Оцените этот текст:


   -----------------------------------------------------------------------
   Пер. - В.Смирнов. Авт.сб. "Эмиссар к звездам". Смоленск, "Русич", 1993.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 27 November 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   - На этот раз, джентльмены, мы имеем дело с полномасштабным  бедствием!
- торжественно произнес заместитель министра иностранных  дел  Кранкхэндл.
Он  решительно  отодвинул  назад  свое  мощное  кресло  (такие  специально
изготавливаются   для   больших   начальников   и   ставятся   во    главе
конференц-столов),  оборудованное  подъемным   устройством,   записывающим
устройством, небольшим баром с освежающими напитками и прочими штуками для
полного удобства, и поднялся во весь свой  солидный  -  шестьдесят  четыре
дюйма -  рост,  выставив  вперед  хорошо  упитанную  грудь  и  живот.  Его
значительный  взгляд  пробежался  по  рядам  напряженных   бюрократических
физиономий.  Дипломаты  дышать  боялись  -  ждали   деталей   относительно
бедствия, слухи о котором уже перевернули с ног на голову весь Центральный
Сектор Земного Дипломатического Корпуса.
   - О, небеса, Ретиф, - прошептал глава  департамента  по  вопросам  Гроа
Маньян своему более широкоплечему и более молодому соседу слева. - Похоже,
все оборачивается намного серьезнее,  чем  указывалось  даже  в  моих  как
всегда надежных источниках. Как  вы,  несомненно,  сумели  отметить  сами,
выражение лица Его Превосходительства претерпело метаморфозы. Начал  он  с
того, что поприветствовал полковника Андернакла,  который  сидит  рядом  с
ним, при помощи 458-б  (Мягкий  Упрек  при  Знании  о  Наличии  Смягчающих
Обстоятельств). Потом мы с вами увидели  65-с  (Истощающееся  Терпение)  и
наконец  на  нас...  вернее,  на  меня,  он  посмотрел  полновесным   99-х
(Начальная Стадия Потери Самоконтроля)... Вас пронесло ввиду того,  что  я
принял на себя всю тяжесть этих взглядов.
   - Боюсь, в данном случае вы могли ошибиться в  определении  смысла  его
взглядов, господин Маньян, - ответил Ретиф. -  Не  исключено,  что  просто
приступ какого-то недуга заставил его сморщиться столь явно.
   - А теперь... -  словно  удар  гильотины  обрушился  голос  заместителя
министра на несчастного Маньяна. Ретиф сумел верно опознать  в  этом  тоне
97-д (Оправданный Гнев, Сдерживаемый  в  Рамках  Благодаря  Завидной  Силе
Воли). - Если вы, Бэн, уже закончили свою милую беседу  с  Ретифом,  может
быть позволите мне продолжить совещание?
   -  О,  сэр,  право...  Прошу  вас,  продолжайте,  господин  министр,  -
воскликнул смущенно Маньян тоном  12-б  (Горячего  Поздравления).  -  Я  и
Ретиф...  Мы  просто   обменивались   своими   наблюдениями   относительно
высказанных вами мыслей по обсуждаемой проблеме.
   - До сих пор мне удалось высказать лишь одну мысль. О том, что  на  нас
обрушилось настоящее бедствие. И ввиду того, что я  еще  не  раскрыл  сути
вопроса, не могу понять, каким же это таким чудесным образом  вам  удается
столь оживленно обсуждать проблему?
   - О, сэр, видите ли... как всегда надежные источники... - начал несмело
Маньян.
   - Ба! Я, разумеется, далек от мысли оскорблять обслуживающий  персонал,
но слухи, распространяемые уборщицами, вряд ли  смогут  лечь  в  основание
обсуждения проблемы на дипломатическом совещании!
   - Совершенно с вами согласен, сэр,  но,  во-первых,  речь  идет  не  об
уборщице, а об уборщике, а  во-вторых,  Джордж  уверял  меня,  что  извлек
секретную информацию непосредственно из корзины для бумаг в кабинете  мисс
Линчпин.
   - Там бывает серьезная документация, - признал Кранкхэндл. - И  тем  не
менее я терпеливо жду,  пока  мне  будет  высочайше  позволено  официально
огласить  сообщение,  на  поприще  выведения  которого   вы   лишний   раз
поупражняли свои таланты, Бэн... Так почему бы мне в самом  деле  не  дать
закончить выступление? И  вообще  ваше  поведение  на  совещании  выглядит
довольно странно, если, конечно, это  не...  способ  драматично  закончить
свою дипломатическую карьеру. Если вы, Бэн, имеете такое намерение,  тогда
никто, конечно же, не будет...
   - О, что вы, сэр, ничего подобного! И в мыслях не держу! -  воскликнул,
вскакивая со своего места, Маньян. - Наоборот, я надеюсь, что мое  усердие
в скором времени принесет настолько эффективные результаты, что это  никак
не  сможет  остаться  незамеченным  у  членов  комиссии  по  аттестации  и
повышению, заседание которой уже не за горами.
   - Прошу прощения, господин  министр,  что  отрываю  вас  от  интересной
беседы, - вмешался человек  с  пухлым  лицом  и  в  военной  форме.  -  Но
кто-нибудь наконец соизволит рассказать нам,  темным  крестьянам,  в  чем,
собственно, проблемы? Вы  говорите,  бедствие.  Так,  может,  нам  следует
предпринимать какие-то меры, идти на какие-то  шаги,  вместо  того,  чтобы
сидеть вот тут и без толку варежки разевать?
   - Успокойтесь, Фрэд, - сказал заместитель министра,  глядя  свысока  на
полковника. - Я, честно говоря, думал, что, после того  как  Бэну  удалось
вскрыть серьезные упущения в системе безопасности в случае с корзиной  для
бумаг  Друсилы  Линчпин,  вы  посчитаете  благоразумным   не   особенно-то
выделяться некоторое время. Потому что безопасность  находится  под  вашей
персональной ответственностью.
   - Это мне прекрасно известно, не сомневайтесь. Но сейчас  ведь  речь  о
другом: на нас наступает какая-то беда. Чего лишний раз поминать  привычки
старухи Друси выкидывать к чертовой матери все важные  документы?  Мы  все
отлично знаем, что за ней такое водится. Мы все также отлично  знаем,  что
ее уже давно бы уволили отсюда, если бы она не была такой шишкой в Женском
Освободительном Движении.
   - Но все же, возвращаясь к вопросу о подстерегающем нас  бедствии...  -
заискивающим тоном замурлыкал Маньян. - Если мы имеем дело с нависшей  над
какими-то там неопределенными  массами  земных  низов  бедой,  пусть  даже
резней, в пограничном мире... название которого все  время  ускользает  из
моей памяти...
   - Мир, которому угрожает опасность, является не чем иным, как  планетой
Фезерон, Маньян, - строго  сказал  с  другого  конца  стола  тоненький,  с
белесыми волосами моложавый человек. - И  я  удивлен,  что  вы  не  можете
вспомнить название планеты, которая занимает такое важное место в  истории
мирной земной колонизации! Фезерон  -  показательный  пример  просвещенной
земной колониальной  практики.  Вы  помните,  должно  быть,  что  это  был
абсолютно необитаемый  мир  с  природными  условиями,  на  девять  десятых
соответствующими  земным  стандартам.  Землянам   почти   не   требовалось
привыкать к этой планете, не было никакой необходимости уплотнять туземное
население, что вызвало бы негативное отношение к предкам  из  потомков  во
втором же поколении!
   - Разумеется, Перри. Вам нет никакой  необходимости  читать  нам  здесь
вводную лекцию по истории колонизации за пределами  Солнечной  системы,  -
сурово заметил Кранкхэндл. - Даже  Бэну,  видимо,  известно,  что  Фезерон
олицетворяет в себе все  то,  что  чрезвычайно  дорого  каждому  коренному
землянину вне зависимости  от  его  политической  ориентации.  Теперь  эта
планета подвергается опасности и против этого в одном  ряду  выступит  как
коммунист, так и джентльмен, придерживающийся либеральных  взглядов.  -  С
этими словами  Кранкхэндл  метнул  свой  холодный  министерский  взгляд  в
сторону сотрудника информационного агентства, который беспокойно  ерзал  в
своем кресле с высокой спинкой.
   - Ну что вы, ей-богу! - воскликнул Маньян.  -  Разумеется,  мне  хорошо
известна великая история Фезерона. И ее родословная  тоже.  Но  Джордж  не
особенно-то распространялся передо мной  об  общих  проблемах,  он  просто
упомянул о земных низах и больше ничего.
   -  Послушайте,  ребята,  -  с  каким-то   принужденным   чистосердечием
заговорил  полковник  Андернакл,  поднявшись  из-за  стола  с  несколькими
ручками в одной руке и  блокнотом  в  другой.  -  У  меня  сейчас  срочное
совещание по безопасности, так что я лучше смоюсь.
   - Вы "смоетесь", дорогой полковник, только тогда, когда я  вам  позволю
это  сделать  и  не  раньше,  -  ледяным  голосом  проговорил  заместитель
министра. - И по крайней мере я надеюсь,  что  вы  не  имеете  осознанного
стремления похитить собственность Дипломатического Корпуса для нужд Флота!
-  С  этими  словами  он  выразительно  посмотрел  на  ручки,  зажатые   в
полковничьей руке.
   - Хорошо, шеф, - хрипло и  недовольно  произнес  полковник  и,  швырнув
ручки обратно на стол, снова занял свое место. - Но, на мой  взгляд,  было
бы уместно наконец перестать вертеться на одном месте  и  рассказать  нам,
что же все-таки стряслось на Фезероне.
   - В отличие от военных, - угрюмо заговорил Кранкхэндл. - Мы, сотрудники
дипломатических служб, всегда знаем, как  достойно  оформить  выступление,
прежде чем его произнести. Умение делать это - вещь, напрямую связанная  с
успехами на службе.  В  частности,  при  прямом  обращении  в  мой  адрес,
следовало бы употреблять такие выражения,  как  "Ваше  Превосходительство"
или  "господин  министр".  Это  более  к  месту,  чем  ваше   странное   и
неподходящее "шеф". Разве можно обращаться подобным  образом  к  дипломату
высшего ранга. Да хотя бы просто к человеку,  который  будет  подавать  на
всех вас характеристики в ближайшую комиссию по аттестации?
   - О, разумеется, Ваше Превосходительство! Как всегда нажали  на  нужную
кнопку! - с рвением  во  взгляде  выпалил  Андернакл.  -  Все  же  давайте
перейдем к делу, если, конечно, нет принципиальных возражений. У меня  уже
появилась кое-какая мыслишка, хоть я и не знаком с  деталями  происшедшего
на Фезероне. - В его взгляде сквозило большое напряжение, вызванное, может
быть,  косвенной  угрозой  со  стороны  заместителя  министра,  а,  может,
появившейся в голове у полковника мыслью. Он весь  так  и  ерзал  в  своем
кресле. - Ну... раз здесь сидит Бэн, который является главой  департамента
по вопросам Гроа, и раз он уже в курсе дела... Значит, ясно как день,  что
в жизнь Фезерона впутались гроасцы! - предположил он нетвердо. -  Что  же?
Пытаются захапать у нас самую лучшую планету?  Ах  эти  вшивые  пятиглазые
воришки с липкими пальцами!.. Что скажете, если я сейчас же,  отодвинув  в
сторону все запреты и договоренности, нанесу мощный  удар  по  Гроа  Сити?
Нет, ничего серьезного не будет. Их вонючую планетку раскалывать не будем.
Пальнем двумя-тремя  старыми  добрыми  ракетами  просто  для  того,  чтобы
показать им, в чьих руках настоящая сила, а?
   - Вот это да!
   - Я хотел сказать как раз то же самое!
   - Так из, полковник!
   Хор поздравлений, разносившийся  вдоль  длинного  конференц-стола,  был
резко прерван заместителем министра:
   - Результат типично военного мышления. Нет, не  скажу,  что  совсем  не
подходит  к  данной  ситуации...  Просто   хотелось   бы   уточнить   одно
обстоятельство. Дело в том, что на этот раз гроасцы ни  при  чем.  Они  не
имеют никакого отношения к кризису на Фезероне.
   - Плохо.
   - Все равно долбануть по ним! Чтоб знали!
   - Если пока туда не сунулись, это не значит, что вообще не сунутся...
   - А я согласен с полковником...
   - Джентльмены, джентльмены! - Кранкхэндл поднял вверх руки,  успокаивая
разгоряченных подчиненных. - Давайте все-таки успокоимся. Хотя я прекрасно
понимаю тех из вас, которые продолжают настаивать на наказании гроасцев, -
в профилактическом плане, - все же не будем делать того, что потом сделает
нас беззащитными перед нашими критиками, которые не преминут обвинить  нас
в превышении и злоупотреблении силой.
   - А почему бы и нет? - резко  возразил  полковник  Андернакл,  которому
была очень по душе поддержка части коллег. - Какая нам разница, что о  нас
будет болтать какой-нибудь большеголовый и с трясущимися  ножками  историк
через сотню-другую лет? Хороший гроасец - это несуществующий гроасец.
   - Именно так, Фрэд, - мягко согласился Кранкхэндл. - Все же мы не можем
приносить в жертву  мимолетным  желаниям  крупнейшие  -  в  пределах  всей
Галактики - программы нашего Корпуса, в частности, программу построения  и
закрепления   у   иных   цивилизаций   нашего   благородного   имиджа    и
миротворческого авторитета.
   - Понятно, но если это не гроасцы нагадили на Фезероне, то  кто  же?  -
спросил Андернакл и почесал у себя в затылке.  Хруст,  с  которым  длинный
ноготь скреб по сухому черепу, облетел весь стол и посеял у всех смущение.
   - Банда базуранцев, Фрэд. Раса хорошо известная и причастная ко  многим
делам, которые не делают честь истории нашей галактики.
   - А, знаю! Это те обжоры, которые  чуть  не  сожрали  свою  собственную
планету вплоть  до  слоя  магмы?  -  воскликнул  сотрудник  политотдела  с
изможденным лицом.
   - Пытались вырвать у нас из рук райский сад под  названием  Делисия,  -
вставил экономист.
   - Они задали тоща работку  Галактической  региональной  Организации  по
Защите Окружающей Среды, - заговорил  какой-то  дипломат  с  круглым,  как
блин, лицом. - В течение многих дней мы в ГРОЗОС едва на уши  не  вставали
от отчаяния. И все же достойный выход из  кризиса  был  найден.  Вы  тогда
здорово все устроили, Маньян. - Он подмигнул своему коллеге.
   - Да, конечно. Но что нам делать сейчас. Джордж не упоминал...
   - Возможно Джорджу просто  не  удалось  многое  понять  из  документов,
которые  он  отыскал  в  мусоре  мисс  Линчпин.  Возможно,  все  было   бы
по-другому, если бы Джордж был сотрудником отдела официальной  информации,
- заметил задумчиво Кранкхэндл.
   - Да... в самом деле. Но давайте исходить из того, что у нас  есть.  Мы
знаем, что на Фезерон вторглись базуранцы. Я знаю их, можете мне поверить,
- Маньян самодовольно оглядел весь стол. - Уверен,  что  корень  возникшей
проблемы на Фезероне опять кроется в чудовищных аппетитах этих ребят.
   - Именно так. Они ступили на Континент  Один,  в  нескольких  милях  от
столицы, и открыто атаковали несчастных фермеров-землян. В настоящее время
развивают наступление как в городе, так и в пустынной сельской  местности.
Они ни с чем не церемонятся. Имеют твердое намерение захватить всю планету
силой и пока успешно выполняют  задуманное.  А  вы  знаете,  что  будет  с
Фезероном, если контроль над ней возьмут базуранцы. Они сожрут  ее  дотла!
Они будут грызть скалы и землю с таким же аппетитом, как некоторые из  нас
в свое время жевали личинки-грибль.
   - О, боже правый! Прошу вас,  не  упоминайте  о  личинках-грибль,  Ваше
Превосходительство! - взмолился громогласно Маньян. У него был  несчастный
вид. - Простите  меня,  но  даже  само  произнесение  этого-слова  в  моем
присутствии вызывает во мне страшную дурноту.
   - Простите меня, Бэн. Все мы знаем о том тяжком  периоде  вашей  жизни,
который вы провели на Гроа в наказание за то,  что  спровоцировали  у  них
неурожай  дынь  культуры  "Хуб".  Я  поступил  бездумно,  напомнив  вам  о
личинках.
   - Слава богу, это давно кончилось, - приходя в себя, ответил Маньян.
   - Вы сказали, что базуранцы планируют опустошить Фезерон,  -  заговорил
молодой человек с  узким  деловым  лицом  и  жидкими  усиками.  -  Что  вы
конкретно имеете ввиду под этими словами, сэр? Они что же, открыто заявили
о своем намерении грабить урожаи, так что ли?
   - Базур в настоящее время  является  наглядным  образцом  прожорливости
базуранцев, Элмер, - мрачно  проговорил  Кранкхэндл.  -  Планета  объедена
вплоть до внутренних слоев почвы, а в некоторых местах  и  глубже.  Теперь
они хотят то же самое сотворить и с Фезероном.
   - О, Господи, это отвратительно,  ужасно,  дико!  -  вскричал  юноша  с
поседевшими волосами, имя которого было, кажется, Мелвин.
   - Нам необходимо остановить их! - вторил ему другой дипломат-бюрократ.
   - Чего же мы тут дожидаемся?! - спросил  молодой  дипломат.  -  Они  же
обдерут весь урожай!
   - Что там ваш урожай! -  негодующе  воскликнул  человек  с  одутловатым
лицом. - Они  сожрут  урожай,  потом  примутся  за  пахотный  слой  почвы,
постройки, домашний скот, наконец они сожрут и самих фермеров вместе с  их
семьями! Планета будет  уничтожена,  а  не  какой-то  там  вшивый  урожай!
Планета!
   - Если только мне не будет  здесь  позволено  сказать  базуранцам  пару
ласковых на военном  языке,  -  поднимаясь  из-за  стола  во  второй  раз,
заговорил полковник Андернакл. Он сгреб со стола множество ручек,  включая
ручку Маньяна, и стал уже было засовывать их в карман своих брюк в золотую
полоску, как вдруг натолкнулся на суровый министерский взгляд. Со  вздохом
выложив на стол ручки, он продолжил: - Вы только позвольте мне, а я  уж...
- Он отвел глаза в дальний угол комнаты.
   - Возьми их, тигр! - кто-то жестко произнес в наступившей тишине.
   - Правильно, давно уже пришло время действовать! - подтвердил поддержку
полковнику другой голос.
   - Эти поганые базуранцы сами напрашиваются...
   - Им не удастся обвести землян вокруг пальца...
   - Джентльмены! - воскликнул Кранкхэндл, призывая  своих  подчиненных  к
порядку. - Рискну напомнить вам, господа, что мы с вами находимся в данную
минуту на дипломатическом совещании, а вовсе не на военном совете!
   - Да, но...
   - А я сказал, достаточно, Кларенс! - резко повысив  голос,  заместитель
министра обернулся к маленькому человечку, сидевшему в самом дальнем конце
стола, который  хотел  было  заявить  свое  несогласие.  -  Поверьте  мне,
господа, нам не следует настаивать на проведении решительных  практических
мер там, где достаточно было бы плодотворного разговора.
   - Давайте-ка подытожим, - подал голос сотрудник политотдела пенсионного
возраста. - С одной стороны мы имеем базуранцев,  вторгнувшихся  в  земное
пространство, захвативших  земную  собственность  и  занимающихся  прочими
грабежами, если не убийствами земных подданных. С  другой  стороны  у  нас
есть Земля, или если точнее. Земной Дипломатический Корпус, который... как
бы это сказать?..
   - Смотрит, - предложил кто-то в середине стола.
   - Сидит и ковыряется пальцем в носу, - последовало другое предложение.
   - Ничего не делает для того, чтобы  урегулировать  ситуацию,  -  жестко
отозвался Андернакл.
   - Ничего не делает,  Фрэд?  Так  вы,  кажется,  сказали?  -  воскликнул
Кранкхэндл, употребив для такого случая 41-с (Жесткий, но Мягкий Упрек). -
Мы оживленно обсуждаем сложившуюся  там  обстановку.  Вряд  ли  это  можно
назвать "ничего".
   - Ммм, - подал заявку на реплику сотрудник  информационного  агентства,
сцепив руки замком и подавшись в своем кресле вперед. - И все же это  едва
ли  можно  назвать  эффективным  способом  повлиять  на  ход   базуранской
агрессии, господин министр.
   -  Я  бы  от  всей  души  посоветовал  вам,  Уолли,   сдерживать   свою
язвительность. А то неизвестно что еще может просочиться случайно  в  ваши
пресс-релизы.
   - Язвительность, вы говорите, сэр? Я всего-то и  хотел  напомнить,  что
базуранцы не захотят прекратить свои грабежи, услышав о том, что мы  сидим
здесь и обсуждаем эту проблему.
   - Вы полагаете, что не прекратят? Значит, у  вас  нет  никакой  веры  в
чтимые нами аксиомы просвещенной дипломатии?
   - Совершенно верно, нет. Ни вот на столько, - твердо ответил Уолли.
   Наступила нервная тишина. Все, как по  команде,  стали  прокашливаться.
Уолли спокойно достал из кармана рубашки зубочистку, энергично поковырялся
ею в своих передних  зубах,  тщательно  исследовал  результаты  и  так  же
спокойно убрал зубочистку назад.
   - Итак, джентльмены, высказывайте свои  конструктивные  предложения,  -
проговорил Кранкхэндл  с  большим  оттенком  29-ф  (Стоически  Переносимая
Мука). - Только прошу вас: не надо горячиться. Не говорите того, чем бы вы
не гордились на ближайшей комиссии по аттестации. Все протоколируется.
   - Давайте перекинем эту проблему ребятам на Землю, -  предложил  кто-то
радостно.
   - А лучше отфутболить всю эту историю в ведение Специального Совета  по
Реабилитации и Пересмотру Экономики Неразвитых Рас! - вставил Кларенс.
   - В самом деле? Вы это серьезно предложили? - проговорил Кранкхэндл  то
ли тоном 238-х (Глубокая Заинтересованность Выступлением Подчиненного), то
ли 1104-б (Зловещий Сарказм). Маньяну не удалось  точно  определить.  -  И
каким  же  это  образом  военная  интервенция  подпадает  под  компетенцию
ССРПЭНР? - Теперь Маньяк понял, что звучит чистой воды 1104. Возможно даже
с литерой "в" (С Намеком на Объявление Выговора в Письменном Виде).
   - А что? - беззаботно отозвался Кларенс. Он был  еще  молод,  не  очень
разбирался в тонкостях дипломатического кодекса и  поэтому  совершенно  не
разгадал смысла упрека, выраженного  начальством.  -  Мы  можем  все  дело
представить так, что весь корень проблемы кроется в экономическом  кризисе
на самом Базуре... Так что если они  смогут  помочь  обустроить  жизнь  на
Базуре, базуранцы больше не будут шататься на своих военных развалинах  по
всей галактике и  наводить  ужас  на  порядочные  цивилизации.  И  мы  без
поощрения не останемся. О'кей?
   - Нет уж! - мрачно проговорил  Кранкхэндл  с  тяжким  выдохом,  которым
давал понять, что с трудом до  конца  выслушал  бредни  Кларенса.  -  Если
хотите знать, в чем наша главная ошибка, так это в том, что нам не удалось
наладить четкое  взаимопонимание  с  этими  созданиями  при  первой  нашей
встрече.
   - Ага, вы имеете в виду тот случай, когда они набросились  на  один  из
наших инспекторских конвоев и вырезали там всех до последнего человека?  -
осведомился сотрудник информационного агентства. - По-моему, при  подобных
обстоятельствах   завязать   хорошее   взаимопонимание   было    несколько
трудновато.
   - Трудновато - да, но не невозможно, Уолли, -  мягко  и  снисходительно
заметил Кранкхэндл. - Умелый  посредник  вполне  мог  бы  быстро  принести
официальные извинения и намекнуть на возможность материального  возмещения
ущерба.
   - Вы имеете в виду базуранскго посредника?
   - Разумеется, нет! Упаси меня господи, когда-либо строить какие-либо  -
даже теоретические  -  размышления  относительно  их  дипломатии.  Это  их
суверенное дело и право.
   - Хорошо, но нам-то за что было извиняться? Ведь это они на нас напали!
   - Конечно, - тонко улыбаясь, проговорил Кранкхэндл. - Но тем  самым  мы
бы извинились за то, что команда и  оборудование  нашего  конвоя  были  не
совсем вкусными.
   - Ретиф, - прошептал Маньян. - Мы имеем редкий случай и  честь  слышать
речь настоящего дипломата. На наших  глазах  свершается  чудо  дипломатии!
Конечно, у него чересчур развита манерность, но какой  он  мыслитель!  Там
где вы, и даже я, руководствовались бы исключительно обидой  и  резкостью,
он плетет  тончайшую  нить  дипломатической  сети.  Искренно  и  с  легкой
улыбкой. Но не прямо, а витиевато.
   -  Никогда  не  понимал,  чем  витиеватость  отличается  от  лицемерия,
господин Маньян, - сказал Ретиф.
   - Ага! Вот здесь-то как раз и проходит тончайшая черта различия, Ретиф,
которая далеко не всякому видима. Пока  наши  враги  набираются  ярости  и
пытаются  поймать  нас  на  провокации,  мы  бьем  по  ним   массированной
иностранной помощью, культурным обменом слева и справа, сверху и снизу,  в
грудь и в спину и - пожалуйста! Прежде чем наши критики  смогут  завопить:
"Ах вы дураки!", мы уже сидим в  их  столице  и  преспокойненько  и  самым
мирным способом  осуществляем  с  ними  самые  тесные  взаимоотношения,  в
частности,  торговые.  Торговлю  я  подчеркнул  не  случайно.  Как  только
угнетенные базуранцами  крестьяне  получат  возможность  иметь  знаменитые
апонские камеры или хобоканские шерстяные  одеяла  -  можно  считать,  что
конфликт исчерпан, и нам остается только праздновать победу.
   -  Прекрасно  понимаю,  Бэн,  -  мягко  проговорил  Кранкхэндл,  -  что
демонстративно выражаемое вами презрение к формуле и регламенту проведения
официальных совещаний - это не более чем желание привлечь к себе внимание.
Ну что ж, вы добились своей цели. Мы поверили в то, что у вас или у Ретифа
появилась какая-то идея, которая достойна нашего  внимания.  И  подчеркну:
идея, непосредственно связанная с обсуждаемой в данную минуту проблемой.
   - У кого, у меня?.. То есть у Ретифа?.. О, что вы, господин министр, мы
просто комментировали ваше умение быть лидером в дипломатии и, может быть,
зашли в этом слишком далеко.
   Собравшиеся дипломаты все изъерзались на своих  креслах,  выражая  этим
моральную  поддержку  бедняге  Маньяну,  но  молчали.  И  только  какие-то
неопределенные  глухие  звуки  доносились  откуда-то  с  середины   стола,
сопровождаемые тонким, действующим  на  нервы  скрежетом,  который  хорошо
известен под термином "кошки на душе скребутся".
   - Ну и что теперь? - риторически вопросил Кранкхэндл.  -  Неужели  наше
совещание  кто-то  собрался   скомпрометировать   производством   каких-то
невнятных звуков.  Кто-то  как  несмышленый  малыш  решил  поиграться.  Но
напомню вам, господа, вы находитесь в величественных  стенах  Центрального
Сектора!
   - Сэр, если мне будет позволено  высказать  предложение...  -  дрожащим
голосом проговорил Маньян.
   В эту минуту стало ясно,  что  звуки  поступают  не  из  комнаты,  а  в
комнату. Из коридора, через запертую дверь. Все дипломаты, как по команде,
повернули свои головы к двери.
   - Ну раз кроме вас некому что-то сказать... - дозволил Кранкхэндл.
   - Я так понимаю, что... Джордж упоминал о том, что сегодня с визитом  в
Сектор прибывает базуранский посол... По времени как раз  сходится.  Я  бы
предложил...  Как  вы  полагаете,  не  было  бы   плохо   пригласить   Его
Превосходительство поучаствовать в нашей дискуссии?
   - Я как раз хотел обязать кого-нибудь из вас немедленно  отправиться  к
базуранской делегации и официально сделать им такое приглашение.
   - Да, сэр, разумеется, вы этого хотели, просто я...  Я  только  имел  в
виду...
   - Достаточно, Бэн.
   - Но...
   - Садитесь лучше, - тихо проговорил Ретиф.
   Маньян сел.
   В ту  же  секунду  со  своих  кресел  вздернулась  вверх  целая  дюжина
дипломатов, которые  выпячивая  вперед  грудь  безмолвно  предлагали  свою
кандидатуру для выполнения столь ответственного поручения.
   - Сэр, я как раз собирался сейчас сбегать в сортир. По дороге я  вполне
бы мог... - подал  реплику  младший  вице-консул,  не  успевший  подняться
вместе со всеми.
   - Мне просто необходимо поупражняться в дипломатии, босс, - залихватски
произнес Кларенс.
   - С другой же стороны, - тихо сказал заместитель министра.  Его  голос,
будто ножом подрезал шум, поднявшийся за  столом,  и  все  стихло,  -  мне
пришло в голову, что приглашение представителя расы, совершившей агрессию,
присоединиться  к  обсуждению  на   нашем   сверхсекретном   галактическом
совещании, - а ведь мы рассматриваем  как  раз  вопрос  о  мерах,  которые
должны  быть  приняты  для  воздействия   на   агрессора,   -   некоторыми
непосвященными может быть расценено  как  своего  рода  прокол  в  системе
безопасности, упущение в нашей с вами работе или что-нибудь еще в подобном
роде. Так или иначе, а я был вооружен строжайшими  инструкциями,  одно  из
положений которых гласит, что в наших  совещаниях  не  должен  участвовать
никто  из  посторонних,  вне   зависимости   от   причины   и   конкретных
обстоятельств. Вот такие пироги.
   - О, босс, ясно, что никому здесь  будет  не  по  силам  кроме  меня...
Короче, я предлагаю провести его к нам  такими  нехожеными  тропками,  что
никто и не заметит, о'кей? - подал голос Перри,  средних  лет  и  среднего
чина дипломат-бюрократ, все еще не утерявший надежды попасть  когда-нибудь
в высшие эшелоны.
   - Я считаю, Перри, что уже достаточно внятно объяснил причину того, что
никто из базуранцев никоим образом не должен  быть  допущен  к  участию  в
сверхсекретном галактическом совещании!
   Кранкхэндл вместе со словами метнул в сторону  нерадивого  подчиненного
такой строгий взгляд, что тот как-то весь осунулся, сгорбился, повалился в
свое кресло и что-то замычал в оправдание.
   - Да, но вы говорили... а потом вы сказали...
   - Не утруждайте себя припоминанием каких-либо  вырванных  из  контекста
цитат, Перри. Не сомневайтесь: я прекрасно знаю, что  говорил  пять  минут
назад.
   - Да, конечно, сэр, я только хотел сказать...
   - Садитесь, - предложил тихо Маньян.
   Перри повиновался.
   - И кстати, - сказал Кранкхэндл, подняв вверх указательный палец правой
руки. - Если я до сих пор не обратил  на  это  внимания.  Мне  страшно  не
нравится, когда ко мне обращаются вульгарно: "босс" или "шеф". Зовите меня
просто: "господин министр" или "Ваше Превосходительство".
   - О, конечно, шеф. Как скажете. То есть, господин министр.
   В дверь конференц-зала кто-то слабо зацарапал.
   - Маньян, будьте добры, посмотрите,  что  там  такое,  -  хмуро  сказал
заместитель министра.
   Маньян резво вскочил со своего места и бросился открывать дверь.
   - И все же, сэр, к  вопросу  о  том  базуранском  после,  -  воскликнул
непонятно зачем маленький человечек  с  узкими  плечиками  и  наметившимся
брюшком. - Может, мне все-таки покрутиться по округе и заловить его, а?
   - Гектор, вам это будет сделать очень трудно, ибо это будет  связано  с
игнорированием распоряжений  вышестоящего  начальника.  -  Я-то  ведь  уже
процитировал вам инструкции, которые обязательны к исполнению. А вы  опять
начинаете. Что вы, спали что ли? - устало проговорил Кранкхэндл.
   - Нет, сэр. Я никогда  и  не  думал  об  игнорировании  распоряжений...
Забудьте. Просто у меня была идея.
   - Плохая идея была у вас, Гектор. Когда комиссия  по  аттестации  будет
читать протоколы настоящего совещания, я постараюсь  как-нибудь  загладить
перед ней ваш конфуз.
   - О, сэр, как это великодушно с вашей стороны!
   - А он действительно прибыл, господин заместитель министра?  -  спросил
от двери Маньян.
   - "Господин министр" будет лучше, Бэн, - чуть поморщившись,  проговорил
Кранкхэндл. - Нет смысла  добавлять  эту  громоздкую  приставку,  значение
которой, как вы, надеюсь, понимаете, практически нулевое.
   - Я только хотел... Я совсем не имел в виду... То есть я...
   -  Разумеется,  Бэн.  Мы  все  понимаем,  -  сказал  Кранкхэндл,  мягко
улыбаясь. Так мог бы улыбаться крокодил, если бы у него были  человеческие
зубы, двойной подбородок и пенсне на носу.
   -  Ну,  может,  я  все-таки  в  конце  концов  разыщу   этого   чертова
базуранского посла, а? - сказал Гектор, решительно продвигаясь к двери.  -
О, здорово, Джордж! - крикнул он толкавшемуся там человеку. -  Где  сейчас
базуранский Чрезвычайный и Полномочный посол, а?
   - Я не знаю. Подождите,  пока  я  пороюсь  в  корзине  для  бумаг  мисс
Линчпин, - сказал Джордж и тут же удалился для выполнения задуманного.
   - А теперь, джентльмены, давайте обсудим, как мы  будем  себя  вести  в
продолжение  визита  этого  выскочки  базуранского  посла,   -   предложил
заместитель министра тоном 4-г (Команда в Мягкой Форме).  -  Наша  твердая
позиция, на мой взгляд, должна заключаться в признании того, что  если  мы
каким-либо способом оскорбим Базур, если  какая-либо  акция,  предпринятая
Землей или отдельными  землянами,  войдет  в  противоречие  и  конфликт  с
законными желаниями базуранцев...
   - Как вы определили бы выражение "законные желания"? -  мягким  голосом
спросил Перри.
   - Ну как... Разумеется, так, как  это  принято  традиционно.  Когда  мы
имеем дело с негодяями, любое желание, которое они  пожелают  принять  как
руководство к действию, -  особенно  к  действию  против  нас  с  вами,  -
является их законным желанием.
   - Ага, понял, - хмыкая, сказал сотрудник информационного  агентства.  -
Это шутка. Забавно.
   - Для шуток у нас нет времени, - холодно возразил Кранкхэндл. - Если вы
хоть немного начитаны в истории, молодой человек, то сразу признаете  этот
освященный веками принцип.
   - Но тогда... - Перри проговорил, заикаясь. - На чьей мы стороне? -  Он
тупо уставился на свою пепельницу, затем кинул туда свою ручку.
   - Мы на своей собственной стороне, - нараспев  произнес  Кранкхэндл.  -
Чиновник, как адвокат, должен быть выше  субъективных  привязанностей.  Но
вернемся к делу. Давайте четко осознаем все, что  мы  не  будем  принимать
сейчас ту позицию, которая в один прекрасный миг оставит нас открытыми для
самой огульной критики. Мы должны быть в высшей степени безупречными.
   - Но кто нас  может  критиковать?  На  кого  вы  намекаете?  -  спросил
моложавый чиновник, недавно переведенный в Земной  Дипломатический  Корпус
из Земной Гражданской Службы.
   - Вы у нас здесь новичок, Харлой, - печально оглядев подавшего  реплику
с ног до головы, произнес Кранкхэндл. - В самом деле, кто?  Традиционно  в
Корпусе  по  всем  тонким  вопросам  занимается  категорически  правильная
позиция, которая исключает всякую  критику.  А  равно  и  носителей  самой
критики.
   - Ну да, конечно, я все это уже знаю, - ответил небрежно моложавый. - Я
просто не  пойму,  неужели  найдется  хоть  один  здравомыслящий  человек,
который будет критиковать нас за то, что мы стоим на своем и  действуем  в
своих собственных интересах? А если  даже  и  найдется  такой  подлец,  то
неужели нам будет до него какое-то дело? "Сила с нами..."
   - Ценю ваши познания в классике, Харлой, мой мальчик, но  слова...  Это
немного не совсем то, что обычные ракеты. Тонкая материя.
   - О'кей, сэр, принято.
   - Великолепно.  Но  вернемся  к  разбираемому  вопросу.  Наша  позиция,
джентльмены, ясна,  как  белый  день.  Мы  не  будем  принимать  поспешных
практических решений в отношении базуранцев, какими бы провокационными  их
действия не показались любителям в дипломатии.
   - Вы намекаете на то, что они получают от нас зеленую  улицу,  и  пусть
делают что хотят, а мы будем сидеть здесь молча и сложа ручки, так что ли,
шеф? - риторически спросил Уолли.
   - Слишком пространно излагаете, Уолли.
   - О, в таком случае я полагаю, нам всем пора отправляться по  домам,  -
прокомментировал  создавшееся  положение  сотрудник   финансово-бюджетного
подразделения с одутловатым лицом.
   - Мы разойдемся только после того, как снабдим  подходящим  материалом,
на основе которого  он  составит  свою  депешу  в  агентство,  -  поправил
подчиненного Кранкхэндл. - В конце концов мы не должны с  вами  допустить,
чтобы нас завтра же обвинили в бездеятельности.
   - Да, шеф, но это будет справедливое  обвинение.  Вы  только  что  сами
сказали...
   - Послушайте, Боб, я все-таки попросил бы избавить нас от  выслушивания
грубейших семантических ошибок. Да я говорил о своего рода бездействии. Но
хорошо продуманном и тщательно обоснованном бездействии!  Но  я  вовсе  не
хочу, чтобы пошли разговоры об обычной, тривиальной  бездеятельности.  Это
поставило бы под угрозу репутацию дипломатических процедур и поставило  бы
под сомнение необходимость самой профессии дипломата.  Вы  понимаете,  чем
это может обернуться ну хотя бы лично для вас?
   - Понял, Босс! Я совершил промашку. Больше не повторится,  -  пробурчал
Боб растерянно и плюхнулся обратно в свое кресло.
   - Но мы обязаны все же что-то  сделать!  -  слабым  голосом  воскликнул
полковник Андернакл. Он оскалил зубы, что, по-видимому, означало, что  его
переполняет  тревога  и  волнение.  -   Даже   если   наша   акция   будет
неправильной... Какой она скорее всего и будет...
   В дверь раздался тяжелый удар.
   - Что такое?! - резко встрепенулся  Кранкхэндл,  оглядываясь  на  мелко
подрагивающую дверь.
   - Это стук, - высказал предположение Маньян.
   - Стук? Насколько я помню, Бэн, раса с таким названием не имеет  своего
представительства в Секторе.
   - У вас что рентген-зрение, что ли,  или  что-нибудь  в  этом  роде?  -
спросил Кларенс. Он встал из-за стола, подошел к  двери  и  открыл  ее  на
несколько дюймов.
   - Ага, это не стук, это Джордж, - сказал он.
   - Да, входи же, Джордж, - сказал Кранкхэндл, употребив  для  этого,  по
догадке  Маньяна,  полновесный  87-б  (Несдержанная  в  Приличных   Рамках
Сердечность).
   - О, э-э... господин Кранкхэндл... То есть  э-э,  господин  заместитель
министра... - как-то смущенно начал Джордж, толкаясь в дверях.
   - Вот видите,  Джордж  тоже  говорит  "заместитель  министра",  -  тихо
прошептал Маньян.
   - Короче, сэр, э-э... Я имел в виду, что... Словом, тут  со  мной  этот
инопланетянин... Он хочет поговорить с вами, ребята.
   С этими  словами  Джордж  отступил  в  сторону  и  проем  двери  заняло
существо,  внешний  вид  которого   напоминал   карикатурное   изображение
широкоплечего коротышки, облепленного со всех сторон кусками покореженного
металла.  Он  ввалился  в  конференц-зал,  оттеснив  Джорджа  и  производя
металлическое скрежетанье и грохот, что еще больше усилило иллюзию.
   - Э! - воскликнул пришедший в себя Кранкхэндл. Он поднялся из-за стола.
- Кто... или вернее, что это?!
   -  Я  У-Д-В  Хонк,  -  на  языке  землян  с  невообразимым  акцентом  и
безразличным тоном объявил незнакомец.
   Он неспешно вытащил откуда-то  толстую  длиной  в  восемнадцать  дюймов
палочку, свернутую, очевидно, из  материала  растительного  происхождения,
прикурил, затянулся и выпустил в сторону землян клуб желтоватого дыма,  по
запаху очень схожего с атмосферой, которая характерна для  местности,  где
сжигается мусор, свозимый со всех концов большого города.
   - Вы... кто? - вскричал Кранкхэндл. -  И  вообще,  о  чем  вы  думаете,
приятель,  когда  вламываетесь  в  зал,  где  проходит  совещание  высшего
дипломатического ранга?!
   - Умерь свой пыл, парень. Я вполне ясно и к тому же на вашем варварском
языке объяснил, что мое имя и звание - У-Д-В Хонк. Так  что  обращайся  ко
мне соответственно. Или тебе не знакома дипломатическая процедура?
   - Просветите меня. Фрэд, - прошипел Кранкхэндл, не поворачивая  головы,
в сторону полковника Андернакла. - Вы как свои пять пальцев знаете все эти
инопланетные регалии. Черт возьми, что означает эта дикая аббревиатура?!
   -  Это  базуранское  воинское  звание,  -  ответил  Фрэд.  -   Означает
следующее:  Устрашитель   Дерзких   Выскочек.   Выше   на   одну   строчку
Производителя Ритуальных Гримас, насколько я помню.
   - Как это перевести в наши звания?
   - О, это где-то между младшим капралом и крупным генералом.  Я  бы  так
ответил на ваш вопрос, сэр.
   - Великолепно. О, ну тоща я его выше по званию. Если  по  чести,  то  я
выше по званию даже адмирала флота, хотя  мне  и  не  нужно  носить  много
медалей...
   - Земляне, надеюсь, у вас хватит разума на то,  чтобы  принять  меня  с
честью, соответственно моему высокому статусу, - грубо прервал Кранкхэндла
Хонк. - Во избежание дипломатического конфликта.
   -  Что  скажете,  Глен?   -   обратился   Кранкхэндл   к   руководителю
протокольного отдела. - Каких  почестей  заслуживает  Устрашитель  Дерзких
Выскочек по нашим правилам?
   - Насколько я могу судить по его замашкам... - ответил Глен, еще и  еще
раз оглядывая  базуранца.  -  Где-то...  Словом...  Э,  да  что  там!  Он,
разумеется, большая шишка, господин министр.
   Глен  был  приятным  молодым  человеком  с  хорошо  загорелым  лицом  и
маленькими аккуратными усиками. Вообще  он  походил  на  древний  манекен,
наподобие тех, что выставлялись в пошивочных  ателье,  и  всегда  ходил  в
помятой кепочке яхтсмена, которая была лихо заломлена на его уже  начавшей
плешиветь голове.
   - О, шишка?.. - недоуменно воскликнул  Хонк,  с  подозрением  глядя  на
Глена. - Но насколько я понимаю...
   - О, не волнуйтесь, дражайший  господин  Устрашитель,  это  всего  лишь
формула протокола! - поспешил заверить базуранца Кранкхэндл. - Кстати, что
вы, собственно, хотите?
   -  Что  я  хочу?  Я,  к  вашему  сведению,  земляне,   являюсь   личным
представителем субъекта дипломатического права - планеты и расы  Базур!  Я
аккредитован  со  всеми  правами  при  Земном  Дипломатическом  Корпусе  в
качестве Чрезвычайного и Полномочного посла Базура. А вот, кто вы такие, я
не знаю, потому  и  задаю  вопрос:  к  кому  я  имею  весьма  сомнительное
удовольствие в данный момент обращаться?
   - О, господин посол, вы смело можете вручить свой мандат  мне  лично  в
руки! Я, как здесь все могут подтвердить,  являюсь  заместителем  министра
иностранных  дел  по  чрезвычайным  делам.  Вы,  думаю,  согласитесь,  что
базуро-земные отношения носят в настоящем характер именно чрезвычайный?
   - Положим, что так. Но будет лучше, если ты первым  покажешь  мне  свое
удостоверение  личности.  В  конце  концов,  будучи  также  и  командующим
базуранской миссией, я никому не обязан предъявлять свой мандат!  Если  уж
все делать совсем официально, то  я  должен  был  бы  потребовать  личного
разговора с вашим самым большим начальником, императором, шефом или как вы
там его еще  называете.  Но  я  не  буду  утруждать  себя  этим.  Я  очень
либерален, что видно и из моего звания - Устрашитель Дерзких Выскочек,  но
и только.
   - Очень великодушно с вашей стороны. Ваше  Превосходительство.  Кстати,
как вы узнали, что меня можно застать именно здесь?
   - Элементарно, мой дорогой  землянин.  Как  всегда  надежные  источники
информации...
   - О, Джордж! -  Кранкхэндл  в  связи  с  последней  репликой  базуранца
вспомнил об уборщике, который  все  еще  топтался  в  проеме  полуоткрытой
двери. - Ты что же, одновременно хочешь присутствовать  на  сверхсекретном
дипломатическом совещании и здороваться со всеми проходящими по коридору?!
Кстати, как ты посмел работать на два фронта?!
   - Вы это мне, шеф? Просто  я  сопровождал  эту  жестяную  развалину  от
самого входа, почистил там его слегка... Он мне дал  на  чай,  а  что  тут
такого? Разве я не заслуживаю этого? Моя работа еще почище  будет,  чем  у
таксиста.  Ну,  я  и  решил  отблагодарить  его...   По-моему,   тут   все
справедливо.
   - Разумеется, - согласился Кранкхэндл. - Я-то тебя понимаю,  но  у  нас
здесь много неискушенных  в  тонкостях  дипломатической  службы  субъектов
ходит.  Им  твоя  практика   разделенной   лояльности   может   показаться
сомнительной.
   - Лояльность? Это не ко мне, сэр. Я достаточно уже проработал в  Центре
и успел просечь, что замены мне для этой работы не найти. Я бы и сам  ушел
отсюда. Меня зовет к себе миссис Смотер работать у нее боем при дверях. Но
я остаюсь здесь, на этой каторге.
   - Мы сделаем из тебя настоящего дипломата, Джордж. Вижу, что не  зря  я
тебе всегда доверял.
   - Оно конечно, это приятно слышать, только что мне от комплиментов?  Их
ведь на хлеб не намажешь и с маслом не съешь, правильно? Вот  если  бы  вы
мне дали в каком-нибудь старом рваном конвертике эдак...
   - На мой взгляд, предоставленная нам всем  возможность  ведения  прямых
переговоров, старых добрых переговоров, -  заговорил  Кранкхэндл,  тут  же
забыв о Джордже и вновь занимая свое место во главе  стола,  -  греет  нам
всем душу и сердце. - Он оглядел всех присутствующих в зале. - Я верю всем
вам, младшие чины, что вы будете внимательно наблюдать за  всем,  что  тут
будет происходить.
   -  Хватит  попусту  брехать-то!  -  скомандовал   Хонк,   выбрав   себе
понравившийся стул и выгнав того, кто на нем сидел. - Я здесь вовсе не для
того, чтобы читать лекции или вести практические занятия перед  неопытными
земными дипломатами. То, что я на самом деле хочу, так  это  узнать,  -  с
этими словами он треснул по столу кулаком, от чего подлетели в воздух  все
пепельницы, - что вы собираетесь  предпринять  в  связи  с  возмутительным
нарушением закона на Фезероне?
   - О, право же, какое совпадение! - радостно воскликнул Кранкхэндл. -  А
мы как раз об этом и говорим, не правда ли, друзья мои? - Начальник  обвел
взглядом всех своих подчиненных, требуя от них таким образом кивка головы.
   - Именно, сэр!
   - Клянусь, это так, сэр!
   - Разумеется, но... - это заговорил Харлой. -  Я  хочу  сказать,  -  он
икнул, но продолжил, - то что мы решили... то  есть  то,  что  вы  решили,
господин министр, это... ничего не делать, так ведь?
   - Как раз наоборот, мой мальчик, - мягко оскалился в улыбке Кранкхэндл.
- Мы договорились  о  том,  что  для  урегулирования  ситуации  достаточно
предметного и серьезного разговора.
   - Минуточку! - вмешался Хонк. - Должен ли я понимать,  что  посредством
глупейшего и грубого разговора вы все тут  пытаетесь  добиться  подчинения
себе достойнейшей расы?!
   - Ну вот, я так и знал. Вы извращенно поняли  мою  мысль,  мой  дорогой
Устрашитель. Я только имел в виду...
   -  Берегись,  приятель!  А   ты   просчитал,   какое   воздействие   на
галактическое общественное мнение окажет твое  бесцеремонное  обращение  с
бедным, но гордым народом Базура?! О, это гордая раса, гордая цивилизация,
и тебе придется с этим считаться!
   - Кстати, -  вдруг  подал  от  двери  голос  Джордж.  -  Быстро  же  он
преобразился. Пришел как несчастный паренек, которого все дразнят,  а  тут
смотрите-ка, что  с  ним  стало...  Таким  обернулся,  что  -  не  подходи
близко!.. Ишь ты!
   - Да, он,  несомненно,  проворен,  -  восхищенно  пробормотал  какой-то
толстый дипломат. - Но ты посмотри на Кранки. Уж он-то  себя  в  обиду  не
даст. Словом, как дубиной, может огреть. Вот гляди.
   - Прошу вас, господин Устрашитель, успокойтесь, -  настоятельно  просил
Кранкхэндл. - Давайте  не  будем  раньше  времени  перепрыгивать  сразу  к
выводам и заключениям. Без предварительного  серьезного  разговора  они  в
лучшем случае  могут  быть  незрелыми.  Печальные  выводы  пока  ничем  не
подкреплены.
   - Ты намекаешь на то, что позже они будут  выглядеть  обоснованными?  -
сказал Хонк. - Печальные выводы?
   - Разумеется. Позже. Намного позже.
   - Для нас сейчас каждая минута дорога! - вскричал Хонк неожиданно. -  В
это  самое  время  подданные  Базура  сносят  тяжкие  лишения,  переживают
опасности и все такое подобное! Эту ситуацию больше нет сил переносить!  Я
требую принятия с вашей стороны немедленных и решительных мер, которые  бы
положили конец  этой  дикой  несправедливости  и  облегчили  бы  положение
базуранцев!
   - Но, э-э... я не  уверен...  -  запинаясь  от  изумления,  пробормотал
Кранкхэндл. - Что это за ситуация, на которую вы пытаетесь  обратить  наше
внимание? И каким образом я должен приступать к действию?
   - Что за ситуация? Да ты издеваешься! Свыше пятисот тысяч базуранцев  в
настоящее время терпят жесточайшие  лишения  на  дикой  и  негостеприимной
планете! А вы, представители надменной Земли, по  вашему  же  собственному
хвастливому  и   гадкому   признанию,   не   собираетесь   делать   ничего
практического для того, чтобы облегчить несчастным их положение!
   - Да, но... - все еще запинаясь и спотыкаясь на  каждом  втором  слове,
продолжал Кранкхэндл. - Ведь в конце концов это  ваши  солдаты!  Никто  не
приглашал  их  вторгаться  на  Фезерон  и   грабить   урожаи   благородных
землян-колонистов! Они  могут  отправляться  оттуда  домой,  никто  их  не
держит!
   - Что это ты тут мелешь про солдат? Какие могут быть солдаты?! Если  ты
ведешь речь о достойнейших базуранцах, то среди них есть  только  туристы,
любители птиц  и  дикой  природы,  невинные  обожатели  веселых  пикников,
исследователи естественных  процессов,  таких,  например,  как  созревание
урожая, работа на золотых  приисках,  хождение  по  магазинам,  заваленным
потребительскими товарами. Потребление - это искусство, и  мы,  базуранцы,
являемся не имеющими себе равных знатоками этого искусства! А что касается
преждевременного возвращения домой, как ты только  что  столь  бессердечно
предложил, скажи на милость, что они будут дома есть, а? В настоящее время
мы переживаем на Базуре годину страшного голода. Пора бы уж  тебе  открыть
глаза на реальность! Базуранцы, о которых идет речь, страдают!  Необходимо
предпринять какие-нибудь эффективные меры! Немедленно!
   - Мм, э-э... это, конечно, просто реплика, но ведь,  если  разобраться,
никто не приглашал вас  на  Фезерон!  И  с  вашей  стороны  это  просто  в
некотором роде э-э...  нахально  намекать  на  то,  что  вторгнувшиеся  на
Фезерон базуранцы не являются  солдатами...  Они  уже  захватили  половину
территории всей планеты!
   - Но, мой дорогой землянин, не упускай из виду важную  деталь.  Они  не
вооружены, они беззащитны! Если  ты  хочешь  доказать,  что  они  являются
солдатами, тебе придется сначала доказать, что они носят с собой оружие. А
я еще раз говорю тебе, что они безоружны и беззащитны перед  лицом  любого
произвола!
   - Вы это очень тонко подметили, господин посол. Действительно, над этой
проблемой наша команда аналитиков может ломать  голову  целую  неделю,  но
ведь в конце концов дело не в том, вооружены они или нет, солдаты они  или
туристы. Дело все в том, что их присутствие в  данное  время  на  Фезероне
является вторжением на  территорию,  находящуюся  под  управлением  Земли!
Надеюсь, вы не будете оспаривать этот тезис?
   - Не скажи! Любому непредвзятому наблюдателю не составит никакого труда
установить, что планета Блиф, которую кто-то извращенно назвал  Фезероном,
всегда была и будет расположена в сфере базуранских интересов. Эта планета
есть не что  иное,  как  олицетворение  базуранской  души  и  базуранского
предназначения! И я буду удивлен, если услышу, что  кто-то  позволит  себе
выразить в этом сомнение!
   - В самом деле, сэр?  Каким  же  это  образом  Фезерон  может  являться
олицетворением базуранской души и лежать в  сфере  базуранских  интересов,
если солнце Фезерона отстоит от солнца Базура на пять световых лет?!
   - Ох уж мне  эти  мертвые  цифры!  Само  название  планеты  восходит  к
названию древнего города, воспетого в  базуранских  мифах!  Правда,  город
назывался  Боморлерфуф,  но  Блиф  -  это  не  что  иное,  как  лексически
обоснованное сокращение. На сладкозвучном  базуранском  языке  это  слово,
означает "восхитительная часть рогатого"! Даже в древнейшие времена, когда
мастер бригады собирателей булыжников  отворачивался  в  сторону,  рабочие
ложились на землю лицом вверх,  изучали  звезды,  горящие  на  небосклоне,
любовались ярким светлячком Блифа и грезили о грядущих завоеваниях!
   - Ага! Вот вы и проговорились! Так значит,  о  завоеваниях  грезили!  -
счастливо воскликнул Кранкхэндл и потер руки.
   - Разумеется, они грезили о завоеваниях другого рода.
   - А, понимаю! Ну что ж, что им мешало и дальше охотиться за юбками и не
трогать владения землян?
   - Так значит, это весь твой  ответ  на  призыв  о  помощи?!  О,  я  уже
предчувствую, как галактическая пресса отзовется  на  этот  возмутительный
акт пренебрежения к ближнему! Я уже вижу  заголовки  сенсационных  статей,
где все будет названо своими именами. Где вас, землян, наконец-то  назовут
эксплуататорами! То есть теми, кто вы есть на самом деле!
   - Эксплуататоры? Это вряд ли подходящее  определение,  господин  посол.
Земля никоим образом не эксплуатировала вас, базуранцев. Наоборот! Это  вы
вторглись и разорили планету, которая вот уже  длительное  время  населена
мирными и честными тружениками с Земли!
   - Ба! Свыше ста тысяч несчастных томятся в данную минуту на  враждебной
планете без пищи и  снабжения,  без  оборудования  и  хоть  сколько-нибудь
приемлемых условий, а вы имеете наглость открыто заявлять о  том,  что  не
подадите им руку помощи?! Невероятно! Это невероятно!
   - Невероятно как раз другое, дорогой господин посол. А именно  то,  что
вы, похоже, всерьез рассчитывали на то, что мы будем всячески поддерживать
войска агрессора, как будто это какая-нибудь группа туристов,  попавшая  в
беду!
   - Слова,  слова,  слова!!!  -  горячо  вскричал  базуранец.  -  Вы  тут
разводите бесполезные и даже вредные дискуссии, а в эти самые  минуты  там
страдают несчастные! Я требую принятия решительных и немедленных  действий
по оказанию им всемерной помощи и поддержки!
   - Послушайте, - устало сказал Кранкхэндл. - Насколько мне известно, вы,
базуранцы, вполне можете употреблять в пищу горные  породы  и  большинство
почвенных слоев. Каким же это образом так  получилось,  что  ваши  солдаты
сейчас страдают на Фезероне от голода, а?
   - Ага, вот как раз это я сейчас и объясню тебе, надменный землянин! Да,
всем  известно,  как  устроен  неприхотливый  и   выносливый   базуранский
организм! Да, наша система обмена веществ  позволяет  нам  в  чрезвычайных
случаях довольствоваться примитивными субстанциями. Но в обычной жизни  мы
предпочитаем, как и  все,  хорошо  приготовленные  блюда  растительного  и
животного происхождения! А вы отнимаете у нас эту пищу!
   - Итак, вы не только рассчитывали на то, что мы морально поддержим ваше
вторжение на нашу территорию, но еще и обеспечим каждому солдату комфорт и
уют? Гениально!
   Хонк поднялся из-за стола.
   -  Твой  цинизм  не  делает  тебе  чести,  землянин!  Я  пришел   сюда,
преисполненный искренней  надежды  получить  помощь  для  моих  несчастных
соотечественников. Однако вместо  поддержки,  которую  вам  было  нетрудно
оказать, учитывая ваши обширнейшие  ресурсы...  вместо  помощи  я  получил
грубый и наглый отказ! Итак, совершенно очевидно, что судьба многих  тысяч
подданных Базура - это для вас  ничто.  Всего  хорошего,  земляне!  Будьте
уверены, что галактическая пресса получит  из  моих  уст  самую  подробную
информацию об этом!
   - Один момент, сэр! - вскричал Кранкхэндл.  -  Прошу  вас,  не  делайте
поспешных заключений! Я со своими подчиненными...  Мы  и  сейчас,  как  вы
видите, обсуждаем вопрос о проведении в жизнь соответствующих действий!
   - И сейчас обсуждаете?! - рявкнул Хонк. - Как  будто  нужные  меры  для
облегчения  тяжкого  положения,  в  котором  оказались  тысячи  несчастных
базуранцев, требуют долгого  обсуждения!  Да  ведь  все  и  так  лежит  на
поверхности! Я ожидаю немедленных и решительных действий! Ну,  впрочем,  я
уже сказал вам всем: всего хорошего!
   Базуранец со скрипом повернулся и грохоча своими железными ногами вышел
из зала, громко хлопнув за собой дверью.
   - Дубина неотесанная! - прокомментировал Маньян.
   - О, Господи, - прошептал изящный экономист. - Если только  он  разыщет
журналистов...
   - Мы должны перехватить инициативу! - твердо заявил Кранкхэндл. -  Бэн!
- Он уперся взглядом в Маньяка. - Идите вслед за ним и  убедитесь  в  том,
что он ушел. Если вам это не по силам, обеспечьте хотя бы, чтобы никто  из
писак не попался ему на пути! А сегодня вечером затащите его ко мне домой.
Закружу ему голову солеными анекдотами, накачаю  его  пикантными  слухами,
короче, дам ему понять, что он вращается в высоких сферах. Уж  я-то  знаю,
как потрясти гостя истинным земным  гостеприимством!  Он  будет  настолько
ошарашен, что забудет о всяких интригах, это я вам обещаю.
   - Хорошая идея, сэр!
   - Так держать, босс!
   - Должно сработать!
   Кранкхэндл долго не прерывал хор поздравлений. А Маньян, зардевшийся от
осознания своей значительности,  -  все-таки  поручение  дали  ему,  а  не
кому-нибудь другому, - поспешил из зала в погоню за Хонком.
   - Что могу сказать, господин министр? Виноват! - запинаясь и беспомощно
разводя руками, лепетал Маньян, спустя  несколько  часов  после  окончания
совещания  в  конференц-зале.  Стоя   в   полуоткрытых   дверях   квартиры
Кранкхэндра, он с вожделением  прислушивался  к  звукам  веселой  попойки,
доносящимся изнутри. - Я приглашал его, настаивал на том, чтобы он пришел,
но все напрасно! Он отбыл в порт и заявил, что  его  ждет  там  скоростной
корабль, полностью готовый к отлету обратно на Фезерон.
   - Интересно, почему ему было  так  необходимо  сразу  же  вернуться?  -
проговорил Кранкхэндл, задумчиво  отпивая  из  своего  бокала  на  высокой
ножке.  -  Знаете,  Бэн,  я  с  удовольствием  пригласил  бы  вас  к  себе
чего-нибудь перекусить и выпить, несмотря даже на ваш весьма скромный чин,
- продолжил заместитель министра. - Но я отлично знаю, что столь преданный
делу дипломатии человек, как вы, не сможет веселиться в тот момент,  когда
миссия огромной важности еще не закончена.
   - Вы хотите сказать... - в отчаянии вскричал  Маньян.  -  Вы  имеете  в
виду,  что  я  не  смогу  даже  прилечь  на  несколько  минут,  пока  этот
базуранский варвар не объявится на вашей вечеринке?!
   - Вы проигнорировали мой вопрос,  Бэн.  Почему  Его  Превосходительство
базуранский  посол  посчитал  для  себя  столь  важным   и   не   терпящим
отлагательств делом возвращение на столь пустынную и отдаленную  от  жизни
планету, как Фезерон? - Заместитель министра вновь отпил из своего бокала.
- Кроме того, там ведь сейчас война, а поле  боя  -  это  место,  которого
опытный дипломат избегает обычно, как чумы...
   - А, так вы не знаете, сэр? - воскликнул Маньян, нервно семеня ногами и
жадно  глядя  на  бокал  начальника.  -  Устрашитель   Хонк   осуществляет
непосредственное командование войсками  агрессора  на  Фезероне.  Если  уж
начистоту, то сама агрессия была изначально его идеей. Так что  сейчас  он
поставил на кон свою военную карьеру. А поскольку Земля,  по  его  словам,
нагло отказалась поддержать базуранцев в  деле  совершения  их  грез,  ему
просто необходимо поскорее вернуться к войскам,  чтобы  иметь  возможность
лично  руководить  ходом  операций  и   оперативно   пресекать   возможные
провокации.
   - О, вполне понятно. Если бы я знал,  что  Его  Превосходительство  так
торопятся, я бы, разумеется, распорядился предоставить в его  распоряжение
надлежащий скоростной  транспорт.  Я  не  хочу  участвовать  в  разрушении
чьей-то карьеры.
   - Разумеется, мне понятны ваши благородные устремления, сэр. Но с  этим
все в порядке. У него был свой собственный корабль,  который  наши  службы
подзаправили горючим и провели профилактический осмотр,  пока  Устрашитель
Хонк пытался вырвать в Центре для себя победу.
   - А, в таком случае, мне очень жаль, что я оказался инструментом в деле
неудачного для этого дипломата раунда переговоров. Это я лишил его победы.
Но я не был расположен возводить Хонка на пьедестал ценой не  только  моей
собственной профессиональной репутации, но и  ценой  интересов  Земли  как
таковых, надеюсь, вы понимаете меня, Бэн.  И  нельзя  сказать,  что  я  не
присоединился к приговору  посла  Хонка  относительно  земной  политики  в
отношении Фезерона из-за недостатка уважения к коллеге. Вот, подержите-ка,
только не пейте! - Кранкхэндл подал Маньяну свой бокал и повернулся  лицом
к наполненной гостями комнате.
   - О, сэр, у меня и в мыслях не может быть... - Маньян осторожно  принял
в руки хрупкое стекло и стал наблюдать за Кранкхэндлом,  который  суетился
среди своих гостей. Когда спина начальника  оказалась  достаточно  далеко,
Маньян живо скользнул в комнату, поставил бокал на стойку  бара,  разбавил
его несколькими каплями джина,  взял  в  руки  приготовленный  коктейль  и
опрокинул его в рот одним глотком. Потом вновь повернулся к двери,  бросив
пустой стакан на заваленный посудой край стола.
   - А, вот вы где, Бэн! - Елейный голос начальника пресек побег  Маньяна.
- Все-таки вы зашли? Ну хорошо! Кстати, где вы последний раз видели  этого
базуранского выскочку?
   - Вы меня, сэр? О, то есть, где я его видел  в  последний  раз?  Ммм...
э-э... Я видел его в порту.
   - В порту? Похоже, негодяй просто-напросто решил ускользнуть от  нас...
от меня. А мои требования так и оставил  без  ответа.  Хорош!  Кстати,  а,
может, вам удалось его задержать?
   - Мм... Видите ли, сэр.
   - Жаль. Неизвестно, на какую низкую интригу он  решится  теперь,  когда
снова находится на свободе. Но по крайней мере нам удалось  сохранить  его
визит к нам в секрете.
   - Эй, Кранки! - раздался крик из толпы гостей, и к заместителю министра
заспешил тучный человек с  затуманенными  глазами  и  небрежно  повязанным
галстуком. На лице его светилась веселая ухмылка. - Где же обещанный тобой
базуранский милитарист, черт бы его побрал!
   - Увы, его превосходительство никак не могут прибыть, - печально сказал
заместитель министра и повернулся вновь  к  Маньяну.  -  Верните  мне  мой
бокал, Бэн, - нахмурившись, потребовал он.
   Маньян как-то стушевался,  что-то  пробормотал  невнятное,  бросился  к
бару, увидел там чем-то недопитый бокал и, бегом вернувшись к  начальнику,
всучил ему это пойло.
   - Эй, послушайте! - раздался вдруг  женский  возглас.  Он-то  и  отвлек
внимание  Кранкхэндла  от  странных  метаморфоз  и  передвижений  Маньяна,
связанных с его бокалом. Через плотный кружок людей,  столпившихся  вокруг
заместителя министра, пробилась маленькая и тощая  женщина  с  зачесанными
назад и прилизанными волосами и тонким острым носиком. - Мы... То есть  я,
являясь   президентом   Движения   Активных   Граждан    за    Прекращение
Экспансионизма, решительно требую  положить  немедленный  конец  позорному
разворовыванию планеты Фезерон!
   Она уперла свои крохотные кулачки в тощие бока и вызывающе взглянула на
заместителя министра Кранкхэндла.
   -  Достойное  похвалы  требование,  мадам,  -  мягко  сказал  он.  -  К
несчастью, позорное разворовывание Фезерона осуществляется вовсе не  нами,
а иными господами, так что нам будет очень трудно положить этому конец так
скоро, как вы этого желаете.
   - Послушайте, вы! Я  вам  не  мадам,  учтите!  -  с  угрозой  в  голосе
произнесла  женщина  и  покрутила  указательным  пальцем   перед   глазами
заместителя министра. - Не забывайтесь и выражайтесь здесь культурно!
   - Ладно, тебе,  Клеменсия,  -  сказал  ей  скромного  вида  джентльмен,
показавшийся сзади. - Уверен, называя тебя так, господин Кранкхэндл  вовсе
не хотел тебя оскорбить. Он дипломат и это его манера общения, вот и все.
   - Не надо за меня заступаться. Генри! - ответила она резко, обращаясь к
тому  джентльмену.  -  Уж  мне-то,  наверно,  лучше  знать,   когда   меня
оскорбляют! Мадам - это женщины, которые услаждают этих господ в публичных
или игорных домах во время их отпусков!
   - Будьте уверены, моя добрая женщина, - мягко проговорил Кранкхэндл,  -
мне бы никогда и в голову не пришло сравнивать вас с теми женщинами.
   - Никогда бы и в голову не пришло? На что вы  намекаете?!  -  Еще  пуще
взъярилась добрая женщина, развернувшись на каблуке в сторону  Кранкхэндла
и вызывающе уперев в бок свой кулачок. - Скажите на милость,  что  у  этих
пассий имеется такого, чего бы не было у меня?!
   - Речь шла не о внешнем виде, а о внутренней  организации,  -  раздался
голос из толпы, собравшейся вокруг  спорщиков.  -  Остынь,  Клемми.  Давай
лучше послушаем, как эта шишка сможет перед тобой извиниться.
   - Да, дайте ему спокойно повеситься! - предложил другой голос.
   - О'кей, так я вас слушаю, - капризно заявила Клемми.  -  Каковы  будут
ваши извинения?
   - Извинения? - холодно переспросил Кранкхэндл. - Позвольте  узнать,  за
что я должен извиняться? И перед кем?
   - Какой вы! Хорошо, но за то, что происходит сейчас на Фезероне, вы все
равно обязаны извиниться!
   - Ах, вот оно что? И что  же,  на  ваш  взгляд,  происходит  сейчас  на
Фезероне?
   - Вы отлично знаете! Давление на несчастных и порабощение угнетенных!
   - Так за что же мне, землянину, извиняться, простите? Если вы  говорите
об угнетенных на Фезероне, то ими  является  население  из  числа  землян,
которые уже в третьем или четвертом поколении  считают  себя  фезеронцами.
Они угнетены базуранцами.  Впрочем,  тут  я  виноват  за  то,  что  мы  не
позволили вымереть этой расе естественным  образом  несколько  лет  назад,
когда они сожрали собственную планету.
   - Вы послушайте! Только послушайте, что он говорит! - вскричала победно
Клемми и обернулась на толпу слушателей. - Смотрите, как просто и спокойно
он говорит о геноциде или как там еще называется это, когда вырезают сразу
целую кучу несчастных!
   Она резко развернулась к смущенному дипломату, который  выставил  перед
собой  растопыренные  ладони,  словно  плохой  артист,  увертывающийся  от
летящих в него гнилых помидоров.
   - Что вы тут такое говорите, мэм? Сдается мне, вы неверно уловили  суть
тех осложнений, которые неожиданно обнаружились на наших границах!
   - Насколько мне  известно,  трагедия  зашла  уже  слишком  далеко.  Нам
следует  вернуть  земных  колонистов  изо  всех  мест,  куда  они  улетали
когда-либо и поселились.
   - Ваше предложение, мэм, само по  себе  очень  интересно,  но  едва  ли
практически выполнимо. Подумайте сами: где нам  взять  одновременно  целую
армаду большегрузных транспортов для такой массовой переброски колонистов?
Где  мы  возьмем  полное  материально-техническое  обеспечение  всей  этой
невероятной по масштабам операции? Кроме того не забывайте, что сама Земля
с  трудом  уже  носит  на  себе  коренное  восьмимиллиардное  население  и
совершенно  не  располагает  территориями,  где  бы   могли   разместиться
эмигранты из более чем пятидесяти колонизированных миров.
   - Ха! Отговорки! Есть такое понятие, как неотъемлемые права человека!
   - Отлично. Но скажите, какие конкретно права человека вы тут защищаете,
уважаемая Клемми?
   -   Судите   сами.   Бедняги   колонисты   поверили   обещаниям   банды
безответственных  бюрократов,   которая   назвала   себя   правительством.
Отправились черт знает куда, поставив на кон все, что у них  было.  Решили
строить дома посреди дикой первобытной природы. А теперь  получается,  что
мы просто выпихнули их с Земли, где они родились. Получается,  что  мы  не
можем выделить им местечка на их родине, потому что видите ли,  нам  самим
тесно, так что ли?! О, это великодушно по отношению к ним!
   - Мм... Похоже, вы  сами  не  заметили,  как  полностью  изменили  свою
позицию,  Клемми.  Минуту  назад  вы   охарактеризовали   этих   достойных
колонистов как эксплуататоров и чуть ли не как  угнетателей  и  вершителей
геноцида.
   - Ха! Вы мне, пожалуйста, не указывайте, на какой позиции  мне  следует
стоять. Я и сама прекрасно знаю. Я стою на позиции  права  и  достоинства,
вот где!
   -  Это  конечно!  Жаль  только,  что  мы  порой  расходимся  с  вами  в
определении мест, где искать  право  и  достоинство.  А  также  доброту  и
снисхождение.
   - Я ни с кем не расхожусь, как вас там! Может быть,  вы  просто  хотите
скрыть от нас неудачу, которую потерпели вместе с  вашими  бюрократами  из
правительства. И заговариваете нам зубы!
   - Ну что ж, Клемми, я поднимаю руки, признаю себя  дураком  и  смиренно
прошу у вас совета: как бы вы разрешили проблему Фезерона?
   - Я здесь вовсе не для того, чтобы выполнять за кого-нибудь его грязную
работу! Вам придется попотеть самому.
   - Предположим, что для того, чтобы охранить  права  колонистов,  -  тех
самых колонистов, которых вы минуту назад столь пламенно защищали,  -  нам
придется предпринять некоторые меры, скажем  так,  военного  характера,  с
помощью которых мы оградим свободу  землян  от  назойливых  притязаний  со
стороны любых внешних агрессоров, например, базуранцев, а?
   - Вот  куда  вы  заехали!  Делает  вид,  что  готовит  вечеринку,  мило
заговаривает нам зубы, а на самом деле замышляет развязать войну!
   - Я так понял, что вы выступаете за то, чтобы мы  стояли  в  стороне  и
спокойно  наблюдали  за  тем,  как  наших  людей  грабят   и   лишают   их
собственности?
   - Смотрите, он поймал меня на слове и, прикрываясь этим,  хочет,  чтобы
Земля устранилась от фезеронских дел. А то, что там лишают собственности и
грабят наших людей, это его не волнует!
   Кранкхэндл обернулся к Маньяну и печально взглянул на него.
   - Видите, Бэн, как все повернулось? Виноваты, если не вступились, и все
равно виноваты, если вступились. Дьявол!
   - Вы опустились до того, что ругаетесь в  присутствии  леди!  -  звонко
крикнула, упиваясь победой, Клемми.
   - В самом деле, неловко, сэр, -  поморщился  Маньян.  -  Что  мы  будем
делать?
   - Наступило время принятия твердых и жестких мер.  Похоже,  теперь  мне
нужно действовать лично.
   - Вы, сэр? Лично?! - открыл от изумления рот Маньян.
   - Совершенно верно. Я всегда готов занять свое место на передовой.  Что
же касается данного случая, то я  лично  собираюсь  снарядить  на  Фезерон
посыльного, который бы провел на  месте  дипломатическое  расследование  и
доложил бы о результатах опять же мне лично.
   - О, достойное решение, сэр! А... Позвольте полюбопытствовать,  кто  из
нашего персонала будет удостоен чести выполнить столь важное поручение? Я,
разумеется, выдвинул бы первым свою  кандидатуру,  но  в  последнее  время
что-то беспокоит здоровье...
   - У меня и мысли не было быть отрывать вас, Бэн,  от  исполнения  ваших
прямых обязанностей. Кроме того, вы ведь очень загружены сейчас работой  в
качестве офицера связи в Межпланетном Трибунале?
   - В самом деле. Нет, в самом  деле,  сэр,  что  там  здоровье!  Работа,
работа...
   - А как насчет того парня, который любит  с  вами  поболтать  во  время
ответственнейших совещаний? Припоминаю, он помогал вам в  выполнении  ряда
необычных поручений... Никак не удержу в памяти его имя...
   - Должно быть, вы имеете в виду Ретифа, сэр. Что ж,  прекрасный  выбор!
Как вы совершенно справедливо изволили заметить, его методы  бывают  порой
не совсем традиционны и, я бы даже сказал, выходят за рамки инструкций, но
эффект всегда налицо.
