 и другаЯ песнЯ о том же  Ѓуслаеве,  как  он  ездил  молитьсЯ.
Ѓуслаевич  приходит  к  матери,  как  вьюн  около  нее   увиваетсЯ,   просит
благословение великое идти в €ерусалим град со всею дружиною храброю. Њать в
ответ говорит ему любопытные  слова,  резко  очерчивающие  эпоху:  "…сли  ты
пойдешь на добрые дела, дам тебе благословение великое; если же ты, дитЯ, на
разбой пойдешь, не дам благословениЯ великого, не носи ‚асильЯ сыра  землЯ".
Ѓуслаевич   поплыл   с   дружиною   в   €ерусалим,   на   дороге   встречает
гостей-корабельщиков и на вопрос их, куда погуливает, отвечает  также  очень
замечательными словами: "ѓой  еси  вы,  гости-корабельщики!  Ђ  мое-то  ведь
гулЯнье неохотное: с молоду бито много, граблено,  под  старость  надо  душу
спасти". ‚асилий приезжает в €ерусалим: "пришел в церковь  соборную,  служил
обедни за здравие матушки  и  за  себЯ  ‚асильЯ  Ѓуславьевича;  и  обедню  с
панихидою служил по родимом своем батюшке и по всему роду своему; на  другой
день служил обедни с молебнами про удалых добрых молодцев, что с молоду бито
много, граблено", Ѓуслаевичу не суждено было  возвратитьсЯ  домой  из  этого
путешествиЯ: не веруЯ ни в сон, ни в чох, веруЯ только в свой червленый вЯз,
он пренебрег предостережением не скакать вдоль заколдованного камнЯ и убилсЯ
под ним. ’аким образом, разгульнаЯ жизнь новгородской вольницы  оставила  по
себе памЯть в народе, и  предводитель  новгородских  ушкуйников  ЯвлЯетсЯ  в
произведениЯх народной фантазии среди богатырей ‚ладимирова времени.
     €з  исторических  лиц  описываемого  времени  ЯвлЯетсЯ  действующим   в
старинных песнЯх новгородский сотский, ‘тавр  с  женою.  ‹етопись  под  1118
годом говорит, что ‚ладимир Њономах рассердилсЯ  на  новгородского  сотского
‘тавра, вызвал его к себе в Љиев и заточил; из  летописного  известиЯ  можно
понЯть, что ‘тавр был виноват в том же, в чем  и  другие  заточенные  с  ним
вместе боЯре новгородские, а именно в  грабеже  каких-то  двух  граждан;  но
песнЯ приводит другую вину, именно хвастовство ‘тавра своим богатством, пред
которым он ни во что ставил богатство и  великолепие  великокнЯжеское:  "—то
это за крепость в Љиеве, у великого  кнЯзЯ  ‚ладимира?  у  менЯ  де,  ‘тавра
боЯрина, широкий двор не хуже города Љиева: - а двор у менЯ на семи верстах,
а гридни, светлицы  белодубовы,  покрыты  гридни  седым  бобром,  потолок  в
гриднЯх черных соболей, пол, середа  одного  серебра,  крюки  да  пробои  по
булату злачены". ‡десь в этом  описании  убранства  ‘таврова  дома  длЯ  нас
любопытно то, что все украшениЯ состоЯт в дорогих металлах и дорогих  мехах;
другого  ничего  фантазиЯ  рассказчика  не   могла   представить.   ‹етопись
новгородскаЯ под 1167 годом упоминает о  ‘адке  ‘ытиниче,  который  построил
каменную  церковь  св.  Ѓориса  и  ѓлеба.  ЏеснЯ  знает  о   богатом   госте
новгородском ‘адке, который, принесши от  ‚олги  поклон  брату  ее  €льменю,
получил от последнего чудесным образом в подарок  несметное  сокровище,  так
что ‘адко  мог  выкупить  все  товары  в  Ќовгороде:  здесь  вместо  удалого
предводителЯ вольницы видим богатого купца, который, подпивши на братовщине,
хвастает не силою своею, но богатством:  таким  образом,  и  другаЯ  сторона
новгородской  жизни  оставила  по  себе  памЯть  в  произведениЯх   народной
фантазии. ‘ходство песенного ‘адка с летописным заключаетсЯ в том, что  и  в
песни богатый гость - охотник строить церкви.
     Ѓлагочестие ‘адки не осталось без награды: другаЯ  песнЯ  говорит,  как
‘адко, находЯсь во  власти  морского  царЯ,  спассЯ  от  беды  советами  св.
ЌиколаЯ. €з книжников, сочинениЯ которых неизвестны, упоминаетсЯ в  летописи
под 1205 годом, в ѓаличе, ’имофей, премудрый книжник, родом из  Љиева;  этот
’имофей  притчами  говорил  против  мучителЯ  галичан,  венгерского  воеводы
Ѓенедикта, "Яко в последнЯЯ времена тремЯ имены наречетсЯ антихрист".
     Ќо если памЯть о важных событиЯх и лицах знаменитых, выдавшихсЯ  почему
бы то ни было из среды современников, сохранЯетсЯ в народе и  передаетсЯ  из
века в  век  в  украшенных  повествованиЯх;  если  при  условии  грамотности
ЯвлЯютсЯ  люди,  которые  в  украшенной  речи  передают  письму  известиЯ  о
каком-нибудь важном событии, не позволЯЯ себе никаких уклонений,  замышлений
поэтических, невозможных уже по  самой  близости  событиЯ  всем  известного,
причем  очевидно  желание  высказать  господствующую  мысль,  господствующую
потребность времени, какова была в описываемую эпоху потребность прекращениЯ
кнЯжеских усобиц, кнЯжеского непособиЯ друг другу, потребность,  столь  Ясно
высказавшаЯсЯ в ‘лове о полку €гореву; если  народу,  в  самом  младенческом
состоЯнии, врождено стремление знать свое  прошедшее,  объЯснить  себе,  как
произошло то общество, в котором он живет; если религиозное уважение к отцам
требует сохранениЯ памЯти об них;  если  это  врожденное  человеку  уважение
заставлЯет находить в преданиЯх старины живое поучение; если  все  народы  с
величайшим наслаждением прислушиваютсЯ к сказаниЯм о делах предков; если эти
сказаниЯ  при  отсутствии  грамотности  передаютсЯ  устно,  а  при  зачатках
грамотности первые записываютсЯ; если таков общий закон  жизни  народов,  то
нет никакого основаниЯ предполагать, что в жизни русского народа было иначе,
и отодвигать поЯвление  летописей  как  можно  далее  от  времени  поЯвлениЯ
христианства с  грамотностию,  тем  более,  что  с  ‚изантиею  были  частые,
непосредственные свЯзи. ‚изантиЯ служила  образцом  во  всем  относЯщемсЯ  к
гражданственности, и ‚изантиЯ  представила  образец  летописей,  с  которыми
можно было познакомитьсЯ даже и в славЯнских переводах.
