Оцените этот текст:





                 (другой перевод - "Убить, чтобы остаться")


     -----------------------------------------------------------------------
     (C) Перевод В.Вебера
     Детектив США.: Сборник (Пер. с англ.), Выпуск 5-й.
     Составитель Пыляевский А.Г.
     М.: Издательство СП "Интербук", 1990. - 352 с.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 24 января 2004 года
     -----------------------------------------------------------------------

     В настоящий сборник детективов  США  вошли  повесть  одного  из  лучших
мастеров короткой криминальной повести Хью Пентикоста "Любитель шампанского"
и политический роман очень интересного и пока еще мало известного советскому
читателю писателя Росса Томаса "Выборы".


                            Редактор М.Кронгауз

     Хью  Пентикост  -  псевдоним  Джадсона  Филипса,  одного  из   наиболее
известных в США представителей "крутого детектива". Профессиональные  сыщики
редко бывают главными героями его произведений. Расследованием  на  редкость
запутанных дел у него занимаются  благородные  и  самоотверженные  любители:
журналисты, художники или, как  это,  например,  происходит  в  предлагаемой
вниманию  читателей  повести  "Любитель  шампанского",  служащие  рекламного
агентства...
     Родился Филипс в  1903  году  в  артистической  семье  (его  мать  была
драматической актрисой, отец - оперным певцом), а  свой  первый  детективный
рассказ написал в 1925 году,  будучи  в  то  время  студентом  Колумбийского
университета. В 1939 году был опубликован первый известный роман  Филипса  -
"Погашено кровью".
     Большую  часть  своих  произведений  писатель  подписывает  псевдонимом
X.Пентикост  (H.Pentecost).  Настоящее  же  его  имя  появляется   лишь   на
произведениях начатой им в  1969  году  детективной  серии,  героем  которой
является детектив-любитель, журналист Питер Стайлз. Долгое время Филипс  был
президентом Общества американских авторов приключенческой литературы.
     Повесть "Любитель шампанского" недавно была  опубликована  в  СССР  под
названием "Убить, чтобы остаться".







     Вокруг "Мэдисон Сквер Гарден" ревела толпа, на три четверти  состоявшая
из девушек-подростков.
     Джонни Сэндз возвращался на эстраду!
     Подъезжающие  лимузины  выплескивали  элегантных  женщин  в   мехах   и
драгоценностях, сопровождаемых стройными  загорелыми  мужчинами,  политиков,
наслаждавшихся блеском "юпитеров" и щелканьем фотоаппаратов, миллионеров...
     Первый концерт Джонни Сэндза после двух лет уединения! Джонни Сэндз - с
его трубой и проникающим в душу голосом. Он  согласился  принять  участие  в
благотворительном  вечере  Фонда  борьбы  с  респираторными   заболеваниями.
Разумеется,  ожидалось  выступление  и  других  известных  актеров,  певцов,
рок-групп, джазовых оркестров. Конферансье Мюррей  Клинг  уступал,  пожалуй,
только Бобу Хоупу. Но не они, а Джонни Сэндз собрал  эту  огромную  толпу  у
"Гарден".
     Знаменитости все прибывали.  Знаменитости  и  те,  кого  толпа  за  них
принимала. Как, например, этого высокого  сухощавого  мужчину  лет  тридцати
пяти в прошитом золотой нитью смокинге цвета бордо, с золотистыми волосами и
профилем словно вычеканенного на древних монетах, греческого  бога.  С  ним,
держа его под руку, шла черноволосая красавица. Естественно, такая  пара  не
могла остаться незамеченной.
     Какая-то девушка, раскрасневшись, нырнула под канат ограждения:
     - Пожалуйста, дайте мне автограф!
     Золотоволосый красавец улыбнулся.
     - Зачем вам мой автограф? Вы ведь даже не знаете, кто я такой.
     Девушка нервно засмеялась:
     - Вы ошибаетесь. Я вас знаю. Пожалуйста!
     Он взял  из  ее  рук  блокнот  и  ручку;  на  чистом  листке  появилось
единственное слово: КВИСТ. Девушка взглянула на подпись и у  нее  вытянулось
лицо. Она действительно не знала, кто расписался в ее блокноте.
     Квист и его дама вошли в холл. Молодой человек в смокинге,  стоявший  у
служебного входа, махнул им рукой. Его лицо блестело от пота.
     - Привет, Лидия, - поздоровался он с женщиной.
     - Джулиан, все пропало!
     - О? - брови Квиста изумленно изогнулись.
     - Он не сможет приехать.
     - Кто, он?
     - Джонни Сэндз.
     Светло-синие глаза Джулиана Квиста превратились в щелочки.
     - Пьянчужка, - процедил он.
     - Нет-нет. Дело совсем не в этом, Джулиан. Пойдем лучше  со  мной.  Тут
нам не поговорить.
     Молодой человек открыл дверь с табличкой "Посторонним вход  воспрещен",
Квист и его дама последовали за ним. В кабинете собралось  уже  с  полдюжины
человек и среди них Мюррей Клинг и едва  сдерживающая  слезы  миссис  Мэриан
Шеер, вице-президент Фонда и комитета Джонни Сэндза,  которая  по  существу,
взяла на себя организацию вечера.
     - Вопрос в том, что нам  делать,  -  говорил  Мюррей  Клинг,  -  то  ли
постараться удержать зрителей, то ли прямо сказать им, что Джонни, возможно,
не приедет, и смотреть, как они тысячами покидают зал.
     - О боже! - простонала миссис Шеер.
     - Не мог бы кто-нибудь из вас рассказать... - начал Квист.
     Все заговорили одновременно.
     - Бобби! - рявкнул Квист.
     Молодой человек, встретивший их в холле, вытер лицо белоснежным носовым
платком.
     - Джонни вылетел из Чикаго. Через двадцать минут неизвестный позвонил в
полицию и сказал, что в самолет подложена бомба. Пришлось повернуть назад. И
одному богу известно, когда будет следующий рейс.
     Зазвонил  телефон.  Управляющий  "Гарден",  снявший  трубку,   подозвал
Квиста.
     - Вас. Я думаю, это Сэндз.
     Квист протиснулся к телефону.
     - Джулиан?
     - Да, Джонни, - этот голос можно было узнать с первого слова.
     - Ну просто чертовское невезение!
     - Где ты?
     - В аэропорту. В Чикаго. Вылет через десять - двенадцать минут.
     - Значит, ты успеешь к полуночи. Бомба была?
     - Ложная тревога. Какой-то псих вздумал пошутить.
     - Ты понимаешь, что зал набит битком?
     - Отлично! - расхохотался Джонни. - Расскажи им, что произошло. О бомбе
сообщат и газеты, и радио, и телевидение.  Пусть  они  не  думают,  что  это
выдумка. Пообещай им, что я буду петь до утра, если они дождутся меня.
     - Ждать придется долго, Джонни.
     - Они  подождут.  Мне  пора.  До   встречи,   дружище.   Рейс   семьсот
четырнадцать.
     "Джулиан Квист Ассошиэйтс" - одна из ведущих рекламных компаний страны.
Среди ее клиентов бизнесмены, политики, актеры, музыканты, балетные  труппы,
художественные  галереи,  музеи.  Джулиан  Квист   -   президент   компании.
Черноволосая красавица Лидия Мортон, с  которой  он  пришел  на  концерт,  и
молодой человек в смокинге, Бобби Гиллард, - его сотрудники. Квист несколько
лет  вел  дела  Джонни  и  принимал  самое  активное  участие  в  подготовке
благотворительного  вечера  в  "Гарден".  И  вот  теперь   от   него   ждали
немедленного разрешения всех проблем.
     - Джонни вылетает из Чикаго  через  пять  -  десять  минут,  -  объявил
Квист. - Менее чем через два часа он будет в Нью-Йорке. Рейс  номер  семьсот
четырнадцать. Бобби, договорись о полицейском эскорте из аэропорта.
     - Хорошо.
     - Сюда он приедет не раньше половины  двенадцатого,  -  заметил  Мюррей
Клинг. - Как мы дотянем до этого часа?
     - Начнем вечер, словно ничего не случилось. Его  и  не  ждут  в  начале
программы. Я постараюсь найти кого-нибудь из известных комментаторов,  может
быть, Уолтера Кронкайта, и попрошу его зачитать зрителям послание Джонни.
     - Какое послание?
     - Он обещал петь до утра, если они его дождутся.
     - О боже, а у меня свидание, - вздохнул Мюррей Клинг.
     Уголок рта Квиста чуть дергался. Он взглянул на Лидию Мортон:
     - У меня тоже. Мы делаем все это не  ради  Джонни,  Клинг.  Ради  сотен
тысяч больных людей.
     - А если у меня кончатся шутки?
     - До этого, я думаю, не дойдет. Не будем терять времени. Зрители ждут.
     Джонни Сендз, эстрадная суперзвезда, неожиданно покинул сцену два  года
тому назад в возрасте пятидесяти шести лет. Десятилетия  он  удерживался  на
вершине славы, стал мультимиллионером,  легендой  своего  времени.  Его  имя
стояло в одном ряду с Фрэнком Синатрой и Бингом Кросби.  Карьера  Джонни  не
отличалась оригинальностью. Начинал он где-то на Среднем Западе, в маленьком
оркестре, пел и играл на трубе. С этим  же  оркестром  приехал  в  Нью-Йорк,
выступал в одном из модных кафе на Пятьдесят второй улице. В конце концов их
пригласили в театр "Парамаунт". Джонни заметили сразу. Зал просто  сходил  с
ума, когда он исполнял свое соло  на  трубе,  девицы  восторженно  вопили  и
стонали от его песен. Его пластинки  расходились  фантастическими  тиражами.
Журнал "Варьете", эта библия шоу-бизнеса, назвал его белым Луи  Армстронгом.
Журнал ошибся. Джонни Сэндз никогда никого  не  копировал,  ни  на  кого  не
походил. Он мог петь, как Синатра, мог играть на  трубе,  как  Армстронг,  и
воспламенял женскую аудиторию, как никто другой.
     Джонни был четырежды женат. Он играл на бегах, прожигал деньги, повсюду
его сопровождала свита лизоблюдов. Но несмотря на внешнюю экстравагантность,
душа Джонни  не  очерствела.  Чаще  чем  кто-либо  другой  он  участвовал  в
благотворительных концертах, всегда помогал и молодым, и сходящим со  сцены.
Он не боялся конкуренции и никому не завидовал. Джонни Сэндз был уникальной,
незабываемой личностью.
     И задержка его появления на сцене едва ли могла смутить публику.
     Квист  рассчитал  все  точно.  Мюррей  Клинг  открыл  концерт   обычным
монологом, в котором досталось всем понемногу, от президента США до королевы
Елизаветы, от звезд Голливуда до знаменитых  боксеров.  Зрители  веселились.
Как же, Джонни Сэндз возвращается на сцену! Вздрогнули стены от  выступления
известной рок-группы. Молодой певец первым делом объявил, что  "обязан  всем
Джонни Сэндзу", знаменитый актер разъяснил цель  благотворительного  вечера,
мужская половина аудитории по достоинству оценила фигуру юной певицы.
     Вот тут-то  Квист  выпустил  комментатора.  Найти  Кронкайта  за  столь
короткий срок ему не удалось, но того  достойно  заменил  Брайан  Марр.  Его
встретили сдержанными аплодисментами.
     - Я хочу  зачитать  вам  информационное  сообщение,  -  сказал  Брайан,
подойдя к микрофону. - Самолет, следовавший рейсом шестьдесят два из  Чикаго
в Нью-Йорк, примерно час назад вернулся в Чикаго, так как  полиция  получила
известие, что на борту самолета находится бомба. Среди пассажиров был Джонни
Сэндз.
     Вздох ужаса прокатился по  залу.  Послышались  крики:  "Нет!",  "Нет!",
"Нет!". Марр поднял руки, призывая к тишине.
     - С Джонни все в порядке! - прокричал он в микрофон.
     - Уверяю вас, с Джонни ничего не случилось!
     Ему ответил шквал аплодисментов.
     - Джонни вылетел из Чикаго сорок  минут  назад.  Он  должен  прибыть  в
Нью-Йорк примерно через час. Полицейский эскорт ждет его в аэропорту,  чтобы
без  задержки  сопроводить  сюда.  Джонни  просил  передать  вам  следующее:
"Скажите им, что я буду петь до утра, если они меня дождутся".
     Зал взревел  от  восторга.  Микрофоном  вновь  завладел  Мюррей  Клинг.
Потянулись выступления  певцов,  рок-группы,  джаз-оркестра.  Люди  ждали...
Наконец из холла донесся чистый звук трубы. И тут же потонул в реве двадцати
тысяч голосов.
     Джонни Сэндз вернулся! Он ворвался  в  зал,  потрясая  золотой  трубой.
Завизжали женщины, все вскочили с мест, приветствуя его. Взлетев  на  сцену,
Джонни - на вид ему было не больше сорока - поднял руки, требуя тишины.
     - Вы ждали слишком долго, - начал он. - Дайте мне еще десять  минут.  Я
только переоденусь, а потом буду с вами сколько  вы  пожелаете.  Хоть  целую
вечность.
     Джонни спустился в зал. По пятам  за  ним  следовал  Эдди  Уизмер,  его
близкий друг и помощник. У десятого ряда, где сидели Квист и  Лидия,  Джонни
остановился. Вблизи он выглядел гораздо старше.
     - Мне надо поговорить с тобой, дружище.
     - Конечно, Джонни, - кивнул Квист.  -  Приходи  ко  мне  завтра  утром,
часиков в одиннадцать, и мы вместе позавтракаем.
     - Сегодня, - возразил Джонни, - сразу после концерта.  Мне  нужна  твоя
помощь, дружище. Если б ты только знал, как она мне нужна.




     Едва ли кто-нибудь из зрителей  мог  забыть  музыку,  звучавшую  в  тот
вечер. Джонни, казалось, не знал усталости. Он пел и играл Коула  Портера  и
Джерома Керна, Гершвина и Берлина, песни "Битлз" и  Бэрта  Бахараха.  Он  не
отказывал ни в одной просьбе. Дон  Эдвардс,  который  аккомпанировал  Джонни
двадцать пять лет, словно  таял  под  жаркими  лучами  прожекторов.  Джонни,
наоборот, черпал в них силы и энергию. Кое-кому  из  старожилов  вспомнились
даже двадцатые годы, когда после окончания  мюзикла  в  "Уинтер  Гарден"  Ол
Джолсон, бывало, подходил к рампе и спрашивал: "Хотите  послушать  еще?  Мне
хочется петь", - и пел чуть ли не до утра.
     Брайан Марр, сойдя со сцены, решил остаться в зале,  чтобы  посмотреть,
что будет дальше. Свободного места ему не нашлось, и он присел на  ступеньку
в проходе возле кресла Квиста.
     - Представляю себе, какой переполох был в чикагском аэропорту, - сказал
он,  когда  публика  отпустила  Джонни  умыться  и  переодеться  в   золотой
смокинг. - Мало того, что они искали несуществующую бомбу, так еще какого-то
мужчину застрелили в туалете.
     - Кого именно? - спросил Квист.
     - Пока неизвестно, - пожал плечами Марр.
     Потом, когда Джонни вошел в азарт, Марр восхищенно покачал головой:
     - Клянусь богом, он поет лучше, чем раньше.
     - Два года отдыха, - напомнил Квист. - Его голосовые  связки  требовали
покоя.
     - Много пил, не так ли?
     - И по-прежнему пьет.
     - Не понимаю, почему он ушел.
     - Он заработал столько денег, что мог тратить, сколько хотел. А женщины
ему, наверное, приелись.
     - Едва ли. Посмотри на него. Он наслаждается. Он обожает эту толпу,  он
любит ее за то, что она от него без ума. Почему же он ушел?
     - Может, каприз. Но сегодняшний вечер вернет его на сцену.
     К Квисту подошел неизменный спутник Сэндза Эдди Уизмер.
     - Джонни просит передать, что сегодня ничего не получится. Он приедет к
вам на завтрак.
     - В одиннадцать часов, - напомнил Квист.
     - Так точно.
     - Он отлично поет, Эдди.
     - Великолепно. Так было и будет, - ответил Уизмер.
     Двухэтажная  квартира  Квиста   была   расположена   на   Бикмен-Плэйс,
неподалеку от высотного здания ООН. Редко кому удавалось попасть  на  второй
этаж его апартаментов. Там  располагалась  спальня,  окна  которой  выходили
прямо на Ист-Ривер. Вся обстановка этой просторной, светлой комнаты состояла
из огромной кровати, ночного столика  с  телефонным  аппаратом  и  маленькой
коробочкой интеркома, при необходимости связывающего Квиста с первым этажом,
да электронного будильника. На стенах не было ни картин, ни украшений.  Лишь
окна обрамлялись темно-синими портьерами.
     На следующее утро после триумфального  выступления  Джонни  в  "Мэдисон
Сквер Гарден" Квист проснулся как от толчка. Телефон не звонил,  но  на  нем
вспыхивала и гасла красная лампочка. Квист осторожно приподнялся,  чтобы  не
разбудить спящую рядом женщину, и взглянул на будильник. Шесть  утра!  Рано,
слишком рано, хотя на улице уже начало светать.
     Квист снял трубку.
     - Какого черта? - шепотом спросил он.
     - Извините, мистер Квист, - ответил швейцар. - Я знаю, который час.  Но
некий мистер Сэндз говорит, что дело не терпит отлагательств.
     - Пьяный?
     - Нет, сэр.
     - Дайте ему трубку.
     - Вопрос жизни и смерти, как пишут в мелодрамах, дружище,  -  прокричал
Сэндз.
     - Любого другого я велел бы вышвырнуть вон.
     - Я не обманываю тебя, дружище.
     - Дай мне пять минут, - попросил Квист.
     - Я подожду у двери в квартиру. Откроешь, когда будешь готов.
     Квист положил трубку и повернулся к женщине. Черные волосы  разметались
по подушке. Она  спала  как  младенец.  Наклонившись,  Квист  поцеловал  ее,
сначала в один глаз, потом в другой.
     - Пришел Джонни.
     Она сладко потянулась:
     - Боже, мы проспали до одиннадцати?
     - Сейчас только шесть часов. Похоже, у него какие-то неприятности.
     - Ты хочешь, чтобы я ушла к себе?
     - Нет. Выходи к завтраку, когда захочешь. Через черный ход. А пока спи.
     Еще раз поцеловав Лидию, Квист прошел в ванную, встал под ледяной  душ,
насухо вытерся.  В  гардеробной  он  надел  брюки  цвета  загара  и  розовую
приталенную рубашку,  сунул  ноги  в  сандалии,  причесался  и  по  винтовой
лестнице спустился на первый этаж.
     Гостиная Квиста не имела ничего  общего  с  его  спартанской  спальней.
Стены покрывали сотни фотографий знаменитостей с дарственными надписями. Тут
были звезды кино и театра, крупные политики,  в  том  числе  президент  США,
промышленные магнаты и  несколько  близких  друзей,  известных  лишь  узкому
кругу. Висел на стене и написанный маслом портрет  спящей  на  втором  этаже
женщины, принадлежащий кисти Гордона Стивенсона.
     Гостей  приглашали  обычно  только  в  эту  комнату.  На  первом  этаже
находились также кабинет,  кухня  и  столовая,  которой  пользовались  очень
редко.
     Выбрав в серебряном ящичке длинную тонкую сигару, Квист закурил и пошел
открывать дверь. Увидев Джонни Сэндза, он ужаснулся.  Куда  девалась  бьющая
вчера вечером через край энергия. Джонни  стал  даже  меньше  ростом,  будто
ссохся. Глаза остекленели. Он лихорадочно,  словно  от  этого  зависела  его
жизнь, затягивался сигаретным дымом. Коричневый шерстяной  костюм  и  желтый
свитер сменили золотой смокинг.
     - Ты не торопишься, дружище, - входя пробормотал Сэндз. В  гостиной  он
прямиком направился к бару, выбрал бутылку ирландского виски, налил и тут же
опрокинул в себя полный бокал.
     Квист уселся поудобнее:
     - Тоже сядешь или будешь ходить из угла в угол?
     - Почему ты не спрашиваешь, что за вопрос жизни и смерти?
     - Расскажи сам, только поподробнее, если тебя это не затруднит.
     Джонни налил второй бокал и закружил по гостиной.
     - Твоя крошка наверху? - он взглянул на  лестницу,  ведущую  на  второй
этаж. - Впрочем, это неважно. Она все узнает, даже если я  и  заставлю  тебя
поклясться хранить тайну. Так?
     - Так.
     - Ну почему мне не довелось встретить такую девушку!
     - Здесь нужно особое везение.
     - Ты не собираешься жениться на ней?
     - Мне кажется, это не твое дело, Джонни.
     - Спрашиваю из чистого любопытства, дружище. Моя  беда  в  том,  что  я
слишком часто женился, и все не на тех.
     Сэндз замолчал, - старый, безмерно уставший человек.
     - Ты говорил - вопрос жизни и смерти, Джонни, - напомнил Квист.
     - О,  братец,  -  Сендз  вдавил  окурок  в  пепельницу,   зажег   новую
сигарету. - Ты читал утреннюю газету или, по крайней мере, слушал радио?
     - Нет.
     - Прошедшая ночь не ограничилась ненайденной бомбой в самолете.
     - Да?
     - В туалете чикагского аэропорта застрелили мужчину.
     - Брайан Марр говорил об этом.
     - Я знал парня.
     Брови Квиста удивленно поползли вверх:
     - Убитого?
     - Да, я знал его. И сегодня  или  завтра  кому-нибудь  может  прийти  в
голову светлая идея о том, что у меня были причины рассчитаться с ним.
     - Его убил ты?
     - Разумеется, нет! - Джонни глотнул виски. - Я  отменил  нашу  вечернюю
встречу, потому что один мой  приятель  захотел  повидаться  со  мной.  Этот
приятель тоже знал человека, застреленного в Чикаго.
     - То есть ты встретился с ним.
     - Я с ним не встретился! - воскликнул Сэндз. - Я ждал его в отеле после
концерта. Он не пришел.
     - Передумал?
     - Нет. Он не передумал. Ему помешали прийти.  Примерно  в  четыре  часа
утра его сбила машина всего в квартале от моего отеля. Он умер на месте.
     - Двое в одну ночь.
     - Да.
     - Ну, едва ли кто сможет связать тебя еще и с этой смертью, не так ли?
     - Держу пари, смогут.
     - Как?
     - Не знаю. Но если б они не рассчитывали на это, то не убили бы его.
     - Они? Что за "они", Джонни?
     - Если б я знал! - вздохнул Сэндз.
     Квист стряхнул пепел. На его губах заиграла легкая улыбка.
     - Не хочешь ли ты прилечь на кушетку? Чувство  вины  за  два  убийства,
которых ты не совершал, требует  вмешательства  психоаналитика.  Излей  свою
душу доктору Квисту.
     - Прекрати, - огрызнулся Сэндз.
     - Если ты будешь молчать, Джонни, я лучше пойду спать.
     Сэндз подскочил к бару. Наполнил бокал. Зажег очередную сигарету.
     - Это началось пять лет назад. Девушка покончила с собой.
     - Каким образом?
     - Таблетки. Спиртное. И сделала она это в моем доме в Беверли-Хиллз,  -
щека Джонни дернулась. Он отвернулся от Квиста.
     - Обычно все, что с тобой  происходит,  становится  достоянием  прессы.
Почему я ничего об этом не слышал?
     - В этом-то все и дело, - Джонни подошел к дверям, ведущим на балкон. -
Ее звали Беверли Трент. Во всяком случае, такой она выбрала себе  псевдоним.
Какие формы! Чудо, а не женщина.
     - Обитательница твоего гарема?
     - Ну, можно сказать, да.
     - Можно сказать или так оно и было?
     - Было, было! Я-то ее не любил. А Беверли хотела, чтобы я остался с ней
навсегда. Она  мне  быстро  надоела.  Я  велел  ей  убираться  и  больше  не
приходить. Она закатывала истерики, звонила среди ночи, проникала в  студии,
где я работал, в рестораны, где я ел. Устраивала жуткие сцены. Наконец,  она
оказалась на вечеринке, на которую ее никто  не  приглашал,  и  покончила  с
собой в моей постели.
     - Без твоей помощи?
     - Сукин ты сын, - процедил Джонни.
     - Называй меня, как хочешь,  если  это  поможет  тебе  выговориться,  -
сигарета Квиста потухла. Нахмурившись, он положил ее в пепельницу.
     - Я устроил вечеринку, - продолжал Джонни. - Экспромтом. Кто-то сказал,
что шампанское нельзя считать алкогольным напитком, это, мол, просто шипучая
вода, и его можно пить, сколько влезет. Я  предложил  выяснить,  кто  сможет
выпить больше всех, и назначил приз тому, кто дольше других  продержится  на
ногах: тысячу долларов, чтобы  сыграть  в  рулетку  в  Лас-Вегасе.  Примерно
двадцать мужчин и женщин вызвались участвовать в этом  конкурсе.  Шампанское
ставил я. Действовало лишь одно правило: каждый выпивал свой  бокал,  прежде
чем все наполняли их вновь. Некоторые очень быстро выбыли из игры, -  Джонни
хихикнул, вспомнив что-то забавное. - Все шло нормально,  но  тут  появилась
Беверли. Она где-то накурилась марихуаны и сразу стала вопить, негодуя,  что
ее не пригласили. Выставить ее  мне  не  удалось.  Чтобы  побыстрее  от  нее
отделаться, я добавил в шампанское добрую порцию бренди. После двух  бокалов
она, пошатываясь, вышла из комнаты. Я подумал, что ее потянуло в туалет,  но
она не вернулась, и я  облегченно  вздохнул.  Пьянка  затянулась  далеко  за
полночь. Наконец на ногах осталась лишь одна девчушка, игравшая  в  каком-то
телесериале. Я дал ей новенькую  хрустящую  ассигнацию  в  тысячу  долларов,
посадил в такси и отправил домой. Устал  ужасно.  Поднявшись  в  спальню,  я
увидел, что Беверли, совершенно голая, лежит на моей кровати  и  решил,  что
она отключилась. Ее одежда валялась на стульях и на полу. На ночном  столике
стоял пустой флакончик из-под снотворного. Подойдя к  кровати,  я  обнаружил
под головой Беверли записку: "Для  меня  это  единственный  способ  навсегда
остаться в  твоей  жизни".  Тут  я  испугался.  Попытался  прощупать  пульс.
Безрезультатно. Она умерла. Во флакончике было  пятьдесят  таблеток.  Одному
богу известно, сколько она приняла. Судебный эксперт сказал потом, что  этой
дозы хватило бы, чтобы убить лошадь.
     - Судебный эксперт? Ты обратился в полицию? - спросил Квист.
     - О боже, дружище, если бы все было так  просто.  Я  как  раз  закончил
картину. Помнишь, "Тропою славы"? Сыграл в ней католического  священника.  В
тот фильм я вложил миллион долларов. На пороге старости мне хотелось создать
себе новый образ доброго, приветливого  Джонни  Сэндза.  Я  представил  себе
газетные заголовки: "Оргия  в  доме  Джонни  Сэндза",  "Женщина-самоубийца",
"Бывшая  подруга..."  и  так  далее.  Отличная  реклама  для   католического
священника, для моего нового  образа.  Крошка  Беверли  действительно  могла
войти в мою жизнь и остаться в ней навсегда.
     Поэтому я принял меры, чтобы обезопасить  себя.  У  меня  были  друзья,
которым я мог доверять (их благосостояние  в  немалой  степени  зависело  от
меня): Луи Сэйбол, мой голливудский агент, получавший комиссионные с  каждой
моей картины, и Макс Либман, адвокат, ведущий мои дела вне шоу-бизнеса.  Они
приехали, и мы попытались найти выход из создавшегося положения. Мы  кое-как
одели Беверли и выволокли ее к машине.  Со  стороны  могло  показаться,  что
кавалеры помогают идти пьяной женщине. Мы отвезли покойницу в  Лос-Анджелес,
в ее квартиру. Время было раннее, пять утра,  никто  не  встретился  нам  на
пути. Дверь мы открыли ключом Беверли, уложили тело на кровать и оставили на
столике пустой флакон из-под снотворного.
     Ее нашли через день  или  два.  Полиция  объявила,  что  Беверли  Трент
покончила жизнь самоубийством. Да так оно,  собственно,  и  было.  Никто  не
заявил, что видел, как мы перевозили Беверли из моего дома в ее квартиру, да
если бы кто-то и видел это, мы бы выкрутились: перепила, мол, на  вечеринке.
Ко мне приходил полицейский. Кто-то все-таки вспомнил, что она была у меня в
гостях. Я сказал ему, что до прихода ко мне Беверли накурилась марихуаны,  а
потом куда-то исчезла. Полицейский прекрасно понял, какой вред  нанесет  мне
причастность к этому  делу,  тем  более,  что  никакого  преступления  я  не
совершал.
     - Ты заплатил ему? - поинтересовался Квист.
     - Я ему кое в чем помог, - без тени смущения ответил Джонни.
     - И что дальше?
     - Прошел год. А потом мне позвонил незнакомый мужчина. Он знал все - от
А до Я. Даже о записке,  которую  видели  только  я,  Луи,  Макс  и  умершая
Беверли. Но, как оказалось, о ней знал еще и этот мужчина.
     - Шантаж?
     - Совершенно верно. По сто тысяч долларов ежегодно. Я платил в  течение
двух лет.
     - Однако!
     Джонни печально покачал головой.
     - Именно так, дружище. И тогда я встал перед выбором.
     - То ли послать этого шутника к черту и пойти на публичный скандал,  то
ли до конца жизни изображать из себя дойную корову. Вот  почему  я  ушел  со
сцены.
     - Ты отказался платить?
     - Наотрез.
     - Но скандала не было?
     - Пока нет, - Джонни помрачнел.
     - И ты так и не знаешь, кто он такой?
     - Нет.
     - Как ты ему платил?
     - Наличными. Поверишь ли, но я оставлял деньги в верхнем ящике стола  в
собственном доме. Он забирал  их,  когда  там  никого  не  было.  Я  пытался
выследить его, но ничего не получилось.  Деньги  лежали  неделями,  потом  я
сдавался, и он преспокойно забирал их. Вот так я покинул сцену.
     Дрожащей рукой Джонни вдавил окурок в пепельницу и вновь закурил.
     - А потом меня попросили выступить на  благотворительном  вечере  фонда
борьбы с респираторными заболеваниями, - усталые глаза Джонни заблестели.  -
Ты можешь представить, Джулиан, что значит  для  меня  отказ  от  дела  всей
жизни. О боже, как я люблю петь! И я еще пою, отлично пою. Это не похвальба.
Я знаю, что говорю.  Я  начал  мечтать  о  "Мэдисон  Сквер  Гарден",  как  о
празднике!  Я  снова  почувствовал  себя  молодым,  бросил  пить  и  курить,
регулярно занимался в спортивном зале.
     - А потом позвонил шантажист.
     Джонни кивнул.
     - Он потребовал, чтобы  я  отказался  от  участия  в  благотворительном
вечере. Я послал его куда подальше. Ведь я собирался петь  бесплатно,  хотел
помочь больным людям. Даже если бы он устроил скандал, это не  отпугнуло  бы
зрителей. "Ты еще пожалеешь", - предупредил он, но я решил стоять на  своем.
Я ждал, что он обратится в какую-нибудь газету, но  пресса  молчала.  Затем,
когда в самолете объявили, что на борту бомба, я чуть  не  умер  от  страха,
Джулиан. Я знал, что она подложена для меня.
     - Но бомбы не оказалось.
     - Совершенно верно. Ложная  тревога  понадобилась  для  того,  чтобы  я
опоздал на концерт.
     - Это возможно.
     Джонни оперся о спинку кресла.
     - Мы вернулись в Чикаго.
     - Мы?
     - Я и Эдди Уизмер. Он со мной уже двадцать  восемь  лет.  Эдди  пытался
достать билеты на ближайший рейс, связаться с тобой. А пока я сидел  в  зале
ожидания, стало известно, что  в  мужском  туалете  застрелили  человека,  -
Джонни глубоко вздохнул. -  Луи  Сэйбола,  моего  голливудского  агента.  Он
помогал мне перевезти тело Беверли.
     Глаза Квиста превратились в щелочки.
     - А сегодня утром машина сбила другого твоего приятеля, Макса Либмана?
     Джонни кивнул.
     - По всему выходит, что следующей жертвой стану я, не так ли?




     Прозвенел звонок входной двери.
     Квист встал, чтобы открыть ее. Без предварительной консультации  с  ним
швейцары впускали в дом только четверых:  Лидию  Мортон,  Констанс  Пармали,
личную секретаршу  Квиста,  Дэна  Гарви  и  Бобби  Гилларда  -  его  главных
помощников.
     На пороге в легком ситцевом платье стояла Лидия, в ее  темно-фиолетовых
глазах вспыхивали веселые искорки.
     - Я подумала, что мы можем позавтракать пораньше, - улыбнулась  она.  -
Мне что-то не спится. Войдя, она помахала рукой колдующему у бара Джонни.
     - Привет, Лидия, - поздоровался тот.
     - Свари нам, пожалуйста, кофе, - попросил Квист. -  И  пока  будешь  на
кухне, прикрой за собой дверь. Нам с Джонни нужно кое-что  обсудить,  прежде
чем мы решим, посвящать тебя в это дело или нет.
     Сэндз проводил Лидию восхищенным взглядом.
     - Потрясающая женщина, - выдохнул он.
     Квист достал из серебряного ящичка новую сигару.
     - Вопрос номер один, Джонни.  Почему  ты  здесь,  а  не  в  полицейском
участке? Почему ты обратился ко мне, а не к фараонам? - он раскурил сигару.
     С бокалом в руке Сэндз вновь закружил по комнате.
     - Рано или поздно нам придется совершить последнее путешествие.  В  рай
или в ад, или в небытие. Но я туда не тороплюсь. Я не хочу умирать.
     - Так попроси полицию защитить тебя.
     Сэндз глубоко вздохнул.
     - Кто позвонил в авиакомпанию, чтобы предупредить о бомбе  в  самолете?
Неизвестный. Но этот звонок вернул меня в аэропорт, и я находился там, когда
застрелили Луи. Что делал Луи в чикагском аэропорту? Я не  знаю.  Что  делал
Макс Либман в Нью-Йорке? Понятия не имею. Он собирался сказать мне  об  этом
при встрече. Организационный комитет благотворительного вечера арендовал для
меня автомобиль. Этим утром я приехал на нем из "Гарден"  в  отель,  оставил
его прямо у входа и отдал ключи швейцару. Это было  примерно  за  пятнадцать
минут до того, как Макса нашли на проезжей части. Никто  не  видел,  как  он
погиб. Его мог сбить я, и, - ставлю  четыре  доллара  против  одного  -  при
осмотре автомобиля, на котором я приехал в  отель,  будут  обнаружены  следы
столкновения. Обратись я в полицию, им тут же дадут знать, что  у  меня  был
повод для убийства и возможность для его совершения.
     - Что за повод?
     - Все замыкается на шантажисте. Я скрыл истинные факты смерти  Беверли.
Я заплатил двести тысяч, чтобы они не выплыли наружу. Два человека,  знавшие
правду, мертвы. Допустим, я решил, что  шантажист  -  один  из  них,  и  для
верности укокошил обоих.
     - Ты думал, что один из них - шантажист?
     - Таких мыслей у меня не было. Они оба -  мои  друзья,  -  губы  Джонни
сжались. - Мне пятьдесят восемь  лет,  дружище.  Возможно,  меня  ждет  даже
обвинение в убийстве. Потом суд. Мое прошлое  вывернут  наизнанку.  Вспомнят
Беверли, моих четырех жен, десятки  других  женщин  и  еще  бог  весть  что.
Возможно, пока мои адвокаты будут  добиваться  отмены  приговора  суд  решит
отправить меня за решетку. Возможно, им это удастся, возможно и нет.  Ничего
этого не нужно, Джулиан. Лучше я выпрыгну из твоей лоджии. Я  хочу  жить.  Я
хочу петь и смешать с дерьмом этого шантажиста. Я хочу развлекаться. Если бы
история с Беверли стала достоянием широкой публики, я бы  смог  вывернуться.
Показания Луи и Макса обелили бы  меня.  Я  больше  не  играю  католического
священника. Но теперь меня  могут  обвинить  в  трех  убийствах,  а  это  уж
чересчур, Джулиан.
     - Итак, ты не хочешь обращаться в полицию. Но  твой  шантажист  выложил
все, что ему известно. Нет?
     - Возможно, он подождет, чтобы увидеть мою реакцию. Несколько часов или
дней, или недель. А не попытаться ли нам опередить его?
     - А где был Эдди Уизмер? Он же всюду сопровождает тебя.
     - Остался в "Гарден". Помогал считать выручку от вечера.
     - Джонни, у меня рекламная компания,  а  не  детективное  агентство,  -
напомнил Квист.
     - Твои сотрудники в десять раз умнее частных детективов. Ты знаешь мир,
в котором я живу. Я твой  клиент.  Если  ты  начнешь  подбирать  информацию,
касающуюся меня, это никого не удивит. У тебя налаженные  связи  с  прессой,
радио,  телевидением.   Ты   лучше   других   знаешь,   как   нейтрализовать
распространяющиеся слухи. Проводимое  тобой  расследование  не  омрачит  мне
жизнь. От фараонов этого ждать не приходится.
     Квист нахмурился.
     - Если  я  соглашусь,  Джонни,  все  подробности  этой  истории  станут
известны по меньшей мере четверым. Ты пойдешь на такой риск?
     - Кому именно?
     Квист кивнул в сторону кухни.
     - Лидии. Она не только близкий мне человек,  но  и  ведущий  специалист
моей компании. Дэну Гарви, моему заместителю. Бобби Гилларду, ты  виделся  с
ним в "Гарден". Конни Пармали, моей личной секретарше, ты ее знаешь.
     - Ты тренер, Джулиан, и сам набираешь команду.
     - Наверное, мне следует проверить, все ли у меня в порядке  с  головой,
но ты мой друг и мой клиент.
     Лицо Джонни озарила широкая улыбка.
     Приемную  "Джулиан  Квист  Ассошиэйтс"  украшали  картины   современных
художников. "Экспозиция" довольно часто менялась. В понедельник, через  день
после благотворительного вечера, посетители могли полюбоваться произведением
Роя Лихтенштейна, Лэрри Белла и Дона Эдди.
     К сожалению, клиентам не удавалось по  достоинству  оценить  мастерство
художников, потому что, войдя в приемную, они не могли оторвать глаз от мисс
Глории Чард,  восседавшей  за  уставленным  телефонами  полукруглым  столом.
Курьеры приносили письма,  адресованные  другим  фирмам,  чтобы  лишний  раз
взглянуть на нее. По той же  причине  в  приемную  заскакивали  посыльные  с
молочными коктейлями и кофе, хотя их ждали совсем в иных местах. Слово "нет"
мисс Чард произносила гораздо  чаще,  чем  любая  другая  женщина.  Впрочем,
одному или двум сотрудникам она могла  бы  ответить  "да",  а  своего  босса
просто боготворила.
     В тот понедельник Квист появился в приемной около десяти утра.
     - Привет, дорогая, - поздоровался он. - У меня сегодня полно дел,  и  я
не хочу никого видеть, кроме Дэна, Лидии и Бобби.
     - У меня записана дюжина телефонов, по которым вам нужно  позвонить,  а
доктор Лэтем уже ждет.
     - Скажи, что я приму его завтра. Сегодня я на месте только  для  Джонни
Сэндза. Если он позвонит, сразу же соедини его со мной.
     - Я слышала, что он всех потряс. В газетах  пишут,  будто  Фонд  собрал
миллион двести сорок тысяч долларов.
     - Джонни их заработал, - улыбнулся Квист и, по коридору, прошел в  свой
кабинет.
     Только он приоткрыл дверь, как его  личная  секретарша,  мисс  Констанс
Пармали, стройная светловолосая женщина в очках с дымчатыми  стеклами  вышла
из своей комнаты.
     - Сегодня мы будем заняты от зари до зари, дорогая, -  определил  Квист
распорядок дня. - Дэн и Лидия приедут с минуты на минуту. Тех,  кто  ждет  в
приемной,  направь  к  нашим  молодым  дарованиям.  И  принеси  машинку  для
стенографирования.
     - Доктор Лэтем...
     - Предложи ему подумать над тем, как  осуществить  пересадку  головного
мозга, - прервал ее Квист. - Я приму его  завтра.  Пусть  позвонит  вечером,
чтобы узнать точное время встречи.
     - У вас ленч с Джадом Уолкером.
     - Отменить. Скажи, что я очень  люблю  его.  Сожалею.  Мы  увидимся  на
следующей неделе.
     Мисс Пармали исчезла. Квист едва успел повесить пиджак в угловой  шкаф,
выбрать и раскурить сигару, как в кабинет вошли Дэниэл Гарви и Лидия Мортон.
     Внешне Дэн Гарви - был полной противоположностью Квиста:  темноволосый,
неулыбчивый, всегда строго одетый. Оба  они  ростом  были  чуть  выше  шести
футов, при этом Гарви на сорок фунтов тяжелее, но в нем  не  было  ни  унции
жира.  Не  так  давно  Дэн  считался  восходящей  звездой  профессионального
американского футбола, однако  травма  колена  перечеркнула  его  спортивную
карьеру. Он мог бы сниматься в кино, но  предпочел  поступить  на  работу  в
"Джулиан Квист Ассошиэйтс". Казалось, его козырь - грубая физическая сила, и
мало кто знал о его принадлежности к "Фи-бета-каппа"*.
     ______________
     * "Фи-бета-каппа" - привилегированное  студенческое  общество  (Примеч.
пер.).

     Мисс Пармали принесла машинку для  стенографирования  и  села  за  стол
Квиста.
     - Доброе утро, ученики,  -  начал  Квист.  -  Тема  сегодняшней  лекции
совершенно секретна. Конни, расшифровка  мне  не  потребуется.  Нужна  будет
только стенограмма, которую можно подшить к делу. Ее нужно хранить  отдельно
от папки Сэндза.
     - Мы будем говорить о Джонни Сэндзе? - спросил Гарви.
     - Да.
     - Что ж, поздравим себя и примемся за работу. Мы  уже  потрудились  для
него на славу. Утренние газеты сообщают, что сумма  пожертвований  составила
миллион с четвертью долларов.
     - В газете было что-нибудь еще, Дэниэл?
     - Он пел до половины четвертого утра.
     - Джонни  опоздал,  потому  что  его   самолет   вернулся   в   Чикаго.
Предположение, что на борту бомба, не подтвердилось, - добавила Лидия. Она и
виду не подала, что все воскресенье  обсуждала  с  Джонни  и  Квистом  планы
дальнейших действий.
     - Умница, - кивнул Квист.
     Мисс Пармали подняла голову.
     - В туалете чикагского аэропорта застрелили голливудского агента Джонни
Луи Сэйбола.
     - Молодчина, - улыбнулся Квист.
     - Я созванивалась с ним месяц назад, когда мы готовили биографию Джонни
для буклета к благотворительному вечеру, - пояснила мисс Пармали.
     - Какие еще газетные заметки могли  бы  иметь  отношение  к  Джонни?  -
спросил Квист.
     - В Лос-Анджелесе живет семь миллионов человек, - заметил Гарви. - Если
ты полагаешь, что великий Джонни Сэндз так или иначе связан с каждым из них,
то тебя  может  заинтересовать  сообщение,  переданное  по  коротковолновому
полицейскому  радиоканалу.   В   воскресенье,   около   четырех   утра,   на
Мэдисон-авеню задавили насмерть Макса Либмана, адвоката из Голливуда.
     - Да будет тебе известно,  Дэниэл,  что  Макс  Либман  -  близкий  друг
Джонни.   Этот   уик-энд   оказался   тяжелым   для   его   друзей.   Слушай
внимательно...  -  и  Квист  пересказал  историю,  приключившуюся  с  Джонни
Сэндзом.
     Пальцы мисс Пармали так и порхали над машинкой  для  стенографирования.
Гарви, сердито хмурясь, расхаживал по кабинету.
     - Вот такие дела, - закончил Квист. - Джонни попросил ему помочь.
     - Хочешь совет? - спросил Гарви.
     - Нет, Дэниэл. Мне нужны не советы, а информация.  Я  хочу  знать,  что
привело Луи Сэйбола в чикагский аэропорт именно  в  тот  момент,  когда  там
находился Джонни. Я  хочу  знать,  каким  ветром  Макса  Либмана  занесло  в
Нью-Йорк, почему он позвонил Джонни и сказал, что хочет с ним встретиться. Я
хочу знать, повреждена ли взятая напрокат машина Джонни. Нужно выяснить все,
что возможно, о полицейском, который пять  лет  назад  помог  Джонни  замять
некоторые подробности смерти Беверли Трент.  Я  хочу  знать  обо  всех,  кто
присутствовал на вечеринке с шампанским. Джонни смог назвать лишь с  десяток
имен. Тогда пьянки шли у него сплошной чередой. Эдди Уизмер, его "шестерка",
возможно, сможет перечислить всех гостей.
     - Шестерка? - переспросила мисс Пармали.
     - Мальчик на побегушках: принести кофе, сбегать за сэндвичами, заказать
билет на самолет. В общем, "чего изволите?" - пояснил  Гарви.  -  Всегда  на
подхвате и готов исполнить любое желание, - он взглянул на Квиста. - Так  ты
не хочешь выслушать меня?
     Тот улыбнулся.
     - Ты все равно выскажешься, хочу я этого или нет.
     - У почившей мисс Беверли Трент объявился давно забытый братец,  папаша
или любовник и...
     - Извини, Дэниэл, - прервал его Квист и повернулся к  мисс  Пармали.  -
Беверли Трент - сценический  псевдоним  девушки,  а  не  настоящее  ее  имя.
Необходимо выяснить, как ее звали и  не  было  ли  у  нее  брата,  отца  или
любовника.
     - Среди них мы и  найдем  шантажиста!  -  воскликнул  Гарви.  -  Деньги
иссякли, и он решил стать вершителем судеб. Разделался с Сэйболом,  затем  с
Либманом и нацелился на Джонни. Если только ты не встанешь у него на пути. -
Тогда он сначала рассчитается с  тобой,  Джулиан.  Я  советую  тебе  убедить
Джонни, что он должен обратиться в полицию, а если  не  согласится  -  умыть
руки. Джонни может быть твоим другом,  но  это  не  значит,  что  ты  должен
жертвовать ради него жизнью.
     - Я не последую твоему совету, - Квист  наклонился,  чтобы  положить  в
пепельницу окурок сигары. - Мне нужны  ответы  на  поставленные  вопросы.  Я
хотел бы получить их вчера, но, видимо, придется подождать до завтра. Джонни
знает, что вы трое в курсе дела. Он готов  ответить  на  любой  ваш  вопрос.
Тебе,  Дэниэл,  придется  слетать  в  Голливуд.  Это  отправная  точка   для
полицейского, Сэйбола, Либмана. Мы  с  Лидией  займемся  Нью-Йорком.  Завтра
вечером я жду от  тебя  подробного  отчета.  Не  будем  терять  времени.  Не
хотелось бы получить информацию после того, как Джонни окажется в морге.




     Миссис  Делберт  Шеер,  председатель  Фонда  борьбы  с   респираторными
заболеваниями,  жила  в  особняке  в  восточной  части  восьмидесятых  улиц.
Оглядывая небольшой  холл  на  первом  этаже,  Квист  решил,  что  Шееры  не
принадлежат к нуворишам. Турецкий ковер на  полу  мог  бы  занять  достойное
место в музее. Два стула с высокими спинками и квадратный столик, на котором
лежал серебряный поднос для визитных карточек, были сработаны флорентийскими
мастерами прошлых столетий. На стене висел портрет мужчины с суровым  лицом.
Бронзовая табличка сообщала  умеющим  читать,  что  перед  ними  изображение
Делберта Шеера. Квист не знал наверняка: то ли это муж хозяйки дома,  то  ли
ее свекор. Выглядел он лет на шестьдесят, гораздо  старше  женщины,  которую
Джулиан видел в "Гарден". Дата рядом  с  росписью  малоизвестного  художника
указывала, что портрет написан десять лет назад.
     Служанка, пригласившая Квиста в  дом,  вернулась,  чтобы  сказать,  что
миссис Шеер примет его в гостиной на третьем этаже.  Она  подвела  Квиста  к
кабине лифта и нажала кнопку с цифрой "3".
     Гостиная купалась в солнечном свете. Вновь  Квист  отметил  безупречный
вкус хозяйки. Удивила его и сама миссис Шеер.  На  благотворительном  вечере
она сверкала бесчисленными драгоценностями, словно рождественская  елка.  На
этот  раз  на  ней  было  простое,  но  очень  дорогое   шерстяное   платье,
подчеркивающее достоинства ее фигуры, а из  драгоценностей  -  лишь  золотое
обручальное колечко. Едва ли кто дал бы ей сейчас больше сорока лет.
     - Какой приятный сюрприз, - рукопожатие ее было  твердым.  -  Не  знаю,
поверите ли вы мне, но я все утро пытаюсь дозвониться до вас, мистер Квист.
     - Меня трудно было застать.
     - Пожалуйста, присядьте,  -  радушно  улыбнулась  миссис  Шеер.  -  Для
мартини еще рановато, быть может, кофе?
     - Спасибо, не беспокойтесь, - Квист опустился в кресло.
     - Я хочу поблагодарить вас за субботний  вечер.  Если  бы  не  вы,  наш
корабль пошел бы ко дну.
     - Благодарить надо Джонни.
     - Он просто чудо!
     - Таких, как он, больше нет, - кивнул Квист.
     Миссис Шеер присела. Ее улыбка  как  бы  вопрошала,  чем  вызван  столь
внезапный визит.
     - Внизу в  холле  очень  интересный  портрет  вашего  мужа,  -  прервал
молчание Квист. - Вашего мужа, я не ошибся?
     - Нет, не ошиблись.
     - Он был в субботу в "Гарден"?
     Улыбка не померкла.
     - Мой муж умер шесть лет назад.
     - О, извините.
     - Пустяки. Делберт не мог пожаловаться на жизнь. Ему было семьдесят два
года, когда по дороге на службу его хватил удар.
     - Я хочу  задать  вам  вопрос,  -  продолжил  Квист,  -  который  может
показаться довольно странным.
     - Я слушаю.
     - Не оказывался ли нажим  на  ваш  организационный  комитет,  чтобы  вы
отказались от участия Джонни в благотворительном вечере?
     - Ее искусно подведенные брови удивленно изогнулись.
     - О господи, нет. Да кто же мог возражать против выступления Джонни?
     - Видите ли, ему пытались помешать.
     - Кто?
     - Если б я знал. Психи, шантажисты, любители анонимок часто выбирают  в
качестве жертвы знаменитостей. По  роду  занятий  мне  постоянно  приходится
сталкиваться с подобными ситуациями. Я склонен думать, что  бомба  на  борту
самолета Джонни - выдумка одного из этих идиотов. Кто-то хотел, чтобы Джонни
упал в глазах почитателей, не выступив,  как  обещал,  на  благотворительном
вечере, - Квист улыбнулся. - Моя задача заключается в том,  чтобы  сохранить
образ Джонни в глазах широкой общественности светлым и незапятнанным. Вот  я
и подумал, а не пытался ли кто-нибудь воздействовать и на ваш комитет.
     - Кому могла прийти в голову такая дикая мысль?! -  воскликнула  Мэриан
Шеер и взяла сигарету из деревянной  коробочки,  стоящей  на  столике  у  ее
кресла. - Пожалуйста, курите, мистер Квист.
     - К сожалению, я предпочитаю сигары.
     - О, я обожаю сигарный дым, - ответила она.
     Квист встал, щелкнул зажигалкой. Когда миссис Шеер прикурила, он достал
из внутреннего кармана пиджака кожаный портсигар, из него - сигару и закурил
сам.
     - Джонни нелегко, - вздохнула миссис Шеер.
     - Постоянные угрозы, бесконечные оскорбления  -  основная  причина  его
ухода со сцены. Субботний  концерт  показал,  какого  удовольствия  лишались
поклонники Джонни. Я хотел бы найти его мучителя и положить  конец  подобным
инсинуациям, чтобы Сэндз мог радовать нас еще много  лет.  Кстати,  как  вам
удалось заручиться его согласием? Он  же  объявил,  что  больше  никогда  не
выступит перед публикой.
     - Ну, идея исходила от самого Джонни. Разве вы не знаете? Несколько лет
назад он принял участие в благотворительном вечере Фонда в Лас-Вегасе. Когда
мы объявили, что в этом году  вечер  состоится  в  "Мэдисон  Сквер  Гарден",
Джонни позвонил мне из Голливуда. Он сказал, что мог бы  привлечь  зрителей,
заставить их "тряхнуть мошной". Разумеется, я ухватилась за это предложение.
Разве мы могли  найти  лучшую  приманку?  Он  согласился  стать  номинальным
председателем организационного комитета, обещал нам вашу помощь, и ваш милый
мистер Гиллард действительно свернул горы.
     - Значит, вы знали Джонни и раньше?
     - Я не была знакома с ним лично. Джонни позвонил мне  как  председателю
Фонда.
     - Понятно. И никто не пытался ставить вам палки в колеса?
     - Нет.
     Квист улыбнулся.
     - Я надеялся, что вы дадите мне хоть  какую-нибудь  ниточку.  Еще  один
вопрос, миссис Шеер. Если я  правильно  понял,  ваш  комитет  взял  напрокат
автомобиль для Сэндза. Не могли бы вы сказать мне, в  каком  гараже?  Видите
ли, кто-то оставил в кабине записку с угрозами в адрес Джонни.
     - Этого еще  не  хватало!  Машину  заказывала  наш  секретарь.  Я  могу
позвонить ей.
     - Если вас это не затруднит.
     Миссис Шеер поднялась с кресла  и  быстро  вышла  из  гостиной.  Квиста
заинтересовала, стоящая на столике в углу большая  фотография  в  серебряной
рамке: Мэриан Шеер в свадебном платье под руку с  Делбертом  Шеером,  скорее
похожим на ее дедушку, чем на жениха. С  самого  края  кто-то  написал  дату
свадьбы. Стало быть, счастливая жизнь продолжалась недолго, подсчитал Квист,
раз  Делберт  умер  шесть  лет  тому  назад.  Впрочем,  немалое  наследство,
вероятно, помогло вдове легче перенести утрату.
     Миссис Шеер вернулась с листком бумаги в руке.
     - Ист-риверский гараж по прокату автомобилей, -  она  протянула  листок
Квисту.
     - Какое совпадение. Я держу машину в том же гараже. Не смею больше  вас
задерживать, миссис Шеер.
     - Просто Мэриан, пожалуйста. А может быть, вы останетесь на ленч?
     - К сожалению, не могу. Дела, - отказался Квист.
     - Но вы придете на мой званый ужин?
     - Ужин?
     - О, дорогой Джулиан, так вы ничего не знаете? Я же искала  вас  именно
по этому поводу. Завтра в семь я даю ужин в честь Джонни.  Несколько  членов
комитета, Джонни с подругой. Возможно, он будет петь для нас.
     - Хорошо, я...
     - И приведите с собой ту очаровательную женщину, с которой  вы  были  в
субботу.
     Она стояла теперь совсем близко, ее ладонь покоилась на его руке.
     - Думаю, мисс Мортон и я с радостью примем  ваше  приглашение.  Значит,
завтра в семь. До свидания... Мэриан.
     - Я буду вас ждать, дорогой Джулиан.
     - Напрасно вы не позвонили заранее, мистер Квист, - дежурный по  гаражу
виновато переминался с ноги на ногу. - Теперь вам придется подождать, пока я
выведу вашу машину.
     - Не беспокойся, Томми, - ответил Квист. - Машина мне не нужна. Я хотел
задать тебе пару вопросов.
     - Валяйте.
     - Как тщательно вы проверяете автомобиль,  перед  тем  как  отдать  его
клиенту?
     - Очень тщательно, мистер Квист. Многие приезжают с вмятинами на  крыле
или погнутым бампером и говорят, что так оно и было. Чтобы  избежать  лишних
споров, мы записываем все дефекты  автомобиля  перед  тем,  как  выдать  его
клиенту.
     - Я так и думал. В субботу у вас взяли машину для Джонни Сэндза. Не мог
бы ты посмотреть, в каком она была состоянии?
     Томми рассмеялся.
     - Незачем мне смотреть, мистер Квист. Я сам готовил эту машину. Это  не
моя работа, но тут был особый случай. Моя жена без ума от Джонни  Сэндза.  Я
надеялся заполучить его автограф. Но вместо него за машиной пришла  какая-то
женщина.
     - Кто именно?
     - Она назвалась секретарем Фонда... Ну, в  общем,  того,  что  проводил
субботний  вечер.  Элизабет...   Фамилию   я   забыл.   Могу   взглянуть   в
регистрационной книге.
     - Машина записана на ее имя?
     - Нет,  на  имя  Джонни  Сэндза.  Обычно  мы  заносим  в  книгу   номер
водительского удостоверения и все такое,  но  Джонни  Сэндз  известен  всему
миру.
     - И что ты можешь сказать о его автомобиле?
     - Он был как новенький.  Не  могли  же  мы  выдать  Джонни  обшарпанную
развалюху.
     - Спасибо, Томми. Тебе нужен автограф Джонни Сэндза, я могу достать его
для тебя.
     - О, мистер Квист, если вы это сделаете, меня  будут  три  дня  кормить
тушеным картофелем, - Томми засмеялся. - Я его очень люблю,  а  моя  старуха
балует меня им только раз в год.
     - Считай, что автограф у тебя в кармане.
     До встречи с Томми Квист успел побывать в другом гараже,  обслуживающем
отель, где остановился Сэндз. Осмотрев взятый для него напрокат  автомобиль,
он убедился, что  предположение  Джонни  полностью  подтвердилось:  погнутая
правая часть переднего бампера, на правом крыле вмятина. Как  только  машина
попала  в  гараж,  ее  вымыли.  По  установленному  порядку  швейцар  обычно
спрашивал, помыть ли машину. Многие говорили "да" или просто кивали головой.
Джонни же, как запомнилось швейцару, ответил: "Почему  бы  и  нет?"  Как  бы
между прочим, не вслушиваясь в вопрос. Пятна крови, обрывки материи, волосы,
если они и были, исчезли. Если захотят  обвинить  Джонни  в  убийстве  Макса
Либмана, повреждения машины едва ли послужат неопровержимыми уликами.  Такие
вмятины могли появиться  и  от  случайного  удара  при  выезде  со  стоянки.
Доказать их связь с происшествием на ночной улице весьма затруднительно.
     Глория Чард ослепила Квиста улыбкой.
     - Я получила шесть приглашений на ленч и два -  на  ужин.  Вот  к  чему
приводит ваше отсутствие на работе.
     - Выбери из них наиболее выгодное, - улыбнулся Квист.
     - Джонни Сэндз ждет вас в кабинете. Мой бог,  я  просто  потрясена.  Он
выглядит на тридцать пять лет.
     - Тебе пора обратиться к окулисту, - усмехнулся Квист и прошел к себе.
     Конни  Пармали  встретила  его  в  дверях.  Звонок,  связывающий  столы
секретарш, предупредил ее о приходе босса.
     Джонни, свесив голову набок, спал в кресле. На столе стояли  наполовину
опорожненная бутылка и пустой стакан.
     - После того как я  твердо  сказала  "нет",  мне  пришлось  послать  за
бутылкой ирландского виски, - пояснила Конни. - Он быстро отключился.
     - Полбутылки - совсем не быстро.
     Джонни открыл один глаз и улыбнулся.
     - Отключилась моя нога, - он уселся поудобнее и потянулся за бутылкой.
     Квист подал знак Конни, и она тут же скрылась за дверью. Сам он подошел
к столу, взял сигару и сел напротив Джонни.
     - Как ты и предполагал, машина помята.
     - О боже!
     - Но доказать, что причиной повреждения стало столкновение с человеком,
невозможно. Ты велел вымыть машину.
     - Черта с два!
     - Швейцар спросил тебя, и ты ответил: "Почему бы и нет".
     - Может, он и спрашивал. Я не помню.
     - Это неважно. Если только кто-нибудь не заявит, что видел, как ты сбил
Либмана, беспокоиться не о чем.
     - Ну, ты настоящий детектив! Не зря я обратился к тебе.
     - А я уж подумал, что тебя привлекла бесплатная выпивка.
     - Я пришлю ящик виски. Двенадцать бутылок за каждую выпитую.  Несколько
часов назад мне звонил Гарви. Сказал, что летит в Калифорнию, и спросил, как
звали полицейского, что помог мне с Беверли. Я назвал его фамилию, но  потом
пожалел  об  этом.  Видишь  ли,  этот  полицейский,  Маршалл,   скрыл   лишь
присутствие Беверли на моей вечеринке. Он считал,  что  она  сама  вернулась
домой и там наглоталась таблеток. О том, что я перевез ее тело, он не знает.
Если ему станут задавать много вопросов, он начнет соображать, что  к  чему.
Гарви может растревожить осиное гнездо.
     - Будь уверен, Дэниэл ничего не растревожит.
     - Я полагаюсь на тебя, - кивнул Джонни.
     Эдди Уизмер, "шестерка" Джонни, невысокий, всего в пять футов три дюйма
ростом, широкоплечий коренастый ирландец, развлекал Лидию рассказами о своем
детстве.
     - Я родился в  костюмерной  старого  театра  оперетты  в  Кливленде,  -
говорил он. -  Кто-то  перевязал  мне  пуповину,  положил  в  сундук  из-под
костюмов, и моя мамаша поспешила на сцену вслед за папашей. Спектакль должен
продолжаться, несмотря ни на что.
     - Я не верю ни единому вашему слову, - улыбнулась Лидия.
     С Джулианом она часто бывала в отеле  "Бомонт".  Они  пили  коктейли  в
знаменитом баре "Трапеция", слушали в ночном клубе "Синяя комната" известных
певцов и музыкантов, но в номер отеля Лидия  попала  впервые.  Номер  Джонни
Сэндза потрясал. Лидия даже подумала, что  его  отделывали  с  учетом  вкуса
высокочтимого постояльца. В гостиной  со  стенами  из  темного  дуба  стояла
массивная старинная мебель. Стены украшали с полдюжины театральных карикатур
Эла Фру - шаржи на известных артистов прошлых лет. Компактный  бар  искрился
бутылками.
     Перед встречей с Эдди Лидия получила от Квиста четкие инструкции.
     - Изыщи возможность поговорить с Эдди Уизмером с глазу на глаз. У  него
может быть своя точка зрения на эту  историю.  Он  знает,  что  мы  в  курсе
событий, и Джонни хочет, чтобы он помог нам. Пусть  он  расскажет  тебе  обо
всем сам, без наводящих реплик Джонни.
     Удобный случай представился в тот же день. Джонни  оккупировал  кабинет
Квиста, коротая время с бутылкой виски, а Лидия же позвонила  в  "Бомонт"  и
договорилась с Эдди о встрече.
     Он поджидал ее в вестибюле.
     - Мы можем пойти в один из  баров  или  в  номер  Джонни,  если  вы  не
боитесь.
     С высоты своих пяти футов семи дюймов она  посмотрела  на  него  сверху
вниз.
     - Чего мне бояться?
     - Вдруг я начну гонять вас вокруг стола?
     - Пожалуй, рискну.
     Эдди усадил Лидию в глубокое кожаное кресло, принес ей бокал дюбонне со
льдом, любезно щелкнул зажигалкой. Затем уселся на краешек массивного  стола
и усмехнулся. Теперь он смотрел на нее сверху вниз.
     - Не знаю, что нового вы можете узнать от меня.
     - Расскажите мне о Джонни.
     Эдди просиял.
     - Джонни - величайший артист. Мы познакомились двадцать пять  лет  тому
назад, а то и больше. Поверите ли, мне  кажется,  что  это  было  вчера.  Он
снимался в фильме, я работал на студии: убирал мусор,  ставил  декорации,  -
щека Эдди дернулась. - Я стал играть в водевилях, как только  начал  ходить.
Пел, танцевал. Моя мать была комической актрисой, отец -  героем-любовником.
Теперь-то я понимаю, что актеры они  были  второразрядные.  Но  тогда  театр
оперетты был в каждом городе  с  населением  больше  пяти  тысяч,  и  работы
хватало всем. Пока звуковое кино не убило водевиль. Я пел, отбивая  чечетку,
и  вдруг  оказалось,  что  это  никому  не  нужно.  Я  устроился  на  студию
разнорабочим. И вот однажды Джонни подзывает меня: "Эй, парень, принеси  мне
кофе и  сигареты".  (Я  знал,  какую  марку  он  курит.)  Потом  протягивает
пятерку - сдачи, мол, не надо. Нет, отвечаю, я рад, что он позволил услужить
ему. Джонни как-то  странно  посмотрел  на  меня  и  говорит:  "Если  хочешь
услужить мне, приходи в  мою  гримерную  после  съемок".  Я  пришел,  Джонни
расспросил меня о жизни. Мы шутили, смеялись до упаду. Неожиданно он заявил:
"Если хочешь оказать мне услугу, работай на меня". Я спросил, что  я  должен
делать. "Все  что  взбредет  мне  в  голову",  -  последовал  ответ.  И  так
продолжается двадцать пять лет...
     Лидия не знала, сколько времени потребуется Джонни, чтобы  покончить  с
бутылкой виски, и решила перейти к делу.
     - Вы знаете, почему я  здесь,  Эдди.  Джонни  попросил  мистера  Квиста
помочь ему.
     - О боже, я так  боюсь  за  него,  мисс  Мортон.  Какой-то  сукин  сын,
извините меня, хочет его убить.
     - Как проходила та вечеринка с шампанским, Эдди?
     Уизмер покачал головой.
     - Поверите ли, мисс  Мортон,  в  тот  момент,  когда  он  действительно
нуждался во мне, меня не оказалось на месте. У него  как  раз  был  роман  с
одной девицей, - Эдди ухмыльнулся.
     - У него вечно роман, не с одной, так с другой.  Так  вот,  они  вдрызг
разругались, и девица укатила в Акапулько. Джонни  послал  меня  за  ней,  с
письмом и алмазным браслетом. Он не мог поехать сам:  на  следующее  утро  у
него была запись на студии. Представьте себе, несмотря на то что  произошло,
утром  он  все-таки  записал  новую  пластинку,  которую  раскупали  сотнями
тысяч... Так что я не участвовал в той вечеринке. Если б я не уехал,  Джонни
и в голову бы не пришло обращаться к Луи Сэйболу или Максу Либману. Когда  я
вернулся из Акапулько, мы каждый день ждали,  что  крыша  обрушится  нам  на
головы, но этого не произошло.
     - Вы хоть наладили отношения с этой девицей?
     - Нет. Для Джонни это был черный уик-энд.
     Лидия закурила новую сигарету.
     - Вы знали Беверли Трент?
     - Конечно. Я с первого взгляда понял, что от  нее  можно  ждать  только
неприятностей. Я предупреждал Джонни. Но у нее была потрясающая фигура и  он
не смог отказаться от столь лакомого кусочка. А потом она не хотела упускать
его. Портила ему жизнь.
     - Вернемся к вечеринке, Эдди.
     Он достал сигарету, подбросил в воздух, поймал губами.
     - Как было принято в водевиле, - улыбнулся он.
     Лидия рассмеялась и захлопала в ладоши. Эдди закурил.
     - Вечеринка не  планировалась  заранее.  Джонни  обедал  с  друзьями  в
"Чейзене". Кто-то пошутил, что шампанское - всего лишь шипучая вода.  Джонни
рассмеялся и  предложил  купить  столько  шампанского,  сколько  они  смогут
выпить, чтобы проверить, соответствует ли действительности это  опрометчивое
заявление. Тому, кто продержится дольше всех,  он  пообещал  приз  -  тысячу
долларов. Прямо из "Чейзена" они поехали к Джонни домой.
     - Не могли бы вы перечислить тех, кто поехал, Эдди?
     - Не всех. Потом мы с Джонни пытались выяснить, кто же  был  у  него  в
гостях. То есть он вспоминал, а я проверял, так ли  это,  расспрашивая  тех,
кто был наверняка.  Мы  решили,  что  кто-то  мог  притвориться  спящим  или
перепившим.  Этот  кто-то,  оставшись  в  доме,  мог  знать  обо  всем,  что
произошло. Джонни написал список  из  пятнадцати  или  шестнадцати  человек,
мужчин и женщин. Но были еще трое или четверо. Джонни их не знал.  Они  тоже
приехали из "Чейзена". Те, кого мы спрашивали, не помнили, как выглядели эти
субъекты. Вроде бы двое мужчин и две женщины. На той  вечеринке  все  быстро
набрались, - Эдди помрачнел. - Шампанское далеко не шипучая вода, знаете ли.
И если пить его залпом, бокал за бокалом... - он пожал плечами.
     - Можно предположить, что в доме остался какой-то человек, не известный
Сэндзу - продолжила  Лидия.  -  Но  нас  удивляет  утверждение  Джонни,  что
шантажист знал о записке. Из этого следует, что он побывал  в  той  комнате,
где умерла Беверли Трент. Сэндз уничтожил записку до того, как приехали  его
друзья. Значит, шантажист увидел ее раньше Джонни.
     - Совершенно верно, - кивнул Эдди.
     - Между прочим, Эдди, Беверли Трент  -  сценический  псевдоним,  а  как
звали девушку на самом деле? Дэн Гарви  предполагает,  что  шантажист  -  ее
брат, отец или любовник.
     - О, мы пытались это выяснить. Ее звали Луиза Гауптман. Семьи у нее  не
было. Воспитывалась она в  сиротском  приюте  где-то  в  Миннесоте.  Фамилия
немецкая - в тех краях полно немцев. Ее младенцем оставили на пороге приюта.
К пеленке была подколота бумажка с именем и фамилией. Из приюта она вышла  в
восемнадцать лет. Работала официанткой, гардеробщицей. Победила на  конкурсе
красоты. Поехала в Голливуд, чтобы стать кинозвездой, - Эдди чихнул. С такой
грудью она без труда нашла дорогу к постели агентов  и  продюсеров.  Беда  в
том, что у нее не было способностей, она не умела петь, танцевать, держаться
перед камерой. Вновь стала гардеробщицей. Тут-то ее  и  увидел  Джонни.  Она
вцепилась в него мертвой хваткой. Чем это кончилось, вам известно.
     Лидия помолчала.
     - Эдди, расскажите мне о субботнем вечере. О ложной тревоге  с  бомбой.
Между прочим, как Джонни оказался в Чикаго?
     - Заезжал к подруге.
     - У него действительно целый гарем?
     Эдди усмехнулся.
     - В свое время Джонни объездил весь мир, и  в  каждом  городе,  где  он
выступал, у него была девочка. В начале карьеры он не нашел себе пары только
в одном городке - Джаплине, штат Миссури. Так поверите ли, он вновь, чуть ли
не  даром,  выступал  в  этом  городе,  только  бы  сохранить  незапятнанным
послужной список.
     - Так что же произошло в субботу?
     - Мы прилетели в Чикаго из Лос-Анджелеса.  Джонни  повидался  со  своей
ненаглядной, и вернулся в аэропорт,  где  мы  и  встретились.  Вскоре  после
взлета пилот объявил, что на борту, возможно, бомба и он поворачивает назад.
От страха мы вспотели, как мыши. Самолет благополучно приземлился,  я  пошел
узнавать, когда следующий рейс, а  Джонни  пытался  дозвониться  до  мистера
Квиста. На все это ушло немало  времени.  Нас  обыскали,  перетряхнули  весь
багаж.  Пока  я  добывал  билеты,  кто-то  сказал,  что  в  мужском  туалете
застрелили человека. Кого именно, мы узнали только в Нью-Йорке. Луи Сэйбол -
давний друг Джонни и участник той истории. Когда мы добрались до "Гарден"  и
Джонни переодевался, позвонил Макс Либман. Наверное, он узнал о смерти  Луи.
Во всяком случае Джонни сказал, что Макс на грани истерики  и  хочет  с  ним
встретиться. Джонни предложил ему приехать сюда, в "Бомонт", после концерта.
Но тот не приехал. Потом мы узнали, что ему помешало.
     - Как?
     - По радио, - Эдди  указал  на  стоящий  в  углу  радиоприемник.  -  На
следующее утро.
     - Вы знаете, по какой причине Сэйбол оказался в Чикаго, а  Либман  -  в
Нью-Йорке?
     - Понятия не имею. Я напуган не меньше Джонни. Похоже,  кто-то  намерен
уничтожить всех, так или иначе связанных с той вечеринкой.
     - Вы думаете, Сэндзу следует обратиться в полицию?
     - Я понимаю, почему он этого не хочет. Если сейчас у него еще есть шанс
вернуться на сцену, - а я знаю, что он  думает  об  этом,  -  то  история  с
Беверли, став достоянием широкой публики, поставит крест  на  его  надеждах.
Это я понимаю. Но у вас нет таких  возможностей  для  защиты  Джонни  как  у
полиции. Вот что тревожит меня больше всего.
     - Я думаю, Джулиан придерживается того же мнения, но Джонни - его друг,
и выставленные им аргументы весьма убедительны.
     Эдди улыбнулся.
     - Джонни, если захочет, сможет продать бикини эскимосам.
     - Ну, спасибо за помощь, Эдди, - Лидия поставила на стол пустой бокал и
бросила окурок в пепельницу. - Пойду докладывать боссу.
     Гарви позвонил из Лос-Анджелеса лишь во вторник утром.  Квист  попросил
его повременить с докладом,  пока  в  кабинете  не  собрались  Лидия,  Бобби
Гиллард и Конни Пармали. И тотчас же из усилителя, стоящего на столе Квиста,
загремел голос Гарви:
     - Я не смог позвонить вчера вечером, Джулиан. Надо было еще кое  в  чем
разобраться.
     - Слетал не зря?
     - Увидишь сам. Конни готова?
     Квист  взглянул  на  мисс   Пармали,   застывшую   над   машинкой   для
стенографирования.
     - Начинай, - скомандовал он.
     - Я обнаружил третью жертву.
     - Третью?
     - Да, после Сэйбола и Либмана, - пояснил Гарви, - Маршалл, голливудский
полицейский.
     - Он мертв?
     - Можешь не сомневаться. Я начал разыскивать его, как только  прилетел.
Он уволился из полиции и жил в небольшом коттедже на берегу океана.  Приехав
туда, я нашел на крыльце три бутылки молока, а в почтовом ящике - газеты  за
три дня. Я вошел в дом через дверь черного хода, которая оказалась открытой.
На столе в кухне обнаружил недоеденный завтрак. Маршалла не было.  Я  почуял
неладное, Джулиан.
     - Я тебя понимаю.
     - Пошел к соседу. Тот сказал, что Маршалл любит по утрам поплавать.  По
тропинке мы спустились на пляж. Там он и лежал, с проломленным черепом. Не в
плавках, а в джинсах, рубашке и кроссовках.  Сосед  высказал  предположение,
что Маршалл упал с обрыва. Я думаю иначе. Он лежал  на  песке,  рядом  -  ни
одного булыжника. Судя по всему, его несколько раз ударили по голове  чем-то
тяжелым. Полицейские пришли к тому же выводу.  Молоко,  газета,  недоеденный
завтрак указывают на то, что Маршалла убили в пятницу утром. Того же  мнения
и судебный эксперт.
     - Есть ли подозреваемые?
     - Нет. Подъездная дорожка заасфальтирована,  следов  шин  на  ней  нет.
Соседи никого не видели. Машина Маршалла в гараже. С этим все.
     Квист взглянул на Лидию и Бобби Гилларда. Вопросов у них не было.
     - Продолжай, Дэниэл.
     - Я заехал в конторы Сэйбола и  Либмана.  Рыдающие  секретарши.  Черная
тоска. С обеими одна и та же история.
     - Какая история?
     - Джонни попросил Сэйбола встретиться с ним в Чикаго.  Джонни  попросил
Либмана встретиться с ним в Нью-Йорке. Срочно.
     - О господи, Дэн, неужели ты хочешь сказать...
     - Подожди, это еще не все. Джонни не разговаривал ни с Сэйболом,  ни  с
Либманом. Секретарша Сэйбола сказала, что позвонил мужчина. Она решила,  что
это Эдди Уизмер, хотя признает, что тот не представился. Он, мол, звонит  по
поручению Джонни. Сэндз хочет, чтобы Сэйбол встретился  с  ним  в  чикагском
аэропорту в такое-то время. "Передайте мистеру Сэйболу, что речь  пойдет  об
особом шампанском".  Секретарша  знала,  что  Сэйбол  не  может  лететь:  он
работает семь дней в неделю. Когда  же  она  передала  ему  просьбу  Джонни,
Сэйбол позеленел и приказал ей купить билет до Чикаго.
     - Ты сказал, что с Либманом произошло то же самое?
     - Совершенно верно. Мужчина не  назвал  себя.  Сказал,  что  звонит  по
поручению Джонни Сэндза, который хочет встретиться с Либманом  в  Нью-Йорке,
после благотворительного концерта в "Гардене".  Либман  должен  позвонить  в
"Гарден", и они договорятся о месте  и  времени.  Секретарша  засомневалась,
сможет ли она найти Либмана: тот где-то играл в гольф  с  клиентом.  Мужчина
подчеркнул, что  дело  срочное,  насчет  "особого  шампанского".  Она  нашла
Либмана. Не доиграв партию, он улетел в Нью-Йорк.
     - И на этот раз секретарша подумала, что звонил Уизмер?
     - Нет, - Гарви хохотнул. - Я прямо спросил ее об этом. Она зарделась  и
ответила, что узнала бы голос Эдди. Подозреваю,  у  них  не  только  деловые
отношения.
     - Девушки полагают, что звонили из Лос-Анджелеса?
     Как они могут это знать, Джулиан? Сейчас можно звонить из Анкориджа,  а
будет слышно, как от соседа. И никаких телефонисток - автоматическая  связь.
Но я думаю, что звонили из Лос-Анджелеса, Маршалла убили  в  пятницу  утром.
Сэйболу и Либману позвонили в тот же день  после  полудня.  Нашему  приятелю
хватило времени, чтобы  прилететь  в  Чикаго  раньше  Сэйбола.  Он  успел  и
телеграмму послать авиадиспетчеру. А потом улетел в Нью-Йорк,  чтобы  свести
счеты с Либманом.
     - И с Джонни, - заметил Квист.
     - И с тобой! - добавил Гарви. - Кто-то убивает всех, замешанных в  дело
Трент, а заодно и тех, кто попадается на пути. Например, Квиста.
     - Да, действие перенесено из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк.
     - Поэтому я вылетаю первым же рейсом.  Кто-то  должен  прикрывать  тебе
спину. Наш любитель шампанского настроен серьезно.
     Кровь отхлынула от лица Джонни. В одно мгновение он ссохся и постарел.
     - Майк Маршалл! В это невозможно поверить.
     - Придется, - пожал плечами Квист.
     Они сидели в номере Джонни в отеле "Бомонт". Эдди смешивал  и  разносил
коктейли. Квист говорил, Джонни слушал и уголок его  рта  изредка  дергался.
Когда Эдди приносил стакан, он выпивал его залпом и тут же возвращал назад.
     - Я пару раз встречался с той крошкой из конторы Либмана, -  подтвердил
Эдди. - Слава богу, что она запомнила меня, иначе ты бы мог подумать...
     - Не  болтай  ерунды,  Эдди,  -  оборвал  его  Джонни  и,  насупившись,
повернулся к Квисту. - Если б ты не знал меня, Джулиан, и  тебе  выдали  всю
эту информацию, не подумал бы ты, что именно я убиваю всех, кто знал о  деле
Трент?
     - У меня могли бы зародиться подозрения, - кивнул Квист.
     - Этому типу, кто бы он ни был, известно все, - вмешался Эдди. - Но как
ему удалось выяснить, что мы собираемся лететь через Чикаго, босс?  Об  этом
знали только вы, я и продавец билетов в аэропорту.
     - Знал же он о записке, которую, как  мне  казалось,  не  видел  никто,
кроме меня, - вздохнул Джонни. - Да, он все рассчитал.
     - Давайте не усложнять дела, - возразил Квист. - Кто-то не ушел с твоей
вечеринки в тот вечер или находился в твоем доме, не принимая в ней участия.
Насколько я тебя знаю, войти к тебе мог  любой  прохожий.  Приятель  Беверли
Трент два года доил тебя, а теперь, когда молоко иссякло, он начал мстить. С
этим все совершенно ясно. А насчет остановки в Чикаго - так он мог стоять за
спиной Эдди у окошечка кассы.
     - Вот чего я не могу  понять,  -  не  сдавался  Эдди.  -  Мистер  Квист
говорит, что Максу и Луи позвонили в пятницу днем. А мы решили, что  полетим
через Чикаго только в аэропорту Лос-Анджелеса. Как  он  мог  знать  о  наших
планах, босс, до того как они определились?
     Джонни прижал кончики пальцев к глазам.
     - Это не совсем так, Эдди. В четверг вечером я позвонил Джейн в Чикаго,
чтобы узнать, будет ли она дома. Я не сказал об этом тебе, так как  ты  стал
бы меня отговаривать.
     На лице Эдди отразилась обида.
     - В аэропорту я разыграл сценку, прикинувшись, будто  эта  идея  только
что пришла мне в голову, - Джонни взглянул на Квиста. - Думаешь, мой телефон
в Беверли-Хиллз может прослушиваться?
     - Неизвестный знал о твоей поездке в Чикаго.
     Джонни посмотрел на часы.
     - Ты собираешься к Мэриан Шеер, Джулиан?
     - Если ты там будешь, - ответил Квист. - Мне бы не  хотелось  отпускать
тебя одного, пока у нас нет четкого плана действий.
     Джонни рассмеялся.
     - Одного? Я беру с собой трех куколок.
     - Чем больше, тем безопаснее, - поддакнул Эдди.
     Квист встал.
     - У меня не детективное агентство, Джонни. Я не могу приставить к  тебе
телохранителя. Хочешь знать мое мнение?
     - Конечно, дружище. Я доверяю тебе. Ты это знаешь.
     - Неизвестный убивает всех, кто был в курсе  перемещения  тела  Беверли
Трент из твоего дома в ее  квартиру.  Об  этом  знали  полицейский,  Сэйбол,
Либман. Остались Эдди и ты.
     - О, боже! - ахнул Эдди.
     - Если это просто маньяк, который мстит за Беверли Трент, вернее, Луизу
Гауптман, можешь быть уверен, что  он  постарается  добраться  до  тебя.  Но
сначала, я думаю, он разделается с Эдди.
     - Почему? - прошептал Эдди. - Я не участвовал в вечеринке. Я  уезжал  в
Акапулько.
     - Ты помогал заметать следы, - бесстрастно ответил Квист. -  Ты  умрешь
первым,  Эдди,  потому  что  для  Джонни  этот  мерзавец  приготовил  что-то
особенное. Джонни придется отвечать  за  все.  В  пятницу  утром  он  был  в
Голливуде. Следовательно, мог убить Маршалла, полицейского. Он  находился  в
аэропорту Чикаго, когда там застрелили Сэйбола, и вел машину  по  той  улице
Нью-Йорка, где задавили Либмана. На его машине помят бампер. Поэтому, что бы
ни случилось с тобой, все будет выглядеть так, будто это  дело  рук  Сэндза.
Если на него падет  подозрение,  история  Беверли  Трент  станет  достоянием
широкой публики. Тут есть и мотив - стремление заткнуть рот всем, кто  знал,
что случилось с Беверли, и реальная возможность твоего, Джонни,  присутствия
на  месте  убийств  в  момент  их  совершения.  Получается  так,  что   тебя
шантажировали и этим положили конец твоей карьере.  Ты  не  смог  установить
личность шантажиста, но знал, что это один  из  четырех  -  Сэйбол,  Либман,
полицейский  или  Эдди.  Задумано  неплохо.  Никому  не   хочется   умирать.
Внезапная, мгновенная смерть - не самое худшее. Но медленная  смерть,  когда
топчут твою гордость, твою репутацию,  а  все  секреты  твоей  жизни  ловкий
прокурор выставляет напоказ,  ожидание  своего  часа  в  череде  смертников,
крушение всего,  что  любил...  Трудно  представить  себе  что-нибудь  более
ужасное.
     Джонни закрыл глаза. Его лицо перекосила гримаса боли... или страха?
     - Кто бы это мог быть, Джулиан? - прошептал он. - Кто?
     Квист словно и не слышал его вопроса.
     - Есть, правда, шанс, что этот псих оставит тебя в живых.
     Глаза Джонни широко раскрылись.
     - Он покажет, что держит тебя за горло, и ты снова начнешь платить.  Ты
будешь знать, что иначе неминуема расплата: в суде ли, или  на  улице  -  от
пули между глаз.
     - Зачем ты мне это говоришь? - спросил Джонни. - Это лишь догадки.
     - В  надежде  напугать  тебя,  Джонни,  -  ответил  Квист.   -   "Квист
Ассошиэйтс" не ведет таких дел. Мы можем посоветовать, что делать дальше, но
не защитить тебя.
     - Так советуй!
     - Для начала я  бы  отправил  Эдди  в  длительный  отпуск,  куда-нибудь
подальше, к примеру, в Тимбукту. Он останется там  под  вымышленным  именем,
пока этого парня не поймают. Затем ты обратишься в полицию и скажешь  правду
о Беверли Трент. Ты ее не убивал, ты только перевез ее тело.  Будет  громкий
скандал, но ты его переживешь. Полиция, ФБР  начнут  охоту  на  преступника.
Тебе будет обеспечена надежная защита. Рано или поздно  они  его  найдут.  К
нему наверняка потянется ниточка от Беверли Трент. Как только его посадят за
решетку, мы вздохнем свободно.
     - Он подтасовал факты. Все убийства выглядят так, словно они  совершены
мною.
     - Ты обратишься в полицию раньше, чем он. Они ему не поверят.
     - Я об этом подумаю.
     - Дело приняло такой оборот, что раздумывать некогда.
     Джонни сидел не шевелясь. Эдди, облизывая пересохшие губы,  не  отрывал
от него глаз.
     - Я бы хотел переговорить с Эдди. О том, что мы решим, я скажу  тебе  у
Мэриан Шеер.
     - Если ты не обратишься в полицию,  Джонни,  считай,  что  я  вышел  из
игры, - заключил Квист.


     - Зачем мы идем на этот ужин? - спросила Лидия, поднося к  губам  бокал
мартини. В элегантном вечернем костюме она была эффектна.
     - Я обещал ему, - Квист поднял свой бокал. - Твое здоровье!
     - А если он не обратится в полицию?
     - Мы вежливо попрощаемся и пойдем куда-нибудь еще.
     - Например, вернемся сюда?
     - Тебе тут нравится?
     Лидия улыбнулась.
     - Больше, чем где бы то ни было.
     - Тогда обязательно вернемся, - Квист наклонился, поцеловал ее в щеку и
взглянул на часы. - Скоро прилетит Дэн.  Ему  скажут,  где  нас  искать.  За
прошедший день он, наверняка,  раскопал  немало  интересного.  Возможно,  мы
сможем сделать какие-то выводы.
     Мэриан Шеер умела принимать гостей. Особняк сиял от подвала до чердака.
Тут и там стояли корзины цветов. Два  официанта  в  белых  смокингах  и  три
служанки в черных платьях с накрахмаленными передниками разносили подносы  с
холодными и горячими закусками. На каждом этаже был бар. Любое желание гостя
исполнялось, как по мановению волшебной палочки.
     Квиста и Лидию встретил молодой человек в двубортном  зеленом  костюме,
сшитом из материи, напоминающей вельвет.
     - Мисс Мортон... Мистер Квист? Я  -  Дуглас  Хэдман.  Мэриан  ждет  вас
наверху.
     Лицо Хэдмана показалось Квисту знакомым. Тут же он вспомнил, что  видел
его в кабинете управляющего "Гарден".
     Мэриан Шеер окружила себя молодежью. Самым старым был Джонни Сэндз,  но
именно он находился  в  центре  внимания.  К  нему  льнули  три  красотки  -
брюнетка, блондинка и рыжеволосая. Джонни, веселый  и  радостный,  попытался
представить своих дам Лидии и Квисту.
     - Это Долорес,  это  Бетси,  а  это  Клодин,  -  каким-то  образом  ему
удавалось обнимать всех троих.
     - Я - Бетси, - поправила его рыжеволосая. - А вот Клодин, - она указала
на блондинку.
     - Я - Долорес,  -  возразила  блондинка,  -  Клодин  -  это  она,  -  и
посмотрела на брюнетку.
     - Имена, имена, имена, - рассмеялся Джонни. -  Меня  больше  интересует
совсем другое, - и он погладил ногу Долорес.
     - Ты подумал? - спросил Квист.
     - Конечно, дружище, - кивнул Джонни. - Утром я сразу же последую твоему
совету. Эдди не пришел, потому что собирает  чемодан.  Он  решил  поехать  в
Венецию. Говорит, что с  детства  мечтал  покататься  в  гондоле.  А  теперь
наполняйте бокалы и догоняйте тех, кто начал раньше.
     Подошла Мэриан Шеер  в  ослепительном,  подчеркивающем  достоинства  ее
фигуры вечернем платье.
     - Вижу, Дуглас вас встретил. Я очень рада, что вы смогли прийти.
     - Благодарим вас за приглашение, - вежливо ответила Лидия.
     Среди гостей Квист и его спутница  увидели  немало  знакомых:  молодого
актера, которому Квист помогал пробиться на Бродвей,  известную  деятельницу
движения  за  равноправие  женщин  (с  помощью  Квиста  она  вела  серьезную
предвыборную кампанию кандидата от демократической партии на пост президента
США), галантного Джада Уолкера, официального представителя города Нью-Йорка.
У Мэриан было много друзей,  и,  похоже,  в  ее  доме  никто  не  скучал.  В
особенности Джонни,  которого  кроме  трех  дам  окружала  еще  целая  толпа
поклонников.
     Квист и Лидия обсуждали с Джадом Уолкером  субботний  благотворительный
концерт,  ту  легкость,  с  которой  Джонни  покорил  аудиторию.  Увлеченные
разговором, они и не заметили, как в дальнем конце комнаты Джонни вскочил на
стул, за роялем возник Дон Эдвардс, и в мгновенно наступившей  тишине  Сэндз
запел.
     Когда он умолк, грянул гром аплодисментов. Джонни схватил как по заказу
появившуюся на рояле трубу.
     - А теперь пора перекусить! - воскликнул он и заиграл походный марш.
     Буфет поражал воображение. Огромная  индейка,  толстые  ломти  ветчины,
красная рыба, разнообразные сыры, маслины, салаты, соусы. Официанты обносили
гостей бокалами с бургундским.
     - Интересно, думал ли Делберт Шеер, куда пойдут его  деньги,  когда  он
умрет, - хмыкнул Квист.
     - Надеюсь, он не стал бы возражать, - заметила Лидия.
     - Такого я еще не видела. Пожалуйста, не смотри  на  меня,  дорогой,  я
превращаюсь в обжору.
     Уголком глаза Квист  заметил,  как  Джонни  накладывает  своим  девицам
полные тарелки.  Сам  Джонни  вообще  ел  очень  мало,  и  никогда  -  перед
выступлением. А он, судя по всему, настроился петь.
     И когда объевшиеся и напившиеся гости отвалились от  буфета  и  уселись
кто в кресла, а кто прямо на пол, Джонни запел. Одна песня  сменяла  другую,
прерываясь лишь аплодисментами. Чья-то рука легла  на  плечо  Квиста,  и  он
обернулся.
     - Можно вас на минуту,  Джулиан?  -  в  голосе  Мэриан  Шеер  слышалась
тревога.
     Лавируя между гостями, она вывела Квиста  в  маленький  холл  у  лифта.
Обернувшись, он увидел, что Дуглас Хэдман уже подсел к Лидии.
     - Какой-то полисмен спрашивает Джонни. Не могли бы вы поговорить с ним?
Если Джонни сейчас остановить, весь вечер пойдет насмарку.
     - Он, наверное, поставил  машину  в  неположенном  месте,  -  попытался
успокоить ее Квист.
     На лифте  он  спустился  в  холл.  Одного  взгляда  на  ожидающего  там
полисмена хватило, чтобы по спине Квиста побежали мурашки. Он уже имел  дело
с лейтенантом Кривичем из отдела убийств - низкорослым, коренастым крепышом,
пытающимся придать своему еще детскому лицу суровое выражение.
     - Привет, Квист, -  поздоровался  он.  -  Кстати,  я  попал  сюда  лишь
благодаря вам.
     - Да?
     - Знал, что он - ваш клиент. Попытался его найти. Дозвонился до  одного
из ваших сотрудников, по фамилии Гарви. Он сказал мне об этой вечеринке.
     - Вы пришли сюда не для того,  чтобы  пригласить  Джонни  выступить  на
вечере новобранцев?
     - Нет. Сожалею, но придется его прервать.
     Прекрасный голос Джонни слышался и на первом этаже.
     - Если не секрет, из-за чего?
     - Скоро об этом секрете станет известно всем. Сэндз остановился в отеле
"Бомонт" со своим приятелем.
     У Квиста пересохло во рту.
     - С Эдди Уизмером.
     - Да, - кивнул Кривич. - Горничная зашла в номер Сэндза, чтобы  сменить
постельное белье. Кто-то размозжил этому Уизмеру голову. Он мертв, Квист,  и
ему помогли умереть.
     - Понятно.
     - Вы знали Уизмера?
     - Да. И любил его. Знал я и о том, что Эдди  грозит  опасность,  но  не
смог ничего сделать, чтобы уберечь его.
     - Похоже, мне нужно поговорить и с вами,  -  нахмурился  Кривич.  -  Вы
позовете Джонни Сэндза?







     Мэриан Шеер ждала Квиста у лифта.
     - Я должен увести Джонни.
     - Но мои гости!
     - Дело серьезное, Мэриан. Он не сможет вернуться. Убили его друга, Эдди
Уизмера.
     - О боже!
     - Никому не говорите о случившемся,  хотя  бы  до  того,  как  я  уведу
Джонни. Так ему будет спокойнее.
     - Разумеется.
     Лидия утонула в глубоком кресле. Хэдман устроился на подлокотнике.
     - Мне надо поговорить с тобой, - подойдя сказал Квист.
     - Я принесу вам коктейли, - Хэдман встал и направился к бару.
     Пальцы Квиста сжали руку Лидии.
     - Теперь Эдди. Кто-то убил его в номере Джонни.
     Лидия повернулась к Квисту, ее глаза широко раскрылись.
     - Я должен сказать об этом Джонни и увести  его,  -  добавил  Квист.  -
Боюсь, тебе придется самой искать дорогу домой.
     - Как, Джулиан?! Кто?
     Квист пожал плечами.
     - Разбили голову. Кто - неизвестно. К счастью, расследование ведет  наш
давний друг, Кривич. Он ждет Джонни внизу.
     - Я могу чем-нибудь помочь?
     - Думаю, что нет. Будь осторожна, опасность, возможно, грозит и нам.
     - Я буду там, где ты сможешь найти меня, - ответила  Лидия.  -  В  моей
квартире или в твоей?
     - Поезжай, пожалуй, к себе, - решил Квист. - Бог знает, когда я  попаду
домой и с кем.
     Очередная песня завершилась овацией и криками восторга. Квисту  удалось
пробиться к Джонни и взять его под руку.
     - Мне надо поговорить с тобой.
     Лицо Джонни сияло.
     - Попозже, дружище. Я только начал входить во вкус.
     Сейчас, - что-то в выражении лица Квиста, во  взгляде  его  синих  глаз
убедило Джонни, что дело не терпит отлагательств. Он вскинул руки.
     - Остыньте немного, друзья. Я сейчас вернусь, - и последовал за Квистом
в холл. - Ты выбрал неудачный момент, Джулиан. Я...
     - Эдди мертв, - прервал его Квист.
     Джонни окаменел. Его лицо побледнело как полотно.
     - Его убили в твоем номере. Полиция ждет тебя. У них есть вопросы.
     Джонни согнулся пополам, словно его ударили в живот.
     Крик боли сорвался с его губ. Дрожащими руками он ухватился за  Квиста.
Выпрямился.
     - Его нашла горничная, менявшая постельное белье, - продолжал Квист.  -
Это все, что мне известно. Внизу ждет лейтенант Кривич. Он будет  руководить
расследованием. С этим нам повезло. Я его хорошо знаю, достойный человек.
     - Дай мне несколько секунд, - сдавленным голосом прохрипел  Джонни.  Он
отпустил руку Квиста, пригладил растрепавшиеся волосы. - Этот малый был моим
лучшим другом. Ты  был  прав,  Джулиан.  Мне  следовало  еще  вчера  вызвать
полицию.
     - Кривич ждет.
     Лейтенант распахнул перед Джонни дверцу патрульной машины. Он  не  стал
возражать, когда Квист высказал желание поехать с ними в "Бомонт".
     - Я понимаю, какой это удар, -  начал  он,  когда  машина  тронулась  с
места.
     - Удар! Эдди был моим лучшим другом. Когда я уехал, он  прекрасно  себя
чувствовал... всего несколько часов назад.
     - Когда вы уехали?
     - Где-то в начале седьмого, - ответил  Джонни.  -  По  пути  заехал  за
девушками. Эдди остался дома, потому что на следующий день улетал в  Европу.
Он собирал вещи.
     - Похоже, - кивнул Кривич. - В спальне мы  нашли  наполовину  уложенный
чемодан. Зачем ему понадобилось лететь в Европу? По делам?
     - О господи, лейтенант, это такая длинная история!
     - Квист намекнул, что Уизмеру грозила опасность. Какая? От кого?
     Джонни с суровым, беспощадным осуждением взглянул на Квиста.
     - Это длинная история,  лейтенант,  -  повторил  Квист.  -  Но  Эдди  -
четвертый друг Джонни, убитый за несколько последних дней.
     Брови Кривича взлетели вверх.
     - Вы шутите!
     - Один в Калифорнии, один из Чикаго, двое здесь, в Нью-Йорке.
     - Кто же второй? - спросил Кривич.
     - Адвокат  из  Лос-Анджелеса  Макс  Либман.   Его   сбила   машина   на
Мэдисон-авеню ранним воскресным утром.
     Кривич нахмурился.
     - То происшествие  едва  ли  можно  считать  преднамеренным  убийством.
Человек переходил улицу, и какой-то пьяница или наркоман сбил его.
     - Я думаю, вы измените свое мнение, - заметил Квист. Патрульная  машина
остановилась у "Бомонта". - Пойдемте в отель.
     - Поговорим здесь, - Кривич даже не потянулся к  ручке,  чтобы  открыть
дверь.
     - Давай, Джонни, - Квист повернулся к Сэндзу.
     - Обо всем? - спросил тот.
     - Да, с самого начала.
     И Джонни  рассказал  о  вечеринке  с  шампанским  и  Беверли  Трент,  о
шантажисте и своем уходе со сцены, о кошмаре последних  дней  -  смерти  Луи
Сэйбола в чикагском аэропорту, Макса Либмана  на  Нью-Йорской  улице,  Майка
Маршалла на калифорнийском пляже.
     - Вы помогали ему сохранять все это в тайне, Квист?  -  сурово  спросил
Кривич.
     - Я узнал об этом только  в  воскресенье  утром,  -  ответил  Квист.  -
Уговаривал Джонни обратиться в полицию, но он  отказался,  потому  что  ваше
вмешательство поставило бы крест на  его  дальнейшей  карьере.  Я  предложил
собрать для него кое-какую информацию и в  тот  же  день  отправил  Гарви  в
Голливуд. Дэн узнал о телефонных звонках, которые были  якобы  от  Джонни  и
после которых Сэйбол вылетел в Чикаго, а Либман - в  Нью-Йорк,  затем  нашел
тело Маршалла. До этого мы не знали о его смерти. Дэн убедил меня,  что  без
помощи  полиции  нам  не  обойтись.  Действия  преступника  укладывались   в
определенную схему: он убивал всех, за исключением Джонни, кто знал правду о
вечеринке с шампанским. Выходило, что следующей жертвой должен  стать  Эдди.
Тогда же я предложил  Эдди  уехать  куда-нибудь  подальше  и  твердо  заявил
Джонни, что выхожу из игры, если он не расскажет обо  всем  полиции.  Джонни
обещал мне начать завтрашний день со встречи с вами.
     - Ваше поведение едва ли  понравится  окружному  прокурору,  -  покачал
головой Кривич. - Вы придерживали важную информацию.
     - К черту окружного прокурора! - взорвался Джонни. - Эдди убили! Это по
вашей части, не так ли, Кривич? Вот и ищите этого сукиного сына!
     Кривич открыл дверцу.
     - Пойдемте наверх.
     - Мы его увидим?
     - Не сейчас. Тело отправлено на  медицинскую  экспертизу.  Позднее  вам
придется его опознать.
     - О боже!
     В номере 14-Б отеля "Бомонт"  царил  беспорядок.  Перевернутые  кресла,
сдернутая со стола вместе с лампой и пепельницами скатерть. Убийца  не  смог
подкрасться к Эдди Уизмеру  сзади  и  неожиданно  ударить  по  голове.  Эдди
боролся за жизнь, по крайней мере пытался убежать. На ковре темнело кровавое
пятно. Меловая линия показывала, где лежало тело.
     Их встретили двое: сурового вида детектив Квиллэн  и  сотрудник  отеля,
черноволосый,  с  маленькими   блестящими   глазками,   ведающий   вопросами
безопасности, по имени Додд.
     - Найдены  отпечатки  пальцев  лишь  несколько   человек,   -   доложил
Квиллэн. - Естественно, убитого и, вероятно,  мистера  Сэндза.  Все  это  на
бритвенных принадлежностях и различных предметах.  Два  или  три  отпечатка,
принадлежащих другим людям, имеются на стаканах в баре. Ими пользовались те,
кто не живет в этом номере.
     - Один из них я, - заметил Квист. - Я был тут днем.
     - Горничная обычно  забирает  грязную  посуду,  когда  приходит  менять
белье, - вмешался Додд. - Сегодня она, едва войдя  в  номер,  увидела  тело,
пулей вылетела в коридор и послала за мной.
     - На орудии убийства отпечатков пальцев нет, - продолжал Квиллэн. -  Их
или стерли, или убийца был в перчатках. Лаборатория скоро даст точный ответ.
     - Чем его убили? - спросил Квист.
     - Серебряным подсвечником, - ответил Квиллэн. - Точно таким же, как  на
каминной полке.
     - Странно, - Квист нахмурился.
     - Что же тут странного? - удивился Кривич. - Им можно  уложить  лошадь.
Посмотрите, какая тяжелая у него подставка.
     - Получается, что убийца пришел сюда неподготовленным или, проникнув  в
номер, решил воспользоваться другим орудием. Как мог он  знать,  что  найдет
здесь что-нибудь подходящее, если шел сюда с целью убить Эдди?
     - Вы предполагаете, что неизвестный вошел в номер Сэндза, затеял  ссору
с Эдди, в ярости схватил подсвечник и убил его? - спросил Кривич.
     - Возможно,  -  кивнул  Квист.  -  Но  это  противоречит  моей   схеме,
лейтенант. Если убийца - тот самый  человек,  что  разделался  с  Маршаллом,
Сэйболом и Либманом, он не мог прийти в отель с пустыми руками. Он  не  стал
бы надеяться на то, что ему подвернется подходящий предмет.
     - Если только он не бывал здесь раньше, - возразил  Додд.  -  Тогда  он
знал, что найдет в номере недурную дубинку, - и его черные блестящие  глазки
уперлись в Сэндза.
     Тот не двинулся дальше порога. Там он и стоял,  привалившись  к  стене.
Казалось, его сил хватало  лишь  на  то,  чтобы  удержаться  от  взгляда  на
кровавое пятно и белую линию. Каждый вздох давался ему с большим трудом.
     - Вы приехали в "Бомонт" в субботу вечером,  мистер  Сэндз?  -  спросил
Кривич.
     Джонни кивнул.
     - Не совсем так, - поправил его Додд. - Номер забронировали для мистера
Сэндза две недели назад и ждали его в субботу вечером. Но приехал он лишь  в
воскресенье, без четверти четыре утра.
     - В субботу вечером, в воскресенье утром, не все ли равно, - огрызнулся
Джонни. - Вы знаете, как я летел из Чикаго,  лейтенант.  По  просьбе  Квиста
полицейский  эскорт  сопровождал  меня  из  аэропорта  в  "Гарден".  Там   я
переоделся и сразу вышел на сцену. Я не мог попасть  в  отель  до  окончания
концерта, - он пожал плечами. - Примерно в это же время Макса сбила машина.
     - Вы занимаете эти  комнаты  несколько  дней,  -  продолжал  Кривич.  -
Полагаю, тут побывало много людей: ваши друзья, знакомые... - он запнулся. -
Женщины?
     Джонни горько рассмеялся.
     - Ну и репутация у меня. Нет, женщин не было. Никто ко мне не  заходил,
за исключением разве что Джулиана. Но, наверное, кто-то тут бывал.
     - Кто именно?
     - Не давите,  лейтенант.  Я  приехал  в  воскресенье,  в  четыре  утра.
Раздеваясь, включил радио и услышал сообщение  о  гибели  Макса  Либмана.  Я
пытался дозвониться Джулиану, но его телефон не отвечал, -  Джонни  взглянул
на Квиста. - Тогда я поехал к нему домой. Примерно в шесть утра.  Почти  все
воскресенье я провел у него. Так, Джулиан?
     - Так.
     - Я не спал с пятницы, разве что в самолете.  Вернувшись  от  Джулиана,
сразу завалился в постель, а в понедельник днем поехал к  одной  даме.  Если
нужно, назову ее адрес.
     - Нас не интересует ваше алиби, мистер Сэндз, - ответил  Кривич.  -  Мы
хотим знать, кто бывал в вашем номере кроме вас, Уизмера и Квиста.
     - Вернулся я в понедельник около полуночи. Дама  ждала  мужа.  Утром  я
встал довольно поздно и поехал в контору Квиста.  Ждал  его  там  бог  знает
сколько, выпил полбутылки виски и успел вздремнуть.  Вернулся  в  отель,  по
телефону договорился с девушками о встрече. Потом приехал Джулиан. Вечером я
забрал девушек и с ними отправился к Мэриан.
     - Вы сказали что кто-то мог прийти в номер.
     - Конечно, тут все время был Эдди. Кто-нибудь мог зайти к нему  или  ко
мне.
     - Он никого не упоминал?
     Джонни взглянул на Квиста.
     - Нет.
     - Я могу назвать вам  одного  человека,  побывавшего  здесь,  -  сказал
Квист. - Моя сотрудница, мисс Лидия  Мортон,  заходила  поговорить  с  Эдди,
когда Джонни сидел в моем кабинете.
     - Теперь ясно, откуда взялись окурки с помадой, - заметил Квиллэн. - Мы
знали, что в номер приходила женщина.
     Кривич нетерпеливо махнул рукой.
     - Давайте хоть на минуту забудем о вашей  версии,  о  том,  что  убийца
мстит за Беверли Трент. У Уизмера были враги?
     - У Эдди? О господи, лейтенант, все любили этого малыша.
     - А кто-то мог ненавидеть.
     - Возможно, это действительно совпадение, - Квист взглянул на Додда.  -
Обычный вор. Узнал, что в отеле остановился Джонни Сэндз, - у которого  есть
деньги, а то и драгоценности. Вор зашел в номер и...
     - Как он смог зайти в номер? - прервал его Кривич.
     Додд пожал плечами.
     - В больших отелях множество ключей. Случается, что с  ними  обращаются
слишком  беспечно.  Ключи  достаточно  надолго,  чтобы  можно  было   успеть
изготовить дубликат, попадают не к  тем  кому  следует.  Горничная,  приходя
застелить постели, возвращается в коридор за чистыми простынями,  ставя  при
этом замок на предохранитель, чтобы на  обратном  пути  вновь  не  лезть  за
ключом. Их учат этого не делать, но всякое  случается.  Потом  она  забывает
опустить "собачку". В номер может зайти кто угодно. У нас отличные замки, но
настоящий профессионал... - Додд в очередной раз пожал плечами. - Нет такого
замка, который нельзя открыть.
     - Итак, вор проникает в номер, - продолжал  Квист.  -  Эдди  в  спальне
собирает вещи, слышит шум, вспугивает вора и  мгновением  позже  борется  за
свою жизнь. Вор хватает первое, что попадается под руку, -  подсвечник  -  и
бьет Эдди по голове...
     - Почему никто ничего не слышал? Почему Эдди не звал на помощь?
     - Стены в этих номерах звуконепроницаемые, - ответил  Додд.  -  Он  мог
орать во все горло, его никто бы не услышал.
     Холодный взгляд Кривича уперся в Квиста.
     - Так, по-вашему, было дело, Квист?
     - Нет, но это одна из возможных версий, - Джулиан посмотрел на Додда. -
Никто не видел входящего или выходящего  из  номера  постороннего  человека?
Может быть, кто-нибудь звонил из вестибюля?
     - Мы не охраняли мистера Сэндза, -  раздраженно  ответил  Додд.  -  Мы,
конечно, понимали, что подростки, поклонники  могли  докучать  ему.  Увидеть
мистера Сэндза, получить автограф, оторвать пуговицу от его  костюма,  чтобы
потом показывать друзьям. Эту братию мы не пускаем дальше вестибюля. Старшая
по этажу получила указание приглядывать за номером 14-Б, чтобы никто попусту
не болтался под дверью. Но специально номер не  охранялся.  Мистер  Шамбрэн,
следит за тем, чтобы навязчивое внимание персонала не мешало отдыхать  нашим
гостям.
     - Кто такой мистер Шамбрэн? - спросил Кривич.
     Додд, похоже, не поверил своим ушам.
     - Мой босс! Управляющий отелем "Бомонт". Когда  у  нас  останавливается
известный политик, дипломат или артист, основное внимание мы сосредотачиваем
на психопатах, пикетчиках, демонстрантах, то есть  на  тех,  от  кого  можно
ждать неприятностей. В случае мистера Сэндза  нас  особенно  беспокоили  его
поклонницы.
     - Я должен оставаться здесь?! - Внезапно выкрикнул Джонни. - Мне  нужно
выпить. Я не хочу задерживаться в этой комнате дольше, чем это необходимо.
     - Мы перенесем ваши вещи в другой номер, мистер Сэндз, -  успокоил  его
Додд. - Коридорный ждет вашего указания, чтобы запаковать чемоданы.
     - Значит, я могу идти? - спросил Джонни.
     - Я хочу записать ваши показания, - вмешался Кривич.
     - Если  вы  решили   перебраться   в   другой   номер,   я   зайду   со
стенографистской через полчаса.
     - Я мечтаю о том, чтобы уехать к тебе, Джулиан, - вздохнул Джонни.
     - Прежде всего мне нужны ваши показания, - настаивал Кривич.
     - Дай мне знать, когда они отпустят тебя,  -  заключил  Квист  и  вышел
вместе с Доддом. Появившийся коридорный помог Джонни собрать вещи.
     - Так что там относительно вашей теории? Какие  основания  были  у  вас
предполагать, что Уизмера убьют? - спросил Додд.
     - Долгая история, - ответил Квист. - Беда в том, что я не смог  убедить
Эдди, да и, пожалуй, себя в том, что опасность настолько близка. В последние
дни совершено несколько взаимосвязанных убийств, и я подумал, что Эдди может
оказаться следующей жертвой. К сожалению, так оно и вышло.
     - Жертвой следующей, но не последней?
     - Возможно.
     - Очевидно, теперь очередь Сэндза?
     - Похоже, что так.
     - Кривич знает?
     - Да.
     - Значит, ответственность за жизнь Сэндза ложится на него. Если в отеле
убьют еще кого-нибудь, мистер Шамбрэн разрежет меня на мелкие кусочки.
     - Я слышал о вашем Шамбрэне. О нем ходят легенды.
     - Он просит, если вас не затруднит, заглянуть к нему.
     - Откуда ему известно, что я здесь?
     - Он сказал, что вы приедете с мистером Сэндзом.
     - Как он узнал?
     - Те, кто здесь работает, не сомневаются, что он  видит  сквозь  стены.
Отвести вас к нему?
     - Почему бы и нет? Я хочу познакомиться с ним.
     Как это ни странно, ранее  Квист  не  встречался  с  Пьером  Шамбрэном.
Десятки его клиентов останавливались в отеле "Бомонт". Он бывал здесь  сотни
раз, ужинал с Лидией, пил коктейли в баре "Трапеция", но ни  разу  не  видел
управляющего самым роскошным отелем Нью-Йорка, а то и всего мира.
     Кабинет Шамбрэна на четвертом этаже  отеля  скорее  напоминал  гостиную
римского дворца  эпохи  Возрождения.  Лишь  четыре  телефона  на  украшенном
чудесной резьбой столе указывали на то, что тут еще и работают. На комоде  в
дальнем углу стояла большая кофеварка. Бар переливался старинным  хрусталем,
разноцветьем бутылок. Квист успел заметить висящую на стене картину Пикассо,
несомненно, подлинник, затем все его внимание сосредоточилось на сидящем  за
столом человеке. Додд представил Квиста своему боссу.
     Шамбрэн был невысок ростом, коренаст, темноволос, а взгляд его  черных,
глубоко посаженных глаз пронзал казалось, насквозь. - Наконец-то мне удалось
встретиться с вами,  мистер  Квист,  -  француз  по  происхождению,  Шамбрэн
говорил по-английски без малейшего акцента.
     - Я очень рад, - Квист пожал протянутую руку.
     - Хотите что-нибудь выпить или чашечку кофе по-турецки?
     - Если позволите, я предпочел бы бренди.
     - Пожалуйста, у нас богатый выбор.
     Его глаза не отрывались от Квиста, пока тот не налил себе бренди  и  не
уселся в удобное кресло.
     - Для вас это тяжелый вечер.
     - Да, - кивнул Квист, - убийство не принадлежит к  числу  моих  любимых
видов спорта.
     Сидя напротив, Шамбрэн покуривал плоскую египетскую сигарету.
     - Любопытство - вредная привычка, - сказал он. - К  сожалению,  у  меня
она чрезмерно  развита.  Такой  отель,  что  маленький  город.  У  нас  свои
магазины, рестораны, бары, прачечные, химчистки, банковские сейфы, полиция -
тысяча и одна составляющие,  необходимые  для  нормального  функционирования
отеля. Любопытство позволяет мне находиться в курсе событий. Случаются здесь
и преступления, как в любом городе, но  каждое  из  них  я  воспринимаю  как
личное оскорбление.
     - Я вас не совсем понимаю.
     - Я чувствую, что не могу остаться в стороне. Убийство - плохая реклама
для отеля. Мне представляется, это - не ординарное убийство,  мистер  Квист.
Эдвард Уизмер погиб не от руки случайного вора или личного врага.
     - Вот как!
     - В отличие от прессы я уже успел сопоставить факты, -  глаза  Шамбрэна
превратились в щелочки. - Макс Либман часто бывал в этом отеле. Он  позвонил
мне в субботу вечером, чтобы узнать, когда должен приехать Джонни Сэндз.  Он
позвонил мне, а не в справочную, потому что мы давние друзья. Позже он  умер
насильственной смертью. А за несколько часов до того в  чикагском  аэропорту
застрелили Луи Сэйбола. Как выяснилось, он тоже был другом Джонни. И  вот  в
моем отеле убивают третьего друга Сэндза. Это не случайные убийства,  мистер
Квист.
     Квист улыбнулся.
     - Додд убежден, что вы способны видеть сквозь кирпичную стену.
     - Так я прав?
     - Я думаю, правы. И  Джонни  думает,  что  вы  правы.  Более  того,  мы
пытаемся убедить полицию, что вы правы.
     - И логично предположить, что  следующей  жертвой  может  стать  Джонни
Сэндз?
     - Если тут есть какая-то логика.
     - Ну, - глаза Шамбрэна сверкнули, - в моем отеле этого не  случится,  -
его короткие пальцы забарабанили по столу. - Мое  любопытство  не  дает  мне
покоя. Помимо дружеских отношений, этих людей  связывало  с  Джонни  Сэндзом
что-то еще. Какое-то событие, какой-то поступок, совершенный в прошлом?
     Квист замялся: уж не ясновидящий ли этот управляющий отелем?
     - Вы, разумеется, правы, но я не могу  рассказать  вам  обо  всем.  Это
история Джонни Сэндза, впрочем, теперь о ней известно и полиции. Но  кое-что
я вам скажу. Убит еще один  человек.  Вышедший  в  отставку  полицейский  из
Лос-Анджелеса. Его нашли в понедельник утром с размозженной, как  и  у  Эдди
Уизмера, головой.
     Шамбрэн поджал губы.
     - Значит, событие,  о  котором  вы  не  хотите  говорить,  произошло  в
Голливуде, где они все жили, - он взглянул на Квиста. - Ничего из того,  что
мы видим в наши дни, нельзя  принимать  на  веру,  мистер  Квист.  С  экрана
телевизора к нам обращается президент или  премьер-министр.  Они  говорят  о
своих благородных целях и  планах,  но  за  словами  стоят  их  политические
интриги. Ханжеское лицо домохозяйки скрывает страсть к мужу соседки. Сильное
тело  подтачивает  рак.  Завсегдатай  бара,  щедро   раздающий   чаевые,   -
потенциальный банкрот. Истина почти всегда невидима.
     - Интересное, но не слишком глубокое заключение, - нахмурился Квист.  -
Как соотнести его с четырьмя убийствами, мистер Шамбрэн?
     - Я накормлю вас лучшим обедом в городе, - улыбнулся Шамбрэн,  -  когда
вы освободите истину от ее покровов. Не имея фактов, я лишь  играю  словами.
Фокусник отвлекает ваше внимание, чтобы вы не  заметили  его  манипуляций  с
двойным дном цилиндра. Естественно, истина в этом  деле  -  наличие  второго
дна. Будет гораздо проще, мистер Квист, если занимаясь поисками преступника,
вы будете держать в памяти это простое рассуждение.
     - Думаю, я слишком устал, чтобы осознать смысл ваших  слов,  -  ответил
Квист. - Но я не забуду вашего предупреждения.
     - Вот и хорошо, - Шамбрэн встал и протянул руку. - Если потребуется моя
помощь, дайте мне знать. Будьте уверены, пока Джонни Сэндз в  отеле,  с  ним
ничего не случится. Вне отеля я не гарантирую его безопасности. Благодарю за
то, что смогли зайти ко мне.




     Квист наконец добрался до  дому.  Он  не  лгал  Шамбрэну,  говоря,  что
валится с  ног  от  усталости.  А  тут  еще  эти  рассуждения  об  истине  и
фокусниках. Совершенно бессмысленные... или нет?
     Спать, однако, не хотелось. Квист  ослабил  узел  галстука,  расстегнул
верхнюю пуговицу рубашки, плеснул в бокал бренди.  Что-то  скрипнуло,  и  он
обернулся. Лидия спускалась со второго этажа. Она была в том же костюме, что
и на вечеринке у Мэриан Шеер.
     - Я передумала, - пояснила она. - Поехала сюда,  а  не  домой,  как  ты
предлагал.
     - Вот и хорошо, - улыбнулся Квист. - Выпьешь чего-нибудь?
     - Я налью себе виски со льдом. Ты кого-то ждешь?
     - Возможно,  приедет  Джонни.  Он  потрясен  случившимся  и  не   хочет
оставаться в отеле, - взяв со стола сигарету, Квист закурил.
     - Мистер Дуглас Хэдман  оказался  весьма  навязчивым,  -  Лидия  налила
виски, добавила содовой и льда. - Он настоял на том, чтобы проводить меня. В
моем доме нет швейцара,  и  я  опасалась,  что  прощание  может  затянуться.
Поэтому я дала таксисту твой адрес  и  пожелала  Хэдману  спокойной  ночи  в
вестибюле, под бдительным оком стража порядка.
     - Бедный Хэдман, - покачал головой Квист. - Его мечта не осуществилась.
Ты заставляешь мужчин мечтать, дорогая.
     - Расскажи мне об Эдди, если не очень устал.
     Квист глубоко затянулся.
     - Ужасное дело. Кто-то размозжил ему голову серебряным подсвечником.  В
номер заходили только ты и  я.  Ты  оставила  окурки  со  следами  помады  и
отпечатки пальцев на стакане.
     - Как убийца проник в номер? - спросила Лидия.
     - То ли с помощью отмычки,  то  ли  Эдди,  ничего  не  подозревая,  сам
впустил его.
     - Бедный Эдди. Кто следующий?
     Квист пожал плечами.
     - Кривичу теперь известно все, от начала и до  конца.  Теперь  это  его
дело. Мы можем лишь успокаивать Джонни, если он нас попросит.  Мне  кажется,
он очень напуган.
     - А ты нет? Какой-то маньяк убивает их всех, одного за другим.
     - Я боюсь за Джонни. Что произошло после нашего ухода?
     - Сначала гости не поняли, что он не вернется. Они думали,  что  Джонни
позвали к телефону. Но потом Мэриан Шеер объявила, что с его близким  другом
случилось несчастье, и Джонни уехал. Гости  сразу  же  начали  расползаться.
Хэдман потребовал, чтобы я сказала ему, куда мы идем: к нему или ко  мне.  Я
ответила, что  ко  мне,  имея  в  виду  твою  квартиру.  Миссис  Шеер  очень
опечалилась, а три девицы Джонни не знали,  куда  себя  девать.  Я  пыталась
убедить Хэдмана, что он просто обязан позаботиться о них, что второго такого
случая не представится, но безрезультатно.
     - Надо отдать должное мистеру Хэдману, -  улыбнулся  Квист,  -  у  него
хороший вкус. Дэн не показывался?
     - Нет. Я надеялась, что он подъедет, но его нет.
     - Странно. Дэн в Нью-Йорке. О том, что мы у миссис Шеер,  Кривич  узнал
от него.
     Дэн Гарви не любил откладывать дела в долгий ящик. Любое  поручение  он
стремился выполнить как можно скорее. По его твердому убеждению, Сэндза  мог
шантажировать брат, отец или любовник Беверли Трент.  Потом  шантажист  стал
убийцей... В Голливуде Дэн поинтересовался, кто знал Беверли  Трент.  С  кем
она дружила? В каких кругах вращалась? Так всплыло одно знакомое ему  имя  -
Тоби Тайлер. Тайлер начинал как  актер,  приехал  в  Голливуд  за  славой  и
деньгами, не приобрел ни того ни  другого,  но  превратился  в  талантливого
агента, устраивавшего судьбы молодых артистов,  во  многом  похожие  на  его
собственную. Секретарша Луи Сэйбола вспомнила, что  среди  клиентов  Тайлера
была и Беверли Трент. Год или два года назад Тайлер переехал в Нью-Йорк, где
и работал пресс-секретарем в кинопрокатной  фирме.  Там-то  Гарви  с  ним  и
познакомился. В  одном  из  фильмов  снимался  клиент  Квиста,  и  во  время
рекламной кампании, предшествовавшей выходу фильма на экран, Тайлер дневал и
ночевал в "Джулиан Квист Ассошиэйтс".
     Вернувшись в Нью-Йорк, Гарви нашел записку Квиста с просьбой приехать к
Мэриан Шеер. Но сначала он решил заглянуть на работу, чтобы  посмотреть,  не
записан ли там телефон Тайлера. В кабинете его и  застал  звонок  лейтенанта
Кривича. Гарви рассказал ему о вечеринке у миссис Шеер. Кривич не упомянул о
смерти Эдди Уизмера и Гарви решил, что Квист в конце  концов  убедил  Джонни
обратиться в полицию. Дэн отыскал номер Тоби Тайлера,  позвонил.  Тот  чудом
оказался дома и с удовольствием принял предложение где-нибудь посидеть.  Они
выбрали ресторан "Уиллард Бэк-Ярд".
     Заказав обед, Дэн сразу перешел к делу.
     - Меня интересует Беверли Трент.
     - Она давно умерла, - вздохнул Тайлер. - Бедная Луиза Гауптман,  -  это
ее настоящее имя. Когда Луизе  не  удалось  стать  кинозвездой,  она  выпила
галлон виски, проглотила горсть таблеток снотворного, и ее не  стало.  Конец
несбывшейся мечты. Обычная голливудская история.
     - Вы можете что-нибудь еще о ней вспомнить?
     Тайлер ухмыльнулся.
     - Личные впечатления? Ну что  ж...  Вершиной  ее  карьеры  стал  Джонни
Сэндз. Дело в том, что Луиза покончила с собой после вечеринки у  Джонни.  Я
думаю, выпила слишком много, а когда он ее выгнал, наглоталась таблеток.
     - Многие знали, что она была на той вечеринке с шампанским?
     - Насчет многих сказать не могу, но я-то знаю, потому что был там.
     - На вечеринке у Джонни?
     - Да. Все началось в ресторане "Чейзен", а потом  я  поехал  вместе  со
всеми. Но быстро вышел из игры: шампанское сразу валит меня с ног.
     - Беверли явилась без приглашения, так?
     - Да.  Она  уже  успела  накуриться  марихуаны.  Выпила  пару  бокалов,
закатила скандал и смоталась.
     - Она пришла одна?
     Тайлер отпил мартини.
     - У меня сложилось впечатление, что с ней был мужчина. Бородатый  такой
подонок, которого я уже встречал раньше. Я говорю  "создалось  впечатление",
потому что не видел, пришли ли они вместе. Но какое-то время он находился  в
доме Сэндза.
     - Вместе они и ушли?
     Тайлер покачал головой.
     - К тому времени я уже не мог знать, кто с кем ушел. Я напился.
     - Что это за бородач?
     - Хиппи, - пожал плечами  Тайлер.  -  Он  вечно  ошивался  около  домов
знаменитостей, в окружении неряшливых девиц.  Видите  ли,  когда  я  впервые
увидел фотографию Мейсона*, я подумал, что это Чиф.
     ______________
     * Чарльз Мейсон - главарь банды  наркоманов  в  Голливуде,  совершивший
несколько  убийств.  Их  жертвой  стала  известная  киноактриса  Шарон  Тейт
(Примеч. пер.).

     - Чиф?
     - У парня, о котором я говорю, не было фамилии. Все называли  его  Чиф.
Чиф и его "жены".  Думаю,  Беверли  входила  в  его  банду.  А  может  быть,
что-нибудь делала для него. Во всяком случае я нередко видел их вместе. Этот
Чиф скоро отличился. Одна из его девиц во  время  вечеринки  явилась  в  дом
какого-то режиссера и подожгла себя. Перед тем, как зайти в дом, она  вылила
на себя баллон бензина. Вспыхнула, словно факел. Полиция начала искать Чифа,
опознав в ней одну из его "жен". Но  Чиф  исчез,  испарился.  Насколько  мне
известно, его так и не поймали.
     Гарви взглянул на тарелку с бифштексом.
     - От  таких  историй  разыгрывается  аппетит,  -  и  он  набросился  на
бифштекс. Тайлер последовал его примеру.  О  сгоревшей  девице  на  какое-то
время забыли.
     - Вы были агентом Беверли? - снова завел разговор Дэн.
     Тайлер с набитым ртом кивнул.
     - Господи, как славно здесь жарят лук, - проглотив сказал он. -  Чем  я
заслужил такой пир, Дэн?
     - Вы можете помочь мне найти убийцу.  Вам  известно,  что  случилось  с
друзьями Джонни - Сэйболом и Либманом?
     - Да. Их смерть связана с Беверли Трент?
     - Еще не знаю. Но пытаюсь выяснить. Расскажите мне о ней.
     Тоби нахмурился.
     - Помню, как однажды она появилась в моей конторе, состоявшей тогда  из
одной комнатки над кафетерием. Туда  не  заглядывали  знаменитости,  но  моя
фамилия значилась в справочнике. Входит, значит, эта девица, я бросаю взгляд
на ее грудь и говорю себе, что теперь могу иметь дело  с  продюсером  любого
боевика. Потрясающая фигура! Когда же она заговорила, мое сердце упало:  она
запиналась, глотала слова, но заявила, что готова на все, лишь бы попасть на
экран. Я ответил, что беру только десять процентов, а  главное  блюдо  пусть
прибережет для режиссера. Записав ее данные, имя и фамилию, я посоветовал ей
придумать для себя что-нибудь более звучное, и мы  остановились  на  Беверли
Трент. Беверли - по Беверли-Хиллз, Трент  -  в  память  о  героине  любимого
радиоспектакля моей мамы, Элен Трент.
     Я послал Беверли в одно место, где требовались девушки для кордебалета.
Месяца два она не показывалась  в  моей  конторе  -  кто-то  прельстился  ее
формами и взял на содержание. Вернулась она в приличной одежде и с  дешевыми
украшениями. Весьма неплохо для первого раза. Я направил ее куда-то  еще,  и
снова она исчезла на пару месяцев. Когда же объявилась  вновь,  я  разъяснил
ей, что я - театральный агент, а  не  сводник.  На  этом  и  кончилось  наше
деловое сотрудничество. Потом она работала гардеробщицей  во  второразрядном
ночном клубе. Там и увидел ее Джонни Сэндз:  он  пришел  послушать  какую-то
молодую  певичку.  Тут  уж  Беверли   досталось   все.   Роскошные   наряды,
ослепительные драгоценности. А потом Джонни дал ей от ворот поворот,  и  она
умерла, пытаясь вновь завоевать его расположение.
     - Значит, вы уже не были ее агентом, когда она спуталась с Чифом?
     - Нет.
     - Что еще известно вам об этом Чифе? Вы знаете его настоящее имя?
     - Нет. Все звали его Чиф. Черная  борода,  черные  глаза,  волосы  ниже
плеч. Безумный взгляд, жаркий и пронзительный.
     - На что он жил?
     - Подозреваю,  на  деньги,  которые  добывали   его   "жены".   Он   их
гипнотизировал. Сами понимаете, кто в здравом уме  подожжет  себя?..  Я  уже
сказал, что увидев фотографию Мейсона и услышав о  зверствах  в  доме  Тейт,
совершенных  его  девицами,  я  подумал,  что  Мейсон   и   есть   Чиф.   Но
присмотревшись повнимательнее, понял, что ошибся. Однако,  они  одного  поля
ягоды.
     - Вы никогда не видели его в Нью-Йорке?
     - О боже, нет. Вы думаете, что он здесь?
     - Я думаю, он был здесь в субботу вечером  и  в  воскресенье  утром,  -
ответил Гарви.
     Расплачиваясь за обед, он еще не знал об убийстве Эдди  Уизмера,  иначе
он продлил бы срок пребывания Чифа в Нью-Йорке.
     Попрощавшись с Тайлером, Гарви попытался связаться с Джулианом.  Кто-то
из слуг Мэриан Шеер ответил, что мистер Квист уже ушел.  В  квартире  Квиста
телефон не отвечал. Но Гарви продолжал звонить туда  каждые  четверть  часа,
пока наконец хозяин не вернулся.
     - Где ты был? - воскликнул Гарви. - Я узнал много интересного.
     - Убили Эдди Уизмера, - ответил Квист.


     Они сидели в лоджии и наблюдали, как луна скатывается  за  горизонт,  -
Квист, Лидия и Гарви.
     - Дело яснее ясного, - уверенно заявил Гарви.
     - Голливудская полиция должна что-то знать  об  этом  Чифе,  -  заметил
Квист. - Не зря твой приятель говорил, что Чифа разыскивали.
     - Все сходится. Этот подонок был на вечеринке. Джонни его вспомнит.  По
мнению Тайлера, Чифа забыть трудно. Он пришел  с  Беверли  или  чуть  позже.
Увидел, как она поднялась в спальню, последовал за ней. Возможно, он  хотел,
чтобы Беверли украла для него деньги. А может быть, сам решил позаимствовать
что-нибудь ценное.  Пока  он  болтался  по  второму  этажу,  Беверли  успела
наглотаться таблеток. Зайдя в  спальню,  он  прочитал  записку,  понял,  что
Беверли умерла или умирает, и смылся.  По  понятным  причинам  он  стремился
избежать встречи с полицией. А через пару дней вдруг прочитал в газете,  что
Беверли умерла в  собственной  квартире.  Чтобы  догадаться,  как  она  туда
попала, не требовалось семи пядей во лбу.
     Квист покачал головой.
     - Даже если предположить, что мы ищем  именно  Чифа,  он  не  мог  уйти
тогда, Дэн. Иначе как бы он узнал, что Сэйбол и Либман  помогали  перевозить
тело Беверли?
     - Значит, он слонялся вокруг дома Джонни, -  Гарви  нетерпеливо  махнул
рукой. - Он все видел и сразу понял, что теперь  обеспечен  до  конца  дней.
Чтобы скрыть правду, Джонни не мог не платить. И исправно платил два года. А
когда его терпение лопнуло и он ушел со сцены, Чифу  пришлось  искать  новый
путь к кошельку Джонни. У него  было  время  на  размышления.  Двести  тысяч
долларов - немалая сумма.  И  Чиф  выжидал,  пока  в  газетах  не  появилось
сообщение о выступлении Джонни  на  благотворительном  вечере  в  Нью-Йорке.
Тогда-то он и приступил  к  реализации  заранее  продуманного  плана.  Хотел
насмерть перепугать Джонни, чтобы тот вновь начал платить. И он  убил  всех,
кто так или иначе имел отношение к смерти Беверли.
     По телу Лидии пробежала дрожь. Она прижалась к Квисту.
     - Это какой-то кошмарный сон.
     Квист  молчал,  разглядывая  маленький  буксир,   ползущий   вверх   по
Ист-Ривер.
     - Ты со мной не согласен? - спросил Гарви.
     - Возможно, ты и прав. Джонни, конечно, вспомнит, был  ли  Чиф  на  той
вечеринке. Будем надеяться, что он известен и голливудской полиции. Все  так
хорошо сходится, что я, не знаю по какой причине, сомневаюсь в твоей версии.
     - Что же тебе нужно - письменное признание?
     - Я не знаю, что мне нужно, Дэн. Но чувствую, что в твоей  версии  есть
выпавшее звено, и никак не могу его нащупать.
     - Ну, если хочешь, ищи его, а мне все ясно.
     - Второе дно цилиндра, - промолвил Квист.
     - Ты свихнулся? - изумился Гарви. - О чем ты говоришь?
     - Очень умный человек предупредил меня сегодня, чтобы я всегда  помнил,
что в цилиндре фокусника есть второе дно.
     - Я сдаюсь! - воскликнул Гарби. - Ты хочешь, чтобы я обо всем рассказал
Кривичу?
     - Разумеется, Дэниэл. С голливудской полицией он свяжется быстрее  нас.
А я попрошу Джонни покопаться в памяти и вспомнить, был ли на вечеринке Чиф.


     В новом номере Джонни к телефону подошел сержант Квиллэн. Допрос Джонни
еще не окончился. Квист попросил передать Сэндзу, что ждет его звонка.
     - Мой друг Дэн Гарви  полагает,  что  может  поделиться  с  лейтенантом
любопытной информацией.
     - Это может подождать? - спросил Квиллэн.
     - Боюсь, что нет, -  ответил  Квист  и,  подозвав  Гарви,  передал  ему
трубку, а сам вышел в лоджию и сел рядом с  Лидией.  Из  гостиной  доносился
приглушенный голос Гарви.
     - Не впутывайся в это дело,  Джулиан,  -  прервала  молчание  Лидия.  -
Пожалуйста.
     - Я не впутываюсь. Теперь первую скрипку играет Кривич.
     - Но я-то тебя знаю. Если Дэн прав насчет этого маньяка,  и  твоя  тень
упадет на его тропу...
     - Для маньяка - я невидимка.
     - Нет! Завтра обо всем напишут газеты. Ты доверенное лицо  Джонни,  его
друг. Это ни для кого не секрет. Тебя видно невооруженным глазом.
     - Пусть так. Зачем я  этому  подонку?  Он  хочет,  чтобы  Джонни  начал
платить, или жаждет  его  крови.  А  я  не  представляю  для  него  никакого
интереса.
     - Он заинтересуется тобой, если ты и дальше будешь его искать.
     Квист взглянул на красное зарево, разгоравшееся на востоке.
     - Джонни - мой друг, - ответил он.
     - Ты только притворяешься циником, - вздохнула Лидия, - а на самом деле
ты сентиментальный чудак.
     - Ты бы вышла из игры, окажись я на месте Джонни?


     Джонни позвонил, когда совсем рассвело.
     - Ты, наверное, хочешь спросить меня о Чифе, - раздался  в  трубке  его
бесконечно усталый голос. - Кривич уже задал мне этот вопрос, спасибо  Дэну.
Ответа, дружище, у меня нет. Я слышал об этом типе  и  девице,  что  сгорела
заживо. Если я и видел его, то не запомнил.
     - Он был на твоей вечеринке?
     - Возможно. О боже, дружище, тогда чуть ли не все отращивали  бороду  и
волосы. На том сборище я смог бы насчитать дюжину бородачей. Ты  же  знаешь,
что такое Голливуд, Джуллиан.  В  свое  время  тысячи  людей  называли  меня
Джонни, словно давнего друга, хотя  я  видел  их  первый  раз  в  жизни.  Из
ресторана "Чейзен" ко мне поехала целая толпа. Среди них  мог  быть  и  Чиф.
Кого-то я знал по фамилии, других - в лицо. Возможно, он пришел с Беверли, а
я подумал, что он приехал вместе со всеми. Как знать, может  быть,  я  бы  и
вспомнил его, если б увидел. Но сейчас ответить тебе не могу.
     - Попытайся заснуть, - посоветовал Квист.
     - О господи, как мне  хочется  забыться,  -  голос  Джонни  дрогнул.  -
Знаешь, Джулиан, я не могу в это поверить.
     - Поверить во что?
     - В смерть Эдди. Двадцать пять лет он был рядом со мной. У  меня  такое
чувство, будто мне отрезали руки. Ты меня понимаешь?
     - Думаю, что да. Постарайся заснуть, Джонни.
     - Возможно, завтра я приеду к тебе.
     - Мы еще поговорим об этом. Позвони, как встанешь.
     - Обязательно. Спокойной ночи, дружище.


     На следующее утро, в среду, лейтенант Кривич вошел в кабинет  Квиста  в
одиннадцать часов. Он выглядел  куда  свежее  хозяина,  хотя  едва  ли  спал
больше, чем Квист.
     - Ознакомьтесь, -  он  положил  на  стол  большой  конверт  из  плотной
бумаги. - Донесение голливудской полиции, переданное по телеграфу.
     На поверку Чиф оказался прозаическим Дэвидом Харрисом.
     - У него были  трения  с  полицией,  -  пояснил  Кривич.  -  Он  жил  с
полудюжиной девиц и двумя парнями  в  какой-то  коммуне.  Их  арестовали  за
нарушение границ поместья одного из голливудских  продюсеров.  Девица  потом
сгорела именно у него на вечеринке.  Бродяги  подозревались  в  употреблении
наркотиков, но это не подтвердилось. Две "жены" Чифа отсидели небольшой срок
за проституцию. Та, что сгорела живьем, убежала из богатой семьи,  откуда-то
со Среднего Запада. Ее родители решили  выдвинуть  обвинение  против  Дэвида
Харриса. Развращение несовершеннолетних. Окружной прокурор подписал ордер на
арест, но Харрис успел удрать. С тех пор о нем ни слуху ни духу.  Полиция  и
ФБР все еще разыскивают его.
     - Я вижу, он воевал, - нахмурившись, Квист просматривал донесение.
     - Два года во Вьетнаме. Группа коммандос, награжден за храбрость в бою.
     - Значит, его не испугает вид крови, - заметил Квист.
     - И он не упадет в обморок, размозжив  кому-то  голову  канделябром,  -
добавил Кривич.
     Квист коротко взглянул на лейтенанта.
     - Вы приняли версию Дэна?
     - Никакой другой у меня просто нет, - ответил Кривич.
     - Мы постараемся его найти. Харрис - единственный подозреваемый,  -  он
достал  из  пачки  сигарету,  закурил.  -  Как  по-вашему,  что  он   теперь
предпримет?
     - Он может преследовать две  цели.  Во-первых,  убить  всех,  кто  знал
правду о смерти Беверли. Тогда Джонни - последний, оставшийся  в  живых,  и,
следовательно, его очередная жертва.
     - Но это же нелогично,  -  возразил  Кривич.  -  Эти  люди  не  убивали
девушку. Они перевезли ее тело после того, как она покончила с собой.
     - Убийца - маньяк. Его действия лишены логики, - ответил  Квист.  -  Но
есть и другая возможность. Он может вновь шантажировать Джонни: "Ты  кончишь
так же, как остальные, если не будешь платить".
     - Почему он ждал так долго, если нуждался  в  деньгах?  Сэндз  перестал
платить два года назад, когда ушел со сцены.
     - Он тратил полученные ранее двести тысяч. Теперь деньги кончились.  Он
знал, что спекулировать на карьере Джонни бесполезно  -  тот  распрощался  с
эстрадой. Поэтому он решил запугать Сэндза.
     Загудел интерком. Квист снял трубку. Конни Пармали сказала, что  звонит
Джонни Сэндз.
     - Да, Джонни.
     - Он принялся за свое, Джулиан, - Квист  едва  узнал  искаженный  голос
Сэндза.
     - Кто он, Джонни?
     - Шантажист. Этот сукин сын хочет, чтобы я вновь начал платить.
     - Подожди, Джонни.  У  меня  Кривич.  Я  подключу  усилитель.  -  Квист
наклонился вперед и щелкнул переключателем. - Ты слышишь меня, Джонни?
     - Конечно, слышу. Вы должны это прекратить, лейтенант.
     - Как он связался с вами? - спросил Кривич.
     - По телефону. Позвонил в "Бомонт", в мой номер.
     - Тот же голос, что и в Голливуде?
     - Похожий. Я должен заплатить, иначе меня ждет участь остальных.
     - Как вы должны передать деньги?
     - Пока я должен их собрать. Сто тысяч. Потом он скажет мне, что  делать
дальше. Если я не...
     - Успокойтесь, мистер Сэндз, - прервал его Кривич. - Мы его  к  вам  не
подпустим.
     - Я уезжаю отсюда, - взвизгнул Джонни. - Я не  собираюсь  оставаться  в
этой скотобойне. Пошлите кого-нибудь за мной.
     - У вашей двери  стоит  наш  человек,  мистер  Сэндз.  Позовите  его  к
телефону. Я поговорю с ним.
     - Я открою дверь только вам, лейтенант. Откуда мне знать, что  это  ваш
человек?




     Дэн Гарви, Лидия Мортон и Конни Пармали собрались  в  кабинете  Квиста,
лейтенант Кривич уехал к Джонни.
     - Ситуация, как в скверном теледетективе, - процедил Гарви.
     - Похоже и на убийство в доме Тейт, - возразила Конни.
     Квист, сидя за столом, смотрел в окно.
     - По крайней мере, мы знаем, что  он  в  городе,  -  прервала  молчание
Лидия.
     Квист повернулся к ней.
     - Откуда?
     - Звонок в отель. Он же должен получить деньги, не так ли?
     - Он мог звонить как из Нью-Йорка, так и с Гавайских  островов.  Мы  не
знаем, каким образом Джонни должен передать деньги. Я бы предпочел  получить
их в Мексике.
     Повисла тяжелая тишина.
     - Может, полиция защитит его? - спросила наконец Конни.
     - Все зависит от решения Джонни, - ответил Квист. - Если он  согласится
заплатить, наш приятель Чиф предложит план  передачи  денег,  в  котором  не
найдется места ни для полиции, ни для  кого-либо  еще,  кто  бы  мог  помочь
Джонни. А если он останется с Чифом один на один, дать  какие-либо  гарантии
того, что он останется живым невозможно. Если же Джонни платить не  намерен,
ему лучше день и ночь сидеть под колпаком полиции, пока мы не выловим  этого
маньяка.
     - Не говори "мы", - вмешалась Лидия.
     - Так, к слову пришлось.
     - Лидия права, - поддержал ее Гарви. - Мы знаем тебя как  облупленного,
Джулиан. Говоря "мы", ты имеешь в виду именно нас.
     - Джонни захочет быть в кругу друзей, - отбивался Квист. - Как, впрочем
и любой из нас, окажись мы на его месте. Я не повернусь к нему спиной,  Дэн,
только потому, что могу оказаться на прицеле.
     - Если хочешь быть героем, будь им! - отрезал Гарви.
     Зажужжал интерком, Квист повернул переключатель.
     - Мистер Хэдман хочет видеть Лидию, - послышался голос Глории Чард. Она
хихикнула. - Он очень настойчив.
     - Господи, - вздохнула Лидия. - Утром он звонил  трижды,  приглашая  на
ленч. Вероятно, "нет" его не устраивает.
     - Глория, - Квист улыбнулся, - скажи мистеру Хэдману, что  мисс  Мортон
на конференции, которая затянется до бесконечности.
     Глория едва сдерживала смех.
     - В таком случае, вы не будете возражать, если  вместо  Лидии  на  ленч
пойду я?
     - Постарайтесь только, чтобы ленч обошелся  ему  подороже,  -  и  Квист
вернул переключатель в прежнее положение.
     - Весьма настойчивый молодой человек, - прокомментировала Лидия.
     - Ты не против того, чтобы Глория увела его у тебя?  -  поинтересовался
Квист.
     - Отнюдь, - улыбнулась Лидия.
     Гарви нетерпеливо махнул рукой.
     - Значит, ты хочешь взять Джонни под  крылышко,  приютив  его  в  своей
квартире?
     - Если он попросит.
     - Он попросит, - хмыкнул Гарви. - Но сначала тебе надо нанять  хорошего
бармена.
     Квист пропустил шпильку Дэна мимо ушей. Перед ним сидели самые  близкие
друзья. Помогая Джонни, он подвергал их смертельной опасности.  Имел  ли  он
право на такой риск?..
     - Я думаю, мы должны принять общее решение, - неожиданно предложил он.
     - Какое решение? - спросил Гарви.
     - Насчет Джонни. Он попал в беду. Я хочу помочь ему, предложив  кров  и
защиту. Но тогда и вы окажетесь причастными к этому делу, так что каждый  из
вас должен высказать собственное мнение.
     - Давайте поиграем в демократию, - Гарви просто  сочился  сарказмом.  -
Проголосуем. Трое будут против одного. Но Джонни получит нашу помощь, потому
что единственный голос, принадлежащий тебе, перевесит все остальные.
     Конни поправила очки.
     - Одна из причин, по которой мы пойдем  за  вами,  Джулиан,  кроется  в
вашем характере. Такой уж вы  человек,  что  не  можете  не  протянуть  руку
Джонни. Значит, мы должны следовать вашему примеру, не так ли?
     Квист повернулся к Лидии. И прочел ответ в ее темно-фиолетовых глазах.
     - Благодарю, - улыбнулся он.
     - Меня благодарить не нужно, - фыркнул Гарви. - Я  голосую  против,  но
должен подчиниться принятому решению. Демократия.
     - Благославляю вас, дети мои, - поднял руки Квист.
     Вскоре прибыл Джонни в сопровождении Кривича и  сержанта  Квиллэна.  На
него было больно смотреть. Он не побрился, и его щеки и подбородок покрывала
седая щетина. Костюм из тонкой шерсти выглядел  так,  словно  Джонни  в  нем
спал. Глаза налились кровью, под ними набрякли тяжелые мешки.
     Войдя в кабинет, Джонни рухнул в кресло у стола Квиста. Секундой  позже
рядом с ним, со стаканом ирландского виски, возникла Конни.
     - Спасибо, куколка, - попытался улыбнуться Джонни.
     - Вы не шутите, предлагая Сэндзу переехать в вашу  квартиру,  Квист?  -
спросил Кривич.
     - Разумеется, нет.
     - У вас ему будет лучше, чем в отеле, - кивнул лейтенант.
     - Или в тюремной камере под вашей защитой, - добавил Квист.
     - К вам приходит не так уж многолюден, - продолжал Кривич. - Мы  сможем
организовать круглосуточное дежурство.
     - До конца моей жизни? - осведомился Джонни. Виски придало ему сил.
     - Если хотите, Квист, я дам знать в "Бомонт", что мистера Сэндза  можно
найти по вашему  телефону,  -  Кривич  предпочел  не  реагировать  на  слова
Джонни. - Шантажист  снова  позвонит.  Вы  не  станете  возражать,  если  мы
установим подслушивающее  устройство?  Тогда,  возможно,  удастся  выяснить,
откуда он звонит.
     - Поступайте, как считаете нужным, - ответил Квист.
     Лейтенант дал знак Квиллэну, и тот вышел из кабинета.
     - Квиллэн останется с мистером Сэндзом, пока я не организую  дежурство.
Кто может войти в квартиру помимо вас?
     - Только те, кого вы здесь видите.
     - У них есть ключи?
     - Да.
     Кривич повернулся к Джонни.
     - Вы просите у нас защиты, мистер Сэндз, но  я  могу  гарантировать  ее
только при условии, что вы будете точно выполнять мои инструкции.
     - Какие же? - спросил Джонни.
     - Мы отвезем вас в квартиру мистера Квиста в Бикмэн-Плэйс. Выходить  из
нее я вам запрещаю. Когда позвонит шантажист, вы должны максимально затянуть
разговор, чтобы мы могли засечь телефон, с которого он говорит.
     - Где я возьму для него деньги? - пробурчал  Джонни.  -  Сто  тысяч  на
дороге не валяются.
     - Деньги мы подготовим, - пообещал Квист.
     - Вероятно, вас  попросят  привезти  деньги  в  одиночку,  -  продолжал
лейтенант. - Вы никуда не поедете, пока мы не разработаем план захвата.  Это
ясно?
     - Да.
     - Вы привыкли к свободе, мистер Сэндз. Стоило вам щелкнуть пальцами,  и
ваше желание тут же исполнялось. Вдруг вам захочется навестить  какую-нибудь
девицу или закатиться в ресторан. Вы садитесь за решетку, понимаете?
     Джонни скорчил гримассу.
     - А если я приглашу  кого-нибудь  к  себе,  вы  не  станете  возражать,
лейтенант?
     - Без согласования со мной в квартиру не войдет  ни  один  человек.  За
исключением тех, кого вы видите перед собой.
     Джонни взглянул на Лидию, затем на Конни.
     - Ну, если они не станут возражать, можно ли желать большего?
     - Прекрати, Джонни, - бросил Квист.
     - Шутка, дружище. Не сердись.
     - Если вы не против, Квист,  мы  подождем  здесь,  пока  телефон  вашей
квартиры не подсоединят к подслушивающему устройству, - сказал Кривич.
     - Похоже, дружище, я  становлюсь  твоим  сиамским  близнецом,  -  глаза
Джонни подозрительно заблестели.
     Короткий знак Квиста, и все потянулись из кабинета.  Как  только  он  и
Джонни остались вдвоем, тот закрыл лицо руками и разрыдался.  Джулиан  сидел
молча. Наконец Джонни достал из кармана носовой платок, громко высморкался.
     - Как ребенок, - пробормотал он.
     - Выпей виски, - посоветовал Квист.
     Джонни встал, подошел к бару, налил виски. К  столу  он  вернулся,  уже
взяв себя в руки.
     - Если б не Эдди, я не согласился бы участвовать в этом балагане.
     - О чем ты?
     - Я привык рисковать. Я не боюсь этого бандита. Но остается  шанс,  что
он выйдет сухим из воды. Я  не  могу  этого  допустить,  дружище.  Я  должен
отомстить за Эдди.
     - Но ты же собираешься заплатить ему.
     - Едва ли. Я, конечно, добуду денег, потому что он, возможно, следит за
мной. Я буду выполнять все его указания, но Кривич  найдет  способ  прикрыть
меня. Знаешь, о чем я мечтаю?
     - Нет.
     - Я мечтаю, что доберусь до этого сукиного сына раньше Кривича,  -  рот
Джонни дернулся.
     Мы должны сохранять хладнокровие, - заметил Квист.
     - О каком хладнокровии может идти речь, когда убивают лучшего друга!  -
воскликнул Джонни. - И все потому, что меня потянуло на эту  глупую  курицу,
Беверли. Знаешь, что я тебе скажу? Она того не стоила.
     В Бикмэн-Плейс Квиста и  Сэндза  Кривич  отвез  на  патрульной  машине.
Вторая следовала чуть сзади. Квартиру Квиста словно отсекли  от  окружающего
мира: один полицейский остался  в  вестибюле,  другой  обосновался  в  холле
второго этажа - напротив входа в его апартаменты, третий - непосредственно в
них, четвертый - у черной лестницы.
     - Ваш  телефон  теперь  прослушивается,  -  напомнил  Кривич.  -   Если
зазвонит, снимайте трубку только после третьего звонка. Мой человек  сделает
то же самое. Тогда абонент не уловит второго щелчка и  не  узнает,  что  его
слушает кто-то еще.
     - Как должен вести себя Джонни,  если  позвонит  шантажист?  -  спросил
Квист. Сам Джонни, устроился рядом с баром и, казалось,  потерял  интерес  к
происходящему.
     - Тянуть время, - ответил Кривич. - Тянуть, тянуть и тянуть.  Чтобы  мы
смогли узнать, откуда тот звонит.
     - Он должен соглашаться на поставленные условия?
     - Да. Мы решим, что делать дальше.
     - И где вас найти? - спросил Квист.
     - Позвоните по этому номеру, - Кривич протянул полоску бумаги. - Где бы
я ни был, меня найдут за несколько минут.
     - Хорошо.
     Кривич взглянул на наливающего себе виски Джонни.
     - Постарайтесь сдержать нетерпение. Он может объявиться прямо сейчас, а
может, через день или два. Я думаю, он позвонит  в  самое  ближайшее  время,
чтобы не дать нам основательно подготовиться.
     О деньгах для  выкупа  они  договорились  еще  в  конторе  Квиста.  Все
оказалось проще простого. Джонни обладал  неограниченным  кредитом.  Сержант
Квиллэн поехал в банк и получил деньги в купюрах по десять, двадцать  и  сто
долларов. Их аккуратно уложили в кожаный саквояж,  который  стоял  теперь  в
стенном шкафу у двери.
     - Если Джонни предложат взять деньги и выехать немедленно?
     - Позвоните мне, подождите еще десять  минут  и  выезжайте,  -  ответил
Кривич. - Его прикроют.
     - Именно этого не хочет шантажист, - заметил Квист.
     - Я думаю, мы сможем остаться незамеченными...
     Когда лейтенант ушел, Джонни с полупустым бокалом плюхнулся в кресло.
     - Никогда  не  чувствовал  себя  таким  беспомощным.  Какая  польза  от
полицейской защиты и подслушивания телефонных разговоров? Неужели  шантажист
так глуп, что сам полезет в западню? Он скажет мне, куда привезти монеты, но
постарается оставить фараонов с носом, - Джонни допил виски. - У  тебя  есть
пистолет, дружище?
     - Нет. А что?
     - Чуть раньше я сказал  тебе,  что  хочу  жить,  -  уголок  рта  Джонни
дернулся. - Сейчас я мечтаю только об одном:  встретиться  с  этим  подонком
лицом к лицу и убить его на месте, - Джонни отвернулся. - Но перед тем как я
его убью, пусть он секунд тридцать посмотрит в дуло пистолета и поймет,  что
это такое.
     - Когда  Кривич  его  арестует,  у  него  будет   больше   времени   на
размышления.
     - Кривич-Сливич, - фыркнул  Джонни.  -  Он  обычный  полицейский.  Этот
парень ему не по  зубам.  Посмотри,  как  тот  обложил  меня.  Я  мог  убить
Маршалла, ведь в пятницу утром я был в Голливуде. Он добился и того,  что  я
оказался в чикагском аэропорту в момент убийства Сэйбола. До  Макса  Либмана
он добрался в Нью-Йорке, а потом помял мою машину,  чтобы  подозрение  вновь
пало на меня. Он слишком умен для служаки вроде Кривича. Он заманит  меня  в
укромное местечко и, возможно, после того как  получит  деньги,  убьет.  Мне
нужен пистолет, Джулиан. Помоги мне достать пистолет, чтобы я  мог  постоять
за себя.
     Зазвонил телефон.
     Мужчины переглянулись. Квист знаком предложил Джонни взять трубку.
     Второй звонок. Третий. Джонни поднял трубку.
     - Слушаю, - он взглянул на Квиста и кивнул. - Да,  сукин  ты  сын,  это
Джонни Сэндз... Да, они у меня... "Мэдисон  Сквер  Гарден"!  Да...  Да...  Я
понял, что ты сказал, но не уверен, что захочу рисковать...
     Джонни медленно положил трубку на рычаг, его рука дрожала.
     - Я не смог тянуть разговор дольше. Этот сукин сын совсем спятил.
     Квист вытащил из кармана полоску бумаги с телефоном Кривича.
     - Быстро, Джонни. Что ты должен делать?
     - Прийти на хоккейный матч в "Мэдисон Сквер Гарден". В кассе  для  меня
оставлен билет. Деньги я должен взять с собой.  И  ждать,  пока  ко  мне  не
подойдут и не попросят их отдать.  Я  должен  прийти  один.  Если  вмешается
полиция, придется платить больше.
     Квист набрал оставленный Кривичем номер. Телефонистка на  другом  конце
провода уже через пару минут нашла лейтенанта.
     - Уже позвонил? - удивился тот. - Буду у вас через четверть  часа.  Где
Джонни должен передать деньги?
     - В "Мэдисон Сквер Гарден", на сегодняшнем хоккейном матче.
     - Вы, должно быть, шутите?.. - изумился Кривич.




     В кассе "Гарден" лежал билет для Джонни Сэндза. Место ему выбрали очень
хорошее, чуть ли не напротив рассекающей площадку надвое центральной линии.
     Кривич все еще не мог поверить, что это правда. Он связался с сидящим в
подвале у подслушивающего устройства полицейским. Установить, откуда  звонил
шантажист, не удалось, но разговор записали  на  пленку.  Джонни  ничего  не
выдумал.
     - Ну ладно, - Кривич взглянул на часы. - Времени у нас  достаточно.  Мы
сможем посадить наших ребят вокруг Сэндза, перекрыть все выходы. Если кто-то
возьмет саквояж с деньгами, его тут же схватят. Ни один  человек  в  здравом
уме не решился бы на такой план.
     - А вы уверены, что он в здравом  уме?  -  возразил  Квист.  -  События
последних дней убеждают как раз в обратном. Но  я  могу  поспорить,  что  он
позаботился о том, как завладеть деньгами и ускользнуть от полиции.  До  сих
пор у него все получалось.
     - На этот раз у него нет ни единого шанса, -  голосу  Кривича,  однако,
недоставало уверенности.
     В "Гарден" был аншлаг.  "Рейнджерсы"  встречались  со  своими  главными
соперниками, "Бостонскими  медведями",  но  Квисту  удалось  достать  четыре
билета для себя, Лидии, Гарви и Конни Пармали. С  Джонни  они  оказались  на
противоположных трибунах. Кривич расставил своих людей у  каждого  входа  да
еще рассадил в непосредственной близости от Джонни с дюжину  детективов.  Он
готовился  к  любым  неожиданностям.  Преступники,   как   известно,   часто
используют один и тот же прием. Шантажист напугал всех  бомбой  в  самолете,
добившись тем самым возвращения Джонни в чикагский аэропорт. Этот же фортель
он мог выкинуть и теперь. Вывести из "Гарден" пятнадцать тысяч зрителей, обе
команды, да еще персонал не  так-то  легко.  А  в  суматохе  преступник  мог
незаметно подобраться к Джонни и забрать  деньги.  Поэтому  Кривич  приказал
детективам при любых обстоятельствах оставаться на местах. Вроде  бы  убийце
перекрыли все пути, и все же... полез  бы  он  в  пасть  тигра,  если  б  не
надеялся выбраться из нее невредимым?
     - Невидимок не существует, - подбадривал Кривич себя и  других.  -  Ему
придется  нести  саквояж.  И  даже   если   человек-невидимка   не   выдумка
фантастов... - Квист рассмеялся, догадавшись, что последует дальше, -  никто
еще не слышал о невидимых саквояжах.
     Джонни вновь попросил пистолет, на этот раз у Кривича.
     - Положитесь на нас, - ответил тот.
     Улучив удобный момент, Квист увел лейтенанта в лоджию.
     - Вы знакомы с Пьером Шамбрэном, управляющим отелем "Бомонт"? - спросил
он.
     - Слышал о нем. Время от времени нам приходится наведываться  в  отель.
Умный парень.
     - Вчера  он  высказал  интересную  мысль.  Фокусник  всегда  привлекает
внимание к тому, что кажется истиной, чтобы никто не заметил второго дна его
цилиндра.
     - Ну и что? - раздраженно спросил Кривич.
     - Мы оба  понимаем,  что  с  саквояжем  парню  никуда  не  деться.  Это
невозможно. А вдруг нас водят за нос, чтобы мы не заметили второго дна?
     - Нельзя ли ближе к делу, Квист? У меня нет времени на...
     - Он придет не за деньгами. Они его не интересуют.
     - Сто тысяч?
     - Он вступил на кровавую тропу. Маршалл, Сэйбол, Либман,  Эдди  Уизмер.
Джонни - последний из тех, кто знал, как умерла Беверли Трент. Здесь, в моей
квартире, ему не добраться до Джонни. Он не  сможет  подойти  к  нему  и  на
улице - вокруг будет кольцо полицейских.  Поэтому  он  выманивает  Джонни  в
"Гарден". Выбирает для него место. И Джонни превращается в идеальную мишень.
К нему не надо приближаться. Достаточно устроиться на  галерке  с  ружьем  в
руках. Там этого парня никто не  заметит.  Все  взоры  будут  устремлены  на
ледовую площадку. Он  стреляет  -  Джонни  падает.  Ваши  люди  бросаются  к
убитому, а наш приятель преспокойно уходит. Ружье он сунет под  какое-нибудь
сиденье и задаст невозможную задачу  -  найти  его  среди  пятнадцати  тысяч
зрителей. А Джонни мертв, чего тот, собственно, и добивался.
     - Вы и ваш чертов цилиндр, - пробормотал Кривич.
     - Это единственная понятная  мне  причина,  ради  которой  он  назначил
встречу в "Гарден".
     Лейтенант глубоко затянулся.
     - Черт! Ну хорошо. Никто не сможет подойти  к  Джонни  с  пистолетом  в
руке. Мои люди проследят за этим. Но снайпер - это другое дело...  Он  будет
стрелять с противоположной трибуны. Мы присмотрим и за ней.
     - Мне кажется, надо предупредить Джонни, - заметил  Квист.  -  Все-таки
речь идет о его жизни.
     - Я думаю, это разумно, - кивнул Кривич.
     Джонни слушал, не пропуская ни одного слова.
     - Квист  убедил  меня,  что  я  должен  дать  вам  шанс  отказаться  от
встречи, - закончил Кривич.
     Джонни облизнул губы.
     - Он действительно может застрелить меня?
     - Думаю, мы сможем вас прикрыть, - ответил лейтенант.
     - Девяносто процентов я гарантирую. Десять процентов риска.
     В улыбке Джонни не было веселья.
     - Мне это подходит.
     - Не спеши, - попытался отговорить его Квист. - Имея ружье с оптическим
прицелом, он сможет без труда влепить тебе пулю между глаз.
     - Может, это и к лучшему?
     - Возможно, он  даже  не  будет  искать  пути  к  спасению.  Если  наше
предположение верно, ты - последний в его списке.
     - Спасибо за заботу, дружище, -  Джонни  вздохнул.  -  Я  хочу  с  этим
покончить. Я согласен, лейтенант.
     - Ты идиот, - покачал головой Квист.
     Джонни шутливо толкнул его в грудь.
     - Зато ты увидишь великолепное зрелище.
     "Мэдисон Сквер Гарден" был переполнен.  Яркий  свет  заливал  блестящую
поверхность  льда  с  синими  и  красными  поперечными  полосами  и  кругами
вбрасывания. "Рейнджерсы" и "Медведи" разминались.  Вратари  своими  масками
напоминали персонажей из фильмов ужасов. Зазвучали первые такты  гимна  США.
Все встали. Затем на площадке осталось  по  шесть  игроков  каждой  команды,
арбитр приготовился вбросить шайбу.
     Квист, Лидия, Дэн  Гарви  и  Конни  Пармали  сидели  напротив  скамейки
"Рэйнджерсов". За игрой они не  следили.  Квист,  вооруженный  биноклем,  не
отрывал глаз от Джонни Сэндза. Тот  вошел  в  зал  с  саквояжем  в  руке,  в
сопровождении одетого в униформу сотрудника  "Гарден".  К  своему  месту  он
добрался нескоро. Джонни узнавали, некоторые просили автограф.
     - Чего он приперся, - пробормотал Дэн Гарви. - Все  может  кончиться  в
несколько секунд. В такой толпе ему никто не поможет.
     Наконец Джонни  сел,  поставил  между  ног  саквояж.  В  бинокль  Квист
разглядел на щеке Джонни тоненькую  струйку  пота.  Его  взгляд  блуждал  по
верхним рядам противоположной трибуны. Там мог притаиться снайпер.
     - Какую же надо иметь волю, чтобы вот так сидеть и ждать, пока  в  тебя
выстрелят, - процедил Гарви.
     "Гарден" взорвался криками. Игра началась. Квист так и не  взглянул  на
площадку. Его занимал Джонни. Он знал, что рядом с ним сидят  люди  Кривича.
Но снайпер... А зал ревел, восхищаясь своими любимцами.
     Закончился первый период.  Джонни  окружила  толпа  поклонников.  Квист
встал.
     - Я больше не могу. Пойду на ту сторону. Думаю, что смогу  помочь  ему,
если буду неподалеку. В перерыве с ним ничего не  случится.  Вокруг  слишком
много людей. Вслед за Джулианом поднялась и Лидия.
     - Я пойду с тобой.
     - Не надо. Там ты станешь мишенью.
     - А ты?
     - Как говорили в армии, если на  пуле  написано  мое  имя,  от  нее  не
спрячешься.
     - Я могу сказать то же самое и о себе.
     В фойе, у входа в один из секторов, они столкнулись с Кривичем.
     - Я постарел на десять лет, - вздохнул тот. - Я уже жалею,  что  привез
его сюда.
     - Есть что-нибудь новенькое? - спросил Квист.
     - Мои люди следят за трибунами. Ружья они не заметили.
     - Его можно спрятать под пальто.
     - Будто я этого не знаю.
     Крики зрителей  возвестили  о  начале  второго  периода.  Джонни  вновь
застыл, зажав саквояж ногами. Квист и Лидия остались с Кривичем.
     Второй и третий периоды  тянулись  бесконечно,  но  загудела  финальная
сирена, и зрители потянулись к выходам.
     - Кто выиграл? - спросила Лидия.
     - Понятия не имею, - ответил Квист.
     - "Рейнджерсы", три - два, - Кривич не отрывал взгляда от  Джонни.  Тот
сидел не шевелясь.
     Наконец Сэндз встал. Толпа уже  поредела.  Медленным  шагом  бесконечно
уставшего человека он направился к выходу, где его  ждали  Кривич,  Квист  и
Лидия. За одну эту игру он превратился в старика.  Саквояж  пригибал  его  к
земле. "Сто тысяч долларов весят побольше сэндвича с  ветчиной",  -  подумал
Квист.
     Внезапно перед Джонни возникла  знакомая  фигура  Дугласа  Хэдмана.  Он
улыбнулся, что-то сказал, и Джонни протянул ему саквояж. Хэдман взял его,  -
и тут Джонни набросился на Дугласа с кулаками. Тот отбросил саквояж,  правой
ударил Джонни в челюсть, левой - в солнечное сплетение. Сэндз рухнул на пол,
а Хэдман и не пытался бежать. Он стоял, глядя  на  Джонни,  словно  не  веря
своим глазам.
     Мгновение спустя люди Кривича заломили ему руки за спину. Подбежал  сам
лейтенант, Квист помог Джонни встать. Из уголка его рта сочилась кровь.
     - Этот сукин сын попросил у меня саквояж, - пробормотал Джонни.  -  Это
он.
     Хэдман ошарашенно смотрел на Сэндза.
     - Что с ним? - голос Хэдмана  дрожал.  -  Я  хотел  ему  помочь,  а  он
набросился на меня. Послушайте, Джонни, надеюсь, я не сильно ударил  вас,  у
меня сработал защитный рефлекс. Что произошло? Что я сделал?


     - Это же чушь собачья, - Хэдман покачал головой.
     Они расположились  в  кабинете  капитана  местного  участка:  полдюжины
детективов в штатском, Квист и Гарви. Саквояж стоял на столе. Кривич  открыл
его и показал  содержимое  Хэдману:  аккуратные  пачки  десяти,  двадцати  и
стодолларовых купюр.
     - Господи! - ахнул Хэдман.
     - Вы не знали, что в саквояже, Хэдман? - спросил Кривич.
     - О боже, нет! - воскликнул тот. - Джонни  выглядел  уставшим.  Я  лишь
предложил ему поднести саквояж.
     Лейтенант взглянул на Сэндза.
     - Он спросил, не дам ли я ему саквояж, -  ответил  Джонни.  -  Я  сразу
понял, что он имел в виду.
     - Не могли бы вы объяснить, что все это значит?  -  чувствовалось,  что
Хэдман не на шутку перепугался.
     - А не спросить ли нам мистера Хэдмана, где он был в пятницу  утром,  в
субботу днем и вечером, а также в воскресенье  рано  утром?  -  подал  голос
Квист.
     - И в тот вечер, когда свели счеты с Эдди, - добавил Джонни.
     - Я не понимаю, - пробормотал Хэдман. - Я был здесь, в Нью-Йорке. Я  не
уезжал из города бог знает сколько недель.
     - Вы не были в Калифорнии в пятницу утром? - спросил Кривич.
     - Повторяю, я не выезжал из Нью-Йорка.
     - Вы не были в Чикаго в субботу? Днем и вечером?
     - Нет!
     - Где же вы были в это время?
     - О боже! - Хэдман облизал пересохшие губы. - Я... Я  должен  подумать.
Последние две недели я помогал миссис Шеер готовить благотворительный вечер.
В пятницу... Я весь день провел в ее доме у телефона.
     - А в субботу?
     - То же самое. Последние детали. Днем я ездил в "Гарден"  -  проверить,
как идет подготовка к концерту. Пообедал  у  миссис  Шеер  и  вместе  с  ней
вечером вновь поехал в "Гарден".
     Кривич повернулся к одному из детективов.
     - Попросите миссис Шеер приехать  сюда,  сержант.  Заодно  проверим  их
алиби.
     Детектив вышел из кабинета.
     - Может, вы скажете мне, что я сделал? - взмолился Хэдман.
     - В свое время, - ответил Кривич.
     Квист отвел Гарви в дальний угол.
     - Ты можешь найти Тоби Тайлера?
     - Могу попытаться. А зачем?
     - Возможно, Хэдман, - тот самый тип, которого Тайлер называл Чифом.
     - Бородатый хиппи?
     - Бороду можно сбрить, волосы подстричь.
     Хэдману пришлось поскучать в ожидании миссис Шеер. Та прибыла  примерно
через час в сопровождении детектива. Выглядела она весьма эффектно.
     - Дуг, почему...
     - Какая-то дикость, - прервал ее Хэдман. - Произошла ужасная ошибка.
     Тут Мэриан Шеер заметила Квиста.
     - Мистер Квист, может быть, Дугу нужен  адвокат?  Насколько  я  поняла,
речь идет о каких-то деньгах в  саквояже,  которые  он  вроде  бы  попытался
украсть у Джонни. Это же просто чушь.
     - Они хотят узнать, где я был, - начал Хэдман.
     - Мы сами зададим миссис Шеер  интересующие  нас  вопросы,  -  вмешался
Кривич. - Если вас не затруднит, миссис Шеер, скажите,  пожалуйста,  что  вы
делали в прошлую пятницу?
     - В прошлую пятницу? А какое отношение...
     - Они хотят знать... - вновь подал голос Хэдман.
     - Если вы еще раз откроете рот, Хэдман, - рявкнул Кривич, - я удалю вас
отсюда. Пожалуйста, миссис Шеер, если вам  не  трудно,  расскажите,  что  вы
делали в пятницу... и в субботу.
     - Господи, в этом нет секрета. Это всем известно. В пятницу завершилась
подготовка к благотворительному концерту.  Я  провела  этот  день  дома.  Со
многими говорила по телефону. Утрясала последние неувязки.
     - Одна?
     - Да нет же.  Ко  мне  приходили  десятки  людей.  Дуг  появился  после
завтрака и был у меня до вечера.
     - Дуг - это мистер Хэдман?
     - Ну разумеется.
     - А в субботу?
     - Субботу, и Дуг вам это подтвердит, я  вспоминаю  как  кошмарный  сон.
Если б не Дуг, я бы ничего не успела. Он помогал мне весь день. Днем по моей
просьбе съездил в "Гарден". Все время успокаивал меня. Мы вместе  пообедали.
Затем поехали в  "Гарден".  После  концерта  он  отвез  меня  домой.  Джонни
закончил петь в три часа утра.
     - Значит, Хэдман отвез вас домой?
     - Да, и еще двух или трех моих друзей. Мы перекусили и разошлись  часов
в семь утра, не так ли, Дуг?
     Хэдман уже улыбался.
     - Совершенно верно.
     "Значит, Хэдман не причастен к убийствам, - сказал себе Квист. - У него
алиби на пятницу, алиби на субботу,  алиби  на  воскресное  утро."  Тут  его
дернули за рукав. Обернувшись, он увидел Дэна Гарви и симпатичного  молодого
человека. По знаку Гарви Квист вышел в коридор.
     - Тоби Тайлер, - представил Гарви своего спутника.
     - Добрый вечер, мистер Квист, - поздоровался тот.
     - Добрый вечер.
     - Ну, Тоби,  что  ты  скажешь?  -  спросил  Гарви.  -  Тот  бородач  из
Голливуда - Хэдман?
     - Не знаю, -  Тайлер  насупился.  -  Ничего  общего  -  модный  костюм,
короткая стрижка, чисто выбритый подбородок. Рост и цвет волос вроде  бы  те
же, но остальное... Пожалуй, это не он.
     - Но вас что-то смущает, - заметил Квист.
     - Та женщина. Кто она? Миссис Шеер?
     - Да. Богатая вдова.
     - Я видел ее фотографию.
     - Имя миссис Шеер не сходит со  страниц  светской  хроники,  -  хмыкнул
Гарви. - Мы все видели ее фотографии.
     - Я видел ее в другом месте, - вымученно улыбнулся Тайлер.  -  В  нашем
разговоре, Дэн, мы не касались подробностей моей личной  жизни.  Но  я  могу
сказать, что тоже  пользовался  благосклонностью  Беверли  Трент.  Так  вот,
фотография миссис Шеер  в  серебряной  рамке  стояла  на  туалетном  столике
Беверли.







     - Я не могу его задержать, - Кривич в сопровождении Джонни Сэндза вышел
в коридор к Квисту, Гарви и Тоби Тайлеру. Мэриан Шеер и  Хэдман  остались  в
кабинете. - Сэндз признает, что Хэдман лишь спросил, не может ли он  понести
саквояж. Он не выхватывал саквояж из рук Сэндза. Наоборот, Сэндз  сам  отдал
его.
     - Это он,  -  настаивал  Джонни.  Вдруг  он  с  интересом  взглянул  на
Тайлера. - Мы с вами раньше не встречались?
     Тот широко улыбнулся.
     - В Голливуде. А  однажды  я  попал  на  вашу  знаменитую  вечеринку  с
шампанским.
     Джонни окаменел.
     - А какого черта вы здесь?
     Квист пояснил, что Тайлер - друг Гарви и одно время был агентом Беверли
Трент.
     - Тайлер вспомнил, что Беверли Трент появилась  на  вашей  вечеринке  с
мужчиной, - добавил Гарви. - Вам знакомо прозвище Чиф, Джонни?
     Сэндз нахмурился.
     - Длинноволосый псих из Голливуда? У него был целый гарем,  а  одна  из
его женщин подожгла себя в доме Джига Лоусона? Вы думаете, он  был  на  моей
вечеринке с шампанским, Тайлер?
     - Я в этом уверен, - ответил тот.
     Джонни покачал головой.
     - Там были люди, которых я не знал. Длинные волосы и бороды  тогда  как
раз вошли в моду. Может, он и был там. Но какое отношение имеет Чиф к  этому
слизняку в кабинете?
     - Мы пытаемся разобраться, Джонни, - ответил Квист.
     - Если Хэдман действительно пришел за деньгами, он  мог  убить  Эдди  и
всех остальных. Возможно, он и Чиф  -  один  человек.  Поэтому  мы  привезли
Тайлера, чтобы опознать его.
     - Ну, это Чиф или нет?
     - Точно я сказать не могу, - покачал головой Тайлер.  -  Скорее  всего,
нет. Рост, цвет волос похожи, но не более того.
     - Ты бывал в квартире Беверли Трент, Джонни? - продолжил  Квист.  -  Не
считая той ночи, когда вы привезли тело?
     - Это крысиная нора, - ответил Джонни. Я не хотел, чтобы меня видели  в
ее доме. Беверли приезжала ко мне.
     - Тоби провел там ночь. И увидел  интересную  фотографию  в  серебряной
рамке, - Квист взглянул на лейтенанта. - Ты помнишь какие-нибудь  фотографии
в квартире Беверли, Джонни?
     - Знаешь, мы хотели как можно скорее выбраться оттуда. Мы  положили  ее
на кровать, оставили на ночном столике пустой флакон  из-под  снотворного  и
тут же смылись. Чья же там была фотография? Может быть, Джона  Уэйна*?  Наша
Беверли была неравнодушна к знаменитостям.
     ______________
     * Известный голливудский киноактер (Примеч. пер.).

     - Фотография Мэриан Шеер.
     У Джонни отвисла челюсть.
     - Ты шутишь!
     - Вы в этом уверены, мистер Тайлер? - спросил Кривич.
     - Абсолютно, лейтенант.
     - Фотографии Мэриан мелькают во всех газетах, - заметил Джонни.
     - Скажите мне, Тоби, вы видели вырезку из газеты или журнала? - спросил
Квист.
     - Нет, это была именно фотография - восемь на десять дюймов.
     - Вы взглянули на нее и узнали миссис Шеер? - добавил Кривич.
     - Нет. Сегодня я увидел эту женщину впервые. Но на туалетном столике  в
спальне Беверли стояла ее фотография. В этом я не сомневаюсь.
     - Так давайте спросим Мэриан, как ее фотография  попала  к  Беверли,  -
Джонни двинулся к двери.
     - Не спеши, Джонни, - Квист взглянул на Кривича.  -  Она  сейчас  очень
сердита. И не захочет отвечать на вопросы. Я, пожалуй, отвезу ее домой и  по
пути расспрошу обо всем, что нас интересует. Вы ведь  не  сможете  задержать
миссис Шеер, не так ли, лейтенант?
     - Дело Трент меня не касается, - ответил Кривич. - Я расследую убийства
Макса Либмана и Эдди Уизмера. Возможно, убийца - шантажист Сэндза. Но у меня
такое ощущение, что у Хэдмана железное алиби.  Валяйте,  Квист.  Попытайтесь
узнать, что это за фотография, - он повернулся к Джонни.  -  А  вас,  Сэндз,
отвезут в квартиру Квиста. Вы останетесь там под охраной сержанта Квиллэна.
     - Вы думаете, шантажист снова позвонит? - спросил Джонни.
     - Он же не получил денег.
     Кривич сказал Мэриан Шеер и Хэдману, что они могут идти. Перед Хэдманом
он даже извинился.
     - Если вы позволите отвезти  вас  домой  и  угостите  меня  шампанским,
Мэриан, - Квист взял миссис Шеер под руку, - я расскажу вам всю историю.
     Ее глаза затуманились.
     - Бедный Дуг, - вздохнула она.


     В особняк миссис Шеер они поехали на  такси.  Хэдман  все  еще  не  мог
прийти в себя.
     - Я увидел, как Сэндз тащит этот  чертов  саквояж.  Он  выглядел  таким
усталым, а саквояж таким тяжелым, что я решил помочь ему. Подойдя к  Джонни,
я поздоровался и спросил, не донести ли саквояж до такси или его машины.  Он
взглянул на меня, отдал саквояж и тут  же  замахал  кулаками.  Мне  пришлось
защищаться.
     - Джонни весь вечер ждал, когда его попросят отдать  саквояж,  -  Квист
сидел между Мэриан и Хэдманом. Оба ловили каждое его слово.
     Он рассказал, что Джонни шантажировал некий тип. Беверли Трент  Джулиан
не называл, но заметил, что причина шантажа известна его  слушателям.  Затем
Квист  перечислил  фамилии  убитых  и  высказал  предположение,   что   этот
загадочный  маньяк  старается  или  запугать  Джонни,  чтобы  заставить  его
платить, или просто хочет разделаться с ним.
     - Все убитые, включая Эдди  Уизмера,  знали  о  событиях  того  вечера.
Джонни два года исправно платил шантажисту. Так что убийства  взаимосвязаны.
Сегодня утром тот вновь позвонил и потребовал сто тысяч долларов,  пригрозив
убить Джонни, если денег не будет. Он велел привезти всю сумму в "Гарден"  и
ждать, пока не попросят. Мы  не  могли  понять,  как  шантажист  рассчитывал
получить деньги. Ясно было, что полиция попытается прикрыть Джонни.  Я  даже
подумал, не хочет ли он подставить Джонни под пулю снайпера. Сэндз  просидел
весь матч, ожидая или выстрела, или вопроса о деньгах.
     - Мой бог! - ахнула Мэриан.
     - Представляете, Хэдман, в каком он был состоянии, когда вы  подошли  к
нему и предложили поднести саквояж?
     Глаза Хэдмана широко раскрылись.
     - Так вот почему их интересовало, что я делал в пятницу,  субботу  и  в
воскресенье ранним утром? Они думали, что я - убийца.
     - Вы же попросили отдать вам  саквояж,  -  пожал  плечами  Квист.  -  К
сожалению, дважды два иногда равняется пяти.
     - И теперь Джонни вновь будет ждать телефонного звонка? - подала  голос
Мэриан. - У него опять потребуют денег, а может быть, попытаются убить?
     - Да.
     - Это же ужасно!
     - Не знаю, что на меня нашло. Зачем я только заговорил с ним, - покачал
головой Хэдман. - Но он выглядел таким уставшим. А кого привел Гарви?
     - У нас есть основания подозревать, что шантажист-убийца раньше  жил  в
Калифорнии. Его звали Чиф. Приятель Дэна, Тоби Тайлер,  знал  его  лично.  В
Калифорнии Чиф ходил с бородой и длинными волосами. Тоби говорит, что внешне
он напоминал Чарльза Мейсона. Раз вы попросили отдать  саквояж,  Хэдман,  на
вас пало подозрение и в совершении убийства, поэтому мы подумали, что  вы  и
есть Чиф, но побритый и подстриженный. Гарви привез Тоби, чтобы он  взглянул
на вас.
     - И?..
     - Разумеется, он сказал, что между вами нет ничего общего.
     Хэдман облегченно вздохнул.
     - Господи, к какой беде может привести простое стечение  обстоятельств.
И с чего только я решил ему помочь! Кто-нибудь  из  детективов  Кривича  мог
застрелить меня!
     - Если бы вы побежали, а не ударили в ответ, - кивнул Квист.
     Такси остановилось у особняка Мэриан. Квист  расплатился  с  водителем.
Они вошли в дом, поднялись на третий этаж. Хэдман направился к бару, а Квист
уселся в удобное кресло и вытянул ноги. Только сейчас  он  понял,  до  какой
степени устал.
     - Пожалуйста, курите, - улыбнулась Мэриан.
     Квист достал сигару, закурил.
     - Я перепугалась до смерти, когда они приехали за мной, -  Мэриан  села
напротив. - Я не знала, что мог натворить Дуг.  Но  ваше  присутствие  сразу
успокоило меня.
     - Кривич - порядочный человек, - ответил Квист. -  И  честно  выполняет
свой долг.
     Он думал о том, как перевести разговор  на  Беверли  Трент,  но  шестое
чувство подсказывало ему, что делать этого не следует.
     - Вы когда-нибудь жили в Калифорнии? - спросил Квист.
     - Я вообще не бывала там, - ответила Мэриан.
     - А мне почему-то казалось, что вы изъездили весь свет.
     - Делберт и я действительно много путешествовали, но главным образом по
Европе - Англия, Франция, Греция, Италия, Испания. А вот на  нашем  западном
побережье я не была ни разу.
     Хэдман принес бокалы.
     - Насколько  я  понимаю,  корни   нынешних   неприятностей   Джонни   в
Калифорнии?
     - Да, конечно. Он прожил в Голливуде долгие годы.
     - Вот почему вы спросили, бывала ли я в Калифорнии, Джулиан?  -  Мэриан
вновь мило улыбнулась.
     В голове Квиста прозвенел тревожный звонок: "Не спрашивай ее о  Беверли
Трент!"
     - Я просто подумал, не знакомы ли  вы  с  кем-либо  из  калифорнийского
окружения Джонни. А вы жили в Голливуде, Хэдман?
     - Однажды я провел  там  неделю.  Футбольная  команда  нашего  колледжа
играла с Южно-Калифорнийским  университетом.  Тренер  держал  нас  взаперти,
словно преступников.
     - Где вы учились?
     - В "Нотр-Дам". Так что в Калифорнии я видел только аэропорт, захудалый
пансионат, где мы останавливались, да стадион.
     "Не задавай вопроса о Беверли Трент".
     Квист допил содержимое бокала и встал.
     - С вашего разрешения, Мэриан, я пойду. Очень устал.
     - Позвоните мне. Мы хотим быть в курсе событий.
     - Если с Джонни что-то случится, - хмуро ответил Квист, - вы и так  обо
всем узнаете.
     Один из детективов Кривича дежурил в вестибюле дома Квиста, другой -  в
коридорчике у его квартиры. В гостиной Джулиана встретила Лидия.
     - Джонни?
     - Ушел спать с бутылкой ирландского. Ты что-нибудь узнал?
     - Я поехал к ней, чтобы задать один вопрос, но не стал этого делать.
     - Почему?
     - Честно говоря, не знаю. Внутренний голос запретил мне открывать рот.
     Они вышли в лоджию.
     - Джулиан...
     - Да, дорогая?
     - Что такое индейский вождь?  Я  хочу  сказать,  каков  его  социальный
статус?
     - Он - король, босс, глава.
     Лидия резко повернулась к нему.
     - Дэн говорил, что того голливудского подонка звали Дэвид Харрис?
     - Кажется, да.
     - Инициалы "Д.X." - Дэвид Харрис,  "Д.X."  -  Дуглас  Хэдман,  -  Лидия
покачала головой. - Я больше не верю в случайные совпадения, Джулиан*.
     ______________
     * В переводе с английского  headman  (хэдман)  означает:  глава,  вождь
племени (Примеч. пер.).

     - Игра слов, - помолчав, ответил Квист.
     - Почему же ты не спросил Мэриан Шеер, знакома ли она с Беверли Трент?
     - Говорю тебе, помешало шестое чувство.
     - Дуглас Хэдман перед законом  чист.  У  него  железное  алиби.  Он  не
убийца. Возможно, и не шантажист.
     - И что из этого следует?
     - Забудем о нем, - ответила Лидия.
     - А твоя игра слов? Вождь - глава - Хэдман? -  Квист  вернулся  в  бар,
плеснул в бокал виски, добавил содовой.
     - Может быть, фотография Мэриан  Шеер  не  связь  с  Беверли  Трент?  -
заметила Лидия.
     - Как же она попала в квартиру Беверли?
     - Мэриан - богатая светская дама. Возможно, для Беверли Трент она  была
примером.
     - Это фотография, а не вырезка из газеты.
     - Ну и что? В наши дни получить фотографию не так  уж  сложно.  Беверли
могла послать миссис Шеер письмо с такой просьбой.
     - Да-да, конечно. Но как быть с Хэдманом-Чифом?
     - Стоит ли волноваться из-за него, Джулиан? У него алиби.
     Квист покачал головой.
     - Мне не дает покоя этот чертов цилиндр.
     - Цилиндр?
     - Шамбрэн напомнил о втором дне цилиндра  фокусника.  Вот,  собственно,
из-за чего я не спросил миссис Шеер о фотографии. Что-то не так и  с  миссис
Шеер, и с Хэдманом.
     - Что именно... кроме глупых совпадений?
     Квист повернулся к Лидии.
     - Я абсолютно уверен, что шантажист и не собирался  забирать  деньги  в
"Гарден". Вынести их оттуда было  невозможно.  Поэтому  я  предложил  версию
снайпера.
     - К счастью, ты ошибся.
     - Но что произошло? Где разгадка этой шарады?
     - Может быть, ты ищешь там, где ничего нет?
     - Едва ли. Теперь с Хэдмана сняты обвинения в убийстве и шантаже.
     - Ну и что?
     - Значит, когда  шантажист  позвонит  в  следующий  раз,  мы  не  будем
подозревать лишь одного человека  -  Дугласа  Хэдмана.  Он  чист.  Настоящий
фокус. Наше внимание приковано  к  Хэдману,  затем  он  признан  невиновным,
следить за ним больше незачем... и тут из цилиндра появляется кролик.
     - Но его алиби!
     - Алиби  подтвердил  человек,  возможно,  имеющий  отношение  к  смерти
Беверли. Это алиби нуждается в более  тщательной  проверке,  -  он  погладил
Лидию по щеке. - Поезжай к себе и отдохни. Утром мы попытаемся узнать правду
о нашем вожде и его даме.


     После звонка Лидии, сообщившей, что она дома,  Квист  разделся,  принял
душ, лег в постель и сразу заснул.
     Разбудил его жуткий вопль. Какое-то мгновение Квист  приходил  в  себя,
затем понял, что крики доносятся снизу, из комнаты, где спит  Джонни.  Квист
вскочил, надел халат, вытащил  спрятанный  в  шкафу  под  носовыми  платками
пистолет, и сбежал вниз. Крики стихли. В полутьме он увидел Джонни, сидящего
на кровати.
     - Джонни!
     - О господи, - простонал тот.
     - Я  включу  свет,  -  Квист  нащупал  выключатель  и   повернул   его.
Настороженно оглядел комнату.
     - Я кричал? - хрипло спросил Джонни.
     - Еще как.
     - Значит, у тебя есть пистолет, - Джонни сощурился от яркого  света.  -
Хорошо, что ты не дал его мне. Я убил бы этого Хэдмана.
     - Джонни, что случилось?
     - Кошмарный сон, - Джонни потянулся за пачкой сигарет.
     - Ты меня насмерть перепугал, - Квист сунул пистолет в карман халата.
     Джонни закурил и поднял с пола бутылку виски.
     - Кто-то пытался меня убить... серебряным подсвечником.
     - Если б не  виски,  я  дал  бы  тебе  таблетку  снотворного,  -  Квист
повернулся к двери.
     - Не уходи, - взмолился Джонни. - Давай поговорим, дружище.
     - Я валюсь с ног от усталости,  -  ответил  Квист.  -  А  завтра  будет
трудный день.
     - Что ты задумал?
     - Для собственного успокоения хочу покопаться в прошлом Хэдмана и твоей
подруги Мэриан Шеер.
     - Так Хэдман еще под подозрением?
     - Завтра мы все выясним.




     - Мистер Хэдман не так уж прост, - покачал головой Квист. Лидия,  Гарви
и Конни Пармали сидели перед ним. - Начнем с того, что его  телефона  нет  в
справочнике.
     - Я не понимаю тебя, Джулиан, - Гарви нетерпеливо махнул рукой. -  Игра
слов, кое-какие совпадения, и тебя уже не устраивает  алиби  Хэдмана.  Разве
так уж важно, что у него такие же инициалы, как у  Дэвида  Харриса?  Раскрой
телефонный справочник, и ты найдешь две дюжины  людей  с  инициалами  "Д.X."
Допустим, его телефон там не значится, но вчера  он  дал  Кривичу  все  свои
координаты: имя, фамилию, адрес, номер телефона. И еще эти твои  размышления
о цилиндре фокусника. Знаешь, Джулиан...
     - Но почему  шантажист  выбрал  столь  необычное  место  для  получения
выкупа? - прервал его Квист.
     - Не знаю. Но к Хэдману это не имеет никакого  отношения.  Даже  Кривич
признал, что он чист. У нас хватает забот  с  охраной  Джонни,  и  надо  еще
решить, как быть с настоящим шантажистом, когда тот вновь даст о себе знать.
     Квист взял со стола сигару.
     - Хэдман упомянул, что играл в футбольной команде "Нотр-Дам".  Ездил  в
Лос-Анджелес на матч с Южно-Калифорнийским университетом. У тебя есть друзья
в "Нотр-Дам", не так ли, Дэн? Попробуй узнать, помнят ли там Хэдмана.
     - Да что они смогут сказать?
     - Не будем гадать, Дэниэл. Что тебе, трудно позвонить?
     Гарви пробурчал что-то и поднял трубку.
     - Соедините   меня   с   Патриком   О'Мара,   университет   "Нотр-Дам",
Саут-Бенд, - сказал он телефонистке. - Да, срочно, и  положил  трубку.  -  В
каком году играл Хэдман?
     - Понятия не имею. Ему сейчас около тридцати, так? Думаю, пять  -  семь
лет назад.
     - Ты хочешь, чтобы О'Мара нашел иголку в стогу сена, Джулиан.
     - А пока мы ждем, - продолжал Квист, - давайте займемся миссис  Делберт
Шеер. Кем она была до замужества,  откуда  родом,  где  работала?  Репортеры
светской хроники наверняка что-то знают. Почему она вышла замуж за человека,
который годился ей в отцы? Где сделаны фотографии, одна из которых попала  к
Беверли Трент? Лидия, Конни, разберитесь с этим, хорошо?
     Зазвонил телефон. Гарви взял  трубку,  а  Квист,  наклонившись  вперед,
щелкнул переключателем громкой связи.
     - Мистер О'Мара на проводе, - раздался голос телефонистки.
     - Пат? Это Дэн Гарви.
     - Привет, старик. Как поживаешь?
     - Отлично. Мне нужна твоя помощь.
     - Я слушаю.
     - Несколько лет тому назад, пять или семь, у  вас  был  парень,  Дуглас
Хэдман. Он играл в футбольной команде.
     - Хэдман? Я не помню никакого Хэдмана.
     - В тот год вы играли с Южно-Калифорнийским университетом на  их  поле.
Останавливались в каком-то загородном пансионате.
     - Я отлично помню тот сезон.  Я  сам  ездил  в  Калифорнию.  Хэдмана  в
команде не было. Там у нас вышла неувязка. После игры пропал Хирш, Дон Хирш.
Мы обратились в полицию штата и в ФБР. Думали, с ним  что-нибудь  случилось.
Но, как выяснилось, он просто решил завязать с учебой.  Подался  в  какую-то
коммуну хиппи.
     - А как выглядел Хирш? Ты его помнишь?
     - Да, конечно. Шесть футов роста, весом в сто шестьдесят фунтов, черные
волосы. Довольно быстр, но выносливости маловато.
     - В университете должны остаться его документы, не так ли, Пат?  Откуда
он приехал и все такое. Я имею в виду Хирша.
     - Все должно лежать в деканате. Если это важно, я выясню.  Ты  думаешь,
это твой Хэдман?
     - Возможно. Для меня это очень важно, Пат.
     - Хорошо. Позвони мне к концу дня. Часиков в пять.
     - До вечера, - Гарви положил трубку, его лицо потемнело.
     - Дон Хирш, инициалы "Д.X.", - промурлыкала Лидия.
     - Коммуна хиппи, - задумчиво повторил Квист.  -  Возможно,  наш  мистер
Хэдман погорячился, упомянув о "Нотр-Дам". Не стал ли  он  Чифом  после  той
игры, - он нажал кнопку на  столе.  -  Пусть  кто-нибудь  заменит  Глорию  в
приемной. Я хочу с ней поговорить.
     Конни встала.
     - Пора поинтересоваться прошлым миссис Шеер. - и прошла в свою комнату.
     - Должен  признать,  что  совпадений  действительно  слишком  много,  -
пробурчал Гарви.
     Открылась дверь, и в кабинет впорхнула Глория Чард.
     - Что я натворила, - испуганно спросила она.
     - Вчера тебя приглашал на ленч Дуглас Хэдман.
     - Но вы разрешили мне поехать с ним, - она взглянула на Лидию.
     Квист улыбнулся.
     - Конечно. Но нас интересует мистер Хэдман.  Что  бы  ты  могла  о  нем
сказать?
     Глория потупилась.
     - О  нем  -  практически  ничего.  Но  я  узнала,  что  являюсь   самым
очаровательным, самым желанным существом на  свете,  и,  если  я  не  отвечу
согласием  на  его  чувства,  он  почти  наверняка   обезумеет,   обезумеет,
обезумеет.
     - Очень интересно, но неужели он ничего не говорил о себе?
     - Упомянул, что только он может научить меня таинствам любви.
     - Каков же был ответ: да или нет? - улыбка не сходила с лица Квиста.
     - Я ответила: "Возможно". Он действительно неотразим.  Сегодня  вечером
я, вероятно, буду с ним обедать.
     - Как же он мог покинуть тебя вчера, находясь на грани безумия?
     - Он был в отчаянии, но  не  мог  отменить  назначенную  ранее  деловую
встречу.
     - В "Мэдисон Сквер Гарден", - добавил Гарви.
     - Если вы считаете, что я не должна видеться с  ним,  мистер  Квист,  -
пролепетала Глория, я, конечно...
     - Не торопись сдаваться на милость победителя, Глория.  Я  только  хочу
предупредить тебя, что мистер Хэдман не просто герой-любовник. Где он живет?
     - Он снимает квартиру где-то в Ист-Сайде.
     - Там ты и должна встретиться с ним?
     - Если соглашусь.
     - Его номера нет в телефонном справочнике, потому что квартира записана
на другую фамилию, - вставил Гарви.
     - Он не сказал тебе, чем занимается? Где работает?
     - Нет, мистер Квист. Он лишь превозносил мои достоинства.
     - Да, у мистера Хэдмана отменный  вкус.  Сначала  Лидия,  потом  ты,  -
пальцы Квиста забарабанили по столу. - Хэдман что-то скрывает, возможно,  он
даже опасен. Не знаю, стоит ли тебе встречаться с ним.
     - Конечно, не стоит! - воскликнул Гарви.
     - Я хочу знать, чем он занимается. Откуда родом. Как давно  обосновался
в Нью-Йорке. Когда превратился из Хирша в Харриса, из Харриса - в Хэдмана.
     Глаза Глории широко раскрылись.
     - Я не понимаю. Вы думаете, он... он...
     - Да, - отрезал Гарви.
     - Мне кажется, Глорию надо ввести в курс дела,  -  Квист  повернулся  к
Лидии. - Расскажи ей обо всем,  Лидия.  А  потом  я  попрошу  тебя,  Глория,
заглянуть ко мне. Мы решим, встречаться тебе с Хэдманом или нет.
     Обе женщины вышли из кабинета.
     - Похоже, в твоей версии что-то есть. - Гарви  взглянул  на  Квиста.  -
Представление в "Гарден"  разыгрывалось  для  того,  чтобы  отвлечь  нас  от
Хэдмана. Если он Чиф - Хирш - Харрис...
     - Джонни вновь услышит о нем, - продолжил Квист. - И  на  этот  раз  мы
едва ли сможем помешать передаче выкупа.
     - Но он не убийца, - упорствовал Гарви.
     - Если его алиби подтвердится.
     - Глории не следует встречаться с ним. Если этот тип  -  Чиф,  то  один
только Бог знает, что он с ней сделает.
     Квист задумчиво разглядывал кончик сигары.
     - А мне кажется, Глория справится с мистером Хэдманом.
     - А что предпримем мы? Ты скажешь  Кривичу,  что  нашел  второе  дно  в
цилиндре Хэдмана?
     - Скажу. Но он может не поверить. Поэтому сначала я хотел  бы  получить
более подробную информацию. Твой человек в "Нотр-Дам" выяснит  что-нибудь  о
Хирше, Глория - о Хэдмане.
     - А пока Хэдман назначит новую встречу Джонни  и  смоется  с  чемоданом
денег.
     - Возможно, он сделает такую попытку. И постарается, чтобы на этот  раз
детективы Кривича не смогли прикрыть Джонни.
     - Значит, у него все  выгорит.  Джонни  оставит  где-нибудь  саквояж  с
деньгами, а Хэдман его заберет как только Джонни скроется из виду.
     Квист кивнул.
     - Он  будет  следить  за  Сэндзом  чтобы  убедиться,  что  у  того  нет
полицейского прикрытия. Тут-то мы его и накроем.
     - Каким образом?
     - Он уверен, что его уже ни в  чем  не  подозревают.  У  него  надежное
алиби, он отпущен на все четыре стороны. А мы установим за  ним  наблюдение.
Убедим Кривича отозвать своих ищеек. Джонни привезет деньги, и когда  Хэдман
приедет за ними, мы возьмем его с поличным.
     - Мы?
     Квист улыбнулся.
     - Я думаю о тебе, Дэниэл.


     День тянулся медленно. Квист принял несколько клиентов,  переговорил  с
Глорией.
     - Я не боюсь Хэдмана, - заявила она.
     - Ты можешь нам помочь, - кивнул Квист. - Если он будет с тобой, то  не
сможет заниматься чем-то другим. И мы выиграем время. Возможно, к вечеру  мы
и так будем все знать. Тогда ты откажешься от обеда.
     Во второй половине дня в кабинет заглянула Конни Пармали.
     - Если хотите, я расскажу о прошлом Мэриан Шеер.
     - Конечно, хочу.
     Она села.
     - Кое-что вас удивит.
     - Я в этом не сомневаюсь.
     - Делберт Шеер умер шесть лет назад в  возрасте  семидесяти  двух  лет.
Сердечный приступ по дороге на работу. Он был биржевым маклером. Особняк  на
Восьмидесятой улице, где живет его вдова, принадлежал ему.
     - Любопытно, - сухо заметил Квист и потянулся за сигарой.
     - Слушайте же. Мистер Шеер находился на грани банкротства.  Практически
разорился. Особняк был заложен и перезаложен. Правда, на личном счету Мэриан
Шеер было сорок тысяч долларов. После смерти мужа она получила и  закладную.
Больше ей не досталось ни цента.
     - Однако!
     - Никто не смог заставить ее платить по деловым обязательствам мужа.  В
общем, у нее остались дом и сорок тысяч долларов.  Выплаты  по  закладной  и
поддержание привычного образа жизни съели эти сорок тысяч очень быстро.
     - Где ты все это выкопала, Конни?
     - У Тэдди Мюрэка из вашего банка. Он вам многим обязан. Два года спустя
она потратила все, и тут на ее счет поступили пятьдесят тысяч долларов.  Год
спустя еще столько же. Вам это о чем-то говорит?
     Глаза Квиста превратились в щелочки.
     - Первые пятьдесят  тысяч  поступили  на  следующий  год  после  смерти
Беверли Трент, когда Джонни начали шантажировать.
     - Я подумала о том же. Естественно,  у  меня  нет  доказательств  связи
денежных поступлений на счет Шеер с  шантажом  Джонни.  Но  по  времени  все
совпадает.
     - Продолжай, - кивнул Квист.
     - Наша Мэриан вышла замуж за Делберта Шеера десять лет назад.  Согласно
брачному свидетельству, ей было тридцать  два  года.  До  этого  она  успела
овдоветь. Ее первый муж, Майк Дэниэлс,  годом  раньше  погиб  в  авиационной
катастрофе. Он оставил  Мэриан  двухкомнатную  квартиру  в  Грэмерси-Парк  и
скромное наследство. Но она чуть ли не сразу же подцепила Делберта Шеера.
     - Занятно.
     - О том, чем занималась Мэриан до встречи с Майком Дэниэлсом, никто  не
знает. Помимо прочего, Майк увлекался прыжками с трамплина. С соревнований в
Сент-Поле он привез очаровательную новобрачную. Ни о  ее  семье,  ни  о  ней
самой никто ничего  не  слышал.  Салли  Блейн,  репортер  светской  хроники,
говорит, что  ходили  слухи,  будто  она  была  не  то  официанткой,  не  то
гардеробщицей или вообще чуть ли не проституткой.
     - Такое вполне возможно.
     - Самое интересное еще впереди. Я  связалась  с  Сент-Полом.  В  архиве
муниципалитета есть запись о бракосочетании Майка  Дэниэлса.  Хотите  знать,
как звали его невесту?
     - Мэриан, - ответил Квист.
     - Не упадите со стула, босс. Ее звали Мэриан Гауптман.
     - Не может быть!
     - Сплошные совпадения. Беверли Трент - Луиза Гауптман.  Мэриан  Шеер  -
Мэриан Гауптман.
     - Если верить Тайлеру, приятелю Дэна,  Беверли  Трент  воспитывалась  в
каком-то приюте Сент-Пола. Ей было чуть больше двадцати, когда она покончила
с собой, то есть родилась она до встречи Мэриан с Майком Дэниэлсом.
     - Если в свидетельстве о браке правильно указана дата рождения,  Мэриан
сейчас сорок два года. Беверли умерла пять лет тому назад, значит, в год  ее
рождения Мэриан было пятнадцать, шестнадцать или семнадцать лет.
     - То есть она могла стать матерью и оставить своего  ребенка  у  дверей
приюта.
     - Тогда становится ясным, почему у Беверли оказалась фотография  Мэриан
Шеер.
     Квист встал, прошелся по кабинету.
     - Предположим, что мы правы в отношении Мэриан и Беверли. Как и в  том,
что Дуглас Хэдман - Чиф. Беверли какое-то время была близка  с  ним.  Тайлер
говорит, что Чиф  гипнотизировал  своих  женщин.  Они  выполняли  любую  его
просьбу, даже поджигали себя. Возможно, он узнал, что мать Беверли - богатая
вдова,  которая  не  стремится  признать  свою  дочь,   и   именно   поэтому
представляет собой неплохой объект для шантажа, если  не  учитывать,  что  у
вдовы нет ни гроша. Мэриан разорена, Беверли мертва. Мэриан не может платить
за молчание, ей тоже нужны деньги. И тогда...
     - Они начинают работать в паре.
     - Совершенно верно. И цифры это подтверждают. Два  года  Джонни  платил
шантажисту, и дважды на  счет  Мэриан  Шеер  поступало  по  пятьдесят  тысяч
долларов. А с Джонни брали в два раза больше. Хэдман знает кое-что о ней,  а
Мэриан - о нем.
     - Что именно?
     Квист пожал плечами.
     - Возможно, он сболтнул лишнее, когда пытался выкачать из  нее  деньги.
Он - Чиф. Полиция разыскивает его с тех пор, как одна из его  "жен"  сгорела
заживо. И они объединились. А жертвой стал Джонни.
     - Но доказать мы ничего не сможем, - заметила Конни.
     - Не забывай об одной тонкости,  дорогая.  Вещественные  доказательства
нужны Кривичу, чтобы обвинение убедило присяжных в своей правоте. Нам же они
не нужны. У Хэдмана есть алиби на время убийств, и Кривич его принял.  Мы  -
нет.
     - Но что же нам делать?
     - Дэн и я расставили силки  для  мистера  Хэдмана.  Он  вновь  позвонит
Джонни, а после этого мы его схватим.
     - А миссис Шеер?
     - Я  думаю,  что  смогу  как  следует  напугать  ее,  а  она  поторопит
Хэдмана... и все будет кончено.
     - Вы будете осторожны, босс? - голос  Конни  дрогнул.  -  Этот  человек
убивает не задумываясь. Он проломил голову Эдди Уизмеру, а  через  несколько
минут с улыбкой встречал вас у Мэриан Шеер.
     - Хэдман и Мэриан Шеер меня не пугают, - ответил Квист.
     - Тогда вы не слишком умны, - бросила Конни.
     Взгляд Квиста затуманился.
     - Я прихожу к заключению, что ты права,  дорогая.  Я  не  умен.  Просто
глуп.
     - О чем вы?
     Квист помолчал.
     - О чем?.. Ты  потрудилась  на  славу,  Конни.  Надо  только  позвонить
приятелю Дэна в "Нотр-Дам", чтобы  узнать,  не  сохранились  ли  в  деканате
документы Дональда Хирша. Тебя это не затруднит? Скажи мистеру  О'Мара,  что
Дэн очень занят.
     - А где Дэн?
     - Он действительно занят, - Квист улыбнулся. - Я еду  домой  убедиться,
что Джонни жив и невредим. Позвони мне, как только переговоришь с О'Мара.




     Джонни кружил по гостиной, словно загнанный в клетку лев.  Впервые  ему
не позволяли делать то,  чего  ему  хочется.  Полицейские  надежно  охраняли
двери.
     - Я этого не выдержу, - набросился он на Квиста. - Знаешь, мне  никогда
не приходилось целый день смотреть телевизор. Ты не представляешь, какую они
показывают муть.
     Квист налил себе бренди, отметив про  себя,  что  Джонни  начал  вторую
бутылку ирландского виски.
     - Когда же этот подонок сделает следующий ход? - Не выдержал Джонни.
     - Не сегодня. Этим вечером он занят. Ты можешь лечь в постель с хорошей
книгой.
     - Ты по-прежнему считаешь, что это Хэдман?
     - Да. Вечером у него свидание с Глорией Чард. Держу пари, она  заставит
его на время забыть о ста тысячах.
     Джонни уселся на ручку кресла с полупустым стаканом в одной  руке  и  с
сигаретой - в другой.
     - Я тут размышлял на досуге...
     - Опасное занятие.
     - Если шантажист - Хэдман,  то  мы  идем  по  следу  двоих:  Хэдмана  и
убийцы, - Джонни невесело хохотнул. - Коли убийца доберется до меня  первым,
Хэдман останется с носом.
     - Убийца до тебя не доберется, - возразил Квист, - а  вот  деньги  тебе
скорее  всего  придется  отвезти.  Одному,  без  прикрытия  Кривича.  Следуя
полученным инструкциям.
     - И прощай сто тысяч.
     - Под колпаком будешь  не  ты,  а  Хэдман.  Он  же  вне  подозрений  и,
следовательно, уверен, что за ним не следят. А Дэн давно не спускает с  него
глаз. Мы его поймаем, а потом разберемся с алиби.
     - Но Мэриан подтвердила его непричастность к убийствам.
     - С Мэриан тоже не все чисто. Ты знаешь, Тайлер видел ее фотографию  на
туалетном столике Беверли Трент.
     - Он это говорил? Чепуха.
     - Подумай, Джонни, Беверли в твоем присутствии никогда не  упоминала  о
Мэриан Шеер?
     - Нет, - Джонни отпил из бокала.
     - О своей семье? Матери?
     - Я, во всяком случае, этого не помню, - его глаза широко раскрылись. -
Мэриан - мать Беверли? - он расхохотался.
     - А ты не рассказывал Мэриан о Беверли?
     Смех разом прекратился.
     - Нет. Наоборот, я хочу, чтобы люди  поскорее  забыли  о  нашей  связи.
Надеюсь, ты меня понимаешь...


     Зазвонил телефон.
     - Постарайтесь удержаться на ногах, - сказала  Конни.  -  Дональд  Хирш
приехал в "Нотр-Дам"  из  Сент-Пола.  Родители  умерли,  когда  он  был  еще
ребенком,  и  его  воспитывала  овдовевшая  тетушка,  которую  звали  Огюста
Гауптман. Мне продолжать?
     - Я догадаюсь сам. У Огюсты Гауптман была дочь по имени Мэриан.
     - Браво! - воскликнула Конни.


     Гарви позвонил около семи вечера.
     - Я нашел нашего друга.
     - Хорошо.
     - Он пригласил Глорию во  "Времена  года".  Дешевых  ресторанов  он  не
признает.
     - Конни узнала в "Нотр-Дам" немало интересного. Дональда  Хирша,  затем
ставшего Чифом, воспитывала тетушка по фамилии Гауптман. Мэриан оказалась ее
дочерью, то есть кузиной Хэдмана.
     - Ого!
     - Не теряй его из виду, Дэниэл.
     - Можешь не волноваться.
     В восемь вечера над городом разразилась гроза. Квиста  она  застала  на
Восьмидесятой улице. Он едва успел нырнуть под навес небольшого магазинчика.
Молнии разрезали почерневшее небо.
     На другой стороне улицы светились  окна  особняка  Мэриан  Шеер.  Гроза
кончилась так же быстро, как и началась. Квист пересек  мостовую.  Открывшая
дверь служанка сразу узнала его.
     - Я доложу миссис Шеер о вашем приходе.
     - Она меня не ждет. Если она занята...
     Служанка исчезла за дверью и тут  же  появилась  вновь.  Вероятно,  она
поговорила с хозяйкой по внутреннему телефону.
     - Поднимитесь, пожалуйста, на третий этаж.
     Улыбающаяся Мэриан в домашнем платье цвета бордо встретила его у лифта.
     - Надеюсь, я не помешал?
     - Дорогой Джулиан, я так рада. Проходите. Вам  бренди  или  чего-нибудь
еще?
     - Пожалуйста, бренди.
     Мэриан подала ему бокал и предложила сесть в удобное кресло.
     - Как Джонни? Вы что-то узнали?
     - Так, по мелочам. Полиция спешить не любит. Они все проверяют.
     - Да, лейтенант Кривич, похоже, знает свое дело, - кивнула Мэриан.
     - Он, кстати, все еще занимается Хэдманом.
     - Бедный Дуг, - рассмеялась она. - Вы не представляете себе,  какое  он
перенес  потрясение.  Лейтенант,  кстати,  заезжал  ко  мне  сегодня,  чтобы
окончательно убедиться, что Дуг не замешан в этих ужасных убийствах.
     - Убедился?
     - Конечно. Я назвала ему пять или шесть человек, которые видели Дуга  в
пятницу  и  субботу.  Лейтенант  заверил  меня,  что  больше  не  будет  нас
беспокоить.
     - И все же, - улыбаясь продолжил Квист, - в истории с Хэдманом остались
некоторые неясности.
     - Для меня он - открытая книга, - возразила Мэриан.
     - Вы давно его знаете?
     - Дуга? Четыре или пять лет.
     - Как вы с ним познакомились, Мэриан?
     Она рассмеялась.
     - Честно говоря, не помню. Наверное, на какой-то вечеринке. А потом Дуг
стал  незаменимым  помощником.  Я  отдаю  много  времени   благотворительной
деятельности. Не только в Фонде борьбы с  респираторными  заболеваниями.  Он
так мил, так внимателен.
     - Откуда он родом?
     - Не знаю. Он учился в "Нотр-Дам". Помнится,  он  сам  говорил  вам  об
этом. Я думаю, Дуг со Среднего Запада,  хотя  возможно,  это  и  не  так.  В
"Нотр-Дам" приезжают со всей страны.
     - Вы удивитесь, услышав, что  по  полученным  из  "Нотр-Дам"  сведениям
Дуглас Хэдман там не учился?
     В правой руке Мэриан держала бокал, левая сжала ручку кресла  так,  что
побелели костяшки пальцев.
     - Я вам не верю.
     - В "Ассошиэйтс" мы привыкли к тому, что люди меняют имена  и  фамилии.
Половина артистов театра и кино известны под псевдонимами. Это свойственно и
политикам, даже бизнесменам. Раз  Дуглас  Хэдман  не  учился  в  "Нотр-Дам",
подумал я, не означает ли это, что он  поступил  в  университет  под  другой
фамилией?
     - Мне он ничего не говорил об этом, - с трудом проговорила Мэриан.
     - Его  реплика  о  футбольной  команде  дала  возможность  узнать,  что
настоящая фамилия Хэдмана - Хирш, Дональд Хирш.
     - Впервые об этом слышу.
     - В  команде  "Нотр-Дам"  играл  Дональд  Хирш.  Он  летал  на  матч  в
Калифорнию. Вот я и подумал, не Хэдман ли это.  Смена  фамилии  не  является
преступлением.
     - Он об этом не говорил, - выдохнула Мэриан.
     - Дональд  Хирш  родился  в  Сент-Поле.  -  Взгляд  Квиста   уперся   в
собеседницу. - Его родители умерли, и  воспитание  мальчика  взяла  на  себя
тетя, Огюста Гауптман.
     Лицо Мэриан побледнело, как полотно. Глаза остекленели.
     - У миссис Огюсты Гауптман была дочь, которую, по странному совпадению,
звали Мэриан. Она вышла замуж за Майка  Дэниэлса.  Он  погиб  в  авиационной
катастрофе.
     - Достаточно! - она поднялась.
     - Я не закончил, Мэриан. Скоро этот секрет станет  известен  всем,  так
что я могу ввести вас  в  курс  дела.  Неприятности  Джонни  начались  из-за
девушки, которую звали Беверли Трент. Она покончила с собой пять лет назад в
доме Джонни. Он и его два друга перевезли тело в ее квартиру.  Кто-то  узнал
об этом и занялся шантажом Джонни.
     Мэриан окаменела.
     - Я говорил вам, что Беверли Трент - тоже псевдоним? Ее  настоящее  имя
Луиза. Луиза Гауптман.
     - О, боже... - донеслось в ответ.
     - К вашему сведению, Мэриан,  в  квартире  девушки  была  фотография  в
серебряной рамке - ваша фотография.
     Мэриан рухнула в кресло. Бокал выскользнул из ее пальцев и покатился по
ковру. Она закрыла лицо руками.
     - Мне не хотелось бы бередить старые раны, но я не могу бросить в  беде
моего друга. Я уверен, что именно Дуглас Хэдман замыслил  уничтожить  Джонни
Сэндза. Но, к сожалению, и вы играете определенную роль в его планах.
     - Я... мне нехорошо... Извините меня, я сейчас приду...
     - Звонить Хэдману бесполезно, - холодно бросил Квист. - Этот  вечер  он
проводит с очень милой девушкой из моей конторы. Вряд ли он снимет трубку.
     Мэриан замерла на пороге, оперлась о косяк двери, обернулась.
     - Что вы намерены делать?
     - Сначала, если позволите, я хотел бы поговорить с вами. Почему бы  вам
не присесть?
     Ее глаза были полны страха.  Нетвердой  походкой  она  прошла  к  бару,
налила бренди, вернулась к креслу.
     - Что бы там ни было, Дуг не повинен в убийствах.
     - Так вам кажется.
     - Неповинен!
     - Начнем с того, что я испытываю  к  вам  искреннюю  симпатию,  Мэриан.
Возможно, мне удастся уберечь вас от крупных неприятностей...  если  вы  мне
поможете.
     - Как?
     - Каким образом Дональд Хирш вновь вошел в вашу жизнь? Теперь  он  стал
Дугласом  Хэдманом,  но  в  Голливуде  его  знали  как  Чифа.   Он   пытался
шантажировать вас, Мэриан?
     Она села. Коротко кивнула.
     - Он появился за  год  до  смерти  Делберта.  Длинные  волосы,  борода,
грязные джинсы, рваная рубаха. Служанка хотела выставить его за дверь, но он
твердил, что приходится мне родственником. Когда она назвала  его  имя,  мне
стало дурно, но я согласилась принять его здесь, в этой комнате. "Не ожидала
увидеть меня, Мэриан?" - ухмыльнулся он. Я ответила, что нет. Как оказалось,
в Голливуде он столкнулся с девушкой, которую звали  Луиза  Гауптман.  Навел
справки. По всему выходило, что Луиза  -  моя  незаконнорожденная  дочь.  Он
сказал, что в Голливуде она стала шлюхой. "Я чувствую, дорогая  Мэриан,  что
твоему мужу не понравятся эти новости. Я  могу  обратиться  в  газету,  если
только...".
     Дельберт всегда был моралистом и панически боялся скандалов. И я начала
выплачивать Дону по пятьсот долларов в месяц. Почти год я регулярно высылала
деньги в Голливуд на имя Дэвида Харриса. А потом... потом Дельберт  умер,  и
Дон вновь объявился в Нью-Йорке, рассчитывая на крупную поживу. Он  принимал
меня за богатую вдову. Но ошибся.
     - Я знаю об этом, - кивнул Квист.
     - Я  должна  ненавидеть  вас,  Джулиан,  но  получается   наоборот.   Я
благодарна вам за то, что могу  наконец  выговориться.  Делберт  практически
разорился, денег не было. Дональд понял, что с меня  ничего  не  возьмешь  и
согласился подождать до лучших времен, - она тяжело вздохнула. - Увидев Дона
в следующий раз, я не узнала его.  Он  стал  Дугласом  Хэдманом  -  изящным,
хорошо одетым, чисто выбритым, веселым,  обходительным.  Я  видела  его  без
бороды лишь в трехлетнем возрасте.  Именно  тогда  родилась  Луиза,  и  мать
выгнала меня из дому...  Прошло  не  меньше  недели,  прежде  чем  он  решил
представиться. Это произошло в моей постели. Теперь вы  понимаете,  Джулиан,
как отличался Дуглас Хэдман от того вонючего  подонка,  моего  кузена  Чифа.
Будь у меня побольше мужества, я бы убила его. Но я  все  же  отомстила.  Он
раздувался от самодовольства, говорил, что ему не нужны мои деньги,  что  он
нашел другой источник доходов. Он рассказал мне о Луизе  Беверли.  Он,  мол,
держал Джонни Сэндза за горло, и тому  не  оставалось  ничего  другого,  как
платить и платить, - она помолчала. - Вот тут-то я и взяла его  в  оборот...
Я... я сидела без гроша. И ему пришлось разделить со мной деньги Джонни, так
как я пригрозила, что выдам его полиции,  которая  искала  Чифа  в  связи  с
гибелью одной девушки в Голливуде. Она подожгла себя и сгорела  заживо.  Два
года мы получали по пятьдесят тысяч.
     - Пока Джонни не ушел со сцены и не перестал платить?
     - У нас оставались кое-какие деньги, а  потом  Джонни  сам  нам  помог.
Предложил принять участие в благотворительном вечере Фонда. И Дуг  сразу  же
позвонил ему.
     - А когда Джонни не поддался на шантаж, решил убивать?
     - Нет!
     - Четыре человека мертвы!
     - Я клянусь вам, Джулиан, -  в  голосе  Мэриан  слышались  истерические
нотки, - Дуг и я  не  имеем  к  этому  никакого  отношения.  Дуг  не  был  в
Калифорнии больше года. В субботу он не летал в Чикаго. Он находился со мной
воскресным утром, когда Либмана сбила машина, со мной и  с  другими  людьми,
которые могут это подтвердить. Мы никого не убивали, Джулиан, и  понятия  не
имеем, кто это сделал. Я клянусь.
     Квист не сводил с нее ледяного взгляда.
     - О, Дуг был в восторге. "Кто-то играет нам на руку, -  говорил  он.  -
Пусть запугает Джонни до  смерти.  Но  мы  должны  успеть  получить  с  него
деньги". Я... я в ужасе, Джулиан.
     - Этот спектакль в "Медисон Сквер Гарден" потребовался для того,  чтобы
снять с Хэдмана всякие подозрения?
     - Да. Как вы смогли догадаться об этом, Джулиан?
     - Мне прочитали лекцию о цилиндре фокусника, - Квист  встал.  -  Боюсь,
вам придется поехать со мной,  Мэриан,  и  рассказать  обо  всем  Кривичу  и
окружному прокурору. Если вы согласитесь дать показания против  Хэдмана,  то
облегчите свою участь.
     - Но... может быть, есть другой выход?
     - К сожалению, нет.
     - Вы позволите мне переодеться?
     - Разумеется.
     Мэриан двинулась к двери, когда ее остановил вопрос Квиста.
     - Извините,  Мэриан,  спрашиваю  из  чистого  любопытства,   как   ваша
фотография оказалась у Беверли Трент... Луизы?
     - Шутка Дуга, - ответила Мэриан. - Он  украл  у  меня  эту  фотографию,
когда приезжал сюда первый раз, будучи Чифом, и отдал ей. Я уверена, что  он
делил с ней присылаемые мною деньги.
     Квист остался один. Прошло минут пять, затем снизу  донеслись  истошные
крики. Квист сбежал по ступенькам.  Кричала  служанка.  Входная  дверь  была
распахнута.
     - Что случилось?! - Квист схватил служанку за плечо, потряс.
     - Мадам! Она... должно быть, упала из окна. Матерь божья!
     Мэриан Шеер не собиралась давать показания ни против  себя,  ни  против
кого-либо еще.




     Сидя в маленьком "рено" в квартале от  ресторана  "Времена  года",  Дэн
Гарви наливался гневом. Хэдман никуда  не  спешил.  Дэн  даже  подумал,  что
напрасно тратит время. В этот вечер, похоже, Хэдман и думать забыл о выкупе.
Правда, Глории могла понадобиться помощь, и тогда его  присутствие  было  бы
оправдано.
     Прошло почти два часа, когда Хэдман и  Глория,  смеясь,  выпорхнули  из
ресторана. Гарви негромко выругался. Им-то весело, а у него  кончились  даже
сигареты.
     Швейцар остановил для них такси и Гарви завел  мотор.  Кривич  дал  ему
адрес квартиры Хэдмана, и Дэн ожидал, что такси направится в восточную часть
города, но, к его удивлению, оно двинулось на запад, к Колумбус-Серкл,  мимо
Центрального парка. У невзрачного особняка такси замедлило ход и свернуло  к
тротуару. Глория и Хэдман в прекрасном настроении подошли  к  двери,  Хэдман
открыл ее ключом. "У этого сукиного сына две квартиры", -  отметил  Гарви  и
приготовился к длительному ожиданию. Но, к изумлению Дэна,  дверь  открылась
меньше чем через час, и на улицу вышел Хэдман.  Один,  без  Глории.  Быстрым
шагом он направился в сторону Бродвея.
     Гарви не знал, что делать. Ему  поручили  следить  за  Хэдманом,  но  и
Глорию бросать не хотелось. Наконец чувство долга победило. Возможно,  решил
он, Хэдман вышел за бутылкой вина или сэндвичами, хотя  вряд  ли  кто-нибудь
мог остаться голодным после обеда во "Временах  года".  Может  быть,  Хэдман
думал уже о завтраке - эта сумасбродная Глория могла выкинуть что угодно.
     Неохотно Гарви отпустил сцепление, и "рено" тронулся с места.


     Квист вернулся домой в начале двенадцатого. Лидия и Джонни Сэндз сидели
в гостиной.  Лидии  хватило  одного  взгляда,  чтобы  понять,  что  ситуация
изменилась к худшему. Квист выглядел  подавленным.  Он  сразу  направился  к
бару, налил виски, добавил льда и содовой.
     - Что случилось, Джулиан?
     Он обернулся.
     - Мэриан Шеер покончила с собой. Не без моей помощи.
     - Джулиан!
     - Я все рассчитал, но не мог  представить  себе,  что  она  решится  на
такое, - он взглянул на Джонни. - Тебя шантажировал Хэдман, в этом  сомнений
нет. Хэдман, он же Хирш, он же Чиф. Это длинная история, в нее была  впутана
и Мэриан. Она сама шантажировала Хэдмана и получала часть твоих денег.
     - Значит, его алиби не стоит и ломаного гроша! - воскликнул  Джонни.  -
Он убил Эдди и остальных. Ну, если я доберусь до него...
     - Без показаний Мэриан нам не остается ничего  другого,  как  следовать
намеченному плану. Мы должны поймать его с поличным.
     Зазвонил телефон.
     - Наверное, Дэниэлс.
     Лидия сняла трубку.
     - Слушаю, - она повернулась к Квисту, ее  глаза  широко  раскрылись.  -
Тебя, Джулиан. Дуглас Хэдман!
     Квист схватил трубку.
     - Да, Хэдман?
     - Ну и умница же ты, Квист, - в голосе Хэдмана слышалась насмешка. - О,
я знаю, что твой телефон прослушивается. Чтобы облегчить жизнь  фараонам,  я
могу даже сказать, откуда звоню.
     - Чего вы хотите?
     - Разумеется, денег. Вы слушали радио? Если да,  то  знаете,  что  наша
милая Мэриан выпрыгнула из  окна.  Или  вы  сами  приложили  к  этому  руку,
приятель?
     - Что вам нужно?
     - Я же сказал, деньги. На этот раз  их  принесешь  ты,  Квист,  и  чтоб
никаких шуточек. Джонни я не доверяю. А ты их принесешь, если хочешь,  чтобы
твоя очаровательная мисс Чард  осталась  целой  и  невредимой.  Она  у  тебя
прелесть, Квист.
     - Что с Глорией?
     - Будь благоразумен, приятель, а не то тебе придется подыскивать другую
секретаршу. Маленькая Глория уже  не  сможет  сидеть  за  круглым  столом  и
очаровывать клиентов. Ее личико будет  напоминать  сырой  фарш.  Я  не  шучу
приятель, и второго звонка не будет. Учти, она будет жалеть о  том,  что  не
умерла. А теперь слушай.
     - Я слушаю.
     - Ты принесешь саквояж с деньгами на угол Бродвея и  Пятьдесят  седьмой
улицы. Там есть проволочная мусорная урна. Положишь в  нее  саквояж  и  чеши
оттуда. Ясно?
     - Да.
     - Саквояж принесешь ровно в час ночи, - Хэдман хохотнул. - У тебя почти
два часа, чтобы найти способ обмануть меня. А пока ты будешь думать об этом,
приятель, помни, что может случиться с Глорией, если я не  получу  денег.  С
этим тоже ясно?
     - Да.
     - Жаль, что я не могу дождаться открытия банков, а то взял  бы  с  тебя
вдвое больше. Но я нутром чую, что Мэриан сказала тебе слишком много. А  ты,
приятель, не забывай о Глории Чард. Не опаздывай.
     Дрожащей рукой  Квист  положил  трубку  на  рычаг.  Ровным,  бесцветным
голосом передал Лидии и Джонни суть разговора. Его прервал следующий звонок.
     - Мы его  засекли,  -  сообщил  детектив,  сидевший  у  подслушивающего
устройства. - Он говорил из телефона-автомата рядом с  Центром  Линкольна  в
Вест-Сайде. Я высылаю патрульную машину, чтобы взять Хэдмана.
     - Нет! - воскликнул Квист. - Не трогайте его.  Вы  можете  связаться  с
лейтенантом?
     - Постараюсь.
     - Поскорее найдите его. Вы слышали наш разговор? Если нет,  прослушайте
пленку, и вы поймете, почему я не хочу спугнуть Хэдмана.
     Лидия коснулась руки Квиста.
     - Ты действительно думаешь, что он может изуродовать Глорию?
     - Он псих, - подал голос Джонни. - От него можно ждать чего угодно.
     - Он наверняка смеялся, глядя на девушку, превратившуюся по его приказу
в живой факел, - отозвался  Квист.  -  Меня  беспокоит  Дэн.  Он  следил  за
Хэдманом. Если тот что-то заметит...
     - Ты знаешь, где находится квартира,  которую  он  снимает?  -  спросил
Джонни. - Куда еще он мог отвезти Глорию?
     - Я  могу  поехать,  -  предложила  Лидия.  -  Попытаюсь  найти   Дэна,
предупредить его.
     - Патрульная машина доберется туда быстрее,  чем  мы.  Подождем  звонка
Кривича, - он постучал себя по лбу. - Ну как я мог отпустить ее с  ним!  Мне
следовало предугадать, что ради денег он пойдет на все.  Мало  того,  я  дал
ускользнуть Мэриан, уже приперев ее к стенке!
     Звонок Кривича прервал его самобичевание.
     - У вас есть адрес квартиры Хэдмана? - спросил Квист.
     - Конечно.
     - Я  возомнил  себя  слишком  умным.  Думал,  что  мы  сможем   поймать
Хэдмана, - он  рассказал  о  поручении,  данном  Гарви,  и  повторил  детали
разговора с Хэдманом. - Я не могу найти Дэна, потому что не  знаю,  где  он.
Возможно, он где-то рядом с домом Хэдмана, в маленьком "рено". Вы согласны с
тем, что слежку надо прекратить?
     - Если б вы сразу обратились к нам, все было бы проще.
     - Полностью с вами согласен.
     - Но зачем он дал вам два часа? - спросил лейтенант.
     - Одну минуту, я пошлю патрульную  машину  на  поиски  Гарви,  -  после
короткой паузы он вновь взял трубку: - Машина  ушла.  Если  Гарви  там,  его
найдут. Вы можете ответить? Зачем ему два часа?
     - Думаю, на подготовку отъезда.  Надо  заказать  билет  на  самолет.  В
Мексику, на Багамские острова или куда-то еще.
     - Думаете, он возьмет девушку с собой?
     - Как знать.
     - Если мои ребята найдут Гарви, он скажет, где девушка.
     - Возможно, она в квартире. Будем ломать дверь?
     - Он может стоять над ней с ножом или пузырьком  с  кислотой.  Если  мы
поймаем его, он не сдастся. Скорее, он изуродует Глорию.
     - Значит, дадим ему уйти?
     - Похоже, что да.
     Квист кружил по комнате, сжав руки в кулаки.
     - Не вини себя, дорогой, - попыталась успокоить  его  Лидия.  -  Глория
знала, на что идет.
     - Но я этого не знал! Я понимал, что он, возможно, убийца, но  оказался
настолько наивен, что  предположил  невероятное  -  решил,  что  он  увлечен
Глорией. Словно мальчик, играющий с огнем.
     - Ты передашь деньги, а потом мы ее найдем.
     - А где нам ее искать? Вдруг он возьмет ее с собой? Что тогда?
     Опять позвонил Кривич.
     - Никаких следов Гарви около дома Хэдмана, - мрачно сообщил  он.  -  Вы
понесете деньги?
     - Обязательно.
     - Мы будем патрулировать тот район.
     - Даже если вы столкнетесь с Хэдманом, не  трогайте  его,  пока  мы  не
найдем Глорию.
     В половине первого Квист спустился вниз с саквояжем, в котором было сто
тысяч долларов. На Второй авеню он поймал такси и попросил  отвезти  его  на
угол Пятьдесят пятой улицы  и  Бродвея.  Стояла  чудная  ночь.  Лунный  свет
заливал омытый грозовым дождем  город.  Машин  было  мало  и  Квист  приехал
раньше, чем следовало. Он отошел в тень дома и стал ждать.
     За три минуты до  назначенного  срока  он  бодрым  шагом  направился  к
Пятьдесят седьмой улице. Один квартал, другой, - вот и  нужная  урна.  Квист
осторожно опустил в нее саквояж и двинулся дальше.


     Дэн Гарви пребывал в полном  замешательстве.  Пообедать  с  девушкой  в
самом дорогом ресторане города, отвезти ее в уютное гнездышко в Вест-Сайде и
неожиданно оставить ее там одну!
     Следуя за Хэдманом, Гарви увидел, как тот  зашел  в  телефонную  будку.
Разговор, по-видимому, доставлял ему немалое удовольствие: улыбка не сходила
с лица шантажиста. Затем Хэдман пересек Бродвей и скрылся в маленьком  баре.
Гарви поставил "рено" метрах в пятидесяти. Хэдман, решил  он,  хочет  купить
бутылку. К половине двенадцатого ночи винные магазины давно закрылись.
     Текли минуты, но Хэдман не показывался. "Может, он ушел  черным  ходом,
заметив слежку", - обеспокоился Гарви. Когда прошло полчаса, он не выдержал,
вылез из "рено" и, надвинув шляпу на лоб, заглянул в  зал.  Хэдман  сидел  в
углу один. Перед ним стоял высокий бокал - то  ли  джин  с  тоником,  то  ли
просто содовая. Он курил и явно никуда не спешил.
     Гарви вернулся к "рено". Спустя еще полчаса Хэдман  вышел  из  бара.  С
пустыми руками, без бутылки вина. Остановил проезжавшее такси.  Гарви  завел
мотор. Такси поехало  в  сторону,  противоположную  особняку,  где  осталась
Глория. Пятьдесят четвертая улица, вновь Бродвей  и  остановка  у  тротуара.
Хэдман не вылез из кабины.
     И тут Гарви словно ударило током. По другой стороне  улицы  быстро  шел
Квист со знакомым саквояжем в руке. Игра, стало быть, продолжалась.
     Такси Хэдмана не тронулось с  места.  Квист  дошел  до  угла  Пятьдесят
седьмой улицы. Замедлил шаг у  мусорной  урны.  Взглянул  на  часы.  Опустил
саквояж в урну. Двинулся дальше.
     Лишь когда Квист обогнул угол и скрылся из виду, такси Хэдмана отвалило
от тротуара. "Рено" крался следом.
     На этот раз такси остановилось в  нескольких  метрах  от  урны,  Хэдман
вылез из кабины и направился к урне.
     В американский футбол Гарви играл свободным защитником:  он  преграждал
путь  тем,  кто  смог  пробиться  сквозь  основную  линию   обороны.   После
столкновения с Гарви редко кому удавалось устоять на ногах, не то что забить
гол. Пока Хэдман шел к урне,  Гарви  успел  набрать  хорошую  скорость.  Тот
протянул руку к саквояжу, но  от  удара  плечом  отлетел  ярдов  на  десять.
Саквояж так и остался в урне. А Гарви оседлал Хэдмана.
     Тот лежал смирно. При падении  он  стукнулся  головой  об  асфальт.  Из
уголка рта текла струйка  крови.  Скрипнули  шины,  взревел  мотор.  Таксист
уносил ноги.
     Гарви встал. На улице не было ни  души.  Он  достал  из  урны  саквояж,
наклонился над Хэдманом, схватил его за шиворот и, словно куль с  картошкой,
поволок к "рено". Втолкнув шантажиста в кабину, Дэн бросил саквояж на заднее
сиденье, сел за руль и поехал к особняку, где ждала Глория.
     Теперь Гарви злился только на нее. Пойти на свидание с таким мерзавцем,
как Хэдман, убийцей, шантажистом!  Что  ж,  сейчас  он  доставит  к  ней  ее
возлюбленного.
     Когда они подъехали к особняку. Хэдман все еще был без сознания. Гарви,
убедившись, что тот жив, выволок его из машины и, сунув саквояж  под  мышку,
подтащил к двери. Среди фамилий жильцов он прочел: "Дэвид Харрис, 1-С".
     Гарви позвонил в указанную квартиру, но  дверь  не  открыли.  Он  нажал
кнопки еще четырех звонков. Щелкнул замок,  Гарви  толкнул  дверь  и  втащил
Хэдмана в подъезд.
     - Кто там? - спросил сверху женский голос.
     Гарви оглядывался в поисках квартиры "1-С".
     - Я позвоню в полицию! - взвизгнула женщина.
     - Звоните, звоните, - пробурчал Гарви.
     Добравшись до двери в квартиру "1-С",  он  постучал.  Никакого  ответа.
"Идиотка", - мысленно выругался он,  отступил  на  шаг  и  бросился  вперед.
Защелка замка не выдержала, дверь распахнулась... и Гарви увидел Глорию.
     Она сидела на стуле лицом к двери со связанными руками  и  ногами.  Рот
был заклеен пластырем. Гарви взглянул на Хэдмана и пнул его ногой.
     Затем метнулся к Глории и сорвал пластырь.
     - О боже, Дэниэлс, как я рада тебя видеть! - выдохнула она.
     - Я всегда говорил, что лучше меня тебе никого не найти, - он  развязал
ей руки и ноги.
     - Он... он мертв? - прошептала Глория.
     - Еще нет, - Гарви подошел к телефону, набрал номер Квиста.
     - Джулиан? Я его взял... и деньги.
     - Глория в опасности, Дэниэлс, - ответил Квист. - Он может говорить?
     - Глория со мной. Ей слегка помяли перышки, а в общем все в порядке.
     - Где вы?
     - Западная часть Шестьдесят пятой улицы, - Гарви назвал номер дома.
     - Я попрошу Кривича немедленно ехать к вам.
     - Хорошо, - Гарви повернулся к Глории. - Когда  наша  Глория  расскажет
Кривичу все, что знает, ей потребуется дружеское участие. До встречи.


     Квист положил трубку. Лидия и Джонни Сэндз не сводили с него глаз.
     - Все кончено. Дэниэлс взял его и саквояж. Подробностей я пока не знаю,
но Глория цела и невредима.
     - Слава богу! - воскликнула Лидия.
     - Все кончено! - повторил Джонни. - Дружище, теперь я буду спать  целую
неделю. Если бы ты знал, каково  жить  в  постоянном  ожидании  смертельного
удара.
     - Могу себе представить, - Квист  обнял  Лидию.  -  Отправляйся  домой,
дорогая. Это был трудный день.
     - Джулиан! - обиделась Лидия.
     - Можете не обращать на меня внимания, - подал голос Джонни. - Я только
выпью еще стаканчик - и в постель.
     - Иди домой, - настаивал Квист.
     - Как скажешь, - сухо ответила Лидия. - До завтра.
     Квист наклонился и поцеловал ее.
     - Не сердись, - и проводил Лидию до двери.
     - Выпьешь со мной? - Джонни вооружился бутылкой ирландского виски.
     - Почему бы и нет? - устало ответил Квист.
     - Интересно послушать, как Хэдман будет доказывать  свое  алиби,  но  я
подожду. Он пойман, и теперь я могу ждать целую вечность.
     Квист взял из рук Джонни полный стакан, прошелся по комнате.
     - Он пойман, Джонни, но конца еще не видно.
     - Меня это уже не интересует. Пусть потеет Кривич.  А  я,  слава  богу,
снова свободный человек.
     - Не свободный, Джонни. И никогда им не станешь.
     - Скандал я переживу. Скоро мои друзья обо всем забудут. Как,  впрочем,
и зрители.
     - Я бы этого очень хотел,  Джонни.  Всем  сердцем.  Я  потрясен  ужасом
случившегося, но тем не менее сочувствую тебе.
     Улыбка застыла на лице Джонни.
     - О чем ты, дружище?
     - У Хэдмана железное алиби. Ты знаешь не хуже меня, что  он  никого  не
убивал, во всяком случае, никого из тех четырех.
     - Так кто же их убил?
     - Ты, Джонни.
     По телу Сэндза пробежала дрожь.
     - Только не говори, что ты поверил выдумкам Хэдмана.
     - Нет, Джонни. Ты специально привлек к  себе  столько  внимания,  чтобы
отвести всякие подозрения. Мистер Шамбрэн не  зря  напомнил  мне  о  секрете
цилиндра фокусника.
     - Перестань, Джулиан. Мне сейчас не до смеха. Это шутка, не так ли?
     - Теперь мы  можем  восстановить  последовательность  событий.  Хэдман,
тогда Чиф, был на твоей вечеринке. Он нашел мертвую Беверли Трент в спальне,
прочел записку. Он болтался около дома и видел,  как  ты,  Сэйбол  и  Либман
вынесли тело. Он смекнул, что на этом можно разбогатеть.  Это  все,  что  он
знал, Джонни, все, за что ты платил. Участие Хэдмана состоит только в  этом.
Он и Мэриан два года доили тебя.
     - Я перестал платить, и он начал убивать, чтобы запугать меня,  -  лицо
Джонни посерело.
     - Нет,  Джонни.  Меня  насторожила   смерть   Маршалла,   голливудского
полицейского. Он не участвовал в вечеринке. Как мог  узнать  о  нем  Хэдман?
Только в том случае, если Маршалл сам рассказал ему обо всем.  Уже  тогда  я
начал сомневаться в виновности Хэдмана. Подсвечник убедил меня,  что  он  ни
при чем.
     - О чем ты?
     - Каково тебе было, Джонни?  Ты  платил  и  платил,  а  потом  перестал
выступать. Эстрада значила для тебя все. Каждый день без сцены превращался в
пытку. И тут появилась возможность выступить в  "Гарден".  Ты  получил  шанс
начать все заново. Но едва  пресса  сообщила  о  предстоящем  концерте,  как
объявился шантажист. И тут, мой бедный друг, ты сорвался. Мысль о Чифе  даже
не приходила тебе в голову. Ты решил, что шантажист - один из тех  четверых,
что знали правду о Беверли Трент: Маршалл, Сэйбол, Либман или  бедняга  Эдди
Уизмер. Ты не знал, кто из них Иуда. И решил убить всех четверых.
     Джонни залпом выпил виски и дрожащей рукой снова наполнил стакан.
     - Первые три убийства ты тщательно продумал. Только  не  мог  заставить
себя поверить, что шантажист - Эдди. Но трое  умерли,  а  тебе  позвонили  в
очередной раз. Поэтому ты решил, что наконец-то нашел своего врага. А я... -
Квист помолчал. - Я ускорил его смерть, предложив уехать. Отпустить  его  ты
не мог. И убил его,  ударив  подсвечником,  а  потом  преспокойно  поехал  к
Мэриам. Я-то не мог  понять,  почему  убийца  пришел  с  пустыми  руками.  В
действительности никто и не приходил, ты все время  был  в  номере.  И  тебе
хватило времени, чтобы найти способ избавиться от Эдди. Он  ведь  умолял  не
убивать его, Джонни? Он же говорил, что  любит  тебя?  Он  же  отрицал,  что
предал тебя?
     - Бедняга, - вздохнул Джонни. - Я  думал,  что  это  он.  Он,  и  никто
другой.
     Квист оперся о спинку кресла. Хэдман, никого  не  убив,  принес  смерть
пятерым. В том числе и Джонни.
     Мгновение спустя Квист смотрел в дуло пистолета.
     - Это твоя игрушка, дружище. И ты знаешь, что может произойти.
     Квист облизнул мгновенно пересохшие губы.
     - Неужели тебе это так легко, Джонни? Убивать и убивать.
     - Ты не оставляешь мне  другого  выхода,  -  лицо  Джонни  блестело  от
пота. - Я не собираюсь ни в чем признаваться. Не хочу идти под суд. Я должен
выбраться отсюда и хорошенько все обдумать. Если ты  попытаешься  остановить
меня, я выстрелю.
     - Тебе не уйти, Джонни.
     - Не испытывай моего терпения, Квист.
     - Бросьте оружие, Сэндз, - раздался резкий голос.
     Джонни вздрогнул. Квист швырнул в него кресло, а сам бросился  на  пол.
Раздался выстрел, второй...
     Квист встал. Один  из  людей  Кривича  заламывал  руки  Сэндзу.  Второй
спускался по лестнице в сопровождении Лидии.
     - Я передумала и не пошла домой, - по лицу Лидии катились слезы.  -  По
твоему голосу я поняла, что что-то неладно.
     - Глупышка, - Квист обнял Лидию.
     - Я подслушивала.
     - Тебя плохо воспитывали в детстве.
     - Когда ты начал выводить его на чистую  воду,  я  обратилась  к  людям
Кривича. Одному дала ключ от входной двери, другому  -  от  черного  хода...
Бедный Джонни!
     Джонни Сэндз вышел не оглянувшись. Его запястья сковывали наручники. Не
будет больше золотой трубы, не будет больше веселых песен.

Last-modified: Mon, 26 Jan 2004 08:32:46 GMT

Оцените этот текст: