Анатолий Штыров. Приказано соблюдать радиомолчание --------------------------------------------------------------- Москва, Андреевский флаг, 1993. OCR и spellcheck: Павел Зленко. --------------------------------------------------------------- Народ в морской артели чище. Подлецу и вору дороги в море нет. А главное - в море людей злых нету, ни воевод, ни бояр... и рука царская не достанет... Из побывальщины северных поморов Повесть Экипажу подводной лодки С-141 посвящается. Главные действующие лица (согласно "табели о рангах") - в фамилиях и бытовавших в подводной среде прозвищах. ХОРОШИЙ МУЖИК - командир бригады подводных лодок ТЕТЯ ФРОСЯ - заместитель командира бригады по политической части БЕЛОГАД - начальник штаба бригады "АКАДЕМИК" - преподаватель Военно-морской академии НЕУЛЫБА - командир подводной лодки ШЕПОТ - дублер, командир ремонтирующейся подводной лодки ХОРТ - заместитель командира подводной лодки по политической части (стаж - менее полугода) ХАЛВАНЫЧ - старший помощник командира подводной лодки (далее ПЛ) ИЛЬИЧ - командир электромеханической боевой части ПЛ ЛУКЬЯНЧИК - командир штурманской боевой части ПЛ СТЕПАН - командир минно-торпедной боевой части ПЛ СИМПАТЕНОК - начальник радиотехнической службы ПЛ МИХАЛЫЧ - боцман, старшина команды рулевых-сигнальщиков (прикомандированный на поход) ДИКИЙ - старшина команды мотористов ЮЛА - трюмный - машинист центрального поста ПЛ Остальные действующие лица вступают в повествование по ходу действия. *** Это было время жесткого противостояния двух систем - империалистической и социалистической, ныне растаявшей как мокрый сахар. И, конечно же, вытекающего из "холодной войны" противоборства флотов, напоминающего встречу на ринге натренированного американского тяжеловеса и русского мужичка, норовящего "дать в ухо" в ответ на всякие там боксерские приемы. Карибский кризис был еще слишком свеж в памяти. Президент США Дж. Кеннеди расточал свои рекламные улыбки, а Никита Хрущев, зашнуровав ботинок и уплатив в Генеральной Ассамблее ООН немалый штраф за нарушение общественного порядка, оставил тем не менее за собой последнее слово, пообещав "перебить ракетами всех мух на небесной тверди". Да не удивится современный скептик-читатель: это собственные слова тогдашнего Генсека. Впрочем, на флотах Никиту не уважали. И крепко не уважали... Короче говоря, это было лето 1963 года. Главнокомандующий ВМФ С. Горшков, предвосхитив "знаменитую" брежневскую трилогию, уже перелистал и благословил на публикацию свою "Морскую мощь государства", в которой были хитро увязаны идея Петра Великого "о двух руках потентата" и раздраконенная в академиях как лживо-буржуазная теория Мэхена и Коломба о господстве на море. И выбил "под это дело" у всемогущего Политбюро немалые субсидии, начав строительство атомного океанского флота. Но атомный подводный флот был еще слаб и хил, как семимесячный новорожденный, поэтому дизельным подводным силам отводилась роль "защитника государственных интересов Советского Союза в мировом океане" в букве противостояния уже тогда могучему американскому, утвердившему свое господство в Тихом океане вместо канувшего в небытие флота микадо. Выросшие на морали силы и уважающие только силу, янки несказанно удивились, обнаружив в омывающих Японию водах очередного выползыша-претендента на океан, на сей раз - советского "Ивана". - Oh, Jonny! Where are you from? - О, Иваны! Откуда вы? - What are you doing in our hot waters? - Как вам плавается в наших теплых водах? - поначалу сигналили американские крейсера и фрегаты, обнаружив в Филиппинском море советские плавбазы. - Совершаем учебные плавания в открытых международных водах! - ответно сигналили суровые Иваны. x x x Вскоре, однако, этикетный обмен любезностями закончился. Янки поняли: коммунисты-Иваны появились в водах Куро-Сио неспроста и, если не дать им укорот, в недалеком будущем высыпят на океанские просторы как тараканы. И предприняли жесткий прессинг. Для начала плотно заблокировали проливы Японского моря. Заставили сателлитов - южнокорейцев и японцев - организовать блокадную службу и развернуть противолодочные рубежи в западном и восточном проходах Корейского пролива на полный азиатский серьез. Весьма быстренько практичные американцы организовали систематическое слежение за деятельностью советского Тихоокеанского флота на подходах к Приморью и поиск подводных лодок в Японском море силами базовой патрульной авиации и своих подводных лодок. Результаты не заставили себя ждать. В 1962 году японцы обнаружили прорывающуюся через Корейский пролив подводную лодку Фоменко и организовали ее преследование. При попытке отрыва лодка действовала не лучшим образом - легла на грунт в проливе на глубине 120 метров. Обложив "хитрого Ивана", сыны микадо любезно передали контакт хозяевам-янки; те вынудили лодку всплыть и выгнали обратно в Японское море. В начале 1963 года скрытно форсировала Корейский пролив и вырвалась в Филиппинское море подводная лодка Христова. Там она, однако, была обнаружена. Янки поступили просто: гоняли на глубинах подводную лодку до полного расхода ею плотности аккумуляторной батареи и вынудили всплыть. Всплывшую же субмарину поставили "в конверт" из 4 кораблей и подняли флажный сигнал: "При попытке погружения открываем огонь". И в этом "конверте" провели лодку через три моря - Филиппинское, Восточно-Китайское и Японское - до острова Аскольд, где подняли издевательски-вежливый сигнал: "Желаем счастливого плавания" - и скрылись в южном направлении. Третья, лодка Тарановского, все же прорвалась в океан. Неулыбе надлежало идти четвертым. *** Вызванный к командиру бригады. Неулыба со скрытой дрожью молча вскрыл протянутый представителем штаба флота пакет. И начал, как в замедленной съемке, читать, стараясь не утерять ни грана смысла. Командиру подводной лодки С-141 Лично. Боевое распоряжение штаба Тихоокеанского флота 1 июня 1963 года # 004/С Время московское 1. Силы 7-го флота США проводят неустановленные учения восточнее островов Кюсю и Сикоку. В районах учений систематически отмечаются 2-3 авианосные группы (АУГ, АПУГ) в составе авианосца и 6-8 кораблей охранения каждая. На 0.00 1.6 находились: 77.4 АУГ аву "Тикондерога" 100 миль юго-восточнее пролива Бунго, 70.3 АПУГ авп "Кирсардж" 130 миль юго-восточнее пролива Осуми, штабной корабль 7-го флота кр уро "Оклахома Сити" на подходах к вмб Йокосука. К 13.6 ожидается завершение перехода из США в западную часть Тихого океана авианосной группы аву "Корал Си". Действия АУГ, АПУГ прикрываются силами базовой патрульной авиации США с авиабаз Ивакуни, Наха. В проливах Японского моря систематически отмечаются ДОЗК (корабельные дозоры): 1-2 южнокорейских СКР восточнее Пусан и Чечжудо, 2-3 японских СКР на подходах к островам Цусима. Проливы контролируются БРТП и БШПС (см. разведкарту). 2. Силы Тихоокеанского флота находятся в боевой готовности ПОСТОЯННАЯ, осуществляют повседневную деятельность в пунктах постоянного базирования и плановую боевую подготовку в прибрежных районах. 3. Командующий флотом приказал: Подводной лодке С-141 выйти из базы в 3.00 3.6, занять район С-1, ограниченный координатами... к 0-00 12.6. Задача: Вести наблюдение за деятельностью сил 7-го флота США с целью обнаружения авианосцев, скрытного слежения за ними своим оружием, выявления характера их действий, новых тактических приемов использования технических средств, вскрытия систем ПЛО. Выход из назначенного района С-1 разрешается только: при скрытном слежении за авианосцами, при отрыве от преследования силами ПЛО. Оставить район С-1 в 0.00 3.7, следовать в базу обратным маршрутом (см. карту-приложение к боевому распоряжению). Прибыть в базу в 8.00 16.7. 4. Оружие применять: - обычное - только на самооборону, при явном нападении противника; - специальное - по особому сигналу министра обороны. 5. Управление - с КП флота. С моря доносить: - об обнаружении авианосцев 7-го флота США (визуально или достоверно техническими средствами); - в случаях, вынуждающих прекратить выполнение боевой задачи. 6. На переходе и в районе выполнения боевой задачи действовать максимально скрытно. Форсирование Корейского пролива осуществить в кратчайший срок в темное время суток в надводном положении. Использование активных технических средств наблюдения (РЛС, ГАС) в исключительных случаях, для навигационного ориентирования, в режиме "секторный однообзор", в сторону, противоположную от сил вероятного противника. 7. Решение на выполнение поставленной задачи утвердить командиру 16-й эскадры подводных лодок. Начальник штаба Тихоокеанского флота (подпись). Командование бригады, о трех лицах, выжидательно смотрели на Неулыбу. Закончив чтение, Неулыба отстраненно молчал. Нестерпимо хотелось курить. - Ну что, ясна задача? - первым нарушив молчание, воткнул в Неулыбу взгляд начштаба Белогад. - Что-то долго думаете, командир. - Задача-то ясна. Только... Я ведь этот район совсем не знаю... Начальники переглянулись: будет канючить, выпрашивать "няньку". Безработных нянек на бригаде не было. - Что значит, не знаю? Надо было изучать! - построжал Белогад. - Мы не для того согласились на ваш к нам перевод, чтобы держать вас в полигонах... - Ну, не надо. Не надо так, - примиряюще-проникновенно протянул замкомбрига Тетя Фрося. - Командир, мы много поработали с вашим экипажем. Не скажем, что он нас очень радует, но морально он здоров, в послеремонтный период заметно улучшил показатели. И мы надеемся, мало сказать - надеемся, а ожидаем - в походе вы сможете мобилизовать личный состав и выполнить задачу не только на хорошо, но и на отлично. Недавний