167. С РАДУГОЙ
Манит меня игра
на арфе в недвижных тучах,
музыка золота и серебра
над вечным сияньем жгучим.
В скрещенье этих лучей двойных
я бы думы свои озвучил:
высокую облачность дней моих
с радугой на небесной круче;
тебя, негаснущий окоем, -
виденье ночей летучих,
твое отраженье в сердце моем,
мое устремленье к тучам.
Перевод Н. Горской
399
168. ДАЛЬШЕ, ЧЕМ Я
Последние вспышки заката,
за собой вы что увели?
все мое, что исчезло в небе,
все мое, что взяла земля,
все мои затонувшие корабли?..
Что за далью, в этой дали
дальше моря и неба,
дальше предельных пределов земли?
Дальше веков, что во мрак ушли,
дальше грядущих эпох,
дальше смертей и рождений,
распыленных в звездной пыли?
Дальше меня и моих озарений,
дальше снов, что быльем поросли,
дальше предбытия и небытия
моего - дальше моей неземли?
Дальше, чем я и мое ничто,
дальше, чем я в ничто - на мели
всех никуда, никогда и нигде,
дальше дали самой... и - дальше - вдали?
Перевод Н. Горской
401
169. СОСНЫ ВЕЧНОСТИ
На запоздалом рассвете
скоро и я в синеву,
за корабельную рощу,
к вечной сосне уплыву.
Нет, не под парусом белым.
Вынесет тело волной,
той молчаливой, что сменит
мертвую зыбь тишиной.
Там, где свидания вечны,
с солнцем сойдется звезда
и не пришедшего встретит
тот, от кого ни следа.
Будет нас пятеро равных
в сетке теней на свету.
Равенства голая сущность
все подведет под черту.
Из бесконечного вычесть
так же нельзя, как причесть.
Раз несущественна разность,
все остается как есть.
403
И чтоб душа не смолкала
в их отголоске морском,
вечные сосны сомкнутся
над первозданным песком.
Перевод А. Гелескула
405
170. ИЗВЕЧНЫЙ КАРМИН
Этот кармин не иссякнет,
кармин вечерних долин,
карминовая кантата
из глубины глубин.
В лиловой ночи необъятной
горит заката кармин;
рядом с рассветом красным
горит заката кармин;
рядом с лазурным полднем
горит заката кармин.
Заката карминные волны,
стойкой сосны рубин -
беспредельное умиранье
пламени средь руин.
В сердце, тоской объятом,
горит заката кармин;
в сердце карминно-красном
горит заката кармин;
в сердце бесстрастном
горит заката кармин.
407
Никогда не погаснет
небесный костер-исполин,
вечности яркая ясность
за пределом земных долин.
Перевод Н. Горский
409
171. ЛУЧШАЯ
НОЧЬ
Я успокаивал долго
и убаюкал как мог,
а соловей за стеною
даже к утру не замолк.
И над постелью звенели,
тая, как вешние льды,
самые синие звезды,
все переливы воды.
"Слышишь?" - я спрашивал. "Слышу,
голос, как дальний отлет,
сник и приблизился снова:
Как хорошо он поет!"
Можно ли было иначе
слышать разбуженный сад,
если душа отлетала,
силясь вернуться назад,
если с последним усильем
стало светлей и больней
видеть последнюю правду
и потерять себя в ней?
411
Можно ли было иначе
там, на исходе своем,
слышать уже ниоткуда
слитно со всем бытием?
перевод А. Гелескула
172. ДЕРЕВЬЯ-ЛЮДИ
С волнами мглы
пройдя сквозь густой шиповник
(были цветы нежны и круглы),
я прокрался под вечер
туда, где застыли стволы.
Одиночество было извечным,
был бесконечным немой простор.
Я деревом стал меж деревьев
и услышал их разговор.
Улетела последняя птица
из моего тайника,
только я остался в укрытье,
где клубились темные облака.
Я собой не хотел становиться -
я боялся вызвать их гнев,
как дерево чуждой породы
средь народа вольных дерев.
И они позабыли мой облик -
облик блуждающего ствола,
и, безликий, я долго слушал,
как беседа деревьев текла.
415
Я первой звезды дождался
и вышел на берег реки,
где играли лунные блики,
невесомые, как светляки.
Когда я к реке спускался,
деревья смотрели издалека.
Они обо мне догадались,
и меня забрала тоска.
Они обо мне говорили
сквозь опаловый зыбкий туман
я слышал их добрый шепот...
Как же им объяснить обман?
Как сказать, что я только путник,
что им совсем не родня?
И не смог я предать деревья,
что поверили вдруг в меня.
Знает полночная тишина,
как я с ними беседовал допоздна.
Перевод Н. Горской
417
173. САМЫЙ ПОДЛИННЫЙ
Как голос самой судьбы,
зовут петухи тоскливо,
и, сон раздвигая, люди
встают, как на край обрыва,
Когда обожгло зарею
разломы в сосновой кроне,
глаза он один не поднял,
далекий и посторонний.
Стихали слова вошедших,
и кротко сопели звери,
по-женски дохнуло дымом,
и даль распахнули двери.
И колос, вода и птица
яснели как на ладони,
но он не взглянул ни разу,
далекий и посторонний.
(Где видел теперь он воду
и птичий полет над нею,
откуда глядел он - навзничь,
как желтый сноп, цепенея?)
Но так и не подняв веки,
но так и не подав вести,
далекий и посторонний,
теперь на своем он месте.
(Он там начеку, простертый,
стоит, как река на шлюзе,
и жажда водою стала,
правдивейшей из иллюзий.)
Глаза он один не поднял
и, счеты сведя с судьбою,
навеки в себе остался
и стал наконец собою.
Перевод А. Гелескула
421
174. ВОПРОСЫ К ЖИВУЩЕМУ
Первый
С корнем внутренним рожден ты,
проходящий по каменьям?
Со своею почвой сплавлен
так же ты, как я с моею?
Странствующий вместе с ветром,
у тебя наружный корень?
Сон к тебе слетает, точно
к средоточью и опоре?
Второй
И тебе громады-тучи
груз свой на плечи кладут?
Солнце гасит головешки
также и в твоем саду?
Ни во что ты тоже ставишь
всю нездешнюю тщету?
Третий
(соснам-людям)
Вы и здесь и там? Об этом
нам вы, людям, говорите?
423
Бесконечность ваши корни
одинаково магнитит?
Ваш доносится ветрами
этот тихий шум подзвездный?
Бор - единственный? И всякий -
тот и этот - только сосны?
Четвертый
От свинца глухих небес
ты скрываешься в дому?
Ждешь дня завтрашнего, чтобы
отослать его во тьму?
Родины своей не знать
даже в вечности ему?
Пятый
Краешек какого рая
перья облачков в кармине?
С упованием каким
ждешь конца, следя за ними?
Соскользнет ступня - в каком
море взгляд твой захлебнется?
Распадение дыханья
с верой! Гаснущие солнца!
Перевод М. Самаева
425
175. ПОСЛЕДНИЙ РЕБЕНОК
Какая музыка в закате,
как полнозвучна и легка -
от необъятности покоя
она уходит в облака !
Я ухожу легко и твердо,
легко и твердо, вместе с ней,
как по волнам песка ступаю
во сне - в своем ребячьем сне.
Селенье белое, в пожаре
заката, ждет вдали меня,
селение, где все застыло
в последнем отблеске огня,
где крик над площадью распластан,
пронзительный застывший крик,
последний крик, который в туче,
в закатном пламени возник.
И в центре, в самом сердце крика, -
все, что ребенок увидал,
все, что хотел бы он увидеть,
все, что не видел никогда.
427
Все человечество - ребенок,
и я: ребенок ли, старик, -
я все ребенок, о найденыш,
потерянный мной - в тот же миг.
Перевод В. Андреева
429
176. БЕЗМОЛВНОЕ МИРОЗДАНИЕ,
ТЫ,
ЧТО МЕНЯ ОКРУЖАЕШЬ
Море было огромнее неба.
Но огромней ли моря небо сейчас?
Море вышло навстречу - всей ширью,
и сужается - сзади нас.
То, что нас уносит, - не море?
Нас к лазури оно вознесет!
(То есть - к нам?) В моем сердце трепещущем
мироздания сердце живет.
(И становится море - черным,
одиночеством волн полно;
снова море - от края до края,
всюду море - и только оно.)
Высь, ты нас в небеса поднимаешь,
низвергаешь в пучину опять, -
бесконечное это круженье
суждено ли кому осознать?
Мирозданье, меня окружившее,
закружившее шар земной, -
что ты нам подаешь на ладони,
что ты просишь своей немотой?
431
Необъятность, глухая, слепая,
в моем сердце всегда трепещи
и в круженье своем непрерывном
цельность жизни и цель отыщи!
Перевод В. Андреева
433
177
ИЗнаю, стала
ты светом,
но не ведаю,
где ты,
и не знаю,
где свет.
Перевод А. Гелескула
435
178.
ЦВЕТА; ИДЕИ
Цвета, в которые свет одевает тело,
бодрят, будоражат, уводят от небытия;
идеи, в которые тень одевает душу,
гнетут, будоражат, мне не дают житья.
Зачем нам эти цвета, зачем нам идеи эти,
перемешавшие тень и свет?
Они существуют?
Или их нет? ..
Их судьба, быть может, - светотени небытия?
Небытие меж светом и тенью - это судьба
моя?
Перевод Н. Горской
437
179. ТЫ ОДНА...
Нет, не Венера, ты
одна, навсегда:
моя звезда вечерняя,
моя утренняя звезда.
Перевод В. Андреева
439
180. ГОВОРИТ МНЕ РЕКА ГВАДИАНА
Вспомни
мои зеркала,
где
отражалось тогда
все,
что река унесла...
Не постарела
вода.
Перевод А. Гелескула
441
182. ЦВЕТ ТВОЕЙ ДУШИ
Тебя целую, - солнца яркий свет
сливается с листвой, что им прогрета,
в поток единый; половодье света
моя любовь, в которой смерти нет.
Но ни зеленый цвет, ни белый свет
не донесут мне от тебя привета;
прощаясь, миру оставляет лето
цвет солнца - темно-золотой: твой цвет.
Он - цвет твоей души; в твоих глазах
огонь струится, золотом мерцая;
день светозарный гаснет, в небесах
цвет золота на красный цвет меняя;
ты угасаешь; Но в твоих глазах -
мой мир и вера: жизнь моя земная!
Перевод В. Андреева
445
6
Над слюдою речного плеса,
над стеклом в золотых отливах
зачарованный берег в белых
тополях и зеленых ивах.
Бьется в русле уснувшем сердце,
льется в сонной излуке лето,
и реке упоенной снится
женский голос, и голос флейты.
Зачарованный берег... Ивы
окунулись в затон глубокий
и целуют во сне ветвями
золотое стекло затоки.
И рукою подать до неба,
и течет это небо сонно,
голубым серебром тумана
гладя водную гладь и кроны.
Примечтался сегодня сердцу
этот берег с плакучей ивой,
и решило оно за счастьем
плыть по воле волны сонливой.
448
Но у самой воды внезапно
на глаза навернулись слезы:
зачарованный голос песню
пел совсем у другого плеса.
Перевод С. Гончаренко
449
10
Я не вернусь, и ночью,
молчащей, теплой, спокойной,
весь мир уснет под лучами
своей луны одинокой.
Тела моего здесь не будет,
и войдет свежий ветер
в открытые настежь окна,
чтобы справиться о моей душе.
Не знаю, будут ли ждать меня
из долгой двойной отлучки
и беречь воспоминания
со слезами и поцелуями.
Но будут цветы и звезды,
и вздохи, и надежды,
и поцелуи на улицах
под тенью ветвей и стен.
И опять прозвучит рояль,
как этой спокойной ночью,
но не буд ет того, кто слушает
задумчиво у моих окон.
Перевод О. Савича
25
Ночь и ночная дорога
это одно и то же.
К тайне твоей любви
иду по черному бездорожью.
К тайне твоей любви
ветром морей тревожных,
светом горных вершин,
ароматной цветочной дрожью.
Перевод Н. Горской
451
53. ПИРЕНЕИ
(Воскресная ностальгия)
Над испанской границей вечерняя тишь...
Под негаснущим солнцем вершины искрятся
мирозданья врата... Очертанья шиферных крыш
остались во Франции -- задником декораций.
С колокольни Сальента к нам долетает звон
воскресный... Ветер в зеленых скалах резвится.
И пахнет югом. И западный горизонт
багрян. И светло струится пшеница.
Мычанье красных коров, тяжелых
от молока,
идиллических пастбищ очарованье.
И речь пастуха сердцу до боли близка...
И над родиной - тень вечернего
умиранья...
Блаженство, покой, глухомань. И бредут стада,
и - как звездами высь - полны луга бубенцами.
Глухомань, блаженство, покой. И поет вода,
и колокольчики вторят звонкими голосами.
Перевод Н. Горской
60. ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
По золотой дороге уходят дрозды, уходят... А куда?
По золотой дороге розы уходят, уходят... А куда?
По золотой дороге, по золотой дороге я бреду...
А куда? Осень, ответь. Ответьте, птицы и цветы.
Перевод В. Михайлова
453
95
Сначала явилась в белом,
чиста, как сама невинность,
и я влюбился по-детски.
Потом пришла разодетой
в немыслимые наряды,
и я ее втайне проклял.
А там предстала царицей,
кичащейся жемчугами...
0, как я зашелся гневом!
Но сбросила эту роскошь,
и я улыбнулся.
Осталась в одной тунике,
чиста, как была когда-то.
И вновь я в нее поверил.
Потом сорвала тунику
и встала совсем нагою...
Поэзия, моя мука,
нагая, моя навечно!
Перевод Б.
Дубина
454
95
Сначала пришла невинной
под девическим покрывалом,
и я, как дитя, влюбился.
Но платье она сменила
разоделась, будто для бала,
и я от нее отвернулся.
Явилась потом царицей,
в драгоценностях небывалых,
и в гневе я задохнулся!
...Но она раздеваться стала.
И я улыбнулся.
Осталась в одной тунике,
маня простотой античной.
И вновь я к ней потянулся.
И сняла под конец тунику
и во всей наготе предстала...
0 поэзия, - страсть моей жизни!
нагая, моя навеки!
Перевод Н. Горской
455
116
Бабочка света,
красота ускользает,
едва прикоснусь к ее розе.
И гонюсь я за ней, ослепший...
И то там, то здесь настигаю...
А в руках остаются
одни очертания бегства!
Перевод А. Гелескула
121. ВЕЧЕР
Как ясно, на ветру шумя в деревьях,
мне говорит душа,
что я во всем.
Перевод А. Гелескула
457
138
Что в руке у меня? Я не знаю -
ты ли это, легче пушинки,
или - это лишь тень твоя?
Перевод В.. Михайлова
458
141. ПЕСНЯ
(Серебристый тополь)
В кроне птица поет,
ключ - в корнях камыша.
С песней вод и высот
оживает душа.
Птица звезды качнет,
ключ - побег камыша.
Зыби вод и высот
отзовется душа.
Перевод Б. Дубина
459
переваривает мир внутри себя. Я
же по-другому: я создаю
свой мир внутри себя".
В своем творчестве
и Хименес, и Мачадо неоднократно
обращались к античной мифологии,
в частности, к образу
Аполлона - покровителя искусства и
бога солнца. В данном
стихотворвнии Хименес, описывая
закат и сравнивая лучи
солнца со струнами лиры, дает характерную
для обоих поэтов
интерпретацию образа Апполона.
С. 135. Гипускоа - провинция,
входящая в состав Страны
Басков (северо-восток Испании).
С. 139. Герен Жорж Морис
де (1810 - 1850) - француз-
ский поэт-романтик.
С. 151. Сальент - город в Каталонии,
расположен непо-
далеку от Барселоны (юго-восток Испании).
С. 177. Бастерра Рамон де (1888
- 1930) - испанский по-
эт(по национальности баск).
С. 181. Вифлеем - в оригинале слово
belen, означающее
"изображение рождения Христа".
С. 201. Это и следующее
стихотворение - из цикла "Па-
мятник любви" (Monumento de amor; 1916).
Цикл создан под
впечатлением от комедии Шекспира
(1564 - 1616) "Сон в
летнюю ночь".
Оберон и Титания - персонажи этой
комедии, царь и
царица фей и эльфов.
С. 233. Это стихотворение
и следующие три - из книги
"Дневник поэта-молоджена" (Diario de un poeta reciencasado;
1917), созданной Хименесом во время
его первой поездки в
Америку. Поэт отплыл из города Кадис
в конце января 1916
года и вернулся в Испанию пять месяцев спустя
- в конце,
июня.
С. 301. Могер - город в Андалусии
(юго-запад Испании),
в котором родился и провел детство Хименес.
Уэльва - портовый город в Андалусии.
462
Ла-Рабида - старинный монастырь,
находящийся непо-
далеку от Уэльвы.
С. 339. Минерва -
в римской мифологии покровительни-
ца ремесел и искусств; отождествляется с
греческой богиней
мудрости Афиной; на ее
плече изображали сову - символ
мудрости.
С. 383. Стихотворением
"Реквием" (Requiem) в "Третьей
пэтической антологии" открывается раздел
"На другом бе-
регу" (En el otro costado), созданный поэтом в
эмиграции.
С. 395. Возможно, стихотворение "Неизменно
только од-
но" (Рего lо solo) создано под впечатлением от
стихотворения
Генриха Гейне (1797 - 1856), широко известного
у нас в
переводе М. Ю. Лермонтова - "На севере диком стоит
оди-
нокоИ". Лермонтов несколько изменил смысл стихотворения
Гейне. Если верно, что стихотворение Хименеса связано
с
произведением Гейне, то переводчик испанского поэта
пошел
"по пути Лермонтова": дело в том, что и по-немецки,
и
по-испански слова "сосна" и "Пальма" - мужского
и жен-
ского рода, по-русски они - женского рода. Надо
сказать,
что Хименес высоко ценил творчество немецкого поэта
книгу ("Далекие сады" (Jardines lejanos; 1904)
он посвятил
"бессмертной памяти Генрихe Гейне".
С. 441. Гвидиана - одна из крупнейших
рек Пиренейско -
го полуострова, впадает в Атлантический океан в
Андалусии.
С. 445. Стихотворение:"Цвет твоей души"
(Еl color de tu
alma) - п