Михаил Веллер. Свободу не подарят
Ночью в открытое окно слышны куранты Петропавловки. Восходят огни
разведанного моста, мазутным теплом судов и майским запахом акаций с
набережной омывается прокуренная комната.
Девчонки посапывают под тонкими одеялами, конспекты и курсовые белеют
на столах.
Лик Че Гевары проясняется на стене.
Утренние краски разводят сумерки; трещат-цвиринькают воробьи в
недвижной листве, свежесть тянет с залива.
Двадцать три года; старуха. Выгляжу все хуже. О чем ты мечтала в
тринадцать лет? И что было в семнадцать? С привычным спокойствием - в
зеркало. Не проснешься. Не заснешь. Выпяченный ротик аквариумной рыбки на
грязном тесте лица. Крючок. Рви губы. Больно. Мое. Дважды не будет. Он
хороший. Если б... Если б...
Коридоры, двери, комнаты спящего общежития.
Надя. Все слова, что придуманы. Надя. Такой большой холодный город.
Надя. Легче было носить миномет по топким зарослям. Надя. И колючки рвали
куртку и шкуру. Белое отребье, которому не нравится цвет шкур моего
народа. Не так все просто. Надя.
- Почему ты не отвечаешь мне, Надя?
- Не торопи меня, Симон.
- Через месяц я уезжаю, Надя.
- Дай мне еще немного подумать, Симон.
- Ты думала долго, Надя.
- Не торопи меня. Пожалуйста, не торопи меня...
- Скажи лучше сразу... Тебе трудно это, Надя?
- Это всегда трудно.
- У тебя будет хороший дом. Я буду хорошо зарабатывать. У меня не
будет других женщин, Надя.
- Я знаю...
- Тебе будет хорошо. Ты не будешь менять гражданство. Если тебе будет
плохо, ты вернешься в Союз, Надя.
- Я все знаю, Симон...
- Почему же ты ничего не говоришь, Надя?..
"Не могу написать даже, какое горе ты причинила нам с матерью своим
письмом. Неужели ты способна, чтоб твой муж был совсем чужой человек нашей
стране, всей нашей жизни? Неужели способна моя дочь бросить Родину ради
иностранца, уехать за границу? Всю жизнь мы с матерью трудились для блага
нашей страны, за нее я проливал кровь, и чтобы на старости лет дожить до
такого позора. Нет, этого не может быть, или ты не дочь мне".
Четверо суток идет авиа из Усолья-Сибирского.
Старые твердые руки с въевшейся металлической пылью. Тяжело отдыхают
в темноте на ситцевом пододеяльнике.
Шаги, шаги, километры, грязь, кровь, плита 82-мм миномета образца
1938 года. Дожди привалов. Покурить. Огонь. Хлопки уходящих мин. Зацепило.
Держись, Федя...
Еще месяц.
- Прощай, Надя.
- Прости, Симон...
Уж лучше бы...
Шаги, шаги, мили, грязь, кровь, ствол восьмидесятидвухмиллиметрового
миномета образца 1938 года. Дожди привалов. Покурить. Огонь. Хлопки
уходящих мин. Зацепило. Держись, Симон...
Уж лучше бы...
Еще два года.
- Атас! Грымза идет!
- Надежда Федоровна, я сегодня не выучил...
- Тема сегодняшнего урока: восстание Спартака.
Last-modified: Thu, 03 Jul 1997 10:00:22 GMT