реборщил. Сейчас она мне эту водку прямо в рожу плеснет... Нет, просто чуть поболтала в стакане, задумчиво добавила лед. Со льдом, конечно, приятней - и в глаз попасть можно, да и за шиворот закатится... - Ладно, спрошу еще. - Какая сила воли у девушки! - Чего это ты, Самойлов, в обморок упал, когда Юру в "Фуксии" увидел? - Ты и это знаешь? - слегка обалдел Саша. - Знаю. - Поплавский рассказывал? - Не забывай, вопросы задаю я. Саша автоматически взял у Светы из рук необычный низкий стакан с толстенным дном и залпом выпил водку. - Слушай, Светило, может, хватит друг перед другом шпионов изображать? Я ведь, несмотря на все это, - он обвел рукой со стаканом шикарную гостиную, - прекрасно помню, как во втором классе снежком тебе в лоб попал. - Наверное, с тех пор я тебя и не люблю, - отчеканила Света, глядя ему прямо в глаза. - И не смей никогда называть меня этим похабным "Светилом". Да? И что теперь делать? Попросить пистолет и прямо сейчас, здесь застрелиться? - Светк, по-моему, ты просто блефуешь, - большого труда стоило удержаться в прежнем легком тоне. - Ты о чем-то догадываешься и хочешь у меня вытянуть подробности. Просто из любопытства, да? - А если - нет? - Что - нет? - НЕ из любопытства? - Тогда зачем? - Он обратил внимание, что Света закурила вторую сигарету подряд. Разговор получался совершенно бестолковый, но Саша готов был продолжать его до бесконечности, лишь бы находиться здесь, рядом со Светой. - Перестань так на меня смотреть! - сердито прикрикнула она. Словно прочла Сашины мысли. - Как? - Так, будто сейчас возьмешь меня на руки и понесешь на край вселенной! - Жаль, жаль, но яду в этих словах было больше, чем поэзии. - Извини. Больше не буду. - Саша отвернулся и решил, что эмоции действительно нужно контролировать. - И все-таки, что ты хочешь узнать? - Скажем так: я очень интересуюсь аппаратом. - Но аппарата больше нет... - Я знаю. Но я хочу найти Игоря и восстановить аппарат. - Не понял. - Саша сел на диван, потирая лоб. - Найти Игоря? Но ведь, если письмо подписано двадцать шестым, он мог быть у тебя... или вчера, или сегодня? - Вчера. - Опять не понял. Зачем тогда искать? - Ох, ну какое твое дело?! - Света с размаху села в кресло напротив. - Да, да! Я виделась с Игорем вчера днем. А вечером, поздно вечером, поняла одну вещь, которая все изменила. А он - уже уехал! Ясно? - Ясно. А какую вещь? - Сто против одного, что она не ответит. Света глубоко вздохнула, поглядела в потолок, потом опустила глаза. Скорей всего, на светском языке жестов это означало раздумья и сомненья. И - нельзя не отметить - проделано было очень изящно. - Я поняла, КУДА мне обязательно нужно отправиться с помощью аппарата. - Сказала, как платок батистовый уронила... - Особняк на Суворовском?.. - задумчиво спросил Саша, глядя в пол. Света недоуменно глянула на него. Особняк? На Суворовском? Нахмурилась, вспоминая... Саше вдруг показалось, что по комнате пронесся маленький смерч. Нет, нет, просто Света в одно мгновение оказалась стоящей напротив него, уперев руки в бока. Глаза ее, несмотря на избитость метафоры, действительно метали молнии. Словно для усиления эффекта, полыхнули сине-бело-желтым огнем бриллиантовые сережки. - Проклятье! Теперь я вспомнила! Ты тоже там был! Так вот что такое - твои "способности"! Ты умеешь залезать в чужой мир, да? - Да, - скромно подтвердил Саша. - Ага! - страшным голосом сказала Света. И тут же, чисто по-женски, вкрадчиво спросила: - А как ты это делаешь? - Не знаю, - честно ответил Саша. Он сидел на диване с видом ребенка-вундеркинда, который берет в уме интегралы, но не может объяснить, как это у него получается. - Сейчас, сейчас. - Света замахала руками, села обратно в кресло, явно стараясь удержать какую-то важную мысль. - А отправлять туда не можешь? - Наверное, нет... То есть... Я не пробовал... Понимаешь, я могу следовать за человеком в его мир, ну, то есть, когда он подготовлен... Помнишь, Поплавский специально гипнотизировал... пациентов... А я этого не умею... Хотя знаешь, - быстро добавил он, заметив, как сникла Света, - когда все это случилось с Юрой, ну, там, в этой "Фуксии и Селедочке", Игорь был совершенно ни при чем... - А что там случилось? - Ну, ты же сама спрашивала. Когда я в обморок грохнулся... - А-а... И что? - Так я... - Саша замялся. - Как бы это подоходчивей и по порядку все объяснить? Что отправился он в мир Юрия, но Юрия там уже не было, потому что Юру мы "замочили" там еще раньше... Нет. Подоходчивей не получилось. Света сидела, раскрыв глаза до невероятных размеров, и недоверчиво слушала Сашину сумбурную фантастику. - Ты... галлюцинациями не страдаешь? - на всякий случай спросила она. - Ладно, ладно, не обижайся, шучу. - Она задумалась еще на несколько минут, а потом сказала, как будто ее вдруг осенило: - Слушай, ты есть не хочешь? А то я как на