въ вскочилъ съ перекошеннымъ лицомъ. Я постарался всeмъ своимъ лицомъ и фигурой выразить полную и немедленную, психическую и физическую, готовность дать въ морду... И для меня это, вeроятно, грозило бы нeсколькими недeлями изолятора. Для Стародубцева -- нeсколькими недeлями больницы. Но послeдняго обстоятельства Стародубцевъ могъ еще и не учитывать. Поэтому я, предупреждая готовый вырваться изъ устъ Стародубцева матъ, говорю ему этакимъ академическимъ тономъ: -- Я, видите ли, не знаю вашего служебнаго положенiя. Но долженъ васъ предупредить, что, если вы хоть на одну секунду попробуете разговаривать со мною такимъ тономъ, какъ разговаривали съ профессоромъ Фрейденбергомъ, то получится очень нехорошо... Стародубцевъ стоитъ молча. Только лицо его передергивается. Я поворачиваюсь и иду дальше. Вслeдъ мнe несется: -- Ну, подожди же... И уже пониженнымъ голосомъ присовокупляется матъ. Но этого мата я "оффицiально" могу и не слышать -- я уже въ другой комнатe... Въ тотъ же вечеръ, сидя на своемъ полeнe, я слышу въ сосeдней комнатe такой дiалогъ. Чей-то голосъ: -- Тов. Стародубцевъ, что такое их-тi-о-логъ? -- Ихтiологъ? Это рыба такая. Допотопная. Сейчасъ ихъ нeту. -- Какъ нeту? А вотъ Медгора требуетъ сообщить, сколько у насъ на учетe ихтiологовъ. {103} -- Вотъ тоже, сразу видно -- идiоты съ университетскимъ образованiемъ... -- Голосъ Стародубцева повышается въ расчетe на то, чтобы я смогъ слышать его афоризмъ. -- Вотъ тоже удивительно: какъ съ высокимъ образованiемъ -- такъ непремeнно идiотъ. Ну, и напиши имъ: никакихъ допотопныхъ рыбъ въ распоряженiи УРЧ не имeется. Утри имъ .... носъ. Парень замолкъ, видимо, приступивъ къ "утиранiю носа". И вотъ, къ моему ужасу, слышу я голосъ Юры: -- Это не рыба, товарищъ Стародубцевъ, а ученый... который рыбъ изучаетъ. -- А вамъ какое дeло? Не разговаривать, когда васъ не спрашиваютъ, чортъ васъ возьми!.. Я васъ тутъ научу разговаривать... Всякiй сукинъ сынъ будетъ лeзть не въ свое дeло... Мнe становится опять нехорошо. Вступиться съ кулаками на защиту Юры -- будетъ какъ-то глупо, въ особенности, пока дeло до кулаковъ еще не доходитъ... Смолчать? Дать этому активу прорвать нашъ фронтъ, такъ сказать, на Юриномъ участкe?.. И на какого чорта нужно было Юрe лeзть съ его поправкой... Слышу срывающiйся голосъ Юры: -- Слушаюсь... Но только я доложу объ этомъ начальнику УРЧ. Если бы ваши допотопныя рыбы пошли въ Медгору, -- была бы непрiятность и ему. У меня отходитъ отъ сердца. Молодцомъ Юрчикъ, выкрутился... Но какъ долго и съ какимъ успeхомъ придется еще выкручиваться дальше? ___ Насъ помeстили на жительство въ палаткe. Было электрическое освeщенiе и съ потолка вода не лилась. Но температура на нарахъ была градусовъ 8-10 ниже нуля. Ночью пробираемся "домой". Юра подавленъ... -- Нужно куда-нибудь смываться, Ватикъ... Заeдятъ. Сегодня я видалъ: Стародубцевъ выронилъ папиросу, позвалъ изъ другой комнаты профессора М. и заставилъ ее поднять... Къ чортовой матери: лучше къ уркамъ или въ лeсъ... Я тоже думалъ, что лучше къ уркамъ или въ лeсъ. Но я еще не зналъ всего, что намъ готовилъ УРЧ, и мeсяцы, которые намъ предстояло провести въ немъ. Я также недооцeнивалъ волчью хватку Стародубцева: онъ чуть было не отправилъ меня подъ разстрeлъ. И никто еще не зналъ, что впереди будутъ кошмарныя недeли отправки подпорожскихъ эшелоновъ на БАМ, что эти недeли будутъ безмeрно тяжелeе Шпалерки, одиночки и ожиданiя разстрeла... И что все-таки, если бы не попали въ УРЧ, то едва-ли бы мы выбрались изъ всего этого живьемъ. РАЗГОВОРЪ СЪ НАЧАЛЬСТВОМЪ На другой день ко мнe подходитъ одинъ изъ профессоровъ-уборщиковъ. -- Васъ вызываетъ начальникъ УРЧ, тов. Богоявленскiй... {104} Нервы, конечно, уже начинаютъ тупeть. Но все-таки на душe опять тревожно и нехорошо. Въ чемъ дeло? Не вчерашнiй ли разговоръ со Стародубцевымъ? -- Скажите мнe, кто, собственно, этотъ Богоявленскiй? Изъ заключенныхъ? -- Нeтъ, старый чекистъ. Становится легче. Опять -- одинъ изъ парадоксовъ совeтской путаницы... Чекистъ -- это хозяинъ. Активъ -- это свора. Свора норовитъ вцeпиться въ любыя икры, даже и тe, которыя хозяинъ предпочелъ бы видeть неизгрызанными. Хозяинъ можетъ быть любою сволочью, но накинувшуюся на васъ свору онъ въ большинствe случаевъ отгонитъ плетью. Съ мужикомъ и рабочимъ активъ расправляется болeе или менeе безпрепятственно. Интеллигенцiю сажаетъ само ГПУ... Въ столицахъ, гдe активъ торчитъ совсeмъ на задворкахъ, это мало замeтно, но въ провинцiи ГПУ защищаетъ интеллигенцiю отъ актива... Или, во всякомъ случаe, отъ самостоятельныхъ поползновенiй актива. Такая же закута, какъ и остальные "отдeлы" УРЧ. Задрипанный письменный столъ. За столомъ -- человeкъ въ чекистской формe. На столe передъ нимъ лежитъ мое "личное дeло". Богоявленскiй окидываетъ меня суровымъ чекистскимъ взоромъ и начинаетъ начальственное внушенiе, совершенно безпредметное и безсмысленное: здeсь, дескать, лагерь, а не курортъ, здeсь, дескать, не миндальничаютъ, а съ контръ-революцiонерами въ особенности, за малeйшее упущенiе или нарушенiе трудовой лагерной дисциплины -- немедленно подъ арестъ, въ ШИЗО, на девятнадцатый кварталъ, на Лeсную рeчку... Нужно "взять большевицкiе темпы работы", нужна ударная работа. Ну, и такъ далeе. Это свирeпое внушенiе дeйствуетъ, какъ бальзамъ на мои раны: эффектъ, какового Богоявленскiй никакъ не ожидалъ. Изъ этого внушенiя я умозаключаю слeдующее: что Богоявленскiй о моихъ статьяхъ знаетъ, что оныя статьи въ его глазахъ никакимъ препятствiемъ не служатъ, что о разговорe со Стародубцевымъ онъ или ничего не знаетъ, или, зная, никакого значенiя ему не придаетъ и что, наконецъ, о моихъ будущихъ функцiяхъ онъ имeлъ то самое представленiе, которое столь блестяще было сформулировано Насeдкинымъ: "что -- куда"... -- Гражданинъ начальникъ, позвольте вамъ доложить, что ваше предупрежденiе совершенно безцeльно. -- То-есть -- какъ такъ безцeльно, -- свирeпeетъ Богоявленскiй. -- Очень просто: разъ я попалъ въ лагерь -- въ моихъ собственныхъ интересахъ работать, какъ вы говорите, ударно и стать цeннымъ работникомъ, въ частности, для васъ. Дeло тутъ не во мнe. -- А въ комъ же, по вашему, дeло? -- Гражданинъ начальникъ, вeдь черезъ недeлю-двe въ одной только Погрe будетъ 25-30 тысячъ заключенныхъ. А по всему отдeленiю ихъ будетъ тысячъ сорокъ-пятьдесятъ. Вeдь вы понимаете: какъ при такомъ аппаратe... Вeдь и мнe въ конечномъ счетe придется отвeчать, всему УРЧ и мнe -- тоже. {105} -- Да, ужъ насчетъ -- отвeчать, это будьте спокойны. Не поцеремонимся. -- Ну, конечно. На волe тоже не церемонятся. Но вопросъ въ томъ, какъ при данномъ аппаратe организовать разсортировку этихъ сорока тысячъ? Запутаемся вeдь къ чертовой матери. -- Н-да. Аппаратъ у насъ -- не очень. А на волe вы гдe работали? Я изобрeтаю соотвeтствующiй моменту стажъ. -- Такъ. Что-жъ вы стоите? Садитесь. -- Если вы разрeшите, гражданинъ начальникъ. Мнe кажется, что вопросъ идетъ о квалификацiи существующаго аппарата. Особенно -- въ низовкe, въ баракахъ и колоннахъ. Нужно бы небольшiе курсы организовать. На основe ударничества. И я запинаюсь... Усталость... Мозги не работаютъ... Вотъ дернула нелегкая ляпнуть объ ударничествe. Не хватало еще ляпнуть что-нибудь о соцiалистическомъ соревнованiи: совсeмъ подмочилъ бы свою нарождающуюся дeловую репутацiю. -- Да, курсы -- это бы не плохо. Да кто будетъ читать? -- Я могу взяться. Медгора должна помочь. Отдeленiе, какъ никакъ -- ударное. -- Да это надо обдумать. Берите папиросу. -- Спасибо. Я старовeръ. Моя образцово-показательная коробка опять появляется на свeтъ Божiй. Богоявленскiй смотритъ на нее не безъ удивленiя. Я протягиваю: -- Пожалуйста. Богоявленскiй беретъ папиросу. -- Откуда это люди въ лагерe такiя папиросы достаютъ? -- Изъ Москвы прiятели прислали. Сами не курятъ, а записаны въ распредeлителe номеръ первый. Распредeлитель номеръ первый -- это правительственный распредeлитель такъ, для наркомовъ и иже съ ними. Богоявленскiй это, конечно, знаетъ... Минутъ черезъ двадцать мы разстаемся съ Богоявленскимъ, нeсколько не въ томъ тонe, въ какомъ встрeтились. ТЕХНИКА ГИБЕЛИ МАССЪ Мои обязанности "юрисконсульта" и "экономиста-плановика" имeли то замeчательное свойство, что никто рeшительно не зналъ, въ чемъ именно онe заключаются. Въ томъ числe и я. Я знакомился съ новой для меня отраслью совeтскаго бытiя и по мeрe своихъ силъ пытался завести въ УРЧ хоть какой-нибудь порядокъ. Богоявленскiй, надо отдать ему справедливость, оказывалъ мнe въ этихъ попыткахъ весьма существенную поддержку. "Активъ" изводилъ насъ съ Юрой десятками мелкихъ безсмысленныхъ подвоховъ, но ничего путнаго сдeлать не могъ и, какъ оказалось впослeдствiи, концентрировалъ силы для генеральной атаки. Чего этому активу было нужно, я такъ и не узналъ до конца. Возможно, что одно время онъ боялся, какъ бы я не сталъ на скользкiе пути {106} разоблаченiя его многообразнаго воровства, вымогательства и грабежа, но для такой попытки я былъ все-таки слишкомъ стрeляннымъ воробьемъ. Благопрiобрeтенные за счетъ мужицкихъ жизней бутылки совeтской сивухи распивались, хотя и келейно, но вкупe съ "головкой" административнаго отдeла, третьей части и прочихъ лагерныхъ заведенiй... Словомъ -- та же схема: Ванька -- въ колхозe, Степка -- въ милицiи, Петька -- въ Госспиртe. Попробуйте пробить эту цeпь круговой, прiятельской, пролетарской поруки.Это и на волe жизнеопасно, а въ лагерe -- ужъ проще сразу повeситься. Я не собирался ни вeшаться, ни лeзть съ буржуазнымъ уставомъ въ пролетарскiй монастырь. Но активъ продолжалъ насъ травить безсмысленно и, въ сущности, безцeльно. Потомъ въ эту, сначала безсмысленную, травлю вклинились мотивы дeловые и весьма вeсомые. Разыгралась одна изъ безчисленныхъ въ Россiи сценъ "классовой борьбы" между интеллигенцiей и активомъ -- борьбы за человeческiе жизни... "БЕЗПОЩАДНОСТЬ" ВЪ КАЧЕСТВE СИСТЕМЫ Техника истребленiя массъ имeетъ два лица. Съ одной стороны простирается "кровавая рука ГПУ", то-есть система обдуманная, безпощадно-жестокая, но все же не безсмысленная. Съ другой стороны дeйствуетъ активъ, который эту безпощадность доводитъ до полной безсмыслицы, уже никому, въ томъ числe и ГПУ, рeшительно ни для чего не нужной. Такъ дeлается и на волe, и въ лагерe. Лагерный порядокъ поставленъ такъ: заключенный Иванъ долженъ срубить и напилить 7,5 кубометровъ лeса въ день или выполнить соотвeтствующее количество другой работы. Все эти работы строго нормированы, и нормы отпечатаны въ обоихъ справочникахъ. Этотъ Иванъ получаетъ свое дневное пропитанiе исключительно въ зависимости отъ количества выполненной работы. Если онъ выполняетъ норму цeликомъ -- онъ получаетъ 800 граммъ хлeба. Если не выполняетъ -- получаетъ 500, 400 и даже 200 граммъ. На энномъ лагпунктe имeется тысяча такихъ Ивановъ, слeдовательно, энный лагпунктъ долженъ выполнить 7500 кубометровъ. Если эта норма выполнена не будетъ, то не только отдeльные Иваны, но и весь лагпунктъ въ цeломъ получитъ урeзанную порцiю хлeба. При этомъ нужно имeть въ виду, что хлeбъ является почти единственнымъ продуктомъ питанiя и что при суровомъ приполярномъ климатe 800 граммъ обозначаетъ болeе или менeе стабильное недоeданiе, 400 -- вымиранiе, 200 -- голодную смерть. Количество использованныхъ рабочихъ рукъ подсчитываетъ УРЧ, количество и качество выполненной работы -- производственный отрядъ, на основанiи данныхъ котораго отдeлъ снабженiя выписываетъ то или иное количество хлeба. Нормы эти практически не выполняются никогда. И отъ того, что "рабочая сила" находится въ состоянiи постояннаго истощенiя, и оттого, что совeтскiй инструментъ, какъ правило, никуда не годится, и оттого, что на каждомъ лагерномъ пунктe имeется {107} извeстное количество "отказчиковъ" -- преимущественно урокъ, и по многимъ другимъ причинамъ. Техники, вродe Лепешкина, экономисты, вродe меня, инженеры и прочiе интеллигенты непрестанно изощряются во всякихъ комбинацiяхъ, жульничествахъ и подлогахъ, чтобы половину выполненной нормы изобразить въ качествe 70 процентовъ и чтобы отстоять лагпункты отъ голоданiя. Въ нeкоторой степени это удается почти всегда. При этой "поправкe" и при, такъ сказать, нормальномъ ходe событiй лагпункты голодаютъ, но не вымираютъ. Однако, "нормальный порядокъ" -- вещь весьма неустойчивая. Карьеръ Й 3 на лагпунктe Погра занятъ земляными работами. Эти работы опять-таки нормированы. Пока карьеръ копается въ нормальномъ грунтe, дeло кое-какъ идетъ. Затeмъ землекопы наталкиваются на такъ называемый "плывунъ" -- водоносный слой песка. Полужидкая песчаная кашица расплывается съ лопатъ и съ тачекъ. Нормы выполнить невозможно физически. Кривая выработки катастрофически идетъ внизъ Такъ же катастрофически падаетъ кривая снабженiя. Бригады карьера -- тысячи двe землекоповъ -- начинаютъ пухнуть отъ голода. Кривая выработки падаетъ еще ниже, кривая снабженiя идетъ вслeдъ за ней. Бригады начинаютъ вымирать. Съ точки зрeнiя обычной человeческой логики -- нормы эти нужно пересмотрeть. Но такой пересмотръ можетъ быть сдeланъ только управленiемъ лагеря и только съ санкцiи ГУЛАГа въ каждомъ отдeльномъ случаe. Это дeлается для того, чтобы никакое мeстное начальство, на глазахъ котораго дохнутъ люди, не имeло бы никакой возможности прикрывать "объективными причинами" какiе бы то ни было производственные прорывы. Это дeлается, дальше, потому, что система, построенная на подстегиванiи "рабочей силы" угрозой голодной смерти, должна показать людямъ эту смерть въ, такъ сказать, натуральномъ видe, чтобы публика не думала, что кто-то съ нею собирается шутки шутить. Въ данномъ случаe -- случаe съ карьеромъ Й 3 -- санкцiя на пересмотръ нормъ получилась только тогда, когда всe бригады полностью перешли въ такъ называемую слабосилку -- мeсто, куда отправляютъ людей, которые уже совсeмъ валятся съ ногъ отъ голода или отъ перенесенной болeзни, гдe имъ даютъ 600 граммъ хлeба и используютъ на легкихъ и ненормированныхъ работахъ. Обычный лагерникъ проходитъ такую слабосилку раза три за свою лагерную жизнь. Съ каждымъ разомъ поправка идетъ все труднeе. Считается, что послe третьей слабосилки выживаютъ только исключительно крeпкiе люди. Конечно, лагерная интеллигенцiя -- иногда при прямомъ попустительствe мeстнаго лагернаго начальства, ежели это начальство толковое, -- изобрeтаетъ самыя фантастическiя комбинацiи для того, чтобы спасти людей отъ голода. Такъ, въ данномъ случаe была сдeлана попытка работы въ карьерe прекратить совсeмъ, а землекоповъ перебросить на лeсныя работы. Но объ этой попыткe узнало управленiе лагеремъ, и рядъ инженеровъ поплатился добавочными сроками, арестомъ и даже ссылкой на Соловки. Въ {108} бригадахъ изъ 2.000 человeкъ до слабосилки и въ самой слабосилкe умерло, по подсчетамъ Бориса, около 1.600 человeкъ. Это -- "безпощадность" обдуманная и осмысленная. Бороться съ нею почти невозможно. Это -- система. Въ систему входятъ, конечно, и разстрeлы, но я не думаю, чтобы по Бeломорско-Балтiйскому лагерю разстрeливали больше двухъ-трехъ десятковъ человeкъ въ день. АКТИВИСТСКАЯ ПОПРАВКА ВЪ СИСТЕМЪ БЕЗПОЩАДНОСТИ Параллельно этой системe, возглавляемой и поддерживаемой ГПУ, развивается "многополезная" дeятельность актива, причиняющая "лагерному населенiю" неизмeримо большiя потери, чeмъ ГПУ, слабосилка и разстрeлы. Эта дeятельность актива направляется говоря схематично, тремя факторами: рвенiемъ, безграмотностью и безтолковостью. А. Рвенiе. Прибывающiе въ лагерь эшелоны этапниковъ попадаютъ въ "карантинъ" и "распредeлительные пункты", гдe людямъ даютъ 600 граммовъ хлeба и гдe нормированныхъ работъ нeтъ. Лагерная система съ необычайной жестокостью относится къ использованiю рабочей силы. Переброски изъ отдeленiя въ отдeленiе дeлаются только въ выходные дни. Пребыванiе лагерника въ карантинe и на распредeлительномъ пунктe считается "утечкой рабочей силы". Эта "утечка" организацiонно неизбeжна, но УРЧ долженъ слeдить за тeмъ, чтобы ни одного лишняго часа лагерникъ не проторчалъ внe производственной бригады. УРЧ изъ кожи лeзетъ вонъ, чтобы въ самомъ стремительномъ порядкe разгрузить карантинъ и распредeлительные пункты. Этимъ дeломъ завeдуетъ Стародубцевъ. Десятки тысячъ лагерниковъ, еще не оправившихся отъ тюремной голодовки, еще еле таскающихъ свои истощенныя ноги, перебрасываются на лeсныя работы, въ карьеры и прочее. Но дeлать имъ тамъ нечего. Инвентаря еще нeтъ. Нeтъ пилъ, топоровъ, лопатъ, тачекъ, саней. Нeтъ и одежды -- но одежды не будетъ совсeмъ: въ лeсу, на двадцатиградусныхъ морозахъ, по поясъ въ снeгу придется работать въ томъ, въ чемъ человeка засталъ арестъ. Если нeтъ топоровъ, нормы выполнены не будутъ. Люди хлeба не получатъ -- такъ же и изъ тeхъ же соображенiй, по которымъ не получили хлeба землекопы карьера Й 3. Но тамъ давали хоть по 400 граммъ -- все-таки хоть что-то да копали, а здeсь будутъ давать только 200, ибо выработка равна приблизительно нулю. Слeдовательно, УРЧ, въ лицe Стародубцева, выполняетъ свое заданiе, такъ сказать, "въ боевомъ порядкe". Онъ рабочую силу далъ. Что съ этой рабочей силой будетъ дальше -- его не касается: пусть расхлебываетъ производственный отдeлъ. Производственный отдeлъ, въ лицe своихъ инженеровъ, мечется, какъ угорeлый, собираетъ топоры и пилы, молитъ о прiостановкe этого {109} потока людей, не могущихъ быть использованными. А потокъ все льется. Пришлось говорить Богоявленскому не о томъ, что люди гибнутъ -- на это ему было наплевать, -- а о томъ, что, если черезъ недeлю-двe придется поставить на положенiе слабосилки половину лагеря, -- за это и ГУЛАГ по головкe не погладитъ. Потокъ былъ прiостановленъ, и это было моимъ первымъ дeловымъ столкновенiемъ со Стародубцевымъ. Б. Безграмотность. Строительство гидростанцiи на рeкe Нивe ("Нивастрой") требуетъ отъ нашего отдeленiя 860 плотниковъ. По такимъ требованiямъ высылаютъ крестьянъ, исходя изъ того соображенiи, что всякiй крестьянинъ болeе или менeе плотникъ. Въ партiю, назначенную на отправку, попадаетъ 140 человeкъ узбековъ, которые въ "личныхъ карточкахъ" въ графe "профессiи" помeчены крестьянами. Урчевскiй активъ и понятiя не имeетъ о томъ, что эти узбеки, выросшiе въ безводныхъ и безлeсныхъ пустыняхъ Средней Азiи, съ плотничьимъ ремесломъ не имeютъ ничего общаго, что слeдовательно, какъ рабочая сила -- они будутъ безполезны, какъ eдоки -- они, не вырабатывая плотницкой нормы, будутъ получать по 200-400 гр. хлeба, что они, какъ жители знойной и сухой страны, попавъ за полярный кругъ, въ тундру, въ болото, въ полярную ночь вымрутъ, какъ мухи, и отъ голода, и отъ цынги. В. Безтолковщина. Нeсколько дней подрядъ Стародубцевъ изрыгалъ въ телефонную трубку неописуемую хулу на начальство третьяго лагпункта. Но эта хула была, такъ сказать, обычнымъ методомъ административнаго воздeйствiя. Каждое совeтское начальство, вмeсто того, чтобы привести въ дeйствiе свои мыслительныя способности, при всякомъ "прорывe" хватается прежде всего за привычное оружiе разноса и разгрома. Нехитро, кажется, было бы догадаться, что, если прорывъ на лицо, то все, что можно было сдeлать въ порядкe матерной эрудицiи -- было сдeлано уже и безъ Стародубцева. Что "подтягивали", "завинчивали гайки", крыли матомъ и сажали подъ арестъ и бригадиры, и статистики, и начальники колоннъ, и ужъ, разумeется, и начальникъ лагпункта. Никакой Америки Стародубцевъ тутъ изобрeсти не могъ. Нехитро было бы догадаться и о томъ, что, если низовой матъ не помогъ, то и Стародубцевскiй не поможетъ... Во всякомъ случаe, эти фiоритуры продолжались дней пять, и я какъ-то слыхалъ, что на третьемъ лагпунктe дeла обстоятъ совсeмъ дрянь. Наконецъ, вызываетъ меня Богоявленскiй, съ которымъ къ этому времени у меня успeли установиться кое-какiя "дeловыя отношенiя". -- Послушайте, разберитесь-ка вы въ этой чертовщинe. По нашимъ даннымъ третiй лагпунктъ выполняетъ свою норму почти цeликомъ. А эти идiоты изъ ПРО (производственный отдeлъ) показываютъ только 25 процентовъ. Въ чемъ здeсь дeло? {110} Я засeлъ за кипу "сводокъ", сотней которыхъ можно было бы покрыть доброе нeмецкое княжество. Графы сводокъ, говорящiя объ использованiи конскаго состава, навели меня на нeкоторыя размышленiя. Звоню въ ветеринарную часть лагпункта. -- Что у васъ такое съ лошадьми дeлается? -- У насъ, говоря конкретно, съ лошадьми фактически дeло совсeмъ дрянь. -- Да вы говорите толкомъ -- въ чемъ же дeло? -- Такъ что лошади фактически не работаютъ. -- Почему не работаютъ? -- Такъ что, можно сказать, почти всe подохли. -- Отъ чего подохли? -- Это, такъ сказать, по причинe вeточнаго корма. Какъ его, значитъ, осенью силосовали, такъ вотъ, значитъ, какъ есть всe кони передохли. -- А на чемъ же вы лeсъ возите? -- Говоря фактически -- на спинахъ возимъ. Ручною тягой. Все сразу стало понятнымъ... Кампанiя -- конечно, "ударная" -- на внeдренiе вeточнаго корма провалилась по Руси, когда я еще былъ на волe. Когда отъ раскулачиванiя и коллективизацiи не то что овесъ, а и трава расти перестала -- власть стала внeдрять вeточный кормъ. Оффицiально доказывалось, что кормъ изъ сосновыхъ и еловыхъ вeтокъ -- замeчательно калорiйный, богатый витаминами и прочее. Это было нeчто вродe пресловутаго кролика. Кто дерзалъ сомнeваться или, упаси Боже, возражать -- eхалъ въ концлагерь. Колхозные мужики и бабы уныло бродили по лeсамъ, рeзали еловыя и сосновыя вeтки, потомъ эти вeтки запихивались въ силосныя ямы... Та же исторiя была продeлана и здeсь. Пока было сeно -- лошади кое-какъ держались. Когда перешли на стопроцентный дровяной способъ кормленiя -- лошади передохли всe. Начальство лагпункта совершенно правильно разсудило, что особенно торопиться съ констатированiемъ результатовъ этого елово-сосноваго кормленiя -- ему совершенно незачeмъ, ибо, хотя это начальство въ данномъ нововведенiи ужъ никакъ повинно не было, но вздуютъ въ первую очередь его по той именно схемe, о которой я говорилъ въ главe объ активe: отвeчаетъ преимущественно самый младшiй держиморда. Дрова таскали изъ лeсу на людяхъ на разстоянiи отъ 6 до 11 километровъ. Такъ какъ "подвозка ручной тягой" въ нормировочныхъ вeдомостяхъ предусмотрeна, то лагерники выполнили приблизительно 70-80 процентовъ, но нормы не по рубкe, а по перевозкe. Путемъ нeкоторыхъ статистическихъ ухищренiй лагпунктовская интеллигенцiя подняла этотъ процентъ до ста. Но отъ всeхъ этихъ мeропрiятiй дровъ отнюдь не прибавлялось. И единственное, что могла сдeлать интеллигенцiя производственнаго отдeла -- это: путемъ примeрно такихъ же ухищренiй поднять процентъ фактической заготовки лeса съ 5-10% до, скажемъ, 40-50%. Отдeлъ снабженiя изъ этого расчета и выдавалъ продовольствiе лагпункту. Населенiе лагпункта стало помаленьку {111} переeзжать въ слабосилку. А это -- тоже не такъ просто: для того, чтобы попасть въ слабосилку, раньше нужно добиться врачебнаго осмотра, нужно, чтобы были "объективные признаки голоднаго истощенiя", а въ этихъ признакахъ разбирался не столько врачъ, сколько члены комиссiи изъ того же актива... И, наконецъ, въ слабосилку, всегда переполненную, принимаютъ далеко не всeхъ. Лагпунктъ вымиралъ уже къ моменту моего открытiя этой силосованной чепухи... Когда я съ этими результатами пошелъ на докладъ къ Богоявленскому, Стародубцевъ кинулся сейчасъ же вслeдъ за мной. Я доложилъ. Богоявленскiй посмотрeлъ на Стародубцева: -- Двe недeли... двe недeли ни черта толкомъ узнать даже не могли... Работнички, мать вашу... Вотъ посажу я васъ на мeсяцъ въ ШИЗО... Но не посадилъ. Стародубцевъ считался незамeнимымъ спецiалистомъ по урчевскимъ дeламъ... Въ Медгору полетeла средактированная въ трагическихъ тонахъ телеграмма съ просьбой разрeшить "внeплановое снабженiе" третьяго лагпункта, ввиду открывшейся конской эпидемiи. Черезъ три дня изъ Медгоры пришелъ отвeтъ: "Выяснить и подвергнуть суровому наказанiю виновныхъ"... Теперь "въ дeло" былъ брошенъ активъ третьей части. Арестовывали ветеринаровъ, конюховъ, возчиковъ. Арестовали начальника лагпункта -- чекиста. Но никому въ голову не пришло подумать о томъ, что будетъ съ лошадьми и съ силосованнымъ дубьемъ на другихъ лагпунктахъ... А на третьемъ лагпунктe работало около пяти тысячъ человeкъ... ___ Конечно, помимо, такъ сказать, "массовыхъ мeропрiятiй", активъ широко практикуетъ и индивидуальный грабежъ тeхъ лагерниковъ, у которыхъ что-нибудь есть, а также и тeхъ, у которыхъ нeтъ рeшительно ничего. Такъ, напримeръ, отъ посылки на какой-нибудь Нивастрой можно откупиться литромъ водки. Литръ водки равенъ заработку лeсоруба за четыре -- пять мeсяцевъ каторжной работы. Лeсорубъ получаетъ 3 р. 80 коп. въ мeсяцъ, и на эти деньги онъ имeетъ право купить въ "ларькe" (лагерный кооперативъ) 600 гр. сахару и 20 граммъ махорки въ мeсяцъ. Конечно, лучше обойтись и безъ сахару, и безъ махорки, и даже безъ марокъ для писемъ домой, чeмъ поeхать на Нивастрой. Способовъ въ этомъ родe -- иногда значительно болeе жестокихъ -- въ распоряженiи актива имeется весьма обширный выборъ... Я полагаю, что, въ случаe паденiя совeтской власти, этотъ активъ будетъ вырeзанъ приблизительно сплошь -- такъ, въ масштабe семизначныхъ чиселъ. Отнюдь не будучи человeкомъ кровожаднымъ, я полагаю, что -- стоитъ. {112} ЗА ЧТО ЛЮДИ СИДЯТЪ? Всe эти прорывы, кампанiи и прочая кровавая чепуха касались меня, какъ "экономиста-плановика", хотя я за все свое пребыванiе на этомъ отвeтственномъ посту ничего и ни на одну копeйку не напланировалъ. Въ качествe же юрисконсульта, я, несмотря на оптимистическое мнeнiе Насeдкина: "ну, вы сами разберетесь -- что къ чему", -- все-таки никакъ не могъ сообразить, что мнe дeлать съ этими десятками пудовъ "личныхъ дeлъ". Наконецъ, я сообразилъ, что, если я опредeлю мои никому неизвeстныя функцiи, какъ "оказанiе юридической помощи лагерному населенiю", то это будетъ нeчто, соотвeтствующее, по крайней мeрe, моимъ собственнымъ устремленiямъ. На "юридическую помощь" начальство посмотрeло весьма косо: -- Что, кулаковъ собираетесь изъ лагеря выцарапывать?.. Но я заявилъ, что по инструкцiи ГУЛАГа такая функцiя существуетъ. Противъ инструкцiи ГУЛАГа Богоявленскiй, разумeется, возражать не посмeлъ. Правда, онъ этой инструкцiи и въ глаза не видалъ, я -- тоже, но инструкцiя ГУЛАГа, даже и несуществующая, звучала какъ-то внушительно. Отъ тридцати пудовъ этихъ "дeлъ" несло тяжкимъ запахомъ того же безправiя и той же безграмотности. Здeсь дeйствовала та же схема: осмысленная безпощадность ГПУ и безсмысленное и безграмотное рвенiе актива. Съ папками, прибывшими изъ ГПУ, мнe не оставалось дeлать рeшительно ничего; тамъ стояло: "Ивановъ, по статьe такой-то, срокъ десять лeтъ". И точка. Никакой "юридической помощи" тутъ не выжмешь. Городское населенiе сидeло почти исключительно по приговорамъ ГПУ. Если и попадались приговоры судовъ, то они въ подавляющемъ большинствe случаевъ были мотивированы съ достаточной, по совeтскимъ масштабамъ, убeдительностью. Крестьяне сидeли и по приговорамъ ГПУ, и по постановленiямъ безконечныхъ "троекъ" и "пятерокъ" -- по раскулачиванiю, по коллективизацiи, по хлeбозаготовкамъ, и я даже наткнулся на приговоры троекъ по внeдренiю вeточнаго корма -- того самаго... Здeсь тоже ничего нельзя было высосать. Приговоры обычно были формулированы такъ: Ивановъ Иванъ, середнякъ, 47-ми лeтъ, 7/8, Й, 10 лeтъ. Это значило, что человeкъ сидитъ за нарушенiе закона о "священной соцiалистической собственности" (законъ отъ 7 августа 1932 года) и приговоренъ къ десяти годамъ. Были приговоры народныхъ судовъ, были и мотивированные приговоры разныхъ "троекъ". Одинъ мнe попался такой: человeка засадили на 10 лeтъ за кражу трехъ картошекъ на колхозномъ полe, "каковыя картофелины были обнаружены при означенномъ обвиняемомъ Ивановe обыскомъ". "Мотивированные приговоры" были мукой мученической. Если и былъ какой-то "составъ преступленiя", то въ литературныхъ упражненiяхъ какого-нибудь выдвиженца, секретарствующаго въ Краснококшайскомъ народномъ судe, этотъ "составъ" былъ запутанъ такъ, что -- ни начала, ни конца. Часто, здeсь же рядомъ, {113} въ дeлe лежитъ и заявленiе осужденнаго, написанное уже въ лагерe. И изъ заявленiя ничего не понять. Соцiальное происхожденiе, конечно, бeдняцкое, клятвы въ вeрности соцiалистическому строительству и "нашему великому вождю", призывы къ пролетарскому милосердiю. Одновременно и "полное и чистосердечное раскаянiе" и просьба о пересмотрe дeла, "потому какъ трудящiй съ самыхъ малыхъ лeтъ, а что написано у приговорe, такъ въ томъ виноватымъ не былъ". Изъ такихъ приговоровъ мнe особенно ясно помнится одинъ: крестьянинъ Бузулукскаго района Фаддeй Лычковъ осужденъ на 10 лeтъ за участiе въ бандитскомъ нападенiи на колхозный обозъ. Здeсь же къ дeлу пришита справка бузулукской больницы: изъ этой справки ясно, что за мeсяцъ до нападенiя и полтора мeсяца послe него Лычковъ лежалъ въ больницe въ сыпномъ тифу. Такое алиби, что дальше некуда. Судъ въ своей "мотивировкe" признаетъ и справку больницы, и алиби -- а десять лeтъ все-таки далъ. Здeсь же въ дeлe покаянное заявленiе Лычкова, изъ котораго понять окончательно ничего невозможно. Я рeшилъ вызвать Лычкова въ УРЧ для личныхъ объясненiй. Активъ сразу полeзъ на стeнку: я разваливаю трудовую дисциплину, я отрываю рабочую силу и прочее и прочее. Но за моей спиной уже стояла пресловутая "инструкцiя ГУЛАГа", въ которую я, въ мeру элементарнeйшаго правдоподобiя, могъ втиснуть рeшительно все, что мнe вздумается. На этотъ разъ Богоявленскiй посмотрeлъ на меня не безъ нeкотораго недовeрiя: "что-то врешь ты, братъ, насчетъ этой инструкцiи". Но вслухъ сказалъ только: -- Ну, что-жъ. Разъ въ инструкцiи есть... Только вы не очень ужъ этимъ пользуйтесь. Вызванный въ УРЧ, Лычковъ объяснилъ, что ни о какомъ нападенiи онъ, собственно говоря, рeшительно ничего не знаетъ. Дeло же заключается въ томъ, что онъ, Лычковъ, находился въ конкурирующихъ отношенiяхъ съ секретаремъ сельсовeта по вопросу о какой-то юной колхозницe. Въ этомъ соцiалистическомъ соревнованiи секретарь перваго мeста не занялъ, и Лычковъ былъ "пришитъ" къ бандитскому дeлу и поeхалъ на 10 лeтъ въ ББК: не соревнуйся съ начальствомъ. Въ особенно подходящiй моментъ мнe какъ-то особенно ловко удалось подъeхать къ Богоявленскому, и онъ разрeшилъ мнe переслать въ Медгору десятка полтора такихъ дeлъ для дальнeйшаго направленiя на ихъ пересмотръ. Это былъ мой послeднiй успeхъ въ качествe юрисконсульта. АКТИВЪ СХВАТИЛЪ ЗА ГОРЛО Сeлъ я въ калошу изъ-за "дeлъ по выясненiю". Дeла же эти заключались въ слeдующемъ: Территорiя ББК, какъ я уже объ этомъ говорилъ, тянется въ меридiональномъ направленiи приблизительно на 1200 километровъ. По всей этой территорiи идутъ непрерывные обыски, облавы, провeрки документовъ и прочее: въ поeздахъ, на пароходахъ, на {114} дорогахъ, на мостахъ, на базарахъ, на улицахъ. Всякое лицо, при которомъ не будетъ обнаружено достаточно убeдительныхъ документовъ, считается бeжавшимъ лагерникомъ и попадаетъ въ лагерь "до выясненiя". Onus probandi возлагается, по традицiи ГПУ, на обвиняемаго: докажи, что ты не верблюдъ. Человeкъ, уже попавшiй въ лагерь, ничего толкомъ доказать, разумeется, не въ состоянiи. Тогда мeстное УРЧ черезъ управленiе ББК начинаетъ наводить справки по указаннымъ арестованнымъ адресамъ его квартиры, его службы, профсоюза и прочее. Разумeется, что при темпахъ мрачныхъ выдвиженцевъ такiя справки могутъ тянуться не только мeсяцами, но и годами. Тeмъ временемъ незадачливаго путешественника перебросятъ куда-нибудь на Ухту, въ Вишеру, въ Дальлагъ и тогда получается вотъ что: человeкъ сидитъ безъ приговора, безъ срока, а гдe-то тамъ, на волe семья попадаетъ подъ подозрeнiе, особенно въ связи съ паспортизацiей. Мечется по всякимъ совeтскимъ кабакамъ, всякiй кабакъ норовитъ отписаться и отдeлаться -- и получается чортъ знаетъ что... Изъ той кучи дeлъ, которую я успeлъ разобрать, такихъ "выясняющихся" набралось около полусотни. Были и забавныя: какой-то питерскiй коммунистъ -- фамилiи не помню -- участвовалъ въ рабочей экскурсiи на Бeломорско-Балтiйскiй каналъ. Экскурсантовъ возятъ по каналу такъ: документы отбираются, вмeсто документовъ выдается какая-то временная бумажонка и дeлается свирeпое предупрежденiе: отъ экскурсiи не отбиваться... Мой коммунистъ, видимо, полагая, что ему, какъ партiйному, законы не писаны -- отъ экскурсiи отбился, какъ онъ писалъ: "по причинe индивидуальнаго пристрастiя къ рыбной ловлe удочкой". При этомъ небольшевицкомъ занятiи онъ свалился въ воду, а когда вылeзъ и высохъ, то оказалось -- экскурсiя ушла, а бумажка въ водe расплылась и разлeзлась до неузнаваемости. Сидeлъ онъ изъ-за своего "индивидуальнаго пристрастiя" уже восемь мeсяцевъ. Около полугода въ его дeлe лежали уже всe справки, необходимыя для его освобожденiя -- въ томъ числe справка отъ соотвeтствующей партiйной организацiи и справка отъ медгорскаго управленiя ББК съ приложенiемъ партiйнаго билета незадачливаго рыболова, а въ билетe -- и его фотографiя... Человeкъ грeшный -- въ скорострeльномъ освобожденiи этого рыболова я отнюдь заинтересованъ не былъ: пусть посидитъ и посмотритъ. Любишь кататься, люби и дрова возить. Но остальныя дeла какъ-то не давали покоя моей интеллигентской совeсти. Загвоздка заключалась въ томъ, что, во-первыхъ, лагерная администрацiя ко всякаго рода освободительнымъ мeропрiятiямъ относилась крайне недружелюбно, а во вторыхъ, въ томъ, что среди этихъ дeлъ были и такiя, которыя лежали въ УРЧ въ окончательно "выясненномъ видe" больше полугода, и они давно должны были быть отправлены въ управленiе лагеремъ, въ Медвeжью Гору. Это долж