Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
   Файл    с     книжной    полки    Несененко     Алексея     http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/
---------------------------------------------------------------



     Письмо принесли около полудня. На дешевом  конверте обратный адрес - ф.
Ш. Лейси, Пума Пойнт, Калифорния, а внутри  чек на сто долларов, подписанный
Фредериком Ш. Лейси, и лист белой бумаги со множеством опечаток:

     "Мистер Джон Эванс.
     Дорогой сэр.
     Я   знаю  о  вас  от  Лена  Эстервальда.   У   меня  очень   срочное  и
конфиденциальное дело. Высылаю  задаток. Пожалуйста, если можете, приезжайте
в  Пума Пойнт  в четверг  днем  или вечером,  зарегистрируйтесь в Индиан Хед
отеле и позвоните мне по телефону 23-06.
     Ваш Фред Лейси".

     В эту  неделю я  бездельничал, и предложение оказалось кстати. Банк, на
который  выписан  чек,  находился  в  шести  кварталах.  Я  получил  деньги,
позавтракал, взял машину и отправился в путь.
     В долине стояла жара,  а в Сан-Бернандино было еще  жарче. И  на высоте
пять тысяч футов по дороге к озеру Пума  вообще нечем было дышать. Чуть-чуть
прохладнее стало, когда я  проехал сорок  из пятидесяти миль  по извилистому
шоссе.  Однако у плотины  по-прежнему  было  душно. Я  направился по  южному
берегу озера мимо гранитных  валунов, лагерей и  кемпингов, расположенных на
ровных  местах. В  Пума Пойнт прибыл ранним вечером.  К этому времени я  был
голоден, как волк.
     Индиан  Хед отель оказался  коричневым  зданием,  находящимся  на  углу
напротив  дансинг-холла.  Я  зарегистрировался  и  поднялся наверх  в номер,
мрачную комнату с  овальным ковриком на полу и стенами из сосновых досок, на
которых висел только календарь магазина скобяных изделий, весь скрученный от
жаркого  горного лета.  В  углу  стояла  двуспальная  кровать.  Я  умылся  и
спустился вниз поужинать.
     Внизу рядом с холлом располагался ресторан с, баром, в котором коротали
вечер множество мужчин  в  костюмах спортивного  покроя,  от  которых  пахло
спиртным, и женщин в брюках и шортах с ярко  накрашенными красными ногтями и
грязными  руками. По  ресторану  слонялся  какой-то  тип с сигарой  во рту и
бровями  как  у Джона  Л. Льюиса (1).  Худощавый кассир в рубашке с коротким
рукавом и бледными глазами пытался узнать результаты скачек в Голливуд Парке
по  маленькому приемнику, но было столько помех, как в плохом пюре  воды. Из
темного угла доносились звуки оркестра из пяти музыкантов в белых пиджаках и
лиловых рубашках, тщетно пытающихся заглушить шум посетителей.
     Я  поклевал  то,  что  они  называют ужином, выпил  бренди и отправился
звонить.  Хотя  еще  не  стемнело, уже  горели неоновые  фонари.  Вечер  был
наполнен шумом автомобильных сигналов, пронзительными криками, стуком шаров,
треском  ружей  22-го  калибра  из  тира,  музыкой  из  джук-боксов. С озера
доносилось  ворчание моторных  лодок.  Я  шел по пыльному  тротуару,  следуя
находящейся  на почте  стрелке- надписи  "Телефон",  и  внезапно очутился  в
тишине и прохладе сосновой рощи. Передо мной дорогу пересекла ручная олениха
с  кожаным ошейником.  Телеграф  располагался  в  бревенчатом домике, в углу
которого  находилась телефонная  будка. Я  закрыл  дверь  кабины, опустил  в
аппарат пятикопеечную монету и набрал 23-06. Ответил женский голос:
     - Могу я поговорить с мистером Фредом Лейси? - спросил я.
     - Кто это?
     - Эванс.
     - Мистера Лейси сейчас нет, мистер Эванс. Вы договаривались о звонке? -
она   ответила   на  мой  вопрос  двумя,   и  мне  это  не   понравилось.  Я
поинтересовался:
     - Вы миссис Лейси?
     - Да, я  миссис Лейси, -  мне  показалось, что ее голос  напряжен, хотя
встречаются люди, которые всегда говорят такими голосами.
     - Я по делу. Когда он вернется?
     - Точно не знаю. Наверное, позже вечером. Что...?
     - Где вы живете, миссис Лейси?
     - В... в Болл Сейдж, примерно две  мили западнее поселка. Вы звоните из
поселка? Вы...?
     - Я перезвоню через час, миссис Лейси. - И я повесил трубку.
     В противоположной углу за  маленьким  столом смуглая  девушка  в брюках
что-то писала в регистрационном журнале. Она улыбнулась и спросила:
     - Как вам нравятся горы?
     - О, они выше всяких похвал.
     - Здесь очень тихо и спокойно, - заметила она,
     - Согласен. Знаете Фреда Лейси?
     - Лейси? Да, они  только что поставили телефон.  Лейси купили Болдуина,
который пустовал  два  года. Они живут  на краю Болл Сейдж  Пойнта в большом
доме  на высоком обрыве над  озером. Из дома  открывается прекрасный вид  на
озеро. Вы знаете мистера Лейси?
     - Нет, - ответил я и вышел на улицу.
     Ручная  олениха стояла на дороге. Я безрезультатно попытался оттолкнуть
ее, затем обошел, направился в Индиан Хед и сел в машину.
     На восточной окраине  поселка находилась заправочная  станция. Я  залил
полный бак бензина и спросил, как доехать до Болл Сейдж Пойнта.
     - Очень  легко.  Болл Сейдж  Пойнт  можно найти безо всяких трудностей.
Проедете с полторы  мили  по  этой дороге мимо католической церкви  и лагеря
Кинкейда  и  около  пекарни  повернете  направо.  Затем  доедете  до  лагеря
виллертоновских  ребят  и  свернете  на  первую  слева  грязную  и  разбитую
грунтовку. С  нее зимой никто не чистит  снег,  но сейчас лето.  Знаете  там
кого-нибудь?
     - Нет, - я протянул деньги. Он вернулся со сдачей.
     - Там очень тихо и спокойно. Как вас зовут?
     - Мэрфи.
     -  Рад познакомиться,  мистер  Мэрфи.  -  Мужчина  пожал  мне  руку.  -
Заезжайте в любое время. С удовольствием обслужу вас. Значит, вам надо ехать
прямо по этой дороге...
     - Хорошо. - И я уехал, оставив его с открытым ртом.
     Мне  показалось, что  я теперь  сумею добраться до Болл  Сейдж  Пойнта.
Поэтому развернулся и поехал назад. Вполне вероятно, что Фред Лейси не будет
в восторге, когда я заявлюсь к нему домой.
     Через  полквартала от  гостиницы  находилась  лодочная  станция.  Затем
дорога повернула  на восток. Уровень воды в озере был невысок. Коровы щипали
жухлую  травку, росшую в местах, затапливаемых весною. Несколько  рыбаков на
моторках  терпеливо ловили окуней.  Примерно через милю луга  закончились, и
дорога  обогнула  длинную  косу, поросшую можжевельником. Недалеко  от озера
стоял танцевальный  павильон.  Несмотря  на то, что на такой высоте  еще  не
стемнело, в  павильоне уже  зажгли свет,  и оттуда доносились звуки  музыки.
Оркестр гремел так, словно сидел у  меня за пазухой.  Хриплый женский  голос
пел "Песенку  дятла". Постепенно  музыка стихла, и дорога стала ухабистой. Я
проехал последний домик, стоящий на берегу. Теперь, кроме сияния воды, сосен
и  можжевельника, вокруг  ничего не было. Я остановился почти на краю косы и
подошел к огромному упавшему дереву. Сел на сухую землю, прислонился к сосне
и закурил трубку. Стояла такая тишина, словно цивилизация находилась  где-то
далеко.  У дальнего берега озера почти  неслышно скользили две моторки, а на
моем  берегу  только очень  медленно темнела в горных сумерках  тихая  вода.
Интересно,  кто,  черт  побери, этот  Лейси, что ему нужно  и  почему он  не
остался дома или хотя бы оставил записку, если  его дело было таким срочным?
Я не стал  ломать голову над такой ерундой в этот  тихий прекрасный вечер, а
просто курил и смотрел на озеро и небо. На голой верхушке высокой сосны тихо
сидела малиновка. Наверное, уже поздно петь вечернюю песенку.
     Через  полчаса я  встал,  сделал в  мягкой земле каблуком  ямку,  выбил
трубку  и засыпал пепел  землей. Затем  безо всякой причины сделал несколько
шагов к воде, оказался у корней дерева и увидел ногу.
     На  ней  был белый парусиновый туфель, примерно того  же размера, что и
мой.  Я  обошел  корни.  Рядом  находилась вторая нога в  белом  парусиновом
башмаке. Белые с черной  полосой штаны, спортивная светло-зеленая  свободная
рубашка  с  карманами, как  у свитера. Верхняя  пуговица отсутствовала, и  в
разрез виднелась  волосатая грудь. Под деревом  лежал загорелый средних  лет
мужчина, наполовину облысевший. Над полными губами тонкая ниточка усов, а из
слегка приоткрытого рта блестели крепкие здоровые зубы.  Судя по физиономии,
этот парень не  голодал, и его вряд ли мучили беспокойства. Глаза смотрели в
небо.
     На левой стороне  зеленой спортивной рубашки расплылось  красное  пятно
размером с тарелку. В  центре пятна,  кажется, пулевое отверстие, хотя  я не
был уверен, так как начало темнеть.



     Я  нагнулся над телом. В карманах рубашки нащупал спички и сигареты,  в
брюках -  ключи и  мелочь. Перекатил труп на бок. Тело все еще было теплым и
мягким. В  задней кармане  лежал бумажник из шершавой  кожи,  сделанный так,
чтобы идеально входить в карман.
     В бумажнике оказалось  двенадцать  долларов и несколько карточек.  Меня
больше  всего  интересовало  водительское  удостоверение.   Зажег  спичку  и
прочитал имя владельца: Фредерик Шилд Лейси.
     Я  засунул  бумажник обратно  и обошел труп,  внимательно  посмотрел по
сторонам. Ни на берегу,  ни на воде никого не было видно.  В  таких сумерках
вряд ли кто-нибудь сумеет рассмотреть, что я делаю, если не будет находиться
поблизости.
     Отошел на несколько шагов и стал искать свои  следы. Земля была устлана
толстым ковром из осыпавшихся  много лет сосновых иголок и  превратившейся в
порошок гнилой коры и веток.
     В  четырех  футах  от  трупа, почти  под  деревом,  лежал  револьвер. Я
нагнулся, но трогать не стал. Это был кольт 22-го калибра с костяной ручкой.
Он  наполовину погрузился в пыльную,  коричневую массу из  гнилой древесины.
Вокруг ползали огромные черные муравьи, один из которых забрался на дуло.
     Я огляделся  еще раз.  С озера доносился кашель  выключаемого двигателя
моторки, но  самой  лодки видно не было. Я направился к  машине. Когда почти
добрался  до  цели,  в  кустах  манзаниты (2) тихо встала  маленькая фигура.
Тусклые лучи  заходящего солнца  сверкнули на  очках и на каком-то предмете,
находящемся в руках коротышки.
     - Пожалуйста, руки вверх, - прошипел голос.
     Можно было попытаться быстро выхватить револьвер. Однако я поднял руки,
так как сомневался, что сумею опередить малыша.
     Когда человек  вышел  из-за кустов, оказалось, что сверкающий предмет в
его руке,  как  и  следовало ожидать, был большой пистолет, направленный  на
меня. Изо рта под черными усиками сверкнул золотой зуб.
     - Повернитесь кругом,  пожалуйста,  - успокаивающе произнес похожий  на
детский, тонкий голос. - Видели труп?
     - Послушайте. Я приезжий...
     - Быстро повернитесь кругом, - холодно проговорил мужчина.
     Я повернулся.
     Почувствовал,  как дуло  пистолета  уперлось в спину. Легкая  проворная
рука нащупала револьвер в кобуре под мышкой. Пока тонкий голос  успокаивающе
шипел, рука двинулась к бедру и  бумажник исчез.  Похож на профессионального
карманника - я едва чувствовал прикосновение его руки.
     - Смотрю, что в  бумажнике. Не шевелитесь. - И  пистолет  оторвался  от
моей спины.
     Сейчас  можно было рискнуть. Опытный и ловкий парень мог бы рухнуть  на
землю,  сделать заднее сальто с колен и вскочить на ноги уже с револьвером в
руках.  Весь фокус  бы занял  доли  секунды. Быстрый человек мог бы  сделать
коротышку-очкарика так же легко, как  старуха  вытаскивает  вставные зубы  -
одним движением.  Но я не  считал себя быстрым и ловким, чтобы скакать,  как
кузнечик.
     Бумажник  вновь оказался в моем заднем кармане, а пистолет уперся между
лопаток.
     - Так,  - тихо заметил очкарик.  -  Зря сюда приехали.  Уезжайте домой.
Если ничего не скажете, получите пятьсот долларов.
     - Идет. У вас есть мой адрес?
     - Очень смешно, - проворковал  малыш. - Ха, ха...  Что-то сзади ударило
мое правое колено,  и  нога подогнулась, как  всегда  бывает, когда бьют  по
этому  месту. В ожидании  удара пистолетом качала  болеть голова, но очкарик
провел меня и нанес удар каменным ребром маленькой ладони по шее.
     Когда  очнулся, показалось, что лежу в  маленькой комнате без воздуха с
закрытыми окнами, на спине находится тонна кирпичей, а во рту полно иголок.
     Я  издавал  какие-то  звуки, на  которые  никто  не  обращал  внимания.
Послышался звук  приближающейся  моторной  лодки, затем  тихие шаги, хриплое
дыхание, и шаги удалились. Через минуту человек вернулся.
     - Что случилось, Чарли? - раздался грубый голос с акцентом.
     -  Ничего, -  спокойно  ответил Чарли. - Он  курил трубку  и  любовался
озером. - Отдыхающий, ха, ха.
     - Он видел труп?
     - Нет, - почему-то ответил Чарли.
     - О'кей, пошли.
     - Ах, как жаль, - заметил Чарли. - Как жаль. - С моей спины сняли груз.
- Как жаль, - вновь произнес Чарли. - Но делать нечего.
     На этот раз он не стал шутить и ударил пистолетом.
     По-моему,  прошло немало времени, прежде  чем  я очухался. Я  стоял  на
коленях,  жалобно скуля. Затем  упер в  землю одну ногу и  тыльной  стороной
ладони вытер лицо. Поставил вторую ногу и с трудом поднялся...
     Впереди  блестела лунная дорожка, а справа лежало большое дерево. Я все
вспомнил  и медленно  двинулся к сосне, осторожно  массируя пальцами голову.
Место удара распухло, кожа стала мягкой, но крови  не  было. Попытался найти
шляпу и вспомнил, что оставил ее в машине.
     Я обошел сосну.  Такая  яркая луна бывает в горах иди в пустыне. Под ее
светом можно  читать газету.  Так  же легко можно  было увидеть, что тело  и
револьвер  с ползающими по  нему муравьями  исчезли. Никаких следов,  словно
прошлись граблями.
     Я  прислушался,  но,  кроме шума крови в  голове,  ничего  не  услышал.
Появилась  головная  боль.  Затем  я  вспомнил о своем  револьвере.  Его  не
тронули, так же как бумажник. Деньги тоже не взяли.
     Потащился к машине. Хотелось вернуться в отель, выпить пару стаканчиков
и  завалиться. Через  некоторое  время, не сейчас,  надо будет встретиться с
Чарли, но сначала  необходимо отлежаться.  Я  взрослый парень, и  мне  нужен
отдых.
     Забрался в машину и выехал на грязную грунтовку. По дороге не  встретил
ни  одного авто.  В павильоне продолжались танцы, и  хриплый  голос пел:  "Я
никогда не улыбнусь опять".
     Добравшись до шоссе,  я включил фары  и помчался к поселку. Полицейский
участок располагался в  однокомнатной хибаре, сложенной из сосновых  бревен,
примерно в полуквартале от  лодочной  станции,  напротив  пожарного депо. За
стеклянной дверью горел свет.
     С минуту я наблюдал за избушкой. На вращающемся стуле за старым  столом
сидел мужчина без шляпы. Я уже начал выходить, но передумал, захлопнул дверь
и отправился отрабатывать сто долларов.



     В   двух   милях   от  поселка   около   пекарни   свернул   на   вновь
заасфальтированную дорогу,  ведущую к  озеру. Проехал  мимо пары кемпингов и
увидел коричневые палатки детского лагеря,  между которыми горели фонари. Из
большой палатки доносился  звон посуды.  Чуть подальше дорога обогнула узкий
заливчик... На  отходящей в сторону грязной  грунтовке было много выбоин,  в
грязи валялись камни, а  деревья росли так близко, что ветви почти закрывали
дорогу.  Мелькнули  несколько  старых  освещенных  домиков, сделанных  из не
струганных сосновых досок.  Затем дорога начала подниматься  в гору, деревья
исчезали,  и показался большой  дом, стоящий на  краю обрыва над  озером. Из
крыши  торчали  две дымовые  трубы. Коттедж окружал  поржавевший  забор.  Со
стороны озера находилось длинное крыльцо,  ступеньки которого  спускались  к
самой воде. Фары осветили  доску, прибитую к дереву, с именем владельца. Все
правильно - дом Болдуина.
     В открытом гараже стоял автомобиль. Я зашел в гараж и пощупал выхлопную
трубу.  Она  была  холодной. Прошел  через поржавевшие  ворота по  тропинке,
обложенной  камнями, к крыльцу. Когда я  добрался до  крыльца, из дома вышла
женщина. Из-за  ее высокой фигуры выскочила шелковистая собачка,  прыгнула и
ударила  меня в живот  передними лапами. Она упала на  землю и начала бегать
кругами, фыркая с одобрением.
     - Лечь, Шайни! - приказала высокая  женщина. - Лечь! Ну  что за смешная
собачка! Наполовину койот.
     Собака бросилась в дом.
     - Вы миссис Лейси? - поинтересовался я.  -  Эванс.  Я  звонил вам около
часа назад.
     - Да, я миссис Лейси. Муж еще не вернулся. Я... входите.
     Закрыв дверь, хозяйка посмотрела на меня, затем слегка пожала плечами и
уселась в  плетеное кресло. Я сел  в  такое  же.  Откуда-то выскочила  серая
собака с острым носом и длинным пушистым хвостом. Запрыгнула мне  на колени,
лизнула чистым язычком в нос и спрыгнула на пол.
     В длинной комнате находилось  много окон с не очень чистыми занавесями.
Большой  камин,  индейские  циновки, два диванчика с  выцветшими кретоновыми
ковриками над  ними,  еще плетеная мебель, по-моему, не  очень  удобная.  На
стене висели оленьи рога, причем одна пара шестиконечная.
     - Фред еще не вернулся, - повторила миссис Лейси. - Не знаю,  почему он
задерживается.
     Я  кивнул.  Ее бледное лицо  было напряжено.  Женщина носила двубортный
ярко-красный пиджак с  медными пуговицами, серые фланелевые  брюки, сандалии
на  деревянной  подошве  из свиной  кожи,  надетые на босу ногу.  Вокруг шеи
ожерелье  из янтаря  с прожилками,  а  в темных, слегка растрепанных волосах
старая  лента из розового материала. Миссис Лейси,  судя по всему, было  лет
тридцать пять. Такую поздно учить, как надо одеваться.
     - Вы к мужу по делу?
     - Да. Он попросил приехать, остановиться в Индиан Хед и позвонить.
     - О... в Индиан Хед, - произнесла  она, словно эти слова имели глубокий
смысл. Женщина положила ногу на ногу. Ей не понравилось, и она поменяла ноги
местами. Наклонилась  вперед и, подперев лицо  ладонью, спросила:  - Чем  вы
занимаетесь, мистер Эванс?
     - Я частный детектив.
     - Это... это по поводу денег? - быстро произнесла она.
     Я  кивнул. Риска не было, - так как обычно все дела связаны с деньгами.
Во всяком случае, дело действительно касалось сотни, лежащей в моем кармане.
     - Конечно, - согласилась она. - Естественно. Хотите выпить?
     - Очень.
     Она  принесла  из  маленького деревянного бара два стакана.  Мы выпили,
глядя друг на друга через края стаканов.
     -  Индиан Хед, - сказала миссис Лейси. - Мы останавливались  там на два
дня, пока убирали дом. В доме никто не жил. В нем было так много грязи.
     - Не сомневаюсь, - не стал возражать я.
     - Говорите, муж  написал  вам? - она смотрела в стакан.  - Наверное, он
вам все рассказал?
     Я  предложил  ей  сигарету.  Она  было  протянула руку, затем  покачала
головой и положила руку на колено. Миссис Лейси с опаской глянула на меня.
     - Временами его трудно было понять, - объяснив я.
     Мы пристально  смотрели друг  на  друга. Я  тихо дышал  в стакан,  пока
стенки не запотели.
     - По-моему, нам нечего скрывать друг от друга. Хотя я знаю об этом деле
больше, чем Фред думает. Он не знает, например, что я видела письмо.
     - Которое он написал мне?
     -  Нет,  которое он получил  из  Лос-Анджелеса. Там был отчет по поводу
десятидолларовой банкноты.
     - Как вам это удалось? - поинтересовался я.
     Она не очень весело рассмеялась.
     -  Фред вел себя скрытно, а это Ошибка, если имеешь дело с женщинами. Я
вытащила письмо из кармана и заглянула в него, когда муж находился в ванной.
     Я кивнул, отхлебнув из  стакана, и сказал: "Угу". Это  слово меня  ни к
чему  не обязывало, что вполне меня  устраивало, так как я не понимал, о чем
идет речь.
     - Но как вы узнали, что оно в кармане?
     - Мы  были вместе на  почте, - чуть весело засмеялась  она. - Я видела,
что в письме деньги и что  оно из  Лос-Анджелеса. Я  знала, что  Фред послал
десятку  Другу,   который  разбирается  в  деньгах.  Поэтому  нетрудно  было
догадаться, что в письме ответ. Так оно и оказалось.
     -  Похоже, Фреду не  удалось скрыть все  это, - заметил я. - Что было в
письме?
     Она слегка покраснела.
     -  Не знаю, должна ли  я говорить вам? Я не уверена, что вы  детектив и
что ваша фамилия Эванс.
     -  Ну  что  же.  Это  можно  спокойно  прояснить, -  я встал  и показал
документы.  Когда снова сел,  собачонка  обнюхала  мои  брюки. Я погладил ее
голову, и моя рука оказалась вся в слюнях.
     - В письме говорилось, что банкнота была отлично сделана и что бумага в
особенности выше всяких похвал. Но при тщательном сравнении можно обнаружить
мельчайшие различия в приводке. Что это значит?
     - Это  значит, что посланная  десятка была  напечатана не государством.
Что-нибудь еще?
     - Да. Под черным светом  (что  это значит?) видны маленькие  различия в
составе  чернил.  Но  в  письме  подчеркивалось,  что  невооруженным  глазом
подделку не обнаружить и что десятка одурачит любого банковского кассира.
     Я опять кивнул. Такого оборота событий я не ожидал.
     - От кого было это письмо, миссис. Лейси?
     -  Я не  знаю, кто написал это письмо. Он  подписался Биллом.  Это  был
обычный  лист  бумаги.  А,  еще  кое-что.  Билл  написал,  что  Фред  должен
немедленно передать десятку в ФБР, потому что эти деньги  нанесут много бед,
если попадут в обращение.  Но, конечно, Фред  не  стал обращаться в  Бюро, а
написал вам.
     - Конечно, - заметил я. - Это был выстрел в темноте, и вряд ли он попал
куда- нибудь. По крайней мере, не в этой тьме.
     Она кивнула, словно я что-то сказал.
     - Чем сейчас занимается Фред?
     -  Тем  же, чем  и раньше.  Бриджем и покером. В бридж он играет каждый
день в спортивном клубе,  а в покер  по ночам. Так что сами понимаете, он не
может связаться с фальшивыми деньгами, даже в самой незначительной  степени.
Всегда найдется  человек, который не  поверит, что он ни при чем. Фред также
играет  на  скачках,  но  это  для  развлечения.  Так  он  заработал пятьсот
долларов, которые, положил мне в туфельку в качестве подарка: в  Индиан  Хед
отеле.
     Мне хотелось выскочить на двор, немного повыть на луну, поколотить себя
по груди, чтобы выпустить  пар. Но  все, что я мог  сделать, это сидеть  и с
умным видом хлебать коктейль.
     Я  допил  стакан, позвякал  кубиками  льда,  и  хозяйка  принесла  еще.
Отхлебнул, глубоко вздохнул и сказал:
     - Если  банкнота настолько  хороша, как он  узнал,  что  она фальшивая?
Понимаете, о чем я?
     - О... понимаю. - Ее  глаза слегка расширились. - Нет, конечно, нет. Их
было пятьдесят десятидолларовых бумажек, все новые,  а в туфельку он положил
совсем не эти деньги.
     Интересно, подумал я, если я вырву все волосы, мне станет легче? Голова
так раскалывалась, что я не мог думать. Чарли. Старина Чарли, О'кей, скоро я
вернусь со своей бандой.
     - Послушайте,  миссис Лейси. Он мне  не  сказал о туфельке. Фред всегда
держит деньги в туфлях или на этот раз так получилось потому, что он выиграл
их на скачках, а лошади носят подковы?
     - Говорю вам, это был  подарок. Когда я надену  туфельку,  то, конечно,
сразу найду деньги.
     - О, - я пожевал верхнюю губу. - Но вы не нашли их?
     -  Как я  могла их найти, если  послала служанку в обувную мастерскую в
поселок,  чтобы они починили эти туфли. Я не  заглянула вовнутрь. Я ведь  не
знала, что Фред что-то в них положил.
     Вдали  мелькнул  свет, очень  слабый,  как от светлячка. Кажется,  дело
начало проясняться, хотя и очень медленно.
     -  И Фред узнал об этом, - заметил я. - Итак, горничная отнесла туфли в
поселок. Что дальше?
     - Гертруда, так зовут  горничную,  тоже заявила, что не заметила денег.
Поэтому Фред, когда узнал  об этом, пошел в  обувную мастерскую. Обувщик еще
не взялся за  них,  и  поэтому  деньги лежали в  туфельке.  Фред  досмеялся,
спрятал деньги и дал обувщику пятерку, потому что все так удачно сложилось.
     Я закончил второй коктейль и облокотился на свинку стула.
     - Теперь ясно. Когда Фред разглядел их, то понял, что это не те деньги,
так как он клал в туфельку не только десятки и не все новые.
     Она  удивилась, что я  все знаю. Интересно, какое  письмо,  она думает,
написал мне ее муж?
     -  Итак, Фред  предположил, - продолжил я,  - что  деньги  заменили  не
случайно. Он  послал одну банкноту другу на проверку. В  ответе  говорилось,
что это фальшивка, хотя и хорошая. Кого он расспрашивал в отеле?
     - Никого, по-моему, за исключением Гертруды. Он не хотел поднимать шум.
Кажется, муж написал только вам.
     Я  погасил  сигарету и посмотрел  в окно  на  освещенное лунным  светом
озеро, по которому тихо скользил катер с сильным прожектором, исчезнувший за
покрытым деревьями мысом.
     Я взглянул на  миссис Лейси. Ее  подбородок все  еще покоился на  худой
руке, а глаза были где-то далеко.
     - Жаль, что Фреда нет, - произнесла она.
     - А где он?
     -  Не  знаю.  Он уехал с Франком  Людерсом  из Вудлэнд  Клаба,  что  на
противоположном берегу озера. Фред сказал, что Людерс владеет  долей  клуба.
Недавно я  позвонила  мистеру  Людерсу и выясняла, что  Фред вышел в поселке
около почты. Я думала, что он позвонит и попросит меня приехать за ним. Мужа
уже нет несколько часов.
     - Может, он играет в карты в Вудлэнд Клабе?
     Она кивнула.
     - И все же он всегда звонил.
     Я  с минуту смотрел  на пол,  стараясь  убедить  себя, что я не подлец.
Затеи встал.
     - Мне, наверное, лучше вернуться в отель. Кстати, кажется, я встречался
с мистером  Лейси.  Он  плотный мужчина  лет сорока пяти, немного  лысый,  с
усиками?
     Она проводила меня до двери.
     - Да, это Фред.
     Миссис Лейси  закрыла собаку  в  доме и  стояла на крыльце,  пока я  не
уехал. Господи, она выглядела такой одинокой!



     Я лежал на кровати, жевал сигарету и  пытался понять,  почему  я должен
ковыряться в этом деле, когда раздался стук в дверь. В номер вошла девушка в
рабочем халате с полотенцами. У нее были темно-рыжие волосы, длинные ноги, и
она  знала, как надо пользоваться косметикой. Девушка  извинилась,  повесила
полотенца  на  вешалку и направилась к двери, искоса посмотрев  на  меня. Ее
ресницы при этом задрожали.
     - Хэллоу, Гертруда, - рискнул я.
     Она  остановилась, повернула рыжую  головку,  и  ее рот  приоткрылся  в
улыбке.
     - Как вы узнали мое имя?
     -  Я  не  знал. Просто  я  хочу поговорить  с горничной,  которую зовут
Гертрудой.
     Она облокотилась на дверь, зажав под мышкой полотенца.
     - Вот как? - Ее ленивые глаза изучали меня.
     - Постоянно живете здесь или приезжаете на лето? - поинтересовался я.
     - Нет, я здесь не живу. - Ее губы искривились.  -  Жить рядом  с  этими
горными кретинами!.. Нет, уж увольте.
     - У вас все в порядке?
     Она кивнула.
     - И я не нуждаюсь в компании, мистер. - Однако создавалось впечатление,
что ее можно уговорить. Я с минуту разглядывал рыжую горничную.
     - Расскажите мне о деньгах, спрятанных в туфельке.
     - Кто вы? - холодно спросила девушка.
     - Эванс, детектив из Лос-Анджелеса, - я усмехнулся, довольный.
     Ее  лицо  слегка  напряглось.  Рука  вцепилась  в  полотенца,  и  ногти
царапнули ткань. Гертруда отошла от двери, уселась на стул, стоящий у стены.
В ее глазах появилась тревога.
     - Шпик? - выдохнула она. - Что происходит?
     - Разве вы не знаете?
     -  Я  слышала  только, что  мистер Лейси  оставил деньги в  туфельке, в
которой нужно было починить каблук. Я отнесла их обувщику, который деньги не
тронул. Я тоже их не брала. Она ведь получила деньги обратно?
     - Не любите легавых? Кажется, мне знакомо ваше лицо, - заметил я.
     Ее лицо еще больше напряглось.
     - Послушай, легавый. У меня есть работа, и я сумею справиться с ней без
помощи фараонов. Я никому не должна ни цента.
     -  Конечно,  - согласился я.  - Забрав туфли,  вы  сразу  отправились в
мастерскую?
     Она молча кивнула.
     - По пути нигде не останавливались?
     - Зачем?
     - Откуда мне знать, меня там не было.
     -  Нет, не останавливалась. Только  предупредила  Вебера,  что  иду  по
поручению жильца.
     - Кто такой мистер Вебер?
     - Помощник заведующего. Он постоянно околачивается в баре.
     - Бледный парень, записывающий результаты скачек?
     - Он самый, - кивнула девушка.
     - Понятно, - я закурил сигарету и посмотрел на нее сквозь дым.
     - Большое спасибо.
     Она встала и открыла дверь.
     - Не думаю, что помню вас. - Гертруда оглянулась.
     - Похоже, вы повидали немало нашего брата.
     Она покраснела, и ее глаза злобно сверкнули.
     -  В   этой   гостинице   всегда   меняют   полотенца  так  поздно?   -
поинтересовался я, чтобы прервать молчание.
     - Очень умный?
     - Стараюсь, - скромно улыбнулся я.
     - Ничего не выйдет, - заметила Гертруда с внезапным сильным акцентом.
     - Кто, кроме вас, держал те туфли?
     -  Никто.  Я же сказала, что только  остановилась  предупредить мистера
Вебера... - она запнулась и с минуту о чем-то думала. - Я пошла принести ему
кофе и оставила туфли  у него на столе около кассы. Откуда, черт побери, мне
знать, трогал  их кто-нибудь или нет? И какая разница,  если деньги остались
на месте?
     - Вижу, что  вы стараетесь помочь мне.  Расскажите  об этом  Вебере. Он
здесь давно?
     - Давно,  - с  отвращением  ответила Гертруда.  - Девушкам  небезопасно
проходить мимо него. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать. Так о чем я?
     - О мистере Вебере.
     - К черту мистера Вебера! - она покраснела. - И вы идите к черту!
     Рыжая девушка сердито улыбнулась и вышла.
     В коридоре  раздался  звук  ее шагов.  По-моему,  больше  она  нигде не
останавливалась. Я посмотрел на часы - было чуть позже половины десятого.
     В коридоре послышались тяжелые  шаги.  Кто-то вошел в  соседний номер и
хлопнул  дверью. Мужчина  начал  откашливаться  и сбросил туфли.  Заскрипели
пружины кровати, и он  стал ворочаться. Через пять минут  сосед встал. Босые
ноги прошлепали по полу, и  раздался звон бутылки о  стакан. Он выпил, опять
улегся  и  почти сразу захрапел. С озера доносилось ворчание моторных лодок,
откуда-то раздавалась негромкая музыка,  сигналили  машины, в тире грохотали
ружья 22-го калибра, дети кричали друг на друга.
     Я  заметил, что  дверь  наполовину  открылась и в  комнату  тихо  вошел
мужчина. Он прикрыл дверь  и взглянул на меня.  Это  был высокий, худощавый,
бледный человек, в глазах которого сквозила недвусмысленная угроза.
     - О'кей, фраер, - сказал он. - Давай показывай.
     Я сел на кровати.
     - Что показывать?
     - Ксиву.
     - Какую ксиву?
     - Ну-ка,  завязывай  острить, умник. Покажи бумажки,  которые дают тебе
право приставать с расспросами к прислуге.
     - А,  это?  - Я слабо  улыбнулся. - У меня нет  никакой  ксивы,  мистер
Вебер.
     - Вот  как,  - заметил  мистер Вебер  и направился ко  мне,  размахивая
руками. В  трех футах от кровати высокий парень остановился и, наклонившись,
сделал очень  неожиданное движение. Его  ладонь очень больно ударила меня по
щеке,  и  моя голова дернулась в  сторону. Он ухмыльнулся и  взмахнул правым
кулаком.  У меня  было  достаточно  времени, чтобы  сбегать и  купить  маску
кетчера.  Я нырнул под руку и  ткнул револьвер ему в брюхо. Вебер  неприятно
хрюкнул.
     - Руки вверх, пожалуйста.
     Он  опять  хрюкнул, его глаза смотрели куда-то  за мной, но рук высокий
парень не поднял. Я отошел к дальней стене, и он медленно повернулся.
     - Подождите одну  секунду,  пока я закрою  дверь. Потом мы поговорим  о
деле под названием "Дело замененных бабок".
     - Иди к черту! - предложил Вебер.
     - Блестящая реплика, - заметил я.
     Не  спуская  с него  глаз, я нащупал  дверную ручку. За спиной раздался
скрип доски. Я  мгновенно повернулся и  добавил этим несколько лошадиных сил
мощному удару, направленному мне в челюсть.
     Я нырнул куда-то в  темное пространство. Через какое-то время очнулся и
увидел  чьи-то  туфли.  Ноги  были  вытянуты  под странным  углом  на  полу.
Бессильно висела рука, а револьвер лежал вне пределов досягаемости. Я двинул
одну  из  ног и с удивлением обнаружил,  что они принадлежат мне. Вялая рука
дернулась и автоматически попыталась  схватить  револьвер, промахнулась и со
второй попытки ухватила оружие. Мне кое-как с большим трудом удалось поднять
пушку, к которой кто-то словно  привязал пятидесятифунтовый груз.  В комнате
стояла тишина. Я  посмотрел на  закрытую  дверь.  Немного шевельнулся, и все
тело заныло. Голова болела, болела челюсть. Я  еще немного поднял револьвер,
а затем опустил его вниз. Черт  с ним! Для чего мне тягать эту тяжесть, если
в комнате  никого  нет? Все посетители ушли. С потолка ослепительно сверкала
лампочка. Я немного покатался по полу, согнул ногу,  сунул  под себя колено.
Тяжело  дыша,  не  забыв  захватить  револьвер,  начал  подниматься,  словно
карабкался в крутую гору. Во рту был вкус пепла.
     - Ах, как жаль, - громко сказал я. - Как жаль, но делать нечего, О'кей,
Чарли. Мы еще встретимся.
     Я слегка покачнулся  и, находясь все  еще в состоянии грогги, как после
трехдневной попойки, медленно повернулся и обвел номер глазами.
     Около  кровати,  на  коленях,  словно  молился,  стоял человек  в сером
костюме,  с   пыльно-белыми   волосами.  Его  ноги  были   раздвинуты,  тело
облокотилось на кровать, а  руки разбросаны  в стороны. Голова  покоилась на
левой руке.
     Судя  по  всему, он устроился удобно.  Охотничий нож,  торчащий  из-под
левой лопатки, казалось, не доставляет ему никаких неудобств.
     Я наклонился  и  взглянул на его лицо. Передо мной  стоял мистер Вебер.
Бедный мистер Вебер! Из-под ручки охотничьего ножа вниз по спине протянулась
темная полоса.
     Это не красная краска!
     Где-то нашел шляпу,  осторожно надел ее, сунул  револьвер в  кобуру под
мышку и поплелся к двери. Повернул ключ, выключил свет, запер за собой дверь
и сунул ключ в карман.
     Я прошел по тихому коридору, опустился вниз. Старый, потрепанный ночной
портье читал газету, сидя за столом. Он даже не взглянул на меня. Я заглянул
в ресторан. В баре шумела та же толпа. Та  же команда  гремела в углу. Тип с
сигарой  и бровями Джона  Л.  Льюиса  стоял у  кассы. Дело  процветало. Пара
отдыхающих танцевала в центре, держа стаканы друг у друга на плечах.



     Я  вышел на улицу и повернул налево, туда,  где оставил  машину. Однако
никуда  не   поехал,   а  вернулся   в  гостиницу.   Подошел  к   портье   и
поинтересовался:
     - Можно поговорить с горничной по имени Гертруда?
     Он задумчиво мигал на меня из-за стекол очков.
     - Она работает до половины десятого. Сейчас ушла домой.
     - Где она живет?
     На этот раз портье взглянул на меня не мигая.
     - По-моему, вы ошибаетесь, - заметил он.
     - Если и ошибаюсь, то не в том, о чем вы думаете.
     Он потер подбородок и внимательно оглядел мое лицо.
     - Что-нибудь случилось?
     - Я  детектив из Лос-Анджелеса. Когда  мне позволяют,  я работаю  очень
тихо.
     - Вам лучше зайти к мистеру Холмсу, заведующему.
     -  Послушайте,  приятель.  Пума  Пойнт  очень  маленький  поселок.  Мне
придется только задать несколько вопросов о Гертруде в барах и забегаловках.
Легко  придумать причину. Я узнаю все, что нужно. Вы  можете  сэкономить мне
время  и,  может  быть,  спасти  кого-нибудь от неприятностей, очень крупных
неприятностей.
     Он пожал плечами.
     - Покажите ваши документы, мистер...
     -  Эванс, - я  протянул ему бумажник.  Прочитав внимательно  документы,
портье протянул бумажник обратно и уставился на кончики пальцев.
     - Кажется, она остановилась в Уайтуотер Кэбинс.
     - Как ее фамилия?
     - Смит. -  Он слегка улыбнулся. У портье была улыбка старого и усталого
человека, много повидавшего на свете. - Или Шмидт.
     Я  поблагодарил  и  вышел  на  улицу.  Прошел с полквартала  и зашел  в
маленький бар выпить. На небольшой сцене в задней части  грохотал оркестр из
трех   инструментов.  На  крошечной  танцплощадке  перед   сценой  топтались
несколько  пар   с   затуманенными  глазами,  открытыми   ртами  и   глупыми
физиономиями.
     Я  выпил  стаканчик  хлебной водки  и  спросил  бармена,  где находится
Уайтуотер  Кэбинс.  Он  сказал,  на  восточной  окраине на  дороге,  которая
начинается от заправочной станции.
     Я  вернулся к  машине,  проехал  поселок и выбрался  на нужную  дорогу.
Нужное  направление  указывала  бледно-голубая  неоновая  стрела.  Уайтуотер
Кэбинс оказалась скоплением лачуг, приютившихся на склоне холма, с конторой,
расположенной у  подножия.  На  крошечных крылечках сидели жильцы и  слушали
транзисторы. Ночь казалась мирной и уютной. Рядом с  дверью конторы  заметил
звонок.
     Я нажал кнопку. Девушка  в брюках сказала, что мисс Смит  и мисс Хофман
живут в домике, стоящем отдельно,  так как они встают поздно и хотят тишины.
Конечно, летом всегда много постояльцев, но их домик,  он называется Так-Ин,
расположен слева сзади, и там тихо. Найти их нетрудно. Я их друг?
     Я ответил, что я  дедушка мисс Смит, поблагодарил  и вышел. Поднялся но
склону холма к сосновому лесу между разбросанными коттеджами. Наверху лежала
длинная поленница дров,  по обе стороны которой  на краю очищенного от  леса
пространства  стоял   маленький   домик.  Перед  левым  коттеджем  находился
небольшой автомобиль.  Высокая  блондинка засовывала  в багажник чемодан. Ее
волосы были завязаны синим  платком,  она носила синий свитер и синие брюки.
Или, по крайней мере, темно- голубые настолько, чтобы быть синими.  В домике
горел свет, и на маленькой табличке, свисающей с крыши, было написано:
     "Так-Ин".
     Не закрыв багажник, блондинка вернулась в коттедж. Через открытую дверь
струился тусклый свет. Я очень тихо поднялся по ступенькам и вошел вовнутрь.
     Гертруда заталкивала вещи в саквояж, лежащий на  кровати. Блондинки  не
было видно, но я слышал, что она возится на кухне.
     Я  вошел  бесшумно.  Гертруда  защелкнула  крышку,  подняла  саквояж  и
потащила его на улицу. Только тогда она заметила меня. Ее лицо побледнело, и
она замерла, прижав  саквояж к боку. Рот раскрылся, и она воскликнула через,
плечо:
     - Анна, ахтунг! (3)
     Шум на кухне прекратился. Мы с Гертрудой уставились друг на друга.
     - Уезжаете? - поинтересовался я.
     Она облизнула губы.
     - Хочешь остановить меня, легавый?
     - Почему уезжаете?
     - Мне не нравится здесь. Высота действует на нервы.
     - А почему так внезапно?
     - А что, это запрещено?
     - Кажется, нет. Вы не боитесь Вебера?
     Она молча смотрела через  мое  плечо. Старый фокус,  и я  не  собирался
клевать на него. Только когда  позади послышался скрип закрываемой  двери, я
обернулся.  За  моей  спиной  стояла блондинка  с револьвером  в руке.  Безо
всякого  выражения   она   задумчиво  смотрела   на  меня.  Высокая  девушка
производила впечатление сильной женщины.
     - В чем дело? - спросила, она почти мужским голосом.
     - Шпик из Лос-Анджелеса, - ответила Гертруда.
     - Вот как, - заметила Анна. - И что ему нужно?
     - Не знаю. Сомневаюсь, что он настоящий шпик. Что-то не очень похож.
     - Вот как, - повторила Анна. Она отошла от двери, не опуская пушку. Она
держала револьвер, словно это была швабра. Ее совсем не  нервировало оружие.
- Что вам нужно? - хрипло спросила блондинка.
     - Практически все, - ответил я. - Почему вы берете барахло?
     - Это вам уже объяснили, - спокойно сказала Анна. -  Гертруду  тошнит в
горах.
     - Вы обе работали в Индиан Хед отеле?
     - Вам-то какое дело? - ответила вопросом блондинка.
     - Какого черта! - воскликнула рыжая девушка. - Да, мы вместе работали в
отеле до сегодняшнего вечера, а сейчас уезжаем. Что-нибудь имеешь против?
     - Мы попусту тратим время, -  проговорила высокая Анна. - Посмотри, нет
ли у него оружия?
     Гертруда поставила саквояж на пол и ощупала меня. Она нашла, револьвер,
и я позволил ей вытащить его. Девушка смотрела на оружие озабоченно.
     -  Возьми револьвер с собой  и  отнеси  чемодан  в  машину, - приказала
блондинка. - Заведи мотор и жди меня.
     Гертруда опять, взяла саквояж и начала обходить меня.
     - Так вы ничего не добьетесь,  - заметил я. - Они позвонят по телефону,
и дороги перекроют. Отсюда всего две дороги, и их легко заблокировать.
     Высокая блондинка  слегка  приподняла  прекрасные,  рыжевато-коричневые
брови.
     - Почему кто-то станет останавливать нас?
     - В самом деле, почему? А почему вы держите револьвер?
     - Я не  знала, кто вы, - ответила  Анна.  - Кстати, я и сейчас не знаю.
Иди, Гертруда.
     Гертруда открыла дверь, оглянулась на мена и облизнула губы.
     -  Послушайте  меня,  Шерлок  Холмс,  и дергай  отсюда,  пока можешь, -
спокойно посоветовала она.
     - Кто из вас первой заметил охотничий нож?
     Они быстро переглянулись, затем уставились на меня. Во взгляде Гертруды
не чувствовалось никакой вины.
     - Я пошла, - сказала она.
     - О'кей, -  согласился  я. - Знаю, что это не  вы сунули  его туда. Еще
один вопрос. Как долго вы ходили за кофе для мистера Вебера в то утро, когда
относили туфли в починку?
     - Не трать время, Гертруда, - нетерпеливо сказала Анна, хотя она совсем
не походила на нетерпеливого человека.
     Рыжая девушка не обратила  на нее никакого внимания. Ее глаза задумчиво
смотрели на меня.
     - Достаточно долго, чтобы принести чашку кофе.
     - Кофе есть и в баре.
     - Там он невкусный. Я пошла за кофе  на  кухню и захватила с  собой еще
тост.
     - Пять минут?
     - Около этого, - кивнула она.
     - Кроме Вебера, в ресторане кто-нибудь был?
     Она пристально смотрела на меня.
     - Кажется,  нет. Ведь было  утро. Хотя  я не уверена.  Может, кто-то из
гостей запоздал с завтраком.
     -  Большое  спасибо.  Положите  аккуратно револьвер  на крыльцо, только
смотрите не уроните. Если хотите, можете  его разрядить. Я не собираюсь ни в
кого стрелять.
     Рыжая Гертруда слегка улыбнулась, открыла дверь  рукой, которой держала
револьвер, и вышла. Я слышал, как она  спустилась по ступенькам и захлопнула
багажник. Затем раздался шум мотора.
     Блондинка вытащила из двери ключ и вставила его снаружи.
     - Я  тоже не хочу стрелять, - заверила она меня. - Но если придется, не
стану колебаться ни секунды. Так что, пожалуйста, не вынуждайте меня.
     Она заперла за  собой дверь.  На  крыльце  раздались шаги, дверь машины
захлопнулась, и она тронулась с места. Сначала шины что-то негромко шептали,
затем звуки транзисторов заглушили урчание мотора.
     Я  обыскал домик. Все  в порядке,  ничего со стороны. В  ящике  валялся
мусор,  немытые чашки, полные  кофейной гущи, на столе. Никаких бумаг. Никто
не написал историю своей жизни на спичечной этикетке.
     Задняя дверь тоже оказалась  запертой. Она выходила не на кемпинг, а на
лес. Я потряс  ее и нагнулся.  Замок простой, и  мне  стало противно,  что в
кармане  нет  даже  пятицентовой  отмычки.  Открыл  окно,  которое оказалось
забитым сеткой. Голова стала опять раскалываться.
     Достав из  кухонного ящика консервный нож, отогнул  угол сетки. Затем я
забрался  на раковину  и  дотянулся до  ключа,  торчащего снаружи  в, замке.
Открыл  дверь,  выключил  свет.  На  переднем  крыльце  рядом  со  столбиком
низенькой ограды лежал  мой револьвер.  Я  сунул его в кобуру и пошел  вниз,
туда, где оставил машину.



     Около двери и пузатой печки  в углу стояла деревянная стойка. На стенах
висели скрутившиеся календари  и светокопия  карты округа. На стойке  лежали
пыльные  папки,  ржавая  ручка, пузырек с  чернилами и  чей-то  стетсон (4),
потемневший от пота.
     За стойкой находился старый стол  из золотистого дуба, за которым сидел
плотный,   спокойный   мужчина.  Около   стула  стояла  позеленевшая  медная
плевательница.  Огромные,  безволосые  руки  полицейского были  сцеплены  на
животе. Он носил  изношенные  армейские  ботинки,  белые носки,  застиранные
штаны  с  выцветшими  подтяжками,  рубашку цвета  хаки,  застегнутую на  все
пуговицы.    Волосы,    за    исключением    снежно-белых    висков,    были
мышино-коричневого цвета. На  левой стороне  груди висела звезда.  Он сидел,
слегка завалившись на левую сторону из-за коричневой кожаной кобуры на ремне
с громадной пушкой 45-го калибра.
     Большие уши и дружелюбные глаза  создавали  впечатление, что  он был не
опаснее белки, но намного менее нервный. Я облокотился на стойку и уставился
на  него.   Полицейский  кивнул  и  выплюнул  полпинты  коричневой  массы  в
плевательницу.  Я закурил и огляделся в  поисках  места, куда  можно бросить
спичку.
     - Попробуйте на пол, - предложил он. - Чем могу служить, сынок?
     Я бросил спичку на пол и кивнул на карту.
     - Ищу карту округа. Иногда их продают торговые палатки, но, по-моему, у
вас не торговая палатка.
     - У меня  нет  карт,  - сказал  полицейский. -  Пару лет назад их  было
много,  но  сейчас все  закончились. Слышал, что у Сида Янга есть  несколько
карт. Он  владелец фотомагазина, что рядом с почтой, и судья нашего поселка.
У меня неплохая карта.  С радостью  помогу вам добраться до любого места. Мы
всегда помогаем отдыхающим.
     Он медленно вздохнул и выплюнул очередную порцию табачной жвачки.
     - Как вас зовут? - поинтересовался пожилой мужчина.
     - Эванс. Вы здесь представляете закон?
     - Угу.  Я констебль  Пума Пойнт и помощник шерифа Сан Бернандино. Мы  с
Сидом  Янгом  местные  стражи закона.  Я из Лос-Анджелеса.  Восемнадцать лет
прослужил в пожарном депо. Здесь тихо и спокойно. Отдыхаете или по делу?
     Не думал,  что он так скоро опять  воспользуется плевательницей, но  он
ухитрился. Неудивительно, что плевательница имела такой потрепанный вид.
     - По делу? - переспросил он.
     Большой мужчина засунул палец за воротник и попытался ослабить его.
     - Так как? - настаивал шериф. - Я имею в виду, есть ли у вас разрешение
на ношение оружия?
     - Черт! Неужели он так сильно торчит?
     - Все зависит от того, куда и как смотреть... - Он опустил ноги на пол.
- По- моему, вам лучше все объяснить.
     Он встал и вышел  из-за стойки. Я положил раскрытый бумажник так, чтобы
он мог увидеть  фотокопию лицензии  за  целлулоидным окошком,  затем вытащил
разрешение на  ношение оружия,  выданное лос-анджелесским шерифом, и положил
рядом с лицензией.
     Шериф внимательно прочитал бумаги и сказал:
     - Надо проверить номер.
     Я положил на стойку револьвер, и он сравнил номера.
     - Здесь написано, что  у вас три  единицы. Надеюсь, вы не носите их все
сразу. Отличная пушка, сынок. Хотя хуже, чем моя. - Полицейский вытащил свое
оружие  и  положил его на стойку. Кольт-фронтьер, наверное,  весил не меньше
чемодана. Он подбросил  его  в воздух,  ловко  поймал,  засунул в  кобуру  и
толкнул мой револьвер 38-го калибра мне.
     - По делу у нас, мистер Эванс?
     - Пока не знаю. Меня вызвали, но я еще не встретился с  этим человеком.
Конфиденциальное дело.
     Полицейский кивнул. Его задумчивые глаза стали  холоднее и  темнее, чем
раньше.
     - Я остановился в Индиан Хеде, - заметил я.
     - Не собираюсь вмешиваться в ваши дела, сынок. У нас здесь не совершают
преступлений. Летом время от времени случаются драки или встречаются  пьяные
водители.  Иногда  пара  лихих  ребят на мотоцикле  заберется в пустой домик
поспать и украсть еду. Нет, у нас не  бывает настоящих преступлений. Слишком
мало для них мотивов. Местные жители очень мирные люди.
     - Я с вами согласен и в то же время нет.
     Он слегка наклонился вперед и заглянул в мои глаза.
     - Именно сейчас произошло убийство.
     В лице шерифа ничего не изменилось. Он оглядел меня очень внимательно и
напялил на затылок шляпу.
     - Что случилось, сынок? - спокойно поинтересовался он.
     -  К  востоку  от поселка,  за танцевальным  павильоном, около большого
упавшего дерева лежит какой-то тип с пулей в сердце. Я полчаса сидел и курил
около него, прежде чем заметил тело.
     -  Вот как? - протяжно спросил полицейский.  -  На Спикер  Пойнте,  да?
Недалеко от Спикер Таверн. Там?
     - Правильно.
     - Вы не очень-то спешили заявить в полицию. - Дружелюбие исчезло из его
глаз.
     - Я был в шоке и не сразу пришел в себя.
     - Поедем туда вместе в вашей машине, - кивнул он.
     - Нет смысла, - заметил я. - Тело исчезло. Обнаружив труп, я направился
к машине, где меня ждал за кустами японский головорез. Он вырубил меня. Двое
людей увезли тело на моторке. Так что теперь там не осталось никаких следов.
     Шериф опять сплюнул  в  свой  тазик.  Затем  он плюнул на печку  и стал
ждать, пока слюна закипит. Однако было лето, и печь не топилась. Полицейский
откашлялся и сказал:
     - Вам лучше отправиться домой и немного полежать. - Он сжал кулак. - Мы
хотим, чтобы  отдыхающие  оставались довольными. -  И  шериф  засунул руки в
карманы.
     - О'кей.
     - У нас здесь нет японских головорезов, - хрипло заметил полицейский.
     - Похоже, вам не нравится японец,  -  произнес я. - А что вы скажете на
это? С час  назад в моем номере в Индиан Хед отеле прирезали парня по  имени
Вебер. Мы с ним беседовали.
     Кто-то сзади  двинул  меня по  черепу кирпичом, и, пока  я  отключился,
этого Вебера прирезали. Парень работал в гостинице кассиром.
     - Вы сказали, это произошло в вашей комнате?
     - Угу.
     - Похоже, - задумчиво произнес  шериф Барон, - вы можете оказать плохое
влияние на наш поселок.
     - Вам и это не понравилось, да?
     - Не,  - он покачал головой. - И на это я не клюну, если, конечно, труп
опять исчез.
     - Он у меня не с собой. Если хотите, а смотаюсь за ним.
     Он сжал мою руку, словно тисками.
     - Мне бы не хотелось, чтобы вы оказались  правы, сынок. Но я, наверное,
прогуляюсь с вами. Чудесная ночь.
     - Несомненно, - я не тронулся с места. - Я приехал в Пума Пойнт к Фреду
Лейси. Он недавно  купил дом Болдуина на Болл Сейдж Пойнте.  Труп  на Спикер
Пойнте  и  есть  Фредерик  Лейси.  По  крайней  мере,  так  написано  в  его
свидетельском  удостоверении.  Это  еще  цветочки,  но  вы  ведь  не  хотите
выслушать подробности?
     - Сейчас мы поедем в гостиницу. У вас машина?
     - Да, - ответил я...
     - Отлично. Давайте ключи. Пойдем пешком.



     Мужчина  с  густыми,  заворачивающимися  бровями  и  жеваной  сигаретой
облокотился  на  закрытую  дверь. Он  молчал, и было похоже,  что  ничего не
собирается  говорить. Шериф  Барон уселся на  стул  и  наблюдал за  доктором
Мандиезом,  осматривающим  труп.  Я стоял  в  углу.  Доктор  был  угловатым,
большеглазым мужчиной с желтым лицом и красными пятнами на щеках. Его пальцы
стали коричневыми  от никотина, и он производил впечатление не очень чистого
человека.
     Мандиез выдохнул дым на волосы трупа, перевернул его и кое-где пощупал.
Он старался  показать,  будто  знает, что  делает. Нож  из спины  Вебера уже
вытащили, и он  лежал на  кровати  рядом  с  телом. Это  был широкий  нож  с
коротким лезвием,  который носят в кожаных ножнах на поясе. Он  имел большую
гарду,  закрывающую  рану  после удара и предохраняющую  рукоять  от  крови.
Однако сейчас лезвие было все в крови.
     - Специальный охотничий,  номер 2438, - сказал шериф, осматривая нож. -
В поселке тысячи таких штук. Самый обычный нож. Что скажете, док?
     Доктор выпрямился и достал платок. Он откашлялся в  него, посмотрел  на
него, покачал печально головой и закурил новую сигарету.
     - О чем?
     - Причина и время смерти?
     - Совсем  недавно, не более двух часов назад. Трупное окоченение еще не
началось.
     - Он умер от ножа?
     - Не задавайте дурацких вопросов, Джим Барон.
     - Не раз случалось,  - объяснил  полицейский,  - когда человека травили
или  убивали  каким-то иным способом,  а  затем втыкали нож,  чтобы  отвести
подозрения.
     - Очень умно, -  фыркнул доктор.  -  У вас  здесь было  много  подобных
случаев?
     - Единственное  убийство  при  мне в округе, - мирно  ответил  шериф, -
убийство  старика  Дэда  Мичема. Он жил  на  той  стороне  в  Шиди  Каньоне.
Некоторое время его никто не  видал, но так  как стояла суровая зима, соседи
подумали, что  он  не выходит из  своего  домика и  греется у  печки. Однако
кто-то позже попробовал дверь, и оказалось, что  она заперта. Все посчитали,
что он спустился  зимовать вниз. Потом пошел сильный снег, и мы очистили дом
и взломали дверь. Дэд  лежал на  койке с топором в затылке. Летом  он  намыл
немного золота. Наверное, из-за него его и убили. Мы так и не нашли убийцу.
     - Хотите отправить его  вниз в моей  "скорой помощи"? - поинтересовался
доктор, показывая сигаретой на кровать.
     - Не.  - Шериф покачал головой.  - Мы живем небогато, док. По-моему, он
может отправиться вниз и не с таким шиком.
     Мандиез надел  шляпу и  направился  к  двери. Человек с густыми бровями
уступил ему дорогу, и доктор открыл дверь.
     - Дайте знать, если захотите, чтобы  я оплатил похороны.  - И вышел  из
номера.
     - Ну и шутки, - заметил Барон.
     Стоящий у двери человек сказал:
     -  Давайте  кончать. Надо убирать его  отсюда.  Мне  нужно  работать. В
понедельник привезут киноаппарат, так что дел по горло. А теперь еще и нужно
искать нового кассира, что не очень-то легко.
     - Где вы нашли Вебера? - спросил шериф. - У него были враги?
     - Как  минимум, один. Я нашел его в Вудлэнд Клабе. Нас познакомил Франк
Людерс.  Единственное, что я знал о нем, это то, что он знал  работу. Больше
меня ничего не интересовало.
     - Франк Людерс, - повторил  шериф. - Он появился здесь не  очень давно.
Кажется, я еще; его не видел. Чем он занимается?
     - Ха, ха, - ответил владелец отеля.
     Шериф мирно посмотрел на него.
     - Это не единственное место, где можно сыграть в отличный покер, мистер
Холмс.
     Мистер Холмс равнодушно посмотрел на полицейского.
     - Мне нужно идти работать, - заметил он. - Сами вынесете его?
     - Нет. Пусть полежит. Пока все, мистер Холмс.
     Человек с  густыми бровями задумчиво  взглянул  на шерифа  в взялся  за
дверную ручку.
     - У вас работают две немецкие девушки, - спросил я. - Кто нанял?
     - Вам-то какое дело?
     - Их зовут Анна Хофман  и Гертруда Смит иди Шмидт. Они жили в Уайтуотер
Кабине. Сегодня  вечером  обе уехали. Гертруда та  самая горничная,  которая
отнесла туфли миссис Лейси в обувную мастерскую.
     Владелец гостиницы пристально смотрел на меня.
     - Когда  Гертруда несла туфли,  она на несколько минут оставила  их  на
столе  мистера  Вебера. В одной из туфелек  лежали  пятьсот долларов. Мистер
Лейси решил пошутить и преподнести жене подарок.
     - Впервые об этом слышу, - произнес мистер Холмс. Шериф молчал.
     - Деньги  не  украли.  Когда Лейси пришли к  обувщику,  они по-прежнему
лежали в туфельке.
     - Рад, что все в порядке, - успокоился заведующий. Он вышел и закрыл за
собой дверь. Полицейский не остановах его.
     Он  сплюнул в  мусорную  корзину,  затем  завернул окровавленный  нож в
громадный платок цвета хаки и спрятал  его. Несколько минут Барон смотрел на
труп, потом поправил шляпу и направился к двери. Открыв ее, он оглянулся.
     - Это дело, вероятно, не такое уж сложное, как вам бы хотелось. Поехали
к Лейси.
     Он  запер  дверь  и сунул ключ в карман. Мы вышли на улицу и  подошли к
маленькому,  пыльному  желтовато-коричневому  автомобилю,  стоящему рядом  с
пожарным гидрантом. За рулем  сидел  молодой человек. Судя  по его  внешнему
виду, он недоедал: и был немного грязен, как большинство местных аборигенов.
Мы с шерифом уселись на заднее сиденье...
     - Знаешь дом Болдуина в Болл Сейдж Пойнте, Энди?
     - Угу.
     - Поехали туда. - Шериф взглянул на небо. - Полнолуние.

     Все видно, как на ладони.



     Домик  на обрыве ее  изменился с тех пор, как  я видел его  в последний
рая. В тех же окнах горел свет. Та же машина стояла в открытой  гараже, и та
же собака начала бешено лаять.
     - Что это, черт побери? - вздрогнул шериф Барон, когда раздался лай.  -
Похожа на койота.
     - Помесь...
     Парень спросил через плечо:
     - Остановиться перед домом, Джим?
     - Нет, чуть дальше. Поезжай туда, к старым соснам.
     Машина  мягко  остановилась  в тени деревьев. Мы с шерифом вышли. Варок
приказал:
     - Энди, оставайся здесь. И смотри, чтобы тебя никто не заметил.  Всякое
может случиться.
     Мы вошли в поржавевшие ворота. Опять залаяла собака, и дверь открылась.
Шериф поднялся на крыльцо и снял шляпу.
     - Миссис Лейси? Я Джим Барон, констебль Пума Пойнт. Это мистер Эванс из
Лос- Анджелеса. Наверное, вы знаете его. Можно зайти на минуту?
     Лицо  женщины находилось  в  тени, так  что  было  непонятно, о чем она
думает. Миссис Лейси взглянула на меня и сказала безжизненным голосом:
     - Входите.
     Миссис  Лейси закрыла  дверь. В  кресле сидел крупный,  седой  мужчина,
играющий  с собачкой. Он отпустил Шайни, и тот  немедленно прыгнул  на живот
шерифа, перевернулся в воздухе, упал на пол и начал бегать кругами.
     - Отличная собачка, - заметил Барон, заправляя рубашку.
     Седой мужчина приятно улыбнулся и поздоровался.
     - Добрый  вечер. -  Его белые,  здоровые зубы  сверкнули в  дружелюбной
улыбке.
     Миссис  Лейси еще  не  сняла двубортные,  ярко-красный  пиджак  и серые
брюки. Ее  лицо словно постарело и осунулось.  Глядя на пол, она представила
гостя.
     - Это мистер Людерс из Вудлэнд Клаба. Мистер Банон и... - она запнулась
и  посмотрела  поверх моего левого  плеча. -  Я  не  расслышала имени  этого
джентльмена.
     - Эванс, - повторил, не глядя на  меня, шериф. - А я не Банон, а Барон;
- Мы  кивнули  Людерсу, который дружелюбно  улыбался нам.  Мистер Людерс был
плотным, веселым и холеным мужчиной. Похоже, ему не о чем было беспокоиться.
Фрэнк Людерс, добряк, всеобщий друг!
     - Я давно знаю Фреда Лейси, - сказал он, - и заехал поболтать. Его нет,
поэтому я решил подождать, пока за мной заедет знакомый.
     - Рад познакомиться, - сказал шериф. - Я слышал, что  вы вошли в долю в
клубе. Не имел удовольствия встречаться с вами раньше.
     Женщина очень медленно  опустилась на края стула. Я тоже  присел. Шайни
вскочил  мне на колени,  облизнул правое ухо, спрыгнул к забрался под  стул.
Собака шумно сопела и громко молотила пушистым хвостом по полу.
     В комнате на мгновение  воцарилась  тишина. С озера донесся очень тихий
звук мотора лодки. Шериф услышал ее,  слегка наклонил голову, но лицо его не
изменилось.
     -  Мистер Эванс  рассказал  мне  интересную  историю.  По-моему,  можно
повторить ее, так как мистер Людерс друг семьи.
     Он  смотрел на миссис Лейси и ждал. Она медленно подняла глаза,  но  не
стала  смотреть ему в глаза.  Пару раз женщина глотнула,  затем кивнула.  Ее
рука начала двигаться взад-вперед по подлокотнику. Людерс улыбнулся.
     - Я бы хотел, чтобы присутствовал мистер Лейси, - произнес шериф. - Как
по- вашему, он скоро вернется?
     Женщина опять кивнула.
     -  Полагаю,  да, - ответила  она усталым голосом.  -  Фред уехал еще  в
полдень. Я не знаю,  где он. Вряд ли он спустился вниз, не предупредив меня,
хотя по времени он вполне мог это сделать. Может, что-то случилось.
     - Судя  по всему,  да, - сказал Барон.  - Похоже, мистер  Лейси написал
мистеру Эвансу  и попросил его быстро приехать. Мистер  Эванс - детектив  из
Лос-Анджелеса.
     Руки женщины ни на секунду не оставались на месте.
     - Детектив? - выдохнула она.
     - Зачем Фред написал это письмо? - поинтересовался Людерс.
     - Из-за каких-то денег, спрятанных им в туфлях, - ответил шериф.
     Немец поднял  брови  и  посмотрел на миссис Лейси.  Миссис  Лейси сжала
зубы, затем кратко сказала:
     - Но мы же получили их обратно,  мистер Банон. Фред пошутил. Он выиграл
немного на скачках  и  спрятал деньги в  туфельку. Фред  хотел  сделать  мне
сюрприз.  Я послала  туфли в ремонт вместе с деньгами, но, когда мы пришли в
мастерскую, деньги были на месте.
     - Барон, не Банон, - опять  поправил полицейский. -  Значит, все деньги
вернулись к вам, миссис Лейси?
     - Ну да, конечно. Естественно, сначала мы подумали, что  их  украли, ну
отель, горничная, сами понимаете, а потом оказалось, что все  деньги лежат в
туфельке.
     - Те же самые деньги? - Я  начал понимать, что происходит, и мне это не
понравилось.
     Она не смотрела на меня.
     - Да, конечно. Почему нет?
     - Мистер Эванс рассказал мне  немного другое, миролюбиво произнес шериф
и сложил руки на животе. - Но его словим, вы рассказали совсем не то.
     Людерс  внезапно   наклонился  вперед,  но  он  по-прежнему   продолжал
улыбаться. Я даже не успел напрячься. Женщина сделала неопределенный жест, и
ее рука вернулась на подлокотник.
     - Я... рассказала... что рассказала мистеру Эвансу?
     Шериф очень медленно повернулся и пристально  посмотрел на меня.  Затем
он  опять уставился  на  женщину. Одна  рука  похлопала  другую, лежащую  на
животе.
     - Насколько я понял,  миссис  Лейси,  мистер  Звано  был  у вас сегодня
вечером и вы ему рассказали о том, что деньги подменили.
     - Подменили?  - переспросила она пустым  голосом. - Мистер Эванс сказал
вам, что был здесь сегодня вечером? Я... я вижу мистера Эванса впервые.
     Я даже не стал искать ее глаз. Объектом моего  наблюдения был Людерс, и
я  смотрел  на  него... Наблюдения  дали мне столько  же,  сколько игральный
автомат  игроку,  бросившему  пятицентовую  монету.  Он  засмеялся  и  зажег
потухшую сигарету.
     Шериф Барон закрыл  глаза.  На его лице  появилась печаль. Из-под моего
стула  выползла собака и, став в центре комнаты,  уставилась на немца. Затем
она отошла в угол и забралась под бахрому покрывала на диване. Сначала Шайни
шуршал, потом затих.
     - Гм,  странно, - сказал Барон сам себе.  - Я  не очень-то разбираюсь в
подобных делах. Нет опыта.  Мы  не привыкли быстро  работать, потому  что  в
горах не бывает преступлений. - Лицо полицейского покривилось.
     Он открыл глаза.
     - Сколько денег находилось в туфельке, миссис Лейси?
     - Пятьсот долларов, - тихо ответила она.
     - Где эти деньги?
     - Наверное, у Фреда.
     - Я думал, что он собирался подарить их вам, миссис Лейси.
     - Собирался,  - резко сказала, женщина. -  И сейчас собирается. Но пока
они мне не нужны. Вероятно, Фред позже даст мне чек.
     - Он их держит с собой или здесь, в доме, миссис Лейси?
     Женщина покачала головой.
     - Кажется, он носит их с собой. Я не знаю точно. Хотите устроить обыск?
     Шериф пожал широкими плечами.
     - Да нет, миссис Лейси. Какой смысл, если я найду  их. К тому  же, если
это те же самые деньги.
     -  Что  вы  имеете в  виду  под  словом  "подменили", мистер  Барон?  -
поинтересовался Людерс.
     - Подменили на фальшивые.
     -  Очень  смешно, вы  не  находите?  - тихо  засмеялся  седой немец.  -
Фальшивые деньги в Пума Пойнт? Откуда?
     Шериф печально кивнул ему.
     - Звучит не очень правдоподобно, да?
     -  Ваш источник  информации мистер Эванс,  который утверждает, что,  он
детектив? - спросил Людерс. - Он точно частный детектив?
     - Я проверил, - сказал Барон.
     Людерс еще больше наклонился вперед.
     -  У вас есть  какие-нибудь другое  доказательства, кроме слов  мистера
Эванса, что он получил письмо от Фреда Лейси?
     - Не мог же он просто так приехать сюда? - встревожился шериф. - И он к
тому же знает о деньгах в туфлях, мистер Людерс.
     - Я просто поинтересовался, - мягко заметил немец.
     Шериф повернулся  ко  мне. На  моем лице  уже  находилась  замороженная
улыбка.  Последний  раз я видел  письмо  еще  в  гостинице,  до разговора  с
Вебером. Сейчас я понял, что его можно не искать.
     У вас есть письмо от Лейси? - спросил шериф.
     Я сунул руку  во внутренний карман пиджака. Рука Барона мотнулась вниз.
Когда она вновь поднялась наверх, в ней находился кольт-фронтьер.
     - Сначала я заберу ваш револьвер, - процедил полицейский  сквозь зубы и
встал.
     Я расстегнул пиджак, и он вытащил револьвер из кобуры. Несколько секунд
шериф кисло смотрел на оружие, сунул в карман и сел.
     - А теперь можете искать, - легко предложил он.
     Людерс наблюдая за  мной  с вежливым интересом.  Миссис  Лейси,  сцепив
руки,  смотрела на пол между своими ногами. Я вытащил из кармана пару  писем
несколько  чистых  листов бумаги  для  записей,  пачку  чисток  для  трубок,
запаской  платок.  Письмо  Лейси исчезло.  Я засунул все  обратно,  беспечно
закурил и улыбнулся.
     - Вы выиграли. Оба.
     Лицо Барона начало медленно краснеть, а глаза заблестели. Он отвернулся
от меня, и его губы искривились.
     - Кстати,  - мягко предложил Людерс. -  Проверьте,  действительно ли он
детектив?
     Барон едва взглянул на него.
     -  Сейчас мне  не до такой  ерунды, - ответил он.  -  В данный момент я
расследую убийство.
     Создавалось  впечатление, что он не смотрел ни  на немца, ни  на миссис
Лейси, а в угол потолка. Миссис Лейси, дрожа, как осиновый лист,  сжала руки
так, что пальцы побелели.
     Очень медленно ее рот раскрылся, глаза закатились, а из горла вырвалось
сухое рыдание.
     Людерс  аккуратно  положил сигарету  на  край напольной  пепельницы. Он
перестал улыбаться, его рот стал угрюмым. Седой немец молчал.
     По времени все  было прекрасно рассчитано. Барон дал им все, что нужно,
и ни секунды на раздумье. Он добавил тем же безразличным голосом:
     - Я  имею в виду кассира из Индиан Хед отеля. Его звали Вебером. Вебера
зарезали  в номере Эванса, предварительно  вырубив хозяина. Так что Эванс из
тех ребят, о которых  мы, так много слышим и так редко встречаем. Они всегда
первыми попадают на место происшествия.
     - Ничего  подобного, - возразил я.  - Они  просто совершили убийство  в
моем номере.
     Голова женщины дернулась. В  первый раз она заглянула  мне в  лицо.  Ее
отраженные и несчастные глаза странно блестели.
     Барон не спеша поднялся.
     -  Ничего  не понимаю. Но, по  моему, не  ошибусь,  если  арестую этого
парня. -  Он повернулся ко мне. - Если  надумаете бежать, можете не спешить,
дружище. Я всегда стреляю, когда человек отойдет на сорок ярдов.
     Никто не сказал ни слова.
     - Должен попросить вас, мистер  Людерс, дождаться моего возвращения,  -
медленно произнес шериф. - Если наш друг заедет за вами, пусть уезжает один.
Я с удовольствием сам отвезу вас в клуб.
     Людерс кивнул. Барон взглянул  на стоящие на камине часы.  Без четверти
двенадцать.
     - Немного поздно для такого старика, как я. Как по-вашему, мистер Лейси
скоро вернется?
     - Я... я надеюсь, - она сделала жест, полный безнадежности.
     Барон кивнул мне, и мы направились  к двери. Из-под кушетки донесся вой
собаки. Барон посмотрел на Шайни.
     - Прекрасная собака, - сказал он. - Я слышал,  она наполовину  койот. А
вторая половина?
     - Не знаю, - прошептала женщина.
     - Та  же самая история  с делом, которым я сейчас  занимаюсь. - И шериф
вышел за мной на крыльцо.



     Мы молча  подошли к  машине. Энди  сидел в  углу с потухшей  сигаретой.
Забрались в машину.
     - Проезжай вперед ярдов двести, - велел Барон. - И побольше шуму.
     Энди завел мотор, и машина покатила наверх по освещенному лунным светом
холму, на котором находились тени от деревьев.
     - Наверху развернешься и тихо вернешься, но так, чтобы нас не видели из
дома. Перед тем, как разворачиваться, выключи фары.
     - Угу, - сказал Энди.
     Почти на  самом  верху холма  он развернулся, объехав дерево,  выключил
свет, спустился с маленького холма и заглушил мотор. У самого подножия росли
густые кусты  манзаниты  высотой  почти  с железное  дерево.  Энди остановил
машину у кустов, мягко нажав на тормоз, чтобы произвести меньше шума.
     -  Мы  сейчас  перейдем  дорогу и  двинем  к  озеру,  -  сказал  Барон,
наклонившись вперед. - Идите тихо и только по тени.
     - Угу, - вновь отозвался Энди.
     Мы вылезли из машины, осторожно перешли грязную дорогу и тихо двинулись
по сосновым иглам, усыпающим землю. Пробравшись между деревьями, вышли почти
к  воде. Барон  сел,  а затем лег  на  землю. Мы с Энди тоже улеглись. Шериф
прошептал парню на ухо:
     - Что-нибудь слышишь?
     - Восьмицилиндровый, звук неровный.
     Я прислушался. Вроде бы что-то  услышал, но полной уверенности не было.
Барон кивнул в темноту.
     - Смотрите за светом в доме.
     Минут примерно через пять скрипнула  дверь, и  по деревянным ступенькам
раздались шаги.
     - Хитры. Свет не выключили, - шепнул шериф на ухо Энди.
     Через минуту раздался рев мотора, превратившийся через несколько секунд
в ровное урчание, которое начало  быстро стихать. По освещенной  глади озера
скользнула темная тень и скрылась из виду.
     Баров достал плитку  табака и  откусил кусок. Он начал  с удовольствием
жевать в время от времени сплевывать футах в четырех от себя. Затем поднялся
и отряхнул иголки. Мы с Энди тоже встали.
     Шериф переложил кольт из левой в правую руку в спрятал его в кобуре.
     - Ну? - Он вопросительно взглянул на парня.
     -  Моторка Теда  Руни, - ответил Энди. - У нее два эападающих клапана и
большая трещина в  глушителе. Громче всего гремит  перед  тем, как работает.
Сами слышали.
     Для Энди это была целая речь, и шерифу она понравилась.
     - Не ошибаешься, Энди? Немало моторок имеют западающие клапана?
     - Зачем спрашиваете? - обиделся парень.
     - О'кей, Энди. Не дуйся.
     Парень фыркнул. Мы опять забрались в машину, Энди спросил:
     - Фары?
     Барон кивнул. Парень включил фары в поинтересовался:
     - Куда?
     - К дому Теда Руни, - ответил  шериф спокойным голосом. -  И побыстрее.
До его избушки около десяти миль.
     - Быстрее,  чем за  двадцать  минут,  не  получится,  -  кисло  заметил
водитель. - Придется добираться через Пойнт.
     Машина выехала на дорогу, промчалась мимо лагерей и выскочила на шоссе.
Пока мы проехали деревушку и не выехали на дорогу в Спикер  Пойнт,  Барон не
сказал ни слова. В павильоне продолжались танцы.
     - Ну, ты как, клюнул? - спросил он.
     - Еще как.
     - Все было в порядке?
     - Прекрасная игра, но, по-моему, Людерс не попался.
     - Леди  вела себе  очень напряженно, -  заметил Барон. - Людерс опытный
человек, сильный, спокойный, наблюдательный.  Но я немного его зацепил  - он
допустил несколько ошибок.
     - Я заметил две,  -  согласился  я. - Первая -  его пребывание в  доме.
Вторая  - он  сказал,  что  за  ним заедет друг, чтобы объяснить  отсутствие
машины.  Но  объяснять  ничего  не  надо было -  ведь  в гараже стоит чья-то
машина. И еще. Они держали лодку, не выключив мотор.
     - Это не ошибка, - вмешался с переднего сиденья Энди. - Вы когда-нибудь
заводили холодный мотор?
     -  Когда ты был  у  нее,  то машину  в  гараж не ставил. Они уверены  в
безопасности. Моторка могла принадлежать кому угодно. В  конце концов, в ней
могла развлекаться парочка. Людерс знает, что у меня против него ничего нет,
но он уже слишком рьяно пытался направить вас в другом направлении.
     Шериф плюнул  в  окно  машины.  Я слышал,  как плевок ударился в заднее
колесо,  словно мокрая тряпка. Машина  мчалась в лунном  свете по холмам, по
извилистой дороге через густые сосновые  рощи  я пастбища, на которых лежали
коровы.
     - Он не знал, что у меня нет письма от Лейси,  - сказал я, - потому что
сам забрал  его в моем номере. Это  Людерс вырубил меня  и прирезая  Вебера.
Людерс  знал, что Лейси  мертв,  даже если не сам  убил  его.  Миссис  Лейси
думает, что  ее муж  живой  и  что  он у Людерса. Поэтому она делает, что он
велит.
     - По-твоему, этот Франк Людерс настоящий  головорез, - спокойно заметил
Барон. - Зачем он пришил Вебера?
     -  Потому  что Вебер поднял  шум. Это целая организация.  Они  пытаются
распространять  отлично подделанные десятки, причем огромные  суммы. Подмена
пятисот долларов новыми десятками  вызвала бы подозрение у менее осторожного
человека, чем Фред Лейси.
     - Прекрасная версия, сынок, - во время крутого поворота шериф схватился
за дверную ручку, - но ты здесь чужой, а мне следует  быть более осторожным.
По- моему, Пума Пойнт не очень подходящее место для фальшивомонетчиков.
     - О'кей, - не стал возражать я.
     - С  другой  стороны,  если Людерс  тот, кто мне нужен, его,  наверное,
взять будет трудно. Из долины сюда ведут три  дороги. Кроме того, на дальнем
конце поля для гольфа в  Вудлэнд Клабе  летом  всегда  находится  с  десяток
самолетов.
     - Кажется, вас не очень беспокоит, что он смоется.
     -  Горному шерифу  не  следует  много  беспокоиться, - спокойно заметил
Барон. - Никто, особенно такие ребята, как Людерс не думает, что у него есть
мозги.



     В  конце короткой косы тихо качалась лодка.  Почти всю моторку закрывал
брезентовый тент. За небольшим, ветхим причалом к  шоссе  через можжевельник
вела извилистая дорога. Недалеко располагался кемпинг с миниатюрным маяком в
виде  эмблемы.  Из  одного  домика доносились звуки музыки, но большая часть
лагеря спала.
     Мы  оставили  машину на обочине шоссе в отправились к воде. Барон время
от временя включал большой фонарь. Когда дошли до причала, он положил фонарь
на дорогу и стал внимательно  ее  разглядывать.  Отчетливо виднелись  свежие
следы.
     - Что думаешь? - спросил он меня.
     - Похоже на следы от шин.
     - А ты что думаешь? - поинтересовался шериф у Энди. - Парень  хитер, но
первым никогда ничего не скажет.
     Энди нагнулся над следами.
     - Новые, большие шины. - Он направился к причалу. Остановился и показал
пальцем  вниз. Шериф осветив  место.  - Посветите вокруг, - попросил Энди. -
Здесь сейчас полно новых машин. Лето. Местные жители покупают по одной, и те
шины дешевые. А эти толстые и дорогие для любой погоды.
     - А лодка? - спросил шериф.
     - Что - лодка?
     - Можешь сказать, давно ею пользовались? - пояснил Барон.
     - Черт, - ответил Энди. - Мы же знаем, что недавно.
     - Всегда был  уверен, что  твои  предположения верны,  -  мягко заметил
шериф Барон.
     Несколько  секунд  парень  молча  смотрел  на   него,  затем  плюнул  и
отправился назад к машине. Пройдя  с десяток футов,  молодой  человек бросил
через плечо:
     - Я не предполагал, - и скрылся в деревьях.
     - Обидчивый парень, но хороший, -  сказал шериф. Он спустился к лодке и
провел рукой  по борту  под брезентом,  медленно  вернулся и кивнул: -  Энди
прав. Как всегда, черт бы его побрал! Что это за шины, по-твоему, Эванс? Они
тебе что-нибудь говорят?
     - "Кадиллак", B-12, двухцветный,  с красными кожаными сиденьями и двумя
чемоданами сзади. Часы на приборном щитке показывают двенадцать и отстают на
полминуты.
     Барон подумал, потом вздохнул и кивнул большой головой.
     - Надеюсь, ты заработаешь на этом. - И шериф отвернулся.
     Мы отправились к машине. Энди опять сидел за рулем  и курил. Он смотрел
прямо перед собой через запыленное лобовое стекло.
     - Где сейчас живет Руни? - спросил Барон.
     - Где всегда.
     - На Вэскомб Роуд?
     - Где же еще, - проворчал Энди.
     - Поехали туда. - Мы с грузным шерифом залезли в машину.
     Парень развернулся, проехал с полмили и начал поворачивать, когда шериф
рявкнул:
     - Подожди!
     Он вышел, стал опять разглядывать дорогу, затем забрался в машину.
     -  Кажется,  кое-что.  Следы  около причала  ничего не значат. Их могла
оставить  машина  любого  отдыхающего. Однако те же  следы здесь уже кое-что
значат,  и если они к тому же направляется в Вэскомб Роуд,  то очень многое.
На этих старинных золотых рудниках уже давно никто не работает.
     Мы свернули с шоссе в начали медленно подниматься вверх.
     Вдоль дороги находились большие валуны.  Весь холм был усыпан  камнями,
сверкающими,  словно снег  под  лунным  светом.  Ворча,  машина  проехала  с
полмили, и Энди остановился.
     - О'кей, Шерлок Холмс, приехали, - сказал он. Барон  вылез из машины. В
окнах света не было. Шериф вернулся.
     -  Они  завезли  Теда  домой,  -  заметил  он.  - Думаешь,  Тед  Руни в
чем-нибудь замешан, Энди?
     - Нет, если ему не заплатили.
     Мы с Бароном  полезли наверх к маленькой хибаре, сделанной  из сосновых
бревен. Домик имел деревянное крыльцо, жестяную дымовую  трубу  с проводами.
На  границе с  лесом находилась покосившаяся  уборная.  Темно. Мы взошли  на
крыльцо,  и Барон громко постучал  в дверь. Никто не  ответил. Он попробовал
ручку. Дверь оказалась запертой. Мы обошли дом, пытаясь заглянуть в окна, но
они  все  были закрыты.  Шериф стал колотить  в  заднюю  дверь.  Звук ударов
отразился эхом от валунов и деревьев.
     - Он уехал с ними, - сказал Барон. - Наверное, они не решились оставить
его. Вероятно, остановились здесь, чтобы Тед забрал бабки.
     - Не думаю, -  возразил я.  - Кроме лодки, им от  Руни ничего не нужно.
Рано  вечером на  его  моторке  отвезли  тело  Фреда  Лейси.  Наверное,  они
подвесили  к трупу груз и сбросили где-нибудь в озере,  когда стемнело. Руни
заплатили за  работу.  Ночью им опять  потребовалась  лодка,  но  теперь они
думали,  что  сумеют  обойтись  без Руни.  И если  где-то в  укромном уголке
Баскомбской долины они  делают или хранят  фальшивые деньги, им  вообще  нет
смысла брать с собой Руни.
     - Неплохо, сынок, - согласился шериф. - В любом  случае ордера на обыск
нет. Я за минуту осмотрю уборную. Подожди меня здесь.
     Он  быстро направился к уборной. Я отошел на  шесть футов, разбежался и
врезался в дверь. Она задрожала и треснула. Из-за спины донеслись  фальшивые
упреки Барона.
     Я опять разбежался в врезался в дверь. Упал на руки и колени -  на пол,
пахнувший рыбой. Встав на ноги, я потянулся к выключателю. Где-то  за спиной
неодобрительно цокал языком Барон.
     В кухне стояла печка, несколько грязных деревянных  полок с  тарелками.
Печь была чуть теплой. Из грязных горшков, стоящих  на ней, чем-то воняло. Я
прошел через  кухню и  попал в  главную комнату. Покрутил лампочку. У  одной
стены  стояла  неряшливо  убранная  койка  с  засаленным  покрывалом.  Рядом
находился стол, несколько стульев, старое радио. В стену были вбиты  крючки.
В пепельнице лежали четыре трубки. В  углу на  полу  валялась  куча  дешевых
журналов.
     Чтобы  лучше сохранять тепло, потолок, был очень низким.  В углу стояла
лестница, а над ней - люк, ведущий на чердак.
     На деревянном сундуке лежал раскрытый чемодан с одеждой,  весь в старых
пятнах. Барон заглянул в него.
     -  Похоже, Руни собирался  отправляться  в  путешествие. За тем за  ним
заехали  эти ребята. Он не закончил сборы.  У Руни только один костюм, и  он
надевает его, когда отправляется вниз. Костюм в чемодане.
     - Хозяин исчез, - сказал я. - Он поужинал - печь еще теплая.
     Шериф внимательно посмотрел на  лестницу.  Он взобрался  наверх, открыл
головой люк и включил фонарь. Затем закрыл люк и спустился вниз.
     -  Вероятно,  он  держал  чемодан на  чердаке.  Там  стоит  еще  старый
корабельный сундук. Ну что, пошли?
     - Я не заметил машину. У него должен быть автомобиль.
     - Да, старый "плимут". Гаси свет. - Он вернулся на кухню и огляделся по
сторонам. Мы выключили свет  и вышли  из  дома. Я закрыл то, что осталось от
задней  двери. Барон  внимательно  разглядывал следы  шин  на  мягкой земле,
ведущие к площадке под большим дубом, где два огромных темных пятна от масла
говорили, что здесь много раз стояла машина.
     Шериф посмотрел на уборную и сказал:
     - Можешь возвращаться к Энди. Мне еще нужно осмотреть этот сарай.
     Я промолчал. Барон  отправился по тропинке к уборной и  открыл дверь. Я
увидел,  как  в щелях,  в стенах и крыше появился свет его  фонаря. Я  сел в
машину.  Шериф пришел не скоро. Он медленно подошел к машине, остановился  и
откусил кусок табака. Покатав его во рту. Барон начал жевать табак.
     - Руни в уборной, - сказал он. - У него в чердаке две пули. Стреляли из
большой пушки  с близкого расстояния наверняка. Судя по всему, убийца  очень
спешил.



     Дорога круто взбиралась вверх, следуя  изгибам высохшего горного ручья,
чье русло было завалено валунами.  Затем на высоте примерно  тысячи полутора
тысяч футов над поверхностью озера она выровнялась. Дорога начала спускаться
в вышла на большую  холмистую  равнину, на которой  паслись несколько коров.
Проехали мимо  домика  с темными  окнами.  Около поворота  на  более широкую
дорогу Энди остановился. Барон вышел и осветил дорогу.
     - Свернули  налево, - выпрямился он. - Хорошо,  что их следы не затерла
другая машина.
     - Левая дорога ведет к дому Уордена, а затем к плотине, - заметил Энди.
     Через  несколько секунд Барон опять вылез  наружу и включил фонарь.  Он
удивленно вскрикнул на повороте, затем вернулся в машину.
     -  Направо  тоже  есть  следы. Но по  левой  дороге  ехали  раньше. Они
вернулись где-то западнее. Поедем по их следам.
     - Уверены, что они сначала свернули налево? - спросил водитель. - Левая
дорога ведет от шоссе.
     -  Уверен. Правые следы  поверх  левых, -  ответил Баров.  Мы повернули
налево. Невысокие  холмы,  усыпающие  долину,  поросли железными  деревьями,
некоторыми    наполовину    голыми.    Железное    дерево    вырастает    до
восемнадцати-двадцати  футов,  а  затем  умирает.  Когда оно засыхает, ветхи
оголяются в становятся серо-белыми, сверкая в лунном свете.
     Через милю на север отошла узкая дорога, почти тропа. Энди остановился,
и Барон опять  вылез.  Он быстро  нашел следы и поднял  большой палец.  Энди
повернул на тропу, и шериф забрался в машину.
     - Эти ребята не очень-то  осторожны, - заметил он. -  Я бы даже сказал,
что они  совсем не скрываются. Хотя откуда им знать, что Энди определил, чья
моторка, только по звуку мотора.
     Дорога вошла в горы, и начался подъем. Часто машина почти задевала дном
землю.  Тропа под острым углом повернула назад, обогнула холм, и  мы увидели
на склоне маленьких домик, окруженный деревьями.
     Внезапно или из дома, или  откуда-то  поблизости донесся  пронзительный
крик, закончившийся лаем. Так же внезапно прекратился и лай.
     - Гаси... - начал Барон, но Энди уже выключил фары и съехал с дороги.
     -  Наверное, поздно, -  сухо сказал  водитель. - Если  следят,  то  уже
заметили.
     Барон выбрался из машины.
     - Лай очень похож на койота, Энди.
     - Угу.
     - Очень близко к жилью для койота, не находишь, Энди?
     - Нет, - ответил Энди. - Свет  не  горит.  Койот вполне мог подобраться
так близко к дому в поисках пищевых отходов.
     - Это могла быть маленькая собака, - возразил шериф.
     - Или курица,  высиживающая  квадратное  яйцо, - заметил  я.  - Чего мы
ждем? Может, вернете револьвер? Мы ловим кого-то или только строим версии?
     Барон протянул мой револьвер.
     - Я не спешу, - сказал он, - потому что Людерс не торопится. Если бы он
спешил, он бы давно исчез. Они торопились убрать Руни, потому что тот знал о
них  что-то.  Сейчас  же  Руни ничего не  знает,  потому что  мертв, его дом
заперт, а машина куда- то угнана. Если бы ты не вломился в заднюю дверь, его
могли бы не найти в уборкой пару недель. Следы от шин кажутся очевидными, но
только  потому, что мы  знаем, откуда они появились. Вряд ли они думают, что
мы знаем, где их искать. Ясно? Так что мне некуда спешить.
     Энди вышел из машины с ружьем на крупную дичь.
     - В доме собачонка, -  мирно продолжал  шериф. -  А это значит,  что  в
миссис Лейси  недалеко. Кто-то  должен смотреть за нею.  Да,  кажется, нужно
пойти и посмотреть, Энди.
     - Надеюсь, вы испугались, - сказал парень. - Лично я боюсь.
     Мы  двинулись через деревья.  До дома было около двухсот ярдов.  Стояла
тихая ночь. Даже  на таком расстоянии было слышно, как открывалось  окно. Мы
разошлись  на  пятьдесят  футов. Энди  задержался  закрыть  машину. Затем он
двинулся в сторону, чтобы обойти избушку справа.
     В доме ни света, ни движения, пока мы подходили. Койот или Шайни больше
не лаял.
     Подобрались к дому очень близко, почти на двадцать ярдов. Между  вами с
Бароном было  футов  тридцать. Дом оказался грубо сколоченной лачугой, такой
же,  как  дом  Руди,  только  больше.  Сзади  находился пустой гараж. В доме
имелось маленькое каменное крыльцо.
     Внезапно изнутри  донеслись звуки  короткой, но  яростной борьбы и лай,
быстро прервавшийся. Мы упали на землю, но ничего не произошло.
     Барон  поднялся  и медленно двинулся  вперед.  Шериф  вышел на открытое
место и начал подниматься по ступеням. Его  грузная фигура с  кольтом в руке
ясно освещалась лунным светом.
     Опять   ничего   не   произошло.   Барон   взобрался  на   крыльцо   и,
распластавшись,  медленно двигался вдоль стены.  Он переложил кольт в другую
руку, чтобы раскрыть им дверь. Вдруг  вновь переложил револьвер в прижался к
стене.
     Из  открытого  окна  донесся  лай  собаки и  прогремел выстрел. В  окне
появилась рука с пистолетом.
     Я  тоже  открыл пальбу. Рев  ружья Энди  заглушил  револьверные хлопки.
Пушка  выпала  из  руки на  крыльцо,  пальцы изогнулись  в  начали  царапать
подоконник. Затем рука исчезла и снова раздался собачий лай. Барон распахнул
дверь, и внезапно появился свет, словно кто-то зажег лампу и поднял ее.
     Мы с Энди бросились к крыльцу и ворвались в домик.
     Миссис Лейси с  собачкой на руках стояла в центре комнаты у  стола,  на
которой находилась  зажженная  лампа. На  боку  под  окном лежал  коренастый
блондин и  тяжело  дышал.  Его рука машинально искала револьвер, выпавший на
улицу.
     Миссис Лейси отпустила Шайни, тотчас же прыгнувшего и ударявшего шерифа
в живот передними лапами. Затем он упал на пол  и стал бегать кругами, лая с
восторгом.
     Женщина  замерла.  На ее  лице  застыл  ужас. Человек  ни  полу немного
стонал. Его  глаза  открылись  и тут же закрылись,  а на  шевелящихся  губах
появились пузырьки розовой пены.
     - Прекрасная  собака, миссис Лейси,  -  сказал  шериф  Барон, заправляя
рубашку. - Но сейчас, кажется, ей пора спать.
     Он посмотрел на блондина, чьи глаза были устремлены в никуда.
     -  Я солгала  вам, -  быстро  проговорила  женщина. - Я была  вынуждена
врать, так как  от  меня зависела  жизнь  моего мужа.  Он у  Людерса, где-то
поблизости.  Людерс  сказал,  что  привезет  его,  и  оставил  со мной этого
человека. Я ничего не могла сделать, шериф. Я... извините.
     - Я знал, что вы лжете, миссис Лейси, - спокойно заметил шериф.
     Он засунул кольт-фронтьер в кобуру.
     - И  я знал почему. Но ваш муж мертв, миссис Лейси. Он давно уже мертв.
Мистер Эванс видел его  труп. Это  очень трудно  для вас, мэм, но вам  лучше
звать.
     Она, похоже, совеем перестала дышать. Затем она медленно села на стул в
спрятала  лицо  в  руках.  Женщина  сидела  неподвижно,  без единого  звука.
Маленькая собака заскулила и заползла под стул хозяйки.
     Человек, лежащий на полу, начал  очень  медленно  и  с  огромным трудом
поднимать  свое  туловище. Его глаза  были  пустыми.  Барон подошел к нему и
нагнулся.
     - Очень больно, сынок?
     Блондин прижал левую руку к груди, и между пальцев засочилась кровь. Он
медленно поднял правую руку и показал ею в угол потолка. Его губы задрожали:
     - Хайль Гитлер! - хрипло прошептал он.
     Парень  упал  на  под  и  замер. В  его  горле что-то несколько  секунд
булькало, и затем в комнате наступила тишина.
     - Это наци, - заметил шериф. - Слышали, что он сказал?
     - Да, - ответил я.
     Я  вышел  из  дома и направился к машине. Сел и стал напряженно думать,
закурив сигарету.
     Через несколько минут из деревьев вышли остальные. Барон нес собачонку,
а Энди в девой руке - ружье. На его молодом лице был написан ужас.
     Миссис Лейси  села в машину,  и шериф  протянул ей  Шайни. Взглянув  на
меня, он сказал:
     - Лучше здесь не кури, сынок. Береженого бог бережет. Я бросил сигарету
на серую землю, затушил ее каблуком и сел рядом с Энди.
     Машина двинулась по тропе, которая здесь, наверное, называлась дорогой.
Bce долго молчали. Наконец миссис Лейси тихо сказала:
     - Людерс упомянул  о ком-то по имена Слоут  или  что-то вроде этого. Он
сказал  это  человеку, которого застрелили.  Его  звали  Курт.  Они говорили
по-немецки. Я немного понимаю, но они говорили очень быстро. Слоут, кажется,
не немецкая фамилия. Вам она что-нибудь говорит?
     -  Это название старого рудника недалеко  отсюда,  - ответил  Барон,  -
Рудник Слоута. Знаешь, где он, Энди?
     - Угу. Неужели это я застрелил того парня?
     - Похоже, что ты, Энди.
     - Я никогда, никогда не убивал, - сказал водитель.
     - Может  быть, это я  застрелял его, - предположил  я.  - Я ведь тоже в
него стрелял.
     - Нет, - возразил Энди.  -  Вы стояли  не так высоко, чтобы  попасть  в
грудь. Это я.
     -  Сколько  человек  привезли  вас сюда,  миссис  Лейси? Мне  неприятно
задавать вам вопросы в такое время, мам, во приходится.
     - Двое,  -  ответила женщина безжизненным голосом. - Людерс и  человек,
которого вы убили. Он правил моторкой.
     - Они останавливались где-нибудь на этом берегу, мэм?
     - Да, рядом с маленьким домиком, стоящим рядом с озером.
     Людерс сел  за  руль  машины,  и мы  поехали,  а  Курт  остался.  Через
некоторое  время Людерс  остановился и  подождал Курта,  догнавшего  нас  на
старой  машине.  Он  загнал ее  в глубокий овраг,  где-то  рядом  с ивами, и
пересел к нам.
     - Это все, что нам нужно, - заметил Барон. - Если возьмем Людерса, дело
можно  считать закрытым. Все просто, за исключением того, что  я  вообще  не
пойму, в чем дело.
     Я промолчал. Мы  доехали до развилки.  Дорога  опять повернула к озеру.
Примерно через четыре мили шериф сказал:
     - Лучше остановимся  здесь, Энди.  Дальше пойдем пешком.  Подождешь нас
здесь.
     - Еще чего, - возразил Энди.
     -  Ты  остановишься  здесь,  -  внезапно голос Барона  стал  жестким. -
Присмотришь за леди. Ты  уже сегодня убил одного. Единственное, что я прошу,
чтобы собака молчала.
     Машина остановилась. Мы с шерифом вышли.  Шайни было заскулил, но потом
затих.  Мы сошли с дорога в  двинулись  через рощу  молодых  сосен, железных
деревьев и можжевельника. Шли молча. Звук шагов на расстоянии тридцати футов
мог услышать только индеец.



     Через  несколько  минут мы  прошли  рощу.  За  ней  открывалась  ровная
площадка.  На  фоне  освещенного  луной  неба  виднелась  какая-то  паутина,
несколько  небольших  куч  мусора,  ящики,  поставленные  друг  на  друга  и
превращенные в  миниатюрную охладительную  башню. От  шахты  к ней  тянулась
бесконечная лента конвейера.
     -  Здесь не работают уже пару лет,  -  объяснил шериф. - Нет смысла. За
день  тяжелой  работы два человека  добывают золота на  несколько центов. Из
этой земли выкачали все  золото еще  шестьдесят  лет назад.  Вон  то  низкое
строение  -  старый вагон-холодильник.  У него  очень толстые  стены,  почти
пуленепробиваемые.  Не  видно  что-то  машины. Может,  поставили  сзади  или
спрятали. Скорее всего спрятали. Готов?
     Я  кивнул,  и мы бросились  через  открытое пространство. Было  светло,
почти как днем. Я чувствовал себя превосходно, словно мишень в тире. Барону,
казалось, все равно. Его большой палец находился на ударнике кольта.
     Внезапно в вагоне вспыхнул свет, и мы упали на  землю. Свет появился из
приоткрытой двери - желтый прямоугольник и копье на земле. Что-то мелькнуло,
и послышалось бурчание воды, льющейся  на землю. Мы немного подождали, затем
встали и двинулись вперед.
     Особого смысла играть  в индейцев не было. Они или убьют, или нет. Если
выйдут, то увидят нас,  что бы мы ни делали - шли,  ползли  или лежали. Ярко
светила луна, вокруг не было никаких укрытий. Наши туфли слегка скрипели  по
твердой грязи. Которая стала твердой, как камень, от того, что  по ней очень
много ходили. Мы добрались до кучи песка и притаились за ней. Я прислушался.
Ни я, ни Барон не пыхтели, но я вдруг заинтересовался своим дыханием. Всегда
считая свои легкие безотказной машиной и никогда не обращал на них внимания,
а  сейчас  стало  интересно.  Хотелось надеяться,  что они  еще  долго будут
исправно служить мне, но полной уверенности не было.
     Нет, это не страх. Я был взрослым мужчиной, и у  меня в руках находился
револьвер.  Но и тот блондин тоже  был взрослым и тоже вооружен. Кроме того,
он находился под прикрытием в  отличие  от нас.  И все равно я не  боялся. Я
просто думал  о всяких пустяках.  Я думал, например,  о том, что Барон дышит
как паровоз, но тут же  подумал, что, если скажу ему об этом, шума будет еще
больше. Так я и лежал, размышляя о разной ерунде.
     Снова  открылась дверь, но на  этот раз света не  было. Появился  очень
низенький человек с тяжелым чемоданом, который он с трудом тащил. Шериф сжал
мою руку, словно тисками. Его дыхания сейчас почти не было слышно.
     Коротышка с огромным чемоданом скрылся за углом  вагона. Я подумал, что
хотя куча песка,  за  которой мы  спрятались, и не очень высокая, она все же
окажется  достаточно  высока, чтобы нас за  ней не было видно. Если малыш не
ждал гостей, он мог нас не заметить. Мы долго ждали его возвращения.
     -  У меня а  руках автомат, мистер  Барон, - раздался чистый  голос  за
нами. - Поднимите, пожалуйста, руки. Одно быстрое движение, и я стреляю.
     Я без промедления задрал руки. Барон  немного  помедлил, но и он поднял
руки. Мы медленно повернулись. Примерно  в четырех  футах от вас стоял Франк
Людерс, держа на уровне пояса автомат. Его дуло  казалось таким же огромным,
как Секонд Стритский тоннель в Лос-Анджелесе.
     - Я предпочитаю, чтобы вы  смотрели в другую сторону, - спокойно сказал
Людерс.  - Когда  Чарли вернется,  он  включит  в вагоне свет,  и мы  войдем
вовнутрь.
     Мы  опять повернулись  к длинному, низкому вагону. Людерс  пронзительно
свистнул. Из-за угла появился коротышка. Он на  мгновение замер и направился
к двери. Людерс крикнул:
     - Зажги лампы, Чарли. У нас гости.
     Маленький человек спокойно  вошел в вагон.  Чиркнула спичка,  и  внутри
загорелись лампы.
     -  Теперь,  джентльмены, можете  идти, - сказал  Людерс,  -  Только  не
забывайте, конечно, что за вами по пятам идет смерть.
     Мы направились к вагону.



     - Возьми у них револьверы, Чарли, и обыщи их.
     Мы  стояли спиной  к  стене  рядом с длинным деревянным столом. На  нем
находился поднос с бутылкой  виски и двумя стаканами, фонарь-молния и старая
деревенская  лампа  с  толстым  стеклом. На одном блюдце  лежали  спички, на
другом - окурки  и пепел. В конце  помещения вдали от стола стояла маленькая
печка и две койки, одна неубранная, а вторая - идеально заправленная.
     Когда маленький японец подошел к нам, на его очках сверкнул свет.
     - О, револьверы, - промурлыкал он. - О, как жаль!
     - Он забрал оружие к передал его через стол Людерсу. Его маленькие руки
ловко обыскали вас.  Барон  мигнул.  Его  лицо покраснело,  но он промолчал.
Чарли сказал:
     - Больше ничего нет. Отличная ночь, по-моему, джентльмены. У вас пикник
под луной?
     Шериф сердито захрипел.
     -  Джентльмены, садитесь,  пожалуйста,  -  предложил немец.  - Чем могу
служить?
     Мы  уселись.  Людерс  сел  напротив.  Перед ним  на  столе  лежали  два
револьвера,  а сверху -  автомат.  Левая рука крепко  держала автомат, глаза
были спокойными и жесткими. Лицо немца потеряло привлекательность, но не ум.
Среди таких парней нет дураков.
     - Не возражаете, если я  буду жевать? - поинтересовался Барон. -  Я так
лучше  думаю.  -  Он  откусил кусок табака  и  начал  бесшумно жевать, затем
сплюнул на пол. - Наверное, я вам запачкаю пол. Надеюсь, вы не возражаете?
     Японец сидел на застеленной кровати, и его ноги болтались в воздухе.
     - Мне это не очень нравится, - прошипел он. - Отвратительный запах.
     Барон спросил, глядя на Людерса:
     - Вы собираетесь пристрелить нас и дать деру. Людерс?
     Немец пожал плечами, снял руку с автомата и облокотился на стену.
     -  Вы оставили  много  следов, так  что  мы знали, где  вас  искать,  -
продолжил шериф. - Но ведь вы  были  уверены,  что  мы не  сумеем найти вас.
Иначе вы не ехали бы так открыто. Однако вы ждали нас. Не понимаю.
     - Потому что  мы, немцы, - фаталисты,  - объяснил Людерс.  - Когда  все
складывается  очень удачно, как сегодня, если  не считать болвана Вебера, мы
становимся подозрительными.  Я  сказал себе:  "Я  не  оставил следов. Они не
могут достать нас без лодки. Невозможно, абсолютно невозможно найти  нас". А
затем  добавил: "Они найдут меня, потому что  мне  это кажется  невозможным.
Следовательно, нужно ждать их..."
     - А в это время Чарли тащил чемодан, полный денег, в машину, -  заметил
я.
     - Какие деньги? - спросил, не глядя на нас, немец.
     -  Те  новенькие десятки, которые вы  привезли  самолетом из Мексики, -
ответил я.
     Людерс безразлично посмотрел на меня.
     - Мой, дорогой друг, вы что, серьезно?
     -  Фу.  Это ведь  очень  легко. Раньше у пограничников  было  несколько
самолетов,  но  сейчас их  уже  нет. Самолет  пересекает границу  на большой
высоте и, приземляется на поле для гольфа Вудлэнд Клаба. Это самолет мистера
Людерса,  того Людерса, который владеет частью клуба  и живет  там.  Так что
присутствие самолетов  никому  не  покажется странным. Но  мистер  Людерс не
хочет держать полмиллиона  фальшивых долларов  у себя  в комнате. Поэтому он
хранит их в старом вагоне-холодильнике на заброшенном руднике. Хотя вагон  и
не похож на сейф, он ничуть не слабее его.
     - Вы меня заинтересовали, - спокойно произнес Людерс. - Продолжайте.
     - В письме из Лос-Анджелеса было написано, что  деньги напечатаны почти
безукоризненно,  а это  значит,  что  за всем этим стоит организация  - ведь
нужно  доставить  чернила,  бумагу,  формы.  Никакая  бандитская   шайка  не
справится   с  такой  задачей.  Правительственная  организация.  Организация
нацистского правительства.
     Японец спрыгнул  с кровати и  зашипел,  но на лице не  дрогнул ни  одни
мускул.
     - Мне все еще интересно, - лаконично заметил Людерс.
     -  А мне нет, - сказал  Барон.  - Мне  кажется,  что ты набиваешься  на
несколько кусочков свинца.
     -  Насколько  лет  назад  уже   пытались  проделать  подобную  штуку  -
распространить  огромные  суммы  фальшивых  денег, чтобы  собрать  фонды для
шпионажа, а при случае разрушить нашу валюту и экономику. Наци слишком умны,
чтобы заниматься этим. Им нужны настоящие доллары для работы в Центральной и
Южной Америке.  Ведь  нельзя  пойти и  положить в банк сто  тысяч новенькими
десятками.  Шерифа  беспокоит,  почему вы  выбрали именно  это место, горный
курорт, в котором живут относительно небогатые люди?
     - Но ваш более высокий ум это не беспокоит? - усмехнулся немец.
     - Мне  это тоже неинтересно, - заметил Барон. - Меня беспокоит  то, что
на моей территории убивают людей. Я не привык к этому.
     - Вы выбрали это место, - сказал я, - главным образом  потому, что сюда
очень легко доставлять деньги. Пума Пойнт, вероятно, одно из сотен мест, где
мало полиции, но где летом бывает уйма приезжих, которые все время меняются,
и  где  можно сажать  самолеты, не  привлекая  ничьего внимания. Но  это  не
единственная причина. Пума  Лейк также место, где можно при удачном стечении
обстоятельств  избавиться  от  больших  денег.  Однако вам  не повезло.  Ваш
человек  Вебер ошибся. По-моему,  вам не  стоит объяснять, почему это  место
идеально подходит для распространения фальшивых денег, если  на вас работает
достаточно людей?
     - Нет, отчего же. Пожалуйста, - попросил Людерс и погладил автомат.
     - Потому что три месяца в  году  в атом районе находятся от двадцати до
пятидесяти  тысяч приезжих в зависимости от  праздников и уик-эндов.  А  это
значит, что ввозятся большие суммы денег и совершаются крупные сделки. И еще
здесь  нет банка. В результате - в барах, в гостиницах и магазинах все время
в ходу  чеки,  а наличные деньги  остаются в обращении до  конца  курортного
сезона, конечно.
     - По-моему,  очень  интересно,  - кивнул Людерс. - Но  если бы операция
находилась под моим  руководством,  я бы не  додумался переводить сюда очень
большие суммы. Я бы распределял их во многих местах, но понемногу, проверяя,
где и как принимают деньги. Потому что большая часть быстро переходит на рук
у руки, и  если  обнаружится, что они фальшивые,  источник  проследить будет
трудно.
     -  Да, -  согласился я.  -  Это  была бы  умнее.  По  крайней  мере  вы
откровенны.
     - Вам, естественно, нет никакого дела до моей откровенности.
     Барон внезапно наклонился вперед.
     - Послушайте, Людерс. Если вы нас убьете, вам это  вряд  ли поможет. Мы
против вас практически ничего не имеем. Скорее всего Вебера убили вы, но это
будет очень  трудно доказать. Если  вы  распространяли фальшивые деньги, вас
поймают, но  за  это не  вешают. Так  получилось, что  у  меня  с собой пара
наручников. Предлагаю вам надеть их на себя и на этого япошку.
     Чарли рассмеялся.
     - Ха, ха. Очень остроумно. По-моему, он болван.
     Людерс слабо улыбнулся.
     - Ты все отнес в машину, Чарли?
     - Остался последний чемодан.
     - Отнеси его и заведи мотор, Чарли.
     -  Послушайте, Людерс, это не сработает, - принялся убеждать Барон. - В
кустах сидит мой человек с крупнокалиберным ружьем. Сейчас полнолуние. У нас
отличная пушка, но с ней вы имеете против  ружья  столько же шансов, сколько
мы  с Эвансом против вас. Вам не  удастся выбраться отсюда  без  нас. Парень
видел,  как мы  вошли  в вагон. Если через двадцать минут  мы  не выйдем, он
вызовет ребят, чтобы выкурить вас с помощью динамита. Я приказал ему вызвать
подмогу, если мы не выйдем.
     -  Очень  тяжелая  работа, -  спокойно сказал  немец.  - Даже для  нас,
немцев, это трудная работа.  Я устал.  Я допустил грубую ошибку, использовав
дурака, который сначала совершил кретинский поступок, а затем убил человека,
который  знал об этом.  Но это и  моя  ошибка. Мне нет  прощения.  Моя жизнь
больше не имеет никакой ценности. Неси чемодан в машину, Чарли.
     Чарли кинулся к нему.
     - Мне не нравится таскать эти тяжеленные чемоданы, - резко сказал он. -
Там человек с ружьем. К черту!
     Людерс медленно улыбнулся.
     - Все это чепуха, Чарли. Если  бы у  них были  люди, они  бы давно были
здесь. Я  поэтому и позволил им говорить  -  чтобы  узнать, одни ли они. Там
никого нет. Иди, Чарли, не бойся!
     - Я пойду, но мне это все равно не нравится, - прошипел японец.
     Он вытащил  из угла тяжелый  чемодан, который с трудом медленно дотащил
до двери,  поставил  на  пол  и вздохнул.  Приоткрыв дверь, Чарли  осторожно
выглянул на улицу.
     - Никого не видно. Может, они соврали?
     - Нужно было убрать женщину с собакой, - задумчиво произнес  немец. - Я
проявил слабость. Что с Куртом?
     - Не знаю, - ответил я. - Кто его?
     - Встать! - Людерс Ставился на меня.
     Я  встал. По  спине забегали  мурашки. Барон  тоже  поднялся. Его  лицо
посерело.  Седые  волосы  на висках блестели  от пота, градом катившегося по
лицу. Однако челюсти продолжали жевать.
     - Сколько ты получил на это дело, сынок? - негромко спросил он.
     - Сто баков, большую часть которых уже истратил, - хрипло ответил я.
     - Я  женат  сорок  лет,  - так  же  тихо сказал  шериф.  -  Мне  платят
восемьдесят  долларов  в  месяц  плюс  дом и  дрова. Этого  не хватает. Черт
побери, я  должен  получать сотню. - Он криво улыбнулся,  выплюнул жвачку  и
посмотрел на Людерса. - Иди к черту, нацистская свинья!
     Людерс медленно поднял автомат. Его зубы обнажились в злорадной улыбке.
Изо рта  с  шипением  вырвался воздух.  Затем  он  положил пушку,  достал из
внутреннего кармана  пиджака люгер и  снял  большим  пальцем предохранитель.
Переложив  пистолет в  левую  руку,  он спокойно  смотрел на  нас.  Его лицо
превратилось в серую  каменную маску.  Немец  поднял пистолет и одновременно
поднял правую руку в фашистском приветствия.
     - Хайль Гитлер! - воскликнул он, быстро сунул в рот дуло и нажал курок.



     Японец закричал и выскочил из вагона. Мы в Бароном схватили револьверы.
На  тыльную  сторону  моей  ладони капнула кровь,  и  в этот  момент  Людерс
медленно упал на стену.
     Барон уже выскочил из  двери. Когда я тоже оказался на улице, маленький
японец мчался к кустам с холма.
     Барон поднял и тут же опустил кольт.
     - Он  недалеко отбежал, -  объяснил  шериф. -  Я  всегда  даю  человеку
отбежать на сорок ярдов.
     Он  вновь  поднял огромный кольт  и  слегка повернулся. Шериф, долго не
двигаясь, стоял. Наконец раздался выстрел.  Револьвер подпрыгнул, и из  дула
показался быстро улетучивающийся дымок.
     Японец добежал до кустов и нырнул в них.
     - Черт! Промазал. - Барон  быстро взглянул  на меня и отвернулся. -  Но
ему не уйти. Его коротенькие ножки не могут перепрыгнуть даже через сосновую
шишку.
     - У него пистолет, - заметил я.
     Барон покачал головой.
     - Нет.  Я  заметил, что кобура пустая. Наверное, Людерс забрал  у  него
оружие. По- моему, немец собирался убрать его перед отъездом.
     Вдали  вспыхнули,  автомобильные  фары,  и  на  дороге  в  клубах  пыли
показалась наша машина.
     - С чего это Людерс раскис?
     - По-моему,  гордость,  - задумчиво  ответил Барон.  -  Двое  простаков
загнали в угол такого супермена.
     За  углом вагона стояла новая двухместная машина.  Шериф открыл  дверь.
Энди был близко. Его фары осветили автомобиль немца.  Барон несколько секунд
смотрел - вовнутрь, затем со злостью хлопнул дверцей в сплюнул.
     - Кэди, В-12, - сказал он. - Красные кожаные сиденья, сзади чемоданы, -
он нагнулся к приборному щитку и включил лампочку. - Который час?
     - Без двенадцати два.
     -  Эти часы  показывают не двенадцать  и  опаздывают не на полминуты, -
сердито произнес шериф. - Здесь ты ошибся. - Он повернулся ко мне  и сдвинул
шляпу на затылок. - Черт побери! Да - ты видел его около Индиан Хед отеля.
     - Верно.
     - Я думал, что ты просто смышленый парень.
     - Верно, - повторил я.
     - Сынок,  в следующий  раз, когда  в меня будут  стрелять, ты бы не мог
оказаться поблизости?
     В нескольких ярдах от нас затормозила машина и раздался лай.
     - Все целы? - донесся голос Энди.
     Мы с Бароном подошли к машине.  Дверь открылась, и  на  шерифа прыгнула
собака. Она взлетала на четыре фута от земли, врезалась передними лапами ему
в живот, упала на землю и принялась бегать кругами.
     - Людерс застрелился в вагоне, -  сказал  Барон. - Где-то  в тех кустах
прячется  япошка, которого нужно  поймать.  И  еще три  или четыре чемодана,
полных фальшивых денег.
     - Кто бы мог подумать,  -  сказал шериф Джим Барон, - что в  такую ночь
будет столько смертей!

     ------------------------------------------------------------

     1) - Американский профсоюзный лидер.
     2) - Толокнянка, кустарниковое растение.
     3) - Внимание! (нем.).
     4) - Ковбойская шляпа.

Last-modified: Mon, 13 Mar 2000 19:10:10 GMT

Оцените этот текст: