а. Ибо теперь все идет гораздо быстрее уже по международной обстановке. Верно то, что столыпинский путь320 или "кемалистский" путь321 в Китае не может удастся. Это абсолютно верно. Но что там будет делаться и делается шаг по пути к кемализму- это есть факт. Я думаю, что сейчас коммунистическая партия Китая должна: суметь строить разветвленную на весь Китай нелегальную базу и прежде всего суметь учесть, обдумать, "переварить" уроки поражения. Она должна суметь создать всюду и везде нелегальные ячейки и в профсоюзах, и в крестьянском движении, и во всех армиях. Она должна входить нелегально и в чан-кайшистские профсоюзы. По-моему, она должна, разумеется, порвать окончательно с контрреволюционным Гоминьданом. Она должна исключить из своих рядов тех, кто не хочет теперь порвать с Гоминьданом. Основной лозунг киткомпар-тии -- это вторая революция. "Три кита" этой второй револю- ции следующие: первый кит -- это революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, т. е. доведение до конца аграрной революции. Второй "кит" -- союз с СССР. Вот те лозунги, которые необходимо выдвинуть сейчас". Это сказано было всего полтора месяца тому назад от нашего общего имени. Спрашивается, есть ли какие-либо основания менять эту оценку теперь? В нашей платформе, внесенной в ЦК 3 сентября 1927 г., говорится следующее. Перечисляя действительные черты своеобразия китайской революции, мы говорим: "Советы в Китае могли стать формой сплочения сил крестьянства под руководством пролетариата, действительными органами революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства". И далее: "Учение Ленина о том, что буржуазно-демократическая революция может быть доведена до конца лишь союзом рабочего класса и крестьянства (под руководством первого) против буржуазии -- не только применимо к Китаю и к аналогичным колониальным и полуколониальным странам, но именно и указывает единственный путь к победе в этих странах". И далее: "Из всего этого следует, что революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, вылившись в форму Советов в Китае, в нынешнюю эпоху империалистских войн и пролетарских революций, при наличии СССР, имела бы все шансы сравнительно быстрого перерастания в социалистическую революцию". В платформе цитируется далее проект резолюции, внесенной Троцким и Вуйовичем на Восьмой расширенный пленум ИККИ (май 1927 г.). Этот проект краткой резолюции, начинающийся словами: "крестьянам и рабочим не верить вождям левого Гоминьдана", кончается следующими словами: "общий курс держать на установление демократической диктатуры через Советы рабочих и крестьянских депутатов". В нашей платформе мы далее читаем: "Глумясь над учением Ленина, Сталин доказывал, будто дать лозунг Советов в Китае "это значит дать лозунг о немедленном переходе к диктатуре пролетариата" -- между тем как на самом деле Ленин выдвигал уже в революцию 1905 г. лозунг Советов как органов демократической диктатуры пролетариата и крестьянства" (курсив платформы). Возражая Сталину и Бухарину, наша платформа приводит цитату из Ленина (т. XIV, ч. 1, с. 11): "Наша революция буржуазная, -- говорим мы, марксисты, -- поэтому рабочие должны раскрывать глаза народу на обман буржуазных политиканов" и т. д. Так ставила вопрос о демократической диктатуре пролетариата и крестьянства в Китае наша платформа, поданная в ЦК всего 2--3 недели тому назад. Можем ли мы менять теперь нашу точку зрения на этот счет? Что произошло нового с тех пор? Некоторые, сравнительно еще очень небольшие, успехи Е Тина и Хэ Луна. Что представляет собою движение этих последних -- мы еще хорошенько не знаем. Товарищи, недавно приехавшие из Китая, сообщают: 1) большую роль в походе Е Тина и Хэ Луна играет то обстоятельство, что солдаты этих отрядов -- гуандунские крестьяне, которые стремятся к себе домой; 2) рабочих в этих отрядах совсем немного; 3) некоторое количество коммунистов в этих отрядах укрывается и развивает в них довольно активную работу; 4) Хэ Лун -- недавний бандит, который сам еще может выкинуть любую штуку; 5) Е Тин и Хэ Лун еще недавно обсуждали какую-то новую "комбинацию" насчет союза с го-миньдановскими генералами. Рядом с этими сведениями есть и другие сведения (преимущественно из нашей прессы), говорящие, что крестьянское движение возрождается, что перед наступающими отрядами Е Тина и Хэ Луна бегут гоминьдановские власти и гоминьда-новские войска и т. п. Есть все основания тщательно следить за движением Е Тина и Хэ Луна, собирать все необходимые сведения и поставить с полной ясностью вопрос об отношении к этим отрядам. Но нет никаких оснований менять нашу основную оценку положения в Китае. Оценка, данная нами в августе 1927 г., остается верной. Кемалистский путь не может выйти и не выходит в Китае. Политика империалистов (Англии, Японии, Америки), видимо, на данной стадии сводится к тому, чтобы продолжить междуусобицу между различными генералами. Отчасти это объясняется общими интересами империализма, как их понимают политики буржуазии в данный момент. Отчасти же это вытекает из особых, сепаратных, так сказать, "цеховых" интересов каждой группы империалистов в отдельности, ставящей ставку на "своего" генерала, на "свою" провинцию и т. д. Во всяком случае, до сих пор не видно сколько-нибудь серьезных попыток со стороны империалистских держав добиться известного согласования действий генералов и создать какую-либо политическую стабилизацию в Китае. Генералы контрреволюционного лагеря (включая всех го-миньдановских генералов) дерутся друг с другом, как пауки в банке. В общем и целом побеждает все более черная реакция. От "левых" кадетов и трудовиков к Милюкову, от Милюкова к Гучкову, от Гучкова к Столыпину -- таков, примерно, путь контрреволюции в России после поражения революции 1905 года. Таков же в общих чертах (разумеется, с соблюдением всяких пропорций и всей разницы в обстановке) и путь контрреволюции в Китае. Белый террор разрастается. Международные войска стоят повсюду наготове. Не успели еще Е Тин и Хэ Лун взять Сватоу как туда уже вошли и японские, и английские канонерки. Империалистские войска находятся в Китае в достаточном количестве. А главное, сделана вся политическая подготовка: у империалистов развязаны на данной стадии руки, и они в любой момент могут начать стрелять. Этот последний аргумент против революционного движения в Китае на ближайшее время будет действовать безусловно. Гоминьдан, с одной стороны, недавно раскололся на два Гоминьдана (Нанкин и Ухань), с другой стороны, однако, сумел скоро воссоединиться. Это не мешает тому, что, с третьей стороны, сегодня генерал Тан Шэнчжи ставит ультиматум Нанкину и готов двинуть войска против него. Главный итог заключается в том, что Гоминьдан во всех своих оттенках целиком скатился в лагерь контрреволюции. Из его среды выходят теперь не только китайские Гучковы, но и китайские Дубасовы322. Что касается революционного движения масс, то в настоящий момент можно сказать только следующее: а) рабочее движение, потерпевшее страшнейший разгром и обессиленное меньшевистской тактикой Сталина--Мартынова--Чэнь Дусю, начинает проявлять первые признаки нового возрождения (довольно значительные экономические стачки и т. п.); б) крестьянское движение обнаруживает, по крайней мере в некоторых районах, значительное упорство и имеет тенденцию расширяться. Что из всего этого выкристаллизуется в конце концов -- это ясно: задачи революции не разрешены и не могут быть разрешены никакими Чан Кайши и Тан Шэнчжи, новая революция в Китае неизбежна и притом не в столь далеком времени. Но что из всего этого выкристаллизуется в ближайшем времени -- это еще не ясно. Можем ли мы сейчас выдвинуть лозунг диктатуры пролетариата в Китае? Должны ли мы сейчас снять лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства? Нет, ни в коем случае. Ни в коем случае не пристало нам сбиваться на то, что если Сталин и Бухарин говорят "а", то мы непременно скажем "минус а", если Сталин и Бухарин будут повторять лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, то мы непременно снимем этот лозунг. Это было бы совершенно неправильно. Сейчас Сталин и Бухарин нехотя, цедя сквозь зубы, еще повторяют лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Но вполне возможно, что через сравнительно короткое время именно они будут выдвигать лозунг диктатуры пролетариата вместо демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. При этом у них будет та же философия, которая была у Потресова323, Дана, Мартынова примерно в 1908--09 гг.: дескать, демократическая диктатура закончена, второй революции в скором времени ждать нечего, но, конечно, социалистическая революция когда-либо придет, наша "конечная цель" -- это социализм, и в этом смысле мы выставляем лозунг диктатуры пролетариата. По моему мнению, мы должны остаться на той оценке, какую мы дали в августе 1927 года: характер революции в Китае на данной стадии остается буржуазно-демократическим, В этом отношении поход Е Тина решительно ничего не мог изменить -- даже если бы он был гораздо более успешным. Когда Ленин объявил лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства исчерпанным, устаревшим? После февраля 1917 года, после того, как во всей России существовали уже Советы. И как мотивировал Ленин свой тогдашний отказ от лозунга демократической диктатуры пролетариата и крестьянства? Он указывал на то, что этот лозунг исчерпал себя -- ибо тогдашние Советы уже осуществили демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства -- хотя и в очень своеобразной форме, при наличии "двоевластия" и т. п. Ничего этого нет и в помине в современном Китае. Лозунг диктатуры пролетариата для Китая на данной стадии был бы преждевременным. Сотни миллионов крестьян, только еще начинающих как следует подниматься, нельзя повести сейчас под лозунгом диктатуры пролетариата. Это было бы настоящим "перепрыгиванием" через крестьянство. Наш лозунг теперь должен быть: долой Гоминьдан (правый и левый), долой какие бы то ни было фикции (вроде ставок на жен Сунь Ятсена, "левого" Евгения Чена и т. п.), да здравствуют Советы рабочих и крестьянских депутатов. Кто должен организовать эти Советы? Киткомпартия плюс профсоюзы плюс крестьянские союзы -- причем, разумеется, руководящую роль мы должны стараться завоевать для киткомпартии, которая прежде всего должна опираться на профсоюзы. Социальное содержание этого лозунга: диктатура пролетариата и крестьянства. Конечно, когда это будет осуществлено, перерастание в Китае пойдет быстро. За это ручаются все предыдущие перипетии борьбы в Китае и все международное положение. Тогда мы должны будем выдвинуть лозунг диктатуры пролетариата. Сталина и Бухарина мы должны обвинить теперь за то, что они совсем еще недавно (12 и 17 сентября 1927 г.) продолжали давать "лозунг" ориентации на левый Гоминьдан. Мы должны напасть на них за то, что они вновь ставят ставку на фикции вроде жены Сунь Ятсена и опять заигрывают с господами вроде Евгения Чена, которые ничем существенным не отличаются от Чан Кайши и Ван Цзинвэя. Мы должны напасть на них за то, что до сих пор, как передают, наши советники сидят еще в армиях Фэн Юйсяна. Мы должны разоблачить их за то, что до сих пор Коминтерн не создал полной ясности в вопросе о том, принадлежит ли Гоминьдан к Коминтерну или нет. Но главное наше обвинение: куда девался лозунг Советов, выдвинутый Сталиным и Бухариным на пару дней и затем основательно забытый? Если Е Тин и Хэ Лун действительно связаны с нами и действительно слушаются наших советов, то почему им не пред- ложили сейчас же приступить к организации Советов там, где власть принадлежит отрядам Е Тина и Хэ Луна? Последняя передовица "Правды" защищает ту мысль, что к организации Советов следует приступить лишь тогда, когда войска Е Тина и Хэ Луна очутятся в рабочем районе. Другими словами, организация Советов вновь откладывается "на потом". Когда рабочие Шанхая владели Шанхаем (весною 1927 г.), т. е. владели китайским Петроградом, тогда Сталин и Бухарин запретили шанхайским пролетариям приступать к организации Советов и предложили им сдать без боя Шанхай "нашему" генералу Чан Кайши. А теперь гениальные стратеги Сталин и Бухарин высказываются за организацию Советов тогда, когда в наших руках находится только маленький центр Сва-тоу, но откладывают осуществление этого дела "на потом", когда мы будем в Шанхае. Им и невдомек, что мы никогда не будем вновь в Шанхае, если не приступим, наконец, к организации Советов не на словах, а на деле. Мы должны напасть на Сталина и Бухарина за то, что ничего не делается для действительного спасения киткомпартии, как большевистской организации, что ее вновь продолжают сбивать на блоки с "левым" Гоминьданом, что ей не помогают вернуть себе базу в рабочих центрах, где только и может возродиться коммунистическая партия после такого тяжелого разгрома. Мы, оппозиционеры, находимся в таком положении, когда не можем точно знать, что представляют собою в действительности отряды Е Тина и Хэ Луна. Но официальные учреждения ВКП и Коминтерна могут это знать и обязаны это знать. От них мы должны потребовать точного и ясного ответа на этот счет. Нельзя позволить им придерживаться трусливой политики полуподдержки Е Тина и Хэ Луна. Обжегшись на молоке, они дуют на воду. Обжегшись на Чан Кайши и Фэн Юйсяне, они не говорят теперь прямо китайским рабочим (да и рабочим других стран), являются ли отряды Е Тина и Хэ Луна нашими или не нашими, заслуживают ли они поддержки рабочих и крестьян или нет. На все эти вопросы мы должны требовать ясного и категорического ответа. Но ни в коем случае нельзя нам сейчас выдвинуть лозунг диктатуры пролетариата в Китае. Г. Зиновьев 6 октября 1927 г. В ПОЛИТБЮРО ЦК ВКП(б) (для всех членов и кандидатов ЦК и ЦКК) ПЕРЕГОВОРЫ С ФРАНЦИЕЙ И ВОПРОС О ПРИЗНАНИИ ДОЛГОВ 1. Платформа большевиков-ленинцев (оппозиции) гласит: "В кругах руководящего большинства, под влиянием англо-русского разрыва и других трудностей, международных и внутренних, ныне вынашивается такой примерно план: 1) признать долги; 2) более или менее ликвидировать монополию внешней торговли; 3) уйти из Китая... 