известное ей надежное убежище". - Я найду ее, - пообещала Лузена, подбирая пуху. - Но вы должны быть добрее к ней! Слышите? Не смейте относиться к ней плохо, Сиглен с Альтаира! "Ладно, я постараюсь, - ворчливо согласилась Сиглен. - Как ее зовут?" - Она сама выбрала себе имя. - Тут Лузена запнулась. - Ровена, на местном диалекте - рябина. Почувствовав легкое сопротивление со стороны Прайм, она уже собиралась дать ей отпор, когда последовал жест примирения: "Она подберет себе что-нибудь более подходящее, когда освоится в Башне. Будьте добры, Лузена, приведите ко мне Ровену сейчас же. Она рыдает в слишком широком диапазоне". Точности ради нужно заметить, что почти девять следующих лет Ровена жила за пределами Башни Сиглен. У Лузены было двое своих детей: девочка девяти лет - Барди, и мальчик четырнадцати - Финнан. Они обладали не очень сильными, но ценными Талантами. Лузене удалось убедить координатора разрешить Ровене на какое-то время переехать к ней из больницы порта. Ее дом был весьма комфортабельным, впрочем, как и все жилища Талантов, и хорошо защищен. Лузена не доверяла Сиглен и изо дня в день под любым предлогом откладывала переселение девочки в Башню: "Ребенок не совсем оправился от страха"; "она только что перенесла простуду"; "мне не хотелось бы беспокоить ее именно сейчас, когда она так сблизилась со своей учебной группой"; "ее программа обучения не должна прерываться"; "она будет скучать по поддержке и дружескому участию Барди и Финнана"; "в следующем году". Сиглен не слишком протестовала, у нее были и свои собственные причины для отсрочки. Ровене, по ее мнению, потребуется соответствующее ее статусу жилище. Она считала, что ребенку будет удобнее жить подальше от "занятости" Башни и от суеты обслуживающего персонала. Координатор предложила Сиглен ознакомиться с проектами постройки нового жилого комплекса, но Прайм в каждом чертеже находила какие-то недочеты и отсылала проекты на доработку. Обмен бумагами продолжался почти два года, прежде чем заложили фундамент. Тем временем Ровена вживалась в семью Лузены, да и дети ее, Барди и Финнан, были достаточно взрослыми, чтобы относиться к бездомной девочке по-доброму и естественно. В специально организованной группе Ровена играла и с неталантами своего возраста и училась не подавлять их. Большинство детей были так "глухи", что и не догадывались о попытках их контролировать. Их неведение заставляло Ровену говорить вслух в их присутствии. К концу первого года реабилитации Ровена только во время особенно активных и занимательных игр оставляла пуху, но чаще всего игрушка была рядом. Трижды это "животное", похожее на кошку, приходилось забирать у спящего ребенка, чтобы подновить программу, заменить мех, изношенные или поврежденные датчики. Сиглен сдержала слово не одергивать Ровену, но часто довольно резко напоминала Лузене, что девочка на ее попечении и она отвечает за то, чтобы ее подопечная не отвлекала Прайм от работы. Со временем характер Ровены выровнялся. И Пурза все чаще проводила время в ее комнате на полке, но ночью всегда устраивалась рядом с Ровеной на подушке. В день переезда к Прайм Сиглен координатор Камилла лично привезла Лузену и Ровену в Башню на своем автолете. Ровена всем своим видом показывала, что нисколько не боится властной хозяйки. Она только покрепче прижала пуху к себе, когда Прайм подошла к ней, натянуто улыбаясь и думая о чем-то, недоступном для ребенка. - Не слишком ли мы большие, чтобы играть в игрушки? - удивилась Сиглен. - Пурза - пуха, она у меня очень давно, - ответила Ровена и спрятала свою любимицу за спиной. Лузена и Камилла пытались отвлечь Сиглен, но Прайм сконцентрировала все свое внимание на Ровене. Лузена поймала взгляд Браллы, и та выступила вперед. - Сиглен, - обратилась она к Прайм, - покажите девочке владения, которые вы для нее приготовили. Я думаю, это ее заинтересует. Сиглен жестом руки, унизанной кольцами, остановила Браллу: - Что за пуха? Ровена объяснила: - Это специально запрограммированное стабилизирующее устройство, а не мягкая игрушка. - Но тебе уже двенадцать лет. Ты достаточно взрослая, чтобы обходиться без няньки. Ровена была воспитанной девочкой: Лузена приучила ее быть вежливой как в речах, так и в мыслях, но она могла проявить не меньше упрямства, чем Сиглен, хотя и никогда не бывала такой бесчувственной. - Я сама узнаю, когда она мне больше не понадобится. - И хитрунья быстро добавила: - Я очень хочу посмотреть свою комнату. - От такой милой улыбки таяли и более черствые сердца, чем у Сиглан. - Комнату? - обиделась Сиглен. - В твоем распоряжении целое крыло здания. Со всеми удобствами, которыми я и сама располагаю. Настоящее произведение искусства, хотя кое-что из моего оборудования еще нужно будет перевезти. Она бросила на координатора колкий взгляд, потом пошла, важно переваливаясь с боку на бок. Сиглен была довольно высокого роста, тоненькая девочка выглядела совсем крошкой рядом с ней. Девять лет не прошли для Прайм даром, и при малейшем движении даже просторный халат не мог скрыть приобретений плоти. Камилла надеялась, что в первое время Сиглен будет сдерживать себя и найдет ответный отклик у ребенка. Координатор шла вслед за Лузеной и Браллой, ее сердце щемило при виде нелепого соседства тоненькой, как веточка, Ровены и массивной Сиглен. В голове крутился бессмысленный стишок. Хорошо еще, что Сиглен поглотило стремление произвести на ребенка впечатление своей щедростью и она не слушала случайные мысли других. Сиглен и Ровена общались не на телепатическом уровне. Девочке давно внушили, что, беседуя с кем-то vis-a-vis, она должна разговаривать с собеседником как все обычные люди. - Ты будешь приходить ко мне на инструктаж ежедневно между десятью и четырнадцатью часами. Я приказал пристроить специальную комнату в моей Башне, где ты сможешь, не мешая, наблюдать за моей ежедневной работой. Это самое важное... Как тебя зовут, дитя? - спросила Сиглен, уже зная от Лузены имя девочки. - Ровена - Рябиновое дитя. Так меня все называют. Лузена поняла, что девочка уловила скрытое неодобрение Сиглен. - Но ты, наверное, знаешь, как тебя называли родители? Ты была достаточно большой, тебе было три года, чтобы помнить свое имя. - Я забыла его! - Ровена так решительно прекратила всяческие расспросы на эту тему, что Сиглен слегка опешила. - Хорошо, хорошо, хорошо, - повторила Сиглен несколько раз, пока они не подошли ко входу в апартаменты, предназначенные Ровене. Девочка замерла на пороге двери, которую открыла перед ней Сиглен, и стало ясно, насколько она потрясена. Координатор и Лузена поспешили за ней и, похоже, тоже потеряли дар речи. Прихожая была просто огромной, иначе и не скажешь; приглушенный свет подчеркивал ее богатое убранство: чопорные, жесткие стулья из дорогих пород дерева, под стать им хрупкие столы. На них красовались многочисленные статуэтки вперемежку с застывшими композициями из великолепных пышных цветов, которые, казалось, будут вечно благоухать. Осторожно ступая по полу, украшенному сложной мозаикой, удивленные и пораженные, они проследовали в гостиную, задрапированную яркой безвкусной обивкой с аляповатым цветочным рисунком, который очень нравился Сиглен. Просторную комнату загромождали бесчисленные стулья на гнутых ножках, двух- и трехместные диванчики, расставленные повсюду живописными группами, и втиснутые куда попало столики, заставленные вещами и вещичками, словно попавшими сюда с межзвездного базара. Некоторые из них, несомненно, были ценными, но, по справедливому мнению Камиллы, совсем не подходили молоденькой девушке, так же как и мебель, да и вся отделка комнат. Собранные со всех звездных систем картины на стенах представляли собой дикую мешанину стилей и сюжетов. Их было так много, что глаз не мог задержаться ни на одной из них. В конце коридора располагалась небольшая кухня и богато украшенная столовая, которая, как казалось, предназначалась для людей, страдающих клаустрофобией. И наконец, две спальни для гостей. В конце другого коридора находилась почти пустая библиотека с полками и стеллажами до потолка. А рядом плавательный бассейн, слишком мелкий для такой быстрой и умелой пловчихи, как Ровена. Предвкушая лавину похвал, Сиглен жестом своей большой руки указала на раздвигавшиеся панели, за которыми открылась спальня, приготовленная для девочки. Прямо-таки желто-бежевая конфетная коробка, целые ворохи оборочек, занавесочек и прочей мишуры скрывали всю необходимую обстановку. - Ну как? - спросила Сиглен Ровену, принимая воцарившуюся тишину за восхищение и желая услышать словесное одобрение. - Это самые невероятные апартаменты, какие я когда-либо видела, Прайм Сиглен, - сказала Ровена, медленно поворачиваясь и перехватывая пуху под грудью. Ее широко открытые глаза сверкали от чувств, которые, как надеялась Лузена, она сможет скрыть. Было заметно, что девочка едва сдерживает смех, но она все же сумела четко произнести: - Я благодарна вам за все. Этого стоило подождать. Вы очень щедры. Всего так много. Лузена предостерегающе взглянула на Ровену, надеясь, что та остановится на сказанном. Но двенадцатилетние дети не очень-то тактичные существа. Девочка старательно избегала встречаться с наставницей взглядом и продолжала озираться, как будто выставленные напоказ безделушки одна за другой привлекали ее внимание. Лузене оставалось только рассчитывать на чувство меры Ровены. - Вы так добры и так все хорошо продумали, - продолжала Ровена и, подойдя к низкой кровати, нырнула в яркие сатиновые подушки, некоторые из которых никак не сочетались по цвету с желто-бежевым тоном стен, ковра и мебели. Она прихлопнула одну из подушек и посадила пуху на нее. - Нам будет ужасно удобно здесь, правда, Пурза? В ответ на обращение пуха повернула голову и издала звук, скорее похожий на выражение согласия, чем на простое мурлыканье. С лукаво бегающими глазами и еле сдерживаемым смехом Ровена обернулась к Лузене: - Я думаю, проводку стоит заменить. Это вовсе не мурлыканье. Тем временем Лузена и координатор пытались отвлечь внимание Сиглен, которая вновь стремилась заговорить о пухе и ее неуместности в воспитании будущей Прайм. Они неустанно хвалили хозяйку за великолепие комнат, за время, потраченное на обдумывание каждой детали отделки. Они удивлялись, как Сиглен смогла найти так много необычных вещей. Как нельзя более кстати подоспел носильщик. Он привез тележку, нагруженную вещами Ровены. Там были две большие сумки и пять коробок с книгами и учебными дисками. - И это все, что у тебя есть? - спросила Сиглен, осуждающе взглянув сначала на Лузену, затем на координатора Камиллу. - Ровене выплачивается стипендия, вполне достаточная Для удовлетворения всех ее потребностей, но она почти ничего не тратит, - оправдывалась Камилла. - Она не жадный ребенок, - вторила ей Лузена. - Хм... Ну, хорошо. Оставляю вас устраиваться. Сиглен потрепала Ровену по голове и отвернулась, не успев увидеть выражения лица девочки, чего нельзя было сказать о Лузене и Камилле. Лузена шагнула к Ровене, а координатор решила, что будет лучше, если она проводит Сиглен. Она поспешила захлопнуть дверь за Прайм. Когда координатор вернулась, Ровена хохотала, катаясь по кровати в обнимку с пухой, которая на этот раз действительно мурлыкала от удовольствия. Почти все подушки попадали на пол. Лузена без сил упала на стул, от смеха по ее лицу катились слезы. Камилла, не зная, что и думать, опустилась на другой стул, облегченно вздохнув. - Потрясающая женщина! - сквозь смех еле смогла выговорить Лузена. - Эта обстановка как в борделе... Разве она подходит для двенадцатилетней девочки? - Не беспокойся, Ровена, - пообещала Камилла, - ты можешь спать в библиотеке, пока мы не уберем всю эту мишуру. Махнув рукой в знак согласия, Ровена продолжала давиться от хохота. - Хорошо еще, что ты можешь видеть во всем этом хоть что-то забавное. - Координатор тоже не смогла удержаться от смеха. - Пурза говорит, нехорошо, что вы не научили ее смеяться. - Девочка наконец-то перевела дух и любовно поцеловала пуху. Лузена и координатор переглянулись, и Лузена прошептала над головой Ровены: - Позже. - Возможно, Сиглен права и пришло время убрать пуху, - тихо говорила координатор Лузене, пока Ровена занималась в библиотеке разборкой учебных кассет. - Первый раз Ровена так непосредственно среагировала, - отозвалась Лузена, нервно теребя манжету на рукаве. Она хмуро посмотрела на свои руки. - Лузена была явно расстроена. - Мы давно перестали прослушивать ее комнату. Она так хорошо адаптировалась: не было проблем в общении ни с Талантами, ни с обычными людьми. - Начните прослушивание снова. Ребенок должен развиваться без отклонений. Лузена гневно погрозила в сторону Башни: - Разве это пример? Вот кому нужна пуха, и куда больше, чем раньше! - Внезапно она успокоилась. - Возможно, мы напрашиваемся на неприятности. Пуха будет неоценима сейчас, помогая нам контролировать процесс притирки Ровены к Сиглен. Камилла одобрительно кивнула. - Как я позволила Сиглен втянуть себя во все это дело? - Гордость за планету? - спросила Лузена с насмешкой. - Может быть. Будь добра, когда Ровена уснет, возьми пуху и просмотри ее записи. - Координатор огляделась с воинственным видом. - И как мы избавимся от всего этого? - Я что-нибудь придумаю. Ровена позаботилась обо всем сама. Уже на следующее утро обеспокоенный охранник сообщил, что кто-то воспользовался пустовавшей мастерской в порту и устроил там чуть ли не воровской тайник, хотя он и не нашел там ни одной вещи из списков, составленных полицией. С умением различать хорошее и плохое, столь свойственным подросткам, Ровена основательно разобралась в своих апартаментах, оставив себе только самые ценные и полезные вещи. К большому удивлению Лузены, она ухитрилась даже изменить цвет стен, придав им мягкие оттенки зеленого и кремового. - Как ты их перекрасила? - осторожно поинтересовалась Лузена. - Мы с Пурзой все продумали, - ответила Ровена, непередаваемо пожимая плечами. - Правда так лучше? - Да, намного, намного лучше. Но я не знала, что ты умеешь красить. - Это было нетрудно. Пурза видела, как ты ремонтировала свой дом. Она запомнила. Лузена лишь кивнула, изображая понимание. - Ну и как, теперь ты по-настоящему хорошо устроилась и можешь начинать занятия? Ровена пожала плечами. - Сегодня у нее масса перебросок, и я не думаю, что она захочет заниматься мною. Чуть позже Лузена звонила координатору. Ровена тем временем купалась под неусыпным надзором пухи. - Она очень о многом говорила с пухой за все эти долгие годы. - Лузена никак не могла понять, как она просмотрела вновь окрепшую зависимость девочки от пухи. - Чаще всего это были обычные для детей сомнения и страхи. Но они с пухой наравне долго обсуждали цвет стен и способы окраски, вместе выбирали детали интерьера. Пурза явно обладает значительными познаниями в области искусства и живописи, разбирается в предметах декоративного искусства, может судить об их уровне: они оставили действительно ценные вещи. Наверное, это пуха нашла пустующую мастерскую, хотя переброской материалов, несомненно, занималась Ровена. Я уверена, она обладает огромным телекинетическим потенциалом и для нее нет ничего слишком тяжелого или неудобного для телепортации. Вчера ночью она очистила свои апартаменты почти целиком, а потом перекрасила с помощью пухи. Я перешлю вам копию беседы - нет, не беседы, беседа требует участия двоих, - а монолога с интересными паузами для ответных реплик пухи. - Да-да, пришлите мне эту копию. - Координатор тщетно пыталась скрыть беспокойство в голосе. - А я организую ее тщательное изучение психиатрами. - Правда? - Лузена с облегчением вздохнула. - Это далеко от моей специальности. - Ну, не прибедняйся, Лузена. Вы все прекрасно справляетесь с ребенком. Она только... только... - На шаг впереди нас? - Вот именно, - согласилась координатор с печальной оценкой Лузены. Беседы между Ровеной и ее пухой послужили интереснейшим материалом для ее наставников и детских психиатров, удостоенных чести присутствовать на прослушивании. "Пурза, Сиглен глупая. Такие подъемы, передвижения и перестановки я проделывала, еще когда была маленькой! - заключила Ровена в первый же день ученичества. - Наверное, не стоит говорить ей, что я телепортировала вон все ненужное из моих комнат, правда? Ну да, я знаю, ты мне помогала и даже подсказала, где есть пустое место для склада. Ты очень умная, пуха. Кто бы еще так точно оценил размеры той мастерской? Там как раз осталось место для прохода. Да, они знают. Дежурный обязан проверять помещения, но как ты узнала, что ему не понравилось, как мы использовали пустую мастерскую?.. Ведь людям обычно нравятся такие вещички. Она оставила их мне, так что я могу делать с ними все, что захочу. Ты думаешь, мне нужно было сначала ее спросить? Да, но если я спрошу, то задену ее чувства, потому что она и в самом деле считает, что украсила все чудесным образом. Только, Пурза, как же я смогу хорошо работать, если она держит меня за несмышленыша? Вчера, Пурза, я целый день потратила на вязание узлов из веревок. И должна была заниматься и сегодня! Я честно думала про все это, но Сиглен не отпускала меня ни на секунду, и стоило мне хоть чуть-чуть уклониться, как она снова и снова пихала мне эту противную веревку и говорила, что я должна сильнее концентрировать свое внимание. Сильнее? Кому нужно концентрироваться для такого детского дела? Ты помнишь?" И Ровена так здорово передразнила слащавый тембр голоса Сиглен, что тайные слушатели по-настоящему были потрясены. "Мы должны двигаться вперед осторожно, шаг за шагом, до тех пор, пока ты полностью не осознаешь свой Талант, пока не будешь пользоваться им инстинктивно, эффективно, не тратя энергии впустую". Впустую? Я спрашиваю тебя, Пурза. На Альтаире достаточно энергии, мы никогда не вычерпаем ее до конца. А она что говорит? Я знаю историю так же хорошо, как и ты. Ладно, она выросла на старой Земле, где источники энергии были выжаты до предела. Но мы-то не на Земле. Здесь неисчерпаемые запасы энергии у ветров и приливов, не говоря уже о топливе... Сиглен следует подучиться. И если она хоть раз еще пробубнит "побереги силы", я взорвусь. Это почти так же плохо, как "двигаться вперед осторожно". Это азбука. - Ровена имитировала голос Сиглен просто потрясающе. - Ведь я же вовсе не транжира. - Здесь Ровена засмеялась. - Ведь я так аккуратно сложила все ее барахло в мастерской! Вот неудача, Пурза, мне так ску-у-у-у-чно". Эта жалоба стала все чаще и чаще встречаться в разговорах с пухой. Бралла тактично напоминала Сиглен, что Ровена уже продемонстрировала усердие и сноровку при выполнении фундаментальных кинетических упражнений. - И к тому же у нее лучшие учителя во всей известной части галактики, - расточала лесть Бралла. - Конечно, ей ничего не оставалось, как быстро усвоить основы. Вы объясняете все так доходчиво, что даже самые тупые умы поняли бы. Понадобилось три дня, чтобы Сиглен осознала это. Следующий урок Ровены она начала с нового упражнения, придуманного для тренировки ее "умственных мускулов". "Это действительно приятное изменение", - поделилась Ровена с пухой той же ночью и немедленно занялась перестановкой мебели в своих апартаментах с помощью "умственных мускулов", чтобы продемонстрировать подруге новую технику. Джероламан, управляющий станцией, в свою очередь предложил давать Ровене более сложные задачи. - Мне нужно немного помочь на складе, Сиглен. Я бы взял девочку на пару часов, пока ты занимаешься грузом, прибывающим от Дэвида. Мои задания ближе к практике, она ничего не разобьет, только поможет. Что скажешь? - Это сберегло бы мое время и энергию, Сиглен, - добавила Ровена осторожно, притворяясь равнодушной. - Мне не хотелось бы прерывать течение твоих уроков, Ровена, - раздумывая, произнесла Сиглен. - Те же упражнения, только предметы другие, - вставил Джероламан, как бы не очень-то заботясь о согласии Сиглен. И Ровена была предоставлена его заботам. - Ты же умная девочка, - сказал он ей, когда они шли к складу. - Слава Богу, что Сиглен не подозрительна. Ты чуть не выдала своих чувств. - Выдала? - Ты становишься неосторожной. Так нельзя. У Сиглен есть недостатки, и все мы, видит Бог, время от времени страдаем от них. Главная опора ее телекинеза - гештальт. Большинство из нас здесь, - он обвел рукой станцию, - может перемещать вещи с места, которое мы видим, на место, о котором знаем. Но только она телепортирует предметы, не видя их, и доставляет туда, где их ждут, даже если она никогда и не бывала там. И не собирается побывать. Поэтому ты должна учиться у нее, Ровена, учиться понимать, что скрывается за ее словами. Лузена говорит, у тебя большие способности к телепатии. Заставь их работать на себя. Я не говорю, чтобы ты пыталась манипулировать ее настроениями, но ты могла бы сглаживать их, она не догадается. У меня ты не будешь скучать, работая своей белой головкой сразу на нескольких уровнях. - Джероламан бросил на нее проницательный взгляд и любовно взъерошил ей волосы. И эта случайная ласка оказала на Ровену влияние куда более сильное, чем совет. "Он прикоснулся ко мне, Пурза. Он положил руки на мои волосы и растрепал их, прямо как Финнан. Это должно означать, что я ему нравлюсь. Это потому, что он понимает Таланты?.. Он никакой не извращенец, глупая Пурза. Это вовсе не гнусное прикосновение. Я бы догадалась, Барди рассказывала мне. У Джероламана есть дети. Он вел себя со мной как с одним из них, Пурза. Как отец. Было бы здорово, Пурза, иметь отца!" Джероламану поручили вести себя по-отцовски, насколько позволят обстоятельства. - Но она же Прайм-Талант! - ответил удивленный, польщенный и обеспокоенный Джероламан. - Я просто не смогу обращаться с ней, как с моей дочерью. - Немного отцовской любви, - твердо заявила Лузена, - именно то, что ей сейчас нужно! У Барди и Финнана был отец, когда они были маленькими. Ровена - безотцовщина. Поскольку теперь она осознала это, мы обязаны предоставить ей замену. И это вы, Джероламан! - Конечно, я сделаю все, что смогу. Видит Бог, она не получит любви и заботы от Прайм Сиглен. После этого разговора Джероламан часто просил Сиглен уступить ему Ровену для дополнительных "мускульных упражнений", которые довольно быстро завершались, и у Ровены еще оставалось время перекусить и выпить чаю у Джероламана в кабинете. Во время чаепития он объяснил девочке многочисленные аспекты деятельности Башни: рассказывал о структуре ее администрации, о том, как Прайм доставляет грузы от одной станции к другой, об "окнах" во времени и спутниках, о том, как осуществляются поставки из среднего космоса, о крупных передаточных пунктах вокруг планет Центральных миров, о бизнесе и колонизации. За непринужденным разговором Ровена развивала чувство пространства, необходимое ей, когда она получит статус Прайм. Ей было полезно узнать, как читать показания приборов в Башне, следивших за всеми путями в этом секторе галактики. Она училась уважать низшие кинетические Таланты и незаметно помогать им, не ведавшим всей мощи гештальта, но тем не менее державшим в своих руках переброску почтовых капсул по всей Лиге Девяти Звезд. Джероламан часто брал Ровену с собой на фрахтовые площадки, знакомя ее с различными видами контейнеров, беспилотных грузовых судов, специальных транспортных кораблей для всевозможных грузов. Ездила она с ним и в инспекционные поездки на исследовательские космолеты и челноки, а также на огромные пассажирские космолеты, лайнеры и грузовозы. Он заставлял ее запоминать крупнейшие торговые пути и линии, космические станции и другие объекты Лиги Девяти Звезд. Вскоре девочка разбиралась в хитросплетениях созвездий не хуже, чем в своих комнатах. - Ты должна разбираться во всех тонкостях своего дела, - говорил Джероламан, - а не просто сидеть в Башне и ругаться, когда подводит оборудование. Один такой сбой в работе Башни случился как раз накануне, и весь гнев Сиглен обрушился на Джероламана. Она несла ответственность за происшествие, нарушившее ровную работу ФТиТ станции на Альтаире, и нашла виноватого. Ровена была у Джероламана в кабинете, когда генератор номер 3 перегрелся и вышел из строя. Она видела, как быстро Джероламан заменил деталь и приказал проанализировать причину поломки. Когда выяснилось, что к перегреву привело низкое качество масла, он разорвал прежний контракт на его поставку и предложил найти другого поставщика. Это утро позволило Ровене по-новому взглянуть на ее собственные взаимоотношения с Прайм. Следующий день добавил пищи для размышлений. Одна из служащих степени Т-8 буквально ворвалась в кабинет Джероламана, угрожая подать в отставку и покинуть Альтаир, лишь бы избавиться от "этой женщины". Оказывается, Сиглен выплеснула свою досаду за краткий перерыв в работе и на нее. - Я не знала, Пурза, что у других тоже есть проблемы с Сиглен, - шептала Ровена ночью пухе. - Я притаилась, не думаю, что Т-8 заметила меня. Мне понравилось, как Джероламан по-доброму разговаривал с ней, как будто его тоже глубоко оскорбили. Он на неделю устроил ее на отдых в Приятной Бухте, хотя время ее ежегодного отпуска еще не пришло. Хотела бы я знать, отпустят ли нас с тобой в отпуск. Было бы здорово на некоторое время уехать из Башни. Лузена брала нас всех путешествовать, когда я жила с ней! Лузена, Джероламан, Бралла и координатор, сомкнув головы, держали совет, как им помочь Ровене. - Я и не заметила, что прошло уже два года, как Ровена поселилась здесь, - вздохнула координатор. - У всех должно быть время для отдыха. - Кроме Сиглен, - мрачно заметил Джероламан. - "Кто сможет выполнять мою работу, если я уйду в отпуск!" - Фальцет Джероламана передразнил голос Сиглен. - Даже я отдыхаю время от времени. Может, это выход. Может, Сиглен разрешит девочке поехать отдохнуть, если я пообещаю продолжать заниматься с ней? У нас прекрасный домик в лесу... - Никакого леса, - прервала его Лузена, протестующе махнув рукой. - Горы и лес могут спровоцировать стресс. Я всегда выбирала долины и морское побережье, когда она проводила каникулы с нами. - Но тогда, - энергично вступила в разговор координатор, - мы можем предоставить ей наш правительственный домик для гостей. Он довольно просторный. В это время года в Приятной Бухте мало отдыхающих. - Она многозначительно взглянула на Лузену. - Я с радостью составлю ей компанию, - поняла ее Лузена. - Могу взять отпуск. У меня есть племянницы, дети моего брата, одного возраста с Ровеной. Она не общалась с ровесниками с тех пор, как приехала сюда, а никому не следует так резко отрываться от своего поколения. Она может быть потенциальной Прайм, но не надо забывать, что она еще девочка, и эта сторона ее развития... - Лузена тактично прервала фразу. - Я думаю, несколько слов на ушко нашему главному медику принесут свои плоды, особенно если Бралла, - тут Камилла лукаво подмигнула женщине, - и Джероламан заметят, что Ровена становится вялой, у нее плохой аппетит... Вы же знаете, такое случается с подростками, Лузена. - Конечно, знаю. - Больна? - Глаза Сиглен расширились, хотя она явно сдерживала себя. - Как могло случиться, что ребенок заболел? - Сиглен, сама редко болевшая, не терпела никаких недомоганий. - Ну, как известно, Сиглен, девочки ее возраста подвержены легким недомоганиям. Я уверена, что все дело именно в этом, - заметила Бралла. - Вы знаете, что в последнее время она потеряла аппетит. Вы могли бы предложить Лузене увезти девочку, пока ей не станет лучше. - В клинику? - Конечно, полное медицинское обследование не повредит, - ответила Бралла. - Я сейчас же займусь приготовлениями. Так Ровена получила официальное разрешение на отпуск для проведения лечения: Сиглен приказала ей покинуть Башню. Приятная Бухта, по существу, была семейным курортом, широко раскинувшимся вдоль огромной дуги великолепного пляжа, усыпанного чудесным мелким песком. Любители с увлечением занимались водными видами спорта, а сверкающая на солнце прозрачная вода только добавляла им энтузиазма. Небольшая ярмарка с развлекательными аттракционами и аквариумом занимала северный берег полумесяца Приятной Бухты. Правительственный дом для гостей прятался на южном склоне холмов, окружавших Бухту. Многочисленные земные деревья и кустарники, прижившиеся на Альтаире и охотно цветущие в мягком климате этой части побережья, надежно скрывали его от любопытных глаз. - Среди них нет мятных деревьев, - заметила координатор Лузене. - Им не подходит местная почва. Служебный воздухолет мигом доставил Ровену, Лузену и ее восторженных племянниц - Мойру, Имер и Талбу - на курорт. Летчик, наблюдая за обустройством, подшучивал над бесчисленным багажом племянниц. Ровена же ухитрилась поместить все свои вещи в один небольшой рюкзак, Пурзу она держала в руках. И тем не менее ей выделили самую большую комнату, с балкона которой открывался чудесный вид на море и берег, простиравшиеся на многие мили во все стороны. Это заложило первый кирпичик в стену грядущего раздора. Хотя все дети получили по роскошной спальне с ванной, сравнений избежать не удалось, и весь полдник велись длительные обсуждения того, чья комната удобнее. Вначале Лузена не обращала внимания на споры, принимая их за обычные пикировки тринадцати- и четырнадцатилетних девчонок. Ровена едва прислушивалась к ним, отдавая должное вкусным блюдам на столе. Пока Мойра не заявила, что она переселится в комнату Имер, там лучше туалетная, а у нее совсем нет места для развешивания платьев. - Трикотаж должен дышать, - кокетливо объяснила она. Заметив же, что Ровену удивило это выражение, решила, что пришло время выдать все, что она знала на эту тему. - Видишь ли, платья необходимо проветривать. Это даже важнее, чем правильная стирка и глажка, особенно если это дорогой шифон. - Тут Мойра обратилась к тетке: - Есть здесь кто-нибудь, кто будет следить за нашим гардеробом? Лузена затруднялась ответить. Она понятия не имела, была ли в доме брата прислуга, отрабатывающая свои расходы за приезд на Альтаир, но, судя по вопросу племянницы, была. Ее брат тесно сотрудничал с торговцами и банкирами порта Альтаир, и девочка явно привыкла к более изысканному быту, чем Ровена, незнакомая со светской жизнью. - Ты привезла с собой бальные платья, Мойра? - спросила Лузена, чтобы выиграть время на обдумывание ответа. - Я говорила твоей маме, что это будет простой отдых. - Я заглянула в справочник, там особенно отмечались вечера танцев в "Ридженси-отеле", на которые ходят только в вечерних туалетах, - ответила Мойра тоном, говорящим о том, что уж Лузена-то должна была об этом знать. - У нас нет сопровождающих. - Здесь есть агентство, предоставляющее безупречный эскорт, - парировала Мойра. Имер захихикала. Она и ее сестра обменялись заговорщическими взглядами. Их родители так не развлекались, но это всего лишь вопрос выбора. - Кто захочет сопровождать тринадцати... - сурово начала Лузена. - Через три недели мне будет четырнадцать, - настаивала Мойра. - ...тринадцати- или четырнадцатилетних в "Ридженси"? - Я уверена, что и Ровена захочет потанцевать, - нашлась Мойра, заглядывая в глаза Ровене. - Она достаточно взрослая для этого. - Ее тон подразумевал, что не умеют танцевать только нищие, неразвитые и необщительные. - Талба и я умеем танцевать, - вставила Имер. Лузена уже сожалела, что понадеялась на дружбу племянниц с Ровеной. - Танцы не помогут мне выздороветь, - осторожно ответила Ровена с легкой ноткой высокомерного безразличия, поубавившего самоуверенность Мойры. - Я хочу наслаждаться спортом, а не светскими развлечениями. А ты взяла с собой подходящую одежду для плавания на лодке и купания? - Голос Ровены был куда холоднее, чем у Мойры. Лузена поняла, что это влияние Сиглен. Имер и Талба вытаращили глаза от изумления, а Мойра покраснела и весь обед дулась. Лузена хотела бы знать, о чем же думает Ровена. Сможет ли она правильно оценить случившееся или, поддавшись влиянию Мойры, постарается захватить лидерство, что она, сознательно или нет, вполне может сделать. А каникулы устраивались вовсе не для этого. Лузена вздохнула. Ее планы провалились. Год или два в этом возрасте могут привести к удивительным метаморфозам в жизненных принципах и нормах поведения. Ровена покинула своих одноклассников ребенком с детскими интересами и заботами. Теперь она подросток, на пороге физиологических и психологических изменений в организме. Существовала реальная опасность, что характер Ровены ухудшится. Лузена быстро и осторожно прощупала сознание Ровены. Мысли девочки были заняты прекрасными блюдами, которые только что принесли, и рассуждениями о том, какую часть курорта осмотреть первой. - Не вижу никаких причин, - Лузена говорила энергично, надеясь изменить настроение компании, - почему бы нам не переодеться в купальники. Сразу после обеда мы можем осмотреть пляж, а потом поплаваем. Мойра, как самая старшая, отвечает за безопасность. Я знаю, ты часто отдыхала на побережье, а Имер, Талбе и Ровене еще не доводилось купаться в море. Мойра явно повеселела даже после столь малого признания ее превосходства и, позабыв об обиде, наперегонки с сестрами побежала наверх, чтобы переодеться первой. Денек выдался замечательный, вода была достаточно бодрящей, чтобы быстро освежиться, солнце пригревало, пляж выглядел почти пустынным. Загоняв младших на мелководье до полного изнеможения, Мойра скинула бикини и подставила солнцу уже весьма неплохо загоревшее тело. Ровена посматривала сквозь полуприкрытые ресницы на девочек. Фигурка Мойры была прелестна, женственна. Имер и Талба рядом выглядели нескладными подростками. Они тоже сбросили купальники и старательно наносили на себя масло для загара. Ровена лениво лежала на пляжном одеяле, словно загорать ей было не в новинку. Пока Мойра болтала о достоинствах различных препаратов для загара, Ровена, перестроив что-то в своем организме, - Лузена была уверена в этом - вдруг за какие-то пятнадцать минут стала шоколадно-коричневой. Мойра остановилась на полуслове и уставилась на Ровену. - Я и не заметила, как ты загорела. - А-а... - Ровена сонно открыла глаза и взглянула на девочку. - Я всегда быстро загораю. "Девочка моя, ты слишком поторопилась!" - мысленно произнесла Лузена, забыв на мгновение о правиле Талантов не общаться телепатически. "Может, ты еще скажешь, что я слишком загорела, Лузена?" - И Ровена улыбнулась, не открывая глаз. Вечером, едва девочки улеглись спать, Лузена занялась пухой. "Я думаю, она избалованная снобка, - делилась Ровена с пухой. - Она кривляется и считает себя старше, чем есть. Беда в том, Пурза, что она думает, что ведет себя правильно. Но она притворяется и играет, все время играет. Глупая. Шлюха!" Лузена вначале удивилась, откуда Ровена взяла это ругательство, пока не вспомнила, что некоторые грузчики, обслуживающие Башню, происходили из весьма далеких от культуры слоев общества". "Имер еще ничего, а Талба делает все, что ей скажут, - продолжала Ровена, больше рассуждая, чем критикуя. - Хорошо, что я не младшая сестра Мойры. У нее шило в заднице! Да-да, я знаю, что нехорошо так говорить и Сиглен закатила бы скандал по этому поводу. Но ее здесь нет, а я здесь, и у Мойры точно шило в заднице... - Послышалось хихиканье. - А мой загар лучше, чем у Мойры, и потеть на берегу мне пришлось меньше. Только подумай, день за днем обмазывать себя этой дорогушей и липкой гадостью! Все, что мне нужно, - поменять степень восприимчивости эпидермиса. Это так просто! Я могу иметь любой загар, какой захочу! Не глупи, Пурза. Пухам не нужен загар. Ты опалишь свой мех и сожжешь все микросхемы". Совет пухе заставил Лузену задуматься. Упоминание о микросхемах свидетельствовало, что Ровена осознает тот факт, что пуха - это только терапевтический прибор. Но если сосредоточиться на словах "ты опалишь свой мех", то покажется, что она придает пухе некоторую степень антропоморфности. Животные не загорают. Люди - да. Беседа Ровены с пухой предполагает подсознательный ответ. Может, ее alter ego [второе "я" (лат.)] говорит через пуху? Но до сих пор это не доводило до конфликта с привычной этикой и моралью. Постоянное осторожное психологическое тестирование говорило о том, что Ровена в основном уравновешенная личность, а остаточная зависимость от пухи, которую обычно забирают у ребенка в подростковом возрасте, служит лишь показателем возможной нестабильности. Но даже предполагаемая нестабильность может перечеркнуть надежду увидеть Ровену в ранге Прайм. Она не сможет ею стать, не умея владеть собой. Лузена и думать не хотела о процедурах, которые могут последовать, если Ровену примут за нестабильный Талант. Эта зависимость от пухи ни в коем случае не может служить сигналом настоящей опасности. Одинокие дети часто придумывают себе друзей - это нормальная ступень развития, которая должна быть преодолена без стресса. Пуха, несомненно, была удобнее Ровене и ее наставникам. После каникул, решила Лузена, она первым делом обсудит с главным медиком, как изъять пуху у Ровены. Утро следующего дня было таким ярким, что Лузена сразу же организовала поездку на яхте вдоль побережья в морской заповедник, где девочки в полной безопасности могли позаниматься подводным плаванием. Весь короткий инструктаж перед погружением недовольная задержкой Мойра пробубнила, что "уже сто раз все это слышала". Инструктор Туриан был красивым и слишком умным, чтобы отвечать на неудачные попытки Мойры пофлиртовать с ним во время спуска под воду. Он лишь холодно посмотрел на нее и заметил, что те, кто невнимателен на занятиях по технике безопасности, обязательно совершают ошибки под водой. Это он знает из своего опыта. Как только все девочки попрыгали в воду и поплыли за Турианом через морские кущи, Лузена слегка прощупала мысли Ровены: девочка была в полном восторге от происходящего. Ровена была сильной пловчихой. Прозрачная, сверкающая вода вряд ли могла напомнить ей о зловонном грязевом потоке. И надо же было такому случиться, что именно Мойру обжег ядовитый скат, о котором особенно предостерегал Туриан. Но еще хуже было то, что ближе всех к ней оказалась Ровена, не забывшая о мерах первой помощи. Она растерла ожоги Мойры пригоршней песка (что было сделано с помощью телекинеза, и Лузене оставалось только надеяться, что лишь она заметила это в момент паники). Когда же Ровена начала делать Мойре массаж, применение которого, как учила ее Лузена, помогает предотвратить шок, пришедшая в себя жертва завопила, что Ровена нарочно повредила ей ногу. Несчастный случай положил конец прогулке и дал начало, как Лузена поняла неделей позже, всем последующим бедам. Туриан, подхватив Мойру на руки и успокаивая ее, быстро поднял ужаленную на шлюпку, хотя и продолжал вести себя с ней как с глупой, безмозглой девчонкой. Масла в огонь подлили его комплименты Ровене. Он похвалил ее за сообразительность и ловкость при оказании первой помощи. Лузена почувствовала, что Ровена удивилась похвалам, отмахнулась от них, хотя и была польщена. Зато Мойра сразу отметила это и визжала как поросенок, когда Туриан с озабоченным видом втирал лосьон в длинный и тонкий рубец от ожога. К сожалению, Мойра оказалась одной из девяти на тысячу, у кого токсин ядовитого ската вызывает аллергию. Туриан запустил двигатель на полную мощность, чтобы как можно скорее доставить дево