Оцените этот текст:


     Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.ru/

         Дмитрий ЧЕРКАСОВ
         при участии
         Оливера КАННА
         НЕВИДИМКИ







     Все  совпадения с реально существующими людьми и реально происходившими
событиями  настоятельно   рекомендуется  считать   совершенно  случайными  и
абсолютно непреднамеренными.

     На Кавказе население совсем мирное.
     Особенно днем, если не поворачиваться
     к нему спиной и не снимать палец со
     спускового крючка автомата...


     Не стремись быть невидимым.
     Пусть людям кажется, что они
     уже все увидели в тебе.




     -   Не   нужно  путать  понятия,  -  мягко,  с  едва  заметным   то  ли
прибалтийским, то  ли восточноевропейским акцентом сказал  тучный  лысоватый
человек  небольшого  роста, удобно  устроившийся  в  мягком кресле  гостиной
трехкомнатного "люкса" отеля "Рэдиссон-Славянская", возвышавшегося бастионом
достатка и благополучия посередине обычного московского района, застроенного
невысокими,  частично  -  обшарпанными,  частично  -  подремонтированными  с
фасадов домами. - Террористом может быть палестинец, северный  кореец, баск,
китаец, житель Ирака, кубинец, серб...  Русский, наконец. Но не чеченец. Это
вы должны запомнить  крепко-накрепко. И не ошибаться.  Чеченец - это  всегда
повстанец, борец за свободу. В крайнем случае - вооруженный диссидент.
     -  Но...,  -  собеседник толстячка вскинул  голову,  осекся  и  тут  же
уставился   обратно   на   носки   давно   нечищенных   ботинок,   повинуясь
предупредительному жесту руки своего визави.
     - Я не закончил, - с легкой укоризной произнес обитатель "люкса".
     - Извините, - гость шмыгнул носом.
     - Правильное использование  понятий - это  принципиальный  вопрос. Вам,
Андрей,  следует   забывать  слова  "терроризм",  "террористический  акт"  и
"террорист",  когда  вы делаете  свои  репортажи об  освободителях  Ичкерии.
Используйте выражения  "непримиримое  крыло  оппозиции",  "боевая операция",
"диверсионная работа"...
     Корреспондент радиостанции  "Свобода" Андрей Мужицкий <См. романы Д.
Черкасова "Крестом и булатом. Вторжение" и "Крестом и булатом. Атака" (прим.
редакции).>молча покивал.
     За  те деньги, что он получал  от своего куратора из МИ-6<МИ-6 (MI-6
или  Secret Intelligence  Service / SIS) - основная  разведывательная служба
Великобритании, занимающейся внешней разведкой.>
     Как  королевская служба английская разведка  начала складываться  еще в
период становления Британской  империи.  Ее создание было обусловлено прежде
всего  потребностями государственной колониальной внешней политики важнейшей
торговой и морской державы Европы.
     В  марте 1909 г.  премьер-министр Великобритании рекомендовал  Комитету
обороны  империи  обратить особое внимание на угрозу,  исходящую от разведки
Германии,   и  соответственно  реорганизовать  национальную  спецслужбу.  На
основании  рекомендаций премьера  были  подготовлены  инструкции по созданию
Бюро секретных служб при Иностранном  департаменте Комитета обороны империи,
датой   основания  которого  стало  1  октября  1909   г.  Непосредственными
основателями  нового ведомства были капитан Вернон Келл и  капитан  Мэнсфилд
Камминг. Последний  стал  руководителем  Иностранного отдела Бюро  секретных
служб.  Так  в  те  годы  называлась  прародительница  современных  западных
разведывательных   служб.  В  честь  Камминга  всех  последующих  директоров
британской разведки в переписке и беседах стали сокращенно именовать "С" (от
первой буквы фамилии Cumming).
     Службу возглавляет генеральный директор - в настоящее время им является
Ричард  Диарлав. Нынешний директор МИ-6 Ричард  Биллинг  Диарлав  родился 23
января  1945 г., по окончании Кембриджского университета занимался разведкой
33  года  -  в  Африке  (Кения),  Европе  и  США  (офицер  связи при  ЦРУ  в
Вашингтоне), а также на посту руководителя оперативного управления.
     В целях прикрытия МИ-6  включена  в структуру министерства  иностранных
дел.
     МИ-6 имеет  87  резидентур  за  рубежом и штаб-квартиру  в  Лондоне, на
Воксхолл   Бридж-роуд.   Генеральный  директор  МИ-6  одновременно  является
постоянным заместителем министра  иностранных  дел. Таким образом, формально
британская разведка находится под контролем британского МИДа, однако, наряду
с  этим она  имеет прямой выход на премьер-министра и часто действует по его
указаниям или самостоятельно.
     В структуре МИ-6 пять директоратов. В их число входят:
     Административно-кадровый      директорат,      который       занимается
административно-управленческими  вопросами,  а  также  вопросами  подбора  и
расстановки кадров.
     Директорат постановки заданий и подготовки разведывательной  продукции.
Получает задание  от министерств  иностранных  дел и обороны. Обрабатывает и
анализирует   получаемую  разведывательную   информацию,  подготавливает   и
реализуют выходные документы разведки.
     Директорат    региональных    контролеров.   Состоит   из    нескольких
регионально-географических оперативных отделов.
     Директорат   внешней   контрразведки   и   безопасности.   Осуществляет
разработку  спецслужб  иностранных  государств  и обеспечивает  безопасность
работы английской разведки.
     Директорат  специальной  разведки.   Снабжает  подразделение   разведки
современными оперативно-техническими средствами ведения оперативной работы.
     Кроме  того  имеются:   Группа  советника  по   вопросам  международных
отношений, Группа связи со спецслужбами США и других стран.
     У МИ-6 тесные связи  с разведками Канады, Австрии, Новой Зеландии.  Они
создавались при помощи Интеллидженс Сервис, и многие их сотрудники проходили
подготовку  в Англии.  Численность личного  состава  британской  разведки  -
государственная тайна.
     На протяжении  всей  истории  работа в  английской  разведке  считалась
престижной и  привлекала  к себе выходцев  из аристократических  семейств  и
творческой интеллигенции. Обычно персонал разведки набирается из кадров МИД,
Вооруженных сил, десантников САС  (Специальной Авиационной Службы, то есть -
спецназа  ВВС  Великобритании),  полиции,  а  также   из  числа  выпускников
университетов (преимущественно Кембриджского и Оксфордского).
     Принято считать,  что  кадровый состав  МИ-6 состоит из  "джентльменов,
которые элегантно нарушают законы и права  человека",  и авантюристов в духе
легендарного Томаса Лоуренса  или Сиднея Рейли, которые занимались разведкой
еще в  начале ХХ века, однако это не соответствует действительности. Лоуренс
и  Рейли были профессионалы,  относящиеся  к  редкой категории  "независимых
оперативников", практически исчезнувшей после Второй мировой войны.
     В начале 90-х годов ХХ  века журналисты, сумевшие частично проникнуть в
тайны британской разведки,  назвали  цифру около  3  тысяч  человек кадровых
сотрудников,  из  которых  примерно  1200  работало  в  Центре. Это примерно
соответствовало  реалиям.  Например,  в  марте  1994  г.  в  штате  разведки
Великобритании находились 2303 сотрудника.
     Штаб-квартира МИ-6 располагается в самом центре Лондона в районе Ламбет
у моста Воксхолл-Бридж  (Vauxhall Cross)  с  вывеской "Служба  экологии"  на
фасаде.  Это  два   здания  -   двадцатитиэтажное  сооружение,  похожее   на
многоступенчатую  пирамиду  под   общим   названием  "Сенчури-Хауз".  Раньше
штаб-квартира английской разведки располагалось в Бродвей-Билдингс у станции
метро "Сен-Джеймс парк".
     Руководители МИ-6 в 1909-1999 гг.:
     Мэнсфилд Камминг 1909-1923
     Хью Синклер 1923-1239
     Стюарт Мензис 1939-1952
     Джон Синклер 1953-1956
     Дик Уайт 1956-1968
     Джон Ренни 1968-1973
     Морис Олдфилд 1973-1978
     Артур Фрэнкс 1979-1982
     Колин Фигерс 1982-1985
     Кристофер Керуэ 1985-1989
     Колин Маккол 1989-1994
     Дэвид Спеддинг 1994-1999
     Ричард Диарлав с 1999
     На 1994 г. ежегодный бюджет составлял около 150 млн. фунтов стерлингов.
Руководством МИ-6  была  достигнута  договоренность  с  правительствами ряда
государств Юго-Восточной Азии об оказании последним платных услуг в борьбе с
нелегальным производством  и распространением наркотиков.  В 1995 г.  бюджет
разведки снизился  на 10 млн. фунтов  стерлингов. В  1997/98 финансовом году
бюджет  МИ-6  официально  продолжал  оставаться на  уровне  140  млн. фунтов
стерлингов.
     Фактически   до  середины  90-х   гг.  ХХ  века   британская   разведка
действовала,   не   имея   государственного   статуса,   будучи   фактически
неподотчетной парламенту.
     Финансирование МИ-6 осуществляется  через Министерство иностранных дел.
Закон  "О разведывательных  службах" был принят парламентом Великобритании в
1994 г. В нем  впервые  дано  определение разведывательной  деятельности как
"добывание   и  распространение  информации  о  деятельности   и  намерениях
иностранцев  за пределами  Великобритании, а  также  проведение  специальных
операций в интересах национальной безопасности". Этот документ подтвердил  и
без того существовавшее де-факто право спецслужб осуществлять свои операции,
если  они направлены на  защиту  национальной безопасности и  экономического
благополучия  Великобритании,  а также предупреждение  и раскрытие серьезных
уголовных преступлений.
     Кроме того, закон освободил от ответственности сотрудников спецслужб за
действия,  совершаемые ими  за пределами  страны  в  целях  выполнения своих
функций, даже в тех случаях, когда в самой  Англии они  бы расценивались как
преступные. Министрам, в ведении которых находятся спецслужбы, предоставлены
полномочия  санкционировать  по  своему  усмотрению  операции,  связанные  с
вмешательством в частную жизнь, прослушиванием  и негласным проникновением в
жилые и служебные помещения.
     Законом  "О  разведывательных  службах"  было  предусмотрено   создание
парламентского комитета  по вопросам  разведки  и  безопасности.  Указанному
органу  дано  право  осуществлять  контроль  за  расходованием  спецслужбами
бюджетных средств, управлением и  политикой в области решения основных задач
по   обеспечению  внутренней  и  внешней  безопасности  государства.  Состав
комитета  формируется   из  девяти  депутатов  парламента  от   правящей   и
оппозиционной партий. При этом члены комитета не должны избираться коллегами
парламентариями, а назначаются премьер-министром. Работу этого органа должны
обеспечивать сотрудники  аппарата  кабинета  министров, главным  образом  из
штата  правительственного  Объединенного комитета по  разведке. Еженедельные
заседания   проводятся  в   специально  отведенном  помещении  в  канцелярии
премьер-министра.  В законе  не  содержалось  четких  указаний  относительно
полномочий и  круга  вопросов,  которые призван  решать  комитет. Отмечалось
лишь,  что  он  обязан  представлять  премьер-министру,  но  не  парламенту,
ежегодный  отчет,  а  также другие доклады  по  своему  усмотрению.  Законом
предусматривалось   три   положения,   касающиеся  предоставления   комитету
необходимой  для   его   работы   информации.   Согласно  этим   положениям,
руководитель   национальной   спецслужбы   может:   предоставить   требуемую
информацию "согласно договоренностям, утвержденным министром"; отказать в ее
предоставлении  на основании распоряжения министра, который при  этом должен
руководствоваться критериями  национальной безопасности; уведомить комитет о
том, что запрашиваемая им информация не  может  быть раскрыта  в силу  своих
секретности и особой  важности.  При  этом  под секретной информацией особой
важности  подразумеваются  сведения,  которые способны раскрыть  источники и
оперативные  методы  либо  содержат  подробные  данные о  таковых,  касаются
конкретных  операций (прошлых,  настоящих  или  будущих)  или  предоставлены
третьей стороной, которая не желает их  раскрытия. Однако на  практике  этот
комитет  не  обрел  каких-либо полномочий,  позволяющих  глубоко  вникать  в
положение дел в  организациях разведывательного сообщества Великобритании  и
заслушивать руководителей  спецслужб по интересующим  вопросам. На первом же
заседании  комитета  премьер-министр  выразил пожелание, чтобы его члены  не
пытались как-либо контролировать оперативную деятельность спецслужб.
     Таким образом, фактически комитет превратился  в консультативный  орган
при  премьер-министре  Великобритании   (здесь  и   далее   -  примечания  и
комментарии  Д. Черкасова).>, журналист-"правозащитник" был готов продать
на  трансплантацию  органы своего родного  брата. Предварительно  лично  его
оглушив или накачав успокоительным. Дабы не трепыхался.
     С точки зрения  коммерческой привлекательности чеченская тема в мировой
журналистике  стояла  на  третьем месте  после описания "ужасов холокоста" и
псевдонаучных  страшилок  вроде  "истощения  озонового  слоя".  Гонорары  за
репортажи  о "героических подвигах" подручных Черного Араба<Хаттаб (Хабиб
Абдул Рахман)  - "Черный Араб",  он же Ахмед Однорукий,  он же Эмир ибн  Аль
Хаттаб.
     Родился в  конце 60-х годов  ХХ века в Саудовской Аравии  (точная  дата
рождения неизвестна).
     В 1987  году окончил школу  и  был  уже принят  в один  из американских
колледжей, но поехал на каникулы в Афганистан.  Там встретился с Усамой  бен
Ладеном и проникся идеями  джихада. Окончил военную академию  в Аммане.  Был
женат на даргинке из  дагестанского селения  Карамахи.  Служил в "черкесской
гвардии короля  Хусейна",  являлся экспертом по взрывчатым веществам  и всем
видам  легкого  оружия, а также операциям  по саботажу. Имел  опыт  боевых и
террористических  действий  с  1982  года.  Воевал   в  Афганистане,  Ираке,
Таджикистане,   по   некоторым   данным,   был   причастен   к    совершению
террористических вылазок в Израиле.
     1992-1993 гг. - воевал в составе арабских коммандос.
     В 1993 г. в боях за Кабул Хаттаб получил серьезное ранение.
     1993-1995 гг. - возглавлял  "спецподразделение"  в Таджикистане, где от
взрыва гранаты  потерял несколько  пальцев, за что  и  получил кличку  Ахмед
Однорукий.
     В  1994-1995 гг.  приступил  к  формированию  двух групп  коммандос,  в
основном из египтян и саудовцев, для чеченской войны. В Чечню прибыл в  1994
году  в  составе  группы  боевиков,  прибывших в  Россию  из стран  Ближнего
Востока.
     В  апреле 1996 г. организовал засаду и расстрелял  караван  федеральных
войск у селения Шатой.
     В  конце  1997  года -  напал на часть  136-й мотострелковой  бригады в
городе  Буйнакске (эта  акция служила своеобразной  пробой сил перед будущей
агрессией в Дагестане).
     После первой  чеченской войны заявил, что "продолжит  джихад до  полной
победы над неверными". Создал в горных районах Чечни сеть специализированных
лагерей по подготовке террористов. Основная база находилась в районе селения
Сержень-Юрт.
     В середине 1998 г. Хаттаб нашел общий язык  с Шамилем Басаевым на почве
совместной мечты - создания исламского имамата на территории всего Северного
Кавказа.
     В сентябре  1999  г. совместно  с  боевиками  Басаева, "бойцы"  Хаттаба
вторглись на территорию Дагестана, где потерпели серьезное поражение.
     В январе  2000  года Хаттаб заявил  агентству  Рейтер, что  боевики  не
только не  прекратят  сопротивление, но  и готовы к  диверсиям на территории
России.
     В марте  2000 г. Хаттаб устроил засаду под Жани-Ведено, где погибли, по
разным данным, от 25 до 40 омоновцев.
     В   декабре  2000   года   Хаттаб  заявил   по  арабскому   телевидению
"Аль-Джазира", что будет помогать палестинскому народу.
     В феврале 2001 года участвовал в похищении американца Кеннета Глака.
     Являлся заказчиком  совершенных  24 марта 2001 г.  терактов в Минводах,
Ессентуках и Черкесске.
     Ликвидирован   в   ходе   специальной   операции   ФСБ   России.>или
Одноногого[3]<$F[3]  Одноногий  -  кличка  известного  террориста  Шамиля
Басаева.
     Ш.Басаев родился в 1965 году  в высокогорном Веденском районе в обычной
чеченской  семье.  Ничего  примечательного в его  детстве  не было:  средняя
школа, безработица, безденежье, служба в армии,  где  Басаев служил в ВВС, в
пожарной  команде  батальона  аэродромного  обслуживания. Демобилизовавшись,
Шамиль вместе со своим младшим братом Шервани приехал в Москву, где поступил
в  Московский институт  инженеров  землеустройства  (МИИЗ).  Учеба  утомляла
Басаева и  он быстро  попал  в орбиту набиравшей  силу в конце восьмидесятых
годов ХХ века в  Москве "чеченской общины", забросил науку землеустройства и
в 1988 году его с  треском отчислили  "за академическую неуспеваемость".  Из
Москвы  он, разумеется, не уехал, активно  включившись  в бизнес  "чеченской
общины"  и   став   соучредителем  одного  из   многочисленных  в  те   годы
полукриминальных торгово-посреднических ТОО.
     В  этом смысле дальнейшая карьера Шамиля  Басаева роднит  его  с другой
заметной   фигурой   "чеченского  вооруженного   сопротивления"   -   бывшим
начальником Департамента  госбезопасности (ДГБ)  Султаном  Гелисхановым. Оба
они имели несомненные связи с национальной мафией в Москве и других  крупных
городах России и сумели  за  период конца восьмидесятых  - начала девяностых
годов  ХХ  века  сколотить  собственное  приличное состояние, позволяющее  и
Басаеву, и  Гелисханову принимать  самостоятельные решения, в том числе  и в
политике.
     В конце 1991 года Басаев  вернулся в  Чечню и  включился в политическую
жизнь республики, закончившуюся  победой  Джохара Дудаева. Выходцы из горных
районов  однозначно  поддержали  генерала  авиации,  который делал вид,  что
понимает  их нужды.  Речь шла  в  первую  очередь  о  быстром и  радикальном
заработке,   который   позволил  бы  прокормить   практически  голодавшие  в
результате безработицы большие семьи горцев.
     Основным  бизнесом  приблизившегося  к  Дудаеву  Шамиля  Басаева  стало
оружие. В  тот  период Чечня  и Ингушетия  превратились в огромный оружейный
базар.  На   рынках   республики  открыто  продавалось   практически   любое
вооружение,  которое  доставлялось  в республику  даже с  Дальнего  Востока.
Именно   способность   Басаева   быстро  и   эффективно  обеспечить   отряды
Конфедерации народов Кавказа необходимым оружием стала решающим фактором при
назначении его на пост командующего войсками КНК. За  него поручился Дудаев,
который   гарантировал  финансирование   деятельности   Басаева   на   посту
командующего.
     Через пять  дней после  начала войны в  Абхазии Шамиль Басаев приехал в
Гудауту с первым отрядом конфедератов. Его пребывание в Абхазии  со временем
обросло  множеством мифов,  которые в большинстве своем распускались либо им
самим, либо его ближайшим окружением. В частности, утверждалось, что чеченцы
составляли основную массу добровольцев и что для чеченских  конфедератов это
было первым боевым крещением.
     Это  ложь.  Основу  войск  КНК  составляли  кабардинцы  и  адыгейцы   -
родственные  абхазам народы, откликнувшиеся на призыв о помощи.  Численность
чеченского  отряда  никогда  не  превышала  500  человек,  однако  он  часто
сменялся,  и таким  образом  Дудаеву  и  Басаеву  удалось  пропустить  через
абхазский конфликт до десяти тысяч чеченцев, получивших опыт реальной войны.
Большинство   профессионалов-чеченцев,  провоевавших  всю  грузино-абхазскую
войну на постоянной  основе, до этого уже участвовали в войне в Карабахе  на
азербайджанской стороне.
     В январе  1993  года  на совместном заседании президентского  совета  и
парламента  КНК  Шамиль  Басаев   был  назначен  командующим  экспедиционным
корпусом КНК в Абхазии. Владислав Ардзинба затем утвердил его своим указом в
должности заместителя  министра обороны.  Басаеву  вменялось  в  обязанности
"координировать,  объединять,  направлять  в  нужное русло  и контролировать
прибывающий поток  добровольцев",  то  есть  -  заниматься  административной
работой.  Сам Шамиль впоследствии был вынужден признать,  что его полномочия
распространялись только  на  горских  добровольцев  и  то  некоторые  отряды
(например,  юго-осетинский)   ему   подчинялись   только   по   принуждению.
Непосредственно чеченский отряд в составе абхазской армии возглавил и провел
через  войну другой полевой командир - Хамзат Ханкаров, ставший впоследствии
директором так называемого Информцентра КНК в Абхазии.
     Чеченцев  в  Абхазии  недолюбливали.  Отряд  Ханкарова  был практически
неуправляем  и зачастую не  подчинялся приказам  вышестоящего  командования.
Основные руководящие посты  в  абхазской армии заняли  адыги  (так  называют
этнически  близких   друг  другу  кабардинцев,  черкесов   и  адыгейцев).  В
частности, министром обороны  стал  кабардинский полковник-"афганец"  Солтан
Сосналиев, а  начальником штаба армии -  адыгеец Амин Зехов. Конфликт  между
"западным" (адыгским) и "чеченским" крыльями КНК на  уровне армии перерос  в
отстранение  протеже Дудаева Шамиля Басаева от реального планирования боевых
операций.   Однако,  формально  Басаев   считался  одно  время  "командующим
гагринским  фронтом". Но  планировал и осуществлял операцию  по освобождению
Гагры не он. Собственно говоря, именно Хамзат Ханкаров  стал реальным героем
абхазской  войны, а последующие  действия Басаева были направлены в основном
на то, чтобы присвоить себе его лавры, что частично Шамилю удалось.
     Басаев всегда последовательно и жестко  занимал сторону Джохара Дудаева
в  любых  внутричеченских  конфликтах.  Он  не  мог,  однако,  опираться  на
"абхазских ветеранов", которые куда больше доверяли Ханкарову, а не ему.
     Перелом наступил в декабре 1993 года, когда значительная группа полевых
командиров,  в том числе бывший председатель  комитета парламента  Чечни  по
вопросам безопасности  полковник  Ибрагим Сулейменов, бывший начальник ОМОНа
Салман  Чечаев, командир полка спецназа Руслан Гелаев, комендант  Шалинского
танкового  полка Сайпутдин Исаев и  Хамзат Ханкаров, потребовала от  Дудаева
назначить  своих людей  на  посты премьер-министра и  министра  обороны. Эти
должности в тот период совмещал  сам Джохар,  а мятежники предлагали на пост
премьера  главного  нефтяного  магната Албакова.  Абхазские ветераны приняли
сторону Ханкарова и составили костяк вооруженной оппозиции Дудаеву.
     Генерал  был  вынужден  пойти  на уступки.  Он  не  уступил  "молодежи"
министерские посты, но частично откупился. Это вывело из себя начальника ДГБ
Султана  Гелисханова  и  Шамиля  Басаева,   также  претендовавших  на  часть
"нефтяного пирога". Конфликт вышел на новый виток и закончился  только через
год расправой с группой взятого в плен Ибрагима Сулейменова и штурмом города
Аргун,  в  котором  засели   наиболее  упорные  Лабазанов   и  финансируемые
московской "чеченской общиной"  криминальные  отряды родственника Ибрагима -
Николая "Хозы" Сулейменова. В этом  бою  погиб от  выстрела  в спину  Хамзат
Ханкаров.  Смерть  Ханкарова  посчитали  трагической  случайностью и  Шамиль
Басаев  стал  главным  и  единственным  "абхазским  ветераном" и  вторым  по
значимости (после  Султана Гелисханова) торговцем оружием с самостоятельными
источниками финансирования.
     Братья  Басаевы  родились  не  в  Ведено,  как  принято  считать,  а  в
Дышне-Ведено - хуторе, расположенном напротив "большого"  Ведено, на  другом
берегу  реки Хулхулау. Этот хутор  вырос  из слободы  русских  перебежчиков,
строивших  для  имама  Шамиля   в  период  кавказской  войны  оборонительные
укрепления вокруг столицы имамата и европейский дом, в котором жил сам имам.
Таким образом, Басаевы - потомки этнических русских, "принятых в чеченство".
Фамилия Басаевых  с равной частотой  встречается  также  и у  осетин.  Таким
образом, особой  родовитостью  братья  Басаевы  не  отличались. Единственная
выгода    из   происхождения   была   принадлежность   Басаевых   к   самому
многочисленному и весьма влиятельному тейпу Беной, который распространен  по
всей территории Чечни и образует хутора с характерными названиями и кварталы
в городах. Но и здесь Басаевым не повезло с происхождением - они родились не
в селе Беной-Ведено, а на хуторе "нохчийн орсаш" - "чеченских русских".
     Впоследствии  контроль  над  Веденским  районом  Чечни стал для Басаева
основой его безопасности.
     После окончания первой чеченской войны Шамиль добился назначения своего
брата  Шервани  префектом  Веденского  района  и  путем  репрессий  заставил
население подчиняться  его  власти. Префектом  Веденского  района был  тогда
56-летний сосед Басаевых (он  жил в Дышне-Ведено на Ветеринарной  улице, дом
4) Амир Загаев.  По распоряжению Шамиля  Басаева его арестовали и вывезли  в
селение Махкеты в дом Зелимхана Яндарбиева, где "военно-полевой суд" из пяти
человек под председательством Шамиля за несколько минут осудил Амира Загаева
за "шпионаж" и приговорил к расстрелу. Префектом района стал Шервани Басаев.
     Расстрел  Амира   Загаева  имел   для   братьев   Басаевых  неожиданные
последствия. Дело  в том,  что прозагаевские  структуры  ухватились за  этот
беззаконный  акт  и  стали  тиражировать  информацию  о   якобы   садистском
умерщвлении Загаева путем  расчленения на центральной площади Ведено.  Чтобы
оправдаться,  Шамиль  Басаев  приказал  показать  по чеченскому  телевидению
видеозапись суда и расстрела старика, чем спровоцировал серьезный конфликт.
     Старший  сын  казненного Амира  Загаева объявил Басаевым "чир" (кровную
месть), во всеуслышание заявив, что его отец казнен без всяких доказательств
его  вины.  В ответ  Басаевы стали  распространять слухи,  что  старик якобы
устанавливал  в  горах "маяки"  для  российской  авиации. Особое раздражение
родственников   Загаева   вызвала  демонстрация  суда  по  телевидению:  это
обесчестило  фамилию Загаевых. Басаевы  собрали  делегацию  старейшин  тейпа
Беной  и,  согласно  обычаям, отправили ее  к  младшему Загаеву, который вел
образ жизни абрека,  с предложениями мира. Тот отказался, хотя суммы откупа,
предлагавшиеся от имени Шамиля, достигли 2 миллионов долларов.
     Через год  младший  Загаев с  сообщниками  штурмом  захватили  в центре
Грозного здание правительства  и взяли в заложники Шервани Басаева -  на тот
момент  главу  департамента нефтяной промышленности.  Через  несколько часов
Загаев отпустил Шервани, по всем правилам  "вайнахского этикета" извинившись
за  вынужденное похищение, но напомнив о кровной мести. Конфликт исчерпан не
был.
     После Буденновска Басаев стал в глазах многих чеченцев былинным героем.
Но не за военные качества налета на беззащитный  город  в Ставрополье,  а за
минимальные  для  такой  операции потери.  Родственники  оставшихся  в живых
боевиков просто  боготворили  его,  поскольку  на  подобный исход  никто  не
надеялся.  Перед  началом  рейда  всех  его  участников  заранее  отпели  по
исламским традициям как "шахидов" (погибших за  веру),  и  их  "воскрешение"
сделало Шамиля полубогом даже для тех, кто ранее его недолюбливал.
     Вторая фаза войны в  Чечне  стала для Басаева неудачной. После тяжелого
ранения он потерял  ногу,  федеральные  войска уничтожили большую часть  его
отряда.
     А  после событий 11 сентября 2001 г. в  Нью-Йорке и теракта в  Москве в
октябре 2002 г., когда Мовсар Бараев признался в  том, что захват заложников
произведен по приказу  "военного эмира"  Шамиля Басаева, резко сократилось и
финансирование.> были, конечно, поменьше, чем за обнаружение неизвестного
широкой общественности  массового захоронения иудеев или за  серию  статей о
вредном  фреоне,   вызывавшей  цепную  реакцию  в   виде   смены   поколения
холодильников  и  приносившей  фирмам-производителям   прибыли  в  миллиарды
долларов.  Однако, если не стремиться ездить исключительно на "роллс-ройсах"
и  не покупать раз в день двадцатикаратный бриллиант,  этих гонораров вполне
хватало на безбедную жизнь.
     - Я понимаю, -  продолжил британец, - что не  все действия наших друзей
на Кавказе  заслуживают одобрения.  И  не все вызывают  понимание.  Особенно
здесь, в России.
     Мужицкий опять согласно покивал.
     Похищения, пытки и убийства пленников, часть из которых были гражданами
США и Евросоюза, плохо вписывались в логику "народно-освободительной" борьбы
и  служили   Кремлю  прекрасным  оправданием  жестких  контртеррористических
действий. Попытки урезонить  бородачей с автоматами и склонить их к взятию в
заложники исключительно жителей России наталкивались на  полное непонимание.
"Гордые  абреки"  злобно  скалились,  орали  нечто  невразумительное  насчет
"джихада<Джихад   -  в   классическом  понимании  означает   "усердие"  в
каком-либо деле, а отнюдь не "священную  войну против неверных",  называемую
"газаватом".  Использование разного рода псевдоисламскими террористами слова
"джихад"   для    обозначения   своей   "борьбы"   говорит    лишь   об   их
малообразованности   и   непонимании   элементарных   вещей.   В  частности,
невозможности   ведения   войны   против   православных  христиан,   впрямую
запрещенной   Кораном,  так  как,  согласно  каноническим  записям,  пророка
Моххамеда  от  преследования его  недругов  скрывали  именно в  православном
монастыре.>"  и продолжали воровать иностранных специалистов и врачей. Не
забывая  при этом  посылать  своих эмиссаров на любое  мало-мальски значимое
сборище европейских борцов за права человека.
     Закончившие,  в  отличие от  подавляющего большинства боевиков, среднюю
школу,  эмиссары  пространно  рассуждали  о  "жестокости  русских  военных",
обвиняли Москву  в исчезновении десятков тысяч задержанных  в  ходе зачисток
мирных жителей, демонстрировали мутные фотографии,  на которых  громоздились
горы трупов "замученных федералами" женщин и детей, и просили денег.
     В  свободное от общения с  европарламентариями время  послы террористов
обычно  пропадали в  кварталах публичных домов, где с завидной регулярностью
влипали в дурнопахнущие истории, связанные с избиениями проституток. Полиция
в разборки сутенеров с клиентами предпочитала не вмешиваться, поэтому отнюдь
не редкими  были случаи,  когда  чеченские эмиссары на следующее  после  дня
открытия  правозащитного форума утро  радовали  хозяев  мероприятия  свежими
фингалами и разорванными пиджаками. Охране публичных домов  были по барабану
все  "борцы за  свободу",  мордовороты защищали  товарный  вид  жриц любви и
лупили представителей вайнахских тейпов ничуть не меньше, чем  какого-нибудь
загулявшего   украинского   матроса,  удумавшего  попользоваться  пышнотелой
негритянкой и в порыве страсти поставившего ей бланш под глазом.
     - И  с  таким контингентом приходится  работать,  -  посетовал  куратор
Мужицкого,  капнув  сливок  в  тонкостенную  фарфоровую  чашку  с  дымящимся
душистым  "липтоном".  -  Это трудно,  но  альтернативы  сегодняшним лидерам
чеченцев  я  не  вижу.  Поэтому  ваши  репортажи  должны  быть  очень  четко
сориентированы   на  постоянное  напоминание  о  легитимности  правительства
Ичкерии и, в особенности, ее президента.
     -  Масхадов   вот  уже  третий   год  по  горам  прячется,  -   буркнул
корреспондент радиостанции "Свобода". - А его правительство разбежалось...
     - Это неважно, - британец взял из стоящей на журнальном столике вазочки
круглое  соленое печенье. -  В случае  начала мирных переговоров полноценное
правительство будет сформировано за неделю. Но пока такая задача не стоит...
Сейчас нужно только напоминать о том, что Чечня избрала путь независимости и
там есть законно избранный президент.
     -  Хорошо,  -  Мужицкий еле  заметно  пожал  плечами,  -  я  учту  ваши
пожелания.
     Заместитель  начальника  русского отдела  МИ-6  отметил  про  себя, что
журналист согласился весьма неуверенно.
     Однако британец не стал акцентировать на этом внимание.
     По большому счету, ему было  наплевать, с  огоньком или через силу этот
очкастый  русский  будет делать свои  репортажи. Мужицкий был лишь маленьким
винтиком  в  огромной  пропагандистской машине,  который легко  меняется  на
аналогичную деталь, буде  репортеру придет в голову сделать шаг в сторону от
намеченной куратором схемы.
     К  тому  же,  корреспондента  "Свободы"  не  ставили  в  известность  о
намечавшихся больших переменах в техническом оснащении боевиков, и поэтому у
Мужицкого  росли  опасения,  что  с  начала  вооруженного   конфликта  между
метрополией и взбунтовавшейся провинцией он занял не ту сторону.
     - Любой народ имеет право на создание  своей страны, - заявил британец,
почти дословно повторив изречение дедушки Ленина о "самоопределении".
     Мужицкому захотелось  напомнить своему куратору о  палестинцах, басках,
курдах и северных  ирландцах, имеющих не меньше прав  обретение  собственных
государств, чем чеченцы, но журналист сдержался. Говорить такое при кадровом
сотруднике МИ-6 было, по меньшей мере, нетактично. Особенно про ирландцев.
     - И способы борьбы народ выбирает  соответствующие моменту, - подданный
Ее Величества Елизаветы Второй сделал глоток  сдобренного сливками чая. - Мы
не можем их осуждать за... некоторую дикость, если можно так выразиться.
     -  Это  просто  особенности  горского  менталитета,  -  удачно  вставил
Мужицкий.
     -  Верно, - взгляд британца потеплел. - Традиции,  менталитет,  условия
жизни  -  это  правильное направление  для объяснения  побудительных  причин
поступков  наших  друзей. Очень маленький  народ в войне  с  большим народом
имеет большую свободу действий, чем его противники...
     -  Но намеки  на применение оружия  массового поражения...,  - протянул
корреспондент  "Свободы",  напомнив  куратору  о  многочисленных  заявлениях
главарей  банд  насчет наличия у  них боевых отравляющих  веществ и активных
биологических компонентов. - Это просто опасно...
     - Вы имеете в виду "зеркальный ответ" Москвы? - куратор помрачнел.
     Согласно международным  нормам, страна, против которой применено оружие
массового  поражения, имеет полное право ответить тем же. Причем ответить не
обязательно  другому  государству,  но  и  группе  лиц типа террористической
организации.
     Россия   подписала   конвенцию   о  запрещении   боевых  химических   и
биологических  веществ,  и   выполнила  договоренности   об  уничтожении  их
носителей. Так что единственным ОМП,  коим она обладала, являлось ядерное. В
суматохе развала  СССР, построения  "однополярного" мира во главе с США и их
союзниками,  и  разжигания  пограничных  конфликтов  на  дальних  российских
рубежах,  об этом несколько  подзабыли,  а,  когда  спохватились,  было  уже
поздно.  Нормы  "зеркального ответа", выработанные,  в  основном,  под нужды
Вашингтона и Лондона, стали всеобщими.
     И угроза термоядерного удара  в  ответ  на химическую или биологическую
диверсию,  несмотря на слабость Москвы, была весьма реальна. У Кремля просто
не  останется иного  выбора, кроме  как начать  долбить  гнезда  террористов
тактическими стокилотонными боеголовками. Благо, недостатка в них российские
вооруженные силы не испытывают.
     Хватит и  на Чечню, и на  Саудовскую Аравию, и на Пакистан с Турцией, и
еще останется.
     Развитие подобного  сценария прорабатывали  аналитики  в НАТО. И каждый
раз приходили к  весьма  неутешительным  для западного  сообщества выводам -
если  Россия вздумает действовать подобными методами, то остановить ее будет
некому.
     Даже в случае атомного удара по члену НАТО Турции.
     США  мгновенно   отойдут  в   сторону,  по  обыкновению  "кинув"  своих
союзников,    и    ограничатся   "выражением   недовольства"    со   стороны
Госдепартамента.
     Германия и  Франция ссориться  с Москвой тоже не станут, избрав тактику
осторожного  политического  осуждения.  Мол,  "так,  конечно,  нельзя,  но в
сложившейся ситуации Россию можно понять...".
     Крики мелких европейских стран никто даже слушать не будет.
     Великобритания сделает вид, что ее происходящее не касается...
     Однако  объяснить  сию сложность  межгосударственных  отношений лидерам
бандформирований   и   главам   поддерживающих    террористов    фондов   не
представлялось возможным.
     -  У нас есть рычаги влияния  на Кремль, чтобы предотвратить негативное
развитие  ситуации, - после  минутного молчания сказал  британец.  - А вам я
советую  этой  темы не касаться.  Не нужно  нервировать  наших партнеров  на
Кавказе. У них и так много своих проблем...




     Ночью  был мороз, под утро температура поднялась выше  нулевой отметки,
потом снова опустилась до минус пяти, и глазок, расчищенный вчерашней сменой
на заиндевевшем стекле, исчез. Так что вести наблюдение пришлось в  открытую
форточку.
     Это было не очень удобно, однако выбирать не приходилось.
     Старший   сменного   наряда  ОПС<Оперативно-поисковая  служба   ФСБ,
занимающаяся   преимущественно   наблюдением   за   объектами.>   капитан
Константин Зимородок  соорудил пирамиду  из  двух  столов и  кресла,  оделся
потеплее и даже  накрылся пледом с головой. Шесть  часов  зимой  у  открытой
форточки -  это  не шутки, без соответствующих  мер предосторожности к концу
дежурства наблюдатель обретет бронхит вкупе с насморком.
     И это в лучшем случае.
     В худшем - свалится с двухсторонней пневмонией.
     Так что Зимородок берег себя вполне сознательно.
     К тому же, у него не хватало людей.
     Недокомплект  личного  состава  был  настолько   хроническим  и  давним
явлением,  что воспринимался  уже  как  само  собой  разумеющееся.  Желающих
рисковать  своими  здоровьем  и  жизнью за зарплату,  эквивалентную  ста-ста
пятидесяти долларам США в месяц, находилось немного...
     Константин был человеком среднего росточка, жилистым, с лицом сухощавым
и  властным,   но  неброским.  В  "наружке"  яркая  "афиша<Афиша  -  лицо
(жарг.).>" только вредит.
     На  службу  в ОПС  Зимородок перешел  из  контрразведки,  "спасаясь  от
изнурительного умственного труда", как он сам любил говорить. Птичья фамилия
капитана многих вводила  в заблуждение: каждый высокий начальник  непременно
указывал  ему  на  недопустимость  представляться  оперативным  позывным.  А
позывной-то  у него была совсем  другой, нежный -  Клякса. До прихода в  ФСБ
Клякса  с  отличием  закончил пограничное училище,  проехал  страну  вдоль и
поперек,  был дважды ранен и в свои тридцать с половинкой лет обладал вполне
приличным иконостасом боевых наград, которые, впрочем, никогда не носил.
     Он сидел,  умело  расслабившись, чтобы  не затекали мышцы  и, особенно,
шея, курил,  автоматически  прикрывая тлеющий  огонек сигареты  в  сложенной
ковшиком   ладони,   и  мозолил   веки   резиновыми  уплотнителями  окуляров
двенадцатикратного бинокля.
     Кира на кухне варила кофе.
     Уже час, как  шла Кирина смена, но Зимородок жалел своего  заместителя.
Она была самым опытным сотрудником и единственной женщиной в группе.
     Кира внесла сервированный поднос, остановилась у порога, хмыкнула:
     - Ты как пограничник Карацупа в засаде. Не хватает только верного пса и
ржавой "трехлинейки" с примкнутым штыком и зарубками на прикладе...
     - Не  в засаде, но в секрете, - меланхолично поправил Константин, ни на
миг не прерывая наблюдения. - И  зарубки на прикладе погранцы не ставят. Это
снайперский прикол. А я не снайпер...
     Они давно  работали  вместе  и  Кира понимала оперативную обстановку по
тону и прибауткам своего боевого начальника.
     Сама  она  свой  век   прожила  в  Питере,  была  женщиной   домовитой,
рассудительной  и  хозяйственной.   Особенно   маскироваться  ей  было   без
надобности - лишь параноик  в  период обострения своей мании заподозрил бы в
скромненькой простушке  оперуполномоченного с  почти  двадцатилетним стажем.
Только серые  глаза иногда  выдавали  ее -  внимательные, усталые  и, как  у
многих опытных "наружников", печальные.
     Не к месту были такие глаза для  ее  круглого и  конопатого миловидного
лица.
     - Чья квартира-то?  - деловито спросила  она,  поставив  поднос, уперев
руки в бока и оглядывая углы.
     - А что? - капитан затушил окурок в блюдце.
     - Кресло вон взгромоздил... полировку поцарапаешь. Куришь в комнате...
     -  Я  в форточку,  не  затягиваясь.  -  буркнул  Зимородок и  беззлобно
добавил. - Мужа учи.
     - Он уже ученый, курит на лестнице.
     -  Сочувствую... Квартира-то...  помощника  одного.  Он в  санатории...
Дедок старый... Мы ему  путевку,  он нам квартирку. А то мерзли бы сейчас на
улице, как  валенки Брунса<Брунс -  капитан  Сомов, один  из  сотрудников
сменного наряда ОПС УФСБ по СПб и Ленинградской области,  на замену которому
прибыла  группа капитана Зимородка. См. роман Д. Черкасова "Головастик. Свой
среди  своих" (прим.  редакции).>.  Похвалила  бы  своего  начальника  за
сообразительность...
     - Умница ты наш, Кляксонька. Что  бы мы без тебя делали?  Пропали бы, -
напевно выдала Кира и фыркнула.
     - Пропали бы, факт. И  не ерничай с  начальником. Начальство  этого  не
любит...
     Последние  слова Зимородок произнес  задумчиво и все  тише, внимательно
припав к биноклю.
     Кира  тотчас  насторожилась и встала у окна, приложив  руки козырьком к
глазам, пытаясь  хоть что-то  разглядеть через расписанные  ледяными узорами
стекла. С  минуту  в  комнате стояла тревожная тишина. Потом Клякса  перевел
дыхание, чуть откинулся в кресле:
     - Так о чем мы?
     - О тебе, любимом.  О том, какой ты  мудрый, благородный и заботишься о
личном составе.
     - Ложная скромность мне не присуща, все воспринимаю за чистую монету...
А  в процессе подхалимажа надо тонко  чувствовать  меру... Иначе  звучит как
издевательство. Начальство этого не любит...
     - Ты это уже говорил.
     -  Говорил, - согласился  капитан. -  Я вообще  говорлив не по годам. И
умен.
     - И откуда столько умища? - Кира разлила кофе по чашкам.
     -  Богатый  армейский опыт... Еще  часик  поторчим - и отправлю тебя на
базу. Сегодня получка, кто-нибудь из управы  нагрянет, а у нас там бардак. А
начальство...
     - Начальство этого не люби-ит! - в тон ему пропела Кира.
     - Ох, Кобра, - Зимородок назвал заместителя по оперативному  позывному,
- и все-то ты знаешь...
     - Опыт семейной жизни. Не меньше твоего армейского.
     Капитан посмотрел на  фосфоресцирующие стрелки наградных "командирских"
часов,  которые  ему  вручили  семь лет назад  за успешное  задержание  двух
контрабандистов, повадившихся пересекать российско-финскую границу верхом на
специально  приученных к упряжи кабанах. Хрюкающий гужевой транспорт за  раз
перетаскивал,  помимо  седоков,  по  сотне  килограммов  груза,  чем  сильно
подрывал чухонскую  систему  налогообложения  крепкой алкогольной продукции.
Ибо, как и двадцать, и тридцать лет назад, в Финляндию тащили водку.
     Ночь    задержания   двух   смышленых    "контрабасов<Контрабас    -
контрабандист   (жарг.).>"   надолго  запомнилась  жителям   приграничных
районов.
     Сначала кабаны  нарвались  на  установленные  хитроумным Зимородком  со
товарищи растяжки, чем вызвали целый фейерверк воющих сигнальных ракет.
     Затем,  обильно обгадившись от испуга,  полутонные "пятачковидные", как
их  впоследствии обозвал начштаба округа, пустились в галоп, подбрасывая  на
своих могучих щетинистых холках вцепившихся в упряжь неудачливых нарушителей
госграницы.  Кабаны  пронеслись  сквозь припорошенные снежком кусты, оставив
позади себя  широкие просеки и разбросанные тут  и там бутылки  "Синопской",
вывалившиеся  из  разорвавшихся   мешков,  протаранили  невысокий  заборчик,
окружавший  заставу  Зимородка,  и  на   полном  ходу  влетели  под  хлипкую
деревянную вышку, с  которой  удивленно взирал на  мир очнувшийся от  шума и
фейервека узбек-часовой.
     Опоры вышки не выдержали.
     К повизгиванию  и  похрюкиванию кабанов, истошным  крикам  наездников и
матюгам Зимородка и К, бежавшим  по следу  раздвоенных копыт, присоединились
треск рушащейся  конструкции и вопль несчастного часового,  враз утратившего
всю свою среднеазиатскую невозмутимость.
     Вышка упала аккурат на  крышу фанерного сарайчика, приспособленного под
общежитие  для  немногочисленного офицерского  состава.  Героический  узбек,
прижимающий к себе карабин СКС-45<СКС-45 - самозарядный карабин Симонова.
Карабин разработан в 1944 г., принят на вооружение в 1945 г.  Калибр - 7, 62
мм, масса снаряженная - 3, 9  кг, длина - 1020 мм,  длина ствола  -  520 мм,
начальная скорость пули - 735 м/сек, емкость магазина - 10 патронов 7, 62х39
образца 1943 г., рабочая дальность стрельбы без оптического прицела - до 500
м, с оптикой - до 800 м.> с  примкнутым штыком, легко пробил тонкую жесть
и хлипкие стропила, и практически вертикально,  словно  был  самонаводящейся
ракетой, головой вниз  вошел  в нижнюю треть кровати,  на которой вольготно,
широко  разбросав в стороны руки  и ноги, раскинулся  заместитель  командира
заставы  по   воспитательной   работе.  Зазубренный  клинок  старого  штыка,
повидавший на своем веку множество консервных банок, вспорол кальсоны майора
в нескольких  миллиметрах от  его  мужского достоинства,  пронзил  матрац  и
намертво застрял в досках пола, а голова караульного вошла точно в солнечное
сплетение спавшего офицера...
     Кабаны  тем  временем  промчались  через  небольшой  плац, сбили с  ног
выскочившего из  столовой хлебореза,  вновь проломили заборчик и  ринулись в
лес, оставив  пограничникам  в качестве трофея одного  сорвавшегося  с седла
"контрабаса".
     Пока заливающегося горючими слезами задержанного осматривал поднятый по
тревоге  фельдшер, тогда  еще старлей  Зимородок  орлом  взлетел  на  правое
переднее сиденье видавшего  виды  "козла<Козел -  УАЗ-469 (жарг.).>" с
эмблемой  погранвойск  на дверцах, по-чапаевски  взмахнул  рукой  и приказал
водителю  начать  преследование.  На  задний  диван  набились   еще  четверо
сослуживцев.
     Изрыгающий  клубы дыма русский  внедорожник бодро  запрыгал  по  склону
оврага,  огибавшего  заставу  с  той  стороны,  куда  ушли две свиньи и один
"погонщик", успешно преодолел широкий участок  целины, взобрался по довольно
крутому откосу и вырвался на оперативный простор заснеженного поля.
     В  полукилометре от УАЗика  резво  шли два  кабана. На глазок Зимородок
определил их скорость километров в тридцать в час.
     Заразившийся  охотничьим  азартом  водитель  притопил   педаль  газа  и
"козел", разбрасывая в стороны перемешанный со смерзшейся землей снег, пошел
на перехват.
     Гонка  продолжалась почти сорок минут, в течение  которых кабаны трижды
сменили направление, пересекли  по льду небольшое  озерцо  и  сбили какой-то
шлагбаум.  Высунувшиеся  в окна УАЗа пограничники  пытались  их  остановить,
засаживая  длинными очередями в десятке метров  перед розовыми пятачками, но
все  было  тщетно,  пока  животные сами  не выдохлись  и  не остановились  у
крашенной в синий цвет будочки.
     Со спины  одного  из кабанов  сполз обезумевший контрабандист  и  начал
жадно лизать снег.
     Дверь будочки  осторожно  отворилась  и наружу  высунулся  перепуганный
стрельбой  финский полицейский,  в живот которому тут же  уставились  стволы
трех автоматов...
     -  Волану - греться. - скомандовал Клякса в микрофон портативной рации.
- Дональд, на выход, перекрыть третий сектор. Морзик - на четвертый.
     Схема наблюдения  гатчинского рынка  лежала  у  него на коленях,  но он
помнил ее наизусть и в мятый лист не заглядывал. Зимородок всегда  тщательно
готовился к операции и требовал того же от подчиненных.
     - Мерзнут мальчишки? - спросила Кира, подавая наверх шефу поднос с кофе
и пирожками.
     - Я и сам тут  скоро заледенею, - отмахнулся капитан.  - А ты почему не
ешь?
     - Я на диете. - вздохнула Кира. - Начальство ведь любит стройненьких...
Между  прочим,  стекло  с вечера надо было  намылить мылом. Тогда глазок  не
замерз бы. Не учили тебя этому в контрразведке?
     - Я  в  СКР<СКР -  служба контрразведки>  пробыл всего  год. А  в
погранвойсках как-то с окнами напряженка. Там,  знаешь ли, больше барханы да
сугробы. Если  лес  - считай, что повезло. Но я учту на будущее. Намылю хоть
форточку.
     Рация в тишине комнаты вдруг зафыркала, захрипела, будто кто-то давился
сдавленным смехом.
     - Постам доложить обстановку! - скомандовал Клякса, поспешно  проглотив
пирожок.
     В эфире еще несколько секунд хихикали,  потом ехидный  голос разведчика
Андрея Лехельта по прозвищу "Дональд" сказал:
     -  Морзик надел  гипс  не на  ту руку, что  с  утра.  Старушки у  рынка
крестятся...
     - Вижу... Пусть идет как есть, не дергается. Поздно пить боржоми...
     Кира улыбнулась.
     - Не везет парню.
     - Что значит - не  везет?! - возмутился Зимородок. - Его убирать надо с
постовой работы. Причем срочно! Он у меня  вот где! - капитан провел ладонью
по горлу. - Я до сих пор очки списать не могу...
     Разведчик  лейтенант Черемисов, он  же Морзик, месяц назад, поспешая за
объектом в  толпе,  обронил  с  носа специальные  очки с встроенной системой
связи и фотодокументирования. Очки, естественно, тотчас растоптали прохожие,
а дотошная техническая служба управы по сию пору терзала Зимородка запросами
и объяснительными о судьбе ценного технического устройства.
     -  Он  за год  грохнул  пять  объектов<Грохнуть объект  -  потерять,
упустить (жарг.).>! У нас никогда такого не было...
     Зимородок взял микрофон, сказал сухо, без эмоций:
     - Старому - внимательней проверять сотрудников перед выходом на посты.
     - Есть. - лениво откликнулся из первой машины оперуполномоченный Михаил
Тыбинь.
     Кира мельком глянула на рацию:
     - Ты с Шубиным говорил?
     Клякса угукнул  сверху,  не  отрываясь  от  бинокля  и стесняясь  своей
излишней горячности.
     Сотрудник ОПС должен  быть  холоден  и невозмутим,  как сытый удав, это
аксиома.
     Жизнь, однако, сложнее правил.
     - И что? - Киру не удовлетворило просто "угу".
     - Заменить некем... учите... воспитывайте...
     - Сан Саныч зря не скажет.
     - Надеюсь...  -  вздохнул Клякса. - Ну, а если человеку  не дано? У нас
ведь специфический профиль. А Морзик - он заполошный какой-то... Вот Андрюха
Лехельт - профи. Родился  со  связью  в  ухе и тут  же  отследил собственную
мамочку... Ты чего улыбаешься?
     - Ничего. Это я так, о своем, о девичьем...
     Зимородок поплотнее прижал резиновые ободки к глазам.
     Кобра была умной женщиной.  Она  не стала  напоминать Кляксе его первые
шаги на тернистом пути становления сотрудника ОПС.
     А  ведь Зимородок на заре своей карьеры, начитавшись оперативных сводок
"наружки", покинул тихие кабинеты службы контрразведки и ступил на питерские
улицы твердой ногой пограничника в  уверенности, что уж теперь ни один шпион
его не проведет.
     В  первую же смену он  вошел в  анналы анекдотов  и преданий "наружки",
когда по пятам объекта по кличке Камбуз ворвался в коридоры отеля "Астория".
     Потрясенный тишиной  и евростандартом,  Клякса  невольно  снял вязанную
шапчонку перед украшенным многочисленными золотыми галунами портье и скромно
проследовал  за мордатым  Камбузом  афроамериканского  происхождения  в бар,
отражаясь в витринах ювелирных бутиков и многочисленных зеркалах.
     Все было  бы  ничего, но, согласно типажу, у Зимородка  была  накладная
борода,  завязанная на  веревочный  бантик на  стриженой  макушке.  Так было
нужно, чтобы при необходимости быстро избавиться от фальшивой растительности
на  лице  и  предъявить  окружающим младенчески  гладкий подбородок. Клякса,
следуя инструкциям наставника, вел себя  естественно, в зеркала не смотрел и
подозрительные взгляды встречных гордо  игнорировал, уповая на  свой прикид.
Он лишь  упустил из виду, что под шапчонкой бантик был незаметен,  а вот без
нее предстал окружающим во всей красе.
     Бравый Зимородок  добрые четверть часа  фланировал по ковровым дорожкам
отеля, поражая  постояльцев  подвязанной на бантик курчавой  черной бородой,
пока  одна  экзальтированная  дама  с ярко намалеванными огромными  губами и
лошадиным лицом не вскричала, тыча в него пальцем:
     - Oh, Boy, it's KGB agent<Боже, это агент КГБ! (англ.).>!
     Столь  яркий  эпизод  разбирали на оперативках во  всех  конспиративных
квартирах,   в  просторечье   именуемых   "кукушками".  Шубин,   заместитель
начальника  ОПС,  в  память  об  этом  казусе  присвоил  одному  из  молодых
сотрудников группы Брунса позывной "Бантик". Дабы  впредь неповадно было так
влипать.
     С тех пор Клякса-Зимородок не одну сотню километров протопал питерскими
улицами,   и  не  одну   тысячу  проехал  автомобилями   поисковой   службы,
разрабатывая  то военных  атташе,  то тамбовских или сызраньских братков, то
экзотических  индокитайцев.  Под  последних  ему  подбирали  особый  типаж и
раскосый грим. И ляпов у него больше не случалось...
     Сегодня же он сидел на пункте постоянного наблюдения в угловой квартире
кирпичной  пятиэтажки  на  Соборной  улице  славного  города  Гатчины  и,  в
соответствии с полученным нарядом  на  время отсутствия группы  Брунса,  вел
наблюдение за  лидером  осевшей  здесь  чеченской организованной  преступной
группировки Дадашевым и его помощником Нахоевым.
     В форточку  хорошо просматривались подходы к старому рынку,  где  среди
мандаринов и  хурмы обитали гордые дети гор, но  сами узкие  рыночные ряды и
особенно  складские  помещения  на заднем  дворе  были  в мертвой зоне.  Для
контроля за ними приходилось ежедневно выставлять два пеших  поста наружного
наблюдения, что в условиях маленького городского рынка было весьма непросто.
     Третий пост  на  колесах стоял у главных ворот рядом с пирожковой и вел
наблюдение  во  втором  секторе   за  двухэтажным  деревянным  флигелем   на
противоположной стороне улицы, арендованным под жилье чеченской бригадой.
     Это задание не вдохновляло Зимородка.
     Он  не  любил  статичных  объектов.  То  ли  дело  гонять  по  трассам,
проспектам  и  мостам  за  каким-нибудь  оптовиком-наркодилером, или  тянуть
чинный военный атташат, нарезающий по городу круги в тщетных попытках - нет,
не  оторваться, а хотя  бы  выявить хвост. Группа Брунса укатила  в какой-то
приморский  город  на  прикрытие  откомандированного  туда  сотрудника,  там
заваривалась  крутая  каша и  ребята  непременно будут  при  деле,  а здесь,
подменяя их, приходится который день подробно созерцать  и фиксировать бытие
кривенького недомерка с  огромным  носом  и  не менее огромным  национальным
самосознанием...
     Тошно.
     - Тяжела и неказиста жизнь простого эфэсбиста... - вздохнул Зимородок.
     Самое тяжелое в работе "наружки" - ждать.
     Клякса привычно водил  биноклем  и  ворочал  в  уме груды  оперативного
материала, проработанного им при подготовке к заданию.
     Если просто смотреть и не  думать - мало  что увидишь,  а из увиденного
ничего не поймешь. Разведчик наружки на посту  - это не только глаза и  уши,
это еще  и  мозг.  Яйцеголовые ребята  из Информационно-аналитической службы
мозгом  считали,  безусловно, себя,  но  Зимородок никогда  не  опускался до
уровня  тупого  топтуна  -  исполнителя  заявок  оперуполномоченных,  всегда
старался иметь собственное мнение и быть на полкорпуса впереди событий.
     "Дурная  голова  ногам покоя не  дает"  -  любил  говорить  он,  поучая
новичков.
     Нечто  неопределенное,  неуловимое  беспокоило  его в  манерах объектов
наблюдения.
     Просидев    пять   дней,   он   ощутил   стерильно   чистое   поведение
"чебуреков<Чебурек - чеченец  (жарг.).>",  как  по старой  пограничной
памяти  он называл горцев-вайнахов. Ни одного эксцесса,  никаких  обострений
отношений  с окружающими. Не только верхушка, но и звеньевые, и низовые вели
себя   тихо  и   несколько  напряженно,   водочкой  не  расслаблялись,  а  в
соседствующий   с   Павловским   собором   ресторан   "Шанхай"  наведывались
исключительно с гастрономическими целями. Им  незачем было опасаться местной
милиции, схваченной  Дадашевым  накрепко,  их  не  беспокоили  конкуренты  и
торговля  травкой  шла бойко, а  вот поди  ж ты! Общая озабоченность морщила
низкие смуглые бойцовские лбы.
     Конечно, могли в чем-то напортачить ребята Брунса.
     Нехорошо так думать о коллегах, но Клякса не  исключал эту возможность.
Проколы чаще всего бывают при  пересменке нарядов  или сдаче  объекта другой
группе.    Люди   расслабляются,   сбрасывают   многочасовую    утомительную
сосредоточенность на работе,  выходят  из своих  типажей. Иногда  достаточно
неуместно  радостного  или,   наоборот,   возмущенного  взгляда,  брошенного
припоздавшему сменщику, чтобы спугнуть настороженного человека.
     Опер, выдавший в ОПС задание на разработку Дадашевской ОПГ, был молодой
и с  большими амбициями.  Крупных операций за ним пока не числилось. Никаких
намеков на род деятельности Дадашева в задании и предыдущих сводках не было,
но,  поскольку  группа Брунса входила в состав отдела, специализировавшегося
на каналах  утечки оружия и борьбе с  терроризмом,  вывод  напрашивался  сам
собой.
     Клякса был старый лис и умел сопоставлять разрозненные факты.
     Он   вызвал   базу   и   попросил   дежурного   устроить   встречу    с
опером-заказчиком.
     - Сегодня получка! - напомнил ему дежурный.  - Не задерживайтесь! Ждать
не станем!
     Клякса ответить не  успел.  Среди кавказцев на рынке началось движение.
Мелькая среди покупателей черными норковыми шапками и кожаными куртками, они
кучками  стягивались  к  проходам  на задний двор, выходившего  калиткой  на
площадку перед громадой собора.
     - Снежит,  снежит<Снежит  - внимание  (кодовая переговорная таблица,
далее - КПТ).>... - Клякса счел своим долгом предупредить товарищей.
     Рынок  полнился  обычной  базарной  суетой;  никто  и   не  глянул   на
примелькавшихся продавцам горцев.
     Одна  группа  уроженцев  Кавказа   подошла  к  милицейскому  патрулю  -
заговорили, закурили, пошутковали, перемигиваясь. Прыщавые сержанты  с явным
удовольствием  восприняли  предложение  одного  из  торговцев  "хлопнуть  по
маленькой" и бодрым шагом отправились в шашлычную.
     Другая  группа  блокировала выход  из торговых  рядов на  задний  двор.
Вскоре оттуда пинками погнали униженно пригибающегося Морзика с  злополучным
гипсом на левой руке вместо правой. Морзик был небрит и  вымазан специальным
гримом, имитирующим синюшнюю воспаленность кожи.
     "Гипс слишком чистый, - отметил про себя Зимородок, наблюдая в бинокль.
- Надо бы бинты запачкать...".
     Он смотрел, как  Морзик,  прижимая  к груди  пакет с пустыми бутылками,
пытается   под  каким-то  дурацким  предлогом  вернуться   на  задний  двор.
Предупрежденный  Кляксой  молодой  разведчик  рьяно  старался  отличиться  и
загладить промашку, но лишь заработал дополнительный тычок в грудь под общий
гогот носатых горцев.
     До прихода в ОПС  Морзик был боксером-полутяжем и даже  пробовал себя в
профессионалах. Он мог бы разложить четверых носорогов<Носорог - уроженец
Кавказа  (жарг.).>  по  обе  стороны  прохода  в  считанные  секунды,  но
продолжал  сутулиться  и  пригибаться,  скрывая   рост  и  размах  плеч  под
бесформенной грязной курткой рыночного бомжа.
     Специфика, черт бы ее побрал.  Вот в РССН<РССН - региональная служба
специального назначения УФСБ по СПб и Ленинградской области.> куда проще:
раз-два - и в морду. По крайней мере, душу можно отвести, а тут...
     Однако четвертый сектор теперь  не контролировался. Вся надежда была на
Дональда, стоявшего в третьем секторе снаружи у калитки рынка.
     -  Дональду -  восьмерка! - скомандовал Клякса и через несколько секунд
добавил. - Подтвердить!
     "Восьмерка" по КПТ была высшей степенью готовности.
     Человек не может быть в напряжении несколько часов кряду. В промежутках
по команде можно сбросить пар, чуть отвлечься, поработать в типаже, чтобы не
привлекать внимания окружающих угрюмо-сосредоточенным видом  и нацеленным  в
одну точку взглядом соглядатая из шпионских  фильмов.  Получив  "восьмерку",
постовой без напоминания обязан подтвердить готовность, но Дональд молчал.
     Зимородок не стал повторять запрос.
     Бывают   ситуации,  когда   прорывающийся  из   миниатюрного   наушника
хрипловатый шепоток, может с головой выдать сотрудника.
     Хорошо еще, если вокруг будут только богомольные старушки...
     Клякса  боковым зрением  увидел, что Кира  стоит  рядом  уже  в  полной
готовности:   платок,  старое  пальто   с  накладным  резиновым  животом   и
ПСМом<ПСМ -  пистолет калибра 5,  45  мм.  Предназначен, в  основном, для
вооружения сотрудников спецслужб. Отсутствие  выступающих деталей делает ПСМ
очень плоским  - 17  мм  - и создает  удобство  для скрытного ношения. Масса
снаряженного пистолета - 510 граммов, длина - 155  мм, длина ствола - 85 мм,
начальная скорость пули - 315 м/сек, емкость магазина - 8 патронов 5, 45х18,
рабочая дальность  стрельбы  -  до  25  метров.>  во  внутреннем  кожаном
кармане, на ногах растоптанные боты, в руках совок на длинной ручке и метла.
     - Третий сектор! - сказал Зимородок, на секунду отрываясь от бинокля. -
Если сможешь - четвертый.
     Пока Кобра  бежала по лестницам подъезда, Зимородок распорядился Волану
выйти  из машины  и  вести  наблюдение за  центральным входом, а Старого  на
колесах отправил в  объезд к собору. Напрямик ему было рукой подать, но даже
Тыбинь, призер всех конкурсов оперативного вождения, не пробился бы по узкой
Соборной  улице, в  базарный  полдень  заставленной  машинами  и запруженной
людьми.
     - Кобра идет в третий сектор. - на всякий случай сообщил Клякса.
     Старый никак не отреагировал на любезную подсказку старшего.
     Отношения  Тыбиня и  Киры  были  необычны  и непонятны  даже Зимородку,
знавшему их давно. Тайна была - и он  не стремился  ее разгадывать. Он знал,
что  теперь Старый промчит  вдвое быстрее  - по Урицкого,  по Достоевского и
Володарского, бывших некогда Александровской, Елизаветинской и Николаевской.
     Улицы, как водится, были узки и коротки, широка  и длинна у нас  только
летопись улиц...
     - Кубик и  Ромбик  вышли  из  дома<Домом в КПТ  ОПС  обозначается не
обязательно  место  жительства, а любое помещение,  где объект  или  объекты
задерживаются на достаточно продолжительное время.>. -  доложил  радостно
Волан,  довольный тем, что нудное ожидание кончилось.  - Торопятся! Вошли  в
ворота рынка!
     Сообщение  означало, что  Дадашев и  Нахоев  покинули свое  бревенчатое
логово, в котором безвылазно сидели с самого вечера.
     -  Морзику -  тянуть  объекты. Волану - продолжать наблюдение в  первом
секторе. Кобра, проверка связи.
     - Порядочек, - откликнулась Кира.
     - Дональд молчит. Старый, прибавь ходу, пожалуйста...



     Гатчинский  собор святого Павла,  в соответствии с указанием императора
всея   Руси   Николая  I,   был   поменьше  Царскосельского,   но   побольше
Петергофского.  Под его желтыми  стенами,  увенчанными  пятью  приплюснутыми
зелеными  луковицами куполов,  рядами  стояли  машины, сновали  люди, огибая
высокую решетчатую ограду рынка  и устремляясь вверх по Соборной.  Навстречу
людскому   потоку   настырно  пробивалась  толстая  краснорожая  дворничиха,
переваливаясь  сбоку  набок, цепляя прохожих  метелкой  и  совком на длинной
ручке, и не обращая внимания на людскую брань. Седые космы выбивались из-под
рыжего драного платка.
     Возле   пирожковой   у   всех   на   виду   мерз,  притопывая   ногами,
интеллигентного  вида улыбчивый  покупатель  в пальто  и кожаном  картузике,
засунув посиневшие руки в  карманы.  Изредка  он  нетерпеливо поглядывал  на
часы, подносил  ко  рту  сложенные лодочкой  ладони,  согревая их дыханием и
попутно докладывая оперативную обстановку.
     В  центре рынка угрюмый злобный  бомж со  свежим  гипсом  на левой руке
лениво ковырял палкой в мусорном баке, отпихивая ногой злобно  рычащую рыжую
псину породы "кабысдох". Псина  находилась на  поводке, примотанном к правой
руке  мужчины полуинтеллигентного вида,  возлежавшего  на скамейке  рядом  с
помойкой  и  источавшего  густой  аромат портвейна,  смешанного  с  запахами
чеснока  и  пива. Отдыхавшего мужичка никто не  трогал, парочка  крутившихся
неподалеку патрульных милиционеров  делали  вид, что в упор не видят спящего
бухарика.
     И это с их стороны было весьма дальновидно.
     Ибо на скамейке валялся не простой  "бесксивный" гражданин, а пьяный "в
мясо"  начальник   местного  ОБЭПа<Отдел   по  борьбе   с  экономическими
преступлениями.>  Шишкобабов<Напоминание для  озабоченных  сохранением
престижа право - (а  также -  лево-) охранительных органов граждан в форме и
цивильном:  все  без  исключения  персонажи  являются  выдуманными  и  любые
совпадения случайны.>, вот уже вторую неделю праздновавший присвоение ему
очередного звания "подполковник милиции".
     В  нескольких метрах  от  Шишкобабова  вповалку лежали  еще  три  тела,
принимавших  самое  активное  участие  во вчерашнем  банкете,  -  похожий на
Мальчиша-Плохиша прокурор  Петроградского  района  Алексей  Терпигорев,  его
бывший заместитель, а ныне - прокурор Приморского района и заслуженный заика
Андрей Баклушко, и  командир гатчинского  ОМОНа  майор Зиновий  Вырвипуп  по
прозвищу Памперс. Тела храпели, время от времени сучили ногами и ворочались,
старась поудобнее устроиться на жестком холодном асфальте...
     На  перекрестке  Достоевского и Володарского старенький серый  "жигуль"
вылетел на желтый  свет,  лихо подрезал  малиновый "мерседес"  и  на  полной
скорости прошел поворот, приближаясь к рынку.
     В  окне пятиэтажки из белого кирпича, как раз над магазином  со смешным
названием "Скворцы", какой-то дурак позабыл закрыть форточку.
     Если   бы   нашелся  кто-нибудь,   связавший   между   собой  все   эти
незначительные события, он мог бы с сожалением отметить, что ни из форточки,
ни из мчащегося  автомобиля,  ни  с  тех мест,  где  находились  дворничиха,
покупатель и бомж,  нельзя было видеть происходящего  на заднем  дворе  и  у
боковой калитки в решетчатой ограде рынка. Несколько минут назад здесь стоял
маленький светловолосый юноша в кургузой курточке, замотанный толстым  серым
шарфом до самого носа, длинного  и плоского, как утиный клюв. Юноша довольно
прилично играл  на скрипке,  а прохожие изредка  бросали монеты  в раскрытый
футляр  у  его  ног. Внезапно  он прервал мелодию,  быстро сложил скрипку  и
смычок  в футляр  и, застегивая замки  его  на  ходу,  проворно пошел, почти
побежал прочь, прикрывая лицо и голову пушистым шарфом.
     В  группе  молодых   людей,   сопровождавших   иностранных  туристов  и
разъяснявших  им   особенности  псевдорусского   стиля  архитектуры  собора,
возникло некоторое замешательство.
     Некто  высокий, красивый, немного при  этом женственный,  в каплевидных
очках  золотой оправы  держал за руку миловидную брюнеточку  с  очень живыми
черными глазами  и указывал ей вслед убегающему скрипачу, настойчиво убеждая
в чем-то.  Девушка  глядела в ту сторону из-под ладошки  и пожимала плечами,
поправляя сползающую  сумку на длинном ремне. Иностранцы, возрастом немногим
моложе собора, обозревали  его  купола и кресты,  фотографировали  и ставили
галочки  в  программках  экскурсий,  отмечая  пункты  постижения  загадочной
русской  души  или   просто   контролируя  обещанные   рекламным  проспектом
удовольствия.
     Почти  тотчас после того, как юный скрипач исчез  из  виду за  древними
стенами собора, из калитки рынка на улицу Володарского вышли и встали по обе
ее стороны двое внушительных уроженцев Кавказа, с лицами настороженными и не
располагающими  к интеллектуальным  беседам. Они столько же напоминали своих
собратьев с рынка, сколько лесной вепрь напоминает жирного домашнего борова.
     Оглядевшись,  один из  них  что-то  сказал  в мобильный  телефон,  едва
выступающий из внушительного кулака.
     Через минуту,  обогнув собор, к калитке  подкатил  грузовичок "Газель".
Рыночные  чеченцы  под презрительными  взглядами  своих  лесных  единоверцев
проворно вынесли  из калитки и загрузили под тент  кузова несколько  длинных
дощатых  ящиков,  окрашенных  в  серый цвет  и загруженных  доверху  мерзлым
фиолетовым картофелем. Дадашев и Нахоев, они же  - определенные сотрудниками
ОПС  как "Кубик" и  "Ромбик", заглядывая  в глаза приезжим, завели церемонию
прощания, по мусульманскому обычаю прижимая каждого к  своему сердцу  вместо
рукопожатия.
     -  Кланяйтесь  уважаемому  Ходже!  -  сказал по-вайнахски  Нахоев. -  И
передайте, что...
     Приезжий жестом прервал его, сверкнув глазами.
     -  Чего  боитесь!  -  улыбнулся  Дадашев.  -  Все  чисто.  Каждый  день
проверяем.
     - Пусть  боятся неверные. - пробурчал другой приезжий,  испытывая явное
желание поскорее уйти. - У них ослаб страх. Пора им напомнить.  Ходжа хочет,
чтобы никто из них не мог спать спокойно.
     - Мы все этого хотим. - хитро улыбнулся низенький Дадашев.
     - Тогда сделайте побыстрее, что велено.
     - Мы сделаем. - хмуро ответил Нахоев.
     - Аллах акбар, - синхронно выдохнули приезжие.
     На колокольне собора ударил колокол.
     Грузовичок отъехал.
     Приезжие,  косясь  на кресты,  морщась от  колокольного звона,  сели  в
темную неприметную "тойоту" с тонированными стеклами и московскими  номерами
и покатили следом.
     - Что мы еще должны сделать? - спросил недовольно Дадашев.
     - Скажу потом, - уходя в калитку, отозвался Нахоев.
     - Эй!  Это мой рынок! Если хочешь быть сам - иди  в новые дома,  или на
вокзал! Там бери, воюй с русскими! Я не хочу, чтобы что-то было без меня!..
     Они удалились, громко перебраниваясь.



     На площадь, запыхавшись, выбежала неуклюжая  дворничиха.  Серые быстрые
глаза ее пробежались  по людям  и машинам, но "Газель" и темная "тойота" уже
пропали из виду.  Не задерживаясь, она прошла вдоль ограды,  но и калитка  в
окружавшем рынок заборе уже была заперта.
     Кобра перевела дыхание  и принялась подметать остановку автобуса, бурча
что-то  себе  под  нос. Очевидно,  ругала  некультурность  горожан.  Высокий
мужчина в золотых очках и девушка-брюнетка посторонились, пропуская ее.
     К остановке подъехали и встали серые "жигули".
     Следом за  ними,  возмущенно сигналя и мигая  фарами, петлял малиновый,
словно искусственное датское повидло, которым брезгуют даже мухи,  "мерседес
Е-240" в стодвадцатьчетвертом кузове. Судя по изъеденным ржавчиной порогам и
мутной светотехнике, седан был выпущен еще  в  конце  восьмидесятых годов, а
новое лакокрасочное покрытие нанесли на него непосредственно  перед тем, как
втюхать чадящий аппарат лоховатому покупателю.
     Проскочив  вперед  и  загородив  "жигулям"  дорогу,  мечта  начинающего
нувориша  остановилась. Из  салона  проворно  выпрыгнул  упакованный  в кожу
мордатый юноша лет двадцати и бросился к "жигулям" с криком:
     - Я тебя, фофан, щас научу ездить по понятиям! Глухой,  что ли?! Ты  же
мне чуть борт не стесал! А, ну, выходи из машины!
     Оперуполномоченному Тыбиню еще предстояло работать в этом районе. Стать
героем скандальной истории не  входило ни в его планы, ни в планы Кляксы. Да
и  сам по  себе  Старый  был  человеком  грузным,  ленивым  и  до  крайности
флегматичным.  Поэтому  он  только  приоткрыл  окно  салона  и в  узкую щель
примирительно пробурчал:
     - Слышь, браток, извини. Торопился очень.
     Лица его при этом сквозь запыленные специальным составом стекла не было
видно.  В "наружке"  не применяют тонированных  стекол,  чтобы не привлекать
внимания, а вот просто грязноватых - сколько угодно.
     Однако  названный по ошибке "братком"  мелкий  барыга разошелся  не  на
шутку.
     Обозвав Тыбиня "козлом", он пнул его  машину ногой и пообещал  разнести
"жигули" вдребадан, если трусливый хозяин не выйдет.
     Прохожие начали оглядываться.
     Ничего не может быть неприятнее для разведчиков, чем оказаться в центре
скандала.
     Седая  дворничиха  подошла поближе, закрывая обзор  прохожим, и, дыхнув
перегаром, сказала:
     - Че разорался? Лучше на опохмелку дай... ик!.. А то ментов позову!
     - Пошла ты! - окрысился сопляк. - У меня твои менты все вот тут!
     Начинающий  бизнесмен   показал  Кире  сжатый  кулак,   символизирующий
"схваченность"  гатчинских правоохранителей  племенем  коммерсантов, и снова
развернулся к чуду российского автомобилестроения.
     Все дальнейшее было в излюбленном стиле Старого.
     Стекло  в окне  "жигулей"  приспустилось  как раз настолько, чтобы туда
можно было без труда просунуть руку.
     Будто приглашало к этому.
     Обрадованный хозяин "мерса" кинулся к нему и запустил внутрь салона обе
клешни, пытаясь  выудить врага. Кира глядела ему в спину, мрачно ухмыляясь и
придерживая кончиком  языка  специальную  прокладку,  выворачивающую  губы и
кардинальным образом изменяющую внешность.
     Внезапно мордатый юнец  зашипел, оскалил зубы,  выкатил  глаза и широко
открыл  рот,  точно  ему  не  хватало  воздуха.  Колени  его затряслись,  он
зашатался, даже не делая попыток вырвать руки.
     -  Только не орать. -  предупредил  его  Старый,  невидимый  в  глубине
салона. - Хуже будет.
     - А-ва-ва-ва... - шепотом проблеял начинающий коммерсант.
     - Проси прощения.
     - Да-да, конечно...
     - Не так. Повторяй: дяденька, прости засранца.
     - Дяденька... ой, больно!.. прости засранца...
     - Еще разок.
     - Дяденька, ну, прости...
     - Кого простить?
     - Меня...
     - А ты кто? - безмятежно поинтересовался Тыбинь.
     - Меня Игорь зовут...
     - Неправильно.
     -  Ой,  -  заскулил  юнец,  чувствуя,  что  его  пальцы  через  секунду
вывернутся из суставов.
     - Сколько костей в кисти руки? - спросил Старый.
     - Н-не знаю...
     - Двадцать восемь, - наставительно сказал  Тыбинь. -  Хочешь,  их будет
пятьдесят шесть?
     - Н-нет, - простонал водитель "мерседеса".
     - Тогда извиняйся.
     - Дяденька, прости...
     - Дальше.
     - Засранца... Ой, я больше не буду!
     - Вот теперь  верю, - осклабился Старый.  - Иди, садись в свою машину и
не  вздумай сразу ехать. Дай пальцам отойти... У тебя может быть  перелом, -
заботливо прибавил оперативник. - Множественный, со смещением...
     При всей массивности фигуры ручки у Миши Тыбиня были маленькими,  почти
детскими. У всех новичков  в ОПС это  вызывало неуместную улыбку, но лишь до
тех   пор,  пока  Старый   не  демонстрировал  какой-нибудь   фокус  -  гнул
пятирублевки или вязал из толстых  гвоздей смешных человечков.  В  последние
годы  он  делал  это все  реже  и реже: надоело.  Сила  в  его  пальцах была
неимоверная. При одном из задержаний он просто протянул наркокурьеру ладошку
для рукопожатия  и  стиснул здоровенного  таджика  за  три толстых  пальца -
больше не сумел охватить. Эффект  был  такой, точно пальцы таджику прищемили
железной дверью.
     Правильный, в общем, был эффект.
     Главное, что у наркокурьера не возникло желание хвататься за спрятанный
под брючным  ремнем  потертый девятимиллиметровый "Walter  PPK<Walter PPK
(Policeipistole  kriminal) -  уменьшенная модификация пистолета "Walter PP".
Выпускается в  нескольких  модификациях  -  под патрон 9х17,  7, 65х17 HR  и
.22LR. В данном случае  речь идет  о  9-миллиметровой  модели с семизарядным
магазином,  начальной  скоростью  пули 290 м/сек.  и  прицельной  дальностью
стрельбы до  25 м.>" и тем самым еще более ухудшать свое и так незавидное
положение...
     Неудачно наскочивший гатчинский нахал, побелев  лицом и пошатываясь  от
пережитой  боли,  подошел  к  своей  машине и  безуспешно попытался  открыть
дверцу. Пальцы его распухали на глазах и бессильно скользили по ручке.
     Кира пришлось ему помочь.
     - Старый, ты где?  - раздался в салоне "жигулей" голос Кляксы. - Почему
не докладываешь?
     - Мы с  Коброй  в третьем секторе. Была  помеха, устранена. Дональда не
наблюдаю.
     - Он  с другой стороны собора, у  главного входа. Там рядом с  вами его
знакомые - здоровяк в очках и темноволосая девушка, - раздосадованно сообщил
Зимородок.  - Возникла  опасность  расшифровки  и он  ушел... И,  похоже, мы
прозевали  что-то важное.  Возвращайся  в  первый  сектор,  к  Волану. Кобра
расчистит место для Дональда.
     - Еду. - сказал Тыбинь, не трогаясь с места.
     Он  хотел  посмотреть,  как  справится Кира.  Работа  на  улицах  полна
неожиданностей. Чем дольше работаешь, тем осторожнее становишься.



     Толстая дворничиха, покачав головой  над опрокинутой урной, взяла метлу
с  совком  наперевес  и  приблизилась  к парню,  все  еще  нечто  толкующему
брюнетке.
     - И как... ик!.. не стыдно! -  хриплым визгливым голосом вскричала она.
- Чистые,  одетые, а мусор раскидали!  А вот я  вас... ик!.. сейчас заставлю
руками это все собирать - тогда что?!
     Девушка отпрянула от неожиданности.
     - Мы ничего не разбрасывали!
     - Как же - не разбрасывали! А это... ик!.. кто накидал?!  Сникерсы  они
любют жувать! А бумажку от сникерса нету сил до урны донести?!
     - Пойдем,  Марина!  -  поморщился спутник девушки.  -  Эта  дегенератка
просто напилась с утра. Небось, и детей у нее с десяток. Вот так вырождается
нация! - с пафосом добавил молодой мужчина.
     И они ушли.
     Возмущенные, красивые, молодые и так ничего и не понявшие.
     Следом за ними потянулись иностранцы-туристы, на ходу сравнивая собор с
китайской пагодой.  Серые  "жигули",  сдав  назад,  развернулись и  умчались
прочь.
     Из-за собора, оглядываясь, появился  смущенный скрипач,  вновь разложил
свой футляр, шмыгая на холоде утиным носом.
     Дворничиха побрела стороной, задумчиво бормоча что-то себе под нос.
     Возле остановки на дороге остался лишь малиновый  "мерседес", в котором
подвывающий от боли  владелец в очередной раз пытался повернуть ключ в замке
зажигания.




     - Только после возвращения с примыкавшего  к торговому павильону склада
Кубик  и  Ромбик  сняли  оцепление  заднего  двора  и  пропустили Морзика  в
четвертый сектор. -  продолжал  излагать Клякса, сидя  за столом  в  комнате
инструктажа  нарядов на  "кукушке",  в  одном  из  тихих переулков Питера. -
Объекты  сначала ссорились, но  недолго, потом направились  в "Шанхай", где,
похоже, отмечали успех важного дела.  Охране тоже было разрешено разговеться
-  они до  сих  пор  оттягиваются  в  шашлычной  на  рынке. Этого не было  в
последние пять дней, поэтому я считаю, что произошло некое  событие, которое
мы упустили.
     - А  что это могло быть? - наивно спросил Морзик, щеки которого в тепле
конспиративной квартиры изрядно раскраснелись.
     Морзик втихаря радовался, что в суете забылась его оплошность с гипсом.
     - Не знаю. Встреча с кем-то, или передача чего-нибудь.
     - Для встречи слишком мало времени. - отозвалась с дивана Кира.
     - Верно, Коброчка. Как всегда, в лузу. Значит,  передача или получение.
А ты что скажешь, Андрей?
     Светловолосый Лехельт сидел в углу возле Тыбиня и напоминал огорченного
донельзя напроказничавшего любимца всей семьи.
     Маринка с Ромкой приперлись так неожиданно и неудачно!
     Он  даже не успел прокукарекать Кляксе,  что оставляет пост. Зимородок,
конечно, подослал бы на подмену Киру или Старого с Воланом. Но он, разведчик
Дональд, опоздал с докладом и подмена прибыла поздно.
     Гадай теперь,  что натворили эти  Кубики-Рубики  в паузе... Может, ради
этих  пяти  минут  и они, и ребята Брунса  пасут гатчинский рынок уже вторую
неделю.
     Может, теперь следующая встреча будет через месяц.
     Лехельт понурился.
     Рядом с молчаливым массивным Старым он казался совсем ребенком.
     - Что скажешь, Волан?
     Волан, он же Дима Арцеулов, несмело пожал худыми плечами.
     - Они выходили с точки в таком...  в приподнятом настроении. Радовались
и волновались одновременно. В руках ничего не было.
     - Передавать могли, например, деньги. - предположил Зимородок.
     - Тогда уж, скорее получать. Уж очень были морды довольные.
     - Старый?
     - Курить хочется. - вздохнул Тыбинь.
     - Быстрее закончим - быстрее пойдешь курить. Давай, Миша, не ломайся.
     - Если деньги получили - их должны положить, например, в  сейф.  Или  в
банк.  С  большими деньгами  не  идут  сразу  в  кабак.  Так  же,  как  и  с
наркотиками.
     - Верно. Дальше.
     - А если деньги отдали - то прежде их надо было где-то взять. По старым
сводкам есть что-нибудь похожее?
     - Пожалуй, нет.
     - Тогда, мне думается, они выпустили козу.
     Члены группы навострили уши. Все любили Мишины аллегории.
     Тыбинь дождался, пока Зимородок спросит раздраженно:
     - Какую козу? Давай по делу!
     И нарочито медленно продолжил:
     - Когда один еврей пожаловался раввину на тяжелую жизнь, тот велел  ему
взять  в  дом  козу  и  разрешил  выпустить  ее  только  через  год.  Еврей,
намучившись с козой, вздохнул с облегчением и ощутил  большой цимес. То есть
-  счастье.  Мне представляется,  что Кубик с Ромбиком избавились от чего-то
очень хлопотного или опасного. Это что-то большое, иначе они  могли провести
передачу где  угодно. И оно хранилось у них на заднем дворе, наверное, в том
домике с трубой, который все время неявно охранялся. Теперь они и все прочие
празднуют избавление от козы. А мы зевнули передачу.
     - Я зевнул. - волнуясь, вздохнул Андрей.
     - Мы зевнули, Андрюша. - поправил его Зимородок, благоволящий "молодому
дарованию" наружного наблюдения.
     Впрочем, в  ОПС, как и в остальных  службах  ФСБ,  все поровну: и успех
общий, и неудача - на всех.
     В дверь комнаты инструктажа постучали. Заглянул дежурный прапорщик.
     - Кира Алексеевна, муж звонит. Спрашивает, когда вы вернетесь с работы?
     - Скажи - вовремя. - ответил Клякса на вопросительный взгляд Киры. - На
сегодня у нас все. Оружие, спецснаряжение все сдали? Завтра в  девять здесь,
не опаздывать. Да,  на  завтра  меняем типажи. Уже примелькались. Дима, твоя
очередь бомжевать.
     Волан покорно вздохнул.
     - Дональд, переходишь  со  скрипкой на  рынок.  Морзик,  будешь  завтра
рэкетиром нашего музыканта.
     - Что - и подраться можно? - приободрился Черемисов.
     - Только в меру! Ты туда Дональда  идешь крышевать,  а не сферы влияния
делить. Не устрой мне  войну  группировок!  Я и Старый -  на колесах. Кира в
прежнем амплуа, ее  почти никто не видел. Морзик  пишет сводку,  остальные -
получать деньги в комнате отдыха и по домам.
     - А почему я? - заныл Черемисов. - Я в прошлый раз писал...
     - За твой финт с гипсом! Святой Йорген  нашелся! Исцеление молитвой!  В
другой раз будешь внимательнее!
     Наружники,   вставая,  захихикали.  Черемисов  шмыгнул  носом,  скорчил
свирепую рожу Лехельту:
     - Ну, я на тебе завтра отыграюсь! Все до копеечки вытрясу!
     Он, дурачась,  сунул Андрею  под  нос свой боксерский кулак, но  головы
напарника в  том  месте  уже не  было. Молнией взлетевший  со  стула Лехельт
неуловимым  встречным  движением  проскочил  под  рукой  громилы-полутяжа  и
имитировал удар острием сложенных пальцев снизу в горло.
     Черемисов почувствовал легкое касание.
     Аккурат над кадыком.
     В реальном жестком бою,  если б Лехельт завершил удар  как  полагается,
Морзик  свалился  бы  через  секунду  на  пол  с  перебитой трахеей.  И  его
дальнейшее существование на этом свете было бы под большим вопросом...
     Беззащитно-детский вид  Дональда был обманчив, как многое  в структуре,
именуемой Федеральной Службой Безопасности России.
     Дональд был первоклассным фехтовальщиком, неплохим  гимнастом и имел  к
тому  же весьма высокую степень в  "ким ке<"Ким ке" - одно из направлений
"во-вьетнам" (или "школы цветов", или стиля "золотой лотос").
     Теоретики  вьетнамских  боевых искусств  уводят историю  их создания  к
периоду  основания  государства, а первое поселение  на территории нынешнего
Вьетнама возникло, согласно легендам, в 2876 г. до н.э. Более реальным можно
считать XIV-ХV вв.  н.э.,  когда там, где ныне находится  северный  Вьетнам,
возникло государство, которое называлось то ли Нма-вьет, то ли Дайковьет, то
ли просто Дайвьет - то есть Великий Вьет.
     Вьетнамское государство росло  и  крепло  в  непрерывных  войнах  как с
горными  племенами  или  соседними  кхмерами,  так  и  со своими соседями  -
южновьетнамским  государством  Тямпа  и  Китаем.  Военных  походов Китайской
империи  на  Вьетнам  было  много,  иногда  они  заканчивались для  китайцев
неудачно, но несколько раз  войскам Поднебесной на  какое-то время удавалось
захватить часть страны.
     Длительное общение такого рода со Срединной империей заставляло Вьетнам
с одной стороны, постоянно уделять внимание обучению и подготовке войск, а с
другой -  активно  заимствовать у  Китая  многие детали  его государственной
структуры, философии, социально-политической организации и культуры вообще.
     Из  Китая,  к  примеру,  пришла  во  Вьетнам   система  государственных
экзаменов,  которые   необходимо  было   сдавать  при   поступлении  как  на
гражданскую, так и на военную службу. Будущий военный чиновник, естественно,
должен  был  владеть не только кистью, но и мечом,  и в программу подготовки
воина в качестве вспомогательной  дисциплины, позволяющей  постигнуть основы
оружейного боя, входил бой кулачный.
     Начиная  с XIV в.  в столице страны городе Тханглаунге (нынешний Ханой)
существовала академия боевых  искусств,  где готовили  мастеров-наставников,
получавших  диплом   доктора  военных   наук.  Вне  зависимости   от  своего
происхождения поступающий в  университет  должен был сдать  11 вступительных
экзаменов.  Обучение   продолжалось  3-5   лет  и  заканчивалось  выпускными
экзаменами. Это же время славится и  обилием турниров и состязаний  кулачных
бойцов, и  созданием большого  количества  трактатов по  боевым  искусствам,
наиболее  известным  из  которых  был  "Линь  Нам Во  Кинь" ("О  вьетнамском
искусстве боя"), созданный в XVI в.
     Естественно,  боевым  искусствам   учили  и  в  семейных  школах,  и  в
буддийских монастырях.  О  народных  стилях боя вьетнамской старины известно
существенно меньше, но традиция исполнения воинских танцев дожила  до нашего
времени.
     В тот период весь комплекс  боевых  искусств  носил  название "во туат"
("искусство кулачного боя") или "вьетводао" ("боевой путь вьетов").
     Много новых боевых искусств  появилось в  XVI-XVIII вв.,  когда Вьетнам
был  практически  расколот  на  несколько  государств. Для  развития  боевых
искусств ситуация стала очень благоприятной. Особенно много школ рукопашного
боя  возникло, начиная с  1771 г., во время  восстания тэйшонов, когда  была
предпринята  первая  серьезная   попытка   вновь  объединить  страну.  Базой
восставших  была  провинция  Бинь  Динь,  где,  кстати,  до сих  пор  боевые
искусства наиболее развиты.
     В  начале  XIX  в., после  подавления восстания,  страна  все-таки была
объединена  и  получила свое нынешнее название. Однако  объединенная  страна
просуществовала  недолго, и  в  период  с 1858  по 1884  гг. была  завоевана
Францией, став ее колонией на 70 лет. В период колонизации боевые  искусства
ушли  в  подполье,  и  традиция  их  передавалась главным образом  по  линии
семейных школ, гда  мастера-наставники передавали свое искусство  от отца  к
сыну.  Обучение  было  секретным, и  ученики давали  присягу  о неприменении
боевого искусства по малым поводам и о неразглашении его тайн.
     Возрождение традиций вьетнамских боевых искусств связано с именем Нгуен
Лока (1912-1968). Родом из  провинции Шонтэй (ныне - пригород  Ханоя), Нгуен
Лок был потомственным мастером, открывшим в 1938 году первый клуб "во туат",
где  могли заниматься все желающие,  в том  числе и иностранцы. Свою платную
школу он назвал "вьетводао вовинам",  что означает "наилучшие из вьетнамских
боевых искусств", или "боевой путь вьетов "Гордость народа".
     В 1945 году состоялась первая  публичная демонстрация приемов вьетводао
в Ханое, а уже  в следующем году  клубы  вьетводао распространились по всему
северному и  центральному районам страны. После смерти  Нгуен Лока выбранный
им преемник  Ле Шанг  собрал в Сайгоне большой совет мастеров для разработки
плана распространения вьетнамских боевых искусств по всему миру. В 1972 году
была создана Европейская федерация вьетводао, а в 1980 - Всемирная.
     Всемирная федерация вьетводао со штаб-квартирой в  Париже объединяет 30
стран  (из входящих  в ее состав федераций  самые  сильные  -  французская и
итальянская). 90%  клубов, входящих в  эту  федерацию, практикуют вовинам. В
состав федерации входят и такие  школы, как "тхань лонг" - "зеленый дракон",
"хан  бай" - "белый журавль", "чан минь лонг" и "нгуен чунг хоа".  Последние
две - семейные, их названия происходят от имен основателей.
     В  самом Вьетнаме наиболее  известны три школы - "вовинам",  "ким ке" и
"бинь  динь". Помимо них существует  еще около тридцати школ  поменьше,  как
традиционных так  и  созданных в новейшее время. Кроме  того,  есть еще  так
называемые китайско-вьетнамские стили. Нгуен Лок создавал свой  стиль как на
базе  местных школ во туат провинции  Шонтэй, так и на основе трактата "Линь
Нам Во Кинь".
     Приемов  в  "вовинам" насчитывается  несколько тысяч. Особенно  большое
значение  придается  техникам работы  ногами.  Это и  подсечки,  и  блоки, и
выполняемые  на  разных  уровнях  "ножницы",  и удары  в  прыжках,  и  атаки
завершающиеся прыжками на противника. В ближнем бою  бьют пальцами, локтями,
коленями и головой.  Широко применяются  броски, удушения, болевые приемы на
суставы, подсечки и подножки.
     "Ким  ке"  означает  "золотой  петух". Как  петух  поменьше  все  время
уворачивается от атаки и стремится зайти своему противнику  во  фланг, так и
адепты "ким ке" предпочитают стремительные уходы с линии атаки в сторону или
вперед  за противника, прыжки и кувырки, финты и  уловки  вроде  притворного
отступления,  нырки под атакующую руку или ногу. В "ким ке" есть  знаменитые
удар двумя ногами  в прыжке с места в голову или в грудь. Пальцы рук согнуты
наподобие  когтей петуха, ими выполняются цепляющие и  вырывающие  удары  по
глазам,  горлу,   паху  или  мышцам,  особенно  -  по  подмышечной  впадине.
Размашистые удары  ребром  ладони напоминают  удары крыльями. Ногами  в этом
стиле  бьют в основном по ребрам, позвоночнику,  коленным  суставам, в  пах.
Широко используются разнообразные подсечки и подбивы, выполняемые в основном
с  разворота.  Пускают  в  ход и  зубы:  ими  перекусывают сухожилия на руке
противника, захватив ее; вырывают из его тела куски мяса; перегрызают горло.
Стиль этот очень быстр, и лучшей обороной в нем считается нападение.
     "Бинь  динь"  с  самого  начала  разрабатывался  как  военно-прикладная
система  подготовки  кадров армии  или  ополчения, ибо  провинция  Бинь Динь
(современная  Нгиабинь)  была  регионом,  часто  подвергавшемся  иностранным
нашествиям.   Считается,  что  этот  стиль   был   создан  применительно   к
особенностям конституции  вьетнамца - его  малому (даже по меркам  окрестных
народов) росту  и весу, высокой ловкости  и подвижности.  Поэтому боец "бинь
динь"  постоянно  находится в  движении. Он  переходит  из одной  позиции  в
другую,  уклоняется,  приседает,  прыгает  резко  меняя  направление  своего
движения, темп и ритм боя.
     Предполагается,  что  противник  бойца  "бинь  динь" -  не  вьетнамец -
обладает большей  физической силой и большей  массой.  Потому  такая  манера
ведения  боя  заставляет  его "мазать"  по адепту  "бинь  динь"  и вынуждает
открыться в  момент неудачно  проведенного удара. Вот  тут-то и следует  или
контратака по  атакующей руке  или ноге,  или  встречная атака  по  паху или
ребрам.  Мощного противника  можно сбить только  сильным ударом двумя ногами
сразу  в  прыжке.  Поэтому  "летящие" удары  развиты  и  в этом  направлении
вьетнамских боевых искусств.
     Помимо  оригинальных, собственно  вьетнамских  стилей боя,  во Вьетнаме
достаточно много направлений боевых искусств, которые можно было  бы назвать
китайско-вьетнамскими.  Эти школы  с давних пор  существовали  на территории
Вьетнама среди  этнических китайцев  и ассимилировались  так  же,  как и  их
носители.  Кроме  того,  после  прихода  к  власти  в  Китае  коммунистов  и
образования КНР  часть китайских мастеров  боевых искусств эмигрировала и во
Вьетнам.   В   основном   китайско-вьетнамскими   стилями   являются  мэйхоа
(мэйхуацюань), винчун (юнчуньцюань) и ряд других.>".
     Оживленные, хотя и уставшие, они вывалили в коридор.
     В  комнате отдыха к кассиру выстроилась  небольшая  очередь. Кассир был
свой  и  развозил деньги по  "кукушкам" города в соответствии с графиком. На
всех  ведомостях  стояли  в  углу лиловые  штампики  "секретно". Даже в этом
сказывалась специфика службы.
     Сотрудники  оперативно-поисковой  службы  ФСБ  относятся  к  негласному
составу.  Поэтому здание управления  на  Литейном посещают лишь руководители
ОПС,  а  сама  служба  разбросана по  городу  и окрестностям,  запрятана  по
конспиративным базам-"кукушкам",  подобным той, на которой базировался отдел
и группа капитана Зимородка. Потому у  службы имелись и  свой кассир, и свои
автобазы, своя охрана и свой технический аппарат. Сама она  так же невидима,
как и  ее разведчики, но ни одна операция ФСБ, даже самая незначительная, не
обходится без ОПС.
     Зимородок пошел в конец просторного коридора.
     "Кукушка"  весьма  отдаленно  напоминала  квартиру,  а  больше  контору
какого-нибудь  военизированного  учреждения.   Она  занимала   второй   этаж
невзрачного  старого  кирпичного  здания   под  острой  железной  крышей   с
покосившимися   от  времени   антеннами,  обнесенного  каменным  забором   и
проволочным заграждением.
     На первом этаже размещались гараж  и ремонтные  мастерские. У проходной
висела  вывеска  "Автобаза  центрпромснаба"  и  сидел прапорщик ФСБ в  форме
военизированной охраны.
     Еще один  контрольно-пропускной пункт находился у лестницы, и на второй
этаж, окна которого всегда были  забраны в жалюзи, попадал лишь  оперативный
состав  да  дежурный  персонал базы. Там  располагались  дежурка с  комнатой
хранения  оружия,  склад  специальных  средств  связи  и  наблюдения,  склад
экипировки,  комната  для работы  с секретными документами,  комната отдыха,
комната инструктажа, архив  и еще  одно помещение в самом дальнем, спокойном
конце  коридора,  за двойной  дверью,  напротив кабинета  начальника отдела,
ведающего  всем  этим непростым  хозяйством.  Из  этой  комнаты  оперативный
дежурный поддерживал круглосуточную связь со всеми сменными  нарядами своего
отдела, работающими в городе и окрестностях.
     -   Кто   заступил?   -   спросил   Зимородок  сменившегося  дежурного,
поспешавшего в очередь за зарплатой.
     - Сам Завалишин.
     - Кого тянут?
     - По шэ-пэ.
     "ШП"  означало, что  где-то сменный  наряд  ведет серьезную  работу  по
шпионажу,  близкую  к  активной  фазе,   и  сам  начальник  отдела  заступил
курировать  группу.  Легкий  укол  ревности к  коллегам  заставил  Зимородка
вздохнуть.
     - А что за детвора сидит в комнате отдыха?
     Дежурный не ответил, уклончиво улыбаясь, и  Зимородка одолело  недоброе
предчувствие. Стоя  за Тыбинем  в очередь  к  кассиру, он видел в  креслах у
телевизора незнакомых  молодых  людей  - длинного худого парня  и  плечистую
краснощекую девицу с толстой косой. На разные лады толкуя  улыбку дежурного,
он осторожно приоткрыл дверь в комнату оперативного.
     - Виктор Петрович, можно?
     В  комнате  царил полумрак,  горела лишь  настольная  лампа над длинным
столом с  пультами  громкоговорящей  связи  и микрофоном  посередине.  Рядом
разместился  шкаф  и  сейф  с  книгой  приема-сдачи   дежурств,  инструкции,
компьютер и факс. На стене напротив висела огромная карта  города и области,
утыканная булавками  с  разноцетными  головками и  разрисованная значками. В
мягком вращающемся кресле  сидел,  заложив ногу за ногу, крупный  рыхловатый
человек и читал бумаги, близоруко поднося листы  к глазам. Подняв голову, он
некоторое время присматривался, щурясь в полумрак после яркого света лампы.
     - А, Костя,  заходи! Там  едут еще. -  махнул он полной рукой в сторону
пультов связи. - Что в Гатчине?
     Зимородок по-военному кратко доложил.
     - Люблю  тебя  за лапидарность.  -  улыбнулся  Завалишин,  но глаза его
остались серьезными. - Сводку потом почитаю. Что думаешь делать?
     - Завтра попробуем подойти  поближе. Планирую поставить  жучки в местах
наиболее вероятного нахождения объектов. Мне  бы с опером поговорить.  Пусть
прояснит ситуацию. Хоть малость. Рынок большой, подручных  у объектов много,
контакты многочисленные. Нам за всеми не угнаться. И еще людей бы...
     Неосторожно сказав это, Зимородок  тотчас пожалел, но уже было  поздно.
Завалишин встрепенулся, кресло заскрипело.
     -  А с этим тебе как  раз исключительно повезло! У меня  там сидят  два
новичка-стажера, вот ты их и бери. У тебя сотрудники опытные, тебе и карты в
руки.
     - Они хоть учились где-нибудь? - тоскливо спросил Клякса.
     - По прямому зачислению. - ответил начальник отдела, заглянув в бумаги.
- Все, все! - пресек он возражения капитана, подняв большую мягкую ладонь. -
Назначай наставников - и вперед!
     Он поспешно ткнул пальцем в клавишу на пульте, нажал кнопку на тангенте
переговорного устройства.
     - Бурлак, как обстановочка?
     - В пути, Виктор Петрович! - громыхая в ГГС<ГГС  -  система  громкой
связи.>, ответил старший наряда. - Опять пробка на Петергофском шоссе!
     - В объезд надо было, по Волхонскому!
     Знание   города,  транспортных  магистралей,  расписания  общественного
транспорта  и   еще  многого  другого  входит  в   обязательную  оперативную
подготовку сотрудников ОПС всех уровней.
     Военная закалка не позволила капитану Зимородку спорить с руководством.
Он  вышел  в  коридор,  озабоченно  потирая лоб. Фраза Завалишина  о  прямом
зачислении означала, что стажеры взяты прямо с улицы. Они, конечно, прошли и
конкурс, и дотошную внутреннюю проверку, и специальный профотбор, и месячные
курсы, но учить их придется с нуля.
     Стать  разведчиком  без оперативной работы невозможно,  как  невозможно
выучиться плавать, не входя в воду. Переживая новую заботу, Зимородок шел по
коридору  в  обратном  направлении  и, проходя мимо  комнаты  для  работы  с
секретными документами, услышал громкие голоса  Морзика и Дональда и звонкий
заливистый хохот девчушки-секретчицы.
     Злорадно улыбнувшись, капитан заглянул в секретку.



     Андрюха Лехельт летел  как на крыльях. Времени оставалось в обрез. Шеф,
зайдя в  секретку,  внимательно прочел сводку  наружного наблюдения, которую
они  с Морзиком наваяли вдвоем, аки братья по несчастью, нахмурил брови, но,
вопреки ожиданию молодых разведчиков, не заставил переделывать и подписал.
     "Стареет..." - немного грустно подумал Лехельт.
     Для него и Вовки Черемисова тридцатипятилетний Константин Зимородок уже
виделся почти пожилым мужчиной. Они, коренные питерцы, чуть заметно козыряли
столичными  манерами,  привившимися  с  детства  сленгом  и добрым  северным
юмором.  Зимородок  рядом  с  ними чувствовал  себя  несколько  неуклюжим  и
туповатым - во всем, что не касалось работы. Тут он был как рыба в воде.
     - Сдать документы строгой отчетности. - начал он, с удивлением подметив
некоторое  сочувствие  в  глазах   Лехельта  и  защитно   впадая  в  военное
администрирование.  - Жду вас в  комнате  отдыха  через пять  минут. В  нашу
группу  назначены  стажеры,  вы сейчас поработаете с  ними,  введете  в курс
нашего распорядка и жизни, познакомите с базой, прощупаете подготовочку, кто
чем дышит.
     - Чур, мне девушку! -  первым  среагировал  Черемисов. - Пусть  Андрюха
щупает второго!
     -  Хоть  на  пальцах  кидайте.  Ты,  главное,  из  совсекретного  листа
самолетиков больше не делай.
     Сводки наружного  наблюдения писались  от  руки на специально  учтенных
листах с проставленным грифом "сс".
     Выше мог быть лишь гриф "ов" - особой важности.
     Лехельт, впервые придя  в  "наружку",  поинтересовался, для чего  такие
сложности. Утрата одного листа  "сс", на котором, как правило, не излагалось
ничего сверхъестественного, по всем приказам расценивалась как предпосылка к
разглашению государственной тайны  и пахла  если  не  тюрьмой,  то служебным
расследованием и выговором.
     -  А  ты  бы  хотел, чтобы  про  твою жизнь  читал каждый встречный?  -
ответили ему. - Служба хранит тайны граждан, даже не самых порядочных.
     Напомнив Морзику, как вся группа на коленках ползала по базе в поисках,
когда он спутал лист "сс" с обычным и отправил его со  звездами на крыльях в
полет  на пыльный  шкаф,  а  потом в  мусорную  корзину,  Зимородок, козыряя
выправкой,  вышел  в коридор,  но,  прикрыв дверь, обмяк  и  некоторое время
внимательно  рассматривал  себя в  зеркала,  висевшие повсюду  для  проверки
качества оперативной маскировки.
     Так, как глянул на него сейчас Дональд, на него глядели впервые.
     А Лехельт с Черемисовым, не подозревая о смуте, посеянной в душе своего
шефа, с  прибаутками  отправились  знакомиться  с  пополнением.  Каждый  еще
прекрасно  помнил, как сам впервые, трепеща, перешагнул порог базы и  увидел
святая святых "наружки".
     Вот  так, завозившись  с новичками, заслушавшись, как  Вовка  Черемисов
заливает румяной Людмилке  былье  и  небылицы  из жизни разведчиков, Лехельт
понял  вдруг,  что  безнадежно  опаздывает  и заехать  домой  переодеться не
успевает.  Невозможно, однако, было встретиться с  Мариной  в том наряде,  в
каком они с Ромкой видели его сегодня в Гатчине.
     Вот ведь гад очкастый!
     Слепой, слепой, а что не надо - разглядел...
     Он  еще успел поменяться шарфами с Морзиком, но напялить на свои прямые
плечи гимнаста куртку приятеля пятьдесят шестого размера не решился.
     Зато ему  удалось расколоть дежурного  прапорщика Ефимыча,  который под
залог его собственной куртки выдал ему взамен до завтра вполне  приличную со
склада специального  снаряжения. Куртка  была со  спецэффектами,  но Лехельт
клялся  и  божился, что  уж  он-то  разведчик  опытный,  с  этими  забавками
обращаться  умеет и  порчи  казенного инвентаря  не  допустит. Ефимыч  долго
молчал  в усы,  но  купился  на  грубую  лесть, вняв  опасности расшифровки,
которой подвергнется старший лейтенант Лехельт без его,  Ефимыча,  отеческой
заботы и помощи.
     Теперь  он, накинув  капюшон  на голову, летел  во  всю прыть  к метро,
расчетливо не дожидаясь автобуса, радостно  вдыхая морозный влажный воздух с
неуловимым  привкусом  моря.  Он  любил свой город,  даже тот его несуразный
пыльный район промзоны, где  располагалась их "кукушка". Были  базы и  более
престижные,  некоторые даже  в исторических особняках и зеленых  парках,  но
разведчик Лехельт был патриотом своего отдела.
     Он  без  труда  держал  в голове  подробную  карту  всего района,  лихо
сокращая  путь, дворами выбежал на Ленинский проспект и увидел вдруг впереди
на тротуаре Кобру и Старого.
     "Нет, Киру Алексеевну и Михаила Ивановича..." - поправил себя Дональд.
     Они шли очень  медленно, рядом, но смотрели  порознь. Кира разглядывала
витрины  универмага  "Нарвский",  а  Михаил,  свесив  квадратную  голову  на
короткой  шее,  сунув  руки  в  карманы  широкого  тяжелого  пальто,  изучал
тротуарную плитку.
     "Будто девочку  из школы провожает..." - подумал чуть насмешливо Андрей
Лехельт.
     Его поколение было острее и жестче.
     Он  обогнал их,  обернулся и помахал рукой. Они переглянулись и  как-то
необычно заулыбались - но Лехельт тогда не придал этому значения.
     Влетев в вестибюль метро, он проскочил  между пенсионеров по "служебке"
и легко побежал  вниз.  Ожидая состав, краем уха услыхал скандал при сходе с
эскалатора  -  кто-то  из   спешивших  пассажиров   на  бегу  снес  старичка
бомжеватого вида с  многократно чиненной и перемотанной  синей  изоляционной
лентой тележкой.
     Вагон  был  полон;  втиснувшись  с  краю,  Андрей  исподтишка  принялся
рассматривать  людей,  изучая   лица,  манеру  одеваться,  выискивая  яркие,
заметные черты для создания  типажей.  В  кармане казенной куртки кто-то  из
сотрудников оставил  леденец  и Лехельт, не  евший  с утра,  с удовольствием
отправил конфету по прямому назначению.
     Внезапно неподалеку от него, у соседней двери возникла какая-то возня и
ропот.
     - Да куда же вы лезете! - вскричал возмущенный женский голос. - Корова!
     Досасывая леденец, Андрей Лехельт  попытался  что-нибудь  разглядеть  в
толпе,  однако при его малом росте сделать это оказалось невозможно. Он даже
слегка расстроился и сник.
     Маленький рост был его ахиллесовой пятой.
     Но  тут  открылся  перрон  Технологического института,  и  он  забылся,
проворно юркнул  меж людьми, подумывая на бегу, что  неплохо бы  обзавестись
собственными колесами.
     Он едва не  опоздал: Маринка уже выходила на  крыльцо  в  сопровождении
приставучего  Романа.  Лехельт  тотчас  перешел  на  прогулочный  шаг,  уняв
дыхание, сдерживая  скачущее после  бегов сердце. Не следует давать  девушке
понять, что он опаздывает.
     - Привет! А я уже двадцать минут тут прогуливаюсь.
     -  Привет. - хмуро буркнул  Роман, буравя  его недобрым взглядом сквозь
очки - сверху вниз, из-под лохматых бровей. - Марина,  ты не понимаешь! Если
ты идешь с ним к родственникам - это определенный шаг!
     "Ты не понимаешь!" была его излюбленной фразой.
     "Э-э,  паренек,  а  ведь ты  пытаешься  воспитывать женщину! - радостно
подумал Лехельт. - И твое дело тухлое, хоть  ты  и психолог по диплому. Тебе
бы послушать наши курсы практической психологии..."
     Уже  через минуту горячий, но тупой Рома получил отставку на сегодня, и
Лехельт радостно прихватил Маринку за гибкую талию.
     -  Я  еще  выясню  подноготную  этого  типа!  -  в  спину  им  пообещал
отверженный Ромео.
     - О чем это он? - искренне удивился Лехельт.
     Самообладание - основное качество разведчика.
     -  Да ерунда. - Маринка  пожала плечами, совсем,  как  несколько  часов
назад  у  собора.  -  Сегодня  подхалтурила с  туристами,  свозила группу  в
Гатчину. Он утверждает, что видел тебя там, со скрипкой.
     - Он что - тоже с тобой ездил? - обиделся Лехельт.
     В душе он радовался - Маринка попала впросак и сейчас замнет тему.
     Так оно и вышло. Марина, оглядываясь через плечо, спросила:
     - Слушай, тебе не кажется, что за нами следят?
     - Ты мне зубы не заговаривай! Зачем ты его с собой таскаешь?
     -  Он сам таскается, не гнать же мне его при всех. Давай-ка свернем вот
сюда... Точно следят, я тебе говорю! Вон та девушка  шла за тобой от  метро,
подождала - и теперь идет за нами!
     - Чушь собачья!
     - Оглянись - только незаметно!
     - Чего мне бояться?
     Лехельт оглянулся и оторопел.
     В десяти шагах от него, прячась за водосточную трубу, с лицом партизана
кралась  за ними  по Загородному проспекту  стажер  Людмилка.  Поняв, что ее
заметили, она сжала кулаки и в досаде топнула ногой в сапожке.
     - Марина, погоди минутку! Я разберусь.
     Он решительно подошел к расстроенной "наружнице", сделал страшные глаза
и зашипел:
     - Ты что творишь! Перегрелась, что ли?!
     Психологической устойчивости стажеру было не занимать. Лехельт  попутно
отметил это как положительный факт.
     -  Чего это я перегрелась?!  - отрезала она, запыхавшись.  - Мне Володя
дал задание установить, где вы... где ты живешь! И утром ему доложить!
     - Господи! - Лехельт присел,  хлопнув себя по коленкам. -  Так  это  ты
неслась за мной в метро, сшибая пассажиров?!
     Габариты у стажера были, надо сказать, совсем не маленькие.
     - Я думала  - ты специально убегаешь!  Еще думаю - вот же гад, и куртку
сменил! Посмеяться, наверное, хочет! Кукиш, думаю, ни за что не отстану!
     - Я на свидание опаздывал, чудо!
     Лехельт понял, почему Кира с Мишей так улыбались на проспекте.
     - Ну, Вовка, ну, мичуринец!
     Людмила виновато заулыбалась.
     Маринка глядела на них нелюбезно, склонив изящную голову к плечу.
     Андрей поспешно вознаградил стажера за старание, назвав не только улицу
и номер дома, но даже номер квартиры, цвет обоев и постельного белья в своей
комнате.
     -  Вовка  у меня ночевал, он  поймет.  Пусть  поломает  голову,  как ты
раздобыла такую  информацию.  Марина,  это наша новая сотрудница! Люда, - не
представить Людмилу было нельзя во избежание ненужных вопросов. - Она просто
боялась обознаться. Очень застенчивая девушка.
     -  Я  бы  не  сказала...  Так,  может,  ты,  наконец,  расскажешь,  где
работаешь?
     - В конторе, я же тебе говорил.
     - "Рога и копыта"?
     - Ну, что-то вроде...
     Лехельт поспешно увлек девушку  за собой, показывая за  спиной Людмилке
отчаянные знаки, чтобы та поскорее смылась.



     Вопрос о месте работы маячил на горизонте не впервые.
     По  совету старших  товарищей  и по собственному  здравому  рассуждению
Лехельт не спешил раскрываться.
     Во-первых, неизвестно  еще, что  выйдет из их недолгого знакомства, при
его-то отнюдь не  классических  пропорциях...  Соперник  Рома в этом  смысле
выглядел  куда  предпочтительнее. Психологи  в управлении  как-то разъяснили
Андрею,  что женщины, предпочитающие  рослых мужчин, испытывают неосознанный
страх перед окружающими их людьми  -  и он с  удовольствием  пересказал  эту
версию Маринке, зная ее тягу к самостоятельности и независимости.
     Нанес, так сказать, превентивный удар по образу соперника.
     Во-вторых,   не  все   ровно  дышат  к  его  структуре   и   хорошо  бы
предварительно  осмотреться,  познакомиться  с  окружением  человека,  если,
конечно, хочешь его сохранить.
     В-третьих, домочадцы иных сотрудников  многие годы не  знают профиль их
работы. Муж Киры,  например, убежден,  что  его жена - диспетчер на закрытой
автобазе ФСБ. Оттого у нее и отпуск длинный, и рабочий день ненормированный.
     А   Зимородку   повезло,   его  жена   -   делопроизводитель  в  службе
контрразведки.  Ему дома  можно расслабиться. Впрочем, своей квартиры у него
нет,  он  и  другие  приезжие сотрудники живут  с семьями  в комнатах бывшей
"кукушки", стараниями Шубина переведенной в разряд жилых помещений.
     Основная  трудность расшифровки перед ближними,  с которой сталкивается
каждый  разведчик  "наружки", состоит в некоторой  подмене  понятий, успешно
произведенной  по  обыкновению  бессмысленно  диссидентствующими российскими
мастерами пера и пишмашинки.
     В  сознание  российских  масс  накрепко  вколочены   негативные  образы
"топтуна-наружника"  и   его  верного   "кунака-сексота"   -   агента   КГБ,
вынюхивающего тайны своих приятелей, а потом продающих их оперу за маленькие
вознаграждения  в виде  поездок за границу. Забавнее всего, что  от желающих
тайно настучать на ближнего при этом по-прежнему отбою нет, хоть незабвенные
времена тоталитаризма давно миновали.
     Да и в тоталитаризме ли тут дело?
     Может,  инженеры  человеческих  душ  несколько  перестарались,  излишне
привлекательно живописуя бытие сексотов?..
     На  самом  деле,  офицеры  Оперативно-поисковой службы  ничьих  тайн  в
доверительных  беседах  не  выведывают.  За  свое  скромное  государственное
жалованье они предоставляют достоверные сведения о деятельности человека, на
которого те же  сексоты, именуемые в работе все  же более профессионально  -
"агентами", - предоставляют сведения, скажем так, не всегда достоверные.
     Сколь  угодно бывает  случаев,  когда  "наружка"  работает  впустую, по
оговорам.
     Вот чего офицеры ОПС не делают, так  это не пишут в  сводках того, чего
бы  они  лично не видели или не  слышали.  Чужие побасенки  тут в  расчет не
принимаются. Так что многие граждане и не подозревают, какие наветы отведены
от их головушек ребятами из "наружки".
     А бывает иной раз, и сам гражданин захочет покуражиться перед соседями,
перед женой, а чаще перед любовницей, да и  брякнет что-нибудь эдакое  в его
разумении значительное, чего на деле и в помине нет.
     То  даст понять,  что причастен к  высоким шпионским материям и активно
торгует  государственной  тайной,  хоть  по  жизни  дальше  подсобки  своего
учреждения носу не кажет.
     То представится  эмиссаром Руслана Гелаева<Гелаев Руслан (Хамзат)  -
родился в 1964 г. в селе Комсомольское Урус-Мартановского р-на Чечни.
     Происходит из тейпа Гухой.
     В 1992-1993 гг.  участвовал в вооруженном конфликте в Абхазии в составе
сил КНК.
     1994 - командир Галашченского полка "ичкерийской армии".
     В 1995-1996 гг. - командующий юго-западным фронтом.
     14 декабря 1995 подчиненные ему силы заняли Урус-Мартан.
     В феврале-марте  1996 г. участвовал в обороне Бамута, руководил штурмом
Грозного 6-8 марта 1996.
     В 1996 г. Гелаев совершил хадж в Мекку и принял арабское имя Хамзат.
     С апреля 1997 года - вице-премьер Ичкерии, с января 1998 года - министр
обороны Ичкерии.
     14 июня 1999 года возглавил шариатскую гвардию.
     28  июля  1999   года  назначен   первым  вице-премьером  правительства
Масхадова (ему было поручено курировать силовые структуры).
     С  началом  второй  фазы  контртеррористической   операции  в  1999  г.
возглавил "северо-западный фронт обороны", потом юго-западный сектор обороны
Грозного, а затем стал руководителем обороны всего города.
     В марте 2000  г. оборонялся в селе Комсомольское,  где его  отряд понес
большие потери, затем сбежал  в Грузию.>,  в чьи обязанности  входит сбор
чеченского ополчения города Урюпинска.
     То два мешка муки обзовет грузом кокаина из  Венеции, влегкую спутав ее
с Венесуэлой.
     И весь  этот  хлам  надо анализировать  и  проверять, причем  проверять
незаметно.
     Граждане при этом возмущаются: органы бездействуют!
     А органы не бездействуют. Просто служба есть такая, невидимая.
     Но  объяснять все  это  решительной  и  немного резковатой в  суждениях
девушке  после  двух  месяцев  знакомства не  стоит, если хочешь  еще раз ее
увидеть.
     Андрюха Лехельт хотел, очень хотел.
     Поэтому, когда мама  открыла  двери и  собралась было  спросить, откуда
чужая куртка, он крепко обнял ее и поспешно поцеловал.



     Вечером он провожал Маринку к метро и  при каждом удобном случае крепко
прижимал к себе.
     - У тебя чудесная  мама!.. - шептала она, унимая его горячность.  - Она
тебя очень любит!
     - А ты?
     - Какой ты хитрый... Утро вечера мудренее...
     - Мама меня вырастила... душу вложила... Отец погиб... случайно...
     - Как погиб?
     -  Зарезали хулиганы на улице.  Он  вступился за  кого-то  - и  вот так
получилось... Ты маме понравилась.
     - Она тебе успела сказать?
     - Я и так вижу... Я поеду с тобой, ладно?
     - Как же ты вернешься? Ведь метро закроют!
     - Это уже следующий вопрос, как говорит мой шеф.
     И  они поехали, обнявшись,  в  метро, и  дальше пошли  темными улицами,
прижимаясь друг к другу.
     Здесь детский, беззащитный вид Лехельта сослужил ему дурную службу.
     На   изнурительных   тренировках   рукопашная   подготовка  сотрудников
отрабатывается непременно в сочетании с  умением молниеносно ориентироваться
в обстановке,  ощущать  ситуацию  и безошибочно выбирать правильное решение.
Учат не просто махать конечностями, но прежде всего думать и думать.
     Например, существует  следующее  упражнение:  группе  партнеров  дается
воистину  шекспировская  установка   -  "бить"  или  "не  бить".  Обучаемый,
сближаясь с партнерами, должен  в секунду определить установку и реагировать
соответственно. Группа может  быть и в  два, и  в десять  человек. Далеко не
всегда  побеждает  сила, хотя Морзик, например, чаще уповал в этом испытании
на свои пудовые маховики, чем на сенсуативные способности.
     Трое в темной одежде, трусцой поспешавшие к Андрею с Маринкой наперерез
улицы, однозначно имели установку "бить". Судя по движениям, оружия у них не
было. Нельзя сказать, что это  были  монстры "качалок": один был  поплотнее,
двое - пожиже, но все на голову выше Лехельта.
     - Ай!  -  взвизгнула  Маринка, когда  Андрей  всем телом втолкнул  ее в
парадное, по счастью оказавшееся рядом.
     Дверь, грохнув, захлопнулась, оставив ее в полной темноте.
     - Уф! - облегченно выдохнул Лехельт, круто оборачиваясь на месте.
     Теперь она ничего не могла увидеть, и руки у него были развязаны.
     В  парадное  он не полез:  с  его мизерным весом надо сохранять свободу
маневра, иначе задавят массой.
     Почему-то низенького противника всегда норовят двинуть ногой.
     Первый,  наскочив,  попытался  садануть  носком  высокого  шнурованного
ботинка Лехельту в живот, но выбил лишь филенку в двери.  Почти одновременно
второй  сбоку  ударил кулаком в  лицо. Рука  его  звонко щелкнула костяшками
пальцев о дерево, а  сам  он, напоровшись  всем  телом  на  встречный  тычок
согнутыми пальцами под челюсть, рухнул по инерции вперед, ударившись  лбом о
косяк. Еще тело его  ползло  вниз,  а  Лехельт уже получил сильнейший удар в
грудь: внезапно открывшийся из-за спины падавшего здоровяк не оплошал.
     Легкий Андрей полетел навзничь, прижав подбородок к груди, и заскользил
на спине по льду тротуара, задрав ноги, как на салазках.
     Дыхание сбилось.
     Справляясь с болью, проехав несколько метров,  он вскочил  классическим
подъемом-разгибом с тротуара прямо на ноги, в боевую стойку.
     Подошвы ботинок дружно стукнули об асфальт.
     Все события произошли буквально на три счета.
     Здоровяк не ожидал такой прыти, отпрянул назад.
     Повисла секундная пауза, наполненная лишь тяжелым фырчанием. У всех пар
густо валил из раскрытых ртов. Первый нападавший с трудом высвобождал ступню
из дыры в двери, второй лежал бесчувственно.
     Они шакалили, искали  легкой добычи,  это было ясно.  А тот, кто  может
уложить противника с одного удара, легкой добычей вряд ли станет. Взглянув в
горящие Андрюхины глаза под светлой челкой, толкнув ногой упавшего, здоровяк
молча потянул второго подельника за рукав.
     Наверное, можно было задержать их, но вот  инкриминировать  нападение с
целью грабежа вряд ли удалось бы.
     "Гоп-стоп!" шакалы не  кричали,  перьями<Перо - нож (жарг.).>  не
размахивали и в милиции наверняка заявили бы, что ошибочка вышла.
     Мол, хотели посмеяться над приятелем, да обознались.
     Перепутали.
     Тот тоже мелкий...
     Такова казуистика.
     А Лехельт не зря учился на юрфаке.
     Не  успели они  скрыться  в  подворотне  напротив, как  дверь парадного
распахнулась  и Маринка  с  боевым  криком выскочила  на  улицу, подняв  над
головой найденную  ею  под лестницей  ржавую  штыковую  лопату на  сломанной
ручке.
     - Тихо! Свои! - Андрей предупредительно поднял руки.
     Лицо ее вдруг исказилось ужасом, она опустила лопату.
     - Господи, что они с тобой сделали!
     Лехельт, дрогнув, поспешно ощупал голову и лицо.
     - Где?!
     - Нет, спина! Что у тебя со спиной?!
     Над левым плечом его возвышался,  выпирал из-под  куртки отвратительный
горб. Лехельт понял - и расхохотался.
     В  спецодежду  разведчика  встраиваются  разнообразные  приспособления,
позволяющие в несколько секунд изменить осанку, фигуру и походку человека до
неузнаваемости. Можно,  например,  быстро  подложить в  один ботинок толстую
войлочную  стельку  - и тотчас  совершенно естественно  захромаешь на другую
ногу.
     Можно, как Кира, применить резиновый животик.
     В куртку же,  прихваченную  напрокат  Андреем, был вмонтирован надувной
горб.  Пропущенный удар  в  грудь активировал устройство  накачки  и  сжатый
воздух  из маленького  баллончика мгновенно превратил  стройного гимнаста  и
фехтовальщика в русского Квазимодо.
     - Я тебе  потом объясню!  -  сказал  Андрей, нащупывая  вентиль,  чтобы
стравить газ и избавиться от  украшения. -  Это  такая  куртка, с приколами!
Взял для смеха у приятеля - и забыл тебе рассказать!
     Казус с горбом ненадолго отвлек их. Испуг пришел позже,  когда они, уже
в безопасности, подходили к Маринкиному дому.  Андрей  почувствовал, как она
поежилась под его ладонью, плечи затряслись.
     - Как ты их прогнал?
     - Это не я. Ребята помогли.
     - Какие ребята?
     - Не знаю... Шли какие-то, человек пять. Эти и убежали.
     - Ты хоть фамилии спросил? - Марина задала весьма дурацкий вопрос.
     - Ты думаешь - они сказали бы?! - изумился Лехельт.
     -  Да  не  у тех  придурков! У  ребят, что тебя  выручили! Надо  же  их
поблагодарить! Ну, или в газету написать..., - прозвучало не менее идиотское
предложение.
     - Не догадался! - фыркнул Андрей.
     - Эх, ты!..
     Бывают ситуации, когда не хочется быть невидимкой.
     Через некоторое время она спросила:
     - Скажи... А твой папа был такой же, как ты? Ну, в смысле... Вы похожи?
     Лехельт понял.
     - Да. Он был такой же маленький, как я.
     После этого  шли молча. В проходе между домами  было темно,  хоть  глаз
выколи. Лехельт машинально достал из кармана маленький фонарик.
     - Почему  у тебя все  всегда  с  собой?  - спросила Маринка сердито.  -
Фонарик, ножик,  бинт... Веревочки какие-то... Ты будто в турпоход идешь  по
городу.
     Андрей  вздохнул.  Он  устал  на  сегодня от объяснений.  Все эти  вещи
входили в обязательную экипировку разведчика, он  за три  года привык к ним,
как к наручным часам, и таскал с собой даже без надобности.
     Расстались холодно.
     Она даже не спросила, как он доберется домой.
     Он вышел на пустынную улицу меж домами, глубоко вдохнул. Грудь еще ныла
от удара.
     Сам виноват, не зевай.
     Лехельт  по  мобильнику  позвонил  на  "кукушку" и  спросил  у  Виктора
Петровича,  нет  ли  экипажа  -  подбросить  его с  Поэтического бульвара на
Лиговский. Слышно было, как Завалишин запрашивает группы по громкой.
     -  Наших нет, я  сейчас свяжусь  с соседями. -  ответил он. - Перезвони
через пять минут. Ты в порядке?
     - В порядке. - вздохнув, ответил разведчик Лехельт.
     - В полном порядке? - настойчиво поинтересовался начальник отдела.
     - В полном. Мне домой не на чем добраться. На мою  зарплату на такси не
разъездишься.
     - Когда-то можно было, - буркнул Завалишин.
     В седьмом отделе нашелся сменный наряд, шедший от Выборга.
     Ребята  не  поленились сделать крюк. В обоих  машинах было тесно: кроме
разведчиков ехал опер, разрабатывающий операцию.
     Лишнего  не  болтали, но настроение было хорошее -  значит, все  путем.
Лехельт, расслабившись в тепле среди своих,  припомнил  сегодняшний прокол у
калитки рынка - и совсем повесил нос.
     Но вскоре задремал.



     Трое  мужчин  гуськом, в  полной темноте  упрямо взбирались  на вершину
пологой, но длинной  сопки предгорий в окрестностях Моздока. Они начали свой
путь от дороги, едва стемнело, и торопились, чтобы вернуться до рассвета. На
них были просторные, воняющие бараньим  жиром  пастушьи бурки, на  головах -
поношенные косматые папахи, на ногах -  латанные-перелатанные яловые сапоги,
помнящие, по всей видимости, еще Первую мировую войну. Один  из мужчин тащил
на  плече  продолговатый  предмет в  мешковине,  к  пастушьему делу  явно не
относящийся.
     Когда  он  оступился  и  едва  не  уронил  предмет,  двое   других,  не
сговариваясь, кинулись и подхватили груз.
     -  Э! - сердито сказал один.  - Она  стоит  больше,  чем весь твой аул!
Смотри, куда ходишь!
     Горы  вокруг  были погружены  во  тьму,  но небо над сопкой  освещалось
заревом прожекторов.
     Ревели на рулежке далекие реактивные движки Су-25<Су-25 - штурмовик,
выпускался серийно с 1981 по 1991 гг.
     Максимальная скорость  -  970 км/ч, крейсерская  скорость  -  850 км/ч.
Практический потолок - 7 000 м. Дальность действия - 650 км.
     Экипаж - 1 чел.
     Нормальная взлетная масса - 14 500 кг, максимальная боевая нагрузка - 4
340 кг. Габариты самолета, в метрах:  размах крыльев  - 14, 36; длина  - 15,
53; высота - 4, 8. Двигатели ТРД Р-195.
     В состав бортового оборудования  Су-25 входят лазерная станция подсвета
и    дальнометрирования    "Клен-ПС",    стрелково-бомбардировочный   прицел
АСП-17БЦ-8,  система  предупреждения  о  радиолокационном  облучении СПО-15,
устройства выброса дипольных отражателей и ИК-патронов (256 шт.).
     Вооружение штурмовика размещается на 10 внешних точках подвески: восемь
точек,   рассчитанных  на  нагрузку  до  500  кг   для  ракетно-бомбового  и
артиллерийского   оружия,  и  две  точки  для  оборонительных  ракет  класса
"воздух-воздух"  малой  дальности  типа  Р-60. В  состав  вооружения  входят
управляемые   ракеты  класса  "воздух-поверхность"  с  лазерными   головками
самонаведения Х-25МЛ,  Х-29Л  и С-25Л; неуправляемые  авиационные ракеты С-5
(калибр 57 мм),  С-8 (кал. 80  мм), С-24 (кал. 240 мм) и С-25 (кал. 340 мм);
подвижные пушечные  установки СППУ-22  с пушками  ГШ-23Л и  боезапасом в 260
выстрелов.  На  самолете также  установлена неподвижная  двуствольная  пушка
ГШ-30 (кал. 30 мм, боезапас 250 снарядов).> и МиГов-29[7]<[7] МиГ-29 -
фронтовой истребитель, принятый на вооружение в 1982 г.
     Максимальная скорость на высоте 10 км - 2450 км/ч, крейсерская скорость
- 1250  км/ч. Практический потолок -  18 000 м. Дальность действия - 600-650
км.
     Экипаж - 1 чел.
     Нормальная взлетная масса - 15 300 кг, максимальная боевая нагрузка - 3
000 кг. Габариты самолета в метрах: размах крыльев - 11, 36; длина - 17, 32;
высота - 4, 73. Двигатели ТРДДФ РД-33.
     МиГ-29   оснащен   радиолокационным   прицельным  комплексом   РЛПК-29,
включающим  в  себя  импульсно-доплеровскую  РЛС  ПО-93 и  БЦВМ  Ц100.02-06,
оптико-электронным  прицельно-навигационным  комплексом ОЭПРНК-29,  системой
автоматического  управления  САУ-451-04,  РЛС  защиты хвоста  "Экран-03МЭ" и
двумя блоками выброса пассивных помех БВП-30-26М с 60 патронами.
     Вооружение  состоит из пушки ГШ-301 (калибр 30 мм,  боекомплект  -  150
снарядов); 2 управляемых ракет Р-27Р(Т); до 6 УР малой дальности Р-73 или УР
ближнего боя Р-60М;  неуправляемых ракет  С-8 кал. 80 мм в количестве 40 или
80 шт.; УР  С-24Б  (2 или 4 шт.); бомб  массой 250 и 500 кг на четырех узлах
внешней  подвески.>, курлыкали винты  Ми-8[8]<[8] Ми-8  - многоцелевой
вертолет.
     Схема одновинтовая,  с  пятилопастным  трехшарнирным несущим  винтом  и
трехлопастным рулевым.
     Шасси  трехопорное, неубирающееся,  кабина  экипажа бронированная,  два
турбовальных двигателя ТВ-12-117А по 1 500 л/с.
     Экипаж - 3 чел.
     Скорость  максимальная - 250 км/ч, крейсерская - 225  км/ч. Потолок - 4
500  м, перегоночная дальность - 690 км. Нормальная взлетная масса -  11 100
кг, максимальная полезная нагрузка -  4 000 кг. Ми-8 может перевозить  до 24
десантников или  12 раненных. >  и Ми-24 [9]<[9]  Ми-24 (на  жаргоне -
"крокодил" или "Гена") - транспортно-боевой вертолет.
     Может быть вооружен одноствольным  пулеметом А-12, 7; или подфюзеляжной
четырехствольной  пулеметной  установкой  УСПУ-24;  или  пушкой  ГШ-30;  или
спаренной пушкой ГШ-23 в подвижной носовой установке.
     Ракетное  вооружение: до  12 сверхзвуковых ПТУР 9К113/9М114 "Штурм"; УР
ближнего   воздушного  боя  Р-60;  блоки   ракет   С-5,  С-8;  контейнеры  с
гранатометами АГС. Ми-24 способен также нести до 1 500 кг бомб.
     Экипаж - 3 чел.
     Скорость   максимальная  -  330  км/ч,  крейсерская  -  217-270   км/ч,
динамический  потолок  - 5 000 м,  нормальная  взлетная  масса - 8  200  кг,
максимальная боевая нагрузка -  2 500 кг. Двигатели - ТВД ТВЗ-117, 2 шт., по
2 200 л/с.>. С  вершины сопки открылся вид на долину,  по  склонам вокруг
которой  мигали  огоньки  поселка, а  на  равнинной части широко раскинулись
подсветки взлетных полос аэродрома.
     Сделали привал, осмотрелись.
     - Дальше пойдешь один. - сказал тот, что ругался.
     Несший груз молча кивнул.
     - Как он узнает, куда идти? - спросил третий путник.
     Первый молча показал рукой вниз по склону.
     Там в полной темноте горел маленьким желтым пятнышком луч фонарика.
     - Никто больше не увидит? - забеспокоился тот, что спрашивал.
     - Арби  в шайтан-трубу  светит!  - отозвался  несший груз.  - Никуда не
видно, только сюда!
     По голосу было ясно, что это подросток, почти ребенок.
     Шайтан-трубой  он назвал гранатомет.  Где-то  внизу залегший меж  кочек
Арби сунул  фонарь  в  использованный  пластмассовый ствол "Аглени<РПГ-26
"Аглень"  - гранатомет  одноразового  применения  калибра 72,  5  мм.  Длина
пусковой "трубы" - 770 мм.>", чтобы свет был виден лишь в узком секторе с
вершины сопки.
     -  Слушай! -  начал  последний инструктаж тот, что был за  главного.  -
Пойдешь прямо туда и не будешь терять свет. Ты спрячешься там, где Арби тебе
покажет.   Ночью,  утром  и  днем  ты  не  будешь  выглядывать,  что  бы  ни
происходило,  хоть  сам  пророк Мухаммед  явится  в  Моздок. Вертолеты будут
летать  над  тобой,  будут  все  смотреть...  Не  подведи  нас. Если русские
что-нибудь заподозрят, они изменят направление полета.
     - Я  спрячусь. -  послушно  сказал  юноша, которому  обещали  заплатить
пятьсот долларов, если  он попадет из "Иглы  [10]<[10] ПЗРК 9К38 "Игла" -
модифицированный вариант переносного ЗРК "Игла-1".
     К  новым  качествам  комплекса  "Игла", по  сравнению с  переносным ЗРК
"Игла-1", относятся:
     - возможность  борьбы на встречных и догонных  курсах  с современными и
перспективными  воздушными  целями  в условиях  применения ими искусственных
тепловых помех;
     -  увеличенная дальность  поражения целей на встречных  курсах  за счет
повышения  предстартовой  чувствительности  головки  самонаведения  зенитной
управляемой ракеты;
     -   наличие  единого  пускового  механизма,  обеспечивавшего  пуски   и
наведение ракет как комплекса "Игла", так и переносного ЗРК "Игла-1".
     В процессе создания комплекса "Игла" был решен ряд  сложных технических
проблем, таких как:
     -  обеспечение  помехозащищенности  за  счет  селекции  целей  на  фоне
искусственных  помех  путем  применения  принципиально  новой  двухканальной
оптической головки самонаведения с логическим блоком селекции истинных целей
на фоне помех;
     -   повышение  в   два  раза  предстартовой   чувствительности  головки
самонаведения  ЗУР  по  сравнению  с головкой  ЗУР  комплекса "Игла-1",  что
позволило обеспечить  приемлемую зону поражения  целей на встречных курсах и
обеспечить эффективный обстрел целей до выполнения ими боевой задачи;
     -  создание  предусилителей  сигналов с  фотоприемников, размещенных на
вращающемся  роторе   координатора,  что  обеспечило,  совместно  с  другими
мероприятиями, повышение чувствительности ГСН;
     -  создание  слаботочных  бесшумных  коллектора  и  токоприемников  для
передачи сигналов с фотоприемников в электронный блок головки самонаведения,
что также содействовало повышению чувствительности ГСН;
     -  создание  системы глубокого охлаждения вращающегося фотоприемника, а
также обеспечившее повышение чувствительности ГСН;
     -  обеспечение  приемлемой  защищенности  ГСН   от  фоновых  помех  при
повышении чувствительности головки;
     - создание единого для комплексов "Игла" и "Игла-1" пускового механизма
без увеличения его массы;
     -   обеспечение   требуемой   точности  наведения   и  смещения  центра
группирования точек  попадания  ракет  за счет  использования информации  от
головки  самонаведения  с импульсной  схемой обработки сигналов от цели, что
позволило осуществить пространственную  селекцию истинной цели  и повышенную
эффективность  ее  поражения  путем  попадания  осколочного  потока в  более
уязвимые, по сравнению с сопловой частью, элементы конструкции цели.
     Также  были  разработаны  вариант  переносного  ЗРК  "Игла-Д"  с ЗУР  и
пусковой  трубой, транспортируемый в  виде двух  секций,  соединяемых  перед
боевым  применением,  что  позволило улучшить  десантируемость  комплекса  и
обеспечить удобство  его переноски;  и блок,  обеспечивающий применение двух
ЗУР  в пусковых трубах для использования в наземных пусковых установках  и в
качестве вооружения вертолетов в комплексе "Игла-В".
     Для  обеспечения одновременного  применения двух ЗУР был создан вариант
комплекса с турелью ("Джигит"),  в  котором стрелок зенитчик  размещается во
вращающемся  кресле  и вручную  осуществляет наведение пусковой установки на
цель.
     Кроме того,  был разработан  вариант  переносного ЗРК "Игла-Н" с  более
мощной  боевой  частью.  Масса  комплекса  возросла на  2,  5  кг.  За  счет
небольшого  снижения таких  показателей, как  скорости  поражаемых целей  на
встречных и догонных  курсах (до  340 и 280 м/с соответственно)  вероятность
поражения целей увеличена на 25-50%.
     Зона поражения ЗУР ПЗРК, км:
     - по дальности (в догон/навстречу) - 0, 5..3, 3
     - по высоте (в догон/навстречу) - 0, 01..2
     Вероятность поражения истребителя одной ЗУР, в % - 0, 45..0, 63
     Максимальная скорость поражаемых целей (навстречу/вдогон), м/с: 320/360
     Скорость полета ЗУР, м/с: 600
     Масса ракеты, кг: 10, 8
     Масса боевой части, кг: 1, 17
     Принятие на вооружение: 1981/83 гг.>" в "вентилятор" федералов.
     Для юноши это были огромные деньги.
     -  Вечером  ты осторожно выглянешь,  но только  в  то место,  где  тебе
покажет  Арби. Иначе тебя увидят снайперы и наблюдатели  с приборами ночного
видения. Они будут охранять аэродром. Вечером солнце светит им в глаза.
     - Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросил второй.
     - Я  проверял. Я все  делаю  хорошо, - отмахнулся старший.  -  Когда ты
выглянешь,  ты увидишь вертолет.  Большой вертолет. Он прилетит днем. На нем
много русских  полетит  домой. Ты убедишься,  что они все зашли  туда. Когда
вертолет поднимется, он полетит вон туда... - старший показал рукой вправо.
     - Откуда ты знаешь? - опять спросил второй.
     - Не твое  дело. Он полетит вон туда. Тогда ты выстрелишь - и отправишь
их всех в ад.
     - Слишком близко к аэродрому! - сказал юноша, который не зря провел три
месяца    в     тренировочном    лагере    двоюродного    брата    покойного
Абу-Дарра<Абу-Дарр - полевой командир, гражданин Саудовской Аравии.
     Представитель экстремистской  организации "Аль-Харамейн",  спонсирующей
боевиков. Был заместителем Хаттаба и считался близким другом террориста Арби
Бараева. Позывной -  "Корсар". Командовал отрядом "Герат", состоявшим из 200
боевиков,  зоной  ответственности  которого  являлись  районы Шали,  Аргуна,
селения Майртуп и юго-восточной части Грозного.
     Абу-Дарр  попал на Северный Кавказ  в составе группы арабских наемников
еще во время первой чеченской  кампании.  В этой партии "джентльменов удачи"
оказались  такие "герои", как Хаттаб, довольно  быстро сделавший себе имя на
расправах с пленными солдатами, и  Абу-Кутейба, еще один  араб, имя которого
всплыло   после  нападения  на   колонну  пермского   ОМОНа   под   селением
Жанни-Ведено.
     Среди боевиков Абу-Дарр считался мастером разведки.
     Летом  1999 года он  принял  участие во  вторжении в Дагестан, воевал в
Ботлихском и Новолакском районах.
     Во  время боев в Грозном  он  был тяжело ранен в ногу,  но  вывел своих
боевиков из окружения в конце января 2000 года.
     3  февраля  банда Абу-Дарра  была  блокирована российскими  войсками  в
селении Шаами-Юрт. Тогда из кольца удалось ускользнуть немногим, но "храбрый
араб" бежал быстрее многих своих подчиненных и потому остался в живых.
     С  разгромом  бандитов  в Грозном  Абу-Дарр оказался  в горах,  где  не
отходил от Хаттаба.
     В марте 2000 г. под Улус-Кертом  его отряд поредел настолько, что арабу
пришлось   переквалифицироваться   в  обычного  "амира",  командуя   мелкими
диверсионными группами.
     В конце  апреля 2000  года под селением  Сержень-Юрт Шалинского  района
около   60  боевиков  Абу-Дарра  и  Хаттаба  были  встречены   разведгруппой
внутренних войск  во  главе с  командиром батальона  подполковником Николаем
Шевелевым,  героически погибшим в этом  бою. Разведгруппа  внутренних  войск
потеряла  10 человек,  но  выполнила  задачу.  Только на  поле боя  бежавшие
боевики Абу-Дарра оставили 23 трупа своих подельников.
     Еще через несколько  месяцев, 26 июня  2000 года, наемники Абу-Дарра  в
составе отряда  Хаттаба выдвигались  от Сержень-Юрта в сторону Гудермеса, из
которого  заранее  стали  уезжать мирные  жители.  Дорогу тремстам  с лишним
бандитам  преградили 56 бойцов бердской бригады специального назначения ГРУи
более суток сдерживали прорывавшихся в Гудермес боевиков.
     17  мая  2001  г., когда Абу-Дарр совершал "инспекционную  поездку"  по
Курчалоевскому району, он был убит,  а находившиеся вместе  с ним  несколько
членов  его банды арестованы.>. -  Вертолет будет  пускать ловушки.  Надо
быть дальше, чтобы ловушки кончились. Вон туда надо!
     Он показал рукой на другую сопку.
     - Не надо! -  решительно остановил его  старший. - Эта  ракета не будет
видеть ловушки!
     - Не будет видеть? - удивился юноша.  - Она  что  -  слепая? Все ракеты
видят ловушки! Что будет, если я не попаду?
     - Эта  ракета не будет  видеть ловушки. - терпеливо повторил старший. -
Она  будет видеть только вертолет. Ты не умничай. Сделай, как  тебя  учили в
нашей школе - и все получится.
     - Я  сделаю.  -  кивнул  юноша  и уважительно  покосился  на предмет  в
мешковине, где лежала такая умная ракета.
     - Сразу не уходи. Просиди ночь и еще  день.  Будет холодно, но  огня не
разводи.  Там  есть немного спирта, теплые спальники. Ночью  иди на вершину,
снизу она видна на небе. Оттуда увидишь дорогу, на ней будет ждать тебя Арби
с машиной. Что еще тебя интересует?
     - Снайперы... Они и сейчас охраняют аэродром?
     - Они  появятся только завтра. Поэтому тебе надо прийти сегодня. И еще.
Мои люди  полгода  землю грызли  ради завтрашнего дня.  Если  ты  что-нибудь
испортишь, я тебя убью.
     -  Я все понял,  не сомневайся. Лишь  бы  ракета  попала.  Я никогда не
слышал про такие ракеты. На вид она совсем обычная... Русская... Откуда она?
Из Америки? - на большее у юноши фантазии не хватало.
     - Издалека. Это не твое дело. Сейчас иди. Мы будем здесь ждать Арби. Он
скажет нам, что ты готов и у тебя все хорошо.
     - Постой! - забеспокоился второй. - Скажи ему про контейнер!
     - Контейнер ты  заберешь  с собой. Нельзя, чтобы русские по нему  нашли
братьев, которые достали нам такую ракету.
     Юноша кивнул, поднялся, бережно взял  завернутый в мешковину переносной
зенитно-ракетный комплекс и исчез  в темноте. Вскоре  стало слышно,  как  он
вполголоса хриплым баском  затянул песню про  верного коня  - друга джигита.
Через некоторое время ни песни, ни шагов его уже не было слышно.
     - Кто придумал этот план? - спросил второй.
     - Не знаю. - безучастно сказал старший. - План хороший. Мне все равно.
     - Все равно... - вздохнул второй.  - Они найдут обломки.  Они переберут
каждый осколочек - и найдут обломки. У меня будут большие проблемы в Питере.
     - Мы предложим им свою помощь в поисках. - угрюмо сказал старший.
     -  Вы не  знаете,  что нужно  искать!  - пренебрежительно махнул  рукой
второй.
     - Что  ж,  - сказал старший после долгого молчания. - Ведь мы  живем не
для того, чтобы просто состариться.
     Сигнальный огонек внизу погас, потом вновь загорелся.
     - Почему он мигает? - опять забеспокоился второй.
     - Он не мигает. - едва взглянув, ответил старший. - Это Ахмед закрывает
его спиной. Он уже близко, но еще не дошел.
     - Хорошо. - успокоился второй. - А как мы узнаем, что он дошел?
     - Арби погасит фонарь. Надо подождать.
     - Почему у вас нет другой связи?
     - Русские теперь  не те, что раньше. Здесь  все прослушивается. Пикнуть
нельзя.
     - Холодно! - поежился горожанин под просторной буркой.
     - Ты отвык от гор. - с усмешкой сказал старший.
     Больше они не разговаривали.
     Сидели и смотрели на сигнальный светлячок.
     Он мигал все чаще и чаще, и, наконец, совсем погас.




     Утром  по дороге на  базу Лехельт  опять  почувствовал за собой слежку.
Настырному Роме шлея под хвост попала.
     И как он старался!
     Детский сад, ей Богу...
     Андрей  преспокойно  доехал на метро до места, поднялся  на эскалаторе,
выбрался на улицу и зашел в здание  со множеством помещений, сдаваемых внаем
под офисы.
     На   третьем  этаже   он   длинным   сквозным   коридором   перешел   в
противоположное  крыло;  миновал  приоткрытую  на ширину  ладони обшарпанную
дверь  с  покосившейся  безграмотной  табличкой  "Супер-элитарное  агентство
брачных  знакомств  "Rassian  SyperGirles-плюс<Ошибочное  написание  слов
"Russian Supergirls",  то  есть -  "Русские супер-девушки"(англ.).>",  за
которой  двое  мрачных  мужчин  в  строгих  и дорогих  темно-серых  костюмах
деловито,  без   эмоций  пинали  ногами  распростертого  на   грязном   полу
повизгивавшего  тщедушного  очкарика  с давно  немытыми сальными  волосами и
злобным  крысиным  личиком, по всей  вероятности  - директора  этого  самого
"агентства",  и приговаривали: "Мы тебе, гамадрил недоношенный, щас покажем,
как клиентов подставлять..."; вежливо, словно старым знакомым,  кивнул  трем
посторонившимся сержантам в новенькой синей форме и при пистолетах в кобурах
из  оранжевой искусственной  кожи, автоматически отметив надпись "Выборгское
РУВД"  на  их  желто-черных  нарукавных  шевронах  и  нашивках  на  клапанах
нагрудных карманов, и  сопоставив их присутствие в коридоре с происходящим в
"супер-элитарном агентстве"  - видать, "крышуют"  корыстолюбивые  выборгские
правоохранители   прячущуюся   под  невинным  наименованием   службу  вызова
проституток, да вот  посетители, нынче лупцующие  директора, оказались столь
непросты, что стражи порядка предпочли не вмешиваться; спустился по лестнице
и вышел служебным выходом во двор,  оставив рослого приятеля изучать вывески
дюжины  фирм  у  парадного  крыльца,  среди которых  облупившейся  позолотой
выделялся никелевый прямоугольник с  названием  своднической конторы, отчего
проименованной    здесь   как    "Холдинг   брачных    знакомств    "Rassian
SyperGirles"-плюс".
     Группа уже собралась в комнате инструктажа.
     Только Волана не было.
     Морзик веселил стажеров, высоким стилем повествуя о том, как однажды им
с Лехельтом выпало работать под парочку влюбленных гомосексуалистов.
     - И  Андрюха имел успех, точно вам  говорю! Мне за него чуть в бубен не
настучали.  С  трудом   отбил  его  от  напомаженных  кавалеров  и  увел,  а
представляете, что было бы, если бы не отбил? Пропал бы разведчик Лехельт...
Пошел бы по скользкой дорожке...
     Обида была в том, что Черемисов почти не врал.
     Кроме скользкой дорожки, разумеется.
     -  Хватит разлагать народ! - прервал его треп Костя Зимородок, заметив,
что Лехельт морщится. - Слышали, что в эту ночь базу пытались обокрасть?
     Группа, скучавшая в ожидании инструктажа, оживилась. Даже Тыбинь поднял
голову.
     Действительно, в час "между волком и собакой<То есть - между  4 и  5
утра.>"  сработала сигнализация и  прапорщик в дежурке увидел  на  экране
системы видеоконтроля двух любителей приключений, перелезших кирпичный забор
"кукушки" и преодолевающих неприметное проволочное заграждение.
     Охранник  не  стал  спешить  с  вызовом  тревожной  группы: заграждение
ставили специалисты.
     Внешне оно выглядело безобидно,  как бесхозно разбросанные мотки старой
тонкой проволоки.
     Прапорщик  лишь   доложил  оперативному   дежурному.  Завалишин   решил
подождать и выяснить истинную суть визита.
     Нежданные гости выбирались  из  "паутинки" добрых полчаса. Хорошо,  что
вообще  сумели  выпутаться.  Без  специальных ножниц  это  не всем  удается.
Подломив  фомкой замок  на  воротах  гаража, они проникли  внутрь  и  вскоре
появились во дворе, сгибаясь под тяжестью двух аккумуляторов. Здесь над ними
склонился охранник Рубцов и заботливо спросил глубоким басом:
     - Сынки, помочь?
     Прапорщик Рубцов  в  молодости входил вторым составом в сборную СССР по
греко-римской  борьбе. Прихватив под мышки обоих воров, он донес их вместе с
аккумуляторами   до   дежурки.   Через  час  сотрудник   службы  собственной
безопасности УФСБ  организовал "правильный" наряд милиции. Теперь попутно  с
уголовным  делом ССБ  "просветит" ночных визитеров,  а  техническая служба с
утра пораньше уже изучает материалы видеоконтроля и шерстит вдоль забора и в
гараже в поисках возможных закладок.
     Едва Клякса закончил рассказ, в дверь бочком протиснулся тихий вежливый
гражданин  неопределенного  возраста  и  неприметной  наружности -  типичный
мелкий  клерк  второсортной  питерской  конторы. Группа,  особенно  старшие,
радостно заулыбались, поднялись с мест  навстречу. Ибо "кукушку" осчастливил
своим посещением легендарный  Сан Саныч  Шубин, заместитель  начальника ОПС,
"мастодонт наружного наблюдения" с тридцатилетним стажем оперативной работы.
     Сан Саныч, курлыча что-то приветственное, обошел всех, поздоровался  за
руку, неприметно показал Зимородку светлыми бровями в сторонку:
     - В чем задержка?
     - Дима Арцеулов запаздывает, - вздохнул капитан.
     - Транспорт,  наверное.  - Шубин пожал  плечами. - Мне бы вас служебной
машиной  привозить, да  средств нет. Привез  тебе  аналитическую  справку по
Кубику с Ромбиком.
     - Я читал.
     -  Это новая. Опер  подъедет  попозже, занят  пока. Что  ты, Костенька,
невесел? Вон твои ребята как заливаются.
     - Молодежь, что им... Саныч, я здорово состарился?
     Шубин, склонив голову, посмотрел на Кляксу по-птичьи, одним глазом.
     - Улица никого не красит... Но вопрос симптоматичен. Хандришь?
     - Тридцать пять. Ни кола, ни двора, ни профессии гражданской...
     - Понял. Пора на повышение.  Как стажеры? Стажеры, вы  как? - обратился
он к новичкам.
     -  Нормально! - ответила  девушка  Людмилка. -  Вчера отец ругался, что
поздно вернулась.
     Морзик нахмурился, покосился  на Лехельта. Долговязый парень промолчал,
приглядываясь, и Шубин все это отметил про себя.
     Он все отмечал, этот мудрый весельчак.
     -  Да, у нас  трехсменка, но рабочий  день ненормированный.  Никогда не
угадаешь,  будешь  ли  дома  вовремя...  Так  что  готовьтесь опаздывать  на
свидания.  Вот  мы раз  думали, что справимся  за день,  а  неделю бессменно
болтались.
     - Расскажите, Сан Саныч! - попросил хитрый Морзик.
     -  В  начале  девяностых   управление  проводило  операцию  "Трал".   -
заместитель начальника  ОПС сложил  руки  на  животе.  -  Боролись с вывозом
цветных  металлов. Контрабанда,  однако, подрыв  экономической  безопасности
страны... Сидим мы как-то на Балтийских верфях у одного пакгауза, ждем фуру,
груженую лопатами  из титана. Хорошие  лопаты,  крашеные. На даче сто лет не
сломается... Вот фура тронулась. Все задокументировали, сняли, сели на хвост
- ну, думаю, сейчас  дотянем ее  до границы  с  соседней областью - и домой,
футбол  смотреть.  Чемпионат мира шел  как  раз. Подъезжаем,  связываемся  с
управлением соседей, а они нам и говорят:  задания нет, фура ваша, делайте с
ней, что хотите. И вот мы без денег, без виз, без бензина, без зубных щеток,
на  голом энтузиазме через всю Прибалтику!  Группа "оперативных бичей",  как
нас  впоследствии  обозвал генерал Ястребов. Теперь генерал, а  в те  давние
времена  Владимир Сергеич  быль  всего  лишь майором... На  всю жизнь я  тот
случай  запомнил.  Так что, ребята, у разведчика всегда  все должно  быть  с
собой. Омниа меа  мекум порто. Все свое ношу с собой, если не  переврал. - и
он похлопал себя по карманам просторного пальто.
     - А что фура-то? - спросил длинный новичок.
     -  Вскрыли  всю цепочку,  всех посредников.  А  уж  пресечение  -  дело
компетентных  органов. Правоохранительных<ФСБ является  спецслужбой, а не
правоохранительным   органом.>...   ОБЭПа,  например.   Или  транспортной
милиции... Некоторые, правда, называют эти органы "правоохренительными",  но
мы со всей чекистской прямотой  отмежевываемся от этих гнусных инсинуаций...
Вы разочарованы, юноша?
     Разговор прервало явление в  комнате  инструктажа загадочной  личности,
скрюченной,  очевидно, последствиями полиомиелита. Лоб у мужчины  был забрит
странным  образом,  глаза  навыкате,  голова  в такт  руке  мелко  тряслась,
скособочившись, из уголка полуоткрытого рта вытекала слюна.
     - А-а-а... - заикаясь, попытался что-то спросить неизвестный.
     Зимородок нахмурился, шагнул вперед, прикрыв собой сотрудников.
     "Куда  смотрит  контролер!  - возмущенно  подумал  он.  -  Шубин здесь,
ребята, а по базе разгуливают идиоты из дурдома!".
     - Выйдите, пожалуйста!  Вам  здесь  нельзя  находиться! -  сказал он  и
твердо взял больного за руку.
     - Мо-мо-можно! -дергаясь, возразил тот. - У меня тут... инструктаж!
     - Димочка! - всплеснула руками Кира. - Это ты?!
     -  Я сам  не вполне уверен. -  ответил  нормальным  голосом Арцеулов. -
Простите, что опоздал. На первой проходной не пропускали. У нас тут чужих во
дворе полно! Случилось что?
     Разведчики   повскакивали  с  мест,   окружили  Волана,  рассматривали,
восхищались.
     Шубин уважительно склонил голову, шепнул онемевшему Зимородку:
     - Вот и  определился победитель  конкурса по оперативной  маскировке...
Да, чуть не забыл! Вчера расписался в книге приказаний - выделить команду по
волейболу на первенство управления. С тебя одного человека.
     - Сан Саныч,  да что  они себе думают?  Так мы весь оперативный  состав
засветим! Мы же негласные сотрудники...
     - Я пытался объяснить. Не вышло. Первенство курирует лично Украинцев, -
Шубин  назвал  фамилию не  менее  легендарного,  чем он  сам, подполковника,
каменным идолом торчавшего на должности заместителя коменданта здания УФСБ.
     - Морзик пойдет. - вздохнул Клякса.
     - Он хоть играть умеет?
     - Не умеет. Зато потери в работе минимальны.
     Сан Саныч задумчиво пожевал губами, как большая молчаливая рыба.
     - Не рано  ставишь крест  на парне? Подумай. Да, еще одна беда. Требуют
фотографии  лучших  специалистов  для  доски  почета.  Скажи  ребятам, пусть
придумают что-нибудь.
     Инкогнито  -  главное  в  "наружке".  Лехельт,  например,  выступал  на
соревнованиях по рукопашному бою  в боксерском шлеме,  загримированный то ли
под Майка Тайсона, то ли под Манго Джерри.
     - Опять Украинцев?
     - Угу...
     Зимородок обреченно кивнул:
     - Придумаем...
     - И еще. Есть  работенка  от службы собственной  безопасности.  Срочное
дело, сегодня до обеда. Один частный предприниматель, работающий с таможней,
пожаловался  в приемную,  что  на  него наезжает сотрудник  ФСБ.  Показывает
удостоверение  на  имя  какого-то  полковника   Петра  Матвеевича  Ковалева,
предлагает  охранные  услуги,  угрожает неприятностями...  Вымогательство, в
общем,   если  выразиться   шершавым  протокольным   языком  наших  "младших
братьев<Младшие братья  -  сотрудники МВД  (жарг.).  В некоторых  случаях
также именуются "братьями  по  разуму" или  "недостающим  звеном", вероятно,
между обычным гражданином и офицером ФСБ.>" Через три часа  у них встреча
в  Купчино. Выдели двух человек,  сам сообрази кого, пусть поснимают  его со
всех  ракурсов. Дальше  -  на  усмотрение эс-эс-биста.  Он  там  тоже будет,
созвонитесь...
     - Как всегда. Вкусное - на  третье.  Что, наш объект  в  Гатчине совсем
дохлый, раз людей забираете?
     И тут Шубин сказал то, что обрадовало Зимородка:
     - Не знаю еще. Я думаю над этим. Почитай аналитическую справку.
     Если сам Сан Саныч думает  над их объектом,  когда у него их пруд пруди
каждый день - это уровень.
     Клякса  воспрял  духом.  Шубин,  довольный  произведенным  результатом,
простился и вышел из комнаты инструктажа, не желая мешать.
     - Стажеры, выходи  на середину! -  зычно объявил  Зимородок.  -  Сейчас
будете принимать боевое крещение разведчика! Позывные вам будем придумывать.
- пояснил он.
     - Господи! - вздохнула Кира.  - Наконец еще одна  женщина  в  группе...
Хоть курить в машине не будете.
     - А я курю... - растерянно сказала краснощекая Людмила, пальцами теребя
косу.
     -  Ты  сядь  пока.  - распорядился  Клякса  парню. - Все индивидуально.
Оперативный  позывной  - дело  серьезное,  это  как  у  монахов  второе имя.
Внимание,  товарищи разведчики! Выставляется первый  лот!  Девушка  с косой.
Зовут  Люда.  Рост  средний,  волосы  русые...  нет,  темно-русые.  Характер
ангельский. Вид спорта - э-э...
     -  Легкая  атлетика.   -  вертя   головой,  болтая  косой,  заулыбалась
принимаемая в братство.
     Зимородок недоверчиво оглядел ее плотную фигуру в просторном спортивном
костюме.
     - А конкретнее?
     - Толкание ядра. Призер области.
     - Приплыли. - хихикнул Лехельт. - Ядро и будет!
     Люда насупилась, как ребенок
     - Неблагозвучно! - отверг Клякса.
     - Тогда  Пушка. - предложил  Волан и  смутился.  - А  чего? Ядро как из
пушки...
     - Пушок! - сказал Морзик, и Кира захлопала.
     - Молодец!
     - Голосуем... Единогласно!
     - Я против! - возмущенно вскричала окрещенная. - У меня кота так зовут!
     - Твой голос не учитывается. - отмахнулся Зимородок.  - Садись,  Пушок.
Следующий!
     - Не расстраивайся. - утешила девушку Кира.  - Поначалу позывной никому
не  нравится.  Когда меня  назвали Коброй, я даже плакала  ночью,  а  теперь
привыкла.
     - А за что вас так?
     - Никому не скажешь?
     - Нет, конечно...
     - У меня в молодости клыки торчали немножко вперед.
     Новичка по имени Витя окрестили Роликом. Он любил кататься на роликовых
коньках. Тыбинь  торжественно,  каллиграфическим почерком  внес их фамилии и
позывные в шуточный список группы. Такая была традиция.
     - Стажеры - занимаются оперативной подготовкой, изучают карты города! -
Клякса  бросил  на  стол  пачку затертых  на сгибах карт  и путеводителей. -
Дональд, свяжешься с  Геннадием Никодимовичем и Леонардом, попросишь каждого
от моего имени поработать с новичками. На сегодня у нас два задания. Первое,
в Купчино - сменный наряд в составе разведчиков Дональда  и Морзика. Дональд
старший. Второй - остальная группа, на прежнее место, старший я.
     - Мы же с Дональдом собирались сегодня "жучки" ставить. - сказал Волан.
- Не будем?
     - Мы со Старым вчера поставили. - ответил Клякса.
     - Во даете! - удивился Морзик. - Когда успели?
     - Ночью, разумеется. Не днем же мне по крышам лазить.
     - А Старый тоже лазил?  Его  же крыша  не  выдержит! Или он  на  шухере
стоял?
     -  Он  собак кормил.  Доберманы его  любят. Дональд, тебе  совместно со
стажерами еще одно задание. Надо подобрать фотографии лучших сотрудников для
размещения  их  на  доске  почета  управления.  Думай!  -  остановил  Клякса
Лехельта, открывшего  было рот.  - Внимание! Прекратить галдеж! Переходим  к
оперативной части инструктажа.



     Витя-Ролик с  кислым выражением на  лице взвесил  в  длинной руке пачку
схем, оставленных на столе Зимородком.
     - Ерунда! Столько все равно никогда не запомнить.
     -  У  тебя показатель интеллекта проверяли?  -  сурово спросил  Морзик,
любивший покомандовать. - Раз прошел - значит, выучишь.
     - Можно подумать, вы все это помните...
     - Конечно. Спроси Андрюху о чем хочешь.
     Ролик покопался в картах.
     - Где находится улица Якубовича?
     Черемисов толкнул Лехельта локтем.
     - Андрюха, где?
     Лехельт рылся в старых бумагах в поисках телефонов. Ответил рассеянно:
     -   Чего?..   Не   знаю...  на   Адмиралтейском   острове   параллельно
Конногвардейскому бульвару.
     - Видал?! - гордо сказал Морзик. - Учи давай. Клякса приедет со смены -
проверит. Он зануда еще тот.
     Дональд нашел телефоны, обрадовался.
     - Ага!
     Они с  Морзиком переглянулись. Стажеры, углубившись в созерцание карты,
не подозревали о важности момента.
     Для  тренировки  молодых  сотрудников  в  обстановке,  приближенной   к
реальной, Клякса использовал "помощников" - бывших сослуживцев, уволенных  в
запас. По договоренности сторон такой пенсионер в  назначенное время выходит
из дому и отправляется странствовать по городу. Он может просто вершить свои
личные дела: пойти  в поликлинику, в гости к приятелю, в гараж -  пропустить
стаканчик  чего-нибудь.  Стажер должен тянуть  объект  и представить  сводку
наружного  наблюдения   по  всей  форме.  Вранье  не  проходит,  потому  что
"помощник" представляет свой отчет о всех замеченных огрехах ученика.
     А секут старые кадры зорко.
     В то время у Зимородка были в ходу два ветерана. Геннадий Никодимыч был
душевным  пожилым человеком с  поэтической стрункой.  Он всегда  выбирал для
тренировки новичка такие прекрасные места, как Таврический сад, Исаакиевский
собор, Русский  музей, Екатерининский  парк  в Царском селе  или,  на  худой
конец, Эрмитаж.
     Заметив, что  новичок устал, Геннадий  Никодимович  сам присаживался на
скамеечку как бы невзначай, а если  приходила пора  перекусить  -  заходил в
какую-нибудь кафешку и располагался так, чтобы  и его "хвостик" мог заморить
червячка. Отчеты он всегда писал самые лояльные, а замечания облачал в форму
ненавязчивых рекомендаций.
     Леонард же был старикан внешне сухой, желчный, человеконенавистнический
и  до  одури  выносливый.  Сказывались годы,  проведенные им в  диверсионных
отрядах   СМЕРШа   <СМЕРШ   ("Смерть   Шпионам")  -   особое   управление
контрразведки  советских  вооруженных  сил,  действовавшее с 1942  по  1946,
которому были  подчинены  особые  отделы.  Начальником  СМЕРШа  был  генерал
госбезопасности  Виктор Абакумов.> и партизанских  отрядах на  территории
нынешней Беларуси.
     Отправив  к  нему  стажера,  можно  было быть  уверенным,  что бедолага
притащится  домой далеко  заполночь,  грязный,  голодный  и  замерзший,  а в
утреннем отчете будет расписан в самых уничижительных и насмешливых тонах.
     Дональд поднял трубку и набрал  номер Леонарда. Морзик  сделал страшные
глаза  и  подмигнул  в сторону  Ролика. Андрей  покивал  головой  и, услышав
скрипучий  надменный  голос,  преувеличенно  вежливо  поздоровался.  Изложив
просьбу, он умолк, отодвинув трубку подальше от уха, чтобы не слушать долгий
поток язвительных  замечаний  и стенаний по поводу  подорванного  за  линией
фронта  здоровья.  О  том,  что  его  бывшие  противники  из  спецгрупп  СС,
"альпийских  стрелков"  и  полевой  жандармерии   были   лишены  возможности
пожаловаться на здоровье по причине отсутствия такового - из могилы много не
побухтишь, - могучий старик тактично умалчивал.
     Андрей знал, что Леонард согласится.
     Старикан  был обязательным человеком, но  не мог не  покуражиться  и не
повоспитывать годящуюся ему во внуки юную  поросль. Впрочем, как  по секрету
поведал однажды  Шубин, Леонард  страшно  радовался тому,  что он еще  нужен
Родине, и что на смену его  поколению пришли  не менее серьезные и работящие
ребята.
     Закончив разговор,  Лехельт  глянул  на часы, сделал  круглые  глаза  и
шепнул Морзику:
     - Он через час уезжает к сестре в Сосновку! Вернется только вечером.
     Черемисов  закатил  карие очи  к небесам,  а точнее, к беленому потолку
"кукушки" и пробурчал, сдерживая позывы смеха:
     - На все воля Божья...
     - Стажер Ролик! - сурово сказал  разведчик  Дональд. - Слушайте учебное
задание! В десять тридцать из шестой квартиры  дома  сорок  два на проспекте
Ветеранов  выйдет  ваш  объект,   мужчина  высокого   роста,   атлетического
телосложения. Условная кличка - Дядя. На вид лет  шестидесяти. На самом деле
- за восемьдесят... Волосы седые, длинные. Будет одет в синюю  непромокаемую
куртку с  капюшоном,  в  руке  красная  сумка-тележка.  Вести  наблюдение за
объектом  до...  восемнадцати  часов.  Прибыть  на  базу,  составить  сводку
наружного наблюдения по установленной форме. Вопросы?
     - Нет вопросов, - ошалело сказал Ролик.
     - Приступайте к выполнению.
     Они проводили взволнованного стажера взглядами, полными сожаления.
     Парню предстояло до вечера шататься по улицам захолустного пригородного
поселка,  где даже погреться негде. А уж Леонард не даст ему  расслабиться и
постарается  сбросить  хвост при  первой же  возможности.  Дональд  поступил
милостиво,  ограничив  срок  наблюдения.  Мог  бы  поставить  задачу  тянуть
Леонарда до возвращения домой.
     С другой стороны, старик действительно классно натаскивал новичков.
     Геннадия Никодимовича дома  не оказалось. Людмила-Пушок сморщила носик.
Сидеть одной над картами до самого вечера ей не улыбалось.
     -  Ребята!  Возьмите  меня  с  собой!   -  заканючила  она,  с  женской
прозорливостью  умильно  заглядывая в  глаза  Морзику.  -  Я  не помешаю  ни
капельки. Клякса же сказал - тренироваться. Возьмите, а?..



     Через   полчаса,  вооружившись  табельными   ПММами<ПММ  -  пистолет
Макарова модернизированный, серийно выпускается с 1994 г. Для ПММ разработан
9-миллиметровый  высокоимпульсный  патрон  57-Н-181СМ,  не  отличающийся  по
размерам  от обычного  патрона  к  ПМ, но  обладающий  повышенным  пробивным
действием  на  уровне патрона  9х19.  Калибр  -  -9  мм,  масса снаряженного
пистолета -  870 граммов, длина  - 165 мм, длина ствола  - 93  мм, начальная
скорость  пули  - 420  м/сек.,  емкость  магазина  -  12  патронов,  рабочая
прицельная дальность - 25-30  м.>, нагрузившись сумками с  видеокамерой и
фотоаппаратами, они  втроем на  колесах  двинули  на  Литейный  за опером. В
компании с румяной девушкой  в  спортивном  костюме они смахивали на молодых
любителей загородных прогулок.
     За рулем сидел Морзик и выпендривался, как мог.
     В Купчино по указке оперативника из ССБ  они поставили машину  у одного
из  павильонов  торгового  комплекса "Балканский". Лехельт  протер  ветровое
стекло, сел спереди,  рядом  с Черемисовым.  Морзик  вооружился  фоторужьем,
Дональд - видеокамерой.
     Прикинули ракурсы съемки.
     -  Видюха не потянет, - с сожалением  сказал Андрей. - я пойду и встану
по ту сторону от выхода. Вдруг он пойдет не к Балканской площади, а к метро?
Как   мне   его  узнать?   -  обратился  он  к  офицеру  службы  собственной
безопасности.
     -  Хозяин  проводит его до дверей павильона  и будет  смотреть вслед. -
неохотно ответил оперативник.
     Это были первые слова, сказанные опером после приветствия.  До этого он
просто показывал рукой. На хохмившего Морзика и угоравшую  от смеха Пушка он
смотрел с нескрываемым недоверием.
     -  Я  подстрахую по ССН<ССН - средство  связи носимое.>. - сказал
Морзик, прогоняя улыбку с широкого лица и настраиваясь на рабочий лад.
     ССН Дональд укрепил на ворот свитера.
     -  Какая  задача? - как старший наряда,  поинтересовался  он у опера. -
Только снимаем, или попробуем установить личность?
     - А  может, возьмем гада? - встрял Морзик. - Наверняка же  кто-то шарит
под нашего с липовой "корочкой"...
     Опер был лысоватый мужчина в возрасте.
     - А если нет? - желчно возразил он.
     Дональд с Морзиком были вынуждены согласиться.
     Если это профессионал, лучше его не  трогать. Тогда будет удачей просто
заснять  его  и не засветиться. Этого будет достаточно  - служба собственной
безопасности без труда идентифицирует двурушника.
     Но так обидно, когда твою фирму марают в грязи...
     Андрей поправил воротник, подышал в микрофон.
     Динамики салона захрипели.
     Он установил в  сумке видеокамеру на специальной  подставке,  перекинул
ремень через плечо так, чтобы объектив незаметно  выглядывал из прорезанного
сбоку клапана,  и пошел на пост. Их  всех обучали  способам  ведения скрытой
съемки. Сунув руку в  накладной карман сумки, он через специальное отверстие
нащупал кнопку включения видеокамеры.
     Ждать пришлось по меркам наружки недолго - всего час.
     В ССН зашелестел взволнованный голос Морзика:
     - Дональду - восьмерка!
     Андрей и сам уже видел жгучего брюнета  с тонкими  усиками на  красивом
волевом лице, вслед которому  кланялся от двери павильона  шикарный армянин.
Лехельт опустил взгляд  и  полез  рыться  в сумке,  одновременно придерживая
выставленный  заранее  прицел  камеры.  Из   сумки  он  извлек  учебник   по
гражданскому  праву и завернутую  в бумажку сосиску в тесте,  которую укусил
как  раз в тот момент, когда мужчина решительно миновал  его, направляясь  к
входу  в метро.  Со  стороны казалось, что белобрысого  голодного студента с
потертой сумкой на ремне ничего, кроме вожделенной сосиски, не интересует.
     - Андрюха, тянем! - пропищал далекий голос из-под куртки. - Дали добро!
     Морзик от волнения перестал  пользоваться позывными. Лехельт видел, как
он вдалеке отчаянно машет руками в машине.
     Андрей  прекратил съемку, жуя сосиску и читая на  ходу,  направился  за
брюнетом. Тот шагал широко, хищно сгорбившись, сунув  руки в карманы - и уже
по одному  виду Лехельт решил,  что  это  не работник  Конторы. Профессионал
ведет  себя скромно,  не привлекая внимания. На  душе  отчего-то  полегчало.
Видимо, опер  в машине  это  тоже понял, оттого  и дал добро  на продолжение
операции.
     На  станции Купчино в  метро входят  из сквозного тоннеля  под  насыпью
железной дороги.
     К удивлению Лехельта, Дятел -  так Андрей окрестил для себя объект - не
сворачивая, прошел  тоннелем на ту сторону  железки,  где  его ждала машина.
Андрей чертыхнулся про себя: теперь Морзик на колесах оказался отрезанным от
объекта  высокой  насыпью.  Удивленно  подняв  голову,   оглядываясь,  будто
зачитавшись, он  заталкивал книгу обратно  в сумку,  при  этом давал  камере
максимальное увеличение в надежде, что объектив вытянет номера, а может -  и
лицо водителя.
     Все это походило на очень удачный отрыв.
     Дятел оказался совсем не так прост.
     Красный "опель-вектра" повез  его  вдоль железной дороги  по Витебскому
проспекту,  а  Дональд  опрометью пронесся  через  тоннель на  платформу,  к
которой как раз подошла электричка из Павловска. На бегу  он ничего  не  мог
сообщить  Морзику:   мчаться,  лавируя  между  неторопливыми  горожанами,  и
одновременно  бубнить  по ССН донесение невозможно. Он осязанием  чувствовал
вибрацию - его запрашивали, но ответить ему удалось, лишь втиснувшись  между
сходящимися дверьми электрички.
     Увы!
     С  такого  расстояния  его  не  услышали:  миниатюрный  передатчик  был
слабоват.
     Электричка, с  гудением разгоняясь, вскоре опередила  красный  "опель",
который встал у  светофора на перекрестке с улицей Орджоникидзе, а  ребята в
машине  все еще торчали  у павильона на  Балканской,  ничего не зная о  том,
какой оборот приняли события. Без их поддержки Дональд неизбежно должен  был
разъехаться с объектом и потерять его, то есть "грохнуть".
     Особенно неприятно было сделать это при постороннем.
     Хорошенькое же сложится у опера мнение об их группе...
     Тут Андрея осенило: он выхватил мобильник и поспешно  набрал базу.  Уже
через  пятнадцать  секунд оповещенный  Морзик  развернул  машину и погнал  с
другой  стороны железнодорожной насыпи по раздолбанной  Малой Балканской. Он
несся, как сумасшедший, петляя и то и дело выскакивая на встречную полосу.
     Ну какой же русский разведчик не любит быстрой езды?
     Штирлиц, помнится, тоже был не прочь погонять  по окрестностям Берлина,
хоть и не был "наружником"...
     Дональд тем  временем  метался  в холодном тамбуре электрички от одного
окна к другому, держа связь  с машиной через базу. "Опель" с Дятлом тронулся
от светофора прямо и  уже снова нагонял электричку, а машины сменного наряда
все еще не было видно на улице с другой стороны трассы.
     Электричка замедлила ход. Впереди была остановка и большая транспортная
развязка - проспект Славы.
     Повинуясь интуиции, Андрей крикнул в мобильник:
     - Выхожу на Славе! - выскочил  на платформу,  подбежал к перилам и влез
на них, держась за столб. За кромкой насыпи ему едва виден был край проезжей
части  Витебского  проспекта.  Вытянув шею,  он успел заметить красную корму
"опеля": тот перемахнул мост и пошел влево.
     - Как  вам  не стыдно,  молодой человек! С ума посходили! - сказала ему
строгая пожилая женщина с аккуратно расчесанной болонкой на поводке.
     У  Дональда не было  даже секундочки, чтобы устыдиться. Оглянувшись, он
увидел по другую сторону мчащий  по гололеду автомобиль Морзика.  Крикнув  в
трубку, чтобы его подобрали у спуска с  платформы, он  побежал, оступился на
скользких ступенях  и  загремел костями,  прижимая к груди казенную камеру и
вспоминая сетования Кляксы по поводу загубленных Морзиком очков.
     Машина прижалась к левому краю дороги, скрипя тормозами, замедлила ход.
Андрей привычно вскочил  в  заранее  открытую ему дверцу  -  и Морзик тут же
притопил на полную, возвращаясь направо, на свою полосу движения.
     - Влево! Влево! -  закричал Лехельт.  - Он пошел на  Типанова!  Красный
"опель-седан". Вот  ведь, гад, как  подставил! Книжек начитался, наверное...
Про шпионов.
     У девчонки-стажера глаза от страха были круглые.
     Так она, похоже, ездила впервые.
     Морзик  вылетел с  Белградской на  перекресток,  уже на  красный  свет,
проскочив  под  носом  у  крутого  черного "порше-бокстера",  не  вписался в
поворот  и  залетел через  поребрик  на  газон. В  салоне  все  подпрыгнули,
ударившись головами о потолок.
     - Я же говорил - ремни пристегните! - оскалился Черемисов.
     Опер  на  переднем  сидении  молча  полез было  за  ремнем,  но  машина
соскочила с поребрика назад на поезжую  часть - и он треснулся подбородком о
колени и приборную панель. Лехельт с Людмилой хватались друг за друга. Сзади
заревел, надвигаясь, рефрижератор, но уже многострадальный "жигуль" наружки,
позвякивая  укрепленной  подвеской, набрал потерянную  скорость  и, наконец,
проскочил под мост на ту сторону железной дороги, на улицу Типанова.
     - Ты заснял?! - возбужденно крикнул Лехельт.
     - Один кадр! - дернул головой Черемисов. - Он сразу отвернулся на тебя!
     - Вот, вот они! Уф-ф... зацепились, наконец. Давай потише теперь!
     - Не учи ученого!
     Возбуждение спало. Теперь они торчали в небольшой пробке на два корпуса
позади объекта.
     -  Ради  какого-то армяшки так  рисковать! - дрожащим  голосом  сказала
Пушок.
     - Не совсем так. - абсолютно  невозмутимо  отозвался  опер с  переднего
сидения,  не  став  акцентировать  внимание на  слове  "армяшка"  -  Людмиле
разъяснят позже,  что уничижительные национальные характеристики в  ФСБ, где
служат посланцы  десятков народностей, не приветствуются. - В прошлом году у
нас убиты два сотрудника - и у обоих пропали удостоверения.
     Он говорил так спокойно, будто и не было сумасшедшей гонки по скользким
улицам, и его не обжигал азарт погони. Нервы у этого лысоватого дядечки были
железные.
     Видимо, того, что он просто стал разговорчивее, было уже достаточно.
     - Ну, я его дожму... - процедил сквозь зубы Вовка Черемисов.
     - Мы  дожмем. -  поправил его тоном Зимородка Андрей. - Черт,  я на вас
весь лимит своей трубы вызвонил! Ты когда себе мобильник купишь?
     - Пока только на пейджер накопил. - мрачно отвечал Морзик.
     Лехельт   хихикнул,  представив,  как  он  связывается  с  Морзиком  по
пейджеру. У девочки-оператора глаза на лоб полезут от их сообщений.
     Пробка рассосалась, машины тронулись одна за другой. Повернули направо.
Расслабляться было нельзя:  в любой момент  могло потребоваться тянуть Дятла
пешедралом.
     Едва Дональд  прикинул в уме тактику слежки, как "опель" притормозил  и
вильнул к  обочине. Морзик, не  снижая скорости, проехал мимо. Опер спокойно
записал номер  опеля в маленькую книжечку с котенком  на  обложке. У каждого
разведчика подобная книжечка всегда лежит в кармане.
     В заднее стекло было видно, что брюнет вышел.
     Они завернули во двор.
     - Пошел, пошел!
     Морзик выскочил, на ходу втыкая булавку ССН куда-то под куртку. Ойкнул,
сморщился.
     Лехельт проворно пересел за руль.
     - Смена через три квартала!
     Двоих было слишком  мало для  серьезной работы. Ведь  в  наряде  стояла
только видеосъемка. Но, как говорит Клякса, поздно пить боржоми...
     За их  спинами  красный "опель" поехал  прямо  без пассажира. Дятел шел
пехом к Московскому проспекту по знаменитой улице Бассейной.
     Пока  можно  было,  Андрей  ехал  параллельно  дворами,  не  засвечивая
Морзика.
     Двоих слишком мало...
     Вскоре, однако, пришлось выходить из тени. Черемисов взлохматил волосы,
сунул  сигаретку  в зубы и,  поплевывая, пошпилял  особой  блатной  походкой
своего детства.
     -  Дятла  вижу.  -  почти  сразу доложил  он  по связи. - Не  спешит...
оглянулся. Улица пустая, блин. Мы тут с ним как два волоска на лысине.
     - Я проеду вперед до проспекта Гагарина и поставлю машину за поворотом.
Сворачивай, заменимся, сядешь за руль.
     - Он тебя уже видел.
     - А что делать? Сейчас изображу что-нибудь.
     - Пустите меня! - дернула его за плечо Пушок.
     - Давай я пойду. - предложил опер. - Здесь пока все просто.
     Андрей  быстро  проехал  по  Бассейной,  миновав  вначале  фланирующего
Морзика,  потом  мрачно  сосредоточенного брюнета.  Опередив  его метров  на
триста, свернул направо, съехал в сторонку.
     - С богом! Морзик, тебя Серега подменит.
     - Какой, к черту, Серега?
     - Увидишь.  Сворачивай, не тяни, а то засветимся. Он  весь настороже, я
чувствую...
     Опер Серега,  покашливая, подняв воротник с устройством  связи, перешел
улицу  и купил газетку в киоске.  С газеткой в руке он медленно побрел вдоль
улицы и  Дятел понемногу нагонял  его. Морзик  свернул  и  вскоре уже сменил
Лехельта за рулем.
     - Все прямо пилит, да прямо... - прошептал по связи опер и закашлялся.
     - Дотянешь до улицы Победы - сворачивай налево и жди нас! - скомандовал
Лехельт.
     Они  спешно заехали вперед,  обогнув  квартал, и  на  углу  Московского
проспекта выставили на перекрестке Пушка.
     -  Стой,  грызи семечки,  смотри  куда  пойдет  и  докладывай.  Никакой
самодеятельности! Мы заберем Серегу и вернемся.
     Операция шла экспромтом, и пока неплохо,  но  все же  они  едва  его не
"грохнули", запоздав  с  возвращением.  В динамиках  запищал  звонкий  голос
Пушка:
     - Он уходит!  Уходит! Идет к метро по Московскому! Я его  уже не вижу в
толпе... за ним иду!
     -  Стоять! -  зарычал Дональд, припомнив  вчерашнюю сцену и представив,
как  стажер  Людмилка  крадется сейчас  средь  бела  дня за  этим заведенным
дядечкой. - Вовка, жми!
     Они подлетели к метро в тот самый миг,  когда знакомая широкая  спина в
коже  исчезала в дверях. Лехельт выскочил и побежал за ним, на ходу срывая с
плеч куртку.
     - Все. - вздохнул Морзик. - Андрюха протянет его, сколько  сможет  -  и
все. Выйдет на поверхность, свяжется с базой - и мы его подберем.
     - Да. - сказал опер.
     - Что?
     - Ничего. Просто - да.
     Они подождали взволнованного Пушка, отогнали машину в сторонку.
     - Можно перекусить. - вяло предложил Черемисов.
     Есть не хотелось. Каждый мысленно был там, в переходах и вагонах метро.
     Минут через  полста  в  окошко  машины  побарабанил пальцем  неопрятный
типчик  в  вязаной  шапочке, надвинутой на глаза,  гоняющий за  щекой  кусок
чуингама.
     - Я вас едва нашел! Думал уже, что уехали!
     Людмила открыла рот.
     Дональда  было  не  узнать.  Он вывернул куртку  ярко-лиловой стороной,
волосы спрятал под шапку, сгорбился и часто  жевал.  Этакий мелкий городской
поганец.
     Сел в салон, потянулся, расслабился.
     Приоткрыл дверцу и с удовольствием выплюнул жвачку.
     - Терпеть не могу ментол!
     Вся троица уставилась на него в ожидании.
     -  Я дотянул его до метро Дыбенко.  - сказал Дональд. - Дальше пришлось
оставить, прикид слишком яркий.
     Опер вздохнул.
     - Он работает в метро. - сказал Дональд. - У него бесплатный проезд, по
служебке. Там, на Дыбенко, его знает куча народа. Он разговаривал с дежурным
по  станции,  и  с  контролером  на  входе  лясы  точил.  И  милиция  с  ним
поздоровалась.  А я вернулся к вам  своим  ходом, чтобы  поскорее. Пока  еще
проверился на всякий случай...
     Провериться на отсутствие хвоста в такой ситуации следовало непременно.
     - Андрюха, ты гений! - засмеялся Черемисов.
     Служба собственной безопасности торжественно пожала Лехельту руку.
     - Как - это все?! - вскричала разочарованная Люда.
     - Нет, еще сводку писать. - утешил ее Морзик.
     - А с этим что?
     - Это уже Серегина головная боль. Сейчас подбросим его в управу, сдадим
ему кассету и пленку. Он свяжется со своими людьми  в транспортной  милиции.
Те организуют  опрос работников всех станций  - и на станции  Дыбенко кто-то
чисто случайно  опознает этого  типа  по  нашей  съемке. Чутье  оперативника
называется... А про нас  с тобой, и про сегодняшний день никто  и не узнает.
Мы же невидимки.
     - У-у... - разочарованно  протянул Пушок, вытянув  полные,  сочные губы
трубочкой, прощаясь со своей розовой мечтой о громкой славе.
     А опер Серега ласково смотрел на них и хитро улыбался узкими калмыцкими
глазами.




     Хочешь узнать, как живет народ - ступай на рынок.
     Этот  рецепт  применял  еще  достопочтенный  Гарун-аль-Рашид в  славном
городе Багдаде.
     Базар - лицо  и характер нации. И  если на Украине  или в  Закавказье в
восемь утра уже отходит первая волна  покупателей, то  в  России  на  базаре
раньше одиннадцати делать нечего. Клякса и вывел свой сменный наряд на посты
именно к этому времени.
     Кобра ходила по рядам в прежнем типаже, с клеенчатой сумой вместо совка
и метлы, изображая вороватую скандальную побирушку. При всей сдержанности и,
в  хорошем смысле, интеллигентности характера, жеманность ей  была чужда. На
работе она могла  в полный голос загнуть  такие фриоритуры, что у прожженных
базарных баб уши вяли.
     Волан "бомжевал" в четвертом секторе.
     Бомж  должен есть  объедки -  и  Волан,  сидя у помойки  на  корточках,
грязными  руками ел  их,  припасенные  заранее, с  собственной кухни. Он был
артистичной  натурой  и вживался в типаж до полной  отключки - но подхватить
дизентерию не хотел. Движения его были  медленными, механическими, взгляд  -
равнодушным и тупым.
     Настоящий бомж - это физическое тело, в котором  на время или  навсегда
умерла душа.
     Душа Волана вся ушла в созерцание.
     Смотреть было его страстью.
     В детстве он мог, открыв рот, заглядеться на что угодно; за ротозейство
ему не раз влетало от отца. В нем не было ни военной сосредоточенности Кости
Зимородка,   нацеленного  только   на   успех  операции,   ни   равнодушного
профессионализма Миши Тыбиня,  ни щенячьего  азарта Андрея Лехельта, ни даже
той  особой женской беспощадности  Киры,  приводящей в  трепет видавших виды
офицеров. Имея от природы обостренное внимание, Волан на посту замечал много
больше  других  разведчиков,  но  не  умел относиться к  окружающим,  как  к
элементу  оперативной  обстановки.  Как  и положено настоящему  артисту,  он
сопереживал людям.
     В  веренице покупателей  Волан без труда  засек одни и те же лица.  Это
были  молодые  парни и  женщины,  не  по  погоде  легко  одетые,  с большими
цветастыми пакетами в руках, ходившие по кругу, будто в карусели.
     Они не подавали виду, что знают друг друга.
     Головы  их  были слегка опущены, острые глаза настороженно  рыскали  по
сторонам. Не глядя на товары, вокруг которых толпились стада обывателей, они
вились  по  краям этих стад,  будто  гиены в саванне  вокруг мирно пасущихся
антилоп.  Наметив  жертву,  в  удобный момент теснили  ее невзначай,  что-то
происходило там,  прикрытое их спинами,  и один проворно отбегал в  сторону,
теряясь в толпе.
     Волан не впервые видел воров в деле.
     Лицезрение человеческих  пороков всегда  глубоко печалило  его. Картина
усугублялась  присутствием  сурового  милицейского  патруля.  Милиционеры  в
бушлатах, с дубинками и рациями торчали здесь с утра. Они не могли не видеть
воровской бригады - и, однако  же, не видели. Пострадавшие с  заплаканными и
обозленными  лицами выходили  из  рядов, недоуменно  роясь в сумочках или  с
надеждой  глядя  под ноги - и никто  не обращался  за помощью к  блюстителям
порядка.
     Не принято было.
     Да и бестолку.
     Мордатые  стражи  порядки  "крышевали"  местную  воровскую  бригаду   и
околачивались на рынке отнюдь не  для того, чтобы  разбираться с занудливыми
заявителями.  В  их первоочередные  обязанности  входили лишь  наблюдение  и
пресечение скандала, буде тот разгорится...
     Маленькая  пенсионерка  в  характерной питерской  шапочке-таблетке  уже
третий  раз приценялась к яркому детскому  пальто. Подходила, встряхивала на
вытянутых руках,  вздыхала, с мольбой  и тайной надеждой  заглядывая в глаза
торговке.
     Базарный  народ  -  не из жестоких, и тетка в пуховике  уже готова была
уступить, когда старушку  с  боков  зажали  две  девки, а мосластый парень в
свитере, шароварах и вязаной шапочке отвратительно  закашлял у нее над ухом,
брызгая слюной.
     Съежившись, пенсионерка поморщилась и платочком вытерла щеку.
     Волан, наблюдая с корточек, замычал в досаде.
     Он знал, что нельзя вмешиваться, что можно завалить работу и непременно
попадет от Кляксы - но не мог больше терпеть. Из всех  разведчиков группы он
был самый недисциплинированный. Он  встал и, привычно тряся рукой и головой,
поковылял  навстречу  молодому вору, "разбившему  дурку<Разбить  дурку  -
похитить кошелек из сумки жертвы (жарг.).>".
     Дима Арцеулов не имел талантов кулачного бойца или стрелка-снайпера. Но
у него были свои оперативные достоинства.
     Базарные фраера многому могли у него поучиться.
     Он неловко, боком столкнулся  с парнем, норовившим поскорее исчезнуть в
толпе, и чуть не упал.
     - Ты че, штрих?! - поднял руку редкозубый вор. - Жить надоело?!
     Он ткнул растопыренные пальцы в глаза бомжу.
     Волан  дернулся,  попятился, придерживая  двумя  согнутыми  пальцами  в
рукаве спасенный кошелек. Протянув трясущуюся ладонь, он побрел  вдоль рядов
за  милостыней,  к  тому  месту, где  пенсионерка  замерла,  опустив  руку в
расстегнутую   сумку.   Подбородок  ее  испуганно  дрогнул,  губы  сложились
бантиком, как у обиженного ребенка.
     - Господи!  -  прошептала  она и  осмотрелась,  глядя под ноги. - Слава
тебе, Господи! Обронила, ворона!
     Она,  подняв поспешно  кошелек, положила  рублик  в  скрюченные  пальцы
стоящего рядом Волана.
     Торговка с непроницаемым лицом смотрела мимо.
     Рынок - это серьезно.
     Брякнешь лишнее - и товар испортят, а то и саму прибьют.
     Настроение  Волана   улучшилось.  Он,   попрошайничая,  перебрался   на
противоположную  сторону  рынка, где  под фанерным  навесом  вовсю  крутился
электронный  лохотрон.  На дисплее компьютера, обгоняя  друг  друга, скакали
маленькие лошадки, а вокруг толпились лохи, азартно болея за результат.
     Слово "лох"  пришло из  языка офеней-коробейников,  и означает  "мужик,
разиня, простак". Лох в кучке болеющего народа  был лишь один - и до поры не
подозревал этого. Его лошадка по чистой случайности только что проиграла. От
закусочной пара зазывал уже вела новую жертву.
     Когда поравнялись с Воланом, тот  попятился, и спиной столкнул ведомого
на ощип лоха  в базарную лужу с ледком. Мужик, разиня,  простак заматерился,
запрыгал  на  одной  ноге,  вытряхивая  воду  из  ботинка, зазывалы  погнали
грязного бомжа взашей. Неразумная жертва, сетуя, удалилась из объятий друзей
- сушить носки и отмывать штанину.
     Благородные  поступки не меняют  течения дел, но  позволяют чувствовать
себя человеком. Дима Арцеулов удовлетворенно горбился у ограды.
     Позади сортира воры  методично  били своего  редкозубого собрата  -  за
притыренный<Притыренный - спрятанный от дележки (жарг.).> кошелек.
     В   окружении   охраны  на  задний  двор   вышли  Дадашев  с  Нахоевым.
Торжественным самодовольством  светились их  физиономии,  земляки взирали на
боссов преданно и уважительно.
     "Отметить при  разборе -  необычно приподнятое  настроение"  -  подумал
Волан и доложил:
     -  Кубик, Ромбик и валеты<Валет - "шестерка"  основного объекта (КПТ
ОПС).> идут в тройку.
     Он поторопился.
     Нахоев в сектор  Кобры не пошел,  а свернул к складу и заглянул в кузов
тупорылого  "бычка", стоявшего под погрузкой. Сюда же водитель-чеченец подал
старенькую Нахоевскую "БМВ". Ромбик сел  с двумя охранниками, махнул рукой -
и маленькая колонна, сигналя, медленно покатила к воротам.
     На  выезде, когда "бычок" тормознул, стоявший наготове  в  толпе Старый
быстро сунул под заднее крыло грузовичка круглую тяжелую шайбу - радиомаячок
на  магнитной присоске. Теперь он мог тянуть странный кортеж без визуального
контакта.
     Кобра доложила из своего сектора:
     - Кубик с валетами сели в черную "Волгу".
     - Старый тянет Ромбика. Бери нашу машину от подъезда, дуй за Кубиком! -
скомандовал Клякса. - Я увижу их, подскажу, куда едут.
     Ситуация сложилась неприятная.
     Наряд  растянули во все стороны. Так бывает, если мало людей. Клякса не
понимал происходящего, не мог составить связной картины  событий -  и оттого
нервничал.
     У него "не вытанцовывалось".
     -  Встали перед  "Шанхаем".  - доложила вскоре Кобра.  - Тут пешеходная
зона, я пройдусь? Будет перерыв в связи.
     Зимородок дал добро, запросил машину Тыбиня. Слышимость была плохая.
     - Идем по Красносельскому  шоссе в  сторону Питера. Скоро выйду из зоны
связи. Попробую через базу. Сопровождение устойчивое.
     Наступило затишье. Через четверть часа озабоченный голос Киры сообщил:
     -  Мимо меня провели Волана. Его замел кто-то в штатском. Приметы: рост
средний, волосы короткие, с проседью, глаза черные. Еду за ними.
     -  Принял.  -  ответил Клякса  и,  отключившись, выругался,  заерзал  в
кресле. Пирамида мебели под ним пошатнулась и он едва не сверзился со своего
насеста под потолком у форточки.
     Сегодня был явно не его день.



     Перед тем, как  неведомый  человек  увел Волана, на рынке прошел  тихий
шухер.
     Первым  встревожился  милицейский  наряд,  приняв  сообщение  по рации.
Сержанты  проворно  прошли  по  рядам, кинули пару  слов воровскому пахану -
верзиле с  огромной бритой головой и еле  видной невооруженным глазом, почти
выведенной    татуировкой   "король<Король   -   главный   "петух"   зоны
(жарг.).>" на тыльной стороне левой кисти.
     Бригада карманников вмиг растворилась в толпе.
     Лохотронщики отключили свой агрегат.
     Несколько продавцов проворно попрятали товар в мешки и под прилавки.
     Вскоре,  стараясь держаться  незаметно,  из  калитки  на  заднем  дворе
появился черноволосый гражданин, но, поймав настороженные взгляды сержантов,
вынул  руки из карманов,  разочарованно  сплюнул и опустил воротник  пальто,
прикрывавший лицо.
     Прятаться уже не имело смысла.
     Походкой боцмана, враскачку он двинулся обратно, стараясь не выказывать
разочарования. Сержанты ухмылялись, один дурашливо козырнул ему вслед.
     Гневные глаза неизвестного зацепили Волана.
     - Кто такой? - сурово, тоном  человека, обличенного властью, спросил он
бомжа. - Документы есть?
     Волан, тряся головой, протянул ему справку о выписке из дурдома.
     - Я таких ксив тебе  сто штук нарисую. -  брезгливо сказал человек,  не
взяв справку. - Я сказал: документы!
     Голосом и  манерой он походил  на героя  советских фильмов о  бравых  и
честных милицонерах.
     Рисовался.
     Волан попятился.
     -  Стоять! Знаешь,  кто  я?  Я оперуполномоченный Багетдинов!  Багет  -
слыхал?  Ничего,  сейчас  узнаешь! Ползи  за мной и  не  вздумай  слинять. Я
перчаток не взял; чтобы руки не марать, буду бить ногами...
     Через калитку, мимо собора они прошли вниз по  Соборной улице. Человека
узнавали,  он  со  многими   здоровался.  На  тротуаре,  опершись  на  крышу
"жигулей", стояла круглолицая сероглазая женщина в долгополом пальто.
     Она, не  скрываясь,  разглядывала  грязного  бомжа  и  его  конвоира  с
любопытством, сочувствием и осуждением.




     -  Подобьем  бабки.  -  устало  сказал  Клякса,  покачиваясь  на ножках
казенного стула.  -  За  неделю  наблюдения  не  вскрыто ни одного  стоящего
контакта. Все псу под хвост! А некоторые офицеры  при этом забывают,  что их
задача -  не  борьба  с  мелкой  нечистью, и не бурная деятельность на  ниве
защиты кошельков  старушек, а разработка лидеров ОПГ...  Хорошенькими  хотят
быть! Благородненькими...
     Волан молча повертел в кармане старушкин рублик.
     Вздохнул,  принялся распаковывать свои ноги, обернутые в полиэтиленовые
пакеты  для  сухости  и тепла.  Зимородок  молча наблюдал  за его  красными,
покрытыми цыпками руками.
     - На следующей неделе  починят душ. - сказал Константин. - Я коменданта
обещал заснять с любовницей и сдать материал  жене, если не  сделает. Но эта
докладная про  сращивание гатчинской милиции с рыночным криминалом - ну куда
я  ее дену? Ведь  в  РОВД не дураки  сидят,  сразу  просекут,  в чем дело  и
вычислят  нас, как мух  на потолке. Мы  невидимы, пока о нас не подозревают.
Что тогда - прекращать операцию? Ну, скажи, Дима!
     -  Вы  начальник,  вам  виднее.  -  пробурчал  обиженный Арцеулов. -  Я
написал, а вы делайте, что хотите.
     Группа молчала.
     День для всех выдался нелегкий.
     -  Могу  вбросить  через  Чайковского<На  улице  Чайковского  в  СПб
находится ОРБ - Оперативно-розыскное бюро, бывшее Региональное Управление по
борьбе с организованной преступностью и  коррупцией (РУБОПиК).>. - сказал
Старый. - Есть канал.
     Тыбинь не любил, когда в группе ссорились.
     - Конфиденциальность гарантируется?
     - Я не страховое общество.
     -  Ладно, двигай...,  - Зимородок  с  облегчением пошел на  компромисс,
протянул ему  бумагу.  -  Прослушка  наша  ничего  пока не дала. Склад почти
необитаем, и говорят они на вайнахском, а  я на нем одни  ругательства знаю.
На себя надо надеяться. Выкладывайте по порядку. Миша?
     Сегодня Старый не тянул резину.
     Все и так устали.
     - Дотянул  Ромбика  по Мурманскому шоссе  до  Кировска. Съехали вправо,
заблудились, плутали час. Чуть не засветился, пришлось  в кусты  свалиться -
потом еле выехал. Встали в безлюдном  месте. Из кузова этого "бычка" вылезли
пять батраков  с топорами, лопатами и ломами.  В чистом поле, в километре от
дороги они  развели  костер и жгли  его часа  два.  Ромбик  уехал  и посещал
заправки  - вот  здесь  и  вот здесь. - Тыбинь показал  по карте. - Потом  я
отстал. На проселках очень заметен. Вернулся к костру. Мужики рыли прогретую
землю, чеченцы  охраняли. Ромбик появился там еще  раз,  я сел  на  хвост  и
дотянул его назад, до Гатчины. Все.
     - А там, под Кировском?
     - Может, еще роют... - пожал плечами Тыбинь. - Маяк еще там.
     - Ни фига себе! -  восхитился  Морзик.  - Клад ищут? Или немецкий  танк
откапывают? Для разборок аргумент весомый!
     - Представляешь  - Ромбик в немецкой форме  и  в  танке  с  чичеровским
волком на броне! - подхватил Лехельт.
     Морзик,  Дональд  и Пушок вернулись раньше гатчинского наряда и  успели
передохнуть.
     -  Почему обязательно "откапывают"?  -  сказал  Волан. -  Могут  просто
"копать". Например, тайник готовить.
     - В поле?
     -  Дело ясное,  что дело  темное. - озабоченно вздохнул  Клякса,  делая
пометки в рабочей тетрадке. - Кира?
     - У Миши чудеса - а  у меня еще чудесней. - улыбаясь, начала бодрячком,
нараспев Кира Алексеевна. - Я сегодня  слушала,  как  Кубик со  товарищи пел
новый гимн России.  На слова старого "гимнюка<Здесь под "старым гимнюком"
имеется в виду С.Михалков, один из авторов гимна СССР.>"...
     Она выждала немного для пущего впечатления.
     - Так надрались? - предположил Волан, падкий до всего необычного.
     -  Трезвые,  как нарзан.  Они потом надрызгались,  после оваций.  Кубик
охраннику  даже в ухо заехал... Начиналось все, как в сказке. "Волга" Кубика
въехала по нахалке в пешеходную зону, встала перед "Шанхаем". Он вышел, весь
из себя гордый горец, даже на цыпочки приподнялся.
     - Точно! - подтвердил Волан. - Они оба сегодня сияли, как сковородки от
"Тефаль".
     Кира встала, потянулась, вышла на середину комнаты.
     Она  была  талантливой рассказчицей,  а  сегодня  ей особенно  хотелось
повеселить народ.
     - И,  вот,  наш  настоящий  мужчина глянул в  зеркальце  заднего  вида,
послюнявил жидкий чубчик и шагнул было в кабачок, чтоб  покушать балычок. Но
внезапно  его так перекосило, что  я даже за него испугалась. Как бы инфаркт
не случился... Он у обочины увидел чьи-то сильно знакомые машины.
     - Какие? - спросил Клякса, пряча невольную улыбку сухих жестких губ.
     -  Темно-синий   "е-пятьдесят  пять-тэ  а-эм-гэ  фюр-матик<Е55Т  AMG
4-matic - полноприводный тюнинговый универсал "мерседес".>",  стоимостью,
как  я прикидываю,  в  соточку  тыщ  "зеленых",  и пару  машин  попроще.  Но
ненамного. Тыщ на двадцать-тридцать... Номера в записной книжке. - служебной
скороговоркой выпалила  Кира и  продолжила  сказание. - Оттуда  вышли родные
питерские братаны, лбов восемь, и самый здоровый весьма недружелюбно выдал -
"Салют, козел горный. Ты че такой мрачный? Не рад мне, что ли?".
     - Стоматолог?! - оживились разведчики, читавшие сводки группы Брунса.
     -  Он самый,  судя по  портрету и по  номеру тачки...  Кубик  изобразил
бешеный  кавказский темперамент, попытался  повозмущаться, но охрана хозяина
отчего-то  не поддержала. Тогда Стоматолог велел одному братку нацарапать на
капоте "Волги" большими буквами слово "козел".  Тот достал финку и  принялся
скрипеть - звук был премерзкий! Так вот, чтобы заглушить скрип, Стоматолог и
велел людям Кубика петь гимн России... Вы, говорит, российские граждане, вам
не западло... Они слов поначалу не знали, поэтому он говорил строчку вслух и
заставлял повторять. У кого не получалось,  того братки били в лоб кулаками,
а кто  фальшивил - того  ладошками  по ушам.  Так  они целый куплет выучили.
Первый. Дальше Стоматолог сам не помнил... Браток-грамотей на капоте наскреб
"козел" через "а". Стоматолог взял перо и поправил. Потом дал Кубику еще три
дня сроку, а перед отходом грохнул  кулаком - и продавил у "волжанки" крышу.
Здоровенная такая вмятина! С человеческую голову...
     - А ты где прислонилась, что так хорошо слышала?
     - Честно?
     - Разумеется...
     - Я стояла  рядом,  на  тротуаре,  и  хлопала  в ладоши, как  последняя
дура-националистка. Только никому  не говорите.  Мы же вне политики... Когда
все  кончилось, я  пошла к  машине и увидела, как местный  сыщик тащит Диму,
будто паучок муху. Пусть теперь он расскажет, что с ним было.
     Лица разведчиков обратились к Арцеулову.



     Опер   Багетдинов  привел  Волана  в   отдел  дознания,  разместившийся
неподалеку,  на  улице  Красной,  в  маленьком  уютном домике  с  окрашенным
веселенькой розовой краской крылечком.
     По правую руку от здания отдела стоял напоминавший сильно увеличенный в
размере дачный сортир домик без крылечка с табличкой "Прокурор", по левую  -
домик побольше с вывеской "Гатчинский народный суд".
     Под  окнами  суда  прямо  на  снегу  валялся  невменяемый  подполковник
Шишкобабов в парадной шинели и серых, с начесом  и штрипками  на  пуговицах,
кальсонах. Ботинок на начальнике местного ОБЭПа визуально не обнаруживалось.
И псины на этот раз с ним не было. Видимо, четвероногий друг отдыхал дома, в
тепле...
     Напротив, в здании бывшего полицейского управления восемнадцатого века,
с  пожарной каланчой,  помещался местный  ОВД. Так что  исторические  домики
Красной улицы дали крышу всем ветвям власти.
     Багет,  едва  закрылась   дверь  кабинета,  перестал  быть  страшным  и
превратился в смешного добродушного татарина, каким на самом деле и был. Он,
подмигнув,  без обиняков предложил  Волану поработать у него в осведомителях
за жратву и бутылку водки.
     - На свои кровные буду кормить! Запретку кину -  никто  не  тронет! Мне
свой глаз  на  рынке нужен! Вот заявлений - десяток уже!  Только сегодня три
принесли. И ты слышь... это... не трясись давай. Хорош дурку  валять.  Все и
так  уже  будут  думать, что  ты мне  стучишь.  Без моей руки тебе  здесь не
перезимовать!
     Волан, талантливо пугаясь  окриков, согласился и опознал на фотографиях
половину воровской бригады.
     - Хорошо! - обрадовался следователь.  -  А теперь  глянь, не  торчал ли
кто-нибудь вот из этих... у машины мог стоять, или просто с  сумкой.  К нему
те шнурки должны были часто подбегать.
     Тут Арцеулов напрягся добросовестно.
     Багет смотрел на него - и вдруг воскликнул:
     - Ну я так и знал,  что ты мне  лепишь  горбатого! Вон как  задумался -
даже трястись перестал! Рожа даже поумнела!  Ты не наркоман, случайно? Скажи
- помогу с марафетом.
     Поспешно  вернувшись в образ,  Дима  трясущимся пальцем  ткнул в снимок
тетки, у которой морда не вписывалась в рамки.
     Багетдинов поскучнел:
     - Ты уверен? Посмотри еще раз. М-м... да-а...
     Он  вскипятил  чайник,  поставил перед  Арцеуловым  помятую алюминиевую
кружку,  сунул четвертину  бородинского  хлеба и  полкруга жирной краковской
колбасы.
     - Ешь!
     И Волан начал жадно уплетать колбасу, хоть терпеть не мог жирной пищи.
     Татарин ходил  по маленькому  кабинету:  два  шага  вперед,  два назад.
Оглянулся  на разведчика грустными  вишневыми глазами,  протянул руку, точно
собирался за ухом его почесать - да одумался:
     - Зарежут они меня, как ты думаешь?
     Вздохнул, размышляя вслух:
     - Ни о чем ты не думаешь. Я таким, как ты, даже иногда завидую. Никаких
забот! - он махнул рукой, улыбнулся кисло. -  А, может, и  не  зарежут... Ты
знай на всякий  случай:  баба,  которую  ты  опознал как скупщицу краденого,
сеструха  одного нашего  сержанта.  Из желтого домика с  каланчой, напротив.
Что,  впрочем, неудивительно... Трясти  ее надо  сегодня  же, пока  она  при
шмотках. То, что ей шмотки носили, это хорошо... вещи хозяева опознают... Но
в этот желтый домик лучше тебе не попадаться.
     Он вышел  в  коридор, велел кому-то собираться, вернулся  в комнату уже
поспешно. Полез в сейф, достал пистолет и тощую пачку денег.
     Протянул Волану полста рублей - на бутылку.
     - Ночевать есть где?
     - Есть...
     - Ну, валяй. Завтра будь на рынке.  Мне нужен такой глазастый. Посмотри
сюда. Запомни хорошенько. Вот этот тип - это Урюк. Тебе не нужно знать,  кто
он. Если увидишь его - проследи, где живет, и сразу приходи сюда. Хоть ночью
приходи, понял?!
     - Понял. Не тупой, - набычился Волан.
     - Молодец. - Багетдинов  внимательно посмотрел  на  оперативника ФСБ. -
Странный ты какой-то  бомж. Не воняешь почти... Ты, небось, из образованных?
Найдешь Урюка - помогу с паспортом, лечиться могу устроить, понял?



     Разведчики Кляксы слушали рассказ Арцеулова с прибаутками.
     - Двурушник! -  шумела  молодежь. -  Костя,  он на  халтурку устроился!
Навешал  лапши, состриг с  бедного опера полтинник - и не стыдно? В кассу не
сдашь, как сэкономленные оперрасходы?
     -  Все  это  интересно,  -  подвел  черту Зимородок,  -  но  к  теме не
относится.  Разбрасываешься, Дима.  Не  дело это.  Теперь тебя еще  охранять
придется... А вот  скажи мне, Кира Алексеевна,  - продолжил он, заглядывая в
тетрадку, - Кубик из "Шанхая" на чем уехал?
     - Пешком шел. - сказала Кира. - Там идти пять минут.
     - Верно... А машина его куда делась?
     - Машину водитель увел.
     - Верно... А куда? На рынок она не вернулась. Она сильно помята была?
     - У этого Стоматолога не рука, а кувалда. Почти что дыра в крыше.
     - Я думаю, он ее в ремонт  погнал, а вот куда - мы с тобой прозевали. А
это контакт, между прочим.  Завтра я сяду  на хвост водителю,  а ты побудешь
"наседкой"  у форточки. Надо узнать в ИАСе, чего хочет Стоматолог от Кубика,
и что это за  срок такой в три  дня... И Урюк какой-то еще на  мою голову...
Да,   вот  что  -  Морзику  завтра   попытаться   попасть  в   эту   команду
кладоискателей...
     Народ зашумел, ожидая команды расходиться.
     В  комнате  зазвонил  телефон.  Тыбинь,  сидевший  рядом, лениво поднял
трубку, ответил и посмотрел на капитана:
     - Костя, тебя Сан Саныч.
     Зимородок выслушал Шубина, заулыбался.
     - Внимание! Сан Саныч просит передать - служба собственной безопасности
выражает благодарность сегодняшнему наряду за работу. Молодцы, Андрей.
     - Все Андрей, да Андрей,  - наполовину шутливо проворчал Черемисов. - А
как же я?
     - Только я не понял, - продолжал Клякса, -  почему он говорит, что  вас
было трое? И где второй стажер... Ролик где?
     - Я  направил  его поработать  с Леонардом. - невинно  ответил Лехельт,
игнорируя первый вопрос.
     - Орлы! -  хмыкнул  Константин.  - Пацана  под  Леонарда, а девчонку  с
собой?! Кто разрешил брать стажера на боевое задание?!
     В  голосе  Зимородка зазвучали тяжелые командирские нотки. Безопасность
разведчиков в "наружке" блюли, как зеницу ока.
     Общее  гудение голосов в  комнате  стихло, как перед грозой, и  в  этой
тишине пропищал стажер Пушок:
     - Я тихонечко, одним глазком... Даже из машины не выходила...
     Общий смех разрядил обстановку. Зимородок покачал головой, вздохнул:
     - Орлы... Фотографии лучших сотрудников подобрали?
     - Да. - сказал Лехельт, глядя детскими невинными глазами. - Вот.
     -  Ничего так... - пробурчал  Клякса,  разглядывая размытые черно-белые
снимки. - Мордахи умненькие... нестриженные только. Родственники?
     -  В  каком-то  смысле  да. -  ответил  Андрюха,  не дрогнув  ни единым
мускулом.
     За спиной Кляксы Черемисов согнулся в три погибели и зажал рот руками.
     - Пойдет... Шубин вызывает на центральную базу, вот я заодно и передам.
Морзик, что с тобой?
     - Чихать хочется... простудился... Я выйду?
     - Да, все свободны! Сводку я сегодня сам напишу. Эх, топчемся на месте,
как котенок в тесте...
     Дональд, Морзик и Пушок друг за другом, толкаясь, вылетели в  коридор и
покатились со смеху.
     - Ой... не могу... - простонал Черемисов, икая и схватившись  за живот.
- Мордахи умненькие...
     - Родственники...  в  некотором роде!  - в  полном  изнеможении сказала
Людмила, сползая спиной по стене.
     - Но ведь так же! -  констатировал Дональд, вызвав у них новый припадок
смеха. - Ну, почти...
     В прозрачной пластиковой папке Зимородка между бумагами лежали старые и
малоизвестные   фотографии  молодых  Дастина  Хоффмана<Дастин  Хоффман  -
американский   киноактер.>  и  Мика   Джаггера<Мик  Джаггер  -   лидер
рок-группы "Rolling Stones".>.



     -  Топчемся  на месте, как... неважно  кто. - недовольно  сказал  Шубин
молодому   оперуполномоченному  из   службы  ЗКСиБТ   <ЗКСиБТ  -   защита
конституционного строя  и борьба  с терроризмом>.  - Я  не могу распылять
людей. У  меня штаты не  резиновые...  Давайте  формировать штаб операции  и
действовать более целенаправленно.
     - Александр Александрович, это не я решаю, но, мне кажется, говорить об
активной  операции преждевременно. - ответил опер. - У нас пока недостаточно
информации. Мы в подготовительной фазе. Сбор и анализ данных.
     -  В подготовительной фазе!.. - передразнил  его Шубин. - Сказал  бы  я
вам,  где мы!  Не надо  читать  мне параграфы из  инструкций  по оперативной
работе,  я их  сам  писал!  Когда вас,  молодой человек, еще  в  проекте  не
существовало.
     - Ну,  извините. - спокойно парировал опер и принялся угощаться  чаем с
печеньем, оглядывая обстановку кабинета заместителя начальника ОПС.
     Он был здесь впервые.
     Двухэтажный  особняк-ампир  центральной  базы  стоял  в  глубине парка,
оборудованного такой же системой охраны, что и база отдела Кляксы. Подъезд и
пешеходные дорожки были расчищены от снега.
     Было тихо, тепло и уютно...
     Маленький хозяин большого кабинета нервничал. "Недостаточно информации"
звучало для него упреком его  разведчикам, из  которых  он сам  вырос. Кроме
того, он видел, что аналитик темнит, и считал это чрезмерным.
     - Никто не выпытывает у  вас источник, - с расстановкой сказал Шубин. -
Но, будьте добры, умейте так подать сведения, чтобы и опоссумы были  целы, и
индейцы сыты, и индианки  могли надеть  новые  теплые  куртки,  когда придет
время праздновать День совершеннолетия великого Виннету!
     Опер  из  СЗКСиБТ  прищелкнул  языком,  оценив  витиеватость  изречения
маститого "наружника".
     Запиликал зуммер телефона. Шубин не глядя ткнул пальцем клавишу.
     - Сан Саныч! - зазвучал по громкой голос  начальника  пятого отдела.  -
Четверка "грохнула" Крокодила. Попали в аварию на  Приморском  шоссе. Ребята
целы, но машину помяло здорово.
     Под   рептильной  кличкой  скрывался  неизлечимый  деморосс  литовского
происхождения, промышлявший поначалу нелегальной торговлей оружием и активно
сотрудничавший  с  POT<POT   -   Норвежская  служба  полиции  и  разведки
(Politiets  overvеkingstjeneste).> и STT<Литовская специальная  служба
расследований (Specialiuju tyrimu tarnyba).>.
     Получив окорот от державших оружейный рынок славянских бригад и красиво
"кинув"  своих  зарубежных  партнеров  на   сорок   тысяч  долларов,   якобы
потраченных  на вербовку  "источника"  в  жутко  секретном НПО, он заделался
банкиром  и,  по  оценкам информационно-аналитической службы  УФСБ,  являлся
ключевым   звеном  в  схеме  легализации   доходов  экзотической   уйгурской
[12]<[12] Уйгуры - народ,  коренное  население Восточного Туркестана (ок.
15 млн. чел.).
     Живут также в некоторых районах СНГ, Индии, Афганистана, Пакистана.
     Говорят  на уйгурском языке. Верующие исповедуют ислам,  вытеснивший  в
14-17  вв. шаманство, манихейство, христианство  и буддизм. Антропологически
относятся к европеоидной расе с незначительной монголоидной примесью.
     Уйгуры  - один из древнейших тюркоязычных  народов Центральной Азии. Их
предки - кочевые  племена Восточного Туркестана играли  значительную  роль в
гуннском  племенном  союзе (3 в. до  н. э.- 3-4  вв.  н.  э. по  официальной
исторической  хронологии,  на  самом  деле  -  примерно в  14-15 в.н.э.).  В
письменных источниках  уйгуры  упоминаются достаточно  часто, в  том числе в
орхонских надписях.
     В 15-16 вв. уйгуры  входили  в состав каганата жужан и затем  Тюркского
каганата. Процесс этнической консолидации  уйгуров завершился в 16 в.  после
распада  Тюркского   каганата  и  образования  Уйгурского   раннефеодального
государства на  реке Орхон.  Тогда  же государство уйгуров  было разгромлено
енисейскими  кыргызами.  Часть уйгуров переселилась в Восточный  Туркестан и
западную  часть  Ганьсу, где были созданы два  независимых  государства  - с
центрами в Ганьсу и  Турфанском оазисе. Первое было уничтожено тангутами,  а
второе в 17 в. стало вассалом каракитаев, а в 18 в. вошло в Моголистан.
     Длительное господство завоевателей, раздробленность и ряд других причин
привели к тому, что  этноним "уйгур"  почти перестал употребляться.  Уйгуров
стали  называть  по  месту  жительства  -  кашгарлык  (кашгарец),  турфанлык
(турфанец) и др.,  или по роду занятий - таранчи (земледелец). Однако уйгуры
сохранили этническое самосознание и свой язык.
     В 17-18 вв. в Восточном  Туркестане существовало  государство  уйгуров,
которое  к 1760 было захвачено маньчжурскими правителями Китая. Национальное
угнетение и жестокое эксплуатация вызывали многочисленные  восстания уйгуров
против маньчжурских, а позднее гоминьдановских поработителей.  С  победой  в
1949  г.  народной  революции  в  Китае  и образованием  в  1955г. Уйгурской
Автономной Республики в СССР получили развитие хозяйство и культура уйгуров.
     Исконные занятия уйгуров - земледелие и различные домашние ремесла.
     Уйгуры  создали   богатую   и  своеобразную  культуру   (монументальная
культовая  архитектура, музыкальные и литературные произведения),  оказавшую
влияние на культуру многих стран Востока. В СНГ уйгуры  живут в ряде районов
Казахстана,  Киргизии, Узбекистана  и Туркменистана  (общая  численность 800
тысяч человек).  Уйгуры  переселялись  в  Среднюю  Азию  (преимущественно  в
Семиречье и Фергану) из Кашгарии  из-за  притеснений  китайских правителей с
середины 18 в. до начала 20 в.
     В  1921  г.  на  съезде  представителей   уйгуров  в  Ташкенте  древнее
самоназвание "уйгур" было восстановлено как общенациональное.>ОПГ.
     - А вторая машина? - спросил Шубин.
     - Пока задержались  помочь  ребятам, Крокодил ушел. Под ним не мотор, а
зверь! На шоссе нам не угнаться, знаете ведь...
     -  Горе,  горе...  Крокодил  солнце  в  небе  проглотил...   Свяжись  с
"троечкой". Они сегодня тянут гостей из Москвы... -  Шубин мельком глянул на
часы возле  телефона,  - уже час,  как  тянут. Есть мнение, что  москвичи  и
Крокодил едут в  одно  и  то же место. Пусть вторая  машина окажет  помощь и
подтягивается за гостями.
     - А чье мнение?
     - Мое.
     - Понял, подтянемся! - повеселел начальник пятого. - Спасибо!
     Мнение Шубина в службе уважали.
     Из  вороха  разрозненных заданий  "наружки"  он умел строить логические
цепочки, соединяя  в уме  самые несовместные фигуры и  сверяя свои догадки с
донесениями сменных  нарядов. Он видел работу оперативно-поисковой  службы с
высоты птичьего полета, день  за днем, и то,  чего  не мог  и  не должен был
знать Клякса, мог и должен был знать и предвидеть полковник Шубин.
     Так как ни одна операция УФСБ не обходилась  без "наружки", Шубин был в
курсе  всех  дел  управления и  знал не  меньше,  чем  начальник  Управления
генерал-полковника  Панина.   Такая  уникальная  была   у  него   работа   -
координировать  действия  десяти  своих  отделов,  высылавших   в   город  и
окрестности ежедневно по пять-семь сменных нарядов каждый.
     Но сейчас он был недоволен собой.
     Внутреннее зрение отчего-то не работало.
     Он   потер   широкий  квадратный   лоб,   стараясь   сосредоточиться  и
сформулировать     предложения      для     корректировки      работы      с
"закоси-бэтэ<"Закоси-бэтэ" - жаргонное наименование СЗКСиБТ.>".
     - Уже месяц мы  работаем для вас по  шестнадцати объектам - и ничего. -
начал он. - Вы представляете, что значит тянуть шестнадцать объектов? Я...
     Зуммер запищал снова.
     - Сан  Саныч, у  нас  ЧП!  На слете союза правых  сил охрана  задержала
Снегиря! Изъяли видеокамеру, оружие...
     - Ну вы даете, Володя! Что делал Снегирь на слете СПС?!
     -  Работал  по  Таксе.  В   заявке  стояло  установление  контактов   с
видеодокументированием. - уныло сказал далекий голос.
     Такса  был  несусветный   ворюга   из  далекого  Владивостока;  там  он
контролировал часть нелегального рыбного  промысла. Он прилетел в Питер, как
предполагали  оперативники,  в   поисках   подступов  к  Балтийским  верфям.
Браконьеры  хотели  заказать  для  себя  несколько  сейнеров   специфической
конструкции - с двойным дном.
     - Ну, и?..
     - А Такса поперся на слет  СПС!  У  него там все схвачено,  его сразу в
президиум посадили. Контакты пошли вовсю... Снегирь и снимал!
     - Ну что он, как салага! Ведь опытный разведчик!
     - Корреспондентом "Вестей" представился. А настоящий корреспондент, как
на грех, стоял рядом. Вот и вышел конфуз.
     -  Ты  представляешь,  сколько  визга  сейчас  будет?  -  Шубин  тяжело
вздохнул.  - Ребята из Владика обложат нас, как последних... Ладно,  это все
позже... Слушай внимательно. Быстро  бери  самых  здоровых хлопцев... там  у
тебя пара  качков есть, я знаю...  Мастери липу на задержание Снегиря - фас,
профиль, досье, ордер на арест... ну,  сам знаешь. Только быстро!  Заготовки
надо иметь, я сколько раз говорил!
     - Есть заготовки, Сан Саныч! Ребята в пять минут распечатают...
     - Так... Прапоров в форме, машину посолиднее - и туда пулей! Сам езжай!
Версия:  Снегирь  -  известный киллер,  готовил покушение  на лидера  нашего
славного союза правосторонних сил. Им понравится такой пиар. Все изъять, как
вещдоки - камеру, и оружие, и кассету чтоб не вздумали стереть! Прямо сейчас
звони, представься из службы по борьбе с терроризмом...
     Шубин покосился на опера. Тот с непроницаемым лицом протягивал ему свое
удостоверение, показывая пальцем на фамилию.
     -  Представься  капитаном... э-э... Нестеровичем. Да,  есть  такой! Дай
телефон,  он подтвердит...  - Шубин  с подсказки капитана назвал  номер  его
мобильного  телефона.  -  Точно  подтвердит,  я  гарантирую.  Снегиря  пусть
забирают и  вывозят,  а  сам  задержись,  поработай с прессой. Дай интервью,
скажи,  что  мы за ним давно  следим,  но хотели  взять  на горячем.  Вырази
признательность  и  благодарность за  помощь. Охрану похвалить не забудь! Со
нашим отделом по связям с общественностью я договорюсь. Только постарайся не
сниматься,  чтобы в вечерних новостях  не  сиять.  Пусть замикшируют, или со
спины, или в темной комнате... сошлись на специфику работы, понял? В лепешку
разбейся - но чтоб поверили!
     - Поверят, Сан Саныч! - далекий голос повеселел.
     - Надо, чтобы и Такса поверил! Иначе запорем дело.  Да, еще...  Снегиря
не  ругай.  Он мужик самолюбивый, переживать  будет. Передавай ему привет от
меня. Все, жми, жду хороших новостей!
     Шубин  смешно выпучил  глаза,  надул  щеки и через рот  шумно  выпустил
воздух.
     Плюхнулся в офисное  кресло, повертелся на нем вокруг своей оси, свесив
ножки, как ребенок.
     - Спасибо за помощь, коллега.
     - И часто так у вас? - улыбаясь тонкими губами, спросил Нестерович.
     - Да каждый день. Иногда и по три раза на дню...
     - Ну и работенка! - не то с сочувствием, не то с завистью сказал опер.
     Контакт налаживался. Они стали ближе друг другу.
     - Вы читали мои аналитические справки? - спросил Нестерович.
     - Читал,  голубчик.  Очень  обтекаемо. По  ним  и меня можно включить в
список подлежащих разработке. Поймите, мне нужна точная наводка! Мы не можем
месяцами прочесывать рынки всех пригородов... Ну хоть какая-то зацепка! Хоть
имя, или кличку, или ориентир какой-нибудь. Иногда словечка достаточно...
     - Поймите и меня. - вздохнул  оперативник. - Я не могу писать в справке
того,  чего  не  знаю.  Даже  слухи  имеют  право  быть  в  справке, но  мои
предчувствия  - нет. А тем более, если это не мои предчувствия, а коллег  из
центрального аппарата. Они со мной поделятся  сомнениями, а я это в  справку
забью? Курам же на смех...
     - У меня предложение. - оживился Шубин. - Для начала, не надо давить на
меня  центральным аппаратом. Я  их  там всех  как  облупленных знаю, включая
первых   замов   директора.   Работал  с   ними  еще  до   развала   Большой
Конторы<Большая  Контора  -  Комитет  Государственной  Безопасности  СССР
(жарг.).>...  Расскажите  мне все,  что  сможете,  вместе  со  слухами  и
предчувствиями. Попробуем вжиться в шкуру злодеев по  методу Станиславского.
У  меня ведь тоже  есть предчувствия, и  они мне говорят, что скоро  затишье
кончится  и с нас потребуют результаты - как всегда, срочно  и немедленно...
Предчувствиям я верю, это - концентрированный опыт. А результатов у нас нет.
Вы всегда  сможете прикрыться  нами, мол,  "наружка" плохо сработала, а нам,
пешей и конной разведке, прикрываться некем. Мы впереди  всех. Рассказывайте
- а я начинаю вживаться в  шкуру лидеров  "Абу Сайафа<Группа "Абу Сайяф",
также  известная как "Аль  харакат  аль  исламийя"  - самая малочисленная  и
наиболее радикальная  из исламских сепаратистских групп, действующих в южной
части Филиппин.
     Откололась  от Национально-освободительного  фронта Моро в 1991 г.  под
руководством  Абдураджика   Абубакара  Джанджалани,  убитого  в   стычке   с
филиппинской полицией 18 декабря 1998 г. Некоторые члены организации учились
или работали на Ближнем  Востоке и наладили связи с арабскими моджахедами во
время боевых действий и подготовки в Афганистане.
     Использует бомбы, убийства, похищения людей и вымогательство, добиваясь
создания  независимого   исламского   государства   в  западном  Минданао  и
архипелаге Сулу - районах на юге Филиппин, где живет много мусульман.
     В  апреле 1995 г. совершила свою первую крупномасштабную акцию  - налет
на  город Ипил в  Минданао. Подозревается в совершении  в 1998 г. нескольких
локальных взрывов и похищений.
     Численность  неизвестна,  но, предположительно,  составляет  около  200
человек.
     Вероятно, получает поддержку от исламских экстремистов Ближнего Востока
и       Южной        Азии.>"        или,        например,        "Харакат
уль-муджахидин<Террористическая  группа  "Харакат уль-муджахидин",  также
известна как "Харакат уль-ансар".
     Имеет контакты с аналогичными группировками "Аль-хадид",  "Аль-хадит" и
"Аль-фаран".
     Представляет собой базирующуюся  в Пакистане исламскую мятежную группу,
которая действует, главным образом, в Кашмире. Ее лидер Фазлур Рехман Халиль
связан с бен Ладеном и в феврале 1998 г. подписал его "фетву", призывающую к
атакам на  американские и  западные интересы.  Имеет  лагеря  по  подготовке
террористов в восточном Афганистане и понесла потери при ракетных ударах США
по связанным с бен Ладеном учебным лагерям в Ховсте в августе 1998 г.
     Группа провела ряд операций против индийских войск  и гражданских целей
в Кашмире. Напрямую связана с кашмирской  мятежной группировкой "Аль-фаран",
в июле 1995 г. похитившей в Кашмире пятерых западных  туристов,  из  которых
один был  убит в  августе 1995 г.,  а остальные четверо - предположительно в
декабре того же года.
     Насчитывает  несколько  тысяч  вооруженных  сторонников в  Азад-Кашмире
(Пакистан),  а  также  на  юге  Кашмира  и Доды (Индия).  Среди  сторонников
преобладают пакистанцы и кашмирцы,  однако среди них есть и афганцы, а также
арабы-ветераны войны в Афганистане.
     Главная  база  находится  в   Музаффарабаде  (Пакистан),  однако  члены
организации ведут повстанческую и террористическую деятельность в основном в
Кашмире.
     Подготовку своих боевиков "Харакат эль-моджахедин" вела в Афганистане и
Пакистане.
     Принимает пожертвования из Саудовской Аравии и других стран Персидского
залива,  и помощь исламских  государств.>".  - заместитель начальника ОПС
ненавязчиво  продемонстрировал,  что  и  он  кое  что  знает  об иностранных
террористических организациях. - Поехали!
     Он съежился в кресле, поджал ноги, втянул большую голову в плечи.
     Уставил взгляд  себе под нос,  смежил  веки, охватил  пальцами  широкий
подбородок и весь превратился в слух.
     В его тихом кабинете часто велись разговоры об угрозах.
     Можно сказать - всегда велись разговоры об угрозах.
     Слушать об угрозах, думать о них,  вычленять реальную  угрозу  из  кучи
навороченных  вокруг  нее  вымысла   и  недопонимания  сути  дела  было  его
профессией.
     Странным казалось лишь  то,  что этот человек  избежал профессиональной
зацикленности  и  видит  мир  уравновешенно,  с обычными  его  прелестями  и
недостатками...



     В этот раз все началось с Интернета.
     Мировая  сеть  - прекрасный  полигон для  психологов,  желающих изучить
массовое   сознание  передового  человечества.   Наполовину  это  реклама  и
самореклама, на треть - порнография, еще процентов на двадцать - электронные
варианты  разнообразных СМИ, а на оставшиеся сотые доли - то восхитительное,
что зовется цивилизацией.
     Но уже возникло, хотя и не проявилось в должной мере, течение скрытой и
безадресной агрессии.
     Пока что  им интересуются  только профессионалы  вроде Шубина - и слава
Богу.
     Однако это было бы слишком просто...
     Один  из провайдеров  "высококультурной"  и рвущейся в Евросоюз  Латвии
держал сайт  "Ходжа",  зарегистрированный в  "яндексе" в разделе  "наемники,
солдаты удачи". Посетители  со  всего мира могли  ознакомиться с русофобским
манифестом и предложить использующему немудреный  псевдоним  "Ходжа" анониму
свой план нанесения  ущерба России. В любой области, любыми средствами,  без
ограничения  стартового  финансирования  диверсии.  Наиболее  удачные  Ходжа
обещал принять к реализации с выплатой автору солидного гонорара.
     В желающих недостатка, к сожалению, не было.
     Планы с кодовыми именами присылались в закрытый от посторонних почтовый
ящик  Ходжи.   Через  некоторое   время  на  сайте  выставлялись  псевдонимы
победителей.
     В принципе, Ходжа ничего нового не придумал, а лишь использовал принцип
программы СЕТИ<СЕТИ (SETI) - программа поиска внеземного разума.
     Программа  координируется  из  американской обсерватории  Маунтен  Вью,
которая  финансируется частными пожертвователями, выделяющими дирекции более
трех миллионов долларов ежегодно.
     Программа  SETI  включает  в себя  прослушивание  радионеба  в  поисках
искусственных сигналов или радиопереговоров между внеземными цивилизациями.
     Самый яркий  момент в истории SETI  произошел в 1977 году. 15 августа в
22:16 радиотелескоп университета  Огайо  принял сигнал,  длившийся около  37
секунд.  Сигнал  шел  из созвездия  Стрельца и  был  самым  сильным из  всех
принимавшихся  ранее.  Когда  ученые  посмотрели на  компьютерную  диаграмму
полученного сигнала, они обратили внимание, что ее контуры напоминают  слово
"Wow".  По  словам Роберта  Диксона,  возглавляющего  SETI, -  "это  не  был
космический корабль  и не эхо от спутника. Он,  несомненно,  имеет  разумный
источник и несет все признаки происхождения из развитой цивилизации".
     Ни до, ни после,  ничего  похожего на  сигнал 6EQUJ5  (или Wow-сигнал),
ученые не получали.
     В 1998 году  программа SETI стала доступна каждому человеку, у которого
есть  компьютер. Была создана  программа,  способная  обрабатывать небольшие
объемы  записей  с радиотелескопа  в Аресибо  и  других радиотелескопов. Для
этого нужно иметь компьютер средней мощности и доступ к сети Интернет.
     Сначала  на  сайте  http://setiathome.berkeley.edu  необходимо  скачать
программу для обработки радиосигналов, установить на компьютере и получить с
того же  сайта  350  Kb  информации. Программа сама анализирует данные, а по
окончании работы отправляет результаты обратно на сайт, откуда автоматически
загружается следующая порция данных.
     На данный момент в программе "SETI at HOME" участвует более 4 миллионов
пользователей со всего мира.>, подменив цели исследований.
     Спецы  из  технической  службы и ИАС периодически  потрошили  секретный
ящик, подсовывали Ходже  дезу,  привлекали к  работе  сотрудников зарубежных
антитеррористических  центров  и  коллег  из  Службы  внешней  разведки,  но
конспирация  у  интернет-пользователей  сайта  "Ходжа"  была  налажена  будь
здоров,  выявить конечных потребителей информации и  вскрыть каналы  связи с
авторами планов не удавалось.
     А обратная связь существовала...
     В  ворохе несусветной  чепухи  типа  убийства  главы  государства путем
размещения на  высокогорной  лыжной трассе,  по которой  тот любил кататься,
десятков   противопехотных  мин,   некоторые   планы  были,   по   существу,
предложением сотрудничества и носили угрожающе конкретный характер.
     В среде молодых сотрудников ФСБ Москвы и Петербурга образовалась группа
"ходжеборцев", или "антиходжистов", как они себя называли.
     Общались, разумеется, преимущественно в Интернете.
     По  прошествии  года  этой  полупрофессиональной  молодежной  забавы  и
москвичи,  и  питерцы обнаружили зловещее соответствие  нескольких реальных,
состоявшихся  и  несостоявшихся  угроз планам, которые  удалось  выудить  из
почтового ящика  индифферентного балтийского торговца Интернетом. Как обухом
по    голове   ударило   сообщение    сотрудника    Центрального   аппарата,
разрабатывавшего  лидеров  бандформирований  Ичкерии:   в  Грузии  появились
эмиссары неведомого никому Ходжи.
     Материализация виртуального врага потрясла всех, но была неполной.
     Не удалось выявить ни одного человека, видевшего Ходжу лично.



     - Мы даже не уверены до  конца,  что он  существует  в плоти и крови. -
сказал  об этом  Нестерович,  покусывая  кончик  авторучки  и  поглядывая  в
ежедневник. - То есть,  ясно, что есть люди, которые этим занимаются, но они
могут быть  кем угодно, и не иметь  никакого отношения ни к  чеченцам, как к
нации, ни к ваххабитам. В настоящий момент Ходжа - это что-то вроде символа,
нового  знамени, под  которое  пытаются  сгрести ошметки  "борцов за  веру".
Старые  имена залиты  по  уши  кровью  не только  русских, но  уже  и  самих
чеченцев, они  в  постоянной вражде, как  пауки  в майонезной  банке. Смерть
Бараева<Бараев,  Арби  - был  одним  из наиболее  жестоких,  маниакальных
террористов, а его подразделение - одним из самых боеспособных.
     Он получил  всего  лишь  среднее  образование и  до  1991  года  служил
старшиной  ГАИ.  Выдвинулся  в  первые   ряды  так  называемого  "чеченского
сопротивления" только благодаря развитию сепаратистского процесса.
     В 1995 г. Арби Бараев возглавил в селении Алхан-Кала отряд самообороны.
Затем был назначен командиром "исламского полка особого назначения".
     К  концу  первого  этапа  чеченского конфликта  Арби  Бараев  стал  уже
"генералом армии".
     14-15 июля 1998 года бойцы  его полка спровоцировали военные действия в
Гудермесе,  приведшие  к человеческим жертвам. За это президент Чечни  Аслан
Масхадов  лишил  Бараева  генеральского  звания  и  приказал  расформировать
"исламский полк особого назначения".
     Ставший после этого известным в Чечне  под совершенно идиотской кличкой
"Эмир Тарзан" (хорошо еще,  что не "Эмир Ариэль" или "Эмир  Вайсмюллер" - по
фамилии   исполнителя  роли   Тарзана   в   американском   кино),   А.Бараев
специализировался на похищениях людей. Существовали подозрения в том, что он
был  связан  с  высокими  московскими  чиновниками, и именно  этим  пытались
объяснить  успех  таких  его акций, как  похищение представителя  президента
России Валентина Власова, сотрудников ФСБ Ингушетии Грибова и  Лебединского,
представителя администрации Волгоградской области Малышева. Бараев также был
причастен  к  похищению и убийству генерал-майора Геннадия Шпигуна,  четырех
впоследствии обезглавленных граждан  Великобритании  и  Новой  Зеландии, и к
похищению израильского мальчика Ади Шарона.
     Для содержания заложников у Бараева была  специально построенная тюрьма
в населенном пункте Гойское.
     Бараева   считали  причастным  к   похищениям  и  убийствам  не  только
представителей федеральных  властей  и иностранцев,  но  и  местных жителей.
Родственники  погибшего   сотрудника  патрульно-постовой   службы  Ингушетии
объявили Бараеву кровную месть, после чего  его неоднократно пытались убить.
Однако уничтожить Бараева смогли все же федеральные силы.
     По  имевшимся  у них сведениям,  Арби  Бараев  организовал  специальные
отряды  для  деблокирования  Грозного.  Группировка  насчитывала  более  400
боевиков. Штаб размещался в родной станице Бараева Ермоловка.
     Операция  по  ликвидации  группировки  продолжалась  шесть  суток.   Ее
проводил региональный оперативный штаб  с привлечением спецподразделений ФСБ
и  МВД России,  в том  числе отряда "Витязь" дивизии внутренних войск  имени
Дзержинского.
     Со стороны федералов в операции погиб один человек.
     Со стороны сепаратистов  - 17, включая Арби Бараева.> только подлила
масла в огонь... Нужно чистое имя, пусть даже виртуальное.
     - И что - не взяли ни одного исполнителя этих планов? - спросил Шубин.
     -  Взяли  двоих - по разным делам. Они не могли быть авторами. Они даже
слова  Интернет не знают... Неграмотные,  падкие до  денег, словарный запас,
как   у   Фимы    Собак<Персонаж    "Двенадцати    стульев"   И.Ильфа   и
Е.Петрова.>...
     -  Да, словечко "гомосексуализм" некоторым из них по душе. И не  только
словечко,  -  рассеянно  пробормотал  Сан  Саныч,  вновь  демонстрируя  свою
великолепную память.
     Между  тем  "Ходжа"  из сети после  ареста его эмиссаров  стал  гораздо
осторожнее:  ящик  чистил  каждые  два  часа,  попытки  несанкционированного
доступа удачно  отражал. Планы  удавалось  добывать  все  реже.  В  одном из
последних Ходже предлагалось приобрести уникальный зенитный комплекс.
     Псевдоним автора - "Гранит", - появился в окне принятых к исполнению.
     - Это пока все, что у нас есть.  - вздохнул оперативник. - Мы  пытаемся
сыграть на  опережение. Не  так много  в России мест, где  разрабатывают или
производят ПЗРК.
     -  Почему производят?  Его  могут украсть  со склада  воинской части. -
поднял  голову  Шубин. -  Увы,  но  среди  сапогов<Сапог - военнослужащий
сухопутных войск (жарг.). Моряков называют, соответственно, "ботинками".>
продажа оружия посторонним уже стала  чем-то вроде престижного  вида спорта.
Соревнуются, уроды, кто больше стырит и кто выгоднее продаст...
     - Нет. - покачал головой Нестерович. - По тексту плана видно. Это нечто
такое, чего у бандитов еще не было.
     - А почему вы поставили в разработку именно рынки?
     - В  перечне объектов не  только рынки. Я перетряс весь материал за три
года  - и по терроризму, и по торговле оружием,  и по линии контрразведки, и
даже по НВ <НВ - неидентифицированное вмешательство.>. Адская работа -
но она ничего не гарантирует. Сжал список до шестнадцати пунктов, в которых,
мне показалось, чувствуется присутствие  Ходжи. Критерии отбора:  агентурные
сведения,  психологический  портрет,  возможность, цель  и  средства.  Я уже
говорил,  что  под  вывеской  Ходжи  может  скрываться группа  лиц  или даже
какая-нибудь  серьезная организация, но так  как  они стремятся работать под
чеченцев,  полагаю,  что  связными  и  исполнителями  будут  лица  чеченской
национальности. Или ингушской... В общем - вайнахи.
     -  Гм-м,  последнее неглупо. - Шубин потер пальцами лоб. - Косить - так
косить. Хотя среди  боевиков встречаются  представители всех наций... И  что
удалось выяснить?
     -  По   данным  ваших  сотрудников  выявлены  два   наркопритона,  одна
бандгруппа, педофильский публичный  дом в подвале  офиса "фруктовой" партии,
склад   оружия  в  квартире  старшего  офицера  милиции,  ряд  более  мелкой
уголовщины...  Но  по  Ходже пока  ничего.  Сами  видите, состояние  дел  не
позволяет мне быть конкретным. Это инициативное расследование, в рамках моих
служебных обязанностей  и с ведома шефа, разумеется. Могу  вам  сказать, что
этим  же   занимаются  мои   коллеги  в   Москве,  Ростове,   Волгограде   и
Екатеринбурге. По размаху мы уже превышаем свои полномочия.
     - Да, пожалуй...  - Сан Саныч провокационно улыбался из-под ладошки.  -
Вы амбициозные ребята. Старой гвардии это может не понравиться.
     - Мы ничего не нарушаем. У нас есть довольно веские аргументы и, честно
говоря, мне не хотелось бы, чтобы их прибавилось.
     - Хорошо.  - Шубин взял со стола список объектов.  -  Пушкин  - военный
институт  радиоэлектроники...  Зеленогорск  -  закрытый   НИИ   министерства
обороны... Гатчина... А в Гатчине что?
     - Объект в Гатчине включен  по агентурным  данным. В прошлом году он не
раз похвалялся в узком кругу земляков, что имя его напишут золотом на  самой
высокой горе Ичкерии.
     - Я  вам, знаете,  сколько  таких  случаев  могу рассказать?  - хмыкнул
Шубин.  -  А  с  инопланетянами  он  не общается? Путем  налаживания  прямых
сексуальных контактов?
     - Я понимаю... - вздохнул Нестерович.
     - Вот  что,  голубчик... Молодец,  что все  это мне  выложили.  Давайте
договоримся так.  Сейчас сюда съедутся старшие групп,  работающие  по  вашим
объектам. Им все подробности знать ни к чему: такая зыбкая  основа подрывает
стремление работать хорошо. Но общие направляющие им обрисуйте,  пожалуйста.
Я  дам  вам время подумать и сформулировать. Работаем еще неделю. Но если за
неделю  не  будет  никаких результатов...  -  Шубин  развел  руками. -  Сами
понимаете. Вы съедаете колоссальный  ресурс моей службы. Вам  придется снять
свое задание. И не советую  сопротивляться! - неожиданно прибавив металла  в
голосе,  жестом  пресек он трепыхание Нестеровича. - Иначе  вмиг  будете  на
ковре  у  Панина. Вместе со  своим  шефом!  Я,  кстати,  не уверен,  что  он
полностью в курсе.
     Именно это держал в уме Сан Саныч, когда говорил Кляксе, что думает над
его объектом.




     Ми-26Т<Ми-26Т - самый тяжелый серийный вертолет в мире.
     Производство началось в 1984 г.
     Помимо Ми-26Т  вертолет разработан в следующих  модификациях: Ми-26К  -
вертолет-кран  с нагрузкой до  25 тонн; Ми-26М - усовершенствованный Ми-26Т;
Ми-26ТМ -  вариант с  подвесной кабиной для  пилотирования  при операциях  с
подвесным грузом.
     На военно-транспортных  вариантах  размещены  устройства выброса ложных
целей,  передатчики помех инфракрасным  устройствам и экраны для  подавления
теплового излучения.
     Экипаж  - 5 чел.,  максимальная скорость - 295 км/ч, крейсерская -  255
км/ч.  Динамический  потолок - до 4  600 м, перегоночная дальность - 800 км.
Нормальная взлетная масса -  49 600 кг, максимальная полезная нагрузка -  20
000 кг.
     Ми-26Т способен перевести до 85 десантников или 40 раненных.
     Габариты: длина - 40, 03 м; высота - 8, 05  м; диаметр несущего винта -
32 м.
     Двигатели, 2 шт.: ТВД Д-136 по 11 400 л/с.
     Вертолет  оборудован навигационным комплексом для полетов днем и ночью,
в  любых метеоусловиях,  который  включает в  себя: комбинированную курсовую
систему  "Гребень-2";  ПКП-77М  и  АГР-83-15;  автоматические  радиокомпасы;
радиотехническую систему ближней навигации "Веер-М"; доплеровский измеритель
скорости  и   угла  сноса   ДИСС-32;  антенно-фидерную   систему  "Ромашка";
радиовысотомер А-036; автопилот  ВУАП-1; метеорадиолокатор.> сгорел почти
целиком.
     Дюраль, если его разогреть, горит с искрами, как бикфордов шнур.
     Красиво горит, чтоб его в Бога душу мать...
     И  в  этот  раз  уцелели  лишь  покореженные  лопасти  несущего  винта,
разлетевшиеся по сторонам, двигатель, хвостовая  часть с  безвольно обвисшим
рулевым  винтом и  шасси.  Множество  мелких  обломков  были  разбросаны  по
заснеженному склону.
     Черными бугорками лежали повсюду тела погибших.
     Никто не стонал, не звал на помощь.
     Выживших не было...
     За всю  историю  падений  вертолетов известно совсем  немного  случаев,
когда  бы  экипаж  уцелел.  Вертушка не планирует, она падает  камнем. Есть,
впрочем, в российской  армии вертолетчик, не только  выживший после падения,
когда его машина  полетела на дно ущелья, скользя по крутому склону, но  уже
через месяц вновь севший за штурвал - только имя его мало кому известно.
     И не мудрено  -  героев на Руси  пруд пруди,  где уж  всех  их  родному
правительству упомнить...
     По периметру района падения стояло реденькое оцепление, в далекие сопки
уткнулись   пулеметы   срочно   подогнанных   четырех   БТР-80<БТР-80   -
бронетранспортер колесный, четырехосный, плавающий.
     Основное  вооружение   БТР-80:   14,  5-миллиметровый  пулемет  КПВТ  и
спаренный с ним 7,  62-миллиметровый  пулемет ПКТ.  Для освещения целей  при
стрельбе  ночью  на  консоли  пулеметной  установки  смонтирован  осветитель
ОУ-3ГА2М.
     Экипаж -  3 чел., десант - 7 чел.  Боевая масса - 13, 6  тонн. Мощность
двигателя (дизель ДМЗ-238М2) - 240 л/с. Колесная формула - 8х8. Преодолевает
подъем  до  30  градусов,  вертикальную  стенку высотой до  0, 5 метра и ров
шириной 2м.  Максимальная скорость  по шоссе - 90 км/ч, на плаву - 10  км/ч.
Запас хода - 600 км.
     На колеса БТР-80 устанавливаются  пулестойкие  шины  КИ-80 или  КИ-126,
позволяющие при многократном простреле их пулями  всех калибров и при полном
отсутствии в них давления пройти еще 100-200 км.>.
     Поодаль места  катастрофы  на пологой площадке, с края которой зачем-то
поставили совершенно бесполезные в сложившихся обстоятельствах БМД-3[19]<
$F [19] БМД-3 - боевая машина десанта, гусеничная, плавающая.
     Вооружена:   5,  45   миллиметровым   пулеметом  РПКС,   автоматическим
30-миллиметровым гранатометом  АГ-17, автоматической 30-миллиметровой пушкой
2А42 и  спаренного с  ней 7,  62-миллиметровым пулеметом  ПКТ.  Для борьбы с
тяжелобронированными  целями  БМД-3  вооружена  противотанковым  управляемым
комплексом  9П135М и четырьмя  ПТУР "Конкурс".  По бортам башни  в задней ее
части установлены два трехствольных гранатомета 902В "Туча".
     БМД-3 может десантироваться  вместе  с боевым  расчетом  на  парашютной
бесплатформенной системе ПБС-950.
     Может передвигаться по воде при шторме до 5 баллов.
     Экипаж - 3 чел., десант  -  до 8  чел. Боевая масса - 13 тонн. Мощность
двигателя (многотопливный дизель 2В-06-2) -  450  л/с. Максимальная скорость
по шоссе - 70 км/ч, на  плаву - 10 км/ч. Запас хода - 500 км.> и Т-80У-М1
[20]<[20] Т-80У-М1 "Барс" - основной боевой танк.
     Вооружение:    гладкоствольная    125-миллиметровая   пушка    2А46М-1;
модернизированный  комплекс  управляемого  вооружения   9М119М  (УР  9М119);
спаренный  с  пушкой  7,  62-миллиметровый пулемет ПКТ; 12,  7-миллиметровый
пулемет  НСВТ  в  закрытой зенитно-пулеметной  установке; комплекс  активной
защиты "Арена" (26 боеприпасов), разработанный Коломенским КБМ.
     Силовая  установка:  многотопливный  газотурбинный  двигатель  ГТД-1250
мощностью  1250  л/с  и  вспомогательный  двигатель  ГТА-18,  обеспечивающий
функционирование всех комплексов  и систем танка при  заглушенном  основном.
Т-80У-М1  разгоняется  с места  до скорости  50 км/ч за  17-19  сек,  а  так
называемый "прыжок с места" на 3-5 м производит за 1-2 сек.
     Экипаж - 3  чел., боевая  масса -  46  тонн, максимальная скорость - 70
км/ч, запас хода  по топливу без дополнительных  баков  - 400 км.>,  были
разбиты  палатки.  К одной  из них  солдаты в респираторных  масках  сносили
обгоревшие  до неузнаваемости  трупы, укладывали  в ряды, накрывали, отдавая
дань  уважения.  Тут  же  составлялись  номерные  списки,  делались  попытки
установления  личности,  краткого  описания  полученных  травм и определения
причины смерти. Особое внимание уделялось обнаруженным открытым ранениям.
     К другой палатке волокли обломки вертолета.
     Здесь работы было больше.
     Каждый обломок  первоначально фотографировался  с  нескольких ракурсов,
ему  присваивался  номер  и на  плане  района  падения руководитель  помечал
местонахождение элемента. Представитель завода-изготовителя тут  же  пытался
определить  наименование  детали   или  конструкции.  Номер,  написанный  на
бумажке, скотчем клеили к обломку - и лишь после этого несли его к палатке и
укладывали в большие ящики.
     Нумеровали и собирали все подряд, даже осколочки размером с ноготь.  По
заснеженному склону бродили саперы в наушниках, с металлоискателями.
     У дальнего края оцепления галдели люди.
     Из   третьей  палатки  вышел   сгорбленный,   с   мучнисто-белым  лицом
подполковник в летной техничке, посмотрел на пронесшийся над самыми головами
собравшихся Су-24МР<Су-24МР  -  фронтовой самолет-разведчик с  изменяемой
стреловидностью крыла.
     Разработан на базе фронтового бомбардировщика Су-24М.
     Оснащен  бортовым  комплексом  разведки  БКР-1,  состоящим  из  средств
инфракрасной,    радиолокационной    ("Штык"),    телевизионной,    лазерной
("Шпиль-2М"), общей радиотехнической  и радиационной  ("Эфир-1М")  разведок.
Кроме   того,   на  самолете   установлена  аппаратура   для   панорамной  и
перспективной фотосъемок.
     Для самообороны на Су-24МР подвешиваются 2 УР Р-60.
     Экипаж - 2 чел.
     Скорость максимальная: на  высоте  10 км - 1550 км/ч; на высоте  3 км -
1340 км/ч; крейсерская -  менее 1000 км/ч. Практический потолок - 11 000  м,
дальность действия - 420-600 км.
     Масса нормальная, взлетная - 33 325 кг;  максимальная боевая нагрузка -
7 500 кг.
     Длина - 22, 67 м; высота - 5, 92 м; размах крыльев - 10, 36/17, 63 м.
     Двигатели (2 шт.) - ТРДФ АЛ-21Ф3-3А> и спросил у прапорщика:
     - В чем дело?
     - Корреспонденты желают снимать, товарищ подполковник!
     - Пусть оттуда снимают. - офицер прищурился. - А почему их так много?
     - Там еще местные. Хотят помочь.
     - Гоните их к ... матери! - неожиданно яростно сказал подполковник.
     -  Мы гоним -  а корреспонденты  возмущаются! Слова  говорят нехорошие!
Сатрапы,  мол,  журналистов  зажимаем,  -  пожаловался  юный  прапорщик,  но
подполковник уже не слушал его, развернулся, сгорбился и исчез в палатке.
     Прапорщик пожал плечами и побежал к солдатам.



     Выше по склону стояли два офицера в теплых защитных бушлатах, в бинокли
внимательно осматривали окружающие склоны гор.
     -  Кто  это?  -  спросил  один,  в  новеньком  бушлате,  отвлекшись  на
подполковника.
     -  Комендант  аэродрома. Люлин.  - ответил второй, в  бушлате старом  и
заношенном.
     - Он болен?
     -  Нет... переживает. По нему тут целая комиссия приехала... Он отвечал
за  охрану аэродрома. Должен был выставить снайперов на позиции  за сутки, а
выставил только с утра. Пожалел ребят, чтобы ночью в снегу не задубели...
     - Ты, никак, ему сочувствуешь?
     - С каждым может случиться. Уволят теперь без пенсии...
     - Это еще легко отделается. - жестко сказал второй, очевидно  приезжий.
- Когда снайперы ушли с позиций?
     - С рассветом. Всю ночь контролировали - ничего.
     -  Вечером  всех  вернуть  на  места.   И  вызови  из  Грозного  спецов
департамента<Департамент  - здесь:  ФСБ.>. Там  сейчас  на базе группы
"алфавитов<Алфавит  -  сотрудник  антитеррористического спецподразделения
"А"  ("Альфы") Центра Специального Назначения  ФСБ России (жарг.).>" и из
краснодарского управления. Настоящие волчары.  У них  противоснайперки есть,
"вэ-девяносто четыре<В-94  - винтовка калибра 12, 7 мм под  мощный патрон
12, 7х108. Масса без прицела - 11, 7 кг. Длина в боевом положении - 1700 мм,
длина ствола  -  1100  мм.  Начальная  скорость пули  - 900  м/сек.  Емкость
магазина - 5 патронов. Рабочая дальность прицельной стрельбы - более 1000 м.
Снабжается  специальным оптическим прицелом  ПОС 13х60.>"...  На  коленях
проси, в ногах валяйся, но вызови... Связь у твоих стрелков есть?
     - Не у всех.
     - Сделай, чтобы была у всех! Башкой отвечаешь! Перед выходом собери их,
я проинструктирую. И организуй мне три группы захвата на машинах.
     - Машины тоже со связью?
     - Разумеется! Он где-то здесь должен быть...
     - Кто?
     - Та сволочь, которая сбила вертолет.
     - Ты думаешь? А зам главного от КБ Миля сказал, что ошибка пилотов...
     - У них всегда ошибка пилотов... Ночью было холодно?
     - Так и сейчас не тепло.
     - Это  хорошо...  Лишь бы ветра не  было, не запуржило.  Он вылезет  из
норы, обязательно!
     Со  стороны далекого  аэродрома, стрекоча  и  сияя  лопастями,  внаклон
заходили  на   них  транспортные   вертушки,   с   боков  прикрытые   грозно
ощетинившимися всеми своими пушками "крокодилами".
     - Полетим. Здесь - все...
     Тела погибших и ящики с обломками загрузили вместе.
     Мертвым уже все равно.
     На летном  поле Моздокского  аэродрома мертвых сгружали с борта и везли
на  самодельный  ледник, а ящики  с  останками вертолета - в большой  ангар,
прогреваемый непрерывно  ревевшим моторным  подогревателем, гнавшим  горячий
воздух по трем широким брезентовым рукавам.
     На  бетонном  полу ангара белой  краской изображен был силуэт  Ми-26Т в
реальную  величину от носа до  киля, с отметками  для колес шасси. Множество
усталых людей бродило вдоль силуэта,  напоминающего очертания трупа, которые
рисует   милицейский  дознаватель  на  месте   преступления.  Они  тщательно
раскладывали на свои места опознанные детали и обломки конструкции.
     Вскоре  притащили  наспех  сваренный  скелет,  который  начал обрастать
искореженным  металлом.  Сгорело  много,  но  сохранившиеся  листы   обшивки
представляли, как  раз, наибольший интерес. Они  были вырваны  и  разбросаны
взрывом, оттого и уцелели при пожаре.



     К вечеру на своих местах оказалось  почти все найденное  за исключением
самых  мелких   осколков  и   нескольких  странных  фрагментов,  единогласно
признанных экспертами чужеродными.
     Реконструкцию тщательно засняли со всех сторон.
     -  Ну какая тут,  к  едреней матери,  ошибка  пилота! -  злобно щерился
командир полка,  потерявший  лучший  экипаж. - Видно  же все, вон  она  куда
вошла!  -  он  гневно ткнул  затянутой  в  кожанную перчатку  рукой  в  явно
развороченный внешним воздействием борт погибшей машины с остатками номера.
     - Да я не возражаю! - пожал плечами заместитель главного конструктора и
поправил  шикарную  теплую шляпу из светло-серого фетра. -  Ракета,  значит,
ракета. Вы только на машину не валите!
     -  Ресурс продлен,  движок из капиталки...  -  пробурчал  зам командира
полка по вооружению.
     Посланец завода согласно закивал.
     То,  в чем  он участвовал  последние  двадцать минут,  были  обычные  в
подобных   ситуациях   перепирательства    представителей   заинтересованных
структур.
     - Странное место!  - сказал  заместитель главного конструктора,  задрав
голову к потолку ангара.
     Полковой командир смолчал.
     Зато  возмутился  командир   ОБАТО   <ОБАТО  -   отдельный  батальон
технического обеспечения.>:
     -  Вы не в Москве, дорогой товарищ! Нашли, что могли!  У нас  свободных
помещений нет!
     - Да я не  об этом! - отмахнулся зам  главного. - Не надо думать, что я
бессердечная сволочь. Я просто разъезжаю на подобные оказии лет пятнадцать и
уже  сопереживать  не могу, а то сам  помру.  Я имею в виду - странное место
попадания.  Во всех  известных мне  случаях прямого  попадания ракета метила
вертолету  либо  в  выхлоп, либо  в лопасти, если  промахивалась.  Она  же с
тепловой  головкой  самонаведения, идет  в  самое горячее место. Первый  раз
вижу, чтобы попадание было в кабину...
     - Почему в кабину? - поинтересовался командир полка.
     - А сами посудите  - передние края  бортов разворочены изнутри,  днище,
похоже, цело. Я надеюсь, все люки были закрыты?
     Командир сурово глянул на дежурного по аэродрому.
     - Так точно!
     - Так, может, внутренний взрыв?
     -  Товарищ  полковник, все было по  инструкции! Пусть  тут граждане  не
выступают!
     Комполка насупился.
     - Хорошо. - сдался штатский. - Если нет спорных мнений, пойдемте писать
акт  осмотра и  предварительное заключение. Надо создавать  другую комиссию,
расширенного состава. Пусть пэ-вэ-ошники еще посмотрят. Нет возражений?
     Возражений не последовало.
     Попадание ракеты, как бы ни цинично это не  прозвучало, устраивало всех
присутствующих.
     Они  вышли  из  ангара  с  чувством  облегчения  и исполненной  работы.
Остальное было уже не по их части. Порыв ветра, неся снежный заряд, налетел,
сорвал  с  лысой  головы  зам главного конструктора  его  роскошную  шляпу и
покатил,  погнал  по необъятному  простору  летного  поля.  Инженер  прикрыл
ладонью  зябнущую лысину, согнувшись  и  протягивая другую руку, погнался за
шляпой,  которая подлетела к ногам одинокого офицера в новеньком бушлате,  с
бессильной тоской взиравшего в мутную белесую ночь, наполненную снегом.



     -  Мне соседка рассказала, что сегодня  в  концертном  зале Октябрьский
схватили знаменитого киллера, и  оказалось,  что это агент  ФСБ!  -  сказала
Маринина бабушка. - Она по телевизору видела!
     Андрей склонился над тарелкой пониже.
     Худшее начало разговора трудно было придумать.
     - Что  же он там делал? -  делано вежливо поинтересовался Маринин папа,
внимательно читая наклейку на бутылке марочного вина.
     -  Покушался  на  жизнь  Бориса  Германцова,  разумеется!  Этот молодой
человек им всем как кость в горле!
     - Не стоит так горячиться. - осторожно возразила мама Марины.
     - А что я такого сказала?! Вечно  ты мне рот затыкаешь! А я хочу, чтобы
молодежь знала, в какое трудное  время мы жили! За мной однажды целую неделю
ходил по пятам какой-то тип. Определенно, следил.
     -  Он, я  думаю,  хотел  признаться  вам  в  любви,  но  боялся  вашего
независимого  свободного  мнения.  -  сказал   папа,   звучно,   умело  и  с
удовольствием откупорив бутылку.  - А насчет  трудного времени  - давайте не
будем, Софья Исааковна. Во все времена вы жили вполне припеваючи.
     - Бабуся, не дуйся! - внучка  погладила старуху по морщинистой руке.  -
Ты же знаешь, папа у нас - сторонник диктатуры.
     - Я против диктатуры! - возразил шутливо отец,  разливая красное. - Я -
за тиранию! За свою жизнь  я ни разу не встречал живьем работника спецслужб,
да и не горю желанием с ними встречаться. Думаю, с ними встречаются чаще те,
кто этого заслуживает... Кстати, Маринка, тебе опять звонил Роман!
     - Анатолий... - укоризненно  сказала мама, указав глазами на притихшего
Андрея.
     - Что?! -  замер  папа, подняв на вилке в воздух скользкий маринованный
грибочек. - Ах, черт...
     Он некоторое время водил глазами от грибочка  к Андрею и обратно, потом
сморщился, сказал:
     - Да сами разберутся!..  - кинул в  крупный рот  грибочек и приналег на
капусточку, выпав, таким образом, из беседы.
     - Вот-вот, лучше ешь. -  заметила мама. - Марина, подложи гостю салата.
Андрей, а чем вы занимаетесь? Учитесь, наверное?
     В другой ситуации это была бы удачная попытка сгладить неловкость.
     - Учусь. - вздохнул Лехельт. - На юридическом.
     - Это очень перспективно! - обрадовалась бабушка и посмотрела на него с
дальним прицелом.
     Маринка по-своему  истолковала вздох, состроила виноватые  глаза и  под
столом толкнула Андрея коленкой:
     - Он учится на вечернем, а еще работает. Андрей, кем ты работаешь?
     - В конторе одной. Специалистом по персоналу.
     -  Уважаю самостоятельных мужчин! -  воскликнула  бабушка.  - Вы должны
хорошо разбираться в людях, юноша. Что бы вы сказали, например, о моем зяте?
     Папа, протестуя, выпучил  глаза,  но остался бессловесным, так  как рот
его в этот миг активно исполнял свою первоприродную функцию.
     Застольная беседа свернула в безопасное русло.



     Андрей скучал без Маринки два дня.
     Его мама сказала:
     - Ты хочешь, чтобы она позвонила первой? Я бы ни за что не позвонила...
     И тогда он  выпросил  у  Зимородка отгул на сегодня, чтобы  попасть  на
семейный обед.
     Странно, но на  посту, особенно когда приходилось подолгу  ждать, часто
хотелось  поскорее домой,  в тепло;  а  теперь,  за прекрасно  сервированным
столом с тремя переменами блюд, почему-то в голову лезли мысли о ребятах и о
работе.  Болтая  веселую  чепуху,  он  иногда  замолкал,  будто  отключался,
прикидывая, как они справляются без него сегодня.
     Попал ли Морзик в команду ямокопателей?
     Не устроили  ли карманники и "крышующие"  их  милицейские сержанты козу
Волану?
     -  У тебя сегодня  грустные глаза. - шепнула ему  на  ухо Маринка. - Ты
сердишься на меня?
     От нее вкусно пахло молоком.
     Он   никогда  не  предполагал  оставаться   всю  жизнь  разведчиком   и
рассматривал свое нынешнее положение как временное.
     Но  эта удивительная, ни на что другое не похожая служба затягивала его
своей непредсказуемостью и непохожестью.
     "Ведь нет ничего более  постоянного,  чем временное, - вдруг подумалось
ему.  -  Сегодня Кира на  связи  и, наверное, разговаривает...  или молчит о
чем-то  с  мрачным  Тыбинем,  в  одиночестве  прогревающим  стынущий  движок
постовой машины на углу улицы..."
     Тут же накатила него тревога, что в его отсутствие у группы нет резерва
и, стоит кому-то потянуться за новым знакомцем, как провалится целый сектор.
     Когда Клякса  говорил ему, что  у него прирожденный  талант разведчика,
Андрей мысленно отмахивался: такого таланта не существует. Сегодня ему  было
хорошо   среди  этих  умных,  веселых  и  доброжелательных  людей,   но  его
бессознательная часть  уже составила описания их внешности и психологические
портреты.
     Поймав себя на этом, Лехельт устыдился.
     "Ну уж,  дудки! - сказал он  себе. - Может у меня и есть талант ищейки,
но, надеюсь, он не единственный..."



     Мобильник его запищал в чехле на поясе.
     За столом все  уважительно притихли, не глядя на  Андрея. Бросив взгляд
на дисплей, он увидел, что звонят с "кукушки".
     Морзик орал так, что, казалось, было слышно на всю квартиру.
     - Дональд, привет! Ты слышишь меня?! Клякса - монстр  сыска!  Он вскрыл
такую точку!  Мы две  недели глазели попусту, а  он вышел на пост -  и сразу
вскрыл! Кубик  и Ромбик  арендуют  помещение!  Знаешь, где?  Умрешь  сейчас!
Двести восемнадцатый авиаремонтный завод! Тот, что слева от вокзала!
     - Где  памятник летчику стоит?! -  крикнул Андрей, увлекаясь, и тут  же
виновато огляделся.
     - Да! Кляксу охрана поперла, а  Кира смогла пройти,  представляешь!  На
охраняемую территорию без всяких документов!
     - Как она это сделала?!
     -   Через   проходную!   Она   гипнотизер,  наверное!   Просто   вошла,
поздоровалась с вахтером и пошла себе!
     - А Кубик как туда проходит?
     - У них пропуска! Они - арендаторы, уважаемые  люди. Они туда даже свою
"волжанку" загнали ремонтировать... Но я  не  для  этого звоню.  У нас опять
аврал! Кляксу, Старого и Кобру завтра бросают на другой объект. Костя  очень
просит тебя приехать сейчас на базу. Если сможешь, конечно. Он хочет с тобой
прикинуть  новую  тактику наблюдения. Будем вводить даже стажеров. Сам Шубин
дал добро!  Тут что-то серьезное заваривается... Наконец-то!  Але!  Андрюха!
Але!
     - Да, я слушаю. - сказал негромко Лехельт.
     - Ты извини... Я не вовремя? Просто Клякса очень просил разыскать тебя.
Но я не сказал ему номер твоего мобильника. Мы  все тут сидим, ждем тебя. Ты
приедешь? Андрей! Ты приедешь?
     -  Да, конечно. -  ответил Андрей, качнув головой.  - Я буду через час,
раньше не успею.
     - Нормально!  - сразу повеселел Морзик. - Я пока Ролика в шахматы обую.
Он думает, что мне на ринге все мозги отбили! Надо поучить молодежь...
     Марина и ее домочадцы встревожено глядели на него.
     - Что-то случилось на работе?
     - Да, понимаете, там... в общем,  мне  надо  срочно приехать. - вымучил
улыбку Дональд. - Шеф вызывает срочно. Такой зануда...
     - Да-да!  -  сказала  бабушка.  -  Мы  понимаем. Дела фирмы.  Если  без
молодого человека не могут обойтись - это показатель, Мариночка!
     Маринка пошла его провожать. Глядела она недоверчиво.
     - Ты мне скажи - у тебя точно все нормально?
     - Да, конечно! Дай поцелую...
     - Ты сразу стал  такой серьезный...  А  кто  такой Кубик? Я так  просто
спрашиваю... Фамилия смешная.
     - Да, я тоже заметил. - кивнул Дональд. - Он... венгр.




     - Вот  так... Вот еще разок..., - бормотал Андрей Лехельт, забравшись с
головой  в моторный  отсек  "жигулей",  откровенно  выставив  из-под  капота
вертлявую  пятую  точку,  затянутую  в  спортивные штаны, и сокровенно,  под
прикрытием руки -  хитрый объектив фотоаппарата, изогнутый в виде перископа.
Сам аппарат он  держал у теплого  блока цилиндров, вдыхая  пары  разогретого
масла, глядя сверху вниз в панорамный видоискатель.
     Ролик стоял  рядом,  якобы любопытствуя, а  на  деле прикрывая Дональда
справа от посторонних взглядов.
     Вот  уже  почти  час  они видеодокументировали  сходку  "чебуреков",  о
которой предупредил Клякса.
     Установленная в ангарах прослушка день и ночь передавала все переговоры
объектов  на  ППН  <ППН  -  пункт  постоянного  наблюдения.>, где  они
автоматически  записывались на проволоку, медленно наматывавшуюся  на бобины
спецмагнитофонов. И каждый вечер капитан Зимородок сдавал записи в  ИАС, где
за ночь  неведомые ему переводчики из болтовни на нелегких горных наречиях и
сквернословия  по-русски  выуживали крупицы  информации. Утром  у  дежурного
Клякса  забирал  коротенькие  сообщения,   иногда   из  одного  предложения,
касающиеся возможных планов Кубика с Ромбиком на день грядущий.
     В этот  раз в сообщении  стояло "сходка, возможно, разборка",  однако с
кем  и  по какому поводу  - оперативник, изучавший переводы,  не уточнял. Но
даже  столь скудная  подсказка помогла Кляксе спланировать  работу  молодому
наряду Дональда, временно покинутому старшими товарищами.
     На  сходку-разборку   отправился   один  Нахоев,  похлопав  приунывшего
Дадашева по плечу и пообещав "все уладить".
     Дональд, строго следуя указаниям Кляксы, посадил на ППН Волана и Пушка,
а  Ролика взял  с  собой.  Они  гнали  за  юрким  "биммером<Биммер  - БМВ
(жарг.).>", лавируя в  потоке машин. Проглядывая с пригорков обстановочку
вперед  по трассе, Лехельт держался  позади, вне  обзора  в зеркала  заднего
вида.
     "Все торопятся, у всех  дела, - размышлял он, косясь на красивые машины
по бокам. - А мы-то куда летим? Что там будет, на этой стрелке?"
     - А  где  сейчас Морзик?  -  спросил  стажер,  с любопытством  открывая
потайную крышку на приборной доске.
     - У него своя работа. - ответил Дональд. - Не трогай.
     - Что это?
     -  Пеленгационная  система. Определяет  направление  на  радиомаячок  и
расстояние до него. Вещь весьма удобная, хотя и капризная...
     - А это?
     - Телеканал. Ставишь телекамеру, например, в дупло или воронье гнездо -
и из  машины  ведешь  наблюдение за объектом. Особенно  актуально зимой. Как
сейчас. Или в дождь...
     - Где камера-то? - завертел башкой Ролик.
     - Ты на ней сидишь. Рядом - это радиостанция.
     - Ага, вижу, - с деловым видом заявил стажер.
     Дональд поморщился.
     Поведение напарника Лехельта совершенно не вдохновляло.
     Вид  у  тощего Ролика был кислый,  особенно после скачек по  городу  за
Леонардом.
     - Давно ты в "наружке"? - спросил он Андрея.
     - Четвертый год.
     - Не надоело хвостом мотаться?
     Андрей не ответил.
     Напарник,  поскучав  минуты  три,  надел  наушники  плеера  и попытался
расслабиться.
     Лехельт, не отрывая  глаз от летящей под колеса дороги, протянул руку и
дернул за провод.
     - Слушай, мы  на задании. Перестань дурить и наблюдай за обстановкой. В
любую секунду все может измениться.
     - Задание..., - бормотнул Ролик, с  сожалением выключая  плеер. - Вот у
градовцев задания - это да! Я Шубину рапорт напишу, с просьбой о переводе...
     Лехельт,  услышав от стажера очередную  глупость<Просто так, написав
рапорт, перейти из ОПС в РССН невозможно,  так как к сотрудникам в этих двух
службах  (а  равно, и во  всех остальных)  применяются разные  требования по
физической,  боевой  и  иным  подготовкам.  Перевод  возможен  только  после
прохождения специальных  курсов  в  учебном центре.  Решение  о  направлении
сотрудника  в  УЦ  и  о  переводе  из  одной  службы  в  другую  принимается
начальником Управления.>, пожалел, что не взял с собой Морзика.
     Вторая задача Кляксы могла и подождать.
     Ролик  достал  из ящика  с  оборудованием  раздвижной  перископчик  для
наблюдения из укрытия или  из-за угла,  побаловался с  ним, потом со вздохом
восторга   извлек  маленький   мощный   бинокль   и  принялся   разглядывать
окрестности.
     Заметив, что Андрей насупился, стажер сказал примирительно:
     - Чего ты? Сказал наблюдать за  обстановкой - я и наблюдаю... А правда,
что ты градовцев на ринге победил?
     -  Одного  победил.  -  отвечил немного  подобревший  Лехельт.  -  Двум
проиграл.
     В спортивный зал  управления Андрюха пришел в сопровождении  прапорщика
Рубцова, специально командированного Завалишиным в роли прикрытия.
     Пока  Рубцов  прохаживался  по  краю  татами,  отводя  глаза  зрителям,
деловито  разминаясь,  поражая  всех  присутствующих  гигантским   ростом  и
богатырским телосложением, никем не замеченный Лехельт за его спиной скромно
приготовился к спаррингу.
     Его противник, молодой Ярошевич,  сын командира "ГрАДа<ГрАД  (Группа
Активных   Действий)   -   жаргонное   обозначение   РССН  УФСБ  по  СПб   и
Ленобласти.>"   по  прозвищу  Киндер,  молотил   воздух   в  своем  углу,
настороженно  присматриваясь к тяжеловесному гиганту поисковой службы. Общий
вздох  удивления пронесся в  зале, когда по команде  судьи Рубцов, улыбаясь,
сошел  в зал,  а перед  Ярошевичем, который  тоже был  отнюдь не дюймовочка,
предстал  невесть  откуда  маломерок  в  боксерском шлеме  с лицом,  наскоро
замазанным темным  тональным кремом и оттого сильно смахивавший на Высоцкого
в роли Ганнибала из  фильма  "Как  царь Петр арапа женил". Киндер приходил в
себя секунд пятнадцать - и пропустил пяток ощутимых ударов.
     В пользу маломерка пошли очки.
     Занервничав,  молодой  боец  кинулся  отыгрываться,  но  все его  удары
попадали лишь  в пустоту. Так  и  не сумев ни подловить юркого соперника, ни
сменить тактику, он проиграл всухую и, расстроенный, сбежал с ковра, на ходу
срывая плоские перчатки.
     Увы, но спортивная звезда Лехельта сияла недолго.
     Поднаторевшая в битвах  и штурмах гвардия  активных действий училась на
ходу.
     Уже  следующий  его соперник,  двухметровый  и  мрачный  Зорро,  сделал
должные  выводы из  увиденного,  руками-ногами  не размахивал, а все ходил и
ходил за Андреем, и, хоть заработал предупреждение за пассивное ведение боя,
сгреб-таки самозванного  арапа в  могучие объятия. В  ту  же секунду схватка
закончилась:  в ближнем бою противостоять бойцу, весящему  почти  в два раза
больше, Лехельт не мог.
     Последний его визави,  широкоплечий добряк с позывным Дед, тоже не стал
изобретать велосипед и, поймав Дональда  в  углу, пребольно шмякнул его всем
телом об ковер, выбив золотое облачко пыли.
     - Ты вот что,  -  сказал Лехельт хитрому Ролику, отвлекшись от приятных
воспоминаний. -  Ты изучай приемы вождения. Смотри, какую я держу дистанцию,
и прочее. Если позволит обстановка, посажу тебя за руль...
     Обстановка, однако, не позволила.
     БМВ, в  которой  находился Нахоев,  вскоре  остановилась у  придорожной
шашлычной. Дональд  проехал вперед и встал,  прикрываясь корпусом  громадной
"шаланды" у обочины. Выждав появление Нахоевских  земляков, он  выдвинул нос
машины  из  тени  "дальнобойщика",  поднял  капот  и  принял  позу  "счастье
автолюбителя".
     Ролик вместе с инструментами поднес ему фотоаппарат.
     Приезжих  было  восемь  человек,  и всех удалось  заснять, пока  Ромбик
обнимал их поочередно. Довольные Лехельт с Роликом сели в машину.
     -  Ну  и  морды! -  сказал  стажер.  -  Увидишь  во сне - проснешься  с
перепугу. И все похожи друг на друга - черные, бородатые...
     - Да  уж... "Вы  для пленных урус  приготовьте зиндан<  Здесь Андрей
Лехельт  цитирует  строчки  из  стихотворения  ©Всеволода   Емелина  "Смерть
Ваххабита":

     Как святой Шариат
     Правоверным велит,
     Уходил на Джихад
     Молодой Ваххабит.

     В небе клекот орла,
     Дальний грома раскат,
     Уходил Абдулла
     На святой Газават.

     От тоски еле жив,
     Оставлял он гарем.
     И садился в свой джип,
     Зарядив АКМ.

     Обещал: - "Я вернусь,
     Как придет Рамадан,
     Вы для пленных урус
     Приготовьте зиндан".

     Занимался рассвет,
     И старик-аксакал
     Ему долго вослед
     Все папахой махал.

     Где у сумрачных скал
     Бурный Терек кипит,
     Там в засаду попал
     Молодой Ваххабит.

     Налетели гурьбой,
     С трех сторон обложив,
     Вспыхнул яростный бой,
     Поцарапали джип...

     Самого Абдуллу,
     Отобравши ключи,
     Привязали к стволу
     Молодой алычи.

     Начинали допрос...
     Приступил к нему поп.
     Он иконы принес,
     Поклоняться им чтоб.

     "Ваххабит удалой,
     Бедна сакля твоя,
     Поселковым главой
     Мы назначим тебя.

     Будешь жить, как султан,
     Новый выдадим джип,
     Ко святым образам
     Ты хоть раз приложись."

     Благодать в образах
     Отрицал янычар,
     Лишь "Акбар" да "Аллах"
     Он в ответ прорычал.

     Тихо, словно шакал,
     Подходил политрук,
     Стакан водки давал
     Пить из собственных рук.

     Говорил замполит:
     "Мы скостим тебе срок,
     Будешь вольный джигит,
     Пригуби хоть глоток."

     Но в ответ басурман
     Все - "Аллах" да "Акбар"!
     И с размаху в стакан
     Полный водки плевал.

     Не фильтрует базар...
     Что с ним делать? Хоть плачь!
     Но сказал комиссар:
     "Ты достал нас, басмач".

     И под небом ночным,
     Соблюдая черед,
     Надругался над ним
     Весь спецназовский взвод.

     Как прошло это дело
     Знает только луна,
     Волосатого тела
     Всем досталось сполна.

     В позе локте-коленной, -
     Так уж создал Господь, -
     Любит русский военный
     Моджахедскую плоть.

     А как по блиндажам
     Разошлась солдатня,
     Труп остывший лежал
     В свете робкого дня.

     В первых солнца лучах
     Лишь сержант-некрофил
     Его, громко крича,
     Еще долго любил...

     Слух идет по горам -
     Умер юный шахид,
     За священный ислам
     И за веру убит.

     Но убитым в бою
     Вечной гибели нет,
     Среди гурий в раю
     Он вкушает шербет.

     Как он бился с урус
     Не забудут вовек.
     По нем плачет Эльбрус,
     По нем плачет Казбек.

     Плачут горькие ивы,
     Наклонившись к земле,
     А проходят талибы -
     Салют Абдулле!

     В небе плачет навзрыд
     Караван птичьих стай,
     А в гареме лежит
     Вся в слезах Гюльчатай.

     И защитников прав
     Плач стоит над Москвой,
     Тихо плачет в рукав
     Константин Боровой.

     Плачьте, братцы, дружней,
     Плачьте в десять ручьев,
     Плачь, Бабицкий Андрей,
     Плачь, Сергей Ковалев...

     Нет, не зря, околев,
     Он лежит на росе,
     Ведь за это РФ
     Исключат из ПАСЕ.>
     - Взять бы их! - азартно зашептал Ролик.
     - А зачем? Что ты им инкриминируешь? Шашлык собрались кушать...
     - Тройка, ответь семерке! - прозвучало в рации.
     - Тройка на связи! - взял тангенту Дональд.
     - Идем к вам от города, на двадцатом километре!
     - Встаньте на двадцать  седьмом. Объекты при мне.  Серая БМВ-"семерка",
черный  джип  "Мицубиси-паджеро", пятидверный,  и  черный  "мерседес-двести"
е-класса,  седан,  глазастый<Глазастый  -  кузов  210  (жарг.)..>  . В
"бомбе<Бомба -  БМВ (жарг.).>"  Ромбик  и  водитель, в джипе пятеро, в
"кабане<Кабан  -  мерседес  (жарг.).>"   трое.  Портреты  снял.  Когда
двинутся, дам знать. Вы какие?
     - Голубой и белый. "Лады-шестерки".
     - Усиление от седьмого отдела. - пояснил Андрей стажеру.
     -  Хорошо, - обрадовался Ролик. - А то я подумал  - как же  мы за тремя
погонимся, когда они разъедутся?
     - Возьми ССН, пойди на обочину прогуляться. - приказал Лехельт. - Когда
поедут - скажешь  мне, а я передам ребятам. Им раньше незачем светиться. Сам
к машине не  беги,  стой где стоял, пока  все не  скроются. Мы вне видимости
пойдем.



     Подкрепившись, объекты расселись по машинам и Нахоев повел колонну.
     Через  минуту  после  того, как  они  пропали из виду, мимо  шашлычной,
мигнув Лехельту фарами, пролетели две машины "наружки". Белые "жигули" пошли
вперед, голубые держались метрах в трехстах позади.
     Напевая что-то себе под нос, Дональд тронулся следом.
     - Мы совсем отстали! - заволновался Ролик. - А если они свернут?
     - Если бы,  да кабы... Если свернут, семерка  предупредит нас по связи.
Мы долго там торчали, они могли запомнить машину и твой длинный нос.
     - Насчет носа я бы на твоем месте помалкивал!
     Напарник потихоньку  заводился  работой.  Это дело  всех  заводит своим
охотничьим азартом. Дональд тайком улыбался краешками губ.
     - Дай я поведу! - попросил Ролик.
     Андрей отрицательно покачал головой.
     -  Троечка,  мы  направо,  на  Пушкин!  -  раздалось  в  рации. - У нас
пересменка!
     У поста дорожной инспекции,  на  котором  двое бравых  лейтенантов лихо
потрошили пьянющего в хлам  водителя  алой "хонды-сивик" и  расписывали тому
все  грядущие ужасы лишения "прав", если он не поделится с гаишниками  двумя
сотнями  "бакинских<Бакинские   -   доллары  США  (жарг.).>",  Лехельт
повернул направо.
     Вскоре  их нагнала белая  "лада" седьмого  отдела,  проехавшая прямо по
шоссе, когда объект свернул. Теперь впереди, наблюдая, шла голубая машина.
     - Куда идут, как думаете? - спросил Андрей собратьев по ремеслу.
     - Кто говорит? - спросили у него после некоторого молчания.
     - Дональд.
     - А, привет,  утенок. Это Чип и Дейл. - назвался  командир экипажа. - Я
думаю, к Стоматологу идут. Он сегодня ночует в Колпино.
     - Привет, братишки... Визит вежливости?
     - И горячей дружбы. Интересно знать, что у них под сидениями?
     - В прошлом году один на моих глазах выволок "узи".
     Ролик оглянулся на следующую за ними машину:
     - Откуда они знают?
     - Они его разрабатывают. Сан Саныч проинтуичил  - и угадал с усилением.
Они знают Стоматолога, а мы с тобой - Ромбика... Чип, а как они узнали,  что
Стоматолог в Колпино?
     -  Это  сложно не  узнать. Со  вчерашнего  вечера пол-Колпино  лежит  в
руинах, - в динамике послышалось довольное ржание коллег.
     - А Белка с вами? Привет, Белочка! Ты все такая же красотуля?
     - Белка еще красивее стала, утенок! Только она в  первой машине. Шеф ее
с нами не отпускает.
     Суровым голосом старшего группы вмешалась головная машина.
     - Хватит  трепа в эфире! Тройка, выкатись на подмену  до Пушкина.  Мы в
тени побудем.
     -  Слушаюсь  и повинуюсь! - Лехельт не  удержался и подколол ехавшего в
первой машине Визиря.
     Дональд  придавил акселератор.  Ветер засвистел  за бортом.  Вскоре они
обошли головную машину.
     Через стекло с заднего сидения кто-то помахал Дональду.
     - Подмигни ей фарами! - сказал Ролик и тоже помахал в ответ.
     - Нельзя. Мы уже в зоне видимости. Смотри!
     Далеко впереди черными жуками тянулись джип и мерседес.
     - А что этот Ромбик не поделил со Стоматологом?
     - О-о..., - улыбнулся Андрей. - Это долгая и поучительная история!
     - Деньги?
     - Мимо!
     - Наркотики?
     - Холодно!
     - Женщину? Рынки сбыта? Кровная месть?
     - Даже  близко нету. Наш братан в данном случае выступает в благородной
роли защитника природы. Лес -  наше богатство, и  этот орангутан с пушкой  -
его санитар. Типа, гринписовец.
     -  Гонишь...,  -  с  притворным  пренебрежением  махнул  рукой   Ролик,
наслышанный о розыгрышах и подставах разведчиков.
     Между тем, это была чистая правда.
     В октябре, по первому снежку Дадашев с Нахоевым выезжали поохотиться  в
один  из областных  заповедников. Пальба,  разумеется, стояла на всю округу.
Горячие  джигиты  попытались  завалить  и  стельную лосиху,  и еще  одну,  с
сосунком, что  у охотников  считается последним  делом.  На счастье рогатых,
"чебуреки"  были такими пьяными и  так "хорошо" умели стрелять, что попадали
исключительно в стволы близстоявших деревьев да в мох под ногами.
     Дед-лесник, протолкавшись  через  галдящую  толпу  носатых "охотников",
вырвал у Дадашева дорогую вертикалку с  инкрустированным прикладом и со всей
дури треснул ее о сосну.
     Безвинное ружье приказало долго жить.
     Все на секунду онемели.
     Старший лесничий,  дедов начальник,  по-быстрому ретировался  в  кусты.
Старика избили, а в качестве компенсации за  ружье и  испорченное настроение
реквизировали корову, реализованную затем по дешевке на гатчинском рынке.
     Племянница  деда  подала на чеченцев  в суд,  но  тело в черной мантии,
спонсированное   Дадашевым  в   размере  годового  оклада  всего  коллектива
гатчинских судей,  криминала  в  бытовой  ссоре  не  усмотрело  и  присудило
взыскать  с деда стоимость ружья плюс  судебные издержки. Итого - почти  две
тысячи долларов в рублевом эквиваленте.
     Во избежание  апелляции племянницу  лесника навестили пятеро охранников
Дадашева и доходчиво разъяснили, что с  ней  будет,  если  она не подчинится
"воле правосудия".
     Так бы и  доживал потомственный  природоохранитель  в своей  карельской
глухомани, вставив  пару стальных  зубов вместо выбитых,  да через некоторое
время занесла нелегкая к нему на хутор бодрую питерскую братву.
     Изрядно  постреляв  по  привезенным с собой мишеням и  порадовав дедовы
старые очи недюжинной силушкой, гости полезли  в  баню. Там красный как  рак
Стоматолог, растирая могучие волосатые  руки, наметанным глазом определил на
дедовой  спине  и пониже те  самые  следы  побоев,  которые никак  не  могла
углядеть гражданин  судья.  Только  недавно выдворенный из Америки с волчьим
билетом  и преисполненный по этому поводу  горячего славянского патриотизма,
Стоматолог  дал зуб, что  вернет  деду имущество  и добьется компенсации  за
ущерб физическому и душевному здоровью.
     Через неделю состоялся  его первый визит к Кубику, который зафиксировал
сменный наряд Брунса.
     Кубику сделали сливу  во весь нос, измазали в салате оливье и поставили
на счетчик.
     Заодно Стоматолог пригрозил  навсегда принять гатчинский рынок под свою
опеку, а пришлецов с  Кавказа интернировать на  вершину Эльбруса и ниже зоны
вечных  снегов не допускать,  поставив по окружности горы тяжелые  пулеметы.
Что,  кстати,  не было пустой  бравадой.  В наличии у  братка  действительно
имелись шесть или семь "Утесов<НСВ "Утес" - 12, 7-миллиметровый станковый
пулемет конструкции Г.И.Никитина,  В.И.Волкова и  Ю.М.Соколова. Для стрельбы
применяются    боеприпасы    с    бронебойно-зажигательной    пулей    Б-32,
бронебойно-зажигательной  трассирующей  пулей  Б3Т-44  и зажигательной пулей
мгновенного действия МДЗ. Масса пулемета - 25 кг, длина - 1560 мм, начальная
скорость пули - 845 м/сек, емкость ленты - 50 патронов, прицельная дальность
стрельбы - до  2 000 м. >" и парочка "ДШКМ<ДШКМ  - 12, 7-миллиметровый
станковый пулемет конструкции В.А.Дегтярева и Г.С.Шпагина. Масса без ленты -
33, 5 кг, длина -  1625 мм, начальная скорость пули - 850-870 м/сек, емкость
ленты  -  50 патронов,  прицельная дальность  стрельбы - до 2  000  м.>",
купленных  по  случаю  у начальника  расформированного оружейного  склада  в
Кронштадте. Патронов тоже хватало.
     Это  была  серьезная  заявка  на успех. И в слова заслуженного  братана
верилось сразу и безоговорочно. Уж очень он был представительный...
     Второй визит наблюдала Кобра.
     Сегодня же Нахоев, взявшись улаживать дела шефа, вызвал откуда-то банду
соплеменников и, по всей видимости, направлялся "расплачиваться".
     "Интересно,  а  где  квартируют  эти  бородачи?  Налажено  у  них  все,
оперативно  собрались, -  размышлял  Лехельт,  пересказав Ролику  содержание
аналитической справки по Стоматологу. - Явно команда не из Гатчины, иначе не
было бы  нужды встречаться  на стороне. Ромбик ездил только  на ямы,  да еще
заезжал  на заправки...  По телефону  вроде  стрелок  не забивал...  Хм-м...
Странно..."
     - Слушай, так они его замочить собираются? - осознав, возмутился Ролик.
     - Мне это неизвестно. - хмыкнул Дональд.
     - А мы?
     -  Ты  стажер-разведчик,  а  не  спасатель  рэкетиров. И  вообще  - это
операция  семерки.  Там  старший -  Визирь.  Мужчина-зверь.  Кстати,  бывший
градовец. Надо будет - вмешается.
     - Значит, мы будем только глазеть?
     - Нет, будем наблюдать. Это  разные вещи.  А  Стоматолог, между прочим,
тоже не божий одуванчик. Еще неизвестно, что из этого получится...



     На  въезде в Пушкин Лехельт по команде Визиря отвернул направо и вскоре
опять пристроился в хвост постовым машинам.
     Теперь впереди снова шла белая "лада".
     Так они добрались до Колпино  и на окраине, на тихой поселковой  улочке
колонна гатчинской бригады "разборщиков" встала  у симпатичного заснеженного
палисадничка. Бородачи, немного посовещавшись, решительно вышли и вбежали во
двор. Грохнула дверь, послышался чей-то вскрик, но стрельба не началась.
     Нахоев, поставив машину  поодаль, нервно  прохаживался  вдоль  обочины,
будучи как бы совсем не при делах.
     Ждал.
     Дональд с Роликом ничего этого не видели. Они отдыхали за поворотом, на
задних дворах в переулке. Работал сменный наряд Визиря - это был их объект.
     Стажер  достал  из  кармана  красное  яблоко,  предложил  старшому, тот
отрицательно качнул головой и Ролик с аппетитом схрумкал фрукт сам.
     Но, едва он опустил стекло, чтобы выбросить огрызок, как могучая клешня
сгребла его за волосы вместе с кожей и прижала виском к дулу пистолета.
     - Не рыпайся! Открой заднюю дверь! Тебе говорю, рыжий!
     "Неужели я рыжий?" - меланхолично подумал Лехельт, осторожно протягивая
руку, чтобы ненароком не испугать нервного клиента.
     Стоматолог стоял перед ними во всей своей мужской красе.
     Из одежды на нем было лишь добротное кожаное пальто до пят, да огромный
хромированный  "ЗИГ-Зауэр  Р-226<ЗИГ-Зауэр  Р-226  -  армейский  пистолет
производства  Швейцарии. Калибр  - 9 мм, масса снаряженного -  845  граммов,
длина  - 196 мм, длина ствола - 112 мм, начальная скорость пули - 350 м/сек,
емкость магазина - 15  патронов 9х19, прицельная  дальность стрельбы - до 50
м.>" торчал в правой руке.
     Зябко  приплясывая  босыми  стопами  по мерзлой  земле,  могучий братан
поспешно влез в  салон и захлопнул за  собой дверцу,  лишь  на секунду отняв
пистолет от головы побледневшего стажера:
     - У-у-у, блин, ну и дубак! Включи печку, рыжий! Не май месяц!
     Он  вел себя свободно  и почти беззлобно,  будто  просто сел в машину к
друзьям, удачно разыгравшим  его.  Потирал, почесывал ногу об ногу. Какое-то
искреннее,  наивно-первобытное  веселье  сквозило  во  всем его  рэкетирском
облике.  Он  был  счастлив  тем,  что  ему  удалось уйти,  а  более  далекая
перспектива братка пока не волновала.
     Поворочавшись  всей тушей так, что машину качнуло из стороны в сторону,
Стоматолог пробурчал:
     - Тесно у вас! Отвык я от удобств "автоваза", гы-гы-гы!.. - и  легонько
хлопнул Ролика по  затылку.  -  Ты, блин, бросай свой огрызок... Дует  же  в
окно! А ты, рыжий, заводи и поехали. Прямо и сразу налево!
     Они  тронулись, проехали мимо  удивленно глазеющего с переднего сиденья
белой  "лады"  Визиря и повернули  в  улочку, приближаясь  к Нахоеву и  двум
бородачам у ворот.
     -  Ах, вот, блин,  кто меня  навестил!  Ладно, сочтемся,  -  Стоматолог
передернул затвор пистолета и показал кулак Дональду. - Не тормози, ботаник!
Прямо езжай, если, блин, еще пожить хочется!
     О своей шкуре он, кажется, совершенно не беспокоился.
     Браток мог преспокойно  смыться  с  опасного  места,  но  вместо  этого
приоткрыл дверь  "жигулей" и  на ходу выпустил  в  Нахоева и его  людей  всю
обойму.  Грохот  выстрелов ударил  по  ушам, стреляные  гильзы  зацокали  по
стеклам салона, покатились под ноги  по  приборной  доске. Запахло пороховой
гарью, как в тире.
     Лехельт дал по газам.
     -  Попал! -  заорал радостно Стоматолог, заметив, как  бородачи у ворот
схватились  за  животы  и  медленно,   подламываясь  на  непослушных  ногах,
повалились  в снег,  и ткнул пудовым кулаком Андрею в спину. - Теперь  гони,
рыжий!
     Тут Ролик каким-то замысловатым приемом  попытался перехватить его руку
с разряженным пистолетом, отведенным  на  время  от его затылка,  но братан,
даже не оскорбившись попыткой сопротивления, беззлобно ткнул стажера  в лицо
раскрытой  ладонью левой  руки  и продолжал орать, толкая  Лехельта  в спину
коленями через спинку сидения:
     - Жми, ботаник, не сачкуй!
     От  тычка стажер ударился о боковую стойку, на  миг потерял  сознание и
кулем  сполз  на пол "жигулей".  Видя, что он  мешает  Дональду  переключать
скорости, Стоматолог той же левой легко приподнял безвольно  обмякшее тело и
перетащил к себе, на заднее сидение.
     Момент для блокировки братана был  удобный, и Дональд обязательно бы им
воспользовался, если бы не то, что творилось сзади.
     Там  оба  бородача  лежал у  колес джипа, но Нахоева не  было видно. Из
калитки один за другим выбегали чеченцы, припадали на колени, паля вслед его
машине из автоматов, торопливо рассаживались по коням. Сначала "мерседес", а
за ним и "мицубиси", выворачивая передние колеса, рванулись в погоню.
     - А-а, козлы недоенные!  -  торжествующе ревел Стоматолог,  подпрыгивая
голым задом на сидении и вставляя в "ЗИГ-Зауэр" новую обойму, извлеченную из
бездонного кармана пальто. - Хрен возьмете! Щас я вам, блин, еще устрою!
     Такой бесшабашный  восторг исходил от него,  что Дональд  на  мгновение
даже залюбовался этой не знающей страха бандитской орясиной.
     Но  времени  на  раздумья  не  было -  моторы  у  преследователей  были
помощнее.
     Дональд выжал из форсированного движка "жигулей" все, что мог, поспешно
ориентируясь  и   вспоминая  карту  района.  Он  несся  пулей,  вылетел   на
запруженную  грузовиками улицу,  повернул,  едва не встав на  два колеса,  и
погнал по  длинному мосту  через Ижорский  пруд,  обгоняя машины,  заставляя
водителей мгновенно покрываться холодным потом.
     Позади образовался затор и преследователи безнадежно увязли в нем.
     Стоматолог в обнимку с приходящим в себя Роликом болтался из стороны  в
сторону на заднем диване.
     -  Ну, ботаник, ты могешь! - одобрительно прогудел  он, блестя глазами,
упиваясь бешеной гонкой. -  В моем коллективе даже Ди-Ди Севен<См. романы
Д.Черкасова "Шансон для  братвы", "Канкан для братвы", "Реглан для братвы" и
повесть "Один день Аркадия Давидовича" (прим. редакции).> так не смог бы!
Слышь, давай к нам, а? Десять штук на раз получишь!
     Дональд помотал головой.
     - Ну,  помозгуй пока, - Стоматолог обернулся и внимательно посмотрел  в
заднее стекло. - Я, блин,  вас и  так не обижу.  Другану  твоему на  лечение
отстегну. Только скажи ему, чтоб не дергался больше. Сам виноват. Ты, рыжий,
теперь давай на трассу - и дуй в Питер. Только без пурги, а то я вам костями
мозги повышибаю, без всякого ствола...
     Братан выкинул вперед окольцованные пальцы, показал, как он  осуществит
угрозу. Покрутил тяжелой бритой головой, пригнулся, снова выглядывая в окна.
Поразмыслил вслух, обращаясь к Дональду, как к своему:
     - Как они  меня выпасли, гады?  Не иначе, на хвост сели еще в Питере...
Да, кстати, я  там  у тебя мобилу  видел -  дай-ка сюда. Моя, блин, в штанах
осталась...
     Он приложил  трубку к изломанному  борцовскому уху, подождал  с десяток
длинных гудков, набрал другой номер, снова подождал:
     - Ну где вы там все?.. Люба, почему нет никого у аппарата?!.. Я сколько
раз говорил, чтоб не уходила! Приеду - всем все пообрываю... И тебе тоже, не
хихикай!.. Короче, найди Лысого и пусть гонит мне навстречу по Московской...
Я  на  старой  лайбе поносного цвета... Я  им мигну. Со  мной  два  ботаника
каких-то  приблудных.  Они  меня  подвезли  малость,  пусть  бабок  для  них
захватят...  Из  кассы возьми,  поняла?..  И  еще,  пусть  прихватят  костюм
спортивный, размером побольше, как у Кабаныча... Для меня!.. Да!..  Я голый,
блин, еду... Я тебе похихикаю  еще!.. И ствол на меня тоже пусть захватят! -
Стоматолог  выключил  телефон. - Я им, блин,  устрою Варфоломеевскую ночь  с
чурекским прононсом!
     Он сложил мобильник и преспокойно положил в карман своего пальто.
     Андрей надулся. Он платил за переговоры из своего кармана.
     - Не огорчайся, рыжий! - братан  заметил  недовольство оперативника.  -
Теперь все путем будет. Трубу я тебе потом отдам.
     Лехельт не разделял оптимизма рэкетира.
     Он  знал,  что  сейчас  происходит  в городе. Визирь уже  передал  "три
тройки"  на свою  базу  в Полюстрово, а тамошний оперативный  дежурный довел
сигнал в управение.
     В  Большом  Доме на Литейном  в комнате дежурного  региональной  службы
специального  назначения  заверещал  тревожный звонок, замигала лампочка  на
пульте  -  и  боевая  группа "ГрАДа",  натянув кевларовые жилеты, расхватала
автоматы, и в своих черных комбинезонах  и  масках несется к лифту,  топоча,
как стадо разбуженных мамонтов.
     Пусть  даже  лифт,  как  всегда, сломан  -  они  прыжками  спустятся по
лестнице,    расталкивая   встречных    сотрудников   -    и   никто,   даже
генерал-полковник  Панин,  буде  ему наступят тяжелым сапогом на ногу, в эту
минуту слова им не скажет.
     Градовцы  попрыгают в  свои  микроавтобусы,  взвоют сирены,  закрутится
мигалка на крыше машины сопровождения с координаторами из службы собственной
безопасности и штаба РССН - и ворота распахнутся им навстречу.
     Все  свободные наряды ОПС  уже  вылетели с баз и прочесывают  въезды  в
город  со  стороны Колпино.  Сан  Саныч, наверняка, сидит в своем  кресле  и
напрягает кого только можно.
     Потому что разведчик на задании - не остров.
     Он, как писал английский классик, часть материка...
     Андрюха неспешно  шел по  трассе к городу, прикидывая  некоторые детали
будущей развязки, о которой Стоматолог не догадывался.
     Чутье, однако, у братана было собачье.
     Приглядевшись, он набычился и спросил:
     - Че-то тачка у вас  странная...  Тянет, как зверь...  Рация  вон... Вы
менты, что ли?
     Лехельт не отвечал.
     В   зеркале  заднего  вида  появилась  белая  машина  седьмого  отдела,
стремительно нагонявшая их.
     - Слышь, рыжий! - Стоматолог дружелюбно осклабился. - Вы менты, что ли?
Да ты не  дрейфь, ответь! Вы мне  побоку. Вывезли - и  спасибо...  Но бабок,
если менты, не получите. Вы нас  задаром защищать должны.  За свою мусорскую
зарплату, блин...  Которая, между  прочим, складывается из  наших налогов, -
добавил подкованный браток.
     "Наша, кстати, тоже..." - мысленно согласился с ним Андрей.
     Внезапно ожила рация и бесстрастный звонкий голос Белки произнес:
     -  Внимание  всем  водителям!  На  тринадцатом  километре  -  затор! На
тринадцатом километре!
     Стоматолог хмыкнул, задумался.
     Белая  машина  обошла Лехельта, голубая пристроилась сзади. Видны  были
неподвижные головы, суровые лица Чипа и Дейла.
     Развязка приближалась.
     Андрей  миновал  четырнадцатый  километровый  столб, если  смотреть  от
Питера. Досчитав в уме до двадцати,  он незаметно повернул рычаг регулировки
переднего сидения пассажира. Спинка сидения ослабла, чуть склонилась.
     Голубая  машина  тоже ушла  далеко вперед - и  вскоре Андрей увидел ее,
тормозящей  у  белого микроавтобуса "додж-рэм",  вставшего в правом  крайнем
ряду.
     Лехельт резко прибавил скорость.
     - Вот, блин, братва будет ржать, - сказал Стоматолог. - Вы ведь...
     Закончить он не успел.
     Достигнув предельной, многократно выверенной дистанции,  Лехельт уперся
изо  всех сил  в рулевое колесо и ударил  по тормозам.  Завизжали  сгорающие
тормозные колодки, намертво прикипев к барабанам,  заныли  шины, задымив  от
трения об асфальт. Бесчувственного Ролика вжало в спинку сидения водителя, а
пассажирское  кресло разложилось  и  не встретивший на  своем  пути преграды
Стоматолог  с  открытым   от  удивления   ртом   полетел   вперед,  на  деле
прочувствовав, отчего ветровое стекло иногда называют лобовым.
     Полет был, конечно, не столь увлекательным,  как его недавнее падение с
небоскреба в Нью-Йорке, но он позволил полностью нейтрализовать братка.
     Машина остановилась в метре от микроавтобуса.
     Мигом раньше дверцы его распахнулись, навстречу выскочили три громилы в
черном.
     Сбоку, с абсолютно голой заснеженной обочины метнулись к дверцам рослые
фигуры   в  белом,   выставив   перед   собой  короткие   и  толстые  стволы
"Вихрей<Вихрь - укороченный вариант специального автомата "Вал". В оружии
используются патроны СП-5 и СП-6 с дозвуковой скоростью пули. Калибр - 9 мм,
масса  - 2,  5 кг,  длина - 360 мм, начальная  скорость пули  -  270  м/сек,
емкость магазина - 20 патронов, рабочая дальность стрельбы - 100 м.>".
     От дороги и сзади "жигули" Лехельта блокировали машины группы  Визиря и
сам он с АПСом<АПС - автоматический пистолет И.Я.Стечкина. Калибр - 9 мм,
масса снаряженного - 1, 22 кг, длина - 225 мм, начальная скорость пули - 340
м/сек, емкость магазина - 20  патронов, рабочая дальность стрельбы  -  до 50
м.> в руке поспешил тряхнуть стариной, и первым ухватил торчащего из дыры
в  лобовом  стекле  Стоматолога - не за волосы  ввиду бритости последнего, а
пальцами крюком сбоку за челюсть.
     Прижатый мордой  к капоту, ошеломленный бугай поворочал глазами, озирая
окружающих, и,  поймав  взгляд Лехельта,  подмигнул и  сказал  шепеляво,  но
весело:
     - Ни хрена вы не менты...
     Даже  в  такой  безнадежной для него ситуации этот поразительно живучий
экземпляр "хомо братанус" не потерял присутствия духа.
     Его выволокли из машины, по традиции завалили на  капот. Попытка обыска
вызвала  здоровый  хохот  градовцев  и самого Стоматолога.  Лехельт подошел,
задрал полу его пальто и достал из кармана свой мобильный телефон.
     Пальто завернулось,  выставив на  обозрение всем  желающим  необъятную,
первородно голую рэкетирскую корму. Визирь крикнул:
     - Белочка, закрой глаза! Тебе такое видеть нельзя!
     В этот миг по  встречной полосе  на  трех "мерсах"  S-класса  подлетела
бригада   под   командой   Паниковского.   Опознав  коллегу  даже   в  таком
нестандартном ракурсе,  братаны  остановились на почтительном  расстоянии  и
вышли из машин  посовещаться. В  отличие от сотрудников МВД,  коих питерские
братки  ни в грош не ставили и на которых с ходу пошли бы в атаку, к ребятам
с Литейного отношение было посерьезнее.
     Градовцы глазели больше  не  на  хулиганскую  задницу, а на  загадочных
сотрудников "наружки".
     Многие видели их впервые.
     Молодой Ярошевич мучительно  пытался вспомнить, откуда знаком  ему этот
светловолосый стройный паренек со смешным утиным носом.
     Командир  группы махнул рукой, трое автоматчиков развернулись в сторону
кучкующейся  на  противоположной  обочине братвы, а  двое  проворно вбросили
стянутого   специальными   пластиковыми   ремешками   Стоматолога  в   кузов
микроавтобуса.
     Визирь, Дейл и Лехельт осторожно перегрузили стонущего  Ролика в машину
сопровождения.
     Дональд  должен  был  гнать свою  машину  на базу для замены  разбитого
стекла,  а  группе  Визиря  предстояло  еще поработать по  бородачам,  столь
неожиданно появившихся в поле зрения ОПС.
     - Моих не протянул? - спросил Андрюха.
     - Не до них было. - отдуваясь, сказал Визирь. - Тебя боялись потерять.
     - Ладно, мы их всех засняли. Никуда не денутся...




     Волан блаженствовал в тепле ППН.
     Сегодня  он  был  в своем  обыденном  обличье худощавого  интеллигента,
молодого  преподавателя  вуза   или   инженера-кудесника  с  завода  бытовой
электроники.  Задачи рядиться бомжом  не было.  Не желая сидеть на насесте у
форточки, подобно Кляксе,  Волан вскипятил  чайник и,  совмещая  приятное  с
полезным,  в  нижней  части кухонного окна  протаял  на  заледеневшем стекле
полынью для наблюдения.
     На рынке ровным счетом ничего не происходило - и он заскучал.
     Морзик, картинно поплевав на ладони, ушел  с утра наниматься в копатели
ям, Дональд с Роликом потянули Нахоева.
     Дадашев забился куда-то в  склад, выставив  по  периметру всю  наличную
охрану, и носа не казал на белый свет. День случился не базарный, людей было
мало.  Карманники отдыхали. По рынку, кого-то высматривая,  под ненавидящими
взглядами  сержантов  взъерошенным  петушком   прошелся   опер   Багетдинов,
насмешливо и торжествующе подмигнул хмурым стражам порядка.
     В Багдаде все спокойно...
     Волан  отправил  Пушка прогуляться  по  торговым  рядам,  внедриться  в
оперативную обстановку,  заодно пополнить  запасы сахара и  чая  для хозяина
квартиры,  изрядно  подъеденные  разведчиками. Рынок - особое  место;  здесь
привлекает внимание и новый человек, и тот, кто регулярно и назойливо бродит
без дела. Все должно быть в меру.
     Он поболтал с  Людмилкой по ССН, потренировал стажера различать команды
кодовой  переговорной таблицы, потом  велел ей вернуться и  подменить его на
связи с базой.
     - Сам пройдусь, проветрюсь. - небрежно, как ни  в чем ни бывало, сказал
он.
     - А Дональд  просил вас  никуда не  уходить! -  пропищал Пушок, дотошно
исполнительный, как все женщины.
     - А я никуда и не ухожу. Куплю сигареты - и все.
     - Так давайте я вам куплю. Какие надо?
     - Ты что?! С ума сошла? - притворно-серьезно забубнил Волан.
     - Что такое?! - испугалась Людмилка.
     -  Это  же  демаскирующий  признак!  Покупаешь  сигареты -  значит  для
кого-то,  кто сам не  может купить.  А почему он не может купить? А?  Теперь
соображаешь?  И не дергай  головой  к плечу, когда  говоришь. Я  сколько раз
предупреждал!
     - Извините...
     - Перед  мамой будешь  извиняться.  - сказал Волан,  скрывая  улыбку до
ушей. -  Давай на связь, поживее. Хватит там без дела  шляться, глаза охране
мозолить.
     Задумав  что-нибудь,  Дима  Арцеулов   уже   не   мог   отступиться  от
намеченного.
     - У вас все такие строгие? - недовольно спросила разрумянившаяся Пушок,
вернувшись на пункт постоянного наблюдения и выкладывая на столе покупки.
     -  Все!  -  сурово  сказал  Волан,  сдвинув косматые  брови  для  пущей
важности.
     - И командир?
     - Костик? У-у! Он вообще зверь! Он на границе одного нарушителя загрыз.
     - Как загрыз? - открыла рот Люда.
     -  Насмерть!  Он  в тот  раз пошел  в  наряд  по охране государственной
границы без собаки. Она заболела. Гриппом. Бюллетень  взяла. И без патронов.
Потому  что  не  выдали.  Кончились,  типа...  Обычно  нарушителей загрызала
собака, ну, а тут, раз собаки не было, пришлось Костику самому... Ты что, не
веришь? Да  он сам рассказывал! Хочешь -  спроси у него,  когда приедет,  он
любит об  этом  случае вспоминать. Говорит,  противно было  грызть,  страшно
вонючий афгани  попался,  но  надо.  Ему  даже  орден  потом дали.  Собачий,
правда... "Лучшему кобелю-грызуну".
     - Да будет вам заливать! Я чуть не поверила! Что из этого правда?
     -   То,   что  афганец  не  слушался  команды.  -  признался  Волан.  -
Недрессированный  попался.  Костик ему - "Стоять!",  а  тот бежит!  Пришлось
валить. Из автомата, разумеется...  Так что ты не  рискуй,  его команд сразу
слушайся.  Он  больше двух  раз не повторяет, сразу в  горло вцепляется. Или
палит на поражение.
     - А Владимир Васильевич?
     - Кто это такой? - не понял Арцеулов.
     - Ну как кто? Морзик же!
     - Ах, Владимир свет Васильевич! Да-да,  как это  я сразу не  догадался!
Нет, Владимир Васильевич у нас душа-человек. Интеллектуал, каких мало.
     - Да? А непохож... Он  так расстроился, когда Ролик его  в шахматы пять
раз подряд обыграл...
     -  Владимир  Васильевич   -  поклонник  творчества  Гете.  Он  все  его
произведения знает наизусть. Это ему даже в личной жизни мешает.
     - Как это? Расскажите!
     - Не могу, это очень личное.
     - Ну, Дмитрий Аркадьевич, миленький, ну пожалуйста! Для меня это, может
быть, очень-очень важно!
     -  Важно? Очень?  Понимаю...  Людочка... только  чур - никому! Особенно
самому Владимиру Васильевичу. Он, если  узнает, убьет меня. Кулаки-то у него
здоровые,  сама  видела. Так вот, Владимир  Васильевич никак не  может найти
себе девушку по  душе. Он,  когда познакомится с  той, которая ему нравится,
сразу начинает говорить с ней про творчество Гете. Это его конек. Ну, а  кто
такое вынесет? Сама понимаешь. Кто из современной молодежи  знает творчество
Гете? Кроме нас с тобой, разумеется.
     - Само собой. - неуверенно подтвердила стажер Пушок.
     - Так вот,  девушки послушают его,  послушают - да и сбегают. А он  без
этого  не может, пунктик у него  такой. Он мне даже признался, что  это  его
возбуждает. Без  разговора про  Гете у него  даже  в интимном  вопросе может
наступить полное фиаско. Ну и наоборот, стоит только услышать "В начале было
дело!", как сразу полный порядок. Он с тобой про Гете еще не разговаривал?
     - Нет... - печально вздохнул Пушок.
     - Слава богу. Ты девушка приличная, сразу видно, тебе эти глупости ни к
чему.  Что  проку  в  бедном разведчике? Найдешь  себе коммерсанта  с пухлым
лопатником.
     - Дмитрий Аркадьевич...  Я  дико  извиняюсь, но  что такое  лопатник? Я
что-то не то думаю?
     - Людочка, детка, лопатник по фене - это кошелек. Лопатник, кожа... Мне
когда-то по долгу службы  приходилось  и в  тюрьме сидеть, и с  уголовниками
кров  делить, и довольно длительное  время. А  ты что  подумала?  Что-нибудь
неприличное?
     Вогнав стажера в краску, Арцеулов натянул на  коротко стриженую  голову
парик с весьма натуральной сединой, тотчас состарившись лет на десять, надел
черное драповое полупальто, лихо закрутил на худой шее белый клетчатый шарф.
     - Дима, простите, а вы... женаты?
     -  Конечно.  И  это  жутко мешает  работе,  -  тяжело вздохнул Волан. -
Приходится  отказываться  от таких  пикантных  заданий...  двое  детей,  что
поделаешь.  Вожусь тут  с  мелкими  жуликами,  а ведь был шанс поработать по
валютным проституткам, по секретарям американского консульства, по делегатам
съездов феминисток... Все, я пошел. Как пользоваться связью - не забыла?



     Бодрой  походкой энергичного человека,  сунув руки  в карманы, мурлыкая
себе под нос песенку Винни-Пуха из известного мультика, Арцеулов  свернул по
Соборной налево и  лоб в лоб столкнулся  с опером Багетом, который Волана не
признал.
     Миновав  деревянный  флигель, где  квартировали члены  Дадашевской ОПГ,
Дмитрий переступил  через переродившего пол-тротуара храпящего подполковника
Шишкобабова,  обряженного  на  этот  раз в легкий  не  по сезону камуфляжный
сетчатый комбинезон тропической  расцветки, огромное соломенное  сомбреро  и
ядовито-зеленые  ласты,  и про  себя отметил,  что  с каждым днем  начальник
гатчинского ОБЭПа выглядит все экзотичнее и экзотичнее.
     Оперативник вышел  на  улицу  Чехова,  бывшую Ольгинскую,  и решительно
вошел в автомагазин.
     - Мне нужна шаровая опора от "фольксвагена-пассата". "Бэ-четыре"...
     - Пожалуйста, вот сюда, к стенду "фольксвагена". Мы осуществляем прямые
поставки. У вас дизель?
     - А какая разница для шаровой опоры?
     - Гм-м... Действительно...
     Приказчик мелко захихикал и подсунул Волану прейскурант. Именно это его
и интересовало.
     - Сколько? Да вы что - с ума сошли! Это полцены моей машины!
     - Она у вас что - с первой мировой осталась? - сурово спросил приказчик
и отвернулся.
     - Молодой человек! Погодите... Где можно в городе купить подешевле?
     - Ну... не  знаю... Если только бэ-ушные. Сходите на  Татьянино, там за
железной дорогой на пустыре есть автомагазин. Только у них никаких гарантий!
     Волан развел руками: мол, не  до  жиру, быть  бы живу - вернулся,  взял
постовую машину у подъезда и покатил к платформе Татьянино.
     В первую мировую, о которой остроумно вспомнил продавец автомагазина, в
Гатчину из Питера шли эшелоны с ранеными. Возить их  от Варшавского  вокзала
до  госпиталя было далеко,  и дочь императора Татьяна Николаевна, работавшая
сестрой милосердия, добилась устройства новой платформы.
     Получив необходимую ему информацию, Волан ехал по Чехова вдоль железной
дороги и размышлял.



     Все дело было в разных уровнях аналитики.
     Урюк, он  Мурат  Таташбаев,  прежде промышлял в Уфе  и  почерк его  был
хорошо   изучен.   Невыясненным   способом   он   останавливал   на   трассе
приглянувшиеся  машины, водителей  убивал, а машины толкал  барыгам за треть
цены.  Он  не  умел  угонять  лайбы,  да  и не хотел учиться,  презирая  тех
недопесков, кто  возится  с  хитроумными запорами  и электронными  охранными
системами. Уровень  интеллекта  и  природная  кровожадность толкали  его  на
простой и верный путь. Урюк был прирожденным "мочилой".
     Когда его взяли в  машине из-под убитого, оперативники Уфы  вздохнули с
облегчением и  накрутили  Урюку восемь подобных  эпизодов. Удалось  доказать
факт продажи Урюком четырех  машин. Но в суде расстрельное дело развалилось:
юркий адвокат профессионально вывел, что материалы следствия свидетельствуют
лишь о  торговле  крадеными  автомобилями, но  отнюдь не об убийствах. Вторя
ему, Урюк признался лишь в  том, что покупал тачки у мифического Серика,  не
интересуясь их происхождением, с целью последующей перепродажи.
     То же дело, вид сбоку - а приговор совсем другой.
     Когда  в окрестностях Питера в придорожных кюветах стали находить трупы
автовладельцев, в следственные отделы МВД  поступила немудреная ориентировка
в виде  странички из  уфимского дела,  с  формальной рекомендацией  обратить
особое внимание на автомобильные рынки.
     По  ней гражданина  Урюка можно было искать  с  тем же  успехом, как  с
помощью  схемы  Солнечной системы  из  учебника по  астрономии для  восьмого
класса  и театрального бинокля  пытаться  обнаружить  таинственную  "планету
Х<Общеизвестно, что Солнечная  система состоит  из Солнца  и 9 планет, из
которых Меркурий, Венера, Земля и Марс относятся к планетам "земной группы",
а  Юпитер,  Сатурн,  Нептун  и  Уран  -  к  планетам-гигантам,  состоящим, в
основном, из газа.
     Также  имеется  пояс  астероидов, находящийся между Марсом  и Юпитером,
облако Оорта, кометы и Плутон.
     Не  совсем ясно,  можно  ли  называть Плутон полноценной планетой.  Его
диаметр составляет  всего 2290  км,  что меньше  диаметров спутников Юпитера
Ганимеда  (2631  км.) и Каллисто (2400 км.). В последнее  время у  некоторых
ученых появились мнения  о том,  что Плутон вовсе не планета, а часть облака
Оорта, выделившаяся из общей массы.
     После проведения  точных  расчетов орбит  отдаленных  планет  появились
результаты, свидетельствующие о том, что на движение планет воздействует еще
одна  крупная  планета.  Астрономы  назвали  неизвестное  космическое   тело
"Планетой Х".
     Возможность  существования десятой  планеты предсказал еще в  1841 году
астроном  Джон  Адамс, изучавший аномалии движения Урана.  В 1846 году с ним
согласился Ле Верриер, а в 1877 году эту идею поддержал Дэвид Тодд.
     В начале  ХХ  века американец  Персиваль  Ловелл даже  построил в штате
Аризона  специальную обсерваторию, с помощью которой он в  период с 1913  по
1915 годы безуспешно разыскивал таинственную планету.
     Современные  астрономы уверены,  что в  Солнечной  системе,  за орбитой
Плутона существует большое  космическое тело, которое может быть и планетой.
Например  в 1982  году НАСА официально  признало  вероятность это факта, а в
1983  году  спутник  ИРАС  зарегестрировал  за пределами  Солнечной  системы
крупный объект.
     "Небесное тело  размером, вероятно,  с  Юпитер,  и настолько  близкое к
Земле,  что  его   можно  считать   частью   Солнечной  системы,  обнаружено
орбитальным  телескопом в направлении  созвездия  Орион. Могу сказать только
одно -  мы  не знаем, что это",  - сказал тогда в интервью газете "Вашингтон
Пост" глава проекта ИРАС Герри Нигебауэр.
     Расчеты  показывают,  что  предполагаемая  "Планета  X"  втрое-вчетверо
превосходит Землю по размеру, имеет наклон орбиты  к плоскости  эклиптики 30
градусов  и  находится  втрое  дальше  от  Солнца,  чем  Плутон. В  1987  г.
представители НАСА на  пресс-конференции  признали возможность существования
десятой планеты далеко за пределами известных девяти.
     В октябре 1999 года британский  астроном  Джон  Мюррей  завершил точные
расчеты траекторий  комет на  окраине  Солнечной системы  в облаке Оорта. По
всем  расчетам  выходило, что  на  кометы действует  скрытое в  облаке Оорта
массивное космическое тело. Оно в несколько раз больше Юпитера и  удалено от
Солнца на 5000 миллиардов километров.
     Период обращения равен  6 000 000 лет, а направление движения  это тела
противоположно вращению девяти известных планет.>"
     А вот по запросу Кляксы аналитики ИАС в течение двух суток подняли весь
материал  по  Урюку,  от его рождения  в далеком  Джезказгане и  пророческих
школьных  характеристик, до результатов оперативной работы "кума" в  колонии
общего  режима,  где  Урюк  отдыхал четыре года. Таковы правила  работы ИАС.
Группа спецов, съевшая пуд  соли на  психологии  и  поведении представителей
преступного мира, прошерстила  пачки бумаг, наполнила пепельницу  окурками и
составила отчет, в котором нашло отражение и умение Урюка подчинять людей, и
изворотливость,  и  жестокость,  и  то,  что  за  кадром  остались  уфимские
подельники, которые, несомненно, существовали.
     Результатом  бессонной ночи было предположение, что Урюк может изменить
почерк  и  вместо торговли  машинами  организовать  разборку  их  на  части.
Основанием для этого служило сближние  Урюка в колонии  с бывшим  владельцем
выборгского  автосервиса,  севшим за  торговлю  крадеными деталями, а  также
факт, что погибшие на дорогах  Питера  водители  владели автомобилями только
двух марок - "фордов" и "фольксвагенов".
     Как  бы  ни  изощрялся убийца,  рано или  поздно краденое  должно  было
появиться в продаже. Первыми обнаружат  дешевый товар  конкуренты - и Волан,
не тратя  силы  на беготню по городу, следовал кратчайшим путем, нарушая все
запреты Кляксы. Он, впрочем, не планировал на сегодня совершение героических
поступков, а лишь хотел проверить некоторые предположения.
     Вышло, однако, несколько иначе.



     В сотне метров от памятной  платформы Татьянино, которую в бурную эпоху
перемен  не  догадались переименовать, стояла покосившаяся избушка с  кривой
вывеской "Автозапчасти". Ветхость фирмы -  не всегда признак бедности. Люди,
ведущие криминальный бизнес,  часто рискуют потерять недвижимость,  оттого и
не стремятся развивать ее.
     Молодец,  встретивший Волана в автомагазине, был под стать разбойничьей
избушке.
     Порывшись  в закромах, Волан  выбрал пару сальников,  но шаровую  опору
забраковал.
     -  Да у меня  еще лучше  стоит! Вон,  вся рабочая поверхность изношена!
Слушай, выручай, а?  Я  сверху приплачу,  если  недорого.  Не в  кассу,  сам
понимаешь!
     Опухший,  точно  не выспавшийся, молодец сощурился,  вышел и через пять
минут принес Волану почти новенькую деталь.
     Волан затрясся от радости.
     - То, что надо! - он полез было в кошелек, но призадумался. - Слушай, а
кардан?  Может,  у  вас кардан есть недорого? Взять бы  в запас, а то  скоро
моему каюк.
     Молодец озаботился. Переть на  пузе со склада грязный карданный вал ему
не улыбалось.
     -  Пойдемте,  сами  посмотрите.  -  сказал  он.  -  У  нас  есть  один,
неважнецкий. Через неделю еще будут.
     Через  заднюю дверь он  провел  Волана во  двор,  к  длинному  дощатому
дровяному  сараю,  открыл ворота.  Вдоль прохода на  стеллажах стояли ящики,
лежали крупные детали.
     И  сплошь  от  "фольксвагенов"  и "фордов", словно  других машин даже в
природе не существовало.
     -  Богатенько  у вас... -  задумчиво  сказал  Волан.  -  Мне  подойдет,
пожалуй. Ну-ка, переверни его... ничего... Так, давай покрутим!
     Он со знанием дела  проверил кардан, отметил характерный скрип, уточнил
цену  и  поторговался.  Вытер  руки тряпочкой, проглядел ящики с мелочевкой,
поцокал завистливо языком.
     До  сих  пор  он все делал правильно, но в  конце  сознательно допустил
неизбежный промах.
     - Ты мне все это упакуй. -  сказал он жизнерадостно, протягивая молодцу
сальники и опору. - Я за деньгами смотаюсь - и  заберу все разом.  И с тобой
рассчитаюсь, как договорились.
     Молодец окаменел  физиономией,  но  у Димы  Арцеулова  не было  другого
выхода.
     Нужной суммы у него не было.
     Едва Арцеулов вышел, из задней  двери  кто-то цыкнул и поманил  молодца
пальцем.
     -  Что  взял? -  спросил  его невысокий казах плотного телосложения  со
множеством вставных золотых зубов.
     - Ничего... - растерянно сказал молодец.
     - А что хотел?
     - Опору и кардан к "фольке".
     - А на чем отъехал?
     - На "жигуле"... - покрываясь липким потом под взглядом казаха, ответил
молодец.
     -  Ты кого  в дом пустил, плесень?!  - угрюмо спросил казах и, не тратя
времени, не  слушая  лепет  насмерть перепуганного подручного, схватился  за
телефон.



     Волан уже сворачивал с Чехова  на Соборную, когда  за перекрестком  ему
махнул   жезлом   милицейский   патруль.  Сержант   представился,  предъявил
документы. Он  мог этого и  не делать: его  физиономию Волан созерцал  почти
ежедневно в последнюю неделю.
     - Пятнадцать минут назад произошел наезд на пешехода.  - сказал сержант
сердито,  подозрительно разглядывая Волана. - Водитель с места  происшествия
скрылся.  Ваша  машина  подходит  по показаниям  свидетелей.  Цвет  и  марка
совпадают. Вам  придется  проехать  со  мной  для  опознания.  Вам придется,
гражданин! - повысил он голос. - Иначе мы вас задержим! - и добавил, дрогнув
в суровости голоса: - Ребенок погиб... девочка...
     Именно эта интонация и подкупила многоопытного Диму Арцеулова.
     Сержант сел в салон и показал, куда ехать.
     По  Чехова  через  переезд они попали в новый микрорайон и  на  окраине
остановились у типовой непримечательной девятиэтажки.
     - Сюда, пожалуйста. -  сказал сержант, заглянув  в бумажку. - Свидетели
здесь живут.
     Арцеулов, выйдя из машины, по привычке включил маячок. Так  положено по
инструкции. Эти  занудные инструкции, зазубренные наизусть, спасли  жизнь не
одному разведчику.
     Дверь  в  квартиру  на первом этаже  открыла  женщина. За  спиной  ее в
комнате еще были люди. Сержант остался на лестнице, не переступая порог.
     Входная дверь захлопнулась - и лишь тогда Волан понял, что влип...




     Кто служит в ФСБ, тот в цирке не смеется.


     Ранее утро. Москва. Красная площадь. К Кремлевской
     стене на бреющем полете приближается дельтаплан и
     со всего размаха бьется о Спасскую башню. Обломки
     летательного аппарата падают вниз и повисают на
     канадских елях. Пилот дельтаплана выбирается из кустов
     возле Мавзолея, стаскивает с головы запыленный шлем,
     грозит кулаком в сторону Кремля и бормочет:
     - Какая страна, такой и теракт...





     Морзик  возвращался  с   импровизированной  биржи  труда  в   состоянии
некоторой задумчивости.
     С  одной стороны, его задание на сегодня не увенчалось  успехом.  Он не
попал в команду "неизвестно чего копателей" ввиду жестокой конкуренции среди
местных безработных и способных еще к физическому  труду  рыночно-вокзальных
пьянчужек.  Но,  изрядно поскандалив  и  настучав  кое-кому  в репу,  Морзик
добился  того,  что самозванный  бригадир Василий, оперируя такими терминами
социальной  справедливости, как "право на труд" и "защита интересов рабочего
человека"  пообещал  дать  ему  возможность  уже  завтра  встать  с  лопатой
наперевес в тесные ряды землекопов.
     - Да,  там... это самое...  на всех хватит!  -  дыша  перегаром  в лицо
Морзику,  увещевал он буяна. - Там...  это самое... еще копать  и копать! До
весны... это самое... если не до осени...
     Чувствуя,  таким образом,  некоторое профессиональное неудовлетворение,
Морзик, с другой стороны, был весьма рад, что сегодня не придется целый день
корячиться на пронизывающем ветру.
     Физический труд он, как и многие спортсмены, недолюбливал...
     Предвкушая  тепло ППН, чай  и болтовню с симпатичным стажером, Владимир
взбежал на пятый этаж, попутно отметив, что постовой машины у подъезда нет.
     Людмилка встретила его с заплаканными глазами.
     - Дмитрий Аркадьевич пропал! Ушел за сигаретами - и уже час  как нет! И
в окно не видно, я уже все глаза проглядела! Может, на базу сообщить?
     - Погоди  ты  - сразу на базу! - засмеялся  Морзик. - Ты  его  по связи
вызывала?
     - Я же не знала, что он на машине!
     - Вот  видишь!  Надо  проверять, где твой транспорт, если  остаешься за
старшего, - наставительно сказал оперативник. - Сейчас мы его выловим - и ты
успокоишься.
     Но Волан не отвечал.
     Теперь  уже  встревожился  Морзик.  Разведчик  должен  либо выходить на
связь,  либо  оставлять  включенным маячок.  Владимир кинулся  к  аппаратуре
слежения, мысленно благословляя педантизм Кляксы, заставлявшего их  таскать,
подключать и настраивать эти железяки на каждом ППН.
     Маячок работал.
     Прибор показал дальность и азимут.
     - Карту района,  быстро! - Морзик от  напряжения высунул кончик  языка,
прикидывая в уме расстояние до автомобиля Волана. - Что за черт? Как  он мог
сюда попасть? Здесь и дорог-то нет! Это ж лес...
     - Ты неправильно умножил масштаб. - робко подсказал Пушок.
     - Да, верно, блин!  С детства  не  люблю  математику!  Вот  он где!  За
железкой! Машина стоит... - бросил он взгляд на показания прибора. -  Сбегаю
я,   пожалуй,  посмотрю.  Это   километра  два  будет  -  растрясу  калории,
подготовлюсь к волейболу... Клякса  с  ума сошел, отправил  меня  в волейбол
играть за сборную  отдела. Я  ж  мячик воспринимаю только в виде  боксерской
груши!
     Весело болтая,  чтобы не  пугать девушку,  оперативник проворно сбросил
бушлат и спортивную  куртку, влез  в сбрую с расположенной на груди кобурой,
вложил  в  нее  длинный  6П9<6П9  (ПБ)  - пистолет,  предназначенный  для
бесшумной  и  беспламенной   стрельбы.  Разработан  на   базе  пистолета  ПМ
конструктором  А.А.Дерягиным в 1967 г. для стрельбы используется патрон 9х18
ПМ. Калибр -  9  мм, масса снаряженного  - 1,  02 кг,  длина - 306 мм, длина
ствола - 93 мм, начальная  скорость  пули - 290 м/сек, емкость  магазина - 8
патронов, рабочая  дальность  стрельбы 25-30  м. (здесь и далее - примечания
Автора).>, проверил  наличие в специальном кармашке двух запасных обойм и
прихватил  спортивную шапочку "Red Fox<Red Fox -  "красная лиса" (англ.),
фирма, выпускающая спортивные одежду и обувь.>", легко обращаемую в маску
с прорезями для глаз. Вооружившись также на всякий случай одной светошумовой
гранатой,  он принялся  стаскивать  с ног тяжелые яловые сапоги, заменяя  их
кроссовками. Это был облегченный вариант  штурмовой экипировки, к которому в
форсмажорных обстоятельствах прибегала "наружка".
     Можно  было,  конечно,  и кевларовый жилет  натянуть, да бежать  в  нем
Морзику не хотелось.
     Он еще надеялся, что все обойдется.
     - Я с тобой! - вытирая глаза, решительно заявила стажер.
     -  Ты  должна  быть на связи -  отрезал Морзик. - Если мы не ответим на
запрос  с базы, там начнется такой же кипишь, как у нас из-за Волана! Клякса
нас всех убьет. Загрызет насмерть!
     Людмилка неожиданно прыснула в кулак.
     - А мы им скажем, что прерываемся на полчаса! Надо вдвоем идти...
     Морзик, застегивая куртку под горло, задумался.
     Доля  правды  в  словах  Пушка  была. Кто  знает, что там  случилось, а
человек на подстраховке должен быть.
     Хотя бы один.
     В  который  раз  оперативник  пожалел, что не раскошелился на мобильный
телефон.  Переносные рации ОПС  большого радиуса  действия весили  несколько
килограмм.
     Решившись, он вызвал базу, сообщил, что  прерывается на тридцать минут,
и они побежали.
     Бег их был спокойный, внешне  неспешный,  но, благодаря тренированности
обоих и длинным размашистым  шагам, они уже минут через пять  приблизились к
месту.
     У Морзика на голове была черная  спортивная шапочка,  у Пушка - толстая
шерстяная повязка поверх густых распущенных волос, мотавшихся  за  спиной. В
паре они смотрелись как молодые любители здорового образа жизни.
     - Вот она! - выдохнул Морзик, издали завидев одинокую постовую машину у
подъезда девятиэтажки.  - Пошли  шагом. Отдышимся, осмотримся...  Волана  не
видать... Так,  расходимся.  Ты  к машине не  подходи, спрячься вон там,  на
детской  площадке  и  секи  периметр<Сечь  периметр  -  наблюдать  вокруг
(жарг.).>.  Если  заметишь что-нибудь - все запоминай. Вот тебе  ССН,  на
таком расстоянии я тебя услышу.
     Морзик решительно приблизился к машине и сел в нее.
     Ключи от "лады" были, разумеется, у каждого разведчика дежурной смены.
     Поспешно включив пеленгатор, Владимир с облегчением  увидел,  что Волан
рядом, судя по всему, в одной из квартир первого этажа.
     Открыв   контейнер   с   принадлежностями,  Морзик  схватил   перископ,
устройство прослушки и побежал к дому.
     - Все в порядке? - спросил он Пушка по ССН. - Вокруг спокойно?
     - Спокойно. А что ты делаешь?
     - Ищу Волана.
     - Ты будешь заглядывать во все окна подряд?
     - Дура... - буркнул Морзик в сторонку, нервничая.
     - Что-что?
     -  У  Волана  в пальто  жучок.  Дональд поставил. Пеленгатор  в  машине
показывает, что пальто его здесь, в одной из квартир.
     - Извини. Я же  не знала. Ах,  вот зачем Дональд запирался в  ванной...
Ой, на тебя старушки пальцами показывают!
     - Черт с ними!  Хотя - нет. Еще милицию вызовут. Подойди и объясни, что
у них  во  дворе  будут снимать кино..., -  опер  на секунду запаузил. - Про
шпионов, а это репетиция... Тут пусто, я перехожу на другую сторону.
     Пригибаясь, Морзик прыжками перебежал за угол, к окнам других квартир.
     Выставив   перископчик,   он   осторожно   просматривал   происходящее,
одновременно  прослушивая в  миниатюрный  наушник  все,  что  происходило  в
квартире.  Сверхчувствительный  датчик прослушки был укреплен  на раздвижном
корпусе  перископчика.   Он   проделывал  это  так  быстро,  невозмутимо   и
решительно, что никто не обращал на него внимания.
     Да в пустых холодных дворах и не было никого.
     У одного из  окон он задержался,  утер  пот со  лба  ладонью, сдерживая
забившееся сердце.  Осторожно  прокрался к другому  окну,  кухонному,  потом
опять вернулся на прежнее  место.  На принятие  решения времени у  него было
всего ничего.
     Он не знал, что за люди привязали Диму Арцеулова к стулу,  заклеив рот,
содрав с него одежду до пояса и парик.
     Он увидел  троих - двух мужчин и женщину. Разглядеть оружие не удалось,
но можно было предположить, что в карманах и за поясами у них не огурцы.
     Первый вариант - вызывать подмогу - Морзик отверг сразу.
     Пройдет  не  меньше часа, пока боевая группа РССН домчит сюда. Конечно,
формально так  и  надо сделать, ответственности при этом  никакой, но  ОПС -
очень  неформальная  служба.  Даже  форму  офицеры из  "наружки" никогда  не
надевают.
     Второй  вариант   был  как   раз  по  нему:  разбить  стекло,   бросить
"зарю<Заря  -  светошумовая граната.  При  разрыве  возникает  вспышка  в
миллион свечей, уровень звука  при взрыве - более 140 Дб.>", и  с помощью
Пушка ввалиться в окно.
     Дальше - дело техники.
     Владимир  был  уверен,  что  Волан не  пострадает; никто  не успеет  ни
выстрелить,  ни   схватиться  за  нож,  а  опытный  Арцеулов,  услышав  звон
разбиваемого  гранатой  стекла,  мгновенно зажмурится и откроет  рот,  чтобы
скомпенсировать резкий перепад давления в ограниченном стенами пространстве.
     Он уже побежал назад к машине, но по пути одумался.
     После  взрыва  "зари"  в половине  окон  вокруг  вылетят  стекла,  сюда
сбежится  весь  квартал.  Пойдут  разговоры,  засветится  их  присутствие...
Занудные нравоучения Кляксы сработали: Морзик отказался от эффектного штурма
и выбрал тихое решение.
     ОПС - служба тихая.
     Морзик  просчитал  окна  по фасаду,  определил, где расположена  нужная
дверь, и забежал в подъезд. На счастье,  дверь была не железная. Оперативник
выбежал к машине, поспешно сложил инструменты в контейнер,  открыл багажник,
достал пластиковую банку и резиновый шланг.
     - Пушок, ко мне! - буркнул он в ССН, не оглядываясь.
     -  Ты  меня, как  собаку зовешь. -  обиженно  сказала  Людмилка за  его
спиной. - Я уже давно здесь.
     - Садись в машину. Водить умеешь? Отъезжай вон туда и жди.  Если  я  не
выйду  через  десять  минут,  возвращайся на  ППН,  вызывай по рации базу  и
докладывай: Волан  захвачен  неизвестными.  Двое мужчин  и женщина.  Уровень
опасности - "три-три-три".  Справиться своими силами не можем... Дальше - по
инструкциям базы, но учти, что они знают машину Волана. Что стоишь? Выполняй
быстро! Это уже не игрушки! И не вздумай  за мной лезть - выгоню из службы к
чертовой матери
     Он проворно открыл крышку бака, вытащил сеточку и, опустив конец шланга
в  горловину, на дно,  зажмурившись,  с силой потянул ртом воздух из шланга.
Легкие  у  Морзика  были  мощные,  бензин,  попав  в  рот,  струей  потек  в
подставленную баночку.
     Морзик отплевывался, Пушок глазела на него испуганно и восторженно.
     - Что ты будешь делать?
     - Дверь подожгу! Не в звонок же мне звонить...
     Он уже побежал было в подъезд, но тут же вернулся.
     - Спички дай! Мои в бушлате остались.
     Схватив  зажигалку  стажера,  оперативник   крутанул  большим   пальцем
колесико, выбил синий огонек и улыбнулся. Помахал Людмилке рукой, опустил на
простодушную физиономию шапочку-маску, обретая  вид неумолимый и  грозный, и
скрылся в подъезде.



     Старая обшарпанная дверь занялась легко.
     Совершивший  акт мелкого хулиганства Морзик  спрятался под лестницей  у
входа и приготовился.
     Его расчет оправдался.
     Едва  только потянуло  дымом,  как за дверью послышались  встревоженные
грубые голоса. Дверь  приоткрылась сначала  чуть-чуть,  потом  распахнулась.
Выскочили крепыш и  плотная,  ярко  накрашенная  женщина, принялись  сбивать
пламя мокрыми полотенцами.
     - Я этим уродам кишки на перила намотаю! -  зарычал крепыш, имею в виду
дворовую шпану, одинаковую что в Гатчине, что в Питере, что во Владивостоке.
     Поджоги чужих дверей  и  пластмассовых  кнопок  в  лифтах  всегда  были
любимым развлечением мутноглазых, надышавшихся клея "Момент" недоносков...
     Решив, что его час настал, Владимир на  цыпочках поднялся по ступенькам
и бросился вперед.
     Главное было, чтобы они не крикнули.
     Они  и не  крикнули, потому  что  он сначала  ткнул сложенными  щепотью
пальцами женщину в солнечное сплетение, лишив ее голоса.
     Крепыш, повинуясь  бойцовскому инстинкту, полез  в драку, вместо  того,
чтобы поднять шухер, но даже размахнуться до конца не успел.
     Короткий хук зашел ему слева в челюсть и крепыш кулем рухнул на немытый
вот  уже недели две  бетон лестничной  площадки. Судя по хрусту, общение  со
специалистами  в области  лицевой  хирургии  и  месяца  полтора-два  питания
протертыми кашками и овощными пюре были ему обеспечены.
     В проходе  маячил третий, кинулся назад, в комнату;  Морзик  нагнал его
одним прыжком и ударил сверху кулаком в затылок.
     Тот без чувств ничком свалился прямо под ноги привязанному Волану.
     Крутанувшись  влево-вправо, оперативник убедился, что в  комнате никого
нет.
     Перевел дух.
     - Уф-ф! Хорошо смотришься. Как христианский мученик... Чего мычишь? А?
     Арцеулов, дергаясь всем телом, отчаянно сигнализировал Морзику, но пока
Вовка соображал, в  коридоре что-то ахнуло  и  в комнату навзничь упал Урюк,
неслышно вышедший из туалета и на цыпочках пробиравшийся к выходу за  спиной
разведчика.
     Морзик  нервно отскочил в сторону,  выхватив,  наконец,  пистолет,  про
который в пылу рукопашной напрочь забыл:
     - Ого!
     В дверях, опустив руки, стояла смущенная Людмилка.
     - Ну  ты даешь, девочка! - развеселился Морзик. - Классический  нокаут!
Сколько весит ядро?
     - Двенадцать килограммов...
     - Ни фига себе! Ты его не убила? Нет, хрипит... Хорошие у него фиксы...
были...
     Он  проворно охлопал карманы  Урюка -  тот  оказался невооружен,  потом
второго,  бесчувственного.  Забрал  револьвер   -  непонятно  какими  путями
попавший  к  подручному   убийцы  новенький  спортивный   "Смит   и  Вессон"
М17<"Смит и  Вессон" М17  -  револьвер,  предназначенный  для  спортивной
стрельбы. Калибр  - 5, 6 мм,  масса - 1155  граммов, длина  -  283 мм, длина
ствола - 152 мм, начальная скорость пули - 210 м/сек,  емкость барабана - 10
патронов  (.22 Long Rifle), прицельная  дальность  стрельбы - до 50  м.>,
длинный, с покрытой черной губчатой резиной рукояткой, хромированным стволом
и  колиматорным  прицелом,  выбежал  на  лестницу  -  как  оказалось, весьма
вовремя.
     Накрашенная женщина, сжав зубы,  побледнев,  потихоньку  пробиралась  к
выходу из подъезда...



     Вскоре все четверо лежали лицом вниз в комнате.
     Морзик поочередно связал им руки и ноги кусками проводов, оторванных от
шнура телевизора  и холодильника.  Закончил, встал, подал  Пушку  прозрачный
шейный женский платок.
     - Закрой лицо, чтобы не разглядели. Неизвестно, где еще придется с ними
свидеться. Лицо - твое главное достояние, как у наложниц султана...
     Морзик был счастлив  и  горд,  что все сошло гладко. Сам он оставался в
маске и говорил сквозь нее глухо.
     Пушок, довольная, что ее не ругают за самовольство, смастерила паранжу,
залила водой тлеющую  дверь.  Противно запахло гарью.  В  наступившей тишине
раздалось настойчивое мычание.
     - Ой, Дмитрий Ар... - начала было Людмилка, но Морзик проворно зажал ей
рот и зашептал:
     - Ты что? У  них  у всех - он ткнул цилиндром глушителя  6П9  в сторону
лежащих, - есть уши. Никаких имен, никаких позывных. Уходим без реплик.
     Они освободили Волана, подождали, пока у него отойдут занемевшие ступни
и  кисти.  По счастью, других  повреждений Урюк  и  компания нанести  ему не
успели. Волан собрал вещи, оделся, кое-как натянул на голову парик.
     Руки у него дрожали.
     Он поочередно молча обнял своих спасителей.
     Оставив  стажера  присматривать,  мужчины  посовещались  вполголоса  на
кухне,  после  чего  Морзик  взял  телефон,  набросил  на  микрофон   трубки
прозрачный   полиэтиленовый  пакет,   чтобы  изменить  частоту  акустических
колебаний  своего  голоса,  уселся в комнате  на ободранном диване, закурил,
поставив ногу на задницу Урюка, и набрал номер, подсказанный ему Воланом:
     -   Багет!  Багет,   это  ты?!..  Черт,  плохо  слышно!..  Это  капитан
Пру-пру-нов!..  Пру-пру-нов  говорит! Да  ты  меня  помнишь, я из  РУБОПа!..
Чего?!.. Ни хрена не слышу!.. Мы с тобой пили вместе на сборах! - упоминание
о  сборах,  а вернее - о  затягивающейся  на  несколько  дней  дикой пьянке,
называемой  "сборами",  было  беспроигрышным   шагом.  Все   сотрудники  МВД
неоднократно  бывали  на  подобных  массовых  мероприятиях,  заканчивавшихся
всегда  однообразно  - развозом десятков  бесчувственных тел по домам или по
местам  службы. -  Из РУБОПа,  да!.. Ну, блин, вспомни! Мы ребята из РУБОПа,
кто  нас  тронет - будет жопа! - бодро  пропел Морзик.  - Вспомнил?!.. Вот и
славно.  Слушай, Равиль, мы  взяли Урюка!.. Серьезней некуда!  Ага,  вот  он
лежит! Их тут  четверо, с оружием!  А  склад деталей от  тачек, которые  они
разбирают, - возле Татьяниной платформы!.. Знаешь это место? Ну и классно!..
Не  в службу, а в дружбу:  у  меня  день рождения сегодня, неохота  мне  его
тащить  к  себе,   мытариться,  сдавать,  протоколы  писать!  Я   до  вечера
проваландаюсь,  а  дома водка  греется, мясо стынет... Забери  эту погань  к
себе, сделай  милость!..  Мухой  будешь?.. Не,  это долго!.. Давай  так: они
связаны, никуда  не  денутся. Я дверь захлопну,  и мы поканаем к  себе, а ты
приезжай.  Пиши  адрес...  записал?..  Повтори, пожалуйста...  Ага, в  самую
точку...  Тут  дверь  подгорела  малость, так  ты не  удивляйся:  это  мы их
выкуривали, когда брали.  Ладно, я оставлю человечка  присматривать!.. Гони!
Да,  еще! У вас  такой  сержант  Шамшаров есть? В ГАИ...  Ага...  Он с  ними
заодно. Я думаю, это он тачки на трассе останавливал,  а Урюк мочил водил...
Нет  у  меня доказательств!  Сорока на  хвосте принесла!.. Тебе что -  моего
слова мало?!  Если бы были доказательства,  я  бы сам  его взял,  а так тебя
прошу -  раскрути эту мразь  по полной! Ты опер цепкий, наверняка что-нибудь
накопаешь!..  Ну, бывай! Еще свидимся!..  Да брось  ты, какие благодарности!
Одно дело делаем!..
     Пока Морзик  разговаривал, напрягая вовсю голос, Волан и Пушок, ведомая
им за плечи,  на  цыпочках вышли из  квартиры. Закончив свой  миниспектакль,
Владимир шумно встал, открыл дверь в пустую кухню и громко сказал:
     - Старший  лейтенант Петров! Остаетесь охранять  задержанных до приезда
уголовного розыска! Чуть рыпнутся -  стреляй без предупреждения!.. Отставить
разговорчики! Распустились без меня вообще...



     Они сидели в машине поодаль дома и ждали.
     - Как  вы меня  нашли?  - спросил  Волан, нервно  попыхивая  сигареткой
"Camel".
     Он  отходил  от  возбуждения, естественный для  любого  человека  страх
начинал брать свое.
     Морзик молча взял его за среднюю пуговицу пальто.
     - А-а..., - улыбнулся Волан. - Кто ставил?
     - Утенок. А приказал Клякса, зная твою упрямую натуру, Дима.
     - Молодцы... Но вот машину теперь придется сменить. Засветили.
     - Фиг с ней, главное, что ты цел.
     - Смотри, а вот и мой опер! - Волан вскинулся, заметив, как из-за  угла
дома  выскочил  радостно-возбужденный  Багетдинов   с  пистолетом  в   руке,
сопровождаемый тремя парнями  из уголовного розыска,  один  из  которых  был
вооружен укороченным "калашниковым".  - Красиво бегут... как в кино! Вот что
значит - вовремя подсказать!
     -  Что  слово! - патетически произнес Морзик,  жестикулируя.  - Вначале
было  дело! Великий писатель Гете так сказал. Прямо как  про нас сегодня. Ты
чего, Людка?
     Стажер  не  знала, что произнесенная  только  что Владимиром  фраза  из
"Фауста" целиком  и  полностью исчерпывала его  познания в  области немецкой
романтической и всякой прочей литературы.



     На полигоне центрального НИИ ВВС, расположенном  в местечке  Исаковский
ручей под Владимиром, один за другим грохали выстрелы. На пригорке вращалась
на  подвесной  мачте тепловая мишень  с автоподогревом, имитирующая Ми-26 по
мощности излучения.
     Через равные  промежутки времени влево  и вправо, в переднюю и в заднюю
полусферу  от  мишени  отстреливались  типовые   пиротехнические  ловушки  ,
которые, ярко сгорая и чадя, падали в заснеженное поле.
     С двух позиций, то поочередно, то одновременно по командам руководителя
стрельб   расчеты   обстреливали  мишень  из  переносных  зенитных  ракетных
комплексов "Игла".
     Раздавался  громкий  хлопок  выстрела -  и  ракета,  мгновенно  набирая
скорость, с гудением уходила в сторону мишени.
     Позади  нее  в  морозном воздухе среднерусской возвышенности  оставался
белый след.
     На  краю  площадки,   где  толпились,   подпрыгивая  на  холоде,  члены
технической  комиссии,  стояло  небольшое  одноэтажное  здание  с  трубой  и
огромным  оптическим  коллиматором  в  чехле  над  крышей. Там  располагался
оптический отдел. Здание не отапливалось, но в нем было немного теплее,  чем
на улице, под пронизывающим ветром.
     Внутри,  в одном из  помещений хозяйничал  грузный  мужчина в возрасте,
огромного роста, с пышной шевелюрой. На плечах его висел бушлат  с  погонами
подполковника.  Это был Игорь  Хмаров, один из  последних  могикан советской
оборонки, влюбленный до беспамятства в былую техническую мощь  своей страны.
Накрыв длинный  стол распечатками цифровых данных давних испытаний, он,  как
гостеприимный хозяин,  расставлял тарелки,  раскладывал  огурчики  и нарезал
колбаску.
     В  дверь, хлопая  себя руками  по  плечам, ввалился  один из  замерзших
членов комиссии.
     - Игореша, дружок, спасай... Рюмашку для согрева!
     Звякнули стопочки.
     Спасенный задышал ровнее, спросил:
     - А ты чего не идешь?
     - А зачем? - пожал могучими плечами Хмаров. - Все равно не попадут. Это
и ежу понятно. Ведь не попали?
     - Ни разу. - подтвердил гость. - Ни в одной серии.
     Было непонятно, огорчается он, или гордится.
     - Мы же сами с тобой ее испытывали. - сказал Хмаров. - И защиту под нее
делали. Фирма веников не вяжет.
     - Может, это не "Игла" была?
     - А что?
     -     "Стингер<FIM-92    "СТИНГЕР"    ("Stinger")    -    переносной
зенитно-ракетный комплекс производства США.
     ПЗРК  "Стингер", был  разработан  для  уничтожения низколетящих целей -
вертолетов и самолетов и поступил на вооружение армии США в 1981 г., заменив
устаревший ПЗРК "Ред Ай" ("Red Eye"). Среди современных вариантов "Стингера"
имеются ПЗРК FIM-92 "Стингер Пост" и FIM-92 "Стингер РМП", каждый из которых
оснащен модернизированным электронно-оптическим устройством, реагирующим как
на  инфракрасное,  так и  на  ультрафиолетовое  излучение, а также  системой
опознавания цели "свой-чужой".
     Система наведения: пассивная инфракрасная или ультрафиолетовая.
     Длина ракеты: 1, 52 м, вес ракеты: 10, 1 кг, вес пусковой установки: 5,
6 кг, максимальная скорость ракеты: М 2, 2.
     Дальность   стрельбы:   200   метров   (минимальная),    4500    метров
(максимальная).
     Масса боевой  части:  3, 0  кг,  тип  боевой  части:  осколочная.>",
например. Или  третья  "стрелка[2]  <[2]  9К34  "Стрела-3"  -  переносной
зенитно-ракетный комплекс. Применяется зенитная ракета 9М36.
     Зона поражения, км:
     - по дальности - 4, 1
     - по высоте - 0, 3...3
     Вероятность поражения истребителя одной ЗУР, в % - 0, 31..0, 33
     Максимальная скорость поражаемых целей (навстречу/вдогон) м/с - 260/310
     Скорость полета ЗУР, м/с - 400
     Масса ракеты, кг - 10, 3
     Масса боевой части, кг - 1, 17>"
     - "Стингер" тоже не попадет. И "стрелка"...
     - Ты почем знаешь?
     - Знаю!
     Хмаров,  придерживая бушлат,  отбросил  плотную  брезентовую  занавесь,
загораживавшую длинный освещенный прилавок вдоль  стены.  На  прилавке  один
подле другого лежали три искореженных цилиндрических фрагмента.
     -  Это  "Игла"!  - он ткнул толстым пальцем. - Вот сопловой блок... вот
два куска  корпуса.  От башки <Башка  - головка самонаведения управляемой
ракеты (жарг.).>, конечно, ничего не осталось, но за остальное ручаюсь.
     -  Питерцы  тоже  признали свое детище. - вздохнув,  сказал гость. - Но
тогда почему она попала?!
     - Судьба!  -  философски  пожал плечами  подполковник. -  Такое бывает.
Интервал пуска ловушек слишком велик.
     - Судьба - ненаучное понятие. А на интервал не согласится Шатунов.
     - Тогда  напишите в заключении, что был отказ системы  пуска ловушек  с
правого борта. - предложил Хмаров.
     - Звучит правдоподобно... но это же ничем не подтверждено.
     - А тебе не все равно?
     - Не знаю... А тебе? - поинтересовался гость.
     - Я подпишу. - мрачно пробормотал Хмаров. - А что в этой коробке?
     -  Мусор  разный...  Бойцы  собрали  всякие  камни, щепки...  Все,  что
прилипло к корпусу и на что не реагирует металлоискатель.
     Гость  продолжал говорить, а  Хмаров, не слушая  его, флегматично начал
ковырять пальцем в коробке.
     Рука  у  него была  здоровенная:  в студенческие годы, учась в МФТИ, он
подрабатывал в  кабачках на спор  армреслингом,  который  тогда  так еще  не
назывался. Не  будучи ни разу побежденным, он мог считать себя неофициальным
чемпионом Москвы.
     Подполковник  отобрал  один кусочек,  посмотрел его  на свет лампы  без
абажура под низким потолком - и положил на место. Потом взял другой, взвесил
на ладони, широкой, как лопата - и небрежно бросил назад.
     Так продолжалось еще некоторое время.
     Наконец Хмаров наткнулся на нечто, что заставило его нахмуриться, взять
коробку с мусором под мшку и молча выйти куда-то на улицу...
     Стрельба затихла.
     Последняя серия испытаний кончилась. Заиндевевшие члены комиссии шумной
гурьбой,  топоча,  покрикивая  по-мальчишески,  ввалились  в комнату  и,  не
раздеваясь, подсели к столу. Первые две  выпили поспешно и вразнобой,  потом
согрелись, начались тосты и воспоминания.
     Пока старшие бередили душу, два молодых капитана на краю стола верстали
черновик заключения. Как часто бывает, отсутствия хозяина никто  не замечал:
все необходимое имелось в изобилии на столе.
     Часа  через два,  когда  за окнами уже  смеркалось, открылась дверь и в
разогретую  комнату вошел трясущийся от  холода Хмаров.  На нем были тяжелые
защитные очки с  темными специальными стеклами и  плотно прилегающей к  лицу
резиной - для защиты глаз от излучения ультрафиолетового лазера.
     Не  обращая ни на  кого внимания, он приблизился к столу, налил водки и
жадно  выпил, стуча зубами  по  краю стакана. Потом стал  проворно подъедать
все, что еще оставалось из закуски.
     -  Это  что за фантомас?  -  недовольно  спросил председатель,  молодой
лощеный полковник из Главного штаба.
     -  Это представитель института...,  - наперебой зашептали  ему.  -  Это
хозяин!..
     - А-а... ладно. А он читал проект  заключения? Вечно бродят где-нибудь,
пока все обсуждают документ... И на испытаниях я его не видел...
     -  Игореша,  почитай!  -  наперебой  стали  предлагать  Хмарову   члены
комиссии.
     Знавшие его любили и уважали Хмарова за профессионализм и дотошность.
     Подполковник   взял  протянутую  бумагу,  вытер   ею   крупные  пальцы,
испачканные в  томатном  соусе, промакнул мясистые губы и  бросил заключение
под стол.
     Комиссия онемела.
     Хмаров, конечно, был человек экстравагантный - но всему есть предел...
     Председатель,  откинувшись  на  стуле,  молча  ждал объяснений.  Он был
неглупым мужчиной.  Хмаров снял очки,  улыбнулся, довольный  эффектом. Стало
видно его усталое посиневшее от холода лицо и красные от работы глаза.
     - Дубак в лаборатории страшный... лазеры можно без охлаждения гонять. -
сотрясаясь грузным телом, сказал он, и добавил. - Я нашел коронид.
     Если тишина может усилиться, то так оно и случилось.
     Те, кто понял, онемели.
     Большинство не поняли, но догадались, что произошло важное.
     -  Я  нашел коронид. - повторил Хмаров, доставая  из кармана коробку  с
фрагментами. - Вот,  в плексигласе застрял кусочек. И вот  еще, побольше,  в
резиновую прокладку впаялся. У головки ракеты был обтекатель из коронида!
     - Этого не может быть!  -  вскочил  маленький  вертлявый  представитель
ЛОМО. - Откуда вы вообще знаете про коронид?!
     - Я читаю ваши  закрытые статьи! -  огрызнулся Хмаров. -  Там не всегда
пишут  чушь про конверсию  или славословия в адрес вашего Илюши Кацнельсона,
умные мысли тоже попадаются...
     - А как вы проверяли?!
     - Как надо, не волнуйтесь! Уж в этом я профи...
     Поднялся  галдеж, но всех перекричали  председатель комиссии  с помощью
своего горластого заместителя.
     - Тихо! Объясните подробнее! Вы, Кирилл Сергеевич!
     Представитель  ЛОМО  снова   встал,   дергая  плечами  под  пальтишком,
поправляя очки на переносице, заговорил.
     - Ну... видите ли... все знают, что ультрафиолетовый лучи задерживаются
озоновым  слоем.  По  крайней  мере,  так  принято  считать...  Под  ним,  у
поверхности  Земли у-эф-фона почти  нет. Но при движении  винта или лопастей
турбин  возникает  собственное  свечение  в области глубокого ультрафиолета,
особенно   на   диэлектриках.   В   лабораториях  мы  давно   научились  его
регистрировать. У нас есть специальные  зеркала, приемник, но  на ракету все
это  нельзя  поставить.  Нет  такого  защитного материала  для  изготовления
обтекателя головки  самонаведения,  чтобы  пропускал  глубокий ультрафиолет.
Точнее, не было...
     - Вы сделали головку в диапазоне глубокого "у-эф"? - завистливо спросил
представитель Самары.
     - Ну...  тут все допущены... Не мы  сделали. Сделал  "Аметист". Точнее,
сам материал, этот  коронид, а обтекатели  из него разработал ГОИ  <ГОИ -
Государственный  оптический   институт.>.  "Аметист"  сработал  голову  и
предложил нам  для  серийного  изделия.  Мы поставили  -  но  оно получилось
слишком  тяжелым. Ракета потеряла маневренность.  Серийный  вариант  требует
серьезной доработки... хотя по малоскоростной цели она вполне могла бы...
     -  Вот  почему  не сработали ловушки!  -  жизнерадостно взмахнул вилкой
Хмаров,  набив рот.  -  Она  их просто  не видела!  У  нее голова  в  другом
диапазоне! Я об этом сразу подумал. А сегодняшняя пальба - псу под хвост...
     - Но это  невозможно! - вскричал,  опомнившись,  представитель  ЛОМО. -
Такой  ракеты нет! Откуда здесь  коронид?! Я даже не знаю,  как он выглядит!
Мало ли  что этот товарищ  накудесничал!  Все  надо проверять  серьезно,  на
хорошей аппаратуре!
     Голос представителя ЛОМО прозвучал жалко и неубедительно.
     Над его фирмой сгустились тучи.
     Коллеги  посматривали  сочувственно,  ибо  дело  в  очередной раз пахло
утечкой  сведений,  составляющих   государственную  тайну.  Сначала  продали
пол-ЛОМО  американцам, потом отослали в  Вашингтон  для проверки техническую
документацию   на  модернизированный   комплекс   "Джигит",   затем  ставший
вице-премьером  российского правительства бывший директор  объединения  Илья
Иосифович  Кацнельсон   личным   распоряжением  допустил  в   закрытые  цеха
"представителей акционеров", оказавшихся кадровыми сотрудниками ЦРУ...
     - Проверяйте! - охотно мотнул головой Хмаров. - Кто хочет  - может идти
и измерять! Я уже не хочу, я есть буду.
     На  него перестали обращать  внимание,  споря между  собой. Мавр сделал
свое дело...
     Председатель щелкнул пальцами двум секретарям-капитанам.
     - Чистый лист! Пишите! Заключение. Комиссией в составе... фамилии потом
допишете... Установлено...





     Бывший коллега Кляксы по службе в контрразведке обладал обширной плешью
и тихим вкрадчивым голосом.
     Он больше привык  общаться  с  собеседниками в тиши звуконепроницаемого
кабинета,  с  глазу на глаз, чем  выступать  перед аудиторией.  В  небольшом
демонстрационном   зале   центральной  базы   собрались   наиболее   опытные
оперативники,   отобранные   лично   Шубиным   для   предстоящего   задания.
Контрразведчик  высвечивал  оцифрованные   фотографии  завтрашнего  объекта,
перекачанные по каналам ФАПСИ, особо акцентировал внимание спецов  "наружки"
на профессиональной  подготовке и  нестандартных приемах самопроверки  этого
добродушного толстощекого мужчины тюркской наружности.
     Клякса  в тишине  зала  по  ходу инструктажа шепотом  отпускал  ехидные
комментарии.
     Тыбинь и Кира улыбались.
     -  По  документам  это  житель   Абхазии  Дабир  Рустиани.  Артистичен,
выдержан, решителен. В  Новороссийске  он прямо подошел  к постовой  машине,
ведущей  наблюдение,  и попытался нанять ее для поездки  на вокзал...  После
этого  сел в соседнее  такси и  отъехал. Первая  машина была, таким образом,
выведена из работы.  Вторая  машина  дотянула  такси  до  вокзала, но вместо
Рустиани там уже сидел другой пассажир...
     - Номера такси записывать надо. - сказал себе под нос Зимородок.
     - Таким образом, в Новороссийске мы его потеряли. - продолжал монотонно
нашептывать контрразведчик, нагоняя  на всех  дремоту.  - В Ростове он после
многократных  проверок  пошел  на  контакт  с  гражданином  Грузии,  потом с
гражданином  Азербайджана, потом еще с  двумя  армянами...  Распылив,  таким
образом, силы  наблюдения  по ложным  контактерам,  Рустиани  воспользовался
ситуацией и скрылся от  оставшегося сотрудника-женщины через  окно  платного
мужского туалета.
     Наружники захихикали без комментариев.
     Объект предстоял веселый, с таким и поработать приятно.
     - Таким образом, в Ростове его тоже потеряли. - гундосил докладчик. - В
Волгограде он принялся следовать за выявленным им сотрудником и ходил за ним
хвостом в течение двух часов.
     - Сотрудник от объекта сбежал и, таким образом,  в Волгограде его опять
потеряли. - съязвил Клякса. - Три раза грохнули... Живучий какой попался!
     - На самом деле, сотрудники  Волгоградского управления, проанализировав
опыт  Ростова  и  Новороссийска,  применили  другую  тактику  наблюдения,  -
усмехнулся контрразведчик.  - Для введения объекта в заблуждение был выделен
специальный  наряд, позволивший  себя  вычислить...  Несколько  других групп
располагались по маршруту предполагаемого следования объекта. Отказавшись от
непрерывного наблюдения, они использовали краткосрочные контроли объекта, до
максимума   растянув  паузы.  Благодаря   значительному  числу  сотрудников,
задействованных в операции, объект  устойчиво сопровождают  до сих пор... Он
прибывает завтра в девять тридцать на Московский вокзал.
     - Давайте и мы подсадим ему утку! - предложил кто-то из темноты зала.
     Контрразведчик потер сухие руки.
     -  К  сожалению, по  оперативным  соображениям  нежелательно допустить,
чтобы  в этот  раз Рустиани заметил  наблюдение... У нас есть предположение,
что предшествующие  перемещения носили  для него второстепенный, проверочный
характер. Кроме  того, сам факт посещения им Санкт-Петербурга не вписывается
в предварительную оперативную концепцию его разработки.
     - Его сюда не ждали, короче. - буркнул Старый. - Костя, в  твоей бывшей
службе все такие зануды?
     - Нет. - ответил Зимородок. - Только он и я. Меня выперли,  его пока не
могут... Крепко засел, как в доте.
     - Рустиани трижды брали с нуля. - задумчиво сказала Кира. - Я бы на его
месте призадумалась.
     - Он и призадумался, не сомневайся. - кивнул Тыбинь. - Скажите, есть ли
информация о предполагаемых действиях объекта?
     -  К  сожалению,  все агентурные  данные  исчерпываются Волгоградом.  -
вздохнул опер, поглаживая  блестящую под светильником плешь. - Поэтому  мы и
предполагаем истинной целью его миссии наш любимый город на Неве.
     Опер любил выражаться выспренно.
     - Каковы задачи? -  спросил от угла экрана Шубин, прятавшийся до поры в
тени.
     - Наблюдение и только наблюдение. И  обязательное требование - выделить
группы, которые перекроют пути отхода Рустиани. Все вокзалы, аэропорт...  На
случай, если его потеряют в городе. Нам крайне важно проследить его дальше.
     - Людей не хватит. - вздохнул Сан Саныч. - Мы же не Волгоград. Я сделаю
три мобильные группы на подскоке, а непосредственно у касс посажу мальчишек.
У камер видеоконтроля. Сейчас везде такие есть. Ведь без билета он не уедет?
     - Он мастерски меняет внешность. Вот, вот и вот...
     В зале затихли.
     На слайдах были три совершенно разных человека.
     - Сколько времени он затрачивает на трансформацию? - спросила Кира.
     У нее болела голова, она поморщилась от собственного голоса.
     Тыбинь в темноте сочувственно взял ее руку.
     - От  двух  до  пяти минут. Переодевается быстрее. Если  лицо  закрыто,
может справиться буквально в несколько секунд.
     - Ну и шпионы пошли..., - вздохнул кто-то из разведчиков.
     - Мы не уверены, что он шпион. Мы бы хотели выяснить, кто он...
     -  И  побыстрее  спихнуть его другой  службе! - громко  шепнул  молодой
сотрудник в первом ряду.
     Шубин услышал реплику, погрозил пальцем.
     Встал, вышел к столу, попросил включить свет.
     Все зажмурились.
     -  Предлагаю следующее,  товарищи  офицеры, - начал опытный  Сан Саныч,
подождав, пока разведчики  проморгаются.  -  У  него,  должно быть,  сильная
память  на  лица.  Погода  помогает - типажи для улицы выбрать  с  закрытыми
афишами.  Зубная боль,  шарфы,  воротники, шляпы -  все пойдет. В помещениях
держаться на максимальном расстоянии, использовать парики и прочие изменения
вашей  филерской  внешности...  А  уж  кто  попал  вблизи  -  не дергайтесь,
раскрывайтесь и  уходите.  Главное,  чтобы  он не  зачесался.  Лучше нам его
грохнуть,  чем насторожить - я правильно понял? Вас здесь пятнадцать человек
-  моя  краса  и гордость. Делитесь  на  группы по три. Один  сзади,  два по
бокам...  Главное  - держать его в  серединке. И  меняйтесь  по кругу, как в
волейболе:  с задней линии налево,  левый  - направо,  правый  -  в  тыл, по
часовой стрелке. Чтобы он одновременно  двоих видеть не  мог.  Двое спиной к
нему,  один смотрит  сзади.  Отвернулся  - сообщил  по связи, передал объект
соседу. Транспорт берите свой,  одежду тоже. Горячее питание и  автобус  для
переодевания и грима я обеспечу.
     -  Надо же,  какой сервис. - сказал Тыбинь  саркастически. -  А ванна в
автобусе будет? Мне без ванны профсоюз работать не велит.
     - Даешь джакузи! - выкрикнул кто-то.
     -  Кончай  базар!  -  повысил  голос Сан Саныч.  - Начинаем работать от
перрона. Костя, ты первый. Смены групп по моей команде. Связь проверить всем
заранее, и заправиться! Предупреждаю: никого никуда  до завершения  операции
не отпущу! Хоть целый месяц будем  гулять. Так что обрадуйте домашних, и  не
трепите  мне  нервы завтра.  Да,  еще!  Водительских удостоверений  побольше
возьмите. В шестом  отделе у парня первый милиционер забрал права - а второй
тут же, через сто метров, пытался задержать машину... Так что думайте.
     Кира вздохнула, Зимородок развел руками.
     -   Коброчка,  прости  за  такой  подарок  ко   дню  рождения!  Человек
предполагает, а шпион  располагает... Мы после  операции отпразднуем, ладно?
Честно тебе  скажу, заменил бы тебя, да некем. Видишь, всего  четыре девушки
по всей службе набрали, остальные - грубое мужичье с типичными фэ-эс-бэшными
мордами. Мы без вас все дело завалим...
     - В моем возрасте день  рождения - лишний в календаре. - отрезала Кира.
- Меня больше волнует, как там детвора в Гатчине без нас барахтается?
     - Волан присмотрит...
     Разведчики шумно поднимались, тянулись к выходу.
     - Тяжелое вооружение получать? - ворчливо спросил Старый.
     -  Вопрос  не  мальчика,  но  мужа,  -  сказал  Шубин и  крикнул  вслед
выходящим. - Штатные  пушки <Имеются в виду ПМ, ПММ  и  АПС.> оставить
дома<Дома - на  базе (жарг.).>! - он повернулся к  Зимородку. -  Таким
кагалом  мы,  в  принципе, и  на  кулачках можем  отобиться...  Но  бесшумки
возьмите. На всякий случай.
     -     Градовцам    "эм-эс-пэхи<МСП    -    бесшумный    двуствольный
неавтоматический  пистолет  под специальный  патрон СП-3  калибра 7,  62  мм
(длина  патрона - 52 мм). Стволы расположены вертикально. Масса пистолета  -
560 граммов, длина  - 115  мм,  рабочая дальность  стрельбы  - 10-15 м.>"
пришли, - намекнул Клякса. - Десять штук... Для нашей службы - в самый  раз.
Не чета ПССам<ПСС - автоматический  бесшумный пистолет  калибра 7, 62 мм.
Масса неснаряженного - 700  граммов, длина - 165 мм, начальная скорость пули
- 200 м/сек., емкость магазина - 6 патронов СП-4, рабочая дальность стрельбы
- 25 м.>...
     - Я позвоню  Ярошевичу, - махнул рукой Сан Саныч. - Выделит на время...
Но смотри  у меня  - за стволы будешь головой  отвечать! МСП - вещь штучная,
"грохнешь"  пушку  -  я тебя  лично  на  рее  вздерну, - Шубин приосанился и
выпятил  грудь. - Кстати, о реях... Ты знаешь, как кап-три  Петренко из ССБ,
следуя любимой им морской терминологии, называет наши сменные наряды?
     - Нет, - Зимородок сдвинул брови.
     Сергея Сергеевича Петренко  он хорошо  знал,  даже работали  вместе  по
парочке дел, связанных с использованием поддельных удостоверений сотрудников
ФСБ. Кап-три был мужик свойский, настоящий трудяга.
     - Еврейскими пиратскими барками, - подняв палец, сказал Шубин.
     - Это почему еще? - не понял Клякса.
     - Потому,  что  кроме  большого черного  флага  с  черепом  и  костями,
иудейские  корсары  всегда имеют с  собой  маленький  белый,  -  заместитель
начальника ОПС хитро улыбнулся. - Так, на всякий случай... И это  правильно!
Жизнь - штука непредсказуемая...



     Когда  разведка  вышла, в последнем ряду остался сидеть  один человек -
капитан Нестерович. Он встал с кресла и подошел к столу у экрана, за которым
сидели Шубин и контрразведчик.
     - Кто же этот незваный  гость? - в наступившей тишине спросил задумчиво
Шубин. - Откуда он?
     - Мы не знаем, кто он  на самом деле. - ответил сотрудник СКР привычным
тихим   голосом.  -  Он   проходит  по  нашей  службе  только   потому,  что
воспользовался для проезда  в страну каналом одной разведки. В виде платы за
услугу он выполнил для них  две передачи с оказией - в Ростове и Волгограде.
Мы ждали  его  в  обоих местах - а  он, похоже, не удивился и  не  огорчился
этому. Чужие провалы его не волнуют.
     -  Может быть, это ваш клиент? - спросил Шубин Нестеровича. - Для  меня
это  важно.  Шпионы  и  террористы  -  две большие  разницы,  как  говорят в
Одессе... Я не хочу рисковать своими людьми.
     -  Ходжа  принял  план  "Вирус".  -  пожав  плечами,  невпопад  сообщил
Нестерович. - Содержания выцарапать не удалось. Они съели нашего резидента.
     - Как съели?! - удивился контрразведчик, достав большой платок и утирая
лоб.
     - Программу нашли и стерли. - уточнил  капитан.  -  А вот "Гранит"  уже
реализован. Сто девятнадцать погибших, слыхали?
     Они помолчали.
     - У меня нет сведений о курьерах  по террору. - Нестерович наконец-таки
ответил на вопрос  Шубина. - Им  просто  некуда ехать. По Питеру в настоящее
время не вскрыто ни одной мало-мальски серьезной организованной тергруппы...
Может быть, гражданин Рустиани даст нам их?
     - Если их есть у него, - невесело пошутил заместитель начальника ОПС.
     - В  любом случае - вся надежда на ваших разведчиков, Сан Саныч. - тихо
сказал Нестерович. - На ваши пехоту и кавалерию...





     <©Михаил Жванецкий.>

     Кира стояла в прихожей и, склонив голову набок, рассматривала свое лицо
в зеркало.
     Счастливые женщины в  день рождения  не изучают свою внешность  с  утра
пораньше.
     По крайней мере, так тщательно...
     - Дураки твои начальники! - сказал ей муж, выглядывая из ванной и роняя
с помазка  хлопья  пены  на линолеум коридора. -  В  такой день должны  были
отпустить!
     - Тридцать восемь - не бог весть какая радость. - вздохнула Кира.
     -  Тридцать  девять. - педантично  уточнил муж.  - Давно тебе  говорю -
переходи к нам на фирму.  Хоть семью бы обеспечила - при твоем  трудолюбии и
настырности...
     "Ты-то почему не обеспечил?" -  хотела спросить Кира, но вспомнила  про
свою постылую женскую мудрость и смолчала.
     - Предки, не ссорьтесь! - просипела дочка, выйдя в пижаме и тапочках, с
обмотанным теплым шарфом горлом.
     Она, привстав на цыпочки, ткнулась горячим носом в Кирину щеку, шепнула
на ухо:
     - Мамулька, удачи тебе!
     В который раз показалось  Кире, что девочка говорит не просто  так, а с
особым смыслом.
     - Ты опять берешь второе пальто? - спросил муж. - Зачем?
     - Папочка, раз мама берет - значит, ей нужно! Мы же тебя не спрашиваем,
зачем ты опять положил в карман штопор!
     - Я? Штопор? - фальшиво изумился муж. - Не семья, а шпионы какие-то!
     Он не рассердился и не обиделся. Он очень любил и дочку,  и жену, и был
совершенно незлобивым, но слишком мягкотелым человеком.



     На углу квартала Киру, как обычно, поджидал в машине Старый.
     Принял пальто,  достал с заднего сидения букет роз. Кире  приятнее было
глядеться  в его темные сонные зенки, чем  в  зеркало. Она ехала,  спрятав в
букет лицо, прикрыв глаза, вдыхая сладкий  аромат, и  думала, что, в  целом,
все не так уж плохо.
     Когда  оптимисту кажется,  что хуже уже  некуда,  пессимист знает,  что
может быть гораздо хуже...
     Они подобрали Кляксу на Литейном.
     Капитан  стоял на  остановке, маленький,  неприметный, в кепке, упрятав
нос  в  воротник стоечкой,  сменный ватник  держал  под  мышкой.  Со стороны
Зимородок напоминал короткий крепкий гвоздь.
     Сел, поздоровался, удивился:
     - Цветы? Молодец! Для вокзала отличный элемент оперативной  маскировки!
Пойдешь первой, на перрон. Встречать дорогого гостя...
     Разумеется,   Костя   Зимородок  позабыл  обо   всем  на  свете,  кроме
предстоящей операции.
     Кира,  улыбаясь,  немного понаблюдала за  ним  в зеркало заднего  вида.
Иногда он ей нравился, но чаще раздражал служебным педантизмом.
     "А может, я просто завидую его жене?" - подумала она.
     Перед собой она предпочитала быть беспощадно правдивой, до самооговора.
     Зимородок в ее прекрасных, насмешливых глазах был прост, как правда.
     Миша Тыбинь - другое дело.
     Была в Старом какая-то темная, пугающая и манящая сила. Не всегда могла
Кира угадать,  как  он поступит,  а несколько раз он выкидывал фортели, с ее
точки  зрения необъяснимые и даже  оскорбительные. Он был  тем,  что женщины
называют ласково "эгоист", понимая под этим самые противоположные вещи.



     По Невскому они подъехали к площади Восстания, приткнулись на стоянку у
Московского вокзала.
     Дежурный   милицейский  наряд,   свято  блюдущий   интересы   подшефных
"отстойщиков<Отстойщик -  таксист или  частник,  работающий на постоянном
месте у вокзала.>" сунулся  было  прогнать нахального пришлого "чайника",
но тотчас  как из-под земли возникло прикрытие в усах и форме майора МВД,  и
парой ласковых фраз, приправленных  для убедительности матерком, отогнало от
постовой машины не в меру ретивую службу.
     В организации дела чувствовалась рука Сан Саныча.
     Вскоре и его вкрадчивый голос раздался в салоне:
     - Старших групп попрошу на циркуляр - по порядочку.
     - Первая есть! - пробасил Баклан. - На Старо-Невском.
     - Вторая на месте! - со смешком отозвался Снегирь. - На Гончарной.
     -  Третья  - подъезжаем! На Лиговке затор, -  виновато крякнул Сим-Сим,
большой спец по замкам и сейфам.
     - Четвертая - на месте,  у вокзала,  к работе готовы. -  сосредоточенно
доложил Клякса.
     - Пятая! Клара, где вы?
     - Да здесь я, Шурик! Стою за вашим автобусом. Вы же меня видели...
     -  Давайте без фамильярностей. Доложить вы обязаны. - Шубин что-то тихо
пробурчал в сторону одному из техников, обслуживавших пульт, на который были
замкнуты  стоявшие в машинах рации со скрэмблерами<Скрэмблер - устройство
шифровки   радиосигнала,   предназначенное  для   закрытия   переговоров  от
перехвата.>. - До начала операции пятнадцать  минут. Поезд на этот раз не
опаздывает. Удивительно,  но сие есть  факт...  Клякса, вы начинаете.  Какой
план?
     - Выходим с Коброй на перрон.  Она  проходит к четвертому вагону, я - к
шестому.  На  хвост объекту садится тот,  кого  он  не видел.  Дальше  -  по
обстановке.
     -  Хорошо.  Обратите внимание, откуда  идет  нумерация вагонов.  Вперед
лучше бы пустить Кобру. У нее рука легкая...
     - Тогда уж нога! - хмыкнув, проворчал Тыбинь.
     Кира улыбалась. Она уже успокоилась и настроилась на работу.
     - Сан Саныч, как назовем объект? По фамилии - слишком длинно.
     -  Объект будем  называть...  Гогой.  - решил Шубин. -  Так и в сводках
пишите.
     - Сан Саныч, мы на месте! -  крикнул запоздалый  Сим-Сим.  -  А что тут
Чурбаков вертится?  Демаскирует  своей черной  "волжанкой"...  И  кукиш  мне
показал.
     - Чурбаков заберет  волгоградских  ребят, отвезет  на базу передохнуть.
Разрешаю  показать  ему кукиши  всем сменным нарядом... До начала  -  десять
минут. Клякса, выдвигайтесь на посты. Начали. С Богом!
     - Принял, - Зимородок облизал верхнюю губу.



     Они стояли на перроне среди встречающих: Клякса поближе к вокзалу, Кира
- подальше.
     Букет сосредоточенный исключительно на работе Зимородок у нее отобрал:
     - Женщина с цветами - неправдоподобно! Лучше я рожу прикрою...
     Кира  дышала запахом железной  дороги, вспоминала детство.  Странное  и
волнующее было ожидание, будто и впрямь пришла встречать  близкого человека.
Вокзалы - ворота жизни.
     Локомотив прогудел мимо, состав встал.
     Двери четвертого  и пятого  вагонов оказались рядом. Кира стояла, время
от  времени  привставая на  цыпочки.  Люди обнимались, радостно вскрикивали,
завидя знакомых, шли, шумели. Носильщики, покрикивая, катили тележки.
     Перрон пустел.
     Последними  из пятого  вагона выбрались  сухонькая  старушенция и  юная
миловидная девушка с  ярким, желто-красно-фиолетовым молодежным рюкзачком за
плечами.  Старушка  на ходу что-то  брюзгливо  выговаривала  внучке. Клякса,
понурившись, опустив букет, одиноко побрел к вокзалу вдоль пустой платформы.
     Гога оказался тем еще фруктом.
     Испарился, словно никогда и не садился в поезд...
     Кира решительно вошла в четвертый вагон:
     - Девушка,  я  паспорт потеряла! Я поищу  быстренько,  может, за  полку
завалился?
     Усталую проводницу с большой натяжкой можно было отнести к девушкам.
     Она смотрела на Киру подозрительно и ответила той же любезностью:
     - Девушка, а вы ехали?!
     Но Кира уже бежала по коридору и проводница махнула рукой:
     - Только недолго! Состав скоро уберут!
     Кобра копошилась в пустом душном купе, тянула время, наблюдая в окно.
     Начала волноваться.
     Они не смогли принять объект и такое  начало операции не сулило  ничего
хорошего. Гога-Рустиани оказался далеко непрост.
     Уже проводница дважды  окликнула ее и  пошла к  открытой двери купе  по
истертой почти до  дыр ковровой дорожке коридора, когда за окном промелькнул
сгорбленный мужской силуэт.
     Чуть  не  сбив проводницу  с ног, Кобра бросилась  к выходу,  осторожно
выглянула из вагона.
     Объект,  зажав портфель под мышкой,  проворно уходил в хвост состава по
абсолютно пустому перрону. Он еще не оглядывался, но непременно сделает это,
дойдя до конца состава. Следовать за Гогой не было никакой возможности.
     Стоя в тамбуре, Кира ухватила проводницу за рукав форменной рубашки:
     - Девушка! Моя  фамилия  Стоянова! - Кобра  назвала один из псевдонимов
находящегося при  ней  комплекта  документов.  -  Пожалуйста,  если  найдете
паспорт - оставьте у себя! Я подойду к отправлению поезда. Ну куда же он мог
деться?! Я без него никуда теперь...
     Слезы  выступили у  нее  на  глазах, она  отвернулась  к  дальнему окну
тамбура, глядя на противоположную платформу.
     Проводница расчувствовалась:
     -  Конечно, девушка... Я  буду  убираться -  непременно  найду, если он
здеся.  Вот если  его  у вас уперли -  другое  дело.  Вы  бы  в милицию пока
заявили... Там вам справочку выпишут.
     Кира затрясла головой и выбежала из вагона:
     - Клякса, это Кобра! - оперативница сделала  вид,  что  закашлялась.  -
Гога перешел на шестую платформу...  Клякса, ответь!  О, черт! - в  наушнике
раздавалось одно монотонное шипение.
     Стуча  невысокими каблучками зимних сапожек,  она бежала по перрону, на
ходу  тряся  неповинное  ССН  в  перчатке.  Зимородок  с  букетом,  дойдя до
головного вагона,  оглянулся. Кира  на бегу махнула ему рукой вправо, ткнула
пальцем.
     Капитан  понял,  прикрылся букетом и пошел  навстречу Дабиру  Рустиани,
неведомо какую беду привезшему в северную столицу.



     "Гость с юга" оказался весьма сведущ в расположении вокзала.
     У выхода из зала ожидания на площадь он вдруг так сноровисто  юркнул за
угол, в подземные переходы багажного отделения, словно делал это каждый день
на протяжении последнего месяца.
     Клякса отправил следом Киру  и сообщил о  происшедшем через Старого Сан
Санычу.
     Тотчас посты  групп с  Гончарной и Старо-Невского блокировали  выходы с
товарного  двора  вокзала,  известные  им  как   свои  пять  пальцев.  Кира,
просмотрев  пустые  коридоры  багажки,  вернулась,  а Гогу успешно приняла в
воротах группа Баклана.
     Кобра с Кляксой вернулись в машину, перевели дух.
     - Молодцы! - похвалил Сан Саныч. - Ну, как объект? По зубам?
     - Справимся. - хмуро ответил Клякса.
     - Ребята, ребята! - зашумел от Лиговки Сим-Сим. - Глазам своим не верю!
К Чурбакову в "Волгу" сели девушка и старуха... Такая миленькая!
     - Я и не знал, что ты геронтофил! - хихикнул Снегирь.
     - Сам такой! - парировал Сим-Сим. - Девушка миленькая!
     - Прекратите треп! - рыкнул Шубин. - Всем подтянуться к площади! Объект
идет  по   Старо-Невскому   к   Лавре<Александро-Невская  Лавра  -   ныне
действующий  общежительный  мужской  монастырь Санкт-Петербургской  епархии.
Монастырь основан императором Петром I  на  том месте, где, по преданию, сын
князя Александра Ярославича  (Невского) кн. Андрей в 1301  г. одержал победу
над шведами.
     Свято-Троицкая  Александро-Невская  Лавра  -  один  из  первых  крупных
архитектурных ансамблей северной столицы.
     До  учреждения  Святейшего Синода  в  Александро-Невской  обители  были
сосредоточены все церковно-административные дела Петербурга с его уездами. В
Духовной  Академии осуществлялась подготовка  первоклассных духовных кадров.
Александро-Невский монастырь  с самого его основания был поставлен над всеми
русскими монастырями.  Ему покровительствовали  все  российские  государи  и
государыни. Настоятель назначался личным указом императора.
     18 (31) декабря  1797  г. указом Павла  I монастырь  был переименован в
Лавру   со   штатом   наравне   с   Киево-Печерской    и   Троице-Сергиевой.
Александро-Невская  Лавра   с  самого   начала  стала   первой  по  значению
усыпальницей  императорской России.  Здесь  погребены:  особы  императорской
фамилии, духовные  лица, выдающиеся  государственные деятели,  полководцы. В
Лавре  были  собраны огромные  духовные  и  исторические  ценности:  древние
рукописи,  святые мощи, кресты,  иконы в драгоценных окладах. Таким образом,
наряду с кунсткамерой, Лавра стала одним из первых музеев России.
     В 1935 г. в обители был закрыт последний храм.
     Официальная дата возрождения монастыря -  25  ноября 1996 г.  В 1956 г.
Русской Православной  Церкви был возвращен Троицкий собор. С 1987 г. открыта
Никольская (кладбищенская) церковь, ныне также переданная монастырю. В обоих
храмах совершаются службы, по особому расписанию.>. Клара, встречаешь его
там... Поехали!..



     -  Молодцы волгоградцы.  -  Кира устроилась поудобнее на  заднем диване
"жигулей".  -  Я их видела. Они  последними вышли  из  вагона... Но Гога  их
пересидел... Я б ни за что бы не догадалась, что это наши.
     - Лишь бы объект не догадался. - проворчал Старый. - А то он нам задаст
сегодня...
     -  Да, похоже,  придется  побегать.  -  озабоченно  вздохнул Клякса.  -
Кстати, с днем рожденья тебя, Коброчка! Совсем из головы вылетело! - капитан
вручил Кире давешний букет.
     Тыбинь цыкнул зубом.



     Они стояли  в резерве Сан Саныча на площади и по связи следили за ходом
событий.
     Кира  отдыхала,  откинувшись  на спинку сидения, разглядывала прохожих,
прикрывающих лица от ветра, как от наблюдения.
     Человек имеет право на тайну, это она знала точно.
     За  двадцать  с гаком  лет работы в "наружке"  она уверилась, что  есть
люди, неспособные жить без тайны, вне раздвоения личности,  и себя в большей
или  меньшей  степени  относила  к  таким.  Чем обычнее  и  непримечательнее
человек, тем вернее у него есть тайна, смешная или страшная...
     Гога,  тем временем,  проверялся  во  дворах улиц  Мытнинской  и Второй
Советской. Он хорошо знал город, так что один наряд его бы не потянул.
     Но Сан  Саныч  сплел  вокруг пришельца невидимую обширную паутину своих
разведчиков и объект метался внутри нее,  переходя от постов  группы Баклана
под  опеку  ребят Снегиря, понапрасну пытаясь  вычислить хвост. Впереди  его
поджидала Клара, а позади страховали Клякса и Сим-Сим.
     Возле неприметного доходного дома, где когда-то работал дворником самый
известный  подводник второй  мировой  Маринеску,  Гога  внезапно  вскочил  в
подкативший "форд" и помчал назад, в сторону Невского.
     - По коням! Все  по коням!  - скомандовал Сан Саныч,  получив доклад от
Баклана. - Сим-Сим, тянешь по Лиговке, Клякса - по Невскому. Машину засняли?
     -  Обижаете! В фас  и  в профиль. -  паренек по кличке Киса, из  группы
Сим-Сима, спрятал под пальто цифровую видеокамеру "Sony".
     Непосредственно в  ходе  операции  бывает трудно обработать информацию,
понять значение той или иной детали. Разведчик может не обратить внимание на
прохожего,  скромно стоящего  где-нибудь  в сторонке,  на  тротуаре.  Многое
выявляется  потом,  после  утомительных  многократных  просмотров  отснятого
материала.
     "Форд" свернул на Лиговский.
     Паутина, узлами которой стали  теперь  пять постовых машин  и  автобус,
сдвинулась  и поползла  в  южные районы  города по нескольким  улицам сразу,
удерживая в центре, как муху, юркий черный "фордик".
     Забежав вперед, Клякса у Московских ворот сменил Сим-Сима.
     Клара отстала, машины Баклана и Снегиря пошли следом за объектом.



     Гога  вышел   из  машины  на  Кузнецовской  улице  и  пошел  в  сторону
спортивно-концертного комплекса.  Он  был  уже  без портфеля,  с  накладными
усиками, в  чужой  теплой шапке  вместо картуза. Кира  проводила  его  спину
равнодушным взглядом из машины.
     Сим-Сим и подоспевшая Клара потянули "форд".
     Сил у "наружки" поубавилось. Осталось надеяться только на мастерство.
     - Идет "контра"! - предупредил Сан Саныч, оповещенный Кларой.
     Разведчики оживились.
     За Гогой шел человек из "форда", ведущий  контрнаблюдение, выискивающий
хвосты.
     Объект  долго  прогуливался   вокруг  огромного  шатра  СКК,  со   всей
очевидностью контролируя обстановку  на  полупустых, далеко  просматриваемых
аллеях сквера.  Здесь хвост  был бы  виден хорошо. Но на сержанта милиции  с
дубинкой  и рацией,  откровенно скучавщего  у входа  в  кассы,  Гога  и  его
"контра" не отреагировали.
     Милиционер должен был там быть, и он там был.
     - Изучил план зала.  - доложил переодетый сержантом Снегирь в рацию, не
скрываясь,  похлопывая  дубинкой  по  бедру.  - Купил  билет  на шоу  Бориса
Моисеева... Может, он голубой?
     -  Установишь в  свободное от службы  время. - отрезал Сан  Саныч. -  В
личном контакте! Когда шоу?
     - Сегодня вечером. Зашел в кафе... сел за столик. Вокруг никого.
     - Всем пауза! Пока молодцы...  Гога кушает, значит спокоен. Можете тоже
перекусить...
     - А как же я? - шутливо взвыл Снегирь.
     - А вы, сержант, бдительно стойте на посту.
     - Черт возьми, холодно! И я уже майор давно...
     - Наша служба и  опасна,  и  трудна!  - ехидно запел  кто-то  из машины
Снегиря и смешно зачавкал.
     -  Тихо!  -  прикрикнул  Сан  Саныч  на  расшалившихся  разведчиков.  -
Контролируйте  обстановочку! Может, он ждет  кого-нибудь... "Контру" заснять
тщательно!
     Подкрепившись, Гога под прикрытием "контры" прошел пешком к метро, мимо
Кляксы в  ватнике, скалывающего лед  с тротуара, потом мимо Киры в ее втором
типаже дворничихи.
     Когда он отошел на достаточное расстояние, Снегирь проверил столик,  за
которым сидел объект, на  предмет  закладок, а также  прихватил чашечку,  из
которой  Гога пил  ароматный  кофе. За  чашечку пришлось выдержать  стычку с
красавицей официанткой и худосочным прыщавым  секьюрити у входа,  получившим
от майора со стороны  незаметный тычок под ребра, после которого охранник на
несколько  минут  потерял  всяческий  интерес  к  происходящим  вокруг  него
событиям.
     "Сержант" не обошел вниманием и кассу, выяснив, куда продан билет.
     Спустившись в  подземный переход,  незваный  гость неожиданно  прошагал
мимо входа в метро,  на другую сторону проспекта. Он еще  проверялся, но уже
вяло, по привычке.
     Тем не менее, Гога дважды прошел туда и  обратно, а  его человек сурово
наблюдал поверху, не повторит ли кто-нибудь столь странные маневры.
     Бегать за Гогой не было нужды: ребята Баклана ждали внизу, пост Снегиря
наблюдал из машины.



     Кира и Клякса успели присоединиться к разведке Баклана.
     Работать в метро непросто, особенно с профессионалом.
     Разведчик  Сникерс,  кругленький  толстячок с унылым лицом,  спешил  по
эскалатору  вплотную  к  объекту,  когда Гога  вдруг  остановился  и  быстро
оглянулся. Добродушное восточное лицо его было сосредоточенным и суровым.
     Будь  на  месте  Сникерса неопытный стажер, он бы дернулся  в  сторону,
отвел  глаза, пытаясь спрятаться, и  тем  самым  выдал бы  себя  с  головой.
Сникерс, однако,  спокойно  принял  жгучий взгляд и  вежливо  попросил  Гогу
посторониться. Можно сказать, пузом подвинул.
     "Контра" проследил за толстячком пустыми глазами и отвернулся...
     Кира  стояла  в вагоне, покачиваясь, уткнувшись  в раскрытый посередине
детектив  Марьи  Гонцовой. Покетбук в  аляповатой желто-черной  обложке  был
идеальным  прикрытием  -  о   человеке,  читающем   тупейшее   повествование
раскрученной новомодной  авторши,  никогда нельзя  было бы подумать, что  он
работает опером ФСБ. Ибо  интерес  к  детективам  Гонцовой способен проявить
лишь человек с полным  отсутствием литературного вкуса и недостатком извилин
в мозгу.
     Они ехали в центр.
     Приезжий слушал названия станций, прикрыв веки, будто что-то вспоминая.
Он  был приятным  мужчиной, только как-то странно разглядывал стоящих вокруг
питерцев,  словно  прикидывал их силы  и возможности. По  лицу  его блуждали
мрачноватые тени, глаза становились злыми.
     А Кире было жалко себя...
     Все считали ее опытным сотрудником.
     "Старым кадром", как говорится.
     У  нее сегодня  был  день рождения,  ей  хотелось быть милой  и  доброй
женщиной, а приходилось оставаться Коброй.
     Типчик  с  накладными  усиками  на круглой  физиономии  вызывал  у  нее
омерзение. Двадцать лет она защищала город от таких, как он. И она устала.
     Кобра взглянула на Гогу с плохо скрываемой злобой.
     Клякса в другом конце вагона насторожился.
     На перроне он пустил Баклана вперед, а Киру задержал, потянув за рукав:
     -  Что  случилось?  У тебя  такое  лицо,  точно ты его  сейчас  книжкой
огреешь!
     - Ничего. Я справлюсь... Пошли. Сколько нам еще его тянуть?
     - Чем дольше, тем лучше...



     Машина Старого ждала их у Гостиного двора.
     - Как ты нас нашел? - удивился Зимородок.
     - Сникерс вышел на связь.
     - Где остальные?
     - В пробках.
     - А ты как проскочил?
     Тыбинь пожал квадратными плечами.
     Он всегда успевал за группой.
     Но никто не знал, чего ему это стоило.
     - Поехали... Переодеваемся, быстренько! Миша, сменишь Киру на улице.
     - Да я справлюсь, ребята! - запротестовала Кобра.
     Зимородок с сомнением глянул на своего заместителя.
     Они на колесах обогнали  одинокого Баклана, обрадовано махнувшего рукой
направо, и свернули на Большую Конюшенную,  к Дому Ленинградской торговли. В
его стеклянные двери направился Гога, сопровождаемый своей "контрой".
     Клякса поменялся со Старым куртками.
     Кира сменила пальто  и сняла беретик, распустив по  плечам непослушные,
все еще густые волосы.
     Подбежавший Баклан остался пасти вход.
     Магазин был пустоват. Они втроем кружили вокруг Гоги, держась  поодаль,
на  лестницах, на баллюстрадах второго  этажа. "Контра" серьезно  портил все
дело.
     - Похоже, он ждет кого-то. - сказал Клякса по ССН. - Надо поплотнее, не
то пропустим встречу.
     - Нас хватит на пять минут, не  больше. - быстро отреагировал Михаил. -
Потом надо будет уходить. Причем - всем...
     - Рискнем. - решился Зимородок. - Наши должны вот-вот подтянуться.  Нам
надо  вертолет  в  службу,  чтобы  в  пробках  не  торчать.  Старый, пойдешь
вертолетчиком?
     Тыбинь хмыкнул  и  направился  в  отдел  игрушек возле лестницы. Он был
бездетный, но любил дарить игрушки отпрыскам своих друзей.
     Клякса  прикрыл  вторую лестницу, в дальнем  конце зала, по случайности
угодив в безлюдный отдел дамского белья, где и застыл в позе Очень Одинокого
Вуайериста<Вуайеризм  (франц.  "voyeurisme",   синоним  -  визионизм)   -
влечение  к  раглядыванию  или  созерцанию чего-либо,  совершаемого  другими
лицами.>, поджидающего фигуристых покупательниц.
     Кира прошла в центр.
     Гога, взяв с  вешалки костюм,  скрылся в примерочной кабинке и долго не
выходил.
     "Трансформируется" - неприязненно подумала Кира.
     Она  рассеянно  рассматривала  женские  пальто,  потом  наблюдала,  как
смешной человек с  острым  носом  и  покрытым  трехдневной  щетиной  длинным
подбородком, приседая перед  зеркалом, примеряет  мохнатые кепки-аэродромы -
вертит  головой,  втягивает  и  надувает  щеки,  прикидывая,  как  он  будет
смотреться в компании земляков.
     Время шло, ноги устали.
     Кира  все  нетерпеливее  поглядывала  на  темные   колышущиеся  гардины
примерочной.
     "Да что он там возится? - раздраженно подумала она, приближаясь. - Даже
"контру" свою в буфет отправил!".
     И в этот миг она вдруг увидела, что Рустиани смотрит на нее сквозь щель
в раздвинутых гардинах  - смотрит холодно, насмешливо, как  взрослый мужчина
иногда  глядит  на нашкодившего чужого  ребенка. Или как смотрит  снайпер  в
вышедшую ему точно под выстрел цель.
     К такому повороту событий Кобра оказалась неготова: на долю секунды она
изменилась в лице.
     Испугалась.
     И это был провал.
     Опустив  голову, поправляя волосы, она  медленно пошла  прочь, будто  в
задумчивости, но чувствовуя фальшь в каждом  своем неловком движении. Ноги и
руки стали вдруг непослушными, чужими.
     "Что же я делаю! - запоздало подумалось ей. - Куда я ухожу, идиотка!".
     Гога  вышел  из примерочной и  неотрывно смотрел вслед:  засунув руки в
карманы брюк и покачиваясь с пятки на носок.
     Клякса у лестницы повернулся  и первым делом глянул на нее, а  потом  -
вперед, на объект. Он не ждал подвоха и тоже раскрылся.
     - Уходим. - сказала Кира, глотая злые слезы. - Он меня срисовал...
     Следующий шаг Кости Зимородка был простым до гениальности.
     Он взял Киру под руку, пальцем ласково утер  со  щеки  слезу и подвел к
витринам с дамскими лифчиками.
     - Наплевать! - сказал он. - Ты лучше объясни мне, что такое "боди"? Это
можно подарить приличной женщине? Не пугайся, я о своей жене говорю...
     Ни за что на свете капитан Зимородок не хотел терять лицо, суетиться на
глазах у врага.
     За  их  спинами  Гога, бросив спутника в буфете, сорвал  с верхней губы
накладные  усики,  распустил "уши"  у  шапки, поспешно  сбежал  с  лестницы,
зыркнул на поднимающегося навстречу ему Баклана и устремился к выходу.




     Двое  мужчин  стояли у  высокого окна большого темноватого  кабинета  и
глядели сквозь вставленные в старые двойные  рамы стекла вниз,  на городскую
суету.
     Было душно, накурено, множество людей недавно разошлось отсюда, неровно
отставив стулья вдоль длинного стола. На полированной  поверхности  осталась
забытая авторучка да сложенный вдвое лист бумаги на дальнем краю.
     - Вот вы смотрите на меня, - продолжал разговор один, - как будто я все
знаю. Натащили кузовок загадок - разгадывайте, товарищ генерал! Что у меня -
голова  как дом советов? Ну, разве я могу знать больше, чем твои разведчики,
или  мои опера? Да я  вашего Рустиани  в глаза  не  видел!  Ну,  скажи,  Сан
Саныч...
     Шубин молчал.
     Он не первый год работал  с начальником службы  защиты конституционного
строя, главным борцом с терроризмом по Питеру и окрестностям. Надо было дать
Игорю Станиславовичу выговориться. Решать  предстояло  ему,  и  решения  его
часто имели далеко идущие масштабные последствия.
     Генерал  Сидоров,  сухопарый  и  подтянутый,   в  элегантном  цивильном
костюме,  задумчиво  прошел  в  конец стола,  взял  лист,  развернул длинным
холеным  пальцем.  Открылся   его   портрет   в  полный   рост,  в  амуниции
древнеримского  воина,  с коротким  прямым  мечом в руке, попирающего  ногой
обезглавленную гидру с  надписью  "террор" на вздутом  брюхе. Над  тщательно
прорисованным шлемом воина реял вымпел с витиеватой надписью "ЗКСиБТ".
     В тяжелую  трехметровую дверь постучали и  в  кабинет заглянул  капитан
Нестерович:
     - Разрешите, товарищ генерал? Забыл тут у вас документ один...
     - Что это?! - Сидоров потряс листком с рисунком.
     - Разрабатываем эмблему службы! - нашелся капитан. - Конкурс объявлен.
     -   Нестерович!   Пойдешь   у  меня   работать   по  защите   депутатов
ЗАКСа<Законодательное собрание Санкт-Петербурга, городская Дума.>!
     - Только не туда, товарищ генерал! Я с этими придурками дня не  вынесу.
Лучше уж в Чечню, - взмолился капитан. - Разрешите идти?
     -  Подождите... Кто  на  доску  почета  Хоффмана  и  Джаггера додумался
вывесить? Вы нас, стариков, совсем не уважаете... Думаете,  мы уже совсем из
ума  выжили,  актера  и  певца  не  узнаем.  Панин  сегодня  чуть   зама  по
воспитательной   не   отправил  на  пенсию.  После  осмотра  доски   почета,
разумеется...
     - Это не мы. Это от... другой службы. - растерялся Нестерович.
     - Но вы то знали! - прорычал Сидоров.
     - В общих  чертах  - да. Мы все знаем.  Как вы учили, товарищ  генерал.
Работа такая. Разрешите идти? - и Нестерович задом ретировался, спасаясь  от
неприятного разговора.
     Сидоров прошелся вдоль стола.
     - Пресс-служба еще достала..., - проворчал Игорь Станиславович красивым
рокочущим баритоном. - Секретарь главного эс-пэ-эсника Германцова требует от
них информацию  по  какому-то киллеру,  которого  мы  якобы  задержали... Не
задерживали мы никакого киллера! Уж я бы в первую голову знал!
     - Может, следственное управление сработало? -  невинно  предположил Сан
Саныч. - Я своих ребят опрошу, что-нибудь выясним...
     - Будь  любезен... Без  них  головной  боли хватает.  А  то придется им
сфабриковать фальшивое дело, как у подпоручика Киже. Это, впрочем, мысль...
     Сидоров, ведя пальцем по полкам, медленно  пошел  вдоль резных  книжных
шкафов,  уставленных  трудами  по истории, идеологии и  технике  террора.  В
разном  качестве  он занимался террором  четверть века,  начиная с  печально
известных взрывов в московском  метро  в  начале семидесятых,  за работу  по
раскрытию которых получил свой первый орден.
     Он  не  бездельничал  -  он напряженно думал, и Шубин  отлично  понимал
коллегу. Чувствуешь себя  в безопасности, когда  решать не тебе.  Потому что
каждый мнит себя героем, видя бой со стороны...
     При  всей   своей   осведомленности  Сан   Саныч  лишь   приблизительно
представлял  ход мыслей начальника "закоси-бэтэ", ибо у каждого из  них была
своя специфика. И оба были уникальными специалистами.
     - Только отчитались по работе за  прошлый  год..., - зашагал в обратную
сторону  Сидоров. - И  вот,  на  тебе!  В  новый  период  с  новой игрушкой!
Международный террористический центр! - генерал тяжело вздохнул. - Надо было
мне идти  в адвокатуру... Или лучше бы меня  в девяносто третьем уволили без
пенсии! Сейчас бы жил припеваючи...
     В  незапамятном  девяносто  третьем Сидоров  безуспешно боролся  против
отмены   спецпроверок  нахлынувших   в   город  "беженцев"  и   "вынужденных
переселенцев". Однако  статус беженца  в  мэрии стоил  таких  денег, что они
тогда легко перевесили мнение эксперта по антитеррору.
     Слова его не имели отношения к ходу мыслей.
     Кто-то напевает в раздумье, кто-то ругается.
     Игорь Станиславович  причитал.  Он  не боялся  уронить престиж.  Он так
привык работать - и не желал себя стеснять.
     -  И  ведь  агентура  молчит,  Саша!  Молчит агентура!  Не  может  быть
терцентра больше одного человека, чтобы о нем не узнало еще пятьдесят... Так
просто не бывает! По крайней мере, до сих  пор не было. Может быть, в другом
городе, - но не в Питере. Питерцы - самый общественный народ на свете, им до
всего есть дело...
     Он  дошагал  в  задумчивости  до  большой  переносной  классной  доски,
утыканной  фотографиями, разрисованной  квадратами  и  овалами,  исчерканной
стрелами. В левом верхнем углу висел большой снимок Дабира Рустиани.
     Длинный генеральский палец уперся в глянцевый прямоугольник:
     - Этот  кроха  знает город лучше меня. Он  прекрасно говорит по-русски,
чисто,  без малейшего акцента.  Я думаю... он  здесь учился.  Лет пятнадцать
назад... Точно!
     Игорь  Станиславович проворно  подскочил к  столу и что-то черканул  на
роскошном перекидном календаре.
     Шубин улыбнулся: процесс пошел.
     - Террор! - вещал Сидоров,  лохматя седую шевелюру.  - Ужас! Кто скажет
мне,  что  это такое?!  В  этом году  в России  знаменательная  дата  -  сто
пятьдесят  лет основания первой террористической  организации.  У  нас впору
открывать  музей  террора  - где-нибудь рядом со Спасом на  крови<Спас на
крови - Собор Воскресения Христова - расположен в  СПб на набережной  канала
Грибоедова (Екатерининского).
     1  марта 1881  года  на этом  месте  И.  Н.  Гриневицкий, террорист  из
"Народной   воли",   взрывом    бомбы   смертельно   ранил   на   набережной
Екатерининского канала Императора Александра  II, возвращавшегося с парада в
Михайловском  манеже. Уже через  полмесяца на месте  убийства была  освящена
передвижная  временная  часовня,  автором которой был Л.  Н. Бенуа, а вскоре
объявлен конкурс на проект храма-памятника.
     Победителем  конкурса  стала  во втором  туре совместная  работа А.  А.
Парланда и  архимандрита  Игнатия  (Малышева),  настоятеля  Троице-Сергиевой
пустыни, окончившего  Академию художеств. В процессе доработки  и  упрощения
архитектор, положив в основу "исконно русские начала", по  желанию заказчика
еще больше приблизил проект к памятникам московского зодчества, прежде всего
к храму Василия Блаженного.
     Девятиглавый однопрестольный храм на 1600 человек был заложен 06.Х.1883
в  высочайшем присутствии, еще  до  окончательного  утверждения проекта, ибо
первые  три тода  пришлось вести работы  по  укреплению грунта и  сооружению
фундамента.
     В   1888  были   начаты  гранитный   цоколь   и   стены,   облицованные
зигерсдорфским кирпичом  десяти тонов. Колонки,  карнизики, тяги и наличники
делались   из  эстляндского   мрамора.  На  двадцати  темно-красных  досках,
укрепленных  на  цоколе, были высечены главные  события и указы царствования
Александра II.
     В 1894 закончилось возведение сводов и парусов, а в  следующем году  на
столичном металлическом заводе изготовлены конструкции глав, пять из которых
на фабрике А. М. Постникова покрыли особой разноцветной эмалью.
     06.VII.1897 на главном шатре высотой 81 м. был водружен крест.
     Еще раньше, в  1895, известная мастерская Фроловых  приступила - сперва
снаружи, а  затем  внутри  -  к мозаичному  убранству,  которое  обошлось  в
полмиллиона золотых рублей.  М. В. Нестеров создал эскизы для Нерукотворного
Спаса на западном и Воскресения на северном, Н.  А.  Кошелев - для Христа во
славе на южном, Парланд - для Благословляющего Спаса на восточном фасаде, В.
М.  Васнецов - для мозаик над входами.  В храм вели  двери,  обитые  красной
медью  с   серебряными   изображениями  святых   царствующего   дома  работы
костромского мастера Савельева.
     Снаружи,  под колокольней,  на  месте смертельного ранения, возвышается
"Распятие  с  предстоящими"  с крестом из  мрамора  и гранита, перед которым
горела неугасимая лампада. По сторонам размещаются иконы святых, празднуемых
в день  рождения и кончины убитого Императора, а также сделанные по рисункам
академика П.  А.  Черкасова медные гербы  губерний и  областей  России.  Под
золоченым куполом  колокольни  была  написана  в мозаике часть  молитвы  св.
Василия Великого, воплощающая покаянную идею храма.
     Мозаика почти  сплошь  покрывает и  внутренность храма,  что делает его
единственным в мире примером этого искусства в новое время. Мозаичные работы
на  целых  десять  лет задержали  освящение,  которое  свершил  19.VIII.1907
митрополит  Антоний в высочайшем  присутствии. По  этому  случаю на Монетном
дворе была выбита особая медаль.
     Все строительство обошлось в 4, 6 млн. руб.
     Рисунки для мозаик интерьера выполнили В. В. Беляев, Н. Н. Харламов, А.
П.  Рябушкин, Н.  А. Кошелев, Н. П. Шаховской, А.  Н. Новоскольцев  и  др. В
главном  нефе  представлена, согласно  канонам,  земная  жизнь Спасителя,  в
западной части - Страсти, Распятие и Воскресение, в восточной - сцены  после
Воскресения.  Все мозаики выполнены на высочайшем  уровне  и поражают  своим
художественным  единством.  Мастерская  Дж.  Нови  в  Генуе  изготовила   из
разноцветного мрамора  по рисунку  Парланда  невысокий иконостас, увенчанный
тремя крестами из горного  хрусталя.  Четыре иконы  в  нем написал Нестеров,
местные образа -  В. М.  Васнецов. Иконы в царских вратах,  отчеканенные  из
серебра на  фабрике  Хлебникова, исполнила из мозаики по эскизам Н. А. Бруни
мастерская  Фроловых.Богатейшую утварь поставили фирмы Хлебникова и Фролова,
работавшие по рисункам С. Ф.  Комарова, в  мастерской  известного ювелира П.
Овчинникова был сделан двухпудовый оклад из  серебра  с эмалевыми  вставками
для  напрестольного Евангелия. Серебряную  дарохранительницу  -  уменьшенную
копию  храма,  привезли  из  Костромы,  а другую,  из яшмы  и  орлеца,  -  с
гранильной фабрики в Екатеринбурге.
     После алтаря главное место в храме занимала великолепная сень,  которую
поддерживали  колонны  из серо-фиолетовой  яшмы,  венчал крест  из  топаза и
окружала  ажурная кованая  решетка.  Она стояла  над  сохраненным фрагментом
булыжной мостовой, где произошло  цареубийство.  С сени свисали разноцветные
неугасимые лампады, создававшие  особое настроение печали и умиротворения. В
день убийства здесь служили панихиду, а ежедневно - литию.
     Известный знаток протоиерей Аристарх Израилев руководил изготовлением в
Финляндии и настройкой колоколов храма, главный из которых весил 1100 пудов.
     От  Михайловского сада церковная территория отделяется изящной оградой,
сработанной на заводе К. Винклера.
     27.IV.1908  митрополит  освятил  стоявшую  рядом   с   храмом  Иверскую
часовню-ризницу, где  были собраны иконы,  поднесенные  в  память о  кончине
Александра II, в том числе "Распятие", приписывавшееся В. Л. Боровиковскому.
В 1888 храму был  подарен крест  с кусочками  камней  от Живоносного  Гроба,
Голгофы, Вифлеемской и Гефсиманской пещер.
     С  самого  освящения  настоятелем  в  соборе,  имевшем  приход,  служил
протоиерей  Петр   Иоаннович   Лепорский,  профессор  догматики  в  Духовной
академии.
     В 1923 храм получил статус кафедрального собора епархии, а через четыре
года стал оплотом "иосифлян". Постановлением Президиума ВЦИК храм был закрыт
17.ХI.1930 и передан "под культурно-просветительные нужды".  В 1934 Общество
политкаторжан  устроило  в  соборе  выставку, посвященную  "Народной  воле".
Однако  через год ее  закрыли,  храм сняли с  государственной охраны;  стали
раздаваться призывы  снести этот шедевр русского зодчества, и  перед Великой
Отечественной  войной   был  разработан  соответствующий  план:  который,  к
счастью, не осуществился.
     Лишь  в 1956  здание  вновь  обрело статус  памятника архитектуры, хота
надругательство   над   ним   продолжалось:   здесь  находились  мастерские,
картофелехранилище, склад  декораций. Снова возник  замысел снести  собор. В
1970 храм  передан как  филиал музею  "Исаакиевский собор" и в нем  начались
сложные  реставрационные  работы.>.  Я  бы  пошел  туда директором.  Даже
экспонатом  можно...  со временем. Мне  все едино...  Как  говорится  - хоть
тушкой, хоть чучелом.
     Заместитель начальника ОПС присел на широкий подоконник.
     -  Ведь  реально  никто  не  представляет  себе,  что  такое террор.  -
продолжил  Игорь Станиславович,  наклоняясь  и  мрачно  заглядывая  в хитрые
терпеливые глазки Шубина. - Все объяснения понятны и просты - и неправильны!
Сложные   вопросы  не  имеют  простых   ответов.  Я   разрабатывал   десятки
террористов, сотни террористов! Видел их живыми, допрашивал - вот как тебя!
     - Бог миловал..., - поежился в своем кругузом пиджачке Сан Саныч.
     Допросы террористов сразу после задержания весьма жестки.
     -  Да!  Вот  как  тебя!   И  я  точно  уверен  -  проблема  террора  не
политическая.  Она  никогда  не  была  только  политической,  а уж сегодня и
подавно. Эти люди объединяются по душевному родству... по призванию, что ли.
Я думаю  -  им все  равно,  ради  чего  сеять  ужас. Главное  - процесс. Это
результат недовольства мироустройством... самой жизнью... и боюсь,  он будет
год от  года  нарастать.  Когда в  семье ребенок изводит взрослых, его можно
назвать террористом.
     - Вы бы книгу написали. - почтительно сказал Шубин.
     Сидоров хмыкнул.
     - Да что ты! Провокатор... Меня уволят из органов к чертовой матери - и
правильно сделают.  Начальник службы  по  борьбе с  терроризмом  оправдывает
преступников! Нет, это  я так, для понимания происходящего. Очень не хочется
мне верить, что у нас затевается такая буза... А что ты думаешь об этом?
     -  Да  мы что... мы,  пехота,  люди попроще. Нам бы к земле  поближе, к
практике. Чтоб без эмпирей... Протянуть кого надо, заснять или прослушать...
     - Ну да, конечно... Не твоя головная боль, понимаю...
     - Боль у нас общая, товарищ генерал. Это вы напрасно. Но все, что знаю,
я уже сказал на совещании. Могу только повторить.
     - Не надо!.. - кисло махнул рукой Сидоров, взял тряпку и  стер с  доски
все кружки и  стрелки. - Не понимаю, зачем я это делаю? Шел клиент по службе
контрразведки - и шел бы себе. Ан нет -  тут вы с Нестеровичем! Тот молодой,
ему  неймется - а ты-то зачем? Представляешь, сколько я на себя взвалю, если
начну разработку твоего Гоги? Вы его поводили полдня по городу, "грохнули" -
и вся недолга. А нам что теперь делать?
     - Это  не  шпионаж,  вы же сами  понимаете.  - сказал  Шубин,  привычно
пропустив мимо ушей критику в адрес "наружки". - Контингент не тот. По ШП он
зарылся  бы в землю сразу после Новороссийска. А провели мы его неплохо. Для
его класса - очень даже неплохо. Я людям благодарности объявлю.
     -  Валяй,  защищай честь  мундира! Кстати,  приятная  новость. Твои  из
десятого отдела возвращаются из командировки.  Все  целы, слава богу. Готовь
встречу.
     - Вот за это спасибо!
     Шубин  искренне обрадовался. Когда группа уезжает в  командировку, о ее
работе почти не  бывает вестей. Для  него, привыкшего опекать свою  разведку
каждодневно, такое положение дел было в тягость.
     -  Да... - вздохнул Сидоров, завистливо наблюдая просветлевшее лицо Сан
Саныча.  -  А  у  меня  опять  десять  оперов  требуют. Вы, говорят, борцы с
террором? Вот  и  отправляйтесь  на передний  край...  Я  аналитиков  годами
воспитываю, как в университете, а их бац, в Чечню, в окопы! Или  в горы,  со
спецназом за "духами" гоняться... И никому ведь  ничего не  докажешь... Вот,
Нестерович поедет, наверное. Ты только не сболтни ему раньше времени.
     Он жестом пригласил  Шубина подойти  от окна к доске. Закурил, взял мел
артистическими пальцами:
     - Итак... Гогу на отходе не взяли.
     - Не было его на вокзалах.
     -  Неудивительно.  После  вашей  промашки  он  мог  без  труда  рвануть
электричкой до  Бологого,  а там подсесть в любой поезд. Я бы так  и сделал.
Что мы  имеем несомненно? Курьера..., - он повел жирную черту,  скрипя мелом
по стеклу.
     Сан Саныч поморщился.
     -  Машину "форд", принадлежащую автосервису "Баярд"...  не факт, что за
рулем был хозяин..., - Сидоров повел  вторую черту и Шубин  опять поморщился
от  противного скрипа. -  Гражданина Кураева,  личного  охранника  владельца
строительной  фирмы "Неон-трейд" гражданина  Заилова.  Хорошо,  что твои  не
бросили его после неудачи с Гогой, довели от ЛДТ до дома. Здесь пока все.
     Начальник СЗКСиБТ отодвинулся и  полюбовался  четкими  белыми  прямыми,
соединившими снимок Гоги с двумя другими, поменьше форматом.
     -  Негусто,  как  видишь... Еще  из несомненного  мы  имеем оперативную
директиву Москвы  по  скорейшему вскрытию  канала  утечки  экспериментальной
зенитной ракеты... "Шило", кажется?
     - "Игла". - подсказал Шубин.
     - Да, "Игла"! - генерал написал  название  ПЗРК справа косыми красивыми
буквами. -  Сбитый  в Моздоке вертолет, оказывается, на моей совести... Чего
только нет  на моей совести... Это сейчас для меня задача первостепенная, но
попытаемся рассмотреть все  в комплексе. На предприятиях работа уже ведется,
список подозреваемых  лиц будет завтра,  а вот  сам канал... Здесь интересны
наработки Нестеровича... вот эта, Гатчина, и еще в Ольгино. В  обоих случаях
-  организованная  национальная  группа   с  выходом  на  отдельные   боевые
структуры..., - он  обвел кругом фотографии бородачей, заснятых Лехельтом, -
а  также  необычный  для таких  ребят  контакт  с оборонкой. В  Гатчине  это
авиаремонтный завод, в Ольгино... нет, в Ольгино мебельный цех.
     - Нестерович считает, что операция с "Иглой" спланирована неким Ходжой.
- сказал Сан Саныч, привычно покусывая губу в раздумье. - Он вам докладывал?
     - Нестерович много чего считает... Видать, на мое место метит... Шучу.
     - Но  то,  что он знал  о существовании  плана до его реализации  - это
факт.
     - Факт,  факт, и довольно  страшненький.  Такой,  что  даже  думать  не
хочется. А придется, однако... Там ведь не только "Игла",  но еще два плана,
которые Нестерович не смог  достать  из Интернета... Вот  поэтому  "Игла"  -
задача номер раз. Вскроем канал  - будет видно, имеет  он отношение к Ходже,
или  не  имеет.  Если  докажем  связь между  вашим  Гогой...,  -  он  провел
пунктирную  линию от фото вправо, -  и  оперативной директивой,  - такая  же
линия протянулась от надписи "Игла" влево -  весьма  вероятно  существование
террористического объединения новой формации.
     Стукнув мелом, Сидоров поставил на пересечении пунктиров букву "Х".  Он
был  даже  доволен,  как   энтомолог,  открывший  новый  вид  мерзопакостной
сколопендры.
     - Есть еще одна вещь. - сказал Сан Саныч, глядя генералу в глаза.
     - Есть. - мрачно подтвердил Игорь Станиславович.
     Оба молчали, не желая начинать первым.  Сидоров вздохнул и  сдался. Это
была его головная боль.
     -  Очень  меня  интересует,  что он делал вокруг  спортивно-концертного
комплекса. - сказал  он.  - Ты ведь об  этом подумал? Слабо верится,  что он
решил  прогуляться  по  местам  своей  студенческой  юности. Этот  факт  мне
нравится меньше всего. Когда такие кадры начинают бродить в местах массового
скопления народа - это чревато.
     Он очертил  в  центре доски круг, похожий  на здание СКК, вид сверху, и
поставил в нем жирный вопросительный знак, стукнув мелом на точке.
     Подумал недолго.
     - Так что  - вперед! Выводи своих ребят в поле,  вскрывайте связи. Этот
двести восемнадцатый  авиаремонтный  в  Гатчине надо  накрыть так, чтобы  мы
каждый чих  знали!  Пересмотреть  всех,  до складских мышей... Снимки  Гоги,
Кураева и Заилова  выдай  каждому  наряду,  пусть запомнят, как родную маму.
Ежедневно отсматривайте  фотографии подозреваемых с предприятий,  завтра  их
понесут тебе на базу пачками... Организуй это тщательно. Если мы работаем  в
правильном  направлении,  кто-то  должен  попасться  на  контакте  с  вашими
объектами.  Завтра  подпишу  у  Панина приказ  о  создании  штаба  операции.
Возглавляю я, в группе анализа - ты, Нестерович, Дмитриев...  еще кого-то из
ИАС надо в помощь... Решу.
     - Мы еще отпечатки взяли. - напомнил Шубин.
     -  Уже  проверили...  Нет  их  в картотеке. Ни  у  нас,  ни  у  младших
братьев... На будущее может пригодиться,  а  пока - пусто-пусто, как говорит
мой батя, заядлый  доминошник. По Рустиани, как обычно, заводим банк данных,
соберем туда все оперативные материалы. Периодически его просматривайте... Я
дам запросы  во  все  региональные управления.  Если такой  центр  есть, они
должны были наследить еще где-нибудь. А теперь, когда рабочий день  два часа
как кончился - давай  кофе с коньячком, от простуды. Угощу коллегу. Твой шеф
меня  угощает. Давай-давай, не смей отказываться. Я же генерал, черт возьми!
Нам с тобой сейчас болеть нельзя...
     Сидоров  нажал  кнопочку  на  электрочайнике  "Philips", попутно  ткнув
пальцем в клавишу музыкального центра "Akai", стоявшего на тумбочке сбоку от
стола и настроенного на волну популярной радиостанции "Азия-минус".
     -  Как  заявил  в четверг журналистам в Москве  начальник  Генерального
штаба  россиянских  Вооруженных  сил,  -  словно  прочитав  мысли начальника
СЗКСиБТ   питерского   УФСБ,   вкрадчивым   голосом    откликнулся   ведущий
информационной  программы,   -  в  результате  спецоперации   на  территории
чеченской республики  разгромлено  крупное  бандформирование. В следственном
изоляторе  "Лефортово",  куда  уже  доставлены  плененные  боевики,  ведутся
предварительные  допросы таких  известных  сепаратистов,  как Улов  Налимов,
Букет Левкоев,  Рекорд  Надоев, Подрыв Устоев, Погром Евреев, Поджог Сараев,
Падеж  Скотинов,  Исход Изгоев,  Угон Харлеев, Удел Плебеев,  Камаз Отходов,
Развод Супругов, Забег Дебилов и Парад Уродов. По некоторым сведениям, среди
арестованных  имеется   также  воевавший  на  стороне  боевиков  легендарный
абхазский снайпер  Сосо Партучеба. Личности других захваченных террористов в
настоящий момент устанавливаются...
     - Они еще и издеваются, - насупился генерал.
     Шубин засмеялся.



     Пельмень с  пуговицей  в  начинке попал  в тарелку к  Морзику  и Володя
выиграл главный приз - поцелуй именинницы. Ему всегда везло в азартные игры.
     Кира,  раскрасневшаяся,  невозмутимо  красивая,  сделавшая себе  модную
стрижку а ля паж, поцеловала смущенного победителя прямо в толстые губы.
     Людочка-Пушок вздохнула.
     - Горько! - заорал с дивана Кирин муж, поплывший после третьей рюмки.
     Ему не  наливали больше, и он не  протестовал. Таков был порядок, давно
заведенный Кирой в доме. Все, кто бывал у нее, знали это и не смущались.
     Морзик, охая,  поднялся,  и,  держась  за поясницу, поковылял к зеркалу
стирать помаду.
     Зимородок,  Кира  и Андрей Лехельт переглянулись  и  заулыбались. Пушок
сочувственно сдвинула бровки.
     - Что это  с Володей? - недоумевая  по поводу общего  веселья, спросила
Лехельта на ухо Марина.
     Ей  многое  казалось  слегка неясным в сегодняшнем  приятном  застолье.
Совсем немного неясным.
     Чуть-чуть.
     - Вовочка  у  нас  учится,  как  и я. Ему  не  хватает  на  учебу и  он
подрабатывает...  тяжелым физическим трудом на  археологических раскопках. В
полях Ленинградской области.
     - Володя, это правда?!
     Морзик  кивнул и, подняв перед  собой большие ладони,  показал  Маринке
огромные красные рубцы водяных мозолей.
     - Лопата - первобытное орудие пытки! - простуженно воскликнул он.
     Вот уже четвертый  день подряд  он проводил в рабочей команде  Нахоева,
дотемна ковыряя ненавистным инструментом мерзлую землю.
     - Господи, бедный! Чего вы все ржете?! Человек борется за свое будущее!
Это же достойно уважения! Ну, перестаньте же!
     Марина была готова не на шутку обидеться.
     - У тебя  замечательная девочка! - шепнула Кира  Андрею. -  Как обстоят
дела?
     Лехельт неуверенно пожал плечами.
     - Пока - вариант "Б".
     Это означало, что близкий человек не в курсе рода занятий разведчика.
     Соответственно, весь Кирин день рождения шел по варианту "Б".
     Из посвященных, кроме молодежи, были лишь Клякса с супругой.
     Старый с Роликом дежурили на объекте.
     Впрочем, Тыбинь никогда не приходил к Кире в дом.
     Волан  забежал  на  полчасика,  вручил персональный  букет  со  стихами
собственного сочинения, и умчался нянчиться с младшей дочерью. Непосвященные
никак  не  могли  въехать,  отчего  в   стихах  именинницу  называют  мудрой
матерью-Коброй, а она и коллеги по работе при этом смеются.
     Непосвященными  считались  Маринка,  Кирина  семья  и  подруга  Лариса,
забредшая  к  столу  в  паре  с  неизвестным  никому  мужчиной, красавцем  и
весельчаком.
     Морзик тем временем поманил пальцем в сторонку Лехельта.
     - Слушай, Дональд, ты вот  мне скажи... Ты не знаешь,  что  это с нашей
Людочкой?
     - А что такое? - обеспокоился Андрей.
     -  Понимаешь...  она какая-то странная  стала.  Как только выловит меня
наедине,  так  сразу начинает со  мной  говорить  про какие-то вещи...  даже
повторить    такое     не    могу.     Про     Веймар     какой-то...    Про
Терезиенвейз<Терезиенвейз  - буквально "Луг Терезы", место почти в центре
Мюнхена,  где  проводится  ежегодный  пивной   фестиваль  "Октоберфест".   В
принципе,  этот  праздник  есть  не  что иное,  как  несколько  затянувшаяся
свадебная  церемония  по  случаю   бракосочетания  в  1810  году  баварского
кронпринца  Людвига Первого и  принцессы  Терезы  Саксонской.>...  Ты  не
знаешь, случайно, где эти Веймар и  Терезиенвейз? А то я ей  брякнул,  что в
Австралии, так она обиделась... Сказала, что я  напрасно считаю ее  дурой. Я
ее  вообще  дурой   не  считаю,  но  я  парень  простой.  Дерево,  в  общем,
неструганное. Заготовка для Буратино... Ну - понимаешь? Мне бы чего попроще,
про Розенбаума, или другого великого поэта, а она все спрашивает, отчего это
Вертер застрелился. Да хрен его знает, отчего он застрелился! Была пушка под
рукой - вот и застрелился! Была б веревка  -  повесился  бы... И послать  ее
нафиг с ее Вертером неудобно... хорошая девчонка...
     -  Веймар  - это город, в  котором жил  Гете. -  сказал  Лехельт  очень
серьезно, насупив брови. - Вертер - герой его книги. А то, что Людка с тобой
об этом разговаривает, значит, что  она  на  тебя запала. Точно тебе говорю.
Поверь чутью старого разведчика.
     - Да я верю... Это не удивительно... на меня все западают.  - признался
Морзик. - Я парень что надо... Только как-то она странно это делает. Попроще
нельзя разве? Я думаю, это кто-то из вас ей про меня что-нибудь насвистел...
Предупреждаю сразу: узнаю кто - убью на месте! Клюв расплющу! Никакое каратэ
не спасет. И ким-ке особенно. Учти! Я в гневе страшен...
     - Я верю, верю..., - зафыркал Андрей, сдерживая смех.
     - А чего тогда скалишься? Знаешь ведь что-то, темнила! Колись, редиска!
- Морзик зажал Лехельта в углу и принялся в шутку его душить. Тот задергался
и придурашливо заорал.
     На  шум из кухни  выглянула  Кира с дочерью.  Вид у  хозяйки  дома  был
несколько озабоченный.
     -  Никаких  трупов  в  моей  прихожей!  -  крикнула  она  расшалившейся
молодежи.
     - Не будет трупов!  -  пыхтел Морзик. - Я его... расчленю... и спущу  в
унитаз... Или вот лучше собачке скормлю! Песик, съешь его! Р-р-р!..
     И он  сунул  закатившего  глаза  и  свесившего  набок  язык  разведчика
Лехельта крошечному хозяйскому пекинесу.
     Пес испуганно шарахнулся в сторону, залился звонким лаем.
     - Видишь  - даже собака  тебя есть не хочет!  Знает,  какая  ты зараза!
Сознавайся, откуда Людка знает цвет твоих  простыней? Используешь  служебное
положение, развратник?
     В этот раз он притиснул Лехельта сильнее, тот и впрямь засипел и охотно
сознался в провокационной подсказке.
     - То-то  же! - успокоено убрал руки Морзик. - Не  позволю марать  честь
боевого товарища!
     Тут Андрей вывернулся и запрыгнул ему на спину.
     Маринка  с  Людкой  запоздало  навалились  на  них  с  визгом  и  возня
продолжилась.
     Тем  временем  Кира  подсела  за  стол к  Зимородку  и  его  маленькой,
тихонькой, как мышка, жене.
     - Скучаете?
     - Отдыхаем! Нине очень нравится твой салат. Поделишься рецептом?
     - Непременно. А что еще?
     - Так... все  больше о  божественном. Не могу понять,  что делал Гога в
ЛДТ, когда мы его "грохнули". Проверялся - или ждал кого-то?
     - Костюмчик примерял. - хмыкнула Кира.
     Ей неприятно  было вспоминать свою  промашку, хотя особых угрызений она
не испытывала. Уже не стажерка, чай.
     - Это вряд ли... Он ведь и "контрика" своего отпустил. Я думаю - у него
была  забита  встреча  с кем-то. Может  быть,  эта встреча и была целью  его
приезда.
     - А  может он  специально отпустил "контру",  чтобы  мы расслабились! -
возразила Кира.
     Ей  не хотелось соглашаться с мыслью, что она завалила важнейший момент
операции.
     - Это вряд ли..., - повторил  Зимородок. - Ты, пожалуйста,  прокачай  в
памяти  всех,  кого  видела  в  зале,  и  я  тоже,  и  Старый.  Может  быть,
когда-нибудь всплывет... Завтра сядем и запишем словесные портреты, хорошо?
     Жена  Зимородка  сидела отстраненно, сложив  сухонькие ручки  на острых
коленях, обтянутых праздничным платьем. Странные разговоры мужа и именинницы
не удивляли и не волновали ее. Она привыкла.
     -  Костя, у  меня  к  тебе  дело. -  поманила Кира  пальцем удивленного
капитана.
     - Да чего ты? Говори здесь, Нинка свой человек!
     - Это здесь не могу. Маленький секрет праздничного пирога.
     Они вышли на кухоньку. В малогабаритной двухкомнатной квартирке было не
развернуться, но бездомному капитану и его жене и такое жилье показалось  бы
хоромами.
     -  Что  случилось?  - посерьезнел  Клякса  при виде особого, служебного
выражения Кириных глаз.
     - Пока ничего, но... Это все  Лариска. Она приволокла этого... Василия.
Я его первый раз вижу.
     - Ну и что?
     - Он мне не нравится.
     - Дело вкуса... мне тоже. Но ты давай, все выкладывай.
     - Понимаешь... он тут под шумок выспрашивал у моей девочки, не менты ли
мы.
     Зимородок  вздернул  брови, как-то весь  тотчас  заострился, почерствел
скуластым,  немного  деспотическим  лицом.  Когда  посторонние  интересуются
семьей разведчика - настораживается вся служба, подобно дикобразу.
     - Что за человек твоя подруга?
     -  Так... семейная  неудачница,  как и  я. Не  надо, не говори  ничего.
Только я делаю свое дело... ращу зайчика, а она ищет  женского счастья. Этот
Василий у нее невесть какой по счету.
     - Понятно... Припоминаю: он, когда вошел, осмотрел всю квартиру. Даже в
спальню к вам заглянул. Я засек - но не задумался.
     - Что будем делать?
     -  Для  начала  -  сфотографируемся.  Сегодняшний   сабантуйчик  просто
необходимо увековечить. Для семейного альбома... и на всякий случай.



     Когда после  перекура с танцами все расселись  за столом, и разомлевший
от закусок и комплиментов Василий опять взял в ласковые руки Кирину  гитару,
Морзик по знаку узких губ Кляксы потребовал фотоаппарат.
     Через  некоторое  время  Клякса  отлучился  под благовидным  предлогом,
пошумел  водой  в  туалете  и,  вернувшись,  потирая  влажные  руки,  шепнул
имениннице на ухо с прикольной улыбочкой, но серьезным шепотом:
     -  У него липовое водительское удостоверение. Фотка  переклеена. Работа
грубая, халтура. Печать пририсовали - и вся недолга...
     Кира  покачала  головой  и  прыснула, сузив  глаза,  будто  от  удачной
шуточки.
     - Да что ты говоришь! Как же мне теперь поступить?
     - Предупредишь подругу?
     Оба внимательно  посмотрели на противоположный край праздничного стола,
где на диване  молодящаяся Лариса, с крашеными в  платиновый  цвет короткими
волосами,  льнула  к  плечу  почти  двухметрового  красавца  с   героическим
подбородком.
     - Не  думаю, что это  выход...,  - ответила  Кира.  - Попробуй вот  это
блюдо. Оно называется "козел в огороде". Я за тобой поухаживаю...
     - "Козел в огороде"? Здорово. Как раз наш случай...
     Некоторое  время  Зимородок  чревоугодствовал,  не  поднимая   глаз  от
тарелки.
     Его  мышка-жена  Нина уже догадалась, в чем дело, и ничем не мешала, не
привлекала к мужу чужого внимания. Когда-то давно, в молодости она ревновала
капитана к работе, даже грозилась уехать к маме, но, посидев на  шифровках и
делах службы  контрразведки, приняла, как  закон, простые  истины: без этого
все погибнут,  и это  нельзя делать иначе, чем делает ее героический Костик.
Ничего не получится, лучше и не пробовать.
     С  тех  пор  у  Кляксы  не  было  друга  надежнее  и  беззаветнее,  чем
собственная  жена. Такое  еще встречается  в природе русских  женщин,  и,  к
счастью, не редкость. Они и есть, наверное, тайный оплот государства.
     - Попрошу Мишу  прокачать  этого жирафа через МВД. - вздохнула  Кира. -
Надеюсь, он не  серийный маньяк, а всего лишь аферист-многоженец... Как  мне
это надоело - шпионы, маньяки, террористы...
     -  По   роже  подходит.  -  буркнул  Клякса  с   набитым   ртом.  -  Ты
расстроилась... Этот гад испортил тебе день рождения.
     Он  призадумался на минуту, вытер  рот цветастой салфеткой,  решительно
смял ее жесткими пальцами.
     -  Забей  на это, как выражается мой  старший. Хорошее словечко, верно?
Вчера  из  Черноморска вернулся Маэстро с ребятами... Сегодня  их дежурство,
так что должны быть  на месте,  если их на очередной захват не сорвали... Не
будем  ждать  до завтра. Я для тебя сейчас устрою персональный спектакль. Ты
только подругу успокой, чтобы ее припадок не хватил.
     Глаза Киры неподдельно округлились от удивления.
     - Костя! Ты  ли это?  Ты собираешься воспользоваться личными связями со
спецназом, прибегнуть к неконституционным методам?  А кто нам мозги полоскал
все эти годы?  Про  кодекс разведчика? Про закон о негласных методах работы?
Изучать заставлял! Конспектировать!
     Зимородок, сложив руки на округлившемся  животе, отдувался после сытной
еды.
     Хитро улыбнулся:
     -  Я же ваш начальник. Мне положено. Впрочем, если ты меня осуждаешь, я
могу ничего не предпринимать.  Пусть твою Лариску в очередной раз облапошат,
раз ты такая чистюля.
     - Что ты! Я просто удивлена до онемения! Ты, случаем, не выпил лишнего?
Я думала, инструкция и ты - близнецы-братья!
     - Так оно и есть. Но сегодня может случиться исключение, подтверждающее
правило. Персонально  для тебя. Иногда  страсть  как  хочется отвести  душу,
поучаствовать  в установлении справедливости... Но если ты будешь орать, как
стажер-первогодок,   спектакля   не   получится.   Продолжай  праздновать  и
предоставь все хлопоты шефу.
     - Ты - золото! - разулыбалась Кобра. - Нина, у вас замечательный муж! У
меня даже настроение поднялось. А Лариска - она хорошая, только  бестолковая
какая-то... Всякое дерьмо из вас, мужчин, к ней липнет. Так всегда было, еще
со школы...
     - С этим  не ко  мне. -  отмахнулся  Зимородок.  - Это к  психологам, в
отделение психокоррекции! Попроси Лехельта передать мне телефон.
     - Да я сама принесу!
     Кира с легкостью встала и направилась в прихожую.
     Проходя мимо Ларисы и Василия, она одарила удивленного красавца-мужчину
своей неотразимой беспощадной улыбкой.



     Через два часа застолье завершилось.  Молодежь попарно  сбежала  гулять
дальше,  а "старики" неспешно пошли в метель по широким питерским проспектам
к метро. Кира подхватила под руки Ларису и Нину.
     - Девочки, я хочу вам что-то показать! Нет-нет, мужчинам нельзя!
     - Иди, иди. - кивнул жене Зимородок. - Мы с Васей тут покурим.
     Возбужденно хохоча, будто под хмельком,  Кира  затащила женщин за угол.
Необузданный бес вседозволенности проснулся в ней.
     - Девчонки! Я хочу с вами сходить в мужской стриптиз! Вот прямо сейчас!
     Они стояли у входа в ночной клуб "Сафо".
     Нина молчала.  Она  подозревала, что все это не просто  так,  и боялась
помешать. У Ларисы глаза на лоб полезли от удивления. А Кира и сама не могла
уже сказать, играет ли она, или говорит всерьез.
     - Ну, что вы? Пойдемте! Мужики там себе постоят! Мы быстро!
     Такое бывало в ее жизни,  когда ее несло  безудержно, но  все это  было
давно. Сейчас  она  с  некоторым  сожалением чувствовала,  что  вполне  себя
контролирует.  Ей  просто  надо было  продержать женщин  за углом  некоторое
время...
     Когда  они  вернулись,  на  перекрестке  попыхивал  огоньком  сигаретки
одинокий Костя Зимородок.
     -  А  где Вася? -  дрогнувшим голосом женщины, привыкшей  к  неприятным
сюрпризам, спросила Лариса.
     - Вася?  - неподдельно  изумился Зимородок. - А,  Вася!..  Он  какой-то
странный! Вдруг сказал, что все осознал, что  ему нужно срочно изменить свою
жизнь - вскочил в такси и умчался! Это вы на него  так  подействовали, Лара?
Впервые вижу, чтобы женщина так могла завести мужчину!
     - Да будет вам! Куда же он уехал?! Может, домой?
     - Вы знаете, где он живет?
     - Он живет у меня!
     - А вы дали ему ключи от квартиры?
     - Ну, да...
     - Вы давно знакомы?
     - Давно... две недели... Вы на что намекаете?!
     -  Я  бы на вашем месте побыстрее поехал домой и проверил,  все  ли  на
месте. Ей богу, всякое нынче случается...
     - Это собаки и  лошади случаются! - отрезала огорченная донельзя Кирина
подруга. Она преподавала на филологическом.
     Они посадили  отчаявшегося устроить личную жизнь  филолога в маршрутку.
Кира расхохоталась. Жена Зимородка посмотрела на нее с осуждением.
     - Где он?! - жадно спросила Кира.
     Зимородок  показал  пальцем за спину,  на  знакомый  белый микроавтобус
РССН, неприметно  стоящий  у ларьков.  Из  микроавтобуса  доносились  чьи-то
приглушенные вскрики.
     На переднем  бампере  боевой машины ГрАДа  сидел меланхоличный Гусар  и
покуривал.
     Завидев  Киру, спецназовец  привстал,  приветливо  взмахнул затянутой в
штурмовую перчатку рукой и снова сел.
     - Я хочу на него посмотреть! Кляксочка, ну пожалуйста! Одним глазочком!
А то подарок будет неполный!
     - Исключено, Кируша. Ты устала. Да и люди пока работают.  Маэстро, вон,
так  раздухарился, что пообещал получить с Васятки полную  признанку. Даже с
Тюленем поспорил,  что управится  за десять  минут. На литруху "Сабадаша"...
Так  что  пойдем,  мы  проводим  тебя.  Проветримся. Нам  всем надо  немного
проветриться... Не осуждай нас, Нинулька. У нас работа нервная...



     Кира, перемыв  посуду,  уже  спала  тяжелым,  беспокойным  сном,  когда
зазвонил телефон. По ночам звонили только ей.
     Подруга Лариска рыдала в трубку.
     - Кирочка, какой благородный мужчина! Я, кажется, нашла свое счастье!
     - Поздравляю..., - без энтузиазма  ответила Кобра. Запал ее уже прошел,
уступив место раздражительности. - Вещи-то на месте?
     - Все, все на месте! То есть, он собирался, видимо, меня обокрасть, все
ценное уже в два чемодана упаковал, но я на него так подействовала! Я просто
перевернула всю его жизнь!
     - С чего ты взяла? Он что - звонил тебе?
     - Да,  звонил! Ты не поверишь, какой это благородный и честный человек!
Он  плакал в телефон!  Он  просил прощения за то, что  ранил мне сердце!  Он
сказал, что во  всем раскаивается и идет в милицию! Он во всем признается...
он тут,  оказывается, обокрал  вот так пятерых женщин...  но  теперь  с этим
покончено! Он обещал вернуться ко мне после тюрьмы! Честным! Кирочка, я буду
его ждать! Я его найду и поеду за ним! Представляешь, какое счастье?!
     - Поздравляю..., -  вяло повторила Кира. - Я  же говорила тебе, что все
еще устроится. Только ты его лучше сейчас не ищи.
     - Почему?!
     - Ему  сейчас  трудно. Он  будет  чувствовать  себя  униженным.  У него
гордость будет страдать. А ключи от квартиры он тебе вернул?
     -  Представляешь -  приехал  какой-то  бородатый  милиционер,  здоровый
такой, бритый еще наголо, похожий на чеченца, и оставил под дверью конверт с
ключами и  копией Васиной явки с  повинной.  Я  побоялась  открывать,  потом
забрала, когда он ушел... А что же мне сейчас делать?
     - Спать! - буркнула Кира и положила трубку.
     Она лежала на спине с открытыми глазами и улыбалась.
     Тяжелое  нервное напряжение  последних  месяцев отступило  и Кира вновь
обретала спокойствие, равновесие и веру в правильность окружающего мира.




     Лехельт  провожал Марину вереницей знакомых улиц. Прошли мимо памятного
парадного с дырой в филенчатой двери.
     Маринка фыркнула:
     - Помнишь, как это ты... с горбиком?
     - А ты как визжала с лопатой? Прямо как самурай!
     - Я не могу понять одну вещь, Андрюша...
     - Какую? - насторожился Лехельт. Он ожидал новых расспросов о работе.
     - Почему  мне с тобой так спокойно? Так спокойно-спокойно, будто ничего
плохого  не  может  случиться?  Я  за тобой себя  чувствую, как за  каменной
стеной.
     -  Ну...  - зарделся  в темноте  разведчик  Дональд,  - на стену я мало
похож. Больше - на симпатичную оградку...
     Она повернулась, обняла  и поцеловала  его,  и они  неспешно  двинулись
дальше.
     - Ты знаешь, - продолжала Марина, - сегодня я впервые за  весь вечер не
слышала  ни слова о деньгах! Ни разу! Ты  обратил  внимание? У тебя классные
ребята,  и шеф  твой мне понравился. Жалко, что  жена у него какая-то...  ни
рыба, ни мясо. Только фирма  у вас странная... неделовая какая-то.  Я думаю,
вы так скоро прогорите, в такой милой компании. Как жить будешь, Андрюша?
     -  Мама  была  права.  - засмеялся Лехельт.  - Ты очень  здравомыслящая
девушка.
     - Разве это плохо?
     -  Что  русскому  здорово,  то  немцу  смерть.  Кому-то  плохо, кому-то
хорошо...
     - А тебе?
     - Я тебя люблю. Но я не такой здравомыслящий.
     - А какой ты? Как твои ребята?
     - Клякса... это мы шефа так дразним, Кира, Дмитрий Аркадьевич - они все
хорошие люди, но  они уже другие.  Не  такие,  как мы  с Вовкой. Но я иногда
чувствую, что это неотвратимо. Это судьба.
     - Ну... с Кирой все ясно... истеричка в начальной фазе климакса.
     Андрей нахмурился, но сдержался.
     - А судьбы не существует, Андрюшенька. - продолжила Марина. - Судьбу мы
сами творим.
     - Ты в это серьезно веришь?  Некоторые варианты судьбы меня определенно
не греют.
     - А что тебя греет? Прозябание на жаловании?
     -  Я  тоже  когда-то так думал.  - сказал Лехельт. -  Тут есть  кое-что
помимо денег... В  деньгах не измеряемое.  Это разные  вещи, они не заменяют
друг друга. Хорошо бы совмещать их, да не всегда удается. Мне жаль будет это
все потерять. Но моя фирма не прогорит, не волнуйся. Это исключено.
     - Чем-то надо жертвовать. Ты, по-моему, излишне все усложняешь.
     - Рома зато все упрощает.
     - Рома чересчур все упрощает! До чистого фрейдизма,  до зоологии!  Но в
одном он прав - надо стремиться жить достойно.
     - Осталось только понять - что значит "жить достойно".
     - Например - это  не  тащиться пешком  по  ночным  улицам,  а  ехать на
машине.  Не  обижайся! Ты  сегодня  ночуешь  у  меня.  С  родителями  я  уже
договорилась. Не всегда же нам будет так вести с защитниками, как в  прошлый
раз...
     "Что  ж, разведчик  Дональд! -  подумал Андрей.  - Вот и близится  твой
роковой час! Не  зря Волан говорил: ты уйдешь со службы, как только захочешь
жениться - или не уйдешь никогда".
     -  Дай хоть университет  закончить! - брякнул он в голос и Марина  немо
изумилась.



     Тем  временем Морзик  с  Людмилой,  до  одури  напрыгавшись  на  досках
танцевального  клуба  в  ДК  Ленсовета,  отполировав  коктейлями  выпитое  и
съеденное  у  Киры,  дважды  подравшись  с какой-то  нечистью,  благополучно
достигли  Вовкиной холостяцкой квартиры, за поднаем которой  он отдавал,  не
жалея, половину зарплаты.
     В случаях, подобных этому, затраты окупались.
     - Только чур! Никаких Вермаров! - сказал Морзик заплетающимся языком. -
Ты  извини,  у меня  папа простой  шофер.  Я  этого  всего... ну-у..., -  он
повертел  пальцами перед глазами для большей убедительности, - н-не люблю! Я
вот это люблю!
     И он поцеловал вконец обалдевшую Людку взасос,  да так долго, что у нее
захватило дыхание,  после  чего вдруг злобно  зашипел и выпустил  девушку из
медвежьих объятий.
     -  Что  такое?!  Что  такое?! -  затарахтел  испуганный  Пушок,  тараща
блестящие глазки.
     - Руки, блин, болят!.. Мозоли!..  Я гадом буду - а докопаюсь, зачем они
роют эти треклятые ямы!
     - Потом... После...



     Тем  временем  Дональда  и  Морзика  с  ностальгической нежностью,  как
родных, вспоминал стажер Ролик, корчась в тоске и печали на переднем сидении
холодной  постовой  машины, затаившейся  на тротуаре  у  гатчинского  домика
дознания.
     Миша Тыбинь с легкостью показал стажеру, кто в машине хозяин...
     Не вдаваясь в объяснения, он  покинул место наблюдения у рынка, где они
торчали с обеда, и  безошибочно пригнал машину  по  темноте на  этот пятачок
тротуара за кустами, едва не переехав по пути  лежавшего навзничь посередине
дороги злобно сопящего во сне подполковника милиции Шишкобабова, обряженного
на сей раз в темно-синее трико, огромные, размера эдак  пятидесятого валенки
с  калошами  и старый серый тулуп, и оттого  почти  сливающегося по  цвету с
асфальтом. Издалека начальника гатчинского ОБЭПа можно было легко принять за
"лежачего полицейского", ограничивающего  скорость  при проезде  мимо школ и
иных учреждений.
     - Мы разве  не  домой?  -  недоуменно  спросил  Ролик,  вертя спросонья
головой, еще побаливавшей после сотрясения.
     - Нет. - философически ответствовал Старый.
     - А мы разве не у Кубика должны дежурить? Они никуда не смоются?
     Получив  в  ответ  такое  же  содержательное "нет"  из  регистра нижней
октавы, стажер обиделся и "увял", а именно это Старому и было нужно.  Он был
очень рад тому факту, что стажер продрых все дежурство и не пытался вступать
с напарником в дружеские  контакты.  Он  также не  желал объяснять  зеленому
Ролику источник своей уверенности  в  том, что  сегодня  до самого  рассвета
лидеры местной чеченской диаспоры не тронутся с места.
     Уверенность   эта  базировалась   на  некоторых  действиях,  которые  с
наступлением сумерек  Михаил  Тыбинь произвел  с  замками теплого гаража,  в
котором объекты держали своих "железных коней".
     Едва  стемнело,  он,  никем не  замеченный, воспользовавшись крепчавшим
морозцем, забил замочные скважины жевательной резинкой и залепил  подтаявшим
в ладонях снегом.
     Этому,  конечно,  нельзя  было   научиться   по  учебникам  оперативной
подготовки.  На  курсах повышения квалификации  такого тоже  не преподавали.
Вмешательство  в личную  жизнь граждан официально  строжайше  запрещалось, и
педант Клякса устроил бы Тыбиню головомойку за подобные художества.
     Но Старый и не спешил делиться  ни с кем своими "ноу-хау". Он знал их в
великом множестве, чему обучило его  богатое ментовское прошлое. Бывший опер
Вильнюсской уголовки имел за плечами огромный жизненный опыт.
     В девяносто втором тот самый жизненный опыт, да небольшой  чемоданчик с
двумя экземплярами личного  дела, сменой белья, свитером, шерстяными носками
и  половинкой  жаренной курицы составляли все его  достояние, с  которым  он
ступил на перрон  Витебского  вокзала Ленинграда. В Вильнюсе осталась могила
убитой  литовскими националистами  жены, разграбленная квартира  и  ордер на
арест за преступления против  молодого демократического государства - ничуть
не менее идиотский, чем ордера на ребят из рижского ОМОНа.
     Нервная система мрачного мосластого мента была изрядно расшатана, что и
повлияло благотворно на его последующую судьбу.
     Ночуя  все на том же вокзале,  в  обществе бомжей  и одного  бездомного
капитана первого ранга, он не стал отводить глаза в  сторонку, когда  пятеро
подвыпивших  челноков попытались затащить в уголок за баулы небогато  одетую
молодую женщину.
     Челноки, помогая друг другу, похромали в  травмопункт, а Михаил с Кирой
пошли в гости  к Кляксе, чей наряд  вел  в то  время наблюдение за транзитом
недоброкачественного   спирта   из  Прибалтики.   Уже  через  месяц,   после
соответствующей проверки, Михаил обрел новое место жительство, новую фамилию
и новую службу.
     Рассказывать  об  этом кому  бы  то  ни  было,  а особенно  желторотому
стажеру, Тыбинь считал ниже своего достоинства.
     Также  не желал он объяснять Ролику,  что, пока  тот  дрых, почмокивая,
привалившись щекой  к  обивке сидения,  Старый  "прослушал"  по  радиоканалу
сходку  напуганных  рыночных сержантов. Местечко они выбрали неудачное -  на
складе, прямо под "жучком", поставленным Кляксой.
     Среди   них   отсутствовал   сержант   Шамшаров,   задержанный   опером
Багетдиновым по  подозрению  в подельничестве с Урюком.  Еле  откупившись от
насланных на них корыстолюбивых сотрудников ОРБ, сержанты мучительно  искали
спасение  от новой,  более  серьезной  напасти.  Видимо,  Шамшаров  не  один
трудился на кровавой автомобильной ниве.
     Вердикт сборища предсказать было нетрудно.
     Опера Багетдинова решено  было "вогнать  в доску<Вогнать  в  доску -
убить  (жарг.).>" сегодня же.  Поэтому Старый  и поставил свой автомобиль
под кустами неподалеку от освещенного окна кабинета веселого татарина.
     -  А печку  включить можно? -  жалобно  проскулил Ролик,  поеживаясь  в
стынущей машине.
     - Нет.
     - А музычку?
     - Нет.
     - А в туалет выйти?
     - Нет.
     - А узнать...
     - Нельзя.
     - Блин, но я писать хочу!
     Старый оставил этот возглас без комментариев.
     Хотеть не вредно.
     Освещенное окно  вдруг  погасло. Тотчас  Тыбинь, как будто  и не  сидел
целый день в машине, проворно наклонился и чем-то клацнул у полика салона.
     - Помоги-ка..., - попросил он стажера.
     Ролик наклонился, сунул вниз руку. Наручник защелкнулся и стажер увидел
себя пристегнутым к раме переднего сидения.
     -  Это  чтобы ты никуда  не влез. - поспешно  пояснил  Старый, и,  пока
стажер  "догонял"  ситуацию,  прихватил  короткую,  но  увесистую  шоферскую
монтировку и беззвучно вышел из машины. Он умел открывать дверцы без  щелчка
и скрипа.
     Миша был уверен, что стрелять сержанты не станут.
     Представят все дело пьяной дракой.
     А здесь опыт и сила  были на стороне  Тыбиня. И  тяжелые  металлические
предметы  в  случае  необходимости  он  пускал  в  ход  без  колебаний,  что
называется, в полную дурь. Без привычки это не так-то просто.
     Опер, утомленный  писаниной, устало брел  домой, к переезду, кутаясь по
самый нос в  шарф, натягивая на  уши кепку, не  оглядываясь и не  надеясь на
местный транспорт.
     Тыбинь шел за ним, держась в тени, стараясь быть поближе.
     Багет оглянулся раз, другой - и прибавил шагу.
     Старый озлобленно сплюнул,  поспешая за  ним. Татарин  прибавлял прыти,
все  внимание обратив на  загадочного  преследователя,  и нападение  спереди
застало его врасплох.  Выскочившие из-за темных голых кустов фигуры  ударили
его чем-то  тяжелым по  голове и уже  примерились  добивать,  когда  Тыбинь,
перейдя на бег, громко засвистел в милицейский свисток.
     - Я тебе щас его в задницу вобью! - испуганно заорал один нападавший.
     Тыбинь,  выплюнув свисток, висевший  на веревочке на его  толстой  шее,
закрываясь левой рукой, ударил с разбегу  плечом и головой, и одновременно -
монтировкой внизу, по колену.
     Хруст, громкий вой и падение тела обозначили его успех.
     Дальше он только успевал вертеться, отмахиваясь, и раз за разом попадая
стальным "припасом" по конечностям противников. Он не старался дотянуться до
голов и туловищ, так как сам был короткорук.
     Однако    удар    трехкилограммовой   железякой   по    руке    выводит
неподготовленного человека из строя так же эффективно, как и по голове.
     Невероятно  проворный,  защищенный толстым ватником  и  шапкой-ушанкой,
Старый  бился,  как  средневековый  воин  в  пропитанных  солевым  раствором
полотняных доспехах. Сержанты же притащили с собой свои казенные дубинки, не
пробивавшие ватник со спины и  боков. Правда, один удар сбил с головы Тыбиня
шапку.
     Позабытый  у  обочины  Багетдинов, придя  в  себя,  перевернулся набок,
достал пистолет и трижды выпалил в звездное морозное  небо. Нападавшие молча
сыпанули  по сторонам,  подхватив  покалеченного  первым  ударом  монтировки
товарища.  Вскоре  топот ног их  стих и слышно стало лишь утомленное сопение
Тыбиня, искавшего в потемках шапку, да стоны раненого опера.
     - Слышь..., - слабо позвал Багетдинов. - Ты кто?
     - Водитель с автобазы. - буркнул Тыбинь. - А ты кто?
     - Дед Пихто! - злобно отозвался опер и заскулил от боли.
     Голову ему разнесли крепко.
     - Ты никого... из  этих... не узнал? - жалобно спросил Багет, пересилив
страдания.
     - Я их пометил  всех...  вот  этим инструментом! Сам завтра узнаешь.  -
успокоительно  сказал  Старый,  отдуваясь,  подходя  к  оперу.  -  Ну,  тебе
неотложку вызывать, или как?
     - Я где?.. - жалобно спросил Багет.
     Его неожиданно вырвало на снег обочины.
     - Да здесь ты... на Достоевского. У тебя, видать, сотрясение...
     -  Догадливый, черт... Посмотрел бы  я, что  у  тебя было  бы, если так
звезданут... Не видишь там... башка-то целая? Не вытекли мозги-то?
     - А они есть? - ухмыльнулся Тыбинь.
     -  Повыступай  мне... Вон...  напротив...  железнодорожная  больница...
Постучи туда, скажи - сотрудника милиции ранили...
     - То-то я смотрю  - ты с пистолетиком, - Михаил заметил, что Багетдинов
клонится вбок. - Но-но-но! Ты смотри, держись! Я живо!
     - Ничего... я полежу... мне так легче... Слышь, эй!..
     - Ну, чего?  - недовольно обернулся Тыбинь,  зашагавший уже  на  огонек
приемного покоя.
     - Повезло мне, что ты шел... Спасибо...



     Когда Старый вернулся к своей машине,  доведенный  до отчаяния  стажер,
свесившись  из салона  за борт,  справлял малую нужду в забавной и неудобной
позе.
     - Ну где вас  носит! - зскулил он, изогнутый  в  три погибели. - Я  все
Кляксе расскажу!
     - Не шуми. - примирительно сказал Тыбинь. - Помогал  одному коллеге  по
работе... уладить мелкие неприятности.
     -  Ага,  вижу!  -  стажер сбавил  обороты.  - Это  мелкие  неприятности
пописали  вам  ножами весь  бушлат?!  Вон,  с боков вата торчит! И  из пушки
палили...
     - Ух, ты! - Старый ощупал ватник. - Я и не заметил...
     - Потом насмотритесь! Давайте, отстегивайте меня! Я не  герой! Я  домой
хочу.



     Нестерович  сидел за  своим  рабочим  столом,  тупо  глядел в стену, ел
шоколадные конфеты и запивал горячим чаем.
     Стопка ярких фантиков росла на углу стола.
     Когда  приходилось много думать, капитан  пожирал сладкое в потрясающих
количествах.
     У него не "срасталось".  Операции  на  "Аметисте", в ГОИ  и в  ЛОМО  не
принесли результатов,  хотя  на  этот  раз  работали с  изюминкой,  разделив
стандартную "чистку" на три фазы.
     Сначала  работники режимных  органов,  подчиненные  одному  из  отделов
управления, в  соответствии с производственным циклом и порядком прохождения
готовой продукции очертили круг проверяемых.
     Длиннющие списки в сотни фамилий по возможности  утрясли, подсократили,
выбросив  из  них  самых   старых  и  заслуженных,  ветеранов  и   патриотов
военно-промышленного комплекса.  Этим  занимались  специалисты управления по
кадрам, числящиеся на скромных должностях делопроизводителей и контролеров.
     Потом  была  проведена  первая,  подготовительная  фаза   проверки.  По
информации специально нацеленной агентуры установили контакты и круг общения
сотрудников   секторов   и   лабораторий,   занимавшихся   экспериментальной
тематикой.
     Вторая  фаза - демонстративная - призвана была вспугнуть подозреваемых,
а затем успокоить,  убедить,  что  гроза  была  - и  миновала. На  завод,  в
конструкторское  бюро  и   институт  нагрянули  дотошные,  но  "бестолковые"
комиссии,  набранные из сотрудников управления ФСБ  по Министерству обороны.
После их отъезда по цехам и комплексам поползли специально подобранные слухи
на шпионские темы - один нелепее  другого. За внешней  нелепицей скрывались,
однако, определенные указания на тот или иной  сектор, заранее плотно взятый
под наблюдение. Обычно в этом секторе работал агент управления.
     Каждый из работников, проявивший  излишний интерес  к  происходящему  в
этой  научной  группе, тотчас брался на  заметку  и попадал в круг вторичной
проверки. Это была уже третья, заключительная фаза.
     Но и она не принесла результатов.
     Операцию,   подобную   этой,  можно   считать  удачной,  когда   список
подозреваемых  умещается  на  одной   страничке.   В  пластиковой  же  папке
Нестеровича  по  прежнему  лежали  десятки  исчирканных  листов  по  каждому
предприятию.  Провести  оперативную  разработку такого  числа  людей  силами
питерской "наружки" было нереально.
     Наступал  тяжкий  час  анализа: по  своему  разумению, чутьем,  опытом,
божьей милостью  надо было выделить  из списка не больше двадцати фамилий  и
выдать по ним задание  ребятам Шубина. Если брать с закрытыми глазами - шанс
угадать меньше десяти процентов.
     В  компьютере  капитана  существовало  по  крайней  мере  пять   версий
упорядочения списков.
     Во-первых,   по  возрасту:   молодые  наиболее   опасны,  ибо  наименее
подготовлены  к  защите   от  психологического  давления  и  довольно  легко
относятся  к  возможности  заработать лишние  деньги,  коих,  как  известно,
никогда много не бывает.
     На этом постулате настаивал его коллега Дмитриев.
     Во-вторых,  по  возможности  совершить  задуманное.  С  этим  у  самого
Нестеровича еще не было ясности.
     В третьих - по степени квалификации.
     В  четвертых - люди, проявившие интерес к  происходящему в третьей фазе
операции.
     В пятых - люди, внешне не проявившие никакого интереса.
     А можно было еще придумать и в-шестых, и в-седьмых...
     Программы  сортировки  и  сравнения  уныло показывали, что  первые  два
десятка фамилий любой версии почти нигде  не совпадали  с другими  четырьмя.
Преодолевая  страстное   желание   малость   подкорректировать   списки  для
скорейшего получения результата, Нестерович сидел  и ел конфеты, пачкая губы
и пальцы шоколадом.
     Перед  ним  под  стеклом   лежали  разрисованные   фломастерами   схемы
производства экспериментального варианта "Иглы".



     Коронид  получала   пятая  лаборатория  ГОИ   со   своего   химического
производства  в   Сертолово.  Из  него  по   заказам  заведующих   секторами
экспериментальный  заводик  прессовал элементы будущих  оптических систем  и
устройств.
     - А они не являются секретными  изделиями!  - заявил Нестеровичу первый
заместитель   генерального   директора.   -   Это   наша    интеллектуальная
собственность  и  мы  не  собираемся топить  ее  в  трясине  государственных
секретов!  Ваше ведомство и без того режет нас без ножа, не дает публиковать
и продавать результаты. Мы на вас в суд подадим! Опричники! Сатрапы!..
     Зам был  высоким толстым мужчиной,  в  блестящем  костюме  от Бриони, с
огромной золотой булавкой поперек синего двухсотдолларового галстука.
     "Цепи золотой ему не хватает, граммов на пятьсот. - подумал Нестерович.
- И печатки с  брюликами... Как  раз был бы клиент для СЭБа <СЭБ - служба
экономической безопасности УФСБ.>...".
     Учет, однако, в ГОИ был на высоте.
     Все детали  из коронида,  выпущенные  заводиком  для  собственных  нужд
института, оказались в наличии. В цехе горячей прессовки капитан внимательно
изучил производственный процесс и даже  блеснул эрудицией перед  начальником
участка, правильно назвав полосу ультрафиолетового излучения в ангстремах, и
дав понять, что знает характеристики спектра солнечного света.
     -  Вас  нынче  хорошо  готовят.  -  сказал  седой, как лунь,  начальник
участка.
     - Я закончил матмех.
     - Я тоже... Что же человек, закончивший матмех, делает в особом отделе?
     Нестерович ходил по цеху в составе комиссии особистов.
     -  Он  делает свою работу.  Скажите,  можно  ли при  наличии  исходного
композита изготовить обтекатель на другом подобном производстве?
     -  На другом?  Вот  вы  куда ведете... Видите  ли,  мы применяем точные
прессовочные  формы,  полученные экспериментально. Надо добиться минимальной
толщины, чтобы  избежать потерь излучения, и  в  то же время сохранить запас
прочности с учетом  абляции.  Нашего  обтекателя хватает на один полет  - он
стирается  от  скоростного напора воздуха. Кривизну еще нужно сохранить... А
впрочем -  все это блохи. На любом предприятии, оснащенном горячим  прессом,
можно сделать это, коллега. Не столь  прецезионно  - но  работать будет. Вам
этого официально никто не подтвердит, из рекламных соображений, но вы уж мне
поверьте. Все они здесь прошли вот через эти руки...
     И старик показал Нестеровичу темные морщинистые ладони.
     Одним из сторонних заказчиков изделий из коронида было КБ "Аметист".
     Здесь  темно-серые  колпаки  различных размеров  и  форм,  напоминающие
мертвые  ячеистые  глаза насекомых, устанавливали  в фантастические  системы
слежения, фотосъемок и самонаведения.  Приборы выглядели  слепыми:  казалось
невероятным,   чтобы   свет   проникал  через  эту   абсолютно  непрозрачную
керамическую структуру.
     Сектор,  модернизировавший бортовой  координатор "Иглы", располагался в
двух больших  смежных  комнатах старого  здания. Здесь  начальствовал другой
старик - высокий, сгорбленный, тихий, с длинными, гнущимися  во  все стороны
пальцами. На лацкане его затертого  пиджака висел  маленький значок лауреата
Государственной   премии.  Разобранная   головка   самонаведения  стояла  на
испытательном  стенде  в  дальней,  "черной  комнате",  стены  которой  были
завешены  черным  бархатным  материалом - для уменьшения засветок и  фоновых
отражений.
     Нестерович уважительно рассмотрел сложную систему миниатюрных зеркал  и
отражателей,  установленную в карданном подвесе с двумя  степенями  свободы.
Здесь  его  студенческой  эрудиции не  хватало и он  попросил  показать, как
работает головка.
     Старик пощелкал переключателями стенда  - засветился экран, имитирующий
фоноцелевую обстановку в поле зрения "Иглы".
     Капитану  ничего не было видно,  но головка  вдруг  пришла  в движение,
завертелся  решетчатый диск-модулятор  светового потока,  зажужали  привода,
зеркала  медленно  двинулись сразу  в  двух плоскостях, отслеживая положение
невидимой человеческому глазу цели.
     -  Скажите  пожалуйста,  а  где  все  это  изготавливается?  -  спросил
Нестерович,  достав   большой   блокнот   и  ручку,   и   набрасывая   схему
производственной цепочки.
     - У нас есть свое производство, в третьем корпусе. - ровно  дыша, тихим
голосом ответил лауреат Госпремии, глядя почему-то вниз и в сторону.
     - А собирается здесь?
     - Нет, все там. Здесь мы только испытываем новые технические решения...
     - И кроме этого образца, здесь других головок нет?
     - Нет.
     Лауреат  был явно  поражен  псевдодемократическим  синдромом  и  службу
безопасности недолюбливал. Впрочем, капитану было на это наплевать.
     - Да мы производим  не всю головку! - пояснил ему в третьем корпусе еще
один  старик,  толстый,  лысый, краснощекий  и  невероятно общительный. - Мы
зеркала   получаем  от  ЛОМО,  автоматику  из  Коломны!   Наше  дело  -  все
состыковать, подрихтовать, если что не идет. Тяп-ляп - и готово!
     Живчик засмеялся.
     - И часто не идет?
     - Бывает... Это как с женой - раз на раз не приходится!
     - А куда отправляете готовое?
     - На ЛОМО. Оно же головное предприятие  в кооперации... Против ЛОМО нет
приема!
     - А они что делают?
     -  Стыкуют голову  с  ускорителем,  комплектуют системой  прицеливания,
пусковым  контейнером  -  и продают.  Сейчас  новый комплекс  запустили,  на
автомобильном шасси. "Джигит" называется, слыхали? Только чур  -  не  сажать
меня за разглашение! Ха-ха-ха!
     ЛОМО трясли тщательнее и дольше всех.
     Весь  складской  учет  сошелся  в копеечку.  Число  полученных  из Тулы
ускорителей в точности соответствовало числу изделий "Аметиста" и числу ПЗРК
на складе готовой продукции оптико-механического объединения.



     Теперь  Нестерович  сидел и ел конфеты. Вся  механическая часть  работы
была выполнена. Оставалась творческая, то есть божественная.
     "Не  очень похож я на Бога-творца, - подумал он, глянув  краем  глаза в
зеркало у входа. - Не вполне похож. Так, на творчишку...".
     В   кабинет  вошел   старший   оперуполномоченный  Дмитриев,  кучерявый
темноволосый мужчина, страдающий одышкой. Сел за стол, замер, охватив голову
руками.
     - Хочешь чаю, Алексей Антонович? - предложил Нестерович.
     Майор подставил чашку.
     - Ты чего еще здесь?
     - Бдю государственные устои. Сегодня мое бдение.
     - А... ну-ну... -  старший оперуполномоченный мельком  глянул  на ворох
списков. - Это, кажется, называется гаданием на кофейной гуще.
     - Скорее, на чайной заварке. Можно еще на конфетных фантиках.
     - Отчего это молодые капитаны нашего отдела так влюблены в службу?
     -  Оттого, что молодых капитанов нашего  отдела так воспитали родители.
Как представитель государствообразующей нации, несу свое бремя.
     - Что это за нация?
     - Мы,  славяне,  разумеется.  Ведь  не все  народы  способны  создавать
государство.  А   оно  есть   не  что  иное,  как  оболочка,  препятствующая
ассимиляции нас другими государствообразующими народами.
     -  Имею  сильные  сомнения  в  наших  способностях... -  мрачно  сказал
Дмитриев.
     - Чем это  ты так расстроен? И, простите за бестактность, отчего от вас
прет бензином, как от цистерны Лукойла? На заправке калымил?
     - Я машину отцовскую сжег. - махнув рукой, ответил майор. - Отец у меня
в  Белоруссии жил,  в прошлом году умер. Вот маманя  и пристала -  забери да
забери машину.  Ей хоть  и пятнадцать  лет,  а бегает хорошо.  Бегала...,  -
поправил он себя.
     И  Нестерович   выслушал   печальную  повесть   о   том,   как  старший
оперуполномоченный,   свято  чтя  закон,  предпринял   попытку   растаможить
отцовскую "старушку".  В результате ему  насчитали пошлину в две с половиной
тысячи евро.
     Обозленный  Дмитриев   сжег  машину  тут   же,   под  окнами  помещения
таможенного терминала.
     - Ей красная цена - пятьсот баксов, да и то в базарный день!
     - И что теперь?
     - Говорят - все равно плати! Факт  ввоза был, документально подтвержден
- плати! А ты говоришь - государствообразующее!..
     - Мытари всех времен и народов одинаковы. Могу тебя утешить только тем,
что они не попадут в царствие небесное. Так Христос распорядился. И не ты ли
ратовал за скорейшее пришествие на нашу землю порядка? Вот он наступает...
     Зазвонил  телефон.  Нестерович поднял  трубку. Говорил недолго,  нежно,
глядясь на себя в зеркало, поправляя длинными пальцами прядь волос.
     - Мать беспокоится? - спросил Дмитриев. - Вот и шел бы домой...  Ладно,
порадую тебя... Установлена личность  Дабира Рустиани. Шеф был прав в  своей
генеральской прозорливости. Он у нас учился, в инженерно-экономическом.
     - Когда?
     -  В  восемьдесят  шестом  закончил  аспирантуру  и  уехал  на  родину.
Настоящее  имя  -  Кемаль  Пехлеви.  Не  лупай  зенками,  фамилия  эта  зело
распространенна...
     - Как же ты его вытащил, Алексей Антоныч?
     - Тупо!  Без гаданий.  Просмотрел снимки  всех выпускников с  семьдесят
пятого по восемьдесят седьмой.  По  всем вузам. Думал - с ума сойду. Ничего,
не сошел, зато таможня пособила вот!..  Кто это сказал - таможня дает добро?
Таможня только берет добро - вот как надо!
     - А связи, знакомства?
     - Это завтра, завтра... В одной группе с Рыжим учился, между  прочим, с
главным "приватизатором"...
     -  Предлагаешь  начать  разработку  Анатолия  Борисовича?  - усмехнулся
Нестерович.
     - Бесперспективно. Его проще по СЭБ раскрутить. А у тебя что?
     - Голяк пока.
     - Разведчикам показываешь снимки?
     -  Все  организовал  у  Шубина  на базе. Каждый день  один  из  нарядов
просматривает.  Пока ничего. Я  не  могу понять,  что же украли, если все на
месте.  Учет  совпадает по  трем  предприятиям! Мне подход  нужен, идейка. А
идейки  то как  раз и не хватает...  Без идеи я с  этими списками  ничего не
сделаю. Каждый мог каждый.
     - Да, дружище... А хочется поймать своего Ходжу?
     - Его надо поймать, Антоныч...
     - Я пойду умоюсь,  руки отмою  от  бензина. Ты пока завари свежего чаю,
приберись  вокруг. В чистоте  лучше думается. Посидим, покумекаем. Мне  тоже
отвлечься будет полезно...





     -  Где их  черти носят!  - Сидоров  возмущенно  воззрился из-под прямых
строгих бровей на своего очаровательного референта.  - Антонина! Найдите мне
немедленно Дмитриева с Нестеровичем!  Разброд  какой-то  в  службе! Я  их на
казарму посажу:  ночевать будут  в управлении. Объявлю  для третьего  отдела
"Вихрь-4"...
     Он бросил на  рычаг трубку старинного  телефона,  который, по преданию,
стоял еще в кабинете Дзержинского.
     Игорь Станиславович любил раритеты.
     Шубин деликатно  помалкивал, перелистывал страницы толстого,  тисненого
золотом тома "Цареубийцы". Слева над столом  начальника "закоси-бэ-тэ" висел
большой плакат,  изображавший  ошалевшего пса,  бессильно хватающего  зубами
тьму блох. Надпись под плакатом гласила: "В природе тоже есть террористы!".
     На  углу  стола  лежал  большой,  красочно изданный  фолиант  в  мягком
переплете со смутно знакомыми Сан Санычу и напоминающими клинопись значками.
     - Что за язык, товарищ генерал? - спросил он Сидорова.
     - А! Иврит. - раздраженно махнул рукой тот. Увидел слегка округлившиеся
хитрые глазки Шубина - и  пояснил. - Не спеши на  меня в  службу собственной
безопасности писать. Эмигрировать  не собираюсь. Издание "Моссада<Моссад,
израильская  разведка.  Занимается  сбором  разведывательной  информации  за
рубежом,  осуществляет  акции политического характера  и ведет борьбу против
терроризма. При  выполнении своей задачи по сбору информации основные усилия
Моссад концентрируются  на проведении  агентурных операций  против  арабских
стран,  их  официальных  представителей  и  учреждений  по  всему   миру,  в
частности,  в  Западной  Европе  и  в Соединенных Штатах,  где  национальные
интересы арабов по Ближнему Востоку конфликтуют с интересами Израиля  в этом
регионе.
     Моссад  собирает  информацию  о каждой арабской  армии:  о  дислокации,
вооружении, моральном духе, руководстве, а также всю информацию о внутренней
обстановке в арабских странах, об отношениях между  лидерами арабских стран,
о дипломатической активности всех других стран в арабском мире.
     Моссад  следит  и  за  коммерческой   активностью  арабских  стран,   в
частности,  в  области  поставок западного  оружия,  пытается  предотвратить
вербовки арабами военных, экономических и политических экспертов.  При  этом
основная  цель сотрудников  Моссада  - самим завербовать  такого  рода лиц в
качестве  агентов,  а  в  случае  неудачи  вербовки  -  или  убедить   их  в
нецелесообразности оказания помощь арабам, или передать гласности деликатные
стороны их деятельности.
     Моссад  также  осуществляет  подстрекательскую  деятельность   с  целью
вызвать  беспорядки,  которые  способствовали бы взаимному  недоверию  среди
арабов, а также лишили бы арабский мир симпатий Запада.
     В области  борьбы против терроризма  Моссад  время от времени  проводит
против  арабских террористов боевые  операции, особенно часто  -  в  странах
Ближнего  Востока  и  в  Западной  Европы. В частности,  Ливан, где  имеется
смешанное  население, состоящее  из  христиан,  друзов  и  мусульман, делает
территорию этой страны  привлекательной  для осуществления  разведывательных
операций. Израильтяне имеют в  Ливане  тайные счета  и  осуществляют  в этой
стране некоторые  "черные"  финансовые операции. С территории  Ливана Моссад
проводит  рейдов против  лидеров палестинских  террористов, личного  состава
палестинских организаций и лагерей беженцев.
     Помимо операций  против арабов, Моссад занимается сбором  политической,
экономической и научно-технической развединформации как на Востоке, так и на
Западе  с целью  обеспечения  интересов государства Израиль. Основные усилия
концентрируются  на получении информации  по США, Германии и России, а также
по ООН, чьи политические решения могут иметь последствия для Израиля.
     К числу задач, которые израильская разведка ставит перед собой в России
и  странах Европы, относятся сбор данных о  политике правительств этих стран
по  отношению  к Израилю,  о состоянии еврейской  эмиграции,  вербовка  лиц,
занимающих в правительствах этих стран стратегически важные посты.
     Резидентуры Моссад в неарабских странах обычно действуют под прикрытием
посольств   и  консульств  Израиля.  Моссад  имеет   резидентуры  в  США,  в
большинстве европейских столиц, в  Турции и Иране. В Южной Америке, в Африке
и на Дальнем Востоке действуют стратегические центры Моссад.
     Операции резидентур носят разнообразный характер: от  поддержания связи
и обмена информацией с официальными спецслужбами  этих стран  до  проведения
боевых   акций  против  арабских  террористов.  При  осуществлении  операций
задействуются офицеры Моссад и агентура на временной основе.
     Например,  в июле  1973  года  группа  боевиков Моссад  из  16  человек
осуществила убийство  арабов из  Марокко  в норвежском  городе  Лиллехаммер.
Норвежскими властями были захвачены и отданы под  суд  6 человек из  группы,
остальные скрылись. В ходе судебного разбирательства было  установлено,  что
группа состояла из израильтян -  кадровых  офицеров Моссад,  - и европейских
евреев,  которые  были завербованы  специально  для  этой  операции,  прошли
основную подготовку в Париже, где  Моссад имеет  свой региональный центр,  а
затем прибыли в Норвегию со  специальным заданием по  ликвидации арабов, чья
принадлежность  к   какой-либо  террористической  организации   до  сих  пор
находится под большим сомнением.
     Штаб-квартира  "Института   разведки   и   специальных  задач"  (Моссад
ле-тафкидим ме-юхадим) расположена на бульваре царя Саула в Тель-Авиве.
     Моссад был создан в конце 40-х годов ХХ  века двумя Исерами - Большим и
Маленьким.
     Рослый Исер  "Большой" Беэри  попал под  суд,  когда  сгоряча  приказал
расстрелять  офицера, шпионившего на Иорданию.  Но  его  дело не  пропало  и
перешло к  невысокому Исеру "Маленькому"  Харелу, который до  репатриации из
Риги был Изей Гальпериным.  Подчиненные шутили,  что, оставшись в СССР,  Изя
непременно возглавил бы КГБ.
     От  Харела  пошли  многие традиции Моссада: патологическая секретность,
привычка к экономии средств (особенно  - при оплате услуг наемников, которых
регулярно  стараются  облапошить,  не  заплатив  за выполненное  задание)  и
недоверие к современной технике. Кстати, дома грозный Исер  во всем слушался
жену,  и соседи жалели маленького, тихого мужа красавицы Ривки, принимая его
за мелкого клерка в какой-то заштатной фирмочке.
     Его  инкогнито  раскрылось случайно  и по-ближневосточному анекдотично,
когда жена  вывесила  проветриться  мундир  с  погонами  подполковника  (для
Израиля   это   очень   много,   высшее  звание  в   израильской   армии   -
генерал-лейтенант - обычно носит начальник Генштаба).
     Самой эффектной операцией Моссада принято считать похищение называемого
в  Израиле  "палачом  номер один"  Адольфа Эйхмана,  доживавшего  свои дни в
Аргентине под именем Рикардо Клемента. Для операции были отобраны двенадцать
абсолютно надежных людей - у всех родственники  погибли от  рук нацистов. 11
мая 1960 года Эйхман был схвачен прямо  у своего дома, накачан наркотиками и
отвезен в аэропорт, где его погрузили в самолет под видом попавшего в аварию
и потому забинтованного израильского дипломата. Смертная казнь в  Израиле не
применяется, но для Эйхмана сделали исключение -  после скорого суда он  был
повешен.  Стенограммы судебных  прений, где  Эйхман говорил  о  тесной связи
между администрацией  Третьего  Рейха и  сионистскими организациями Германии
1933-1945 гг., а  также -  о размещении огромных денежных средств нацистов в
принадлежавших иудеям  банкирских домах в США, Швейцарии и других странах, и
других интересных вещах, способных  пролить свет  на  тайны так  называемого
"холокоста", никогда не публиковались и, вероятнее всего, уничтожены.
     В  течение  многих  лет Моссад поддерживает  доверительные  отношения с
высокопоставленными лицами и правительственными чиновниками в каждой стране,
имеющей  значение  для  Израиля.  В еврейских  общинах почти всех стран мира
имеются  сионисты и симпатизирующие Израилю лица, которые оказывают активную
поддержку   усилиям   израильской   разведки.   Подобные   связи   тщательно
культивируются   и   служат   каналами   для   получения   информации,   для
распространения  дезинформации, для  пропаганды  и иных целей.  Официальными
учреждениями,  которые используются Моссадом в  качестве прикрытия, являются
израильские  торговые  миссии,  государственные  туристические  организации,
авиакомпания  "Эл  ал",  компания  морского  судоходства  ЦИМ (акции которой
принадлежат поровну американской компании  "Израэл Корпорейшн"  и Еврейскому
агентству).  Израильские   строительные   фирмы,   промышленные   группы   и
международные   торговые   организации  также   обеспечивают  для   разведки
неофициальное прикрытие.
     Моссад в значительной  степени  зависит от  различных еврейских общин и
организаций  за  рубежом,  используя их для вербовки  агентуры  и  получения
информации.
     Как  правило, Моссад  подбирает для себя агентов  за рубежом из евреев.
Тем  не менее и  при  этом  всегда  существует риск  провала,  обусловленный
двойной  "верноподданностью":   с  одной   стороны,  приверженностью   целям
государства Израиль, с другой - необходимой лояльностью по отношению к своей
родной стране. Вербовки не евреев встречаются сравнительно редко.
     Израильтяне абсолютно безжалостны как по отношению к своему разведчику,
так  и  к  агенту,  если нелояльность  или измена  ставят  под  угрозу срыва
проведение ответственной операции или  угрожают  безопасности государства. В
Европе имели место несколько случаев, когда евреи, работавшие на израильскую
разведку, были  перекуплены египтянами за  значительные  денежные суммы. Эти
евреи заманивались  в Израиль или  похищались, а  затем  осуждались закрытым
судом на тюремное заключение сроком от 10 до 14 лет.
     Международная   сеть   помощников   израильской   разведки   называется
"сайаним". На иврите "сайан" означает "помощник". Сайанами могут быть только
чистокровные евреи  (по  матери). Сохраняя  лояльность по  отношению  к  той
стране, гражданами которой  они являются, сайаны в  то  же  время испытывают
симпатии  и к государству  Израиль. Только в  Лондоне насчитывается  около 2
тыс. сайанимов, по всей Великобритании их рассеяно еще тысяч пять, в США - в
десять  раз  больше.  Они никогда не  принимают непосредственного участия  в
операциях, а  лишь оказывают те или  иные  услуги.  Сайан всегда должен быть
уверен, что  операция,  осуществлению которой  он  помогает,  не  направлена
против  той страны, где он  родился  и живет.>"  по  борьбе  с  террором.
Привезли -  а перевести не успели. Если  сейчас не  найду  этих  мудрецов  -
прикажу им выучить еврейский и перевести! За месяц!
     На  глаза  Игорю  Станиславовичу попалась  оперативная  схема  прошлого
совещания по курьеру Рустиани - доска с фотографиями и стрелами.
     - А ты,  собственно, что молчишь?  Раз  приехал - значит, есть новости!
Садись, выкладывай.
     Сан  Саныч  молча  подошел к доске, взял  мел и,  привстав на  цыпочки,
провел стрелу от снимков бородатых чеченских боевиков к автосервису "Баярд".
     Они с генералом переглянулись.
     Сидоров встал  перед доской,  зацепив  карманы брюк большими  пальцами,
откинулся   назад,   критически   разглядывая   оперативную   схему,   точно
произведение искусства.
     - Отвечаешь? - с шутливой угрозой в голосе спросил он Шубина.
     -  Зуб  даю... Век  воли не  видать! -  в тон  ему ответил  заместитель
начальника  ОПС.  -  Группа  Брунса засняла четверых  из восьми. Пригнали на
сервис джип -  латать  пробоины. Номера  машин совпадают.  Автор дырок  тоже
известен.
     - Да, помню! Дантист какой-то...
     - Стоматолог. - напомнил Шубин.
     -  Да,  Стоматолог...  Отпустили  его. У  него  разрешение  на  ношение
оружия... Ума не приложу, как он его получил! Да еще на такой лихой ствол...
и чистейшая самооборона. Захват наших  сотрудников, как  ты понимаешь, мы не
афишировали.  Без  него  же  генацвале  Стоматолог  невинен, как  мальчик из
церковного  хора...,  -  генерал  перешел  к  делу. - А  картинка интересная
вырисовывается,  милый ты  мой  главный филер  города и области...  Ведь это
прямая  цепочка  от  нашего  Кемаля неизвестного  назначения, через "Баярд",
через этих богатырей на ваши объекты в Гатчине!
     Сан Саныч скромно улыбнулся.
     - С кем бородачи общались в автосервисе?
     - Сам  хозяин выходил.  Некто  Мирза Мирзоев.  - Шубин положил на  стол
пачку фотографий. - Дальше -  особо ни с кем. Только что с парой охранников,
- он заглянул через плечо Сидорова, - вот этим... и вот этим.
     - Люблю я  ваши комиксы...  Все  наглядно. Так сказать,  налицо. А  мои
вечно притаскивают одни бумажки.  И сейчас  бумажки  принесут,  вот увидишь.
Брунс-то с ребятами загорели, небось?
     - Каким образом? Зима же...
     -  Ладно. Шучу  я  опять... А что  нового  по  авиаремонтному заводу  в
Гатчине? Я этот  завод-то помню  с детства, там  еще музей Чкалова.  Я  ведь
летчиком хотел стать...
     Шубин  достал из  портфеля  еще  одну пачку  снимков  и список  на  две
странички.
     - Вот контактеры Дадашева и  Нахоева с  завода.  Засняты автоматической
съемкой, идентифицированы начальником восьмого отдела. У меня людей немного,
на завод просто так не внедришься - закрытая среда. Мы поставили аппаратик в
арендованной  объектами  комнате,  над входной дверью  -  и  всех щелкаем. Я
думаю, они предпочтут вести дела в своем помещении.
     - Разговоры пишете?
     - Пишем, но ничего достойного внимания не услышали.
     Массивную дверь кабинета с  трудом отворила, налегая  грудью,  стройная
Антонина. За  ее спиной стояли измятые и небритые кандидаты в знатоки иврита
и идиша.
     Нестерович потирал затекшую шею.
     На щеке у Дмитриева отчетливо отпечатался рубец от подлокотника кресла.
     -  Вы откуда такие?!  - изумился начальник СЗСКиБТ. - Где  были?  Я вам
битый  час  названиваю!  Посмотрите, сколько натикало!  -  он ткнул дланью в
большие напольные часы с боем.
     - Мы спали, товарищ генерал.  -  сдерживая мучительную зевоту,  ответил
Дмитриев, как старший.
     - Я вижу, что вы спали! А террористы, между прочим, бодрствуют!
     -  Мы  легли  два часа  назад,  товарищ генерал. Прямо  в  кабинете.  -
поправился  Дмитриев. -  Шинель  на  телефон  бросили, оттого  и  звонков не
слышали.
     - Ну, хорошо... Что наработали за ночь? Нестерович, я тебя спрашиваю!
     Нестерович зачарованно  уставился на  новую стрелу в оперативной схеме.
Он просто пожирал ее глазами.
     Низенький Дмитриев толкнул его локтем в ребро.
     Спохватившись,  капитан  выволок  из-за  спины  папку  со  списками   и
рисунками.
     - Опять бумажки...,  - поморщился генерал. - Вы мне когда-нибудь живого
террориста притащите?
     -  Террористы  все  "Граду"  достаются,  товарищ  генерал.  -  вздохнул
Дмитриев.
     - Ладно, давайте докладывайте.
     - Докладываю выводы из анализа оперативного материала.  - потирая щеку,
хрипловатым спросонья  голосом начал Нестерович. - Первое: вероятнее  всего,
хищение совершено группой лиц по предварительному сговору...
     - То, что не  случайно,  это я и сам знаю, - проворчал Сидоров. - Какие
основания  так думать? Я имею  в виду - что именно группой лиц, а  не  одним
подонком?
     -  Главное  основание -  компоненты новой "Иглы"  распределены по  трем
предприятиям. Одному работнику просто не по зубам. - объяснил капитан.
     Начальник СЗКСиБТ одобрительно кивнул:
     - Продолжайте...
     -  Второе  -  эти лица  работают  каждый  на  своем  заводе, КБ  или  в
институте, но при этом хорошо знают  и  доверяют  друг другу. Третье:  у них
высокий уровень квалификации. Они не просто  похитили составные части -  они
их  потом  состыковали...  Вывод: это,  возможно,  однокурсники,  выпускники
одного из  питерских  вузов  авиационного  профиля.  Мы с майором Дмитриевым
обработали часть массива данных,  выделено пока шесть подобных  групп  -  из
ЛИАПа, БГТУ и университета. Сегодня к обеду планирую сформировать задание на
оперативную разработку. Товарищ генерал, разрешите вопрос...
     - Подождите. Это подозреваемые... Какие соображения по каналу хищения?
     - Пока конкретно никаких... Проще всего похитить композит коронида.  Он
не  засекречен,  учитывается  по  весу,  но  выход готовой  продукции  имеет
разброс..., - Нестерович заглянул в один из листков,  близоруко сморщился, -
до  двадцати  процентов.   При  таком  разбросе  скрыть  часть  продукта  не
составляет труда. Поэтому перечень тех, кто мог похитить коронид, достаточно
большой. Так же дела обстоят  и с  основой комплекса.  Типовую  "Иглу" можно
раздобыть и  на ЛОМО, и  у  военных, и  в Туле на серийном  заводе... У них,
кстати,   месяц   назад   улетел   по   рельсам  целый  вагон  -   сработали
самопроизвольно  ракетные  твердотопливные  ускорители.  Выбил  ворота  -  и
промчал на восемьсот метров  в чисто поле. Чуть  в электричку не впилился...
Но   в  Туле  -   хуже   всего  с   подозреваемыми.  А   вот   что  касается
экспериментальной головки самонаведения на "Аметисте" - это изделие штучное,
строгого  учета. Это  самое  узкое место.  Похитить его  могли  только люди,
непосредственно  с ним  работающие,  а их немного.  Сравнительно  немного. -
поправился  Нестерович от толчка  Дмитриева,  слушавшего  доклад с  нарочито
равнодушным, скучающим видом. - Товарищ генерал, а теперь можно...
     - Подождите! Что показала проверка?
     - Все головки на месте.
     - Ну, и?..
     -  Буду еще думать,  товарищ генерал.  Но упор в оперативной разработке
предлагаю сделать на сотрудниках "Аметиста".
     - Вот  вам еще одно подспорье. Это  - перечень контактеров с  возможным
каналом  транспортировки.  Все  они  -  сотрудники  авиаремонтного  завода в
Гатчине. Проверьте  их  на совпадение  с  вашими  предварительно отобранными
группами однокурсников... Гатчинский завод - не самое престижное место, и  в
кооперацию  по "Игле" он  не входит,  верно? Если  будут вскрыты контакты  с
работниками  ГОИ, ЛОМО и "Аметиста" - вряд ли они  окажутся случайными. Даже
два контакта - это уже будет большой удачей.
     Дмитриев взял из рук Игоря  Станиславовича снимки и список, принесенные
Шубиным. Повисла пауза.
     -  Ну?  -  спросил  сурово  генерал.  -  Ну?  -  повторил  он снова.  -
Нестерович,  ты  что  хотел  спросить?  По  схеме?  Да,  связь  подтверждена
оперативной   разработкой.   Благодарите  ребят  Сан  Саныча,   в  ножки  им
кланяйтесь.  Ишь, затрепетал! Это  еще ничего  не значит... От этой связи до
твоего Ходжи  -  как отсюда до Стамбула! Идите.  Неплохо поработали, но надо
конкретнее.   И  побрейтесь,  не  оскорбляйте  эстетическое  чувство   моего
референта!
     Когда за  офицерами  закрылась  тяжелая  дверь,  Игорь  Станиславович в
приподнятом настроении прошелся по кабинету, не в силах сдержать улыбку.
     - Ну  - как  мои ребята? - как бы  мимоходом  спросил он  Шубина и,  не
дожидаясь ответа, сам похвалил. -  Орлы! Нестерович - умница. Самый толковый
в этом отделе.
     - Он  докладывал только от своего имени.  - сказал  Сан Саныч. -  Между
тем,  работали они вдвоем,  и старший, скорее всего, навел младшего  на  эти
подходы. А младший не ценит, зарывается.
     - М-м-м, - недовольно промычал Сидоров. - Вечно ты все  испортишь своей
наблюдательностью. Не  зарвется. Я ему уши быстро откручу.  В конце  концов,
здоровый карьеризм - это хорошо. Можно подумать, у тебя нет таких ребят.
     -  У нас  все  попроще...  к  земле поближе.  Плечо товарища все  время
чувствуешь, не забалуешь.



     Нестерович с  Дмитриевым вернулись к себе, по пути  встретив в коридоре
задумчивого майора Игоря Оленева.
     Сотрудник пресс-службы брел от кабинета первого заместителя  начальника
УФСБ генерал-лейтенанта Владимира Сергеевича Ястребова куда-то в направлении
столовой, тихо напевал себе под нос "Я служу  в разведке не за званья, не за
ордена..."  и  вид при этом  имел слегка пришибленный. На лацкане его серого
ворсистого  пиджака пламенел значок  почетного  донора,  верхняя пуговица на
рубашке отсутствовала, синий в мелкую белую полосочку галстук был сдвинут на
сторону   и   перекручен.   Лицо  Оленева   было  озабоченным   и  несколько
раскрасневшимся.
     Со стороны могло показаться, что минуту назад майора кто-то душил.
     А,  учитывая тот кабинет, из которого он только  что вышел, получалось,
что  меры   физического  воздействия  к   Оленеву  применял  лично  Владимир
Сергеевич.
     На плече у Игоря стволом вниз висел потертый АКС-74<АКС-74 - автомат
Калашникова калибра 5, 45-мм со складывающимся прикладом.> без магазина.
     Если фантазировать дальше, то  следовало предположить,  что именно этим
автоматом майор оборонялся от разошедшегося не на шутку генерала.
     Видимо, отмахивался, как дубиной...
     Дмитриеву и Нестеровичу одновременно пришли в голову схожие хулиганские
мысли и они синхронно хмыкнули.
     Оленев  вяло пожал  руки  коллегам,  огладил ладонью пластик  окантовки
трубки газового поршня, уныло сказал "Вот, в  Чечню еду...",  пропустил мимо
ушей циничное замечание Дмитриева "Давно пора!" и потопал дальше.
     Через секунду из-за поворота, за которым скрылся майор из пресс-службы,
раздался его горестный вздох.



     У себя в кабинете оперативники обнаружили Матильду.
     Эту дородную уборщицу звали, на самом деле,  Степанидой Павлиновной, но
"Матильда" подходило ей как нельзя лучше.
     По  мнению  непосвященных,  все  уборщицы  в   Управлении,  а  равно  -
буфетчицы,  сантехники и  электрики,  -  были  как минимум  агентами  службы
собственной безопасности. Якобы  лишь на таких условиях их брали  на работу.
Кадровые  сотрудники об  этих слухах знали, однако не видели  в этом  ничего
зазорного: это была бы необходимая и обоснованная мера.
     Агенты ССБ действительно среди обслуживающего персонала имелись,  но их
процент был невысок. Ибо смешно заниматься массовой вербовкой персонала того
учреждения,  где любой сотрудник  автоматически  переворачивает лист  тексом
вниз, даже когда к его столу подходит сидящий в том же кабинете коллега.
     Степанида  Павлиновна  как раз  и была  тем  самым  редким исключением,
трудящимся на два фронта: с ведром и тряпкой, и на ССБ.
     Чисто  случайно Нестерович  вычислил  куратора  Матильды  -  маленького
язвительного  старлея Петушкова из  отдела капитана третьего ранга Петренко.
Увидел, как они шушукаются в  темной бытовке. Принимая во внимание  возраст,
габариты и  служебное положение Степаниды Павлиновны,  предположить что-либо
иное значило бы опозорить бедную женщину на веки вечные.
     Капитан  поделился  своим  наблюдением  с  Дмитриевым  и  они  на  пару
принялись сочинять  для старлея  тщательно  отработанную  дезу.  Вскоре  это
превратилось в  привычное  милое развлечение, отдохновение  души,  тем более
приятное, что  с  Петушковым  у  Нестеровича то  и дело возникали трения  по
поводу места на служебной стоянке автомобилей у здания управления.
     Вот и теперь Дмитриев,  завидев огромную Матильду, склоненную в изящном
реверансе  над  их  мусорными корзинами,  регулярно  заполняемыми  обрывками
листков с  непонятными колонками цифр  и фразочками,  начинающимися со  слов
"Юстас Алексу...", подмигнул Нестеровичу и громко сказал.
     - Ты не видел  моего сверхсекретного приказа  из главка? Не знаю,  куда
задевал!
     - Не видел, а что в нем? - подхватил Нестерович.
     -  Всех старших лейтенантов из службы собственной безопасности повышают
в звании до майоров. За вредность.
     Матильда  обернулась, одарила  офицеров в полном  смысле слова  золотой
улыбкой вставных зубов и вытряхнула корзины в специальный пластиковый мешок.
     На большие, как у  грузчика, руки  ее были  напялены поползшие  по швам
белые нитяные перчатки.  Перчатки она стащила с рук, порвав почти пополам, и
тоже бросила в мешок, который, возможно,  сегодня же до основания перероет в
поисках пропавшего приказа старлей Петушков.
     Нестерович, развалясь в кресле, задумчиво наблюдал за  ее тяжеловесными
пассами, разгоняя в тяжелой голове  остатки  двухчасовой  дремы на служебных
стульях.
     - Степанида Павлиновна, а где вам выдают такие симпатичные перчатки?  -
спросил он.
     Уборщица  полуобернулась,  двинув  огромными  бедрами,  обнажила  между
губами свои золотые прииски.
     -  Муж  приносит. Он  у  меня мужчина  заботливый.  На чулочной фабрике
работает.  Это брак ведь, носить  их нельзя. Их списывают - он и забирает на
хозяйство.
     Капитан  закрыл  лиловые  от  недосыпания  веки.  Матильда,  жалостливо
округлив  глаза, осторожно покосолапила к выходу, волоча  за  собой  мешок с
бумагами. Она была доброй женщиной.
     Едва за ней закрылась дверь, глаза Нестеровича рывком открылись.
     - Леша! Я нашел! Я знаю, как  они ее украли! Ну - прости за наглость...
Я, кажется, знаю, как они ее украли.



     -  Сегодня  не будет  "бабушкиного  альбома"? - сделав невинные глазки,
голоском испорченного ребенка спросил Морзик.
     Людочка-Пушок покраснела и хихикнула оттого, что Вовка подмигнул ей.
     - Не будет. - с повышенной суровостью ответил Клякса.
     Он  не  любил  чрезмерно близких отношений между  разведчиками  группы,
делая  исключение  лишь  для  Киры с  Тыбинем. В  боевом  капитане  пропадал
проповедник высоких  критериев  нравственности, ханжа,  пуританин  и Великий
Инквизитор. Этот чистюля мешал работе и Зимородок беспощадно подавлял в себе
святошу, но иногда, особенно с молодежью...
     - Что за дурацкий смех, Пушок?
     Морзик нахмурился, Людочка обиделась, Кира воззрилась насмешливо.
     Клякса не дал времени разгореться скандалу.
     - Что с работой на ямах?
     -  Рыли в  трех местах. -  нелюбезно  ответил  Черемисов, не  глядя  на
старшего  группы  и  ощупывая  загрубевшие  ладони.   -  Под  Кировском,  за
Павловском, за Сестрорецком. Всегда одно и то же: шурфы в пяти-шести местах,
метра  на  три в глубину. Потом  бросаем и  уезжаем.  В последний раз отрыли
какие-то кости... Ромбик был  очень доволен, велел собрать их все в мешок  и
уложить  в  багажник  своей  БМВ.  Каждому дополнительно к  деньгам  дали по
бутылке  водки.  "Кремлевской". Я  не пробовал,  боюсь  отравиться.  Водочка
какая-то левая...
     - Мамонта выкопали! - хмыкнул Лехельт. - Или динозавра...
     - Первобытного  человека  чеченской  национальности!  -  поддержал  его
Волан. -  Теперь потребуют  в  ПАСЕ  отдать  Питер  чеченцам,  как место  их
доисторического проживания. Самое смешное - что те поддержат...
     - Я считаю - надо установить наблюдение за отрытыми ямами. -  предложил
Черемисов. - Вдруг они там оружие будут прятать? Думаю, что...
     -  Когда будете  на моем  месте - язвительно прервал Морзика  Клякса, -
тогда будете думать. Прекращаем заниматься этой ерундой... "Бабушкин альбом"
закончился.  Значит, у  нас будет много  работы.  Серьезной работы.  Поэтому
прошу всех постараться. Сами знаете - каждый наш ляп может завалить операцию
всего управления.
     - Уже  идет операция? -  вяло поинтересовался из угла Старый. -  И штаб
есть?
     - А кто ведет? - оживленно спросил Волан.
     - Сидоров. - неохотно ответил  Клякса.  - Но нам с вами  этого знать не
положено. Так что  держите язычки  за  зубами,  а то подведете и меня, и Сан
Саныча. Нам с Кречетовым неохота объясняться.
     Похожий  на колобка-переростка  полковник  Кречетов  возглавлял  службу
собственной безопасности.



     Разведчики-поисковики, как и  фронтовая  разведка, догадываются о  ходе
дел в верхах по косвенным признакам. Пользуясь жаргоном, "вкосую".
     Длительная  разработка   объекта   без   определенных  заданий   сродни
вялотекущей    обороне.   Агентурные   данные   проверяются.   Возникновение
"бабушкиного  альбома"  -  большого  толстого  фолианта  с  пронумерованными
пластиковыми карманами для снимков - означает, что пошла фактура, по которой
аналитики очертили круг подозреваемых.
     Значит, работали не впустую, управа на Литейном что-то затевает.
     Завершение просмотра - свидетельство того, что опера не даром едят свой
хлеб и вычислили кого нужно. Теперь пойдут конкретные задания, живая работа,
наступление. Разворачивается контртеррористическая операция.
     С "бабушкиным альбомом" "кляксовцы" расстались без сожаления.
     Утомительный,   изматывающий   труд   -   часами  просматривать   сотни
фотографий,  выискивая людей,  которые  могли  "засветиться"  при контакте с
твоим объектом.  Требует  полного  сосредоточения.  И хотя разведчики немало
тренируют зрительную память, проходят специальные программы подготовки,  уже
через  полчаса  все  лица  в  альбоме,  без  исключения,  кажутся  родными и
знакомыми, а  через час  просто  перестаешь обращать на  них внимание. Спать
хочется.  Морзик  над фолиантом не  раз  издавал  громкий всхрап  испуганной
лошади, за что и получал немедленно от Кляксы.
     Смотрят альбом двадцать минут - и десять  минут перекур. Восстановление
остроты  восприятия.  Шуточки  и  приколы тоже  помогают.  Зимородок  как-то
вставил в  пустой карман в середине альбома собственный снимок и, на  потеху
ему,  никем из группы опознан не был. Это дало  ему пищу для воспитательного
процесса на целый месяц.
     -  У  нас  на ближайшие  дни два задания. - начал  утренний  инструктаж
капитан. - Поэтому разделимся. Второй объект тоже живет в  Гатчине, работает
инженером-наладчиком на авиаремонтном заводе. Пивненко Григорий Григорьевич.
Холост. Вот его фото, вот адреса его  и его  родственников. Миша, иди ближе,
будешь старшим наряда  по  нему. Назовем  его...  Винтик. Фотографии  родных
Винтика, кстати, неплохо бы получить.
     -  Сделаем,  -  зевнул  Тыбинь,  вместе со стулом пересевший поближе  к
столу.  -  Главное, градовцам  не  говорить,  что  мы  так объект  обозвали.
Обидятся. У них ведь тоже Винтик есть. Как и Шпунтик...
     -  Ничего, перетопчутся,  - отрезал  Зимородок.  -  Все  тоже  смотрите
внимательно.  Контакты Винтика с Кубиком и Ромбиком весьма  вероятны, крайне
желательно  заснять  их  вместе. Опер  просил.  Это первое.  Еще -  вот  эти
граждане...  Чагин  Алексей  Андреевич,  заместитель  начальника  сектора КБ
"Аметист". Дербенев Тимур Арнольдович, научный сотрудник ГОИ. Карпюк Евгений
Юрьевич, инженер участка ЛОМО. Дресвянкина Нина Сергеевна, научный сотрудник
ЛОМО.
     - А чего это нам два объекта? - подал голос примирения  Морзик. - Пусть
брунсовские  ребята попашут! Я Москита  и Бормана  вчера  видел. Отожрались,
морды - во!
     - Работы всем хватит. Операция серьезная.
     -  Культурная публика. - задумчиво  сказала Кира,  разглядывая в первую
очередь фотографию молодой женщины в очках.
     - Это не наши объекты. Но все они знакомы между собой. Учились вместе с
Винтиком.  Контакты между ними  сейчас очень  важны  для  опера.  Необходимо
визуальное подтверждение  таких контактов, а также всех новых связей. Особое
внимание - если иногородний.
     - Что нам стоит дом построить...  -  промурлыкал Тыбинь. - Кто со мной?
Кобра?
     -   Нет,  Кира  нужна  мне  на  ППН.  С  тобой  Морзик  и...  и  Пушок.
Исключительно для  типажа!  Будете разыгрывать  парочку влюбленных...  у вас
получится.
     Сурово морщась, Клякса заулыбался.
     Улыбалась  вся  группа,  кроме кислого  Ролика  и  вечно  невозмутимого
Старого.
     Людмила расцвела майской розой, Черемисов смутился.
     - Так ведь и женим! - шепнул ему на ухо Волан. - Пропал казак!
     - Чего ты... выдумал уже! Ничего такого!
     - Так  уж  и ничего! Не  отпирайся!  Служба  тебя выследила,  вывела на
чистую воду. Все тайное становится явным.
     Волан не зря заслужил славу "оперативной свахи".
     - Есть же такие завистливые люди, которым плохо, когда другим хорошо! -
поддержал озадаченного Черемисова Лехельт. - Люда за него и не пойдет.
     - А ты за меня  не решай! - окрысился обиженный Пушок. - Может и пойду!
Правда, Вова?
     Морзик  промямлил  нечто невразумительное и  поспешил  ретироваться  на
склад за специнвентарем.
     Пушок хлюпнула  носом  и  тайком утерла  кулаком  слезу. Кира  смотрела
сочувственно, с нежностью.
     Лехельт, воспользовавшись паузой, подсел поближе к Зимородку:
     - Константин Сергеевич, у меня сессия на носу!
     - Ну, и что?
     - Мне зачеты бы посдавать... Два курсовика зависли...
     - После операции.  - капитан покачал  головой.  - А  ты  почему сегодня
опоздал на инструктаж, друг милый? И Морзик тоже... Разлагаетесь на пару?
     - Решали служебный вопрос исключительной важности.
     - Что  за вопрос? Почему  не  знаю?  Ты  мне  лапшу не  вешай, мне твои
таланты известны...
     -  Да  что  вы,  Константин  Сергеевич!  Как  можно!  Мы  с разведчиком
Черемисовым спасали легенду базы.
     - Ну и как? - хмыкнул Тыбинь. - Спасли?
     - Рискуя здоровьем и жизнью, между прочим.
     - Интересно, интересно... Выкладывай, мил дружочек!



     С  утра  образцовый  и  дисциплинированный  разведчик  Андрюха Лехельт,
натянув на уши  шапчонку,  сунув руки в карманы, поспешал по свежему покрову
на базу - точно к назначенному сроку.
     Было темно - и он не заметил, что у метро его ждут.
     Настырный очкастый Рома обозначился за спиной лишь  когда  Дональд  уже
миновал дом-прикрытие с проходным этажом, который использовал в прошлый раз.
Впереди видны были ворота базы,  у  которых, поджидая  Андрюху, подпрыгивала
боксерским степом на морозце знакомая широкоплечая фигура Вовки Черемисова.
     Дональд перешел на противоположную сторону улицы - и  Морзик  усек, что
дело нечисто. Он прекратил прыгать и присмотрелся внимательнее.
     Лехельт  на  ходу приложил два пальца  левой  руки в перчатке  к щеке -
знакомый им обоим знак уголовников "двое сбоку<Означает предупреждение  -
"За мной слежка!".>".
     Потом остановился  у продовольственного  ларька, купил  пачку  финского
печенья к чаю.
     Морзик  озабоченно показал  на  часы  -  они  могли опоздать  к  началу
инструктажа.
     Дональд  пожал плечами  и поспешил  обратно, к офисам, в которых  якобы
работал.  Он  надеялся, что  привязчивый  клиент отстанет  от него,  как и в
прошлый раз.
     Морзик, однако, расценил  отступление Андрея как предоставление свободы
действий. Недолго  думая,  он  скатал снежок и запустил точнехонько  в  лицо
неосторожно выглянувшему из-за угла Роме.
     - Вот тебе, рожа очкастая!
     Очки грохнулись на асфальт, золотая оправа треснула, стеклышко выпало.
     Роман взвыл, тряся головой, выковыривая снег из-за ворота:
     - Идиот пьяный! Они знаешь, сколько они стоят!
     Он  был на полголовы  выше неизвестного хулигана, и, хоть в принципе не
приветствовал  физические   методы   решения   спорных  вопросов,   посчитал
необходимым побороться против разгула преступности на улицах.
     Через пять секунд  этой борьбы Рома уже лежал носом в сугроб, а Морзик,
усевшись сверху, с остервенением макал его головой  в снег поглубже, ухватив
за красиво уложенные волосы. Он ни разу не ударил гражданина по лицу, только
один раз толкнул в корпус - да и то по необходимости.
     Дав  Андрею  время  отойти  подальше,  Морзик схватил  роскошную Ромину
шапку, зашвырнул  ее подальше вдоль  улицы,  чтобы Роман  не  скучал,  когда
поднимется,  загреб  широкой ладонью  горсть чистого  крупчатого снежка  и с
размаху залепил им глаза, нос и рот неудачливого Пинкертона. Пока тот чихал,
фыркал  и  прочищал глаза после  полезного холодного обтирания, незамеченный
Морзик скрылся за его спиной в проходной базы.
     На улице  остались лишь  распластанный  Рома, удаляющаяся сутулая спина
сменившего   типаж   Дональда,   подозрительно   сотрясаемая   истерическими
приступами сдавленного  смеха, да прапорщик Рубцов, меланхолично подпирающий
притолоку проходной и созерцающий происходящее сверху вниз.
     - Не видели - куда побежал?!  - задыхаясь,  спросил у него Рома, приняв
вертикальное положение, сжимая в одной руке  обретенную шапку, а  в другой -
загубленные очки.
     -   Туда.   -   показал   прапорщик  громадной   рукой   в  рукавице  в
противоположный темный конец улицы. - Догнать хотите? Не советую. У нас  тут
район беспокойный... на прошлой неделе зарезали одного.  Прямо на улице. Как
вопил, сердешный,  как вопил!  С полчаса,  наверное.  Пока  резали... И куда
только смотрит милиция?..
     Охлажденный   сердцем    и    физиономией,   Рома    промямлил    нечто
невразумительное, проводил  глазами неузнанную  им далекую фигуру  Лехельта,
скрывшегося  опять  в  фойе  дома-прикрытия,  и  пошел  к  метро,  близоруко
оступаясь и поправляя всклокоченную прическу.



     Группа захохотала.
     -  Печенье-то   где?   -  воскликнул   Волан,  когда  Андрей   закончил
повествование. - Дай бедному бомжику  заместо сухого пайка!  Знаешь,  как на
холоде жрать хочется!
     - Мне самому сегодня на улице Шопена пиликать! Ты хоть в помойке можешь
что-нибудь найти, а куда деться бедному артисту?!
     - Купишь пирожок на заработанное!
     - Я на пирожок не наберу.
     - Правильно! Потому  что ты безбожно  фальшивишь. У наших граждан  слух
верный. Я бы  с  тебя  за такое издевательство  над музыкой с тебя еще  пени
брал.
     - Между прочим, я с отличием окончил музыкальную школу!
     - По классу игры на шаманском бубне, наверное!
     - А у вас, гражданин, какое будет образование?
     -  Эх  ты,  сухарь! Чтобы понимать прекрасное, нужно не  образование, а
душа!
     - Пополам? - сдался Лехельт, потрясенный "шаманским бубном".
     - Валяй!
     И они разделили пачку на двоих.
     - Кстати, Дима, - Зимородок обратился к Арцеулову,  - пора бы скинуться
в кассу. Хозяин квартиры скоро приезжает. Надо докупить все, что сожрали. Да
и бутылочку старичку не  грех в холодильник  поставить.  Согласитесь, он нас
выручил. Без него мерзли бы в машинах, как цуцыки.
     -  Нет  проблем!  - вскричал веселый Волан,  бывший в группе хранителем
общей кассы. - Подходите, граждане, по червончику... Нет,  по  червончику на
бутылочку не набрать. По полтинничку, проворненько! С вас и начнем,  товарищ
командир...
     - Теперь с тобой, Андрей. - продолжил Зимородок, со вздохом расставшись
с полусотней. - Твой знакомый уже второй раз мешает нам работать.
     - Третий. - сказал Лехельт. - Он уже раз следил за мной.
     - Давай-ка  я запишу его имя  и фамилию... Где он учится?  В  ближайшее
время мы что-нибудь придумаем для  удовлетворения его неуемного любопытства.
Например,  намекнем  военкому  города,  что  в  Романе   пропадает  отличный
солдат-стройбатовец. Или моряк. Да, пожалуй, моряк... Так, все, собирайтесь,
поехали. Время  "Ч". Шпионы и  террористы уже повылезли  из нор вершить свои
грязные дела. Пора и нам, богатырям, размяться. Разведка, по коням!
     Хорошее  начало этого обычного для большинства россиян декабрьского дня
никак не предвещало дурного конца.





     - Люд, а Люд! Ну брось дуться! Ну чего ты хотела, а? Что я должен был -
предложение тебе делать? Ребята нас просто разыгрывали, а ты...
     Людмила резко развернулась направо - но опытный Морзик был начеку.
     Он  хорошо  помнил,  как симпатичный Пушок отправила в нокаут Урюка,  и
размашистая пощечина  пролетела у  него  над головой. Промахнувшись, девушка
бессильно ткнула его кулаком в чугунное плечо и опять отвернулась в сторону.
     - Очень жизненно изображаете влюбленных! - загудел шмелем в ССН у обоих
голос  Старого.  - Только  лишнего внимания не надо привлекать... И смотреть
надо не  по  углам, а все же за объектом. Нам повезло, что он полный лох, но
вы не расслабляйтесь.
     Старый был доволен.
     Прикатив  в  Гатчину,  он зашел  по адресу,  не мудрствуя,  позвонил  в
квартиру и спросил Гришу.
     Заодно и Гришиных домашних отснял.
     Жили  они  недалеко  от станции, рядом  с рыночком,  носившим  странное
название "Аэродром".  Это было все,  что осталось от знаменитого гатчинского
летного поля, колыбели  русской авиации, с которого взмывали  в высь  первые
русские асы, в том числе и автор "мертвой петли" Нестеров.
     В рабочий день Винтик-Пивненко, естественно, был на заводе.
     "Наружники"  встали  колесами  за   углом  заводской  бетонной  ограды,
просматривая небольшую площадку  перед  проходной, которую украшал  памятник
летчику Ефимову - в шлеме,  летчицких очках  и перчатках, созерцающего белое
зимнее небо.
     Вскоре  объект  вышел  из  стеклянных дверей проходной  и  почти  бегом
поспешил на станцию, до которой ходьбы было три минуты.
     - Молодежь, вперед! - скомандовал  Тыбинь.  - Я за  вами! Электричка на
Питер через пять минут. Жду  вас на площади Балтийского вокзала. Если сойдет
раньше  - тяните сами, только на базу доложитесь. Они мне подскажут, где вас
подхватить...
     Пушок молча выбралась  с  заднего сидения,  хлопнула дверью  и гордо  и
независимо зашагала к станции в одиночестве. Морзик побежал следом.
     Старый скептически покачал головой.
     Людмила  поперлась  было в тот же вагон,  что  и  Винтик,  но  Владимир
удержал ее за рукав.
     - Стой,  не светись! Соображать же надо...  Видишь -  людей почти  нет.
Постоим в тамбуре, подождем, а когда народ подсядет - незаметно войдем.
     - Сама знаю! - уязвленно ответила Пушок,  страдая, вырвала  руку. -  Не
учи!
     - Детский сад какой-то! Мы, между прочим, не на прогулке, а на задании.
Хочешь мороженого?
     - Отстань!..
     Так они, не разговаривая, доехали до Питера.
     На площади  Винтик, рослый стройный парень приятной наружности, щелкнул
пальцами самому шикарному частнику и на серебристо-сером "мерсе-190" покатил
по Питеру.  Тотчас из  задних  рядов  извозчиков  вывернула  постовая машина
Тыбиня.
     - Быстрее вы! Ползете, как сонные мухи, а я его сейчас потеряю!
     Воссоединенный экипаж протянул "мерса" до казино "Вавилон" на Ленинском
проспекте.
     - Ого! - мурлыкнул Тыбинь. - А ведь с виду и не скажешь!
     Здесь объект, широким жестом  отпустив таксиста, принялся прохаживаться
у входа, а Морзик с Пушком стояли неподалеку и "изображали влюбленных".
     - Подойдите к машине. Оба! - раздалась в ушах команда Тыбиня.
     Они приблизились  порознь, глядя в разные  стороны. Черемисов уже  тоже
злился.
     - Вы только что зевнули контакт.  -  сурово сказал Старый.  - Я  за вас
работать буду, что ли?
     - Какой контакт? - хмуро спросил Морзик.
     - Половой, мать твою перетак! Прямо у тебя перед носом!
     Когда флегматичный Тыбинь заводился, лучше было его не дразнить.
     - Значит  так. - сказал  Старый Морзику. -  Садись в  машину. Будешь на
связи с базой. Первый, кто выйдет из этих трех - твой.
     -  Ой, это те самые! - впервые  за  последний  час подала  голос Пушок,
глянув на фотографии, грубо сунутые Старым в нос Морзику.
     - Те самые, только вы их пропустили! Они уже давно в казино -  и махали
Винтику из фойе. Это он к ним пошел... При серьезной работе вас так вычислят
за минуту - и убрать могут. У них  встреча. Надо идти внутрь, поснимать, раз
опер  просил. В таком настрое от вашей сладкой парочки толку мало... Поэтому
пойду  я  с Пушком. Еще раз  говорю,  Морзик: первый,  кто  выйдет  -  твой,
остальные  -  наши. Если связь  будет тянуть  -  мы тебе шумнем  готовность,
понял? Лопухнешься - уши оборву и в одно место засуну!
     В  отличие  от   Кляксы,   Старый  придерживался   милицейских  методов
руководства.
     - Я  никогда  в жизни  не была  в  казино! Я  боюсь, я  не справлюсь! -
пискнула Пушок.
     - Не бойся. - хмыкнул Тыбинь. - Я тебе помогу. Теперь я буду изображать
влюбленного. Садись на связь, Казанова!
     - Казанова  в  переводе с испанского  -  новый дом.  -  хмуро отшутился
Морзик. - А Стивен Кинг - Степа Королев.
     Эти сомнительные сведения он почерпнул из бесед с Димой Арцеуловым.
     Пушок удивленно открыла было  рот, но вовремя вспомнила, что она  вся в
гневе, и отвернулась.
     Тыбинь подхватил ее пониже талии.
     - Ой,  Михаил Тарасович! - Людмила  аж подпрыгнула от неожиданности.  -
Что вы делаете?
     - Просто Миша. Запомни: просто Миша... Я работаю - и люблю делать это с
удовольствием. Пошли.  Только  улыбайся,  Люда. С таким  видом, как  у  тебя
сейчас, люди обычно выходят из казино.
     - Мы и одеты совсем неподходяще!
     - Н-н-да...  Ты действительно никогда не была  в казино.  Там всяк одет
кто во что горазд. Это же не Лас-Вегас, Людочка. И  даже не Монте-Карло... К
тому же еще не вечер.
     Они весело побежали по  ступенькам к  высоким  дверям,  оставив Морзика
терзаться смутными сомнениями и зарождающейся ревностью.



     Миша Тыбинь, конечно, лукавил, но делал это безупречно.
     Он действительно умел  превращать  задание  в удовольствие,  только для
этого требовались подходящие условия.
     Объект должен быть невооружен. Он должен быть при деньгах и  находиться
в увеселительном заведении или вблизи него. Наконец, в напарниках желательно
иметь симпатичную молодую женщину.
     Они с Пушком в обнимку побродили по залам и вскоре нашли всю  троицу за
"американкой".  Ребята-инженеры   смеялись,  катали  разноцветные  шары   по
бильярдному столу. У них, видимо, был удачный день.
     Старый,  превратившись  на  глазах  Пушка  в спокойного  состоятельного
прибалта с отчетливым тягучим акцентом, угостил ее  коктейлем,  выпил сам  и
принялся за соседним столом обучать ее премудростям бильярда.
     Людмила поплыла.
     Процесс  обучения больше напоминал легкий  петтинг. Она уже не обращала
внимания  на свой  спортивный наряд,  кровь  приливала  к голове  и порой ей
казалось, что Михаил напрочь забыл, зачем пришел сюда. Лишь когда он вынимал
портсигар и  звонко  щелкал крышкой, она понимала,  что Тыбинь фотографирует
соседей, но происходило  это  настолько  естественно, что  самой  Людмиле  с
трудом верилось, что Старый не за ней ухлестывает, а делает свою работу.
     Он  давал ей советы, как держать кий, столь двусмысленные и остроумные,
что к ним поневоле прислушивалась молодежь за соседним столом.
     Пушок  ничего  не смыслила  в  бильярде, багровела от шуточек и  улыбок
проклятых объектов, с тоской вспоминала Морзика, одиноко томящегося в машине
у  входа. Изощренные  замечания об  игре,  свойствах  шара и  лузы все  чаще
задевали соседей и, наконец, Винтик, самый заводной среди них, не выдержал и
предложил Тыбиню сыграть на коктейль.
     Людочка  радостно  вырвалась из  цепких  лап Михаила,  села  в кресло в
полутьме  зала и  с  некоторым злорадством  созерцала, как  Тыбинь  проиграл
партию.
     -  Уви! - невозмутимо  пожал он плечами.  - Это есть  некорошее  сукно.
Качестфо не моей мануфактуры, как  любят гофорить у фас. Я принесу коктэйл -
и ми продолжим.
     Вторую партию он  предложил сыграть на  деньги -  и вскоре все четверо,
сбросив  пиджаки  и  свитера,  развязав  галстуки,  красные  и  возбужденные
азартом, ходили вокруг  стола, прищуривались,  целились, не выпуская залитые
наполовину свинцом, тяжелые кии из рук.
     Про Людмилу забыли и она не знала, радоваться этому, или огорчаться.
     Было слегка обидно.
     Незаметно пролетел  час, затем другой. Народу  в зале прибавилось, один
за другим  мужчины останавливались у их стола, некоторые даже со спутницами,
понимающими толк в игре.
     Все чаще и чаще Старый  склонялся к сукну, все реже и  реже доставалось
сыграть его соперникам - и вдруг он, удачно  положив последний шар в дальний
угол, выпрямился и раскланялся. Столпившиеся зрители зааплодировали.
     Тыбинь выгреб  из лузы  ставку -  комок стодолларовых купюр. Лица у его
противников изрядно вытянулись и поскучнели.
     - Мерси!
     У Винтика на поясе запищал мобильник.
     -  Да!  Сейчас  иду.  Жди  меня  там...  Да,  да,  я  все  сделаю,  как
договорились.
     Винтик попрощался  с  расстроенными друзьями, раскланялся  с  вальяжным
самодовольным Тыбинем.
     Тот, вытирая  выпачканные мелом руки, неотрывно смотрел  на забалдевшую
под музычку  Людмилу, потом приблизился, наклонился к  ней  и со  скабрезной
улыбочкой сказал на ушко негромко, угрожающе:
     -  Ты  что,  девочка - сдурела?! Свяжись  с  Морзиком,  предупреди, что
Винтик выходит! Да не здесь, люди кругом! К туалету иди.
     Людмилка,  стряхнув наваждение,  вскочила, заторопилась в темный  угол,
нашаривая в рукаве ССН.
     Ей было стыдно.
     Михаил так отработал, просто высший пилотаж - а она пробездельничала за
коктейлем, даже вовремя предупредить Морзика не догадалась!
     Когда она вернулась, суровая и готовая к выполнению задания, Тыбинь уже
аккуратно  уложил  выигрыш  в  объемистый  кожаный  портмоне с  замысловатым
тисненым  вензелем, представляющим собой  сцепившихся в нешуточном  поединке
единорога и крылатого медведя.
     - Ребята при хороших деньгах. Думаю, это неспроста.
     - А мы разве за ними не пойдем?
     - Зачем?  Личности  их известны...  Задание  выполнено  даже с  лихвой,
контакт заснят во всех  ракурсах. Мы с тобой примелькались, работать  по ним
нам нельзя - засекут.  К тому же будет подозрительно, если  мы сразу смоемся
отсюда...  Нам  по соображениям  оперативной  маскировки  крайне  необходимо
побродить здесь еще часа два, а чтобы не скучать, я  угощу тебя коктейлем по
собственному  рецепту и  мы  поиграем в рулетку... Ты  играла когда-нибудь в
рулетку?
     Логика Старого была нерушима, как Великая китайская стена.
     Следующие два  часа оперативник  и  стажер резвились напропалую. Тыбинь
был безупречно галантен, корректен и не  позволил себе ни одной вольности. И
Людмилка-Пушок опять не могла понять, радует ее это или огорчает.
     Жизнь была сложнее, чем о ней рассказывала мама.



     Обозленный Морзик, между  тем, психуя и дергая  рычаг коробки  передач,
гнался за юрким трехдверным "фольксвагеном-гольфом", доставившим  Винтика на
Московский вокзал.
     Застряв на светофоре, Владимир с бессильной злобой созерцал, как объект
вышел из машины и поспешно вошел в здание вокзала.
     - Ну давай, давай! - мычал Морзик проклятому светофору.
     Он проскочил площадь  Восстания, ткнулся к бордюру, хлопнул  дверцей  и
побежал, расталкивая встречный люд, подпрыгивая, как кролик в высокой траве,
чтобы обозреть  окрестности. Винтика нигде  не было видно.  Он прочесал один
зал ожидания, затем  второй, выбежал на перрон. Здесь толпа ждала электричку
- и у Морзика опустились руки.
     - Невезуха! - буркнул он себе под нос.
     Не  желая сдаваться, он  глянул на табло и заторопился к  платформе,  с
которой через пять минут уходил поезд на Москву.
     Стало  посвободнее - и внезапно впереди, в просвете между пассажирами и
носильщиками  мелькнул  Винтик, пожимающий руку человеку в  кожаной куртке и
шапке-жириновке, с чемоданчиком в другой руке. Изо всех сил  Морзик рванулся
вперед, промчался мимо Винтика, даже  толкнул  того плечом, и  на  последнем
издыхании настиг неизвестного:
     - Билет до Москвы не нужен?! Билет продаю!
     Человек с  чемоданчиком  испуганно  поднял голову, злобно  взглянул  на
Морзика снизу вверх и, не ответив, юркнул в вагон.
     Черемисов успокоенно перевел дыхание.
     Он успел.
     Он увидел.
     Он сделал все, что мог...
     Напевая,  он неспешно  вернулся  к  тому месту,  где  оставил  постовую
машину, и вдруг  узрел,  что  дверца ее  открыта, а из  салона торчат чей-то
тощий зад и ноги.
     - Ах ты, гад!
     Морзик сгреб воришку и без труда вытащил его из машины.
     Тут же  трое верзил - группа прикрытия автомобильного вора - из темноты
рванулись к  ним. Свистнула складная  титановая дубинка, взлетел  на  замахе
кулак с кастетом.
     Заслонившись  жуликом,  получившим  первый  удар  металлическим  прутом
поперек прыщавой рожи, оперативник привычно уклонился,  отпрыгнул,  отбросил
стонущее тело, освободил руки - и понеслось!..



     Поутру  вся чеченская  команда  стояла в недоумении вокруг гаража  и по
очереди ковыряла  ключами  в замках, насмехаясь друг  над другом.  Ключи  не
лезли: "заморочка" Миши Тыбиня примерзла прочно.
     Вышли Дадашев с Нахоевым, разорались. Дадашев показывал на часы, грозил
кулаком.  Нахоев был  плох: кашлял,  чихал, кутался в  полы длинного тулупа.
Глаза слезились, на конце длинного носа висела мутная капля.
     "На раскопках  простудился..." - подумал Клякса,  проходя мимо в образе
страдающего похмельем опустившегося субъекта.
     Возня с гаражом навела его на мысль о скорой поездке объектов.
     Машина под ним осталась всего одна.
     "Если поедут оба,  - размышлял он,  ковыряя прутиком в  мусорной пухте,
словно разыскивая пустые бутылки, и кося одним глазом на торчащие  из кустов
голые волосатые  ноги, обутые в кеды и принадлежавшие отдыхавшему под  сенью
обледеневших  ветвей  начальнику гатчинского ОБЭПа Шишкобабову,  имевшему на
себе из одежды лишь черные боксерские трусы в обтяжку и оранжевую футболку с
белой цифрой "семь" на груди. Подполковник мирно похрапывал  и выводил носом
замысловатые рулады. Снег вокруг разгоряченного  тела подтаял. Шла четвертая
неделя празднований по  случаю присвоения  ему очередного звания.  - на  фиг
снимаю посты,  беру Дональда  с  Коброй и  еду  сам  за  рулем. Нечего здесь
ловить... А если поедет кто-то один - посты снимать нельзя. Самому остаться,
или Киру оставить?"
     Логичнее было ехать самому, но какое-то обостренное, тревожное чувство,
оставшееся у Зимородка еще со времени службы на границе, настораживало его.
     Он  ничего  не  знал ни о художествах Волана,  ни  о подвигах Морзика и
Старого на ниве охраны правопорядка в Гатчине, но даже находясь в неведении,
был сегодня  настороже. Его беспокоила  безопасность разведчиков на постах -
Дональда, пиликающего на скрипке у Павловского собора, и  Волана, бомжующего
на заднем дворе.
     Отлучись  он, Клякса, за объектом  - и  они  останутся без страховки  и
прикрытия.
     Боевой силой  в группе, кроме  себя самого,  Клякса считал, безусловно,
Тыбиня и, с некоторой натяжкой, Черемисова.  С удивлением капитан понял, что
именно Морзика,  этого  здоровяка-неудачника,  не  хватает  сейчас  ему  для
спокойствия. Над этим стоило призадуматься.



     Когда,  намучившись  с  паяльной лампой,  чеченцы приволокли со  склада
сварочный аппарат и принялись вырезать замок, стало ясно, что поездка важная
и состоится любой ценой.
     Нахоев на улице  больше не появлялся, только Дадашев притопывал модными
блистающими  ботинками, покрикивал гортанным  голосом на работников.  Клякса
снял с ППН Кобру и Ролика, посадил их в машину:
     - Кира, только аккуратно.  Из машины не выходите. Вплотную  не  лезьте.
Адрес,  куда  ездил,  пометили  -  и   достаточно.  Что-то  мне  сегодня  не
нравится...
     - Что не  нравится? - безмятежно  спросила Кира, оправляя хорошее новое
пальто.
     - Все не нравится. Будь осторожна. Если что - запрашивай помощь у базы.
На дорогах скользко,  резина  у нас  неважная,  поэтому  не  гони... Стажера
вообще никуда  не отпускай. Будь у него наставницей. А  то он у нас какой-то
заброшенный получился... Пушок  -  та  все  при  Морзике,  а  этим  никто не
занимается. Я этот вопрос как-то упустил.
     - Зря ты сегодня так с девочкой.
     - Сам знаю. Ничего, не умрет. Злее будет.
     - Ты думаешь - женщине это надо?
     И Клякса не нашелся, что ответить.



     Кира села за руль и Ролик тут же надулся:
     - Разрешите мне, Кира Алексеевна!  Я хорошо вожу. Мне отец с пятнадцати
лет дает машину!
     - На обратном  пути, Витя. Кстати, нам надо выбрать  типажи. Мы с тобой
можем быть - увы! - только матерью и сыном.
     - Да вы еще вполне... ого-го!
     - Что - ого-го? - сурово спросила Кира.
     - Ничего, я так...
     -  То-то  же... Матерью и сыном. Либо теткой и племянником.  Так лучше,
естественнее, и портретного сходства не требуется. Поэтому обращайся ко мне,
как  к  родственнице, и  если я  что-нибудь говорю  в  этом  роде - не стой,
разинув рот, а подыгрывай...  И  еще,  на будущее. Раз я твой  наставник, то
помни, пожалуйста, что я офицер в чине капитана, и веди себя соответственно.
Чтобы мне не приходилось тебя уговаривать и по сто раз повторять.



     Ворота гаража, наконец, освободили.
     Во  двор выкатили  черную многострадальную  "Волгу" Кубика-Дадашева. Из
БМВ Нахоева в багажник "Волги" водитель переложил полупустой мешок.
     - Знаменитые  Морзиковские кости, - протянула Кобра. -  Интересно, куда
они их повезут?
     -  Думаете  -  из-за  костей  едут?  -  оживился   Ролик.  -  Тогда   в
зоологический музей!
     Ехали  не  спеша:  резина у  "Волги"  была  такая же  лысая,  как  и на
"жигулях" ОПС.
     Кира вела  аккуратно,  без  излишеств.  В  городе  на  улице Зенитчиков
"Волга" свернула под арку дома, во дворы, Кира припарковалась неподалеку.
     - Я пойду, гляну, что там.
     - А если они с другого конца выедут?
     - Из этого двора только один выезд.
     - Откуда вы знаете?
     - Я  знаю. Теперь и ты знаешь, и  запомнишь.  В Питере  не очень  много
домов. Всего двадцать три тысячи.
     - А капитан Зимородок говорил вам не выходить!
     - Запомни навсегда: на  месте все  решает  старший  наряда. Командир не
может все предвидеть.
     - Я же о вас беспокоюсь! Я тут уже такого нагляделся...
     Кира улыбнулась и вышла из машины.
     "Волга" Дадашева попалась ей навстречу, когда она уже прошла под первую
арку двора и приближалась ко второй. Кира поспешно упрятала подбородок и нос
в воротник. Она и машина Кубика благополучно разминулись.
     Впереди, во втором  дворе стоял неприметный  серенький человек в теплой
кепке, надвинутой  на глаза, с мешком  Дадашева  в руках. Кира не  могла его
разглядеть - было слишком далеко.
     Человек  испуганно замер,  глядя  на  Киру.  От  него исходил  страх  и
непонятная угроза. Кроме них во дворе никого не было.
     Кира, раздумывала, нащупывая в кармане теплую ребристую рукоять ПММа:
     "Откуда он мне знаком? Я не вижу его лица... никаких черт... и все-таки
он кажется мне знакомым. Походка? Голова? Фигура? Подойти поближе..."
     Она сделала шаг вперед.
     Человек  встрепенулся,  проворно  засеменил  к  ближайшему  подъезду  и
скрылся в темном дверном проеме.  Идти за ним, имея на подстраховке стажера,
было неразумно. Клякса не зря предупреждал.
     И, в конце концов, может быть, цель поездки не эти дурацкие кости?
     Может, их по пути забросили, собачке на корм?..
     Кира встрепенулась и  побежала прочь со двора, с  каждым шагом чувствуя
облегчение, будто серьезная опасность миновала ее.
     Ролик самовольно влез-таки за руль.
     Если бы он не сделал этого и не подъехал к самой  арке, чтобы подобрать
Киру,  они  грохнули  бы Дадашева.  Черная  "Волга" была  уже за  углом,  на
проспекте Стачек. Стажер действительно неплохо водил  и они  без приключений
протянули  объект  по набережной обводного  канала на  Лиговский, где машина
Кубика  остановилась  возле  дома  56.  Дадашев,  сопровождаемый  водителем,
спустился в подвальный ресторанчик "У Михалыча".
     - Поезжай прямо, - сказала  Кира, - в конце дома будет поворот во двор.
Заезжай  и сразу развернись... Молодец. Теперь немного  подождем, а потом ты
пойдешь, спустишься в ресторан и посмотришь, с кем сидит Кубик. Только одним
взглядом, не пялься. Запомни  одежду, общие черты - и  все. Это  твое первое
самостоятельное задание.  Если обратят  внимание  - попросись зайти в туалет
или позвонить.
     Стажер ушел.
     Минуты потянулись одна за одной.
     "И впрямь, старею. - невесело усмехнулась Кира. - Материнский  инстинкт
срабатывает, волнуюсь. Забавный мальчик...".
     Она  вышла из машины,  походила  взад-вперед по узкому  гулкому  двору,
заваленному  по  краям сугробами.  Вызывать  Ролика  по  связи  нельзя  -  в
маленьком помещении кабачка будет слышно окружающим.
     Кира прошла  на улицу и  осторожно  спустилась по крутым  ступенькам  в
заведение.
     Пахнуло теплом, сигаретным дымом и ароматами кухни. У гардеробщика было
какое-то  странное  выражение  лица.  Жестом  дав  понять,   что  не   нужно
беспокоиться, Кира  осторожно заглянула  в зал сбоку, так, что ей видна была
лишь стойка бара.
     За стойкой на вертящейся  табуретке сидел, скрестив ноги, Ролик, курил,
сосал  пиво  из  банки   и,  размахивая  рукой  с  сигаретой,  что-то  шумно
рассказывал бармену. Он увидел Киру - и не увидел одновременно.  То есть, он
смотрел прямо  сквозь  нее,  весь  оставаясь в  повествовании,  в общении  с
собеседником.
     "Хороший  артист" -  подумала  она, направившись  к  выходу.  Дадашев с
водителем,  по   всей  видимости,   сидели  в   глубине   зала  и  Ролик  их
контролировал.
     Она  поднялась  по ступенькам безо всякой одышки и, выйдя  на улицу, на
секунду  зажмурилась от света  и снега,  а когда  глаза  привыкли, сердце ее
стукнуло и она поняла: началось!
     - Эй-эй-эй! Что вы делаете! Куда вы ее тащите?!
     Восемь  бритых  суровых  громил,  не  выказывая  особого напряжения  на
серьезных лицах,  несли со двора на руках  ее постовые "Жигули".  Чем-то это
напоминало  переезд,  когда  грузчики  несут  рояль,  или  выход  похоронной
процессии с гробом.
     - Молодые люди! Я вам говорю!
     Кира была удивлена.
     В  ее богатой практике такое  приключилось  впервые. Она удовлетворенно
отметила,  что  остается спокойной  и  холодной, даже чрезмерно холодной для
такой пикантной ситуации.
     -  Да что  же это такое, в  самом деле?!  - взвизгнула Кира, решив, что
немножко истерики будет вполне уместно.
     - Нишкни, тетка!  - натужно  просипел крайний. - Кипишь не разводи. Все
путем.
     Они, наконец, преодолели угол тесных  ворот, по очереди протирая тугими
спинами  кирпичный  столб,  и  поспешно  понесли машину  вдоль  улицы. Кира,
забегая по сторонам, заторопилась за ними.
     Пройдя метров десять вверх по Лиговскому, богатыри  осторожно поставили
машину на тротуар, не качнув, не скрипнув рессорами.
     - Уф-ф! Хорошо, что сигнализация не  сработала. -  деловито сказал один
из бугаев.
     - Объясните мне, наконец!
     - Тихо! Ваша тачка мешала нам проехать - вот и все.
     Они   заторопились   назад,   к   воротам,   в  которые   задом  въехал
фургончик-"мерседес", и скрылись во дворе. Только  теперь Кира заметила, что
у входа в ресторанчик прибавилось крутых машин, и поспешно села в салон.
     - Ролик, немедленно выходи! Быстро!
     - Я  перезвоню попозже! - раздался в  салоне нахальный, развязный голос
стажера. Ролик, не таился, изображая разговор по мобильному телефону.
     Кира ругнулась, достала пистолет, дослала патрон  в патронник, положила
оружие на переднее сидение.
     Завела машину, в который раз поражаясь собачьему чутью Кляксы.
     Ведь предупредил же!
     Как в воду смотрел!
     Развернулась и встала капотом ко входу в ресторанчик. Хлопнув дверцами,
из роскошных иномарок одновременно вышли человек пять, гуськом спустились по
ступенькам вниз. Они показались Кире странно знакомыми - но она не успела их
как следует разглядеть.
     Один верзила,  посвистывая, остался на  улице у входа,  держа руку  под
курткой.
     - База, ответь троечке! Прошу помощи!  Ситуацию не контролирую. Видимо,
попали в разборку группировок. На посту разведчик... стажер.
     - Кто на связи?! - тотчас отозвался оперативный дежурный "кукушки".
     - Кобра на связи!
     - Где  находитесь?!.. Ясно... Докладывайте обстановку! - Кира доложила.
- Понятно... К вам пошел наряд Баклана. Десять  минут, Кобра! Отыграй десять
минут! Они на Суворовском.
     Пока  Кира  докладывала,  снизу  из  подвала,   пятясь  спиной  вперед,
нащупывая дрожащими руками перила, выбрался водитель Дадашева.
     За ним медленно  поднимался один из приезжих, приставив  ко лбу чеченца
пистолет с длинным глушителем.
     "Беретта",  модель  девяносто  три,  эр<Беретта  93R  -  итальянский
автоматический пистолет,  способный вести  огонь как  одиночными выстрелами,
так и  фиксированными  очередями  по  три  выстрела.  Калибр -  9  мм, масса
снаряженного пистолета - 1 100 граммов, длина  - 240 мм,  длина ствола - 156
мм, начальная  скорость пули  - 375  м/сек.,  емкость  магазина  - 15 или 20
патронов 9х19, рабочая прицельная  дальность  стрельбы  -  25-30  м.>,  с
фирменным пэ-бэ-эсом<ПБС  - прибор  для  бесшумной стрельбы.>  - Кобра
автоматически определила марку оружия. - Дорогая игрушка..."
     Стоявший  на шухере  браток  волосатой лапой  принял  за  ворот чужака,
рывком развернул его к "Волге".
     Пока водитель трясущимися  пальцами отпирал замок, человек с "береттой"
дважды выстрелил по колесам. "Волга" осела на правый бок. Стрелок почесал за
ухом, обошел машину и еще два раза выстрелил - звук  выстрела был  неслышим,
только лязг затвора и звон ударяющихся об обледеневший асфальт гильз выдавал
работу оружия.
     Похоже, ему нравился сам процесс.  Он разглядывал пистолет  и улыбался,
как  ребенок,  получивший  новую  игрушку. Машина, качнувшись, выпрямилась и
опустилась на диски, распластав пробитые шины по заснеженному асфальту.
     Напоследок  браток  засадил  две пули в  радиатор,  из которого  тут же
повалил пар.
     Незаметно  выставив из-под пальто  объектив видеокамеры,  Кира  засняла
этот акт вандализма над изделием отечественного автопрома.
     Из ворот вывернул фургончик, притормозил.
     Выскочили  двое, подхватили  водителя,  проворно обыскали и  вбросили в
кузов  через предусмотрительно распахнутые задние  дверцы. Один  заглянул  в
салон "Волги", пошарил в бардачке, второй выговаривал  человеку с "береттой"
за простреленные шины и радиатор. Стрелок  пожимал  горбатыми от мускулатуры
плечами, виновато разводил в стороны длинные, почти до колен руки.
     "Уж не спецоперацию ли я снимаю?" - мелькнула у Киры шальная догадка.
     Последующие события тотчас развеяли  заблуждение. Из подвала послышался
пронзительный поросячьий визг и возмущенный басовитый рев.
     Визг  не содержал ничего членораздельного,  а владелец трубного  голоса
громыхал:
     -  Ментеныш  поганый!  Ты  здесь зачем?  Все  пасешь  меня, да?! Колись
быстро! Быстро!
     Из подвала, из-под  вывески решительными шагами  поднимался  на тротуар
бритоголовый мордатый верзила со шрамом через все лицо.
     Теперь Кира безошибочно узнала неугомонного Стоматолога.
     Рассвирепевший браток нес перед собой несчастного перепуганного Ролика,
ухватив  его за  уши  и  щеки громадными  ладонями.  При  каждом  вопросе он
встряхивал стажера  и подносил  его голову вплотную  к своей покрасневшей от
гнева физиономии, заглядывал в полные слез и страха глаза.
     - Под  стол  спрятался,  крысенок! Думал - не узнаю! Ну, блин, и что ты
здесь делал?!
     Бедный Ролик,  чувствуя,  что  уши  вот-вот  оторвутся,  не  мог ничего
ответить  и  только  визжал  от  боли  и  обиды,  вытягиваясь  на  цыпочках,
вытанцовывая, брызгая на братка слюной.
     Помощь базы явно запаздывала.
     - Витенька-а!! Сыно-ок!!
     Заполошный крик Киры резанул по ушам окружающим.
     Еще в  салоне одним движением растрепав волосы для пущего эффекта,  она
бежала,  вытянув  перед собой  дрожащие  руки. Оступилась,  упала на колени,
ухватила Стоматолога за ногу левой рукой.
     -  Отпустите!  Бога  ради  - отпустите!  Он не  сделал ничего  плохого!
А-а-а!!.
     Еще никогда героический пацан не был так близок к гибели.
     Можно  сказать,  сама  смерть цепко держала его за  толстую мускулистую
ногу.
     Мощный  ПММ, прошибающий  на близком расстоянии  бронежилеты, был зажат
второй  рукой  в кармане пальто,  и Кира  сквозь ткань положила  бы  пятерых
братанов за пару мгновений.  Чихнуть не успели  бы.  Она мастерски выполняла
подобные  упражнения в стрельбе, ухитряясь выпускать  от бедра по две пули в
секунду - и все на поражение.
     Восемь мишеней за три с половиной секунды - таков был ее личный рекорд.
     И, в отличие от  Кляксы, ее мало  волновал исход операции в сравнении с
жизнью мальчика. Честно сказать,  совсем не  волновал. Ее  больше беспокоили
те,  кто сидел  в  фургончике  - на всех могло не хватить  патронов в обойме
ПММа. Однако иногда выбирать не приходится...
     Братков спасли только их человеческие качества.
     Доброта спасла.
     Четверо  коллег  по  нелегкому  ремеслу  приведения  сознания  барыг  в
соответствие с нормами жизни осуждающе поглядели на Стоматолога.
     Тот смутился:
     - Че вы, в натуре... За них меня, блин, тогда и повязали! Еще рыжий был
с ним... Где он, кстати? - браток еще раз встряхнул стажера. - Тетка, слышь,
пусти ногу. Не ползай, а? Я ж тебе не  фашист какой-то... Да, блин,  забирай
ты его на фиг!..
     С  этими словами он разжал могучие пальцы - и хлюпающий Ролик шмякнулся
на  колени рядом  с  Кирой. Кира  убрала палец со спускового крючка,  отвела
ствол от живота Стоматолога, поддержала мальчишку.
     Высвободившийся  браток  наклонился, отер  пальцы о  куртку  стажера  и
повернулся к коллегам:
     - Погнали!
     Братки  проворно  расселись   по  машинам.  Сияющая  хромом  кавалькада
тронулась.
     - Где Кубик? - спросила Кира хрипло, покусывая пересохшую губу.
     - Они его... через кухню утащили... Он в фургоне, наверное...
     - В следующий раз... морду набью. Не посмотрю, что маленький.
     - Спасибо...
     - А понял, за что?!
     - Понял...
     Они поковыляли к машине. Оперативный надрывался по связи.
     - База, отбой. - устало сказала Кира. - Мы  справились. У нас похищение
- Стоматолог похитил  Кубика. Месть за покушение, я полагаю... Пусть Баклан,
если может, примет их. Они на четырех машинах - синий  "додж-дюранго", белый
"ниссан-патрол", черная  "тойота-хайлэндер" и  белый  фургончик-"мерс-вито".
Номеров не разглядела, к сожалению. Старость - не радость...
     - Кира, я тебя расцелую! - отозвалась база голосом начальника отдела.
     - Они  ушли  по  Лиговке к площади Восстания...  Их человек двенадцать.
Кубик с водителем - в фургоне. Тяните фургон.
     - Баклан их примет! Он уже на площади! - крикнул Завалишин.
     - Похищение я засняла... Все, пожалуй. Отдых.
     Кира  обессилено полулежала  на водительском  сидении.  Прикрыла глаза,
сбрасывала  нервное  напряжение. Ролик рядом шмыгал носом,  осторожно трогал
горящие распухшие уши.
     - Что ты там делал? - спросила она бесцветным голосом, не поднимая век.
- Приятеля встретил?
     -  Что  вы,  я  его  впервые  видел...  Все бармены похожи.  Там  Кубик
встречался с евреем  одним.  Они сидели  в кабинке...  там  такие кабинки со
столами... Они  сидели  и спорили,  и еврей что-то от Дадашева требовал. Так
мне показалось... Мне не слышно было.
     - А почему ты решил, что это еврей? - удивилась Кобра.
     - Да поймете, когда увидите.
     Кира открыла глаза.
     - А куда он делся, кстати?
     - Когда они вошли,  то выстрелили в воздух.  В потолок,  то есть.  Мы с
евреем прятались под одним столом. А потом - я не видел...
     - Это и понятно. Вон тот тип - не он?
     - Он, он!
     - Хм-м, действительно, еврей... Что ж, поехали  за ним потихонечку... У
нас сегодня насыщенный день.
     Человек, о котором они говорили, выбрался из подвальчика,  отбиваясь от
разгневанного  хозяина, который, судя по всему,  требовал заплатить. Одет он
был  во все черное,  на  голове  была  круглая шляпа  с  маленькими твердыми
полями. Вырвавшись  из  цепких  хозяйских  лап,  он  поспешно  пошел,  почти
побежал, оглядываясь.
     - Почему вы не едете?
     -  У него машина  за углом. Он ключи на бегу  доставал -  разве  ты  не
заметил? Вот, пожалуйста... Теперь поехали.
     У  нового  объекта  колеса  были отечественные  -  неприметная  голубая
"девятка".
     Кира вела,  Ролик  снимал.  Руки  у Киры еще  дрожали,  управлять  было
трудно. Но стажер был не в лучшем состоянии.
     К счастью, человек  с ярко выраженными национальными чертами в прическе
и физиономии вскоре припарковался у скверика  перед Александринским театром.
Здесь он довольно долго сидел  в  машине, а когда вышел, Кира  взглянула  на
часы.
     Было ровно три тридцать.
     Несмотря на морозец, человек оставил шляпу в салоне, зато обмотал горло
белым шарфом,  издалека  заметным  на  фоне  черного  пальто.  Гордо  подняв
красивую  голову, украшенную гривой седых,  мелкозавитых волос, горбоносый и
пейсатый гражданин принялся прогуливаться вокруг памятника Екатерине Второй,
сунув руки в карманы, поеживаясь от холода.
     - О-о... - протяжно сказала Кира. - Это совсем другой коленкор...
     - Что такое? Что такое?  -  забеспокоился Ролик, теперь заглядывающий в
рот своей наставнице.
     - Достань вторую камеру... Ты налево, я  направо от памятника.  Снимаем
все  подряд,  панорамируем,  понял?  Влево-вправо, сколько обзора из  машины
есть. Лишь бы пленки хватило на всю его прогулку.
     - А долго он будет гулять?
     - Я  думаю, не больше получаса. Ты  снимай, снимай аккуратно. Нам потом
все это просматривать, и не  раз.  Прохожих  снимай,  всех-всех  прохожих...
Машины тоже, так, чтобы номера  было видно... Жаль, конечно, что нет второго
поста... но вдруг нам повезет...
     - Почему он не уходит? Уже замерз весь... вон, нос синий стал...
     - Он, Витя, знак подает.
     - Какой знак? Кому?
     - Какой? Я думаю, то, что он без шляпы и  с белым шарфом - это  и  есть
знак.  Знак  может  быть  каким  угодно.  Цвет  зонтика,   например...   или
портфель...  В   общем,  что-нибудь  из   одежды,  или  просто  прогулка   в
определенное  время в определенном месте. А вот  кому...  я не знаю, кому. Я
даже  думаю, мы с  тобой нескоро  это узнаем,  если вообще узнаем. Нам  надо
постараться. Вдруг повезет? Этот кто-то - он  будет здесь рядом... он должен
знак увидеть. Он может и на троллейбусе мимо проехать, тогда  нам не  светит
ничего, но может и сам лично заявиться... просто мимо пройти вдалеке. И если
мы  его зацепим... чисто случайно... сегодня, да завтра Баклан  заснимет, да
послезавтра Клара... потом  сможем  увидеть на  просмотре  -  понимаешь?  По
совпадению... мы вычислим его в толпе по совпадению...
     - Это что - шпионаж?!
     -  Догадливый  мальчик...  Не  все  мозги  из  тебя  добряк  Стоматолог
вытряс... Не люблю  я работать по бандюгаам... с шпионами  куда  приятнее...
Вот  видишь - нагулялся,  к  машине бежит... Ровно  пятнадцать минут  гулял.
Очень  похоже,  очень...  Все  по классике  делает,  как  в  школе  учили...
старается...
     - Он уезжает, поехали!
     -  Нет,  Витенька.  Мы  останемся. Тот, кому он  подавал знак,  человек
умный... очень умный...  Он сейчас  сидит где-нибудь и смотрит, какая машина
за этим "идишем" поехала. Он  тоже нас вычисляет  по совпадению... только он
один, а нас много...
     - Мы же его потеряем!
     -  Ну что ты! У нас есть  номер его  машины. Ездить на машине - это все
равно что гулять с номером паспорта на лбу. Я  сейчас сброшу номер на базу -
и  через  десять  минут  мы  будем знать  личность  и домашний  адрес  этого
гражданина, если он хозяин.
     - А если не хозяин?
     - Значит он  друг хозяина, или арендатор. Ты  же  не думаешь,  что он к
резиденту на краденой девятке ездит? Это был бы верх наглости. Профессионалы
не любят смешивать жанры, запомни!




     В древности один  молодой человек, увидев  меч Александра Македонского,
воскликнул: "Мне уже двадцать пять - и еще ничего для истории!".
     В  новое  время другой  юноша в чине  лейтенанта,  наблюдая,  как чернь
штурмует  королевский дворец, сказал: "Будь у меня лишь одна батарея -  я бы
накормил всех картечью и правил спокойно".
     У обоих было богатое воображение.
     Оно  сыграло  с  ними  злую  шутку, заставив  каждого  стать  тем,  кем
мечталось.
     Первого звали Юлий Цезарь, второго - Наполеон Бонопарт.
     Волан,  конечно,  не  мечтал  стать  бомжем,  но сила  его  воображения
разделяла сознание,  как нож яблоко, отдавая тело во власть типажа. Сам Дима
Арцеулов  был при этом как бы  рядом,  бесплотным духом, наблюдая со стороны
жизненные перипетии  своей телесной оболочки. Чтобы вновь обрести власть над
ней  и  заставить тело  доложить обстановку  по  связи,  требовалось  обычно
некоторое волевое усилие.
     Такое расположение души давало забавное ощущение неуязвимости: ведь все
происходило не с ним вовсе,  а  с  типажом.  Сам Волан был человеком мягким,
веселым и уступчивым, а типаж мог быть каким угодно.
     Главное было - не заигрываться: пулю в лоб или пику в живот  при плохом
раскладе получал бы все-таки реальный Дима, а не вымышленный  им бестелесный
персонаж.
     Клякса, инструктируя Волана, велел ему не заходить вглубь заднего двора
и всегда  иметь  возможность отступить в  торговые ряды, ведущие  к главному
входу. Сам Зимородок  взял этот  сектор  на  себя  и вяло торговал на углу у
ворот поношенной кроличьей шапкой Тыбиня, пытаясь "сшибить на бутылку".
     Типаж  у  него  был  подходящий   -  озлобленный  похмельным  синдромом
пролетарий, угрюмо глядящий  на  мир из-под отяжелевших за неделю запоя век,
готовый ввязаться в  драчку  по  любому поводу и  мечтающий  о  появлении на
обозримом пространстве эмиисаров  от какой-нибудь радикальной  левой партии,
от  которых  и на флакон  получить  можно,  если  с  плакатиком  постоишь, и
поговорить "за жисть".
     В  таком  типаже  Костя мог, не  вызывая  подозрений, вступиться  и  за
Волана,  и за Дональда. Ведь ремесло  скрипача  не  предполагает  отточенных
навыков боевых искусств и пистолета за пазухой.



     Беспричинная  тревога,  раздиравшая  с  утра  Зимородка,  передалась  и
Волану, и поначалу  он держался избранной тактики, не теряя пути  отхода под
прикрытие Кляксы, до которого было всего метров полста.
     Хорошо зная нравы криминалитета, он сознавал, что его персонаж имеет на
рынке дурную стукаческую репутацию, ничего хорошего ему не обещающую. Однако
глупое ощущение неидентичности с ролью свело на нет все предосторожности.
     Когда  два  милицейских  сержанта  поманили  его  типаж  пальцами,  тот
покорно, боком подошел, угодливо приседая.  Молодые парни  глядели  на  него
серьезно,  даже  сочувственно,  видя  перед  собой  беспаспортного базарного
побирушку. Арцеулов  же, незримо витая рядом с типажом, отстраненно удивился
такому вниманию, но, поскольку бомж должен был оставаться тупым и послушным,
не вмешивался.
     Сильный, без замаха, удар концом дубинки в живот мгновенно вернул его в
родное тело, скорчившееся от боли.
     - Да-а, мужик,  - задумчиво протянул красивый темноглазый сержант,  как
будто это не он  только  что двинул Арцеулова  в солнечное сплетение. - Тебе
капец...  Стукачи  у  нас  долго  не  живут...  климат  не  тот...  Да  они,
собственно, совсем не живут...
     В тот  же  миг кто-то подошедший сзади, незаметно,  засопев от  злости,
коротко и сильно обрушил дубинку на затылок склонившегося разведчика.
     - Плохо, видно, тебя жизнь учила, - продолжил говорливый страж порядка.
- Седой уже - а понятий не знаешь... Ничего, поправим...
     Диму ударили снизу коленом в лицо.
     - Твой  опер скопытнулся... и тебе туда же дорога... Шагай, шагай... не
падай!
     Его пнули тяжелым  ботинком-берцем в копчик  так,  что  Волан  пробежал
несколько шагов вперед, вглубь двора.
     В голове гудело.
     Он мог  вызвать Кляксу по ССН, но это непременно  заметили бы сержанты,
полукругом идущие позади, в  двух шагах, как  загонщики. Им ничего не стоило
обыскать  его  - и  обнаружилось бы тотчас,  что под грязной дерюгой на  нем
вполне приличный свитер, теплое нательное белье... На  пандусе склада стояли
охранники Нахоева, курили, смотрели... нельзя было раскрываться.
     Никак нельзя...
     Без стеснения заорав дурным голосом, Волан метнулся к забору, поближе к
калитке, за которой находился пост Дональда. Сюда слышна была его скрипка.
     Сержанты почему-то не пошли за ним.
     Продолжая  кричать,  Дима  Арцеулов  тащился  на руках  вдоль  чугунной
решетки, перебирая толстые  ледяные  прутья  голыми ладонями,  чувствуя, как
липнет кожа к студеному железу. И он не видел происходящего за спиной.
     Музыка смолкла.
     Андрей  Лехельт  сделал  несколько шагов от  калитки навстречу.  Сквозь
решетку на него глянуло искаженное болью, залитое кровью лицо Волана. Бросив
смычок, рука Лехельта рванулась за пазуху, к пистолету.
     - Нет, Андрюха,  нет, - в голос сказал Волан,  пользуясь тем, что  лица
его не было видно преследователям, и покачал головой.
     Губы плохо  повиновались ему,  ноги  отказывались  идти,  и он медленно
опустился на землю возле забора, пятная белый снег крупными каплями крови из
разбитого носа.
     - Помогите! - в ужасе закричал Лехельт. - Кто-нибудь! Человека убивают!
     Волан понимал, что кричит он в ССН, для Кляксы.
     "Почему же убивают? Пока  только бьют..." -  хотел пошутить  он, но  не
успел.
     Кто-то  сильный  сзади  навалился на  шею,  пригнул голову к  земле и с
резким хаканьем вогнал ему под левую лопатку длинную заточку.



     Клякса  услышал  первый  крик  Волана  -  отдаленный, едва  уловимый  в
базарном гомоне. Он сделал несколько шагов в сторону и сразу побежал, петляя
между рядами, расталкивая народ.
     Он всю смену ждал чего-то подобного.
     Когда  по связи закричал Лехельт, Зимородок уже  выскочил  из  рядов на
чистое пространство двора.  Прошло всего секунд десять. На его глазах бритый
воровской бригадир  ударил  заточкой  сникшего у  забора Волана  в  спину  и
побежал прочь, в калитку.
     Сержанты, отвернувшись, глядели в стороны, на бегущего Зимородка.
     Один даже с дурацкой  ухмылкой попытался подставить  ему  подножку,  но
Костя, не отвлекаясь, перепрыгнул откляченное милицейское копыто.
     Потом, твари, все потом...
     Дима недвижно лежал на боку, поджав колени, стиснув  пальцы  в кулаки у
груди.
     Дыхания не  было слышно,  лицо  покрывала синеватая бледность, рот  был
судорожно открыт,  нос заострился. Из  спины страшно торчал криво обмотанный
синей изолентой тупой конец вытесанной из напильника заточки.
     -  Пацан,  скорую  быстро!  -  заорал  Клякса оторопевшему  за  оградой
Дональду.
     Даже в эту минуту он не назвал его по имени.
     - По мобиле, дурак, по мобиле! - продолжал кричать он, видя, что Андрей
растерялся.
     Лицо Лехельта приняло осмысленное выражение, он  схватился за мобильник
у пояса.
     - Не говори,  что бомжа,  не приедут! Говори -  милиционера ранили! Иди
сюда, стань к нему... никого не пускай, понял?! Я его знаю, это мой кореш...
Ничего, я  достану того гада! Никому не давай  его трогать, слышишь?! Только
врачам!   Эта   хреновина   у   него   в   спине   хрупкая,   не   дай   Бог
обломится<Напильники   делаются   из    твердой,   но    плохо   гнущейся
высокоуглеродистой   стали,    поэтому    опасения   Зимородка    достаточно
обоснованы.>...
     Сержанты  и  охранники стояли шагах  в двадцати и  молча  смотрели,  не
вмешиваясь.
     Дело было сделано.
     Клякса рванул затертый  бушлат так, что посыпались  пуговицы, остался в
сером водолазном свитере.
     - Я сейчас... сейчас...
     Не  касаясь  рукояти,   он  прикрыл  плечи  и  голову  Димы  Арцеулова,
вполголоса сказал подбежавшему Дональду.
     - Доложи  на базу! Пусть  звонят по больницам,  в  ГУВД! Пусть поднимут
вертолет,  если  смогут!  Нужна  серьезная  операция,  иначе  амба...  Опиши
ранение,  понял? И никого  к  нему! Хоть костьми  ляг, все разрешаю!  Только
доктора! Мусора подойдут - вали их  на хрен! - белый  как  мел Лехельт сунул
руку под куртку, поближе к рукояти ПССа.
     Вокруг них уже собирались зеваки.
     Кто-то потянулся потрогать торчащий из спины конец заточки.
     Невысокий Зимородок с силой всадил локтем в любопытную толстую харю, со
злой  радостью отметил, как промялась  верхняя губа  жирного придурка  и как
из-под  нее  на  подбородок  вывалились  обломки  передних  зубов,  не  стал
дожидаться даже падения тела - и побежал.



     Бежал капитан по-особому, чуть пригнувшись,  частыми шагами,  так,  что
ноги мелькали, откинув в сторону неподвижную правую руку. Он бегал так много
лет, всю юность свою на границе, сжимая в правой руке автомат.
     Автомата не было - а привычка осталась.
     И еще осталась привычка бежать  вот так часами, по  горам, по песку, по
снегу, по  траве,  бежать  до полного изнеможения. Бывали  случаи, когда  им
приходилось поочередно тащить на руках обессилевшую овчарку...
     Когда Клякса выскочил  на площадь к желтому собору с зелеными куполами,
вор улепетывал во все лопатки в метрах трехстах от него. Костя устремился за
ним  с неумолимостью робота.  Никакого беспокойства он  не испытывал, только
нетерпение. Исход погони был предрешен.
     Часто  дыша,  молотя подошвами  по скользкому  тротуару,  Зимородок  не
чувствовал ни боли в раненом когда-то плече, ни потянутого сухожилия...
     Прежде чем скрыться за поворотом, бритый верзила в  кожаной  куртке, за
которым в зоне  закрепилось  ласковое  имя Ириша,  удовлетворенно оглянулся.
Потеряв его из  виду,  Клякса еще прибавил прыти,  перескочил через  бабкину
тележку, перегородившую путь, прыжком перелетел через  капот  выезжающего со
двора автомобиля... Ничто не могло его остановить.
     Когда он вывернулся из-за поворота, разрыв между ним и бритым "петухом"
сократился метров на сто.
     Тот снова  оглянулся и  обеспокоенно  помчался  во всю спортивную дурь,
накопленную до зоны, когда он брал призы на коротких дистанциях.
     Но еще спартанцы хорошо знали разницу между воином  и атлетом, запрещая
согражданам заниматься  чистым  спортом...  Клякса дышал  часто и сильно, не
отрывая взгляда от мелькающей спины и затылка.
     С полминуты разрыв увеличивался, потом  некоторое  время  они бежали  в
одном темпе.
     Вор оглянулся еще раз, и еще...
     Вторая попытка спурта также оказалась безрезультатной. Зимородок бежал,
будто  заведенный. Он, подобно гончей, не знал в эти мгновения  ни  боли, ни
усталости. Это была затянувшаяся стометровка.
     Бритый, оглядываясь, сбил в сугроб прохожего и потерял скорость.
     Сжав  кулаки, он рванулся через проспект  в заснеженный пустынный парк,
окружающий  величественный  дворец  Павла  I.  Клякса  удовлетворенно  и зло
улыбнулся,  вихрем  пронесся мимо упавшего, перепрыгнув  через раскинутые  в
стороны подшитые  желтой  кожей  валенки.  Капитан  был легче на  ногу,  это
становилось очевидным. Не раз и не два он видел спины преследуемых, и всегда
это заканчивалось одинаково.
     "Психуешь, гад!" - холодно подумал Зимородок.
     Теперь они бежали вдоль замерзшего озера по рыхлым заснеженным дорожкам
- и разрыв сокращался неумолимо.
     Переднему бегущему приходилось ступать по  целине,  преследователю было
легче - ненамного, на самую малость - но и этого было достаточно. Только тут
Клякса почувствовал усталость -  много  раньше,  чем  в  былые  годы.  Глаза
заливал пот со лба, морозный воздух обжигал горло, и нога все-таки болела...
     Подняв  голову, он увидел,  что  бритый остановился  и ждет его в конце
цепочки своих  следов на снегу, расставив  в стороны длинные  руки. Это  был
здоровый детина,  под два метра  ростом. Место вокруг было  безлюдное,  хоть
неподалеку за оградой шумели моторы машин на проспекте.
     Вор улыбался, тяжело дыша.
     - Что, придурок, догнал? - спросил  он. -  Ну иди сюда,  раз  догнал...
Обтолмачь хоть,  зачем гнался...  фуфлыжник...  - и,  внезапно  по-звериному
заорав, он кинулся на Зимородка.
     Достать из кобуры на поясе пистолет Костя не успел.
     Он  перебросил  противника  через себя,  тут  же откатился в  сторону и
вскочил. Заломать молодого здорового верзилу в партере было ему не по силам.
     На  какой-то  миг  Клякса дрогнул -  слишком силен  был враг. Ничуть не
смущенный первой неудачей, вор сразу же кинулся к  Зимородку,  сознавая свое
превосходство.
     - Ракам на корм пойдешь, легавый!
     Неподалеку от берега посреди льда темнела, парила полынья.
     Блок-перехват-удар-бросок...
     Приемы  боевого самбо приспособлены  для  схваток  в одежде, в  тяжелой
неудобной обуви, на неровной поверхности.
     Вор кубарем  покатился  по тропинке, не дав Кляксе возможности провести
удар на добивание.
     Вскочил, уже не тратя сил на слова  и крик, молча кинулся на маленького
жилистого капитана.
     Блок-перехват...
     Рука у Кляксы сорвалась  с толстого  запястья, захват не вышел. Могучие
лапы  схватили его  за  открытое горло.  Опустив подбородок к груди, отжимая
пальцы  от  кадыка, капитан судорожно  рвал кверху  края  свитера, закрывшие
кобуру с пистолетом. Голова вздулась от кровяного давления, в ушах зазвенели
тысячи колокольчиков.
     Выдернув пистолет из  кобуры и привычно опустив большим  пальцем флажок
предохранителя, Зимородок приставил ствол слева к широкой  груди  под локтем
верзилы и поспешно нажал на курок.
     И сразу стало легче дышать...




     - Прошу прощения, но я так и не понял, как вы поступаете с аппаратурой,
вышедшей из строя. - терпеливо повторил вопрос Нестерович.
     - Вряд  ли я  смогу  вам помочь в этом случае.  - неожиданно язвительно
ответил до сих пор сдержанный заведующий сектором, поправляя значок лауреата
Госпремии на лацкане.
     -  Правильно  ли  я  полагаю,   что  вы  определяете  отказавший  узел,
заполняете дефектную ведомость и отправляете изделие в ремонтный цех?
     - Дефектационную. - неприязненно поправил лауреат.
     - Вы не ответили на мой вопрос.
     - Да.
     - Это ответ или констатация?
     - Ответ.
     - Что происходит с изделием потом?
     - Его ремонтируют, наверное. - улыбнулся заведующий сектором.
     -  А  если, предположим,  комплектующие элементы изготовлены не  вами и
находятся на гарантии?
     -  Этого я не знаю. Мне не нравится, что вы фабрикуете дело против моих
сотрудников.
     - Почему вы так со мной разговариваете?
     - А как прикажете с вами разговаривать? - скривился лауреат.
     "Не иначе, объелся демократической прессы, - с грустью подумал капитан.
- А с виду умный человек..."
     -  Сколько  было случаев  отказа  экспериментальной  головки  комплекса
"Игла"?
     - Всего за время испытаний? М-м-м... Шесть. - припомнил завсектором.
     - Вы помните наизусть?
     - Это моя работа.
     - Причины отказа?
     - Вряд ли вы их поймете...
     - А вы попробуйте объяснить...
     -  Дважды   -   коррозия   зеркал,  дважды   -   отслоение   матричного
фотоприемника,  два  раза отказывала автоматика слежения за целью. -  устало
пояснил лауреат. - В автоматику мы не лезли.
     - Можете подтвердить документально?
     - Пожалуйста!
     Завсектором  небрежно  бросил на стол  журнал  учета движения  изделий.
Нестерович  аккуратно  выписал  фамилии  сотрудников,  сдававших  головки  в
ремонт.
     Больше здесь делать ему было нечего.
     - Скажите, - напоследок спросил он, - ведь вы знаете человека, которого
я ищу?
     - Предположим!
     - Обвинения в соучастии не боитесь?
     - Я вас не боюсь! - лауреат гордо расправил узкую впалую грудь.
     - Это правильно, не надо нас бояться, - вздохнул Нестерович. - Но, если
вдруг вам придет в голову рассказать  кому-нибудь о моих вопросах, это будет
чистейшей  воды  соучастием  в  преступлении.  Я  вас как  официальное  лицо
предупреждаю. И подписку мне в этом извольте дать сейчас же.



     В  цехе  ремонта  Нестеровичу без  проволочек  объяснили, что зеркала и
приемники заменяются новыми, а вышедшие из строя просто выбрасываются.
     - Вот сюда! - ткнул пальцем пожилой балагур в огромный контейнер.
     - И отсюда каждый может их взять?
     - А кому они нужны? Барахло! В хозяйстве их никак не приспособишь...
     "Зато  ими  можно подменить исправные  элементы.  - подумал  капитан. -
То-то у них все парные отказы..."
     - А автоматику куда?
     -  На  нее  посылается  рекламационный  акт  в  Коломну.  Приезжают  их
представители, разбираются... Но по этим, несерийным, никто не приезжал. Они
сразу принимали рекламацию и просили им отправлять. Изделие сырое, штучное -
нет смысла упираться.
     - Вы сразу отправили? - спросил въедливый Нестерович.
     - Первая  голова  долго лежала. Все оказии  не  было... Потом уж, когда
второй отказ был, обе нарочным и отвезли. За их счет, конечно.
     - А где хранились?
     - В подсобке у меня. Там стеллажик есть отдельный. Хотите, покажу?
     Подсобка  и  стеллажик были  доступны,  как  девушка  на  Старо-Невском
проспекте.
     - А как вы думаете,  этот подвес в  Коломне как-то разбирают, или  тоже
сразу выкидывают?
     - Не могу сказать, -  бригадир  пошевелил  косматыми седыми бровями.  -
Степень интеграции у  них высокая... дешевле новый сделать, чем  неисправный
починить. На  драгметаллы  сдают,  наверное... Мы посеребренные зеркала тоже
сдаем.
     Выписав даты отправки рекламаций, просмотрев приемо-сдаточные ведомости
на  бракованные устройства автоматики,  Нестерович покинул некогда шумные, а
теперь безлюдные и темные коридоры КБ  "Аметист".  Его  моложавая спортивная
фигура привлекала внимание: средний возраст сотрудников зашкаливал далеко за
пятьдесят.
     У ворот его поджидал, прохаживаясь, темный как туча, Сан Саныч Шубин.
     - Генерал  звонил,  попросил подхватить  тебя  по пути.  У  него  всего
полчаса для нас.
     Они сели в машину заместителя начальника ОПС.
     - Как ваш разведчик? - сочувственно спросил Нестерович.
     -  Никак.  - нервно  ответил  Шубин,  выруливая  на  трассу.  -  Жив, в
реанимации.  Оперативную работу ему придется оставить... Сердце  у нас нужно
здоровое.   А  у   него  -   надвое  располосовано...  Спасибо   ребятам  из
Военно-медицинской, другие б не вытащили...
     - Где вы вертолет так быстро добыли, Сан Саныч?
     - МЧС одолжил... По старой  дружбе.  Мы когда-то  помогли им вычислить,
куда пропадают их гуманитарные поставки...
     - Вычислили воров?
     - Их далеко искать не надо было... Взять  их не разрешили, предупредили
только. Но воровать перестали.
     - Здесь - перестали.
     - Пожалуй. - согласился Шубин.
     - Взяли того, кто ранил разведчика?
     - Нет. - хмуро ответил  Сан Саныч. -  Неопознанный труп с огнестрельным
ранением нашли в парке - и все.
     - Ну, и хорошо. - кивнул Нестерович.
     Оба понимали, о чем идет речь.
     - Что  будете делать с Гатчиной? - спросил капитан, разложив на коленях
листы,  готовясь к  докладу у  Сидорова. - Я по  ней  почти закончил.  Можно
поставить этот РОВД на уши. Скоты...
     Шубин  некоторое время молчал, уверенно ведя машину, вытягиваясь, чтобы
достать педали. Поморщился, ответил почти мечтательно:
     - Месть -  это  блюдо, которое  подают холодным.  Я  сменил  там наряд,
поставил пока группу  Снегиря...  Они у  меня  все  сядут.  Кто раньше,  кто
позже... Все до единого - и по крупному.
     - Да вы страшный человек! - засмеялся Нестерович. - Вот уж не ожидал!
     - Я  -  бич Божий и меч Господень.  В одном флаконе.  - очень  серьезно
ответил  маленький Шубин. - Я уже  старый и  тороплюсь увидеть хоть  немного
справедливости. До пенсии три года - как раз времени хватит. Мне еще сегодня
с женой Арцеулова встречаться...



     Сидоров  встретил их оживленно, протянул Шубину лист бумаги с  надписью
"Гр-А-Ни-Т":
     -  Григорий-Алексей-Нина-Тимур!  "Гранит"! Они зашифровали свои имена в
название плана! Фраера дешевые!
     Рослый Нестерович заглядывал через плечо.
     - Григорий - это Пивненко, с авиаремонтного, Алексей Чагин -  час назад
с ним разговаривал на "Аметисте"... Тимур Дербенев  из ГОИ, Нина Дресвянкина
- из ЛОМО. Похоже!
     - По Дресвянкиной - нет контактов. - брюзгливо сказал  Сан Саныч. - Эти
трое вчера кутили в казино "Вавилон", а по женщине ничего нет.
     - Так найдите! - вскричал Сидоров, любуясь своей находкой.
     -  Это  заказ? -  Шубин сложил губки  куриной  гузкой.  -  На заказ  не
работаем. Контакты или есть, или нет... И почему обязательно Нина? Это может
быть Николай, Никодим,  или вообще  два  имени.  Наталья  и  Илья,  Натан  и
Игнат...
     - Потому что Нина есть в деле, а Николая, Натана и Ильи нет, - Сидорову
было жаль отказываться от столь изящной придумки.
     - Генеральская логика... Сейчас нет - завтра будет. Может,  это Николай
уехал вчера с Московского вокзала.
     Сидоров обиженно наставил на Шубина белый холеный палец.
     - Насчет логики - не забывайтесь, товарищ полковник.  Генерал  - он и в
Африке генерал.  Ты у меня в кабинете,  между прочим...  И неизвестного твои
ребята упустили! Даже заснять не смогли. Ищи теперь ветра в поле. А без него
цепочка неполная.
     - Подельники сдадут! - равнодушно махнул рукой Сан  Саныч, думая больше
о   раненом  Волане,  которого  вчера   сам  помогал  загружать  в  вертолет
"чрезвычайки"  на  глазах у изумленного экипажа скорой  помощи. - А в Питере
двадцать три организации с названием "Гранит".
     - С чего ты взял? - оторопел Игорь Станиславович.
     - Справочник "Весь Петербург" полистал. - набычился Шубин.
     -  Есть  соображение!  -  Нестерович  вклинился  в  битву  титанов.   -
Разрешите?
     Сжато изложив проработанную версию хищения, капитан подытожил:
     - Таким  образом,  "Игла" собиралась  по частям и пока  неизвестно, где
достали сам  ракетный ускоритель со всеми  принадлежностями... Вчера это мог
быть человек, доставший именно эту часть. Он мог быть из Тулы, или  из любой
воинской части  -  приехал, получил  свою долю  и  уехал.  Тогда  мы его  не
найдем...  Но  головку  самонаведения  тоже  собирали  по  частям, причем  в
учтенных изделиях  подменяли  исправные компоненты неисправными. Я думаю, из
двух  устройств  автоматики,  уехавших  в Коломну по рекламации,  одно  было
исправно  и  потом  вернулось  назад,  в Питер.  И если это был  человек  из
Коломны...
     - Ты понял? - обратился Игорь Станиславович к Шубину. - Срочно снаряжай
своего глазастого орла в Коломну. Пусть  сидит там, сколько надо,  пока всех
не  пересмотрит.  Ты  подготовь  рекомендации,   -   повернулся   генерал  к
Нестеровичу, - с каких отделов завода начать в первую  голову, чтобы зря там
не светиться.
     Сидоров подошел  к  оперативной  схеме, подправил обсыпавшиеся  меловые
стрелы:
     - Можно, пожалуй, переходить к активной фазе операции...
     Он  плотоядно  посмотрел  на снимки  бородатых  боевиков,  потрогал  их
пальцами.
     Нестерович разместил возле гатчинской  группы фото инженеров, сделанные
Тыбинем в казино. Цепочка вырисовывалась отчетливо.
     -  Будете брать? - поинтересовался Сан  Саныч. - Может, еще подработаем
связи?
     Охватив выпуклый подбородок  красивыми пальцами,  глава  "закоси-бэ-тэ"
прошелся по сияющему паркету:
     -  Я   думал  над  этим,  Саша...  Террористы  -  это  не  шпионы.  Они
непредсказуемы.  Я  не могу рисковать. Уж слишком у них все налажено... Надо
хоть  что-нибудь  разрушить, сорвать возможные  планы.  Мы возьмем их боевую
группу - под случайным  предлогом,  простой омоновской облавой.  У  них  там
наверняка полно оружия - отличный повод для задержания! Остальные - он ткнул
пальцем  в  снимки хозяина "Баярда"  и  строительной фирмочки "Неон-трейд" -
должны  засуетиться,  заняться  восстановлением  нарушенной  структуры.  Это
затруднит им боевую работу и заставит выйти на внешние  связи - а вот тут вы
их и ждите! Ведь против них пока ничего и нет... Годится?!
     -  Хозяин  -  барин. - вяло  согласился Шубин. - Кстати, о шпионах. Что
насчет этого гражданина... Ира Арджания? Который любит гулять  без головного
убора возле Александринки?
     - Забавное имя. - вежливо хмыкнул Нестерович.
     -  Национальность  еще  забавнее.  Он  по  паспорту "горный  еврей", из
Дагестана. Гражданство, разумеется, двойное...
     - Это не по моему столу, слава богу!  - бодро воскликнул Сидоров. - Это
в службу контрразведки!  Я  уже туда материалы передал, там и опер есть. Они
знают,  что  есть резидент, шесть  лет  по нему работают  -  никак не  могут
вычислить.
     - Если придется брать похитителей "Иглы" - не спугнем резидента?
     - Честно  сказать?  -  насупился Сидоров. - Не знаю... У  меня  за  СКР
голова  не  болит.  Возились шесть  лет с  резидентом  -  и еще шесть годков
повозятся. А  этих молодых прохвостов я  бы взял.  С помпой! По всей стране!
Чтобы другим  неповадно было  Родину продавать. Чтобы мамаши  погибших в том
вертолете  пацанов  могли  бы им в  рожи  плюнуть.  Чтобы  совесть  генерала
Сидорова чуть облегчить...
     Игорь Станиславович встал  в наполеоновскую позу - руку за  спину, руку
за  сюртук.  Нестерович  за  его  плечом  принял  вид  преданного  адъютанта
императора.
     - Товарищ генерал, ведь существование Ходжи  можно считать  доказанным!
Это  его люди!  Разрешите  провести обобщение?  И,  может, следует расширить
рамки операции?
     Сидоров поморщился, убрал руки, устало сел за стол.
     -  Ты  погоди пока  с обобщениями... Не успеваем мы. Накрыли  поганцев,
оперативную  директиву   выполнили  -  и  хорошо.  Тебе  скоро  командировка
предстоит...  месяца  на три. Вот, вернешься - тогда и поговорим  про Ходжу.
Тебе  Дмитриев  все доведет. Иди, готовь активную фазу. С Градом договорись,
чтоб не  так, как в  прошлый раз...  У  нас  боевое задержание, а  у  них  -
плановое учение и московская  проверка из  ЦСН<ЦСН -  Центр  специального
назначения   ФСБ  России.>.   Мобилизационное   развертывание   батальона
спецназа, мать их так! Я с Ярошевичем чуть не подрался тогда.
     Озадаченный, полный недобрых предчувствий, Нестерович вышел.
     Шубин с генералом молча проводили его глазами.
     - Что с Дадашевым? - первым нарушил тишину Сан Саныч.
     - А что с Дадашевым?
     - Его же похитили. Что-нибудь предпринимать будем?
     Сидоров хитро сощурился:
     - Официальное обращение было?  Не было... Нету тела -  нету дела. Пусть
его этот дантист уму-разуму поучит. Вы же знаете, где он?
     - Знаем.
     -  Ну, вот! Когда понадобится - достанем... если жив будет.  Да вряд ли
он нам  понадобится.  Его помощник  в  смысле  оперативной  разработки  куда
интереснее,  поэтому   пущай  Дадашев  пока   в  подвале  у  этого  дантиста
покиснет... И ты лучше подумай,  как наш питерский Рэмбо-Стоматолог вышел на
Дадашева на Лиговском...
     - Думали  уже... Значит,  был рэкетирский хвост - а  мои разведчики  не
прочухали. У бандюганов  тоже есть ребята матерые. Анекдотичные персонажи  в
малиновых пиджаках - это в прошлом.
     -  Все! -  начальник  СЗКСиБТ потер руки. - Иду  к  Панину  на  доклад.
Хороший мы с тобой камень своротили, есть о чем отрапортовать.
     - Это вы своротили. У  нас работы  не уменьшилось...  Вон, как на вашем
плакате!
     Шубин кивнул на изображение пса с блохами.
     Сидоров засмеялся, встал и повернул плакат обратной стороной.
     Там был изображен блаженно  спящий  пес,  кучка дохлых блох и большущий
баллон-опрыскиватель с красной надписью наискось "SIDOROFF - ANTI-TERROR!".



     Лехельт только поднял  руку к  кнопке звонка, как  в  квартире  Морзика
что-то твердое с сильным стуком ударилось изнутри о входную дверь и упало на
пол.
     Андрей опешил, замер с поднятой рукой, раздумывая, не потянуться ли ему
за пистолетом.
     Слышно  было, как  хозяин, бормоча  ругательства,  подобрал неизвестный
предмет, затем тишина - и вновь резкий удар.
     - Уа! Блин! - хриплым басом заорал за дверью Черемисов.
     Заинтригованный Лехельт отбросил мысль об оружии и позвонил.
     Небритый Вовка, в спортивных трусах и майке,  открыл дверь, сунув в рот
окровавленный палец.
     - Жаходи... Я шейчаш, перевяжу только...
     Жилище  холостяка  не  было  загромождено  мебелью.  В  центре  комнаты
раскинулась огромная тахта с неприбранной постелью, на стене  висели плакаты
и  боксерские  перчатки. На  подоконнике стояли  кубки,  добытые  Морзиком в
боксерских турнирах.
     - Не густо у тебя с мабелью...
     - Все, что надо, имеется!
     - Так ведь даже сесть не на что. На тахту только...
     - Тахта не для того предназначена! Нечего на ней рассиживаться. Сказал,
что надо - и уходи. Во!
     Морзик ткнул обмотанной  култышкой  в лист ватмана со словами:  "Говори
кратко! Проси мало! Уходи быстро!".
     - Шучу. Пойдем на кухню, там есть табуретки.
     -  Да  я за  тобой, на  колесах. Зимородок велел прибыть на  службу.  С
вещами.
     - В таком виде? У меня же больничный!
     Широкое  пухлое  лицо  Морзика  явно утратило симметрию и в левой части
своей приобрело желто -зеленый оттенок.  Под глазом отчетливо просматривался
синяк.
     - В командировку тебя отправляют срочно.
     - А куда?
     - В Коломну, кажется... Клякса все расскажет.
     Морзик скептически  посмотрел на себя в  зеркало,  висевшее в прихожей,
поскреб пальцем жесткую щетину, оттянул кожу под глазом.
     - С такой видухой только на опознанку ехать... Заметут самого. В Москве
особенно. А я сегодня к Волану собрался...
     - К Волану не пускают, я заезжал. Приедешь из Коломны - вместе сходим.
     Вспомнив о Диме Арцеулове, оба посерьезнели.
     Молодые,  красивые, сильные, они стояли молча  и смотрели друг другу  в
глаза в зеркале. Черемисов на голову возвышался над Лехельтом.
     - Клякса - мужик! - гордо сказал Морзик, выпятив могучую  бочкообразную
грудь.
     -  Костик -  старая  гвардия  разведки. -  определил Андрей,  пощипывая
плоский нос. - Нас с Гатчины сняли...
     Какая-то грусть и чувство вины прозвучали в его голосе.
     - Вот морда пройдет - я туда съезжу, разберусь с мусорами! - решительно
заявил Морзик.
     - Зимородок намылит шею.
     - Не узнает! Я  по-тихому... Если,  конечно, добрый друг не настучит...
Шучу, шучу. Но мне тоже охота разобраться!
     - Ты,  вон, уже наразбирался!  Не лицо, а  цветик-семицветик! Клякса не
верит, что шпана машину вскрыла... Думает, ты сам на них нарвался.
     -  В протоколе  записано! - возмутился Черемисов. - Пусть почитает! Там
даже их добровольные признания есть! Вот зануда, блин!..
     Он уже забыл, что только что восхищался Зимородком.
     - Как же они тебе рожу-то  разукрасили, чемпион? - сочувственно спросил
Лехельт, глядя на спортивные трофеи хозяина квартиры.
     - Бывает... Они  тоже не лопухи... с одним я даже дрался когда-то... на
городе,  кажется. Главное,  конечный результат.  Трое  в  КПЗ,  только  один
сбежал. Который в машину влез...
     - Значит эти пойдут по хулиганству.  Зря старался. Даже сидеть не будут
- теперь только по решению суда можно в камере держать...
     Морзик огорченно присвистнул, скривился. Разбитые изнутри губы болели.
     - Черт с ними! В другой раз никуда не потащу - отметелю прямо на улице,
чтобы неповадно было. Им же хуже будет.
     - Превышение полномочий.
     - А я как частное лицо буду бить!
     - Как частное - можно. А это как?
     - А вот так!
     Черемисов надул щеки,  выпучил  глаза  и  скорчил глупую  смешную рожу,
долженствующую изображать "частное лицо"
     - Х-а! Х-а! - он провел короткую серию  резких ударов. - И мой коронный
- правый боковой - х-а!
     - Красиво..., - печально сказал Лехельт и вздохнул. - Только не забывай
щеки надувать. Чтобы  было  понятно, что ты бьешь как частное лицо, а не как
сотрудник ФСБ. А то эффект будет не тот.
     - У меня эффект всегда тот! А куда нас теперь?
     -  Клякса  обещает выхлопотать  шпионаж.  Для  разрядки.  По дипломатам
поработаем... Там Кобра накопала кое-что... Да, Кубика похитили!
     - Брось! Кому это дерьмо понадобилось?!
     Оживившись,  Лехельт  пересказал  несколько   приукрашенную  историю  с
похищением, но, закончив рассказ, снова потух.
     - Что-то ты,  брат, не нравишься мне.  - озабоченно сказал Вовка,  взяв
Лехельта сверху за плечи. - В  глаза мне смотреть! В  чем дело? Маринка твоя
чудит?
     Признавая  за  Андрюхой  первенство  в  интеллектуальных  вопросах  и в
работе,  хитрый и житейски  пронырливый Морзик опекал его  в делах бытовых и
сердечных.
     - Да так..., - уклонился от расспросов Лехельт. - А что ты делал, когда
я позвонил? Что у тебя с пальцем?
     -  А во! -  Морзик показал  широкий  тяжелый  метательный нож. - Учусь!
Скоро в Питере будет первенство "Универсальный боец". Хочу выступить - а там
в программе ножеметание.
     - Ну, и как?
     - Да пока  не  очень...  Я если  такой  штукой между глаз засвечу, убью
наповал хоть как, даже рукояткой. Только это же не засчитают.
     - Не засчитают. - согласился Лехельт. - Надо, чтобы воткнулся.
     - С  этим хуже. Я на дверь фанеру повесил - и  кидаю. Так он,  гад, как
отскочит - чуть  в пузо  мне  не впоролся! Еле успел  рукой отмахнуть  - вот
палец и порезал. Чего ты лыбишься?! Сам возьми попробуй!
     Лехельт взял нож в ладонь, полюбовался, примерился.
     Морзик предусмотрительно спрятался за кухонной дверью.
     Андрей  положил  оружие  серединой  на указательный палец так, что оно,
покачавшись, замерло в неустойчивом равновесии.
     - Это  ты чего  делаешь? - уважительно спросил  Морзик, выглянув  из-за
двери.
     - Центр тяжести определяю. - важно ответил Дональд.
     Ухватив нож в выбранном месте, он поплевал на лезвие и растер пальцами.
     - Для скольжения!
     Морзик глядел во все глаза.
     Лехельт принялся  осторожно  раскачивать  руку,  постепенно  увеличивая
амплитуду.
     - Блин! - нетерпеливо сказал Вовка.  - Если так долго  готовиться,  так
самого зарежут сто раз!
     Бац!
     Нож глубоко вонзился в самую середину фанеры и загудел, вибрируя.
     - Теперь ты. - скромно улыбнулся Лехельт, сделав приглашающий жест.
     Ошарашенный Черемисов, почесываясь, вышел из-за кухонной двери, пошатал
пальцем дрожащую рукоять.
     - Однако... - он решительно  выдернул  нож  из  фанеры. -  Значит, так.
Сначала  -  центр  тяжести.  Правильно? Потом  -  поплевать.  Так.  Потом  -
размазать для скольжения... раз-два-три-и-эх!
     Нож стукнулся плашмя и упал на коврик у двери.
     - Э, блин!
     - Наверное, поплевал  неправильно. - совершенно серьезно сказал Андрей,
подходя и подбирая нож с коврика. - Слюна должна быть в меру  жидкая, в меру
густая. У тебя какая была?
     - Да хрен ее знает! - огорченно сказал Морзик. - Я ее что - спиртомером
должен проверять? А без этого всего никак нельзя?
     - Можно. - осклабился Лехельт. - Только эффект будет не тот.
     - А как?
     - Да очень просто. Вот так!
     И,  развернувшись  вполоборота,  он быстро бросил нож от  дальней стены
комнаты - точно в центр, как и в первый раз.
     - Эй! - возмущенно вскричал Владимир. - А поплевать? А центр тяжести?!
     - Да фиг с ним!
     Поняв, что его просто водили за нос, Черемисов схватился за голову.
     - А я, дурак, поверил!
     - Я их  с детства кидаю. - пояснил Лехельт. - Хобби. Я же фехтовальщик,
питаю  страсть  к  холодному  оружию... Такой,  как у тебя,  кидать  -  одно
удовольствие. Где взял?
     - Мулат подарил, - Черемисов назвал позывной своего приятеля из РССН. -
У  него этих  ножей  целая  куча...  Слушай,  а,  может,  ты  выступишь  как
универсальный боец?
     - Не хочу. - отказался Андрей. - Боец из меня хреновый.
     - Там призовой фонд есть! Тысяча баксов! Выигрыш пополам!
     Но Лехельт отказался решительно.
     Забава с ножом  развлекла его ненадолго,  он снова  понурился  от своих
невеселых  мыслей.  Черемисов  пошел  в  ванную бриться,  а Дональд принялся
разглядывать афиши и плакаты, украшавшие стены комнаты.
     Среди  них  висели  три  учебные  карты,  приведшие   Андрея  в  полное
недоумение.
     На  одной  карте  красными  стрелами  изображена  была боевая  операция
Волховского фронта по снятию блокады Ленинграда.
     Другая представляла историю вторжения Наполеона в 1812 году.
     Еще  была просто  карта области  с  крестиками,  соединенными различным
образом.
     Андрей позвал Морзика.
     Тот выглянул, напевая, с намыленной щекой.
     - Это у тебя что?
     - Это я хочу с Ромбиковыми ямами разобраться. Я их  столько нарыл - как
крот! В жизни  раньше столько земли не ворочал. Вот, пометил на карте, думал
- может, это знак какой-нибудь...
     - Ну, да... пришельцам из космоса...
     - Ну... или, может, оружие искали. С местами боев, вроде, совпадает...
     - Нужно им ржавое железо... У  них пушки круче наших. А  про  Наполеона
зачем?
     - Думал  -  может,  они  клад  чей-нибудь ищут?  Может,  французы  чего
зарыли...
     -  Так ведь их  под  Питером  не было! -  захохотал Лехельт. -  Поэтому
Кутузову памятник у  нас стоит, а не в Москве.  Москву-то он  сдал, а  Питер
отстоял!
     - Так я же не знал... Теперь знаю зато...
     - Ты еще глобус Петербурга купи!
     - А где продается?
     Андрей опять пополз в  улыбке.  Морзик, наморщив лоб, подумал -  и тоже
засмеялся.
     -  Что-то  у меня с  головой...  Наверное, здорово двинули  дубинкой...
Хватит прикалываться. Лучше подскажи что-нибудь. Ведь интересно же!  Загадка
- зачем они их копали?
     - Чтобы ввести в заблуждение управление ФСБ и отвлечь внимание от своих
истинных  коварных   планов  по  захвату  всего  городского  рынка  торговли
дурью<Дурь - наркотики (жарг.).>. - замогильным голосом выдал Лехельт.
- И чтобы научить тебя обращаться с лопатой.
     - Нет, я  серьезно! Давай  поприкинем  вместе,  чего я  все один должен
потеть?  Ведь  мы с  тобой  тоже  умеем  думать,  верно? Нечего Кляксе  щеки
надувать. Знаешь как охота раскрыть что-нибудь важное... Давай, подключайся,
у тебя же голова  варит! Чего мы только носимся по городу, язык набок, будто
больше не умеем ничего, а?
     Когда  Морзику  доставалась  трудная  умственная  задача,  он  с охотой
перекладывал ее  на  кого-нибудь  другого,  справедливо  полагая, что каждый
должен заниматься своим делом. Этот принцип он исповедовал еще в школе.
     - Ну..., - помялся задетый за живое Андрей. - Я бы начал с архивов...
     - А с каких?
     - Ну... государственный... военно-исторический...
     -  Архив  комитета  по  здравоохранению  подойдет?  -  спросил  Морзик,
довольный тем, что Лехельт задумался.
     - А почему по здравоохранению?
     - У меня там женщина знакомая  работает. Вот такая тетка!  Заодно будет
повод встретиться.  Ну  не самому  же мне  в архивах ковыряться... Главное -
организовать процесс!
     -  Ты  собирайся  быстрее,  организатор! После  командировки  займешься
частными изысканиями.
     - К знакомой я еще сегодня успею. Я уже готов. Штаны найду - и поехали!
Слушай, только ты мне денег на поездку одолжи! Аванса ведь опять не дадут...




     Самое достойное  прошлое  может  быть  перечеркнуто  в  одно мгновение.
Человек никогда  не  бывает  кем-то окончательно, все мы каждую минуту  лишь
становимся. Один неловко положенный кирпичик - и горе каменщику!
     Здание жизни рушится...
     Тревожное  и  неотвязное   чувство  полного   жизненного  краха  томило
разведчика Лехельта,  не давало  ему  покоя.  Путь его до последних дней был
прост   и   незатейлив:    школа,    учеба   в   Московском    центре   ФСБ,
оперативно-поисковая служба. Он всегда считал себя хорошим человеком. Его не
в  чем было упрекнуть -  до той  минуты, когда он  увидел закатившиеся глаза
Волана. Тупой  звук удара  заточкой, шуршание  падающего набок тела  и скрип
убегающих шагов до сих пор звучали у него в ушах.
     Сидя  в  вертолете  напротив мокрого  от  волнения и  крика  полковника
Шубина,  глядя, как  суетится вокруг  Димы бригада  врачей  МЧС,  Андрей  не
осознавал случившегося с ним самим. Тревога за товарища забивала все.
     Лишь вышагивая в бесконечном  коридоре больницы, утопая по уши в халате
не по  росту,  подтягивая  полы, чтобы не  волочились по паркету,  он ощутил
начало непоправимого.  Большой толстый Завалишин и  маленький полненький Сан
Саныч,  оба  тоже  в  белых  халатах,  вышли  из  предбанника  операционной,
переговариваясь, подошли к нему и Завалишин спросил:
     - Лехельт, как же это произошло?
     Андрей начал  докладывать, толково и четко, и  все удивлялся,  что лица
его   начальников  неподвижны  и  не  выражают  никаких   эмоций  по  поводу
случившегося  -  и вдруг  в уголках знакомых усталых глаз Сан  Саныча увидел
тень недоброжелательности.
     Только миг, движение века, незнакомый недобрый прищур...
     Шубин никогда прежде не смотрел так на своих офицеров.
     Андрюха сбился, начал повторяться и с ужасом понял, что оправдывается в
чем-то очень нехорошем.
     - Понятно. - мягко  остановил его Сан Саныч.  - Ты не раскрылся,  Волан
тоже. Операция может быть продолжена. Молодцом...
     Его  похвалили,  даже  пожали  руку,  но  природная   мнительность  уже
перевернула душу Андрея.
     -  Он  сам  мне  запретил!  - сказал  он  в  спину  уходящим  Шубину  и
Завалишину.   -   Я   бы  завалил   этого   "уголка<Уголок   -  уголовник
(жарг.).>"! С трех метров мне ничего не стоило...
     Но его уже не слушали.
     "Что  же это такое! - в отчаянии подумал Лехельт. - Что же  они  думают
обо мне!".
     Страх и стыд поселились в нем и не отпускали больше.
     Сегодня   с   утра   Клякса  на   "кукушке"   сам  рассказал  остальным
произошедшее, выудив из Пушка и Тыбиня всю предысторию событий и разругав их
в пух и прах.
     Кляксе  хорошо  было  ругаться  -  он  был  герой,  потирал  украшенную
царапинами и синими  следами воровских пальцев шею,  а вот Андрей  забился в
дальний  угол  комнаты  инструктажа  и  глаз  не  поднимал.  Даже  вчерашние
похождения  Киры  и  Ролика, нежно оглаживавшего  огромные, распухшие  как у
Чебурашки уши, не позабавили его.
     В комнате  сегодня было просторнее  обычного - кроме  Волана не было  и
Морзика, пострадавшего в драке с вокзальным криминалитетом и собиравшегося в
командировку.
     Полдня, пока  изучали новое  задание, разбирали  тактику  наблюдения на
примерах прошлых  операций по  ШП,  разведчик  Дональд  не сказал  ни слова.
Женщины расспрашивали, успокаивали его - и едва не довели до слез.
     Андрюха убежал от них в коридор.
     Стрельнул у прапорщика  Ефимыча сигаретку, спустился на улицу,  оглядел
просторный заснеженный  двор  базы.  Закурил  мятую  "Приму",  закашлялся  с
непривычки.
     Через  некоторое  время  из  дверей  "кукушки" показался  Миша  Тыбинь,
жмурясь на снег, покосолапил к Лехельту.
     Покачал головой, увидав сигарету в руке, посопел, отдуваясь:
     - Дай прикурить, что ли...  Слышь, пацан, я тебе по правде скажу... Ты,
конечно, спорол дурку. Надо было через куртку стрелять - никто бы ничего  не
понял. А поняли бы  - да и хрен с ними... Но я тебе еще вот что скажу: это я
сейчас такой умный. В твои  годы я поступил бы так же... Опыт, Андрей,  дело
наживное... Увы...
     Кажется,  впервые за три года совместной службы угрюмый неразговорчивый
Старый назвал Лехельта по имени.
     Он хлопнул Андрея по плечу:
     - И брось ерундить. Поменьше жалей себя. Никто тебя ни в  чем не винит.
Кто любит обвинять - пусть побудет в нашей шкуре хоть недельку...
     Андрей не ответил.
     Ни с кем в группе он не хотел говорить о случившемся. Ему казалось, что
все  вокруг неискренни и осуждают его  за  глаза,  а уж  сам он  ругал  себя
распоследними словами. Хотелось поскорее увидеться с Мариной - и он с трудом
дождался вечера.
     Ей  ничего нельзя было рассказывать - но он наделся,  что  она, умная и
чуткая, и так все поймет.
     Мама вчера поняла...



     - Привет! Давно ждешь?!
     - Привет... Соскучился.
     Они поцеловались.
     -  У меня сегодня  целая война  была! Я же написала конкурсную  работу,
помнишь? Никто не верил, что я выиграю, только бабушка! И пришло приглашение
из Франции! Представляешь?
     - Почему из Франции? - вяло поинтересовался Андрей.
     -  Ну,  я же  писала  работу  по  экономике  Франции!  Тебе  что  -  не
интересно?..
     - Очень интересно...
     -  Так вот! Приглашение, оказывается, пришло еще на прошлой неделе, а я
об этом узнаю только сегодня - и то чисто случайно! Этот сучка декан пытался
просунуть в поездку свою племянницу!
     - Почему декан - сучка? - удивился Лехельт.
     -  Потому что племянница! - Марина продемонстрировала блестящий образец
женской  логики.  - Ну, а как его назвать  - сучок? Да  и все это неважно! Я
сегодня пошла и дала им всем! Ты же знаешь, я умею!
     "Не  понимает... -  думал Андрей, чувствуя тупую  боль в груди,  кивая,
глядя в сияющие Маринкины глаза. - Не слышит..."
     - Ты сегодня какой-то вялый... Заболел? Дай лоб пощупаю...
     - Так... На работе неприятности...
     - Наплюй! Андрюша, я поеду во Францию! Ла-ла-ла!..
     Маринка затанцевала вокруг него, размахивая сумкой.
     - Надолго?
     - На полгода!
     - Когда ехать?
     - В следующем месяце!  А  ты, случайно, не  завидуешь мне? Может, ты от
этого такой кислый?
     - Завидую. - вздохнул Лехельт.
     -  Брось! Ты ко мне приедешь... Представляешь - мы с тобой заберемся на
Эйфелеву башню! И будем плеваться сверху!
     - Не представляю. Меня не пустят за границу.
     - Почему?
     - Работа такая...
     -  Бросай  ее к черту, эту работу!  Ни  денег от нее, ни уважения, одни
неприятности! Вон, даже за  границу не  пускают... Мы  с тобой молодые,  мир
такой большой, жить так интересно!
     - Да...  Знаешь,  вот на  этом  месте,  где  мы  стоим,  на  этой самой
остановке, позавчера нашли самодельную мину. Кило тротила и гвозди...
     - Ну и что?
     - Ничего... обезвредили. А могло много людей погибнуть.
     Маринка перестала пританцовывать, нахмурилась:
     - Ну и что? А ты тут при чем?
     - Ни при чем... Я по радио слышал...
     Квартал они прошли молча.
     Не клеилось.
     Не срасталось.
     -  Знаешь...,  - начала  Марина, - я так бежала, так  радовалась... Так
хотелось тебе  рассказать,  похвастаться...  А  ты  взял  -  и испортил  мне
настроение.
     - Извини...
     Из-под темных густых бровей она глянула на него удивленно и даже зло:
     - Ты запомни на будущее!  Я  ничего этого не  хочу знать!  Мины, бомбы,
войны... Меня это все не  колышет! Я хочу быть счастливой, потому что другой
жизни мне никто не даст!
     - А что - так возможно?
     - Возможно!
     - Что ж... Значит, не судьба.
     - Что ты сказал?!. Повтори, что ты сказал!
     - Я сказал: не судь-ба! - отчетливо процедил Лехельт сквозь зубы.
     Голос  его  прозвучал неожиданно  грубо, почти  угрожающе, с  обидой. У
Маринки возмущенно округлились глаза.
     Он никогда прежде не разговаривал с ней так.
     -  Ты  понимаешь, что  ты  делаешь?!  Понимаешь?!  Тебе  больше  нечего
сказать?!
     - Нечего...
     - Тогда прощай!..
     Она вырвала руку, уронила перчатку, ругнувшись тихонько, подхватила  ее
со снега и поспешно пошла прочь, гордо выпрямившись и глотая слезы.
     -  Истеричка!..  -  буркнул ей  вслед  насупленный  Лехельт,  дрожа  от
волнения и жалости - не то к Волану, не то к ней, не то к себе...
     Маринка оглянулась - только для того, чтобы махнуть маршрутке.
     Через минуту Андрей остался на проспекте в одиночестве.
     Погуляли, называется...



     Он зло  плюнул, поднял воротник, сунул руки в  карманы и пошел шататься
по городу один.
     На  Литейном  в  заведении  под  вывеской  "У  Литуса-2"  выпил   пива,
неторопливо  перешел  мостом через заснеженную  ставшую Неву.  На Боткинской
увидел двух  женщин с  ребенком,  кутающихся  от промозглого  ветра, частыми
шагами спешащих к метро...
     Одна из  них вдруг  замахала  ему рукой.  Это  была Кира,  озабоченная,
мокрая, усталая.
     - Андрей, как хорошо, что мы тебя встретили! Наташу не пускают к Диме с
ребенком!  Отвези  девочку  домой,  пожалуйста.  Я не хочу оставлять  Наташу
одну...
     Андрей никогда раньше не видел жену Волана, но по выражению глаз понял,
что это она.
     - Давайте ключи, отвезу, конечно...
     -  Не надо  ключей.  Там  моя  Валька  с  маленькой  сидит.  Она  любит
малышей... Она тебе откроет. Давай позвоним ей сейчас с твоего мобильника, я
ей скажу, что ты придешь.
     - Адрес?
     - Проспект Шаумяна... Метро "Новочеркасская". Да тебе Сашенька покажет,
куда идти. Она уже  большая. Там  рядом с  метро совсем. Сашенька, ты сейчас
поезжай домой с  дядей  Андреем,  хорошо? Там Валюша тебя покормит.  А  мы с
мамой пойдем к папе в больницу. Вот умница!
     Девочка покорно подала Лехельту мокрую холодную ладошку.
     Жена  Волана  ни  во  что  не  вмешивалась, будто  все  происходящее не
касалось ее.  Женщины,  оступаясь в  снежной каше  тротуара, заторопились  в
обратную сторону, к желто-белым корпусам Военно-медицинской академии. Андрей
проводил глазами их согнутые навстречу ветру упорные фигуры.
     Девочка стояла рядом.
     Он присел перед ней, взял за  обе ручки, почувствовал, что на его глаза
навернулись неизвестно откуда взявшиеся слезы, и сказал, отвернувшись чуть в
сторону:
     - Сашенька,  у тебя красивое имя. И ты очень похожа на папу... Давай мы
сейчас купим  что-нибудь вкусненькое  и поедем  домой. Фруктовый торт купим.
Хочешь?..



     Морзик был рад командировке.
     Она  позволяла  увильнуть от  соревнований по  волейболу,  равносильных
признанию  в  профнепригодности.  Владимир  мог  выехать  на  Москву поездом
подешевле - но тогда не  успевал  свидеться с любезной дамой-архивариусом из
комитета по здравоохранению. Справедливо рассудив, что билет  ему  все равно
оплатят, Черемисов широким жестом  грохнул почти все, что насшибал у  ребят,
на место в роскошном купе фирменной "троечки" и поспешил "на дело".
     С  трудом  вырвавшись из жарких  объятий  архивариуса, он  прилетел  на
вокзал за пять минут до отправления, вскочил в ближайший вагон, познакомился
с молодой проводницей - и до своего купе так и не дошел.
     Незачем было...
     Не задержавшись в первопрестольной, Черемисов, опухший от чая и мучимый
голодом, рванул  на Курский вокзал, газеткой прикрывая от милиционеров  свою
разукрашенную физиономию.
     К  обеду  он  добрался  до пустынной  заметенной  станции  с  заунывным
названием Голутвин.
     Здесь и начинался  старинный русский  город на Оке. В Коломне Морзик не
бывал ни разу, да и вообще нигде, кроме окрестностей Питера, не бывал.
     Не приходилось.



     Он шагал по заснеженным тихим улицам,  крутил головой в  поисках  метро
или хотя бы телефонной  будки. Ему надо было связаться с местным управлением
ФСБ, где его уже ждали. Резные наличники и коньки крыш не вдохновляли.
     - Хохлома, блин..., - бурчал он себе под нос.
     Неопытный в  провинциях,  он довольно  долго  не  мог  попасть в  центр
города,  потому что выбирал улицы пошире. Он не знал, что в столицах в центр
ведут  широкие  проспекты,  а  в  области  центральные  улицы узки и  кривы.
Натопавшись вдоволь, он заглянул в магазинчик - провести рекогносцировку.
     Дорогу спросить, то есть.
     - Девица-красавица, где у вас главпочтамт?
     Продавщица  окинула  его  голодным  взглядом  проведшей   три  года  на
необитаемом острове нимфоманки.
     Нараспев сказала:
     - Туда-а...
     - О-о!..  - благодарно закатил глаза  Морзик и  неосмотрительно подарил
торговой диве сочный, как персик, воздушный поцелуй.
     Еще  через час у  проходной  областного  управления  ФСБ  его  встречал
немолодой усатый майор в штатском.
     - А мы вас уже потеряли! Что это у вас с лицом? А документы у вас есть?
     Добрых пять  минут  они  с контролером  КПП  изучали  печати, проверяли
записи в  командировочном и сверяли  фотографию в  Морзиковом  удостоверении
личности с несколько подпорченным оригиналом.
     - Ребята, не волнуйтесь, это я. На тренировке помяли слегка...
     Но окончательно подозрения  майора улеглись лишь когда  Морзик при  нем
переговорил по засекреченной связи с Нестеровичем.



     Майор  Писаренок  сидел  в теплом  маленьком кабинете, пощипывал  ус  и
смотрел на Морзика чуть насмешливо, но дружелюбно.
     - Как же вы на завод пойдете с таким глазом?
     - А что - на заводе работяги все святые?
     - В  КБМ  <$FКБМ -  Коломенское бюро машиностроения.>  контингент
приличный. Фирма...  Фотографию  привезли? Давайте  мне.  К утру  сделаю вам
пропуск. Сейчас отвезу вас  на квартиру, отдыхайте,  а  завтра  мы  с  нашим
сотрудником с  завода  за  вами  заедем.  Набросайте мне  словесный  портрет
человека, которого вы ищете.
     - Это мигом! За глаз уж извините - действительно, никого другого нельзя
было послать. Я один его видел.
     -  Ничего.  Вот  мои   телефоны  -  служебный  и  домашний.  При  любой
необходимости звоните смело... Вот  карта  города, чтобы вы  могли увереннее
передвигаться.  Вот план завода  -  изучите на  досуге.  Как там, в  Питере?
Красиво?
     - Красиво..., - вздохнул Морзик и понял,  что уже соскучился по родному
городу.
     - Хочу дочку на будущий год отправить в Питер учиться.
     - Это правильно! Если чем надо помочь - я могу!
     Писаренок покосился на него, усмехнулся в усы.
     - Спасибо, я сам...



     В маленькой уютной квартирке его ждала горячая ванна, чистая  хрустящая
постель и полный холодильник снеди.
     Ого-го! Так можно работать!
     Весь вечер  Черемисов провел, валяясь  на кровати перед телевизором. На
карты и план он и не взглянул.
     Утром затемно его разбудил телефонный звонок Писаренка:
     - Через полчаса выходите на улицу Капошвара. Мы вас там подберем.
     Чертыхаясь,  продирая глаза, Морзик  полез пальцем  по  карте в поисках
улицы, названной в честь никому в России неведомого венгерского городка.
     Дожевывая  на ходу бутерброд,  он  сунулся  на лестничную площадку.  Из
соседней     квартиры    вышла    вчерашняя     знакомая     -     грудастая
продавщица-нимфоманка.
     - Оба-на! Вот это номер!..
     - Здрасьте!..
     Наблюдая  из  салона машины  за  бредущей  вдоль  улицы в сопровождении
Черемисова продавщицей, Писаренок хмыкнул в усы.
     - Хорош гусь столичный! Дочку он мне поможет устроить!..



     Завод  КБМ стоял на заснеженном  берегу Оки и  здесь  вот уже сорок лет
конструировали и выпускали ракеты для Сухопутных войск и ПВО.
     По меркам военно-промышленного комплекса это было небольшое, но славное
предприятие с хорошей деловой репутацией.
     Неприятности  у  завода  начались  еще  в  конце  восьмидесятых,  когда
плешивый и амбициозный генсек-"миротворец" с недоброй подачи своих продажных
помощников включил в  перечень  сокращаемых ракет средней дальности гордость
предприятия  -  новейший  ракетный  комплекс  "Ока".  "Ока"  имел  дальность
стрельбы  менее  пятисот  километров  и  ни  по советским,  ни по  натовским
классификаторам под сокращение не попадал.
     Увидав ее в списке сокращаемых систем, обалдевшие от восторга женевские
переговорщики  поспешили   преподнести  придурковатому  генсеку  Нобелевскую
премию мира,  дабы тот смог прикрыть  медалькой родимое  пятно на  башке, по
которому  любому  мало-мальски трезвомыслящему  человеку  хотелось  треснуть
кувалдой.  Военные  представители  Советского  Союза  на  переговорах  слали
телеграмму  за   телеграммой  во   все  инстанции,  обивали  министерские  и
генсековские пороги, бранились  с  супругой первого лица страны, подходили к
первому  и  последнему президенту  СССР в неформальной обстановке  -  но все
оказалось тщетно.
     Желание стать лауреатом перевесило здравый смысл.
     Уникальный комплекс, имевший  расчет всего из двух человек, позволявший
проводить  прицеливание  без  подъема  ракеты  и  за   четыреста  километров
попадать, как говорится, в кол - в площадку  радиусом всего в метр - пустили
под нож. Уничтожили не только боевые системы, но и производственную линию, и
всю техническую документацию.
     Главный конструктор "Оки" застрелился.
     Сухопутные войска остались с  устаревшими  системами "Луна"  и  "Точка"
времен шестидесятых годов,  и лишь в Венгрии и  Болгарии уцелели две бригады
многострадальной "Оки", в  скором времени, естественно, проданные  в США для
изучения.
     Потом  были  и многолетняя  невыплата  денег  за  продукцию,  и  развал
кооперации,  и  бегство  некоторых  конструкторов  окольными  путями,  через
Украину, на историческую  родину, к Мертвому морю - но заводик на берегу Оки
почему-то не развалился,  как того  ждали  прожирающие  заркеанские  подачки
реформаторы, не пошел  с молотка и не перестроился  на  выпуск  зажигалок  и
сенокосилок.
     Молодые    ребята    сваяли    очередную   напасть   для   новоявленных
"друзей-партнеров"  - ракетный комплекс "Буцефал",  по своим характеристикам
даже превосходивший канувшую в  Лету  "Оку",  заставив погрустнеть радетелей
мирного уничтожения России.



     Писаренок был прав, когда говорил, что на заводе контингент приличный.
     Расцвеченная  физиономия  Морзика  всем  бросалась  в  глаза,  и  он  с
облегчением вздохнул,  когда  за ним  закрылась  дверь маленькой  комнатки в
недрах отдела кадров.
     Здесь он просидел полдня, отбирая  по карточкам тех, кто хоть отдаленно
напоминал  ему  человека с  Московского вокзала.  Сотрудники первого  отдела
помогали ему,  Писаренок  же  уехал  в управу. Стопка мужчин в  возрасте  от
тридцати до пятидесяти все росла. Предложение  исключить из нее всех лысых и
усатых Морзик  добросовестно отклонил: на человеке мог быть  парик, и он мог
носить усы при приеме на работу.
     Потянулась рутина.
     Людей приглашали в отдел кадров, или к замдиректора, или в амбулаторию,
или в бухгалтерию.
     Сидевший в  кабинете, стоявший в очереди или прогуливающийся в коридоре
Морзик присматривался, вздыхал и отрицательно качал головой.
     Секретчик, пожав плечами, педантично вычеркивал фамилию из списков.
     День кончился - а они не просмотрели и половины.
     - Завтра по  цехам пойдем. - сказал  сотрудник  первого  отдела.  - Для
разнообразия. Да и вам будет интересно...
     В глубине души сотрудник надеялся, что неизвестный не с их завода.
     Не хотелось бы получить такое пятно на репутацию.



     Наутро Морзик зевал, потягивался и  шатался. Изголодавшаяся по  мужской
ласке продавщица терзала его всю ночь.
     - Я  вам звонил  вечером.  -  индифферентно сказал  секретчик, глядя  в
сторону. - Писаренок велел узнать, не надо ли чего.
     - Я знакомился... а-а-ах... с достопримечательностями. - едва справился
с зевотой Вовка.
     - Ну и как?
     - О-ох... Ну, большие...
     Они пошли по цехам.
     Морзика, как нового работника, знакомили с производством...
     Часть людей проверили в столовой,  где Черемисов сидел в углу и мусолил
солянку, а секретчик  поочередно подходил к  намеченным проверяемым.  Список
существенно уменьшился - и Черемисов подумал, что никого он здесь не найдет.
     Ближе  к  вечеру позвонил  Нестерович,  поинтересовался результатом - и
Владимиру мучительно захотелось домой, к ребятам, с Людкой поболтать...
     Он и забыл, что они поссорились.
     Вечером он попросил приставленного к нему сотрудника  не беспокоиться и
пошел домой один. Интересно и непривычно было тянуться  в молчаливой плотной
толпе к турникетам проходной, чем-то похожей на проход в метро в час пик.
     Внезапно   далеко  впереди,  у  самых  дверей  Вовка  увидел   знакомую
шапку-жириновку.
     Человека  в кожаной куртке все  пропускали, он  легко миновал турникет,
показал пропуск  улыбающейся женщине-контролеру и скрылся  в темноте  улицы.
Черемисов рванулся вперед, расталкивая людей, наступая на ноги.
     Вокруг  и  позади  ворчали,  бранились,  обещали набить  морду,  кто-то
вдогонку  отвесил  ему подзатыльник -  но Морзик,  пыхтя и  работая локтями,
пробился вперед и как пробка вылетел из  двери. Инстинкт и навыки разведчика
тотчас проснулись в нем.
     Неизвестный садился в машину "москвич-2141" темно-вишневого цвета.
     - Стоять! - заорал Морзик и побежал наперерез, размахивая руками.
     Люди вокруг оглядывались на его крик.
     Человек в машине поспешно включил фары и газанул.
     Ослепленный  Морзик  ничего не придумал  лучшего,  как  подпрыгнуть  и,
задрав  руки  и  ноги,  всеми  девяносто   пятью  килограммами  живого  веса
приземлиться пятой  точкой на сверкающий  капот  нового автомобиля. Раздался
скрежет гнущегося металла, самопроизвольно взвыла сирена сигнализации.
     Машина вильнула к обочине и встала.
     Морзик,  ликуя,  кубарем  скатился  в сугроб, тут  же проворно вскочил,
подбежал к кабине и схватил за грудки ошарашенного водителя.
     Выпучив глаза, на  него испуганно смотрел симпатичный немолодой мужчина
с большой бородавкой на носу.
     - Простите... Но вы сами кинулись мне под колеса! Вы не пострадали?
     -  Извините...,  -  прошептал Владимир,  отпуская  мужчину.  - Ошибочка
вышла...
     Он с  ужасом оглянулся  на продавленный капот новенького "москвича". От
проходной толпой набежали рабочие, схватили Черемисова за руки.
     - Евгений Савельевич, вы в порядке?!
     - Это какой-то придурок новенький!
     - Опять, что ли, алкашей набирать начали?!
     - У-у, ирод!
     Евгений  Савельевич,  оказавшийся  ведущим конструктором  завода,  явно
пользовался авторитетом.  Он  сокрушенно разглядывал  искореженную  телесами
Морзика машину. От  попыток  самосуда  Вовку  спасло  появление  секретчика,
клятвенно заверившего общественность, что инцидент будет тотчас исчерпан.
     На  жалкие  потуги Черемисова  предложить  меры  по  спасению  ситуации
сотрудник первого отдела огорченно рявкнул:
     - Да идите вы!..  домой! Достопримечательности  осматривать!  Нашли  на
кого кидаться! Его и в списках-то нет!
     Вконец  расстроенный  Морзик,  потирая  ушибленный  копчик,  побрел  на
"кукушку". С некоторым содроганием вспомнив в последний миг о продавщице, он
на  цыпочках прокрался  в полутьме  подъезда к спасительной двери, как вдруг
щелкнул замок и воркующий голос с жутко провинциальным напевом позвал:
     - Ко-оти-ик! Наконе-ец-то...



     Наутро,  несмотря  на  жутко  проведенную  ночь и  ехидные  взгляды  на
проходной,  разведчик Черемисов  проявил волевые  качества и  довел дело  до
конца. Последнего проверяемого искали часа  три. Он оказался на больничном и
пришлось ехать к нему домой.
     Увы - напрасно. Опять не тот.
     -   Может,  заночуете?  -  облегченно  вздыхая,  предложил  подобревший
секретчик. - Куда на ночь глядя ехать?
     - Нет-нет! Что вы!
     -  Может,  вы  и  правы.  Поезда на Питер  только  с вечера.  У нас еще
четырнадцать человек  в отпуске... как все вернутся, я дам знать. Приезжайте
еще. Приятно было познакомиться.
     - Спасибо. - уныло сказал Морзик. - Лучше вы к нам...
     Он отзвонился Нестеровичу,  получил огорченное  "добро" на возвращение,
поспешно  вернулся и  забрал  из  квартиры  вещи,  пока  не пришла  с работы
любвеобильная соседка.
     Стоя  в затхлом  холодном  воздухе Голутвинского вокзала, созерцая, как
пассажиры берут  билеты на электричку до Москвы, Морзик вдруг сообразил, что
он  остался  без  копейки  денег.  До  Москвы-то  он  доедет  бесплатно,  по
"служебке", а вот в поезд его никто не пустит.
     Вздыхая  от  очередного  унижения,  Черемисов на ходу  полез  рыться  в
карманах в поисках телефона Писаренка.
     Иного выхода не было.
     - Смотрите, черт возьми, куда претесь! - мило  заметил ему раздраженный
человек, с которым Морзик столкнулся в задумчивости, шаря по карманам.
     - Простите..., - меланхолично  и покорно  согласился ничтожный Морзик и
поднял голову.
     - Ой! - вскрикнул его визави. - Мамочка...
     Это был тот самый тип  с Московского  вокзала. Сомнений быть не могло -
он тоже узнал Морзика. Лицо  его исказилось  страхом  и он проворно юркнул в
двери на платформу.
     Пришедший в себя Черемисов саженными скачками понесся за ним.
     - Помогите! -  заорал человек,  улепетывая и оглядываясь.  -  Помогите!
Убивают! Караул! Милиция!
     Бегать  он не умел и шансов уйти у него не было никаких. Впереди дорогу
ему заступил линейный наряд железнодорожной милиции.
     - Держи его, ребята! - крикнул Морзик.
     Человек забежал за спины милиционеров и спрятался там.
     - Держите, уйдет!
     - Спокойно, гражданин!  - сказал молодой плечистый сержант, и с размаху
засветил подбежавшему Морзику дубинкой между глаз.
     Только боксерская реакция спасла разведчика от неминуемого нокаута.
     Милицейский демократизатор скользнул, рассекая бровь и щеку.
     Второй сержант отпрыгнул, наставил в живот Черемисову укороченный ствол
автомата. Ситуация приобрела совсем мрачные очертания.
     Владимир поднял руки, не смея даже утереть кровь со щеки.
     - Ребятушки..., - заныл он ласково, "козлятушки" - домыслил про себя. -
Отведите нас  обоих  в  отделение! У меня документ в кармане...  я сотрудник
ФСБ! Мы этого человека по всей стране ищем!
     - Ха! Чего его искать? Это мой сосед! - сказал один из милиционеров.
     - Забери поскорее этого буйнопомешанного! - взвизгнул беглец.
     - Покажи  документ...  только  медленно,  левой рукой, понял?! - сказал
сержант, двинув стволом.
     Морзик закивал для убедительности.
     Он глаз не спускал с обретенного, наконец, незнакомца, готовый кинуться
на него, невзирая на автомат, буде подозреваемый попытается снова побежать.
     Сержант раскрыл красную корочку, сличил физиономии, хмыкнул.
     - Липовая ксива! Да еще питерская... Вот если бы наш был...
     - Да-да! -подвякнул беглец, трясясь от страха. -  Таких сейчас на любом
угле купить можно!
     Он так и сказал - "на угле".
     -  И  глаз у  этого  подбитый,  смотри!  Разве фэ-эс-бэшники  бывают  с
фингалами?
     - Бывают! Пойдем в отделение и дайте мне позвонить! - взмолился Морзик,
ужасаясь от мысли, что местные служаки  сейчас отпустят его добычу. - У меня
в  кармане телефон майора Писаренка! Вашего, местного!  Он  через пять минут
будет  здесь.  Вы  все   за  бдительность  благодарности  получите!  А  если
отпустите...
     - Но-но-но, ты нас не  стращай! Заткнитесь, вообще! Петро, Сеня! Ведите
обоих!
     -  Нет, нет,  я не  могу!  У  меня  поезд!  Билет у  меня! -  заверещал
неизвестный.
     Это была его ошибка.
     Сержант  насторожился.  Как  бы подозрительно  ни выглядел  Морзик - он
предлагал себя задержать до выяснения. Это было разумно и безопасно.
     А вот отпустить...



     Они сидели в тесной дежурке.
     Морзик, облегченно вздыхая, полез в карман за бумажкой.
     -  Ну  давай, звони. -  выжидательно сказал  сержант,  убрав,  наконец,
автомат от Черемисовского живота.
     -  Сейчас,  сейчас... Ребята... Черт!.. Я, кажется,  потерял бумажку! -
горестно вскричал  Владимир,  прокачивая  реакцию подозреваемого. - В  зале,
наверное, выпала, когда за этим погнался!
     - Я тебе сейчас по  башке дам, чтоб не морочил нас! - окрысился один из
милиционеров.
     Сержант вернул автомат в прежнее, неуютное положение.
     -  Дай ему, Боренька! Дай гаду! Потерял он - как же! Он кошелек хотел у
меня отобрать! - разверещался потенциальный потерпевший.
     - Тихо! Тихо!  Нашел! - радостно  вскричал  "счастливый" Морзик. -  Вот
она, родимая! Уф!..
     Он вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб.



     Писаренок, по счастью, оказался на месте.
     - Я приеду, конечно. - сказал он без особого энтузиазма в  голосе. - Но
учтите - если  это опять  не он, мне придется доложить  вашим начальникам  о
полном вашем непрофессионализме. Уж  не обессудьте... Я понимаю, что времена
трудные, но держать кого попало тоже не следует. Дайте мне старшего.
     После беседы с майором Морзику вернули удостоверение.
     Черемисов,  потирая руки, поглядывал  на  трясущегося  жалкого  типа  у
стойки. Тот совсем скис - ему некуда было деваться.
     Писаренок приехал быстро.
     При   осмотре  вещей   гражданина  Кудряшова,  уволившегося  из  отдела
рекламаций  КБМ месяц  назад, были обнаружены  двадцать тысяч  долларов США,
спрятанные за подкладку старого портфеля.
     Даже  без  специальной  аппаратуры  опытный  Черемисов  определил,  что
половина зелено-черных купюр  - фальшивки. Хорошего качества,  изготовленные
не на  принтере, а  на печатном  станке,  с  соблюдением пропорций краски, с
неплохо вклеенной  металлизированной защитной полоской, однако  все равно  -
липа.
     Боевики обожают платить продажным "урус" фальшивыми долларами...
     - Это не мои! Это мне они подбросили! - запищал  Кудряшов, показывая на
сержантов.
     Он совсем потерял рассудок от страха и являл собой жалкое зрелище.
     - Кто подбросил?! -  взвился сержант.  - Да мы таких денег  в  жизни не
видели! Да я тебя щас!..
     Он взмахнул дубинкой, но Морзик аккуратно перехватил ее:
     - Не  отбей ему память! Она нам  еще очень  пригодится... Этот придурок
себе еще распространение поддельной валюты повесил.
     - Ладно... гнида! - сержант  грозно  блеснул глазами. - У вас там в ФСБ
как - спецобработку применяют?
     - По полной программе! - угрожающе прорычал Черемисов.
     - Это хорошо..., - успокоенно вздохнул сержант. - Всыпьте ему и за нас!
Чего натворил-то?
     - Разбираемся.
     -  Ну ты... это... прости за щеку-то... Просто ты с таким видом бежал -
из пушки не остановить!
     - Ничего, бывает хуже... Спасибо, что не застрелили.
     Предупредив  милиционеров  о  неразглашении,  они с Писаренком  забрали
стучащего зубами, обмочившегося Кудряшова и поехали в управление.
     Надо  было   звонить  Нестеровичу,  срочно   формулировать   обвинение,
связываться с прокуратурой и оформлять арест официально.
     Морзик все ворочался на сидении, все щупал карманы.
     - Что с вами? - спросил довольный майор. - Что-нибудь беспокоит?
     -  Да вот... пока  гнался за этим типом, кошелек  выронил. Без  копейки
остался.
     - Не переживай! Коллегу в беде не оставим!
     Черемисов хитро улыбнулся и покачал головой в полутьме салона.





     - А как его зовут?.. Николай?!.. Это хорошо! Это очень хорошо! - кричал
Нестерович,  переговариваясь   с  Морзиком  через  посредство   оперативного
дежурного  "кукушки".  -  Потом  объясню,  почему!..  Порядок!  -  оживленно
обратился  он к  сидящим с ним  в  салоне постовой машины  хмурым Зимородку,
Тыбиню  и Лехельту.  -  Ваш товарищ взял  подозреваемого, которого видел  на
вокзале!
     - Сюда  повезет? - сухо  спросил Клякса, обычно прохладно относящийся к
операм-аналитикам. Ему не нравилось, что не он сегодня старший.
     - Не горит! - махнул рукой Нестерович. - Он у них  еще по пути в управу
признался во всем и возжелал помочь органам госбезопасности... Сейчас шпарит
показания -  только  успевай  записывать!  Это  же чайники -  им  только  на
шармачка капусты срубить! Стойку держать они не умеют...
     - И как показания?
     - В лузу!
     - Будете брать тех троих? - поинтересовался Тыбинь, сидящий за рулем. -
И гатчинскую ОПГ?
     -  Пока не будем.  Шеф контрразведки умолил моего генерала повременить,
дать  поработать по резиденту...  Очень им интересно,  что хочет резидент от
этих ребят.
     - Мы в  курсе. - сказал Клякса. - Завтра начинаем работать по ним.  Это
наше новое задание. Вы будете вести?
     -  Нет,  к  сожалению.  -  вздохнул  Нестерович  и  помрачнел  лицом. -
Кто-нибудь  из  СКР. Да теперь  уж  и дело к концу... По хищению  "Иглы" все
соучастники выявлены, а канал транспортировки, я полагаю, возьмем через час.
     - Не сглазьте. - совершенно серьезно  сказал  Зимородок, суеверный, как
многие опытные сотрудники. - Постучите по зайцу, он деревянный.
     Приборную панель  постовой  машины  украшал неведомо кем  установленный
расписной зайчишка.
     Лехельт  никак  не  отреагировал  на успех Морзика в  Коломне. Он сидел
мрачнее тучи, недовольный собой и жизнью.
     "Это все не для меня" - думал он.
     - Когда прибудут "градовцы"? - спросил Зимородок.
     - А они  уже  там... Ребята  еще затемно  развернулись. Вот,  смотрите,
большой  дом с  черепичной  крышей... Видите?  Забор вокруг...  Там  боевики
живут.  Не дом,  а маленькая крепость.  Железные двери, кованые  решетки  на
окнах.  Собаки   во  дворе.  Зарегистрирован  на  чеченца,  проживающего   в
Эстонии... А ребята  Ярошевича вокруг, в ближайших зданиях. Он и сам с ними.
Они  -  первое  кольцо.   Вон  там  и  там  -  снайпера.  Все  окна  и  двор
простреливаются двукратно...
     Разведчики придвинулись к лобовому стеклу, вглядываясь.
     Тыбинь  включил  обогрев  и  скрипучие  "дворники". С  высоты  длинного
пологого  пригорка  хорошо  просматривался  поселок  на  обочине Приморского
шоссе.
     - А второе кольцо?
     - Второе  кольцо  -  мы  с вами.  Ваши группы  стоят на машинах по всем
направлениям. Знаете,  Град хорошо штурмует укрепления, но  случись погоня -
они попутно разнесут полгорода...
     - Они могут! - хмыкнул Клякса. - Сами-то бородачи на месте?
     - Обижаете! Ваш товарищ Снегирь пасет их без перерыва. Все семь человек
здесь.
     - Снегирь - птичка божья... В сводке было же восемь, кажется.
     -  Одного  товарищ  Стоматолог,  который  нам  совсем  не  товарищ,  но
временный попутчик, уложил в первую хирургию... С пулей в животе. Пусть пока
лечится... все равно  нетранспортабельный. Так вот, будет еще третье кольцо,
наружное.  Милицейские  кордоны  -  чтобы  нам не  мешали  работать,  и  для
легендирования... Нам надо не просто взять этих горцев -  с  этим не было бы
проблем. Нам  надо  взять их случайно, да еще  чтобы они успели известить об
этом  свое  руководство.  Там во дворе по соседству стоит  ваш  фургончик  -
прослушка их мобильников. И глушануть могут, если  что, опыт есть... Поэтому
часть "градовцев" будет в милицейской форме, не удивляйтесь.
     - Вот плюются, наверное, - сказал Старый. - Месяца ж  не проходит, чтоб
они перевертышей не брали...
     - Плюются,  вы правы. Но так  надо - "случайно"  брать боевую  группу и
оставлять на свободе верхушку. По верхушке у нашей службы обширные планы...
     Нестерович опять вздохнул, припомнив,  что он этими планами  заняться в
ближайшие месяцы не успеет.
     Разведчики притихли. Тыбинь и Лехельт задремали,  Клякса задумался, как
обычно прокручивая в голове возможные варианты  развития  событий,  стараясь
все предусмотреть.
     Сегодня  с ними  не было Кобры, Пушка и Ролика.  По неписаному  кодексу
"наружки" женщин на опасные выезды не берут.  Они остались в городе помогать
семье Волана, которого, наконец, перевели из реанимации в отдельную палату.



     В  динамиках  зазвучал  командирский  бас  Ярошевича, координировавшего
сегодня  операцию.  Разведчики зашевелились,  усиленно  зевая,  потягиваясь,
прогоняли дремоту:
     - Пятиминутная готовность! Астрономы - ваш доклад!
     "Астрономами" в этот раз назвали снайперов.
     - Маэстро на связи,  -  прохрипел насмешливый  голос майора Михалева. -
Цейс,  Кайзер,  Освальд и Гусар  на матрасах. Пока у всех  пусто...  Полчаса
назад был  один крендель,  проверил  замки на гараже и воротах. Собачкам дал
пожрать - молодец.
     -  Группа Гастелло готова.  - коротко  доложил  майор Азарян, чьи бойцы
были переодеты в форму бойцов ОМОНа.
     -  Группа Зорро готова. - эхом  отозвался майор Александров. Его расчет
был готов штурмовать дом штатным порядком.
     -   Группа  Тарзана   готова.  -   подал  голос  заместитель  Ярошевича
подполковник Агеев. Он возглавлял "имитаторов".
     - Слухачи, наружка, вертолет! Внимание...
     - Здесь Маэстро, прошу задержку пять минут. - неожиданно вмешался майор
Михалев. - Посторонние в зоне.
     - Задержка пять минут! - тут же приказал начальник РССН. - Маэстро, что
там у вас?..



     Снайпер капитан Стас Коробков, имеющий  позывной "Освальд" за  то,  что
лучше других  поражал  движущиеся цели  - например, объект  внутри мчащегося
автомобиля, -  выбрал позицию  на чердаке  двухэтажной  дачи по  соседству с
домом-крепостью.
     Дневной осмотр, заблаговременно  проведенный "градовцами", показал, что
дача пустует с осени...
     Но кто  же  мог  предугадать,  что предусмотрительные  хозяева поручили
присматривать за недвижимостью престарелому сторожу, живущему неподалеку!
     Выглянув  по свету  через  забор,  старик  с  замиранием сердца  увидал
цепочку  свежих следов,  петляющих огородами к вверенному ему дому: Стас шел
так, чтобы не было видно боевикам, и следы в темноте толком не замел. К тому
же он ради маскировки двинул один, без прикрывающего спину автоматчика.
     Огорченный   донельзя   перспективой    потери   половины    обещанного
вознаграждения,  дед поспешно зарядил  старую "тулку" и двинулся  на выручку
соседской   недвижимости,  в  глубине  души  надеясь  застать  там   пьяного
безобидного бомжа в  прихожей на  коврике. Каково же было удивление  и испуг
старика, когда,  поднявшись в  мягких  валенках  по ступенькам лестницы,  он
просунул голову в открытый чердачный лаз и увидел у слухового окна необъятно
широкую спину человека в белом масхалате с капюшоном,  прильнувшего глазом к
массивному оптическому прицелу замотанной белыми бинтами винтовки незнакомой
конструкции и что-то подкручивающего в нем.
     "Киллер,   едрена  вошь!"  -  мелькнула  в  престарелой  голове  вполне
современная мысль.
     Присев  на  ступенечку пониже, так,  чтобы его не было видно с чердака,
дедуля призадумался, обняв поплотнее свою неказистую "тулочку". Благоразумие
требовало уносить старые ноги подобру-поздорову.
     Шальная же часть дедовой натуры, бессмертная и загадочная часть русской
души,  нашептывала  мелким бесом, что  неплохо бы киллера  взять врасплох  и
состричь  с богатых чеченов магарыч за  спасение  живота. Старик чеченов  не
любил, но полагал неблагородным делом отстреливать людей, как тетерок, из-за
угла.
     Уж коли ты мужчина, так выходи по честному, что ли...
     Приблизительно таков был ход дедовской мысли. Махнув рукавицей, сморщив
сизый носик "на авось", дедок осторожно переломил "тулку", еще раз убедился,
что  патрон на  месте,  пожалел,  что  взял мелкую  дробь, а не  картечь,  и
выпрямился, как партизан в кино про войну.
     - Руки вверьх! Бросай оружие! Тебе говорю - бросай!



     Освальд аккуратно, чтобы не двинуть стволом и не демаскировать позицию,
отодвинул  приклад оснащенного  подствольником  "Костер<ГП-25  "Костер" -
гранатомет подствольный, однозарядный. Калибр - 40 мм, масса выстрела ВОГ-25
- 0, 255 кг, начальная  скорость  гранаты  -  76  м/сек.,  рабочая дальность
стрельбы   -  до  400  м.>"  СВУ-АС<СВУ-АС   -  снайперский   автомат,
разработанный  на базе  СВД под патрон 7, 62х54  R и выполненный  по системе
"буллпап" (размещение  магазина позади рукоятки и  спускового крючка). Масса
снаряженного автомата - 5,  5 кг, длина -  900 мм, начальная скорость пули -
800 м/сек., емкость магазина  -  10, 20 или 30  патронов, рабочая прицельная
дальность  стрельбы  -  500-600 м.  Обычно используется  штатный  оптический
прицел ПСО-1  (1П43), возможна установка ночного прицела НСПУ.>  от себя,
повернулся,  изумленно поднял брови в прорезях белой  маски, сел, незаметно,
сквозь ткань маскхалата, направил в  грудь незванному гостю двуствольный МСП
и сказал в микрофон:
     - Маэстро, у меня проблема. Дед с ружьем. В меня целит.
     - Откуда он взялся? - прозвучал в тиши чердака хриплый голос.
     - Сторож, похоже.
     "Их  тут  целая  шайка! - испуганно подумал старик. -  Во  влип, старый
пень!".
     - Бросай оружие! - еще раз закричал он, потрясая ружьем.
     - Тихо,  отец, бога  ради,  тихо! Я уже все бросил, разве не видишь?  И
пушкой своей не тряси  -  не ровен  час  выстрелит от старости... Ей сколько
лет-то?
     - Сорок восемь  будет. -  недоумевая, ответил  старик и призадумался. -
Не, вру - сорок пять...
     -  Уважаю  отечественное  оружие!  Маэстро,  доложи полковнику,  дед  -
человек уважаемый!
     - Полковник на проводе! - рявкнул разъяренный задержкой Маэстро.
     Стас  кивнул,  снял и показал наушники, рукой приглашая  открывшего рот
старика к переговорам с самим полковником.
     Доверчивый  дед  убрал  палец  с  курка,  протянул  руку к  гарнитуре с
микрофоном -  и  в ту  же  секунду Освальд схватил  его за пальцы  и  дернул
старика на  себя,  как  ребенка.  Раскинув  руки  по  сторонам,  выскочив из
валенок, не  успев охнуть,  неугомонный искатель приключений упал  в широкие
объятия спецназовца.



     - Маэстро, порядок. Готов к работе.
     - Принял... Первый - астрономы готовы.
     - Так-то, отец. - Освальд подмигнул  инициативному сторожу.  -  Извини.
Работа такая. Как закончим - я тебя развяжу.
     Дедок ничего не  мог ответить, так как лежал в углу чердака, связанный,
с рукавицей вместо кляпа во рту, и таращил из полумрака глаза, полные испуга
и любопытства.



     Пятиминутная задержка операции - дело вовсе нешуточное.
     У полсотни человек нервы на пределе.
     Десятки  моторов   заведены,  радиостанции  включены,  оружие  снято  с
предохранителей, патроны досланы в патронники. Смежники уже пытаются свалить
- им наплевать, что у тебя задержка, они по графику... Ярошевич перевел дух,
сосредоточился:
     - Начинаем сначала! Астрономы!
     - Готовы. - доложил Михалев.
     - Гастелло!
     - Есть.
     - Зорро!
     - Готов.
     - Тарзан!
     - Готов.
     - Слухачи!
     - Нормально все...
     - Вертолет!
     - На рубеже.
     - Грузчики<Грузчики - сотрудники ОПС (жарг.).>!
     - На месте. - буркнул в эфире недовольный голос Шубина.
     - Внимание - семь тридцать пять! Начали!
     Где-то далеко, на шоссе завыли, приближаясь, милицейские сирены.



     Свернув  к  поселку, мимо экипажа Кляксы  пролетели ребята  Тарзана  на
серебристой "ауди".
     За ними гнались другие "имитаторы"  на двух милицейских "канарейках"  с
мигалками и сиренами.
     Звонко затрещал автомат.
     Ребята из "ауди" отстреливались холостыми из помпового ружья.
     -  Где  "ауди" раздобыли?  - спросил Тыбинь,  провожая  глазами сияющий
огнями, озаряемый вспышками выстрелов караван.
     - Агеев свою дал. Сказал: поцарапаете - убью!
     -  Хорошо  "градовцы"  живут, - мечтательно  сказал Старый, - на "ауди"
разъезжают... Подхалтуривают, наверное.
     - Тачку Агееву тесть подарил. - отрезал Зимородок. - Знаешь же сам...
     - Знаю. - согласился Тыбинь.  - Но  пофантазировать же не возбраняется.
Все равно просто так сидим.



     - Вижу кренделя, - доложил Кайзер.
     - Я тоже. - подтвердил Маэстро. - Забеспокоились. Из окон выглядывают.
     - Продолжать наблюдение! - рыкнул Ярошевич.
     Опять загрохали выстрелы.
     "Ауди"  влетела  в открытые ворота  подготовленного дома неподалеку  от
убежища бандитов. Закричала женщина - Клара из первого отдела "наружки".
     Ребята   Тарзана,   выскочив,  прикрывались   ею,  "отстреливались"  от
наседавших "милиционеров", автоматически  прекративших  пальбу сразу же, как
только  в  руках  у  "преступников" оказалась "заложница".  Внимательному  и
педантичному наблюдателю  такое проявление несвойственного  стражам  порядка
профессионализма могло  показаться подозрительным,  но, к счастью, подобного
зануды среди бородачей не было.
     -  Смотрят в  бинокль.  -  доложил Освальд.  -  Двое  пошли на улицу...
выглядывают из ворот.
     - Вижу! Тарзан, не переигрывайте! - попросил  Михалев. - В темпе! Пошли
в дом! Крендели уже все видели!
     Клару  втащили за волосы в  дом,  захлопнули  дверь, загремели мебелью,
возводя баррикаду. Кто-то разбил стекло для пущей убедительности.
     - Блин!  Кто  восстанавливать  будет?  - спросил  невысокий заместитель
Ярошевича  подполковник Иван Филиппович Кац  по прозвищу  "Рэбе Филлипиныч",
человек  прижимистый   и  отвечавший  за  материально-техническое  оснащение
подразделения.
     - Потом, - отмахнулся полковник.
     -  Вернулись во  двор...  закрывают  ворота. -  сообщил  Гусар.  - Явно
спешат. Зашли в дом, свет зажгли.
     - Прослушка? - осведомился начальник РССН.
     - Пока ничего.
     - У вас все исправно?!
     - Не  беспокойтесь, первый, все в порядке.  Я доложу, как  только будет
перехват.
     - Хорошо! Ждем пять минут.



     Через  пять минут  "на помощь" группе  Тарзана, залегшей в укрытиях  за
своими машинами, подлетели ребята Гастелло.
     Он   сам,   в   комбезе   с   погонами   подполковника   ОМОНа,   через
громкоговоритель вступил в переговоры с засевшими в доме "бандитами".
     - Вертолет! Пошли - обращение к населению!
     Над  поселком в  сером  небе  закружилась милицейская  вертушка,  вещая
противным утробным голосом Баклана:
     -  Граждане!  Ввиду  чрезвычайных  обстоятельств ваш  поселок  оцеплен!
Воздерживайтесь от  выхода на  улицы! Закройте двери и окна домов!  В случае
появления неизвестных немедленно звоните "ноль-два"!
     На   окраинах    повсюду   замелькали   мигалки    настоящей   милиции,
развертывавшей внешнее, видимое кольцо оцепления.
     Для них это были обычные учения...



     -  Есть!  Первый,  есть  перехват!  -  весело  доложил  старший  группы
радистов.
     - О чем говорят?
     - Я не понимаю, - удрученно забубнил техник. - Вайнахским не владею...
     - Хорошо! Пеленгуй!.. Маэстро, что у вас?
     - Без изменений! В окнах свет, во двор не выходят.
     - С моей стороны открыли окно. - доложил  Цейс. - Наверное, чтобы лучше
слышать.
     - Если пойдут к гаражу - немедленно доклад! Тарзан, готовьте "штурм"!
     - Мы готовы.
     - Начали!



     Бросив дымовые гранаты, "омоновцы" рванулись к дому с "бандитами".
     - Эй,  поменьше профессионализма! - поспешно выкрикнул  Ярошевич.  - Вы
мне  тут  еще  пирамиду<Пирамида  - метод  преодоления  заборов высотой в
несколько  метров,  когда бойцы  спецподразделения  лезут  на  плечи друг  к
другу.> постройте! Вы простой ОМОН, а не спецназ!
     - Все уже в дыму, им не видно! - отреагировал Тарзан.
     Возле дома опять послышались стрельба и крики.
     Гастелло,   размахивая   "матюгальником",   шумно    распекал   понурых
подчиненных за "неудачные действия".
     Единственным успехом начавшейся операции можно было  считать лишь вынос
с  поля боя тела пребывавшего в  обычной для  него прострации  подполковника
Шишкобабова,  неизвестно  как  оказавшегося  у  крыльца  подготовленного   к
имитационному  штурму  дома  и  замеченного  "градовцами" в  самый последний
момент.
     Затянутого  в   черный  парашютный  комбинезон  из  латекса  начальника
гатчинского  ОБЭПа  отволокли  в  сторонку  и сдали на руки  врачам  "скорой
помощи",  которые  от  нечего  делать  решили  провести  Шишкобабову  полную
деинтоксикацию организма путем постановки ему сразу трех капельниц.



     От шоссе помчались две машины скорой помощи.
     - Граждане! -  загундосил с неба вертолет. - Сейчас будет производиться
поочередная  проверка ваших жилищ  на  предмет отсутствия  в них посторонних
лиц!  Убедительная  просьба - допускать  до  проверки  только людей  в форме
сотрудников милиции! Повторяю!..
     - Первый, опять идут переговоры! С тем же абонентом!
     - Хорошо! - Ярошевич потер  ладонью подбородок. - Дожимаем их,  ребята!
Пошли патрули по домам с досмотром! Начинайте прямо с дома напротив них.
     Вертолет улетел.



     Операция шла уже полчаса.
     Дважды боевики  сообщали руководству  о том,  что творится вокруг  них.
Ради  этих  двух  звонков  и разыгрывался  весь рискованный  и дорогостоящий
спектакль. Теперь вооруженные "омоновцы"  вошли с досмотром в дом напротив и
уже присматривались хмуро к чеченской крепости.
     - Первый, есть! Выгнали джип из гаража! - доложил Цейс.
     - Сколько человек село?
     - Мне плохо видно! Дым гонит от наших гранат. Трое, кажется!
     - Я видел четверых! - вмешался Гусар.
     - Нормально, мы  их  выкурили. - начальник РССН возбужденно прошелся по
узкому  проходу  между столами  в  штабном  автобусе. -  Прослушка! По  моей
команде, как только джип выедет за ворота, врубайте глушилку.
     - Есть!
     - Зорро!  У тебя на штурм минута, не больше! За долгий перерыв в  связи
затаскают по судам!
     - Да тут дело плевое...
     - Но-но-но! Не расслабляйся! Гастелло!
     - Группа в машине, готова к преследованию!
     - Наружка! Будьте готовы подстраховать,  не дайте им уйти за кольцо, из
зоны глушилок. Тарзан! Ребят в машину, на помощь Гастелло. Внимание - ворота
открываются!..



     Едва тяжелый черный  "круизер", в англоречии  читаемый  как  "крейсер",
выкатил  из  ворот на улицу,  мобильные телефоны на пяток километров  вокруг
были подавлены.
     Выждав паузу,  дав джипу  отгрести за  поворот, а охраннику, закрывшему
ворота изнутри, пересечь двор и вернуться в дом, Ярошевич скомандовал  Зорро
штурм.
     - На исходные. Пять... Четыре... Три... Два... Один... Огонь!
     Стас  Коробков,  привычно  задержав дыхание на выдохе,  всадил  газовую
гранату из подствольника точно между прутьями решетки в окно первого этажа.
     Одновременно  с  ним  свои  окна  поразили  временно  исполнявшие  роли
гранатометчиков Маэстро, Кайзер и Цейс.
     Тотчас  повернувшись  набок, Освальд  загнал в ГП-25 второй заряд и уже
без команды выстрелил в приоткрытое окно второго этажа.
     Из дома повалили белые клубы ядовитого дыма.
     Тотчас через двухметровый забор,  вскакивая  на плечи товарищей, с трех
сторон  перелетели фигуры  в  белых облегающих  костюмах,  масках-шапочках и
специальных защитных респираторах с очками, молниеносно бросились  к дому. В
то же мгновение заложенный Менделеевым брикет пластида вынес напрочь входную
дверь.
     Ошалевшие от  нашествия полчищ  врагов, заметались, взвыли три огромные
кавказские овчарки.
     -  Угомонись, собачка, - шепнул  Маэстро,  прицельно  свалив  резиновой
пулей в холку из специально прихваченного РМБ-93<РБМ-93 - гладкоствольное
ружье  со   скользящим   затвором,  трубчатым  магазином  и   складывающимся
прикладом. Калибр  -  12 миллиметров. Начальная скорость пули - 340  м/сек.,
прицельная дальность стрельбы - 100 м, емкость магазина - 6  патронов. Масса
ружья - 2, 5 кг, длина в разложенном положении - 909  мм, длина ствола - 542
мм.> лютого кобеля, пытавшегося кинуться на спину одному из градовцев.
     Минут десять оглушенный кавказец должен был пролежать недвижимо.
     Тройки атакующих одна за другой исчезли в дверном проломе.
     Ярошевич взглянул  на часы. Секундная стрелка точно замерла, переползая
от деления к делению.  Из дома доносился  грохот мебели,  чьи-то взвизги, но
стрельбы не было слышно.
     Прошло тридцать секунд...
     Прошла минута...
     Во двор из беспросветных клубов газа, кашляя, закрывая глаза, вывалился
один  из  бойцов  штурмовой группы -  с  него в схватке сорвали  респиратор.
Овчарки  чихали,  опустив  хвосты, жались к  наветренной  стороне,  куда  не
относило дым.
     - Один есть!
     Заломив противнику руки, два бойца  бегом  сволокли  с крыльца огромное
бесчувственное  тело и волоком потащили его  к  воротам. За  ними  появилась
вторая тройка, потом третья...



     В открытые ворота вбежала группа  усиления, положила захваченных рядком
лицами в снег. Появился четвертый задержанный, потом пятый.
     - Они там что, как кролики размножаются? - Ярошевич  удивленно  выпятил
жесткие губы.
     Вышел Зорро, махнул рукой:
     - Первый, мы закончили!
     - Минута сорок! Долго возитесь.
     - Их было пятеро, а не трое! Разведка опять ошиблась!
     -  Проводи  зачистку!  Может,  их  больше.  Гастелло,  что  с  джипом?!
Прослушка, выруби свою шарманку! Вы мне всю связь давите!
     - Есть вырубить. Только связь я вам не давлю, первый. Они не отвечают.
     - Тарзан!
     - Понял, идем!



     В то время как внимание всех "градовцев, сосредоточилось на штурме дома
с оставшимися в нем бородачами, джип продолжал неспешно удаляться в  сторону
выезда на шоссе, колыхаясь на ухабах и рытвинах поселковой дороги.
     Вслед ему устремились "канарейки" группы Гастелло.
     Едва  приблизились  они к повороту на  проселок,  как  навстречу  им со
двора,  сминая громадными колесами  сугробы, выполз "Кировец" с прицепом  и,
пытаясь вписаться в поворот, застрял, зацепив забор. Машины группы оказались
отрезаны от проселка.
     Глухо грохнули первые взрывы газовых гранат - штурм начался.
     - Назад! К следующему повороту! - скомандовал Гастелло.
     Обе машины  синхронно развернулись  и помчались  параллельной  улочкой.
Водители  прекрасно  понимали  друг  друга.  Следующий  выезд был  перекопан
широкой канавой.
     - Черт! Назад!
     Машины опять развернулись.
     Головная засигналила, включила сирену.
     Перед  ней  по  узкой   колее  неторопливо  катил  чумазый  тракторишко
"Беларусь", не  желая  уступать  дорогу  "ментам". Машины  тащились  за  ним
черепашьим ходом.
     - Уберите этого идиота! - закричал  из задней машины Гастелло. - Теряем
время!
     Из  головной  машины  выскочил  Киндер, догнал  трактор  и  вскочил  на
подножку.
     Хмельной  водитель повернул физиономию -  и припасенная  ухмылка тотчас
сползла с его глуповатой рожи.
     Свирепый Киндер выдрал дверцу кабины вместе с замком  и без  разговоров
вывернул "баранку" с руками  водилы вправо. Трактор мягко  свалился набок  в
кювет  и  заглох.  В   освободившийся  проезд  рванулись  машины,  за  ними,
выбравшись из кабины трактора, побежал оставленный "градовец".
     У Гастелло уже не было времени подбирать бойца.



     Пока группа захвата  рвалась из пут тесных проулков, джип, набирая ход,
поспешно уходил от  опасного места  и уже показался  в  начале пригорка,  на
котором стояла постовая машина "наружки".
     - Это они! - сказал Лехельт, узнав знакомый "лэндкруизер". - Уходят!
     - Их должны были задержать милицейские машины! - возмутился Нестерович.
- Блокировать и задержать! Как по плану положено!
     Нестерович не любил, когда нарушался план операции.
     - Я  планов  наших люблю громадье..., - хмыкнул Клякса.  - Миша, трогай
навстречу.
     Скрипнул ручной тормоз.
     Машина плавно покатилась, лишь затем Старый запустил двигатель.
     Нестерович поморщился: Зимородок перехватил у него командование - но, в
конце концов, это были его люди...
     - Сближаемся, перекроешь дорогу. - подсобравшись, жестко сказал Клякса.
- Дональд, проснись! Что там - штурм идет?
     - По замыслу - да. - сухо ответил оперативник.
     - Первый, я "наружка". Третий пост. Объект выкатил на меня.
     - Задержать!  - прозвучал после  секундного  осмысления  доклада  голос
Ярошевича.  - Не дайте  им выйти  из зоны глушилки! Мы здесь закончили,  все
идем к вам! Мы уже идем, ребята!
     -   Как   всегда,   чуть   позже,   чем   своевременно.   -  философски
прокомментировал  Тыбинь.  -  Они   не   дадут  им  надругаться  над  нашими
худосочными телами!
     - Прекратите. - разозлился оперативник из СЗКСиБТ.
     - Может, выйти желаете?
     Нестерович только возмущенно покосился на Старого.
     Тяжелый джип, ныряя в изгибы дороги, неотвратимо приближался.



     Серенькая "лада" разведчиков  запетляла влево-вправо по плохо очищенной
дороге, весьма правдоподобно  объезжая  ухабы.  Водитель  джипа  задергался,
подался к одной обочине, потом к другой...
     Избегая  лобового  столкновения,  Тыбинь  ударил  по  тормозам,  машину
занесло, подняв веер мокрого снега, развернуло и поставило поперек.
     Тотчас в левую скулу ей въехал высокий никелированный бампер джипа.
     Старый поморщился: он не любил бить машины... Целехонький джип поспешно
сдал назад.
     - Пошли! - скомандовал Клякса. - Миша, качай права, требуй инспектора!
     Они вчетвером вышли из машины, на промозглый ветер.
     Тыбинь,  цокая языком,  оглядел  помятое  крыло,  закричал,  размахивая
руками:
     -  Эй,  вы куда?! Поставь свою бандуру  там,  где  стояла!  До  приезда
автоинспекции ничего трогать нельзя!
     Через тонированные стекла "лэндкруизера" их разглядывали - и оценили не
слишком высоко.
     Трое  разведчиков  были  невысоки  ростом,   а  длинный  Нестерович  не
отличался габаритами.
     Из  задних  дверей  джипа  бочком  выбрались  двое  мрачных  амбалов  с
аккуратными бородками, приблизились.
     - Нэ нужно  инспекции. - сказал  один. - Мы торопимся. Возьми  деньги и
дай нам проехать. На ремонт хватит.
     Он  вытащил  руку  из кармана и  протянул Тыбиню доллары.  Второй  тоже
держал руку в кармане, и доставать ее оттуда не спешил.
     Смешно убрав маленькие ручки за спину,  Миша одним глазом  рассматривал
бумажки.
     - Фальшивые, небось... Нет, ребята, давайте лучше  дождемся  инспекции.
Вы, я вижу,  народ деловой - обведете  вокруг пальца... Как пить дать. Мне с
инспекцией спокойнее.
     - Как - пить дать? - спросил второй, не поняв. - Зачем?
     Первый, обозлившись,  спрятал  доллары,  схватил  Старого  за  отвороты
куртки и принялся трясти.
     - Убирай машину! Дурак, шайтан!
     Нестерович  глядел  во  все глаза: это  были первые  живые  террористы,
которых он видел.
     Клякса толкнул его ногой, они загалдели, кинулись разнимать.
     Второй  чеченец, по-прежнему  не  вынимая правой руки из кармана, левой
отталкивал их.  Лехельт, на которого по причине  очевидного  малолетства, не
обращали   внимания,  робкими   шажками  приблизился   к   джипу,  изображая
любопытство идиота-автолюбителя:
     - Вот это тачка!
     С каждой выигранной секундой приближалась помощь.
     Но и команда бородачей была на взводе.
     За  секунду до того, как непонятливый  террорист  выхватил  из  кармана
пистолет,  Тыбинь, всегда остро  ощущавший опасность, ухватил  держащего его
амбала  за   затылок  и,  ахнув,  припечатал  в  лицо  своим  твердокаменным
прибалтийским лбом.
     Клякса достал  Р-92<Р-92  - пятизарядный  9-миллиметровый  револьвер
российского  производства с полузакрытым  курком.  Для стрельбы  применяются
"макаровские" патроны 9х18  ПМ.  Масса револьвера - 520 граммов, длина - 157
мм,  длина ствола - 65 мм, начальная скорость пули  - 260 м/сек., прицельная
дальность стрельбы - до 25 м.> как фокусник, почти без движения, и тут же
прострелил стоящему напротив боевику руку с оружием.
     Лехельт,  подскочив  к водителю, сунул  ему  в  бок  ствол  ПММа  через
приоткрытую  дверь,  понимая,  что  пассажира  на  переднем  сидении  он  не
контролирует, надеясь на Нестеровича. Он  не  мог  посмотреть на капитана, и
готов был спустить курок при первом звуке выстрелов с той стороны джипа.
     Повисла пауза.
     В ней совсем близко завыли сирены. Машины Гастелло и Тарзана, прыгая на
ухабах, были не  более чем в полусотне метров от  них.  Далеко позади  резво
бежал за группой одинокий  Киндер  с "Абаканом<АН-94 "Абакан"  -  автомат
конструкции Никонова. Из АН-94 можно вести стрельбу с различным темпом - 600
и 1800 выстрелов в  минуту, а также  фиксированными очередями по 2 выстрела.
Калибр - 5, 45 мм, масса - 4 кг, общая длина - 970 мм, емкость магазина - 30
патронов 5, 45х39,  рабочая дальность прицельной стрельбы  - 300  м. Автомат
оснащен откидным прикладом.>".
     Щелкнул замок  двери. Пассажир  осторожно  высунулся  из машины, поднял
руки:
     - Не надо стрелять! Я понял, кто вы! Я сдаюсь...
     Через  пять   секунд   на  бородачей   обрушились  обозленные   погоней
"градовцы".



     Разведчики убрали пистолеты в кобуры.
     Закурили у машины.
     Ярошевич по связи объявил об окончании операции.
     -  Надо  же, как все быстро кончилось. - волнуясь, сказал Нестерович. -
Сегодня был мой первый террорист...
     - Мой тоже. - улыбнулся Лехельт.
     Мрачное  настроение и  хандру  его как  рукой  сняло.  Он  начал  снова
радоваться жизни.
     - На ваш век еще  хватит. -  заявил, вздохнув,  Зимородок.  - Это мы на
сегодня закончили... Всех отпускаю  по домам. Завтра в девять  на базе. И не
опаздывать! Тебя, Андрей, касается в первую очередь...
     Лехельт понимающе закивал.






     Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.ru/

Last-modified: Fri, 08 Aug 2003 10:35:29 GMT

Оцените этот текст: