ля Вас! Тающая легче снега, Я была-как сталь. Мячик, прыгнувший с разбега Прямо на рояль, Скрип песка под зубом, или Стали по стеклу... -- Только Вы не уловили Грозную стрелу Легких слов моих, и нежность Гнева напоказ... -- Каменную безнадежность Всех моих проказ! 29 мая 1913 -------- x x x Я сейчас лежу ничком -- Взбешенная! -- на постели. Если бы Вы захотели Быть моим учеником, Я бы стала в тот же миг -- Слышите, мой ученик? -- В золоте и в серебре Саламандра и Ундина. Мы бы сели на ковре У горящего камина. Ночь, огонь и лунный лик... -- Слышите, мой ученик? И безудержно -- мой конь Любит бешеную скачку! -- Я метала бы в огонь Прошлое -- за пачкой пачку: Старых роз и старых книг. -- Слышите, мой ученик? -- А когда бы улеглась Эта пепельная груда, -- Господи, какое чудо Я бы сделала из Вас! Юношей воскрес старик! -- Слышите, мой ученик? -- А когда бы Вы опять Бросились в капкан науки, Я осталась бы стоять, Заломив от счастья руки. Чувствуя, что ты -- велик! -- Слышите, мой ученик? 1 июня 1913 -------- x x x Идите же! -- Мой голос нем И тщетны все слова. Я знаю, что ни перед кем Не буду я права. Я знаю: в этой битве пасть Не мне, прелестный трус! Но, милый юноша, за власть Я в мире не борюсь. И не оспаривает Вас Высокородный стих. Вы можете-из-за других- Моих не видеть глаз, Не слепнуть на моем огне, Моих не чуять сил... Какого демона во мне Ты в вечность упустил! Но помните, что будет суд, Разящий, как стрела, Когда над головой блеснут Два пламенных крыла. 11 июля 1913 -------- АСЕ -------- 1 Мы быстры и наготове, Мы остры. В каждом жесте, в каждом взгляде, в каждом слове.- Две сестры. Своенравна наша ласка И тонка, Мы из старого Дамаска -- Два клинка. Прочь, гумно и бремя хлеба, И волы! Мы -- натянутые в небо Две стрелы! Мы одни на рынке мира Без греха. Мы -- из Вильяма Шекспира Два стиха. 11 июля 1913 -------- 2 Мы -- весенняя одежда Тополей, Мы-последняя надежда Королей. Мы на дне старинной чаши, Посмотри: В ней твоя заря, и наши Две зари. И прильнув устами к чаше, Пей до дна. И на дне увидишь наши Имена. Светлый взор наш смел и светел И во зле. -- Кто из вас его не встретил На земле? Охраняя колыбель и мавзолей, Мы -- последнее виденье Королей. 11 июля 1913 -------- СЕРГЕЮ ЭФРОН-ДУРНОВО -------- 1 Есть такие голоса, Что смолкаешь, им не вторя, Что предвидишь чудеса. Есть огромные глаза Цвета моря. Вот он встал перед тобой: Посмотри на лоб и брови И сравни его с собой! То усталость голубой, Ветхой крови. Торжествует синева Каждой благородной веной. Жест царевича и льва Повторяют кружева Белой пеной. Вашего полка -- драгун, Декабристы и версальцы! И не знаешь -- так он юн -- Кисти, шпаги или струн Просят пальцы. Коктебель, 19 июля 1913 -------- 2 Как водоросли Ваши члены, Как ветви мальмэзонских ив... Так Вы лежали в брызгах пены, Рассеянно остановив На светло-золотистых дынях Аквамарин и хризопраз Сине-зеленых, серо-синих, Всегда полузакрытых глаз. Летели солнечные стрелы И волны -- бешеные львы. Так Вы лежали, слишком белый От нестерпимой синевы... А за спиной была пустыня И где-то станция Джанкой... И тихо золотилась дыня Под Вашей длинною рукой. Так, драгоценный и спокойный, Лежите, взглядом не даря, Но взглянете-и вспыхнут войны, И горы двинутся в моря, И новые зажгутся луны, И лягут радостные львы- По наклоненью Вашей юной, Великолепной головы. 1 августа 1913 -------- БАЙРОНУ Я думаю об утре Вашей славы, Об утре Ваших дней, Когда очнулись демоном от сна Вы И богом для людей. Я думаю о том, как Ваши брови Сошлись над факелами Ваших глаз, О том, как лава древней крови По Вашим жилам разлилась. Я думаю о пальцах -- очень длинных -- В волнистых волосах, И обо всех -- в аллеях и в гостиных -- Вас жаждущих глазах. И о сердцах, которых -- слишком юный Вы не имели времени прочесть В те времена, когда всходили луны И гасли в Вашу честь. Я думаю о полутемной зале, О бархате, склоненном к кружевам, О всех стихах, какие бы сказали Вы -- мне, я -- Вам. Я думаю еще о горсти пыли, Оставшейся от Ваших губ и глаз... О всех глазах, которые в могиле. О них и нас. Ялта. 24 сентября 1913 -------- ВСТРЕЧА С ПУШКИНЫМ Я подымаюсь победой дороге, Пыльной, звенящей, крутой. Не устают мои легкие ноги Выситься над высотой. Слева -- крутая спина Аю-Дага, Синяя бездна -- окрест. Я вспоминаю курчавого мага Этих лирических мест. Вижу его на дороге и в гроте... Смуглую руку у лба... -- Точно стеклянная на повороте Продребезжала арба...- Запах -- из детства-какого-то дыма Или каких-то племен. .. Очарование прежнего Крыма Пушкинских милых времен. Пушкин! -- Ты знал бы по первому взору, Кто у тебя на пути. И просиял бы, и под руку в гору Не предложил мне идти. Не опираясь о смуглую руку, Я говорила б, идя, Как глубоко презираю науку И отвергаю вождя, Как я люблю имена и знамена, Волосы и голоса, Старые вина и старые троны, -- Каждого встречного пса! -- Полуулыбки в ответ на вопросы, И молодых королей... Как я люблю огонек папиросы В бархатной чаще аллей, Комедиантов и звон тамбурина, Золото и серебро, Неповторимое имя: Марина, Байрона и болеро, Ладанки, карты, флаконы и свечи, Запах кочевий и шуб, Лживые, в душу идущие, речи Очаровательных губ. Эти слова: никогда и навеки, За колесом -- колею... Смуглые руки и синие реки, -- Ах, -- Мариулу твою! -- Треск барабана -- мундир властелина -- Окна дворцов и карет, Рощи в сияющей пасти камина, Красные звезды ракет... Вечное сердце свое и служенье Только ему. Королю! Сердце свое и свое отраженье В зеркале... -- Как я люблю... Кончено... -- Я бы уж не говорила, Я посмотрела бы вниз... Вы бы молчали, так грустно, так мило Тонкий обняв кипарис. Мы помолчали бы оба -- не так ли? -- Глядя, как где-то у ног, В милой какой-нибудь маленькой сакле Первый блеснул огонек. И -- потому что от худшей печали Шаг -- и не больше -- к игре! -- Мы рассмеялись бы и побежали За руку вниз по горе. 1 октября 1913 -------- АЛЯ Ах, несмотря на гаданья друзей. Будущее -- непроглядно. В платьице-твой вероломный Тезей, Маленькая Ариадна. Аля! -- Маленькая тень На огромном горизонте. Тщетно говорю: не троньте. Будет день -- Милый, грустный и большой, День, когда от жизни рядом Вся ты оторвешься взглядом И душой. День, когда с пером в руке Ты на ласку не ответишь. День, который ты отметишь В дневнике. День, когда летя вперед, -- Своенравно! -- Без запрета! -- С ветром в комнату войдет- Больше ветра! Залу, спящую на вид, И волшебную, как сцена, Юность Шумана смутит И Шопена... Целый день -- на скакуне, А ночами -- черный кофе, Лорда Байрона в огне Тонкий профиль. Метче гибкого хлыста Остроумье наготове, Гневно сдвинутые брови И уста. Прелесть двух огромных глаз, -- Их угроза -- их опасность -- Недоступность -- гордость -- страстность В первый раз... Благородным без границ Станет профиль -- слишком белый, Слишком длинными ресшщ Станут стрелы. Слишком грустными -- углы Губ изогнутых и длинных, И движенья рук невинных- Слишком злы. -- Ворожит мое перо! Аля! -- Будет всe, что было: Так же ново и старо, Так же мило. Будет -- с сердцем не воюй, Грудь Дианы и Минервы! -- Будет первый бал и первый Поцелуй. Будет "он" -- ему сейчас Года три или четыре... -- Аля! -- Это будет в мире- В первый раз. Феодосия, 13 ноября 1913 -------- x x x Уж сколько их упало в эту бездну, Разверстую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет всe, что пело и боролось, Сияло и рвалось: И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос. И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет всe -- как будто бы под небом И не было меня! Изменчивой, как дети, в каждой мине И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой, Виолончель и кавалькады в чаще, И колокол в селе... -- Меня, такой живой и настоящей На ласковой земле! -- К вам всем -- что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?! Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви. И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто -- слишком грустно И только двадцать лет, За то, что мне -- прямая неизбежность -- Прощение обид, За всю мою безудержную нежность, И слишком гордый вид, За быстроту стремительных событий, За правду, за игру... -- Послушайте! -- Еще меня любите За то, что я умру. 8 декабря 1913 -------- x x x Быть нежной, бешеной и шумной, -- Так жаждать жить! -- Очаровательной и умной,- Прелестной быть! Нежнее всех, кто есть и были, Не знать вины... -- О возмущенье, что в могиле Мы все равны! Стать тем, что никому не мило, -- О, стать как лед! -- Не зная ни того, что было, Ни что придет, Забыть, как сердце раскололось И вновь срослось, Забыть свои слова и голос, И блеск волос. Браслет из бирюзы старинной -- На стебельке, На этой узкой, этой длинной Моей руке... Как зарисовывая тучку Издалека, За перламутровую ручку Бралась рука, Как перепрыгивали ноги Через плетень, Забыть, как рядом по дороге Бежала тень. Забыть, как пламенно в лазури, Как дни тихи... -- Все шалости свои, все бури И все стихи! Мое свершившееся чудо Разгонит смех. Я, вечно-розовая, буду Бледнее всех. И не раскроются -- так надо -- -- О, пожалей! -- Ни для заката, ни для взгляда, Ни для полей -- Мои опущенные веки. -- Ни для цветка! -- Моя земля, прости навеки, На все века. И так же будут таять луны И таять снег, Когда промчится этот юный, Прелестный век. Феодосия, Сочельник 1913 -------- ГЕНЕРАЛАМ ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА Сергею Вы, чьи широкие шинели Напоминали паруса, Чьи шпоры весело звенели И голоса. И чьи глаза, как бриллианты, На сердце вырезали след -- Очаровательные франты Минувших лет. Одним ожесточеньем воли Вы брали сердце и скалу, -- Цари на каждом бранном поле И на балу. Вас охраняла длань Господня И сердце матери. Вчера -- Малютки-мальчики, сегодня -- Офицера. Вам все вершины были малы И мягок -- самый черствый хлеб, О молодые генералы Своих судеб! ====== Ах, на гравюре полустертой, В один великолепный миг, Я встретила, Тучков-четвертый, Ваш нежный лик, И вашу хрупкую фигуру, И золотые ордена... И я, поцеловав гравюру, Не знала сна. О, как -- мне кажется -- могли вы Рукою, полною перстней, И кудри дев ласкать-и гривы Своих коней. В одной невероятной скачке Вы прожили свой краткий век... И ваши кудри, ваши бачки Засыпал снег. Три сотни побеждало-трое! Лишь мертвый не вставал с земли. Вы были дети и герои, Вы всe могли. Что так же трогательно-юно, Как ваша бешеная рать?.. Вас златокудрая Фортуна Вела, как мать. Вы побеждали и любили Любовь и сабли острие -- И весело переходили В небытие. Феодосия, 26 декабря 1913 -------- В ОТВЕТ НА СТИХОТВОРЕНИЕ Горько таить благодарность И на чуткий призыв отозваться не сметь, В приближении видеть коварность И где правда, где ложь угадать не суметь. Горько на милое слово Принужденно шутить, одевая ответы в броню. Было время -- я жаждала зова И ждала, и звала. (Я того, кто не шел, -- не виню Горько и стыдно скрываться, Не любя, но ценя и за ценного чувствуя боль, На правдивый призыв не суметь отозваться, -- Тяжело мне играть эту первую женскую роль! (1913-1914) -------- x x x Ты, чьи сны еще непробудны, Чьи движенья еще тихи, В переулок сходи Трехпрудный, Если любишь мои стихи. О, как солнечно и как звездно Начат жизненный первый том, Умоляю-пока не поздно, Приходи посмотреть наш дом! Будет скоро тот мир погублен, Погляди на него тайком, Пока тополь еще не срублен И не продан еще наш дом. Этот тополь! Под ним ютятся Наши детские вечера. Этот тополь среди акаций Цвета пепла и серебра. Этот мир невозвратно-чудный Ты застанешь еще, спеши! В переулок сходи Трехпрудный, В эту душу моей души. <1913> -------- ВОСКЛИЦАТЕЛЬНЫЙ ЗНАК Сам не ведая как, Ты слетел без раздумья, Знак любви и безумья, Восклицательный знак! Застающий врасплох Тайну каждого........ . . . . Заключительный вздох! В небо кинутый флаг -- Вызов смелого жеста. Знак вражды и протеста, Восклицательный знак! <1913> -------- x x x Взгляните внимательно и если возможно -- нежнее. И если возможно -- подольше с нее не сводите очей Она перед вами-дитя с ожерельем на шее И локонами до плечей. В ней-все, что вы любите, все, что, летя вокруг света Вы уже не догоните -- как поезда ни быстры. Во мне говорят не влюбленность поэта И не гордость сестры. Зовут ее Ася: но лучшее имя ей -- пламя, Которого не было, нет и не будет вовеки ни в ком. И помните лишь, что она не навек перед вами. Что все мы умрем... 1913 -------- x x x В тяжелой мантии торжественных обрядов, Неумолимая, меня не встреть. На площади, под тысячами взглядов, Позволь мне умереть. Чтобы лился на волосы и в губы Полуденный огонь. Чтоб были флаги, чтоб гремели трубы И гарцевал мой конь. Чтобы церквей сияла позолота, В раскаты грома превращался гул, Чтоб из толпы мне юный кто-то И кто-то маленький кивнул. В лице младенца ли, в лице ли рока Ты явишься -- моя мольба тебе: Дай умереть прожившей одиноко Под музыку в толпе. Феодосия, 1913 -------- x x x Вы родились певцом и пажем. Я -- с золотом в кудрях. Мы -- молоды, и мы еще расскажем О королях. Настроив лютню и виолу, Расскажем в золоте сентябрьских аллей, Какое отвращение к престолу У королей. В них -- демон самообороны, Величия их возмущает роль, -- И мой король не выдержит корону, Как ваш король. Напрасно перед их глазами Мы простираемся в земной пыли, -- И -- короли -- они не знают сами, Что -- короли! 1913 -------- x x x Макс Волошин первый был, Нежно Майенку любил, Предприимчивый Бальмонт Звал с собой за горизонт, Вячеслав Иванов сам Пел над люлькой по часам: Баю-баюшки-баю, Баю Майенку мою. 1913 -------- x x x В огромном липовом саду, -- Невинном и старинном -- Я с мандолиною иду, В наряде очень длинном, Вдыхая теплый запах нив И зреющей малины, Едва придерживая гриф Старинной мандолины, Пробором кудри разделив... -- Тугого шелка шорох, Глубоко-вырезанный лиф И юбка в пышных сборах. -- Мой шаг изнежен и устал, И стан, как гибкий стержень, Склоняется на пьедестал, Где кто-то ниц повержен. Упавшие колчан и лук На зелени-так белы! И топчет узкий мой каблук Невидимые стрелы. А там, на маленьком холме, За каменной оградой, Навеки отданный зиме И веющий Элладой, Покрытый временем, как льдом, Живой каким-то чудом- Двенадцатиколонный дом С террасами, над прудом. Над каждою колонной в ряд Двойной взметнулся локон, И бриллиантами горят Его двенадцать окон. Стучаться в них -- напрасный труд: Ни тени в галерее, Ни тени в залах. -- Сонный пруд Откликнется скорее. ======== "О, где Вы, где Вы, нежный граф? О, Дафнис, вспомни Хлою!" Вода волнуется, приняв Живое-за былое. И принимает, лепеча, В прохладные объятья- Живые розы у плеча И розаны на платье, Уста, еще алее роз, И цвета листьев -- очи... -- И золото моих волос В воде еще золоче. О день без страсти и без дум, Старинный и весенний. Девического платья шум О ветхие ступени... 2 января 1914 -------- x x x Над Феодосией угас Навеки этот день весенний, И всюду удлиняет тени Прелестный предвечерний час. Захлебываясь от тоски, Иду одна, без всякой мысли, И опустились и повисли Две тоненьких моих руки. Иду вдоль генуэзских стен, Встречая ветра поцелуи, И платья шелковые струи Колеблются вокруг колен. И скромен ободок кольца, И трогательно мал и жалок Букет из нескольких фиалок Почти у самого лица. Иду вдоль крепостных валов, В тоске вечерней и весенней. И вечер удлиняет тени, И безнадежность ищет слов. Феодосия, 14 февраля 1914 -------- С.Э. Я с вызовом ношу его кольцо -- Да, в Вечности -- жена, не на бумаге.- Его чрезмерно узкое лицо Подобно шпаге. Безмолвен рот его, углами вниз, Мучительно -- великолепны брови. В его лице трагически слились Две древних крови. Он тонок первой тонкостью ветвей. Его глаза -- прекрасно-бесполезны! -- Под крыльями распахнутых бровей -- Две бездны. В его лице я рыцарству верна. -- Всем вам, кто жил и умирал без страху. Такие -- в роковые времена -- Слагают стансы -- и идут на плаху. Коктебель, 3 июня 1914 -------- АЛЕ -------- 1 Ты будешь невинной, тонкой, Прелестной -- и всем чужой. Пленительной амазонкой, Стремительной госпожой. И косы свои, пожалуй, Ты будешь носить, как шлем, Ты будешь царицей бала -- И всех молодых поэм. И многих пронзит, царица, Насмешливый твой клинок, И всe, что мне -- только снится, Ты будешь иметь у ног. Всe будет тебе покорно, И все при тебе -- тихи. Ты будешь, как я -- бесспорно -- И лучше писать стихи... Но будешь ли ты -- кто знает -- Смертельно виски сжимать, Как их вот сейчас сжимает Твоя молодая мать. 5 июня 1914 -------- 2 Да, я тебя уже ревную, Такою ревностью, такой! Да, я тебя уже волную Своей тоской. Моя несчастная природа В тебе до ужаса ясна: В твои без месяца два года -- Ты так грустна. Все куклы мира, все лошадки Ты без раздумия отдашь -- За листик из моей тетрадки И карандаш. Ты с няньками в какой-то ссоре Все делать хочется самой. И вдруг отчаянье, что "море Ушло домой". Не передашь тебя -- как гордо Я о тебе ни повествуй! -- Когда ты просишь: "Мама, морду Мне поцелуй". Ты знаешь, все во мне смеется, Когда кому-нибудь опять Никак тебя не удается Поцеловать. Я -- змей, похитивший царевну, -- Дракон! -- Всем женихам -- жених! -- О свет очей моих! -- О ревность Ночей моих! 6 июня 1914 -------- П. Э. -------- 1 День августовский тихо таял В вечерней золотой пыли. Неслись звенящие трамваи, И люди шли. Рассеянно, как бы без цели, Я тихим переулком шла. И -- помнится -- тихонько пели Колокола. Воображая Вашу позу, Я все решала по пути: Не надо -- или надо -- розу Вам принести. И все приготовляла фразу, Увы, забытую потом. -- И вдруг -- совсем нежданно -- сразу! Тот самый дом. Многоэтажный, с видом скуки... Считаю окна, вот подъезд. Невольным жестом ищут руки На шее -- крест. Считаю серые ступени, Меня ведущие к огню. Нет времени для размышлений. Уже звоню. Я помню точно рокот грома И две руки свои, как лед. Я называю Вас. -- Он дома, Сейчас придет. ============ Пусть с юностью уносят годы Все незабвенное с собой. -- Я буду помнить все разводы Цветных обой. И бисеринки абажура, И шум каких-то голосов, И эти виды Порт-Артура И стук часов. Миг, длительный по крайней мере -- Как час. Но вот шаги вдали. Скрип раскрывающейся двери -- И Вы вошли. ============ И было сразу обаянье. Склонился, королевски-прост. -- И было страшное сиянье Двух темных звезд. И их, огромные, прищуря, Вы не узнали, нежный лик, Какая здесь играла буря- Еще за миг. Я героически боролась. -- Мы с Вами даже ели суп! -- Я помню заглушенный голос И очерк губ. И волосы, пушистей меха, И -- самое родное в Вас! -- Прелестные морщинки смеха У длинных глаз. Я помню -- Вы уже забыли -- Вы -- там сидели, я -- вот тут. Каких мне стоило усилий, Каких минут -- Сидеть, пуская кольца дыма, И полный соблюдать покой... Мне было прямо нестерпимо Сидеть такой. Вы эту помните беседу Про климат и про букву ять. Такому странному обеду Уж не бывать. В пол-оборота, в полумраке Смеюсь, сама не ожидав: "Глаза породистой собаки, -- Прощайте, граф". ================ Потерянно, совсем без цели, Я темным переулком шла. И, кажется, уже не пели- Колокола. 17 июня 1914 -------- 2 Прибой курчавился у скал, -- Протяжен, пенен, пышен, звонок... Мне Вашу дачу указал -- Ребенок. Невольно замедляя шаг -- Идти смелей как бы не вправе- Я шла, прислушиваясь, как Скрежещет гравий. Скрип проезжающей арбы Без паруса. -- Сквозь плющ зеленый Блеснули белые столбы Балкона. Была такая тишина, Как только в полдень и в июле. Я помню: Вы лежали на Плетеном стуле. Ах, не оценят -- мир так груб! -- Пленительную Вашу позу. Я помню: Вы у самых губ Держали розу. Не подымая головы, И тем подчеркивая скуку -- О, этот жест, которым Вы Мне дали руку. Великолепные глаза Кто скажет -- отчего -- прищуря, Вы знали -- кто сейчас гроза В моей лазури. От солнца или от жары -- Весь сад казался мне янтарен, Татарин продавал чадры, Ушел татарин... Ваш рот, надменен и влекущ, Был сжат -- и было все понятно. И солнце сквозь тяжелый плющ Бросало пятна. Всe помню: на краю шэз-лонг Соломенную Вашу шляпу, Пронзительно звенящий гонг, И запах Тяжелых, переспелых роз И складки в парусинных шторах, Беседу наших папирос И шорох, С которым Вы, властитель дум, На розу стряхивали пепел. -- Безукоризненный костюм Был светел. 28 июня 1914 -------- 3 ЕГО ДОЧКЕ С ласточками прилетела Ты в один и тот же час, Радость маленького тела, Новых глаз. В марте месяце родиться -- Господи, внемли хвале! -- Это значит быть как птица На земле. Ласточки ныряют в небе, В доме все пошло вверх дном: Детский лепет, птичий щебет За окном. Дни ноябрьские кратки, Долги ночи ноября. Сизокрылые касатки- За моря! Давит маленькую грудку Стужа северной земли. Это ласточки малютку Унесли. Жалобный недвижим венчик, Нежных век недвижен край. Спи, дитя. Спи, Божий птенчик. Баю-бай. 12 июля 1914 -------- 4 Война, война! -- Кажденья у киотов И стрекот шпор. Но нету дела мне до царских счетов, Народных ссор. На, кажется, -- надтреснутом-канате Я -- маленький плясун. Я