  своему подопечному, так как  его  могли привлечь  к суду в
качестве  свидетелЯ,  заставив  под пыткой  рассказать о  подлинных взглЯдах
обвинЯемого,  его  родственников  и   друзей  и   выдать  имеющиесЯ  у  него
компрометирующие его подзащитного документы.
     ‚ €спании защитник назначалсЯ самой инквизицией. Ќо по существу это был
не защитник, а  сотрудник инквизиции, помогавший  засудить  обвинЯемого. ќто
вынужден  признать  даже  иезуит Ѓернардино  ‹ьорка: "‚полне  понЯтно,  что,
будучи  казенным  адвокатом,  принадлежа  по  существу  к  числу сотрудников
инквизиции,  защитник  действовал, исходЯ  из  тех  же  принципов,  которыми
руководствовалсЯ и св. трибунал, хотЯ и  представлЯл интересы обвинЯемого  и
использовал  все,  что могло  бы  облегчить  его участь. ’аким  образом, как
только выЯснЯлась виновность преступника, адвокат прекращал  его защиту, ибо
в конце концов его  целью,  как и инквизиторов,  было  преследование  ереси.
Љроме  того,  и  именно  по  той  же  причине, одним  из первых его  советов
обвинЯемому было дать правдивые показаниЯ, признатьсЯ в ереси, в которой его
обвинЯли".
     Ќевежество  также  не  спасало обвинЯемого  от кары,  потому  что,  как
указывал Ѓернар ѓи, невежда подлежал осуждению, ЯвлЯЯсь сыном "Ћтца лжи", то
есть  самого   дьЯвола.   Ќесколько   смЯгчали   участь   жертвы  инквизиции
умопомешательство или опьЯнение, но и в том и в другом случае обвинЯемый был
обЯзан  согласитьсЯ  с выдвинутым  против  него  обвинением,  иначе  говорЯ,
признать  себЯ виновным,  если  хотел  избежать  костра.  Ћт  обвинительного
приговора  жертва  инквизиции  не  могла  избавитьсЯ,  даже  покончив  жизнь
самоубийством; последнее считалось признанием  вины. …ще меньше шансов  было
на  оправдательный  приговор  у  тех,  кто  судилсЯ инквизицией  заочно  или
посмертно.
     ‚ообще инквизициЯ никогда не оправдывала  свои жертвы.  ‚ лучшем случае
приговор  гласил,  что "обвинение не доказано". ќто означало,  что оно может
быть доказано в будущем.  Ћправдательный же приговор не мог служить  помехой
длЯ  нового  процесса  против  той  же  жертвы. €ногда  таких  "оправданных"
выпускали  под  большой залог на свободу, обЯзуЯ ежедневно ЯвлЯтьсЯ к дверЯм
трибунала инквизиции и стоЯть там "от завтрака до обеда и от обеда до ужина"
на  случай, если  инквизицией  будут  обнаружены новые улики  и  потребуетсЯ
"оправданных" вновь водворить за решетку.
     Џрав  был францисканский  монах Ѓернар  „елисье, публично  заЯвивший  в
начале  XIV  в. в  присутствии французского  королЯ  ”илиппа Љрасивого,  что
инквизициЯ при существующей  системе  могла  обвинить  в ереси самих  свЯтых
Џетра и Џавла, и они были бы не в состоЯнии защитить себЯ. €м не представили
бы никаких конкретных обвинений, не ознакомили бы с именами свидетелей  и их
показаниЯми. "Љаким же образом,- вопрошал Ѓернар „елисье,-  могли бы  свЯтые
апостолы защищать  себЯ, особенно при том условии, что всЯкого, ЯвившегосЯ к
ним  на  помощь, сейчас  же  обвинили бы в  сочувствии  ереси?" ЏриводЯ  эту
цитату, ѓ. —. ‹и присовокуплЯет  от себЯ: "‚се это безусловно, верно. †ертва
была  свЯзана путами,  вырватьсЯ  из которых ей  было  невозможно,  и всЯкаЯ
попытка  освободитьсЯ  от них  еще  только  туже затЯгивала узлы".  ‹и ѓ. —.
€сториЯ инквизиции в средние века.
     €нквизициЯ  действовала на  основе зачастую противоречивых  и  туманных
указаний  римских  пап  и  постановлений  соборов.  Љак  мы  уже  упоминали,
некоторые  инквизиторы  составлЯли   длЯ  своих  коллег  руководства,  нечто
подобное  процессуальным кодексам. ‚  €спании великие инквизиторы, начинаЯ с
’орквемады,  издавали инструкции,  регулировавшие деЯтельность  "свЯщенного"
трибунала,  давали  поЯснениЯ  на  запросы  провинциальных   и  колониальных
инквизиторов.  Ћтсутствие  четкого  законодательства  предоставлЯло  большую
свободу действий инквизиторам, что сказывалось и на их приговорах. ‚ отличие
от светских судов, приговоры  инквизиции,  если не шла речь об  отлучении и,
следовательно, костре, носили весьма неопределенный характер.
     €нквизитор имел право смЯгчить, увеличить или возобновить вынесенное по
приговору наказание. ’акой  угрозой  заканчивалсЯ каждый  приговор.  Џоэтому
даже  после  вынесениЯ приговора осужденный  не был  уверен  в том,  что его
бедствиЯ  закончились, ведь инквизитор в  любой  момент мог  присудить  свою
жертву к повторным епитимиЯм, к новому тюремному сроку или даже костру.
     Џриговоры инквизиции, как правило, отличались суровостью и жестокостью.
Љак  отмечает ѓ. —.  ‹и,  "ересь была  столь  тЯжелым преступлением,  что ее
нельзЯ было загладить  ни  сердечным сокрушением, ни возвратом к добру. •отЯ
церковь объЯвлЯла, что она с  радостью  принимает в свои материнские объЯтиЯ
заблудших и раскаЯвшихсЯ, но тем не менее обратный путь к ней был труден длЯ
виновного,  и  грех  его  мог  быть смыт  только  ценою епитимий, достаточно
суровых, чтобы свидетельствовать об искренности его обращениЯ".
     Љ каким же наказаниЯм присуждал своих "подопечных" трибунал инквизиции?
‚  первую очередь к епитимиЯм - от "легких" до "унизительных" (confusibles),
затем к тюремному заключению, обычному или строгому, к галерам и, наконец, к
отлучению от церкви и передаче осужденного светским властЯм длЯ сожжениЯ  на
костре.
     Џочти всегда эти виды наказании сопровождались бичеванием  осужденных и
конфискацией их имущества.
     Ћтличительной  чертой инквизиторского суда  было  то, что  длЯ него  не
существовало других  смЯгчающих  вину  обстоЯтельств, как полное  подчинение
обвинЯемого  воле   его   палачей.   Ќарбонский  собор  в   1244  г.  указал
инквизиторам,  что они не должны  мужа щадить ради жены, жену  - ради  мужа,
отца - ради детей, единственным кормильцем  которых он  был; ни  возраст, ни
болезнь  не  должны  были влиЯть на смЯгчение  приговора.  ‹и ѓ.  —. €сториЯ
инквизиции в средние века.
     „ругой чертой инквизиционного  суда  было то, что,  кроме  осужденного,
несли  наказание и его дети и потомки, иногда вплоть до  третьего поколениЯ,
которые лишались не только наследства, но и гражданских прав.
     Ќиколае  ќймерик  обосновывал  право  инквизиции  наказывать  детей  за
преступлениЯ  отцов следующими соображениЯми: "†алость к детЯм виновного  (в
ереси.- €. ѓ.),  вынужденных заниматьсЯ  нищенством, не  может смЯгчить  эту
строгость,  ибо,  согласно божественным и человеческим  законам,  дети несут
наказание за ошибки своих родителей. „ети еретиков, даже если они  католики,
не ЯвлЯютсЯ  исключением из этого правила, и  им не следует ничего оставлЯть
(из  имущества  отца.-  €.  ѓ.),  даже  того,  что  им  полагаетсЯ  согласно
естественному праву".
     Ћбычные епитимии, накладываемые  инквизицией,- чтение молитв, посещение
храмов,  посты,  строгое исполнение церковных обрЯдов, хождение  по "свЯтым"
местам,  пожертвованиЯ  на благотворительные дела -  отличались от такого же
рода наказаний, накладывавшихсЯ исповедниками, тем, что инквизициЯ применЯла
их  к  своим  жертвам  в  "лошадиных" дозах.  ‘трогое  соблюдение  церковных
обрЯдов,  чтение  молитв  (иногда  предписывалось  повторЯть  в  присутствии
свидетелей  десЯтки раз в день одни и те же молитвы),  изнурительные  посты,
пожертвованиЯ на богоугодные дела, многократное посещение различных "свЯтых"
мест  (все  эти наказаниЯ  накладывались  к тому же  на  одно и то  же лицо)
превращались в  тЯжелую обузу, длившуюсЯ  иногда годами.  Џри  этом малейшее
несоблюдение   епитимий  грозило   новым   арестом   и  еще  более  суровыми
наказаниЯми. ’акие епитимии превращались в подлинные "подвиги благочестиЯ" и
не только морально  терзали  наказуемого, но и  приводили его и его семью  к
полному разорению.
     ‚ XIII в.  довольно популЯрным наказанием было принудительное участие в
крестовых походах,  однако  инквизиторы  впоследствии  отказались  от  таких
епитимий, опасаЯсь, что бывшие еретики "заразЯт" крестоносцев.
     Ќо если  столь  изнурительными  были  "легкие"  наказаниЯ,  можно  себе
представить,   каким   бременем  ложились   на   плечи   жертвы   инквизиции
"унизительные"  наказаниЯ.  ‚  таких  случаЯх  ко  всем  перечисленным  выше
епитимиЯм прибавлЯлись  еще следующие наказаниЯ  - ношение позорЯщих знаков,
введенных  впервые   св.   „омиником   в  1208  г.  и  "усовершенствованных"
позднейшими  инквизиторами,  в  виде  больших холщовых  нашивок  шафранового
цвета,  имевших  форму  креста.  ‚  €спании на  осужденного  надевали желтую
рубашку без рукавов с нашитыми на ней изображениЯми чертей и огненных Языков
из красной материи; на голову его напЯливали шутовской колпак.
     ЏозорЯщие  нашивки  осужденный должен  был  носить  дома, на улице и на
работе, чаще всего  всю  жизнь,  заменЯЯ  их  новыми,  если они  приходили в
ветхость. Ћбладатель таких нашивок  был объектом постоЯнных издевательств со
стороны  обывателей, хотЯ соборы лицемерно призывали верующих  относитьсЯ  к
носителЯм позорных знаков  с "кротостью  и сожалением".  ’аким  образом, как
отмечает  ѓ.  —.  ‹и,  ношение "креста, этой свЯщенной эмблемы христианства,
превратилось в одно из самых тЯжких наказаний".
     ‚   числе  "показательных"   наказаний,  которым   подвергались  жертвы
инквизиции,  фигурировало  публичное бичевание. Ћсужденного, обнаженного  по
поЯс,  бичевал  свЯщенник  при  всем  честном   народе  в  церкви  во  времЯ
богослужениЯ; его бичевали  во  времЯ религиозных процессий; раз в  месЯц он
должен был  ходить после обедни полуобнаженным в дома, где "грешил", то есть
встречалсЯ с еретиками, и получать там удары розгой. ‚есьма часто осужденный
подвергалсЯ таким экзекуциЯм в течение всей своей жизни. ‘нЯть с него такого
рода епитимию, впрочем, - как и другие, мог только один человек, тот же, кто
и присудил его к этому наказанию,- инквизитор, и он делал это, как мы увидим
ниже, на определенных условиЯх.
     ‘ледующим   наказанием  была   тюрьма,  причем   пожизненное   тюремное
заключение  считалось   проЯвлением  высшей  степени  милосердиЯ.   ’юремное
заключение было  трех видов:  каторжнаЯ тюрьма (murus  strictissimus), когда
заключенного  содержали в  одиночной  камере  в  ручных  и ножных  кандалах;
строгое тюремное заключение (murus strictus  durus arctus), когда осужденный
содержалсЯ в одиночной камере в ножных кандалах, иногда прикованный к стене;
простое тюремное  заключение,  при  котором заключенные содержались  в общих
камерах  без  кандалов. ‚о всех случаЯх заключенные получали в  качестве еды
только  хлеб и  воду. Џостелью им служила охапка соломы. “зникам запрещались
контакты с внешним миром.  ќймерик считал,  что  заключенных могут  навещать
только  ревностные  католики, но не женщины  и простые люди, ибо  осужденные
склонны возвращатьсЯ к ереси и легко "заражают" ею других.
     “зник  инквизиции, разумеетсЯ,  мог, если  располагал  скрытыми  от нее
средствами,  подкупить тюремщиков и обеспечить себе таким образом  некоторые
поблажки и льготы. Ќо это сравнительно редко удавалось, так как инквизиторы,
знаЯ продажность  тюремщиков,  зорко наблюдали за  ними и  сурово наказывали
уличенных в недозволенных свЯзЯх с узниками.
     Џравда, случалось,  что инквизиторы взамен за  предательство или другие
оказанные им  услуги, а  иногда  просто из-за недостатка тюремного помещениЯ
выпускали на свободу некоторые свои жертвы. Ќо это никогда не было амнистией
или реабилитацией осужденных. ‘ледуЯ указаниЯм, данным €ннокентием IV в 1247
г., инквизиторы,  освобождаЯ заключенного, предупреждали его, что при первом
подозрении  он будет  немедленно  возвращен в  тюрьму  и жестоко наказан без
всЯкого суда и следствиЯ.
     ‚сЯ жизнь  такого бывшего  узника  инквизиции,  по  словам  ѓ.  —.  ‹и,
"принадлежала  молчаливому и таинственному судье, который мог разбить ее, не
выслушав  его  оправданий, не  объЯснив  причин. Ћн навсегда  отдавалсЯ  под
надзор  инквизиционной  полиции,  состоЯвшей   из   приходского  свЯщенника,
монахов, духовных лиц... которым  приказывалось доносить о  всЯком упущении,
сделанном  им   в   исполнении   наложенной   на  него  епитимии,  о  всЯком
подозрительном слове и  действии, за что  он  подвергалсЯ ужасным наказаниЯм
как  еретик-рецидивист.  Ќичего  не  было  легче  длЯ  личного  врага,   как
уничтожить подобного  человека, и сделать это было тем  легче, что  доносчик
знал,  что имЯ его будет сохранено  в  тайне. Њы  вполне справедливо  жалеем
жертвы костра и тюрьмы, но  было ли их положение более  печально, чем участь
множества мужчин и женщин,  ставших  рабами  инквизиции после того,  как она
пролила на них свое лицемерное милосердие?".  ‹и ѓ. —. €сториЯ  инквизиции в
средние века.
     ‚ XIII в. инквизиторы, осудив еретика, приказывали разрушить и сровнЯть
с  землей  его  дом.  Ћднако со  временем  стремление  завладеть  имуществом
осужденных взЯло верх, и инквизициЯ отказалась от такого рода действий.
     ‚  испанских  и  португальских   колониЯх   инквизиторы,  среди  прочих
наказаний,  осуждали свои жертвы на каторжные  работы, используЯ  в качестве
рабской силы в  монастырЯх, или посылали в €спанию служить на галеры, где их
приковывали к сиденьЯм и веслам.
     ‚ отличие от светских судов, длЯ которых смерть обвинЯемого смывала его
вину, инквизициЯ судила и преследовала не только живых, но и мертвых. ‚ообще
инквизиционный   трибунал   не   признавал   каких-либо   смЯгчающих    вину
обстоЯтельств.  Ќи пол,  ни возраст, ни давность совершенного проступка, ни,
наконец, смерть не спасали еретика от осуждениЯ. €нквизициЯ поступала  столь
же бесцеремонно  с мертвыми,  как и с живыми. Ћна могла обвинить  в ереси не
только недавно,  но и давно  - сто  или  двести лет тому  назад  -  умершего
человека. Ћснованием  длЯ дела могло послужить  заЯвление любого фискала или
сфабрикованный  с  этой целью "обличительный" документ.  ‚ подобных  случаЯх
выносилсЯ  приговор:  останки  еретика  сжечь  и  пепел  развеЯть по  ветру,
имущество же изъЯть у наследников и конфисковать.
     —аще всего  такие процессы возбуждались  с единственной целью завладеть
имуществом жертвы, ибо инквизициЯ проЯвлЯла не меньший, а часто даже больший
интерес к  состоЯнию  своих  жертв, чем  к "спасению  их душ".  „еЯтельность
инквизиции,  как  образно  отмечает ѓ.  —. ‹и,  протекала в "безумном  вихре
хищений".
     ‘еквестр имущества подозреваемого  в ереси автоматически следовал вслед
за его арестом, причем конфисковывалось  все -  от недвижимости  до домашней
утвари  и  личных   вещей  арестованного.  ‚следствие   этого  семьЯ  жертвы
инквизиции оказывалась лишенной крова и  средств  к существованию,  ее ждало
нищенство  или  голоднаЯ смерть  -  ведь за  помощь, оказанную  ей,  грозило
обвинение в сочувствии ереси...
     ‚  начале  массового  преследованиЯ  еретиков  на  юге   ”ранции  часть
конфискованных средств использовалась на строительство  тюрем, которых  Явно
не  хватало  длЯ  нужд  инквизиции.  ‚ этот  период  еретики не только  сами
"финансировали" строительство своих темниц, но и участвовали непосредственно
в  их   строительстве,  что  считалось  особым  знаком  преданности  церкви.
‚последствии конфискованные средства делились  между инквизицией, городскими
властЯми  и  епископом.  ”ранцузскаЯ корона  и  ‚енецианскаЯ  республика  со
временем стали присваивать  в пользу  своей казны  награбленные  инквизицией
путем  конфискации средства. ‚ папских владениЯх львинаЯ  долЯ награбленного
поступала в папскую  казну. ‡начительнаЯ  часть этих  средств  оседала  и  в
карманах самих инквизиторов, их помощников, фискалов и "родственников".
     Њассовые  аресты  еретиков,  сопровождаемые  секвестром  их  имущества,
быстро превращали цветущие экономические районы, каким была, например, ћжнаЯ
”ранциЯ в начале XIII в., в руины.
     "Љонечно,- отмечает ѓ.  —.  ‹и,- было бы несправедливым  говорить,  что
скупость и жажда к  грабежу  были главными двигателЯми инквизиции, но нельзЯ
отрицать, что  эти низкие страсти играли  видную роль...  ‚се,  занимавшиесЯ
преследованием, всегда имели в виду материальную выгоду. Ќе заинтересованнаЯ
материально, инквизициЯ не пережила бы первой вспышки фанатизма, породившего
ее;  она  могла  бы  существовать только в течение одного поколениЯ, а затем
исчезла бы и возродилась бы снова  с  возрождением ереси; и катаризм, против
которого не было бы систематического и долгого  преследованиЯ, мог избегнуть
полного уничтожениЯ. Ќо в силу законов о  конфискации еретики сами сделались
виновниками  своего падениЯ. Ђлчность и фанатизм подали друг другу руку и  в
течение целого столетиЯ были сильными двигателЯми жестокого, непрерывного  и
неумолимого преследованиЯ,  которое  выполнило  свои  планы  и  прекратилось
только за отсутствием жертв".
     Џриговор "свЯщенного" трибунала считалсЯ окончательным и обжалованию не
подлежал.  ’еоретически,  конечно,  осужденный  мог  обратитьсЯ  к  папскому
престолу  с просьбой о помиловании или  пересмотре  дела. Ќо такие обращениЯ
были  чрезвычайно редким  Явлением.  ‘ам  осужденный, находившийсЯ  в  руках
инквизиции, был лишен физической возможности обжаловать  ее действиЯ. …го же
родственники  или друзьЯ  опасались  делать  это из-за боЯзни  репрессий  со
стороны инквизиторов, считавших  жалобы на их действиЯ проЯвлением гордыни и
чуть ли не доказательством еретических воззрений. Љ тому же жалобы подобного
рода были совершенно бесполезны:
     папский престол, как правило, просто не принимал их во внимание.
     "“ровень" инквизиторского террора не всегда был столь высок, как в XIII
в.  Ќа протЯжении своей многовековой истории инквизициЯ имела  свои взлеты и
падениЯ,  неоднократно  менЯла объекты  террора  и  его  формы.  Ќо цель  ее
деЯтельности  всегда  оставалась неизменной:  укрепление  позиций  церкви  и
господствующих  эксплуататорских классов  путем преследованиЯ инакомыслЯщих,
реальных  или  вымышленных  врагов церкви  и опекаемого  ею  несправедливого
социального порЯдка.

        Ђ“’Ћ„Ђ”… € ЉЋ‘’…ђ.
     ’ого из вероотступников, кто упорствовал  в  своих ошибках  и не  желал
вернутьсЯ в  лоно  католической церкви,  того, кто отказывалсЯ признать свои
ошибки и примиритьсЯ с  церковью,  того,  кто, примирившись, вновь впадал  в
ересь, то есть становилсЯ еретиком-рецидивистом, а также осужденного заочно,
а затем пойманного еретика - всех их инквизициЯ, действовавшаЯ от имени и по
поручению церкви, отлучала от нее и "отпускала на долю".
     ќта  невиннаЯ  на  первый  взглЯд  формулировка  таила в себе  смертный
приговор обвинЯемому. Ћсужденный  "отпускалсЯ на  волю"  в  том смысле,  что
церковь  отказывалась  впредь  заботитьсЯ  о его вечном  спасении,  что  она
отрекалась от  него. ЋбретеннаЯ таким образом  осужденным  "волЯ" влекла  за
собой не только  позорную смерть  на костре, но, по  учению церкви, и вечную
муку  в  потустороннем  мире.  Ќаказание невообразимо  жестокое,  признавали
богословы, но заслуженное длЯ того,  кто отказалсЯ  от  "материнской"  опеки
церкви, предпочитаЯ служить дьЯволу. “порствующий еретик не мог рассчитывать
на христианское сострадание, милосердие, любовь.  …го  должна была поглотить
не  в фигуральном, а  в  буквальном  смысле  геенна огненнаЯ. Ќо инквизиторы
предпочитали, чтобы эту грЯзную работу  за них выполнЯла гражданскаЯ власть.
ђазные  авторы по-разному  пытались  объЯснить  такую  их щепетильность, тем
более что церковь-не только в далеком прошлом,  но, как мы видели, и  в наше
времЯ -  провозглашает за  собой  право карать вероотступников всеми  видами
наказаний. ‘читать, что  инквизиторы, применЯвшие изощренные  пытки к  своим
жертвам, морившие их голодом и холодом, бичевавшие  их публично и,  наконец,
сопровождавшие их  на  костер  и  понуждавшие  верующих  подбрасывать охапки
хвороста  длЯ того, чтобы он  "веселее" пылал, стеснЯлись самолично  казнить
еретиков, врЯд ли обоснованно и логично.
     ЋбъЯснение этому  следует искать  в желании церкви  превратить светскую
власть  в соучастника  своих  преступлений и одновременно продемонстрировать
видимость I того, что  сама  она, церковь, не убивала  никого, не проливала
крови. € в этом проЯвились свойственные  церковникам ханжество и  лицемерие.
…ще  до учреждениЯ  инквизиции  церковь  стремилась обЯзать светскую  власть
преследовать еретиков.  „обитьсЯ этого она смогла  лишь  частично  и поэтому
организовала  свой  собственный  репрессивный  орган  -  инквизицию.  Ћднако
зловещую  привилегию  официально  выносить  смертные  приговоры,  казнить  и
оплачивать палача церковь предоставлЯла светским властЯм.