партактив, а вы на нем присутствовали, прямо указал вам и вашему заместителю - выйти из отстающих. У вас есть сильный резерв - коммунисты и комсомольцы. Надо только энергично и целеустремленно направлять их работу. Замполит у вас молод, но энергичен. И это радует... - Не боги горшки обжигают, - бодрым баском вклинился Хороший Мужик. - Все когда-то были первыми. Вы, судя по характеристикам, командир наплаванный. Чем можем, тем поможем. Еще что у вас? - У меня немного. Офицерский состав собран с бору по сосенке. Некоторые не соответствуют требованиям, - глуховатым бесцветным голосом докладывал Неулыба: поставленная задача провела невидимую черту между просьбами и требованиями. - Часть офицеров необходимо заменить. - Это кого же? - вытянулся лицом Белогад. - Старпома. Слабоволен, нерешителен. Ни рыба ни мясо. В ремонте, может, и годится, в походе - нет. Командира моторной группы. Ленив, медлителен, рассеян. Штурмана. За пределами видимости берегов не плавал. И боцмана. Эту пьянь с корабля убрать. Докладываю - сей герой на прошлой неделе заложил в притоне у холостячек партбилет. До выкупа. Боцман, между прочим, мой однофамилец. Особисты в мою сторону поглядывают. - Может, вам весь экипаж заменить? - ехидно прогундосил Белогад. - Товарищ комбриг! Официально заявляю: я на этой лодке достаточно поплавал, заменяя командира, вы знаете. Мой вывод: экипаж сплаван. А вам, новому командиру... авторитет еще и еще завоевывать. Вспомните, сколько я сделал вам замечаний в море? Вы строптивый товарищ. А чем вам неугоден старший помощник? Дисциплинирован. Предупредителен... - Не оспариваю, старпом хороший человек, - согласился, спрятав злой взгляд, Неулыба. - К сожалению, таких должностей "для хороших человеков" на флоте нет. В монастырях есть. - Командир, спокойно. Штабом бригады и штабом эскадры приняты определенные меры. К вам прикомандировывается дублером капитан 3 ранга Шепот, с ремонтирующейся лодки. Штурмана усилим. Ваш механик - лучший на бригаде. Боцмана, тут мы несколько подзапустили, заменим. Но прием-передача материальных ценностей за такой срок - это уж ваш вопрос, - погасил острую ситуацию Хороший Мужик, - значит все. Готовьте решение на выполнение боевой задачи. Доклад командиру эскадры на утверждение - завтра. "Дублер-то, может, и хорош, да ведь - "ржавчина", - хотел было возразить Неулыба, но смолчал: все лучше, чем ничего. - И не забудьте, командир, главное - мобилизовать личный состав. Он вам горы свернет, - обнадежил Тетя Фрося. - Ваша задача - положительный результат похода. Только положительный. И тогда вам прямой путь- сделать лодку "отличной". Представитель штаба флота отстраненно молчал, явственно свидетельствуя этим молчанием: знакомая история - назначенные к боевой службе всегда плачутся в жилетку. x x x На южной бригаде Неулыба пока что был инородным телом: менее трех месяцев назад прибыл из другого, северного соединения - "королевской бригады", подчиненной непосредственно флоту, и принял бескомандирную лодку из рук начштаба Белогада непосредственно в море, где та после ремонта ускоренно вгонялась в "первую линию". Прежний штатный командир Веселюк обнаружил в своем организме массу послеремонтных болезней и, не без помощи приятелей-кадровиков, успел перемахнуть на берег, преподавателем в мореходку. Командирской среде южной бригады Неулыба не представлялся, ибо с прибытием проследовал прямо в море. И только один Гридень, однокашник по училищу, успел предупредить: - Смотри там, в морях. Начальник штаба - не белый, а самый настоящий гад. И трус. Неулыба вышел на торпедолове на встречу со своей подводной лодкой в море. В море же начальник штаба немедленно взялся за "воспитание" Неулыбы на потаенный интерес команды, охочей на бесплатные спектакли. Неулыба сразу почувствовал "новую школу" мелочных придирок и командовал, стиснув зубы: сам напросился, дурак. И, поразмыслив, избрал свою линию поведения - управлял кораблем, не замечая начштаба, чем приводил последнего в бешенство. x x x В северном же соединении, откуда прибыл Неулыба, он прослыл "чокнутым". Сомнительная популярность Неулыбы началась с невиданной доселе на флотах истории... Он прибыл на соединение с приказом главкома и предписанием штаба флота. И был встречен более чем прохладно. Прежний командир Новак на флоте гремел: он "поставил" подводную лодку на уровень передовых, смело выдвинув новый "почин" - личное обращение к Генеральному секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву с рапортом о достигнутых результатах и новых повышенных обязательствах. Почин прошумел во всех флотских и армейских газетах. Еще в поезде Неулыба чувствовал холодок в груди: командовать такой лодкой и стать достойным ее замечательного экипажа - задача из задач! Не опростоволоситься бы на позор вся и всему! Новак, заметно привыкший быть в центре внимания, островзглядый хохол, воспринял появление Неулыбы с редкой враждебностью. Он твердо уверовал в свое повышение, скорое и немалое. Однако "кадры" оказались шутниками: обещанное Новаку назначение шло по номенклатуре флота и на каком-то участке застопорилось. Неулыба же прибыл с приказом главкома. И тем самым Новак до желанного назначения вытряхивался за штат. Неулыбу он не замечал в упор. А тот, не имея ни гроша в кармане, валялся в офицерской казарме, перечитывал старые газеты и исправно гулял в столовую. Просуществовав таким способом неделю, Неулыба пошел к комбригу: - Товарищ капитан 1 ранга. Дел я принять и вступить в командование лодкой не могу по причинам, вам известным. Прошу разрешения возвращаться во Владивосток, в кадры. - Пожалуйста, возвращайтесь, - равнодушно ответил комбриг. Однако Неулыба не смог насшибать денег на обратный проезд и в канун Великого Октября снова залег в казарме. Бригада предпразднично опустела. Командир Новак вспомнил про недогул и востребовал у комбрига неделю. Под вечер Неулыбу отыскал рассыльный: - Товарищ капитан 3 ранга. Вы назначены дежурным по бригаде. Через полчаса развод суточного наряда. - Передайте тому, кто вас послал, пусть идет на три буквы. Я к исполнению служебных обязанностей не приступал и к бригаде никакого отношения не имею. Кстати, а кто в приказе? - Указан капитан 2 ранга Новак... Но он с сегодняшнего дня в отпуске... - Ну, хитрож... хохол! - вырвалось у Неулыбы. - А вы, голубчик, идите. И не оглядывайтесь. Рассыльный исчез. А через полчаса появился снова: - Товарищ капитан 3 ранга, развод стоит. Заступать, кроме вас, некому. - Ладно, черт с вами, - поднялся с койки Неулыба... В этот вечер, когда в бригадном клубе были "мероприятия" - киношки серии "Ну, заяц, погоди!" и ногошарканья "с матросом танцует матрос", дежурный Неулыба, вооруженный липовыми атрибутами власти - повязкой "рцы" и кобурой, - твердо уяснил: на бригаде трезвых двое - обеспечивающий культдосуг подводного воинства флагманский комсомолец и он. Оставив клуб на попечение флагкомсомольца, Неулыба пошел осваивать территорию бригады. Завидев в чернеющих кустах подозрительное шевеление, Неулыба машинально повернул туда. - Ну, иди, иди, сволочь! Если черепа не жалко, - пообещали кусты. Неулыба сплюнул и уныло побрел в штаб. Наутро он с изумлением узнал: по прошедшим докладам на бригаде "замечаний нет", и вообще по военно-морской базе - полный ажур! Кроме четверых старшин именно с той лодки, в командование которой он тщился вступить. Старшины совершили коллективку, напились до чертиков у "халяв" и оказались на лежаках в гарнизонной комендатуре. В хмурое утро 9 ноября начальник политотдела базы Фисюн по телефону "раздевал" комбрига Спирю и его начпо Гречишкина: - По всей базе, где тысячи человек, ни одного пьяного! А у вас на передовой лодке - четверо пьяных! И кто? Коммунисты, старшины! Что прикажете докладывать в политуправление флота? Бардак! Возмутительный бардак! Рассвирепевший комбриг вызвал Новака и Неулыбу: - Ну, вот что! На одной лодке, где два командира и четверо пьяных передовиков-коммунистов, это уж слишком. Новак, вам сегодня же сдать делаИдите... - Как будем производить прием-передачу? - поинтересовался на выходе Неулыба. - Кого порекомендуете в комиссию? Я ведь людей не знаю... Положен акт... - Если находите нужным, пишите акт сами, - зло процедил Новак. - Моя лодка в актах не нуждается. - Что ж, если так, - обозлился в свою очередь Неулыба, - иду на корабль и вступаю в командование. Без акта. - Надеюсь, найдете дорогу? Я, знаете ли, немножко устал, - не глядя на воспреемника, кинул Новак. - Думаю, что найду, - в тон ему ответил Неулыба. - Кстати, не забудьте... там, в офицерской каюте, валяются чьи-то штаны. В пятнах и с бахромой. Не ваши ли? - Мои, - подтвердил Неулыба. И в тот же день перевел подводную лодку в завод, перейдя в подчинение отдельному дивизиону ремонтирующихся кораблей. x x x Неделю спустя Неулыба прибыл в бригаду. Решать хоздела. - Ну, как здоровьишко, командир? Кстати, не вижу актика приемо-передачи, дорогой... - с прищуром встретил его командир береговой базы бригады. На его одутловатой физиономии блуждала препротивная улыбка. "Все знает. Этому палец в рот не клади", - подумал Неулыба, силясь вспомнить фамилию командира базы а вслух добавил: - Вступал в командование без акта. - Да? А вы знаете, дорогой, что на себя приняли? - вторично оскалился, блеснув золотом зубов командир базы. "Комарницкий! - вспомнил Неулыба. - Как охарактеризовали на дивизионе, щука в камышах. И приятель Новака..." - Ну и что я на себя принял? - с внешним спокойствием спросил он. - А вот что... Мне тут орёлики-интенданты подкинули справочку... И они, дорогуша, свидетельствуют... - зашуршал бумагами Комарницкий, - значится, по недостачам... По автономному пайку... четыре тысячи восемьсот. По вещевому... две четыреста... По шхиперскому... ну, тут ерунда, тысяча двести. Кстати... за вами числятся еще две боевые торпеды и восемь взрывателей. Надеюсь, вы их не уволокли в завод? - Нет, торпед я в завод не уволакивал, - мрачно отпарировал Неулыба. - Полагаю, валяются где-то на бригаде. Автономного пайка, по слухам, я не употреблял. И если уж на хваленой-перехваленой такие хвосты, то что же на остальных?.. А впрочем, пустяки! Расчистим! - Ну-ну! - удивился командир базы. - Давай, милый, трудись! И Неулыба трудился. В поте лица. Расчищая интендантские завалы. x x x Прошла еще неделя. В каюту Неулыбы на дивизионной плавказарме постучался матрос-дневальный. - Товарищ командир, там вас офицеры вызывают... - Не понял. Кто вызывает? - воззрился на матроса Неулыба. - Ну, я не знаю, - замялся матрос, - офицеры в каюте номер восемь. Сказали, чтоб вы прибыли... Неулыба понял: господа-офицеры подготовили "шторм-спектакль". Командира вызывают. Сейчас главное - не сорваться на истерику, на крики и визг Спокойствие и еще раз спокойствие. В каюте номер восемь в живописных позах валялись офицеры - помощник командира Бородкин, механик Касьян, штурман Древятник. Вся "оппозиция" новому командиру. На столе демонстрировались недопитые бутылки "Московской", раскупоренные банки ветчины, огрызки колбасы и ошкурки тараньки. Вся закусь из лодочного автономного пайка, который в базе не положен. Разбазарен в недостачу. Помощник командира Бородкин, низенький румяный крепыш со сверкающими глазками, имел на бригаде особый статус. Кадровая легенда Бородкина гласила: в войну на его, пятилетнего ребенка, глазах расстреляна райкомовка-мать; два года скитался по оккупированной Украине мальчик-звереныш; потом - "партизанский сын", позднее - "воспитанник-нахимовец", далее - курсант и офицер флота. Всю накопленную яростную ненависть против "гадов человечества" Бородкин слепо перенес на нового командира Неулыбу. Он же, в ослеплении ненависти, и организовал (Неулыба догадывался об этом), завладев печатью, подделку требований-накладных на получение с бербазы бригады автономного пайка, спирта и прочих подводных ценностей. Ответственность - на командире. Механик Касьян, по бригадному прозвищу "Челкаш", длинный и косматый хохол с маской сытого безразличия на заросшей физиономии. Известен тем, что никогда не стригся, не умывался, ходил в рваных штанах и опорках на босу ногу. Поговаривали, что в море флагмех бригады, не выдержав козлиного духа, время от времени тащил Касьяна за шиворот к умывальнику, собственноручно намыливая его диссидентскую гриву. Но... подводный ас. Сейчас механик лежал на диванчике, упершись рваными штиблетами в переборку, и целился окурком в приклеенную хлебным мякишем Диву. Штурман Древятник, огромный флегматичный красавец со слегка оплывшей физиономией, равнодушно смотрел сквозь Неулыбу. Славился тем, что походя покорял гарнизонных девиц, пытавшихся достать его и на заводе. Неулыба покосился на бутылки, смахнул огрызки и присел к столику: - Ну-с, чему обязан? Между прочим, водку-то могли бы к моему приходу и убрать. Все-таки плавказарма с военно-морским флагом... - А это у нас проявитель и закрепитель! - вызывающе отчеканил раскрасневшийся, по-дуэльному сверкая глазками, помощник командира. - Ну, если это проявитель и закрепитель, тогда конечно. Только прошу наклеить соответствующие этикетки. Чтоб не вводить в заблуждение, - подчеркнуто спокойно произнес Неулыба. - Мало ли что, вдруг Никита Хрущев на свою подшефную припожалует. Конфуз будет. Когда наклеите, поставьте в известность. И вышел из каюты. Спектакля не получилось. Неулыба почувствовал: только выдержка - его оружие. Он не побежал к командованию дивизиона - это было бы унизительно, чревато потерей "лица". Королевская северная бригада, помнится, ставила ремонтный дивизион ни в грош. Выбрав время, Неулыба отправился в политотдел бригады: - Прошу убрать с подводной лодки всю эту пьяную кодлу, - в открытую обратился он к начальнику политотдела. - Как это понимать? Это наш лучший экипаж! Передовой на флоте! Выходит, вся бригада не в ногу, а вы один в ногу? - взорвался начальник политотдела. - Я не знаю, как это понимать. Не хочу обвинять кого-либо в очковтирательстве. Но вы не станете отрицать, что за три недели я не мог, даже если б и захотел, разложить офицеров и экипаж. Докладываю: позавчера механик Касьян и штурман Древятник задержаны милицией ночью, по форме "ноль", даже без трусов. Гуляли, не хватило, пытались взломать винный магазин. - Это что же, они по дивизиону нагишом бегали? - ядовито допытывался Гречишник. - Зачем на дивизионе? В городе, на квартире одного из отцов города, с секретным телефоном. Установлено абсолютно точно. Я ставлю вопрос о замене этих офицеров. - Всех, что ли? - с недоброй усмешкой оборвал Неулыбу вошедший в кабинет командир бригады. - Никак нет, не всех. Осмелюсь напомнить, у меня вакантные должности - замполита, старпома, минера, врача. Следовательно, кроме начальника РТС, всех остальных. - Вы нам ставите условия? - Условий ставить не могу. Но офицеров прошу заменить. В противном случае буду вынужден обратиться напрямую в политуправление флота. Потребую прислать комиссию. - А где мы вам возьмем офицеров? Ищите в таком случае сами, - цепко оглядел нахала комбриг. Он почуял недоброе: формально лодка вышла из подчинения бригады, и этот стоящий перед ним "чужак" мог наделать бригаде существенных неприятностей. - Офицеров найду. Этих заберите. Разрешите быть свободным?.. И он нашел офицеров. На танцульках в базовом Доме культуры. По совету доброхотов подзывал к себе фланирующих заштатников. "Штурман Шалыга, - подсказывали гарнизонные языки, - ревнив до безумия. Врезал по морде одному из начальников". Сойдет. Я лично до чужих жен не охоч. Будет чаще бегать домой. "Механик Аксельрод. В море в аварийной ситуации растерялся. Отстранен за трусость". Годится. В ближайшие полгода наша лодка, даст Бог, не утонет. Глубина у заводской стенки маловата. За это время поставим на ноги. Лишь бы не воровал спирт... "Минер Воробей. Честен. Изжит командиром за прямолинейность. Не пьет. Идейный..." И этот подойдет. Торпедные аппараты мои пока не стреляют. Раз не пьет, значит и другим не даст... - Ну, что, орёлики, пойдете ко мне? - напрямик спросил он сбившихся в кучу заштатников. - Пойдем! - хором ответствовали безработные "орёлики". И спустя некоторое время старая когорта "орлов Новака", выдав прощальный "бемс", собрала пожитки и с матюками убралась на бригаду. Там они котировались как первоклассные морские спецы. А Неулыба с помощью новых "ореликов" начал наводить в команде нудный базовый порядок. Для почина изъял у мичманов-старшин команд липовые требования-накладные, щедро розданные на прощание мятежным помощником Бородкиным. x x x Наступил канун Нового года. Неожиданно Неулыбу выдернул на связь флагмех бригады. - Здоров, командир. Ты ничего не забыл? - ехидно спросила телефонная трубка. - Здравию желаю. Вроде бы ничего, - ответствовал в проводную даль Неулыба, силясь понять причину столь необычного вызова. - В самом деле, ничего? А какое сегодня число? - Сегодня? Двадцать восьмое. Кажется, декабря. А в чем дело? - А дело, дорогой, в том, что на твоем лимите восемьдесят шесть килограммов спирта! Думай, дорогой! Только быстро думай. Завтра опечатываю техсклад. - А мне спирт не нужен, - внезапно созрел Неулыба. - Не понял... Ты, командир, случаем, не того? - удивилась трубка. - Вроде бы не того. Повторяю, спирт мне не нужен, - повторил в дребезжащую даль Неулыба. - Да ты понимаешь ли, что говоришь?! - взорвалась трубка. - Ну, и ну! Да я тебе на эти самые килограммы на следующий год лимит срежу! - Режьте! - утвердился в своем решении Неулыба. С этой памятной даты по северной базе пошел гудёж: нашелся на военно-морском флоте первый идиот, добровольно отказавшийся от "валюты из валют"! Да еще в таком немыслимом исчислении! Дикая слава Неулыбы росла как снежный ком. Общественность заволновалась. "Не может такого быть! Ни в жисть не поверим!" - решил базовый женсовет. И отрядил делегаток из командирских жен отловить и разглядеть в упор такую редкостную личность. А личность продолжала изводить пьяную крамолу, теперь уже среди мичманов и старшин. Всеми мыслимыми способами. x x x Шло время. Неулыба чувствовал: быть ему в ремонтах до пенсии. И начал бомбить все возможные инстанции: или помогите вывести лодку из бесконечного ремонта, или переведите на плавающую лодку. И в том был резон: поставленная в ремонт сроком на шесть месяцев с лимитом в восемьсот тысяч рублей, лодка простояла уже свыше двух лет, "съела" лимитов миллион двести тысяч и застряла где-то на середине технической готовности... Задним числом Неулыба прослышал: после его убытия лодка простояла в ремонте еще два года и была перебуксирована для завершения ремонта на Дальзавод в главную базу флота... - Хороший офицер. Не пьет, - жестяным голосом охарактеризовал Неулыбу командир дивизиона, вручая ему в кругу ремонтных командиров прощальную грамоту. И пробормотав стандартное "Служу Советскому Союзу", непьющая личность отправилась к новому месту службы. x x x За период "ржавого сидения" в ремонте Неулыба, не жалея тощих рублей, еженедельно мотался в пургу и мороз, на катерах и автобусах в базовый тренажерный кабинет торпедных атак. Расстояние, по дальневосточным меркам, плёвое - за семьдесят километров. Иногда со своим "расчетом", временами в одиночку. И упорно тренировал сам себя на тренажерах - в торпедных