тень от чьей-то тени. Я лунатик Двух темных лун. Москва, 16 июля 1914 -------- 5 При жизни Вы его любили, И в верности клялись навек, Несите же венки из лилий На свежий снег. Над горестным его ночлегом Помедлите на краткий срок, Чтоб он под этим первым снегом Не слишком дрог. Дыханием души и тела Согрейте ледяную кровь! Но, если в Вас уже успела Остыть любовь -- К любовнику -- любите братца, Ребенка с венчиком на лбу, -- Ему ведь не к кому прижаться В своем гробу. Ах, он, кого Вы так любили И за кого пошли бы в ад, Он в том, что он сейчас в могиле -- Не виноват! От шороха шагов и платья Дрожавший с головы до ног- Как он открыл бы Вам объятья, Когда бы мог! О женщины! Ведь он для каждой Был весь -- безумие и пыл! Припомните, с какою жаждой Он вас любил! Припомните, как каждый взгляд вы Ловили у его очей, Припомните былые клятвы Во тьме ночей. Так и не будьте вероломны У бедного его креста, И каждая тихонько вспомни Его уста. И, прежде чем отдаться бегу Саней с цыганским бубенцом, Помедлите, к ночному снегу Припав лицом. Пусть нежно опушит вам щеки, Растает каплями у глаз... Я, пишущая эти строки, Одна из вас -- Неданной клятвы не нарушу -- Жизнь! -- Карие глаза твои! -- Молитесь, женщины, за душу Самой Любви. 30 августа 1914 -------- 6 Осыпались листья над Вашей могилой, И пахнет зимой. Послушайте, мертвый, послушайте, милый: Вы всe-таки мой. Смеетесь! -- В блаженной крылатке дорожной! Луна высока. Мой -- так несомненно и так непреложно, Как эта рука. Опять с узелком подойду утром рано К больничным дверям. Вы просто уехали в жаркие страны, К великим морям. Я Вас целовала! Я Вам колдовала! Смеюсь над загробною тьмой! Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала -- Домой. Пусть листья осыпались, смыты и стерты На траурных лентах слова. И, если для целого мира Вы мертвый, Я тоже мертва. Я вижу, я чувствую,-чую Вас всюду! -- Что ленты от Ваших венков! -- Я Вас не забыла и Вас не забуду Во веки веков! Таких обещаний я знаю бесцельность, Я знаю тщету. -- Письмо в бесконечность. -- Письмо в беспредельность- Письмо в пустоту. 4 октября 1914 -------- 7 Милый друг, ушедший дальше, чем за море! Вот Вам розы -- протянитесь на них. Милый друг, унесший самое, самое Дорогое из сокровищ земных. Я обманута и я обокрадена, -- Нет на память ни письма, ни кольца! Как мне памятна малейшая впадина Удивленного -- навеки -- лица. Как мне памятен просящий и пристальный Взгляд -- поближе приглашающий сесть, И улыбка из великого Издали, -- Умирающего светская лесть... Милый друг, ушедший в вечное плаванье, -- Свежий холмик меж других бугорков! -- Помолитесь обо мне в райской гавани, Чтобы не было других моряков. 5 июня 1915 -------- x x x Не думаю, не жалуюсь, не спорю. Не сплю. Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю, Ни к кораблю. Не чувствую, как в этих стенах жарко, Как зелено в саду. Давно желанного и жданного подарка Не жду. Не радуют ни утро, ни трамвая Звенящий бег. Живу, не видя дня, позабывая Число и век. На, кажется, надрезанном канате Я -- маленький плясун. Я -- тень от чьей-то тени. Я -- лунатик Двух темных лун. 13 июля 1914 -------- x x x Я видела Вас три раза, Но нам не остаться врозь. -- Ведь первая Ваша фраза Мне сердце прожгла насквозь! Мне смысл ее так же темен, Как шум молодой листвы. Вы-точно портрет в альбоме, И мне не узнать, кто Вы. . . . . Здесь всe-говорят-случайно, И можно закрыть альбом... О, мраморный лоб! О, тайна За этим огромным лбом! Послушайте, я правдива До вызова, до тоски: Моя золотая грива Не знает ничьей руки. Мой дух -- не смирeн никем он. Мы-души различных каст. И мой неподкупный демон Мне Вас полюбить не даст. -- "Так что ж это было?"-Это Рассудит иной Судья. Здесь многому нет ответа, И Вам не узнать -- кто я. 13 июля 1914 -------- БАБУШКЕ Продолговатый и твердый овал, Черного платья раструбы... Юная бабушка! Кто целовал Ваши надменные губы? Руки, которые в залах дворца Вальсы Шопена играли... По сторонам ледяного лица -- Локоны в виде спирали. Темный, прямой и взыскательный взгляд. Взгляд, к обороне готовый. Юные женщины так не глядят. Юная бабушка, -- кто Вы? Сколько возможностей Вы унесли И невозможностей -- сколько? -- В ненасытимую прорву земли, Двадцатилетняя полька! День был невинен, и ветер был свеж. Темные звезды погасли. -- Бабушка! Этот жестокий мятеж В сердце моем -- не от Вас ли?.. 4 сентября 1914 -------- ПОДРУГА -------- 1 Вы счастливы? -- Не скажете! Едва ли! И лучше -- пусть! Вы слишком многих, мнится, целовали, Отсюда грусть. Всех героинь шекспировских трагедий Я вижу в Вас. Вас, юная трагическая леди, Никто не спас! Вы так устали повторять любовный Речитатив! Чугунный обод на руке бескровной- Красноречив! Я Вас люблю. -- Как грозовая туча Над Вами -- грех -- За то, что Вы язвительны и жгучи И лучше всех, За то, что мы, что наши жизни -- разны Во тьме дорог, За Ваши вдохновенные соблазны И темный рок, За то, что Вам, мой демон крутолобый, Скажу прости, За то, что Вас -- хоть разорвись над гробом! Уж не спасти! За эту дрожь, за то-что -- неужели Мне снится сон? -- За эту ироническую прелесть, Что Вы -- не он. 16 октября 1914 -------- 2 Под лаской плюшевого пледа Вчерашний вызываю сон. Что это было? -- Чья победа? -- Кто побежден? Всe передумываю снова, Всем перемучиваюсь вновь. В том, для чего не знаю слова, Была ль любовь? Кто был охотник? -- Кто -- добыча? Всe дьявольски-наоборот! Что понял, длительно мурлыча, Сибирский кот? В том поединке своеволий Кто, в чьей руке был только мяч? Чье сердце -- Ваше ли, мое ли Летело вскачь? И все-таки -- что ж это было? Чего так хочется и жаль? Так и не знаю: победила ль? Побеждена ль? 23 октября 1914 -------- 3 Сегодня таяло, сегодня Я простояла у окна. Взгляд отрезвленной, грудь свободней, Опять умиротворена. Не знаю, почему. Должно быть, Устала попросту душа, И как-то не хотелось трогать Мятежного карандаша. Так простояла я -- в тумане- Далекая добру и злу, Тихонько пальцем барабаня По чуть звенящему стеклу. Душой не лучше и не хуже, Чем первый встречный -- этот вот, Чем перламутровые лужи, Где расплескался небосвод, Чем пролетающая птица И попросту бегущий пес, И даже нищая певица Меня не довела до слез. Забвенья милое искусство Душой усвоено уже. Какое-то большое чувство Сегодня таяло в душе. 24 октября 1914 -------- 4 Вам одеваться было лень, И было лень вставать из кресел. -- А каждый Ваш грядущий день Моим весельем был бы весел. Особенно смущало Вас Идти так поздно в ночь н холод. -- А каждый Ваш грядут цнй час Моим весельем был бы молод. Вы это сделали без зла, Невинно и непоправимо. -- Я Вашей юностью была, Которая проходит мимо. 25 октября 1914 -------- 5 Сегодня, часу в восьмом, Стремглав по Большой Лубянке, Как пуля, как снежный ком, Куда-то промчались санки. Уже прозвеневший смех... Я так и застыла взглядом: Волос рыжеватый мех, И кто-то высокий -- рядом! Вы были уже с другой, С ней путь открывали санный, С желанной и дорогой, -- Сильнее, чем я -- желанной. -- Oh, je n'en puis plus, j'etouffe(1)*- Вы крикнули во весь голос, Размашисто запахнув На ней меховую полость. Мир -- весел и вечер лих! Из муфты летят покупки... Так мчались Вы в снежный вихрь, Взор к взору и шубка к шубке. И был жесточайший бунт, И снег осыпался бело. Я около двух секунд -- Не более -- вслед глядела. И гладила длинный ворс На шубке своей -- без гнева. Ваш маленький Кай замерз, О Снежная Королева. 26 октября 1914 1 О, я больше не могу, я задыхаюсь! (фр.). -------- 6 Ночью над кофейной гущей Плачет, глядя на Восток. Рот невинен и распущен, Как чудовищный цветок. Скоро месяц -- юн и тонок -- Сменит алую зарю. Сколько я тебе гребенок И колечек подарю! Юный месяц между веток Никого не устерег. Сколько подарю браслеток, И цепочек, и серег! Как из-под тяжелой гривы Блещут яркие зрачки! Спутники твои ревнивы? -- Кони кровные легки! 6 декабря 1914 -------- 7 Как весело сиял снежинками Ваш -- серый, мой -- соболий мех, Как по рождественскому рынку мы Искали ленты ярче всех. Как розовыми и несладкими Я вафлями объелась -- шесть! Как всеми рыжими лошадками Я умилялась в Вашу честь. Как рыжие поддевки-парусом, Божась, сбывали нам тряпье, Как на чудных московских барышень Дивилось глупое С"абье. Как в час, когда народ расходится, Мы нехотя вошли в собор, Как на старинной Богородице Вы приостановили взор. Как этот лик с очами хмурыми Был благостен и изможден В киоте с круглыми амурами Елисаветинских времен. Как руку Вы мою оставили, Сказав: "О, я ее хочу!" С какою бережностью вставили В подсвечник -- желтую свечу... -- О, светская, с кольцом опаловым Рука! -- О, вся моя напасть! -- Как я икону обещала Вам Сегодня ночью же украсть! Как в монастырскую гостиницу -- Гул колокольный и закат -- Блаженные, как имянинницы, Мы грянули, как полк солдат. Как я Вам -- хорошеть до старости -- Клялась -- и просыпала соль, Как трижды мне -- Вы были в ярости! Червонный выходил король. Как голову мою сжимали Вы, Лаская каждый завиток, Как Вашей брошечки эмалевой Мне губы холодил цветок. Как я по Вашим узким пальчикам Водила сонною щекой, Как Вы меня дразнили мальчиком, Как я Вам нравилась такой... Декабрь 1914 -------- 8 Свободно шея поднята, Как молодой побег. Кто скажет имя, кто -- лета, Кто -- край ее, кто -- век? Извилина неярких губ Капризна и слаба, Но ослепителен уступ Бетховенского лба. До умилительности чист Истаявший овал. Рука, к которой шел бы хлыст, И -- в серебре -- опал. Рука, достойная смычка, Ушедшая в шелка, Неповторимая рука, Прекрасная рука. 10 января 1915 -------- 9 Ты проходишь своей дорогою, руки твоей я не трогаю. Но тоска во мне -- слишком вечная, Чтоб была ты мне -- первой встречною. Сердце сразу сказало: "Милая!" Всe тебе -- наугад -- простила я, Ничего не знав, -- даже имени! -- О, люби меня, о, люби меня! Вижу я по губам -- извилиной, По надменности их усиленной, По тяжелым надбровным выступам: Это сердце берется -- приступом! Платье -- шелковым черным панцирем, Голос с чуть хрипотцой цыганскою, Всe в тебе мне до боли нравится, -- Даже то, что ты не красавица! Красота, не увянешь за лето! Не цветок -- стебелек из стали ты, Злее злого, острее острого Увезенный -- с какого острова? Опахалом чудишь, иль тросточкой, -- В каждой жилке и в каждой косточке, В форме каждого злого пальчика, -- Нежность женщины, дерзость мальчика. Все усмешки стихом парируя, Открываю тебе и миру я Всe, что нам в тебе уготовано, Незнакомка с челом Бетховена! 14 января 1915 -------- 10 Могу ли не вспомнить я Тот запах White-Rose1 и чая, И севрские фигурки Над пышащим камельком... Мы были: я -- в пышном платье Из чуть золотого фая, Вы -- в вязаной черной куртке С крылатым воротником. Я помню, с каким вошли Вы Лицом -- без малейшей краски, Как встали, кусая пальчик, Чуть голову наклоня. И лоб Ваш властолюбивый, Под тяжестью рыжей каски, Не женщина и не мальчик, -- Но что-то сильней меня! Движением беспричинным Я встала, нас окружили. И кто-то в шутливом тоне: "Знакомьтесь же, господа". И руку движеньем длинным Вы в руку мою вложили, И нежно в моей ладони Помедлил осколок льда. С каким-то, глядевшим косо, Уже предвкушая стычку, -- Я полулежала в кресле, Вертя на руке кольцо. Вы вынули папиросу, И я поднесла Вам спичку, Не зная, что делать, если Вы взглянете мне в лицо. Я помню -- над синей вазой -- Как звякнули наши рюмки. "О, будьте моим Орестом!", И я Вам дала цветок. С зарницею сероглазой Из замшевой черной сумки Вы вынули длинным жестом И выронили-платок. 28 января 1915 1 Белой розы (модные в то время духи). -------- 11 Все глаза под солнцем -- жгучи, День не равен дню. Говорю тебе на случай, Если изменю: Чьи б ни целовала губы Я в любовный час, Черной полночью кому бы Страшно ни клялась, -- Жить, как мать велит ребенку, Как цветочек цвесть, Никогда ни в чью сторонку Глазом не повесть... Видишь крестик кипарисный? -- Он тебе знаком -- Все проснется -- только свистни Под моим окном. 22 февраля 1915 -------- 12 Сини подмосковные холмы, В воздухе чуть теплом -- пыль и деготь. Сплю весь день, весь день смеюсь, -- должно Выздоравливаю от зимы. Я иду домой возможно тише: Ненаписанных стихов -- не жаль! Стук колес и жареный миндаль Мне дороже всех четверостиший. Голова до прелести пуста, Оттого что сердце -- слишком полно! Дни мои, как маленькие волны, На которые гляжу с моста. Чьи-то взгляды слишком уж нежны В нежном воздухе едва нагретом... Я уже заболеваю летом, Еле выздоровев от зимы. 13 марта 1915 -------- 13 Повторю в канун разлуки, Под конец любви, Что любила эти руки