рнул рано, ноги держал врозь, как не приведи господи. Поэтому нас и снесло черт-те куда, и ногу он вывихнул, и всю физиономию ободрал. Как мы с ним добирались до Москвы и чего мне это стоило -- в смысле нервов, потому что деньги как раз были его, -- мне вспоминать тошно. Вроде поноса на гауптвахте. Надоел мне Каток за эти сутки хуже горькой редьки, и, если б не крайняя потребность в хорошо информированном языке и предмете для обмена, я бы его с удовольствием где-нибудь закопал. Особенно достал он меня своими вопросами и предположениями. Никак не хотел понять, что вся причина моего странного поведения в том, что я ему не поверил. И что если бы я ему поверил, то не стал бы ничего против предпринимать. Ну разве что, возможно, сам бы смылся. Так он не нашел ничего лучше, как задним числом доказывать, какой он честный и принципиальный. И если, мол, брал деньги от грузинских уголовников, то только с ведома начальства и на проведение операции. Очень запальчиво он ратовал за то, как много выиграет Россия, если во главе Грузии будет иной, более сговорчивый и лояльный к российским воякам президент. Я ему тысячу раз говорил, что меня совершенно не колышет грузинский президент, что мне бы со своим до конца разобраться: что он за человек, но Каток все выспрашивал, что я лично выиграю от того, что Грузия сама будет решать, кому ею править. Вкратце если, то из его откровений следовало, что группе вояк, хорошо озолотившихся на выводе наших войск из Германии и прочих мест, включая Чечню, очень не нравился Шеварднадзе. Он мешал им погреть руки и на выводе наших войск из Грузии. Вот когда до них дошли сведения о заговоре, они и решили помочь своим грузинским "товарищам". Сразу было решено оставить какой-нибудь "русский" след. Если покушение удастся, если реакция народа в Грузии покажет, что он не в восторге от убийства своего президента, этот след поможет "грузинским товарищам" захватить власть без морального ущерба, свалив все на Россию. Но поскольку Россия не виновата, что кое-кому наверху нравится назначать на ключевые посты тех лизоблюдов, которые больше думают о своей карьере, нежели о пользе для страны, то народ России сочтет ненависть грузин несправедливой. Наш народ никогда не согласится, что достоин тех болванов, пьяниц и жуликов, которых сам выбирает. И это прекрасно -- для Каткова и иже с ним. Все участники провокации будут довольны. А если при этом в Грузии опять начнется война, которая осложнит решение проблем с перекачкой нефти мимо России, то будут довольны и те, кому этого не хочется. -- Мы пока не рассматривали этот аспект проблемы детально, -- изливался Каток, -- но чеченские нефтяные бонзы поняли, как важно поддержать тех, кто имеет своих людей в новом правительстве Грузии. Чеченцам очень не нравится грузинский нефтепровод. Да и Шеварднадзе им не нравится: не хочет он поддерживать их потуги на независимость. Меня тошнило от его откровений. Получается, что те, кто не хочет "отпустить" Чечню на все четыре стороны, вот те-то и снюхиваются с тамошними бандитами. Нравится им играть в солдатики на картах. Суки. -- Но зачем тебе было меня-то тянуть? -- спросил я у Катка. -- Начиная с этого дурацкого ожерелья? Наше-то агентство чем вам мешало? -- Ничем, -- честно ответил сопливый и ободранный Каток, тащась за мной по буеракам. -- Стечение обстоятельств. Сначала мы обратили внимание на тебя, когда ты подружился с Гномом. А потом к нам в руки попала докладная записка генерала Голубкова, в которой он давал уничижительную характеристику всей вашей группе под командованием Пастухова. И у нас были доказательства, что, несмотря на собственный отрицательный отзыв о вас, он продолжает поддерживать связь с Пастуховым. Это еще и потому было удобно, что позволяло разом решить кучу проблем. Можно, использовав, ликвидировать тебя, как слишком много знающего о Гноме, -- раз. Легче заручиться поддержкой моего Ноплейко -- два. Он так ненавидел Голубкова и УПСМ, что санкционировал бы любые акции против них. А избавиться от УПСМ было нужно. Оно копало под тех, кто делал бизнес на торговле оружием на Кавказе. К тому же из УПСМ отличный козел отпущения при расследовании покушения на Шеварднадзе... Это три. Да, еще мы могли испытать в деле "привороженных" боевиков, а потом зачистить их! Представляешь, сколько задач решила бы ваша причастность к этой акции? И все погорело только потому, что этот болван Гном решил напичкать своим снадобьем не только тебя, но и нашу Принцессу. Экспериментатор хренов. А как все тщательно было организовано! Как близко мы с генералом Ноплейко были к тому, чтобы УПСМ упразднили, а его кадры и ресурсы отдали нам, в САИП. Представляешь, как бы мы тогда развернулись? Вот суки. То есть мудозвоны. То есть у меня нет слов. -- Тут, Муха, ничего личного, -- просвещал меня Каток. -- Всякая чиновничья структура, неконтролируемая извне по результатам своей работы, стремится к разрастанию и подчинению конкурентов. Нормальный процесс. Да и все наше правительство такое. Знаешь, что сейчас в России больше госчиновников, чем было при СССР? Чем же САИП хуже других? Ничем. Если народ выбирает пофигистов, значит, ему пофигисты нравятся. Демократия. А Голубков ваш очень кстати подвернулся. Мой Ноплейко его невзлюбил с тех пор, как Голубков сначала высветил огрехи в охране АЭС, а потом осмелился предположить, что это не НАТО идет на восток, а, наоборот, Восток бежит в НАТО. И бежит он, получалось, от тех, у кого сейчас в России власть. -- Ну а я-то, я-то сам тебе был на кой? На хрена ты хотел, чтобы я в самом покушении участвовал? Мало было моего "прилета" в Тбилиси? -- Генерал приказал. Ты сам виноват, кстати. Сначала к Гному залез и узнал лишнее, а потом со Шмелевым в паре перестарался. Грузинских товарищей очень впечатлила устроенная тобой демонстрация той установки с ПТУРС. Они очень настаивали на ее использовании, но у нас уже не было времени на подготовку другого наводчика. -- А посредник, Шмелев... Как он оказался замешан? -- Его откопал Лапиков, -- охотно объяснил Катков. Похоже, на мне он репетировал доклад новому начальству САИП. -- По моему заданию. Мы искали человека, который сможет выманить тебя. Когда выяснилось, что у Принцессы не вышло тебя захомутать, тут-то Лапиков и откопал Шмелева. Ставка была на то, что друга ты в беде не бросишь. А, как задумано? И ведь все получилось! К тому же у жены Шмелева очень кстати оказался родственник в одном из НИИ, который курировало УПСМ. Все одно к одному. УПСМ увязало по уши. Мы подсунули родственнику снаряд и убедили действовать через Шмелева. -- Почему его устранили? -- Продавца?! Мне ничего... -- Шмелева! -- А-а... Во-первых, деньги ему нельзя было оставлять. Слишком большая сумма. А потом, после почти удавшегося ухода с места продажи, который ты Шмелеву организовал, кавказские товарищи разгорячились. Но убивать тебя тогда еще было нельзя, вот и... После того как Шмелев вывел тебя из строя с помощью спецкрема, тебя изрядно попинали, и ты валялся без памяти. А Шмелев не захотел вернуть деньги по-хорошему. Тогда-то он и пострадал. -- Отобрать у Шмелева деньги планировалось с самого начала? Безотносительно к моему участию? -- Разумеется! Кто ж такие деньги ему оставит? -- А кто оплатил акцию против Шеварднадзе? Откуда взялись деньги на ее подготовку? -- Часть -- от грузинских товарищей, от компании "Резо-гарантия", часть от тех, кому не нужен нефтепровод через Грузию, часть -- от торговцев оружием... Ой, да была бы заваруха, а желающих погреть на ней руки достаточно. -- А где, у кого остальные деньги? -- Не понял? Какие -- остальные? -- Ну вы ведь обещали каждому участнику тергруппы по двести тысяч за убийство Шеварднадзе? -- Видишь ли... Если бы покушение удалось, то средства были бы выделены грузинской стороной. Из полученного в результате. Не забудь: с нашей помощью они бы наложили лапу на целую страну! А если бы у них не вышло, то группу решено было ликвидировать. Пойми меня правильно! Я вообще-то против убийств. Но -- таков приказ. Дерьмократы довели армию до такого состояния, что... -- А ты хоть понял, что тебя самого Ноплейко решил уничтожить? -- Но он же дурак! Он же ничего не понимает в политике. Друг Боря специально таких везде рассовывал, чтобы они без него ничего не могли... Главной моей бедой в этом путешествии было то, что рот Катку нельзя было заткнуть: в процессе планирования на парашюте он простыл, и нос его напрочь забило соплями. Но добрались. x x x К этому времени Ноплейко и других высокопоставленных соучастников заговора втихую арестовали, допросили и так же втихую выпустили. Друг Боря задействовал весь свой авторитет, не дал друга Ваню в обиду. Отдувались за всех в камерах Лефортово Лапиков и прочая мелочь. Только моя Принцесса, то бишь майор Горбунова, осталась на свободе -- Пастух с Голубковым заступились, -- да подполковник Катков, нужный нам для завершения операции. Этого я привез прямо домой, в ту неуютную, обшарпанную квартирку, в которой мы с При были так счастливы в январе и где она меня сейчас ждала. Я приткнул связанного Катка в прихожей и тихо вошел в комнату. При не услышала, а почувствовала мое появление. Она рывком обернулась и, увидев меня, бросилась -- я даже не успел достать из сумки детектор. Она облапила меня и принялась вылизывать губы и глаза. Бог мой, ну надо же выбрать момент для нежностей! Я, как мог тактичнее в спешке, отстранился и попросил, стараясь, чтобы звучало лиричнее: -- Погоди, ради бога! Дай посмотрю... -- Она отодвинулась, явно обидевшись и чуть ли не собираясь с плачем умчаться прочь. Сам бы не видел -- не поверил. И я решил нагрубить: -- Замри, мать твою! -- Наконец нащупал в сумке детектор, достал, включил, посмотрел: в радиусе десяти метров никаких микрофонов. Наконец-то. Я усадил ее в кресло и попросил прощения, чувствуя себя из-за этого идиотом: -- Я люблю тебя! Но в такой момент... -- Я понимаю... -- сухо ответила она. Я сел рядом с ней на подлокотник: -- Так, опять? Ты помнишь свое обещание? Она помолчала, потом вздохнула и обняла меня: -- Я очень соскучилась по тебе... Думала: а вдруг я тебя больше никогда не увижу -- живым? Голос ее дрогнул, и я машинально провел пальцем по ее щеке, но она оказался суха. Не понял: хорошо ли это? Все-таки я так плохо еще ее знаю. -- Милая, -- я поцеловал ее губы, потерся щекой о щеку, -- честное слово, я нечаянно в это влип. Но единственное ценное, что они могут отнять у меня, это -- ТЫ. -- Я верю, верю, -- закивала она. -- Только ты подожди пока о любви, ладно? Ты понимаешь: я не могу, когда Ленка и Светка у Девки... -- Ничего, это мы решим. -- Как? Ты что, думаешь ее там штурмовать? Да она пол-Москвы взорвет, к чертям. -- Зачем штурмовать. Есть и другие способы. -- Как скажешь, милый. -- Во! Наконец-то ты осознала, что надо почаще произносить эту волшебную формулу. Как они, кстати, там? -- С ними все в порядке. Гном Ленку вылечил. Он оказался прав: когда Светка рядом -- она совсем другая... И тут она поперхнулась и заревела. Все-таки, когда женщина в такие моменты плачет, это как-то естественнее. Человек не властен над своими же мыслями. Порой в голову само приходит такое, что и вспомнить потом стыдно. Вот и сейчас. При рыдала, а мне спесиво подумалось: если бы не я и не ребята, то провокация Катка и САИП удалась бы. И таких, плачущих навзрыд, но бессильных что-либо изменить женщин на белом свете стало бы на несколько десятков, а то и сотен тысяч больше. Плюс тысячи тел, бывших когда-то живыми людьми и которые бы, завись это от них, предпочли бы рыдать, чем кануть в мерзлое небытие. Подумалось об этом к тому, что если я и грешен в чем-то, то по справедливости за одно это Он мне много чего должен простить. Значит, выкрутимся мы с При, выживем. Ну не "должен", ладно. Он никому и ничего не должен. Это я принаглел. Подумаем вежливее: "может простить". Это было наше с Ним дело, а потому я попросился на разборку с Девкой один. -- Совсем одичал за это время малой, -- грустно сказал Боцман. Но решающее слово было за Пастухом. -- Хорошо, -- как следует подумав, сказал он. -- Но имей в виду: мы все в городе и ждем, когда у тебя все кончится. Понадобимся -- сразу дай знать... x x x Пока я сначала выследил и допросил санитара Серегу о ситуации в казематах, а потом вел по телефону переговоры с Девкой об обмене пленными, прошел не один день. А тем временем жизнь бурлила вовсю. Российские газеты, словно вспомнив о том, что есть на свете такая православная страна -- Грузия, писали о покушении на ее президента. На случайно забытом рядом с настенной надписью трупе нашли паспорт гражданина России, жителя дагестанского села Заречное (это возле городка Хасавюрт), чеченца Висамудина Джангалиева. Он участвовал в боевых действиях в Абхазии -- на абхазской стороне и в Чечне -- в составе "абхазского батальона" Шамиля Басаева. Виса был 1970 года рождения, имел семерых братьев и двух сестер. Рядом с ним валялось три автомата с патронами. Но грузинский парламент не обманешь, он уверен, что этот паспорт -- попытка дать ложный, чеченский след, а настоящий-то -- российский. Глава грузинского парламента с пеной у рта настаивал, что разглядел "руку Москвы". С таким же успехом он мог бы увидеть и руку Грузии, коль в организации теракта солировали грузины. Нет, не увидел. Вот вроде бы и политик этот спикер, а до сих пор не научился отличать -- где страна, ее народ, а где психотики, в ней проживающие. Кстати, среди российских "воров в законе" чуть не половина -- грузины. Мы ж не кричим, что это "рука Тбилиси". Чеченские представители в "Кавказском общем рынке" объявили покушение на президента Грузии грубой провокацией ради вбивания клина "между братскими народами Грузии и Ичкерии". Можно подумать, что не самозваные лидеры одного из этих братских народов, чеченского, посылали особый чеченский батальон в Абхазию ради охоты на Шеварднадзе. И будто не они же завидовали грузинскому нефтепроводу. Сам Шеварднадзе после покушения говорил мудрее и четче многих. Сказал, что покушение -- попытка дестабилизировать Грузию. Что в ней самой и за ее пределами есть силы, которые этого хотят, потому что война выгодна всем бандитам. Потом уточнил, что в самой Грузии нет сил, способных на теракт такого масштаба. Не исключил уцелевший президент и "нефтяную" версию. Мол, многим не нравится, что каспийская нефть пойдет через Грузию мимо России. Про то, что это означает и -- мимо Чечни, грузины молчали. Об этом не к месту, когда есть повод раздуть антироссийские настроения. Парламент Грузии аж закипел по этому поводу и требует, нагнетая психоз, блокировать российские военные базы в Грузии, с которых террористы могли прийти и на которых могли потом скрыться. Такое впечатление, что кое-кто из воспылавших любовью к Шеварднадзе после неудачи покушения знал сценарий, который не получилось воплотить. Объявили даже, что якобы в семь утра 11 февраля с российской военной базы Вазиани, что в тридцати километрах от Тбилиси, взлетел российский военный самолет. В него, мол, под большим секретом уселись десять человек в армейском камуфляже без знаков различия. Тем не менее служба безопасности Грузии схватила террористов вместе с уличающим их оружием и видеоматериалами в самом Тбилиси. Они признались, что являются сторонниками экс-президента Звиада Гамсахурдиа. Три четверти группы -- грузины, воевавшие в Цхинвали, Абхазии и в Западной Грузии. Остальные -- выходцы с Северного Кавказа, воевавшие в Чечне против российской армии. И опять получилось, что главные террористы -- борцы "за целостность" державы и "за независимость" в одном флаконе. Что это за целостность такая, что ее без автоматов не сохранишь? Что это за независимость, которую только терактами можно пропагандировать? Вечером 15 февраля Шеварднадзе, объясняя по телевидению, что его участие в начавшемся совещании глав СНГ было, по сути, сорвано покушением, объявил, что теракт подготовили сторонники экс-президента Грузии Звиада Гамсахурдиа и что готовилась террористическая группа не только в Грузии, но и в другой стране. Опять прозрачный намек. "У меня, -- сказал Шеварднадзе, -- есть полное основание предъявить серьезные претензии к руководству России, на территории которой уже давно скрывается большая группа террористов, совершивших прошлое покушение..." Посол Грузии в России заявил, что неважно, какова национальность исполнителей. Он объяснил покушение столкновением двух идеологий: демократической и реакционно-консервативной. Причем не только в Грузии, но и на Кавказе, в России и в целом в СНГ... Имеющие уши да услышат. x x x Солнце высвечивало искрящийся контур свежего инея на воротах Девкиного гаража. А точнее, на воротах входа в казематы Гнома через ее гараж. Мой "уазик" развернулся возле врезанной в одну из створок двери, и Каток вывалился под объективы телекамер. Не глуша движок, я встал метрах в десяти от него. Приготовил на всякий случай и АКС, и помповик. Минут через десять дверь в воротах открылась и появился щурящийся от снежного блеска незнакомый мне "бык". Наклонился над Катком, но тут, видимо, его шибануло духом недельного дерьма и мочи. Боюсь, что, хранясь в подвале все время, пока мы торговались с Девкой, подполковник несколько запрел в собственном соку. Парень быстро выпрямился и помахал камере: жив, мол, обменный фонд. Я опустил стекло возле себя и положил на него АКС. Еще через восемь-девять минут вышла Девка. За ней -- сестра и дочка При. Елена тут же рванулась вперед, обежала Девку и, открыв правую дверцу, схватила с пассажирского сиденья помповик. Мне даже подумалось: не перестарался ли я на сей раз с запасливостью? Но сестренка При подмигнула мне и, деловито клацнув передернутой накладкой, направила ствол карабина на Девку. Та, не обращая внимания ни на оружие, ни на девочку, юркнувшую в оставшуюся открытой после Катка заднюю дверь, широко улыбнулась: -- Привет, Муха! Ты был прав: я рада, что осталась в живых. А ты? Ты по-прежнему не против со мной поработать? -- Нет, -- ответил я, глянув в ее глаза, в их сумрачный блеск, столь знакомый мне по лицам Зои Катковой, Барсика и Чубчика, обработанных по методике Гнома. -- Не против. Девка подошла вплотную, уперлась бронежилетом в ствол моего автомата и широко улыбнулась: -- Знаешь, что я теперь тут главная? -- Да, -- кивнул я, немного вжимая на всякий случай курок. Как только машина оказалась между нею и Девкой, сестрица При -- Елена залезла на заднее сиденье, опустила стекло на левой дверце и прижала ствол помпы к виску Девки. Сказала с мелодичной хрипотцой: -- Кончай болтать, Олег! Это же дурная баба, не понял еще? Если бы не хрипотца -- вылитая При. -- Так ты жди, -- не обращая на нее внимания, улыбалась мне Девка. -- Мы скоро встретимся. И на этот раз доза будет, как надо. -- Не торопись, -- посоветовал я. Она бы мне не поверила, но я и в самом деле был не прочь еще разок пообщаться с ней тет-а-тет. Но без химии. -- Я сейчас несколько занят. -- Это уж как тебе повезет, -- завороженно улыбнулась Девка. -- От меня еще никто надолго не уходил. -- Да ну вас! -- разозлилась Елена и, опустив ствол на бронежилет Девки, нажала на курок. -- Гони, чего ждешь?! -- услышал я сквозь безумный звон в ушах ее крик, глядя, как "останавливающая" пуля, раскрывающаяся на манер цветка, не пробив бронежилет, швырнула Девку на снег. На выстрел из-за ворот посыпали "быки" -- все при оружии, у одного даже любимый мной гранатомет "муха". Вот когда я пожалел, что не взял с собой ребят!.. Второй раз понукать меня не пришлось. На нейтралку я не ставил, так что "уазик", едва я отпустил сцепление и выжал газ, скакнул вперед. -- Ой, -- всплеснула ладошками девочка. -- Как хорошо, что ты ее убила... Но тут же Света разочарованно замолчала: увидела, что Девка неуклюже поднимается на фоне стремительно удаляющихся ворот. Недовольная мордашка девочки сморщилась, совсем как у При. -- Ну здравствуй, Спаситель мой ненаглядный! -- хищно проворковала Елена, поглаживая меня по щеке. -- Я мечтала и молилась о тебе. Тебе При говорила? -- А где мама? -- спросила тут же Света, прижимаясь ко мне справа. -- Я знала, что ты меня опять спасешь! -- продолжала Елена, обнимая меня и запуская язык мне в ухо. -- Он и меня тоже спас! -- тут же полезла ко мне на шею Светка. -- Я тебя так долго ждала, -- многообещающе сказала Елена прямо мне в ухо. Видимо, страсть лизаться -- это у них фамильное. Если у них и другие вкусы схожи, то передо мной открываются интересные перспективы. Однако сейчас мне нужно остановиться, и побыстрее: из подъезда ближайшей пятиэтажки уже выходила подстраховывавшая меня При, держа на весу снайперский карабин. У бедняжки столько сил ушло, чтобы выполнить мой приказ и не убивать Девку. К тому же, судя по ее угрожающей физиономии, При успела увидеть слишком много в свой оптический прицел... Вместо эпилога Погожим зимним днем из маленькой сельской церкви в Спас-Заулке вышли пятеро простоволосых мужчин. Они молча шли по припорошенной тропке, но душой были еще там, в храме, где звучал голос священника, сравнительно молодого еще мужчины с военной выправкой, читавшего из Книги премудрости Соломона, из самой первой книги: "Любите справедливость, судьи земли, право мыслите о Господе, и в простоте сердца ищите Его, Ибо Он обретается неискушающими Его и является неневерующим Ему. Ибо неправые умствования отдаляют от Бога, и испытание силы Его обличит безумных". x x x И как всегда, горело семь возжженных ими свеч у образа святого Георгия Победоносца, дарующего победу воинам за правое дело. Пять -- за здравие. Две -- за упокой душ боевых товарищей. Солдат справедливости. OCR: Sergius -- s_sergius@pisem.net