т тем быстрее, чем тщательнее скрывает это от других. Лицо у Игоря Эдуардовича было квадратное, безбровое, с цепкими круглыми желтоватыми глазами и приплюснутым носом. Губы на этом лице, какие-то бесформенные и безвольные, казались лишними, занимая чересчур много места. Однако характер полковника безвольным назвать было нельзя. Обладая природной хваткой, изворотливостью и хитростью, он всегда добивался поставленной цели. Джехангир не зря обратил на него внимание и сделал своей правой рукой. Карьеру молодой Игорь Эдуардович начинал прапорщиком хозчасти "Белый орел" в Афганистане. Вернулся оттуда живым и невредимым, закончил курсы комсостава в Туле, отличился на поприще борьбы с коррупцией в собственной части, где сменил три должности, пока не стал командиром в/ч 2111 спецвойск МВД. Служил в Подмосковье, в Петрозаводске, на Алате, в Брянске, где и получил звание подполковника и должность командира особой мотострелковой части быстрого реагирования. Полковником он стал в тысяча девятьсот девяносто шестом году с подачи Джехангира, встретившегося с ним для отбора резерва Легиона и вербовки командного состава. Уговаривать Игоря Эдуардовича, тогда еще подполковника, долго не пришлось, он сразу понял цели РЛ и проникся важностью стоящих перед ним задач. Ранним утром первого августа Игорь Эдуардович выехал из Брянска в Жуковку в сопровождении двух машин охраны, предварительно согласовав поездку с командующим округом. Целью поездки была проверка боеготовности воинских частей Жуковского района и подготовка к предстоящим в конце августа учениям. Однако у полковника были и другие цели, диктуемые деятельностью РВС и личным приказом Джехангира. Дубневичу предстояло выявить агента военной контрразведки, подбиравшегося к сверхсекретному "Объекту No 2", и ликвидировать наметившуюся утечку информации, как о деятельности объекта, так и о деятельности бригады Легиона. В начале девятого утра Дубневич высадил свой "десант" в Жуковке и после завтрака в местном кафе "Десна" нанес визит начальнику Жуковской милиции, обнаружив стоящий перед зданием ОВД рефрижератор со знакомой голубой полосой по борту. У полковника екнуло сердце: фургон принадлежал транспортной сети РВС и никак не должен был находиться здесь, в центре Жуковки, а тем более рядом со зданием милиции. Его встретили у входа двое парней в камуфляже, но разглядев внушающую уважение свиту, отступили в сторону. Дубневич покосился на парней, и предчувствие беды у него усилилось: парни в камуфляже также не должны были разгуливать по райцентру с оружием в руках. В кабинете начальника милиции Игоря Эдуардовича ждал не только капитан Казанов, но и майор Сватов собственной персоной, начальник охраны "Объекта No 2". Оба были, что называется, захвачены врасплох: ни тот, ни другой увидеть полковника не ожидали. Дубневич глянул на их лица: растерянно-испуганное у красавцакапитана и хмурообреченное у майора, - сел за стол. - Ну-с, господа офицеры, какой сюрприз на этот раз вы мне приготовили? Почему на площади торчит белый фургон? - Да я... мы тут... кофе хотите? - засуетился Казанов. - Сейчас прикажу принести... - Отставить! Итак, я вас слушаю, господа. - В районе объявилась группа дорожных "мстителей", как они себя называют, - проговорил Сватов, отводя глаза. - Это я знаю. Дальше. - Они перехватили фургон и доставили зачем-то сюда. Водитель и сопровождающий груза... мертвы. - Убиты? Сватов посмотрел на медленно багровеющего полковника и снова отвел глаза. - Нет. Вероятно, их допрашивали, и у обоих сработала программа самоликвидации. - Груз? - В фургоне, не тронут. Но гарантий, что его не вскрывали, нет. Дубневич ослабил галстук и, цедя слова, страшно выругался. В кабинете наступила гулкая тишина. Казанов вообще перестал дышать и готов был провалиться сквозь пол, Сватов, на все случаи жизни имевший цивилькураж*, полковника не боялся, но понимал, что допустил непростительный промах, и размышлял теперь о том, как этот промах квалифицирует начальство. К визиту Дубневича он не был готов, надеясь до того, как тот узнает о случившемся, исправить положение, теперь же приходилось выкручиваться на ходу. ________________________ * Цивилькураж - способность открыто выражать свое мнение. ________________________ Полковник достал громадный носовой платок, вытер гладкую, как плафон, голову, посидел с минуту, отходя, достал было мобильный телефон, чтобы позвонить, но передумал. - Что еще? - В зону пытались проникнуть посторонние люди, - продолжал майор. - Но были остановлены. Двое из них задержаны. - Это была ложь, "мстителей" охрана объекта захватила возле кургана, но полковник этого знать не мог. - Кто они? - Те же "мстители", что напали на... - Ваших молодчиков, майор, обнаглевших до предела. Надеюсь, вы прекратили отпускать их "расслабляться" на дорогах области? Где остальные "мстители"? Кстати, вы уверены, что это не "легенда" контрразведки? Какого черта им понадобилось искать на территории объекта? - Думаю, они хотели выявить, кто руководит... э-э, мотоциклистами. Но это не контрразведка. Мы допросили захваченных "мстителей", и они подтвердили, что принадлежат к группе "Час", "чистый асфальт", занимающейся уничтожением дорожных... э-э, бандитов. Но это мое дело, Игорь Эдуардович, "мстителей" я в скором времени достану, уже есть план. Капитан мне поможет. - Конечно, нет проблем, - ожил Казанов, - устроим облаву и... накроем... - Но у нас есть еще одна проблема, - перебил его Сватов. - Все чаще мы натыкаемся на одного приятеля, которого вы приказали отпустить... - Полковника Крутова. Что значит - натыкаетесь? Он что, тоже лезет в зону объекта? Мешает вам работать? Следит за вами? - Нет, но... - майор замялся. - Ведет себя до неприличия дерзко, независимо. Захватил моих наблюдателей, якшается с "мстителями", вчера заявился к омоновцам, избил двух, в том числе их командира... - Что?! - не сразу понял Дубневич. - Зачем? - Они при задержании полковника несколько перестарались, - с готовностью пояснил Казанов, - применили силу, он обиделся... - Ясно. Правильно обиделся, наверное. Я бы на его месте вообще перестрелял бы всех. И что, он один справился с подразделением ОМОНа? - Их было человек пять, - сказал Сватов, играя ножом. - Вероятно, те же "мстители". Не знаю, как этот полковник оказался в их компании, но работают они вместе. Я даже считаю, что он и есть агент контрразведки, о котором вам сообщили ваши люди. - Он действительно полковник ФСБ, хотя и в отставке. - Очень удобная "легенда" для контрразведчика: отставка, желание навестить родственников... Он же профессионал, это за версту видно, и ведет себя так, будто за спиной мощная база. Зачем вы возитесь с ним, затеваете какую-то сложную игру? Не проще ли захватить и допросить... с применением наших игрушек? Вряд ли он сможет выдержать разряд "глушака". - Займись "мстителями", - жестко сказал полковник, - Крутова не трогай, за ним пойдут мои люди. Если он из контрразведки, тем более нельзя его спугнуть, пусть пока работает под нашим контролем. Если же это пустышка... у начальства есть на него виды. Теперь слушайте приказ. Рефрижератор перегнать в Брянск, груз уничтожить, без следов. На время транспортные линии объекта заморозить, до особого распоряжения. Засветившихся охранников... ликвидировать! Майор посмотрел на Дубневича, но промолчал. - Омоновцев отослать в Брянск. Это же черт знает что, когда пять человек спокойно захватывают казарму, разоружают бойцов и бьют им морду! Я заменю их своими парнями. Казанов кивнул. - И последнее: срочно установите, с кем полковник Крутов имел контакты. Это больше касается вас, капитан. Вы же, майор, отправляйтесь на объект, я подъеду позже, через часдва. Позаботьтесь о своих лихих молодцах... в том смысле, что я уже сказал. Ваш тесть сейчас где? На даче или на объекте? - На даче. - Пусть приедет на объект, у меня есть к нему разговор. Сватов спрятал нож и вышел, не взглянув на Казанова, которого начала колотить нервная дрожь. Дубневич усмехнулся, понимая чувства начальника милиции. - Садитесь, капитан, поговорим о вас. Вам предстоит убедить меня в том, что вы умеете работать. Сколько вам платит мэр Брянска за умение закрывать глаза на его незаконную деятельность в Жуковском районе? Лицо Казанова стало серым. - Я... н-не понимаю... - Все вы отлично понимаете. Господин Мокшин занялся строительным бизнесом на землях, которые принадлежат государству. Мало того, эти земли имеют еще и культурно-историческую ценность и входят в реестр памятников археологии и палеокультур, подлежащих охране. Ведь вы это знаете? - Я... э-э... м-м-м... д-да? - выдохнул Казанов. - Но, клянусь, что... - Не клянитесь. Я не собираюсь посылать запрос в прокуратуру или докладывать вашему непосредственному начальству об использовании вам служебного положения в личных целях, ради наживы. Мне необходимо сотрудничество. Вы готовы? - Н-ну... конечно... - промямлил капитан, поймал презрительно-насмешливый взгляд Дубневича и вытянулся. - Так точно, товарищ полковник? - Отлично, Степан Петрович. Сегодня вам предстоит одно небольшое дельце: взять одного человечка и посмотреть, как отреагирует на это его начальство. Готовьте людей. - ОМОН? - Можно и ОМОН. Для этого дела сгодятся и дуболомы лейтенанта Хелемского. * Разговор Дубневича с Юрием Тарасовичем Бессарабом, руководителем Проекта, начальником "Объекта No 2" и тестем майора Сватова, не состоялся. Бессараб на объекте не появился, сославшись на усталость и необходимость в течение субботы-воскресенья поправить пошатнувшееся здоровье. Дубневич вынужден был ограничиться беседой с его заместителем, осмотрел подземное хозяйство объекта, его главный корпус и полигон, проверил, как несет службу охрана, и убедился в близости к истине самых мрачных своих предположений. Объект, как лаборатория, технический комплекс, еще мог функционировать, объект, как группа единомышленников, система связей и отношений, начинал распадаться, терять психологическую устойчивость, превращаться в массу психически неполноценных людей, у которых постепенно вырабатывалась биологическая потребность в насилии. В скором времени все это должно было выплеснуться за пределы огороженной зоны, да уже практически и выплеснулось - если принять во внимание походы на мотоциклах подчиненных майора Сватова, прошедших зомби-обработку, и Дубневич понял, что необходимо предпринимать срочные меры, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля. Юрий Тарасович либо не хотел видеть, что творится у него под носом, либо считал, что защита объекта - не его прерогатива. Человек же, призванный эту защиту обеспечивать, майор Сватов, был женат на его дочери, поэтому и держался так вызывающе со всеми проверяющими, в том числе с полковником, будучи уверенным в своей неуязвимости. Именно благодаря его самоуверенности и излишней самостоятельности и создались предпосылки критической ситуации, которую сам майор оценивал чересчур оптимистично. Этот порочный круг необходимо было разорвать. Судьба Проекта если и не висиле на волоске, ибо кроме "Объекта No2" над ним работали "Объекты No 1, 3 и 4", то приближалась к опасной черте раскрытия тайны, за которой мог последовать не только взрыв народного негодования, но и распад Системы, свертывание деятельности Реввоенсовета. Уезжал из Жуковских лесов Дубневич с твердым убеждением в необходимости полной смены охраны объекта и принятия жестких превентивных мер, но прежде, чем приводить в действие комплекс страховочных мероприятий, следовало убедить в этом генерала. В Жуковку Игорь Эдуардович заезжать не стал, послал только туда четверых своих агентов по особым поручениям, сам же выехал с территории объекта по новой трассе и через час с небольшим был в Брянске, в штабе округа, в своем кабинете, оборудованном новейшей системой прямой компьютерной связи и-мейл, которая давала возможность связаться с любым абонентом за считанные секунды. Джехангир отозвался мгновенно, будто ждал звонка. На экране компьютера вспыхнул зеленый паучок, превратился в точку, которая вывела слова: "Включите защиту". "Включена хайди", - выбил на клавиатуре ответ Игорь Эдуардович. "Докладывайте, полковник". "Объект No2" на грани обнаружения. Предлагаю срочную зачистку по программе "зеро". "Высоветовались с директором Проекта?" "Он меня не принял под смешным предлогом "усталости". "Он действительно много работает. Но без его санкции мы не сможем свернуть объект". "Так поговорите с ним сами, объясните, что под объект копает контрразведка. Программа испытаний "ЗГ" практически завершена, можно ее закрывать, а техническим персоналом объекта пожертвовать. Нетрудно будет набрать новый. Зачистку же следует начать с охраны. Люди Сватова в худшем состоянии, чем я предполагал, они психически неустойчивы и практически вышли из-под контроля". "Вы обнаружили контрагента?" "Еще нет, но есть неплохие шансы вычислить его в ближайшее время. Дайте мне три дня, и я назову его имя". "Работайте. Через три дня и решим, что делать с объектом. Как ведет себя мой бывший ученик?" "Вы имеете в виду Крутова? Он ведет себя весьма свободно и раскованно. Есть подозрение, что именно он и работает на контрразведку, хотя с другой стороны действует он слишком прямо". "Понаблюдайте за ним. Он мне нужен в любом случае". "Люди Сватова пытались это сделать, он их вычислил и грозился "начать отстрел" всех, кто ему будет надоедать". "Узнаю орла по полету. Все равно пока не трогайте его. Он человек структуры, его действия всегда можно спрогнозировать и успеть ответить. До свидания, полковник. Через двое суток жду в Москве с докладом о принятых мерах". Зеленая звездочка перестала бегать по экрану, превратилась в линию, в паучка, погасла. Дубневич выключил компьютер, походил по кабинету, посасывая трубку, - он недавно бросил курить, но еще не отвык, - и вызвал помощника. Надо было срочно придумать для командующего округом причину своего скорого возвращения из Жуковского района. БРЯНСК. КРУТОВ Ночевал Крутов у бывшего своего однокашника Федора Белова, поэта и философа, закончившего лесотехнический институт, но нашедшего призвание в нетрадиционной медицине; в настоящее время Федор работал в поликлинике мануальным терапевтом и потому зарабатывал неплохо, что благотворно сказалось на его облике: он пополнел, возмужал, приобрел осанку и солидность; его вескую речь больные наверняка воспринимали сразу и верили каждому его слову. Егору он обрадовался, несмотря на его ночное прибытие, и проговорил с ним до трех часов ночи, пока не встала жена Таня. Пришлось знакомиться, пить вино, снова рассказывать о себе, и уснул Крутов лишь в половине пятого утра. Зато проснулся один: и Белов, и его жена уже ушли на работу, оставив гостю записку на столе в кухне - где стоит завтрак, что хранится в холодильнике, когда придут сами. Детей у них, как понял Егор, пока не было: жена Таня толькотолько закончила институт (местный машиностроительный), хотя работала в банке, а сам Федор в силу философской направленности мышления о детях думал весьма отстраненно, а точнее - не думал совсем. Ему казалось, что заняться их производством можно всегда. Вставать не хотелось, спал Крутов всего четыре часа, но время торопило, и, вспомнив пословицу: леньпотягота, поди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого, - он заставил себя сделать зарядку, принял душ и позавтракал. Сил прибавилось, и в машину Егор садился уже бодро, предвкушая встречу с Елизаветой, которая грезилась ему чуть ли не в каждой встречной девушке. Мэр Брянска Георгий Мокшин, он же муж Елизаветы Качалиной, по каким-то причинам не дающий ей развода, жил на проспекте Машиностроителей в новом шестнадцатиэтажном кирпичном доме комфортной планировки, единственный подъезд которого охранялся нарядом вневедомственной охраны. Это осложняло задачу Крутова, так как он не хотел ни с кем делиться своими замыслами. Однако ему повезло: спустя четверть часа после его появления у дома Мокшина к подъезду подкатил мебельный фургон и рабочие принялись разгружать мебель и таскать в подъезд. Егору удалось "помочь" молодым ребятам втащить на второй этаж роскошный диван, судя по тяжести - местного производства, и путь в дом оказался свободен. На четвертый этаж, где располагалась квартира мэра, он взобрался пешком. На звонок в дверь долго никто не реагировал, так что Крутов, разочарованный до глубины души, уже собрался уходить, когда наконец загремели засовы, дверь открылась и на пороге возник светлоголовый здоровяк в спортивном костюме, широкоплечий, с мощной шеей борца и длинными руками. Взгляд его бесцветных глаз был уныл и не предвещал ничего хорошего. - Чего надо? Крутов усмехнулся. По уровню культуры парень не отличался от омоновцев, с которыми общался полковник вчерашним вечером. - Сэр Георгий Мокшин дома? Привратник моргнул, озадаченный словечком "сэр". - Нету. - А его жена Елизавета? - А в чем дело? Ты типа кто вообще? - Типа родственник, - охотно признался Крутов. - Будь добр, позови ее или дай пройти. Здоровяк нахмурился, уловив иронию в словах гостя, окинул его взглядом, буркнул: нет никого, - и попытался закрыть дверь, но Егор сунул в щель ногу. - Доложи мадам, холуй, что приехал родственник из Ковалей. Со слухом у тебя хорошо? А то такое впечатление, что уши у тебя заложило. Охранник перевел взгляд с ноги Крутова на лицо, порозовел и, распахнув дверь во всю ширь, двинулся на гостя, поднимая руки и собираясь схватить его за грудки. Драться Егор не хотел, поэтому от объятий борца уклонился и применил стандартный ваки-гатамэ, выкручивая плечо и сжимая тело охранника сбоку. Продержав его пару секунд в таком положении, - более длительное удержание привело бы к удушению противника за счет сдавливания надпочечников, - он опустил парня на пол. - Отдохни немного, я только сообщу хозяйке о своем прибытии. Однако в огромной патикомнатной квартире Мокшина с мебелью в стиле мобайл и спальней, которой мог бы наверное позавидовать король Франции, никого не оказалось. Елизавета отсутствовала, хотя кое-какие следы ее пребывания здесь имели место: небрежно брошенный на кровать пеньюар, помада и гребень на тумбочке трюмо, и запах ее любимых духов "Оревуар". Настроение у Крутова упало. Не был сомнений, что Лиза ночевала в этой квартире, оставалось лишь выяснить - одна или нет. В последнем случае чувства Крутова уже роли не играли, как не играл роли факт события: заставил ли Мокшин жену спать с ним или она сделала это без принуждения. Зазвонил телефон в прихожей. Егор некоторое время колебался, снять ли трубку, потом все же подошел. - Не пришла? - раздался в трубке густой, с легкой хрипотцой, голос. - Нет, - глухо сказал Крутов. - Громче. Не звонила? - Нет... - Что у тебя с голосом? Я говорил - не пей пиво из холодильника. - Это от молока, - сказал Крутов и положил трубку. В коридоре он присел на корточки возле начинавшего приходить в себя охранника мокшинской квартиры, легонько потрепал его по щеке. - Оклемался, болезный? Что же ты сразу не сказал, что Елизавета Романовна не ночевала дома? - Вчера вечером... не пришла... - Парень закашлялся, прижимая ладонь ко рту. - Сбежала с подругой... сука! А мы за нее... получаем... - Ясно. Каждому свое, как говорится. Извини, что я тебя помял немного. Сказал бы, что хозяйки нет, и в обморок бы не упал. Через несколько минут Крутов ехал к центру города, примерно зная, где находится рекламная фирма "Навигатор", в которой работала Елизавета. Фирму он нашел по интуиции, остановившись возле старого шестиэтажного здания с колоннами, напротив которого парковались в основном иномарки. Как оказалось, здание принадлежало управлению по культуре губернской администрации, и большинство его помещений сдавалось в аренду разным конторам и компаниям, в том числе таким, как Брянский "ДиДиБи-Банк" и фирма "Навигатор", располагавшаяся на втором этаже левого крыла здания. Вывески на фасаде не было, вероятно, рекламному начальству она были ни к чему, зато отделка принадлежащей фирме территории внушала уважение: в глазах рябило от обилия зеркал, хрустальных подвесок, декоративных панелей и панно, никелированных поверхностей, кнопок и ручек. Слегка обалдевший Крутов заметил наконец охранника в серой форме, наблюдавшего за ним из специальной ниши слева от входа, и с видом просящего милостыню обратился к нему: - Простите, мне бы увидеть Лизу... Елизавету Романовну Качалину... - Ее нет на работе, - равнодушно ответил охранник. - То есть как нет? Где же она? - Вы по какому вопросу? - По личному, - едва не ляпнул Егор и спохватился. - Я из фирмы... э-э, "Плащ и кинжал", нам нужна реклама... - Обратитесь в отдел "New Business". - Мне не нужен отдел бизнеса, мне нужен менеджер Качалина, которая ведет нашу кампанию. - Тогда ждите. Вчера она засиделась допоздна, может, сегодня придет позже. Да вот ее сотрудница идет, спросите у нее. В коридор вышла высокая, но очень худая, с короткой прической и симпатичным личиком девушка лет двадцати пяти, одетая в короткое платьице и туфли на каблуках "серебряное копытце". - Вам кого, гражданин? - Хочет видеть Качалину, - буркнул охранник. Девушка с интересом глянула на Егора. - Вы случайно не Крутов? Елки палки, подумал Егор, слава обо мне успела дойти и досюда! - Да, это я. Вы не подскажете, где я могу найти Лизу? - Подождите минутку, я сейчас. - Девушка скрылась за одной из белых дверей. Егор поймал взгляд охранника, брошенный на чересчур худые ноги девушки, и понял его чувства. Такие ноги следовало бы прятать под длинной юбкой. Как сказал бы по этому случаю дед Осип: худая корова еще не газель. "Минутка" напарницы Елизаветы длилась минут пятнадцать, так что Егор запаниковал: уж не забыли ли его? - но девушка наконец выпорхнула из кабинета с сумочкой в руках и увлекла полковника за собой: - Пойдемте, мне надо организовать презентацию у клиента, по дороге поговорим. Меня зовут Катя, а вас Егор? - Так точно, - пробормотал Крутов, не зная, радоваться или печалиться тому, что о его существовании знает посторонний человек. Однако вскоре все выяснилось. Катя оказалась не только сотрудницей Лизы, но и ее подругой, и вчерашним вечером они естественно говорили о Крутове. - Сейчас поймаем тачку... - подняла руку на улице девушка, но Егор ее остановил: - У меня машина, подвезу, куда скажете. - Ой, как здорово! - обрадовалась Катя. - Лиза решила не идти на работу сегодня, да и отпуск у нее еще не кончился, и на меня свалилось столько дел... - Но потом вы покажете, где она остановилась? - осторожно сказал Егор, унимая душевное нетерпение увидеть Елизавету немедленно. - Конечно, только вы уж подбросьте меня в одно место. Они сели в машину Крутова, отъехали от здания фирмы, и Егор сразу же обратил внимание, что выехавшая следом со стоянки иномарка - "тойота-королла", в салоне которой сидели водитель и два пассажира, увязалась за ними. Поглядывая за ней, Егор вырулил на площадь Ленина и, руководствуясь подсказками спутницы, довез ее до речного порта. - Я быстро, - пообещала Катя, успевшая за то время, пока они ехали, рассказать Крутову о своей работе и о том, как они с Лизой ходили в кафе и освободились от опеки охранника, приставленного к Елизавете ее мужем. - Потом мне надо будет заскочить в мэрию, и мы поедем к моей маме, где вас ждет Лизка. Минут пять Егор сидел в машине и наблюдал за белой "тойотой", пристроившейся к парапету справа от речного вокзала. Потом дал газ и сделал круг по площади у речпорта. Реакции пассажиров "тойоты" на этот рейд не последовало, они кого-то ждали. Но стоило в машину сесть Кате, как "тойота" немедленно двинулась за "рено" Крутова. Сомнений не было, прследовали именно его, точнее, Екатерину, что позволило Крутову сделать вывод: Лиза сбежала от мужа так удачно, что Мокшин потерял ее след и теперь с помощью своих людей пытается через подругу выяснить ее адрес. Правда, тут же пришла более здравая мысль: Мокшин мог бы выяснить это и более простым способом, заявившись в фирму и расспросив Катю. Единственное, что его могло остановить, - неуверенность в том, что Катя знает, где находится ее подруга. - Они у меня уже выпытывали, - сказала девушка, когда Крутов осторожно спросил ее, не приходил ли к ней кто-нибудь от имени Мокшина. - Естественно, я ответила, что ничего не знаю. Через час Катя наконец освободилась, впорхнула в кабину "рено", с облегчением вздохнула. - Все, можем ехать к Елизавете. Мама живет на улице Строителей, это за рекой, надо ехать через мост... - Если позволите, я поеду один, - сказал Егор. - Высажу вас у фирмы и поеду, скажите только адрес. - А вы найдете? - наивно засомневалась Катя. Крутов улыбнулся. - Язык до Киева доведет. Екатерина продиктовала адрес, Егор довез ее до здания управления культуры и, пожелав высокой зарплаты, уехал. "Тойота" послушно пристроилась сзади, держась в ста метрах, но потом вдруг отстала и исчезла. Крутов, настроившись на игру с преследователями, даже почувствовал себя разочарованным, но предстоящая встреча с Елизаветой вытеснила все остальные мысли, и к дому Катиной мамы на окраине Брянска он подъезжал, уже с трудом сдерживая нетерпение. Здесь начинался частный сектор города с незаасфальтированными улочками, кирпичными, панельными и деревянными домами, с садами и огородами. Дом Катиной мамы представлял собой бревенчатую избу чуть ли не столетней постройки с крышей из потемневшего от времени и непогоды шифера, окруженную небольшим яблоневым садом. Чем-то он напоминал родной дом Крутова, но без веранды да размерами был вдвое меньше. Понаблюдав на перекрестке за пустыми в этот предобеденный час улицами и никого подозрительного не заметив, Егор подъехал к дому номер двадцать три по улице Гомонова, оставил машину и, оглядываясь, открыл калитку и вошел в палисадник. В нерешительности остановился у двери, прикидывая, что лучше: постучать или войти без стука, тихо, и в этот момент дверь распахнулась и с тихим визгом на шею Крутову кинулась Елизавета, одетая в белую маечку и шорты. - Нашел, нашел, мой хороший, я же говорила, я знала, я ждала!.. - взахлеб запричитала она, целуя Егора в щеки, в шею, уши, губы, и длилось это блаженное сумасшествие до тех пор, пока Крутов, у которого закружилась голова, не обнял девушку сам и не прервал ее лепет долгим поцелуем. Потом подхватил на руки и внес в дом, ногой закрыв за собой дверь. - Хозяйка дома? - спросил он, останавливаясь в сенях. - Ушла по делам, - прошептала счастливая Елизавета, зажмурив глаза, - придет к двум. У нас уйма времени... Крутов открыл дверь в светлицу, внес Лизу... а когда и как им удалось освободиться от одежды, вспомнить потом не могли ни он, ни она. Очнулись оба через час, полежали друг возле друга, у_м_и_р_а_ю_щ_и_е, разгоряченные, умиротворенные, хотя и не удовлетворенные до конца, потом Лиза вскочила, затормошила Егора, и тому пришлось мыться в чистом дворике усадьбы вслед за Лизой: сначала он поливал ее водой из ковшика, потом она его. В половине второго был накрыт стол, Лиза принесла бутылку грузинского вина "Саперави", и они выпили по рюмке, заново присматриваясь друг к другу, словно только что познакомились. А Крутов внезапно испытал удивительное чувство домашнего покоя и тепла, которого он не испытывал уже очень давно, несколько лет, с тех пор как похоронил жену. - Что? - заметила его непривычно мягкий и нежный и одновременно жадный взгляд Елизавета, улыбнулась с оттенком смущения и вызова. - Понравилось? Крутов рассеянно качнул головой, затем понял, что отвечает своим мыслям, не совпадающим с мыслями девушки, и проговорил как о чем-то само собой разумеющемся: - Сейчас мы поедем к тебе на работу и ты напишешь заявление об уходе. Ну, а потом... - он поднял рюмку. - За нас. Лиза изумленно округлила глаза. - Ты хочешь... чтобы я?.. - Я хочу увезти тебя в Москву. Думаю, рекламное агентство мы там тебе отыщем. Елизавета засмеялась, покачала головой. - Ты настоящий полковник, как поет Алла Пугачева. Пришел, увидел, победил. Не забыл, что за мной хвост, то есть муж? У него такие связи!.. - Мы их отрубим, - небрежно пообещал Крутов. - А откуда ты знаешь про связи? - У него в гостях перебывали все крупные шишки из области, депутаты, милицейские чины, генералы, даже из Москвы приезжали, так что и не хотела бы - все равно всех встречала. Представляешь, ни одного симпатичного лица! Особенно мне не нравились его ученые гости: сколько спеси, сколько высокомерия, Бог ты мой! А настоящей культуры, интеллигентности - ноль! - Ученые? Зачем мэру друзьяученые? И какие менно? Физики, химики, металлурги, машиностроители? - В основном медики, врачипсихиатры, насколько я помню. Крутов насторожился. - Ты не путаешь? Именно психиатры? - Или психологи... не помню точно. - Раньше ты мне о друзьяхпсихиатрах мужа ничего не говорила. - Ты не спрашивал. - А о чем они разговаривали с мужем, на какие темы, не слышала? - Так, о разной ерунде, в мое присутствии о делах никто не заговаривал. Кое-что я конечно слышала, обрывки фраз, когда приносила вино или кофе, но не понимала ничего. Например, что такое "груз двести"? Я не знаю... - Они говорили о "грузе 200"? - медленно произнес Крутов. - Ну, да. Потом о каких-то испытаниях... о курганах... ну, не помню я, о чем еще. - А о ФУМБЭП не упоминали? Елизавета наморщила лоб. - Кажется, мне знакомо это слово, но что оно означает... какое-то управление по медицине, по-моему. Это так важно для тебя? - Очень! Вот почему твой муж пытается ограничить твою свободу: ты слышала так много, что стала ценным секретоносителем. У него теперь только два выхода: держать тебя при себе или... - Егор помрачнел, - или убить! Елизавета вздрогнула, с недоумением посмотрела на него. - Что ты говоришь? За что? - Черт! Как я сразу не сообразил... - Крутов насторожился: на душе стало беспокойно, неуютно, словно там подул холодный ветер и принес дождь со снегом. В сенях стукнула дверь. Егор вопросительно глянул на Лизу, та сделала успокаивающий жест: - Это наверное пришла тетя Саша, Катина мама. В ту же секунду дверь в горницу распахнулась от удара ноги, и в дом ворвались двое молодых людей в черных костюмах и при галстуках, несмотря на летнюю жару. В руках они держали только дубинки "а ля усмиритель толпы", но наметанный глаз Крутова по некоторым признакам определил под костюмом одного из парней наплечную кобуру, и ему стало понятно, что это те самые пассажиры из "тойоты", следовавшей за его машиной во время поездки с Катей. Теперь стал понятен их демонстративный отказ от преследования машины Егора: они просто передали полковника своим сменщикам, а потом появились по вызову. - В чем дело, мужчины? - почти доброжелательно спросил Крутов. - Врываетесь в чужой дом, как в свой собственный, пугаете мирных граждан, крутите у них под носом какими-то палками... Адресом не ошиблись? - Собирайся, - навел свою черную дубинку на Елизавету один из парней, белобрысый, мощного сложения, с ничего не выражающим взглядом. - Он тебя знает? - посмотрел на девушку Егор. - Это Станислав, - тихо проговорила Лиза, - телохранитель Георгия... - Поднялась из-за стола. - Убирайтесь! Никуда я с вами не пойду. - Пойдешь! - двинулся было к ней белобрысый, и в ту же секунду Крутов метнул вилку. Вилка вонзилась в дубинку, едва не выбив ее из руки парня, в горнице стало тихо. Крутов лениво встал, держа в руках еще одну вилку и кухонный нож, укоризненно качнул головой. - Вы слышали, что она сказала, джентльмены? Возвращайтесь к боссу и доложите, что любой, кто попробует дотронуться до его бывшей жены, включая его самого, подчеркиваю - б_ы_в_ш_е_й жены, - будет иметь дело со мной. - Вадик, поговори с ним, - бросил опомнившийся Станислав, снова направляясь к Елизавете, и Егор бросил вторую вилку, со свистом прорезавшую воздух перед носом белобрысого и вонзившуюся в притолоку. Станислав отпрянул, сунул было руку под пиджак, но Крутов отвел назад руку с ножом и покачал головой. - Не стоит рисковать, мальчик. И давайте-ка выметайтесь отсюда по-хорошему, не доводите до греха, попишу обоих. Парни застыли в нерешительности, переглядываясь, и Егор демонстративно достал свой бэтдаггер. - Вам помочь или найдете дверь сами? Вид "летучей мыши" заставил визитеров переоценить ситуацию, они опустили дубинки и попятились к выходу. - Тебе хана, мужик, - сказал белобрысый эмиссар Мокшина с равнодушной уверенностью. - Мэр таких шуток не прощает. - А я не шучу, - с таким же равнодушием сказал Крутов. - Эта девушка не является собственностью мэра. Или у вас имеется постановление прокурора на ее арест? - Обойдемся без прокурора. Крутов потемнел. - Я тем более. Проваливайте! Парни вышли. Егор прислушался к звукам, долетавшим с улицы, подошел к окну, сделав жест Елизавете: палец к губам. Двое в черном стояли в палисаднике и о чем-то разговаривали, жестикулируя и поглядывая то на дом, то на подъехавшую машину - белую "тойоту-короллу", потом белобрысый вытащил из кармана трубку мобильного телефона, и Егор понял, что дело принимает нежелательный оборот. Помощники Мокшина сдаваться не хотели и теперь советовались с боссом, что делать. Тот же вряд ли собирался дать отбой "опрерации". - Псы! - с выражением сказал Крутов, обернулся к Лизе. - Быстро беги на огороды, оттуда к мосту через Десну, тут недалеко, должна была видеть. - Я знаю, где это. Что ты хочешь делать? - Преподам им урок отхода с боем. Залезь под мост и жди, пока я не подъеду и не окликну. Давай! Елизавета несколько мгновений рассматривала ставшее решительным и строгим лицо Крутова, чмокнула его в губы и выбежала из дома в сени, а оттуда во двор, закрытый со стороны улицы высоким дощатым забором. Крутов подождал минуту, переводя организм в состояние боевого транса, рассовал по карманам кое-какие предметы домашнего обихода: вилки, ножницы, ручку, пилочку для ногтей, кухонный нож воткнул в карман рубашки на груди, бэтдаггер сунул под ремень брюк и, взяв в руки кочергу, стоявшую возле печки, вышел в сени. Ждать долго не пришлось. Боевики Мокшина получили очевидно приказ босса "взять жену живой или мертвой", вызвали подкрепление в лице водителя "тойоты" и пошли в атаку на гарнизон дома. Дверь в сени рывком отворилась, в проем шагнул спутник белобрысого Станислава и получил удар кочергой по руке. Взвыл, выронил дубинку, которая вдруг с треском выпустила голубую извилистую искру: дубинка имела электрошоковый разрядник! Реакция Крутова сработала мгновенно. Он подхватил дубинку и сунул ее в лоб идущему следом толстяку с такой же черной палкой. Раздался треск, изумленный вскрик, толстяк вытаращил глаза и упал за порог лицом вниз. Егор остался один на один с белобрысым телохранителемпомощником мэра, успевшим вытащить пистолет ("глок-24", как сразу же определил Крутов). Мгновение они смотрели друг на друга, прикидывая готовность каждого сражаться до конца и возможности для поединка. Крутов очевидно выглядел более убедительно, несмотря на отсутствие огнестрельного оружия, потому что в глазах Стасниалва протаяла неуверенность, рука с пистолетом, наведенным в грудь Егора, дрогнула. - Хочешь попробовать? - дернул уголком губ Крутов. - Дерзай, мальчик. Может быть, и успеешь. Сидевший в сенях с прижатой к животу рукой напарник Станислава, бледный и потный, заскулил от боли, Станислав перевл взгляд на него, и Крутов молниеносным ударом ноги выбил у него пистолет. В принципе, на этом можно было бы и закончить урок, однако не доставало эффектной концовки, которая запомнилась бы мокшинским подручным надолго, и Егор закончил сольное свое выступление показательным метанием. Он ушел влево от выпада правой руки Станислава (парень вероятно когда-то занимался боксом и стойку принял грамотно), перехватил руку, развернулся по часовой стрелке, заходя противнику в спину, и рывком сдернул с него пиджак таким образом, что получилась как бы смирительная рубашка. Затем другим рывком поставил парня спиной к забору справа от сеней дома, показал ему нож, чтобы он не дергался, и отошел на несколько шагов назад. Станислав и переставший баюкать руку второй молодой человек смотрели на Крутова во все глаза, не понимая, что он хочет делать. Егор прищурил левый глаз. - Внимание, господа, демонстрирую смертельный цирковой номер. Нервных прошу из зала удалиться. С этими словами он выгрузил из карманов весь свой боевой арсенал и в течение двух секунд расстрелял его в Станислава, пригвоздив пиджак парня к доскам забора в пяти местах - двумя вилками, ножницами и пилочкой для ногтей. Не пробила ткань пиджака только шариковая авторучка, хотя и застряла в воротнике в миллиметре от шеи. Напоследок Егор метнул бэтдаггер и срезал им прядь волос над левым ухом помертвевшего Станислава. Подошел к нему, удовлетворенно оглядел свою работу, выдернул "летучую мышь", спрятал в чехол, пошлепал белобрысого порученца Мокшина по щекам. - Все в порядке, можешь дышать. Закрывая калитку, он оглянулся. Очнувшийся от электроразряда толстякводитель "тойоты", парень с ушибленной рукой и бледный Станислав смотрели ему вслед и молчали. Крутов помахал им рукой, собираясь сказать что-либо значительное, чтобы они передали его слова Мокшину, но в этот момент в конце улицы появилась какая-то машина, и сработавшая интуиция заставила Егора обойтись минимумов слов и жестов. - Я сегодня добрый, - бросил он, - но не дай Бог вашему боссу меня разозлить! Вскочил в машину, врубил сцепление и за несколько секунд домчал до перекрестка. Свернул к реке и... снял ногу с педали газа. Фары мчащейся с большой скоростью машины, за которой по улице вздувался хвост пыли, дважды мигнули. Если бы это были преследователи, кого бы они ни представляли, подавать такой сигнал они не стали бы. Автомобиль - джип "судзуки-витара" цвета "серебристый металлик" снизил скорость, достиг перекрестка, повернул и остановился в двух шагах от машины Крутова. Из него выскочил человек в светлом костюме, темной рубашке с белым галстуком и в белых туфлях, ни дать, ни взять - киноноактер Джулиано Челентано, и Егор с удивлением узнал в нем Ираклия Федотова, магистра Жуковского отделения Международного Ордена чести. - А говорят - гора с горой не сходятся! - хладнокровно сказал Крутов, вылезая навстречу, испытывая неприятное чувство рентгеновского просвечивания. - Какими судьбами, господин магистр? - Быстро уходи отсюда, - сказал Ираклий, подходя и пожимая руку Егора. - Забирай девушку, садись в мою машину, твою разыскивает вся милиция Брянской губернии, и рви когти куда-нибудь подальше. Ключ зажигания внутри, техпаспорт в бардачке. - С какой стати меня разыскивает милиция? - С подачи мэра, надо полагать. - Быстро он сработал, полдня не прошло, как я навестил его квартиру. Что мне инкриминируется? - Нападение на охранника с целью грабежа квартиры и похищения его жены. Кру