обираясь открыть дверь, но Марико в отчаянии преградила ему путь. - Нет, Анджин-сан, это только хитрость! Простите меня, но им нужны не вы, - они хотят меня! Не верьте им! Я им не доверяю! Он улыбнулся ей, слегка похлопал по плечу и взялся за один из засовов. - Дело не в вас, - им нужна я, это только хитрость! Клянусь вам! Не верьте им, пожалуйста. - Она взялась за его меч. Ей удалось наполовину вытащить его, прежде чем он понял, что она делает. Блэксорн схватил ее за руку. - Нет! - приказал он. - Прекратите! - Не отдавайте меня в их руки! У меня нет ножа! Пожалуйста, Анджин-сан! - Она пыталась освободиться от его руки, но он перенес ее в сторону, освободил себе дорогу и положил руку на верхний засов. - Дозо! - сказал он остальным, пока Марико отчаянно пыталась остановить его. Ачико вышла вперед, убеждая Блэксорна вместе с ней, Марико пыталась освободиться и кричала: - Пожалуйста, Анджин-сан, это только хитрость! Ради Бога! Его рука толчком освободила верхний засов. - Им нужно захватить меня живой! - отчаянно кричала Марико. - Разве вы не видите? Взять меня в плен - разве непонятно? Они хотят взять меня живой, и тогда все будет зря... Завтра Торанага пересечет границу! Я прошу вас! Это всего лишь хитрость! Ради Бога! Ачико обхватила Марико руками и умоляла вместе с ней, отталкивала ее, делая ему знак открыть дверь: - Исоги, исоги, Анджин-сан!.. Блэксорн открыл центральный засов. - Ради Бога, не превращайте все смерти в бессмыслицу! Помогите мне! Помните вы обещали! На этот раз реальность того, о чем взывала Марико, дошла до него и Блэксорн в панике начал задвигать засовы... Его остановили яростные удары, обрушивавшиеся на дверь - железо звенело о железо, потом послышался голос - короткое яростное крещендо... И вдруг все звуки за дверью оборвались... Женщины отскочили к дальней стене и съежились там... - Уходите от двери! - закричала Марико, бросаясь за ними. - Он собирается взорвать дверь! - Задержите его, Марико-сан! - Блэксорн подскочил к боковой двери, которая вела к крепостным стенам. - Скоро здесь будут наши люди! Придумайте что-нибудь с засовами... что они застревают... что-нибудь... - Он налег на верхний засов боковой двери, но тот сильно заржавел. Марико послушно подбежала к двери и стала создавать видимость, что пытается открыть центральный засов, умоляя ниндзя с другой стороны. Потом она начала греметь нижним засовом... Снова голос - еще яростнее... Марико удвоила свои слезные мольбы... Блэксорн бил рукой по верхушке задвижки, но она не поддавалась. За ним беспомощно следили женщины. Наконец засов с шумом сдвинулся с места. Марико пыталась отвлечь внимание от этого звука, а Блэксорн принялся за последний... Руки у него были мокры и кровоточили... Вожак ниндзя за дверью возобновил свои грозные предупреждения. Блэксорн в отчаянии схватил меч и начал бить по засову рукояткой, как дубинкой, не заботясь уже о шуме... Марико как могла старалась заглушить его... Болт казался приваренным... За дверью вожак ниндзя с красной нашивкой чуть не сошел с ума от ярости: это потайное укрытие было совершенно не предусмотрено. Вождь их рода приказал ему захватить живой Тода Марико, убедиться, что она безоружна, и передать ее серым, которые будут ждать у выхода из погреба. Он знал, что время уходит, слышал звуки ожесточенного сражения в коридоре, снаружи комнаты для приемов и с досадой подумал, что они были бы уже в безопасности в погребе, выполнив свою задачу, если бы не эта тайная крысиная нора и его чересчур ретивый дурак братец, который начал слишком рано... - Карма иметь такого брата! С зажженной свечой в руке он насыпал порох в виде длинной дорожки, ведущей к маленьким мешочкам с порохом, - они принесли их в заплечных сумках на случай отступления - чтобы взрывать секретные проходы в подвалах. Теперь нужно решить - взрывать ли дверь. С одной стороны, это единственный способ проникнуть внутрь, с другой - эта женщина, Тода, - за дверью. Взрыв, наверняка, убьет ее вместе со всеми, кто там засел, - он не выполнит свою задачу, и все жертвы окажутся напрасными. Донесся шум торопливых шагов, появился один из его помощников. - Быстрее - прошептал он. - Мы не можем больше их удерживать! - И убежал. Вожак с красной нашивкой решился. Махнув рукой своим людям, чтобы они спрятались, он закричал, предупреждая тех, кто за дверью: - Отойдите подальше! Я взрываю дверь! Он поджег пороховую дорожку и отпрыгнул в безопасное место. Порох затрещал, вспыхнул, и огонек побежал к мешкам... Блэксорну удалось наконец справиться с последним засовом, боковая дверь распахнулась... В комнату ворвался свежий ночной ветер... Женщины устремились на веранду. Старая госпожа Эцу упала, он подхватил ее и вытащил наружу, потом вернулся за Марико, но она прижалась спиной к двери и твердо заявила: - Я, Тода Марико, протестую против этого подлого нападения своей смертью... Он прыгнул к ней, но его отбросило в сторону взрывной волной... Дверь сорвало с петель... Взрывная волна проникла в комнату и отразилась от противоположной стены... Взрывом сбило с ног Кири и остальных женщин, хотя они и были снаружи, на крепостной стене, но серьезно никто не пострадал. В комнату сразу потянулся дым, но быстрее него ворвались ниндзя... Искореженная железная дверь валялась в углу... Вожак с красной нашивкой стал на колени около Марико, остальные рассыпались кругом, заняв оборонительную позицию. Он сразу понял, что она сильно пострадала от взрыва и скоро умрет. "Карма", - подумал он и вскочил на ноги. В углу лежал оглушенный Блэксорн, струйка крови тянулась у него из носа и ушей, он с трудом приходил в себя. Рядом валялся погнутый пистолет, теперь совершенно бесполезный... Вожак с красной нашивкой сделал шаг вперед - и остановился. В дверях появилась Ачико... Ниндзя посмотрел на нее и тут же понял, кто это. Потом снова опустил глаза на Блэксорна, презирая его за стрельбу из пистолета - подлую стрельбу из-за двери, - что стоило ему жизни одного из его людей и раны у другого. Потом снова посмотрел на Ачико и вынул нож... Она отчаянно защищалась, но он ударил ее ножом в левую грудь... Она умерла мгновенно, пока падала на пол... Ниндзя без всякой злобы вытащил нож из скрюченного трупа... Он выполнил последний из полученных им приказов - он думал, что это приказал Ишидо, хотя никогда бы не мог этого доказать: если им не повезет и госпожа Тода сумеет покончить с собой, он должен оставить ее нетронутой и не предъявлять ее голову; спасти чужеземца; оставить живыми всех женщин кроме Кийямы Ачико. Он не знал, почему ему приказали убить ее, но приказ был, заплачено, так что ей пришлось умереть... Ниндзя подал сигнал к отходу. Один из его людей поднес к губам изогнутый рог и издал пронзительный звук, который эхом отозвался по всему замку и разнесся далеко в ночи... Вожак еще раз осмотрел Марико... Последний раз убедился, что девушка мертва... И, наконец, проверил, жив ли чужеземец - Смерти его он так хотел в этот момент! Потом развернулся и начал отступать через комнаты и коридоры в сторону зала для приемов. Ниндзя защищали центральный вход, пока не прошли все нападавшие с красными нашивками, потом метнули в коридор еще несколько дымовых и зажигательных фляжек и начали отступление. Их прикрывал вожак нападавших с красными нашивками. Дождавшись, пока все окажутся в безопасности, он раскидал несколько горстей едва заметных проволочных ежей - маленьких колючих шариков со смертельным ядом на шипах - и ускользнул, как только коричневые ворвались в зал для приемов. Несколько человек бросились за ним, остальные свернули в коридор. Раздались стоны и крики - его преследователи наступали подошвами на острия ежей и тут же погибали. Единственным звуком в маленькой комнате было тяжелое дыхание Блэксорна... На крепостной стене стояла Кири, ее шатало, кимоно было порвано, локти и кисти рук кровоточили... Она накренилась в сторону, уткнувшись взглядом в Ачико и закричала... Потом качнулась в сторону Марико и опустилась возле нее на колени... Еще один взрыв где-то в замке поднял в комнате пыль, послышались крики и отдаленные возгласы: - Пожар! В комнату повалил дым. Сазуко и служанки вскочили на ноги. Сазуко была вся в синяках и ссадинах, лицо и плечи разбиты, кисть сломана... Увидев Ачико, она в ужасе открыла глаза и рот и закричала... Кири молча посмотрела на нее и показала на Блэксорна... Молодая женщина, спотыкаясь, направилась к Кири, увидела Марико и зарыдала... Но ей все же удалось овладеть собой. Она вернулась к Блэксорну и попыталась помочь ему встать на ноги. Служанки кинулись помогать ей. Он схватился за них и пытался удержаться на ногах, но зашатался и упал с кашлем и рвотой, кровь все еще сочилась у него из ушей... Ворвавшиеся в комнату коричневые в ужасе озирали комнату... Кири стояла на коленях около Марико. Один из самураев поднял ее, остальные столпились вокруг... Вдруг вошел мертвенно-бледный Ябу - все расступились... Увидев, что Блэксорн жив, Ябу сразу успокоился. - Приведите доктора! Быстро! - приказал Ябу и опустился на колени около Марико. Лицо у нее почти не пострадало, но все тело было изуродовано. Ябу сорвал с себя кимоно и накрыл Марико. - Быстрее за доктором! - отрывисто приказал он, потом повернулся к Блэксорну и помог ему поудобнее устроиться у стены. - Анджин-сан! Анджин-сан! Блэксорн все еще был в шоке, в ушах у него звенело, глаза едва что-то различали, на лице ушибы и пороховые ожоги. Потом в глазах у него просветлело, как будто разглядел Ябу, но фигуру его пьяно качало перед глазами... Запах порохового дыма действовал одуряюще - Блэксорн не мог понять, где он, кто он... Чувствовал только, что он на борту корабля... ведет бой... его корабль поврежден и нуждается в нем... Но тут взгляд