4) внутри страны правый "маневр", т. е. еще некоторое расширение нэпа. Этой ценой надеются уничтожить опасность войны, улучшить международное положение СССР и устранить (или ослабить) внутренние трудности" (ее. 68--69) . Платформа не говорит, что этот план сознательно усвоен и последовательно проводится Центральным комитетом. Если бы дело обстояло так, то это означало бы, что оппозиция упустила момент для своевременного предупреждения партии об угрожающей опасности. На самом деле этого еще нет. Капитулянтские тенденции по отношению к мировой буржуазии лишь вынашиваются в известных кругах руководящего большинства. Примером может служить, например, недавняя речь Чичерина на августовском Объединенном пленуме. Как всегда в таких случаях бывает, центристские элементы до поры до времени сопротивляются нажиму справа, чтобы затем -- в той или другой мере -- капитулировать перед ним. Эта опасность грозит и сейчас. Она проявляется и в политике Политбюро по отношению к Франции. 2. Попытка Сталина отмахнуться и в этом вопросе ссылкамина то, что критика со стороны оппозиции "помогает" будто быфранцузской буржуазии, представляет собою по существу наи-более яркое выражение капитулянстских настроений."Не смейте критиковать мою склонность к излишним уступ-кам, иначе услышит буржуазия и начнет нажимать на меняеще более". "Не смейте критиковать мою политику в Китае,иначе английская буржуазия услышит и рассердится". Сталинпрячется здесь за спину буржуазии, чтобы заткнуть рот пар- тии. Но вопрос о сопротивлении домогательствам буржуазии, в том числе французской, совсем не разрешается для нас устойчивостью или неустойчивостью Сталина в переговорах. Дело идет о силе сопротивления партии и трудящихся масс. Вот почему не молчать надо о колебаниях верхушки, которая хочет подменить собою партию и государство, а открыто предупреждать об этих колебаниях и надвигающихся новых ошибках. Вопрос о признании долгов царской России относитсяк числу важнейших вопросов тактики пролетарской диктату-ры. Надо различать при этом вопрос о формальном или фак-тическом признании всех старых долгов, т. е. об открытомили замаскированном отказе от декрета 28 января 1918г. (ан-нулирование долгов царского и Временного правительства)и отдельные соглашения по поводу долгов чисто делового ха-рактера, т. е. предусматривающие взаимную выгоду. Не может быть и речи о принципиальном признаниидолгов царской монархии. Аннулирование этих долгов былоодним из важнейших завоеваний Октябрьской революции.Это аннулирование дало возможность на основе внутреннихсредств достигнуть нынешнего уровня хозяйственного разви-тия. Признание долгов явилось бы сокрушительным ударомдля социалистического строительства и пролетарской дикта-туры, так как неизбежно повело бы к резкому ухудшению мате-риального положения рабочих и трудящихся вообще, к ещебольшей задержке и без того медленной индустриализации,к угрожающему росту силы иностранного капитала в хозяй-стве нашей страны. Все это означало бы, при наличии прочихтрудностей, удушение социалистической революции в близ-ком будущем и закабаление нашей страны иностранным капи-талом. Экономическое поражение рабочего государства сталобы одним из важнейших факторов капиталистической стаби-лизации. Допустимы, однако, отдельные практические соглаше-ния по поводу долгов, основанные на взаимной выгоде. Оста-ваясь целиком на почве декрета от 28 января 1918 года, мож-но признать известную строго ограниченную часть старыхдолгов при условии предоставления нам взамен этого соот-ветственных выгод, экономических и политических, в виде новых кредитов или отказа от участия в военном блоке против нас и пр. и т. п. При громадной, однако, важности и ответственности таких частных соглашений необходимо с полной ясностью разобрать обстановку и условия каждого такого соглашения. Весной и летом прошлого (1926) года велись переговоры о частичном признании с нашей стороны долгов в обмен за предоставление нам Францией новых кредитов. Положение наше в этих переговорах было достаточно благоприятное. Франция не оправилась еще от последствий инфляции. Англия была парализована стачкой горняков. В Китае начался Северный поход. В ожидании хорошего урожая Советский Союз повышал темп хозяйственного строительства. Теснимое своими противоречиями с Англией и обострявшимися сербско-итальянскими конфликтами из-за Албании, французское правительство хотело соглашения и торопило нас. Поскольку Политбюро ставило ставку на французскую карту, оно могло в этот момент достигнуть соглашения на наиболее для нас выгодных условиях. Момент был не только упущен, но было сделано все, чтобы оказаться в нынешнем, исключительно трудном положении. Наша международная политика была за этот период типичной мелкобуржуазной политикой, т. е. цепью колебаний между избытком самоуверенности, когда обстановка складывалась более благоприятно, и между готовностью к недопустимым уступкам, когда нажим буржуазии усиливался. 6. Первая половина 1926 года была временем особого расцвета мелкобуржуазной теории социализма в одной стране. Эта теория, представлявшая собою искривленное отражение восстановительного периода в сознании Сталина--Бухарина, сыграла роковую роль не только в хозяйственных перспективах и планах, но и в наших переговорах с Францией. Забвение мировых хозяйственных связей и зависимости нашего хозяйства от мирового рынка; бухаринская теория черепашьего темпа; заверение, что мы на 9/10 уже построили социализм; травля по поводу "пессимизма и маловерия" оппозиции -- все это сочеталось в типичную мелкобуржуазную самоуверенность, насквозь проникнутую провинциальной ограниченностью; "мировой рынок, мол, не в счет; кредитов нам не нужно, обойдемся сами" и пр. и т. п. В самом деле, если основной опасностью являлись "забегание промышленности вперед" и "сверхиндустриализм оппозиции", то к чему искать соглашений, кредитов, притока мировой техники? Исходя из этой в корне ложной установки, в основе которой лежит мелкобуржуазная национальная ограниченность, сталинское руководство фактически прервало переговоры с Францией в момент наиболее благоприятный для достижения соглашения. 7. С помощью предателей Генсовета английские консервато-ры громят всеобщую стачку и забастовку горняков. Прикрываясьменьшевистской, по существу, "теорией стадий", переимено-ванной в "теорию ступеней", Сталин и его единомышленникиотстаивают пользу политического блока с предателями проле-тариата. Мощное революционное движение в Китае терпит неслыханные поражения вследствие ложного в корне, по существу меньшевистского, руководства. Вместо исправления правых ошибок в Коминтерне и ВКП ведется бесшабашный огонь налево. Позиции революционного пролетарского авангарда ослабляются в международном масштабе. Наша политика в Шанхае и в Лондоне (поддержка Генсовета) играла в это время объективно на руку английским консерваторам. Тот же характер имела и внутренняя политика. Сталинское руководство по всей линии международного фронта укрепляло позиции врагов, ослабляя СССР. 8. Поражение революции в Китае, ослабление Коминтер-на, банкротство Англо-русского комитета, разрыв с Англией,непосредственная угроза войны -- вот обстановка 1927 года,в которой Политбюро приняло свои архиспешные, чрезвы-чайные меры для возобновления переговоров с Францией.В таких условиях наша торопливая готовность идти на уступ-ки явилась в глазах французской буржуазии лишь выражениемшаткости, близорукости и слабости нашего руководства. По-ложение нашей делегации в переговорах должно было, в соот-ветствии с этим, резко ухудшиться. По существу дела Франциятеперь требует от нас признания весьма значительной частицарских долгов за одно лишь сохранение с нами дипломатиче-ских отношений. Французское правительство разделяет вопросо долгах и кредитах. Соотношение между нашими долговымиобязательствами и возможными кредитами вырисовываетсясейчас как неизмеримо менее благоприятное, чем оно мог- ло бы быть в 1926 году. Такая постановка для нас неприемлема. Мы должны поэтому сказать ясно: мы -- против данного соглашения. 9. На Президиуме Коминтерна Сталин уже сделал попыткуспрятаться за спину Раковского, который-де предлагал боль-шие уступки, чем те, на какие пошло Политбюро. В печатиимя тов. Раковского треплется в том же, примерно, смысле324.Близорукая политика есть в то же время и трусливая полити-ка: руководители этой политики вместо того, чтобы нестиза нее ответственность перед партией и рабочим классом, все-гда стремятся спрятаться за чью-нибудь спину. Раковский,как и каждый из нас, выполняет на советском посту лишь ди-рективы партии, в данном случае Политбюро. Это вынужденбыл признать в своем интервью Чичерин, заявивший фран-цузскому журналисту: "Посол является ответственным проводником политики своего правительства. Полпред Раковский в своей работе в Париже вполне правильно и верно проводит политику советского правительства". Наиболее благоприятный момент для соглашения, указывавшийся Раковским, был упущен. Раковскому приходится вести политику в той обстановке, которую создает Политбюро. Те или другие практические предложения тов. Раковского являлись и являются ответом на требование Политбюро добиться соглашения с Францией в архинеблагоприятных условиях. Свою собственную политическую линию тов. Раковский выразил в своих речах на августовском пленуме, где он решительно критиковал Политбюро, и в платформе большевиков-ленинцев (оппозиции), в выработке которой Раковский принимал участие и которую он подписал. 10. При условии правильной международной ориентиров-ки, правильной оценки борющихся сил, правильного исполь-зования внутренних противоречий среди империалистов,то или другое практическое соглашение в вопросе о долгах,хотя бы и связанное с известными материальными жертвами,может оказаться вполне целесообразным и приемлемым.Но величайшей утопией является попытка откупиться круп-ной денежной подачкой от последствий ложной в корне меж-дународной политики при условии дальнейшего продолже- ния этой политики -- в дипломатической области, в Коминтерне, в хозяйственной политике и внутри партии. 11. Платформа большевиков-ленинцев (оппозиции) гласит: "Правильная ленинская политика включает также и маневрирование. В борьбе против сил капитализма Ленин неоднократно применял и способ частичных уступок, чтобы обойти врага, временных отступлений для того, чтобы затем вернее двинуться вперед. Маневрирование необходимо и теперь. Но лавируя и маневрируя с врагом, когда его нельзя было опрокинуть прямой атакой, Ленин неизменно оставался на линии пролетарской революции. При нем партия всегда знала причины маневра, смысл его, пределы его, ту черту, дальше которой нельзя отступать... Благодаря этому маневрировавшая пролетарская армия всегда сохраняла свою сплоченность, боевой дух, ясное сознание своей цели. За последний период произошел решительный сдвиг партийного руководства с этих ленинских путей. Группа Сталина ведет партию вслепую. Скрывая силы врага, создавая везде и во всем казенную видимость благополучия, она не дает пролетариату никакой перспективы или, еще хуже, дает неправильную перспективу, движется зигзагами... Ссылками на ленинское маневрирование она прикрывает беспринципные метания из стороны в сторону, неожиданные для партии, непонятные ей, разлагающие ее". В важнейших вопросах международной и внутренней политики -- так говорит наша платформа -- "партия и рабочий класс узнавали правду или часть правды лишь после того, как на их голову сваливались тяжкие последствия ложного в корне курса". Все это полностью подтвердилось и на французской политике Политбюро. Переговоры велись полностью за спиной партии. Ссылка на военную тайну в переговорах с врагом является лживой отпиской. Никто не требует преждевременного оглашения секретных деталей. Но дело в том, что тов. Ра-ковский по поручению Политбюро давал информационное интервью во французской печати, а наша печать одновременно лишена была права перепечатывать эту информацию. Таким образом, французские лавочники гораздо раньше и гораздо полнее узнавали о намерениях нашей дипломатии, чем члены ВКП. 12. В случае необходимости идти на то или другое соглашение, которое возлагает на советскую страну новые жертвы, огромное значение имеет вопрос о том, кто будет платить, т. е. вопрос о нашей политике зарплаты, о налоговой политике, об общем курсе в отношении бедняка и кулака. Маневренные уступки мировой буржуазии требуют не только правильной мировой политики, но и революционно-классовой политики внутри. Возможность правильного маневрирования предполагает активную и сплоченную партию, контролирующую все свои органы. Нельзя одновременно откупиться миллионами от буржуазии и отравлять собственную партию клеветой насчет связей левого крыла с врангелевским офицером и военным заговором. Такая политика может давать только поражения. Это снова подтвердилось на судьбе переговоров с Францией. Отклоняя несвоевременные уступки, которые привели бы только к усилению нажима на нас, мы вместе с тем отклоняем и осуждаем ту политику, которая привела нас к новым международным поражениям. Г. Зиновьев Л. Троцкий И. Смилга Г. Евдокимов 12 октября 1927 г. ЗАЯВЛЕНИЕ ОБЪЕДИНЕННОМУ ПЛЕНУМУ ЦК И ЦКК325 Товарищи. Исключение тт. Зиновьева и Троцкого из ЦК326 за месяц до партийного съезда представляет собою исключительное звено той гибельной для революции политики и того разрушительного для партии режима, который за последние два года проводился руководящей группой ЦК. Оно увеличивает длинный ряд грубейших нарушений партийного устава и прямых насилий над волей партии, при помощи которых Секретариат ЦК и его ПБ пытались навязать партии свою политику. Именно потому, что эта политика глубоко враждебна интересам пролетарской революции и всем традициям нашей партии, для ее проведения надо было создать в партии режим террора, затыкания рта, запрещения всякой критики, шельмования товарищей и механичного послушания. Два года тому назад на XIV съезде оппозиция открыто объявила решительную борьбу этой политической линии и этим методам ее проведения. Оппозиция заявила, что основная установка этой политики -- огонь налево -- представляет не что иное, как формулу систематического отступления перед капиталистическими элементами, ослабление пролетарских позиций, открытую дверь для продвижения вперед враждебных для диктатуры пролетариата сил. Оппозиция предупреждала, что эта линия грозит пролетарской революции величайшими опасностями, что она представляет глубочайшие извращения ленинизма. Два года, протекшие с XIV съезда, целиком подтвердили наше предсказание. Полное банкротство политической линии руководящей группы вскрыто событиями до конца. Ход китайской революции, судьба АРК, ослабление международного положения СССР, внутренние экономические затруднения, рост экономического и политического влияния кулака и нэпмана, изменение социального состава партии -- показали воочию, что линия руководящей группы направлялась все более и более вразрез с политическими интересами революционной классовой политики пролетариата. Тот факт, что накануне съезда руководящая группа принуждена внезапно провозгласить -- по крайней мере на словах -- левые лозунги: семичасовой рабочий день, освобождение 35 % крестьянства от налога, форсированное наступление на кулака и вообще на капиталистические элементы, лишь подтверждает полное крушение политической линии, проводившейся в течение двух лет группой Сталина--Бухарина--Рыкова, подчеркивает ее полную беспринципность, выявляет целиком политическую и идейную несостоятельность всей ее борьбы с оппозицией. У партии не может быть никакого основания доверить проведение семичасового рабочего дня, поднятия политического и экономического положения бедняков, "форсированного наступления" на кулака и нэпмана той группе, которая в течение двух лет проводила прямо противоположную политику и вела неслыхано разнузданную борьбу с оппозицией за ее требование -- улучшение материального положения бедняцких дворов, т. е. 40--50 % крестьянства, ре- шительного ограничения эксплуататорских стремлении кулаков и роли частного капитала. Если теперь понадобилось "форсирование", т. е. усиленное наступление на капиталистические элементы, то только потому, что политика последних двух лет предоставила этим капиталистическим элементам слишком широкое поле для роста. Однако чем более резко расходилась политическая линия ПБ с действительными потребностями руководства пролетарской революцией, тем нетерпимее становилась она к малейшему проявлению внутрипартийной критики, тем необходимее становилось для нее скрывать от партии документы, речи, статьи. Были пущены в ход все без исключения средства для создания этой отравленной атмосферы в партии. А теперь, накануне съезда, перед которым эта группа должна нести ответ за свои величайшие политические ошибки и партийные преступления, она принимает все меры, чтобы спастись от этой ответственности. Запрещение оппозиционной платформы, исключения пачками из партии лучших и беззаветно преданных партии товарищей, аресты коммунистов, наконец, исключение тт. Зиновьева и Троцкого -- все это делается для того, чтобы избегнуть суда партии и пролетариата. Товарищей Троцкого и Зиновьева исключают из ЦК, как исключили из партии сотни наших единомышленников -- лишь за то, что они честно исполняли долг пролетарских революционеров, отстаивали ленинизм против сталинизма. Их исключают для того, чтобы не дать им возможности выполнить этот долг до конца в предсъездовской дискуссии и на съезде. Эта политика -- есть политика раскола партии. Это есть прямая попытка поставить XV съезд перед фактом раскола. Партия не может не сознавать, что все последние меры -- от обысков коммунистов до исключения Зиновьева и Троцкого -- сознательно направлены к тому, чтобы "вышибить" из партии подлинных ленинцев, чтобы загнать их на положение "второй партии", а затем расправиться с ними методами государственного насилия и освободить себе путь для правой политики. Эта политика раскола полезна только нашим классовым врагам. Исключение тт. Троцкого и Зиновьева из ЦК, как и исключение тт. Преображенского, Саркиса327, Серебрякова, Шарова, Мрачковского328, Вуйовича и сотен других преданных борцов пролетарской революции -- подарок мировой буржуазии. Уже с того момента, как был провозглашен лозунг -- огонь налево, буржуазия мировая и русская ждала этих исключений и подталкивала к ним. Вы слышите аплодисменты буржуазии -- в этом нельзя сомневаться. Но она этим не удовлетворится. Она будет ждать и подталкивать к еще более крутой расправе. Неужели и это ее сокровенное желание будет выполнено? Неужели не найдется сил, которые остановят руку раскольников? Найдутся. И партия, и рабочий класс -- живы, здоровы, сильны. В рабочем классе зреет презрение и отвращение к этой политике. Кто еще этого не понял, тот мог убедиться в этом на демонстрации ленинградских пролетариев -- 17 октября 1927 г.329 Факты говорят за себя. Правду нельзя скрыть. Пролетариат Ленинграда, совершивший три революции, демонстрировал свое сочувствие оппозиции. Исключение тт. Троцкого и Зиновьева, увеличивающее целую серию преступлений против партии, есть попытка избавиться от критики оппозиции накануне съезда. Но от нее нынешнему ПБ не удастся избавиться ничем -- ни исключениями, ни арестами, ни клеветой, ни ложью, ни зажиманием рта. От нее нельзя избавиться в партии революции, в эпоху революции, в стране революции, ибо оппозиция защищает взгляды Ленина и будет их защищать всегда, везде, при всяких условиях. Мы, члены ЦК и ЦКК, заявляем, что целиком и полностью солидарны со всеми действиями и заявлениями тт. Троцкого и Зиновьева и др. наших исключенных тт., что все их шаги делались и с нашего полного согласия, что мы несем целиком и полностью и до конца ответственность за каждый их шаг и за каждое их заявление, в частности -- за печатание и распространение платформы большевиков-ленинцев (оппозиции). Мы заявляем, что в какое бы положение нас /ни ставила/ зарвавшаяся и потерявшая голову группа раскольников-сталинцев, мы будем вместе с тт. Троцким, Зиновьевым, Серебряковым, Преображенским, Шаровым, Саркисом и тысячами пролетариев-ленинцев, вместе с основными кадрами нашей партии отстаивать дело ленинской партии, ленинской революции, Октября 1917 г., ленинского Коминтерна -- против оппортунистов, против раскольников, против могильщиков революции. Подписи (наличные в Москве члены ЦК и ЦКК): Авдеев, Бакаев, Евдокимов, Каменев, Лиздин, Муралов, Петерсон, Раковский и Смилга 28 октября 1927 г. НАСТОЯЩИЙ "ПОДАРОК" К ПРАЗДНИКУ330 Материалы к дискуссии Только для членов ВКП(б) Москва, 6 ноября 1927 г. Массовое двухтысячное собрание большевиков-ленинцев в помещении МВТУ, прошедшее с давно невиданным подъемом, привело в исступление весь аппарат. Собрание было лучшим ответом на подвиги свистунов. Оппозиция стала уже массовым движением лучших рабочих партийцев, добивающихся оздоровления партии. Этого нельзя никак отвергнуть. Собралось две тысячи товарищей, но могло собраться и пять и шесть тысяч, если было бы подходящее помещение. Надо было ожидать, что единственным ответом большинства ЦК будет новая волна репрессий. Так оно и вышло. С быстротой, вызывающей удивление, было на другой же день организовано сразу два судилища. Одно в ЦКК, куда вызвали тт. Троцкого и Каменева. Другое, в порядке выездной сессии МКК, орудовало тут же, "на месте преступления" -- в здании МВТУ331. Последнее было организовано наподобие военно-полевого суда. Судили скорострельно. Всех исключали из партии. Некоторых даже заочно. К чему улики, разбирательства, документы! Ты оппозиционер? Ты не согласен воспевать мудрость сталинской политики и сталинского режима? Давай партбилет! Ты хочешь объяснить, в чем и почему не согласен? Нам некогда. У нас много дела. Действительно у МКК332 много дела. На место одного исключенного встают десятки новых партийцев. Там, где не было никогда оппозиционеров, теперь появляются стойкие группы, готовые мужественно бороться с продовольственными безобразиями, когда все члены МКК, высунув язык, бегают по пятам оппозиционных вождей, выслеживая их встречи с партийцами и пытаясь (без успеха) срывать товарищеские беседы. Итак, партийная мясорубка работает бешеным темпом. Исключаемые товарищи держатся твердо, запугиваниям не поддаются. Их поведение на судилищах (в присутствии нескольких сотен студентов-активистов) вызывает к ним уважение. В то же время в ЦКК экстренно судят товарищей Троцкого и Каменева. Наши товарищи достойно отчитывают "судей". Начинаются "прения". Выступает Сахаров и бросает по адресу Троцкого фразу: "Молчи, шпана!" Наши товарищи поднимаются и оставляют судилище. Судьи смущены. Посылают Енукидзе товарищей пригласить вернуться. Выносят двусмысленную резолюцию, в которой мягко порицают выходку Сахарова. Наши товарищи отказываются вернуться. ЦКК остается вынести резолюцию о том, что она внесет на партсъезд предложение исключить Троцкого, Зиновьева, Каменева и еще четырех товарищей из партии. Какая новость! Как будто оппозиция еще полтора года не раскрыла "ступенчатый" план Сталина: сначала из Политбюро, потом из ЦК, затем из партии. Все это давно известно. Последний пленум поставил ведь в порядок дня съезда вопрос о пребывании оппозиции в партии. Теперь Ярославские разыгрывают роль потерявших терпение ангелов. Но почему же в юбилейном номере "Правды" нет ни одного звука о новом и настоящем "подарке" пролетариату -- о решении ЦКК насчет исключения ее вождей из партии? Почему? Зачем скрывать решение высшего судилища от пролетариата? Боялись испортить праздник. Боялись показаться на Красную площадь с Октябрьским подарочком. Учли урок демонстрации 17 октября в Ленинграде, когда сотни тысяч пролетариев через головы сталинского аппарата дружески приветствовали оклеветанных, травимых вождей оппозиции. В молчании ЦКК, в боязни выйти на Красную площадь с неверным решением лучшее доказательство политического и морального банкротства сталинцев. Судилище было разо- гнано с быстротой изумительной. А опубликование приговора трусливо отложили до тех дней, когда московский пролетариат уйдет с площади и улиц. Наилучшим от