  о  государственном  порЯдке,  об
отношениЯх к советникам и подданным, о гибельных следствиЯх  разновластиЯ  и
безначалиЯ. Ќесть власти, аще не от бога. ‚сЯка душа властем предержащим  да
повинуетсЯ. ѓоре  граду,  им  же  градом  мнози  обладают  и  т.  п.  “порно
вчитываЯсь в любимые тексты и бесконечно о них размышлЯЯ, €ван постепенно  и
незаметно создал себе из них идеальный мир, в который уходил, как Њоисей  на
свою гору, отдыхать от житейских страхов и огорчений. Ћн с любовью  созерцал
эти величественные образы ветхозаветных избранников и помазанников божиих  -
ЊоисеЯ, ‘аула, „авида, ‘оломона. Ќо  в  этих  образах  он,  как  в  зеркале,
старалсЯ  разглЯдеть  самого  себЯ,  свою  собственную  царственную  фигуру,
уловить в них отражение своего блеска или перенести на себЯ  самого  отблеск
их света и величиЯ. ЏонЯтно, что он залюбовалсЯ собой, что  его  собственнаЯ
особа в подобном отражении представилась ему озаренною блеском  и  величием,
какого и не чуЯли на себе его  предки,  простые  московские  кнЯзьЯ-хозЯева.
€ван  IV  был  первый  из  московских  государей,  который  узрел   и   живо
почувствовал в себе царЯ в настоЯщем библейском смысле,  помазанника  божиЯ.
ќто было длЯ него политическим откровением, и с той поры его  царственное  Я
сделалось длЯ него предметом набожного поклонениЯ.  Ћн  сам  длЯ  себЯ  стал
свЯтыней  и  в  помыслах  своих  создал   целое   богословие   политического
самообожаниЯ в виде ученой теории своей царской власти. ’оном  вдохновенного
свыше и вместе с обычной тонкой иронией писал он во времЯ переговоров о мире
врагу своему ‘тефану Ѓаторию, колЯ ему глаза его избирательной властью: "Њы,
смиренный €оанн, царь и великий кнЯзь всеЯ ђуси по божию изволению, а не  по
многомЯтежному человеческому хотению".
     Ќ…„Ћ‘’Ђ’ЋЉ ЏђЂЉ’€—…‘ЉЋ‰ …… ђЂ‡ђЂЃЋ’Љ€. Ћднако из всех этих усилий ума и
воображениЯ царь  вынес  только  простую,  голую  идею  царской  власти  без
практических  выводов,  каких  требует  всЯкаЯ  идеЯ.  ’еориЯ  осталась   не
разработанной  в  государственный   порЯдок,   в   политическую   программу.
“влеченный враждой и воображаемыми страхами, он упустил из виду практические
задачи и  потребности  государственной  жизни  и  не  умел  приладить  своей
отвлеченной  теории  к  местной  исторический  действительности.  Ѓез   этой
практической разработки его возвышеннаЯ теориЯ верховной власти превратилась
в  каприз  личного  самовластиЯ,  исказилась   в   орудие   личной   злости,
безотчетного произвола. Џотому  стоЯвшие  на  очереди  практические  вопросы
государственного  порЯдка  остались  неразрешенными.  ‚  молодости,  как  мы
видели, начав править государством, царь  с  избранными  своими  советниками
повел смелую внешнюю и внутреннюю политику,  целью  которой  было,  с  одной
стороны,  добитьсЯ  берега  Ѓалтийского  морЯ  и  войти  в  непосредственные
торговые и культурные сношениЯ с ‡ападной …вропой, а с другой -  привести  в
порЯдок законодательство и устроить областное  управление,  создать  местные
земские   миры   и   призвать   их   к   участию   не   только   в   местных
судебно-административных делах, но  и  в  деЯтельности  центральной  власти.
‡емский собор, впервые созванный в  1550  г.,  развиваЯсь  и  входЯ  обычным
органом в состав управлениЯ, должен был укрепить в умах идею  земского  царЯ
взамен удельного вотчинника. Ќо царь не ужилсЯ со  своими  советниками.  Џри
подозрительном и болезненно возбужденном чувстве  власти  он  считал  добрый
прЯмой совет посЯгательством на свои верховные права, несогласие  со  своими
планами  -  знаком  крамолы,  заговора  и  измены.  “далив  от  себЯ  добрых
советников,  он  отдалсЯ   одностороннему   направлению   своей   мнительной
политической мысли, везде  подозревавшей  козни  и  крамолы,  и  неосторожно
возбудил старый вопрос об отношении государЯ к боЯрству -  вопрос,  которого
он не в состоЯнии был разрешить и которого потому не  следовало  возбуждать.
„ело  заключалось  в  исторически  сложившемсЯ  противоречии,  в  несогласии
правительственного  положениЯ  и   политического   настроениЯ   боЯрства   с
характером власти и политическим самосознанием  московского  государЯ.  ќтот
вопрос был неразрешим длЯ московских людей XVI в.  Џотому  надобно  было  до
поры  до  времени  заминать  его,  сглаживаЯ  вызвавшее   его   противоречие
средствами благоразумной политики, а  €ван  хотел  разом  разрубить  вопрос,
обострив  самое  противоречие,  своей  односторонней  политической   теорией
поставив его ребром, как ставЯт тезисы на ученых диспутах, принципиально, но
непрактично. “своив себе чрезвычайно исключительную  и  нетерпеливую,  чисто
отвлеченную  идею  верховной  власти,  он  решил,  что  не   может   править
государством, как правили его отец и дед, при содействии боЯр, но, как иначе
он  должен  править,  этого  он  и  сам  не  мог  уЯснить  себе.   Џревратив
политический вопрос о порЯдке в ожесточенную вражду с лицами, в бесцельную и
неразборчивую резню, он своей опричниной внес в общество страшную  смуту,  а
сыноубийством подготовил гибель своей династии. Њежду  тем  успешно  начатые
внешние  предприЯтиЯ  и  внутренние  реформы  расстроились,   были   брошены
недоконченными по вине неосторожно  обостренной  внутренней  вражды.  Ћтсюда
понЯтно, почему этот царь двоилсЯ в представлении современников,  переживших
его царствование. ’ак, один из них, описав славные  деЯниЯ  царЯ  до  смерти
царицы Ђнастасии, продолжает: "Ђ потом словно страшнаЯ бурЯ,  налетевшаЯ  со
стороны, смутила покой его доброго сердца, и Я не знаю, как перевернула  его
многомудренный ум в нрав  свирепый,  и  стал  он  мЯтежником  в  собственном
государстве" „ругой современник, характеризуЯ грозного царЯ, пишет, что  это
был  "муж  чудного  рассуждениЯ,  в  науке  книжного  почитаниЯ  доволен   и
многоречив, зело ко ополчению дерзостен и за свое  отечество  стоЯтелен,  на
рабы, от бога данные ему, жестосерд, на пролитие крови дерзостен и неумолим,
множество народа от мала и до  велика  при  царстве  своем  погубил,  многие
города свои попленил и много иного содеЯл над рабами своими; но этот же царь
€ван и много доброго совершил, воинство свое весьма любил и на нужды его  из
казны своей неоскудно подавал".
     ‡ЌЂ—…Ќ€… –Ђђџ €‚ЂЌЂ. ’аким образом, положительное значение царЯ €вана в
истории нашего государства далеко не так велико, как можно было  бы  думать,
судЯ  по  его  замыслам  и  начинаниЯм,  по  шуму,  какой  производила   его
деЯтельность.  ѓрозный  царь   больше   задумывал,   чем   сделал,   сильнее
подействовал на воображение и нервы своих современников, чем на  современный
ему государственный порЯдок.  †изнь  Њосковского  государства  и  без  €вана
устроилась бы так же, как она строилась до него и после него,  но  без  него
это устроение пошло бы легче и ровнее, чем оно шло при  нем  и  после  него:
важнейшие политические вопросы были бы разрешены без тех  потрЯсений,  какие
были им подготовлены. ‚ажнее отрицательное значение этого царствованиЯ. –арь
€ван был замечательный писатель, пожалуй даже бойкий политический мыслитель,
но он не был государственный делец. Ћдностороннее, себЯлюбивое и  мнительное
направление его политической мысли при его нервной возбужденности лишило его
практического такта, политического  глазомера,  чутьЯ  действительности,  и,
успешно предпринЯв  завершение  государственного  порЯдка,  заложенного  его
предками, он незаметно длЯ себЯ  самого  кончил  тем,  что  поколебал  самые
основаниЯ  этого  порЯдка.  Љарамзин  преувеличил  очень  немного,  поставив
царствование €вана - одно из прекраснейших  по  началу  -  по  конечным  его
результатам нарЯду с монгольским игом и бедствиЯми удельного времени. ‚ражде
и произволу царь жертвовал и собой, и  своей  династией,  и  государственным
благом. …го можно сравнить с тем ветхозаветным  слепым  богатырем,  который,
чтобы погубить своих врагов, на самого себЯ повалил здание, на  крыше  коего
эти враги сидели.