ыслушать
чужеземцев. Ћни велели тут же сорвать с них одежду, привЯзать  к  столбам  и
бить палками. Џосле чего, обессиленных  и  окровавленных,  обоих  бросили  в
городской каземат, причем длЯ большего устрашениЯ ноги им забили в колодки.
     ЏридЯ в себЯ в темноте среди  арестантов,  миссионеры  не  пали  духом.
Џострадать за ѓоспода было длЯ них честью. Љогда они стали молитьсЯ и  петь,
люди в камере были поражены таким поведением новых заключенных.
     ‚ полночь тюремщик проснулсЯ  от  подземного  толчка.  ‡емлетрЯсениЯ  -
большие и малые - в тех местах не редкость, и в первую очередь он подумал  о
камерах, за которые  отвечал.  Џрибежав  на  место,  римлЯнин,  несмотрЯ  на
темноту, сразу же понЯл, что двери открыты. ‡начит все, кроме  тех  двух,  в
колодках, разбежались. ‡акон предусматривал смертную казнь  охраннику,  если
он упустит заключенных. Ќе желаЯ кончить дни с  позором,  тюремщик  выхватил
было меч, но его остановил голос из темноты:
     - Ќе делай себе вреда! ‚едь мы все тут! - это  крикнул  Џавел,  который
угадал намерение сторожа. Џринесли факелы, и действительно,  оказалось,  что
арестанты на месте. ђимлЯнин  почему-то  решил,  что  именно  эти  чужеземцы
убедили уголовников не ставить  его  под  удар.  ќто  так  подействовало  на
тюремщика, что он, низко поклонившись Џавлу и ‘иле, освободил  их  скованные
ноги, вывел из камеры и привел  в  свое  жилище.  ’ам  он  как  мог  омыл  и
перевЯзал раны чужеземцев и забросал их вопросами. Ћн уже  слышал,  что  они
возвещают о каком-то спасении,  и  спросил,  как  его  достигнуть.  €  снова
зазвучали слова о •ристе, но уже не у тихой речки, а в  полутемной  комнате,
где собралась семьЯ охранника. ’ам же всЯ она и была  крещена.  ”илиппийскаЯ
церковь обрела еще несколько душ...
     ЉолебаниЯ почвы больше не повторЯлись[3]. Ќаутро преторы,  считаЯ,  что
достаточно проучили чужаков, прислали  приказ  отпустить  их.  ќто  значило:
"инцидент  исчерпан,  можете  убиратьсЯ  восвоЯси".   Ќо   Џавел   мгновенно
сообразил, что если дело кончитсЯ таким образом,  на  филиппийских  христиан
падет тень: их наставники уйдут с пЯтном бесчестиЯ. Ђ в римской среде с этим
нельзЯ было не считатьсЯ. Џоэтому он с возмущением заЯвил ликторам,  которые
принесли приказ:
     - Ќас, римских граждан, без суда публично били и  бросили  в  тюрьму  и
теперь выгонЯт тайком? ’ак нет же! Џусть придут и сами нас освободЯт!
     ‘лова civis Romanus sum, Я - римский гражданин, имели как бы магическую
силу во всех концах империи, тем более в колониальном городе - этом  ђиме  в
миниатюре. Ќаказывать имеющего  гражданство  могли  только  после  законного
судебного разбирательства[4]. Џреторы понЯли, какую допустили оплошность, не
вникнув в это дело. €м больше ничего  не  оставалось,  как  лично  придти  к
арестованным, извинитьсЯ и вежливо попросить покинуть город.
     Њиссионеры вернулись в дом ‹идии, где их уже не чаЯли скоро увидеть,  и
после прощальной беседы тронулись в путь. ‹уку  Џавел  оставил  в  ”илиппах,
чтобы он помог общине утвердитьсЯ в вере.


        x x x

     ‘нова выйдЯ на ќгнатиев тракт, Џавел, ‘ила и  ’имофей  пошли  лесами  и
вдоль побережьЯ  на  запад.  ‚  Ђмфиполе  и  Ђполлонии  они  только  сделали
передышку, но задерживатьсЯ там не стали потому, что  ’арсЯнин  выбрал  иную
цель. „ней через пЯть они спустились к бухте залива,  где  раскинулсЯ  город
”ессалоника, большой порт, столица одной из македонских областей. †ители его
занимались  не  только  торговлей;  пригород  был  цветущим  и  плодородным,
истинный рай длЯ крестьЯн.  €менно  тут  апостол  и  решил  продолжить  дело
благовестиЯ.
     …врейское  население  ”ессалоники  было  значительным.   ЏоЯвившись   в
синагоге, Џавел почти месЯц беспрепЯтственно вел тут беседы. Љак пишет ‹ука,
он "объЯснЯл и доказывал", что ЊессиЯ должен был пострадать за грехи людей и
что этот ЊессиЯ есть €исус, распЯтый в €ерусалиме и  воскресший.  "Ќекоторые
из них убедились и примкнули к Џавлу и ‘иле, - так  же,  как  большое  число
благоговейных эллинов и немало благочестивых женщин".
     ‚ результате образовалась многолюднаЯ община с преобладающим  греков  и
македонЯн. ‚ основном это были земледельцы, портовые рабочие, ремесленники и
мелкие торговцы. Ћсобенное впечатление на неофитов произвело  пророчество  о
скором пришествии ‘пасителЯ. Ћни готовы были  сами  включитьсЯ  в  проповедь
…вангелиЯ, чтобы спасти и  других.  ”ессалоникийскаЯ  церковь  стала  первой
церковью-проповедницей. ‚последствии  македонцы,  главным  образом  из  этой
общины, часто будут сопровождать Џавла в его странствиЯх.  ѓода  два  спустЯ
апостол с удовлетворением писал,  что  его  приход  в  ”ессалонику  "не  был
тщетным", что тамошнее братство христиан показало "пример длЯ всех  верующих
в Њакедонии и Ђхайи".
     Џри всем том ”илиппы все же остались любимым детищем Џавла.  ‚  большой
общине фессалоникийцев он чувствовал себЯ не так  свободно,  как  раньше,  и
снова предпочел "трудитьсЯ днем и ночью" ради хлеба насущного, чтобы не быть
в тЯгость церкви. ‚прочем, его забота о душах не  уменьшилась.  Ћн  вошел  в
тесное общение со многими фессалоникийцами  и  руководил  ими,  как  он  сам
выражалсЯ, "словно отец".


        x x x

     –ерковь ”ессалоники дала не только новых сподвижников  Џавлу  из  числа
бывших Язычников, но и была первой, котораЯ испытала притеснениЯ от  римских
властей. Ќачало им положили начальники местной синагоги.
     ‹юди эти скоро убедились, что Џавел и ‘ила представлЯют не просто  одну
из иудейских сект, а какое-то новое  движение,  которое  активно  привлекает
Язычников, и в то же времЯ оно не Языческое, а опираетсЯ на Ѓиблию.
     ЏонимаЯ, что они упустили момент принЯть меры  против  еретиков  внутри
собственной общины, начальники подкупили  сброд,  слонЯвшийсЯ  у  гавани,  и
всевозможных "негодных людей", готовых всегда пошуметь на улицах,  чтобы  те
подали жалобу на миссионеров. ’олпа, узнав, что  Џавел  и  ‘ильван  живут  у
некоего иудеЯ џсона, вломилась к  нему,  требуЯ  их  выдачи.  Ќо,  поскольку
проповедников там не оказалось, схватили самого џсона и с криками  повели  к
городским властЯм. …го обвинили в том, что он дал приют людЯм, которые  сеют
смуту по всему государству. Ќа первых порах магистрат ограничилсЯ  тем,  что
отпустил џсона под денежный залог, но впоследствии  начал  репрессии  против
сторонников  нового  учениЯ.  "‚ы  стали,  братьЯ,  -  писал  ап.  Џавел,  -
подражателЯми церквей Ѓожиих в €удее, потому что выстрадали от соплеменников
то же, что и они от иудеев"[5].
     Ќе желаЯ, чтобы миссионеры были арестованы, фессалоникийские  христиане
ночью отправили их в ‚ерию, городок, находившийсЯ  километрах  в  десЯти  от
порта.   ’амошние   иудеи   были,   по    выражению    ‹уки,    "благороднее
фессалоникийских". Ћни "принЯли слово со всЯческим усердием",  и  многие  из
них обратились. Ћднако враги не собирались  оставлЯть  Џавла  в  покое.  Ћни
послали своих людей в ‚ерию, чтобы помешать проповедникам. ’ам применили уже
испытанный  метод  -  подстрекательство  горожан.  Ђпостол   сознавал,   что
верийские христиане еще нуждаютсЯ  в  наставниках,  поэтому  он  поручил  их
‘ильвану и ’имофею, а сам в сопровождении  группы  македонЯн  направилсЯ  на
восток к морскому берегу.
     €з „еЯний не Ясно,  хотел  ли  он  сбить  преследователей  с  пути  или
действительно решил продолжать путешествиЯ морем[6]. Ќо  так  или  иначе  он
достиг ѓреции, котораЯ у римлЯн именовалась провинцией ЂхайЯ.


     Џоражение в Ђфинах

     …сли в Њакедонии апостол встретилсЯ с новым длЯ него  латинским  миром,
то Ђфины, куда он пришел поздней осенью 50 года, должны  были  поразить  его
еще больше. ќто была уже истиннаЯ ќллада, без  чужеземных  примесей,  гордаЯ
своим великим прошлым. Џравда, пора  ее  расцвета  осталась  далеко  позади.
Њеждоусобицы и нашествиЯ завоевателей разорили страну, население поредело  и
обнищало.  ЏроходЯ  по  узким  грЯзным  переулкам  Ђфин   мимо   обшарпанных
одноэтажных домов, Џавел повсюду  видел  печать  упадка.  ’олько  окруженнаЯ
кипарисами седаЯ скала ЂкрополЯ  господствовала  над  городом,  напоминаЯ  о
славе героических времен.
     ‚прочем, ’арсЯнину слава эта мало что  говорила.  Ћн  с  самого  начала
почувствовал себЯ в Ђфинах  неуютно  и,  отпускаЯ  провожатых,  настоЯтельно
просил их, чтобы ‘ила и ’имофей  пришли  за  ним  следом  -  по  возможности
скорее. Ћн уже давно не жил один, да еще в чужом  городе,  и  привык,  чтобы
рЯдом с ним всюду были спутники.
     ‚ ожидании друзей, тревожась за судьбу дорогих его  сердцу  македонских
общин, Џавел уныло бродил по Ђфинам. ‚ центре  города  буквально  на  каждом
шагу он видел статуи богов и героев, все  еще  величественные,  несмотрЯ  на
потускневшие краски. “ апостола  они,  однако,  не  вызывали  ничего,  кроме
возмущениЯ. Ќикогда еще символы Язычества не  обступали  его  таким  плотным
кольцом. ‚ довершение всего он ощущал, что снова  приближаетсЯ  приступ  его
хронической болезни.
     ’ем не менее апостол долго не мог оставатьсЯ в бездействии. Ќужно  было
сделать попытку и в этом городе идолов.
     ‚стреча с евреЯми  в  маленькой  афинской  синагоге  прошла  мирно,  но
бесплодно. Ѓольше заинтересовала  Џавла  Ђгора,  главнаЯ  площадь  Ђфин.  Ћн
наблюдал, как по  ней  группами  прохаживались  студенты  и  "туристы",  как
философы и ораторы, расположившись в тени портиков, собирали слушателей. ќто
был своего рода древний ѓайд-парк, место свободного обмена мнениЯми.
     •отЯ философский гений Ђфин  к  тому  времени  поблек,  имена  и  книги
великих мудрецов здесь не были забыты. €х наследие изучали, вокруг  их  идей
велись споры. Љогда-то в этом городе жили и  работали  Ђнаксагор  и  ‘ократ,
Џлатон и Ђристотель. Ћни  размышлЯли  о  тайнах  природы,  познании,  ‚ысшем
Ќачале, о  бессмертии  души,  о  добродетели.  Џотом  их  сменили  стоики  и
эпикурейцы,  больше  интересовавшиесЯ  практическими  моральными   вопросами
морали; скептики и киники, которые подвергали осмеЯнию все привычные  устои.
Ќо в то времЯ, когда в Ђфинах  оказалсЯ  апостол  Џавел,  там  уже  не  было
значительных философов. “сталость мысли  проЯвилась  и  в  самом  подходе  к
проблемам. Љрасивую фразу стали ценить больше, чем глубокую  и  оригинальную
идею. ”илософские диспуты,  не  затихавшие  на  Ђгоре,  походили  скорее  на
словесный спорт. ‹ука, видимо хорошо знавший столицу Ђхайи, метко  обрисовал
основное настроение умов, падких на интеллектуальную моду.  Џо  его  словам,
афинЯне и посещавшие город иностранцы "ничем другим не заполнЯли свой досуг,
как тем, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое".
     Ќе без смущениЯ отважилсЯ  Џавел  войти  в  контакт  с  этой  публикой,
исполненной  снобизма  и  склонной  к  Язвительным  шуткам.  ‘ам   того   не
подозреваЯ, он последовал примеру ‘ократа: начал гулЯть по Ђгоре и  вступать
в разговор со случайными людьми. —ерез несколько  дней  им  заинтересовались
последователи стоической и эпикурейской школ. Ћни заметили, то Џавел  знаком
с некоторыми элементами их доктрин[7]. Ќо основной дух его  бесед  показалсЯ
афинЯнам настолько странным, что они не могли взЯть в толк, чему он учит.
     - —то хочет сказать этот болтун? - насмешливо спрашивали одни.
     - ЉажетсЯ, это проповедник чужих богов, - откликались другие.
     ‘лова  "€исус"  и  "Ђнастасис",  ‚оскресение,  они  принЯли  за   имена
иноземных божеств.
     Ќо все-таки Џавел дождалсЯ днЯ,  когда  смог  выступить  перед  большим
собранием афинЯн. ѓородской совет - Ђреопаг, заседавший  на  Ђреевом  холме,
согласилсЯ  выслушать  странствующего  иудейского  философа.  Ђреопаг  ведал
религиозными делами. ‚ старые времена за проповедь новых  богов  можно  было
жестоко поплатитьсЯ, но теперь общественный климат был иной. ‘овет  едва  ли
собралсЯ с серьезной целью:  более  вероЯтно,  что  его  члены  лишь  хотели
доставить себе маленькое развлечение.
     Џавел же, напротив, подошел к  делу  вполне  серьезно:  с  волнением  и
надеждой готовилсЯ он произнести речь перед этой столь  необычной  длЯ  него
аудиторией. ‚едь прежде он имел дело только  с  "варварами"  и  плебеЯми  из
провинций.
     ‚ысокий холм ЂреЯ находилсЯ близ  ЂкрополЯ.  Љогда  Џавел  по  каменным
ступенЯм поднЯлсЯ на площадку, перед ним развернулась  широкаЯ  панорама:  с
одной стороны голубое море, с другой - горы,  а  между  ними  на  равнине  -
столица ќллады. Џарфенон с окружавшими его постройками  был  теперь  как  на
ладони. ЋгромнаЯ статуЯ богини поблескивала, отражаЯ солнце.
     ‚ этом месте, где все еще билось сердце древнего Язычества, апостол  не
мог говорить так, как говорил прежде. Ќужно было найти хотЯ бы что-то общее,
какую-то точку соприкосновениЯ с греками. Ќо Џавел пошел на еще более смелый
шаг. Ћн дал понЯть, что возвещает им  не  "чужое  божество",  а  того  Ѓога,
Љоторого сами эллины смутно чувствовали.
     Ћтправной темой своей речи он сделал алтарь, замеченный  им  в  городе,
алтарь,  посвЯщенный  "неведомому  богу"  или  "неведомым  богам"[8].  ’акие
жертвенники народ ставил, когда не  знал,  какое  божество  благодарить  или
умилостивить. ‚ глазах Џавла он был  символом  духовных  поисков  Язычества.
"’о, что вы, не ведаЯ, чтите, Я возвещаю вам", - сказал он.
     Љто же этот таинственный Ќеведомый? Ћн есть,  -  продолжал  апостол,  -
"Ѓог, сотворивший мир и все, что в нем, Ћн -  ‚ладыка  неба  и  земли  -  не
обитает  в  рукотворных  храмах,  и  служение  …му   воздаетсЯ   не   руками
человеческими, словно Ћн имеет в чем-то нужду. Ћн сам дарует всем и жизнь, и
дыхание, и все. Ћн произвел от одного весь род человеческий,  чтобы  обитали
по всему лицу земли, предустановил сроки и пределы их обитанию, чтобы искали
Ѓога, не коснутсЯ ли они …го и не найдут ли, хотЯ Ћн недалеко от каждого  из
нас. €бо в Ќем мы живем и движемсЯ и существуем. Љак и  некоторые  из  ваших
поэтов сказали: "‚едь мы …го род"[9].
     ‚се это пока мало  отличалось  от  того,  чему  учили  философы.  Џавел
намеренно сослалсЯ на эллинских поэтов, желаЯ показать, что и им была ведома
какаЯ-то часть истины.  Ћднако  апостол  пришел  сюда  не  длЯ  того,  чтобы
повторЯть общие места стоицизма или платонизма. ‚едь даже его слова  о  том,
что Ѓог не тождествен  идолу,  произведению  искусства,  были  уже  привычны
эллинам. ’ак считали, в частности, киники.
     ЏолагаЯ, что мост наведен, ’арсЯнин перешел к самому трудному. "’еперь,
- сказал он, - Ѓог возвещает людЯм всем и всюду, чтобы они покаЯлись, ибо Ћн
определил день, когда будет судить  вселенную  по  праведности  через  Њужа,
Љоторого Ћн поставил, дав удостоверение всем, воскресив …го из мертвых..."
     ’ут Џавла  прервали.  Ћдни  откровенно  смеЯлись:  чего  еще  ждать  от
восточных суеверий? „ругие, более корректные, уклончиво сказали: "Ћб этом мы
послушаем тебЯ в другой раз".  Ћни  Явно  потерЯли  интерес  к  чужестранцу.
‚ыслушивать про какого-то воскресшего - значит просто терЯть времЯ.
     Џавел должен  был  признатьсЯ  себе,  что  потерпел  полное  поражение.
Ќадменность  скептиков  оказалась  еще  более  непроницаемой,  чем  фанатизм
ревнителей ‡акона. ‡а исключением двух-трех обращений, в  том  числе  одного
члена Ђреопага, в Ђфинах Џавел не имел никакого успеха. “веровавших было так
мало, что они не смогли образовать даже небольшой общины.
     ’имофей приехал вовремЯ, чтобы ободрить своего наставника. Ћн рассказал
о делах в Њакедонии: о гонениЯх и стойкости верных. „уша ’арсЯнина рвалась к
ним, прочь  из  Ђфин,  но  состоЯние  здоровьЯ  и  угроза  новых  конфликтов
остановили его[10]. Ћн предпочел снова  остатьсЯ  один  и  отправил  ’имофеЯ
назад к македонцам. ‘ам же апостол был намерен довести задуманное до  конца:
впереди его ждала южнаЯ ѓрециЯ со  своей  столицей  Љоринфом.  ’ам  Џавел  и
условилсЯ о встрече с ’имофеем.


     "‚еселый Љоринф"

     Ђпостол был рад уйти из Ђфин. Џростившись с любимым помощником, шел  он
в полном одиночестве по дороге, глЯдЯ на золотистые скалы, холмы, изрезанные
козьими  тропами,  и  чахлые  оливковые  деревьЯ.  ‡десь  каждаЯ   местность
напоминала о событиЯх эллинской истории. Ќо Џавел думал  о  другом:  он  был
подавлен и полон опасений. —то ждет его в  Љоринфе,  уставшего  и  больного?
Ќикаких иллюзий относительно этого города он не питал. ‚сем  было  известно,
каков он, этот "веселый Љоринф", куда приезжали продавать, покупать и сорить
деньгами. ђасположенный на перешейке между двух морей,  город  издавна  слыл
притоном. ‚ отличие от тихих Ђфин, грезивших о былом, он достиг при римлЯнах
прежнего  благоденствиЯ.  Џо  словам  ‘трабона,  в   Љоринфе   было   "много
государственных деЯтелей и людей, искусно  владевших  ремеслами,  ибо  здесь
искусство пластики и подобного рода ремесел достигло  особого  процветаниЯ".
Ќо Љоринф славилсЯ не только своим изЯщным стилем и бронзовыми изделиЯми,  а
также  атракционами  и  публичными   домами   длЯ   матросов   и   туристов.
ђазвращенность коринфЯн вошла в поговорку.  ’еперь  вместо  философов  Џавлу
придетсЯ встретитьсЯ в игроками и жуликами, циркачами и продажными девицами.
Ќеудивительно, что Џавел подходил к  воротам  города  "в  немощи,  страхе  и
большом волнении"[11].
     “ €стмийских ворот все посещавшие Љоринф могли видеть памЯтник „иогену.
Ћн мог только усилить мрачные предчувствиЯ Џавла. ‚едь  именно  этот  мудрец
ходил среди белого днЯ с фонарем по Љоринфу,  утверждаЯ,  что  ищет,  но  не
находит  человека.  Ћднако  все  обернулось  неожиданным  образом.  Ђпостолу
повезло больше, чем философу. €менно в Љоринфе  Џавел  был  вознагражден  за
провал в Ђфинах.


        x x x

     Џервый сюрприз ожидал миссионера на одной из  иудейских  улиц.  ’ам  он
познакомилсЯ  с  неким  Ђкилой  и   его   женой   Џриской.   Ћба   оказались
христианами!..
     “роженцы ЏричерноморьЯ, супруги попали в ѓрецию после долгих  скитаний.
Џрежде у них была мастерскаЯ  в  ђиме,  но  совсем  недавно  цезарь  Љлавдий
приказал иудеЯм  покинуть  столицу.  Ђкила  с  Џриской  нашли  пристанище  в
Љоринфе.
     €сторик ‘ветоний поЯснЯет, что указ ЉлавдиЯ был  вызван  столкновениЯми
среди римских евреев, "возмущаемых •рестом" (Chrestus). ‚полне возможно, что
причиной было  имЯ  •ристово,  вокруг  которого  шли  ожесточенные  споры  в
трущобах за ’ибром[12]. ’ак или иначе, евреи были  на  времЯ  высланы,  и  в
числе изгнанников - Ђкила с Џриской. ‚ Љоринфе  они,  как  обычно,  занЯлись
своим ремеслом, изготовлением палаток. „лЯ апостола это  тоже  было  большой
удачей. ’еперь он мог спокойно работать вместе со своими новыми собратьЯми.
     “знал он и других обитателей еврейской колонии, но,  наученный  горьким
опытом, действовал с большой осторожностью.  ЉоринфскаЯ  синагога  считалась
самой знаменитой в  провинции  Ђхайе,  и  ее  учители  пользовались  немалым
влиЯнием. Џавел сделал все  от  него  зависЯщее,  чтобы  прежде  времени  не
вступать с ними  в  конфликт.  ’олько  когда,  наконец,  прибыли  ‘ильван  с
’имофеем, он  почувствовал  себЯ  увереннее  и  стал  на  собраниЯх  открыто
говорить об €исусе как о Њессии, Љоторый в уничиженном виде  предварил  ‘вой
последний приход. ќффект превзошел все  ожиданиЯ.  ЉрестилсЯ  сам  начальник
синагоги Љрисп с женой. Ќа радостЯх Џавел,  вопреки  своему  правилу,  лично
совершил над ним таинство. Љроме того, принЯл христианство и уважаемый  член
общины ћст, в доме которого рЯдом с синагогой Џавел гостил. Ќо  все  это  не
избавило ’арсЯнина от выходок противной  партии.  Џод  ее  давлением  Љриспа
отстранили от должности, заменив неким ‘осфеном, и  начали  кампанию  травли
миссионеров.
     ’огда Џавел продолжил свою проповедь в доме римлЯнина по имени  ѓай.  ‚
знак начала нового этапа миссии он  сам  крестил  его,  а  также  ‘тефанаса,
первого грека, обращенного в Љоринфе. ќтот последний  был  выбран  Џавлом  в
качестве руководителЯ молодой  церкви.  Ћ  составе  ее  свидетельствует  сам
апостол. "‘мотрите, братьЯ, - писал он позднее коринфЯнам,  -  на  призвание
ваше: не много мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных"[13].
ќто, впрочем, не доказывает, что все неофиты происходили из низших сословий.
‚ Љоринфе было немало образованных людей, он славилсЯ своими библиотеками  и
школами. ‚ числе христиан оказались и любители  мудрости,  и  знатные  лица.
’аковым, в частности, был городской казначей и начальник общественных  работ
ќраст, имЯ которого сохранилось на одной коринфской надписи[14].
     €так, налицо был парадокс: в беспутном и легкомысленном Љоринфе нашлось
больше душ, искавших веры  и  спасениЯ,  чем  где  бы  то  ни  было  прежде.
“бедившись в этом, апостол пришел к мысли остатьсЯ в городе подольше.  —исло
христиан быстро увеличивалось,  и  они  нуждались  в  более  продолжительном
попечении.
     Ћднако, памЯтуЯ об Ђфинах, Џавел больше не  рассчитывал  на  логические
аргументы. "ЏридЯ к вам, братьЯ, - писал он, - Я пришел  не  в  преимуществе
слова или мудрости, возвещаЯ свидетельство Ѓожие. €бо Я рассудил  ничего  не
знать у вас, кроме €исуса •риста, и €исуса •риста распЯтого"[15].
     Џроиски иудейских противников Џавла ни к чему не привели. Ћн  особенно,
куда больше чем ‘ила и ’имофей, вызывал у них раздражение. Ћдин раз они даже
пытались подать на него в суд и отвели к проконсулу  Ђхайи  ‹юцию  ѓаллиону.
Ћднако  этот  образованный  и  терпимый  римлЯнин,  брат  философа   ‘енеки,
отказалсЯ разбирать дело Џавла[16]. Ћн заЯвил  обвинителЯм:  "…сли  бы  было
какое-то преступление или злодейство, Я бы с полным основанием  принЯл  вашу
жалобу, но поскольку спор идет о слове и именах  и  вашем  законе,  смотрите
сами; в этом Я не хочу быть судьей". Џосле такой  отповеди  проконсул  велел
очистить место суда, а собравшаЯсЯ на  шум  толпа  коринфЯн  воспользовалась
случаем и избила нового начальника синагоги. Џричем ѓаллион  не  стал  этому
препЯтствовать.


        x x x

     Џолтора года прожил Џавел в Љоринфе, где его пастырский дар развернулсЯ
в полную силу. Ћн трудилсЯ, отдаваЯ  всего  себЯ,  с  огромным  напрЯжением.
Џозади были сотни километров пути и десЯть общин от Њалой  Ђзии  до  Ѓалкан,
основанных им лично. Џочти в одиночку он совершил невозможное и знал, что  в
этом проЯвлЯетсЯ ощутимаЯ помощь свыше. ‚ Љоринфе работа с людьми была очень
нелегкой, но он слышал голос •ристов: "Ќе бойсЯ, говори и не умолкай, ибо  џ
с тобою, и никто к тебе не подступитсЯ и не причинит тебе зла,  ибо  у  ЊенЯ
много народа в этом городе".
     Ќе забывал апостол и о других своих "детЯх".  Ћн  не  имел  возможности
побывать за это времЯ в  Њакедонии,  но  еще  раз  послал  туда  неутомимого
’имофеЯ. ћноша выполнил поручение, и после этого  Џавел  предпринЯл  дело  -
важнейшее в его жизни и бесконечно важное длЯ всей  –еркви.  Ћн  сел  писать
послание.
     Џисьмо  фессалоникийским  христианам  было,  быть  может,  первым   его
посланием.


     ѓлава девЯтаЯ

        ЏЂ‘’›ђњ –…ђЉ‚…‰ € Ѓ‹ЂѓЋ‚…‘’Ќ€Љ ‘‚ЋЃЋ„›


     Љоринф - ќфес - €ерусалим - ЂнтиохиЯ, 51-54 годы


     ЏосланиЯ св. Џавла

     …ще у  ветхозаветных  общин,  разбросанных  по  миру,  вошло  в  обычай
обмениватьсЯ посланиЯми. Џоскольку в римскую эпоху регулЯрнаЯ почта  служила
лишь государственным нуждам, письма развозили  нарочные.  “  Џавла  в  таких
людЯх недостатка не было: ’имофей, ’ит и другие его помощники в любой момент
готовы были отправитьсЯ с драгоценным свитком туда, где его ждали с надеждой
и нетерпением.
     Џисьма Џавла составлЯли как бы часть его миссионерской проповеди,  хотЯ
в основном они  преследовали  пастырские  цели:  с  их  помощью  апостол  на
расстоЯнии продолжал руководить  жизнью  новообращенных.  Ћн  взЯл  себе  за
правило адресоватьсЯ не к старейшинам  церквей,  а  ко  всем  верующим,  чем
подчеркивал их общую ответственность за дело Ѓожие.
     ђазумеетсЯ, ’арсЯнин не  мог  знать,  что  продиктованные  им  страницы
войдут в ‘вЯщенное Џисание, однако он не  смотрел  на  них  как  на  обычную
корреспонденцию. “бежденный, что через него с братьЯми говорит ‘ам  ѓосподь,
апостол просил, чтобы его письма зачитывали вслух на молитвенных собраниЯх и
распространЯли[1]. Ћн сохранил веру своих прежних учителей, фарисеев, в  то,
что ‘лово Ѓожие живет и  действует  не  только  заключенное  в  канонический
текст[2].
     Ќаши …вангелиЯ сложились уже  на  исходе  апостольского  века,  поэтому
Џавлово наследие есть самый ранний из известных  нам  письменных  документов
–еркви. Џисьмо в ”ессалонику было получено христианами, жившими всего  через
двадцать лет после земной жизни ‘пасителЯ.


        x x x

     ‚ посланиЯх звучит голос не только пастырЯ, но и первого  новозаветного
богослова. Ќа долю св. Џавла выпало осмыслить  и  выразить  тот  сокровенный
опыт жизни во •ристе, который пережил сам миссионер и который есть подлинный
корень бытиЯ –еркви.
     Ќадо, впрочем, оговоритьсЯ: Џавел не оставил после  себЯ  разработанной
богословской системы. € хотЯ потом  сотни  теологов  пытались  вычленить  из
Џавлова провозвестиЯ логически законченную доктрину -  все  эти  конструкции
Явно проигрывают, если сравнить их с живым потоком мысли апостола. Њежду ней
и ее  толкователЯми  такаЯ  же  разница,  как  между  цветущим  растением  и
гербарием, где цветы засушены и разнесены по рубрикам.
     Ќеисчерпаемое богатство посланий вот уже двадцать веков питает –ерковь,
но жемчужины его заключены в твердую раковину и нельзЯ сказать,  что  чтение
Џавла - дело простое и легкое. …вангелие ’арсЯнина озадачивало и смущало уже
многих его современников. Џодчас оно было длЯ них соблазном и загадкой.
     ‘тоит задуматьсЯ над тем, что вокруг личности Џавла не возник  народный
культ,  в  котором  нередко  ощущаетсЯ   Языческий   привкус.   Њеста,   где
проповедовал апостол,  редко  отмечены  посвЯщенными  ему  древними  храмами
(единственный такой храм  мы  находим  в  ђиме).  ‚  Ђфинах  верующие  чтили
„ионисиЯ Ђреопагита, на Љипре - ‚арнаву, на  Љрите  -  ’имофеЯ,  в  ќфесе  -
апостола €оанна[3]. ‘мелый универсализм, антизаконнический дух, "благовестие
свободы" - словом, все, что составлЯет  главные  черты  …вангелиЯ  Џавла,  -
намного превосходило средний уровень христианского сознаниЯ.
     —еловек, который вместе с другими ожидал скорого конца истории, сам  не
ведаЯ того, трудилсЯ длЯ  будущего.  €  поистине  только  чудом  „уха  можно
объЯснить тот поразительный факт, что именно писаниЯ  Џавла,  чей  авторитет
постоЯнно  ставили  под  сомнение,  оказались  в  Ќовом   ‡авете   рЯдом   с
…вангелиЯми.  ‚едь  при  жизни  апостол  так  и  не  добилсЯ  общецерковного
признаниЯ и нередко чувствовал себЯ в  настоЯщей  изолЯции.  ‚  этом  судьба
Џавла сходна с судьбой его великих предшественников - пророков. Љак и Џавла,
их плохо понимали, почти все они встречали глухую  вражду  и  недоверие,  и,
однако, они ждали своего часа не напрасно: всегда и везде  находились  души,
которые обретали в их слове ‘лово Ѓожие...


        x x x

     ‘то лет назад ”редерик ”аррар, церковный писатель, друг „арвина,  начал
свой труд об апостоле цитатой из ‡латоуста: "•отЯ он был Џавел, но все же он
был человек". ќто изречение может быть поставлено эпиграфом ко всем Џавловым
посланиЯм.  ‚  самом  деле,  несЯ  миру  Ћткровение,  посланиЯ  одновременно
представлЯют собой волнующий человеческий документ, исповедь души,  наиболее
личное из всего Ќового ‡авета. Џеред нами  не  бесстрастное  поучение  и  не
риторика, а строки, словно написанные собственной кровью, а  иной  раз  -  в
порыве бурных, глубоких переживаний. Џавел предельно искренен, у него нет ни
искусственности, ни нарочитости. ‘озданное им мало напоминает литературные и
философские посланиЯ, которые тогда уже входили в моду[4]. Ћн заботилсЯ не о
форме, а о том, чтобы донести до людей Ѓлагую ‚есть и свои заветные думы.
     ‘  детства  владеЯ  греческим,  ’арсЯнин  избежал  подчинениЯ  античной
эпистолЯрной традиции.  „ух  Ѓиблии  и  собственный  вулканический  характер
ломали привычный лексикон и строй Языка. Џризнано,  что  к  Џавлу  в  высшей
степени подходЯт известные слова: "стиль - это человек". ЏосланиЯ,  точно  в
зеркале, отражают внутренний портрет их автора. "‘ удивительным жаром  души,
- замечает ђенан, -  Џавел  соединЯл  необычайную  бедность  выражениЯ.  …го
преследует какое-нибудь слово, и он повторЯет его при каждом удобном  случае
по нескольку раз на одной странице. ќто не бесплодность, а сосредоточенность
ума и полное равнодушие к стилю"[5].
     Џри всем том ’арсЯнин обладал несомненным художественным даром.  Њногие
его выражениЯ, такие, например, как "жало в плоть", "безумие  Љреста",  "нет
ни эллина, ни иудеЯ", "буква убивает, „ух животворит", "что посеет  человек,
то и пожнет", - стали крылатыми. €удейские наставники, знаЯ, что их слова не
записывают, а запоминают наизусть,  любили  лапидарную,  похожую  на  стихи,
форму проповеди. Њы находим эту форму в евангельских изречениЯх •риста. —аще
всего ее придерживалсЯ и апостол Џавел.
     ‘вои письма он предпочитал диктовать. Њы словно видим, как Џавел шагает
взад-вперед по комнате, размышлЯЯ вслух, беседуЯ со своей  далекой  паствой.
Њысли обгонЯют  слова;  при  неровном  свете  глинЯной  лампы  ’имофей  едва
успевает заносить их  на  листок  папируса  или  дощечку.  ‚ременами  высшее
вдохновение высекает искры огнЯ из тЯжелых, нагроможденных, как камни, фраз.
„линные периоды  сменЯютсЯ  афоризмами,  метко  бьющими  в  цель;  ритмичные
строфы, навеЯнные поэзией Ѓиблии, подобные молитве или  гимну,  переходЯт  в
теплые и простые выражениЯ дружеских чувств. Џорой нить рассуждениЯ внезапно
прерываетсЯ  взрывами  негодованиЯ,  возгласами,  вопросами.  ќто  сочетание
косноЯзычиЯ и гениальности, вЯзкой монотонности и экспрессии придает письмам
св. Џавла неповторимое своеобразие.
     …ще одна их особенность - глубокаЯ печаль и  тревога,  которые  сквозЯт
почти в каждом. ЏоЯвление посланий вызвано напрЯженнейшей борьбой  за  души.
Ћтец своих  церквей,  апостол  редко  бывал  спокоен  за  них.  Ћн  пишет  в
обстановке  споров  и  волнений,  вынужден  защищатьсЯ,  вести  полемику  на
несколько фронтов. Ћн воюет, с одной стороны, против Язычества, с  другой  -
против ортодоксов-законников, парируЯ удары своих оппонентов, а с третьей  -
против внутренних недугов, поражавших общины.


        x x x

     ‘егоднЯ многие христиане ностальгически вздыхают по ранней –еркви:  "’о
было иное, лучшее времЯ, иные люди". Њежду тем из Џавловых писаний очевидно,
что подобнаЯ идеализациЯ едва ли оправдана. •отЯ  первохристианство  и  было
нравственным оазисом среди потрЯсенного в своих основах  мира,  –ерковь  тех
дней,  как  и  во  все  времена,  включала  живых  людей  с  их  слабостЯми,
заблуждениЯми и грехами. Ђпостол Яснее, чем кто-либо, сознавал это. Љогда он
писал письмо, у него, чаще всего, был какой-нибудь тревожный повод.  ’ак,  в
Љоринфе после его ухода верующие раскололись  на  группировки;  были  случаи
недостойного поведениЯ во времЯ братских трапез; один коринфский  христианин
взЯл в жены свою мачеху, нарушив  все  божеские  и  человеческие  законы;  в
ѓалатии  неофитам  внушили,  что  они  не  будут  спасены,  если  не  примут
обрезаниЯ;  в  ”ессалонике  многие  побросали  работу,  ожидаЯ  немедленного
светопреставлениЯ. ‘ловом, было от чего  опустить  руки.  ‚ременами  в  тоне
апостола проскальзывает почти отчаЯние.
     Ќо он не сдалсЯ: молил, грозил, увещевал. Ќи на секунду не усомнилсЯ  в
пути •ристовом и своем призвании. Ќе переставал  верить,  что  свет  одолеет
тьму.
     ЏосланиЯ Џавла с их драматической накаленностью актуальны всегда, а  не
только длЯ тех далеких от нас поколений. Ћни показывают, как на фоне  неудач
и крушений еще Ярче сиЯет Љрест €исусов - знамЯ страданиЯ и победы.


        x x x

     €так, апостол пишет к  фессалоникийцам.  €з  всех  посланий  оно  самое
светлое. …го  можно  сравнить  лишь  с  письмом  в  ”илиппы,  к  его  первой
македонской церкви. Џродиктовано оно человеком, полным  сил,  которому  едва
минуло сорок и который еще не познал усталости  от  лет  и  трудов.  ‘уровое
сердце  Џавла  полно  нежности,  которую  он  нисколько  не   скрывает.   Ћн
признаетсЯ, что без македонцев чувствует себЯ осиротелым.
     ’еперь, когда от вас к нам пришел ’имофей
     и принес добрую весть о вашей вере и любви
     и о том, что всегда добром вспоминаете нас,
     горЯ желанием нас видеть (как и мы вас),
     мы были утешены вами, братьЯ,
     при всей нужде и скорби нашей,
     вашей верой. €бо теперь мы живы,
     раз вы стоите в ѓосподе...
     Ђ ѓосподь да подаст вам возрастание и обогащение
     в любви друг к другу и ко всем,
     как и мы имеем ее к вам,
     чтобы утвердить ваши сердца безупречными
     в свЯтости перед Ѓогом, Ћтцом нашим,
     в пришествие ѓоспода нашего €исуса
     со всеми свЯтыми …го[6]
     ‘ самого начала Џавел говорил македонцам о скором пришествии •ристовом,
но сейчас именно в этом  пункте  неожиданно  обнаружились  подводные  камни,
опасные длЯ кораблЯ –еркви.


     "Љогда придет конец?"

     ќтот вопрос постоЯнно вставал в душной предгрозовой атмосфере,  которой
был отмечен рубеж новой эпохи.  …го  задавали  апостолы  самому  •ристу,  но
прЯмого ответа не получили. €м лишь дано было знать, что ‘уд уже  началсЯ  и
что беспечных ‘удиЯ может застигнуть врасплох, как  "тать  в  нощи"[7].  ќто
побуждало миссионеров христианства к удвоенной активности. ‚  общинах  Џавла
продолжал грозно и радостно звучать арамейский  возглас,  принесенный  им  с
‚остока: Њарана-та! ѓосподь грЯдет!
     Ћднако апостол не хотел приносить требованиЯ сегоднЯшнего днЯ в  жертву
эсхатологическим чаЯниЯм. ђеальность духовного общениЯ с  ѓосподом,  счастье
знать, что Ћн здесь, с тобой, - вот что было главным.  Џавла  огорчало,  что
умы фессалоникийцев слишком занЯты вычислением "времен и сроков" - того, что
от людей не зависит.
     ’имофей честно обрисовал учителю положение дел, рассказал о настроениЯх
в общине, наэлектризованной разговорами о конце.  Њногих  беспокоила  участь
умерших братьев: неужели они лишились возможности узреть €исуса во славе?
     ‚ послании Џавел постаралсЯ рассеЯть это недоумение. "…сли мы верим,  -
писал он, - что €исус умер и воскрес, то таким  же  образом  и  усопших  Ѓог
приведет через €исуса с Ќим". Ћн  ссылалсЯ  на  "слово  ѓосподне",  согласно
которому пробудившиесЯ от  смерти  первыми  встретЯт  Њессию,  а  затем  все
живущие, которые сохранили верность, будут вознесены в  неземные  обители  и
"всегда с ѓосподом будут"[8]. ‡начит, смерть того или иного  христианина  не
должна быть причиной утраты надежд.
     —то же касаетсЯ  сроков,  то  Џавел,  строго  следуЯ  завету  •ристову,
решительно отклонЯет все попытки проникнуть в  скрытую  от  мира  тайну.  Ћн
напоминает призыв “чителЯ - быть готовым всегда.
     ‹юбЯщие  ѓоспода  не  должны  страшитьсЯ  великого  „нЯ.   ’олько   длЯ
упорствующих в духовной слепоте он будет абсолютно неожиданным.
     ‚ы, братьЯ, - не во тьме,
     чтобы „ень захватил вас, как вор,
     ибо все вы - сыны света и сыны „нЯ.
     Њы не сыны ночи и тьмы.
     €так, не будем спать, подобно прочим,
     а будем бодрствовать и пребывать в трезвости.
     ‡десь Џавел употребил ходЯчее ессейское выражение "сыны света", которое
слышал в €удее[9]. Ћн стремилсЯ рассеЯть  ужас  и  тревогу  своих  учеников,
показываЯ, что длЯ них „ень Ѓожий должен быть не страшным, а радостным.
     Ќо что значит жить трезво? Љак готовить себЯ к встрече со •ристом?
     Ќа эти вопросы Џавел дает совершенно Ясный пастырский ответ. Ћгонь веры
должен гореть, как  и  прежде,  но  не  превращатьсЯ  в  губительный  пожар.
•ристианам надо "преуспевать еще больше и старатьсЯ жить мирно, делать  свое
дело,  работать  своими  руками"[10].  Џавел   сознательно   охлаждает   жар
нездоровой мечтательности, призываЯ заботитьсЯ о  достойной  жизни  сегоднЯ,
вместо того чтобы постоЯнно заглЯдывать в будущее.
     Џризываю же вас, братьЯ,
     вразумлЯйте бесчинных,
     ободрЯйте малодушных,
     поддерживайте слабых,
     будьте терпеливы ко всем.
     ‘мотрите, чтобы кто кому не воздал злом за зло,
     но всегда стремитесь к добру
     друг длЯ друга и длЯ всех.
     ‚сегда радуйтесь,
     непрестанно молитесь,
     за все благодарите,
     ибо такова есть волЯ ЃожиЯ во •ристе €исусе о вас.
     „уха не угашайте,
     пророчества не уничижайте,
     все проверЯйте,
     доброго держитесь,
     сторонитесь всЯкого зла[11].
     Џослание было написано не только от лица Џавла, но также от ‘ильвана  и
’имофеЯ, хотЯ  продиктовал  его  апостол.  Ѓыть  может,  этим  он  стремилсЯ
подчеркнуть, что выражает не одно лишь собственное учение.


        x x x

     ’имофей, не медлЯ, отвез письмо в Њакедонию.  Ќо  едва  он  возвратилсЯ
оттуда, Џавел вынужден был снова писать фессалоникийцам. Ћт  своего  верного
ученика он узнал, что брожение не  утихло,  а  наоборот,  скорее  усилилось.
‚иной тому был текст пророчества, который кто-то распространил в общине.  €з
него следовало, что конец мира уже наступает. Џророчество приписывали самому
Џавлу. Ќужно было как можно скорее пресечь соблазн,  успокоить  людей,  дать
необходимые разъЯснениЯ.
     „иктуЯ второе письмо, апостол опЯть же не  думал  отрекатьсЯ  от  своих
прежних слов; он лишь предостерегал от  легковериЯ,  напоминал,  что  именно
было им сказано, когда он находилсЯ в ”ессалонике.
     Ќе давайте слишком быстро колебать
     ваш здравый смысл и пугать вас:
     ни словом, ни посланием, Якобы от нас исходЯщим,
     будто бы настал „ень ѓосподень.
     Џусть никто не обманывает вас никаким образом,
     ибо раньше придет отступление,
     и откроетсЯ человек беззакониЯ,
     сын погибели, противник,
     превозносЯщийсЯ над всем,
     именуемым Ѓогом и свЯтыней,
     так, что в •раме Ѓожием сЯдет он,
     выдаваЯ себЯ за Ѓога.
     ђазве вы не помните, что Я, еще находЯсь у вас,
     говорил это вам?[12].
     ‚ данном случае апостол, несомненно,  имел  в  виду  как  ветхозаветные
предсказаниЯ, так и слова €исусовы. ‚ них говорилось о  временном  торжестве
врагов Ѓожиих, которые будут попирать удел  …го[13].  ‚ыражаЯсь  современным
Языком, эти пророчества указывали на рост демонического  полюса  истории  по
мере приближениЯ ‘уда. ЌапоминаЯ это библейское учение о царстве  лжемессии,
Ђнтихриста, Џавел сдерживал нетерпение тех, кому казалось,  будто  плод  уже
созрел.
     ‘  наступлением  эры  Њессии  "тайна  беззакониЯ",  восстающего  против
божественных  замыслов,  -  "уже  в   действии".   ‡ло   набирает   силу   и
концентрируетсЯ, чтобы в последний раз обрушитьсЯ  на  верных.  Ќо  осталась
некаЯ  преграда,  котораЯ  "удерживает"  до  времени  разгул   антихристовой
стихии[14].
     ’рудно сказать,  свЯзывал  ли  апостол  эту  преграду  с  политическими
событиЯми своего времени. Ѓыть может, он имел в виду  участь  •рама,  гибель
которого должна предварить закат  старого  мира.  Ќо  некоторые  толкователи
видЯт здесь намек на общее положение дел в империи. ‚ те  дни,  когда  писал
Џавел, ђим действительно переживал кризис. ЏорЯдок и  законность,  казалось,
висели на волоске. ‚ластелин полумира Љлавдий ненамного отличалсЯ от  своего
безумного предшественника Љалигулы - того  самого,  что  требовал  поставить
свою статую в иерусалимском •раме. "ЏрироднаЯ  его  свирепость,  -  пишет  о
Љлавдии ’ацит, - обнаруживалась как в большом, так  и  в  малом...  Ќе  было
доноса, не было доносчика столь ничтожного, чтобы он по малейшему подозрению
не бросалсЯ защищатьсЯ и мстить"[15]. Ћднако еще более зловещих  последствий
можно было ждать от его  брака  с  сестрой  Љалигулы,  Ђгриппиной.  †енщина,
буквально одержимаЯ  жаждой  власти,  сумела  полностью  завладеть  цезарем,
отстранить наследника и выдвинуть на его место своего сына от первого брака,
Ќерона. Ќе пройдет и двух лет, как Ђгриппина отравит ЉлавдиЯ и  возведет  на
трон своего будущего убийцу, гонителЯ христиан, злого гениЯ страны.
     Џравда, Ќерон не сразу покажет свое подлинное лицо. Џо  словам  ’ацита,
"наглость,  похоть,  распущенность,  жестокость  его  поначалу   проЯвлЯлись
постепенно"[16]. Ќо апостол, получавший вести из ђима, вполне мог прозреть в
этом человеке воплощение духа Ђнтихриста. ‹ишь короткий срок "удерживал" ђим
от оргии деспотизма и преступлений, котораЯ повлечет за собой  расправу  над
многими верными и среди них над самим Џавлом.
     Ћднако сомнительно, что пророчество  апостола  имело  столь  конкретный
характер. Ќе случайно ѓосподь, а за Ќим и евангелист €оанн говорЯт о  многих
лжемессиЯх и антихристах[17]. ‚ каждую эпоху противники „уха •ристова идут к
своему торжеству, преодолеваЯ какие-то препЯтствиЯ, которые "удерживают" их.
’ак, вероЯтно, будет протекать  историЯ  вплоть  до  последнего  и  наиболее
мощного всплеска мирового зла.


        x x x

     ’ак или иначе, Џавел дал Ясно понЯть, что времЯ Ђнтихриста еще впереди.
     ЋтвергаЯ бесплодные гаданиЯ фессалоникийцев, он настоЯтельно просил  их
не отходить от того, что им было проповедовано. Ћн  даже  не  побоЯлсЯ  ради
этого употребить фарисейский термин. "‘тойте и держитесь преданиЯ,  -  писал
он, - которым вы были научены через наше слово или  послание"[18].  ‚ерность
изначальному благовестию должна служить длЯ них  ориентиром,  лекарством  от
иллюзи