нет сомнений, что писалось это все во  времЯ моего
пребываниЯ в ”онгезмаре.
     <i>€ногда, слушаЯ  его, Я  ловлю себЯ на том, что начинаю  видеть, как во
мне самой рождаютсЯ мысли. Ћн объЯснЯет, открывает менЯ самой себе. —то была
бы Я без него? џ существую только вместе с ним...
     €ногда Я просто не знаю, можно ли назвать любовью то, что Я испытываю к
нему, настолько обычные описаниЯ любви отличаютсЯ  от того, которое могла бы
сделать Я. Њне бы  хотелось не говорить об  этом вообще и любить его, словно
бы и не знаЯ, что  Я его люблю. Ђ больше всего мне  бы хотелось, чтобы он не
догадывалсЯ о моей любви.
     €з всего того, что предстоит мне прожить без него, Я ни в чем больше не
вижу радости. ‚се мои добродетели и достоинства существуют лишь затем, чтобы
нравитьсЯ ему, но едва Я оказываюсь с ним рЯдом, как они тускнеют и меркнут.
     €гра  на  фортепьЯно  нравилась  мне  тем, что  давала  ощущение  пусть
небольшого, но каждодневного продвижениЯ вперед. ‚идимо, с этим же свЯзано и
особое удовольствие,  которое  Я  испытываю при  чтении книги на иностранном
Языке:  не  то, чтобы Я предпочитала какой-либо другой Язык своему  родному,
или  те из  наших  писателей, которыми Я восхищаюсь, уступали бы  в чем-либо
иностранным  авторам -- но легкое  затруднение в проникновении в смысл  и  в
следовании чувству, неосознаннаЯ гордость от того,  что  справлЯешьсЯ с этим
все  лучше  и  лучше,  добавлЯет  к удовольствию,  получаемому  умом,  некое
труднопередаваемое  душевное  удовлетворение,  обойтись  без  которого  мне,
пожалуй, было бы нелегко.
     џ никогда не соглашусь на то, чтобы застыть в каком  угодно, пусть даже
самом  блаженном,  состоЯнии. ђадость  небесную  Я  представлЯю  себе не как
растворение в Ѓоге, а как вечное, не  имеющее конца приближение... € если бы
не боЯзнь игры слов, Я бы сказала, что заранее отказываюсь от любой радости,
за исключением прогрессивной.
     ‘егоднЯ утром мы сидели вдвоем на  скамейке у буковой аллеи, не  говорЯ
ни слова  и не испытываЯ потребности  в словах... ‚незапно  он спросил менЯ,
верю ли Я в будущую жизнь.
     -- Ќо  †ером!  --  воскликнула Я  непроизвольно.  --  ‚о  мне это  даже
сильнее, чем надежда, -- это твердаЯ уверенность...
     € мне вдруг показалось, будто всЯ моЯ вера излилась в этом возгласе.
     --  џ  просто хотел  знать... --  Ћн  на мгновение запнулсЯ,  но  затем
продолжил: -- ’ы вела бы себЯ по-другому, не будь в тебе этой веры?
     -- Љак Я могу знать? -- ответила Я и добавила: -- ’ы и сам, как бы того
ни  хотел, не  сумел бы поступить иначе,  чем вел себЯ в  том  случае, когда
тобой руководила самаЯ искреннЯЯ вера.  Ђ ко всему прочему Я не полюбила  бы
тебЯ другого.
     Ќет,  †ером, нет, добродетель  наша  стремитсЯ не  к  вознаграждению  в
будущем, и вообще наша  любовь отнюдь не вознаграждениЯ взыскует. ‘ама мысль
о какой бы то ни  было награде за труды и муки оскорбительна длЯ благородной
души. „а  и добродетель  длЯ нее  вовсе не  украшение,  нет, -- это форма, в
которой ЯвлЯетсЯ ее красота.
     Џапе снова стало похуже; надеЯсь, ничего страшного, но вот уже три днЯ,
как ему пришлось возобновить молочную диету.
     ‚чера вечером †ером поднЯлсЯ к нему в комнату; папа в это времЯ был еще
у менЯ  и  вышел к нему ненадолго. џ сидела на  софе, точнее,  уже  не  знаю
почему,  полулежала --  чего со  мной почти никогда  не бывает. ‘вет  из-под
абажура падал только на нижнюю часть моего тела, и Я машинально взглЯнула на
свои ноги, не до конца прикрытые платьем и особенно Ярко освещенные  лампой.
Љогда папа вернулсЯ,  он еще некоторое времЯ постоЯл в дверЯх, глЯдЯ на менЯ
как-то странно, с грустной улыбкой. џ почему-то смутилась и встала; тогда он
подозвал менЯ и сказал:
     --  Џосиди рЯдом  со  мной.  --  €  хотЯ  было уже  поздно, он принЯлсЯ
рассказывать мне о моей матери, чего с ним не случалось с тех самых пор, как
они  развелись. Ћн рассказал мне, как  женилсЯ на ней, как сильно любил ее и
чем она поначалу была длЯ него.
     -- Џапа,  --  прервала  Я его наконец,  -- умолЯю, скажи мне, почему ты
рассказываешь мне  это  сегоднЯ вечером, что  побудило  тебЯ  именно сегоднЯ
вечером все это мне рассказать...
     -- Џотому что, когда  Я только что вернулсЯ в гостиную и увидел, как ты
лежишь на софе, мне вдруг показалось, что Я снова вижу твою мать.
     џ так настаивала, потому что в тот же самый вечер... †ером стоЯл у менЯ
за  спиной  и читал,  глЯдЯ мне через  плечо, опершись  о  спинку  кресла  и
наклонившись надо  мной. џ не могла его видеть,  но чувствовала на себе  его
дыхание, тепло и легкую  дрожь его тела. џ делала вид, что продолжаю читать,
но  уже  ничего  не понимала, не различала даже строчек; мною овладело такое
странное и сильное  волнение, что Я поспешила поднЯтьсЯ  с кресла, пока  еще
была  в  состоЯнии  это сделать. џ даже ненадолго вышла из комнаты, и  он, к
счастью, ничего особенного не  заметил... Ќо когда, очень вскоре, Я прилегла
на софу в гостиной и папа нашел, что  Я была похожа на мать, Я ведь именно о
ней в этот момент и думала.
     ќтой ночью  Я очень плохо  спала,  менЯ мучило  какое-то  беспокойство,
чувство  подавленности,  отверженности,  Я  была целиком  во  власти  одного
воспоминаниЯ,  которое  словно  грызло  менЯ  изнутри.  ѓосподи,  внуши  мне
отвращение ко всему, на чем лежит печать зла!
     Ѓедный †ером! …сли бы он только знал, что порой  ему достаточно сделать
всего одно движение, и что порой этого движениЯ Я как раз и жду...
     …ще когда  Я была совсем ребенком,  Я  хотела быть красивой только ради
него. Њне даже кажетсЯ сейчас, что само "стремление к совершенству" возникло
во мне только благодарЯ ему. Ќо то,  что достичь этого совершенства возможно
лишь без него, -- эта твоЯ заповедь, ѓосподи, более всего смущает душу мою.
     Љак же счастлива должна быть  душа, длЯ которой добродетель  неотличима
от любви! €ногда Я бываю почти  уверена, что не существует иной добродетели,
кроме  любви  --  любить  изо  всех  сил  и еще,  еще  сильнее...  Ќо,  увы,
добродетель видитсЯ мне  только как сопротивление любви. „а и разве осмелюсь
Я принЯть  за  добродетель самое естественное  устремление  моего  сердца! Ћ
привлекательный софизм, манЯщий обман, коварный мираж счастьЯ!
     ‚ычитала сегоднЯ утром у ‹абрюйера:
     "‚ жизни встречаютсЯ запретные удовольствиЯ и утехи, которые однако нам
столь любезны и сладостны, что желание сделать их позволительными по меньшей
мере естественно: сильнее этих  чар  может оказатьсЯ лишь  соблазн развить в
себе умение отвергать их из одной только добродетели".
     ‡ачем  же  мне искать длЯ  себЯ какую-то  особую защиту?  ђазве то, что
влечет менЯ к себе исподволь,  не таит в себе чары еще более могущественные,
более сладостные, чем  у самой любви? Ћ  как,  использую силу любви,  увлечь
наши души еще выше, за ее пределы?..
     “вы,  сейчас Я  понимаю уже слишком  отчетливо:  между Ѓогом и  им  нет
других препЯтствий, кроме менЯ. ‚полне вероЯтно, что сначала --  как  он мне
сам говорит  -- любовь ко  мне  направила  его  к Ѓогу, однако сейчас любовь
мешает  ему; он цеплЯетсЯ  за  менЯ,  предпочитает  менЯ всему  прочему, и Я
становлюсь  тем  кумиром, который не дает ему идти все дальше вперед по пути
добродетели. Ђ хотЯ бы один из нас двоих должен дойти обЯзательно;  поэтому,
отчаЯвшись перебороть в моем недостойном сердце любовь, прошу тебЯ, ѓосподи,
придай мне силы сделать так, чтобы он перестал любить менЯ, и чтобы Я смогла
ценой    своих    ничтожных    заслуг   принести   вам   несравненно   более
предпочтительные... ‘егоднЯ душа моЯ рыдает, терЯЯ  его, но когда-нибудь  мы
непременно обретем друг друга в ’ебе...
     Ћтветь, ѓосподи, какаЯ другаЯ  душа более  достойна  ’ебЯ? ђазве не длЯ
лучшего он рожден, чем только длЯ любви ко мне? € разве смогла бы Я ответить
ему  равной  любовью,  если  бы  он  остановилсЯ на мне?  Љак же мельчает  в
обыкновенном счастье то, что достойно героического удела!..
     ‚оскресенье
     "€бо нечто лучшее уготовил нам ѓосподь".
     Џонедельник, 3 маЯ
     „о чего же близко, совсем рЯдом  может оказатьсЯ счастье, если задатьсЯ
только этой целью... ЏротЯни руку и бери...
     ђазговор с ним сегоднЯ утром -- вот принесеннаЯ мою жертва.
     Џонедельник, вечер
     ‡автра он уезжает...
     „орогой †ером, мой навсегда-бесконечно-нежнолюбимый... Ќикогда больше Я
не смогу сказать тебе этих слов. Њне так трудно принуждать мои глаза,  губы,
сердце,  что  расставание  с  тобой несет мне  избавление от  мук  и горькое
удовлетворение.
     џ  стараюсь  действовать разумно, но в самый момент совершениЯ поступка
все  разумные доводы, которые побуждали менЯ к действию,  вдруг исчезают или
кажутсЯ мне безумными -- Я им больше не верю...
     —то  за доводы  заставлЯют менЯ избегать его? џ им больше не верю...  €
однако же продолжаю избегать  его -- с печалью в  душе и не  в силах понЯть,
почему так поступаю.
     ѓосподи! Ђ  если †ерому  и мне идти к ’ебе вместе, помогаЯ  друг другу?
€дти по  жизни,  как  двое паломников,  и один бы  иногда  говорил  другому:
"Ћбопрись  на  менЯ,  брат,  если  ты устал";  а  другой  отвечал  бы:  "Њне
достаточно того, что ты идешь рЯдом..." Ќо нет! „орога, которую ты, ѓосподи,
завещал нам, узка -- так узка, что двоим не пройти по ней бок о бок.
     4 июлЯ
     Ќе открывала дневник больше полутора месЯцев. Љак-то, недели две назад,
перечтЯ  несколько страниц, обнаружила  в  том, что написано, бессмысленную,
даже преступную заботу о хорошем слоге... которой Я обЯзана ему...
     Љак будто Я использовала этот дневник, который Я и начала единственно с
целью помочь самой себе обходитьсЯ без  него, длЯ того, чтобы продолжать ему
писать.
     ‚ыдрала  те  страницы,  которые показались мне  хорошо  написанными. (џ
знаю, что имею  в виду). Ќужно было бы  выдрать  все,  где речь  идет о нем.
Ќужно было вообще все порвать... Ќе смогла.
     € вот,  выдрав те  несколько страниц,  Я ощутила некоторую  гордость...
ѓордость, над которой посмеЯлась бы, если бы так не болело сердце.
     Ѓыло и  вправду  такое  чувство,  будто  Я  как-то  отличилась и  будто
уничтоженное мною действительно имело какое-то значение!
     6 июлЯ
     Џришлось изгнать с книжной полки тоже...
     Ѓегу от него из одной книги  в другую и везде встречаюсь с ним. „аже  с
тех страниц, которые Я открываю впервые, мне слышитсЯ его голос, и он читает
мне их. ЊенЯ влечет  лишь к  тому, что интересует его, и моЯ мысль принимает
форму его мысли, причем  до такой  степени, что Я не в состоЯнии  различить,
где чьЯ, -- как и в  те времена, когда Я могла находить удовольствие в таком
их слиЯнии.
     Џорой Я нарочно пытаюсь писать  плохо,  чтобы перестать следовать ритму
его фраз; но разве боротьсЯ  против него не значит продолжать заниматьсЯ им?
Џринимаю  решение  временно не читать  ничего, кроме Ѓиблии  (возможно,  еще
ЏодражаниЯ),  а   в  дневник   заносить  каждый  день  по   одному  особенно
запомнившемусЯ мне стиху.</i>
     „алее следует этот своего рода "хлеб  насущный": начинаЯ с первого июлЯ
под датой  записан только  стих,  и все. џ привожу  те  из  них, за которыми
следует хоть какой-то комментарий.
     <i>20 июлЯ
     "Џродай все, что  имеешь, и раздай бедным". Љак Я понимаю, бедным нужно
отдать мое сердце,  которое у менЯ остаетсЯ  длЯ †ерома. Ќе подам ли  Я  ему
таким образом пример?.. ѓосподи, пошли мне смелости.
     24 июлЯ
     ‡акончила читать "Internelle Consolacion"*. ќтот  старинный Язык весьма
позабавил менЯ и  развлек, но  та  почти ЯзыческаЯ радость,  которую  Я  там
почерпнула, не имеет  ничего общего со способами  укреплениЯ души, которые Я
очень рассчитывала обнаружить.</i>
     _______________
     * "‚ечное “тешение" (<i>старофранц</i>.). _______________
     <i>‘нова взЯлась  за  Џодражание; конечно, не за латинский текст, который
мне не  стоит и пытатьсЯ понЯть. Њне  нравитсЯ, что перевод, в котором Я его
читаю,  даже  не подписан; хотЯ  перевод  и  протестантский, но, как  гласит
подзаголовок, "приспособленный к любому христианскому вероисповеданию".
     "Ћ, если бы знать тебе, какой мир обретешь  ты и какую  подаришь другим
радость,  усердствуЯ  в  добродетели,  Я  уверен,  что стараниЯ  твои только
умножились бы от этого".
     10 августа
     „аже если  бы вознессЯ к ’ебе,  ѓосподи,  мой зов и  слышались бы в нем
по-детски пылкаЯ вера и ангельски неземной голос...
     ‚се это, знаю, приходит ко мне не от †ерома -- от ’ебЯ.
     Џочему же между мной и ’обой ставишь ’ы его образ?
     14 августа
     Ѓольше двух месЯцев понадобилось на эту книгу. Џомоги мне, о ѓосподи!
     20 августа
     —увствую, по грусти своей чувствую, что сердце мое еще не принесло себЯ
в  жертву.  ѓосподи, сделай  так,  чтобы  ’ебе  одному  была  Я обЯзана  той
радостью, которую прежде приносил мне только он.
     28 августа
     Љак  жалка  и ущербна та добродетель, на которую Я  пока  способна!  Ќе
переоценила ли Я свои возможности?.. •ватит страдать.
     „о чего же нужно быть  немощным, чтобы постоЯнно вымаливать сил у Ѓога!
‘ейчас каждаЯ моЯ молитва -- жалоба.
     29 августа
     "Џосмотрите на полевые лилии..."
     Ћт этих удивительно  простых  слов сегоднЯ  утром  мною вдруг завладела
такаЯ  грусть, что не отпускала целый день. џ бродила по полЯм, и эти слова,
которые Я  непроизвольно повторЯла  про себЯ, наполнЯли слезами  мои глаза и
сердце. „олго смотрела  на  широкую  опустевшую  равнину,  по которой  брел,
склонЯсь над плугом, пахарь... "Џолевые лилии..." ѓде они, ѓосподи?..
     16 сентЯбрЯ, 10 часов вечера
     ‘нова  встреча  с  ним.  Ћн  здесь,  в нашем  доме.  џ  вижу на  газоне
прЯмоугольник света из его окна. Љогда Я пишу эти строки, он еще не  спит; и
наверное, думает обо мне. Ћн не изменилсЯ; он сам это говорит, и Я  тоже это
чувствую.
     ‘умею ли  Я  быть с  ним такой,  какой  Я  решила  казатьсЯ, чтобы  он,
повинуЯсь своей же любви, отрексЯ от менЯ?..
     24 сентЯбрЯ
     Ћ,  каким  же  тЯжким  был  этот  разговор,  где  мне  удалось  сыграть
холодность и равнодушие, хотЯ сердце мое едва не остановилось... ђаньше все,
на что  Я была способна, это избегать его. Ќо  сегоднЯ утром мне показалось,
что ѓосподь даст мне силы победить и  что с моей  стороны было  бы трусостью
постоЯнно уклонЯтьсЯ от борьбы. Ћдержала ли Я победу?  ‹юбит ли теперь  менЯ
†ером хоть немного  меньше?..  Ѓоже,  Я одновременно  надеюсь на это и боюсь
этого... Ќикогда прежде Я не любила его сильнее, чем сейчас.
     Ќо если  тебе, ѓосподи, чтобы избавить его  от  менЯ,  потребуетсЯ  моЯ
погибель, да будет волЯ твоЯ!..
     "‚ойдите в сердце мое и в душу мою и несите туда страданиЯ и претерпите
во мне то, что осталось вам терпеть от ‘трастей ваших".
     ‡ашел  разговор о Џаскале... —то Я такое наговорила! Љакой стыд,  какаЯ
бессмыслица! џ мучилась уже, когда произносила те  слова, а вечером  и вовсе
раскаиваюсь,  как  будто  совершила  кощунство.   ‘нова  взЯла  тЯжелый  том
"Њыслей", который сразу открылсЯ на фразе из письма к м-ль де ђоаннэ:
     "Љогда  мы следуем  за кем-то, кто идет впереди, мы не чувствуем, сколь
прочна  наша свЯзь с ним; но едва мы начинаем  сопротивлЯтьсЯ  или пробовать
пойти в другую сторону, как нам становитсЯ по-настоЯщему трудно".
     ќти  слова так непосредственно затронули менЯ, что Я  просто не  смогла
читать дальше, однако, открыв книгу в другом месте, Я  напала  на незнакомые
мне и совершенно замечательные строки, которые решила переписать.</i>
     Ќа  этом заканчиваетсЯ  перваЯ тетрадь дневника. ‘ледующаЯ  тетрадь, по
всей  вероЯтности, была уничтожена,  поскольку в оставленных Ђлисой  бумагах
дневник  возобновлЯетсЯ  лишь  три года спустЯ, по-прежнему в ”онгезмаре,  в
сентЯбре, то есть незадолго до последней нашей встречи.
     ‚от первые его страницы:
     <i>17 сентЯбрЯ
     ѓосподи, ты же знаешь, что с ним сильнее моЯ любовь к ’ебе.
     20 сентЯбрЯ
     ѓосподи, пошли мне его, чтобы Я отдала тебе мое сердце.
     ѓосподи, сделай так, чтобы мне хоть раз еще увидеть его.
     ѓосподи, обещаю,  что  отдам тебе мое сердце, только пошли мне  то, что
просит у тебЯ любовь моЯ. ‹ишь ’ебе одному отдам Я остаток жизни моей...
     Џрости  мне, ѓосподи,  это достойную презрениЯ молитву, но  не  могу  Я
изгнать его имЯ с губ моих и не могу забыть муку сердца моего.
     ‚зываю к ’ебе, ѓосподи, не покинь менЯ в тоске моей.
     12 сентЯбрЯ
     "‚се, чего не попросите вы у Ћтца моего именем моим..."
     ѓосподи €исусе! Ќет, твоим именем не смею...
     Ќо разве оттого,  что Я  не произношу своей  молитвы, от тебЯ  укроетсЯ
самое страстное желание моего сердца?
     27 сентЯбрЯ
     ЌачинаЯ  с  сегоднЯшнего утра  -- полное  успокоение.  Џочти  всю  ночь
провела  в   благоговении  и   молитве.  ‚друг  мне   показалось,  что  менЯ
обволакивает, нисходит  на менЯ некое покойное сиЯние --  почти таким мне  в
детстве виделсЯ ‘вЯтой  „ух. џ немедленно легла, боЯсь, что этот мой восторг
вызван просто нервным переутомлением; заснула быстро, все в том же состоЯнии
блаженства. Ћно и сегоднЯ утром никуда не исчезло. ’еперь Я  твердо уверена,
что он придет.
     30 сентЯбрЯ
     †ером, друг мой!  ’ы,  кого  Я по-прежнему еще называю братом,  но кого
люблю  бесконечно сильнее брата...  ‘колько раз выкрикивала  Я  твое  имЯ  в
буковой роще!.. Љаждый вечер, ближе к закату, Я спускаюсь через огород к той
дверке и  выхожу через  нее  на темную уже  аллею... ‚от-вот ты  отзовешьсЯ,
поЯвишьсЯ  оттуда,  из-за  каменистого откоса, по которому Я слишком  быстро
скользнула  взглЯдом, или Я еще  издалека увижу, как  ты сидишь на скамейке,
ждешь менЯ -- у менЯ даже  сердце не замрет... Ќаоборот, Я удивлена, что  не
встретила тебЯ.
     1 октЯбрЯ
     Џо-прежнему ничего. ‘олнце зашло при удивительно чистом и Ясном небе. џ
еще жду.  ‡наю, что  очень скоро,  на этой же  скамейке, буду сидеть рЯдом с
ним... џ уже слышу его голос. Њне так нравитсЯ, как он произносит мое имЯ...
Ћн  будет здесь!  џ положу свою ладонь на его  ладонь,  уткнусь  лбом в  его
плечо,  мы будем слышать  дыхание друг друга.  “же  вчера Я  брала  с  собой
некоторые его письма,  чтобы перечесть их,  но  так  на них и не  взглЯнула,
слишком погруженнаЯ в мысли о нем. ‚зЯла Я и аметистовый крестик, который он
очень любил и который, в одно из прошлых лет, Я надевала каждый вечер все то
времЯ, пока не хотела, чтобы он уезжал.
     Њне бы  хотелось возвратить ему этот  крестик. Љогда-то  давно Я видела
сон,  будто  он  женилсЯ,  а  Я стала  крестной матерью  его первой дочери и
подарила  ей  это  украшение... Џочему  у  менЯ  никогда не хватало смелости
рассказать ему об этом?
     2 октЯбрЯ
     ‹егко и радостно сегоднЯ моей  душе -- словно она птица,  котораЯ свила
гнездо на небесах.  ‘егоднЯ  он обЯзательно придет,  Я  это  чувствую, Я это
знаю,  Я хочу всем об этом кричать, Я не могу удержатьсЯ,  чтобы не написать
об этом здесь. џ больше не хочу прЯтать свою радость. …е заметил даже ђобер,
обычно такой  невнимательный и  безразличный ко мне. …го расспросы  повергли
менЯ  в замешательство,  Я  не  знала,  что и  ответить.  Љак  мне дождатьсЯ
вечера?..
     Џовсюду  Я  вижу перед собой  его лицо,  как-то  странно увеличенное  и
словно отделенное от менЯ почти прозрачным занавесом, от которого отражаютсЯ
лучи любви и, собираЯсь в пучок, направлЯютсЯ в одну сверкающую точку -- мое
сердце.
     Ћ, как томит менЯ это ожидание!..
     ѓосподи, приоткрой передо мной хоть на мгновение широкие врата счастьЯ!
     3 октЯбрЯ
     ‚се погасло. “вы, он  ускользнул  из моих объЯтий, как бесплотнаЯ тень.
Ћн был здесь! Ћн был здесь!  џ еще чувствую его тепло, Я зову его. Њои руки,
губы тщетно ищут его в ночной тьме...
     Ќе  могу ни молитьсЯ, ни уснуть. ‘нова  вышла  в темный  сад.  Њне было
страшно в моей комнате, во всем доме.  ‚  тоске Я бросилась к той двери,  за
которой оставила его, распахнула эту дверь в отчаЯнной надежде -- а вдруг он
вернулсЯ! џ звала, шла наощупь в темноте.  ‚озвратилась, чтобы написать ему.
Ќе могу смиритьсЯ с тем, что потерЯла его навсегда.
     —то же произошло?  —то  Я  сказала  ему? что сделала? € зачем Я вновь и
вновь  преувеличиваю   перед  ним  свою  добродетель?  „а  велика   ли  цена
добродетели, которую изо всех сил отвергает мое сердце? џ тайно переврала те
слова, которые  сам ѓосподь вкладывал в мои уста... Ќи звука не вырвалось из
моего переполненного сердца.  †ером, †ером, друг мой, боль  моЯ! ’ы, рЯдом с
кем разрываетсЯ мое сердце и вдалеке от кого Я умираю, из всего, что  Я тебе
наговорила, не слушай ничего, кроме того, что сказала тебе моЯ любовь.
     Џорвала  письмо;  написала  новое...  ‚от  и  рассвет --  серый, омытый
слезами, тоскливый, как  мои мысли... „оносЯтсЯ  первые звуки  с фермы;  все
уснувшее возвращаетсЯ к жизни... "‚ставайте же. —ас пришел..."
     џ не отправлю свое письмо.
     5 октЯбрЯ
     Ѓоже  завидущий,  лишивший  менЯ  всего, забирай же  мое сердце.  Ќичто
больше не  теплитсЯ в  нем и  ничто его больше не увлечет. Џомоги мне только
справитьсЯ с жалкими останками менЯ самой.  ќтот  дом, этот сад придают моей
любви  новых сил,  что  недопустимо. џ хочу бежать  в такое место,  где буду
видеть лишь ’ебЯ.
     ’ы поможешь  мне распорЯдитьсЯ в пользу  твоих бедных  тем  имуществом,
которым  Я владела; позволь  только оставить ђоберу ”онгезмар -- Я просто не
смогу быстро продать его. ‡авещание Я написала, но не уверена, что по форме;
более  или менее подробной беседы  с нотариусом вчера  не получилось, потому
что Я боЯлась,  как бы он не заподозрил чего-нибудь неладного в моем решении
и не дал знать †юльетте или ђоберу... „окончу все эти дела в Џариже.
     10 октЯбрЯ
     Џриехала сюда такой усталой, что два первых днЯ не  вставала с постели.
‚рач,  которого  прислали  помимо  моей  воли,  долго  говорил  о  том,  что
необходима  какаЯ-то  операциЯ.  Љ  чему было  возражать?  ‚се-таки  мне  не
составило труда  убедить его,  что  эта  операциЯ  менЯ очень пугает и что Я
предпочла бы подождать, чтобы "немного прийти в себЯ".
     €  имЯ, и адрес  мне удалось  скрыть. Џри поступлении в эту лечебницу Я
внесла достаточную сумму, чтобы менЯ без особых трудностей принЯли и держали
здесь столько, сколько ѓосподь сочтет еще необходимым.
     Љомната   мне  понравилась.   ‚се  очень  скромно,   но  зато   чистота
безукоризненнаЯ. џ была немало удивлена, ощутив  даже нечто  вроде  радости.
ќто значит, что  от  жизни  Я  более не  жду  ничего. Ћтныне  один Ѓог будет
довлеть  мне, а любовь его ни с чем не сравнима лишь тогда,  когда заполнЯет
нас целиком, без остатка.
     џ не взЯла с собой никаких книг, кроме Ѓиблии, но сегоднЯ, громче даже,
чем  все,  что  Я  в  ней читаю, эхом отзываютсЯ во мне исступленные рыданиЯ
ЏаскалЯ:
     "Ќичто,  кроме  Ѓога,  не   способно  наполнить  собой   пустоту  моего
ожиданиЯ".
     ‘лишком  человеческой  радости  возжелало  мое  неосторожное  сердце...
Ќеужели, ѓосподи, ты лишил менЯ всЯкой надежды затем только,  чтобы добитьсЯ
от менЯ этого признаниЯ?
     12 октЯбрЯ
     „а  приидет царствие  ’вое!  „а  снизойдет оно  на менЯ; чтобы ’ы  один
царствовал надо мной, целиком и безраздельно. џ больше не хочу выторговывать
у ’ебЯ свое сердце.
     ‘ама  устала, словно глубокаЯ  старуха,  а  душа  продолжает  почему-то
сохранЯть детские привычки.  џ все та же маленькаЯ девочка, какой была очень
давно, -- та, что не могла лечь спать, пока в  комнате все не будет на своем
месте, а на спинке кровати не будет висеть аккуратно сложенное платье...
     ’очно так же Я хотела бы приготовитьсЯ к смерти.
     13 октЯбрЯ
     Џрежде, чем сжечь дневник, перечитала его. "‚еликим сердцам не пристало
делать  свои треволнениЯ достоЯнием  других". ЉажетсЯ,  эти прекрасные слова
принадлежат Љлотильде де ‚о.
     “же  собиралась бросить  дневник в огонь, но что-то удержало мою руку в
последний  момент.  Њне  вдруг  подумалось, что этот  дневник больше мне  не
принадлежит;  что Я  не вправе  отбирать его у †ерома;  что Я  и вела-то его
только  длЯ него.  все  мои сомнениЯ  и  тревоги кажутсЯ мне  сегоднЯ просто
смехотворными; Я не придаю им значениЯ и не думаю, чтобы они всерьез смутили
†ерома.  ѓосподи, позволь  мне  донести  до него неумелую  исповедь  сердца,
забывшего  обо  всем на  свете,  кроме желаниЯ  подтолкнуть  его  к  вершине
добродетели, коей сама Я отчаЯлась достичь.
     "ѓосподи,  помоги мне взойти на  этот высокий утес, куда мне  одному не
поднЯтьсЯ".
     15 октЯбрЯ
     "ђадость, радость, радость, слезы радости..."
     ‚ыше любой человеческой радости, по ту сторону любых страданий -- да, Я
предчувствую  светлую эту радость. ’от  утес, на который мне не поднЯтьсЯ, Я
точно знаю теперь, что имЯ ему -- счастье. џ понЯла: напрасна всЯ моЯ жизнь,
если в конце ее нет счастьЯ...  Ќо  ведь ты обещал его, ѓосподи, обещал душе
самоотверженной  и  чистой.   "‘частливы   отныне,  --   сказано   в  свЯтых
наставлениЯх твоих, -- счастливы отныне  те, кто умирают в ѓосподе". ‡начит,
и мне  нужно ждать смерти? ‡десь-то  и  может пошатнутьсЯ моЯ вера. ѓосподи!
‚зываю  к тебе изо всех моих сил. џ во тьме ночи, Я жду зарю.  ‚зываю к ’ебе
из  последних сил.  Џриди и  утоли  жажду  моего сердца.  †ажду немедленного
счастьЯ...  €ли Я  сама должна убедить  себЯ в том, что  уже достигла его? €
словно  нетерпеливаЯ птица,  подающаЯ  голос  задолго  до зари,  не  столько
возвещаЯ, сколько призываЯ наступление днЯ,  должна ли Я тоже, не дожидаЯсь,
пока побледнеет ночнаЯ тьма, начать свою песнь?
     16 октЯбрЯ
     †ером, мне бы хотелось научить тебЯ высшей радости.
     ‘егоднЯ  утром  --  жесточайший  приступ  рвоты.  ‘разу  же  после него
почувствовала такую слабость, что  мелькнула надежда сейчас же и умереть. Ќо
нет; сначала  Я всем существом своим ощутила какое-то  великое  спокойствие;
затем и плоть, и душа точно затрепетали в невыразимой тоске, и вдруг вспышка
-- беспощадное  проЯснение  всей  моей  жизни.  џ как будто впервые  увидела
нестерпимо-голые стены моей комнаты. Њне стало страшно. џ  и сейчас еще пишу
только длЯ  того, чтобы прийти в себЯ, успокоитьсЯ. Ћ господи! ’олько бы мне
дойти до конца, избежав богохульства.
     ‚се-таки смогла поднЯтьсЯ. ‚стала на колени, как в детстве...
     џ  бы хотела умереть сейчас, как можно  быстрее,  чтобы не успеть вновь
понЯть, как Я одинока.</i>

     ‚  прошлом  году Я  виделсЯ с  †юльеттой. Ѓольше  десЯти лет  прошло со
времени  ее последнего  письма, в котором  она сообщала мне  о смерти Ђлисы.
Џоездка в Џрованс предоставила мне  удобный  случай остановитьсЯ ненадолго в
Ќиме. „ом,  в котором живут  ’ессьеры, довольно приЯтный на вид, находитсЯ в
шумном центре города, на  улице ”ешер. •отЯ Я и предупредил в письме  о том,
что заеду, все же, переступаЯ порог, Я изрЯдно волновалсЯ.
     ЌЯнЯ проводила менЯ в гостиную, куда очень вскоре поднЯлась и †юльетта.
Џередо мной точно  вновь  возникла  тетушка Џлантье:  та же  походка, то  же
сложение, то же запыхавшеесЯ радушие. Ћна тут же засыпала менЯ вопросами, не
ожидаЯ  ответов:  о моей  карьере,  о том,  как Я устроилсЯ в Џариже,  чем Я
занимаюсь, с кем поддерживаю отношениЯ, что  привело менЯ на ћг, почему Я не
собираюсь заехать в  ќг-‚ив,  где  менЯ  так  счастлив будет видеть ќдуар...
Џотом  она  сама  рассказала мне  обо всех: о своем муже,  о  детЯх, о своем
брате,  о  последнем урожае, об  ожидающихсЯ убытках... џ  узнал, что  ђобер
продал ”онгезмар  и  переехал насовсем в ќг-‚ив; он стал теперь  компаньоном
ќдуара, что  позволЯет  тому больше  ездить  и  заниматьсЯ  главным  образом
коммерческой стороной дела,  тогда как ђобер остаетсЯ при  землЯх, улучшаЯ и
расширЯЯ плантации.
     ‘лушаЯ ее,  Я с беспокойством искал глазами то, что могло напомнить мне
о былом. ‘разу узнал Я среди  новой  обстановки гостиной  несколько вещей из
”онгезмара,  однако  то самое  прошлое, что будило  во  мне трепет,  похоже,
нимало  не  заботило  †юльетту  --  или  она  нарочно  старалась  о  нем  не
заговаривать.
     Ќа  лестнице играли  двое мальчиков,  двенадцати  и тринадцати лет; она
подозвала  их,  чтобы мне  представить.  ‹иза,  самаЯ  старшаЯ  среди детей,
поехала вместе  с отцом в ќг-‚ив.  …ще  один мальчик, десЯти лет, должен был
вот-вот  вернутьсЯ  с  прогулки; это  о его  скором  рождении  сообщала  мне
†юльетта вместе с той скорбной длЯ нас вестью.  „лЯ †юльетты та беременность
оказалась весьма тЯжелой, и она еще очень  долго оправлЯлась после нее, пока
в прошлом году, словно спохватившись, не произвела на свет еще одну малышку,
которой, судЯ по тому, как она о ней рассказывала, она отдавала предпочтение
перед остальными детьми.
     --  Ћна сейчас спит в  моей комнате, это рЯдом. •очешь посмотреть? -- €
добавила, когда  Я пошел за ней: --  †ером, Я как-то  не осмелилась написать
тебе об этом... ’ы бы не согласилсЯ стать длЯ маленькой крестным отцом?
     -- „а, разумеетсЯ, Я согласен, если тебе это  доставит удовольствие, --
ответил Я, слегка удивленный, склонЯЯсь над колыбелью. --  Ђ как назвали мою
крестницу?
     --  Ђлиса... --  сказала †юльетта очень  тихо. -- Ћна  чем-то похожа на
нее, тебе не кажетсЯ?
     Ќичего не ответив, Я только сжал ее руку. ЊаленькаЯ Ђлиса, которую мать
уже поднЯла, открыла глазки; Я взЯл ее на руки.
     -- Љаким бы ты был любЯщим отцом! -- попыталась пошутить  †юльетта.  --
Џочему ты не женишьсЯ, чего ждешь?
     -- Џока  забудутсЯ  многие  вещи,  --  ответил  Я  и  увидел,  что  она
покраснела.
     -- Љоторые ты собираешьсЯ забыть уже вскоре?
     -- Љоторые Я вообще не собираюсь забывать.
     --  Џойдем  со мной,  -- вдруг сказала  она, входЯ  первой  в небольшую
комнатку, одна дверь которой выходила в ее спальню, а другаЯ в гостиную. ’ам
было  уже довольно  темно. -- ‚от где  Я скрываюсь, когда выпадает свободнаЯ
минутка. ќто самаЯ  тихаЯ комната во всем доме. Џридешь сюда -- и как  будто
спрЯчешьсЯ от жизни.
     Ћкна этой крошечной гостиной выходили не на шумную улицу, как  у других
комнат, а на укрытый за деревьЯми зеленый лужок.
     -- Џосидим немножко, -- сказала она, почти  рухнув в кресло. --  …сли Я
тебЯ правильно понЯла, ты хочешь хранить верность памЯти Ђлисы.
     џ ответил не сразу.
     --  ‘корее, видимо, тому представлению, которое у  нее  было обо мне...
Ќет-нет, не  ставь мне это в заслугу. „умаю, Я все равно не мог бы поступить
иначе. …сли бы Я женилсЯ на какой-то другой  женщине, Я бы только делал вид,
что люблю ее.
     --  Ђ...  --  протЯнула  она,  как  бы  безразлично,   потом  почему-то
отвернулась  и опустила лицо  вниз,  словно  что-то обронила. -- ‡начит,  ты
полагаешь, что возможно так долго носить в своем сердце безнадежную любовь?
     -- „а, †юльетта.
     -- € что жизнь, даже  если будет дуть на  нее каждый день, не сможет ее
погасить?..
     ‘ерым приливом  набухал вечер, захватываЯ и поглощаЯ предметы, которые,
едва   погрузившись   в   тень,  точно  оживали  и  принимались   вполголоса
рассказывать о своем  прошлом.  џ  вновь попал  в комнату  Ђлисы -- †юльетта
воссоздала до мелочей всю обстановку. Ћна вновь повернула  ко мне свое лицо,
черт которого Я уже не мог различить и даже не мог бы сказать, открыты ли ее
глаза. џ лишь видел, что она очень красива. ’ам мы и седили молча.
     -- Ќу-с, -- произнесла она наконец, -- пора просыпатьсЯ...
     џ  увидел,  как она встала,  сделала шаг и  вновь опустилась без сил на
стоЯвший рЯдом стул, закрыв лицо ладонЯми; мне показалось, что она плачет...
     ‚ошла служанка, держа в руках лампу.