ников и единомышленников, возродившим "чистилище", делить стало нечего. После ванной Вахид Тожиевич уселся в кабинете на циновку в позе лотоса и провел еще один сеанс медитации, тренируясь в переносе сознания на "брюшной уровень". В конце двадцатого века ученые-нейробиологи обнаружили у человека еще один нервный центр, так сказать, своеобразный мозг, тесно связанный с двумя другими - головным и спинным. Располагается этот центр, по сути - нервная система, в брюшной ткани, устилающей внутренние стенки пищевода, желудка, тонкой и толстой кишок, а представляет собой он сеть нейронов и вспомогательных клеток, обменивающихся между собой сигналами. И хотя количество нейронов в брюшном центре меньше, чем в спинном мозге, он так же способен запоминать информацию, учиться на опыте, влиять на эмоции. Вахид Тожиевич сделал настоящую революцию в собственном организме, когда научился в экстремальном режиме перебрасывать сознание на "брюшной уровень". Теперь он мог не бояться ментальных нападений, астральных атак и психоэнергетических разрядов, в том числе выстрелов из гипногенератора "удав". Но этим своим открытием Самандар не поделился ни с кем, даже с Котовым, полагая, что секрет, известный двоим, уже не является секретом. Вряд ли Вахид Тожиевич прошел бы двухступенчатое испытание "пяти принципов" ниндзя: ступень отрицания го-дзе - "пяти слабостей" и ступень отказа от го-йоку - "пяти желаний". В го-дзе входили тщеславие, горячность, трусость, лень и мягкотелость, а Вахид Тожиевич был тщеславен, хотя и скрывал это. В го-йоку по мнению адептов ниндзюцу входили голод, секс, удовольствия, жадность, гордыня, и если первые четыре желания Самандар мог укротить, последнее из них - гордыня, так же была присуща ему с рождения. Изредка она давала о себе знать, отталкивая людей, и, возможно, была одной из причин, удержавших когда-то Ульяну от близости с директором МИЦБИ. Испытав удивительное ощущение "осьминога в кипятке", - так сознание отражало восприятие мира брюхом, - Вахид Тожиевич перешел в состояние релаксации* и сел за рабочий стол, включая компьютер. По утрам он обычно занимался кое-какими научными и эзотерическими изысканиями и расчетами, что можно было бы назвать хобби. ________________________ * Состояние релаксации характеризуется мышечным расслаблением, успокоением дыхания и сердца, сосредоточением внимания на телесных ощущениях. ________________________ Во-первых, он разрабатывал собственную "теорию расходимости и отражения реальностей", представлявшую все реальности "розы" как отражения Материнской реальности. Работа продвинулась далеко и единственное, что ее тормозило, так это неизвестность нахождения Материнской или, как ее еще называли, Фундаментальной реальности. Во-вторых, Вахид Тожиевич писал Историю войн человечества с момента его зарождения, то есть от начала Великого Изменения, когда Монарх Тьмы проделал эксперимент над отрядом Блаттоптера сапиенс, превратив его в хомо сапиенс. Войны в представлении Самандара, а точнее - непрерывная война человечества с самим собой, была единственным стержнем Истории разума, без коего этот разум просто не смог бы развиваться. И наконец последнее, чем занимался Вахид Тожиевич в свое удовольствие, был поиск выхода на Доцивилизацию, предшествующую не только цивилизации Инсектов, но и Аморфам. Астрал об этом сведений не хранил, по менталу гуляла легенда о Безусловно Первом, сдавшем земную реальность "в аренду" Аморфам, и лишь Хранители точно знали, кто является Творцом Вселенной, представлявшей собой "розу реальностей". Это же хотел знать и Самандар. Правда, при этом он сомневался в необходимости походов в "розу", ставших возможными благодаря тхабсу Котова, который получил его в дар от Соболева. До шести утра он гонял компьютер и напрягал извилины, чувствуя себя комфортно и раскованно. А в начале седьмого вдруг накатило такое ощущение беды, что Вахид Тожиевич, не раздумывая, бросился из кабинета в ванную. Едва он закрыл за собой дверь - в комнате рвануло! Взрыв разворотил стену кабинета, внес дверь ванной внутрь, но Самандар не пострадал. Чутье опасности и творческий настрой на сатори* спасли его. Взрыв же означал, что по квартире директора МИЦБИ, находившейся на седьмом этаже шестнадцатиэтажного дома кто-то выстрелил из гранатомета. ________________________ * Сатори - прозрение, озарение. ________________________ Но это было еще не все. Интуиция погнала Вахида Тожиевича дальше - из квартиры, потому что гранатометчик успокаиваться не хотел и выстрелил еще раз, попадая в кухню, и если бы Самандар не выскочил из ванной в коридор, его изрешетило бы осколками. А на лестничной площадке его ждала засадная группа в количестве пяти человек, вооруженных не только обычным огнестрельным оружием, но и "глушаком", о чем Вахид Тожиевич узнал уже после того, как в него выстрелили. Вот когда пригодился его тренинг переноса сознания в "брюшной мозг". Получив разряд, Самандар не остановился, на что понадеялись нападавшие, а продолжал действовать на сверхскорости, хотя и не так эффективно, как мог бы. Он достал одного из пятерки, одетого, как и остальные, по-летнему, в обыкновенные брюки и рубашку с короткими рукавами, ушел от очереди второго, все еще не решаясь пустить в ход отобранное оружие, и в это время на площадку ворвались бойцы мейдера личной охраны Самандара, в течение нескольких секунд разобравшиеся с нападавшими. Стрельба прекратилась, наступила тишина. Самандар "вошел в себя", чувствуя тошноту и боль во всех нервных узлах тела. Сказал, морщась: - Там внизу гранатометчик... - Уже нет, - ответил командир мейдера Юра Шохор, бывший капитан группы "Альфа". - Мы их засекли чудом, уж очень профессионально действовали, без акцентирования намерений. Собрались по одному, гады... Что дальше, комиссар? Самандар оглянулся на дверь своей разгромленной квартиры, где начинался пожар. - Унесите всех, разберитесь, кто это и откуда, потом доложите. - А вы? - Я останусь. Сейчас сюда наверняка примчится милиция и будет очень удивлена, если меня не окажется дома. Шохор дал команду своим подчиненным, площадка почти мгновенно опустела. - На всякий случай мы будем рядом. - Вызовите Котова. Шохор кивнул и исчез. Двери соседних квартир, выходящие в коридор,который вел к площадке с лифтом, стали робко приоткрываться, соседи, напуганные взрывами и стрельбой, начинали приходить в себя. Вахид Тожиевич вернулся в квартиру, потушил разгоравшееся пламя и оценил масштабы разрушений. Вывод был неутешителен: компьютерный комплекс разлетелся по кабинету на тысячи осколков и восстановлению не подлежал; мебель тоже надо было менять полностью; кухня и вовсе превратилась в голый склеп с грудами стекла, битой пластмассы, щепы и тремя сплющенными, изрешеченными металлическими пластинами, в которых с трудом можно было узнать волновую печь, холодильник и электроплиту. Спальня пострадала меньше, но утешением это был слабым. Потеря компьютера и почти всей диск-библиотеки с базой данных ощутимо ограничивало возможности Вахида Тожиевича в области "хоббийных" исследований и его профессиональных интересов как директора МИЦБИ. Документация "чистилища" тоже была уничтожена, но ее можно было восстановить. Котовы, Василий и Стас, приехали одновременно с нарядом милиции, но в деятельность официальных правоохранительных органов не вмешивались, вполне понимая, в отличие от представителей властей, что произошло. Лишь когда следователь и эксперты закончили свои дела и ушли, и комиссары "чистилища" остались одни, Василий, обойдя разгромленную квартиру и выглянув в проем окна без рамы и стекол, присел рядом с хозяином на кровать в спальне. - Ликвидатор? Или манипул Рыкова? - Еще не знаю, ребята должны позвонить, они унесли трупы и двух раненых из команды нападавших. Но скорее всего это люди ликвидатора, уж слишком нагло действовала группа, не считаясь ни с чем. - Что-то милиция тебя отпустила слишком рано. - В принципе, они задали все вопросы, но все же пришлось внушить главному следователю мысль, что некие бандиты просто ошиблись адресом. Эта версия его вполне устроила. Хорошо, что мои парни успели унести трупы. - Но огласки избежать не удастся. Завтра в газетах наверняка появится заметка, что квартиру директора Международного боевого центра расстреляли из гранатометов. Что должен будет подумать обыватель? Что означенный директор - мафиози и с ним хотели разобраться конкуренты. Самандар усмехнулся. - Меня не волнуют заботы обывателя. Но съезжать отсюда наверное придется. Жаль компьютер, кое-что из своих научных наработок я держал в его оперативной памяти. - Вахид Тожиевич встал. - Сейчас дам команду привести здесь все в порядок и сделать ремонт, потом поедем в центр. Надо обсудить дела насущные. Кстати, не опасно оставлять меч... э-э, синкэн-гата, дома? Вы же не взяли его с собой? Василий и Стас переглянулись. - Он в машине, в специальных ножнах. Самандар движением брови выразил иронию. - Вы не боитесь... оставлять его... в машине?! Стас еще раз посмотрел на дядю и бросился вон из квартиры. Вскоре раздался звонок по мобильному телефону Василия: - Все в порядке, он на месте. Я подожду вас тут. Самандар покачал головой, проворчал: - Ох и наживем мы с ним хлопот... Как ты думаешь, Василий Никифорович, что произошло там, в другой реальности? Почему на нас напали птицы и звери из леса? Нас учуял кто-то еще? - Может быть, и учуял, - нехотя ответил Василий. - Этот лес - явно не лес, и он явно получил команду после нашего выхода в астрал. До этого момента он хоть и шевелился подозрительно, но не обращал на нас особого внимания. А тут словно с ума сошел. Видимо, и в самом деле придется привлечь девчонку... то есть Светладу, в качестве эксперта по "розе". - Когда собираешься идти туда снова? - Как только Веня со своими орлами оборудует новый вход в МИР, в километре от старого. Я уже дал задание. Зазвонил уцелевший телефон Самандара. Вахид Тожиевич вышел в прихожую, снял трубку, выслушал, и глаза его мгновенно изменили выражение. - Бабуу-Сэнгэ! - сказал он, прикрыв трубку рукой. - Выгони черта в дверь, он влезет в окно, - пробормотал изумленный Василий. - Какого лешего ему нужно? - Чего вы хотите? - сказал Самандар. - Я знаю, что на вас готовится покушение, - зазвучал в трубке голос координатора Союза Девяти. - Уже, - лаконично сообщил Вахид Тожиевич. - Искренне рад, что вы живы. Имеется настоятельная потребность встретиться и обсудить одно интересное предложение. - Что за предложение? - При встрече, если не возражаете. - Кто на ней будет присутствовать? - С одной стороны буду я и Юрий Венедиктович Юрьев, с другой вы и Котов. Дело не терпит отлагательств, а то, что вы отбили нападение, еще не является гарантией, что ликвидатор успокоится на этом. - Почему вы считаете, что это дело рук... гмгм, ликвидатора? - Мы зря теряем время, Вахид Тожиевич. - Хорошо. Когда и где? - Через два часа у памятника Пушкину. - Мы приедем. Связь прервалась. Самандар подержал трубку возле уха, потом глянул на бесстрастное лицо Василия. - Он назначил нам рандеву. * Если бы кто-нибудь из работников спецслужб вздумал наблюдать за Пушкинской площадью напротив киноконцертного зала "Россия", он все равно едва ли заметил бы что-нибудь необычное в поведении множества отдыхающих у памятника всемирно известному поэту. Между тем человек тридцать из них представляли собой профессионалов слежки, охраны и боя, призванных защитить своих подопечных от возможного нападения. Два десятка из этих тридцати принадлежали манипулам Бабуу-Сэнгэ и Юрьева, остальные входили в мейдеры Котова и Самандара. Почему координатор Союза Девяти выбрал для встречи это многолюдное место, Посвященные не поняли. Случись конфликт, пострадало бы немало посторонних людей. Но право выбора было за Бабуу-Сэнгэ, "чистильщики" вынуждены были принять его условия, подстраховав себя по классу "элит". Бойцы бывшего Горшинского мейдера, переданного Тарасом Василию при расставании, все как один работали в свое время в суперсекретных специальных подразделениях и знали свое дело отлично. Выйдя из подземного перехода к памятнику Пушкину, Василий и Вахид Тожиевич сразу направились к паре пенсионеров, скромно устроившейся на лавочке напротив фонтана. Узнать Юрьева и Бабуу-Сэнгэ в облике двух глубоких стариков было трудно, однако наблюдатели Вени Соколова, обозревавшие площадь через "малые СЭРы", быстро вычислили кардиналов Союза, а также их телохранителей, и навели своих командиров на объект абсолютно точно. - Разрешите присесть? - любезно приподнял шляпу Василий, также предпочитавший играть образ старика. - Пожалуйста, располагайтесь, - благожелательно повел рукой "старик" Юрьев. - Места хватит. Самандар, одетый в ослепительно белый костюм и похожий на киноартиста, коротко поклонился. То же самое сделал Бабуу-Сэнгэ, выглядевший сухоньким, невзрачным на вид, седеньким старичкоммонголом. Посвященные сели рядом с кардиналами, и все четверо как бы пропали для сидящих на соседних скамейках и гуляющих людей, окружив скамейку сферой невидимости. - Приятно пообщаться с такими известными людьми, - все с тем же благожелательным видом проговорил Юрьев. - Мне кажется, мы уже встречались где-то, не так ли? Василий промолчал, хотя у него складывалось такое же впечатление. Но он точно знал, что с Юрием Венедиктовичем н_и_к_о_г_д_а не контактировал. - Мы вас слушаем, - сухо произнес Самандар. - Вероятно, вы знаете, что происходит в мире, - не обижаясь на его тон, кротко сказал Бабуу-Сэнгэ. - Кто-то начал коррекцию земной реальности, выражающуюся в ликвидации Внутреннего Круга. В связи с этим... - Без предисловий, будьте добры. - Хорошо, - закивал Бабуу-Сэнгэ, на миг вдвое увеличиваясь в размерах, превращаясь в былинного богатыря, словно давал представление о своей силе. - Ликвидатора нужно остановить. Он не делит Круг на своих и чужих, на Собирателей и Хранителей, кардиналов и комиссаров "чистилища". Он убирает в_с_е_х! Поэтому у нас созрело предложение объединиться и уничтожить его. - Почему вы думаете, что он убирает всех? - Я это з_н_а_ю. Он - существо многомерное, многореальное, это ясно, а для дела вербует, вернее, зомбирует исполнителей, причем каждый раз - других, из-за чего у него иногда случаются провалы, как например с вами или с вашим воспитанником: исполнители вас недооценили. Но чаще всего их операции удаются. Могу с прискорбием сообщить, что четверо наших коллег погибли. - Это ваши заботы... - начал было Самандар, но Василий его остановил. - Подожди. Как вы представляете наше взаимодействие? - Ликвидатор развернул свою деятельность во всех странах мира, поэтому куратор Союзов решил обратиться к эгрегору кардиналов и... - Организовать "час Ц", - закончил Василий. - А дальше? Юрьев и Бабуу-Сэнгэ переглянулись. - Дальше мы определим координаты ликвидатора и попробуем его уничтожить. Вы подключитесь к нам на конечной стадии операции, потому что для уничтожения ликвидатора потребуются не просто Посвященные, владеющие магией преобразования структур реальности, но и мастера боя. А таковых среди нас, увы, мало. Теперь уже настала очередь обмениваться взглядами Самандару и Котову. - Мы обдумаем ваше предложение, - сказал Вахид Тожиевич. - Но есть одно существенное "но". Один ваш коллега очень хочет резко ограничить деятельность "чистилища" и даже пытался ликвидировать нас. - Речь наверное идет о Рыкове? - усмехнулся Юрьев. - Герман Довлатович действительно недоволен вашей самостоятельностью, - бесстрастно сказал Бабуу-Сэнгэ. - В последнее время он метит на трон координатора и шансы у него неплохие. Правда, мне также известно, что несмотря на его дружбу с Монархом, ликвидатор и Рыкова внес в черный список подлежащих уничтожению людей. Так что он сидит в той же лодке, что и все мы. Я попробую внушить ему мысль, что "чистилище" нам... э-э... - Полезно, - иронически посмотрел на координатора Вахид Тожиевич. - Чего уж там. И на том спасибо. Хотя я уверен, что после ликвидации ликвидатора, если операция удастся, Рыков снова примется за старое. - Все будет зависеть от обстоятельств. Мы подумаем, - подтвердил слова напарника Котов. - Позвольте вопрос? Что вы знаете о ликвидаторе? Кто он и откуда? Почему решил откорректировать реальность таким своеобразным способом? - К сожалению, у нас нет ответа на этот вопрос, - с почти искренней печалью произнес Юрий Венедиктович. - Ясно, что ликвидатор реализует запущенный кем-то "темный процесс", но кем - мы не знаем. - Может быть, Монархом? - Мы не знаем, - тихо повторил слова кардинала Бабуу-Сэнгэ, и Василий ему поверил. Кряхтя, поднялся, начиная играть роль старика. - Благодарим за предложение. Засим разрешите откланяться. - Скажите, Василий Никифорович, - сказал Юрьев, оставаясь сидеть, - а каким образом вы хотите использовать тхабс? Зачем он вам понадобился? Самандар тоже встал - плечом к плечу Котова. Соединенными усилиями воли они отбили всплеск ментального поля, не атаку - разведимпульс Юрьева, причем Василию показалось, что им кто-то помог, и ответный их пси-толчок был достаточно сильным, чтобы кардинал и координатор Союза Девяти почувствовали это. - До свидания, - сказал Василий вежливо. Чувствуя на себе взгляды по крайней мере десятка человек, они откланялись и неторопливо направились к памятнику, за которым нос к носу столкнулись с Марией и Стасом. - А вы что здесь делаете?! - хмуро поинтересовался Василий. - Ждем вас, - виновато ответил Стас. - Вполне самостоятельные детки, - сказал Самандар ровным голосом. - Всегда готовы подставиться. Жду вас в офисе к пяти, Василий Никифорович. - Он кивнул и растворился в толпе. Василий хотел выругаться, но посмотрел на девушку, в глазах которой вспыхивали и гасли искры смеха и вызова, сдержался и пошел вперед. Переглянувшись, молодые люди последовали за ним. Идея "подстраховать" комиссаров "чистилища" уже не казалась им столь привлекательной, как раньше. ЧЕМПИОНАТ Двенадцатого июня во дворце спорта "Лужники" начались рейтинговые бои двадцать девятого Абсолютного чемпионата мира по боевым искусствам, называемого негласно ultimate figts - "боями без правил". Двухдневные разборки между каратэками, айкидоками, самбистами, дзюдоистами, боксерами, представителями разных школ борьбы со всех континентов намеревались выявить победителя, участника супербоев, в которых должны были встретиться прошлогодний чемпион, нынешний, а также чемпионы Америки и Азии. Эти бои намечалось провести в Конгресс-холле Центра международной торговли. Стас подошел к соревнованиям в хорошей физической и психической форме, поэтому был уверен в своих силах. Многих участников чемпионата он знал еще по боям двухгодичной давности, когда выступал сам не первенстве России по русбою, титулы же остальных на него влияния не оказали, в глубине души он был уверен, что сможет победить любого. - Хорошо запомнил, как себя вести в перерывах между боями? - спросил его Василий, помогая собираться. Стас молча кивнул, хотя считал, что возможность нового нападения на него исключена самим характером соревнований. Людей с огнестрельным и холодным оружием во дворец спорта не пропустит охрана, а невооруженные не рискнут нападать на глазах у всех. Василий думал примерно так же, однако в расчет брал любую, даже самую маловероятную ситуацию, и согласовал с учеником все его маршруты передвижения по дворцу спорта: раздевалка - ринг - раздевалка - туалет - ресторан. Во всех этих перемещениях Стас постоянно должен был находиться на виду у охраны. В девять утра они сошли вниз к "фиату", охраняемому парнями Вени Соколова, и Василий сел за руль. - Заверни на Арбат, - попросил Стас. - За Марией? - догадался старший Котов. - Я не советую тебе брать ее с собой. - Я обещал. Василий смолчал, выезжая на Волоколамку, но на Арбат, к дому Юрьева, все же заехал. Мария в сарафанчике, подчеркивающем ее дивную фигуру, ждала их возле метро Арбатская, в Филипповском переулке, напротив знаменитого "Arbat Blues Clab". Как ни в чем не бывало поздоровалась с мужчинами, оценив их красноречивые взгляды, и Василий безошибочно определил присутствие в ней Светлады. Погрустнел, вспоминая Ульяну. Мария была чем-то на нее похожа. Сказал, чтобы завязать разговор? - Любите острые ощущения? Я имею в виду мордобой, выбитые зубы, увечья, кровь. - Не то, чтобы люблю, - улыбнулась девушка понимающе, умащиваясь на заднем сидении, - но и не сторонюсь. Кстати, тот же вопрос я могла бы адресовать и вам. - Что вы имеете в виду? - озадачился Василий. - Разве вы руководите "чистилищем" не ради острых ощущений? Ради чего еще человек может так долго заниматься опасным делом, практически не дающим результатов? Василий c мрачным неудовольствием посмотрел на Стаса, и тот ответил честным открытым взглядом, говорящим, что он не делился с Марией своими догадками об увлечениях учителя. - Откуда вы знаете, что я руковожу "чистилищем"? И почему вы считаете, что его деятельность не дает результатов? - Ваши вопросы уже предполагают ответы, Василий Никифирович, - сморщила носик Мария. - И не смотрите на Стаса столь многообещающе, он мне о вас ничего не рассказывал. Но ответьте на один простой вопрос: вам не кажется, что "чистилище" работает слишком спокойно? Василий выехал на Садовое кольцо, увеличил скорость, обдумывая ответ. - Объяснитесь. - Извольте. Десять лет вашей ККК занимаются такие нехилые конторы, как МВД, ГУБО* и Федеральная служба безопасности, и - ничего! Вы живы, провалов практически не бывает, никого из "чистильщиков" не поймали, не убили, лично вас до сих пор не вычислили... Вам это не кажется удивительным? ________________________ * ГУБО - Главное управление по борьбе с организованной преступностью. ________________________ - Кажется, - после длительного молчания признался Василий. - Хотя с другой стороны все вполне можно объяснить профессионализмом сотрудников "чистилища". Но допустим вы правы, что из этого следует? - Одно из двух. Либо вам кто-то здорово помогает, либо вы находитесь в узле чьих-то программ, допускающих долговременность такой незаконной организации, как "чистилище". - Чьих программ? - Иерархов, разумеется. Угрозами Германа Довлатовича пренебрегать конечно не следует, но и переоценивать его значимость не стоит. - Кто вы? С кем я сейчас разговариваю? Со Светладой? - Самую малость, - засмеялась девушка. - Больше с Машкой, избалованной дочкой крутого родителя. А что? Не привыкли разговаривать с такими девчонками на равных? - Да нет, - улыбнулся и Василий, - но не каждая девчонка говорит старшим дерзости и неприятные вещи. Уж не вы ли нам помогаете? Я имею в виду инфарха. - Нет, не мы, - посерезнела Мария. - Я не знаю, кто. Но вам стоит задуматься над вопросом: кому выгодна деятельность "чистилища" в нынешнее смутное время. Несколько минут ехали молча. Потом Василий перевел разговор на другую тему: - Стас вам рассказывал о последнем нашем походе в "розу"? В какой мир мы попали, по-вашему? - Судя по встрече с Асатом тхабс переместил вас в еще одну "запрещенную реальность", подвергшуюся и_з_м_е_н_е_н_и_ю. Я знаю, что Конкере экспериментировал с такими мирами, выводя новые разумные породы существ путем трансформации тупиковых, но куда именно вас занесло, определить по рассказу не могу. Чтобы это сделать, надо посмотреть, но для этого вам необходимо взять меня с собой. - Возьмем, - пообещал Василий, сворачивая к Лужникам. - Об этом мы поговорим отдельно. Ты все помнишь? - оглянулся он на Стаса. Тот молча кивнул. - Тогда иди. Ни пуха... - К черту! Стас и Мария вылезли из машины и пошли к центральному входу на территорию комплекса. Василий посмотрел, как их ведут профи Соколова, остался доволен и вылез сам. Он чувствовал, что предстоит драться, только не знал - с кем. Помост, устланный ковром-татами, метровой высоты железная сетка, окружающая десятигранник боевой площадки, пятьдесят столиков для особо важных персон вокруг помоста, четырехсторонний амфитеатр за пределами "особо важной" смотровой зоны - таков зал дворца спорта в Лужниках, предназначенный для выяснения отношений между соискателями главного приза чемпионата. Из удовольствий, кроме самого зрелища, - шампанское, бутерброды, фрукты, напитки, плюс непременный тотализатор. И уйма болельщиков, переживающих за своих кумиров. Стас в такой обстановке выступал уже не однажды, поэтому выйти в первый раз на помост не оробел. Нашел глазами Марию, помахавшую ему рукой, и тут же "ушел" в концентрацию, отбросив все посторонние мысли и подавив эмоции. Первым его соперником жребий определил стодесятикилограммового украинца Олега Кирьяка, охранника из личной гвардии украинского президента, бывшего морского пехотинца, приверженца боевого самбо. Весил Стас на двадцать килограммов меньше, но вес спортсмена в подобных боях никогда не был решающим фактором победы, и переживать по этому поводу не стоило. Хотя, надо признаться, выглядел Кирьяк устрашающе: эдакая волосатая туша с буграми мускулов, с рукамилопатами, короткой могучей шеей и толстыми ногами. Он был на голову ниже Стаса, но и это обстоятельство нельзя было отнести к преимуществу или к недостатку бойца. Все, как всегда, решало мастерство, а не физические данные. Перечислив титулы соперников (список побед Кирьяка был впятеро длинее, чем у Стаса), судья с возгласом "хаджимэ!" дал отмашку, и Кирьяк попер на Котова, как танк, выставив вперед руки со слегка согнутыми пальцами. Стас, облаченный в отличие от почти голого соперника в черное кимоно, ждал его до последнего мгновения в оптимально свободной позе, имеющей в ниндзюцу название кикэн тай. Эта поза подразумевала нефиксированность бедер и плеч в момент нанесения удара, а также небольшой наклон корпуса вслед выполняемому движению, что позволяет максимально использовать силу инерции тела. Он просто стоял и ждал, что на трибунах было воспринято, как оцепенение потерявшего волю к победе молокососа, и отмечено улюлюканием и свистом. Но свист моментально стих, как только Кирьяк достиг соперника и промахнулся, нанося круговой удар правой рукой, а левой норовя ухватить Стаса за шею. Однако Стаса на том месте не оказалось, он был уже за спиной украинца, недоуменно ворочающего шеей и не видящего противника. Развернувшись, украинец снова пошел в атаку, и вдруг сунулся головой вперед в татами. И не встал. Стас, пропустив тушу мимо, нанес ему лишь один удар - локтем в основание шеи, так называемый суки кэн в кейтю*. Этого оказалось достаточно, чтобы Кирьяк, чемпион Европы по самбо, финалист трех Абсолютных чемпионатов мира, пришел в себя только через несколько минут. ________________________ * Кейтю - точка поражения, связки шеи сзади. ________________________ Зал снова взорвался свистом, топотом, криками и аплодисментами. С одной стороны зрители были недовольны, не увидев боя и не получив того удовольствия, на какое рассчитывали, с другой - оценили победителя по достоинству. Оглядывая зал, Стас встретил чей-то тяжелый, неприязненный взгляд, мгновенно "ощетинился", но человека, бросившего на него этот взгляд, определить не успел. Тот или отвернулся, или заблокировал передачу эмоций. Поклонившись, Стас сошел с помоста и отправился в раздевалку в сопровождении тренера Такэды, не сказавшего ни слова, только легонько сжавшего плечо. Следующего боя пришлось ждать два с половиной часа, пока не отработали все двадцать пар предварительного рейтингового турнира. Из сорока участников отсеялись двадцать, которым теперь предстояло сократить число претендентов до десяти. Прошлогодний чемпион мира в предварительных состязаниях не участвовал, он готовился к супербоям.. Стас отдыхал и смотрел бои вместе с Марией. Василия они не видели, но чувствовали, что тот где-то рядом. Девушка выглядела задумчивой и тихой, зрелище ей не очень нравилось, красивых схваток почти не случалось, зато в изобилии присутствовали, как и предупреждал старший Котов, выбитые зубы, сломанные ребра и носы, разбитые физиономии. Правда, серьезных увечий все-таки не наблюдалось, класс участников боев позволял им избегать опасных для жизни травм. Разговаривали во время схваток мало, хотя на помост Мария особенно и не смотрела. Было заметно, что она о чем-то размышляет, а может быть, прислушивается к разговорам вокруг. И еще Стас обратил внимание на то, что никто из сидящих рядом и сверху мужчин, разгоряченных "обалденным" спектаклем боевых искусств, словно не замечает Марии, красота и вызывающая женственность которой обычно действовала на парней, как красная тряпка на быка. Видимо, она отгородилась от всех, кроме Стаса, "накидкой невидимости". Следующим соперником Котова был трехкратный чемпион мира по боям без правил, абсолютный чемпион США по каратэ-кекусинкай Джерри Чарльз Харрис, гигант ростом в сто девяносто пять сантиметров и весто под сто двадцать килограммов. Этот противник был уже посерьезней самоуверенного Кирьяка, потому что мастером оказался очень высокого класса и двигался по площадке легко, несмотря на громадную массу. К счастью, Стас к л_ю_б_о_м_у поединку готовился с исключительной добросовестностью, и к тому тоже, за долгие годы тренировок под руководством дяди усвоив истину, что противника надо уважать. Поэтому и после боя с Кирьяком он не расслабился, не понадеялся на привычное русское "авось": авось повезет. Минутный сеанс медитации перед схваткой позволил ему сосредоточиться на "состоянии пустоты", и теперь он был готов мгновенно реагировать на любое движение противника. Харрис был очень хорош. Он не стал ходить по рингу, как это показывают в фильмах, играть мускулами, подзывать соперника пальцем, призывать публику хлопать, а сразу пошел в атаку в стиле кекусинкай: удар правой ногой по голени - прямой удар правой рукой - боковой удар левой рукой в лицо - поворот - удар локтем в грудь - поворот - блок. Все это было проделано в хорошем темпе, плавно и красиво, связка могла бы достичь цели, если бы Стас ждал противника на месте. Но опять-таки его там уже не было. Он просто сделал ирими - "вхождение", то есть ушел с линии атаки партнера, нанес ему два удара - левой рукой в бок и правой в лицо, и остановился, сохраняя "состояние пустоты". Формула Дао: нет никакой двойственности, нет никакой борьбы, нет никакого противника, есть только действия собственного духа в гармонии с духом Вселенной, - перестала быть для Стаса просто философской догмой, а вошла в плоть и кровь, поэтому он не сражался, а просто "восстанавливал гармонию" в данной области пространства. Джерри Харрис, пропустив неожиданно чувствительные удары, отлетел в сторону и круто развернулся, обнаруживая соперника сзади. Снова кинулся вперед, н_а_р_а_б_о_т_а_н_н_о, автоматически реагируя на расслабленную свободную позу Стаса. Прямой удар левой ногой в живот - боковой удар в лицо правой ногой - поворот спиной к противнику - правая нога пошла к левой - удар ногой в грудь (отличный хидари гэдан уширо гэри каагэ). Но вся комбинация снова ушла в воздух, не затронув партнера. Не блокируя удары (в кунгфу, тайцзи и ниндзюцу нет классических блоков, а в русбое они весьма специфичны - являются одновременно и ударами), Стас уклонился, подхватил изнутри ногу Харриса и легко свалил его влево, используя инерцию удара. Зал взорвался аплодисментами, поощряя бойцов. Харрис вскочил, с недоумением глядя на обманчиво расслабленного соперника, но времени на оценку ситуации у него не было, поменять систему боя, которой он владел, он не мог,а она требовала действовать в определенном ключе, и американец опять бросился в атаку, демонстрируя красивую и довольно редкую связку приемов с чередованием прыжков, уклонов, ударов руками, ногами и локтями. Понимая, что бой таким образом может длиться долго, на радость болельщикам, Стас перешел в т_е_м_п, выпав из поля зрения Харриса, зашел сбоку и нанес несильный, но точный кити кэн - удар ребром ладони по точке поражения сефу*. Американец сделал по инерции два шага вперед и завалился на бок, подогнув руки. Бой закончился. ________________________ * Сефу - точка поражения на боковой стороне шеи. ________________________ Но, как оказалось, не закончилось испытание Стаса. Спасло его то, что он не сразу вышел из состояния боевого транса и успел уловить "ветер смерти" - с_а_к_к_и. Нырнул в т_е_м_п. Время послушно замедлило бег. И тогда Стас увидел неспешно (с его точки зрения) летящий в него откуда-то с трибуны нож. Перевернувшись два раза (бросал его мастер!), нож достиг груди Стаса точно в области сердца, и Стас не стал рисковать с его ловлей, хотя со стороны это выглядело бы классно, а просто ударил ребром ладони по рукояти, сбивая нож вниз. Нож сочно вонзился в помост, пронзив татами. Зрители хлопали в ладоши, кричали, гудели, смеялись, еще не понимая, что произошло, а слева от входа в зал уже началось какое-то движение, побежали вокруг помоста люди, всколыхнулась цепочка омоновцев, окружавшая помост. Это заработала система охраны Вени Соколова, одновременно с Василием оценившего ситуацию. - Уходи! - донесся откуда-то голос Котова. Однако Стас, почему-то з_н_а_я, что больше инцидентов не будет, дождался объявления рефери, что он победил, и только тогда сошел с помоста. Мария прибежала в раздевалку через две минуты, возбужденная и встревоженная. Потом пришел Василий, оглядел спокойно сидящего на скамье Стаса и улыбнулся. - Не потерял желания идти дальше? Стас слабо улыбнулся в ответ, качнул головой. - Как малый ребенок, - сердито проговорила Мария. - Совершенно не хочет слушать разумные советы. Говорит: влез по горло, лезь и по уши. - Правильно говорит. - Метателя нашли? - спросил Стас. - Ушел, - помрачнел Василий. - Опытный, гад. Бросил и мгновенно отступил. Ладно, я пошел, отдыхай, мойся. У тебя еще два выхода остались? - Скорее всего три. - Мы возьмем зал плотнее, но и ты смотри в оба. Василий ушел. Мария посмотрела на отрешенное лицо молодого человека, подсела ближе, провела пальцем по щеке. - Воин, ты рискуешь. Стас посмотрел ей в глаза, вдруг обнял и поцеловал, не обращая внимания на присутствие тренера, невозмутимо отвернувшегося в этот момент. Третий бой - с бразильцем Робертом Леонардо, фаворитом чемпионата, мастером джиуджитсу (двадцать восемь лет, девяносто шесть килограммов, сто девяносто сантиметров росту, двухкратный победитель Бескомпромиссных боев Южной Америки, чемпион мира по джиуджитсу), Стас провел так же собранно и целеустремленно, как и первые два боя. Смуглый, цепкий, сильный бразилец обладал змеиной пластикой и весь бой построил на захватах, болевых контролях и бросках, что впрочем неожиданностью для Стаса не стало. Он мог бы закончить бой уже в первые пять минут, используя ударную технику русбоя, но предпочел ответить тем же и продемонстрировал такую великолепную смесь приемов дзюдо, айкидо и тайдзюцу, что зал ревел и бесновался на протяжении всей схватки. Бразильцу удалось провести два броска, Стасу восемь, после чего он "задушил" его ногами, удержав на спине до тех пор, пока Леонардо не заколотил рукой по ковру. Стас отпустил противника, и тут случилось неожиданное. Бразилец вдруг кинулся на сетку, исступленно заколотил по ней кулаками, начал биться головой об пол, схватился за горло, упал навзничь и затрясся в эпилептическом припадке. Стас первым догадался, в чем дело. Оттолкнув судью, подскочил к упавшему и, сунув пальцы ему в рот, вытянул из горла проглоченный язык. Бразилец расслабился, затих, потерял сознание, но вскоре пришел в себя. - Еще пять секунд - и был бы труп! - констатировал кто-то из русских судей, выскочивших на помост. - Повезло парню. Спасибо, победитель. - обратился он к Стасу. - Спас ты его, однако. Стас кивнул, считая, что повезло обоим. Если бы бразилец умер, он себе этого бы не простил. За выход в финал боролись четверо. Пятый полуфиналист, второй бразилец, одолевший три круга соревнований, получив сотрясение мозга и перелом ключицы, из дальнейшей борьбы выбыл. Таким образом и сложились две пары полуфиналистов. Стас выходил на помост в последней паре. Ему достался невысокий, но жилистый и очень "моторный" махачкалинец Магометхан Каримов, чемпион Евразии, двукратный абсолютный чемпион России по дзюдо. Он почти не уступал Стасу в классе, владел кроме дзюдо русбоем и самбо, да и двигался с ошеломляющей бвстротой, но все же т_е_м_п_а Стаса не выдерживал и зачастую проваливался в атаках, героически держа удары в корпус и в голову. Кончилось все тем, что Стас, доверившись подсознанию "пустоты", предоставив действовать "божественному", в одной из встречных атак провел прием-удар (тин кэн*) с "выбросом силы" (тикара-но даси-ката), и Каримов вылетел с помоста через сетку. Обратно на ковер он уже не поднялся. ________________________ * Тин кэн - удар пятью пальцами. ________________________ Финальный бой с дагестанцем Рустамом Хулибовым Стас выиграл буквально за минуту. Низкорослый и мускулистый, но слишком малоподвижный каратэк практически ничего не показал, кроме двух ударов ногой, и, пропустив удар костяшками пальцев в висок, потерял сознание. Видимо, он надеялся на свою массу - весил дагестанец сто тридцать шесть килограммов - и непробиваемость мышечного каркаса. Стас даже испытал нечто вроде разочарования, приготовившись к серьезному поединку. О разочаровании же зрителей и вовсе говорить не приходилось. Свист после окончания боя в зале стоял оглушительный. Получив пояс чемпиона, Стас ушел в раздевалку, оставаясь в состоянии меоза. Однако в этот вечер больше ничего не произошло. Только у выхода чемпиона со свитой догнал вице-президент Совета по абсолютным поединкам и сообщил расписание супербоев. Супербои между четырьмя чемпионами мира и континентов: Стасом, Игорем Вовколаковым, прошлогодним чемпионом мира, перуанцем Рикардо Родригесом и знаменитым пятикратным чемпионом мира по каратэ японцем Сотоякудзавой, должны были состояться на следующий день в Конгресс-холле. Вез домой Стаса Василий, предварительно высадив уставшую Марию возле ее дома. Их сопровождал микро-автобус с телохранителями Юрьева, которые держались поодаль и уже не пытались отбирать объект охраны у "конкурирующей фирмы". - Задержали бросившего нож? - задал Стас мучивший его вопрос, когда Котовы поднялись в свою новую квартиру на седьмом этаже. - Нет, - ответил рассеянно-озабоченный Василий. - По версии Вени это был кто-то из бойцов, дожидавшихся своей очереди. Нож прилетел из их сектора, а когда парни Соколова бросились к выходу из зала, им показалось, что кто-то скрылся в раздевалке. - Проверили? - Конечно, проверили, но там находилось человек восемь, тренеры и бойцы, пойди определи, кто кидал. Между прочим, среди них были и оба твоих будущих партнера по супербоям. Так что будь осторожен. И прими один неожиданный совет: не иди на добивание соперника, как бы ни хотелось закончить поединок. Как говорится, не бей лежачего. - У Такэды есть по