Оцените этот текст:



---------------------------------------------------------------
     © Copyright Аркадий Польшаков
     Email: partner2000@petr.kz
     Date: 12 Dec 2003
---------------------------------------------------------------









     " Друзья! Заглянем в глубину веков, -
     Во времена Всемирного Потопа,
     Когда по "милости" чужих богов,
     Водой покрылась Азия, Европа.
     Когда могучею волной-горой,
     Смело почти все города и страны,
     Лишь спасся с сыновьями мудрый Ной,
     Плывя в ковчеге через океаны...
     Что развернуло пуп Земли?
     Какие силы люди разбудили?
     Неужто атом в старь изобрели,
     И супротив себя оборотили??
     * * *
     История Земли коварна тем,
     Что ничему людей не научила.
     Мы приближаем ссудный день зачем,-
     Чтоб проглотила новая пучина?!"

     (Из сборника стихов Аркадия Польшакова "Философские раздумья")


     * * *

     Данное   художественное   произведение   распространяется   автором   в
электронной  форме  на   некоммерческой  основе,  при   условии   сохранения
целостности   и   неизменности   текста,   включая   сохранение   настоящего
уведомления.

     Любое коммерческое использование настоящего текста без ведома и прямого
согласия владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ!



     * * *



     ВВЕДЕНИЕ
     ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ
     ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ
     ПРЕДТЕЧА (предыстория)
     СЕМЕНА ГНЕВА
     ТИН - ДЛИННОУХИЙ
     РА и ВИРСАВИЯ
     РЕЗЬНЯ
     ПОЕДИНОК
     ВЕСТЬ О ВОССТАНИИ
     БОГ-ДАН и ЗЕМ-ФЕЯ
     РАЗДУМЬЯ
     ТРАГЕДИЯ ЗАМКА "АЛЬ-ТОДОР"
     СОВЕТ ИСПОЛИНОВ
     ФАРАОН СОБИРАЕТ ВОЙСКА
     РЕЧЬ ПЕРЕД ВОЙСКАМИ
     АРМИЯ В ПУТИ
     СОВЕТ ФАРАОНА
     БИТВА У ГОРОДА ГАЗА
     ПОСЛЕ БОЯ
     БЕГСТВО ТАПИРА
     ВСТРЕЧА С НОЕМ
     ТРАГЕДИЯ НА ОСТРОВЕ САРОС
     ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП
     ПОСЛЕПОТОПНАЯ ЖИЗНЬ

     * * *







     Бог-Дан - Мыслитель, привезший племя исполинов на Землю;
     Сион - Пророк, ученик Бог-Дана;
     Адам - первый Патриарх;
     Енос - второй Патриарх;
     Ной - десятый Патриарх;
     Сара - жена Ноя;
     Сим, Хам, Иафет - сыновья Ноя;
     Тин - Длинноухий, - Префект империи исполинов на Земле;
     Пий-Второй, - подручный Тина в темных и амурных делах;
     Тапир-Горбатый - Префект в период агонии империи исполинов;
     Самара - жена Тапира;
     Мер, - брат Тамары, лицо приближенное к Тапиру;
     Кокеру, - приближенный Тапира, мокрых дел мастер;
     Ром-Манн, - Наместник Вавилона;
     Ран, - брат Наместника Вавилона;
     Ева, - жена Рана;
     Вит, - начальник гарнизона;
     Гера, - жена Вита;
     Дюк, - один из руководителей исполинов;
     Вера, - жена Дюка;
     Явид, - Наместник Северной Африки;
     Ахмат - Косоглазый, - Наместник Средней Азии;
     Цукра, - Наместник Индии;

     Главы родов (жузов) исполинов:
     Орт;
     Исиль;
     Колиз;
     Аиф;
     Облок;
     Аль-Тодор
     Сара - жена Аль-Тодора

     Асирис, - Командарм войск исполинов;
     Габон, - Тысячник войска исполинов;
     Феофан, - капитан "Бригантины";
     Малыш, - старпом капитана "Бригантины";
     Лука, - командир 1-го отряда исполинов по захвату Акрополя;
     Ураган, - командир 2-го отряда исполинов по захвату Арсенала;
     Геронт, - комендант острова Сарос;
     Арк, - заместитель Геронта.




     Зем-Фея - земная фея, жена Бог-Дана;
     Зурна - невестка Ноя, жена его сына Хама;
     Ра - фараон Египта, у которого мать египтянка, а отец исполин;
     Вирсавия - египтянка, наложница Ра;
     Марея - служанка Вирсавии;
     Асир - жрец Египта;
     Рамсей - старый учитель военного искусства фараона;
     Кадий - курьер фараона Ра;
     Влад - Предводитель крупного соединения  восставших, захвативших  замок
Аль-Тодор;Землерой - руководитель землекопов из соединения Влада;
     Кнур - вожак рабов в соединении Влада;
     Дран - вожак восставших горожан в соединении Влада;
     Лешак - юродивый;
     Амон - Тысячник, начальник отряда египетских колесниц;
     Давид - Начальник конницы фараона;
     Ламих - Предводитель шумеров;
     Ахаз - Предводитель мадианитян;
     Крок - Предводитель отряда нильчан:
     Талас - Предводитель ассирийцев;

     * * *



     Земля - третья планета Солнечной Системы;
     Дан - взорванная планета исполинов, остатки  которой находятся в  поясе
астероидов;
     Соленое море - или Мертвое море, расположено на Ближнем востоке;
     Великое море - или Средиземное море;
     Ра - Великая Восточная река (Волга);
     Газа - город на берегу Великого моря, столица Средиземноморья;
     Четрогон - резиденция Наместника Средиземноморья;
     Син - пустыня на Ближнем востоке;
     Мемфис - город в Египте;
     Аль-Тодор - замок на границе с Египтом;
     Сарос  -  уединенный остров  в  Великом  океане,  в  районе  Марианской
впадины;
     Арарат - двуглавая гора в древней Армении.
     Аракс - река в Армении, протекающая по Араратской долине;

     * * *


     (предыстория)

     Новое  пионерское  изобретение  Юговых  называлось  "Способ улавливания
мыслей,  путем фиксации  их  энергетического  следа,  в  заданном  частотном
диапазоне материального объекта".
     Это  изобретение родилось не на пустом месте,  а  из  известной  многим
специалистам  истины,  что  любая  ранее  высказанная   мысль  не   исчезает
бесследно, а  живет своей особой энергетической жизнью. И не исключено,  что
кто-то  когда-то  наткнется на  нее и не  повторит  вновь,  но уже  в  новой
временной интерпретации. Вот почему во  многом правы те, кто утверждает, что
сегодняшнее новое - это хорошо забытое старое.
     В секретной  лаборатории Югова давно бились над созданием новой,  более
мощной  аппаратуры  по  улавливанию  мыслей  людей,  живших ранее  в  разные
исторические эпохи.
     Следует  сказать,  что таким способом  можно узнать как тайные,  так  и
явные  мысли практически  всех бывших  руководителей стран  и  народов всего
мира.
     Например, того же, Кобу Сталина, подолгу стоявшего перед бюстом убитого
в  Питере  Кирова,  когда  он  спускался к себе  в  бункер,  расположенный в
Московском метрополитене, или Александра  Македонского на  своем  последнем,
смертном одре,  или Чингисхана, приказавшего повернуть свою конницу с севера
России на Украину и далее на Балканы.
     Но  Юговых больше  интересовал  другой  период.  Их интересовали  очень
давние, Богом забытые времена, когда  на Земле жили Исполины. Как известно в
библии  имеется  краткая историческая справка  о  неком  чужеродном  племени
Исполинов, проклятых Богом и истребленных человеческими племенами.
     История Исполинов довольно  туманна и запутана по  целому  ряду причин.
Отчасти потому, что жили они в основном до Потопа. Отчасти еще и оттого, что
были они чужаками на Земле, и люди их не любили. Они сделали все возможное и
невозможное,  чтобы  стереть  с  лица  земли их  не только  физически,  но и
уничтожить все, что связано было с ними: быт, язык, культуру.
     Еще  потому, что в Библии и других  свидетельствах  прошлого, приведено
слишком мало информации для исследователей, пытающихся их изучать. К тому же
в самой истории Земли и человечества полным-полно путаницы и белых пятен.
     Историю  человечества надо понимать  значительно  шире - это  не только
бесконечные  большие и малые, в большинстве своем глупые,  войны, и такие же
призрачные  победы  в них. Это,  также,  не только пионерские  изобретения и
великие  открытия, позаимствованные в  основном  у  матушки-природы.  А  это
большая  комплексная  мозаика  из  миллиардов  людей, когда-либо  живших или
живущих на Земле: со своими мыслями, запросами, убеждениями и устремлениями,
и  главное со  своей совестью. Они,  эти люди, несомненно,  творцы подлинной
истории человечества. Именно люди оставили пусть небольшой, но свой  след на
Земле.  В  духовной и  иной  деятельности  всего  человечества,  в каждом из
живущих сегодня на земле человеке.  Наши предки живут в нас, передавая через
гены  крупицы собственного  "я".  Таковой  надо  считать  подлинную  историю
человечества.
     История Земли очень многообразна и многогранна, но основной смысл лежит
в извечном вопросе человечества - "БЫТЬ или НЕ БЫТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ".
     В этом  плане попытка  изучить  исторический опыт других, и в частности
ИПОЛИНОВ, заслуживает пристального внимания. Все  хорошо, что поможет выжить
нам в этом мире.
     Юговы  давно, и  не безуспешно, шаг за шагом, приоткрывали завесу тайны
появления  Исполинов  на  Земле   и  причины  их  истребления  человеческими
племенами.
     Зонды-шары,  специальные  самолеты  и  спутники  Земли,   нашпигованные
датчиками, регулярно пронизывали все  слои атмосферы, включая стратосферу  и
ближний Космос, в поисках этой мысленной информации. А аппаратура  на Земле,
сосредоточенная в секретной лаборатории, с помощью  компьютеров обрабатывала
полученную информацию, затем уже в видимом и читаемом  виде выдавала ее  или
на принтер, или на дисплеи шефа.
     Ниже приводятся отдельные выдержки  из  полученной таким нетрадиционным
способом мысленной информации  об этом  загадочном племени Исполинов. Откуда
они пришли, что привело их на Землю, и как они погибли.


     * * *



     "...Пророк пророчит: - Зло приходит,
     Туда, где тупость хороводит.
     Оно, как волки, по свету рыщет,
     Ослов, баранов жирных ищет.
     На Небе так уж заведено,
     Накажет волком всех их - Зло!.."

     (Из сборника стихов Аркадия Польшакова "Философские раздумья")

     Префект исполинов на Земле  Тин - Длинноухий, как  прозвали его местные
аборигены,  пировал с соплеменниками  в  большой трапезной своего  дворца на
берегу Великого (Средиземного) моря.
     Это  был  громадного  роста исполин, средних лет. Будучи Префектом,  он
давно занимался колонизацией местных человеческих племен, обитавших в Индии,
Северной Африки, Азии и государствах Средиземноморья.
     На    мраморных   ступенях    величественного   дворца,    выстроенного
подневольными аборигенами,  на высоком холме,  с которого  открывался чудный
вид на море, гостей встречали вышколенные слуги и охрана из личной гвардии.
     Они проводили их в зал и усаживали на заранее отведенное место, которое
соответствовало знатности и чину гостя.
     Фараона  Египта  Ра-первого  встретили  довольно  приветливо.  Один  из
гвардейцев, громадного роста исполин,  поразил его своим  непомерным ростом,
бычьей шеей и чудовищной мощью обнаженных жгутов мышц рук и ног.
     - Экий колосс!  - подумал  фараон, глядя на  исполина. - Нелегко  будет
свалить такого гиганта в бою.
     Как  бы  само  собой,  без  посторонней  помощи, бесшумно  распахнулась
черного дуба тяжелая дверь, ведущая в зал.
     Ра-Первый  мысленно прочел молитву,  и  внешне  спокойно,  и бесстрашно
вошел в обширную, освещенную  солнцем палату.  В ней уже собрался  весь цвет
Земли. Ра сразу же узнал предводителя исполинов на Земле Тина - Длинноухого,
такое странное имя он носил среди человеческих  племен,  за  свои большие  и
длинные уши.
     Фараон  слышал, что где-то  далеко  за  океаном-морем,  есть уединенный
остров Пасхи, где хоронят вождей  исполинов. Их  громадные изваяния высекают
из камня и расставляют вдоль берега лицом к морю. Добрая дюжина таких статуй
знатных вельмож  и сейчас  стоит на  берегу,  как бы  встречая и приветствуя
своего очередного  длинноухого  поселенца, на  пути  в  потустороннюю вечную
жизнь.
     Дворецкий подвел фараона к  восседавшему на золоченом троне, за резным,
красного  дерева, столом,  повелителю исполинов.  На Тине - длинноухом  было
накинуто златотканое  манто,  а  на  голове  сверкала  драгоценными  камнями
корона, символ его власти на Земле.
     Ра подошел  сдержанным  шагом  к  властителю и как  подобается в  таком
случае, приветствовал его глубоким поклоном:
     - Да  продлит  Небо  твои  священные  дни, властелин!  - по-исполински,
тщательно выговаривая слова на этом трудном языке, приветствовал его Ра.
     Сказал - и увидел, как удивленно поползли вверх брови властелина.
     -  Рад видеть тебя здесь, Ра, - угрюмо пророкотал тот заранее заученную
фразу.
     - Прими от  земли  Египетской  наши скромные  дары,  -  сказал  Ра,  и,
повернувшись,  приказал сопровождающим сложить  их  на специально отведенном
для подарков месте.
     "Скромные" дары представляли  собой  груды золота, серебра, драгоценных
камней, ювелирных изделий  и украшений лучших египетских мастеров. В ценовом
эквиваленте  они  были  равны трети сборов всех налогов  и податей со  всего
Египта.
     - Садись, Ра, гостем будешь, - тем же тоном сказал тот, и кивком указал
дворецкому усадить фараона за праздничный стол.
     - Спасибо властелин, - поблагодарил его Ра, и, поклонившись, направился
на отведенное ему место.
     На богатом столе перед фараоном в хрустальных, окованных золотом блюдах
размещались разнообразная  холодная закуска,  ягоды  и  фрукты.  Здесь  были
финики,  сладкий  инжир,  виноград,  оранжевой  горкой  лежали  мандарины. В
амфорах и чашах было налито вино и другие напитки.
     Банкетные столы,  были  расставленные двумя рукавами по периметру зала.
Все они буквально ломились от яств и обильной земной пищи.
     Такого изобилия и разнообразия жаренной, варенной, вяленной, копченой и
естественной пищи, вина, овощей и фруктов, исполины не знали на своей родной
планете.
     Здесь, на  столах, представлена была  не только домашняя живность, но и
всевозможная  дичь: гуси, утки,  кабаны, олени и прочая бегающая, плавающая,
ползающая и летающая живность.
     Развращенные  таким  изобилием  и  своим привилегированным  положением,
посланцев от Бога, исполины в последнее время занимались тем,  что пили, ели
и кутили до безобразия, теряя свой исполинский облик.
     Покоренные  ими  человеческие  племена,  для  них  были  безголосыми  и
бесправными  рабами,   удовлетворяющие   их   ненормальные,   нечеловеческие
потребности и прихоти. Жили исполины, как боги, хотя такими по сути дела они
не являлись.
     Бремя  быть богами  среди людей, бремя власти над  тысячами  и тысячами
подневольных им аборигенов, не прошло для них бесследно.
     Испытание   властью,   как  ни  странно,  является  самым   страшным  и
безжалостным  испытанием.  И  мало  кто  из  них выдерживал  это  нормальным
образом, чтобы потомки вспоминали его с добротой и любовью. Как правило, все
кончалось прискорбно как  для властителя,  так  и для членов его  семьи,  не
сумевших  найти  ту  "золотую  середину",  которая  единственно правильна  и
праведна, в такой ситуации.
     Беспредельная,  никем  не   ограниченная   власть,   как  любая  другая
крайность, является тупиком. Поскольку, чтобы обществу дальше нормально жить
и развиваться, кто-то обязательно должен разрушит ее.
     Точно также  полная анархия или полное безвластие, тоже, губительно для
людей, как полный беспредел.
     Это  общечеловеческий закон жизни, и тех, кто этого не понимает, нельзя
на  пушечный выстрел подпускать к власти, иначе они много  "дров" наломают и
"реки" крови прольют.
     Не выдержав  испытание  властью, на  которое обрек их Создатель,  племя
исполинов,  оккупировав  Землю, потеряло любовь землян  и свой  божественный
авторитет.
     Они  в  сознании  человеческих  племен, по  прошествии несколько  веков
перестали быть богами, и перешли в разряд заклятых врагов.
     Исполины  были  на  Земле чужеродными  племенами. Поэтому,  как  всякое
чужеродное  тело отторгается  организмом,  при  попытке внедриться в  него и
стать  частью  его,  так и  исполины  стали  чужаками  и были  в последствии
истреблены на Земле.
     Тин - Длинноухий, как раз правил в такое смутное время, когда наступила
пора платить за все их прегрешения перед родом человеческим.
     На 1000-летие со дня рождения Тина (а исполины жили, как гласит библия,
очень долго, до тысячи лет), собралось много званных гостей.
     Присутствовали  все  Наместники  частей  света  со  своими  родными   и
близкими, а  также все важные чины и  сановники, как  от исполинов, так и со
стороны человеческих племен.
     Только краткое  перечисление  всех важных гостей  заняло  бы  несколько
страниц машинописного текста. Здесь были Наместники: Северной Африки - Явид;
Среднего  Востока  - Ахмат-Косоглазый;  Средиземноморья -  Тапир-Горбатый  и
прочая, прочая знать.
     Попойка с артистическим шоу  началась с раннего вечера  и длилась почти
до  поздней ночи,  пока  все  исполины не перепились, и  не стали  засыпать,
каждый там, где сидел.
     Многие уже не могли смотреть на яства; только пили вино, да еще вкушали
- медлительно и лениво - фрукты и ягоды, до которых дотягивалась рука.
     Тостов  и здравиц в честь властителя  было столько, что винные  погреба
Тина - Длинноухого заметно поредели.
     Упившихся  до  чертиков исполинов и гостей, уносили в  покои дворца или
укладывали прямо у прохладного ручья, протекавшего через сад.
     Некоторые из них еще пытались протестовать и хотели вернуться назад. Но
сморенные  алкоголем  валились  и  засыпали  там,  где  их  свалил  хмель  и
усталость.
     Как всегда на таких "пропойных мероприятиях", здесь, тоже,  не обошлось
без драк, ссор и взаимных обид.
     Пий-Второй,  подручный  в  темных делах Тина, перепив,  начал  всячески
поносить фараона Египта Ра-Первого, называя его получеловеческим зверенышем,
ублюдком и прочими недостойными и оскорбительными словами.
     Чашу терпения фараона переполнило бахвальство того, что любимую женщину
фараона, похитил  именно  он,  и  сейчас  она  находиться в  покоях  Тина  -
Длинноухого, в качестве своеобразного подарка ко дню его рождения.
     Ра, услышав все это, позеленел от злости. Он выплеснул вино в лицо Пию,
обозвал его подонком, потом сцепился с ним врукопашную.
     Хорошо еще, что при входе во дворец у них отобрали оружие.
     И хотя силы явно были не равные, ярость Ра была  такой, что он ошеломил
схватившего за грудки Пия ударом лобной части головы в переносицу.
     Тот на некоторое мгновение потерял ориентировку, отпустил противника, и
стоял, покачиваясь из стороны в сторону, из сплющенного носа начала сочиться
кровь.
     Затем,  Ра   развернувшись,  ринулся  вперед  в  стремительном  прыжке,
отработанном многими тренировками.
     До  боли, сжав  пальцы в  кулак, и бросив  тело и руку вперед  в едином
порыве,   которое   ни  душевная   боль,  ни   некоторая  растерянность   от
случившегося, не  могли  вычеркнуть из памяти то чувствительное  место, куда
надо бить.
     Там, под челюстью исполинов,  есть нервный узел, и один точный, сильный
удар, и эта груда исполинского мяса больше не будет смеяться над ним!
     Кулак Ра точно пришелся в сонную артерию исполина.
     Пий, потеряв сознание, покачнулся и, выпучив глаза, хватая ртом воздух,
начал опускаться на пол.
     Все  присутствующие на минуту ошеломленно смотрели на них. Затем  к ним
бросилась охрана Тина и разняла дерущихся.
     Когда  Ра немного пришел в себя, он и сопровождающие его  лица  и вожди
дружественных  ему  человеческих племен,  оскорбленные таким гостеприимством
покинули зал.
     Пир у Тина продолжался еще долго,  и никто  из пирующих не догадывался,
чем все это кончится.
     Но оскорбленный Ра и не думал  покидать свою  любовь в беде и далеко от
дворца не уехал.  Он распорядился,  гонцам галопом скакать  домой, и вызвать
сюда все войска и свою конную гвардию, которую расположил невдалеке.
     Желание  отомстить обидчикам, было  таким  сильным,  что пересилило его
обычную осторожность.
     Расчет  был  на  то,  что  гости,  и охрана  Тина  в большинстве  своем
перепьются, и гвардия без особого сопротивления перебьет их во дворце.
     Следует  сказать, что  эти  семена  гнева возникли не  вдруг, на пустом
месте, они зрели давно в душах многих подневольных вассалов.
     Фараон   давно   готовил    восстание   человеческих    племен   против
поработителей.  Сегодняшняя   выходка   одного  из   приближенных   Тина   -
Длинноухого, лишь ускорила  желание  истребить все это  пьяное отродье  в их
собственном логове.


     * * *



     "Вождям нельзя сидеть без срока,
     Спросите это у пророка.
     Под старость жизни - рука не та,
     Бегут, берут свое лета...
     Есть мысль крутая, как рога,
     Глава безмозглый - страшней врага!.."
     ( Из "Философской лирики" Аркадия Польшакова)

     Родился  Тин, прозванный "Длинноухим" за длинные висячие уши, 1000  лет
назад в селении Рапу, на восточном побережье архипелага Дао, планеты Дан.
     Отец его служил в  службе безопасности (СБ), при магистре Сименоне. Как
и  многие  из  работников  СБ  ,  он  приучился  на  службе:  пить,  курить,
развратничать с сослуживцами, жестоко обращаться с женой и детьми.
     Такое поведение на  службе и в быту,  по всей видимости, было связано с
его профессиональной  деятельностью. Где хитрость, дикость и изощренность  в
"борьбе"  с инакомыслящими, борцами за свободу и справедливость,  а  также с
различного  рода отщепенцами,  отбросами общества, поощрялась повышением  по
службе  и  материально. Не зря  говорится,  что с  кем  поведешься,  того  и
наберешься.
     Не удивительно, что и  Тин пошел по стопам отца и стал властным тираном
среди людей.
     Ему крупно повезло в том, что в момент гибели планеты Дан, он находился
в  командировке. Тину шеф  поручил вылететь на планету Марсиан (в переводе -
мелководная)  и установить  негласное наблюдение  за  Бог-Даном,  крупнейшим
мыслителем цивилизации.
     Таким образом, когда случилось непредвиденное и их планеты не стало, он
оказался  Бог-Даном, как говорят,  в  одной  лодке  (ковчеге).  На  Земле он
занимался,  тем же,- усмирял, колонизировал  человеческие  племена. И  опыта
здесь ему было не занимать, вправлять мозги он умел.
     За  все  время,  пока  Бог-Дан  скитался  в  космосе,  собирая  остатки
цивилизации  исполинов,  Тин  подчинил  исполинам,  практически  всю  Землю,
включая территории современной Америки, Азии, Африки и Европы.
     Непокоренными  оставались лишь земли современной  России, включая Урал,
всю  Сибирь  и  Камчатку.  И это произошло не потому,  что у Тина  были, как
говориться, руки коротки, достать их, а по той простой причине, что там было
слишком  холодно.  Морозы,  например,  в  Якутии  достигали 60  градусов  по
Цельсию.
     А исполины привыкли  жить  в  тепле.  Поэтому  не удивительно, что  они
основным местом  пребывания выбрали  земли вокруг Мертвого моря. Именно  эти
районы были ближе по рельефу и климату к их родной планете Дан.




     * * *



     "Любовь, как солнышко,
     Восходит,
     И расцветает -
     В свете дня,
     А на закате в ночь,
     Уходит,
     Чтоб вновь проснуться -
     Для тебя!"
     (Из "Любовной лирики" Аркадия Польшакова)


     РА  будущий фараон Египта, был  полукровка, отец  его был исполином, он
правил Египтом и погиб при  весьма загадочных обстоятельствах. Мать Ра  была
простой наложницей-египтянкой  у  фараона. Отец практически воспитанием сына
не занимался,  поручив это дело жрецам и Рамсею, учителю военного  искусства
при дворе.
     Рамсей  был   старый  рубака,   прошедший   хорошую  военную   школу  и
участвовавший во многих военных походах. Он научил Ра, не боятся трудностей,
и филигранному искусству владения мечем. Мать привела ему любовь к людям и к
родной земле.
     Когда минуло семь лет, Ра отдали  на  обучение  разным наукам жрецам  в
Храм Солнца.
     Жрецы и Рамсей  постарались дать ему все то, что умели сами. И он через
семь-восемь   лет  превратился  в  стройного,  крепкого  сложения   молодца,
способного  как оружием, так без него постоять  за себя  в любых переделках.
Причем  совершенно  не  важно, как  и с  помощью  какого оружия  приходилось
обороняться  (палки, хлыста или  меча).  Учили его и верховой  езде, а также
искусству управления боевыми  колесницами. Здесь его учителями  были Давид и
Амон.
     Опытные полководцы преподавали тактику и стратегию боя, учили искусству
маневра  и  перестройки  войск из  походного  положения  в  боевой  порядок,
выбирать место для генерального сражения, не боятся принятия быстрых решений
и самое важное подбирать  командиров на ту или иную должность, в зависимости
характера стоящих перед фараоном задач.
     В   Храме  Солнца  обучались  в  основном  сыновья  видных  сановников,
военачальников и жрецов.
     Однажды Верховный жрец вызвал его  к себе и  сказал, что  обучение РА в
стенах  храма  заканчивается  и  ему  предстоит  после  выпускного  экзамена
вернуться  в Египет,  где занять подобающее его знатности  положение. Это  и
обрадовало  и  одновременно  огорчило  Ра.  Ему  было  жаль  расставаться  с
друзьями, школой и учителями.
     На следующий день он сам рано поднялся, умылся, плеснув в лицо холодной
воды  из  колодца, немного  перекусил и стал ждать, когда начнется выпускной
экзамен.
     Солнце  в  тот  день встало  красное  и огромное,  средней силы ветерок
теребил  волосы  Ра. Он смотрел на небо, редкие облака и думал о предстоящем
испытании.
     В таком положении  и  застал его Рамсей,  сказав: - Пойдем, Ра!  Пришло
время доказать и показать, чему ты научился, что ты умеешь, на что способен!
     Он был одет по парадному, кольчуга и оружие сверкали серебром и золотом
на солнце.
     Ра, также, одел на себя, подаренную отцом на день совершеннолетия новую
кольчугу,  опоясался  булатным  мечом,  и  взял  в  левую руку  круглый  щит
воина-египтянина.
     В храме уже все давно не спали, со стороны тренировочных залов и кортов
доносился мерный рокот барабанов и голоса, команды учителей.
     Когда  они вошли  в  центральный зал, то увидели,  что  на  специальном
постаменте в  креслах уже  сидели жрецы и именитые  гости храма. Среди них и
Верховный Жрец Асир. Он сидел, возвышаясь над всеми, в  золоченом кресле под
ажурным балдахином. Вокруг него суетились приближенные и слуги.
     Ра начал волноваться,  хотя  со  стороны  могло показаться,  что он  не
сильно взволнован происходящим. Но это было,  конечно, напускное равнодушие.
Скрывать свое  душевное состояние,  гнев или расстройство по тому или  иному
поводу, его учили в Храме. Он, безусловно, многому  научился  здесь, однако,
жрецы были  мастера  изобретать всевозможные штучки,  особенно на  выпускных
экзаменах, испытаниях на зрелость.
     Рамсей  вывел его в цент круга и  торжественно церемониально поклонился
Верховному Жрецу.
     Забили  барабаны,  и  по знаку Верховного Жреца  на  арену круга  вышел
молодой исполин, которого до  этого  Ра не  знал. Вооружен  он  был, длинным
исполинским мечем и небольшим круглым щитом, на поясе висел солидный тесак.
     Рамсей, стоя рядом с Ра, шепнул:
     - Не бойся его. Противник хотя и знатный воин, но слишком самонадеян. Я
уверен, что ты  если  не  победишь исполина, то,  во  всяком  случае,  и  не
проиграешь ему. Надеюсь, что мне не стыдно будет за тебя сегодня, сынок.
     - Спасибо, Рамсей, за  доброе напутствие,  я так и сделаю.  В голове  у
него  от  слов учителя прояснилось,  уже не было  изначального "мандража", в
душе прозрела целеустремленность и точный расчет бойца.
     Рамсей покинул круг. Раздался  гонг, и  бойцы  не спеша, шагнули друг к
другу.  Первый удар противника Ра парировал  без особого труда. Затем  пошла
обычная разведка, когда противники присматривались  к  манере  ведения  боя.
Исполин  не торопился, очевидно, был уверен в своей победе. Он был крупнее и
физически сильнее Ра. Металл звенел о металл, противники удачно прикрывались
щитами  и маневрировали внутри  круга.  По  правилам  боя,  тот,  кто  будет
вытеснен за пределы круга, считается  побежденным. Скоро Ра немного освоился
с  манерой ведения боя противником, и его удары становились уже опасными для
того. Это сначала шокировало исполина, а  затем озлобило его. Он стал рубить
направо  и  налево, целиком  полагаясь  на свою силу. Ра  быстро, как  барс,
реагировал на его движения, не давая прижать себя к линии круга.
     Зрители  подбадривали   противников   возгласами,   на   каждый  удачно
выполненный удар или маневр. По лицу Рамсея было видно, что он доволен своим
воспитанником.  Ра крутился вокруг  исполина, не давая тому расслабиться,  и
все больше и больше  озлобляя последнего. Тот чаще начал терять контроль над
собой, и это, в  конце концов, и привело его к  поражению. Увлекшись атакой,
стремясь  всей своей  массой  и инерцией корпуса  вытолкнуть  Ра  за пределы
круга,  он потерял равновесие и заступил  линию  круга.  Ему  было засчитано
поражение.
     Потом Ра прошел и другие испытания, он боролся врукопашную со жрецом по
имени Круус. Тот был довольно высокого роста и хорошего телосложения. На нем
были  шорты  и  короткая  борцовская куртка.  Ноги  были  босые  с  длинными
пальцами, которыми он мог  работать, как  пальцами рук. Первый удар ноги  Ра
отследил  вовремя и увернулся от  него, нога  Крууса  мелькнула в нескольких
миллиметрах от его лица. Движения  противника были стремительными и точными,
попади  нога в нос, пожалуй,  последний  был бы разбит  всмятку.  От второго
удара  он уже не смог  увернуться и потому блокировал  его руками.  Удар был
очень силен, руки на мгновение онемели. Затем последовало несколько взаимных
атак,  которые  были  безуспешными. Жрец явно выжидал,  не  желая, очевидно,
раскрывать  все  свои  секреты.  Своими приемами  он  ставил  Ра  в  трудное
положение,  заставляя защищаться, причем,  чем  дальше  длилась борьба,  тем
сложнее приходилось ему выкручиваться из опасных захватов и положений. В его
движении сквозила грация дикого зверя на охоте.  В следующий миг  Круус, как
бы  сложился  пополам, затем  распрямился как пружина  и,  используя инерцию
тела, ударил Ра в бок. Если бы тот не среагировал и не успел повернуть тело,
удар пришелся бы ему в грудь или живот. Но даже от такого касательного удара
у  Ра  уже  было  сбито  дыхание.  Он   сейчас  только  защищался,  стараясь
восстановить дыхание. Движение  его стали неточными,  приходилось уходить от
очередных атак. Похоже,  Круус решил задать ему здесь хорошую трепку.  Атаки
его стали острее и  разнообразнее.  Ра держался на  пределе, стал пропускать
удары. И в этот момент прозвучал гонг. Он спас Ра от неминуемого поражения.
     Потом  он  сдавал  экзамен  по   верховой  езде   и  управлению  боевой
колесницей.  Здесь его  дела обстояли хорошо,  Ра  любил и верховую езду,  и
кататься на перегонки с друзьями на боевых колесницах.
     Настала очередь сдать экзамен по стрельбе  из  лука  и праща.  Ра и тут
показал себя с хорошей  стороны. Все его стрелы, несмотря на  боковой ветер,
попали  в  цель. А камень, пушенный  из праща, разбил  висевший в пятидесяти
метрах на палке керамический горшок.
     В конце этого, после небольшого перерыва, Ра сдавал жрецам  экзамены по
общеобразовательным предметам.
     Таким  образом, обучение Ра  в Храме  Солнца  закончилось успешно, и он
получил под командование свою первую когорту воинов. Она тогда размещалась в
Мемфисе, где он и встретил свою первую любовь - Вирсавию.
     * * *
     Вирсавия   родилась  недалеко   от   Мемфиса   в   небольшом   селении,
расположенном на берегу Нила, в семье музыканта.
     Как и  многие девушки в возрасте пятнадцать  лет, она была  переполнена
иллюзиями  и надеждами  на  лучшую  судьбы и жизнь, как  это  свойственно  в
молодости.
     Со  слезами на  глазах Вирсавия прощалась с матерью, когда  отец  решил
отправить  ее  в город  на учебу.  При  расставании  в  горле  у  нее что-то
защекотал, запершило, так что она не смогла говорить.
     Поселилась она в Мемфисе у близких родственников  по материнской линии,
взявших  над  ней опеку.  Училась Вирсавия  здесь пению и искусству игры  на
народных инструментах.
     Однажды возвращаясь после занятий  музыке, она заметила, что позади нее
идет  какой-то  высокий  атлетически  сложенный  молодой  человек,  и спиной
почувствовала, что он смотрит на нее.
     Вирсавия  инстинктивно догадалась,  что  она  вызывает  в нем  интерес.
Девичья скромность и чувство приличия подсказывали ей, что нельзя  допустить
с  его  стороны  ни  малейшей  вольности и следует держаться на определенном
расстоянии.
     Слегка склонив голову, он подошел к ней и, поздоровавшись, заговорил:
     - Какой прекрасный день сегодня, как вы находите это?
     -  Да, хороший!  Весна, солнце,  цветут  цветы, -  несколько  смущаясь,
ответила она.
     Во  время этого разговора Вирсавия видела  своего собеседника  мельком,
стесняясь прямо посмотреть на него. Бледный румянец разлился на ее щеках.
     Молодой человек, подошедший к ней, был один из тех, кого характеризуют,
как  волевого,  смелого  и  решительного  человека. Он был не только  хорошо
сложен, был хорошим собеседником,  с развитым  чувством юмора. Такие мужчины
обычно нравятся женщинам.
     С давних времен замечено,  что  почти  каждая молодая  женщина  знает и
понимает  толк в мужчинах. Это заложено  в них  еще  с  тех дремучих времен,
когда предки человека носили шкуры вместо одежды.
     Оценивая  внешний  вид  мужчины,  они  почти  безошибочно  делят их  на
"стоящих" или нет.
     Узнав, что Вирсавия  недавно  поселилась в этом городе, он,  идя рядом,
стал рассказывать ей о городе и его достопримечательностях.
     -  Вам  непременно стоит посмотреть, - говорил он,  - весь наш город, и
его основную достопримечательность - Святилище. Оно расположено  вон  на той
возвышенности. Он показал на  виднеющийся  вдали храм. Из  развлечений,  нам
можно пойти в цирк.  Сюда приехала хорошая группа циркачей с дрессированными
крокодилами и змеями...
     Она  слушала его, как  завороженная, не в силах что-либо возразить. То,
что в душе у них тогда  происходило, было  гораздо значительней произносимых
слов.
     Ра, а  это был он, воин и юный командир когорты, будущий фараон Египта,
уловил  в девушке  какую-то  неуловимую  прелесть,  которая  порой  заменяет
броскую девичью красоту.
     Вирсавия поняла, что она интересна для него, и не только с той стороны,
которая  обычно несколько пугает девушек, хотя вместе  с тем  и тайно радует
ее.
     Она  держалась  с  ним  очень  просто,  т.к.  не  успела научиться  тем
маленьким женским хитростям, которые помогают им скрывать истинные чувства.
     По  пути  им   попалась  цветочница,  продававшие  чудесные  цветы.  Он
остановился и выбрал ей букет очаровательных лилий.
     Достав  кошелек,  набитый   золотыми  и  серебряными  монетами  разного
достоинства, он щедро расплатился с продавщицей цветов.
     Кошель  с деньгами произвел на нее, тоже, неизгладимое впечатление. Так
много денег она еще никогда не видела.
     Кто-то  из  древних,   верно,  заметил,  что  слова,  которыми,  порой,
обмениваются влюбленные - это лишь бледные отражения того множества мыслей и
чувств, возникающих у них в душе.
     Слова - это,  на первый взгляд, есть  простые чередующиеся в  различной
тональности звуки, но за ними скрывается, что-то более значительное то, чего
нельзя просто услышать. Это можно лишь  почувствовать, и это чувство поэты в
последствии назовут "волшебной музыкой души"...

     "...Сравнимо с россыпью ромашек твое имя,
     Таких же светлых и прекрасных, как сама,
     В своих ты песнях и стихах - неповторима,
     Так путь хранят тебя: Земля и Небеса!.."

     В   продолжение   многих  дней,  после  этой  встречи,  Ра   предавался
необузданным мечтаниям и таким же страстным желаниям.
     В  свою очередь,  Вирсавия  в своем  воображении окунулась  во  все  те
девичьи грезы, которые рисовались ее с ним, и только с ним.
     Ра с первого дня,  когда увидел ее, почувствовал сильное непередаваемое
чувство к ней.  Он не мог без волнения, видеть ее, слышать ее голос, звонкий
смех.  Не мог  без  восхищения смотреть не  ее гибкий стан, легкую лебединую
походку. Смотреть  в  ее красивые  большие  глаза, особенно когда  она  мило
улыбалась ему. Не мог без некоторого смущения смотреть, как она бледнеет при
неожиданной встрече с ним.
     Он чувствовал, что влюблен  по уши. Как  у многих молодых людей, первая
любовь была для него какой-то тайной, и  он сам не решался признаться себе в
том, что  любит  ее. Ра тогда конечно был убежден, что любить  можно  только
один раз в жизни.
     Надо  сказать, что это чувство  первой  любви осталось  одним из  самых
светлых и прекрасных воспоминаний в его нелегкой и опасной жизни  воина и не
просто воина, а воина-фараона, которому предстояло перевернуть старый мир.
     Следует еще  упомянуть,  что семья,  двор фараона, на заре  становления
Египта, не были так обособлены, отдалены от народа, да и сам народ был проще
и свободнее,  чем по истечению  несколько  веков. Это в последствии  жрецы и
двор сделали фараона. Чуть ли  не наместником Бога на земле. Все это им было
просто выгодно для собственного возвеличивания и мздоимства.
     Когда  Вирсавия и Ра  встречались вновь и вновь, то общая привязанность
росла и крепла. И они уже не могли воспротивиться пламени любви.
     Однажды, когда  они отправились  вместе на  природу, случилось  то, что
обычно случается между влюбленными.
     - Нет, нет! -  твердила сначала она,  хватая от волнения полной  грудью
воздух. Но потом, покорившись его воле, замолчала, и  только глядела на него
затуманенными любовью глазами. Они говорили обратное: - Да, да, да!
     В любви между  двумя влюбленными бывают минуты, когда любовь доходит до
своего зенита, когда нет  в  ней ничего  сознательного и рассудительного,  а
преобладает только страсть. Так это и случилось в тот раз. Он овладел ею без
всякого излишнего  сопротивления с  ее  стороны. Целуя  ее прекрасные глаза,
губы, шею и опускаясь, все  ниже и ниже, он добрался до самого заветного.  И
она, онемев от необычного ощущения, замерла в немом блаженстве.
     Это  была  подсознательная получеловеческая любовь  ко всему, что  есть
самое совершенное в природе и хорошее в мире. Ра знал, что в  ней жила такая
же любовь, как и у него.  В эту ночь и в это утро они чувствовали и понимали
друг друга. Ра сознавал, что в этой  любви он слился с  нею в одно целое. Он
ни  о  чем другом не думал, и не мог  думать, в ее  объятиях. Когда она была
рядом,  Ра,  даже не  глядя на  нее, чувствовал  ее  присутствие всем  своим
существом. Сколько радостных мгновений подарила она ему.
     И уже, будучи  фараоном, он  находил утешение  в ее  ласковых и любящих
руках и жарких поцелуях на устах.
     А теперь Вирсавия,  его любовь,  в  лапах этого развращенного властью и
людьми полубога - Тина-Длинноухого.
     Видит  Бог,  он  не  хотел  этого, но  терпеть унижение от  него и  его
подручных, он больше не намерен.
     Ра  принял  окончательное решение  выступить  против него,  и  пусть их
рассудит Бог и меч.


     * * *



     "Как ненавистны все тираны,-
     Властолюбивые бараны,
     Что довели нас до сумы,-
     Освободимся из тюрьмы!
     Восстань, зову тебя мой друг,
     Порочный разорвать тот круг,
     Разрушим замки, их дворцы,
     О том мечтали ведь отцы,
     Престолы сбросим в затхлый ров,
     Тиранам пустим малость кровь!.."

     (Из сборника "Гражданская лирика" Аркадия Польшакова)


     К  утру,  приверженцы  фараона  и преданные  ему  воины, смяв  кордоны,
большими группами ворвались во дворец Тина - Длинноухого, и началась  резня,
как это зачастую бывает при внезапных ночных нападениях.
     Большинство  исполинов, после  обильной ночной попойки беспечно  спали,
полагая, что они у себя дома и под надежной защитой.
     Число нападавших все время росло. Теперь уже  все усилия тех исполинов,
кто проснулся и взялся за оружие, были безуспешны.
     Сонных, пьяных исполинов  рубили мечами, резали ножами,  душили руками,
оглушали дубинами.
     По всему лагерю  то там, то здесь  были  слышны страшные  крики  жертв,
проклятия в адрес нападавших,  мольбы о  помощи.  Везде царила паника,  было
смятение, смерть косила исполинов.
     Это  была не  битва, а резня. За  короткое  время многие  исполины были
истреблены, часть была пленена, а остальные в чем мать родила, бежали,  куда
глаза глядят.
     Лишь  несколько  десятков  исполинов,  на  скорую   руку  вооружившись,
сплотившись вокруг Тина - Длинноухого, отчаянно сопротивлялась.
     Своими  действиями  они  надеялись сдержать  первый  натиск нападающих,
чтобы дать возможным остальным воинам проснуться, вооружиться  и  вступить в
бой. Но вскоре эта кучка храбрецов была истреблена,  и весь дворец исполинов
оказался в руках нападающих.
     Тин  - Длинноухий  сражался, как  загнанный в  клетку  зверь,  которому
нечего было терять кроме своей жизни. Он положил вокруг себя десятки храбрых
воинов фараона. Видя такое положение, те не стали рисковать и забросали Тина
дротиками.  Под конец  боя он  выглядел,  как дикобраз, утыканный множеством
дротиков, копий  и стрел. Наконец из-за потери крови Тин обессилил  и рухнул
на пол, проклиная этих мелких человеческих зверенышей.  Таким  образом, весь
его дворец оказался в руках нападающих.
     Вирсавию Ра нашел  в одной из спален дворца. Одного взгляда на нее было
достаточно, чтобы понять,  что это уже не прежняя, веселая  и жизнерадостная
его  любовь.  Передним  лежала  выпотрошенная,  духовно  и  телесно  убитая,
постаревшая за столь короткое время женщина.
     Смертельный страх и безумная тоска светились  в ее глазах. Она смотрела
на Ра каким-то невидящим, опустошенным взглядом.  Очевидно,  не понимая, кто
он и что с ней происходит. Она не узнала его, а когда он попытался подойти и
обнять ее, Вирсавия закричала и заплакала, как сумасшедшая.
     -  Вирсавия, это же  я, Ра! - повторял  он,  пытаясь взять ее  за руки,
чтобы успокоить любимую женщину.
     Но она шарахалось от него, как чумная, и, крича, повторяла:
     - Не подходите! Не подходите!
     Видя  такое положение, служанка Мерея, находившаяся при ней, предложила
фараону на время выйти из спальни,  чтобы Вирсавия  успокоилась  после всего
пережитого.
     -  Господин, вы  видите в каком состоянии госпожа,  вам лучше выйти, не
беспокойтесь, я присмотрю за ней.
     Как потом выяснил  Ра,  Тин  обозленный  отказом Вирсавии  лечь  с  ним
добровольно в постель, велел своим евнухам отдать ее на растерзание молодому
жеребцу, которому предварительно ввели конский возбудитель.
     Бедную женщину раздели, сорвав с нее одежду, затем, привязав, уложили в
специальный  варварский станок, придуманный Тином для потехи. А потом завели
туда возбужденного жеребца,  которому  все равно кого насиловать женщину или
лошадь. При  этом вся эта развращенная компания  пила и веселилась, наблюдая
за   происходящим.   Отпуская   плоские   шуточки  на   счет  женщины  и  ее
трахаля-жеребца.
     Подробности этого варварского зрелища мы, здесь,  упускаем по известным
причинам.
     Убитый горем Ра, выйдя из покоев Вирсавии, начал с ожесточением крушить
все  подряд, что попадалось ему на пути:  скульптуры, вазы, портреты Тина  и
его предков, висевшие на стенах, цветы в горшках и прочее.
     Когда он немного успокоился, то приказал забрать  Вирсавию, ее служанку
Марею и срочно отправить их к жрецу Асиру, известному целителю и врачевателю
Египта.
     Как  выяснилось, не все исполины были убиты во время налета  на  дворец
Тина.  Один  из  его  самых  одиозных подручных  был взят в  плен.  Это  был
Пий-Второй, которого пленили по приказу фараона. Ра хотел лично наказать его
за содеянное зло.
     Только  небольшая  часть  исполинов  сумела  прорваться сквозь  кордоны
воинов Ра. Среди них были Наместники: Явид, Ахмат и Тапир.
     Успевшие убежать из дворца исполины, принесли в столицу, страшную весть
о гибели Тина-Длинноухого от рук восставших человеческих племен.
     Наместник  столицы Аскалон по тревоге срочно поднял гарнизон и отправил
большой отряд исполинов на выручку Тину. Но, увы, они опоздали, только трупы
указывали на то, что здесь произошло.
     Понимая серьезность произошедшего,  он отправил гонцов  во  все крупные
поселения исполинов.

     * * *



     "На голую Правду коварная Ложь,
     Не раз поднимала зазубренный нож,
     Но светлую Правду ничем не убить,
     Как черную Ложь всю нельзя отбелить.
     Всегда были рядом и, Правда, и Ложь.
     Два полюса духа: охотник и морж.
     Раз люди не могут без них: просто жить.
     То Правду и Ложь - никогда не изжить!
     Наш мир биполярен, в нем солнце и дождь,
     Здесь, Правда, бесплатна, чем "свет" и хорош,
     За Ложь троекратно с вас могут содрать,
     Чуть-чуть подрумянив, как Правду продать.
     Мир Правды не вхож в дом богатых "моржей",
     Он больше подходит для бедных, "бомжей",
     Напрасно пытаться врагов примерить,
     Два полюса жизни нельзя совместить..."

     (Из "Философской лирики" Аркадия Польшакова)


     Плененный,  безоружный,  связанный  исполин  стоял  окруженный со  всех
сторон  воинами фараона.  Это  был  Пий-Второй,  олицетворяющий  в  себе все
низменные страсти исполинов.
     Ра,  придя  в  себя, после  тяжелой  и  душевно болезненной  встречи  с
Вирсавией, вышел во двор дворца и, подняв руку вверх, сказал:
     - Этот исполин мой, развяжите его и верните ему меч.
     Когда  это  было сделано,  он нетерпеливым  жестом  велел всем  отойти,
образовав круг смерти.
     Ра чувствовал,  как возбуждение боя  и жажда  сразиться с этим исчадием
зла, охватывает его все сильней и сильней.
     Надо сказать,  что фараон Египта в те годы не только  не сидел и правил
во  дворце, но  и много воевал. И  в битвах и сражениях  у  него  было много
разных противников, и смертельных  схваток с врагами.  То чему он научился в
школе,  не  раз  выручало его в бою. Хотя  схватки на мечах,  любимом оружии
исполинов, были опасной игрой даже тому, кто привык постоянно сражаться.
     Ра оторвался  от мыслей и поднял взгляд на своего  врага. Обнаженный до
пояса, с  гривой  волос на голове,  исполин стаял  в  центре  круга  с видом
загнанного зверя.
     В  руках он держал  украшенный гравировкой с позолотой исполинский меч.
Он был длиннее обычного, с четырехгранным острием на конце.
     По внешнему виду было видно, что Пий-Второй намерен  дорого отдать свою
жизнь.  Он понимал,  что  из этого круга живым не  уйдет.  Просить пощады  у
варваров  он,  исполин, не намерен. Пожалуй, у него  есть шанс уложить этого
выскочку полукровку одним хорошим уларом меча.
     Чтобы  продемонстрировать  свое  искусство  владения  мечем,  Пий ловко
подбросил  его вверх  и  поймал за  рукоятку.  Затем  выкрикнув боевой  клич
исполинов:  Хук!  Он  крутанул  несколько  раз  меч  над головой,  меняя его
направление. По кольцу столпившихся воинов прокатился гул опасения.
     Опершись на меч, Ра внимательно рассматривал соперника.
     -  Да,  с  таким  колосом ему еще ни разу не приходилось встречаться  в
открытом бою,  - подумал он со  злостью. - Придется попотеть, и использовать
весь арсенал приемов старого Рамсея.
     Он  снова посмотрел  на противника, пожалуй, тот ни в  чем не  уступает
ему.  Пий был высокий, сильный, хитрый и  наверняка с  превосходной реакцией
бойца.
     Но и  у него  самого есть свои  преимущества. Вы спросите какие? Что за
достоинства  таились  в фараоне-полукровке? Природа соединила  в  нем лучшие
качества  и  исполинов, и людей. Воля,  настойчивость,  острый ум, смелость,
помноженные на  мастерство и страстное желание отомстить за любимую женщину,
за  все свои  обиды и  унижения, и  были  тем  оружием, которое  приводило к
победе.
     Мысль о том, что противник силен и сам может располосовать его  самого,
одним исполинским ударом меча, как бы отошла на второй план.
     Ра поднял руку и, сдерживая гул голосов, окружающих их воинов сказал:
     -  Во имя наших Богов! По нашему обычаю, я, как свободный воин, вызываю
на бой этого чужеземца. Будем биться до победы, и пусть нас рассудит меч. Мы
начинаем!..
     Услышав это, исполин  выпрямился и тремя гигантскими прыжками преодолел
расстояния между ними,  и обрушил на голову фараона сверкающее лезвие своего
палаша.
     Молниеносно среагировав на этот выпад, меч Ра взметнулся навстречу, бой
начался.
     Исполин обрушил на фараона град ударов. Меч серебристой молнией сверкал
в  его руках. Фараон  довольно быстро  понял,  что  противник  с  одинаковым
мастерством владеет  обеими руками, лезвие  его палаша  то парировало удары,
словно играя, то стремительно выброшенное вперед, мелькало у самой груди.
     Пока  Ра  успешно справлялся  с заданным темпом боя, но уже ощутил, что
преимущество в оружии не  на его стороне. Меч фараона был превосходен, но он
все  же  был  несколько  короче  исполинского.  Это заставляло  Ра постоянно
маневрировать по кругу, отбивая и уклоняясь от его опасных ударов.
     После  такой  разведки боем, фараон  сообразил,  что его меч уже не раз
сталкивался с ажурным перекрестием меча исполина, выполненного в виде перьев
какой-то экзотической птицы.  Под  ударами меча  фараона эти  крылья местами
прогнулись. Они больше походили на декоративное оформление меча, и ослабляли
его в этом месте. Встроенные в рукоять драгоценные камни только украшали меч
и не несли силовой нагрузки. Если применить низовой, крученый удар, которому
его обучил Рамсей, то  можно будет попытаться в данном месте отрубить пальцы
противнику.
     Дзинь-динь-нь!  Клинки  звенели, вот  противник  применил  против  него
неожиданный прием и внезапно Ра ощутил молниеносную боль - острый конец меча
исполина  расцарапал ему  предплечье,  скользнул  вдоль  локтя  и  с  лязгом
зацепился за перекрестие его меча. Ра стремительно нырнул в бок. Этот маневр
спас ему жизнь.  Меч  исполина, как  молния, сверкнул  над головой,  зацепив
прядь волос.
     Гул ужаса прокатился по кругу среди воинов наблюдавших за поединком.
     Ра  начал  интенсивно  маневрировать по  площадке,  охваченный холодной
яростью, - еще бы, его  чуть  не оскальпировали. Сейчас он думал не том, что
хитрая атака исполина в принципе провалилась,  и клок волос, да царапина это
пустяки в  таком  поединке.  Нет,  произошедшее  показалось  ему неким  злым
умыслом,  расчетом  на то, чтобы вывести  из  себя,  поколебать его душевное
равновесие. Заставить Ра заволноваться, а значит и больше ошибаться. Но нет,
исполину не удастся его провести.
     Он снова интенсивно начал  орудовать мечем,  стремясь перейти в ближний
бой.  Здесь,  на  небольшом  сравнительно  расстоянии,  его меч  эффективней
длинного меча исполина.
     Длинный  меч противника давал  тому  некоторые преимущества  на дальней
дистанции.  Новый  метод  боя  оказался  не  по  нутру  исполину.  Он  начал
отступать, оборонятся, отбивая клинок фараона  то лезвием, то плашмя, затем,
когда  конец меча  Ра царапнул его бедро, резко  прыгнул в  сторону, пытаясь
оторваться от него.
     Запыхавшись, Ра остановился, с изумлением  глядя не того. Исполин был в
хорошей форме и ушел лишь с царапиной.
     Пий в дальнем конце принял опорную стойку исполина:  расставленные ноги
и  поднятые  на уровне  груди руки сжимали  рукоять меча, лезвие поднято над
головой  -  вверх  и  чуть вперед. Знакомый прием,  который не раз показывал
фараону  его  наставник, старый рубака Рамсей.  При  схватках  на мечах  так
защищаются  от  мощного рубящего удара  сверху.  Надо  что-то предпринять  в
ответ.
     Ра, покружив поблизости от противника, сделал несколько ложных выпадов,
и, выбрав момент, со всей силы врезал концом клинка по лепесткам перекрестья
меча. Один из них заметно прогнулся.
     В тот же момент, противник контратаковал, предугадав направление атаки,
Ра  пришлось резко  отскочить в сторону. Меч  исполина опять опасно сверкнул
над его головой.
     В  толпе  воинов фараона послышались возгласы, типа  того, что хватит с
ним возиться, подымим исполина на копья. Но фараон упрямо крикнул в ответ: -
Не вмешивайтесь!..
     Бой продолжался, оба противника устали.  Порез на правом  предплечье Ра
обильно кровоточил, но  это пока  не  сильно сказывалось на силе  и точности
ударов  фараона.  Но кто знает, что  случится через  полчаса... если он  еще
будет жив к тому времени.
     Ра  поднял  глаза на  противника, исполин выглядел  не  лучшим образом.
Грудь  его  тяжело вздымалась,  по бедру  текла  кровь, лоб  и скулы  влажно
поблескивали от  выступившего пота. Он уже свой меч  не так  легко подымал в
руках. Но по-прежнему в его ледяных зрачках сквозила ненависть к фараону и к
варварам окружающих его в замке.
     Исполин  сделал шаг вправо, фараон ушел  влево.  Они продолжали кружить
вокруг невидимого  центра  на  расстоянии нескольких шагов  друг от  друга -
настороженно   и   внимательно   наблюдая  за   противником.  Каждый   успел
почувствовать  силу ударов соперника, и каждый догадывался, что  эта схватка
не кончится ни первой, ни второй кровью, а смертью одного из них.
     Клинки снова зазвенели, Ра знал,  что его спасение  - в ближнем бою, но
теперь подобраться  к более  осторожному  Пию  было не так-то просто. Раз за
разом  исполин уходил из ближнего боя, он держал дистанцию. Руки у него были
длинными, и острие его меча описывало  круги на близком  расстоянии от груди
Ра. А фараон при всех своих стараниях пока не мог достать противника.
     Нет,  традиционные  приемы  боя здесь явно  не годились.  Ра все больше
убеждался в этом.  Исполин постарается держать его на дистанции,  и не  даст
приблизиться к нему.
     Он  хочет  измотать Ра в дальнем бою  и, дождавшись  первой  же ошибки,
прикончит, пользуясь преимуществом своего более длинного меча.
     Только  каким-нибудь неожиданным  выпадом в этом смертельном бою  можно
было добиться победы.
     Ра  чувствовал,  что  начинает  выдыхаться. Предплечье кровоточило  все
сильней. От постоянного  напряжения начали дрожать колени - в  этой  схватке
ему часто приходилось  прыгать, стремительно уклонятся  от меча  противника,
которым он хорошо владел.
     Все чаще и чаще он думал о том, что придется поставить жизнь и победу в
зависимость от одного единственного правильно  поставленного приема и  удара
меча. Хватит ли у него сил на это? Что ж, еще немного - и он об этом узнает.
     Ра намеренно чуть замедлил темп  боя,  успокаивая  дыхание,  он выжидал
подходящий момент для атаки.
     Это не осталось не замеченным, и в толпе его воинов прокатился шум.
     Пий  тоже заметил  это  и  воспринял,  как  добрый  знак,  -  противник
выдыхается.  Он поднял  меч  над головой  и, стискивая  рукоятку меча обеими
руками, ждал.
     Ра видел,  как на его  висках пульсировали  вены, глаза Пия лихорадочно
блестели. Фараон понимал,  что эта стойка  должна быть  предвестником  новой
атаки. Он решил опередить противника. Да, более длинный меч в сильных  руках
исполина давали ему определенные преимущества,  но не  для юркого и  умелого
бойца,  каким был  фараон.  Ра решил,  что пора,  наконец, в  полном  наборе
применить старый  прием  Рамсея.  Он  видел,  как напряглись  жилы на  руках
исполина, по его губам  скользнула пренебрежительная  ухмылка. Очевидно, тот
подумал,  что фараон вконец обессилил и  скоро он прикончит его. Еще ни один
из варваров не побеждал исполинов один на один в открытом бою.
     Пот  заливал  фараону глаза и стекал  по щекам к подбородку.  Наступила
решительная минута. Клинок сверкнул, как  молния, в самый  грозный  час. Меч
фараона,  описав  замысловатую  дугу,  пришелся   на  поврежденный  лепесток
перекрестья  меча  Пия. Удар был точен, и  нанесла его  твердая рука. Лезвие
меча перерубило его,  а  за одно срезал четыре пальца исполина. Тот  выронил
меч.
     Качнувшись  по  инерции  вперед, Пий наклонился, опустив  окровавленную
руку. Похоже, он не верил своим глазам, его перехитрил этот варвар.
     Последний  удар   Ра  был   страшен.   Срезанная  голова  исполина,   с
вытаращенными от удивления глазами, какое-то время сидела на плечах, а затем
упала и покатилась вниз.
     Окружение  Фараона взревело  от  ликования.  Потрясая в  воздухе  своим
оружием, они кричали: - Слава фараону! Ура победителю исполинов!..
     -  Кадий! -  обратился он к одному из командиров. - Головы Тина и этого
мерзавца Пия, отправьте  в столицу. Пусть они послужат  наглядным уроком для
всех тиранов, которых народ больше не хочет терпеть на своей шее.
     Ра отступил назад, воткнул меч в землю и вытер пот. В  эти мгновение он
интуитивно  понял, что  Бог  и  правое дело на  их  стороне,  и они  победят
исполинов.
     Под улюлюканье воинов, окровавленные головы  вождей исполинов на копьях
победителей отправились в свой  последний  путь. Ночью они были доставлены в
столицу и установлены рядом с домом Наместника.
     Нет нужды говорить о том, что дворец Тина был разграблен. Все что можно
было  предать огню, все было  сожжено. Воины  громили  ненавистные им статуи
вождей,  изваяния  чужеземных  Богов, крушили мебель,  разбили  амфоры,  всю
утварь  и  посуду.  Среди навсегда  утраченных  шедевров погибли  уникальные
ценности  исполинской  культуры,  привезенные и сохраненные Тинам с погибшей
родины.



     * * *




     "Худую весть принес гонец,-
     Лихой наездник, удалец.
     Восстали воины, рабы,
     Жгут города, дворцы, сады.
     Большая выпала беда,
     Готовьтесь все:- идет ВОЙНА!"

     (Из сборника "Гражданская лирика" Аркадия Польшакова)


     Шестнадцатого июля 666 года от основания колонии Исполинов на Земле, во
второй половине дня, когда Солнце медленно склонялось к горизонту, по улицам
города проскакали всадники, сопровождающие Гонца. Лошади под ними были все в
мыле, а удила  в пене. Это свидетельствовало о том, что всадники долго и без
остановки, спеша сюда с каким-то важным известием.
     - Клянусь  всеми святыми, - сказал один пожилой горожанин соседу, - они
привезли худую весть.
     - Почему ты так думаешь? - спросил тот.
     - Да ты посмотри на их загнанных лошадей? Они чуть живые. Спрашивается,
зачем  так спешить с малозначимой  вестью? Определенно они  везут известие о
какой-нибудь беде.
     - Может ты и прав. Сейчас неспокойно в империи, бунтуют племена.
     Тем временем всадники приблизились  к дворцу  и  въехали во двор. Гонец
спешился и поспешил в приемную.
     Вокруг его  спешившихся  спутников,  которые  молча  разминали  ноги  и
расседлывали  лошадей,  собралась  толпа  любопытных.  Одни  из зевак просто
глазели  на грязных  и изнуренных  долгой  дорогой всадников.  Другие  вслух
строили догадки  на  счет того,  какую весть  привезли  они. Третьи пытались
выведать у приезжих, откуда они и с чем приехали.
     Однако  приезжие  в  основном  отмалчивались или  отнекивались  скупыми
фразами. Из их ответов удалось выудить, что они из столицы.
     Это еще больше  разожгло любопытных горожан. Не прошло и четверти часа,
как  из  приемной Наместника  выскочило несколько его  слуг, которые  спешно
разбежались по каким-то важным поручениям.
     - Ого! - воскликнул сосед. - Дело действительно не шуточное. Гляди, как
они побежали!.. Будто их палками погоняют.
     - Да, стало быть, случилось что-то важное.
     - Только не понятно, куда они побежали?
     - Как куда! Скорее всего, звать Воеводу.
     - Ты прав сосед, - заметил говоривший.
     - Смотри, смотри! Видишь, как спешит к дворцу Комендант.
     - Да, это он!
     - Господи, как он торопится. Как будто за ним кто-то гонится.
     -Да, видно большая беда идет...
     -Что? Неужели ты опасаешься, что человеческая чернь взбунтуется?
     - Да как тебе сказать... Не то  чтобы опасаюсь, но какие-нибудь крупные
беспорядки или смута могут быть...
     -  Пусть только  попробуют! Клянусь Богами,  мы им  покажем,  где  раки
зимуют. У меня уже сейчас руки чешутся!
     Прибыл Тысячник Габон, сравнительно молодой военачальник,
     крепкого, атлетического телосложения, красавец  исполин. Он,  как и все
исполины   презирал  опасности,   отличался   большой   самонадеянностью   и
легкомысленностью.
     - Ну, что у вас тут происходит? - спросил он. - Где бунтовщики?
     - В городе пока их еще нет.
     Зазвучали  фанфары,   раздался  зычный  голос  Глашатая.  Он  от  имени
Правителя  Исполинов приказал всем  разойтись по домам,  не  митинговать,  и
предупредил,  что  в  случае  неповиновения  все  бунтовщики будут  рассеяны
военной силой и закованы в кандалы.
     * * *
     Спустя несколько часов после описанных  событий, в результате  быстрого
марша  отряд  Ра остановился  около виллы  Киля, расположенной  в живописной
местности, примерно в десяти километров от города Беф-Цура.
     Ра  занял виллу  почти  без особого сопротивления. Эта роскошная  вилла
была хорошо спланирована. Рядом с палацем был  разбит прекрасный сад.  В нем
росли различные породы культурных деревьев и кустарников. Вдоль  алей, росли
кусты душистых роз,  мирт,  можжевельника. В  центре  сада,  среди оливковых
деревьев, был разбит овальной формы красивый бассейн.
     Поставив стражу у ворот, Ра велел всем после плотного ужина отдыхать.
     Отдав самые важные распоряжения на сегодняшний день, он лег отдыхать
     В городе  Ра  освободил из местной  тюрьмы всех заключенных, сняв с них
наручники и кандалы. Большая часть их сразу же влилась в его войско.
     Как  только весть о первой крупной победе  над Исполинами разнеслась по
империи, в отряды восставших сплошным потоком потянулись люди.
     И наоборот  Исполины были напуганы случившимся и стали спешно укреплять
свои позиции.



     * * *



     "Я осуждать Творца, не склонен,
     Что мир контрастно так построен,
     За старым - новый век грядет,
     Вслед за зимой, весна придет..."

     (Из "Любовной лирики" Аркадия Польшакова)

     Богдан  (точнее  Бог-Дан)  вел свой  космический ковчег  в  направлении
Земли, к последнему пристанищу Исполинов.
     Их "альфаматер" - планета Дан, раскололась на мелкие части в результате
какой-то  гигантской катастрофы,  произошедшей  в  жидком  раскаленном  ядре
планеты.
     Седьмая  по порядку планета Дан, вращалась в поясе астероидов. Это была
горячая по  энергетическим  параметрам планета,  с  ядром из  кипящей магмы.
Внутреннее  тепло  ее  и  обеспечивало  нужный  температурный  режим  на  ее
поверхности.
     По своей физической структуре  Дан  был братом  Земли,  с очень схожими
природными условиями. На поверхности этой планеты были и материки и  океаны.
И обитатели планеты Дан были чем-то схожи с обитателями Земли. Очевидно, что
жизнь  в  Солнечной  Системе  повинуется единому  закону  Природы и не может
коренным  образом  отличаться  от общепринятых  правил.  Надо  сказать,  что
основными  видами  спор  жизни  в принципе заражены  все  планеты  Солнечной
Системы. Правда,  на одних планетах, не благополучных  для прорастания такой
"поросли", жизнь  не возникает. Она  возникнет  там  только тогда,  когда на
планете  будут  созданы благоприятные условия. Поэтому  не  удивительно, что
вслед  за  планетой  Дан  и на Земле  через  миллионы лет эволюции  возникла
растительная и животная жизнь.
     Причем если законы развития одинаковы, то эти растения и животные будут
очень похожи друг на друга. Хотя, конечно, они не точные копии друг друга.
     Здесь не трудно  предположить, что через миллионы лет эволюции еще одна
сестра-планета  Венера,  зараженная  общими  для  планет  Солнечной  Системы
спорами, начнет плодоносить. И даже без человеческого вмешательства повторит
общий для  всех жизненный цикл  развития планеты.  И  на Венере спустя много
лет,  а  при  вмешательстве  человека  это произойдет  значительно  быстрее,
образуются материки и океаны, и там возникнет похожая на нашу своя планетная
жизнь.
     Общие законы развития приводят к сходным результатам.
     Исполины  многие тысячелетия жили на  планете Дан, менялись  поколения,
менялась их разумная  жизнь. Они  вышли  в Космос и начали осваивать его. Не
совсем удачное расположение планеты  в  так называемом поясе  астероидов, не
раз  и  не  два, а  многократно  сводило  на  нет  все усилия  исполинов  по
налаживанию счастливой и благополучной жизни.
     Захваченные   полем  притяжения   планеты   астероиды   подали   на  ее
поверхность,  вызывая  сильные  разрушения.  На   памяти  исполинов,   таких
глобальных  катастроф  было несколько  и  последняя  разнесла планету Дан  в
дребезги. Спаслись лишь те, кто был в это время в Космосе.
     Следует учесть, что первая экспедиция  на Землю, произошла очень давно,
когда в  лесах  уже водились человекообразные  обезьяны.  Они то и послужили
хорошим генетическим материалом для ускоренного развития "гомо-сапиенсов" на
Земле.
     Бог-Дан сам не раз прилетал сюда и подправлял генетический  код  земных
обитателей.  Причем  такая  корректировка  проводилась   на  всех   основных
континентах земли.  Что  и  привело  к образованию основных  рас  на  земле:
черной,  белой, желтой, краснокожей,  как у индейцев Америки.  Так появились
разумные различные расы гуманоидов на Земле.
     Почему Бог-Дан взял в  качестве  "подопытных кроликов" человекообразных
обезьян, всем будет понятно,  если учесть,  что они были ему  подобны. Да  и
изменить генетический код  у этих приматов значительно легче, чем, например,
у  других  "умных"  животных,- тех  же  дельфинов. Да и  вода не  стихия  их
обитания.
     У слонов, черепах, змей был свой существенный недостаток. У них не было
рук (лап), с помощью которых они могли бы самосовершенствоваться.
     Поэтому  не удивительно,  что для  генетических изменений были  выбраны
именно человекообразные обезьяны.
     Таким  образом,  после   изменения  генетического   кода,   одна  ветвь
человекообразных обезьян очень быстро  стала умственно развиваться, а другая
так и осталась обезьянами.
     Что послужило  причиной взрыва ядра, Бог-дан не знал, его не было тогда
на  планете. Да  это  было  уже,  собственно говоря,  и не так важно,  ведь,
прошлого не вернешь. В один миг практически погибла вся их цивилизация.
     Последнее время он занимался  тем, что  собирал  осколки исполинов  под
одну  крышу,  с  небольшой  надеждой  возродить  нацию,  на   новой   родине
мачехе-Земле.
     Многие  его  соплеменники  были  в  шоке  из-за   случившегося  с  ними
несчастья.  Черные мысли о том, что они никогда больше не увидят свою родную
красавицу планету,  а также родных и близких, гнетили каждого из  них. Самые
слабые из исполинов впали в депрессию, пили, кутили, теряли свой исполинский
облик.
     Если  у  себя  на  космическом  ковчеге,   он  еще  как-то  поддерживал
дисциплину, то в его отсутствии на Земле творилось, черт знает что. Исполины
там были Богами, и творили все что хотели, не думая о завтрашнем дне.
     Местные аборигены  были у них  рабами и обращались они с ними хуже, чем
со скотом.
     Хорошо,  что он  вовремя  убрал с  Земли  всю  оставшуюся у них военную
технику, оставив ее под своим  контролем.  А  то бы исполины на Земле, много
"дров" наломали. На их совести уничтоженные ракетно-ядерным оружием Содома и
Гоморры.
     Так они усмиряли восставшие человеческие племена.
     Отсутствие  специалистов  и современной  промышленной  базы, привело  к
возврату уровня жизни  исполинов до  самого примитивного,  с  использованием
ручного,   больше  рабского  труда  аборигенов.  Да  и  интеллектуальны,   и
нравственный  уровень  их  резко  понизился,  не  зря  говорят,  что  с  кем
поведешься, того и наберешься.
     Спрашивается, зачем исполинам корячится,  строить заводы и шахты, когда
вместо одной самой умной машины, под рукой  есть  тысячи  рабов, исполнявших
все их желания?
     Деградация  за  последний  век  правления  Тина - Длинноухого  дошла до
критической   стадии.   И   любая  случайность  могла  нарушить  это  шаткое
равновесие.
     Бог-Дан  все  это   видел  и   понимал.  Ему,  также,  не  трудно  было
предположить, чем это закончится.
     Мира между  рабами-язычниками и их хозяевами нигде, ни на одной планете
Вселенной, никогда не было и не могло быть.
     Как много  веков  спустя  Лука  скажет:  "И  падут от  острия  меча,  и
отведутся  в плен во  все народы; и  Иерусалим будет,  попираем  язычниками,
доколе  не  кончатся  времена язычников. И будут  знамения в солнце и луне и
звездах, а  на  земле  уныние  народов  и  недоумение,  и  море  восшумит  и
возмутится; люди будут издыхать от  страха и ожидания  бедствий, грядущих на
вселенную,   ибо   силы   небесные   поколеблются.  И   тогда  увидите  Сына
Человеческого,     грядущего    на    облаке    с     силою     и     славою
великою".(Лук.21.24-26..)

     Плавного  и  быстрого  возврата  от  одной  технологии  к   другой,  не
существует, скачки же  из-за  инерции  мышления, всегда  приводят  к  тяжким
последствиям. Исполины не вписывались в  лоно Земли. Они были там чужеродным
элементом, и к тому же еще и вредным и опасным для ее природы.
     На  Земли они  бесчинствовали,  творили  все  что  хотели, не  думая  о
завтрашнем дне.
     По  умственному развитию тогдашние человеческие  племена были где-то на
уровне первобытно  -  общинного строя.  Но это были  динамично развивающиеся
племена,  как  губка   впитывающие  в   себя  "мудрость  богов".  Другим  их
(аборигенов) относительно хорошим жизненно важным качеством было то, что они
с пеленок  привыкли  беспрекословно подчиняться  своим вождям и  шаманам.  И
готовы  они по их повелению идти  и  в  огонь и вводу,  добывая  славу своим
кумирам.
     На пришельцев, Исполинов, вначале они смотрели, как на посланцев Богов,
но потом из года в год, из  века  в век,  это слепое преклонение  перед нами
постепенно исчезало.
     Они  многое  полезное у  них  почерпнули  и  уже так  по-раболепски  не
приклонялись перед их культурой и чтили больше своих, а не чужих  Богов. Все
чаще  и чаще  между  ними  возникали стычки. И как  всегда  Исполины жестоко
расправлялись с непокорными племенами.
     Вот и сейчас на их новой родине было неспокойно.
     Впрочем, когда на Земле было спокойно?
     Никогда!..

     * * *


     Бог-Дан, находясь  сейчас вдали  от Земли,  сидел в  командирской рубке
космического ковчега и вспоминал Зем-Фею (свою любовь земную фею)  Последний
раз он видел  давно, очень давно. Тогда он прилетел на Землю ночью, когда на
небе  уже светилась полным  светом Луна, и далекие звезды мерцали  в вышине.
Ночь  была теплая,  мягкая, с приятным запахом близкого моря. Он любил такие
ночи  на  Земле.  Лишь  в  эти  ночные  часы  Богдан  иногда  позволял  себе
расслабится, и отдыхать, думая о грядущем.
     Встречали  его  в  космопорту,   если  так  можно  назвать  это  место,
каменистую площадку в центре острова Сарос, комендант и ближайшие помощники.
До   дворца  его   сопровождал   почетный  караул  и   небольшая   свита,  с
телохранителями.
     Его официальная резиденция, расположенная на этом острове, представляла
собой каменный  дворец в виде Акрополя, с громадинами колонами по периметру.
Внутри его размещался небольшой субтропический сад с  диковинными деревьями,
цветами  и  кустарником, а  также  мраморный  бассейн,  где  он любил иногда
вечерами поплескаться.
     После космической одиссеи,  всегда приятно  окунутся  в нем, смыв часть
своих забот и треволнений прошедшего дня.
     Миновав  залитую Лунным светом веранду, что примыкала к опочивальне, он
спустился в парк.
     Бог-Дан  обожал эти часы, когда прохладный  воздух живительным  потоком
вливался  в  легкие,  ласкал  его  тело.   Его  ступни  ног  чуть  покалывал
крупнозернистый песок дорожек, еще теплый от жаркого дневного солнца.
     Диковинные  субтропические  деревья и кустарники,  покрыты от вечернего
полива капельками  воды,  сверкали  при  Луне,  словно  они  были  осыпанные
драгоценными  камнями и  жемчугом.  Тихий  шепот  фонтана, шелест  листьев и
дивный аромат цветов плыли над садом.
     Неслышно ступая по песку, Бог-Дан направился в дальний угол бассейна, к
восточной стене,  из-под  которой  вытекал  мощный поток воды.  Она  шла  по
подземной,  обожженной местными гончарами, глиняной трубе,  из канала, затем
стекала в отводную систему.
     Бог-Дан пересек лужайку с мягкой ковровой травой и вышел к бассейну. На
краю его, свесив в воду ноги, сидела молодая  красивая женщина. Конечно, это
была она; кого еще он мог видеть, здесь, и в такое время?
     Женщина, поправив  волосы, опираясь на поручни, соскользнула  в воду  и
поплыла. Золотистое обнаженное тело ее слегка светилось под водой, когда она
медленно плыла вдоль бассейна, стараясь не замочить волосы.
     Бог-Дан, как зачарованный  следил за плавным скольжением  рук  женщины,
красивым изгибом спины, соблазнительными бедрами. Полные  округлые груди  ее
чуть  колыхались в  такт движениям тела, рот  был чуть приоткрыт, словно она
собиралась с кем-то целоваться.
     Он вышел из-за кустов и подошел к бассейну.
     -Бог-Дан? Ты уже вернулся? - спросила она, чуть смущаясь. - Я не ждала,
что  ты так  скоро вернешься. Говорили,  что ты в  лучшем  случае  прилетишь
завтра.
     - Нет, как видишь, я прилетел  сегодня  ночью,  - ответил он. - И сразу
поспешил сюда, к тебе родная.
     Опершись рукой на мраморную ступеньку, Зем-Фея вышла из воды.  Бог-Дан,
замерев, ждал ее  приближения.  Сердце его  непроизвольно  громко стучало  в
груди, отзываясь в висках счастливым звоном.
     - Какая благодать, вот так окунуться после дневной жары! - сказала она,
своим грудным приятным голосом. При этом  она ладонями  гладила  свою нежную
бархатистую кожу, сгоняя с нее капельки воды.
     Вот ее руки коснулись пиалообразной восточной, очень женственной груди,
со  спелыми ягодками  божественных  сосков,  пробежали по  мягкому  животу и
опустились на бедра. Светло-карие  глаза женщины смотрели ему прямо в  лицо.
Пухлые красивые  губы стыдливо улыбались, а обворожительная  ее плоть манила
богатым обещанием...
     -  Я сегодня получила известие  от родных... -  заговорила Зем-Фея,  но
когда ее взгляд опустился вниз, к  набедренной повязке  Бог-Дана, заменявшей
плавки, его единственному одеянию, она замолчала.
     Глаза  ее  округлились в томительном ожидании;  она чуть сжала  колени,
прикрывая ладонями "опушку великолепной растительности" междуножья.
     Богдан, сквозь дурман сладких грез, застилавший голову, успел заметить,
как на ее ангельской шее, от волнения, начали пульсировать вены. Он шагнул к
ней, на ходу снимая набедренную повязку.
     - Ой, нет... не надо... Бог-Дан, что ты делаешь!..
     Его руки самопроизвольно обняли  ее, скользнули по упругой, как мячики,
груди, потом он жадно, трепеща  от желания, начал  целовать  губы, шею и все
остальное.
     - Зем-Фея, любовь моя, я так ждал нашей встречи с тобой, - шептал он ей
на ухо  нежные слова. - Если бы  ты знала, как  я скучал, там, в Космосе, по
тебе, радость моя...
     -Бог-Дан,  милый, нельзя... -  ее тихий  возглас  оборвался,  когда  он
приник  к  пунцовым губам. Большие  ладони Бог-Дана легли на  округлые бедра
Зем-Феи, раздвинули их, подняли - и  в следующий миг она уже, смеясь, обвила
его ногами.
     - О боже, Бог-Дан, что ты делаешь со мной?..
     Впрочем, тут  уже слов  не надо. Очевидно,  не  будем и  мы нарушать их
интимную  связь, поскольку такое или  подобное случается с влюбленными почти
каждую минуту среди людей...

     Опосля, когда  они устав от любви, лежали  на  шезлонге, Богдан,  обняв
любимую  женщину за плечи, говорил ей, про  свою  страну в далеком нездешнем
мире.
     Про  огромные  города  и  самолеты, этаких  стальных  птиц,  бороздящих
небеса.   Про  машины-экипажи  и  гигантские  корабли,  движимые  невидимой,
внутренней  силой. Про волшебную  музыку  и голоса  людей, что  стремительно
несутся  над  континентами по  невидимым  струнам.  Про диковинные аппараты,
способные переместить мозг и душу одного человека в тело другого...
     Полузакрыв  глаза, Зем-Фея  слушала  эти  чудесные,  как  ей  казалось,
сказки, и удивлялась им. Неужели такое может быть?!
     Она, естественно, не  знала, что спустя несколько тысяч  лет, ее земные
потомки  научаться тому же самому,  что могли делать Исполины, а племя Богов
бесследно исчезнет из лика Земли.

     * * *




     "Мой Покровитель - Гений чудный,
     Приходит иногда во сне,
     И я, как сын его приблудный,
     Прошу помочь родной земле.
     А он ворчит, сердясь шутливо:
     - Чего ты хочешь от меня?
     Я изобрел вам всем на диво,
     Ракетоносного коня.
     Твои коллеги космонавты,
     Штурмуют космос и Луну,
     А водолазы с аквалангом,
     Гуляют по морскому дну.
     Я в микромир открыл вам двери,
     Сверхновые зажег миры,
     Но вы опять в "безверье Веры",
     И снова "черные шары"..."

     ( Из "Философской лирики" Аркадия Польшакова)


     Теплыми земными ночами Бог-Дан долго размышлял  о будущем, и о том, что
ожидает привезенное им на Землю племя Исполинов.
     Приживутся ли они на новой  Родине, или  Земля  отторгнет их чужеродную
суть.  По идее  получалось, что шансов выжить  у  них  было мало. Для  этого
требовалось огромное терпение и ни одного  его, а всего племени Исполинов. А
единения среди них не было.
     Одни  впав  в депрессию, пили,  кутили, другие  развратничали,  третьи,
превознося  себя до  Небес, стали угнетать  аборигенов, превращая их  жалких
рабов. Все это не сулило ничего хорошего.
     Бог-Дан пытался вразумить их, но  его слова не доходили да них. В конце
концов,  он проклял  их, пусть сами роют себе могилу. Его последней надеждой
стали  человеческие племена,  населявшие  тогда места вокруг так называемого
Соленого (Мертвого) моря. Он передал им  часть своей любви  и знаний. Именно
они понесут эстафету разумной жизни на Земле.

     * * *
     Бог-Дан помнил первый космический прилет на  Землю  и реакцию исполинов
на окружающую благодать:
     -  А  здесь хорошо, неправда,  Бог-Дан?  Вопросительно  воскликнул Тин,
глядя в иллюминатор космического ковчега. С виду это прямо земной рай.
     -  Да  здесь  неплохо, но  выходить вам из ковчега  еще рано, - ответил
Бог-Дан и увидел, как вытянулись лица исполинов.
     - Но, командор, какие здесь могут быть опасности?.. Разрешите, я возьму
с десяток своих ребят, и мы живо всех туземцев приструним.
     - Нет, нет и еще раз нет!- сказал он тогда.
     Бог-Дан посмотрел на земной ландшафт, окружавший ковчег.
     Вокруг росли пальмы,  диковинные  деревья и кустарники. Далее,  там, на
горизонте, синело море.  Трава на месте посадки ковчега выгорела. Вокруг  не
было  ни  души.  Левее  виднелись  небольшие  холмы,  они  были  окрашены  в
желто-зеленый цвет. За ними виднелись невысокие горы.
     - Что и говорить, не дурно выглядит планета, - произнес он. - Ну, а что
показывает анализ воздуха?
     - Вот данные, командор,  -  ответил  ему  Дюк,  -  и начал  перечислять
параметры атмосферы.
     На грубом, словно вытесанном из камня, лице Тина отразилось нетерпение.
     Бог-Дан услышал,  как за дверью шепчутся и  переминаются с ноги на ногу
другие исполины.  Он  знал, все ждут,  что  он скажет на  этот раз.  Всем до
смерти  хочется выйти  поскорее наружу. Бог-Дан  еще раз сам проверил анализ
проб воздуха.  Все  то же,  что  и при первом анализе. Воздух  пригоден  для
дыхания  исполинов  и  не  содержит опасных микроорганизмов,  болезнетворных
бактерий, отсутствует и радиация.
     В соседнем лесу теплолокатором  были  видны какие-то животные, но  пока
они себя никак не проявляли.
     - Все в норме, - сказал Бог-Дан. - Можно выходить.
     Он почувствовал, как исполины за дверью обрадовано вздохнули, зашумели.
После такого продолжительного полета в жаре и в тесноте, все явно устали
     -  Но сначала выставьте охрану и  пошлите  разведку. Слишком далеко  от
ковчега не отходите.
     - Есть, командор! - поспешно  сказал помощник по переселенческим делам,
и все двинулись к выходу.
     - Полагаю, что и нам можно  сойти на землю?  - спросил  первый патриарх
Адам.
     - Конечно, - ответил ему Бог-Дан. - Я выйду тоже, но несколько попозже.
     После  долгого перелета  в затхлой,  искусственно  созданной  атмосфере
звездного ковчега, на котором исполины прибыли на Землю, воздух этой планеты
был упоительно сладок.
     С моря на  переселенцев  дул  бодрящий  бриз и от  его свежести у  всех
перехватывало дыхание.
     Енос,   второй  патриарх,  выйдя  из  корабля,  дышал   полной  грудью,
принюхиваясь к запахам  Земли (такое название  укрепилось за этой планетой у
всех прилетевших). Исполины бесцельно бродили вокруг ковчега, разминая ноги,
и глубоко с наслаждением вдыхали эту свежесть. Патриархи, во главе с Адамом,
сошлись в кружок, поговорить о первых  впечатлениях. Енос нагнулся, и сорвал
лист с куста.
     -   Интересная  конструкция   листа  этого  растения,  -  заметил   он,
разглядывая его на свет.
     - И что там удивительного? - спросил, подойдя к нему, Адам.
     -  А  вот  смотрите,  - и он  поднял  лист повыше,  - листы  клеточного
строения, с прожилками,  по которым, очевидно, питательные вещества подаются
ко всей поверхности листа.
     - А это что за плоды?
     Адам наклонился к зеленому вьющемуся кусту, на котором висели  янтарные
грозди винограда.
     Енос сорвал кисть и раздавив одну из ягод, понюхал сок.
     -  О,  из этого  сока  можно,  пожалуй,  сделать  божественный напиток,
который  веселит  душу, - с  восхищением произнес  он.  Вино  будет  не хуже
нашего.
     - А  вот  и  первые  гости! -  крикнул  Тапир,  заметив  туземцев.  Они
осторожно, с опаской вышли из-за деревьев, и направились к ним. Туземцы были
безоружны.
     Тин  быстро  дал  знать,  чтобы охрана  была начеку.  Для  верности  он
поправил свое личное оружие и стал поджидать их.
     - Ну и ну! - воскликнул Тапир.
     Все с интересом рассматривали приближающихся  туземцев, как никак, а им
вместе придется как-то уживаться на  этой планете. Ведь, он  не  позволит их
ликвидировать. Да и зачем их уничтожать, лучше приручить и использовать, как
рабов, для черновой работы.
     Такая  черная мысль пришла  некоторым  исполинам  в  голову.  Остальные
ковчеговцы тоже таращили глаза на землян.
     Первым  к  ним шагало  коренастое существо  с бычьей шеей, на  коротких
мускулистых ногах. У него  была не очень привлекательная физиономия. Одет он
был в шкуры какого-то им неизвестного полосатого животного.
     За  ним,   опасливо  оглядываясь,  семенили  другие.  Шествие  замыкала
какая-то старуха с амулетами на висячих до пупка сиськах.
     Туземцы  остановились  в  нескольких  десятках  метров  от них  и стали
внимательно разглядывать пришельцев с неба.
     Образовалась долгая пауза, потом кто-то из  исполинов, увидев женщин, с
голыми  отвислыми сиськами,  не выдержал и  заржал. Вслед  захохотали другие
исполины.
     - Тапир! - смеясь, обратился к нему Тин. - Посмотри на этих  красавиц в
шкурах, потрогай их за титьки, может с голодухи и того,- переспишь.
     От этой реплики, вокруг поднялся невообразимый хохот...
     В  это  время по  громкоговорящей  связи  Бог-Дан  попросил  всех их не
смеяться, и вести себя дружелюбно и корректно по отношению к землянам, и  не
ржать, как лошадям.
     Услышав голос откуда-то сверху,  из облаков, туземцы в испуге бросились
бежать. Подольше прочь от  богов, которые прилетели  с  неба, умели  громко,
подобно грому кричать, и были ростом, как им показалось, в целую гору.
     Некоторые исполины вслед им бешено заулюлюкали.
     Бог-Дану   тогда   пришлось   угомонить  эту   истеричную   исполинскую
свистопляску, сказав:
     - Над чем смеетесь? Поссорится, с землянами хотите...
     Это ваше последнее пристанище, так что  постарайтесь мирно уживаться  с
ними. Иначе вы наживете себе смертельных врагов, и они вас раздавят.
     -  Таким образом,  -  подумал  Бог-Дан, -  с первого дня прибытия между
исполинами и человеческими племенами не было настоящего дружелюбия и мира. И
это не могло и быть, слишком они разные.
     Первое впечатление, как говорят, всегда наиболее  стойкое, правильное и
запоминающееся.
     И сейчас, много  веков спустя, дело обстояло так, что земляне восстали,
и  вопрос  стоит остро:  кто кого сотрет с лица  Земли.  Вмешиваться в  этот
конфликт он не намерен.

     * * *





     "Отвага, мастерство - поверь,
     Разрушат каменную твердь,
     Возьмут и замок без потерь,
     Тюремную откроют дверь.
     Пока жируют там глупцы,
     Не спят лихие молодцы,
     На башни лезут храбрецы,
     Свободной родины птенцы.
     * * *
     Свобода ведь была всегда,
     Как Путеводная звезда.
     Она не гаснет никогда,
     Воспламеняя всем сердца..."

