лашения, запрещающие использование силы и угрозу ее использования. Лаури ХАННИКАЙНЕН, Д-р юр.н., проф. Хельсинкского университета Хотя в секретном протоколе открыто не высказываются намерения двух враждующих великих держав приступить к вооруженному вторжению, многие из его формулировок 302 указывают на то, что вооруженные вторжения планировались. Наиболее важно то, что в соответствии с условиями секретного протокола, после заключения пакта две великие державы приступили к вооруженным вторжениям. Таким образом, последующие события неоспоримо свидетельствуют, что пакт Молотова-Риббентропа был заключен с агрессивными намерениями. В июне 1940 г., после того, как угроза вооруженного нападения увенчалась успехом, Балтийские государства были оккупированы вооруженными силами Советского Союза. Очевидно, что если бы какое-то из Балтийских государств отвергло диктаторский ультиматум Советского Союза, за этим последовало бы вооруженное нападение и вторжение вооруженных сил Советского Союза. Выборы, проведенные под руководством Советского Союза, были недобросовестными и нечестными. Аннексия Балтийских государств не отвечала воле народов этих государств. Вторжение в Балтийские государства и их аннексия попрали двусторонние договоры Балтийских государств с Советским Союзом, пакт Бриана-Келлога и Устав Лиги наций. Я считаю, что оккупация и аннексия Балтийских государств Советским Союзом после угрозы вооруженного нападения могла быть приравнена к агрессивной войне. А пять лет спустя, в 1945 г., Советский Союз вместе с другими ведущими союзными державами присоединился к хартии Международного военного трибунала в Нюрнберге, провозгласившей, что агрессивные войны представляют собой международное преступление, преступление против мира. Более того, в период между первой и второй мировыми войнами запрещение агрессивных войн получило в международном праве статус нормы jus cogens, то есть нормы, обязательной для всех членов сообщества государств, нарушения которой недопустимы ни при каких обстоятельствах. В настоящее время международное сообщество государств придерживается мнения, что договоры, нарушающие нормы jus cogens, недействительны и не приобретают законную силу с течением времени, оставаясь недействительными. Таким образом, можно заключить, что пакт Молотова-Риббентропа был и остается недействительным и противозаконным, хотя и можно понять основательность опасений Советского Союза перед нападением нацистской Германии через территорию Балтийских государств и Финляндию. ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ООН ЕВРОПАРЛАМЕНТУ СЕВЕРНОМУ СОВЕТУ КОНФЕРЕНЦИИ ПО БЕЗОПАСНОСТИ И СОТРУДНИЧЕСТВУ В ЕВРОПЕ ПАРЛАМЕНТАМ ФИНЛЯНДИИ, ПОЛЬСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ, ГЕРМАНСКОЙ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ, ФЕДЕРАТИВНОЙ РЕСПУБЛИКИ ГЕРМАНИИ, СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ РУМЫНИИ ВЕРХОВНОМУ СОВЕТУ СОЮЗА ССР ВЕРХОВНЫМ СОВЕТАМ ЭСТОНСКОЙ ССР, ЛАТВИЙСКОЙ ССР, ЛИТОВСКОЙ ССР, МОЛДАВСКОЙ ССР, УКРАИНСКОЙ ССР, БЕЛОРУССКОЙ ССР РЕЗОЛЮЦИЯ Мы, участники международной конференции в Таллинне "Правовая оценка договоров Германии и СССР от 23 августа, 28 сентября 1939 г. и от 10 января 1941 г.", подписанных В.Молотовым и И.Риббентропом, всесторонне провели историко-правовой анализ этих договоров и приложенных к ним секретных протоколов в контексте международных отношений и их значения для послевоенного устройства мира. В результате обмена мнениями мы пришли к следующим выводам: 1. Германо-советские секретные протоколы от 23 августа и 28 сентября 1939 г. и 10 января 1941 г. о разделе Восточной Европы на германскую и советскую сферы влияния и интересов юридически являются договорами, направленными против суверенитета, политической независимости и территориальной целостности третьих стран. 303 2. С точки зрения общепризнанных принципов международного права того времени эти соглашения представляли собой противоправный договор, направленный против независимых суверенных государств. 3. Учитывая сказанное, обращаемся к договорившимся сторонам с призывом провозгласить секретные протоколы юридически несостоятельными с момента их подписания (ex tune). 4. Правительство ФРГ в 1984 г. заявило, что германо-советские соглашения, подписанные осенью 1939 г., для ФРГ недействительны с момента начала второй мировой войны, что является недостаточным. ГДР свою точку зрения не высказала. 5. Ультиматумы 1939-1940 гг. с их угрозами применения военной силы против трех прибалтийских государств - Эстонии, Латвии и Литвы - явились грубым нарушением норм международного права, а последующая аннексия этих государств - международным преступлением и актом агрессии. 6. Инкорпорация прибалтийских государств в состав СССР и их статус - это не только внутреннее дело СССР, это прежде всего проблема европейской безопасности, которая подлежит решению на международном форуме заинтересованных государств. 7. Участники конференции уполномочивают оргкомитет конференции направить данную резолюцию по адресатам. Таллинн, 1 июля 1989 г. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТНОЙ КОМИССИИ АКАДЕМИИ НАУК ЭСТОНИИ ОТ 12 СЕНТЯБРЯ 1989 г. О СОБЫТИЯХ 1940 г. В ЭСТОНИИ Созданная распоряжением Президиума Академии наук Эстонии от 27 июля 1989 г. комиссия в составе Ю.Кахка (председатель), Х.Линдпере, А.Порка, Е.-Ю.Труувяли и П.Вареса, проработав все исследования специалистов, публикации и другие источники, содержащие информацию по событиям 1940 г. в Эстонии, пришла к следующим выводам: 1. Предъявленную 16 июня 1940 г. ноту Союза ССР Эстонской Республике, где на основе необоснованных обвинений выдвигалось в ультимативной форме требование о замене законного правительства на дружелюбно-советское, следует квалифицировать как нарушение норм международного права и взятых на себя договорных обязательств самого Советского Союза, а введение 90-тысячного дополнительного контингента советских войск с требованием беспрепятственного перемещения военнослужащих по всей территории Эстонии - как нападение или как акт прямой агрессии. Следуя секретному протоколу заключенного с фашистской Германией пакта от 23 августа 1939г., советские вооруженные силы оккупировали 17 июня 1940 г. Эстонскую Республику. Это и энергичное вмешательство А.Жданова во внутренние дела Эстонии лишили эстонский народ свободы волеизъявления и права на самоопределение, предрешили утрату суверенитета и самостоятельности и подтолкнули на вынужденное присоединение Эстонии к Советскому Союзу. Аннексия Эстонской Республики, последовавшая в условиях оккупации, под угрозой силы и при ее непосредственном применении, имела лишь видимость законности. С точки зрения международного права, аннексию следует рассматривать как не подлежащий признанию акт насильственного захвата, повлекшего за собой правовые последствия, юридическая значимость которых ничтожна. 2. По требованию ноты правительства Союза ССР от 16 июня 1940 г. правительство Эстонской Республики подало в отставку. Состав нового правительства (И.Вареса) был продиктован работниками посольства Советского Союза и прибывшим 19 июня в Таллинн А.Ждановым, членом высшего советского руководства. Президент К.Пятс утвердил состав правительства 21 июня 1940 г. под сильным давлением представителей Союза ССР после фактически организованного ими государственного переворота в Эстонии. 3. При проведении 14-15 июля 1940 г. выборов были нарушены ст. 30, 68, 99 Основного Закона Эстонской Республики и ст. 16 и 27 Закона о выборах в Государственную думу (не была сформирована вторая палата, не были соблюдены предусмотренные законом сроки, не была обеспечена депутатам правовая защита и т.д.). 304 Отвод оппозиционных Союзу трудового народа Эстонии кандидатов со стороны окружных избирательных комиссии представлял собой акт произвола, отвергающий демократические принципы, вследствие чего оказалось невозможным выбирать между разными возможностями, и демократические выборы были подменены формальным голосованием, свойственным сталинскому режиму. На результаты выборов оказали влияние присутствие на территории Эстонии около 125 000 (по имеющимся данным) военнослужащих Красной Армии и их демонстративное участие в политических мероприятиях. 4. Платформа Союза трудового народа Эстонии не содержала требований о провозглашении советской власти в Эстонии и вступлении Эстонии в состав Советского Союза. У избранных от названного союза депутатов не было ни конституционных полномочий, ни морального права принимать решения по столь существенным вопросам, так как они не имели представления о воле избирателей. Такого права не могли им делегировать и собрания, прошедшие в отдельных местах после выборов. По вопросу власти в Эстонии не проводилось ни опроса населения, ни народного референдума. 5. Исходя из вышеизложенного, вступление Эстонии в 1940 г. в состав Союза ССР можно квалифицировать как насильственное присоединение, как акт аннексии. 6. Из всего изложенного вытекает, что вступление Эстонии в 1940 г. в состав Советского Союза нельзя признать законным. Из: "1940 год в Эстонии...", с. 5-7. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА ЭСТОНСКОЙ СОВЕТСКОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ О КОМИССИИ ПО ВЫРАБОТКЕ ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ ОЦЕНКИ СОБЫТИЙ, ИМЕВШИХ МЕСТО В ЭСТОНИИ В 1940 ГОДУ Президиум Верховного Совета Эстонской ССР постановляет: 1. Утвердить состав комиссии по выработке историко-правовой оценки событий, имевших место в Эстонии в 1940 году, согласно приложению. 2. Комиссии законодательных предложений. Комиссии по межнациональным отношениям и Комиссии по иностранным делам Верховного Совета Эстонской ССР рассмотреть предложения и выводы, которые будут сделаны комиссией, образованной настоящим постановлением. Председатель Президиума Верховного Совета Эстонской ССР А.Рюйтель Секретарь Президиума Верховного Совета Эстонской ССР А.Альманн Таллинн, 20 июля 1989 г. Приложение к Постановлению Президиумы Верховного Совета Эстонской ССР от 20 июля 1989 г. СОСТАВ КОМИССИИ ПО ВЫРАБОТКЕ ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ ОЦЕНКИ СОБЫТИЙ, ИМЕВШИХ МЕСТО В ЭСТОНИИ В 1940 ГОДУ Председатель комиссии А.Кеерна - вице-президент АН ЭССР Члены: Ю.Ант - заведующий кафедрой истории Тартуского университета Х.Эллер - 1 секретарь Хийумааского РК КПЭ, депутат Верховного Совета ЭССР 305 А.Грен - министр иностранных дел Эстонской ССР, депутат Верховного Совета ЭССР И.Грязин - про4)ессор юридического факультета Тартуского университета, народный депутат СССР П.Ярве - директор Института философии, социологии и права АН ЭССР А.Кирис - министр юстиции Эстонской ССР Я.Кирикаль - председатель Верховного Суда ЭССР МЛауристин - заведующая кафедрой журналистики Тартуского университета, народный депутат СССР О.Лауристин - персональный пенсионер Л.Мери - писатель, директор Эстонского института А.Порк - исполняющий обязанности главного ученого секретаря Президиума АН ЭССР И.Ребане - про4)ессор юридического факультета Тартуского университета Х.Роотс - директор Института истории партии ЦК КПЭ Э.Сависаар - председатель Госплана ЭССР, народный депутат СССР М.Титма - секретарь ЦК КПЭ, профессор Э.Труувяли - заместитель директора по научной работе Института истории АН ЭССР Э.Черевашко - заведующий отделом ЦК КПЭ В.Четвергов - генеральный директор объединения "Балтиец" Секретарь Президиума Верховного Совета Эстонской ССР А.Альманн Из : Eesti Teaduste Akadeemia Toimetised, 1990, N 39/2, lk. 174-179. ИНФОРМАЦИЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМИССИИ ДЕПУТАТА А.КЁЁРНА НА XHI СЕССИИ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА ЭСТОНСКОЙ ССР Уважаемые депутаты! 20 июля 1989 г. Президиум Верховного Совета ЭССР принял постановление: 1. Утвердить состав комиссии по выработке историко-правовой оценки событий, имевших место в Эстонии в 1940 году. 2. Комиссиям Верховного Совета ЭССР по законодательным предложениям, по межнациональным отношениям и по иностранным делам рассмотреть предложения и выводы, сделанные комиссией, образованной на основании постановления. Одним из поводов создания комиссии послужили многочисленные обращения граждан в Президиум Верховного Совета ЭССР с требованием внести ясность в события 1940 г. в Эстонии. В Президиум Верховного Совета поступили заявления, под которыми подписались более 435 тысяч человек. В комиссию вошли 19 экспертов, в основном историки и юристы, признанные специалистами по истории 1940 г. Комиссия ознакомилась со всеми историческими исследованиями как в нашей республике, так и за ее пределами, с дополнительными архивными материалами, а также со свидетельствами непосредственных участников событий 1940 г. и опубликованными в печати материалами, отражающими эти события. Из исторической оценки, сделанной на основании анализа этих материалов, исходит юридическая оценка этих событий. Состоялись и консультации комиссии и ее подгрупп с другими специалистами, в ходе работы комиссии в Верховный Совет поступили также новые материалы, воспоминания очевидцев и т. д. В своей работе комиссия могла использовать материалы экспертной комиссии, созданной 27 июля президиумом АН Эстонии, и опираться на ее оценки. Следует отметить, что выводы комиссии Академии наук были одобрены президиумом АН 12 сентября и опубликованы в печати 22 сентября. Думаю, что многие депутаты с ними знакомы. В результате работы комиссии подготовлена историческая справка, к которой приложены многочисленные копии исторических документов и решение комиссии. Под решением 306 комиссии из 19 ее членов подписались 17. Два члена комиссии, Э.Черевашко и В.Четвергов, не участвовали в ее работе. Как историческая справка, так и документы отданы сейчас на перевод и для снятия копии, в связи с этим на сессии их просто технически невозможно было представить депутатам для ближайшего ознакомления. Теперь о сути проблемы. Отношения между Эстонской Республикой и Советским Союзом в 1920-1939 годы регулировались системой договоров, основанных на признании права свободного самоопределения наций и Тартуском мирном договоре (2 февраля 1920 г.). К сожалению, отношения между обоими государствами резко изменились после заключения между Советским Союзом и Германией договора о ненападении 23 августа 1939 г. Относящийся к пакту секретный дополнительный протокол поделил Восточную Европу на сферы интересов государств, определив Эстонию в сферу интересов Советского Союза и дав здесь возможность для территориально-политических преобразований. 25 сентября 1939 г. Сталин информировал Гитлера о том, что он намерен заняться решением проблемы Балтийских государств в соответствии с протоколом от 23 августа и ждет определенной поддержки в этом вопросе от немецкого правительства. От эстонского правительства сталинское руководство потребовало заключения пакта о взаимопомощи одновременно с размещением на территории Эстонии советских вооруженных сил. Требования сопровождались демонстрацией силы: советские военные корабли неоднократно вторгались во внутренние территориальные воды Эстонии. 25-26 сентября происходили массовые полеты советских самолетов над территорией Эстонии, на границе от Нарвы до Печор были сосредоточены до 20 пехотных дивизий, танковые и артиллерийские подразделения, затем последовала военная провокация (затопление советского парохода "Металлист"), прямые угрозы о применении силы (В.Молотов 24 сентября рекомендовал министру иностранных дел Эстонии К.Сельтеру идти навстречу пожеланиям Советского Союза, чтобы избежать худшего. и не вынуждать СССР применить силу для того. чтобы добиться своих целей). Эстония была вынуждена под превосходящим военным давлением 28 сентября 1939 г. подписать неравный по сути договор, который хотя формально и признавал независимость Эстонии, но гарантировал Советскому Союзу постоянное присутствие его вооруженных сил (25 тысяч против 15 тысяч ВС Эстонии). Тем самым Советский Союз создал дополнительные предпосылки для осуществления ультимативной политики силы. Внутриполитическая ситуация в Эстонии весной-летом 1940 г. Весной 1940г. экономика Эстонской Республики преодолела трудности, которыми сопровождалась начавшаяся в Европе война. Экономическое положение было стабильным: трудовая занятость была самая высокая за весь период существования республики, жизненный уровень приблизился к уровню Скандинавских стран - Швеции и Норвегии (Финляндия была опережена), забастовок не было. Не отрицая классовые противоречия и внутриполитическую напряженность в Эстонии, как и в каждом буржуазном государстве вообще, следует признать, что во внутренней политике тогдашнего общества Эстонии доминирующим был кон4)ликт между демократическими устремлениями народа и авторитарным режимом К.Пятса. О наличии демократической оппозиции свидетельствуют Государственная дума 1938 г. и выборы в органы местного самоуправления осенью 1939 г., где кандидаты оппозиции получили больше голосов, чем сторонники режима К.Пятса. Это учла и КПЭ, в обращении которой не была поставлена задача установления Советской власти, а достижения демократических свобод, улучшения материального положения трудящихся, создания нового правительства. Было бы, однако, неверным, как это. к сожалению, делалось в историографии, видеть за этими демократическими требованиями автоматическую готовность к установлению Советской власти и вступлению в Советский Союз. Благодаря единому фронту с левыми социалистами, КПЭ имела довольно большое влияние в большинстве профсоюзов и в других рабочих организациях. Идеи социализма поддерживала также часть интеллигенции. Однако ясно, что силами т.н. внутренней оппозиции в 1940 г. было невозможно свергнуть правительство К.Пятса и изменить общественный строй Эстонии. Очевидно, КПЭ имела в виду вмешательство Советского Союза в дела Эстонии и надеялась таким образом прийти к власти и постепенно перейти к социализму. 307 Таким образом, можно утверждать, что ни экономическая, ни политическая ситуации в 1940 г. накануне июньских событий в Эстонии не подтверждают наличия здесь революционной ситуации. Военные события в Европе безусловно активизировали внешнюю политику Советского Союза. Это ощутила и Эстония. Если до сих пор СССР тянул с заключением договора, юридически регулирующего размещение военных баз на территории Эстонии, то теперь резко заторопился с решением этого вопроса. Соответствующие переговоры проходили в ультимативном тоне и в условиях диктата. 15 мая договор был подписан на невыгодных для Эстонии условиях: под советские военные базы предстояло отдать город Палдиски, острова Суур-Пакри и Вяйке-Пакри, Осмуссаар, около ста деревень и населенных пунктов, откуда пришлось переселить большую часть населения. Предпосылки для принятия большого воинского контингента были созданы. При этом советская сторона отмечала, что у нее в части выполнения пакта к Эстонии претензий нет. Но уже 10 июня советские военные базы были приведены в состояние боевой готовности, с 14 июня советские вооруженные силы осуществили действия (закрытие гаваней и выходов к морю, конвоирование находящихся в море торговых и рыбных судов в порты, уничтожение финского пассажирского самолета в воздушном пространстве Эстонии, обстрел эстонского самолета и т.д.), что соответствует морской и воздушной блокаде и что подписанная СССР Лондонская конвенция квалифицирует, как нападение (ст. 2 п. 3-4 конвенции). В воскресенье 16 июня в 15.20 Молотов вызвал к себе посла Эстонии в Москве А.Рея и вручил ему ноту советского правительства. Ответ он потребовал дать в течение 8 часов 40 минут. Советская нота опиралась на выдуманные обвинения, будто Эстония вместе с Латвией и Литвой заключили военный союз для нападения на Советский Союз. В качестве подтверждающего материала о военной опасности для Советского Союза со стороны Эстонии В.Молотов привел следующие положения: 1. Тайное участие в Балтийской конференции в декабре 1939 и марте 1940 гг.; 2. О тайном расширении сотрудничества генеральных штабов Балтийских государств; 3. Создание специального военного печатного органа в феврале 1940 г. "Ревю Балтик". Обвинения советского правительства были совершенно необоснованны, поскольку, во-первых, договоры между Эстонией, Латвией и Литвой были открытые, зарегистрированные в Лиге наций, подлинное содержание этих договоров не могло не быть известно Советскому Союзу как бывшему члену Лиги наций (до выхода 14. 12. 1939 г.). Во-вторых, ни политическое, ни военное руководство Эстонии не планировало на Балтийских конференциях ни тайного, ни открытого нападения на Советский Союз; заключение пакта о взаимопомощи с СССР не обязывало правительство Эстонской Республики заявить о договоре, заключенном 1 ноября 1923 года с Латвийской Республикой, о взаимной безопасности. В-третьих, "Ревю Балтик" было общим изданием трех Балтийских государств, отражавшим вопросы экономики, литературы, музыки, архитектуры и истории трех государств, оно не было секретным, а свободно продавалось в книжных магазинах и газетных киосках, рекламировалось в других газетах. Советское правительство в ультимативном порядке потребовало от Эстонии образования нового правительства и введения дополнительных войск Красной Армии в регионы, избранные СССР. Ультиматум сопровождался неприкрытой угрозой, что если согласие не будет дано к назначенному сроку, войскам, сосредоточенным на границе, будет дан приказ пересечь границу Эстонии и силой подавить любое сопротивление. Система договоров между Эстонской Республикой и СССР содержала до мелочей отточенный механизм мирного решения недоразумений, размолвок и споров. Срок ультиматума - 8 часов 40 минут - доказывает, что советское правительство и не собиралось разъяснять представленные в ультиматуме обвинения, а вынесло решение в пользу политики силы и немедленной оккупации Эстонской Республики. Эстонское правительство к требуемому сроку покорно ответило на ультиматум. Вопросы о размещении дополнительных воинских частей Красной Армии пришлось решать военным силам обоих государств. Фактически это происходило односторонне: переговоры по этим вопросам должны были начаться в Нарве 17 июля в 9 часов, но Красная Армия перешла границу уже в 4 часа по эстонскому времени. Вместо переговоров Лайдонеру было предписано подписать протокол, в котором были 308 зафиксированы дополнительно места дислокации для 90-тысячного контингента Красной Армии (они охватывали всю территорию Эстонии), требование о создании военных комендатур на железнодорожных узлах и в крупнейших учреждениях почты и телеграфа, о конфискации оружия у гражданского населения, о двухнедельном запрете на полеты самолетов Эстонской Республики и т.д. Сюда добавились поступившие в тот же день требования начальников специальных войсковых подразделений о передаче военных и гражданских объектов Красной армии. Действия сталинского политического руководства и военного руководства Красной Армии с 10 по 17 июня и вторжение 17 июня 1940 г. комиссия международного права квалифицировала как военную оккупацию (см. конвенцию о дефиниции нападения ст. 2 п. 2, 3, 4) и последовавшие государственно-правовые выводы как юридически ничтожные. Самое позднее 18 июня в Советском посольстве в Таллинне началось формирование нового правительства. Посольство проигнорировало тот факт, что эстонское правительство приняло ультиматум и, исходя из Основного Закона, К.Пяте приступил к переговорам об образовании нового правительства. Посольство и прибывший 19 июня в Таллинн А.Жданов сформировали новое правительство 18-20 июня. Предложения К.Пятса, кандидатуры на должность премьер-министра А.Жданов резко отклонил. В формировании нового правительства непосредственно участвовали бывшие левые социалисты, члены так называемой группы "Единство". Эстонским коммунистам не доверяли. Отношение к ним Сталина характеризует циничное заявление во время переговоров 1939 г., связанных с пактом: если коммунисты доставляют вам трудности, их можно расстрелять. Вступление в должность нового правительства, по сценарию А.Жданова, должно было состояться в результате уличных демонстраций. Соответствующее распоряжение было дано 20 июня вечером Советским посольством Максиму Унту, которому Советское посольство предназначало роль министра внутренних дел. М.Унт отмечает в своей автобиографии: "Тов. Жданов поручил мне за ночь организовать митинг и выступление к 21 июня". К этому были привлечены местные коммунисты, которых в Эстонии насчитывалось где-то от 130 до 150 человек. В назначенный день из 33 городов Эстонии митинги состоялись в 10 и в двух поселках. В Таллинне в митинге на площади Свободы участвовало около 5 тысяч человек. ТАСС допускает, что в нем участвовали также советские вооруженные силы. Цитирую: "Появление на площади советских танков, бойцов и командиров было встречено всеобщим ликованием" ("Правда", 22.06.1940). Выступивший на митинге командир Красной Армии действительно был встречен аплодисментами. Демонстрация силы состоялась перед Дворцом Кадриорг, после чего А.Жданов вместе с депутатом К.Никитиным и сотрудниками посольства нанес 8-минутный визит президенту К.Пятсу, продиктовал ему состав правительства И.Вареса. В тот же вечер в 22.15 о новом правительстве было сообщено по радио. Регулирование состава правительства и в дальнейшем происходило в согласовании с посольством Советского Союза. Часть эстонского народа приветствовала новое правительство, но по разным причинам. Демократически настроенная интеллигенция связывала с ним устремления к демократизации, наиболее бедные надеялись на улучшение материального и социального положения, основная часть крестьян стремилась к облегчению долгового бремени, тяготевшего над их крестьянскими хозяйствами, мелкие земледельцы и безземельные крестьяне хотели получить землю, коммунисты видели в нем один из этапов осуществления своих программных требований. Это подтверждают многочисленные митинги, народные собрания, резолюции трудовых коллективов и программные документы новых созданных организаций. Народ не знал о закулисных делах власти и планах сталинской политики по отношению к Эстонии. Наряду с Советским посольством и армией в преобразовании всего государственного аппарата и осуществлении сталинского режима террора в Эстонии активно участвовали советские спецслужбы. Для этого сюда прибыли ленинградские чекисты, были арестованы и депортированы из Эстонии граждане Эстонской Республики. Формально была сделана попытка после 21 июня следовать Конституции Эстонской Республики. Ситуация резко изменилась после распоряжения Жданова объявить и провести 14-15 июля выборы в новую Государственную думу на условиях, противоречивших Основному Закону: 309 выборы следовало провести в срок, втрое короче, чем предусматривал Закон о выборах, выборы предстояло провести без судебной правозащиты. Отметим, что такие же условия продиктовали Деканозов литовскому и Вышинский - латвийскому правительствам. Этим и другими самоуправными актами были нарушены статьи Конституции Эстонской Республики 30, 68, 99 и Закона о выборах в Государственную думу 16 и 27. По прямому распоряжению А.Жданова были отведены кандидатуры тех, кто не входил в Союз трудового народа Эстонии: сначала от них потребовали менее чем за сутки представить предвыборную платформу - правительство дало распоряжение вечером 9 июля представить предвыборную платформу к 14 часам 10 июля; затем главному избирательному комитету было дано право устранить и тех не входящих в Союз трудового народа Эстонии кандидатов в депутаты, которые успели представить выборную платформу. Были аннулированы заявления о выдвижении 57 кандидатов. 20 кандидатов отказались баллотироваться под влиянием угроз и шантажа. Выборы были проведены в обстановке прямого и косвенного нажима и угроз. Как во время предвыборной кампании, так и оба дня выборов Красная Армия демонстративно участвовала в событиях (избирательные участки охранялись красноармейцами, их транспорт использовался во время проведения выборов). По воспоминаниям многих людей, избирательные инструкции были нарушены и итоги голосования фальсифицированы. Выступая 17 июля на митинге в Таллинне, К.Сяре сказал, что победа на выборах будто бы убедительно продемонстрировала доверие народа советскому правительству и лично И.Сталину. В сложившейся политической обстановке будто бы назрел вопрос установления Советской власти и вступления Эстонии в состав Советского Союза. Не имея полномочий народа и не будучи Государственной думой, а по Конституции только она имела право выносить решения по вопросам государственного строя, депутаты Союза трудового народа Эстонии, собравшиеся 21 июля 1940 г., приняли решения по изменению государственного строя Эстонии, которые не исходили из выборных платформ или программных документов нового правительства и, тем более, не из свободного волеизъявления народа Эстонии. По вопросу о власти в Эстонии не были проведены ни опросы народа, ни референдум. "Сталин обманывал и более умных и опытных коммунистов, чем мы, эстонские коммунисты. Мы были обмануты и обманули народ, но не сознательно и не умышленно", -свидетельствует ветеран партии, секретарь 11 состава Государственной думы О.Лауристин, которая выразила согласие с правовой оценкой комиссии в письме в Президиум Верховного Совета ЭССР от 20 сентября 1989 г. Исходя из вышеизложенного, комиссия отмечает в своем решении, квалифицируются: - юридически ничтожными все договоры 1939-1940 гг. между Эстонской Республикой и Советским Союзом, заключенные после пакта от 23 августа 1939 г. между Советским Союзом и Германией, и приложенного к нему секретного протокола, который противоправно разделил Восточную Европу между двумя державами и отнес Эстонскую Республику к сфере интересов Советского Союза, предусмотрев для этого территориально-политические преобразования; - агрессией, военной оккупацией и аннексированием Эстонской Республики внешнеполитические и военные акции руководства Советского Союза про 'ив Эстонской Республики в 1940 г. В ленинском Декрете о мире говорится: "Под аннексией или захватом чужих земель правительство понимает (имеется в виду советское правительство - А.К.), сообразно правовому сознанию демократии вообще и трудящихся классов в особенности, всякое присоединение к большому или сильному государству малой или слабой народности без точно, ясно и добровольно выраженного согласия и желания этой народности, независимо от того, когда это насильственное присоединение совершено, независимо также от того, насколько развитой или отсталой является насильственно присоединяемая или насильственно удерживаемая в границах данного государства нация". Комиссия заключает, что включение Эстонии в 1940 году в состав Советского Союза было незаконным. 310 Из: "1940 год в Эстонии...", с. 12-23. СПРАВКА КОМИССИИ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА ЭСТОНСКОЙ ССР О СОБЫТИЯХ 1940 ГОДА В ЭСТОНИИ 1. О юридических взаимоотношениях Эстонской Республики и СССР в 1920-1939 годах 1.1. Взаимоотношения Эстонской Республики и Союза Советских Социалистических Республик в 1920-1939 годах регулировались системой договоров. Она основывалась на заключенном 2 февраля 1920 года Тартуском мирном договоре. В статье 2 мирного договора Советская Россия, исходя из права наций на свободное самоопределение, признавала "безоговорочно независимость и самостоятельность Эстонского Государства" и отказывалась "добровольно и на вечные времена от всяких суверенных прав, кои принадлежали России в отношении к Эстонскому народу и земле в силу существовавшего государственно-правового порядка, а равно на основании международных договоров, которые в указанном здесь смысле теряют силу на будущие времена". Все позднейшие договоры, заключенные между Эстонской Республикой и Союзом ССР, исходили из Тартуского мирного договора как непоколебимой основы, формирующей взаимные отношения и обязательства обоих независимых и юридически равных государств. 1.2. В систему договоров входили: 1.2.1. Заключенная между Эстонской Республикой и СССР 8 августа 1927 года Конвенция о мирном разрешении пограничных конфликтов; 1.2.2. Заключенный между Эстонской Республикой и СССР 9 февраля 1929 года Московский протокол о присоединении к пакту Бриана-Келлога о запрещении войны как средства международной политики и мирном решении всех спорных вопросов с его немедленным вступлением в силу между подписавшими; 1.2.3. Заключенный между Эстонской Республикой и СССР 4 мая 1932 года Договор о воздержании от агрессивной деятельности и мирном разрешении споров (Договор о ненападении). В этом договоре договаривающиеся стороны уточняли заключенный в Париже 27 августа 1928 года Пакт о запрещении войны как средства международной политики и мирном разрешении всех спорных вопросов, определив в статье 1, что договаривающиеся стороны обеспечивают неприкосновенность общей границы, обязываются воздерживаться от какого бы то ни было нападения друг на друга и какого бы то ни было насилия, которое направлено против территориальной целостности и неприкосновенности или политической независимости второй договаривающейся стороны; в статье 4 содержалось обязательство все спорные вопросы, которые невозможно в течение разумного времени решить дипломатическим путем, подчинить процедуре примирения в примирительной комиссии; 1.2.4. Заключенная между Эстонской Республикой и СССР 16 июня 1932 года Примирительная конвенция, которая определила процедуру создания примирительной комиссии для решения оспариваемых конфликтных вопросов (см. пункт 1.2.3.); 1.2.5. Подписанная Эстонской Республикой и СССР 3 июля 1933 года мультилатеральная Конвенция об определении агрессии. Лондонская конвенция запрещала нападение независимо от каких бы то ни было политических, военных, экономических или других соображений. 1.2.6. Подписанный между Эстонской Республикой и СССР 4 апреля 1934 года протокол к Договору о ненападении (см. пункт 1.2.3) о продлении срока действия договора до 31 декабря 1945 года. Помимо приведенных здесь существенных и неприведенных менее существенных договоров отношения между обоими государствами определялись признанием Устава Лиги Наций и членством в этой организации. Эстонская Республика была членом Лиги Наций с 1921 года. Советский Союз - с 1934 года до его исключения 14 декабря 1939 года. 311 2. О взаимоотношениях Эстонской Республики и Союза ССР в 1939-1940 годах Отношения между обоими государствами резко изменились после заключения 23 августа 1939 года Договора о ненападении между Советским Союзом и Германией. Секретный дополнительный протокол этого договора противоправно делил территорию Восточной Европы на сферы интересов обоих государств, относил Эстонскую Республику к сфере интересов Советского Союза и предусматривал для этого территориально-политические преобразования. 2.1. Ультиматум Советского Союза Эстонской Республике в сентябре 1939 года Для проведения территориально-политических преобразований в Эстонии в соответствии с секретным дополнительным протоколом и по согласованию с Германией (см. приложение 2) сталинское руководство Советского Союза потребовало от правительства Эстонии заключения пакта о взаимопомощи с размещением Советских вооруженных сил на территории Эстонии. Советское руководство потребовало заключения пакта ультимативно под угрозой применения военной силы. Для оказания дополнительного давления руководство СССР прибегло к военной провокации и утопило 27 сентября 1939 года в Нарвском заливе собственное торговое судно "Металлист". В предъявленном правительству Эстонии обвинении советская сторона утверждала, что торговое судно потоплено базирующейся в "прибрежных водах Эстонии" подводной лодкой. Эстонская Республика в условиях превосходящего военного давления была вынуждена 28 сентября 1939 года подписать по существу неравноправный договор, который, формально признавая независимость Эстонии, обеспечивал Советскому Союзу постоянное присутствие его вооруженных сил в Эстонии. Советские вооруженные силы значительно превосходили вооруженные силы Эстонии. Это существенно ограничивало суверенитет Эстонской Республики и фактически аннулировало нейтралитет, провозглашенный Эстонией с первого же дня войны и неукоснительно соблюдавшийся ею. 2.2. Военные базы Советского Союза на территории Эстонской Республики В начавшейся в декабре 1939 года зимней войне советское военное руководство использовало для нападения на Финляндию аэродромы, расположенные на территории Эстонии. Тем самым советская сторона нарушила статью 1 навязанного за два месяца до этого Эстонии Пакта о взаимопомощи, которая разрешала активное использование советских военных баз только при военном конфликте с великой державой. Использование аэродромов Эстонии для нападения на Финляндию доказано неоднократными бомбардировками территории Эстонии советской авиацией. Несмотря на такого рода инциденты, правительство республики сумело не допустить провоцирования населения и выдвинуло во внешней и внутренней политике на первый план строгое соблюдение Пакта, чтобы не дать другой стороне оснований для предъявления новых требований. Во имя развития корректных и добрососедских отношений с СССР в дополнение к торговому обмену был расширен культурный обмен, пресса подвергла себя самоцензуре. Зато Советская договаривающаяся сторона нарушила 28 сентября 1939 года договор как явно, так и тайно - размещенный на военных базах воинский контингент превысил предусмотренную договором квоту 25 000 человек. Еще большее напряжение в отношениях между Эстонской Республикой и Советским Союзом появилось с марта 1940 года. Советская договаривающаяся сторона потребовала размещения в Эстонии помимо расположенного на базах ограниченного воинского контингента еще 10000 строителей и 5000 членов семей. Подготовка договора, регулирующего правовое положение военных баз, была затянута до мая 1940 года, затем В.Молотов форсировал переговоры, которые завершились 15 мая 1940 года подписанием неблагоприятного для Эстонской Республики договора. Согласно договору, под военные базы СССР пришлось уступить новые, значительно более обширные территории, в том числе город Палдиски, острова Суур и Вяйке Пакри, Осмусаар, а также почти 100 деревень и населенных пунктов. Усилилось внешнеполитическое давление СССР на Эстонскую Республику. 2.3. Ультиматум Советского Союза Эстонской Республике в июне 1940 года Весной 1940 года экономическое положение Эстонской Республики было стабильным. Не отрицая наличия классовых противоречий и внутриполитических напряженностей в Эстонии, 312 как и в любом буржуазном государстве вообще, следует, однако, признать, что во внутренней политике в тогдашнем эстонском обществе доминировал конфликт между демократическими устремлениями народных масс и авторитарным государственным строем, возглавляемым пре