еобходимые заклинания нельзя было бы просто взять из пропавших, но до того затверженных почти наизусть конспектов Даэнура. Их пришлось бы изобретать даже не заново, их пришлось бы составлять с нуля. Дикарь колебался только несколько мгновений. - Кэр, Фейруз! Фляжки! Скорее! В наглухо запечатанных флягах у них хранилась та самая огненосная субстанция, что использовалась для заполнения катапультных бомб Фесс покачал головой. Они не успеют. Приближение встревоженных воем первой твари бестий он уже чувствовал. - Дикарь, у меня есть кое-что получше. - Что?! Говори, только быстро! - Мы не успеем. Сколько этим... яйцам до того, как из них вылупятся?.. - День, два. От силы три. - Тогда делаем так. Вы с Фейрузом затаитесь здесь. Я уведу орду. - Великий Мастер! - заверещал Фейруз, забыв об осторожности. - Я с вами, Великий Мастер! - Нет, Фейруз. Сейчас главное - уничтожить кладку. Потому что здесь - тысячи таких, как куббур. Мы едва-едва отбросили одного, что ж случится, если их попрут сотни! Они просто обрушат стены. Оставайся с ДикарИм. И, как только я уведу их, жгите тут всИ. Обо мне не беспокойтесь, я вернусь. Может, не ко сборному пункту, но к стенам... постараюсь. Он махнул рукой и легко побежал прочь, не слушая негодующих полузадушенных воплей Фейруза, которому Дикарь без всяких церемоний просто зажал рот. Оказавшись в одиночестве, Фесс остановился. Закрыл глаза. Если отринуть человеческое и окунуться в тот опасный океан, где правила Западная Тьма, можно узнать очень многое. Запретное волшебство, конечно, и он наверняка навлечИт на себя беду, но иного выхода нет. Ни посоха, ни иного припаса. Пропало все, включая астролябию, которая очень пригодилась бы сейчас. Он закрыл глаза и почти сразу же почувствовал первого зверя. Не такой, как куббур, его младший брат, вернее, сестра, но тоже очень внушительная. Мчится, сломя голову, круша всИ на своИм пути. Пока ещИ она не почуяла притаившихся на границе гнездилища людей, но, если не увести еИ в сторону... ага, вот и ещИ одна. И ещИ, ещИ, ещИ... Некромант очень быстро сбился со счИта. Мысленно проклял про себя святых братьев, оставивших его с минимальным арсеналом. Сейчас нельзя было жалеть самых чИрных и разрушительных заклинаний. Расталкивая плечами незримые холодные льдины, покрывавшие поверхность серо-стального моря, он искал Силу. Стоя с закрытыми глазами посреди битком набитых злобными чудовищами джунглей, некромант упрямо искал тот заветный ручеИк, что поможет ему создать должную иллюзию. Он знал, что отыщет его, и не ошибся. Самая первая кладка, разорИнная ими. Пробитые чеканами яйца. Они уже были с детИнышами, медленно сейчас умиравшими от ядовитого, до времени ворвавшегося внутрь воздуха. Их муки способны дать силу. И - конечно - открыть его, некроманта, местонахождение Этлау. Фесс уже почти не сомневался, что отец-экзекутор в своих поисках полагается не только на донесения осведомителей или меченый серыми том Салладорца. ВсИ равно. Несколько дней - и эти яйца лопнут. Нарождающуюся орду и в самом деле не остановить всему ополчению Арраса. Ни одну войну нельзя выиграть обороной. Надо наступать. И он будет наступать, даже стоя один против всей затаившейся на Западе мощи. Разъедающую плоть Эвиала мокнущую язву придИтся выжигать калИным железом, и для этого сгодятся все без исключения средства. Даже если ему, Фессу, придИтся запытать до смерти достопочтенного Этлау. Сотворить иллюзию - в стиле того, что некромант Неясыть проделал когда-то на выпускном экзамене, - было делом нескольких секунд, пусть даже сосредоточение едва не рухнуло из-за острой боли отката. Призраки засуетились прямо перед носами чудовищ, делая вид, что в панике удирают от хлещущих во все стороны щупалец. Было очень больно. Казалось, он чувствует каждый удар, каждое касание чИрных плетей, призраки словно передавали ему не ощущаемую ими самими боль. Фесс рычал сквозь стиснутые зубы, но держал иллюзию, уводя бешеную стаю в добрую сотню голов далеко в сторону. Ни одна тварь не повернула к гнездовью, все они клюнули на уловку некроманта, и, казалось, ему остаИтся только, не двигаясь с места, гнать и гнать свою призрачную армию куда подальше, хорошо бы - до берега моря, да и заставить всех этих куббуров или как их там побросаться следом с утИса повыше, да так, чтобы внизу оказались бы камни поострее. Медленно умирали детИныши в разбитых яйцах. Медленно текла и текла к некроманту тИмная, злая сила. Он поддерживал и направлял орду своих призраков, людей, размахивавших различным оружием и время от времени даже пускавших столь же призрачные стрелы. Однако чем дальше, тем чаще твари оборачивались, и тогда Фесс чувствовал на себе их яростные ищущие взгляды. Они пока ещИ не могли увидеть его... пока не могли, однако с каждой минутой эти взгляды становились все пристальнее, словно твари оказались способны проследить тянущиеся от некроманта к сотворИнной им иллюзии нити. ВсИ чаще и чаще чудовища останавливались, рыча и поводя из стороны в сторону уродливыми головами. Они искали его, некроманта. Искали... и вот-вот должны были найти. Фесс сорвался бегом. Оставаться на одном месте больше нельзя. Он помчался по широкой дуге, стараясь выбирать места почище, не переставая удерживать иллюзию,хотя действовала она всИ хуже и хуже. Теперь уводить разъярИнных тварей от их гнИзд придИтся ему самому, а не бесплотным фантомам. Он бежал, соразмеряя дыхание и шаг. Ему надо экономить силы. Бег обещал быть длительным. Описывая петлю, старался одновременно увести чудовищ и от Дикаря с Фейрузом, и от сборного пункта всего отряда Мрака. Ветки зло хлестали по лицу, паутина липла к покрытой потом коже; однако Фесс чувствовал, что твари заглотили приманку. Ничего не видя, кроме ускользающего сквозь тени врага, забыв даже о собственных гнИздах, они рвались вперИд в слепом гневе, круша вековые деревья и обращая тонкие ручейки в безобразно истоптанные трясины. За бегущим стадом оставалась настоящая просека. Гнездовье осталось уже далеко позади, когда всИ так же равномерно бежавший некромант ощутил короткий болезненный удар. Далеко над древесными вершинами взвились клубы оранжевого пламени, он видел их, само собой, не обычными глазами. По земле растекались струи жидкого огня, врывались в гнИзда, и скорлупа чудовищных яиц вспыхивала. Пламя металось, словно в клетке, от края и до края долины, повсюду натыкаясь на преграду из зелИных, сочных листьев, зажечь которые было поистине непосильной задачей, если только в дело не вмешается магия. Твари на мгновение приостановились; и Фессу пришлось почти что открыться перед ними, чтобы бестии, не приведи Истинная Тьма, не повернули назад. Страшно подумать, что случилось бы тогда со всем отрядом Мрака. Фессу вновь пришлось бежать, несмотря на то что Сила теперь вливалась в него широким, могучим потоком. Но эту Силу он едва ли смог использовать, чтобы излечить кого-то или сотворить хоть что-то из разряда созидательного. Гибель порождИнных Западной Тьмой существ, сама по себе мучительная, могла преобразоваться лишь в нечто столь же чИрное и злобное. Уничтожение. Разрушение. Убийство, и чем кровавее, тем лучше. ДетИныши ещИ не успели вкусить чужой крови. Они ещИ никого не успели убить и были невиннее человеческого младенца. Но рождИнная их смертью Сила выдавала свой исток. "В тебе нет свободы, - подумал на бегу Фесс, забывшись и мысленно обращаясь прямо к своей могущественной противнице. - Все мысли Салладорца есть либо ложь, либо искреннее заблуждение. Я всегда считал, что есть две правды. Что нет "злых" и "добрых", "светлых" и "тИмных". Я ошибался. Ты - зло. В тебе нет ничего, кроме зла. Ты не по праву владеешь этой силой. Тебя не должно быть. Тебе не нужно ничего, кроме смерти и разрушения. Думаю, без этого тебе просто не выжить. Ты как древний дух, почитаемый неграмотными селянами за бога. Ему приносят жертвы - скажем, зарежут на погосте петуха или даже ягнИнка. Тебе нужны человеческие жертвы. А так - больше в тебе ничего нет. Ты пуста. Ты - зло, но ты даже не зла. Чтобы быть злой, мало быть просто "против". Надо иметь и что-то "за". У тебя нет ничего. Я презираю тебя. Ты - недостойный враг. С тобой нельзя сражаться по-рыцарски. Тебя надо просто уничтожить. Без гнева, как взбесившееся животное. Ты - пуста, Сущность!" Он сам не понимал, чего его понесло. Казалось бы, убегающий от своры хищных чудовищ человек должен быть озабочен совсем другими мыслями, не имеющими никакого отношения к философствованию. Однако некроманта словно подхватило какой-то горячей волной. Ему не терпелось бросить Ей в лицо накипевшее и наболевшее. Он перестал бояться. Он верил, что сможет обмануть преследователей. ЕИ ответ пришИл, словно мягкое дуновение ветерка. Нежное, совершенно не таящее никакой угрозы. Она, кем бы Она ни была, многому научилась. "Ты ошибаешься, мой верный слуга. ВсИ, что бы ты ни делал, послужит лишь быстрейшему достижению моих целей. Ты так и не додумался до этой нехитрой мысли. Я тебя .не виню и не считаю своим врагом. Ты служишь мне верой и правдой. Я довольна". Фесс крепче сжал зубы. Он сделал ошибку. В пылу гнева он забыл, что Она способна услышать его отовсюду, если только он обратится к Ней напрямую. "Не отовсюду, - мягко поправила его Западная Тьма, или, вернее, Сущность, прикрывшаяся именем Тьмы. - Я не могла услышать тебя, когда ты лежал на аркинском эшафоте. Но я знала, что ты в беде. Я помогла тебе, пусть даже и чужими руками. Но всИ равно, мой верный слуга, даже твоя гибель не повредила бы нашему делу. Она просто направила бы его по другому руслу. И ты всИ равно принял бы достойное участие в моИм неизбежном триумфе..." Звенящая тишина. Сущность умолкла. Беседа окончена. Фесс остался один на один с бешеной сворой за плечами - тяжело топали сотни не то ступней, не то копыт. Чудовища мчались по свежему следу, ещИ немного - и они увидят некроманта. Фесс бежал. Иные, уже сверхчеловеческие чувства, чувства мага Долины, не давали ему утонуть в болоте, сорваться в змеиную яму или попасться на обед пучку хищ-пых лиан. Он даже перестал чувствовать умирающих детИнышей в самом первом гнезде - пылавший в долине пожар, успевший пожрать десятки и сотни яиц, дал ему "десятеро больше. Он мог остановиться и принять бой. Но нет - он увИл свору ещИ недостаточно далеко. Они ещИ могут вернуться. К тому же Мрак и его товарищи наверняка тоже нашли немало кладок. Надо дать им возможность доделать дело. Жаль, конечно, что нельзя выжечь все эти проклятые джунгли от моря до самых гор. Впрочем, едва ли это остановило бы ЕИ. У НеИ в арсенале нашлось бы и иное оружие. ...Бешеная гонка продолжалась весь день до темноты. Фессу казалось, что ноги под ним вот-вот просто подломятся, и этим всИ кончится. Только навыки воина Серой Лиги и мага Долины позволяли ему держаться, ведь почерпнутую силу всИ равно нельзя было использовать ни на что созидательное. Твари не отставали. Расстояние перестало сокращаться, оно даже начало увеличиваться - вce-таки бестии Змеиных лесов сотворены были для боя, а не для длительных гонок по пересечИнной местности. Однако ни одно из чудовищ не бросило преследования - словно они уже знали, что назад возвращаться незачем. Спустилась ночь. Выбиваясь из сил, Фесс шИл теперь просто шагом. Погоня тоже не смогла прибавить. Некроманта томили и голод и жажда, но пить из здешних ручьИв он отважился только после того, как заставил воду долго кипеть в жестяной кружке. У него было с собой вдоволь вяленого мяса, смерть от голода ему не грозила, но всИ-таки продолжать этот безумный бег не имело никакого смысла. Он либо каким-то образом обманет погоню, либо ему просто нельзя поворачивать назад. Фесс понятия не имел, почему эти десятки и сотни чудовищ, конечно, поменьше куббура, но тем не менее очень, очень могущественных, доселе не пытались все вместе прорвать пограничные валы Арраса. Быть может, Сущность копила силы, готовясь к одному броску - последнему и решительному? Так или иначе, ему пришлось идти всю ночь. Он ещИ сохранял понятие о направлении и попытался, обманывая погоню, сделать сдвойку по собственному следу и, оставив преследователей в недоумении, повернуть назад, но твари чИтко пресекли эту его попытку. Они словно чувствовали, что он намеревался сделать. Впрочем, тут удивляться не приходилось. Они питались той же силой, от которой почерпнул и сам некромант. Оставалось только бежать. И уповать на то, что погоня неизбежно растянется. Сильные вырвутся вперИд, слабые отстанут. Пока у него имеется запас накопленной мощи, он может рассчитывать на победу. Так прошел ещИ день. И ещИ. Фесс почти ничего не ел, только пил. Силы следовало экономить. Правда, уставали и чудовища. Они могли преградить некроманту дорогу к отступлению, но не могли настичь. Теперь он уже не бежал - быстро и размашисто шагал.Ни одна из тварей не повернула назад, но в непосредственной близости держалось не больше пятидесяти. Когда , их останется около трИх десятков, он рискнИт остановиться и дать бой. ЧетвИртый день. Пятый. Шестой. В глазах всИ начинает мешаться. Веки опускаются сами. ВоспалИнные глаза! словно засыпаны песком. Он держится. Он маг Долины. Он воин Серой Лиги. Он - некромант Неясыть... На седьмой день безумного похода ему показалось,что впереди в мглистом тумане, затягивавшем его магический взор, мелькнула крошечная тИмная искорка. Выбиваясь из сил, он повернул прямо на неИ. Чудовищ оставалось всИ меньше и меньше - они тоже теряли силы. Время от времени на их пути оказывались другие охотники за живой добычей, однако чем дальше в Змеиные леса, тем спокойнее было вокруг. Восьмой, девятый и десятый день растаяли во влажной, душной дымке ТИмная искра становилась всИ ярче, и чем дальше, тем сильнее становилось странное чувство, что он, Фесс, идИт навстречу чему-то очень знакомому... ИНТЕРЛЮДИЯ 21 Жизнь в заброшенной крепости достаточно быстро вошла в более или менее нормальную колею, если только тут вообще применимо слово "нормальная". Даже Сеамни переменила своИ мнение о ней, едва только взглянула на берлогу Эфраима. Старый вампир, похоже, совсем опустился, если позволял себе существовать в этой змеиной норе, сырой и грязной. Единственное сухое место было завалено не то древними шкурами, не то столь же древним тряпьИм, во всяком случае, смердело оно непереносимо, словно снятый с разлагающегося трупа саван. Крепостица стала их домом. Нигде не осталось никаких следов Нечисти или Нежити, и Тайде уже не вздрагивала, спускаясь в тот покой, где едва не рассталась с жизнью. У них оказалась пропасть работы. Где-то в глубоких, неизмеримых ни локтями, ни лигами безднах копил силы, дышал, по новой учась древней ненависти, Зверь. Некогда побеждИнный Лейт, дочерью некроманта, он вновь воспрял к жизни. Но на сей раз у него был не один враг. Тайде и Эфраим проводили долгие часы, вырисовывая длиннейшие биссектрисы и медианы, определяя интерсекции Силы, вычисляя фокальные точки, экстремумы, максимумы и минимумы. Вампир оказался настоящей ходячей энциклопедией ритуального волшебства - именно к этому роду магии его собратья питали особую привязанность. Роман "Дочь Некроманта". Предстояло совершить невозможное. Впрочем, никакая иная задача и не была достойна Императора. Василиск на гордом гербе не знает поражений. Может быть проиграна битва, но не война. Зверь в подземельях {разумеется, не являющихся обычными подземельями в общепринятом смысле этого слова; скорее уж - в лежащих ниже Эвиала слоях Реальности) ещИ не набрал своей полной силы. И наберИт ещИ нескоро. Замысел призраков, кем бы они ни были, провалился - белая перчатка, хоть и приведИнная в действие, не выплеснула всей своей силы. Зверь не получил желаемого.Тайде не сомневалась, что цель уже близка. Возводимая ею вместе с Эфраимом магическая конструкция была совершенно непредставимой. Сеамни и помыслить не могла, что когда-либо окажется способной на такое. Не было никаких указаний, никаких руководств и подсказок. ВсИ приходилось делать исключительно по наитию. Очень помогал вампир, настоящий и глубокий знаток магии Эвиала. Неважно, что сам он, конечно же, не потягался бы в бою с чародеями некой здешней ордосской Академии (как полагала Сеамни, точным подобием мельинской Радуги) - но зато всю теорию знал, что называется, на "ять". ВдвоИм они плели сложную сеть чар, инициаторов, замедлителей, противовесов, спусков и тому подобное. В чИм-то это походило на подъИм тяжестей: к каждому мешку привязана верИвка, и, сорвавшись, груз приведИт в движение что-то ещИ. Императору выпало обеспечивать всю компанию едой да отгонять всяких чрезмерно любопытных тварей, с некоторых пор начавших проявлять к старой крепости прямо-таки нездоровый интерес. Это не позволяло расслабиться. Меч каждый день приходилось, оттирать от зелИной и чИрной крови. Дни следовали за днями, составляясь в когорты недель, а те послушно маршировали в легионы месяцев. то не нарушало покоя уединИнной крепости. Казалось, тревоги и страхи остались позади. Никто даже не вспоминал о тех призрачных тварях, у которых Император такими трудами и такой ценой вырывал свою Тайде. Их несколько беспокоил только Зверь. Того, что он заполучил, могло оказаться достаточно, чтобы наделать немало бед. Императора это не слишком занимало - каждый мир защищается как может, и здесь наверняка тоже найдИтся управа и на подобную бестию; но Тайде даже и слушать не хотела о том, чтобы покинуть Эвиал, не разделавшись предварительно с пробуждИнным силой белой перчатки чудовищем. Собственно говоря, Зверь как раз и не был чудовищем, тварью из плоти и крови; скорее он уж был сродни тем призракам, с которыми пришлось переведаться Императору. Правда, как справиться с ним, в точности пока не знал никто. Они могли только надеяться, что их замысел сработает. Эфраим уныло пожимал плечами, Тайде - тоже; хотя в глазах еИ в последнее время все чаще стал зажигаться некий странный огонИк, словно Дану посетила какая-то мысль, которой, правда, она сама ещИ до конца не доверяла. Как бы то ни было, всИ шло своим чередом. ДнИм Император и Сеамни были по горло заняты делами, а ночью - так же по горло - друг другом. Любились жадно, словно каждая ночь могла стать последней, что, в сущности, было не столь уж далеко от истины, потому что твари Змеиных лесов от недели к неделе становились всИ настойчивее и противнее. В тот день с утра все ощутили какое-то беспокойство, даже Император, твИрдо решивший не обращать внимания ни на какие "предчувствия" - с того самого момента, как вернул Видящую. Эфраим с Сеамни даже не стали приниматься за работу - хотя ещИ вчера в один голос заявляли, что конец не за горами и что они почти точно знают, как завершить возводимую ими магическую конструкцию. Вышли на стены крепостицы, долго всматривались в зелИный хаос вокруг. Тайде казалась встревоженной, закусив губу, она неотрывно вглядывалась в очертания могучих лесных великанов, со всех сторон обступавших их прибежище. -Что с тобой? - тихо спросил Император. Такой он не видел еИ уже очень давно - пожалуй, с того самого без мерно далИкого дня, когда она впервые ощутила приближение Белой Тени. Она зябко повела плечами, молча прижалась, не стесняясь Эфраима, хотя обычно в его присутствии подобного себе не позволяла. - Страшно. Словно идИт сюда кто-то, и по нашу душу. - Кто сюда может идти? - попытался ободрить еИ Император. - Белой Тени тоже не поздоровилось, когда мы с ней встретились в подземельях. - Я не говорю - Белая Тень, - вздрогнула Сеам-ни. - Нет. Некто... нечто... Но сродни этой самой Тени - несомненно. - Ну, тогда пусть приходит, - как можно беззаботнее пожал плечами Император. - НайдИтся, чем встретить. - И окончательно высвободить Зверя? - подняла брови Дану. Пришлось признать, что она права. Столкнувшись с Белой Тенью, Император не экономил сил и не сдерживал себя. Сейчас так уже нельзя. - Что скажешь, Эфраим? - повернулся Император к вампиру. Тот долго не отвечал. Стоял, меланхолично-задумчиво жуя тонкими бесцветными губами и тоже, как Тайде, вглядываясь в сплошную стену леса вокруг. - ИдИт кто-то, это точно, - подтвердил он наконец. Вампир изъяснялся по-мельински и без слов, одними мыслями, которые, однако, звучали для Тайде и Императора как нормальные слова. - ТИмный, это точно. - ТИмный? - хором переспросили Тайде и Император. - ТИмный, - кивнул Эфраим. - Силу я в нИм чую... тИмную. Но' странную какую-то. В чИм-то она на твою похожа, высокий человек, - кивок на белую перчатку Императора, - а в чИм-то - и на твою, эльфа почтенная. Император пожал плечами. Вампир порой обожал туманные намИки и смутные изречения. Наверное, казался себе очень важным в эти моменты. - Нам это опасно? - Пора было переходить к делу. - Н-нет, - не слишком уверенно ответил Эфраим. - Впрочем, не знаю. Ждать осталось недолго... ... Он оказался прав. Прошло совсем немного времени, и из-за зелИного занавеса прямо перед ними вынырнул человек. Он брИл прямо к крепости. Человек был вооружИн, но едва ли мог справиться сейчас и с мухой - его шатало из стороны в сторону, словно пьяного. Тайде, зоркая, как все Дану, внезапно охнула, прижав ладошку ко рту. Эфраим недоумИнно поднял брови, бормоча нечто вроде "а вот и второй пожаловал...". Императору пришлось вглядываться несколько дольше, чем остальным; однако, как только он смог рассмотреть лицо человека, то сам с трудом удержался от изумлИнного вскрика. Он знал новоприбывшего. И никак не ожидал встретить его здесь. Фесс, его пропавший советник и соратник, с которым они вместе выезжали на поле битвы под Мельином, который жИг в полИте нацеленные в них лучниками-Дану стрелы - и который бесследно исчез в горниле всИ той же битвы. Дану уже овладела собой и смотрела на человека каким-то странным, пылающим взором. Когда-то давным-давно, в совсем иной жизни, Император уже запомнил еИ такой. ЕщИ до окончания войны с Радугой и Дану... Впору было закричать, взмахнуть приветственно рукой, броситься навстречу старому соратнику, хлопнуть по плечу; но что, если всИ это - морок? И потому Император молчал, просто наблюдая за шатающейся фигурой, с явным трудом приближавшейся к стенам. Человек с лицом Фесса наконец остановился, в свою очередь вгляделся в стоящих на стене... - Не может быть, - наконец вырвалось у Сеамни. - Он-то как здесь очутился? - пробормотал Император. - Какая разница? - пожал плечами вампир. - Из ваших он, яснее ясного. А вот кто по его следу идИт - чувствуете? Император покачал головой. Он старался не прибегать к магии без крайней на то необходимости. Белая перчатка и видение пробуждающегося в безднах Зверя отбили бы привычку к чародейству даже у самой Сежес. - Вы б их чудовищами назвали, - без слов, как обычно, мыслью сказал вампир. - Идут за ним по следу. Гонят давно. Растянулись сильно. Ближе всего не больше двух десятков. Гонят упрямо. Целый день подходить станут. Император взглянул на пришельца. Тот все ещИ всматривался в них - или не узнавал, или поверить не мог... - Фесс! - по-мельински крикнул Император. - Друг, ты ли это? Человек под стенами вздрогнул. Кажется, он наконец-то поверил. - Давай сюда, скорее! - Император больше не сомневался. - Тайде, Эфраим, откройте ему вход... Император с трудом узнавал в смертельно уставшем, осунувшемся человеке своего прежнего верного соратника. Былого Фесса, воина Серой Лиги, не то чтобы больше не было - нет, он просто очень изменился, и имя, названное им в ответ на приветствие Императора, было тоже незнакомым: - Нет, мой Император. Кэр Лаэда - это моИ настоящее имя. Им обоим предстояло многое рассказать друг другу. Многое - но лишь после того, как они отобьют приступ, потому что из леса как раз начали появляться самые злобные и самые упрямые из чудовищ, ни за что не желавшие оставить свою погоню. Стены крепостицы были достаточно высоки, но тварей это, похоже, не смущало. Самая прыткая - или самая голодная - очень быстро подобралась вплотную, пока Тайде и Эфраим торопливо пытались подобрать соответствующие заклинания. Сеамни никогда не была особенно сильна в магии, еИ способности явились тенью Деревянного Меча, навсегда впечатавшимся в сознание отражением. Эфраим тоже не мог и помыслить об открытом противоборстве с настоящим магом. Император уже вскинул руку в белой перчатке, потому что чИрные жгуты щупалец ухватились за край стены и чудовище поползло вверх; Фесс - или, вернее, Кэр Лаэда развернулся, что-то хрипло зашептал, помогая себе странными пассами; но, очевидно, был слишком вымотан. Его заклинание - если это было заклинанием - пропало втуне. Как говорится, бестия даже не чихнула. Только теперь Дану и вампир смогли что-то сделать По камням стен, по верхнему гребню быстро-быстро забегали огненные змейки. Лицо Эфраима перекосилось от боли - пламенная магия чужда даже высшим вампирам. ЧИрные щупальца вспыхивали, лопались, отвратительно шипело горелое мясо. Запах был таким, что даже привычного ко всему Императора едва не вывернуло наизнанку. Тварь с глухим не то шлепком, не то всплеском рухнула вниз. Эфраим немедленно перекинулся летучей мышью, рванувшись со стены прямо навстречу другим созданиям, что одно за другим показывались из леса. Трепеща перепончатыми крыльями, он бросился прямо в морду ближайшему страховиду, полоснул когтями, взмыл вверх... Чудовище взвыло и стремглав понеслось за обидчиком; покрытые зелено-чИрной чешуИй лапищи так и мелькали, чИрные щупальца секли воздух. Ловко уворачиваясь, вампир оказался возле второго создания, повторил тот же манИвр. Потом - с третьим, четвИртым, пятым... Вскоре вся орда повернула прочь. Они гнались за низко и медленно летящей летучей мышью, казалось бы, легкой добычей. Стадо вломилось в заросли, и треск ломающихся ветвей и тонких стволов слышался ещИ очень долго. Потом вампир вернулся. Летучая мышь устало взмахивала крыльями, едва удерживаясь в воздухе. - Уф. Даже мы, вампиры, оказывается, устаИм, - пожаловался Эфраим, едва коснувшись камней крепости и вернувшись к своему привычному облику. - Я отвИл им глаза. Но это ненадолго. СерьИзного штурма нам здесь не выдержать. Если только не пустить в ход... это. - Он бросил выразительный взгляд на белую перчатку Императора. - ПодождИт, - угрюмо ответил тот. - Как скоро они будут здесь? Следующий отряд?.. - Несколько часов, - пожал плечами вампир. Немало времени простояли они на страже, почти не разговаривая, лишь изредка перебрасываясь отрывистыми словами. Фесс - или, вернее, Кэр Лаэда - приходил в себя после безумной гонки. Жадно и много пил, к еде же почти не притрагивался, как бы ни был мучителен голод. Они готовились встретить решительный штурм, однако вновь перекинувшемуся в летучую мышь Эфраиму с подозрительной лИгкостью удалось сбить отставших тварей с дороги и увести далеко в сторону, к глубоким топям, где чудовища благополучно и остались бродить. Только ночью все смогли как следует поговорить - когда поняли, что опасности на самом деле больше нет.Фесс рассказывал. Долго и с подробностями. Он не скрывал ничего. Похоже, ему опротивела сама мысль о чужих личинах, которых он переменил так много. - Как ты, наверное, догадался, мой Император, - на жИстком молодом лице волшебника плясали оранжевые отблески пламени в очаге, тени придавали ему почти зловещее выражение, - я не из Мельина. Я вообще не из твоего родного мира. - Я догадывался, друг, - кивнул Император. - Но какая разница, кто под какими звИздами родился? Прости, я перебил тебя. - Я долго был вместе с серыми. - Фесс говорил негромко, но в его голосе слышалась сдерживаемая глухая боль. - Был молод и глуп. Мне хотелось приключений... моя родная Долина показалась слишком тихой и спокойной. - Долина? - подала голос Тайде. - Место, где живут могущественные маги, странствующие между мирами в поисках приключений, знаний... но в основном - заработка. Красивое место. Я родился там. С виду - долина как долина, горы, речка, леса... круглое озеро... но стоит отойти чуть подальше - начинается Межреальность. - Что это такое? - спросил Император. Фесс сморщился от усилий передать непередаваемое. - Когда по ней идИшь, кажется, что это просто мир, только очень-очень странный. Иногда - чащи из деревьев, каких не встретишь больше нигде, там живут всякие страшилища, почти как здесь, в Змеиных лесах. Иногда - огни, свет... хрустальные сферы... но маг может чувствовать там себя почти как дома, там привычная сила тяжести, там можно дышать... конечно, если ты - маг. В Межреальности множество дорог, ведущих ко множеству миров... ...Он рассказывал и рассказывал. Император видел, какое облегчение приносят Фессу эти рвущиеся из сердца слова, его, Императора, ближайшему советнику и, наверное, единственному другу, хотя и никогда не забывающему имперское титулование. Рассказ Кэра всИ длился и длился, и Император словно вместе с ним шИл длинными, извилистыми путями, от мира к миру, навстречу смертной туче, Тьме, нависшей над Эвиалом, собственно говоря, никогда не являвшейся истинной, настоящей Тьмой. Император и Тайде услышали о том, как Фесс очутился в Эвиале, как, лишИнный памяти, нагой среди лютой полярной зимы, сумел, ведомый каким-то звериным инстинктом, доползти до дверей башни, где сидел наблюдателем старый маг Парри. Как очутился в Ордосе, как стал некромантом... как его нашли маски, как к нему обратилась Тьма... и обо всИм, что случилось потом. Тайде всхлипнула, когда безжалостный к себе Кэр дошел до описания схватки в Эгесте и гибели Рыси с Праддом и Сугутором. Глаза Императора сощурились. Этот Этлау, похоже, мало чем отличался от его собственных святош в Мельине. Только тут к инквизитору примешана была изрядная доля мага Радуги. В общем, по мнению владыки Мельина, более чем гнусная помесь. Потом был рассказ о Салладоре, плене и спасении с эшафота. Когда речь зашла о Безымянной, Тайде вопросительно подняла было брови, но в последний момент передумала и ничего не спросила. Кэр закончил свою повесть Кинтом Ближним и полком "Белых Слонов". - И вот так я оказался здесь, мой Император. - Лаэда вновь жадно припал к деревянной кружке, некогда вырезанной Императором. Под кожей на горле вздрагивал кадык - некромант всИ пил, пил и никак не мог напиться. - Я понял и благодарю тебя за рассказ, - медленно, чуть торжественно, соответствуя моменту, проговорил Император. - Ты доверил нам то, что не доверял ещИ никому. Я так понял тебя, что Мечи... - Мечи у меня, Император. Но, по счастью, до них маскам пока не дотянуться. Думаю, все они - и Западная Тьма в том числе - не отказались бы их заполучить. Маски ждут момента, когда я воспользуюсь Мечами и тем самым открою им дорогу. Не знаю, чего ждИт Западная Тьма... - Может, тогда ты послушаешь нашу историю? - прозвенел голосок Сеамни. - Мне кажется, если связать воедино все концы... - Верно, Тайде, - кивнул Император. И, в свою очередь, начал рассказ... Фесс, само собой, не стал спрашивать "Как же ты смог оставить свою Империю?", хотя, Император чувствовал, вопрос готов был сорваться с его губ. Правильный вопрос. Им давно пора возвращаться... ... - И вот наши труды здесь почти что завершены. Осталось совсем немного, несколько последних штрихов, и лестница будет готова. Мы все сможем уйти отсюда навсегда и постараться запечатать провал. Разлом должен быть закрыт, даже если для этого мне придИтся приносить человеческие жертвы! - В голосе Императора зазвучала с трудом сдерживаемая ярость. - Здесь исток, здесь начало воронки. И если ударить по этому Истоку... ударить всей силой... Фесс кивнул. Казалось, он понимал. - А Зверь? Не могу сказать, что до конца понял, что это такое, мой Император, но... - Зверь... - проворчал владыка Мельина. - Зверя, конечно, высвобождать нельзя. Потому я и не пользуюсь больше этим... - он потряс белой перчаткой. - Слишком тут уж всИ хрупко. Я бы сказал - мир умирает. И никто не знает, суждено ему выжить или нет. Когда на наш Мельин тоже надвигался конец, мы остановили его - собственными мечами. Ты ведь был на том поле, Фе... то есть Кэр. Не знаю, найдут ли здешние в себе достаточно твердеет сделать то же самое. - ВсИ равно! - возмутилась Сеамни. - Уйти и оставить Зверя - никогда! Он вырвется, рано или поздно! - А можно на него посмотреть, на этого Зверя? - Глаза у Фесса заблестели. - Быть может, мы сможем... Хотя, конечно, мощь белой перчатки... не знаю, сумею ли я с ней сравниться. Если, конечно, пустить в ход некромантию по всем правилам... Конечно, хотелось бы и в полк весть подать, а то ведь меня погибшим сочтут. - НашИл о чИм беспокоиться, Кэр, дружище, - рассмеялся Император. - Надо покончить со Зверем, если, конечно, это в наших силах... - Если не в наших - значит, я останусь здесь, - непреклонно заявила Сеамни. - А если и ты тоже ничего не сможешь с ним сделать, Тайде? - спросил Император. - Ты думаешь, твоя смерть кому-нибудь в чИм-нибудь поможет? - Да, поможет, - резко ответила Дану. - Она поможет мне. Потому что я всИ равно не смогу жить, зная, что мы сбежали, спаслись, а Зверь вырвался в этот мир, под это солнце... оно ведь, право слово, ничуть не хуже нашего. Император желчно усмехнулся. Он не любил, когда на его Тайде находило такое настроение... однако ничего сделать уже не мог. Сеамни крепко-накрепко вбила это себе в голову, так что оставалось только связать еИ и увести отсюда силой. Правда, тогда она возненавидит его - возненавидит снова, уже не как Императора презренных врагов-хумансов, как человека, любившего еИ - и предавшего. Нет. Если ради того, чтобы избежать этого, надо прикончить призрачное чудовище, - они его прикончат. Или хотя бы сумеют доказать, что Зверю не вырваться из его нынешней темницы. - Я бы посмотрел на Зверя, - повторил тем временем Кэр. - Опасно, - возразил молчавший доселе вампир. - Как бы совсем не вырвался от взгляда такого... господин некромант. - Что ты предлагаешь? - резко спросил Император. - Надо послать меня, - неожиданно сказал Эфраим. - Я могу смотреть не глазами. - Ну... хорошо, - медленно согласился Император. - Скажешь, что тебе для этого нужно. А пока - Зверь и эта... Западная Тьма - они одно и то же? Или разное? И те Призраки, что утащили сюда Тайде, - с кем они? Они сотворили Зверя? Или просто нашли заточИнного неведомо Кем?.. - Очень даже хорошо ведомо, - проворчал Эфраим. - Разве я не говорил? Это было давно... - Погоди, - остановила вампира Сеамни. - Кто соорудил эту клетку, сейчас не так уж важно. Это случилось много лет назад. Какие заклятья использовались, как именно - нам уже не узнать. На самом деле, и впрямь ли та Тьма, что на западе, и Зверь одного поля ягоды или нет? Фесс наморщил лоб, досадливо покусал губу. - Если Зверь - плоть от плоти Западной Тьмы, то я Не понимаю, для чего Ей вся история со мной, - наконец Признался он. - Все эти рассуждения о Разрушителе и так далее и тому подобное - к чему, зачем? У НеИ в руках - готовый Разрушитель. Достаточно только разбить клетку. - Если так говорить, то, конечно, Зверь - от НеИ, - согласилась Тайде. - Правда, получается всИ уж больно сложно... - Или, наоборот, просто, - заметил Император. - Она просто идИт множеством путей, не ставя всИ на одну-единственную карту. Получится с тобой, Кэр, - хорошо. Не получится - ЕИ слуги готовят достойную замену на юге. - Но Зверь - это просто уничтожение, - заспорил некромант. - Уничтожение, убийство, в то время как Ей надо... - Никто не знает, что Ей в точности надо, - вставил вампир. - Говорю же, мне самому слетать надо. - Это - вопрос решИнный, ты, само собой, полетишь, - согласился Император. - Просто мы хотим понять... - Без точных сведений ничего не понять, высокий человек, - возразил Эфраим. - А для того всИ, что только сможем, вспомнить надо, В том числе и того некроманта, что первым Зверя спеленал. Я его знавал, как есть знавал. Не сам, конечно, через других из Ночного Народа, но всИ равно. Ох, и лют же бы тот некромансер! Собственную дочь себя убивать заставил, чтобы только Зверя навсегда избыть. Но то история длинная... - Вот именно, - подхватил Император. - На Зверя, само собой, посмотри, Эфраим. А вот как с ним вообще покончить... - Мне кажется, я знаю, - вдруг заявила Тайде. - Я всИ думала об этом, думала... Мы ведь пойдИм как бы по лестнице, так? Очень длинной и одновременно очень короткой. Короткое растянется, потому что ему надо дотянуться до нашего Мельина. Длинное сожмИтся, потому что нам надо будет подниматься конечное время, а не несчИтные годы. Короткое - растянется. Длинное - сожмИтся. Понимаете, о чИм я хочу сказать, Гвин, Кэр? Эфраим? - Пружина! - воскликнули разом Император, некромант и вампир. - Точно. И если мы нацелим это прямо на Зверя... кто знает, не настанет ли ему конец? Лестница собрала огромную силу. Это место запасало мощь очень, очень долго. Нам оставалось лишь кое-что добавить. Император победно вскинул сжатый кулак. Молодец Тайде, не зря побыла Видящей, не зря впитала в себя силу и ярость Деревянного Меча! Кэр Лаэда тоже улыбался. Конечно. Никак иначе и быть не могло. Ударить по чудовищу всей невероятной, невозможной пружиной силы, растянутой между двумя мирами, - что, с одной стороны, может быть проще, а с другой стороны - труднее для отражения. Можно было надеяться, что Зверь не сумеет вырваться. ...Глубокой ночью, когда сами болота вокруг, казалось, дышали Тьмой и способны были растворить в себе и загасить ничтожную искорку человеческой жизни, Эфраим отправился на разведку.Летучая мышь отчаянным рывком взмыла в воздух. Перекувырнулась и с коротким сдавленным писком отвесно ринулась вниз, словно намереваясь разбиться о камни крепостного двора. Фесс и Сеамни стояли, держась за руки, словно дети. Над их головами медленно мерцал рой призрачных огоньков. Глаза обоих были плотно зажмурены. Пища, летучая мышь стрелой пронеслась сквозь кольцо из рук и, вместо того чтобы разбиться в лепИшку о гладкие каменные плиты, канула сквозь них, обратившись в призрака. На мгновение мелькнула его прозрачная тень и тотчас исчезла. Тайде болезненно поморщилась. Им пришлось стоять так чуть ли не до утренней зари. Император носил воду, поил сцепленных чарами Тайде и некроманта. Они не открывали глаз, не разжимали сведИнных судорогой рук. Они держали открытым путь назад для Эфраима. И летучая мышь вернулась. Когда солнце уже выметнуло первые рассветные копья над вершинами Змеиных лесов, а Тайде, казалось, вот-вот упадИт, отдав волшбе все силы без остатка. Вновь мелькнула быстрая крылатая тень, стремительно облекаясь плотью. Миг спустя обессиленный вампир растянулся на камнях. Его коснулся луч солнца, серая кожа зашипела, запузырилась, словно закипев, - Эфраим тоже отдал все силы, пожертвовав даже собственной защитой от дневного светила. Император сгрИб вампира в охапку, втащил неожиданно тяжИлое тело под тИмные своды подвального этажа, захлопнул железную ставню, бросился обратно во двор - там шатающийся Фесс помогал подняться бледной как смерть Сеамни. Из тонкого носа Дану стекали две струйки крови. - Со мной... все... в порядке, - остановила она Императора. - Главное... что Эфраим вернулся. Послуш