Габриэль Барилли. Медовый месяц --------------------------------------------------------------- Gabriel Barylli. Honigmond (c) Thomas Sessler Verlag, Wien, 1991 (c) Леонард Бухов, перевод с немецкого, 1996 Телефон (095) 257.69.41 E-mail: ls.buhov@mtu-net.ru --------------------------------------------------------------- ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Кристина Ковальски Линда Розенбаум Барбара Венгер Место действия: здесь Время действия: сегодня ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ На сцене комната без дверей (мансарда). Это квартира в стадии ремонта и переезда. Посередине - рождественская елка, ожидающая, когда ее начнут наряжать. У основания елки картонные коробки с шарами, гирляндами и другими украшениями. К правой стене прислонено большое зеркало в золотой раме. Перед ним стоит Линда и танцует под музыку, звучащую из портативного приемника (Фил Коллинз "You can't hurry love"). На Линде короткое черное платье, черные чулки, высокие черные сапожки. Костюм абсолютно не рождественский. Она смотрится в зеркало, надевает клипсы, подкрашивает губы... Входит Кристина в зимнем пальто, нагруженная пакетами, и наблюдает за погруженной в свое занятие Линдой. Затем кладет пакеты, сбрасывает пальто на пол и идет в соседнюю комнату. Линда замечает движение позади нее и выключает музыку. ЛИНДА. Привет! КРИСТИНА. Думаешь, они помогут тебе - думаешь, они тебе помогут - думаешь, хоть один из них тебе поможет... не помогут они тебе! ЛИНДА. Не помогут? КРИСТИНА. Ни за что не помогут, они видят, что ты нагружена как вьючный осел, обе руки у тебя заняты, но им даже в голову не придет придержать для тебя дверь... ЛИНДА. Кто "ОНИ"? КРИСТИНА. Мужчины. ЛИНДА. Ах, вот что... КРИСТИНА. Если они всего лишь забывают хотя бы открыть для тебя дверь, я говорю: "хорошо - он не заметил...", но ведь это же не так - они просто делают вид, что не заметили и захлопывают за собой дверь так, что приходится все вещи, которые у тебя в руках, класть на пол, чтобы самой открыть дверь. Если бы моя мать не была так любезна и не помогла мне открыть дверь... ЛИНДА. Твоя мать была в городе... КРИСТИНА. Нет - одна милая, пожилая дама в шляпке открыла для меня дверь магазина, чтобы я смогла выйти из этого храма потребления. ЛИНДА. В шляпке? КРИСТИНА. Да, в шляпке, такой, как у моей мамы, - все матери ходят в шляпке и с сумочкой и всегда вежливы и любезны - как Дорис Дэй и Рок Хадсон. ЛИНДА. Разве Рок Хадсон носит шляпку? КРИСТИНА. Рок Хадсон не носит шляпку. ЛИНДА. Не носит... КРИСТИНА. Нет...да... я хотела сказать - Дорис Дэй ходит с сумочкой, как у моей мамы, а он всегда открывает перед ней дверь - в универмаге, - а она может с легкостью выйти и улыбнуться ему... ЛИНДА. Естественно. КРИСТИНА. Естественно - и тогда он решается пригласить ее в свою горную хижину - в горы... ЛИНДА. Куда же еще? КРИСТИНА. Что? ЛИНДА. Куда же еще, если хижина горная? КРИСТИНА. Ну, например, в хижину на побережье. ЛИНДА. Ах, вот как... КРИСТИНА. И в горной хижине он, наконец, решается и поет для нее песню, и делает ей предложение... ЛИНДА. Какая прелесть. Дальше, дальше... КРИСТИНА. Правда, прелесть?.. А потом они переезжают в большой дом с террасой и живут счастливо, и она гладит его рубашки... ЛИНДА. Тогда я, наверное, все же предпочту сама открывать для себя двери. КРИСТИНА. Да-а... какое прекрасное было время. ЛИНДА. Это ты так считаешь. КРИСТИНА. Мне плевать на все эти современные теории. ЛИНДА. А меня они устраивают. КРИСТИНА. Да, теперь все уже не то, что раньше. ЛИНДА. И слава Богу. КРИСТИНА. Значит, у тебя - никаких проблем, да? ЛИНДА. С дверями? КРИСТИНА. С мужчинами. ЛИНДА. А это как с дверями - просто нужно знать за что ухватиться, и тогда они сами открываются. КРИСТИНА. Линда! Как ты можешь... ЛИНДА. Я же знаю - им это нравится. Только покажи им, что их - возможно - ожидает и сыграй под Мадонну1... На такую приманку они помчатся как ракеты. КРИСТИНА. Для меня это слишком утомительно. ЛИНДА. Тогда тебе придется самой открывать твои двери. КРИСТИНА. Лучше уж это, чем ежедневно наблюдать как молодая женщина превращает себя в Лолу Монтес2 - вот это, например, - что это значит? ЛИНДА. Ты о чем? КРИСТИНА. Что это на тебе такое... ЛИНДА. "Маленькое черное..." КРИСТИНА. На улице минус четыре! ЛИНДА. А сверху - моя старая, добрая, мягкая, тяжелая шуба из леопарда - слава Богу, он выглядит как синтетика... да, ему будет что рассказать. (Берет черные резиновые сапоги и запихивает их в рюкзак.) КРИСТИНА. Или я чего-то не понимаю, или ты делаешь что-то не то! Разве ты на рыбалку собираешься? ЛИНДА. Можно и так назвать - хорошо сочетается с красным - черное с красным - это маленький сюрприз для моего Вольфи. КРИСТИНА (распаковывает телефонный автоответчик). Ненавижу читать инструкции. ЛИНДА. Это я беру на себя - что ты опять притащила? КРИСТИНА. Истребитель-перехватчик, можно также называть это автоответчиком... ЛИНДА. Но зачем? КРИСТИНА. Просто моему терпению пришел конец, понимаешь? (Ставит автоответчик рядом с телефоном.) Из девяноста четырех ежедневных звонков девяносто три раза просят тебя. И эти девяносто три - исключительно разнообразные мужчины, которые разыскивают свою Мадонну. Я сыта по горло! ЛИНДА. А девяносто четвертый звонок? КРИСТИНА. Моя мать... (Звонит телефон.) Нет!!! ЛИНДА. Включи эту штуку... КРИСТИНА. Я не успею... ЛИНДА. Тогда пусть звонит... КРИСТИНА. Постой... (Берет трубку.) "Вы звоните по номеру Кристины Ковальски и Линды Розенбаум. В данный момент нас нет дома, но мы вам обязательно позвоним, если вы сообщите ваш номер телефона после звукового сигнала..." (Растерянно осматривается, находит связку ключей, безуспешно пытается свистеть с помощью ключа, затем складывает губы и хочет свистнуть - безуспешно, приходит в отчаяние.) Проклятье! Да... алло... Ковальски и Розенбаум. Да, я... да, да. (Прикрывает трубку ладонью.) Ты будешь с ним говорить? ЛИНДА (шепчет). Кто? КРИСТИНА. А кто, собственно, говорит... ага... (Шепчет.) Говорит, что его зовут "Герард". ЛИНДА. Боже, Геральд... нет, нет! КРИСТИНА. Нет... Она у своего жениха... я... я ее мать... ха-ха... что... вы находите?.. да, да, тридцать пять... ах, вот как, да, я... я ее мачеха... ЛИНДА (шепчет). Что? КРИСТИНА. Да... ей что-нибудь передать? Вы еще раз позвоните... да... буду рада... я хотела сказать, она будет рада... adieu3. (Кладет трубку.) ЛИНДА. Почему вдруг - "adieu"... КРИСТИНА. Он же француз... ЛИНДА. Ему хочется быть французом... КРИСТИНА. И такой приятный голос... ЛИНДА. Чего он хотел... КРИСТИНА. Он сказал, что у меня красивый голос... ЛИНДА. Ему все равно с кем заигрывать, лишь бы шевелилось. КРИСТИНА. Что ж, спасибо. ЛИНДА. Что ж, пожалуйста. КРИСТИНА. Он, вообще-то, тебя просил к телефону... ЛИНДА. Мне тоже так показалось. КРИСТИНА. Он позвонит еще раз. Да-а... ЛИНДА. Не строй иллюзий... по телефону голоса их всех звучат как виолончель Пабло Казальса. КРИСТИНА. Правда!? ЛИНДА. Конечно - они специально репетируют - тайком - и думают, что этот слегка вибрирующий тон звучит чувственно... КРИСТИНА. А разве нет?! ЛИНДА. Для тебя, возможно, и звучит, ты ведь до сих пор даже веришь в мужчин, которые носят шляпу. КРИСТИНА. Ты имеешь в виду Санта-Клауса?.. ЛИНДА. Он ходит в шапке. КРИСТИНА. Все равно... а теперь я поставлю капкан... (Наговаривает на автоответчик тот же текст, что прежде, в заключение ей удается громко свистнуть.) А почему у меня сейчас получилось? ЛИНДА. Что? КРИСТИНА. Я же свистнула... ЛИНДА. Вероятно, из-за мыслей о "Герарде" твои губы увлажнились. КРИСТИНА. Это один из твоих несостоявшихся... ЛИНДА. Кстати, о несостоявшихся - пожалуйста, впредь не делай этого. КРИСТИНА. Чего? ЛИНДА. Если я иду к моему жениху, это исключительно мое дело, оно абсолютно никого не касается... КРИСТИНА. Но я подумала... ЛИНДА. Ты лучше не думай, а... КРИСТИНА. Что... ЛИНДА. Если он узнает, что я обручена, у него не будет совершенно никакого повода меня баловать. КРИСТИНА. Но ведь ты действительно обручена. ЛИНДА. Это известно тебе, это известно мне, известно моему жениху, но... знаешь, в каждой спортивной команде есть такие мальчики, они носят за игроками воду, тем самым помогая чемпионам победить. Теперь "Герард", возможно, утратит мотивацию, чтобы знакомить меня со всеми французскими ресторанами. А если он утратит эту мотивацию, то у моего жениха возникнет ощущение, что я принадлежу ему одному, и он, в свою очередь, утратит мотивацию, чтобы знакомить меня со всеми остальными ресторанами, существующими в этом большом, большом городе. КРИСТИНА. Но у тебя же есть еще Альфредо. ЛИНДА. Знаю - но я больше не могу видеть спагетти. КРИСТИНА. Ах ты, бестия! ЛИНДА. Но, но - "Мадонна"! КРИСТИНА. Лучшее, что было в моей жизни - наш развод со Стефаном. (Распаковывает картонную коробку.) Это стояло перед дверью, для тебя. ЛИНДА. Распаковывай дальше... КРИСТИНА. Стефан и я - ах, все было так достойно... мы расстались друзьями... в этом было столько достоинства... столько достоинства... - слово, значение которого тебе совершенно чуждо. ЛИНДА. Что случилось бы с твоим достоинством, если бы он еще год оплачивал твою квартиру? КРИСТИНА. Тебе этого никогда не понять - Стефан и я... это было... вот так штука - (Она распаковала коробку Линды, достает огромное пасхальное яйцо.) Что это должно означать?! ЛИНДА. А что тебя смутило?! (Открывает яйцо, из него выпадает письмо, она читает) "Сладкое мое, шоколадное яичко"... это я... КРИСТИНА. Кто бы мог подумать... ЛИНДА. "Сладкое мое, шоколадное яичко, ты страшно мерзнешь в этой холодной, холодной зиме"... КРИСТИНА. Да он ясновидящий... ЛИНДА. "К сожалению, я не в состоянии ради тебя поменять времена года"... КРИСТИНА. Слабак... ЛИНДА. "Зато в моих силах совершить волшебные превращения с тем местом, на котором стоят твои ножки, умыкнув тебя в тепло и уют." КРИСТИНА. Он владелец сауны... ЛИНДА. "В тепло и уют - на остров Пасхи, например..! Если ты согласна - скажи да, и это письмо станет гарантией недельного отпуска вдвоем. - Твой Тони"... КРИСТИНА. Просто волшебник... ЛИНДА. Ошибаешься - это прошлогодний тренер по лыжам... КРИСТИНА. Разве он еще существует?! ЛИНДА. Как видишь... До чего же он мил! КРИСТИНА. Здорово... ЛИНДА. Всего неделя... что ж... придется отложить... КРИСТИНА. Отчего? ЛИНДА. Мартин пригласил меня на три недели в Египет. КРИСТИНА. Что еще за Мартин? ЛИНДА. А-а, ты его еще не знаешь... КРИСТИНА. Это почему же, позволь спросить?! ЛИНДА. Я как-то перестала среди всех них ориентироваться... КРИСТИНА. Тогда поезжай с Мартином, а мне предоставь этого лыжника. ЛИНДА. Что, что?! КРИСТИНА. Ведь целый год прошел - он давно уже забыл как ты выглядишь... ЛИНДА. Спасибо... КРИСТИНА. Я не это имела в виду - я хотела сказать... ЛИНДА. Я знаю, что ты хотела сказать... но это твои проблемы, дорогая, - тебе следует решиться и сделать выбор: или нравственная безупречность или три недели в пустыне... я хотела сказать, на Ниле. КРИСТИНА. Лучше уж мерзнуть, чем в постель с Мартином. ЛИНДА. Тебе этого никогда не понять... КРИСТИНА. Что ты имеешь в виду? ЛИНДА. Я вовсе не ложусь в постель с Мартином... КРИСТИНА. Да, но... ЛИНДА. Я поеду в отпуск, притом с удовольствием, но если я лягу с ним в постель, он потеряет ко мне интерес, а я - путешествие в Египет... КРИСТИНА. Волшебно. ЛИНДА. А что касается поездки по Нилу - пусть он закажет две каюты - с двуспальными кроватями - как классическая супружеская пара. КРИСТИНА. Две каюты... ЛИНДА. На случай, если я вдруг все же почувствую себя совсем одиноко - изредка - ну, ты понимаешь... КРИСТИНА. Но ведь ты хочешь быть совсем одна, иногда... ЛИНДА. Это же ясно - ты можешь себе представить Мадонну с болтающимися подвязками?.. КРИСТИНА. Начинаю понимать. ЛИНДА. Еще года два рядом со мной и ты постигнешь всю сложность мира. КРИСТИНА. Я начну наряжать елку - они могут скоро прийти, - есть по крайней мере хоть кто-то, кто не хочет, чтобы я оставалась в полном одиночестве. ЛИНДА. Ты извини, но я... КРИСТИНА. Оставь, ты сегодня уже наработалась. (Указывает на серьги Линды и начинает разбирать елочные украшения.) ЛИНДА. Зато ему нравится. КРИСТИНА. Немного дешево - не находишь? ЛИНДА. Конечно - для него это будет мотивацией подарить мне настоящие жемчуга. КРИСТИНА. Почему не содержимое целой витрины? ЛИНДА. Он не Рок Хадсон. КРИСТИНА. Хадсон в этом не нуждается. ЛИНДА. Но, возможно, Дорис Дэй нуждается. КРИСТИНА. Прошу тебя, когда придет Барбара, не говори в таком тоне. ЛИНДА. Не беспокойся, я не стану подвергать испытаниям на прочность брак твоей подруги. Чао! КРИСТИНА. Благодарение Богу, это невозможно. ЛИНДА. Ты уверена?! КРИСТИНА. Пригаси эти искорки в твоих глазах: Мануэль - единственный мужчина на нашей планете, для которого даже ты не можешь быть опасна. ЛИНДА. Хочешь пари? КРИСТИНА. Линда, прекрати... ЛИНДА. О'кей - мне уже все равно надо идти... КРИСТИНА. Мне казалось, ты хотела уже в семь быть на месте? ЛИНДА. В семь было бы нормально, в половине восьмого он ощутит нетерпение, в восемь начнет беспокоиться, а в девять... КРИСТИНА. Перепишет на тебя свою страховку. ЛИНДА. Ты быстро усваиваешь мои уроки. КРИСТИНА. И как я только живу с подобным человеком... ЛИНДА. Противоположности привлекают друг друга. КРИСТИНА. Думаешь, тебе удастся увлечь меня вниз, вслед за собой? ЛИНДА. Вечная женственность может устремляться куда ей заблагорассудится. КРИСТИНА. А ты не боишься перенапрячь его нервы? ЛИНДА. Послушай, что я тебе скажу: если бы мы жили в лучшем из миров, я бы смогла обойтись без всех этих уловок. Там царила бы взаимная симпатия и любовь, бескорыстие и покой. Мы живем, к несчастью, в ином мире, и пока здесь главным остается не любовь, но война и власть, я буду играть по тем правилам, по которым играют все. КРИСТИНА. И никакого стремления к любви... ЛИНДА. Я испытываю стремление к истине - если это и есть любовь, то любая игра теряет смысл, если же любви нет, я не хочу оказаться жертвой. КРИСТИНА. По-твоему, такие как я... ЛИНДА. Или твоя мать! КРИСТИНА. Проклятье! ЛИНДА. Что случилось? КРИСТИНА. Твой реализм способен лишить меня последних иллюзий. ЛИНДА. Хорошо - ради тебя я уверую сегодня вечером в Христа-Младенца. КРИСТИНА. "Не внимай ей, о Господи". ЛИНДА. В Его безграничной всепрощающей доброте найдется уголок и для меня. КРИСТИНА. Я замолвлю за тебя словечко. ЛИНДА. Пройдет совсем немного времени и ты, мой ангел, сможешь навестить меня в моей новой квартире, которую он для нас оборудует. КРИСТИНА. Южная сторона с террасой? ЛИНДА. Южная сторона с террасой! КРИСТИНА. Интересно, что будет делать вся твоя пехота, когда ты выйдешь замуж. ЛИНДА. Приходить в отчаяние. КРИСТИНА. Слава Богу, нас никто не слышит. ЛИНДА. Барбара упала бы в обморок... КРИСТИНА. Ее ничто не сможет поколебать - Мануэль просто ангел... ЛИНДА. Умираю от любопытства... КРИСТИНА. Не забывай, что тебе уже скоро уходить. ЛИНДА. Они давно женаты? КРИСТИНА. Семь лет. ЛИНДА. И... КРИСТИНА. Что - и..? ЛИНДА. И часто они?!.. КРИСТИНА. Никогда! ЛИНДА. Ах, перестань... КРИСТИНА. Барбара - это мой маяк, Барбара и Мануэль - мои маяки. Они увидели друг друга, они нашли друг друга, они поженились - и они счастливы, уже семь лет. ЛИНДА. Ага... КРИСТИНА. Никаких - "ага" - им это не нужно. ЛИНДА. Что - это? КРИСТИНА. Эта самая война, с помощью мишуры и подвязок... ЛИНДА. Идеально... КРИСТИНА. Вот именно. ЛИНДА. Я хотела сказать: или она идеально врет, или он идеально врет, или они оба врут идеально. КРИСТИНА. Ты ходишь в кино не на те фильмы. ЛИНДА. О нет - просто для себя я открываю двери сама. КРИСТИНА. Они никогда не играли ни в какие игры - никогда, - с первого мгновения это было как... как... это была любовь, преисполненная дружбы и... ЛИНДА. Терпимости и доброты. КРИСТИНА. Вот именно. ЛИНДА. Оба всегда знали, что делает и думает другой... КРИСТИНА. Точно. ЛИНДА. Никаких секретов друг от друга... ни намека на ревность... КРИСТИНА. Совершенно верно... ЛИНДА. Каждому была предоставлена полная свобода и потому никто ею не злоупотреблял... КРИСТИНА. Но откуда?.. ЛИНДА. "Союз - это ни в коей мере не принуждение, но добровольное пребывание в саду любви, где два человеческих существа заботливо ухаживают за розами нежности..." КРИСТИНА. Автор - Линда?! ЛИНДА. Ты не можешь себе представить, как часто мне приходилось выслушивать эти слова - трижды в неделю - с момента моего совершеннолетия и еще семь лет до того. КРИСТИНА. Если бы тебе это говорил только один мужчина... ЛИНДА. Такой как Мануэль... КРИСТИНА. Да. ЛИНДА. Спасибо, не надо, я предпочитаю разнообразие, но при этом искренне... желаю твоей подруге Барбаре самого большого в мире счастья. КРИСТИНА. Она его уже имеет... (Звонок в дверь.) ЛИНДА. А это уже она сама. КРИСТИНА. Я открою... ЛИНДА. Пожалуй, я немного задержусь - мне просто необходимо взглянуть на этого супермена. КРИСТИНА. Руки прочь. ЛИНДА. Подобный образец верности просто не заметит, что у меня вообще есть руки. КРИСТИНА. За то, чем занимаешься ты, некоторые женщины берут деньги. ЛИНДА. Конечно. Им, правда, приходится платить налоги. Громкий, нетерпеливый звонок. Кристина открывает дверь. КРИСТИНА. Привет! БАРБАРА (входит, на ней старомодная накидка, туфли на низком каблуке, платье миди делового покроя, в руке сумка, подходит к Линде, пожимает ей руку). Счастливого Рождества - вы Линда... ЛИНДА. Да... БАРБАРА. Вы совершенно правы! КРИСТИНА. А где Мануэль? БАРБАРА. Там, где ему следует быть. ЛИНДА. Хотите чаю? БАРБАРА. Меня зовут Барбара - можем сразу перейти на ты - я бы выпила коньяку... КРИСТИНА. А он э-э... БАРБАРА. Не надо спрашивать... ЛИНДА. Эти бокалы еще не... БАРБАРА. Все равно - вовсе не обязательно, чтобы все было всегда в порядке, правда? Я же не твоя мать... (Пьет.) Дрянь... ЛИНДА. Плохой коньяк? БАРБАРА. Великолепный - пять звездочек, не так ли... да... гм... ЛИНДА. Не пейте так быстро, не то... БАРБАРА. А почему нет, живем-то один только раз - в этом воплощении, разумеется, - (Роется в сумке, достает фотографии, мельком взглянув на них, бросает их Кристине) Сейчас, в этом воплощении, мы живем один единственный раз и необычайно важно стремиться к тому, чтобы каждый день был самым лучшим - грязная свинья, ничтожество - я убью его, если увижу, я его убью... Мы - одушевленные существа, мы полны ощущений и нам следует стараться и работать над собственным совершенствованием - повседневно работать - хотя... ха, ха - и существует опасность стать безработным - вдруг сразу потерять работу на стройке, там где возводится союз двух человек... хорошо сказано, Барбара, очень мило сформулировано, так же мило, как мила ты сама и как мило ты все делаешь в своей милой жизни, и распространяешь гармонию, и все, конец - конец - конец... хороший коньяк, очень хороший, бокал, правда, немного грязноват... но... ничего страшного - грязная свинья... КРИСТИНА (о фотографиях). Кто это? ЛИНДА (смотрит через плечо). Немного нерезко... БАРБАРА. Ты находишь..? ЛИНДА. Я хотела сказать, плохое проявление... это, э-э... БАРБАРА. Да-да - проявление - иной раз проявляется нечто такое, что совершенно невозможно было предвидеть, не так ли, а оно вдруг перед тобой, совсем как... совсем как подземный поток лавы, который клокоча струится и вдруг - трах!!! - вулкан начинает извергаться... эта дрянь на фотографии - в чулках с круглыми резинками и со швом, и в туфлях на слишком высокой шпильке - ассистент моего, теперь уже бывшего, супруга... КРИСТИНА. Постой... ЛИНДА. Да-а, маяк... КРИСТИНА. Один момент... БАРБАРА. Какой еще момент - впрочем, да, в самом деле - момент, наступил момент, когда я отнимаю руку от глаз и смотрю этот фильм, а его действие разворачивается как раз в данный момент... и я... я... извини... мне... мне что-то нехорошо... нехорошо... ЛИНДА. Сейчас дам воды... БАРБАРА. Было бы кстати... КРИСТИНА. Барбара... БАРБАРА. Да? КРИСТИНА. Это, несомненно, какая-то ошибка... БАРБАРА. Это, несомненно, никакая не ошибка - это основание для развода, убедительное основание: белокурое, рост метр семьдесят - основание для развода метр семьдесят ростом, с яркокрасными губами и яркокрасными ногтями... КРИСТИНА. Но ведь фотографии черно-белые. БАРБАРА. Я ее видела - была удостоена чести быть представленной этой особе, даже пригласила ее в свой дом, потому что она весьма "милое существо"... как он имел обыкновение выражаться... "Действительно милое существо", - сказал он, и она попивала чай из моих чашек и кувыркалась на моем диване. ЛИНДА. Во время чая? БАРБАРА. После того... ЛИНДА. Но... БАРБАРА. Дело в том, что диван, на котором эта дама лежит и демонстрирует себя - мой диван, и столик перед диваном - мой чайный столик, и торшер слева сзади - мой... ЛИНДА. Да, все понятно... КРИСТИНА. Да нет же, нет... БАРБАРА. Да, да! ЛИНДА. А ты была дома, когда... БАРБАРА. Он, наверное, был бы доволен. Нет, меня не было, я была у мамы. КРИСТИНА. А что, если эти фотографии сделал кто-нибудь другой... я хочу сказать... БАРБАРА. Дай-ка сюда. (Берет у Кристины фотографии.) Вот... видишь здесь? ЛИНДА. Нет. КРИСТИНА. Что?! БАРБАРА. Отражение в полировке стола - это его галстук в шотландскую клетку, я ему его купила, когда мы были в Эдинбурге, тогда, на концертах филармонического оркестра, - ты помнишь, Кристина... КРИСТИНА. Помню. БАРБАРА. Это было в тот день, когда он подарил мне шотландскую юбку - ее надо дважды обертывать вокруг себя, - ту длинную шотландскую юбку, которая так подходит (В бешенстве кричит.) к моим коричневым туфлям на низком каблуке!! КРИСТИНА. Успокойся. БАРБАРА. Я совершенно спокойна! ЛИНДА. Я сейчас уйду. КРИСТИНА. Да... БАРБАРА. Нет, нет - пусть твоя подруга послушает, меня это ни в малейшей мере не смущает - ни в малейшей мере - с какой, собственно, стати мне должно быть неловко, если я могу констатировать, что мой муж грязный бабник?! КРИСТИНА. Барбара! БАРБАРА. Что, Барбара? Ведь это правда, и ее может знать любой, ведь так, Линда? ЛИНДА. Конечно. БАРБАРА. Вот видишь, она со мной согласна... шотландская юбка... шотландская юбка!!! КРИСТИНА. Она тебе больше не нравится - да? БАРБАРА. Она никогда мне не нравилась, я ненавидела ее, и носила только потому, что он мне все уши прожужжал - я, мол, его Мадонна... ЛИНДА. О! БАРБАРА. Постоянно твердил: "Моей жене вовсе нет нужды одеваться как дешевая потаскуха. Я потому так тебя люблю, что ты - яркая индивидуальность и совершенно не нуждаешься в подобной мишуре" - ну, к примеру, в таких тряпках, как вот сейчас на тебе. ЛИНДА. Э-э... БАРБАРА. Не принимай этого на свой счет. ЛИНДА. Ах так... БАРБАРА. Теперь мне понятно, почему я всегда должна была ходить дважды завернутой в длинную шотландскую юбку, с гладкой прической и без косметики, уподобившись трехмерному плакату с рекламой унылых радостей целомудрия. - "Моей жене совершенно не нужно показываться в обществе одетой как шлюшка." - говорил он постоянно - и знаете почему... знаете почему?... - я-то знаю почему... ЛИНДА и КРИСТИНА. Почему же?! БАРБАРА. Чтобы я не возникала на свободном рынке - чтобы ни один мужик при виде меня не испытал желания присвистнуть - мысленно, разумеется, - ведь если раньше кто-нибудь позволял себе оглянуться мне вслед, или осмеливался сделать мне комплимент, он багровел как дикий бык и сразу же выходил вместе со мной из помещения... правда, то была единственная ситуация, в которой он походил на дикого быка. ЛИНДА. В постели наступала пауза, да? КРИСТИНА. Линда... БАРБАРА. Пусть говорит, пусть, это действует освежающе, когда слушаешь правду - правда, вообще, освежает, - конечно же, наступала пауза, мои милые, - ведь свою мужественность он демонстрировал в другом месте - в деловых поездках вместе с ассистентшей, которая время от времени получала в подарок платья-мини. Цитирую: "Чтобы она могла лучше (Повышает голос.) представлять фирму"! - А для меня в его штанах уже ничего не оставалось... Пять лет подряд... все последние пять лет, максимум два раза в месяц, да и то каких-нибудь пять минут, чтобы лучше заснуть... "Между нами, между тобой и мной возникла глубочайшая духовная связь", - говорил он постоянно, - "естественно, что при этом физическая потребность ослабевает, уступая место дружбе и подлинной близости", - говорил он... подонок... и удовлетворял, между тем, свои недружественные потребности на моем диване. ЛИНДА. У тебя есть кто-нибудь, чтобы взять реванш? КРИСТИНА. Линда! БАРБАРА. Как... ЛИНДА. Я имею в виду - ты сможешь ему отомстить? КРИСТИНА. Линда, прошу тебя... БАРБАРА. Твоя подруга весьма реалистична, я ценю это - я вообще ценю реализм - и, начиная с этой минуты, сама постараюсь снова быть реалисткой, вы меня поняли - реалисткой! ЛИНДА. Да. КРИСТИНА. Да. БАРБАРА. Нет у меня никого - потому что он их всех буквально выгрыз. Выгрыз, как уличный кобель, который не может стерпеть, чтобы соседский спаниэль мочился на его фонарный столб. "Во мне говорит инстинктивное мужское стремление защитить", - так он мне пел, когда в очередной раз гнал прочь еще одного приятного человека, с которым я едва успела познакомиться. ЛИНДА. "Синдром кобеля"! БАРБАРА. Что? КРИСТИНА. Ничего - это она... ЛИНДА. Я постоянно снабжаю Кристину новыми медицинскими определениями для ее шизиков. КРИСТИНА. Мои шизики - это пациенты с душевными расстройствами, которые... ЛИНДА. Да их всех следует отправить в психушку... БАРБАРА. Как?! ЛИНДА. Ну-ка, расскажи про того, который все время приходит к тебе со слезами и переживает дородовую фазу своего существования. БАРБАРА. Как?! КРИСТИНА. Во-первых, мой долг соблюдать врачебную тайну, а во-вторых, будь деликатнее и учитывай состояние Барбары, которая... БАРБАРА. Дородовую?! ЛИНДА. Ах, глупости - просто он каждый раз лежит на кушетке, плачет и зовет: "Мама - мама..." КРИСТИНА. Ну все - хватит. БАРБАРА. Но мой делал всегда то же самое!!! КРИСТИНА. Что? БАРБАРА. Мой делал то же самое - в начале, в самом начале - всякий раз, когда мы ссорились и я была уже готова уйти, у него начинались эпилептические судороги и он, плача, крутился по ковру - вот так - вот так - смотри, я сейчас покажу - (Ложится на пол и катается по кругу.) - вот так... КРИСТИНА. Не может быть... БАРБАРА. Да, да - как ты сказала, дородовая, что?! ЛИНДА. Фаза. БАРБАРА (к Кристине). И за это тебе платят деньги?! ЛИНДА. Должна же она платить налоги. КРИСТИНА. Тебе не следует путать сходные... э-э... сходные аномальные симптомы поведения, - э-э - не зная персональную историю мужчины... э-э... пациента... Конечно, встречаются некоторые сходные регрессивные поведенческие формы, проявляющиеся в постпубертальных сдвигах, но судить о серьезности случая можно только по их виду, на практике же... что случилось? Кристина запинается и смотрит на Линду и Барбару, которые молча ей внимают. БАРБАРА. Сколько?! КРИСТИНА. О чем ты? БАРБАРА. Сколько ты получаешь в час? КРИСТИНА. Что за глупости... ЛИНДА. Ну... скажи ей... БАРБАРА. Сколько? КРИСТИНА. Я получаю... э-э... восемьсот шиллингов... БАРБАРА. Восемьсот!! КРИСТИНА. Да. БАРБАРА. За один час?! КРИСТИНА. Да... но... БАРБАРА. Так можно стать миллионершей. ЛИНДА. Вот и я говорю... БАРБАРА. Восемьсот... Постой... восемьсот помножить на десять, нет, на двенадцать, получается девять тысяч шестьсот... помножить на семь, плюс тринадцатое и четырнадцатое - и это еще раз помножить на двенадцать - будет сто, нет... двести тридцать тысяч... Подожди... КРИСТИНА. Барбара... БАРБАРА. Я попрошу моего адвоката, пусть лучше он посчитает. КРИСТИНА. Ты сейчас слишком расстроена. БАРБАРА. Что значит расстроена - я просто вне себя... Звонок в дверь, одновременно звонит телефон. Включается автоответчик. КРИСТИНА. Я пойду открою - как помогает эта техника... ЛИНДА. Сегодня что-то поздно ... БАРБАРА. Вы еще кого-нибудь ждете? ЛИНДА. Не совсем. (Встает.) БАРБАРА. Хм. ЛИНДА. Тссс... ГОЛОС ГЕРАРДА (из автоответчика). Алло... алло, есть кто-нибудь - говорит Герард. ЛИНДА. Ах, вот как... БАРБАРА. Кто... ЛИНДА. Тссс. ГОЛОС ГЕРАРДА. Я позвонил потому... да - почему... я хотел сказать, что твой голос пронзил меня навылет и... ха - я знаю, это звучит... это слегка неожиданно, но... мне просто необходимо это выплеснуть и... просто сказать тебе, что мне хотелось бы увидеть тебя... что... что я должен увидеть тебя... потому что не могу забыть твой голос... я... Линда все поймет. ЛИНДА. Ах вот как... ГОЛОС ГЕРАРДА. Мы только добрые друзья... она мне много рассказывала о тебе и... Кристина входит с букетом красных роз. И... ха... какая чушь этот ответчик, да - давай вместе поужинаем и... мой телефон 54.25.466... да... я очень хочу тебя видеть и... слышать и... э-э... ЛИНДА. И... э-э.. ГОЛОС ГЕРАРДА. Да... чао... хм... ха... это был Герард - adieu... adieu... ха-ха... adieu... БАРБАРА. Это пациент?! КРИСТИНА. Для тебя. (Протягивает Линде розы.) ЛИНДА. Поставь их вместе с другими... БАРБАРА. А я, наверное, делаю что-то не так... ЛИНДА. Пойди к ней на прием и научишься даже летать... да, теперь мне пора! КРИСТИНА (ставит розы в вазу, затем читает записку). "Amore - amore mio - senza parole - tu sei il mio amore - il tuo Alfredo."4 БАРБАРА. У меня такое чувство, будто я в ООН. ЛИНДА. Им кто-то внушил, что иностранцы, как любовники, лучше, и у каждого в семье сразу же обнаружился побочный член в виде бабушки-испанки во втором колене. БАРБАРА. Побочный член... ЛИНДА. Ну, ты понимаешь... КРИСТИНА. Ты сегодня еще появишься? ЛИНДА. Думаю - нет. Мы сначала будем играть в Санта-Клауса и распаковывать золотые шары. Adieu. Звонит телефон, со щелчком включается автоответчик. ГОЛОС ИЗ АВТООТВЕТЧИКА. Алло... это опять Герард... не знаю, боюсь, что в прошлый раз я, кажется, забыл оставить мой телефон - 54 23 466... ха-ха... но ты можешь поймать меня и в машине - 0663-27802... в моем джипе есть телефон и... ах... ха... ЛИНДА. Есть, есть - сама видела... ГОЛОС ГЕРАРДА. Я сейчас в пути... ах, да, еще... пока я не забыл - Merry Christmas5, или, как говорят французы: "Bonnes Paques!" КРИСТИНА (подходит к ящику с книгами, ищет, находит словарь, листает). "Bonnes Paques - веселой Пасхи". Затемнение. Музыка: "О, ты моя вечерняя звезда" из оперы Р. Вагнера "Тангейзер". ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Барбара и Кристина сидят за небольшим круглым столиком и формочками вырезают из теста печенье. БАРБАРА. Я вырезаю солнце... КРИСТИНА. А я вырезаю луну. БАРБАРА. Я вырезаю сердечко. КРИСТИНА. И я вырезаю сердечко... БАРБАРА. Вот так... КРИСТИНА. Осторожно. БАРБАРА. Передай мне масло, пожалуйста. КРИСТИНА. Вот масло. (Барбара смазывает маслом противень.) Боже, какой аромат... БАРБАРА. Хм... это корица... КРИСТИНА. С ума сойти... БАРБАРА. И лимонные цукаты. КРИСТИНА. Цукаты. БАРБАРА. Цукаты... Так... Возня с тестом успокаивает - правда?.. ПРАВДА?! КРИСТИНА. Да-да. БАРБАРА. Да-да... так... еще сердечко... но со временем все это... все это... КРИСТИНА. Прежде всего - как следует выспись... БАРБАРА. Мне кажется, я достаточно долго проспала. КРИСТИНА. Ты будешь... БАРБАРА. Нет, нет... все это... я в порядке... правда... ты будешь смеяться... но все это... слава Богу, этому театру приходит конец... театру, в котором я... ведь так дальше не может продолжаться... КРИСТИНА. Хм... БАРБАРА. Так не может продолжаться... Правда, не сразу замечаешь, что поезд, в который ты села, идет не в том направлении... но стоит всего на сантиметр отклониться влево, и вдруг вместо Парижа рельсы приводят тебя в Пекин... КРИСТИНА. Хм... БАРБАРА. Да, да... вот так... готово. КРИСТИНА. А как пахнет... БАРБАРА. Хм... Мануэль так это любит... НЕТ!!! КРИСТИНА. Что случилось? БАРБАРА. Никогда, никогда впредь я не буду делать печенье - разве только испеку для себя. КРИСТИНА. Пусть пройдет время... БАРБАРА. Или для тебя. КРИСТИНА. Да-да... БАРБАРА. И для Линды, конечно. КРИСТИНА. С корицей? БАРБАРА. И с цукатами - как жаль, что я не познакомилась с ней раньше. КРИСТИНА. Да, она очень... БАРБАРА. Но с другой стороны... КРИСТИНА. Да? БАРБАРА. Лучше, что я познакомилась с ней теперь, одна, чем вместе с Мануэлем... КРИСТИНА. Ты так считаешь? БАРБАРА. Считаю... Он, будто мимоходом, поинтересовался бы, где она работает... и когда уходит домой... и... КРИСТИНА. Мне казалось, он всегда был верен тебе. БАРБАРА. Смотря что называть верностью... КРИСТИНА. Неужели он изменял - я хочу сказать, до случая с диваном? БАРБАРА (вздыхает). КРИСТИНА. Барбара! БАРБАРА. Хочешь правду?! КРИСТИНА. Естественно. БАРБАРА. Нет. КРИСТИНА. Что - "нет"?! БАРБАРА. По-своему он сохранял верность. КРИСТИНА. Вот видишь... БАРБАРА. Тебе не понять - это означает, что его сердце, как он утверждал, в этом не участвовало. КРИСТИНА. Что же тогда участвовало? БАРБАРА. Рассказать? КРИСТИНА. Извини... но... БАРБАРА. Что - но? КРИСТИНА. Ведь вы всегда были так счастливы. БАРБАРА. Хм... я всегда была так счастлива. КРИСТИНА. Вы с ним говорили об этом? БАРБАРА. Нет, никогда, потому что случалось это вне моей сферы. КРИСТИНА. Что означает - вне твоей сферы?! БАРБАРА. Вне моей сферы - означает следующее: мы договорились, что если он случайно оступится и не сумеет удержать себя в руках, пусть так и будет, но чтобы я ничего не узнала, чтобы это не была моя подруга и чтобы его любовь ко мне из-за этого не страдала. КРИСТИНА. Но она же не твоя подруга... БАРБАРА. Зато на моем диване! КРИСТИНА. Но... БАРБАРА. Я все могу понять - все, но пусть это происходит за пределами моих границ... ты меня понимаешь? - за пределами моих границ... Мне совершенно ясно, что мозги у мужиков расположены совершенно в другом месте, чем у нас, я готова мириться с тем, что человек не может всю свою жизнь наполнять один и тот же пруд, пока смерть не разлучит нас и так далее, и тому подобное - но мириться с потопом на своем ковре я не намерена. КРИСТИНА. Понимаю... БАРБАРА. В самом деле? КРИСТИНА. Да. БАРБАРА. Я понимаю... я... я отдаю себе отчет в том, что мы просто по-разному устроены - если он две недели отсутствует, то... КРИСТИНА. Чушь! БАРБАРА. Как? КРИСТИНА. Все это сказки. БАРБАРА. Что? КРИСТИНА. Они так долго убеждали нас, что устроены совсем иначе, чем мы, и что именно из-за этого самого различия им можно все, а нам ничего, пока мы не уверовали, что так оно и есть. БАРБАРА. Что они устроены совсем иначе? КРИСТИНА. Вот именно... БАРБАРА. Но сегодня повсюду читаешь, что теперь они преисполнены понимания и способны выслушивать нас гораздо лучше, чем прежде, и что секс уже не играет той роли... КРИСТИНА. Разве Альфред может стать сицилийцем, если он вдруг начинает называть себя "Альфредо"? БАРБАРА. О чем ты? КРИСТИНА. Изменились только исходные, первоначальные подходы - если же он уверен, что ты уже у него в руках, все остается по-старому. БАРБАРА. Да... КРИСТИНА. Покажи мне хоть одного, - пусть он даже вяжет свитера - который готов смириться с тем, что ты предпочитаешь носить мини. БАРБАРА. Да... КРИСТИНА. Раньше они орали на тебя, теперь же садятся на ковер и рыдают - но угнетение остается прежним. БАРБАРА. Не знаю, что хуже. КРИСТИНА. Вот именно. После ссоры можно хотя бы хлопнуть дверью и уйти, теперь же они принуждают тебя изображать заботливую мамашу и заваривать успокоительный чай на сон грядущий. БАРБАРА. Иными словами, ничто, по-твоему, не меняется... КРИСТИНА. Нет. Для меня кое-что меняется - с недавних пор я делаю все, что мне только заблагорассудится. БАРБАРА. Хм... КРИСТИНА. И... между нами говоря... БАРБАРА. Да? КРИСТИНА. Чем старше я становлюсь, тем больше во мне желания... ну... ты понимаешь... БАРБАРА. И в тебе тоже?! КРИСТИНА. Да. БАРБАРА. Я тоже за собой заметила - иной раз иду по улице... и, особенно при сильном ветре, - я могла бы... могла бы... КРИСТИНА. Не строй иллюзий, ты бы чувствовала то же самое даже на Аляске... БАРБАРА. Ты считаешь?.. КРИСТИНА. Это вовсе не ветер... это желание... БАРБАРА. Желание? КРИСТИНА. Хм - у меня оно тоже возникает иногда прямо на улице, если я замечаю, как молодой парень оглядывается на меня - прямо посреди улицы, я вдруг чувствую, что могла бы привести его к себе домой и... БАРБАРА. Почему же ты не делаешь этого? КРИСТИНА. Не выходит, не получается. БАРБАРА. Но почему? КРИСТИНА. Я однажды попыталась. И... БАРБАРА. И - что? КРИСТИНА. Иду я как-то через парк и замечаю: он следует за мной... БАРБАРА. Кто - "Он"? КРИСТИНА. Ну - "Он"! БАРБАРА. A-a, - ясно... КРИСТИНА. Итак, он следует за мной, кстати, довольно интересный тип... БАРБАРА. Хм... КРИСТИНА. Я тоже неплохо выглядела... БАРБАРА. Само собой... КРИСТИНА. Знаешь, мой такой ангельский костюмчик с коротеньким жакетиком... БАРБАРА. Бежевый... КРИСТИНА. Точно. Итак: я иду и замечаю - он, на расстоянии четырех метров позади меня... смотрит... останавливается... смотрит... БАРБАРА. Да? КРИСТИНА. Я замедляю шаг - он идет медленнее. БАРБАРА. Да? КРИСТИНА. И тут я чувствую, что хочу его... БАРБАРА. Просто так? КРИСТИНА. Просто так... БАРБАРА. Хм... КРИСТИНА. Я оглядываюсь на него. Взгляд: "робкая лань". БАРБАРА. Они это любят. КРИСТИНА. Еще бы. Он - улыбается, я - "робкая лань"... БАРБАРА. Ах... КРИСТИНА. Он - в отдалении... смотрит, я - иду дальше, - он идет дальше, я останавливаюсь, - он останавливается, я сворачиваю влево, - он сворачивает влево... БАРБАРА. И тут... КРИСТИНА. И мне так казалось. Думаю - мальчик, если ты будешь так долго брать разбег, я пройду финиш прежде, чем ты надумаешь стронуться с места... И тут я оборачиваюсь, подхожу к нему и... БАРБАРА. Конец фильма. КРИСТИНА. Если бы. Я говорю: "Вы мне нравитесь, - давайте выпьем по чашке кофе?" БАРБАРА. Finito6. КРИСТИНА. Я сказала - "кофе", совершенно не в смысле -