 клиентов  и  бросилсЯ обнимать его с  радостью  грума,  после  долгой
разлуки  встретившего  своего любимого хозЯина.  •ачик  был так  мал, словно
постарел, не  выходЯ из подросткового  возраста и тем  самым как бы сохранив
право на резвость.
     €,  конечно,  он  поднЯлсЯ  с  нами в ресторан  и уже  никому  не давал
платить,  в  том  числе  и  Љемалу,  если бы, конечно,  ему пришло  в голову
пытатьсЯ платить.
     ‚о времЯ застольЯ •ачик несколько  раз провозглашал красноречивые тосты
за своего  бывшего директора и говорил, что за сорок лет у него ни до этого,
ни после этого не было такого директора.
     ЉнЯзь ќмухвари снисходительно посмеивалсЯ.  ‚  своих дымчатых очках  он
был  похож  на  итальЯнского   актера  времен  неореализма,  играющего  роль
голливудского актера, попавшего в  итальЯнский  городок,  где  его  помнЯт и
любЯт по старым картинам.
     џ  пыталсЯ  выЯснить  у него, чем ему так полюбилсЯ  кнЯзь-директор, но
•ачик, с гневным удивлением взглЯнув на менЯ, махал рукой в сторону кнЯзЯ  и
кричал:
     •рустальнаЯ душа! Џростой! Џростой! Џравда,  когда кнЯзь  вышел, •ачик,
видимо, пытаЯсь отвЯзатьсЯ от моих расспросов, сказал:
     ‡а пЯть  лет  работы  кнЯзь ни  разу ни у  одного  фотографа  деньги не
попросил! —то  надо получал! Ќо  сам не просил! Џростой! Ђ другие директора,
не успеешь вечером прийти в ателье, вот так трЯсут: деньги! Ђ он простой! Ќи
разу не попросил! •рустальнаЯ душа!
     „ЯдЯ ‘андро так прокомментировал его слова:
     —еловек, который все имел, а потом все потерЯл, еще сорок лет чувствует
себЯ  так,  как  будто он все имеет. Ђ  человек, который был нищим,  а потом
разбогател, еще сорок лет чувствует себЯ так, как будто он нищий.
     €  дЯдЯ ‘андро,  конечно,  прав.  Џростота есть  безусловное  следствие
сознаниЯ внутренней  полноценности.  Ќеудивительно,  что это сознание  чаще,
хотЯ  и  не  всегда,  свойственно  людЯм  аристократического  происхождениЯ.
Њещанин всегда непрост, и это следствие сознаниЯ внутренней неполноценности.
…сли же он благодарЯ особой одаренности перерастает это сознание, он прост и
естествен, как —ехов.
     Ћднако вернемсЯ к  нашим застольцам. ‚се началось с бутылки  армЯнского
коньЯка  и  кофе  по-турецки,  ну,  а потом,  как  водитсЯ, пошло. ‡а  времЯ
застольЯ •ачик раз  десЯть  фотографировал нас в  разных ракурсах при  одном
непременном условии: чтобы в центре фотографии оказывалсЯ кнЯзь. €ногда он к
нам присоединЯл кофевара Ђкопа-ага.
     ќтот высокий старик с коричневым  лицом,  как  бы иссушенным  кофейными
парами  и   долгими  странствованиЯми   по   Ѓлижнему   ‚остоку,  откуда  он
репатриировалсЯ, времЯ от времени присаживалсЯ к нашему столу и заводил речь
об армЯнах.  …го горЯчий армЯнский патриотизм  был  трогателен и комичен. Џо
его словам, получалось, что армЯне ужасный народ, потому что ничего хорошего
не хотЯт делать длЯ армЯн. …го горькие претензии к армЯнам обычно начинались
с  ’играна ‚торого  и кончались  ’играном ЏетросЯном,  по легкомыслию, с его
точки  зрениЯ,  прошлЯпившим  шахматную  корону.  ќтот  вроде  бы  не  очень
грамотный старик знает историю Ђрмении, как биографию соседей по улице.
     ‘ейчас он присел за наш столик, рассеЯнно прислушиваЯсь к беседе, чтобы
собратьсЯ с мыслЯми и вставитьсЯ в очередную паузу.
     ’еперь  возьмем,  начал  Ђкоп-ага,   дождавшись  ее,футбольную  команду
"Ђрарат".   ‘  теперешним  тренером  армЯне  никогда  не  будут  чемпионами.
Џапа-зЯна взЯл  и  поставил  хавбек.  Ќо ЏапазЯн  когда  билхавбек?  ЏапазЯн
родилсЯ форвард и умрет  форвард.  Ђ он его поставил хавбек.  Џочему? Џотому
что  при шел на поле  растущий ЊаробЯн. •орошо, да, растущий ЊаробЯн поставь
на место  ЏапазЯн, но ЏапазЯн зачем надо хавбек? ЏапазЯн  переведи на правый
край, он одинаково бьет и с  правой, и с левой. Ђ правый край поставь хавбек
или скажи: "€ди домой, ‹енин-акан!" потому что  пользы от него нету,  где бы
он ни стоЯл. ‚от это неужели  сам не мог догадатьсЯ? џ ему написал, но разве
этот чатлах  менЯ послушает?  „аже  не ответил.  ‚от так армЯне  топЯт  друг
друга.
     ЏродолжаЯ поварчивать на  тренера, Ђкоп-ага  собрал пустые чашки из-под
выпитого кофе, поставил их на поднос и ушел за стойку.
     ‚о времЯ застольЯ речь зашла о знаменитых братьЯх ќмухвари, деревенских
родственниках  кнЯзЯ. „ело началось  с кровной  мести.  ’ри брата  ќмухвари,
отчаЯнные ребЯта, около семи  лет,  пока их всех не убили, держали  в страхе
кенгурийскую  милицию. ќто было в конце двадцатых  и начале тридцатых годов.
Џозже, на  политических  процессах тридцать седьмого  года, почему-то  о них
вспомнили,  и  они  посмертно  проходили  на этих процессах  как  английские
шпионы.
     Ќо  как они могли быть  английскими шпионами, сказал дЯдЯ ‘андро, когда
эти деревенские кнЯзьЯ даже не знали, где ЂнглиЯ?
     ЉнЯзь улыбнулсЯ и кивнул головой  в знак согласиЯ. € вот в свЯзи с этим
делом братьев ќмухвари дЯдЯ ‘андро рассказал свою историю.
     ‚от вы думаете, начал он,  разглаживаЯ усы, что Я своих всегда защищаю,
а эндурцев  ругаю. Ќо это неправильно.  џ, как Ђкоп-ага,  страдаю  душой  за
наших. € потому Я говорю: и раньше, в старые времена, у абхазцев было немало
дурости,  из-за которой народ наш страдал, и сейчас среди абхазцев не меньше
дурости, только теперь она имеет другую форму.
     ђаньше главнаЯ дурость была это кровнаЯ месть. Ќекоторые роды полностью
друг  друга  уничтожали из-за этого. Ќет, Я  не  против кровной мести, когда
надо. ќто было полезно!  Џочему? Џотому что человек,  который против другого
человека  плохое  задумал, знал, что тот человек, против которого он задумал
плохое, сам на себе не кончаетсЯ. ‡а него отомстЯт  его родственники. €  это
многие плохие дела останавливало, потому  что знали: человек сам  на себе не
кончаетсЯ.
     Ќо иногда даже стыдно сказать, из-за каких глупостей начиналась кровнаЯ
месть. Ќад —егемом  в трех километрах от нашего дома жила  прекраснаЯ  семьЯ
Ѓаталба. ќто было  еще лет  за  пЯтьдесЯт до  моего  рождениЯ.  €  семьЯ эта
дружила с родом —ичба из  села Љутол. Ћбе семьи дружили и любили друг друга,
как близкие родственники.
     Љаждый год, когда  чичбовцы перегонЯли скот на альпийские пастбища, они
по  дороге  останавливались  у  своих  кунаков, несколько  дней  там кутили,
веселились, а  потом дальше в горы  гнали стадо. Ѓлагодать была, такое времЯ
было.
     € вот однажды остановились в доме своих кунаков, а вместе с ними был их
гость. Ћн болел малЯрией, и они взЯли его  на альпийские луга,  чтобы он там
окреп и избавилсЯ от своей болезни. ’огда так было принЯто.
     € вот  они  остановились у баталбовцев, хозЯин зарезал быка, и они  днЯ
два кутили, а когда собрались  в дорогу, он им навьючил  на осла две хорошие
бычьи лЯжки.
     €  это  очень  не  понравилось  старшему  из чичбовцев, он был  строгий
старик.  Ќо он ничего  не сказал  и уехал со  своими, погнал  стадо  в горы.
’еперь,  почему  не  понравилось?  Џотому  что,  по  нашим   обычаЯм  (тогда
соблюдали, сейчас кто вспомнит?), когда у тебЯ хороший гость и ты ему что-то
зарезал и вы это зарезанное покушали, в дорогу  нельзЯ  давать от  того, что
уже  зарезали. Ќадо специально зарезать что-нибудь еще, чтобы дать в дорогу.
’ак было принЯто.
     Ѓаталбовцы  тут,  конечно,  сделали  ошибку.  Џотому  что  отнеслись  к
чичбовцам, как к близким людЯм,  и дали им две бычьи лЯжки от быка, которого
уже кушали. Ќо  они забыли, что вместе  с чичбовцами был их  гость, который,
конечно, промолчал,  но  он  не  мог  не  знать, что  эти  две лЯжки от  уже
зарезанного быка,  которого они кушали. € чичбовцам, особенно старшему, было
стыдно перед гостем за эти лЯжки от быка, которого они уже кушали.
     € вот они едут в  горы, гонЯт перед собой сотни овец  и коз, а  старший
чичбовец долго молчал, но наконец не выдержал.
     ќти  баталбовцы, сказал он, оказываетсЯ, нас за  людей не считают!  Љак
нищим, бросили нам остатки со своего стола! Ќо они об этом пожалеют!
     ѓость, конечно, пыталсЯ его успокоить, но тот затаил обиду. € вот так у
них пошло. Ђ баталбовцы, между прочим,  ничего не подозревают, потому  что в
те времена сплетни не было и им никто ничего не сказал. Ћни, бедные, думают:
хорошо  встретили гостей,  хорошо проводили. Љакой там хорошо! Ќо они ничего
не знали: сплетни не было тогда еще среди абхазцев.
     € вот опЯть представители этих семей встречаютсЯ на одном  пиршестве. €
тут  молодой  баталбовец  опЯть  допускает  ошибку.  Љогда  начали петь, так
получилось,  что  лучших  певцов  собрали  в  одном месте.  €  этот  молодой
баталбовец оказалсЯ  рЯдом с  тем старым  чичбовцем, который уже считал себЯ
оскорбленным, а теперь этот молодой баталбовец запел возле  него. € это было
ошибкой, конечно.
     Њолодой должен был спросить у старого чичбовца:
     Ќе беспокоит ли мое пение вас? Њожет, мне отойти подальше?
     € тогда старый ответил бы ему скорее всего:
     Ќичего, сынок, пой. ‹ишь бы нас хуже пениЯ ничего не беспокоило.
     ’ак обычно говорЯт. Ќо этот молодой баталбовец ничего не сказал, потому
что про старую обиду не знал, а сейчас и подвыпил и считал этого старика как
своего близкого человека.
     € вот каждую ошибку отдельно еще, видно, можно
     было перетерпеть, а две эти ошибки вместе взорвали старика, как атомнаЯ
бомба.
     —то ты мне в ухо поешь! оказываетсЯ, крикнул старик. „а вы, баталбовцы,
Я вижу, совсем нас за людей не считаете!
     ‘ этими словами  он выхватил кинжал и убил  на  месте этого юношу. ’ут,
конечно, крик, шум, женщины. Љое-как загасили, но разве такое  надолго можно
загасить? —ерез два днЯ старика убил отец этого юноши.
     € вот так  у  них  пошло.  ђазве  это не дурость?  ‚  таких случаЯх или
находЯтсЯ  старые,  почтенные  люди  из  обоих  сел  и  они собирают  лучших
представителей обоих родов и примирЯют  их. €ли один из родов не выдерживает
и,  как рой  из  ульЯ,  покидает  родное  село  и  переселЯетсЯ  куда-нибудь
подальше. €ли они друг друга уничтожают.
     € так получилось, что  от баталбовцев остались четыре брата и мать. € в
семье  чичбовцев тоже остались четыре  брата и мать. Ќо у  чичбовцев младший
брат был еще слабенький  тринадцать лет ему было.  € больше ни у той,  ни  у
другой семьи не было близких родственников. ’олько очень дальние.
     €  вот так они живут уже лет десЯть. Ќикто никого не трогает,  и многие
решили, что наконец, может быть, через стариков уладЯт между собой это дело.
     Ђ, между прочим, выстрел  был за баталбовцами. € вдруг в то  лето самый
Яростный,  самый храбрый из баталбовцев, Ђдамыр, ушел  со скотом  на  летние
пастбища, а другие три брата остались дома. € это могло  быть признаком, что
баталбовцы хотЯт мира, мол, вот мы самого сильного  нашего  парнЯ послали на
альпийские луга, мы хотим мира, мы не боимсЯ за свой дом.
     Ќо чичбовцы  понЯли это по-другому. Ќервы у них не выдержали. —ем ждать
выстрела от наших врагов, решили они, воспользуемсЯ тем, что Ђдамыр  ушел на
летние пастбища, убьем этих  трех  братьев, потом убьем Ђдамыра  и, наконец,
спокойно заживем.
     € они так и сделали. Ќеожиданно напали  на  дом баталбовцев, убили трех
братьев и  угнали весь  скот,  который оставалсЯ дома. Ђ один из  чичбовцев,
самый  смелый,  пошел в  горы,  чтобы опередить  горевестника  и  там  убить
Ђдамыра.
     Ќо Ђдамыр  в это времЯ  покинул  пастухов и ушел охотитьсЯ на  туров. €
там, у ледников,  оставалсЯ два днЯ. Ђ  этот чичбовец целый день подстерегал
его,  не  понимаЯ, почему  его  нет  среди остальных пастухов.  Љ вечеру  он
подошел  к балаганам, где  жили пастухи,  и  спросил у них,  куда  делсЯ  их
товарищ.
     €  пастухи, конечно, почувствовали, что дело плохо,  но  что  там внизу
случилось, они  не знали. Ћни сказали этому  чичбовцу, что Ђдамыр ушел через
перевал в  гости к своему  кунаку-черкесу  и вернетсЯ  только  через неделю.
—ичбовцу  ничего  не оставалось  делать, и он ушел вниз,  в Ђбхазию. Ќичего,
думает, нас четыре брата, а он теперь один.
     €  вот   на  следующий  день,  в   полдень,  приходит   горе-вестник  и
рассказывает пастухам,  какое страшное  горе случилось внизу. € пока пастухи
думали, как подготовить Ђдамыра, он сам показалсЯ на  горе и стал спускатьсЯ
к балаганам.
     ‘ туром на  плечах,  сам,  как  тур, спускаетсЯ  к  балаганам  и издали
кричит: мол, почему вы менЯ не встречаете? ђадуетсЯ удачной охоте; не знает,
что его ждет. € вот он уже близко от балаганов, метрах в тридцати, и пастухи
медленно идут навстречу, а он кричит и не понимает, почему пастухи не бегут.
Ћбычно в таких  случаЯх  положено помочь  удачливому  охотнику.  Ќо  они  не
подбегают.
     €  вдруг  он  видит среди них чегемца  и чувствует, что  пастухи ему не
радуютсЯ. € он останавливаетсЯ метрах в десЯти от них и смотрит на человека,
поднЯвшегосЯ  из  —егема,  и  чувствует  страшное  и  боитсЯ  этого. Ќаконец
сбрасывает с плеч тура и спрашивает:
     —то дома?
     € горевестник рассказывает ему  об  этом ужасе, и пастухи говорЯт,  что
один из чичбовцев приходил и спрашивал его.
     Џередай, сказал  Ђдамыр  горевестнику,  что через два  днЯ, отомстив за
братьев, приду их оплакать. Ђ если не  приду, значит, и менЯ  вместе с  ними
оплачьте!
     €  не сходЯ с  места зарЯдил  свое ружье, повернулсЯ,  перешагнул через
убитого тура  и пошел вниз. ’рехдневный путь  прошел  за одни  сутки, догнал
того  чичбовца, который  приходил за  ним. “бил его, взвалил  на  плечи, как
тура, и, пройдЯ еще километров десЯть  до ближайшего жильЯ, крикнул хозЯина,
чтобы он сохранил  труп от осквернениЯ до прихода родственников, и,  положив
его у ворот, пошел дальше.
     “же  к  рассвету он подошел к дому чичбовцев, поджег коровник, и, когда
коровы стали мычать, пытаЯсь  выбежать из огнЯ,  братьЯ  выскочили из  дому.
„вух старших Ђдамыр убил, а младшего, совсем  еще мальчика, не стал убивать,
а свЯзал ему руки и сказал матери:
     ’вои сыновьЯ  уничтожили моих братьев. џ последнего твоего сына не буду
убивать, но он  всю жизнь будет моим рабом. ‚ластЯм  пожалуетесь,  на  месте
убью, а потом что хотЯт пусть делают.
     €так,  он, отомстив за своих братьев, пригнал бедного мальчика к гробам
своих братьев  и  оплакал их,  держа одной  рукой  веревку,  к  которой  был
привЯзан мальчик. € он  дал слово братьЯм до смерти держать рабом последнего
чичбовца. Њальчика звали •азарат.
     € люди дивились этому случаю. Ќекоторые хвалили Ђдамыра, что он не убил
мальчика, некоторые  сердились,  что  он  хочет  сделать  из  него  раба,  а
некоторые говорили, что это он сгорЯча так решил, а потом остынет и отпустит
мальчика.
     Ќо он его не отпустил  и около двадцати лет держал в сарае на цепи, как
раба. Ќашим чегемским  старикам  это очень  не понравилось, но они ничего не
могли с  ним поделать. ’акой он был  Яростный, одичавший человек. …сли бы он
жил  в  самом  —егеме,  они бы его, конечно, изгнали из села,  но он  жил  в
стороне  и  никому не подчинЯлсЯ.  Ћни  только  ему  передали, чтобы  он  не
поЯвлЯлсЯ в —егеме.
     Ђ  власти  в  те  времена вообще на  это мало вниманиЯ обращали. …сли в
долинном селе кровник убивал врага и не уходил в лес, его арестовывали. …сли
уходил  в лес, его даже не искали. Ќо если  кто-то  убивал  полицейского или
писарЯ, они  во что бы  то ни стало старались найти убийцу и наказать его. Ђ
тут  еще  беднаЯ  мать •азарата  боЯлась, что  он  убьет  его,  и никому  не
жаловалась.
     Ђдамыр так и не женилсЯ, потому что  абхазцы стыдились отдавать за него
своих дочерей, хотЯ он несколько раз сваталсЯ.
     Ђ как отдашь за него дочь, рассуждали они, приедешь в гости к дочери, а
там раб. Ђ зачем мне это?
     € так они жили много лет, а потом умерла  мать Ђдамыра,  и они остались
вдвоем Ђдамыр и его раб •азарат.
     Ќесколько  раз  в  году  беднаЯ  мать  •азарата  посещала своего  сына,
приносила ему хачапури, жареных кур, вино.  ‚се это Ђдамыр  ей разрешал. …ще
он ей разрешал один  раз в году стричь ему волосы и бороду и три раза в году
разрешал ей купать его. € так, бывало, мать приедет к  сыну, днЯ два посидит
возле него, поплачет и уедет.
     €  вот,  когда мне исполнилось восемнадцать  лет,  Я  решил  освободить
•азарата. ‚ообще, когда человек молодой, ему всегда хочетсЯ освободить раба.
ЌесмотрЯ  на молодость,  Я был уже тогда  очень  хитрый. Ќо как  освободить?
Ђдамыр  больше чем на один день  никуда не  уезжал. Ђ  когда уезжал,  собаки
никого близко к дому не подпускали.
     € вот Я потихоньку от домашних  сошелсЯ с Ђдамыром. …сли бы отец  узнал
об этом, он бы менЯ выгнал из дому. Ћн Ђдамыра вообще за человека не считал.
Ќаши  абхазцы знали, что  есть рабство, и  иногда турки  нападали и  уводили
людей в  рабство, но чтобы абхазец сам у себЯ держал раба, этого не знали. €
вот Я постепенно  сошелсЯ с Ђдамыром, делаЯ вид, что интересуюсь  охотой,  а
про раба не спрашивал. Ћхотник он был редкий, что такое усталость  и  страх,
не понимал. € вот уже мы с  ним несколько раз были на охоте,  уже собаки  ко
мне привыкли и он тоже привык. Џотому что хотЯ и свирепый человек, но скучно
все времЯ одному.
     € однажды перед охотой он мне говорит:
     џ покормлю собак, а ты покорми моего раба.
     •орошо, говорю, как будто не интересуюсь •азаратом.
     € он мне дает котел молока и полчурека.
     Ђ ложку, говорю, не надо?
     Љакую ложку, кричит, слей молоко ему в корыто и брось чурек!
     € вот Я, наконец, вхожу в этот сарай. ‚ижу, в углу на кукурузной соломе
сидит  человек, одетый в лохмотьЯ, с бородой до поЯса, и глаза сверкают, как
два углЯ.  ‘трашно. ђЯдом с ним  вижу  длинное  корыто, а с этой стороны под
корыто камень подложен. ‡начит,  наклонено в его  сторону. €з этого Я понЯл,
что Ђдамыр тоже к нему слишком близко не подходит. џ уже слышал, что •азарат
однажды,  когда  Ђдамыр слишком близко к  нему  подошел,  напал на  него, но
Ђдамыр успел  вытащить нож и ударить. ђана на •азарате зажила быстро, как на
собаке,  но  с  тех  пор Ђдамыр  стал  осторожнее.  Ћб  этом  он  сам  людЯм
рассказывал.
     џ сливаю •азарату молоко в корыто и говорю ему:
     ‹ови чурек!
     џ так говорю ему, потому  что неприЯтно человеку на землю хлеб бросать,
а подойти, конечно, боюсь.
     Ѓросаю. Ћн хап! поймал на лету, и тут  Я услышал, как загремела цепь. Љ
ноге его была привЯзана толстаЯ цепь.
     Ћн начал кушать  чурек и иногда, наклонЯЯсь  к  корыту, хлебать молоко.
ќто  было ужасно видеть, и  Я окончательно  решил  его  освободить. Ћсобенно
ужасно было видеть, как он  хлебает  молоко, жует чурек и  иногда смотрит на
менЯ горЯщими глазами, а стыда никакого не чувствует,  что при мне  все  это
происходит. Џривык. —еловек ко всему привыкает.
     € так все  это длитсЯ несколько месЯцев,  Я  все присматриваюсь,  чтобы
устроить побег •азарата. € боюсь, чтобы Ђдамыр  про  это не  узнал, и боюсь,
чтобы мои домашние не узнали, что Я хожу к Ђдамыру.
     € теперь уже Ђдамыр ко мне привык и каждый раз перед охотой говорит:
     џ покормлю  собак,  а ты покорми моего  раба. € Я  его кормлю.  Ћн  ему
кушать давал то же самое,
     что  сам ел. ’олько в ужасном  виде. Њолоко и мацони сливал в корыто, а
если  резал четвероногого бросал  ему кусок сырого мЯса. ‚озле  него  лежало
несколько кусков каменной соли, какую скоту дают у нас.
     ‘ейчас, как Я слышал,  некоторые  дураки из образованных кушают  мЯсо в
сыром  виде. „умают, полезно. Ќо  люди тысЯчелетиЯми варили  и жарили  мЯсо,
неужели  они  бы  не догадались кушать  его  в сыром виде, если б  это  было
полезно?
     ’еперь, что делал •азарат? Ћн делал только два дела. Ћн молол кукурузу,
руками крутил жернова. Ћни рЯдом с ним стоЯли.  Ћт этого у него были могучие
руки.  €  еще он  плел корзины. ЏрутьЯ ему сам  Ђдамыр приносил. ќти корзины
Ђдамыр  продавал  в Ђнастасовке грекам, потому что чегемцы у  него ничего не
брали.
     ‡а несколько месЯцев •азарат ко мне привык, и хотЯ глаза  у него всегда
сверкали, как угли, Я знал, что он менЯ не тронет, и близко к нему подходил.
Ћн с ума не сошел и разговаривал, как человек.
     €  однажды Я  встретил его бедную мать и тогда  еще  больше захотел его
освободить.  Ћна постелила полотенце на кукурузной  соломе, положила на него
курЯтину, хачапури, поставила бутылку с вином и два стакана.
     Њы с ним ели вместе,  хотЯ мне, честно скажу, было это неприЯтно. Ђ как
может быть  приЯтно кушать, когда  рЯдом  Яма, где он справлЯл свои телесные
дела?  Џравда,  рЯдом  с  Ямой  деревЯннаЯ  лопаточка, которой  он  все  там
засыпает. Ќо все  же  неприЯтно. Ќо Я  ради  его матери  сел с ним кушать. Ђ
беднаЯ его мать, пока Я рЯдом с ним сидел, все времЯ гладила менЯ по спине и
сладким голосом приговаривала:
     Џриходи почаще,  сынок,  к  моему •азарату,  раз уже мы попали  в такую
беду. …му же, беднЯжке, скучно здесь... Џриходи почаще, сынок...
     Ђ в  это времЯ  Ђдамыр  в другом  конце сараЯ стругал ручку длЯ мотыги.
ЋказываетсЯ, он услышал ее слова.
     Ђ  мне  тоже  скучно без  моих братьев, сказал он,  не  глЯдЯ  на нас и
продолжаЯ ножом стругать ручку длЯ мотыги.
     ќх, судьба, вздохнула старушка, услышав Ђдамыра.
     € Я вдруг почувствовал, что мне всех  жалко, ‚ молодости это бывает.  €
•азарата жалко, и Ђдамыра жалко, и больше всех жалко эту старушку.
     Ћсобенно мне ее жалко стало, когда Я увидел в тот день, что она стирает
и латает белье Ђдамыру. Ћна ему старалась угодить, чтобы  он смЯгчилсЯ к  ее
сыну. Ќо он уже не мог ни в чем изменитьсЯ.
     Ћднажды на охоте Ђдамыр мне сказал:
     Ќекоторые  думают,  что  Я  держу раба  длЯ  радости.  Ќо раба  держать
нелегко, и  радости от него  нет. €ногда ночью  просыпаюсь от страха, что он
сбежал, хотЯ умом  знаю, что он сбежать не мог. ‡а одну ночь о жернов нельзЯ
перетереть цепь.  џ уже проверил. Ђ днем Я всегда замечу, если он ночью цепь
перетирал.  „а если  и перетрет, куда убежит? ‘арай заперт. Ђ если выйдет из
сараЯ, собаки разорвут. € все-таки не выдерживаю. Ѓеру свечу, открываю дверь
в сарае  и  смотрю. ‘пит.  €  сколько раз  Я  его  ни проверЯл,  никогда  не
просыпаетсЯ. ’ак  крепко спит. Ђ Я просыпаюсь каждую ночь. ’ак кому хуже мне
или ему?
     ’огда отпусти его, говорю, и тебе полегчает.
     Ќет, говорит,  Я перед гробом братьев дал слово. ’олько смерть снимет с
него цепь, а с менЯ данную братьЯм клЯтву.
     €  вот,  значит,   Я  приглЯдываюсь,  присматриваюсь,   как  освободить
•азарата. ‘арай, в котором он привЯзан, из каштана. Ќа дверЯх большой замок,
а ключ всегда в кармане у Ђдамыра. Ќо он изредка уезжал на день или на ночь.
€ Я  так  решил: сделаю  подкоп, напильником перепилю ему  цепь, выведу его,
чтобы собаки не разорвали, и отпущу на волю. Ђ потом, когда Ђдамыр вернетсЯ,
если будет бушевать,  Я ему  подскажу, что, наверное, мать •азарата принесла
ему напильник в хачапури, а подкоп он сам устроил своей деревЯнной лопатой и
от собак как-то отбилсЯ. џ, конечно, знал, что он мать •азарата не тронет.
     ‚от так Я решил, и однажды Ђдамыр мне сам на охоте говорит:
     ‘лушай, ‘андро, приди ко мне завтра вечером и  покорми собак.  Њне надо
завтра ехать в Ђтары, Я приеду послезавтра утром.
     •орошо, говорю.
     € вот на следующий день еле дождалсЯ вечера. Ќаши все поужинали и легли
спать. ’огда  Я  тихонько встал, взЯл из кухни фонарь, напильник  и пошел  к
дому Ђдамыра.
     €ду,  а  самому страшно.  Ѓоюсь  Ђдамыра.  Ѓоюсь может  быть, он что-то
заподозрил о моих планах,  притаилсЯ где-то и ждет. €  Я  решил до того, как
начинать  подкоп, обшарить  его дом.  Ђ если он дома  и спросит,  что Я  так
поздно пришел, скажу: вспомнил, что собаки не кормлены.
     ‘обаки за полкилометра,  почуЯв человека, с  лаем  выскочили навстречу,
но,  узнав  менЯ, перестали лаЯть.  џ вошел во двор  Ђдамыра, оглЯделсЯ  как
следует, потом зашел на кухню, оттуда в кладовку, потом обшарил все комнаты,
но его в доме не было.
     ’огда Я прошел на скотный  двор и увидел, что там лежат его три коровы.
‚ошел  в коровник,  повыше  поднЯл фонарь и увидел, что  там пусто. ’огда  Я
вернулсЯ на кухню, достал чурек, которым собиралсЯ кормить собак, но не стал
их кормить, а набил кусками чурека оба кармана. џ это сделал длЯ того, чтобы
передать чурек •азарату. —тобы, когда  мы выйдем из  сараЯ  и собаки  начнут
нападать, он им кидал чурек и этим немного собак успокаивал.
     Џотом Я снова вошел в кладовку, снЯл со стены корзину, которой собирают
виноград,  вышел на веранду с корзиной и  фонарем  и, поднЯв лопату Ђдамыра,
пошел к сараю, где сидел •азарат.
     ’еперь, длЯ чего корзина? ‚инограднаЯ корзина, она узкаЯ и длиннаЯ, длЯ
того, чтобы потом, когда прокопаю ход, всю землю перетащить в сарай.
     …сли землю  не  перетащить  в сарай,  Ђдамыр  догадаетсЯ, что  •азарату
кто-то помогал снаружи. € через это он может менЯ убить.
     ‘тавлю фонарь на  землю и начинаю  копать  точно  в том месте, где была
привЯзана цепь с той стороны сараЯ. Љопаю, копаю и удивлЯюсь, что •азарат не
просыпаетсЯ. ‚ самом деле, думаю, крепко спит. Ќаконец, все же проснулсЯ.
     Љто ты? спрашивает, и слышу, как зашевелилсЯ в кукурузной соломе.
     ќто Я, ‘андро, говорю.
     —то надо?
     Џрокопаю, говорю, тогда узнаешь.
     € вот через час Я раздвинул рукой кукурузную солому, осторожно поставил
фонарь и сам вылез в сарай.
     •азарат сидит, и глаза, вижу, горЯт, как у совы.
     ‚от, говорю, напильник. Њы перепилим цепь, и ты уйдешь на волю.
     Ќет,  мотает он  головой,  Ђдамыр со своими  собаками  менЯ  все  равно
выследит.
     Ќе выследит,  говорю, ты за ночь уйдешь в другое село,  а там он и след
потерЯет.
     Ќет,  говорит, Я отвык ходить.  „алеко не смогу  уйти.  Ђ  близко он со
своими собаками менЯ все равно поймает.
     Ќе поймает,  говорю, а если ты боишьсЯ  идти один,  Я пойду с  тобой до
„жгерды спрЯчу тебЯ там у наших родственников. Џотом Я вернусь к себе домой,
а ты пойдешь, куда захочешь.
     Ќет, говорит, Я так не хочу.
     ’огда что делать? говорю.
     Ћн думает, думает, а глаза горЯт страшно.
     …сли хочешь мне помочь, наконец говорит он, принеси метра два цепь.  Њы
привЯжем ее к этой цепи, и больше мне ничего не надо.
     ‡ачем, говорю, тебе это?
     џ немножко буду ходить  по  ночам и привыкну.  Ђ потом ты мне  поможешь
убежать.
     Ќо ведь он проверЯет твою цепь, говорю, он сам мне рассказывал.
     Ќет,  говорит,  первые  пЯтнадцать  лет  проверЯл,   а  теперь  уже  не
проверЯет.
     ‘колько  Я  его ни уговаривал бежать сейчас не  согласилсЯ.  € тогда  Я
решил сделать, что он просит.
     ’опор, говорит, принеси, чтобы сдвинуть кольца.
     € вот Я среди ночи почти бегу  домой,  залезаю  в наш сарай,  достаю из
старой давильни, где лежит всЯкий хлам, цепь, примерно такую, как он просил.
‚озвращаюсь назад, беру топор Ђдамыра на кухонной веранде и вползаю в сарай.
Џока Я ходил, он перепилил  напильником свою  цепь и  распилил два кольца  с
обеих сторон. џ даже  удивилсЯ, как он быстро все успел. “ него были могучие
руки от ручной мельницы.
     Ћн взЯл мою цепь, вставил ее с обеих сторон в кольца, а потом, поставив
эти  кольца на жернов, обухом топора сдвинул их концы, чтобы ничего не видно
было.
     Ѓольше, говорит, ничего не надо. €ди! Љогда ноги  мои  окрепнут, Я тебе
дам знать.
     Њожет, говорю, оставить тебе напильник?
     Ќет,  говорит,  больше  ничего  не надо! ‚се!  ‚се!  €ди!  ’олько с той
стороны как следует землюзатопчи, чтобы хозЯин ничего не заметил.
     € вот Я, взЯв топор и фонарь, осторожно вылезаю наверх. € потом быстро,
быстро  заваливаю землю в  дыру, а потом  как следует затаптываю  ее,  чтобы
ничего не было  заметно. ‘обаки крутЯтсЯ  возле менЯ, но, думаю, слава богу,
собаки говорить не умеют. € тут Я вспомнил, что  у  менЯ в карманах чурек, и
разбрасываю его собакам.
     ‚ последний  раз с фонарем хорошенько осмотрев место, где копал, понЯл,
что ничего не заметно,  стрЯхнул с  лопаты всю землю  и отнес  ее  вместе  с
топором  и корзиной  назад. ‚се положил туда, где лежало, и так, как лежало.
Џотушил фонарь  и  бегом  домой. „ома  тоже,  слава богу,  никто  ничего  не
заметил.
     € вот  проходит времЯ, а Я пока  сам побаиваюсь идти  к Ђдамыру. Џрошло
дней  пЯтнадцать  двадцать.  Ћднажды  брат  Њахаз,  он  в  тот день с козами
проходил недалеко от усадьбы Ђдамыра, говорит:
     ‘егоднЯ весь день выли собаки Ђдамыра.
     ќто  и раньше  бывало, говорЯт наши, он иногда  уходит на охоту с одной
собакой, а другие скучают.
     €  так об этом забыли. Ђ через  неделю слышим, женщина кричит откуда-то
сверху, и крик этот приближаетсЯ к нашему дому. ‚се, кто был дома, вышли, но
никто ничего не может понЯть.
     Љрик женщины означает горе. Ќо он идет прЯмо с горы над верхнечегемской
дорогой, а  там  никто не живет.  Њы с отцом  и  двумЯ  братьЯми, ЉЯзымом  и
Њахазом, быстро поднимаемсЯ навстречу голосу женщины. Њинут через пЯтнадцать
встречаем  мать  •азарата.  ™еки  разодраны, идет без дороги,  по  колючкам,
ничего не видит.  ‘мотрит на  нас, но ничего не может сказать,  только рукой
показывает в сторону дома Ђдамыра.
     Њы бежим туда, Я не знаю, что думать, но все-таки поглЯдываю на ЉЯзыма,
потому что он прихватил с собой винтовку. ‚бегаем во двор, а собак почему-то
не видно и не слышно.
     џ первым открыл сарай. „верь была просто прикрыта.  € вот что мы видим.
Њертвый Ђдамыр лежит на спине, и  лицо у него  ужасное от страданиЯ, которое
он испытал перед смертью. ‚сЯ шеЯ  в синих  пЯтнах,  и голова, как у мертвой
курицы, повернута.
     Ђ  •азарат  лежит на  кукурузной соломе, руки сложил  на груди,  а лицо
спокойное-спокойное,  как у свЯтого. Ћн был до того худой, что  отец сдернул
цепь с его  ноги,  она уже  не  держалась. €  тогда  Я  вдруг вспомнил слова
Ђдамыра: "’олько смерть снимет с него цепь, а с менЯ данную братьЯм клЯтву".
     ’ак и получилось, как он говорил.
     ‚идно,  сказал  мой  отец, Ђдамыр  забылсЯ и  слишком близко  подошел к
•азарату.  Ђ тот кинулсЯ  на него и задушил.  € потом  сам  умер  от голода,
потому что некому было дать ему поесть.
     ’олько Я один знал, почему это случилось. Ќо, конечно, никому ничего не
сказал. Њежду прочим, отец мой, царство ему  небесное, был настоЯщий хозЯин.
’аких сейчас нет вообще. ЌесмотрЯ на этот ужас, который мы увидели, он узнал
свою цепь! ‚ижу, вдруг приподнЯл одной  рукой и смотрит, смотрит на свет там
было узкое окно без стекла,  ничего не может понЯть. Ћн хочет повыше поднЯть
цепь,  чтобы  разглЯдеть  как  следует,  а  цепь привЯзана,  не  идет. Ђ  он
сердитсЯ, и мне смешно, хотЯ страшное рЯдом. Џотом отбросил и пожал плечами.
     € тут неожиданно снаружи раздались выстрелы.
     ‚ыбегаем и  видим: ЉЯзым стоит возле скотного двора и стрелЯет в  собак
Ђдамыра. Ћдну за  другой убил шесть  собак. ЋказываетсЯ,  собаки, одурев  от
голода, напали в загоне на собственную корову, разодрали ее и съели. Ђ потом
убили еще двух  коров,  хотЯ уже скушать их  не могли. ‚от так  одна дикость
дает другую дикость, а эта дикость дает третью дикость.
     Ѓедную  мать  •азарата  сопроводили  в  ее  село вместе  с  телом сына.
Ќесчастного  Ђдамыра тоже  предали земле рЯдом  с  его братьЯми,  и на  этом
кончилсЯ его  род, заглох окончательно когда-то большой, хлебосольный дом. Ђ
потом и дом вместе с сараем постепенно растащили какие-то люди.
     € вот  с тех пор Я много  думал  про •азарата. џ думал:  почему он в ту
ночь не  ушел со мной? € Я понЯл,  в чем дело. Ћн боЯлсЯ, что если уйдет, то
не сумеет отомстить.  Ђ  менЯ обманул, что разучилсЯ  ходить. Ћн ходить мог,
но, знаЯ,  что Ђдамыр всегда вооруженный и  собаки могут пойти по  следу, не
хотел рисковать.
     Ћн хотел удлинить цепь и неожиданно прыгнуть на Ђдамыра и задушить  его
своими могучими  руками,  а больше он ни о  чем  не думал. Ћн не  думал, что
умрет с голоду, не думал, что сам освободитьсЯ не сможет, он только думал об
одном отомстить за свое унижение. € тогда Я понЯл: раб не хочет свободы, как
думают  люди,  раб хочет одно отомстить, затоптать того, кто его топтал. ‚от
так,  дорогие мои, раб  хочет только  отомстить,  а  некоторые  глупые  люди
думают, что он хочет свободу, и через эту ошибку многое получалось, закончил
дЯдЯ ‘андро свою сентенцию и с далеко идущим намеком разгладил усы.
     Љемал  расхохоталсЯ,  а  кнЯзь  многозначительно кивнул головой  в  мою
сторону, дескать, учись мудрости у дЯди ‘андро.
     Ђ то, что этих бедных  кнЯзей ќмухвари обвинили как английских шпионов,
добавил дЯдЯ  ‘андро, это просто глупость. Ћни даже не знали, что есть такаЯ
страна ЂнглиЯ. Ђ Я  был  в  Ђнглии  в  тридцатых годах  вместе  с  ансамблем
ЏанцулаЯ. Ќас вози ли по  стране, и  Я заметил, что  ЂнглиЯ неплохаЯ страна.
Џрекрасные пастбища  Я  там заметил, но овец  почему-то  не было.  Ђ длЯ коз
ЂнглиЯ не  годитсЯ.  Љоза любит заросли колючек,  кустарники  любит,  а овца
любит чистые пастбища. Ќе пойму, почему они овец не разводЯт.
     ђазводЯт, сказал Я, чтобы успокоить дЯдю ‘андро.
     Ђ-а-а, кивнул дЯдЯ ‘андро удовлетворенно, значит, послушались менЯ. ‹ет
двадцать тому назад сюда приезжал английский  писатель по имени Џристли.  ’ы
слышал про такого?
     „а, сказал Я.
     —итал?
     „а, сказал Я.
     Ќу как?
     „а так, дЯдЯ ‘андро, сказал Я, ничего особенного.
     „ЯдЯ ‘андро засмеЯлсЯ не совсем приЯтным длЯ менЯ смехом.
     џ  уже  заметил,  сказал дЯдЯ ‘андро,  вот эти  пишущие  люди интересно
устроены,  никогда про  другого ничего хорошего  не скажут. Ђ  вот  Я, когда
танцевал в ансамбле, всегда признавал, что Џата ЏатараЯ первый танцор,  хотЯ
на самом деле  Я  уже лучше него танцевал... Ќо дело не в том. ќтому Џристли
тогда  у  нас прекрасную встречу  устроили.  Џоказали ему лучший  санаторий,
показали  ему самого  бодрого долгожителЯ,  самый  богатый  колхоз, и  менЯ,
конечно,  с ним познакомили. џ был  тамадой  за столом. € он  сидел рЯдом со
мной, вернее, между нами сидела переводчица. € мы с ним разговорились. џ ему
тогда сказал, что был  в Ђнглии и видел  там  хорошие пастбища, но  овец  не
видел. € Я ему подсказал, чтобы английские фермеры овец разводили.
     Ђ он что? спросил Я.
     Ђ он, отвечал  дЯдЯ ‘андро, сказал: хорошо, Я им передам.  € еще он вот
что сказал. ”ермерам,  говорит, Я передам про овец. Ќо у нас в  парламенте и
так слишком  много овец сидит. ‡начит, критикует свое правительство. ’огда Я
понЯл, почему его  так хорошо у нас встречают. Ђ  теперь Я у тебЯ спрашиваю:
ты, находЯсь в чужой стране, хотЯ бы  про обком можешь сказать, что там козы
сидЯт? Џри этом учти, что козы умнее овец.
     Ќет, сказал Я.
     ќ-э-э, сказал дЯдЯ ‘андро.
     ЉнЯзь  улыбнулсЯ, а  Љемал расхохоталсЯ. •ачик  отскочил  от  стола и с
колена запечатлел эту картину.
     Њы выпили по рюмке.  Ђкоп-ага принес свежий кофе, и, когда снЯл чашечки
с  подноса и приподнЯл  его,  поднос сверкнул  на солнце, как  щит. Ђкоп-ага
присел за стол и, поставив поднос на колени, придерживал его руками и, времЯ
от времени постукиваЯ по нему ногтем, прислушивалсЯ к тихому звону.
     Љемал  обычно  посещал  другие  злачные  места  и  поэтому  плохо  знал
Ђкопа-ага. Њне  захотелось, чтобы он  послушал  ставшую  уже классической  в
местных кругах его новеллу о ’игранакерте.
     Ђкоп-ага,  сказал  Я,  Я долго думал, почему  ’игран  ‚торой,  построив
великий город ’игранакерт,  дал его сжечь и  разграбить римским варварам? Ќе
ужели он его не мог защитить?
     €  пока  Я у  него спрашивал, Ђкоп-ага горестно  кивал  головой,  даваЯ
знать, что такой вопрос не может не возникнуть в  любой мало-мальски здравой
голове.
     Ћ,  ’игранакерт, вздохнул Ђкоп-ага, все пиль  и пепель... ќто бил самый
красивый  город ‚остокам. €  там били  фонтаны большие, как деревьЯм. €  там
били  деревьЯм,  на  ветках  которых  сидела  персидскаЯ  птица  под  именем
павлинка. € там  по  улицам  ходили  оленЯм, которые,  видЯ мужчин, вот  так
опускали  глаза, как  настоЯщие  армЯнские девушкам. Ђ  зачем?  ‚се  пиль  и
пепель.
     Њожет, ’игранакерт бил лучи, чем ђим и ‚авилон, но мы теперь не узнаем,
потому  что фотокарточкам тогда не било. ќто случилось в шестьдесЯт  девЯтом
году до нашей  эры,  и, если  б •ачик  тогда жил, он бил би  безработным или
носильщиком... ”отографиЯм тогда вобче не знали, что такой.
     Ќо разве дело в  •ачике? Ќет, дело в ’игране ‚тором. Љогда этот римский
гЈтферан ‹укулл окружил ’игранакерт, ’игран взЯл почти все войска и ушел  из
города. ’игран-джан, зачем?!
     ќто бил великаЯ ошибка великого царЯ.  ’игранакерт  имел  крепкие стен,
’игранакерт имел  прекраснаЯ вода, такой соук-су, что стакан залпом никто не
мог  випить, и ’игранакерт имел запас продуктам на три года и три  месЯца! Ђ
зачем? ‚се пиль и пепель!
     ’игран-джан,  ты  мог  защитить великий  город,  но надо  было  сначала
вигнать  всех гЈтферанов-греков, потому что они оказались предателЯми. ‡ачем
грекам армЯне? € они ночью  по-шайтански открыли воротам,  и римские солдаты
все сожгли, и от города осталсЯ один пиль и пепель.
     Ђ пока  они  окружали его, что сделал ’игран? ќто даже  стидно сказать,
что он сделал.  Ћн послал  отрЯд,  который прорвалсЯ в город, но  вивиз что?
ЂрмЯнский народ,  да? Ќет! ЂрмЯнских  женщин и  детей? „а?  Ќет!  ‚ивиз свой
гарем, своих пилЯдей, вот что вивиз! ќто даже стидно длЯ великого царЯ!
     Ћ, ’игран, зачем  ты построил  ’игранакерт,  а если построил, зачем дал
его на сжигание римским гЈтфе-ранам?! ‚се пиль и пепель!
     ...Џока  он излагал  нам  историю  гибели ’игран-акерта, к нему подошел
клиент и хотел попросить кофе, но •ачик движением руки остановил его, и тот,
удивленно прислушиваЯсь, замер за спиной Ђкопа-ага.
     ‘ейчас  проси! сказал  •ачик, когда Ђкоп-ага  замолк, скорбно  глЯдЯ  в
непомерную  даль,  где  мирно  расцветал  великий  ’игранакерт  с  фонтанами
большими, как  деревьЯ, с оленЯми застенчивыми,  как  девушки, и  с греками,
затаившимисЯ внутри города, как внутри троЯнского конЯ.
     „ва  кофе можно?  спросил человек, теперь  уже не очень  уверенный, что
обращаетсЯ по адресу.
     Њожно, сказал Ђкоп-ага, вставаЯ и кладЯ на поднос пустые чашки,  теперь
все можно.
     Ќемного  поговорив  о  забавных чудачествах Ђкопа-ага,  мы вернулись  к
рассказу дЯди ‘андро о  •азарате. ‚ерсиЯ дЯди ‘андро о  причине,  по которой
•азарат отказалсЯ уходить с ним, была оспорена Љемалом.
     џ  думаю, сказал Љемал,  отхлебываЯ  кофе и  поглЯдываЯ на  дЯдю ‘андро
темными  глазами, твой •азарат  за  двадцать  лет  настолько привык к своему
сараю,  что просто боЯлсЯ  открытого пространства,  хотЯ, конечно, и  мечтал
отомстить Ђдамыру. ‚ообще природа страха бывает удивительна и необъЯснима.
     Џомню,  в сорок  четвертом году наш  аэродром  базировалсЯ  в ‚осточной
Џруссии.  Ћднажды  Я  со своим другом  Ђлешей ‘таростиным пошел  прогулЯтьсЯ
подальше от нашего поселка. Њы с ним всю войну дружили. ќто был великолепный
летчик  и прекрасный товарищ.  Њы с ним  на книгах  сошлись. Њы  были  самые
читающие летчики в полку,  хотЯ,  конечно,  и  выпить любили, и  девушек  не
пропускали.  Ќо  сошлись мы на книгах,  а  в  ту  осень  увлекались  стихами
…сенина, и у нас у обоих блокноты были исписаны его стихами.
     € вот, значит, погода  прекраснаЯ, мы гулЯем  и проходим через какие-то
немецкие хуторки.  „ома красивые, но людей  нет, почти все сбежали. Ќа одном
хуторке мы  остановились возле такого  аккуратненького двухэтажного  домика,
потому что около него росла рЯбина всЯ в красных кистЯх.
     €  вот, как сейчас вижу его, Ђлеша с  хрустом  нагибает  эту рЯбинку не
выдержала его русскаЯ душа, и сам  он весь хрустЯщий от ремней  и молодости,
такой он перед моими глазами, обламывает две ветки и отпускает деревцо.
     Ћдну  ветку  протЯгивает  мне,  и мы стоим с этими ветками, поклевываем
рЯбину  и  рассуждаем  о  том,  где же располагались  батраки,  если  кругом
помещичьи дома.
     € вдруг открываетсЯ  дверь в этом доме, и оттуда выходит старик и зовет
нас:
     ђусс, заходить, русс, заходить!
     ‚ообще-то  нас предупреждали, чтобы мы насчет партизан были  начеку, но
мы ни хрена не верили в немецких партизан. „а  и откуда взЯтьсЯ партизанам в
стране, где каждое дерево ухожено, как невеста?
     Џошли?
     Џошли.
     € вот вводит нас старик в этот дом,  мы поднимаемсЯ наверх  и  входим в
комнату. ‘мотрю, в комнате две женщины одна совсем девушка лет восемнадцати,
а другаЯ Явно юнгфрау лет двадцати пЯти. џ сразу глаз положил на ту, котораЯ
постарше, она мне понравилась. Ќо длЯ порЯдка говорю своему дружку, Я же его
знаю как облупленного:
     ‚ыбирай, какаЯ тебе нравитсЯ?
     ЊолоденькаЯ, чур, моЯ! говорит.
     €дет!
     ‚ижу, и они обрадовались нам, оживились.
     Љофе, кофе, говорит юнгфрау.
     џ, Я, говорю. Џо-немецки значит "да".
     €  вот  она нам приготовила кофе,  надо сказать, кофе  был паршивейший,
вроде из  дубовых опилок сделанный. Ќо что нам кофе? Њолодые, очаровательные
девушки, вижу,  на  все готовы.  € старик,  конечно, не  против. Ћни боЯлись
наших, и заручитьсЯ  дружбой двух офицеров значило обезопасить  себЯ от всех
остальных.
     Ћдним словом, посидели так, и Я говорю:
     Ђбенд. Љонсервы. напс. Ѓрод. околад.
     Ћ! загорелись глаза у обеих.  „анке, данке. Ћни, конечно, поголадывали.
€ вот мы вечером приходим, приносим с собой спирт, консервы,  колбасу, хлеб,
шоколад. ‘идим, ужинаем, пьем. Ђ старик, оказываетсЯ, в первую мировую войну
был у  нас в плену и немного говорит по-русски. Ќо лучше  бы  он  совс