атаках и уклонениях от преследования противником. Он очень боялся потерять приобретенную на командирских классах "форму". Никто Неулыбу не контролировал и к вояжам не обязывал. Неулыба боялся и другого - сойти на традиционную командирскую "ресторанную тропу". На сентябрьских флотских учениях 1962 года Неулыба напросился дублером на лодку Лопато. Группа лодок северной бригады вышла, обогнув Сахалин с севера, и в Охотском море попала в жестокий шторм-мордотык. Лодкам надлежало пересечь Охотское море в надводном положении и выйти в океан. Командира Лопато, гастритчика-язвенника, быстро скрутила животная болесть; старший на походе замкомбрига Шеметень залег в командирской берлоге. А дублеру Неулыбе, "ржавчине" - по выражению северян, выпала честь простоять бессменные трое суток на утлом мостике лодки, не столько для командирской вахты, сколько для страховки вахтенных офицеров. Рулевые и сигнальщики были убраны в центральный пост. Прихваченные к вварным рельсам пожарными поясами, вахтенные офицеры и с ними Неулыба, промокшие до потаённых мест, напряженно вглядывались в ревущую темь, поминутно ныряя под козырек, когда огромные, зло кипящие валы накрывали мостик и с шумом проносились в корму. Лодка со стоном угрожающе опускала нос в очередную бездну и тяжело выворачивалась через неумолимо приближающиеся водяные горы. Дизель тяжело урчал, забирая воздух через расклиненный рубочный люк - для предотвращения обрушивания водяных столбов в центральный пост и внезапного захлопывания. Захлоп и присос люка грозил резким вакуумом и остановкой дизеля. За эти трое суток Неулыба, для "бодрости" духа, успел пересказать вахтенным лейтенантам весь запас накопленных знаний из области морских наук, теорий, историй и случаев. Между поминутными ныряниями под козырек мостика, выплевыванием в ревущую стихию мокрых окурков и прихлебами кофе. Тяжелый чайник, подаваемый вахтой через люк, офицеры придавливали меж ног, а кружку и сахар Неулыба держал за пазухой. Неулыба выдюжил. И заработал среди молодых прозвище - "настоящий", а среди себе подобных - "трехжильный". В период Карибского кризиса Неулыба по собственной инициативе (или, как сам говорил, по дурости) напросился дублером командира на лодку Качана. Лодка вышла на боевую позицию в океан. Двадцать суток скрытного маневрирования на позиции запомнились кошмаром непрерывных ноябрьских штормов и борьбы с поломками. Таких штормов, когда ради полусна приходилось прикручивать тело крепкими штертами (небольшие снасти, служащие для крепления корабельного имущества) к отсечным магистралям. Разделяя походное время, Неулыба взял на себя ночи, когда в надводном положении лодка ныряла в водяные пропасти и вылетала на кипящие горы. Вахта мостика с затаенным ужасом следила, как угрожающе надвигалась очередная громадина, грозя утащить лодку в пучину. Но лодка - умное же существо! - в очередной раз, кренясь до предела, со стоном выбиралась на взгорье и сбрасывала с себя тяжесть волн. Но в конце концов это было заурядно. В конце пребывания на позиции командир и механик начали шушукаться, укрывшись в каюте. Оказалось, на лодке кончается запас соляра, так как перед выходом в поход недопринято топлива в три из десяти цистерн. Выяснилась и причина: во время приемки топлива механик передоверил сие "движку" (командир моторной группы); тот удрал на свидание, понадеявшись на старшину мотористов; этот рванул к "халяве", командир отделения мотористов - "годок" сбегал "на пару часиков" в самоволку, а последний по цепочке "молодой" сбегал на "кинуху" в бригадный клуб... И все же умная лодка выкрутилась и на сей раз - возвратилась в базу на подсосе остатков топлива из трубопроводов и разряде плотности аккумуляторной батареи до воды. Во всяком случае, топлива на ошвартованной к пирсу лодке не было найдено ни литра. Этот факт на бригаде не раздували. Возвратились, ну и ладно. Флоту об этом знать незачем... x x x Тем не менее командование северной бригады припомнило Неулыбе "кое-что". Два автономных похода бригада "не приняла во внимание". В аттестации Неулыбы отмечалось: "Может поддерживать дисциплину. Достаточной морской выучки не приобрел". Напоследок "чужака" лягнули-таки. На бумаге. И этой характеристикой руководствовалось теперь командование южной бригады. *** Вырвавшись из морей в базу на ежемесячный ППО и ППР (планово-предупредительный осмотр и ремонт), Неулыба первым делом учинил смотр лодочному хозяйству - базовым счетам, запасам и кладовкам. По мелочевке оказалось - за лодкой числится оборудование трех "ленкомнат", недостач по шхиперскому и вещевому на двадцать тысяч. Но самым неожиданным оказалось другое: при плановой замене торпеды в кормовых аппаратах оказались... без взрывателей. Неулыба стиснул зубы - с кого спрос? Прежний командир, которого он в глаза не видел, в мореходном училище. В случае чего - отбрешется: "Я - не я, и лошадь была не моя". Минер убыл на Балтику. А старшина команды торпедистов, "дембель", уже машет ручкой из-за Уральского хребта. Сопровождаемый офицерами (с записными книжками), Неулыба обследовал кладовки-"гадюшники" и казарму. Первое, на что он наткнулся, - пирамида из оборжавленных патронов регенерации в казарменном санузле. Среди писсуарных потёков. - Откуда это? - повернулся он к старпому. - Это? - преданно глядя в глаза Неулыбе, с готовностью доложил, явно ожидая похвалы за рачительность, старпом Халваныч. - Это мы из завода прихватили. Знаете, очень хорошо приборки делать. Всю грязь съедает. - Намереваетесь маленькую Хиросиму устроить, а? - сквозь зубы процедил Неулыба. - Надеюсь, вы понимаете, насколько это опасно, старпом? - Так точно... То есть, никак нет. Хиросиму не хотим. - Ну а если никак нет, сегодня же сдать на химсклад! На исходе дня Неулыба вызвал старпома: - Регенерация? - Я поручил сдать помощнику. Он начальник химслужбы, - бодро доложил Халваныч. - Помощника сюда! Сдали регенерацию? - Никак нет, - флегматичный помощник Крупень был непробиваем, - флагхим зарубил приемку. Требует вычистить, покрасить, восстановить трафареты. - Вас понял, дорогие мои помощнички. Ну, и что же? - Выделена группа. Чистят, красят. - Смотрите, старпом, - повернулся к Халванычу Неулыба, - с огнем играете. Спрос с вас. А вы не забыли, что назавтра выход? - Есть, смотреть. А мы на чистку регенерации оставляем группу болящих. - Крупень, останетесь вы. - Есть, остаться, - флегматично ответил помощник. На его лице мелькнуло что-то вроде: а я все равно списываюсь. Наутро лодка ушла в море. А через неделю была отозвана в базу. На партийный актив. На активе Неулыбину лодку полоскали все, кто добирался до трибуны: лодка по всем показателям шла последней. Неулыба и его верный "комиссар" Хорт сидели с каменными физиономиями. На трибуну поднялся Тетя Фрося и драматически возвел глаза к потолку. - Сейчас будет вытирать об тебя ноги, - толкнул Неулыбу сидящий рядом Гридень. "Товарищи коммунисты! Весь личный состав бригады, настойчиво овладевая наукой боевого мастерства, воодушевленный решениями январского пленума ЦК КПСС, дружно включился в социалистическое соревнование и добивается высших результатов в боевой и политической подготовке. Рад доложить активу, что к великому празднику Первомая по итогам за зимний период командованием флота объявлены "отличными" две подводные лодки нашей бригады, где командирами товарищи Катыш и Тарановский. Поаплодируем им, товарищи подводники!" Подводники похлопали. - Это не у Тарана ли сперли сейф с партийными взносами? - шепнул Хорту Неулыба. - У него, - так же шепотом ответил Хорт. "Но в то же время вынужден вам доложить, товарищи, что есть среди нас нежелающие следовать этому славному почину передовых. Вот, например, коммунисты Неулыба и Хорт. Перед ними поставлен по-партийному принципиальный вопрос - когда они сделают свою подводную лодку "отличной". Что же они ответили? Они имели смелость, я не хочу упоминать слово "нахальство", заявить: если "сделать", то хоть завтра, если поднять "до уровня", то через три года. И как мотивируют! Нет, вы только послушайте! Аргументируют так: на следующий год лодка будет посредственной, через год хорошей, а через два - твердо хорошей, через три - если Бог даст - и "отличной". Думаю, что партийная комиссия даст принципиальную оценку вашей позиции, коммунисты Неулыба и Хорт..." И все-таки главный удар, ниже пояса, нанес Неулыбе и Хорту прорвавшийся на трибуну "флагманский окурок" эскадры, начальник отдела устройства службы Никита Шушаков. Старый фронтовой служака, Никита не знал компромиссов и на подхалимские заигрыши командиров и старпомов был неумолим. Он протер тряпочкой очки, оглядел актив и тяжело вздохнул: - Я хочу проинформировать всех присутствующих, товарищи подводники, как грубо нарушаются требования уставов. Экипаж командира Неулыбы, уходя в море, вместо сдачи на склад свалил старые патроны регенерации в кусты возле уреза воды. Вы все знаете, что бывает, когда в регенерацию поступает морская вода. Но это еще не все. Пользуясь бесконтрольностью и халатностью дежурной службы бригады, подростки из поселка бухты Анны проникли на территорию и утащили несколько коробок регенерации. Разожгли на сопке костер, начали бросать туда коробки. Вы знаете, какие фейерверки дает горящая регенерация. Но это пацанам показалось мало, часть их проникла на близрасположенный склад "Арктикснаба" и украла несколько шашек аммонала. Начали начинять коробки регенерации и бросать в костер. Взрыв! Шести пацанов как не бывало! Милиция еще не докопалась до всего этого, откуда взрывчатка, откуда фейерверки. Ходу на нашу территорию ей нет... Я требую дат