Святослав Логинов. Страж Перевала ___________________________________ Файл из библиотеки Камелота http://www.spmu.runnet.ru/camelot/ -------------------- +------------------------------------------------------------------+ | Данное художественное произведение распространяется в | | электронной форме с ведома и согласия владельца авторских | | прав на некоммерческой основе при условии сохранения | | целостности и неизменности текста, включая сохранение | | настоящего уведомления. Любое коммерческое использование | | настоящего текста без ведома и прямого согласия владельца | | авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ. | | | +------------------------------------------------------------------+ По вопросам коммерческого использования данного произведения обращайтесь к владельцу авторских прав непосредственно или по следующим адресам: E-mail: barros@tf.ru (Serge Berezhnoy) Тел. (812)-245-4064 Сергей Бережной Официальная страница Святослава Логинова: http://www.sf.amc.ru/loginov/ Ё http://www.sf.amc.ru/loginov/ -------------------------------------------------------------------- (c) Святослав Логинов, 1995 -------------------------------------------------------------------- Святослав ЛОГИНОВ СТРАЖ ПЕРЕВАЛА Шаги звенели по плитам пола. Они звучали так реально, что каждый знал - идет Лонг. И все же сторожевые драконы у входа в зал удушливо рявкнули: "Вассал Лонг идет к Владыке Мира!", - и берилливые андроиды следующего зала продребезжали, вращая синим объективом телеглаза: "Вассал Лонг идет к Владыке Мира!", - клич катился не затихая, пока от самого трона эхом не откликнулись мутные мороки: "Вассал Лонг входит к Владыке Мира!.." Лонг вошел и остановился. Владыка восседал на троне, сработанном из черного шершавого камня и бледной пустоты. В руках Владыка сжимал жезлы власти: огненный и золотой. Мороки и василиски рядами окружали трон. Лонг, не сгибаясь, прошел на середину зала и лишь там резко наклонил голову, так что оконечность глухого забрала звонко клацнула о выпуклый нагрудник. - Всемогущий! - произнес Лонг. - Я пришел на твой зов. Ничто в лице Владыки не изменилось, даже губы не дрогнули, когда прозвучал его голос: - Сегодня я позвал тебя не для беседы. Я задумал новый большой поход, мне нужна твоя служба. - Чем может помочь, живущий на краю Мира? Впервые лицо Владыки оживилось, блеснули глаза. Он ответил: - Я решил подняться на Перевал, взять то, что находится за ним и присовокупить к моим владениям. Лонг растерялся. Он не знал, что делать и как отвечать. Лишь тысячелетняя привычка позволила ему сохранить полную неподвижность. Потом пришли слова: - Всемогущий! - сказал Лонг. - Перевал невозможно пройти. На границах твоя власть кончается, ты сам это знаешь. - Ложь! - крикнул Владыка. Лицо его внезапно ожило. Лонг в ответ поднял забрало и сказал обычным голосом, уже не беспокоясь об этикете: - Это правда. Я интересен, в моем доме бывают гости со всех краев, и я знаю, что жители границ не боятся тебя. На юге, где обитают кошмары и призрачные миражи, никто и в грош не ставит твою великую власть. - Ты хочешь обратить мою ярость на юг, где она безвредно рассеется в мертвом свете, не так ли, прямодушный рыцарь? - усмехнувшись спросил Владыка. - Я усмирил непокорных духов страшными заклятиями, Отшельник склонился передо мной, на юге больше нет границы. Теперь очередь за севером. Там действительно дикая страна. Знаю, что заклинания потеряют силу, а колесницы остановятся, ибо по ту сторону гор мертвые машины, чтобы двигаться, должны пожирать пищу и пить воду. Мечи из струящегося тумана не смогут даже оцарапать грубую плоть северных варваров. Для них нужны сталь и камень. Но ведь это очень простые вещи, Лонг, они есть в моем мире, так что найти оружие будет нетрудно. - Да, в этом мире есть сталь! - Лонг обнажил меч. Меч был обоюдоострый, одна грань жемчужно переливалась туманом, по другой бежал причудливый рисунок булата. Лонг сорвал с руки блестящую перчатку и дважды провел лезвием по пальцам. С ногтей закапала кровь. Во всем мире у одного Лонга была настоящая горячая кровь, и при виде красных капель безмолвные и неподвижные телохранители Владыки пришли в движение: одни отшатнулись, другие прянули навстречу. - Я - страж Перевала, - раздельно произнес Лонг, клянусь этой кровью, что никто и никогда не проникнет из внешнего мира сюда, и никто не выйдет отсюда во внешний мир. Никто и никогда! - Клянусь кровью, которой у меня нет, - возгласил Владыка, - что через три дня я пройду Перевал, а если мой раб вздумает мешать мне, я уничтожу его! - Я не раб, - сказал Лонг. - Даже этому миру я принадлежу лишь отчасти, а на Перевале слушаю только себя и свой долг. - Да, - сказал Владыка, - ты мало похож на подданного, в тебе больше той силы, что живет за горами, поэтому ты так горд. Но и твою силу можно сломить... Огненный столб расплескался по залу, ударил в грудь Лонга. Это был не призрачный колдовской огонь, а настоящее плотное и дымное пламя. Тугие керосиновые струи хлестали откуда-то, взбухали изнутри багровым жаром, закручивались смерчем и исходили черными клубами копоти. Доспехи Лонга раскалились добела, хромовая насечка стекала крупными каплями. Подняв меч, Лонг шагнул вперед. Он не видел противника, на знал, куда идти, и старался лишь не упасть, но колени подогнулись, покрытые черными пятнами плиты встали перед глазами. Лонг чувствовал, как кипит и испаряется его кровь. "Конец, - подумал он. - Хорошо, что не видит Констанс..." Огонь иссяк также неожиданно, как и явился; сверху пал дождь. Капли воды с визгом ударялись о покоробившиеся от жара латы, ртутными шариками бегали по горячим плитам. Лонг открыл глаза. Над ним склонялось лицо Владыки. Сейчас оно было почти настоящим, в глазах светилась живая алчность, и в голосе слышалась совсем человеческая мольба: - Я не хочу убивать тебя, Лонг. Ты мне нужен. Ты единственный был там, ты сам почти оттуда. Ты знаешь их недостатки и слабости, ты легко сможешь победить. Я хочу, чтобы ты вел мое войско, а после победы я возвеличу тебя, Лонг. Ты будешь не хранителем Перевала, а моим наместником в новых землях... Лонг поднялся, с трудом разламывая скрючившуюся скорлупу доспехов. - Ты можешь убить меня, - сказал он, - но прежде узнай правду. Ты зовешься Владыкой Мира, но подлинный мир - там, за Перевалом. Здесь лишь бледная его тень, ненужный бред. Порой здесь встречается настоящее, но лишь потому, что тот мир чрезмерно богат и не может вместить все. Там действуют свои законы, над которыми нет владык. Ты всемогущ лишь здесь, я прошу тебя забыть о Перевале. - Вот ты и заговорил по-другому, - удовлетворенно резюмировал Владыка, - теперь осталось лишь заставить тебя сказать иное. Для этого у меня припасен еще один сюрприз. Значит, по-твоему, непобедимое войско обессилит на границе, а то и просто не сможет одолеть Перевал? Посмотрим! Огненным жезлом Владыка очертил круг, в центре которого возникла согнутая фигура. Длинные, чуть не до колен руки с тонкими сильными пальцами. Плечи сутулятся так, что стоящий кажется горбатым. Спутанные светлые волосы падают на лоб, почти скрывая взгляд удивленных глаз. И вечная виноватая улыбка, такая знакомая и неуместная здесь, возле трона Владыки. В круге стоял Труддум. - Мастер! - приказал Владыка. - расскажи про свою машину. - Она называется инвертор, - сказал Труддум и замолчал. - С ее помощью можно пройти границу? - Да, конечно. Инвертор разрушает реальность, превращает ее в возможность или даже разлагает до абсурда. - Значит, мои воины сохранят силу, а глупые законы, охраняющие загорные земли, рассыплются на случайности и начнут подчиняться мне? - Разумеется, если построить достаточно мощный прибор. Но ведь не все, что можно построить, следует включать... - Об этом судить мне! - отрезал Владыка и взмахом жезла стер круг. Труддум исчез. Еще целую секунду Лонг стоял неподвижно, пытаясь осмыслить случившееся. В словах Труддума он не сомневался, мастер никогда и ни в чем не делал ошибок. Значит, границы больше нет, таинственные инверторы, придуманные Труддумом одолеют горы, и прекрасный реальный мир перестанет существовать, умрет в хаосе. Единственный, кто стоит на пути войск, это Лонг со своим наполовину реальным мечом. Ему одному придется оборонять Перевал, одному - без Труддума. Труддум - предатель. Это тоже предстояло осмыслить. Лонг повернулся и побрел прочь. Почерневшие доспехи скрежетали при каждом движении, плиты пола гудели похоронным звоном. Лонг! - прогремело сзади. - Через три дня войско подойдет к Перевалу, и либо ты возглавишь его, либо оно пройдет по тебе! Лонг не ответил. - Вассал Лонг покинул тронный зал! - рявкнули сторожевые драконы. x x x Дорога петляла, сворачивала, порой вообще исчезала, но все же медленно и нехотя поднималась в гору. Если обернуться назад, то тоже увидишь, что дорога поднимается в гору, но это обман. Лонг обернулся. Вздернутый южный горизонт терялся в мареве, серая дымка смазывала очертания предметов и без того зыбких. Лишь дворец Владыки, видимый всегда и отовсюду, возвышался грозно и красиво. Мир тянулся с севера на юг, от Перевала вниз, через земли все меньшей вероятности, в край абсурда. На крайнем юге Мир переходил в пустыню, населенную призраками и миражами. За пустыней не было ничего. Даже нереальный Мир там истончался и переставал существовать. Правда, там жил Отшельник. Как и Лонг он был хранителем границы, но не стражем, потому что там было нечего и не от кого охранять. Как и чем существовал Отшельник, Лонг не знал, хотя самого Отшельника видел не раз. Порой Отшельник объявлялся в замке Лонга, беседовал с хозяином на отвлеченные темы и так же непонятно исчезал. Лонг ни о чем не расспрашивал гостя, уважая в нем силу равную своей. Поэтому Лонг не слишком поверил словам Владыки. Всемогущий Владыка тоже может ошибиться, приняв уклонение за победу. Юг всегда умел раствориться и ускользнуть. Здесь было не так. Все чаще подковы коня цокали по камню, высекая искры. Пейзаж становился отчетливей, хотя не был постоянен. В стороне от дороги с громовым гулом извергался вулкан, а неподалеку шумел большой город, и никто не обращал внимания на огонь и падающие камни. Завтра, возможно, на месте содрогающейся горы будет озеро, а улицы зарастут лесом. Людей в этом краю не встречалось, хотя ежесекундно возникали образы, бледные и нежизненные. Здесь обитали уроды и ослепительные небывалые красавцы, подлецы, чья подлость самодовлеюща и безрезультатна, и сказочно благородные герои, успевавшие произнести несколько гордых фраз прежде чем бесследно раствориться. Лишь воля Владыки могла внести подобие порядка в хаос, удержать ту или иную химеру, и тогда залы дворца украшались новым изумительным монстром. То, что оказывалось более постоянным, жалось на север, ближе к границе Лонга. Здесь жили почти обычные люди, хотя и среди них встречались чудовищные мерзавцы и ходячие примеры для подражания, изуверы и образцы добродетели. Но их жизнь исчислялась не минутами, а годами, каждый имел свою физиономию, и все они казались более человечными и непростыми. Жителей плоскогорья Лонг объявил под своей защитой, вел их в бой, когда с юга набегали орды косматых варваров, и в одиночку расправлялся с великанами и чудовищами, порой выбиравшимися на плоскогорье. Дом был уже недалеко, горы нависали все ощутимее, дорога курилась желтой пылью, от кустов вдоль тракта тянуло сладким ароматом. Мимо Лонга пронеслось стадо золоторогих антилоп; звери мчались, картинно запрокинув головы, роняя с губ дымящуюся пену. Вскоре появился тот, кто вспугнул их. Сверхъестественной величины клоп медленно полз вдоль дороги. Похожий на бревно хоботок конвульсивно дергался, высасывая все, что попадало навстречу: людей, животных, деревья. Позади оставалась мертвая полоса. Лонг истово ненавидел подобные создания, порожденные всплесками флюктуаций. К тому же клоп двигался на север и случайно мог добраться до предгорья. Лонг выдернул меч и поскакал наперерез опасному гаду. Сосущий хобот рванулся ему навстречу, Лонг уклонился от удара и, подскакав вплотную, вонзил волнистое лезвие в хитиновую броню. Клоп завалился набок, щетинистые десятиметровые ноги вытянулись и заскребли друг о друга, словно пытаясь счистить налипшие комья грязи. Лонг отер пот со лба. Лишь теперь он сообразил, какой опасности избежал. Ведь доспехи, делавшие его неуязвимым, остались у порога дворца, почерневшие и искореженные. А в этих областях удар страшного жала был бы смертелен. Лонг почувствовал, как болит рассеченная мечом рука. Он забыл заживить порез в долине, и теперь рана будет заживать долго. Рядом послышался звон бубенцов, голоса. Мимо проходил караван. Рыжебородый купец, отделившись от процессии, подъехал к Лонгу. - О благородный и прекраснодушный незнакомец! - возгласил он. - Ты спас меня от этого ужасного вепря. Я намерен достойно наградить тебя. Моя дочь, красавица Гюльгары, станет твоей женой!.. Лонг повернул коня и выехал на дорогу. Горы были уже близко. По дороге навстречу Лонгу медленно брел человек. Тощий узелок болтался на длинной дорожной палке. - Здравствуйте, сеньор! - сказал путник. - Оле? - удивился Лонг. - Что ты здесь делаешь? - Отправился в путешествие, - ответил Оле. - Дома стало скучно и опасно. Мне не нравится, когда сразу и скучно и опасно, поэтому я ушел... Такое случалось с жителями плоскогорья. То один, то другой из них спускались в долину. Возвращались редко, изменившимися до неузнаваемости. Лонг спокойно относился к уходам и метаморфозам ушедших, но уход Оле произвел тягостное впечатление. Оле жил у самого замка и был просто земледельцем, таким, что порой встречались и по ту сторону Перевала. Он появлялся в замке, помогая Труддуму в возне с хитроумными механизмами, а вечерами частенько зазывал Лонга и Труддума к себе - отведать горного меда. И вот теперь Труддум бежал к Владыке, и Оле тоже уходит, вернее, уже ушел, ведь он-то не может безнаказанно спускаться в долину. - ...а скучно стало давно, с той минуты, как Констанс не поселилась у нас, - говорил Оле. - Что? - вскрикнул Лонг. - Откуда ты знаешь о ней? Отвечай! - Вот я и ушел, - невозмутимо продолжал Оле. - Думаю пойти к Отшельнику. Далеко это, но почему бы и не дойти? Бродяга, говорят, дошел. - Глаза прекрасной Гюльгары подобны двум спелым сливам, монотонно бубнил за спиной успевший потерять свой караван купец. Лонг перевел дух. Ну конечно, с той минуты, как Оле спустился вниз, он перестал быть собой. А может быть, это и вовсе не Оле, а просто эхо собственных мыслей Лонга. Ведь доспехи погибли, и значит, мысли Лонга так же обнажены перед Миром, как и его грудь. Конь широкой рысью поскакал в гору. На пыльной дороге впереди четко отпечатывались следы ушедшего Оле. x x x Замок Лонга, как и полагается замку, стоял на скале. Дорога спиралью поднималась к воротам, перекрытым поднятым мостом. Узкие бойницы башен светились теплым электрическим светом. Обычно свет по вечерам зажигал Труддум, так что сегодня Лонг ожидал, что дом встретит его темной пустотой. Лучи из окон смутили его. На последнем повороте Лонг остановил коня и оглянулся. Перед ним лежала его страна - край почти настоящий. Влажный, непризрачный туман скрадывал очертания деревьев, домов и многочисленных ветряных мельниц. Зачем нужны мельницы, Лонг не думал, их никто и никогда не строил, зато во время низовых нашествий горели они десятками. Жителям мельницы тоже не были нужны, в каждом крестьянском доме вращался выстроенный Труддумом мотор, согревал, освещал, молол хлеб. Только колдовские берлоги да мрачные разбойничьи логова освещались сальными плошками или светляками-великанами. Но вся человеческая мразь сидела по своим притонам затаившись, страшась не столько меча Лонга, сколько его имени. Высоко в небе с негромким ровным гудением прошел реактивный лайнер. Лонг проводил его взглядом. Кто летит в этом самолете? Откуда и зачем? Ответа не будет, воздушный путешественник канул в долину. Каждый вечер над замком пролетал самолет, и Лонг порой пытался представить, какие чувства испытывают эфемерные путешественники, глядя сквозь кварцевые стекла на замок, мельницы и крытые соломой дома. Самого Лонга многочисленные средневековые анахронизмы не раздражали, они были частью от века установившегося быта. Но сегодня он почувствовал неприязнь к ненужным мельницам, к смиренному обращению "сеньор", даже к доспехам, спасшим его от гибели. Ведь средневековая мишура не случайна. Там, где есть владыки, там будет процветать и мишура. Так что вассал Лонг зря гордился своей независимостью, он такой же подданный, как и остальные. Но только непокорный подданный. Лонг поднялся на скалу, протрубил и остановился, ожидая, пока опустится мост. Внизу звенела по камням горная речка. Среди ее бурунов бешено вращалось огромное, наподобие мельничного, деревянное колесо. Это было единственное рабочее колесо в стране да и во всем Мире. Замок Лонга стоял так высоко, что машины вечного движения работали здесь неуверенно. Тогда Труддум соорудил колесо, от которого двигались все его хитроумные забавы. Сегодня шум реки показался Лонгу иным. Лонг глянул в пропасть. Колеса не было. Только остатки валов да разбитые шестерни валялись там. Что же, этого следовало ожидать. Мост опустился, Лонг въехал во двор, спешился. И лишь потом удивился: кто опустил мост? Лонг недоуменно оглянулся. Через двор к нему спешил Труддум. - Ты здесь? - спросил Лонг. - А где же мне быть? - Труддум усмехнулся. - Я не могу туда, - он указал рукой на горы, - и не хочу туда, - палец мастера ткнул вниз. - Я всегда здесь. Лонг облегченно вздохнул. Как он мог поверить лживому Владыке? - Внизу я видел про тебя страшный морок, - сказал он. - А я спокойно жил здесь и хорошо поработал. - Я это вижу. Что ты сделал с колесом? - Сломал. Оно больше не нужно, вместо него я поставил другую машину. Идем, покажу. - Идем, - с готовностью отозвался Лонг. Жилые помещения замка во втором этаже были вполне благоустроены, отсюда Лонг тщательно изгонял бессмысленную атрибутику Мира, но в нижних парадных залах этикет брал свое. У стен стояли никем не надевавшиеся, но уже трухлявые доспехи, с потолка свисали изъеденные ржой цепи, от которых в пляшущем свете факелов падали причудливые тени. По ночам здесь бродили привидения - жалкие подобия тех химер, что встречались в долине. А в подвалах замка, где верный вассал Владыки должен был бы хранить сокровища и содержать темницу, начиналась уже настоящая фантасмагория, но фантасмагория возможная лишь на границе Мира. Здесь была вотчина Труддума. Невероятные машины работали здесь, движимые, кажется, лишь гением своего создателя. - Вот! - с гордостью сказал Труддум, распахивая дверь в зал. Некоторое время Лонг молча рассматривал творение друга. Машина была на полном ходу. Тяжелый корпус из титановой стали мелко дрожал, пучки циркониевых трубок светились жаром, выл перегретый пар, пела турбина. Стержни под потолком, выточенные из метровых алмазов, были лишь наполовину опущены. Перед Лонгом находился пугающий своей незавершенностью, сшитый на живую нитку, существующий лишь из-за несуразностей Мира, но все же вполне настоящий ядерный реактор. - Ты знаешь, - негромко сказал Лонг, - это опасная вещь. - Ничуть, - возразил Труддум. - С ним не справится никакая флюктуация. Он может работать без присмотра хоть сотню лет. - Не в том дело. В мире слишком много случайного зла, ведь по сути дела всякое зло - случайно. Но не дашь ли ты ему в руки реальную силу? Прежде я полагал, что вся мощь Владыки заключена в химерах, но сегодня увидел у него настоящий огонь. Это едва не стоило мне жизни. А что будет, если Владыка сумеет захватить это? - Так можно сказать о любой машине. И любую из них обратить во зло. Не бойся, реактор останется в подвале, Владыка не узнает о нем. Хотя это далеко не самое опасное из того, что может быть создано. Недавно, например, я придумал действительно страшную машину, вот ее я никогда не стану строить. Я изобрел механизм, способный сломать границу и разрушить реальный мир. - Эта машина... - холодея начал Лонг. - Она называется инвертор. x x x Они стояли на площадке сторожевой башни и смотрели в долину, озаряемую ночными всполохами. Зарницы вспыхивали и угасали, потом являлись в новых местах. Все было как всегда, только там, где угадывался дворец Владыки, темноту прорезала отчетливая паутина света. Она ощутимо разрасталась, захватывая все больше пространства. Безумная воля вносила подобие порядка в хаос, Всемогущий собирал силы, чтобы бросить их к Перевалу. - Он не пройдет, - нараспев говорил Труддум. - Даже если он действительно узнал об инверторе, у него все равно ничего не получится. Я сконструирую более мощное устройство, чем у него и обращу войско в бессильный призрак. Я построю орудия, которые раздавят дворец вместе с его мнимой и реальной силой. - Ты хороший инженер, - сказал Лонг, и как всегда, когда звучало новое слово, Труддум понял и не переспросил, - но скажи: думал ли ты в последнее время об огне? Труддум удивленно вскинул голову. - Думал только недавно. Дня три назад. Я вдруг понял, что толком ничего не знаю об огне, и стал размышлять, какой он бывает и как его можно получить. - А через день Владыка едва не сжег меня. Пойми, друг, не успеешь ты подумать о новом оружии, как оно уже появится у Всемогущего. - Значит, наше дело проиграно, - пробормотал мастер. - Значит, нам придется сражаться, надеясь не на разрушительные аппараты, а только на самих себя. Лонг спустился в свои покои, накинул на плечи плащ так, чтобы не было видно меча. Вышел в зал. По винтовой лестнице торопливо ковылял Труддум. - Ты пойдешь за Перевал? - спросил он. - Как всегда на три дня. - Но ведь у нас как раз три дня осталось, а еще столько дел... - Я трачу эти дни на самое важное дело. - Поцелуй от меня руку Констанс, - соглашаясь произнес Труддум. x x x Перевал был невидим и неощутим. Просто после очередного трудного шага по крутому и опасному склону вдруг оказывалось, что дальше подъема нет и можно идти по ровному. Но как бы упорно ни шел путник, он ничуть не отдалился бы от края обрыва. Граница съедала его шаги. Лонг вышел на край, достал из-под плаща меч. Лезвие серебристо светилось, глаз не мог отличить туманную сторону от стальной. Лонг повернул меч плашмя и очертил вход. Перед ним открылся спуск - крутой, полный обрывов оползней и трещин. Но этот путь, так похожий на только что пройденный, был по другую сторону Перевала. Дом Торикса стоял высоко в горах. Это было надежное, прочное жилище, выстроенное бог знает когда, много раз перестраивавшееся и хранящее следы всех эпох. Только в таком доме мог жить Торикс - всегдашний друг, человек, знающий, кто такой Лонг, и относящийся к этому невероятному факту так же спокойно, как и к собственной жизни среди камней. Торикс, увидев Лонга, удивленно и радостно ойкнул и тут же потащил в дом, крича: - Констанс, взгляни, какое чудо потерянное объявилось! Констанс вышла, остановилась в дверях. Мгновение Лонг был неподвижен, потом наклонился и поцеловал руку. - Конечно, это велел тебе сделать славный Труддум! - засмеялась Констанс. - Заходи в дом, рыцарь, ты как всегда успел к завтраку. Лонг смотрел на нее и не очень понимал, что ему говорят. Лишь потом он сообразил, что уже сидит за столом рядом с Ториксом, а тот увлеченно рассуждает, очевидно в связи с чем-то только что рассказанным: - ...все-таки у вас, где, как ты говоришь, непрерывно что-то происходит, но ничего не меняется, жить несравненно проще. Главное, тебя никогда не подведут однажды проверенные истины. Констанс сидела напротив, подперев щеку кулаком, слушала разговор с видом снисходительного интереса, как и положено женщине слушать заранее известную беседу между любимым мужем и старым хорошим знакомым, другом, почти братом. Она любит их обоих и рада удачному дню и хорошей беседе, хотя что они могут сказать нового в этом старом споре? Тогда Лонг собрался с духом и рассказал все, что можно было рассказать по эту сторону Перевала. Больше всего Лонга поразило, как мгновенно изменился Торикс. Констанс испуганно приподнялась, в ее глазах вспыхнула тревога, но все же это оставалась прежняя Констанс, а вот Торикс... Здесь больше не было полнеющего увальня, любителя поболтать ни о чем, хлебосольного хозяина и строгого главы семьи, предусмотрительно послушного разумной хозяйке. Перед Лонгом встал воин и потомок воинов. Другу угрожала опасность, и он был готов отправиться навстречу ей, какой бы она ни оказалась. - Я пойду с тобой, - сказал он, - и мы попробуем разобраться с твоим властелином. - Нет, - сказал Лонг. - Ты принадлежишь этому миру и не должен из него исчезать. И потом, ты просто не пройдешь границу. - Ты меня проведешь, - отрезал Торикс, - а что касается остального, то все мы рано или поздно исчезнем из этого мира, и лучше сделать это честно в бою с врагом. - Возьми его, Лонг, - негромко попросила Констанс. - Он сильный, на него можно положиться, а я тогда буду спокойна за вас обоих. - Но чем ты можешь помочь мне там? - Как чем? - громко удивился Торикс. - Ты же сам говорил, что, явившись сюда, враг хочет заставить нас биться его оружием. А я встречу его по ту сторону гор, и пусть он бьется моим. Посмотрим, устоит ли чародей в честной схватке. Для всех вас, Лонг, он Владыка, но мне-то он никто. И неужто ты полагаешь, что я не найду десяток-другой товарищей, которые не побоятся пойти куда угодно и разогнать любые толпы бесплотных теней? Так что ты скажешь о моем плане? - Я не знаю, какими вы станете, когда перейдете границу, не попадете ли и вы под власть Всемогущего. - Настоящий человек всюду останется собой! - убежденно сказал Торикс, и Констанс в знак согласия молча наклонила голову. - Сейчас я отправлюсь в город, - Торикс встал, - а к вечеру вернусь. Возможно, уже не один. Но в любом случае, завтра у нас будет отряд. Честно говоря, я давно хотел посмотреть дивную страну, откуда ты родом., но ты же знаешь, Лонг, какой я домосед, - я бы никогда не собрался. А так - совместим приятное с полезным! Торикс рассмеялся и вышел. Лонг сидел, глядя в пол. Он не знал, надеяться ему или нет. Потом поднял глаза и встретился глазами с Констанс. Она ничего не сказала, не шевельнулась даже, но Лонг отчетливо понял, что она просит: - Возьми и меня с собой. - Нет, - молча ответил он, - если бы это было можно, я бы забрал тебя раньше. - А ведь там живет мастер Труддум и землепашец Оле, - она произнесла это как бы про себя, и некому было удивиться неуместности вдруг зазвучавших слов. - Они лучше многих реальных людей. - Труддум против воли помогает Владыке, а Оле ушел от меня, - сообщил Лонг и тут же, словно и не было только что полубезмолвного разговора, оживленно спросил: - Констанс, как ваши дети? Почему-то в этот раз ты ничего о них не рассказываешь. - О!.. Дети выросли. Они стали совсем большими и воображают, что могут прожить без матери. - Когда они поймут, что это не так, они станут действительно взрослыми, - сказал Лонг. Констанс поднялась. - Я покажу из письма. x x x Торикс вернулся к обеду. Тяжело вошел в дом, огляделся потерянным взором и выдохнул одно слово: - Война. - Что? - переспросила Констанс. - Война, - повторил Торикс. - Кто бы мог подумать? В наше время. Здесь. У нас. И главное - сейчас, когда тебе нужна помощь. Вот что, - Торикс выпрямился, лицо его затвердело, - я все равно пойду с тобой. Пусть меня считают трусом и дезертиром. Здесь справятся и без меня, давно известно, что нападать на нас дело безнадежное. А ты один, тебе нужна помощь. Одно плохо: я не смогу привести отряд. До чего же не вовремя все случилось! - Погоди, Тор, - сказал Лонг. - Не надо решать сгоряча. Боюсь, что связь между нашими мирами сложнее и крепче, чем мне казалось вначале. Ты говоришь - справятся без тебя. Нет, не справятся. Ты сила,Торикс, победа там, где сражаешься ты. Не надо уносить ее отсюда туда, где она никому не нужна. А обо мне не беспокойся - у меня еще есть два дня, за это время мы с Труддумом придумаем что-нибудь. В крайнем случае,, ты всегда успеешь скрестить меч с Владыкой. Торикс молчал, обхватив голову руками. Лонг подошел к дверям. - Мне пора уходить, - сказал он. - Но я обязательно вернусь. Ведь у меня еще есть два дня. x x x Замок встретил Лонга небывалой суматохой. Какие-то вооруженные люди пробегали по коридорам, стояли у кремальер и бойниц, дозором бродили вдоль стен. Во дворе раздавался плачущий рев вьючного зверья, скрипели телеги. Там что-то выгружали, собирали, мастерили. Несомненно, это затеи Труддума. Лонг усмехнулся. Все-таки, Труддум - плоть от плоти этого мира. Он обязан непрерывно и суматошно действовать, и он действует: собирает дружину, возводит укрепления. Хотя отлично понимает, что замок защищать некому. Когда настанет время, доблестные мужи разительно переменятся. Побегут храбрецы, бдительные уснут на часах, а самые верные - предадут. Впрочем, возможно, все будет не так. Дружина окажется воинственной и неустрашимой, стены - неприступными. Плоскогорье вскипит страшной битвой, полчища Владыки будут вырезаны - ему не жаль! - а потом снизу подойдут новые легионы и, прежде чем начнется настоящий бой на гребне Перевала, Владыка устроит театральное судилище над непокорными. Может случиться все, что угодно, ясно лишь одно - суета ни к чему. Мастера Лонг отыскал на крепостном дворе. Труддум, азартно размахивая длинными руками, указывал помощникам, как следует крепить на огромнейшем и ни на что не похожем механизме нестерпимо блестящий серебряный щит. Лонг критически оглядел творение Труддума. Явно новая штука, таких здесь прежде не бывало. Значит, такие же будут у Владыки. Господи, как драться-то с этой кучей металла? Труддум спрыгнул с горба стальной машины и побежал навстречу Лонгу. Вымазанное черными полосами лицо сияло. - Знаю, о чем думаешь! - крикнул он на бегу. - Ты неправ, а я умница! - Конечно, ты умница, но зачем это? - спросил Лонг. - Чтобы собрать машину, мне нужен подмастерье. Лучше двое. А ты ушел, и Оле тоже нет. Пришлось звать людей с плоскогорья, и, конечно же, набежал целый полк. Все хотят дела, и все его получили. Пусть тешатся, когда настанет пора, мы их отошлем. Нам не понадобится войско, нам ничто не понадобится, кроме новой машины. - Я согласен, что в природе нет оружия вернее твоего танка, - сказал Лонг, - но что станет, когда Владыка бросит на нас сотни таких механизмов? - Хоть тысячи! - Труддум приподнялся на носки и зашептал в ухо Лонгу: - Пусть хоть миллионы! Это не оружие. Это зеркало. Оно не умеет нападать, оно лишь отражает все. Владыка пошлет в бой чудовищ - такие же бестии выйдут ему навстречу. - Он бросит огненные стрелы - пылающий дождь упадет на его голову. Пускай он создает такое же зеркало - нам ничего не будет. Мы не станем нападать, мы будем самыми лояльными из непокорных подданных, даже слова осуждения не позволим мы себе. В этой войне плохо придется тому, кто начнет атаку, а воевать хочет Владыка. Нам от него ничего не нужно. - Труддум, ты вправду умница! - сказал Лонг. - Кажется, это выход. x x x Лонг сделал последний шаг, коснулся рукояти меча, но тут же убрал руку. Ведь это по сути дела тоже игра, меч для перехода границы не нужен, а он больше не желает заниматься играми. Дело пошло всерьез. Границу Лонг раздвинул руками. Шел вниз быстро, стараясь угадать, что его ждет. Склон постепенно становился пологим, на нем густо росли деревья, мешавшие рассмотреть дом Торикса. Видна была лишь часть озера, по которому неспешно плыла белая лодка. Лонг ускорил шаги. Ему хотелось поскорее увидеть дом, встретить Констанс, тогда он сразу поймет. все ли в порядке. Переступая границу, Лонг не мог сказать, куда попадет. Ему случалось оказываться в диких краях, где первый пастух, сжимая каменный топор, берег свое стадо. Иногда в долине, словно каменные деревья, поднимались шпили и башни средневекового города. Порой по склонам извивалась бетонная полоса дороги, по которой скользили блестящие металлические жуки. Но в какой бы эпохе ни оказывался Лонг, он всюду находил Торикса и Констанс, а значит - дружескую беседу, спокойствие и невозможное по ту сторону гор ощущение надежности. Но на этот раз его не оставляло предчувствие, что бредовые планы Владыки лишь отголосок каких-то страшных событий, развернувшихся здесь. Или наоборот... Лонг понимал, что миры влияют друг на друга, но проследить все связи не умел. Негромкий гул привлек его внимание. Из-за ближайших вершин, басовито гудя, поднималась в зенит блестящая металлическая капля. Гравитационный челнок! Их ввели после запрещения сверхзвуковых полетов в атмосфере, когда орбиты вокруг Земли освободились от летающей военной заразы. Значит, на планете уже нет армий, нет границ. Здесь не может быть войны. Лонг остановился и сел на камень. Ноги его неожиданно ослабли. Больше всего он боялся, что успех, которого они с Труддумом добьются в несбывшимся мире, обернется здесь кровавой бойней. Счастье, что так не случилось. В мире Констанс - мир, и нет никого, кто мог бы его нарушить. Дом стоял неподалеку от озера, такой же как всегда: толстые каменные стены с неудобными окнами-бойницами, черепичная крыша, причудливая антенна рядом с высокой трубой. Праздничными вечерами, когда в доме, словно сотни лет назад, разжигали очаг, над трубой поднималась голубоватая струйка смолистого дыма. Лонг поднялся на веранду. - Констанс! - крикнул он. - Торикс! С добрым утром! Ответа не было. Дом встретил Лонга прохладной пустотой, полумраком, особенно приятным после ходьбы на беспощадном горном солнце. Лонг прошелся по гостиной, выглянул в окно - лодки не было видно. Подумал, что неплохо бы, пока хозяев нет, сбегать искупаться, но представил ледяную воду горного озера и отправился в душ. Лонг долго и со вкусом мылся, ежеминутно ожидая, что сейчас за стенкой послышится звучный голос Торикса: "Это кто тут у нас хозяйничает?.." - но в дома по-прежнему было тихо. Тишина начинала тревожить. Конечно, и Констанс и тем более Ториксу не раз приходилось надолго покидать дом, но в такие дни Лонг попросту не приходил, ведь он шел к ним. Лонг включил телевизор. По всем каналам в полном молчании транслировали одну и ту же заставку: "Ждите сообщений". "Что случилось?" - испугался Лонг. Он бросился к письменному столу, в ящике которого, как он знал, должен лежать запасной фон, но в это время хлопнула дверь, простучали шаги, и в гостиную вбежала Констанс. - Лонг!.. - выдохнула она. - Как хорошо, что ты пришел! Лонг остановил улыбку, готовую раздвинуть губы. Перед ним стояла Констанс; как всегда невообразимо молодая и прекрасная, но радость в ее глазах тонула в тревоге. Лонг понял: сюда тоже пришла беда. - Что? - спросил он чуть слышно. - Путч. - Что?! - на этот раз громогласный вопрос звучал просто как междометие, выражающее одновременно удивление и недоверие к невозможному. - Вот именно, - подтвердила Констанс. - Генерал Айшинг. Мы же его в школе изучали. Армейские путчи, сопротивление разоружению. Я думала, он умер давно. А они, их пятнадцать человек, захватили центральный склад бывшей военной техники. Там хранилось старое оружие, его использовали понемногу, иногда демонтировали, если требовалась только часть устройства. Сначала склады охраняли, потом решили, что это лишнее; кому нужен древний хлам? Говорят, уже было решено полностью ликвидировать склад, но не успели. Там есть и ракеты и ядерные устройства, и все захватила кучка сумасшедших стариков. Ведь самому младшему из них за восемьдесят. Они разблокировали дверь и заперлись изнутри. И ты знаешь, - голос Констанс упал до шепота, - они убили трех человек, инженеров, которые работали на складе. - Не понимаю, - сказал Лонг. - Такая бессмыслица может быть только в моем мире. Пятьдесят лет назад у путчей хоть цель была, а на что они сейчас надеются? Старинная дверь еще раз громко хлопнула, в комнату влетел Торикс. - Ну? - воскликнула Констанс. - Тор, что они требуют? - Ничего, - зло ответил Торикс. - это самоубийцы. Как только они кончат монтаж пусковой установки, они начнут бомбардировку всех крупных городов Земли. Без разбора. На это у них уйдет два дня. Но взорвать заряды они могут уже сейчас. На складе столько плутония, что взрыв заразит всю планету. И они это сделают, я же говорю, они самоубийцы. Склад штурмом не взять, они успеют пустить его на воздух, уговаривать их бесполезно - они невменяемы. Остается единственное - дать произвести залп и демонтировать заряды в воздухе, пока ракеты летят к цели. Возможно есть и другие пути, но я буду заниматься этим. Тут только Торикс заметил неподвижно стоящего в стороне Лонга. - Ты? - воскликнул он. - Вот удача! Поехали скорее, я попробую включить тебя в отряд пилотов. Ты ведь в ядерных устройствах тоже разбираешься? - Я не смогу, - виновато произнес Лонг. Торикс слушал Лонга молча, лишь порой морщил кожу на лбу. Потом сказал: - Ты считаешь, что бешеные генералы рождены твоим Владыкой? Мне кажется - наоборот, в конце концов, первичны мы, а в твой мир уходит то, что невозможно в нашем. - Не знаю. Но смотри: едва я оказался в безопасности, как твоему миру стало грозить уничтожение. Боюсь, что до тех пор, пока я буду отражать атаки Властелина, айшинги у вас не переведутся. - Об этом не думай! - приказал Торикс. - Делай свое дело, а с местными владыками мы разберемся сами. - Что нам еще остается... - И не раскисай! - прикрикнул Торикс. - Мы работаем вместе. Только я над тем, что должно быть, а ты над тем, чего быть не должно. Случается, мы меняемся ролями. Ну и что? Главное - честно работать. Извини, я помчусь. Я ведь заскочил только с Констанс попрощаться. А тут еще тебя застал. Не огорчайся, твое положение не так безнадежно. Оборону ты наладил, теперь переходи к наступлению. Желаю показать твоему всемогущему приятелю, где зимуют раки. - Я обязательно это сделаю, - сказал Лонг. x x x Гудящий прожектор бросал ослепительный луч с вершины башни. Пятно света пробегало по кустам, задевало обгоревшие остовы ветряных мельниц и бесследно исчезало в долине. Лонг стоял, провожая взглядом бегущий луч. Туда, к южным границам плоскогорья, ушло сегодня ополчение. Собственно говоря, Лонг попросту отослал навстречу Владыке своих эфемерных союзников, которые могли только помешать ему. В замке Лонг остался вдвоем с Труддумом. Все хитрые приспособления Труддум законсервировал или разобрал. Осталось лишь огромное зеркало. Пока оно было выключено, оно имело вид низкой повозки с большим серебряным щитом, установленным наподобие паруса. Но едва зеркало включали, как щит расплывался тончайшей прозрачной пленкой, через которую не могло пройти никакое тело. Зеркало подключили к реактору. Они остановились на этом источнике энергии, поскольку в борьбе с властелином флюктуаций нельзя полагаться ни на вечные двигатели,