Злата. Пусть его Хромых и жалеет.
Златин муж. Уедем отсюда завтра же. Для нас для всех!
Злата. Очень мы ему нужны!
Златин муж. Мы буквально через неделю получим квартиру.
Старик. Я уже ответил вам, молодой человек.
Златин муж. Документы собраны. Трехкомнатную. Сорок восемь метров.
Старик. Я никуда из этого дома не поеду.
Златин муж. В центре Красноярска. На набережной.
Старик. Я здесь умру.
Шарлотта Карловна. Зачем вы такое говорите, Николай Антонович!
Златин муж. Умереть самое простое.
Шарлотта Карловна. Зачем говорите?!
Златин муж. А как вы жить тут один собираетесь?
Злата. Ты, Лотта, еще разрыдайся.
Златин муж. Вы тарелку щей себе не нальете.
Старик. Я не ем щей.
Златин муж. Злату больше в академический не отпустят.
Старик. Не ем!
Златин муж. Даже я со своим влиянием ничего не смогу сделать.
Старик. Никогда не ел!
Злата. Зачем папочке Злата? Папочка сам справится.
Старик. Мне восемьдесят лет...
Злата. Папочка у нас гордый.
Старик. И я не позволю.
Злата. Папочка у нас сильный.
Старик. Чтобы в моем доме...
Злата. Папочка у нас милосердный.
Старик. И если я что-то говорю... (Выбегает.)
Златин муж. Псих.
Шарлотта Карловна. Как вам не стыдно!
Златин муж. Дверь с петель слетит.
Шарлотта Карловна. А еще доктор. Я тоже побегу, Злата Николаевна.
Злата. Беги-беги.
Шарлотта Карловна. Вы уж тут сами как-нибудь доуберите.
Златин муж. Представьте: доктор.
Шарлотта Карловна. У меня дежурство. (Хватает пальто, убегает.)
Злата. Ты б хоть оделась, Лотта!
Голос Шарлотты Карловны. Ничего, Злата Николаевна: я привычная.
Злата. Дежурство, вишь, у нее. Так за отцом помчалась -- только пятки сверкают.
Златин муж. Дверями хлопать -- ума большого не надо.
Злата. Восьми часов с похорон не прошло -- она тут как тут.
Златин муж. А жизнь -- она требует решений.
Злата. Лет тридцать назад служанкой у папочки была.
Златин муж. И мужества.
Злата. Как это у нас теперь стыдливо зовут: домработницей.
Златин муж. Может, он рассчитывает, что я брошу кафедру.
Злата. А теперь как же: медсестра, интеллигенция.
Златин муж. И сюда перееду.
Злата. Средний медицинский персонал.
Златин муж. Фурункулы вскрывать у местных алкашей!
Злата. Что ты сказал?! Фурункулы?!
Златин муж. А что?
Злата. Отец в этой больнице операции на сердце делал!
Златин муж. Ты хочешь, чтобы и я...
Злата. Помолчи.
Златин муж. Опять помолчи?
Злата. Опять.
Пауза.
Ненавижу поминки. Пакость, грязь.
Златин муж. Не понимаю, что здесь с тобою творится.
Злата. Пьянство.
Златин муж. Дома, в Красноярске, ты нормальная, веселая. Легкая. А сюда приезжаешь... Словно воздух здесь отравленный.
Злата. Чем воздух анализировать, ты бы убрал, милый, со стола. То-то сделал бы одолжение. (Садится к пианино, неуверенно, сбиваясь, повторяя, играет вальс Шопена до-диез минор.)
Златин муж. Сколько живем -- знать не знал, что моя половина умеет играть.
Злата. Я и не умею. Туда, на кухню. Если зайца долго бить по голове...
Златин муж. Это ты-то заяц?
Злата. Отец научил одному этому вальсу. Этому вальсу на этом пианино. На другом, думаю, и двух нот не возьму.
Златин муж. Какая разница?!
Злата. С пяти лет учил.
Златин муж. На этом, на другом.
Злата. Сколько я слез пролила.
Златин муж. Клавиатура стандартная.
Злата. Все же ты совершенный кретин.
Златин муж. В самом деле. Едва оказываюсь в этом доме -- катастрофически глупею.
Злата. Половина.
Златин муж. Сам это чувствую.
Злата играет.
Так я не понял: как же с квартирой-то быть?
Злата (играя). С квартирой?
Златин муж. Ты же не всерьез -- сюда перебираться?
Злата (играя). Не всерьез.
Златин муж. Значит, надо перевозить отца. Да без него и не дадут. Участник Гражданской, орденоносец.
Злата (играя). Отличник здравоохранения.
Златин муж. Зря смеешься. Я когда был в крайздраве...
Злата. А если б мама не умерла?
Златин муж. Что значит если? Умерла ведь! А как только корпус заселят... Да не смотри на меня так!
Злата (играя). Как, милый?
Златин муж. Я не циник. Не шкура. Но пока существует этот дом, пока ты к нему привязана...
Злата (играя). А я привязана?
Златин муж. Не могу чувствовать себя спокойно.
Злата (играя). Выпей валерьянки.
Златин муж. Словно над вами с отцом рок висит.
Злата (играя). А над тобой, милый?
Златин муж. И надо мной тоже. Того и гляди, попадешь в вашу мясорубку.
Злата. А ты разведись.
Златин муж. Боже мой, вьюга! Дороги занесет -- нам и не выбраться.
Злата. И да поможет Господь всем бесприютным скитальцам.
Златин муж. Что?
Злата. Ничего.
Златин муж. Что ты сказала?
Злата. Так. Из Тургенева.
Злата снова играет. Открывается дверь. На пороге -- Китаврасов.
Китаврасов. Извините. Я стучал. Вы меня, наверное, не слышали.
Златин муж. Не слышали.
Китаврасов. Ну да: метель. Мятель, как говорили в прошлом веке. Но дверь не заперта, свет. Вы здесь живете?
Златин муж. А в чем, собственно, дело?
Китаврасов. Я прилетел из Москвы.
Златин муж. Из Москвы?
Китаврасов. Я жил здесь когда-то. Очень давно.
Злата. В Москву, в Москву, в Москву...
Китаврасов (Злате). Вас, надо думать, еще и не существовало.
Златин муж. Прямо сейчас из Москвы?
Китаврасов. Вернее, мои родители. Ну, и я с ними тоже.
Златин муж. Чего вы в дверях топчетесь? Проходите.
Китаврасов. Может, слышали? Моя фамилия -- Китаврасов.
Златин муж. Китаврадзе?
Китаврасов. Китаврасов, не Китаврадзе. Хотя, откуда...
Злата. Не слышали мы вашей фамилии! Никогда в жизни не слышали! (Отворачивается, демонстративно громко продолжает играть.)
Златин муж (подойдя к пианино и закрыв крышку). Посторонним хоть не хами. (Китаврасову.) Не слышали.
Злата. А посторонние сюда не забредают.
Китаврасов. Я, должно быть, некстати.
Злата. Еще как кстати!
Китаврасов. Но я, можно сказать, появился здесь на свет. А сейчас уезжаю. И, видите, решил...
Злата. Видим.
Златин муж. Как пишут в анкетах: место рождения?
Китаврасов. Вот-вот. Именно.
Златин муж. Романтично, конечно. Но билет от Москвы... Командировку, что ли, себе устроили?
Китаврасов. Командировку? Какую командировку?
Златин муж. Мало ли...
Китаврасов. А! Нет. Я ж сказал: уезжаю. Я за свой счет. Поздно, конечно, но я только добрался. Автобусом до Енисейска. Тут на попутке.
Златин муж. Вьюга?
Китаврасов. Ага. Заносы. Буксовали четыре раза.
Злата. Выбрались?
Китаврасов. С попуткою, говорят, крупно повезло. После обеда, говорят, машины сюда вообще не ходят.
Злата. Везение значительное.
Китаврасов. Вот видите: и мне так сказали.
Злата. Для нас для всех.
Китаврасов. Не сердитесь, пожалуйста.
Злата. С чего вы взяли!
Китаврасов. Я на какие-нибудь полчаса.
Златин муж. Не понимаю!
Китаврасов. Боюсь только, что до утра от вас не выбраться.
Злата. Бесприютный скиталец.
Китаврасов. Нет-нет, у меня есть место. В Доме Колхозника. Я бы просто... если б вы, конечно, позволили... хотел посмотреть дом.
Златин муж. Ради этого и летели?
Китаврасов. Не знаю. Когда мы уезжали, мне лет пять было. Воспоминания детства.
Златин муж. Ностальгия, что ли?
Китаврасов. И родители рассказывали, мама.
Злата. Родители?
Китаврасов. Кажется, в этой комнате мы и жили. А там сосед, главврач.
Злата. Вон оно что! Сосед.
Китаврасов. Такой... высокий.
Злата. Коль сосед -- раздевайтесь.
Златин муж. Да-да, раздевайтесь.
Злата. Хоть приехали не спросясь -- не гнать же на мороз.
Китаврасов. Не такой уж и мороз.
Злата. Сюда, к печке.
Китаврасов. Градусов восемь, не больше.
Злата. Возьми у гостя куртку, милый.
Китаврасов. Большое спасибо.
Злата. А сосед и сейчас здесь живет. Мой отец.
Китаврасов. Правда?
Злата. Невероятно? Не ожидали? Тридцать лет ведь прошло. Уже не главврач, к сожалению.
Китаврасов. Какая разница.
Злата (протягивая руку). Злата.
Китаврасов. Андрей.
Злата. Живу в Красноярске. Вон с ним.
Златин муж. Шухман. Доцент.
Китаврасов. Китаврасов. Очень приятно.
Злата. А сюда прибыла на похороны.
Китаврасов. А-а... Я вот и чувствую.
Злата. Позавчера умерла мама.
Китаврасов. Но дверь не заперта, окна...
Златин муж. Окна светятся.
Китаврасов. Боже, неловко-то как!
Злата. Что сосед жив?
Китаврасов. При чем тут сосед?
Злата. С мертвецами спокойнее?
Китаврасов. Я, напротив, очень рад был бы его повидать. Только...
Злата. Ладно, не бойтесь. Его дома нету!
Китаврасов. Неловко, что похороны.
Злата. А вы выпейте за упокой души -- сразу половчает.
Китаврасов. Я уже больше года...
Златин муж. Ничего-ничего. С улицы полезно. Как врач говорю. И я с вами.
Злата. Ты-то не с улицы. Вы пейте, пейте. Пейте, вам сказано!
Выпивают.
Теперь ведь только так с покойниками прощаются.
Златин муж. Так прощались всегда.
Злата. А похороны для нас не неожиданность. Мама давно болела. Он даже вон рассчитал.
Златин муж. Ничего я не рассчитывал. Совпадение.
Злата. Я, милый, в совпадения не верю. (Китаврасову.) А вы?
Китаврасов. Я об этом не думал.
Злата. Знаешь, милый: коль уж выпил -- сходи-ка за отцом. Доставим гостю удовольствие.
Китаврасов. Не беспокойтесь.
Злата. А то он возле своего Хромыха и всю ночь продежурит.
Китаврасов. Не беспокойтесь, пожалуйста.
Злата. Знаешь, где Хромых живет? По левой стороне. Не то третий дом, не то четвертый.
Златин муж. Третий или четвертый?
Злата. А ты не бесись, милый. Ворота зеленые.
Златин муж. Я не бешусь.
Злата. Только не говори, кто к нам приехал. Устроим сюрприз.
Китаврасов. Какой я сюрприз.
Злата. Скажи: гость, а кто -- не говори.
Китаврасов. Он меня и не помнит, наверное.
Злата. А ну как помнит?
Китаврасов. Было б приятно.
Златин муж. Может, Злата, вместе, а?
Злата. Любимую жену -- на метель? Я же хрупкая! Идеал женственности. Я же сошла с полотна Боттичелли. Твои слова?
Златин муж. Мои.
Злата. Вот и иди.
Златин муж (с порога, Китаврасову). Конечно, негостеприимно получается. Но лучше бы уж вы отправлялись в Дом Колхозника.
Китаврасов. Не понял.
Златин муж. И уезжали бы отсюда первым же автобусом. (Уходит.)
Китаврасов. Может, действительно?..
Злата. Не слушайте! У него теория: будто этот дом приносит несчастье. Заскок.
Китаврасов. А я подумал -- ревнует.
Злата. К вам? (Смеется.)
Китаврасов. А что?
Злата. Простите. Не хотела обидеть. Я имела в виду другое.
Китаврасов. Что другое?
Злата. Вот, например. (Играет вальс.) Знакомая мелодия?
Китаврасов. То есть? (Пауза. Злата играет.) В каком смысле?
Злата (играя). В прямом.
Китаврасов. Конечно: Шопен. А что?
Злата (резко перестает играть). Ничего. Мне показалось.
Китаврасов. Показалось -- что?
Злата. Глупости! Забудьте. Я вот вам про своих родителей рассказала. А ваши: где они?
Китаврасов. Отец давно умер.
Злата. Умер?
Китаврасов. Ну да, умер. Что тут особенного? А мама... Я, знаете, попал в историю... В общем, когда меня выпустили...
Злата. Попали (делает из пальцев решетку) в историю?
Китаврасов. Вот-вот. Ее уже тоже не было.
Злата. Печально.
Китаврасов. У вас вот похороны. А мне и похоронить не дали.
Злата. И долго просидели?
Китаврасов. Смотря как смотреть. По чьим масштабам. Одиннадцать месяцев.
Злата. Уголовный?
Китаврасов. У нас все уголовные. Заведомо ложные измышления, порочащие государственный строй. Сто девяностая прим.
Злата. Порочили?
Китаврасов. Наверное. Им виднее. Мне про этот дом мама много рассказывала. Будто о рае вспоминала.
Злата. Типичный рай.
Китаврасов. Я в тюрьме каждую ночь, как засыпал, все его почему-то воображал.
Злата. Похоже оказалось?
Китаврасов. Вот, думал, выйду, добуду денег, возьму маму и... Глупо, конечно.
Злата. Мама ваша сюда, пожалуй, что и не поехала б.
Китаврасов. Я ей сто раз предлагал. Старого счастья, говорила, все равно не вернуть...
Злата. Старого счастья, нового счастья. Как вам мой муж?
Китаврасов. Удивительные у вас вопросы.
Злата. Он еврей.
Китаврасов. То про Шопена, то про Шумана.
Злата. Зато доцент.
Китаврасов. У меня половина друзей -- евреи.
Злата. Преподает общую гигиену.
Китаврасов. Муж как муж, наверное.
Злата. И в кавээне участвовал.
Китаврасов. Я двух слов с ним сказать не успел.
Злата. В местном.
Китаврасов. Да я вам и не судья.
Злата. И впрямь: никто никому не судья.
Китаврасов. Вернее, вашему мужу. Зла-та.
Злата. Никто никому не хочет быть судьею...
Китаврасов. Хотя, если откровенно, мне капельку грустно от самого факта.
Злата. От факта?
Китаврасов. Что у вас есть муж.
Злата. А-а... поняла: объяснение в любви с первого взгляда.
Китаврасов. Мечта: чтобы все хорошенькие женщины были свободны. Для тебя.
Злата. А ты бы, гордый, смотрел на них, но пользоваться ленился? Впрочем, Бог с вами. Вы же так, дом посмотреть.
Китаврасов. У меня оставалось два пустых дня. Видеться ни с кем не хотелось. Не с кем, собственно. Я ведь... уезжаю.
Злата. Эмигрируете что ли?
Китаврасов. Касса Аэрофлота. Автобус. Домодедово. Все как во сне. Очнулся в дурацком ИЛе где-то уже над Уралом.
Злата (за пианино). А я ничего другого играть не умею.
Китаврасов. Красноярск, говорят -- геометрический центр Советского Союза.
Злата. Только этот вальс.
Китаврасов. Вот. Прилетел. (Побродив по комнате, подойдя к отрывному календарю.) Сомнительные отмечают даты. Восстание. Это ж кого надоумить можно.
Злата. Восстание?
Китаврасов. Декабристов. Сто пятьдесят пять лет.
Злата. Не осталось, кого надоумливать.
Китаврасов. Как раз сейчас они нервные, издерганные, возбужденные... в эйфории... друг к другу бегают. Денщиков гоняют с записками. Пунш жгут. Готовятся утром на площадь выйти.
Злата. Звонкими копытами лед колотя...
Китаврасов. Еще не знают, что не всем хватит смелости. Впрочем, кому не хватило -- тех тоже накажут. Не так строго, как Рылеева с Каховским, но...
Злата. А я, кстати сказать, и сама Каховская. По отцу. Я только по мужу Шухман. Или как вы выразились: Шуман. Смешно?
Китаврасов. Он что, потомок?
Злата. Чьим потомком может быть Шухман?
Китаврасов. Каховский.
Злата. Только другого Шухмана.
Китаврасов. Хотя у того Каховского ни жены, ни детей, сколько помнится, не было. Брут чахоточный. А тут, в углу, на Новый год елка стояла.
Злата. Она и сейчас на Новый год здесь стоит.
Китаврасов. Ее ваш отец принес -- я помню -- прямо вечером, тридцать первого. Мама меня уложила спать. На этом диване. А я проснулся и вижу: они в облаках пара с холода входят. Тащат елку. Прямо на опушке срубили, в десяти шагах.
Злата. Да уж: не Москва!
Китаврасов. Сказка.
Злата. С продуктами плоховато, зато елки не дефицит.
Китаврасов. У вашего отца в руке серебряный топорик. Оба молодые, смеются, розовые с мороза.
Злата. "Сибирский климат полезен для здоровья".
Китаврасов. Я снова заснул -- тут меня мама и будит.
Злата. Тема диссертации Шухмана.
Китаврасов. Дверь открывает, а елка уже наряженная стоит. Игрушки, конфеты на ниточках, ей из Ленинграда прислали, орехи в фольге.
Злата. Анупамсундартаттилаттама.
Китаврасов. Что?
Злата. Красота несравненная. Санскрит.
Китаврасов. И свечи на лапах горят. Настоящие. Восковые. А под елкою ватный Дед Мороз и подарки.
Злата. А ваш-то, ваш где отец в столь умилительной композиции?
Китаврасов. Отец? Не помню.
Злата. Ай-ай-ай!
Китаврасов. Выпал отец. Может, дежурство, а?
Злата. Надо думать: именно дежурство.
Китаврасов. И подарков их не запомнил: ни от отца, ни от мамы. А от вашего папы запомнил: набор хирургических инструментов. Настоящих! Блестящие, холодные, в резной шкатулке.
Злата. В этой?
Китаврасов. Н-нет. Но похоже.
Злата. Отец их сам мастерит. В лагере выучился.
Китаврасов. Он сидел?
Злата. А кто в их поколении не сидел? Разве те, кто охраняли. Те, впрочем, многие отсидели тоже.
Китаврасов. Он почему-то хотел, чтобы и я сделался врачом.
Злата. Господи! вьюга какая...
Китаврасов. А я, видите, больше по разрушению. Историк.
Злата. По разрушению?
Китаврасов. Люди привыкают к мифам. А история их...
Злата. Мифы не разрушаются. Одни меняются на другие -- вот и все.
Китаврасов. Не верите в возможность постижения объективной исторической истины?
Злата. Увы.
Китаврасов. А я, простите мою наивность...
Злата. Наивность прощаю.
Китаврасов. Верю до сих пор. Невзирая ни на какие... заведомо ложные измышления. Значит, он остался здесь, ваш отец?
Злата. Как видите.
Китаврасов. У него ведь тоже пятьдесят восьмая была? Неужто не захотелось уехать?
Злата. Не к кому. Степной волк. Гордый и одинокий. Собственно, лечить где угодно можно. Здесь даже благороднее.
Китаврасов. Конечно.
Злата. Сюда хороший врач сам не поедет.
Китаврасов. Но вырваться, наверстать... Должно быть, они все-таки правы.
Злата. Кто?
Китаврасов. Доброжелатели. Я действительно слишком честолюбив. Мне и представить трудно истинное смирение.
Злата. Смирение -- высшее честолюбие-то и есть! Давайте-ка, чем рассуждать, лучше выпьем. А о смирении -- это уж вы прямо с отцом. Он у меня по этому делу эксперт. Налейте сами. И мне.
Китаврасов. Ваше здоровье?
Злата. Нет. Есть один взбалмошный вариант.
Китаврасов. Взбалмошный?
Злата. Но попробуйте быть снисходительным к хорошенькой женщине. Вы ведь сказали, что я хорошенькая?
Китаврасов. Я не отказываюсь.
Злата. Благородно. В таком случае... давайте-ка выпьем на брудершафт. Не испугаетесь?
Китаврасов. Я уж и не знаю, чего способен испугаться.
Сплетают руки с рюмками.
Злата. Только помните: как выпьем, сразу надо друг друга обругать.
Китаврасов (галантно). Непростая задача.
Злата. Merci. И не дураком, а как следует. Пообиднее и, главное, посправедливее.
Китаврасов. Буду стараться.
Злата. А потом... поцеловаться. И тоже как следует. Договорились?
Выпивают.
Китаврасов. Пообиднее, говорите? Ох, и красивая же ты...
Злата. Обруга-а-али!
Китаврасов. Стервозина.
Злата. О! совсем другое дело. Главное -- в точку.
Китаврасов. Я...
Злата. Ты телок недоношенный. Вот кто ты! Я мужа отправила, а он: декабристы, смирение...
Китаврасов. Злата!
Целуются крепко, жадно, взасос. Появляются Старик и Златин муж.
Златин муж. Мы, кажется, помешали?
Злата. Ничего, милый. Что, папочка: остыл? Как Хромых? А у нас, видишь, гость.
Златин муж. Хромых в порядке.
Злата. Говорит: тут родился. И оснований не верить ему...
Златин муж (бурчит). Как с ним и целоваться.
Злата. Детство провел. Сын соседей твоих давних. Китаврасовых, что ли.
Китаврасов. Да-да.
Злата. Не помнишь, папочка?
Китаврасов. Китаврасовых.
Злата. Что с тобой? Набегался? Устал? Ничего-ничего, ты у нас крепкий.
Старик. Китаврасовых?
Злата. Давай-ка пальто. Да познакомьтесь вы в самом деле! То есть, конечно, вы уже знакомы...
Старик. А звать вас, простите?
Китаврасов. Андрей.
Старик. По батюшке, простите, по батюшке! Не мальчишка!
Китаврасов. Андрей Емельянович. Я не очень люблю по батюшке: так меня называли не в самых...
Злата. Он тоже в тюрьме сидел.
Китаврасов. Приятных местах.
Злата. Как и ты, папочка.
Старик. Емельянович?
Злата. Не слишком на твой вкус имя с отчеством гармонируют? Что ж поделать? -- отцов не выбирают.
Старик. А года рождения, конечно...
Злата. Он фельдшера твоего бывшего сын.
Старик. Сорок восьмого? Январский?
Китаврасов. Значит, помните! Мне очень, очень приятно. (Златину мужу.) Уже ради одного этого стоило лететь.
Златин муж. Я видел, ради чего стоило.
Старик. Каховский. Николай Антонович.
Китаврасов. Я ведь вас тоже вспомнил.
Старик. И мне приятно. Весьма.
Китаврасов. Мама столько про вас рассказывала, показывала фотографию.
Старик. Показывала фотографию?
Китаврасов. Да. В шляпе. Но я сейчас вас увидел и понял, что не по фотографии, не по рассказам: сам.
Злата. Поразительная память!
Китаврасов. А вы, значит, и меня помните, и маму?
Старик. Елену... Валерьевну?
Злата. Е-ле-на-ва-лерь-ев-на.
Китаврасов. Елену Валерьевну.
Злата. Звучит! Чистый Шопен. А мою маму, знаете, Зинаидой Никитичной кликали.
Китаврасов. Да?
Старик. Перестань, Злата!
Китаврасов. А отец у вас, правильно, фельдшером работал. Он вас в лагере от дистрофии спас. Емельян Трофимович.
Злата. Спас? Вот как!
Китаврасов. Мы здесь жили, в этой квартире. Кажется. А вы -- там? Переехали?
Старик. Да-да, фельдшером. И отца вашего помню. Злата, справа на буфете. Пятнадцать капель. Я сегодня жену, простите, похоронил.
Злата. Неужто, папочка?
Златин муж. Злата!
Китаврасов. Мне сказали. Я... я, конечно, ее не знал. Но мне грустно.
Злата. Еще бы!
Китаврасов. Если где-то звонит колокол... словом, примите соболезнования.
Старик. Спасибо.
Китаврасов. А я пойду.
Злата. Пей, папочка.
Китаврасов. У меня там, в Доме Колхозника, место оставлено.
Златин муж. Я вам сразу советовал.
Китаврасов. Я пойду.
Старик. Спасибо, Андрей Емельянович, за сочувствие. И действительно -- ступайте.
Злата. Сибирское гостеприимство.
Старик. А завтра с утра, часиков в одиннадцать, милости прошу на чай. Поговорим, повспоминаем.
Злата. Как ваш отец моего от дистрофии спасал.
Старик. Про маму расскажете.
Злата. Вот-вот: про Елену Валерьевну.
Китаврасов. Завтра я, к сожалению, не смогу. Уезжаю в шесть-пятнадцать. Первым автобусом.
Златин муж. Какой автобус: вьюга, заносы.
Китаврасов. У меня самолет. На попутке, пешком! Как угодно. Пропустить его невозможно. А так я бы, конечно...
Старик. Невозможно?
Китаврасов (обреченно). Невозможно.
Старик. Ну, коль невозможно...
Златин муж. Уходите, пока отпускают.
Китаврасов. Если вы о поцелуе -- это шутка. На брудершафт.
Старик. Вы не поняли меня.
Златин муж. Быстро побратались.
Старик. Не уходите, а оставайтесь.
Злата. Не получилось, папочка, тайм-аута?
Старик. Простите?
Китаврасов. До шести-пятнадцати я свободен.
Старик. Вот и заночуете. Здесь, на диване. Нечего по гостиницам. Нехорошо. Дурно.
Златин муж. Ночуйте-ночуйте.
Старик. Развлекитесь пока с молодыми людьми. Поставь, Злата, чайник. А я четверть часика...
Злата. Слышал, милый?
Старик. Сердце, знаете. Тахикардия. (Уходит.)
Злата. Чайник поставь.
Златин муж. Пожалуйста. (Идет на кухню.)
Китаврасов. Злата -- это от золота или от зла?
Злата. Я себе имя не выбирала. У отца спросите. Когда оклемается.
Китаврасов. Непременно спрошу.
Злата. Чтобы, наверное, с Шопеном гармонировало.
Златин муж появляется с чайником.
Как ты, милый, быстро!
Златин муж. Он все время кипел.
Китаврасов. Почему с Шопеном?
Злата. Весь не выкипел? Не распаялся?
Златин муж. Нет.
Злата. А правда мило: развлекитесь с молодыми людьми? На брачный стол пошел пирог поминный. (Сдергивает с зеркала черное покрывало.)
Златин муж. Какой стол?
Злата. Никакой. Шекспир. Гамлет. Много же в его жизни значила мама! Итак, поминки окончены?
Златин муж. Я не хотел говорить тебе, Злата...
Злата. Вот и не говори.
Златин муж. Но при жизни Зинаиды Никитичны ты тоже ее не так что бы жаловала. А теперь...
Злата. Точно: лучше не говорил бы.
Златин муж. А теперь...
Злата. Куда интереснее послушать, как поживает папочкин друг. Бедный старичок, у которого бо-бо животик.
Златин муж. Нормально поживает. Спит. Чего ты на него, в самом деле, взъелась?
Злата. Чего я на него, в самом деле, взъелась?!
Златин муж. У него, оказывается, поджелудочная на ладан дышит. Беспокойство Николая Антоновича вполне оправдано.
Злата. Представляешь, Китаврасик...Ты ничего не имеешь против, что я тебя так назвала? Мы же на брудершафт. Мы на брудершафт, милый. Это ты видел, как мы на брудершафт целовались.
Китаврасов. Я говорил вам: не брудершафт.
Злата. Так вт, представляешь: папочка в нем души не чает. А тот папочку раньше здесь караулил.
Златин муж. И ничего я в этом дурного не вижу. Наоборот.
Злата. В брудершафте?
Златин муж. Неужто до смерти и злобиться, глотки друг другу грызть. Ну, караулил. Не он так другой.
Злата. Свято место пусто не бывает?
Златин муж. Никакое не бывает.
Злата. А мог бы и ты?
Златин муж. Мало ли как судьба складывается. Правда, Андрей Емельянович?
Китаврасов. Судьба?
Златин муж. А этот, Хромых ваш, сколько я знаю, особых пакостей отцу твоему не делал. Тем более матери. Служба у него такая была.
Злата. Служил Советскому Союзу.
Златин муж. В Испании, говорят, монумент жертвам гражданской войны поставили.
Злата. Желание быть испанцем.
Златин муж. Общий. Не разделяя на красных и черных. Память о заблуждениях. О национальной трагедии. Не слыхали, Андрей Емельянович?
Китаврасов. В Испании не был.
Златин муж. А где были?
Китаврасов. Нигде не был.
Златин муж. А мне и в Чехословакии посчастливилось побывать, и в Венгрии. В Венгрию мы со Златой ездили.
Пауза.
Можно тебя на минутку? Не обидитесь, Андрей Емельянович?
Злата. Нельзя.
Пауза.
Златин муж. А вот любопытно: откуда у вас фамилия такая взялась. Не встречал раньше.
Китаврасов. У меня дед из дьячков.
Злата. Дед по чьей линии?
Китаврасов. Естественно, по отцовской. Поп-шутник и нарек спьяну. Китаврасами в лубочных книжках кентавров называли. От греческого кентаврос. Оттуда же и Полкан-богатырь, полуконь то есть.
Златин муж. Понимаю: полуживотное.
Злата. По крайней мере благородное.
Златин муж. Да уж, простите. Не потомственный дворянин.
Злата. Даже, увы, не личный. Нашел чем гордиться.
Златин муж. И принял он смерть от коня своего.
Злата (напевает). Кто не играет в кавээн...
Пауза.
Китаврасов. А скажите, Злата... (Не знает, о чем спросить.) Ваш отец... он все работает?
Злата. Ну-ка, Полкаша, обратись как положено! Зря мы с тобой целовались? Ну! Чей отец?
Китаврасов. Как, то есть, чей?
Злата. Ну, подумай, подумай!
Китаврасов. А-а... Твой.
Злата. Совсем другое дело. Не так ли, милый?
Златин муж. Так.
Злата. Отвечаю: работает. Не хирургом уже, правда, онкологом. Руки не те, да и видеть стал плохо.
Златин муж. Катаракта.
Злата. Так что и он лет пятнадцать как по разрушению.
Златин муж. Пока не созреет -- нельзя оперировать.
Китаврасов. По разрушению?
Злата. Разрушает в людях иллюзию бессмертия.
Златин муж. Ты снова несправедлива.
Злата. Подписывает приговоры.
Златин муж. Онкология крайне полезная наука. Даже на сегодняшнем уровне. Даже в райбольнице.
Злата. В райбольнице особенно.
Златин муж. Своевременное обнаружение опухоли зачастую позволяет принять самые действенные меры. К полному ее излечению. Или иссечению. Так называемая ранняя диагностика.
Китаврасов. Я сталкивался. В Лефортово.
Златин муж. Где сталкивались?
Китаврасов. В Лефортовской тюрьме.
Златин муж. Да, вспомнил! Остроумно. (Злате.) А ты у меня, гляди, двойку в сессию заработаешь, останешься без стипендии.
Злата. Чего не смеешься, Полкаша? Супруг-то мой шутит. А когда шутят -- смеяться полагается. По свистку.
Златин муж. Злата!
Злата. Что -- Злата?! Что опять -- Злата?! Четвертый год вот так шутит. И он доцент. Преподает студентам.
Златин муж. У нас гость, и ты этим пользуешься.
Злата. Ты прав, милый. Наедине-то с тобою я совсем другая. Наедине с ним, Китаврасик, я тише воды ниже травы.
Златин муж. Не в наедине дело. Ты в Красноярске другая.
Злата. Граница уверенного земледелия? Знаешь, Китаврасик, у нас ведь тут граница уверенного земледелия. Дальше фактически тундра.
Златин муж. Еще тайги километров триста.
Злата. Вот моя половина и считает, что нормальным способом люди селиться здесь не могли, что это место для жизни неестественное, изначально насильственное.
Златин муж. Какое ж еще!
Злата. Заколдованное место. Оттого, мол, и жизнь здесь ненормальная, и ничего хорошего не может произойти.
Златин муж. Так и есть.
Злата. А Красноярск нормальный? Уголовники да восемьдесят восемь тонн копоти ежедневно. И Енисей парит. Понастроили ГЭС, покорители природы!
Златин муж. Все-таки город.
Злата. Крепость. Острог! Ты меня в Москву увези!
Златин муж. Ломоносов сказал: могущество России...
Злата. В Москву, в Москву, в Москву!
Златин муж. Сибирью прирастать будет.
Злата. Возьми меня в Москву, Китаврасик!
Китаврасов. Я все же пойду. (Решительно одевается.) Я посмотрел, вспомнил.
Злата. Андрей!
Китаврасов. И отец пусть отдыхает. Передавайте привет и извинения.
Злата. Андрей... Емельянович! Простите, простите ради Бога! Сама не знаю, что говорю, что со мною творится.
Златин муж. Идите-идите.
Злата. И впрямь: отрава в воздухе. Простите же, слышите!
Златин муж. Могу даже проводить.
Злата. На колени стать? Хотите, я и у него прощения попрошу? Хотите?
Китаврасов. Как все неловко...
Злата (мужу). Ты прощаешь, милый? Я больше не буду. Я серьезно. Прощаешь?
Златин муж. Ох, Злата-Злата! (Выпивает.)
Злата. Отчетливо вижу, что прощаешь.
Китаврасов. Как неловко.
Злата. Раздевайтесь же, садитесь! Папа, папа! Андрей уходить собрался!
Китаврасов. Я уже остаюсь.
Злата. Мы будем пить чай. С облепиховым вареньем. Папа, ты слышишь?
Появляется Старик.
Как сердце? В порядке? Прошло?
Старик. Благодарствуйте.
Злата. Садись. Вот тебе чай. А то Андрей... Емельянович чуть от нас...
Китаврасов. Я же остался!
Златин муж (под нос). И напрасно.
Пауза. Пьют чай.
Старик. Боже! Как вы похожи со своей матерью!
Китаврасов. А мама говорила: на отца.
Старик. У вас нету ее теперешней фотографической карточки?
Китаврасов. Есть.
Старик. Впрочем, откуда! Молодежь не сентиментальна.
Китаврасов (протягивая фото). Но вы все-таки правы: она со мною потому только, что мама умерла, а я -- отбываю.
Старик. Давно?
Китаврасов. Три месяца. (Пытается забрать фотографию.)
Старик (не отдавая). Подождите. А... отец? (Громко.) Я вот прошу Андрея Емельяновича рассказать про родителей, про себя.
Злата. Спасибо за пояснение, папочка.
Старик. Они ведь как в пятьдесят четвертом нас покинули, в самом начале...
Злата. Мы бы не разобрались.
Старик. Я только одно письмо от Елены Валерьевны получил.
Злата. Бедненький.
Старик. И ничего больше о них не слышал.
Злата. Сочувствую.
Старик. Они уехали раньше, чем стали отпускать всех.
Китаврасов. Ну да: отца вызвали свидетелем по делу Берия.
Златин муж. Берия?
Китаврасов. Они с ним на Кавказе...
Златин муж. Как интересно!
Китаврасов. Отца, в общем, реабилитировали. Восстановили в партии. Персональная пенсия, квартира на Кутузовском.
Златин муж. Кстати, насчет квартиры. Вы не в курсе: хорошую трехкомнатную в Красноярске можно обменять на Москву? Не на Кутузовский, конечно...
Злата. А ты не помолчишь, милый?
Китаврасов. Н-не интересовался.
Златин муж. Сама ж все твердишь: в Москву, в Москву... Впрочем, да, понимаю. Перебил.
Китаврасов. Квартиру получил, а номенклатурную должность -- не вышло. А он так мечтал, так хлопотал.
Старик. Похоже-похоже.
Китаврасов. После лагеря человек для них все равно порченый. Независимо от реабилитации, от убеждений. А мама до самой смерти вела кружек в Доме Пионеров.
Злата. Учила Шопену?
Старик. Злата!
Злата. Что Злата?!
Китаврасов. Отец не то от безделья, не то для самооправдания стал писать книгу.
Златин муж. В России многие медики писали: Чехов, например. Потом...
Китаврасов. Про Грузию, про Берия, про арест.
Златин муж. Еще Вересаев.
Китаврасов. Он с кем сидел -- со всеми связывался. Анкеты рассылал.
Златин муж. Булгаков, конечно.
Китаврасов. Некоторые отвечали. Неужто вас обошел?
Злата. Будьте уверены: папочку он за три версты...
Китаврасов (смеясь). Понятно: тонкость демонстрировал. Не хотел про благодеяния напоминать.
Старик. Про какие, простите, благодеяния?
Злата. Ты что, забыл, папочка? Он же тебя от дистрофии спас!
Китаврасов. Вс╦ ужасы коллекционировал. Про тараканов в баланде.
Златин муж. Бр-р-р! Пакость какая!
Злата. Для медика, милый, ты чересчур брезглив.
Китаврасов. Один мой знакомый сказал: чем страшнее тюрьмы, тем интереснее получаются из них музеи.
Златин муж. Очень остроумно.
Китаврасов. Помните, наверное: в то время подобные книги изредка появлялись. И в журналах печатали. Особенно в "Новом мире", у Твардовского.
Златин муж. Как же! "Один день Ивана Денисовича".
Китаврасов. Но отец опоздал: когда закончил, уже не печатали.
Злата. Потеря, наверное, для мировой литературы.
Китаврасов. Я читал рукопись: превосходные люди, замечательная идея. И мерзавец Сталин, людей сгноивший в лагерях, а идею -- растливший. Если б не Сталин, все было б как в сказке.
Златин муж. Как в сказке Гофмана.
Злата. Как в сказке Шухмана.
Китаврасов. Непонятно, правда, как Сталин этот стольких людей в одиночку сгноить умудрился, как ему рук хватило. А в остальном...
Злата. Сталину, Андрей Емельянович, Хромых помогал. Папочкин приятель.
Старик. Он очень больной человек. Похоронив мать, ты могла бы...
Злата. Ты по ней меньше убиваешься, чем по приятелю.
Старик. Я печалуюсь, что мне не удалось воспитать тебя...
Златин муж. Хромых сам виноват: внешность типичного алкоголика.
Злата. В духе гуманизма?
Старик. Именно! Гуманизма!
Злата. Плохо, значит, воспитывал.
Старик. А вам, молодой человек, по званию полагается лечить, а не прокурорствовать.
Злата. Ему по званию лекции читать полагается. Общую гигиену.
Златин муж. Я тоже хирург, Злата!
Злата. Ты?
Златин муж. Я временно на учебной работе.
Злата. Ты десять лет скальпель в руки не брал!
Старик. Извините, Андрей Емельянович. Продолжайте, пожалуйста.
Злата (пародийно). Да уж, Андрей Емельянович, вы, пожалуйста, продолжайте.
Златин муж (Китаврасову). Я говорил вам, говорил!
Китаврасов. Отцу как-то, после нескольких его неудачных попыток, предложили издать книгу на Западе.
Старик. И?..
Китаврасов. Ногами стучал. Слюной брызгал. Солженицына поминал. Чуть человека с лестницы не спустил! Неделю потом отлеживался.
Старик. Похоже.
Китаврасов. Хотел -- только здесь. На родине. Чувствовал себя коммунистом.
Злата. Нет, не любите вы отца.
Китаврасов. Вот, в надежде макулатуру свою все же издать, в жалобах, в кляузах, в переписке по инстанциям -- и умер. На улице. С рукописью под мышкой.
Златин муж. Да-а... вообще-то трагедия. (Выпивает.)
Китаврасов. Инфаркт.
Старик. Пострадал, значит, за правду.
Злата. И ты, папочка, не любишь. А он тебя... от дистрофии...
Златин муж. Убеждений я либеральных, передовых. Когда в институте учился, в театре миниатюр состоял.
Злата. И в кавээне.
Златин муж. Но я так считаю: правильно, что перестали печатать. Вперед надо смотреть. Даже в Евангелии, кажется, сказано...
Злата. В Евангелии?
Златин муж. Оставьте, мол, хоронить мертвецов мертвым.
Злата. Откуда ты, милый, так хорошо знаешь Евангелие?
Златин муж. Мало ли чего было! Вспоминать -- только душу травить.
Злата. Из курса научного атеизма?
Златин муж. Души! Неуверенность в молодежи порождать. И так работать никто не желает. Трудиться. Только есть все хотят!
Злата. Мерзавцы!
Златин муж. И машину иметь.
Злата. Куда хватили!
Златин муж. А разве сейчас поправишь? Что могли -- поправили, а сейчас... Вот в Испании, говорят...
Злата. Про Испанию, милый, ты уже сегодня рассказывал.
Златин муж. Да?
Старик. Простите, Андрей Емельянович. Вас снова перебили.
Злата. Хамье!
Златин муж. Действительно: рассказывал...
Китаврасов. Ничего. Когда отец умер, я уже учился в университете.
Златин муж. В эмгэу?
Китаврасов. На историческом. Я помню, Николай Антонович, вы хотели, чтобы я стал врачом...
Старик. Помнишь?
Китаврасов. Инструменты клали под елку.
Старик. Простите: помните?
Китаврасов. И все равно, видите, по отцовым стопам пошел. Гены, наверное. Короче, статейки мои и две небольшие книжечки...
Старик. Что ж вы о собственных произведениях так уничижительно? Нехорошо.
Китаврасов. В самом деле.
Старик. Дурно.
Китаврасов. Приучили, наверное.
Старик. Так к своим вещам относиться -- не стоит и писать.
Китаврасов. Может, и не стоило. Однако, они вышли. В Париже. Я б, разумеется, предпочел чтобы здесь...
Злата. И тут гены!
Китаврасов. Кто их там прочитает...
Златин муж (уважительно). В Па-ри-и-же!
Китаврасов. Но когда рукопись готова... Вот и получился... переход по зебре.
Злата (напевает). Зебрус африканус = полоскускум вульгарус...
Китаврасов. Что?
Злата. Песенка. Про зебру. Надо ж как-то разговор поддерживать.
Китаврасов. Нет. Я про переходы через улицу.
Злата. А я про зоопарк. (Снова поет.) Зебрус африканус...
Китаврасов. Полосатые. Тоже зебрами называются.
Златин муж. Остроумно.
Китаврасов. По правилам движения, если на нее пешеход ступил, автомобили должны остановиться, пропустить. На Западе так, говорят, и происходит.
Златин муж. Про Запад чего только не говорят.
Китаврасов. Да и у нас, в Прибалтике, в Таллине. Но в Москве реально этого не получается: столько пешеходов, что машинам тогда и с места не стронуться.
Злата. В Москву, в Москву, в Москву.
Китаврасов. Вот нормальные люди и поступают не по правилам, а по реальной обстановке: ждут, когда в потоке возникнет просвет.
Златин муж. До вечера можно прождать. Я в Москве бываю: транспорта там...
Китаврасов. И должен признаться: ни разу не видывал психа, который стал бы бороться за неукоснительность правил движения явочным порядком: бросаясь по зебре под прущие на него грузовики.
Старик. Рельефно нарисовано.
Китаврасов. А я с этими вот статьями... книжками... Свобода, дескать, слова, свобода совести. Конституция. Вот и сбили.
Златин муж. Я слышал про их методы.
Китаврасов. Хорошо еще, что не совсем насмерть.
Златин муж. Подстроили автомобильную катастрофу?
Китаврасов. Я метафорически. Обыск. Еще обыск. Арест. Лефортово. Микроинфаркт.
Златин муж. Микроинфаркт? В вашем возрасте?
Китаврасов (Старику). Вы-то, должно быть, знаете, что такое Лефортово. Сейчас там, правда, комфорт, чистота. Вежливость.
Златин муж. Я знаю, что такое Лефортово. Вспомнил. По радио слышал. По Голосу Америки. Хоть и глушат, а кое-что иногда услышать можно. У нас приемник хороший: Sony.
Китаврасов. У меня было на выбор: семь строгого плюс пять по рогам, или...
Златин муж. Как это: по рогам?
Старик. Ссылка.
Златин муж. А-а. Я, кажется, даже и про вас слышал. Про Китаврасова. Только думал, что Китаврадзе. Вы -- знаменитость.
Злата. Попроси автограф.
Китаврасов. Семь плюс пять или отречение, немедленное освобождение и... эмиграция.
Злата. Сто девяностая прим?
Китаврасов. По сто девяностой полагается максимум три, я бы пошел на это, но они обещали, если буду упираться, переквалифицировать в семидесятую. То есть, с антисоветским умыслом.
Старик. И вы поверили?
Златин муж. Семь плюс пять -- по нынешним временам много.
Китаврасов. Не исключено, что такой выбор действует посильнее банального мордобоя.
Златин муж. Николай Антонович отсидел десять, в ссылке вот -- всю жизнь, однако, по нынешним временам...
Старик. Квалифицированный мордобой -- тоже, знаете, средство эффективное.
Златин муж (упрекая). Всю жизнь, и даже умирать здесь собрался!
Старик. Особенно, когда ниже пояса.
Злата. Помолчи, милый.
Китаврасов. Все равно, вам сравнительно хорошо пришлось: почти сплошь интеллигенция. Свои.
Старик. Нам пришлось замечательно.
Китаврасов. А загремишь к уголовникам...
Старик. Страна Лимония.
Китаврасов. Я говорю: сравнительно.
Старик. Но выбора нам и впрямь не оставляли. Если уж попадал в Лефортово...
Златин муж. А чего помолчи?
Китаврасов. И вы осуждаете.
Старик. Напротив.
Китаврасов. Ничего. Переживу как-нибудь. Послезавтра утром мой самолет до Вены.
Старик. Послезавтра?
Китаврасов (взглянув на часы). Собс