--------------------
Пол Андерсон. Мародер.
Poul Anderson. The Pirate (1975).
--------------------
Мы охраняем Великий Договор, но юное поколение, покоряющее далекие
звезды, так часто этого не понимает.
Обычно они пользуются нашими услугами. (Где звездолет "Харпсонг",
которого давно ждут в порту прибытия?.. Выдержит ли вновь созданное
кибернетическое производство на планете Оазис конкуренцию с фирмами уже
обжитых миров?.. Появились бандиты... Что делать со странными существами,
на которых мы наткнулись?..) Но стоит нам заступить дорогу и сказать:
"Нельзя!" - как в мгновение ока мы становимся корди, то есть врагами.
Типичный в этом смысле случай с мертвой планетой Добрая Удача.
Теперь, по прошествии жизни целого поколения. Служба готова предать
гласности правду, и я могу рассказать о Майке Тревельяне, Хуане Мердоке,
Дымокуре, рыжеволосой Фаустине и всех остальных, а уж вы сами решите, кто
прав, а кто - нет.
В те годы Тревельян всегда проводил отпуск на Земле. Ее
патриархальность успокаивала натянутые как струны нервы, а приключений ему
хватало на других мирах. Благодаря этому Тревельян, естественно, был своим
человеком в мозговом центре Службы, если таковой мог быть у организации,
действующей по всей Галактике. Вот почему он имел более широкое, чем его
многие коллеги, представление о том, как обстоят дела с соблюдением
Договора. Тревельяна посвящали в весьма важные секреты.
Подозреваю, что Тревельян старался использовать каждую возможность,
чтобы припасть к истокам человечества, так как большую часть жизни ему
приходилось проводить под светом чужих солнц. И желание быть верным
блюстителем Договора крепло в нем с каждым годом.
Никто не мог назвать Тревельяна педантом. Широкоплечий и
черноволосый, с орлиным носом и глазами цвета морской волны, всегда
готовый улыбнуться, одетый по последней моде, он наслаждался всеми
радостями жизни, от Баха до кружки пива.
Когда компьютер вызвал Тревельяна для ведения дела Доброй Удачи, тот
жил в прекрасной зеленой долине Дордони. Каменный дом его подруги
построили в эпоху Средневековья у подножия огромной скалы. Внутренние
изменения не коснулись внешнего вида жилища, за долгие годы сросшегося с
окружающим пейзажем. Вдоль фасада росли кусты, которые скрывали
археологические раскопки охотничьего поселения тех времен, когда ледник
покрывал север Европы. Но теперь над головами проносились не дротики, а
ракетоплан, следующий из Алжира в Гренландию. А ночью, меж звезд, которых
уже достигли люди, проплывали искорки звездолетов, выскальзывающих из тени
Земли. На всей планете осталось немного мест, где так остро ощущалась
неразрывность времени.
- Разве тебе уже пора? - в голосе Брейганзы Дайен слышалась грусть:
она любила Тревельяна, а расставаться им приходилось очень и очень часто.
- К сожалению, я должен идти, - ответил он. - Компьютер не стал бы
беспокоить меня ради забавы. Всем известно, какая это здравомыслящая
машина.
Увидев, что она не реагирует на его улыбку, Тревельян пояснил:
- Компьютер пришел к выводу, что я - единственный свободный сотрудник
Службы, имевший дело с неким индивидуумом. Это скользкий тип с острыми
зубами, и мой опыт может сыграть решающую роль.
- Будем надеяться, - она подавила слезы и подставила губы для
прощального поцелуя, - что ты сможешь добавить... остаток этого отпуска...
к следующему и проведешь его со мной. Хорошо?
- С удовольствием, - Тревельян старался никогда не давать обещаний.
Он поцеловал Брейганзу и, вдыхая аромат летнего сена, вместе с ней
вернулся в дом.
После того как Тревельян попрощался по телефону с соседями, милыми,
добродушными крестьянами, чьи предки жили в этих краях с незапамятных
времен, Брейганза отвезла его в Бордо. Оттуда ракетоплан доставил
Тревельяна в космопорт Невада. Благодаря точному расчету компьютера он мог
сразу приступить к работе, а если повезет, даже встретиться в
непринужденной обстановке с Хуаном Мердоком.
Так оно и вышло. Солнце катилось к горизонту, окрашивая в пурпур
далекие горы. Но город властно отсек Тревельяна от красот природы.
Гигантские кубики зданий громоздились над забитыми транспортом улицами.
Сквозь гул двигателей прорывались пронзительные крики торговцев. В
неистовом сверкании реклам исчезло звездное небо. Люди и инопланетяне
толкались, бранились, мошенничали, дрались, воровали, проповедовали,
богатели, разорялись, появлялись и исчезали; за этим шумным фасадом
скрывалась бьющая через край энергия, которую торговые корабли доставляли
с далеких звезд. Тревельян позволил себе лишь короткое "фу", когда его
захлестнула лавина невероятных запахов.
Точно такие же города встречались ему на доброй сотне планет. Ему не
составило труда навести справки у случайного соседа по стойке бара. В
конце концов он нашел человека из команды Мердока и узнал, где проводит
вечер сам босс. На этот раз Тревельян попал не в дешевый притон, где глаза
слезились от дыма, а в тихий и роскошный Альтаир Хауз.
Старший официант, инопланетянин, не хотел пропускать Тревельяна.
Капитан Мердок просил не беспокоить. У него важная встреча. Капитан Мердок
имеет право... Тревельян предъявил удостоверение. Оно не давало ему
никаких привилегий, но не так давно Служба предотвратила войну на родной
планете старшего официанта.
Поднявшись наверх, Тревельян попросил провести его в апартаменты
Мердока. Ему сказали, что гость капитана ушел в отличном расположении
духа, а Мердок и его дама заказали шампанское.
- Входите, входите! - прогремел знакомый голос.
Дверь скользнула в стену, и Тревельян переступил порог.
- А я думал, это... Клянусь Солнцем! Опять ты! - Мердок поднялся.
Постоял среди портьер и картин, сверкающей посуды, тихой музыки,
благовоний. Затем кошачьей походкой обогнул стол и вплотную подошел к
Тревельяну.
Высокий, широкий в плечах блондин с длинными пшеничными усами на
грубом, изборожденном морщинами лице, он был щегольски одет, хотя столь
яркие цвета на Земле уже успели выйти из моды.
Женщина, стройная белокожая красавица с безупречными чертами лица,
над которым горела шапка огненно-рыжих волос, осталась сидеть. Тревельян
сразу понял, перед ним не случайная подруга капитана. В ее взгляде он
прочел откровенную враждебность.
Тревельян поклонился.
- Прошу извинить, что помешал.
Мердок расхохотался.
- Конечно, конечно, Майк. Ты прощен. Если только не собираешься
оставаться надолго, - он похлопал Тревельяна по плечу. - Как поживаешь?
Сколько мы не виделись?
- Лет пять или шесть, - Тревельян выдавил из себя улыбку. - Простите,
что побеспокоил, но, как я понял, вы улетаете послезавтра и в последние
двадцать четыре часа у вас будет масса дел.
- Ты прав, приятель, - ответил Мердок. - Это наш прощальный вечер.
Однако начался он с деловой встречи: нам надо было решить финансовые
вопросы, так что мы можем отложить его еще на несколько минут.
Голос его звучал доброжелательно, но взгляд оставался холодным.
- Перейдем к делу, а? Ты же пришел сюда не для того, чтобы пожелать
счастливого пути старому другу?
- Не только для этого, - признался Тревельян.
Мердок взял его под руку и подвел к столу.
- Садись, пожалуйста, и выпей с нами. Фаустина, познакомься с Майком
Тревельяном из Координационной Службы Звездного Союза.
- Хуан говорил мне о вас, - сухо ответила женщина.
Тревельян сел и постарался расслабить мышцы, чтобы не отвлекать мозг
от предстоящей дуэли.
- Надеюсь, нелестными отзывами он не оскорбил слуха дамы.
- Я с Нового Марса, - фыркнула Фаустина. - Там не привыкли говорить с
мужчинами и женщинами на разных языках.
"Мог бы и сам догадаться", - подумал Тревельян. Многие заблуждаются,
полагая, что в Галактике осталось не так и мало планет, на которых может
жить человек. На самом же деле заселялись уже наименее пригодные для
жизни. Он мог себе представить ужасающую нищету Нового Марса и Хуана
Мердока - могучего сказочного рыцаря, явившегося, чтобы вызволить ее
оттуда, посадить на белого коня и отвезти в замок, который он обещал
покорить для нее.
- Так уж получилось, что мои представления о долге вошли в
противоречие с мнением капитана Мердока о его правах, - сказал Тревельян.
- Я зарабатывал кучу денег на экспорте леса и мехов с Ванахейма, -
отрезал Мердок.
- Нарушая при этом экологическое равновесие целого континента, -
добавил Тревельян.
- Вы не имели права вмешиваться и заставлять их изменить закон, - не
слишком уверенно заявил Мердок. Он сполоснул бокал водой из кувшина и
наполнил его шампанским. - Надеюсь, тебя не оскорбит, что из этого бокала
пил банкир?
- Переживу, - Тревельян взял бокал.
- Он честно выполнил обязанности наемного солдата... - начала
Фаустина.
- Используя современное оружие против примитивнейшей цивилизации,
которая не представляла никакой угрозы, - докончил Тревельян. - Подобная
практика запрещена. Наряду с уничтожением коренных жителей и первых
колонистов.
- Разве ваш драгоценный союз претендует на универсальность своих
законов в Космосе?
- Фаустина, остынь, - одернул ее Мердок.
- Союз - не государство, - Тревельян не сводил глаз с женщины, - хотя
многие обитаемые планеты поддерживают его. Галактика слишком велика, чтобы
управлять ею из одного центра. Но мы считаем себя вправе предупреждать
нежелательное развитие событий. В том числе удерживать наших сограждан от
дурных поступков.
- Корди никогда не сажали меня за решетку, - ухмыльнулся Мердок. -
Они лишь пресекали мою деятельность. Я успевал улизнуть и не оставлял
улик. Так что я не держу на вас зла, - он поднял бокал. - Честно говоря, я
благодарен тебе, приятель. Ты показал, что я шел неверным путем. Теперь я
нашел способ не только разбогатеть, но и стать при этом столь уважаемым
человеком, что никто не посмеет, не спросясь, рыгнуть в моем присутствии.
Фаустина закурила, выпустив к потолку длинную струю дыма.
- Меня попросили проверить истинность вашего утверждения, - заметил
Тревельян.
- Пожалуйста, у меня все честь честью. Да вам уже все известно. Я
раздобыл звездолет - не спрашивайте как - и отправился к созвездию
Эридана. Нашел планету, необитаемую, но пригодную для колонизации, и
представил документы, удостоверяющие мое право первооткрывателя. Инспектор
Службы в своем отчете подтвердил, что освоение Доброй Удачи, так я назвал
планету, не противоречит закону. И вот я на Земле, собираю команду и
необходимое оборудование для подготовительных работ, чтобы обеспечить
безопасность поселенцев. Вы помните, - продолжал он назидательным тоном, -
проверить наличие опасных организмов и веществ, определить климатические
условия, сейсмические характеристики и так далее. По завершении
подготовительных работ я начну рекламировать мою планету и организую
доставку колонистов. На время действия моего патента мне принадлежит право
устанавливать правила въезда на Добрую Удачу. Большинство
первооткрывателей взимает с колонистов взнос за доставку. Но я намерен
обеспечить им не только межзвездный перелет, но и заранее построенное
жилье, дороги, подготовленные поля, чтобы они сразу могли начать
трудиться. Поэтому мне потребовалась финансовая поддержка.
- Ваша идея не нова, - предупредил Тревельян. - До сих пор она не
приносила дохода. Стоимость поселения столь велика, что среднему
иммигранту первый взнос не по карману. Поэтому он остается дома, а
горе-первооткрыватель прогорает. В конце концов он радуется, если ему
удается продать построенное за тысячную долю вложенных средств.
- На этот раз все будет иначе, - возразил Мердок. - Я возьму с них
минимум, примерно половину суммы, необходимой для покупки земли и
обустройства. Они полетят.
Мердок допил содержимое бокала и вновь наполнил его.
- Но чем вызван интерес корди? Я же не рассказал тебе ничего нового,
вся информация имеется в ваших компьютерах. Раз уж вы решили сунуть нос в
мои дела, почему не обратиться ко мне раньше, до завершения подготовки
экспедиции?
- Раньше мы не смогли, - с горечью признал Тревельян. - Анализ
некоторых фактов закончен лишь вчера. Мы стараемся обеспечить сносные
условия жизни по всей Галактике, но на все нас не хватает. Слишком
разнооб...
- Вот и хорошо! - фыркнула Фаустина.
Тревельян бросил на нее мрачный взгляд:
- Будьте осторожны, или в один прекрасный день вы станете жертвой
этого разнообразия.
Мердок нахмурился:
- На сегодня достаточно. Мы обговорили все, что могли. Это мой вечер
с моей женщиной, а ты, судя по всему, что-то вынюхиваешь. Но перед законом
я чист, не так ли? Очень хорошо, выметайся отсюда.
Тревельян напрягся.
- Или доброй ночи, если тебе так больше нравится, - улыбнулся Мердок,
решив, что грубостью делу не поможешь.
Тревельян встал, поклонился, вежливо попрощался и вышел. В поведении
своего противника он отметил не столько злорадство, сколько желание
отомстить за прошлые неудачи.
"Придется принять решительные меры", - подумал Тревельян.
С земной орбиты и из Солнечной системы "Кампесино" выбирался на
гравитационных двигателях, а затем нырнул в гиперпространство. Это был
мощный звездолет, оснащенный посадочными ботами и всем необходимым для
освоения необитаемых планет. Экипаж состоял из Мердока, Фаустины,
полдюжины космонавтов и нескольких технарей.
Им вслед вылетел и "Джинджи" - компактный, но быстроходный корабль.
Его команда состояла лишь из Тревельяна и гуманоида с непроизносимым
именем, значение которого отдаленно соответствовало земному Дымокур.
Преследование звездолета в космосе скорее искусство, чем наука, а по
существу - чистая магия. В обычном пространстве поиск "Кампесино" не
занимал много времени. Тут Тревельяну помогали как телескоп, так и датчики
теплового излучения, электромагнитных волн, потока нейтрино, истекающего
из гравитационных двигателей. Но в гиперпространстве лишь слабый факел
тахионов выдавал местоположение корабля. Да и Мердок наверняка не забыл
включить детекторы звездолета.
Благодаря мастерству и удаче пилота "Джинджи" мог оставаться на
пределе чувствительности, не выдавая своего присутствия. Но только в том
случае, когда его скорость была больше, а масса значительно меньше, чем у
преследуемого звездолета. Поэтому все вооружение "Джинджи" состояло из
одного лазера, двух крупнокалиберных электродинамических ускорителей массы
и полудюжины метровых управляемых ракет с ядерными боеголовками. И
Тревельян нисколько не сомневался, что люди Мердока вооружены куда как
основательнее.
Долгие часы провел Тревельян у обзорного экрана, не отрывая взгляда
от звездных блесток, рассыпанных по черному бархату, всем телом ощущая
мерное гудение двигателей.
- Думаю, что мы его накрыли, - Тревельян указал на приборы. Его
охватило ликование охотника, выследившего добычу. - Куда они летят, еще не
ясно, но только не к созвездию Эридана.
- Возможно, им уже известно о нашем присутствии, поэтому они могут
отклониться от курса и напасть на нас, - бесстрастным механическим голосом
ответил Дымокур.
- Мы идем на риск, - согласился Тревельян, - но на Мердока это не
похоже. Он ведет жестокую борьбу, но я не слышал, чтобы он решался на
заведомое убийство.
- Наша информация о событиях его жизни отрывочна, и мы не знаем, чего
от него можно ждать. Более того, проведенный компьютером анализ
показывает, что он собрал весьма разношерстную компанию.
- М-м-м, да, сплошь отчаянный народ, ни одного уроженца Земли,
несколько представителей гуманоидных цивилизаций, славящихся своей
воинственностью. Это, собственно, и встревожило нас.
- Что еще? Мы вылетели столь поспешно, что я не успел изучить
материалы дела. В частности, мне незнакомы биологические и социальные
особенности человеческого общества.
Тревельян взглянул на своего спутника. Директор Службы постарался
найти лучшего из агентов, но Австралийский центр никогда не мог похвастать
избытком инопланетян. Homo sapiens отличались взрывным характером, и
долгое пребывание двух людей в замкнутом пространстве маленького
звездолета могло привести к тому, что в какой-то момент они вцепятся друг
другу в глотку. Но даже когда агенты обнаруживали склонность к
совместимости. Служба предпочитала комплектовать экипажи из представителей
разных цивилизаций. При физической совместимости различия в психологии и
способностях часто позволяли создавать команды, отдача которых
превосходила возможности каждого из агентов, действуй те в одиночку.
К сожалению, Тревельян никогда не встречался с обитателями планеты
Ридон. Он слышал о них, но космос полон жизнью, и трудно даже запомнить
названия всех населенных планет, не то что повидаться с их обитателями.
Бочкообразное, на четырех коротких ногах, тело Дымокура поднималось
над полом примерно на сто сорок сантиметров. Сверху извивалась четверка
щупальцев, каждое из них оканчивалось тремя бескостными пальцами,
обладавшими мертвой хваткой. Голова более всего напоминала венчик мясистых
голубых лепестков, поверхность которых выполняла функции органов чувств. И
все же по-своему Дымокур был красив. Тревельян с удовольствием наблюдал
перламутровые переливы его складчатого торса.
- Подозрительно уже само участие Мердока. Вероятно, он решил
готовиться к полету на Земле, а не на какой-нибудь колонизованной планете,
где его не знали, чтобы не привлекать внимания.
- С другой стороны, - возразил Дымокур, - коммерческие экспедиции
крайне редко формируются на Земле.
- Но средний землянин в отличие от среднего колониста совершенно не
интересуется этими делами. Большая часть населения Земли не жалует
космопорты и старается их избегать. Поэтому именно здесь Мердок мог без
лишнего шума получить необходимую финансовую поддержку. Не надо забывать,
что Земля по-прежнему является главным банкиром человечества на всех
планетах. И наконец, хотя донесения и отчеты сотрудников Службы поступают
в компьютерный центр со всей Галактики, поток информации столь велик, что
Мердок мог провернуть эту авантюру и скрыться до того, как машина заметила
бы его.
- Что же обеспокоило Службу? Состав команды Мердока?
- Не только. Надо сказать, никого не удивила экономическая сторона
проекта. Без сомнения, его готовый город был бы не чем иным, как скопищем
лачуг, но при этом он не нарушал закона. А покупать бы его дома никто не
стал, кроме нескольких простаков, первыми попавшихся на крючок.
- Но Службу насторожило приобретенное Мердоком снаряжение, -
продолжал Тревельян. - Весьма подробный отчет по Доброй Удаче позволял с
достаточной уверенностью предсказать, какое оборудование потребуется для
ее освоения. Планета меньше Земли, климат холоднее, суше, слой атмосферы
тоньше. Добрая Удача имеет магнитное поле и обращается вокруг менее
горячей звезды. Следовательно, должна обладать меньшим радиационным фоном.
- Снаряжение зависело от того, кто заселит Добрую Удачу, - заметил
Дымокур.
- Конечно. Мердок решил, что это будут люди. Разумеется, не земляне.
Но жители других, освоенных человеком миров. За редким исключением, мы не
сможем узнать, кто и когда отправится на Добрую Удачу. Для этого нас
слишком мало, да и у нас полно других забот. А местным властям все равно.
Они рады-радешеньки избавиться от лишних ртов. Кроме того, большинство
колонистов - анархисты по натуре. Они не терпят вмешательства
государственных органов в свои дела. И вот какие у нас возникли вопросы.
Почему он не берет оборудования для поиска воды, бурения скважин,
взрывчатых веществ для создания озер? Зачем ему датчики радиации и
защитные скафандры? Закупленная им биологическая лаборатория не могла
потребоваться на Доброй Удаче. Она предназначалась для изучения иных форм
жизни. Я мог бы продолжить, но основная идея вам уже понятна.
- А теперь он изменил курс, - Дымокур оглядел приборную панель. -
Повернул к созвездию Скорпиона.
- Да? Вы рассчитали курс без компьютера?.. Беда в том, что нет
закона, предписывающего ему сразу лететь к месту назначения или сообщить
нам, почему он выбрал кружной путь, - Тревельян улыбнулся уголками губ. -
В то же время закон не запрещает нам преследовать его.
В пятистах двадцати восьми световых годах от Солнца чернота космоса
озарилась яростной вспышкой.
Тревельян размышлял над философскими проблемами, слушал музыку, делал
зарядку, коротая дни, сливающиеся в недели. Дымокур был хорошим
попутчиком, но никудышным собеседником. На вопрос, чем он занимается.
Дымокур, непрерывно шевеля переплетающимися щупальцами, ответил:
- Я создаю свою очередную жизнь. В вашем языке нет соответствующего
понятия.
Сияние еще недавно блеклой голубой звезды насторожило Тревельяна.
Вцепившись в ручки кресла, он вглядывался в обзорный экран. По мере того
как "Джинджи" миновал фронт ударной волны, яркость звезды все нарастала.
Сияние заполнило весь экран, прежде чем Тревельян воскликнул:
- Сверхновая!
Сверхновая пламенела в ночи, светясь в пятьдесят раз ярче, чем Луна в
полнолуние, в десять миллионов раз сильнее, чем ближайшая звезда. Хотя
фильтры приглушали слепящую белизну, Тревельяну пришлось отвести взгляд,
потому что у него перед глазами запрыгали огненные зайчики.
По полу зацокали когти вошедшего ридонита. Тревельян уловил внезапное
дуновение воздуха и понял, что Дымокур поражен увиденным так же, как и он
сам. Возможно, последующей фразой ридонит попытался скрыть изумление:
- Да, сверхновая второго типа, если увиденное мною соответствует
теории. Как показывает статистика, подобные вспышки происходят в среднем
раз в пятьдесят лет. Проводилось изучение остатков некоторых из них, но ни
одна вспышка не наблюдалась со столь близкого расстояния.
- Мы уже прошли фронт ударной волны, - прошептал Тревельян. Его
трясло. - Мердок летит к сверхновой?
- Вероятно. Курс его звездолета не изменился.
- Это не совпадение. Должно быть, он забрался далеко, чтобы найти
удачу, которую корди не смогут вырвать из его зубов. Давайте посмотрим,
что показывают приборы.
Каждый корабль Службы оснащался астрофизической лабораторией, и
компьютер не замедлил с ответом. Звезда находилась в ста пятидесяти
парсеках, то есть умерла почти пять столетий назад. Это был голубой гигант
с массой, раз в десять превосходящей Солнце, излучавший почти в пятьдесят
тысяч раз больше света. Но скопления в созвездии Скорпиона скрывали ее от
земных астрономов прошлого, а их нынешние коллеги еще не успели добраться
до этих мест.
Столь неистовое сияние не могло продолжаться миллионы лет.
Неустойчивое состояние звезды привело к формированию мощной ударной волны,
двинувшейся через оболочку звезды к ее поверхности. Наблюдаемая ими
вспышка сверхновой представляла собой разлет звезды. При этом выделялась
энергия, равная суммарному излучению всей Галактики.
Вполне естественно, что вспышка могла длиться лишь несколько дней. И
пока "Джинджи" пожирал световые годы, Тревельян любовался угасанием
огненного великолепия. Постепенно обзорный экран заволокла дымка. Из
оторвавшейся оболочки звезды образовывалась туманность, насыщенная ядрами
тяжелых элементов, которым в будущем предстояло сыграть решающую роль в
формировании новых звезд и планет. Приборы обнаружили и ядро звезды,
раскаленное добела, излучающее в рентгеновском диапазоне смерть для всего
живого. Но оно быстро сжималось под действием собственной чудовищной
гравитации до размеров белого карлика. Юпитера, Земли. Плотность ядра все
нарастала, и близился момент, когда ничто, даже свет, не смог бы выбраться
из ее объятий. И тогда бывшая сверхновая исчезла бы из пространства.
- Он не сообщил о вспышке! - сердито воскликнул Тревельян. - Мы
потеряли информацию о приближающейся ударной волне.
- Давайте немедленно вернемся, - предложил ридонит.
- Ну... нет, полагаю, что нет. Если мы упустим Мердока, кто знает,
каким злодеянием закончится его экспедиция. Будут и другие сверхновые.
- Его цель нам уже достаточно ясна.
- Что? - Тревельян чуть не выронил трубку.
- Взгляните на фотоувеличительный дисплей и вот сюда, - щупальца
скользнула по приборной панели. - Я говорю о звезде класса G3, находящейся
на расстоянии в сто световых лет от сверхновой. Расчеты показывают, что в
момент вспышки она была еще ближе. Курс наблюдаемого нами объекта и
траектория движения звезды пересекаются. Вполне возможно, что полет
закончится в точке пересечения.
- Но... Нет! - запротестовал Тревельян. - Что ему там нужно?
- Доза радиации, полученная каждой планетой меньшей звезды за период
вспышки сверхновой, составляла тысячи рентген. Атмосфера и магнитное поле
могли обеспечить частичную защиту, но неизбежность биологической
катастрофы очевидна. Низшие формы могли выжить, в частности растения и
обитатели моря. Затем возникла бы новая экологическая структура, без
сомнения нестабильная, имеющая высокую степень мутаций, но стремящаяся к
равновесию. Возможно, что в настоящее время наличие радионуклидов на
поверхности планет потребует применения специальных мер предосторожности.
Но в целом, если вокруг меньшей звезды вращается гипотетическая планета,
пригодная для использования человечеством и моим народом, она будет весьма
схожа с Землей и Ридоном. Могу добавить, что подобные катаклизмы
многократно вызывали уничтожение высших форм жизни, в том числе, насколько
мне известно, и на вашей родной планете.
Бесстрастный голос ридонита едва доносился до Тревельяна. Его охватил
ужас.
Желтая точка превратилась в диск, чересчур яркий для невооруженного
глаза. Туманность, образовавшаяся при вспышке сверхновой, находилась от
них в тридцати парсеках, став лишь маленьким пятнышком среди окружающих
созвездий. На черном бархате космоса вновь засиял Млечный Путь. И
требовалось богатое воображение, чтобы представить, как бушевали небеса
четыре столетия назад. Не было ничего необычного ни в параметрах
межпланетного пространства, фиксируемых приборами, ни в наличии семи
планет, вращающихся вокруг желтой звезды.
Но Тревельян знал, что первое впечатление обманчиво. Каждая планета
всегда по-своему уникальна, а третья из семи, привлекшая его внимание,
напоминала Землю.
Он ограничился лишь визуальными средствами наблюдения. Детекторы
"Кампесино" могли обнаружить лазерные лучи и автоматы. Мердок вывел свой
звездолет из гиперпространства в нескольких миллионах километров от
планеты. Его преследователи повторили тот же маневр. А затем, чтобы не
обнаружить себя потоком нейтрино, выключили двигатели, перейдя на питание
от аккумуляторов.
- Наблюдаемый объект приблизился к атмосфере планеты земного типа, -
объявил Дымокур.
- Меня это не удивляет, - Тревельян оторвался от компьютера. - Ее
можно считать второй Землей. Состав атмосферы, радиационный фон, диаметр,
масса практически одинаковы. Вокруг планеты на близком расстоянии
обращаются две луны, поэтому рисунок приливов довольно сложный, но океанам
не грозит загнивание. Один оборот - за двадцать восемь часов, наклон оси к
плоскости орбиты - двенадцать градусов. Средняя температура - чуть выше
земной, полярных шапок нет, поверхность суши несколько меньше, климат
мягкий. Короче, если не считать зон повышенной остаточной радиации,
идеальное местечко.
- Возможны экологические осложнения, - заметил ридонит.
Тревельян вздрогнул.
- Черт, могли бы не напоминать об этом, - нахмурившись, он откинулся
в кресле. - Что делать с Мердоком, вот в чем вопрос? Пока закон не
нарушен, если не считать того, что Мердок не зарегистрировал найденную
планету. Но мы, вероятно, не сможем доказать, что он бывал здесь раньше, а
не появился случайно, изменив курс звездолета. Кроме того, подобное
правонарушение весьма тривиально.
- Разве нет способов заставить человека говорить правду?
- Разумеется, есть. Электронное зондирование мозга. Но для этого
требуется согласие индивидуума. Поэтому способ применяется лишь для
подтверждения честности свидетелей обвинения. Получается, что он ни в чем
не виновен.
- Давайте доложим Службе. Сюда пошлют специальную экспедицию.
- Служба слишком далеко. А что он успеет здесь натворить?
Разумеется... гм... если Мердок не подозревает о нашем присутствии, он
может действовать не спеша, тем самым предоставив нам...
- Наблюдаемый объект выключил двигатели.
- Что? - Тревельян выпрыгнул из кресла.
Поток нейтрино в космосе довольно велик, но компьютер "Джинджи"
позволял выделить из общего фона долю частиц, истекающих из двигателя.
Теперь приборы показывали, что эта доля равнялась нулю.
- Он садится на аккумуляторах, планирует в атмосфере! - воскликнул
Тревельян. - К тому времени, когда мы войдем в пределы чувствительности
других средств поиска, он может оказаться где угодно.
Тон Дымокура не изменился, но рубку заполнил едкий запах, а лепестки
под бочкообразным туловищем зашевелились.
- Вероятно, он уверен, что на поверхности планеты мы его не найдем.
Мы не обнаружили источника атомной энергии, а значит, засечь его
невозможно. Получается, он стремится сбить со следа именно нас.
- Да, - Тревельян прошелся по крохотной рубке. - Мы предполагали, что
он заметит нас, тем более что мое появление в космопорте не могло не
насторожить его. Но почему он так недвусмысленно сообщает нам об этом?
- У моего народа послание прежде всего говорит о характере
отправителя.
- Совершенно согласен с вами, - Тревельян продолжал кружить по рубке.
- Но чего добивается от нас Мердок? Выбор наш невелик. Мы можем сразу
вернуться или сначала приземлиться и осмотреть планету.
- Второй вариант ненамного увеличит временной интервал до нашего
возвращения.
- В этом-то вся загвоздка, мой друг! Ближайшая база Службы, где мы
могли бы подготовить поисковую экспедицию, расположена, если я не
ошибаюсь, на Лире, а они, скорее всего, полностью поглощены делом Королевы
Штормов. Колонизованные же планеты находятся гораздо ближе. И на них полно
людей, которые с радостью кинутся сюда в надежде разбогатеть. Тем более
что при этом у них появится шанс насолить корди.
- К тому же, - добавил Дымокур, - у нас нет достаточных аргументов,
чтобы обосновать необходимость экспедиции. Сверхновая - да. Это научная
сенсация. Но мы предлагаем лететь к вроде бы необитаемой планете. С какой
стати командир базы, которому неизвестно прошлое Мердока, особенно если
командир базы не человек, согласится с тем, что Мердок намерен нарушить
закон? Он может не уловить взаимосвязи прошлых деяний Мердока с
происходящим. Скорее он решит, что Мердок вот-вот попросит послать
инспекционный патруль, чтобы затем подать документы для оформления права
первооткрывателя.
Тревельян кивнул. Нас очень мало, нас, хранителей Великого Договора.
И сколь часто нам приходится не обращать внимания на улики, возможно
указывающие на злой умысел, лишь потому, что мы идем по верному следу
другого чудовища. Или мы узнаем о дурном деле, которое следовало пресечь в
самом зародыше, но по прошествии времени наше вмешательство может лишь
усугубить беду. Мы всегда помним о планете Норт, где высадились и начали
успешно строить новую жизнь колонисты с Земли. А потом на Норте обнаружили
разумных существ. Нам повезло, что в том случае, пусть и ценой неимоверных
усилий, удалось найти взаимоприемлемое решение.
- Хочет ли Мердок, чтобы мы вернулись и подняли тревогу, не имея
доказательств для немедленного принятия ответных мер? - осведомился
Дымокур и сам же ответил: - Это правдоподобно. Надо учитывать, что до
прилета на Землю он побывал в Федерации Миров Скорпиона и знает, как
обстоят дела там. Он наверняка уверен в том, что мы не получим помощи на
Лире.
- Мы можем. - Мы даже можем реквизировать гражданские звездолеты с
экипажем... если на этой планете окажутся разумные обитатели. На основании
закона о недопустимости территориальных захватов. Или Мердок может просто
ограбить их.
- Маловероятно, что там кто-нибудь выжил.
- Согласен. Но если они мертвы...
Тревельян не договорил. Он смотрел на обзорный экран. Планета
светилась ласковой голубизной. Она росла с каждой минутой. "Кампесино" мог
легко затеряться в ее необъятных просторах. Его команда готовилась к
приему незваных гостей. У Мердока было больше людей, лучшее вооружение. Но
Тревельяну не хотелось верить, что тот замыслил убийство. С другой
стороны, от Фаустины можно было ожидать чего угодно, и на звездолете она
была единственной женщиной...
Решение созрело.
- Будем садиться, - сказал Тревельян.
Они приближались осторожно, не упуская из виду ни одной мелочи,
готовые к любой неожиданности. Облетая планету по низкой орбите, они
убедились, что их догадка верна.
Это был обитаемый мир. Но все жители его погибли. Свидетельств того,
что кто-то пережил катастрофу, они не обнаружили. Цивилизация могла
рухнуть под напором массовой смерти, паники, анархии, голода. Но тогда
одичавшие потомки горожан могли бы селиться в деревнях. Детекторы
"Джинджи" зарегистрировали бы тепло, поднимающееся от их костров. Кроме
того, могло начаться возрождение цивилизации. Космическая радиация не
причинила вреда домам, инструментам, машинам, книгам. Она уничтожила лишь
живое.
На обзорном экране в просвете между облаками проступили высокие
здания, построенные на берегу озера.
- Густонаселенная зона, - заметил Тревельян. - Значит, у них были
развитые сельское хозяйство и транспортная сеть - по крайней мере в
наиболее развитых регионах. Я вижу железнодорожные пути и остатки
автострад. Полагаю, начальная стадия технического развития, двигатели
внутреннего сгорания, возможно, ограниченное использование
электричества... В отличие от большинства цивилизаций, достигших
аналогичного уровня техники, они сохранили в себе чувство прекрасного, -
Тревельян старался отогнать эти мысли. Лишь оставаясь бесстрастным, он мог
сдержать слезы.
- Только ли радиация вызвала их гибель? - спросил Дымокур. Он-то без
труда сохранял невозмутимость. - Они могли найти укрытие.
- Возможно, они ничего не знали о радиоактивности. Или выживших
осталось слишком мало, их разбросало по планете, а мутации довершили дело.
Так или иначе, они погибли... Стойте!
Пальцы Тревельяна заплясали по пульту управления. "Джинджи" дернулся,
подался назад, замер.
Наличие атмосферы затрудняло визуальные наблюдения, но лазеры, радары
и компьютерная обработка информации позволяли получить полную картину.
Город находился на острове, посреди широкой реки, и, связанный с материком
лишь несколькими мостами, не утонул в океане растительности. Те же деревья
и кустарники, что успели-таки вырасти на улицах, были в основном срублены,
и срублены недавно. Работы выполняли машины, две из которых раскорячились
на центральной площади. По внешнему виду Тревельян безошибочно определил,
что их изготовили на Земле. С десяток готовых рухнуть зданий взорвали,
обломки сгребли в большие кучи. Сильный электрический фон указывал на то,
что в городе монтировали мощную энергетическую установку.
- Мердок! - словно ругательство, выкрикнул Тревельян.
- Вы можете определить местонахождение его корабля? - спросил
ридонит.
- Нет. Заметив наше приближение, он, должно быть, как следует
замаскировал его. Возможно, Мердок надеется, что мы не обнаружим следов
его деятельности, или еще раз решил посмеяться над нами. Как я погляжу,
после приземления он не терял даром ни минуты. А место для посадки он
нашел, когда прилетал сюда в первый раз.
"Джинджи" вновь поплыл над планетой. Ридонит молчал. Облака, моря,
закаты, рассветы занимали половину обзорного экрана, на другой сияли
звезды.
- Жителей не осталось, - промолвил наконец Дымокур. - Реликты их
цивилизации имеют ограниченный научный интерес. Достаточно ли у нас
оснований срочно направить сюда вооруженный звездолет, которого наверняка
с нетерпением ждут где-то еще, с тем чтобы остановить Мердока?
- Допустим, достаточно... я так же, как и вы, еще не уверен в этом,
но, допустим, достаточно... Смогут ли они остановить его? - Тревельян
склонился над пультом управления. Загудели двигатели. - Приготовьтесь к
посадке, - предупредил он.
Тревельян выбрал город, где только занималась заря, чтобы максимально
использовать световой день. От набережной в изумрудно-бирюзовую бухту
выдавалась длинная дамба, построенная, судя по показаниям сонара, из
напряженного бетона, такая же прочная, как и четыреста лет назад. Он
приземлился на дамбе и, выйдя из корабля, направился к берегу.
Гравитележка доставила бы его гораздо быстрее, но ему хотелось вжиться в
роль тех, кто ходил здесь до него. "Джинджи", готовый к немедленному
взлету, остался позади, возвышаясь, словно медный обелиск.
Безопасность окружающей среды не волновала его. Мердок наверняка
провел все анализы. Оставалось лишь уточнить некоторые детали. К примеру,
какие из привезенных злаков будут расти здесь лучше всего.
"Наверно, любые", - решил Тревельян. Планета щедра и плодородна. Без
сомнения, до катастрофы она была еще прекраснее, но и теперь радовала
глаз. А природа быстро залечивала нанесенные ей раны.
Бухта блестела и плескалась меж золотисто-зеленых холмов.
За бухтой открывался океан. Спускаясь вниз, Тревельян заметил
обширные мелководья, густо заселенные растениями и морской живностью. Но
воздух не рассекали крылья птиц. Большинство, если не все, позвоночные
животные погибли. Зато низшие формы пережили катастрофу. Насекомые или им
подобные парили на тончайших радужных мембранах. Серебристые рыбы
выпрыгивали из воды. Ветер нес запах соли, йода, жизни.
Над головой проплывали редкие облака, голубоватые в пронзительной
синеве неба. Где-то далеко, невидимая днем, находилась сверхновая.
"Роковая звезда", - подумал Тревельян содрогнувшись. Как мало знали
астрономы древности о бедах, которые несет названное ими явление!
Но Тревельян опустился на планету в солнечный, мирный, прохладный
день. Вздохнув, он двинулся к берегу, оглядываясь по сторонам. Суда
затонули или уплыли, сорвавшись с прогнивших канатов. Сквозь прозрачную
воду виднелись те, что лежали на небольшой глубине. Благородные обводы
парусников не удивляли его, обитатели планеты не могли сделать их иными.
Носовую часть кораблей украшали бронзовые фигуры, в позеленевших
изъеденных коррозией остатках которых угадывались цветы, крылья, языки
пламени, свободные и парящие формы. Большое судно выкинуло на берег. У
него был железный корпус и, судя по трубе, паровой двигатель. Но строители
позаботились о том, чтобы на волнах оно напоминало танцовщицу.
Тревельян приблизился к пристани. Деревянные складские помещения
разрушились, кое-где заросли лианами. Но он мог себе представить, как
некогда вздымались к небу их куполообразные крыши. Стрелу проржавевшего
механизма, по всей видимости - подъемного крана, украшала голова смешного
зверька.
Их искусство не смотрелось бы на фотографиях. Свобода линий и
легкость форм - вот что вызывало учащенное биение сердца. Никогда раньше
не видел Тревельян ничего подобного. И двуногие обитатели планеты с
тонкими изящными шестипалыми руками, длинными шеями и большеклювыми
головами казались ему живыми. Он чуть ли не слышал, как шуршат на ветру их
каменные плащи.
По пути в город он находил их кости.
Пожиратели падали почти не потревожили тел. Пыль, принесенная ветром,
осела на мостовой, стала почвой. В нее упали семена, выбросили хрупкие
корни, в конце концов сокрушившие бетон и кирпич. Кусты и лианы устлали
мостовую и полезли вверх по стенам. Но растительность наступала медленно.
Спешить ей было некуда. Она заняла прибрежные кварталы города и
продвигалась дальше, выбросив вперед, как с грустной улыбкой подумал
Тревельян, своих разведчиков и саперов.
Вдоль улиц выстроились гранитные, мраморные и каменные здания,
исхлестанные дождями, выжженные солнцем, иссеченные ветром. Лишь редкие
побеги затеняли их силуэты. Как и горельеф на стенах, здания взмывали
ввысь, буквально рвались к небесам. Украшенные колоннами, балюстрадами,
широкими окнами, некоторые из них еще сохранили окраску, смягчавшую
строгость линий.
Тревельяна озадачило отсутствие парков и садов. Судя по всему,
обитатели планеты любили и берегли природу. В отделке зданий преобладал
растительный орнамент. Но в то же время обитатели этих жилищ не были
людьми, и требовалось немало времени, чтобы постичь их психологию.
Возможно, они наслаждались контрастом произведений искусства и открытых
пространств. В таком городе жизнь была в радость. Даже в ущерб экономике
местные жители стремились уберечь воздух и воду от шума, грязи, ядовитых
выбросов. Им, конечно, повезло, что дома не требовали обогрева. Насколько
уяснил Тревельян, заводы располагались вне городских пределов, соединенные
железными дорогами. Достигнутый уровень техники позволял строить
автомобили, но их не было. Зато Тревельян обнаружил кости крупных
четвероногих животных, использовавшихся в качестве гужевой силы, и остовы
транспортных средств с примитивными электрическими двигателями. Хотя
четыреста прошедших лет не позволяли судить однозначно, создавалось
впечатление, что, несмотря на бурное развитие техники, обитателям планеты
удавалось свести к минимуму загрязнение окружающей среды. Они будто
предвидели экологические проблемы и заранее предпринимали необходимые
меры. Тревельяну очень хотелось бы знать, соответствовали ли
действительности его представления.
Но жители планеты не были святыми. Ему встречались статуи и
потускневшие фрески, запечатлевшие сражение. Дважды над подписями, которые
он не мог прочитать, Тревельян видел статую существа в лохмотьях,
срывающего с себя цепи. Это означало, что кто-то заковал его в них. Но
чаще он проходил мимо изображений, которые можно было истолковать как
любовь, нежность, работу, учение, радость открытия, наслаждение жизнью.
Во дворах он видел высохшие бассейны и фонтаны, в некоторых домах
были лифты. Тревельян отметил, что в цилиндрические шахты с широкими
спиральными лестницами легко впишутся гравитационные подъемники. Внутри
зданий фрески почти не изменились, и от яркости красок у него даже
полегчало на душе. Тем не менее, не будучи суеверным, он постучал, прежде
чем открыть первую дверь.
Двери сдвигались или складывались, не было ни замков, ни защелок.
Жилища опустели четыреста лет назад. Ткани сгнили, металл проржавел,
штукатурка осыпалась, на всем лежал толстый, многосантиметровый слой пыли.
Но люди могли бы воспользоваться здешней мебелью, так как физически почти
не отличались от жителей планеты. Стоило почистить и подремонтировать
дома, подвести воду, принести, если надо, керосиновую лампу и походный
примус - владельцы квартир, похоже, не готовили пищу дома, - обтянуть
кресла, диваны, кровати, положить ковры на искусно выложенные мозаичные
полы - и вопрос с жильем был бы решен. А затем смонтированные
энергетические установки позволили бы превратить планету в истинный рай.
Но первым делом, несомненно, пришлось бы избавиться от этих картин,
газет, загадочных инструментов, уставленных книгами полок. Такое соседство
навевало бы слишком грустные мысли.
Обходя квартиру за квартирой, Тревельян изредка натыкался на скелет.
Или эти индивидуумы умерли мгновенно, как увиденные им на улице, или
хотели уединиться в свой последний час. Один из них лежал на кушетке с
книгой. В двух квартирах Тревельян нашел маленькие скелеты, прикрытые
большим. Понимала ли мать, что смерть идет с неба? Да, она видела ее в
вышине, неистовую в раскаленной белизне. Вероятно, она знала, что смерть
грозит отовсюду, но ею руководил инстинкт Ниобы.
Когда Тревельян обнаружил склеп, он понял, что еще не раз увидит ту
же картину. Ему стало ясно, как ушли из жизни местные жители. Самые слабые
умерли сразу, у остальных началась лучевая болезнь. У людей она вызывала
тошноту, рвоту, выпадение волос, внутренние кровоизлияния, слабость,
лихорадку и беспамятство. Без сомнения, те же симптомы проявлялись и у
обитателей планеты.
Снаружи виднелись остатки наскоро сложенных угольных печей. Их трубы
подавали окись азота в герметично закрытое помещение. Кости и ржавое
оружие, лежащие рядом, говорили о том, что кочегары выполнили свой долг и
покончили с собой. Дверь была деревянной, и Тревельяну удалось вышибить
ее. За ней громоздились скелеты взрослых и детей, игрушки, чаши, знамена,
музыкальные инструменты. "Не знаю, что они делали на этом празднике, -
думал Тревельян, - но если бы нам, людям, хватило мужества, мы бы сказали
детям, что в этом году карнавал начался раньше".
Он вышел на яркий солнечный свет. Мимо пролетела бабочка, прекраснее
тех, что порхали на Земле.
"Бог дал и бог взял, - вспомнилось Тревельяну изречение из древней
книги. - Я не стану благословлять имя божье. Но я запомню. О да, я
запомню".
Он не успел дойти до центра города, как послышался все нарастающий
рев. Подняв голову, Тревельян увидел над крышами сверкающую громадину
"Кампесино", планирующего над городом. Пролетев между ним и солнцем,
звездолет на мгновение прикрыл Тревельяна своей тенью.
Он укрылся в подъезде. Рука упала на рукоять бластера. Мрачно
улыбаясь, Тревельян включил миниатюрный радиопередатчик, лежавший в
нагрудном кармане.
- Эй, корди! - раздался голос Мердока. - Отвечайте!
"Джинджи" не откликнулся. Содрогая воздух, "Кампесино" завис на
гравитационных двигателях над поверхностью планеты.
- Эй, вы! - ревел Мердок. - Мы засекли ваши тахионы на полпути. Мы
нашли место вашей посадки по потоку нейтрино. И не прикидывайтесь, что
где-то неподалеку вас ждет подмога. Вы одни, и мы отлично видим вас в
прицеле лазера. Но сначала я хочу поговорить с вами.
Ему ответило молчание. Тревельян чувствовал, что покрылся потом. Он
не мог предсказать, что предпримет Мердок.
- Думаю, внутри никого нет, - донесся из радиоприемника чей-то
приглушенный голос. - Наверно, осматривают город.
- Возможно, - согласился Мердок. - Странно, что они бросили корабль.
- Ловушка?
- Ну... Как знать. На корди это не похоже, но надо держать ухо
востро.
Тревельян предпочитал, чтобы "Кампесино" сел где-нибудь подальше и
его орудия не угрожали "Джинджи". Поэтому он решил ускорить события -
вышел из подъезда, достал бластер и нажал на курок. Над городом
прокатилось эхо выстрела. Запахло озоном.
- Смотрите! Внизу! Эй, ты нас слышишь?
Да, он слышал, но не собирался сообщать об этом Мердоку и его
компании. Тем самым он получал небольшое преимущество, а в борьбе с
металлическим монстром, зависшим над городом, могла сгодиться каждая
мелочь. Тревельян направился к центру, к просторной площадке, которую
заметил еще при посадке.
А экипаж звездолета, посовещавшись, приступил к действиям. Из
открывшегося люка выскользнул двухместный бот. Ракет на нем явно не было.
От него, видно, требовалось лишь кружить возле "Джинджи" и поднять
тревогу, заметив что-либо подозрительное. На месте Мердока Тревельян
поступил бы точно так же. А "Кампесино", взревев, скрылся за высокими
домами. И тут же дрогнула мостовая, донесся тягучий гул: звездолет
опустился на поверхность планеты.
Тревельян ускорил шаг. Случайно его нога задела череп. С сухим стуком
тот откатился к бордюру. "Извините, - подумал Тревельян. - Вы когда-то
ходили по этой улице, любовались залитыми солнцем фасадами, дышали,
думали. А вокруг бурлил город, полный друзей, любви, музыки,
развлечений... Смеялись ли вы? Возможно, скоро я присоединюсь к вам", -
вздохнул Тревельян.
Он вышел на вымощенную плитами прямоугольную площадь. Пробивающаяся
трава пыталась растащить плиты, но дожди четырех столетий не смогли смыть
желобки, протоптанные многими поколениями. Площадь окружали приземистые
здания. В трех из них сохранились остатки многоцветных витражей. Перед
одним распростерлось несколько скелетов. Посреди площади возвышался
"Кампесино".
Полдюжины людей и выходцев с других планет ждали его с оружием в
руках. Похоже, они не собирались шутить. Мердок и Фаустина стояли рядом.
Их черные комбинезоны были расшиты серебром.
- Майк! - прогремел Мердок и захохотал, откинув голову. - На другое я
и не рассчитывал.
- Кто еще с тобой? - спросила Фаустина.
Тревельян пожал плечами.
- А кто с вами? - ответил он вопросом на вопрос.
- Мы видели твою посудину, - продолжал Мердок. - Мы решили, что ты
откажешься подняться к нам, опасаясь угодить под замок, поэтому я вышел
тебе навстречу.
Он указал на сверкающий звездолет.
- Все орудия наготове.
Тревельяну удалось улыбнуться.
- Разве вам кто-то угрожает, Хуан? - мягко спросил он.
Мердок мигнул.
- Но... ты же преследовал меня с самой Земли...
- Отнюдь, - возразил Тревельян. - Космос открыт для всех.
Координационная Служба проводит расследования там, где это возможно, но ее
агентам запрещено применять силу, за исключением самых крайних случаев.
Вам известно об этом не хуже меня.
Люди Мердока переминались с ноги на ногу, тихонько переговариваясь,
стреляли глазами по сторонам. Тревельян чувствовал, что им тревожно.
- К примеру, - добавил он, - вы нарушили закон, не сообщив об
открытии планеты...
- Мы только что открыли ее! - выкрикнула Фаустина. На ее белокожем
лице выступили пятна румянца. Кулаки сжались. Какое-то мгновение Тревельян
не сводил с нее взгляда, с состраданием думая: "Она боится, что я отниму
ее триумф, ее шанс загрести кучу денег и навсегда вырваться из пут
нищеты". И тут же в его голове звякнул колокольчик: "Берегись! У
агрессивной человеческой личности страх порождает жестокость".
- Пожалуйста, дайте мне договорить. Ни меня, ни Службу не интересуют
столь мелкие правонарушения. Они случаются по сотне раз на год и обычно
ничего не значат. Необходимость заставила Службу придерживаться древнего
принципа, гласящего, что закон не должен размениваться по пустякам.
Фаустина отступила назад, ноздри ее гневно раздувались, но она явно
была сбита с толку. Лицо Мердока даже не дрогнуло.
- Продолжай, - сказал он.
- Вы совершили более серьезное преступление, уничтожив материалы,
представляющие научную ценность, - говорил Тревельян дружелюбно,
сопровождая свои слова легкой улыбкой. - Я имею в виду тот город на
острове. Но планета хранит несметные биологические и археологические
сокровища, так что мы готовы закрыть глаза на ваш проступок,
классифицировав его как простительный энтузиазм дилетантов. Вы оказали
неоценимую услугу цивилизации, открыв для нее эту планету. К вашему
сведению, агент Службы моего ранга имеет право даровать амнистию за
несущественные правонарушения. Если хотите, я сегодня же оформлю
необходимые документы и выпишу представление о награждении вас медалью
Полярной Звезды.
Он протянул руку.
- Не волнуйтесь. Давайте выпьем за встречу и вместе полетим обратно.
Мердок не захотел пожать протянутую руку. Он стоял, не сводя глаз с
Тревельяна, тишина становилась все более гнетущей.
- Ты это серьезно? - наконец пробормотал он.
Игра в кошки-мышки закончилась. В голосе Тревельяна зазвучали
стальные нотки.
- Это честное предложение. У вас еще есть Добрая Удача, так что на
жизнь вам хватит. Довольствуйтесь малым.
- Добрая Удача? - воскликнула Фаустина. - Какой же ты идиот! Это и
есть Добрая Удача! - Ее рука описала полный круг.
- Я надеялся на обратное, - тихо ответил Тревельян.
- И что, по-твоему, я замыслил? - спросил Мердок.
- Ответ очевиден, - Тревельян пожал плечами. - Вы открыли эту планету
и, естественно, задумались, как снять сливки. Вы не могли получить патент
первооткрывателя, потому что Союз не разрешил бы колонизации планеты до
завершения научных исследований. Учитывая отдаленность от обжитых миров,
недостаток персонала и огромный объем работ, эти исследования затянулись
бы лет на сто. Я даже думаю, что одно-два десятилетия мы будем держать в
секрете координаты планеты, чтобы не допустить сюда любителей старины. А
за это время ученые смогут наладить охрану.
- Ученые! - взвизгнула Фаустина.
Мердок сжал ей руку, призывая к спокойствию, но по-прежнему не сводил
взгляда с лица Тревельяна.
- Какая, однако, возможность сколотить состояние! - продолжал
координатор. - Предложить прекрасные, полностью обставленные жилища сотням
миллионов людей, причем за цену, доступную обычному колонисту. Вы могли бы
стать одним из богатейших людей за всю историю человечества. Ну, а затем
вы отправились бы на поиски планеты, колонизация которой не вызвала бы у
нас возражений. Вам не подвернулось ничего необычного. Планета как
планета, не хуже других, уже заселенных, но необитаемая. И люди стали бы
вам платить, потому что вы гарантировали жилье, дороги, готовые к севу
поля по приемлемой для них цене. Некоторых вы действительно доставили бы
на тот, забытый богом мир. Особенно если рядом случайно оказался бы
кто-нибудь из моих коллег. Вы потеряли бы на них деньги. Но это не имело
значения, потому что большинство переселенцев вы привезли бы сюда, где
целые города достались вам практически даром. Они написали бы домой.
Возможно, вам пришлось бы слегка откорректировать восторженные письма,
чтобы мы, корди, не пронюхали о вашей авантюре раньше, чем следовало.
Скорее всего, мы бы долго оставались в неведении, потому что у нас полно
неотложных дел и во всей Галактике найдется не так уж много людей, готовых
оказать нам реальную помощь. Я уверен, что несколько лет все у вас шло бы
спокойно, а уж затем несоответствия стали бы столь вопиющими, что нам
пришлось бы вмешаться.
- И что бы вы предприняли? - спросил Мердок.
- Ничего, - ответил Тревельян. - Разве мы смогли бы переселить
тысячи, а то и миллионы мужчин, женщин и детей, приехавших по доброй воле,
обрадованных светлой жизнью, пустивших корни, растящих новое поколение?
Это было бы невозможно политически, морально и даже физически. Они
защищали бы свои дома, а мы не могли бы сравнять их с землей, не так ли?
Вы должны были бы поплатиться за содеянное, разумеется теоретически,
конфискацией имущества и тюремным заключением. На практике же вы заставили
бы нас платить слишком высокую цену за то, чтобы добраться до вас и ваших
коллег. Вы создали бы колониальное государство и утвердили конституцию,
провозглашающую вас отцом-основателем и пожизненным президентом Доброй
Удачи. И колонисты сражались бы за вас, как за себя. Поэтому, чтобы не
нарушать собственного запрета на агрессивные войны, Союзу не оставалось бы
ничего другого, как смириться со случившимся ради того, чтобы спасти
оставшиеся научные и культурные ценности.
Тревельян замолчал. В горле у него пересохло, на плечи навалилась
усталость, хотелось курить, но под дулами бластеров он не решался лезть в
карман за трубкой.
Мердок кивнул.
- Да, ты прав, - он хохотнул. - Благодарю за титул отца-основателя.
Сам как-то не додумался до этого. Теперь все стало на свои места.
- Но знаете ли, я не могу этого допустить, - добавил Тревельян.
- Почему же? - с искренним удивлением спросил Мердок. - Что тебя тут
поразило? Обычная планета, заваленная костями. Я сожалею о том, что
произошло, но мертвые от этого не оживут. Да какая разница: одним народом
меньше, одним больше. В Галактике их миллионы. Чему мы можем научиться у
них? Ты что, надеешься найти технические достижения или формы искусства,
которые позволят цивилизации совершить гигантский скачок? Но ты же
прекрасно понимаешь, сколь ничтожен этот шанс. А на других планетах
полным-полно бедняков, жаждущих лучшей жизни.
- В должное время планета будет открыта для заселения.
- Когда оно придет, это время? И сколько людей умрет в нищете, вместо
того чтобы строить новую жизнь?
- Новорожденные приходят на смену иммигрантам. Так что в конечном
результате срок переселения не имеет большого значения.
- Забудем о конечном результате и подумаем о плоти и крови живущих.
Тревельян не смог сдержать гнева.
- Хватит демагогии, Мердок. Вы такой же альтруист, как и боевой
лазер.
- А ты, - фыркнула Фаустина, - ты - машина. Мне не терпится разобрать
тебя на части.
- Подожди-подожди, - одернул ее Мердок. - Успокойся, мы еще не
договорили.
На мгновение его взгляд уперся в землю, затем вернулся к лицу
Тревельяна.
- Я обрисую тебе ситуацию. Когда мы заметили слежку, то решили вести
тебя за собой, потому что после обнаружения сверхновой сюда повалили бы
ученые и кто-то еще мог найти Добрую Удачу. Ты мог бы повернуть назад без
посадки. Сделай ты это, мы полетели бы на ближайшие заселенные людьми
планеты, набрали бы добровольцев и перевезли их сюда бесплатно. И
обосновались бы на Доброй Удаче до того, как ты успел бы растормошить свою
Службу. И тогда она ничего бы с нами не поделала.
- Я догадывался о вашем плане, - ответил Тревельян, - и по пути назад
собирался облететь все населенные миры Скорпиона, чтобы объявить, не
уточняя местоположения Доброй Удачи, что ее заселение запрещено.
Сознательное нарушение запрета послужило бы оправданием нашему
вмешательству и насильственному вывозу колонистов. Служба должна
поддерживать свой авторитет.
- С чего ты взял, что вернешься назад? - ухмылка Фаустины источала
ненависть.
- Успокойся, - повторил Мердок и, обращаясь к Тревельяну добавил: - Я
надеялся, что ты приземлишься, и не ошибся. Мы помахали перед тобой
красной тряпкой - и ты тут как тут. Видишь ли, я знал, что твой корабль
вооружен хуже моего. Теперь ты у меня в руках.
- Что вы собираетесь делать со мной? - спросил координатор.
- Ну, честно говоря, кое-кто из моих парней... гм... жаждет крови, но
я не вижу смысла в твоем убийстве. Я бы этого не хотел. Для корди ты
славный малый, Майк. На Земле не знают, куда мы полетели. Возвращаться
туда я не собираюсь, все мои дела там улажены. Если меня когда-нибудь
спросят, я отвечу, что даже не подозревал о преследовании. Возможно, я еще
воспользуюсь твоим кораблем, чтобы пустить корди по ложному следу.
Мердок сиял.
- Вот что я тебе скажу, Майк. Давай-ка найдем тебе красивый остров
посреди океана. Мы оставим тебе инструменты и припасы, покажем, что можно
есть из местных растений. Всем известно, что вы, корди, в душе философы.
Ты, должно быть, обрадуешься, получив несколько лет на размышления. Если
захочешь, я постараюсь прислать тебе женщину. А потом сам отвезу тебя в
космопорт, который мы намерены построить. По-моему, это честное
предложение.
Тревельян вздохнул полной грудью.
- Правильно ли я вас понял? Вы хотите задержать меня, чтобы я не мог
доложить Службе об этом деле?
- Тебе еще повезло, - бросила Фаустина. - Но раз у Хуана такая нежная
душа, ты все понял правильно.
- Вы осознаете, что ваши действия являются серьезными нарушениями
прав личности? - спросил Тревельян. - Неужели вы решитесь помешать
должностному лицу Союза в выполнении его обязанностей?
Мердок побагровел:
- Чтоб они провалились, твои обязанности!
- Я требую позволить мне вернуться к звездолету и беспрепятственно
взлететь с планеты.
Фаустина фыркнула.
- Вы не согласны? - удивился Тревельян. Он ждал, но в ответ лишь
легкий ветерок прошелестел листвой. - Хорошо. Теперь я могу показать при
зондировании мозга, что вы виновны в попытке совершения преступления, а
имеющихся улик достаточно для вашего ареста. Вы пойдете со мной
добровольно?
- Ты в своем уме? - воскликнул Мердок.
- Ваше сопротивление аресту, - продолжал Тревельян, - вынуждает меня
применить силу.
Охрана Мердока потянулась к бластерам. Фаустина зашипела. Достал
оружие и сам капитан.
А Тревельян скрестил руки на груди.
- Если бы моя Служба не уважала ваших прав, грош цена была бы такой
цивилизации. Но цивилизация должна защищать себя. Я признаю, что отвлекал
вас от моего напарника, - он услышал приглушенные проклятия, - но едва ли
вы сможете сказать, что я завлек вас в западню. Он здесь, под крышей
одного из зданий, на гравитационной платформе с аккумуляторными батареями,
вооруженный несколькими ракетами с ядерными зарядами. Микрофон в моем
кармане позволяет ему слушать нашу беседу. Если вы не сдадитесь, он
уничтожит вас.
Тревельян не обращал внимания на крики охранников. Он не отрывал
взгляда от их предводителей.
Мердок вытащил передатчик, чтобы отдать приказ тем, кто оставался на
борту "Кампесино".
- Покажи им, что ты здесь. Дымокур, - негромко произнес Тревельян.
Никто не увидел, откуда вылетела торпеда. Слишком велика была ее
скорость. Мгновенно небо полыхнуло пурпуром адского огня. Ударная волна
едва не сбила всех с ног, ревом отдалась в ушах. Подпрыгнули кости,
лежащие перед храмом.
- Чересчур близко, - во рту Тревельяна появился металлический
привкус. - Нам потребуются антирадиационные уколы. Я думаю, вы
согласитесь, Хуан, что следующий выстрел может прийтись прямо в нас. А
потом мой ридонит без труда разделается с вашими наблюдателями.
- Ты тоже умрешь, - прохрипел Мердок.
- Я не хочу умирать, но на карту поставлено нечто большее, чем мои
желания.
Фаустина выскользнула из-за Мердока, выхватила из его руки бластер и
направила дуло в живот Тревельяну.
"О-о-о, - мысленно простонал тот. - Я ведь совсем не герой. Но жители
этой планеты смогли сохранить мужество, когда на них обрушился
бессмысленный гнев небес".
- Я убью тебя сама! - крикнула Фаустина.
Тревельян мог выбить оружие из ее рук. Но другие набросились бы на
него. Поэтому он лишь встретился с ней взглядом. По щекам Фаустины
катились слезы.
- Если вы это сделаете, мой напарник уничтожит вас.
Мердок вырвал у нее бластер. Она попыталась вцепиться в него, но
ударом кулака главарь сшиб ее с ног.
Он тяжело дышал, лицо блестело от пота.
- Чего ты хочешь?
- Если вы знакомы с психологией ридонитов, - взгляд Мердока подсказал
Тревельяну, что тот понимает, о чем идет речь, - то должны знать, что
Дымокур без зазрения совести прикончит меня вместе с вами. Однако он
полагает, что это - нежелательный исход. Так же, как и разрушение
прекрасной площади. Давайте найдем более приемлемое решение.
- Я же спросил, чего ты хочешь, дьявол!
- Вернуться к моему кораблю. Дымокур будет следить за мной по радио.
При малейшем подозрении он откроет огонь. На самый худший случай ему
придется взорвать оба звездолета и надеяться, что планету откроет кто-то
еще, уважающий память ее мертвых. Я прилечу на площадь, заберу Дымокура и
немедленно покину планету. Можете не беспокоиться, я не причиню вам вреда.
Взлетев первым и имея более быстрый звездолет, я доберусь до ближайших
обитаемых миров раньше вас и объявлю, что заселение Доброй Удачи
запрещено. Вряд ли кто решится последовать за вами, зная, что вскоре в
небе могут появиться боевые корабли. Вам я советую найти укромное местечко
и не высовываться понапрасну.
Раз за разом кулак Мердока ударял в открытую ладонь. В мгновение ока
он постарел на десяток лет.
Но затем на его лице вновь появилась улыбка.
- Ты выиграл и этот раунд, Майк, - сказал он. - Я сам провожу тебя.
Возьми, - он протянул Тревельяну свой бластер. Координатор взял оружие.
Фаустина села. По ее скуле расплывался синяк от удара Мердока. Она
переводила взгляд с одного мужчины на другого - заплаканное, побитое,
загнанное в тупик дитя.
- Но почему? - взмолилась она. - Почему мы не можем получить патент?
Мы же нашли для тебя сверхновую... Ты... ты все погубил... ради...
двух-трех сотен ученых... и их любопытства.
Тревельян склонился над Фаустиной, одной рукой сжал обе ее руки, а
другой широким жестом указал на храм.
- Нет, - мягко сказал он. - Ради них. Разве у них нет этого права?
Кто-то должен узнать и понять этот народ, чтобы мы никогда не забыли о
нем.
Но она не поняла.
Мы охраняем Великий Договор, сердцевину цивилизации, общества, самой
жизни: неписаный закон для живых, мертвых и не родившихся на свет,
призывающий их прилагать все силы, но оставаться единым целым в
неразрывности времен. Стоит пренебречь им - и жизнь станет бессмысленной.
Но молодые поколения так часто не хотят этого понимать.
Last-modified: Mon, 10 Aug 1998 13:30:51 GMT