1. Я прежде девушку любил. $

Я прежде девушку любил, И до сих пор люблю, И никогда б я не забыл Нел славную мою. Красавиц много видел я, Им не было числа, Но только милая моя Скромна и так мила. Красавицы мне нравятся, Признаюсь в этом всем, Но коль иным не славятся, Что толку в их красе? Нигде нет личика нежней, И истина видна, Что репутация у ней Не ведала пятна. На платье простенький узор, Опрятна и скромна, Но что всегда так манит взор, Когда идет она? Цветистый шелк и взгляд пустой Заденут сердце вскользь, Но скромность вместе с чистотой Пробьют его насквозь. Вот чем мне нравится она, Вот что чарует в ней. Она одна и лишь одна Царит в душе моей.

2. Песня, сочиненная в августе. *

I Шумят ветра, пришла пора Осенней неги сладкой. Среди цветов, среди лугов Порхает куропатка. Уж спеет рожь и день погож - Для фермера отрада. Луна взошла и ночь светла, Тебя воспеть мне надо. II Среди болот кулик живет, А ржанка любит горы, А вальдшнеп лишь живет, где тишь, А цапля где просторы. Голубки дом в лесочке том, От троп людских беглянки. Орех - всегда приют дрозда, Шиповник - коноплянки. III Своей судьбой живет любой, И радость в том находит. Одни гурьбой или толпой, Другие порознь ходят. Пусть сгинет прочь, как утром ночь, Владычество тирана! И хищный гик, и жертвы вскрик, Подбитых крыльев рана! IV А над рекой царит покой. И ласточки над гладью, Даль голуба, встают хлеба Зелено-желтой ратью. Пойдем с тобой своей тропой, В природе столько чар! Колосьев хруст, плодами куст Алеет, как пожар. V И нежный взор, и разговор, Луны безмолвной грусть, Тебя, обняв, к тебе припав, В любви я поклянусь. Как ждет цветок тепла поток, Ждет жатву фермер, сея, Так жду тебя с надеждой я, Моя лесная фея!

3. Я там мечтал, закрыв глаза.

Я там мечтал, закрыв глаза, Где к солнцу тянется цветок, Где льются птичьи голоса, Кристальный падает поток. Темнеет небо надо мною, Сквозь чащу ураган ревет, Деревья кроной вековою Качают буйно взад-вперед. Туманным было жизни утро. Блажен был радостей обман. Но вскоре буря безрассудно Их разметала как туман. Судьба-злодейка пошутила: Мне вместо блага зло дано, Надежд и радостей лишила, Но я не сломлен все равно.

4. За тем холмом река течет.$

Песня. I За тем холмом река течет, Средь пустоши постылой, И зимний день к концу идет, И я прощаюсь с милой. II И ветер западный сквозит, Дождь и просвета нет; Я Нэни нанести визит Спешу, накинув плед. III Мил и чарующ ее лик, Без ловких ухищрений; Типун тому пусть на язык, Кто опорочит Нэни. IV Прекрасна сердцем и лицом, Чиста и непорочна, Хоть платье вымокло при том, Я это знаю точно. V Простецкий парень - титул мой, Немногим я известен, Но к Нэни я хожу домой, И ей я интересен. VI Гроши - богатства все мои, Печально, без сомнений, Но все сокровища земли Отдал бы я за Нэни. VII Лорд старый вырастил быка, Доволен своим стадом, Но счастлив я, что плуг в руках И Нэни моя рядом. VIII Что небо мне преподнесет, Приму я без волнений, И в жизни нет иных забот, Лишь жить с любовью к Нэни.

5. Покаянная мысль в час раскаяния.