его упал на Марико и он все вспомнил... Шатаясь, Блэксорн встал с помощью Ябу и подошел к ней... Казалось, Марико спокойно спит... Блэксорн тяжело встал на колени и откинул в сторону кимоно... но снова быстро накрыл ее. Пульс почти не прослушивался, потом вовсе прекратился... Некоторое время Блэксорн оставался в том же положении - глядя на нее, шатаясь, чуть не падая... Появился доктор, покачал головой и что-то сказал - Блэксорн не расслышал, не понял... Он знал только, что смерть настигла ее и он теперь тоже умер. Блэксорн перекрестил Марико, произнес по-латыни слова, необходимые, чтобы успокоить ее душу, и стал молиться о ней, хотя изо рта не вылетало ни единого слова. Исполнив свой долг, он снова постарался встать и даже выпрямился... Но тут голова его как бы взорвалась, в глазах вспыхнул пурпуровый свет и Блэксорн рухнул на пол... Его заботливо подхватили, уложили на полу и оставили приходить в себя. - Он умер? - спросил Ябу. - Почти. Непонятно, что у него с ушами, Ябу-сама, - ответил доктор, - Возможно, еще и внутреннее кровотечение. Один из самураев нервно произнес: - Нам бы лучше поторопиться, вынести их отсюда... Огонь может распространиться во все стороны, и мы окажемся в ловушке. - Да, - согласился Ябу. Еще один самурай срочно позвал его на стену, и ему пришлось уйти. Старая госпожа Эцу лежала у стены, за ней ухаживала служанка. Лицо у госпожи Эцу было серо, глаза слезились... Она внимательно посмотрела на Ябу, с трудом узнавая, кто это. - Касиги Ябу-сама? - Да, госпожа. - Вы здесь старший офицер? - Да, госпожа. Старая женщина сказала служанке: - Пожалуйста, помоги мне встать. - Но вам лучше бы подождать, доктор. - Помоги мне встать! Самураи на крепостной стене смотрели, как она встает, поддерживаемая служанкой. - Послушайте, - заговорила она в абсолютной тишине хриплым, прерывающимся голосом. - Я, Маэда Эцу, жена Маэды Париноси, владыки Нагато, Ивами и Аки, свидетельствую, что Тода Марико-сама лишила себя жизни, чтобы избежать позорного плена, которым угрожали ей эти ужасные негодяи. Я свидетельствую, что... Кийяма Ачико выбрала нападение на ниндзя, лишив себя жизни, чтобы не подвергаться риску попасть в плен... Что, если бы не смелость этого самурая - иностранца, госпожа Тода была бы захвачена в плен и опозорена. Все мы, кто остался в живых, должны быть благодарны ему и наши господа должны быть благодарны ему за то, что он спас нас от позора... Я обвиняю господина генерала Ишидо в том, что он организовал это позорное нападение... и предал наследника и госпожу Ошибу... - Старая дама покачнулась и чуть не упала, служанка зарыдала и подхватила ее под руки. - И-и господин Ишидо предал их и Совет регентов. Я прошу вас быть свидетелем того, что я больше не могу жить с таким позором... - Нет, нет, хозяйка, - всхлипывала - служанка. - Я не позволю вам... - Отойди! Касиги Ябу-сан, пожалуйста, помогите мне! Отойди, женщина! Ябу подхватил госпожу Эцу вместо служанки - старая женщина была почти невесома - и приказал служанке отойти. Та повиновалась. Госпожу Эцу мучили сильные боли, она дышала с трудом... - Я подтверждаю, что все это правда, своей смертью, - произнесла она слабым голосом и подняла глаза на Ябу. - Я почла бы за честь, если бы вы помогли мне. Пожалуйста, помогите мне выйти на стену. - Нет, госпожа, вам незачем умирать. Она спрятала лицо от остальных и прошептала ему на ухо: - Я уже умираю, Ябу-сама. Я меня внутреннее кровотечение - что-то там лопнуло при взрыве... Помогите мне выполнить мой долг... Я старая, от меня нет никакой пользы, последние двадцать лет меня преследуют боли... Пусть моя смерть тоже поможет нашему господину... - В ее тусклых глазах мелькнул блик. Он осторожно поднял ее и гордо стал рядом с ней на контрфорсе, двор был далеко внизу, под ними... Ябу поддерживал ее, пока все присутствующие низко кланялись старой госпоже. - Я сказала правду. Я свидетельствую это своей смертью, - заявила она, одиноко возвышаясь над бездной, - голос ее прерывался. Она закрыла глаза, прощаясь со всеми, и шагнула вниз навстречу своей смерти. ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ Регенты собрались в Большом зале на втором этаже главной башни: Ишидо, Кийяма, Затаки, Ито и Оноши. Рассветное солнце отбрасывало длинные тени, запах пожара все еще висел в воздухе. Присутствовала здесь и сильно встревоженная госпожа Ошиба. - Извините, господин генерал, я не согласен, - говорил Кийяма своим невыразительным, скрипучим голосом. - Невозможно не заметить, что госпожа Тода совершила сеппуку. Невозможно не заметить смелости моей внучки. Свидетельства госпожи Маэда и ее смерти. Смерти ста сорока семи самураев Торанаги. Ну, и того, что эта часть замка почти вся выгорела! Это нельзя оставить просто так! - Я тоже так думаю, - заявил Затаки. Он прибыл вчера утром из Такато и, когда узнал все подробности противоборства Марико с Ишидо, втайне восхитился. - Если бы вчера мы разрешили ей уехать, как я советовал, мы не попали бы сегодня в такую ловушку. - Все это не так страшно, как вы думаете. - Рот Ишидо превратился в одну жесткую складку, - Ошиба в этот момент возненавидела его и за неудачу, и за то, что он втянул их всех в эту историю. - Ниндзя напали только с целью грабежа. - А добыча - это чужеземец? - насмешливо осведомился Кийяма. - Они предприняли такое нападение ради одного этого варвара? - Почему бы и нет? Его могли потом выкупить. - Ишидо обернулся назад и посмотрел на дайме, который сидел рядом с Ито Терузуми и Затаки. - Христиане в Нагасаки много заплатили бы за него, живого или мертвого. - Возможно, - согласился Затаки. - Чужеземцы воюют именно таким образом. Кийяма жестко произнес: - Вы полагаете официально, что христиане задумали и оплатили это позорное нападение? - Я сказал, что это возможно. И это действительно возможно. - Да, хотя и непохоже, - вмешался Ишидо, не желая открытой ссорой, нарушать установившееся среди регентов равновесие сил. Он все еще был взбешен, что шпионы не предупредили его о тайном убежище Торанаги. Он не понимал, как это убежище устроили столь скрытно, что даже слухов никаких не было. - Я считаю, что ниндзя собирались просто пограбить. - Весьма разумно, очень правильно, - поддакнул со злобным блеском в глазах Ито, маленький, средних лет человек с прекрасными, богато украшенными мечами. Хотя его, как и всех, только что подняли с постели, он был раскрашен, как женщина, зубы выкрашены черным. - Да, господин генерал. А что если ниндзя собирались требовать выкупа не в Нагасаки, а в Эдо, у господина Торанаги? Ведь он все еще его вассал? При упоминании этого имени брови Ишидо нахмурились. - Я думаю, нам лучше тратить время, обсуждая господина Торанагу, а не этих ниндзя. Возможно, он и отдал приказ об этом нападении. Он для этого достаточно вероломен. - Нет, он никогда не использует ниндзя! - отрезал Затаки. - Шпионов - да, но не такую грязь! Это могли сделать купцы или иностранцы. Не господин Торанага. Кийяма посмотрел на Затаки ненавидящим взглядом. - Наши португальские друзья ни за что бы так не поступили, - они не стали бы вмешиваться в наши дела. Ни за что! - Вы верите, что они или их священники тайно замышляют, с одним из даиме-христиан с Кюсю, начать войну с нехристианами - войну, поддержанную вмешательством иностранцев? - Кто, скажите мне? У вас есть доказательства? - Еще нет, господин Кийяма. Но уже появились слухи и когда-нибудь у меня будут доказательства. - Затаки повернулся к Ишидо. - Что нам делать с этим нападением? Как выйти из положения? - Он взглянул на Ошибу: она следила за Ишидо, затем перевела взгляд на Кийяму, и он вдруг понял, что никогда еще она не была для него так желанна... Кийяма попытался подвести итог: - Мы все согласны в одном: очевидно, что это господин Торанага затеял поймать нас в ловушку с помощью Тода Марико-сама - как бы ни была она смела, предана долгу и достойна уважения. Смилуйся над ней, Господь Бог, и упокой ее душу. - Он расправил складки на своем безупречном кимоно. - Неужели вы не понимаете, что атаковать своего вассала таким образом просто хитрый ход господина Торанаги? О, господин Затаки, я знаю, он никогда не прибегал к услугам ниндзя. Но он очень умен, способен внушить свои идеи другим и заставить поверить, что это их собственные мысли. - Все может быть... Но он никогда не любил ниндзя, - он слишком умен, чтобы использовать их для своих целей или поручить кому-нибудь делать это. Им же нельзя доверять! И зачем захватывать Марико-сама? Намного лучше было бы ждать и дать нам совершить эту ошибку. Мы уже попались в ловушку. - Да, мы все еще в западне. - Кийяма взглянул на Ишидо. - Кто бы ни затеял это нападение - он совершил глупость и нисколько не помог нам. - По-моему, господин генерал прав - все это не так серьезно, как мы думаем, - умиротворяюще произнес Ито. - Но так печально - такая некрасивая смерть для нее, бедняги. - Это ее карма, мы здесь ни при чем, - Ишидо оглянулся на Кийяму. - Ей повезло с этой потайной комнатой, иначе эти мерзавцы захватили бы ее. - Но они не захватили ее, господин генерал, она совершила своего рода сеппуку. Так же поступили и другие. А теперь, если мы не позволим остальным уехать, будет еще много смертей в знак протеста и мы не сможем помешать этому, - возразил Кийяма. - Не согласен. Всем следует оставаться здесь - по крайней мере до тех пор, пока Торанага-сама не пересечет наших границ, - Ито улыбнулся. - Это будет памятный день. - А вы думаете, он их не пересечет? - поинтересовался Затаки. - Неважно, что я думаю, господин Затаки. Мы скоро узнаем, что он собирается делать. В любом случае это не имеет значения. Торанага должен умереть, если наследник - наследовать, - Ито посмотрел на Ишидо. - Чужеземец уже мертв, господин генерал? Ишидо покачал головой и посмотрел на Кийяму: - Нехорошо было бы, если бы он сейчас умер или был ранен - такой смелый мужчина... - Я думаю, он очень вреден и чем скорее он умрет, тем лучше. Вы забыли? - Он может быть нам полезен. Я согласен с господином Затаки и с вами - Торанага не дурак. Есть какая-то веская причина, почему Торанага так заботится о нем. - Вы опять правы, - поддержал Ито. - Анджин-сан неплохо приспособился для варвара. Торанага совершенно прав, что сделал его самураем. - Он взглянул на Ошибу. - Когда он подарил вам цветок, госпожа, я подумал, что этот поэтический жест достоин придворного. С этим все согласились. - А как же то поэтическое состязание, госпожа? - вспомнил Ито. - К сожалению, его отменили, - отвечала Ошиба. - Совершенно верно, - подтвердил Кийяма. - А вы решили, с чем выступать, господин? - поинтересовалась она. - Тогда - нет, но теперь... На высохшую ветвь Вдруг буря налетела... И лето льет тайные слезы... - Пусть это послужит ее эпитафией. Она была самурай, - спокойно вымолвил Ито. - Я разделяю эти слезы лета. - Что касается меня, - заявила Ошиба, - я бы предпочла другое окончание: На высохшей ветви Задумался снег О мертвом молчанье зимы. Но я согласна с вами, господин Ито. Я тоже думаю, что мы все разделим эти тайные слезы лета. - Простите, госпожа, но вы не правы, - заявил Ишидо. - Слезы, конечно, будут, но прольют их Торанага и его союзники. - Он постарался побыстрее закончить собрание. - Я немедленно начну расследование по поводу нападения ниндзя. Сомневаюсь, чтобы мы когда-нибудь узнали правду. Пока из соображений безопасности, придется, к сожалению, закрыть все проходы и запретить до двадцать второго все выезды. - Нет! - Это Оноши, последний из регентов, - прокаженный - говорил со своего специального места в другом углу комнаты: он лежал в паланкине, за плотными занавесями невидимый членам Совета. - Извините, но это как раз то, чего мы никак не должны делать. Надо разрешить выехать! Всем! - Почему? Голос Оноши был зол и бесстрашен. - Во-первых, если вы это сделаете, вы унизите самую бесстрашную даму в государстве - вы опозорите госпожу Кийяму Ачико! И госпожу Маэда! Упокой, Господи, их души... Когда этот низкий поступок станет известен всем, только Бог может вообразить, как это повредит наследнику - и всем нам... если мы не проявим особой осторожности. Ошиба почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине. Год назад, когда Оноши пришел отдать дань уважения умирающему Тайко, охрана настояла на том, чтобы открыли занавески паланкина - вдруг там спрятано оружие! Она увидела его тогда: обезображенное лицо, без носа и ушей, все в струпьях, горящие глаза фанатика... обрубок левой руки и здоровая правая, сжимающая короткий боевой меч. Ошиба молилась, чтобы ни она, ни ее Яэмон не заразились проказой... Ей тоже хотелось поскорее закончить это собрание - она уже решила, что делать: с Торанагой, с Ишидо... - Во-вторых, - продолжал Оноши, - если вы используете эту грязную атаку как повод, чтобы держать их всех здесь, вы тем самым покажете, что никогда и не собирались их отпустить, хотя и дали одно письменное разрешение. В-третьих... Ишидо прервал его: - Весь Совет согласился дать им пропуска! - Извините, весь Совет согласился с разумным предложением госпожи Ошибы предоставить пропуска, подразумевая, как и она, что уехать удастся немногим и, даже если они уедут, возможны всякие задержки. - Вы считаете, что женщинам Торанаги и Тода Марико не следовало уезжать, а остальным - следовать их примеру? - То, что случилось с этими женщинами, ни на йоту не отклонило господина Торанагу от его цели. А нам теперь следует позаботиться о своих союзниках! Без атаки ниндзя и трех сеппуку все это было бы просто вздором! - Я не согласен. - Итак, третье, и последнее: если сейчас, после того, о чем публично объявила госпожа Эцу, вы не разрешите всем уехать, то убедите всех дайме, что отдали приказ об этом нападении - хотя и не публично. Мы все тогда рискуем разделить судьбу этих женщин, - вот уж будет слез... - Мне нет необходимости полагаться на ниндзя. - Разумеется. - Голос Оноши звучал ядовито. - Этого не сделал ни я, ни кто-нибудь другой из здесь присутствующих. Но мой долг - вам напомнить: есть двести шестьдесят четыре дайме; сила наследника - в союзе, вероятно, сотен двух из них. Наследник не может и предположить, что вы, самый верный его знаменосец и главнокомандующий, виновны в использовании таких грязных методов и таких чудовищно неудачных нападений. - Вы утверждаете, что я приказал совершить это нападение? - Конечно, нет, прошу меня извинить. Я сказал только, что вы будете признаны не выполняющим свои обязательства, если не дадите всем им уехать. - Кто-нибудь еще здесь думает, что это я устроил это нападение?! - Никто не принял вызова Ишидо в открытую - доказательств не было: он благоразумно не советовался ни с кем, даже с Кийямой и Ошибой, выражал свои намерения только туманными намеками. Хотя все знали и все одинаково недовольны были тем, что он имел глупость потерпеть неудачу, - все кроме Затаки. Однако Ишидо был пока хозяином Осаки и распоряжался сокровищами Тайко - его нельзя сместить или еще как-то затронуть. - Прекрасно. - Ишидо ничего другого и не ожидал. - Ниндзя напали с целью грабежа. По поводу пропусков мы проголосуем. Я голосую за то, чтобы их отобрать. - Я не согласен, - заявил Затаки. - Простите, но я тоже против, - присоединился Оноши. Ито покраснел под их внимательными взглядами. - Я должен согласиться с господином Оноши... В то же самое время... ну... трудно сказать... - Голосуйте! - мрачно потребовал Ишидо. - Я согласен с вами, господин генерал. Кийяма высказался последним: - Простите, я не согласен. - Это решено, - подхватил Оноши. - Но я солидарен с вами в том, господин генерал, что у нас есть и другие срочные проблемы. Надо знать, что будет делать теперь господин Торанага. Как вы считаете? Ишидо уставился на Кийяму, лицо его было неподвижно. - А вы что думаете? Кийяма пытался выбросить из головы все страхи, ненависть, злобу, беспокойство... Надо собраться с духом и сделать окончательный выбор - Ишидо или Торанага... Пришло время этого решения! Он живо вспомнил, как Марико говорила об измене Оноши, предательстве Ишидо, и что у Торанаги есть доказательства... О чужеземце и его корабле... О том, что может случиться с наследником и с церковью, если во главе государства окажется Торанага... Что может случиться с их законом, если страной станут править святые отцы... Наплывали и другие мысли... Почему отец-инспектор так беспокоился об еретике и его корабле, о том, что случится, если Черный Корабль будет захвачен... А вот адмирал убежден, что Анджин-сан - порождение сатаны. И правда - как он заколдовал Марико и Родригеса... "Бедная Марико, - печально думал Кийяма. - Умереть таким образом после стольких страданий, без причастия, без последних обрядов, без священника... Лишиться бесконечного Божьего милосердия... Мадонна сжалится над ней... Так много слез лета... А Ачико! Намеренно ли убил ее вожак ниндзя или это просто еще одно убийство? Как смело она бросилась в атаку, не испугалась... Бедное дитя! Почему чужеземец все еще жив? Почему ниндзя не убил его? Если это грязное нападение задумано Ишидо, ему приказали бы убить и его. Ишидо должно быть стыдно, что у них ничего не получилось... Такая неудача! Но как мужественна Марико, как умна, заманив нас в свою западню! И чужеземец! Будь я на его месте, никогда не сумел бы задержать ниндзя, проявить столько мужества... Защитить Марико от ужасного, позорного плена... И Киритсубо, Сазуко, госпожу Эцу и даже Ачико... Если бы не чужеземец и не это тайное убежище, госпожа Марико была бы захвачена... Вместе с остальными... Как самурай я должен засвидетельствовать Анджин-сану свое почтение - он истинный самурай! Боже, прости мне то, что я не стал помощником Марико при сеппуку, как того требовал мой христианский долг! Еретик помог ей и возвысил ее, как Иисус Христос помог и возвысил других! Еретик, а не я! Я предал ее... Кто же из нас христианин? Не знаю... Но все равно - он должен умереть... " - А как быть с Торанагой, господин Кийяма? - упорствовал Ишидо, уставившись на него. - С нашим врагом? - А как быть с Кванто? - Кийяма в свою очередь внимательно следил за Ишидо. - Когда Торанага будет уничтожен, предлагаю отдать Кванто одному из регентов. - Кому же? - Вам, - успокоил его Ишидо. - Или, может быть, Затаки, господину Синано. Кийяма считал это правильным: Затаки очень нуждается, пока жив Торанага; Ишидо уже говорил ему, что Затаки просит отдать ему Кванто за союз с Ишидо. Вдвоем они пришли к решению пообещать это Затаки, но каждый знал, что это только пустые посулы. Оба согласны: при первом удобном случае Затаки за такую дерзость лишится не только провинции - жизни. - Вряд ли я заслуживаю такой чести. - Кийяма пытался потихоньку сообразить, кто здесь за него, а кто против. Оноши не скрыл своего неодобрения: - Это предложение, конечно, ценно, достойно обсуждения, но на будущее. А вот что собирается делать сегодняшний властелин Кванто? Ишидо все еще не сводил взора с Кийямы. - Ваше слово, господин Кийяма. Кийяма чувствовал враждебность Затаки, хотя лицо его врага ничего не отражало. "Двое против меня, - подумал он. - И Ошиба, хотя она не голосует. Ито проголосует по указке Ишидо, так что я выигрываю - если Ишидо действительно имеет в виду то, что говорит. А так ли это? " - спросил он себя, всматриваясь в непроницаемое, с жестким выражением лицо сидящего перед ним и пытаясь определить, правду ли он говорит. Наконец он решился: - Господин Торанага никогда не пойдет на Осаку. - Тогда он изолирован, объявлен вне закона и для подписи Возвышенного уже заготовлено императорское предложение совершить сеппуку! И это конец Торанага и всей его династии! Навсегда! - Ишидо, казалось, добился своего. - Если Сын Неба прибудет в Осаку, - вставил Кийяма. - Что-о? Кийяма предпочитал все же иметь Ишидо союзником, а не врагом, но это не значит, что он не предусмотрел всех возможностей... - Господин Торанага хитрейший из людей. Думаю, он достаточно хитер, даже чтобы расстроить прибытие Возвышенного. - Это невозможно! - А что если визит будет отложен? - Кийяма внезапно обрадовала растерянность Ишидо, - он ненавидел его за неудачу. - Сын Неба будет здесь, как запланировано! - А если Сын Неба не приедет? - Говорю вам - он прибудет! - А если нет? - Но как может господин Торанага этого добиться? - усомнилась Ошиба. - Не знаю... Но если Возвышенный захочет, к примеру, отложить свой визит на месяц... мы ничего не сможем сделать. Ведь Торанага не последний мастер устраивать всякие такие подрывные штуки... Он на все способен - даже плести интриги против Сына Неба. Наступило мертвое молчание - всех охватил ужас при мысли об этом и о возможных последствиях... - Прошу меня простить, но... какой же тогда выход? - Ошиба ждала ответа от всех этих мужчин. - Война! - решительно произнес Кийяма. - Мы мобилизуемся сегодня - тайком! Мы ждем, пока визит будет отложен, - первый сигнал, что Торанага плетет интриги против самого Высочайшего. В тот же день мы выступаем на Кванто - прямо во время сезона дождей. Внезапно начал дрожать пол. Первый, слабый толчок, всего несколько мгновений - и застонали все балки... Толчки продолжались, все сильнее, сильнее... Трещина в каменной стене поползла вверх... Поднялась пыль, стропила и брусья затрещали, с крыши посыпалась черепица... Ошиба чувствовала слабость и тошноту... Быть может, ее карма - быть похороненной под камнями?.. Она встала, согнувшись, на дрожащем полу, и ждала... Как и все в замке, в городе, на кораблях в гавани, ждала, когда обрушится удар. Но нет, дрожание прекратилось... Жизнь возобновляется! Радость жизни овладела ими снова, их смех эхом отозвался по всему замку... На этот раз - в это время, в этот час, в этот день - гибель их миновала... - Сигата га наи... - Ишидо все еще дрожал. - О, все кончилось. - Радость обрушилась на Ошибу. - Давайте проголосуем, - почти дружески предложил Ишидо, счастливый, что жив. - Я голосую за войну! - И я! - И я! - И я! - И я! Придя в сознание, Блэксорн услышал, что Марико мертва, узнал, как она умерла и почему... Он лежал на футонах, охраняемый серыми, над ним нависал бревенчатый потолок. Вдруг в глаза ударил ослепительный солнечный свет, - тишина показалась зловещей. Первый из больших страхов покинул его. - Я вижу! Доктор улыбнулся и что-то сказал, но Блэксорн его не услышал... Он попробовал встать, но почувствовал такую боль, что сразу ослеп, в ушах зашумело... Во рту все еще стоял кислый вкус пороха, все тело ломило от боли... На мгновение он снова потерял сознание, потом почувствовал, как чьи-то заботливые руки поднимают ему голову, подносят ко рту чашку... горько-сладкий травяной настой с привкусом жасмина устранил неприятное ощущение пороха во рту... Блэксорн заставил себя открыть глаза. Доктор опять что-то сказал, и опять он не услышал... Снова навалился ужас, но он отогнал его... Он вспомнил взрыв, увидел ее мертвой и как он, не имея на то права, давал ей перед смертью отпущение грехов... Усилием воли Блэксорн заставил себя переключиться на другой взрыв - когда он был выброшен за борт, а Альбану Карадоку оторвало ноги... Точно такой же стоял звон в ушах, та же боль и глухота... слух вернулся только через несколько дней... "Не стоит тревожиться, - успокоил он себя. - Пока еще рано... " Блэксорн заметил тень от солнца и обратил внимание на характер освещения. "Раннее утро... - догадался он, - Слава Богу, зрение не пострадало... " Губы у доктора шевелились, но сквозь звон в ушах Блэксорну не пробивалось ни единого слова. Он осторожно ощупал лицо, рот, челюсти... Боли не чувствовалось, ран не было... Проверил шею, руки, грудь... Все в порядке... Заставил руки опуститься ниже, под набедренную повязку, - о счастье: жив, не изуродован! А ведь могло случиться то же, что с бедным Альбаном Карадоком... Мгновение он лежал, собираясь с силами, с ужасной головной болью... Потом ощупал ступни, голени... Целы! Тогда он осторожно положил руки на уши и надавил, приоткрыл рот, сглотнул и слегка зевнул, пытаясь прочистить уши, но боль только увеличилась. "Потерпи дня полтора! - приказал он себе. - И в десять раз больше - если потребуется! И потом - пока не перестанешь бояться! Вот доктор, он меня все ощупывает, губы его шевелятся... " - Прошу прощения, но я не слышу, - спокойно сказал Блэксорн, - только собственные слова раздавались у него в голове. Доктор кивнул и продолжал что-то говорить. Теперь Блэксорну удалось разобрать по губам: "Я вас понял. Пожалуйста, постарайтесь сейчас уснуть". Но Блэксорн знал, что спать ему не следует, - он должен составить план. Ему надо встать и поехать из Осаки в Нагасаки - набирать там артиллеристов и моряков, чтобы захватить Черный Корабль. Думать больше не о чем, вспоминать нечего... Больше нет причин играть в самурая или вообще в японца... Теперь он освободился, все долги и друзья исчезли - она погибла... Снова он поднял голову - и снова почувствовал ослепляющую боль. Справился с ней, сел... Комната кружилась... Смутно вспомнился сон: он снова в Анджиро, землетрясение, земля качается... Он бросается в трещину - спасти Торанагу и ее, Марико, прежде чем земля проглотит их. Он все еще чувствует холодную липкую влажность, ощущает запах смерти, струящийся из трещины... А огромный, чудовищный Торанага, до сих пор смеется в его снах... Блэксорн заставил глаза видеть, комната перестала вращаться, тошнота почти прошла... - Ча, дозо, - попросил он, снова почувствовав во рту запах пороха. Чьи-то руки помогли ему напиться... Он вытянул свои руки, и ему помогли встать... Один он бы упал... Тело Блэксорна представляло собой один большой ушиб... Но теперь он удостоверился, что ничего не сломано, нет сильных внутренних повреждений - разве что уши... Отдых, массаж и время вылечат его... Ему повезло, опять повезло - ни слепота, ни уродство не грозят ему, он будет жить! Серые помогли ему снова сесть, потом лечь.,. Он лежал, казалось, так недолго... а солнце за это время успело передвинуться на целых девяносто градусов. "Интересно... - подумал он, измерив высоту тени и не поняв, что проспал столько времени, - Я мог бы поклясться, что только что рассвело... Глаза сыграли со мной злую шутку. Ведь уже почти полдень... " Он опять вспомнил Альбана Карадока и снова ощупал себя... Кто-то дотронулся до него, Блэксорн поднял глаза: смотрящий на него сверху вниз, что-то говорит... - Извините, - медленно начал Блэксорн. - Я не слышу вас, Ябу-сан, но скоро это пройдет. Уши повреждены, понимаете меня? Он увидел: Ябу кивнул, нахмурился, поговорил с доктором, знаками объяснил ему, что скоро вернется - пусть Блэксорн пока отдыхает, - и вышел. - Ванну, пожалуйста, и массаж, - попросил Блэксорн. Его подняли и повели... Он то спал, то с наслаждением барахтался в воде, пока теплые заботливые пальцы прощупывали все его тело, втирали благовонные масла... И все это время обдумывал, что ему делать дальше... Потом опять уснул. Пока он спал, пришли серые, подняли его и перенесли в дальние помещения главной башни замка. Он так и не проснулся, одурманенный усталостью и лекарствами... - Наследник скоро будет в безопасности, госпожа, - Ишидо и Ошиба собирались прогуляться по саду. - От Кийямы? - От всех христиан, - Ишидо сделал знак охране быть особенно бдительной и вышел из комнаты в прихожую, потом в сад, освещенный солнцем. - Ачико была убита потому же? За то, что она христианка? Ишидо отдал приказ убить Ачико в надежде, что ее дед, Кийяма, убьет Блэксорна. - Не имею представления, - был его ответ. - Они держатся вместе, как пчелы в рою. Как можно исповедовать такую нелепую религию? - Скоро их всех выгонят. - Каким образом, господин генерал? Как вы добьетесь этого - ведь очень многое зависит от их доброй воли? - Обещаниями - пока не покончим с Торанагой. Потом один за другим они будут уничтожены. Мы будем разделять и властвовать... Разве не так делал Торанага, не так поступал господин Тайко? Кийяме нужен Кванто. Ради Кванто он будет делать все, что ни прикажу. Оноши? Кто знает, чего хочет этот сумасшедший... Кроме как плюнуть перед смертью на головы Торанаги и Кийямы. - А если Кийяма узнает о вашем обещании Оноши- отдать ему все земли Кийямы? А если вы сдержите свое обещание Затаки, а не ему? - Ложь, госпожа, распространяется врагами. - Ишидо значительно посмотрел на нее, - Оноши хочет голову Кийямы. Кийяма хочет Кванто. То же самое хочет и Затаки. - А вы, господин генерал? Что вы хотите? - Прежде всего - чтобы наследник уверенно дожил до пятнадцати лет, а потом стал править государством. Надежно обезопасить вас на это время. Больше ничего. - Ничего? - Нет, госпожа. "Лжец, - подумала Ошиба. Сорвав две ароматные цветущие ветки, она понюхала их и протянула одну Ишидо. - Приятный запах, правда? - Очень милый. - Ишидо принял ветку. - Благодарю вас. - Красивые похороны получились у Јдоко-сама. Вас следует поздравить, генерал. - Я очень сожалею, что она умерла. - Ишидо проявил отменную вежливость. - Ее советы были всегда так ценны. Они прошлись еще немного. - Все уже уехали? Киритсубо, госпожа Сазуко и ее сын? - поинтересовалась Ошиба. - Нет, они уезжают завтра. После похорон госпожи Тода. Многие уедут завтра, и это плохо. - Простите, но какое это имеет значение? Теперь, когда мы все согласились с тем, что Торанага-сама здес