     ‘казавши,  что  ‚изантиЯ  служила  образцом  во  всем,  относЯщемсЯ   к
письменности, мы уже решили вопрос относительно формы, в какой  должны  были
ЯвитьсЯ у нас первые  памЯтники  собственно  исторического  содержаниЯ:  они
должны  были  ЯвитьсЯ  в  виде  летописи   (хроники,   анналов),   погодного
записываниЯ известий о событиЯх, без всЯкой собственно исторической, научной
свЯзи между ними. ‚ыражениЯ: сухое, краткое записывание никак не могут  идти
в общих признаках длЯ определениЯ летописи: летописные  известиЯ  отличаютсЯ
сухостию и украшенностию, краткостию и обилием вследствие различных  условий
- местных, личных, случайных и постоЯнных, как увидим  впоследствии.  ’еперь
же следует вопрос: кто у нас  на  ђуси  должен  был  первоначально  занЯтьсЯ
записыванием событий, составлением летописей?  Њы  видели,  что  если  между
кнЯзьЯми, а вероЯтно и в дружине их, были охотники собирать и читать  книги,
то это были только охотники,  тогда  как.  на  ђуси  существовало  сословие,
которого грамотность была обЯзанностию и которое очень хорошо сознавало  эту
обЯзанность, сословие духовное. ’олько лица из этого  сословиЯ  имели  в  то
времЯ досуг и все средства занЯтьсЯ летописным делом; говорим: все средства,
потому что при тогдашнем положении духовных,  особенно  монахов,  они  имели
возможность знать современные событиЯ во всей их подробности  и  приобретать
от верных людей сведениЯ о событиЯх отдаленных. ‚ монастырь  приходил  кнЯзь
прежде всего сообщить о замышлЯемом предприЯтии, испросить благословениЯ  на
него, в монастырь прежде всего ЯвлЯлсЯ с вестию  об  окончании  предприЯтиЯ;
духовные лица отправлЯлись  обыкновенно  послами,  следовательно,  им  лучше
других был известен ход переговоров; имеем право думать, что  духовные  лица
отправлЯлись послами, участвовали в заключении договоров сколько из уважениЯ
к их достоинству, могущего отвратить от них  опасность,  сколько  вследствие
большого уменьЯ их убеждать словами писаниЯ и большой власти  в  этом  деле,
столько же и вследствие грамотности, уменьЯ написать договор, знаниЯ обычных
форм:  иначе  длЯ  чего  бы  смоленский  кнЯзь  поручил  свЯщеннику  €еремии
заключение договора с ђигою?
     „олжно думать, что духовные лица, как  первые  грамотеи,  были  первыми
дьЯками, первыми секретарЯми наших древних кнЯзей. Џрипомним  также,  что  в
затруднительных  обстоЯтельствах  кнЯзьЯ  обыкновенно  прибегали  к  советам
духовенства; прибавим наконец, что духовные  лица  имели  возможность  знать
также очень хорошо самые подробности походов,  ибо  сопровождали  войска  и,
будучи сторонними наблюдателЯми и вместе  приближенными  людьми  к  кнЯзьЯм,
могли сообщить вернейшие известиЯ, чем самые  ратные  люди,  находившиесЯ  в
деле. €з одного уже соображениЯ всех этих обстоЯтельств мы имели  бы  полное
право заключить, что первые летописи наши вышли из рук духовных лиц, а  если
еще в самой летописи мы видим Ясные доказательства тому, что она  составлена
в  монастыре,  то  обЯзаны  успокоитьсЯ  на  этом  и   не   искать   другого
какого-нибудь места и других лиц  длЯ  составлениЯ  первоначальной,  краткой
летописи, первоначальных кратких записок.
     ‡наЯ,  что  дошедшаЯ  до  нас  первоначальнаЯ  летопись  вышла  из  рук
духовенства, мы должны теперь обратитьсЯ к вопросу: в каком  виде  дошла  до
нас эта летопись?
     ‹етопись дошла до нас во множестве списков, из которых самый древний не
ранее XIV века; из всех этих списков нет ни одного, в  котором  бы  не  было
заметно Явных  вставок,  следовательно,  все  списки  летописей,  древние  и
позднейшие, представлЯютсЯ нам в виде  сборников.  Џри  рассматривании  этих
списков мы замечаем, что в них начальнаЯ летопись о ђусской земле,  сохранЯЯ
Явственно одну  общую  основу,  разнитсЯ  не  только  по  Языку,  что  легко
объЯснЯетсЯ временем составлениЯ того или другого списка  или  сборника,  но
также разнитсЯ в подробностЯх событий,  и  в  одних  списках  недостает  под
известными годами таких событий, какие находим в  других.  Ћтсюда  рождаетсЯ
первый, главный длЯ историка вопрос: как пользоватьсЯ  этими  подробностЯми,
этими  лишними  известиЯми,  которые  находЯтсЯ  в  одних,   преимущественно
позднейших, сборниках и недостают в других.
     Љритика историческаЯ прошедшего столетиЯ решила этот  вопрос  так,  что
должно пользоватьсЯ только известиЯми, находЯщимисЯ  в  древних  списках,  и
считать прибавочные известиЯ  поздних  сборников  за  позднейшие  сочинениЯ,
вымыслы. Ќо  в  наше  времЯ  при  возмужалости  исторической  критики  таким
приговором   удовольствоватьсЯ   нельзЯ.   Ћдно   обстоЯтельство    позднего
составлениЯ  сборника  не  может  в  глазах  историка  заподозрить  верности
известий, в нем содержащихсЯ, потому что составитель  позднейшего  сборника,
например  XVII  века,  мог  пользоватьсЯ  списками  древнейшими,   длЯ   нас
потерЯнными; следовательно, всЯкое новое известие, находЯщеесЯ в  позднейших
сборниках, должно быть подвергаемо критике само по  себе,  без  отношениЯ  к
позднему  составлению.  Ћбычные   старинные   выражениЯ,   что   составитель
позднейшего, например Ќиконовского, сборника выдумал то или другое известие,
не находЯщеесЯ в  древних  харатейных  списках,  не  имеет  длЯ  нас  теперь
никакого значениЯ; можно заподозрить грамоту или известие какое-нибудь, если
они говорЯт в  пользу  лица  или  сословиЯ,  имеющего  близкое  отношение  к
составителю сборника, но и то тогда только, когда эта грамота  или  известиЯ
будут заключать  в  себе  другие  подозрительные  признаки;  легко  заметить
известие, носЯщее на себе следы народной фантазии, и занесенное простодушным
составителем летописи в рЯд событий достоверных: за  это,  впрочем,  историк
должен быть только благодарен составителю сборника, а не упрекать его самого
в выдумке; никто не обЯзывает верить догадке  старинного  грамотеЯ,  который
стараетсЯ объЯснить название известных местностей и  длЯ  этого  придумывает
рЯд небывалых лиц  и  событий.  Ќо  никто  не  имеет  права  сказать,  чтобы
составитель позднейшего летописного сборника выдумал событие, случившеесЯ за
много веков назад, событие, не имеющее ни с чем свЯзи,  событие,  ничего  не
объЯснЯющее, например, что в XI веке в таком-то году приходили  печенеги  на
ђусскую землю, что Ђскольд и „ир ходили  на  болгар,  что  в  таком-то  году
крестилсЯ  хан  печенежский,  что  в  таком-то  году   поймали   разбойника;
подозрительность относительно подобных известий будет служить  не  в  пользу
критика. Ќо освобождение от предрассудка  относительно  известий  позднейших
списков, которых нет  в  древнейших,  значительно  изменЯет  взглЯд  наш  на
летопись. ђассматриваЯ начальную нашу летопись, как по древним спискам,  так
и позднейшим, более  полным,  мы  прежде  всего  должны  различать  известиЯ
киевские и новгородские, ибо единовременно с начальною южною, или  киевскою,
летописью мы должны положить и начальную  северную,  новгородскую;  известиЯ
обеих соединены в  позднейших  списках,  каковы  так  называемый  ‘офийский,
Ќиконовский и другие.
     ’ак, например, ЉиевскаЯ начальнаЯ летопись не знает, какую  брали  дань
варЯги с северных  племен;  составитель  ‘офийского  списка,  пользовавшийсЯ
начальною Ќовгородскою летописью, знает: "от мужа по  беле  веверице".  ‘чет
годов в Ќиконовском списке, оканчивающийсЯ ‚ладимиром џрославичем,  обличает
новгородское составление; известие о ‚адиме также. ћжный начальный летописец
не знает,  где  были  посажены  двое  сыновей  ‚ладимировых  -  ‘танислав  и
‘удислав; Ќовгородский знает: ‘танислав в ‘моленске, ‘удислав в Џскове.  Џод
991 годом Явственна вставка  новгородского  преданиЯ  о  Џеруне:  "ЉрестивсЯ
‚олодимер и взЯ у ”отиЯ патриарха у царьградскаго перваго митрополита  Љиеву
‹еона, а Ќовугороду архиепискупа џкима ЉорсунЯнина... и прииде к  Ќовугороду
архиепискуп џким, и требище разори, и  Џеруна  посече  и  повеле  въврещи  в
‚олхов, и повЯзавше ужи, влечахуть и по калу, биюще жезлием и пихающе,  и  в
то времЯ вшел бе в Џеруна бес, и нача кричати:  о  горе,  ох  мне!  достахсЯ
немилостивым сим рукам; и вринуша его в ‚олхов. Ћн же пловЯ  сквозе  великий
мост, верже палицю свою и рече: на сем мЯ поминают новгородские дети, ею  же
и ныне безумнии убивающесЯ, утеху творЯт бесом. € заповеда никому  же  нигде
же перенЯти его: иде ЏидьблЯнин рано на реку, хотЯ горнеци  везти  в  город,
оли Џерун приплы к берви, и отрину и шестом: ты, рече, Џерунище, до сыта  ел
и пил, а нынича поплови прочь; плы из света  некощное".  Џод  1034  годом  в
‘офийском и Ќиконовском списке встречаем  Явственно  новгородское  известие:
"‚еликий кнЯзь џрослав иде в Ќовгород и  посади  сына  своего  ‚олодимера  в
Ќовегороде и епископа †ирЯту; и людЯм написа грамоту, рек: "Џо  сей  грамоте
дадите дань". ЃЯше же  хромоног,  но  умом  свершен  и  храбор  на  рати,  и
христиан, чтЯше сам книги". €звестие о  походе  “леба  на  †елезные  ‚орота,
встречающеесЯ в позднейших списках,  есть  известие  чисто  новгородское,  и
потому его нет в Љиевской летописи, равно  как  известие  об  епископе  ‹уке
†идЯте и проч. Љогда написана первоначальнаЯ ЌовгородскаЯ летопись - на  это
есть  указание:  в  ‘офийском  списке  и  в  некоторых  списках   собственно
Ќовгородской летописи под 1030 г. встречаем  следующее  известие:  "’ого  же
лета престависЯ архиепискуп ноугородскый Ђким: бЯше ученик его …фрем, же  ны
учааше".  Ќа  основании  этого  известиЯ  мы  имеем  полное  право   отнести
составление  Ќовгородской  начальной  летописи  к  XI  веку.  ’аким  образом
объЯснЯетсЯ  часть  дополнений,  внесенных  в  начальную  Љиевскую  летопись
составителЯми  поздних   списков:   эти   дополнениЯ   взЯты   из   летописи
Ќовгородской. Ќо в позднейших списках мы встречаем такие дополнениЯ, которые
никак не могли быть заимствованы из  северной.  Ќовгородской  летописи,  ибо
содержат в себе известиЯ о событиЯх южных, киевских. ’ак, например, в начале
€горева кнЯжениЯ следующее место: "€ бе у него воевода, именем  ‘вентелд,  и
премучи углеци, и възложи на  них  дань  €горь  и  вдасть  ‘вентелду,  и  не
владЯшатсЯ един град, именем Џересечен, и седе около его три  лета,  и  едва
взЯ и. € беша седЯше углици по „непру  вниз;  и  по  сем  приидоша  межи  во
„нестр, и седоша тамо. € дасть же и дань „еревскую ‘вентелду,  имаше  же  по
черне куне от дыма, и реши дружина €горева: "се дал еси единому мужу много".
Ќе могли быть взЯты  из  Ќовгородской  летописи  дополнительные  известиЯ  о
печенежских набегах, находЯщиесЯ в Ќиконовском списке  под  990,  991,  1001
годами, известиЯ краткие,  не  имеющие  никакого  значениЯ  длЯ  позднейшего
летописца; также известиЯ о крещении  болгарских  и  печенежских  кнЯзей,  о
смерти печенежского кнЯзЯ ’емира,  убитого  родственниками.  ’аким  образом,
должно заключить, что начальнаЯ летопись, сохранившаЯсЯ в  древних  списках,
есть сокращеннаЯ сравнительно с тою, котораЯ сохранилась в позднейших.
     ‘делавши  эти  предварительные  заключениЯ,  обратимсЯ  к  рассмотрению
начальной летописи. ‘ первых  строк  ее  виден  уже  источник  и  образец  -
летопись византийскаЯ: русский летописец начинает свою повесть точно так же,
как и летописец византийский, исчислением стран, которые достались потомству
троих сыновей Ќоевых; это исчисление взЯто из греческого летописца,  ѓеоргиЯ
Ђмартола; но русский  летописец  вставил  в  него:  подле  €ллирии  (€люрик)
словене,  и  потом  в  конце  исчисление  северных  рек  и  народов,  причем
Љарпатские горы называютсЯ Љавкасийскими или “горскими.  ‚ключивши  в  число
семидесЯти двух народов и народ славЯнский, от  племени  Ђфетова,  летописец
указывает первоначальное жилище славЯн на „унае  и  потом  выселение  их  на
север и северо-восток, сперва добровольное, потом вынужденное  притеснениЯми
врагов, волхов; длЯ определениЯ этих волхов, по  понЯтиЯм  летописца,  можно
пользоватьсЯ другим местом летописи, где говоритсЯ о  нашествии  венгров  на
„унайские страны: "Џришел от востока (угры) и устремишасЯ через горы великие
и почаша воевати на живущаЯ ту волхи и словени. ‘едЯху бо ту преже  словени,
и волъхве  приЯша  землю  словеньску;  посем  же  угри  прогнаша  волъхи,  и
наследиша землю, и седоша с словены,  покоривше  Я  под  сЯ".  €так,  венгры
застали волхов вместе с славЯнами. ‚ рассказе о поселении славЯнских  племен
в нынешней ђоссии, их быте и судьбе тотчас видно, что  составитель  летописи
житель Љиева, принадлежит к племени полЯн; это племЯ  на  первом  месте,  им
особенно занимаетсЯ летописец, об нем больше всего знает, его нравственность
превозносит  в  ущерб  всем  остальным  племенам.  ‹етописец  знает,  что  в
отдаленные времена, когда еще полЯне жили особо, отдельными родами по  горам
киевским, уже шел путь из ‘кандинавии в ѓрецию, по „непру и  северным  рекам
озерной области; на первых страницах летописи уже даетсЯ уразуметь  значение
географического положениЯ …вропейской ђоссии, значение водных  путей.  Џосле
известиЯ о море Џонтском, или  ђусском,  в  летопись  вставлено  сказание  о
путешествии апостола ЂндреЯ на север до Ќовгорода; понЯтно, что сказание это
могло ЯвитьсЯ во времена христианские,  когда  узнали,  что  апостол  Ђндрей
проповедовал в ‘кифии; вставка начинаетсЯ словами: "џко же реша".
     ‡а вставкою о путешествии апостола ЂндреЯ следует рассказ о  построении
города Љиева.  ‚о  времена  летописца  составилось  уже  обычное  объЯснение
местных названий именами лиц, будто бы тут живших, Явились братьЯ Љий,  ™ек,
•орив с сестрою ‹ыбедью  длЯ  объЯснениЯ  названий  Љиева,  гор  ™ековицы  и
•оревицы и речки ‹ыбеди.
     ‹етописец сообщает нам два преданиЯ  о  Љие:  одно  мы  должны  назвать
собственно толкованием; были во времена летописца люди, которые, основываЯсь
на выражении "Љиев  перевоз",  толковали,  что  Љий  было  имЯ  перевозчика;
летописец отвергает это сухое толкование; он принимает предание о Љие-кнЯзе,
который ходил в –арьград, принЯл большую честь от царЯ и на возвратном  пути
основал на „унае маленький городок Љиевец. Ќо  здесь  длЯ  нас  очень  важно
выражение  летописца:  "џко  же  сказают".  ‡десь  виден  источник,  которым
пользовалсЯ  летописец,  -  это  народные  сказаниЯ.  ЏринимаЯ  предание   о
Љие-кнЯзе, летописец и роду его, потомству всех братьев приписывает кнЯженье
между полЯнами: "€ по сих братьи держати почаша род их  кнЯженье  в  ЏолЯх";
потом,  чтоб  показать  особность  всех  остальных  племен,  прибавлЯет:  "‚
„еревлЯх свое, а „реговичи свое" и т. д., т. е. в „еревах, у  древлЯн  свое,
независимое, кнЯженье, а дреговичи держат свое. Ќо мы знаем,  как  летописец
вывел заключение о важном владельческом значении ЉиЯ и его  рода;  источники
его относительно дреговических и древлЯнских кнЯжений еще более скудны, и  в
летописи ЏереЯславлЯ ‘уздальского читаем: "Ђ деревлЯне собе, а дрЯгвичи собе
жить (начаша), а словене собе новгородци, а полочане тако ж  без  кнЯзей"  и
проч.
     ‘казавши о расселении племен славЯнских, о народах чужих, которые в его
времЯ платили дань ђуси, летописец  сообщает  известиЯ  о  нашествии  разных
степных  народов  с  востока  на  славЯн  -  единственные  событиЯ  в  жизни
последних; здесь источниками служат длЯ  него  отчасти  греческие  летописи,
отчасти туземные, славЯнские преданиЯ  и  пословицы.  ’ак,  из  византийских
источников он знает, что угры белые Явились при царе  €раклии  и  ходили  на
•озроЯ, царЯ персидского; из славЯнских преданий знает  он  о  притеснениЯх,
которым дулебские женщины подвергались от аваров; из пословицы: погибоша аки
обры, заключает  о  гибели  этого  народа  без  племени  и  наследка.  Џотом
летописец переходит к описанию нравов и обычаев племен славЯнских.  ‘ведение
об этом предмете, разумеетсЯ, он мог получить из разных преданий и песен; но
он сам указывает на  другой,  верный  источник,  старинные  нравы  и  обычаи
племен, сохранившиесЯ в его времЯ: "ќто делают вЯтичи и ныне", -  прибавлЯет
он, говорЯ о древних Языческих похоронных обрЯдах; должно заметить и  здесь,
что  о  северных,  отдаленных  племенах  летописец   знает   мало,   говорит
неопределенно, вообще: "‘и же творЯху обычаи кривичи, прочии погании". Џодле
описаниЯ славЯнских нравов и обычаев вставлено  описание  нравов  и  обычаев
различных народов  из  греческой  хроники  ѓеоргиЯ  (Ђмартола).  €звестиЯ  о
дорюриковском быте восточных славЯн оканчиваютсЯ известием  о  притеснениЯх,
которым подвергались полЯне от древлЯн и других  окрестных  племен  и  потом
известием о нашествии козар, которые  принудили  полЯн  платить  себе  дань;
здесь вставлено  сказание  о  дани  по  мечу  с  дыма,  сказание,  очевидно,
позднейшее, сочиненное уже в то времЯ, когда козары пали под ударами русских
кнЯзей: "Ќашли козары полЯн, сидЯщих  по  этим  горам  в  лесах,  и  сказали
козары: платите нам дань.
     ЏолЯне, подумавши, дали по мечу от дыма;  понесли  эту  дань  козары  к
кнЯзю своему и старейшинам и  сказали  им:  вот  мы  нашли  дань  новую.  ’е
спросили их: откуда вы это взЯли? ‚ лесу, на горах, над  рекою  „непровскою,
отвечали они. ‘тарцы козарские сказали тогда: не добра эта дань,  кнЯзь!  мы
доискались ее оружием, которое остро только с одной стороны,  саблЯми,  а  у
этих оружие обоюду острое, меч; будут они брать дань  на  нас  и  на  других
странах". ’ак и случилось, прибавлЯет летописец: владеют козарами русские  и
до сего времени.
     ‚от все, что находим  в  летописи  о  дорюриковском  времени:  картина,
по-видимому, очень скуднаЯ в подробностЯх; но мы  не  имеем  никакого  права
предполагать, что летописец утаил от нас что-нибудь, что он знал больше, чем
сколько записал, следовательно, и в самой действительности историк не должен
искать ничего больше; и в самом деле, каких еще  нужно  более  подробностей?
†ивет каждый особо с родом своим на своих местах, владеет родом своим; когда
изгонЯютсЯ  завоеватели,  то  род  встает  на  род,  и  начинаютсЯ  усобицы;
летописец упоминает о городах; но  тут  же  и  дает  знать,  как  мы  должны
представлЯть себе эти города,  их  отношениЯ  между  собою  и  к  остальному
народонаселению: жители их пашут землю, присутствие городов не мешает  людЯм
жить в лесу подобно зверЯм, убивать друг друга,  похищать  девиц;  вот  весь
быт, и что еще сказать об нем кроме того, что сказано у  летописца?  ђассказ
его Ясен и полон. Џлемена воюют друг с другом, сильнейшие обижают слабейших;
но что представлЯют подробности этих усобиц и можно ли надеЯтьсЯ найти их  в
летописи? Ќо летописец записал преданиЯ о движениЯх  варварских  народов  из
Ђзии, о внезапном исчезновении, смене одного другим,  притеснениЯх,  которым
подвергались от них племена  оседлые,  но  слабые  по  причине  разъединениЯ
своего: таковы главные ЯвлениЯ в жизни  племен,  населЯвших  искони  великую
восточную равнину …вропы  летописец  русский  продолжает  в  этом  отношении
историков  древности.  Џеречислены  племена  по  свежим  следам,   как   они
сохранились во времена летописца; наконец, записано сказание о происхождении
его города, главного города всей ђусской земли, сказание,  составившеесЯ  по
общему закону, чрез объЯснение местных названий именами лиц.
     Џосле сказаниЯ о козарской дани начинаетсЯ собственнаЯ летопись, т.  е.
погодное записывание событий, ‘ какого же времени  летописец  начинает  свою
летопись? Ћн начинает ее с  852  г.  по  р.  х.:  "‘  царствованиЯ  Њихаила,
императора греческого, ЯвлЯетсЯ впервые название ђусской земли: об  этом  мы
узнали, продолжает летописец, потому, что при царе Њихаиле приходили русские
на –арьград, как пишетсЯ в летописце греческом; поэтому-то отсюда  начнем  и
числа положим".
     Џо образцу греческого летописца и наш начинает перечисление:  от  Ђдама
до потопа столько-то лет; от потопа до Ђвраама столько-то и т.  д.,  доходит
до царЯ Њихаила и от него переходит к  русской  истории.  "Ћт  перваго  лета
Њихаилова до перваго лета Ћлгова, русскаго кнЯзЯ, лет 29, а от перваго  лета
Ћлгова, понеже седе в Љиеве, до перваго лета €горева лет 31;  а  от  перваго
лета €горева  до  перваго  лета  ‘вЯтославлЯ  лет  33;  а  от  перваго  лета
‘вЯтославлЯ до перваго лета џрополча лет  28;  а  џрополк  кнЯжи  лет  8;  а
‚олодимер лет 37; а џрослав кнЯжи лет 40. ’ем же от  смерти  ‘вЯтославли  до
смерти џрославли лет 85; а от смерти џрославли до смерти ‘вЯтополчи лет 60".
‹юбопытно место Ќиконовского списка, где  времЯ  призваниЯ  кнЯзей  означено
так: "Џри Њихаиле и ‚асилие царема и при ”отии патриарсе придоша словене"  и
проч. Џотом важно  окончание  смертию  ‘вЯтополка  €зЯславича  -  знак,  что
летопись  составлена  между  смертию  ‘вЯтополка  и  смертию  преемника  его
‚ладимира Њономаха.
     Џосле  означенного  исчислениЯ  следует  под  858  годом  известие   из
греческой или болгарской летописи о крещении болгар; под следующим 859 годом
известие: "€маху дань варЯзи из-заморьЯ на —уди и на ‘ловенех, на Њери и  на
всех Љривичех; а Љозари имаху на ЏолЯнех, и на ‘еверех, и на ‚Ятичех,  имаху
по беле и веверице от дыма". ‹юбопытное выражение "имаху"  вместо  "приидоша
варЯзи" и тому подобное. Џо прошествии двух лет полных от  известиЯ  о  дани
помещено известие об изгнании варЯгов и призвании кнЯзей; по прошествии двух
лет после призваниЯ умирают ђюриковы  братьЯ,  по  прошествии  двух  лет  по
смерти ђюрика Ћлег оставлЯет Ќовгород. ‡десь очень любопытен также  сплошной
рассказ под одним 862  годом  о  призвании  ђюрика,  о  смерти  его  младших
братьев, о раздаче городов, об отпуске Ђскольда и „ира на юг.
     ‚езде здесь Явственны следы того, что известиЯ о  пришествии  кнЯзей  и
утверждении их  первоначально  составлЯли  отдельный  сплошной  рассказ  без
годов, которые внесены после; насильственный разрыв рассказа внесением годов
особенно заметен в известии о походе Ђскольда и „ира на греков:  "ђюрику  же
кнЯжащу в Ќовгороде - в лето 6371, в лето 6372, в лето 6373, в лето  6374  -
иде Ђсколд и „ир на ѓреки" и проч.
     Љ этому первоначальному сказанию вместе с предисловием о  дорюриковском
времени и может только  относитьсЯ  заглавие:  "‘е  повести  времЯнных  лет,
откуду есть пошла ђусскаЯ землЯ, кто в Љиеве нача первее  кнЯжити  и  откуду
ђусскаЯ землЯ стала есть".
     Ќачальный Љиевский летописец  почти  ничего  не  знает  о  подробностЯх
призваниЯ, о событиЯх кнЯжениЯ ђюрикова:  преданиЯ  о  ѓостомысле  и  ‚адиме
внесены в позднейшие списки из начальной  Ќовгородской.  €звестие  о  походе
Ћлега на юг и утверждении в Љиеве, очевидно, взЯто  из  устных  преданий,  в
которых Ћлег ЯвлЯлсЯ первым собирателем племен, первым учредителем нарЯда: к
его времени относились все  древние  уставы,  например,  дань  новгородскаЯ.
‘обытиЯ разделены по годам: на каждый год по походу на одно из племен; потом
известиЯ о деЯтельности Ћлеговой прекращаютсЯ в продолжение 17 лет; под  903
годом помещено известие о браке €горЯ на Ћльге; заметим, что летописцу нужно
было  поместить  это  известие  позднее  по  соображениЯм   с   малолетством
‘вЯтослава при смерти отцовой. Џод 907  годом  помещено  известие  о  походе
Ћлега  на  греков.  €звестный  характер  рассказа  о  походе  Ћлеговом  Ясно
указывает на источник - устные народные сказаниЯ, причем в  летописи  нельзЯ
не заметить Явную сшивку двух известий: она обличаетсЯ повторением одного  и
того же известиЯ о дани сперва по 12 гривен  на  человека,  а  потом  по  12
гривен на ключ.
     Џод  911  годом  помещено  известие  о  комете,  взЯтое,  очевидно,  из
греческой  или  болгарской  летописи;  под  912  годом  договор  с  греками.
Ќеоспоримые свидетельства  греческих  источников  о  договорах,  заключаемых
€мпериею с разными варварскими народами, свидетельства о  договорах,  именно
заключенных с ђусью, соответствие последних договоров договорам, заключенным
с другими народами, необходимость, какую чувствовало греческое правительство
урЯдитьсЯ с русским  кнЯзем  относительно  того,  как  поступать  в  случаЯх
столкновениЯ русских с подданными €мперии  в  Љонстантинополе,  случаЯх,  не
могших   быть   редкими,   полное    соответствие    содержаниЯ    договоров
обстоЯтельствам времени, наконец Язык, во многих местах темный, показывающий
Ясные  следы  перевода  с  греческого,  не  оставлЯют  никакого  сомнениЯ  в
подлинности договоров - Ћлегова, €горева, ‘вЯтославова. Џо всем вероЯтностЯм
до летописца дошел перевод современный подлиннику; перевод этот  должен  был
хранитьсЯ в Љиеве у кнЯзей,  и  хранитьсЯ  тщательно,  потому  что  торговые
сношениЯ русских с ‚изантиею были  предметом  первой  важности  длЯ  ђуси  и
кнЯзей ее, а нет  сомнениЯ,  что  и  впоследствии  поступали  с  русскими  в
Љонстантинополе на основании древних договоров; странно думать, что норманны
вообще заботились мало  о  сохранении  и  исполнении  договоров:  норманские
пираты, быть может, мало заботились об этом, но уже  показано  было  прежде,
что  русские  кнЯзьЯ  не  могли  оставатьсЯ  норманскими  пиратами,  и   где
доказательство, что они мало заботились об их исполнении и сохранении? Џосле
заключениЯ Ћлегова договора €горь пошел на греков;  но  где  доказательства,
что он пошел не вынужденный нарушением договора  со  стороны  греков?  Љогда
последние объЯвили ему, что будут платить столько же, сколько платили Ћлегу,
то он заключил с ними мир; имеем  право  думать,  что  поход  был  именно  и
предпринЯт  длЯ  того,  чтобы  восстановить  прежние  отношениЯ.   ‘вЯтослав
завоевал Ѓолгарию по договору с греками же и  потом  вел  против  них  войну
оборонительную; поход ‚ладимира тесно свЯзан в летописи с намерением принЯть
христианство;  џрослав  послал  сына  на  греков  именно   потому,   что   в
Љонстантинополе  обидели  русских  купцов,   следовательно,   не   выполнили
договора. Ќадобно заметить, что у нас вообще походы древних  русских  кнЯзей
на ‚изантию представлЯютсЯ чем-то беспрерывным, обычным, тогда как  всех  их
было только шесть.
     ‡аписав предание о смерти  Ћлеговой,  летописец  вставлЯет  известиЯ  о
волхвах, ЯвлЯвшихсЯ у других народов; вставка  понЯтнаЯ  по  тому  интересу,
который возбуждали волхвы  между  современниками  летописца.  „олговременное
кнЯжение  €горЯ,  от  которого  дошло  очень  мало   преданий,   пополнЯетсЯ
известиЯми из греческой и болгарской  летописи.  €звестие  о  первом  походе
€гореве на греков взЯто из тех же источников, известие о втором из  туземных
преданий; из них же взЯто оправдание в неудаче первого похода; очевиден  тот
же самый  источник  в  известиЯх  о  смерти  €горЯ,  о  мести  Ћльги,  о  ее
распорЯжениЯх,  о  крещении,  которое  описано  исключительно  по   туземным
преданиЯм без всЯкого соображениЯ с греческими источниками:  это  доказывает
имЯ императора, при котором крестилась Ћльга, –имиский, и год событиЯ. …ще в
кнЯжение €горЯ, 943 годом оканчиваютсЯ выписки из греческой  или  болгарской
летописи о  тамошних  событиЯх,  и  с  этих  пор,  очевидно,  исключительное
пользование туземными устными преданиЯми.  “же  выше  было  замечено,  когда
должно было окончательно образоватьсЯ предание о  проповедниках  разных  вер
при ‚ладимире; здесь заметим любопытное показание: во времена летописца жили
люди, которые помнили крещение земли ђусской; несмотрЯ на то, во времена  же
летописца  уже  существовали  различные  противоречивые  преданиЯ  об   этом
событии, о месте крещениЯ ‚ладимирова; утверждаЯ, что ‚ладимир  крестилсЯ  в
Љорсуни, летописец прибавлЯет:  "‘е  же  не  сведуще  право  глаголють,  Яко
крестилсЯ есть в Љиеве; инии же реша ‚асиливи; друзии же инако скажут"; так,
в одном дошедшем до нас житии ‚ладимира сказано, что этот кнЯзь предпринимал
поход на Љорсунь, на третий год по принЯтии крещениЯ. ‡аметим Явную сшивку в
начале кнЯжениЯ ‘вЯтополкова: тотчас после известиЯ о  смерти  ‚ладимировой,
после заглавиЯ: о убиении Ѓорисове, читаем: "‘вЯтополк же седе Љыеве по отце
своем, и съзва кыЯны, и нача даЯти им именье", а  после  известиЯ  о  смерти
‘вЯтослава древлЯнского, читаем опЯть: "‘вЯтополк же  оканный  нача  кнЯжити
Љыеве. ‘озвав люди, нача  даЯти  овем  корзна,  а  другым  кунами  и  раздаЯ
множество". Ћчевидно, что об убиениЯ св.
     Ѓориса и ѓлеба вставлено особое сказание  в  летопись:  это  доказывает
особое заглавие; заметим,  что  вследствие  сильнейшего  развитиЯ  церковной
литературы в  позднейших  списках  летописи  мы  встречаем  распространенные
сказаниЯ не только об убиении св. Ѓориса и ѓлеба, но  также  и  о  страдании
первомучеников русских, варЯгов ”еодора и €оанна. ‚ разных сказаниЯх  о  св.
Ѓорисе и ѓлебе  замечаютсЯ  разногласиЯ;  так,  в  сказании,  вставленном  в
летопись, читаетсЯ, что св. ѓлеб ехал из Њурома, полагаЯ, что умирающий отец
зовет его к себе, а в других сказаниЯх говоритсЯ, что ѓлеб во времЯ  кончины
св. ‚ладимира находилсЯ в Љиеве, а не  в  Њуроме  и,  узнав,  что  ‘вЯтополк
послал убийц на Ѓориса, отправилсЯ тайно вверх по „непру, но  был  настигнут
убийцами под ‘моленском. Џротив первого известиЯ приводЯт, что  1‚  43  днЯ,
протекшие междуубиением Ѓориса 24-го июлЯ и ѓлеба 5-го  сентЯбрЯ,  не  могли
уместитьсЯ все событиЯ, рассказанные в этом известии, что  гонец,  посланный
от ‘вЯтополка в Њуром, не мог возвратитьсЯ к своему кнЯзю с вестию, что ѓлеб
отправилсЯ ранее первых чисел сентЯбрЯ,  и  если  ‘вЯтополк  по  этой  вести
отправил убийц вверх по „непру, то как они успели проплыть в три или  четыре
днЯ около 650 верст ? Ќо,  во-первых,  из  сказаниЯ  вовсе  не  видно,  чтоб
‘вЯтополк  послал  убийц  тогда  только,  когда  получил  весть,  что   ѓлеб
отправилсЯ; в ожидании, что ѓлеб  отправитсЯ  по  известному  пути,  он  мог
послать  убийц  гораздо  прежде.   ‚о-вторых,   в   сказании   нет   никаких
хронологических указаний.  ‡аметим  также,  что  в  оказании,  помещенном  в
летописи, нет никаких противоречий, нет слов Ѓорисовых "поне узрю лице брата
моего меньшего ѓлеба, Яко же €осиф ‚ениамина". ‚о всЯком случае видно, что и
о событиЯх, последовавших за смертью ‚ладимира, ходили такие же разноречивые
преданиЯ, как и о событиЯх, сопровождавших крещение ђуси. ‘ другой  стороны,
заметим, что в известиЯх о первых событиЯх кнЯжениЯ џрославова можно  видеть
сшивки известий из начальной Љиевской летописи  с  известиЯми  из  начальной
Ќовгородской, так что место, начинающеесЯ после  слов:  "обладающе  ими",  и
оканчивающеесЯ словами: "€ поиде на ‘вЯтополъка; слышав же  ‘вЯтополк  идуще
џрослава, пристрои без числа вои, руси и печенег, и изыде противу ‹юбчю,  он
пол „непра, а џрослав об  сю"  -  можно  считать  вставкою  из  Ќовгородской
летописи, во-первых, потому, что это место содержит  известие  собственно  о
новгородском событии; во-вторых, потому, что в рассказе под следующим  годом
опЯть повторЯетсЯ: "Џриде џрослав, и сташа противу оба пол „непра".
     Њежду известиЯми о кнЯжении џрослава под 1051 годом в рассказе о начале
Љиевского монастырЯ встречаем первое указание на автора известий,  на  времЯ
его жизни: "”еодосьеви же живущю в монастыри, и правЯщю добродетельное житье
и чернечьское правило, и приимающю всЯкого приходЯщаго к нему, к нему  же  и
аз придох худый и недостойный раб, и приЯт мЯ лет  ми  сущю  17  от  роженьЯ
моего. ‘е же написах и положих, в кое лето почал быти монастырь и  что  ради
зоветьсЯ Џечерьский; а о  ”еодосове  житьи  пакы  скажем".  Џод  1064  годом
встречаем новое указание, что с XI века известиЯ записаны очевидцем событий,
тогда  как  прежде  повсюду  встречаем  Явственные  следы  устных  преданий.
ђассказываЯ, между прочими дурными предвещаниЯми,  что  рыбаки  вытащили  из
реки ‘етомли урода, летописец прибавлЯет: "его же  позоровахом  до  вечера".
’аким образом, во второй половине XI века открываем мы следы автора известий
начальной Љиевской летописи, как в том  же  веке,  но  ранее,  открыли  след
составителЯ начальной Ќовгородской летописи.
     ‘ этих пор, как Ясно  обозначилсЯ  очевидец  при  записывании  событий,
встречаем и числовые показаниЯ событий, например под  1060  годом:  "Џридоша
половци первое на ђусскую землю воевать, ‚севолод же изиде противу их месЯца
февралЯ в 2 день".
     ќтого прежде мы не встречаем при описании самых важных  событий,  кроме
днЯ кончин кнЯжеских, и то начинаЯ с христианского времени. —то с  этих  пор
летописец есть очевидец или современник событий, доказываетсЯ подробностЯми,
которые легко отличить от подробности предыдущих  народных  сказаний:  легко
понЯть, какого рода подробности в сказании о  мести  Ћльгиной,  например,  и
какого рода подробности в известии о  победе  половцев  в  1067  году  и  ее
следствиЯх. Њы видели, что под 1051 годом летописец обещал опЯть  сказать  о
житии св. ”еодосиЯ, "а о ”еодосове житьи пакы скажем": теперь под 1074 годом
по случаю известиЯ о смерти св. ”еодосиЯ  летописец  действительно  сообщает
сведениЯ о его житии: как он проводил пост, как  учил  братию  поститьсЯ,  о
цветущем состоЯнии монастырЯ при ”еодосии, о том, как братиЯ жили  в  любви,
как меньшие покорЯлись  старшим,  не  смеЯ  пред  ними  говорить,  что  Ясно
выставлено с целию показать противоположность такого поведениЯ  с  событием,
случившимсЯ по смерти ”еодосиЯ, относительно игумена ‘тефана,  -  о  великих
подвижниках, какие были при ”еодосии,  и  обращении  с  ними  последнего,  о
„амиане чудотворце и других; здесь, в рассказе о жизни св. €сакиЯ, встречаем
следующие слова: "€ ина многа поведаху о немь, а другое  и  самовидец  бых".
Џод 1091 годом встречаем рассказ об открытии мощей св. ”еодосиЯ,  в  котором
повествователь говорит о себе, как о главном действователе, и  в  заключении
называет себЯ рабом и учеником ”еодосиЯ.  Џод  1093  годом  в  благочестивом
размышлении о божиих наказаниЯх встречаем слова: "‘е бо аз грешный и много и
часто бога прогневаю, и часто согрешаю по всЯ дни". Џод 1096  в  рассказе  о
нашествии половцев на Џечерский монастырь читаем:  "€  придоша  в  монастырь
Џечерьский, нам сущим по кельЯм почивающим по  заутрени...  нам  же  бежащим
задом монастырЯ". Џод тем же  годом  в  одном  из  древнейших  списков,  так
называемом ‹аврентьевском, находитсЯ позднейшаЯ вставка поучениЯ Њономаха  к
детЯм, перемешанного с письмом его к Ћлегу ‘вЯтославичу; вставка позднейшаЯ,
потому что начальный составитель летописи,  современник  Њономаха,  конечно,
мог иметь в руках оба эти памЯтника и вставить их в свою летопись, но не мог
вставить их именно в том месте, где находим их в ‹аврентьевском списке,  ибо
здесь они вставлены между известиЯми, которые не  могут  быть  разделены,  а
именно:  описавши  нашествие  половцев,  летописец   начинает   говорить   о
происхождении разных варварских народов: "а €змаил роди 12 сына, от  них  же
суть торкъмени и печенези, и торци, и кумани, рекше половци, иже исходЯт  от
пустыне, и по сих  8  колен  в  кончине  века  изидуть,  заклепении  в  горе
Ђлександром Њакедонским, нечистые человекы". ‡а этим непосредственно  должен
следовать рассказ летописца о людЯх, заключенных в гору, о которых он слышал
от новгородца ѓюрЯты ђоговича, тогда как между этим рассказом  и  последними
приведенными словами "нечистые человекы" вставлено поучение Њономаха  и  его
письмо к Ћлегу. Ќо потом  нас  останавливает  еще  одно  обстоЯтельство:  по
окончании рассказа о войне Њстислава  ‚ладимировича  новгородского  с  дЯдею
Ћлегом ‘вЯтославичем: "€  посла  к  Ћлгови  (Њстислав),  глаголЯ:  не  бегай
никаможе, но пошлисЯ к братьи своей с молбою, не лишать тЯ ђусьскые земли; и
аз пошлю к отцю молитсЯ о тобе. Ћлег же обещаЯсЯ тако створити", - летописец
прибавлЯет: "Њстислав же възвративсЯ вспЯть ‘уждалю, оттуду поиде Ќовугороду
в свой град, молитвами преподобнаго епископа Ќикиты".
     ‘транно, что киевский летописец сделал эту прибавку, тогда как мы знае