к из глубин его существа, откуда-то из самых недр, из тайников души поднимается, охватывает его всего неудержимое желание врезать этому типу, врезать так, чтобы вышибить из него дух, распылить на мельчайшие атомы, уничтожить. Случайно уронив взгляд на отражение в большом трюмо, стоявшем в углу комнаты, он увидел вжавшегося в стену, позеленевшего, трясущегося от страха Свирского -- и самого себя, нависшего над ним, подобно разъяренному раненому медведю, со звериным оскалом на искаженных от ярости губах, пылающими от гнева глазами, каким-то плотоядным вожделением хищника во всей позе, с побелевшими костяшками пальцев на крепко стиснутых кулаках. Еще мгновение, и он бы...
      Титаническим усилием воли он сумел удержать себя в руках, обуздать свои эмоции. Все это было только игрой, умело разыгранным спектаклем, и эту перепалку с мерзавцем Свирским он затеял только ради одного: спровоцировать того на такой шаг, который бы давал Сергею право на применение силы. Свирский сделал такой шаг: он схватился за пистолет, намереваясь им воспользоваться -- и теперь Сергей имел полное право на применение силовых методов.
      Кулак просвистел в воздухе и воткнулся Свирскому в область солнечного сплетения. Удар, в который Сергей вложил всю свою ненависть, хотя и был сильным, но аккуратным, точно взвешенным, рассчитанным на то, чтобы вывести человека из строя, вырубить на определенное время. Свирский охнул, выпучил глаза, побагровел -- и рухнул на палас. Сергей поднял выпавший из его руки пистолет и сунул себе в карман.
      Нанесенный Свирскому удар был частью недавно родившегося в его голове плана; с точки зрения элементарной логики этот шаг был вполне оправдан и являлся как бы спонтанной реакцией на возникшую угрозу его жизни. Свирский, когда очухается, должен будет принять это объяснение как наиболее очевидное.
      На самом же деле Сергею нужно было только одно: вывести на какое-то время Свирского из игры, хотя бы на полчаса. Что он с успехом и сделал, получив при этом истинное удовольствие и мощный положительный эмоциональный заряд. Будучи же мастером своего дела, он прекрасно знал, как и куда нужно нанести удар, чтобы вырубить человека на тот или иной промежуток времени. В данном случае он мог гарантировать себе не менее получаса.
      Все это произошло в течение нескольких долей секунды. Уже в следующее мгновение Сергей, подхватив с журнального столика мобильный телефонный аппарат Свирского, мчался по лестнице вниз, к выходу. Остановившись на втором этаже, он быстро набрал номер Владлена на цифровой панели трофейного телефона. Сергей знал: этот аппарат никем не прослушивается, и потому говорить со своим сенсеем он мог открытым текстом. Как только на том конце послышался голос Владлена Никитина, Сергей выпалил:
      -- Слушай и запоминай. Это произойдет сегодня. Свирский у меня, намерен увезти меня немедленно. Я его выключил, примерно на полчаса. Ситуацию держу под контролем. Постараюсь протянуть время, есть один план. Свяжись с Абреком. Все, даю отбой.
      -- Понял, -- коротко ответил Владлен и положил трубку.
      Сергей сунул телефон в карман и ринулся вниз, на первый этаж. Однако, заметив сквозь пыльное подъездное стекло черную "Волгу", дежурившую у входа, тут же отпрянул назад.

* * *

      Получив известие от Ростовского, Владлен включил рацию, оставленную ему Абреком, и попытался связаться с чеченцем. Какое-то время на вызов никто не отвечал, однако он понимал: вызов мог застать Абрека в самый неподходящий момент. Он терпеливо ждал, пока, наконец, световой индикатор на корпусе рации не возвестил: связь установлена.
      -- Сегодня, -- произнес он одно только слово, и тут же услышал приглушенный расстоянием и помехами ответ:
      -- О'кей.
      Сигнал принят. Абрек приступает к действиям. Операция началась.
      Отложив рацию в сторону, Владлен взялся за телефон. Набрал номер.
      -- Василий, это Владлен. Готовь свой штурмовик. Пора.
      -- Сегодня?
      -- Сегодня.
      -- О'кей. Когда ждать?
      -- Через полтора часа.
      Ни минуты не мешкая, Владлен спустился вниз, сел в свою машину и, рискуя быть остановленным "гаишниками" за превышение скорости, полетел в подмосковный город Жуковский.
      Как и обещал, через полтора часа он въезжал на территорию небольшого аэродрома близ Жуковского. Там, возле двухместного спортивного самолета, его уже поджидал Василий, веселый коренастый здоровяк в армейской форме цвета "хаки" и с сигаретой в зубах. Взглянув на часы, Василий одобрительно кивнул.
      -- Уложился.
      Владлен вышел из машины и обменялся с другом крепким рукопожатием.
      -- Аппарат на ходу? -- спросил он. -- Осечки не даст?
      -- Все в полном ажуре. Работает как часы. Бак полный, амуниция в порядке.
      -- Отлично.
      Владлен расстегнул большую вместительную сумку, которую извлек из багажника своего автомобиля, вынул из нее кое-какую одежду и быстро переоделся. Василий критически осмотрел его: черный обтягивающий комбинезон, на голове -- плотно облегающий капюшон, полностью скрывающий лицо и шею и имеющий лишь прорезь для глаз, за поясом -- профессиональные нунчаки.
      -- Да-а, брат, насмотрелся, видать, ты дешевых боевичков. Ни дать, ни взять -- вылитый ниндзя.
      -- Это всего лишь светомаскировка. Работать придется ночью, -- ответил Владлен, легко, по-кошачьи подходя к самолету. -- Ну что, летим?
      Василий выплюнул докуренный до самого фильтра бычок.
      -- Летим.
      Они заняли места в кабине миниатюрного самолета. Взревел мощный двигатель, замелькали, сливаясь в единый полупрозрачный круг, лопасти пропеллера. Самолет вырулил на взлетную полосу и начал разбег.

* * *

      Развалившись в кресле, Абрек курил дорогую сигару и пускал кольца дыма в потолок. Напротив, в таком же точно кресле сидел вышколенный и выдрессированный помощник Орлова и любезно, с использованием всех правил светского этикета, нес какую-то околесицу о радужных перспективах многообещающего сотрудничества между концерном Орлова и крупнейшей в мире нефтяной компанией с далекого арабского Востока. Абрек вежливо слушал, изредка бросая кое-какие реплики. Беседа велась, конечно же, на английском языке. На низком столике между ними стояла бутылка армянского коньяка, две хрустальные рюмки, наполовину наполненные темной прозрачной жидкостью, и шикарная ваза с экзотическими фруктами.
      Именно за этой никому не нужной беседой и застал Абрека вызов Владлена Никитина. Рация, выполненная в виде стандартного сотового телефонного аппарата и всегда лежавшая у него в кармане, известила о своем существовании мягким мелодичным звуком, также стилизованным под обычный телефонный звонок.
      -- Прошу прощения, -- извинился Абрек на чистейшем английском и включил рацию.
      -- Сегодня, -- услышал он далекий, едва различимый голос Владлена.
      -- О'кей, -- отозвался он и любезно улыбнулся наблюдавшему за ним сладкоголосому приспешнику Орлова. Потом сунул рацию в карман.
      -- Звонок от хозяина, -- пояснил он своему визави. -- Получены новые инструкции.
      -- О! -- удивленно вскинул брови тот. -- У вас, я смотрю, налажена оперативная связь. Наверное, дорогое удовольствие?
      -- Когда игра стоит свеч, мой босс не скупится на расходы, -- небрежно ответил Абрек. -- Извините, я хотел бы отдохнуть. Знаете ли, никак не адаптируюсь к вашему климату.
      -- Да-да, конечно, -- с готовностью вскочил орловский прихвостень. -- Не смею вас больше задерживать.
      Ни тот, ни другой не обращались друг к другу по имени: Абрек, когда их представили, тут же выбросил имя помощника из головы, а тот, в свою очередь, никак не мог выговорить длинного заковыристого арабского имени, под которым выступал чеченец в своей новой роли.
      -- Когда меня примет господин Орлов? -- поинтересовался Абрек для проформы.
      -- Владимиру Анатольевичу сейчас нездоровится, -- сокрушенно покачал головой помощник, -- однако через день, от силы через два ваша встреча обязательно состоится.
      Абрек скорчил недовольную гримасу.
      -- Я не привык к проволочкам, -- высокомерно заявил он. -- Мой босс тоже.
      -- Два дня, -- умоляюще произнес помощник. -- Всего только два дня, договорились?
      Абрек вдруг поймал себя на мысли, что страстно желает дать этому скользкому типу увесистого пинка. Сдержать себя ему удалось лишь с большим трудом.
      -- Хорошо. Договорились. Но больше двух дней я ждать не намерен. Так и передайте своему хозяину.
      Помощник расплылся в благодарной улыбке и бочком покинул апартаменты "арабского гостя".
      Абрек с облегчением вздохнул.
      Итак, сегодня. Пришло время действовать. Операция началась.

* * *

      Сергей мгновенно оценил ситуацию. Путь через парадный вход был отрезан. Значит, нужно воспользоваться черным ходом. Перемахивая сразу через несколько ступенек, уже в следующую секунду он оказался у противоположной двери, выводящей из подъезда по другую сторону дома. Однако его ждало разочарование: второй выход был заперт. Времени на раздумья не было. Став в привычную стойку, Сергей резким ударом ноги выбил дверной замок. Дверь с противным металлическим лязгом распахнулась -- и чуть было не зашибла тщедушную старушку, выгуливающую облезлую собачонку под окнами многоэтажки.
      -- Хулиган! -- взвизгнула она. -- Сейчас милицию вызову. Милиция!
      Собачонка испуганно жалась ее ногам и, кажется, напрочь забыла, что ее священная обязанность -- защищать свою хозяйку.
      -- Тихо, бабуля, -- выбравшись на волю, раздосадованный неожиданной помехой, громко зашептал Сергей. -- Не надо никакой милиции. Я сам из органов.
      Старушка недоверчиво покосилась на него.
      -- А документ у тебя имеется?
      -- Какой еще документ! Я из отдела по борьбе с организованной преступностью. Нам, в целях конспирации, документов иметь не полагается. Мы сейчас здесь проводим особо секретную операцию по обезвреживанию орловско-свирской мафиозной группировки. Слыхали о такой?
      -- Ну а как же! -- бойко отозвалась старушенция. -- Я и о солнцевской слыхала, и об этой... как ее... Я их всех, как свои пять пальцев, знаю. -- Она понизила голос и доверительно сообщила: -- Тут у нас в соседнем подъезде живет один такой, из мафии ихней...
      И принесла ж ее нелегкая! Да еще в самый неподходящий момент!
      -- Некогда, бабуля, -- оборвал ее Сергей, почувствовав, что бабуля, похоже, начинает верить в его принадлежность к органам правопорядка и особо секретную миссию. -- Операция может сорваться. В другой раз расскажете, договорились?
      Старушка не на шутку обиделась, однако к миссии "секретного агента" отнеслась с пониманием.
      -- Ладно, лови своих бандитов, -- проворчала она. -- А вот дверь ты зря сломал. Хотя, конечно, теперь ходить удобней будет. Напрямки, через подъезд.
      Сергей рванул было по узенькой дорожке, ведущей вдоль дома, но, осененный внезапной мыслью, остановился.
      -- Послушайте, бабуля, -- торопливо заговорил он, возвращаясь к старушке, -- хотите внести свой вклад в дело борьбы с мафией?
      Взгляд ее тут же загорелся.
      -- А что нужно делать? -- деловито спросила она. -- Сразу же предупреждаю: стрелять я не умею.
      -- Стрелять и не нужно. Вот что от вас требуется... -- И он вкратце изложил ей свой план. Она слушала внимательно, с интересом, жадно впитывая "супер-секретную" информацию. -- Только чтобы об этом никому, ни единого словечка, -- снизил он голос до едва слышного шепота и настороженно оглянулся по сторонам. -- Вам ясно?
      -- Не дура, поди, соображаю, -- слегка обиделась старушка. -- А надбавку к пенсии за подвиг мне дадут?
      -- Не в моей компетенции, -- ответил Сергей. -- Но -- похлопочу.
      -- Уж похлопочи, сынок. Пенсия-то моя совсем крохотульная. Да и ту платят через раз.
      -- Хорошо, хорошо. Значит, договорились? Жду вас на исходной позиции. Не подведите.
      -- Не подведу, не сомневайся.
      Оставив неожиданного союзника, Сергей помчался к гостинице. Расстояние до "Алтая" он покрыл за четыре минуты -- систематические тренировки позволили ему сделать это без труда. Он сейчас не думал о слежке, хотя, скорее всего, слежки за ним больше не было. Проникнув на территорию гостиничной автостоянки, он отпер багажник "конспиративной" машины. Чемоданчик с ноутбуком был на месте. Слава Богу! Подхватив компьютер, он поспешил обратно. Добежал до своего дома и скрылся за густыми кустами сирени, которые тянулись вдоль всего фасада многоэтажки. Не теряя драгоценного времени, открыл компьютер, включил его и попытался установить связь с Сетью. Однако первые несколько попыток оказались неудачными: две или три линии связи, которыми он обычно пользовался, были постоянно заняты. Сергей выругался. Не хватало еще, чтобы вся операция полетела к черту из-за каких-то дурацких проблем со связью! Наконец его постигла удача, и он благополучно вышел в Сеть. Все остальное он проделал в течение двух минут.
      Закончив подготовку компьютера к работе, он осторожно закрыл чемоданчик и выглянул из-за кустов.
      Черная "Волга" все еще стояла у подъезда; в ее салоне маячила сонная фигура водителя. Отлично. Значит, Свирский еще не очухался. По расчетам Сергея, у него было в запасе еще минут десять. Действовать надо было немедленно.
      Метрах в десяти от "Волги", делая вид, что она вообще не с этой планеты, а как минимум с Альфы Центавра, прогуливалась та самая старушка, волоча за собой упиравшуюся собачонку. Сергей невольно улыбнулся. Чуть поодаль, в песочнице, окруженные молодыми мамашами, резвились маленькие дети. А те, кто постарше, гоняли в футбол на школьном дворе, что раскинулся метрах в сорока-пятидесяти от дома.
      Сергей снова нырнул в кусты и стал осторожно продвигаться к машине, стараясь не наступать на сухие ветки или случайно не споткнуться. Весь его план был основан на том факте, что водитель поставил машину вплотную к сиреневым кустам: подобраться к ней было проще простого. Что Сергей и не преминул сделать. Пробравшись по кустам к багажнику "Волги", едва дыша от волнения и страха оказаться замеченным, он незаметно высунул руку из кустов и коснулся ею крышки багажника. В первую очередь ему нужно было убедиться, что багажник не заперт.
      Если багажник заперт на ключ, то все пропало.
      Если этот тип заметит его в зеркало заднего обозрения, дальнейшие действия бессмысленны.
      К черту все эти "если"! Он будет делать свое дело -- и баста! До сих пор ему все удавалось, удастся и в этот раз. Главное -- быть предельно внимательным и полностью контролировать свои действия.
      Пальцы осторожно подцепили крышку багажника и потянули вверх. Неудача. Он попытался еще раз. Снова неудача. Он напряг все свои силы и предпринял третью попытку. Есть! Крышка поддалась и медленно, словно нехотя, чуть-чуть приподнялась.
      Сергей втянул руку под густой покров зелени и с облегчением вздохнул. Багажник не заперт. Прекрасно. Осталось сделать последний шаг -- и проблема с компьютером будет решена. Найдя небольшой камешек, он, дабы привлечь внимание своей сообщницы, швырнул его в невозмутимо прогуливающуюся старушку. Однако в старушку он не попал, зато попал в ее собачонку. Та отчаянно взвизгнула, пару раз тявкнула и затихла. Догадливая старушка повела взглядом по кустам -- и заметила затаившегося Сергея. Хитро подмигнув, она тут же приступила к активным действиям.
      Подскочила к "Волге", всплеснула руками и запричитала:
      -- Ой, милок, глянь-ка! Что это такое у тебя под машиной? Прямо кошмар какой-то!
      Водитель лениво потянулся и зевнул.
      -- Уйди, бабка, не до тебя, -- прохрипел он.
      -- Да ты глянь, глянь-ка! -- напирала старушка. -- Это надо ж такому случиться, а? Ой, да оно ж шевелится! Крокодил, кажись? Или змеюка какая? Не разгляжу сослепу-то, милок. Ты бы поглядел. А вдруг это бомба?
      Сергей едва не расхохотался, слушая, как импровизирует его хитроумная сообщница. А водитель тем временем, явно с большой неохотой, выбрался-таки из кабины.
      -- Ну что там у тебя, бабка? -- недовольно проворчал он. -- Показывай давай.
      -- Да вон, под бампером, у левого колеса!
      -- Где? -- Он тяжело присел и начал что-то высматривать под машиной. -- Ни хрена не вижу.
      Сергею только этого и нужно было. Не мешкая, он быстро приоткрыл багажник и сунул в него чемоданчик с компьютером; аккуратно, чтобы не щелкнул замок, вернул крышку на прежнее место. Затем бесшумно растворился в зелени кустов. Дело сделано.
      -- Да ни хрена здесь нет! -- услышал он раздраженный голос водителя. -- Что ты мне, бабка, мозги полощешь? Эй, бабка, ты куда запропастилась?
      Но старушки уже и след простыл. Схватив собачонку под мышку, она быстро ретировалась. От греха подальше.
      Сергей не стал дожидаться продолжения спектакля. Обогнув угол дома и пробравшись в свой подъезд через черный ход, он мигом взлетел на свой этаж и осторожно проник в квартиру.
      Из квартиры не доносилось ни единого звука.
      Он взглянул на часы. 19.30. Пока что он выиграл только час.

Глава тринадцатая

      Свирский все еще пребывал в бессознательном состоянии. Он лежал у стены в той же позе, в которой его оставил Сергей полчаса назад. Вид его был жалок и беспомощен; сейчас он явно не походил на того самоуверенного наглеца, который встретил Сергея в особняке Орлова двумя неделями раньше.
      Сергей перешагнул через неподвижное тело своего врага, уселся в кресло и закурил. Сделал несколько затяжек и затушил сигарету о край пепельницы. Затем выложил на журнальный столик телефонный аппарат Свирского, повертел в руках трофейный пистолет, вынул из него обойму и закинул ее под диван, а обезвреженное оружие швырнул на пол, поближе к Свирскому.
      Стук упавшего пистолета заставил того очнуться. Свирский шевельнулся, застонал и открыл глаза. Потом приподнялся на локте, мутным взглядом скользнул по Сергею и, наконец, сел, облокотившись спиной о стену. Постепенно сознание возвращалось к нему, в глазах появилось осмысленное выражение.
      -- Вы сумасшедший, Ростовский, -- прохрипел он, еще окончательно не придя в себя. -- Вы еще за это поплатитесь.
      Взгляд его, колючий, жесткий, выражал откровенную ненависть.
      -- Сами виноваты, Свирский, -- пожал плечами Сергей. -- Не переношу, когда в меня целятся.
      Свирский тяжело поднялся, попутно сунув в карман плаща валявшийся на полу пистолет, нетвердым шагом добрался до кресла и буквально упал в него.
      -- С огнем играете, Ростовский. Теперь на анестезию во время операции можете не рассчитывать. -- Он взглянул на часы; лицо его потемнело. -- Я из-за вас потерял уже целый час. Вставайте! Мы должны быть на месте не позже девяти.
      Сергей, пристально глядя в глаза своему врагу, медленно покачал головой.
      -- Вы слишком торопите события, Свирский. Прежде я хотел бы поставить все точки над "i". -- Сергей выдержал подобающую моменту паузу -- и неожиданно спросил: -- Что вы сделали с моим человеком?
      -- С каким еще человеком? С тем, что мои ребята на днях вытащили из гостиницы?
      -- С тем самым.
      -- Да ничего, жив и здоров, дожидается вас на вилле. -- Свирский уже окончательно овладел собой и теперь в упор смотрел на Сергея. -- Об этом, Ростовский, разговор у нас будет особый. Вставайте! Поговорим в дороге.
      Сергей снова покачал головой.
      -- Нет, Свирский, об этом мы будем говорить сейчас, -- твердо сказал он. -- И пока мы не решим этот вопрос, я никуда с вами не поеду.
      Свирский метнул в Сергея свирепый взгляд.
      -- У вас, Ростовский, явно не все дома. Вы что, не понимаете, в каком положении находитесь?
      -- Я-то как раз понимаю, а вот у вас, Свирский, похоже, память отшибло напрочь, -- и он демонстративно, с хрустом, сжал кулак -- тот самый, всю мощь которого совсем еще недавно Свирскому довелось испытать на собственной шкуре.
      Тот вздрогнул и сунул руку в карман, где покоился его пистолет. Сергей усмехнулся.
      -- Ладно, Ростовский, -- процедил сквозь зубы Свирский, -- поговорим сейчас. Но как бы вам эта задержка боком не вышла: Орлов ждать не любит.
      -- А мне Орлов не указ. У меня своя голова на плечах имеется.
      В глазах Свирского зажегся злорадный огонек.
      -- Ну, это мы легко поправим, Ростовский, -- криво усмехнулся он. -- Сегодня же. Теперь о вашем человеке. Вам не следовало привлекать к нашему мероприятию постороннего, предварительно не получив на то моего согласия. Вы допустили серьезную ошибку.
      -- А вам не следовало применять по отношению к нему грубую силу, -- парировал Сергей. -- Этот человек мне нужен. Он должен будет увезти мою дочь из вашего... волчьего логова. Или вы полагаете, Свирский, что маленький ребенок способен справиться с этой ситуацией один? Я специально вызвал этого человека из Огней; после моей... после операции он вступит в права официального опекуна моей дочери. Все документы на опекунство уже оформлены.
      -- Хорошо, хорошо, -- торопливо проговорил Свирский, бросая нетерпеливый взгляд на часы. -- Согласен, я немного поторопился. Однако это не меняет дела. Так или иначе, мы позволим этому человеку увезти вашу дочь.
      -- Ошибаетесь, Свирский, это меняет дело, -- произнес Сергей; он был спокоен как никогда, спокоен и уверен в себе. -- Я хочу видеть его. Здесь и сейчас. Это мое условие.
      Свирский вскочил.
      -- Все, хватит! Здесь условия ставлю я. Разговор окончен. -- Он выхватил пистолет и направил его на Сергея. -- Быстро в машину!
      Однако Сергей даже глазом не повел. Достав сигарету, он не спеша закурил.
      -- Вы не посмеете выстрелить, Свирский, потому что вам нужна моя почка. Вы не можете вернуться без меня, так как Орлов без моей почки со дня на день загнется. Однако прежде чем это случится, вы останетесь без работы. Так что спрячьте вашу пушку, свяжитесь с вашим работодателем и сообщите ему мои условия.
      Но Свирский был непреклонен.
      -- Или вы сейчас же встаете и едете со мной, или я разнесу ваш череп на куски! -- прорычал он.
      Сергей ухмыльнулся.
      -- Да, чуть не забыл. Я вынул обойму из вашего пистолета. Так что можете считать себя моим заложником, господин Свирский. Мои требования вы уже слышали.
      Свирский быстро проверил пистолет и сильно побледнел. Потом бросил беспомощный взгляд на часы.
      -- Ла-адно, ваша взяла, -- прошипел он; крысиное лицо его дышало яростью. -- Но учтите, Ростовский, вы вынуждаете меня на крайние меры.
      Почему-то Сергею стало очень весело.
      -- Да уж куда более крайние! -- рассмеялся он. -- Или, по-вашему, вырезать у живого человека его последнюю почку -- это меры еще не самые крайние?
      -- Есть кое-что и похуже, -- заметил Свирский с явной угрозой в голосе.
      На этот раз пришлось побледнеть Сергею.
      Катюша! Как он мог забыть о ней! Ведь она все еще у них в руках...
      -- Если хоть один волосок упадет с ее головы, -- глухо процедил он, сверля Свирского глазами, -- я разнесу весь ваш бордель по кирпичикам, а вам с Орловым персонально перережу глотки.
      Свирский пропустил угрозу мимо ушей. Швырнул бесполезный теперь пистолет на диван и взял со стола свой мобильный телефон. Руки у него тряслись.
      Разговор с Орловым был коротким. Босс Свирского был явно недоволен проволочкой, однако согласие на требование Сергея Ростовского все-таки дал. Затем Свирский связался с кем-то из своих помощников и распорядился немедленно выслать машину с задержанным по такому-то адресу.
      Сергей бросил взгляд на настенные часы. 20.10. Прекрасно. Доктора привезут не ранее, чем через час. Значит, у Орлова они будут где-то в начале одиннадцатого. До полуночи останется менее двух часов. Что ж, его план пока что работал.

* * *

      Сильный порывистый ветер яростно налетал на крохотный самолетик, пытаясь сбросить его с небес на опасно-неприветливую землю.
      -- Погодка-то, однако, нелетная! -- крикнул Василий, перекрывая шум двигателей и вой ветра.
      -- Сдюжим? -- крикнул в ответ Владлен.
      -- А то как же! -- расплылся в широкой улыбке Василий, крепко держась за штурвал.
      Они уже подлетали к месту высадки. Однако в запасе у них было еще немного времени.
      -- Сделай-ка пару кругов над объектом, -- попросил пилота Владлен. -- Взглянуть надо, для порядка.
      -- Отчего ж не сделать -- сделаю.
      Самолет взял крутой вираж и вскоре уже пролетал над особняком Орлова. Затем развернулся и прошел над ним еще раз. Владлен зорко вглядывался в "объект". Взгляд его был прикован к самой высокой точке орловского дома -- обширной плоской крыше. На крыше, служившей одновременно и вертолетной площадкой, одиноко маячил небольшой двухместный вертолет.
      Владлен удовлетворенно кивнул.
      -- Все в порядке. Уходим на исходную позицию.
      -- Как скажешь, командир, -- улыбнулся Василий.
      На часах было 21.30. Уже заметно стемнело.
      Они приземлились в трех километрах от орловского особняка, на небольшом скошенном поле, которое облюбовали еще несколько дней назад. Рядом с полем, за неширокой лесополосой, проходило шоссе, ведущее к дому Орлова. Уже дважды они совершали разведывательные полеты в этот район -- один раз ночью и один раз днем -- и потому местность знали как свои пять пальцев. Для двух бывших десантников, прошедших огонь, воду и Афган, эта работа была привычной и знакомой.
      -- Все будет о'кей, Влад, -- заверил его Василий. -- И не в таких передрягах бывали. Помнишь, как шарахнуло нас под Кандагаром... Э-эх, было времечко!..
      Владлен выбрался из кабины и легко спрыгнул на землю.
      -- Эй, растяпа! -- крикнул Василий, свесившись вниз. -- Бинокль-то возьми. А заодно и плащ прихвати, мокро сейчас на траве.
      Взяв с собой все необходимое, Владлен направился в сторону дороги. Минут через двадцать, миновав лесополосу, он вышел к широкой и прямой, мокрой от прошедшего недавно дождя, асфальтовой ленте шоссе. В этом месте участок шоссе освещался одиноко стоящим фонарем. Километрах в трех от этого места дорога имела ответвление, которое как раз и вело к особняку Орлова. Расстелив плащ на обочине -- так, чтобы его не было видно с шоссе, -- Владлен Никитин расположился на тонкой подстилке, вооружился биноклем и приготовился ждать.
      Он прекрасно понимал: главное сейчас -- держать ситуацию под жестким контролем.

* * *

      Ровно в восемь вечера Абрек покинул свои апартаменты и отправился на прогулку. В течение часа он праздно бродил по пустынным буковым аллеям орловского парка; мокрый гравий шуршал под его ногами, густые кроны древних буков сплетались где-то в вышине, образуя над прямыми, как стрелы, дорожками живой зеленый свод. Здесь царили полумрак, спокойствие и умиротворение; было тихо, порывы ветра не долетали сюда, в этот уединенный, не знающий человеческих страстей и подлостей, уголок.
      Однако Абрек знал: эта идиллия нашпигована орловскими соглядатаями.
      К девяти он вернулся в дом и, верный своей роли праздношатающегося "заморского гостя", посетил сначала бильярдную, где мастерски закатил в лузу два-три шара, потом заглянул в бар, минут пятнадцать посидел там, пропустив пару бокалов легкого грузинского вина, с видом бездельника, не знающего, как убить время, прошелся по коридорам особняка.
      Со стороны могло показаться, что этот рассеянный "араб", бесцельно плутающий по лабиринтам огромного дома, ничего дальше своего носа не видит. Однако зоркий глаз Абрека подмечал все. Если не считать воскресенья, это был третий день его пребывания здесь; за столь короткий срок он успел основательно изучить расположение помещений особняка -- по крайней мере, в той его части, куда был допущен. Он прекрасно ориентировался в переплетении многочисленных коридоров, знал, где расположены камеры слежения и посты охраны, в какие часы происходит "смена караула", какие двери ведут в служебные помещения. Именно эти помещения, располагавшиеся большей частью на нижнем этаже (Абрек был почти что уверен, что имеются и подземные этажи) привлекали его внимание в наибольшей степени. Они занимали целую часть здания, и простым смертным, не имеющих чести состоять в свите Орлова, доступ к ним был закрыт.
      В самом начале одиннадцатого один из цивильно одетых молодчиков с квадратной нижней челюстью и тупым взглядом на ломаном английском вежливо, но настойчиво порекомендовал ему вернуться в свою комнату. Абрек широко улыбнулся, кивнул, по-свойски похлопал его по плечу и, насвистывая что-то вроде ламбады, отправился в свои апартаменты.

* * *

      Свирский был мрачен и зол. Он нервно ходил по комнате и не сводил глаз с настенных часов. Сергей же, напротив, чувствовал себя превосходно -- насколько это возможно, конечно, в подобной ситуации. Свирский уступил ему, вынужден был играть по его правилам, согласился выполнить его требование, более того, он был сейчас в полной его власти -- эта мысль доставляла Сергею особенное удовольствие, согревала душу, вселяла уверенность. От былой самонадеянности этого врача-потрошителя не осталось и следа.
      Прошло полчаса. На часах было без четверти десять.
      Сергей поднялся и прошел в свою комнату. Находиться в одном помещении с убийцей его жены и похитителем дочери сильного желания он не испытывал. В конце концов, он находился у себя дома -- почему он должен терпеть общество какого-то выродка?
      Пробежав глазами по стеллажу с компакт-дисками, он выбрал один и поставил на проигрыватель. Комната наполнилась мягкими волшебными звуками. Это был "Реквием" Моцарта -- произведение, которое, как ему казалось, более всего гармонировало с нынешней ситуацией. Несколько лет назад, будучи проездом через Берлин, он имел уникальную возможность посетить Берлинскую филармонию и слушать "Реквием" в исполнении оркестра Герберта фон Караяна. С тех пор эта магическая, божественная музыка превратилась для него в своего рода душевный бальзам: слушая ее, он словно бы вбирал в себя идущую от нее магнетическую энергию, обретал уверенность, становился крепче, сильнее.
      Та же метаморфоза происходила с ним и сейчас. Он слушал музыку и заново рождался. По сравнению с нетленным сочинением великого немца все эти свирские, орловы, алексеевы и иже с ними казались ему сейчас никчемным прахом, пылью на его ботинках, сиюминутным кошмаром, мимолетным наваждением, от которого стоит только отмахнуться -- и оно исчезнет, растворится, перестанет быть. Только махнуть рукой -- и всю эту шваль и мерзость сметет с лица земли -- так, словно никогда ее и не было.
      Теперь он знал: все будет хорошо. Все будет так, как он задумал.
      Он включил компьютер и запустил DOOM. Когда-то, года четыре назад, Сергей был фанатом этой компьютерной игрушки; он знал ее всю, от и до, легко проходил с первого уровня до самого последнего, тридцать второго. Предпочитая ее более современным и совершенным играм, отличавшихся прекрасной графикой и массой новых возможностей, он оставался верен старенькому доброму DOOM'у. Пулей пролетая по многочисленным виртуальным лабиринтам и ловко сшибая монстров, возникавших по ходу игры, из своего верного винчестера, Сергей тем самым снимал нервную усталость, состояние депрессии и хандры, восстанавливал душевное равновесие. Сейчас была именно та ситуация.
      На пороге возникла зловещая фигура Свирского.
      -- Что вы здесь делаете? -- мрачно спросил он, подозрительно косясь на экран монитора.
      -- Видите того паука? -- кивнул Сергей на экран. -- Это вы, Свирский. Сейчас я вас сниму... Оп! Готово. Свирский, вы мертвы. От вас осталась только кучка дерьма. Вам хорошо видно?
      -- Прекратите нести чушь, Ростовский! -- взорвался Свирский. -- Вы меня уже достали своими выходками.
      -- А уж как вы меня достали, Свирский, просто слов нет.
      Сергей отвечал, не отрывая взгляда от экрана и продолжая методично "мочить" виртуальных врагов.
      -- Надеюсь, Ростовский, новых дискет вы наштамповать не успели? -- В голосе Свирского вновь зазвучали подозрительные нотки.
      Сергей от души расхохотался. Ага, вспомнил, гад, про компромат, найденный в номере доктора!
      -- Dum spiro spero -- так, кажется, говаривали древние? -- отозвался Сергей. Ему показалось глубоко символичным созвучие первого слова латинской поговорки с названием его любимой компьютерной игры. -- Пока дышу -- надеюсь. Вам, как человеку, близкому к медицине, это изречение наверняка знакомо. Так что надейтесь, Свирский. Надейтесь и уповайте на мою порядочность.
      -- Вы наглец, Ростовский!
      -- По крайней мере, не паук, как вы, Свирский.
      Тот побагровел и затрясся от распиравшей его злости. А Сергей продолжал его дразнить, находя в этом занятии несказанное удовольствие:
      -- Уйдите, вы портите воздух. Имею я право, черт возьми, в своей собственной квартире не видеть вашей мерзкой физиономии?
      Свирский издал звук, напоминавший змеиное шипение.
      -- Ла-адно. Вам это зачтется, Ростовский.
      -- Да уж зачтите, Свирский, будьте так любезны.
      Выругавшись, Свирский вылетел из комнаты, как ошпаренный.
      За такими вот перепалками прошло еще двадцать минут.
      В 21.05 Сергей услышал телефонный звонок. Звонили по мобильному Свирского.
      -- Хорошо, -- услышал он из соседней комнаты. -- Ведите его наверх.
      Сергей понял: привезли доктора. Прекрасно. Особенно если учесть, что до полуночи осталось уже менее трех часов. Выключив компьютер, он покинул свою комнату.
      -- Ваш человек доставлен, -- сказал Свирский, сверля его ненавидящим взглядом. -- Сейчас он будет здесь.
      Через две минуты входная дверь распахнулась, и в квартиру вошел доктор в сопровождении двух здоровяков в длинных плащах. Несмотря на изможденный вид, он шел с высоко поднятой головой и каким-то бесшабашно-беззаботным блеском в никогда не унывающих глазах. Увидев своего друга, доктор широко улыбнулся. Друзья обнялись.
      -- Как ты? -- спросил Сергей вполголоса.
      -- В норме, -- в тон ему ответил доктор.
      -- Били?
      -- Слегка. Но это все мелочи. Ты-то как?
      Сергей бросил на друга многозначительный взгляд.
      -- В порядке.
      -- Я рад.
      Они прекрасно поняли друг друга.
      -- Все, хватит! Свидание окончено, -- резко вмешался Свирский. -- Я выполнил ваше требование, Ростовский. А теперь -- живо в машину! Оба!
      Похоже было, что прибывшее подкрепление придало ему уверенности. Он снова чувствовал себя хозяином положения, снова контролировал ситуацию.
      Сергей и доктор подчинились. Других способов оттянуть приближение часа "Х" Сергей в запасе не имел. Да они, говоря откровенно, были уже и не нужны. Оба пленника, Свирский и двое его костоломов спустились вниз. Разместившись в двух машинах, они тут же тронулись в путь.
      Впереди их ждал последний раунд. Кто одержит в нем победу, известно было одному лишь Богу...

Глава четырнадцатая

      Абрек шел по коридору, держа курс на свою комнату. В голове его в который уже раз прокручивался детально проработанный план.
      Вернувшись к себе, он первым делом достал бритву и начисто сбрил всю растительность со своего лица. Затем взглянул в зеркало. Внешность его заметно изменилась: он сразу помолодел лет на семь, посвежел, утратил ту первобытную дикость, которая была так свойственна чеченскому исламисту-боевику из отряда Шамиля Басаева и совершенно не вязалась с образом доцента филологии из МГУ.
      Потом вынул из чемодана, который сопровождал его в этой поездке, портативный фонарик и сунул его в карман.
      На часах было 22.15. До одиннадцати, когда снимут внешнюю охрану и выпустят на волю свирепых доберманов, оставалось 45 минут. Он приготовился ждать.
      В 22.25 на связь вышел Владлен Никитин и сообщил, что автомобиль с Сергеем Ростовским проследовал по шоссе в направлении особняка.
      Абрек остался доволен. Пока что все шло согласно намеченному плану. Еще минут пятнадцать-двадцать, и он приступит к операции по освобождению маленькой заложницы.

* * *

      Убедившись, что черная "Волга" Свирского миновала условный рубеж, Владлен связался с Абреком и передал ему эту информацию. Потом вернулся к самолету, чьи контуры терялись в сгустившейся ночной темноте.
      Василий мирно дремал в кабине, однако при звуке почти бесшумных шагов напарника мгновенно очнулся.
      -- Ну как?
      -- Порядок. Стартуем в одиннадцать.
      -- О'кей, командир. -- Василий широко улыбнулся. -- Кофейку не желаешь?
      -- Не откажусь, -- кивнул Владлен, забираясь в кабину.
      Василий достал из дорожной сумки вместительный термо