этом приеме устриц хватанула, так больше - ни крошки... Саша удивленно посмотрел на нее. Прав был покойный Мишка Шестаков: ни черта-то в них не понять. А есть, и правда, хочется. Света правильно приняла его молчание за согласие, энергично кивнула и собралась было нажать какую-то кнопку. Но передумала. - Пошли на кухню, - скомандовала, - сами что-нибудь придумаем. - И уже пошла, но вернулась. Нажала другую кнопку. Кажется, и секунды не прошло - в гостиной уже стоял крепкий парень с ледяными глазами. Неприятное что-то было в его лице - и не зверь, и не машина. И не человек. - У меня гость, - без имени обратилась к нему Света. Как к машине. Как к зверю. Не как к человеку - Нас не беспокоить. А завтра утром я буду разбираться с каждым из вас в отдельности. Меня очень интересует, как моя бравая охрана пропустила в дом постороннего человека. "Я ему ни капельки не завидую", - подумал, содрогаясь Саша, глядя в спину уходящему охраннику. - Очень поучительный спектакль, - сказал он Свете, когда они остались одни. - Какой спектакль? - удивилась она. - Скорей всего, я их завтра всех повыгоняю. А сегодня тебя нужно было просто показать. - Зачем? - Чтобы случайно не пристрелили во время похода в туалет. - Даже так? - Саше все еще казалось, что это не более чем милая шутка. - А как иначе? - совершенно искренне удивилась Света. - А Маша? - начал соображать он. - Что - тоже уволишь? - Не просто уволю, милый мой, а еще и рекомендацию в компьютер забью. Чтоб ни в один приличный дом не взяли. - Ты что - серьезно? - У него по спине поползли мурашки. - Абсолютно. - Света решительно куда-то направилась. - Эй! Эй! Подожди! Так же нельзя! - Саша ринулся следом. - Она же наша одноклассница! Она же ничего такого не сделала! Она... Света резко остановилась и, повернувшись, сказала, как отрезала: - Помолчи, Самойлов. Это не твое дело. Свои дела будешь с ней в койке решать. И оттого, что ее невыносимо медово-карие глаза оказались вдруг так близко, Саша мгновенно поглупел и ляпнул: - Ты что, Светило, - ревнуешь? Она даже не стала утруждать себя презрением к нему. Лишь устало-безнадежно прикрыла глаза и тяжело вздохнула. С таким вздохом, наверное, опытные собаководы смотрят на щенка-неудачника. И правда, чего с ним возиться? Уши не стоят, спина проваливается и, главное, тупой, команд не понимает. На кухне Света молча выложила из холодильника пакеты, свертки, банки. Свое эффектное платье она так и не сняла, страшно смущая Сашу ослепительной голой спиной. При этом она вовсе не выглядела принцессой на помойке. Быстро и ловко что-то резала, мазала, изредка спрашивая вполголоса: - Тебе с семгой или с лососем? Или: - Соус сам выбирай. В стенке стоят. - Хорошо моряком быть - хоть с соусами лицом в грязь не ударим. "Карри" от "Чили" в два счета отличим. А однажды даже прикрикнула: - Что стоишь как столб? Помогай накрывать! Что, на полу есть собираешься? "Девять с половиной недель" покоя не дают? Саша покраснел ужасно. Он действительно вспомнил в этот момент знаменитую эротическую кормежку Рурка и Бессинджер. Он с любопытством следил за Светой, стараясь, правда, не слишком заглядывать ей в рот. Ему было страшно любопытно, как принимают пищу вот ТАКИЕ женщины? Представлялось что-то жеманное, крохотные кусочки, особо изящные движения и ежесекундное промакивание губ салфеткой. Ложный кинематографический антураж! Света ела как обыкновенный человек, действуя, правда, вилкой и ножом. Нормально откусывала нормальных размеров куски, не чавкала, рот вытирала в меру часто, мизинцев не оттопыривала. И все-таки, все-таки, все-таки! Наблюдать это можно бьшо часами. Света потянулась за соком, заметив вполголоса: - Ты опять на меня СМОТРИШЬ. - Мне очень нравится, - признался Саша. - Останешься голодным. Так и получилось. Света быстренько покончила с едой, взяла пачку сигарет, после небольшой заминки закурила, вопросительно посмотрела на Сашу. - Ты долго еще будешь за столом торчать? Я тебя не на ужин приглашала. Остается только прибавить, что вообще - не приглашала. Саша быстро сунул в рот кусок хлеба с рыбой, запил соком и чуть не поперхнулся. - Детский сад, - с необычной интонацией произнесла Света. - Пошли. Дальше разговаривать будем. В гостиной что-то неуловимо изменилось. Как будто стало побольше света? Чуть сдвинуты кресла? На столике совершенно чистая пепельница. Света села на диван. - Так. Давай сначала. Что там получилось с Юрой? - Мы случайно встретились у Поплавского. Я от неожиданности уронил бумажник. - Ты что - нервный? - Почему? - Мне кажется, только в кино люди говорят: "Ах!" - и роняют чашки. Саша нахмурился. - С тобой разговаривать - все равно что на горных лыжах летом кататься. - Ладно, - кивнула Света. - Один - один. Больше перебивать не буду. - Ну вот, а у меня в бумажнике куча всякого хлама. Все рассыпалось. И там бумажка была, рекламка одна, он ее нечаянно поднял. - Какая рекламка? - Так она у меня и сейчас с собой... - Саша прикусил язык. Буклет отеля "Понтиви", правда, лежал в бумажнике. А бумажник - в куртке. А куртка - в Машиной комнате... "А в перепелке - мышка, а в мышке - таракан!" Света вытянула губы трубочкой, словно для поцелуя, и детским голоском произнесла: - Хорошо, хорошо, я тебе верю. - Кхм, кхм, - прокашлялся Саша, - ну и... на чем я остановился? - На том. Что. Юра. Увидел. Рекламку, - очень раздельно произнесла Света, давая понять, что терпение ее не безгранично. - И вдруг я увидел, что он... ну... готов! То есть... как под аппаратом... так же выглядит... - Как? ... Наверное, около часа Саша рассказывал Свете о своих ощущениях, о путешествиях, о чужих мирах, о бабушке... Он увлекся, речь стала более гладкой и яркой. - В жизни не поверю, что наш деревянный Юрочка нагородил себе тако-ой мир! - Света была удивлена. - Может, у него детство было тяжелое? Может, ему сказок на ночь не читали? - предположил разом подобревший Саша. - Вдруг он только снаружи - деревянный, а внутри... - ... мягкий, как дерьмо! - неожиданно закончила Света. - Чего это ты расчувствовался? Нашел, кого жалеть! - Она встала и быстро заходила по комнате. Часы гулко пробили два раза. - Так, так, так. Я поняла. Для того, чтобы попасть с твоей помощью в МОЙ мир, мне нужно ОЧЕНЬ СИЛЬНО НА НЕМ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ! Да? - Наверное. - Ты говоришь, что ВИДИШЬ, готов человек или нет? - Вижу. - Так, так, так, - снова повторила Света. "Она ходит, как пантера по клетке", - благоговейно подумал Саша. Вот она уже села, сосредоточенно глядя в потолок. - Эй, ты что - уже сосредотачиваешься? - Саша был поражен. - До завтра никак не потерпеть? Света посмотрела на него как на дурачка. - А зачем терпеть? - Хороший вопрос. Не в бровь, а в глаз. Действительно, зачем? - Может, ты спать хочешь? - Море, ну просто - море ехидства. - Нет. Я... Ты просто забыла одну вещь. - Саша чуть не подскочил на месте. Правда ведь забыла! - Какую? - Ампулы! - Какие, к черту, ампулы? - Укол надо обязательно сделать, сразу после возвращения! Иначе умереть можно, от истощения! - Чего ты врешь! Какой укол? Доктор Игорь никаких уколов мне не делал! - Делал, делал! Всем делал! - О Господи, как ей объяснить-то, чтоб поверила? - Подожди ты, не спеши, торопыга. Ты опять забыл, придурок, что здесь надо держать себя в руках? Света посмотрела на него так, будто он без разрешения погладил ее по голой ноге. Простое ласковое слово "торопыга" вызвало такую неадекватную реакцию, что Саша чуть не сгорел от стыда. Но и в мозгах заодно прояснилось. Он кинулся к пакету Поплавского, достал оттуда записку и две ампулы: - Вот, читай. "SD-стимулятор", "... не позднее, чем через полчаса по возвращении...". Поняла? - Поняла. - Света задумалась. - Ты уколы делать умеешь? В вену? - Не очень. - Я тоже. Что делать будем? Саша пожал плечами, чувствуя легкое злорадство. Тебе решать, Светило. Ты путешествовать хочешь. - Ай, ладно. Попутно разберемся. - Что значит - попутно? - А то - жить захочется, научимся и уколы делать. - Ага, - очень задумчиво сказал Саша. - Если жить захочется тебе, укол буду делать я, и наоборот. - Подумаешь, - она очень красиво передернула плечами, - могу и сама. - Да ладно уж. Попутно так попутно... У тебя шприцы есть? - Наверное. Аптечка есть точно. Принесенная аптечка напоминала мини-супермаркет фармацевтических товаров. - Это откуда ж такая? - удивился Саша. - Из Англии привезли. Говорят, на все случаи жизни. - Похоже на то, - согласился Саша, разглядывая жутковатого вида ножницы с загнутыми концами. - Ну и наворотили! На самом деле, зуб даю, у кого на такой наборчик денег хватает, ничем тут пользоваться не будет. Вот разве только... - Он, почти не глядя, вытащил яркую коробочку с интернациональным "ASPIRIN". Повертел в руках, кинул обратно. Света держала два одноразовых шприца, смотрела на Сашу и почему-то хмурилась. - Ну, валяй, я готов. Сосредотачивайся. - Полегче, Самойлов. Не юродствуй. И не хозяйничай здесь. У меня на тебя управа найдется. - Какая? - Привлеку тебя за нарушение границ частного владения. - Да ну? - удивился Саша. - Ну, тогда - мне пора. - Он двинулся к двери, небрежно бросив на ходу: - Желаю успеха. Надеюсь, у Поплавского дела с восстановлением аппарата пойдут успешно... - Господи, чего ж мы ссоримся? Похоже, она на меня из-за этого аспирина обиделась. Ох, только бы она не догадалась, что один взмах ее ресниц - и я буду на коленях ползать, просить прощения. Если догадается - выпрет отсюда в два счета, а может, и правда привлечет... Света колебалась. Этот наглый мужлан-одноклассничек действительно поставил ее перед очень непростым выбором. Хочешь, Светочка, шоколадку сейчас? Будь умницей, прочти дяде стишок. Ну и что, что дядя - бяка? Он шоколадку отдаст и уйдет, больше мы его сюда не пустим... Вместо ответа она опять отошла к столику и плеснула себе коньяку. Не многовато ли алкоголя получается за вечер, девушка? Внезапно ее охватила паника. А что, если не получится? Как, черт побери, сосредотачиваться? На чем? Взять, что ли, фотографию Шуманов? Так я совершенно не уверена, что ИХ небоскреб похож на здание "AS". Я уже плохо его себе представляю... Помню, что служащие там называли меня почему-то "мадемуазель"... Парень там был, сотрудник "AS", имя тоже французское... как его? Мишель? Худенький, сдержанный, в ресторан меня приглашал... О, Господи, не помню! Спокойно. Спокойно. Попробуем с другой стороны. Ведь это же - один и тот же МОЙ мир. Значит, можно вначале в Питер попробовать, в МОЙ Питер. Если получится, в ТЕ Штаты и на самолете сгонять можно... Кажется, в первый раз я так и сделала... Света умоляюще глянула на Сашу: - Ничего не получается... - Может, тебе какую-нибудь зацепку найти? Ну вот вроде той рекламки, как у Юры... - Зацепку... - Света крепко-крепко зажмурилась. - Нет... Ох, Самойлов, может, ты что-нибудь придумаешь, а то у меня уже голова от напряжения лопается! - Как же я придумаю? - удивился Саша. - Ну ты же там тоже был! Саша послушно принялся вспоминать. Почему-то, кроме гнусного карлика Алексея Ивановича, в голову ничего не лезло. - Знаешь что? Садись-ка ты поближе, - решительно приказал он Свете. - И руку мне дай. Вдруг все внезапно получится? Света, глядя на него с большим подозрением, присела на ручку кресла. - Нет, нет, так не пойдет! - Саша встал, сгреб с дивана кучу ярких журналов, аккуратно положил рядом на стол два шприца и ампулы, сел и кивком указал на место рядом с собой. - Слушай, а церберы твои ничего плохого не подумают, если увидят, как мы тут валяемся? - на всякий случай спросил он. - А то будет проблема: меня на месте пристрелят, а ты ТАМ останешься... - Без МОЕГО разрешения сюда никто не войдет, - строго-презрительно ответила Света. - К тому же, насколько я помню, все это ЗДЕСЬ занимает несколько минут, разве не так? - Ага. Свету передернуло. - Значит, так. Договариваемся. Кто первый очухается, сразу же делает укол второму. Да? Света кивнула и решительно села на диван. - Вспоминай свой дом на Суворовском. Я там тоже был, постараюсь помочь. Света подумала, что если бы вдруг сейчас внезапно вернулся Виталий и застал ее сидящей на диване рука в руке с каким-то парнем... Сердце заколотилось от этого воображаемого страха и... тут же закружилась голова... Падая, Света склонилась к Сашиному плечу. Прозрачное облачко накрыло обоих. На Сашином лице застыло удивление. ... Куда-то толкало и тащило, кружило и корежило. Сопротивляться этой страшной силе было бессмысленно, пришлось сдаться и, не дергаясь, наблюдать, куда же тебя несет. Мозг напоминал огромный черный квартал, в котором, дернув рубильник, разом отключили весь свет... ... И неожиданно все включилось! Ноздри уловили незнакомый запах, в уши ворвалось кваканье и хруст, зрительный нерв послал первое сообщение: здесь сумерки... ИНТЕРЛЮДИЯ II ... Что? А вот так и живем. Сидим на тощих кочках около Серебряного Болота и развесив уши слушаем бесконечную трепотню Кувалды Гризли. Обычно к вечеру башка, как трухой, набита его шизанутыми историями. Нет, не целый день сидим. Распорядок дня по-прежнему соблюдаем. Спим. Едим. Изредка куда-нибудь двигаемся. Да не, не мозгами, слава Богу, а ногами. - Сало в кашу класть или так нарубать? - спросил, скорей по привычке, Цукоша. Можно подумать, хоть кого-то всерьез волнует, каким именно путем это сало попадет в желудок! - В кашу, - последовал тем не менее строгий ответ. А вот теперь: ни в жизни не догадаешься, кто голос подал. Ну? Сядь и рот поплотнее закрой. Потому что это - Двоечник! Привыкай, привыкай. Тут теперь все по-другому. Ну, то есть Вомбат-то, конечно, никуда не исчезал. Командир он и есть командир, при всех званиях-регалиях. Да только чужой он какой-то стал. Будто все ему разом осточертело по самую макушку. Да нет, бывало у Вомбата хреновое настроение и раньше, бывало. И уж всегда Командир находил способ борьбы с хандрой: ну, автомат, там, возьмет, скосит одной длинной очередью ближайшие особо поганые кусты. Или рявкнет на кого-нибудь так, что за ушами щекотно. А вот сейчас - нет. Поест, сигарету у Стармеха возьмет. Молча отойдет от костра, сядет на пригорок, уставится в небо и знай себе облака разглядывает, как будто что умное придумывает. А чего там на небе умного? Ну, зарница над Городом полыхнет, тучи рыжие, кислотные натянет... Вот забота... Саня же наш, Двоечник, наоборот: ходит твердо, по сторонам поминутно не озирается, баску в голосе прибавил. А борода! Такую себе мущинскую бороду отрастил - кто поверит! И не плачет больше по пустякам. Да ладно врать-то! Никто с тех пор ни слезинки у него не видел! С каких пор? Так с тех с самых... В аккурат, мы тогда банду Длинного Мохаммеда накрыли. Покрошили гадов - любо-дорого посмотреть. В салат "любительский". Ну, и на радостях похерили Одно Из Главных Правил Команды. А что говорится в Одном Из Главных Правил Команды? "Особенно тщательно выбирай место для ночевки!" А мы... Безо всякого тщания... в смысле - тщательности... то есть просто повалились кто куда. Ну, и наутро оказалось, что Саня с Вомбатом всю ночь в зарослях "дурак"-травы проспали. Во-от. Тогда-то вся эта ерунда и поперла. Через край. Вспоминать не хочется. Как Вомбат на Саню попер... Да что тот ему ответил... А потом Командира и вовсе закорежило. Думали - помрет. Видал, что с человеком после укуса бзыкаря делается? Вот, примерно так же. Да, собственно, не в этом даже дело! Подумаешь - "дурак"-трава! Цукоша у нас на то и доктор, чтобы с любой заразой справляться. К тому же, по большому (хоть и всем известному) секрету, еще в "до-Командном" своем прошлом Цукоша, а в ту бытность - "Азмун-Аптекарь" сам, говорят, "дурак"-травой баловался. То ли курил ее, то ли как чай заваривал... Это к тому, что повадки ее знать должен? Так. Два дня тогда Команда сиднем сидела, на Цукошу, как на волшебника, смотрела. А этот пижон и рад стараться: походит-походит, сядет рядом с Вомбатом, то веко ему приподымет, то пульс поищет. Ноги-руки пощупает, буркнет что-то под нос, задумается. Наконец видим: решился. Достал из своей аптечки походной, из самого секретного кармашка, шприц, ампулу синенькую, побухтел над ней немного, вроде заклинания какие. И вколол Командиру, почему-то прямо в шею. А что? И привел-таки Вомбата в чувство! Да, видать, не до конца. Мы на радостях и не сразу заметили, что Командир у нас стал какой-то... "полужидкий". А Азмун только руками разводит: сделал все, что мог, дальше не моя забота, пусть сам выправляется. Но как-то вечером признался Лене, дружку своему закадычному, что на самом деле про эту "дурак"-траву толком никому ни черта не известно. С одной стороны - в Таборе ее всякая шушера плешивая заместо "дури" покуривает. А с другой... Недаром эта зараза вокруг ТЭЦ так густо растет. Кто видел, говорят - по два метра высотой, не продерешься. Эх. Жизнь. Вроде все по-прежнему, а гнильца какая-то чувствуется... Шлеп-шлеп. Шлеп-шлеп. Шлеп-шлеп. Это мы грязь ботинками месим. Уже почти сутки. К Теплым Избам идем. Для ночевки выбираем какую-нибудь особо мерзкую ложбинку, полную криптунов и шляршней. Наутро просыпаемся опухшие и покусанные, и Вомбат ровным голосом сообщает, что мы, оказывается, вовсе и не в Теплые Избы идем, а совсем даже наоборот - в Усть-Вьюрт. Ну, мы, понятное дело, молчим, не возражаем. Хотя даже сытому быстряку ясно, что сейчас в Усть-Вьюрте человеку делать нечего. К чему это? Да так, зарисовка из нашей нынешней жизни. Типичное времяпрепровождение знаменитой Команды. ... И вот поэтому по всему Кувалда Гризли нам на голову очень даже ко времени свалился. Нет, он, натурально, свалился. Это километрах в трех северней Горелых Вагонов было. Мы ужинать как раз собирались. Место, на удивление, приличное нашли: около сосны поваленной, рядом с холмом. Только сели, чай поставили. Вдруг сверху: "Эй!" Пока головы задирали, он уже - скок-поскок! - у костра сидит, носом поводит. А рядом - вначале показалось - тряпья куча. Ан нет - зверюга прилегла, неизвестной породы. Собака - не собака, пуфырь - не пуфырь... Нечто бесформенно-мохнатое, непонятного цвета. То ли лежит, то ли сидит - не ясно, поскольку ни морды, ни лап не видать. Впрочем, нет, в самом неожиданном месте вдруг обнаружилась пара печальных глаз. И хозяин - под стать: комбинезон грязнющий колом стоит, одна сплошная заплата, ботинки с виду крепкие, но в правом - дыра, из которой палец большой торчит. А на голове - улет! - кепка-бейсболка с полустертой вышивкой золотом "The best of Minesota". Лицо... Ладно, об этом потом, на следующем привале. Известно, как у нас чужаков принимают, особенно тех, кто сверху норовит упасть. Через ноль целых три десятых Стармех уже лежал в кустах, шумно передергивая затвор. Пурген с Азмуном с места не тронулись, но тоже автоматы к себе подтянули. Пауза возникла неловкая. Оно и неясно - сразу гостей "мочить" или дать слово молвить? - Это вот, значит, как... - глухо, как из колодца, пробасил мужик. В голосе его ясно слышалась радость по поводу неожиданной встречи. - А я думаю: кто костер палит? Может, чужаки какие? Тут все на минутку отвлеклись, потому что на полянку вдруг выбежал ошалевший пустяк. Они здесь вечером заместо мотыльков на свет бегут. Постоял немного у огня, покачиваясь на шести тонких ножках, и уже повернул жало в сторону Лени, как вдруг незнакомец коротко произнес что-то вроде "петь!". Пустяк закатил глаза, закачался и упал в костер. Резко запахло паленым волосом и скипидаром. Мохнатая зверюга, лежащая у ног мужика, тяжело вздохнула. Странно, да? Пустяк - он и есть пустяк. Его, в конце концов, можно и сапогом отоварить. Все слегка озадачились удивительными способностями нежданного визитера. - Цирк, - зло сказал из кустов Стармех. - Командир, я шлепну его? На всякий случай. - Подожди, - бесцветным голосом отозвался Вомбат. - Сейчас разберемся. - Это вон оно как! - обрадовался незнакомец. - Ты, стало быть, и есть - Командир? - А тебе-то что, помойка ходячая? - Стармех у нас чужих не любит. Совсем. - А, ить, ты, мил человек, не ругался бы понапрасну, пукалкой своей в кустах не гремел, а вышел бы, чайку предложил... Я, ишь, может, вашу Команду, почитай, месяц по округе ищу... В оригинале звуков было произнесено гораздо больше. Каждое слово сопровождалось прикряхтыванием, причмокиванием, надуванием щек и помаргиванием. А в сочетании с общим почесыванием, кивками, ерзаньем и вздрагиванием производило сильнейший, почти гипнотический эффект. Азмун сидел, раскрыв рот от изумления. Потом выяснилось - Кувалда показательные выступления нам устраивал. Так-то, по жизни, он поспокойней будет. - Саня, чаю, - приказал Вомбат, не сводя с гостя глаз. Стармех в кустах икнул от неожиданности. Двоечник спокойно взял кружку, плеснул нашей фирменной, дегтярной заварки, вытянул из мешка кусок сахара, протянул незнакомцу. - Это, за сахарок спасибо, мил человек, да только не ем я. Ей можешь дать, - мотнул головой в сторону зверюги. - А кто это? - Саня опасливо протянул сахар в сторону печальных глаз. - Это? Пакость. Не пужайся, она добрая, своих не обидит... - А почему сахар не ешь? - глупейшим образом поинтересовался Цукоша. - Это, диабет, - оживился мужик. - Я, ишь, раньше... - Зачем нас искал? Вы, конечно, можете свои хохмы и дальше травить, а Командир еще решения не принял. - Это как - зачем? Зеленый сказал: я за Команду, как за себя, ручаюсь, можешь мне ухо отрезать, если они не согласятся. Ишь ты, и пропал... Я думаю, не случилось чего? Пошел искать... Ну, в общем, никто его тогда не шлепнул, а игры в слова на целый вечер хватило: да кто такой, да откуда, да зачем нас ищет... Когда про Зеленого узнал, сильно расстроился. Что ж вы, сказал, дружка моего не уберегли? А что тут скажешь? Посопели, помолчали... А так сказать, неплохой Кувалда мужик, нормальный. Трепло, правда, неумолчное. Говорит на любые темы, причем практически каждый разговор начинает с "это". Никогда не определишь заранее - врет или нет. Если поймал его на лапше - пошипит, побулькает, но легко согласится: загнул маленько. Ну, а уж если в истинном засомневаешься - все. Насмерть забухтит. Отношение к Кувалде вроде как равномерно распределилось. От полного неприятия у Стармеха (даже кружку, когда чай пьем, никогда, язва такая, из рук в руки Гризли не передаст!) до такого же полного единения с Двоечником. А другого и быть не могло. Дима говорит... Ладно, об этом после. Вомбат в этом смысле - ровно посередине. Терпит, значит. А вот с Леней вначале очень интересно вышло. Он ведь Кувалде вначале ужасно не доверял. А тут как раз и случай представился... Сидим, опять же, чай пьем. Чайку вечером попить - милое дело. Особенно если спирта нет. Сидим, значит. Молчим все. И так в Команде - народ не слишком разговорчивый, а при посторонних - и подавно. Кувалда тоже молчит, задремал вроде. Дима сигарету достал, Вомбату предложил, тот головой качнул: не надо. Дальше сидим. И тут Пурген как-то очень резво к Стармеху подполз, шуршит на ухо: - Дим, ты поосторожней с сигаретами. Кто его знает, что за человек. Мохаммеда нет, а мало ли гадости по земле еще ходит? - Это он на историю с мимикротом намекает. Когда этот гад к нам пробрался, скальп Штрипка нацепив. - Убери ты свои долгоиграющие, от греха подальше. И ведь тихо сказал. Даже Саня - рядом сидел - еле расслышал. Но тоже кивнул: верно. А этот Гризли - ушки на макушке! - как заржет вдруг! Чуть с кочки не упал. Даже Пакость проснулась. - Эх ты, - говорит, - Мальчиш-Кибальчиш! Не нужна мне твоя Военная Тайна! Подумаешь, сигареты долгоиграющие! А где я, по-твоему, эту, - он ткнул носком ботинка в сонную Пакость, - раздобыл? Тут уж все с дубов попадали. Вомбат страшный подниматься начал: - Ты что - выследил? Еще минуточка - и не стало бы с нами Кувалды Гризли. Потому как шпионов-людей у нас любят еще меньше, чем мимикротов. Но и он, не будь дурак, сообразил. Тоже встал и почти без присказок своих объяснил народу: - Это, не знаю, как вы там называете свою чудодейку, а я на нее случайно года три назад наткнулся. То бишь, она на меня наткнулась. Я без сознания лежал. Из Города шел, собака у меня была, настоящая, ньюфаундленд. Старый пес, но хороший. И влипли мы с ним, как лопухи. Финскому Десанту под колесо попали. Ну, и проехались по нам. До сих пор удивляюсь, как жив остался... Лежу, значит, помираю. Рядом Шмат лежит, ну, пес то есть мой, сопит. Потом слышу - тишина. Помер, значит... Ну, ить, думаю, теперь моя очередь. Лежу, готовлюсь, молитвы читаю. Все, отрубился. А потом глаза открываю - живой! Ноги, руки, а главное, что меня больше всего пришибло, - штаны целые, не рваные! И трава рядом растет - я такой никогда, даже у вас, не видел - зеленая-зеленая, качается, сама от своей спелости и сочности на ветру хрустит. Не удержался, помню, так и съел пучок. Потом встал, огляделся: но еще не в раю вроде. Только след зеленый в лес уходит, будто с лейкой кто прошелся, живой водой все полил. - Кувалда на секунду прервался, чтобы перевести дыхание, с жалостью посмотрел вниз, на свою зверюгу. - А вместо Шмата, дружка моего, вот эту Пакость подсунули. Ты знаешь, у нас закон какой? Когда от вранья сладкого уши по плечам развешаны - на Командира глянь, сам все поймешь. Дальше слушать или очередь по болтуну выпустить. Вомбат стоял с каменным лицом. Он слушал. - ... Ни разу больше такое чудо не встречал. Это уж потом мне Зеленый по секрету намекнул, что Команда такая есть, всех в капусту крошит, а сама - не чихает, не кашляет... Ну, и другие слухи ходили... А чего? Тут много ума не надо, чтоб самому дотумкать... Кувалда закончил свою речь и сел. Пакость придвинулась ближе и положила ему голову на колени. Вот так и поговорили. Кувалда остался в Команде. Да в общем не то что и в Команде, так, рядом ошивается. Леня его раскрыв рот слушает. Цукоша даже сердится. Стармех каждую минуту настороже. Да и Вомбат иногда быстрый взгляд бросит - проверяет. А Двоечник - э-э-э - с полслова Кувалду понимает. Недаром, - вот-вот, как раз, к слову, - Стармех это и называет: "дружба барометра с арифмометром". Это он Гризли арифмометром окрестил за то, что тот с утра до ночи считает. Что? Да что попадется! Зато в любой момент может с ходу ответить: сколько, например, шагов отсюда до южного угла Лечебницы или до Трубы. Или от Полбудки до Горелых Вагонов, если по шпалам идти. Или сколько в нашем чайном котелке больших глотков, а сколько маленьких... Вот так-то. Однажды днем разговор у нас вышел. Странный. Началось все с Цукоши. Он утром по Холмам бродил, травки какие-то свои, нужные собирал. Вернулся мокрый, замерзший. А у Димы почему-то костер погас. Ну, Азмун ему и сказал: что, мол, дежурный, ряху давишь, за огнем не следишь? И пошло-поехало. Леня проснулся - подключился, Сане попутно перепало, за вчерашнюю кашу... И ясно ведь, чего мужики грызутся - от безделья. Вомбат послушал наши дрязги минут десять, потом разом приложил всех по-командирски - пересказать нельзя, уши могут с непривычки отсохнуть, - задумался и вердикт вынес: - Все, девушки, хватит розочки нюхать. Делом пора заняться. А нас - чего уговаривать? За дело все готовы, хоть без завтрака. Да только - какое? Раньше с этим проблем не было, всегда какая-то халтурка под носом крутилась. А сейчас и на ум ничего не приходит. Ну прям хоть на Пуннус-Ярве сваливай, планктон разводить. Тут Гризли голову поднимает, уж неизвестно, спал или притворялся, и сонным голосом спрашивает: - Это об чем такой шум-гам с утра пораньше? А все и так - подогретые, как заорут наперебой: - А, бродяга! Чего в наши дела лезешь? Не твоя забота! Дои свою Пакость и помалкивай! У нас крупа на исходе! Сала последний кусок остался! Это, кстати, точно. Это мы сказать забыли. У Пакости этой, кроме печальных глаз, еще куча достоинств. Во-первых, - она молоко дает. По вкусу скорей на козье похоже. А еще - примерно раз в три дня у нее на животе такие наросты появляются. Так вот их срезать нужно - ей ни чуточки не больно - вот тебе и мясо! Очень полезное животное. Наши вначале брезговали, ничего от Пакости в рот не брали, зато потом, когда распробовали, уминали, за уши не оттащишь. Один Леня страдал. Дима как-то обозвал Пакость помесью козы с быстряком. Ну, все посмеялись и забыли. А Ленька - человек интеллигентный, чуткий, мясо напрочь есть перестал. ... А главное, чего все так на Кувалду наскочили? Под горячую руку, что ли, попался? В конце концов, у него, единственного, дельная мысль была: - Это, ить, и не пойму я вас, чего зря воздух языком молотить? Опять же - животную мою обижать? Али вы дети малые? Ишь обернулось - Зеленый помер. Так я-то пошто себе ноги оббивал, вас искал? Давайте, соколики, за гуж берись, бойчее смотри... - Кончай прибабасенки, - строго приказал Вомбат. Ноздри у него подрагивали, но голос был спокойный. - Дело говори. При чем здесь Зеленый? - Это как - при чем? Задумка-то какова была? В метро, братцы, идти. Так и что нам помеха? Собиралися? По тридцать рублев до Большого театра подряжалися? Плати! Ох, опять его понесло... А насчет метро - точно. Собирались. Стратегический запас вынимать. Зеленый как раз и предложил. Не сам, конечно, от чьего-то имени. От чьего, не сказал, темнила, щеки только надувал: важный, говорит, человек, хороший заказчик. Вспомнил? Вомбат тогда со Штрипком за противогазами на Железку ходили... Ну? А Команду в это время банда Длинного Мохаммеда выследила. Вот мы на них и отвлеклись. А что было делать? Бежать? Не в наших это правилах, да и от мимикрота особо не побегаешь. К тому же у нас - двое раненых было: Ленька руки об Трубу порвал, и Зеленый, подстреленный, "мама" сказать не мог. Ну, и поперли внаглую, прямо в Квадрат, Мохаммеда на хвосте таща. Потом оказалось, так оно и лучше вышло. Длинный Мохаммед только губищи раскатал на наш Квадрат, а мы его ка-ак... Зеленого, жаль, не успели спасти. И вот теперь Кувалда Гризли предлагает продолжить начатое и двигать в метро. - А противогазы где теперь взять? - Вот. Это уже вопрос по делу. Стармех стоял, прищурившись глядел на Командира. Дальше разговор пошел совершенно конструктивный. Как, да куда, да когда... Словно до этого шары по бильярду бестолково гоняли, а теперь аккуратно в лузы положили. Короче, решили, что противогазы можно попробовать еще раз из того вагончика достать. Вомбат сказал, что, если прогнуться, можно и вспомнить, где тот вагончик стоит. - Так он тебе и стоит - открытый! - не поверил Цукоша. - Его уж наверняка растащили. - Вряд ли, - заметил Командир. - Чтобы оттуда что-то утащить, нужно дотуда дойти. А дорога к вагону лежит, бриллиантовый мой, мимо Синих Уродов. Ясно? - Ясно, - подавленно согласился Цукоша. И тут же резонно спросил: - А мы тогда как пройдем? - Вопрос. - Вомбат почесал затылок. - Может, сбоку как-нибудь... Дима, давай карту. Нехорошо, конечно, чужого человека к карте подпускать... Кувалда с любопытством подтянулся к Стармеху, заглянул через плечо: - Это-о-о, ясно, ребята, старовата карта... - Чего? - удивился Дима. - Лажа у вас тут, ребятки. Вот тут, - Кувалда ткнул грязным пальцем, - крайние Гаражи, полсотни штук, не меньше, за последнее Вспучивание посыпались... - Врешь! - не удержался Стармех. - У нас Вспучивания отродясь не бывало. Это там, сильно западней, у Стругацких Полей пучит... Нет, это сейчас уже хорошо известно, что бывает, если Кувалде вот так, запросто, "врешь" сказать. Сейчас, если кто сомневается в сказанном Кувалдой, должен максимально мягкую формулировку подбирать. Ну, там, "я немного не уверен, Гризли, что правильно тебя понял..." или "прости, пожалуйста, ты не оговорился?". Иначе будет то же самое, как если группса-подранка за хвост дернуть. А потом стоять рядом и наблюдать, что получилось. Дима с Кувалдой сцепились над картой. Сидя на корточках, снизу подпискивал Леня, Азмун, наоборот, басил сверху. Никто не обращал внимания на Саню, который остался у костра и сидел теперь с глупой улыбкой на конопатом лице. В общем, на то он и Двоечник, чтобы так улыбаться, когда взрослые делом занимаются... ... С каждым разом вызывать эту свою вторую личность становилось все проще. Да что я говорю! Какую вторую личность? И ТАМ и ЗДЕСЬ - везде Я, Саша Самойлов, в здравом уме и твердой памяти, без каких бы то ни было заскоков и завихрений. Как это обычно происходило при ПЕРЕМЕЩЕНИИ? Путешествующая душа автоматически получала в полное распоряжение готовую телесную оболочку, наделенную памятью, навыками, даже документами и одеждой! Так мы с Шестаковым стали лейтенантами Российского космического флота, точно так оказались с Валеркой Дрягиным частными детективами в Светочкином мире... Саша вспомнил. Он уже БЫЛ здесь. И это воспоминание в первый момент заставило его содрогнуться. "Ты блефуешь, Антонов..." - было сказано тогда жесткому и умному человеку, которого здесь называют Вомбатом или Командиром. В нашем, ОБЫКНОВЕННОМ, мире его похоронили еще в ноябре прошлого года. ЗДЕСЬ он по-прежнему живет и водит свою лихую Команду по диким лесам, наполненным самой фантастической жизнью и нежитью. Теперь о главном. Самое удивительное, что у Саши Самойлова ЗДЕСЬ существует явно выраженный ДВОЙНИК, который живет независимо от того, путешествует Саша или нет. Именно поэтому Саша (не путать: Саша, а не Саня, который Двоечник!) может существовать в двух ипостасях (вариантах, образах, личностях - как больше нравится). Местным Саней-Двоечником, с крошечным наблюдателем - Сашей Самойловым на краешке сознания, этаким электронным "жучком". Или самим собой, человеком из мира трамваев и троллейбусов, домашних собак и тривиальных комаров. Второй вариант сильно уязвим. Дело в том, что окружающий мир настолько, мягко говоря, необычен, что через пять секунд пребывания самим собой остается единственное желание - свалить отсюда как можно быстрее. Теперь уже можно с уверенностью сказать, что произошла громадная ошибка. И вместо того чтобы с Сашиной помощью отправиться в СВОЙ мир, Света каким-то образом открыла Саше вход в мир Виталия Антонова. Для тех, кто хоть чуть-чуть знал этого человека, подобные