-----------------------------------------------------------------------
Feliks W.Kres. Пер. с польск. - К.Плешков.
Авт.сб. "Сердце гор". СПб., "Азбука", 2000.
OCR & spellcheck by HarryFan, 31 October 2002
-----------------------------------------------------------------------
Раны сочти, но обид не считай:
Забудь - но останется в сердце твоем Боль.
Но время придет - ты обиды сочтешь
И вспомнишь, что месть - это главный закон Гор.
Песня громбелардских разбойников
День выдался холодным и пасмурным. Стражники у ворот гарнизона потирали
руки, переминаясь с ноги на ногу в попытке согреться. Светловолосые, как
большинство горцев, оба солдата были крепко сбитыми, ладными, а их лица
казались грубо тесанными, что характерно для громбелардцев. Они изредка
обменивались парой слов, чтобы как-то перебить скуку да сонливость. Борьба
с холодом здорово отвлекала от несения службы, но все же они заметили
человека, приближавшегося к воротам столицы Громбеларда, страны дождей.
Разделяло их не больше полутора десятков шагов.
- Весь увешан оружием, - пробормотал один солдат, заметив меч на боку
незнакомца и выступающий из-за плеча лук. - Лучник?
Редкое оружие в Громбеларде - лук. Предпочтение здесь отдавалось
арбалету, незаменимому в сражениях, или короткому копью, древком которого
можно было нанести удар, словно палкой. Последнее использовалось в
основном в городе.
Незнакомец подошел ближе и остановился. Толстый военный плащ с
капюшоном защищал его от холода. Чешуйчатая отделка пояса и меча ничем не
отличалась от отделки оружия стражников. Военное снаряжение невозможно
было купить. Его можно было только украсть или же... добыть.
Пришелец откинул капюшон, открыв длинные, черные как смоль волосы, и
женским, чуть хрипловатым голосом произнес:
- Мне нужно видеть коменданта.
Солдаты переглянулись.
- Кто ты? - сурово спросил старший, слегка коверкая Кону, общий для
всей империи язык, на котором заговорила женщина.
Она вскинула неприязненный взгляд. Серые глаза странным образом
выглядели чужими на ее лице.
- Не твое дело, солдат. Мне нужно видеть коменданта гарнизона. Исполняй
свои обязанности и доложи кому следует. А может, у вас приказ отправлять
назад каждого, кто появится у ворот, без выяснения причин? - В ее голосе
слышалась насмешка.
Солдаты переглянулись.
- Пойду, - резюмировал старший, направляясь к узкой двери в широком
крыле ворот. - Следи за ней, - добавил он по-громбелардски, обращаясь к
товарищу. Военное снаряжение незнакомки не внушало ему доверия. Вдруг оно
добыто незаконно?
Женщина только презрительно фыркнула.
Оставшийся стражник медленно прохаживался вдоль ворот, время от времени
испытующе поглядывая на нее. Молодая женщина с правильными чертами лица.
Можно было бы сказать, что она красива, если бы не странное выражение
свинцово-серых глаз.
- Может быть, придется подождать, - буркнул солдат. - Сначала нужно...
- Я знаю, - оборвала женщина. - Сначала - к начальнику стражи.
Он вскинул брови, недоуменно пожал плечами и снова начал ходить у
ворот.
- Откуда ты? - не выдержав, спросил он, но, предвидя, что она не
ответит, добавил: - Ты не говоришь по-громбелардски... а здесь мало кто
знает Кону. Ночлег найти будет непросто.
- Ты же заканчиваешь службу, значит, сегодня ты свободен. Вот и
поможешь мне найти какой-нибудь постоялый двор, - сказала она на его
языке, презрительно надув губы. - С каких это пор в Громбе мало кто
владеет Кону?
Солдат обиженно промолчал.
Прошло еще немало времени, прежде чем его старший вернулся с
подсотником.
- К коменданту? - коротко спросил пожилой офицер с широким шрамом на
лбу.
Она слегка склонила голову.
- По какому делу?
Женщина огляделась по сторонам, словно пыталась найти свидетелей. Ее
злила тупость военных.
- Ради Шерни, я что, прошу аудиенции у императора? - с нескрываемым
раздражением ответила она. - Я по поводу пропавших без вести несколько
дней назад пятерых ваших людей.
Солдаты остолбенели. От спокойствия офицера не осталось и следа.
- Значит, все-таки разбойница... - прорычал он, кладя ладонь на рукоять
меча. - Выкуп?
В удивительных глазах девушки вспыхнула ярость.
- Ради Шерни! - спокойно сказала она. Неожиданно плавным движением она
подняла ногу и пнула старшего из часовых в живот, прямо в солнечное
сплетение. В следующую секунду ее колено воткнулось между ног второго.
Подсотник хотел было вытащить меч, но она перехватила его движение,
уцепившись скрещенными в запястьях руками за мундир. Резко сдавила у шеи и
рванула на себя. Офицер захрипел, глаза полезли из орбит. Он пытался
освободиться от хватки, но ее руки, казалось, были вылиты из железа.
Спустя мгновение она сама отпустила его, дав пинка; когда он упал,
накинула по пинку стонущим на земле стражникам, открыла дверь в воротах и
вошла на территорию гарнизона.
Внутренний двор был полон солдат, но девушка пробралась стороной. Она
хорошо знала, куда идти. Вскоре она уже поднималась по ступеням здания,
расположенного в углу казарм. На скамье в передней сидел молодой парень -
дежурный.
- Старик у себя? - спросила девушка.
Парень машинально кивнул. Прежде чем он успел что-либо сообразить, она
прошла мимо и открыла дверь в комнату коменданта.
На широком столе лежал разостланный пергамент. Сидевший за столом
пятидесятилетний мужчина с пером в одной руке и бараньей лопаткой в
другой, удивленно поднял голову. Мгновение он смотрел ей в глаза, затем
бросил лопатку в стоявшую рядом миску и потянулся к бокалу.
- Ради Шерни, - спокойно сказал он, отставляя в сторону вино, - что там
за вопли за окном?
- Меня не хотели впускать, - с легкой улыбкой ответила девушка.
Комендант бросил на нее суровый с укоризной взгляд.
- Жди здесь, - буркнул он на выходе.
Она огляделась кругом. Все было точно так, как и несколько лет назад.
Тогда ее прислали сюда из Армекта, чтобы она обучала громбелардских солдат
владеть луком. В этом кабинете ей не раз приходилось выслушивать из уст
Аргона, коменданта легиона в Громбе, суровые нотации. С возрастом она
поняла его правоту и то, что тогда она была никудышным солдатом да
неудачливым офицером.
Крики за окном стихли. Послышался спокойный суровый голос Аргона.
Девушка улыбнулась, расстегнула пояс с мечом и стянула с себя плащ. В
камине горел огонь, в комнате было жарко.
Хлопнула дверь.
- Хотел бы я знать, - с обычным для него спокойствием произнес
комендант, - что все это значит?
Она вытянулась по стойке смирно:
- Так точно, господин!
Впервые в жизни она увидела, как дрогнули его губы в подобии улыбки.
Она задумчиво поглаживала ладонью бокал. В горах она уже успела
отвыкнуть от подобных предметов.
- Странно, - повторил Аргон.
- Ради Шерни, - устало сказала девушка, - я-то что могу поделать?
Стервятники много раз нападали на людей... - Она замолчала, прикусив губу.
- Меня удивляет не то, что они напали, а то, что захватили в плен. Ты
же знаешь, что они так никогда не поступают. Как правило, они
довольствуются... - Он поколебался, заметив морщинку у нее на лбу.
- ...слепотой поверженного. - Она угрюмо завершила фразу. - Сейчас все
иначе.
Аргон метался по кабинету, расхаживая туда-сюда.
- Почему я должен тебе верить?
Она нахмурилась:
- Это уже слишком! А зачем, во имя Шерни, мне лгать?
Молчание затягивалось.
- Стервятники лишили меня зрения, - пристально глядя на коменданта,
сказала девушка. - Ты эту историю знаешь? Солдат из твоего гарнизона отдал
мне свои глаза и жизнь, а величайший среди Посланников утратил свою силу,
передав мне дар зрения. У меня остались долги, и вот уже несколько лет как
я их исправно плачу.
Она смотрела ему прямо в глаза.
- Это был твой солдат, господин. И - насколько я знаю - добрый солдат.
Так, может, мне только кажется, что и на тебе кое-что висит.
Аргон выдержал ее взгляд.
- Я здесь поставлен не для мести, - спокойно возразил он. - Это может
себе позволить подсотник легиона, если ты понимаешь, о чем я говорю.
Можешь лазать по горам и истреблять все, что летает. Я этого не одобряю.
Это тебя зовут Царицей Гор? - спросил он с ноткой сарказма в голосе.
- Не я выдумала прозвище, - со злостью парировала девушка. - Наверняка
тебе чаще приходилось слышать об Охотнице. Впрочем, хватит об этом,
комендант. Довольно говорить о мести. Я пришла в надежде, что тебя волнует
судьба пятерых зеленых мундиров Громбелардского Легиона. Если я ошиблась,
жаль.
- Сядь, - приказал Аргон.
Комендант подошел к окну и открыл его. В комнату ворвался холодный
воздух.
- Сядь, говорю. Еще раз, все по порядку.
Она набрала в грудь воздуха.
- Есть место недалеко отсюда, к востоку от Ладоры, которое называют
Черным Лесом. Карликовый лес окаменевших деревьев. Деревья и скалы там
действительно черные - легко понять, как появилось название, - это уже в
легендах, как и то, откуда он взялся.
- Дальше.
- Недавно там обосновалась стая стервятников. Мне известно, что именно
там удерживают твоих людей.
- Связанных, взаперти?
Она тяжелым взглядом посмотрела на коменданта:
- Человека, оказавшегося во власти стервятников, незачем вязать по
ногам и рукам. Он просто подчиняется их воле. В Громбе есть люди, которым
стервятники выклевали глаза. Прикажи найти кого-нибудь из них и
порасспроси, как это происходит, если мне не веришь.
Аргон задумчиво потер лоб рукой:
- Я знаю, где это. Два дня пути - самое меньшее. Объясни-ка, что мой
патруль мог делать в тех краях?
- Ты меня спрашиваешь, господин?
Он сверлил ее глазами, и ей снова почудилось недоверие во взгляде.
- Ну хорошо... Как я понимаю, у тебя есть какой-то план?
Она поднесла бокал ко рту.
- Послезавтра будет полнолуние. В день перед полной луной стервятники
не летают. Это один из их странных обычаев.
- Никогда об этом не слышал.
- Сколько раз ты видел стервятника, господин?
Комендант наморщил лоб.
- Только однажды... - неохотно признался он.
- Издалека? Наверняка он был очень высоко, - презрительно сказала
девушка. - Можешь насмехаться, господин, над так называемой Царицей Гор,
но она ходит по ним уже не один год, и о горах, стервятниках, разбойниках,
дождях и обо всей вашей паршивой стране ей известно больше, чем ты даже
можешь себе вообразить.
- Дальше что?
- Все. Дай мне десять лучников.
- У меня их только трое. Да и то не отличаются меткостью.
- Тогда добавь десятерых арбалетчиков.
Подумав, Аргон согласился.
- В день перед полнолунием стервятники не летают, - повторила девушка.
- Так нам удастся проникнуть в окрестности Черного Леса незамеченными.
Ночью войдем в чащу и окружим их логово. На рассвете придется быстро и
метко стрелять.
Аргон задумчиво покачал головой.
- План простой, выглядит логично, - пробормотал он. - Сколько их?
- Пять-шесть, ну от силы - семь.
- Не такой уж маленький этот Черный Лес. Как ты намерена найти их
логово в темноте?
- Зачем искать? Я хорошо знаю, где оно находится.
Заметив вопросительный взгляд коменданта, она добавила:
- Я была там.
Она встала, подобрав свою куртку из медвежьей шкуры, и повернулась,
показывая спину. Взгляду Аргона предстали свежие, глубокие и кровоточащие
раны - следы когтей стервятника.
- Одна я не смогла со всеми справиться.
Глядя на царапины, комендант спросил:
- Ты была там из-за моих солдат?
Девушка опустила куртку.
- И это тоже. Какая разница, чем оплачивать долги? - откровенно
призналась она.
Он вернулся к окну, выглянул наружу.
- В казармах тебе оставаться не следует. Приходи на рассвете. Людей к
тому времени подберу.
Ранним утром, как заведено в Тяжелых Горах, - холодным и хмурым,
заслышался резкий стук подков о булыжную мостовую главной улицы. От
лошадей валил пар. Отряд в полтора десятка человек молча направился к
городским воротам.
Возведенная много веков назад сторожевая башня, с которой и начал свое
бытие город, выглядела орлиным гнездом, доступным только с одной стороны -
с юга. От ворот шла дорога, проложенная вплоть до самого Армекта и дальше
к Дартану, - единственная накатанная дорога через горы.
Отряд миновал ворота и почти сразу свернул на восток к узкой извилистой
тропе, ведущей к вершине массивного хребта, у подножия которого раскинулся
город.
Лошади шли друг за другом рысью. Возглавлял кавалькаду Аргон, следом
двигалась лучница. Она держалась в седле, как мужчина, следуя
армектанскому обычаю. Из-за укороченных стремян ее колени, крепко
зажимавшие бока лошади, были высоко подняты. Солдаты поначалу посмеивались
над ее посадкой, но вскоре выяснилось, что девушка правит конем не менее
искусно любого из них, так что шутки сами собой иссякли. Накануне вечером
Аргон вызвал тех, кому предстояло принять участие в вылазке. Сначала он
предложил вызваться добровольцам, но их оказалось намного больше, чем
требовалось. В казармах уже распространились слухи о необычной драке у
ворот гарнизона, а прозвище Охотница в солдатской среде было хорошо
известно. Обыденная монотонность службы, уличные патрули и мелкая возня с
воришками и прочим отребьем успели изрядно поднадоесть. Любой солдат
предпочел бы сменить обстановку.
Правда, это путешествие мало чем напоминало горный патруль. Это больше
смахивало на карательную экспедицию, которые временами предпринимались
против разбойничьих банд. Только заслышав, что противником на этот раз
являются стервятники, люди с азартом рвались в бой. Одно дело разбойники,
а стервятники - это стервятники!
Причину столь нескрываемой ненависти к птицам трудно было понять.
Обладая разумом, конкуренции человеку они практически не составляли. Их
власть распространялась над некоторыми, самыми дикими районами Тяжелых
Гор. Скорее всего, причина ненависти крылась в чуждости разума этих
существ для человека. Достаточно сказать, что оба вида сражались не на
жизнь, а на смерть, причем представители каждого считали своих соперников
существами низшего порядка. Следует признать, что человек в этой войне
проявлял больше агрессивности, правда, отнюдь не из-за миролюбия
стервятников, а из-за ощущения собственной слабости. Стервятников при этом
всегда было немного, даже тогда, когда они были просто птицами. Однако с
тех пор, как Шернь наделила их разумом, вид пошел на вымирание, и вовсе не
по причине человеческой злобы. Странные обычаи, верования, обряды и законы
стервятников, которыми ведали лишь избранные человеческие особи, а понять
вообще никто не мог, вели к медленной агонии птичьего рода. Десятки и
сотни законов регулировали подбор семейных пар, строительство гнезд и тому
подобное. Даже долголетие ничем не могло помочь.
До горной гряды отряд добрался к полудню. Тропинка бежала дальше, на
север. Людям предстояло следовать ею до вечера. Это была самая легкая
часть пути.
Перехватывали на ходу, чтобы подкрепиться, прямо в седле. В лица дул не
слишком напористый, ровный ветер - дыхание гор, как его здесь называли.
Армектанка, погруженная в собственные мысли, время от времени бросала
взгляд на Аргона. Она предпочла бы возглавлять отряд сама, однако вскоре
убедилась: Аргон ведет людей уверенно, тропинка, от которой осталось одно
название, мало его волновала. Горы отлично ему знакомы, и он ни секунды не
колебался, правильно выбирая дорогу.
Ее волновал один только вопрос: почему комендант столичного гарнизона
взялся возглавлять крохотный отряд лично? Почему он считает, что его
участие необходимо? В любом провинциальном городе комендант - большая
шишка, тем более в Громбе. Аргон подчинялся только Князю - Представителю
Императора и обязан был считаться разве что с чиновниками Имперского
Трибунала. Командиры легионов практически никогда не отправлялись в горы
лично с отрядами.
Он ей не доверяет, решила она и усмехнулась.
Увидев Аргона утром, в наброшенном на кольчугу простом мундире
десятника, с арбалетом за спиной и коротким гвардейским мечом на боку, она
не поверила собственным глазам. Этот седеющий господин, много лет не
вылезавший из-за стола, заваленного рапортами и уставами, собрался в горы
поразмяться. Она ни разу не видела его с оружием, даже тогда, когда
служила в Громбелардском Легионе. Ну а случая, чтобы он возглавил
какой-нибудь патруль или экспедицию, тем более не бывало. Представить, что
он сумеет воспользоваться оружием, которое нес, она никак не могла.
Впрочем, Аргон был громбелардцем. Армект крайне неприязненно относился
к неармектанцам, занимавшим ответственные посты. Так что знатность рода, к
которому он принадлежал, никак не облегчала ему карьеры. Что стало поводом
к его назначению много лет назад, он так и не понял. Ему доверили
комендатуру, притом не где попало, а в столице края. Лучницу этот вопрос
не интересовал, но почему-то она подумала: "Может, Аргон - один из тех
высокопоставленных командиров, которые начинали службу с мечом в руке и
добились своего благодаря навыкам и заслугам?"
Вести отряд в горах Аргон умел наверняка. Так что следовало полагать,
что он не всю жизнь провел над пергаментами с пером в руке.
Во время вечернего привала она заметила, что комендант не стонет от
потертостей, - значит, он испытывает неудобства от пребывания целый день в
седле не более других. Зады болели у всех, она тоже не была исключением...
Связывая порвавшийся ремень колчана, она смотрела, как одни солдаты
ловко управляются с лошадьми, а другие разжигают огонь. Дрова пришлось
везти из самого Громба. Десятник и один из легионеров распаковывали тюки.
Лицо десятника пересекала черная повязка. Вероятно, он потерял в бою нос
от меча разбойника.
Десятник исподтишка бросал на девушку взгляды, наконец оставил барахло
и подошел к камню, на котором она сидела.
- Не узнаешь меня, госпожа?
Она нахмурилась.
- Наверняка из-за этого... - Он коснулся рукой повязки на лице. -
Впрочем, прошло немало времени... Когда-то я был в твоем отряде с Баргом.
В ее памяти всплыла отчетливая картина: мертвый, распростертый на земле
человек с пустыми глазницами и окровавленными руками, судорожно
стискивающими торчащий из живота меч. Солдат держит его голову на своих
коленях. В глазах застыли ужас, жалость и немой упрек. Теперь на нее
смотрели те самые глаза поверх жуткой повязки.
- Это из-за твоего упрямства, госпожа, с нами случилось несчастье. Если
бы ты тогда послушалась совета... - Он оборвал фразу на полуслове. - Когда
я услышал, что мы идем спасать наших, я сразу же вызвался. Думаю... -
несколько мгновений он искал подходящие слова, - это прекрасно, госпожа,
что ты принесла весть о них и теперь идешь с нами... Я хочу сказать,
госпожа, что никто никогда не обвинял тебя в том, что произошло.
Внезапно он отвернулся, собираясь уходить.
- Подожди. - Она приблизилась к нему. - Я уже не та девчонка, что
повела вас в горы, не имея о них понятия.
- Знаю, госпожа.
- Хорошо.
Костер погасили сразу, как только был готов ужин. Лагерь накрыла
темнота. Солдаты не спеша пили горячий бульон из деревянных кружек. Кто-то
понес котелки часовым. Ночи в горах очень холодны, к тому же собирался
дождь. Горячая пища - первое дело для солдата.
Кто-то тихо завел старую громбелардскую балладу. Ее подхватили другие
голоса. Когда пение смолкло, во мраке, за спинами сидящих, полилась новая
мелодия. Лучница подсела к солдатам, и ее обычно чуть хрипловатый голос
зазвучал громче, на удивление чисто. Она пела на родном языке, но всем
была знакома грустная мелодия старой песни горных разбойников. Звучные,
приятные для слуха армектанские слова придали ей особую мелодичность, и
верилось с трудом, что рассказывала она об обиде, мести и смерти...
Аргон, немного знавший родной язык девушки, подумал, что поет она о
себе самой, одинокой Охотнице, Царице Гор. Армектанка, чью душу
переполняют отчаянная тоска по широкой степи, солнцу и высокому небу, и
жестокие, несущие смерть, ледяные законы гор.
На следующий день отряд спустился в широкую долину, раскинувшуюся среди
трех озер. Поначалу еще можно было ехать верхом, но у края долины пришлось
спешиться. После короткого привала они разделили между собой часть
поклажи, которой были навьючены лошади. Двоих оставили в долине
присматривать за лошадьми и двинулись дальше.
Подъем оказался нелегким. Армектанка беспокойно поглядывала на Аргона,
но, к ее удивлению, он справлялся не хуже остальных. Хоть далеко и не
юноша, он компенсировал нехватку ловкости необычайной силой. Он неотступно
шел впереди, не мешая скорости передвижения.
Впрочем, ей казалось, что двигаются они медленно.
Солдатам нравились ее выносливость и неженское пренебрежение
трудностями. Она напоминала горную козу, которой все нипочем, и все
убеждались, что смахивающие на сказку рассказы об Охотнице - чистая
правда. Несколько раз она оставалась позади, внимательно осматриваясь по
сторонам, после чего без труда и без видимых признаков усталости догоняла
отряд, продвигаясь вперед к Аргону.
Почти у самой вершины девушка снова отстала. Вскоре послышался ее тихий
зов.
- Здесь остановимся, - сказала она, подходя к Аргону. Прикидывая
расстояние до скалистого утеса, добавила: - В этом месте они не смогут нас
заметить. Придется подождать до вечера.
- Ведь перед полнолунием, насколько я слышал, стервятники не летают, -
заметил он.
- Но не слепнут же! - сердито возразила девушка. - Сразу же за вершиной
на противоположном склоне начинается Черный Лес. Стервятники постоянно его
стерегут. Конечно, сегодня они не летают, иначе бы давно о нас знали и
напомнили о себе. Сейчас идти не стоит.
Стоявший рядом солдат удивленно смотрел на дорогу, которую им еще
предстояло преодолеть, чтобы достичь утеса.
- Впереди самая трудная часть пути, - сказал он, махнув рукой на хребет
Гор. - Хочешь сказать, госпожа, что преодолевать их придется в темноте?
Она насмешливо кивнула.
- Мы могли бы остановиться сразу же под утесом... - предложил солдат.
- И сидеть на корточках у самого Черного Леса, боясь даже чихнуть.
Хорошая идея, приятель!
Солдаты неохотно сложили с себя ношу на землю. Армектанка связала
волосы в тугой узел, отложила в сторону лук и стрелы, отцепила от пояса
ножны с мечом и встала.
- Пойду пройдусь, - коротко сообщила она.
Аргон бросил несколько слов солдатам. Безносый десятник поднялся с
земли.
- Я не хочу, чтобы с тобой что-либо случилось, - пояснил комендант в
ответ на ее вопросительный взгляд. - Никто из нас понятия не имеет, где
держат пленников.
- Ерунда... Незачем кого-то обременять, - неохотно возразила девушка.
Аргон отмолчался. Лицо армектанки вдруг зарделось румянцем.
- Я не хочу ничьей опеки и не нуждаюсь в ней! - прошипела она. - Я не
ребенок!
Но было очевидно, что комендант своего мнения не изменит, потому,
стиснув зубы, она смерила безносого взглядом и согласилась.
- Ну ладно, пошли. - Она с горечью сплюнула.
На расстоянии примерно четверти мили впереди высилась крутая, почти
вертикальная скала. Оба направились прямо к ней. Легионеры переглянулись,
понимая, что станут сейчас свидетелями удивительного турнира по
скалолазанию, который вот-вот разыграется между армектанкой и лучшим
разведчиком...
Аргон встал.
- Вы, двое! - Он пальцем указал на двоих солдат. - Идите с ними, только
без воплей! - приказал он.
Солдаты подчинились, но быстро поняли: шансов угнаться за лучницей у
них нет. Она явно знала здесь каждую пядь земли или же попросту лучше
умела выбирать дорогу; там, где она легко и уверенно шла вперед, воины
отчаянно цеплялись за скалы, пытаясь хоть как-то сохранить равновесие на
крутом склоне.
Аргон беспомощно наблюдал, как армектанка и десятник карабкаются
наверх.
Солдаты привстали с мест, напряженно следя за каждым движением. Как
зачарованные, они смотрели на невероятные, почти акробатические трюки
легендарной Охотницы.
- Эй... - выдавил невысокий, щуплый лучник, молодой парень, которому
больше всех досталось в этом путешествии. - Эй, видите?
Армектанка в невероятном темпе преодолевала стену. Безносый десятник,
пытаясь угнаться за ней, казался мальчишкой, карабкающимся следом за
взрослым мужчиной.
Зрители затаили дыхание. Девушка ловко приближалась к вершине отвесной
стены.
И вдруг сорвался десятник.
Глухой удар тела смешался с криком солдат.
- Он еще жив, - сказал легионер. - Мы кричали, чтобы он возвращался, но
он не слышал... или не хотел.
Аргон склонился над десятником. Под черной повязкой изо рта струилась
кровь.
- Сломаны ребра, - сказал второй солдат, - и ноги... - угрюмо добавил
он.
Аргон медленно выпрямился.
Армектанка спустилась, встала, опираясь спиной о скалу. Взгляд ее был
неподвижен.
- Я не хотела... - глухо сказала она. - В самом деле, не хотела.
Аргон заскрежетал зубами, кровь прилила к его лицу. Для солдат это было
в новинку. Они привыкли к его спокойствию, теперь же почувствовали холодок
по спинам, ощутив его ярость. Он схватил лучницу за шиворот и притянул к
себе.
- Послушай, сука, - прорычал он сквозь зубы, - второй раз я теряю по
твоей дурости хорошего солдата. Смотри, чтобы не было третьего... Ибо
тогда, Царица Гор, моему терпению придет конец.
Он со всей силы отшвырнул ее, а когда та упала на камни, повернулся и
медленно пошел в сторону от лагеря.
Кто-то должен был остаться возле умирающего, и потому после захода
солнца вперед отправились лишь десять человек.
Лучница шла впереди. Помогая друг другу, солдаты в одной связке
двигались следом. Прежде чем отправиться в путь, сцепились веревкой, что
было весьма предусмотрительно в данных условиях. Узкая расселина, глубоко
врезавшаяся в скалистый склон, осыпалась щебнем и мелкими, ускользающими
из-под ног камнями. Из-за трудности пути отряд продвигался крайне
медленно, соблюдая полную тишину.
В конце концов они выбрались к вершине хребта тихо и без происшествий.
Подъем занял много времени. Люди выбились из сил, но отдыхать было
некогда, потому сразу, без привала двинулись дальше, чтобы наверстать
упущенное время.
Следуя за молчаливой проводницей, воины зигзагами спускались по склону,
приближаясь к Черному Лесу, темному, таинственному, как сама ночь и эти
скалы, но куда более зловещему.
Показались первые деревья. Одновременно все ощутили давящую атмосферу
вокруг, которая и днем-то пугала, но сейчас, в темноте, все казалось
просто чудовищным. С опаской люди пробирались среди окаменевших стволов,
неуверенно оглядываясь по сторонам. Карликовые дубы тянули низко над самой
землей свои уродливые, лишенные жизни ветви, заставляя ползти под ними. Ни
шороха листьев, ни хруста сучьев - только кромешная тьма и тишь.
Обвешанные оружием солдаты с трудом находили проход в этом кошмарном
лабиринте.
Пелена облаков, укрывавшая громбелардское небо сплошным саваном,
неожиданно разошлась, и на землю упал лунный свет. Мерцающий сотнями
странных бликов, он породил иные, таинственные тени, окончательно сбив
людей с толку, - никто не понимал, на что ему ориентироваться в этом
чудном мире.
- Проклятие! - прошептал один солдат.
- Дальше! - поторопила его лучница.
Встопорщенный мертвыми стволами склон, к счастью не слишком крутой,
казалось, тянулся бесконечно. Отряд все глубже погружался в лес.
Проводница остановилась.
- Уже недалеко, - тихо сказала она Аргону. - Большая поляна, заваленная
обломками скал... - Она сжала плечо коменданта. - Я должна пойти
посмотреть. Но, во имя Шерни! Лучше будет, если на этот раз я пойду одна,
господин. - И сразу скрылась в лабиринте оживших теней.
Солдаты попадали на землю, пользуясь передышкой, но ни один при этом не
выпустил арбалета из рук. Затаив дыхание, они вглядывались в смутные
силуэты, силясь определить хоть малейший признак опасности. Она ощущалась
повсюду. Тишина давила, напоминая о том, что в живом лесу слышишь признаки
жизни.
Черный Лес мертв окончательно и бесповоротно, погруженный в безмолвие
смерти уже много сотен лет.
На минуту луна скрылась в тучах, а когда выглянула, лунный диск
заслонила собой жуткая тень. Захлопали крылья. Солдаты увидели гигантскую
птицу, выписывающую круги над их головами.
Свистнула тетива, стервятник взмыл к тучам, но тут же камнем рухнул
вниз. Вскоре появилась и армектанка с луком в руках, продиравшаяся к ним
сквозь паутину теней. Где-то неподалеку бил крыльями о каменные стволы в
предсмертных судорогах подстреленный стервятник.
- Нас засекли! - сказала девушка. - Поляна пуста.
Она оглядела мертвенно-бледные лица, перекошенные от страха, и
рассмеялась:
- Что ж это вы, вояки?
Потихоньку они начали приходить в себя.
- За мной! - приказала девушка. - На поляну. Там они нас врасплох не
застанут.
Через лес они бросились бегом. Вдруг пространство расступилось, открыв
груду каменных обломков. Воины остановились, чтобы оглядеться кругом.
Где-то на краю поляны раздался крик отставшего от отряда солдата. За
ним последовали глухие звуки лающего голоса, монотонно произносившего
непонятные, одни и те же слова. Кто-то хотел было побежать туда, но Аргон
встал на пути.
- Где мои люди? - спросил он, выискивая взглядом лучницу.
Ее голос донесся откуда-то из темноты.
- Пленники? Стервятники не берут пленников, комендант. Твоих людей
здесь больше нет. Только стервятники и мы.
Люди почувствовали, как волосы на их головах зашевелились.
- Вы уж простите меня, - опять послышался ее голос, но уже более глухо,
чем прежде. - Эта стая - самая большая из всех, что мне доводилось
встречать. Я обязана ее уничтожить. Иного способа у меня не нашлось. Жаль,
что не удалось застать их врасплох. А я так надеялась!
- Сука... проклятая сука! - в отчаянии вырвалось у кого-то из солдат.
Послышался топот ног и сдавленное дыхание. На поляну выбежал лучник,
совсем юный. Это его крик донесся до отряда пару мгновений назад. С
обезумевшим взглядом он несся на людей, завывая, как пойманный в силки
зверь. В руке его отблеском лунного света сверкнул клинок. Кто-то, не
выдержав в последний момент, спустил тетиву. Стрела вонзилась в грудь
бегущего, остановив на полпути. Все оцепенели, не в силах подойти к
корчащемуся на земле, агонизирующему телу. Тот, что стрелял, рванулся с
места, взревел от бешеной ярости и кинулся к каменным корням деревьев.
Другой, в попытке остановить его, споткнулся и упал.
- Спокойно! - рявкнул Аргон. Хоть он и кипел, но сам голос подействовал
на солдат отрезвляюще. - Спокойно! - повторил командир. - Возвращаемся.
Без паники. Идем вниз, дальше. Это единственный способ выбраться из этого
ада.
Воины сомкнули ряды. Над поляной мелькнула зловещая тень. Отовсюду
слышались глухие лающие голоса. Они шепеляво вторили друг другу.
- Люди, люди, - доносился монотонный голос откуда-то спереди, -
погибнете, люди, это наша территория, люди, территория стервятников,
бросьте оружие, бросьте быстро, быстро...
- ...здесь наши законы, вы погибнете, погибнете, люди... - шипел
другой, сзади.
- ...люди, бросьте ваше оружие, покоритесь, люди... - доносилось сбоку.
Двое солдат вслепую послали стрелы в глубь чащи.
- Не стрелять! - крикнул Аргон. - Только по приказу!
Они прошли дальше в лес, стараясь держаться плотной группой, и так
быстро, как могли. Голоса стервятников все кружили над ними, рядом, наводя
ужас. Прикрывавший тыл отряда арбалетчик резко остановился, вглядываясь в
размытый силуэт среди ветвей дерева. Он хотел было поднять арбалет, но не
успел.
- Иди, человек, иди, иди, оставь оружие и опустись на колени, оставь,
оставь... - протявкал голос.
Арбалет упал на землю, солдат опустился на колени. Кто-то из товарищей
заметил происходящее. Полетели стрелы, попав в дерево с глухим стуком. Но
одна угодила в цель: лай прекратился, сменившись пронзительным визгом, и
наконец затих.
Воцарилась полная тишина. Оставшиеся в живых лучники целились в
темноту, прикрывая товарищей, которые в отчаянной спешке накручивали
тетиву своих арбалетов.
- Забираем его и пошли!
Солдат словно врос в землю коленями, будто каменный истукан. Так его и
поволокли прочь. Новые тени пронеслись над лесом. Опять темноту наполнил
монотонный клекот. Отстреливаясь наугад по сторонам, солдаты продолжали
шагать через лес, отчаянно высматривая притаившегося стервятника.
- ...покоритесь, люди, здесь земля стервятников, покоритесь слугам
Шерни, покоритесь, покоритесь, покоритесь...
Издалека раздался предсмертный вопль стервятника и пронзительный,
торжествующий женский хохот.
Last-modified: Fri, 01 Nov 2002 08:00:38 GMT