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)


     Восстание землян  против  исполинов  быстро  разрасталось, все  новые и
новые дворцы, замки, города и поселки захватывались восставшими.
     Характерным эпизодом  такой трагедии было падение  замка  Аль-Тодор. Он
считался до того непреступным. Его окружала каменная пятиметровая по толщине
стена, высотой примерно в пятьдесят метров.
     По углам пятиугольника возвышались высоченные сторожевые башни, удобные
для поражения противника с двух сторон.
     Замок  стоял на  вершине скалистого холма, внизу перед ним расстилалась
широкая долина. Три стороны холма были обрывисты, там делала изгиб река.
     Четвертая,  более пологая сторона,  террасами спускалась в  долину, где
были разбиты виноградники. С этой стороны от замка через виноградники и сады
петляла серпантином дорога. Замок  был старый, его построили лет триста тому
назад.
     Внутри  замка,  на  первом  уровне   размещались  подсобные  помещения,
конюшни, мастерские, склады  и хранилища. На втором  уровне  были  размещены
просторные залы, приемные, кабинеты и  другие служебные комнаты. На  третьем
уровне - личные покои и спальни исполинов.
     Нынешний  владелец замка был  родом из среднего жуза Аль-Тодор. Это был
довольно  эрудированный и знающий себе цену господин. Хотя в кругу исполинов
он  особо  не  блистал  оригинальными  идеями  и  какими-то  необыкновенными
способностями. Красотой большой, также, не отличался. Был высок, худощав,  с
удлиненной головой и лицом. Большой загнутый нос и темные, навыкат глаза, не
украшали  его  лицо. Казалось, что с  его облика не сходило выражение легкой
задумчивости и рассеянности. Но когда он опускал веки и хмурил густые брови,
лицо принимало жесткий и угрюмый вид.
     Весть о восстании  застала всех  врасплох.  Об  этом они  узнали, когда
утром  неожиданно  обнаружили, что большинство  из слуг и рабочих сбежали из
замка, покинув на произвол судьбы своих хозяев.
     Поначалу исполины не поверили случившемуся, но потом на смену удивлению
пришло негодование - как они посмели!
     Через некоторое время люди покинувшие замок вернулись вновь, и не одни,
и это были уже не послушные рабы и слуги, а  вооруженные воины. И цель у них
была одна - захватить замок, уничтожив при этом всех исполинов.
     Появление восставших  рабов с оружием  в руках  у  стен  древнего замка
исполины встретили по-разному.
     Одни с удивлением, типа того - чего им у нас не хватало. Мы их кормили,
поили, предоставили бараки для  жилья, а они ответили своим  хозяевам черной
неблагодарностью
     Другие  презрительно,  мол, холопы были,  холопами  и  останутся. Замок
крепок, любую  осаду выдержит.  А подойдут войска  Префекта,  то быстро этот
бунт подавят.
     Третьи встретили  их с опаской,  мало что  бывает, а вдруг они захватят
замок. С  высоты башен им было  видно, что  люди  основательно расположились
вокруг замка и готовятся, видимо штурмовать его.
     Вся  эта  гамма  чувств  и настроений была  обусловлена, прежде  всего,
средой, где  жили и  воспитывались исполины. Они даже предположить не могли,
что люди могут достичь такого интеллекта.
     Исполины так возгордились, что просто забыли, кто привез их сюда в этот
земной рай.  Ведь  не они,  а Бог-Дан из этих диких земных  приматов  сделал
настоящих  "гомо - сапиенсов". Исполины, несмотря  на высокий уровень своего
развития, понятия не имели про  то, какие потенциальные возможности заложены
Бог-Даном в  души людей, как  устроены их  гены, и как работают человеческие
мозги?
     Ведь мозг человека в отличие от рационального  мозга исполинов построен
так, что он по своей сути больше иррационален.
     Мозг  земного  человека  -  это  набор  импульсов,  генерируемой  одной
(основной) эмоцией,  среди множества других эмоций,  контролируемой  другой,
выражаемой третьей. Короче говоря, человек мечтает, думает об одном, говорит
совершенно  другое,  а делает  третье. Поэтому сам  черт  ногу сломит,  пока
определит,  как  поступит  человек  в  той  или  иной  ситуации. Хотя  общие
тенденции определить, конечно, можно.
     Человек  по  большому  счету  нелогичен. Это  и  обуславливает  большую
степень   его  выживаемости,  по  сравнению  с  другими  видами  разума.  Он
запрограммирован на выживаемость.
     Говоря  простыми  словами там,  где  сотня  "умных"  поступая логически
погибнет, там "дурак"  поступающий  не так логично  как  они,  выживет.  Это
доказано самой природой. Выживаемость человека оказалась выше исполинской.
     Поэтому  презрение  и заносчивость исполинов  по  отношения к  людям не
могла привести ни к чему хорошему. Люди  быстро переняли их опыт и теперь на
равных  могли с  ними  говорить.  Но  диалог  как  вы  сами  понимаете,  был
невозможен. Слишком разные они были.
     Пока  люди  внизу  готовились  штурмовать  замок, исполины  собрались в
большом зале обсудит за ужином ситуацию, сложившуюся в округе.
     За большим овальным столом сидели: Аль-Тодор, его жена Сара; Ран - брат
Наместника Вавилона, с женой  Евой; Вит  - начальник  гарнизона, с  супругой
Герой;  и  руководитель одного из жузов  исполинов  Дюк,  со своей  дрожащей
половиной Верой. На столе в хрустальной и золотой посуде находилась холодная
закуска, в чашах фрукты и ягоды, а в графинах вино.
     По сравнению с былым пышным  застольем  из-за бегства  большинства слуг
упомянутый стол  был довольно скромным,  т.к.  на нем в основном размещались
холодные закуски.  Что уже было  большим неудобством, как для хозяев  замка,
так и для их гостей. Не было  тут изысканных блюд и яств, типа фаршированных
печеными яблоками белых лебедей, услаждавших ранее их аппетит.
     Обслуживало в данный  момент трое старых слуг, живших здесь давно и уже
не   представляющих  свою  жизнь  без  хозяев.   Эта  рабская  привязанность
укоренилась в них с детских пор.
     Аль-Тодор налив себе  старого доброго вина  из своих богатых  подвалов,
сказал, обращаясь к присутствующим:
     - Не думал,  не гадал,  что мне знатному  исполину  на восьмисотом году
жизни придется сидеть вот так в замке, и защищать свою жизнь от  собственных
рабов.  Этих воров и разбойников,  которые  сейчас собрались вокруг замка  и
угрожают нам.
     - Да, ваше превосходительство, никто не ожидал такого развития событий,
- озабоченно поддакнул ему Вит. - Хорошо, что у этих разбойников нет с собой
осадных машин.
     - Стены замка крепкие, здесь можно выдержать любую осаду,- заметил Ран,
закусывая выпитое вино ломтиком буженины.
     - Господа, нам нельзя успокаиваться, у нас мало сил для защиты замка, а
количество  мятежников  все  растет  и  растет.  Они  явно  что-то нехорошее
замышляют,  - сказал  Дюк,  аппетитно  жуя лебединую ножку. Это был наиболее
трезвомыслящий из исполинов. Высокий, стройный, атлетического вида  мужчина,
многое знавший и многое умевший.
     -  Мы сегодня с  Герой гуляли у Южной башни и  со стены  видели как  их
много.  Они словно  муравьи  обложили  наш замок и  копошатся  там  внизу, -
проговорила Ева, взяв в рот большую спелую виноградину. Она не сказала, что,
гуляя с Герой, они больше сплетничали на счет  достоинств мужчин, с которыми
поочередно спали.
     - Хотелось  бы знать, чего этим людишкам не  хватало. Мы  к  ним хорошо
относились. И  на  тебе - такая черная неблагодарность, - возмущенно сказала
Гера.
     - Самое  простое и  разумное  объяснение случившемуся, так это то,  что
люди не смирились с рабством, - произнес Дюк.
     - Не знаю, как и где, но у нас им жилось хорошо. Они были  сыты, одеты,
была крыша над головой,  что  еще  этим  туземцам надо? - заметила Сара, жуя
виноград.
     - Скоты есть скоты, у них нет чувства благодарности к своим  хозяевам,-
угрюмо заметил Аль-Тодор, наливая себе еще вина.
     -  Ваше  превосходительство,  однако,  в  нашем положении не мешало  бы
послать гонцов за подмогой, - обращаясь к хозяину замка, произнес осторожный
Дюк.
     - Я думаю, что не стоит этого делать. Как бы о нас не подумали, что мы,
тут сидя за высокими стенами, празднуем труса. И испугались каких-то воров и
разбойников, орущих сейчас там внизу под стенами, - угрюмо ответил тот.
     - Правильно!- подрежал Аль-Тодора  спесивый Ран. - Не будем праздновать
труса. За такими высокими и толстыми стенами мы любую осаду выдержим.
     - Совершенно с вами согласен, - сказал Вит, жуя крылышко лебедя.

     В этот момент в  зал  вошел Орта.  Он подошел  к правителю замка, низко
поклонился и поднял правую руку, призывая всех к вниманию, сказал:
     - Господа, плохие  вести! Беглец из соседнего замка сообщил, что на них
неожиданно напали их собственные рабы, которые захватили все поместье, замок
сожгли, а их обитателей почти всех перебили. Лишь немногим удалось бежать.
     Услышав эту  весть,  сидевшие  за  столом  исполины на  минуту  стихли.
Перестали жевать, и в зале воцарилась холодящая душу тишина.
     -  Как,  почти всех исполинов  убили?  -  хриплым  голосом  переспросил
Аль-Тодор.
     - Да, ваше превосходительства, замка больше не нет, чернь захватила все
поместье.
     Правитель  замка  умолк  и  несколько минут сидел  неподвижно,  пустым,
отсутствующим взором глядел прямо перед собой. За столом в  тишине зазвучали
испуганные голоса присутствующих. Они обсуждали страшное событие.
     Наконец Аль-Тодор пришел в себя и, обращаясь к присутствующим, объявил:
     - Господа! Ситуация  нешуточная,  эти мерзкие рабы  посягнули на  самое
святое,  на жизнь  своих хозяев.  Надо  нам принять  меры, но какие, пока не
знаю.
     - А  есть  ли известия из других замков и поместий исполинов? - спросил
Дюк.
     - По нашему  округу вести не радостные, многие замки, поместья и дворцы
окружены  восставшими рабами, -  ответил тот. - Вы, очевидно, знаете, что не
все они защищены такими  толстыми стенами, как замок Аль-Тодор.  Последствия
здесь могут быть самые ужасные. Рабы озлоблены и воинственно настроены.
     - Ваше превосходительство! - обратился к Аль-Тодору, Дюк.- Может, стоит
посоветовать всем вашим соседям и родственникам покинуть имения и укрыться в
городе под надежной охраной регулярного войска.
     Аль-Тодор  с  удивлением  посмотрел  на  говорившего,  и  затем  бросил
реплику:
     - Вы думаете, что они станут удирать от каких-то жалких туземцев?
     - Удирать - не удирать, но вывезти жен и детей в более безопасное место
необходимо, - заметил здравомыслящий Дюк.- Их замки и дворцы  плохо защищены
и  они долго  не  продержатся. Люди  не так глупы,  как нам кажется, и умеют
воевать.
     - А мы выходит сундуки, -  пробормотал Дан. - Сколько веков прожили  на
Земле, но так и не научились с ними жить и их понимать.
     -  Но это и не удивительно, - сказал Дюк. - В нашей истории можно найти
много подобных случаев.
     -  Неужели  их  скрытность  никогда  не  вызывала  сомнения?  - спросил
Аль-Тодора, Вит.
     - Нет, особых неприятностей не было. Тин-Длинноухий  всегда их держал в
кулаке, никому пикнуть не давал.
     - Вот  именно, - мысленно подумал про  себя Дюк. - Держать в узде людей
вечно,  нельзя.  Рано  или  поздно все  это  или  подобное этому должно было
произойти. Рабство со временем всегда себя изживало. Вечных рабов никогда не
было  и  не  будет. И вообще надо благодарить Бог-Дана  о  том,  что  мы еще
выжили. Нас могли давно вырезать и уничтожить.
     - Да, Тин  умел  всех приструнить, - посетовал Дан. - Впрочем, не будем
драматизировать  ситуацию. Кто  его  знает,  может  скоро  все  изменится  к
лучшему. Есть  предложение  мужчинам подняться на стены,  посмотреть на этих
людишек,  да пострелять малость.  Душу  отвести. А  наши дамы  пусть немного
посплетничают и займутся своими женскими делами.
     -  Очень  разумно,  - авторитетно  заметил  Аль-Тодор.  -  Давайте  так
сделаем.
     Он  приказал слугам принести  необходимую  амуницию и холодное  оружие.
Поскольку современного,  космического  оружия, привезенного с  планеты Дан у
них  уже не было. Часть его со временем пришла в негодность, часть разломали
не  умеющие с ним обращаться люди, когда чистили его, часть хранилась где-то
на необитаемом острове посреди океана под присмотром воинов Бог-Дана.
     Таким  образом, исполины  по  истечению  многих  веков  были  вынуждены
использовать,  как  и  люди,  только  холодное  оружие.  Вот  и  сейчас  идя
развлечься и  пострелять  по живым мишеням-людям, они взяли с  собой обычные
луки и самострелы. Дамы в это время ушли к себе на женскую половину поиграть
в карты.
     Поднявшись  наверх на южную стену замка, предводители  исполинов  стали
занимать бойницы у зубчатых амбразур башни.
     День приближался  к концу. По  Земле уже начали скользить длинные тени.
Внизу у самых стен копошились люди.
     - Вот  наглецы! - вскричал Аль-Тодор. - Ведут себя,  как стая непуганых
ворон. А ну, друзья, покажем им, кто настоящий хозяин на этой земле!
     Он первым выстрелил из своего самострела. Выстрел его был точен, тучный
человечишка,  что-то  кричавший  там  внизу, замолк на  полуслове и замертво
свалился на землю. К нему поспешили на подмогу его товарищи.
     Сверху  по ним  ударили  самострелы исполинов. Раздались  крики раненых
людей, ругательства  и угрозы в адрес  стрелявших исполинов.  Видя,  что  им
своими стрелами  исполинов не достать, люди  отступили подальше  от  стен на
безопасное  расстояние  и  оттуда  уже   стали  выкрикивать  свои  угрозы  и
ругательства в адрес исполинам.
     Особенно юродствовал  в этом деле один маленький лысенький человечишка,
который снизу кричал исполинам:
     - Вот вам от меня!
     При этом Лешак (так звали этого юродивого) поворачивал к ним свой тощий
зад, оголял его, и кричал:
     - Эй, Аль-Тодор! Поцелуй меня сюда...
     Такая   наглость  бывшего   раба   возмутила  исполинов,   и   они  все
переключились на стрельбу по этому лысенькому человечишку. Тот шустро бегал,
отклоняясь от стрел, и снова дразнил их
     - Эй,  мазилы!  Недостать вам меня...  -  кричал  он  им разные обидные
слова.

     - Аль-Тодор,  когда возьмем замок, то мы решили  всем отрядом  трахнуть
твою любвеобильную  Сару...  Тебе это  может не  понравиться,  а  Сара будет
довольна...
     Внизу раздался дружный хохот землян.
     Когда одна  из  пущенных стрел  все-таки  достала  лысенького  обидчика
исполинов, слегка оцарапав  его  оголенный  зад,  раздался взрыв ликования в
стане исполинов.
     - Ага, получил мерзавец! Сейчас  я  тебе  еще добавлю  наглец, - кричал
довольный Аль-Тодор, целясь в него из своего самострела.
     Маленький человечишка не стал больше испытывать судьбу и, надев портки,
отбежал далеко от стены замка. Стрелы его больше не доставали.
     Наступившие сумерки  охладили пыл враждующих  сторон,  и  они удалились
восвояси.
     Так закончился первый день многомесячной осады замка Аль-Тодор.
     * * *
     Поскольку  сходу замок взять не удалось предводитель  восставших людей,
Влад, собрал вожаков своего  объединенного отряда  и  велел  им организовать
осаду замка, навести дисциплину в отрядах  и постоянно  держать в напряжении
исполинов своими действиями.
     - Вот  что друзья, - обратился  он к своим, коллегам, - замок нам сходу
не  удалось  взять.  Придется  что-то  придумать,  чтобы  как-то  их  оттуда
выкурить, и всех там прищучить. У кого какие предложения на сей счет?
     -  Да  что  там выдумывать, строем  длинные  лестницы и штурмуем замок.
Народу у нас для этого хватает, - сказал Дран.
     - Правильно, - подхватили эту мысль другие вожаки.
     -  Слишком   много   народу   положим,   если  будем  так  прямолинейно
действовать, - заметил Влад. - Надо что-то похитрее придумать.
     После минутного молчания он сказал:
     -  Вот что я  надумал.  Ты  Дран,  собирай у них на  виду свои  длинные
лестницы и устраивай показательные штурмы замка. Не давай им нормально спать
и есть. Больше шуми под их стенами.
     Ты, Кнур, будешь в это время делать подкоп под стену со стороны  оврага
у реки. Там это можно незаметно сделать.
     А ты,  Землерой,  начнешь нарезать дерн, копать и носить землю, ветки и
камни, и  строить  из подручных  этих материалов  высокую насыпь прямо перед
южной стеной  замка. Там имеется пологий скат,  который ведет в  долину. Это
самое удобное место для этой цели.
     Таким образом, кто-то из вас  первым  ворвется в замок и  прищучит этих
спесивых истуканов. Тот, кто  это сделает, получит главный  приз. Возьмет из
нашей добычи самое ценное, что есть в замке. Хорошо!..
     - Мы согласны! - зашумели командиры отрядов, желание пограбить замок им
очень понравилось.
     На этом  и порешили. Все разошлись по своим отрядам и начали подготовку
к осаде, соревнуясь,  друг с другом, кто их них окажется проворнее  и первым
ворвется в замок.
     С утра люди  как муравьи  облепили замок. Вокруг  него появилось кольцо
временных  построек  в  виде складов,  бараков, защитных  сооружений. Внутри
этого построенного кольца, куда  не доставали выстрелы исполинов, копошились
люди, они сгребали  в кучи камни и землю и строили насыпь. К  вечеру у южной
стены замка образовался уже заметный холм, который стал расти и расти.

     * * *
     Первоначально исполины скептически относились  к  этому.  Они вели свой
обычный  образ жизни: пили,  ели,  гуляли  во  дворе, изредка  подымались на
стены, чтобы немного пострелять в людей, а затем  поздно вечером, разбившись
на пары и группы, шли заниматься любовью. После ночного беспредельного секса
вставали же они  со своих постелей уже ближе к обеду. Следует, очевидно, для
полноты  характеристики исполинов немного осветить и эту интимную сторону из
их жизни.
     Надо сказать, что сейчас  зачатки аналогичного разврата можно наблюдать
и  среди  землян, в основном там  "за бугром", т.е. в Америке  и частично  в
Европе. Эта аналогия приводит к  нехорошим мыслям о будущем человечества. Не
кончим ли мы также плохо как  исполины. Не проклянет ли нас Бог, как проклял
он тогда исполинов, за их разврат и прегрешения.
     В "допотопные времена" у исполинов разврат  уже расцвел маковым цветом.
Наркотики,   геи,  лесбиянки,   зоосексуалы,  парный,  групповой,  оральный,
анальный  секс были широко  распространены  между ними. Для секса  исполинам
годилось  все и  вся.  Трахались  исполины  не  только  между  собой,  но  и
издевались над сравнительно низкорослыми по сравнению с ними представителями
двух полов  человеческой  расы. Трахали лошадей, собак, домашний скот и даже
зверей.  СПИД - это, прежде  всего болезнь  исполинов и впервые  эта болезнь
возникла у них на севере Африканского континента.
     Особым  шиком  и  популярностью  у   верхушки  исполинской  знати,  так
называемый  последний  рык  моды,  это  было  трахнуть  молодую  львицу.  Их
специально отлавливали в саване, привозили в клетках в местный зоогарем, где
по  прихоти владельца  замка, предварительно  поместив  зверя  в специальный
станок,  в котором  связанный зверь ничего  не  мог сделать и только  грозно
рычал,  владелец зоогарема  трахал царя или царицу зверей. Отсюда,  очевидно
пошло популярное земное название - трахнуть женщину в позе львицы.
     Вот таким  сексом вечерами занимался  владелец замка Аль-Тодор, рычание
львицы только подзадоривало его азарт и  разогревало его низменные  желания.
Трахая не  жену,  которая сама могла трахнуть кого угодно,  а львицу, он тем
самым, как бы самоутверждался в ее и своих глазах, считая себя богом на этой
грешной земле.
     Естественно,  такие  прегрешения  не могли продолжаться  долго,  упадок
морали и высших ценностей  бытия, привел, в  конце концов, весь  исполинский
род к гибели.
     Другие  исполины  вечерами   каждый  по-своему,  чаше  двойными  парами
занимались  своими  прегрешениями.  Они мало думали  об  укреплении  обороны
замка.
     - Ну, подумаешь, роют эти идиоты землю и строят земляной вал, - говорил
Ран,  ложась в постель к Гере (жене Вита).- Стены замка  достаточно высокие,
чтобы защитить нас.
     - Фу!  Ты даже в постели думаешь  о каких-то рабах, - сказала  Гера.  -
Давай лучше займемся с тобой любовью. Я  слышу, как уже скрепит кровать  под
Евой и моим мужем. С тех пор как  мы заключили интимный союз  "пара на пару"
они  не   теряют  даром  время.  Кстати,  Ран  очень   темпераментно   начал
"обслуживать" твою Геру, трахает ее, где только может.
     - Ты что ревнуешь?
     - Да нет!  Просто  как-то раз я  их  застала за  этим грешным делом под
лестницей. Она стояла, задрав  юбку в позе "львицы". Не пойму чем же она его
так привлекла?
     - Может своим пышным задом, - заметил Вит.
     - Да  задница у  нее видная, -  смеясь,  сказала  Гера, -  взвод  может
обслужить. Ну, а чем я хороша?
     - Грудями, - улыбаясь, ответил Вит. Они у тебя как два спелых арбуза.
     И он стянул простыню, прикрывавшие эти арбузы. Ева  предстала перед ним
во всей своей нагой красе...
     Говоря о сексе  исполинов,  следует заметить, что на их родине когда-то
еще  в  далекие времена  была распространена  весьма популярная игра  "Найди
меня". Это когда исполины и исполинки вне зависимости от того состоят ли они
в браке или нет,  могли  раз  в  году пойти в "Любовную  рощу" и найти  себе
временную пару.  Это  был узаконенный  их  законами  и обычаями своеобразный
разврат.
     Такой разврат и беспредел пышным маковым цветом расцвел у них на Земле,
когда исполины  стали пароваться не раз в году,  а в любое  время. При  этом
если между  собой исполины "пара на пару" как-то договаривались между собой,
то с  людьми они больно  не  церемонились.  "Брали" их, когда  хотели и  где
хотели,  не спрашивая  ничьего желания. Все это сослужили им  недобрую славу
среди  землян.  Их  исполинские, большие половые  члены  буквально раздирали
половые  органы у людей, что  зачастую приводило к гибели  этих их невольных
партнеров по сексу.
     Бог-Дан не  раз  прилюдно  осуждал  исполинов за разврат  и насилие над
людьми.
     Таким образом, в лице  людей со временем отложилось негативное  мнение,
что  все исполины: чужеземцы,  насильники  и  грабители. И  что  их  следует
уничтожать, как диких зверей.
     Прошло несколько месяцев со дня осады замка.  Ситуация изо дня  в  день
менялась  к  худшему  для его защитников, а те как  будто этого не замечали.
Вели праздный прежний образ жизни.
     * * *
     Огненное   Солнце   в   роковой  для  обитателей   замка  день   палило
немилосердно, словно оно хотело  спалить  всех  исполинов. Разомленные жарой
они попрятались в своих апартаментах, попивая охлажденное вино и минеральную
воду. Лишь  к вечеру жара стала  понемногу спадать, последние лучи Солнца на
закате каким-то зловещим красным светом осветили обреченный замок.
     Смерть своим огненным крылом уже охватила его, а исполины до последнего
момента не могли понять, что происходит.
     До  сих пор восставшие копошились только снаружи замка. И хотя земляной
холм, насыпаемый  рабами, рос и рос, и достиг значительной высоты,  исполины
спокойно относились к  этому.  Они  привыкли  к  неудачным  штурмам  землян,
которые к вечеру заканчивались  отходом нападавших назад в свои лагеря. А  в
эту ночь вдруг неожиданно вооруженные люди  оказались и на стенах, и  внутри
замка.  Они  через  подкоп,  проделанный  под  стеной  замка,  стали  быстро
просачиваться  во двор,  где,  перебив стражу, открыли центральные  ворота и
опустили перекидной мост через старицу.
     -  Люди! Люди в замке! Они проникли во двор через подкоп! Спасайтесь! -
кричал кто-то из охраны замка.
     Те, кто слышал эти вопли перепуганного охранника, на миг оцепенели.
     -  Как  это  могло  случиться?  -   спрашивали  исполины   друг  друга,
полураздетые выскакивая в коридор.
     - Что  тут непонятного? - с горечью произнес Дюк. -  За время осады они
прорыли подземный ход под стеной замка и проникли во двор.
     - Мы должны организовать отряд исполинов,  чтобы пробиться к  подкопу и
завалить его камнями и бревнами, - подал идею Ран.
     -  Увы,  поздно!  -  воскликнул  Аль-Тодор.-  Они  уже  успели  открыть
центральные ворота.
     - Какой ужас! - пролепетали полураздетая Ева. - Что же нам делать?
     - Или  насмерть драться здесь,  или  попытаться прорваться  к потайному
ходу, что находится в Южной башне, - ответил Аль-Тодор.
     -  Слышите?  - обратил  внимание всех  присутствующих на  раздававшиеся
крики, Вит.  - Там на стенах замка  наши еще держатся! Это  может помочь нам
пробиться к Южной башне.
     -  Тогда  быстро  к  оружию  и  в  полной  экипировке все  сюда,  будем
пробиваться, - скомандовал Аль-Тодор.
     Наспех вооружившись,  прихватив своих  взлохмаченных перепуганных  жен,
группа влиятельных  исполинов, во главе  с Аль-Тодором начала пробиваться  к
выходу во двор.
     Двигаясь по полутемному  едва освещаемому факелами коридору, ведущему к
лестнице,  исполины, стараясь  не  шуметь,  начали  продвигаться  к  выходу.
Впереди с громадным исполинским мечом шел  хозяин замка, по бокам Ран и Вит,
сзади  прикрывая  группу  женщин, идущих  в центре,  шел  Дюк.  Женщины тоже
вооружились короткими клинками  и круглыми щитами. Здесь Сара  выглядела как
настоящая амазонка. Она была  одета в  эффектный кожаный костюм  с  золотыми
застежками, волосы были  стянуты золотистым обручем. За  спиной у  нее висел
небольшой круглый щит, а на поясе на золотой пряжке висел короткий кинжал  и
ножны под короткий кривой клинок.
     В конце  коридора исполины легко  порубили  небольшую группу восставших
рабов, случайно  попавших  им  на пути. На лестнице ведущей вниз к выходу им
пришлось  изрядно   попотеть,   поскольку  сюда  ворвалась  большая   группа
вооруженных людей. Часть из них была перебита. А часть отступила во двор. Их
предводитель  Дран,  видя,  что  его  отряду  не  справиться с этими  хорошо
вооруженными  и  прекрасно  орудующими  мечами  исполинами, быстро  подозвал
одного из своих воинов и сказал ему:
     -  Быстро  беги  за  подмогой,  передай  Владу,  что  сам  Аль-Тодор  с
несколькими влиятельными исполинами пытается прорваться и бежать из замка.
     Сам  же он,  со своим  отрядом  бойцов взяв исполинов в кольцо, пытался
задержать их  до  прихода  Влада. Это  ему  удалось сделать  дорогой  ценой,
несколько  десятков  зарубленных и  заколотых  его  воинов устилали кровавый
коридор, прорубленный исполинами.
     Отчаянно  рубясь во  дворе  замка,  при свете  Луны,  с  воинами Драна,
исполины медленно, но неуклонно приближались к входу в Южную башню.
     Прибывший  на  подмогу  Влад  быстро  оценил  обстановку и  поняв,  что
исполины скоро  прорвутся  к  Южной  еще  не  захваченной его  людьми башне,
крикнул своему подручному Егору:
     - Тащи сеть! Накрой этих кроликов!
     Тот  быстро сообразил, что надо  делать. Он был лучшим воином  в отряде
Влада по метанию боевых сетей. И когда до входа в Южную башню оставалось все
нечего, и  у  исполинов  была  надежда,  что  им израненным  и  уставшим  от
непрерывной этой рубки все же удастся пробиться к потайному ходу,  брошенная
Егором  паутина сети  накрыла исполинов. Так получилось,  что только  Дюку с
Верой  и  Евой удалось уклониться от ее пут. Остальные исполины и исполинки,
как мухи в паутине  стали  барахтаться  в накрывшей  их  сети. Они  пытались
скинуть, разрубить ее мечами, падая, рвали ее  руками, но сеть была довольно
прочной. Сразу  из  ее  пут никто не  мог выпутаться.  Это  дало возможность
восставшим  беспрепятственно  колоть,  рубить, резать  запутавшихся  в  сети
исполинов. Некоторые из них упали и барахтались на земле.
     Видя  такое незавидное положение  и то, что Дюк с Евой и  Верой  тщетно
пытаются помочь им высвободится, Аль-Тодор крикнул ему:
     - Дюк, бери Еву и Веру, и прорывайтесь к башне.
     - А как же вы? - хрипло спросил он Аль-Тодора.
     - Делай  что  велено,  спасай  женщин! Мы  постараемся  задержать  этих
мерзавцев!
     Дюку  ничего не  оставалось делать,  как,  разогнав  нескольких  воинов
преграждавших  дорогу в башню, втолкнуть женщин во входные двери башни. Убив
нескольких нападавших,  он  успел закрыть двери  и запереть  их на задвижку.
Затем,  кинувшись  под лестницу, он  поворотом еле заметной  рукоятки открыл
потайную дверь, ведущую в подземный  ход.  По  лестнице,  гремя  деревянными
башмаками,  сверху спешили какие-то  вооруженные люди. Дюк  быстро  вслед за
женщинами юркнул в проход лаза и закрыл за собой дверь. Здесь он, Ева и Вера
смогли немного передохнуть  и перевязать  раны.  Рейд через  частокол мечей,
пик, копий восставших людей был  кровавый. Колотых,  резаны, рваных ран было
много,  благо,  что в предбаннике, перед входом в  подземный ход был встроен
шкаф, где имелось все необходимое  для жизнеобеспечения исполинов в туннеле.
Здесь, в своеобразном НЗ (неприкосновенном  запасе) было и оружие, и одежда,
и медикаменты, а также еда  и питье.  Перевязав  на скорую руку  друг друга,
перекусив и попив  воды, наши беглецы взяв факелы и припасы в  дорогу, стали
пробираться к выходу, расположенному далеко от  замка на берегу  реки. Таким
образом, только троим исполинам удалось бежать из замка Аль-Тодор.
     В   скором  времени  замок  пал.  Самые  отчаянные   исполины,  презрев
опасность,  с  присущей  им  гордыней  и  сноровкой,  рубились в  коридорах,
комнатах,  спальнях  и   залах  дворца.  Но  таких   воинов-мсполинов   было
сравнительно мало, и  они уже не  верили в победу.  Они сражались с  простым
расчетом,  чтобы подороже продать свои жизни. Вокруг таких  воинов-исполинов
валялись кучи  трупов.  Каждый  из  них  стоил  как  минимум  десяти  хорошо
вооруженных  и опытных  земных  воинов.  А  таких  зрелых  бойцов на стороне
восставших было мало. Люди учились воевать не на плацу, а в бою и потому  их
потери были неизмеримо большие.
     Часть  исполинов  находящихся  во  дворце  бездействовали  и  молились,
стараясь  искупить свои грехи. Но  смерть, в конце концов, настигла и тех  и
других.
     Некоторые исполины  философствовали, сидя в  удобных креслах или лежали
под прозрачными балдахинами в своих постелях, читая  умные философские книги
о  вечном и бесконечном. Другие  в  компании женщин пили столетней  выдержки
вина и развратничали. Они не обращали внимание на то, что происходит вокруг.
Все  эти гордецы умерли,  не  удостоив  внимания тот  прискорбный факт,  что
какие-то жалкие пигмеи пришли убивать их.
     Часть  заперлась в  башнях  и долго  отчаянно отбивалась  от нападавших
людей.  Некоторые  исполины  находилась  на  стенах замка, и  продолжали там
рубиться  до последнего дыхания.  В конце концом они  исколотые и израненные
кидались со стен вниз,  на  острые колья-шипы, что были  вкопаны под стенами
замка. Предпочитая смерть позорному плену.
     Внутренний  двор замка, лестницы,  коридоры  были  завалены  трупами  и
раненными.  Тех,  кто  корчился  или  звал  на помощь,  добивали.  Люди  уже
победили,  и  им  нетерпелось скорей  заняться  грабежом.  Поймав  во  дворе
горничную из  покоев  владельца замка, двое горячих молодцов приставив нож к
горлу  перепуганной  жертве, стали  насиловали  ее прямо в  телеге.  Молодая
пухлая женщина с лицом искаженным от испуга лежала в неудобной позе, головой
в   низ,  и  верещала  как  резанная.  К   этим   двум   насильникам  начали
присоединяться другие,  образуя  живую  очередь,  при  этом  они,  глядя  на
верещащую в истерике молодуху, оглушительно хохотали.
     Многие из нападавших,  в  основном бывших  рабов уже сидели  за столами
своих хозяев и набивали желудки пивом, едой и вином.
     По приказу  Влада, из всех исполинов оставили в живых только Аль-Тодора
и его жену Сару. Владелец  замка был пленен и закован  в цепи  прямо  там во
дворе замка,  в  обед  намечалась  его  всенародная казнь. Там же находилась
закованная в цепи его жена Сара, ей была уготована другая страшная участь.
     Все утро шел откровенный грабеж замка,  в основном люди  брали  золото,
серебро,  драгоценности,  дорогую утварь,  посуду, одежду,  оружие,  вино  и
продукты питания.
     Книги,  картины, скульптуры,  статуи, предметы национального  искусства
исполинов безжалостно сжигались или уничтожались людьми.
     Слишком велика была их ненависть к чужеземцам. Люди даже саму память об
исполинах  хотели  стереть  напрочь.  Поэтому  нетрудно  понять,  почему  об
исполинах живших в "допотопные времена", кроме  коротенькой записи в Библии,
ничего не осталось в памяти человеческой.
     На совете у Влада, пировавшем в центральном зале дворца, где  еще сутки
назад  сидели знатные исполины, по праву  первого кто проник в  замок,  Кнур
потребовал не только большую груду серебра  и золота, но и еще отдать им  на
утеху его воинам жену Аль-Тодора, Сару.
     Получив  на  то  согласие, подпитые  головорезы из  отряда Кнура гуртом
притащили  в  зал полуголую  в изорванной одежде  жену правителя  замка,  и,
привязав ее к кровати, стали в очередь на "променаж" с исполинкой.
     Многим  хотели насладиться  ее пышным  телом.  Все, что  было при  этом
трудно описать. Бывшие  рабы  вовсю  упражнялись над своей бывшей  госпожой,
отпуская при  этом кучу непристойных, плоских шуточек,  особенно  на счет ее
оголенных интимных мест.
     Наиболее досаждал ей юродивый Лешак. Увидев голую Сару, он кричал своим
сотрапезникам:
     - Пустите меня первым к ней. Я хочу задать ей перца...
     Хохоча, ему Кнур, говорил:
     -  Куда  тебе  со  своим крючочком лезть?  В  ее лохани  ты  с  головой
утонишь...
     На что тот под лошадиное ржанье толпы отвечал:
     -  А  я туда и не полезу. Я ее лучше в  зад трахну... Поверните  мне ее
соответствующим местом...
     Кто-то из насильников, смеясь, предложил Лешаку другое место:
     - Ты Лешак лучше в рот попробуй...
     На что Кнур под ржанье толпы сказал:
     - А если она ему что-то откусит?..
     На что находчивый и острый на язык Лешак ответил:
     - Ничего  она мне  не откусит!  Я ей  в род  втулку  вставлю, чтобы эта
стерва рот не закрывала, когда трахать буду...
     Гордая и спесивая исполинка, сначала огрызалась, грозилась всеми карами
небесными  в  адрес  своих  насильников,  этих  жалких,  презренных,  по  ее
выражению,  рабов. Но  потом, очевидно,  утомившись  от  злобы  и усталости,
отдалась на волю победителей. В конце концов, ее истерзанную, изнасилованную
рабы  подняли  на  стену  и  сбросили  вниз на  колья, врытые  в землю.  Так
закончила свою жизнь эта знатная особа.
     Казнь  Аль-Тодора была  еще  ужасней. Опьяненная от  вина,  грабежей  и
насилия толпа  восставших решила  позабавиться над ненормальным пристрастием
правителя трахать львицу Мару.  Под улюлюканье и хохот они  втолкнули  его в
клетку  к любимой  львице.  Только  на  этот  раз  та  не  была  привязана к
специальному  ложу-станку,  она  была  свободна  и  с рычанием  смотрела  на
неожиданно появившегося в клетке исполина. Так безоружный  Аль-Тодор лицом к
лицу (точнее к морде) встретился со своей партнершей по зоосексу.
     Львице Маре, очевидно, была неприятна эта встреча. Она грозно рычала на
него  и кружила по  большой своей  клетке,  пытаясь зайти в  тыл противника,
чтобы запрыгнуть ему на спину и затем перекусить шею. Такой прием она не раз
применяла в саване, когда на  бегу прыгала  антилопе на спину, валила ее  на
землю и  затем вонзала свои  острые клыки в шею жертвы. Но перед ней была не
глупая антилопа гну,  а  исполин в два с половиной метра ростом и недюжинной
исполинской силы.
     Аль-Тодор был настороже и знал дикие повадки зверя. Он смотрел ей прямо
в глаза и тоже издавал какие-то  нечеловеческие звуки, стараясь сломить волю
зверя. Львица Мара отворачивала свой горящий дикий взгляд, поскольку боялась
его  взора. В памяти еще были свежи воспоминания о том, когда ее привязывали
к ложу, и этот исполин делал с ней все что хотел.
     Видя,  что львица  боится исполина,  люди через прутья стали колоть ее,
кричать  и бросать в нее  камни. Львица рычала, огрызалась на  всех и  когда
увидела, что исполин на  миг  отвернулся  от нее, когда он  пытался схватить
копье,  которым  Лешак уколол его в спину,  она прыгнула  на  него. Исполин,
очевидно,  шестым  чувством,  который  называется страх,  почувствовал  этот
прыжок  львицы, и успел повернуться к ней  на пол  оборота, выставив  вперед
левую руку. Львица вонзила свои когти в мускулистый бок исполина. Тот мощным
ударам  локтя  двинул ее в пах.  Львица  на миг ослабила  свою хватку.  Этим
воспользовался Аль-Тодор  и,  не  смотря  сильно  кровоточащие  раны,  сумел
оседлать львицу. Затем,  схватив  обеими  руками пасть  зверя, стал с  диким
нечеловеческим криком раздирать ее. Львица рвала когтями землю заодно и ноги
исполина,  но освободиться от  его мертвой хватки  не могла. Тот вывихнул ее
нижнюю челюсть, а затем свернул и шею.
     Пораженная толпа людей  на минуту  смолкла, а  затем  стала забрасывать
исполина копьями, камнями, чем попало.
     Аль-Тодор  руками  отбиваясь  от  летящих  копий  и  камней,  ринулся к
решетчатой железной двери клетки. Он увидел, что та закрыта  на засов, а  не
на висячий замок.
     Лешак закричал стражнику стоявшему у дверей:
     - Закрой замок, олух царя небесного!
     Но тот промедлил с  этим делом, подбежавший  Аль-Тодор двинув кулаком в
лицо стражнику, отодвинул засов и  выскочил  из клетки. Вид его  был ужасен.
Окровавленный, взлохмаченный гигант начал  расшвыривать толпу голыми руками.
Схватил за ноги попавшего на  пути маленького тщедушного Лешака и, вращая им
как палицей, бил, крушил  окружавших его  людей. Затем так шмякнул об клетку
своего обидчика, что Лешак скончался мгновенно.
     Влад,  видя  такую  жуткую  картину  гибели  общего любимца и  балагура
Лешака, скомандовал:
     - Ребята, не подходите к нему близко, забейте его копьями и стрелами на
расстоянии!
     Увидев в толпе Влада, исполин подобрал чей-то выроненный меч, угрожающе
двинулся  в  его  сторону.  Очевидно,  он  решил  напоследок  разобраться  с
предводителем восставших. Это было впечатляющее зрелище, утыканный копьями и
стрелами   Аль-Тодор   был   похож   на   бешеного   гигантского   дикобраза
продирающегося сквозь толпу пигмеев. В пяти метрах от Влада он упал, получив
страшный  удар  камнем  в  висок.  Победный рев  толпы возвестил  о  кончине
Аль-Тодора, когда два десятка бойцов из  отряда Влада  подняли его на копья.
Затем они отрубили ему  голову и  прибили  за  волосы над  главными воротами
замка. Так закончился свой  жизненный  путь на земле один  из влиятельнейших
исполинских сановников Аль-Тодор.
     * * *
     Выводы от всего случившегося нетрудно сделать. Основной причиной гибели
исполинов и падения  этой  неприступной до этого дня крепости, как и других,
были  не  слабость  стен  и  оружия  исполинов,  а  их  духовная гнилость  и
непростительные грехи перед Богом и людьми.
     Люди  пришли под стены  замка  Аль-Тодор  всего  три  месяца назад.  Их
появление было  встречено  исполинами  с  истинно  исполинской беспечностью.
Исполинская знать вела  обычный образ жизни: гуляли  в парке, подымались  на
башни,  изредка постреливали  сверху на людей,  с презрительным любопытством
разглядывая  их с высоких башен.  Вся  их  беспечность объяснялась их спесью
заложенной с детства в их души, верой в свою непогрешимость и непобедимость.
Замок Аль-Тодор  считался самым неприступным,  в нем было достаточно оружия,
пищи и воды.
     Триста   лет  простоял  замок  Аль-Тодор,  обитель  одноименного   рода
исполинов, и погиб в одночасье вместе со своим властителем.
     Как  уже здесь  говорилось,  исполины  - обитатели  планеты Дан -  были
привезены Бог-Даном  на  Землю  несколько веков  назад.  Жесткие,  спесивые,
развратные  исполины не могли вечно  оставаться на  Земле, их нравы и обычаи
были  чужеродными, ум почти атрофировался за столетия ничегонеделания, когда
они были бездельниками-господами, а коренные жители рабами. Естественно, что
люди быстро и динамично развиваясь, не могли смириться с засильем чужеземцев
на  их  родной земле.  Это  отторжение  было подобное  тому, как  чужеродные
органы, например, руки, печень,  голова  или сердце  пересаженные  человеку,
отторгаются спустя некоторое время его организмом.
     Исполины обладали иным  набором чувств и ценностей, их взгляды на жизнь
были не людские, не человеческие. Они не  испытывали благоверного  чувства к
земле, которая их  приютила. Их родная планета Дан была совершенно другая  и
жизнь у них там  была иная.  И что еще  особенно и характерно, что не лучшие
представители этой цивилизации оказались по воле случая здесь на Земле.

     * * *





     "Когда мы достигаем призрачных вершин,
     И млея от восторга, хлопаем в ладоши,
     Открытия, ведь, меряем на свой аршин,
     Изобретая "архимедовы калоши"..."

     (Из "Философской лирики" Аркадия Польшакова)

     Восстание росло,  а в стане исполинов  все  еще  не  было единства, шла
закулисная борьба за пост Префекта.
     В городе Газа,  во дворце  Наместника  собрался Совет исполинов,  чтобы
избрать  Префекта  и возложит  на  него  всю  полноту  власти на  Земле.  На
церемонии избрания Префекта собрались  почти все  Наместника. Среди них были
Явид  (Северная  Африка),  Ахмат (Средний  Восток), Тапир (Средиземноморье),
Ром-Ман  (Вавилон),  Цукра  (Индия) и  другие.  В  избрании  Префекта  также
принимали участие главы основных кланов исполинов: Исиль, Колиз, Аиф, Облок.
     Бесспорными фаворитами здесь были, конечно, Явид и Ахмат.
     Восстание землян разрасталось подобно лесному пожару под сильным ветром
перемен, когда все новые и новые лесные массивы охватываются верховым огнем.
Этот  пожар охватил почти  все подвластные исполинам  территории.  Восстали:
медианитяне, шумеры, ассирийцы, египтяне и многие другие народы.
     Растерянные масштабом охватившего мятежа, и занятые межклановой борьбой
за власть, Наместники и Предводители жузов и кланов несколько затянули давно
назревший вопрос об объединении сил и назначении нового Префекта Земли.  Они
долго  не  могли  решить,  как  же  им  следует  поступить  в  этот  сложный
исторический момент.  Бог-Дана не было, он  все бороздил просторы космоса, и
все привыкли  к тому, что Тин в течение длительного времени решал за них все
сложные  вопросы.  А  теперь, когда  его не  стало, империя  исполинов стала
трещать и разваливаться на глазах. Надо было срочно что-то предпринимать и в
первую очередь избрать  нового предводителя.  За  кресло Префекта в основном
боролись два  Наместника  - Явид и Ахмат. Причем каждый считал себя наиболее
достойным занять это  место,  и они скептически,  почти враждебно относились
друг к другу.  Эта тайная и явная вражда  двух влиятельных  Наместников  еще
более  усугубила  положение  всех исполинов.  Поскольку,  когда  в собратьях
согласья нет, то, как известно, на лад их дело не пойдет. Так и случилось.
     Пока шла борьба  за всласть внутри  родов,  некоторая  часть исполинов,
особенно  проживающая   на  периферии,   начала  самостоятельную   борьбу  с
восставшими. Но их сил было явно недостаточно для победы.
     Старшее поколение исполинов в тот момент заняли выжидательную тактику и
бездействовали. А некоторые исполины из так называемых - праведников, готовы
искупить свои грехи перед землянами.
     В конце концов,  безжалостное  время  расставило все  на свои места,  и
каждый получил то, что заслужил.
     Что  касается интеллигенции и ученых,  то они даже в мыслях были далеки
от  борьбы, сидели в своих домах-крепостях, листая фолианты ученых книг, или
созерцали  картины  великих  Дановских  живописцев.  А чаще,  они, увлеченно
занимаясь   собственными  трудами,  и  все  бесславно  погибли  за  короткий
промежуток времени лихолетья, подобно тому, как погиб Архимед.
     Конечно,  среди них было немало таких, которые отчаянно сопротивлялись,
окруженные многочисленными восставшими племенами в своих имениях и замках. А
более здравомыслящие  объединились и в отдельных  местах  сумели разгромить,
некоторые разрозненные группы восставших.
     Самое интересное  состояло в том,  что Совет исполинов избрал Префектом
Земли Тапира - Горбатого, бывшего  Наместник  Средиземноморья.  Поскольку ни
один из выше названных фаворитов не набрал в  свою пользу достаточного числа
голосов, то Совет избрал нейтральную фигуру.
     Совет  исполинов  всю полноту  гражданской  и  военной  власти  передал
Тапиру,  с  наказом  разгромить  мятежников.  Особым  декретом  Совета  была
назначена высокая награда за голову Ра-Первого, этим же декретом под угрозой
смерти запрещалось оказывать восставшим мятежникам любую помощь.
     Избрание Префектом  Тапира вызвало всеобщее удивление  среди исполинов,
поскольку  тот  ничем особенным не выделялся.  Да и в других делах  он ничем
себя особым не проявил.
     В свое  время  он был хорошим исполнителем  воли Тина. Как Наместник он
был  достаточно  умен  и  начитан,  и  успешно  справлялся со  всеми  своими
служебными  обязанностями.  Но  каких-либо  оригинальных решений проблем, от
него никто не слыхал. Красотой  фигуры  и лица, его Бог явно обидел, так как
был горбат и некрасив. Худощавое лошадиное лицо  с длинным носом и  черными,
как уголья, глазами не красили его.
     Тин-Длинноухий был  безусловным  лидером  среди  исполинов  и имел  всю
полноту власти на Земле, его боялись и уважали все Наместники и Предводители
кланов.
     Тапир хотя и имел влияние, но  сравниться с Тином  в этом не  мог. Да и
это было всем  понятно, как  сказал Ахмат  -  Косоглазый после  Совета своим
приближенным,-  Тапира избрали случайно, вследствие компромисса  между двумя
ведущими жузами исполинов.
     Ахмат сам претендовал на этот  пост и считал,  что  кресло  Префекта по
праву должно принадлежать ему.
     Другим претендентом на этот высокий пост в иерархии исполинов был Явид.
Он  был, несомненно,  одаренным организатором,  обладал  знаниями психологии
людей и считался  кумиром молодежи. Избрав его  Префектом, как знать, победа
над исполинами была бы не столь ощутимой и могла растянуться на многие годы.
Но этого на счастье людей не произошло.
     Кратко  характеризуя  Явида,  следует  сказать,  что  это  был   хорошо
образованный исполин,  знал  и  читал на  память многие шедевры  исполинской
культуры.  Среди знатоков прежней родины, он  был лучший. Явид знал,  также,
все основные языки людей  и  мог свободно  говорить  на них,  чем и подкупал
землян.  Он   изучил  географию   планеты   Земля   и  помнил   названия   и
местонахождение всех крупных городов, во многих городах бывал.
     Как  Наместник  Явид  был неплохим  полководцем,  сам  мастерски владел
многими видами оружия, в военной области с ним соперничать мог только Тин.
     К недостаткам его характера можно отнести его  чрезмерную щепетильность
и пунктуальность, которую  можно назвать занудством. Его никак  нельзя  было
назвать трусам.  Бывало, он один выходил против нескольких  десятков  лесных
разбойников и обращал их в бегство.
     Соперником  его  на  выборах,  как уже здесь  говорилось,  был  Ахмат -
Косоглазый. Он  был  во многом полной противоположностью Явида. Считал,  что
правителю  не  обязательно  хорошо  разбираться  во  всем,  есть  для  этого
специалисты.  Он при выборе решений больше  доверял своей интуиции, при этом
всегда действовал решительно и дела вершил наскоком.
     В речах предпочитал прямоту, избегал витиеватых  дипломатичных намеков.
В своем активе, он, так же как и Явид, имел многочисленных сторонников среди
исполинов.
     В  вопросах,  что  делать  в данный  исторический момент? Позиции обеих
кандидатов существенно разнились.
     Ахмат был ярким образчиком своего загнивающего общества и безоговорочно
поддерживал его основные принципы. Он  не  знал сомнений,  не чувствовал  за
собой вины и не  желал  никаких перемен. По  его мнению,  безбедные  условия
жизни исполинов должны обеспечивать примитивные человеческие племена.
     Явид,   наоборот   был  недоволен  сложившимся   укладом  жизни  многих
исполинов,  паразитировавших  на  труде людей, считая, что  наступило  время
перемен, и  если  этого  не  произойдет, то предвидеть последствия будет  не
трудно.  Рано  или  поздно  восставшие  человеческие  племена  уничтожат  их
малочисленные   кланы.  Это  была  горькая  правда,  и  некоторые   из   его
соотечественников  из-за такой  прямоты суждений отказывались Явида слушать.
Но  все же  в  глубине  души  понимали, что  он во  многом прав. Они  больше
надеялись  на авось, что  все само собой образуется  и пройдет стороной,  не
задев их лично. Но  это была  слабая и наивная  аргументация. Жизнь  суровая
штука, она все расставляет на свои места.
     В итоге ни тот, ни другой на выборах не набрал нужного числа голосов, и
пост  Префекта достался третьесортному  кандидату, который  даже не мечтал о
нем.
     Таким кандидатом оказался Тапир-Горбатый.





     "Вождя старая вожжа,
     Блажь дурную обнажа,
     Зашумела вся дрожа:
     - Куда смотрят сторожа?
     Режут воры без ножа,
     Кони мрут без сенажа..."

     ( Из "Юмористической поэзии" Аркадия Польшакова)

     Новоиспеченный  Префект  не  откладывая дела  в долгий  ящик во  второй
половине следующего дня собрал  рабочий  Совет,  чтобы обсудить обстановку и
наметить план действий на ближайший период.
     В Большем зале Дворца собрались руководители исполинов. Теперь на место
Префекта уселся Тапир-Горбатый. По правую руку от него разместился Ахмат  со
своими  союзниками, а по левую -  Явид с соратниками.  В конце  зала  сидели
другие руководители и военачальники исполинов.
     На Совете  были  заслушаны  доклады некоторых руководителей регионов  о
положении дел в империи.
     Первым выступил Наместник Ром-Ман, который обрисовал  общую  картину их
положения. В частности он сказал:
     -  Обращаю  ваше  внимание  на то,  что  видимо фараоном  Египта, давно
готовился мятеж.  И узнав о  том, что  Пий-Второй  по заданию  Тина  выкрали
любимую  его наложницу,  при этом  попутно  ограбил казну, тот решил поднять
восстание.  Повод для этого у него был. Воспользовавшись тем,  что  гости, и
охрана  на праздновании дня  рождения Тина перепились,  Ра ночью  неожиданно
напал на дворец и убил Префекта. Зная, что за этим последует наше возмездие,
он  сейчас в приграничных  районах собирал  уже  тысяч сорок  конных и пеших
солдат. И не  сегодня, так завтра Ра двинет их на нас.  По пути к нему могут
еще присоединиться тысяч сто.  Сила  большая, у нас  пока такого  количества
войск нет. Гонцы разосланы, но они могут не подоспеть...
     - Вот еще дурак, этот Тин, сам  погиб и нас  всех подставил под удар, -
недовольно пробурчал Ахмат - Косоглазый.
     -  Уж что-то ты смелым стал после его смерти,  -  заметил Явид, - а где
раньше был со своей прозорливостью?
     Тапир,  что  бы  здесь  не  дать  разгореться  спору,  поднял  вопросом
командующего:
     - Асирис! Сколько у нас сейчас воинов?
     -  Немного!  Тысяч  двадцать  будет,  включая  гарнизон  Газа.  События
развивались столь  стремительно,  что мы не успели  собрать  все  верные нам
племена, - оправдывался тот.
     - Выходит на каждого нашего воина по пять восставших аборигенов будет.
     - Да, именно так, господин Префект! - подтвердил Асирис.
     - Тапир!  Да  ты не беспокойся, вступил в разговор, Ахмат,  - не первый
раз они идут на нас такой "шарой". Мы их били и сейчас побьем. Один наш воин
десяти этих голодранцев стоит.
     - Не  забывай, что к ним еще  многие племена присоединятся, так как нас
мало кто не  любит. При  этом люди у себя на Земле, а  дома, как известно  и
стены  помогают.  Насколько  я  помню  беспечность  нас,  исполинов,  всегда
подводила, вступил в полемику с Ахматом, Явид.
     - Ничего, у  нас еще остались в запасе несколько ракет с термозарядами.
Две-три штуки  хватить,  чтобы  разогнать  весь этот  сброд,  -  воинственно
произнес тот.
     -  Ты же знаешь, как я отношусь к этому. Надо беречь каждый заряд.  Это
последнее что у нас  есть, и больше, по  всей видимости,  и не будет.  Да  и
Бог-Дан против использования их на Земле. Ведь это плохо может  для всех нас
кончиться.
     - У нас, как  известно, нет ракетных заводов, утеряна  технология, да и
нет  специалистов по вооружению. Так что скоро нам придется сражаться только
холодным оружием, - добавил к этому Цукра.
     -  Пора бы нам  образумиться  и  мирными  путями  наладить  отношения с
местными племенами. На силу всегда найдется сила, - сказал сторонник мирного
диалога пророк Сион. -  Если будем действовать только силой,  а не  разумом,
наступит час, когда они сомнут нас. Ситуация в корне изменилась и изменилась
в  сознании  людей.  На  Земле  совместно  с  нами  проживают  более  зрелые
многочисленные племена с достаточным уровнем  цивилизованности. И  что самое
характерное, они  быстро прогрессируют  в  своем  развитии.  И  еще  быстрее
плодятся.
     Бог-Дан привез сюда не так уж много полноценных семей исполинов.  Среди
них женщин - исполинок  способных рожать очень мало. А родившиеся от местных
аборигенов полукровки, не могут нас заменить, и их  также  не так уж  много.
Кроме того, мы  должны учитывать, что часть  полукровок, как Ра,  на стороне
восставших племен.
     Былой техники у нас нет. Те машины, корабли и то оружие, с  которым  мы
прилетели на Землю, пришло в  негодность.  Сейчас мы не  можем, даже если бы
захотели покинуть эту планету. Выход один - найти  общий язык с аборигенами.
Другого не дано...
     Несколько минут,  после речи пророка,  в зале стояла  тишина. Все молча
сидели, обдумывая  ситуацию. Каждый  думал по разному и,  прежде всего себе,
поэтому общего мнения не было.
     - Да, вы правы, - согласился с пророком Тапир.
     А  сам про  себя подумал, что  Сион при первой  же возможности  сообщит
Бог-Дану  о  разговоре  здесь  на  Совете.  И тот,  скорее  всего,  запретит
применять против аборигенов остатки термоядерного арсенала.
     -  Я   полагаю,  что  мы  все  хотим   одного,  -  продолжал  Тапир,  -
ликвидировать мятеж и восстановить  порядок и спокойствие на земле. Надеюсь,
других мнений нет?..
     И он  окинул взглядом сидящих в зале наместников и предводителей кланов
исполинов. По залу пронесся негромкий гул согласия с ним.
     - Нет смысла терять зря время, - сказал Ахмат, - надо меньше заседать и
больше воевать.
     -  Надо  думать,  как  и  чем воевать? -  неодобрительно,  в противовес
сказанному,  возразил  Явид. -  Те наемники из  человеческих племен, которые
сейчас стоят под  нашими  знаменами, ненадежны и могут уйти к фараону. Такое
же положение  и  в  наших замках, люди уходят из  них,  бегут к  мятежникам.
Численность войска фараона  растет как саранча  на  тучных хлебах. И если Ра
сумеет  их хотя бы  чуть-чуть  научить  воевать, то  от  нашей горстки войск
ничего не останется...
     После слов Явида в зале опять наступила тишина. Лица многих наместников
помрачнели.  Образовавшиеся  здесь небольшое  затишье  нарушил  прибывший на
совет  Дюк,  который  сообщил о  падении  замка  Аль-Тодор и  движении войск
фараона в  направлении города Газа. Укрывшиеся в  замке исполины  почти  все
перебиты.
     - Замок взят, и все перебиты! - хрипло переспросил Ром-Ман.
     - Да, замка Аль-Тодор больше нет. Мне жал, что именно я передаю вам эту
прискорбную весть, но ваш брат погиб геройски защищая его...
     Ром-Ман тяжело опустился в  кресло, неподвижно глядя перед собой. Там в
замке погибла почти вся его родня.
     В зале, обсуждая это известите, все тревожно загалдели.
     Тапир призвал всех к порядку и не поддаваться панике.
     - Ситуация тревожная,  мы все сочувствуем  горю  Ром-Мана, может не все
там погибли и хотя бы часть спаслась. Будем надеяться на лучшее.
     - А что  слышно о  судьбе  других замков и городов, -  спросил Префекта
кто-то из зала.
     -  Почти ничего хорошего. Ситуация такова,  что Ра собрав  значительные
силы идет на Газы. Он владеет инициативой и знает о продвижении наших войск,
а  мы,  наоборот,  обладаем  скудной информацией о противнике. Наших  гонцов
перехватывают  на дорогах и передают их лагерь Ра. Тот установил даже премии
за их  поимку и расплачивается с ними нашим золотом,  захваченным в замках и
дворцах.
     - Я считаю, -  сказал  Ахмат,  -  что в таком случае надо  посылать  по
несколько  гонцов  с  одним  заданием   по  разным  дорогам,  кто-нибудь  да
доберется. Если мы  хотим выжить необходимо, собрать всех исполинов в единый
кулак  и двинуть  их  навстречу противнику.  При этом применить против  этих
варваров оружие массового поражения, наши последние ракеты и бомбы.
     - Ну, хватил! - неодобрительно отозвался на это высказывание Явид. - Ты
не  Бог-Дан, чтобы  ими распоряжаться.  По-моему  надо  действовать  мирными
средствами, вступить  с  ними в  переговоры и  протянуть  время  до  прилета
Бог-Дана на Землю. Я думаю, что он найдет с ними общий язык.
     - Я бы не стал метать бисер перед этими свиньями, - запальчиво возразил
Ахмат. - Мы и сами можем справиться с этим дурно пахнущим скотом.  Дайте мне
войско и пару ракет, и я за несколько недель разгоню весь этот сброд.
     - Не будем здесь  спорить, - вмешался в перепалку  Наместников Тапир. -
Признаться,  господа, я не вижу выхода  из создавшегося положения. Ясно одно
надо собрать как можно больше наших сил и остановит  врагов  у  города Газы.
При чем не стеснятся в выборе средств в этой войне. Победителей не судят!..
     -  Возможно  это  единственный  выход  из  создавшегося   положения,  -
поддержал  Префекта глава рода Колиз. - Надо бросит на подавление бунта все,
что у нас есть.
     -  Считаю,  что  без  разрешения   Бог-Дана  нельзя  использовать  наши
последние  ракеты и бомбы,  - промолвил Дюк.  И еще  потом  добавил: -  Да и
комендант Геронт без разрешения Бог-Дана не допустит нас к ракетам.
     Оба  влиятельных  глав  родов,  стоящие  на  противоположных  позициях,
обожгли друг  друга  неприязненными  взглядами.  Следует  заметить, что  эта
межродовая борьба в стане исполинов сыграла не последнюю роль в их гибели.
     Присутствующий на совещании  Явид понимал,  что без  помощи Бог-Дана их
песенка будет спета. С другой стороны нельзя сидеть,  сложа руки  пока их не
прирежут собственные слуги.
     Тапир  в окружении  таких влиятельных фигур, как  Ахмат,  Явид, Колиз и
других, боясь ошибиться в принятии решений, медлил с выводами.
     Видя нерешительность Префекта, Ахмат заявил:
     - Если хотите, то я возьму на себя миссию по захвату Арсенала.  В нашем
положении нельзя терять ни  минуты.  Промедление в  донном вопросе  - смерти
подобно!
     Ему возразил Явид:
     - Поскольку Префектом избран Тапир, то он единственный из нас, кого еще
может послушаться комендант Геронт,  и то я сомневаюсь в этом. Но попытка не
пытка, можно попробовать.
     Здесь мысли Тапира и  Явида  совпали: -  нельзя допустить,  чтобы столь
опасным  оружием  завладел  Ахмат.   Не  трудно  предугадать,   как   он  им
распорядится.  После  разгона  восставших Ахмат  не  станет  церемониться  и
попытается захватить власть в свои руки.
     - Этим делом я займусь сам, - сказал Тапир. - Префект на Земле является
вторым по положению сановником  после  Бог-Дана. Может мне  удастся склонить
начальника охраны на свою сторону, учитывая сложность нынешней ситуации.
     Мои распоряжения будут следующие:
     - Вам Ром-Ман следует направить гонцов во все города и замки с вестью о
восстании направлении всей войск к городу Газа.
     Вы,  Явид,  займитесь вопросом  привлечения  на  нашу сторону все наших
вассалов и  наемников из других стран.  При этом  не скупитесь на  золото  и
посулы.
     Вы Ахмат, организуйте разведку сил противника и по возможности сейте  у
них в тылу панику, нападая на их лагеря и устраивая им засады.
     Главам жузов и  кланов я поручаю заняться обеспечением нашей армии всем
необходимым: оружием, фуражом, продовольствием и т.д.
     Ставка у  города  Газы, в  моем дворце.  Это  все,  прошу всех заняться
указанными делами. Донесения шлите через своих гонцов.
     Оставим  у себя после совета  Мера, брата своей жены, Тулпар  предложил
ему тайно заняться деликатной миссией. Подготовить  и  направить корабль  на
остров Сарос,  где провести  переговоры  с  комендантом  Геронтом по вопросу
предоставления  ракет  и  термоядерных  зарядов.  В  случае  отказа  Геронта
сотрудничать  с ними, захватить Арсенал силой  и доставить ракеты  в  ставку
Тулпара.
     Таким   образом,   основные  две  противоборствующие   стороны   начали
интенсивно  готовиться к решающему сражению. Близость  его ощущалась на всей
Земле повсеместно.




     "Упрямо бились все народы,
     За лучик солнца и свободы.
     Все племена, все кланы, роды,
     Кровавые прожили годы..."

     * * *
     "Вокруг меня людской поток,
     Такой стремительный и быстрый,
     Что думаешь - судьба иль рок,
     Творец несет или Нечистый?
     Себя себе хочу вернуть, -
     В незабываемые годы,
     И в них побыть, хотя б чуть-чуть,
     Вдохнуть глоток: любви, свободы..."

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)


     Собрав  громадную   по   тем   временам  разношерстную   армию,   перед
выступлением  войск  на  решающую  битву  против  исполинов фараон  Ра решил
воодушевить своих  воинов. Построив их  по частям,  отрядам  и когортам,  он
перед каждой поставил глашатая, который слово в слово повторял его речь.
     Сам   же  он,  говорил  перед  отрядом,   состоящим  из  военачальников
различного ранга.  Ра обратился к  ним с  пламенной  речью.  В  ней объяснил
причины  восстания,   обрисовал  крупным  планом  картины   их  бедственного
положения и нищеты, в которой живут  все человеческие племена  по вине своих
узурпаторов - исполинов. Рабства и несвободы людей...
     -  Цель нашей  борьбы  проста и  понятна  каждому, - говорил  он, - она
заключается в одном только слове - СВОБОДА!..
     Речь  фараона  была  продуманна и  рассчитана на  широкие  массы  людей
томящихся под  ярмом исполинов. На фоне баснословного  богатства исполинов и
скотского, полуголодного существования большинства людей. Надо отметить, что
на протяжении тысячелетий, это  удивительное по емкости  содержания, красоте
звучания,  наполненное глубоким смыслом слово - СВОБОДА, имело для каждого в
отдельности  и всех вместе, большое значение. С  ним ассоциировались  многие
мечты  и  желания  людей.  Это притягательное слово, во все времена и у всех
народов,  имело почти  магический смысл  заложенный, очевидно, еще на генном
уровне   самой  матушкой-природой.   Оно   несло  в   себе  разряд   большой
психологической энергии, несравнимый  ни с  чем  другим. При этом в слово  -
СВОБОДА,  каждый вкладывал  свое понимание и желание.  Раб  мечтал  и всегда
стремился освободиться от рабства  и стать свободным гражданином. Египетский
воин стремился победить в каждой схватке с врагом, чтобы самому не попасть в
рабство и  разбогатеть,  чтобы,  уйдя на  заслуженный  отдых, пожинать плоды
победы  и  свободы.  Любой  малый  (как  и большой) правитель  или чиновник,
стремились  освободиться  от опеки  над  собой  со  стороны  выше  сидящего.
Последний  желал освободиться от  всех запретов и  канонов, сдерживающих его
власть.
     Самое грустное и смешное, друзья мои, состоит в том, что каждый, из них
достигнув  следующей  ступени  этой так  называемой  свободы, и  считая себя
свободным, на  самом деле  обрекал  себя на  еще больший  круг  несвободы  и
зависел от еще более широкого круга несвободы.
     Все это выглядит примерно так же, как круги познания в философии, когда
обретаешь знаниями  одного круга, соприкасаешься по периметру с  еще большим
кругом незнания и так до бесконечности.
     Впрочем, отвлечемся от философии и раздумий на счет этого удивительного
слова и  перенесемся  в  лагерь восставших. Там  Ра как раз заканчивал  свою
речь:
     -  Воины! Разве  это не ваша земля, на которой  испокон веков жили ваши
предки? Она ваша, не вы  пришельцы, а они!  Так почему пришельцы, эти чужаки
ставят себя выше нас, разве мы не равны перед Богом?!
     Разве  мы не  умеем  мыслить, творить,  строить жилища,  орошать  поля,
растить скот, воспитывать детей, почитать своих родителей?!
     Разве у нас нет души, для восприятия красоты нашего  мира?! Или все это
привилегия исполинов?
     Нет,  конечно, мы такие же, как  и они. Природа сотворила нас равными и
Солнце у нас одно над головой, и дышим мы одним с ними воздухом.
     Разве  тела  исполинов, как и  наши, не подвергаются тлену и  предаются
земле? Кто же установил такие ненормальные различия между нами?
     Кто  присвоил себе  наши  земли, право  хозяйничать на ней и сделал нас
рабами?..
     Это наши враги, исполины!
     Это они  закабалили  всех, используя свою грубую  силу и знания  против
нас.
     Это они подмяли под себя  все человеческие племена, сеют смуту, разврат
и лишения на нашей земле. И не зря Бог проклял их и отвернулся от них...
     Так смело пойдем вперед на врага. С ними Бог и мы обязательно победим!
     Братья!  Кто  из вас хочет  быть богатым  и свободным, а не рабом,  кто
предпочитает смерть  с мечем  на  поле брани жалкой участи  раба, кто  готов
вынести все тяготы и лишения войны против пришельцев, то пусть берет в  руки
оружие и вливается в наши ряды!
     Вперед на врага! Все на исполинов! Мы победим!..

     Проникновенные  слова  фараона  произвели  на всех сильное впечатление.
Речь его неоднократно прерывалась гулом одобрительных голосов, восторженными
криками воинов и призывами всем идти с оружием в руках на исполинов.
     На  следующий  день  был назначен  общий  сбор войск, построение  их  в
походный порядок и выступление против исполинов.
     Для полной картины  описываемых событий следует указать, что вступить в
армию   фараона   привлекало   многих  не   только  призрачная  свобода,  но
установленная  Ра  значительная доля, от  богатства,  отобранного  в боях  у
исполинов. Зная, какие богатства сосредоточены в замках и городах исполинов,
каждый из  его  воинов мечтал разбогатеть, и после войны  получить обещанный
фараоном надел земли и зажить на своей земле по-человечески.
     К  этому  можно добавить, что  тот период  у фараона в  подчинении была
лучшая  в  мире Египетская  армия. Фараон  военную  силу  в  те  времена,  в
основном, черпал с египтян-землепашцев. Крестьяне - крепкие и выносливые, по
его  указам платили налоги не только зерном и  фуражом, но и особой податью.
Каждая семья по специальному военному указу обязана была предоставить одного
сына на  службу  в армию фараона. Да  сих пор  памятна  египтянам их  старая
поговорка: "Первый  сын  -  для земли, второй - для  фараона,  третий -  для
родителей".
     Пока старшие братья  мирно трудились на виноградниках, садах и  пашнях,
вторые сыновья учились ратному искусству побеждать.
     Кроме того,  в армии фараона были и  наемники из  других стран. А после
поднятия им  восстания в  его  армию  целыми потоками со всех  концов  света
потекли  толпы  добровольцев,  пожелавших выступить  на  его стороне  против
ненавистных насильников-исполинов.





     "Друзья! Нет, этого я не забыл,
     Из памяти все это не стерто,
     Когда на заре в поход уходил,
     К предгорью с названием "Чертово".
     Вокруг громоздились громады гор,
     И брызги с реки летели роем,
     И сопровождал нас шакалов хор,
     Голодным, да заунывным воем..."

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)

     По утру, плотно подкрепившись и построившись в колонны громадное войско
фараона, выступило в поход.
     Пристав  в стременах Ра с  гордостью  окинул  взгляд  назад  на колонны
египтян, мадианитян, шумеров, ассирийцев и воинов  из других племен  ставших
под его знамена и сейчас неторопливо двигающихся по пыльной дороге. Они  шли
по пять в ряд. Некоторые всадники  привычно  дремали  в своих седлах, иногда
перебрасываясь  парой  фраз или делая глоток-другой из подседельных  кожаных
фляг с водой и вином. Было как всегда в этом районе жарковато, светило яркое
Солнце, лишь иногда  случайный  ветерок  чуть колыхал разноцветные вымпелы и
знамена над когортами воинов. Увиденная фараоном картина впечатляла, с такой
армией он должен победить.
     Фараон ехал со своей личной гвардией и свитой из военачальников впереди
под фараонским золотым вымпелом и стягом, где красовался царь зверей лев.
     За  ним  шли  первая и вторая, нильские  тысячи, потом - две ассуанские
когорты,  далее  -  кадеская  конница.  За египтянами  шли  отряды  шумеров,
малианитян и  конница  ассирийцев. Замыкал колонны обоз  - сотни  возов,  на
которых  везли оружие, провиант  и  фураж. Арьергард  войска  прикрывали три
колонны ветеранов  и  соединение Влада. Темп движения  колон  был хорош,  по
прикидкам фараона, за  десять часов такого марша  войска  покрыли  не  менее
тридцати стадий. Выносливость  пехотинцев египтян  была  поразительна -  они
шли, как заведенные, на ходу грызли сухари  и запивали их водой или вином из
фляг.
     Большая армия фараона довольно быстро пересекла  пустыню Син,  разбивая
биваки   у  очередного  источника  воды.  Когда  прошли  пустыню  и   начали
продвигаться  в  направлении  города Газы,  к ним почти во  всех  населенных
пунктах  прибывали добровольцы, и численность армии существенно возросла. На
подходе,  в двух  днях  перехода  к  городу,  Ра  отдал распоряжение разбить
лагерь, чтобы  дать своим  воинам  возможность отдохнуть и  привести  себя в
порядок.  Мало  что может их  ожидать  вблизи  от основных  сил  противника.
Утомленные длительными переходами  воины  занялись  приготовлением  пищи  на
кострах. И когда они плотно поужинали, то  быстро уснули.  Бодрствовали лишь
часовые,  да  сам фараон.  Его  крупная статная  фигура,  освещаемая бликами
костров, еще долго маячила в полумраке.
     Ра долго  не  мог уснуть, его мысли  витали вокруг  одного центрального
вопроса: как победить исполинов в предстоящем тяжелом бою?
     На  следующий   день,  когда  Солнце  взошло  над  горизонтом,  и  было
сравнительно  не жарко,  первыми выступили конники передового  охранения, за
ними нескончаемым потоком потекли все остальные войска.
     Им предстояло пройти не одну стадию по землям своих предков захваченным
исполинами, где  люди  - не  люди, а их  рабы.  Войска двигались в несколько
измененном порядке,  не растягиваясь.  Они шли  плотными  боевыми колонными,
готовыми  по  первой же  команде  своих  командиров  развернуться  в  боевой
порядок. Теперь фараон со своей личной гвардией располагался позади основных
сил  войска.  За  ними  следовал  обоз,  состоящий  из  множества повозок  с
продовольствием,  оружием, водой,  вином  и другими  необходимыми  запасами.
Здесь  же  находились  катапульты, баллисты  и  прочие  метательные  орудия,
используемые  как в бою, так и при осаде крепостей и замков. Широкая пыльная
дорога вела их к близлежащим холмам.
     Кроме пехоты и  конницы,  фараон взял в этот поход большой отряд боевых
колесниц.
     Фараона  радовало  то, что  пока больших стычек с противником  на  пути
следования его  войска  не  произошло,  а мелкие  укусы и нападения  отрядов
Ахмата  его не очень беспокоили. Разведка  докладывала,  что  основные  силы
исполинов сосредоточены пол  городом  Газы. Очевидно,  там  должно произойти
генеральное сражение.
     Рассматривая  преимущества  сторон,  следует  отметить,  Ра  был  лучше
информирован о  силах противника  и  об  их месте расположения,  чем  Тапир.
Преимущество было и в  быстроте,  с  которой восставшие неожиданно  и быстро
появлялись перед противником. Все это, несомненно, сыграло существенную роль
в их праведной войне.
     Следует также учитывать то, что исполины, как правило, воевали не сами,
поскольку их численность на Земле  была  относительно небольшой, за них  это
делали вассалы и наемники. Исполины лишь руководили их действиями. Стойкость
же наемников была пропорциональна вкладываемых  в них средств. И хотя золота
у исполинов  хватало, но жизнь  свою  они ценили  все  же больше чем золото.
Поэтому перебежчиков на сторону восставших было немало. И их число все время
росло, от победы к победе.
     Бог-Дан  предвидел  такой вариант  событий  на Земле,  что  люди  могут
восстать против исполинов, и что последние не  остановятся перед применением
ракет  против легковооруженных  отрядов  людей.  Поэтому он  убрал  наиболее
смертоносное оружие  подальше  от всех.  К тому же его осталось ограниченное
количество, после того как исполины в аналогичной  ситуации применяли ракеты
с ядерными зарядами против восставших городов Гоморры и Содома.
     Среди индусов  до  сих  пор  можно услышать  предание о  временах  царя
Пулпара,  о  виманах (небесных  колесницах) способных  переносить по воздуху
грузы и о прочих чудесах исполинской техники.  Все эти  предания  родится на
пустом месте, без убедительных на то оснований, не могли. Рукописи их жрецов
не  могли содержать ложную информацию,  т.к.  это  было  богохульством с  их
стороны, что каралось по тем временам смертью.
     Таким образом, во времена правления Тапира, исполином пришлось воевать,
в основном, холодным оружием, а  это  резко снижало их шансы на победу. Одно
дело воевать  с  туземцами с помощью бомб и ракет, как  в Содоме и  Гоморре,
другое дело мечами и копьями.




     "Собрался вечером Совет,-
     Врагу ведь надо дать ответ.
     С утра начнется тяжкий бой,
     Быть может он последний твой.
     В запасе есть хороший ход,-
     Пусть им подавится урод.
     Ударим крепко по тылам,
     Не ждет, пожалуй, враг нас там.
     С боков зажмем и, взяв в кольцо,
     Раздавим "Страусу" яйцо,
     И перекинув в центр войска,
     Кастрируем его слегка...
     По коням все! Вперед, друзья!
     В победу нашу верю я!!"

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)


     Фараон  перед  решающей  битвой, когда  последний  луч  Солнца ушел  за
горизонт, собрал  у себя  в  ставке военный совет. Все приглашенные довольно
быстро собрались в большом походном шатре фараона.
     В  глубине шатра в золоченом  кресле фараона Египта  восседал Ра. Перед
ним на низком круглом столе стояли  несколько серебряных  кувшинов с  вином,
окруженных  гранеными  кубками.  Здесь  же   размещались  несколько  золотых
подсвечников с толстыми восковыми свечами.
     По периметру шатра  с левой стороны расположились на коврах советники и
приближенные  фараона.  С  правой стороны  сидели, поджав ноги,  командиры и
военачальники. В центре перед столом разместились вожди восставших племен.
     Фараон, окинув пристальным взглядом собравшихся,  и убедившись, что все
в  сборе,  удовлетворенно  кивнул  головой.  Затем  он  приказал  одному  из
советников  развернуть  карту  местности. Тот  быстро  начал  расстилать ее,
прижимая скручивающиеся углы серебряными кубками.
     Фараон на  этот раз был  необычайно  серьезен и  немногословен. Вытянув
руку с кинжалом, он указал места сосредоточения исполинов, сказав:
     - Здесь расположились основные войска исполинов.
     Затем, указав на край карты, пояснил:
     - Здесь ставка Тапира, далее за ним обоз.
     Перед  первым легионом исполинов станут египтяне, конкретно нильчане  и
ассуане.
     На правом фланге станет мадианитяне. На левом - шумеры.
     Ты, Давид, пойдешь  в обход их левого фланга. И ждешь моей команды  для
удара. - Он поднял глаза на начальника  конницы и добавил:  -  Понял!  Ждешь
моей команды!
     Тот молча кивнул головой. Видя его реакцию, фараон пояснил:
     -  Пойдете  долиной высохшей реки,  В  конце  ее русло расширяется, что
удобно и для всадников и для твоих колесниц.
     Там, на окрестных холмах кончается их левый фланг.
     - Где? - спросил Давид и склонился над картой.
     Фараон показал место, где он должен выйти на исполинов.
     -  Ты   выйдешь  туда  завтра  утром,  и  доберешься  этого  места   до
послеполуденной жары.
     - Лучше выйти на позицию туда поближе к вечеру, - заметил тот. - Думаю,
что так будет лучше.
     Нет,  надо  успеть до  обеда! Сейчас  устроишь  своим  конникам привал,
накормишь  и напоишь лошадей, и  дашь еще по ведру воды каждому воину, чтобы
тот освежиться перед боем...
     -  Им  еще по  кувшину  вина  да наложницу  в постель! - пошутил  Крок,
предводитель нильчан.
     Присутствующие дружно загоготали.
     -  С наложницами придется обождать. А вот вина для храбрости перед боем
можно дать.
     - Правильно, - поддержали предложение фараона все присутствующие.
     Напряженность  начальной   стадии  заседания  совета  несколько  спала.
Посыпались  вопросы и  предложения  по  предстоящему сражению. Это  радовало
фараона, так  как  вселяло  уверенность в том, что военачальники не думают о
смерти и настроены на победу.
     -  Как  вы  думаете, -  спросил,  обращаясь к присутствующим фараон,  -
победим ли мы исполинов в этом бою?
     - Победим, несомненно, победим! - послышались возгласы со всех сторон.
     - Ра,- обратился к нему по-свойски вождь шумеров, Ламих, - пока ты жив,
исполинам нес не одолеть!
     - Почему ты так считаешь! - удивленно спросил Ра.
     -  По  той  простой причине, что  они  чужаки,  пришельцы. Ты первый из
фараонов, который поднял священное знамя войны за освобождение  всех народов
земли от чужеземцев. Теперь среди  человеческих племен,  ты наше знамя, наша
сила и надежда на лучшую долю. Народ тебе верит и  с  тобой ассоциирует само
понятие СВОБОЛА.
     - Я еще от себя и от всех  мадианитян  добавлю, - сказал  Ахаз,- ты  не
только первый, ты единственный  среди нас так славен и велик, что  от одного
твоего имени исходит божественный свет - свет  веры в  нашу  победу. Пока ты
жив, мы непобедимы, ты умрешь, и мы умрем...
     Забегая  вперед надо  отметить, что  эти  слова впоследствии  оказались
пророческими.  Фараон  победил, но недолго  люди торжествовали победу. После
его  смерти "Великой потоп" смыл  почти все  человеческие цивилизации с лица
земли.
     - Спасибо  вам всем на добром слове, - поблагодарил Ра своих соратников
по восстанию. - Хорошо, что вы верите в нашу победу.
     - А почему нам не  побелить? Хватит  бояться исполинов, уже и так шесть
веков под их пятой находимся, надоело бояться. Пусть наши благородные деяния
послужат примером для потомков.
     В  эту  минуту  к   фараону  подошел  один   из  его   приближенных  и,
наклонившись,  сообщил  ему,  что передовые  части  исполинов  расположились
лагерем совсем близко. Внимательно выслушав того, Ра сказал:
     - Покажи на карте где они.
     Тот показал. Ра переспросил:
     - Они собираются на ночлег или чтобы ночью напасть на нас?
     - Нет, по всей видимости, будут ждать основные силы.
     -  Влад, на  всякий  случай  прими меры  безопасности,  -  распорядился
фараон.
     Уточнив  еще  кое-какие  детали предстоящего  сражения, в  конце совета
фараон встал и сказал:
     - С Богом стратеги! Будем биться насмерть,  проведение меня никогда  не
обманывало, как бы не тяжело было, мы победим! А сейчас по своим местам. Еще
раз проверьте дозоры часовых, готовность к бою.

     Таким  образом,  приняв  стратегию  фараона  на  предстоящее  сражение,
участники совета разъехались по своим лагерям.







     "Зовет труба призывно в бой,
     Летим на битву мы гурьбой,
     Забрало вниз, и вынув меч,-
     Сниму головушку, чур, с плеч!
     Несутся кони, пыль столбом,
     Вот сшибись грудью,- грянул гром,
     Свист сотен стрел и лязг мечей,
     Крик командира: Руби всех, бей!
     И бьем, и колим, рубим их:
     За волю! Край наш! За родных!
     Вот друг упал, убит стрелой,
     Конь зашатался подо мной,
     Копье пронзило ему бок,
     Подумал: вышел здесь мой срок...
     Но всем чертям, врагу назло,
     Запрыгнул в новое седло.
     Смотрю, мой враг бежит к холму,
     - Гад, не уйдешь! - кричу ему.
     Настиг его я у ручья,-
     Не подвела рука моя...
     * * *
     Старуха-смерть своей косой
     Пожала урожай большой,
     Сплошь горы трупов на земле,
     Вода кровавая в реке.
     Бой продолжался целый день,
     Пока не пала Луны тень,
     Трубач устав, трубит:- Отбой!
     Победа! Но какой ценой!!"

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)


     На рассвете войска фараона начали выдвигаться  на свои  позиции.  Русло
высохшей реки, где  сейчас ехал он,  было  уже знакомо  фараону  по  прежним
походам.  Если  память не  изменяет ему, то  оно должно  повернуть  сейчас в
сторону тех холмов, за которым раскинулось широкое ровное поле  с небольшими
пригорками и редкой растительностью.
     Идеальное  место для  развертывания  наших войск, отметил про себя  Ра,
особенно для атаки его боевых колесниц.
     Эта низменность, в несколько стадий вдоль и поперек, в глубину тянулось
несколько дальше и упиралось в небольшую гряду дольних холмов.
     С  востока  этот  небольшой горный  массив  прорезали  несколько  лощин
удобных для удара в тыл противника.
     Выехав не небольшую  возвышенность, Ра увидел исполинов. Справа от него
темнели  шеренги исполинской пехоты. Они спешили занять свои боевые позиции.
Их  было хотя и  довольно  много, но  перевес по  численности был на стороне
фараона. Но этим он не прельщался, так как знал силу исполинов.
     Его ратники,  хорошо  отдохнувшие  во время  долгой  вчерашней ночевки,
поторапливаемые своими командирами, спешили тоже занять свои позиции.
     Согласно плану  фараона, фланги его войска разворачивались во всю ширь,
занимая  по фронту  метров  семьсот-восемьсот.  Их  изломанный  строй  почти
перекрывал левую часть выбранного для боя этого большого поля.
     Справа  колонной по  десять всадников  двигалась конница, обгоняя пешее
войско,  прижимаясь  к  западному краю  плоскогорья. Этот  фланг  прикрывали
мадианитяне  Ахаза. Они уже  лезли  на  близлежащие  холмы, стараясь  занять
удобную  для стрельбы  позицию.  Еще два их отряда шли  сразу за  их  первой
линией.
     По  приказу  фараона  их  большой  обоз, вместе  с  охраной  из  тысячи
лучников, остался в тылу, закрывая горловину  прохода,  через который прошли
его войска. Ра опасался удара с тыла.
     Однако часть тяжелых возов и фургонов следовала в арьергарде египетских
войск. В них везли  запасные метательные машины, оружие  и  плотно увязанные
пучки стрел, копья и дротики.
     На  краю  плоскогорья, в сотне  метров  от  западной  гряды  возвышался
невысокий  холм, где  фараон  велел разбить временную ставку командования. С
него хорошо была видна панорама боя.
     Таким образом, сотня за сотней, тысяча за тысячей воинов скапливались в
полукруг меж пологих склонов. Наконец он был заполнен от края до края.
     Колесницы  стали  плотно,  колесо  к  колесу,  раздавались  лишь  крики
командиров и негромкое ржанье лошадей.
     Подъехав  к своей временной  ставке, фараон  спешился.  Поприветствовал
присутствующих здесь  военачальников,  пожелал им удачи в  предстоящем  бою.
Затем неспешно взошел на гребень, желая бросить взгляд на вражеское войско.
     Впереди он увидел передовые части исполинского войска. Эта была наемная
пехота,  скорая в маневрах,  преследовании и  уничтожении противника. Сейчас
она, по всей  видимости, ринется вперед,  завяжет бой с египтянами, выпустит
по ним  рой метательных  копий и  стрел, затем  очистит поле для наступления
главных сил исполинов. С такой тактикой боя исполинов Ра был уже знаком.
     За саранчой тел многочисленных наемников одетых  в разноцветные  одежды
возвышались  три  большие плотные  группы  исполинов,  сверкающих  бронзой и
золотом шеломов,  панцирей  и  щитов. Опущенные забрала с  прорезью для глаз
скрывали их лица, лес длинных пик чуть заметно колыхался в их руках.
     Их было много, порядка десяти  тысяч тяжелой  исполинской пехоты.  Силу
этой  пехоты Ра знал,  они могут растоптать любое войско.  Об их легендарной
силе складывались целые легенды. И эту силу надо остановить своей силой.
     Он скользнул взглядом на египетских воинов, сгрудившихся под прикрытием
холмов. Всадники, расслабившись, откинулись в  седлах. Их, пожалуй, ничем не
испугать,  привычные к боям. Передние держали на коленях  древка  вымпелов и
знамен,  задние - кто разговаривал, кто рылся в колчанах с толстыми длинными
стрелами, кто, для проверки, щелкал пусковой скобой Каме метательных  машин.
Позади,  по-хозяйски  в  ряд  тянулись несколько тяжелых  возов, на  которых
грудой лежали вязанки  запасных стрел, мечей, копий и подседельных пузырей с
водой.  Эти  воины  знали свое дело, в  бою под  рукой  без такого запаса им
нечего делать.  Глоток воды при многочасовом  бое  тоже стоит,  как говорят,
дорогого.
     Однако по опыту боев, Ра знал, что еще со времен Ветхого Завета конница
египтян не могла  победить в открытом бою тяжелую  исполинскую пехоту. Пеший
исполин  с большим  щитом,  закрывающим  почти все тело, и  длинной пикой  в
шеренге,  оказывался сильнее  конного, если с  боков  прикрывали его  другие
пехотинцы, а сзади стояли богатыри исполины с длинными мечами или громадными
секирами.
     Даже лучшая конница  ничего  не могла  поделать с ней. Она атаковала  и
гибла или от копий, или от мечей и секир исполинов.
     Однако так было  не  всегда.  Что  будет сегодня,  посмотрим, Ра припас
кое-что и на этот случай.
     В  глубине войск исполинов  было  возвышение,  там располагалась ставка
Тапира. Виднелся помост, развивались  пышные плюмажи суетившихся начальников
и вестовых, - раздался хорошо слышный  даже на  таком далеком расстоянии рев
труб.
     Тапир сделал свой первый ход. По его команде первые шеренги исполинских
фаланг  дрогнули  и  перешли  с  шага  на  бег,  стремительно приближаясь  к
передовым  частям  египтян. Со стороны это  было похоже на могучую океанскую
волну, движущуюся на берег.
     Навстречу им  Ра  двинул шесть когорт  египтян, которые  встретили их с
улюлюканьем и грохотом мечей о  щиты. Промежутки между египетскими когортами
Ра заполнил  лучниками,  чтобы  те уже на расстоянии полета стрелы встретили
врага градом стрел.
     Зазвенели тетивы их коротких луков, и мрачный океанский вал исполинских
наемников огласился первыми воплями и проклятиями раненых.
     Не  успела  первая  шеренга  исполинских войск  столкнуться  с  воинами
фараона,  как уже  мерно  печатала  шаг  вторая  волна исполинов,  ее  далее
подпирала третья. Очевидно, Тапир брал, как говорится, быка за рога и решил,
не церемонится с ними, одним мощным наступлением в центре решить исход боя в
свою пользу.
     Правда  четвертая линия пока стояла на  месте,  где, судя по знаменам и
экипировке, находилось до пяти тысяч отборных исполинов. Они были, очевидно,
в резерве.
     Позади войск  на своем черном  скакуне гарцевал сам  стратег исполинов,
окруженный личной гвардией и адъютантами.
     Ра  узнал его  по  сверкающим золотом доспехам. Он,  очевидно, упоенный
видом марширующих  своих  солдат  был  в  ударе,  до  того  ему ни  разу  не
приходилось руководить таким большим сражением.
     Град дротиков  просвистел со стороны нападавшей стороны - один, другой,
третий. Метальщики целились  в щиты египтян,  тяжелые наконечники  пробивали
насквозь двойной слой крокодиловой кожи.
     Фараон знал, что вытащить их из щитов практически  не возможно  - этому
препятствовали специальные крючки, выполненные на лезвиях.
     Метальщики несли по три-четыре копья и метали  их с завидной точностью.
Их цель не только нанести урон живой силе, но и сделать щиты  бесполезными в
бою,  чтобы  идущие  вслед  за  ними  копейщики  с  длинными  копьями  могли
переколоть остальных.
     Атакующие    исполинские    метальщики,    израсходовав    боекомплект,
остановились, пропуская вперед задние  рады. Новый ливень дротиков обрушился
на египтян.  Многие  из  них побросали уже бесполезные  щиты  с  полудюжиной
торчащих дротиков, и яростно размахивая мечами, бросались на врага.
     Фараон  еще  вчера  рекомендовал  навязывать  противнику  ближний  бой,
поскольку короткие их клинки и хорошая  выучка  египтян  должны сослужить им
хорошую службу.
     Зазвенели трубы,  загремели  барабаны,  командиры, где кулаком,  а  где
площадной  бранью  осыпали горячие головы стремящихся  нарушить строй воинов
фараона.  Шеренги  египтян  выровнялись  и вновь  обрели свою  боевую форму.
Первая атака, хотя и с  большими  потерями  была  отбита. Похоже,  противник
истощил запас своих копий.
     Со стороны  ставки стратега зазвучали  трубы, и нападавшие  исполинские
наемники,  словно  повинуясь  невидимому  дирижеру,  разом   повернулись  и,
забросив  за спины небольшие  круглые щиты,  бросились бегом назад в проходы
между второй шеренгой исполинских войск.
     Египтяне здесь не растерялись  и кинулись вдогонку,  стремясь на плечах
бегущих вклиниться  в ряды исполинов, завязалась  кровопролитная битва. Видя
здесь некоторый успех, фараон ввел туда еще несколько когорт  войск, которые
на бегу вытаскивая свои мечи, врезались в фаланги исполинов.
     - Самое время ввести в дело шумеров, - произнес он вслух. Повинуясь его
взгляду, рыкнула труба.
     Три прямоугольные когорты шумеров качнулись и, опустив пики параллельно
земли, шагнули вперед как один человек.
     С  флангов  на  исполинских  метальщиков с  воплями и устрашающим  воем
наседали ассирийцы. Они рубили, кололи, сметая все на своем пути.
     Видя  такое положение дел,  жезл исполинского стратега  Тапира  взлетел
вверх,  загрохотали  барабаны,  и  третья  линия  войск  исполинов  пришла в
движение, сливаясь  со второй. Среди  них выделялись два  больших соединения
вавилонян. Около  каждого их  копейщика  стал  исполин с  секирой  и большим
щитом.
     Такое  взаимодействие воинов вселяло уверенность в  душах наемников,  и
они смелее пошли в бой, разрывая шеренги египтян, шумеров и ассирийцев.
     Вражеские лучники забрались на вершины холмов слева и  справа и затеяли
дуэль с его лучниками находящихся внизу. Многих из них положили на месте.
     В это  время Тапир ввел в  действие большой  отряд тяжелой  исполинской
пехоты. Удар  ее  казалось, был неотразим.  Три  фаланги двигались  на  него
несколько  наискось. Причем  одна  немного  обгоняла центральную когорту,  а
вторая двигалась чуть сзади.
     Воины  фараона,   потерявшие  щиты  во  время  первой  атаки,  пытались
перерубать древки  пик торчавших в  щитах.  Иногда это  удавалось, но  из-за
обилия их нет.
     Оставив за собой вал трупов, египтяне дрогнули и начали отступать.
     Хотя общее число войск фараона в этом бою было раза в три-четыре больше
исполинского,  но пики  исполинских  солдат  были длиннее, щиты  - больше, а
искусство  сражаться  в  строю  -  выше  похвал.  Они  ломились  вперед  как
одержимые. Центр его войск дрогнул и отступал.
     Видя такое  положение, фараон  подозвал Крока и велел  тому  срочно  со
своими нильскими когортами исправить положение в центре.
     Приток свежих сил несколько стабилизировал обстановку в центре.
     Снова  звуки  труб  в ставке Тапира. В этот момент он бросил в бой свой
последний резерв.  Две фаланги исполинов навалилась на  цент фараона, а одна
заворачивала налево, явно намериваясь ударить им во фланг.
     Ра поднял взгляд на поле  сражение, теперь  ситуация вновь изменилась в
лучшую  для  исполинов сторону. Видно было как полуголые  наемники  из Газы,
вкушая победу,  добивали  молодых, еще не совсем обученных ополченцев Влада.
Они, если можно так выразиться, сравнительно не плохо обращались с  мечами и
кинжалами, убивая его воинов.
     Тяжеловооруженные  исполины  медленно,  но  верно,  теснили его  части,
разделывая  их с  основательностью  обученных мясников  на  скотобойне.  Они
искусно владели пиками, держали строй и отличались чудовищной выносливостью.
     В  армии фараона пока мало было пращников, тяжелой пехоты и специальных
войск.
     Ра приподнялся в стременах, окинув взглядом битву.
     Дела  в центре, да  и  на  флангах шли неважно.  Исполины уже захватили
высотки,  и  его  друзья  мадианитяне,  похоже, что разбиты.  Теперь  отряды
вражеских лучников вместе с метателями
     Забрасывают их стрелами, камнями и копьями. Сколько они еще выстоят под
таким обстрелом? Он не знал.
     В центре  и  на  левом  фланге  войска  фараона,  теснимые  исполинами,
медленно отступали.  Отсюда  доносился яростный  звон мечей  и  секир, стоны
раненых, яростные крики египтян и протяжные торжествующие вопли нападавших.
     Центр и левый фланг  нуждались в срочной помощи. Увидев это Ра подозвал
Таласа и приказал ему с резервом из ассирийцев скакать на левый фланг, чтобы
не дать противнику зайти в тыл войскам.
     Чтобы  удержать центр фараон  двинул  туда почти все свои  резервы,  за
исключением боевых колесниц, которые берег напоследок. И чтобы  окончательно
сломить сопротивление исполинов в  центре подал  сигнал  Давиду, уже скрытно
зашедшему в тыл исполинам, ударить по врагу всей своей мощью.
     Бой  разгорелся  с  новой  силой. В  центре после  присланного фараоном
подкрепления фронт  выровнялся.  Оттуда раздавался монотонный  гул, яростные
крики  и лязг  мечей  -  две  свешанные  с  ассирийцами  египетские  когорты
стремились  взять  реванш за  вынужденное  отступление,  наступая, старались
пробить брешь в стене передового отряда исполинов.
     Исполины, несмотря на большие  потери в войсках,  стаяли насмерть. Но в
это время по ним с  тыла  ударила конница  Давида, предварительно  уничтожив
легковооруженное тыловое охранение.
     Глухо  рыкнула   труба,  и  задние  ряды  тяжелой  исполинской  фаланги
развернулись навстречу коннице,  предотвращая удар с тыла.  Вероятно,  здесь
командовал  опытный военачальник, он либо уже был в  таких  переделках, либо
ему помогало само приведение. Это был Асирис.
     По его команде воины задних шеренг развернулись, опустились  на колени,
и,  выставив  копья, спрятались за щитами,  прикрывая  полностью себя и ноги
второй шеренги.  Те стаяли в  полный рост, держа свои щиты на уровне груди и
вытянув  вперед  длинные  исполинские пики.  Таким образом,  строй исполинов
закрылся панцирем  и  ощетинился  как гигантский  еж, со всех сторон сотнями
копий. Они  были вытянуты метров  пять вперед, чтобы  не допустить всадников
Давида.  Другие,  торчащие   на  меньшее  расстояние,  готовы  были  нанести
смертельный удар пешему противнику.
     Никто,  даже тренированные бойцы, не сумели  бы  пробиться  сквозь этот
частокол,  уворачиваясь одновременно  от  колющих  ударов  множества  копий,
поджидавших как пеших бойцов, так и конников при движении вперед.
     Конечно, победить войска фараона, обороняясь таким способом невозможно,
но  остановить противника  и переждать,  несомненно, можно и довольно долго.
Асирис таким маневром рассчитывал, Тапир пришлет ему подмогу. Но резерва уже
не было, Префект опрометчиво и слишком рано использовал все свои резервы.
     Передние  всадники из  конницы Давида  уже корчились на  колючках этого
гигантского  ежа.  Видя  это,  он  приказал  отряду  развернуться и  осыпать
исполинов  градом  стрел.  Всадники галопом  промчались вдоль  ощетинившихся
копьями  фаланги  исполинов,  выбивая  стрелами  об  их  щиты  громоподобную
лязгающую дробь.
     Наблюдая  за  конницей,  Ра видел,  что  от стрел  мало  пользы.  Упали
три-четыре исполина  из числа самых  неосторожных или несчастливых, и на  их
место тут же стали задние бойцы.
     Теряя время и темп  атаки, конники  развернулись для второго захода и с
тем же  результатом. Так можно продержаться очень долго, даже да темноты. На
что  и рассчитывал  теперь Асирис, видя, что  Тапир сам находиться в трудном
положении  на  правом  фланге.  В  темноте  с  организованной  его  фалангой
мятежники не смогут справиться.
     Время  шло, а  изменений  не  было. Так  можно  и  упустить победу.  Ра
лихорадочно  искал выход из создавшегося неприятного  положения. Безусловно,
сейчас войска фараона  владели  инициативой  почти  на всех участках фронта,
кроме той, где стояли эти невероятно упорные исполины Асириса.
     Видимо, пора бросить в бой его последний козырь в этой смертельной игре
- боевые колесницы. Лучшего ничего нельзя было придумать.
     Когда и в третий  раз, конница Давида напоровшись на копья исполинов, и
остановилась обтекаемая кровью, Ра рукой подозвал начальника боевых колесниц
Амона и сказал, обращаясь к нему:
     - Амон! Посади в каждую колесницы дополнительно  по два-три меченосца и
проломи  брешь в  центральной  когорте  исполинов. Разрежь ее  на части.  Ты
понял!
     - Разделаю  их как  вепря, фараон! - с  улыбкой ответил  тот  и галопом
поскакал в направлении своей гвардии.
     Когда  Ра  еще раз посмотрел  в его  сторону, тот уже командовал своими
лихими ребятами, рассаживая  дополнительных бойцов на колесницы и располагая
их боевым порядком в виде клина для колки дров.
     Когда построение было закончено, Амон зычно рявкнул:
     - Вперед, залетные! Подрежем ноги этим зажравшимся свиньям!
     Ра   понял,  что  на  колесницах  с   боков   амоновцы  разместили  еще
своеобразные косы, чтобы подрезать ноги высокорослым исполинам.
     Колесницы с воинами  фараона  с гиканьем и  воем загрохотали  по  полю,
возницы нещадно стегали лошадей бичами, стараясь набрать хороший разбег. Это
было захватывающее зрелище.  Ра  видел, как  Амон,  находясь на  центральной
колеснице  в середине  боевого  клина,  направлял  его  прямо на закрывшихся
щитами  и  выставивших  пики  исполинов. Первая, вторая пара  и  даже третью
группа колесниц,  скорее  всего,  завязнет  в  бреши,  но  остальные  должны
пробиться в центр когорты исполинов и  завязать там, в сутолоке ближний бой.
Где  мечники  с  короткими клинками, размещенные дополнительно на колесницах
должны быть хорошим подспорьем для гвардейцев Амона.
     Ра довольно улыбнулся своей находке.
     - Да, - мысленно подумал он, - Амон умеет действовать быстро и умело. А
его лихие кони с отчаянными возницами неустрашимы.
     Колесницы  набрали  просто  невообразимую  скорость.  Еще   тридцать...
двадцать... десять шагов и сейчас они врежутся в строй исполинов. И  они  на
полном скаку врезались.
     Первые из них по щитам противника взвилась вверх и, пролетев по головам
метров тридцать,  давя  и  калеча копейщиков, застряла  в гуще исполинов. За
ними по их кровавому следу  ринулись  последующие  колесницы,  проникая  все
глубже и глубже в  ряды исполинов. Там сразу завязался бой.  Египтяне в упор
стреляли,  кололи,  резали  ножами рослых неповортных  исполинов  стоящих  в
тесном ряду. Дикий  рев обезумевших лошадей, смешивался  с  грохотом  копыт,
молотивших  по  доспехам упавших исполинов, лязгом мечей и криками и стонами
воинов.
     В этом бою исполины стояли так плотно, что каждый удар, каждая  стрела,
каждый обод кованых колес с серпами нес смерть и увечья воинам.
     Гибельная   брешь,   проделанная   колесницами,   все   расширялась   и
расширялась.  Туда  Ра  направил  дополнительные  силы, понимая,  что  здесь
решается успех битвы. Организованные,  стройные  ряды  исполинов  постепенно
начали  распадаться сначала на небольшие отряды,  затеи,  на группы отчаянно
сражающих  бойцов.  Наконец   остались  кучки  из  трех-пяти  бойцов.  Самое
удивительное, что  исполины не просили пощады и бились до последнего вздоха.
Видно  понимали,  что  разъяренные туземцы все  равно  всех прирежут. Бросив
бесполезные длинные  пики,  обнажив  свои  мечи, они  положили  вокруг  себя
множество  воинов  фараона.  Казалось,  каждый  из  них  стремился  достойно
умереть, взяв с собою в потусторонний  мир  с десяток  мятежников. И это  им
удалось. Потери фараона  были неисчислимо  большие, чем у них. Но все же под
натиском воинов фараона один за другим они падали на кровавый горячий песок,
скошенные  безжалостными  ударами мечей,  копий и  стрел озверелых  упоенных
кровью людей. Трудно сказать, сколько здесь полегло с обеих сторон бойцов, в
центральной части их было  несколько  тысячи. Пространство  вокруг исполинов
было сплошь усеяно трупами.
     Амон руководившим этим боем, в конце боя запрыгнул с разбитой колесницы
на  коня, и  с  мечем в  правой руке, и копьем в  левой, убил последнего еле
держащегося   на  ногах  исполина.  Оглянувшись   вокруг,  он  с  удивлением
обнаружил, что рубить и колоть уже некого. Тех, кто лежал на поле боя и чуть
дышал,  добивали  наемные  шумеры,  снимая   с  них   золотые   украшения  и
позолоченное оружие.
     В  это  время  асуанцы  и  нильчане  теснили  остатки  войск  Тапира, а
кадетские ветераны, взобравшись  на  гребни  окрестных  холмов,  ожесточенно
резали разбитых вавилонцев.
     Потрепанные конные  отряды  Давида,  растянувшись  поперек  плоскогорья
неровной  линией,  отлавливали и приканчивали бегущих  наемников, охранявших
обоз и ставку Тапира.
     Лишь несколько  больших групп исполинов продолжали, сражаться у дальних
холмов,  отступая и уходя в сторону города Газы. Видно было, как редели ряды
бойцов, клонились к земле и втаптывались в землю боевые знамена исполинского
стратега.
     В  темноте наступивших сумерек Ра  видел, как конь под Тапиром  раненый
стрелой встал  на дыбы и с  агонией  упал на землю. Похоже, что исполинскому
стратегу крупно не повезло. Но нет, Тапир поднялся с земли, вскочил  на коня
телохранителя и ускакал за холмы с остатками своего войска.
     Взошла Луна  и осветила груды тел погибших воинов. Бой был окончен, они
победили. Ра велел трубачам играть отбой. Обозникам и запасникам Влада велел
пройтись по полю собрать раненых и оказать им первую помощь.
     Сам же  со своей свитой направился занятую его  воинами  ставку Тапира,
чтобы отпраздновать победу.

     * * *



     "Вот окончилась сеча,
     Смерть сигналит: отбой!
     Наступил в жизни вечер,
     Ночь завет на, покой.
     Сабли в скорбном салюте,
     В изголовье венки.
     Мы за Правду рубились,-
     Не забудьте, сынки!.."

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)

     После сражения, покинув поле боя, фараон вновь собрал  Большой Совет, в
бывшей ставке Тапира.
     Ставка  представляла  собой  объемное сооружение,  выполненное  в  виде
пятиугольного  шатра. Это  была легкая  разборная  конструкция  из  металла,
дерева и плотной пропитанной  смолами водонепроницаемой ткани. Располагалась
она на высоком холме.
     Фараон удобно расположился в золоченом кресле побежденного им стратега,
а   впереди   за  небольшими   походными  складными   столами   разместились
военачальники и приближенные.
     На столах  грудами  лежала  всевозможная  еда,  а в кувшинах  трофейное
исполинское вино. Еще  разгоряченные  от боя  участники совета ели, пили и о
чем-то  между собой говорили, комментирую эпизоды сражения. Ну и естественно
были тосты за фараона, за победу и за тех, кто пал в бою.
     Ра тоже  первоначально ел, пил вино и молча слушал  тосты  и  разговоры
участников совета. Он не спешил начать совещание, решив, что нужно дать всем
время на еду и разговоры.
     Когда присутствующие  утоли жажду  и голод,  он начал опрос их, пытаясь
выяснить потери понесенные войсками.
     - Талас! - обратился он к предводителю ассирийцев. - Сколько ассирийцев
погибло в бою?
     - Точную цифру  не могу назвать, - мрачно насупив  брови, сказал тот, -
но где-то больше половины бойцов мы потеряли.
     - Какие потери у шумеров? - спросил Ра Ламиха.
     - Сейчас мы выясняем  свои  потери, - ответил  тот,  - в строю осталась
примерно треть, много раненых.
     -  Ахоз!  А что ты  скажешь  по этому  вопросу?  =-  обратился фараон к
предводителю мадианитян.
     - У нас положение не лучше чем у других. Если треть живых наберется, то
будет хорошо.
     - А сколько египтян осталось в строю, - обратился Ра к Амону и Давиду.
     Те  ответили,  что  ассуанцев  и  кадесков  осталось  меньше  половины,
Примерно треть  бойцов  потеряли испытанные в боях  ветераны. Из  нескольких
тысяч нильчан осталась всего горстка, не больше пяти сотен бойцов.
     - Да-да! -  мрачно протянул фараон. - Много полегла наших в  этой битве
бойцов.  Но мы все  же  победили их, а это главное. Я уверен, что после этой
Великой победы в истории человечества над исполинами, на смену павших придут
десятки, сотни тысяч новых бойцов. Люди  поверят  в нас, в собственные силы,
станут под наши знамена, и мы вместе уничтожим всех чужеземцев на Земле.
     Так  выпьем  за нашу  Великую  победу! - так закончил эту краткую  речь
фараон.

     Заслушав  информацию  о   потерях   в   войсках,   выяснив  сложившуюся
обстановку, Ра понял, что ему некоторое время придется постоять здесь, чтобы
перегруппироваться и двигаться  дальше  на город Газы.  На всякий  случай он
распорядился,  чтобы  Давид с остатками конницы  двинулся вслед исполинам и,
пользуясь паникой в их рядах, попытался на плечах бегущих войти в город.
     Остальным  было приказано  четырьмя большими лагерями по  числу  племен
(египтян, шумеров, мадианитян и  ассирийцев) устраиваться на  ночлег,  чтобы
утром привести себя в порядок, перевязать раны и, подкрепившись двинуться на
город Газы.
     В заключение фараон всем присутствующим объявил приятную весть:
     - Даю его вам столицу Тапира на три дня на разграбление, как награду за
эту Великую победу. Пусть каждый воин возьмет себе то, что заслужил мечем!
     Это заявление фараона  было  встречено  на ура. Таким образом, три  дня
город Газы, выражаясь простым языком, был под "газом"...





     "Бежал с позором с поля враг,
     Втоптали в землю его флаг,
     Спешит, летит скорей домой,
     От страха видно сам не свой..."

     (Из "Гражданской лирики" Аркадия Польшакова)

     Спасшись от возможного  пленения, Тапир,  воспользовавшись  наступившей
темнотой, бежал с остатками войска с поля боя. Его путь лежал в город Газы.
     Черные  мысли овладели Префектом,  он пережил  гамму чувств, волнений и
потрясений за прошедшие сутки. От  волнительного и приятного момента,  когда
его легионы успешно начав бой,  стали теснить врага, до того кошмара,  когда
его  доблестные войска  побежали,  и  он  сам чуть  не попал в  плен к  этим
разбойникам.   Такого   позора   никогда  не   было.  Исполины,  руководимые
Тином-Длинноухим,  громили всех и вся на Земле. Были  богами  для  туземцев.
Теперь после такого поражения его авторитет, как Префекта сильно пошатнется.
Одни злорадно будут  шушукаться за его спиной, другие плести заговоры, чтобы
скинуть его с престола, третьи просто отвернутся  от него и, удаляясь в свои
вотчины и страны, перестанут подчиняться.
     Зря он не послушался Мера - не начинать битву пока тот не привезет пару
ракет с бомбами. Тогда гарантия победы бала бы полной,  но он хотел победить
Ра на  равных.  Такая  победа на долго  отбила бы  охоту у землян тягаться с
исполинами за право хозяйничать здесь на земле.  Не получилось, что ж впредь
это будет ему наука.
     Впрочем,  что  жалеть, прошлого  не вернешь. Надо  скорей  добраться до
ставки в Газы.
     Город  Газы, расположенный на берегу Великого моря, был славен тем, что
здесь была  резиденция Тапира, с  начала  как Наместника Средиземноморья,  а
затем  как Префекта.  Еще,  будучи Наместником, Тапир  здесь  построил  свой
знаменитый  Чертогон, дворец, сравнимый с чудесами света. Он был построен на
холме  и  состоял  из  четырех   Малых   и  Большого  Центрального  дворцов,
соединенных между содой арками, коридорами и подземными переходами.
     Южный Малый дворец предназначался для отдыха Тапира. Там  располагались
его личные покои и покои первой леди,  а также гарем  с наложницами, комнаты
для слуг Тапира и его жены.
     В Северном  Малом  дворце была  размещена  уникальная  по  тем временам
библиотека. Картинная галерея  с многочисленными экспонатами и скульптурами.
Здесь же помещался  и  его  знаменитый придворный театр.  Где жили и творили
рабы-артисты, композиторы, поэты, циркачи, которые на  большой и малой сцене
театра ставили спектакли, устраивали для господ концерты и выступления.
     Восточный  дворец,  представлял  собой  благоухающий сад, с фонтанами и
плавательными бассейнами.  В  саду  росли диковинные  деревья,  кустарники и
многочисленные цветы. Здесь, как в Эдамском саду, росли многие представители
земной  флоры.  Властности:   мандарины,  лимоны,  гранаты,  кедры,  пальмы,
виноград и прочее. Из цветов росли, в основном, любимые женой Тапира:  розы,
фиалки   и   гвоздики,  которые   наполняли   воздух  необычайно   приятным,
божественным  ароматом. Среди  этого  благоуханья пели соловьи,  канарейки и
другие певчие птицы. Для каждой из них был сооружен свой вольер.
     Западный Малый дворец,  был по  сути  дела  домашним  зверинцем, где  в
вольерах и  специальных  клетках  жили разнообразные животные и звери. Здесь
можно было полюбоваться на оленей, зебру, тигра и многих других животных.
     Особо поражал всех не только архитектурой, но и содержанием Центральный
дворец. Здесь были сосредоточены уникальные музейные экспонаты, и изделия из
золота,  жемчуга,  серебра,  драгоценных  камней.  В  Оружейной  палате была
размещена большая  коллекция  всевозможного оружия. Здесь  были мечи, сабли,
кинжалы, доспехи воинов и т.п.
     В Ювелирном  зале можно  было  посмотреть  шедевры ювелирного искусства
древних мастеров.
     В Охотничьем зале были  выставлены чучела зверей и животных  убитых  на
охоте Тапиром.
     Короче говоря,  дворец  Тапира  представлял  собой что-то среднее между
современным дворцом, музеем и хранилищем золота и драгоценностей.
     Поэтому  Ра  отдавая  город  на  разграбление своим  воинам,  прекрасно
понимал,  что этот его фараонский  подарок,  привлечет к нему многочисленные
толпы наемников, любителей наживы. Их больше привлечет золото исполинов, чем
благородное слово "Свобода".
     На войне, как  на войне, все средства для достижения победы хороши. Его
войско в первом же  крупном сражении потеряло две третьи воинов. Если срочно
не пополнить  войска  свежим резервом.  То как знать второй  такой бой может
оказаться для них и последним.
     А в  это время город и дворец  Тапира жили тревожным ожиданием вестей с
полей сражения. Слухи то о победе, то о поражении исполинов будоражили всех.
     Жена Тапира Самара, как и все горожане, с заметным  беспокойством ждала
вестей от мужа.
     Как умная и  практичная женщина, она сообразила, что раз Тапир молчит и
не шлет гонцов, то дело  плохо.  Ему не до ее волнений,  поэтому  надо  быть
готовой ко всему. Не лишним будет собрать ценности и необходимые для дальней
дороги вещи и погрузить их на корабль.
     Возня в Чертогоне и порту Газы сразу же  была  замечена горожанами. Как
известно дурные вести не сидят на месте. Поэтому  черные  слухи  о поражении
Тапира  под городом Газы, сразу  же прокатились по  городу,  причем возня во
дворце и  в  порту  только  усилила  панику.  Во  всех  богатых семьях,  как
исполинов, так и вассалов поднялась такая беготня  и  суета, какую еще город
никогда не видывал. Все кинулись спасать себя и свое добро.
     Когда под утро  Тапир с остатками конницы прискакал на взмыленных конях
в  город, его  было  не  узнать. Город  кипел как растревоженный муравейник.
Конный  отряд  Префекта  буквально  продирался  через  запруженные  улицы  и
площади.  Вокруг слышались крики и  брань людей, плачь  женщин и детей.  Все
спешили собраться и покинуть город.
     Конный отряд, стегая  и разгоняя  всех  попадающих им на пути  людей, с
трудом въехал в резиденцию Префекта.
     У входа дворца Тапира встретила  жена. Она без слов  поняла, что пришла
беда, войска мужа разбиты. Он проиграл сражение.
     -  Тапир, - обратилась она к мужу, -  ты сильно не  переживай, главное,
что ты жив. Я уже собрала все ценное и  погрузила все на корабль. Он готов к
отплытию.
     -  Спасибо Самара, ты  правильно сделала. Я  сейчас  переоденусь,  надо
отдать ряд необходимых распоряжений.
     - Аскалон! Срочно пригласи ко мне во дворец всех воевод и коменданта.
     Когда те  в спешке прибыли во дворец, Тапир выглядел уже молодцевато, в
глазах  не  было  первоначального страха за свою  жизнь. Он по-прежнему  был
Префект и повелевал людьми.
     Ознакомившись с обстановкой в  городе он отдал распоряжение закрыть все
ворота, мобилизовать все взрослое  мужское население, вооружить их и драться
до последнего воина, пока не подоспеет подмога.
     Надо сказать, это  не позволило восставшим  сходу овладеть городом, что
дало некоторую передышку Тапиру.
     После краткого разговора с комендантом, он отправился в порт.
     Никто,  конечно,  не  поверил в то, что  городу  кто-то поможет, Он был
обречен на разграбление варварами. Собрать новые войска для помощи городу за
столь  короткое время  Тапир  просто не  успеет.  Отдавая  такой приказ,  он
рассчитывал лишь на то, чтобы выиграть время.
     Сев на  корабль  Тапир отплыл в  Тир,  который стал  теперь  его  новой
резиденцией.  Тревожило  его то,  что  от  Мера  никаких  известий  пока  не
поступало.





     "Однажды мудреца спросили:
     - Где, правда, истина, отец?
     Одни, вождя боготворили,
     Другие, крыли: "в мать...", "в конец..."
     * * *
     Мудрец сказал, нахмурив брови,
     Что абсолютной правды нет,
     И зря пролито море крови,
     В ваш "исторический" момент.
     Есть точка зрения простая,
     Что превалирует сейчас,
     Она и кажется Святая,
     Но эта, Правда, лишь на час.
     * * *
     Седого мудреца спросили:
     - В чем, правда, истина, отец?..
     Потом его "благодарили" -
     Надев терновый смерть-венец.
     * * *
     Вождям не нужен был мудрец!"

     (Из сборника "Философская лирика" Аркадия Польшакова)


     Прибыв в  Тир, Тапир  расположился городской ратуше, где сразу же после
прибытия  собрал  Совет  исполинов.  На  совете  присутствовали  в  основном
военные, приближенные префекта и комендант города.
     Ознакомившись с обстановкой, которая резко ухудшилась из-за поражения в
битве при  городе Газы,  Тапир приказал немедленно  разослать гонцов  во все
края империи с требованием провести мобилизацию и срочным образом  направить
войска, имеющиеся у Наместников в  Сили,  где он решил обосновать свою новую
ставку.
     Сили -  это  сравнительно  небольшой городок расположенный недалеко  от
Тира.
     Оставив  семью  в  Тире,  Тапир  с небольшим  отрядом из личной гвардии
выехал в ставку.
     Узнав,  что  путь  в селение проходит мимо жилища  известного в империи
патриарха  Ноя, то  он решил заехать  навестить его. Как известно он замыкал
собой первую десятку патриархов ведущих свою родословную по прямой  линии от
Адама.
     Сейчас, когда Тапир похоронил  Тина, убитого в  собственном  дворце,  и
проиграл битву у Газы, и вся империя сейчас больше напоминает  развороченный
муравейник, он стал  понимать,  что пророчества Ноя на скорый  конец империи
исполинов начали сбываться.
     В  это трудно  поверить, империя исполинов казалось, была  необозрима -
она охватывала  собой колоссальную  территорию.  Исполины веками  держали  в
страхе и повиновении целые  континенты  с множеством племен и народов. В  их
руках были сосредоточены
     колоссальные  ценности  и ресурсы. И все  это вдруг  стало рушиться  на
глазах, как карточный домик.
     И одним из первых  заметивших эти  гибельные признаки  распада империи,
когда  казалось,  ничто  не  предвещало  беды,  был  именно   Ной.  Он  стал
непререкаемым авторитетом по прогнозам на земле.
     Эта   неизвестная  Тапиру  наука   предсказывать  будущие   оперировала
множеством составляющих взятых со всех  основных  наук,  касающихся  психики
поведения разумных индивидуумов.  Причем  как отдельных индивидуумов, так  и
различных групп и даже целых народов.
     С помощью этой  науки можно было  рассчитать поведение миллионов  людей
так же  точно,  как сейчас наши баллистики  рассчитывают  орбиты спутников и
планет по известным законам Ньютона.
     Если  реакция отдельно взятого разумного  индивидуума  на то  или  иное
событие может быть различна и зависит от многих  факторов: интеллекта, пола,
возраста, положения его в обществе, то вот равнодействующая поведения целого
сообщества  индивидуумов,  целых народов,  одна,  и  ее  силу  и направление
движения можно рассчитать и предсказать довольно точно.
     Это подобно  тому,  как современные  инженеры  по формулам  "Сопромата"
могут  рассчитать  нагрузку на  мост,  состоящий из  множества балок, арок и
опор, - выдержит ли он данную нагрузку или нет.
     Такие формулы построения и проверки  на стабильность  государств,  лишь
спустя  многие  тысячелетия   были  повторены   и  выведены  в  России  (см.
www.acropol.narod.ru).
     Ной вывел все основные социально-экономические тенденции исполинского и
человеческого  общества и  пришел к выводу,  что  падение империи  исполинов
неизбежно.
     Тапиру было интересно знать, что сейчас проповедует пророк...
     Подъехав  к  небольшой  деревенской  усадьбе,  он  был  весьма  удивлен
скромному жилищу патриарха. Тапир рассчитывал увидеть, по крайней мере, если
не дворец, то приличный загородный дом.  Однако Ной придерживался той мысли,
что  мыслитель не должен быть  рабом или заложником своих вещей. Поэтому жил
относительно скромно и просто.
     Тапир во дворе усадьбы сошел с коня и постучал в дверь дома.
     Дверь открыл пожилой, но еще крепкий мужчина.
     - Меня зовут Тапир, - сказал он, обратившись к пророку.
     - Знаю, - ответил тот, - чем обязан вашему визиту?
     - Я  пришел просто  побеседовать с вами. Надеюсь, вы не откажите мне  в
этом?
     - Нет, конечно, проходите. Мой дом открыт для всех.
     Тапир вошел в дом, отметив про  себя, что  изнутри он не так мрачен как
снаружи.
     Тронув одну из стен пальцем, он с удивлением заметил:
     - У вас побеленные известью глинобитные стены?
     Ной улыбнулся и сказал:
     - А вы надеялись  увидеть здесь мраморные палаты?  Нет,  живу я просто.
Садитесь господин Префект. Хотите чаю?
     -  С удовольствием!  Могу  ли я отказаться  от  вашего  ароматного чая,
будучи у вас в гостях?
     - Тогда присаживайтесь вот за этот стол, а я сейчас приготовлю вам чай,
- сказал хозяин дома и вышел.
     Тапир  сел  за   стол  и   стал  ждать.  Странное  состояние   кокой-то
неуверенности в себе охватило его. Оглядывая комнату, он находил в ней много
непонятных вещей.  Хотя  в  свое время Тапир получил  хорошее  образование и
прошел  суровую  школу жизни, но все  же культовые предметы,  находящиеся на
полках в комнате, произвели на него гнетущее впечатление.
     Не зря  слава чудотворца  и пророка  сопровождала хозяина дома  на этой
грешной земле. Он,  якобы, видел то, что временем закрыто. По слухам Ной мог
предсказывать судьбы не только отдельных людей, но и целых народов. Он лечил
неизлечимые болезни,  мог бесконтактным способом  находить  пропавших людей,
творить многие другие чудеса.
     Хозяин  этого странного дома принес на подносе чашки  с чаем,  пахнущим
приятным  ароматом,  очевидно, из  одного  ему  известного набора листьев  и
цветов. И поставил их перед ним, а сам сел со своей чашкой напротив Тапира.
     - Попробуйте этот напиток, он несколько взбодрит вас, - сказал пророк.
     - Спасибо! Пью в вашу честь,  - сказал Тапир и пригубил из чашки чай. И
тут же почувствовал, как по его внутренностям разошлось благодатное тепло.
     - Ну, как вам показался чай? - спросил его Ной.
     - О-о! Недаром о вашем умении заваривать чай складывают легенды. Такого
отменного вкуса я еще  никогда не пробовал. Говорят, вы  умеете также хорошо
приготавливать различные зелья и снадобья?
     - Здесь много ума не  требуется, просто надо быть очень наблюдательным.
Надеюсь,  вас  привело  сюда  не   легенда,  что  я  еще  умею  приготовлять
приворотное зелье, которое, якобы, может осчастливить выпившего его, дав ему
победу в войне. Скажу вам, что я не  колдун и такими пустяками не занимаюсь.
Война не моя специфика.
     -  Нет, пророк, я приехал  сюда не за зельем.  А что часто вас тревожат
подобными просьбами?
     - Да, частенько! Видите ли, невежественные люди нередко  преувеличивают
мои возможности. Войны, поражения или победы не по моей  части, здесь магия,
колдовство, на мой взгляд, бессильны.
     - Мне не нудно  никакого  зелья.  Я заехал по пути  в ставку из чистого
любопытства.  Чтобы  посмотреть  легендарного  патриарха,  о  котором  слава
разлетелась   далеко   по  свету.  Или   вы  считаете,  что  на  свете   нет
патриархов-волшебников, и люди просто все преувеличивают.
     - Да, я считаю, что их нет.
     - Видите ли, так это или нет, но все говорят, что именно вы предсказали
нынешний  такой  крутой  поворот  событий.  Сами   понимаете,  что  подобные
высказывания представляют некоторую  опасность для  государства. Насколько я
знаю, ваш отец был тоже патриархом и погиб не своей смертью.
     После  этой фразы Префекта в  доме воцарилось тишина. Собеседники молча
пили чай, оценивающе поглядывая друг на друга.
     -  Вы  не  тактичный гость, а  я  не  тактичный  хозяин.  Не стоит  мне
напоминать  о том, как по приказу Тина мой отец  был выслан  на периферию, а
затем неожиданно для всех погиб. Кстати он тоже предсказал трагедию, которая
разразилась во дворце Тина.  И  его  пророчество  сбылось. Тин погиб, приняв
смерть от рук землян.
     - Да, мне это известно, но я не затем сюда приехал.
     - Что же вы хотите?
     - Получить ответы на мои вопросы! Причем подробные!
     - Вы мне угрожаете?
     - Нет,  не угрожаю,  - с нажимом произнес Тапир,-  просто предупреждаю,
времена  сейчас суровые  у  нас.  Всякое  случается,  а у вас  есть  друзья,
соратники, наконец, семья  и ваши любимцы сыновья Сим, Хам, Иафет. Если  мне
придется применить силу, то я начну  не  с  вас  -  я не  настолько  глуп  и
мелок...
     - Ну и что вам от меня нужно?
     - Поймите меня правильно, - Тапир стал вертеть в своих вертлявых руках,
пустую чашку, - в  наше время  удача сопутствует  тому,  кто  больше знает и
умеет.  Я  проиграл первую  битву  и  хочу выиграть вторую. Именно  потому я
здесь. Может быть, я плохой придворный и не  соблюдаю этикет по отношению  к
вам, но я сейчас военный человек и стратег. Меня,  прежде всего, волнует мой
противник, его силы и умение воевать...
     - Что я  могу  сказать по этому поводу. Против вас пошел очень сильный,
умный и  энергичный противник, которому терять уже нечего. Фараон  пойдет по
этому пути до конца, его ничто теперь не остановит.
     -  Да, я понимаю, что полукровка фараон просто подарок судьбы для диких
человеческих племен. Но я исполин и поставлен здесь, защищать, прежде всего,
интересы исполинов.
     Ной пожал плечами, сказал:
     - Это и ежу понятно, но какое отношение все это имеет к моей персоне. У
нас разные взгляды на жизнь и события на земле.
     -  Сейчас объясню. Вы  прилежный  ученик  Бог-Дана,  и  он  иногда, при
очередном визите на Землю, навещает вас, так это или нет?
     - Ну и что?
     - Это значить, что  в отсутствие  его вы довольно влиятельная фигура на
Земле. И вы можете заглянуть в будущее и предсказать судьбу планеты.
     - Вы хотите знать свою судьбу? А вы не боитесь горькой правды?
     - Нет, чего мне боятся! Империя сильна и не раз доказывала это. Префект
пока я, а не вы, и сила за мной...
     Патриарх посмотрел на правителя, не мигая, словно желая прочесть тайные
его мысли. Он конечно уже догадался, что привело Тапира сюда.
     Тот продолжал:
     -  Для  всех  нас будет  лучше, если вы информируете  меня  о  грядущих
событиях, что ждет мою армия, какими силами располагают восставшие и т.д.?
     -  Пожалуй, стоит  разъяснить вам  кое-что,  что  бы  вы  уяснили  суть
проблемы,- задумчиво проговорил Ной. - Давайте  я налью вам еще чайку, иначе
вы не выдержите столь долгого моего повествования.
     - Не откажусь еще от чашечки чая, - согласился Тапир. Только я хотел бы
покороче, мне важна конкретность здесь, а не ваша пустая философия.
     - Хорошо, я постараюсь кратко  рассказать, - произнес Ной, и отправился
за чаем.
     Налив гостю чая,  патриарх откинулся в  кресле и  замолчал, обдумывая с
чего  начать  рассказ.  Черты  его лица  в  наступивших  сумерках  несколько
прогладились, и он выглядел сейчас моложе своих четырехсот шестидесяти лет.
     - Начну с того, что мой отец был из знатной семьи первых переселенцев.
     Здесь Тапир перебил его сказав:
     - Не трудитесь, я осведомлен и о нем, и о его ссылки и о смерти.
     - Я собираюсь рассказать вам то, чего вы не знаете. Так вот однажды нас
посетил Бог-Дан.  Он приехал подлечить  его, старик последнее  время немного
сдал. Бог-Дан мог вылечить тогда любого. Он силой своего могучего разума мог
воскресить даже  мертвого.  Не говоря  о клонировании скота, зверей и самого
человека.
     - Ну и что из этого? Мне все это известно.
     - Слушайте дальше:  по  просьбе отца, Бог-Дан, которого уже в  то время
люди называли просто Бог,  произвел психоанализ развития событий в империи и
прогноз был неутешительным. Империя была обречена и должна исчезнуть. Дело в
том,  что когда  власть  в империи,  государстве,  стране выходит за пределы
своей  основополагающей   цели,  например,  такой   благородной  цели,   как
обеспечить свободу и благосостояние каждому гражданину. То такая власть рано
или  поздно  превращается  в зверя, она утрачивает основные  духовные цели и
силой обстоятельств превращается в демоническую империю зла.
     И никакие силы ее могут сейчас спасти. Это вы твердо должны уяснить...
     После этих слов наступила продолжительная пауза в разговоре.
     -  Так  уж  сразу  и  исчезнет,  -  зловеще  засмеялся  Тапир.  -  Ваше
утверждение может быть просто голословным!
     - Всякий  совет к  разуму хорош. Вы  хотели услышать  правду,  вы  ее и
услышали. Более того, вы пытались  угрозами  вырвать у меня секреты. У  меня
нет ни от кого секретов,  я информировал вас о  том, о чем вы просили. И мне
нет никакого дела, верите ли вы мне или нет. Могу  к этому еще добавить, что
по моим  данным фараон  собрал под  свои  знамена  сто  тысячную армию и  он
победит. Ему помогает само провидение и ваш скептицизм.
     -  Так уж и  победит!- обидчиво воскликнул Тапир.- Я не верю ни в Бога,
ни  в Дьявола. Я верю в  империю  и  свои силы. Знайте, что империя сильна и
способна разгромить  туземцев. Ваши старые глаза  привыкли к  провинциальной
серости  и забыли, что мы исполины. Мы правили, и  будем тут править  вечно.
Если хотите, поезжайте в ставку, и вы увидите нашу силу.
     Патриарх, печально покачав головой, сказал:
     -  Спасибо,  но  я  по совету  Бог-Дана  готовлюсь к своему  последнему
путешествию. И  у меня мало времени, как и у вас тоже. Вы не  хотите понять,
что  расцвет империи исполинов  давно прошел.  Она угасает. И  это  угасание
началось давно много лет назад.  И началось оно с периферии, с того, что  вы
называете провинцией. Вы должны уяснить, простую истину, что проходит время,
прежде чем разложение организма подберется к сердцу. По пророчеству Бог-Дана
сейчас как  раз наступило такое время. Мне пришлось сорок  лет потратить  на
сбор данных для расчетов, что определить точное время гибели  империи. Скоро
грянет еще более страшная беда.
     - Сорок лет! - воскликнул Тапир. - Что ж я постараюсь разубедить  вас в
обратном, за сорок дней.
     - Каким образом, многоуважаемый Префект!
     - О, самым простым! Я отправляюсь в ставку, где  у меня достаточно сил,
чтобы сокрушить любую армию.
     На что патриарх вежливо ему ответил:
     - Вы оказали мне  честь, посетив мой  дом. Счастливого вам пути. Всякий
сам по себе хлеб и тлен добывает.
     Ной проводил высокого гостя до двери, на этом они расстались каждый при
своих интересах.
     Глядя в след отъезжающему Префекту, патриарх промолвил:
     - Глупец! Жаль, не поверил мне Тапир, значит, плохо кончит. Выше головы
он не прыгнет. Впрочем, Бог-Дан будет ему судьей!
     Отъехав от усадьбы,  Тапир приказал Кокеру,  известному в узких кругах,
как  мастеру грязных и мокрых  дел, сжечь усадьбу вместе с патриархом и  его
домочадцами.
     Префект посчитал, что распространяемая  пророком философия о разложении
империи, базирующаяся на проклятии Бог-Дана, была крайне опасной для него.
     Но  он  не  знал,  что черные его  мысли  без  особого труда  вычислены
патриархом. На то он и пророк, чтобы знать, видеть  и слышать то, что другим
не под силу.
     Ной с  сыновьями Симом,  Хамом и Иафетом и домочадцами,  сразу же после
отъезда Префекта, покинул  свое жилище и через подземный ход  вышел к  реке,
путь его далее пролегал к морю. Там  он  приказал сыновьям заложить в  одной
удобной защищенной от крутой волны со стороны моря бухте по  своим  чертежам
большой морской ковчег.
     Ной чтил основные заповеди Бог-Дана (Бога данного ему судьбой) и первую
из  них не убий  ближнего. А они  (патриарх  здесь  имел  в  виду исполинов)
убивали, много и жестоко.
     Они не должны гневаться на своего меньшого брата - человека, а исполины
гневались.
     Они должны уважать землян, коренных разумных  жителей Земли, а исполины
считали их ничтожеством.
     Они не должны прелюбодействовать, а те не только прелюбодействовали, но
и насиловали всех и вся.
     Они не должны никому мстить, воздавать, как говорятся в народе - око за
око, а они мстили, причем жестоко, спалив дотла страшными огненными стрелами
города Содом и Гоморру.
     Они не должны воевать друг с другом, а те воевали,  причем даже сами  с
собой.
     Далее, очевидно, не стоит перечислять все прегрешения исполинов.
     Фундаментальный смысл событий, развернувшийся в эту историческую эпоху,
состоял в том, что человечество повзрослело. При этом значительно поднялся и
окреп воинствующий дух людей. Они поняли, что они, а не исполины должны быть
хозяином  на своей родной  планете. И хотя ранее  портив  исполинов  земляне
восставали, при этом возникали отдельные бунты, но они были малочисленными и
разрозненными. Сейчас  наступило другое время, которое  характерно  наличием
следующих трех существенных признаков:
     Сложилась воинствующая масса  людей такой критической массы и величины,
которая уже в состоянии сокрушить исполинов;
     Большинство людей отрешилось от слепой веры в божественность исполинов;
     Среди  людей  были вожди и руководители,  способные  возглавить большие
массы  восставших,  воодушевить  их  на  подвиг,  на  борьбу  за  свободу  и
независимость.

     И  все это происходило на фоне  деградации и разрушения дряхлой империи
исполинов, у  которой уже не было  былой силы и  духовной веры. При этом  во
главе  исполинов  стал  третьесортный   правитель,  не  обладавший   большим
авторитетом.

     Думая о будущем, Ной верил, что  человечество следуя  святым заповедям,
спасет себя от неверного  пути и от погибели,  что  это самый разумный смысл
человеческой  жизни,  и что  всякое  отступление  от этого  влечет за  собой
соответствующее наказание.
     Он знал, что дорога к Небу не будет гладкой у человечества, что на пути
будет много торосов и камней, и "иудушки" не раз предадут их святое дело.
     И как бы отвечая на последнее  замечание, здесь уместным будет привести
следующие стихотворные строки из дневника в современном изложении:


     "...Не родится ли Иуда? -
     Мне вопрос другой здесь был, -
     На Синае чудо-юдо
     Скорпионье гнездо свил.

     Тот Иуда с лиходеев,
     Лысоват, не молодой,
     Вырос он из новых геев,
     И на мир весь очень злой.

     Педераст развратный этот,
     Бога предаст за трояк.
     Блуд и ересь, а не светоч,
     Цель одна - задуть маяк.

     Бог не съест, не даст в обиду,-
     Не затем он вас родил.
     Не покажет только виду,
     Что среди людей бродил.

     Но Нечистый ведь бессмертен,
     Как и Бог, вот в чем беда.
     Человек же, пока, смертен,
     Все зависит от ума.

     Есть надежда, в перспективе,
     Прожить десять тысяч лет.
     Есть задел у вас в активе,
     Виден добрый божий след.

     Светлым следуйте заветам,
     Краше нет вашей Земли,
     Верные святым обетам,
     Трудный крест несете вы...

     Да,  действительно, за  почти десятитысячную свою историю, человечество
несло и несет тяжкий крест испытаний, а впереди еще столько же.





     "Где гавань та, залив, где тот,-
     Где б можно с силами собраться?
     И лишь потом подняв флагшток,
     В пучину волн борьбы бросаться..."


     Мер, получив тайное указание  Тулпара снарядить корабли к острову Сарос
и там любой ценой добыть и привезти  на континент последние ракеты  и бомбы,
которыми Префект собирался усмирить человеческие племена.
     Надо заметить, что указать точно  на карте место, где  тогда размещался
остров,  не представляется  возможным,  поскольку  там  сейчас  образовалась
гигантская  Марианская  впадина.  Она одна лишь служит немым  свидетелем тех
катастрофических событий произошедших на Земле.
     В  порту было два корабля способных  отправиться в далекое путешествие.
Это трехмачтовое судно "Префект Тин" и быстроходная "Бригантина".
     Экипажи  их были еще не укомплектованы полностью, но те моряки, которые
уже входили  в  состав  команды  были  настоящие  морские  волки.  Все  свое
свободное от  вахты  время они проводили в основном  в трактире "Красотка  -
Вотка".
     Оправдывая свое  название там  всегда можно было  выпить водку  и снять
красотку.  Здесь  были  и  белые пышногрудые европейки,  и черные  как смоль
африканки,  и  желтые  как  персик  азиатки,  даже  краснокожие  заокеанские
индианки. Выбирай, плати звонкой монетой  и  наслаждайся продажной любовью с
любой  красавицей. При  трактире  был  большой  пансионат  с  меблированными
комнатами,  которые сдавались  в  наем. Обстановка  в них была по деньгам  и
зависела напрямую от размера и толщины кошелька клиента.
     Приезд Мера в порт был сразу замечен морскими волками. И хотя он держал
в тайне  цель  визита, слухи о  скором выходе кораблей в море поползли среди
моряков. Вот и сейчас в трактире за исполинским столом шел разговор об этом.
     Высокий, смуглый  и сильный  моряк, увидев очередного посетителя только
что вошедшего в трактир, крикнул ему из-за стола:
     - Подгребай сюда, Малыш! Садись к нам. Есть разговор.
     Малыш  -  громадного  роста  детина  со звериной  физиономией  морского
пирата,  изобразив на лице  что-то  в  виде улыбки,  от  которой  даже  днем
шарахались  женщины,  а  ночью  они  падали  в обморок,  подошел к  столу  и
дружелюбно прорычал:
     - Здорово Феофан! Рад тебя видеть!
     Они крепко обнялись, так что захрустели кости.
     - Знакомься это мои приятели: Лука и Ураган!
     Малыш подошел к ним, и они обменялись крепкими рукопожатиями.
     - Садись за наш стол, угощайся.
     Малыш не стал дважды уговаривать себя, сел за стол, взял ближний к себе
полный  жбан  пива  и  опрокинул  в  рот.  Затем  крякнул  от  удовольствия,
промолвил:
     - Знатное здесь пиво!
     -  На, пропусти  стаканчик рома,  Малыш! -  предложил  Феофан, а  затем
добавил. - Давайте выпьем, друзья, за тех акул, которые подавляться  нами  в
этом плавании!
     Исполины дружно поддержали тост.
     - Что есть  новости,  Феофан? -  спросил  Малыш, кусая  жирную  баранью
ножку.
     - Новое, то, что на днях идем в море. И я хотел, чтобы ты пошел со мной
старпомом.
     -  О,  это радостная для моряка весть. Если честно признаться, - сказал
он, обращаясь ко всем присутствующим, - мне уже до чертиков надоела жизнь на
берегу.
     - Особенно когда сидишь на мели, - подхватил мысль Малыша, Лука.
     - Да, пора нам всем подзаработать, - добавил Ураган, ковыряясь в зубах.
     Взяв с центра стола очередную  кружку-подружку, Малыш быстро  приласкал
ее, при этом лишь слегка промочил горло.
     - Куда направим свои паруса на этот раз, капитан? - спросил он Феофана.
     - Пока сам не  знаю, - ответил тот. - Но то,  что это  дело прибыльное,
могу  сказать точно.  Мы уже  с  ними  (он  показал рукой в  сторону изрядно
выпивших собутыльников)  уже получили  солидный аванс и мне  велено  набрать
знатную команду отчаянных парней.
     -  Прекрасно капитан! Я надеюсь, при дележе добычи ты не обидишь своего
старого дружка Малыша, с которым прошел огонь, воду и медные трубы.
     - Конечно, Малыш, считай, что ты член нашей команды.
     - Эй, человек! -  крикнул он трактирщику. - Принеси еще рома и пива, да
что-нибудь  пожевать,  там  пару  гусей  и жареного поросенка.  Люблю, когда
друзья хорошо сидят за столом.
     -  Сидят  и гудят!  - добавил  довольный  Малыш, приканчивая  очередную
красотку-кружку.
     - А, что, Малыш, давай затянем нашу "Бригантину"?
     И старые  морские  волки, разомлев  от выпитого  пива  и  рома, затянул
допотопную известную на всех широтах среди моряков песню:

     " В море вышла "Бригантина",
     Эх, судьба моя судьбина!
     Ты меня свела сума,
     Лебедь белая моя.
     Паруса ее как груди,
     У морской жены-подруги.
     У нее крутые бедра,
     Тронь - бизанью бьет по морде.
     Фрукт желаний - не корма,
     Словно спелая хурма.
     Фонари-глаза на гроте,
     Ярче нет у нас на флоте,
     Вот такая вся она -
     "Бригантина"- жизнь моя!

     Припев:
     Ходили мы под парусом в далекие моря,
     У берегов Антарктики бросали якоря,
     Бывали в знойной Африке, где небо голубо,
     В холодной лютой Арктике, где днем даже темно...


     "Бригантина", "Бригантина"!
     Эх, судьба моя судьбина!
     Бури, шторм и ураган,
     Миражей морских дурман.
     Песни ветра и плеск волны,
     Посреди моря одни мы..."

     Гулянка  в  трактире затянулась  на долго, но это  не  помешало  старым
морским волкам прибыть на корабль к утренней побудке. Погрузка провианта шла
в течение нескольких дней полным ходом. Шлюпки то и дело сновали от  корабля
к берегу, доставляя грузы и матросов  и солдат.  Естественно, что наибольшая
суматоха была в последний день перед отплытием.
     Когда подготовка к морскому походу была закончена,  Мер подозвал своего
посыльного и передал ему письмо, сказав:
     - Вот  тебе пакет, береги его  как  зеницу  ока. Передай лично  в  руки
Префекта!
     - Да, мой господин! Передам лично в руки.
     - Ну, тогда, ступай...
     В письме  Мер сообщал, что корабли  снаряжены, и что  он сегодня  ночью
снимется  с  якоря и  выйдет  в море.  С ним на  борту  два  отряда "морских
беретов". Плаванье, по расчетам  капитана должно  занять пару месяцев. И что
он надеется, что провидение не оставит их в беде.
     В полночь капитан дал команду:
     - Поднять паруса с якоря сниматься!
     Матросы, под боцманские свистки и крутые матерные окрики дружно полезли
на  ванты,  распустили передний  парус. Другие  матросы, когда первые паруса
были распущены, налегли на лебедку и подняли якорь. С него струйками стекала
вода. Ветер развернул раскрепощенные паруса, и берег медленно стал удаляться
от них.
     Следом за  ними,  с десантом на  борту, снялась  с якоря и трехмачтовый
десантный корабль "Префект Тин".
     Когда  утром Мер вышел на палубу, берег был почти не виден. Флагманский
корабль, подняв все паруса  на фок,  грот и  бизань -  мачтах,  шел курсом к
западному проливу, чтобы выйти в океан. Невдалеке в кильватере шел десантный
корабль "Префект Тин". Путь их лежал к уединенному острову Сарос затерянному
посреди Великого  океана. "Бригантина"  водоизмещением более  500  тонн была
прекрасным судном, она  легко слушалась  руля, была очень устойчива даже при
сильной боковой волне.
     Мы не будем подробно описывать, как проходило  все плавание.  Поскольку
дни  в  море  и  на  кораблях  в  большинстве  своем  проходили  буднично  и
однообразно. Сменялись матросы на вахте, боцманы регулярно отбивали склянки,
штурманы с помощью сектантов и компаса,  ориентируясь  по солнцу  и звездам,
прокладывал  путь. Свободные от вахты моряки ели, пили, отсыплись от вахты в
своих кубриках. Мер с капитаном и другими знатными исполинами на флагманском
корабле  периодически,  чаще  по  вечерам,  собирались в кают-компании,  где
травили  анекдоты,  байки  или вели неторопливый  треп  о войне, политике  и
сексе. Таким  образом, дни  текли  медленно и неторопливо,  словно океанские
серо-зеленые волны за бортом кораблей.
     Сначала корабли двигались против пассатов, с тем расчетом,  чтобы потом
выйти на ветер, дувший в нужном  направлении, вдоль Африканского континента,
а  когда   закончили  такой   маневр,  то   быстроходность  их   значительно
увеличилась. И корабли  ходко пошли по  ветру.  Бушприт флагманского корабля
порой зарывался в набегающую волну, и брызги роем окутывали его. Было видно,
как стая дельфинов, словно привязанные невидимыми фалами, изящно скользили в
волнах, соразмерно хода корабля, чуть в впереди его удлиненного носа.
     В  один  из  таких  серых   будней   вахтенный  впередсмотрящий  матрос
"Бригантины", увидев фонтаны в море, закричал:
     - Киты на горизонте!
     Свободные от  вахты члены экипажа высыпали наверх полюбоваться на  этих
красавцев.  На  капитанском  мостике  собрался  все  знатные исполины:  Мер,
Феофан, Лука, Уран и старпом Малыш.
     Стая китов из десяти голов, плыла параллельным курсом.
     - Господа,  какое поразительное зрелище! Я такого никогда в своей жизни
не видал, - воскликнул Мер.
     - Да, господин  Мер! Это прекрасно! И хотя я  встречал их в походах, но
всегда не уставал любоваться ими, - заметил капитан.
     - Капитан, нельзя ли поближе подойти к ним, - попросил Феофана, Лука.
     - Немного можно, но лучше держаться  на  расстоянии. Я знавал  истории,
когда  вот  такой гигант  одним  мощным ударом  переворачивал корабли,  топя
экипажи.
     - Эй, рулевой! Право руля, подойди чуть поближе к крайнему из них.
     -   Есть  право  руля!  Есть  подойти  поближе,  -  четко  отрапортовал
вышколенный рулевой.
     "Бригантина" легко слушаясь руля, повернул на право и стал приближаться
к китам. Приблизившись на  расстояние сотни метров к ближнему киту,  корабль
пристроился с боку  и несколько позади него. Было прекрасно видно, как  тот,
набрав  воздуха  нырял глубоко  под воду,  а  затем  с  шумом  выныривал  на
поверхность океана, пуская фонтаны из воды и брызг.
     -  Я  тоже,  не  раз видел китов, но эти просто  гиганты! -  восхищался
старпом.
     - Я бы их назвал исполинами моря, - произнес Ураган.
     -  А что  они  чем-то похожи на  нас  исполинов, -  сказал  Мер,  потом
добавил. - Такие же исполины моря, как мы исполины на земле.
     - Увидев это зрелище,  так  и  хочется вдогонку им  крикнуть: "Раздайся
море - киты плывут!", - сказал Лука.
     - Иными словами ты хочешь сказать: "Раздайтесь люди - исполин идет!", -
смеясь,  произнес Ураган.  - Только  эти  двуногие пигмеи что-то  не  больно
жалуют нас на земле. Эта мелкота опять против нас бунтует.
     - Ничего, - сказал  Мер, - Тулпар  их быстро приструнит, если, конечно,
мы привезем ракеты и бомбы.
     - Вот бы знать, как этот Геронт себя поведет. Отдаст ли оружие.
     - Скорей всего не отдаст, - промолвил Мер.
     - Тогда мы возьмем силой, - сказал Ураган.
     - Не забывайте, что у них есть не только холодное оружие, но и лучевое,
- заметил Лука. - И  они у себя дома, каждый  бугорок на острове знают, а мы
нет.
     - Придется действовать хитростью, - сказал Мер. - Наверняка они скучают
по вестям с континента,  вот и воспользуемся этим. Устроим  хорошую пьянку и
тех, кто не с нами будет, мы прикончим на месте.
     - Правильно, шеф! - воскликнул Малыш.- Так надо и сделать.
     Так любуясь  на  исполинов  моря,  земные исполины  замышляли  недоброе
против своих же соотечественников и людей.
     А  киты может  быть, почувствовав присутствие  кораблей или  по  другой
причине, повернули на  восток. Они  разошлись и  поплыли разными маршрутами,
каждый  в  своем направлении.  На  горизонте еще долго  были видны их мощные
сигарообразные тела, мелькающие в  воздухе большие  черные хвосты и  фонтаны
воды,  поднимаемые не  несколько  метров  над поверхностью моря  вверх.  Как
оказалось, киты не зря изменили маршрут.
     К вечеру море и небо потемнело, усилился ветер, надвигался шторм.
     Капитан "Бригантины"  приказал убрать  паруса,  оставив  впереди только
косые кливера. Так же поступили моряки десантного корабля "Префект Тин".  Не
успели  матросы закрепить  паруса, как налетел шквальный ветер.  На  мостике
остался только  капитан и рулевой. Остальные пассажиры и свободные  от вахты
моряки  попрятались в кубриках  и кают  компаниях. Все люки и трюмы  корабля
были наглухо задраены.
     Мер  лежал в своей каюте, его от сильной болтанки тошнило. Он  был мало
приспособлен к таким морским экспедициям.
     Трудно передать, что испытали экипажи двух кораблей в эту бурю.
     Флагманский  корабль   шел  несколько  восточней  эпицентра  бури.  Это
возможно и спасло его от гибели. Второму кораблю крупно не повезло.
     С капитанского мостика  было хорошо  видно,  как  вдруг вдали из пучины
моря, словно гигантский  морской  змий,  возник и поднялся  высь под  облака
страшный смерч.  Он  приближался  к  кораблям. На  беду  десантного корабля,
который шел  несколько  западней  и южнее,  смерч  сначала лишь схватил  его
краем, а затем, притянув, полностью захватил в свои смертельные объятия.
     В одно мгновение, словно спички  с палубы корабля были  сметены мачты и
весь такелаж. Затем  корабль к  ужасу членов экипажа  стал  медленно,  но  с
ускорением подыматься вверх. Подъем прекратился на высоте несколько десятков
метров.  Зависший  корабль,  вращаясь,  стал медленно  приближаться  к  краю
воронки.   В  конце  концов,  смерчу  видно  надоело   играть   кораблем,  и
центробежными силами он был,  выкинут за пределы этой ужасной воронки. Падая
с большой высоты корабль, разбился в  щепки.  Так печально  закончилась  для
десантного  корабля  "Префект Тин" эта одиссея.  Тину -  исполину  и кораблю
можно сказать, дважды не повезло.
     Стоящий на капитанском мостике  капитан и рулевой, были потрясены  этим
ужасным зрелищем.
     - Капитан! Никогда  ничего подобного  не видел, - промолвил бледный как
стена  рулевой. - Чтобы вот так  как  простую  матросскую бескозырку поднять
целый корабль и затем, камнем бросить его в низ. Это ужасно!
     -  Да,  несчастный  корабль,  несчастный  экипаж!  -  соглашался  с ним
капитан. - Сколько классных моряков погибло в одночасье!
     -  Представляю,  что   пережили  в  этот  момент  они?!  -   промолвил,
сокрушаясь, рулевой, забывая рулить против волны.
     - Ты не отвлекайся! Рули против ветра, - приказал капитан.
     - Есть, капитан!..

     На счастье экипажа "Бригантины" смерч прошел мимо, лишь  слегка зацепив
их корабль. Ураганный  ветер порвал в клочья, плохо закрепленные паруса и не
убранные  кливера,  которые  сейчас оглушительно  хлопали на ветру.  Корабль
болтался  на  волнах,   словно  щепка  в  бурной  реке.  Такая  свистопляска
продолжалась до утра. Мало кто верил, что  им  удастся  спастись.  Казалось,
словно  само небо  ополчилось против них.  Лишь к утру  ураганный ветер стал
стихать и  "Бригантина" вышла из опасного района, где  бушевал страшной силы
смерч.
     Предав вахту  старпому, капитан  спустился вниз  и  постучался в  каюту
Мера.
     - Войдите! - услышал он слабый голос хозяина каюты.
     Когда капитан вошел к нему, тот лежал на койке как  на лежбище моржей и
тюленей старый разбитый параличом морж. Видно  эта бурная ночь далась ему не
легко.
     - У нас неприятности, - сообщил капитан.
     - Что случилось? - болезненно кривясь, спросил Мер.
     - Наш второй корабль "Префект-Тин" приказал долго жить!..
     - Что ты сказал? - переспросил капитана Мер.
     - Смерч разбил в щепки наш десантный корабль.
     - Не может быть! Как это случилось?
     Капитан  подробно  рассказал Меру про страшную  трагедию, разыгравшуюся
этой ночью.
     - И что никто не спасся? -
     -  Какое  там!  - сокрушенно  промолвил  капитан,  -  корабль  рухнул с
многометровой высоты. Даже если  кто-то и не разбился, падая с такой высоты,
то наверняка утонул в бушующем океане. Шансов спастись практически ни у кого
не  было.  Да и мы  чуть  сами не  потонули. Нам крупно  повезло в том,  что
оказались чуть в стороне  от  эпицентра  бури.  Штормом сорвало у нас  часть
парусов, оснастка разболтана, надо срочно чинить ее.
     - Тогда отдайте команду капитан, пусть матросы немедля займутся этим.
     - Уже отдал.
     - Ну что ж тогда отдыхайте от вахты. Встретимся вечеров в кают-компании
и обговорим сложившуюся ситуацию...

     Целый  день  поднятые  по  авралу матросы  устраняли  под  руководством
старпома последствия бури. Чинили, ставили новые паруса, крепили расшатанные
мачты и такелаж.
     Вечером, за  ужином собравшиеся в кают-компании руководители экспедиции
обсудили создавшееся положение.
     -  Сразу  хочу  вас предупредить, господа, что никакой речи  о возврате
экспедиции из-за потери десантного корабля не может быть. Мы продолжим путь,
чего бы  нам это не стоило! - решительно  объявил  всем Мер. - Какие меры вы
капитан намерены предпринять? - обратился он к капитану.
     - Паруса, мачты,  такелаж сильно повреждены, - отметил тот. - Чтобы все
хорошо починить, надо зайти в какую-нибудь близлежащую бухту.
     -  Правильно!  -  поддержал  капитана  старпом.-  По  пути я  знаю один
подходящий  остров,  где  можно  остановиться, починить корабль  и пополнить
запасы продовольствия и воды.
     - А что у нас туго с водой и провиантом? - спросил Мер.
     - Не  то  чтобы плохо,  -  ответил  капитан,  - у нас  достаточно  пока
сухофруктов, копченостей, сухарей,  сыра, орехов,  изюма и  конечно  вина  и
рома. Но  воду  в матросских анкерках и наших серебряных флягах следовало бы
поменять. Да и свежатиной, зеленью, дичью не мешало нам запастись...
     - До  цели  нашего  путешествия,  острова  Сарос,  еще несколько недель
хорошего хода, - чуть погодя добавил он.
     - Ну,  хорошо, -  согласился Мер, -  давайте завернем туда,  раз  этого
требуют обстоятельства.
     - Тогда я сейчас  же отдам  необходимые распоряжения, -  удовлетворенно
промолвил старпом.
     -  Хорошо, старпом, отправляйтесь  на  мостик  и меняйте  курс  на этот
остров, - отдал распоряжение ему капитан.
     Старпом  вытер губы  салфеткой, поднялся  из-за  стола  и  направился к
выходу. Через некоторое время было слышно, как оглушительно щелкнул на ветру
кливер и "Бригантина" поменяв галс, пошла в юго-восточном направлении.
     "Бригантина"   изменив  курс,   с  характерным  шумом  рассекая  волны,
"заговорила".  Корабль  запрыгал на  волнах как  норовистая  лошадь.  Громко
хлопали порванные  местами паруса  на  грот-мачте и фок-мачте,  дребезжали и
скрипели  разболтанные блоки,  двигаясь на ветру, стонали  гики.  То и дело,
тяжелые  волны глухо  били  в борта  судна.  На  сильном ветру  нос  корабля
периодически  зарывался в набегающую  волну по самый буршплит. И тогда  тучи
брызг взлетали над фальшбортом.
     В кают-компании тем временем совещание шло к концу.
     - Принесите  рома. Если я сейчас не выпью чего-нибудь покрепче, то буду
выглядеть как ваш разбитый бурей корабль, - попросил Мер.
     Выпив рюмку рома, в заключении он произнес:
     - Все,  господа,  на сегодня  хватит.  Я чувствую себя не важно, пойду,
прилягу немного...
     Более суток помятая штормом  "Бригантина" шла в направлении безымянного
острова, где капитан решил остановиться.
     -  Земля!  -  закричал впередсмотрящий  моряк, сидевший  в  корзине  на
грот-мачте.
     И сразу  палуба загремела от топота  ног. Все  стали  выбегать из своих
кают  и кубриков, чтобы посмотреть на землю. Остров,  как и многие острова в
этой  части океана  был,  похоже,  кораллового  происхождения.  По форме  он
напоминал изогнутый дугой  серп  с шероховатей ручкой. У береговых подводных
рифов  виднелись  белые  от  морской  пены  буруны. Внутри  серпа  оказалась
защищенная от ветра с трех стон бухта. Когда корабль осторожно, обходя рифы,
вошел в  нее,  ветер  стих  и "Бригантина" став  на якорь,  медленно  начала
дрейфовала  на  якорном канате из стороны, в  сторону  повинуясь  подводному
течению.
     На берегу  под пальмами видны были хижины аборигенов.  Они высыпали  на
песчаный  пляж,  где  лежали  их лодки.  Три лодки  с  аборигенами во главе,
очевидно,  с  вождем, который  выделялся  от остальных  соплеменников пышным
головным убором из павлиньих перьев и громадным ожерельем из ракушек на шее,
поплыли к кораблю исполинов.
     -  Капитан,  -  обратился  к стоящему  на мостике  Феофану  старпом,  -
разрешите отдать команду  свободным  от вахты  матросам и  экипажу сойти  на
берег? Все немножечко подустали. Не мешало бы им отдохнуть и поразвлечься на
берегу.
     - Хорошо, командуйте старпом!
     Команда, услышав эту фразу капитана, радостно заревела.
     Рев матросов  спугнул сидящих  в самодельных лодках  островитян, и  они
нерешительно остановились, не доплыв до корабля.
     -  Шлюпки на воду!  -  скомандовал Малыш. -  Все кто хочет погулять  на
берегу в шлюпки.
     Переполненные матросами и солдатами шлюпки ринулись на берег.
     По пути, очевидно, из  озорства  исполины  перевернули лодки островитян
вместе с  их  пернатым вождем.  Увидев  это,  в  деревне  начался  настоящий
переполох, женщины и дети пытались скрыться в глубине острова. Но проворные,
голодные до секса солдаты и матросы со смехом и улюлюканьем ловили их,  кого
в хижине, кого в лесу под кустом. И где  настигали там и насиловали. Женский
визг и  детский плач  долго сопровождали это  насилие. Те из мужчин, которые
пытались спасти своих жен и детей, были или убиты или искалечены исполинами.
Насладившись сексом, солдаты и матросы начали  грабить островитян, забирая у
них еду, украшения из диковинных раковин и так называемую хмельную воду. Тут
же  под  пальмами разводили костры,  жарили  туши  отобранных  у  островитян
домашних животных, устраивая что-то вроде пикника.  Пьяная, развратная оргия
на острове продолжалась всю ночь до утра.
     Лишь  с  обеда  следующего дня  Малыш несколько утихомирил  команду,  и
матросы  под присмотром  боцманов начали латать  снасти,  чинить и  заменять
паруса, рубить на  берегу  деревья и менять лопнувшие деревянные конструкции
корабля. При  этом  между кораблем и берегом  постоянно  курсировали  шлюпки
нагруженные тушами  забитых животных, кокосовыми  орехами, прочей зеленью  и
свежей ключевой водой из местных родников.
     Мер временно  перебрался из своей корабельной каюты  на землю в большую
хижину вождя  племени. Где чествовал  себя намного лучше, чем на  корабле. В
его  распоряжении  была  многочисленная челядь вождя и целый  гарем  молодых
островитянок.  Но ночам оттуда  раздавался отчаянный визг молодых  жен вождя
обслуживающих, как им казалось полубога.
     Памятным для него была охота  на морских львов, лежбище которых было на
скалистом островке  в  миле  то  основного  острова.  По  утру  сев в шлюпки
исполины во  главе  с  Мером  направились  туда  на охоту.  Приблизившись  к
островку,  они  увидели удивительное  зрелище.  На  крохотном пяточке  земли
скопилось  несколько   сот  омерзительного   вида   лоснящихся  тварей.  Они
оглушительно  не то лаяли, не то рычали и с шумом прыгали в воду. Вид их был
устрашающий, а на сам деле это были довольно безобидные животные.
     - И это и есть морские львы? - спросил Мер капитана.
     - Да, так их называют местные люди.
     - Я рассчитывал сразиться с  настоящими  львами, а  это какие-то жирные
слизняки.
     -  Но я все-таки  посоветовал всем быть поосторожнее с  этими  морскими
гигантами, - сказал капитан.
     - Рули к берегу рулевой, - скомандовал  Мер. -  Я  их даже  стрелять не
стану. Одним мечем, порублю как капусту.
     - А что! - воскликнул Ураган.  - Мечи наголо и  давайте заключим  пари,
кто больше зарубит этих тварей, тому бочонок пива.
     - Идет, - сказал капитан, доставая меч.
     Высадившись невдалеке от стада  животных, исполины  окружили их с  трех
сторон. Затем по команде Мера: "Хабар!  (Вперед!)" врезались в стадо ревущих
львов. Началось кровавое избиение мирно отдыхавших животных.
     Исполины давно не державшие боевые мечи в  своих руках, и соскучившиеся
по   резне,  с  особым  наслаждением  отсекали  головы  этим  неповоротливым
животным. Рубили их с азартом  и вдохновением, которое  давно не испытывали.
Рев испуганного стада только подзадоривал их.
     - Раз,  два,  три,  -  удовлетворенно считал срубленные головы  морских
львов Мер. Его длинный обоюдоострый  исполинский меч с такой силой опускался
на  черные  короткие  шеи  этих  жирных малоподвижных  животных, что  головы
морских львов с серыми усами отлетали далеко в сторону. Кровь и жир брызгали
по сторонам, пугая соседних  животных, возбуждали в Мере  азарт мясника.  Он
получал от  этого, как сказали бы современные "психоманы" - кайф.  Мер, губя
этих  животных, представлял  на  их месте своих  врагов  - людей, которым он
беспощадно рубил головы.
     Остальные исполины тоже ловили  "кайф"  в  этом  массовой  бойне мирных
непуганых до  этого животных. Дикая бойня продолжалась почти до обеда,  пока
исполины не устали, а большинство испуганных животных не попрыгало в море.
     Когда исполины начали считать свои охотничьи трофеи,  то оказалось, что
больше всех зарубил морских львов Мер. На его счету оказалось 98 зарубленных
животных,  а общее число туш  оказалось  белее 300 штук.  Погрузив несколько
самых крупных  животных  в  шлюпки  и  бросив  остальных  гнить  на  солнце,
удовлетворенные исполины  вернулись на остров, где в честь  победителя этого
так называемого  турнира  был дан  пьяный ужин,  закончившийся,  как всегда,
большой попойкой и насилием над местным населением.
     Почти неделю исполины жили на острове, пока не починили "Бригантину". В
один из  солнечных  дней,  обобрав  почти  полностью  островитян,  прихватив
молодых здоровых женщин себе для ночных оргий, корабль снялся с якоря и взял
курс на остров Сарос.
     Не будем подробно описывать,  как проходило дальнейшее плавание к этому
уединенному  острову  в  акватории   Тихого   океана.  Отметим,  что  ничего
существенного  больше не произошло, если не  считать того,  что островитянок
искалеченных пьяными исполинами  выбросили в море как не  нужный балласт. По
внеземной своей  природе исполины были  бесчувственны  к людским страданиям.
Они были несколько похожи на крепкие, могучие, не гибкие, многовековые дубы,
растущие среди прочего леса, и которые в последствии те же люди и вырубили в
большинстве своем на земле.
     Дни  и  ночи  на корабле  проходили  буднично и однообразно.  Сменялись
матросы на вахте, свободные от вахты моряки  и пассажиры ели, пили, кутили в
своих прокуренных каютах и кубриках.
     Мер и другие знатные особы по  вечерам собирались в кают-компании,  где
обсуждали  за  выпивкой  и  картами детали предстоящей  операции по  захвату
Арсенала на острове  Сарос.  Так прошло много времени, пока на  горизонте не
показалась земля.
     - На горизонте земля! - прокричал впередсмотрящий вахтенный матрос.
     Услышав крик  вахтенного  матроса,  на капитанский мостик поднялись все
руководители экспедиции.
     На море  была крупная зыбь, с севера дул несильный боковой ветер. Волны
чередой  равномерно  то  подымались,  то  опускались.  Казалось,  что  океан
равномерно дышит.
     "Бригантина"  шла  под  полными  парусами   и  кливерами.  Ее  красивые
обновленные  паруса, как облака похожие на  женские белые груди ослепительно
белели на солнце. Корабль держал курс на остров.
     Удивительная картина открылась перед ними. Над морем высоко поднималась
конусная   гора,   покрытая   зеленой   растительностью.   Остров  был  явно
вулканического   происхождения.    Нетрудно   было    понять   причину   его
возникновения.  Гигантский подводный  вулкан, бушевавший  сотни веков  назад
преодолев много километровую толщу воды, поднялся над ее поверхностью. Когда
он потух, то время и живая  природа сделали свое  дело. На острове  возникла
растительность и различная живность.
     Выбор использовать  его как свою  базу был для Бог-Дана не случаен.  На
поверхности острова  было все, что  необходимо для жизни. А  внутри его были
большие  пустоты, сделанные лавой  и  газам потухшего вулкана,  где свободно
можно было  поместить все что  угодно  от  ракет и космических аппаратов, до
термостанций, работающих на подземном вулканическом тепле.
     Немаловажное  значение имел и тот факт, что остров был очень  удален от
материков, и сюда не так просто было попасть.
     Мер, всматриваясь в расплывчатые очертания острова, спросил:
     - Господа, кто-нибудь из вас ранее был на острове?
     Ответом было молчание.
     - Насколько мне известно,  этот уединенный остров посещал только Тин. И
то это было так давно, что трудно сразу вспомнить, кто еще был тогда  с ним,
- видя, что все молчат, промолвил Феофан.
     - Мне Тулпар передал морскую карту этого районе. Вот она...
     Все склонились над  небольшой  размером с бескозырку картой.  Она  была
выполнена из белой  хромовой кожи,  на которой  черной,  голубой  и  зеленой
красками был  нарисован  остров. Искусный художник  наглядно изобразил море,
береговые  очертания  острова,  извилистый  вход  в бухту, береговой причал,
дорогу идущую к Арсеналу и к Акрополю.
     - Это очень кстати, - сказал Феофан. -  Здесь видна очень удобная бухта
и пролив, ведущий к ней.
     - Но не  ясно, какова глубина пролива. Не сядем ли мы на мель, капитан?
- спросил Феофана, старпом.
     - У меня  есть  такое предложение. Подойдем  к  острову, осмотримся,  и
когда будет полный прилив, войдем в бухту. Я уверен, что тогда наверняка нам
хватит глубины.
     - Да,  это хорошее предложение!  - согласился старпом.  - У  нас  будет
лишних  пару  метров под  килем.  Вот только  извилистый характер  пролива и
скорость течения будет нам помехой.
     -  Кто не рискует, тот  не пьет  "Исполинское" (разновидность марочного
вина)!  - так  шутя, прокомментировал  опасения  старпома на  счет фарватера
пролива Феофан.
     Мер,  выслушав  этих  просоленных  морями  и  океанами  старых  морских
пиратов, согласился с ними.
     Подойдя вплотную к  острову, "Бригантина"  свернула  паруса  и стала на
якорь у входа в пролив.
     На бору ее шла полным ходом  подготовка к заключительному этапу военной
экспедиции.
     Океан  раскинулось синей гладью,  волны мощно и  шумно накатывались  на
береговые скалы.
     К вечеру  ветер  стал стихать,  что было на руку экипажу  "Бригантины".
Начался  прилив,  и  океанские  воды устремились  в узкий пролив, ведущий  в
бухту. Большие белые буруны от  быстро  текущей воды  сопровождались шумом и
брызгами.
     Когда наступил полный прилив, капитан дал команду:
     - Свистать всех наверх с якоря сниматься!
     И  "Бригантина"  медленно,  но  верно,  управляемая  опытным  капитаном
направилась  к  входу  в  узкий извилистый пролив.  Здесь  понадобилось  все
мастерство,  как капитана, так  и  команды,  чтобы  так  искусно  лавировать
кораблем, обходя буруны с подводными скалами, встречавшимися у них на пути.
     Мер,  Лука и  Ураган, стоя на мостике,  как  завороженные  смотрели  на
искусство капитана и команды управлять своим кораблем. Один раз борт корабля
буквально в метре прошел рядом со скалой, на  которой неизвестно кто в шутку
или  в серьез нарисовал череп со скрещивающимися костями. Очевидно, это было
самое опасное место в проливе. Для Мера  и его сухопутных друзей время  пока
они  проходили  пролив,  показалось целой  вечностью.  Но  вот за  очередным
поворотом корабль неожиданно выскочил из узкого пролива и вошел в бухту.
     Открывшаяся  панорама  была  просто чудесной.  Больше походило  на  рай
земной. Небольшая тихая бухта была заполнена чистой и прозрачной водой. Было
даже видно, как на дне плавали рыбы. Берег  был песчаный и больше походил на
ухоженный пляж.  На  берегу  был сооружен небольшой  деревянный  причал, где
одиноко  стояла  элегантная яхта. В глубь острова вели две  дороги.  Одна из
них,  если верить нарисованной  карте,  вела к  Арсеналу, а другая по берегу
ручья к Акрополю.
     На причале  их  уже  встречали,  были видны какие-то исполины и  люди в
военной  форме. Очевидно  прибытие "Бригантины" под флагом Префекта  было им
известно. Да и по-другому быть не должно. Остров, несмотря на свою кажущуюся
незащищенную красоту, обладал мощью превосходившую все, что было на земле.
     Гостей из материка вышел встречать сам Геронт,  комендант острова Сарос
со своей свитой.
     "Бригантина" став на якорь, по команде капитана спустила шлюпку на воду
и в  ней Мер со свитой, отправился на встречу с Геронтом. Взойдя на  причал,
он церемониально  отвесил  подобающийся  его  рангу  поклон. В  замен Геронт
сделал то же самое.
     - Рад вас видеть господа на острове Сарос! - поприветствовал он высоких
гостей. - Как прошло плавание?
     -  Кошмарно!  -  откровенно воскликнул  Мер.- Мы потеряли  свой  лучший
корабль в шторм.
     - Печальный  факт,  господа,  вы выбрали не  самое  хорошее  время  для
плавания. В это время года здесь частенько бывает не погода.
     - Но здесь на острове у вас чудесно, - сделал комплемент Мер. - Никогда
бы не подумал, что здесь посреди бушующего океана есть такой райский уголок.
     - Райский не райский, но в целом вы правы, - согласился с ним Геронт. -
А сейчас  господа прошу  вас в  Акрополь,  где  вас ждет наша  земная богиня
Зем-Фея.
     И все направились по живописной дороге вдоль ручья в  лес к Акрополю. В
пятнадцатиминутной ходьбе от причала гости увидели в уютной долине на берегу
ручья прекрасный сказочный дворец. Большие мраморные колоны украшали вход во
внутренний  двор  его. Посреди  двора бил высоко вверх  хрустальный  фонтан,
выполненный по  форме огромной красивой розы.  Вдоль  аллеи ведущей к самому
дворцу  стояли  прекрасно выполненные скульптурные композиции  в  виде мирно
пасущихся оленей, танцующих журавлей, фламинго и прочих птиц и животных. Все
они  были  как  живые,  казалось,  спугни  их,  убегут  в  лес  или улетят в
поднебесье.
     Поднявшись  по  мраморным  ступеням к  входу  во  дворец,  они  увидели
Зем-фею. Такой красоты земной женщины-феи Мер никогда не видел. Говорят, что
ей Бог-Дан подарил эликсир вечной молодости,  который не старил ее. Мер  как
истинный  исполин  из  высшего сословия сделал  глубокий реверанс  и получил
милый почти царский ответный поклон.
     - А у Бог-Дана  губа не дура, -  восхищенно подумал он. Но вместо этого
сказал положенные по этикету слова:
     - О,  прекрасная Зем-Фея,  кладет  мудрости и земной  красоты,  Префект
Земли моими устами  приветствует вас и просит вас принять от него с поклоном
этот скромный подарок.
     И он, склонившись  в поклоне, подал Зем-фее великолепно  выполненную из
драгоценных  камней в натуральную величину лилию,  которая  как бы плавала в
хрустальной вазе.
     - О, какая прелесть! Благодарю вас! - воскликнула Зем-Фея.
     С  минуту она любовалась прекрасно выполненной работой, затем, поставив
ее на столик, сказала:
     - А сейчас позвольте, пригласит вас всех на ужин.
     И она доброжелательным изящным  жестом руки  пригласила  гостей войти в
зал.
     Войдя в малый зал, где был накрыт стол, Мер и  гости обомлели от  всего
увиденного.  Такой роскоши они  не видели  даже во  дворце  Тина.  Бывший их
Префект Тин был просто мужлан по сравнению с этой утонченной Зем-Феей.
     Надо сказать, что  гости,  не только выполняли этикет, но и внимательно
запоминали  расположение  комнат, коридоров  и  залов дворца и  особенно где
находилась стража.
     Ужин  во дворце  был великолепен,  на  нем Мер и  гости, подобострастно
желая завоевать расположение Зем-феи, рассыпалось в любезности, стараясь  не
говорить за ужином о цели их столь далекого путешествия. Предложив перенести
этот  деловой разговор на завтра. Хозяева острова не возражали против этого,
понимая, что гости устали  с дороги и что им надо дать  немного отдохнуть. И
ужин прошел в сплошных любезностях и комплементах.
     - Богиня,  -  говорил ей льстиво Мер, - я много слышал о вашей красоте,
но то, что увидел, превзошло мои ожидания...
     А сам подумал,- как прекрасно было бы затащить ее в постель. Поди, баба
истосковалась по сильному  полу. Бог-Дан уже давно неизвестно где пропадает,
неизвестно когда вернется и вернется ли вообще...
     - Ну, что вы  господин Посол вы мне конечно  льстите. Я  знаю, что жена
ваша очень красивая исполинка, и вы составляете с ней прекрасную пару.
     -  О,  жена  у  меня конечно красивая (как  конь  с яйцами, - улыбаясь,
мысленно сравнил он  их), но  пусть простит  меня она, вы  всех  нас  просто
очаровали.  Я  предлагаю  поднять  бокалы  за  нашу  несравненную  богиню  -
Зем-фею!..
     За  столом звучало  много  разных  тостов  в  честь  этой  удивительной
женщины.
     По окончанию  ужина  Мер, желая разузнать  больше  о  дворце,  попросил
Зем-фею:
     -  Я  очарован вашим  дворцом, о, прекрасная Богиня!  Не  могли  бы  вы
показать  его  нам, что  бы  вернувшись  на  материк удовлетворить  праздное
любопытство наших жен. Все хотят знать, как живет первая фея Земли.
     - Извольте, я покажу вам дворец! Мне кажется, здесь особой роскоши нет.
У Префекта я слышала дворец больше и богаче.
     Так  с очаровательной улыбкой, просто и дружелюбно  ответила  Зем-Фея и
повела их осматривать дворец.
     Мер, Лука  и  Ураган  переходя из  зала в  зал  больше,  интересовались
расположением  жилых и не жилых помещений, где есть охрана, а где ее  нет  и
как незаметно под  покровом ночи  проникнуть во дворец.  Побродив по  залам,
картинной галереи и библиотеки дворца гости галантно распрощались с хозяйкой
Акрополя и комендантом острова и возвратились на корабль.
     Вопросы  об  Арсенале, которые  как  бы  мимоходом  при  осмотре дворца
задавись Меером Геронту, как правило, оставались без ответа.
     Вечером  за  ужином в кают-компании  собралась вся  исполинская  знать,
чтобы  уточнить детали по захвату острова и  Арсенала. Среди  них  были Мер,
Лука, Ураган, капитан Феофан и его старший помощник Малыш.
     -  Ну и хитрая эта бестия Геронт, - возмущался Мер, -  как я  к нему не
подъезжал,  с какой стороны  не подходил, он  уходил от ответов  на все  мои
вопросы, касающиеся Арсенала.
     -  По всей видимости,  нам не удастся мирным путем заставить их открыть
Арсенал и дать нам оружие, - проговорил Лука, осушая свой кубок с вином.
     - Тем хуже для них, - мрачно сказал Ураган. - Придется взять силой.
     - На силу у них может найтись сила. Мы незнаем численности гарнизона, -
промолвил капитан.
     - Я не думаю, что их больше нас, - заметил старпом.
     - Знать бы, где их посты и казармы? - вопросительно воскликнул Лука.  -
Тогда можно было попытаться тихо снять часовых и захватить казармы.
     -  Нет,  Лука! Самый  лучший  вариант, это  чтобы  они сами нам открыли
Арсенал, - сказал Мер.
     - Весь вопрос в том, как их заставить это сделать?  - промолвил в ответ
Лука.
     - Хитростью, Лука! Хитростью!
     - Что вы предлагаете?
     - Я предлагаю пригласить к нам на корабль с ответным визитом Зем-фею  и
коменданта острова и пленить здесь их.
     - А что это хороший ход, - согласился Лука.
     - Правильно, -  с ухмылкой сказал Малыш. -  Придавим их здесь маленько,
чтобы сговорчивее были и заставим открыть нам Арсенал.
     - А если те не согласятся? - спросил капитан.
     - Согласятся! -  с ухмылкой уверенно произнес Малыш. - Если я их хорошо
попрошу, - добавил угрожающе он.
     - Тогда поступим так,  господа, вы капитан завтра с утра отправитесь на
берег и пригласите их официальный на обед, где я вручу им послание Префекта.
И если они не согласятся с ним, тут же повяжем им руки и ноги, ну и ты Малыш
начнешь их воспитывать.
     А  вы Лука и  Ураган  посадите на  шлюпки  наших лучших  головорезов  и
высадитесь на берег, и попытаетесь захватить дворец и Арсенал.
     Утром  следующего дня Мер  и капитан в полной парадной форме высадились
на   берег,  беспрепятственно  прошли  во  дворец  и  пригласили  Зем-фею  и
коменданта  острова  Геронта сделать ответный визит на корабль, где им будет
официально вручено послание нового Префекта Земли.
     Предложение было принято, островитяне не заметили  в таком  приглашении
подвоха.
     В  полдень  от  причала  отошла  прогулочная  лодка, в  которой  сидела
Зем-Фея,  а  также  комендант  острова  и  несколько  сопровождающих лиц. На
корабле  был спущен специальный  трап, выстроен  почетный  караул и  подняты
штандарты  Зем-Феи  и  Посла  Префекта Мера.  Все  в праздничных официальных
костюмах, при шпагах и кортиках.
     Зем-Фею встречали, как говорится при полном параде, как самого высокого
гостя.
     - Рады вас видеть у нас на  корабле, - сладчаво улыбаясь, приветствовал
их Мер.
     -  Какой красивый  корабль!  -  восхищалась  гостья. -  Я такого раньше
никогда не видела.
     - О, это корабль самого Префекта, - горделиво промолвил Феофан. - Прошу
пройти сюда.
     И  он показал  рукой  в  направлении  ковровой  дорожки  ведущей  вдоль
почетного караула к небольшому возвышению в центре.
     При  проходе лихих матросов  стоящих в почетном  карауле,  те выполняли
положенную в таком случае команду на караул.
     Когда гости поднялись на небольшое  возвышение, капитан махнул рукой  и
крикнул:
     - Богине Зем-Феи, виват!
     В ответ почетный караул громогласно прогорланил три раза:
     - Виват! Виват! Виват!
     Затем капитан провел гостей по  периметру фальшборта, показывая корабль
во всей его красе, поясняя на ходу увиденной.
     -  Вот это три  наших главных мачты:  фок-мачта,  грот-мачта  и бизань-
мачта.  Они  несут  основную  ветровую нагрузку. При  полных  парусах и  при
хорошем  ветре. Корабль несется как чайка  над волнами,  - горделиво пояснял
Феофан. - Идя  под всеми парусами "Бригантина" легко управляемая и слушается
руля как умная жена хорошего мужа.
     Побывав на капитанском мостике и осмотрев корабль, вся свита и гости по
приглашению  Мера  направилась в кают-компанию.  Там был  накрыт для  гостей
богатый стол.
     Мер на правах хозяина рассадил  гостей так, что  слева и справа каждого
из них был свой исполин.
     В конце длинного  стола на почетном  месте  он усадил Зем-фею,  сам сел
рядом с ней. Напротив, в окружении Феофана и Малыша сидел Геронт.
     Когда  все  расселись по нужным заговорщикам местам, Мер открывая  этот
званный обед, сказал:
     - Уважаемые  дамы и  господа! От имени Префекта Земли я приветствую  на
борту  флагманского  корабля  Империи  несравненную  Зем-Фею   и  уважаемого
коменданта  Геронта. Префект  лично  просил  меня  засвидетельствовать  свое
уважение и вручить вам свое послание.
     Мер передает Зем-Феи небольшой свиток, перевязанный золотистой лентой.
     Зем-Фея,  взяв  его,  поблагодарила  Мера  и, развернув,  прочла  текст
послания Префекта. В нем говорилось, что империя исполинов в опасности, люди
восстали и чтобы их усмирить необходимо оружие, хранящееся в Арсенале.
     -  Как  на  Земле война?! - вопросительно  воскликнула  она. И глядя на
Геронта, передала ему свиток.
     - Да, идет настоящая война  с рабами! - подтвердил Мер. -  И нам крайне
необходимо то оружие, которое хранится в Арсенале.
     - Но без разрешения Бог-Дана, мы не можем его отдать вам! - воскликнула
Зем-Фея. - Правильно ли я говорю, Геронт?
     - Да, это так! - подтвердил тот.
     - Как известно сейчас на Земле нет Бог-Дана, и  неизвестно как долго он
будет  отсутствовать.  Таким  образом, на  Земле  сейчас  всем распоряжается
Префект, а  он  приказал  нам  не  возвращаться  без  оружия.  Обстановка на
континенте критическая или мы  победим,  или люди сотрут нас с лица Земли, -
сказал Мер, пытаясь убедить гостей добровольно отдать оружие.
     -  У меня есть четкое указание Бог-Дана, - твердо сказал Геронт, ни при
каких обстоятельствах не открывать Арсенал. Да и это не безопасно для вас.
     После такого твердого  заявления коменданта обстановка за  столом стала
накаляться.
     - Да, что  их слушать! - запальчиво, на повышенных тонах говорил Малыш.
- И спрашивать не будем, заберем и точка!
     - Они тут  как  на  курорте отсиживаются,  а наших  там чернь как диких
кабанов под нож пускает! - вторил ему Ураган.
     Видя,  что обстановка  накаляется до  предела  Зем-Фея обращаясь к Меру
сказала:
     -  О чем мы спори, господа, давайте  попытаемся связаться с Бог-Даном и
выясним, как нам в данном случае поступить.
     Мер, зная  проклятия  Бог-Дана в адрес исполинов, и что он ни при каких
обстоятельствах не даст согласие  на  применение оружия массового  поражения
против людей на Земле, ответил так:
     - Не надо хитрить прекрасная Зем-Фея, и мы не будем ни с кем связывать.
Вы с корабля не уйдете, пока Геронт не откроет нам кладовые Арсенала.
     - Как вы  прибегаете  по  отношению  к  нам  к  насилию?!  -  возмущено
воскликнула Зем-Фея.
     - Да, моя дорогая! - ухмыляясь, ответил Мер. Потом скомандовал:
     - Связать их!
     За  столом завязалась борьба.  Геронт и  два его товарища  сцепились  в
рукопашную с  превосходящими по  численности исполинами. Мер  с  сатанинской
улыбкой завернул за спину руки Зем-Феи и угрожающе говорил ей:
     - Не рыпайся птичка, не улетишь!
     -  Пустите! -  кричала Зем-Фея.  - Вы  мерзавец  Мер!  Вам  это так  не
пройдет!
     - Плевать я хотел на все ваши угрозы, - отвечал, ухмыляясь, Мер. - Вы в
моих руках, что хочу то и с вами сделаю.
     - Пусти, мерзавец, ты мне руки вывернешь!
     - Выверну, если будешь трепыхаться!..

     Тем  временем  Геронт,  на  которого  навалилось двое  исполинов, сумел
вывернуться из рук нападавших. Малыша он оглушил ударом по голове кувшином с
вином. Феофана ранил ударом  клинка, который у  него был спрятан под  полой.
Третьего исполина пытавшегося преградить ему путь он рубанул по лицу  острым
как  бритва клинком.  Тот  сразу  прекратил  борьбу,  остановился  и, закрыв
кровавое лицо руками, опустился вниз.
     Двоим  другим исполинам, сопровождавшим  Зем-Фею  на  корабль,  повезло
меньше. Их,  несмотря на  отчаянное  сопротивление закололи. Потом  все  как
волки кинулись на Геронта.
     - Взять его живым! - кричал из дальнего угла Мер. - Он нам пригодится.
     В Геронта полетели  кубки,  бочонки с вином, стулья. Он долго и  упорно
защищался,  пока  его  не  придавили перевернутым  столом.  Затем,  оглушив,
коменданта острова связали.
     - Зем-Фею,  ко мне в  каюту,  Геронта  бросьте  в трюм.  Пусть  он  там
очухается  и  поразмыслит над  своим  положением,  - скомандовал  Мер  своим
подчиненным.
     Так Зем-Фея и Геронт попали в руки Мера.
     В каюте Мер пытался угрозами выяснить  у Зем-Феи, все, что знает она об
Арсенале. Но  та четко  дала понять,  что она не вмешивается в дела  мужа  и
потому ничего не знает. И что если ее и Геронта срочно не отпустят, то Мер и
его пиратская банда будет повешена на реях.
     - Ох-ох-ох! - с ухмылкой юродствовал Мер. - Подумаешь, испугала. Это ты
у меня в руках, что  захочу с тобой то и сделаю. Мне нужно оружие и точка. И
я получу его от вас любой ценой.
     Зашедший к  ним Лука, прервал их  беседу, сказав, что  Геронт пришел  в
себя.
     -  Хорошо!  Приготовьте  клещи.  Иглы,  короче  все  что  нужно,  чтобы
развязать  ему  язык,  -  распорядился  Мер. -  Да  вот еще что -  на  берег
отправьте  гонца, пусть сообщит, что Зем-Фея и Геронт соизволили задержаться
у нас в гостях до ужина.
     Пусть в гарнизоне острова раньше времени не знают, что они в плену.
     К вечеру должен быть готов десант. Под покровом темноты высаживаемся на
берег и попытаемся захватить Арсенал. А сейчас пошли, потолкуем с Геронтом.
     В полусыром, темном и мрачном трюме висел прикованный цепями Геронт.
     Когда Мер подошел к нему, тот, глядя ему в глаза, сказал:
     - Ну  и  мразь же  ты Мер! На что  ты  рассчитываешь? Если сейчас же не
отпустишь Зем-фею, то Бог-Дан с тебя и твоего горбатого родственника Тулпара
три шкуры сдерет.
     - Не пугай! Уже пуганный! Зем-Фея уже стращала меня подобными словами.
     Геронт мне нужно оружие и  ты его  мне дашь.  Иначе  умрешь  здесь  как
последняя собака.
     -  Дурак  ты  Мер,  как и  твой шеф! Не хрена ты  не  получишь!  Верней
получишь  свое, и сам сдохнешь здесь как последняя собака. Через час если мы
не вернемся, от твоей пиратской посудины ничего не останется.
     -  Ничего у нас еще есть время. Я послал гонца на остров,  чтобы твоему
заместителю  сообщили, что вам у  нас  очень  понравилось, и  вы  соизволили
остаться погостить до ужина.
     - Ну, выиграешь ты этим несколько часов, потом все равно вам крышка.
     - Этого нам достаточно чтобы  развязать тебе язык. Так я тебя последний
раз спрашиваю, дашь нам оружие!
     - Я тебе уже сказал, хрен моржовый, оружия ты не получишь.
     -  Лукин,  Ураган  приступайте! Сделайте  ему  "гуляж"  по  коридору  и
"отбивные"  по ребрам.  Не забудьте,  также, хорошо поджарить  филе  из  его
задней части. Впрочем, не мне вас учить что делать...
     Мы не  будем  подробно  описывать  те  зверства,  к  которым  прибегали
исполины, чтобы  выведать у Геронта информацию о том, где спрятано оружие, и
как можно попасть в кладовые Арсенала.
     Комендант  мужественно  держался и в  перерывах  между потерей сознания
грубо ругался и грозил обрушить на насильников все кары небесные.
     И как показали  дальнейшие  события,  так  и  случилось, силы  небесные
снизошли с небес, неся смерть и глобальные разрушения на Земле.
     События  той последней  драматической  ночи развивались  стремительно и
вовсе не так как планировали ее исполины.
     Под покровом  темноты пять шлюпок с  вооруженными  до  зубов исполинами
подошли  к берегу, а одна, где была плененная Зем-Фея, причалила к пристани.
Ее Мер хотел  использовать как разменную монету в торге за право  обладанием
Арсеналом.  Но  торга   не  получилось.  Когда  шлюпка  подошла  к  причалу,
обеспокоенный долгим отсутствием Зем-феи  и Геронта, заместитель  коменданта
острова  Арк, уже принял все необходимые меры предосторожности и встретил их
не с распростертыми объятиями.
     Увидев  группу встречающих островитян,  вооруженных метателями  шаровых
молний Мер  понял,  что обратной дороги нет. Все  их будущее  поставлено  на
карту и от того сумеет ли он убедить Арка сейчас не стрелять зависит многое:
     - Арк, отдайте команду своим  молодцам не  стрелять! У нас в заложниках
Зем-Фея и Геронт, и мы прикончим их, если вы не будете благоразумными.
     - Хорошо, по вас мы не будем стрелять, а вот остальных накажем.
     Раздалась отрывистая его радиокоманда: - Секир! (Огонь!)
     И берег  озарился  вспышками шаровых молний,  криками поджаренных огнем
исполинов.  Бой велся слева и справа от  причала, там, где высадились отряды
непрошенных  гостей.  Запылали подожженные шлюпки, в  зареве  огней метались
обожженные воины. Одни из  них пытаясь  загасить на  себе пламя, катались по
песку, другие, истошно  крича, бросались в  воду. Третьим более повезло, они
прорвались в глубь острова и там попрятались в кустах и расщелинах.
     Затем случилось самое страшное, в  глубине  острова протяжно  рявкнула,
сверкнув  мощным  огнем  пушка,  сравнимая  по  огневой  мощи  разве  что  с
современной русской "Катюшей" и  их красавицы  "Бригантины" не стало. На  ее
месте образовался гигантский столб огня и пара.
     - Вот и все Мер, вы сами в плену и теперь с острова никуда не уплывете,
- прокричал с берега Арк. - Лучше  сдавайтесь и  отпустите заложников. Иначе
вам всем не сдобровать.
     -  Погоди, Арк!  Ты забыл,  что у нас в плену красавица Зем-Фея  и твой
обожаемый  шеф  -  Геронт. И  что  я  со  своими головорезами, не колеблясь,
перережу им глотки. Ты это понимаешь?..
     Ответом на такое заявление было длительное молчание берега.
     Поняв,  что  он  зацепил  Арка  за  живое, Мер  продолжил  этот  острый
психологический поединок.
     - Арк! Ты я вижу, парень смышленый и понимаешь, что  Бог-Дан никого  не
простит, если погибнет Зем-Фея, так что давай договариваться.
     Молчание берега, говорило о  многом. Искушенный в политике такого торга
Мер понимал, что самое важное в этом деле, так это не упустить инициативу, и
он продолжал:
     -  Арк! Сейчас мы подымимся  на  причал и затем, не  спеша, двинемся по
аллее в направлении  Акрополя, там остановимся в придворном флигеле. Зем-феи
необходимо прийти в себя и  отдохнуть, а Геронт истекает кровью,  ему срочно
нужен лекарь.  Так, что соглашайся. Да и бежать нам с острова неначем, да  и
некуда.
     Последняя фраза  склонила часу весов  колеблющегося  Арка, на  то чтобы
принять предложение Мера. Он крикнул ему:
     - Хорошо,  Мер!  Двигайтесь к Акрополю.  И моли  бога, чтобы ничего  не
случилось с Зем-Феей и Геронтом по дороге, иначе я  сам  зубами разорву тебя
на части, - пригрозил Арк.
     - Лады, Арк! Мы выступаем. Только и ты учти, что если вам вдруг по пути
захочется освободить заложников, мы успеем им перерезать глотки. Так что без
фокусов, сам знаешь нам терять нечего.
     Впрочем, здесь Мер блефовал, у него на руках были сильные  козыри, и он
не хотел просто так умирать.
     Процессия,   не  спеша,  насколько  позволяла  дорога   и   обстановка,
приблизилась  к  Акрополю,  и захватчики вместе  с заложниками  благополучно
достигли  флигеля. Там они  расположились  на ночлег. Прибыв  на  место, Мер
сразу же расставил вокруг своих часовых, и приказал, не смыкая глаз бдеть до
утра. Прибывший  лекарь  осмотрел  раненного  Геронта  и  оказал ему  первую
помощь.
     Утром переговоры по освобождению заложников были продолжены.
     Переговоры велись  через  парламентера.  В качестве  его выступал, Пит,
один из немногих придворных Зем-Феи.
     Каждая из сторон намеривалась максимально использовать свои возможности
и убедительные доводы в свою пользу.
     Мер  требовал  предоставить ему  летательный  вигман с  тремя  ядерными
зарядами. Акр - немедленного освобождения всех заложников.
     Зем-Фея попав такое сложное  положение, не растерялась и, сохраняя свое
женское   достоинство,   лихорадочно   искала   возможность   как-то  помочь
искалеченному Геронту прийти  в себя. После тех пыток, которые он перенес на
корабле,  ему  трудно было  передвигаться,  искалеченные  ноги  и руки плохо
подчинялись ему.
     Однажды  вечером, когда Мер ушел на переговоры, она попросила охранника
привести к ней Геронта,  чтобы перевязать его окровавленные ноги. Зем-Фея до
того  уже не раз оказывала ему такую  помощь  и это уже  не вызывало никакой
тревоги  у охраны. Перевязка выполнялась  в присутствии охранников.  В  этот
вечер  в комнате у Зем-феи находился лишь один охранник. Это был дюжий моряк
здоровенного  роста  и  громадной  силы,  ему,  конечно,  нетрудно  было  бы
справиться с хрупкой изящной женщиной и  искалеченным еле передвигающимся по
комнате Геронтом. Поэтому он не очень опасался заложников, да и бежать им из
этой глухой без окон  подвальной комнаты с кованой медью дубовой дверью было
некуда.
     Когда охранник привел Геронта, тот поприветствовал ее обычной фразой:
     - Рад вас видеть в добром здравии Зем-Фея!
     -  Я тоже рада  вас видеть Геронт. Как вы себя сегодня себя чувствуете,
помогла ли та мазь, которую передал мой лекарь?
     - Спасибо, помогла, я себя немного лучше себя чувствую!
     - Очень  рада этому.  Давайте  я  осмотрю  вашу  ногу,  садитесь  сюда,
пожалуйста.
     Геронт  сел на придвинутый ему табурет и Зем-Фея начала осматривать его
ногу. Затем, обернувшись к охраннику, сказала:
     - Друб, принесите, пожалуйста, из моей  спальни ту мазь, которую принес
доктор!
     -  Вот  еще  чего,  - недовольно  проговорил  тот,  -  мне не  положено
отлучаться от вас.
     -  Вы что боитесь, что  мы  убежим отсюда? - и она  выразительно обвела
комнату рукой.
     Охранник помялся немного, потом сказал:
     - Хорошо, но я вас все же запру.
     Он вышел, закрыл дверь, немного повозился  с  засовом, закрывая  его, и
ушел. Когда топот его ног затих, Зем-Фея взволновано проговорила Геронту:
     - Вставайте! Надо бежать пока охранник не вернулся.
     - Куда бежать, нас заперли!..
     - Вот сюда!..
     Зем-Фея подошла  к  запертой двери,  нажала  на  чуть  приметную деталь
фронтона  и  стена  начала  сдвигаться  в  сторону,  открывая  черный провал
подземного хода.
     - Вы волшебница, Зем-Фея! - обрадовано воскликнул Геронт.
     -  Ничего подобного, -  ответила  она, -  просто нам  повезло,  что эти
злодеи поместили нас именно в эту комнату, а не другую.
     - Куда  ведет этот ход? - спросил Геронт, влезая  вслед  за Зем-Феей  в
лаз.
     - Здесь много путей,  один из  них  ведет в  Акрополь, я  по  нему  уже
ходила.
     - В Акрополе  наверняка  наши, поспешим  туда.  Но  сначала надо как-то
сдвинуть стену обратно, я слышу возню с входной дверью.
     - Побыстрей нажмите вот на тот рычаг, - попросила Зем-Фея.
     Геронт незамедлительно  выполнил ее просьбу.  Стена дрогнула и пошла на
место. В это время Друб  открыл дверь и вошел в комнату. Он не поверил своим
глазам, каменная  стена двигалась, и комнате уже никого  не  было. Охранник,
видя такое положение, заорал не своим голосом:
     - Держите их! Они бежали!!
     На его крики сбежались  другие  охранники, а затем появился и сам  Мер.
Последний был вне себя, он не кричал, а рычал, допытываясь ясности:
     - Как Зем-Фея и комендант сбежали от тебя сукин ты сын?
     Тот   ошалело  смотрел  на  Мера  глупыми  глазами  и  бормотал  что-то
несуразное.
     -  Я-я, пошел за  мазью по  просьбе миледи, а когда вернулся, их уже не
было, они сбежали.
     - Я тебя в который раз спрашиваю, - допытывался Мер, - как они сбежали?
     - Сквозь эту стену, - и он указал на боковую стену.
     - Ты что рехнулся!  - налетев  на  охранника  Мер. - Здесь же  сплошной
камень, даже таракан здесь не проползет.
     -  Таракан не  знаю, а они прошли. Когда  я  входил, стена двигалась, -
пролепетал обескураженный Друб.
     - Вот с этого и надо было начинать, - досадливо поморщился Мер.
     Двинув пару раз по физиономии  растяпы охранника, так легко упустившего
их пленных  и  практически испортив всю игру Мера.  Он  приказал,  не мешкая
принести ломы и кирки и разнести эту чертову стену вдребезги.
     Когда  стену разбили,  то Мер принял единственно верное в его положении
решение,  это  немедля двинуться  вслед за  беглецами. Он  понимал, что, как
только  обнаружиться побег, то им  во флигеле уже не  сдобровать. Его в  два
счета сожгут шаровыми молниями. Всех их поджарят здесь заживо.
     - Ты Друб и ты Селезень, оставайтесь здесь. Забаррикадируйте все двери,
и если кто-то будет к вам вламываться, то защищайтесь до последнего. Ясно!..
     - Так точно, шеф! - ответили охранники и  кинулись выполнять полученное
распоряжение.
     - Все остальные за мной!..
     И Мер первый вошел  в темнеющий зов подземного хода.  Они долго плутали
по лабиринтам, пока не  добрались  до какой-то шахты. Ствол  ее  отвесно шел
вниз. Там был лифт, выполненный в виде решетчатой клети с блочным механизмом
спуска  в  шахту. Пока они рядились спускаться или  нет им в шахту, на верху
что-то гулко ухнуло, да так, что посыпалась пыль со стен и потолка.
     -   Это  наверно  островитяне   разбомбили   наш   флигель,  -   сделал
предположение Малыш.
     - Скорей всего ты прав,  -  сумрачно сказал Мер. - У  нас остался  один
последний шанс -  это добраться до Арсенала  и  завладеть  там хотя бы одной
бомбочкой.
     - Чтобы потом под угрозой взрыва острова  заставить их принять все наши
условия, - дополнил мысль шефа, Малыш.
     - Правильно мыслишь, Малыш! Именно так  мы и поступим. Чует мое сердце,
эта шахта приведет нас туда, куда и нужно. Так что спускаемся вниз.
     И они начали спускаться на дно шахты.
     В  это время островитяне во  главе с  комендантом рассматривали остатки
разрушенного  флигеля. Под ними они обнаружили лишь два обгорелых трупа. Это
очень   встревожило   Геронта.  Он  понял,   что  Мер  с  остальными  своими
головорезами спустился  в  подземелье  и  находится  там. Его  надо  срочным
образом  найти и обезвредить  иначе  он  может  натворить  немало  бед. Сеть
подземных ходов могла привести куда угодно.
     Геронту пришлось разослать своих людей по всем  направлениям лабиринта.
Следы группы Мера  они  обнаружили у шахты ведущей к одному  из особо важных
хранилищ  Арсенала. Кинувшись в  погоню, Геронт настиг беглецов  в подземном
ангаре,  где  находился  неизвестный даже ему  какой-то  космический объект.
Началась перестрелка с  воинами Мера, которые нашли здесь  несколько  единиц
огнестрельного оружия.
     И хотя точность  стрельбы  была низкой, они сумели ранить несколько его
солдат и что самое опасное подожгли несколько емкостей с гидразином.
     Едкий  дым  затруднял  действия  солдат  Геронта.   Малыш   со   своими
головорезами  пока  успешно  сдерживал наступление островитян.  В это  время
слегка поджаренный  из теплового ружья  Мер искал вход в  рубку космического
аппарата.
     Минут двадцать еще шла между ними интенсивная перестрелка, пока солдаты
Геронта, взяв в кольцо группу Малыша, не перестреляли их всех до одного.
     Но Меру, в  конце концов, удалось  найти не запертый люк и проникнуть в
аппарат. Передвигаясь по его  коридорам и поочередно заглядывая в отсеки, он
нашел то, что искал. Рубка находилась под конусообразным куполом аппарата.
     Войдя  в   нее,  он   поразился  обилию  экранов,  кнопок,   рычагов  и
разнообразных   буквенных  транспарантов.  Пока  он   глазел  на  это  чудо,
послышались  шаги  преследователей.  Меру  ничего не оставалось  делать, как
спрятаться за первый попавшийся пульт. В рубку вошли двое островитян и стали
оглядываться.  Недолго  думая,  Мер  выстрелил в  ближайшего  солдата,  тот,
вспыхнув свечей, упал  на пол. В это время  второй солдат в упор  разрядил в
него всю обойму. Часть зарядов попала в пульт, за которым стоял Мер.
     Далее  произошло невообразимое.  Завыла сирена, загорелся  транспарант:
"экипажу  срочно  катапультироваться".  Затем через  непродолжительное время
раздался страшный  взрыв, за  ним последовала целая череда  других  таких же
мощных взрывов,  на месте взрывов образовалась гигантская трещина  в  земной
коре.
     Огонь, дым, пар,  пепел, куски скальной породы взметнулись на громадную
высоту и заполнили собой пол неба. Миллионы и  миллионы тонн земли,  воды  и
магмы   оказались  выброшены  в  атмосферу  на  многокилометровую  высоту  и
заслонили собой Солнце.
     Самое  страшное  состояло в  том, что взрывами была  повреждена  мантия
Земли, своеобразный ее череп. Земля как  бы содрогнулась  от сильной глубоко
проникающей боли, из ее черепа фонтаном  брызнула магма, кровь Земли. Грохот
взрывов,  гулким эхом прокатился по всей Земле и был слышен за многие тысячи
километров от  эпицентра  взрыва. От взрыва образовалась невиданная до этого
страшная волна цунами, она покатилась по поверхности океана, сметая на своем
пути все  живое.  Тучи закрыли Солнце. На земле  стало темно  как при полном
затмении. Это со временем обусловило возникновение на Земле  так называемого
"парникового  эффекта".  Через  некоторое  время повсеместно пошел дождь, он
продолжался, как гласит предание  сорок даней и ночей.  Воды океанов и морей
атаковали сушу, материки оказались под  водой, лишь некоторые самые  высокие
на земле горы выступали над этим бескрайным океаном воды.
     Таким  образом, в считанные  минуты не стало  ни прекрасной Зем-Феи, ни
резиденции  Бог-Дана,  Акрополя,  ни  гарнизона  Арсенала  во  главе   с  их
комендантом Геронтом, ни Мера и его команды, ни самого острова. На месте его
образовалась гигантская глубиной более 11 километров Мариинская впадина.
     В  результате  этого взрыва Земля покачнулась, при этом чуть сместилась
ее  ось  вращения.  Последствия  этой  катастрофы  были  губительны для всех
живущих на земле. Число погибших людей, в том числе и исполинов, исчислялось
многими  миллионами,  практически  они  все  погибли. Лишь  небольшая  часть
исполинов, которых  можно было пересчитать, как говорится  на  пальцах,  еще
некоторое время проживала на  земле после потопа. Людей после этой  страшной
катастрофа в живых оказалось  значительно больше. Это не только  те, которые
спаслись  вместе  с Ноем  на  его ковчеге,  но  и те  люди,  которые жили  в
высокогорных районах земли, где на высокогорных лугах  и пастбищах они пасли
скот, заготавливали хвойную древесину и лекарственные травы.




     " Смотрю на мир земной, как не родной,
     Полки веков и армии тысячелетий,
     Прошли волною грозной, за волной,
     За ними батальоны целых поколений.
     Давно уж пали: Вавилон и Рим...
     Исчезли государства, целые народы,
     Но не уютен новый - старый мир,
     На свет рождаются все новые уроды.
     Опять раздрай и полный беспредел,
     Вожди народ с народом сталкивают лбами,
     Воюют за "мундир", за свой "удел",
     Мечтают мир подмять, и помыкать рабами.
     А те, все терпят и едва мычат,
     Как скот на суперсовременной скотобойне,
     Из них, лишь, единицы не молчат:
     - Зачем вам, "гомо-сапиенсы", все те войны?
     * * *
     Зачем "разумные", так неразумно поступать?
     Ведь, ваш Потоп, ... не за горами!.."

     (Из сборника стихов Аркадия Польшакова "Философские раздумья")

     Ной -  десятый  и  последний  из  допотопных  патриархов  ведущих  свою
родословную линию по прямой от Адама, знал о надвигающемся судном дне.
     Жрецы  Египта,  систематически ведущие наблюдения за  Солнцем, Луной  и
звездами  тоже  сразу  же поняли, что  произошла глобальная  катастрофа.  Но
выводы  сделали  неверные  и вовремя  не  предупредили  Ра  о  надвигающейся
глобальной  катастрофе.  Несмотря на  грозное  предзнаменование  в виде  эха
взрыва, прокатившееся по всей  Земле, и неблагоприятное  положение звезд, Ра
решил, не откладывая разбить войска Тапиру  у  селения Сили. Он  стянул туда
все свои войска, которыми располагал. У него  здесь  было опять значительное
численное превосходство над Тапиром, но его войска  были  слабее вооружены и
обладали  меньшими  навыками владения  оружием. Развернув войска  у  селения
Сили,  Ра  двинул  их  против  Тапира.  Битва  была затяжной и  кровавой,  и
последней для всех ее участников.
     Когда казалось само провидение, даровало им победу,  и  чувство великой
радости переполняло сердца фараона и его соратников по борьбе  с исполинами,
вдруг откуда-то со стороны Великого моря послышался страшный рев.  Как будто
неведомый  доселе гигантский зверь выскочил из  моря и  приближался  к  ним.
Горообразный грязно-белый пенный вал приближался как  ураган, сметая все  на
своем пути. Ра, сидя на боевом коне,  видел, как неизвестно откуда взявшийся
сель гигантской волной накрыл его правый фланг.
     - Ра, что это? - в ужасе спросил его Влад.
     - Не знаю! - ответил он.
     - Боже мой, что делается! - воскликнул Давид.
     Они  с  вершины  холма  видели,  как  вал  за  считанные  секунды  смел
центральные  когорты  его войска. Некоторые воины, увидев и  услышав ужасный
рев надвигающегося  вала,  пытались  бежать. Но убежать от этой стремительно
несущейся  на  них  водяной стены  они конечно  не  могли.  Гигантская волна
накрыла  их и понесла их бренные останки дальше вперед к подножью холма, где
был фараон.
     Через считанные минуты селевой вал навис и над ними. Фараон поднял верх
щит и меч, и прокричал в темное закрытое тучами мрачное небо:
     - Боже, за что нас караешь?!
     И в последнее  перед  смертью мгновение,  как  ему  показалось,  кто-то
рокотом вала ответил:
     - Этот плата за все ваши прегрешения на Земли...
     Через секунду раздавленное  волной,  обезображенное  тело Ра  вместе  с
тысячами  других  таких  же  тел кувыркалось  в мутной тине  этого  грозного
селевого потока.
     Смерть  Тапира мало чем  отличалась от смерти Ра. Грозный вал  настиг и
покарал его,  когда  он,  бежав с поля  боя,  галопом приближался  к  стенам
Аскалона.  Здесь, в этом  городе, он надеялся найти временное убежище, чтобы
продолжить борьбу за власть исполинов на Земле.
     Скакавший рядом с  ним Дюк, отвлек его от мрачных пораженческих мыслей,
возгласом:
     - Префект, оглянитесь назад!
     Тапир  оглянулся  и  онемел, к  ним  с  невероятным  ревом  приближался
гигантский водяной вал. Первой его мыслью был немой вопрос:
     - Откуда он взялся?
     Но затем подсознание подсказало ему правильный ответ:
     -  Это  "топорная" работа Мера. Очевидно, этот  осел взорвал  Арсенал и
погубил их всех.
     Крикнув сопровождающим:
     - Все в укрытие!
     Тапир поскакал  в направлении пещеры видневшейся в близлежащей горе, но
не  успел,  вал  настиг его у  самого входа в нее.  Удар селевой  волны  был
настолько силен, что смерть  наступила почти мгновенно.  Единственно, что он
успел злорадно подумать:
     - Ра, пожалуй, первый попал под этот  убийственный вал. Смерть уровняла
их...
     Да  действительно  смерть уравняла всех. За короткий промежуток времени
практически перестала существовать жизнь  на Земле.  Погибли не только почти
все  исполины,  но  и   люди,  животные,  звери,   большинство   птиц,   все
пресмыкающиеся и т.д.
     Из всех  героев нашей  повести  спасся лишь  один  Ной  с  сыновьями  и
домочадцами.
     Ноя  о предстоящем  Всемирном  потопе  предупредил Отец Небесный, и  он
заранее подготовился к нему, и потому спасся.
     Тот велел ему спешно  построить  большой ковчег  из смолистых деревьев,
хорошо законопатить и  просмолить борта,  днище и крышу. Потом взять на борт
родных и близких,  нагрузить  в  трюмы разных животных и птиц по одной паре,
запастись провизией и водой и ждать прибытия большой воды.
     Ной  с сыновьями  выполнил  волю  Отца Небесного  и  заложил в удобной,
защищенной с трех сторон света бухте,  остов будущего ковчега. Такое удобное
место постройки корабля было выбрано не случайно.
     Дело в том, что первая почти километровая волна смела на своем пути все
прибрежные  города  и  страны.  Она прокатилась  по  всем  океанам:  Тихому,
Индийскому и Атлантическому...
     За  ней  последовали  менее  губительные  вторичные   и  отраженные  от
материков  океанские  волны. Средиземное  море, соединенное с  Атлантическим
океаном узким проливом, не было на пути прямого действия этих разрушительных
по силе волн.  Вода в нем, как и  в других закрытых или полузакрытых  морях,
тоже поднялась волной,  но не так  резко, как, например, в Японском море или
на Филиппинах.
     Поэтому выбор места постройки ковчега в тихой закрытой с трех сторон от
моря  бухте  сыграл определяющую  роль в спасении Ноя и  его сыновей. Скалы,
окружавшие  бухту,  приняли  на себя  основной  удар  этой  уже  ослабленной
Средиземноморской волны, и защитили ковчег  от разрушения. Вошедшая  в бухту
вода сравнительно плавно сняла его со стапеля, где он строился.
     Описывая конструкцию  ковчега нельзя не отметить конструкторский талант
строителей, которые за короткий срок из подручных материалов, без механизмов
и машин, построили его.
     Это было грандиозное плавучее сооружение, даже оценивая конструкцию  по
современным морским меркам. Ковчег был длиной в триста локтей (в метрической
системе это более 130 метров), шириной в пятьдесят локтей (более  22 метров)
и  высотой  в  тридцать локтей (более 13 метров).  То есть ковчег  по  своим
размерам приближался к современным океанским лайнерам.
     По  всему  было  видно, что эта  конструкция  была  надежна,  удобна  и
качественно  изготовлена,  внутри  на  трех  ее  палубах (этажах)  она имела
многочисленные  перегородки,  отсеки,  каюты,  загоны  для скота, клетки для
зверей и птиц, корзины для пресмыкающихся и гадов (змей).
     Чтобы  океанские волны  не  потопили эту  гигантскую посудину,  в крыше
ковчега было выполнено всего  одно отверстие диаметром в один  локоть (около
45 см.), а сбоку он имел герметически закрываемые двери.
     Таким  образом,  ковчег  был  практически  непотопляемый,  как  большой
морской понтон, и мог месяцами плыть по воле волн.
     Ной  в последнее время все чаще и чаще находился в своей обсерватории и
внимательно наблюдал за изменениями в мире и земной природе. Вот и сейчас он
был там и  занимался  астрономическими  наблюдениями.  Там его  нашла Зурна,
невестка его  сына Хама. Она была обеспокоена  долгим  отсутствием свекрова.
Тот из-за своих постоянных наблюдений, порой даже забывал покушать.
     Подойдя к Ною, Зурна обратилась к нему с приветствием:
     - Здравствуй отец! Я принесла тебе поесть.
     - Здравствуй,  доченька!  Спасибо  за заботу. Я,  действительно,  здесь
немного проголодался.
     Зурна быстро расстелила перед ним небольшую скатерку и поставила на нее
кувшин  с молоком  и не очень  глубокую  чашу  гончарной работы  с румяными,
поджаренными на растительном масле, лепешками.
     Ной подсел к еде и  начал свою  трапезу. Ел  с  аппетитом,  не  забывая
хвалить Зурну.
     -  Ну и  вкусные у тебя,  Зурна, лепешки. Никто кроме тебя не умеет так
хорошо их готовить.
     Зурна смущенно пожимала плечами, отвечала:
     -  Спасибо за похвалу. Не такая я уж  мастерица, вот бабушка моя  пекла
много лучше.
     - Бабушка бабушкой, но и у тебя тоже золотые руки.
     И  тут взор  Ноя переносится на руки Зурны. Они были в синяках, она  не
успела их спрятать за спину.
     - А это что? - воскликнул Ной - Опять Хам обижал тебя?!
     В  ответ ему  Зурна ничего  не сказала. К  великому  стыду  ей в  мужья
достался  самый грубый  и невежливый сын  Ноя - Хам, который обращался с ней
хуже, чем с рабынями. Если бы не заступничество Ноя, она бы давно сбежала от
него, куда глаза глядят.
     -  Вижу,  что  ты не желаешь  говорить  мне об  этом?  И не надо и  так
понятно! Сколько раз  я талдычил  этому оболтусу, чтобы он к тебе -  будущей
матери своих детей относился достойно, как  подобает мужу? Так с него, как с
гуся вода!
     - Ты прости, Зурна, что не усмотрел за ним. Правильно говорят люди, что
в большой семье не без урода. Хам есть хам, что с него теперь возьмешь!
     Увидев, что Ной не ест лепешки, Зурна попросила его:
     - Отец, не следует так расстраиваться, прошу Вас,  поешьте еще немного.
Вы за последние дни сильно похудели, ведь, столько хлопот свалилось на Вас.
     - Ничего, Зурна, как говорится: Худ торжок, да  не пуст горшок. Или еще
как говорят  люди: была бы  голова и кости, а сало нарастет.  Когда  сядем в
ковчег и поплывем по океану-морю тогда и отоспимся и отъедимся.
     В это время к ним приблизился старший сын Ноя, Сим.
     Гигант почтительно, не теряя достоинства, сказал Ною:
     - Отец, ковчег закончили строить. Что будем дальше делать?
     -  Спрашиваешь  что  дальше  будем  делать? А  дальше  грузите  на него
провизию, животных, скот, зверей, птиц и прочую живность, ту, что я указал в
папирусе. Через неделю отплываем.
     -  Так  скоро?  - спросил  Сим.  - Мы  можем  не  успеть  отловить всех
животных, зверей и птиц.
     - Должны, сынок, обязаны успеть, Бог нам поможет.
     - Хорошо, постараемся все сделать отец, - ответил ему Сим.
     - Но учти, поспешай не торопясь! Чтоб все было по уму.
     - Все так и будет, отец!
     -  Да, кстати, чуть не забыл, Сим, возьми дополнительно еще по семь пар
чистых  жертвенных  животных,  из  скота -  коров,  овец и коз, а из  птиц -
голубей и горлиц.
     - Зачем еще столько живности нам? - спросил тот.
     -  Нужно  сынок!  Через  семь  дней  начнется   дождь,  который   будет
продолжаться сорок дней и ночей. Бог  повелел мне, как следует приготовиться
к всемирному потопу.
     - Он что уже здесь на Земле?
     - Да! Он совсем недавно посвятил меня своим новым откровением. Страшная
кара настигнет все живое и дышащее на земле...

     Ной здесь не  стал  подробно объяснять сыну, о  чем они  вели беседу  с
Создателем.  Этот  разговор  был  продолжительным  и откровенным. Тот был  в
глубокой печали от всего случившегося на Земле за последнее время.
     Очевидно, Создатель знал,  что больше с Ноем ему не суждено встретиться
здесь на грешной земле.
     Он  пытался  вложить   в  память  Ноя   основные  принципы  воссоздания
послепотопной жизни на земле, восстановления человеческого рода.
     Не все тогда Ной понял и запомнил, но основные моменты крепко засели  в
его  голове.  Они и  положили начало первым заветам, которые и дошли  до нас
через многие тысячи лет и легли в основу сначала "Ветхого завета", а затем и
"Нового" и Новейшего...
     Из  их  бесед  было  ясно,  что  глупо  бороться  с  Матушкой-Природой,
поскольку она  вечна и  бесконечна, и зиждется  на  фундаментальных  законах
мироздания.  Умение  использовать  ее сильные  и  слабые  стороны,  частично
приспосабливать  землю к нуждам человека,  жить  с ней в единой гармонии, не
вредя ей, а значить и себе - основные принципы выживания человечества.
     Многополюсной   по   своей   природе   мир    построен   на    принципе
разнополярности. И  не удивительно,  что  рядом  с  Богом существует Дьявол,
добро соседствует со злом, рядом с белым имеется черное, горячее соседствует
с  холодным,  рядом  с вещественным  миром, в котором  живет  человек,  есть
антимир   со  своими   обитателями   и   антивеществом.  И   этот   перечень
разнообразности и полярности мироздания можно продолжить до бесконечности.
     Ной  уяснил, что одним из основных  универсальных  законов  мироздания,
который создает равновесие в Природе -  является "Закон многополярности" или
точнее  "Парнополярности",  утверждающий  о том, что,  открыв  одну  частицу
мироздания, например на стороне  бытия, вы всегда на другой стороне  найдете
ее антипод, античастицу. Что Человек  и Природа неотделимы и фундаментальные
законы  распространяются  не  только  на  живую природу, вещества,  но  и на
человека, на человеческое общество в целом.
     По  этой  простой  причине на  Земле крайне  опасно, просто  губительно
создавать   однополярный   мир,   серое  однобокое   общество,   в   котором
проповедовались лишь одни нравственные  и эстетические и  прочие  принципы и
свободы,  главенствовал  один  народ, пусть  даже  исполинский  народ. Такое
общество обречено на гибель.  Вот почему, когда в вашем веке главенствует на
Земле одна  супернация,  мир  обречен,  как  и  обречена  на  гибель  и  эта
суперимперия. Здесь обязательно должен быть противовес.
     Беседуя с Ноем, Создатель привел семь универсальных законов мироздания.
Кроме вышеназванного закона в их число попали:

     -  "Закон  Вечности  и Бесконечности", сущность которого  заключается в
том, что  мир  бесконечен во  времени и  пространстве,  числах, свойствах, в
познании и т.д.

     -  "Закон Многоступенчатости и Многообразия мира", который  утверждает,
что есть Микро и Макро миры, а, следовательно, и соразмерные жизни. Конечно,
некоторым  трудно поверить  в живое существо  размером,  например, с  Землю,
Галактику  или еще больше, но это так и в этом ничего удивительного нет. Это
вытекает из указанного закона.
     Мы не  замечаем  порой  то,  что  на  живом  человеке  живут  миллиарды
простейших организмов, например, различных спор, грибков, бактерий, вирусов,
глистов, блох и т.д.
     С таким же успехом на живой планете могут жить и размножаться миллиарды
людей, животных, птиц,  пресмыкающихся, расти  деревья, цветы  кустарники  и
т.д. Видимые с земли  Галактики, Созвездия,  Туманности,  черные Дыры  очень
похожи на Гигантский Супер Мозг.
     И такую многоступенчатость можно продолжить да бесконечности.

     Следующими основополагающими законами являются:

     -  "Закон  Цикличности  -  Кругооборота".  Примеров  цикличности  можно
привести  очень  много,  например,  таких  как смена  времен года на  Земле,
приливов и отливов в океанах, циклы вспышек  на Солнце, человеческие ритмы и
циклы жизни и т.д. Примеров  кругооборотов  тоже достаточно много, например,
известен  кругооборот  воды  в  природе,  сюда  же  можно  отнести  и  такой
своеобразный круговорот, как система кровообращения у человека...

     -  "Закон баланса Энергии, Вещества-Материи,  Вакуума-Пустоты...", суть
его  вам известна, везде  должен быть баланс. Небесная Канцелярия  его четко
отслеживает, ничто бесследно не исчезает и не возникает.

     - "Закон  Взаимовлияния",  суть его заключается в  том, что все  вокруг
находится  во взаимодействии  и  взаимовлиянии: вещества, энергии,  планеты,
галактики, люди, вожди, государства, союзы государств и.т.д.
     Абсолютно свободных,  не  подверженных какому-нибудь  или  чьему-нибудь
влиянию, объектов и субъектов нет...

     - "Закон Относительности  или Разных подходов", суть  в том, что  все в
мире  "относительно" и формулы, относящиеся  к нашему  миру,  при  переходе,
например, в макро мир требуют соответствующей коррекции.

     - "Закон Смерти",  она  наступает  тогда  и только  тогда, когда  вы...
Впрочем, о смерти лучше не говорить, всему свое время. Век долог, да короток
час. И этот час для вас пока не наступил, и слава богу...

     Среди  прикладных  законов, относящихся к разумным мыслящим  существам,
Создатель  может  быть  в  шутку, а  может  быть  и  всерьез,  назвал "Закон
Взбадривания" или попросту говоря -  закон кнута и пряника. Он предложил Ною
на  первых  этапах жизнедеятельности  шире  его использовать  при построении
нового общества на обновленной Земле.  По нему (т.е. по  упомянутому закону)
человеку, народу,  обществу, всему человечеству нельзя впадать в  постоянную
спячку. Надо обязательно  взбадривать всех и вся, ставить  порой людям  даже
целому сообществу людей "клизму", иначе все обленятся и погибнут. Поэтому не
удивительно, что в мире постоянно, на всех уровнях, наблюдаются какие-нибудь
катаклизмы, большие и малые события, конфликты и войны...
     Застой,  уравниловка,  абсолютизм (например, сосредоточение  абсолютной
власти в  одних руках) гибельны для человека и  человечества. - Поэтому если
наступило такое  время на Земле, ждите  большую  или малую клизму, - грустно
пошутил Создатель.
     Он говорил Ною:
     - Глупо  вам  бороться  с Природой,  поскольку  она вечна и зиждется на
фундаментальных  законах  мироздания. Умнее  использовать,  приспосабливаясь
приспосабливать ее к  нуждам человека. Жить с ней в гармонии, по принципу не
навреди ей и себе.

     Такова суть этих божественных откровений. Но вернемся к Ною и ковчегу.
     На  семнадцатый   день   второго  лунного  месяца  (в   конце   ноября)
шестисотлетний Ной с женой и  сыновьями, другими домочадцами и слугами вошли
в  ковчег.  Сам  Бог  затворил за  ними двери.  Им всем, конечно,  было жаль
покидать родные,  давно обжитые  края.  Здесь,  было  от  чего  тревожиться,
впереди их ждала неизвестность.
     Посадка на ковчег напоминала содом: мычали коровы, бегали овцы и  козы,
рычали медведи, лаяли шакалы и лисы. В воздухе пахло скотом и навозом.
     Когда закрыли боковые двери, в ковчеге  стало темно,  как в подземелье,
лишь редкие  свечи  освещали  его  нутро.  Не  зная,  сколько  продлится  их
вынужденное заточение  на ковчеге, Ной  распорядился с первого дня экономить
еду, воду и  свечи. Темнота и  теснота  угнетающе  действовала на Зурну. Ей,
рожденной  свободной  женщиной  и  под жарким Солнцем,  было тоскливо в этом
большом плавающем гробу.
     Не успели  они расположиться,  как  по крыше ковчега забарабанил дождь.
Такого  дождя Зурна  никогда в своей  жизни  не  видела. Казалось само небо,
беременное пузатыми, темными  тучами, разрешилось от бремени прямо на ковчег
своим  проливным дождем. Сорок дней и сорок ночей он лил, как из ведра. Вода
залила все вокруг. Море устремилось на сушу и  подняло ковчег,  и он поплыл,
наполовину  погруженный в  воду.  Уровень ее был  такой  большой,  что  вода
покрыла  самые высокие горы в Азии, и ковчег мог беспрепятственно проплывать
над ними. Подымалась вода в течение пяти месяцев, или ровно 150 дней.
     Чтобы  как-то скрасить свое пребывание  на ковчеге, Зурна начала  вести
дневник.  Он  был необычным. Она завязывала знаки-узелки на длинной веревке.
Это было послание самой себе написанное на языке узелковой письменности.
     Можно, конечно, улыбаться,  глядя  на  такой примитив,  но  он позволял
запомнить  Зурне  все наиболее  памятные  события,  прошедшие  за  время  их
длительного пребывания на ковчеге. В течение  почти годового плавания она не
один раз перебирала узелки руками и вспоминала прошедшие памятные события их
путешествия по этому безбрежному океану воды, покрывшему почти всю сушу.
     В крыше ковчега было выполнено  всего одно небольшое  окошко, диаметром
лишь в  один  локоть,  которое  манило  к  себе всех  ковчеговцев. Ной часто
сиживал  у этого отверстия и смотрел, как разъяренная стихия швыряла, словно
щепку, их ковчег. Гигантские волны  гнали его  куда-то на восток в  туманную
мглу. Из-за постоянного тумана, низко бегущих туч и брызг волн из этого окна
определить местоположение ковчега было невозможно.
     Зурна  не  раз  поднималась  на верхнюю  палубу и просила  Ноя  дать ей
посмотреть в окошко. Из него было мало что видно. Порой мимо них проносились
какие-то скалы, обломки деревьев, крыши домов, трупы животных и людей.
     В такие часы она забрасывала Ноя своими вопросами, спрашивая:
     - Отец, что с землей случилось?
     -  Всемирный  потоп,  дочка, -  отвечал  тот,  -  воды океанов и  морей
перекатываются с одной половины земли на другую.
     - Боже праведный мой, а как же люди, их скот и другие животные?
     -  Вода покрыла  сушу и  смыла  их. Все  что воздухом дышит,  очевидно,
погибло в пучине этих вод.
     - Матерь Божья, неужели все погибли? - сокрушалась Зурна.
     -  Все или  не все  это  одному Богу известно.  Спасутся лишь  те,  кто
оказался высоко в горах, и там, куда не может добраться океан.
     - Отец, а куда нас могут занести волны?
     Не знаю, доченька,  - ответил  ей Ной, - думаю  под нами Азия, когда мы
грузились, ветер дул в сторону азиатских гор.
     -  Хорошо, если нас занесет на вершину какой-нибудь высокой горы, чтобы
вода  там  нас никогда  не достала,  - мечтательно сказала  Зурна. - Морская
качка меня совсем замучила: ни есть, ни пить, ничего не хочется.
     Потерпи,  дочка, все в руках Божьих. Он нам поможет и не допустит нашей
гибели. Рано или поздно ковчег вынесет на берег.
     - И что мы там будем делать? - спросила Зурна.
     -  Спрашиваешь,  что  будем делать? Жить  будем, дочка,  жить. Построим
поселок и образуем на новом месте после потопа новую колонию людей. А взятая
на ковчег живность и скот поможет нам выжить. Я, думаю, Бог не оставит нас в
беде...
     Зурна была  женой  второго сына Ноя  и по  характеру и складу ума  была
очень любознательной женщиной и любила выпытывать у тестя, что, да, как и от
чего,  все  происходит.  Ной  для Зурны  -  это  был  образец  человечности,
учености. Он, в отличии ее мужа Хама, был  всегда спокоен,  выдержан и мудр.
Не зря имя Ной в переводе звучит  - покой и успокоение. А имя ее мужа, Хама,
стало впоследствии нарицательным. Сын Ноя был нагл, непочтителен к старшим и
домочадцам,  любил выпить,  погулять, покуражиться над женщинами. Все время,
пока плыл ковчег, Хам беспробудно пил и развратничал  с невольницами,  и это
больше всего ранило ее женскую  натуру и вызывало гневный протест в душе. Ее
муж поддался тому греховному разврату и  тунеядству, о  котором предупреждал
Всевышний, за что Бог и осудил все племя Исполинов к уничтожению.
     В памяти Зурны четко отложилась, что Исполины - это племя сынов Божьих,
которые  жили  до  смешения  с  сынами  человеческими (т.е. с ними  -  Зурна
принадлежала к роду человеческому). Это были велико рослые люди, необычайной
силы.  Они благодаря  своим данным от  Бога  качествам после  пришествия  на
Землю, быстро  подчинили себе окружающее человеческое  племя. И считая  себя
высшей расой -  полубогами, начали паразитировать, угнетая  их силой  своего
превосходства, сея нечестие и разврат.  Конечно, из среды  Исполинов  не все
были  такие,  но  добрых было  мало и со  временем становилось  все меньше и
меньше.
     Бог, который прислал их на Землю с миссионерской  целью,  в последствии
проклял  их за грехи  тяжкие  и обрек  на истребление людьми  (аборигенами),
населяющими тогдашнюю Землю.
     Так  всегда бывает с теми народами,  которые паразитируют  над другими.
Этот  их  исполинский прелюбодейный грех  перешагнул  тысячелетия.  В Египте
имеются   барельефы,  выполненные   на  эту   тему,  где  изображены   люди,
совокупляющиеся с лошадьми и другими животными.
     Казалось,  у  Исполинов  было  все:  и мудрость  Богов,  и  сила,  даже
долголетие, но была и чрезмерная гордыня, которая сгубила многих.
     - Да не  наступит нога гордыни,  на горло духа моего! - часто говаривал
Ной. И это спасло его род и обеспечило значительное долголетие.
     Библия утверждает, что до описываемых событий Ной прожил шестьсот лет!
     Впрочем,  может и лучше,  что  человеческий род  не  относится к  числу
долгожителей.  Это  заставляет  людей торопиться жить, чтобы  успеть за свой
короткий век сделать многое.
     Продолжительный дождь, как  говорил  Зурне Ной, свидетельствует  о том,
что до  того  в  атмосферу Земли, выбросили тысячи тонн воды, голы и пара. А
это значит,  что вода обязательно прольется на  землю проливным дождем. Даже
сейчас  в  атмосфере  земли столько воды,  что если  ее сконцентрировать  на
поверхности  планеты,  то  она  зальет  сушу.   Привязанность  Ноя  к  Зурне
объяснялась не  только тем, что она умела вкусно готовить, а  еще и тем, что
она умела слушать. Не каждая женщина умеет это делать.
     Потоп был довольно обширным, ведь, не зря  люди нарекли его  Всемирным.
Если  бы  это  было неверно, то  тогда как объяснить, что  на  вершинах  гор
находили морские раковины?!
     Вода поднималась в течение пяти долгих месяцев  и залила все вокруг. Их
ковчег плыл и плыл по воле волн над горами и плоскогорьями. В целом плавание
на  ковчеге для  всех его  участников было сравнительно  тоскливым занятием,
разве  что  сравнимым  с  тюремным  заключением,  которое  неизвестно  когда
кончится.   Память   участников   это   необычного    плавания   запечатлела
однообразные, как близнецы,  дни в  полутемных, затхлых  помещениях ковчега,
освещенных немногочисленными свечами.
     На  седьмом месяце плавания,  т.е.  17 апреля,  поднялся сильный ветер,
который к  радости всех великомучеников ковчега, разогнал туман  и  дождевые
тучи.
     Под  напором   ветра   и  крутых   волн  ковчег  ускорил   свой  бег  в
северо-западном направлении. Как заметил Ной, вода стала убывать, а это было
уже  хорошее знамение. Воды океанов и морей как бы стали возвращаться в свое
прежнее ложе.
     Однажды  ночью, когда все спали, послышался страшный  скрежет  камней о
дно. Ковчег  затрещал и остановился, накренившись на один борт. Волны опасно
раскачивали его, как бы пытаясь опрокинуть вверх дном.
     Послышались перепуганные крики:
     - Караул, тонем!
     На борту  поднялся  страшный  переполох:  мычали  коровы, ржали лошади,
лаяли собаки, кричали люди.
     Полусонная, полураздетая Зурна тоже вскочила с нар, где спала,  и давай
будить храпевшего, как ни в чем не бывало Хама. Тот после вчерашней попойки,
закончившейся далеко за полночь, никак не хотел просыпаться.  Зурна, костеря
направо и налево, шлепала по щекам, пытаясь привести его в чувство.
     При этом она чуть не плача кричала ему:
     - Вставай, черт окаянный! Ковчег тонет!..
     Хам спьяна, что-то бубнил под нос:
     - Уйди, женщина! А то, как врежу!.. Будешь приставать - выдеру...
     При этом он ругался, как последний разносчик воды в городском квартале.
     Но Зурна, не обращая внимания на слова, продолжала его тормошить. Тогда
он  начал брыкаться  и  отбиваться от  нее руками и ногами,  двинув довольно
больно  ногой ей  в  пах.  Затем,  зарывшись  с головой в  верблюжье одеяло,
захрапел снова.
     Возмущенная  таким  поведением  мужа  Зурна  в  сердцах  крикнула  ему,
предварительно дав тумака:
     - Ну и черт с тобой! Храпи! Пусть тебя пьяницу, рыбы сожрут!
     Бросив мужа, Зурна стала в темноте пробираться на верхнюю палубу.
     Там  собрались  почти все  участники этого  многомесячного  плавания во
главе с патриархом Ноем. Когда Зурна вошла, он успокаивал собравшихся такими
словами:
     -  Дети мои, Бог милостивый, мы с вами спасены, наш ковчег сел на мель,
а это значит, что наступил конец нашего длительного путешествия.
     - Отец,  - спросил  Ноя его старший сын Сим,  может,  откроем  двери  и
высадимся на берег?
     - Нет, пока  открывать двери рано, мало что может случиться. Пусть вода
подальше уйдет  от ковчега.  Да к  тому же еще ночь на дворе. Расходитесь по
местам, утро вечера мудренее. Народ нехотя начал расходиться, Зурна и братья
Хама тоже отправились восвояси, досыпать, так бурно начавшуюся  ночь.  Когда
Зурна появилась в  отсеке (каюте), где они  жили,  Хам  спал, издавая во сне
какие-то  булькающие  звуки.  Зурне сперва  не  спалось,  а потом  сморенная
последними ночными событиями она заснула праведным сном.
     На следующий день, когда проснувшийся Хам услышал эту радостную  весть,
о  том, что ковчег пристал к берегу, то сразу подался к  отцу,  еще  даже не
протрезвев как следует. Зурна отговаривала  его, но он был невменяем. У отца
он вел себя непочтительно, шумел, кричал:
     - Отец, давай скорее отворим двери, разберем кровлю ковчега и выберемся
наружу! Мне осточертели эти тесные конуры и эта ужасающая вонь!
     -  Успокойся Хам,  осточертело  тебе или  нет,  но я не  дам разрешения
разбирать  крышу. Не для  того  мы столько мучились в этом длинном плавании,
чтобы нас потопила какая-нибудь случайная волна.
     - Какая там волна,  мы стоим  на мели!  Меня до сих пор мутит  от  этой
морской качки, хочу скорей выбраться на сушу.
     - Тебя не от качки, а от вина мутит, - проворчал недовольный поведением
сына Ной. - Открывать двери и взламывать  кровлю я запрещаю!  Надо опасаться
второй приливной волны. Земля еще не устойчива и все может с нами случиться.
     - Отец,  вечно,  ты  трусишь!  -  брызгал слюной Хам. - Насколько помню
себя, ты всегда медлил, осторожничал.
     -  Сын мой,  есть хорошая людская поговорка  на сей счет:  "поспешишь -
людей насмешишь".  - Так что будем  ждать,  пока вода подальше не  уйдет  от
ковчега...
     В конце этого диалога с сыном, Ной, обращаясь к невестке, сказал:
     - Забирай своего мужа, пусть у  себя опохмелится. Я запрещаю ему давать
больше вина. Хватит пьянствовать! Пора одуматься и начать праведную жизнь.
     Зурна, схватив Хама за рукав, потащила его вон из каюты.
     Сорок  дней  ковчег стоял  на  месте.  Все,  как  неприкаянные, маялись
ожиданием.  На  сороковой  день Ной приказал Иафету принести ему на  верхнюю
палубу клетку  с  вороном. Когда его принесли, он, вынув  из  клетки ворона,
выпустил  птицу на волю, через  верхнее  окно в  крыше  ковчега,  сказав  на
прощание:
     - Лети, Черныш, и возвращайся с хорошей вестью!
     В  ожидании возвращения ворона прошла неделя.  На седьмые  сутки  Зурна
спросила Ноя:
     - Отец, как ты думаешь, почему ворон не вернулся на ковчег?
     Несколько помедлив, Ной ответил:
     -  Причин  может  быть много.  Очевидно,  вокруг плавает  много  трупов
животных и людей, и ему есть, где поживиться.
     Это мне понятно, ну а где он спит? Он же не может все лететь да лететь.
     -  Видишь  ли,  дочка, для  ночевки ему не обязательно  возвращаться на
ковчег.  Отдыхать он  может на  вершинах высоких  деревьев  или  на  скалах,
выступающих из воды.
     - Что же мы теперь будем делать? - спросила Зурна.
     -  Настала очередь выпустить Сизокрылого,  надеюсь,  что он вернется  с
доброй вестью.
     Так они и сделали, выпустив его через верхнее окно в крыше. Зурне видно
было,  как голубь радостно  взмахнув  крылами,  начал кругами кружить вокруг
ковчега,  подымаясь, все  выше  и выше в синеву неба. К  вечеру,  на радость
выпустившей голубя Зурне, он вернулся к ковчегу и нырнул в окно, где она его
поджидала.  Сизокрылый  радостно  ворковал,  крутил шеей  и  позволял  Зурне
гладить его. Видя счастливые глаза невестки, Ной заметил:
     -  Рано нам радоваться, дочка. То, что  Сизокрылый вернулся,  говорит о
том, что вокруг нас одна вода и  ему негде было переночевать и подкормиться.
Голубь птица мирная, любит сухие места и вблизи человеческого жилья. По всей
видимости, этого он и не нашел.
     Через  неделю они выпустили  на  волю белокрылого красавца по  прозвищу
Лебедь. На радость всех тот к вечеру вернулся с листком масличного  дерева в
клюве.
     Чувствуя,  что его люди устали от долгого и томительного плавания, Ной,
для разрядки,  приказал заколоть  очередное жертвенное животное  и  устроить
небольшой  пир.  На  пир  собрались  почти  все  участники этого  необычного
путешествия. В самом большом отсеке ковчега установили большой длинный стол,
по бокам которого расставили деревянные скамьи и стулья.
     В конце "Т" - образного стола на самом почетном месте установили резное
красного  дерева кресло,  где сел  Ной,  облаченный в  патриаршеские одежды.
Слева  от  него расположилась его жена Сара и невестки, а справа  -  сыновья
Сим, Хам и Иафет. За большим длинным столом разместились остальные домочадцы
и сподвижники Ноя.
     Участники  пиршества  по  этому  торжественному случаю  принарядились и
сияли своими лучшими нарядами.
     Ной был облачен в положенную ему по сану златотканую хламиду, на голове
у него сверкал дорогими  камнями патриарший венец, символ духовной власти, а
грудь  украшала  массивная  золотая  цепь  с  крупным  медальоном,  где  был
запечатлен  святой лик Бога. Так он  очень  редко  одевался,  поскольку  вел
больше аскетический образ жизни. Но это был особый случай.
     Сыновья Ноя не отставали от отца, блистая дорогими  одеждами, а их жены
пышными платьями. Чувствовалось, что все соскучились по праздникам, а может,
даже несколько отвыкли от них.
     Зурна  тоже  по такому  случаю  выбрала  из  своего  довольно скромного
гардероба любимое голубое с белым шелковое платье с  золотистым пояском. Оно
очень шло к ее миловидному лицу и стройной фигуре.
     По сравнению с  обычным  обедом этот стол  буквально ломился от  яств и
деликатесов. Ной  приказал не жалеть  продуктов и  все  лучшее поставить  на
стол.  На нем в различной посуде: в овальных, круглых,  плоских, глубоких  и
полуглубоких  блюдцах и  подносах,  размещались всевозможные кушанья:  куски
вареного, жареного, тушеного  мяса. Здесь же в рыбницах  (селедочницах) была
помещена,  жаренная  на  растительном  масле,  с  этакой  аппетитной румяной
корочкой, рыба  и птица, а  в глубоких  расписных чашах горкой была положена
бусинка в  бусинку красная и черная икра. Сбоку от  "Т" - образного стола на
отдельных столиках стояли три бочонка  лучшего "Исполинского" вина. Исполины
знали толк в добром  вине и любили хорошо поесть и попить.  Вино  разливали:
мужчинам в большие золоченые резные кубки, а женщинам - в серебряные, только
меньшего размера.
     Вся эта богатая посуда была  взята из патриаршей  ризницы и доставалась
оттуда только по особо торжественным случаям. Ной посчитал, что такой случай
настал.
     Все затихли, когда Ной, подняв свой золотой кубок с вином, провозгласил
тост:
     - Дорогие  мои домочадцы и  соплеменники! Без малого год мы находимся в
этом нелегком плавании, испытывая немалую нужду и  лишения. Некоторые из вас
даже разуверились в том, что мы выживем, выплывем. Опасались, что наш ковчег
не выдержит очередного шторма, его разобьет о скалы, и все мы пойдем на корм
рыбам. Но Бог милостив, пророчества его  сбылись, мы живы  и  под нами суша.
Белокрылый  голубь  в клюве вместе  с листком масличного дерева  принес  нам
радостную весточку о том, что земля  освобождается от воды,  и на ней начали
распускаться  деревья.  Это  хорошая  примета,  значит  скоро  конец  нашему
заточению, здесь, на ковчеге. С нами Бог и глубокая вера  в него. Так выпьем
за него, за то, чтобы после потопа еще краше зацвела  земля, а люди  на  ней
были духовно богаче и счастливее! Ну, с Богом, дети мои...
     Все дружно встали и стоя выпили за Бога, Землю и людей.
     Пир на ковчеге продолжался,  выпив чарку вина, Зурна захмелела, так как
она давно  не пила хмельного. За первым тостом последовал следующий, который
произнес старший сын Ноя Сим. Он предложил выпить  за отца, за его мудрость,
выдержку и терпение. Указав, что благодаря этим его замечательным качествам,
все они спаслись от потопа и остались живы и здоровы.
     За  вторым тостом последовали  следующие тосты и, далее, пошло-поехало,
сознание Зурны  от выпитого  вина затуманилось. В ее  памяти  остались  лишь
отдельные фразы,  обрывки разговоров. Ее муж,  Хам, как помнит Зурна,  тогда
напился до чертиков, и его почти волоком уволокли спать...
     Прождав  еще  семь   дней   (число  семь  издревле  считается  удачным,
благоприятным) Ной выпустил третьего и последнего голубя.
     На этот раз Забияка, так звали голубя, полетав вокруг ковчега, улетел и
больше  не  вернулся.  Стало  ясно,  что  земля  в  этом  районе   полностью
освободилась от воды.  Самым памятным  для Зурны был первый день Нового года
(по  лунному  календарю).  В   этот  день  Ной,  объявил  всем  о  конце  их
вынужденного  заточения  и  распорядился  после небольшого  общего  застолья
открыть кровлю ковчега.
     Мужчины, выпив по  чарке вина, весело, с  шутками, подтрунивая друг над
другом, ломами,  топорами  и  прочими ручными  инструментами  дружно  начали
разбирать крышу.
     Люди  радовались, когда первые лучи солнца через проломы проникли к ним
на  верхнюю палубу. Их понять было можно,  они в  течение целого года сидели
взаперти, не видя и не чувствуя живительного тепла.
     Когда  Зурна ступила на  твердую землю и вдохнула  в себя этот пьянящий
чистый горный воздух, восторг и удовлетворение охватило ее душу.
     Зная, даже приближенно, высоту того места, где застрял ковчег, а он сел
на  мель  в седловине  между горами  двухвершинной  горы  Арарат  в  древней
Армении,  то  можно на  компьютере  с  достаточной  точностью  смоделировать
процесс  наводнения,  и  узнать  какую часть  суши  тогда  покрыла вода. Это
элементарная задача, для рядового программиста - картографиста.




     "...На свете мало пионерской новизны,
     И наша жизнь, как копия былого,
     Откуда вышли, к тому и прийти должны -
     Пока не светит ничего другого.
     Мы повторяем допотопный, гиблый путь,
     Как в древности все те же, тут, проблемы.
     Они живучи и смертельны - словно ртуть.
     Как выжить нам? Важней не знаю темы!.."

     (Из сборника стихов Аркадия Польшакова "Философские раздумья")


     Высадившись  в седловине двухвершинной  горы  Арарат,  участники  этого
необычного  плавания  увидели  величавую красоту гор. Справа и  слева от нее
возвышались  седовласые вершины Арарата, а впереди вдали был  виден  Арагац.
Когда они  обратили  свой взор вниз,  то  здесь  им открылся  чудный  вид на
Араратскую долину,  где узенькой змейкой  серебрился  под солнечными  лучами
бурный с мутными водами Аракс (река в Армении). На их счастье ковчег застрял
между  двумя  вершинами  Горы обетованной.  Здесь  на верху росли в основном
хвойные  леса,  переходящие, далее,  если  смотреть  вверх,  в  великолепные
альпийские  луга.  Ниже, у  подошвы,  рос  мелкий  кустарник,  а между  ними
зеленела молодая трава.
     Ной мобилизовал всех на работы, пока мужчины занимались разборкой крыши
и разблокированием боковых дверей, чтобы выпустить животных, женщины развели
костры и  в  больших чанах  начали  готовить  плов. На радостях Ной разрешил
домочадцам освежевать пару баранов.
     Так  в  трудах  и заботах  незаметно  подкрался  вечер  и  первая  ночь
ковчеговцев на новой земле. Надо сказать, что в горах, в отличие от равнины,
где они  жили раньше,  темнота  наступила очень быстро.  Поэтому  не  успели
ноевцы разобрать крышу, как стало темно. Ужинали все уже при свете  костров,
расположившись кольцом вокруг огневища.
     Чтобы взбодрить  ковчеговцев,  Ной приказал  выкатить из  трюма бочонок
доброго вина. До полуночи  они  обсуждали события прошедшего дня и  намечали
планы на будущее.
     Опасаясь  зверей, первые ночи люди ночевали  на ковчеге и  лишь потом в
домах,  построенных из  бревен  и досок, оставшихся  после  разборки крыши и
перегородок ковчега.  Используя  эти  старые  заготовки,  ковчеговцы  быстро
соорудили себе жилье, огородив  жилой  поселок  кольями из молодых деревьев,
срубленных в  лесу. Таким образом, скоро около ковчега образовался небольшой
хутор со  всем  необходимым для  жилья:  молитвенным  домом,  хлебопекарней,
амбарами, домами и прочими мелкими постройками.
     К  большому удовлетворению  ковчеговцев,  на горе  Арарат  спаслись  от
потопа  не  только они,  но  и  множество зверей и животных.  Среди них были
олени, козы, кабаны, медведи и другие звери.
     Число  диких  животных, обитавших на  склонах  Арарата, люди  пополнили
своими  дикими  пассажирами,  приплывшими  с  ними  на  ковчеге.  Из  трюмов
ковчеговцы  вытащили  клетки,  где  сидели  как  хищные,  так  и  травоядные
животные. Зурна наблюдала, как зверей выпускали на  волю.  Многие из них так
привыкли  к  своим  клеткам,  что  не  хотели покидать  их,  не веря  в свою
долгожданную свободу. Тогда люди палками и криками выгоняли зверей вон. Лишь
оказавшись  вне  клеток  и  сообразив,  что  можно  убежать,  они  стремглав
бросались в чащу леса и больше старались людям на глаза не попадаться.
     Любимец  Зурны  Красавчик ягуар, за которым  она ухаживала на  ковчеге,
тоже,  не сразу понял, что его отпускают на  свободу. Он рычал, огрызался на
людей и лишь  когда Зурна  жестами поманила его, вышел из клетки, но не стал
приближаться к ней, а почуяв свободу, в несколько прыжков достиг кромки леса
и навсегда пропал из виду.
     Из чрева ковчега, как из плодовитой самки, люди выводили лошадей, овец,
коз, ишаков и других животных.
     Из  птичников  доставали  кур,  индюшек  и  другую  живность,  а  также
выпускали в небо, на волю, хищных и певчих птиц.
     Из  плетеных  корзин  извлекали ящериц  и  змей.  Естественно,  змей  и
скорпионов  отпускали на свободу вдали от жилья, чтобы они не покусали своих
спасателей-людей.
     Спросите: - Зачем они выпустили на свободу этих мерзких гадов?
     Как  справедливо  заметил  мудрый  Ной, что  без хищников и  этих гадов
невозможно установить равновесие в природе.
     Благодаря заботам  и  трудам ковчеговцев, быстро  росло  и  развивалось
новое поселение людей, на новом месте.
     Мужчины  в основном  занимались строительством  и расчисткой  земли под
весенний посев пшеницы и  ржи. Женщины  хлопотали по  хозяйству,  собирали в
лесу сухой хворост и валежник для костров и смотрели за детьми.
     Однажды, собирая в лесу  сушняк  и  задумавшись  о  житье-бытье, Зурна,
подняв ветку с земли, ударилась затылком о что-то  твердое, при этом  кто-то
как бы положил руку на ее плече.
     Подняв голову,  она  чуть не умерла  от страха; над ней на ветке дерева
висел,  слегка раскачиваясь из стороны  в сторону, одетый в  лохмотья скелет
страшного горбуна, это был труп Тапира, Префекта Земли. Зурна отшатнулась от
него и с перепугу заорала не своим голосом:
     - Ой, мамочки, мертвец!
     Тот покачался на  ветке, не удержался и рухнул  вниз прямо на нее.  Это
было кошмарное зрелище. С воплями:
     - Помогите! Спасите!..
     Она дала  хорошего стрекача в направлении  лагеря. Испуганные ее криком
женщины, тоже, побросали собранные охапки, чисто по-бабьи визжа и голося:  -
Караул, нечистая сила, мертвецы гонятся! Кинулись бежать вслед за ней.
     Прибежав к ковчегу, где работали мужики, они всполошили весь лагерь.
     Когда  страсти-мордасти немного улеглись, Зурна рассказала, как увидела
в лесу мертвеца,  который  висел на  дереве и  улыбался  ей большими  белыми
зубами и пытался обнять ее за плечи.
     Мужики  после  этих бабьих  рассказов  о  скелетах  и мертвецах,  стали
успокаивать их, мол, что они не  кусаются, а когда те немного пришли в себя,
начали подтрунивать над ними и особенно над Зурной, говоря:
     - Ну, подумаешь скелет обнял ее за плечи?..
     Или:  -  Скелет,  а  понимает толк  в  женщинах?! Не старую  выбрал,  а
молодую...
     А еще с  подковыркой,  мол: -  Ты, Зурна, хоть определила,  мужик  этот
скелет был, аль баба?..
     А когда уже успокоенная Зурна в ответ им  сказала,  что, судя по одежде
это, был, скорее всего, мужчина, то мужики весело загоготали, сказав:
     -Ну, вот видишь, значит все-таки мужик, а не баба. Это уже хорошо...
     Потом Ной  всем домочадцам  объяснил,  что  такие трофеи-жертвы потопа,
очевидно, еще не раз встретятся им в лесу, и, что надо пугаться больше живых
зверей  и  людей,  спасшихся  после  потопа,  а  не  мертвецов.  Царство  им
Небесное!.. И что здесь,  в горах, они еще не раз встретят скелеты  и трупы,
как людей, так  и зверей, а  также морских обитателей,  не  успевших  уплыть
вслед за отступающей водой.
     Действительно,  ковчеговцы  впоследствии еще не раз  встречали  скелеты
людей и животных, принесенных сюда на гору потопом.
     Им попадались и неизвестные диковинные животные, и морские моллюски, из
раковин которых люди делали  украшения, а дети играли,  дудя в них, извлекая
из  этих нехитрых духовых инструментов звуки,  подобные  звукам современного
охотничьего рожка.
     После этого памятного случая,  впечатлительной Зурне стали периодически
сниться мертвецы,  обнимающие ее и  зовущие к себе.  От этого наваждения она
долго не могла избавиться.  В связи с этим некоторые  бабы говорили  ей, что
это не к добру...
     Так оно и вышло.
     Жизнь   людей   в   новом  поселении,   на  новом   месте,   постепенно
стабилизировалась, люди готовились к весеннему севу.
     К подготовленным делянам земли, Ной велел на солнечной стороне горы еще
расчистить землю под виноградник.  Запасливый патриарх не забыл прихватить с
собой в плавание черенки  лучших  сортов  винограда,  из  которого  надеялся
получить хорошую поросль и молодое вино.
     Здесь под жарким  солнцем Армении виды на урожай винограда были  весьма
неплохие. Воистину Бог знал, куда направить его ковчег.
     Тот, кто  хоть раз  побывал  на  горе Арарат или  в  Араратской долине,
никогда не забудет эту земную первозданную красоту.
     Прибытие  сюда ноевского ковчега, в этот райский уголок земли, было как
бы  своеобразной платой Ною за  его  терпение и  праведный труд. Не зря отец
его,  знаменитый патриарх Ламех, при  рождении сына назвал его Ноем и сказал
при этом пророческие слова:
     - Он утешит нас  в работе нашей и в  трудах рук наших  при возделывании
земли, которую проклял Господь! По рассказам жены в молодые годы, когда мужу
было  всего  двести  пятьдесят лет, Ной  был видный  молодой мужчина,  такой
белокожий  гигант  с  широким открытым  лбом, карими  глазами и  каштановыми
волосами.  Атлетическая его фигура  с буграми мышц на  груди  и предплечьях,
выделяла его среди своих сверстников.
     Если внимательно рассмотреть историю Земли,  то людей белой  расы тогда
было не так уж много. Они обладали гораздо более высокой культурой мышления,
часть их из-за недостатка белых женщин, породнились с аборигенами из местной
знати и образовали цветное потомство с черной, красной и желтой кожей.
     Среди  местных  вождей  появились  многочисленные  метисы,  полукровки,
которые не обладали знаниями и  мудростью  отцов, но за то гонору и  спеси у
некоторых  из них  было  с  избытком.  Они считали себя чуть  не полубогами,
кичились  своим   превосходством,  знатностью  рода  и  богатством,   но  не
культурой. Все это приводило к междоусобным войнам и гибели многих родов.
     Однажды  Ной рассказал Зурне, о кошмарном сне, приснившемся ему,  когда
он болел расстройством живота. Ему  приснилось, что недра Земли ворочаются в
его  чреве. И его живот  -  это целая планета,  которая  вот-вот  лопнет  от
скопившихся внутри газов.
     Такое, по заверению тестя, уже было с родиной  его  далеких предков. Их
старая  планета Дан,  раскололась от  гигантского взрыва  на мелкие осколки,
уничтожив  в  один  миг всю их  цивилизацию. Спаслись  лишь единицы, горстка
переселенцев, осевших тут, на Земле. И вот теперь новая беда поджидает всех,
новая вселенная катастрофа грозит уничтожить их жалкие остатки.
     Как будто злой рок преследует их. Очевидно, им  на роду  написано - век
бороться  за  свое существование, действуя  по  заповеди:  -  Век живи,  век
борись!..
     Библия  тоже, правда косвенно,  подтверждает эту  точку зрения, говоря,
что  Отец  Небесный  обрек  племя  Исполинов  на  истребление  человеческими
племенами.
     Если мы  хотим  найти  следы исполинов  то,  очевидно,  следует усилить
поиски их следов не только на земле, но и в космосе.
     Здесь же  можно понять и объяснить  появление различных рас на земле: в
Африке  -  негров,  в  Европе  - белых, в Америке -  краснокожих,  в  Азии -
желтокожих.
     Бесспорно, что Адам не мог быть для них всех отцом.
     Крестным отцом, может быть, и мог, а вот прямым, очевидно, нет!
     Трудно предположить, что от Адама произошли так непохожие друг на друга
расы людей.
     А вот  Бог, создавший людей,  был  творцом, т.е. своеобразным мастером,
генным  хирургом  своего дела.  Который  по  образцу  своему и  подобию,  из
наиболее подходящего живого материала, скорее всего из обезьян, обитающих на
всех континентах земли,  мог слепить людей. Например, из африканских обезьян
создать  негритянскую расу,  из американских  -  индейцев,  из  азиатских  -
китайцев, из европейских - белых людей.
     Вы можете спросить: - Почему он вложил разум именно в обезьян?
     Бог-творец отвечает сам на этот вопрос:
     - Потому что они более похожи на  него,  чем скажем дельфины или слоны.
Бог только из них смог слепить более или менее что-то похожее на себя.
     Некоторые  из  читателей скажут, что это довольно смелое предположение.
Но  вы  представьте себя командиром  исполинского корабля, опустившегося  на
Землю много тысяч лет назад и  по какой-либо причине навсегда застрявшего на
ней  без  связи  с  планетой-матерью.  Что  бы  вы тогда  делали,  когда  из
более-менее разумных обитателей земли были только обезьяны и питекантропы?
     Очевидно,  постарались бы при помощи генной инженерии или хирургическим
путем  изменить их внешность, поведенческую  структуру, усилить  и  ускорить
мыслительные функции их головного мозга...
     Вот вы и сами ответили на поставленный вопрос.
     Бог-творец  именно  это  и  сделал.   Он  изменил   генный  механизм  у
питекантропов.  Создав  при этом  по  своему  подобию вышеперечисленные расы
людей. А не обработанные  обезьяны  так и  остались с примитивным обезьяньим
уровнем мышления и диким стадным образом жизни.
     Из первых и образовался тот самый гомо-сапиенс (т.е. человек разумный),
от которого и произошли все современные люди.
     Такая версия не опровергает ни  богословскую теорию  создания человека,
ни теорию эволюции человека по Дарвину.
     Бог мог дать толчок разуму, а эволюция сделала из обезьяны - человека.
     Но  вернем к одной  из  основных героинь этого  раздела,  Зурне.  В тот
момент  она  с  женщинами  находилась вдали  от  становища.  Зурна  собирала
лекарственные травы и любовалась панорамой Закавказья. Этакой завораживающей
картиной горных альпийских лугов и гор.
     Увидев  первозданную  красоту гор,  она, обращаясь  к Саре,  восхищенно
воскликнула:
     - Сара, как здесь хорошо! Сколько цветов, какие чудные запахи!
     - Да, здесь хорошо, но цветами любоваться опосля будем.
     -  Нам  к вечеру надо  успеть  собрать  побольше  лекарственных трав  и
цветов. Сама  знаешь, что за время  плавания  наши  запасы лекарств  заметно
поубавились. Нечем мужиков от хвори лечить!..
     На что Зурна шутя, сказала:
     - Что-то мужики у нас хворые пошли!
     Нам сюда на развод для улучшения рода  парочку исполинов прислали бы, -
добавила, смеясь, ее подруга.
     Бабы дружно заржали, а Сара сказала:
     Во-во! Вам,  молодым кобылицам, только таких жеребцов,  как исполины, и
подавай!
     - А что, Сара, ради чего тогда жить? Надо ж и погулять, и повеселиться,
не все работать, послышались реплики женщин.
     - Ну, а  вообще, бабы, пора за работу! - скомандовала  Сара. И женщины,
рассыпавшись по лугу, стали собирать цветы и травы.
     В те далекие времена почти каждая  женщина знала, какие травы,  коренья
или цветы применяют при той или иной болезни.
     Так получилось,  что,  собирая  лекарственные  травы,  Зурна  забралась
дальше  всех, поднявшись  почти  к самому леднику.  Ей  никогда в  жизни  не
приходилось ранее  видеть такое изобилие цветов,  такое  земное  очарование,
такую  красоту. Негромко напевая, она  поднималась все выше и  выше и далеко
оторвалась от основного костяка женщин.
     Любуясь  цветами и  вдыхая их чудный  аромат, она не заметила обросшего
длинными волосами мужчину,  который из-за укрытия жадным взором наблюдал  за
ней.  Можно так сказать, что она ранее себе, как бы накликала беду, вспомнив
об исполинах.
     Это был один из немногих исполинов, уцелевших в горах от наводнения.
     Годовое, почти первобытное житье-бытье  этого исполина  здесь, высоко в
горах, и длительная изоляция от женского общества сделало  его агрессивным в
сексуальном  плане. Хотя и до того они были по отношению  к  земным женщинам
далеко не рыцари, а насильники.
     Поэтому, увидев на лугу красивую молодую женщину, он пожелал  сейчас же
овладеть ею. Когда Зурна приблизилась к  оврагу,  где  он скрывался, исполин
кинулся на  нее, как голодный матерый  волк на  молодую овечку. У  Зурны все
похолодело  внутри,  когда   она  увидела   этого  громадного,  грязного   и
оборванного детину  с  горящими от  вожделения глазами.  Страх на  мгновенье
сковал все ее тело.  Мелькнула спасительная мысль бежать...  Но куда?..  Так
как  он отрезал ей путь назад к  женщинам, собирающим травы далеко внизу. Ей
оставалось одно - лезть, карабкаться вверх к леднику.
     Бросив в лицо исполину мешок с травами, Зурна крича:
     - Помогите!  - начала отчаянно  карабкаться  вверх. Она бежала, падала,
лезла  вверх, обдирая  колени и  ладони,  но силы были не  равные, у  кромки
ледника он настиг ее и повалил на землю. Зурна стала отбиваться, царапаться,
крича:
     - Помогите, помогите!..
     Исполин своей могучей  рукой пытался зажать  ей рот и нос,  она укусила
его. Тогда он стал срывать с нее одежду, стараясь побыстрей достичь желанной
цели.
     Ей  было омерзительно,  когда  он грязными  руками касался  ее интимных
мест.  От его  потного,  давно не мытого тела, пропахшего навозом и  овцами,
которых он пас в горах, разило, как от помойного ведра.
     Зурна изворачивалась под ним  как могла,  но  это был крупный мужчина и
гораздо сильнее ее.
     Глаза Зурны в упор, лицо в лицо, видели полуголую грудь насильника, его
похотливую ухмылку, слышала грязные, масленые слова о прелестях ее тела.
     - Боже мой, - мысленно подумала Зурна, - неужели эта гора вонючего мяса
овладеет мной? Что делать? -  лихорадочно думала она. - Так  от этого чучело
можно и забеременеть...
     Сил бороться  с исполином  у  нее  уже  не  осталось,  и она, устав, на
некоторое время притихла. Но борьба  не была  еще окончена.  Когда исполин с
чувством  удовлетворения, что овладел ее,  расслабился, она саданула  его  в
висок первым попавшимся под руку камнем, вложив в удар всю злость и страх.
     Тело насильника обмякло, и он потерял сознание.
     Зурна  с отвращением  скинула  его  с себя  и бросилась бежать  поперек
ледяного  поля  вниз,  к тому месту,  где  по ее  расчетам  были женщины. На
середине лед под ней проломился, и она провалилась,  упав в глубокую ледяную
расщелину. При падении Зурна ударилась затылком  о  ледяную глыбу и потеряла
создание. Так  все  на  этом свете  для  нее  закончилось,  последовавший за
падением тела оползень замуровал ее в этой ледяной могиле на долгие века.
     Идеальные   условия   хранения,   в    таком   естественном   природном
морозильнике,  обеспечили  сохранность  тела  Зурны  и  да наших  дней.  Оно
сохранилось таким же молодым и красивым, каким было и при ее жизни.
     Вот  такова  вкратце история  жизни  и  гибели Зурны.  Она спаслась  от
потопа, но не спаслась от другой беды. Однако в жизни всякое случается, ведь
не зря говорят: чему быть, того не миновать!..

     Становище  ковчеговцев из года в  год  росло  и  крепло. Растительность
бурно росла,  так  как  в почве сохранились  многие  семена, корни  и  зерна
растений.   Популяции   зверей,   пресмыкающихся   и   птиц,   тоже   быстро
восстанавливались.  К ковчеговцам  присоединились  спасшиеся  от наводнения,
жившие   высоко  в  горах  скотоводы.  Повсеместно,   как   после   большого
полноводного разлива шло обновление земли.
     Ной, после  того как Зурна  пропала  безвести,  стал  все чаще  и  чаще
прикладывался к бурдюку с вином.  Невестка  второго сына была  невосполнимой
потерей для него.  В лице  Зурны он всегда находил не  только  внимательного
слушателя, но и  заботливую женщину, которая чутко умела реагировать на  его
настроение и заботилась о нем как об отце.
     После  потопа  здесь  на  земле  древней Армении  Ной  с  помощью своих
домочадцев  стал  интенсивно  возделывать  землю и посадил  целые  плантации
виноградников.  Однажды  в  жаркий летний  день  он выпил  вина,  и  изрядно
опьянев, почти нагишом завалился спать в  своем летнем шатре, раскинутом  на
берегу Аракса у самой кромки новой виноградной плантации. Если бы Зурна была
жива, она никогда бы не допустила этого. Там он в шатре пролежал почти целый
день. Сан его  Хам не  раз заходил в шатер,  но так и не удосужился прикрыть
простыней  нагого отца.  Это сделали его братья Сим  и Иафет. За  постоянную
заботу об отце  им  обоим,  и это было  особенно важно для их потомков, было
возвращено особенное благословение  Бога. А чернокожее  потомство Хама  было
осуждено на длительное рабство.
     Многочисленные потомства Иафета и Сима впоследствии соединились. Прожил
Ной на  земле более  950  лет.  Он  был не  только  святым праведником,  Ной
олицетворял  собой будущие человечества. Он был  великим звеном, соединяющим
древний допотопный мир с новым послепотопным миром.
     Но  это  уже  другая повесть, о  новом витке в цепи разумной  жизни  на
Земле.  Сколько  таких  витков  до того было,  и  сколько  их будет,  узнают
потомки, если разумными "гомо-сапиенсами" будут...
     Это  повествование  хочу окончить  следующими  поэтическими  строчками,
взятыми из "Философского сборника":

     "...Ничто не вечно под Луной,
     Земля сама, увы, не вечна,
     Венок терновый золотой,
     В конце пути всем обеспечен.
     И распыляя разум свой
     Порой мы, люди, так беспечны,
     Живем, как за глухой стеной,
     А жизнь, увы, так скоротечна.
     Бредем вслепую, наугад,
     Дни золотые прожигая,
     И нет, увы, пути назад,
     И на Земле давно нет рая.
     Не знаю, кто в том виноват,
     Что не построили мы братство.
     Пора всем миром бить в набат!
     Пора за разум братья браться!!"

     На этом  с вашего разрешения и  закончу повесть "ИСПОЛИНЫ", на  очереди
следующая работа.






Last-modified: Sat, 27 Dec 2003 07:24:52 GMT

Оцените этот текст: