ержантов. Но решила - сначала здесь. И еще я бы очень хотела побеседовать с капитаном. Очень бы хотела. - Так-так, - Фломастер упрямо выпятил челюсть. - Продолжай, Яна. Они выработали какой-нибудь план? - Нет. Пока нет. Но выработают, не беспокойся. - Мы узнаем об этом? - Постараемся. - Постараемся, - фыркнул Фломастер. - Маловато этого, милая. - А что они могут нам сделать? - спросила Юлька недоуменно. - Нам и Роме? Пробовали они бунтовать - роботы их живо усмирили. - Теоретически возможна ситуация, когда на вахтах останутся только люди директората. Вдруг они сумеют обезвредить защиту? - Корабль не подчинится, - заверил Фломастер. - Он так устроен. - Витя, - Яна взглянула прямо в глаза канониру. - Я уже говорила, что корабельные системы можно менять. В соответствии со своими интересами. Я не могу гарантировать, что умники из директората не изобретут какой-нибудь неожиданный фокус. И вообще, когда что-нибудь нежелательное кажется невозможным - обыкновенно оно достаточно быстро происходит. - Да кто у них на это способен-то? У них же доступ максимум пятнадцать у всех! - не сдавался Фломастер. - Ну и что - доступ? Самохвалов вполне способен на какую-нибудь пакость. Или этот... как его... Осадчий. И вообще Яна права, - проворчал Суваев. - Лучше присматривать за директоратом. Не похожи они на дураков - видал, что в жилых секторах устроили? Я в какой-то бар вчера зайти пытался - так у меня деньги требовать начали! Пока бармен не узнал, не пускали... Фломастер только головой покачал. - Ну, ладно, - примирительно сказал Зислис. - А Рома об этом знает? - Понятия не имею, - ответила Яна. - Именно поэтому я и хотела с ним поговорить. - Кстати, - оживилась Юлька отчаянная. - А кто-нибудь знает зачем мы здесь торчим? Я ожидала, что Ромка начнет выбирать планету вроде Волги... - А ты бы согласилась добровольно сойти с корабля? - чуть наклонив голову поинтересовалась Яна. Взгляд у нее сделался снисходительный. Так взрослые на детей смотрят. Юлька пожала плечами: - Ну... Не сейчас, наверное. - Вот именно. Никто с корабля не сойдет. Все хотят на вахты. А Рома чего-то ждет. - Чужих он ждет, - пояснил Фломастер. - Дома мы дали им по загривку, но значит ли это, что чужие успокоились? Да они сил соберут и снова за нами погонятся. - И что? - Зислис лениво шевельнул бровями и откинулся в кресле, вопросительно глядя на канонира. - Что-что, - буркнул Фломастер недовольно. - У капитана спрашивай. - Мне кажется, - вмешался Суваев, - что Ромка выяснил о корабле что-то очень важное. И теперь просто растерялся. Он не знает, что с новым знанием делать. - Да что он мог выяснить? Что такого, до чего не смогли бы докопаться мы? Суваев поднял на Зислиса цепкий взгляд. - Например, то, на что хватает только капитанского доступа. Зислис задумался. Слишком все это было сложно. Он давно утерял первую эйфорию после погружения в сознание корабля и объединенное сознание экипажа. Он понял, что даже в слиянии с кораблем возможности оператора не безграничны, хотя и весьма велики. И еще он стал догадываться, что корабль их чему-то учит. Но чему? Зислис много бы отдал, чтоб узнать это. Почти все. Кроме одного: возможности ходить на вахты. Это он бы не отдал ни за какие блага мира. 44. Александр Самохвалов, оператор сервис-систем, инженер-консультант директората, Homo, крейсер Ушедших "Волга". - Ну, - спросил Шадрин. - И что ты от меня хотел? Гордяев мрачно наполнил хрустальные стаканы. - Во-первых, спасибо что пришел. Во-вторых, есть парочка вопросов. Шадрин покосился на своих торпед - молчаливых и с виду безучастных. - Только быстро. У меня мало времени. Гордяев тоже покосился на шадринских торпед. - Я могу говорить при них? - Можешь. Они немые. - Лучше бы глухие, - проворчал Гордяев. - Впрочем, ладно. Как жизнь, Леонид? Как новое место? - Хреново, - честно ответил Шадрин. - Пойло - не в радость. На баб и смотреть уже не могу. А эти ублюдки с доступом еще и на вахты не пускают. Жаль, не перекоцали мы их в Новосаратове, пока маза была. Гордяев многозначительно покивал и решил брать быка за рога. Шадрин не из тех, с кем нужно предварительно полчаса болтать о погоде и ценах на самогон. - А скажи мне, Леонид... Ты знаешь, как этот землерой стал капитаном? Шадрин насторожился. - Тебе-то что? "Ага, - подумал Самохвалов, настораживаясь. - Похоже, наши братцы-бандиты тоже призадумались о капитанстве... Прав Гордяев. Все-таки прав..." - Ну, - Гордяев нарочито небрежно зашвырнул в пасть ломтик синтезированной ветчины. - Капитаны - они разные бывают. Был бы свой - глядишь, и вахты бы почаще случались... Шадрин поиграл желваками на скулах. - Слушай, Горец, - процедил он с неудовольствием. - Не темни, а? Спрашивай напрямую. Думал ли я с ребятами о смене капитана? Да, думал. Что еще тебя интересует? И что я получу в обмен на информацию? Гордяев заметно оживился: - Вот это деловой разговор! А то все эти обнюхивания, ощупывания... Детство, е-мое. Шадрин равнодушно поглядел на шефа директората. Белесыми глазами убийцы. Но Гордяев знал, что равнодушие это напускное. Если бы Шадрину было неинтересно, он бы просто ушел. Или вообще не приходил. А раз есть интерес - значит можно договориться. Всегда можно договориться, почти всегда. Гордяеву была очень нужна поддержка транспортников. - Скажи, мы на Волге плохо жили? Шадрин не ответил. Тогда ответил Гордяев - сам себе: - По-моему, нормально жили. Ладили. Не цапались. Все были довольны. - А я и сейчас доволен, - пробурчал Шадрин и могучим глотком опустошил стакан. - Ну и? И тогда Гордяев поднял забрало. - Давай сменим капитана. - Как? - А как их обыкновенно меняют? - Не знаю, - беспечно ответил Шадрин. - Еще ни одного не менял. - А месяц назад? Вы погулять к рубкам ходили? - Гордяев криво улыбался. - Погулять, йопрст! Славно погуляли, до сих пор вспоминать стыдно. На рога я больше не попру, Горец. Если ты хочешь сесть в капитанское кресло, устраивай это собственными руками. - Но ведь не даром, а Шадрон? - Подробнее. - Неограниченный доступ к вахте. И контроль за твоим сектором на твое усмотрение. Я не буду вмешиваться. - Сектором? - Шадрин приподнял бровь. - Хорошо. Не одним. Сколько тебе нужно? Два? Три? Пять? Несколько секунд Шадрин делал вид, что размышляет. "В самом деле, - подумал Самохвалов, изо всех сил стараясь, чтобы ничего не отражалось на лице. - А что просить? Он ведь никогда не заключал подобных сделок." Стало даже интересно, как Шадрин выкрутится. - Я подумаю, - пообещал тот туманно. Гордяев скривился. Ему явно нужен был быстрый ответ. Только более полный. - Но в принципе ты согласен? Шадрин вежливо улыбнулся. - Я же сказал - подумаю. И встал. Торпеды его мигом подобрались. Гордяев не стал спрашивать - как долго Леонид собирается думать. Он молчал минут пять, не меньше - шаги Шадрина давно стихли за дверью директорского офиса, Самохвалов перебрался с дивана в углу ближе к шефу, а Гордяев все молчал и молчал. - Ну? - наконец осведомился Гордяев. - Что скажешь, мыслитель? - Он согласится, - не задумываясь предрек Самохвалов. - Не знаю на каких условиях, но согласится. Но, шеф, имейте в виду: в ключевой момент вам нужно будет внимательно отследить, чтоб Шадрин не прыгнул в капитанское кресло сам. Гордяев задумчиво покивал, глядя куда-то сквозь Самохвалова и сквозь дверь офиса. В пустоту за зеркалом мира. - А скажи-ка... - он помедлил, и в конце концов сконцентрировал взгляд на Самохвалове. - У тебя есть какое-нибудь объяснение действиям капитана? Самохвалов чуть заметно улыбнулся. Есть ли у него объяснение? Конечно, есть, он же мыслитель. Вот только... наверное, излишне называть это таким мощным словом. "Объяснение". Скорее, догадки, ничем, к сожалению, не подкрепленные. - Что именно вы хотите узнать, шеф? - осторожно справился Самохвалов. - Почему Сава ограничил вахты? Что это ему дает? Самохвалов пожал плечами: - Полагаю, более полный контроль над кораблем. Чем больше людей вливается в управление, тем труднее капитану держать их в узде. Другого объяснения я не вижу. И не вижу другого выхода для капитана. - Но ведь какая-то часть наших людей все равно заступает на вахты! Хотя, я уверен, корабль бы действовал и без этого. Какой смысл ему вообще их пускать? И потом, чего он ждет? Мы оторвались от чужих, самое время двинуть куда-нибудь... - Куда? - вкрадчиво спросил Самохвалов. Шеф запнулся. А в самом деле - куда? Он не видел никакой цели перед собой. Чем можно заняться, обладая таким кораблем? Можно воевать, но зачем? И ради чего? Можно захватывать и покорять миры, но опять же зачем? Все, о чем можно мечтать, реализуемо прямо здесь, на корабле. Для этого не нужно никуда летать и ни с кем драться. Можно слетать к Земле... Гордяев мрачно взглянул на своего консультанта. Тот, прищурив глаз, ел начальство взглядом. - Черт побери! А ведь ты прав. Я не знаю что делать с капитанством! И меня привлекает в капитанстве только то, что доступ к вахтам в этом случае попадал бы под мой контроль, ну, и еще осознание того, что никого выше меня на "Волге" не останется. Но это все. Гордяев задумался, выцедил полбокала коньяку, закусил ветчинкой и вновь обратился к Самохвалову: - А что бы делал на месте капитана ты? - Не знаю, шеф, - честно ответил Самохвалов. - Я убежден, что капитан знает о чем-то таком, о чем не знаем мы. Знает только потому, что он капитан. И именно это знание диктует ему теперешнюю линию поведения. Пока этим знанием не будем владеть мы - бесполезно гадать, что капитан измыслит завтра. Гордяев пристально смотрел консультанту в глаза. "А ведь он снова прав, тысяча чертей! - подумал шеф директората. - Как бы все это выяснить?" И понял, что выход есть только один. Стать капитаном. - Собирай директорат. - велел он голосом, в котором враз прорезались жесткие нотки. - Только Маленко не зови... И помнишь еще, что ты мне на ушко шепнул? Про подслушивание... - Помню, - ответил Самохвалов и потянулся в карман, к коммуникатору, похожему на обычную трубку спутниковой связи. 45. Роман Савельев, капитан, Homo, крейсер Ушедших "Волга". Я их вызвал на семнадцатые сутки дрейфа. Когда улеглись первые волнения среднего звена и когда угомонились бандиты, лишенные удовольствия беспрепятственно сливаться с кораблем. Может быть, не стоило ограничивать простой экипаж? Даже не знаю... Мы висели в космической пустоте, от ближайшей звезды нас отделяло несколько миллиардов километров. Задворки галактики, разреженный хвост спирального рукава, еще большее захолустье, чем родина человечества. Земля - по ту сторону бездны, за центром галактики, где звезд столько, что понятие "ночь" расам оттуда просто недоступно. Там родина азанни и цоофт, разумных птичек из союза. А здесь - глухой и забытый разумными угол. Мы первые из людей, кто забрался в космос так далеко от старушки-Земли. Я вздохнул. Да, дядя Рома. Познал ты прихотливость изгибов судьбы... Был тихим и незаметным старателем с тихой и незаметной планеты. А теперь - вынужден решать. За других. Как это тяжко, оказывается... Я не согласился устроить совет в режиме подключения к кораблю. По-моему, правильно. Надо, черт побери, подольше оставаться человеком. И мне, и им. Может быть, это единственный шанс. Они входили в капитанскую рубку - парами, тройками, и никто - в одиночку. Цвет моего экипажа. Мои друзья. Суваев и Зислис. Юлька с Риггельдом. Яна и Смагин. Хаецкие, Прокудин и Мустяца. Чистяков, Фломастер, Яковец и Ханька... Сергей Маленко из директората. Те, кому я мог доверять. Пятнадцать человек из пятнадцати тысяч. Жаль, нет среди них Василевского и Шумова. Первый упокоился на своей заимке еще в самом начале этой невеселой истории, а второй сгинул на необитаемой луне Волги. Возможно, он до сих пор жив. В таком случае у него неплохие шансы дотянуть до пограничных рудников Пояса Ванадия и поведать людям жутковатую историю гибели целой планеты. Если, конечно, его корабль уцелел и если у него хватит горючки. Они садились к заранее выращенному столу - круглому, как гриб. Они были сосредоточены и серьезны. Они ждали. Правильно ждали. Я не мог больше решать в одиночку. Даже капитану нужен дельный совет. - Яна, - сказал я и Шепеленко преданно на меня уставилась. Хотя, наверное, мне только кажется, что преданно. Просто посмотрела - вопросительно и не без уважения. Спасибо и на том. - Яна! Надеюсь, ты позаботилась, чтоб нас не подслушали? - Конечно, кэп! - Янка выглядела слегка задетой. - Даже сдублировала защиту. На всякий случай. Я, понятное дело, тоже этим озаботился - и по секрету скажу, что капитанские возможности куда шире, чем возможности старшего информатика. Но корабль - такая странная штука, что лишний раз обезопасить себя не помешает. Он меняется, наш корабль, наш теперешний дом, меняется ежесекундно. Как живое существо. - Хорошо, - вздохнул я. - Надеюсь, ничьи посторонние уши не кроются по углам... Я оглядел их всех, внимательно, по очереди - сосредоточенных, спокойных, хмурящихся, невозмутимых - моих старших офицеров. Бог мой, всего месяц назад мы всего лишь ковыряли руду на Волге, шастали на утлых корабликах-планетолетах (у кого они были) в Новосаратов за пивом и консервами, и крайне редко задумывались о том, что космос принадлежит вовсе не людям. - Думаю, не очень ошибусь, если предположу, что у вас накопилась масса вопросов к своему капитану... который раньше ничем особенным среди вас не выделялся. Но сначала несколько вопросов задам я. Паша, - я взглянул на Суваева. - Что ты знаешь о чужих? О положении в окрестностях Земли? Ты, похоже, еще на Волге знал много больше остальных. Суваев, не шевелясь, ответил: - Ну, знал кое-что. Я говорил тебе - откуда. Повторить? - Повторить. В таком составе мы еще не собирались - вдруг кто-нибудь пропустил подробности? Суваев, по-прежнему не шевелясь (оцепенел он, что ли?), начал: - В нашей галактике хозяйничают пять рас, объединенных союзом. Они контролируют большую территорию, причем контролируют давно. Некоторое время назад они попытались распространить влияние за пределы галактики и столкнулись с ранее неизвестной расой, которую назвали "нетленными". По крайней мере, такое название закрепила за ними дедовская комп-база. Вероятно, нетленных притащили на хвосте в нашу галактику и уже довольно долго с ними воюют. Суваев умолк и вопросительно уставился на меня, словно бы спрашивая: "Ты это хотел услышать?" - Спасибо. Можешь прокомментировать недавние события у Волги? Со своей теперешней точки зрения. Суваев впервые пошевелился - чуть заметно кивнул. - Попробую. Роясь в той самой базе я несколько раз находил ссылки на некие обломки древних артефактов, которые некогда принадлежали какой-то могучей расе. Ныне исчезнувшей. База называла эту расу "Ушедшие", и всякий раз, когда находились какие-нибудь следы их деятельности, все пять рас союза внимательнейшим образом изучали эти следы. Наверное, Ушедшие технологически намного превосходили союз. Впрочем, они могли быть и нетехнологичной расой, но высокоразвитой даже по сравнению с союзом и нетленными. Когда чужие притащили нас на этот корабль, я вскоре решил, что это корабль Ушедших. По-моему, я не ошибся. Так ведь, капитан? - Почти, - туманно ответил я. - Когда чужие поняли, что корабль Ушедших настроен на людей, они пытались использовать нас для изучения его тайн и секретов. Но они не подозревали, какое могущество таится в единении корабля с экипажем, и потому проиграли. - Значит, - переспросил я, - ты полагаешь, что Ушедшие были людьми? Суваев, по-моему, удивился. - Конечно! А с чего бы тогда кораблю быть настроенному на нашу нервную систему, а не, скажем, на свайгов? Я вздохнул. Впрочем, стоит ли удивляться, дядя Рома? Вспомни - еще совсем недавно ты считал точно так же. - Все обстоит почти так, как ты рассказал, Паша, - сказал я. - Почти так. С той лишь разницей, что Ушедшие не были людьми. Ушедших вообще никогда не было. Над круглым, как гриб, столом воцарилась тишина. Мои офицеры уже знали все, что сейчас повторил Суваев. Мне же предстояло их убеждения разрушить. - То есть... то есть как - не было? - нахмурился Фломастер. - Чей же это тогда корабль? - Ничей. Чьи, к примеру, во-он те звезды? - я указал рукой за прозрачную стену рубки. На редкие мерцающие точки. Все невольно поглядели туда, куда я указал. - Этот корабль не строила ни одна раса. Он не есть порождение разума, ребята. Он - порождение галактики. - Кэп... - тихо сказала Юлька отчаянная. - В другое время я бы решила, что ты спятил. Я усмехнулся. И объяснил: - Представьте, что галактика - гигантский организм. Со сложнейшим внутренним миром. Так вот, наш корабль - это фагоцит галактики. Его цель - уничтожить угрозу извне. - Нетленных? - вскинулся Суваев. Он всегда быстро соображал. - В том числе, - подтвердил я. - На самом деле сравнение с фагоцитом не совсем корректно. Фагоцит охотится только на инородные тела в организме. Корабль же призван устранить угрозу существованию галактики. Любую угрозу, будь она внешней или внутренней. Не было никогда никаких Ушедших. Просто, когда галактические войны достигают особенного накала и возникают предпосылки к серьезным и губительным изменениям в галактике, она устраняет угрозу каким-либо радикальным способом. А потом на следы подобного вмешательства натыкаются разумные расы и списывают их на деятельность пресловутых Ушедших. - Ты полагаешь, в настоящий момент существованию галактики что-нибудь угрожает? - с сомнением протянула Яна Шепеленко и переглянулась со Смагиным. - А что именно, если это тоже не секрет? Я пропустил это "тоже" мимо ушей. Пусть. Не время сейчас. - Полагаю - да, угрожает. Или станет угрожать спустя какое-то время. Скорее всего, это затянувшийся конфликт между союзом и нетленными. И те, и другие достаточно сильны, чтобы разносить в пыль планеты и гасить звезды. К этому, похоже, все и идет. А галактике это не нравится. - Тем не менее, первую планету в пыль разнесли не нетленные, не союз, а именно мы, фагоциты, - проворчал Фломастер, теребя застежку комбинезона. Я почему-то подумал, что на его комбинезоне очень не хватает погон. - Причем, свою собственную планету разнесли. Вот ведь ирония судьбы, а кэп? Мишка Зислис, старший навигатор, поднял руку, будто школьник на уроке. - Рома, а что дальше-то? Как мы можем помочь галактике? Перебить нетленных и разгромить союз, так, что ли? А по силам ли это нам? - С таким кораблем - по силам, - без колебаний ответил Фломастер. - Это я тебе как канонир говорю. Народ загалдел, и меня это страшно порадовало. Галдят - значит им есть что сказать... - Ребята, - я повысил голос. - Затем я вас и собрал. Я в общем представляю какова наша цель - корабль сумел вдолбить мне это в голову. Но я понятия не имею как этой цели достичь. Вот в этом-то все и дело. Галдеж враз прекратился. - И поэтому ты пассивно ждешь? - голос Яны Шепеленко прозвучал уже в полной тишине. - Я все это время общался с той частью корабля, которая открыта только капитану. Я искал ответ. - И не нашел? - словно бы не веря спросил Костя Чистяков. - Нет. - Хорошо, - Суваев хлопнул ладонями по столу. - Давай порассуждаем. Я мысленно рассмеялся. Мне удалось расшевелить их! Давайте, ребята, давайте! У меня уже мозги пухнут... - Что должно произойти в ближайшее время? - продолжал Суваев. - Наверное, снова появятся чужие, - предположил Курт Риггельд и переглянулся с Юлькой. - Только их будет больше, чем у Волги, - уже увереннее добавил он. - Правильно, - азартно кивнул Суваев. - Причем, скорее всего это будут снова и союз, и нетленные. А значит - новая свалка. Раз наш главный вояка уверяет, что и при таком раскладе мы сумеем исправно накидать зелененьким (а у меня есть все основания доверять нашему главному вояке и собственным ощущениям), значит мы постараемся им исправно накидать. Собственно, если галактика боится межзвездной войны, то мы можем в одном бою уничтожить множество кораблей союза и нетленных. А без кораблей не очень-то повоюешь! Чем не выход? - Мыслитель, - фыркнула Яна. - Стратег. Корабли можно построить. Несколько лет - и драка возобновится. А для галактики несколько лет - это даже не миг. - Значит, нужно жечь планеты союза, - пожал плечами Суваев. - Уничтожить технологию к чертовой матери. Чтоб никто не мог построить кораблей. - Планеты, говоришь, жечь? - сквозь зубы процедил Валентин Хаецкий. - А ты к этому готов, Паша? Жечь населенные планеты? Суваев осекся. Подумал. И ответил: - Не знаю... - Вот именно, - пробурчал Хаецкий. - Не знаю. И я тоже не знаю. - Да что вы все драматизируете! - всплеснула руками Юлька и встала, с грохотом отодвинув кресло. - Планеты жечь... Готов - не готов... Как дети, прямо. Еще ведь ничего толком неизвестно. Да и чужие пока не объявились. Скажи, Рома? Она с надеждой поглядела мне в лицо и что-то внутри у меня слабо екнуло. - А мы поэтому тут и торчим, а кэп? - встрепенулся Лелик Веригин. - Чужих поджидаем? - Хрен они тут появятся, - мрачно предрек Ханин. - После того, что мы у Волги учинили. - Появятся, Ханька, - тихо заверил его Фломастер. - Слишком уж лакомый кус для зелененьких такой корабль, как наш. Их и жертвы не остановят. - А меня сейчас другое волнует, - сказал вдруг Серега Маленко - человек, которого я только здесь, на корабле-фагоците по-настоящему оценил. - Пока чужие не появились. Все невольно воззрились на него. - В смысле? - уточнил Чистяков. - Директорат тоже проводит тайное совещание. Прямо сейчас. Меня на него не пригласили, но я о нем узнал. Случайно. И, насколько мне известно, Шадрин на нем тоже присутствует. Что-то там затевается, чую. И не думаю, что нас это хоть сколько-нибудь обрадует. Маленко был единственным из бывшего директората, кто входил в высший эшелон управления "Волгой". Неудивительно, что его быстро оттолкнули прежние знакомцы. И у него не осталось другого выхода - он примкнул к нам. Хотя, иметь своего человека среди нас Гордяев, конечно же, был бы весьма рад. Только Маленко отказался. Время нынче не то... Да и возможности тоже. - Да пусть себе проводят хоть сто совещаний, - снисходительно позволила Яна Шепеленко. - Я потом отправлю тебе распечатку, кэп... И всем могу отправить, каждому. - А ты проверь свои системы, дорогая, - улыбнулся Маленко. - Вот, прямо сейчас проверь. Яна вопросительно взглянула на меня, как мне показалось с легкой тревогой. - Давай, - позволил я. - Можешь прямо с моего пульта. Конечно, лучше бы было ей просто подключиться через биоскафандр. Но... не будет же Яна раздеваться при всех? Быстрее так, вручную, дикарскими методами. Когда Яна оторвалась от пульта, на лице ее отражался в основном гнев. - Как? Как, черт возьми, они это сделали? Маленко развел руками: - Не просто, а очень просто. Пешки затеяли драку в одном из баров. Роботы пресекли, но попутно разгромили весь бар. Там ни одного целого модуля не осталось, ни единой системы. Ремонт там, понимаешь? А директорат тем временем спокойно совещается. - И вообще, - Маленко посмотрел на меня. - Я бы на твоем месте задумался, капитан. Ибо команда ропщет. Они уже не прочь сменить капитана. - Я знаю, - ответил я. Я и вправду это знал. 46. Виктор Переверзев, старший офицер-канонир, Homo, крейсер Ушедших "Волга". Фломастер тягал тяжести на тренажере и, как всегда в моменты тупых тренировок на нагрузки, думал. О разном. О том, например, что давно мечтал о таком вот тренажере. На Волге еще мечтал. Но сверкающая хромом махина раньше была ему, лейтенанту патруля на захудалой планете, просто не по карману. Дарить же подобную ценность ему никто не собирался. А даже если бы и подарил - куда бы лейтенант ее поставил? Она бы в квартиру не влезла даже в том случае, если бы Фломастер выбросил всю мебель. А здесь, на корабле - пожалуйста... Реализуются все мечты, нужно только суметь представить этот самый тренажер. Знать, как он устроен. Фломастер знал. И - мог спокойно выделить под тренажерную просторный зал. Никого не стесняя и ни у кого не испрашивая разрешения. Потом мысли экс-лейтенанта перескочили на бывшего шефа - полковника Ненахова, который пытался трусливо удрать с Волги на кораблях директората вместо того, чтобы руководить безнадежной, в общем-то, обороной от чужих. Интересно, будучи еще молодым и безусым лейтенантом, он тоже попытался бы удрать? "Вряд ли он повел бы себя иначе, - подумал Фломастер. - Гниль - она и есть гниль, в любом возрасте." Очень хотелось верить, что сам Фломастер не изменился бы, даже дослужившись до полковника. Впрочем, полковником патруля ему уже никогда не стать. Он поднялся над всем этим. Благодаря Ромке и кораблю-фагоциту. Фломастер часто вспоминал первый и пока единственный бой "Волги" с армадой пришельцев. Мощь, безграничная мощь, покорная и отзывающаяся на малейшее шевеление мысли - ни с чем не сравнимое ощущение. Наземные стычки с десантом инопланетян на космодром теперь представлялись чем-то далеким и до невозможности глупым. А все-таки крупно прокололись зелененькие, экспериментируя с людьми и биоскафандрами на борту фагоцита! Выпустили на свои головы джинна из бутылки! Приятно быть джинном. Даже сознавая, что могущество твое - даренное. Пусть даже и заслуженно даренное. Жим, еще жим... - Шеф! Фломастер отвлекся, дожал тяги и встал с топчанчика, до странности похожего на зубоврачебное полукресло-полудиван. - А? Перед ним стоял Валера Яковец в хрустком комбезе нового образца - Янка Шепеленко тряхнула пристрастиями и за какой-то час разработала форму всему экипажу. Вероятно, в ней дремал незаурядный модельер. - В одном из жилых опять была заварушка, - сообщил Яковец. Фломастер вздохнул. Что-то часто последнее время экипаж буянит... Дал бы Рома им вахт побольше, чтоб успокоились, так нет же, еще урезает. Псих. Впрочем, ему виднее, капитан есть капитан. - Никого не сломали? - Сломали, шеф. Застрелили. Четверых. Фломастер уронил полотенце. - То есть, как застрелили? Из чего? - Из бласта. Оставалось только остолбенеть, что Фломастер поневоле и проделал. - Так, - сказал он, лихорадочно размышляя. - Наши четыре на месте? - Да, я проверил. - А те, что в загашнике? - Загашник нетронут. - Значит, кто-то еще протащил через чужих оружие... Новость была паршивая - пока у буйной и неуправляемой в сущности толпы на борту "Волги" не имелось оружия, с ней еще можно было с грехом пополам ладить. Особенно в свете подозрительных маневров директората. На корабле открыто пахло бунтом - прошло десять дней с момента памятного совещания в капитанской рубке. Только внимание и осторожность старшего офицерства позволяли удерживать ситуацию под контролем. Четырежды выводились из строя охранные роботы, всякий раз новым способом, хитроумнее предыдущего. У Фломастера сложилось стойкое ощущение, что это только тренировки, проба сил. Участились стычки бандитских групп с охраной независимых заведений. Доходило до поножовщины. Сегодня дошло и до стрельбы. - Бласт захватили? - угрюмо спросил он Яковца. - Три штуки. Остальные - нет, шадринская братва рассосалась мгновенно. - Три штуки? - переспросил Фломастер, холодея. - И это не все? Он полагал, что всплыл один-единственный бласт, невесть как спрятанный от чужаков из союза. И он, как выяснилось, жестоко ошибался. - Вот, полюбуйся, - Яковец извлек из кармана-кобуры новенький "Витязь". - Остальные я в сейф запер... Фломастер принял бласт, хмуро осмотрел. Действительно новенький, будто только что из сборки. Клеймо... Ага, вот. - Так-так, - протянул Фломастер. - Значит, бандиты все-таки отыскали среди волжан достойного инженера. До сих пор невозможность выращивать на борту оружие упиралась в отсутствие специалистов. Для выращивания любой другой сколь угодно сложной техники и приспособлений специалист не требовался - корабль услужливо подсовывал все необходимые файлы и базы с данными, чертежами и расчетами. Для того, чтобы вырастить работоспособный "Витязь" без подсказок корабля, необходим был человек досконально разбирающийся в конструкции ручных бластов. Полный специалист - таких и на Земле было не больше двух десятков, а уж на Волге... Фломастер, например, конструкцию бласта в целом представлял себе весьма смутно. Он неплохо знал механизм дозирования зарядов, потому что это была его военная специальность, и имел некоторое понятие об устройстве батарей, потому что батареи к бластам шли более-менее стандартные. И все. А таких микросистем в том же "Витязе" насчитывалось больше семи тысяч. Возможно ли удержать полную информацию в голове? До сих пор Фломастер думал, что невозможно. Но он ошибся. - Так-так... - протянул он и задумался. - Знаешь, что, Валера, раздай-ка наши бласты из загашника всем, у кого индекс двадцать и выше... У них бласты имелись в достаточном количестве: скопировать привезенные Ромой, Юлькой, Чистяковым и Смагиным было не очень трудно. Даже без информации об устройстве. Яковец кивнул, отработанным жестом тронул висок (типа - козырнул) и выбежал. А Фломастер снял свой комбинезон с крючка на стене и выудил из кармана коммуникатор. - Ау! Рома? Это Переверзев... Плохие новости... Понял, иду. Он мрачно сунул трубку в карман, натянул комбинезон и быстрым шагом направился к выходу. 47. Леонид Шадрин, оператор систем внутреннего транспорта, Homo, крейсер Ушедших "Волга". Шадрин нежился в бассейне с подогретой водой, когда в его логово впустили Шкворня. Шадрин сделал вид, что ничего не замечает, хотя следил за бойцом сквозь прикрытые веки. Шкворень был мелкой сошкой из когорты Пузана, но он часто приносил вести. Отовсюду. Сейчас он мялся на краю бассейна, не решаясь потревожить Большого Босса. - Босс! - послышался голос Жженого. - Тут Шкворень приперся. Пришлось открыть глаза. На поверхности бассейна колыхались пышные клочья пахучей пены. - Ну? - В "Бастарде" драка была, - немедленно затараторил Шкворень. - Клыся со своими на Пузана наехать пытался. Постреляли. - Ну и что? - Пузана примочили. И еще двоих. Клысю тоже. - Ну и что? - Головастики захватили наши бласты... Четыре штуки. Шадрин прикрыл глаза. Вот это плохо, наверное. Собственно, самому Шадрину было плевать, бластов на свои мелкие группы он мог накупить предостаточно, благо Гордяев сдержал обещание и наладил их выпуск. Не расстроила его и новость о смерти Пузана. Дурак Пузан был редкостный, давно на импульс напрашивался. Плохо другое: капитан теперь узнает, что бласты больше на корабле не дефицит. Гордяев, небось взвоет, как свинья под ножом. Ну и пусть себе воет. Что теперь - ребят безоружными, что ли, держать, если бласты уже есть? - Ладно. Проваливай, - велел он Шкворню. - Кто там у вас вместо Пузана встанет? Пусть приходит послезавтра на сходку. Шкворень кивнул и исчез. Еще с полминуты Шадрин пролежал в теплой воде без движения, потом встал. Пена щекотно заструилась по коже, стекая. У бассейна мгновенно, будто по волшебству, появилась Аленка с халатом. Леонид Шадрин по прозвищу "Шадрон" любил удобства. И стремился создавать их по максимуму. Для себя. - Аленка, кофе, - скомандовал он. Покачивая бедрами, Аленка скользнула в сторону кухни. На ней был только купальник - очень символический. Шадрин провел ее взглядом, запахнулся, завязал пояс и воткнул ноги в мягкие шлепки. Рядом с бассейном стоял низкий столик и три кресла. Жженый, едва Шадрин уселся, поднес сигару и огонек. Шадрин кивнул, затянулся, выпустил клуб сизого дыма. Хорошо, так его через это самое! Если бы еще не Шкворень со своими паршивыми новостями, да не придурок-Сава, которого Шадрин не любил еще со времен своего подъема в "Меркурии"... Совсем бы - рай. - Давай, Жженый, водовки тяпнем, - предложил Шадрин расслаблено. Спан, или как Жженого называли в директорате, торпеда потянулся к холодильничку, тут же, рядом с бассейном. Шадрин только успел втащить соточку и захрустеть ее малосольным крепышом - на столе запиликал вызов. Жженый протянул ему коммуникатор. - Мля! - вздохнул Шадрин сокрушенно. - В такой момент может звонить только один человек: этот поц из директората... Он нажал на кнопку стопора и трубка разложилась надвое. - Леонид? - загремел у уха голос Гордяева. - Что там твои уроды творят? Ты соображаешь? Двухнедельная работа - насмарку! Сава теперь знает, что мы вооружены! - Ладно, не ори, - сухо сказал Шадрин. - Я ради твоих бредней не собираюсь своих ребят сдерживать. И безоружными им ходить не позволю. Гордяев задохнулся от гнева. Но он нуждался в Шадрине и его людях, и Шадрин это прекрасно знал. - Черт возьми, но можешь же ты быть осторожнее? - Я осторожен, Горец. Я очень осторожен. Я вообще из логова не выхожу. Аленка поставила перед Шадриным чашечку кофе и нахально уселась к столу, рядом со Жженым. Тот смерил ее на удивление равнодушным взглядом - раньше Жженый глядел на Аленку голодно, как зимний волчара. Совсем еще недавно. "Похоже, он ее трахает", - подумал Шадрин совершенно не к месту. - ...сли партнер так себя ведет, начинаешь задумываться о целесообразности партнерства! - пыхтел в трубке Гордяев. Он бы еще долго пыхтел, но Шадрин его прервал: - Слушай, Горец, не полощи мне мозги. Говори чего нужно и катись со своей ругней куда подальше. Гордяев моментально заткнулся. Он всегда был таким: много болтал, прежде чем удавалось вытянуть из него суть. Суть обыкновенно умещалась в две-три фразы, но времени на весь разговор уходило редко когда меньше десяти минут. - В общем... Сегодня сбор. В четыре. В "Пальмире". Не опоздай. - Не опоздаю. - И этих своих... коллег позови. Я на них взглянуть хочу. - А чего на них глядеть? - уныло протянул Шадрин. - Чай, не бабы. Да и видел ты их сто раз. - Ничего-ничего, здесь еще не видел. Дотошность еще никому не вредила. - Вредила, - возразил Шадрин. - Жигана вспомни. Но Гордяев не оценил. - Ладно, увидимся... - буркнул он и отключился. - Увидимся, - передразнил Шадрин. - Нужен ты мне... если б не пушечки. Жженый глядел на него с восхищением - не то, что на Аленку. - Ловко вы его, босс! Мордой по столу! - Подумаешь, подвиг! - отмахнулся Шадрин. - Фраера отшить... Он быстро набрал номер Тазика. Дождался ответа. - Тазик? Мое. Как оно? Ну и ладно. Горец в четыре потрещать собирает. В "Пальмире". Будет и Плотный, как без него. Ну, пока... Столь же лаконичным получился разговор и с Плотным. Обитатели "Меркурия" не любили без толку чесать языками. - Сколько там натикало? - справился он у Жженого. - Полтретьего, босс! - Ну, давай еще по соточке, и двинем, пожалуй... - Легко, босс! Аленка тут же умчалась наряжаться, а Шадрин со Жженым накатили еще дважды, прежде чем идти. У дверей своей комнаты Шадрин обернулся. - Килограмму тоже налей, Жженый. И чтоб не окосели, ясно? - Мы ж не лурмахи, босс! Не окосеем. - И пушечки проверьте! Жженый поспешно кивнул. В "Пальмиру" они вошли в полчетвертого. Сначала Килограмм, потом Шадрин с Аленкой и последним - Жженый. Глазки у Жженого маслянисто поблескивали, но держался он прямо. Как всегда. Они пришли вторыми - Тазик с тройкой своих ребят уже тянул "Слезку" из пузатого штофа. Сутер со здоровенным камнем на среднем пальце левой руки Тазика было видно аж со входа. При виде Шадрина Тазик подобрался, привстал, и раскинул руки в стороны. Тройка его тотчас пересела за соседний столик. Шадрин подошел. Официант торопливо накрывал на двоих напротив Тазика. Жженый и Килограмм уселись за столик к спанам Тазика. Закончив с сервировкой, официант убежал к ним. - Потянем? - спросил Тазик, весело поведя бровью в сторону штофа. - Валяй, - согласился Шадрин. - Но по одной, а то наш папочка опять расхнычется! Тазик улыбнулся и наполнил тонкие рюмки. Он прекрасно знал, как серьезно относится Горец к совместным переговорам. - Подумаешь, по поллитре на рыло! - протянул он с легким презрением. - Пусть его, - вздохнул Шадрин. - Ну, будь, Тазик! Аленке налили чего-то липкого и сладкого. С Тазиком у Шадрина сложились неплохие отношения. То ли схожие характеры повлияли, то ли еще что - но когда-то они заключили договор о территориях, сферах влияния и направлениях деятельности. Договор на словах, конечно, какие бумажки у вольных людей? И ни разу договор этот не нарушался. Были, конечно, мелкие непонятки из-за непомерной инициативы пешек, но виновные мгновенно выдавались пострадавшей стороне, выплачивалась компенсация, и дело затихало само собой. Короче, Тазик и Шадрон мирно существовали бок о бок, не мешая друг другу. Другое дело - Плотный. Этот всегда был необуздан и своенравен, плевал на правила и авторитеты, слишком полагался на силу и недооценивал ум... В общем, Плотный Шадрина частенько заставлял хмуриться и вполголоса материться. Но не считаться с Плотным тоже было нельзя - он сплотил вокруг себя когорту таких же неуправляемых психов и представлял из себя серьезную силу на Волге. На "Волге" - тоже. Слово за слово, пролетели полчаса. В "Пальмиру" втек прилизанный хлыщ из директората, эдакий холуй-распорядитель. Пострелял глазками, нашарил Тазика с Шадроном и засеменил к их столику. - Начинаем, господа! - торжественно прошептал он. - Прошу за мной! Шадрин недоуменно оглядел зал - он не видел никого из директората, только веселящиеся компании за столиками. Хлыщ всем своим видом показывал, что предстоит выйти наружу. "Надеюсь, недалеко пилить!" - раздраженно подумал Шадрин и встал. - Килограмм! - велел он. - Останься с Аленкой. Килограмм тяжеловесно кивнул. Жженый, понятное дело, увязался следом. Они прошли в соседний бар - маленький и неприметный, без единой вывески. На пороге Шадрин остолбенел. Зал был разгромлен. Словно толпа крепких ребят с ломиками вволю тут порезвилась. Не осталось ничего целого - только круглый стол посреди разгрома и легкие складные стулья. Стол и стулья явно принесли только что, уже после того как неведомые безумцы прекратили бесчинствовать. За столом рассаживались бобры из директората - так и не преодолевшие страсть к официальным костюмам и галстукам деятели языка и развесистой лапши. - Прошу! - пригласил Гордяев, единственный из директоров бывшей горнодобывающей компании "Волжская руда", кто не спешил садиться. Плотный уже сидел с краешку. Далеко в стороне устанавливали еще столики - для охранников. Шадрин жестом отослал Жженого; Тазик тоже. - Поторопимся, господа, - Гордяев светски улыбался, отчего Шадрину невыносимо захотелось плюнуть в эту сияющую сахарную физиономию. - Ремонт уже начался, системы подслушивания могут восстановиться достаточно быстро... Гордяев оглядел всех - пятерых директоров, нескольких хлыщей-советников и тройку вольных людей - и начал: - Итак, все мы знаем, что предстоит обсудить. В таком составе мы еще не собирались, но смею зав