(Предназначалась для трагедии)

Закоренелый, прожженный злодей, Я бедолага, как и все пройдохи, Но сердце тает от невзгод людей, И тщетны мои искренние вздохи, Как вижу чад беспомощные лица, Как, человека честного поправ, Над бедами его тиран глумится За непокорный и свободный нрав. Жалею вас, несчастные из шаек, Кого благим ханжам жалеть грешно, Презренных и забытых попрошаек, Кого порок всегда тянул на дно. И добрыми, неверными друзьями, Подобно вам, я был отвергнут тоже, Как самый непотребный в этой яме! Меня талантом наделил Ты, Боже, Товарищей я превзошел немало, Но свой талант растратил я давно, Оставив позади обычных малых, В том, что Тобой естественно дано.

7. Отрывок.

Под вечер брел я полем, Когда всходил ячмень, Чтоб поразмыслить вволю, Я сел на старый пень: Пред мною Эйр старый Журча, к морям бежал, И крыльев шум усталый Над берегом дрожал.

10. Зима.

I И запад слал нам зимний шквал, Земля смешалась с небом, И север выл, собрав свой пыл, И дождь слепил со снегом. Неслась река, и берега Исчезли в одночасье. И птица, зверь, в лесах теперь Укрылись от ненастья. II И буря зла, на небе мгла, И зимний день унылый; Кому-то дрожь, а мне пригож, Как майский вечер милый. Мне бури вой - души покой, Печальны мои дни, Лес обнажен и, мнится, он Судьбе моей сродни. III Всевышний Бог, Твой план не плох, Нас испытать побольше; Так дай же срок пройти урок, Да будет Твоя воля! Мои мечты, коль сможешь Ты На просьбу отозваться, Когда пути мне не пройти, Позволь мне отказаться!

11. Живет девчонка за рекой.

Живет девчонка за рекой, Не описать ее лица. Нет краше девушки такой. У ней блестящие глаза. Милее утренней зари, Как Феб, окрасив небеса, На капельках росы горит. У ней блестящие глаза. Стройна, как ясень молодой, Там, где прибрежная коса, Омытый свежею водой. У ней блестящие глаза. Она невинна, как бутон, На чьих листах дрожит роса. Раскрылся ранним утром он. У ней блестящие глаза. Ее же облик - май весной, Под вечер Феба полоса И щебет птиц в глуши лесной. У ней блестящие глаза. Ее волос туман хмельной, Что с гор спустился на леса Вслед за дождливой пеленой. У ней блестящие глаза. Ее чело, как солнца луч, Когда уже прошла гроза, Как радуга меж темных туч. У ней блестящие глаза. Ее румянец на щеках, Как роз цветущая краса, Что на тернистых стебельках. У ней блестящие глаза. Ее зубов полночный снег, Когда до утра пол часа, Журчит ручьем он к устью рек. У ней блестящие глаза. Ее вишневые уста Манят отведать чудеса, И искушают неспроста. У ней блестящие глаза. Ее дыханье - легкий бриз Над полем спелого овса, Когда уж Феб спустился вниз. У ней блестящие глаза. Ее же голос нежно тих, Как птиц вечерних голоса, Когда по гнездам братья их. У ней блестящие глаза. Мне мил не взгляд с шальным огнем, Не королевская краса, Но разум, что сияет в нем. У ней блестящие глаза.

12. Крушение надежд.

I Блажен господь! Как ты суров И от твоих разгромных слов Империи падут! И я твоих жестоких слуг Министров Горестей и Мук Приветствую вас тут. Гляжу отчаянно вполне На стрел стальные жала, Одна пронзила сердце мне И в сердце задрожала. Пусть тучи мрачные гнетут, Мне буря не страшна, Хотя сгущает темноту Над головой она. II Владыка злых и мрачных сил, Нам жизни миг бывает мил, Услышь молитву ты! Не трепещу я от испуга, Нужна твоя поддержка друга, Избегнуть суеты. Когда душа, устав от мук, Сей мир покинет махом, Замрет усталый сердца стук И станет тело прахом. И нет ни страха, ни слезы В безмолвии лица, И возвратится блудный сын В объятия творца.

13. Молитва перед смертью.

I Причина страхов и надежд, Которой не познать! Перед тобой в урочный час Я вынужден предстать. II Когда я в жизни избирал Тернистые пути, То кто-то громко выражал Протест в моей груди. III Господь, Ты наделил меня Страстями дикой силы, Когда б их часто слушал я, Свели б они в могилу. IV Когда же смертный человек По чести жить отвык, Ты, Всеблагой, из века в век Во тьме скрываешь лик. V И, если я грешил когда, За это я в ответе. Но ты Благой; а доброта Прощает все на свете.

14. Строфы по тому же поводу.

Как тяжко покидать земную сцену. Ужель полна она таких прекрасных грез? Лишь капля радости среди измены, Лишь солнца луч средь непрерывных гроз. Тревожит душу совести вопрос Иль смерти логово убогое? Из-за грехов моих мой страх возрос И трепещу прогневить бога я. И надо мной его десница строгая. Сказал бы я: "Грехи мои прости!" И обещаю, больше не солгу. Но стоит мне здоровье обрести, Я вновь у добродетели в долгу, Опять стезею глупости бегу, Опять в чести не человек, а зверь. И как я милости просить могу, Ведь божью милость я забыл теперь И распахнул для искушенья дверь. О, всей земли Великий Господин! Посмел бы я свой взор к тебе поднять, Покончит с бурей твой кивок один И обратит морские волны вспять. И мощь Твоя поможет мне опять Держать в узде неистовую страсть, Ее поток по руслу направлять, Но вижу, сил мне может не достать. О, помоги, Божественная Власть!

15. Молитва, написанная под влиянием мучительной боли.

О, Ты, который так велик! Чтоб чтить меня вниманьем, Однако обращаешь лик Ко всем земным деяньям. Твое творенье пред тобой, В страданиях и боли, Я знаю, что недуг любой Твоей подвластен воле. Уверен, гнева и угроз Нет в помыслах Твоих. Избавь глаза мои от слез, Иль смерть закроет их. И, если суждено судьбой, Я вынужден страдать, И крест, возложенный Тобой, Нести и не роптать.

16. Судьба-злодейка пошутила.

Судьба-злодейка пошутила: Мне вместо блага зло дано, Любимой и друзей лишила, Но я не сломлен все равно. Я буду жить благоразумно, И коль мне счастья не видать, Тогда пусть беды грянут шумно: Без страха выйду их встречать.

17. Безжалостный порыв судьбы.

Безжалостный порыв судьбы Все листья оборвал! Безжалостный порыв судьбы Все листья оборвал! Мой стебель вился в небеса И цвет мой бушевал. Спадала свежая роса, Луч солнца пригревал. Но оборвал мой вешний цвет Судьбы суровый шквал. Но оборвал мой вешний цвет Судьбы суровый шквал.

19. Первый псалом.

Любой, в сей жизни, где б ни был, Имеет счастье впрок, На путь греха кто не вступил И не вкусил порок. Гордыни кто не знал слепой С презрительным лицом, Кто со смиренною мольбой Предстал перед Творцом. Он расцветет как дерева, Что осеняют реки: Вверху - обильная листва, А снизу - корень крепкий. Но тот, чей цвет зачал порок, Пусть будет свергнут в прах, Лишенный корня стебелек В неистовых ветрах. Бог дал покой и мир на век, Но возгласил взамен: Не будет грешный человек Во истину блажен.

20. Первые шесть стихов 90 псалма.

Господь, первейший из друзей Всего людского рода! И под десницею Твоей Прибежище народа! Пред тем, как взмыли гор хребты Под творческой рукой, И перед тем, как создал Ты Огромный шар земной. Та Власть, что прежде берегла Гармонию вселенной, С былых времен всегда была Извечно неизменной. Та пропасть бесконечных лет, Что кажется нам страшной, Перед Тобою - лишь момент, Ушедший день вчерашний. И повелением Твоим Все люди рождены. Ты снова возвещаешь им: "Вернитесь в тлен сыны!" Ты их лишаешь на века Забот во сне глубоком, Ты их сметаешь, как река, Стремительным потоком. Они - как утренний цветок, Сияют красотой. Под вечер он уже поблек - Поникший и сухой.

22. Монтгомери Пегги. $

Когда бы плед я постелил На вереск под луною, То я вдвойне бы счастлив был, Была бы Пег со мною. Когда ревет свирепый шквал И липнет мокрый снег, В объятьях я бы согревал Мою родную Пэг. Будь я бароном на коне, С проворных слуг отрядом, Все это в радость было б мне, Была бы Пегги рядом.

23. Джон Ячменное Зерно. *

Примечание переводчика

Раз три восточных короля Торжественно клялись, Что Джон Ячменное Зерно Свою окончит жизнь. И плугом Джона закопав В могилу глубоко, Взвалили тяжкий ком земли Над головой его. Но дружная пришла весна, Опять дожди пошли, И Джон, назло своим врагам, Поднялся из земли. От знойных солнечных лучей Окреп он, возмужал. Врагам грозил он головой Покрытой сотней жал. Нежданно осень подошла. Джон стал бледнеть, сникать, И сгорбилась его спина, Он начал увядать. Он наклонялся с каждым днем Под тяжестью зерна. Враги решили: час настал Отмстить за все сполна. Оружьем длинным и косым Свалили его с ног, И, как разбойника связав, Отправили в острог. Там наземь скинули его И стали больно бить, Потом кидали на ветру И понесли топить. Но даже в яме по края Наполненной водой, Где утопал наш бедный Джон, Не ждал его покой. И вывалив его на пол, Чтоб больше сделать зла, Его принялись ворошить Пока в нем жизнь была. Сгорел в пылающем огне Весь мозг его костей. А мельник сделал всех больней- Растер меж двух камней! Из сердца взяли кровь его И стали пить как зелье, И с каждой чашей круговой Вскипало вновь веселье. Был Джон Ячменное Зерно Храбрец, смышленый малый, А кровь его всегда в сердцах Отвагу подымала. Любой, отведавши его Со скорбью разлучится, Он заставляет и вдову Беспечно веселиться. Поднимем же за Джона тост! Пусть плоть его умрет, Но дух в Шотландии всегда В потомках пусть живет!

26. Раскаяние.

Из бед, что нарушают наш покой, Терзают душу, разрушают разум, Нет хуже, без сомнения, такой, Что грех в нас сеет, не моргнувши глазом Ну, а когда расклад вещей иной, К которым разум вовсе не причастен, То безрассудство здесь всему виной, Оно - причина всех твоих несчастий. И совести укоры непреклонны За беды, что мы походя взвалили На души юных и неискушенных, Которые так нежно нас любили. Что говорить, ведь и любовь сама Причина их мучений и несчастий, Кипящий ад! Она сведет с ума Не сыщешь плетки хлестче и ужасней. Живет ли человек, который смог, Все ужасы изведав преступленья, Кипящих мыслей обуздать поток, Встав на стезю благого исправленья? Премного счастлив человек такой Своей великодушною душой!

27. Я вам не священник. Песня.$

I Я вам не священник, твердящий молитвы, Я вам не политик, не воин для битвы, Не строящий планы делец хитроватый, Мои все заботы - в бутыли пузатой. II Нет зависти к пэру, ему мой поклон; Презренья к крестьянину, хоть он склонен; Друзей закадычных шальная орава, И в этой бутыли - забота и слава. III Вот скачет помещик с собратом коньком, Процентщик дрожит над своим кошельком, В таверне корона качнулась над дверью, К пузатой бутыли я полон доверья. IV Случилось супруге навеки уснуть, Ну как после церкви ее помянуть? Старик Соломон подсказал мне ответ: В пузатой бутыли - лекарство от бед. V Однажды задумал затеять я дело, Письмо известило, что я разорен, Но старый дружок вдруг ко мне завалился, Со славной бутылью забот я лишился. VI "В заботах блаженство",- поэт возгласил, * Юнг.Ночные думы. Не помню, как звали, но в черном ходил. И я соглашаюсь с педантом известным: Обнявшись с бутылью с напитком небесным. VII Строфа, добавленная в масонской ложе. Собрались мы с полными кружками тут, Обряды масонские пусть обождут, И рыцари веры квадрата и круга Пузатой бутылью излечат пусть друга.

28A. Трактирщику из Тарболтона.

Лежит здесь с прочею фигнею А.Мэнсон с вечной болтовнею.

29. Разорившийся фермер.$

Вот солнце зашло за рекой, Все люди спешат на покой, Лишь мне надежды никакой Забыть печаль и горе. Богач опочил крепким сном, Хоть вьюги ревут за окном, Бедняк мечтает об одном, Когда же смолкнет буря. Спит милая сердцу жена, На время забот лишена, Красы и юности полна, Каких не станет вскоре. Малышки у ней на руках, Нет страха в их кротких сердцах, Но из-за этих милых птах Душа кипит, как море. Когда-то в тот благостный год, Я мог их спасти от невзгод, Но нынче жизнь - плохой оплот, Я вновь с судьбою в ссоре. Покоя, покоя мне нет! Блажен для меня смерти плед! Как уберечь мне их от бед? Куда им деться вскоре? Куда же, куда мне свернуть? Суров и безрадостен путь, И в мире покоя ничуть Мне не изведать вскоре.

30. Мэри Морисон.

О, Мэри, к своему оконцу Ты в час урочный подойди, Своей улыбкой, словно солнцем, Беднягу щедро награди. Как счастлив был я в ожидании, Усталый раб, забывший сон, Когда б наградой за страданья Была бы Мэри Морисон! Вчера трепещущей струной Зал разбудил тот танец шумный, И ты в мечтах была со мной, А я сидел, как неразумный. Был этот бал прекрасен очень, И тост был мной произнесен, Вздохнув, сказал я между прочим: "Нет, вы не Мэри Морисон". О, Мэри, не нарушь покоя, Кто за тебя на смерть готов, Чье преступленье лишь такое: К тебе безмерная любовь! В любовь ответную когда Уже не смеет верить он, Не может дерзкой быть мечта, Мечта о Мэри Морисон.

II. Стихотворения 1784-1785: Мосгил

31. Эпитафия моему другу и другу моего отца, Вильяму Муру из Тарболтона.

Лежит здесь честный человек, Пусть душу Бог хранит во век. И друг людей, и правды друг, И зрелый ум, и юный дух. Едва ль сыскать сердца добрей, Едва ль сыскать главу мудрей. Есть мир иной - он с Богом рядом, А нет - он в этом жил, как надо.

32. Эпитафия известному старосте. *

Сапожник отбыл в мир иной, Конечно, прямо в ад, Он там назначен Сатаной Завхозом, говорят.

33. Шумному спорщику. *

Уснул здесь Джеми навсегда. О, смерть, навел я справки, В твоих владеньях никогда Такой не знали шавки.

34. Эпитафия на Джони Малыша. *

Hic jacet Wee Johnie. Здесь лежит Малыш Джони. (лат.) Прочтя, подумать не спеши, Что здесь схоронен Джон; Здесь только тело, а души Он в жизни был лишен.

35. Эпитафия отцу.

Сотри слезу и голову склони: Здесь покоится любящий супруг, Здесь завершил свои земные дни И ласковый отец и верный друг. Чье сердце и без страха и укора, Чье сердце чуяло людскую боль, Гроза врагам, а для друзей - опора, "Учил добру порок его любой".

36. Эпитафия Р.А. эсквайру.

О, путник, знай, как чтимо и любимо Среди живущих ныне это имя. Не нужно слов, кто знал его не мало, Теплее сердца Смерть не охлаждала.

39. Обращение к Очень Хорошим или Слишком Праведным.

"Мой сын, вот правил всех венец, Прими их так, как можешь, Что слишком праведный - глупец, И слишком мудрый тоже. В любом отборнейшем зерне Имеются плевелы. Нельзя судить людей вполне За не благое дело". Соломон - Экклезиаст,ч.VII ст.16 I О, вы, в ком благости печать, Ведущие беседы, Чье дело только подмечать Сучок в глазу соседа. Чья жизнь подобна жерновам, Вращаемым водою, Без устали, подобно вам, Шумит сама собою. II И, очевидно, что пока Волнует смертных мало, Что дверца Мудрости узка, Вход в Глупость - сквозь порталы. И я за их беспечный нрав, Огрехи и ошибки, В защиту доводы собрав, Не упрекаю шибко. III И ваш расклад, и их расклад Ни капли не сравнимы. Но бросьте мимолетный взгляд, В чем разница меж ними. По воле случая своей Вы чистотой гордитесь, И, что еще всего верней, Надежнее таитесь. IV Когда сердечный перестук То смолкнет, то забьется, Галоп извечный нам не вдруг Замедлить удается. Легко скользим мы по волнам, Теченье с ветром в спину. Когда ж они навстречу нам, Иную зрим картину. V Вот Шут, а вот Болтун сидит, Довольны целым миром, Пока их жизнь не превратит В Пьянчугу с Дебоширом. Остановитесь подсчитать Последствия такие, Что даже боязно сказать, Чертовски дорогие. VI За честь достойных светских дам, Что в кружевах шикарных, За непорочность их не дам Ни пенса в день базарный. Любимый парень, по словам, Причина их печали, Но я шепну на ухо вам, Что их не искушали. VII Вы на мужчин свой бросьте взгляд, На женщин подивитесь, Коль что-то сделано не в лад, Немного отвернитесь. Не ясен лишь один момент, Зачем им приключенья? И, как заметите, в них нет Ни капли сожаленья. VIII Кто создал сердце, только Он, И может нас проверить, Струны Он каждой знает тон, И скрип от каждой двери. О равновесии - молчать. Его нам не досталось. Что было - сможем подсчитать, Не сможем, что осталось.

41. Тарболтонские девушки.

Вот Пэгги с дальнего холма, Мы давние соседи. И лорд отец, она сама Определенно - леди. Вот Софи, справная вполне, И с щедрою судьбой, Кто не провел ни ночи с ней, Тот ухажер плохой. Коль вы успели выпить эля, То Мизи недурна. Мрачна, но может в самом деле Понравиться она. Когда вам скромность не по нраву, Ее сестрица Джени Могла б вам приглянуться, право, И в этом нет сомнений. Когда, взойдя на этот холм, Вам Бэсси повстречается, Она отвесит вам поклон И чинно распрощается. Таких красавиц не найдешь В обширнейшем владении, Где властвует король наш Джордж, И это Бэсси мнение.

44. Когда приеду в Стюарт Кайл.

Когда приеду в Стюарт Кайл, От мыслей нет покоя, Куда б ни шел и ни скакал, Любимая со мною. Когда ж приехал я в Мохлин, Отвергнув лихо беды, То сердце было взято в плен Моей мохлинской леди.

46. Милей, веселей я девчонки не знаю. Песня.

Милей, веселей я девчонки не знаю. Ее нежный вздох, как цветение мая, Касания губ упоительны очень. Она добродушная и боевая, И в танце кружится, улыбкой сверкая. Ее глаз сиянье, как вспышки средь ночи, Ее стройный стан, ее шейка резная, Ее блеск волос и кайма кружевная, Ее отточенная белая ножка, И что-то еще, коль подумать немножко, Что делает зимние ночи короче!!!

47.Послание Джону Ранкину с приложением нескольких стихов.

О, грубый, остроумный Ранкин, Душа любой веселой пьянки, По мненью многих, за гулянки И за мечты К чертям однажды спозаранку Помчишься ты. И озорные твои шутки, Где в развеселой прибаутке Святоши могут в полминутки Чертями стать, Их недостатки и проступки Как днем видать. О, лицемеры и паяцы! Святым одеждам не порваться! Под рясой черною таятся Пороки их. Они как ладана боятся Острот твоих. Подумай, грешник нечестивый, Кому вредишь ты, торопливый, Без мантии своей красивой И голубой, Они язычники, правдиво, Как мы с тобой. Прими рифмованной стряпни, Что я собрал за эти дни. Коль будет час, тогда черкни Когда-нибудь Прислать ту песню для меня Не позабудь. Ей богу, сердцу все постыло, И Муза крылья опустила, Ты знаешь, что плясать в полсилы Я не люблю. Пойду-ка послужу, друг милый, Я королю. Недавно я, забавы ради, Бродил с ружьишком, на ночь глядя, И куропатку я в засаде Подстерегал, И думал, о моей усладе Никто не знал. Бедняжка на земле простерта, Ее подбил я ради спорта, Не думал я, какого черта, Что донесут. Идут дела такого сорта В церковный суд. В записке сообщалось кратко, Что пала жертвой куропатка, Что я - причина беспорядка. Не стал я лгать, И штраф, увы, как мне ни гадко, Пришлось отдать. Ружьем, что бьет без промаха, И дробью с горстью пороха, Хвостом, куриным потрохом Клянусь я сам: Болотной дичи шороха С лихвой задам. Пора настала, скоро лето. Птенцы щебечут уж с рассвета, А я охотой занят где-то. Господь, прости! Меня б в Виргинию за это - Коров пасти! Им, право, есть чего стыдиться, Ведь за крыло подбитой птицы Монетой звонкой расплатиться Был должен я, И никуда уж не годится Их болтовня. И это все сведет с ума, Нет сил для рифмы и письма, Но нынче дел насущных - тьма, Лишь будь проворней. За сим, с почтением весьма, Слуга покорный.

48. Строчки, адресованные мистеру Джону Ранкину.

Однажды Смерть, скажи на милость, Покинуть этот мир стремилась В такой компании, что страх, Замаранной в больших грехах: Сутаны, рясы всех мастей, И воры всяческих статей, От тех, кто орденом маячит, До тех, по ком веревка плачет. Их видом Смерть пристыжена. Вздохнув, прошамкала она: "О, Боже, как это обидно, За ними дел моих не видно. Хотя б один презрел обман, Дабы украсить чертов клан". Взглянув с Адамова холма, Его увидела сама. "Клянусь, вот человек под стать!" И Ранкин перестал дышать.

49. Строчки, адресованные вышеупомянутому Дж. Ранкину на его письмо поэту о том, что одна местная девушка ждет от него ребенка.

Я чту законы, как бывало, Почти до самых пунктов малых, Но, к сожаленью, подкачала Одна статья. И за нее - пиши пропало, В ответе я. Ее нарушил я однажды, А может трижды или дважды, Но не испытывал я жажды Покой нарушить. А слухи, это знает каждый, Не надо слушать.

50. Строки, написанные Бернсом на смертном одре, Джону Ранкину из Эйршира и отправленные ему сразу же после смерти поэта.

Кто Ранкина воспел, уж неживой. Зеленый холм хранит его покой. Увы! Чертовский поворот такой.

56. Торговец Тэм.

Торговец Тэм однажды днем Смерть встретил на пути своем. Тэм был польщен такою встречей, И так же Смертью был замечен. Мешок он бодро опустил, Но тут его удар хватил. Радушью Тэма нет предела, Смерть с ним расстаться не хотела. И, стукнув древнею клюкой, Смерть забрала его домой.

57. Послание Джону Лапрейку, старому шотландскому барду.