да ушли твои друзья? Это был Торчала. Опять тут. -- Что ты пьешь? -- спросил я. -- Ром с кока-колой. Я поманил официанта. -- Два рома с кока-колой, -- сказал я, -- один мне, и один... -- я показал, -- ему. Официант принес. Торчала сидел со своим ромом за своим столом, а я со своим -- за своим столом. Потом я услышал сирену. Вот когда ты ее не слышишь, она гудит по тебе. Я допил мой ром, получил счет, расплатился кредитной карточкой, оставил 20% на чай и ушел оттуда. 28 На другой день в кабинете я положил ноги на стол и закурил хорошую сигару. Я считал, что добился успеха. Я распутал дело. Я потерял двух клиентов, но дело распутал. Однако бабки подбивать рано. Оставался еще Красный Воробей. Оставался Джек Басс со своей Синди. И оставался Хал Гроверс с этой космической, Джинни Нитро. Мысли мои перескакивали с Синди Басс на Джинни Нитро и обратно. Приятные размышления. Лучше, чем сидеть в шалаше и подстерегать с двустволкой летящих уток. Я задумался о том, как приходят решения в жизни. Людям, которые что-то решают, помогает большое упорство и удача. Если упорствуешь достаточно долго, как правило, приходит и удача. Большинство людей, однако, не могут дождаться удачи -- и бросают. Билейн -- не такая сикуха. Боец. Козырь. Может, малость ленив. Но башка. Я выдвинул правый верхний ящик, нашел водку и позволил себе выпить. За победу. Историю пишет победитель, и в окружении прекрасных дев... Зазвонил телефон. Я поднял трубку. -- Билейн слушает. -- Мы еще встретимся, -- сказала леди. Леди Смерть. -- Крошка, а мы не можем договориться? -- Это никому не удавалось, Билейн. -- Нарушим традицию, создадим прецедент, леди. -- Не выйдет, Билейн. -- Хорошо, ладно, может, договоримся о свидании, ну, СБЛИ? -- Что это значит? -- Свидание Без Летального Исхода. -- А какой в нем смысл? -- Леди, я смогу подготовиться. -- И без этого каждый должен подготовиться. -- Леди, они не готовятся, они забывают, они игнорируют. Или так глупы, что не думают об этом. -- Меня это не интересует, Билейн. -- А что вас интересует, леди? -- Моя работа. -- Меня тоже, леди, меня тоже интересует моя работа. -- Тем лучше для тебя, толстяк. А позвонила я, чтобы сказать тебе, что я о тебе не забыла... -- Благодарю вас, леди, у меня просто от души отлегло. -- До скорого, Билейн... Она дала отбой. Всегда кто-нибудь испортит тебе день, а то и всю жизнь. Я погасил сигару, надел котелок, вышел за дверь, запер ее, дошел до лифта и поехал вниз. Постоял на улице, глядя, как они бегут кто куда. В животе у меня закрутило, и я прошел полквартала до бара "Затмение", вошел, сел на табурет. Надо было подумать. Оставались нераскрытые дела, и я не знал, с чего начать. Я заказал виски с лимонным соком. И с прицепом. Вообще-то хотелось залечь где-нибудь и пару недель проспать. Работа достала меня. Когда-то в ней был интерес. Не много, но все-таки. Да что тут рассказывать? Три раза женат, три раза разведен. Родился и созрел для смерти. Одно знал в жизни -- распутывать дела, с которыми другой и мараться не стал бы. За мой гонорар. Человек у дальнего края стойки смотрел на меня. Я чувствовал его взгляд. Кроме нас с ним и бармена -- никого. Я допил свой стакан и попросил у бармена следующий. Никаких примет, кроме волос на лице, у него не было. -- Того же самого, а? -- спросил он. -- Да, -- сказал я, -- только покрепче. -- За ту же цену? -- спросил он. -- За какую можно, -- ответил я. -- Что это значит? -- А ты не знаешь, хозяин? -- Нет... -- Ну так подумай, пока наливаешь. Он отошел. Человек с краю помахал мне рукой и крикнул: -- Как дела, Эдди? -- Я не Эдди. -- Ты похож на Эдди, -- сказал он. -- Мне насрать, похож я на Эдди или нет, -- ответил я. -- Ищешь неприятностей? -- спросил он. -- Ага, -- сказал я. -- От тебя, что ли? Бармен принес мне стакан, взял деньги, которые я положил на стойку, и сказал: -- Я думаю, вы не очень воспитанный человек. -- Кто сказал тебе, что ты можешь думать? -- спросил я. -- Я не обязан вас обслуживать, -- сказал он. -- Не хочешь моих денег -- оставлю у себя. -- Я не настолько их хочу... -- Насколько же, скажи мне... -- БОЛЬШЕ ЕГО НЕ ОБСЛУЖИВАЙ! -- заорал человек на краю. -- Еще слово, и я загоню тебе hoi у в выхлоп! У тебя изо рта будут отсасывать красные пузыри резиновым шлангом. Он только улыбнулся бледной улыбкой. Бармен стоял на прежнем месте. -- Слушай, -- сказал я ему, -- я зашел сюда, чтобы тихо и мирно выпить, а тут все начинают катить на меня шары! Кстати, ты не видел Красного Воробья? -- Красного Воробья? Кто это такой? -- Ты его узнаешь, когда ты его увидишь. Ладно, черт с ним... Я допил стакан и вышел оттуда. На улице было лучше. И я пошел. Что-то должно был переломиться, но только не я. Я начал считать всех дураков, которые проходили мимо. Насчитал 50 за две с половиной минуты и вошел в соседний бар. 29 Я вошел и сел на табурет. И тут же бармен: -- Привет, Эдди, -- сказал он. -- Я не Эдди, -- сказал я. -- Я Эдди, -- сказал он. -- Дурака валять будешь? -- спросил я его. -- Нет, это ты валяешь, -- сказал он. -- Слушай, бармен. Я мирный человек. Более или менее нормальный. Подмышек не нюхаю. Дамского белья не ношу. Но куда бы я ни пришел, меня начинают доставать, не дают передышки. Почему так? -- Я думаю, это тебе на роду написано. -- Ты, Эдди, погоди думать, а сообрази-ка мне двойную водку с тоником и лимончиком. -- У нас нет лимонов. -- Нет, есть. Я отсюда вижу. -- Этот лимон не для тебя. -- Ну? Для кого же? Для Элизабет Тейлор? Если хочешь спать сегодня в своей постели, давай лимон. Мне в водку. Мигом. -- Да? А то что ты сделаешь? Ты и чья армия? -- Еще одно слово, дурак, и у тебя будут проблемы с дыханием. Он стоял, глядел на меня и раздумывал, продолжать ли базар. Потом моргнул и разумно отошел, занялся моим коктейлем. Я пристально следил за ним, чтобы без фокусов. Он принес стакан. -- Я пошутил, дорогой, ты что, шуток не понимаешь? -- Смотря как их скажут. Эдди опять отошел, встал у дальнего края стойки. Я поднял стакан, выпил залпом. Потом вытащил банкноту. Взял лимон, выдавил на банкноту. Потом обернул ею лимон и катнул по стойке к бармену. Лимон остановился прямо перед ним. Бармен посмотрел на лимон. Я медленно поднялся, немного размял шею, повернулся и вышел вон. Я решил вернуться в кабинет. Меня ждала работа. Глаза у меня были голубые, и никто не любил меня, кроме меня. Я пошел, напевая свой любимый мотивчик из "Кармен". 30 Я отпер дверь моего кабинета, распахнул ее -- и кого я вижу? Джинни Нитро сидит за моим столом, нога на ногу и ногой болтает. -- Билейн, жалкий пьяница, как делишки? -- улыбнулась она. Выглядела изумительно. Понятно, почему влип Гроверс. А что из космоса -- так не все ли равно? Выглядела так, что хотелось, чтобы их тут было побольше. Но Гроверс был мой клиент. Я должен был с этой разделаться, сковырнуть ее, убрать со сцены. Ни минуты покоя. Вечно на кого-то горбатишься. Я обошел свой стол, плюхнулся в кресло, швырнул котелок на вешалку, закурил сигару и вздохнул. Джинни сидела на столе и болтала ногами. -- В ответ на твой вопрос, Джинни, делишки у меня ничего. -- Я пришла, чтобы заключить с тобой сделку, Билейн. -- Я бы лучше послушал сонату Скарлатти. -- Давно у тебя не было женщины? -- Кого это волнует? -- Тебя должно волновать. -- А если нет? -- А если да? -- Ты предлагаешь мне свой органон, Джинни? -- Может быть. -- Что еще за "может быть"? Или предлагаешь, или нет. -- Органон входит в сделку. -- Какую? Джинни соскочила со стола и стала расхаживать по ковру. Она красиво расхаживала. -- Билейн, -- сказала она, расхаживая, -- я прибыла с первой волной вторжения из космоса. Мы намерены овладеть Землей. -- Зачем? -- Я с планеты Зарос. У нас перенаселенность. Нам нужна Земля для избыточного населения. -- Так какого же черта вы не едете? Вы совсем как люди. Никто ничего не заметит. Джинни перестала расхаживать и повернулась ко мне. -- Билейн, мы выглядим не так. То, что ты видишь, -- всего лишь мираж. Она подошла и снова села на мой стол. -- А как ты выглядишь на самом деле? -- спросил я. -- Вот как, -- сказала она. Вспышка малинового света. Я поглядел на стол. На нем лежало создание. Оно выглядело как средних размеров змея, только было покрыто жесткими волосами, а посередке располагался круглый мокрый горб с одним глазом. На голове глаз не было, только узкий ротик. Совершенно омерзительная штука. Я схватил телефон, поднял над головой и со всей силы ударил. Мимо. Пакость отползла в сторону. Она слезла на ковер. Я побежал за ней, чтобы раздавить каблуком. Снова малиновая вспышка, и передо мной снова стояла Джинни. -- Идиот, -- сказала она, -- ты хотел меня убить. Не зли меня, а то я тебя ликвидирую. Глаза у нее горели. -- Лады, крошка, лады, я просто немного растерялся. Извини. -- Ладно, забудем. Так вот, мы -- передовой отряд, посланный на разведку. Но мы считаем разумным привлечь к нашему Делу кое-кого из людей, вроде тебя. -- Почему меня? -- Ты идеально подходишь: ты доверчив, эгоцентричен и бесхарактерен. -- Ну а Гроверс? Он зачем? Зачем мертвые тела? Это как вписывается? Джинни рассмеялась. -- Не вписывается. Просто мы там приземлились. Я даже привязалась к нему... так, легкий флирт, чтобы не простаивать... -- А я? Ты в меня втрескалась, крошка? -- Ты можешь послужить нашему Делу. Она двинулась ко мне. Я был в полном трансе. Ее тело прижалось к моему. Мы обнялись, и наши губы слились. Ее язык стрельнул мне в рот, он был горячим и ерзал, как змейка. Я оттолкнул ее. -- Нет, извини, -- сказал я, -- не могу! Она посмотрела на меня. -- В чем дело, Билейн? Устарел, что ли? -- Не в том дело, крошка... -- В чем? -- Не хочу тебя обидеть... -- Говори же... -- Ну, ты можешь опять превратиться в эту отвратную штуку с горбом посередке и одним глазом... -- Ах ты толстая скотина, заросцы прекрасны! -- Я знал, что ты не поймешь... Я вернулся за стол, сел, выдвинул ящик, нашел пол-литра водки отвернул пробку, врезал. -- Как вы приземлились? -- спросил я у Джинни. -- В космической трубке. -- В космической трубке? Сколько вас? -- Шесть. -- Не знаю, смогу ли тебе помочь, крошка... -- Ты мне поможешь, Билейн. -- А если нет? -- Ты покойник. -- Черт! Сперва Леди Смерть. Теперь ты. Все вы, дамы, угрожаете мне смертью. Но, может, у меня найдется на это ответ! Я полез в ящик за люгером. Я взял его в руку. Я снял его с предохранителя и направил на нее. -- Ты улетишь на свой Зарос, крошка! -- Давай, нажми собачку! -- Что? -- Я сказала: нажми собачку, Билейн! -- Думаешь не нажму? -- Я почувствовал, что виски у меня вспотели. -- Думаешь не нажму? -- повторил я. Джинни только улыбнулась. -- Нажми же собачку, Билейн! Все лицо мое покрылось потом. -- Прошу тебя, вернись на Зарос, милая! -- НЕТ! Я нажал спуск. Раздался выстрел, и пистолет подбросило у мен в руке. Я смахнул пот с глаз и поглядел. Джинни стояла там же улыбалась мне. Я поглядел внимательней. У нее было что-то во рту. Пуля. Она поймала пулю зубами. Она подошла к столу, остановилась. Потом выплюнула пулю мне в пепельницу. -- Крошка, -- сказал я, -- с этим трюком мы можем заработать кучу $%-%#. Давай объединимся! Мы разбогатеем! Подумай! -- И думать не хочу, Билейн. Это будет пустая трата моих талантов. Я еще врезал водки. С Джинни было совсем непросто. -- А теперь, -- сказала Джинни, -- хочешь ты или нет, ты будешь служить нашему Делу, Делу Зароса. Мы еще уточняем наш план заселения Земли. Тебе дадут знать о нашем окончательном решении. -- Слушай, Джинни, а ты не можешь завербовать для этой чертовщины кого- нибудь другого? Она улыбнулась. -- Билейн, ты избран! Вспыхнул малиновый свет, и она исчезла. 31 Я позвонил Гроверсу. Он был на месте. -- Как идут дела, Гроверс? -- Равномерно, -- сказал он, -- без простоев. -- Ваше дело с Джинни Нитро закрыто. Больше она вас не потревожит. Я пошлю вам счет за последние услуги. -- Последние услуги? Вы хотите надуть меня? -- Гроверс, я избавил вас от космической куколки. Теперь платите. -- Ладно, ладно. Но как вам это удалось? -- Профессиональный секрет, малыш. -- Ладно, я, наверно, должен быть благодарен. -- Не наверно, а точно. И заплатите по счету, если не хотите поселиться в одном из своих сосновых ящиков. Или вы предпочитаете ореховый? -- Так, давайте подумаем... -- начал он. Я вздохнул и бросил трубку. Я положил ноги на стол. Дело двигалось. Оставалось только прищучить Синди Басс и отыскать Красного Воробья. Конечно, Джинни Нитро была теперь моей головной болью. Теперь я сам свой клиент. Зато Селина и Гроверса можно вычеркнуть. В каком-то смысле я уже ощущал себя настоящим профессионалом. Но не успел я расслабиться, как мои мысли снова посетила Леди Смерть. Она никуда не девалась. Зазвонил телефон. Я поднял трубку. Это была Леди Смерть. -- Я никуда не девалась, Билейн. -- Почему бы вам не взять отпуск, красавица? -- Не могу. Мне очень нравится моя работа. -- Слушайте, можно задать вам вопрос? -- Конечно. -- Вы только на Земле работаете? -- В каком смысле? -- Ну, в смысле -- распространяется ли ваша работа на... скажем, космических пришельцев? -- Конечно. На космических пришельцев, на червей, собак, блох, львов, пауков, на кого угодно. -- Приятно слышать. -- Что приятно слышать? -- Что вы работаете с космическими пришельцами. -- Вы мне надоели, Билейн. -- Это тоже приятно слышать. -- Слушайте, у меня дела. -- Ответьте только на один вопрос. -- Так уж и быть. На какой? -- Как вы убиваете космического пришельца? -- Элементарно. -- Пуля не действует. Чем вы пользуетесь? -- Это профессиональный секрет, Билейн. -- Мне вы можете сказать, крошка, у меня рот на замке. -- Толстяк, -- сказала она перед тем, как дать отбой. -- Возможно, я помогу вам в этом. Я положил трубку и снова положил ноги на стол. Черт, шесть космических пришельцев рыщут по земле и подключают меня к своему Делу. Надо бы сообщить властям. Ну да, много от них будет толку. Нет, надо разбираться самому. Дело, похоже, тяжелое. Может быть, стоит с ним повозиться. Я откупорил водку и немного глотнул. Как-никак, а оставались еще Красный Воробей и Синди Басс. Я взял монету и подбросил: орел -- Красный Воробей; решка -- Синди Басс. Выпала решка. Я улыбнулся, откинулся в кресле и подумал о ней: Синди Басс. Надо прищучить. 32 Итак, чтобы отпраздновать мои успехи как лучшего, возможно, детектива в Лос-Анджелесе, я закрыл кабинет, спустился вниз на лифте и вышел на улицу. Попробовал пойти на юг, получилось. Вышел на бульвар Сансет и зашагал дальше. Чем плох Сансет в моем районе -- там маловато баров. Пришлось пройтись. Наконец отыскал один, не первосортный. Мне не хотелось сидеть на табурете. Я сел за столик. Подошла официантка. Она была на высоких каблуках, в мини-юбке, в прозрачной блузке с бюстгальтером на поролоне. Все ей было мало: ее наряд, ее мир, ее мозги. Лицо твердое как сталь. Когда она улыбалась, было больно. Больно ей, и больно мне. Но она улыбалась. Улыбка была такая фальшивая, что у меня поднялись волосы на руках. Я отвернулся. -- Здравствуй, птенчик! -- сказала она. -- Что будем пить? Я не смотрел на ее лицо. Я смотрел ей в живот. Он был голый. На пупок налеплена бумажная розочка. Я сказал бумажной розе: -- Водку и тоник с лимоном. -- Несу, птенчик! Она засеменила прочь, стараясь заманчиво вертеть помидорами. Не получалось. У меня сразу испортилось настроение. Не смей, не смей, Билейн, сказал я себе. Не подействовало. Кругом гумозники. Победителей нет. Есть только кажущиеся победители. Все мы гоняемся за килограммом пустяков. Изо дня в день. Единственная потребность, кажется, -- выжить. Но, кажется, этого недостаточно. Когда тебя дожидается Леди Смерть. Эта мысль сводила меня с ума. Не думай об этом, Билейн, сказал я себе. Не подействовало. Пришла официантка со стаканом. Я выложил деньги. Она их взяла. -- Спасибо, птенчик. -- Погоди, -- сказал я, -- принеси мне сдачу. -- Тут сдачи нет. -- Тогда считай ее чаевыми. Она широко раскрыла глаза. Они были пустые. -- Ты кто? Тоже ковбой чертов? -- Кто такой ковбой? -- Не знаешь, кто такой ковбой? -- Нет. -- Это кто даром прокатиться хочет. -- Это ты сама придумала? -- Нет. Так их девушки называют. -- Какие девушки? Пастушки? -- Мистер, у тебя клещ в жопе или что? -- Скорей всего "что". -- МЕРИ ЛУ! -- услышал я громкий голос. -- ЭТОТ МУДАК ТЕБЯ ДОСТАЕТ? Кричал бармен, пигмей с большими бровями. -- Не беспокойся, Энди, с этим мудаком я управлюсь. -- Да, Мери Лу, -- сказал я, -- вижу, ты любишь с ними управляться. -- AX ТЫ ГОВНОЕД! -- завизжала она. Я увидел, что бровастый перемахнул через стойку. Неплохо для такого плюгавого. Я осушил стакан и встал ему навстречу. Нырнул под его правую и въехал коленом ему между ног. Он упал, покатился по полу. Я пнул его в зад и вышел на бульвар Сансет. Чем дальше, тем больше не везет мне с барами. 33 Я отправился домой и стал пить, и так прошли этот день и ночь. Проснулся я в полдень, удалил шлаки, почистил зубы, побрился, задумался. Чувствовал себя неплохо. Мало чего чувствовал. Оделся. Взял яйцо, поставил варить. Выпил стакан томатного сока пополам с пивом. Облил яйцо холодной водой, облупил и съел. Теперь я был в полной готовности, полнее некуда. Я взял телефон и позвонил в контору Джеку Бассу. Сказал ему, кто я. Он как будто не обрадовался. -- Джек, -- сказал я ему, -- помнишь, я говорил тебе про француза? -- Да? Что с французом? -- Я его устранил. -- Как? -- Он умер. -- Хорошо. Так это он был? -- Ну, он был с ней в контакте. -- В контакте? Что еще за контакт? -- Не хочу тебя огорчать. -- А ты попробуй. -- Слушай, я пытаюсь прищучить Синди. Ты меня для этого нанял. Так? -- Не знаю, зачем я тебя нанял. Кажется, это была ошибка. -- Джек, я разобрался с французом. Он мертв. -- Ну и что это нам дает? -- Он не может ее трахать. -- А он трахал? -- Джек... -- А ты? Все эти "взять за жопу"! Ты что, извращенец? -- Слушай, я сел ей на хвост. Нам нужны неопровержимые улики. -- Ну вот, снова здорово! -- Мы близки к цели, Джек. Теперь уже недолго. Доверься мне. -- Так там был не один француз? -- Я думаю, да. -- Ты думаешь? Думаешь? Дьявол, я плачу тебе хорошие деньги. Сколько недель прошло? И все, что ты можешь мне сообщить, это мертвый француз и "я думаю"? Ты там груши околачиваешь! Мне нужен результат! Мне нужны доказательства! Мне нужна полная ясность! -- Еще семь дней, Джек. -- Даю тебе шесть. -- Шесть дней, Джек. Трубка замолчала. Потом он снова заговорил: -- Ладно. Через час я уезжаю в аэропорт. У меня дела на Востоке. Вернусь через шесть дней. -- Все будет разгадано, малыш. -- Не называй меня малышом. Что еще за номера? -- Это уменьшительное. -- Кончай тянуть волынку, или я пошлю тебя к чертовой матери, говноед! -- Это ты мне, Джек? Трубка у меня в руке молчала. Он там повесил. Балбес. Ладно... пора было браться за дело... 34 И вот я снова сижу в машине невдалеке от дома Басса, за треть квартала. Вечер, часов 8. Красный "мерседес" Синди стоял на дорожке. Я чувствовал: что- то будет. Что-то должно случиться. Это носилось в воздухе. Я погасил сигару. Взял радиотелефон и позвонил в тотализатор, чтобы узнать результаты 9 заезда. Опять проиграл. Жизнь изнуряла. Я ощущал подавленность, пустоту. Болели ступни. Синди, наверно, сидит там, скрестив теплые ноги, смотрит какую-нибудь очередную глупость по телевизору и смеется. Потом я подумал о Джинни Нитро и пяти ее космических приятелях. Они хотят завербовать меня. Я не продаюсь. Я должен накрыть эту шайку. Есть какой-нибудь способ. Может быть, если сумею найти Красного Воробья, Красный Воробей пропоет мне ответ. Или я рехнулся? Или это сон? Я взял телефон и позвонил Джону Бартону. Он был на месте. -- Алло, Джон, говорит Билейн. Никак не могу выйти на Красного Воробья. Может, вам взять другого человека? -- Нет, Билейн, я в вас верю, вы справитесь. -- Вы правда так думаете? Не сомневаюсь ни минуты. -- Хорошо, я продолжаю поиски. -- Правильно. -- Если что-то возникнет, я с вами свяжусь. -- Действуйте. Спокойной ночи. Он повесил трубку. Хороший мужик. Я хотел было снова зажечь сигару. Чуть не выплюнул ее. Из дома вышла Синди Басс. Она направлялась к машине. Влезла. Детка, детка, откройся мне. Она завела мотор, включила фары, задом подала на улицу. Развернулась, поехала на север. Я следовал за ней в нескольких десятках метров. Потом она свернула на главный бульвар, точнее, на Тихоокеанское прибрежное шоссе. Она направлялась на юг. Я держался в трех корпусах за ней. Она проехала перекресток, а передо мной зажегся красный свет. Пришлось рисковать. Прошел под чьим-то носом, но не столкнулся. Я услышал гудки, и кто-то обозвал меня мудаком. Не хватает людям оригинальности. Я снова шел за ней в трех корпусах. Она ехала по правой полосе. Сбавила e.$, свернула направо, к мотелю. Мотель "Медовые дюны". Мило. Остановилась у номера 9. Я подъехал к номеру 7. Выключил зажигание, погасил фары и стал ждать. Она вылезла, прошла по дорожке к двери и постучалась. Дверь открылась, там стоял мужчина. Эх, Синди! Мужчина стоял на свету, и я разглядел его. Интересная внешность. То есть не для меня. Для нее, наверно. Он был молод. Невыразительное гладкое лицо с тонкими бровями, пышные волосы. Похоже было, что у него косичка. Вы знаете эту породу. Заплетенная. Законченный осел. Они обнялись в дверях. Ну и поцелуйчик! Я услышал смех Синди. Потом она вошла, и дверь закрылась. Я схватил видеокамеру и отправился к администратору. Вошел. Там никого не было. Маленький письменный стол. Звонок. Я нажал кнопку. Ничего. Нажал со всей силы, шесть раз. Потом он появился. Старый пердун. Он был босой, в длинной ночной рубашке и вязаном колпаке. -- Ага, -- сказал я, -- наладился маленько вздремнуть, а? -- Может, наладился, а может, нет. Твое какое дело? -- Без обид, сэр. Нужна комната. Есть свободные? -- Ты сутенер? -- О нет,сэр. -- Торгуешь наркотиками? -- Нет, сэр. -- Жалко. Мне бы коксику. -- Я продаю Библии, сэр. -- Какая гадость! -- Несу людям Слово. -- Ко мне это говно не вноси. -- Как угодно. -- На хер! -- Хорошо, сэр, мне нужна комната. -- Есть две. Номер 8 и номер 3. -- Вы сказали -- номер 8? -- Я сказал -- номер 8 и номер 3. Плохо слышишь? -- Дайте номер 8. -- Тридцать пять долларов. Наличными. Я отсчитал. Он схватил деньги, швырнул ключ. -- А квитанции не полагается? -- Что? -- Квитанции? -- Скажи по буквам. -- Не сумею. -- Тогда не получишь. Я взял ключ, вышел от него, дошел до номера 8, отпер дверь. Приятная комнатка -- если ты бездомный. Я нашел на кухне стакан. Принес его в комнату и приставил к стене соседнего номера 9. Повезло. Их было слышно. -- Билли, -- услышал я голос Синди Басс, -- давай не торопиться. Давай сперва немного поговорим. -- Потом поговорим, -- сказал Билли. -- У меня вон шлямбур, с ним что- то надо делать. Мне нужно тело, а не слова! -- Я хочу сперва в душ, Билли. -- В душ? Ты что, в саду работала? -- Ох, Билли, какой ты остроумный! -- Ладно, иди в душ. А я пока лед положу на эту кобру! -- Ой, Билли, ха-ха-ха! Я улыбнулся, впервые за несколько недель. Теперь я ее прищучу. 35 Я прижимал стакан к стене и продолжал слушать. Послышался шум воды в душе. Бедняга Басс, он был прав. Но тут все правы -- или не правы. Или задом наперед. И какая разница, в конце концов, кто кого пялит? Как это все уныло. Бум-бум-бум. Но люди втягиваются. Только перережут им пуповину, они привязываются к другим вещам. К зрелищам, звукам, сексу, деньгам, миражам, матерям, онанизму, убийству, к утренним похмельям в понедельник. Я опустил стакан, залез в пиджак, нашел полбутылки джина, глотнул. Это всегда прочищает мозги. Я задумался, а не сменить ли мне работу? Вот сейчас я ворвусь и засниму сцену совокупления -- и мне это совсем неинтересно. Это просто работа, деньги на квартиру, на водку, просто коротаешь время до последнего дня или ночи. Жвачка. Муть. Мне бы стать великим философом -- я бы сказал им, как это глупо -- торчать тут и гонять через легкие воздух. Черт, что-то я впал в мрачность. Я еще врезал джина, потом приставил стакан к стене. Она уже, наверно, выходит из душа. -- Мамочки, -- сказал он, -- ты сложена как десять кирпичных сортиров! -- Ой, Билли, ты правда так думаешь? -- Я же сказал тебе, а? -- Ты всегда что-нибудь приятное скажешь, Билли. -- Нет, ты посмотри, какого размера груди! Ты бы все время падала на нос, но, думаю, тебя уравновешивает большой зад. -- Нет, у меня зад не большой, Билли. -- Рыбка, это не зад! Это фруктовый сад, желе и сливки с ямочками! -- А я сама, Билли? Тебе неинтересно, что у меня внутри? -- Рыбка, ты что, не видишь, как эта вещь передо мной пульсирует и скачет? Я буду у тебя внутри. -- Билли, кажется, я передумала... -- Детка, нечего тут думать! Иди сюда! И влезь на эту Башню Страсти! Я отнял стакан от стены, проверил мою камеру, выскользнул за дверь и подошел к крыльцу номера 9. Замок был легкий. Я открыл его кредитной карточкой. Услышал, как просят пощады пружины в спальне. Я включил камеру и бросился туда. Есть. Билли пахал, как десять кроликов. Каким-то образом он заметил меня. Слез, соскочил на пол. Разинул рот. Он был очень удивлен, а потом очень разозлился. Естественно. Он смотрел на меня. -- Бля, это что еще такое?! Синди села на кровати. -- Он сыщик, Билли. Он ненормальный. Он вломился к нам, когда мы лежали с Джеком, и стал снимать. Он совсем помешанный. Я посмотрел на нее. -- Заткнись, Синди! Допрыгалась! Я все-таки взял тебя за жопу! Билли двинулся ко мне. -- Эй ты, думаешь, я выпущу тебя отсюда живым? -- Еще как, мой мальчик, у меня не будет никаких проблем с уходом, никаких. -- Это кто сказал? -- Это мой дружок сказал. Я вынул из наплечной кобуры мой 0,32. -- Эта дрянь меня не остановит. -- А ну попробуй, гниль! Он медленно шел на меня. -- Я убил трех человек, четвертый для меня -- пустяк! -- Врунишка, врунишка. -- Он улыбнулся, наступая на меня. -- Твоя мамка ворочается в гробу! -- Еще шаг, педрила, и тебе конец! Он сделал шаг. Я выстрелил. Он не шелохнулся. Потом залез себе в пупок и вынул пулю. Ни крови, ни даже синяка. -- Пули для меня -- тьфу, -- сказал он, -- и ты тоже. Он отнял у меня револьвер и швырнул в угол. -- А теперь потолкуем как мужчина с мужчиной, -- сказал он. -- Слушай, друг, давай обсудим. Можешь взять мою видеокамеру. Я бросаю эту работу. Ты меня больше не увидишь. -- Знаю, что не увижу, потому что я убью тебя! -- Да, -- крикнула с кровати Синди, -- убей этого подлого шпика! Я обернулся. -- А ты не лезь, Синди, мы с джентльменом сами разберемся. Я поглядел на Билли. -- Правда, Билли? -- Правда, -- ответил он. Потом он поднял меня и швырнул через всю комнату. Я ударился о стену и упал на пол. -- Билли, -- сказал я, -- неужели нас поссорит эта курва? С ней полгорода спало! Билли засмеялся и двинулся ко мне. 36 Тут меня осенило. Этот тип тоже космический пришелец. Вот почему он не почувствовал пулю. Я встал и прижался к стене. -- Я раскусил тебя, Билли! Он остановился. -- Да? Ну-ка скажи. -- Ты космический пришелец! Синди захохотала. -- Я же сказала -- он ненормальный! Я поглядел на Синди. -- Этот малый просто-напросто мохнатая змея одноглазая. Он прячется как бы в человеческом теле, но это мираж. Билли замер и смотрел на меня. -- Где ты познакомилась с этим малым? -- спросил я. -- В баре. Но я в эту чушь не верю. Он не пришелец. -- Спроси его. Синди снова рассмеялась. -- Ну, Билли, ты космический пришелец? -- А? -- спросил он. -- Вот видишь, видишь! -- сказал я Синди. Билли повернулся к ней. -- Ты поверишь этому полоумному? -- Конечно нет, Билли. Ну давай, кончай его! -- Сейчас, детка. Билли двинулся ко мне. Но тут в комнате вспыхнул малиновый свет, и перед нами возникла Джинни Нитро. -- Джинни, -- сказал Билли, -- я... -- Заткнись, паскудник, -- сказала Джинни. -- Что за чертовщина тут творится? -- спросила Синди и начала одеваться. Билли по-прежнему стоял голый, как дурак. -- Паскудник, -- продолжала Джинни, -- сказала тебе: никакого братания с людьми! -- Детка, я не удержался, меня разобрало. Сижу как-то вечером в баре, и входит эта цыпа. -- Был приказ: Никакого Секса С Землянами! -- Джинни, ты же знаешь, кроме тебя мне никто не нужен. Ты просто была занята и прочее... -- Ты доигрался, Билли! -- Она направила на него правую руку. -- Нет, Джинни, нет! Вспыхнул малиновый свет, и Билли мгновенно превратился в волосатую змею с одним мокрым глазом. Извиваясь, он быстро пополз по полу. Снова Джинни показала на него правой рукой, снова вспышка и грохот, и гость из космоса Билли исчез. -- Я не верю своим глазам! -- сказала Синди. -- Да, -- сказал я, -- понимаю. Тогда Джинни повернулась ко мне. -- Не забывай, Билейн, ты избран служить нашему Делу, Делу Зароса. -- Да, -- сказал я, -- не забуду. Затем третья вспышка, и Джинни исчезла. Синди уже была полностью одета, но не могла прийти в себя. -- Я не верю своим глазам. -- Малютка, Джек нанял меня, чтобы разгрести твою грязь, и я это сделал. -- Я хочу уйти отсюда! -- сказала она. -- Ступай. И не забудь, что тут у меня заснято. Будь паинькой, иначе отдам это Джеку. -- Ладно, -- вздохнула она, -- твоя взяла. -- Я лучший детектив в Лос-Анджелесе. Теперь ты это поняла. -- Слушай, Билейн, я могу тебе кое-что дать за эту кассету. -- А? -- Ты знаешь, о чем я. -- Нет-нет, Синди, меня ты не купишь. Но молодец, что предложила. -- Ну и черт с тобой, толстый! -- сказала она. Она повернулась и пошла к двери. Я смотрел, как движутся изумительные ягодицы. -- Синди! -- сказал я. -- Подожди минуту! Она обернулась с улыбкой. -- Да? -- Нет, ничего. Ступай... И она вышла за дверь. Я отправился в ванную и там облегчился -- я имею в виду не кишечник. Но работу я сделал профессионально. Распутано еще одно дело. 37 На другой день у себя в кабинете я набрал номер Джека Басса. -- Ты все еще хочешь развестись с ней, Джек? -- Не знаю. У тебя на нее что-нибудь есть? -- Скажем так. Два джентльмена, имевшие с ней контакт, теперь мертвы. -- Контакт? Да что за контакт, черт возьми? -- Послушай, Джек, оба парня умерли: там был француз и космический пришелец. -- Космический пришелец? Что за хреновину ты несешь? -- Не хреновину, Джек. К нам вторглись несколько космических пришельцев с Зароса. С одним она познакомилась в баре. Малый с приличным прибором. -- Так он умер? -- Да, я же говорю -- и он, и француз. -- Ты убиваешь людей? -- Джек, этих ребят нет. Синди больше баловать не будет. Можешь быть спокоен. -- Почем я знаю, что она больше не будет баловать? -- Не беспокойся. У меня на нее прихватка. Баловать не будет. -- Ты что-то снял на пленку, и она не хочет, чтобы я это видел, так? -- Может быть, так, может быть, нет. Скажем просто: я могу ее прижать, если забалует. -- Но я хочу, чтобы она была со мной ради меня, а не из-за какого-то шантажа. -- Шантаж, монтаж, Джек, больше она баловать не будет. Я убрал ее знакомых, и она не будет спускать штанишки. Чего ты еще хочешь? Может быть, она тебя даже полюбит. Дай ей шанс исправиться. Молодая, захотелось оттянуться, какого черта? -- С космическим пришельцем? -- Будь доволен. Никто не узнает, кем он был. Этого почти как бы не было. -- Но было же. Говоришь, с приличным прибором? А что, очень большой? -- Трудно сказать. Он был занят... -- И ты смотрел? -- Я это прекратил. -- А француз? Он тоже с хорошим прибором? -- Джек, оба парня мертвы. Забудь об этом. Через пару дней ты получишь мой счет по почте. -- Что-то в этом не совсем мне нравится. -- Она больше не забалует, Джек. -- А если? -- Никаких "если" -- она знает, что я прищемлю ей хвост. -- Опять ты за свое. Ты ее не трахал, скажи? -- Джек, Джек, Джек, прошу тебя! Я профессионал. -- А эти мужики умерли? Откуда мне знать? -- Джек, ты поймешь по ее поведению. И кончай дергаться. Тебе ничего больше не надо распутать? Я лучший сыщик в Лос-Анджелесе. -- Сейчас пока нечего. -- Ладно, Джек, всего хорошего. -- Пока, пока... Я положил трубку. Я выдвинул ящик стола и достал водку; врезал. Все путем. Теперь осталось только найти Красного Воробья. И как-нибудь отвязаться от космических пришельцев. И от Леди Смерти. Я еще врезал водки. И позволил себе расслабиться. На время. 38 Потом я позвонил Джону Бартону. Он был хозяином полиграфической компании на севере. -- Джон, это Билейн... -- Рад слышать вас, Ник. Как продвигается дело? -- Не особенно, Джон. Мне нужна дополнительная информация об этом Красном Воробье. -- Мы хотим сделать Красного Воробья эмблемой нашей компании. Сделать его популярным. Но прошел слух, что где-то есть еще другой Красный Воробей. Нам надо выяснить, так ли это. -- И это все, на чем вы основываетесь? -- Да... ну, может, еще... какое-то предчувствие... -- Вы когда-нибудь видели этого Красного Воробья? -- Я слышал, что он был замечен. -- Вы слышали? Где вы слышали? -- Источники секретные. Я не могу их раскрывать. -- Допустим, я найду птицу. Что мне с ней делать? Посадить в клетку? -- Нет, просто представьте мне убедительные доказательства, что она aci%ab"c%b. Чтобы удовлетворить мое любопытство. -- А если я не смогу найти птицу? -- Если она есть, вы ее найдете. Я верю в вас. -- Слушайте, это самое мутное дело, с каким мне приходилось сталкиваться. -- Я всегда внушал людям, что вы великий детектив. Вы это докажете. Вы найдете Красного Воробья. -- Хорошо, Джон. Я займусь этим. Но я уже не юноша. Я просыпаюсь усталым. Хватка у меня уже не та. -- Вы в расцвете сил. Вы справитесь. -- Хорошо, Джон, попробую... -- Прекрасно! Я положил трубку. Так, понятно. Но с чего я начну? Я решил, что с ближайшего бара. Было часа 3 дня. Я нашел свободный табурет и сел. Подошел бармен. Какой- то неприкаянный. У него не было век. А на ногтях нарисованы маленькие зеленые крестики. Псих какой-то. Никуда от них не денешься. Мир по большей части безумен. А там, где не безумен, -- зол. А где не зол и не безумен, -- просто глуп. Никаких шансов. Никакого выбора. Крепись и жди конца. Тяжелая работа. Тяжелее не придумаешь. Я заставил себя поглядеть на бармена. -- Шотландского с водой, -- сказал я. Он ни с места. -- Шотландского с водой, -- повторил я. -- А, -- сказал он. И засеменил прочь. Я увидел, как она вошла, краем глаза. Почему говорят "краем глаза"? У глаза нет краев. Словом, я увидел, что она вошла. Старая подруга. Села справа от меня. -- Привет, растяпа, -- сказала она. -- Угостишь? -- Конечно, крошка. Это была Леди Смерть. -- Эй! -- крикнул я бармену. -- Сделай два! -- А? -- сказал он. -- Пожалуйста, два шотландских с водой. -- А, ладно, -- сказал он. -- Что поделываешь, толстяк? -- спросила Леди. -- Распутываю дела, как всегда. -- То есть медленно или безрезультатно. -- Нет, крошка, нет, понимаешь, я лучший сыщик в Лос-Анджелесе. -- Тоже не бог весть что. -- Да уж потрудней, чем масло левой рукой сбивать. -- Не похабничай со мной, толстяк, или я тебя вывинчу, как лампочку. -- Извини, крошка, нервы. Надо выпить. А бармен уже ставил перед нами стаканы. -- Что у тебя с веками? -- спросила его Леди. -- Газовая колонка утром взорвалась... -- Как же ты будешь спать сегодня? -- Обмотаю голову полотенцем. -- А сейчас не можешь ? -- спросил я. -- Зачем? -- спросил он. -- Да так... -- Я заплатил за виски. Я поднял стакан. Леди подняла свой. -- Будем здоровы, -- сказала Леди. -- Будем, -- сказал я. Мы чокнулись и выпили. Я заказал по второму... Мы просидели минут 30, прежде чем вошел новый посетитель. Тоже женщина. Она вошла и села на табурет слева от меня. Две женщины -- это значит вдвое больше неприятностей, чем одна женщина. Теперь неприятности у меня были с обеих сторон. А я посередке. В пролете. Второй женщиной была Джинни Нитро. Я заказал бармену еще одно виски с водой. -- Ники, -- шепнула она, -- мне надо с тобой поговорить. Что это за стерва с тобой сидит? -- Ни за что не догадаешься, -- сказал я. Тут мне зашептала Леди Смерть: -- Это что за стерва? -- Ни за что не догадаешься, -- сказал я. Подали стакан, и Джинни его осушила. -- Так, -- сказал я, -- кажется, пора вас представить... Я повернулся к Леди Смерти. -- Леди, это Джинни Нитро... Потом я повернулся к Джинни. -- Джинни, это -- Леди... Леди... -- Леди Кранк, -- подсказала Леди. Они уставились друг на дружку. А это может получиться интересно, подумал я. И сделал знак бармену, чтобы он нам налил... 39 Итак, я сидел, в сущности, между Смертью и Космосом. В форме Женщины. На что рассчитывать в такой позиции? А между тем мне предстояло разыскать Красного Воробья, возможно не существующего. У меня было очень странное чувство. В первый раз я попал в такой переплет. И непонятно, с какой радости. Что же мне делать? Не суетись, болван, -- родилось решение. Хорошо. Подали напиток. -- Ну, дамы, ваше здоровье! Мы чокнулись и засадили. Почему я не кто-то другой и не сижу на бейсбольном матче? Волнуясь за результат. Почему я не повар и не сбиваю омлет, как бы отстраненно? Почему я не муха на чьем-то запястье и не заползаю в рукав с затаенным волнением? Почему не петух в птичнике и не клюю зернышки? За что мне такое? Джинни толкнула меня локтем и шепнула: -- Билейн, мне надо поговорить с тобой... Я положил на стойку деньги. Потом посмотрел на Леди Смерть. -- Надеюсь, вы не заимеете на меня клык, если... -- Знаю, толстяк, ты должен поговорить с дамой наедине. С чего это мне заиметь на тебя? Я в тебя не влюблена. -- Но Bы всегда крутитесь около меня, леди. -- Я около всех кручусь, Ник. Просто ты чаще меня замечаешь. -- Да. Ну да. -- Ну, ты помог мне с Селином... -- Да, с Селином... -- Поэтому я пока оставлю вас с дамой наедине. Но только пока у нас с тобой одно незавершенное дело, так что увидимся. -- Леди Кранк, я в этом не сомневаюсь. Она допила свое виски и слезла с табурета. Потом повернулась и пошла к двери. Ее красота пробуждала суеверное чувство. Она скрылась. Бармен подошел за деньгами. -- Кто это такая? -- спросил он. -- Как она ходит! У меня прямо голова закружилась. -- Будь доволен, что толь