Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
     © Copyright Зоя Потемкина
     Email: mixflow@pathcom.com
     Date: 28 dec 98
     Пьеса предложена для размещения в раздел "Самиздат"
---------------------------------------------------------------



     (трагикомедия в двух действиях)


     Действующие лица:

     Женечка и Славуня - семейная пара
     Натуся   - подруга Женечки
     Витюша Холостяков - приятель Славуни

     Всем персонажам около 40 лет.

     Селедка в шоколаде.

     Трагикомедия в двух действиях, двенадцати сценах.
     Действие первое: сцена 1 - 5.
     Действие второе: сцена 6 - 12.

     Между первой и восьмой сценами проходит около недели.

     Действие сцен 8-12 происходит непрерывно, с утра до глубокой
ночи. Погода в ходе действия резко меняется - от снега с дождем до
жары и духоты. В последних трех сценах идет дождь с громом и
молнией.


     Сцена 1.

     (Сумерки. Кухня. Женечка и Натуся пьют кофе.)

     Ж.: Господи, Господи, Господи, Господи... Опять дождь со снегом.
Ужасная погода - это ужасно. (пауза) Ты согласна со мной? Когда
на улице такая погода, я не живу. Ты меня понимаешь. Можешь
ничего мне не говорить, я чувствую. Если у меня, не дай Бог, что-то
случится, я знаю, что стоит мне только позвонить и сказать:
"Натуся, приди", и ты сразу придешь, не задумываясь. (пауза) Права
я или нет? Ну ведь правда, это так. Иначе быть не может, если люди
друг друга понимают, как мы с тобой. То же самое, если у тебя
неприятность или катаклизм, ты можешь на меня положиться. Так
или не так? Скажи.
     Н.: Да, Женя.
     Ж.: Женечка. Же-неч-ка.
     Н.: Да, Женечка.
     Ж.: Ну вот видишь. Я в тебе не ошиблась. Если бы ты знала, как
неприятно разочаровываться в людях. Я тебе скажу, что хороших
людей очень мало. Конечно, в каждом человеке есть что-то
хорошее, даже в преступнике, но плохого, все-таки, больше.
Поэтому, когда я вижу хорошего человека, я готова встать перед ним
на колени только за то, что он существует. Почему ты молчишь?
(пауза) Как я устала! Ты себе не представляешь. Весь дом на мне.
Заработать, сделать, выкрутиться - везде я одна. Все, что ты видишь
здесь, в этом доме, это все я. Ковер - это я. Люстра - это я. Раковина
в ванной - это тоже я. Мой Славуня - он ничего не умеет, это князь
Мышкин. Как ты считаешь, могу я его уважать?
     Н.: Не знаю.
     Ж.: И я не знаю. (пауза) Мой муж меня не ценит. Я жертва его
равнодушия. Может, он меня и любит, но я устала как женщина.
Когда-нибудь он это поймет, но будет поздно. И ничего, ничего, так
ему и надо. Должно быть возмездие. Не месть, а возмездие. Человек
должен быть наказан за свои поступки. В самом деле, сколько
можно тиранить меня направо-налево. (всхлипывает) Для чего я
живу? А? Ответь мне на этот вопрос. Для чего? (пауза) Люди...
такие неблагодарные. Больше всего я страдаю от бескорыстия и
щедрости своей души. Недавно сделала доброе дело одному
человеку, так, как это умею делать только я. Что дальше? Не знаю.
Даже не позвонил, не поблагодарил. Так делать после этого или не
делать? Вот, в чем вопрос. Пусть это будет для нас с тобой уроком.
Не следует делать добро всем негодяям подряд, нужно уметь
выбирать. Сначала хорошенько взвесить человека, потом семь раз
отмерить, а уже потом один раз отрезать. А то получается, что его
жена ходит в норковой шубе, а я, как тот сапожник, без сапог. Что
она, красивее или умней меня? Нет. Просто этот мир устроен
несправедливо, темного в нем больше, чем светлого. И ни ты, ни я
его не переделаем. (пауза) Хороший разговор у нас получается, да?
Откровенный. (пауза) Я так много хочу тебе сказать. Так, как ты,
больше никто меня не поймет. Как мне плохо, Натуся! Если бы не
ты, не знаю, что со мной было. (плачет)
     Н. (обнимает Женечку): Не надо, успокойся.
     Ж.: Дай платок. У меня, кажется, носом кровь пойдет. (пауза) Я не
считаю себя плохим человеком. Я хороший человек.
     Н.: Конечно.
     Ж.: Спасибо тебе. Я всегда в тебя верила. (пауза) Почему все так ко
мне относятся? Я никого не обидела, никому зла не сделала. Всем
только помогала всю жизнь. Мне же ни вот столько никто не помог.
(пауза) Один звонок. Один. Одно доброе слово. И все. Больше
ничего не надо. Хочу услышать это доброе слово, я его заслужила.
(пауза) Господи, ну помоги мне. Сделай чудо.

     (Пауза. В тишине раздается телефонный звонок. Женечка бежит
в комнату. Натуся включает музыку. Возвращается Женечка.)

     Н.: Ну, что?
     Ж.: Повесили трубку. Я знаю, что это он. Хочешь еще кофе?
     Н.: Он тебе нравится?
     Ж.: Кто? Этот человек? Не придумывай. Просто мы видимся в
одной компании, Славуня его знает. Причем мой Славуня намного
интеллигентней его. Этот - мужлан, а я мужланов не люблю.
Подумаешь, жена его в норковой шубе. (пауза) Мне обидно, что он
так некрасиво себя ведет. (пауза) Но я думаю, что, все-таки, есть Бог
на небе, и он его накажет.
     Н.: Бог никого не наказывает, он всех любит.
     Ж.: А вот тут я с тобой не согласна. Ты не так понимаешь. Не может
он всех подряд любить. Хороших людей он действительно любит, а
плохих только терпит. Но все равно их потом наказывает. Иначе
зачем он существует вообще?
     Н.: Перед ним все равны.
     Ж.: Ничего подобного. Ты ведь не считаешь себя  хуже какого-
нибудь пьяницы или бандита? Нет? Ну и все. (пауза)
     Н.: Тебя трудно переубедить.
     Ж.: И не надо. Я все и так знаю. Мой муж потому и бесится, что у
меня есть логика. А то думает, один он такой талантливый, а
остальные пусть, как хотят. Конечно, его все знают, весь город. Так
если меня начать каждый день показывать по телевизору, наверно,
тоже все будут знать. Как ты считаешь? Только забыли, и он
почему-то забыл, что благодаря мне он, вообще, там работает. Славу
он пожинает, а кто ковал дорогу к этой славе, тот остался не у дел.
Теперь он бегает к Витюше Холостякову, плачется, какая у него
жена.

     (Натуся встает.)

     Ж.: Ты куда?
     Н.: Мне пора.
     Ж.: Чего ты? Сиди. Ты мне не мешаешь.

     (Звонит телефон.)

     Ж. (Натусе): Возьми трубку.
     Н.: Зачем?
     Ж.: Возьми, говорю.

     (Натуся выходит и возвращается.)

     Н.: Молчат.
     Ж.: Это он! Не хватает смелости извиниться. Я тебе правду говорю,
а ты мне не веришь. Я считаю, друзья должны говорить друг другу
правду, как на духу. Ты слишком дорогой для меня человек, чтобы я
в чем-то тебя обманывала. (пауза) Он мне даже как мужчина
неприятен. Только представлю, как он обнимает меня, целует, да?
Смешно становится. Нет, даже не думай ни о чем таком. Клянусь
тебе.

     (Пауза. Натуся встает, чтобы уйти. В другом конце сцены
появляется Славуня. Слышит разговор, останавливается.)

     Ж.: Подожди... Ну, а если бы, действительно, он мне нравился? На
самом деле это не так, но допустим. Что дальше? У меня взрослая
дочь, престижный муж, не могу же я себе позволить шалтай-болтай!
(пауза) Или ты считаешь, что могу?
     Н.: Тебе виднее.
     Ж.: А как же муж? Если он узнает?
     Н.: Откуда?
     Ж.: Ты думаешь, не узнает?
     Н.: Женечка, я пойду.
     Ж.: Подожди, прошу. Не уходи. Скажи, как мне быть?
     Н.: Женечка, я, честное слово, не знаю.

     (Входит Славуня.)

     Ж. (бросается ему на шею): Ой, кто пришел! Папуля наш с работы
вернулся! Сейчас мамуля тебя накормит. Я тебя так ждала, ты себе
не представляешь! Это Натуся. Натуся, Славуня не даст соврать, я
все время о тебе говорю, какой ты удивительный человек! Да,
Славуня?
     С. (сухо): Очень рад. Не буду вам мешать. (уходит)
     Ж. (Славуне вслед): Куда ты?
     С.: Пойду к Витюше, я обещал.
     Ж.: А ужинать? Ты же голодный.

     (Пауза.)

     Ж. (Натусе): Что это с ним? Ей-богу, что-то случилось. (пауза)
Господи... Вдруг он подслушивал, о чем мы говорили?
     Н.: Да что он, ненормальный?
     Ж. (Славуне): Подожди, не уходи.
     С.: Некогда.
     Ж.: Приходи скорее, я соскучилась.

     (Пауза.)

     Ж. (Натусе): Точно. Я пропала. Иди сейчас с ним. По дороге,
может, что-нибудь выяснишь. (подталкивает Натусю) Быстрее,
умоляю... (Славуне): Одну минутку... Натуся собирается домой,
проводишь ее до остановки, а то темно уже. (Натусе): Извини. Не
обижайся. Ладно?
     Н.: Что ты. Я пошла.
     Ж.: Беги. Если что - позвонишь.


     Сцена 2.

     (Гул проезжающих машин. Натуся и Славуня идут по темной
улице.)

     С.: Та-а-ак, Та-а-ак. Значит, вас проводить. Ясненько. Который час
мы имеем? (смотрит на часы) Ого! Куда вам ехать-то?
     Н.: Пряменько.
     С.: По-нятно. (пауза) В общем, были у нас в гостях. Ну и как?
     Н.: Ничего.
     С.: Что-то похолодало опять.
     Н.: Да, вчера было теплее.
     С.: А что передают на завтра?
     Н.: Ничего хорошего.
     С.: Да. Но вы не отчаивайтесь. (пауза) Женщины, чуть что, сразу
впадают в депрессию. Я потому и говорю - не отчаивайтесь,
смотрите на жизнь веселее. Сегодня плохо, а завтра будет еще хуже.
Поэтому радуйтесь сегодняшнему дню. Не падайте духом.
     Н.: Я сейчас упаду телом. Здесь скользко и темно.
     С. (берет ее под руку): Держитесь. Вот.

     (Пауза.)

     С.: Как вы думаете, что ели на ужин древние греки?
     Н.: Вы увлекаетесь античностью?
     С.: Нет, просто есть хочу. (пауза) Я понял, вы работаете вместе с
моей женой.
     Н.: Нет.
     С.: Странно...
     Н.: Я работаю в газете. Разве она не говорила?
     С.: Да-да... Понимаете, у нее столько знакомых, что я уже не знаю,
кто ей кем приходится.

     (Пауза. На короткое время вспыхивает яркий свет.)

     С.: Стойте. Смотрите на меня. Не опускайте глаза. Не двигайтесь.
Так. (пауза) Хорошо.
     Н.: Как это понимать?
     С.: Ничего страшного. Хотел посмотреть, способны ли вы говорить
правду.
     Н.: Вы удовлетворены?
     С.: Немного.
     Н.: Кажется, мой троллейбус.
     С.: Мимо проехал.
     Н.: Раньше надо было уходить. Засиделась. А теперь такое время...
     С.: Неудачное время. Во всех отношениях. Но вы не
расстраивайтесь. Все наладится. (пауза) Так что новенького вам
удалось узнать?
     Н.: Как вам сказать...
     С. (наклоняется): У-й...
     Н. (встревоженно): Что? Болит что-то? Чем я могу помочь?
     С.: Не надо. Уже прошло.
     Н.: Сердце схватило?
     С.: Кто его знает. Может, и сердце. В темноте не разберешь.

     (Пауза.)

     С.: Говорите.
     Н.: Даже не знаю... Вы меня первый раз видите.
     С.: Это поправимо.
     Н.: Женечка рассказывала, какой вы замечательный человек...
     С.: Вы, конечно, все записали...
     Н. (продолжает):... как хорошо понимаете, вы и она, как будто
читаете мысли друг друга... Я что-то не так сказала?
     С.: Никто, слава Богу, не может читать чужие мысли.
     Н.: Но правда, это бывает, когда люди долго вместе.
     С.: Не думаю. Они бы тогда повесились.
     Н.: Куда пропал мой троллейбус? (пауза) Я пойду пешком. Не надо
провожать.
     С.: Полчаса назад я готов был застрелиться.
     Н.: Отпустите меня... Пожалуйста...
     С.: Ладненько. Си-ба-бо. Спа-си-бо.
     Н.: За что?
     С.: За то, что вы не будете писать обо мне в газете всякую ерунду. Я
правильно понял? Натуся уходит.
     С. (вслед): Не грустите. Все образуется. (стучит кулаком по лбу)
Кретин... У, кретин... Жизнь - это ад. Сплошной ад. Смертная мука.
Хочу покоя, и только покоя. А вместо этого - все время что-то
происходит. Почему? Для чего? И есть ли какой-нибудь в этом
смысл?


     Сцена 3.

     (Витюша Холостяков и Славуня дома у Витюши.)

     В. (читает газету): "Церемония награждения... С участием звезд
отечественного и мирового кино... Деятели культуры... искусства..."
(с гордостью) Я смотрел по телевизору - все, от корки до корки.
Такая дрянь! (пауза) Я тебе эту заметку вырежу. Хочешь? Или, если
не возражаешь, сделаю тебе копию, а оригинал оставлю себе.
     С.: Все себе оставь.
     В.: Зачем? Мне уж что нибудь одно... Ну хочешь - забирай целую
газету. Все-таки, ты имеешь к этому более прямое отношение. А я
что? Так, дилетант. Случайно, вот, с тобой познакомился, и то, я
считаю, повезло. Нет, не подумай, я очень высоко ценю наше
знакомство и эти периодические встречи, когда ты спускаешься с
вершины своего Парнаса в нашу убогую серую действительность,
принося с собою дыханье муз. Скажи, если не секрет, над какой
передачей ты в данный момент работаешь?

     (Продолжительная пауза.)

     В. (извиняющимся тоном): Знаешь, с тех пор, как от меня ушла
жена, я все время один. Поэтому каждая встреча с тобой для меня
праздник.
     С.: Ты добрый человек, Витюша.
     В.: Не выношу одиночества. Когда ко мне никто не приходит, я
включаю телевизор и смотрю все передачи подряд. А что еще
можно делать одному? Начать выпивать? Но я не хочу становиться
алкоголиком... Когда жена ушла, в первый день я хотел вскрыть себе
вены. Но потом передумал. Решил, что буду жить. Живут же люди
без ног, без глаз. И вообще - вдруг случится когда-нибудь что-
нибудь хорошее... Думаю собаку себе завести. Веселее будет, и не
так опасно. А то, не дай Бог, влезут, дадут по голове...
     С.: У тебя сто замков на двери.
     В.: Мало ли. Хочется, все-таки, дожить до лучших дней.
     С.: Инфаркт хватит - ни одна собака не поможет.
     В.: Что ты! У меня, знаешь, какое сердце? Как у слона.
     С.: Тогда, давай, выпьем.
     В. (охотно): Давай.

     (Стелет на стол скатерть.)

     С.: А скатерть для чего?
     В.: Так положено.
     С.: Кем положено?
     В.: Тебе лучше знать. Ты ведь у нас вхож в бомонд.
     С.: Там пьют без скатерти.
     В. (озадаченно): Да?

     (Убирает скатерть, приносит бутылку водки, селедку. Славуня
берет газету, начинает чистить рыбу.)

     В. (испуганно): Что ты делаешь! Испортишь ценную газету!
     С.: А на чем я селедку должен чистить? (нюхает) Фу! Ну и воняет.
     В.: Подожди. Дай, пусти, заметку вырежу! (берет ножницы) Из меня
бы получился хороший журналист. Или редактор.
     С.: В чем же дело? (открывает бутылку, наливает)
     В.: Поздно... Легче поменять жену, чем профессию. (продолжает
кромсать газету) Интересно, как происходит у вас творческий
процесс? У тебя, например. Ты составляешь сценарий. Да? Тебе
что-то изнутри подсказывает или как?
     С.: Хочешь написать мою творческую биографию?
     В.: Посмотрим. Если получится... Ты на меня не смотри, пей.
     С.: А ты?
     В.: Я не буду. Я просто рядышком посижу.
     С.: Ну, привет. Что за новости? (протягивает Витюше рюмку)
     В. (берет): Ладненько. За тебя. За твои передачи, которые несут
свет высокого искусства в каждую квартиру, за то, чтобы тебя
никогда не оставляло вдохновение, (Славуня, между тем, выпивает
свою рюмку) чтобы слава ходила за тобой по пятам, как верная
жена...
     С.: Все? Пей.
     В. (выпивает, жмурится): Все-таки есть в этом напитке известная
привлекательность. Недаром водка - женского рода.
     С.: Закусывай хорошо.
     В. (закусывает): Подумай, сколько людей получают от тебя заряд
духовного роста, потому что искусство, в строгом смысле...
     С.: Витюша...
     В.: Не останавливай меня, дай высказаться.
     С.: Еще по одной, а потом говори, сколько хочешь.

     (Пьют.)

     В.: Не сориентировался я во-время, теперь приходится прозябать
простым инженером. В лучшем случае, могу починить сломанный
телевизор. (пауза) Зачем я живу?
     С. (устало): Перестань.
     В. (ходит по комнате): Живу, потому что деваться некуда. (смотрит
в окно) Глянешь в окно - грязь, темнота... Господи, за что ты меня
бросил? Я тебе так верил!
     С.: Начинается.
     В.: Выслушай меня по-человечески.
     С.: В следующий раз.
     В.: А если я до следующего раза умру?
     С.: Хорошо. Говори. (пауза) Что замолчал?
     В.: Словами трудно объяснить.
     С.: Тогда не надо.
     В. (раздумывает вслух): Счастливые люди - бессердечные люди.
     С.: Ты обо мне, что ли? (неестественно смеется)
     В. (продолжает): Такие гордецы. Ненавижу. (пауза) Куплю завтра
ящик водки, напьюсь.
     С.: Думаешь, только тебе плохо?
     В. (обрадованно): Тебе тоже? В чем же дело? Расскажи, что у тебя
на душе, я с удовольствием послушаю.
     С.: Не могу. Гордость мешает. (резко) Ладно. Я пошел. (встает, идет
к двери)
     В.: Не уходи. (пауза) У меня еще бутылка есть.

     (Славуня возвращается. Пьют.)

     В. (оживает): Ты гений, Славуня, гений. Я, например, так не сумел
бы. Ведь что такое искусство? Искусство, в строгом смысле,
олицетворяет вечность, и только избранным дано к нему
приблизиться.
     С.: Пошел ты к черту.
     В.: За что ты меня так?
     С.: Извини, я не хотел.
     В.: Ладненько. Переживем. (наливает себе, пьет)
     С. (кладет ему руку на плечо): Витюша... Ты замечательный
мужик... Ты... ты не знаешь, кто ты на самом деле!
     В.: Кто я?
     С.: Пойди к зеркалу, посмотри.

     (Витюша, пошатываясь, идет к зеркалу.)

     С.: Видишь?
     В. (неуверенно): Вижу...
     С.: Что ты видишь?
     В.: Точно не скажу. Но что-то там виднеется...
     С.: Подойди ближе.
     В.: Сейчас. (обнимает зеркало, упирается в него лбом)
     С.: Ну, что?
     В.: Не знаю. Оно меня не пускает. (бъется лбом в стекло)
     С. (испуганно): Эй, эй, назад! Голову расшибешь.
     В. (упрямо): Нет... Хочу знать, кто я на самом деле.
     С. (отрывает Витюшу от зеркала, усаживает на место): Оказывается,
все не так просто.
     В.: Все равно я его одолею.

     (Славуня наливает, пьют.)

     В.: Вызовем такси!
     С.: На черта?
     В.: Поедем кататься.
     С.: Не балуйся.
     В.: Хочу кататься! Такси сюда, пожалуйста!
     С.: Хорошо. Только ты оставайся, а я поеду домой.
     В.: И я хочу домой.
     С.: Ты уже дома.
     В.: Да?.. (смотрит вокруг) Лжешь, это не мой дом.
     С.: А чей?
     В.: Не знаю. Но ты всегда лжешь, даже когда пьян, как свинья.
     С.: Сам ты свинья.
     В.: Посмотрите на него, он еще и оскорбляет. Подумаешь, нашелся.
(пауза) Думаешь, взрослые дяди и тети терпят тебя, потому что ты
такой хороший? Ха! Ничего подобного! Они просто сидят и ждут,
когда вылетит птичка. Но она не вылетит никогда, ты обманщик, ты
должен попросить у них прощения!
     С.: Ладно, попрошу. Давай, ты пойдешь спаиньки.
     В. (упирается): Не пойду.
     С.: Не валяй дурака. Мне домой пора, жена будет ругать.
     В.: Все в порядке. Твоя жена - вовсе не твоя жена.
     С.: А чья она? (трясет Витюшу) А?
     В. (обиженно): Чего пристал? Не знаю.
     С.: Тогда не говори.
     В.: Ты мне напоминаешь Бармалея. (валится на диван, всхрапывает)

     (Славуня кладет ему под голову подушку, выключает свет,
уходит.)

     С. (бормочет сквозь сон): Как хорошо... Господи... Как хорошо...
(поет) "Вечерний звон... ве-е-че-е-рний зво-о-он... Бом! Бом!"


     Сцена 4.

     (Квартира Женечки и Славуни. Женечка ходит по комнате
полуодетая.)

     С.: Не ходи голая, оденься.
     Ж.: Я? (пауза) Не знаю, что тебе не нравится. Я стараюсь все успеть
сделать, поесть тебе приготовить, чтобы ты не ходил голодный,
убрать в квартире, чтоб было чисто, а тебя раздражает, как я одета.
Вот кто это поставил грязную посуду в мойку? Один ты у нас
талантливый, а везде я должна.
     С.: Да, талантливый.
     Ж.: В чем? Скажи, в чем?
     С. (повышает голос): Во всем.
     Ж. (спокойно): Оно и видно.
     С.: Оденься.
     Ж. (надевает  халат): Ну хорошо. Только запомни, что ты неправ.
     С.: Запомнил. Давно уже запомнил.
     Ж.: Ну и прекрасно. Зато я не прихожу домой пьяная и по уши в
грязи.
     С.: Когда это я был пьян? Что ты говоришь?
     Ж.: Когда? Чуть ли не каждый день. От тебя пахнет, как от
троянского коня, а говоришь, что капли в рот не брал. Еще и
клянешься чем попало.
     С.: Например?
     Ж.: Здоровьем и жизнью своей жены, то есть меня. А если бы я, в
самом деле, взяла да умерла?
     С.: Чего это вдруг?
     Ж.: А так просто.
     С.: Не волнуйся. Такие, как ты, не умирают. Так что на этот счет я
спокоен.
     Ж.: Ты никогда мной не дорожил. Но даже речь не об этом. Я тебе
все время говорила, и сейчас повторяю, что люди все кругом
нехорошие. В принципе. Тебе, с твоим характером, не нужно никого
к себе допускать. Нянчиться так, как я нянчусь, с тобой никто не
будет. (пауза) Ты меня понял? Нужно держать марку. (пауза)
Спасибо, что пока у тебя нет крупных неприятностей. Потому что
иначе ты вел бы себя по-другому, и голова бы тогда болела совсем в
другую сторону.
     С.: Не считай себя умнее всех.
     Ж.: Я не считаю, а просто говорю. И не нужно всем подряд
рассказывать, какой ты и какая я, что у тебя в семье и что на душе.
Лучше лишний раз промолчать.
     С.: Как ты со своими подругами, например.
     Ж.: Мои подруги - это мои подруги. Им я имею право говорить все,
как на духу. Но я ни слова никогда в твой адрес не сказала плохого.
Можешь спросить, если хочешь.
     С.: Не стану я никого спрашивать!
     Ж.: Не веришь? Клянусь тебе! (пауза) Ты должен верить каждому
моему слову, я тебе желаю добра... И вот об этом можешь рассказать
кому угодно, потому что это правда.

     (Славуня смеется.)

     Ж.: Что тут смешного? Или ты считаешь, что у других все хорошо,
только у нас плохо? Ошибаешься. Просто они умеют все так
преподнести.
     С. (продолжает смеяться): В следующий раз скажу Витюше, пусть
намажет селедку повидлом... или шоколадом... чтоб не воняла.
     Ж.: При чем тут селедка? Я и без нее знаю, что ты был пьяный... О
чем, хоть, вы говорили с Витюшей?
     С.: Какая  разница?..
     Ж.: Мне интересно. (пауза) Значит, Витюше ты доверяешь, а мне -
нет...
     С.: Перестань. Кто такой Витюша? Околотворческая публика. Всего
лишь.
     Ж.: Все равно, хочу тебя предупредить, чтоб ты не смел ничего
лишнего болтать. А еще лучше, избавься вообще от него.
     С.: Каким образом? Не могу же я так сразу...
     Ж.: Не сразу. Нужно уметь прощаться с людьми.
     С.: Не так уж он и плох...
     Ж.: В каждом человеке есть что-то хорошее.
     С.: Скорее меня ославит твоя графоманка из газеты.
     Ж.: Натуся? Ни в коем случае! Она искренне нас любит.
     С.: Тебя.
     Ж.: Я ее тоже очень люблю, мне ее ужасно жалко. Она хорошая,
хотя как женщина страшно непривлекательная, более чем. Я
говорила, что ее бросил муж?
     С.: Витюшу тоже бросила жена.
     Ж.: Может, их познакомить? Прекрасная была бы пара!

     (Смеются.)

     Ж.: У меня замечательный муж, я всем это говорю. И ничего тут
такого, правда?
     С.: Сглазишь... Сегодня получил уже по голове от своего
начальника.
     Ж.: Никуда не денешься. На то он и начальник.
     С.: Не все, видите ли, его устраивает из того, что я делаю. Нашелся
Мейерхольд. Сказал бы я ему...
     Ж.: Я бы на твоем месте не связывалась, а тихонько промолчала. А
ты собственными  руками лезешь в бутылку.
     С.: До чего мне надоели твои бесконечные советы! По каждому
поводу...
     Ж.: Потому что я не сегодня первый день на свете живу и хорошо
тебя вижу. Допустим, сегодня ты поссорился с начальником. А
завтра твои же коллеги выроют тебе кладбище...
     С.: Могилу.
     Ж.: Не цепляйся к словам. (пауза) Никто не будет из-за тебя
рисковать своей карьерой, и получишь ты дырку от бублика.
     С.: Устал я. То ли временно найти ведущего...
     Ж.: А вот этого делать не надо ни в коем случае! Нельзя никому
уступать свое место в эфире. Его не так много, как тебе кажется.
Наоборот, ты должен сейчас сделать хорошую передачу. Только
хорошую. Понял? Чтобы всем было интересно. (торжествующе)
Скажи, что я неправа!
     С. (пожимает плечами): Как сказать... В чем-то ты, возможно,
права.
     Ж.: Ну! У кого есть еще такая жена? Не голова, а целый зал
заседаний... дружбы народов.
     С.: Натусе своей, смотри, не проболтайся. Или... я не знаю... какой-
нибудь Дусе, Пусе... А то будет мне дружба народов.
     Ж.: Ты у меня такой весь таинственный незнакомец - нет слов.
Наконец-то ты понял все, чему я тебя учила. После этого скажешь,
что я ничего не соображаю? (пауза) Натуся - это Натуся. Пустое
место. Водоросль. Болтается где-то там, под ногами. Не знаю, что
себе воображает. Ей, конечно, приятно быть ближе к высшему
обществу, но не бойся, лично от меня она не услышит ни звука.
     С. (в сторону): Как же...
     Ж.: Ты что-то сказал?
     С.: Ничего, это я так.
     Ж.: Я же слышала.
     С.: Тебе показалось.
     Ж.: Ты чем-то еще недоволен.
     С.: Разве?
     Ж.: Я понимаю, у тебя плохое настроение. Это естественно. Но мы
ведь обо всем поговорили, все решили... (пауза) Ты что-то от меня
скрываешь.
     С.: Если кто и скрывает, то не я.
     Ж.: А кто? Перестань, пожалуйста, объясняться намеками.
     С.: Ну-ну...
     Ж.: С тобой очень трудно.
     С.: Ничего. Главное - не отчаивайся.
     Ж.: Ты меня в чем-то упрекаешь? Скажи, в чем? (продолжительная
пауза) Все, что у нас есть и чего не хватало, я добилась вот этими
руками (показывает растопыренные пальцы) Ты не имеешь
никакого морального права терзать меня своими беспочвенными
догадками! (обиженно сморкается)
     С. (усмехается): Ладненько... Извини.
     Ж. (не замечает иронии): Хорошо. Но чтоб это было в последний
раз. (пауза) Какой же ты глупый - кто б только знал.


     Сцена 5.

     (Женечка и Натуся в квартире у Женечки.)

     Ж.: Натуся, дорогая, я так измучилась за эти дни. То ли погода
действует на нервы, но я почти не сплю. Как будто жду чего-то
ужасного... Никогда не знаешь, что тебя завтра ожидает.
     Н.: Не стоит волноваться.
     Ж.: Ты думаешь? Хорошо бы, конечно, так. Но я не могу. Не знаю,
что со мной творится. (пауза) Славуня ничего тебе не говорил?
     Н.: Я его не видела.
     Ж.: Нет, тогда, когда провожал.
     Н.: Ничего.
     Ж.: Интересно. Ведь он явно что-то слышал. (пауза) О чем вы,
вообще, говорили?
     Н.: Не помню. Кажется, ни о чем.
     Ж.: Толком  расскажи. (пауза) Всю дорогу молчали? (едва
сдерживая раздражение) Я же просила узнать...
     Н.: Не получилось.
     Ж.: Надо было тебе самой затеять разговор, так, между прочим. На
худой конец, просто похвалить, какая преданная и верная у него
жена - все так обычно делают.
     Н.: Не в курсе.
     Ж.: Господи, всему тебя надо учить... Смотри, солнышко выглянуло.
Как все меняется, да?
     Н.: Твой знакомый больше не звонил?
     Ж.: О чем ты?
     Н.: Так, спросила.
     Ж.: Я тебя не понимаю. Ты что, не веришь, что я говорю тебе
правду, как на духу? (пауза) Если бы ты знала, как я всю жизнь несу
свой крест и куда несу!
     Н.: Куда же?
     Ж. (удивленно): Не знаешь? Куда мы все его несем! (пауза) Все
хорошее достается мне слишком большим трудом, а плохое - хоть
лопатой греби, не разгребешь... Как я хотела бы влюбиться - в кого
угодно, хоть в черта лысого!
     Н.: Попробуй.
     Ж.: Не могу. У меня свои принципы. Всю жизнь чего-то жду. Всю
жизнь! Как ты считаешь, можно так жить? (пауза) Я, вот, иногда
думаю, что во мне может понравиться? А? Ты ведь достаточно
хорошо меня знаешь. (пауза) Внешность? Манера одеваться? И это
тоже. Недаром я тянусь из последних сил, чтобы выглядеть
моложе... Ненавижу мужчин. За то, что они все жадные. Сколько раз
мы с ним стояли, разговаривали на улице - ни разу в кафе не
пригласил.
     Н. (рассеянное): Кто?
     Ж. (пугается): Как... кто... муж мой... Славуня...
     Н. (задумавшись о чем-то): А-а-а...
     Ж. (скороговоркой): Мы любим иногда с ним выйти на улицу и
немного поболтать. Дома все время надоедает, так же? А куда еще
можно выйти? Только на улицу... (подозрительно) Ты что-то
скрываешь, молчишь. Не появился ли у тебя любовник? Не бойся,
друзья должны говорить друг другу правду.
     Н.: Ты спрашивала о Славуне...
     Ж. (настороженно): Ну?
     Н.: Мне не понравилась одна фраза... Он сказал, что хочет
застрелиться.
     Ж. (с облегчением смеется): Кто? Мой Славуня? Хотела бы я
видеть! И потом - для того, чтобы застрелиться, надо, чтоб было, из
чего.
     Н.: Сейчас это не проблема.
     Ж.: Зачем ты меня пугаешь?
     Н.: Я не пугаю. Ты просила вспомнить. Я и вспомнила.
     Ж.: Но ты сама понимаешь, насколько это смешно?
     Н.: Не совсем.
     Ж.: А я знаю, что все это - выдумки и чушь. Только ты могла в это
поверить. (пауза) Подожди, я сейчас все перерою, и ты увидишь, что
ничего такого у него нет. И быть не может.

     (Открывает столы, ящики, шкафы, вынимает одежду, посуду,
бумаги.)

     Ж. (копаясь в письменном столе): Я уже лазила недавно, искала
любовные письма... Потому и говорю - никакого пистолета тут нет.
     Н.: Чьи письма?
     Ж.: Ну не мои, конечно. Одна противная особа, как мне показалось,
к моему мужу весьма неравнодушна.
     Н.: А он?
     Ж.: Слава Богу, мой Славуня - жалкое, трусливое существо. Узнал
бы, что я провожу расследование - повесился от страха. Ты смотри,
не проболтайся.
     Н.: Да, конечно...
     Ж.: Притом он не любит, когда его компрометируют, и вряд ли
пойдет на компромисс. (пауза) Но мало ли... С какого-то боку он
мужчина... Ладненько, здесь закончили. (подходит к шкафу)
Смотри, что у нас есть. (показывает) Клубный пиджак.
     Н. (с усмешкой): Комильфо.
     Ж.: Не поняла, тебе нравится или нет?
     Н.: В таком на компромисс не пойдешь.
     Ж.: Вообще, в одежде я выдерживаю строго английский вкус - так,
что лезвие бритвы не просунешь. (пауза) Хочу иметь деньги, много
денег.
     Н.: В рай не пустят.
     Ж.: Кто тебе сказал такую глупость? (пауза) Есть фирма... Мне
обещали составить протеже... Один человек...
     Н.: Тот самый?
     Ж. (поколебавшись): Да, а что?
     Н. (пожимает плечами): Так, ничего.
     Ж.: Неправда. Видишь, я все говорю, как есть. А вы меня в чем-то
подозреваете - и ты, и Славуня. Вы самые дорогие для меня люди, а
все остальные - постольку поскольку, сама знаешь. Хочешь, кофе
сварю? Может, поешь чего-нибудь? Смотри, я себе платье пошила.
(показывает) Нравится? (пауза) Оригинально, правда? Неизбито.
Тут все, от начала до конца, моя задумка... Я правду говорю, как на
духу: тот человек мне триста лет не нужен. (идет в кухню, кричит
оттуда) Ты думаешь, я не могла б ему понравиться, если бы
захотела? Могла. Но он, повторяю, мне не нужен. (возвращается)
Как тебе объяснить, чтобы ты поняла? Как раз недавно думала над
этим и пришла к выводу, что в нем нет ничего хорошего:
некрасивый и, кстати, действительно лысый как черт. (смеется) Вот
уж, и вправду, черт. Рогов только не хватает. И хвоста. А так все
есть. Поняла? Именно поэтому я и хотела, чтобы он обратил на
меня внимание, а не наоборот... Ой, кофе сбежит! (убегает,
возвращается с чашкой) Горячее. Осторожно. (дает чашку Натусе)
Надеюсь, ты моему мужу об этом не скажешь? Хотя чего я
предупреждаю? Если считаешь нужным - рассказывай, он только
посмеется. Это наш общий знакомый, Славуня понимает, что ничего
у нас с ним нет и быть не может. (пауза) Чуточку он мне нравится.
Но только чуточку, не как мужчина. Как собеседник. Очень, такой,
веселый, с юмором... невероятно живые глаза... Все-таки он
пригласил меня в кафе. А как ты думала! Может мужчина
пригласить женщину на деловое свидание? Или, по-твоему, это
преступление? (пауза) А по-моему, это можно только
приветствовать. Значит, человек не боится, что окружающие могут о
нем подумать что-то неприличное. Я ненавижу несколько вещей -
вообще в людях, а особенно в мужиках - трусость, жадность, ложь и
предательство. Но больше всего - ложь. Это, как та селедка, которая
воняет, а ее, вместо этого, обертывают в шоколад и суют тебе, как
будто конфету. Но ты-то ведь не такой дурной, и знаешь, что это не
конфета.
     Н.: Удачно сказано.
     Ж.: А я всегда удачно говорю, и главное - то, что думаю. Ты, вот, на
меня рассердилась - и зря. Да, я скажу иногда правду, пусть не
всегда приятную. Кому это сразу понравится? Но ты забыла другое -
открытость и щедрость моей души. Ты же не сможешь это отрицать.
(пауза) Кстати, будешь уходить - напомни, я сделаю тебе подарок.
(пауза) Натуся, солнышко, мне так плохо, не бросай меня. Я ведь
твой друг, а друзей не бросают в трудную минуту. Скажи, ну откуда
у меня такая тревога в душе? И дело не только в Славуне. И сейчас -
я говорю с тобой, а она не проходит. Как будто кость в горле торчит.
     Н.: Не знаю.
     Ж.: Все ты знаешь, только не хочешь почему-то со мной говорить.
     Н.: Ей-богу, не знаю.
     Ж.: Все уже передумала. Нужно в церковь сходить, свечку
поставить. Говорят, помогает.
     Н.: Принести что-нибудь почитать?
     Ж.: (машет рукой) Нет, только не это... Ты не подумай. Раньше я без
книги не засыпала. А сейчас все забросила, ничего не хочу.
     Н.: Не обязательно классику. Что-нибудь легкое...
     Ж.: Стой! А ну, подожди...(подбегает к книжным полкам, что-то
там перебирает) Ну, конечно! Вот он. (показывает пистолет) Как я
сразу не нашла?
     Н.: Все таки, есть пистолет? Дай, посмотрю. Красивая штука.
     Ж.: Спрятал, паразит, за Льва Толстого - знает, что я в жизни туда
не полезу. Даже когда пыль вытираю - не трогаю, он такой
тяжелый... Будет ему "Война и мир" и "Анна Каренина" впридачу,
толстовец хренов. Андрей Болконский. У того тоже был пистолет.
Сейчас ка-ак выстрелит!
     Н.: Вряд ли он заряжен.
     Ж.: Кто его знает, что этот тиран придумал. Может, меня убить.
     Н.: Что ты, Бог с тобой!
     Ж.: А что? Увидишь такую штуку - сразу подумаешь. Надо же,
правду тебе сказал. Я думала, шутит. (пауза) Ужас. Что мне с ней
делать?
     Н.: Выбросить.
     Ж.: Ну да! Жалко. (пауза) Я перепрячу, пусть ищет.
     Н.: Лучше тогда на место положи.
     Ж.: А если, и правда, пустит себе пулю в лоб? Иначе, зачем он ее
приволок?
     Н.: Для безопасности. Он ведь ходит поздно вечером на работу и с
работы.
     Ж.: (удовлетворенно) Да? Ты думаешь? (прячет пистолет, кладет
книги на место) Фу, аж в пот бросило. Ну и ну.
     Н.: Ничего особенного. Забудь.
     Ж.: Да уж, нет уж. Придет домой - спрошу, откуда взял.
     Н.: Не стоит. Ничего, кроме скандала, не добьешься.
     Ж.: Возможно. Но я должна знать!.. Постой, а ты не можешь
выяснить, что он имел в виду... Ну, с этой штукой делать. Вдруг, все-
таки, решил с собой покончить. Мало ли... Натуся, прошу.
Солнышко, это очень важно. Он что-нибудь такое сделает, а меня - в
тюрьму. Узнай подробнее, что и как. Встреться с ним как-нибудь.
Не сейчас. Он хоть и должен вот-вот придти, но по дороге опять
ничего не скажет, если даже будет провожать. (пауза) Во! Сходите в
кафе. Я дам тебе его рабочий телефон. (пишет) Скажи, что срочное
дело... придумай что-нибудь, только сразу не говори обо мне.
Ладно? Не знаю, как буду тебе благодарна.
     Н.: Женечка... Ты меня ставишь в такое положение...
     Ж.: Натуся! Дело идет о жизни и смерти.
     Н.: Мне кажется, ты сильно преувеличиваешь. В конце концов,
спроси у него сама.
     Ж.: Нет! Мне он не скажет. Тебе не надо объяснять, почему?
Потому что я для него - враг номер один. И ты это прекрасно
понимаешь.
     Н.: Ну хорошо.
     Ж.: Спасибо, Натуся. Я всегда знала, что на тебя можно
положиться, как на самого близкого человека. Когда мне тяжело, я
всегда вспоминаю тебя. (открывает шкаф) Посмотри. Видишь,
блузка. Это тебе. Я ее носить уже больше не буду. Знаешь, из чего я
ее пошила? Никогда не догадаешься! Из Славуниной старой
рубашки! Цветочек тоже сама вышила. Здорово, правда? Не думай, я
очень аккуратно вещи ношу. Немножко плечи, правда, широковаты,
но как раз в твоем вкусе. Бери.
     Н.: Не надо... Зачем?
     Ж.: Бери и не морочь мне голову. Это мой тебе подарок.
     Н.: Перестань.
     Ж.: А я и спрашивать не буду. Сейчас, знаешь, сколько такое стоит?
У тебя, что, есть лишние деньги?

     (Входит Славуня. Женечка открывает Натусину сумку,
заталкивает туда блузку.)

     С.: Привет.
     Ж. (Натусе): Все. Забирай.
     Ж. (равнодушно): Спасибо.
     Н.: Носи на здоровье.
     С.: О чем это вы?
     Ж.: Так, наши женские дела. Папуля, ты почему не здороваешься?
     С.: Я поздоровался сразу, как вошел.
     Ж.: Наш папуля просто устал. У тебя нездоровый вид. Пойди,
роднуля, отдохни, а я сейчас Натусю провожу...

     (Славуня выходит.)

     Ж.: Натуся, ты все поняла? Сделаешь, как я тебя просила?
     Н.: Сделаю.
     Ж.: Телефон не потеряла? Ну все, целую. (целует Натусю)

     (Натуся уходит.)

     Ж.: До чего она, все-таки, странная... Корчит из себя святую.
Терпеть не могу. Овца в наморднике. И без нее не обойтись. (пауза)
Хожу, как блудный сын, туда-сюда. Не знаю, чем все это кончится.
Господи, прости!

     (Конец первого действия.

     Действие второе.

     Сцена 1 (6).

     (Кафе. Натуся - сначала одна, затем появляется Славуня.)

     Н.: (разговаривает сама с собой): Я спокойна, сижу спокойно, не
дергаюсь. Руки не дрожат. Руки лежат на столе, левая поверх
правой, вот так. Очень красиво. Ноги тоже не дрожат... Уютное
кафе. Темно и народу немного... Какое сегодня число? Неважно.
Немного улыбки, чуть-чуть. Жаль, что я не актриса. И в зеркало
посмотреться нельзя. А почему, собственно, нельзя? (вынимает из
сумочки зеркало, напряженно смотрит в него) Сколько морщин
появилось... Так. Только не об этом. (прячет зеркало) Я должна
думать о чем-нибудь приятном. Сейчас он придет... Странно. Очень
хочется его увидеть. Какое сегодня число? Надо у кого-нибудь
спросить. Нет, спрашивать не буду... Главное, помнила с утра... Уши
заложило, как на взлете... Ужасно хочется пить.

     (Появляется Славуня.)

     Н.: Кажется, он идет. Да, это он.

     (Музыка.)

     С.: Вы уже здесь. Простите, ради Бога, что опоздал. (садится)
     Н.: Да. Ничего. Очень приятно. Невероятно жаркий день. (с трудом
улыбается)
     С.: Всю ночь болела голова. И сейчас что-то. (берется за голову)
     Н.: Да. Очень неприятно.
     С.: Извините. (встает) Я принесу чего-нибудь попить.
     Н. (вскакивает): Я с вами.
     С. (мягко): Сидите.
     Н. (испуганно): Спасибо...

     (Славуня приносит пару стаканов, блюдце, садится.)

     С.: Спасибо, что вы позвонили. Я не знал, куда от работы сбежать.
     Н.: Я вам помешала.
     С.: Ради Бога. Сидел, дырки в потолке считал. "Бессонница. Гомер.
Тугие паруса. Я список кораблей прочел до середины..."
     Н. (вежливо): Должно быть, это интересно. (пауза) Какое сегодня
число?
     С.: Сегодня пятница, двадцать... э-э-э... Надо же, забыл...

     (Натуся смеется.)

     С. (делает обиженный вид): Вам смешно...
     Н.: Я не поэтому.
     С.: Сейчас у кого-нибудь выясним.
     Н.: Не стоит.

     (Пауза.)

     С.: А здесь неплохо. Музыка...
     Н.: Да. И солнечные зайчики бегают. Кто-то развлекается.
     С.: Женщина красит губы. Вон, за тем столиком. И у нее зеркальце
в руках.
     Н.: Какой-то тип смотрит на нас.
     С.: Пускай смотрит.
     Н.: Неудобно.
     С.: Можно, конечно, подойти и дать ему в рожу. Шучу. Просто, не
обращайте внимания. Расслабьтесь. Нужно уметь расслабляться.
     Н.: Да, конечно. Я понимаю. Но мне это редко удается.
     С.: Не переживайте, все будет хорошо. (пауза) Скажите что-нибудь,
не молчите... Ну вот, покраснели. Это я вас смутил? (пауза) Вы
давно знакомы с моей женой?
     Н.: Со школы.
     С. (удивленно): В самом деле? Но раньше я вас, почему-то, не
видел.
     Н.: Я жила в другом городе. С мужем... бывшим.
     С. (кивает): А теперь, вот, вернулись. Давно?
     Н.: Нет, недавно.
     С.: Интересно... Что вы чувствовали после возвращения? Все-таки,
столько лет прошло.
     Н.: Знаете... Ничего. Пустоту.
     С.: Хотите, выпьем коньяку?
     Н.: Да... наверное.

     (Славуня приносит коньяк. Музыка умолкает.)

     С.: Зверски устаю на работе.
     Н. (усмехается): Вы говорили.
     С.: Давайте на "ты".
     Н.: А получится?
     С.: Попробуем. Сразу ни у кого не получается. Так что поправляйте,
если что.
     Н.: Вы тоже.
     С.: Договорились. (поднимает тост) За знакомство. (пауза) Как ты
думаешь, человек меняется с годами?
     Н.: Нет. Или меняется совсем немного.
     С.: Значит, мы всю жизнь остаемся детьми? Так, получается?
     Н.: Получается. Я, например, до сих пор летаю во сне.
     С.: Я тоже. Особенно, когда выпью.
     Н.: И часто ты это делаешь?
     С.: Что, летаю? Или пью? (пауза) Нечасто. Только в обществе
красивой женщины.
     Н.: Тогда ты не туда попал.
     С. (ест лимон, морщится): Туда, туда. А почему ты спрашиваешь?
     Н.: Сейчас мало кто из мужчин не пьет.
     С.: Это плохо или хорошо? (пауза) Что так тихо стало?
(оглядывается) Что у них там, музыка кончилась? Пойду, узнаю.
     Н.: Не стоит. Сейчас она снова начнется.

     (Снова музыка.)

     С.: Хм. Как ты догадалась?
     Н.: Почувствовала.
     С.: Правда. У женщин это часто бывает. Смотри, снова солнечный
зайчик. (пауза) Признайся, ты тоже красила губы, пока меня ждала?
     Н. (рассеянно): Что?
     С.: Нет, нет, ничего. Не слушай. Лезет в голову всякая ерунда... Со
мной в троллейбусе ехал один старичок.
     Н.: Знакомый?
     С.: Нет, сам по себе. Ехали, ехали... Я вышел, а он остался.
     Н.: Все люди, мужчины и женщины, одиноки.
     С.: Почему ты дружишь с моей женой?
     Н.: Больше не с кем.
     С.: А на работе?
     Н.: Слишком сложно. (пауза) Я не люблю откровенничать с
людьми.

     (Пауза.)

     С.: Жаль, что я тебя раньше не встретил. Дай твою руку, не бойся,
дай. (берет Натусю за руку) Какая она у тебя холодная.

     (Натуся выдергивает руку.)

     С.: Чего ты боишься?
     Н.: В нашу сторону все время смотрят.
     С.: Почему я не выбрал нормальную профессию? Был бы себе
инженером. Или бухгалтером. Серьезно, я устал.
     Н.: Ты окончил журфак?
     С.: Нет, я учился там, у себя дома. Есть у нас одно заведение... до
сих пор не знаю, как называется. Половина актеров, половина
музыкантов. Актеры называют его театральным институтом, а те,
кто играет на пианино... там... на балалайке - консерваторией. В
обшем, театрально-балалаечный институт.
     Н.: В юности мечтала стать актрисой. Не повезло...
     С.: По-моему, наоборот. Не знаю, как ты, а я проголодался.
Подожди, возьму чего-нибудь пожевать. Тебе не очень противен
жующий мужчина?

     (Уходит.)

     Н. (сама себе): Да. Видела бы нас Женечка... А что? Она знает.
Сама просила... Нет, лучше все-таки уйти, пока не поздно.

     (Приходит Славуня с тарелками.)

     С.: Скучаешь? (ставит тарелки, обнимает Натусю) Видела бы нас
моя жена.
     Н.: Ну и что? Она знает.
     С. (отстраняется): Вот те, на... Какой же я дурак. (пауза) Значит, вы
вместе за мной шпионите? (пауза) Ох, идиот... ох, кретин...
     Н.: Послушай...
     С.: Не надо ничего говорить. Никому нельзя верить. Ни единому
человеку. В этом я с нею полностью согласен.
     Н.: Зачем я тебе позвонила...
     С.: И правда, зачем?
     Н.: Испугалась, что ты в самом деле покончишь с собой.
     С.: Я? Чего ради? (смеется)
     Н.: Ты ведь слышал наш разговор... тогда.
     С.: Кое-что. (пауза) У нее действительно кто-то есть?
     Н.: Похоже, что да.
     С.: Понятно. А кто? (пауза) Ладненько, давай выпьем. (наливает
себе и Натусе) За твои успехи. (пьет) Значит, ты решила меня
спасти.
     Н.: Страшно, когда человек не хочет жить.
     С.: Не смеши. Ешь, пожалуйста.
     Н.: Не могу.
     С.: Тогда пойдем, потанцуем.

     (Идет танцевать. Натуся послушно плетется следом.)

     С. (обнимает Натусю): Мне с тобой хорошо. Честное слово.
     Н.: Мне тоже.
     С.: Все остальное - неважно. (пауза) Правда, я на тебя немного
обиделся. Когда ты позвонила, я подумал, что ты просто хочешь
меня видеть.
     Н.: Я просто хочу тебя видеть. Но я не хочу никого обманывать.
     С.: А мы не будем никого обманывать. Все это происходит как-
будто не с нами и не здесь.
     "Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
     Я список кораблей прочел до середины.
     Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
     Что над Элладою когда-то поднялся.
     Как журавлиный клин в чужие рубежи,
     На головах царей - божественная пена.
     Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
     Что Троя вам одна, ахейские мужи?..."

     (Музыка умолкает. Натуся и Славуня стоят обнявшись.)


     Сцена 2 (7).

     (Квартира Витюши Холостякова. Витюша, в коротком черном
халате с белыми иероглифами, лежит на диване. В дверь звонят.
(довольно долго) Витюша нехотя сползает с дивана, идет открывать.
Входит Славуня.)

     С.: Привет. (удивленно разглядывает халат) Это ты или не ты?
     В. (сухо): Кто же еще. Проходи. (снова ложится на диван)
     С.: Кто тебя так?
     В.: Что именно?
     С.: Иероглифами расчертил. (пауза) Знаешь, на кого ты сейчас
похож?
     В. (с интересом): На кого?
     С.: На этого... (щелкает пальцами)... известного...
     В.: Конфуция?
     С.: Нет, ближе сюда...
     В.: На Мао-Цзе-Дуна?
     С. (возмущенно): Да ну что ты!
     В.: Тогда не знаю.
     С.: Ну, тот, американский актер... как его... который все время
играет китайских мафиози...
     В.: (холодно) Не помню.
     С.: Черт, ладно, забыл. Что новенького? Ты все один да один?
     В.: Напротив. Был в гостях недавно. Хорошие люди.
     С.: Не из мафии, нет? Смотри, попадешь в их сети - живым не
выпустят. И не будет у меня больше друга. Шучу. (пауза) Нет, ты,
ей-богу, изменился за эти несколько дней.
     В.: Все течет, все меняется. Ничто не вечно...
     С.: Ого! Даже так? Да, дело серьезное. (пауза) А я тут, понимаешь,
влюбился.
     В.: Поздравляю.
     С.: Спасибо. Но это великая тайна, открываю только тебе.
     В.: За что такая честь?
     С.: Ты, как человек холостой, должен меня понять.
     В.: Я понимаю. Половое влечение, если оно не ведет к адюльтеру,
стимулирует творческий процесс.
     С.: Слушай... я знаю, что у тебя на халате.
     В. (доверчиво): Что?
     С.: Там черным по белому написано: "Витюша, ты дурак!"
     В.: Глупости. Я действительно был бы дурак, если бы стал тебе что-
нибудь отвечать.
     С.: Ладно, извини. Ты устал, я устал. Давай, выпьем понемногу и
все неприятное забудем.
     В.: Тебе не кажется, что ты злоупотребляешь алкоголем?
     С.: Не кажется.
     В.: Зря. Смотри, чтобы эта пагубная привычка не превратилась в
нечто более серьезное.
     С.: Не хочешь пить - так и скажи. А то начинаешь запугивать.
(пауза) Обиделся, что ли?
     В.: Нет, просто не выспался. До утра никак не мог уснуть. Лежал и
все время думал, думал...
     С.: "Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
     Я список кораблей прочел до середины..."
     В.: Знаю. Мандельштам.
     С.: Не занудствуй.
     "Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
     Что над Элладою когда-то поднялся.
     Как журавлиный клин в чужие рубежи,
     На головах царей - божественная пена.
     Куда плывете вы?...
     В. (морщится): Хватит.
     С.: Ты просто не в духе (продолжает)
     "...Когда бы не Елена,
     Что Троя вам одна, ахейские мужи?
     И море, и Гомер - все движется любовью.
     Кого же слушать мне? И вот - Гомер молчит,
     И море черное, витийствуя, шумит,
     И с тяжким грохотом подходит к изголовью."
     В.: А как же твоя жена?
     С.: Что... жена?
     В.: У вас такая боевая семья.
     С.: "И море, и Гомер - все движется любовью. Кого же слушать
мне? И вот - Гомер молчит..."
     В.: Не хочешь - не отвечай.
     С.: Что я должен тебе отвечать? Поезд ушел согласно расписанию.
Я ни в чем не могу себя упрекнуть.
     В.: Жаль. Вы так хорошо смотрелись вместе.
     С.: Как на выставке собак.
     В.: Чушь.
     С.: Она первая от меня отказалась. Было бы, ради кого!
     В.: А кто он?
     С.: Не знаю. Не хочу знать. Иначе убью подлеца, кто бы он ни был.
(жалобно) Витюша...
     В. (сонно): А? Не расслышал.
     С. (раздраженно): Да можешь ты выслушать меня, наконец... по-
человечески. Разлегся, понимаешь, как барышня. Что мне, рядом
лечь, чтобы тебе было слышно?
     В. (садится на диване): Нет. Не надо. Я лучше встану.
     С.: А то ножки свои тут показывает...
     В.: Жарко очень... Душно... Но ты не ругайся, в следующий раз к
твоему приходу надену смокинг.
     С.: Послушай, Витюша...
     В.: Витюши больше нет. Тот, прежний Витюша, умер.
     С.: Прими мои соболезнования. Хороший был мужик. (пауза.) Да...
ты теперь у нас кто? Виктор... Конфуциевич?
     В.: Виктор Борисович... Не издевайся. Можешь называть меня и
дальше Витюшей. Не в этом дело.
     С.: Ясненько. Духовный кризис. Муки возрождения. А не сходить
ли тебе по такому случаю к психиатру? А то напялил женский халат
и думаешь, что ты - это уже не ты.
     В.: Говоришь, влюбился?.. Я тебе не верю.
     С.: Почему?
     В.: Не знаю... Пятнадцать лет прожить со своею женой, а потом
вдруг...
     С.: А если это не моя жена... то есть, не моя половина, настоящая,
та, с которой даже на том свете не расстанешься?
     В.: Ты точно знаешь?
     С.: Это неважно. Честно говоря, кто его разберет?
     В.: В таком случае, что тебе говорит твой внутренний голос?
     С.: Что-то такое бормочет...
     В.: Тут я ничего не могу посоветовать.
     С.: Я что, за благословением пришел? Ты дай ключи от квартиры.
     В.: Погоди... Так уж срочно? (пауза)
     С.: Ладненько. Я побежал, меня там ждут.
     В.: Твоя новая половина?
     С.: Нет. Мой очередной благодетель. Обещал кое в чем помочь,
жена уговорила. Должен повести напоить, накормить, обласкать.
     В.: Ты его или он тебя?
     С.: Я, конечно... на первый раз.
     В.: Кто-то из знаменитостей?
     С.: Нет, мелкий человечек. Окологоночная публика. Но при деньгах.
     В.: Возьми его в передачу. Такие ведь тоже нужны.
     С.: Исключено. Ему, вообще, кроме сальных анекдотов, по-моему,
больше нечего рассказать. Не спрашивать же его о том, где он
столько денег наворовал.
     В.: Сам за него все скажешь.
     С.: Ага. А он только будет сидеть и лысиной светить, вместо
прожектора. (пауза) Спасибо, конечно, Витюша, за совет, Но ты,
лучше, не в свое дело не вмешивайся... там, где ты не совсем
понимаешь... Речь совершенно о другом. Мне из него надо вынуть
деньги. Всего-лишь навсего. Богатые люди - жадные, ничего просто
так не дают. Сотню баксов вытрясешь - тысячу потеряшь.
     В.: Послушай. Ты меня, конечно, здорово обидел...
     С.: Когда? Сейчас? Извини, не хотел.
     В.: И тогда, и сейчас. (пауза) Но я тебе скажу. Твой начальник тебя
ненавидит.
     С.: Тоже мне, новость.
     В.: Я уважаю тебя как творческого человека, но, тем не менее,
должен предупредить...
     С.: Откуда тебе это известно? Ты же его в глаза не видел.
     В.: А халат, по-твоему, откуда?

     (Пауза.)

     С.: Нормальненько...
     В.: Подарок китайской делегации лично ему...
     С.: Я-то думаю, чего ты вдруг стал такой... неразговорчивый. (пауза)
И что я, по-твоему, должен делать? Разрисовать себе пузо
иероглифами и на нем ползти в кабинет пить водку? Кстати, как ты
у него очутился?
     В.: Случайно.
     С.: Понятненько. У тебя все случайно.
     В.: Он хочет тебя переставить на утро. Или вообще убрать. Говорит,
что ты выдохся.
     С.: Вранье! Много он понимает!
     В.: Не надо. Он отличный человек, ты его просто не знаешь.
     С.: Куда уж мне...
     В.: Кое в чем он прав. (пауза) Я, конечно, по твоему определению,
"окологоночная публика", но все же...
     С.: Витюша...
     В.: Дай, закончу.
     С.: Что ты. Это к тебе ни в коей мере не относится. Я очень ценю
твое мнение...
     В.: Ценишь - так слушай. У тебя земля горит под ногами, а ты черт-
те чем занимаешься.
     С.: Витюша, извини, я должен бежать. Опаздываю. Дай ключи, если
можешь.

     (Витюша берет брюки, роется в карманах.)

     В.: Возьми. Только до добра это не доведет.

     С.: (торопливо) Ладно, ладно...
     В.: Вспомнишь меня.
     С. (вымученно улыбается): Пока я отдыхаю там, на Парнасе, мои
друзья внизу роют мне могилу.
     В.: Вот-вот.
     С.: Не переживай. Все уляжется. До скорого. (убегает)
     В. (вслед): Ну-ну. Счастливо.

     (Закрывает за Славуней дверь, идет к зеркалу.)

     В. (сам себе): Ты хотел, чтобы я увидел, кто я такой? Я увидел. Не
только я, но и другие - тоже. Зато ты ослеп от своей славы. Нет, я не
злопамятный человек. Я просто - человек. И ты еще будешь просить
у меня прощения.


     (Действие всех последующих сцен происходит непрерывно, с утра
до глубокой ночи.)

     Сцена 3 (8).

     (Женечка и Славуня у себя дома. Женечка сидит в кресле. Славуня
собирается на работу.)

     Ж.: (безжизненным голосом): Мне так плохо, просто невыносимо...
Ты уйдешь на работу, а я останусь одна... Целый день, потом вечер...
Что делать, ты не знаешь?
     С.: Поезжай к маме, с дочкой пообщайся. Она давно у нас не была.
     Ж.: Не сейчас. В следующее воскресенье. (пауза) Сейчас у меня сил
нет.
     С.: Ляг, поспи.
     Ж.: Не могу. Только лягу - кошмары начинают сниться.
     С.: Кстати, куда ты дела мой пиджак?
     Ж.: Какой?
     С.: Тот, что недавно покупала.
     Ж.: Для клуба?
     С.: А хрен его знает, для чего. Новый.
     Ж.: Зачем тебе? (пауза) Там все висит. (кивает на шкаф) Найди мне
валидол.
     С. (сочувственно): Что, плохо? (приносит таблетку)
     Ж. (с таблеткой под языком): Душно. Такое впечатление, что
сердце вот-вот остановится. (пауза) Возвращайся как можно скорее.
     С.: Скорее не получится.
     Ж.: Постарайся, прошу тебя... Гори оно все синим огнем... Ты меня
слышишь?
     С.: Слышу. Но что я могу сделать?
     Ж.: Да, ты ничего не можешь. У тебя нет ни капли жалости ко мне.
Ты через мой труп перешагнешь и дальше пойдешь.
     С.: Не выдумывай. Когда такое было?
     Ж.: Было. Каждый раз.
     С.: Конечно... Хорошего ты ничего не помнишь. А то, что я сделал
для тебя, уже не в счет.
     Ж.: Ты? Для меня? Да я здесь как прислуга. Ты даже ботинки себе
лишний раз не почистишь, не говоря обо всем остальном. Утюг в
розетку не воткнешь, чтобы рубашку погладить.
     С.: Зато я умею работать головой. И довольно успешно.
     Ж. (морщится): Только не дави на меня своим интеллектом, все
равно ничего не выйдет. Если ты такой умный, то почему до сих пор
не работаешь за границей? Молчишь? Нечего ответить.
     С.: А что отвечать? Ты сама знаешь...
     Ж.: Правильно. Потому что есть другие, умней и образованней тебя.
Что и требовалось доказать. Это не считая машины, дачи и денег,
которых у тебя нет.
     С.: Найди себе получше, с машиной и дачей. Или уже нашла?
     Ж.: Хам!
     С.: С кем поведешься.
     Ж.: Между прочим, я остаюсь дома. Одна. А вот куда ты идешь -
еще неизвестно.
     С.: Перестань.
     Ж.: Ты первый начал. (пауза) Для чего тебе клубный пиджак?
     С.: Пожалуйста, если хочешь - надену другой. (открывает шкаф)
     Ж.: Нет, ты ответь, для чего. Можешь в нем идти, я не против,
только скажи, куда.
     С.: На работу.
     Ж.: Передача заканчивается днем. А ты придешь поздно вечером.
     С.: У меня сегодня вечерние съемки.
     Ж.: Знаю я эти съемки! Дай сигарету!
     С. (дает сигарету): У тебя же сердце болит.
     Ж.: Ничего. Подохну - найдешь себе молодую. Вон, у вас их
сколько. (закуривает) Как тебе в голову могло придти меня в чем-то
подозревать?
     С.: В чем я тебя подозреваю?
     Ж.: Как? Ты только что сказал...
     С.: Ничего я не говорил.
     Ж.: Ну, знаешь!
     С.: Дай носовой платок.
     Ж.: Возьми в шкафу.
     С.: (роется в шкафу) Где он?
     Ж.: О, Господи! (встает, находит платок, возвращается на место)
     С.: Я пошел.
     Ж.: Так и не сказал, куда.
     С.: Какое твое дело?
     Ж.: Вот. С этого и надо было начинать. У него, видите ли, свои
дела. С каких это пор?
     С.: Хватит. Помолчи. Я должен сосредоточиться.
     Ж.: Кто тебе мешает? (сама с собой) Переставили тебя на утро - и
правильно сделали. Нечего хвост задирать. Подумаешь, принц
Датский. Рассорился со всеми, один он хороший.
     С.: Не трогай меня хотя бы сейчас.
     Ж.: Я? Трогаю? Да я тебе слова не сказала. Молчу, как рыба.
     С. (сам себе): Как-нибудь обойдется. Переживем.
     Ж.: Не обойдется, пока я меры не приму. Господи, что за жизнь?
Опять клянчить, унижаться... Сидишь тут, в этой яме, и не знаешь,
как из нее выбраться. Сама карабкайся и тебя тащи. А ты еще
упираешься, как будто ты гений. Какой у твоего начальника
телефон? Домашний.
     С.: У тебя где-то записано.
     Ж.: У него номер поменялся. Узнай!
     С.: Ладненько. Только что ты ему будешь говорить?
     Ж.: Какая тебе разница? Скажу, что ты все понял, осознал свою
вину, и что больше такого не повторится.
     С. (повышает голос): Что ты городишь? Какую вину?
     Ж.: Тише, тише, не кричи.
     С.: Это смешно!
     Ж.: А мне - нет. Тебе надо было не с Витюшей пьянствовать, а
заниматься делом. Тоже мне, персона.
     С.: Витюша, между прочим, стал чуть ли не приятелем моего
начальства. Не знаю только, каким образом.
     Ж. (растерянно): Не может быть...
     С.: Так-то!
     Ж.: Почему же ты сразу не сказал? Нужно срочно пригласить его к
нам.
     С.: Раньше надо было приглашать.
     Ж.: Раньше он был никто.
     С.: Сейчас тоже.
     Ж.: Ты не умеешь как следует общаться с людьми. В этом твоя
основная ошибка. И ничего не поделаешь, это заложено у тебя в
характере. На всех обращаешь внимание, только не на тех, на кого
нужно. (пауза) Подумать только... Витюша Холостяков - и такой
проныра. Молодец. Под кого хочешь поднырнет.
     С.: Думаю, это вышло у него случайно.
     Ж.: Такие вещи случайно не происходят. Запомни. Значит, он этого
добивался. Втайне от тебя. Нехороший человек твой Витюша.
     С.: Зачем же ты его в гости зовешь?
     Ж.: Может быть, это единственный шанс. Пока. А там - посмотрим.
     С.: Как скажешь.
     Ж.: Ладно, все, иди. Тебе пора. Провожать не буду, захлопни дверь.
Я устала. (пауза) Да, Витюше ничего не говори! Или скажи так: "У
меня все хорошо, а временные неудачи - у кого их не бывает." И все,
больше не надо.
     С.: Ясненько. Я пошел. Постараюсь побыстрее отделаться.
     Ж.: Не надо. Иди, спокойно работай.

     (Славуня уходит. Женечка тут же бросается к телефону.)

     Ж.: Натуся? Натуся, приди, мне плохо. Сейчас. Что значит, не
можешь? Я без тебя умру. Натуся, на коленях умоляю. Если не
придешь, с балкона брошусь. Не веришь - можешь проверить. Все.
Жду. Спасибо. Ну, целую.


     Сцена 4 (9).

     (Женечка дремлет в кресле. Звонок. Приходит Натуся.)

     Ж. (открывает дверь): Натуся, солнышко, проходи. Я вся извелась.
Представляешь, он не звонит уже целую неделю! Такое
впечатление, что он меня избегает.
     Н.: Одну секунду. Дай, разденусь. Жарко. (снимает плащ)
     Ж.: Что ты на это скажешь?
     Н.: Подожди, может, еще позвонит.
     Ж.: Кто его знает? Плохой человек - он и есть плохой человек.
Никуда от этого не денешься. А где та блузка, которую я тебе
подарила? Зря ты ее не носишь. Носи. Тебе очень идет. Садись, я
сейчас открою форточку. Не могу. Зачем я только согласилась?
Надо было вообще его культурненько послать. А теперь он думает
обо мне Бог знает что.
     Н.: Ты о чем?
     Ж.: Я так понимаю, что это гипноз. Он меня загипнотизировал.
Теперь, конечно, злорадствует. (пауза) Знаешь, эти глаза, эти руки...
Он ведь страшный, как черт, но я не могу ничего с собой поделать.
Сижу целыми днями, как дура, ни о чем больше не в состоянии
думать. Славуне говорю, что сердце болит. Оно у меня, и правда,
болит. На погоду или на что...
     Н.: А Славуня? Он знает?
     Ж.: Боже упаси. Только догадывается. Но я считаю, не пойман - не
вор. Пусть думает, что хочет, это его подробности. У него нет
никаких доказательств.
     Н.: Ты думаешь?
     Ж.: А что? Он даже не видел нас вместе. Кроме как в компании. Но
это не в счет.
     Н.: Женечка, я должна тебе кое-что сказать.
     Ж.: После. Это ведь не срочно. Я сейчас ничего не воспринимаю.
Нужно выговориться, иначе - хоть в петлю лезь. Я не очень утомляю
тебя своими разговорами?
     Н.: Терпимо.
     Ж.: Вот видишь. Ты умница. Дай, я тебя поцелую. (чмокает Натусю
в щеку) Я такая нехорошая, я знаю. Но ты не сердись. Ладно? Скажи
лучше, что мне делать?
     Н.: Ждать.
     Ж.: Чего ждать? У моря погоды? Неделю назад сказал, что позвонит
- и как корова языком слизала.
     Н.: Позвони ему сама. Или это невозможно?
     Ж.: Почему? Возможно. Честно говоря, я звонила. И не один раз.
     Н.: И что?
     Ж.: Никак не могу его поймать. Ушел, вышел, не дошел... А я знаю,
что он там и никуда не выходил. Как тебе это нравится?
     Н.: Может быть, он занят?
     Ж.: Как же! Другими бабами он занят.
     Н.: Откуда ты знаешь?
     Ж.: Видела. Как он садился в машину с какой-то... шлюхой, прости
меня Господи.
     Н.: Да...
     Ж.: Не могу, не могу. Скажи мне что-нибудь. (плачет)
     Н.: Что тут скажешь?
     Ж.: Я, наверное, не выдержу, повешусь.
     Н.: Не надо так шутить.
     Ж.: А я не шучу.
     Н.: У тебя дочь.
     Ж.: Дочь уже взрослая. Она меня поймет. (вскакивает) Ой,
подожди, там передача началась.

     (Включает телевизор. На экране - рекламный ролик, затем
появляется Славуня.)

     С.: Итак, первый вопрос, который касается вашего
непосредственного участия в создании нового театра - театра XXI
века, как любят писать у нас в газетах. Не кажется ли вам наивной
такая точка зрения? Что это - красивые слова, своего рода аванс,
или, действительно, признание того, что уже существует не самом
деле?

     Ж.: Оставить? Или выключить? Будешь смотреть?
     Н.: С удовольствием. Но у меня мало времени.

     С.: Я не буду уточнять вопрос - кажется, он достаточно ясно...

     Ж.: Тогда до свидания. (выключает телевизор) Обидится, что я не
посмотрела. Ну, ничего. Скажу, спала.
     Н.: Да нет, ты включи...
     Ж.: Обойдется. Я сейчас не в состоянии слушать эту галиматью.
     Н.: Тебе виднее. А то я пойду...
     Ж.: Никуда я тебя не пущу. Чего ты вздумала от меня убегать?
     Н.: Я не убегаю. Видишь, сижу.
     Ж.: Вот и сиди. Зря я, что ли, тебя так ждала? Одна ты мне можешь
что-то посоветовать.
     Н.: Боюсь, что ты меня переоцениваешь.
     Ж.: Как? Ты от меня отказываешься? Решила меня бросить в
трудную минуту? Если ты это сделаешь - никогда тебе не прощу.
Запомни, друзья так не поступают.
     Н.: Я ведь тоже человек.
     Ж.: Знаю. Ты хороший человек. Зато все остальные - подлецы,
начиная с моего знакомого. Ты поняла, о ком я. (пауза) Я гибну,
Натуся, гибну. Знаю, что это ужасно, и не в силах остановиться. Что
это, по-твоему, любовь?
     Н.: Наверное.
     Ж.: Нет, это не любовь. Это совсем другое. Что? Не можешь мне
сказать?
     Н.: Главное, не изводи себя. Успокойся.
     Ж.: Тебе легко рассуждать. А я... Не бросай меня. Ладно? (пауза)
Что тебе говорил мой Славуня? (пауза) Опять, что ли, молчал, как
партизан?
     Н.: В общем... не совсем...
     Ж.: Но это не самое главное. Надо подумать, как достать того
обормота. Жаль, что у меня нет возможности выследить его на
машине... куда он ездит.
     Н.: Бог с тобой... Зачем?
     Ж.: Чтобы как следует все узнать. Лучше горькая правда, чем
сладкая ложь.
     Н.: Но если ты ему не нравишься... разонравилась...
     Ж.: Вот я и хочу от него это услышать. Пусть он сам скажет, что
так, мол, и так. Я не в претензии. Ведь я ничего не требую. За что со
мной так? (плачет) Клялся, скотина, что любит!
     Н.: Да, нехорошо.
     Ж.: Пусть Бог его накажет.
     Н.: А если нет?
     Ж.: То есть, как? Он не имеет права. (рыдает) Ой-ой-ой... Что со
мной сделала любо-о-овь...
     Н.: Бедная ты, бедная.
     Ж.: А ты думала - притворяюсь?
     Н.: Хочешь, я сама ему позвоню?
     Ж.: Правда? Не боишься?
     Н.: Чего мне бояться? (идет к телефону, берет трубку)
     Ж. (набирает номер): Какая ты добрая, ты себе не представляешь.
Ты - мой ангел-хранитель, я всегда это знала.
     Н.: Подожди, не спеши.
     Ж.: Ну все, говори. Не буду отвлекать.
     Н. (говорит по телефону): Алло. Здравствуйте. С вами говорит
подруга одной вашей знакомой. Вы догадались? Да. (пауза)
     Ж.: Меня? (тянется к трубке)

     (Натуся отрицательно качает головой.)

     Н.: Так... Так...
     Ж.: Если он хочет меня видеть, скажи, что я мигом! Когда ему
удобно. Если я не приду домой ночевать, скажем Славуне, что я у
тебя.
     Н.: Как... В таком случае, извините. До свидания.
     Ж.: Ну, что? (тяжело дышит) Что я сейчас чувствую... ты бы только
знала... грех сказать. Давай, не томи!
     Н.: Ничего особенного. То есть...
     Ж. (нетерпеливо): Ну, ну...
     Н.: Ты только не расстраивайся. Короче, он просил больше не
звонить.
     Ж.: Что?.. Яснее можешь?
     Н.: Не хочу передавать весь разговор, это не к чему. Ты слышала.
     Ж.: Это... правда? Он так и сказал - больше не звонить?
     Н.: Извини... Зачем я буду тебя обманывать?

     (Женечка начинает рыдать с подвыванием.)

     Н.: Не надо плакать. (пауза) Ты с ним была?
     Ж. (сквозь рыдания): Нет... как на духу... (пауза) Всего два раза. Не в
этом дело. Что я ему, девочка? (всхлипывает) Все равно, я этого так
не оставлю. Он еще пожалеет. Локти кусать будет... и все остальные
места...
     Н.: И что ты собираешься делать?
     Ж.: Не знаю. Пока не придумала. Не так быстро. Но он свое
возмездие получит, клянусь. Если я что-нибудь обещаю, то я
обещаю.
     Н.: Пойду, мне пора. Я больше не нужна?
     Ж.: То есть, как это, не нужна? Нужно придумать, как ему
отомстить.
     Н.: Я не специалист в таких делах.
     Ж.: А я, по-твоему, специалист? Сейчас будем вместе думать.
Дурные поступки должны быть наказуемы, потому что добро, в
конце концов, всегда торжествует над злом. Запомни. Пускай меня
посадят, но я убью эту сволочь.
     Н.: С ума сошла!

     (Женечка вытирает глаза.)

     Ж.: Пожалуй, ты права. Лучше я все расскажу Славуне, пусть он его
прикончит. За убийство из ревности ему ничего не будет.
     Н.: Из какой еще ревности? О чем ты говоришь?
     Ж.: Ради меня он пойдет на что угодно! Спорим? Сейчас же поеду к
нему на работу и все ему выложу, как на духу. (пауза) Хотя... нет.
Пистолет-то у него дома. Значит, подожду, пока домой придет.
     Н.: Ты просто не в себе. Не нужно так себя накручивать. А то, и в
самом деле, как бы чего не вышло.
     Ж.: Не надо меня успокаивать. Не думай, что я такая слабая, как это
тебе кажется. Я могу за себя постоять. В конце концов, для этого
есть Славуня.
     Н.: Не хотела сейчас говорить... Но, раз уж так получилось...
Славуня тебя больше не любит... так сильно. Тем более, не станет
из-за тебя никого убивать. Хотя, я думаю, до этого и не дойдет.
Отдохнешь, успокоишься, найдешь себе кого-нибудь... Даст Бог,
найдешь.

     (Пауза.)

     Ж.: Я слушаю. Ты что-то начала говорить о Славуне?
     Н.: Не во-время это сейчас. Потом как-нибудь.
     Ж.: Нет, именно сейчас! Другого времени может не быть. (пауза)
Говори.
     Н.: Понимаешь... Как тебе сказать... Ты никогда не думала, что он
может полюбить другую женщину?
     Ж.: У него, что, кто-то есть? (пауза) Ну, не тяни.
     Н.: Допустим.
     Ж.: Врешь!
     Н.: Тогда я больше ничего не буду говорить.
     Ж.: Нет, будешь. (пауза) Ты с ним спала? Да или нет? (хватает
Натусю за воротник, трясет)
     Н. (пытается освободиться): Какое это имеет значение?
     Ж.: Нет, говори! Сколько раз ты с ним спала?

     (Пауза.)

     Ж. (отпускает Натусю): Ничего, я еще поговорю. С вами обоими.
Вы у меня рыдать будете крокодиловыми слезами, но я узнаю всю
правду, как на духу! Подумать только, до чего я дожила! Мой
собственный муж... Ты мне еще ответишь! Вон отсюда! Чтобы я духу
твоего здесь не видела! Боже, ты видишь, что творится?! Сделай же
ты что-нибудь, не сиди сложа руки.

     (Натуся берет плащ, уходит.)

     Ж. (вслед): Ведьма вонючая! Тварь паршивая! Ничего... Я тебя
проучу. Будешь знать, как с чужими мужьями путаться, аферистка
чертова.

     (Падает на диван, рыдает.)

     Ж.: Ненавижу! Всех, всех ненавижу!


     Сцена 5 (10).

     (Квартира Витюши. Натуся и Славуня.)

     С. (открывает Натусе дверь): Привет. Я уже думал, что ты не
придешь. Как там дождь? Сильный?
     Н.: Порядочный.
     С.: А почему без зонтика?
     Н.: Забыла.
     С.: Я смотрю, ты вся мокрая. Ладненько. Проходи, не стесняйся.
Садись, куда хочешь. (пауза) Это хата Витюши Холостякова, а он
нескоро придет.

     (Садятся возле журнального столика.)

     С.: Как дела? Как работа? Движется потихоньку?
     Н. (кивает): А у тебя?
     С.: Нормальненько. Все в лучшем виде, как всегда. Лучше не
бывает. Правда, постоянно приходится крутиться в диком темпе. Но
ничего. Я привык.
     Н.: Как ты выдерживаешь?
     С.: Все дается опытом.

     (Гремит гром.)

     Н.: Ой! (закрывает уши) Ничего себе, гремит.
     С.: "Ты скажешь, ветреная Геба,
     Кормя Зевесова орла,
     Громокипящий кубок с неба,
     Смеясь, на землю пролила."

     (Берет Натусю за руку, пытается усадить к себе на колени. Натуся
отстраняется.)

     С. (отпускает Натусю): Куда ты убегаешь? (пауза) Да, так о чем мы
с тобой говорили?.. Понимаешь, вот какая вещь получается. С одной
стороны, ты вроде как свободен. Но в то же время зависишь от всех
и вся. Любая сволочь сует тебе палки в колеса, а ты ничего сделать
не можешь. (пауза) Ладно, это я о своем. Не бери в голову.

     (Натуся зябко поводит плечами.)

     С.: Замерзла? (снимает пиджак, бросает его подальше, протягивает
Натусе руку) Иди сюда. Чего ты, не бойся. Тут никого нет. (пауза)
Или ты думаешь, что я под диваном Витюшу прячу? Чего молчишь?
     Н.: Я тебе нравлюсь?
     С.: Конечно. Иначе, зачем бы я с тобой здесь сидел? Есть будешь?
     Н.: Нет. Спасибо.
     С.: А я голодный, как собака. Надо пошарить в холодильнике -
может, там завалялось что-нибудь. (идет на кухню. Пауза.
Радостный возглас): Нашел! (приносит начатую банку консервов,
недопитую бутылку водки, ставит все это не стол) "Я стол накрыл
на шестерых..." Последний раз спрашиваю - будешь?
     Н. (качает головой): Ты поешь.
     С. (наливает себе из бутылки): Тебе налить?
     Н.: Не надо.
     С.: Не надо, так не надо. За твое здоровье.

     (Пьет, затем уплетает консервы прямо из банки. Натуся наблюдает.)

     С. (с набитым ртом): Я сказал жене, что вечером у меня много
работы. (проглатывает кусок, переводит дух) Представляешь,
первый раз ей с кем-то изменяю. Ухаживать-то я ухаживал, но до
этого дело не доходило. Все время что-нибудь мешало. То ли не
было подходящих условий... Проклятые буржуи и в этом нас
обогнали. Но ничего, скоро мы их догоним. (пауза) Что такая
задумчивая сидишь? Веселее надо. Все хорошо, жизнь прекрасна.
     Н.: Да, конечно.
     С. (отодвигает банку): Ну, вот. Теперь можно и поговорить. (пауза)
Не понимаю, почему все наши женщины такие закомплексованные.
Странная вещь получается. Вроде, есть все возможности приятно
провести время, а она сожмется вся и сидит, о чем-то думает.
     Н.: Извини, у меня просто настроение неважное.
     С.: Да к черту настроение. Можно подумать, у меня все гладко, аж
некуда. Ни фига подобного. Но я не сижу, как мумия, уставившись
куда-то туда. Если что-нибудь не нравится - скажи. Только не
смотри на меня так обиженно, будто... я не знаю.
     Н.: Хорошо. Я не буду.
     С.: Иди ко мне. (усаживает Натусю к себе на колени) Вот так.
(гладит ее) Расскажи, что там у тебя стряслось. На работе что-
нибудь?
     Н. (пересаживается на свое место): Подожди. Дай, я спокойно
посижу.
     С.: Ну вот, опять куда-то убегаешь. Учти, у нас мало времени.
     Н.: Ага.

     (Славуня встает, включает музыку, снова садится.)

     С.: Что, так и будем сидеть? (пауза) Давай, выкладывай, какие у
тебя неприятности.
     Н.: Я хочу немного отдохнуть, ладно?
     С. (пожимает плечами): Отдыхай. Кто тебе не дает?

     (Пауза. Славуня подходит к Натусе сзади, обнимает ее.)

     С.: Ну что, отдохнула?
     Н.: Не совсем. (пауза) Пожалуйста, не трогай меня пока.
     С.: Не подходи, не трогай. Чего ты тогда вообще сюда пришла,
скажи на милость? (возвращается на свое место)

     (Пауза.)

     С.: Говори, что за проблемы, или пойдем отсюда. Я не намерен
сидеть здесь с тобой всю ночь.
     Н.: Хорошо. Я уйду. (встает)
     С.: Не спеши. Что это ты сразу так вскочила! Я тебя не выгоняю.
Еще целый час, а то и больше, пока Витюша придет.
     Н.: Не хочу обременять тебя своим присутствием.
     С.: Глупости. Ты меня не обременяешь. (пауза) Я не вижу повода с
твоей стороны злиться на весь мир. Нельзя так. Женщина должна
быть мягкой, раскрепощенной... Нет, вечно какие-то проблемы себе
придумываете. Невозможно расслабиться. Уж лучше тогда купить
бутылку водки и напиться в одиночку.
     Н.: Я не виновата. Это помимо воли получается.
     С.: Ну а я, тем более, не виноват. Что я могу сделать, если ты сама
не хочешь? (пауза) Только ты не подумала, что мне, может, в сто раз
хреновей, чем тебе. Но я молчу... (закрывает лицо руками)

     (Пауза. Натуся встает, подходит к Славуне, гладит его по голове.
Славуня берет ее за руку, ведет к дивану.)

     С.: Хочешь, сначала душ примем? Вдвоем. Ты ведь замерзла вся.
     Н. (испуганно): Что ты! Я уже согрелась.
     С.: А то давай, а?

     (Натуся энергично мотает головой. Гремит гром.)

     С.: Ну и погодка. Как раз то что надо. Свет выключить или
оставить?
     Н.: Все равно.
     С.: Мы сделаем вот что. (выключает верхний свет, включает
торшер) Так нормально?

     (Натуся кивает.)

     С.: Видишь, а ты боялась. (целует Натусю) Какая ты красивая.
     Н.: Ты меня любишь?
     С.: Ужасно люблю. (расстегивает рубашку) Тебе помочь раздеться?
Или сама справишься?

     (Гремит гром. Сверкает молния, освещает комнату. Славуня, в
расстегнутой рубашке, в брюках, ложится на диван, пытается
уложить рядом Натусю.)

     С. (томным голосом): Что ты со мной сделала? Я уже почти готов...
Где ты?
     Н.: Сейчас. (садится рядом со Славуней, целует его)
     С. (целует в ответ): Ну что, Натуся... Надеюсь, ты ничем меня не
наградишь...

     (Пауза. Натуся встает.)

     С.: Куда ты? Я же пошутил... Ну вот, обиделась.
     Н.: Где тут включается свет?
     С.: Зачем тебе?.. Там, справа.

     (Натуся включает свет. Славуня поднимается, садится на диване,
переворачивает кассету, снова включает музыку.)

     С.: Что ты, в самом деле? Устраиваешь тут какие-то сцены. Ты
пойми, такое случается нечасто. Нам могло быть так хорошо
вместе... Еще чуть-чуть побудь со мной... Прошу.
     Н. (резко): Хватит. Мне уже хорошо.
     С.: А мне нет. (пауза) Вы все какие-то ненормальные, честное
слово. Или вам безразлично, что чувствует мужчина, когда его... вот
так...
     Н.: Почему?
     С.: Я надеялся, что ты человек, а ты такая, как все.
     Н.: Ты тоже.
     С.: Да, я тоже. А ты думала, я какой-нибудь, там... Дон Жуан? Или
прочие товарищи? (пауза) Кому ты нужна? Сука фригидная!
     Н.: Чего же ты от жены бегаешь?
     С.: Что ты понимаешь! Ты и мизинца ее не стоишь, чтоб ты знала!
     Н.: Я рада за тебя.
     С.: Слава Богу, что у нас с тобой ничего не вышло. Хотя бы совесть
у меня будет спокойна. И с Женечкой не придется объясняться, в
случае чего.
     Н.: Напрасно ты так думаешь.
     С.: Ты что, ей рассказала?
     Н.: В основном.
     С. (вскакивает): Идиотка! (мечется по комнате) Бегом собирайся,
нужно сматываться отсюда. Она может запросто придти... Господи,
что же это такое?
     Н.: Сядь, ничего не случится. Насчет этого она не в курсе.
     С. (садится): Зачем ты это сделала? Кто тебя дергал за язык?

     (Пауза.)

     С.: Все вы одинаковые, если на то пошло.
     Н.: По-твоему, лучше лгать?
     С.: Да, лучше. Весь мир на этом стоит, и ничего. Пока еще
держится. (пауза) Черт бы тебя побрал, с твоей честностью. Как я
теперь домой появлюсь? Лучше сразу, на месте застрелиться.
(пауза) Никогда больше мне не звони.
     Н.: Не беспокойся, не буду. (достает из сумки газету, кладет на стол
перед Славуней) На, вот, почитай на досуге.
     С.: Что это?
     Н.: Хотела тебе сделать сюрприз. (пауза) Ну, я пошла... товарищ
Дон Жуан.

     (Уходит. Слышно, как захлопывается дверь.)


     Сцена 6 (11).

     (Квартира Витюши. Свет погашен. Входит Витюша.)

     В. (испуганно): Кто здесь?
     С. (голос из темноты): Не бойся, это я.
     В. (включает свет): Уф! Перепугался. Думал, вы давно ушли. (пауза)
Ты один?
     С.: Как видишь.
     В. (снимает с вешалки халат с иероглифами): Пойду на кухню,
переоденусь. Насквозь промок.
     С.: Ты что, меня стесняешься?
     В.: Ничего я не стесняюсь. Подождешь? Или ты уже уходишь?
     С.: Подожду.

     (Витюша выходит, возвращается в халате. Развешивает брюки и
рубашку на стульях. Раскат грома.)

     В.: Смотрю я на эту погоду и радуюсь. Пусть себе все идет, как
надо.
     С.: Молодец. Оптимист.
     В.: Может, не совсем, но я не против. Нельзя все время думать о
плохом.
     С.: Я у тебя переночую. Можно?
     В.: Один? Или с кем-то?
     С.: Если найдешь, с кем - я не возражаю.
     В.: Что так? (пауза) Прости. (пауза) Мрачный ты какой-то. Может, я
чем-нибудь могу помочь? Есть хочешь?
     С.: Все, что там было, я прикончил. Вот если б выпить...
     В.: Где-то оставалось чуть-чуть. Или тоже - все?
     С.: Гм.
     В.: Ты смотри... Беда какая.
     С.: Ничего, потерплю. Хотя, знаешь, я, наверное, домой пойду.
     В.: Сказано - творческая личность. Куда ты пойдешь в такую ночь?
Оставайся. У меня есть чистая простыня.

     (Пауза. Витюша приносит раскладушку. Гремит гром.)

     С.: Что тебе мое начальство обо мне говорило?
     В.: Господи. Нашел, о чем вспоминать. Ложись.
     С.: Не могу. Что мне делать, скажи?
     В.: Ничего. Терпи, пока терпится.
     С.: Сколько можно? (пауза)
     Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
     Я жизнь свою прочел почти до середины.
     И вот, сижу один и трогаю седины.
     И слушаю за стенкой голоса.
     В.: Твое?
     С.: Наше.
     В.: Взял, испортил классику... Нехорошо.
     С.: Иллюзии это все. Идеализм.
     В.: Здесь я с тобой в корне не согласен. Только не вздумай со мной
ссориться на этот счет.
     С.: Даже не собираюсь. (дает Витюше газету) На, почитай. Тут обо
мне написано.
     В.: Да? (берет газету) Как же я пропустил. (читает) Бред... Какой
еще балалаечный институт? Где они такое откопали?
     С.: Неважно. (пауза) Одна моя знакомая постаралась.
     В.: За что она тебя так?
     С.: Наверно, из большой любви ко мне.
     В.: Та самая половина, которую ты нашел?
     С.: Чушь собачья! На том свете пусть разбираются, где чья
половина.
     В.: Знал бы - ни за что ключи не давал. (пауза) Она хоть красивая?
     С.: Так себе. (пауза) Что скажешь еще?
     В.: В твоей ситуации лучше бы этого не было.
     С. (устало): Опозорила. На весь город... на всю страну... на весь
мир...
     В.: С какой стати тебя на приключения потянуло?
     С.: Что поделаешь. Без любви человек становится черствым и злым.
     В.: То-то ты подобрел, я смотрю.
     С.: Мало того. Она сказала моей жене, что у нас роман... Или что-то
в этом роде.
     В.: Н-да. Комментарии излишни. (пауза) Главное, не суетись. Все
будет хэппи-енд. Вот увидишь.
     С.: Ты думаешь? (пауза) Хорошо бы, конечно. Но я уже ничего не
хочу. Пружина лопнула.
     В.: Не страшно. Ты же не заводная обезьяна, в конце концов.
Человек - существо живучее. Встанешь, отряхнешься и дальше
пойдешь.

     (Сверкает молния. Гремит гром.)

     С.: Не знаю... Ты как-то спрашивал, как происходит творческий
процесс... Очень просто. Берешь себе вену, чик - и готово. Нужна
для этого свежая кровь. А если у меня ее нет?
     В. (закатывает рукав): Возьми мою. Вон, ее сколько.
     С.: Чудак. Я же в переносном смысле.
     В.: А я в каком? Ты меня, вроде как, за идиота держишь.
     С.: Все может быть... Не обижайся... Ты прости меня, ладно? За все
сразу прости.
     В.: Чего это ты вдруг?
     С.: На всякий случай.
     В.: Не балуйся.
     С.: Пойду, поговорю с женой. Покаюсь. Она добрая.
     В.: Лучше потерпи до утра.
     С.: А утром что изменится?
     В.: Есть вероятность, что она за это время успеет остыть. (пауза) В
любом случае, ночью никто отношений не выясняет.
     С.: Мне кажется, наоборот...
     В.: В том-то и дело... Тем более не нужно. Я по себе знаю.
     С.: Все равно скандала не миновать. Может, это и к лучшему. (поет)
     "Разгорается скандал!
     Сатана там правит бал!
     Там пра-а-авит бал!"
     В.: Не кричи. Соседи прибегут.
     С.: Уйдет она от меня - и правильно сделает. Я, Витюша, дерьмо,
каких мало.
     В.: Не говори так. Это некрасиво. Тебя могут неправильно понять.
Ты сейчас не в состоянии. Тебе бы выспаться как следует,
отдохнуть... Ложись на диване, а я себе на раскладушке постелю.
     С.: Спасибо. Я должен идти.
     В.: Не жалеешь ты себя. (пауза) Бог милостлив, а ты никак не
хочешь этого понять.
     С.: Мне, что ли, от этого легче?
     В. (машет рукой): А-а!
     С.: У нее сегодня сердце болело...
     В.: Позвонил бы.
     С.: Звонил. Занято. (пауза) Тяжело мне. Тревожно. Не дай Бог, что
случится.
     В.: Ладно. Отговаривать тебя - потом я же буду виноват.
     С.: Не бери в голову.
     В.: А насчет работы... что касается давления на тебя... так сказать...
     С.: Оставь, ради Бога! Давили всю жизнь, давят и будут давить.
Пока!

     (Славуня уходит. Раскаты грома.)

     В. (вслед): Позвони!


     Сцена 7 (12).

     (Ночь. Женечка одна в своей квартире. Сидит с телефоном в руках.
Дождь. Гром.)

     Ж.: Я такая несчастная, кто б только знал. На целом свете нет
человека несчастней меня. И ничего удивительного в этом нет, если
мир так устроен, что на одного порядочного человека приходится
целая толпа негодяев без совести и чести. (пауза) Все меня предали,
все...

     (Снимает трубку, набирает номер. Пауза.)

     Нет. Это невозможно. Весь вечер не подходит к телефону, как
будто оглох. Так хочется высказать ему все в глаза, этому черту
лысому. Чтоб знал. (пауза) Я не из тех, кто все прощает. И доберусь
до него во что бы то ни стало, пусть не сомневается. Он будет,
конечно, выкручиваться, лгать, но ничего. Раз виноват, то ответит за
это как следует. В следующий раз не будет таким подлецом.

     (Гремит гром. Женечка в испуге прыгает на диван.)

     Господи! Никогда не думала, что в собственном доме может
быть так страшно. (пауза) Ну подумаешь - гроза? Чего я вдруг
испугалась? (пауза) Какой длинный сегодня вечер. Кажется,
длиннее ничего никогда не было. За что такая пытка? Кому я что
плохого сделала? Всю жизнь только работала, только трудилась.
Один раз в жизни захотела маленькой человеческой радости,
небольшого тепла. И вот, пожалуйста, получила. (пауза) Нет, я его
все-таки достану! (набирает номер) Конечно, нет его дома.
Таскается где-то с бабами, где ж ему еще быть. Под дождем лазит.
Или в машине. (подходит к окну) А дождь... а дождь... Хоть бы на
минуту успокоился. Невозможно, как голова болит. Хочется лечь и
ни о чем не думать. Но разве можно не думать, когда мысли сами в
голове крутятся? И зачем мне все это нужно? Почему одни люди
живут мирно и счастливо, купаются в роскоши, ездят отдыхать за
границу, а другие, такие обездоленные, как я, ничего в этой жизни
не имеют, а их еще и попрекают?

     (Гремит гром.)

     О, Господи. (отходит от окна, садится) Так скверно на душе, аж
плакать хочется. Если есть Бог, то почему он ничего не делает,
чтобы помочь таким, как я, почему он помогает тем, кто и так в
этом не нуждается? Нет справедливости на свете, и никогда ее не
будет. Мало того, что кто-то успел схватить кусок побольше и
пожирней, так он еще и чужой норовит слопать. Нельзя терпеть это
безобразие, а каждому прохвосту надо дать по заслугам. Пусть
знают свое место. А то муж мой рот разинул и смотрит, как его
обдирают со всех сторон. Кстати, он зонтик забыл, намокнет, потом
пиджак придется гладить. (пауза) Вот где он сейчас, кто знает?
Дома-то, ведь, его нет... (смотрит на часы) Господи, уже второй час
ночи. (пауза) А вдруг он совсем не придет? Если, действительно, его
эта аферистка сцапала? Конечно, почему не придти на все готовое,
тем более, что оно само в руки идет... Я... душу в нее вложила... В
кого, спрашивается? В эту бледную мокрицу. Поганка ядовитая,
змея... Но ничего. Узнает она меня, если раньше не знала. Своими
руками задушу гадину. Подумать только... Как он мог меня так
скомпрометировать? И перед кем? Как будто не я его в люди
вывела, а это ему с неба свалилось, как подарок. Такая мне
благодарность.

     (Гремит гром.)

     А может, мне показалось? Может, я чего-нибудь лишнего
придумала от страха? (пауза) Да нет. Своими ушами слышала, что
речь шла о моем муже, и ни о ком другом. Не ожидала услышать это
именно от нее. Что ж, это закон, мировой закон. Отдаешь людям
всего себя, а что получаешь взамен? Вот именно. Дырку от бублика.

     (Пауза. Слышен скрип двери.)

     Что это... Может, Славуня пришел? (зовет) Славуня!

     (Тишина. Снова скрипит дверь.)

     Не дай Бог. "Отче наш, еже еси на небеси..." (крестится) Вот
так, побудешь одна среди ночи - начнешь верить во что попало... в
привидения, в домовых. (пауза) Вдруг это не привидение, а какой-
нибудь натуральный вор или убийца-маньяк? Что делать? (пауза)
Надо быстренько найти пистолет. Черт с ним, что он не заряжен,
откуда он знает... А если заряжен? Тем более, надо достать.

     (Крадется к полкам, тихонечко достает пистолет. Пауза. Тишина,
затем раздается гром. Женечка крестится, держа в руке пистолет.)

     Кажется, никого нет. Показалось. Но надо проверить, свет везде
включить, чтобы не так страшно было.

     (Ходит по квартире, не выпуская пистолета из рук, возвращается,
садится в кресло. Рассматривает пистолет.)

     Хорошая штучка. Действительно, с ним безопаснее. Только он
какой-то маленький. Неужели из него можно кого-то убить? Другое
дело - автомат. Вот это, наверное, да! Всех подлецов можно
поубивать одним махом. Раз, раз! (направляет пистолет в разные
стороны, размахивает им) Или... приходит мой Славуня домой, а я
лежу посреди комнаты, в белом пеньюаре... (рассматривает себя)
нет, не в этом, этот грязный... лежу, бездыханная, грудь в крови,
пульс не прощупывается... Или, еще лучше, приходит он и видит мой
холодный, совсем уже остывший труп... Прямо, как у Шекспира!
Даже интереснее. Потому что он тут же перепугается и начнет звать
на помощь. Но будет поздно. Прибегут соседи, подруги... Спросят,
что случилось, неужели она могла это сделать? Впрочем, у нее была
такая тяжелая жизнь, что ей на том свете будет гораздо лучше,
царство ей небесное. (крестится, смотрит в ствол пистолета)
Господи, прими мою душу грешную... рабы твоей, Евгении...

     (Входит Славуня, видит Женечку с пистолетом, замирает.)

     Ж. (поворачивает голову): Это ты... Явился, да?
     С.: Тихо... Положи пистолет...
     Ж.: И не подумаю. Я решила покончить с собой.
     С.: Положи пистолет... брось его...
     Ж.: Испугался... Последний раз ты видишь меня в живых. Сейчас,
возьму и застрелюсь.
     С. (медленно приближается к Женечке): Не шевелись. Стой
спокойно.
     Ж.: Испугался?... Трус. Ведь он не заряжен.
     С.: Спокойно. Не разговаривай.
     Ж.: Да что ты меня убеждаешь? Сказала - покончу с собой... И
покончу. Вот, смотри (взводит курок) Что, боишься? (закрывает
глаза) Не хочешь один остаться, без жены. Ничего, ничего...
Женишься на другой. Я ведь тебе надоела...
     С.: Женечка! Умоляю...
     Ж.: Ах, вот, ты как заговорил. Ну-ну. (повышает голос до крика) Я
же тебе была не нужна, мешала везде, чего-то требовала!... Ты мне
за всю жизнь не подарил даже сломанной булавки! Ты...

     (Бьет себя пистолетом в грудь. Раздается выстрел. Пистолет падает
на пол. Славуня вздрагивает, закрывает лицо руками. Женечка
лежит в кресле, запрокинув голову.)

     С. (смотрит на нее): Женечка... Женя... Ты меня слышишь? (кричит)
Женя! (подбегает к ней) Господи! Да что же это?... Как же... Женя,
Женя... Не может быть. Нельзя так, Женя, Женечка... Ну скажи что-
нибудь, не молчи! (падает на колени) Господи! Что ты наделал!
Если я виноват - убей меня, но сделай все, как было. Ты слышишь
меня, Господи? Зачем ты со мной так жестоко? Другие больше
грешат, почему ты их не наказываешь? (пауза) Господи! Верни мне
все обратно!

     (Тишина. Гремит гром.)

     (Конец действия.)


     - Сентябрь 1993 года -


Last-modified: Sat, 10 Apr 1999 21:32:43 GMT

Оцените этот текст: