Артур Кларк. Космический Казанова
---------------------------------------------------------------
© Copyright Arthur C Clarke
© Copyright перевод: Марков Ю.В.(Markov_y@nvnpp.vrn.ru), 1999
Из сборника: Arthur C Clarke. "The other side of the sky."
Printed and bound in Great Britain by Cox & Wyman Ltd, Reading,
Berkshire.
---------------------------------------------------------------
В этот раз я пять недель был вне Планетной Базы, прежде чем стали
проявляться первые симптомы. В последнее путешествие на это потребовался
только месяц; я не был уверен, связано ли это отличие с возрастом или
врачи-диетологи что-то подложили в мои питательные капсулы. Или это просто
вызвано тем, что я был сильно занят: рукав галактики, разведку которого я
вел, был сильно населен, звезды отстояли друг от друга всего на пару
световых лет, так что у меня было мало времени размышлять о девушках,
которых я покинул. Как только одна звезда была классифицирована и
автоматический поиск планет завершен, приходилось сразу направляться к
другой звезде. А когда обнаруживались планеты, что случалось примерно в
одном случае из десяти, я был занят на несколько дней, наблюдая как Макс,
судовой компьютер, собирал всю информацию на своих лентах.
Однако теперь я миновал эту область космоса и иногда уходило до трех
дней, чтобы перелететь от солнца к солнцу. Теперь было достаточно времени,
чтобы Секс прокрался на цыпочках на борт судна, и воспоминания о моем
последнем отъезде сделали предстоящие месяцы в самом деле пустыми.
Возможно, я переусердствовал, будучи на Диадне-V, пока мой корабль
был на осмотре, а я должен был отдохнуть между двумя миссиями. Но если
иметь в виду, что разведчик проводит восемьдесят процентов своего времени
в космосе один, и знать человеческую природу, понятно, что он ожидает
возможности наверстать упущенное время. Я это делал не просто так; я хотел
получить значительный кредит на будущее - хотя этого оказалось
недостаточно для настоящего рейса.
Сначала, задумчиво вспоминал я, это была Хелен. Она была блондинка,
полненькая, уступчивая, но без воображения. Мы прекрасно проводили время
вместе, пока ее муж не вернулся из своего рейса; он повел себя
исключительно порядочно, но указал, достаточно благоразумно, что у Хелен
теперь будет очень мало времени для такого рода занятий. К счастью, я уже
познакомился с Ирис, так что потеря была невелика.
Ирис была действительно что-то. Даже теперь я корчусь, вспоминая о
ней. Когда эта афера закончилась - по той простой причине, что мужчина
должен иногда хоть немного спать - я поклялся держаться подальше от женщин
целую неделю. Затем я прочитал трогательную поэму о старой Земле писателя
по имени Джон Дан - у него есть ценные находки, если вы можете читать на
примитивном английском - которая напомнила мне, что потеряное время
никогда не повторится.
Как верно, подумал я, надел мою космическую униформу и пошел на пляж
единственного на Диадне-V моря. Понадобилось пройти не более нескольких
сотен метров, прежде чем я повстречал дюжины возможностей, отмел несколько
добровольцев и выбрал Натали.
Сначала все шло довольно хорошо, пока Натали не стала поглядывать на
Рата (или это был Кей?). Я не могу оставаться с девушками, которые думают
о другом мужчине, поэтому сбежал после довольно трудной сцены, которая
оказалась относительно дорогой для фарфоровой посуды. После этого я был
свободен пару дней; затем Синтия явилась моим спасением - но теперь я
собираюсь изложить вам главное событие, так что не хочу докучать деталями.
Эти нежные воспоминания занимали меня, пока одна звезда убывала
позади меня, а другая начинала сверкать впереди. В этот рейс я обдуманно
не взял фотографии моих красоток, решив, что они только ухудшают ситуацию.
Это была ошибка; будучи неплохим художником в довольно специфической
области, я начал рисовать сам и немного погодя располагал коллекцией,
которая была бы слишком крута для любой респектабельной планеты.
Я бы обиделся на вас, если бы вы подумали, что мое увлечение повлияло
на мою эффективность как работника Галактической Разведки. Я занимался
этим только на долгом, скучном пути между звезд, когда мне не с кем было
поговорить, кроме компьютера, который я использовал для тренировки
голосовых связок. Макс, мой электронный коллега, был достаточно хорош в
ординарных обстоятельствах, но трудно было ожидать понимания от машины. Я
часто оскорблял его, когда был в раздражении и терял терпение без особых
причин. "Что случилось, Джо?" заунывно спрашивал Макс. "Ты, конечно не
сердишься на меня за то, что я снова обыграл тебя в шахматы? Вспомни, я
предупреждал тебя, что выиграю".
"О, иди к черту!" рычал я в ответ - и затем минут пять был озабочен
тем, чтобы привести в порядок мои отношения с буквально-мыслящим
Навигационным Роботом.
После двух месяцев вне Базы, тридцати солнц и четырех солнечных
систем, занесенных в вахтенный журнал, случилось нечто, вытеснившее все
личные проблемы из моей головы. Монитор дальней связи запищал; слабый
сигнал пришел из какой-то секции космоса прямо по курсу. Я взял пеленг с
максимально возможной точностью; передача велась в очень узкой полосе -
вероятно, маяк или что-то в этом роде. Я лучше всего знал, что наших
кораблей не было в этой удаленной части вселенной, поскольку занимался
разведкой этой совершенно неисследованной территории.
Это, сказал я себе, мой великий момент, расплата за все одинокие
годы, проведенные в космосе. На неизвестном расстоянии передо мной была
другая цивилизация - раса, достаточно развитая, чтобы иметь гипер-радио.
Я знал точно, что должен делать. Как только Макс подтвердит мои
предположения и сделает свои анализы, я отправлю сообщение на Базу. Если
со мной что-нибудь случится, Контроль будет знать где и сможет узнать как.
Было некоторым утешением думать, что если я не вернусь домой по
расписанию, мои друзья отправятся сюда, чтобы подобрать оставшиеся
кусочки.
Скоро не оставалось сомнений, откуда приходит сигнал, и я изменил
курс к небольшой желтой звезде, которая была как раз на линии маяка.
Никто, сказал я себе, не станет посылать такие сильные волны, если не
совершает сам космических полетов; я могу попасть в культуру, развитую как
моя собственная - со всеми вытекающими последствиями.
Я был еще далеко от цели, когда начал посылать, без особой надежды,
вызов своим передатчиком. К моему удивлению, я получил немедленный ответ.
Непрерывные волны разбились на последовательности импульсов, повторяющихся
снова и снова. Даже Макс ничего не мог сделать с сообщением; возможно, оно
означало "Кто ты, черт тебя возьми?" - что было не по зубам даже самой
интеллектуальной переводной машине.
Час за часом сила сигнала возрастала; случайно, просто для того,
чтобы дать им знать, что я неподалеку и слышу их громко и отчетливо, я
решил попытаться отправить их сообщение обратно в направлении, откуда оно
пришло. И во второй раз меня ждал огромный сюрприз.
Я ждал их - кем или чем бы они не были - переключившись на голосовую
передачу, как только я оказался в зоне уверенного приема. Они делали в
точности тоже самое; чего я не ожидал, так это человеческого голоса,
говорившего без ошибок, но на непонятной мне разновидности английского. Я
едва мог понять одно слово из десяти; другие были либо совсем неизвестны,
либо так искажены, что я не мог их узнать.
Когда первые слова донеслись из громкоговорителя, я понял правду. Это
была не чужая, а гуманоидная раса, интересная и хорошо сохранившаяся, на
расстоянии, доступном одинокому разведчику. Я установил контакт с одной из
потеряных колоний Первой Империи - пионеров, которые покинули Землю в
ранний период межзвездных исследований, пять тысячелетий тому назад. Когда
империя пришла в упадок, большинство таких изолированных групп погибли или
вернулись в варварство. Здесь, похоже, была одна из выживших рас.
Я ответил им медленно и такими простыми английскими словами, какие
только мог вспомнить, но пять тысяч лет слишком долгое время для любого
языка и настоящее общение было невозможно. Насколько я мог судить, они
стремились к контакту с удовольствием. Это случается не всегда; некоторые
из изолированных культур, вышедших из Первой Империи, страдают сильной
ксенофобией и реагируют почти истерично, когда узнают, что они не одни в
космосе.
Наши попытки установить контакт не продвинулись далеко, когда
появился новый фактор, который внезапно изменил мою точку зрения. Из
громкоговорителя зазвучал женский голос.
Это был самый прекрасный голос, какой я когда-либо слышал, и я
подумал, что влюбился бы мгновенно, даже без одиноких недель, проведенных
в космосе.
Очень глубокий, чарующе женственный, он был теплым и ласкающим и,
казалось, затронул все мои чувства. Я был так ошарашен, что только через
несколько минут осознал, что понимаю речь моего невидимого очарования. Она
говорила по английски так, что были понятны почти пятьдесят процентов
слов.
Короче говоря, мне не составило труда узнать, что ее зовут Лайла и
она филолог, специализирующийся в примитивном английском. Как только был
установлен контакт с моим кораблем, ее вызвали для перевода. Мне здорово
повезло: переводчик мог оказаться древним, белобородым ископаемым.
Пока часы уходили за часами и ее солнце становилось все больше в небе
передо мной, мы с Лайлой стали хорошими друзьями. Поскольку времени было
мало, я работал быстрее, чем когда-либо прежде. Тот факт, что никто не мог
понять точно, что мы говорили друг другу, гарантировал нам интимный
разговор. На самом деле знание английского у Лайлы было довольно
несовершенным, чтобы я мог сделать какое-нибудь вольное замечание; не было
опасности зайти слишком далеко с девушкой, которая помогает тебе
разобраться в том, что ты сам сказал....
Нужно ли говорить, что я был очень, очень счастлив? Похоже, мои
официальные и личные интересы совпали. Было, однако, одно небольшое
беспокойство. На таком большом расстоянии я еще не мог видеть Лайлу. Что,
если она окажется совершенно безобразной?
Первый случай решить этот важный вопрос появился за шесть часов до
посадки на планету. Теперь я был достаточно близко, чтобы принять
видеопередачу и Максу хватило нескольких секунд, чтобы проанализировать
сигнал и соответственно настроить судовой приемник. Наконец я мог получить
первые изображения достигнутой планеты - и Лайлы.
Она была почти так же прекрасна, как ее голос. Я глядел на экран,
неспособный вымолвить ни слова, долгие секунды. Она прервала молчание.
"Что случилось?" спросила она. "Вы что, никогда не видели девушки?"
Должен признать, что видел пару или даже тройку, но никогда такую,
как она. Было большим облегчением обнаружить, что ее реакция на меня была
вполне благожелательной, так что казалось, ничего нет на пути к нашему
счастью - если мы сможем сбежать от армии ученых и политиков, которые
окружат меня, как только я приземлюсь. Наши надежды на уединение были
очень слабы; так слабы, что я почувствовал искушение нарушить одно из моих
самых железных правил. Я даже рассматривал возможность жениться на Лайле,
если это был единственный способ, каким мы могли решить вопрос. (Да, два
месяца в космосе действительно расшатали мне нервы....)
Пять тысяч лет истории - десять, если добавить к ним свою - не могут
быть пройдены за несколько часов. Но с таким прелестным наставником я
впитывал знания быстро, а то, что упускал, Макс записывал в своей
непогрешимой памяти.
Аркадия, как очаровательно называлась эта планета, находилась на
границе межпланетной колонизации; когда прилив империи отступил, она
осталась выброшенной на берег. В борьбе за существование аркадианцы
растеряли многие из своих оригинальных научных знаний, включая секрет
звездного двигателя. Они не могли покинуть свою солнечную систему, но у
них и не было особого стремления к этому. Аркадия была плодородным миром и
низкая гравитация - только четверть земной - давала колонистам физическую
силу, необходимую для того, чтобы сделать свою жизнь соответствующей
названию планеты. Даже допуская некоторые естественные симпатии по части
Лайлы, по описанию планета была весьма привлекательным местом.
Небольшое желтое солнце Аркадии уже превратилось в видимый диск,
когда мне в голову пришла блестящая идея. Этот приемный комитет беспокоил
меня и я неожиданно понял, как можно от него избавиться. План нуждался в
содействии Лайлы, но в ней я был уверен. Пусть это не прозвучит слишком
нескромно, но я всегда находил путь к сердцу женщины, и это было не первое
мое ухаживание по телевизору.
За два часа до посадки аркадианцы узнали только, что наблюдающие
разведчики были очень застенчивыми и подозрительными существами.
Сославшись на предыдущий печальный опыт общения с недружелюбными
культурами, я вежливо отказался порхать как муха по их гостиным. Поскольку
я здесь один, я предпочитаю встретиться только с одним из них в каком-
нибудь изолированном месте по обоюдному выбору. Если встреча пройдет
хорошо, я готов вылететь в столицу; если нет - я отправлюсь обратно,
откуда пришел. Я надеюсь, что они не сочтут такое поведение невежливым, но
я был одиноким путешественником вдали от дома и, как благоразумный
человек, уверен, что они поймут мою точку зрения....
Они поняли. Выбор эмиссара был очевиден и Лайла моментально стала
всемирной героиней за то, что добровольно согласилась встретиться с
монстром из космоса. Она по радио сообщила мне, что договорилась со своими
обеспокоенными друзьями на один час встречи со мной на борту корабля. Я
пытался уговорить ее на два часа, но она сказала, что это будет уже
слишком и люди могут начать говорить гадости.
Корабль уже проходил через атмосферу Аркадии, когда я вдруг вспомнил
о коллекции моих красоток и должен был сделать моментальную чистку. (Даже
очевидные шедевры скользнули за вешалку для карт и привели меня в большое
замешательство, когда были обнаружены обслуживающей командой месяцы
спустя.) Когда я вернулся в контрольную рубку, экран показывал пустую,
открытую равнину, в самом центре которой меня ждала Лайла; через пару
минут я обниму ее, буду упиваться ароматом ее волос, чувствовать ее тело,
податливое во всех нужных местах....
Я не наблюдал за приземлением, поскольку мог доверить Максу сделать
его обычную безупречную работу. Вместо этого я поспешил к воздушному шлюзу
и ждал со всем возможным терпением открытия двери, которая отделяла меня
от Лайлы.
Казалось, век прошел, пока Макс закончил обычную проверку воздуха и
дал сигнал "Внешняя дверь открыта". Я бросился на выход, не дождавшись,
пока металлический диск двери закончит движение, и ступил, в конце концов,
на благословенную почву Аркадии.
Я вспомнил, что мой вес здесь только сорок фунтов, поэтому двигался с
осторожностью, несмотря на нетерпение. Еще я забыл, находясь в своем
дурацком состоянии, что частичная гравитация может сделать с человеческим
телом за двести поколений. За пять тысячелетий на небольшой планете
эволюция может сделать многое.
Лайла ждала меня и была прелестна как свое изображение. Однако был
один пустяк, который TV-экран скрыл от меня.
Мне никогда не нравились рослые девушки, и нравятся еще меньше
теперь. Если бы я захотел, полагаю, я мог бы обнять Лайлу. Но каким полным
идиотом я бы выглядел, стоя на цыпочках и обхватив руками ее коленки.
Last-modified: Sun, 17 Sep 2000 14:03:29 GMT