Оцените этот текст:







     День был тяжелый и изматывающий. Перри Мейсон и его секретарша  Делла
Стрит закончили снятие показаний под присягой. Хитрый свидетель все  время
уходил от существа дела, его адвокат непрерывно выступал с возражениями по
чисто техническим аспектам. Потребовалось все умение Перри Мейсона, чтобы,
в конце концов, вытянуть из него важные факты.
     Адвокат  и  его  секретарша  решили  поужинать  в  ресторане  Морриса
Албурга. Они выбрали закрывающуюся шторкой кабинку  в  самом  конце  зала.
Опустившись на мягкое  сиденье,  Делла  Стрит,  вздохнула  с  облегчением,
посмотрела на усталое лицо Мейсона и призналась:
     - Не представляю, как тебе это удается. Я чувствую себя, как  выжатый
лимон.
     Моррис Албург сам решил принять заказ у такого известного посетителя.
     -  Напряженный  день,  мистер  Мейсон?  -  поинтересовался   владелец
ресторана.
     - Даже не хочется вспоминать, - сказал Мейсон.
     - В суде с утра до вечера, как я предполагаю?
     Адвокат покачал головой.
     - Нет, Моррис, - начала объяснять Делла  Стрит  и  показала  на  свой
блокнот, в  котором  она  стенографировала  ответы  свидетеля.  -  Снимали
показания под присягой, видите, сколько страниц я исписала?
     -  М-да,  -  неопределенно  ответил  Албург,  ничего  не  понимая,  и
обратился к посетителям: - По коктейлю?
     - По двойному "Бакарди", - попросил Мейсон.
     Моррис Албург  передал  заказ  проходившей  мимо  официантке,  а  сам
принялся обсуждать меню.
     -  Я  бы  предложил  цыпленка  или  бифштекс  -  изумительно  сегодня
получились.
     Владелец ресторана поднес большой и указательный пальцы к губам.
     Делла Стрит рассмеялась.
     - Моррис, вы  пытаетесь  перед  нами  воображать?  А  _э_т_о_  откуда
взялось?
     - Бифштексы?
     - Нет, жест.
     Моррис Албург улыбнулся.
     -  Я  видел  в  кино,  как  один  владелец  ресторана  таким  образом
рекомендовал что-то своим клиентам, - признался он.  -  Правда,  потом  он
принес такую дрянь... Мне стоило один раз взглянуть на мясо - и я сразу же
догадался, что оно жесткое, как подошва.
     - Давайте пока забудем обо всех этих жестах, - перебил Мейсон. -  Нам
хотелось бы  два  толстых  бифштекса,  не  сильно  прожаренных,  картофель
по-лионски, хлебец с маслом и...
     Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу Стрит.
     Она кивнула.
     - ...и чесноком.
     - Хорошо, - сказал Моррис Албург. - Сейчас все будет. Для вас - самое
лучшее.
     - Нежные, сочные, не сильно прожаренные, - напомнил Мейсон.
     - Самые лучшие! - повторил Албург и исчез.
     Зеленая штора опустилась на место.
     Мейсон протянул Делле Стрит портсигар и зажег спичку. Адвокат глубоко
затянулся, выпустил дым и прикрыл глаза.
     - Если бы только этот старый дурак сказал  правду  с  самого  начала,
вместо того,  чтобы  ходить  вокруг  да  около,  мы  закончили  бы  снятие
показаний за пятнадцать минут.
     - Однако, тебе, в конце концов, удалось вытянуть из него правду.
     - Да, но только в конце концов. Словно ртуть собирал голыми руками. Я
задаю ему вопрос, а он начинает бегать кругами,  вертеться,  поворачивать,
ускользать,  отвлекать  внимание,  вводить  в   заблуждение   и   пытаться
переменить тему.
     Делла Стрит засмеялась.
     - А ты знаешь, что задал один и тот же вопрос ровно двенадцать раз? -
спросила она.
     - Я не считал, -  признался  Мейсон.  -  Но  нас  спасла  именно  моя
настойчивость. Я задаю вопрос, он начинает говорить совсем на другую тему,
я жду, пока он закончит, затем  снова  задаю  вопрос,  он  снова  начинает
говорить совсем на другую тему, а я опять жду,  пока  он  закончит,  затем
снова задаю все тот же вопрос в точно таких же выражениях.  Он  использует
новую тактику, чтобы только от меня отвязаться. Я  делаю  вид,  что  очень
внимательно его слушаю и все понимаю.  Он  вдохновляется  и  выдает  новый
словесный поток. И, как только он замолкает, я  снова  задаю  все  тот  же
вопрос в точно таких же выражениях.
     Адвокат усмехнулся, вспоминая.
     - Ты его сломал, - сделала вывод Делла Стрит. - А когда он сдался, ты
мог делать с ним все, что угодно.
     Вернулся Моррис Албург с коктейлями в больших запотевших бокалах.
     Мейсон и Делла Стрит чокнулись и молча пригубили "Бакарди".
     Владелец ресторана остался стоять у выхода из  кабинки,  наблюдая  за
посетителями.
     - Интересно смотреть, как вы разговариваете глазами, - заметил он.
     - Мистер Мейсон устает говорить вслух, Моррис, - ответила Делла Стрит
несколько смутившись.
     - Да, вы правы, адвокату приходится много выступать, - быстро ответил
Моррис Албург, пытаясь как-то исправить допущенную оплошность - он  понял,
что затронул какой-то очень личный вопрос.
     - Наши бифштексы жарятся? - поинтересовался Мейсон.
     Моррис кивнул.
     - Хорошие?
     - Самые лучшие! - улыбнулся владелец ресторана.
     Он сделал легкий поклон посетителям и вышел из кабинки.  Штора  упала
на место.
     Мейсона и  Деллу  Стрит  никто  не  беспокоил,  пока  они  не  допили
коктейли. Тогда снова  появился  Албург  с  подносом,  на  котором  стояли
подогретые тарелки с аппетитного вида бифштексами, картофелем, поджаренным
по-лионски, и кусочками батона  золотисто-коричневого  цвета,  только  что
вынутыми из тостера, намазанными  маслом  и  посыпанными  мелконарезанными
дольками чеснока.
     - Кофе? - предложил Моррис Албург.
     Мейсон молча поднял два пальца.
     Албург кивнул, исчез и вскорости вернулся с большим кофейником, двумя
чашками, сливками и сахаром.
     Несколько минут он создавал видимость бурной деятельности,  проверяя,
наполнены ли стаканы с водой, достаточно ли масла. Казалось, что ему очень
не  хочется  покидать  клиентов.  Мейсон  многозначительно  посмотрел   на
секретаршу.
     - Я чего-то не понимаю,  Моррис,  -  обратился  адвокат  к  владельцу
ресторана. - Вы показали нам радушие, приняв заказ лично, но приносить его
самому было, пожалуй, ни к чему.
     - У меня проблемы, - вздохнул Моррис Албург. - Наверное, они  есть  у
всех. Теперь никто не желает  работать.  Ладно.  Выкиньте  из  головы.  Вы
пришли сюда, чтобы забыть о проблемах. Приятного аппетита.
     Зеленая штора еще раз опустилась на место.
     Моррис Албург появился в следующий раз точно в момент,  когда  Мейсон
отправил в рот последний кусочек бифштекса.
     - О, у Морриса проблемы, шеф, - заметила Делла Стрит.
     Мейсон поднял глаза от тарелки.
     - Это просто сумасшествие, - сказал Албург.
     - Вы о чем?
     - Моя официантка - сумасшедшая, полностью сумасшедшая.
     Внимательно  наблюдавшая  за  Моррисом  Делла  Стрит   улыбнулась   и
предупредила Мейсона:
     - Мне кажется, шеф, он  хочет  с  тобой  проконсультироваться  как  с
адвокатом. Берегись.
     - Да, вы правы,  мне  нужна  юридическая  консультация,  -  признался
Моррис Албург. - Что делать с такой девушкой?
     - Какой? - спросил Мейсон.
     - Она устроилась ко мне на работу пять дней назад. Сегодня  -  первое
число, я  собирался  ей  заплатить  и  предупредил  ее.  У  меня  уже  чек
приготовлен. По ней сразу же видно, что ей  нужны  деньги.  А  практически
сразу же после того, как вы пришли, она исчезла.
     - Что вы имеете в виду - исчезла? - не понял Мейсон.
     - Ушла через черный вход. И не вернулась.
     - Возможно, ей нужно было попудрить нос, - предположила Делла Стрит.
     - На улице? Она вышла через дверь, ведущую в узкий переулок,  бросила
там свой передник прямо за рестораном и скрылась. Учтите, она не взяла  ни
шляпу, ни пальто, а на улице, как  вы  сами  знаете,  сейчас  не  очень-то
тепло.
     - А девушка пришла на работу в пальто? - спросила Делла Стрит.
     - Да. В шубе, которая осталась в шкафу. Когда-то она  была  шикарной.
Только теперь изъедена молью.
     - Молью? - переспросил удивленный Мейсон. - А что за шуба?
     - Самая лучшая.
     - Что вы хотите сказать, Моррис? - подбодрила его Делла Стрит.
     - Очень дорогая норка, но изъеденная молью.
     - Продолжайте. Выкладывайте, раз уж начали, - предложил Мейсон.
     - Мне это не нравится. Я думаю, девушка скрывается от полиции.
     - Почему вы так решили?
     - Посудомойка следила за ней в окно, выходящее на тот  переулок,  что
проходит за моим рестораном. Официантка  бросила  передник  на  землю  как
только спустилась с крыльца, а затем побежала. На полной скорости...  А  я
остался - с чеком за пять дней работы, норковой шубой, рестораном,  полным
клиентов, некоторые из которых уже  начали  злиться.  Я  считал,  что  она
обслуживает посетителей, что  все  в  порядке,  а  потом  вдруг  прозвучал
звонок, за ним последовал второй, третий. Вы его  слышали  -  дзин,  дзин,
дзин?
     Делла Стрит кивнула.
     - У нас так звонит повар. Это означает, что заказ готов и  его  можно
подавать на стол. Ему уже некуда было ставить то, что  попросили  клиенты,
которых обслуживала Дикси, вернее, у которых  она  приняла  заказ,  но  не
обслужила. Я думал, что она у столиков в зале.  Но  ее  нет.  И  что?  Еда
стынет, посетители сердятся, девушка, словно антилопа, бежит по  переулку.
Ну и влип же я!
     - И что вы сделали?
     - Велел другим девушкам взять по дополнительному столику,  затем  сам
принялся им помогать. Но что произошло?  Она  работает  пять  дней,  затем
несется невесть куда, будто заяц.
     Мейсон отодвинул пустую тарелку. Его глаза  светились.  Он  был  явно
заинтригован.
     - Вы предупреждали ее, что ей выписан чек? - уточнил адвокат.
     - Да. Я хотел вручить ей его полчаса назад, но  она  тогда  оказалась
занята и сказала, что заберет его позднее.
     - Значит, она не планировала исчезать, - сделал вывод  Мейсон,  -  по
крайней мере, тогда.
     Албург пожал плечами.
     - Следовательно, - продолжал Мейсон, - если она бросилась бежать,  то
в ресторан вошел кто-то, кто ее напугал.
     - Полиция. Ее, наверное, ищут. Вы  должны  меня  защитить,  -  сказал
Моррис Албург.
     - Кто-то из полицейских находится в ресторане?
     - Не думаю... Она просто ни с того, ни с сего кинулась на улицу.
     - Мне хотелось бы взглянуть на шубу, Моррис.
     - Шуба, - вздохнул владелец ресторана. - Вот что меня беспокоит.  Что
мне делать с шубой? Деньги по праву принадлежат ей. Дикси  в  любое  время
может придти за ними. Но шуба... Она, наверное, дорогая. Кто станет за нее
отвечать? Что мне делать?
     - Оставьте ее где-то на хранение, -  посоветовал  Мейсон.  -  Однако,
давайте сначала посмотрим на нее.
     Албург кивнул и снова исчез.
     - Наверное, она увидела, что кто-то зашел в  ресторан,  может  сыщик,
может... - предположила Делла Стрит.
     - Подожди минутку, - перебил ее Мейсон. - Не беги  впереди  паровоза,
Делла. Вначале нужно взглянуть на шубу.
     Вернулся Албург с шубой.
     - Ой, как жалко! - невольно воскликнула Делла Стрит. - Как жалко!
     Албург остановился у входа в кабинку. Сразу же бросалось в глаза, что
мех изъеден молью. Следы  оказались,  в  основном,  спереди,  где  ровный,
гладкий, блестящий мех перемежался с проплешинами.
     Подобный урон мог бы быть незаметен на менее дорогом изделии,  но  на
такой шубе он бросался в глаза.
     Делла Стрит встала из-за столика,  пощупала  мех,  повертела  шубу  в
руках и взглянула на ярлык.
     - Боже, шеф, это из "Колтон и Колфакс"!
     - Наверное, она купила ее где-то по дешевке, - заметил Албург.
     - Не думаю, - возразил Мейсон. - Я считаю, что эту шубу не так сложно
восстановить, например, пришить новые шнурки... Да, вот взгляните.
     - Естественно, - перебила Делла Стрит. - Моль поела ее только в  двух
или трех местах спереди. Заменить шкурки - и шуба станет, как новая. Ни  в
какой комиссионке ее не продали бы в таком состоянии. Они  вначале  отдали
бы ее скорняку, а уж потом выставили бы на продажу.
     - Шуба принадлежала официантке? - уточнил Мейсон.
     - Или принадлежала, или она ее украла, - ответил Албург. -  Возможно,
шубу искали, и Дикси не знала, что с ней делать, поэтому  решила  оставить
где-то в шкафу на несколько недель и до шубы добралась моль.
     - Не исключено, что ей подарил ее какой-то приятель, а потом внезапно
исчез, что навело девушку на мысль, что шуба краденая, - задумчиво  сказал
Мейсон. - В любом случае, мы столкнулись с  какой-то  тайной,  а  я  люблю
тайны, Моррис.
     - А я нет, - ответил владелец ресторана.
     Мейсон внимательно осмотрел шубу, обращая особое внимание на  боковые
швы.
     - Думаете, ярлык поддельный? - спросил Моррис Албург.
     - Нет, настоящий, - ответил адвокат. - Конечно, его могли  спороть  с
другой шубы и пришить на эту... Секундочку! Здесь что-то есть. Шов  новый.
Нитки по цвету слегка отличаются от других.
     Его пальцы ощупали прокладку  в  том  месте,  где  он  заметил  нитки
другого цвета.
     - Сюда определенно что-то зашито, Моррис, - сообщил адвокат.
     Мейсон поднял глаза на владельца ресторана с немым вопросом.
     - Вы - врач, - сказал Албург.
     Мейсон внезапно стал осторожным.
     - Это дело окружают странные обстоятельства, - заметил он.
     - Это вы мне говорите?
     - Давайте предположим, что  эту  шубку  покупала  сама  девушка.  Это
означает, что когда-то она  была  достаточно  богата.  Затем  ей  внезапно
пришлось уехать и оставить ее где-то. Она не могла взять ее с собой  и  не
могла поручить кому-то уход за ней, потому что не хотела или не смела.
     - А дальше? - спросила Делла Стрит.
     - Через какое-то время, за которое до  шубы  успела  добраться  моль,
девушка  вернулась,  -  продолжал  Мейсон.  -  Теперь  уже  удача  ей   не
сопутствовала. Она впала в отчаяние. Она отправилась туда,  где  хранилась
шуба. Надела ее. У официантки не оказалось денег, чтобы отдать ее скорняку
на переделку, или в ремонт, или как там называется то,  что  производят  с
испорченной шубой.
     - Да, денег у нее не было, - подтвердил Моррис Албург.
     - Она  устроилась  работать  к  вам,  -  снова  заговорил  Мейсон.  -
Наверное, дела у нее шли отвратительно, иначе она нашла бы другую  работу.
Однако, когда она знала, что ей выписан чек и стоит только попросить его у
вас, она внезапно запаниковала и убежала, не взяв ни чека, ни шубы.
     Моррис Албург прищурил глаза.
     - Теперь я догадался, - сказал он. - Вы все объяснили. Это как дважды
два - четыре. Она сидела в тюрьме. Может, пустила кусочек свинца в  своего
приятеля во время ссоры. Не исключено, что ее оправдали,  но  она  боялась
где-то появляться в шубе. Она...
     - Тогда зачем было оставлять  шубу  на  хранение?  -  спросила  Делла
Стрит.
     - Она не хотела, чтобы кто-то знал, что она замешана в  убийстве.  Ее
так и не идентифицировали... Минутку, а  вдруг  ее  остановили  пьяную  за
рулем? Она представилась вымышленной фамилией, чтобы никто  не  знал,  кто
она на самом деле. Ее посадили на девяносто суток.  И  она  отсидела  этот
срок под вымышленной фамилией. Вот мне, например, она  представилась,  как
Дикси Дайтон. Сразу же звучит фальшиво, не так ли?  Точно,  она  сидела  в
тюрьме.
     Делла Стрит рассмеялась.
     - С таким воображением, как  у  вас,  Моррис,  вам  следовало  писать
романы.
     - С моим воображением я жду, что полиция вот-вот нагрянет  ко  мне  в
ресторан, - уныло ответил Моррис. - Ну и влип же  я  -  принял  на  работу
преступницу! Если ее разыскивает полиция, то они обвинят меня в том, что я
ее укрывал... Ладно, у меня есть друзья в Управлении полиции.
     - Не расстраивайтесь так, Моррис, - попыталась  успокоить  его  Делла
Стрит. - Вы рисуете все в черном свете. Сейчас вы уже готовы  представить,
что вас обвинили в убийстве и привязали к электрическому стулу или помести
в газовую камеру...
     - Не надо, - перебил ее Моррис так резко, что  его  голос  прозвучал,
словно пистолетный выстрел. - Не шутите так.
     На минуту воцарилось молчание, наконец Албург  взял  себя  в  руки  и
многозначительно кивнул.
     - Да, так, наверное, и есть. Когда-то она была богата. Потом  сидела.
Возможно, из-за марихуаны. Да, скорее всего. Она  отправилась  куда-то  на
вечеринку, где баловались марихуаной. Полиция устроила облаву, ее забрали.
Ее приговорили к шести месяцам, поэтому шуба висела в шкафу, за ней  никто
не следил, пока хозяйка отбывала срок. Когда  Дикси  вышла,  до  шубы  уже
успела добраться моль...
     - Значит, когда она садилась в тюрьму, у нее  были  деньги,  а  когда
вышла - все потеряла, - сделал вывод Мейсон.
     - Не спрашивайте меня. Это ваша версия. Я просто добавляю недостающие
моменты. Если она - богатая дама из  высшего  света,  которую  забрали  на
какой-то вечеринке за то, что она баловалась марихуаной, и она просидела в
тюрьме шесть месяцев, то как так получилось, что, после выхода на  свободу
ей пришлось работать официанткой?
     - А вот теперь вы задаете вопросы в свойственной вам  манере,  мистер
Мейсон, - заметил Моррис Албург.
     - Расскажите нам поподробнее о  том,  как  она  исчезла,  -  попросил
Мейсон. - Что конкретно произошло? Мне нужны факты, а не теории, созданные
вашим воображением.
     - Она просто ушла, как я уже говорил, - ответил Албург. -  Я  услышал
звонок из кухни, потом еще и еще. Так звонит  мой  повар,  чтобы  сообщить
официанткам, что заказ  готов  и  его  можно  подавать  на  стол.  Мне  не
нравится, когда я повторно слышу этот звонок, потому что он означает,  что
официантки плохо работают.
     - Сколько их у вас?
     - Пять девушек и один молодой  человек,  который  обычно  обслуживает
кабинки. Он уже давно у меня. У него лучший  участок  -  в  кабинках  дают
самые большие чаевые.
     - Понятно. Так что с той официанткой?
     - После того, как я услышал  несколько  звонков  из  кухни,  я  решил
выяснить, в чем дело. Рядом с плитой находится  полка,  на  которую  повар
выставляет готовые блюда. Она оказалась вся уставлена тарелками. Пища  уже
начала  остывать.  Я  отправился  обратно  в  зал,  чтобы   дать   взбучку
официанткам. По пути меня остановил один  клиент  и  спросил,  почему  так
долго не приносят заказ. Я поинтересовался, кто  его  обслуживает.  Он  ее
описал. Я сразу понял, что речь идет о Дикси. Я начал ее  искать,  но  той
нигде  не  было.  Вся  накопившаяся  на   полке   рядом   с   плитой   еда
предназначалась для столиков Дикси. Я послал одну из девушек  в  туалет  и
приказал:  "Вытягивай  ее  оттуда.  Больна,  не  больна,  что  бы  там  ни
случилось, вытягивай". Девушка сразу же вернулась и  сообщила,  что  Дикси
там нет. И тут посудомойка мне говорит, что видела  ее.  Она  вышла  через
черный вход и куда-то  понеслась  по  переулку.  Вы  должны  понимать  мое
положение. Если что-то происходит, то, в первую очередь, надо позаботиться
о клиентах. Мы работаем для них. Я велел девушкам взять по дополнительному
столику, разнести накопившиеся заказы и... вот  я  здесь,  выплакиваю  вам
свои беды.
     - Эта официантка подружилась с другими девушками?
     - Нет. Держала язык за зубами.
     - Вообще ни с кем?
     - Не желала с ними  общаться.  Другие  официантки  считали,  что  она
задирает нос. А тут еще эта норковая шуба в придачу.
     - Я думаю... - начал Мейсон.
     Он  внезапно  замолчал,  когда   официант,   обслуживающий   кабинки,
отодвинул зеленую штору и похлопал Морриса Албурга по плечу.
     - Простите, шеф, - обратился к Албургу молодой человек, -  но  у  нас
полиция.
     - О, Господи! - воскликнул владелец ресторана и в отчаянии обернулся.
- Тони, посади их в одну из кабинок. Я не могу  допустить,  чтобы  клиенты
видели, как меня допрашивает полиция... Я знал, что все  так  и  будет.  С
самого начала знал. Мейсон, она - преступница, она...
     - Все кабинки заняты, - сообщил Тони.
     Албург застонал.
     - Пригласите их сюда, - велел Мейсон.
     - Вы не возражаете? - на лице Албурга появилась надежда.
     - Раз уж вы втянули нас в это дело, то надо все выслушать до конца, -
ответил адвокат.
     Албург снова повернулся к официанту.
     - Они в форме или в штатском? - спросил он.
     - В штатском.
     - Веди их сюда. Принеси еще несколько стульев,  Тони.  Кофе,  сигары.
Хорошие сигары, самые лучшие.
     Официант исчез.
     Албург снова обратился к Мейсону:
     - Это очень мило с вашей стороны, мистер Мейсон.
     - Не стоит благодарности. Если  честно,  я  заинтересовался.  Как  вы
думаете, что им нужно?
     - Что им нужно? - переспросил Албург.  -  Эта  дамочка.  Ее  норковая
шубка. Здесь не может быть никаких сомнений. Если даже шуба и не краденая,
то они возьмут ее в качестве доказательства. Через две  недели  кто-то  из
любовниц полицейских чинов станет в ней щеголять. Что мне делать? Я...
     - Перекиньте ее через спинку моего стула, - предложила Делла Стрит. -
Таким образом они решат, что шуба моя.
     - Скрывать от них мне, конечно, ничего не хочется, - пробормотал себе
под нос Албург, - но я также не хочу, чтобы они обнаружили у меня норковую
шубу. Представляете, какие последуют заголовки в газетах: "Полиция находит
украденную норковую шубу у официантки из ресторана Албурга". Все сразу  же
решат, что ее стащили у посетителя и...
     Штору отодвинули в сторону.
     - Проходите, пожалуйста, - прозвучал голос официанта.
     В кабинке появились двое полицейских в штатском. Один из них  показал
пальцем на Албурга и сказал:
     - Вот этот.
     - Привет, - поздоровался второй.
     - Присаживайтесь, господа, присаживайтесь, - пригласил  Албург.  -  К
сожалению, все кабинки заняты. Я сейчас тут беседовал со своим приятелем и
он предложил...
     - Это же Мейсон, адвокат, - узнал один из полицейских.
     - Все правильно, - подтвердил Албург. - Мистер Перри Мейсон, адвокат.
Так в чем дело, господа? Чем могу быть вам полезен?
     - Мисс Стрит, моя секретарша, - представил Мейсон.
     Оба полицейских кивнули Делле Стрит, но ни  один  из  них  не  назвал
своей фамилии. Вопросы стал задавать младший по возрасту.
     Официант принес стулья, кофе и сигары.
     - Что-нибудь еще, господа? - спросил Албург. - Что бы вы...
     - Этого достаточно, -  перебил  его  полицейский.  -  Пусть  принесут
большой кофейник. Я пью кофе со сливками и сахаром. Мой напарник -  просто
черный. Ладно, Албург, выкладывайте.
     - Что выкладывать?
     - Сами знаете - об официантке.
     - О какой официантке?
     - Той, что убежала.  Не  заставляйте  нас  терять  время.  Что,  черт
побери, произошло? Вы в курсе?
     - Я не понимаю, - ответил Албург. - Почему вы обращаетесь  именно  ко
мне? Она здесь работала. Вы заметили ее, она заметила вас  -  и  бросилась
бежать.
     Полицейские переглянулись.
     - Что вы имеете в виду - заметила нас? - решил  уточнить  младший  по
возрасту.
     - Но ведь заметила же, не так ли?
     - Черт побери, нет.
     - Тогда почему она убежала? - удивленно спросил Албург.
     - Именно это мы и пытаемся выяснить у вас.
     - Тогда откуда вы узнали, что она убежала?
     -  Потому  что  кто-то  пытался  заставить   ее   сесть   в   машину,
припаркованную в переулке за вашим рестораном. Она не хотела этого делать.
У того человека был с собой револьвер. Он  дважды  выстрелил  в  нее.  Она
бросилась бежать,  вылетела  на  ближайшую  улицу.  Ее  сбила  проезжавшая
машина. Водителя сбившей ее  машины  винить  нельзя:  на  светофоре  горел
зеленый свет. А стрелявший дал задний ход и скрылся.
     Моррис Албург провел рукой по лысине.
     - Да будь я проклят! - воскликнул он.
     - Нам нужно выяснить, что случилось. Сумочка оказалась у нее с собой.
По содержимому мы поняли, что ее зовут Дикси Дайтон и она работает  здесь.
Ее идентифицировали, как официантку, выбежавшую из переулка. Рядом с вашим
черным ходом мы обнаружили передник. Посудомойка сказала, что девушка была
в панике, по пути схватила сумочку, но передник сняла уже  на  улице...  А
теперь расскажите нам о ней.
     Моррис Албург покачал головой.
     - Я только что рассказал мистеру Мейсону все, что  о  ней  знаю.  Она
устроилась ко мне работать. По ней сразу же становилось ясно, что ей нужны
деньги. Я сегодня приготовил ей чек. Она...
     - Вы знаете ее настоящее имя? - перебил полицейский.
     - Она представилась мне как Дикси Дайтон.
     - Звучит фальшиво.
     - Мне тоже так показалось, - кивнул Албург, - но она так сказала и  я
выписал чек на ее имя.
     - А номер по системе социального страхования?
     - Имеется.
     - Вы можете нам его назвать?
     - Я его не помню, но он записан на оборотной стороне чека.
     - Мы посмотрим его позднее. Так почему она бросилась бежать?
     - Понятия не имею, - вздохнул Албург.
     Полицейские  явно  считали,  что  допить  кофе  гораздо  важнее,  чем
немедленно выяснять все обстоятельства бегства официантки.
     - Кто-нибудь видел, что ее испугало?
     - Не думаю.
     - Выясните.
     Албург поднялся со стула и отправился в зал.
     Делла Стрит обворожительно улыбнулась полицейским.
     - Вы появились на месте происшествия  просто  мгновенно,  -  заметила
она.
     - Мы получили сигнал по рации, - объяснил один из них.  -  А  вы  как
оказались замешаны в это дело?
     - Мы не замешаны, - ответил Мейсон. - Мы просто заканчиваем ужин.  Мы
давно знаем Морриса. Он пожаловался на то, что сбежала официантка.
     - А как он выяснил, что она сбежала? - поинтересовался полицейский.
     - У повара накопились невостребованные заказы, еда стала остывать,  а
посетители выражать недовольство.
     Вернулся Албург и сообщил:
     - Не могу понять, что ее испугало. Вот только...
     - Какой столик она обслуживала? - перебил полицейский.
     - У нее было четыре  столика.  Она  уже  собиралась  выйти  в  зал  с
подносом. На нем стояли три стакана и  масло.  В  этом  я  уверен.  Больше
ничего сказать не могу.
     - Т_р_и_ стакана? - уточнил Мейсон.
     - Да.
     - Это нам должно помочь, - решил один из полицейских. -  Люди  обычно
ужинают вдвоем, вчетвером или в одиночестве.  Втроем  -  очень  нетипично.
Значит, у нее за одним столиком оказалось три  человека.  Она  уже  готова
была нести им заказ, но внезапно узнала их, или они узнали ее.
     Албург кивнул.
     - Есть трое за одним столиком?
     - Все еще сидят. Однако, мне не хотелось бы, чтобы вы их допрашивали.
     - Почему?
     - Им это очень не понравится. Им и так пришлось долго ждать  заказ  и
они в плохом настроении.
     - Это их проблемы. Мы зададим им несколько вопросов.
     - Вы можете действовать так, чтобы не привлекать особого внимания?
     - Черта с два, - воскликнул один из полицейских. -  Вы  понимаете,  о
чем идет речь? Кто-то пытался убить девушку. Ее испугали люди, сидящие  за
этим столиком. Естественно, мы их хорошенько потрясем. Им страшно повезет,
если мы решим не отвозить их в Управление. Вставай, Билл.
     Полицейские допили кофе и отодвинули стулья.
     Албург, протестуя, последовал за ними.
     Мейсон встретился взглядом с Деллой Стрит.
     - Бедняжка, - вздохнула секретарша.
     - Давай посмотрим, - предложил Мейсон.
     - На что?
     - На эту троицу.
     Мейсон и Делла Стрит встали, вышли из кабинки и заняли  такое  место,
откуда они могли  видеть  столик,  к  которому  повел  полицейских  Моррис
Албург.
     Представители  службы  правопорядка   даже   не   пытались   проявить
вежливость. Они сразу же приступили к допросу, причем в худшей полицейской
манере. И все в ресторане  мгновенно  поняли,  что  этих  троих  почему-то
трясет полиция.
     За столиком сидели двое мужчин и женщина. Мужчинам  давно  перевалило
за сорок, их спутнице еще не исполнилось и тридцати.
     Полицейские не стали садиться и притворяться, что встретили знакомых.
Они встали напротив компании и приступили к допросу. Они решили  сразу  же
все выяснить, потребовав водительские  права,  кредитные  карточки  и  все
остальные удостоверения личности.
     Все посетители ресторана с любопытством  наблюдали  за  происходящим.
Головы повернулись в одну  сторону,  разговоры  прекратились:  следили  за
происходящей драмой.
     Мейсон слегка коснулся руки Деллы Стрит.
     - Обрати внимание на мужчину, который ужинает один. Он есть бифштекс.
Приглядись к нему.
     - Не понимаю, кого ты имеешь в виду.
     - Коренастый, сидит с серьезным видом. Густые брови,  жесткие  черные
волосы и...
     - Ах, да, заметила. И что?
     - Видишь, как он ест?
     - Как?
     - Пытается проглотить кусочки мяса как можно скорее, внешне  сохраняя
спокойствие. Его челюсти работают  очень  быстро,  однако,  нож  с  вилкой
двигаются в ровном ритме. Он хочет в самое ближайшее время закончить ужин.
Он - практически единственный во всем ресторане, кто  совсем  не  обращает
внимания на происходящее за столиком, где проводят допрос полицейские.
     Делла Стрит кивнула.
     - Более того, он находится не дальше, чем в десяти  футах  от  места,
где сидят те двое мужчин и  женщина.  Он  в  состоянии  слышать,  что  там
говорится, если захочет. Посмотри, посмотри, как работают его челюсти. Все
делается в быстром темпе. Он не смеет допустить, чтобы кто-то заметил, что
он спешит и не смеет уйти, не закончив ужин. Однако, он  хочет  как  можно
скорее покинуть зал.
     - Да, резво кладет все в рот, - согласилась Делла Стрит.
     Они с минуту наблюдали за мужчиной.
     - Что все это значит? - наконец спросила секретарша.
     - Девять из десяти, что полиция погналась не за тем зайцем.
     - Я тебя не понимаю.
     - Давай все проанализируем, - предложил Мейсон. - Официантка  убежала
сразу же после того, как налила в стакану воду со льдом и приготовила  три
масленки. Она успела дойти до двери из кухни.
     Делла Стрит кивнула.
     - Значит, вполне очевидно, что из кухни она выходила,  зная,  что  ей
требуется обслужить троих людей.
     - Естественно, - засмеялась Делла.  -  Три  стакана  с  водой  и  три
масленки означают трех клиентов за столиком.
     - И что произошло, как ты думаешь?
     - Не вижу никаких изъянов  в  теории  полиции,  -  призналась  Делла,
нахмурившись. - Девушка получше разглядела тех троих и поняла,  что  знает
одного или всех. Это вызвало у нее испуг и она решила скрыться.
     - А откуда она знала, что придется обслуживать троих?
     - Она, видела их перед тем, как отправилась за стаканами с водой.
     - С какой точки она их видела?
     - Ну, не представляю.... Наверное.... Она заметила, как они  заходили
в ресторан.
     - Вот именно. Она не могла впервые увидеть их из кухни.
     - Не исключено, что это произошло, когда она несла заказ на  один  из
соседних столиков.
     - Все ее четыре столика стоят рядом друг с другом, - возразил Мейсон.
- Она находилась бы совсем рядом с тем, за которым сидят эти  трое,  когда
подавала что-то на один из остальных.
     - Значит, ты не считаешь, что она бросилась бежать потому, что  лучше
разглядела этих двух мужчин и женщину, выйдя из кухни.
     - Так решила полиция, - заметил Мейсон, - но  факты  не  подтверждают
подобную теорию.
     Делла Стрит кивнула.
     - Следовательно, почему бы не предположить, что эти  трое  людей  для
нее абсолютно ничего не значат? Она впервые заметила  их,  когда  подавала
что-то на один из других своих столиков, вернулась в кухню,  поставила  на
поднос три стакана с водой и три масленки и направилась к  их  столику.  И
именно тогда она обратила внимание на кого-то,  кто  только  что  вошел  в
ресторан, кого-то, кого она знала.
     - Ты имеешь в виду мужчину, быстро заглатывающего бифштекс?
     - Очень вероятная кандидатура. В  подобной  ситуации,  когда  девушка
приходит от чего-то в ужас, бросается из ресторана через  черный  вход  на
узкий переулок,  разумнее  предположить,  что  ее  напугал  один  мужчина,
внимательно ее разглядывающий, чем группа из двух мужчин и  женщины,  явно
озабоченных своими проблемами  или  решивших  просто  отдохнуть.  В  таком
случае, если бы этот одинокий мужчина внезапно отодвинул тарелку,  оставив
мясо недоеденным, он вызвал бы подозрение у полиции.
     Делла Стрит кивнула.
     - Опять же, если бы он стал быстро заглатывать еду, полицейские  тоже
решили бы его допросить.
     - Ты прав, - согласилась Делла.
     - Поэтому, человек, появление которого привело к паническому  бегству
Дикси  Дайтон,  при  виде  полицейских,  задающих  в  ресторане   вопросы,
постарался бы уйти как можно скорее, не делая, однако, ничего,  что  могло
бы вызвать подозрение и привлечь к нему  внимание.  Следовательно,  Делла,
нужно понаблюдать за мужчиной, который так быстро работает  челюстями.  Не
думаю, что он  закажет  десерт  или  вторую  чашку  кофе.  Он,  наверняка,
взглянет на часы, словно у него назначена  встреча,  подзовет  официантку,
расплатится и не станет ждать сдачи...
     - Боже, шеф, он как раз это и делает! - воскликнула Делла Стрит.
     Коренастый мужчина отодвинул тарелку, взглянул на часы, быстро  допил
кофе, осушив чашку до последней капли,  и  поднял  палец,  чтобы  привлечь
внимание официантки.
     Со своего места Мейсон и Делла Стрит услышали его слова:
     - У меня назначена встреча. Подготовьте, пожалуйста, счет. Я не  буду
брать десерт. Спасибо.
     - А ты  в  состоянии  сыграть  роль  сыщика?  -  обратился  Мейсон  к
секретарше. - Выскользни из ресторана и проследи, что  он  сделает,  когда
выйдет на улицу.  Не  исключено,  что  тебе  удастся  записать  номер  его
автомашины. Если получится, сядь ему на хвост. Но только не рискуй! Скорее
всего, тебя ждет опасность, если он подумает, что ты  за  ним  наблюдаешь.
Однако, он будет искать глазами мужчину-детектива, если у него вообще есть
подозрения на этот  счет,  а  не  симпатичную  женщину.  Хотелось  бы  мне
побольше разузнать об этом человеке... Конечно, нам бы лучше уйти  вдвоем,
но полиции определенно потребуется еще со мной переговорить перед тем, как
они покинут ресторан. У них зародились какие-то подозрения. Мое  появление
здесь оказалось слишком уж своевременным.
     - Попытаюсь, - согласилась Делла Стрит. - Ты  считаешь,  что  в  дело
замешано гораздо больше, чем нам сказал Моррис, не так ли?
     - Да, - кивнул Мейсон, протягивая ей ключи от своей машины.
     - А с норкой что будем делать?
     Мейсон колебался.
     - Если полицейские задают вопросы, то рано или поздно они услышат про
шубу и захотят на нее посмотреть, - продолжала Делла Стрит.
     - Пусть забирают, - решил Мейсон. - Они ведь пытаются разобраться  со
случившимся.
     - Подумай о Моррисе Албурге. Он надеется на нас и, конечно, не хочет,
чтобы полицейские знали о шубе.
     - Ладно, Делла, надевай ее, - резким тоном сказал Мейсон.
     Делла Стрит быстро просунула руки в рукава  и  застыла  у  выхода  из
кабинки.
     - Как ты считаешь, Делла, он заметил тебя?
     - Сомневаюсь. Однако, о нем судить сложно. Кажется, что он совсем  не
смотрит  по  сторонам,  его  совершенно  не  интересует  происходящее,  но
создается впечатление, что он в курсе развития событий.
     - Так, он готов уходить. Не рискуй, Делла. Веди себя так, словно ты -
деловая  женщина,  решившая  побаловать  себя  хорошим  ужином,  а  теперь
направляющаяся домой. Ты работала целый  день,  а  вечером  устроила  себе
отдых.
     - Работающая женщина в такой шубе?
     - Ее до тебя носила официантка, - напомнил Мейсон.
     - И посмотри, что стало с мехом. Ладно, шеф, я пошла.
     - Не забывай: никакого риска. Просто запиши номер машины. Не  пытайся
изображать из себя сыщицу-профессионалку. Это может быть  опасно.  Я  пока
еще не разобрался, в чем тут дело.
     Делла Стрит запахнула шубу, подняла воротник  и,  глядя  прямо  перед
собой, вышла из ресторана.
     Мейсон остался стоять рядом с кабинкой и держать в поле  зрения  весь
зал.  Допрос  троих  посетителей  подходил  к  концу,  коренастый  мужчина
предъявил номерок в гардеробе, получил тяжелое пальто и фетровую шляпу,  а
затем открыл дверь на улицу.
     Моррис Албург проводил полицейских обратно к кабинке Мейсона.
     - А где девушка, ужинавшая вместе с вами? - поинтересовался  один  из
них.
     - Ушла домой, - ответил адвокат. - Я тоже собираюсь,  Моррис.  Только
ждал вас, чтобы расплатиться.
     - Вы поели за счет ресторана. Я вас угостил, - ответил хозяин.
     - О, Моррис, - запротестовал Мейсон. - Это...
     - За мой счет, - твердо ответил Албург.
     Он многозначительно посмотрел на адвоката.
     - И что вы там выяснили? - обратился Мейсон к полицейским.
     - Черт побери, ничего не понятно. Официантка просто сбежала - и  все.
Те трое не имеют к ней никакого отношения.
     - Кто они?
     - Приехали из другого города. Я говорю про мужчин.  Женщина  местная.
Старая история. Она работает в отделе реализации в одной из фирм  в  нашем
городе. С ней покупатели из другого региона. Отдыхают.  Вернее,  пытались.
Теперь, наверное, напуганы до смерти.
     - А что они планировали?
     - Они попросили эту девушку пригласить  подругу,  чтобы  поразвлечься
вчетвером. Она кому-то позвонила. Они стали ждать ее приятельницу, а  пока
решили заказать ужин. Просто убивали время. Теперь мы нагнали на них такой
страх, что у мужчин осталось одно желание: поскорее вернуться в  гостиницу
и писать отчеты. Они так трясутся, что,  кажется,  с  них  вот-вот  слетят
ботинки.
     - А женщина?
     - С ней все в порядке. Она  не  знает  здесь  никого  из  официанток.
Абсолютно уверена. Она хорошо  рассмотрела  обслуживающую  их...  Приятная
девушка, и не вчера  родилась.  Мы  выяснили,  где  она  работает  и  если
понадобится, мы без труда ее найдем.
     - Но что же так испугало официантку? - решил выяснить Албург.
     -  Черт  побери,  нам-то  откуда  знать?  -  раздраженно   воскликнул
полицейский. - Может, увидела на улице старого  любовника,  или  подумала,
что  увидела,  или  ей  кто-то  позвонил.  В  любом  случае,  мы  проведем
расследование. Завтра кто-то сходит в больницу,  проверит,  как  она  себя
чувствует, и, если она придет в сознание, задаст ей несколько вопросов.  У
вас нам больше нечего делать.
     Моррис Албург явно вздохнул с облегчением.
     - Да, вот и я считаю, что здесь ее ничто не могло напугать. Наверное,
ей кто-то  позвонил...  Клиенты  не  любят,  когда  появляется  полиция  и
начинает выяснять, с кем они ужинают. Я потерял трех посетителей.
     - Нам самим  не  очень-то  приятно  заниматься  подобной  работой,  -
признался полицейский. - Но, в виду того, что случилось,  нам  требовалось
выяснить, кто они. Ладно, Албург, еще увидимся.
     Полицейские покинули ресторан. Албург вытер пот со лба и повернулся к
Мейсону.
     - Вы видите, во что я влип? - простонал он.
     - Делла  отправилась  раздобыть  для  меня  кое-какую  информацию,  -
сообщил Мейсон. - Она надела шубу. Я не знал, хотите ли вы  показывать  ее
полицейским.
     - Конечно, не хочу! Я видел, как  мисс  Стрит  уходила.  Я  боюсь  до
смерти. Я мечтал, чтобы эти полицейские  поскорее  убрались.  Однако,  мне
нельзя было показывать им этого. В таком  случае  они  решили  бы,  что  я
что-то скрываю и остались бы здесь. Ничем бы их тогда было не выгнать.  Вы
- мой адвокат, мистер Мейсон.
     - А что вы хотите от _м_е_н_я_? - спросил Мейсон. - Я  подумал,  судя
по вашему поведению, что...
     - Пусть шуба остается у вас.  Если  кто-то  сюда  заявится  и  начнет
задавать вопросы об официантке, о чеке, о чем угодно, я отошлю его к  вам.
Вы меня представляете. Ладно?
     - Что конкретно вам требуется?
     - Вы меня представляете.
     - По-моему, вы никоим образом  не  втянуты  в  это  дело,  -  заметил
Мейсон. - Если вы ее не знали  до  того,  как  она  устроилась  к  вам  на
работу...
     - Да, да, - быстро перебил его Албург.  -  Возможно,  вам  ничего  не
придется делать, но в любом случае пришлите мне счет. Это устраивает  вас,
мистер Мейсон, и устраивает меня. Но если вдруг что-то произойдет, вы меня
представляете.
     - Ладно, - согласился Мейсон. - Не хотите рассказывать, настаивать не
буду. Вы не обязаны этого делать.
     - Не обязан делать что?
     - Рассказывать мне то, что не хотите говорить.
     - Но почему вы решили, что я от вас что-то утаиваю?
     - Потому что я еще не услышал от вас всего, что вы знаете.
     Моррис вскинул руки вверх.
     - Адвокаты! Ох, уж эти адвокаты! Ничего не принимают на веру. Частные
детективы - вот это другое дело. Адвокатов я боюсь. Не так давно я нанимал
детективов.
     - Зачем вам потребовались детективы, Моррис? - спросил Мейсон.
     - У меня были проблемы. У всех бывают проблемы. Тогда мне требовались
детективы. Теперь нужен адвокат. Самый лучший!
     - Прекрасно,  -  улыбнулся  Мейсон,  видя,  как  нервничает  владелец
ресторана. - А теперь, Моррис, раз вы меня угощаете, я,  пожалуй,  попрошу
принести мне яблочного пирога с мороженым, пока я жду Деллу Стрит.
     - Она вернется?
     -  Конечно.  Она  просто  вышла,  чтобы  шуба  оказалась  за   дверью
ресторана, пока полицейские не начали задавать о ней вопросы.
     - Я очень рад, что они, наконец, ушли, - признался Албург. - Они ведь
могли не лишать меня клиентов. А они тут устроили... Они так потрясли  тех
троих, что теперь весь ресторан только и обсуждает это. Мне  сейчас  нужно
идти обратно в зал и успокоить остальных посетителей.
     - Что вы собираетесь им говорить? - спросил Мейсон.
     - Да все, что угодно, кроме правды! Мне так часто  приходится  врать,
что я уже воспринимаю это в порядке  вещей.  Ну,  например,  что  те  трое
припарковали свою  машину  перед  рестораном,  а  в  нее  врезался  пьяный
водитель. Разнес крыло в пух  и  прах.  Полиция  пыталась  выяснить,  кому
принадлежит  машина  и  предъявлять  ли  обвинение  пьяному.  Поэтому  они
потребовали водительские удостоверения.
     - Что-то звучит неубедительно, -  заметил  Мейсон.  -  Я  бы  вам  не
поверил. Наверное, не поверят и ваши клиенты.
     - К тому времени, как я полностью  разработаю  версию,  поверят,  как
миленькие.
     Мейсон  минут  десять  с  беспокойством  ждал  в  кабинке,  пока   не
отодвинулась штора и не появилась  раскрасневшаяся  от  морозного  воздуха
Делла Стрит в норковой шубе.
     - Все по нулям, - сообщила она.
     - Садись и рассказывай.
     Делла Стрит была просто в отчаянии.
     - Детектив из меня не получился, - вздохнула она.
     - Так что же, все-таки, произошло, Делла?
     - Он вышел на улицу, направился пешком по  тротуару,  затем  внезапно
остановил пустое  такси  и  сел  в  него.  Я  притворялась,  что  он  меня
совершенно не интересует, пока машина не  тронулась  с  места,  однако,  я
записала ее номер. Затем я сама бросилась к краю тротуара, пытаясь поймать
такси.
     - Тебе повезло?
     - Удача была не на моей стороне. Понимаешь, он прогулялся примерно  с
полквартала, а затем остановил такси, в поисках пассажиров курсирующее  по
микрорайону на малой скорости. Все произошло так, словно он  распланировал
свои действия с точностью до секунды.
     Мейсон кивнул.
     - А у меня все складывалось просто отвратительно. Из ресторана  вышла
какая-то компания,  они  тоже  стали  ловить  такси.  Выскочил  швейцар  о
свистком. Естественно, следующее такси перехватил швейцар. Твоя же  машина
на стоянке.
     - Значит, ты его потеряла?
     - Подожди минутку. Я тебе еще не все рассказала. Я бросилась на угол,
чтобы иметь возможность останавливать машины, идущие в обоих направлениях.
Я ждала, ждала и, наконец, увидела пустое  такси,  проезжавшее  по  улице,
перпендикулярной той, на  которой  я  стояла.  Я  ему  помахала,  водитель
заметил меня и притормозил. Я обратилась к таксисту: "По Английской  улице
только что проехало такси и на перекрестке завернуло  направо.  Мне  нужно
его догнать. Я не знаю,  куда  двинулась  машина,  повернув  направо,  но,
пожалуйста, посильнее жмите на газ. Может, у  нас  что-нибудь  получится".
Таксист бросился в погоню. Мы со скрипом тормозов завернули и понеслись по
шоссе. Потом водитель поинтересовался у меня: "А вы узнаете нужную машину,
если  увидите  ее?".  Я  ответила:  "Да.  Я  записала  номер  -  восемьсот
шестьдесят три."
     - И что? - спросил Мейсон, когда Делла Стрит замолчала.
     Делла чуть не плакала:
     - Я сидела в такси номер восемьсот шестьдесят три.
     - Не может быть! - воскликнул Мейсон.
     - Все правильно. Интересующий нас мужчина поймал это такси, велел ему
завернуть, проехать примерно две трети квартала, расплатился и  пересел  в
свою машину, припаркованную у края тротуара.
     - Значит, он понял, что ты за ним следишь, - сделал вывод Мейсон.
     - Не думаю, шеф, - покачала  головой  Делла  Стрит.  -  Наверное,  он
просто решил принять меры предосторожности. На всякий случай. Вдруг кто-то
сядет на хвост. Конечно, когда он оказался в такси, он  мог  видеть  улицу
позади себя. Именно поэтому он пошел в направлении, противоположном  тому,
что ему требовалось. Таким образом следящему за ним человеку  пришлось  бы
сесть в машину, чтобы не упустить его.
     Мейсон усмехнулся:
     - Надо отдать ему должное - он умен. Да и то, что ты взяла такси,  за
которым пыталась следить, придает делу новый любопытный оттенок.
     - Терпеть не могу, когда кто-то делает из меня идиотку, -  призналась
Делла Стрит.
     - Совсем не обязательно, что в этой ситуации идиоткой предстала ты, -
заметил Мейсон. - Вот он показал себя дураком.
     - Каким образом? - не поняла Делла Стрит.
     - Официантка бросилась бежать потому, что кого-то испугалась.  Раньше
мы просто не могли знать, что именно погнало ее из ресторана - страх,  или
что-то другое. И кто тот  человек,  кто  мог  напугать  ее.  А  теперь  мы
получили ответ.
     - Ты хочешь сказать, что он выдал себя?
     - Конечно. То, что он пошел на все эти уловки,  доказывает,  что  как
раз он-то нам и нужен.
     Мейсон отодвинул  штору,  закрывающую  кабинку,  и  подозвал  Морриса
Албурга.
     - Моррис, у тебя много клиентов, которые бывают  здесь  регулярно?  -
поинтересовался адвокат.
     - Да. Один раз поужинав у меня, люди приходят еще и еще.
     - Насколько я понимаю, мужчина с женщиной  или  компания  из  четырех
человек может просто набрести на твой ресторан, потому что они  ищут,  где
бы  перекусить,  или  им  кто-то  его  рекомендовал  и  они  поехали  сюда
специально?
     - Все правильно.
     - С другой стороны,  -  продолжал  Мейсон,  -  человек,  ужинающий  в
одиночестве, скорее всего, окажется постоянным клиентом?
     - Вероятно.
     - Вы знаете коренастого мужчину с густыми бровями, сидевшего  вон  за
тем столиком, который сейчас не занят?
     - Того мужчину? Я его  заметил,  но,  как  мне  кажется,  он  у  меня
впервые.
     - Вы хорошо его рассмотрели?
     - Не очень. На лицо не обращал особого  внимания.  Я  следил  за  его
манерами. Понимаете, надо  наблюдать  за  поведением  мужчины,  который  в
одиночестве приходит сюда поужинать. Возможно, он хочет кого-то подцепить.
Если не возникает никаких проблем, то и мы ничего делать не будем. Однако,
если он начинает  пить  и  приставать  к  женщинам,  то  мы  предпринимаем
определенные меры. Именно поэтому я всегда смотрю за одинокими  мужчинами.
Я взглянул на этого и увидел, что  он  просто  пришел  поесть,  никого  не
трогает. Как бы мне хотелось, чтобы и полицейские никого не трогали!
     Мейсон кивнул.
     - А почему вы  вдруг  спросили  о  нем?  -  внезапно  заинтересовался
Албург.
     - Пытался выяснить, кто он, - ответил Мейсон.
     - Почему?
     - Мне кажется, что я его где-то видел.
     Моррис Албург в течение нескольких  секунд  внимательно  изучал  лицо
адвоката.
     - Черта с два, - сказал он наконец. - И вы,  и  я  пытаемся  обдурить
друг друга. И ни у вас, ни у меня ничего не  получается.  Мы  оба  слишком
хорошо знаем человеческую натуру... Ладно. Спокойной ночи.





     Мейсон  остановился  у  телефона-автомата  в  квартале  от  ресторана
Морриса Албурга и  позвонил  лейтенанту  Трэггу  из  Отдела  по  раскрытию
убийств.
     - Говорит Перри Мейсон, лейтенант, - представился адвокат. - Сделаете
кое-что для меня?
     - Черта с два.
     - Почему нет?
     -  Потому  что  после  этого  у  меня  определенно  возникнут  лишние
проблемы.
     - Вы даже не спросили, о чем я прошу.
     - Догадываюсь. Если бы это  не  было  чем-то,  до  чего  вам  страшно
прикоснуться шестом длиной в десять футов, вы никогда не позвонили бы...
     - Минутку, минутку, - перебил его Мейсон. - Не кипятитесь. Я прошу  о
девушке. Ее сбил водитель, которого, скорее всего, винить нельзя.  Девушка
убегала от человека, пытавшегося засадить  ее  в  свою  машину.  Свидетели
утверждают, что у него был револьвер и...
     - Это вы про то, что произошло за рестораном Албурга?
     - Да.
     - Вы ее знаете?
     - Нет. Но у меня есть чувство, что девушке угрожает опасность. Я хочу
следующее.  Она  сейчас,  наверное,  находится  в  приемном  покое.  Я  не
представляю,  насколько  серьезны  ее  травмы,  однако,   готов   оплатить
отдельную палату и сиделок.
     - Не может быть!
     - Готов.
     - С чего это вы вдруг стали филантропом?
     - Пытаюсь помочь девушке.
     - Почему?
     - Потому что считаю, что если ее поместят в обычную палату  на  общих
условиях, ее ждет смерть.
     - Вы  не  правы,  Мейсон.  После  того,  как  пациент  оказывается  в
больнице...
     - Знаю, знаю, - перебил его адвокат. - Мое  очередное  чудачество.  Я
идиот. У меня искаженные представления о  том,  что  происходит.  Я  видел
слишком много заключенных контрактов, которые оспариваются в суде. Я видел
слишком много браков,  закончившихся  разводами.  Я  видел  слишком  много
расхождений во мнениях, которые привели к убийствам... Адвокату никогда не
удается послушать рассказ о счастливом браке, он никогда не сталкивается с
контрактом, после выполнения  которого  удовлетворенными  оказываются  обе
стороны. И в результате? Он превращается в циника... А теперь  вернемся  к
нашим баранам. Вы поможете  мне  проследить,  чтобы  девушку  перевели  из
приемного покоя в такую палату, где никто, совсем никто, не будет иметь  к
ней доступа, за исключением лечащего врача?
     - Что еще? - спросил Трэгг.
     - Это все.
     - Почему вы хотите этого?
     - Я боюсь за нее.
     - Вы знаете, кто она?
     - Ни разу в жизни ее не видел. Вернее, не обратил на нее внимания.  В
общем, не узнаю, если встречу. Я скользнул по ней глазами, когда заходил в
ресторан Морриса Албурга. Я там ужинал, когда все произошло.
     - Она не ваша клиентка? Вы в ней не заинтересованы профессионально?
     - Я пообещал Моррису Албургу,  что  разберусь  со  всеми  проблемами,
которые могут возникнуть в связи с этим делом, и велел ему отсылать ко мне
всех, кто...
     - Ладно. Согласен. Однако, я не буду  это  афишировать.  Счет  пришлю
вам.
     - Спасибо, - поблагодарил Мейсон и повесил трубку.
     Вернувшись к машине, адвокат обратился к Делле Стрит:
     - Я хотел бы попросить  тебя,  Делла,  снять  ненадолго  шубу,  чтобы
взглянуть на то место подкладки, где она пришита  нитками  другого  цвета.
Когда я осматривал шубу, там что-то прощупывалось.
     - Мне кажется, что это ватин или какой-то другой подобный материал, -
высказала свое мнение Делла Стрит. - Иногда портные таким образом пытаются
скрасить недостатки фигуры.
     - Сомневаюсь, что мы имеем дело как раз с таким случаем. Снимай шубу,
Делла. Принимаемся разгадывать норковую тайну Морриса Албурга.
     Делла Стрит выполнила просьбу адвоката.
     Мейсон припарковал машину, включил свет в салоне, достал  из  кармана
перочинный нож и срезал нитки другого цвета, которыми в одном  месте  была
пришита подкладка. Открылся внутренний карман.
     Адвокат засунул два пальца в образовавшуюся дыру и вытащил  небольшой
кусочек картона.
     - А это что такое? - недоуменно спросила Делла Стрит.
     - Ломбардный билет, номер  шестьдесят  три  восемьдесят  четыре  "J".
Что-то заложено в ломбарде в Сиэтле и  может  быть  востребовано  в  любое
время  в  течение  девяносто  дней  при  условии  уплаты   предоставленных
восемнадцати долларов, сбора за хранение и одного процента залоговых.
     - Как скучно и  неинтересно,  -  заметила  Делла  Стрит.  -  Бедняжке
пришлось заложить семейные драгоценности,  чтобы  уехать  из  Сиэтла.  Она
постаралась припрятать ломбардный билет таким образом, чтобы он ни в  коем
случае не потерялся.
     - Семейные драгоценности на восемнадцать долларов, Делла?  Что-то  ты
плохо думаешь о семье. Давай сейчас заглянем  к  Дрейку  и  попросим  Пола
связаться со своим представителем в Сиэтле. Перешлем этот ломбардный билет
авиапочтой и востребуем заложенную вещь. По крайней мере,  получим  что-то
стоимостью восемнадцать долларов и информацию на несколько сотен. Тогда мы
сможем продать вещь, если нам не удастся продать информацию.
     - Предположим, полученная информация тебя совсем  не  заинтересует  и
окажется абсолютно ненужной?
     - В таком случае, она останется у меня, - ответил Мейсон. - Однако, к
моменту ее получения мы  должны  выяснить  значительно  больше  о  Моррисе
Албурге.





     Мейсон открыл своим ключом дверь в кабинет и увидел, что Делла  Стрит
раскладывает у него на столе только что вскрытые  письма,  доставленные  с
утренней почтой.
     - Привет, Делла, - поздоровался он. - Что-нибудь новенькое?
     Адвокат пересек кабинет и положил шляпу на полку в шкафу.
     - Звонил Моррис Албург, - сообщила секретарша.
     - Что ему нужно?
     - С официанткой хотел встретиться страховой агент.
     - Ты имеешь в виду Дикси?
     - Да. Он представляет компанию, в которой застрахована та машина, под
которую попала Дикси, выбежав из переулка.
     - Быстро сработали. Даже слишком быстро, - решил адвокат.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Они намерены  как  можно  скорее  достигнуть  соглашения,  получить
соответствующие  документы,  освобождающие  от  обязательств...  Нет,   не
похоже.
     - Но все именно так и представляется на первый взгляд.
     Мейсон остановился  у  края  своего  стола,  провел  рукой  по  чисто
выбритому подбородку, нахмурился, глядя на какие-то бумаги, на самом  деле
не видя их, и заметил:
     - Это что-то новенькое.
     - Не понимаю. Я всегда  считала,  что  страховые  компании  действуют
именно таким образом.
     - Раньше действовали. Некоторые продолжают до  сих  пор,  -  объяснил
Мейсон. - Однако, большинство страховых компаний теперь  следят  за  своей
репутацией. Если против них возбуждается иск, они хотят проследить,  чтобы
была выплачена разумная и справедливая компенсация. Но в данном случае  мы
имеем  девушку,  выбежавшую  через  черный  ход  ресторана  в  переулок  и
бросившуюся прямо под колеса движущейся машины, которая ехала  на  зеленый
свет.
     - Я все равно не понимаю, к  чему  ты  клонишь,  -  призналась  Делла
Стрит.
     - Все очень просто. Водитель, сбивший Дикси машины  не  мог  проявить
преступную халатность, только если в дело не  замешаны  обстоятельства,  о
которых мы не знаем. Он спокойно ехал по городской улице, явно не превышая
допустимую скорость. На улице на светофоре горел  зеленый  свет.  Он  имел
полное право двигаться дальше, и,  естественно,  предполагал,  что  и  все
остальные водители и пешеходы будут действовать в соответствии с сигналами
светофора. И тут внезапно из переулка вылетает напуганная девушка,  ничего
не видя перед собой, и бросается ему под колеса.
     - Возможно, он был пьян.
     - В отчете говорится, что  он  практически  мгновенно  затормозил.  О
содержании алкоголя в крови ничего не упоминается. И вдруг через несколько
часов появляется человек  из  страховой  компании,  готовый  урегулировать
вопрос... Что ему сказал Моррис Албург?
     - Посоветовал встретиться с  тобой,  так  как  ты  занимаешься  всеми
вопросами, относящимися к делам Дикси Дайтон.
     Мейсон рассмеялся.
     - Наверное,  этот  ответ  навел  страхового  агента  на  определенные
размышления.
     - Ты не думаешь, что он появится здесь?
     - Ему навряд ли захочется общаться с адвокатом. Он... Минутку, Делла.
Не исключено, что это просто попытка выяснить, где находится  девушка.  Он
хотел... Он как-то представился Моррису Албургу?
     Делла Стрит кивнула:
     - Джордж Файетт.
     - А Моррис давно связывался с нами?
     - Сразу после девяти.
     Внезапно зазвонил телефон на столе Деллы Стрит. Она сняла трубку.
     - Да, Герти?.. Кто?.. Минутку.
     Делла Стрит закрыла рукой микрофон и обратилась к Мейсону:
     - Он сидит в приемной.
     - Кто?
     - Джордж Файетт.
     Мейсон улыбнулся.
     - Сходи за ним, пожалуйста,  Делла.  Нельзя  позволять  ему  изменить
решение и скрыться. Хочется посмотреть,  как  он  выглядит  и  задать  ему
несколько вопросов.
     - Я сейчас иду, Герти, - сказала Делла в  трубку  и  положила  ее  на
место.
     Мейсон сел за стол, а  Делла  Стрит  отправилась  в  приемную,  чтобы
пригласить Джорджа Файетта в личный кабинет адвоката.
     Она вернулась практически сразу, но без посетителя.
     - Что произошло? - резким тоном спросил Мейсон. - Он ушел?
     Делла Стрит плотно закрыла дверь и сообщила:
     - Шеф, это тот же человек.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Мужчина, за которым я пыталась следить вчера вечером, он сидел один
за столиком...
     - Ты хочешь сказать, что именно он  ждет  в  приемной,  представляясь
агентом страховой компании, в которой застрахована машина,  сбившая  Дикси
Дайтон?
     - Да.
     Мейсон схватился за телефон.
     - Герти, немедленно свяжись с "Детективным  агентством  Дрейка".  Мне
нужен лично Пол Дрейк. Объясни мистеру Файетту,  что  я  приму  его  через
минуту. Скажи, что я разговариваю по междугородному телефону. Он не должен
слышать, что ты говоришь в трубку. - Мейсон взглянул на часы. - Телефонные
звонки отнимают много  времени,  Делла.  Мы  теряем  драгоценные  секунды.
Контора Пола на нашем этаже, не могла бы ты...
     - Минутку... Герти говорит, что Пол на проводе.
     - Привет, Пол. Это Мейсон.
     - Так-так-так, как дела?
     - Оставим любезности, - перебил его адвокат. - Есть срочное задание.
     - Что требуется?
     - У меня в  приемной  сидит  мужчина.  Он  представился,  как  Джордж
Файетт.  Не  знаю,  настоящее  это  имя  или   вымышленное.   Думаю,   что
вымышленное. Я хочу, чтобы ты установил  за  ним  слежку.  Мне  необходимо
выяснить, кто он на самом деле, куда направится, чем станет заниматься.
     - Сколько у меня времени?
     - Постараюсь задержать его подольше,  но  предполагаю,  что  максимум
минут пять или десять. На вид ему лет тридцать пять, рост - пять  футов  и
семь дюймов, весит примерно сто  восемьдесят  пять  фунтов.  Темноволосый,
густые брови. С ним надо быть  очень  внимательным,  может  обмануть  кого
угодно. Предупреди своих людей, что он, скорее всего, покажется  полностью
погруженным в свои мысли, но на самом деле будет видеть все,  происходящее
вокруг. Хитер, как сам Дьявол.
     - Знаю этот тип людей. Не волнуйся, Перри. Мы им займемся.
     - Меня очень интересует номер его автомашины, - продолжал  Мейсон,  -
его настоящее имя, ну и все остальное, естественно.
     - Ладно. Значит, я могу рассчитывать на десять минут?
     - Лучше на пять, Пол. Я думаю, что смогу удержать его  десять  минут,
но не исключено, что он что-то заподозрит, что-то  его  не  устроит  и  он
просто повернется и уйдет.
     - Я обеспечу, чтобы кто-то поехал вместе с ним вниз в лифте, но  пять
минут, Перри, ты должен мне гарантировать.
     Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле Стрит.
     - Пожалуйста, сходи назад в приемную и попробуй задержать его еще  на
минутку. Мило улыбнись, сообщи, что я говорю по  междугородному  -  только
что позвонили из восточной части страны. Я сразу  приму  его,  как  только
закончу разговор. Затем подойди к столу Герти и  предупреди  ее,  что  она
должна ждать твоего сигнала. Когда ты кашлянешь, она может сказать, что  я
повесил трубку. Ты все поняла?
     - Когда мне кашлянуть?
     - Как только он заерзает на  стуле.  Продержи  его  столько,  сколько
сможешь. Нам потребуется время. Увидишь, что он занервничает - кашляй.
     - Я пошла, шеф.
     Делла Стрит плотно закрыла за собой дверь в приемную.
     Не успела она это сделать, как вновь распахнула ее.
     - Шеф, его нет! - закричала Делла Стрит.
     - Что? Когда он ушел?
     - Герти говорит, что в ту секунду, когда она стала соединять  тебя  с
Дрейком. Он встал со стула, улыбнулся ей и сказал: "Вернусь через минуту".
После этого он вышел в коридор. Он...
     Мейсон так резко вскочил на ноги, что вертящийся стул, на котором  он
сидел, отлетел к стене. Адвокат обогнул стол и бросился к двери, выходящий
в коридор.
     - Бежим, Делла! Сообщи Полу! Скорее!
     Мейсон на спринтерской скорости понесся по коридору  и  посмотрел  на
площадку перед лифтами: она оказалась пуста.
     Он нажал на все кнопки вызова.
     Следовавшая за ним по пятам  Делла  Стрит  завернула  в  "Детективное
агентство Дрейка".
     Один из лифтов остановился перед адвокатом. Мейсон зашел в  кабину  и
обратился к лифтеру:
     - На первый этаж. Без остановок. Это очень важно. Поехали!
     Лифтер нажал на нужную кнопку. Кабина быстро пошла вниз.
     - Что случилось? - поинтересовался лифтер у адвоката.
     - Пытаюсь поймать одного человека, - объяснил Мейсон.
     Кабина остановилась. Двери открылись.
     - В чем дело, Джим? - спросил  разозленный  оператор,  работавший  на
пульте внизу. - Ты...
     - Я беру всю ответственность на себя,  -  сказал  Мейсон  и  бросился
через холл на улицу.
     Адвокат посмотрел в обе стороны, никого, походившего на интересующего
его  человека,  не  заметил,  но  понял,  что  оживленный  тротуар   давал
прекрасную возможность скрыться и затеряться в толпе любому пешеходу.
     Мейсон подбежал к краю тротуара, чтобы  проверить,  не  отъезжает  ли
такси и внезапно заметил  одну  машину  на  перекрестке,  ожидавшую  смену
сигнала светофора. Мейсон  бросился  к  ней,  но  успел  пробежать  только
половину пути, так как зажегся зеленый свет и машина тронулась с места.
     Мейсон вернулся к входу в здание. На крыльце стояли Пол Дрейк,  Делла
Стрит и один из людей Дрейка.
     -  По  нулям,  -  сказал  Мейсон.  -  Давайте  проверим  стоянки  для
автомашин. Делла, ты его  знаешь,  бери  с  собой  оперативника  Пола.  Вы
осмотрите стоянку, расположенную ближе к  центру  города,  а  мы  с  Полом
направимся на ту, что напротив. Если заметите его, останавливайте.
     - Каким образом? - спросила Делла Стрит.
     - Как угодно. - Мейсон  повернулся  к  человеку  Дрейка.  -  Меня  не
интересует, как вы это сделаете. Притворитесь,  что  он  наступил  вам  на
ногу, ударил вас или что там еще придумаете. Но остановите.  Скажите,  что
он разбил крыло вашей машины, потребуйте водительское удостоверение.
     - Не церемониться, если потребуется?
     - Да. Пошли, Пол.
     Мейсон и Дрейк перебежали через улицу, маневрируя  между  движущимися
машинами и не обращая особого внимания  на  сигнальные  гудки  разозленных
водителей, и оказались на стоянке, расположенной прямо напротив здания,  в
котором находились офис Мейсона и "Детективное агентство Дрейка".
     - Если он на своей машине, то мы должны поймать его или здесь, или на
второй стоянке. Смотри на всех, кто выезжает.  Я,  в  случае  чего,  подам
сигнал Делле.
     С минуту они стояли у выезда со стоянки, потом Мейсон снова обратился
к Дрейку:
     - Наверное, нужно проверить за воротами. Может, он сидит в машине.
     Через пять минут Мейсон признал поражение. Он пересек улицу и подошел
к тому месту, где его поджидали Делла Стрит и оперативник Дрейка.
     - Похоже, что мы упустили его, - вздохнул адвокат. - Я все  равно  не
понимаю, как он мог раствориться в воздухе, но за это время...
     - Такси? - спросил Дрейк.
     - Я думаю, что единственная  отъехавшая  за  это  время  машина  была
пуста, Пол. И сомневаюсь, что он успел бы в нее сесть. Я попросил  лифтера
не останавливаться ни на одном этаже, перебежал через холл  и  вылетел  на
улицу. Если он вышел раньше  меня  на...  О!  Ладно,  пойдем  поговорим  с
лифтерами и выясним, не знают ли они чего-нибудь.
     Мейсон, Дрейк, сотрудник детективного агентства и Делла Стрит вошли в
здание.
     Они по очереди расспросили всех лифтеров, когда те останавливали свои
кабины на первом этаже. Выслушав адвоката,  четвертый,  последний  лифтер,
воскликнул:
     - Боже, мистер Мейсон, я прекрасно его помню. Он не спускался вниз  с
вашего этажа, а поднимался наверх.
     - Наверх? - удивился Мейсон.
     Лифтер кивнул.
     - Я помню, что с вашего этажа подали  два  сигнала  вызова:  вверх  и
вниз.  Как  только  он  сел  ко  мне  в  кабину,  остановилась  еще  одна,
направлявшаяся вниз.  Двери  открылись,  но  на  этаже  больше  никого  не
оказалось. Наверное, он одновременно нажал обе кнопки.  Конечно,  подобное
иногда  получается  непроизвольно,  если   человеку   нужно   наверх.   Он
механически нажимает стрелку вниз, а потом вспоминает, что ему надо наверх
и...
     - Только не этот человек, - заметил Мейсон. - Он точно знал, что  его
будут искать, и хотел поскорее смыться. Он специально нажал на обе  кнопки
и сел в первую остановившуюся кабину. Ему  требовалось  поскорее  покинуть
наш этаж. Пол, есть шанс, что он все еще в здании!
     - Как он был одет? - спросил Дрейк.
     - В черный  двубортный  костюм,  красный  с  синим  галстук  и  белую
рубашку, - ответила Делла Стрит.
     - Шляпа?
     - Вчера был в шляпке и... Да, я уверена, что сегодня  в  приемной  на
соседним с ним стуле лежала шляпа.
     -  Отправляйтесь  наверх,  -  дал  указание  Мейсон.  -  Пол,   пошли
кого-нибудь из сотрудников ко мне в приемную - Герти его видела. Ее  нужно
пригласить сюда. Возможно, он поднялся на несколько этажей вверх, вышел из
кабины и остался там, думая, что перехитрил нас. Теперь  мы  точно  знаем,
что обогнать он нас не успел бы. Подождите, я сейчас задам  пару  вопросов
девушке, торгующей сигаретами.
     - Через несколько минут к нам  присоединится  еще  один  оперативник,
Перри. А насчет продавщицы сигарет ты прав.
     Девушка,  работавшая  в  киоске,  торгующим  сигаретами  и  газетами,
улыбнулась мужчинам.
     - Чем вызван такой ажиотаж? - спросила она.
     - Пытаемся найти одного человека. Не исключено, что  вы  обратили  на
него внимание.
     - Скорее всего, нет, - покачала головой девушка, - если только это не
постоянный покупатель. Вы понимаете, что  за  день  передо  мной  проходит
столько людей...
     - Этот человек или все еще находится в здании, или вышел  практически
сразу же после меня, -  объяснил  Мейсон.  -  На  нем  могла  быть  черная
фетровая шляпа или он нес ее в руке. Одет в  черный  двубортный  костюм  и
белую рубашку. Красный с синим галстук. На вид  лет  тридцать  пять,  рост
пять футов семь дюймов, весит около ста восьмидесяти пяти фунтов. Сразу же
бросаются в глаза очень густые брови.
     - Боже мой! - воскликнула девушка.
     - В чем дело?
     - Он вышел из лифта сразу же после того,  как  ваша  секретарша,  Пол
Дрейк и еще один мужчина с ним выбежали на улицу.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     -  Казалось,  что  он  никуда  не  торопится.  Он   спокойным   шагом
направлялся к выходу, а потом внезапно повернул к моему киоску и  принялся
рассматривать журнал.
     Мейсон и Дрейк переглянулись.
     - Ты понял, что произошло, Пол? Он заметил  Деллу  Стрит,  стоящую  у
края тротуара, и завернул сюда, чтобы прикрыть лицо журналом.
     - Затем он купил сигару, - добавила девушка, - а когда вы с  мистером
Дрейком пересекли улицу, вышел из здания и повернул налево... Наверное,  я
обратила  на  него  внимание  только  потому,  что  с  огромным  интересом
наблюдала за вами: как вы неслись через холл, мистер Мейсон, а  следом  за
вами и ваша секретарша, и мистер Дрейк, и еще один мужчина. Естественно, я
начала размышлять, что могло случиться. Он...
     - Вперед, Пол, - обратился Мейсон к детективу. - Делла,  мы  с  Полом
сядем в первое же такси и поедем прямо по улице в  том  направлении,  куда
завернул объект. Ты бери следующую машину и вели водителю сделать  поворот
направо  на  первом  перекрестке.  Покружим  по   близлежащим   кварталам,
вглядываясь в лица прохожих: не исключено, что нам удастся его догнать.
     - Что случилось? Убийство? - решил выяснить Дрейк.
     - Пока нет, - мрачно ответил Мейсон.
     -  А  что  предпринимать,  если  мы  его  увидим?  -  поинтересовался
оперативник Дрейка.
     - Садитесь ему на хвост. Вы поедете вместе  с  Деллой.  Останавливать
его не надо, но любым способом выясните, кто он такой.
     Мейсон встал у края тротуара  и  практически  сразу  же  ему  удалось
поймать пустое такси. Они  вместе  с  Дрейком  прыгнули  внутрь,  проехали
четыре квартала по улице,  на  которой  находилось  их  здание,  повернули
направо и через квартал - на улицу, параллельную  той,  по  которой  ехали
изначально.
     - Ищем иголку в стоге сена, - заметил Пол Дрейк.
     Мейсон кивнул, не отводя глаз от лиц пешеходов, снующих по оживленной
улице.
     - Не увеличивайте скорость,  -  приказал  Мейсон  водителю.  -  Когда
доберетесь до следующей улицы,  поверните  налево,  после  пяти  кварталов
поедете назад. Таким образом нужно объехать весь  микрорайон  -  по  одной
улице, потом по второй и по третьей.
     - Вы что, из полиции? - спросил таксист.
     - Не имеет значения, откуда я. Делайте, что вам сказано.
     - Только без применения силы.
     - Никакой силы не будет, - пообещал Мейсон. - Смотрите  на  дорогу  и
крепче держите руль.
     Они медленно курсировали по окрестным улицам, пока, наконец, на одном
из  перекрестков  не  заметили  такси,  в  котором  находились   Делла   и
оперативник.
     - Посигнальте, - попросил Мейсон водителя. - Надо  привлечь  внимание
сидящих вон в том такси... Прекрасно.
     Когда Делла Стрит повернулась в их  сторону,  услышав  гудок,  Мейсон
жестом спросил ее о результате поисков.
     Она покачала головой.
     Мейсон показал ей, что следует возвращаться в  офис,  велел  таксисту
поворачивать к тому месту, где он их забирал, и откинулся на сиденье.
     - Вот и все, Пол, - вздохнул адвокат. - Ему удалось нас  перехитрить,
причем дважды. Два ноль в его пользу.
     - Кто он? - спросил Дрейк.
     - Я нанимаю тебя, чтобы ты это выяснил.
     - Я уже работаю?
     - Да, ты уже работаешь, - кивнул адвокат.
     - Не жалеть сил и средств?
     - Раскручивай на полную катушку. Я устал от того, что какой-то мелкий
мошенник делает из меня дурака.
     - Он может оказаться совсем не мелким, - заметил Дрейк.
     - Не исключено, но готов поставить  десять  против  одного,  что  это
мошенник. Делла расскажет тебе все, что нам известно. А  дальше  действуй,
как посчитаешь нужным.





     Когда Мейсон и Делла Стрит вернулись в контору, адвокат  обратился  к
секретарше:
     - Свяжись, пожалуйста, с лейтенантом Трэггом, Делла. Выясним, что ему
известно.  Вдруг  нам  удастся  задать   несколько   вопросов   напуганной
официантке и, таким образом, решить хоть часть головоломки.
     Делла Стрит набрала номер Управления полиции, а когда на другом конце
ответили, сказала:
     - Добрый день, господин  лейтенант.  Как  дела?  Это  Делла  Стрит...
Что?.. Мистер Мейсон хотел с вами переговорить. Передаю трубку.
     Делла Стрит кивнула Мейсону. Адвокат снял  трубку  и  поздоровался  с
Трэггом:
     - Привет, лейтенант. Как дела?
     - Во что вы меня еще втянули, черт побери? - спросил Трэгг.
     - Что вы имеете в виду?
     - Я устроил девушку в отдельную палату с сиделкой... В следующий  раз
если вы захотите, чтобы я вытаскивал ваши каштаны из огня...
     - Не так быстро, - перебил его Мейсон. - Что вас заело?
     - Вы прекрасно знаете, что, - раздраженно ответил Трэгг. - Вы отлично
понимали, что если мы сами занялись бы этим вопросом, мы устроили  бы  все
таким образом, что ей  не  удалось  бы  смыться.  Вы  притворились,  будто
хотите, чтобы она находилась в полной безопасности, а затем разместили  ее
так, что ей не представило труда...
     - Вы хотите сказать, что она исчезла?
     - Да, черт побери.
     - Трэгг, клянусь вам, что я действовал честно. Все было  именно  так,
как я вам обрисовал.
     - Да, - в голосе лейтенанта послышался сарказм. - Как  и  всегда,  вы
намеревались сотрудничать со старыми добрыми друзьями из полиции,  не  так
ли, Мейсон?
     - Трэгг, я когда-нибудь вас обманывал?
     - Обманывали ли вы меня? - усмехнулся лейтенант. - Вы столько раз...
     - Возможно, я в  паре-тройке  случаев  находился  по  другую  сторону
баррикады, - признал Мейсон, - но разве я когда-нибудь просил вас о помощи
и в то же время пытался вас как-то подставить?
     - Ну... нет.
     - И никогда не стану. Ее бегство такая же новость для меня, как и для
вас. И я очень обеспокоен. Как ей это удалось?
     - Никто не знает. Только что находилась в палате, а  через  несколько
минут исчезла. По всей видимости, она притворялась спящей.  Сиделка  вышла
из  палаты  за  бутербродом  и  чашкой   кофе.   Медсестра,   естественно,
утверждает, что отсутствовала не больше пяти  минут,  но  на  самом  деле,
наверное, с полчаса. Пациентка не доставляла беспокойства, так что сестра,
скорее  всего,  решила,  что  достаточно  лишь  время  от  времени  к  ней
заглядывать.
     - Насколько серьезны травмы? - поинтересовался Мейсон.
     - Очевидно, просто потеряла сознание.  Возможно,  легкое  сотрясение,
несколько  синяков,  пара  сломанных  ребер,  царапины.  В  больнице   все
обработали, однако, врач хотел, чтобы она какое-то  время  оставалась  под
наблюдением.
     - А одежда?
     - Находилась в шкафу в палате. Она просто оделась и ушла.
     - Деньги?
     - Ни цента при ней не обнаружили. Содержимое сумочки проверили. Все у
дежурного.
     - Как ей удалось уйти даже без денег на такси? - удивился Мейсон.
     - Меня это тоже интересует.  Вы  думаете,  я  ясновидящий?  Я  только
говорю вам, что произошло.
     - Это для  меня  новость,  -  повторил  Мейсон.  -  А  теперь,  чтобы
показать, что я играю по-честному, я выложу все свои карты на  стол,  если
вы готовы слушать. Я расскажу вам все, что знаю о деле...
     - Не мне, не мне, - перебил Трэгг. - У меня и так  забот  полон  рот.
Свяжитесь с Транспортным отделом... Я просто пытался оказать вам услугу. И
все...
     - Спасибо.
     - Не стоит благодарности.
     - Вы не хотите, чтобы я ставил вас в известность, если события  будут
развиваться.
     - Повторяю: я просто пытался оказать вам  услугу.  Меня  не  волнует,
куда она отправилась и что делает. Что касается меня, то она могла в любую
минуту  встать  с  постели  и  уйти.  Только  я  оказался  в   дураках   в
результате... Если дело дойдет до убийства, звоните.  Вы  помните,  что  я
работаю в Отделе по раскрытию убийств?
     - Не забуду, - ответил Мейсон и повесил трубку.





     День близился к  концу,  когда  в  дверь  кабинета  Мейсона  раздался
кодовый стук Дрейка.
     Мейсон кивнул Делле Стрит, и она пошла открывать.
     - Привет, Пол, - поздоровалась секретарша. - Как идет сыскная работа?
     - Отлично, - улыбнулся детектив.
     Дрейк вошел в кабинет и опустился  на  закругленную  ручку  огромного
кожаного кресла, предназначенного для клиентов. По  его  позе  становилось
ясно, что он не намерен долго задерживаться.
     - Ты очень занят, Перри? Найдешь время меня выслушать?
     Мейсон кивнул.
     Делла Стрит показала на пачку неподписанных писем.
     - Говори, Пол, а я  пока  буду  подписывать.  Делла,  мне  нужно  это
читать?
     Она покачала головой.
     - То есть прямо могу ставить подпись?
     - Да.
     Мейсон взял ручку.
     - В этом деле есть что-то подозрительное, Перри, - начал Дрейк.
     - Продолжай, Пол. Я слушаю.
     - Я не знаю, что именно.
     - Тогда почему ты решил, что есть?
     Делла Стрит забирала подписанные листы и подкладывала Мейсону  новые.
Его ручка летала над бумагой. Секретарша промакивала только что  сделанные
подписи.
     - Полиция заинтересовалась, - сообщил Дрейк.
     - Этого следовало ожидать.
     - Но не из того,  что  нам  известно,  Перри.  Здесь  какой-то  более
глубокий интерес.
     - Каким именно аспектом заинтересовалась полиция?
     - Во-первых, Перри, ты  передал  мне  ломбардный  билет,  выданный  в
Сиэтле.
     Мейсон кивнул.
     - А ты знаешь, что было заложено?
     Мейсон покачал головой.
     - Что-то на восемнадцать долларов, - сказал адвокат.  -  На  обратной
стороне  стояли  эти  цифры,  так  что  я  решил,  что   можно   заплатить
восемнадцать долларов плюс один процент в месяц плюс...
     - Да, ты решил, что стоимость  невелика,  -  согласился  Дрейк.  -  А
теперь я готов открыть тебе, что там находилось.
     - И что же?
     - Револьвер.
     - Хороший?
     - Тридцать восьмого калибра, системы "Смит и Вессон".
     - Ты его забрал?
     - Не я. Полиция.
     - Какая полиция?
     - Сиэтла.
     - Но каким образом? Ведь ломбардный билет находился у  тебя,  не  так
ли? Я велел тебе переслать его в Сиэтл и...
     -  Когда  вчера  полиция  отправилась  в   ресторан   Албурга,   они,
естественно, спросили владельца ресторана, что он знает о девушке.  Албург
ответил, что практически ничего лишь то,  что  она  устроилась  на  работу
официанткой и ей требовались деньги, тут наступило первое число и...
     - Это все я слышал от него самого, - перебил Мейсон.
     - Полиция провела расследование  и  нашла  сумочку  девушки,  которую
подобрал  водитель  "скорой"  и  отвез  в  больницу.  Они  просто  рутинно
составили список содержимого.
     - Люди из Транспортного отдела?
     - Да. Те, кто обычно занимаются несчастными случаями на дорогах.
     - Продолжай.
     - Они обнаружили  помаду,  ключи,  которые  пока  ничего  не  значат,
пудреницу и ломбардный билет, выданный ломбардом в Сиэтле.
     - Еще один?
     - Еще один.
     - И что они сделали?
     - Послали телетайп в Сиэтл. Местная полиция  отправилась  в  ломбард.
Билет в сумочке был на кольцо с бриллиантом. Ростовщик вспомнил девушку  и
сообщил полиции, что она одновременно закладывала и револьвер. Полицейские
решили на него взглянуть. Тут все и завертелось.
     - Что именно, Пол?
     - Мне не удалось узнать все детали, но в нашем городе началась бурная
деятельность. Полиция ездит в  разные  места,  предпринимает  всевозможные
действия. Ресторан Албурга кишит сыщиками.
     - А где сам Моррис Албург?
     - Это многих интересует.
     Мейсон прекратил подписывать письма.
     - Черт побери! - воскликнул он.
     - Возможно, он отлучился по делу, - заметил Дрейк.
     - Что еще, Пол?
     - Албург ничего не упомянул полиции о шубе, они  узнали  про  нее  от
одной из официанток. Она сообщила, что Албург передал шубу  тебе,  а  твоя
секретарша ушла в ней из ресторана.
     - Наблюдательные, однако!
     - Ага, - кивнул Дрейк. - Но, очевидно, там присутствует зависть, да и
наверняка частенько бывают разногласия, что, как  мне  кажется,  мы  можем
использовать.
     - Каким образом?
     - Не исключено, что Албург тебя подставил, или наврал с три короба.
     - Албург? Боже, Пол, я ведь все это делаю для него.
     Дрейк кивнул.
     Делла Стрит промокнула последнее письмо и отнесла пачку  в  приемную,
чтобы их отправили, затем вернулась и села за свой стол.
     - Фамилия одной официантки -  Нолан.  Мэй  Нолан.  У  нее  _м_о_г_л_и
зародиться идеи, что Моррис Албург выделяет новенькую среди других.
     - Он заигрывает с официантками?
     - Очевидно, нет. Но не исключено, что в этом-то как раз вся проблема.
Следует рассмотреть массу аспектов.  Ведь  за  некоторыми  столиками  дают
лучшие чаевые, за другими столько не заработаешь, и все в таком роде.
     - Все основывается на старшинстве?
     - Нет, на фаворитизме. По крайней мере, девушки так считают.
     - И что с Мэй Нолан?
     - Она сейчас сидит у  меня  в  конторе.  Я  только  что  попросил  ее
подписать заявление. Я подумал, что тебе захочется с ней встретиться.
     - Естественно, - кивнул Мейсон. - Если Моррис Албург пытается срезать
углы, наняв меня, нам придется показать ему, что  я  веду  только  честную
игру.
     - Поговори с Мэй Нолан, а потом делай выводы.
     - Ладно. Приведи ее.
     - Я могу сходить за ней, Пол, если  вы  с  шефом  хотите  что-то  еще
обсудить, - предложила Делла Стрит.
     - У нас нет от тебя секретов, Делла, - ответил Пол Дрейк. - Я  просто
ленив. Мне очень помогло, если на этот раз ты бы поработала ногами...  Она
у меня в конторе. Секретарша поймет, о ком идет речь. Попроси  мисс  Нолан
зайти сюда.
     - Мне каким-либо образом представляться? - уточнила Делла Стрит. - То
есть, ей почему-либо не следует знать, что...
     - Можешь назвать себя, - ответил Пол. - У меня, по крайней мере,  нет
повода скрывать, на кого я работаю.
     - Представляйся, - подтвердил Мейсон.
     Делла вышла из кабинета.
     - У тебя при себе ломбардный билет из Сиэтла? -  обратился  Мейсон  к
детективу.
     - Он у моего представителя в Сиэтле. Мой человек звонил,  как  только
побывал в ломбарде. Ростовщик бегает кругами в панике.
     - А он сам чист?
     - Предполагается, что  да,  но  что-то  его  здорово  беспокоит.  При
сложившихся обстоятельствах, мой парень не стал признаваться, что билет  у
него, после того, как узнал, что полиция забрала револьвер.
     Мейсон открыл портсигар.
     - Сигарету, Пол? - предложил он.
     - Не сейчас, - покачал головой Дрейк.
     Мейсон щелкнул зажигалкой.  В  этот  момент  в  коридоре  послышались
быстрые шаги и Делла Стрит пропустила вперед себя молодую женщину.
     - Мистер Мейсон. Мисс Нолан, - представила секретарша.
     - Рада встретиться с вами, мистер Мейсон.
     Мэй Нолан оказалась крашеной блондинкой лет  тридцати  с  добродушным
улыбающимся лицом. Однако, голубые глаза быстро и  хладнокровно  оценивали
ситуацию.
     - Присаживайтесь, - пригласил Мейсон.
     - Спасибо, - вежливо поблагодарила она.
     Дрейк снисходительно улыбнулся.
     -  Здесь  нет  необходимости  разыгрывать   спектакль,   Мэй.   Прямо
выкладывай все мистеру Мейсону.
     Женщина злобно взглянула на детектива и заявила:
     - Я и не пытаюсь устраивать вам представление.
     - Мне кажется, вы неправильно поняли Пола Дрейка, - заметил Мейсон. -
Он имел в виду, чтобы вы  сразу  же  переходили  к  делу  и  говорили  без
обиняков. Он и не  думал  о  ваших  манерах,  а  просто  сказал,  что  нет
необходимости ходить вокруг да около.
     - О, спасибо, -  улыбнулась  она  Мейсону,  хлопая  ресницами.  Затем
повернулась к Дрейку: - Я сегодня здорово понервничала и расстроилась.  То
одно, то другое мешало мне как следует  выспаться.  Мы  работаем  с  шести
вечера до половины первого ночи без каких-либо перерывов.
     - Тяжелая работа? - спросил Мейсон.
     - Иногда.
     - Заполняемость ресторана хорошая?
     - В общем-то, когда как. По субботам не остается ни одного свободного
места. В понедельник много  пустых  столиков.  Но,  конечно,  каждый  день
бывают часы, когда все забито - традиционное  время  ужина,  потом,  кроме
субботнего вечера, все понемногу затихает. Где-то после  десяти  уже  мало
посетителей. А в субботу у нас  еще  один  наплыв  -  когда  заканчиваются
спектакли в театрах.
     - Да, нелегкий труд, - пожалела его Делла Стрит. -  И  все  время  на
ногах.
     - Ты, дорогуша, еще и половины  не  знаешь,  -  ответила  Мэй  Нолан,
поворачиваясь к Делле Стрит. - Тебе повезло с работой. Боже,  я...  О,  не
обращайте внимания. Вас не интересуют мои проблемы... В общем-то, дело  не
в работе, а в людях, которые тебя не  ценят,  пытаются  обвинить  в  своих
собственных ошибках... Например, человек  заказывает  ростбиф  и  забывает
сказать, что хочет, чтобы его зажарили с кровью,  а  затем  клянется,  что
говорил, а ты не обратила на это внимания, он  всегда  ест  его  только  с
кровью и... Ладно, что тут обсуждать?
     - Я думала, что вы обычно спрашиваете посетителей, в каком  виде  они
предпочитают блюдо, когда берете заказ, - заметила Делла Стрит.
     Мэй Нолан холодно посмотрела на нее.
     - Я просто использовала это как пример, дорогуша.
     - Вы собирались рассказать нам кое-что о Дикси Дайтон, - напомнил Пол
Дрейк.
     - Правда?
     - Мне так показалось.
     - Не уверена, что мне следует слишком часто открывать рот по поводу и
без повода. К тому же, я не знаю, что буду с этого иметь.
     - Возможно, ничего, - ответил Мейсон.
     Она задумчиво посмотрела на него.
     -  Вы  иногда  заглядываете  в  наш  ресторан.  Мне  приходилось  вас
обслуживать.
     Мейсон кивнул.
     -  И  вы  оставляете  хорошие  чаевые...  Однако,  вы,  как  правило,
выбираете кабинки, не так ли?
     - Мне хочется уединиться на время  ужина.  Расслабиться.  Если  же  я
сажусь за один из столиков в зале, меня обязательно кто-нибудь узнает и...
     - Да, вам стоило бы послушать, что о вас  говорят,  когда  вы  у  нас
ужинаете. Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. И не осуждаю вас...  Мне
кажется, я обслуживала вас всего два раза  за  то  время,  что  работаю  у
Морриса Албурга. Надеюсь, что  когда-нибудь  удостоюсь  чести  подавать  в
кабинки, если продержусь в ресторане достаточно долго. Но, скорее всего, я
помру раньше, чем уйдет официант, у которого сейчас тот участок.
     - Насколько я понимаю, вы - очень опытная  официантка,  знающая  свое
дело, - заметил Мейсон. - Если я оставил вам большие чаевые, это означает,
что ваша работа показалась мне отличной.
     - Спасибо на добром слове. Не часто приходится их слышать. Как я  уже
вам говорила, если вы выбираете место в основном зале, люди вытягивают шеи
и перешептываются. Когда я подхожу к ним  брать  заказ,  они  просят  меня
наклониться к ним и спрашивают: "А за тем столиком правда сидит тот  самый
Перри Мейсон?" Я киваю, а потом знаете, что они хотят выяснить?
     - И что же? - заинтересовался Мейсон, подмигивая Полу.
     - Что за женщина ужинает вместе с вами.
     - И что вы им отвечаете?
     - Что это их не касается.
     - Вы собирались рассказать нам о Дикси, - снова напомнил Дрейк.
     - Да? Я... Возможно, вы так решили, но...
     Мейсон повернулся к Полу Дрейку и заметил:
     - Мне кажется, Пол, что в этой истории с  Дикси  Дайтон  есть  что-то
странное.
     - Что ты имеешь в виду? - спросил Пол Дрейк, встречаясь  с  адвокатом
взглядом и понимая, к чему он клонит.
     - Она не вписывается в общую картину. Я не могу это точно выразить. У
меня также появилась мысль, что Моррис Албург пытался ее выгородить.
     - Согласен с тобой, - кивнул Дрейк. - Правда, Перри,  Мэй,  очевидно,
не хочет обсуждать этот вопрос.
     - Я уже и так слишком широко открыла свой большой рот, - вставила Мэй
Нолан.
     Мейсон не обратил на ее слова никакого внимания и снова  обратился  к
Полу Дрейку:
     - Конечно, я давно знаю Албурга, и если он благосклонно  относился  к
Дикси Дайтон и осыпал милостями, то можно с уверенностью сказать, что  она
их заслужила - я имею в виду своим трудом. Я думаю, что после того, как ты
раскопаешь, чем она раньше занималась, ты  выяснишь,  что  ей  приходилось
работать официанткой в самых дорогих и модных ресторанах в стране.  Албург
знал об этом и...
     Мэй Нолан громко расхохоталась, прервав тем самым речь Мейсона.
     Адвокат повернулся к ней, в удивлении приподняв брови.
     - Да, сыщик из вас никакой, - заметила она, делая жест, словно сгоняя
с носа муху. - Эта девушка - официантка? Ха! Вашему другу Моррису  Албургу
приглянулось в ней что-то совсем из другого репертуара, уж  точно  не  то,
что она показывала в рабочее время.
     - Плохо работала?
     - Отвратительно.
     - Я чего-то не понимаю, - сказал Мейсон. Он постарался придать голосу
удивленный тон. - Ведь Албург - прекрасный бизнесмен. Я всегда  ценил  его
деловые качества.
     - Прекрасный бизнесмен? Деловые качества? -  переспросила  она.  -  С
чего вы взяли? Возможно, они отлично проявляются, когда он наводит порядок
на кухне или устанавливает  такие  цены  на  подаваемые  блюда,  чтобы  не
потерять ни цента, но выкиньте из головы  идею  о  том,  что  его  деловые
качества проявляются в работе с официантками. Боже  мой,  мне  приходилось
видеть, как девчонкам удавалось обводить его вокруг пальца. Просто  вокруг
пальца.
     - Правда?
     - Готова поставить свой последний доллар. Я работаю официанткой  чуть
ли не с рождения, мистер Мейсон, и мне еще ни разу не  приходилось  видеть
владельца  заведения,  которому  не  могла  бы  навешать  лапши   на   уши
какая-нибудь смазливая шлюха.
     - Вы  пытаетесь  сказать,  что  Моррис  Албург  руководствуется...  -
спросил Мейсон с недоверием в голосе.
     - Чем он руководствуется? Наверное, вы плохо знаете Морриса  Албурга.
А эта Дикси над ним хорошо потрудилась.
     - Не теряла времени?
     - Насколько быстро она работала, я судить не могу, но то,  что  очень
тщательно - несомненно.
     - Очевидно, она знала его раньше, - заметил Дрейк.
     Мейсон покачал головой.
     - Что _в_ы_ качаете головой? - потребовала ответа Мэй Нолан. - Как вы
можете об этом судить? Да, Моррис Албург знал ее... Когда она в первый раз
вошла в ресторан, Албург пытался навести порядок. На него иногда  находит.
Требовал сделать "вот это", потом "еще вон то", и "добавить  сюда",  вдруг
он внезапно поднял голову и увидел, что эта девушка направляется к нему. У
него отвисла челюсть, глаза чуть не вылезли из орбит -  словно  он  увидел
привидение.
     - Что он сказал? - поинтересовался Мейсон.
     - Отступил на пару  шагов  назад,  потом  улыбнулся,  по  нему  сразу
становилось ясно, что он не представляет, что делать.  Он  протянул  руку,
направился к ней, и в этот момент Дикси устроила свой первый спектакль.
     - Что вы имеете в виду?
     - Она заговорила еще  до  того,  как  у  него  появилась  возможность
произнести хоть слово. "Вы хозяин этого заведения? - невинно спросила она.
- Насколько я понимаю, вам требуется официантка, а я ищу работу."
     - И что произошло?
     -  Моррис  Албург  взял  себя  в  руки,  выпрямился   и   ответил   с
достоинством: "Пожалуйста, пройдите в одну из  кабинок  в  конце  зала.  Я
присоединюсь к вам через несколько минут.  Я  сейчас  даю  указания  своим
официанткам,  как  лучше  работать.  Сегодня   вечером   ожидается   много
посетителей. Выберите кабинку и подождите там."
     - И она направилась в конец зала?
     - Снисходительно  улыбнулась  нам  и  проследовала  в  самую  дальнюю
кабинку, - сообщила Мэй Нолан.
     - А дальше?
     - Моррис Албург присоединился к ней и... ну, в общем, они не выходили
минут десять-пятнадцать.
     - А потом?
     - Он вернулся в зал и представил нам Дикси. Сказал, что нанял  ее  на
работу официанткой.
     - Это произошло неделю назад?
     - Да, где-то так.
     - И что было дальше?
     Мэй говорила рассудительно, взвешивая слова.
     - Ну, ей приходилось где-то обслуживать столики, но совсем недолго  и
явно не в дорогом ресторане. У нее не очень-то получается. Она,  например,
слишком часто бегала в кухню, не знала, как соединить  два  заказа,  чтобы
вместо двух раз сходить один. Поэтому она  здорово  уставала.  Как  только
мистер Албург замечал ее усталость, он  отправлял  посетителей  за  другие
столики.
     - Но таким образом она ведь теряла чаевые, не так ли? - сделал  вывод
Мейсон.
     - Да, теряла, и лишалась определенной доли работы, но я  считаю,  что
Моррис Албург каким-то образом ей это  компенсировал,  потому  что  каждый
раз, когда он рассаживал посетителей за другие столики, она ему благодарно
улыбалась.
     - А как к этому относились остальные девушки?
     - О, нам, в общем-то, было все равно. Мы готовы брать  дополнительную
работу из-за чаевых, но нам очень не нравилось,  что,  когда  в  ресторане
было мало посетителей и появлялся кто-то из постоянных клиентов, известный
тем, что оставляет хорошие чаевые,  Албург  немедленно  отправлял  его  за
столик Дикси. Это неправильно. Если ты хозяин подобного заведения, то тебе
следует организовывать работу на справедливой основе. Хочешь иметь  друзей
- поддерживай с ними хорошие отношения вне работы. Нас не волнует, чем  он
занимается и с кем  общается,  если  только  он  честен  и  справедлив  по
отношению к нам, официанткам.
     - Вы обсуждали сложившееся положение между собой?  -  поинтересовался
Мейсон.
     - В общем, нет. Моррис не любит, если мы собираемся кучками. Если  он
замечает, что мы о чем-то разговариваем, он обязательно что-то  придумает,
чтобы разогнать нас в разные стороны. Поэтому мы не  особенно-то  общаемся
друг с другом.
     - Значит, вы не обсуждали это с другими девушками?
     - Словами ничего не выражалось.
     - Значит, здесь, не исключено, сработало ваше воображение?
     - В чем?
     - В том, что вы говорили мне о фаворитизме.
     - Не будьте идиотом, - воскликнула она. - Я уже слишком долго живу на
свете, чтобы разобраться, водит меня кто-то за нос или нет.
     Мейсон достал бумажник, вынул из  него  хрустящую  двадцатидолларовую
купюру и протянул Мэй Нолан.
     - Простите, мисс Нолан, что последнее время я не садился ни  за  один
из ваших столиков. Возможно, вы примите это в качестве извинения и в  счет
чаевых, которые я обязательно оставил бы, если бы вы меня обслуживали.
     -  Вот  это  я  называю  порядочностью!  -  Она   определенно   очень
обрадовалась. - Вы отличный мужик, мистер  Мейсон.  И,  помните,  если  вы
когда-нибудь решитесь поужинать в зале и окажетесь у меня за  столиком,  я
обслужу вас по высшему разряду. Вы, конечно, везде получаете самое лучшее,
но... В общем, спасибо.
     Она сложила купюру, без стеснения подняла юбку и засунула  деньги  за
резинку чулка.
     - Что-нибудь еще? - спросил Пол Дрейк.
     Мэй Нолан медленно опустила юбку.
     - Да, теперь все несколько по-иному. Я  всегда  только  рада  оказать
услугу хорошим людям... Надеюсь, вы в курсе, что мистер Албург  принес  ей
шубу?
     - Албург? - удивился Мейсон.
     - Да, - кивнула Мэй Нолан.
     - Он мне даже не намекнул об этом, - заметил адвокат.  -  Я  не  могу
поверить, что он...
     - Он, он, - подтвердила официантка. -  Он  куда-то  уходил,  а  потом
вернулся с шубой.
     - Откуда он ее взял?
     - Мы с девушками сами задавались этим вопросом, мистер Мейсон. Кто-то
высказывал предположение, что она хранилась в шкафу  у  него  в  квартире.
Наверное, держал шубу для Дикси.
     - И именно он принес ее в ресторан?
     - Да. Он куда-то отправился, а когда вернулся, нес под мышкой сверток
в оберточной бумаге. Вместе с ним он проследовал на кухню. Потом  одна  из
девушек заглянула в комнату, где мы обычно переодеваемся и оставляем своим
вещи. В мусорной корзине оказалась эта самая оберточная бумага... А  Дикси
проплакала весь тот вечер. Мы не могли понять почему, пока не увидели ее в
этой шубе и следы, оставленные молью. Похоже на Морриса Албурга. Он держал
шубу у себя, завернутой в бумагу. Ему даже не пришло в голову проложить ее
нафталином. Когда-то эта шуба обошлась кому-то в кругленькую сумму.  Лично
я считаю, что Дикси никогда не могла ее себе позволить. Скорее всего, шуба
краденая.
     - Вот это новость, - сказал Пол Дрейк. - Что-нибудь еще, Мэй?
     Она подумала немного и заявила:
     - Наверное, это все. Мне пора. Спасибо, мистер Мейсон.
     Она ослепительно улыбнулась, встала, потянулась и поправила юбку.
     Дрейк тоже встал и открыл ей дверь. Мэй Нолан еще раз  посмотрела  на
Мейсона, улыбнулась,  похлопала  ресницами,  пересекла  кабинет,  усиленно
качая бедрами, а затем внезапно остановилась.
     - Эй, минуточку, - воскликнула она.  -  Вы  случайно  не  собираетесь
пересказывать Моррису Албургу все, что я тут разболтала?
     Мейсон покачал головой.
     - Спасибо, - еще раз поблагодарила она.
     Дверь за Мэй Нолан закрылась. Делла  Стрит  взяла  в  руки  газету  и
постаралась разогнать запах дешевых духов.
     Мейсон в удивлении приподнял брови.
     - Не обратил внимания, что так плохо пахнет, Делла.
     - Ну откуда тебе?
     - Почему нет?
     - Когда тебе показывают ноги и хлопают глазами? Лично  я  никогда  не
стала бы доверять этой женщине.
     - Конечно, многое здесь -  плод  воображения,  но  не  все,  -  решил
Мейсон. - Давай попробуем дозвониться до Албурга, Делла.
     - Десять против одного, - что у тебя ничего не выйдет,  -  усмехнулся
Дрейк.
     Делла Стрит вернулась к своему столу и попросила Герти:
     - Соедини меня, пожалуйста, с городской линией.
     Услышав сигнал, Делла быстро набрала номер ресторана Албурга.
     - Позовите, пожалуйста, Морриса Албурга,  -  сказала  она  в  трубку,
когда на другом конце ответили. - Это звонят из конторы  мистера  Мейсона.
Что?.. Когда?.. Когда вы его ждете?.. Попросите его, пожалуйста, связаться
с мистером Мейсоном, как только он вернется.
     Делла повесила трубку и обратилась к адвокату:
     - Он вышел два часа назад и больше от него ничего не слышно.
     - Кто-нибудь знает, где он?
     - Очевидно, нет. В ресторане сказали, что не представляют, как с  ним
связаться, но как только он появится,  они  сразу  же  передадут,  что  мы
звонили.
     Местный телефон  на  столе  Деллы  Стрит  взорвался  тремя  короткими
звонками.
     - К нам направляется лейтенант Трэгг, - сообщила Делла Стрит Мейсону.
- Это кодовый сигнал, о котором мы договорились с Герти...
     Открылась дверь из  приемной.  На  пороге  стоял  лейтенант  Трэгг  в
штатском. Он обвел глазами кабинет адвоката.
     - Привет, - поздоровался он. - Вы заняты, Мейсон.
     - Конечно, нет. Я просто арендую офисные помещения, чтобы меня  никто
не беспокоил, когда я раздумываю, как мне  лучше  сыграть  на  скачках.  Я
раньше заполнял карточку на углу на улице, но меня  здорово  отвлекал  шум
проезжающих мимо машин, так что я решил обосноваться здесь.
     Трэгг вошел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
     - Не сердитесь,  Мейсон.  Я  всегда  предоставляю  Герти  возможность
предупредить вас, что направляюсь сюда, и остаюсь  в  приемной  достаточно
долго, чтобы вы успели спрятать то, что не хотите  мне  показывать.  Но  я
считаю, что достоинство стража правопорядка унижается, если он долго сидит
в чьей-либо приемной.
     - Знаю, - с симпатией в голосе сказал  Мейсон.  -  Следует  думать  о
деньгах налогоплательщиков,  даже  если  для  этого  требуется  пренебречь
временем одного налогоплательщика.
     -  Вот  именно,  -  кивнул  Трэгг,  поудобнее  усаживаясь  в  кресле,
предназначенном  для  клиентов.  Какое-то  время  он  внимательно   изучал
адвоката, а потом заметил: - Мне следовало предугадать, что, если я  стану
вытаскивать для вас каштаны из огня, то обожгу пальцы.
     - И уже обожглись? - спросил Мейсон.
     - Чувствую жар. Очень  надеюсь,  что  не  появится  волдырь.  Но,  не
исключено, что уже и ожог получил.
     - Я что-то вас не понимаю.
     - Я тоже не все понимаю. Вот зашел разобраться.
     - Боюсь, что не смогу вам помочь.
     Пол Дрейк поднялся на ноги и обратился к Мейсону:
     - Пойду загляну к себе в контору. Надо проверить, как  там  без  меня
идут дела.
     - Мне не хотелось вас отпугивать, Дрейк, - повернулся к нему Трэгг.
     - Я и  не  испугался.  Просто  ухожу,  -  ответил  сыщик,  встречаясь
взглядом с Мейсоном.
     Пол Дрейк закрыл за собой дверь в коридор.
     Лейтенант Трэгг достал из кармана сигару, откусил кончик и зажег ее.
     - Как дела? - поинтересовался он у Мейсона.
     - Много работы, мало денег.
     - Знаю, - с притворным  сочувствием  в  голосе  согласился  Трэгг.  -
Иногда случаются дни, когда вам удается получить  только  какую-то  жалкую
тысячу долларов... Каким образом вы связаны с делом Албурга?
     - Я находился в  ресторане,  когда  началась  суматоха.  Я  время  от
времени там ужинаю. Албург задал мне несколько вопросов.
     - Каких?
     Мейсон улыбнулся лейтенанту.
     - Боюсь, Трэгг, что мне их не вспомнить.
     Трэгг с минуту изучал кончик сигары, потом улыбнулся в ответ.
     - А вы мне нравитесь, господин адвокат.
     - Спасибо.
     - И вот в этом-то вся проблема.
     - Что еще за проблема?
     - Моя личная. У нас в Управлении есть  люди,  которым  вы  совсем  не
нравитесь.
     - Нет?
     - Нет. Они считают, что вы действуете по другую сторону закона.
     - Закон  предоставляет  человеку  право  консультироваться  у  своего
адвоката...
     - Только не надо, - перебил его Трэгг.  -  Может,  когда-нибудь,  вас
пригласят выступить на торжественном обеде в одном клубе и мне не хотелось
бы, чтобы вы до того времени уже использовали весь свой материал.
     - Я просто репетирую.
     - Вам не требуются никакие  репетиции.  У  вас  прекрасно  получаются
импровизации. Иногда даже слишком хорошо... А что там с шубой?
     - Какой еще шубой?
     - Той, в которой Делла вчера вечером выходила из ресторана.
     Мейсон сурово посмотрел на секретаршу.
     - Делла, ты что, снова воровала в магазинах? - спросил он.
     Она смиренно потупила глаза и кивнула.
     - Ничего не могу с собой поделать, шеф.  Со  мной  происходит  что-то
ужасное и непонятное. В глазах темнеет, а, когда  я  прихожу  в  себя,  то
обнаруживаю, что стою на углу в шубе и на  ней  все  еще  висит  бирка.  Я
понимаю, что со мной вновь случился приступ амнезии.
     Трэгг рассмеялся и уныло покачал головой.
     - Бедняжка, - сказал он Делле Стрит и повернулся к Мейсону. - Она  за
себя  не  отвечает.  Не  может  контролировать  свои  действия.   Наверное
профессиональное заболевание, возникшее после того, как поработала на вас,
господин адвокат.
     - Нет, - быстро возразила Делла Стрит. - Это у  меня  наследственное.
Передалось мне от дедушки по отцовской линии -  старого  капитана  Стрита,
пирата.  Он  имел  привычку  брать,  что  захочется,  если  ему  под  руку
попадалась абордажная сабля.
     - Почему бы вам не обратиться за консультацией  к  психоаналитику?  -
спросил Трэгг.
     -  Я  уже  обращалась.  Он  объяснил,  что  моя  совесть  приходит  в
противоречие с наследственными инстинктами. Так что,  как  только  у  меня
возникает желание что-нибудь прихватить, у меня темнеет в глазах  -  таким
образом, я не знаю, что делаю. Психоаналитик  назвал  подобное  механизмом
защиты.
     - Назначил какое-нибудь лечение? - поинтересовался Трэгг.
     - Предложил лечь на диванчик у него в кабинете и  рассказать  историю
моей жизни.
     - Но это не помогло?
     - Нисколько.
     - Ну тогда я предложу вам другое лечение, Делла, которое  спасет  вас
от недуга, - заявил Трэгг.
     - Какое?
     - Даю вам двадцать минут, чтобы передать мне шубу.
     - Какую шубу? - спросил Мейсон.
     - Ту, в которой Делла вчера вечером выходила из ресторана Албурга.
     - А из чего была шуба, Делла,  из  ондатры,  котика,  бобра  или  еще
какая? - обратился Мейсон к секретарше.
     - Из норки, - ответил лейтенант Трэгг.
     - Из норки? - с выражением искреннего удивления на  лице  переспросил
Мейсон.
     Делла Стрит вопросительно посмотрела на адвоката.
     - Причем украденной, - добавил Трэгг.
     - У кого? - решил выяснить Мейсон.
     - Этого я пока вам сообщить не в состоянии.
     - Возвращайтесь, когда узнаете.
     - Нет, Мейсон, мне нужна шуба.
     Адвокат зажег сигарету и откинулся на стуле.
     - У вас могут возникнуть из-за этого неприятности, - заметил Трэгг.
     - Как у нас сегодня работают лифтеры, Трэгг? - вежливым тоном спросил
Мейсон.
     - Отвратительно.
     - Такое часто имеет место в конце рабочего дня. Некоторые  директора,
досрочно  уходящие  с  работы,  дают  задания  своим  секретаршам  закрыть
конторы, а сами начинают покидать здание и  пораньше  садиться  в  машины,
чтобы не попасть в пробки, случающиеся каждый день, когда  основная  масса
людей возвращается с работы.
     Трэгг кивнул.
     - Поэтому иногда приходится стоять у лифта именно  в  это  время.  Но
люди все равно мирятся с этим неудобством, Трэгг. Они  приезжают  в  центр
города, платят за парковку своей машины, затем ждут, когда лифт,  наконец,
остановится перед ними и поднимет их до этажа, на  котором  находится  мой
офис. Они делают  это  с  единственной  целью  -  встретиться  со  мной  и
попросить меня защищать их  права.  Понимаете,  после  того,  как  человек
предпринял такие усилия и вынес столько неудобств, я считаю,  что  должен,
по крайней мере, хоть как-то компенсировать ему его затраты.
     - Кто-нибудь просил вас представлять ее права на шубу?
     - Если я отвечу на этот вопрос, то вы, скорее всего, зададите мне еще
один.
     - Даже два.
     - Я так и думал.
     - И я вам кое-что сообщу сам.
     - Я весь внимание.
     - Вы слышали когда-нибудь о Роберте Кларемонте? - спросил Трэгг.
     Мейсон покачал головой.
     - Может, читали о нем?
     Мейсон снова покачал головой.
     - Боб Кларемонт, - с задумчивым  видом  произнес  Трэгг.  -  Отличный
парень. Я сам работал по тому делу. Прекрасный, честный  приятный  молодой
мужчина,  который  всегда  мечтал  стать  полицейским.  Полиция  была  его
идеалом. Грянула война и ему пришлось  на  время  отложить  свои  амбиции.
Затем он уволился из армии и принялся  за  изучение  наук,  требующихся  в
работе полицейского. Мейсон, вы можете представить себе человека,  который
каждый день ходит учиться -  учиться,  чтобы  лучше  нести  службу?  Очень
многие считают, что  полицейские  -  это  угрюмые,  насупившиеся  гориллы,
расхаживающие по улицам и стукающие людей  по  головам  своими  дубинками,
собирающие дань с букмекеров...
     - Чтобы провести остаток дней на ранчо в Техасе, - добавил Мейсон.
     На мгновение Трэгг нахмурился, а затем продолжил, с трудом  сдерживая
гнев:
     - Вот в этом-то вся беда, Мейсон. Вот это осложняет жизнь порядочного
полицейского - эти несколько гнилых яблок в  корзине.  Люди  не  помнят  о
полицейском, пожертвовавшем своей  жизнью,  чтобы  остановить  грабителей.
Однако, они не забывают о полицейском с настолько плохой памятью,  что  он
никак не мог вспомнить название банка, в  который  положил  последние  сто
тысяч долларов.
     - Я только пошутил, - извинился Мейсон.
     - А я не шучу. Вы представляете, что такое быть полицейским,  Мейсон?
Ты не на службе. Ты отправляешься в магазин,  на  станцию  техобслуживания
или еще куда-то. Дверь открывается. На пороге стоят двое с  обрезами.  Это
налетчики. Если ты обычный человек, ты просто поднимаешь руки вверх.  Твои
друзья посчитают тебя героем только потому, что ты не потерял сознание. Но
ты полицейский. Если ты поднимешь руки вверх, бандиты обыщут тебя,  найдут
револьвер и жетон.  Разгневанные  граждане  завалят  Управление  письмами,
протестуя против подобной работы. Так что ты тянешь руку к  револьверу.  У
тебя один шанс из миллиона. Ты не на дежурстве. Преимущество не  на  твоей
стороне, но на твои плечи давят традиции. Ты решаешь,  что  все-таки  один
шанс из миллиона у тебя есть и надо им воспользоваться. Ты достаешь оружие
и сжимаешься внутри, ожидая, что сейчас в тебя полетят пули. Ты надеешься,
что тебе удастся хоть пару раз нажать на курок перед тем,  как  упасть.  А
обычные граждане шутят о нефтяных скважинах в Техасе.
     - Я согласен, что полицейские бывают разные, - сказал Мейсон. - Вы  -
честный человек, Трэгг. Я не имел в виду вас, когда говорил о миллионерах.
Вы посоветовали мне поберечь силы для званого обеда в каком-нибудь  клубе,
когда я попытался говорить с вами об адвокатах. Я позволил вам говорить  о
полицейских. Теперь объясните мне, кто такой Кларемонт.
     - Боб был полицейским. Он  быстро  шел  вверх.  Все  его  любили.  Он
внимательно и добросовестно относился к работе. Если бы кто-то заявил ему,
что среди полицейских процветает коррупция, он раскроил бы физиономию тому
человеку. Полиция была его идеалом. Она представляла законность,  защищала
тех, кто не в состоянии сам себя защищать.
     - Что с ним произошло?
     - Никто точно не знает. Очевидно, он заметил что-то в  одной  машине,
что вызвало у него подозрения. Наверное,  он  остановил  этот  автомобиль,
чтобы задать несколько вопросов  водителю.  Зачем  он  это  сделал,  никто
сказать не может. Он никогда не работал в Транспортном отделе,  и  никогда
не стал бы тормозить машину, чтобы просто потрясти  водителя.  То  есть  с
полной уверенностью можно утверждать, что он что-то заподозрил.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     - В автомобиле находилось по меньшей мере два человека, не исключено,
что больше, потому что они, несомненно, удивили его и заставили тоже сесть
в машину.
     - Зачем?
     Трэгг пожал плечами.
     - Мы пришли к выводу, что его заставили сесть в автомобиль.  Положили
на пол, отобрали револьвер, а потом отъехали на десять миль за город. Пока
он все еще лежал на полу, они приставили его же  собственный  револьвер  к
виску и нажали на спусковой крючок. В этом сомнений быть не может: по ране
мы сразу же  определили,  что  оружие  приставлено  прямо  к  голове.  Вам
когда-нибудь приходилось видеть подобные раны, Мейсон?
     Мейсон приподнял брови.
     - Смотреть на них очень неприятно. Пуля влетает прямо  в  голову,  за
ней следуют газы из револьвера. Попав внутрь, газы продолжают расширяться.
     - Не мучьте себя, лейтенант.
     - Я до сих пор не в состоянии забыть об этом, - горько сказал  Трэгг.
- И вы не смогли бы, Мейсон, если бы  вам  пришлось  разговаривать  с  его
женой и видеть двух маленьких детей, страшно похожих на отца, с такими  же
прямыми, честными голубыми глазами. Старший оказался  достаточно  большим,
чтобы понять, что случилось. Младший, к счастью, нет.
     - А жена? - подала голос Делла Стрит.
     Трэгг повернулся к ней и поджал губы.
     - Она знала, что произошло. Прекрасная женщина. Они много лет  любили
друг друга, затем грянула война и  Боба  отправили  за  океан.  Вы  должны
понимать, что означает каждый день молиться о ком-то, бегать  к  почтовому
ящику,  бояться,  что  принесут   телеграмму,   вздрагивать   от   каждого
телефонного звонка... Она прошла через все это, как и многие  другие.  Это
война. Ее мужчина вернулся. Многие остались на полях  сражений.  Здесь  ей
повезло. Он приехал в отпуск и они поженились. Он увидел сына первый  раз,
когда вернулся с войны. Мальчику уже исполнился год... Затем Боб взялся за
учебу, чтобы не ударить лицом в грязь  в  избранной  профессии.  Он  решил
сделать защиту правопорядка делом своей жизни. Он считал, что  полицейский
должен стать в глазах общественности такой же важной фигурой, как  адвокат
или врач. Тратил все деньги на  покупку  книг  о  раскрытии  преступлений,
криминологии, новшествах в законодательстве и все в таком роде.
     - Вы сказали, что его убили, приставив револьвер к виску?  -  уточнил
Мейсон.
     - Это была лишь одна из ран. Она послужила причиной смерти. Затем они
выпустили в него всю обойму для верности. Или потому, что кому-то хотелось
пострелять, или убийца любил слушать звук вхождения пули в тело.
     - Что произошло потом?
     - Они выбросили труп.
     - Там, где убили его?
     - Никто не знает, где именно его убили, - ответил Трэгг. -  Очевидно,
в движущейся на большой скорости машине.  Затем  выкинули  труп.  Даже  не
удосужились там остановиться: просто открыли дверцу, а тело стукнулось  об
асфальт и прокатилось, как куль, оставляя на шоссе кровавый  след.  Машина
поехала дальше.
     Трэгг с минуту молча курил, потом продолжил:
     - Естественно, мы сохранили пули...  Здесь  есть  интересный  момент.
Каждый полицейский обязан периодически  тренироваться  на  стрельбище.  Из
табельного  оружия  делаются  пробные  выстрелы  в   манекен.   Эти   пули
извлекаются и сохраняются. В архивах полиции имеются пули,  вылетевшие  из
револьвера Боба Кларемонта во время тренировок. Мы сравнили их с теми, что
извлекли из его трупа. Они полностью совпали. В Боба шесть раз  выстрелили
из его собственного револьвера.
     - И?
     Трэгг покачал головой.
     - Такого просто не могло произойти. Боб Кларемонт никогда бы не встал
на колени и не позволил  отобрать  у  себя  револьвер.  Именно  поэтому  я
рассказывал вам о полицейских, Мейсон. Даже если у тебя остался всего лишь
один шанс из миллиона, полицейский должен им воспользоваться. Если  и  его
нет - полицейский погибает. Такой полицейский, каким был Боб Кларемонт.  В
его собственном револьвере не осталось бы шести пуль. Он сумел бы  сделать
хотя бы один выстрел. Если, конечно, он велел машине  притормозить,  чтобы
что-то там проверить.
     - А где его револьвер? - поинтересовался Мейсон.
     - Мы его  не  нашли.  Это  странно.  Обычно  преступники  выбрасывают
оружие, не проехав и сотни ярдов. Вспомните: пуль там  не  оставалось,  он
принадлежал полицейскому и им уже совершили убийство.
     - Вы, естественно, все тщательно обыскали?
     - Не то слово. Гребенкой прочесали по обе стороны  дороги.  Осмотрели
каждый дюйм, даже использовали миноискатели.
     - И ничего?
     - Ничего.
     - Как  я  предполагаю,  вы  мне  все  это  рассказываете  с  какой-то
определенной целью?
     - Конечно, - кивнул  Трэгг.  -  Боба  Кларемонта  убили  семнадцатого
сентября - год назад... Поверьте, Мейсон, мы  перевернули  все  с  ног  на
голову. У нас был один подозреваемый.
     - Кто?
     Трэгг помедлил.
     - Не называйте имени, если не хотите, - сказал  Мейсон.  -  Я  просто
пытаюсь вникнуть в суть дела.
     - Нет, я вам его назову. Я выкладываю все свои карты на стол,  потому
что это может оказаться чрезвычайно важно, Мейсон. Фамилия  подозреваемого
- Седжвик. Томас Е.Седжвик. Он держал тотализатор. Кларемонт  охотился  за
ним, надеялся собрать досье и засадить за решетку. Кларемонт не успел  еще
выяснить все аспекты, то есть он знал, где там собака зарыта, но  до  поры
до времени придерживал всю имеющуюся информацию. Он не  любил  действовать
через осведомителей, предпочитал сам собирать доказательства. Он занимался
Седжвиком, когда  его  застрелили.  Мы  думали  допросить  Седжвика  после
совершения убийства. У нас не было на него ничего конкретного,  мы  просто
знали, что Кларемонт по нему работал.
     - Продолжайте.
     - Но нам не удалось отыскать Седжвика. Он  исчез,  провалился  сквозь
землю. Нам очень хотелось бы выяснить, где  находился  Томас  Е.Седжвик  в
момент убийства.
     - У вас на него было только то, что Кларемонт работал по нему?
     - Седжвик держал киоск и торговал сигаретами,  -  объяснил  Трэгг.  -
Дела у него шли неплохо. Даже прекрасно, если сложить все вместе. А  в  ту
ночь, когда убили Кларемонта, Седжвик уехал из города. На  следующий  день
сигаретами торговал уже другой человек. Он сообщил нам, что Седжвик продал
ему дело за тысячу долларов, он представил в подтверждение  документы.  Он
уже неделю или дней десять вел с Седжвиком переговоры о том, чтобы  купить
киоск, а в ту ночь, в два часа, Седжвик позвонил ему по телефону и заявил,
что,  если  он  готов  немедленно  заплатить  ему  тысячу  наличными,   то
сигаретное дело - его, аренда, оставшиеся запасы, в общем все, что имелось
в наличии. Парень воспользовался  шансом.  Седжвик  наотрез  отказался  от
чека. Ему требовались наличные. В конце концов, покупателю удалось собрать
нужную сумму. Примерно в четыре утра сделка состоялась. Седжвик расписался
в документах при свидетелях. С тех пор Томаса Е.Седжвика никто  не  видел.
Нет необходимости упоминать, что человек, купивший киоск, торговал  только
табачными изделиями. Точка прекрасно расположена. Он  предлагал  сигары  и
сигареты и оставался чист. Если бы он предоставил нам малейшую возможность
отвезти его в Управление, ребята бы его здорово обработали.  Он  этого  не
сделал. Мы использовали все уловки. Подсылали осведомителей, наблюдателей,
наводчиков. Чего мы только не придумывали. Черт побери, его не за что было
взять!
     - И где он теперь?
     - Он держал этот киоск месяца  два,  потом  продал.  Купивший,  ранее
привлекался к уголовной  ответственности.  Он  сразу  же  занялся  темными
делами и мы немедленно прихватили его. Он даже  очухаться  не  успел,  как
снова оказался за решеткой.
     - И никаких следов Седжвика?
     - Никаких.
     - Вы к чему-то определенно клоните, - заметил Мейсон.
     - Вчера в ресторане Албурга  произошло  что-то  странное.  Официантка
страшно перепугалась и бросилась  через  черный  ход  на  узкий  переулок,
проходящий за зданием. Кто-то в нее выстрелил. Она отреагировала совсем не
так, как того ожидал стрелявший. Она не села в его машину, а  закричала  и
бросилась к выезду из переулка. Иногда в таких случаях  происходит  совсем
не то, что ожидает нападающий. У мужчины в руке - револьвер, символ  силы.
Средний человек боится  оружия.  Он  смотрит  в  огромную  черную  дыру  и
представляет маленькие пули в магазине. У него подгибаются коленки...  Чем
больше знаешь об оружии, тем лучше понимаешь, что бояться надо  не  самого
револьвера - гораздо опаснее человек, стоящий за ним. Кто-то может  нажать
на спусковой крючок, кто-то нет. Некоторые из тех,  кто  не  расстается  с
револьвером, не в состоянии попасть в  человеческую  фигуру  с  пятнадцати
футов, если нет возможности тщательно прицелиться, но даже и тогда  иногда
промахиваются. Чтобы хорошо стрелять, нужна практика.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     - Сидевший за рулем той машины,  что  поджидала  официантку  в  узком
переулке, не подумал, что из открытой дверцы не  так-то  удобно  стрелять.
Его первый выстрел не попал в цель. Он  не  рассчитывал,  что  ему  вообще
придется нажимать на курок. Когда девушка бросилась вперед,  она  покинула
линию огня. Водитель нажал  на  газ,  чтобы  догнать  ее.  В  этот  момент
захлопнулась правая дверца. Он выстрелил во второй раз  и,  по  показаниям
свидетелей, этот второй выстрел прозвучал как  раз  в  тот  момент,  когда
дверца закрывалась. Пуля прошла сквозь нее. Девушка закричала и  понеслась
к оживленной улице. Пули  пролетели  мимо  нее.  Ее  сбил  проезжающий  по
перпендикулярной улице водитель. Выезд с переулка оказался заблокированным
остановившимися машинами и собравшимися любопытными пешеходами. Стрелявший
из машины оказался прекрасным водителем. Не очень-то легко дать задний ход
на высокой скорости. Разворачиваться на том переулке просто нет места.  Он
попал в ловушку. Ему требовалось немедленно сматываться.  Он  мог  бросить
машину и затеряться среди  пешеходов,  но  почему-то  не  осмелился  этого
сделать. Он дал задний ход и развил максимально возможную скорость.
     - Вы все это точно выяснили? - спросил Мейсон.
     - Да, мы это выяснили, - подтвердил  Трэгг.  -  Несколько  свидетелей
видели, как  машина  дала  задний  ход.  Они  предположили,  что  водитель
пытается скрыться. Машина набрала скорость. Она двигалась  по  прямой:  не
петляла, не отклонялась в сторону. Вы понимаете, Мейсон, что это означает?
Обычный водитель не способен  на  подобное.  Водитель  патрульной  машины,
которого специально обучали подобной езде - это  один  вариант.  Второй  -
член  подпольного  синдиката,  тайно  развозящий  спиртные   напитки   или
наркотики.   Им   такое   умение   просто   необходимо,    так    сказать,
профессиональные требования - выруливание по узким переулкам  и  в  потоке
машин значительно быстрее, чем обычный водитель, если тот вообще  способен
на такие трюки.
     - Итак, мы подошли к развязке, - заметил Мейсон.
     - Вы абсолютно правы, - согласился Трэгг.  -  Вы  попросили  меня  об
услуге: поместить эту девушку в отдельную палату. Я пошел вам навстречу. У
нее было больше возможностей скрыться из отдельной палаты, чем  из  общей.
Она ею воспользовалась - и исчезла.
     - Я в этом виноват?
     - Черт побери, не знаю. Подождите, пока не услышите кульминацию.
     - Кульминацию?
     - Поскольку она сбежала из больницы, мы  заинтересовались  ею.  Делом
занимался Транспортный отдел. Они отправились в ресторан  Албурга,  начали
задавать вопросы. Вроде бы, Моррис Албург не старался скрывать информацию,
но заявил, что практически ничего не знал об  этой  женщине.  Прикидывался
дурачком.
     - Продолжайте.
     - Однако, наши люди обнаружили сумочку официантки и заглянули внутрь.
Там оказался ломбардный билет, полученный в  Сиэтле.  Ребята  связались  с
коллегами в Сиэтле, объяснили ситуацию и попросили  заглянуть  в  ломбард.
Полицейские в Сиэтле сходили, куда требовалось, и выяснили, что  по  этому
билету  можно  получить  кольцо   с   бриллиантом   и   двумя   маленькими
изумрудиками. Весьма неплохая вещь. Девушке дали за него сто двадцать пять
долларов, а его истинная стоимость - где-то около тысячи.
     - И?
     - И, естественно, полицейские из Сиэтла начали  задавать  в  ломбарде
вопросы. Они получили описание девушки, и тут ростовщик вспомнил, что  она
заключила с ним две сделки  одновременно:  в  один  день  она  заложила  и
кольцо, и револьвер. У нас не оказалось ломбардного билета  на  револьвер,
так что полиция в ломбарде  про  него  ничего  не  спрашивала,  но  о  нем
вспомнил  ростовщик.  Он  нашел  этот  револьвер  и,  на  всякий   случай,
полицейские из Сиэтла позвонили нам и сообщили его номер.
     - А дальше?
     - Выяснилось, что этот револьвер принадлежал Бобу Кларемонту. Это тот
револьвер, что пропал в ночь убийства, когда кто-то вырвал его из кобуры у
Боба, приставил его к виску и нажал на курок, а потом  выпустил  еще  пять
оставшихся пуль в мертвое тело и безжалостно выбросил труп,  словно  куль,
из движущейся на скорости машины.
     Трэгг замолчал. Он взглянул на кончик сигары и с удивлением  заметил,
что она погасла, достал из кармана спичку, зажег о подошву ботинка, поднес
к сигаре, затем выкинул спичку в пепельницу, откинулся  назад  в  огромном
кожаном кресле и с наслаждением затянулся, очевидно,  погруженный  в  свои
мысли.
     Мейсон и Делла Стрит переглянулись.
     В кабинете воцарилась тяжелая, зловещая тишина.
     Мейсон затушил  сигарету  и  начал  медленно,  практически  бесшумно,
постукивать пальцами по столу.
     Трэгг продолжал курить.
     - Когда вы все это выяснили? - наконец, обратился к нему Мейсон.
     - За полчаса до того, как отправился к вам.
     - А чем вы занимались эти полчаса?
     - А вы как думаете, черт побери? Пытался разыскать Албурга.
     - Где находится Албург?
     Трэгг пожал плечами, развел руками и продолжал курить.
     - А зачем вы мне все это рассказали? - поинтересовался Мейсон.
     - Во-первых, вы мне нравитесь.  Вам  приходилось  срезать  углы,  вам
удавалось выпутываться, потому что в тех случаях  вы  были  правы  и  ваши
клиенты  невиновны.  Если  бы  вы  оказались  не  правы,  вас   давно   бы
притормозили. Вы отстаивали правильную точку зрения.  Вы  умны.  Чертовски
умны. Вы логично рассуждаете и вы борец. Вы полностью выкладываетесь  ради
своих клиентов... Раньше вам никогда не приходилось  участвовать  в  деле,
где убивали полицейского при  исполнении  служебного  долга.  Послушайтесь
моего совета: не впутывайтесь в подобное. В  таких  случаях  многое  может
произойти и вы пострадаете. Серьезно пострадаете.
     Трэгг замолчал и еще раз глубоко затянулся. Затем он снова  посмотрел
на Мейсона и заявил:
     - Мне нужна шуба.
     Мейсон нахмурился в задумчивости, продолжая постукивать  пальцами  по
столу.
     - Я ее получу? - спросил Трэгг.
     - Дайте мне подумать, - попросил Мейсон.
     - Не торопитесь. Вы не в блошки играете.
     Последовало  молчание.  Делла  Стрит  с  беспокойством  наблюдала  за
непроницаемым и суровым, как гранит, лицом адвоката.
     Внезапно Мейсон прекратил стучать пальцами по столу.
     - Никаких сомнений в том, что это одна и та же девушка?  -  обратился
он к Трэггу.
     -  Конечно,  сомнения  есть.  Здесь  ни  о  чем  нельзя  говорить   с
уверенностью. Именно поэтому я хотел лично встретиться с Албургом... Но та
девушка, что заложила кольцо, заложила и револьвер Боба Кларемонта. Это не
вызывает сомнений.
     - Я одного не могу понять, Трэгг, зачем  ей  было  это  делать?  Ведь
убийца Кларемонта точно  знал,  что  револьвер  засвечен.  К  нему  опасно
прикасаться, как к раскаленной печке. Это оружие - билет в газовую камеру.
Не родился тот адвокат, которому удастся добиться оправдания для человека,
у которого обнаружили револьвер Кларемонта.
     - Это вы мне рассказываете?
     - А сколько она получила за револьвер?
     - Восемнадцать долларов, - сообщил Трэгг.
     - В каком он состоянии?
     - В отличном. В том же, что и в день, когда Боб  Кларемонт  поцеловал
жену и детей и в последний раз пристегнул кобуру.
     - Но убийца не может быть настолько глуп, Трэгг, - заметил Мейсон.
     - Убийца оказался настолько глуп. Я вам еще кое-что скажу, Мейсон.  С
револьверов трудно снимать отпечатки пальцев. Не  обманывайтесь  тем,  что
пишут в детективных романах. В девяноста пяти случаях из  ста  на  них  не
оказывается ни одного пригодного для идентификации отпечатка. Но  на  этом
нам удалось обнаружить один. Оружие лежало где-то  в  мокром  месте  и  до
корпуса кто-то дотронулся. Там образовалась ржавчина.
     - Вы знаете, кому принадлежит отпечаток?
     - Это правый указательный палец Томаса Седжвика.
     Мейсон резко повернулся к Делле Стрит.
     - Что ты сделала с шубой, Делла? - спросил он.
     - Отнесла в безопасное место.
     - Куда?
     - В камеру хранения меховых изделий.
     - Где квитанция?
     - У меня в сумочке.
     - Отдай ее лейтенанту Трэггу.
     Делла Стрит открыла сумочку, вынула оттуда голубой листок и протянула
Трэггу.
     Лейтенант встал, стряхнул пепел с сигары и сказал одно слово:
     - Спасибо.
     - Секундочку, - остановил его Мейсон. - Нам нужна расписка.
     - Выпишите ее, - попросил Трэгг Деллу Стрит.
     - Пожалуйста, дайте мне квитанцию.
     Трэгг вернул Делле Стрит листок и она быстро  отпечатала  на  пишущей
бумаге текст, вынула страницу и протянула Трэггу.
     Лейтенант вставил сигару в уголок рта таким  образом,  чтобы  дым  не
застилал глаза, нагнулся и нацарапал внизу свою подпись.
     Он какое-то время стоял молча, раздумывая, потом  достал  из  кармана
фотографию,  прикрепленную  на  бристольский  картон,  на   которой   было
изображено молодое мужское лицо с умными глазами, с твердой линией губ, не
злых и не жестоких, с волевым подбородком, прямым носом и  красивой  формы
лбом, окаймленным черными вьющимися волосами.
     - Симпатичный, - заметил Мейсон.
     - Очень ничего, - воскликнула Делла Стрит. - Кто это?
     - Его больше нет. Взгляните на  эту  целенаправленность  во  взгляде,
честное  лицо...  Наверное,  я  становлюсь  слишком  сентиментальным   для
полицейского.
     - Боб Кларемонт? - догадался Мейсон.
     - Боб Кларемонт, - кивнул Трэгг и вышел из кабинета.





     В половине десятого Мейсон заглянул в "Детективное агентство Дрейка".
     - Что нового, Пол? - поинтересовался он.
     - Пока ничего, - ответил сыщик.
     - О Файетте что-нибудь разузнал?
     - С уверенностью утверждать не могу,  но  пять  лет  назад  какого-то
Джорджа Файетта арестовали за то, что он держал тотализатор. Возможно, это
один и тот же человек.
     - Не исключено. И что тогда произошло?
     - Ничего.
     - То есть как ничего?
     - А так. Его арестовали, предъявили обвинение, освободили под  залог.
Дело просто растворилось в воздухе.
     - А залог на какую сумму?
     - Сто долларов, - усмехнулся Дрейк.
     - Похоже на фальшивку, - заметил Мейсон.
     - Скорее всего.
     - Ты выяснил, где он живет и все в таком роде?
     - Нет. Пока скажу только, что он работал брокером по  закладным.  Ну,
например, у него есть собственность, стоимостью двадцать  тысяч  долларов.
Он закладывает ее на двадцать пять, а потом выписывает  обязательства  еще
на сто тысяч, представляя все ту же собственность в качестве обеспечения.
     - Ты в состоянии это доказать?
     - Нет, черт побери. Ты давал мне задание разузнать, кто такой Файетт.
Если ты хочешь,  чтобы  я  разоблачил  шайку,  занимающуюся  операциями  с
облигациями  и  закладными,  то  мне  требуется,  по  крайней  мере,  пять
помощников, девять  телохранителей  и  склад  оружия.  А  тебе  я  советую
соорудить для себя погреб, в  каких  обычно  укрываются  от  урагана.  Это
только в общем и целом.
     - Я понял. Я надеялся, что мне позвонит Моррис Албург. Я написал  ему
письмо и отправил  с  посыльным.  Он  передал  его  кассиру  ресторана.  Я
приложил для нее записку с просьбой передать  послание  Моррису,  если  он
позвонит.
     - И что ты написал, Перри?
     - Много всего. Во-первых, чтобы он нашел меня в  любое  время  дня  и
ночи. Сообщил твой номер и велел звонить сюда, если меня  нет  в  конторе.
Особо подчеркнул, чтобы связался  со  мной,  как  только  прочтет  письмо,
независимо от того, в какое время... Я позвоню от тебя, Пол?
     Дрейк кивнул.
     Мейсон поднял трубку и сообщил  оператору  Дрейка  номер  телефона  в
ресторане Морриса Албурга. Когда на другом конце провода ответили,  Мейсон
попросил:
     - Позовите, пожалуйста, мистера Албурга.
     - Его нет на месте.
     - Это говорит Перри Мейсон. Когда он вернется?
     - Я не знаю, мистер Мейсон.
     - Тогда позовите, пожалуйста, кассира.
     - Минутку.
     Когда в трубке послышался другой женский голос, Мейсон сказал:
     - Это Перри Мейсон, адвокат. Я  оставил  у  вас  письмо  для  мистера
Албурга. То есть, я отправил его с посыльным и приложил записку, что  если
мистер Албург свяжется с нами, то...
     - Да, мистер Мейсон. Я думаю, оно у него.
     - Что?
     - Письмо.
     - Он заходил?
     - Нет. Он... Понимаете, его сегодня не будет. Он  позвонил  и...  его
спрашивало уже несколько человек.
     - Н_е_с_к_о_л_ь_к_о_ человек? - уточнил Мейсон.
     - Н_е_с_к_о_л_ь_к_о_. Они и сейчас находятся здесь.
     - Я все понял.
     - Я передала ему, что его ищет довольно много людей, а также,  что  у
меня для него лежит письмо от вас, видимо,  очень  важное.  Он  велел  мне
немедленно брать такси и оставить письмо в определенном  баре.  А  он  его
потом заберет.
     - Он не уточнял, в какое время он его заберет?
     - Нет.
     - Если еще раз услышите его,  спросите,  дошло  ли  до  него  письмо.
Объясните, что это самый важный шаг для него  в  настоящий  момент.  Пусть
прочитает и свяжется со мной.
     - Хорошо, мистер Мейсон.
     - И еще одно. Когда вы заканчиваете работу?
     - В час.
     - Где вы живете? Какой у вас номер телефона?
     - Мистер Мейсон!
     - Не дурите. Это важно. Так какой номер?
     - Эксфорд триста девяносто восемь двадцать семь.
     Мейсон записал цифры.
     -  Возможно,  мне  придется  вам  позвонить.  Обязательно   передайте
Моррису, чтобы связался со мной. До свидания.
     Мейсон повесил трубку и повернулся к Полу Дрейку.
     - Моррис Албург будет звонить мне по твоему номеру, Пол.  Как  только
он объявится, я хочу, чтобы твой оператор коммутатора  набрал  номер  моей
квартиры, тот, что нигде не зарегистрирован, и перевела  звонок  на  него.
Она в состоянии это сделать?
     - Конечно.
     - Объясни оператору, что это крайне  важно.  Надо  обеспечить,  чтобы
никаких проблем со связью не возникло.
     - А когда он будет звонить, Перри?
     - Сегодня ночью, я надеюсь. Может, сейчас. В любую минуту.
     - Когда ты собираешься домой?
     - Уже ухожу.
     - Я  сам  закругляюсь  на  сегодня.  У  меня  новый  ночной  оператор
коммутатора, но она вполне компетентна. Она заступает в полночь. А  сейчас
работает просто волшебница. Я прослежу, чтобы они обе были готовы.  Звонок
сразу же переведут на твой номер, как только он поступит.
     - Прекрасно. Я пошел.
     - Вместе спустимся на лифте, - предложил Дрейк.
     Сыщик остановился по пути  у  коммутатора,  чтобы  передать  указания
Мейсона оператору, а потом они отправились на автомобильную стоянку.
     - Ты хочешь, чтобы я занимался делом Файетта, не жалея сил и средств?
- уточнил Дрейк.
     - Да, - кивнул Мейсон. - Проверь все, что возможно. Если у тебя  есть
люди, крутящиеся в соответствующих  кругах,  они,  не  исключено,  слышали
что-то о нем.
     - Если он вообще в городе, то завтра я дам тебе ответ, в особенности,
если речь идет о том Файетте,  которого  арестовывали  пять  лет  назад...
Пока, Перри.
     - Пол, ты уверен, что интересующий меня звонок  смогут  перевести  на
мой номер?
     - Конечно. Обычное дело. Мои операторы будут его ждать.
     Заводя машину, Мейсон взглянул на часы: без восемнадцати десять.
     В  десять  адвокат  уже  открыл  дверь  своей  квартиры  и  попытался
углубиться в чтение журнала. Без четверти одиннадцать он начал  ходить  из
угла в угол, раздраженно нахмурившись.  В  десять  минут  двенадцатого  он
решил почитать книгу. В половине двенадцатого он положил книгу  на  место,
разделся и лег в постель. В течение часа заснуть ему не  удавалось.  Потом
он несколько раз просыпался, но, в конце концов, усталость взяла свое.
     Его разбудил звонок. На третьем звонке адвокат проснулся  и  протянул
руку к аппарату.
     - Алло! - сказал он в трубку.
     На другом конце провода послышался резкий женский голос:
     - Мистер Мейсон, простите за беспокойство, но вы сами  дали  подобные
указания.
     - О, да, это контора Дрейка?
     - Все правильно. Вас спрашивает мистер Албург. Он говорит, что звонит
по поводу письма.
     - Соедините меня с ним. Вы в состоянии перевести звонок на мой номер?
     - Да, сэр. Секундочку. Я сейчас все сделаю.
     Мейсон услышал щелчок, а потом голос Албурга.
     - Привет, Моррис, - несколько раздраженно поздоровался Мейсон.  -  За
это вам придется выложить немалую сумму. Почему, черт побери, вы раньше со
мной не связались?
     Голос владельца ресторана звучал натянуто и хрипло:
     - Я не мог.
     - Почему?
     - Я не могу вам сказать.
     - Ладно. Вы, наконец, собрались мне позвонить. В чем дело? Что  лежит
в основе всей этой истории? Все произошло так, как вы мне описали, или  вы
были знакомы с...
     - Никаких имен, пожалуйста, - перебил Албург.
     - О, Господи! - воскликнул Мейсон. -  Почему  вы  не  выбрали  место,
откуда  в  состоянии  нормально  разговаривать?  Отправляйтесь  к  другому
аппарату. Мне нужно выяснить всю правду. Я...
     - Послушайте, Мейсон, - снова перебил его Албург. - Я попал  в  беду.
Возникла масса проблем. Вы мне очень нужны. Я заплачу вам столько, сколько
потребуется. Я глубоко завяз. Я все вам объясню при личной встрече.
     - А когда она состоится?
     - Как только вы сюда приедете.
     - Как только _я_ куда-то приеду? - раздраженно воскликнул Мейсон.
     - Да, - ответил Албург. - Мне нужно, чтобы вы были здесь.
     - Если уж это так важно, то я встречусь с вами у  себя  на  квартире.
Если нет, то приходите ко  мне  в  кабинет  завтра  в  половине  десятого.
Однако...
     - Послушайте, - снова заговорил Албург тихим голосом, полным  страха,
- все обстоит просто ужасно. Дело отвратительно. Мне необходимо  увидеться
с вами. Нам нужно серьезно поговорить. Я не поеду к вам на квартиру. Я  не
поеду к вам в контору. Я никуда не поеду. Я  не  выйду  из  этой  комнаты.
Вместо этого я прошу вас немедленно примчаться сюда. Вы должны приехать! Я
написал вам письмо еще до того, как вы отправили мне свое.  В  мое  письмо
вложен чек на тысячу долларов. Это только аванс.  Вы  получите  больше.  Я
прекрасно вам заплачу.
     - Почему вы не можете выйти из комнаты?
     - Я засветился.
     - Почему дело не может подождать до утра, когда я появлюсь в конторе?
     - Не исключено, что завтра меня здесь уже не будет.
     - Ладно, - устало сказал Мейсон. - Если бы вы  с  самого  начала  мне
честно все рассказали, что стоит за этим делом, вы бы не оказались в такой
переделке.
     - Я завяз еще до того, как встретился с вами, Мейсон.
     - Где вы находитесь?
     - В гостинице "Кеймонт", в семьсот тридцать первом номере. Это далеко
не первоклассная гостиница. Это  притон.  Не  останавливайтесь  у  портье.
Проходите мимо, словно снимаете здесь номер. Ни с кем  не  разговаривайте.
Садитесь в лифт, поднимайтесь на  седьмой  этаж,  ищите  семьсот  двадцать
первый номер. Дверь не заперта. Я вас жду.
     - Хорошо.
     - И, Мейсон...
     - Да?
     - Постарайтесь побыстрее, ладно?
     - Ладно. Выезжаю.
     Адвокат повесил трубку, скинул одеяло, позвонил в  гараж,  чтобы  его
машину подогнали к выходу и оставили с заведенным мотором, провел рукой по
выступившей за  ночь  щетине,  натянул  одежду,  быстро  завязал  галстук,
двинулся к двери, потом вернулся назад  за  пальто,  еще  раз  позвонил  в
гараж, чтобы удостовериться, что все в порядке с машиной, и  направился  к
лифту.
     Ночной сторож удивленно посмотрел на адвоката.
     - Что-то случилось, мистер Мейсон? - поинтересовался он.
     - Да, - кивнул адвокат.
     Он взглянул  на  часы  над  столом,  за  которым  сидел  сторож.  Они
показывали пятнадцать минут третьего.
     Мейсон посмотрел на наручные  часы,  чтобы  удостовериться,  что  они
показывают то же время, что и настенные в холле, и бросился к  выходу.  Он
вышел на прохладный свежий ночной воздух.
     Служащий гаража, работавший в ночную смену,  сидел  за  рулем  машины
Мейсона, припаркованной у края тротуара. Он кивнул адвокату, открыл дверцу
и вылез из автомобиля.
     Мейсон опустился на водительское место. Печка уже  достаточно  хорошо
прогрела кабину.
     - Огромное спасибо, Джейк, - поблагодарил Мейсон.
     - Не за что, сэр.
     Адвокат заметил, что в машине залит полный бак.
     Служащий гаража проследил направление взгляда Мейсона и объяснил:
     - Когда вы вернулись вчера вечером, я обратил внимание,  что  бензина
практически не осталось и заполнил бак. Вы говорили мне, чтобы я следил за
этим.
     - Отлично. Я никогда не знаю, когда мне придется внезапно сорваться с
места.
     - Похоже, что сейчас - один из таких случаев.
     - Да, - кивнул Мейсон.
     Адвокат захлопнул дверцу и нажал на газ.
     Дорога до гостиницы "Кеймонт" заняла пятнадцать минут. В этот  ранний
час перед зданием оказалось много мест для  парковки.  Мейсон  затормозил,
запер машину и вошел в холл.
     Гостиница была старой, с просиженными креслами и затхлой  атмосферой.
После свежести ночи Мейсон особенно сильно  почувствовал  спертый  воздух,
отдающий плесенью. Ровный ряд пустых кресел казался безнадежно неуместным.
Наверное, их следовало  заполнить  жалкими  убогими  стариками,  читающими
газеты или просто  смотрящими  в  никуда  -  это  очень  сочеталось  бы  с
атмосферой гостиницы.
     Портье поднял голову при появлении Мейсона и  провожал  его  глазами,
пока адвокат не дошел до лифта.
     - Вы хотите с кем-то встретиться?  -  спросил  портье,  когда  Мейсон
нажал кнопку вызова лифта.
     - Со мной.
     - Вы имеете в виду...
     - Да.
     - Вы здесь проживаете?
     - Конечно.  И  разбудите  меня  утром  в  половине  восьмого...  Нет,
минутку, мне вначале надо сделать несколько звонков. Я поднимусь к себе  в
номер, а потом позвоню  вам  и  сообщу,  в  какое  время  меня  разбудить.
Возможно, мне удастся поспать подольше, чем до половины восьмого.
     Кабина остановилась. Мейсон открыл  дверцу.  Ночью  лифт  работал  на
автомате, без лифтера. Мейсон нажал последнюю  кнопку  -  восьмого  этажа.
Казалось, что путь наверх  продолжался  бесконечно,  но,  наконец,  кабина
остановилась.
     Мейсон вышел, захлопнул  за  собой  дверцу  и  направился  к  красной
лампочке, указывающей, что там находится лестница.  Адвокат  спустился  на
седьмой этаж, нашел семьсот двадцать первый номер и тихо постучал.
     Ответа не последовало.
     Мейсон подождал несколько секунд, затем снова постучал, на  этот  раз
громче и дольше.
     Ответа все равно не последовало. Из  комнаты  не  доносилось  никаких
звуков.
     Мейсон взялся за ручку. Она повернулась: дверь оказалась не  заперта.
Свет горел.
     Стоя в коридоре, Мейсон толкнул дверь ногой. Она широко распахнулась.
     Комната была пуста, однако, ее явно не так давно покинули: в  воздухе
оставался запах только что выкуренного табака.
     Мейсон осторожно переступил через порог.
     Адвокат увидел стандартный дешевый номер: тонкий ковер,  по  которому
ходили от входа, вокруг кровати и к  окну  так,  что  протоптали  дорожку,
умывальник и зеркало в углу, половик перед которым протерли чуть ли не  до
пола.
     Мейсон быстро обвел взглядом комнату.
     В углу стояло кресло, обитое искусственной кожей, два кухонных  стула
с прямыми спинками и  плетеными  сиденьями,  квадратный  столик,  который,
видимо, изначально планировался  для  кувшина  с  водой  и  таза,  пока  в
гостиницу не провели водопровод.
     Оставив дверь в коридор открытой, Мейсон осторожно  сделал  два  шага
внутрь, быстро заглянул  за  дверь,  чтобы  проверить,  не  стоит  ли  там
кто-нибудь. Еще за одной дверью открывался  стенной  шкаф.  За  третьей  -
унитаз и душ, втиснутые в пространство,  не  превышающее  размер  среднего
шкафа.
     Удостоверившись, что комната пуста, Мейсон закрыл дверь в коридор. На
этот раз он более внимательно осмотрел номер.
     Он освещался красноватым светом, идущим из-под стеклянного абажура  в
центре помещения. Абажур висел  на  цепи,  окрашенной  под  бронзу,  через
которую к единственной лампочке бежали провода.
     На железной кровати лежал тонкий  матрац,  аккуратно  покрытый  белым
отутюженным, но видавшим виды покрывалом. Над изголовьем висел ночник.
     Мейсон заметил вдавленность у подушки: там определенно кто-то  сидел.
Еще одна впадина осталась в центре.
     Адвокат остановился  у  кровати,  чтобы  получше  рассмотреть  вторую
вдавленность.
     Становилось ясно, что кто-то бросил револьвер  на  середину  кровати.
Потом его забрали, но оружие оставило  вполне  определенный  отпечаток  на
белом покрывале.
     Внезапно внимание Мейсона привлекло что-то золотистое, переливающееся
на свету. Он наклонился и поднял тюбик губной помады.
     Помада в нем практически закончилась. По оставшемуся на помаде  следу
можно было сделать вывод, что ею, скорее,  что-то  писали  по  шероховатой
поверхности.
     Адвокат тщательно осмотрел всю комнату, еще раз изучил помаду,  затем
перевернул квадратный столик. На внутренней стороне помадой было выведено:

                     "Мейсон помоги 262 Т 3 С 15 Л".

     Мейсон стоял, изучая послание, когда внезапно уловил легкий скрипящий
звук, идущий с противоположной  стороны  комнаты.  Ручка  дверцы  медленно
поворачивалась.
     Мейсон быстро засунул помаду в боковой карман пальто, поставил столик
на место и принял задумчивый вид,  доставая  сигарету  из  кармана.  Дверь
медленно и осторожно открылась.
     На пороге стояла  женщина  лет  двадцати  пяти,  с  хорошей  фигурой,
черными, как смоль волосами, огромными темными глазами,  кожей  оливкового
цвета, на фоне которой ярко выделялась розовая помада на губах.
     Она резко отпрянула, вдохнув воздух и чуть не закричав.
     Мейсон спокойно смотрел на нее уверенным взглядом,  не  произнося  ни
слова.
     Женщина помедлила в дверях, потом вошла в комнату.
     - Вы... Кто вы? - спросила она.
     - Это ваша комната? - ответил Мейсон вопросом на вопрос.
     - Я... я пришла сюда, чтобы встретиться с одним человеком. Кто вы?
     - Я пришел сюда, чтобы встретиться  с  одним  человеком.  Кто  вы?  -
повторил Мейсон слова женщины.
     - Я... я не должна называть вам свое имя.
     Не отводя от нее глаз, Мейсон представился:
     - Меня зовут Перри Мейсон. Я адвокат. Я приехал сюда, чтобы увидеться
с клиентом. Клиент сообщил мне, что снял этот номер. А теперь скажите мне,
кого вы планировали здесь найти?
     - О, слава Богу! - воскликнула женщина. - Это вы мистер Мейсон! А где
Моррис? Я - Дикси Дайтон. Я пришла  сюда,  чтобы  встретиться  с  Моррисом
Албургом. Он позвонил мне и сообщил, что вы согласились  приехать,  но  он
сказал, что тоже будет здесь. Он хотел попросить  вас  представлять  меня,
так что я намерена честно...
     Мейсон сел и показал ей рукой на стул.
     - Минутку, - перебил он, - все может оказаться не так просто.
     - Что вы имеете в виду?
     - Во-первых, у вас _м_о_г_л_о_ сложиться ложное представление о  том,
что мистер Албург желал мне сказать.
     - Это не так, мистер Мейсон. Я точно знаю,  чего  он  хотел.  Правда,
мистер Мейсон. Все именно так и есть.
     - Во-вторых, - продолжал адвокат,  -  независимо  от  того,  кто  что
говорит, я, не исключено, откажусь представлять вас.
     - Почему? Моррис...  Мистер  Албург  заплатит  вам  столько,  сколько
потребуется.
     - Почему вы так думаете?
     - Он мне обещал.
     - Возможно, вы в чем-то виновны.
     - Мистер Мейсон, не позволяйте никому вводить вас в заблуждение.
     - Пытаюсь. Но я вынужден выбирать клиентов.  Я  просто  физически  не
могу  согласиться  на  выполнение  всей  предлагаемой  мне   работы.   Мне
необходимо знать факты  дела  до  того,  как  я  приму  на  себя  какие-то
обязательства. Я очень часто отказываюсь  от  того,  за  что  меня  просят
взяться.
     Она опустилась на пол у его ног.
     - Мистер Мейсон, если бы вы только знали, что произошло, если  бы  вы
только знали, против чего мне приходится бороться!
     Адвокат молчал.
     - Мистер Мейсон, скажите мне,  что  вам  известно.  Что  вам  говорил
мистер Албург?
     - Не очень многое.
     - Хорошо, мистер Мейсон, я открою вам всю правду. Я объясню вам факты
дела.
     - Не исключено, что я не вправе слушать вас. В настоящий момент я  не
вправе получать от вас какую-либо  конфиденциальную  информацию.  Если  вы
откроете мне что-либо, я не могу рассматривать это,  как  конфиденциальное
сообщение, сделанное клиентом адвокату.
     - Да не осторожничайте вы в такой степени! - воскликнула она. - Зачем
нам с вами устраивать сейчас словесную перепалку? Давайте перейдем к сути.
     Она взяла его руку в свою.
     - Наверное, я страшно импульсивна, вы явно считаете меня идиоткой, но
я попала в страшную переделку, мистер  Мейсон,  и  вы  должны  помочь  мне
выбраться.
     - Я уже объяснил вам, что не  имею  права  с  вами  разговаривать.  Я
предпочел бы слушать вас после того, как встречусь  с  Моррисом  Албургом.
Мне нужно точно определить свою позицию перед тем, как...
     - О, мистер Мейсон, - застонала она. -  Пожалуйста...  Я  выложу  вам
свои карты на стол.
     - В настоящий момент я не могу позволить  вам  даже  это,  -  заметил
адвокат.
     Несколько минут она сидела  молча,  задумавшись,  все  еще  продолжая
держать его руку. Внезапно она сильно сжала ее и заявила:
     - Вы столько значите для  меня,  мистер  Мейсон!  Я  просто  не  могу
выразить, как я рада, что именно вы работаете по этому делу.
     - Я по нему не работаю.
     Смеясь, она с вызовом встретилась с ним взглядом и добавила:
     - Пока.
     - Пока, - улыбнулся Мейсон.
     - А вы очень дотошный адвокат.
     - Жизнь заставляет.
     Она легко поцеловала тыльную сторону его ладони.
     - Пока это послужит авансом, -  сказала  она.  -  Оставайтесь  здесь.
Пойду попытаюсь как-то связаться  с  Моррисом  Албургом.  Ждите,  и  через
пятнадцать минут я вернусь вместе с ним. Тогда мы перейдем к делу.
     Она быстро пересекла комнату, открыла дверь и исчезла.
     Мейсон мгновенно встал со стула, бросился к телефону и  набрал  номер
квартиры Пола Дрейка, ни значащийся ни в каких справочниках.
     Прошло несколько минут перед тем, как  Мейсон  услышал  сонный  голос
детектива на другом конце провода.
     - Просыпайся, Пол, - велел адвокат. - Это важно. Быстро просыпайся.
     - О, Господи, опять ты, - пробурчал  Дрейк  заплетающимся  языком.  -
Каждый раз, как только я собираюсь как следует выспаться...
     - Забудь о сне, - требовательным тоном заявил  Мейсон.  -  Немедленно
приходи в себя. Я нахожусь  в  гостинице  "Кеймонт",  в  семьсот  двадцать
первом номере. Со мной жгучая брюнетка, рост пять футов два  дюйма,  весит
сто пятнадцать фунтов, лет двадцать пять - двадцать шесть, оливковый  цвет
лица, большие круглые глаза, яркие губы... то есть  она  была  со  мной  в
комнате пару минут назад и...
     - Мои поздравления, - перебил Пол. - Ты зря времени не теряешь.
     - Хватит шутить, - резко оборвал его Мейсон. - Немедленно пришли сюда
нескольких своих  людей...  Во-первых,  я  хочу,  чтобы  в  первоначальный
контакт вступила женщина-оперативница. Она должна ждать в коридоре,  когда
описанная мной девушка выйдет из номера. Тебе придется действовать быстро,
Пол. Твоя сотрудница покажет твоим людям, которые будут ждать снаружи,  за
кем следить. Необходимо установить за ней наблюдение и выяснить, куда  она
отправится.
     - Перри, у тебя есть сердце? - взмолился Дрейк. - Три часа ночи! Боже
праведный,  я  не  фокусник,  чтобы  вытаскивать  людей  из   шляпы.   Мне
потребуется, по крайней мере, час или два, чтобы прислать кого-то к  тебе.
Ведь нужно поднять их  с  постели,  им  требуется  одеться,  добраться  до
гостиницы...
     - Кто сейчас находится у тебя в агентстве, - перебил Мейсон.
     - Минимальное  количество  сотрудников,  необходимое,  чтобы  контора
функционировала: оператор коммутатора, ночной менеджер и я обычно оставляю
одного человека...
     - На коммутаторе мужчина или женщина?
     - Женщина.
     - Компетентная?
     - Очень.
     - Вызывай ее, - приказал Мейсон. - Пусть на час отключит  коммутатор.
В это время поступает мало звонков, не  думаю,  что  ты  лишишься  работы.
Прикажи ей ехать сюда. Немедленно связывайся с ней. У нас всего  несколько
минут, так что  поторопись.  Если  нужно,  закрывай  контору  на  час,  но
обеспечь "хвост" за интересующей меня девушкой, как только она  выйдет  из
гостиницы.
     Не дожидаясь протестов  Дрейка,  Мейсон  бросил  трубку  на  рычаг  и
вернулся к стулу, на котором сидел.
     Он достал белый платок из кармана и вытер кончиком помады  с  тыльной
стороны ладони, затем перевернул стол  и  другим  кончиком  вытер  немного
помады, которой была сделана надпись.
     Адвокат поставил стол в изначальное положение, вынул из кармана тюбик
золотистого цвета и осторожно провел по  третьему  кончику  платка.  Потом
авторучкой написал у разных образцов цифры "1", "2" и "3", свернул платок,
сунул обратно в карман и стал ждать.
     Ему пришлось долго сидеть в одиночестве.
     Вначале Мейсон наблюдал за движением минутной стрелки наручных часов,
считая минуты и надеясь, что пройдет  достаточно  времени  до  возвращения
девушки для того, чтобы оперативники Дрейка успели  заступить  на  работу.
Через пятнадцать минут адвокат раздраженно нахмурился и  начал  ходить  из
угла в угол. Конечно,  нельзя  было  исключать  вариант,  что  его  просто
надули, или, хитро обманув, постарались на время вывести из игры, заставив
бездействовать в критический момент.
     Мейсон не сомневался, что ему  домой  звонил  именно  Моррис  Албург.
Адвокат пришел на место встречи, назначенное  самим  Албургом.  Оставалось
два варианта - или ждать дальнейшего развития  событий,  или  возвращаться
домой.
     Внезапно и без каких-либо  предупреждений  повернули  дверную  ручку.
Дверь торопливо распахнулась и  на  пороге  появилась  брюнетка.  Ее  щеки
раскраснелись,  глаза  горели  от   возбуждения.   Очевидно,   она   очень
торопилась.
     Она сразу же расслабилась при виде Мейсона.
     - Слава Богу, вы еще здесь! - воскликнула она. - Я так  боялась,  что
вы не поверите и не станете ждать!
     Мейсон приподнял брови в немом вопросе.
     - Я не планировала так долго задерживаться. Я не могла быть  уверена,
что застану вас.
     - Да, я уже собирался уходить. В чем дело?
     - Мне требовалось встретиться с Моррисом. Вот в  этом  вся  проблема.
Мне было _п_р_о_с_т_о _н_е_о_б_х_о_д_и_м_о_ с ним увидеться.
     - И вы с ним увиделись?
     - Да. У меня для вас письмо.
     Она засунула руку в лифчик, достала сложенный листок  бумаги,  быстро
пересекла комнату и протянула записку Мейсону.
     - Вот, прочитайте.
     Письмо оказалось отпечатанным на машинке.

     "Мистер Мейсон!
     Дикси сообщила мне, что Вы приехали в гостиницу, но  отказываетесь  с
ней разговаривать, требуя моего подтверждения, что все нормально.
     Я же Вам все сказал по телефону. Я объяснил, что послал Вам письмо, в
которое вложен чек  -  Ваш  предварительный  гонорар.  Я  хочу,  чтобы  Вы
представляли меня  и  Дикси.  Это  страшная  неразбериха.  Дикси  Вам  все
подробно расскажет.
     Я прошу Вас относиться к Дикси, которая  передаст  Вам  эту  записку,
точно так же, как ко мне. Она Ваша клиентка. Я обратился к Вам за помощью,
потому что мне эта помощь необходима.  Она  для  меня  чрезвычайно  важна,
причем немедленно.  Я  надеялся,  что  смогу  в  этом  гостиничном  номере
дождаться Вашего приезда, но потребовалось, чтобы я срочно  уехал:  возник
один аспект по этому делу, с которым я должен разобраться сам. Я  не  смею
описать Вам, что он из  себя  представляет,  потому  что  не  считаю  себя
имеющим право ставить Вас в неудобное положение.
     А теперь, пожалуйста, начинайте действовать и помогите нам  выбраться
из этой неразберихи. Вам заплатят, причем очень хорошо.
                                                    Искренне Ваш, Моррис."

     Текст письма был отпечатан на пишущей  машинке,  а  подпись  в  конце
нацарапана карандашом. Возможно, рукой Морриса Албурга.  Мейсон  попытался
вспомнить, видел он когда-нибудь,  как  расписывался  Албург,  но  ему  не
пришел на ум ни один случай, когда бы ему приходилось с ней сталкиваться.
     - Т_е_п_е_р_ь_, наконец, мы сможем переговорить,  -  заявила  девушка
уверенным тоном.
     Мейсон молчал.
     - Ну? Сможем, не так ли?
     - Я хочу знать, почему здесь нет  Морриса,  -  сказал  Мейсон.  -  Он
обещал встретиться со мной в этом номере.
     - Но ему пришлось изменить свои планы.
     - Почему?
     - Он занят одним крайнее важным делом.
     - Каким?
     - Защищает меня.  А  также  себя.  -  Она  отодвинула  стул,  села  и
обратилась к адвокату: - Мистер Мейсон, когда  один  человек  может  убить
другого и его действия считаются оправданными?
     - В случае самообороны.
     - То есть следует ждать, пока другой не станет в тебя стрелять?
     - Следует ждать, пока на тебя не нападут, или до возникновения  такой
ситуации, при которой любой разумный человек посчитает, что  ему  угрожает
серьезная опасность или смерть.
     - И тогда он может стрелять?
     Мейсон кивнул.
     - Я описал вам положения закона, касающиеся самообороны - в  общем  и
целом. Однако, существует масса оговорок и ограничений о том, что  человек
должен отступить, и о том, кто изначально спровоцировал конфликт.
     - Предположим, вам известно,  что  за  вами  охотится  хладнокровный,
опытный, знающий свое  дело  убийца,  который  поставил  своей  целью  вас
уничтожить. У вас есть право первым его прикончить?
     - При обстоятельствах, которые я вам описал, - ответил Мейсон.
     - Я знаю. Но, предположим, вам известно, что человек  собирается  вас
убить и охотится за вами. Он следит за вашим домом, сидя в машине и  держа
на коленях автомат, а вам удается  выскользнуть  через  черный  ход  таким
образом, чтобы он вас не заметил. Разве в таком случае вы не имеете  права
прострелить ему голову и быть оправданным?
     Мейсон покачал головой.
     - Почему нет?
     - Потому что в такой ситуации у  вас  была  возможность  позвонить  в
полицию и попросить у них защиты.
     Она усмехнулась с упреком в голосе:
     - Просить у полиции защиты от человека, которого я имею в  виду,  это
все равно, что просить их защитить тебя от  оспы  или  бурбонской  чумы...
Этот человек просто проскользнет  сквозь  пальцы  полиции  -  ему  это  не
составит труда, а ты окажешься трупом еще до наступления утра.
     - Вы просили меня объяснить вам пункты закона. Я  это  сделал.  Я  не
пишу законы. Я их изучаю.
     - Моррис сказал мне тоже самое, но я ему не поверила. Мне это кажется
несправедливым. Но он, как и вы, утверждал, что таков закон, а поэтому  вы
не одобрите то, чем он занимается.
     - А чем он занимается?
     - Вы слышали когда-нибудь о Джордже Файетте?
     - Вы его знаете? Я хотел бы кое-что о нем выяснить.
     Она горько засмеялась.
     - Много людей хотели бы что-нибудь о нем выяснить. Он - убийца.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     - А в настоящий момент он пытается прикончить Морриса и меня.
     - Почему?
     - Это как раз то, что мне требуется разузнать. Я предполагаю, потому,
что я - возлюбленная Тома Седжвика.
     - А кто такой Седжвик?
     - Его разыскивает полиция. Пытаются повесить на него убийство.
     - Так что вас и Морриса Албурга пытаются убить?
     - Все правильно.
     - Почему? Не вижу смысла.
     - Судя по вашему поведению, вы мне не верите.
     - Очень возможно.
     - Послушайте, нельзя спорить с фактами.  Файетт  пытался  пристрелить
меня в том переулке, что проходит за рестораном Албурга.
     - А что конкретно тогда произошло? - поинтересовался Мейсон.
     - Файетт следил за мной, пытаясь отправить на тот свет.  Он  вошел  в
ресторан с единственной целью: напугать меня, чтобы  я  бросилась  бежать.
Он, естественно, предполагал, что я воспользуюсь черным ходом. Если  бы  я
хоть чуть-чуть подумала, я поняла бы, чего он добивается. Даже с  влиянием
деньгами и наглостью Файетта  нельзя  рассчитывать  застрелить  женщину  в
переполненном  ресторане,  а  потом  просто  взять  и  уйти.  Однако,  ему
приходилось совершать  подобное  и  выходить  сухим  из  воды.  Невозможно
рационально мыслить, если на тебя смотрит Джордж Файетт. Это  схоже  тому,
как кладешь руку на камень и  замечаешь,  что  рядом  колечком  свернулась
змея.
     - Продолжайте, - подбодрил Мейсон, когда она замолчала. -  Мне  нужно
знать, что конкретно произошло.
     - Я вылетела из ресторана. А Файетт как раз этого и хотел.  В  машине
меня поджидал его сообщник. Файетт спокойно  с  невинным  видом  сидел  за
столиком и притворялся,  что  наслаждается  ужином.  А  я,  сломя  голову,
кинулась в подстроенную им ловушку.
     - А что произошло, когда вы оказались в переулке?
     - Сообщник Файетта пытался заставить меня сесть к нему  в  машину.  Я
оказалась настолько перепугана, что бросилась бежать дальше. Это,  видимо,
нарушило их планы. Им просто не пришло в голову, что  я  не  сожмусь,  как
гармошка, и не сяду в машину, как хорошая маленькая девочка. Я сделала то,
что никто не предполагал. Я понеслась дальше по переулку.  Когда  сообщник
Файетта сообразил, что надо стрелять, я уже покинула линию огня. Он  нажал
на газ, чтобы догнать меня, машина дернулась,  в  результате  чего  дверца
захлопнулась. Он выстрелил во второй раз, но пуля прошла сквозь дверцу.  К
тому времени я уже неслась в панике и подбегала к оживленной улице, ничего
не соображая. Я вылетела прямо под колеса движущегося автомобиля. В общем,
это  все.  Я  пришла  в  сознание  в  больнице  и  поняла,  что   о   моем
местонахождении сообщат в газетах, или его будет несложно  выяснить  через
справочное, так что Файетту не составит труда до меня добраться. Я  встала
с постели и обследовала палату, в которую меня поместили. Я нашла в  шкафу
свои вещи. Меня все еще покатывало из стороны в сторону, но  я  все  равно
оделась и сбежала  из  больницы.  Естественно,  я  сразу  же  связалась  с
Моррисом.
     - А что сделал Моррис?
     - Нашел мне кое-какую  одежду  и  предоставил  шанс  скрыться...  Но,
конечно, Моррис сам  очень  расстроился,  потому  что  понял,  что  Файетт
одновременно охотится и за ним.
     - Так что сейчас  Албург  предпринимает  шаги,  чтобы  избавиться  от
Файетта?
     - Скорее всего, мне не следовало вам этого говорить. И я не произнесу
этих слов. Я просто заявляю вам, что в настоящий момент Моррис занят делом
крайней важности и у него нет возможности  связаться  с  вами,  пока...  в
общем, в течение следующих трех или четырех часов, но он написал  вам  эту
записку, чтобы вы понимали ситуацию.
     - Хорошо, что вы от меня хотите?
     - Мне довольно сложно ответить на этот вопрос.  Вы,  в  общем-то,  не
особо рветесь к  сотрудничеству.  Вы  до  сих  пор  относитесь  ко  мне  с
подозрением.
     - Вы меня обвиняете в этом?
     - Да.
     Мейсон расхохотался.
     - Моррис написал вам записку, не так ли? - спросила она.
     - Нет.
     - Что вы хотите сказать?
     - Подпись внизу - какие-то неразборчивые каракули. Я не  уверен,  что
она сделана его рукой. Я не знаю, как он подписывается.
     - Это его подпись. Он при меня расписывался.
     - Но, тем не менее, это непонятная загогулина.
     - Он очень торопился. Его голова была занята другим.
     - Письмо напечатано. Он бы с большей легкостью написал его  от  руки,
чем отстукивал на машинке. К тому же, от руки получилось бы быстрее.
     - Откуда вы знаете? Может, он быстрее печатает, чем пишет.
     - Не дурите.  Это  письмо  отпечатано  не  профессионально,  а  двумя
пальцами.
     - Не исключено, что мистер Албург находился в таком месте, где не мог
писать. Предположим, он скрывается. Он сказал кому-то,  что  именно  хочет
написать, этот кто-то отпечатал нужный текст на  машинке,  а  потом  отнес
мистеру Албургу на подпись.
     - Или нацарапал свой собственный вариант подписи мистера  Албурга,  -
добавил Мейсон.
     - О, вы, адвокаты, всегда подозреваете  всех  и  вся!  -  воскликнула
девушка. - Мне тошно от вас.
     - Простите, но я не могу представлять Морриса  Албурга  до  тех  пор,
пока не узнаю о вас значительно больше, чем в настоящий момент. У вас есть
с собой водительское удостоверение?
     - Нет. Но ведь мистер Албург идентифицировал меня этим письмом.
     - Но само письмо идентифицировать некому, - заметил Мейсон.
     - О, черт побери! Я предупреждала Морриса, что  вы  окажетесь  именно
таким. Наверное, вам придется  лично  встретиться  с  Моррисом,  чтобы  он
сказал вам, что я - Дикси Дайтон, что вы меня представляете, что я  должна
показать родинку на левом бедре, а затем принести  банковскую  гарантию...
Хорошо, я постараюсь доставить сюда мистера Албурга, но это окажется очень
опасным. Если он первым не доберется до Файетта,  тот  убьет  Морриса!  Но
вам-то наплевать! Это все ваш адвокатский скептицизм! Если вашего  клиента
прикончат, пока он пытается сюда добраться, что бы идентифицировать  меня,
вы будете знать, кого винить в его смерти. Ладно, ждите здесь.
     - Если вам удастся встретиться с Моррисом  Албургом,  передайте  ему,
чтобы он немедленно связался со мной, до того, как он начнет разбираться с
Файеттом или кем-то еще. Скажите ему, что я жду его здесь и  объясню  ему,
как выпутаться из сложившейся ситуации.
     Она стояла у двери, держась за ручку и горящими глазами  смотрела  на
Мейсона через плечо.
     - Значит, вот чего вы хотите, - с упреком в голосе заявила она. - Мне
очень жаль, что я открылась вам и столько всего рассказала. Я считала, что
вы - практичный и расчетливый адвокат по уголовным делам,  который  знает,
что почем. Мне,  наверное,  следовало,  как  маленькой  девочке,  написать
Благоразумной Пенни и спросить: "Дорогая мисс Пенн,  что  мне  делать?  За
мной охотится человек с револьвером и хочет меня убить. За последние сутки
две его попытки чуть не увенчались успехом, а теперь я выяснила,  где  его
найти. Что мне предпринять?" И, вместо того, чтобы сказать:  "Да  прикончи
его к чертовой матери!", Благоразумная Пенни ответит:  "Дорогая  мисс  Как
Вас Там Звать-величать! Вы должны помнить, что у  нас  существуют  законы,
которые  в  таких  случаях  помогают   людям.   Вам   следует   немедленно
посоветоваться с властями  и  сообщить  им  об  опасности,  в  которой  вы
находитесь. Они  знают,  что  делать."  Великий  адвокат  Перри  Мейсон  -
Благоразумная Пенни. Почему бы вам не приобрести энциклопедию по этикету и
Библию и не выкинуть из окна все ваши книги по праву?
     Она хлопнула дверью с  такой  силой,  что  зеркало  над  умывальником
задрожало и чуть не упало.
     Мейсон сидел неподвижно, уставившись на стрелки  часов,  размышляя  о
том, успел ли Пол Дрейк прислать оперативников и удастся ли им  проследить
за девушкой.





     Мейсон снова принялся ходить из угла в угол. Во всем его облике  явно
читалось раздражение.
     Ему пришлось ждать всего несколько минут.
     Ровно через семь минут и пять секунд после того, как закрылась  дверь
за девушкой, в нее почти неслышно постучали кончиками пальцев.
     Мейсон изменил направление своего движения по комнате, дернул ручку и
распахнул дверь.
     На пороге стоял Пол Дрейк в несколько растрепанном виде и с  отросшей
за ночь щетиной. Он улыбнулся Мейсону и сообщил тихим голосом:
     - Все в порядке, Перри.
     - Ты успел... - начал Мейсон.
     Адвокат замолчал, увидев, как Дрейк приложил палец к губам,  призывая
принять меры предосторожности. Детектив вошел в комнату.
     - Как дела? - прошептал Мейсон.
     - Она все еще в гостинице, - сообщил Дрейк.
     - Ты сам решил выполнить это задание?
     - Мне пришлось, Перри. Мне не удалось вовремя направить  сюда  людей,
так что я натянул одежду и примчался на полной скорости. Но пока пользы от
меня никакой.
     - Почему?
     - Мой оператор коммутатора заняла наблюдательный пост в коридоре.  Ей
пришлось снять номер в гостинице, чтобы выполнить твое задание. Она надела
передник и наколку горничной на голову  и  стояла  в  коридоре,  когда  из
номера вышла интересующая тебя девушка. Однако, вместо того, чтобы сесть в
лифт и поехать вниз, как мы предполагали, она направилась _в_в_е_р_х_.
     - Ого! - воскликнул Мейсон.
     - Мы сейчас находимся на предпоследнем этаже, -  продолжал  Дрейк.  -
Поэтому моя оперативница решила, что она может воспользоваться лестницей и
не  отстанет  от  объекта  очень  далеко.  Она,  естественно,   сразу   же
осмотрелась, заступив на задание, так что знала, что где находится.
     Мейсон кивнул.
     - Моя сотрудница бросилась вверх  по  ступенькам,  открыла  дверь  на
последний этаж и появилась там лишь секунду или две после остановки лифта.
Интересующая  тебя  девушка  шла  по  коридору.  Она  остановилась   перед
восемьсот пятнадцатым номером, достала из сумочки ключ,  открыла  дверь  и
вошла в комнату. Моя оперативница  на  цыпочках  побежала  по  коридору  и
вовремя подоспела к  тому  номеру,  чтобы  услышать,  как  дверь  запирают
изнутри.
     - А дальше?
     - Она  оставалась  перед  дверью  какое-то  время,  услышала  за  ней
приглушенные  голоса,  причем  один  из  них  -  мужской.  Скорее   всего,
интересующая тебя девушка зарегистрирована в этой  гостинице  в  восемьсот
пятнадцатом номере. Мы с моей сотрудницей не договаривались о сигналах  на
подобный случай, так что  ей  пришлось  выйти  на  улицу  к  моей  машине,
рассказать, что произошло и ждать дальнейших указаний. Я решил, что  номер
в гостинице - это как раз тот адрес, что  тебе  нужен,  а  мой  коммутатор
нельзя дольше держать  отключенным,  так  что  я  послал  свою  сотрудницу
обратно в контору, а сам поднялся сюда, чтобы отчитаться  пере  тобой.  По
пути я выяснил у портье, что восемьсот пятнадцатый  номер  снимает  миссис
Мадисон Керби.
     - У портье возникли какие-нибудь подозрения насчет тебя?
     - Да пошел он ко всем чертям, - выругался Дрейк. - Еще церемониться в
этой дыре. Это же притон, Перри. Если бы портье и тявкнул что-нибудь, я бы
быстро поставил  его  на  место.  Как  я  предполагаю,  они  тут  привыкли
частенько видеть частных детективов.
     - Ты хочешь сказать, что он догадался, кто ты?
     - Боже, нет. Я дал ему понять, что интересуюсь с  какой-то  корыстной
целью. Сунул ему пару долларов. Если  честно,  Перри,  я  думаю,  что  ему
абсолютно наплевать.
     - Значит, она здесь, в гостинице, - задумчиво произнес Мейсон.
     Дрейк кивнул.
     - Это одновременно и усложняет и облегчает  ситуацию,  Перри.  Как  я
тебе уже говорил, у меня не хватает людей. Я дал указание своей сотруднице
показать пальцем на девушку, что выйдет из этой комнаты, и сигнализировать
мне, а я...
     - А как она планировала это сделать?
     - Очень просто. Моя оперативница  зарегистрировалась  в  гостинице  и
попросила дать ей комнату, выходящую окнами на улицу.  Как  только  объект
сядет в лифт, она должна была пойти в свой номер, открыть окно и направить
луч фонарика на мою  машину.  Я  настроил  зеркало  заднего  обзора  таким
образом, чтобы, как  только  на  него  попадет  луч  света,  он  сразу  же
отразился бы у меня в глазах.
     - Неплохо придумано, - похвалил Мейсон.
     - Рутинная техника, - ответил Дрейк и зевнул.
     - Да, дичь мы загнали...
     - Она Дикси Дайтон?
     Мейсон улыбнулся и ответил:
     - Она _с_к_а_з_а_л_а_, что она - Дикси Дайтон.
     - И? - не понял Дрейк.
     Мейсон покачал головой.
     - К чему ты клонишь?
     Мейсон достал из кармана носовой платок и протянул Дрейку.
     - Видишь, здесь  три  пятна,  сделанных  помадой,  рядом  с  которыми
авторучкой написаны цифры один, два и три? Что ты можешь сказать по  этому
поводу, Пол?
     - Ты провел бурную ночь.
     - Хватит шутить. Что ты думаешь о  помаде?  Одна  и  та  же  во  всех
случаях?
     - Два пятна оставлены одной и той же.  Третья  чуть-чуть  светлее.  Я
бы... нет, минутку... все из одного тюбика. Оттенок один и тот же.
     - Я тоже так считаю, - согласился Мейсон.
     - Ты, что развлекался с тремя разными девушками? - спросил Дрейк.
     Мейсон достал из кармана тюбик и объяснил:
     - Пятно номер один оставлено помадой с губ  девушки,  представившейся
Дикси Дайтон; пятно номер два - помадой, которой сделана надпись на нижней
стороне вот этого столика, а пятно номер три - помадой из  тюбика,  что  я
сейчас держу в руке.
     - Что-то написано на нижней стороне столика? - спросил Дрейк.
     - Да.
     Мейсон перевернул столик, чтобы Пол Дрейк  прочитал  текст.  Детектив
присвистнул, а потом поинтересовался:
     - Как, черт побери, тебе удалось это обнаружить, Перри?
     - Элементарно, дорогой Ватсон, - улыбнулся адвокат. - Тюбик с помадой
валялся на полу. Обрати  внимание  -  он  покрыт  золотистой  фольгой,  от
которой отражается свет. Его не заметил бы только слепой.
     - Но я все равно  не  понимаю,  как  так  получилось,  что  ты  решил
перевернуть столик, - признался Дрейк.
     - Взгляни на эту помаду, - предложил Мейсон.  -  Женские  губы  очень
ровные. А этой помадой явно проводили по какой-то шероховатой поверхности,
в результате чего остались линии, причем довольно глубокие. Естественно, я
стал  осматривать  все  вокруг,  чтобы  выяснить,   где   ее   еще   могли
использовать, за исключением женских губ.
     - И обнаружил столик?
     Мейсон кивнул.
     - Минутку, Перри. Не исключено, что тут все  правда.  Предполагалось,
что ты встретишься здесь с Моррисом Албургом?
     - Да.
     - И... Черт  побери,  Албург  и  какая-то  женщина,  возможно,  Дикси
Дайтон, находились в этой комнате. Кто-то вошел, направил на них револьвер
и...
     - Взгляни на кровать, - предложил Мейсон.  -  На  покрывале  оставлен
отпечаток револьвера. Он очень четкий.
     Дрейк посмотрел туда, куда указывал пальцем Мейсон и воскликнул:
     - Черт побери, так оно и есть,  Перри...  Да,  это  все  решает!  Все
становится ясно. Они были здесь. Они знали, что их собираются прикончить и
решили оставить  тебе  какое-то  послание.  Они  ведь  не  могли  написать
записку, так  что  девушка  притворилась,  что  хочет  получше  выглядеть,
открыла  сумочку,  достала  помаду  и  стала  вертеть  ее  в  руках.   Все
происходило естественно и никто не заметил, как  она  украдкой  нацарапала
для тебя информацию. Она боялась, что ты обнаружишь запись слишком поздно,
чтобы помочь им, поэтому бросила тюбик на  пол,  надеясь,  что  его-то  ты
заметишь. Затем они приставили к ее боку револьвер  и  заявили,  что  пора
идти.
     - Звучит логично, - без всякого энтузиазма в голосе сказал Мейсон.
     - Боже, - воскликнул Дрейк. - Не могу понять, почему ты так  спокоен,
Перри.  Надо  немедленно   приниматься   за   работу.   Давай   попытаемся
расшифровать, что здесь написано. Давай... Что ты  думаешь?  Может,  лучше
вызвать полицию?
     - Да.
     Дрейк посмотрел на адвоката и заметил:
     - Ты самый ужасный человек, которого я когда-либо знал, Перри. Иногда
ты так увлечешься чем-то, что в три часа ночи поднимаешь меня  с  кровати,
затем теряешь зря время, считаешь, что подобное послание -  это  что-то  в
порядке вещей и совсем никуда не торопишься.  Твои  клиенты  в  опасности.
Найдем мы их живыми или мертвыми зависит от того, как много времени у  нас
займет расшифровка этого послания и их розыск, чтобы помочь им.
     - Возможно.
     - Что, черт побери, не так? - взорвался Дрейк.
     - Предполагается, что эти буквы и цифры писались украдкой  на  нижней
стороне стола женщиной, притворявшейся, что она играет с помадой. Когда ей
удавалось каким-то образом отвлечь внимание тех, кто захватил их  в  плен,
она царапала что-то - сколько удавалось. Ты пришел к такому выводу, Пол?
     - Да, мне кажется, что все происходило именно так, - кивнул детектив.
     Мейсон достал из кармана блокнот, положил на колено и объяснил:
     - Предположим,  это  верх  стола.  Возьми  карандаш  и  напиши  слово
"помоги".
     - Но что это докажет?
     - Пиши.
     Дрейк сделал то, что велел Мейсон.
     - А теперь переверни блокнот. Представь, что это низ стола. Ты сидишь
за столом. Если тебе это поможет, приставь блокнот к нижней стороне стола.
Снова пиши слово "помоги".
     - Готов на все, только бы оказать вам услугу, господин адвокат,  -  с
сарказмом в голосе сказал Дрейк. - Но  мне  кажется,  что  мы  просто  зря
теряем время.
     Детектив сел на стул. Мейсон приложил блокнот  к  нижней  поверхности
стола и прочно удерживал его. Дрейк написал слово "помоги".
     Мейсон положил блокнот на стол.
     - Да будь я проклят! - воскликнул Дрейк. - Давай еще  раз  попробуем,
Перри.
     Мейсон снова приложил блокнот к низу стола и Дрейк  еще  раз  написал
слово "помоги". Сыщик покрутил блокнот  в  руках  и  с  сомнением  покачал
головой.
     - Да, для меня это новость, - признался  Дрейк.  -  Естественно,  все
логично, когда поразмыслишь, но мне это просто не приходило в голову.
     - Если ты пишешь что-нибудь на нижней стороне, все выглядит совсем не
так, как если пишешь на верху, - заметил Мейсон. - Теперь приставь блокнот
к зеркалу. Видишь, слово "помоги" смотрится так, как и должно. Дети  часто
играют в "зеркальное письмо". Это его пример.
     - Поэтому ты пришел к выводу, что это послание не писалось человеком,
сидящим за столиком?
     - Оно писалось тем, кому совершенно не обязательно  было  делать  это
украдкой, - уверенно заявил Мейсон. -  Она  просто  перевернула  столик  и
написала послание.
     Дрейк кивнул.
     - Это послание может оказаться ловушкой, - сказал Мейсон.
     - Каким образом?
     Мейсон проигнорировал вопрос и продолжал размышлять вслух:
     - Можно вполне определенно утверждать, что это фальшивка, потому  что
эти буквы и цифры невозможно  было  написать  таким  образом,  как  хотели
представить. Следовательно,  у  писавшего  была  какая-то  причина,  чтобы
оставить это послание.
     Дрейк молча наблюдал за адвокатом.
     Мейсон поднял два пальца.
     - Во-первых, - начал он, загибая первый палец, - послание -  ловушка.
Во-вторых, попытка отвлечь внимание.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Мы знаем, что Моррис Албург звонил  из  этого  номера.  По  крайней
мере, он так сказал мне.
     - Ты узнал его голос?
     - Да. Он находился в страшном возбуждении. Он был в этой комнате, или
заявил, что он здесь, однако, я не вижу причины, по которой он стал бы мне
лгать.
     - И что произошло с ним потом?
     - Кто-то направил на  него  револьвер,  и  Моррис  оставил  послание.
Возможно, с ним вместе находилась девушка и она писала помадой.
     - Но, по-моему, ты только что утверждал, что она была не в  состоянии
этого сделать...
     Мейсон жестом велел Дрейку замолчать.
     - Те люди, что вывели Морриса Албурга из  этого  номера,  обнаружили,
что где-то есть послание. Не исключено, что у них не оставалось времени на
его поиски, так что они  задумали  попробовать  обмануть  меня,  свести  с
правильного пути... Давай-ка еще раз взглянем на столик, Пол.
     Двое мужчин принялись снова изучать надпись.
     - Маловероятно, что здесь было другое послание, - решил Дрейк.
     - Очевидно, ты прав. Давай оглядимся. Возможно, оно где-то  в  другом
месте и врагам Албурга не удалось его найти. И  они  не  хотели,  чтобы  я
искал. Наверное, те, кто вывел Морриса из номера, очень торопились.
     - Тебе не кажется, что  ты  сильно  отклоняешься  от  основной  темы,
разрабатывая подобную теорию? - спросил Дрейк.
     - Для всего есть причина, - нетерпеливо ответил Мейсон. - Это  закон.
В нижней части столика оставлено послание. Значит, это сделано с  какой-то
целью. Я хочу докопаться до корня.
     - Но зачем кому-то оставлять послание, чтобы скрыть другое  послание,
если он не уверен насчет этого другого послания?
     - У них, наверное, возникло  подозрение,  но  им  не  удалось  ничего
разыскать. Поэтому они решили нацарапать просто какое-то  послание,  найдя
которое, я прекращу поиски... Давай приниматься за дело,  Пол.  Может,  _у
н_а_с_ что-то получится.
     Мейсон открыл шкаф и осмотрел все внутри, потом отправился в туалет.
     - Есть что-нибудь? - спросил Дрейк.
     Мейсон встал у двери из туалета и покачал головой.
     Дрейк бесцельно ходил из угла в угол, а потом обратился к адвокату:
     - А если мы попробуем отработать идею о том, что это ловушка,  Перри?
Что она из себя представляет?
     - Приготовлена специально для нас с целью  заставить  потратить  уйму
времени. Так как я абсолютно уверен, что все это - фальшивка, я не намерен
его терять.
     - Но ведь _ч_т_о_-_т_о_ это послание означает?
     - Конечно. Скорее всего, книгу. Например, "262 Т 3" - это, наверняка,
страница двести шестьдесят вторая тома третьего.
     - Верно! - воскликнул Дрейк. - Тогда  "С  15  Л"  -  это  пятнадцатая
строка в левом столбце.
     - Очевидно, это что-то, состоящее из трех томов, где текст  напечатан
в два столбца. Что это может быть, Пол?
     Дрейк в задумчивости нахмурился.
     - Что-нибудь по праву? - наконец, предположил он.
     - Более вероятно, что это те тома, на которые ты смотришь  сейчас,  -
заметил Мейсон.
     - Не понял... О, телефонный справочник. Но в них тома не нумеруются.
     - Эти пронумерованы. Взгляни на бумажку, приклеенную сзади к  каждому
тому.
     Пол Дрейк взял в руки один из томов и перевернул.
     - "Телефонный справочник гостиницы  "Кеймонт",  номер  один,  комната
семьсот двадцать один", - прочитал сыщик.  -  Очевидно,  постояльцы  здесь
воруют все, что не прибито гвоздями... Давай посмотрим, Перри!
     Дрейк схватил третий том телефонного  справочника,  пролистал,  нашел
нужную страницу, отсчитал строки, а потом прочитал:
     - "Герберт Сидней Грантон, авеню Колинда, десять двадцать четыре".
     - Что-нибудь означает?
     - Где-то я слышал это имя. Оно... Минутку, Перри.
     Дрейк достал из кармана блокнот, пролистал страницы и сообщил:
     - Вот. Один из псевдонимов Джорджа Файетта, того, что  был  арестован
за тотализатор. Его дело растворилось в воздухе...  Боже,  Перри,  поехали
и...
     Мейсон покачал головой.
     - Ты не хочешь этим воспользоваться?
     - Пока нет. Мы еще не закончили поиск.
     Мейсон посмотрел нижние стороны сидений стульев, залез под кровать, а
потом обратился к детективу:
     -  Пол,  над  умывальником  -  съемное  зеркало.  Загляни  за   него,
пожалуйста.
     Мейсон все еще лежал под кроватью, когда Дрейк в возбуждении крикнул:
     - Здесь что-то есть, Перри.
     Мейсон быстро выбрался, стряхнул пыль с одежды и подошел к Дрейку.
     На обратной стороне зеркала было выведено: "5N2862".
     - Похоже на номер автомашины, - заметил Мейсон.
     Двое мужчин долго изучали цифры.
     - Не понимаю, - наконец сказал Дрейк.
     - Моррис Албург и какая-то женщина находились в этой комнате.  Кто-то
сюда за ними пришел или им самим почему-то пришлось  покинуть  номер.  Они
хотели оставить мне сообщение.  Девушка  помадой  написала  эти  цифры  на
обратной стороне зеркала, очевидно, стоя перед ним и наводя макияж.  Никто
ее за этим не поймал. Однако, после того, как она покинула комнату,  враги
Албурга почему-то решили, что мне оставлено послание помадой. Они боялись,
что я его найду. Так  что  они  постарались  подстроить  ловушку,  оставив
подсказку таким образом, что только слепой не заметил бы ее.
     - Значит, ты считаешь, что эти цифры на зеркале - истинное  послание,
предназначенное для тебя? - спросил Дрейк.
     Мейсон кивнул.
     - Да. А то, что на нижней части стола - фальшивка.
     -  Очень  похоже  на  номер  автомашины,  ты  здесь  прав,  Перри,  -
согласился Дрейк.
     -  Сколько  времени  тебе   потребуется,   чтобы   определить,   кому
принадлежит эта машина?
     - После того, как доберусь до телефона, несколько минут.
     - Секундочку, - остановил  сыщика  Мейсон,  когда  тот  направился  к
аппарату. - Не отсюда, Пол.
     - Нет?
     - Нет. Сейчас в здании на дежурстве  только  один  человек  -  ночной
портье внизу. У меня сложилось впечатление, что его очень  интересует  все
происходящее. Если он  подслушает  разговор,  то  может  понять,  куда  мы
направимся из гостиницы. И, кстати,  никто  не  следит  за  девушкой,  что
заходила сюда... Когда ты сможешь обеспечить  людей,  чтобы  наблюдать  за
восемьсот пятнадцатым номером, Пол?
     - Это не отнимет _с_л_и_ш_к_о_м_ много времени.
     - Вообще-то, Пол,  мне  кажется,  что  это  случай  для  полиции.  Мы
забрались глубже, чем небезвредно для нашего здоровья.
     - Планируешь вызвать полицию?
     - Не прямо сейчас, но мне хотелось бы, что они немного  поучаствовали
в деле, если мы придумаем, как их привлечь и  контролировать  после  того,
как они тоже окажутся замешанными... Что-то здесь мне  все  равно  кажется
фальшивым.
     - Что?
     - Номер машины на обратной стороне зеркала.
     - И что с ним?
     - Во-первых, кто оставил это послание? - ответил Мейсон  вопросом  на
вопрос.
     - Не исключено, что настоящая Дикси Дайтон, - предположил Пол  Дрейк.
- Они вместе с Моррисом Албургом сидели здесь  и  ждали  тебя.  Кто-то  их
обнаружил. Они не заперли дверь, чтобы ты не создавал лишнего шума.
     - Такое объяснение подходит, - согласился Мейсон. -  Продолжай,  Пол.
Что произошло потом?
     - Кто-то, кто знал, что они находятся здесь, и кто  не  хотел,  чтобы
они с тобой виделись, открыл дверь и зашел. Он держал в руке револьвер.
     - А дальше?
     - Он, возможно, заявил, что сейчас они вместе съездят в одно место, а
Дикси Дайтон сказала: "Хорошо, но мне вначале требуется  привести  лицо  в
порядок". Она подошла к зеркалу, достала помаду  и  принялась  накладывать
ее, размазывая кончиком мизинца.  Пока  она  этим  занималась,  в  зеркало
следила за происходящим в комнате. Албург заупрямился, или они решили, что
он  заупрямился,  и  они  переключили  все   внимание   на   него.   Дикси
воспользовалась этим, отодвинула на дюйм зеркало от стены и написала номер
автомашины.
     - Какой машины?
     - Это ключ для нас - насчет того, куда их отвезли.
     - Ты хочешь  сказать,  Пол,  что  она  знала  номер  машины,  которая
поджидала внизу?
     Дрейк нахмурился.
     - Нет, такое объяснение не подходит.
     - А затем их заставили покинуть помещение вместе  с  теми,  кто  сюда
зашел? - спросил Мейсон.
     - Конечно.
     - Сесть в лифт, пересесть холл и выйти на улицу?
     Дрейк внезапно глубоко задумался.
     - Так происходит только в кино, - заметил Мейсон.
     - Но такое, тем не менее, возможно, Перри. Черт  побери,  все  именно
так и произошло!
     - А номер машины?
     - Вот он ставит меня в тупик.
     Внезапно Мейсон щелкнул пальцами.
     - Что? - спросил Дрейк.
     - Мы разыскиваем машину. Скорее всего, это номер автомобиля с  дыркой
от пули в правой передней дверце, того, что ждал Дикси Дайтон в переулке.
     - Не исключено, - кивнул Дрейк.
     - Таким образом, пол,  мы  получили  два  послания,  -  сделал  вывод
Мейсон. - Одно из  них,  скорее  всего,  истинное  сообщение,  оставленное
женщиной, сопровождавшей Морриса Албурга, кто бы она ни была, а  второе  -
фальшивое, написанное другими людьми. Фальшивое прямо указывает на Джорджа
Файетта. Что это означает?
     - Я склонен встретиться с Гербертом Сиднеем Грантоном из  телефонного
справочника. Наверное, стоит нанести ему визит.
     - Боюсь, что это исключено, Пол.
     - Почему?
     - У нас  очень  мало  времени.  Кто-то  хочет  заставить  нас  бегать
кругами. Я одного не понимаю, Пол, почему эта погоня должна привести нас к
Файетту - одному из конспираторов, если только, по какой-то  причине,  его
сообщники не решили от него избавиться. Не  исключено,  что  они  намерены
пожертвовать Файеттом, но если так... Что-то не имеет смысла, Пол.
     - Если они пожертвуют им, он откроет рот, - заметил Дрейк.
     - Только если он уже не находится в состоянии, в котором говорить  не
возможно... Пол, давай выясним побольше о  восемьсот  пятнадцатом  номере.
Давай...
     Дверь в комнату внезапно распахнулась.  На  пороге  стояли  лейтенант
Трэгг из Отдела по раскрытию убийств  и  еще  один  полицейский,  которого
Мейсону встречать не доводилось.
     - А _в_а_м_ что известно о восемьсот пятнадцатом номере, черт побери?
- спросил Трэгг.
     - Нежданные гости оказали нам честь, Пол,  -  сказал  Мейсон.  -  Что
привело вас сюда в столь ранний час, лейтенант?
     - Служебный долг. Так что с восемьсот пятнадцатым номером?
     - Лейтенант, мы говорили  о  том,  что  надо  бы  немного  поспать  и
попросить разбудить нас в восемь пятнадцать.
     Трэгг побагровел.
     - Мейсон, если вы будете продолжать в том же духе,  вам  не  придется
просить кого-нибудь  будить  вас.  Вы  сами  будете  подниматься  в  шесть
тридцать, сквозь решетку вам будут просовывать маисовую кашу  и  кружку  с
питьем. Вы встречались раньше с сержантом Джаффреем?
     Мейсон кивнул в знак приветствия и сказал:
     - Нет. Мне казалось, что мои пути пересекались со всеми  сотрудниками
вашего Отдела, Трэгг.
     - Он не из Отдела по раскрытию убийств, - тихим голосом сказал Дрейк.
- Я его знаю, Перри. Он из Отдела по борьбе с наркоманией и проституцией.
     Джаффрей резко кивнул Дрейку.
     -  Сержант  Джаффрей  возглавляет  специальную  группу,  занимающуюся
подпольными  тотализаторами,  наркотиками,   проститутками,   -   объяснил
лейтенант  Трэгг.  -  Боб  Кларемонт  работал  вместе  с  ним,  когда  его
застрелили, а все это дело связано  с  убийством  Кларемонта.  Мейсон,  вы
глубоко завязли. Как, черт побери,  вы  оказались  связанным  с  восемьсот
пятнадцатым номером? Отвечайте прямо, и не  забывайте,  что  на  этот  раз
фишки на нашей стороне.
     - Если честно, я хотел, чтобы  Пол  Дрейк  проследил  за  постоялицей
восемьсот  пятнадцатого  номера,  потому  что  мне  требовалось   побольше
информации о ней.
     - О _н_е_й_?
     Мейсон кивнул.
     - Что вы здесь делаете? - спросил Трэгг.
     - Приехал встретиться с клиентом.
     - Послушайте, Мейсон, я не стану от  вас  ничего  скрывать.  Нам  все
известно...
     - Не надо, лейтенант, - остановил Трэгга сержант  Джаффрей.  -  Пусть
о_н_ отвечает на вопросы.
     Трэгг отмахнулся от слов сержанта.
     - Я буду честен с вами, Мейсон, я выложу карты на  стол  и  не  стану
пытаться поймать вас в ловушку. Эта  гостиница  -  притон,  дыра,  болото.
Обычно  все,  происходящее  здесь,  не  привлекает  ничьего  внимания,  но
человек,  проживающий  в  восемьсот  тринадцатом  номере,  слышал,  как  в
соседней с ним комнате ругаются, а потом прозвучал,  как  ему  показалось,
приглушенный выстрел. Сосед вызвал полицию.
     - Давно? - уточнил Мейсон.
     - Нет. Мы только что приехали. Патрульная машина оказалась  на  месте
через две минуты после  телефонного  звонка.  Они  обнаружили,  что  дверь
восемьсот пятнадцатого номера не заперта, на кровати лежит труп и сообщили
в наш Отдел. Мы с сержантом Джаффреем занимались  в  этот  момент  другими
делами, но бросились сюда. Труп  в  восемьсот  пятнадцатом  номере  -  это
темноволосый, коренастый мужчина с чрезвычайно густыми бровями, чуть ли не
сходящимися на переносице. Судя по водительскому удостоверению, найденному
у него в  кармане,  это  Герберт  Сидней  Грантон,  проживающий  на  авеню
Колинда, десять двадцать четыре. Я оставил в номере  своих  людей,  а  сам
занялся ночным портье. У него просто фотографическая  память  на  лица.  Я
поинтересовался у него, происходило ли сегодня ночью что-нибудь необычное.
Он сообщил, что здесь находится Перри Мейсон, ему показалось,  что  Мейсон
поднялся в семьсот двадцать первый номер,  к  нему  присоединился  частный
детектив, а потом сняла номер какая-то оперативница, по крайней  мере,  он
считает, что она работает в частном детективном агентстве. Так  что,  черт
побери, здесь происходит?
     Мейсон и Пол Дрейк переглянулись.
     - В результате наших расследований, - сказал адвокат, -  я  пришел  к
выводу, что Герберт Сидней Грантон -  это  псевдоним  Джорджа  Файетта,  а
Джордж Файетт, скорее всего, имеет непосредственное  отношение  к  попытке
похитить и убить Дикси Дайтон. Кроме этого, я ничего больше  не  могу  вам
сказать.
     - Вам и не требуется, - мрачно заметил Трэгг.  -  Не  хотите  с  нами
сотрудничать - не надо. Вам не разрешается покидать гостиницу. Спускайтесь
в холл и ждите, пока я не вызову вас для допроса.
     - Вы оставляете нас, как важных свидетелей? - уточнил Мейсон.
     Широкоплечий сержант Джаффрей воинственно сделал шаг вперед.
     - Не как свидетелей, а как подозреваемых в убийстве  Герберта  Сиднея
Грантона, - заявил он. - А теперь убирайтесь отсюда.





     В  холле  гостиницы  "Кеймонт"  шла  бурная  деятельность.   Заходили
газетные репортеры и фотографы,  мелькали  вспышки,  люди  поднимались  на
верхние этажи.
     За стойкой портье сидел  полицейский  в  форме.  По  приказу  полиции
парковка перед гостиницей была  запрещена.  С  улицы  гостиница  "Кеймонт"
смотрелась, как обычное второсортное заведение подобного рода. До рассвета
еще оставалось время - до того, как первые лучи выделят  городское  здание
на фоне бледного неба. Было еще  слишком  рано  для  оживленного  движения
машин и уже слишком поздно для ночных гулянок. Лишь  иногда  по  пустынным
улицам  проезжали  одинокие  таксисты  в  поисках  случайных   пассажиров.
Водители, наученные  сразу  же  обращать  внимание  на  что-то  необычное,
замечали активность в холле гостиницы.  Они  слегка  снижали  скорость,  а
потом ехали дальше. Гостиница "Кеймонт" - это гостиница "Кеймонт",  ничего
хорошего здесь ждать не приходится.
     Полицейская ловушка никого не поймала. Никто, кроме самих полицейских
и газетных репортеров, не заходил внутрь. Никто не пытался уйти.
     Задержанный полицией ночной портье сидел в холле напротив  Мейсона  и
Пола Дрейка и время от времени  бросал  взгляды  на  адвоката  и  частного
детектива. Его лицо ничего не выражало - как у хорошего игрока в покер.
     Мейсон только качал головой,  когда  к  нему  обращались  журналисты,
желавшие взять интервью.
     - Почему нет? - спросил один из них.
     - Сотрудничаю с полицией. Они хотят, чтобы я  рассказал  свою  версию
только им и никому больше.
     - Прекрасно, тогда мы все узнаем у полиции.
     - Так и следует.
     - Вы уже с ними разговаривали?
     - Немного.
     - Но они так не считают.
     - Я не могу влиять на складывающееся у полиции мнение.
     - Предположим, вы повторите нам то, что открыли им и...
     Мейсон улыбнулся и покачал головой.
     Один корреспондент показал пальцем на Пола Дрейка.
     - Никаких комментариев, - сказал детектив.
     - Вы не особо-то разговорчивы.
     - Работа заставляет.
     Заверещал коммутатор.
     Полицейский в форме взял трубку.
     - Алло!.. Хорошо, господин лейтенант.
     Он  подозвал  другого  полицейского,  находившегося  в  холле,  но  в
штатском, и шепотом обменялся с ним несколькими фразами.
     Полицейский в штатском подошел к креслам, в которых сидели  Мейсон  и
Дрейк и обратился к мужчинам:
     - Вставайте, господа. Лейтенант хочет вас видеть. Следуйте за мной.
     Он прошел мимо лифта к лестнице, поднялся на второй этаж и направился
по коридору мимо стоявшего на страже полицейского в  форме,  открыл  дверь
номера, который, очевидно, считался самым престижным во всей гостинице.
     Лейтенант Трэгг удобно развалился в кресле в дальнем углу  комнаты  и
курил сигару. Слева от него, в другом кресле,  сидел  сержант  Джаффрей  с
сигаретой. Справа от лейтенанта,  за  столиком  под  лампой,  расположился
полицейский стенографист с блокнотом и авторучкой.
     Войдя в комнату, Мейсон мгновенно  оценил  ситуацию  и  заметил,  что
страниц двенадцать-пятнадцать блокнота уже исписаны.
     - Проходите и садитесь, - пригласил Трэгг. - Простите,  что  заставил
вас так долго ждать, но уж так складываются обстоятельства.
     Мейсон и Дрейк заняли два стула.
     - Итак, давайте послушаем, что вы скажете.
     - Мне позвонил клиент и попросил встретиться с ним в семьсот двадцать
первом номере этой гостиницы, - начал Мейсон. - Он велел мне заходить  без
стука. Я поднялся в семьсот двадцать первый номер и открыл дверь.
     - Кто-нибудь там находился? - спросил Трэгг.
     - Никого.
     - Вскоре после этого вы позвонили  Полу  Дрейку.  Данные  коммутатора
показывают, что из семьсот двадцать первого номера связывались с квартирой
Дрейка, - заявил Трэгг.
     - Все правильно.
     Лейтенант повернулся к частному детективу.
     - А что делали вы, Дрейк?
     - Следовал указаниям Мейсона.
     - Мейсон часто срезает углы,  Пол,  -  вкрадчивым  голосом  заговорил
Трэгг. - Он очень ловок, находчив, искусен и знает все точки и  запятые  в
законодательстве. Его до сих пор не лишили  права  заниматься  адвокатской
практикой. Он тащит вас за  собой.  Вы  не  знаете,  где  в  законе  стоят
двоеточия,  а  где  другие  знаки  препинания.  У  вас  лицензия  частного
детектива. Ее очень легко лишиться. Так что давайте вас послушаем.
     Дрейк с опаской посмотрел на Мейсона, ожидая увидеть  какой-то  знак.
Лицо адвоката абсолютно ничего не выражало.
     - Я вам кое-что расскажу, ребята,  -  обратился  сержант  Джаффрей  к
Мейсону и Дрейку. - Это убийство связано с  еще  одним  -  убийством  Боба
Кларемонта. Боб был отличным  парнем.  Но  это,  в  общем-то,  к  делу  не
относится. Боб Кларемонт работал в полиции.  Его  отправила  на  тот  свет
шайка дешевых мошенников, которые считали, что город находится в их руках.
Боб вышел на след чего-то крупного. Я не поверю, что его прикончили просто
потому, что он собирался арестовать кого-то, кто держал  тотализатор.  Вы,
возможно, считаете, что вас спасет ваша репутация, но на меня она никак не
повлияет. Мне наплевать, кто  вы.  Если  потребуется,  я  доставлю  вас  в
Управление и хорошенько там обработаю. Я хочу услышать ваше пение, птички,
и чтобы прозвучали только правильные ответы.
     Лейтенант Трэгг  предостерегающе  посмотрел  на  Джаффрея,  потом  на
стенографиста и быстро добавил:
     - Поймите, мы вам не угрожаем, но считаем, что  вы,  господа,  должны
добровольно сделать нам заявление.  Причем  правдивое  заявление.  Точное.
Полное. Я предупреждаю вас, что если вы попытаетесь что-то  скрыть  у  нас
есть возможность на вас надавить. А теперь рассказывайте, что произошло на
самом деле.
     - Мне позвонил клиент и попросил  приехать  в  эту  гостиницу,  номер
семьсот двадцать один, - заявил Мейсон.
     - Кто клиент?
     - Я не могу назвать вам его имя.
     - Что произошло?
     - Один человек вошел в комнату.
     - Клиент?
     - Не тот, что звонил.
     - И что произошло потом?
     - Лицо, которое  находилось  вместе  со  мной  в  комнате,  вышло  на
несколько минут. Я хотел, чтобы Пол Дрейк заступил на задание и  проследил
за женщиной. Я позвонил ему. Это все, что мне известно.
     Сержант Джаффрей встал с кресла.
     - Минутку, сержант, - быстро остановил его Трэгг  и  многозначительно
указал на стенографиста. -  Давайте  допросим  Пола  Дрейка.  У  него  нет
профессиональной  неприкосновенности  и   привилегий   адвоката,   а   при
сложившихся обстоятельствах, как мне  кажется,  он  будет  сотрудничать  с
нами. - Лейтенант Трэгг повернулся к детективу. - Это  дело  об  убийстве,
мистер  Дрейк.  У  нас  есть  все  основания  полагать,  что  вы  владеете
доказательствами, относящимися к нему. Я не собираюсь лезть в ваши  личные
отношения с Перри Мейсоном, но я хочу услышать от вас все, что произошло и
что имеет отношение к совершению преступления. Начинайте.
     Дрейк нервно откашлялся и заерзал на стуле.
     - И не надо ходить кругами, - предупредил  сержант  Джаффрей.  -  Это
раскрытие карт. В течение следующих  минут  в  этой  комнате  будет  решен
вопрос о том, продолжать ли  вам  зарабатывать  себе  на  жизнь,  руководя
частным детективным агентством, или с ним покончено. Так что, вперед.
     - Перри, - с мольбой в голосе обратился Пол Дрейк к адвокату,  -  мне
придется рассказать им все, что я знаю.
     Мейсон молчал.
     - И у нас мало времени, - добавил сержант Джаффрей.
     - Вы заставили нас ждать больше часа, - напомнил Мейсон.
     - Замолчите, - рявкнул сержант Джаффрей. - Мы  заставили  вас  ждать,
потому что собирали доказательства. И не обманывайте себя, мы их нашли. Мы
предоставляем  вам  единственный  шанс  показать  на  чьей   вы   стороне.
Начинайте, мистер Дрейк.
     - Я спал дома. Зазвонил телефон. Мейсон хотел, чтобы я  выяснил,  кто
был вместе с ним в семьсот двадцать первом номере.
     - Мужчина или женщина?
     - Женщина.
     - Он упомянул имя?
     - Если и да, то я  не  помню.  Мне  страшно  хотелось  спать.  Мейсон
сказал, что женщина находилась вместе с ним в  комнате,  потом  вышла,  но
собиралась вернуться. Он велел мне сесть ей на хвост и разузнать, кто она.
     - Вот так-то оно лучше, - заметил Джаффрей менее воинственным  тоном.
- Давайте дальше.
     - У меня было всего несколько минут, - продолжал Дрейк. - Я  понимал,
что потребуется, по меньшей мере, два человека: один на улице в машине,  а
второй в гостинице, кто мог бы показать, какая женщина выйдет  из  семьсот
двадцать первого номера. Одному человеку подобное  задание  не  под  силу.
Объект заподозрил бы лицо, которое встретил в коридоре, выйдя из номера, и
подозрения усилились бы, если бы это лицо поехало вместе с ней в  лифте  в
такой ранний час.
     Трэгг кивнул.
     - Это был крайний случай. Вы сами знаете, что, работая по делу, Перри
Мейсон требует немедленных результатов. Ему нужно все, причем сразу же. Он
- важный клиент. Большую часть своего дохода я получаю от него.  Я  должен
выполнять его прихоти.
     - Это не имеет значения, - перебил Трэгг. - Что вы сделали?
     - Я позвонил в свою контору, чтобы выяснить, может ли  кто-нибудь  из
парней немедленно сорваться  с  места  и  ехать  в  гостиницу.  Никого  не
оказалось. Моя оператор коммутатора очень компетентна и я...
     - Ее фамилия? - спросил сержант Джаффрей.
     - Минерва Хамлин.
     - Продолжайте.
     - Я велел Минерве временно закрыть контору, заглянуть на  наш  склад,
где хранятся различные костюмы и средства для изменения внешности, которые
мы иногда используем в работе, взять передник и головной  убор  горничной,
бросить их в чемодан и отправляться в гостиницу "Кеймонт", снять  номер  и
попросить комнату с окном на улицу.
     - Почему на улицу? - поинтересовался Трэгг.
     - Чтобы дать мне сигнал, - объяснил Дрейк. - Я велел ей надеть  форму
горничной и занять пост в коридоре, откуда она могла бы видеть, кто выйдет
из семьсот двадцать первого номера. Когда объект  сядет  в  лифт,  Минерва
должна была бежать в свою  комнату  и  сигнализировать  мне  фонариком.  Я
припарковал свою машину перед зданием гостиницы.  В  такой  ранний  час  я
просто не мог ее упустить. Если бы я точно знал, что объект в  эту  минуту
сел в лифт, я смог бы заметить, как она  выходит  из  лифта  и  пересекает
холл... Я припарковался в таком  месте,  где  виден  и  лифт,  и  холл.  Я
настроил наружное зеркало заднего обзора таким образом, чтобы оно  поймало
луч света из комнаты, выходящей на улицу.
     - Прекрасная работа, - с неохотой признал сержант Джаффрей.
     - И что произошло? - спросил Трэгг.
     - Я остановился перед зданием, где находится мое агентство, и  забрал
Минерву Хамлин. Мы быстро примчались сюда. Я припарковал машину,  настроил
зеркало и остался в машине  ждать.  Минерва  вошла  в  гостиницу,  сказала
портье, что ей нужна комната  с  окнами  на  улицу,  зарегистрировалась  и
поднялась наверх. Она немедленно  надела  форму  горничной  и  отправилась
туда, откуда могла видеть дверь семьсот двадцать первого номера.
     - А дальше?
     - Ничего не произошло, пока я не заметил саму Минерву, выбегающую  из
лифта. Она казалась расстроенной.
     - Продолжайте.
     - Она пересекла холл и  отчиталась  прямо  мне.  Этого  не  следовало
делать. Однако, мы очень торопились и не успели оговорить все  сигналы  на
случай непредвиденного развития  событий.  Она  подумала,  что  мне  нужно
знать, что случилось. Поэтому она прибежала прямо к моей  машине.  Другого
способа передать информацию не было.
     - Так что же произошло? - спросил Трэгг.
     Дрейк пересказал все действия Минервы до того момента, как объект, за
которым она наблюдала, не скрылся в восемьсот пятнадцатом номере.
     - А потом?
     - Минерва подождала какое-то время, поняла,  что  Мейсон,  наверняка,
нервничает, я, не исключено, захочу изменить план операции,  так  что  она
бросилась вниз и прибежала к моей машине.
     - Что вы сделали?
     - Поднялся с отчетом к Перри Мейсону.
     - Что сделала Минерва?
     - Отправилась обратно в контору.
     - Она не осталась наблюдать за восемьсот пятнадцатым номером?
     Дрейк покачал головой.
     - Не забывайте, что я припарковал свою машину  таким  образом,  чтобы
видеть лифт.  Это  означает,  что  ночной  портье  стал  свидетелем  всего
происходящего. Когда Минерва выбежала из лифта и  присоединилась  ко  мне,
он, несомненно, понял, что я кого-то жду, чтобы  сесть  ему  на  хвост.  Я
сразу же осознал, что от Минервы пользы больше не будет. Она не  могла  бы
вести наблюдение из машины. Я специалист  по  слежке  за  объектом.  Я  не
сомневался, что интересующая нас женщина останется в восемьсот пятнадцатом
номере, по крайней мере, пока я не получу новых указаний от  Мейсона...  Я
успел вызвать  двух  оперативников,  которые  уже  находились  на  пути  в
контору. Я велел Минерве сразу же отправлять их сюда. Это все, господа.
     - Ну и рассказ, - заметил Джаффрей.
     - Это правда.
     - В_с_я_ правда? - уточнил Дрейк.
     - Вся в отношении того, что касается восемьсот пятнадцатого номера.
     - Нас интересует информация об этой женщине.
     - Я ее, естественно, ни разу не видел, - сообщил Дрейк.
     Джаффрей встал с кресла, многозначительно посмотрел на Трэгга и вышел
из комнаты.
     - Когда вы присоединились к Перри Мейсону в семьсот  двадцать  первом
номере, вы нашли что-нибудь важное? - спросил Трэгг.
     Сыщик еще раз взглянул на Мейсона. Дрейк  явно  не  представлял,  что
делать.
     - Я предполагаю, лейтенант, что вы тщательно обыскали  тот  номер?  -
вкрадчивым тоном обратился Мейсон к Трэггу.
     - В настоящий момент я допрашиваю Пола Дрейка, - ответил Трэгг.
     Мейсон пожал плечами.
     - Расскажи ему все, что  его  интересует,  Пол.  -  Адвокат  помолчал
несколько секунд, а потом быстро добавил: - Естественно, из того,  что  ты
обнаружил.
     - Все, что я обнаружил? - переспросил Дрейк.
     Трэгг кивнул.
     - Это одно дело. А как насчет разговоров? - уточнил Дрейк.
     - Нас интересуют все разговоры.
     - Никаких разговоров, - сказал Мейсон.
     - Я думаю, что мы имеем право о них знать, - заметил Трэгг.
     - Почему?
     - Хотим проверить, говорит ли Дрейк правду.
     Мейсон прищурился в задумчивости, а затем внезапно сообщил:
     - Когда вошел в комнату, лейтенант, я обнаружил вмятину на  покрывале
кровати, словно там кто-то сидел. Рядом была вторая вмятина,  похоже,  что
на кровати лежал револьвер.
     - Я знаю, - кивнул Трэгг.
     - И я еще кое-что нашел, - продолжал Мейсон, не  сводя  глаз  с  лица
лейтенанта. - Тюбик помады.
     - Где он?
     Мейсон опустил руку в карман, достал тюбик и протянул лейтенанту.
     - Вы, естественно, все испортили, - проворчал тот. - Теперь здесь  не
осталось никаких отпечатков пальцев.
     - Очень легкомысленно с моей стороны, - улыбнулся Мейсон.
     - Да, черт побери! - злобно крикнул Трэгг.
     - Конечно, если бы мне позвонили из Отдела  по  раскрытию  убийств  и
сказали:  "Послушайте,  Мейсон,  мы  пока  не  готовы  делать  официальных
заявлений, но примерно через четверть часа в восемьсот пятнадцатом  номере
совершат убийство, а девушка, что сейчас с вами разговаривает,  направится
как раз в тот номер", тогда бы я, конечно,  постарался  бы  сохранить  все
имеющиеся отпечатки пальцев.
     - Не надо сарказма, - перебил Трэгг. - Нам нужны факты.
     - Вы их получаете.
     - Так что с помадой?
     Мейсон наблюдал за выражением лица Трэгга, который напоминал ястреба,
следящего за входом в садок для кроликов.
     - Если вы внимательно  посмотрите  на  нее,  лейтенант,  то  обратите
внимание,  что  ею,  скорее  всего,  провели   по   какой-то   шероховатой
поверхности, а не только использовали для женских губ.
     - И какие выводы вы из этого сделали? - поинтересовался Трэгг.
     - Я подумал, что ею могли оставить послание,  -  ответил  Мейсон,  не
отводя глаз от лейтенанта.
     - Вы что-то обнаружили?
     - Да, мы обнаружили послание.
     - Где?
     - На нижней стороне стола.
     - И все?
     - Что вы имеете в виду - и все? - ответил Мейсон вопросом на вопрос.
     - Вы нашли только одно послание?
     - Я просто пытался объяснить вам положение вещей, лейтенант, чтобы не
поставить в неловкое положение Пола Дрейка.
     - Не беспокойтесь, что кого-то  поставите  в  неловкое  положение,  -
сказал Трэгг. - Так вы нашли еще какие-то послания?
     Мейсон молчал.
     Трэгг повернулся к Полу Дрейку:
     - Вы нашли еще какое-нибудь послание?
     Детектив посмотрел на Мейсона.
     Адвокат кивнул.
     - Да, - ответил Дрейк.
     - Где находится второе?
     - На обратной стороне зеркала, - сообщил Дрейк.
     - В чем заключались послания?
     - Я не в состоянии их в точности воспроизвести, - признался Дрейк.  -
Они все еще там.
     - Вы попытались их расшифровать? Например, то,  что  было  на  нижней
стороне стола? Вы решили, что  он  закодировано,  но  вам  удалось  понять
значение?
     -  Конечно,  -  ответил  Мейсон.  -  Оно  относилось  к   телефонному
справочнику, третий том, двести шестьдесят  вторая  страница,  пятнадцатая
строка, левый столбец. Там значились данные о Герберте Сиднее Грантоне.
     Открылась дверь из  коридора.  Вернулся  сержант  Джаффрей  и  кивнул
лейтенанту Трэггу.
     - А второе послание? - спросил Трэгг.
     - То, что на обратной стороне зеркала,  -  продолжал  Мейсон,  -  нам
расшифровать не  удалось.  Мы  подумали,  что  это,  скорее  всего,  номер
какой-то машины. Мы собирались заняться выяснением  этого  вопроса,  когда
появились вы, господа.
     - Что-то навело вас на мысль, что одно из этих посланий -  фальшивка?
- обратился лейтенант к Полу Дрейку.
     - Мы с Мейсоном обсуждали их. Оба ли они... ну, что... как  они  были
написаны.
     - Так как проходила дискуссия?
     - Боже, я не помню все, что говорилось.
     - Вспомните часть.
     - А пока ответьте на мой вопрос, - вставил сержант Джаффрей. - Мейсон
называл вам имя клиента,  который  позвонил  ему  и  попросил  приехать  в
гостиницу?
     Дрейк заерзал на стуле.
     - Я жду ответа - да или нет?
     Дрейк помедлил, а потом сказал:
     - Да.
     - Кто этот клиент?
     - Мне кажется, я не обязан отвечать вам, - заметил Дрейк.
     Джаффрей посмотрел на Трэгга.
     - Да или нет? - спросил он лейтенанта.
     - Да.
     - Кто этот клиент?
     - Мне кажется, я не обязан отвечать вам.
     Лицо Трэгга ничего не выражало, а на лице сержанта Джаффрея появилось
победное выражение.
     - Сообщи им,  Пол,  -  внезапно  заговорил  Мейсон.  -  Назови  имена
клиентов, расскажи обо всем, что произошло в той комнате.
     Дрейк удивленно посмотрел на адвоката.
     - Ты что, не понял? - продолжал Мейсон. - Они пытаются поймать тебя в
ловушку, чтобы отобрать лицензию. Они стояли  за  дверью  во  время  всего
нашего разговора, или в комнате  был  установлен  микрофон  и  у  них  все
записано.  Сейчас  они  преследуют  единственную  цель:   запретить   тебе
заниматься сыскной работой.
     Сержант Джаффрей с грохотом встал с кресла и направился к Мейсону. Он
схватил адвоката за отвороты пиджака и поднял  со  стула.  Его  широченные
плечи напряглись. Одна огромная рука смяла ткань, другая уже  замахнулась,
чтобы нанести удар.
     Трэгг быстро вскочил и приказал резким тоном:
     -  Остановитесь,  сержант!  Немедленно  остановитесь!  -   Трэгг   на
мгновение  замолчал,  а  потом  снова  заговорил:   -   Стенографист   все
записывает. Конечно, он не пытается  отметить  на  бумаге  действия  всех,
находящихся в комнате, или, что происходит, когда кто-то встает со  своего
места.
     Трэгг посмотрел  на  стенографиста,  чтобы  удостовериться,  что  тот
уловил намек.
     Сержант Джаффрей медленно отпустил Мейсона.
     Мейсон поправил одежду и сказал:
     - Мне кажется, Пол, что сержант Джаффрей вышел из  себя.  Ты  видишь,
как он меня  схватил,  смял  пиджак,  галстук  и  уже  собирался  ударить,
когда...
     - Это просто выводы мистера Мейсона, - перебил Джаффрей  с  довольным
видом. - Я не делал ничего подобного. Я просто положил руку ему на плечо.
     - Я предупреждал вас,  сержант,  что  этих  двоих  лучше  допрашивать
по-отдельности, - устало сказал Трэгг. - По крайней мере,  сейчас  следует
их разъединить.
     - Ладно, господин умник, - обратился сержант Джаффрей  к  Мейсону,  -
отправляйтесь в холл и ждите там.
     - Насколько я понимаю,  сержант  Джаффрей,  выйдя  из  этого  номера,
отправил человека в контору Дрейка за Минервой Хамлин, - заметил Мейсон.
     - Вон отсюда! - приказал  Джаффрей,  открывая  дверь.  -  А  если  вы
задержитесь здесь еще на минуту, я уже более крепко  ПОЛОЖУ  ВАМ  РУКУ  НА
ПЛЕЧО, а протокол покажет, что мои действия оправданы.
     - Ухожу, господин сержант, - улыбнулся  Мейсон.  -  А  тебе,  Пол,  я
советую отвечать на все вопросы, касающиеся того, что имело  место  в  том
номере.
     Мейсон сделал легкий поклон и вышел.
     Не успел  он  переступить  порог,  как  дверь  захлопнулась  с  таким
грохотом, что посыпалась штукатурка.
     Полицейский в форме, дежуривший перед входом, обратился к адвокату:
     - Обратно в холл, мистер Мейсон.





     Мейсон сел в лифт, спустился на первый этаж и направился к выходу  на
улицу.
     Путь ему преградил полицейский в форме.
     - Меня допросили и отпустили, - заявил Мейсон.
     -  Никто  не  сообщал  _м_н_е_,  что  вас   отпустили,   -   возразил
полицейский.
     - Я рассказал им все, что знаю. Меня допрашивали и лейтенант Трэгг, и
сержант Джаффрей. Что еще вы от меня хотите? Меня ждет работа.
     - Возможно, они захотят продолжить допрос.
     - Они этого не говорили.
     - Они также ничего не сказали о том, чтобы вас отпустить. По  крайней
мере, не говорили мне.
     - А меня выставили вон.
     - В таком случае, подождите в холле.
     Мейсон направился к стойке портье.
     Полицейского в форме заменил человек в  штатском,  который  вел  себя
дружелюбно, однако не проявлял особого рвения помогать Мейсону.
     - Вон там достаточно  стульев,  господин  адвокат,  -  сказал  он.  -
Принесли утренние газеты, если хотите почитать.
     - Спасибо, - поблагодарил Мейсон. - А звонить не запрещено?
     - Насколько мне известно, нет.
     Мейсон выбрал отдельно стоящую будку, опустил монету и  набрал  номер
квартиры Деллы Стрит.
     Ему пришлось довольно долго ждать перед  тем,  как  на  другом  конце
провода послышался сонный голос секретарши:
     - Алло, да... Кто это?
     - Просыпайся, Делла. Колеса завертелись.
     - О, это ты, шеф!
     - Я. У тебя аппарат рядом с кроватью?
     - Да.
     - Вставай, -  приказал  Мейсон.  -  Пойди  умойся  холодной  водой  и
возвращайся. Мне необходимо, чтобы ты все абсолютно четко  уловила.  Я  не
могу рисковать: вдруг ты отключишься. Они в любой  момент  могут  прервать
связь.
     - Секундочку.
     Мейсон услышал, как ее босые ноги шлепают по  полу.  Она  практически
мгновенно вернулась и сообщила:
     - Я проснулась, шеф. В чем дело?
     - Я нахожусь в гостинице "Кеймонт".  Моррис  Албург  позвонил  мне  и
попросил присоединиться к нему в семьсот двадцать первом номере. Мы с  ним
не встретились. Правда, я виделся с другим человеком.
     - Мужчиной или женщиной?
     - Женщиной.
     - Это...
     - Осторожно, - предупредил Мейсон. -  Никаких  имен.  Просто  слушай,
Делла.
     - Продолжай.
     - Ты помнишь, что когда мы в первый раз обсуждали с Моррисом Албургом
это дело, он упомянул, что нанимал детективное агентство?
     - Да, мне кажется... Да, помню. Это важно?
     - У нас есть домашний телефон кассира из ресторана Албурга. Очевидно,
она в курсе его дел и он ей  доверяет.  Одевайся,  Делла,  вызывай  такси,
накручивай диск телефона. Попроси кассиршу Морриса Албурга  сообщить  тебе
название того детективного агентства, которое нанимал Моррис. Если она его
не знает, договорись с ней о встрече прямо в ресторане. Пусть она  откроет
сейф и достанет учетную документацию. Затем бери телефонный  справочник  и
найди там названия всех детективных агентств в городе. Начинай  сверять  с
учетной  документацией  Албурга.  Возможно,  корешки  чеков  разложены   в
алфавитном порядке, или по какой-то другой системе. Я не знаю, как у  него
ведется учет... Ты меня понимаешь?
     - Да, шеф.
     - Выясни, делались  ли  какие-нибудь  денежные  переводы  детективным
агентствам, названия которых ты найдешь в телефонном справочнике.
     - Предположим, нахожу. Что дальше?
     - Ждешь меня. Я приеду в ресторан, как только смогу.
     - Тебе просто  требуется  информация?  Мне  самой  не  связываться  с
агентством?
     - Это не женское дело, Делла. Это будет что-то,  напоминающее  волчью
схватку... Если в ресторане Албурга зазвонит  телефон,  снимай  трубку.  Я
постараюсь с тобой связаться.
     - Одеваюсь немедленно, - сообщила Делла Стрит бодрым голосом.
     - Молодец, - похвалил Мейсон и повесил трубку.
     Он отправился к креслам в холле, какое-то время читал газету, а потом
решил поговорить с мужчиной, сидевшим за стойкой портье.
     -  Наверное,  вам  позволительно  делать  не  подвергающиеся  цензуре
звонки, - задумчиво произнес мужчина. - Никто ничего  не  говорил  мне  по
этому поводу - ни за, ни против.
     - Естественно, - ответил Мейсон. - Никто не  захочет  влезать  в  мои
дела. Ведь у гражданина есть _к_о_е_-_к_а_к_и_е_ права.
     Мужчина улыбнулся, затем внезапно его глаза остановились  на  входной
двери.
     Мейсон проследил  за  направлением  его  взгляда  и  увидел  стройную
женщину эффектной внешности, одетую в  строгий  костюм.  Она  выходила  из
машины вслед за полицейским в форме.
     Мейсон подождал, пока они не дошли до середины  холла,  затем  сделал
шаг и улыбнулся.
     - Минерва Хамлин, насколько я понимаю, - сказал адвокат.
     Ее глаза загорелись.
     - О, да. А вы, наверное, мистер Мейсон. Я...
     Полицейский встал между ними и приказал:
     - Никаких разговоров. Прекратите немедленно.
     - Боже мой! - запротестовал  Мейсон.  -  Что  это  за  инквизиторские
порядки!
     - Вы меня слышали. Никаких разговоров.
     Полицейский взял Минерву Хамлин под руку и повел ее к лифту.
     Мужчина в штатском, сидящий на месте портье,  вышел  из-за  стойки  и
обратился к адвокату:
     - Простите, мистер Мейсон, но вами пока не разрешается  разговаривать
со свидетелями.
     - Боже праведный! Она - сотрудница  Пола  Дрейка.  Я  ее  нанимал.  В
данный момент я оплачиваю ее время.
     - Я знаю, но приказ есть приказ. Мы расследуем убийство.
     - Но вы можете мне объяснить,  почему  такая  таинственность?  Почему
людей держат здесь и не разрешают покинуть гостиницу? - с  негодованием  в
голосе спросил Мейсон.
     Полицейский в штатском дружелюбно улыбнулся и ответил:
     - Нет, не  могу.  А  вы,  мистер  Мейсон,  как  адвокат,  должны  это
понимать. Вернитесь к креслам и сядьте.
     Мейсон  проследил  за  табло,   показывающее   движение   лифта.   Он
остановился на втором этаже.
     - Полиция выбрала для допросов люкс, предназначенный для новобрачных,
- заметил Мейсон.
     Его собеседник расхохотался.
     - Люкс для новобрачных в такой дыре?
     - Разве нет?
     - Они здесь все "люкс", - ухмыльнулся полицейский.
     - Много проблем с этой гостиницей? - поинтересовался Мейсон.
     - Спросите у сержанта Джаффрея при следующей встрече. Он  работает  в
Отделе, занимающимся наркоманами и проститутками.  Знает  это  место,  как
свои пять пальцев.
     - Убийства?
     - В общем, нет. Просто дыра. Здесь...
     Внезапно на коммутаторе замигала лампочка, мужчина надел  наушники  и
сказал:
     - Да?.. Прямо  сейчас?..  Хорошо,  я  немедленно  его  пришлю.  -  Он
повернулся к Мейсону: - Вас ждут наверху, в том же  номере.  В  люксе  для
новобрачных.
     - Ладно.
     - Я могу доверить вам пройти именно туда, без  проведения  каких-либо
расследований по пути, или мне стоит попросить кого-нибудь из...
     - Прямо поднимаюсь, - ответил Мейсон.
     - Вы знаете дорогу.
     - Конечно, - улыбнулся Мейсон.
     - Идите, они ждут.
     Мейсон нажал кнопку вызова лифта. Когда кабина остановилась на первом
этаже, он зашел, закрыл за собой дверь и нажал кнопку второго  этажа.  Тот
же полицейский в форме, дежуривший в коридоре, показал большим пальцем  на
дверь:
     - Вас ждут, мистер Мейсон.
     Мейсон кивнул, вошел в  комнату  и  сразу  же  заметил,  что  блокнот
стенографиста  исписан  уже  наполовину.  Это  определенно  означало,  что
сидящего с подавленным  видом  Пола  Дрейка  подвергли  суровому  допросу.
Детектив поник, как лист салата.
     Дрейк жестом показал на молодую женщину и представил ее Мейсону:
     - Мой ночной оператор коммутатора, Минерва Хамлин.
     - Рада познакомиться с вами, мистер Мейсон, -  сказала  она  с  очень
четким акцентом, как обычно говорят девушки,  гордящиеся  своими  деловыми
качествами.
     - Трэгг, я уже говорил вам, что ответственность за  приглашение  мисс
Хамлин сюда лежит на мне. Я хотел выяснить, кто находился вместе со мной в
семьсот двадцать первом номере.
     - Мы все знаем, - сообщил сержант Джаффрей.
     Лейтенант Трэгг достал фотографию.
     - А теперь, мисс Хамлин, мы вас кое о чем спросим, - обратился к  ней
лейтенант. - Это очень важный вопрос,  как  для  вас,  так  и  для  вашего
нанимателя. Я хочу, чтобы вы внимательно отнеслись к нему.
     - Ну конечно, - воскликнула она. - Я всегда очень внимательна.
     - Я готов сообщить вам, - продолжал Трэгг, -  что  в  этой  гостинице
совершено убийство. Мы расследуем его и определенные вещи указывают на то,
что у нас мало времени. Я не намерен угрожать вам, но должен предупредить,
что попытка уйти от темы или преднамеренно  задержать  наше  расследование
повлечет за собой неприятности для вас. Надеюсь, вы в  курсе  того,  какие
наказания предусматриваются за сокрытие доказательств?
     Она решительно кивнула.
     - Минутку, - остановил Трэгга сержант Джаффрей. - Давайте сделаем все
правильно, лейтенант.
     - Что вы имеете в виду?
     - Мы собираемся  провести  идентификацию  фотографии.  Возможно,  эта
свидетельница нам все честно скажет. Может, нет. Я готов рассказать вам об
этой дыре кучу историй. Я тут  был  сотню  раз.  Здесь  постоянно  пасутся
проститутки, торгуют наркотиками и вообще происходит  черт  знает  что.  У
ночного портье, Фрэнка Хокси, есть один талант.  Он  никогда  не  забывает
лиц. Вы покажете  ему  фотографию,  и,  если  он  когда-либо  видел  этого
человека, он его вспомнит - даже если прошло несколько недель,  даже  если
этот человек просто один раз пересек холл.
     - Хорошо, - согласился Трэгг. - Пригласите его, но мы можем  спросить
мисс Хамлин...
     -  Давайте  _в_н_а_ч_а_л_е_  пригласим  Хокси,   -   многозначительно
произнес  сержант  Джаффрей.  -  Покажем  ему  фотографию.  И   совершенно
определенно узнаем, кто эта дамочка.
     Лейтенант Трэгг минуту поколебался, затем поднял  трубку  и  позвонил
полицейскому в штатском, сидящему за коммутатором в холле.
     - Пришлите сюда Фрэнка Хокси, ночного портье, - попросил Трэгг. - Да,
его... Прямо сейчас.
     Лейтенант повесил трубку.
     Снова заговорил сержант Джаффрей, не обращаясь ни к кому конкретно:
     - Конечно, нельзя все сваливать на гостиницу. Да,  это  жуткая  дыра,
все здесь пришло в упадок, и  никто  не  хочет  вкладывать  деньги,  чтобы
вернуть ее к былому виду: место выбрано неудачное, гостиница уже приобрела
соответствующую репутацию,  а  реконструкция  стоит  в  наши  дни  безумно
дорого. Владельцы объясняют мне, что делают все, что могут, и я склонен им
верить, но,  стоит  только  какому-нибудь  заведению  приобрести  подобную
славу, как к нему  притягиваются  типы  определенного  толка,  и  тут  уже
практически ничего исправить невозможно.
     Трэгг кивнул.
     - А кто изображен на этой фотографии? - осторожно спросил Мейсон. - Я
ее знаю?
     - Мы не можем сказать, - ответил Джаффрей.
     - Так, может, я смогу?
     - Вы не сообщили нам, что за  женщина  находилась  вместе  с  вами  в
номере, - заметил Джаффрей.
     - Я не знаю.
     - Она представилась Дикси Дайтон, не так ли?
     Мейсон уже собрался ответить, но передумал.
     - Через минуту мы снова займемся вами, - объявил Джаффрей.  -  У  нас
приготовлена парочка тузов в запасе... Не обманывайте себя, Мейсон: это не
обычное дело  об  убийстве.  Оно  ведет  к  другому  убийству  -  убийству
полицейского. Эта Дикси Дайтон хорошо засветилась. Я не стал  бы  иметь  с
ней никаких дел на вашем месте. Она связана с  Томом  Седжвиком,  который,
как мы можем судить, нажимал  курок,  выпуская  пули  в  Боба  Кларемонта.
Конечно, мы не имеем права советовать адвокату, каких  клиентов  выбирать,
но обработать частного детектива мы можем, если потребуется -  а  тут  нам
как раз потребовалось.
     - Как мне кажется, лейтенант Трэгг слышал мое мнение насчет подобного
положения вещей - я не собираюсь подставлять свою шею, выгораживая  убийцу
полицейского.
     - Черта с два, - пробурчал Джаффрей.
     - Но откуда _в_а_м_ знать,  кто  виновен?  Вы  же  пока  не  получили
признания, - заметил Мейсон.
     - Я знаю, - ответил Джаффрей. - Это все ваша адвокатская чушь. Пустые
слова. Человек считается невиновным, пока ему не вынесен приговор.  Каждый
гражданин имеет право на рассмотрение предъявленного ему  обвинения  Судом
Присяжных и на адвоката, услугами которого он может воспользоваться. Вы не
станете представлять виновного. О, нет, только не вы! Закон  уже  признает
ваших клиентов невиновными, пока вы еще не закончили защиту, или пока...
     Его  перебил  лейтенант  Трэгг,  в  голосе  которого   явно   звучало
раздражение:
     - Давайте, сержант, ограничим нашу беседу расследованием, если вы  не
против.  Понимаете,  мне  нужно,  чтобы  стенографист  мог  поклясться   в
дальнейшем, что он записал каждое слово, произнесенное в этой комнате,  и,
к тому же, мне не хотелось бы, чтобы протокол получился слишком длинным.
     - И чтобы сержант Джаффрей предстал отрицательным героем, - улыбаясь,
добавил Мейсон.
     - И вы, и я прекрасно понимаем, Мейсон, -  продолжал  Трэгг,  -  что,
если вам удастся заманить его в ловушку,  то  он  скажет  что-то,  что  не
следовало бы, вы  заставите  нас  представить  в  суде  этот  протокол,  и
устроите ему веселенькую жизнь во время процесса.
     - У вас сложилось обо мне превратное впечатление,  -  с  подчеркнутой
вежливостью заметил Мейсон.
     - Конечно, - с сарказмом произнес сержант Джаффрей.
     Дверь открыл полицейский в форме.  В  комнату  вошел  худой,  бледный
ночной портье, которого Мейсон видел за стойкой, когда только  появился  в
гостинице. Портье явно чувствовал себя неуютно в присутствии полицейских.
     - Здесь нечего бояться, Фрэнк, - обратился к нему сержант Джаффрей. -
В  этом  деле  ты  лично  не  замешан.  Это  не  облава   нашего   Отдела.
Расследованием занимается другой Отдел  -  по  раскрытию  убийств,  и  нам
хотелось бы, чтобы ты оказал содействие.
     Портье кивнул.
     - С тобой все будет в  порядке.  Ты  должен  это  понимать.  Я  лично
прослежу. На тебя никто не собирается оказывать  давление.  Это  лейтенант
Трэгг из Отдела по раскрытию  убийств,  он  просит  тебя  идентифицировать
фотографию. Я объяснил ему, что у тебя феноменальная память на лица.  Если
ты хоть один раз видел человека, ты его узнаешь, и ты практически  никогда
не забываешь имен.
     Хокси слегка улыбнулся.
     - Стараюсь хорошо работать, - сказал  он.  -  Я  считаю,  что  частью
обязанностей портье в гостинице - это называть постояльцев по имени,  если
они хотят, чтобы их так называли.
     - Да,  -  ухмыльнулся  сержант  Джаффрей.  -  Тебе  требуется  только
запомнить имя Джон Смит, и ты уже  знаешь,  как  обращаться  к  девяти  из
десяти человек, остановившихся в этой гостинице.
     - Простите, господин  сержант,  но  мы  стараемся  держать  приличное
заведение. С последнего раза... и, в общем-то, это была не наша вина.
     - О, я в курсе, в курсе. Я просто пошутил.  Не  обращай  внимания.  А
теперь, Фрэнк, взгляни вот на эту фотографию.
     Лейтенант Трэгг протянул ему снимок.
     - Вы ее видели? - спросил Трэгг.
     - Она сняла восемьсот пятнадцатый номер.
     - Вы сами оформляли документы?
     - Номер для нее обычно снимал мужчина. Он сказал, что приезжает  жена
его брата - миссис Мадисон Керби.
     - Но именно она занимала восемьсот пятнадцатый?
     - Да, она. Я помню, как вручал ей ключ.
     - Сомнений быть не может?
     - Абсолютно никаких.
     Лейтенант Трэгг победно кивнул.
     - А теперь, пожалуйста, вы взгляните на фотографию,  мисс  Хамлин,  -
обратился он к сотруднице Дрейка. - Мы практически удостоверились, что это
та женщина, но нам хотелось бы, чтобы и вы ее идентифицировали.
     - Конечно,  существует  много  различных  способов  идентификации,  -
заметил Мейсон. - Совокупность...
     - Хватит, -  перебил  его  Трэгг.  -  Нам  не  требуются  комментарии
зрителей... Мисс Хамлин, пожалуйста, посмотрите на фотографию. Я не  хочу,
чтобы на вас оказывали влияние чьи-то слова. Я просто прошу  вас  сказать,
эту ли  женщину  вы  видели  покидающей  семьсот  двадцать  первый  номер,
достающей ключ из сумочки и заходящей в восемьсот пятнадцатый?
     Минерва Хамлин взяла фотографию в  руки,  внимательно  ее  изучила  и
нахмурилась.
     - Я, конечно...
     - Не забывайте, - перебил ее сержант  Джаффрей,  -  что  очень  часто
человек на снимке выглядит несколько по-иному, чем  в  жизни.  Внимательно
посмотрите на лицо. Не торопитесь. Это очень важно. Для всех. Не  говорите
немедленно ни да, ни нет. Мы не хотим, чтобы вы утверждали, что это и есть
та женщина, если это не она, и мы, естественно, не  хотим,  чтобы  вы  нас
обманывали или делали что-то, о чем пожалеете в дальнейшем.
     - Я думаю... я... я думаю, это она.
     - Еще посмотрите. Очень внимательно, - сказал сержант Джаффрей.
     - Я уже достаточно посмотрела. Я думаю, что это та женщина.
     - Это не самый лучший способ идентификации, -  заметил  Трэгг.  -  Вы
можете опознать ее с большей уверенностью?
     - Я сказала вам, что думаю, что это та женщина.
     - Обычно вы не ошибаетесь, не так ли? Вы представляетесь мне  знающей
свое дело женщиной.
     - Пытаюсь не совершать ошибок.
     - Вы обычно уверены в том, что говорите?
     - Да.
     - Хорошо, - сказал сержант Джаффрей. - Так это та женщина или нет?
     - Я думаю... -  начала  Минерва  Хамлин  и  увидела  улыбку  на  лице
сержанта.
     - Продолжайте, - подбодрил лейтенант Трэгг.
     - Это та женщина.
     - А теперь можно мне взглянуть на фотографию? - спросил Мейсон. -  Вы
понимаете,  что  у  меня  была  лучшая  возможность  рассмотреть  женщину,
находившуюся в семьсот двадцать первом номере, чем у кого-либо  еще.  Мисс
Хамлин удалось только бегло взглянуть на нее, когда...
     - А что за женщина  находилась  с  вами  в  семьсот  двадцать  первом
номере? - обратился к Мейсону лейтенант Трэгг.
     - Я не знаю, - ответил адвокат.
     Сержант Джаффрей повернулся к Минерве Хамлин.
     - Напишите вашу фамилию на обороте фотографии, - попросил он.
     - И поставьте дату, - добавил Трэгг.
     Минерва Хамлин выполнила просьбу. После этого лейтенант Трэгг передал
фотографию Фрэнку Хокси.
     - Теперь вы напишите свою фамилию.
     Хокси тоже выполнил просьбу.
     - И поставьте дату, - добавил Джаффрей.
     - Если вы позволите  мне  взглянуть  на  нее,  лейтенант...  -  снова
заговорил Мейсон.
     Сержант Джаффрей встал с кресла.
     -     Послушайте,     Мейсон,     вы     пользуетесь     определенной
неприкосновенностью, как  адвокат.  Закон  дает  вам  лазейку.  Вы  можете
выкрутиться  и  не  давать  нам  информацию,  заявляя,  что  она  является
конфиденциальным сообщением клиента адвокату. Мы не  имеем  права  на  вас
давить. Я просто спрашиваю вас, находилась  ли  с  вами  в  комнате  Дикси
Дайтон и говорила ли она вам, что Моррис Албург собирается  убить  Джорджа
Файетта?
     - Разрешите мне обратить внимание на две вещи,  господин  сержант,  -
ответил Мейсон. -  Если  женщина,  находившаяся  в  комнате,  _н_е_  Дикси
Дайтон, то ее слова не имеют никакого значения, как доказательство  против
кого-либо. Если  это  _б_ы_л_а_  Дикси  Дайтон,  но  действовала  _н_е_  в
согласии с Моррисом Албургом, то сказанное ей нельзя  использовать  против
Морриса Албурга. А если  эта  женщина  _б_ы_л_а_  Дикси  Дайтон  _и_  моей
клиенткой,   все,   что   она   говорила   касательно    дела,    является
конфиденциальным сообщением, сделанным клиентом адвокату.
     - Я  так  и  думал,  -  сказал  Джаффрей.  -  Лейтенант,  дайте  мне,
пожалуйста, взглянуть на фотографию.
     Лейтенант Трэгг протянул ему снимок.
     Сержант Джаффрей сразу же засунул его во внутренний карман пиджака.
     - Я думаю, это все, мистер Мейсон,  -  обратился  он  к  адвокату.  -
Мистер Дрейк, вы тут кричали, что вам нужно работать. Вперед. Мейсон,  мы,
наверное, обойдемся в дальнейшем без вашей помощи.
     - А фотографию я увижу? - спросил Мейсон.
     Джаффрей просто улыбнулся.
     - Я могу сообщить вам, Мейсон, - заговорил лейтенант Трэгг, - что это
настоящая фотография Дикси Дайтон, девушки, которая покинула наш  город  в
одно время с Томасом Е.Седжвиком в ночь убийства Боба Кларемонта.
     -  Зачем  давать  ему  какую-то  информацию,  когда  он  отказывается
что-либо открывать нам? - спросил Джаффрей.
     - Я хочу быть справедливым по отношению к нему, - объяснил Трэгг.
     Джаффрей хмыкнул.
     - Пусть он вначале хоть что-нибудь скажет.
     Трэгг повернулся к стенографисту.
     - Вы записали мое заявление о том, что это настоящая фотография Дикси
Дайтон?
     Стенографист кивнул.
     - Это все, - объявил Трэгг. - На этот раз, Мейсон, вы можете покинуть
гостиницу.
     - Я имею право еще раз заглянуть в семьсот двадцать первый номер?
     Лейтенант Трэгг просто улыбнулся.
     - Нет, черт побери, - ответил за него сержант Джаффрей.
     - А если подумать, сержант, - обратился к нему Трэгг, -  имеет  смысл
задержать Мейсона и Дрейка, пока мы не найдем...  не  найдем  то,  что  мы
искали.
     Джаффрей многозначительно кивнул.
     - Вы, мисс Хамлин, можете идти, - разрешил лейтенант Трэгг. -  А  вы,
Мейсон и Дрейк, посидите в холле.
     Сержант Джаффрей распахнул дверь.
     - На выход, - приказал он.
     Мейсон остался ждать Минерву Хамлин в коридоре.
     Внезапно Джаффрей подозвал к себе полицейского в форме, стоявшего  на
страже в коридоре.
     - Проводите  эту  девушку  вниз  и  посадите  в  такси,  -  велел  он
полицейскому. - Пусть едет обратно в контору. Не позволяйте ей  ни  с  кем
разговаривать.
     - Послушайте, это моя сотрудница, - возмутился Дрейк. - Мне требуется
дать ей указания о том, что делать в конторе, пока я не вернусь.
     - Скажите мне все, что нужно, а я ей передам,  -  усмехнулся  сержант
Джаффрей.





     Дрейк и Мейсон сидели в холле и нетерпеливо  наблюдали  за  движением
стрелок  часов.  Через  огромные  окна  начал  просачиваться  свет:   ночь
заканчивалась. Мимо гостиницы прогрохотало  несколько  ранних  грузовиков,
повезли молоко.
     - Что, черт побери, они ищут? - недоумевал Дрейк.
     Адвокат пожал плечами.
     - Они на тебя здорово надавили, Пол? - спросил он.
     - Да, - кивнул Дрейк. - Вспоминать не хочется.
     - Что ты им рассказал?
     - Следовал твоим указаниям. Ничего не утаивал.
     - Я практически не сомневаюсь, что в комнате был установлен  потайной
микрофон. Как я  предполагаю,  Моррис  Албург  планировал  доставить  туда
какого-то свидетеля.  Он  хотел,  чтобы  я  допросил  этого  свидетеля,  а
разговор записался на пленку. Готов поспорить,  что  в  соседней  комнате,
или, по крайней мере,  в  одной  из  ближайших,  установлена  записывающая
аппаратура.
     - Я догадался, что ты пытался мне сказать.
     - Их вопросы оказались слишком соответствующими  сути  дела,  это  не
были поиски в потемках. То, что они  пригласили  стенографиста  и  ставили
конкретные вопросы, давили на тебя, означало, что они намерены отобрать  у
тебя лицензию. Именно поэтому я велел тебе ничего не утаивать.
     - Они, несомненно, знали обо всем, что имело место в той  комнате,  -
сообщил Дрейк. - Ты прав, Перри. Вначале я не был уверен, но, после  того,
как они спросили меня о посланиях, написанных помадой, я понял, что ты  на
правильном пути.
     - Все дело в том, когда записывающая аппаратура  начала  работать,  -
заметил Мейсон.
     -  Похоже,  есть  какой-то  пробел,  -  решил  Дрейк.  -  Они   очень
допытывались, что случилось, когда ты только вошел в комнату, и что  тогда
говорилось. Они выясняли у меня, что мне об этом известно.
     - И что ты им сказал?
     - Что знал, хотя это совсем немного.
     - Послушай, Пол, у нас в городе  не  так  много  частных  детективных
агентств, имеющих лицензии. Предположим, тебе  требуется  что-то  записать
или на пленку, или на диск, к кому бы ты обратился?
     - У нас у всех имеется звукозаписывающая  аппаратура,  Перри.  Нужно,
конечно, проявлять осторожность, используя ее, но у нас есть  магнитофоны,
микрофоны, а лучшие агентства имеют все новинки в этой области.
     - Какие, например?
     - Такие, которые можно оставить на месте и не следить за их  работой.
Подача осуществляется автоматически, то есть, как  только  один  ацетатный
диск оказывается полностью записанным, сразу же вводится новый.  Там  есть
встроенный часовой механизм. Аппаратура автоматически отключается, если  в
течение десяти секунд в комнате  не  произносится  ни  звука,  затем,  как
только звук появляется вновь, машина автоматически включается... Или можно
установить непрерывную запись: тогда будут  записываться  и  паузы.  Когда
требуется выяснить, что происходит  в  каком-то  помещении  на  протяжении
целых суток, мы ставим машину на автоматическую настройку: в таком  случае
она включается только при звуке человеческого голоса.
     - Эти приспособления хорошо работают?
     - Отлично. Конечно, это новейшие изобретения, а  записанные  подобным
способом разговоры, наверное, не  представишь  в  качестве  доказательств,
потому что невозможно утверждать, сколько  времени  проходит  между  двумя
отдельными беседами, и никто  не  в  состоянии  дать  показания,  что  эти
разговоры  имели  место  в  той  комнате,  где  был  установлен  микрофон.
Теоретически, нельзя исключать вариант, что кто-то проник  в  комнату,  из
которой делалась запись, и все сфабриковал.
     - Да, но это прекрасный способ проверить... О, вот и Трэгг.
     Лейтенант вышел из кабины лифта, пересек холл и подошел к тому месту,
где сидели Мейсон и Дрейк.
     - Простите за доставленные неудобства, - обратился к ним Трэгг, -  но
вы сами понимаете ситуацию. Совершено убийство... Все  в  порядке.  Можете
теперь идти.
     - Спасибо,  -  поблагодарил  Дрейк  и  направился  к  выходу.  Мейсон
задержался.
     - Ваш друг сержант Джаффрей, кажется,  из  старой  школы,  -  заметил
Мейсон.
     - Если бы вам пришлось сталкиваться с тем, с  чем  приходится  ему  в
процессе работы, вы бы тоже погрубели, - ответил Трэгг.
     - Дело решено, лейтенант?
     Трэгг секунду колебался, а потом заявил:
     - Я вам кое-что открою, Мейсон. Вы все равно  прочитаете  об  этом  в
газетах.
     - Стреляйте!
     - Цифры, написанные на обратной стороне  зеркала,  это  номер  машины
Джорджа  Файетта.  Она  была  зарегистрирована  на  имя  Герберта   Сиднея
Грантона. Это его последний псевдоним. Когда мы обнаружили автомобиль -  а
для этого пришлось приложить немало усилий - мы увидели дырку  от  пули  в
правой передней дверце. Стреляли изнутри. Разумно предположить, что именно
в этой машине пытались похитить Дикси Дайтон.
     - Но за рулем сидел не Файетт, - заметил Мейсон.
     - Нет, не Файетт, - согласился Трэгг. -  Сейчас  снимаются  отпечатки
пальцев и очень скоро мы узнаем, кто же ее вел.
     Мейсон в задумчивости нахмурился.
     - Лично я не стал бы упрекать Морриса Албурга за то, что он  опередил
Джорджа Файетта, - признался Трэгг. -  В  общем-то,  это  самооборона.  Но
Албург засветился не из-за Файетта, а из-за того, что вступил в  сговор  с
Дикси Дайтон, а пока Дикси Дайтон не представит Тома Седжвика, мы  устроим
вашим клиентам веселенькую жизнь, Мейсон. Думаю, вам это следует знать.
     - Я бы не назвал это секретом,  -  ответил  адвокат  и  направился  к
выходу.





     - Поезжай в свою контору, Пол, - велел Мейсон детективу. - Переговори
с этой сотрудницей и выясни, на самом ли  деле  она  абсолютно  уверена  в
идентификации фотографии.
     - Ты думаешь, она неправильно ее опознала?
     - Практически уверен.
     - Она очень добросовестна, Перри.
     - Давай посмотрим на  ситуацию  с  другой  стороны.  К  комнате  была
подсоединена записывающая  аппаратура.  Где-то  был  установлен  микрофон,
который мы не обнаружили, что означает, что делом занимались профессионалы
и очень хитро его запрятали.
     - И? - спросил Дрейк.
     - Моррис Албург пригласил меня встретиться с ним в этом номере... Или
аппаратуру устанавливал Моррис, или кто-то другой.
     - Предположим, не он.
     Мейсон покачал головой.
     - Я считаю, что он. На это указывают факты.
     - Какие факты?
     - Моррис хотел, чтобы я  приехал  именно  в  этот  номер.  То  ли  он
планировал допросить свидетеля, то  ли  ему  просто  потребовалось,  чтобы
определенные слова остались на пленке или диске. Он был  намерен  со  мной
встретиться. Но с ним что-то произошло.
     - Что?
     - Подумай сам, Пол, - продолжал адвокат. -  Очевидно,  Моррис  Албург
действует сообща с  Дикси  Дайтон.  _Е_с_л_и_  бы  со  мной  разговаривала
настоящая Дикси Дайтон, она поддерживала бы связь с  Моррисом  Албургом  и
знала бы, что к комнате подключено записывающее устройство. В таком случае
она, скорее всего, предупредила бы меня, потому что я помогаю им, но, даже
если бы она этого не сделала, она все равно никогда  не  заявила  бы,  что
Албург собирается убить Джорджа Файетта.
     - Звучит логично, - согласился Дрейк.
     - С другой стороны, если что-то произошло с настоящей  Дикси  Дайтон,
если Морриса Албурга где-то держат против его воли, а ту женщину  послали,
чтобы приостановить мою активность, зная, что я никогда в жизни  не  видел
Дикси Дайтон, и если этой  женщине,  что  пришла  ко  мне  в  номер,  было
известно, что Джорджа Файетта убили, или  собираются  убить,  и  эти  люди
хотели устроить ловушку моим клиентам, то она должна была  сказать  именно
то, что говорила.
     - Значит, ты не считаешь, что с  тобой  в  комнате  находилась  Дикси
Дайтон?
     Мейсон покачал головой.
     - Разумно. Жаль, что тебе не удалось взглянуть на фотографию.
     - Мне кажется, Пол, что ставки  в  этой  игре  очень  высоки.  Файетт
оказался просто игрушкой в чьих-то руках. Когда Файетту не удалась попытка
похитить и прикончить Дикси Дайтон, и он сделал ошибку, придя в  мой  офис
за определенной информацией, представившись страховым  агентом,  и  понял,
что женщина, следившая за ним  в  предыдущий  вечер,  моя  секретарша,  он
оказался в затруднительном положении.  В  дополнение  к  этому  в  попытке
похищения участвовал его собственный автомобиль, зарегистрированный на его
имя. У кого-то имелся номер этой машины. Поэтому Файетта явно ждал  допрос
в полиции.
     - То есть ты хочешь сказать, что его отправили на тот свет члены  его
же шайки?
     - Просто не могу представить Морриса Албурга  хладнокровно  убивающим
Файетта в гостиничном номере.
     - Никогда нельзя знать, что сделает человек, если его загонят в угол,
- заметил Дрейк.
     - Да, я понимаю, но давай посмотрим на  ситуацию  с  другой  стороны,
Пол. Предположим, была подстроена очень хитрая  ловушка.  Албург  и  Дикси
Дайтон ждали меня  в  семьсот  двадцать  первом  номере,  кто-то  вошел  и
заставил их выйти из гостиницы.
     - Звучит мелодраматично, как в кино.
     - Возможно, в номере появились двое мужчин, возможно, больше, однако,
нельзя с уверенностью утверждать, что они покидали гостиницу через главный
холл.
     - Ты прав, конечно.
     - Теперь давай рассмотрим, как это все  будет  выглядеть  в  Суде,  -
продолжал Мейсон. -  Со  мной  в  комнате  находится  какая-то  женщина  -
определенно не та, за кого себя выдает - и сообщает, что Моррис Албург,  с
которым они стремятся к определенным целям, собирается прикончить  Джорджа
Файетта, чтобы Файетт не убил его самого. Она  говорит  довольно  логично.
Попытка самообороны через переход в контрнаступление.
     - И?
     -  И  этот  разговор  записывается  на   ацетатные   диски,   которые
оказываются в руках полиции. Затем твоя сотрудница  и  гостиничный  портье
идентифицируют женщину, разговаривающую со мной, как  Дикси  Дайтон.  Труп
находят в ее комнате. Какой шанс остается у адвоката защиты?
     Дрейк тихо присвистнул.
     - Я об этом не подумал. Да, здесь тебе клиентов не вытащить.
     - Вот именно, - подтвердил Мейсон. - Я _н_е_ считаю, что  со  мной  в
комнате находилась Дикси Дайтон, но я не хочу еще дальше  запутывать  твою
девушку. Сходи и переговори с ней, а потом я поднимусь к тебе в агентство.
     - Ты тоже прямо сейчас отправляешься в офис?
     - Нет, Пол. Поезжай на своей машине, я поеду на своей. Мне  еще  надо
кое-куда заглянуть  и  кое-что  сделать.  Мне  необходимо  разыскать  того
человека, что устанавливал звукозаписывающую  аппаратуру.  Надо  выяснить,
что у полиции есть, а чего нет.
     - Они тебя опередят, - предупредил Дрейк. - Если делалась запись, они
выяснят...
     - Может - да, а, может, нет, - перебил Мейсон. -  У  нас  очень  мало
времени, впрочем, как и у полиции. Возвращайся к себе в контору, Пол, а  я
присоединюсь к тебе попозднее.
     Дрейк кивнул, захлопнул дверцу и нажал на газ.
     Мейсон разыскал свою машину, доехал до  открытого  всю  ночь  кафе  с
телефонной будкой и позвонил в ресторан Морриса Албурга.
     На другом конце провода ответила Делла Стрит.
     - Трудишься, Делла? - спросил адвокат.
     - Только что приехала сюда, - сообщила она. - Кассирша здесь со мной.
Сложно было вытащить ее из постели и уговорить составить мне компанию.
     - Сейф открыли?
     - Да. Она не помнит ни о каком детективном  агентстве,  а  Албург  не
ведет документации по переводу денежных сумм. Просто лежит  гора  корешков
от чеков, мы их перебираем и сравниваем с названиями  частных  детективных
агентств из телефонного справочника. Ужасная работа. Где я  могу  с  тобой
связаться, если наши поиски увенчаются успехом?
     - Оставайся на месте, пока я не приеду, -  велел  Мейсон.  -  Однако,
если найдешь что-то в  течение  следующих  нескольких  минут,  звони  Полу
Дрейку. Я сейчас направляюсь ненадолго к нему, в ресторане  планирую  быть
минут через пятнадцать-двадцать.
     - Хорошо, шеф, мы продолжаем. Но здесь столько работы! Он  платил  за
мясо,  овощи,  бакалейные  товары,  обслуживающему  персоналу,   оплачивал
какие-то свои личные расходы, причем все с текущего  счета.  Здесь  просто
гора корешков!
     - Продолжайте искать. Я присоединюсь к вам и тоже постараюсь  помочь,
как только закончу кое-какие дела, - пообещал Мейсон.
     - Пока, - попрощалась Делла Стрит и повесила трубку.
     Мейсон подъехал к зданию, в котором находилась его контора,  поставил
машину на еще практически пустую стоянку и вызвал лифт.
     - Доброе утро, мистер Мейсон, -  поздоровался  ночной  сторож.  -  Вы
сегодня рановато.
     - Не рано, а поздно, - ответил Мейсон. - Пол Дрейк у себя?
     - Поднялся наверх минут пять или десять назад.
     - Прекрасно. На наш этаж, пожалуйста.
     - Наверное, работаете над чем-то важным, -  заметил  сторож,  явно  в
надежде услышать что-то интересное.
     - Не исключено, - кратко ответил адвокат, расписываясь  в  журнале  в
лифте.
     Когда кабина остановилась, Мейсон сразу распахнул дверь "Детективного
агентства Дрейка" и оказался в приемной.  Пол  Дрейк  стоял  с  удивленным
выражением лица и смотрел сверху  вниз  на  Минерву  Хамлин,  которая  вся
напряглась, по ее лицу становилось ясно, что она злится.
     Дрейк повернулся на звук открывающейся двери.
     - Привет, Перри, - кивнул он. - У меня ничего не получается.
     - Цель вашего визита - повлиять на  то,  какие  показания  я  дам?  -
язвительно  спросила  Минерва  Хамлин.  -  Предполагается,  что  я  должна
совершить лжесвидетельство, что это входит в обязанности сотрудницы  этого
агентства?
     - Минутку, - остановил ее Мейсон.  -  Не  надо  колкостей.  Никто  не
хочет, чтобы вы совершали лжесвидетельство.
     - Похоже, что мистер Дрейк оспаривает сделанную мною идентификацию, -
заметила Минерва Хамлин.
     -  Секундочку.  Наверное,  нам  не  стоит  начинать  с  такой   ноты.
Идентификация женщины, вышедшей из семьсот двадцать первого  номера  имеет
колоссальное значение.
     - Я не полная идиотка, мистер Мейсон. Я прекрасно понимаю это.
     - Та женщина представилась мне, как Дикси Дайтон, - сообщил Мейсон.
     - Она, естественно, знает, как ее зовут.
     - Но есть причины считать, что на пользу определенных  лиц  пошло  бы
послать двойника, - сказал Мейсон.
     Минерва Хамлин сидела перед коммутатором с холодным выражением  лица,
выпрямив спину, и молчала.
     - Вы прекрасно выполнили задание, - продолжал  Мейсон.  -  Когда  нам
срочно потребовался человек, вы великолепно сыграли нужную роль и...
     - Не надо лести, мистер Мейсон.
     - Я вам не льщу, я просто говорю, что вы  хорошо  выполнили  задание.
Фактом  остается  то,  что  вам  пришлось  изображать   горничную,   чтобы
проследить за выходящей из семьсот двадцать первого номера женщиной. Вы не
смели предпринимать никаких шагов, которые сразу же  обратили  бы  на  вас
внимание. План как раз заключался в обратном: чтобы не  привлекать  к  вам
внимания.
     - Пока я готова с вами согласиться.
     - Таким образом, вы не могли прямо уставиться в лицо той женщины.
     - Мне этого и не требовалось.
     - Вы проследовали за ней по коридору?
     - Да.
     - Наверное, вы видели ее лицо лишь одну секунду?
     - Я видела ее лицо.
     - Но, несомненно, только мимолетно.
     - Мистер Мейсон, вы пытаетесь представить меня идиоткой, лгуньей  или
и той, и другой?
     - Я просто обращаю ваше внимание  на  очевидные  факты.  Поэтому  вам
сложно идентифицировать лицо по фотографии. Если бы вы посмотрели на  саму
девушку, это было бы совсем другое, но...
     - Я абсолютно уверена, что женщина, чью  фотографию  мне  показывали,
выходила из  семьсот  двадцать  первого  номера.  Более  того,  она  прямо
направилась в восемьсот пятнадцатый и достала ключ из сумочки. Вы  слышали
показания ночного портье, который не сомневается, что  эта  женщина  сняла
восемьсот пятнадцатый номер.
     - Вот в этом-то все и дело, - ответил Мейсон. - Они поставили  вас  в
такое положение, в котором хитроумно пытались оказать на вас давление. Они
специально вызвали портье и он при  вас  идентифицировал  фотографию,  как
снимок  женщины,  зарегистрировавшейся  в  восемьсот  пятнадцатом  номере.
Поэтому естественно, что вы предположили...
     - На  меня  не  так-то  легко  оказать  давление,  мистер  Мейсон,  -
возразила Минерва Хамлин. - Я в состоянии думать сама, причем считаю,  что
это у меня неплохо получается. А вам я хочу  сказать,  что  мне  не  очень
нравятся ваши попытки заставить меня изменить показания.
     - Боже  мой!  -  раздраженно  воскликнул  адвокат.  -  Я  не  пытаюсь
заставить вас  изменить  показания.  Я  только  стараюсь  указать  вам  на
важность абсолютной уверенности и на то, что вам было  чрезвычайно  сложно
рассмотреть лицо женщины, чтобы идентифицировать ее без колебаний.
     - Я в состоянии приходить к своим собственным выводам, мистер Мейсон.
Я очень решительный человек.
     - Да уж вижу, - сказал Мейсон и повернулся к Дрейку.  -  Пошли,  Пол,
нам надо кое-куда съездить.
     - Куда?
     - Я объясню тебе по пути.
     - Я жду телефонный звонок с Востока...
     - Забудь о нем.
     - Насколько я понимаю, вы не намерены сообщать мне, где  можно  будет
связаться с мистером Дрейком  в  случае,  если  ему  позвонят?  -  холодно
спросила Минерва Хамлин.
     - Я не знаю, где он будет находиться, - ответил Мейсон.
     Она повернулась к коммутатору, злобно передернув плечами.
     Дрейк последовал за Мейсоном в коридор.
     - Боже мой, ну и женщина, - воскликнул Мейсон. -  Где  ты  ее  нашел,
Пол?
     - Через агента по трудоустройству.  Но  она  определенно  знает  свое
дело, Перри.
     - Она считает, что знает. Она хочет думать за себя, а потом еще и  за
тебя... Вперед, Пол, мы отправляемся в ресторан Албурга.
     - Так рано мы там никого не застанем, - заметил Дрейк.
     -  Застанем.  Делла  Стрит  проверяет  учетную   документацию.   Если
звукозаписывающую аппаратуру установили  по  желанию  Албурга,  мы  должны
что-то найти. Мне хотелось бы опередить полицию, по крайней мере, в этом.
     - Да, пока у тебя нет неопровержимых  доказательств,  что  в  семьсот
двадцать первом номере установили микрофон и...
     - Вот за этими доказательствами я и направляюсь, - перебил Мейсон.  -
Садись в мою машину, Пол.
     - Почему бы тебе не сесть в мою?
     - Это отнимет много времени. Вперед.
     Дрейк застонал.
     - По крайней мере, Перри, подумай о собственной безопасности, если ты
мало обращаешь внимания на правила дорожного движения.  Сейчас  на  улицах
уже достаточно машин.
     - Знаю. Залезай.
     Мейсон вырулил со стоянки на улицу  и  стал  набирать  скорость.  Пол
Дрейк сжался, готовый к любым неожиданностям, и с  опаской  поглядывая  по
сторонам на каждом перекрестке,  когда  Мейсон,  объезжал  другие  машины.
Наконец, адвокат притормозил перед рестораном Албурга.
     Мейсон постучал в дверь. Ее открыла Делла Стрит.
     - Как дела, Делла? - спросил адвокат.
     - Только что нашли то, что искали, - сообщила секретарша.  -  Полтора
года назад на имя Артура Лероя Фулды был выписан чек на сто двадцать  пять
долларов. Он значится в телефонном справочнике, как частный детектив...
     - Ты его знаешь? - повернулся Мейсон к Полу Дрейку.
     - Конечно.
     - Что это за человек?
     - Нормальный парень. По-моему, честный. Он... Боже, Перри,  наверное,
это он.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Фулда недавно приобрел ультрасовременное звуковое оборудование.  Он
мне сам хвастался. Вся аппаратура автоматизирована.
     - Где он живет?
     - Его офис находится...
     - Где он живет? - повторил Мейсон.
     - Я выяснила по телефонному справочнику, - вставила  Делла  Стрит.  -
Авеню Ист Колтер, тринадцать двадцать пять. Не знаю,  многоквартирный  дом
или...
     - Ист Колтер, - задумчиво произнес Мейсон. - Наверное, частный...  На
всякий  случай  позвони  ему  в  контору,  Делла,  вдруг  он  там...  Нет,
наверняка, нет. Он  еще  дома,  если  полиция  уже  не  забрала  его,  как
свидетеля. Вперед, Пол. Едем.
     - Мне подождать здесь? - уточнила Делла Стрит.
     Мейсон покачал головой.
     - Мы узнали все, что нас  интересовало.  Закрывайте  ресторан,  пусть
кассирша возвращается домой. Задуть об этом деле, Делла. Пригласи кассиршу
на чашечку кофе и яичницу с ветчиной, если захочет. Попроси  держать  язык
за зубами.
     - Она все понимает. Не сомневаюсь, что она  не  станет  зря  болтать.
Она...
     - Прекрасно, - перебил Мейсон. - Мы отправляемся  в  Фулде.  Спасибо,
Делла.
     - Надеюсь, шеф, что именно он-то тебе и нужен.
     - Должен быть он. Все сходится. Убирай документацию обратно  в  сейф,
Делла, выключай свет и  закрывай  ресторан.  Не  исключено,  что  в  самое
ближайшее время здесь появится полиция. Поехали, Пол.





     Направляясь  по  бульвару,  Мейсон   несколько   раз   оказывался   у
светофоров,  когда  желтый  предупредительный  свет  менялся  на  красный,
требующий водителей останавливаться. В полумиле от авеню Ист Колтер Мейсон
притормозил и немного сбавил скорость, чтобы  дальше  попасть  в  сплошную
полосу зеленого света. Завернув на авеню Ист Колтер, он практически  сразу
же нашел нужный дом.
     - Непохоже, чтобы там уже встали, - заметил Дрейк.
     Мейсон припарковался  у  края  тротуара,  взбежал  по  ступенькам  на
крыльцо и позвонил.
     После третьего звонка в  коридоре  послышалось  шлепанье  босых  ног.
Дверь открыл заспанный мужчина в халате, накинутом на пижаму, и шлепанцах.
Он заморгал при виде нежданных гостей.
     - Что случилось? - спросил он.
     - Вы меня знаете, мистер Фулда, - сказал Пол Дрейк. - Нам приходилось
встречаться несколько раз и...
     - О, да, мистер Дрейк. Как дела?
     - А это Перри Мейсон, - представил Дрейк.
     - Рад познакомиться с вами, мистер Мейсон. Простите, что я не одет...
Что случилось? Я могу вам чем-нибудь помочь?
     - Мы хотели бы поговорить с вами, - сказал Мейсон.
     - Прямо сейчас?
     - Я предпочел бы час назад.
     Фулда в удивлении приподнял брови, уже собрался что-то  ответить,  но
решил воздержаться и пригласил:
     - Заходите.
     Из спальни послышался женский голос, который с беспокойством спросил:
     - Что случилось, Артур?
     - Все в порядке,  дорогая,  -  раздраженно  прокричал  Фулда.  -  Спи
дальше. Просто двое мужчин...
     - Кто они?
     - Знакомый детектив и...
     Босые ноги опустились на  пол.  Последовали  звуки,  означающие,  что
женщина надевает что-то на себя,  а  потом  в  дверном  проеме  показалась
хозяйка в халате и шлепанцах.
     Фулда был очень недоволен ее появлением.
     - Мне очень жаль, что тебя разбудили, дорогая. _И_д_и _с_п_а_т_ь_.
     Она осталась в дверном проеме.
     - Моя жена, - представил Фулда. - Это  мистер  Мейсон  и  Пол  Дрейк,
дорогая. Пол Дрейк работает детективом, он...
     - О, _ч_а_с_т_н_ы_м_ детективом?
     - Да. Не волнуйся. Иди спать.
     Она с минуту колебалась, потом улыбнулась и обратилась к посетителям:
     - Чувствуйте себя как дома. Вам сварить кофе?
     - Тебе не нужно беспокоиться, дорогая.
     - Нет, все в порядке. Я сварю кофе. Это займет всего несколько минут.
Присаживайтесь.
     Фулда нажал кнопку, включающую плиту.
     - Присаживайтесь, господа, - повторил он приглашение жены.  -  Как  я
понимаю, дело срочное?
     - Да, - кивнул Мейсон. - Времени у нас практически нет.
     - Но сколько-то есть?
     - Не уверен. Расскажите мне все о работе в гостинице "Кеймонт".
     Фулда уже собирался зажечь сигарету, но при этих словах  остановился,
не донеся спички.
     - В гостинице "Кеймонт"? - переспросил он.
     - В семьсот двадцать первом номере. И не тяните резину.
     - Я понятия не имею, о чем вы говорите, мистер Мейсон.
     Миссис Фулда,  уже  направившаяся  в  кухню,  остановилась  у  двери,
приоткрыв ее наполовину. Она ждала и слушала.
     - Не притворяйтесь, Фулда, - сказал Мейсон. - Вы там все подготовили.
Вы установили звукозаписывающее оборудование. Я хочу выяснить,  как  долго
вы там оставались, лично ли находились на месте или отправляли кого-то  из
своих людей, или...
     - Боже праведный! - воскликнул Фулда. - Вы  хотите  сказать,  что  вы
ворвались сюда ни свет ни заря, подняли меня  с  постели,  чтобы  задавать
такие идиотские вопросы?
     - Да.
     Фулда рассердился.
     - Это безобразие! - закричал он. - Мне не о чем с вами разговаривать,
господа. Если хотите задать мне  какие-то  рабочие  вопросы,  приходите  в
контору после девяти. А так я  не  позволю  себя  допрашивать.  Поскольку,
господа, вы страшно торопитесь, я не намерен вас дольше задерживать.
     - Вы занимаете такую позицию? - уточнил Мейсон.
     - Да.
     - И не желаете ее изменять?
     - Нет.
     - Я думаю, мистер Фулда, что  вы  пытаетесь  кого-то  выгородить  или
занимаетесь укрывательством. У меня есть  веские  основания  предполагать,
что именно вы провернули ту работу. Если да,  то  очень  важно,  чтобы  мы
выяснили...
     - Я много слышал о вас, мистер Мейсон, - перебил Фулда, - и знаю вашу
репутацию. Но я не позволю никому давить на меня в моем собственном  доме.
Это мой окончательный ответ. Не желаете ли  прийти  ко  мне  в  контору  в
девять утра, господа?
     - Нет.
     - Прекрасно, это ваше право.
     - Мы собираемся поговорить с вами прямо здесь.
     - Мы уже все обсудили.
     - Мы сказали только половину того, что собирались, - заявил Мейсон.
     - Мне кажется,  что  я  очень  четко  выразился.  Мне  больше  нечего
добавить.
     - В таком случае _я _в_а_с_ кое о чем проинформирую.
     - Этого не требуется, мистер Мейсон.
     - Знаю. Вы один из тех умников, которые сами во всем разбираются.
     - Мистер Мейсон, мне не нравится ваш подход.
     - Пусть не нравится. Если вы на  самом  деле  умны,  то  вы  хотя  бы
послушаете, чтобы выяснить, в чем дело.
     - Я и так знаю.
     - Черта с два. В гостинице "Кеймонт" совершено убийство.
     Фулда пожал плечами.
     - По-моему, такое случается и в самых лучших  гостиницах,  -  заметил
он.
     - А "Кеймонт" далеко не самая лучшая, - напомнил ему Мейсон.
     Фулда молчал.
     - За дело взялся Отдел по раскрытию убийств, - продолжал  адвокат.  -
Они  выяснили,  что  к  семьсот   двадцать   первому   номеру   подключена
звукозаписывающая аппаратура. Провода ведут в другой номер. Использовалось
дорогое  оборудование  для  записи   разговоров,   которое   автоматически
включается и выключается...
     - И только на этом основании вы заявились ко мне?
     - И лейтенант Трэгг из  Отдела  по  раскрытию  убийств,  -  продолжил
Мейсон, словно его  и  не  перебивали,  -  горит  желанием  выяснить,  кто
устанавливал это оборудование.
     - Естественно.
     - Лейтенант Трэгг не открывал мне своих планов, но я догадываюсь, что
он прямо сейчас занимается поисками ответа на этот вопрос и, как я считаю,
найти  его  не  составит  ему  особого  труда.  Я  предполагаю,  что   это
ультрасовременная,  самая  последняя,  очень  дорогая  и   очень   хорошая
аппаратура. Покупатель,  скорее  всего,  расплачивался  не  наличными.  На
технике определенно имеются  номера  производителя.  Лейтенант  Трэгг  их,
несомненно, найдет и позвонит на завод. Там ему подскажут, к какому дилеру
обратиться. Дилер сообщит фамилии покупателей  на  местах  или,  если  они
поставляют эту аппаратуру по контракту  какому-то  крупному  покупателю  в
нашем городе...
     - О, Господи! - воскликнул Фулда и резко сел прямо.
     Мейсон повернулся к миссис Фулда.
     - Мне кажется, что  вашему  мужу  следует  выпить  кофе,  который  вы
собирались сварить.
     Она какое-то время оставалась в дверном проеме, потом прошла в кухню.
Дверь за ней захлопнулась, однако, через минуту миссис Фулда снова открыла
ее и так и оставила.
     - Я не подумал о номерах производителя, - признался Фулда.
     - А следовало бы. Причем, в первую очередь.
     - Я считал... Ну, я никак не  предполагал,  что  меня  разыщут  таким
образом и так быстро.
     - Так что вы нам скажете?
     - Мне требуется время, чтобы подумать.
     - Вы вернулись домой, разделись и решили, что вас  никто  не  найдет.
Однако, сейчас ваша жена напугана до смерти, да и вы сами побледнели. Чего
вы боитесь?
     - Я... я не знаю.
     -  Хорошо.  Давайте  выяснять.  Рассказывайте  вашу  версию,   причем
немедленно. Есть шанс, что нам удастся вам помочь.
     - Я... я не представляю, что делать.
     - Не тяните резину.
     - Я специализируюсь на звукозаписывающей аппаратуре...
     - Мы в курсе.
     - Записываю разговоры - в случаях шантажа и все в таком роде, а также
заявления и показания под присягой, слушания дел  в  судах.  То  есть  как
разговоры, в которых участвуют преступники, так и разговоры, в которых  не
идет речь ни о какой уголовно наказуемой деятельности.
     - Переходите к гостинице "Кеймонт", - велел Мейсон.
     - Не так давно меня нанимал Моррис Албург. Это было...  ну,  в  общем
конфиденциальное задание.
     - Оно таким не останется.
     - Но пока остается.
     - Когда вопросы начнет задавать окружной прокурор...
     - Ну, тогда другое дело.
     - Да, тогда я прочитаю о вас в газетах.
     - Хорошо, - вздохнул Фулда, -  я  вам  кое-что  открою.  Речь  шла  о
шантаже, я прекрасно выполнил задание. Но оно  остается  конфиденциальным,
пока вы не прочитаете о нем в газетах.
     - Давно?
     - Чуть больше года назад.
     - А потом.
     - Вчера во второй половине дня ко мне пришел Моррис Албург. Он хотел,
чтобы я установил аппаратуру в гостинице "Кеймонт" и...  естественно,  все
было строго конфиденциально и...
     - Вас совсем не это волнует, - перебил Мейсон. -  Расскажите,  почему
вы так забеспокоились?
     - Албург признался мне, что его разыскивает полиция. Таким образом  я
оказался в крайне затруднительном положении.
     - Албург объяснил вам, почему его разыскивает полиция?
     -  Он  просто  сказал,  что  его  ищут,  а  он  пока   старается   не
высовываться.
     - Но вы, тем не менее, взялись за работу, зная об этом.
     Фулда угрюмо кивнул.
     - Вам не требуется пересказывать полиции _в_с_е_  разговоры,  имевшие
место между вами и вашим клиентом, - сообщил Мейсон. - Что  касается  вас,
это было просто рутинное задание. Что вы предприняли?
     - Собрал свою аппаратуру и отправился в гостиницу. Я  сказал  портье,
что вечерним самолетом прилетает  моя  сестра  и  мне  нужны  два  номера,
желательно соседних.
     - Он отказался их вам предоставить?
     - Он сказал, что двух соседних у него нет, но он может предложить два
номера на одном этаже. Я спросил, как они расположены.  Он  назвал  только
цифры - семьсот двадцать первый и семьсот двадцать пятый. В таком  случае,
заявил я, мне нужно на них посмотреть.
     - Вы поднялись наверх?
     Фулда кивнул.
     - Что потом?
     - Расположение оказалось просто идеальным. Я спустился вниз и сказал,
что беру их, что  я  немного  посплю  перед  ужином  и  попросил  меня  не
беспокоить, потому что  вечером  мне  нужно  ехать  в  аэропорт  встречать
сестру.
     - И вы зарегистрировались?
     - Да. Портье многозначительно улыбнулся и ничего не сказал.
     - Что вы сделали?
     -  Все  звукозаписывающее  оборудование  размещается   в   чемоданах,
коробках для шляп и тому подобном. Вернее, это не совсем обычные  чемоданы
и коробки, но внешне они похожи.
     - Я знаю.
     - Подносчик багажа прикатил  тележку,  мы  все  на  нее  загрузили  и
подняли наверх. Часть отнесли в семьсот двадцать  первый  номер,  часть  в
семьсот двадцать пятый.
     - А дальше?
     - После того, как носильщик ушел,  я  сам  перетащил  все  в  семьсот
двадцать пятый, оставив в семьсот двадцать  первом  только  микрофон.  Мне
удалось его удачно спрятать.
     - Как? В стене? - поинтересовался Мейсон.
     - Нет. Новейшие приспособления  гораздо  более  хитрые,  чем  старые.
Жучок размещался в ночнике, который я прикрепил над кроватью. Конечно,  от
такой гостиницы обычно не ожидаешь лампы над кроватью,  но  ночник  удачно
вписался. Я протянул провода вдоль плинтусов через коробку двери и  дальше
по коридору в семьсот двадцать  первый  номер.  Мне  приходилось  работать
быстро, но я был готов к этому и все сделал хорошо.
     - А потом?
     - Я проверил работает ли оборудование, а затем оставил сообщение  для
Морриса Албурга, что все готово и чтобы он  приходил  в  семьсот  двадцать
первый номер.
     - Каким образом вы оставили сообщение?
     - Он дал мне номер телефона. Я  позвонил  туда  и  попросил  передать
Моррису, что звонил  Арт,  сказал,  что  все  в  порядке  и  назвал  номер
гостиницы.
     - Это все?
     - Да.
     - А дальше?
     - Я расположился в семьсот двадцать пятом номере.
     - Аппаратура работает автоматически?
     - Да, но я должен был проверить, что все идет нормально.  Я  подумал,
что Албург, наверное, захочет иметь свидетеля. Оборудование совсем  новое,
я планировал посмотреть его в действии. Это  необходимо,  если  приходится
потом  выступать  свидетелем.  Нельзя  представлять  доказательства,  если
заявляешь,  что  выходил  из  комнаты,  когда  аппаратура   работала,   а,
вернувшись, обнаружил записанные ацетатные диски.
     -  Не  пытайтесь  учить   меня   праву   и   правилам   представления
доказательств, - перебил Мейсон. - Рассказывайте, что вы делали.
     - Лег на кровать в семьсот двадцать пятом номере и заснул.
     - Когда вы проснулись?
     - Примерно в половине  девятого  или  в  девять,  наверное.  Я  вышел
перекусить и  снова  позвонил  по  номеру,  оставленному  Албургом,  чтобы
проверить, передали ли ему мое послание. Там ответили, что Моррис  заходил
и все знает.
     - Вы им не представлялись?
     - Просто назвался Артом.
     - Что потом?
     - Я плотно поужинал. Попросил завернуть  мне  несколько  бутербродов,
налил в термос горячего кофе и вернулся в гостиницу.
     - А дальше?
     -  Немного  почитал,  задремал  и  внезапно  проснулся,  потому   что
включилось оборудование.
     - Что произошло?
     - Если в комнате, где установлен микрофон, кто-то начинает  говорить,
аппаратура автоматически  включается  и  записывает  разговор.  Я  услышал
щелчок, зажглась зеленая лампочка, сигнализирующая о  том,  что  все  идет
нормально. Я соскочил с  кровати  и  все  проверил.  Потом  я  подсоединил
наушники, чтобы слышать, о чем говорят.
     - И о чем говорили?
     - Моррис Албург и какая-то женщина  что-то  обсуждали,  только  я  не
понял, что.
     - Почему? - спросил Мейсон. - Аппаратура не четко улавливала звуки?
     - Нет, она работала прекрасно. Я не мог вникнуть  в  суть  разговора,
который был очень странный.
     - В каком смысле?
     - Моррис  и  эта  женщина  находились  в  комнате  и  ожидали  вашего
прибытия. Албург сказал: "Он появится здесь в любую минуту. Я ему звонил и
он обещал сразу же выехать". Женщина заметила, что вы опаздываете, а затем
внезапно беседа непонятным образом изменила направление.
     - А поподробнее вы можете объяснить?
     - Какое-то время они  просто  беседовали,  вели  ничего  не  значащий
разговор, потом Албург сказал: "Я хочу, чтобы ты рассказала ему  все,  что
мне. Будь с ним честна. Он - мой адвокат. Все уладится. Не беспокойся: все
уладится. О тебе позаботятся".
     - А дальше?
     - Албург забеспокоился и предположил, что,  не  исключено,  вы  опять
заснули и велел женщине снова вам позвонить. Последовало  молчание,  потом
женщина прошептала: "Вызовите полицию". Секунду спустя  зазвонил  телефон,
она засмеялась и сказала, очевидно в трубку: "Конечно, нет. Просто  шутка.
Забудьте" и повесила трубку.  Последовали  какие-то  передвижения.  Кто-то
вроде бы пытался что-то произнести, но внезапно останавливался, едва начав
говорить.
     - Попробуйте  описать  звуки  передвижения,  которые  вы  слышали,  -
попросил Мейсон.
     - Не могу я их описать.
     - Звуки борьбы?
     - Не стану утверждать, но какие-то странные.
     - А потом?
     - Женщина сказала: "Просто помада. Вы испортили  мой  макияж".  Через
какое-то время открылась и закрылась дверь.
     - Дальше?
     - Ничего. Пять секунд тишины, а затем аппаратура отключилась.
     - И?
     - Через десять или пятнадцать  минут  снова  послышались  голоса,  но
других людей. Мужской и женский. Женщина говорила:  "Я  уверена,  что  она
оставила где-то здесь послание". Мужчина ответил: "У нас нет  времени  его
искать. Да  и  каким  образом  ей  это  удалось?".  Женщина  предположила:
"Помадой". Тогда мужчина сказал: "Дай  мне  твою  помаду  и  я  решу  этот
вопрос".
     - Продолжайте.
     - Последовали еще какие-то звуки и снова аппаратура отключилась.
     - А после этого?
     - Приехали вы, мистер Мейсон. Здесь вы сами лучше  кого-либо  знаете,
что произошло. Когда я услышал,  как  вы  звоните  Полу  Дрейку  и  велите
прислать  оперативников,  я  решил,  что  мне  пора  сматываться.  Запахло
жареным. Мне дали не совсем обычное задание, да, к тому же, я услышал, что
вы говорили по телефону, и это заставило меня поволноваться.  Я...  ну,  в
общем, я подумал, что если уйду  тихо,  никто  не  узнает,  что  я  вообще
находился в гостинице. Они решат, что аппаратура работает сама по себе.
     Мейсон кивнул.
     - И только когда я добрался до дома, - продолжал Фулда, - я  осознал,
что поступил по-ослиному. Я забрал с собой диск с записью.
     - Значит, вы записали больше одного?
     - Нет, но перед уходом я бессознательно вставил  в  аппаратуру  новый
диск. Это происходит автоматически, вошло в привычку.  Диск  рассчитан  на
два с половиной часа. Ну... мне не хотелось, чтобы что-то на нем  осталось
незарегистрированным. Производители не смогли пока решить  одну  проблему.
Предположим, вы ставите аппаратуру на автомат. В десять часов вечера вы  с
кем-то разговариваете, потом уходите и закрываете дверь. Через пять секунд
аппаратура отключается. Затем кто-то  появляется  в  три  утра,  открывает
дверь и начинает говорить. Даже звук перемещения людей по комнате включает
автоматику на запись. Однако, когда я воспроизвожу  диск  клиенту,  звучит
непрерывный разговор. Имеются только  пятисекундные  паузы.  Никак  нельзя
определить, что первый разговор происходил в десять вечера,  а  следующий,
записанный с пятисекундной  паузой,  в  три  утра.  Именно  поэтому  лучше
следить за тем, как идет запись... В общем, это все.
     - Так что вас так испугало?
     - Я думал, что если  никто  не  обнаружит,  что  к  семьсот  двадцать
первому номеру подсоединена  звукозаписывающая  аппаратура,  я  вернусь  и
заберу ее, но если обнаружат... Ну, Моррис  сообщил  мне,  что  скрывается
и... Тогда возникли бы осложнения.  Полиция  не  особо  приветствует  наше
появление на сцене и установку  подобного  оборудования  в  гостинице.  Им
лучше пользоваться в частном  доме  или  в  офисе,  а  не  в  общественном
месте... А если в дело окажется замешанной полиция,  они  выяснят,  что  я
находился там, потому что прослушают записи  на  дисках  и  узнают,  когда
начались  разговоры.  Я  предположил,  например,   что   полиции   удастся
докопаться до времени вашего появления. К тому же,  ночной  портье  видел,
когда я уходил. Если полиция займется этим делом, я влип.
     - Полиция уже занялась. Вы влипли.
     Из кухни донесся аромат свежесваренного кофе.
     Мейсон показал на телефон.
     - Звоните в Управление полиции, - посоветовал адвокат.
     Фулда колебался.
     - Я так глубоко завяз...
     -  Звоните  в  Управление.  Спросите  Отдел  по  раскрытию   убийств.
Выясните, на работе ли еще лейтенант Трэгг. Расскажите ему то, что  сейчас
рассказали мне.
     - Как мне ему объяснить, почему я звоню в Отдел по раскрытию убийств?
     - Скажите, что я вам порекомендовал, - ответил Мейсон.
     Фулда все еще колебался.
     Из дверного проема между кухней и  гостиной  прозвучал  резкий  голос
миссис Фулда:
     - Ты слышал, что сказал мистер Мейсон, Артур. Ему лучше знать.
     Фулда перевел взгляд на Пола Дрейка. Лицо сыщика ничего не выражало.
     - Ну... - неохотно начал Фулда и отправился к аппарату.
     Он набрал номер полицейского Управления, попросил позвать  лейтенанта
Трэгга, выяснил, что того нет на месте и  оставил  свою  фамилию  и  номер
телефона.
     - Попросите,  пожалуйста,  лейтенанта  Трэгга  перезвонить  мне,  как
только он появится. Он... Я предпочел бы говорить лично с  лейтенантом.  Я
звоню по поводу звукозаписывающей аппаратуры... Да, да, там.  В  гостинице
"Кеймонт"... Да, буду дома. Попросите его перезвонить. Я сижу у аппарата.
     Фулда повесил трубку и повернулся к Мейсону.
     - Надеюсь, что следовало  сделать  именно  это,  -  вздохнул  частный
детектив.
     Стоявший у окна Мейсон внезапно обернулся и сообщил через плечо:
     -  Я  только  что  сохранил  для  вас   лицензию.   Лейтенант   Трэгг
припарковывает патрульную машину у  тротуара.  Этот  звонок  в  Управление
спасет вас.
     - Лейтенант Трэгг! - воскликнул Фулда. - Как ему удалось  так  быстро
добраться сюда?
     - Скорее всего, нашел вас так, как я вам объяснил.
     Послышались шаги на крыльце. В дверь позвонили. Мейсон распахнул ее.
     - Проходите, господин  лейтенант,  -  пригласил  он.  -  Вы  как  раз
подоспели к кофе.
     Трэгг побагровел.
     - Что, черт побери, вы здесь делаете, Мейсон?
     - Задаю вопросы.
     - Ладно, вы их уже задали. Я получу ответы... Ваша фамилия - Фулда? -
обратился лейтенант к частному детективу.
     - Да.
     - Вы устанавливали звукозаписывающую аппаратуру  в  семьсот  двадцать
первом и семьсот двадцать пятом номерах в гостинице "Кеймонт"?
     Фулда опять кивнул.
     - Я пытался связаться с вами, господин лейтенант, - сообщил он.  -  Я
звонил в Отдел по раскрытию убийств и оставил для вас информацию.
     - Давайте надеяться, что так оно и есть, - мрачно произнес  Трэгг.  -
Для вашего же блага. Потому что от этого зависит то, как мы станет с  вами
разбираться.
     - Перезвоните в Управление и выясните, - предложил Фулда.
     - В таком случае, это единственный грамотный  шаг,  который  вы  пока
сделали, - заметил Трэгг.
     Из кухни показалась нервно улыбающаяся миссис Фулда.
     - Доброе утро, господин лейтенант, - поздоровалась она.  -  Я  миссис
Фулда. Я только что сварила кофе этим господам и, если вы захотите...
     - Я выпью его весь, - ответил Трэгг. - Эти господа нас покидают.  Они
выпьют кофе в ресторане.
     Женщина улыбнулась, словно лейтенант пошутил.
     - Я именно это и имею в виду - они нас покидают, - повторил Трэгг.  -
Что они здесь делали, мистер Фулда?
     - Ну, задали несколько вопросов.
     - Прекрасно. Теперь я получу ответы,  а  также  задам  вам  несколько
вопросов по темам, о которых они не догадываются, и, поверьте мне,  именно
эти вопросы будут играть наиважнейшую роль.





     С утренней почтой Мейсону пришло письмо от Морриса  Албурга.  В  него
был вложен чек на тысячу долларов.
     Само письмо явно писалось второпях, автор нервничал и  не  мог  четко
выразить свои мысли.

     "Уважаемый мистер Мейсон!
     Вы помните случай с шубой. Я  хочу,  чтобы  Вы  представляли  меня  и
девушку в этом деле. Вкладываю чек на тысячу долларов в  качестве  аванса,
добавлю еще, если потребуется.
                                                 Впопыхах, Моррис Албург."

     Мейсон раздраженно ткнул указательным пальцем в лист бумаги.
     - Чтобы я  представлял  его  в  "этом  деле".  Туманное  определение,
которое может включать все преступления из Уголовного кодекса.
     - А, возможно, и включает, - заметила Делла Стрит.
     В половине четвертого усталый и  изможденный  Пол  Дрейк  постучал  в
дверь кабинета Мейсона.
     Делла Стрит впустила его. Дрейк сел в огромное черное кожаное кресло,
потянулся, зевнул, потряс головой, чтобы она прояснилась и сказал:
     - Не могу больше, Перри.
     - Просто маловато практики, Пол, - улыбнулся адвокат. -  В  последнее
время ты немного на меня работал. Нужно провести еще  несколько  бессонных
ночей в качестве тренировки, и ты окажешься прекрасно подготовлен.
     - Да, Перри, раньше я мог носиться по городу всю ночь, а  потом  весь
день, и все время оставался на чеку. Теперь  меня  периодически  клонит  в
сон: просто глаза закрываются.
     Мейсон продолжал улыбаться.
     - Взгляни на шефа, Пол, - подала голос Делла Стрит. - На него с  утра
свалилась масса проблем, но...
     - О! Да! - воскликнул Дрейк. - О нем не надо беспокоиться. Это просто
динамо-машина в человеческом теле. Он производит энергию гораздо  быстрее,
чем кто-либо может поглотить. Если бы нам только удалось как-то припаять к
нему провода, мы бы продавали излишки энергии измотанным миллионерам.
     - Что у тебя на уме, кроме этой белиберды? - спросил Мейсон.
     - Моя сотрудница. Минерва Хамлин.
     - Что с ней?
     - Пятнадцать минут назад я позвонил ей домой и сказал ее матери,  что
хочу поговорить с Минервой, как только она проснется. Я хотел,  чтобы  она
перезвонила в контору.
     - И?
     - Ее нет дома.
     - Продолжай.
     - Она в полицейском Управлении. Мать сообщила, что ее вызвали полчаса
назад для проведения опознания.
     Мейсон присвистнул.
     - Это означает, что они арестовали Дикси  Дайтон?  -  спросила  Делла
Стрит.
     - Это может означать что угодно, - ответил Мейсон, отодвигая  стул  и
поднимаясь на ноги. - Черт побери, Пол, не нравится мне все это.
     Мейсон стал ходить из угла в угол.
     - Мне тоже, - сказал Пол Дрейк.
     - Разве при обычных обстоятельствах она не связалась бы с тобой и  не
сообщила, по крайней мере, зачем ее вызывают?
     -  Все  зависит  от  того,  что  ты  имеешь  в  виду  под   "обычными
обстоятельствами", Перри. Она одна  из  тех  независимых  женщин,  которые
хотят, чтобы все абсолютно четко осознали, что  она  не  потерпит  никаких
влияний. Она так довольна собой, что и меня  ввела  в  заблуждение  насчет
себя.
     - Я, вообще-то, сомневаюсь, что она так уж компетентна, расторопна  и
знает свое дело, - признался  Мейсон.  -  Она  просто  культивирует  такую
манеру поведения, играет роль. Возможно, в каком-то фильме Минерва  видела
подобную секретаршу, но там-то была настоящая актриса, которая  изображала
героиню таким образом, как ее представляла и понимала.
     - Я проверил Минерву Хамлин, Перри...
     - Продолжай, - подбодрил Мейсон, когда Дрейк начал колебаться.
     - Понимаешь, я всегда считал,  что  она  очень  компетентна,  но  тут
выяснилось, что мои сотрудники так совсем не думают.  Она  всегда  держала
ситуацию под контролем, но, черт  побери,  она  допускала  ошибки!  Я  это
обнаружил. Девушка, принимающая у нее смену рано утром, исправляла их,  не
ставя меня в известность.
     - И что за ошибки?
     - Мелкие промахи. К тому же, несколько  оперативников,  работающих  в
ночную смену, пытались с ней немного подшутить. Она их резко оборвала и, в
общем-то, обошлась с ними очень холодно.
     - Приставали к ней?
     - Да нет, никаких грубых домогательств, просто обычные  шутки,  какие
часто можно услышать в конторе, причем в любой конторе,  где  люди  вместе
работают  и  пытаются  помогать  друг  другу.  Ты  сам  понимаешь,   какая
складывается  обстановка  в  коллективе,  подобном  моему.  У  нас  же,  в
общем-то,  все  неофициально.  Это  что-то  вроде  семьи.  Конечно,  любая
девушка, работающая в ночную смену, несколько странновата - в большей  или
меньшей степени. Она заступает в полночь и передает дела  в  восемь  утра.
Обычно по ночам коммутатор не перегружен, поэтому,  чтобы  она  не  сидела
сложа руки, мы оставляем ей  бумаги,  которые  она  должна  отпечатать  на
машинке. Она раскладывает по папкам  копии  писем,  отправленных  днем,  и
печатает отчеты оперативников. Например, кто-то из парней  возвращается  с
задания в пять или шесть вечера. Он весь день работал по  какому-то  делу.
Большинство моих парней, если потребуется,  могут  отстучать  отчет  двумя
пальцами, но текст получается не очень красивым, к тому же в таком  случае
они не особо четко выражают свои мысли. Так что я советую им  использовать
диктофон и наговаривать, что произошло, особо не  вдаваясь  в  детали,  но
таким образом, чтобы клиент четко уяснил ситуацию и у нас остался отчет  о
проделанной работе.
     Мейсон кивнул.
     - Часть из этих отчетов печатает девушка,  работающая  с  четырех  до
полуночи, оставшиеся должна обработать ночная дежурная, а также  разложить
их все по папкам и, если есть какое-то дополнительное задание, выполнить и
его. Это входило в обязанности Минервы и, очевидно, она допустила не  один
промах. Например, у нас в конторе  вдруг  возникли  проблемы  с  архивами,
скорее всего, в их основе лежат ее ошибки. Потом,  как  ты  догадываешься,
Перри, многие из наших дел  достаточно  пикантны  и  иногда  оперативники,
отработавшие ночь и вернувшиеся в контору, чтобы составить отчет, шутят по
этому поводу с девушками, обсуждают какие-то детали, на  что-то  намекают,
но в шутку,  конечно.  Девушки  отвечают  тем  же  -  то  есть  нормальные
отношения в трудовом коллективе... Минерва не терпит ничего подобного. Это
- Мадам Королева, что касается оперативников. Компетентность и холодность.
     - Наверное, через  какое-то  время  девушке  так  надоедают  подобные
шуточки, повторяемые вновь и и вновь...
     - Я понимаю, что ты имеешь в  виду,  Перри,  но  нормальная  девушка,
искренняя и человечная, всегда рассмеется, словно услышала новую  шутку  -
если, конечно, парни не заходят слишком далеко... Перри, я уверен, что  ты
все уяснил. В общем, у нас с  Минервой  могут  возникнуть  проблемы.  Меня
здорово беспокоит, что она не позвонила, чтобы предупредить меня.
     - А ты зачем ей звонил? - спросил Мейсон.
     - Решил ее уволить.
     - Ради Бога, Пол, не делай этого! По крайней мере, сейчас.
     - Но почему?
     -  Это  будет  выглядеть,  словно  ты  мстишь  ей  за   идентификацию
фотографии и настроит присяжных против нас.
     - Конечно, - заметил Дрейк, - ведь это на самом деле могла  оказаться
Дикси.
     - Да, - с сомнением в голосе сказал Мейсон. - В принципе, да.
     Зазвонил телефон.
     - Послушай, кто там, - обратился Мейсон к Делле Стрит.
     Секретарша подняла трубку и сказала:
     - Да, Герти?.. Но что... Минутку... - Делла повернулась к  Мейсону  и
возбужденно сообщила: - Моррис Албург на проводе!
     - Слава Богу! - воскликнул Мейсон. - Этому господину уже  давно  пора
представлять отчет. - Мейсон взял трубку. - Добрый день, Моррис. Что, черт
побери, все это значит и где вы сейчас находитесь?
     - В тюрьме, - ответил Албург.
     - Что?
     - В тюрьме, - повторил владелец ресторана.
     - Черт возьми! И давно?
     - Меня арестовали в девять утра.
     - Ого! А почему вы раньше мне не позвонили?
     - Они мне не давали.
     - Вы говорили, что хотите переговорить со своим адвокатом?
     - Я им все рассказал. Я здесь не так давно.  Они  меня  перевозили  с
места на место, то в один участок, то в другой...
     - А сейчас вы...
     - Да. В центральном.
     - Я выезжаю.
     Мейсон повесил трубку, бросился к шкафу и достал шляпу.
     - Что случилось? - спросил Пол Дрейк.
     - Старая история. Они арестовали Албурга в девять утра и держали  это
в тайне. Только сейчас они разрешили ему позвонить адвокату. Это означает,
что они вытянули из него все, что только возможно... Оставайся на  работе,
Пол, чтобы я смог  с  тобой  связаться  в  случае  необходимости.  Ты  мне
определенно понадобишься. И не увольняй Минерву - пока.





     - Хорошо, - сказал Мейсон, опустившись на стул  с  прямой  спинкой  в
комнате для посетителей, - расскажите мне, что произошло.
     Албург закрыл лицо руками.
     - Если честно, мистер Мейсон, я попал в такую переделку...  Запутался
к чертям собачьим... Вы получили мое письмо с чеком?
     - Да, я его получил, но, прочитав, знаю не больше,  чем  раньше.  Как
вас арестовали?
     - Я направлялся к вам в контору.
     - Ко _м_н_е_ в контору?
     - Да.
     - Что произошло?
     - Я дошел до  входа  в  здание.  Из  толпы  выпрыгнул  полицейский  в
штатском, схватил меня за руку. Они затолкали меня в машину.  Меня  увезли
до того, как я успел очухаться.
     - Почему вы не позвонили мне хоть откуда-нибудь?  -  сердито  спросил
Мейсон. - Я посоветовал бы вам держаться подальше от моего офиса. Вы  сами
должны были догадаться, что они определенно поставили там кого-то из своих
людей. Они в первую очередь ждали вас у меня и в вашем ресторане... Ладно,
что случилось?
     - Вы еще не слышали самого худшего.
     - Значит, выкладывайте самое худшее.
     - У меня оказался револьвер.
     - Какой?
     - Тот, которым, как утверждает полиция, убили Файетта.
     Мейсон нахмурил брови и неодобрительно посмотрел на Морриса Албурга.
     - Это не то, что  вы  думаете,  мистер  Мейсон,  -  быстро  заговорил
Албург. - Это долгая история и...
     - Да переходите же вы к сути, наконец, и  особо  не  растягивайте,  -
перебил Мейсон. - Кем вам приходится Дикси Дайтон?
     - Родственница по брату.
     - А поподробнее?
     - Томас Е.Седжвик - мой сводный брат. Это вам что-то говорит?
     - Очень многое.
     - Седжвик держал тотализатор. Он  считал  себя  очень  умным.  Я  его
предупреждал. Он любил  Дикси.  Она  тоже  его  предупреждала.  Мы  вдвоем
пытались направить его на путь истинный. Но все без толку. Он  думал,  что
ему все сойдет с рук. Естественно, он платил "крыше". Ну и что? Он  думал,
что поэтому у него есть лицензия на  тотализатор.  Но  то,  что  ты  даешь
взятки, еще не означает, что ты имеешь лицензию.  Однако,  ты  определенно
получаешь лишнюю головную боль  и  проблемы.  На  какое-то  время  у  тебя
появляются деньги, а потом идут сплошные проблемы. И они у Тома  начались.
Он не хотел  слушать  нас  с  Дикси.  На  этот  участок  назначили  нового
полицейского. Он оказался неподкупным. Том считал, что все равно сможет  с
ним договориться. А полицейский захотел  поймать  Тома.  Да,  к  тому  же,
выяснить, кому Том еще платит: кто его "крыша". В общем,  получилось  черт
знает что.
     - Кларемонт собрал доказательства?
     - Думаю, да - на Тома.
     - Я имел в виду на того, кому Том платил - на "крышу".
     - Нет, только подозрения. Именно поэтому ему был нужен Том. Он  хотел
выжать из Тома информацию, заставить его запеть перед Большим Жюри.  Ну  и
ситуация! Том вначале не врубился. Полицейский собрал на  Тома  достаточно
улик и поставил его перед фактом.  Правда,  делать  ничего  не  стал.  Том
подумал,  что  полицейский  хочет  свою  долю.  Он  не  захотел  долю.  Он
потребовал, чтобы Том запел. Том - дурак. Как я  вам  уже  сказал,  мистер
Мейсон, Том считал, что, раз он дает взятки определенным лицам,  он  имеет
лицензию. Но "крыша" совсем не глупа.  Там  узнают  о  положении  вещей  и
приказывают Тому продать дело и сматываться, пока с  кастрюли  не  слетела
крышка. Полицейский оказался умен. Он выследил "крышу".
     - И кто это оказался?
     - Файетт. Но он - только первое звено в цепочке.
     - Что произошло?
     - Том  не  мог  позволить  себе  получить  повестку  о  явке  в  Суд.
Представьте его перед Большим Жюри. Так что  он  продал  дело  и  поспешно
удрал.
     - А потом?
     - Говорят, что тот полицейский был умен. Он только и ждал, чтобы  Том
подался в бега. Стоило Тому быстренько  провернуть  сделку  купли-продажи,
как полицейский собрался его прихватить. Они утверждают, что Том  отправил
его на тот свет. Я не знаю. Том клянется, что  не  убивал.  Дикси  в  него
верит.
     - Правда? А как Дикси объяснила вам, что  среди  дорогих  Тому  вещей
находился револьвер Кларемонта?
     Албург подпрыгнул на месте, словно к  стулу,  на  котором  он  сидел,
внезапно подключили провода и пустили по ним ток.
     - Что?! - закричал он.
     - Успокойтесь, - велел Мейсон. - У нее был револьвер Кларемонта.
     Албург опустил голову на руки.
     - Это все решает. Да, мы влипли. Значит, его все-таки убил Том.
     - Похоже, - согласился Мейсон.
     - Ну и заваруха! И, черт побери, я завяз вместе с Томом и Дикси.
     - Если уж вы решили всех перечислить и сделать опись, то  и  меня  не
забудьте, - сказал Мейсон.
     - О, Господи! - простонал Моррис Албург.
     - Не надо себя жалеть, Моррис. Времени на это просто нет. Так  что  с
Файеттом? Вы его убили?
     - Нет, нет, конечно, нет. Я никого не убивал.
     - Вы сказали, что полиция обнаружила у вас револьвер.
     - Да.
     - А откуда вы знаете, что в Файетта стреляли именно из него?
     - Так утверждают полицейские.
     - Когда они это заявили?
     - Пятнадцать минут назад. Поэтому я здесь. Они провели экспертизу,  а
потом предъявили мне обвинение и разрешили позвонить вам.
     - Как давно у вас этот револьвер?
     - Вот в этом вся проблема. Только... только с момента стрельбы.
     - Выкладывайте все.
     - С чего мне начинать?
     - С начала, и чтобы это было именно _н_а_ч_а_л_о_.
     - Я уже говорил вам о Томе Седжвике...
     - Забудьте о нем. Переходите к Дикси.
     - Том с Дикси...
     - Они женаты? - перебил Мейсон.
     - Понимаете, мистер Мейсон, здесь такая  история...  Том  был  женат.
Возникли сложности с разводом. Нельзя винить их с Дикси...
     - Не притворяйтесь идиотом, Моррис. Их моральный  облик  меня  сейчас
волнует меньше всего. Если они муж и жена - то не могут  давать  показания
друг против друга. Если нет...
     - Они не женаты.
     - Ладно, рассказывайте о Дикси.
     - Я ничего не слышал ни от Тома, ни от Дикси. Я страшно  боялся,  что
они объявятся у меня в один прекрасный день. Убийство полицейского, мистер
Мейсон! Вы сами знаете знаете, что это такое. Затем внезапно Дикси как  ни
в чем ни бывало заходит в мой ресторан. Мне пришлось ухватиться  за  стол,
чтобы не упасть. У меня буквально подкосились ноги. А она холодно  смотрит
на меня и дает сигнал, чтобы я вел себя так, словно первый раз в жизни  ее
вижу. Затем она заявляет, что ищет работу.
     - Что вы сделали?
     - Дал ей работу. Мне пришлось. Том разорен и болен. Его ищут. О Дикси
полиция тогда ничего не знала.
     - Дикси Дайтон - ее настоящее имя?
     - Дикси - ее имя. А фамилия, конечно, нет.
     - А номер по системе социального страхования вымышленный?
     - Да.
     - А шуба откуда взялась?
     - Вот здесь я себя страшно виню. Она оставила шубу у меня, я завернул
ее в бумагу и положил в шкаф. Я даже не подумал о моли. Я думал о себе.  Я
боялся. Поэтому я засунул шубу подальше, чтобы  никому  не  попадалась  на
глаза. Дикси вернулась. Она попросила принести ей шубу. Я ее достал... Ну,
вы видели мех.
     - Что сказала Дикси?
     - Ничего. Стала ее носить. И рыдала, когда считала, что я на  нее  не
смотрю.
     - Почему она вернулась?
     - У Тома туберкулез. Они жили в Сиэтле.  Там  дождливо,  зимой  очень
холодно. Том больше не выдержал бы. Дикси говорит, что  они  не  могли  не
вернуться. Здесь, не исключено, им удастся отвертеться, а там он, если  бы
остался, совершенно определенно умер бы. Если какая-то идея засела Дикси в
голову, ее оттуда и клином не вышибешь. Мой личный врач  утверждает,  что,
хотя в Сиэтле и влажный климат, люди там живут долго. Дикси  считает,  что
Том умрет, если еще раз там перезимует. Возможно, она права. Или нет.  Она
уверена, что права. Я не знаю. Дикси  решила,  что  все  утряслось,  можно
возвращаться, никто ничего не узнает. Тома она спрятала, хорошо  спрятала.
Дикси умна. Она очень умная женщина.
     - Она оказалась недостаточно сообразительна, чтобы...
     - О, конечно, Файетт. Он знал  о  Дикси.  Полиция  -  нет.  Наверное,
Файетт следил за моим рестораном. Полиция - нет. Файетт - да.
     - А кто такой Файетт? - спросил Мейсон.
     - Он - "крыша". Он брал деньги. Мне что он, что фонарный  столб.  Имя
слышал, больше ничего. Дикси идет обслуживать  посетителей  и  видит  его,
сидящего в одиночестве за столиком. Она чуть не  грохнулась  в  обморок...
Файетт - убийца. Он предупреждал Тома, что если он  когда-нибудь  вернется
или получит повестку, чтобы предстать перед Большим Жюри - ему крышка и...
     - Так что Дикси бросилась бежать через черный вход?
     Албург кивнул.
     - Конечно. Она решила, что ее станут пытать, чтобы  только  выяснить,
где прячется Том.
     - Я чего-то не понимаю,  -  признался  Мейсон.  -  Если  существовала
"крыша", значит, платили сотни людей и...
     - Но убили только  одного  полицейского,  мистер  Мейсон!  -  перебил
Моррис Албург. - Я не в состоянии ничего доказать. Дикси  не  в  состоянии
ничего доказать. Но мы оба считаем,  что  полицейского  прикончил  Файетт.
Если Том вернется и его станет защищать хороший адвокат... Черт побери!
     - Ладно, рассказывайте, что случилось, - попросил Мейсон.
     - Что случилось?! - воскликнул Албург. - Все случилось. Я старался не
высовываться, а на меня падает потолок. Дикси утверждает, что никто  не  в
курсе, что Том вернулся, никто никогда не найдет, где он. Затем появляется
Файетт. Она бросается в бегство и чуть не  погибает.  Появляется  полиция.
Полицейские не знают, что Том - мой сводный  брат,  но  догадываются,  что
где-то здесь собака зарыта. Они не в курсе, кто  такая  Дикси,  но  должны
докопаться. Я решаю отправится в убежище. В одном баре у меня  есть  друг,
он меня всегда защитит. Дикси тоже знает это место. Она мне туда звонит. Я
говорю ей сидеть тихо. Я скрываюсь. Все ужасно.
     - Продолжайте.
     - Затем в мой ресторан звонит какая-то женщина. Она говорит кассирше,
которой я полностью доверяю, что ей надо передать мне послание. Кассирша -
умная женщина. Она просит объяснить ей, что хотят передать. И  та  женщина
просит, чтобы я позвонил по  определенному  номеру  и  позвал  к  аппарату
Милдред.
     - И вы это сделали?
     - Конечно. Я отправился к телефону-автомату. Набрал номер и  спросил:
"Кто, черт побери, здесь Милдред, и кто она такая?".
     - Что произошло?
     - Я думал, что это ловушка и, не исключено, в любой  момент  появятся
полицейские. Но я специально выбрал так расположенную  будку,  чтобы  было
легко смотаться в случае необходимости.
     - Продолжайте.
     - Эта Милдред  хочет  со  мной  переговорить.  Я  ей  отвечаю,  чтобы
оставила эту  мысль,  потому  что  у  меня  нет  времени,  и  велю  быстро
выкладывать,  что  ей  нужно.  Она  заявляет:  "Не  будьте  идиотом.   Вас
разыскивают. Дикси разыскивают. Я знаю, кто убил полицейского."  Я  решил,
что меня пытаются поймать в капкан. Я отвечаю: "Да. Так кто же его  убил?"
Она мне сообщает: "Джордж Файетт". Я интересуюсь, откуда она это  взяла  и
какое ей до этого дело? Она заявляет, что Файетт ее продал. Он изменяет ей
с другой женщиной. Она такого не потерпит. Пошел  Джордж  Файетт  ко  всем
чертям! Если я  встречусь  с  ней  в  гостинице  "Кеймонт",  она  мне  все
расскажет и представит доказательства. Что бы вы сделали, мистер Мейсон?
     - Я? Немедленно связался бы со своим адвокатом.
     - Немедленно не получалось. Я уже и так долго находился в той  будке.
Мне не хотелось, чтобы кто-то  выяснил,  откуда  я  звоню.  Я  ей  говорю:
"Оставайтесь у аппарата. Я перезвоню".  Какое-то  время  тому  назад  меня
пыталась шантажировать одна официантка. Я тогда нанимал ловкого сыщика. Он
все записал на пленку. Официантка сразу же забыла о шантаже.  Так  что  на
этот раз я говорю себе: "Я буду действовать по-умному.  Я  запишу  все  на
пленку. Я найму мистера Мейсона".
     Адвокат нахмурился.
     - А если бы эту ловушку устраивала  полиция,  что  тогда?  -  спросил
Мейсон.
     -  И  что?  Мне  пришлось  рискнуть.  Меня  разыскивают.  В  ресторан
возвращаться нельзя. Ресторан - дело моей жизни. Если я не вернусь, я  его
потеряю. Требуется что-то предпринимать. Вы еще одного не знаете. У  Дикси
феноменальная память. Ей стоит один раз увидеть какие-то цифры, номер -  и
все остается у нее в голове. Ей не нужна записная книжка. Я раз  показываю
ей  номер.  Она  его  запоминает.  Умная  девушка,  а  с  цифрами   просто
волшебница.
     - Я слушаю.
     - Когда она бросилась из ресторана через заднюю  дверь,  спасаясь  от
Файетта, она увидела приближающуюся машину, движущуюся прямо на нее. Дикси
взглянула на машину и заметила номер спереди. В автомобиле сидел мужчина с
револьвером. Она понеслась  дальше,  когда  мужчина  выстрелил,  но  номер
запомнила.
     - Продолжайте.
     -  Так  что  я  нанимаю  детектива,  чтобы  отправлялся  в  гостиницу
"Кеймонт". Он оценивает ситуацию.  Устанавливает  аппаратуру,  протягивает
провода. Он говорит, что останется на месте, чтобы  слышать  происходящее.
Все готово. Я жду до полуночи, затем звоню Милдред. Я ей заявляю: "Хорошо,
приходите. Семьсот двадцать первый номер".
     - Значит, место встречи предложила Милдред?
     - Да.
     - А у вас не возникло подозрений, когда она назвала именно  гостиницу
"Кеймонт"?
     - Конечно, возникли, но  что  мне  оставалось?  Вначале  я  попытался
возразить: "Не "Кеймонт". Куда-нибудь в другое место". Но она  настаивала:
"Только туда. Меня ищут. Файетт меня убьет. Если он пронюхает, что  я  его
продала, он и вас,  и  меня  прикончит.  Я  сейчас  нахожусь  в  гостинице
"Кеймонт". Я не смею выходить на улицу. Снимите здесь номер. Сообщите мне,
какой. Я сама приду к вам. Я передам доказательства". Я  снимаю  восемьсот
пятнадцатый. Для Дикси. Я регистрирую ее как миссис Мадисон  Керби.  Плачу
наличными.
     - Теперь у меня перед глазами, наконец-то, вырисовывается картина,  -
заметил Мейсон. - Но почему... Ладно, рассказывайте дальше.
     - Я звоню  вам.  Уговариваю  приехать.  Звукозаписывающая  аппаратура
подсоединена. Я договариваюсь с Милдред.
     - У вас был с собой револьвер? - спросил Мейсон.
     - Конечно. А что тут такого?
     - Не отвлекайтесь. Продолжайте.
     - Я хотел, чтобы вы  присутствовали  при  всем  разговоре.  Если  это
полиция, вы бы с ними разобрались. Если свидетельница и у нее в самом деле
есть доказательства, вы смогли бы привести дело к логическому завершению.
     - И что произошло?
     - Я забеспокоился.  Я  вообще  постоянно  волновался.  Чем  старше  я
становлюсь, тем больше у меня поводов для беспокойства. То об одном думаю,
то о другом. Слишком много налогов. Слишком много обязанностей. Проблемы с
персоналом. Дорого стоит содержать ресторан.  Беспокойства,  беспокойства,
беспокойства. Постоянное беспокойство.
     - Продолжайте.
     - Тут я забеспокоился, что вы снова заснули. Это оказалось  бы  очень
некстати. Мы находились в гостинице. Я сказал Дикси, чтобы  она  позвонила
по тому номеру, где мы вас застали,  чтобы  проверить  не  заснули  ли  вы
снова.
     - Вы дали Дикси номер?
     - Конечно. Да и давать  не  требовалось,  я  уже  упоминал,  что  она
практически сразу же запоминает любые цифры. А она постоянно находилась со
мной.
     - Понятно.
     - Дикси поднимает трубку, слышится голос ночного  портье.  Дикси  уже
готова назвать ваш номер, как открывается дверь.  Заходят  двое  мужчин  и
женщина, и я тут же понимаю, что нам конец. Я тянусь к револьверу. Дикси -
умная. Она говорит в трубку: "Вызывайте полицию". Это ночному портье.
     - А дальше?
     - Они закрывают рот Дикси рукой.
     - Что произошло с вашим револьвером?
     - Моим револьвером! - с сарказмом в голосе усмехнулся  Албург.  -  Он
лежал на кровати. А у  двоих  мужчин  револьверы  в  руках.  Револьвер  на
кровати - это ничто против двух в руках.
     - Почему вы не дали никакого сигнала детективу, слушавшему  в  другом
номере? - спросил Мейсон.
     - Потому что они оказались слишком умны. Они также, как  и  я  знали,
что включена звукозаписывающая аппаратура. Как только я открываю рот, один
из мужчин прикладывает палец к губам и тыкает револьвером мне в бок. Затем
я все равно пытаюсь что-то произнести и получаю удар  по  голове.  У  меня
темнеет в глазах от боли. Ноги подгибаются и отказываются слушаться. Вот и
все.
     - А дальше?
     - Нас тащат к грузовому лифту. Спускаемся вниз. Во дворе ждет машина.
Меня заталкивают в заднюю дверцу и кладут на  пол.  Ставят  на  меня  свои
ноги. Именно так убили полицейского. Они  тоже  затолкали  его  в  машину,
положили на пол, а потом выстрелили в голову.
     - Продолжайте.
     - Мы отправляемся в другую гостиницу. Поднимается на грузовом  лифте,
но я не дурак. Мне надо в туалет. Он совмещен с ванной.  Висит  полотенце.
На нем написано название гостиницы.
     - Вы его помните?
     - Естественно! "Бонсал". Б-о-н-с-а-л. Я находился в шестьсот  девятом
номере.
     - А потом?
     - Через какое-то время  меня  опять  выводят  через  заднюю  дверь  и
куда-то везут. Направляемся из города какими-то объездными путями. Я опять
лежу на полу. Мужчина достает револьвер и приставляет к моему виску. Я уже
приготовился к смерти, но тут водитель закричал: "Осторожно!" и  нажал  на
тормоза.
     - Что произошло?
     - Понятия не имею. Я на полу.  Тот,  что  приставлял  к  моему  виску
револьвер, откинулся к  спинке  переднего  сиденья.  Я  хватаю  револьвер.
Машина останавливается. Я моментально распахиваю дверцу. Направляю на  них
револьвер и говорю: "Сидите смирно!". Потом как молния бросаюсь в кусты.
     - В кусты?
     - Да. Мы остановились на какой-то возвышенности в парке.  Кругом  рос
довольно густой кустарник. Вы не представляете, с какой скоростью я несся.
Никогда в жизни так не бегал. Как олень!
     - А затем?
     -  Я  шел  и  шел,  шел  и  шел.  Сел  на  автобус.  Подождал,  чтобы
удостовериться, что вы уже в конторе. Я хотел позвонить вам  по  телефону,
но я не Дикси. Я не помню тот номер, что вы мне оставляли. Я сидел и  ждал
в затрапезном ресторанчике. Затем взял такси и отправился к вам в контору,
где меня схватили полицейские.
     Мейсон обдумал ситуацию.
     - Вы разговаривали с полицейскими?
     - Конечно. Я показал им,  где  выпрыгивал  из  машины.  Показал  свои
следы.
     - Они их видели?
     - Конечно. Где я прыгал по  горке,  как  олень,  по  сорок  футов  за
прыжок. Они смеются. Они говорят, что я могу оставить следы, где угодно.
     - И что потом?
     - Затем мы отправляемся в гостиницу "Бонсал".
     - Что произошло там?
     - Не понимаю. Они  поднялись  в  шестьсот  девятнадцатый  номер.  Мне
ничего не сказали. Я догадываюсь, что что-то не так. Они вели себя, словно
поймали меня на крючок.
     - Вы все рассказали полиции именно так, как сейчас мне?
     - Да. Все так и было.
     - Они стенографировали ваши слова?
     - Да.
     - В таком случае вам не отказаться от них, - заметил Мейсон.





     Мейсон уже выходил из здания тюрьмы, когда его остановил  охранник  у
входа.
     - Вам звонят, мистер Мейсон. Вы будете разговаривать?
     - Скорее всего, нет.
     - Это кто-то отсюда - телефон местный.
     - У вас содержится примерно две тысячи человек, - ответил Мейсон. - Я
предполагаю, что из  них  полторы  тысячи  хотят  встретиться  со  мной  в
надежде, что я найду способ  помочь  им  выкрутиться.  Вы  можете  назвать
фамилию звонящего?
     - Женщина. Она содержится в  женском  отделении  тюрьмы.  Ее  фамилия
Дайтон.
     Мейсон на мгновение нахмурился.
     - Да, я поговорю с ней, - решил он.
     Адвокат взял трубку.
     - Алло! - сказал он. - Кто это?
     - Дикси Дайтон.
     - Которая?
     - Что вы имеете в виду?
     - Я уже разговаривал с одной женщиной, представившейся Дикси  Дайтон,
и...
     - О, мистер Мейсон! Это была  ловушка,  специально  подстроенная  для
вас, после того, как меня похитили. Я видела вас в ресторане Морриса, а вы
- меня. Скорее всего, конечно, вы не обратили на меня внимания,  но,  если
мы встретимся, вы должны вспомнить. Вы с мисс Стрит проходили  мимо  меня,
когда... когда я пыталась убежать и меня сбила машина.
     - Где вы сейчас?
     - В женском отделении тюрьмы.
     - Вы давно там?
     - Примерно с девяти утра.
     - Что вы от меня хотите?
     - Поговорить с вами о... о том, что произошло.
     - Почему вы мне раньше не позвонили?
     - Они мне не позволяли. Полиция перевозила меня  с  места  на  место,
потом меня посадили в комнате с другими заключенными для опознания.
     - Я иду к вам, - сказал Мейсон.
     Адвокат повесил трубку, поблагодарил охранника, сел в лифт и прошел в
женское отделение.
     - Вы меня знаете, - обратился он к надзирательнице. -  Я  -  адвокат,
представляющий Дикси Дайтон. Мне нужен пропуск?
     Надзирательница улыбнулась и ответила:
     - Все  улажено,  мистер  Мейсон.  Я  знала,  что  она  хочет  с  вами
встретиться, а когда услышала, что вы находитесь в  здании,  заказала  вам
пропуск. Прямо проходите.
     - Боже мой, не ожидал подобного, - воскликнул Мейсон. - Какие  услуги
теперь оказывают адвокатам!
     - Стараемся, - улыбнулась надзирательница.
     Мейсон уже собрался что-то сказать,  но  передумал,  а  вместо  этого
отправился  туда,  где  его  нетерпеливо  ждала  другая  женщина,  которая
радостно спрыгнула с места.
     - О, мистер Мейсон, я так рада вас видеть! Так рада, что вы пришли!
     Мейсон оценивающе осмотрел ее.
     - Вам потребовалось много времени, чтобы связаться со мной.
     - Я сделала это, как только мне позволили.
     - Я не имел в виду после того, как вас задержали. Чем  вы  занимались
прошлой ночью?
     - О, мистер Мейсон, это было  ужасно.  Нас  с  Моррисом  похитили  из
гостиницы "Кеймонт", угрожая револьверами.
     - Кто?
     - Я не знаю, кто наши  похитители,  но  за  всем  этим  стоял  Джордж
Файетт.
     - А теперь Файетт мертв и не может опровергнуть ваше заявление.
     - Вы мне не верите? - спросила она, задетая его словами.
     - Я лично всегда верю клиенту, но, слушая его рассказ,  прежде  всего
продумываю, как на то же самое отреагируют присяжные, - объяснил Мейсон. -
Я только что говорил с Моррисом Албургом. Ему точно никто не поверит.
     - Что в его рассказе не так?
     - Все.
     - Мне вы тоже не поверите. Меня идентифицировала ваша свидетельница.
     - Какая свидетельница? - резким тоном спросил Мейсон.
     - Работающая в "Детективном агентстве Дрейка". Вы ее нанимали следить
за женщиной, вышедшей из комнаты, в которой находились сами.
     - Она вас идентифицировала?
     - Да.
     - А теперь слушайте меня внимательно, потому что это крайне важно. Ее
приводили к вам в камеру для опознания или она указала на  вас,  когда  вы
стояли в одном ряду с другими заключенными?
     - Выбрала меня из ряда.
     Мейсон нахмурился.
     - Я разговаривал с Моррисом Албургом, - продолжал  адвокат,  -  и  он
описал мне ситуацию в общем и целом. Расскажите мне, что  произошло  после
того, как вас разлучили с Моррисом?
     - Меня отвезли в номер в гостинице...
     - Знаю, в гостиницу "Бонсал".
     - Я _д_у_м_а_л_а_, что это "Бонсал". Так было указано на  полотенцах,
но на самом деле это другая гостиница.
     - Почему вы это утверждаете?
     - Потому что... ну, когда полиция отвезла  меня  в  "Бонсал",  это...
оказалась другая гостиница.
     - Продолжайте.
     - Похитители относились ко мне  очень  неплохо.  Они  заказали  кофе,
яичницу с ветчиной -  все  принесли  в  номер.  Мне  разрешалось  свободно
двигаться по комнате, только окна были завешаны толстыми  шторами  и  меня
предупредили, чтобы я к ним не притрагивалась, если хочу остаться целой  и
невредимой.
     - Я догадываюсь, что  было  дальше.  Вы  отправились  в  туалет.  Там
совмещенный санузел.  Вы  обнаружили  полотенца.  На  них  было  написано:
"Гостиница Бонсал". Вы прихватили с собой одно в качестве доказательства.
     - Нет, не прихватила, - возразила  она.  -  Я  боялась,  что  они  их
пересчитают и обнаружат, что одно пропало. Но называние я запомнила.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     - Когда начало светать, они  вывели  меня  через  черный  вход  -  мы
спустились в грузовом лифте - в переулок, проходящий  за  гостиницей.  Они
положили меня на пол в машине...
     - И вам представился случай убежать. Они планировали куда-то  отвезти
вас и прикончить, но проявили неосторожность...
     Она покачала головой.
     - Нет? - удивился Мейсон.
     - Нет.
     - Рассказывайте.
     - Меня  доставили  в  аэропорт.  Они  сказали,  что  им  очень  жаль,
произошла ужасная ошибка, они выяснили, что я им совсем не требуюсь, что я
честная девушка и все в таком роде.  Однако,  мне  лучше  покинуть  город,
потому что меня разыскивает полиция.
     - Кто вас сопровождал в это время?
     - Два человека, которых я никогда раньше не видела.
     - Мужчины?
     - Да.
     - Они применяли силу?
     - Нет, вели себя, как истинные джентльмены.
     - Вас держали пленницей в гостиничном номере?
     - Да.
     - Потом вас вывели наружу и признались, что произошла ошибка?
     - Все правильно. Они сказали, что  я  нормальная  девушка,  они  меня
отпускают и...
     - Что-нибудь еще?
     - Дали мне билет на Мехико,  сообщили,  что  самолет  взлетает  через
пятнадцать минут и что мне следует немедленно подняться на борт.
     - Что вы сделали?
     - Мне очень понравилась подобная идея. Мне хотелось уехать, как можно
дальше. Мехико представлялся прекрасным вариантом.
     - Они вам что-нибудь сказали о Моррисе? Вы сами спрашивали о нем?
     - Что они его тоже отпустят, а он  присоединится  ко  мне  в  Мехико.
Велели после приземления  самолета  отправляться  в  гостиницу  "Реформа".
Моррис может уже оказаться там, или прилетит на следующем самолете, но, не
исключено, что мы встретимся с ним на борту того, на который у меня билет.
     - Вы просили объяснений?
     - Мистер Мейсон, меня держали в  плену.  Я  не  надеялась,  что  меня
оставят в живых. Через пятнадцать минут улетал самолет.  У  меня  появился
шанс скрыться от этих людей. Я боялась, что они изменят решение.  За  пять
минут до этого я считала, что мне жить  не  больше  часа...  Что  бы  _в_ы
сделали?
     - Сел в самолет, отправлявшийся в Мехико.
     - Именно это я и пыталась.
     - Кто вас остановил?
     - Полицейский в штатском.
     - Где он находился?
     - Ждал у выхода к терминалу.
     - Что он сделал?
     - Арестовал меня. Отвез в тюрьму. Они задали мне массу вопросов.
     - Что вы им рассказали?
     - Немного. Я пыталась защитить... вы знаете, кого.
     Она помедлила.  Мейсон  уже  собрался  что-то  сказать,  но  она  его
остановила:
     - Пожалуйста, не называйте никаких имен, мистер Мейсон.
     - Кого-то, кого вы любите?
     - Да.
     - Так что вы открыли полиции?
     - Рассказала о том, что случилось.
     - О гостинице "Бонсал"?
     - Да.
     - Они возили вас туда?
     - Да.
     - Вы знали, в какой номер вас отводили похитители?
     - Сам номер - нет, но  я  визуально  запомнила  его  расположение.  Я
знала, что мы выходили на четырнадцатом этаже и отправилась к первой двери
направо.
     - Продолжайте.
     - Лифт сразу же показался мне не  совсем  таким  и...  в  том  номере
находилась пожилая пара, которая живет там уже десять  лет.  Они  выглядят
абсолютно благонадежными и  заслуживающими  доверия.  Они  поклялись,  что
вчера вечером ни на минуту не покидали комнату, смотрели телевизор и легли
спать в десять вечера.
     - Полицейские спрашивали вас о револьвере?
     - Котором?
     - Из Сиэтла.
     Она мгновенно поднесла палец к  губам,  призывая  к  молчанию.  В  ее
глазах появилась паника.
     - Револьвер из  Сиэтла?  Мистер  Мейсон,  я  не  понимаю,  о  чем  вы
говорите. Не имею о нем ни малейшего представления.
     - Какие вам предъявлены обвинения?
     - Я думаю... ну,  в  общем-то,  они  не  предъявлены  пока,  как  мне
кажется, меня держат в связи с подозрением в убийстве Джорджа Файетта, как
сообщницу или что-то в этом роде. В  полиции  считают,  что  мы  вместе  с
Моррисом убили Файетта.
     - Вам сказали, какие  против  вас  имеются  доказательства?  Пытались
заставить вас изменить показания, говорили, что вас видели тут, там и  еще
в нескольких местах?
     Она покачала головой.
     - Ничего подобного.
     - И они не спрашивали вас...
     Она снова поднесла палец к губам и  с  опаской  провела  взглядом  по
стенам.
     - Мистер Мейсон, _п_о_ж_а_л_у_й_с_т_а_!
     - Хорошо.
     - Мистер Мейсон, вы будете меня представлять?
     - Возможно.
     - Как вы считаете, все уладится?
     - Все зависит от того, поверят вам  присяжные  или  нет,  -  объяснил
адвокат.
     - А разве они мне не поверят? - удивилась она.
     - Нет, черт побери. По крайней мере, не _э_т_о_м_у_ рассказу.





     Мейсон ходил из угла в угол своего кабинета.
     - Это кошмар для адвоката! - воскликнул он.
     Делла Стрит сочувствующе кивнула.
     - Если я позволю им  занять  место  дачи  свидетельских  показаний  и
представлять свои версии случившегося, моих клиентов сразу же  отправят  в
камеру смертников, а надо мной будет смеяться весь город.
     - А откуда тебе знать, что они говорят неправду? - с вызовом в голосе
спросила Делла Стрит.
     - Я  не  могу  утверждать  с  уверенностью.  Может,  и  не  врут.  Но
з_в_у_ч_и_т_   фальшиво.  Как  раз  напоминает  вариант,  который  мог  бы
сочинить адвокат. Есть ответы на все вопросы, но неправдоподобно.
     - Предположим, ты не позволяешь им открывать рты,  Перри...  -  начал
Пол Дрейк.
     - Черт побери, они их уже раскрыли, - с отвращением выпалил Мейсон. -
Почитай газеты, Пол.
     - Я знаю, что напечатано в репортажах, но я имел в виду в месте  дачи
свидетельских показаний.
     -  Общественность  информирована  в  общем  и  целом.  Ты   прекрасно
понимаешь, к какому выводу придут люди, если я не пущу  своих  клиентов  в
свидетельскую ложу, а заявлю, что обвинение должно  доказать  свою  версию
таким образом, чтобы ни  у  кого  не  осталось  ни  малейшего  сомнения  в
виновности моих клиентов. Все решат, что правда настолько ужасна, что даже
адвокат боится исхода перекрестного допроса.
     - Так что ты планируешь? - поинтересовался Дрейк.
     - Не представляю, черт побери! - воскликнул Мейсон. -  Не  исключено,
что это правда. Какой-то суперхитрый убийца мог  тщательно  распланировать
все так, чтобы обоих моих клиентов арестовала  полиция,  а  их  рассказ  о
случившемся звучал, как объяснения,  сфабрикованные  полоумным  адвокатом,
что приведет к обвинению их в предумышленном убийстве первой степени.
     - Но неужели нельзя убедить присяжных, что так оно и есть, я  имею  в
виду, что за этим делом стоит кто-то чрезвычайно хитрый? - спросила  Делла
Стрит.
     - Не знаю. Сомневаюсь, что я  _н_а_с_т_о_л_ь_к_о_  силен.  -  Адвокат
повернулся к Полу Дрейку: - У  нас  есть  один  шанс,  Пол.  Он,  конечно,
чрезвычайно мал. Я хочу разыскать ту женщину,  что  находилась  вместе  со
мной в номере и представившуюся мне как Дикси Дайтон.
     - С чего начинать поиски?
     - Во всех деталях изучи прошлое Джорджа Файетта. Выясни  о  нем  все.
Поинтересуйся каждой женщиной, появлявшейся в его жизни.  Правда,  так  ты
ничего не найдешь.
     - Почему? - удивилась Делла Стрит. - По-моему, звучит логично.
     - Если от наших клиентов мы услышали правдивый  рассказ,  -  принялся
объяснять Мейсон, - то за этим делом стоят слишком умные  и  хитрые  люди,
чтобы использовать  женщину,  когда-либо  как-либо  связанную  с  Джорджем
Файеттом. Она из тех, о ком никто не  подумал  бы.  Возможно,  из  другого
города.
     - А что делать, если мы ее найдем? - спросил Дрейк.  -  Ты  занимаешь
место дачи показаний и клянешься, что разговаривал с ней в той комнате,  а
она клянется, что  не  было  ничего  подобного.  Тут  еще  Минерва  Хамлин
подливает масла в огонь, заявляя, что ты ошибаешься.
     - Я не хочу занимать свидетельскую ложу, Пол.
     - Почему нет?
     - В таком случае я выступаю как адвокат и свидетель одновременно. Это
неэтично.
     - Почему это неэтично?
     - Американская Ассоциация Адвокатов хмурится в подобных случаях.
     - Ну и пусть себе хмурятся. Что тебе от этого? По рукам ведь не дают?
     - Нет. Но им это не нравится.
     - Подобное противозаконно?
     - Нет.
     - Возможно, мы несправедливы по отношению к Минерве Хамлин, - заметил
Дрейк. - А все будет в порядке. Она сделала обычную ошибку и...
     - Она слишком быстро ответила, - перебил Мейсон. - Вспомни,  как  все
происходило. Они показали ей фотографию, и Минерва  практически  сразу  же
заявила, что думает, что это та девушка. Затем они велели  ей  внимательно
изучить снимок. Она смотрела и смотрела на него. К тому времени,  как  она
увидела Дикси Дайтон в ряду  других  заключенных,  ее  лицо  было  ей  уже
отлично известно по фотографии. Минерва решила, что наблюдала в  гостинице
за Дикси и опознала ее.
     - Да, подобное происходит довольно часто, - согласился Дрейк.  -  Это
беспокоит полицию, насколько я понимаю, потому что им  нередко  приходится
сталкиваться с ложными идентификациями, о которых обычные люди никогда  не
узнают. Свидетели подолгу изучают фотографию подозреваемого, и черты  лица
становятся  знакомыми.   Несколько   недель   назад   полиция   занималась
расследованием  одного  дела,  где  три  разных  человека  после  изучения
фотографии подозреваемого, выбрали его из  ряда  заключенных  и  с  полной
уверенностью  опознали.  Потом  выяснилось,  что   во   время   совершения
преступления он сидел в тюрьме в Сан-Франциско.  Вот  тебе  пример,  когда
фотография сбила всех с толку.
     Мейсон кивнул и  уже  собирался  что-то  сказать,  но  его  остановил
телефонный звонок.
     Делла Стрит сняла трубку и повернулась к Дрейку:
     - Тебя, Пол, - сообщила она.
     - Алло! - сказал сыщик  в  трубку.  -  Да,  Пол  Дрейк...  Что?..  О,
минутку. Может, у вас сложилось неправильное впечатление?..  Окончательное
решение? Вы абсолютно уверены?.. Вы его неправильно поняли... Минутку... А
это кто? Что?.. Нет, мне больше нечего сказать, кроме как то, что  девушка
ошиблась... У нас есть неопровержимые  доказательства...  Я  не  собираюсь
открывать  какие.  Если  вам  нужны  подробности,  поговорите  с  мистером
Мейсоном.
     Дрейк бросил трубку на место и повернулся к Перри Мейсону.
     - Ох уж этот проклятый, хитроумный окружной прокурор, готовый на все,
только бы произвести эффект! - в сердцах воскликнул детектив.
     - Что он еще придумал?
     - Подожди, пока услышишь, - негодовал Дрейк.
     - Я жду.
     - Минерва Хамлин сейчас находится в прокуратуре. Это она звонила.  Из
его кабинета.
     - И что?
     - Она мне сказала, причем это звучало так, словно  она  читает  текст
заранее тщательно подготовленного заявления, лежащего у нее перед глазами,
что она прекращает  у  меня  работать,  потому  что  в  агентстве  на  нее
оказывается давление с целью заставить  ее  совершить  лжесвидетельство  в
связи с опознанием Дикси Дайтон.
     - Рассчитано на публику, - заметил Мейсон.
     - Секундочку. Это еще не все, Перри. Я попытался ей возражать, но она
ответила: "Мое решение окончательное, мистер Дрейк. Мой  уход  вступает  в
силу с этой минуты. Я уже приняла предложение работы в одном из  отделений
окружной прокуратуры за более высокий оклад. С вами хочет  поговорить  еще
один человек..." Трубку взял мужчина - газетный репортер. Ему  требовались
мои комментарии. Ты слышал, что я ему ответил.
     - Да, мы слышали, что ты _о_т_в_е_т_и_л_, - кивнула Делла Стрит.
     - А следовало бы еще сказать и то, что думал, - добавил  Дрейк.  -  К
сожалению, это непроизносимо.
     - Теперь нам остается только одно, - пришел  к  выводу  Мейсон.  -  Я
отправляюсь на предварительное  слушание  и  постараюсь  использовать  все
уловки  ведения  перекрестного  допроса,  чтобы  найти  слабые   места   в
представляемом обвинением деле.  Боюсь,  что  у  моих  клиентов  не  очень
завидная перспектива.





     Гамильтон Бергер, крупный мужчина с  бочкообразной  грудной  клеткой,
всегда старавшийся выглядеть достойно, представляя  окружную  прокуратуру,
которую он возглавлял, встал со своего места  после  открытия  слушания  в
Суде.
     -  Мне  хотелось  бы   выступить   с   несколькими   предварительными
замечаниями, Ваша Честь, - заявил он.
     - Хорошо, - согласился судья Леннокс.
     - Я возражаю против того, чтобы Перри Мейсон выступал в роли адвоката
защиты по этому делу. Я считаю, что Высокий Суд должен запретить ему это.
     - На каком основании?
     - Мистер Мейсон - свидетель со  стороны  обвинения.  Мы  вручили  ему
повестку о явке в Суд в качестве свидетеля. Я планирую пригласить его  для
дачи показаний.
     - Мистер Мейсон -  свидетель  со  стороны  _о_б_в_и_н_е_н_и_я_?  -  в
неверии переспросил судья Леннокс.
     - Да, Ваша Честь.
     - Это, в общем-то, неслыханно, чтобы адвокат защиты...
     -  Тем  не  менее,  Ваша  Честь,  я  внимательно   изучил   положения
законодательства, - продолжал Гамильтон Бергер, - и пришел к  выводу,  что
мистер Мейсон компетентен выступать в качестве  свидетеля.  Он  -  главный
свидетель, допрашивая которого я надеюсь показать  очень  важную  связь  в
цепи доказательств. Ему вручена повестка, следовательно,  его  выступление
необходимо. Я заверяю Высокий Суд и самого адвоката защиты, что считаю его
крайне важным свидетелем.
     - Вам вручили повестку, мистер Мейсон? - обратился к  адвокату  судья
Леннокс.
     - Да, Ваша Честь.
     - И вы представляете обоих обвиняемых?
     - Да, Ваша Честь.
     - Я веду дело по обвинению в предумышленном убийстве  первой  степени
Морриса Албурга и Дикси Дайтон, - сказал Гамильтон  Бергер,  -  и  надеюсь
доказать, что они вступили в  преступный  сговор  с  целью  лишения  жизни
Джорджа Файетта, и в дальнейшем совершили это действие, а именно  убийство
указанного Джорджа Файетта. Я не в восторге от личности погибшего. Защита,
скорее  всего,  постарается  показать,   что   он   является   далеко   не
законопослушным  гражданином,  с  которого  следует  брать   пример,   ему
приходилось неоднократно вступать в противоречие с органами  правопорядка.
В его биографии есть несколько периодов, когда он просто исчезал из нашего
поля зрения и мы не в состоянии показать, чем он  занимался  в  то  время.
Очень возможно, что обвиняемые  считали,  что  Файетт  предпримет  попытку
шантажировать их в связи с другим  преступлением,  рассмотрение  которого,
конечно, должно вестись отдельно от слушаемого дела, однако,  мы  намерены
представить доказательства, показывающие мотивацию.
     - Вы, конечно, знаете,  господин  окружной  прокурор,  что  закон  не
допускает представление  доказательств  совершения  другого  преступления.
Обвиняемые находятся в зале суда по предъявленному...
     - Из этого правила есть признанное исключение, Ваша Честь, -  твердым
голосом  уверенно  перебил  судью  Гамильтон  Бергер,  -   гласящее,   что
доказательство мотива одного  преступления  вполне  допустимо  в  качестве
доказательства при рассмотрении другого.
     - Я всегда старался строго следовать закону, - объявил судья Леннокс.
-  Иногда,  как  мне  кажется,  проявляется  тенденция  слишком   свободно
подходить к установленным нормам. Очень часто под прикрытием доказательств
мотивации или похожей  схемы  совершения  преступления,  делается  попытка
создания предвзятого мнения против обвиняемого.
     - Я понимаю, Ваша  Честь,  но  после  того,  как  вы  ознакомитесь  с
представленными доказательствами, вы поймете, что  они  попадают  в  рамки
исключения, и что обвинение  оправданно  показало  доказательства  другого
преступления - убийства полицейского...
     - Еще одно убийство?! - воскликнул судья Леннокс.
     - Да, Ваша Честь.
     - Обоими обвиняемыми?
     - Нет, Ваша Честь. Обвиняемой Дайтон. То есть она  была  вовлечена  в
убийство молодого полицейского и рассматриваемое преступление имело  место
в связи с попыткой скрыть ее участие... Не исключено, что погибший  Джордж
Файетт шантажировал ее в связи с тем убийством.
     - Да, сложилась интересная  ситуация,  -  заметил  судья  Леннокс.  -
Давайте обсуждать все по порядку. Вы возражаете против того,  чтобы  Перри
Мейсон выступал адвокатом защиты?
     - Да, Ваша Честь.
     - Вы имеете что-либо сказать по этому поводу, мистер Мейсон?
     - Только то, что это не его дело, - резко ответил Мейсон.
     Судья Леннокс вспыхнул.
     - Я не хотел выказывать никакого неуважения к Суду, - добавил Мейсон.
- Я занимаюсь своим делом, а господин окружной прокурор  может  заниматься
своим.
     - Это неэтично, - возразил Гамильтон Бергер.
     - Следите за своей этикой, а я буду следить за своей.
     - Успокойтесь, господа, успокойтесь, -  заговорил  судья  Леннокс.  -
Давайте  не  переходить  на  личности.  Господин  окружной  прокурор,   вы
считаете, что мистер Мейсон неправоспособен выступать в качестве  адвоката
защиты?
     - Я думаю, что ему самому следует объявить себя неправоспособным.
     - По этому поводу не существует никакого специального положения?
     - Это дело хорошего тона и этических соображений.
     - Давайте обсудим этику в свое время  и  в  своем  месте,  -  заметил
Мейсон. - А что касается хорошего тона, мне  есть  что  сказать  по  этому
поводу. Я считаю,  Ваша  Честь,  что  когда  окружной  прокурор  оказывает
давление на женщину, являющуюся одной  из  моих  свидетельниц,  чтобы  она
уволилась с работы,  выдвинула  обвинения  в  адрес  своего  нанимателя  в
попытке заставить ее  совершить  лжесвидетельство,  организует  все  таким
образом,  что  во  время   ее   разговора   с   нанимателем   присутствуют
представители прессы, дает взятку этой  женщине,  предлагая  ей  работу  в
одном из отделений прокуратуры за большее жалованье...
     - Я возражаю против слова "взятка", - перебил Гамильтон Бергер.
     - Простите, - с подчеркнутым сарказмом в голосе извинился  Мейсон.  -
Возможно, мне следовало сказать "оказал на нее влияние", чтобы она сделала
подобный шаг.
     - Я не предпринимал ничего подобного, - заявил  Гамильтон  Бергер.  -
Она приняла решение и поступила таким образом по доброй воле.
     - Вы предложили ей работу в отделении прокуратуры до  того,  как  она
подняла телефонную трубку, чтобы сообщить своему нанимателю, что не  будет
больше у него работать?
     - Чушь, - сказал Гамильтон Бергер.
     - Вы намерены это отрицать? - бросил вызов Мейсон.
     - Мне подобное не требуется.
     - Вы просто не смеете.
     Судья Леннокс постучал молоточком по столу.
     - Господа, я не понимаю, о чем идет речь, -  заявил  судья.  -  Я  не
читал  газетных  статей  по  этому  делу,  но  совершенно  очевидно,   что
представители сторон выступают с резкими взаимными обвинениями. Я хотел бы
взять под контроль сложившуюся ситуацию. Я требую, чтобы  вы  ограничились
рассмотрением дела. Начинайте,  господин  окружной  прокурор.  Приглашайте
своего  первого  свидетеля,  а  Суд  будет  принимать  решения   по   мере
поступления возражений.
     - Я, в частности, протестую против того, чтобы мистер Мейсон выступал
в качестве адвоката защиты.
     -  Существует  закон,  который  объявляет  меня  неправоспособным?  -
спросил Мейсон.
     - Как я уже ранее указывал Высокому Суду, это вопрос этики.
     Мейсон повернулся к судье Ленноксу.
     - Если окружной прокурор  желает  назначить  себя  судьей  того,  что
является хорошим тоном и  нормами  этики,  я  заявляю,  что  использование
предложения работы в отделении окружной прокуратуры, сделанное женщине для
того, чтобы она уволилась с настоящего места работы и публично выступила с
обвинениями...
     - Мы не станем в это углубляться, мистер Мейсон, -  постановил  судья
Леннокс. - По мнению Суда, господин окружной прокурор,  мистер  Мейсон  не
является неправоспособным. Вы вручили ему  повестку  о  явке  в  Суд,  как
свидетелю, следовательно, ему придется занять место  дачи  показаний.  Его
допрос будет проводиться по тем же правилам, что и допрос  любого  другого
свидетеля. А теперь начинайте представление своей версии.
     - Хорошо, Ваша Честь, - сказал Гамильтон Бергер. - В  качестве  моего
первого свидетеля выступит патологоанатом.
     Гамильтон Бергер быстро, словно  в  калейдоскопе,  вызвал  нескольких
свидетелей,  показания  которых  не  играли  существенной  роли,   однако,
заложили фундамент предъявления обвинения в убийстве. Он показал, как  был
обнаружен труп Джорджа Файетта, характер пулевого ранения, извлеченную  из
головы пулю и ее характеристики, необходимые для последующей идентификации
оружия.
     - Я хотел бы пригласить Карлайла Е.Мотта.
     Мотт занял место дачи свидетельских  показаний  и  окружной  прокурор
охарактеризовал его, как специалиста по различным видам оружия.
     - Мистер Мотт, я обращаю ваше внимание на пулю, доказательство "А" со
стороны обвинения, приобщенное к делу, которая была идентифицирована,  как
пуля, послужившая причиной смерти  Джорджа  Файетта.  Вы  осматривали  эту
пулю?
     - Да.
     - Через микроскоп?
     - Да, сэр.
     - Вы ее фотографировали?
     - Да, сэр.
     - Вам удалось определить тип оружия, из которого  была  выпущена  эта
пуля?
     - Да, сэр.
     - И что это за оружие?
     - Оно у меня в руках. Револьвер тридцать  восьмого  калибра,  системы
"Смит и Вессон", длина ствола три дюйма.
     - Мы просим приобщить этот револьвер к делу, как  доказательство  "Б"
со стороны обвинения, - обратился Гамильтон Бергер к судье.
     - Никаких возражений, - сказал Мейсон.
     - Вы можете приступать к перекрестному допросу, - повернулся Бергер к
Мейсону.
     - У меня нет вопросов.
     Пораженный Гамильтон Бергер не смог сдержать удивления:
     - Вы что, не собираетесь спрашивать его о...
     Он резко замолчал, внезапно осознав, что говорит.
     - Приглашайте следующего свидетеля,  господин  окружной  прокурор,  -
велел судья Леннокс.
     Явно  раздраженный  Гамильтон  Бергер  вызывал  для  дачи   показаний
полицейского, арестовавшего Морриса Албурга, когда тот  выходил  из  такси
перед зданием, в котором располагался офис Мейсона.
     Полицейский рассказал о том, как производился арест, и о том, что  он
нашел у  Морриса  Албурга  револьвер,  из  которого  была  выпущена  пуля,
послужившая причиной смерти Джорджа Файетта.
     - Вы можете проводить  перекрестный  допрос,  -  обратился  Бергер  к
Мейсону.
     - А откуда вам известно, что это тот же револьвер? -  спросил  Мейсон
полицейского.
     - Я записал номер оружия, изъятого у обвиняемого, сэр.
     - Куда?
     - В блокнот, который у меня всегда при себе.
     - Вы знаете этот номер?
     - Конечно.
     - Вы можете нам его сообщить?
     - Да, сэр. "С шестьсот сорок восемь ноль пять".
     - Вы помнили его все это время?
     - Да, сэр.
     - Значит, вам не требовалось записывать его, не так ли?
     - Я записал его на всякий случай.
     - И это тот же номер, что вы записали?
     - Да, сэр.
     - Вы можете знать, что это тот же номер, что на оружии, но откуда  вы
можете знать, что это тот же номер, что вы записали в блокнот?
     - Я заглянул в блокнот  перед  тем,  как  отправиться  в  Суд,  чтобы
удостовериться.
     - Значит, вы не были уверены?
     - Я постарался избежать любой неточности.
     - Вы арестовали Морриса Албурга утром третьего числа текущего месяца?
     - Примерно в девять утра. Да, сэр.
     - Тогда вы изъяли у него револьвер?
     - Да, сэр.
     - Когда вы записали номер револьвера в блокнот?
     - Я уже говорил вам. Это номер того револьвера. Я записал его,  чтобы
не произошло никакой ошибки.
     - Вы записали его, когда арестовывали Морриса Албурга?
     - Примерно тогда.
     - Что вы имеете в виду под словом "примерно"?
     - Почти в то время.
     - Через пять секунд после ареста?
     - Конечно, нет.
     - Через сколько секунд?
     - Я  не  могу  вам  ответить.  Я  так  не  считаю  время.  Это  номер
револьвера, изъятого мной у обвиняемого Морриса Албурга.
     - Что вы сделали с револьвером?
     - Положил к себе в карман, как доказательство.
     - А потом?
     - Отдал его окружному прокурору, который, в свою очередь передал  его
эксперту по баллистике Карлайлу Е.Мотту.
     - И по предложению Мотта вы  записали  номер  в  блокнот?  -  спросил
Мейсон.
     - Все правильно.
     - В то время, когда вы передавали ему револьвер?
     - Нет, когда он вернул его окружному прокурору с отчетом. Он  сказал,
что потребуется идентифицировать это оружие на всех стадиях процесса.
     - И тогда вы записали номер револьвера, переданного вам Моттом?
     - Ну, это был тот же револьвер.
     - Откуда вы знаете?
     - Я мог определить, посмотрев на него.
     - Какие имеются характеристики у этого  револьвера,  позволяющие  вам
отличить его от любого другого револьвера системы "Смит и Вессон" того  же
калибра и модели?
     Свидетель молчал.
     - Вы не знаете?
     - Если бы я взглянул на револьвер, я думаю, что смог бы вам ответить.
     - Естественно, - саркастически заметил Мейсон. - Вы  возьмете  его  в
руки и  станете  вертеть,  надеясь  обнаружить  какую-нибудь  царапину,  и
заявить, что именно по ней вы его и идентифицировали.
     Полицейский явно пришел в замешательство. Он молчал  с  минуту  перед
тем, как заявить:
     - Я не помню.
     Судья Леннокс повернулся к смущенному свидетелю:
     - Вы изъяли револьвер у обвиняемого Албурга, не так ли?
     - Да, сэр.
     - И передали окружному прокурору?
     - Да, сэр.
     - Который, в свою очередь, передал его эксперту по баллистике?
     - Да, сэр.
     - И через какое-то время после того, как эксперт по баллистике вернул
оружие окружному прокурору с отчетом, что именно  из  него  была  выпущена
пуля, послужившая причиной смерти, экспертом по баллистике было  замечено,
что необходима неоспоримая идентификация этого револьвера, чтобы приобщить
его к делу в качестве доказательства?
     - Да, сэр.
     -  И  тогда  вас  спросили,  как  вы  сможете  идентифицировать  этот
револьвер?
     - Ну, в общем, да.
     - Так или нет?
     - Мистер Мотт предложил мне записать его номер в блокнот.
     - Так что вы достали  блокнот  и  записали  номер  револьвера  только
тогда?
     - Да, сэр.
     - И имело место обсуждение того, что будут представлять из себя  ваши
показания?
     - Не тогда, позднее.
     - Приглашайте следующего свидетеля, - холодным тоном обратился  судья
Леннокс к  окружному  прокурору.  -  А  этот  может  покинуть  место  дачи
свидетельских показаний.
     Гамильтон Бергер приготовился к новой атаке и объявил:
     - Мой следующий свидетель - Артур Лерой Фулда.
     Фулда занял место дачи показаний, принял присягу и рассказал о  своем
разговоре с Моррисом Албургом, установке  звукозаписывающей  аппаратуры  в
гостинице "Кеймонт", услышанных разговорах и сделанных записях.
     Свидетель идентифицировал полдюжины ацетатных дисков и объяснил,  как
они вводятся в аппаратуру и как происходит запись разговоров.
     - Ваша Честь, -  обратился  Гамильтон  Бергер  к  судье,  -  я  прошу
приобщить эти диски к делу в качестве доказательств.
     - Я хотел бы кратко допросить свидетеля по конкретно этому моменту, -
заявил Мейсон.
     - Хорошо, - постановил судья Леннокс.
     - Откуда вы знаете, что  это  те  же  диски,  что  были  оставлены  в
гостиничном номере?
     -  Фактически,  мистер  Мейсон,  я  могу  давать   показания   только
относительно первого. Что касается остальных - они выглядят точно так  же,
как диски, оставленные мной с  аппаратурой.  Меня  информировали,  что  их
забрали из той комнаты, в которой осталось мое оборудование.
     - Это все, - сказал Мейсон. - У меня  нет  возражений  по  приобщению
дисков к делу в качестве доказательства.
     - Вы имеете в виду диск номер один? - уточнил судья Леннокс.
     - Нет, весь набор, -  ответил  Мейсон.  -  Мнению  такого  правдивого
свидетеля я  верю.  Если  он  считает,  что  это  те  же  диски,  я  готов
согласиться на их приобщение к делу, при условии,  что  за  мной  остается
право  возражать  против  любого  записанного  на   них   разговора,   как
несущественного, недопустимого в качестве  доказательства  и  не  имеющего
отношения  к  делу.  Но  сами  диски  могут  быть  допущены   в   качестве
доказательств.
     Судья Леннокс улыбнулся и заявил:
     - Приятно видеть такое чистосердечие со стороны адвоката и свидетеля.
Хорошо. Диски приобщаются к делу в качестве вещественного доказательства.
     - Что касается этих дисков, - встал со своего места Гамильтон Бергер,
- на них записан разговор, во время  которого  Дикси  Дайтон,  обвиняемая,
прямо заявляет  Перри  Мейсону,  что  второй  обвиняемый,  Моррис  Албург,
отправился  убивать  Джорджа  Файетта.  Я  хотел  бы,  чтобы  Высокий  Суд
прослушал этот разговор. Я прошу Высокий Суд обратить внимание на то,  что
мистер Мейсон, получив подобную информацию, не предпринял  никаких  шагов.
Он не связался с полицией. Он не...
     - Вы теперь пытаетесь показать, что я еще и скрывал улики? -  уточнил
Мейсон.
     - Вы критиковали мои методы подготовки дела, - ответил  Бергер.  -  Я
стараюсь донести до Высокого Суда, что произошло на самом деле.
     -  В  таком  случае  вам  лучше  представлять  доказательства,  а  не
выступать с заявлением.
     - Но вы не станете отрицать, что этот разговор записан на диске?
     - Я отрицаю, что Дикси Дайтон когда-либо  говорила  мне,  что  другой
обвиняемый, Моррис Албург, планирует убить Джорджа Файетта.
     - Но диск находится в зале суда. Вы можете послушать запись.
     - А откуда вы знаете, что это _е_е_ голос? - спросил Мейсон.
     - Я в этом уверен.
     - Тогда займите место для дачи свидетельских показаний и  поклянитесь
в этом, а я проведу перекрестный допрос. А  потом  Высокий  Суд  придет  к
мнению о вашем предположении, что это одно и то же лицо.
     - Мне не требуется занимать свидетельскую ложу, - возразил Бергер.  -
Я в состоянии все доказать по другому.
     - Ну так доказывайте.
     - Я прошу мисс Минерву Хамлин занять  место  для  дачи  показаний,  -
объявил Гамильтон Бергер. - Мисс Хамлин, пройдите,  пожалуйста,  вперед  и
примите присягу.
     Минерва Хамлин проследовала в свидетельскую ложу.  Весь  ее  облик  и
манеры создавали впечатление чрезвычайно компетентной и уверенной  в  себе
молодой женщины.
     Отвечая на вопросы Гамильтона Бергера, она давала показания, четко  и
ясно произнося каждое слово, прямо отвечая и  не  уходя  в  сторону,  что,
несомненно, произвело большое впечатление на судью Леннокса.
     Она описала, как ее нанимателю срочно  потребовалась  оперативница  и
что ей даже пришлось временно закрыть контору и оставить коммутатор, чтобы
отправиться в гостиницу "Кеймонт". Она договорилась с Полом  Дрейком,  что
подаст ему сигнал фонариком, когда интересующая их  девушка  направится  к
выходу из гостиницы. Сама Минерва Хамлин изображала горничную, наблюдая за
семьсот двадцать первым номером. Она ждала женщину, которая должна была из
него появиться.
     - И, в конце концов, кто-то появился? - спросил Гамильтон Бергер.
     - Да, сэр.
     - Мужчина или женщина?
     - Женщина.
     - Вам представилась возможность рассмотреть женщину?
     - Именно для этого я там и находилась.
     - Это не совсем ответ на вопрос, - заметил Гамильтон Бергер. - Вам...
     - Да, сэр.
     - Вы обратили на нее особое внимание?
     - Да, сэр.
     - И вы видели, как она выходила из семьсот двадцать первого номера?
     - Да, сэр.
     - Кто была та женщина?
     - Мисс Дикси Дайтон, одна из обвиняемых по этому делу.
     - Не могли бы вы указать на эту женщину?
     - Я показываю на нее пальцем.
     - В протокол нельзя занести то, что вы показываете  на  нее  пальцем.
Мисс Дайтон, обвиняемая, встаньте, пожалуйста.
     - Встаньте, - велел Мейсон своей клиентке.
     Дикси Дайтон выполнила, что ей велели.
     - Эта женщина?
     - Да, эта.
     - Пусть в протоколе будет  отмечено,  что  идентифицирована  женщина,
вставшая со своего места. Вставала Дикси Дайтон,  одна  из  обвиняемых  по
этому делу. Что вы сделали, когда эта женщина вышла  из  номера?  -  снова
обратился Гамильтон Бергер к свидетельнице.
     - Последовала за ней.
     - Куда?
     - Она села в лифт. Кабина пошла наверх.  Я  бросилась  к  лестнице  и
поднялась на один пролет. Я  находилась  на  седьмом  этаже,  а  их  всего
восемь. Поэтому я знала, что она может подняться лишь туда. Я решила,  что
доберусь до него почти в одно время с лифтом.
     - Так и получилось?
     - Да, сэр.
     - И куда направилась эта женщина?
     - В восемьсот пятнадцатый номер, где в дальнейшем полиция  обнаружила
труп Джорджа Файетта.
     - Та же женщина?
     - Та же женщина.
     - Вы уверены?
     - Уверена.
     - И кто была та женщина?
     - Я вам уже говорила.
     - Я имею в виду, которая вошла в восемьсот пятнадцатый номер?
     - Обвиняемая Дикси Дайтон.
     -  Та  же,  что  вставала  со  своего   места?   Которую   вы   ранее
идентифицировали?
     - Да, сэр.
     - Вы можете проводить  перекрестный  допрос,  -  обратился  Бергер  к
Мейсону.
     Минерва Хамлин повернулась к адвокату защиты с неприязнью во взгляде.
Ее манеры ясно показывали, что она намерена ему отомстить, и  что  никакой
хитрый перекрестный допрос уж ее-то не смутит.
     Мейсон заговорил, словно старший брат,  который  просит  импульсивную
младшую сестру довериться ему.
     - Мисс Хамлин, вы не знали Дикси Дайтон, не так ли?
     - Я ни разу в жизни ее не видела  до  того,  как  она  вышла  из  той
комнаты.
     - Вы тогда не знали, кто она?
     - Я видела ее, но имени не знала, нет.
     - А полиция показала вам фотографию Дикси Дайтон и  спросила,  та  ли
это женщина, не так ли?
     - Да.
     - Что вы им сказали?
     - Что та женщина.
     - Разве вы не говорили им, что вы думаете, что она выглядела, как  та
женщина?
     - Но если это была та же женщина, она и выглядит, как она, не так ли?
     В зале послышался смех.
     - Все правильно. А если уж вы задали мне вопрос, я с радостью на него
отвечу, мисс Хамлин. Простите меня, но я хочу заметить, что даже если  это
и не была фотография мисс Дайтон, она все равно могла быть на нее  похожа.
Фотографии часто приводят к недоразумениям.
     - Я не могла ошибиться. У меня очень острый взгляд.
     -  И,  тем  не  менее,  вы  не  смогли  с   абсолютной   уверенностью
идентифицировать женщину, когда вы в первый раз увидели фотографию, не так
ли?
     - Я сказала им... Все зависит от того,  что  вы  имеете  в  виду  под
"уверенностью".
     - А _в_ы_ что под ней имеете в виду? - улыбнулся Мейсон.
     - Если я уверена, значит, уверена.
     - Об этом можно догадаться. Но тогда вы  не  были  так  уверены,  как
сейчас.
     - С тех пор мне представилась возможность взглянуть на саму  женщину.
Фотография не... ну, она...
     - Вы имеете в виду, выглядела не совсем так, как она?
     - Нет, именно как она.
     - Но все равно у вас оставались сомнения?
     - Я хотела быть абсолютно честной, мистер Мейсон.
     - И до сих пор хотите?
     - Да, сэр.
     - Когда вы  в  первый  раз  увидели  фотографию,  вы  не  могли  быть
абсолютно уверены. Вы не были абсолютно уверены. Вы сказали, что  думаете,
что это может быть та же женщина, но вы не уверены.
     - Когда я в первый раз взглянула на снимок.
     - И вы стали изучать его, не так ли?
     - Да, сэр.
     - И становились все увереннее, пока его изучали?
     - Да, сэр.
     - Однако, только увидев фотографию, вы не были абсолютно уверены?
     - Нет, сэр. Абсолютная уверенность появилась у меня, когда я  увидела
обвиняемую в ряду других заключенных в Управлении полиции.
     - Тогда у вас появилась полная уверенность?
     - Я выбрала ее из пяти женщин. Причем без малейших колебаний.
     - Это произошло после того, как вы изучали ее фотографию?
     - Да, сэр.
     - Давайте будем откровенны, мисс Хамлин. Нет  ли  шанса,  что,  после
того, как вы  так  внимательно  изучали  фотографию,  сознательно  пытаясь
определить, запечатлена ли на ней или нет та женщина,  которую  вы  видели
выходящей из номера, что, когда вы увидели обвиняемую,  вы  подсознательно
совместили ее с фотографией, а, следовательно, произвели опознание?
     - Когда я увидела ее в ряду  других  заключенных,  у  меня  появилась
абсолютная уверенность, что это та женщина, что выходила  из  гостиничного
номера.
     - Объясните, пожалуйста, Высокому Суду, где вы находились,  когда  та
женщина выходила из номера.
     - Вы имеете в виду из семьсот двадцать первого?
     - Да.
     - В  конце  коридора  рядом  с  пожарной  лестницей,  я  притворялась
горничной.
     - Чем вы занимались?
     - Делала вид, что стучу в дверь, словно проверяю полотенца.
     - По вашим манерам я предполагаю, что вы чрезвычайно  компетентная  и
знающая свое дело женщина, не так ли, мисс Хамлин?
     - Пытаюсь быть.
     - И, изображая горничную, вы сознательно приложили все усилия,  чтобы
вести себя, как настоящая горничная при подобных обстоятельствах?
     -  Мистер  Мейсон,  я  интересуюсь  театром.  Я   изучала   актерское
мастерство. Я  считаю,  что  у  меня  есть  данные,  чтобы  стать  хорошей
актрисой. Я стараюсь компетентно делать все, за что берусь. Я понимаю, что
для того, чтобы изобразить кого-то и успешно  сыграть  эту  роль,  следует
представить, что ты и есть этот человек.
     - И вы представили себя горничной?
     - Да, сэр.
     - И делали все, как делала бы горничная?
     - Да, сэр.
     - А горничная не стала бы слишком интересоваться лицом, выходящим  из
комнаты и направляющимся по коридору к лифту, не так ли?
     - Только раз взглянула бы и все.
     - И вы, прекрасно играя роль горничной, только раз  взглянули  на  ту
женщину.
     - Да, сэр.
     - Почему вы отправились в конец коридора к пожарной лестнице?
     - Я думаю, это очевидно, мистер Мейсон. Я не хотела, чтобы  выходящее
из комнаты лицо слишком хорошо меня разглядело. Поэтому  я  отправилась  в
дальний конец коридора. Я знала, что, выйдя из номера, независимо от того,
куда она направится - к лифту, или к лестнице - ей все равно придется идти
по коридору. Так она не столкнулась бы со мной лицом к лицу.
     - Другими словами, она повернулась к вам спиной?
     - Да, но после того, как я взглянула на ее лицо, когда  она  выходила
из номера.
     - Как далеко находилась дверь номера от того места, где вы  стояли  в
конце коридора?
     - Не знаю. Возможно, в двадцати или тридцати футах.
     - Как освещался коридор?
     - Довольно тусклыми лампами, но я ее хорошо видела, мистер Мейсон.  Я
намеревалась ее рассмотреть, и я ее рассмотрела.
     - Вы только взглянули на нее, как сделала бы  горничная,  выполняющая
свою работу?
     - Я... я хорошо ее видела.
     - Несколько минут назад вы заявили, что только раз взглянули на нее.
     - Для меня достаточно раз взглянуть  на  человека.  И  я  его  хорошо
рассмотрю.
     - Понятно. Но этого оказалось недостаточно,  что  бы  быть  абсолютно
уверенной в ее идентификации, когда вы первый раз увидели фотографию?
     - Человек обычно колеблется перед тем, как с абсолютной  уверенностью
идентифицировать фотографию.
     - Это все, - сказал Мейсон.
     - А теперь я приглашаю своего главного свидетеля, - объявил Гамильтон
Бергер. -  Мистер  Перри  Мейсон,  займите,  пожалуйста,  место  для  дачи
показаний.
     Мейсон без  колебаний  прошел  вперед,  поднял  правую  руку,  принял
присягу и сел на стул, предназначенный для свидетелей.
     - Это, конечно, крайне необычное положение  вещей,  -  заметил  судья
Леннокс.
     - Я пытался избежать подобной ситуации, - возразил Гамильтон  Бергер.
- Всеми доступными мне средствами.
     - Просить  адвоката  защиты  давать  показания,  которые  приведут  к
вынесению  обвинительного  приговора  его  клиентам  -  ненормально,  -  с
сомнением в голосе произнес судья Леннокс.
     - Поэтому считается неэтичным выступление адвоката в двойной роли,  -
сказал Бергер. - Я пытался избавить мистера Мейсона от такого  неприятного
положения.
     - Он  совершенно  необходим  вам,  как  свидетель?  -  уточнил  судья
Леннокс.
     -   Абсолютно,   Ваша   Честь.   Рассмотрев    доказательства,    уже
представленный  по  этому  делу,  Высокий  Суд  должен  понять,  что   мне
необходимо доказать, кто были люди,  участвовавшие  в  разговоре,  имевшем
место в том номере.
     - Но сам разговор пока не был представлен.
     - Я закладываю основу именно для этого, Ваша Честь.
     - Ситуация, конечно, облегчилась бы, - заметил судья Леннокс, -  если
бы  обвиняемых  представлял  другой  адвокат,  сотрудничающий  с  мистером
Мейсоном, по крайней мере, на этой стадии процесса.
     - Такой вариант не устраивает ни обвиняемых, ни меня, Ваша  Честь,  -
возразил Мейсон. - Здесь уже было произнесено достаточно речей об этике. Я
хотел бы  процитировать  решение  из  Сто  восемьдесят  седьмого  Сборника
судебных решений штата Калифорния, дело шестьсот девяносто  пять,  которое
гласит: "Мы пришли к  мнению,  что  слишком  много  значения  уделяется  и
слишком  много  раздражений  вызывает  тот   факт,   что   большую   часть
доказательств в пользу истца представил один из адвокатов,  выступающий  в
качестве свидетеля по слушаемому делу. Что касается Суда, мы считаем,  что
подобные показания должны быть приняты и  рассматриваться,  как  показания
любых  других  свидетелей,  несмотря  на  заинтересованность  адвоката   в
конечном результате. Пристойность и правильность  выступления  адвоката  в
двойной роли  является  вопросом  этики,  что,  в  основном,  определяется
совестью самого адвоката. Хотя не стоит поощрять подобную практику, бывают
случаи, когда возникают такие условия, что адвокат не может  оправданно  и
честно отстраниться от своих обязанностей защищать  клиента  и  выполнения
долга гражданина, выступая, как свидетель".
     Произнесенная Мейсоном цитата оказала большое  впечатление  на  судью
Леннокса.
     - Прекрасно, мистер Мейсон, - сказал он. -  Ваша  позиция  юридически
обоснована.  Фактически,  время  от  времени,  вы  оказываетесь  в   таком
положении, что вам приходится пользоваться необычными методами, которые, в
конце концов, оказываются неоспоримыми с точки зрения права. Суд  считает,
что вы в состоянии позаботиться как о ваших собственных интересах,  так  и
об интересах клиентов. Возможно, рассмотрение нами  этого  дела  войдет  в
историю.
     - Мистер Мейсон, - обратился к адвокату защиты  Гамильтон  Бергер,  -
находились ли вы в семьсот  двадцать  первом  номере  гостиницы  "Кеймонт"
ранним утром третьего числа текущего месяца?
     - Да, находился.
     - Один?
     - Нет.
     - С вами была молодая женщина?
     - Часть времени, что я провел в том номере.
     - Она вошла в комнату после того, как вы там оказались?
     - Да, сэр.
     - Вы отправились в гостиницу из дома?
     - Да, сэр.
     - В этот номер?
     - Да, сэр.
     - Вы вошли в номер?
     - Да, сэр.
     - И вскоре после вас появилась та женщина?
     - Да, сэр.
     - Вы прибыли в тот  номер  по  просьбе  Морриса  Албурга,  одного  из
обвиняемых по этому делу, не так ли?
     - Заданный вопрос неуместен, - заметил Мейсон. - Он требует раскрытия
конфиденциальной информации, сообщенной адвокатом клиентом.
     - Суд принимает возражение, - постановил судья Леннокс.
     - Я не спрашиваю о сути разговора, - возразил Гамильтон Бергер.  -  Я
только интересуюсь, отправился ли мистер  Мейсон  туда,  потому  что  этот
разговор имел место.
     -  Это  то  же  самое,  -  сказал  судья  Леннокс.  -  Вы  фактически
спрашиваете его о том, просил ли его клиент отправиться в тот  гостиничный
номер. С моей точки зрения подобное является  конфиденциальным  сообщением
клиента адвокату. Вы же должны понимать, мистер Бергер, что в  сложившейся
ситуации есть ряд своеобразных аспектов, несколько  сковывающих  как  вас,
так и адвоката защиты.
     - Я понимаю, Ваша Честь.
     - Мистеру Мейсону приходится выступать в двойной  роли  -  свидетеля,
дающего показания против своих клиентов, и адвоката,  представляющего  тех
же клиентов. Суд разрешает допрос  мистера  Мейсона,  как  свидетеля,  но,
несомненно, Суд намерен охранять интересы обвиняемых.
     - Хорошо, Ваша Честь. Мистер Мейсон, во время вашего нахождения в той
комнате не заявляла ли вам женщина, также  присутствовавшая  в  комнате  в
одно время с вами, что  Моррис  Албург  в  тот  момент  пытался  разыскать
Джорджа Файетта с целью убить его?
     - Как  адвокат  Морриса  Албурга,  я  возражаю  против  поставленного
вопроса, так как он несуществен, не допустим в качестве  доказательства  и
не относится  к  делу.  Как  адвокат  Дикси  Дайтон,  я  возражаю  на  том
основании, что если та женщина была  не  Дикси  Дайтон,  то  ее  заявление
совершенно не относится к делу и сделано с чужих слов, а если  та  женщина
была Дикси Дайтон,  то  ее  заявление  -  это  конфиденциальное  сообщение
клиента адвокату.
     - Я предполагал, что оба эти возражения  будут  высказаны,  -  заявил
Гамильтон Бергер. - Доказательства показывают, что  в  комнате  находилась
Дикси Дайтон. Так как  разговор  относился  к  пока  еще  не  совершенному
преступлению, он не является конфиденциальным сообщением клиента адвокату.
Я, конечно, готов показать сам  разговор.  Другими  словами,  если  мистер
Мейсон станет отрицать, что подобное заявление было сделано, я в состоянии
неопровержимо обвинить его в даче ложных показаний  путем  воспроизведения
дисков, приобщенных к делу в качестве доказательств. Я могу  воспроизвести
определенную часть разговора, и  мистер  Мейсон  услышит  как  собственный
голос, так и голос лица, находившегося вместе с ним в комнате.
     -  Вы  не  можете  подвергать  сомнению  слова  своего   собственного
свидетеля, - заметил Мейсон.
     - Могу по существу вопроса, но не по характеру, -  ответил  Гамильтон
Бергер.
     - Предположим, в комнате находилась _н_е_ Дикси Дайтон? - обратился к
окружному прокурору судья Леннокс.
     - Минерва Хамлин совершенно определенно дала показания, что это  была
Дикси Дайтон.
     - Это показания всего лишь одной свидетельницы.
     - Но это единственное доказательство, _п_о_к_а_ представленное  Суду,
- заметил Гамильтон Бергер.
     Судья  Леннокс  провел  рукой  по  лбу,  поджал  губы  и   наполовину
развернулся  на  стуле,  очевидно,  чтобы   не   встречаться   глазами   с
представителями сторон и сосредоточиться.
     На несколько минут в зале наступила напряженная тишина.
     - Задайте _е_м_у_ этот вопрос, -  наконец  сказал  судья  Леннокс.  -
Прямо спросите его об этом. Была ли та женщина Дикси Дайтон или нет?
     - О, нет, - ответил Гамильтон  Бергер.  -  Это  единственный  вопрос,
который я не намерен задавать.
     - Почему нет? - решил выяснить судья Леннокс.
     - Потому что если мистер Мейсон станет отрицать, что с ним в  комнате
находилась Дикси Дайтон, он будет давать показания, как мой  свидетель.  Я
собираюсь ставить мистеру Мейсону только такие вопросы, на которые  я  уже
получил ответы, причем правильные ответы,  так  что,  если  мистер  Мейсон
хочет победить меня, разнеся в пух и прах мою версию  своими  показаниями,
я, в таком случае, смогу отправить его в тюрьму за лжесвидетельство.
     - Наверное, я сам  открыл  дверь  для  подобного,  господин  окружной
прокурор, - улыбнулся судья Леннокс.  -  Вы  хотели  передать  эту  угрозу
мистеру Мейсону, а я предоставил вам прекрасную возможность.
     - Факт остается фактом: я объяснил  свою  позицию,  -  мрачно  заявил
Гамильтон Бергер.
     - Несомненно, - подтвердил судья Леннокс.
     Опять последовало молчание, затем судья повернулся к Мейсону:
     - Мне хотелось бы выслушать  ваше  мнение  по  этому  поводу,  мистер
Мейсон.
     - Как адвокат Морриса Албурга, я  утверждаю,  что  его  не  связывают
никакие заявления, сделанные Дикси Дайтон.
     - Связывают, как одного из двух обвиняемых  и  участника  сговора,  -
возразил Гамильтон Бергер.
     - В таком случае, любой человек может зайти в гостиницу, заявить, что
господин судья охотится за каким-то человеком с целью совершения убийства,
а потом вы станете доказывать,  что  судья  Леннокс  виновен  в  убийстве,
предоставив труп и запись того разговора?
     - Но это совсем другое дело, - рявкнул Гамильтон Бергер.
     - В каком плане описанный мной вариант отличается от обсуждаемого?
     - А что с обвиняемой Дикси Дайтон? - вставил судья Леннокс.
     - Ваша Честь, даже если Дикси  Дайтон  находилась  в  той  комнате  и
заявила, что Моррис Албург в тот момент  совершал  преступление,  она  все
равно не может быть судима и доказательства не могут представляться  таким
образом, если она не причастна к самому убийству.
     - Но она причастна, - возразил Бергер.
     - Докажите.
     - Именно это я и пытаюсь сделать.
     - Тогда делайте  это  последовательно,  а  не  шиворот-навыворот.  Не
впрягайте телегу перед лошадью.
     - Минутку, - перебил судья Леннокс. - Сложилась странная ситуация.  Я
понимаю, что пытается донести мистер Мейсон. Он тщательно продумал  вопрос
и мне его точка зрения кажется разумной.
     - Но, Ваша Честь, - запротестовал Гамильтон Бергер, - неужели  вы  не
уяснили ситуацию? Перри Мейсон находился в  той  комнате  вместе  с  Дикси
Дайтон. Дикси Дайтон прямо заявила -  я  заверяю,  что  она  говорила  без
обиняков, четко произнося каждое слово, потому что все записано на диске -
что Моррис Албург намерен убить Джорджа Файетта. Вскоре  после  этого  был
обнаружен труп Джорджа Файетта  и  достаточное  количество  доказательств,
связывающих Морриса Албурга с тем преступлением.
     - Очень хорошо, - сказал судья  Леннокс.  -  Однако,  вам,  в  первую
очередь, придется доказать, что заявление сделала именно обвиняемая  Дикси
Дайтон, как уже указывал мистер Мейсон,  и,  как  он  также  обращал  наше
внимание, была причастна, или как-то связана с убийством, или  вступила  в
преступный сговор.
     - Что касается преступного сговора, мы намерены  доказать  его  через
косвенные улики. Мы не можем представить запись разговора двух обвиняемых,
где бы они говорили что-нибудь вроде: "Давай прикончим  Джорджа  Файетта".
Мы покажем это через заявления и поведение  сторон,  -  пообещал  окружной
прокурор.
     - Конечно, вы можете облегчить  ситуацию,  спросив  мистера  Мейсона,
говорила ли обвиняемая Дикси Дайтон то-то и то-то в определенную  дату,  -
заметил судья Леннокс.
     - Я не знаю, что ответит мистер  Мейсон  на  этот  вопрос.  Он  может
отрицать подобное, и тогда я оказываюсь подвергающим сомнению слова своего
собственного свидетеля. Я не хочу подобного. Я хочу, чтобы рассматриваемые
аспекты оставались в  узких  рамках  доказательств,  чтобы  мистер  Мейсон
отвечал на вопросы в соответствии с фактами, как я их понимаю, или  сделал
себя уязвимым для преследования за лжесвидетельство.
     - Да, я вижу вашу точку зрения, - сказал судья Леннокс. -  Я  понимаю
ситуацию - вернее, дилемму - но фактом остается то, что разрешать  ее  все
равно придется в соответствии с установленными правилами ведения судебного
процесса. Я считаю, что этого  свидетеля  нельзя  заставлять  отвечать  на
поставленный вопрос в связи с высказанным возражением за обоих обвиняемых.
Я считаю,  что  должны  быть  представлены  дополнительные  доказательства
преступного сговора перед тем, как записанный разговор может  быть  принят
нами. У вас есть еще вопросы к свидетелю, господин окружной прокурор?
     - В настоящий момент это все, - объявил Гамильтон Бергер.
     - Прекрасно. Мистер  Мейсон,  вам  разрешается  покинуть  место  дачи
свидетельских показаний и занять место адвоката обвиняемых.
     - При условии, что я снова смогу пригласить его, как свидетеля, после
того, как заложу основание, - добавил Гамильтон Бергер.
     - Согласен, - кивнул судья Леннокс. - Приглашайте  своего  следующего
свидетеля, мистер Бергер.
     - Я вызываю Фрэнка Хокси, - объявил Гамильтон Бергер.
     Фрэнк Хокси, ночной портье гостиницы "Кеймонт", принял присягу, занял
свидетельское кресло и занудным голосом назвал свое полное  имя,  адрес  и
род занятий.
     - Вы знаете кого-то из обвиняемых по этому делу? - спросил  Гамильтон
Бергер.
     - Да, сэр.
     - Которого?
     - Обоих.
     - Чем вы занимались второго и третьего числа текущего месяца?
     - Работал ночным портье в гостинице "Кеймонт".
     - В какое время вы заступаете?
     - В девять вечера.
     - В какое время заканчиваете?
     - В восемь утра.
     - Когда вы в первый раз видели обвиняемого Морриса Албурга?
     - За несколько дней до...
     - Постарайтесь назвать точную дату.
     - Первого числа.
     - Где?
     - В гостинице.
     - Вы находились за стойкой в холле?
     - Да, сэр.
     - Какой разговор состоялся у вас с мистером Албургом?
     - Он  зашел  и  попросил  предоставить  ему  номер.  Он  сказал,  что
неожиданно приехала жена его брата, он хочет снять ей номер, в котором она
поселится.
     - Под какой фамилией он ее зарегистрировал?
     - Миссис Мадисон Керби.
     - Вы предоставили ему номер?
     - Да, сэр.
     - Который?
     - Восемьсот пятнадцатый.
     - Это номер, в котором в дальнейшем обнаружили труп Джорджа Файетта?
     - Да, сэр.
     - Вы встречались когда-нибудь с женщиной,  о  которой  Моррис  Албург
говорил, как о жене брата?
     - Да, сэр.
     - Когда?
     - Обвиняемая мисс Дайтон подошла к моей стойке, представилась  миссис
Мадисон Керби и попросила ключ от восемьсот пятнадцатого номера. Я дал  ей
его.
     - Это была обвиняемая?
     - Дикси Дайтон, одна из обвиняемых, которая вставала со своего  места
несколько минут назад.
     - Когда тот номер освободили?
     - Вы имеете в виду обвиняемые?
     - Да.
     - Они его не освобождали. Они держали его до дня убийства,  когда  их
обоих арестовали.
     - Вы сообщили полиции, кто снимал тот номер?
     - Да, полиция здорово на меня давила, выясняя это.
     - Что вы им сказали?
     - Что никогда раньше не видел этих людей и не представляю, кто они.
     - Это правда или ложь?
     - Правда.
     - Расскажите нам,  что  произошло  вечером  второго  и  ранним  утром
третьего числа текущего месяца, - попросил Гамильтон Бергер.
     - Ранним утром третьего числа в гостиницу прибыл Перри Мейсон.
     - Когда именно?
     - Как мне кажется, где-то в половине третьего.
     - Обвиняемая Дикси Дайтон в тот момент находилась в гостинице?
     - Да, сэр.
     - Откуда вы это знаете?
     - Я видел, как она заходила, но не видел, как она выходила.
     - Когда она появилась?
     - За полчаса до мистера Мейсона.
     - А обвиняемый Моррис Албург находился в гостинице?
     - Да, сэр.
     - А он когда появился?
     - За час до мистера Мейсона.
     - Вы уверены в своей идентификации?
     - Абсолютно.
     -  Вы  желаете  провести  перекрестный  допрос  этого  свидетеля?   -
обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
     - Да, - ответил адвокат.
     Мейсон отодвинул  стул,  на  котором  сидел,  встал  и  посмотрел  на
молодого человека, явно старавшегося не отводить взгляд голубых водянистых
глаз,  потом  быстро  отвернувшегося  в  сторону,  снова  взглянувшего  на
адвоката и снова отвернувшегося в сторону.
     Мейсон не сводил глаз со свидетеля.
     Хокси сделал еще одну попытку встретиться с Мейсоном взглядом,  но  у
него ничего не получилось. Он неуютно заерзал  на  стуле,  предназначенном
для свидетелей.
     - Как давно вы работаете в гостинице "Кеймонт"? - спросил Мейсон.
     - Три года.
     - Где вы работали до этого?
     - В разных местах.
     - Вы можете их назвать?
     - Продавал товары за комиссионные.
     - Какие товары?
     - Новинки галантереи и косметики.
     - Вы в состоянии вспомнить название фирмы?
     - Нет. Это была временная работа.
     - Вы служили в армии?
     - Нет.
     - Вы работали где-нибудь более трех лет?
     - Нет.
     - Вам предоставляется ежегодный  двухнедельный  отпуск,  как  ночному
портье?
     - Нет.
     - Никаких отпусков?
     - Никаких отпусков.
     - Вы работаете каждую ночь, без выходных?
     - Ну, один раз меня посылали в Мехико по делу. Это,  в  общем-то,  не
было отпуском. Но какая-то смена обстановки.
     - По какому делу вы ездили?
     - Забрать деньги.
     - Причитающиеся гостинице?
     - Да.
     - Вы их забрали?
     -  Получил  долговую  расписку.  Мне  сказали,  что  ее   достаточно.
Администрация послала мне телеграмму.
     - Сколько времени вы отсутствовали?
     - Почти месяц. Работа  оказалась  сложная.  Всплыло  много  различных
аспектов.
     - А за что гостинице причиталась эта сумма?
     - Не знаю.
     - Когда вы летали в Мексику?
     - Примерно год назад.
     - Когда вы уехали? Назовите дату. Вы ее помните?
     - Конечно. Ночным самолетом семнадцатого... Ну, если  быть  абсолютно
точным, это было уже восемнадцатое сентября прошлого года.
     - Как вы определяете дату?
     - Если бы вы работали в гостинице "Кеймонт", то и  вы  бы  без  труда
запомнили день, когда вам предоставилась бесплатная поездка в Мехико. Меня
вызвал директор, рассказал о сделке и  заявил,  что  кто-то  из  гостиницы
должен находиться там на месте. Он дал мне денег, велел собирать чемодан и
отправляться в аэропорт.
     - В какое время он вас вызвал?
     - Незадолго до полуночи семнадцатого.
     - А когда вылетал самолет?
     - В половине второго восемнадцатого.
     - Прямой рейс?
     - Нет, мне пришлось пересесть на другой самолет в Эль-Пасо, если  вам
нужны все детали. Я сидел  рядом  с  красивой  блондинкой,  строившей  мне
глазки, однако, когда она узнала, что в Эль-Пасо я пересаживаюсь на другой
самолет, ей вдруг захотелось спать. Потом я сидел с женщиной,  только  что
поевшей чесноку. К тому же ее ребенка все время тошнило.
     В зале суда раздался смех.
     Мейсон даже не улыбнулся.
     - Вам пришлось столкнуться с трудностями в Мехико?
     - Со множеством.
     - Но это все равно был отдых?
     - Смена обстановки.
     -  Вы  когда-нибудь  пытались  уволиться  из  гостиницы  "Кеймонт"  и
поискать работу в другой гостинице?
     - О, Ваша Честь,  мне  кажется,  нет  смысла  выворачивать  свидетеля
наизнанку, выуживая из него все детали его прошлого,  -  встал  со  своего
места  Гамильтон  Бергер.  -  Пусть  адвокат  защиты  ограничится  темами,
поднятыми во время допроса свидетеля выставившей стороной.
     - Мне представляется, что здесь что-то не так с прошлым, -  признался
судья  Леннокс.  -  Я  не  собираюсь  ограничивать  перекрестный   допрос.
Возражение отклоняется.
     - Так пытались? - спросил Мейсон.
     Свидетель постарался встретиться с Мейсоном взглядом и не смог.
     - Нет, - ответил он тихим голосом.
     - Вы были когда-либо осуждены за совершение преступления?
     Свидетель уже собрался встать со стула, но остановился и опустился на
место.
     - О, Ваша Честь, адвокат  защиты  наугад  высказывает  предположения,
пытается очернить репутацию свидетеля, единственная вина которого  состоит
в том, что он дал показания против клиентов мистера Мейсона.
     -  Я  тоже  считаю,  что  при  сложившихся   обстоятельствах   вопрос
достаточно жесток, - заметил судья Леннокс. - Однако, его  нельзя  считать
недопустимым. Это одно из оснований для того, чтобы  подвергнуть  сомнению
сказанное  свидетелем.  За  вопросом  явно   не   последовал   немедленный
отрицательный ответ.  Поэтому,  несмотря  на  мое  нежелание,  я  отклоняю
возражение.
     - Вы когда-либо были осуждены за совершение преступления? -  повторил
Мейсон.
     - Да.
     - За какое? Вы сидели в тюрьме?
     - В "Сан-Квентине" за  вооруженный  разбой.  Теперь  вы  все  знаете.
Давайте, кончайте меня. Разрывайте на части, если вам так хочется.
     Мейсон с минуту смотрел на молодого человека,  затем  отодвинул  свой
стул к концу стола, предназначенного для адвокатов, сел и тоном, в котором
явно слышалась искренняя заинтересованность, заявил:
     - Мне не хочется ничего подобного, мистер Хокси. Я считаю, что  мы  в
состоянии использовать это, но не для того,  чтобы  вас  растоптать.  Ваши
наниматели знают, что вы были осуждены?
     - Ну почему, как вы думаете,  я  тружусь  на  второсортной  работе  в
третьесортной гостинице? - злобно спросил Хокси.
     - Вы уверены в своих идентификациях?
     - Абсолютно. Я никогда не забываю лицо. Стоит мне  хоть  раз  увидеть
человека и соотнести его с чем-либо,  я  его  никогда  не  забуду.  Именно
поэтому я нужен гостинице.
     - Когда вас осудили, Фрэнк?
     - Десять лет назад.
     - Сколько вы сидели?
     - Пять лет.
     - А чем вы занимались потом?
     - Поменял пять  или  шесть  мест  работы.  Всегда  что-то  случалось.
Всплывало мое прошлое и меня выгоняли.
     - А дальше?
     - Потом меня забрали в участок по подозрению. Не потому, что я что-то
сделал,  а  из-за  моего  прошлого.  Меня  поставили  в  ряд   с   другими
арестованными для какого-то опознания.  Я  понял,  что  потеряю  еще  одну
работу. Я очень расстроился.
     - Продолжайте.
     - После процедуры опознания ко мне подошел один сержант. Я ему,  судя
по всему, приглянулся. Он сказал, что понимает мои чувства.  У  него  есть
друг  -  директор  гостиницы  "Кеймонт".  Полицейский  объяснил,  что  эта
гостиница   пользуется   дурной   репутацией,   возникают    проблемы    с
правоохранительными органами и  поэтому  директор  должен  меня  понять  и
знать, с чем мне приходится сталкиваться. Этот полицейский знал  откуда-то
о моей способности не  забывать  один  раз  увиденное  лицо.  В  гостинице
"Кеймонт"  требовался  ночной  портье.  Сержант  признался  мне,  что  сам
отправил предыдущего за решетку.  Полицейский  предупредил  администрацию,
что ему придется вообще  прикрыть  гостиницу,  но  новый  директор  обещал
держать все в рамках законности. Сержант предложил  мне  сходить  к  этому
новому директору и честно все рассказать о себе. Он объяснил, что  если  я
хочу удержаться на работе, мне следует поставить нанимателя в  известность
о моем прошлом. Тогда у меня появится шанс. Он велел мне идти в гостиницу,
но предупредил, что, если я в дальнейшем не намерен вести  честную  жизнь,
мне не стоит даже пытаться устроиться,  потому  что  у  "Кеймонта"  плохая
репутация и за ней постоянно следят люди из Отдела по борьбе с наркоманией
и проституцией.
     - И вы пошли к новому директору?
     - Да. Это оказалось лучшим советом, который мне когда-либо давали.
     - К вам хорошо относятся?
     - Я работаю в два раза больше, чем следовало бы. Мне платят  половину
того, что должны бы. Со мной вежливы. Мне велят не открывать рот.  Это  не
лучшая гостиница в городе. Третьесортная. И в  ней  живут  соответствующие
постояльцы. Я держу глаза и уши открытыми, рот закрытым, работаю честно. Я
все еще остаюсь там. Насколько я понимаю, мистер Мейсон, я ответил на  ваш
вопрос, а вы уже достаточно поразвлеклись. Завтра те, кто постоянно  живет
"Кеймонте" будут знать, что ночной портье - из бывших заключенных.
     - Для вашего сведения, я впервые  за  все  годы  выступлений  в  суде
спросил свидетеля, обвинялся ли он в каком-либо  преступлении,  -  сообщил
Мейсон. - Лично я считаю, что, после того, как человек заплатил свой  долг
обществу, этот долг должен отовсюду вычеркиваться. Однако...
     - О, Ваша Честь,  я  выступаю  против  этих  самооправданий  адвоката
защиты, - встал со своего места Гамильтон Бергер. - Он спутал все карты  и
испортил карьеру молодому человеку, а теперь елейно  пытается  представить
алиби...
     Судья Леннокс постучал молоточком по столу.
     - Я прошу окружного прокурора воздержаться от обвинений по  отношению
к адвокату защиты. Мистер Мейсон не преступил своих  законных  прав.  Суду
кажется,  что  мы  видим  общую  цель  за  допросом,  проводимом  мистером
Мейсоном.  Если  вы,  господин  окружной  прокурор,  желаете  выступить  с
конкретными возражениями,  делайте  их  после  того,  как  адвокат  защиты
закончит задавать вопрос. Продолжайте, мистер Мейсон.
     - Спасибо,  Ваша  Честь,  -  поблагодарил  Мейсон.  Он  повернулся  к
свидетелю и спросил: - Тот сержант из полиции не оставлял вас без внимания
в дальнейшем?
     - О, да. Он возглавляет Отдел по борьбе с наркоманией и проституцией.
     - Он вас проверяет?
     - Да.
     - Часто?
     - Конечно. Они проверяют всю гостиницу. У нас всякое  случается.  Нам
этого не избежать, но администрация не участвует ни в чем  незаконном.  Мы
не спрашиваем свидетельство о браке, если мужчина и женщина снимают номер,
но этого ведь не делают и в первоклассных гостиницах. Мы пытаемся следить,
чтобы коридорные не вызывали проституток  для  постояльцев  и  никогда  не
сдаем номера известным нам торговцам наркотиков. В этом очень помогает моя
память на лица. Окружной прокурор грозился закрыть  гостиницу.  Владельцам
требовалось навести порядок или они потеряли бы свои инвестиции.
     Свидетель сделал легкий поклон в сторону Гамильтона Бергера,  который
смотрел на него с надменным видом.
     -  И  именно  поэтому  администрация  старается   всячески   угождать
окружному прокурору? - спросил Мейсон.
     - Я возражаю. Вопрос требует выводов свидетеля,  -  заявил  Гамильтон
Бергер.
     - Возражение принимается, - постановил судья Леннокс.
     -  А  вы  лично?  Вы  стараетесь  угодить  окружному   прокурору?   -
поинтересовался Мейсон.
     - Я не хочу, чтобы он стал моим  врагом.  Если  только  представители
власти  или  правоохранительных  органов  покажут  на  меня   пальцем,   я
немедленно окажусь на улице. Но я не вру. Я рассказываю все так, как было.
     - Вы рады шансу помочь в чем-либо окружному прокурору?
     - Мне жаль, что я оказался свидетелем.
     - Но вы рады шансу помочь окружному прокурору?
     - Я подумал, что мне это может когда-нибудь пригодиться, если уж  вам
так хочется получить ответ на этот вопрос.
     Мейсон повернулся к Гамильтону Бергеру и заявил:
     - Я считаю, господин окружной прокурор, что будет честно,  если  я  в
настоящий момент ознакомлю Высокий Суд со своим пониманием того, что стоит
за всем, имевшем место по рассматриваемому делу.
     - Я сам намерен вести дело  и  дальше  представлять  свою  версию,  -
возразил Гамильтон Бергер.
     - Однако, если я не ошибаюсь, - обратился Мейсон к судье Ленноксу,  -
у полиции имеется револьвер, заложенный в ломбарде в Сиэтле. В  зале  суда
сейчас находится ростовщик, готовый опознать Дикси Дайтон, обвиняемую, как
лицо, заложившее  это  оружие.  Из  этого  револьвера,  в  соответствии  с
проведенной  баллистической  экспертизой,  что  подтвердит  мистер   Мотт,
застрелили  Роберта  Кларемонта.  Убийство  имело  место  в  нашем  городе
примерно год назад. Насколько я понимаю, обвинение пытается доказать,  что
Моррис Албург и Дикси Дайтон запланировали убийство Джорджа Файетта, чтобы
скрыть обстоятельства убийства Роберта Кларемонта.
     На лице Гамильтона Бергера отразилось полнейшее удивление.
     - Именно  это,  в  общем  и  целом,  лежит  в  основе  представляемой
обвинением версии? - обратился к нему Мейсон.
     - Мы сами займемся ее представлением, - возразил Бергер.
     - Да, господин окружной прокурор, вы  сами  займетесь  представлением
доказательств, - сказал судья Леннокс, - но Суд имеет право знать, в общем
и целом, что лежит в основе вашей  версии.  Правильно  ли  адвокат  защиты
описал ее?
     - В принципе, да, Ваша  Честь.  Я  предполагал,  что  адвокат  защиты
постарается, чтобы эти доказательства не были представлены. Его  заявление
меня удивило.
     Судья Леннокс нахмурился.
     -  Я  теперь  понимаю  причину   комментариев   окружного   прокурора
касательно доказательств,  связанных  с  другими  преступлениями,  которые
могут представлять из себя мотив совершения рассматриваемого преступления.
     Мейсон сидел на стуле, предназначенном для адвокатов, скрестив  перед
собой ноги и задумчиво глядя на молодого человека в свидетельской ложе.
     - В ночь совершения  рассматриваемого  преступления  вы  одновременно
выступали и в роли ночного портье,  и  оператора  коммутатора?  -  наконец
спросил адвокат.
     - Да.
     - Из семьсот двадцать первого номера  позвонили  -  женщина  сказала:
"Вызовите полицию", не так ли?
     - Да.
     - Однако, вы ничего не предприняли.
     - Как раз наоборот. Женщина повесила трубку. Я сразу же ей перезвонил
и поинтересовался, в чем проблема. Она засмеялась и ответила, чтобы  я  не
вел себя как ребенок, что это была просто шутка.
     - И вы больше ничего не сделали?
     - Конечно, нет. Я предположил, что ее приятель уж слишком  разошелся,
а она задумала его припугнуть. Но ее определенно ничего не беспокоило.
     - Вам не пришло в голову, что трубку подняла  _д_р_у_г_а_я_  женщина,
когда вы сами позвонили в номер?
     - Тогда нет. В гостинице "Кеймонт" не  принято  вызывать  полицию  по
пустякам. Если только начнется большая драка.  А  так  мы  сами  стараемся
решать все проблемы.
     - Однако, позднее вы все-таки вызвали полицию?
     - Когда мне сообщили, что слышали выстрел из револьвера. Да. Подобное
нельзя пропустить мимо ушей.
     Мейсон еще раз внимательно посмотрел на свидетеля.
     - Ваши наниматели знают о вашем прошлом, мистер Хокси?
     - Я уже говорил вам, что да.
     - И вам о нем время от времени напоминают?
     - Что вы имеете в виду?
     - На, например, если вам приказывают  сделать  что-нибудь  не  совсем
обычное.
     - Вы не в праве допрашивать меня ни  о  чем,  кроме  фактов  дела,  -
возразил Хокси.
     - Вы совершенно правы, - согласился Мейсон  и,  даже  не  поворачивая
головы, спросил: - Лейтенант Трэгг находится в зале суда?
     - Да, я здесь, - ответил Трэгг.
     -  Господин  лейтенант,  у  вас  есть  с  собой  фотография   Роберта
Кларемонта, полицейского, убитого в нашем городе чуть больше  года  назад?
Пройдите, пожалуйста, вперед и покажите эту фотографию свидетелю.
     - Какое это имеет отношение к рассматриваемому  делу?  -  раздраженно
воскликнул Гамильтон Бергер.
     - Не  исключено,  что  очень  большое,  -  сообщил  Мейсон,  даже  не
поворачиваясь к прервавшему его окружному прокурору и  не  сводя  глаз  со
свидетеля. - Если не ошибаюсь,  вы,  господа,  все-таки  хотите,  наконец,
раскрыть убийство Роберта Кларемонта?
     - Да, я хочу, - ответил лейтенант Трэгг, направляясь вперед из зала.
     Лейтенант протянул фотографию Перри Мейсону.
     - Покажите ее свидетелю, - попросил адвокат.
     Трэгг выполнил просьбу.
     Фрэнк Хокси взглянул на снимок, уже собрался было  покачать  головой,
но взял снимок в руку и стал внимательно изучать.
     Было заметно, что его рука трясется.
     - Вы утверждали, что никогда не забываете лицо, один  раз  увидев,  -
сказал Мейсон. - Поэтому  вы  считаетесь  ценным  работником  в  гостинице
"Кеймонт". Вам когда-нибудь доводилось видеть  мужчину,  изображенного  на
фотографии?
     - Перекрестный допрос ведется неправильно, - встал  со  своего  места
Гамильтон Бергер. - Если адвокат защиты хочет пригласить мистера  Хокси  в
качестве своего собственного свидетеля...
     - Мистер Мейсон, несомненно, имеет право проверить память  свидетеля,
- заметил судья Леннокс. - Свидетель, заявляющий такую необычную вещь, что
он _н_и_к_о_г_д_а_ не забывает лицо, единожды его увидев, дает показания о
том, что его память значительно лучше средней.  Поэтому,  при  сложившихся
обстоятельствах,  адвокат  защиты  имеет  право  проверить   его   память.
Свидетель, отвечайте на вопрос.
     - Я не могу...
     - Осторожно, -  предупредил  Мейсон.  -  Не  забывайте,  что  вы  под
присягой.
     Свидетель еще раз посмотрел на фотографию. На этот раз  дрожание  его
руки настолько бросалось в глаза, что он быстро опустил ее на колени.
     - Ну? Так каков ваш ответ? Да или нет? - настаивал Мейсон.
     - Да, - произнес Хокси практически неслышно.
     - Когда вы его видели?
     - О,  Ваша  Честь,  -  запротестовал  Гамильтон  Бергер.  -  Это   уж
слишком...
     Лейтенант Трэгг повернулся и злобно посмотрел на прокурора.
     - Я снимаю возражение, - объявил Гамильтон Бергер.
     - Когда? - снова обратился Мейсон к свидетелю.
     - Если это на самом деле фотография Роберта Кларемонта,  то  я  видел
его в тот вечер, когда улетал в Мехико.
     - В какое время?
     - Ранним вечером. Возникли небольшие проблемы.
     - Какие?
     - Он отправился к одному из постояльцев, а затем из соседнего  номера
поступила жалоба о драке. Я позвонил в тот номер. Шум утих.
     - Что произошло потом?
     - Ничего.
     - Из того номера вам звонили?
     - Не помню.
     - Вы утверждаете, что никогда не забываете лиц. Кто жил в том номере?
     - Наш постоянный клиент.
     - Кто?
     - Джордж Файетт, мужчина, которого убили третьего числа этого месяца.
     Мейсон отодвинул стул и встал.
     - Спасибо,  мистер  Хокси,  -  поблагодарил  он  свидетеля,  а  потом
повернулся к озадаченному и сбитому с толку судье. - У меня все.
     - Вы хотите сказать, что у вас больше  нет  вопросов?  -  недоверчиво
спросил судья Леннокс.
     - А теперь, если Суд объявит тридцатиминутный перерыв,  расследование
закончит лейтенант Трэгг, - заявил  Мейсон.  -  Лично  и  не  привлекая  в
свидетели полный зал народу.
     Судья Леннокс помедлил, нахмурился и стукнул молоточком по столу.
     - Мне кажется, я уловил то, что вы  хотели  сказать,  мистер  Мейсон.
Объявляется тридцатиминутный перерыв. Обвиняемые остаются под стражей.
     Бросив многозначительный взгляд в сторону  лейтенанта  Трэгга,  судья
Леннокс сразу же удалился в свой кабинет.





     Мейсон сидел вместе с Дикси Дайтон и Моррисом Албургом в  комнате,  в
которой свидетели обычно дожидаются вызова в зал суда для дачи показаний.
     - Мне  нужны  факты,  -  заявил  адвокат.  -  Где  мне  найти  Томаса
Е.Седжвика?
     Албург взглянул на Дикси Дайтон.
     Она покачала головой.
     - Я не стану никому...
     - Мне вы скажете, - перебил Мейсон. - Мы должны представить его,  как
только лейтенант Трэгг закончит с Фрэнком Хокси.
     - Мистер Мейсон, вы понимаете, что говорите? - гневно закричала Дикси
Дайтон. - Это убийство полицейского. Полицейские не  дадут  ему  покоя.  У
него не  останется  и  шанса.  Они  так  быстро  спровадят  его  в  камеру
смертников, что он и оглянуться не успеет.
     - Почему?
     - Почему?! - переспросил Моррис Албург. - Вы что,  полный  идиот?  Вы
понимаете, о чем идет речь?
     - Я не идиот и не глухой. Почему его отправят в камеру смертников?
     -  А  чего  еще  ждать  от  полиции?  Если  ты  убиваешь  кого-то  из
полицейских, они все садятся тебе на шею.
     - Почему?
     - Да потому, что жаждут отмщения, конечно. И, наверное, еще и потому,
что хотят, чтобы люди  точно  знали,  что  нельзя  убивать  полицейских  и
думать, что это сойдет кому бы то ни было с  рук.  Для  своей  собственной
защиты.
     - А кому они мстят на этот раз?
     - Человеку, которого считают виновным.
     - Вот именно. Они раньше считали, что виновен Том Седжвик. Теперь,  я
уверен, они изменили свое мнение.
     - У него туберкулез, - сообщила Дикси Дайтон. - Он не может работать,
как все. Ему требуется отдых. Ему очень сложно поправиться. Именно поэтому
он  занимался  тем,  чем  занимался.  Так   он   оказался   замешанным   в
тотализаторе. Он считал, что, если быстро накопит денег, то какое-то время
сможет отдыхать. Он неплохой человек, мистер  Мейсон.  Он...  человек.  Он
делал то, что делает масса других людей, а затем... на него  повесили  это
убийство полицейского только  потому,  что  тот  занимался  расследованием
деятельности Тома.
     - Вы пытаетесь его защитить? - обратился Мейсон к Дикси Дайтон.
     Она кивнула.
     - Вы  жили  с  ним  вместе,  стирали,  готовили,  обшивали,  пытались
предоставить ему шанс выкарабкаться?
     - Да, я готова пожертвовать жизнью ради него.
     - Дайте мне его адрес, - попросил Мейсон.  -  Место,  где  его  можно
застать прямо сейчас. Тогда, не исключено, вы спасете и его жизнь, и  свою
собственную.
     Моррис Албург внезапно резко повернулся к девушке.
     - Дай ему адрес, Дикси, - велел он.





     Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в кабинете адвоката.  Внезапно
три  раза  резко  прозвонил  телефон:  Герти  давала  сигнал,  что  к  ним
направляется лейтенант Трэгг.
     - А вот и лейтенант, - заметил Мейсон.
     Не успел он произнести эти слова, как дверь бесцеремонно распахнулась
и на пороге кабинета появился Трэгг. Он небрежно кивнул присутствующим.
     - Привет, - поздоровался Трэгг, прошел в комнату и опустился на  стул
напротив стола Мейсона.
     - Итак? - спросил адвокат.
     - Все в порядке, - сообщил лейтенант.
     - Расскажете нам?
     - Лучше не стоит.
     - Мы имеем право все знать.
     - Понимаю, - вздохнул Трэгг. - Именно поэтому я и пришел.  Дайте  мне
собраться с мыслями.
     Лейтенант достал из кармана сигару, откусил  кончик,  зажег,  глубоко
затянулся, внимательно посмотрел на Мейсона сквозь голубые  клубы  дыма  и
поинтересовался:
     - А вы как догадались обо всем, Мейсон?
     - Мои клиенты говорили неправдоподобные вещи. Присяжные никогда бы им
не поверили. Тем не менее, у меня появилась мысль, что это и есть правда.
     - Но что именно подсказало вам верное решение? - настаивал Трэгг.
     -  Если  кто-то  заставляет  адвоката  представлять   доказательства,
которые определенно приведут  к  вынесению  обвинительного  приговора  его
клиенту, причем такие  доказательства,  в  истинность  которых  верит  сам
адвокат, то этот кто-то определенно должен знать что-то о  законодательной
базе. Рассказы каждого из обвиняемых звучали настолько фальшиво, что, если
бы они  произносились  в  месте  дачи  свидетельских  показаний,  то  моим
клиентам не видать бы свободы. Один раз  могла  произойти  случайность.  В
двух - это уже замысел. Я внезапно осознал, что имею дело  с  определенной
схемой или  моделью,  или  как  там  ее  еще  назвать.  Томаса  Е.Седжвика
поставили в определенное положение - что бы он ни  говорил,  присяжные  бы
ему не поверили. Ему оставалось только одно: удариться в  бега.  Я  просто
воспользовался обычным полицейским методом, лейтенант.  Вы  ловите  многих
преступников, потому что ведете досье под называнием Модус Операнди [Modus
operandi (лат.) - образ действий; образ действий,  привычный  для  данного
человека]. Вы основываетесь на  том  предположении,  что  преступник,  раз
совершив  преступление,  увенчавшееся  успехом,  и  в  дальнейшем   станет
действовать по той же схеме. Седжвику пришлось бы  рассказывать  абсолютно
неправдоподобную историю. К тому же, у него оказалось орудие  убийства.  У
Морриса Албурга также неправдоподобный  рассказ  и  орудие  убийства.  Мне
пришло в голову, что, раз Кларемонт  пытался  выяснить,  что  же  из  себя
представляет "крыша", он, не исключено, вступил с кем-то из них в контакт.
На меня работал один фактор. Ночной портье никогда не забывает лицо,  один
раз его увидев. Я решил задать  массу  незначительных  вопросов  во  время
перекрестного допроса, а потом, как бы невзначай, попытаться выяснить,  не
видел ли Хокси Боба Кларемонта в гостинице в ночь  убийства.  Когда  Хокси
поведал  о  внезапном  путешествии  в  Мехико,  я  понял,  что  произошло.
Оставался всего один вопрос, чтобы решить дело. Я  пришел  к  выводу,  что
лучше вам задать его в частной беседе, чем мне при всех в зале суда. Когда
я увидел, как дрожат руки Хокси, я подумал, что ответ ясен... Естественно,
я хотел узнать, не было ли у Файетта в комнате другого посетителя, когда к
нему поднялся Кларемонт. Я что-нибудь упустил?
     - Ничего, - ответил Трэгг. - Лучше бы все было наоборот. А  так  люди
начинают думать, что вся полиция продажна, потому что, время  от  времени,
кто-то один собирает несметное богатство. Как и в этом случае. Ему  просто
п_р_и_н_а_д_л_е_ж_а_л_а_ гостиница "Кеймонт". Что вам известно об этом?
     - Я так и думал. А также  "Бонсал"  и  еще  какая-то,  куда  отвозили
пленников и где они видели полотенца с надписью "Бонсал".
     Последовало молчание. Трэгг затянулся сигарой.
     - Боб Кларемонт был не так глуп  и  наивен,  как  считали  многие,  -
сообщил лейтенант. - Он знал, что Седжвик держит тотализатор, но также  он
знал, что Седжвик платит "крыше". А Файетт -  связующее  звено.  Кларемонт
пытался найти того, кто стоял за всем этим, прячась в тени. И нашел.  След
вел к гостинице "Кеймонт". А там, предположительно, Боб Кларемонт  получил
удар - я не имею в виду физический в данном  случае.  Он  узнал,  кто  тот
человек, за которым он охотится. Он  не  вышел  живым  из  гостиницы.  Они
спустили его в грузовом  лифте  и  бросили  в  машину.  Затем  послали  за
Седжвиком.
     - Кто послал?
     - А вы как думаете? Тот, кому Седжвик платил  за  защиту.  Он  заявил
Седжвику, что его возьмут в самое ближайшее время, так как стало известно,
чем он занимается. Ему дается двенадцать часов, чтобы  уехать  из  города,
продав дело за столько, сколько сумеет выручить. Только сматываться,  если
хочет жить.
     - Я так и предполагал, - признался Мейсон.
     - Вам известно, что произошло потом. Седжвик сделал то, что  от  него
ждали и таким образом приготовил свою шею для петли.
     - А револьвер?
     - Седжвику дали понять, что его единственный  шанс  -  оставаться  за
пределами штата, пока все не утихнет, но сообщить этому  одному  человеку,
где он обосновался. У Седжвика был револьвер системы "Смит и  Вессон",  но
не тот, что потом заложила Дикси. Она отнесла  в  ломбард  револьвер  Боба
Кларемонта даже не подозревая об этом.  Каким-то  образом  после  убийства
полицейского  преступникам  удалось  поменять  револьверы.   Наверное,   к
Седжвику и Дикси заходил кто-то,  кого  они  считали  другом,  и  подменил
револьвер.
     - Но зачем? - не понял Мейсон.
     - Своеобразное страхование жизни у бандитов. Они не думали, что Дикси
Дайтон вернется, но полностью исключать этот вариант не могли. Я предпочел
бы это не обсуждать.
     - Знаю, но придется, Трэгг. Вы наш должник.
     - Да, - угрюмо кивнул лейтенант. - Почему, черт побери, я здесь,  как
вы думаете?
     - Вы получили заявление у Хокси?
     - Конечно. Вы только что не обернули дело в целлофан  и  не  поднесли
его мне на серебряном подносе. Я с самого начала считал,  что  в  убийстве
Боба Кларемонта есть что-то странное. Я знал, что  он  сам  не  сел  бы  в
машину. Не позволил бы никому вытащить его  револьвер.  Все  казалось  мне
странным и подозрительным, но я никак не мог догадаться, что же  здесь  не
так. Но после вашего перекрестного допроса я  проснулся.  Мне  как  в  лоб
ударило. Гостиница "Кеймонт" приобрела  дурную  славу.  Окружной  прокурор
собирался начать  расследование,  которое  определенно  привело  бы  к  ее
закрытию.  Назначили  нового  директора.  Ночным  портье  взяли  парня   с
криминальным прошлым. У него прекрасная память на лица. Если бы он остался
в городе, он на  следующий  день  увидел  бы  в  газетах  фотографии  Боба
Кларемонта. Он узнал  бы  полицейского,  в  предыдущей  вечер  в  штатском
заходившего  в  гостиницу  и  расследовавшего  какое-то  дело.   Роли   бы
поменялись.  Хокси  смог  бы  шантажировать  владельцев...  Так  что   они
договорились со  своими  знакомыми  в  Мехико,  торгующими  наркотиками  и
незамедлительно отправили Хокси в аэропорт. В Мексике Хокси  перевозили  с
места на место, вешали ему лапшу  на  уши,  пока  убийство  Кларемонта  не
потеряло новизну и не  сошло  со  страниц  газет.  Тогда  Хокси  позволили
приехать обратно. Все бы тут и застопорилось, если бы не вернулись Дикси с
Томом Седжвиком. Файетт пытался заставить ее броситься на аллею, откуда бы
для нее началась дорога в один конец. А она увернулась, не сделав то,  что
от нее ждали. Файетт был так уверен  в  успехе,  что  дал  сообщнику  свою
машину. Он боялся, что _е_г_о_ могут засечь, поэтому взял для себя  машину
напрокат. Дикси убежала и оказалась в больнице, в машине Файетта  осталось
отверстие от пули, полиция Сиэтла обнаружила, что Дикси заложила в ломбард
револьвер, принадлежащий Кларемонту. Это решило  дело.  Файетта  следовало
убирать. Он бы открыл рот, чтобы спасти свою шкуру. Было  принято  решение
убить Файетта и свалить вину на Албурга и Дикси.  Вы  спутали  все  карты,
Мейсон, раскопав единственное слабое место во всей схеме,  о  котором  они
сами забыли - срочную  отправку  Хокси  в  Мексику,  чтобы  он  не  увидел
фотографии Боба Кларемонта в газетах. Конечно, так как  это  была  крупная
банда и крутились большие деньги, то у главаря имелось  много  помощников,
которых он мог в любой момент призвать. Они ему  помогали,  но  оставались
неизвестными всем окружающим.
     - Так кто же истинный хозяин гостиницы? Глава "крыши"?
     - Зачем вы настаиваете? - спросил  Трэгг.  -  Хотите  меня  помучить?
Хотите...
     - Ничего подобного, - перебил Мейсон. - Я просто хочу закончить дело.
     - Оно закончено. И вы знаете ответ. Сержант  Джаффрей  из  отдела  по
борьбе с преступностью и наркоманией. Гостиница целиком принадлежала  ему,
да в придачу еще с полдюжины других мест.  Он  держал  в  банках  три  или
четыре сейфа для хранения ценностей. Остается еще проверить, что в них.
     - Где он теперь? - поинтересовался Мейсон.
     - Мертв.
     Мейсон раскрыл рот от удивления.
     - М_е_р_т_в_?!
     - Да. Его застрелили, когда он сопротивлялся аресту.
     - Боже праведный! - воскликнул Мейсон. - Кто его убил?
     Трэгг встал со стула, неподвижно  стоял  минуту,  затем  так  сжал  в
кулаке сигару, что она превратилась в кучку обугливших табачных листьев.
     - А вы как думаете, черт побери? Сержанта  Джаффрея  застрелил  я,  -
ответил лейтенант Трэгг и вышел из кабинета.

Last-modified: Sun, 30 Mar 1997 12:12:33 GMT

Оцените этот текст: