ЦРУ, рекомендуется рассылать по неким адресам, а также "оставлять в метро, в телефонных будках, в книжном магазине на полке, в фойе театра, на стадионе - в любом общественном месте". Надо думать, что все это стоит денег и денег, включая услуги нечистоплотных людей, берущих на себя труд выполнить эти поручения, НТС. На 1980 год пало 50-летие существования НТС. Как и следовало ожидать, главари организации ознаменовали его выдачей порядочной порции "туфты", адресованной западным спецслужбам. В дополнение к "молекулярной теории" они выдвинули тезис о неких "конструктивных силах", которыми будто бы НТС располагает "в верхнем слое советского общества". Это якобы "директора предприятий", "командиры полков", "настоящие ученые". На них, объявил Редлих, "мы делаем ставку... на них ложится задача государственного переворота". Окончательно заврались. Это все отчаяния выколотить новые долларовые подачки от ЦРУ. 9 Как ни жалки и смехотворны претензии НТС, сочинение аферистами, возглавляющими его "молекулярной теории" революции, разного рода прожектов, изумительных по идиотизму типа описанного обнаружения "конструктивных сил" в СССР, - свидетельство их нелегкой жизни под бдительным надзором бюрократов ЦРУ. Последние также не очень вольны, они, в свою очередь, под прессом контроля высших властей. Исполнители обязаны быть дисциплинированными. В июне 1982 года скончался американский адмирал Р. Хилленкоттер, прослуживший десятилетия на флоте. "Нью-Йорк Таймс" откликнулась на его смерть некрологом, большая часть которого была посвящена всего трем годам службы военного моряка - в 1947-1950 годах. Хилленкоттер был первым директором ЦРУ. Газета нашла некролог уместным поводом для того, чтобы восхвалить рвение адмирала в проведении подрывных операций в те годы. Хилленкоттер, заверила газета, проводил их и тогда, когда "юрисконсульт ЦРУ утверждал, что ЦРУ не имело на это полномочий". Еще "Нью-Йорк таймс" привела слова флотского капеллана: адмирал "являет собой пример, каким должен быть американец"[66]. Прекрасно! Не военная служба (Хилленкоттер был ранен в Пирл-Харборе), а участие в самых темных делах ныне служит в США критерием "патриотизма" и прочего в глазах официальных кругов. Р. Клин замечает: "Энтузиазм Вашингтона в пользу подрывных действий самого разнообразного характера выражался в серии новых директив, каждая новая шире, чем предыдущая. В 1955 году СНБ изменил процедуру контроля в новой директиве о проведении подрывной работы СНБ-5412. Отныне все планы подрывных операций официально рассматривались органом "5412" или "специальной группой". Ее название и состав с годами менялись: "комитет 303" при президенте Кеннеди, "комитет 40" при президенте Никсоне. Однако в директивах СНБ неизменно предусматривалось, что проекты утверждают именем президента ведущие должностные лица от государственного департамента, министерства обороны, председатель комитета начальников штабов и представитель Белого дома в СНБ. С годами основную ответственность за эти дела постепенно стал нести помощник президента по национальной безопасности - пост, который в шестидесятые и семидесятые годы последовательно занимали М. Банди, У. Ростоу и Генри Киссинджер"[67]. Вот так обстоят дела в этой области на практике. Прямая линия ответственности в правительственной иерархии Соединенных Штатов начисто лишает основы апокрифические истории о мнимой независимости ЦРУ, которое-де может творить дела, неведомые высшим руководителям американского государства. Действительно, как-то трудно представить, чтобы, скажем, отъявленные проходимцы из НТС находились в поле зрения столь высокопоставленных инстанций. Просто непостижимо для здравого рассудка. Но это так. Легенда о пронырливом ЦРУ, способном на явную несуразицу за спиной высшей власти, очень полезна именно для самой этой власти. Собственно, это имели в виду штатные историографы ЦРУ, когда в выводах в официальной истории ведомства, написанной для комиссии Ф. Черча, почти с горькой обидой записали: "В конечном итоге большая часть ответственности за размах подрывных действий и любые злоупотребления должна быть возложена на высших государственных деятелей. Процедура принятия решений в СНБ создала атмосферу неопределенности, что позволило рассматривать соответствующие акции без ограничений индивидуальной ответственности... По мере расширения масштабов подрывной работы политики сочли полезным сохранять двусмысленность в процессе принятия решений в интересах сохранения тайны и возможности "правдоподобного отрицания" подрывных акций. Ни от кого в правительстве и меньше всего от президента не требовалось официально поставить свою подпись под данной программой подрывной работы. Глава разведывательного сообщества (директор ЦРУ) отвечал за ее выполнение, но не за принятие решения о ее проведении. В СНБ группа лиц несла коллективную ответственность за определение целей политики. Но они даже не пытались установить критерии, вводящие моральные или конституционные ограничения на деятельность в интересах достижения этих целей. Аналогичным образом функционировал конгресс. В конгрессе горстка членов комитета проводила бюджет ЦРУ. Некоторые члены комитета знали о главных направлениях работы ЦРУ, другие предпочитали ничего не знать"[68]. Хотя написавшие эти строки определенно приглашали разрыдаться вместе с ними по поводу печальной участи ЦРУ в джунглях американской государственности, высказанное ими примечательно совершенно в другом плане. Цели любой операции ЦРУ всегда отражают виды государственного руководства. То, что при попытках их достижения случаются осечки, выставляющие США иной раз на посмешище перед всем миром, - другой вопрос. Терпит очередной провал не только ЦРУ, а вся политика Вашингтона. "КЛУБ ГОСПОД" И НАУКА. 1 На рубеже сороковых и пятидесятых годов по академической общине в США пронесся клич: "Ученые - в ЦРУ!" Ветераны РА УСС охотно мобилизовались. Как же, лестно послужить в "клубе господ", как иной раз именуют ЦРУ. Профессорам сулились не только сказочные зарплаты, но и удовлетворение тщеславия, предлагалось снова личное участие в разработке самых деликатных аспектов американской политики. Коротко говоря, работа во вновь созданном управлении национальных оценок (ОНЕ) - мозге ЦРУ. Те, кто возглавил управление с 1950 года, принесли в него не только непосредственный опыт трудов под крышей УСС, но и результаты размышлений по поводу американской внешней политики в канун и в годы второй мировой войны. Они не пустили по ветру несколько лет выпавшей им академической свободы между УСС и ЦРУ, а написали ряд книг, вошедших в официальную американскую историографию. У. Лангер в соавторстве с С. Глисоном замахнулись на четыре тома - США во внешнем мире с 1937 по 1945 год. По-видимому, возвращение к прежним занятиям с 1950 года в ЦРУ ополовинило работу. Увидели свет в 1952-1954 годах только два тома: "Вызов изоляционизму 1937-1940 гг.", "Необъявленная война 1940-1941 гг.", которые, как, вероятно, сочли авторы, отражали коренные проблемы в период, когда писались эти книги. Работа У. Лангера и С. Глисона стала, безусловно, обязательным источником, и далеко не только в США при изучении событий кануна и начала той войны. Ее просто нельзя обойти, и не из-за сверхценной интерпретации, ибо, в сущности, повторяется официальная версия Целей внешней политики Вашингтона, а потому, что много больше полутора тысяч страниц содержания этих томов написаны на документах, и материалах, открытых только для авторов. Вот и получилось, замечает французский исследователь А. Гэрин, что "все вплотную занимающиеся историей второй мировой войны знают имя Уильяма У. Лангера, но лишь считанные осознают - он человек ЦРУ"[1]. Генералы Дж. Маршалл и Д. Эйзенхауэр озаботились уже в 1946 году приступить к написанию 99-томной истории армии во второй мировой войне. Эйзенхауэр потребовал, чтобы этим занялись в основном гражданские историки, ибо, если вверить дело "банде престарелых полковников", создание труда затянется по крайней мере, на 25 лет. Высшее командование США стремилось без оттяжки получить 99-томное исследование для извлечения опыта из минувшей войны для предстоявшей. Перед отобранными историками были открыты архивы вооруженных сил. Р. Клин, написавший головной том без одной книги стотомника, получил возможность исследовать механизм функционирования высшей власти в США в чрезвычайных обстоятельствах. И не он один. Во всяком случае, в ЦРУ пошла профессура, умудренная опытом теоретической и практической работы. Правительство сгорало от нетерпения без промедления сказочно обогатиться интеллектуальным капиталом от ЦРУ, а для этого не жалели долларов. У. Лангер и КА были порядком озадачены: им предложили набрать в управление национальных оценок 1000 человек! Ученые объяснили, что количество в науке автоматически не переходит в качество, и сказали: нужно примерно 30 человек. После некоторых препирательств администраторы согласились, и в управлении за все время его примерно двадцатилетнего существования никогда не было занято более ста ученых[2]. В первые годы, когда в Вашингтоне чуть ли не с языческой верой молились на управление, авторитет Лангера был непререкаем. Еще бы! Вероятно, высокопоставленные чиновники внутренне уверовали, что ОНЕ имеет некий магический кристалл, заглядывая в который ученые укажут пути, как наверняка поразить Советский Союз. Кристалл этот разросся до размеров хорошего айсберга. Вершина - ОНЕ покоилась на тысяче сотрудников управления разведки плюс еще 2 тысячи человек, занятых в центральной справочной службе - секретной библиотеке ЦРУ, оборудованной компьютерами, и в различных исследовательских подразделениях[3]. Когда за плечами Лангера стоял директор ЦРУ, а за его спиной - Совет национальной безопасности, тогда Лангер держался соответственно с чиновным людом независимо от постов, которые они занимали, скажем, в госдепартаменте или вооруженных силах. Сверля взором, словно экзаменатор, допрашивающий нерадивого студента, рассказывали очевидцы, Лангер враждебно гнусил: "Ну, генерал, все это пустые слова, а я хочу добраться до сути, и чтобы было понятно" и т. д. Руководители ОНЕ, надо полагать, возомнили себя избранными интеллектуалами. Помимо Лангера, их было семеро - четыре историка (профессора Ш. Кент, Л. Монтегю, Д. Ван Слик, Р. Зонтаг), профессор экономики К. Гувер, бывший командующий американскими войсками в Европе генерал К. Хебнер и юрист М. Фостер. ОНЕ привлекло помощь со стороны так называемых "консультантов из Принстона" - Дж. Кеннана, редактора журнала "Форейн афферс" Г. Армстронга и ученого-атомника В. Буша[4]. Дела эти - достояние минувших лет, и поэтому приведенные фамилии известны. Но тысячи и тысячи американских ученых, работавших в ЦРУ или продолжающих трудиться там по сей день, не торопятся заявить о своих связях с ведомством. Если УСС был клубом "высокопоставленных", то дух избранных еще сильнее проявился в первый период ЦРУ. То был клуб избранных, гордящийся прошлым и дипломами своих членов. Как писал в 1963 году А. Даллес, "совершенно верно, что у нас множество выпускников из университетов восточной части страны. Также верно, что по количеству дипломов (многие сотрудники ЦРУ имеют не один диплом) список возглавляют Гарвардский, Йельский, Колумбийский и Принстонский университеты"[5]. Формирование и функционирование ОНЕ ставят в должную перспективу навязшую в зубах проблему о проникновении ЦРУ в академический мир и связанные с этим вздорные слухи. Не ЦРУ проникло в мир науки, а наука у истоков ЦРУ нередко определяла строительство этого ведомства. Во всяком случае, "мозг" ЦРУ был сформирован так, как представляли себе профессора, поднаторевшие в тайных делах еще во времена УСС. Теоретические разработки ОНЕ были посвящены очень широкому кругу вопросов, с тем чтобы попытаться предсказать будущие действия СССР, нащупать наши слабые места и внести соответствующие рекомендации. По сей день исследователь натурально располагает крайне ограниченной информацией относительно конкретных выводов ОНЕ, а следовательно, ЦРУ. Судить, конечно, нужно по делам - американской политике в отношении СССР, в которую аналитики ЦРУ неизменно вносили свою лепту. Лангер с коллегами в первые золотые годы существования ОНЕ имели выход в Совет национальной безопасности. Едва ли есть сомнение в том, что хранящийся в архиве Г. Трумэна документ "Психологическое наступление против СССР. Цели и задачи" миновал аналитиков ЦРУ, если вообще не был написан ими. Датированный 10 апреля 1951 года, документ этот был рассекречен в 1976 году. Составители подчеркивали: "При определении этих целей и задач, безусловно, предполагается указать советскому народу, что есть альтернатива существующему режиму. В задачу Соединенных Штатов не входит указывать ее конкретно. Следовательно, мы не будем выдвигать предложений по определенным вопросам (коллективизация, демократические выборы и т. д.) без получения на это особых политических указаний. Однако во всей нашей пропаганде должно подразумеваться, что конечное решение лежит в восстановлении прав человека, являющихся наследием русского народа", которых-де лишил нас советский строй. Речь идет об усилиях, направленных на реставрацию в нашей стране капиталистических порядков. Основная цель американской "психологической войны" в этих интересах ставилась, исходя, конечно, из искаженного представления в США о Советском Союзе: "Нужно расширить разрыв, существующий между советским народом и его правителями". Затем следовали рекомендации, подготовленные нечестивым союзом шпионов и ученых, как именно добиться этого - беспардонной клеветой на советский общественный и государственный строй. Единственное ограничение, о котором следовало помнить исполнителям, занятым на этом участке "психологической войны": "Предостережение. Эту задачу легче всего выполнить. Но не перестарайтесь. Речь идет о том, чтобы вызвать ощущение тирании у тех, кто привык к ней или не видит дальше собственного носа". Оно, конечно, верно: клеветать профессиональным клеветникам - дело привычное и совсем не затруднительное, но логика-то какова! Живет и трудится народ в народном государстве, а профессора из ЦРУ велят ему уверовать - живет-де при "тирании". Не верьте тому, что видите и знаете, а руководствуйтесь оценками советского строя, сделанными его лютыми врагами. Если такие умозаключения закладываются в основу американской пропаганды, а именно так обстоит дело, тогда понятно, почему гигантские средства, отпускаемые на нее Вашингтоном, летят на ветер. Да, только в таком извращенном интеллектуально и по-иному мире могут верить вздору типа "молекулярной революции" НТС. Но чем лучше или хуже ее этот подход к "психологической войне", оплодотворенный американской "наукой " от ЦРУ? Против идей социализма настоятельно рекомендовалось мобилизовать следующее: "Задача No 1. Вскрыть и развивать духовные ценности, моральные и этические концепции советского народа, особенно русских, и установить идентичность этих ценностей с ценностями свободного мира. Предлагаемая тематика: а) Правдивость, сострадание, щедрость, любовь к семье, гостеприимство - вот некоторые ценности, дорогие советскому народу, все это производное от их духовной жизни. Это общее достояние с народами свободного мира, но оно презирается правителями СССР. б) Исторический вклад русских в различных творческих сферах свободного мира: философии, искусстве и науке - всегда признавался и уважался. в) Изучение классической русской литературы, политической философии и этики показывает: Россия разделяла и находилась под влиянием творческих социальных и культурных сил, которые развивал Запад. Политические и этические идеалы русского народа в основе такие же, как на Западе, ибо они проистекают из тех же духовных источников, они извращены в коммунистическом государстве, но не умерли. Предостережение. Мы не должны перебарщивать, говоря о западном влиянии, и не производить впечатления говорящих свысока. г) Русская семья основывается на любви, доверии, взаимопомощи и уважении к правам других. Это ценности, общие со свободным миром. д) То, за что советские люди сражались в годы революции, - мир, свобода и хорошая жизнь для всех, является основными концепциями, общими со свободным миром. Эти концепции ежедневно осуществляются в политической жизни свободного мира. е) Заверить русский народ, что свободный мир не вынашивает никаких замыслов ни против них, ни против их страны, а лишь добивается для них свободы и процветания в дружественном и сотрудничающем мире". Еще бы! "Свободный мир" в лице руководителей США уже, как мы видели, готовился не покладая рук забросать Советский Союз атомными бомбами, вести против нас бактериологическую войну и вообще истреблять русских всеми возможными способами. А чтобы притупить бдительность, американские пропагандисты пока изрекают описанные лестные для нас сентенции. Пусть русские развесят уши! Ознакомление с приведенной тематикой, однако, не небесполезно, - в сущности, с небольшими поправками на новые события, примерно в этом ключе изъясняются в американской пропаганде, направленной против нашей страны по сей день. Не менее поучительно обратиться и к "предлагаемой тематике" рассказов о бесподобных Соединенных Штатах, с тем чтобы ввести в заблуждение относительно подлинной политики Вашингтона в отношении Советского Союза. Как ни прискорбно, приходится воспроизвести рецепты ЦРУ полностью, чтобы составить полное представление о моральном и интеллектуальном уровне стратегов "психологической войны": "а) США миролюбивы, уважают суверенитет и независимость народов и государств; б) американцы проводят различие между советским народом и его правительством; в) США никогда не воевали с Россией; г) США помогали советскому народу во второй мировой войне еще до вступления США в войну с Германией; д) США продолжали помогать народу СССР даже после завершения боевых действий во второй мировой войне (оказывали помощь и после революции, АРА); е) американцы предоставили свои знания и опыт при строительстве промышленности в СССР; ж) любовь к технике и науке в повседневной жизни общи для народов СССР и США; з) наши страны велики, и мы строим смелые планы; и) у нас общий дух пионеров; к) в США живут многие тысячи людей русского и украинского происхождения, которые оказывают существенное влияние на американскую жизнь; л) русская и украинская народная музыка и музыка их композиторов (включая советских) очень часто исполняются в США; многие наши выдающиеся музыканты русского происхождения; м) романы и рассказы русских писателей очень популярны в США и в свободном мире. Во всех главных университетах изучают русскую литературу. Примечание. Нужно рецензировать новые биографии русских писателей и исследования по русской литературе, даже если в них нет политического содержания; н) народы США и свободного мира знают о мужестве, энергии и чаяниях советских людей, многие американцы выражали публично восхищение этими качествами; о) США помогают всем народам где только могут, независимо от того, согласны они или нет с политикой США; п) в американском театре все еще изучают систему Станиславского, и не делается никаких попыток скрыть ее русское происхождение; р) правительство США, многие частные организации и отдельные лица пытались установить культурные, научные и технические обмены с СССР; с) о сущности Америки и свободного мира, об основных идеалах, которые мы разделяем с советским народом, дает представление американская и другая западная литература, имеющаяся в СССР: Стейнбек, Эптон Синклер, Марк Твен, Джек Лондон, Диккенс и т. д. Хотя некоторые из этих книг принадлежат к направлению "социального протеста", они показывают демократическую веру в социальный прогресс в действии"[6]. С таким набором отмычек действуют те, кто пытается взломать души, вести подрывную работу, сеять лживые иллюзии. Такова служебная инструкция, представленная президенту США, входящая в арсенал "психологической войны". Она была взята на вооружение и частично выполнялась ландскнехтами "психологической войны", нанятыми ЦРУ для обслуживания подрывных радиостанций, открывших радиопередачи на СССР и другие социалистические страны. На вооружении ЦРУ в первую очередь две подрывные радиостанции - "Свобода" и "Свободная Европа". 2 С самого начала функционирования радио "Свобода" эта организация, помимо своей основной цели - ведения подрывных передач, приступает под руководством ЦРУ и к планомерной шпионской деятельности. Советский гражданин Ю. Марин, проработавший под именем К. Неастрова несколько лет на радиостанции "Свободам, получил возможность не только детально ознакомиться с этим аспектом деятельности радиостанции, но и передавать в распоряжение советских компетентных органов документальные доказательства, еще раз подтвердившие аналогичные свидетельства о деятельности радио "Свободная Европа", собранные ее бывшими сотрудниками - польским разведчиком А. Чеховичем, чехословацким разведчиком П. Минаржиком и болгарским разведчиком X. Христовым[7]. Разведывательная деятельность "Свободы" носит весьма разнообразный характер. Используя открытые советские источники, прежде всего прессу, сотрудники "Свободы" составляют для ЦРУ аналитические обзоры и прогнозы состояния и развития Советских Вооруженных Сил, оборонной промышленности, экономического потенциала в целом, различных социологических и внутриполитических тенденций, характерных для советского общества. Пользуясь присвоенной самими себе репутацией "природных знатоков русской души и русского образа мышления", недоступных для понимания западных разведслужб, в том числе и своих шефов из ЦРУ, "специалисты" из работающих на "Свободе" предателей подчас делают выводы и выступают с рекомендациями с позиций "святее папы". Вполне понятно, что нельзя переоценивать их влияние на формирование американской политики в отношении Советского Союза, но нельзя и не видеть, что результаты подобной "исследовательской" деятельности "Свободы" - еще один аргумент, который охотно используется американскими политическими деятелями в самых неприглядных целях. Другим аспектом разведывательной деятельности "Свободы" является осуществляемый ее специальным отделом радиоперехват как внутренних советских систем беспроволочной коммуникации, так и переговоров соответствующих центральных советских служб с находящимися в плавании гражданскими и военными судами, подводными лодками, самолетами. Прослушиваются также радио- и телефонные переговоры советских и иностранных посольств и миссий, аккредитованных в третьих странах. Не менее энергично осуществляется направленный против СССР шпионаж путем использования в этих целях встреч и знакомств с выезжающими за границу советскими гражданами. Для этого "Свобода" имеет свои опорные пункты и своих агентов практически во всех западных странах. Симбиоз пропаганды, подрывной работы и шпионажа под крышей "Свободы" понятен, в свое время направление ее работы было задумано в ОПК, ЦРУ[8] и с тех пор никогда не менялось. Это и есть один из примеров "психологической войны". Передачи подрывных радиостанций, нашел Р. Клин, "оказывали тонкий психологический нажим... ЦРУ организовало эту операцию по просьбе официальных представителей США, ибо считалось - радиопередачи будут более эффективными, если скрывается их связь с американским правительством"[9]. Так на практике осуществлялась концепция роли пропаганды в рамках подрывной деятельности, точно соответствующей формуле, предложенной в свое время Донованом. Он говорил: "Пропаганда на заграницу должна использоваться как инструмент войны - искусная смесь слухов и обмана, правда - лишь приманка, чтобы подорвать единство и сеять смятение... В сущности, пропаганда - острие первоначального проникновения, подготовка населения территории, избранной для вторжения. Это первый шаг, затем вступает в действие пятая колонна, за ними диверсионно-десантные части, или "коммандос", и, наконец, выступают дивизии вторжения"[10]. Положение это, сформулированное в годы второй мировой войны, с точки зрения руководства ЦРУ имеет непреходящую ценность и никогда не утрачивало своей действенности. Претворить его в жизнь дальше обозначенного первого этапа мешает не нежелание ЦРУ, а обстоятельства, над которыми оно не властно. Что и показал контрреволюционный мятеж в Венгрии осенью 1956 года. Генезис кровавых событий, разыгравшихся тогда в стране, восходит к подрывной деятельности западных спецслужб, поджигательские радиопередачи на Венгрию - только ее внешнее проявление. Во всяком случае, они вселяли тупую уверенность в мятежников - стоит только начать, как с Запада последует массированное вторжение на их стороне. Если бы не было этих заверений, контрреволюционеры не осмелились поднять оружие. Не кто другой, как Р. Никсон, тогда вице-президент США, с началом мятежа поспешил на границу с Венгрией, в Австрию. По его словам, он встретился там с группой мятежников. "Я спросил: "Как вы считаете, "Голос Америки" и радио "Свободная Европа" внесли свой вклад, поощряя восстание?" На их лицах выразилось удивление, по мере того как переводился этот недипломатический вопрос. Один из них дал ответ: "Да!"[11] Даже те, кто впоследствии пытался изобразить мятеж как стихийное "восстание", но находился с мятежниками, отмечают: где бы ни собиралась очередная шайка бандитов, там обязательно надрывался радиоприемник, настроенный на волну радиостанции "Свободная Европа". Провокационные передачи, рассчитанные прежде всего на эту аудиторию, заверяли бандитов: вы на верном пути. Спустя ровно двадцать лет после контрреволюционного мятежа "Нью-Йорк таймс" под заголовком "Рассказ о плане ЦРУ в 1956 году в отношении Восточной Европы" поместила интервью с Д. Энглтоном, который в 1956 году ведал контрразведкой и подрывными операциями в ЦРУ. Поводом для выступления отставного деятеля ЦРУ послужили, вероятно, бесславный юбилей мятежа и ущемленное авторское самолюбие - только что вышла книга Р. Клина, с которой Д. Энглтон заявил несогласие по ряду второстепенных деталей. Вот как передавала газета рассуждения Энглтона: "К середине пятидесятых годов "мы привели в соответствие со сложившимися условиями оперативные группы, которые были созданы по приказу свыше в 1950 году", сказал Энглтон, сославшись на директиву об учреждении ОПК, в компетенцию которого входило использование квазивоенных оперативных групп, для того "чтобы ни в коем случае не соглашаться со статус-кво советской гегемонии". Г-н Визнер, рекомендованный генералом Дж. Маршаллом (тогда министр обороны. - Н. Я.) на пост руководителя программой подрывных действий, и г-н Энглтон "провели обширную подготовку"... Выходцы из Восточной Европы, частично члены довоенных крестьянских партий в Венгрии, Польше, Румынии и Чехословакии, прошли подготовку в секретных центрах ЦРУ в Западной Германии под руководством экспертов ЦРУ. Г-н Энглтон добавил, что эти части возглавлял "прирожденный лидер из Югославии, в свое время получивший военную подготовку в Австро-Венгрии при Габсбургах". Однако вспышки в Польше, Венгрии и Румынии произошли преждевременно, поэтому тайные оперативные группы не сумели ввести в действие"[12]. Едва ли в этом причина. У. Колби, вероятно, ближе к истине, когда в своих мемуарах описывает, как воронье из подрывных подразделений ЦРУ мигом слетелось к границам Венгрии при первых известиях о мятеже: "Со времен создания ОПК под руководством Фрэнка Визнера ЦРУ имело задачу или считало, что имеет ее, - оказывать военную поддержку в стиле УСС группам сопротивления, стремящимся свергнуть тоталитарные коммунистические режимы. В Венгрии такие группы мы называли борцами за свободу... Как только началось восстание в Венгрии, Визнер и высшие руководители управления планов (так с 1952 года именовалось ОПК, слившееся с другими подразделениями ЦРУ. - Н. Я.), особенно имевшие касательство к подрывной работе, полностью изготовились к действию - прийти на помощь борцам за свободу оружием, обеспечением связи и воздушным транспортом. Именно для такой работы и были предназначены квазивоенные подразделения ЦРУ. Можно доказать, что ЦРУ могло бы выполнить это, не вызвав мировой войны между США и СССР. Но президент Эйзенхауэр рассудил иначе. Какие бы сомнения ни существовали в ЦРУ в отношении политики Вашингтона в этих делах, отныне они навсегда исчезли. Было установлено раз и навсегда: США, твердо стоящие на позициях сдерживания Советов, в их существующей сфере влияния не будут пытаться освободить ту или иную территорию в границах этой сферы... ибо ценой этого может оказаться третья мировая война. Визнер прилетел в Вену к концу восстания, а затем выехал к венгерской границе взглянуть на происходившее собственными глазами... Вскоре после этого он ушел в отставку из ЦРУ по состоянию, здоровья, его пост занял Ричард Биссел. Визнер так и не оправился. Когда он покончил с собой, это была такая же жертва реальностей "холодной войны", как и самоубийство министра обороны Джеймса Форестола"[13]. Если террористы по наущению Ф. Визнера в конце 1956 года рвались в бой, то в Белом доме куда лучше представляли соотношение сил между США и СССР в случае большой войны. Примерно в это время в Вашингтоне имели возможность понять, что Соединенные Штаты становятся не неуязвимыми для ответного удара. Уроки контрреволюционного мятежа в Венгрии в этом отношении были поучительными: хотя первопричина вооруженной вспышки лежала в подрывной деятельности американских спецслужб, Эйзенхауэр не мог допустить, чтобы события в Венгрии оказались спусковым крючком для мировой термоядерной войны. Вмешательство президента, конечно, глубоко потрясло патрициев в руководстве ЦРУ. Надо думать, с их точки зрения, Эйзенхауэр, конечно, не тянул на члена "клуба господ", хотя и являлся высшим должностным лицом республики. Во всяком случае, тот же Визнер, по положению второй человек в ЦРУ, обладатель несметного наследственного состояния (чеки на получение заработной платы он бросал в ящик письменного стола и годами не получал ее), наверняка рехнулся из-за аномалии в его представлении сложившейся ситуации. Ему, мультимиллионеру, безвозмездно служащему в ЦРУ из-за "идеи", повязал руки президент, живущий на заработную плату! Было от чего впасть в отчаяние и пустить пулю в лоб!! Заступивший на место Визнера Р. Биссел также был типичным представителем своего класса - мультимиллионер, выпускник Йельского университета. Он возглавил в ЦРУ программу создания и использования самолетов-шпионов У-2, что было технической новинкой[14]. Разумеется, Биссел не обошел вниманием подрывную работу в области идеологии. Случившееся в Венгрии, по словам Колби, "предоставило великолепнейшие возможности для пропаганды... которыми максимально воспользовались ЦРУ и его союзники"[15]. В 1959 году конгресс США принимает резолюцию "О порабощенных странах", предлагая американцам оплакивать участь оных ежегодно и звать к их "освобождению". Резолюция потрясла даже видавшего виды Дж. Кеннана. Во втором томе мемуаров, вышедших в 1972 году, Кеннан выразил, вероятно, искреннее отчаяние по поводу того, в какие дебри завела "психологическая война" Соединенные Штаты: "В нашей стране есть шумные и влиятельные элементы, которые не только хотят войны с Россией, но имеют ясное представление, ради чего ее нужно вести. Я имею в виду беглецов и иммигрантов, особенно недавних, из нерусских областей Советского Союза и некоторых восточноевропейских стран. Их идея, которой они страстно, а иногда беспощадно придерживаются, проста - Соединенные Штаты должны ради выгоды этих людей воевать с русским народом, дабы сокрушить традиционное Российское государство, а они установят свои режимы на различных "освобожденных" территориях... Эти элементы с успехом апеллировали к религиозным чувствам (в США) и, что еще важнее, к господствующей антикоммунистической истерии. Представление о размерах их политического влияния дает тот факт, что в 1959 году они сумели протащить в конгресс руками своих друзей так называемую резолюцию о "порабощенных странах". По публичному признанию их оракула д-ра Л. Е. Добрянского, тогда доцента Джорджтаунского университета, он написал ее с первого до последнего слова. Этот документ и был торжественно принят конгрессом как заявление об американской политике. Резолюция обязывает Соединенные Штаты в рамках, посильных для конгресса, "освободить" двадцать два "народа", два из которых вообще не существуют, а название одного, по-видимому, изобретено нацистской пропагандистской машиной во время прошлой войны... Невозможно представить худшее, чем хотели заставить нас сделать эти люди, - связать нас политически и в военном отношении не только против советского режима, но также против сильнейшего и самого многочисленного этнического элемента в традиционном Российском государстве. Это было бы безумием таких неслыханных масштабов, что при одной мысли об этом бледнеет как незначительный эпизод даже наша авантюра во Вьетнаме... Я имел кое-какое представление о границах нашей мощи и знал: то, что от нас требовали и ожидали, далеко выходит за эти границы"[16]. Так. Только один вопрос. Что, разве Кеннан не знал, кто содержит и поддерживает этих преступников? Для него едва ли было большим откровением указание на их опору - ЦРУ. То, что слова не претворялись в дела - действия, могущие дать толчок необратимым процессам, прямо ведущим к большой войне, объяснялось растущим пониманием со стороны Вашингтона мощи Советского Союза. 3 С насаждением агентуры внутри Советского Союза ЦРУ терпело сплошные огорчения, хотя, разумеется, ни на йоту не ослабляет и не ослабит своих усилий в этом направлении. Как известно, на этом пути американские спецслужбы терпят провал за провалом. Ладно, то сфера интересов профессионалов. Но ЦРУ во всевозрастающей степени пытается вовлечь в шпионаж тех, кто, казалось бы, не имеет отношения к разведке и контрразведке, что не может не отражаться пагубным образом на американо-советских отношениях. ЦРУ практически поголовно мобилизует под свои знамена всех американцев, посещающих СССР или поддерживающих те или иные контакты с советскими гражданами по любой линии, особенно научной. К настоящему времени это рутинная упорядоченная практика работы ЦРУ, которое ожидает, что любой американец, вступающий в контакт с любым советским гражданином, сообщит об этом разведывательным органам США. Наверняка бывают случаи, когда американские граждане противятся домогательствам ЦРУ превратить их - будем говорить прямо - в шпионов. Об этом становится известно только в редчайших случаях, ибо нужно обладать не только незаурядным мужеством, быть уверенным в своем положении и, если угодно, чувствовать конъюнктуру - что можно и что нельзя, чтобы дать по рукам вербовщикам из ЦРУ. 63-летний почтенный врач, специалист в области космической медицины К. Генералес, был немало озадачен. 1 мая 1972 года к нему явилась женщина, как рассказывал позднее д-р Генералес, "либо с дурно выкрашенными, либо просто грязными светлыми волосами, так лет 20-25". Она представилась как Ш. Бирс, сотрудница ЦРУ, и предъявила служебное удостоверение. Гостья повела такие речи, которые побудили хозяина незаметно включить магнитофон. Она знала, что Генералес должен был поехать на международный симпозиум по вопросам космической медицины, который должен был проводиться вскоре в Майами. "Она, - рассказывает Генералес, - заявила: "Там будет много русских" - и хотела, чтобы я приглашал их на коктейли и выведал все, что мог, о том, что они делают и о чем думают". И это предлагалось ученому с мировым именем, члену множества научных обществ, в недавнем прошлом президенту кардиологического общества Нью-Йорка, и т. д. и т. п. Генералес отклонил предложение, в знак протеста (против ЦРУ!) не поехал на симпозиум. 2 сентября 1972 года Бирс снова дала о себе знать. Она позвонила по телефону и осведомилась, собирается ли Генералес быть на международном конгрессе по космической медицине, назначенном на 18-21 сентября в Ницце. По тем же причинам, по которым ученый не поехал в Майами, он не выехал во Францию. Плюс написал разгневанное письмо по адресу, который оставила ему Бирс, в котором, в частности, заметил: "Сообщая вам и вашему начальству в ЦРУ, что последнее обращение, равно как ваша просьба в мае регистрировать и сообщать вам о частных разговорах русских специалистов в области космоса, неуместны и, дерзну сказать, в высшей степени отвратительны. Уже тот факт, что шпионское ведомство обращается к человеку, известному своей честностью, как, например, я, составляет этим людям отнюдь не лестную репутацию. Я решил написать вам об этом после зрелых размышлений и настоятельно прошу вас и ваше начальство оставить меня в покое". 5 февраля 1973 года ночью кабинет д-ра Генералеса был взломан, неизвестные обыскали помещение и унесли кое-какие вещи, включая магнитофон и ленту с записью разговора с Бирс. Генералес, естественно, пожаловался в полицию. Никакого результата. Тут началась шумиха Уотергейта, и Генералес написал письмо генералу А. Хейгу, тогда начальнику "штата" при президенте Никсоне, в котором, изложив всю историю отвратительной вербовки и прочего, просил вмешаться. 17 мая 1973 года Хейг ответил, заверив, что ФБР расследует дело. Никаких последствий. Вероятно, Генералес счел, что Хейг человек занятой - вскоре он был назначен на пост главнокомандующего сил НАТО в Европе. Поэтому на сей раз он обратился прямо к президенту Дж. Форду. 10 сентября 1974 года он писал: "Памятуя о вашем заявлении при вступлении в должность президента... с призывом к гражданам вступать с вами в контакт... хочу лично сообщить вам о том, как ЦРУ пыталось превратить меня в презренного шпионаж. Как и подобает ученому, он обстоятельно изложил суть дела, но ответа так и не получил. Направил телеграмму в Белый дом с напоминанием. 15 января 1975 года был удостоен ответа: объем корреспонденции, поступающей президенту, столь велик, что письмо Генералеса где-то затерялось. Как только найдут - с ним непременно свяжутся. Так и кончилось дело в официальных инстанциях[17]. Прослышав об этой истории, публицист Д. Уайз взял интервью у Генерадеса и, помимо прочего, раздобыл у него телефон Бирс, который, конечно, в телефонном справочнике не значился за ЦРУ. Позвонил несколько раз. Бирс так и не застал. Зато самому Уайзу позвонил некто, осведомился, пишет ли он еще книгу о ЦРУ, и пообещал прийти и поведать нечто о ведомстве. Но не пришел. Рассказ