Дима "Черный Лукич" Кузьмин
Дима "Черный Лукич" Кузьмин - вокал, гитара
Женя Каргополов - гитары, бас, ударные
* ДОРОГА ЖИЗНИ * (p)1996)
СТОРОНА A
1. Мы из Кронштадта
2. Вечная страна
3. Кончились патроны
4. Мы идем в тишине
5. В ленинских горах
6. Михаил
7. Позабуду поговорки
8. Почти новая жизнь
9. Будет весело и страшно
СТОРОНА B
1. Деревянное облако
2. Завял цветок
3. Светлячок
4. В одинокие дома
5. Доплыви
6. Бесполезный день
7. Бабье лето (Осень патриарха)
Записано 2 и 3 марта 1996 г. в Киеве.
Ногу на ногу Черный Лукич.
Пасть поперек, сухие губы.
Мальчик в зипуне, маленький старик.
Грянули марш зеленые трубы.
Мы из Кронштадта.
Мы из Кронштадта.
Возле сортира латышский стрелок,
Красные звезды на серой папахе.
Зорко глядит, чтоб не убег.
Трудно вязать петлю из рубахи.
Мы из Кронштадта.
Мы из Кронштадта.
Белые ноги на белом снегу.
Тело распухло, и все непонятно.
Будет весна, и я убегу
Голос грустящий, обрубок невнятный.
Ногу на ногу Черный Лукич.
Пасть поперек, сухие губы.
Мальчик в зипуне, маленький старик.
Грянули марш зеленые трубы.
Мы из Кронштадта.
Мы из Кронштадта.
Мы из Кронштадта.
Мы из Кронштадта.
Бьют артиллеристы, выверен прицел.
Грустные снаряды полетели в цель.
Грязные мандаты в грязных карманах.
Красная платформа, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
Пламенный товарищ на лихом коне.
Пистолет в кобуре, шашка на ремне.
Притчи застывают пеной на губах.
Красная платформа, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
Руки на затворе, голова в тоске.
Тот, кто сердоболен, тот прибит к доске.
Мясорубка встала, кончилась война.
Красная платформа, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
А-а-а-а-а, вечная страна.
Трудно пить свободу из пустой бутылки.
Трудно есть свободу из пустой тарелки.
Трудно воевать, кончились патроны, кончились патроны.
Трудно воевать, кончились патроны, кончились патроны.
Помоги советом, помоги рукою.
Помоги кастетом, помоги клюкою.
Добивай меня, кончились патроны, кончились патроны.
Добивай меня, кончились патроны, кончились патроны.
Там все голубое, там мне слишком тесно.
Там для нас с тобою, там для них нет места.
Так добивай скорей, кончились патроны, кончились патроны.
Так добивай скорей, кончились патроны, кончились патроны.
Мы идем в тишине по убитой весне,
По разбитым домам, по седым головам,
По зеленой земле, почерневшей траве,
По упавшим телам, по великим делам,
По разбитым очкам, комсомольским значкам,
По голодным годам, по холодным снегам.
Мы идем в тишине по убитой весне,
По распятым во сне и забытым совсем.
Ворох писем, липкий чай.
Похоронка, не скучай.
Но мы идем в тишине по убитой весне,
По зеленой траве, почерневшей земле,
По разбитым домам, по седым головам,
Мы идем в тишине по убитой весне,
Мы идем в тишине по убитой весне,
По голодным годам, по холодным снегам.
Мы идем в тишине по убитой весне,
Мы идем в тишине по убитой весне.
Ворох писем, не скучай.
Похоронка, липкий чай.
Куда спешишь, товарищ?
Не время для потехи.
Застегивай лицо,
Залатывай прорехи.
Последний каравай
Вкушает пролетарий.
Опухшее дите,
Перстом благословляя.
Это в Ленинских горах
Закричал и умер тот кому не нужен
Бог в морозных небесах.
Это липкий страх.
Пропустить вперед того, кто поднимает
Гроб на розовых руках.
Замерзшая семья
Расколется от смеха.
Сгоревшая семья
Рассыпется от смеха.
Беззубая семья
Зашелестит от смеха.
Безумную семью затопчут ради смеха.
Это в Ленинских горах
Закричал и умер тот кому не нужен
Бог в морозных небесах. 2 раза
Это липкий страх.
Пропустить вперед того, кто поднимает
Гроб на розовых руках. Љ
На ноге дырявый носок,
Под ногой - песок.
В голове единственна мысля,
Что пришла опосля.
На дворе строгают черные корыта,
Я тебя позабыл.
Подымись с могилы и не будь убитым,
Михаил, Михаил.
Гулкие подошвы деревянных туфель
По грязи скользят.
Синие ладошки стариков, старушек
Из грязи глядят.
На дворе строгают черные корыта,
Я тебя позабыл.
Подымись с могилы и не будь убитым,
Михаил, Михаил.
Позабуду поговорки обреченных матерей,
Скипидарные задворки у мятежных площадей,
Где наградой за покорность будет свежая еда.
На негнущихся коленях я ползу туда.
Там медведя с бубенцами ждут на празднике весны.
Там с веселыми бабцами пляшут чудо-молодцы.
Там набитые желудки, водянистые глаза.
На негнущихся коленях я ползу туда.
Там уроды, не уроды, - каждый мыслит о былом.
Там гуляет воевода с юбилейным, бля, рублем.
Там немытыми руками гладят чистые сердца.
На негнущихся коленях я ползу туда.
Недопит стакан, недоеден хлеб.
Облака закрывает непрочтенное небо.
Капитан избит, но готов ответ:
Кто-то вырвал страницы со словом 'победа'.
Где-то круг друзей, где-то яркий свет,
Где-то камни разбили ненавистное море.
Я почти один, я почти ослеп,
Я так долго не видел ни счастья, ни горя.
Почти новая жизнь.
Та-ра-ра-рам.
На последней ноге
Та-ра-ра-рам.
Отодвинуты вглубь
На большой глубине.
Пропадает страх после первых слов.
Нужно делать так много, можно сделать так много.
Я когда-то был, я когда-то мог,
Где дорога туда? Не начнется дорога.
Почти новая жизнь.
На последней ноге
Отодвинуты вглубь
На большой глубине.
Недопит стакан, недоеден хлеб.
Облака закрывает непрочтенное небо.
Капитан избит, но готов ответ:
Кто-то вырвал страницы со словом 'победа'.
Почти новая жизнь.
На последней ноге 2 раза
Отодвинуты вглубь
На большой глубине. Љ
Будет весело и страшно.
Будет больно и смешно.
Будет, как на промокашке.
Будет, как в немом кино.
Будут белые палаты,
Будет добрый взгляд врача.
Будут братья акробаты.
Три звонка и три ключа.
Будет радость поражений
И пощечины удач.
Будут праведные речи
И визгливый бабий плач.
Будут кислые помои.
Будут сытые глаза.
Будет всякое такое.
Будет разное нельзя.
Как табачный дым,
Словно стая птиц,
Как листок письма
Выпал из окна,
От стены к стене
Выше всех домов
Я взлетаю ввысь
Стаей облаков.
Славно дед учил:
"Не скрепляй гвоздем.
Только клей да смоль,
Только боль да пыл".
Не застудит снег,
Не зальет дождем.
Что же я забыл?
Что же я забыл?
Сини дали далеки.
Долететь бы до реки.
Вроде со звездой,
Если будет ночь.
Солнце не задень,
Если будет день.
Быстрые стрижи,
Верные пажи.
Чудо-облака
Трогает рука.
Сини дали далеки.
Долететь бы до реки.
Ветер из дверей,
Ветер из щелей
Словно камень скал
Я почти упал
Только клей да смоль,
Только боль да пыл.
Что же я забыл?
Что же я забыл?
Сини дали далеки.
Долететь бы до реки.
Как табачный дым,
Словно стая птиц,
Как листок письма
Выпал из окна,
От стены к стене
Выше всех домов
Я взлетаю ввысь
Стаей облаков.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Фунта два хворобы, да пучечек травы,
Да за дальним леском четвертинка Луны.
Ну ка в даль побежать, ну ка песни попеть.
Погоди помирать.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Все не век горевать, все не век чашу пить,
Будет время встречать, будет время любить,
А пока подождать, а пока потерпеть.
Погоди помирать.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Занавески долой, да в окно головой,
Это батюшка мой воротился домой.
Ну ка стол накрывать, ну ка баньку топить
Погоди помирать.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Похождения лесного муровья
Иль удача мухи-цокотухи.
Кто тростиночку найдет, кто три рубля.
Кто-то смерть под каблуком старухи.
А невидимый при свете,
Непонятный в темноте 2 раза
Светлячок тихонько светит
В непроглядной тишине. Љ
Можно бегать по хозяйскому столу
И сверчать всю жизнь за теплой печкой.
Можно просто мерить воду на пруду
Или в мае падать с ветки на крылечко
А невидимый при свете,
Непонятный в темноте 2 раза
Светлячок тихонько светит
В непроглядной тишине. Љ
В одинокие дома
О-о-о, беспокойный ветер.
Полетела голова.
О-о-о, закружились ветки.
Над полями
Серый костер дождя.
Побежденные травы
Неугасимого дня.
Не отыщешь нужных слов
Все затерто мертво.
Плоскогорье мозгов
Ой, да ни ложбинки, ни пригорка.
Над полями
Серый костер дождя.
Побежденные травы
Неугасимого дня.
Будет темной ночь после долгих боев.
Броненосец горит и под воду идет.
Поплывут по морям по бескрайним волнам
Бескозырки к далеким родным берегам.
Не сумел утонуть одинокий матрос.
Продолжает он плыть в край, где много берез.
Все уснули давно в километрах глубин.
Никого. Ничего. Он остался один.
Кто сказал, что нельзя переплыть океан?
Это грустная шутка, это хитрый обман.
Я сумею доплыть под сиянием звезд.
Я хочу увидать край, где много берез.
Бесполезный день перешел рубеж,
За которым ночь.
Я хотел бы быть, я хотел быть здесь,
Но пришлось быть прочь.
Осознанье нетерпенья понимания земли
Всевозможных превращений ощущения любви.
Кто-то любит день, кто-то чует зло,
Кто-то пьет вино.
Не поднялся вверх, не залез под стол,
Не ушел на дно.
Осознанье нетерпенья понимания земли
Всевозможных превращений ощущения любви.
Бесполезный день - это тоже день,
Просто - серый день.
Переделки снов, недоделки слов,
Это просто лень.
Запоздалые сомненья в непогрешности пути,
Но при этом подозренья, что другого не найти.
Листопады лет, снегопады, снег, вереницей век.
Листопады лет, снегопады, снег, вереницей век.
Бабье лето (осень патриарха)
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
Наместник низложен. Лихие гвардейцы,
Надев парики и чулки,
Под видом служанок пытаются скрыться.
Что ж, можно теперь отдохнуть.
Прилечь на шинели, забыться
Или гулять по растительным рощам,
Которых не видел ни разу,
Где травы и камни до нынешней ночи
Доступны были лишь редкому глазу.
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
Здесь воздух наполнен и даже пространство
Бессмысленным запахом леса.
На лавке, качаясь от лева до права,
Сидит неизвестная мне поэтесса.
Ты помнишь, товарищ, окопы копали,
Лекарственный запах, горелую копоть
Как лезли на стены, как рвы крепостные
Телами друзей до краев наполняли.
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
А тем кто в обозе, иль где-то при штабе
Теперь не смешно, а обидно,
Когда наши светло-зеленые стяги
Всему мирозданию видно.
Из темных темниц, что за стенками были
Устроим для всех подземельные парки,
Чтоб дети в присутствии взрослых глазели
На крепкость камней и на качество сварки.
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
ДЕВОЧКА И РЫСЬ (1996)
1. Светлячок
2. Про дождинки
3. Деревянное облако
4. Бабье лето (Осень патриарха)
5. В одинокие дома
6. Остров сокровищ
7. Принц
8. Завял цветок
9. Доплыви
10. Дом на дюнах
11. Алиса
12. Капитанская заря
PS. Бесполезный день (ноябрь 1995)
Автор музыки и текстов - Дима Кузьмин ("Алиса" - слова Л.Кэррола)
Аранжировки - гр. "Черный Лукич"
Записано в марте 1996 г. в пос. Краснообск Новосибирской обл.
Похождения лесного муровья
Иль удача мухи-цокотухи.
Кто тростиночку найдет, кто три рубля.
Кто-то смерть под каблуком старухи.
А невидимый при свете,
Непонятный в темноте 2 раза
Светлячок тихонько светит
В непроглядной тишине. Љ
Можно бегать по хозяйскому столу
И сверчать всю жизнь за теплой печкой.
Можно просто мерить воду на пруду
Или в мае падать с ветки на крылечко.
А невидимый при свете,
Непонятный в темноте 2 раза
Светлячок тихонько светит
В непроглядной тишине. Љ
Перепуганая детка
Закричала в темноте.
Перепрятана конфетка
Оказалась в рукаве
В каждой песне про дождинки
Прорисованы цветы.
В каждой песне про морщинки,
Что заметила только ты.
По садам, по огородам
Уходил в далекий край.
Ты поплачь, моя голуба,
Да смотри, не забывай.
В каждой песне про дождинки
Прорисованы цветы.
В каждой песне про морщинки,
Что заметила только ты.
А вернусь - поди, не вспомнишь,
Как меня отец назвал.
А вернусь - поди, не вспомнишь,
Как меня отец назвал.
В каждой песне про дождинки
Прорисованы цветы.
В каждой песне про морщинки,
Что заметила только ты.
Как табачный дым,
Словно стая птиц,
Как листок письма
Выпал из окна,
От стены к стене
Выше всех домов
Я взлетаю ввысь
Стаей облаков.
Славно дед учил:
"Не скрепляй гвоздем.
Только клей да смоль.
Только боль да пыл".
Не застудит снег,
Не зальет дождем.
Что же я забыл?
Что же я забыл?
Сини дали далеки.
Долететь бы до реки.
Вровень со звездой,
Если будет ночь.
Солнце не задень,
Если будет день.
Быстрые стрижи,
Верные пажи.
Чудо-облака
Трогает рука.
Сини дали далеки.
Долететь бы до реки.
Ветер из дверей,
Ветер из щелей.
Словно камень скал
Я почти упал.
Только клей да смоль,
Только боль да пыл.
Что же я забыл?
Что же я забыл?
Сини дали далеки.
Долететь бы до реки.
Как табачный дым,
Словно стая птиц,
Как листок письма
Выпал из окна,
От стены к стене
Выше всех домов
Я взлетаю ввысь
Стаей облаков.
Бабье лето (осень патриарха)
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок.
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
Наместник низложен. Лихие гвардейцы,
Надев парики и чулки,
Под видом служанок пытаются скрыться.
Что ж, можно теперь отдохнуть.
Прилечь на шинель и забыться
Или гулять по растительным рощам,
Которых не видел ни разу,
Где травы и камни до нынешней ночи
Доступными были лишь редкому глазу.
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок.
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
Здесь воздух наполнен и даже пространство
Бессмысленным запахом леса.
На лавке, качаясь от лева до права,
Сидит неизвестная мне поэтесса.
Ты помнишь, товарищ, окопы копали,
Лекарственный запах, горелую копоть.
Как лезли на стены, как рвы крепостные
Телами друзей до краев наполняли.
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок.
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
А тем кто в обозе, иль где-то при штабе
Теперь не смешно, а обидно,
Когда наши светло-зеленые стяги
Всему мирозданию видно.
Из темных темниц, что за стенками были,
Устроим для всех подземельные парки,
Чтоб дети в присутствии взрослых глазели
На крепкость камней и на качество сварки.
Бабье лето, бабье лето,
Желтой листвы костерок.
Дай мне в бою ненамокшего кремня,
Плавный ружейный курок.
В одинокие дома
О-о-о, беспокойный ветер.
Полетела голова.
О-о-о, закружились ветки.
Над полями
Серый костер дождя.
Побежденные травы
Неугасимого дня.
Не отыщешь нужных слов -
Все затерто мертво.
Плоскогорье мозгов
Ой, да ни ложбинки, ни пригорка.
Над полями
Серый костер дождя.
Побежденные травы
Неугасимого дня.
Плыть по морю страшно,
Плыть по морю грустно.
Паруса да весла.
Кистая капуста.
Здесь не встретишь елок
И травы помятой.
Здесь ветра да штормы,
А вокруг канаты.
В сундуке старинном
Маленькая карта
Острова сокровищ.
Так значит стану я богатым..
Перестану бегать,
Лазать по канатам,
Никаких приказов,
Как только стану я богатым.
Я сойду на берег
Сытый и довольный,
Позабыв про ветры,
Проклиная волны.
Через год зарлачу
И, вернувшись в гавань,
Я простым матросом
Попрошусь на море плавать.
Плыть по морю страшно,
Плыть по морю грустно.
Паруса да весла.
Кистая капуста.
Здесь не встретишь елок
И травы помятой.
Здесь ветра да штормы,
А вокруг канаты.
Когда-нибудь, может быть в этом году
Глубокою ночью, а может под утро,
Забытой тропинкой я в детство уйду,
Где все непонятно, где все очень глупо.
Дайте услышать, как дождик идет.
Дайте мечту о прекрасной стране.
Дайте увидеть, как девочка ждет
Доброго принца на верном коне.
Доброго принца на верном коне.
Из сказочных далей, из сказочных снов
Выходим мы в мир, непохожий на сказки.
В уныние будней, в условности снов,
В бесцветные контуры книжки-раскраски
Дайте услышать, как дождик идет.
Дайте мечту о прекрасной стране.
Дайте увидеть, как девочка ждет
Доброго принца на верном коне.
Доброго принца на верном коне.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Фунта два хворобы, да пучечек травы,
За дальним леском четвертинка Луны.
Ну ка в даль побежать, ну ка песни попеть.
Погоди помирать.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Все не век горевать, все не век чашу пить,
Будет время встречать, будет время любить,
А пока подождать, а пока потерпеть.
Погоди умирать.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Занавески долой, да в окно головой,
Это батюшка мой воротился домой.
Ну ка стол накрывать, ну ка баньку топить
Погоди умирать.
Завял цветок, упал на поле лепесток,
Рассыпался на сотню радужных мгновений.
Бежит толпа, да поломала ворота.
И удачная мечта - одно мученье.
Будет темная ночь после долгих боев.
Броненосец горит и под воду идет.
Поплывут по морям по бескрайним волнам
Бескозырки к далеким родным берегам.
Не сумел утонуть одинокий матрос.
Продолжает он плыть в край, где много берез.
Все уснули давно в километрах глубин.
Никого. Ничего. Он остался один.
Кто сказал, что нельзя переплыть океан?
Это грустная шутка, это хитрый обман.
Я сумею доплыть под сиянием звезд.
Я хочу увидать край, где много берез.
Очень хочется песню про дом пропеть,
Что стоит одиноко среди песков.
Не живет в нем никто ни совсем, ни на треть.
Не подаст вам воды и не даст поесть
Как песчинка в песках, как ребенок в толпе
Потерялся и "Мама",- кричит, кричит.
Одинокому сердцу одиноко везде.
Старый дом почти всеми давно забыт.
Я хочу в нем жить. Я хочу в нем спать.
Я хочу слышать ветер в его окно.
Я хочу мерзнуть в нем дождевым октябрем,
Но дорогу к нему не найдет никто.
Июльский полдень золотой сияет так светло.
В неловких маленьких руках упрямится весло.
А нас теченьем далеко от дома унесло.
Безжалостные в жаркий день, в такой тяжелый час,
Когда бы только подремать, не размыкая глаз.
Вы требуете, чтобы я придумывал рассказ.
И первая кричит: "Давай его без промедления".
Вторая просит: "Посмешней пусть будут приключения".
А третья прерывает нас сто раз в одно мгновение.
Но вот настала тишина, и будто бы во сне
Бесшумно девочка идет по сказочной стране
И видит множество чудес в подземной глубине.
Ключ вдохновения иссяк. Не бьет его струя.
Конец вам после расскажу, даю вам слово я.
"Настало после!", - мне кричит компания моя.
И тянется неспешно нить моей волшебной сказки.
К закату дело, наконец, доходит до развязки.
Идем домой, вечерний луч смягчил дневные краски.
Алиса! Сказку детских лет храни до седины
В том тайнике, где ты хранишь младенческие сны.
Так путник бережет цветок с далекой стороны.
Выключи свет, закрой глаза.
Тихо, молчи, обо всем забудь.
Слышишь шумит море-душа.
Слышишь, как вскрикнула чайка-грусть.
В сентябре
Птицы плачут на заре.
Птицам хочется на юг.
Где-то есть
Цифра пять и цифра шесть.
Где-то спит далекий друг.
Наступай день.
Да это утро для тебя.
Корабельный крен.
Капитанская заря.
Дверь не открыть, не позволит рука.
Свет не включить, не позволит свет.
Что-то осталось наверняка.
Что-то осталось, чего-то нет.
В сентябре
Птицы плачут на заре.
Птицам хочется на юг.
Где-то есть
Цифра пять и цифра шесть.
Где-то спит далекий друг.
Наступай день.
Да это утро для тебя.
Корабельный крен.
Капитанская заря.
Наступай день.
Да это утро для тебя.
Корабельный крен.
Капитанская заря.
Бесполезный день перешел рубеж,
За которым ночь.
Я хотел бы быть, я хотел быть здесь,
Но пришлось быть прочь.
Осознанье нетерпенья понимания земли
Всевозможных превращений ощущения любви.
Кто-то любит день, кто-то чует зло,
Кто-то пьет вино.
Не поднялся вверх, не залез под стол,
Не ушел на дно.
Осознанье нетерпенья понимания земли
Всевозможных превращений ощущения любви.
Бесполезный день - это тоже день,
Просто - серый день.
Переделки снов, недоделки слов,
Это просто лень.
Запоздалые сомненья в непогрешности пути,
Но при этом подозренья, что другого не найти.
Листопады лет, снегопады, снег, вереницей век.
Листопады лет, снегопады, снег, вереницей век.
Last-modified: Wed, 18 Jun 1997 06:20:56 GMT