олго не гаснущих искр, похожих на птиц или насекомых. Угрюмо чернели невдалеке "развалины" вудволлового леса. Манил законченностью форм и эстетическим совершенством "храм" в полутора десятках километров. Как и прежде, островом владела тишина, от которой закладывало уши. Ромашин, превращенный аппаратурой "динго" в жуткую фигуру на странном аппарате, похожем на журавлиное гнездо, первым спикировал к спасательному шлюпу и скрылся в открытом кормовом люке. Остальные "черные люди" рассыпались кто куда, исчезли, у них были свои специфические задачи и каждый точно знал, что ему надлежит сделать. - У нас с вами нет конкретного задания, - раздался пси-шепот Хана. - Давайте посетим маатанский гроб, спутешествуем к "храму", а потом вернемся в рубку "Кентавра". Пока ребята не распотрошат Джорджа, делать там нечего. Если захочешь участвовать в оперативных переговорах - дай команду, все мы завязаны между собой "спрутом" и подключены к Умнику, он выполнит приказ. Умниками называли компьютеры-инки высшего класса с колоссальным быстродействием и огромной собственной памятью, с ними можно было не только работать, как с машинами, вычислителями, но и вести беседу, как с человеком, компетентным практически во всех областях науки и культуры. Мальгин посмотрел на зависшую рядом глыбу "черного человека" - Хана, и вдруг что-то заставило его посмотреть вверх. Над ними висела жуткая черно-коричневая громада, ничем не напоминающая земной спейсер! И лишь несколько секунд спустя Мальгин понял, что этот камуфляж-спейсер прятался внутри созданного с помощью "динго" "маатанского корабля", как и люди - внутри голографических изображений "черных людей". Что-то гулко прошипело там, в днище "чужака", из черного люка выпала странная кособокая конструкция, набирая скорость, пошла в сторону "храма". Разведзонд, замаскированный под маатанский аппарат. Мальгин проводил его взглядом и опустился вслед за Джумой на корпус мертвого маатанского проникателя. В течение двух часов они обшаривали чужой корабль, стараясь не мешать исследователям десанта, потом слетали к "храму", особенность восприятия которого действовала на людей как неожиданно вскрывшийся обман. За это время дважды Умник включал сигнал предупреждения из-за "падения вероятности положительного прогноза", то есть из-за появления в поле зрения наблюдателей маатанских "сторожей", но все заканчивалось благополучно. Мальгин с интересом знакомился с миром Стража Горловины и маатанской техникой, однако вскоре почувствовал неудовлетворенность собственным положением: рисконавты работали, а он прохлаждался. Судя по переговорам десантников, кое-что стало уже известно, однако этого "кое-что" Мальгину было мало. Тогда он с молчаливого согласия Хана присоединился к тем, кто работал в рубке "Кентавра", терпеливо "препарируя" мертвого Джорджа. - Каковы впечатления? - встретил его вопросом Ромашин; у него, как и у остальных работающих в рубке шлюпа, "динго" был выключен. - Потрясающе! - честно признался Мальгин. - По роду деятельности мне никогда не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, а об археонавтике я знал только понаслышке. Если бы не специфический подтекст нашего здесь появления - я мог бы увлечься профессиями археонавта и ксенолога всерьез. Не могу даже выделить наиболее интересные детали - все интересно! Хотя, конечно, особенно впечатляют маатанский корабль и "храм" на острове. Кстати, что это такое на самом деле? - Моно-но аварэ [Эстетическая категория японской культуры, понятие, обозначающее скрытую прелесть предмета; дословно - печальное очарование.], - пробормотал протиснувшийся в рубку Хан. Ромашин заинтересованно взглянул на него, кивнул, соглашаясь. - В чем-то вы правы. А вообще существует несколько гипотез, по одной из которых "храм" - останки разумного существа, "скелет", так сказать. - Вы серьезно?! - пробормотал Мальгин, переглядываясь с не менее изумленным Джумой. Ромашин усмехнулся. - Правда, в связи с этой гипотезой возникает проблема обоснования строительства Стража Горловины. Зачем планета-куб понадобилась таким странным существам? Как они ее строили? Известно, что социальная целесообразность астроинженерной деятельности равна ее практической реализуемости. Планета-куб реализована, но зачем - неизвестно. И почему погибла раса кубиан - неизвестно, видимых причин нет. Конечно, мы не исследовали и миллионной доли Горловины и ее "стража", многое еще прояснится, но, кроме "сторожей ЧЧ", в Горловине полно другой техники, чужой, разумеется, это здорово мешает. - Мне не совсем понятны... э-э... ваши... - "Сторожа ЧЧ" - это автоматы маатан, что касается другой техники, то мы опознали только автоматы Орилоуха, принадлежность остальных пока не выяснена. Но сомнений нет - все они исследуют "серую дыру", не обращая внимания на маатанский запрет... что дает и нам основание действовать подобным же образом, не мешая никому. - Ромашин хотел добавить что-то еще, и в это мгновение Умник передал по пси-связи сигнал общей тревоги. - В поле зрения "сторож ЧЧ", курс на Стража Горловины, время подхода десять-двенадцать минут. - Всем "ВВУ-экстра"! - передал мысленный приказ Ромашин. Хан подтолкнул Мальгина в спину: - Аллюр три креста! Они помчались к выходу, но как быстро ни бежали - пришли на спейсер последними. Все-таки безопасники группы риска были профессионалами и ориентировались в обстановке немного скорее. - "ВВУ-экстра" - это сигнал сбора по форме "внезапно возникшая угроза", - сказал, переводя дыхание, Джума Хан, когда они ворвались в зал десанта и нырнули в кресло согласно штатному расписанию. - У меня предчувствие, что останемся мы при пиковом интересе, так ничего толком и не узнав. Перед ними развернулся объем виома с пейзажем острова, над которым висел спейсер. Остров немного отодвинулся и сместился вправо - спейсер поднялся чуть выше и отработал в сторону, теперь стали видны проткнувшие друг друга земной шлюп и маатанский корабль. - Полный запас на отражение и поглощение! - раздался в наушниках голос командира спейсера. - Десанту приготовиться к капсулированию и маневру ухода. - Готовы, - сказал Ромашин, посмотрел на Мальгина, совершенно спокойный и обыденно неторопливый; он сидел рядом, справа. - Ну как, взяли что-нибудь для себя? Хотя бы в эмоциональном плане? Мальгин собрался с мыслями, возбуждение его от бега и непривычной ситуации улеглось. Он понял, что имел в виду Ромашин. - В общем, для полноты картины мне действительно нужно было увидеть район действия, место встреч Шаламова с "черным человеком". Уверен, это поможет мне в будущем, когда мы вплотную подойдем к... операции. Но скажите, удалось ли что-нибудь выудить из памяти координатора шлюпа? Ромашин оглянулся на кого-то из десантников: - Об этом вам расскажет Фредерик... - Внимание! - перебил его командир спейсера. - "Сторож" над островом. Всем готовность "ноль"! Вариатор вырезал в верхней части виома окружность, внутри которой появилось изображение маатанского аппарата: нечто вроде корявого ствола какого-то исполинского дерева, очищенного от ветвей, но с разлохмаченной корой и множеством наростов, напоминавших гриб-трутовик. При входе в атмосферу "ствол" вдруг превратился в плоский "блин" с вытянувшимся вперед "клювом" и стал похож на хищную морскую манту. Размеры "манты" от "клюва" до "хвоста" достигали трехсот десяти метров, а толщина тела составляла около двадцати восьми метров. Она за несколько секунд пронзила оставшиеся двадцать километров до поверхности Стража Горловины, одевшись при этом в струящийся ореол - слой плазмы, и зависла точно над "ракеткой" шаламовского шлюпа, не обращая внимания на висящего неподалеку "собрата". Дальнейшее произошло в течение полуминуты. С "клюва" маатанского "сторожа" сорвалась неяркая в свете "дня" зеленая молния и вонзилась в тело шлюпа. На месте сцепившихся кораблей вздулся красивый сверкающий "мыльный пузырь", вырос до километра в диаметре и лопнул огненными лоскутами. Чудовищный вихрь взрыва ударил во все стороны, сметая на своем пути скалы и ближайшие "развалины" вудволлового леса. Серо-зеленая пелена раздробленного в щебень камня, почвы и пыли скрыла под собой чуть ли не весь остров. В зале заверещали счетчики радиации, хотя спейсер при взрыве даже не дрогнул - сработали поглотители инерции и ударной волны. - Аннигиляция? - пробормотал Ромашин. - По кораблям нанесен удар неизвестным видом энергии, - сообщил Умник, - мощностью около трех мегатонн, но при этом применено локализующее капсулирование взрыва, ослабившее ударную волну, гамма-излучение и световой поток на пять порядков по двум осям координат. Корона выброшенного вверх слоя почвы постепенно осела, пыль и дым рассеялись, и взорам свидетелей неожиданного нападения в центре острова вдруг предстала изумительно ровная, отблескивающая радужной глазурью дыра! Не воронка, а именно дыра диаметром в два километра и неизвестной глубины. Вся энергия взрыва, уничтожившего влипшие друг в друга корабли, пошла в глубь пород острова. Мальгин не успел обменяться с соседом впечатлениями, маатанский "сторож" вдруг развернулся "клювом" в их сторону. В рубке и зале десанта повисла напряженная капельно-звонкая "предгрозовая" тишина. У Мальгина непроизвольно сжались мышцы живота, будто неведомый противник направил в его незащищенное тело острие шпаги. Истекли долгие пять-шесть секунд, в течение которых состоялся короткий диалог Умника, Ромашина и командира спейсера, но они говорили на таком узкоспециальном жаргоне, что непосвященному разобраться в нем было почти невозможно. Мальгин понял только, что чужак запросил кодом спейсер, тот ответил, подлаживаясь под своего (безопасники и разведчики поработали неплохо, раскрыв многие секреты маатан, в том числе и язык), но поверил ли "сторож" - можно было узнать лишь по реакции водителя аппарата. "Сторож" снова послал запрос - спейсер ответил еще раз. Маатанский автомат "задумался", что-то в ответе "собрата" ему не нравилось. Ромашин принял решение раньше. - Брэк! - скомандовал он. - Императив "Кутузов"! [Императив - разработка аналитиками отдела безопасных ситуаций, компьютерам остается только пересчитать их в конкретное приложение к создавшемуся положению.] В ту же секунду спейсер перешел на "струну" и сошел с нее уже за пределами Горловины. Десантники зашевелились, перебрасываясь репликами. - Я думал, он и по "своему" проникателю шарахнет, - сказал Джума Хан. - Интересно, мы бы ответили? - Скорее всего - нет. - В голосе Ромашина прорезались мрачные ноты. - Мы не исповедуем закона возмездия типа "око за око", но явно чего-то не учли в разработке режима "инкогнито". Умник, что не устраивало "сторожа"? - Видимо, "динго" работал нечетко, изображение плыло, вот автомат и не поверил. А вообще-то программу "динго" составлял не я. Я действовал на основе собранных данных, точно следуя логике маатан. Сбоев и ошибок в работе систем и персонала не зафиксировал. - И все же мы действуем пока в пределах наших правил игры. Необходим тщательный разбор ситуации ради исключения подобных сюрпризов. Почему "сторож" уничтожил разбитые корабли? - Нет достоверной информации. - Есть предположение, - сказал Шевчук. - В Горловине крутится много чужой техники, я имею в виду орилоунскую, причем в отличие от нас орилоуны свою не маскируют, а маатане делают вид, что не замечают их, а может быть, они договорились о совместном исследовании "серой дыры", но в любом случае маатане решили скрыть от всех предмет возможного спора - кто и когда открыл вход в "серую дыру". А появление спейсера над островом спровоцировало, вернее, ускорило их решение. Ромашин подумал и выбрался из кресла. - Не бесспорно, однако у меня нет принципиальных возражений. Возвращайтесь в Горловину и решайте свои прежние задачи, коль уж мы так неудачно вмешались в дела пограничной разведки. - Это мы виноваты, - встал Мальгин, виноватым жестом теребя подбородок. - Но я не знал всех обстоятельств дела, и у меня... просто не было выхода. - Вашей вины здесь нет, - сказал Ромашин твердо. - Просто мы плохо подготовили операцию, информационно и технологически плохо, с чем еще предстоит разобраться. Идемте, поговорим на базовом. Через несколько минут, сняв скафандры, десантники покинули борт "Ильи Муромца", который тотчас же растворился в пространстве, направляясь в Горловину, и собрались в кают-компании "Конунга". Неизвестно, о чем думал Джума Хан и какие им владели чувства, но Мальгин чувствовал себя неловко. Словно был виноват в неудаче экспедиции или на худой конец отстаивал необходимость заведомо обреченной на провал операции. Он редко нервничал, никогда не паниковал, не чурался риска, если это касалось только его самого и грозило неприятностями ему одному, но и бросаться очертя голову в схватку, в гущу событий, не зная ориентиров и конечной цели, не привык. - Свои проблемы обсудим позже, - сказал Ромашин, каким-то шестым чувством оценив состояние Мальгина, - поэтому попрошу высказываться ближе к теме, касающейся наших гостей. - Он повернулся к хирургу. - Вся добытая информация и выводы экспертов будут зафиксированы в памяти Умника, и вы сможете получить запись по возвращении на Землю. Помощь наша, к сожалению, будет весьма незначительна, финал десанта не в нашу пользу, так что не обессудьте. Итак, сначала вы, Фредерик. - Вынужден повторить эту очень неудобную фразу "к сожалению", - сказал главный кибернетик десанта, узкоплечий, с шапкой выгоревших до льняного блеска волос. - Все, что смогли, мы переписали и даже демонтировали кое-какие из блоков памяти Джорджа, но едва ли удастся восстановить из этого электронного хлама что-то путное. Компьютер получил сильнейший информационный удар, в результате чего шоковые наводки разрушили контуры интеллекта и межцентровые связи. Единственное, в чем мы разобрались: Джордж не был подключен к маатанскому компьютеру и принял на себя удар от пилота. Да-да, не удивляйтесь, это обстоятельство выяснено совершенно точно, канал связи координатора с эмканом пилота, слава Богу, сохранился. - Теперь вы сможете оценить не только качественно, а и количественно информационную мощь мозга Шаламова, - добавил Ромашин. - Учтите еще вот что, - продолжал кибернетик. - Джордж, очевидно, подключился к мозгу пилота самовольно; это очень интересная деталь, но для вас не главная, - зато может заинтересовать процесс подключения. Время обратной связи "Шаламов - координатор" не превышало десятых долей секунды, но за эти мгновения Джордж, скорость операций которого близка к пределу Мука, пытался упорядочить хлынувший поток информации и успел частично перестроить электронную структуру мозга. Потом он все равно был "затоплен", однако четко прослеживается корреляция его оперативного поля со схемой маатанского компьютера. - Ну и что? - спросил Джума Хан, подождав. Кибернетик замялся, посмотрел на Ромашина. - Извините, если я чрезмерно усложнил объяснение... - Так давайте попроще, мы не обидимся. Фредерик порозовел, был он, по сути, еще очень молод, но ориентировался в разговоре с неспециалистами быстро. - В двух словах сказанное мной сводится к следующему: судя по состоянию Джорджа, принципы мышления вашего пациента близки к принципам работы маатанского компьютера. Предполагается, что у Шаламова база этики - человеческая, а база логики, база принципов обработки информации - маатанская. Подчеркиваю - предполагается. Более точную реконструкцию происшедших событий сможем выдать вам только после обработки массива полученных данных. - Информация нужна мне сегодня, не позднее... - Мальгин запнулся, потому что хотел сказать "не позднее десяти вечера", но в полете время на спейсере отсчитывалось иначе. - Не позднее чем через шесть-семь часов. Десантники, как по команде, одновременно посмотрели на Ромашина. - Надо - значит будет, - сказал Фредерик. - Вне всяких сомнений, - кивнул Ромашин. - Кто еще хочет что-то сказать гостям? - Добавлю, - Фредерик посмотрел на Мальгина, желая, видимо, произвести на него хорошее впечатление, - что сам маатании не смог бы починить свой проникатель, потому что необходимые для этого компоненты находились на борту "Кентавра", а об этом знал только Шаламов. Он смог разобраться в управлении маатанской техникой и использовал ее для ремонта системы связи. Это все. - У меня вопрос, - поднял руку верзила с несколько сонным выражением лица. - Вы хорошо знаете Шаламова? Хан и Мальгин переглянулись. - Достаточно, - сказал Хан. - Что вы имеете в виду? - Меня он интересует как личность. - Если очень коротко, то Шаламов азартен, упрям, независим, решителен, с твердой волей и любовью к риску. Личность своеобразная, но сильная. - Это я и хотел услышать. Дело в том, что маатанский компьютер - моя группа успела его "оживить" - носит четкий отпечаток личности оператора-человека, в данном случае - Шаламова. А для того, чтобы поменять знак императив-вектора обратной связи, нужно обладать очень мощным интеллектом и несгибаемой волей. - Вы хотите сказать, что произошел обмен? Шаламов получил запас знаний маатанского компьютера, а тот - память пилота? - Более того, - сказал ведущий ксенопсихолог десанта,- Шаламов воздействовал не только на маатанский инк, но и через него на психику "черного человека", из-за чего у маатанина произошел, очевидно, "сдвиг" в обратную сторону, в сторону "очеловечивания", иначе трудно объяснить его поступок. Нормальный маатанин никогда не стал бы беспокоиться за судьбу гуманоида, а спасенный Шаламовым по сути выручил своего спасителя, сообщив нам его координаты. Этот поступок еще требует анализа и влечет за собой интереснейшие последствия. - Это все, что мы можем сообщить коллегам? - снова спросил Ромашин, вызвав отсчет времени на своем браслете. - Пока все, - ответил смущенный кибернетик за остальных. - Минуту, - сказал Мальгин через силу; неожиданно сжавший горло спазм мешал говорить. - Я бы не обратился за помощью, имей все необходимые для операции Даниила сведения. Но у меня нет ни капли информации по физиологии, биологии и психике маатан. Если ваши предположения об "очеловечивании" "черного человека" верны, то у нас есть шанс выяснить все через этого спасенного Даном маатанина. Прошу об одном: дайте мне возможность встретиться с ним. В зале возникла тишина. Ромашин оглядел свою команду, по губам его скользнула тонкая иронично-понимающая усмешка. - Вы представляете последствия в случае конфликта с маатанами? - А вот это уже ваша забота, - огрызнулся Мальгин. Ромашин засмеялся, за ним десантники. Джума Хан, улыбаясь, подмигнул хирургу и поднял большой палец. - Хорошо. - Начальник отдела безопасности стал серьезным. - Мне нравится ваш подход к делу. Поскольку я предвидел аппетиты медиков, то заранее вышел в совет с просьбой ради спасения жизни Шаламова разрешить локальный контакт с маатанином, и СЭКОН дал согласие, а специалисты ИВК разработали варианты сценария встреч с "черным человеком". Не буду говорить, какими методами и чего нам это стоило, но мы вычислили местонахождение маатанина, спасенного Шаламовым. Судя по предварительным данным, он в "сумасшедшем доме", если применить наши человеческие аналогии и термины. Видимо, он и в самом деле воспринял многое из того, чем был заполнен мозг пилота, вот его и решили изолировать. Честно скажу: если бы не это обстоятельство, мы не рискнули бы провести операцию, против которой до сих пор возражает председатель комиссии по контактам, работающей в системе Маата на "Эдипе-2". И все же речь идет не о нас, на контакт пойдете вы, что намного усложняет подготовку и сопровождение операции, потому что вы не профессионал-безопасник. Не скажу, что риск смертелен, в этом случае СЭКОН не разрешил бы даже зондовой проверки, однако он все-таки достаточно высок, и я вынужден официально получить ваше согласие на участие в операции. - Согласен, - твердо сказал Мальгин. - Ваш дублер? - Провалиться мне на этом месте, - поклялся Джума серьезно, - если я откажусь. - Узнаю по когтю льва, - пробормотал Фредерик; на лицах десантников замелькали улыбки: многие из них знали нрав врача СПАС-службы. - Тогда перейдем к делу. - Ромашин кивнул. - Так как традиционного РК-ВК-ИН [Радиоконтакт, визуальный контакт, информационный контакт.] с маатанами не получается, вступает в силу специфика работы нашего отдела, и, пока мы будем готовиться, вам придется пройти сеанс гипнообучения для получения кое-каких жизненно необходимых сведений. - Начальник десанта повернулся к своим подчиненным. - Обойме смены усиления - на замену. Несколько десантников, в том числе кибернетики и специалисты-инженеры, молча встали и вышли, их место заняли другие безопасники. Проделано это было без единого слова, каждый человек знал свои обязанности. Группа риска была готова к новой работе. Глава 4 Спейсер начал ориентацию в пространстве, чтобы прыгнуть на двадцать девять парсеков и выйти у Маата, соблюдая все меры предосторожности режима "инкогнито". На маневр и прыжок ушло около часа, готовить, собственно, было нечего, все было давно подготовлено к операции, остальное было делом техники, а компьютерная техника человека уже давно не подводила. За это время Мальгин успел пройти сеанс гипнообучения и владел теперь не только специфичной терминологией безопасников и пограничников, но и знал все приемы работы и страховки групп риска, подобных их риск-обойме. Кроме того, ему прокрутили пятиминутный видеоклип психологической разгрузки, и намечавшиеся признаки усталости отступили. Пока "Конунг" устанавливал связь со станцией "Эдип-2", находившейся в системе Маата уже семь лет, - Ромашин хотел предупредить контакторов о предстоящей работе, - Мальгин перекинулся с Ханом несколькими фразами и убедился в том, что оба они реагируют на происходящее одинаково: не без волнения, но сдержанно и ровно. К тому же Джума умел слушать собеседника, что всегда нравилось Мальгину, и он даже подумал мимолетно - почему же при таких достоинствах Джума не смог удержать Карой Чокой? Но тут же пришла мысль: а ты почему не удержал Купаву? Тоже, видать, есть какая-то червоточина, нивелирующая личное благополучие и счастье? И Клим, усмехнувшись в душе, переключил внимание на предстоящую работу. Процедура переодевания не заняла много времени, хотя экипировка нового десанта отличалась от первого - в Горловину "серой дыры". Скафандры десантников представляли собой компьютеризированные автономные оболочки, увеличивающие вероятность выживания в экстремальных условиях, снабженные усилителями силы мышц, системами защиты, реагирующими на любую потенциальную опасность, и оружием, имеющим шлемные системы наводки и управляемым мысленным приказом. Компьютер-инк скафандра Мальгина носил звучное имя Кир и очень быстро оптимизировал работу систем скафандра, подгоняя их под личность и особенности хозяина таким образом, что Клим почти перестал ощущать его на себе. Опробовав скафандр в движении, Мальгин занялся проверкой автономного медицинского диагностера-инка, напичканного множеством сложнейших систем для записи и анализа состояния живых организмов. Этот диагностер был специально подготовлен для работы с неземными существами. Джума Хан молча наблюдал за действиями хирурга, хотя мог бы спросить - зачем Мальгину диагностер: работать на аппарате предстояло ему. - Перекличка-проверка, - послышался пси-шепот Ромашина. - Второй готов, - отреагировал Мальгин, чувствуя возбуждение и желание действовать. Десантники один за другим выдали готовность, и Ромашин первым вошел в кабину метро. Через минуту они вышли из финиш-камеры метро спейсера "Стратег", прибывшего раньше для анализа обстановки и подстраховки основных сил, затем, сопровождаемые одним из членов экипажа, опустились на горизонт транспортного обеспечения. Их ждал необычного вида аппарат, похожий на засохший кленовый лист буро-желтого цвета, с загнутыми краями и утолщением в центре. Размеры его превосходили размеры десантного когга: высота утолщения - пять метров, диаметр окружности "листа" - тридцать. - Это и есть когг, - пояснил Кир, едва Мальгин успел подумать о форме аппарата, - но его "динго" уже включен. Включай свой. Десантники превратились в черно-металлические туши маатан, один за другим влезли в щель люка. В неподвижности и молчании потянулись минуты ожидания. Вид черных фигур действовал на Мальгина угнетающе, ему почему-то казалось, что от них веет угрюмым презрением и даже угрозой, и хотелось быстрее включиться в дело, чувствовать себя хозяином положения, а не гостем на чужом пиру. В грузовом отсеке когга было ровно столько места, чтобы десантники разместились стоя, касаясь друг друга локтями и плечами, так что иллюзорные тела "маатан" проникали от соседа к соседу. Стоящая рядом глыба "черного человека" не шевельнулась, но Клим почувствовал хлопок по плечу. - Джума? - сказал хирург наугад. Раздался смешок Хана. - Я думал, ты меня не узнаешь. - У меня перед ответственным делом развивается импринтинг [Импринтинг - обостренная чувствительность к окружению.]. - Поди ж ты - у меня то же самое. - Хочу пояснить, - сказал Ромашин, неотличимый от остальных "маатан". - Операция уже началась, но первыми включились обоймы сопровождения, поддержки и обеспечения, всего около трехсот человек, а наша задержка вызвана тем, что спейсер сейчас проводит захват и замену настоящего маатанского аппарата нашим, чтобы не насторожить маатанскую систему контроля пространства. Сам спейсер невидим для любых радаров, а наш когг будет имитировать форму маатанского шлюпа и копировать его сигналы. Мальгина снова охватило чувство неловкости и вины: чтобы помочь ему сделать свою работу, включились огромные человеческие коллективы, вынужденные рисковать ради решения чужой проблемы своим здоровьем и, может быть, жизнью, привелись в движение громадные технические и энергетические ресурсы, и все это - ради спасения одного человека. Не велика ли цена?.. Эта мысль мелькнула и погасла: Мальгин вспомнил выражение глаз Купавы, растерянно-ждущие лица родителей Шаламова. Чувство вины растаяло. - Есть захват, - прошелестело в наушниках эмкана. - Пошел десант! Толчок был несильным, а движение не ощущалось вообще. Эфир вдруг взорвался множеством голосов - на несколько секунд: - Сопровождение - форма "экстра", тройное дублирование! - Юг - на контроль атмосферы. - Реакция нулевая... - Север - планетарный контроль... - Реакция нулевая... - Вруб "абракадабры", отбой аналоговой связи! Тишина в эфире, потом дробь писков и гудков, снова тишина. Толчок, совсем легкий. - Группа обеспечения! - Голос Ромашина. Несколько черных фигур отделились от толпы "маатан" - десантники обоймы обеспечения пошли на работу. Истекла минута, другая... - Двойка и тройка - ваш выход! Как ни был Мальгин готов к вызову, все же вздрогнул, хотя рефлексы сработали мгновенно и не дали ему замешкаться. Джума Хан последовал за ним вместе с диагностером, "динго" которого превратил аппарат в нечто напоминающее пень с массой плотно упакованных корней. В световом диапазоне пейзаж Маата был угрюм, необычен и дик, в его красках преобладали багровые и бурые тона, и казалось, что вся планета окутана туманом. Объяснялось это просто: окно прозрачности атмосферы было сдвинуто в сторону ультрафиолетового диапазона. Кир включил нужный диапазон видения скафандра, "туман" растаял. Небо планеты показалось низким и плотным, по его темно-серому с бурыми пятнами фону неслись перистые светящиеся облака. Светило висело над горизонтом в зеленом ореоле, неяркое и негреющее. Когг произвел посадку на плоской, как стол, равнине, в центре круглой площадки, засыпанной слоем янтарно-желтой, светящейся изнутри гальки. За площадкой шла твердая почва, напоминавшая бетон или асфальт, но зеленовато-желтого цвета, с черным узором, похожим на след древоточца в коре дерева. В трех десятках метров от когга начиналось небольшое озеро, вернее, пруд строгой геометрической формы - трапеции, с черной водой и громадными дышащими пузырями. За прудом начинался пологий склон холма, поросший ярко-оранжевыми языками, гребнями и перепонками. На холме стояло низкое уродливое здание с покоробленной черной крышей, без окон и дверей. Слева от него из почвы вырастали немыслимые конструкции, похожие на заросли из металлических шипов и проволоки, а справа шел ряд "парусов" - громадных рваных полотен из полупрозрачного материала с прожилками, обрамленных металлически блестевшими полосами. За ними виднелись какие-то увенчанные черными "розами" мачты и ажурные башни. И замыкалось голое пространство за коггом невысокой стеной, сложенной из грубых, плохо обработанных блоков не то камня, не то металла серебристого цвета. Тишина в этом мире царила удивительная, лишь изредка откуда-то из-за стены доносился какой-то цокот и скрип. - К зданию! - раздался в наушниках голос Ромашина. - Он там, внутри. Прошу быть готовыми к отходу, в глубине здания отмечена громадная концентрация энергии. Факт этот непонятен и потому особо опасен! Мальгин скомандовал антиграву старт и за несколько секунд перенесся к зданию маатанского "сумасшедшего дома". За углом торчала фигура маатанина на "журавлином гнезде" - не поймешь: то ли десантник, то ли настоящий "черный человек". Ну да Бог с ним! Сплошная стена здания вдруг раскололась щелью, в образовавшийся звездообразный пролом скользнула на "гнезде" блистающая серебром глыба. - Переориентировка Умника: персонал клиники одет в голубые "зеркала", мы выглядим чужаками. - Принял, - отозвался Умник. - Меняю программу "динго". В ту же секунду цвет маатанских "комбинезонов", в том числе и у Мальгина, изменился на зеркально-голубой. - За мной! - "Маатанин" нырнул в проем двери, за ним Мальгин, Хан с диагностером и двое десантников. - Это верхний ярус, - на ходу бросил проводник обоймы обеспечения. - Основной массив клиники внизу, глубина неизвестна, но не менее двухсот метров. Очень много энергоисточников, шумовых помех, невозможно ориентироваться. Такое впечатление, что у них тут куча работающих энергостанций! Они двигались по широкому коридору с гладким черным полом, бугристыми стенами и багрово светящимся потолком, в толще которого пульсировали прожилки голубого пламени. Ни одной двери Мальгин не заметил, но впереди справа стена коридора лопнула сразу в трех местах и в образовавшиеся проломы выплыли "черные люди". У Мальгина екнуло сердце: влипли! Первый маатанин, в фиолетовом "одеянии", что-то сказал: в голове Мальгина захрипело и затрещало, словно валежник в лесу под ногами, "перед глазами" - таково было впечатление - метнулись пламенные стрелы, складываясь в узор фразы чужого пси-языка. "Вам здесь не место", - перевел Умник. - Мы идем одним путем, - мгновенно отреагировал десантник сопровождения. Умник послушно перевел фразу на маатанский: треск, шорох, скрип, вязь огненных лент. Не останавливаясь, они проплыли мимо замерших озадаченных "черных людей". Десантник, замыкавший группу, отстал, загородив коридор, выдал угрюмое: - Проходите, не задерживайтесь. Чем закончилась встреча, Мальгин не увидел, проводник вдруг свернул в поперечный коридор, где возле открытой двери их ждал еще один член риск-обоймы. - Здесь, - сказал сопровождающий, уступая дорогу. Мальгин не раздумывая устремился в проем двери. Взору открылось странное мрачное помещение, сходящееся клином метрах в двадцати от входа. Освещено оно было слабым ручьем багрового света, струящимся по потолку, но Мальгин все же разглядел впереди тушу "черного человека", буквально заклиненную в остром углу помещения. Хирург приблизился. "Черный человек" не пошевелился, но у Мальгина возникло ощущение, что на него смотрит угрюмая гора. - Мы идем одним путем, - сказал Клим, не зная, с чего начать. Умник перевел сказанное. - Но вы идете с закрытыми глазами, - прозвучало в ответ. Мальгин вздрогнул. - Открывайтесь, - сказал быстро Хан, выталкивая вперед диагностер. - Иначе он будет принимать нас за своих врачей. - Обойме-главной! - раздалось в наушниках эмкана. - Штормовое предупреждение! Маатанский глобконтроль обратил внимание на интенсивное движение в районе клиники. Вижу атмосферные объекты "АА". Время подхода - семь минут сорок секунд. Даю отсчет. - Балансировка, - прорезался голос Ромашина. - Умник - балансировка оптимала! - Предлагаю вариант-1, наиболее оптимальный в создавшемся положении. - Двойка, ваше слово. Мальгин сглотнул застрявший в горле вопрос. По первому варианту применялся отвлекающий маневр с запуском самостоятельного "динго", имитирующего орилоунский зонд с последующей его самоликвидацией, а также бегство десанта на борт спейсера. - Едва ли мы сможем еще раз прийти сюда, применив первый вариант. Предлагаю второй: я остаюсь, вы уходите на орбиту и ждете сигнала. Ромашин думал недолго. - Принимаю. Всем постам императив "Хеопс"! Внешнему наблюдению максимальный "хамелеон"! Кен, обеспечь защиту двойки. - Я обеспечу, - вмешался Джума Хан. - Требую соблюдения иерархии десанта, я - тройка! Мгновение спустя голос Ромашина принес короткое: "Разрешаю". Весь разговор длился девять секунд. Мальгин и Хан остались одни перед травмированным "черным человеком", взиравшим на них с равнодушием тысячелетнего старца. Связь с Умником прервалась, видимо, когг ушел на орбиту: общаться с маатанином предстояло без переводчика. Но он знал земной язык. - Мы земляне, - сказал Мальгин, подходя ближе, - и нуждаемся в вашей помощи. Вы в состоянии еще раз помочь человеку, который выручил вас из беды после столкновения в "серой дыре"? Помните? Вы понимаете меня? "Черный человек" не пошевелился, лишь на коже проступила "сыпь" - встопорщились мелкие кристаллики. Тусклые огненные струйки пси-языка маатанина сплелись в немыслимый узор, потом из него вылепилась фраза на земном языке: - Я понимат... я понимат да есть... люди Землие что нуждаца конкретну... вопрос. - Черт возьми! - прошептал Хан. - У маатан нет понятия "я", и они не умеют пользоваться глаголами. А этот - умеет! - Ваш ксенопсихолог прав: "черный человек" получил знания Шаламова и теперь лучше знает язык. - Мальгин подошел к маатанину вплотную. - Для лечения вашего спасителя нам необходимо знать биопараметры маатан: физиологию, биологию, нейрохимию, психологию... - Нет необходимост перечисление... я понимат... я нет помоч нет движение... - Мы освободим вас. Если бы вы смогли подключиться к банку биологических данных... у вас есть такие банки? - Банк что есто - вопрос. - Вместилище информации, склад с запасом данных по всем отраслям науки, техники и культуры. - У них нет науки и техники, - быстро сказал Джума, он уже включил диагностер и запустил программу исследований - около двух десятков "усов" протянулись от "пня" аппарата к неподвижному "черному человеку". - Их наука есть одновременно и искусство, и культура, и быт, и мораль, и этика. - Я понимат, - высветил маатанин. - Помочь я да есто движение... быстрие... три... быстрие нет време... опасно да есть... Мальгин бросился к маатанину, зажатому клиновидно сходящимися стенами его палаты, примерился, как вытолкнуть "черного человека" из щели, и вдруг понял, что тот вовсе не сдавлен стенами, как показалось вначале, а... врос в них боками! - Джума! - окликнул Мальгин. - Вижу, - отозвался врач. - Без ножа освободить его невозможно, надо резать... по живому. - Резат ды быстрие... я много понимат ваш друг... нет смыслие жизние без жертвия сам - понимат... нет смыслие любвие без препятство понимат... наш Маат нет состояние определит смыслие хомо жизние - понимат... хомо ценил мы - я мы хомо - нет - плохо да есть... Маатанин выдохся, на Мальгина пахнуло волной чужой тоски и сложных, невыразимых словами чувств. Человеческий язык не в состоянии определить все возможные оттенки переживаний даже самого человека, не хватило бы слов и точности, так что же тогда говорить о переживаниях "черного человека"!.. - Режу! - возглас Хана вывел Мальгина из ступора. - Простите нас! Джума двумя взмахами "лезвия" разряда "универсал" отделил маатанина от стен. Дважды в голове Мальгина вспыхнули огненные клубки - то ли крики боли маатанина, то ли "крепкие выражения", распались на светящиеся лоскуты, сложились в слова: - Так я легко... контролеры кризис нет понимат я лечит нет время нет быстрие... как я движение - вопрос нет транспорт... Джума мгновенно сформировал из диагностера нечто напоминающее двухметровое блюдо. - Садитесь, довезем. "Черный человек" всколыхнулся кристаллами тела, неуклюже влез на "блюдо". - Я вперед... время совсем удар сердца... тревога да... ждат контролеры кризис... быстрие... - "Контролеры кризиса" - это, наверное, их врачи. - Джума выглянул в коридор. - Я пойду первым, ты за ним. Процессия вылетела из палаты, стены которой вдруг задымились и покрылись сеткой мелких электрических разрядов. Свернули налево, потом еще раз налево, по коридору, ведущему в глубь клиники. Встретили целую толпу маатан в голубом, но Хан не снизил скорость, а наоборот, направился прямо на них, "вопя" во всю мочь заранее составленную на маатанском языке фразу ("вопил", конечно, киб-интеллект скафандра): - Прочь! Опасность! Освободите путь! Он уходит в хаос! "Черный человек" вдруг засмеялся - так расшифровал его пси-всхлип Мальгин и не поверил себе: маатане не умели смеяться и не знали, что такое юмор. Видимо, отпечаток личности Шаламова был настолько глубок, что и в самом деле перестроил личность маатанина: "черный человек" был "болен" человеком... Мальгин посмотрел на громоздкую тушу, с поврежденных боков которой "сочились" и стекали вниз струйки голубоватого сияния - электрическая "кровь" маатанина, и хирурга обдало горячей волной благодарности, нежности и жалости: "черный человек" рисковал, как и они, но если они спасали человека, своего соплеменника, то маатанин шел на риск ради чужака гуманоида, вопреки колоссальным традициям морально-этического кодекса цивилизации. Мальгин снова пожалел, что затеял эту экспедицию, заставившую переступить грань дозволенного риска сотне людей и совершенно чужому разумному существу, уже пострадавшему от встречи с человеком, хотя и спасенному им же. Нырнули в прозрачный пузырь в тупике коридора - лифт, "мустанг" по терминологии Шаламова, который вынес их в просторный зал, чем-то напоминающий рубку маатанского корабля. У черного плоского экрана во всю стену зала сидели на "журавлиных гнездах" пять маатан в синем. Рядом с каждым рос из пола пучок членистых прутьев, похожих на бамбуковые удочки. Все пятеро "оглянулись" на шум. - Не мешать! - рявкнул Джума Хан. - Контролеры кризиса. Вытолкнуть "черного человека" на "блюдце" диагностера вперед. Приступайте. Неизвестно, что поняли из перевода маатане, сидящие у экрана, но они не сделали ни одной попытки воспрепятствовать смельчакам, застыв словно в столбняке лоснящимися тюленьими тушами. Маатанин Шаламова что-то сказал соотечественнику, располагавшемуся в центре. В ответ раздалось такое сверкание чужой пси-речи - Мальгин и Хан тоже "увидели" этот взрыв эмо