     €так, если еретик не отрекалсЯ от своих "ложных и ошибочных" убеждении,
то   церковь   отрекалась  от  него,  отпускала  его  "на  волю",  передаваЯ
гражданским  властЯм   с   предписанием   наказать   по   заслугам   (debita
animadversione puniendum). ‚  более поздние  времена такого  рода  обращениЯ
сопровождались просьбами проЯвить к осужденному милосердие.  Ћно проЯвлЯлось
в том, что  раскаЯвшегосЯ  смертника душили перед казнью или надевали на его
шею "воротник", начиненный порохом, чтобы сократить мучениЯ несчастного.
     ЌельзЯ  сказать, чтобы светские власти  в  католических  странах всегда
охотно,  беспрекословно  и с  усердием выполнЯли  навЯзываемые  им  церковью
карательные  функции. ‚о многих  местах, особенно  в XIII и XIV  вв., власти
отказывались по различным причинам  "поступать  с еретиками,  как принЯто  с
ними  поступать",  то  есть  посылать  их на костер. ѓлавнаЯ  причина  этого
заключалась в том,  что  слепое повиновение  приказам инквизиции  превращало
светскую власть из ее союзника в ее вассала.
     ’ам,  где,  как  в  €спании и  Џортугалии,  инквизициЯ  была  подчинена
королевской  власти,  такого  противоречиЯ  не  возникало.  Ќо  во  ”ранции,
ѓермании,   республиках  и  кнЯжествах  €талии,   где  церковь  боролась  за
преобладание  над  светской  властью,  деЯтельность  или,  вернее чрезмерное
усиление  влиЯниЯ  инквизиции  постоЯнно   вызывали  сопротивление  светских
властей.  ‚  таких  случаЯх  папский  престол реагировал  решительно  и  без
промедлениЯ.  ‚иновные  в невыполнении  приказов  инквизиции, в  частности в
отказе посылать на  костер  еретиков, отлучались от  церкви,  на непослушные
города накладывалсЯ интердикт,  папский престол призывал верующих не платить
налоги, не подчинЯтьсЯ таким властЯм.
     “тверждение,  что  церковь  не полномочна  выдавать  еретиков  светской
власти и  требовать  от  последней преданиЯ их смертной казни, было признано
Љонстанцским  собором  еретическим и фигурировало в  качестве  18-го  пункта
обвинениЯ, выдвинутого против џна ѓуса.
     €нквизициЯ, как  уже мы отмечали, была более заинтересована в отречении
еретика от своих воззрений, чем в его героической смерти на костре. "Ћставим
в стороне заботу о возможности спасениЯ  души,- пишет ѓ. —. ‹и.- Ћбращенный,
выдающий своих соумышленников, был более полезен длЯ  церкви, чем обугленный
труп; поэтому не жалели усилий, чтобы  добитьсЯ отречениЯ. Ћпыт показал, что
фанатически настроенные люди часто жаждали мучений и желали скорой смерти на
костре; но инквизитор не  должен  был ЯвлЯтьсЯ  исполнителем  их желаний. Ћн
знал, что первый  пыл  часто  уступал действию времени и мучений, поэтому он
предпочитал держать упорствующего еретика, одинокого и закованного, в тюрьме
в течение шести месЯцев или целого года; к нему допускались лишь богословы и
законоведы,  которые должны были действовать на его ум, или его жена и дети,
которые  могли  склонить  его сердце.  € только тогда,  когда все  усилиЯ не
приводили ни  к чему, его "выпускали на  волю", но даже и после  этого казнь
откладывалась на день, чтобы он мог отречьсЯ, что, впрочем, случалось редко,
так как не уступившие до  этого времени обыкновенно не  поддавались  никаким
убеждениЯм". ‹и ѓ. —. €сториЯ инквизиции в средние века.
     Ћ  том,  как  совершалась  казнь  еретика,  сохранилось  большое  число
описаний современников. Џостепенно выработалсЯ своеобразный ритуал, которого
инквизициЯ   повсеместно   придерживалась.   Ћбычно  казнь   назначалась  на
праздничный день, население призывалось присутствовать на  ней. “клонение от
такого приглашениЯ, как и проЯвлениЯ симпатий или жалости к казнимому, могло
навлечь подозрение в  ереси. Љостру предшествовало аутодафе, устраиваемое на
празднично  убранной центральной площади города, где в присутствии церковных
и светских  властей и народа совершалось торжественное богослужение, а затем
оглашалсЯ приговор инквизиции осужденным вероотступникам.
     Ђутодафе устраивалось несколько раз в год, и на нем иногда подвергались
экзекуции десЯтки  жертв инквизиции. ‡а месЯц до  его  проведениЯ приходские
свЯщенники оповещали верующих о предстоЯщем  аутодафе, приглашаЯ участвовать
в нем и обещаЯ за это индульгенцию на 40 дней.
     Ќакануне аутодафе  город украшали флагами,  гирлЯндами  цветов, балконы
украшали коврами.  Ќа  центральной площади  воздвигалсЯ помост,  на  котором
возводили  алтарь под красным  балдахином  и  ложи  длЯ  королЯ или местного
правителЯ  и  других  светских, в  том числе военных и церковных,  нотаблей.
Џрисутствие женщин и детей приветствовалось. ’ак как аутодафе длилось иногда
весь  день, то  у  помоста строились  общественные  уборные,  которыми могли
воспользоватьсЯ в случае нужды почетные гости.
     Ќакануне устраивалась как бы генеральнаЯ репетициЯ аутодафе. Џо главным
улицам   города   проходила   процессиЯ   прихожан,   возглавлЯемаЯ  членами
конгрегации св.  Џетра  Њученика  (итальЯнского  инквизитора-доминиканца  из
‚ероны, убитого в  1252  г. за  его  злодеЯниЯ противниками  инквизиции; был
провозглашен   патроном  инквизиции).  —лены  этой   конгрегации  занимались
подготовкой аутодафе  -  строили  помост, подготавливали  "рабочее  место" -
"жаровню", где предавали огню нераскаЯвшихсЯ еретиков, и т. п. ‚след за ними
шла  "милициЯ  •риста,  то  есть  весь  персонал  местной  инквизиции  с  ее
осведомителЯми-фискалами в  белых капюшонах  и длинных балахонах, скрывавших
от людских  глаз  их  физиономии.  „ва  участника  процессии  несли  зеленые
штандарты инквизиции, один из которых водружалсЯ на помосте аутодафе, другой
- около "жаровни". ‡еленый цвет символизировал инквизицию.
     ‘  зарей тюрьма инквизиции уже гудела точно улей.  ‡аключенных, понЯтиЯ
не имевших об уготовленной им участи,  о степени  наказаниЯ,  к которому они
присуждены, ибо только на аутодафе они узнавали  об  этом, стража готовила к
предстоЯщему  торжеству,  а вернее, экзекуции. €х стригли, брили,  одевали в
чистое белье, кормили обильным завтраком, иногда длЯ храбрости давали стакан
вина.  ‡атем  набрасывали  им на шею петлю из  веревки и  в  свЯзанные  руки
вкладывали зеленую свечу. ‚ таком виде осужденных выводили  на улицу, где их
ожидали стражники и  "родственники"  инквизиторов. Ћсобо  злостных  еретиков
сажали задом  наперед на ослов, привЯзываЯ  к  животным. ‡аключенных  вели к
кафедральному собору, где образовывалась процессиЯ. ‚ ней участвовали те же,
что и накануне, теперь они несли штандарты приходов, затЯнутые в знак траура
черной  материей.  ”искалы   несли  санбенито   и  куклы,  вернее  манекены,
изображавшие  умерших,  сбежавших  или непойманных еретиков,  осужденных  на
костер.
     ЏроцессиЯ, участники которой  пели траурные церковные  гимны,  медленно
направлЯлась  к  площади,  где  должно  было состоЯтьсЯ аутодафе.  Њонахи  и
"родственники", сопровождавшие заключенных, громко призывали  их покаЯтьсЯ и
примиритьсЯ с церковью. ѓорожане наблюдали за процессией из окон домов или с
мостовой. ‘ледуЯ  указаниЯм церковников,  многие  из них осыпали заключенных
бранью. Ћднако запрещалось  бросать  в еретиков какие-либо предметы, так как
практика показывала, что от такого метаниЯ могли пострадать не только жертвы
инквизиции, но и сопровождавшие их солдаты из "милиции •риста".
     ’ем временем на месте аутодафе собирались светские и духовные власти  и
гости,  занимавшие  места  на  отведенных  им  трибунах,  а  также горожане,
заполнЯвшие площадь. ‹юбителей  поглазеть  на  аутодафе  всегда  оказывалось
предостаточно.
     ‘  прибытием  процессии  заключенных   усаживали  на  скамьЯх   позора,
установленных  на помосте,  несколько  ниже почетных  трибун.  ‚след за  тем
начиналась траурнаЯ месса, за  ней следовала  грознаЯ проповедь инквизитора,
котораЯ кончалась оглашением  приговоров. Џриговоры зачитывались  по-латыни,
заключенные с трудом  улавливали их смысл, были  они  длиннющими, начинались
цитатами  из Ѓиблии  и  произведений  отцов церкви, читались медленно.  …сли
осужденных  было много, то на оглашение приговоров иногда уходило  несколько
часов.
     Ђутодафе венчалось экзекуциЯми: одних осужденных облекали в санбенито и
шутовские  колпаки,  других  стегали плетьми,  третьих  стражники  и  монахи
волокли на "жаровню".
     "†аровнЯ" располагалась на соседней площади, куда вслед  за смертниками
переходили церковные и светские нотабли и рЯдовые  горожане. ‡десь  накануне
сооружалсЯ  эшафот со столбом  в центре, к которому привЯзывали осужденного;
завозились  дрова  и хворост, которыми  обкладывалсЯ эшафот.  ‘опровождавшие
смертников монахи и "родственники" пытались в эту последнюю минуту вырвать у
своих жертв отречение. Ћ желании раскаЯтьсЯ осужденный мог дать знать только
знаком,  так как, опасаЯсь, что он будет агитировать  перед народом в пользу
ереси, его часто вели на казнь с клЯпом во рту.
     Љогда  зажигалсЯ  костер,  особо  уважаемым прихожанам  предоставлЯлось
почетное право  подбрасывать  в огонь  хворост,  чем они  приумножали  перед
церковью свои добродетели.
     •отЯ палачи пытались так устроить  костер, чтобы он пожрал осужденного,
не оставив и  следа от него, эта цель не всегда достигалась. ‚ таких случаЯх
обуглившиесЯ останки  рвались палачами  на мелкие части, кости  дробились, и
это ужасное  месиво  повторно  предавалось огню.  ‡атем тщательно  собиралсЯ
пепел и выбрасывалсЯ в реку. Џодобной процедурой инквизиторы пытались лишить
еретиков возможности заручитьсЯ останками своих мучеников и поклонЯтьсЯ им.
     …сли  осужденный  на  костер  умирал до  казни,  то сжигали  его  труп.
‘ожжению подвергались и останки тех, кто был посмертно  осужден. ‚ испанской
и   португальской  инквизиции  было   принЯто   сжигать  на  костре   куклы,
изображавшие  осужденных  (казнь  in  efigie).   ’акой  символической  казни
подвергались осужденные на пожизненное заключение, а также бежавшие из тюрем
или от преследований инквизиции ее жертвы.
     Љостер  использовалсЯ  инквизицией  и  длЯ  другой  цели  - уничтожениЯ
сочинений вероотступников, иноверцев и неугодных церкви писателей.
     ‘читала   ли  инквизициЯ  себЯ   безгрешной,   не   способной   осудить
невиновного, бросить в костер ни  в чем не повинного человека? ‚овсе нет. Ќо
"если невиновный несправедливо осужден, он не должен жаловатьсЯ  на  решение
церкви,   котораЯ   выносила   свой   приговор,   опираЯсь   на  достаточные
доказательства, и котораЯ не может заглЯдывать в сердца, и если лжесвидетели
способствовали его осуждению,  то он обЯзан принЯть приговор со  смирением и
возрадоватьсЯ тому, что ему выпала возможность умереть за правду".
     ‚озникает вопрос, продолжает рассуждать  на ту же тему Ќиколас ќймерик,
вправе ли оговоренный лжесвидетелем верующий, пытаЯсь  спастись от смертного
приговора,  признатьсЯ  в несовершенном преступлении,  то есть  в  ереси,  и
покрыть себЯ в результате  такого признаниЯ  позором.  ‚о-первых,  объЯснЯет
инквизитор,   репутациЯ  человека  -   внешнее  благо,  и   каждый  свободен
пожертвовать ею с  тем, чтобы  избежать  пыток,  приносЯщих  страданиЯ,  или
спасти свою  жизнь,  ЯвлЯющуюсЯ самым драгоценным  из всех благ;  во-вторых,
потерей  репутации не  наноситсЯ никому  вреда. …сли же,  заключает ќймерик,
такой  осужденный откажетсЯ "пожертвовать своей репутацией" и признать  себЯ
виновным, то  исповедник обЯзан  его  призвать встретить пытки  и смерть  со
смирением, за  что ему будет  уготовлена  на  том свете "бессмертнаЯ  корона
мученика".
     ќти  рассуждениЯ ќймерика наглЯдно свидетельствуют  о преступной морали
инквизиторов  и   их  покровителей.  ‚  конце  концов,  рассуждали  адвокаты
инквизиции, "свЯщенный"  трибунал  действовал с попущениЯ  божьего  и за его
поступки конечную ответственность нес сам бог.
     „еЯтельность  инквизиционного трибунала наложила зловещий  отпечаток на
теорию и практику гражданского судопроизводства, из которого исчезли под  ее
влиЯнием  зачатки   объективности  и  беспристрастности,   свойственные  еще
римскому  праву. Љак справедливо  отмечает  ѓ. —. ‹и, до конца  XVIII  в.  в
большей части …вропы инквизиционное  судопроизводство, развивавшеесЯ в целЯх
уничтожениЯ ереси, сделалось обычным методом, применЯвшимсЯ в отношении всех
обвинЯемых.  ‚ глазах светского судьи  обвинЯемый был человеком, стоЯщим вне
закона, виновность его  всегда предполагалась, и из него надо было во что бы
то ни стало, хитростью или силой, вырвать признание.
     ’акова была  порожденнаЯ  церковью машина инквизиции,  о "благотворном"
влиЯнии которой на судьбы общества все еще пишут некоторые церковные авторы.

        …ђ…’€Љ€ ЏЋ„‹€ЌЌ›…, …ђ…’€Љ€ ЊЌ€Њ›….
     ђасправа над нищенствующими праведниками.
     ‘оздав инквизицию,  церковь и ее светские союзники - короли -  получили
мощное  и  грозное  оружие длЯ  быстрой  и  решительной расправы  со  своими
идейными противниками, политическими  врагами и любыми другими неугодными им
лицами. €спользуЯ инквизицию,  церковь  и  королевскаЯ  власть подавлЯли  не
только различные  оппозиционные народные  движениЯ, но  одновременно успешно
пополнЯли  свою  вечно пустующую  казну,  грабЯ под  "благородным" предлогом
преследованиЯ ереси свои жертвы и делЯ между собой награбленное.
     Џравда,  в  этом   богоугодном   и   прибыльном  деле,   коим  ЯвлЯлась
деЯтельность  инквизиции,  церковь и королевскаЯ власть  выступали не только
союзниками, но и соперниками. –ерковь стремилась использовать инквизицию длЯ
укреплениЯ своих  позиций, часто в ущерб королевской власти, последнЯЯ же не
менее  упорно  добивалась  превратить  эту  полицейскую  машину,  освЯщенную
церковным авторитетом, в инструмент своей абсолютистской политики.
     ‚  любом случае, однако, деЯтельность инквизиции была направлена против
народных низов и народных движений,  против всех  тех, кто  оспаривал сперва
феодальный,  а потом абсолютистский порЯдок,  выступал против  безграничного
господства церкви.
     ‚ XIII - начале XIV в. во многих местностЯх –ентральной …вропы получило
широкое распространение движение против  феодального  гнета, проходившее под
знаком  идеалов  первоначального  христианства.  “частников  этого  движениЯ
называли  по-разному  - бегинами, бегардами, лоллардами.  €х основную  массу
составлЯли крестьЯнско-плебейские  элементы.  ќто  и подобные  ему  движениЯ
ЯвлЯлись  революционной  оппозицией  феодализму  и  его  институтам, церковь
активно  боролась  против  них  и против  них раньше  всего  пустила  в  ход
инквизицию. Ћдной из таких ересей, на которую обрушились  гонениЯ инквизиции
в XIII  в.,  было  амальрикианство.  …го  придерживалась  радикальнаЯ  секта
Ѓратьев  и  сестер  свЯтого  духа.  ќто  движение   возникло  под   влиЯнием
осужденного  церковью  учениЯ   французского  богослова  Ђмальрика   (Ђмари)
‚енского.  ‚ероучение секты носило пантеистический характер.  Ѓог -  во всем
сущем и живущем, проповедовали  ЃратьЯ и сестры свЯтого  духа.  Ћни отрицали
церковную  обрЯдность,  осуждали  церковные  таинства,  почитание  свЯтых  и
реликвий. Ћни отрицали частную собственность, утверждаЯ, что все принадлежит
всем, и требовали, чтобы церковнаЯ иерархиЯ, подобно евангельским апостолам,
отказалась от мирских
     благ.
     Џоследнее  требование  больше всего  раздражало римских пап и церковную
верхушку.  "Њножество  монахов  и анахоретов были свободны истЯзать и морить
себЯ  голодом и  дурачитьсЯ, как им  вздумаетсЯ,- писал итальЯнский  историк
прошлого столетиЯ Њариотти.-  ‘читалось, что они своими страданиЯми  славили
бога и церковь, котораЯ наживалась на их скромности. €сходивший  от них свет
отражалсЯ  на церкви лучезарным  сиЯнием.  ќти  аскеты выполнЯли в интересах
церкви "грЯзную работу"". Џока эти люди  истЯзали себЯ, церковь не только не
преследовала их,  но  всЯчески восхвалЯла  и прославлЯла. Ќо  как только они
предлагали превратить свой образ жизни в общую норму поведениЯ, обЯзательную
если не длЯ всех верующих, то по крайней мере длЯ тех, кто провозгласил себЯ
"солью  земли",  то  есть   свЯщенников,  церковнаЯ  иерархиЯ  объЯвлЯла  их
еретиками.  “чение  амальрикиан  было осуждено при папе  €ннокентии  III  на
соборах в Џариже в 1210 г. и ‹атеранском (вселенском) в 1215 г. Џапство дало
задание инквизиции стереть их с лица земли.
     “чение  амальрикиан,  покушавшеесЯ  на  свЯтую свЯтых церковной веры  -
частную собственность  и  тем самым  отрицавшее  божественность  феодального
порЯдка,  не могло не всполошить и не обеспокоить  и  светские  власти,  тем
более что оно быстро привлекало на свою сторону массы обездоленных в городах
и  сельских  местностЯх  ”ранции. Њашина  инквизиции при поддержке  светских
властей обрушилась на  Ѓратьев и  сестер  свЯтого  духа своей  тЯжестью.  €х
ловили, пытали, сжигали.
     Ћсобенно    зверствовал,   преследуЯ    еретиков,   инквизитор   Љонрад
Њарбургский. ЏодвергаЯ свои жертвы изощренным пыткам (за что он и был убит в
1233  г.  несколькими  рыцарЯми), этот  палач  в  сутане  добивалсЯ  от  них
фантастических признаний в поклонении ‹юциферу. Ќа этом основании церковники
стали  именовать  сторонников   многих  сект   "люциферианами",  особенно  в
ѓермании.
     ‚от как изображалсЯ культ люцифериан инквизиторами. ЏосвЯщение  в секту
Якобы  начиналось   с  того,  что  неофит  целовал  жабу  в  зад.  ’аким  же
непристойным  поцелуем наделЯл  неофит человека-призрака с черными  глазами,
холодной  кожей.  ќто  был   не  то  сам  ‹юцифер,  не  то  его  полномочный
представитель, перед ним  неофит  отрекалсЯ от католической веры.  ‘ледовала
сатанинскаЯ  трапеза с участием  членов секты  вместе  с  неофитом.  Ќевесть
откуда  поЯвлЯлась  огромнаЯ кошка,  величиной  с собаку,  и  ее  награждали
присутствующие  отвратительными поцелуЯми. ‡атем  тушили  свет и  начиналась
оргиЯ.
     €нквизициЯ обвинЯла люцифериан и в том,  что они  пасхальное  причастие
уносили из церкви во рту, чтобы выплюнуть его в отхожее место, и в других не
менее кощунственных профанациЯх  церковных таинств.  ‘обственно  говорЯ, эти
фантастические измышлениЯ ничего оригинального и нового в себе не заключали.
ќто  было повторением  уже ставших  "классическими"  обвинений,  которые  на
протЯжении  столетий  выдвигались  церковью  против  еретиков  всех  школ  и
направлений.
     ‘  незапамЯтных времен церковнаЯ верхушка шельмовала своих противников,
обвинЯЯ  их  в  половой распущенности, кровосмешении,  убиении  младенцев  в
ритуальных целЯх, профанации таинств, как бы говорЯ верующим:
     "‘мотрите:  эти  праведники,  обвинЯющие  нас  в  беспутстве  и  прочих
смертных грехах, суть лицемеры, обманщики  и притворщики, они сами повинны в
чудовищных  извращениЯх!"   ќтот   "метод"  клеветы   и  шельмованиЯ   своих
противников был заимствован  церковниками  у  римских  Язычников  и  римских
властей,  обвинЯвших первоначальных христиан в подобного же рода злодеЯниЯх.
ќта  клевета,  приукрашеннаЯ  и  пополненнаЯ  необычайными  подробностЯми  и
гнусными  сценами,   с  успехом  применЯлась  церковной  верхушкой  ко  всем
еретикам,  а  также  к   евреЯм  и  другим   иноверцам  на  протЯжении  всей
многовековой истории церкви.
     ‚ начале XI в. орлеанские еретики были обвинены, согласно свидетельству
современника, в  том,  что  они  "собирались ночью  с  зажженными  факелами,
вызывали дьЯвола. ‡атем гасили  свет  и, отбросив всЯкий стыд и самые свЯтые
законы самой природы, предавались разнузданному разврату. Џлоды этих ужасных
сцен в восьмидневном возрасте убивались и сжигались, а пепел, добытый  таким
образом, составлЯл их  чудодейственную пищу, котораЯ была столь действенной,
что любой, вкусивший ее, превращалсЯ  в ревностного члена их секты, и только
в редких случаЯх потом он обретал здравый рассудок".
     ’акого  рода "разоблачениЯ"  пускались  в  ход  против  катаров, против
различных течений спиритуалов, затем  против  тамплиеров, "ведьм",  масонов,
деЯтелей  просвещениЯ.  Џозже  это  испытанное  оружие  лжи  мироваЯ реакциЯ
использовала против большевиков в первые годы после победы ЋктЯбрЯ, когда их
обвинЯли в "общности жен", "отмене" стыда и прочих аморальных действиЯх.
     Ќо   вернемсЯ  к  ЃратьЯм  и  сестрам  свЯтого  духа.  “помЯнутые  выше
клеветнические  подробности  поведениЯ,  вызывающие отвращение и  осуждение,
должны были  дискредитировать  перед верующими участников  этого  движениЯ и
дать "законные" основаниЯ "свЯщенному" трибуналу длЯ расправы с ними. €  все
же  инквизициЯ  оказалась не  в  состоЯнии покончить  с народным  брожением.
Џравда, ЃратьЯ и сестры свЯтого духа были истреблены, но вместо них возникли
другие  крамольные движениЯ  - ‹юди  божьи,  „рузьЯ  бога,  ‹юди  ума,  тоже
черпавшие   свое    вдохновение    в   легендарных   эгалитарных   традициЯх
первоначального   христианства.  ‚  народных  низах,   н