   - Мм... Если уж честно, даже не представляю, что он  может  сделать  на
этот раз. По-моему, дело  -  труба.  Бесполезно.  Эти  негодяи  уже  почти
полностью захватили планету и установили свое  правление.  Но  по  крайней
мере  он  своими  глазами  ознакомится  с  обстановкой  и   встретится   с
пострадавшими. Это избавит нас от нежелательной  перспективы  принимать  у
себя делегации  оставшихся  в  живых  фермеров,  которые  будут  требовать
компенсации за отнятые земли и разграбленные земли, а  то,  чего  доброго,
еще будут настаивать на том,  чтобы  Корпус  послал  на  Фезерон  флотилию
кораблей из состава сил поддержания мира, чтобы вышибить базуранцев  домой
силой и с большей скоростью, чем была та,  с  которой  они  обрушились  на
несчастную планету.
   - Да, сэр, именно так. Так мне сказать ему?
   - Скажите, не будем же мы скрывать от него вечно, что ему оказана столь
высокая честь и доверие.


   - А,  так  вот  вы  где,  Ретиф,  -  весело  окликнул  Маньян  молодого
дипломата, выхватив его взглядом из толпы, вытекающей из служебного  входа
в порт.
   Ретиф заметил коллегу и пошел к нему навстречу.
   - Да, я здесь, - подтвердил он. - А что побудило вас, господин  Маньян,
выйти на улицу в столь ранний и ветреный час?
   - Да, видите  ли,  вчера  вечером  мне  довелось  немного  поболтать  с
заместителем министра, - небрежно ответил Маньян, - и он  упомянул  э-э...
Словом, он наделил меня полномочиями... То есть  приказал  мне...  Вернее,
попросил меня... Разумеется, очень вежливо... Но, постойте, Ретиф,  а  что
это вы здесь делаете?
   - Мне пришло в голову, что вполне возможен приступ  здравого  смысла  у
Кранки, в результате которого он решит послать на Фезерон  рабочую  группу
для ознакомления с обстановкой непосредственно на месте событий. В связи с
этим я понял, что было бы неплохо кратко посетить тот одноместный дредноут
Хонка, на котором тот собирался умчать к своим верным солдатам.
   - О, в самом деле? И вам  удалось  проинспектировать  корабль?  Кстати,
все-таки зачем?
   - Я подумал о том, что нашей рабочей  группе  полезно  было  бы  первой
попасть на Фезерон, пока  туда  не  прибыл  вражеский  военачальник  и  не
замутил воду. Кроме того, если бы можно было поиграть в космосе в  салочки
с дредноутом Хонка, удалось бы выяснить все достоинства его корабля как  с
технической, так и с военной точки зрения.
   - Вы крадете мои идеи, Ретиф! - кивнув  и  погрозив  в  шутку  пальцем,
сказал Маньян. - Но увы, насколько я могу судить, Хонк уже вылетел.
   Он с печалью взглянул на то  место,  где  был  припаркован  одноместный
корабль Хонка. Теперь это место было пусто, если не  считать  разбросанных
поблизости пустых бочонков, коробок и прочего мусора.
   - Ничего, я побывал на его корабле раньше, - успокоил Маньяка Ретиф.  -
Изящная штучка. Богианская постройка, хелборская оснастка. Что же касается
двигателей, то тут мы имеем дело с агрегатом "Игрек".
   - Что?! Насколько мне известно, столь мощным устройством оснащены  наши
средние крейсера! - воскликнул потрясенный услышанным Маньян.
   - Совершенно верно. Если оболочка дредноута не развалится в полете,  то
Хонк имеет реальные шансы установить рекорд.
   - В таком случае нам не удастся успешно преследовать  его.  Жаль,  -  с
печалью в голосе проговорил Маньян.
   - Не  скажите,  -  ответил,  улыбаясь,  Ретиф.  Он  достал  из  кармана
маленький металлический цилиндр, подбросил и поймал его на руке. - Когда я
зашел для краткого осмотра в чрезвычайный энергетический отсек, - небрежно
сказал он, - добавочный конвертер-соленоид вдруг как-то  так  взял,  да  и
выпал из установки... Взял, да и приземлился в моем кармане...
   - Батюшки! - воскликнул Маньян. - Не означает ли это,  что  посол  Хонк
столкнется  с  непреодолимыми  трудностями  в  том  случае,  если  захочет
включить гиперскорость?
   - Именно! Никакой гиперскорости не получится, как ни жаль. Ему придется
до самого места назначения тащиться со скоростью девяти десятых световой.
   - Интересно, - задумчиво проговорил Маньян. - Я вот думаю, как  же  это
конвертер мог так удачно упасть в ваш карман...
   - Признаться, я ему в этом немного пособил. Совсем немного.  Мне  нужно
было лишь снять пластину щита  безопасности,  кое-что  открутить,  кое-что
отодвинуть, и... пожалуйста!
   - Ретиф! Как вы посмели!.. Впрочем, что я восклицаю, как будто я вас не
знаю.
   Маньян  еще  раз  внимательно  осмотрел  площадь  в   несколько   акров
бетонированного места парковки, как будто надеясь на  то,  что  наполовину
лишенный своих преимуществ корабль Хонка вернется.
   - Что вы собираетесь делать теперь? - спросил Маньян.
   - Я думал дождаться, пока сюда прибудет  комиссия,  назначенная  Кранки
для отлета на Фезерон, и попроситься в ее состав.


   - О, как раз об  этом  я  и  хотел  поговорить  с  вами,  Ретиф!  Какое
совпадение! Знаете, почему  я  так  рано  сегодня  проснулся  и  сразу  же
бросился искать вас? Дело в том, что я должен был информировать вас о том,
что после  долгого  размышления  министр  Кранкхэндл  решил  доверить  вам
выполнение той самой миссии, о которой вы тут только что говорили.
   - Ого! - Ретиф даже присвистнул. - Чем я обязан чести выполнять  работу
мирного посредника?
   - Считайте, что вам просто повезло. Когда Его Превосходительство начали
размышлять о том, кого бы послать с этой миссией, ваше имя всплыло  в  его
памяти раньше других.
   - В таком случае, я могу уже приступать к делу?
   - О, да, разумеется! Поспешите, в конце концов у Хонка может  оказаться
запасной соленоид.
   - У него было два запасных соленоида, но они,  к  несчастью,  выпали  в
мусорный отсек.
   - Да, это следовало ожидать. Ну  что  ж,  удачи  вам,  Ретиф.  Даже  не
представляю себе, каким образом вы смогли бы спасти ситуацию,  -  а  также
карьеру Кранкхэндла, не говоря уж о вашей собственной, - но я  уверен,  вы
сделаете все, что в ваших силах.
   - Постараюсь, - ответил просто Ретиф.


   Одноместный бот Ретифу пришлось брать с боем.  Клерк  службы  снабжения
никак не хотел войти в положение дипломата и требовал от него предъявления
девяти различных справок и  разрешений,  на  добывание  которых  у  самого
расторопного человека ушло бы не меньше двух недель.  Ретифу  пришлось  на
время забыть, что он дипломат, и... бот был получен.
   Он сидел в своем удобном кресле  и  читал  увлекательный  роман,  когда
прозвучал сигнал, которого он  ждал.  Ретиф  отложил  книгу  в  сторону  и
включил  экран  внешнего  обзора.  Вдали   показался   лоснящийся   корпус
стандартной девятой богианской модели корабля,  двигавшегося  параллельным
курсом. Датчики на панели показывали, что корабль находится на  расстоянии
ста двенадцати миль от Ретифа и идет своим курсом со  скоростью  в  девять
десятых световой.
   Ретиф нажал на кнопку связи.
   - Эй, на "Рипснарке"! - крикнул он, прочитав название  корабля  на  его
носу. - У-Д-В Хонк на борту?
   - Я уже был в порту, когда меня  нагнал  этот  паразит  Маньян  и  стал
упрашивать принять участие в какой-то дикой оргии. Я был бы дураком,  если
бы согласился на это приглашение. Но я не  дурак  и  поэтому  я  здесь,  -
ответил Ретифу грубый чужой голос. - Кто ты и что тебе от меня надо?
   - Я третий секретарь Ретиф из  Земного  Дипломатического  Корпуса.  Что
касается второй части вопроса, то пока не решил точно.
   - А, Корпус... Это организация, упоминавшаяся этим неприятным парнем...
как бишь его... Возмутитель Спокойствия Кранкхэндл, так что ли?
   - Именно, господин посол. Кстати, именно Возмутитель Спокойствия личным
распоряжением и послал меня сюда.
   - Кстати, мне любопытно, каким это образом  тебе  удалось  оказаться  в
столь удаленном от оживленных трасс месте в одно время со мной?
   - Очень просто. Я подключил свою систему слежения к вашему кораблю.
   - Зачем? Если ты просто хотел завести дружбу с  кем-нибудь  из  сильных
мира сего, - я имею в виду сейчас себя, - то это много  проще  можно  было
сделать на Земле, где я позволил себе  дать  несколько  интервью  каким-то
ничтожествам.
   - Теперь поздно говорить о Земле. Ничего,  подожду  и  встречу  вас  на
Блифе.
   - Интересно, как ты собираешься оказаться там раньше меня. Ну, впрочем,
это даже хорошо, что ты объявился. Я как раз думал над тем,  от  кого  мне
принимать акт капитуляции.
   - Странно. Звучит так, как будто мы находимся между  нами  в  состоянии
войны.
   - Именно в состоянии войны мы и находимся. Или  по  крайней  мере  могу
обещать, что будем находиться, если вы, земляне, не собьете с  себя  чуток
своей спеси.
   - Но разве вы  не  говорили,  что  базуранцы  на  Блифе  -  всего  лишь
безобидные туристы?
   - Говорил. Совершенно понятно, что для соблюдения интересов  Базура  за
счет  надменной  Земли,  я  готов  был  говорить  все  что  угодно.  Самое
удивительное, так это то, что эти бедняги земляне, похоже, приняли все мои
слова о безобидных туристах за божественное откровение!
   - Не все земляне, Хонк.
   - Это  уже  неважно.  В  ближайшие  же  планетарные  циклы  я  планирую
закончить всю операцию, как на учебном плацу.
   - Что вы собираетесь делать по прибытии на Блиф?
   - Ты рассчитываешь на то, что я разболтаю  военные  секреты  случайному
попутчику? Ты, очевидно, принимаешь меня за земного дипломата.
   - Вовсе нет. У меня такое ощущение, что вам  придется  сильно  изменить
все ваши планы.
   - Невозможно! Когда базуранец У-Д-В составляет  какой-нибудь  план,  он
претворяет его в жизнь в первозданном виде!
   - Предположим, непредвиденные обстоятельства?
   - Ты намекаешь на то, что существуют какие-то  обстоятельства,  которые
базуранец со столь развитым интеллектом оказался неспособен предвидеть?
   - Я не хотел вас обидеть. Кстати, я тоже собираюсь на Блиф  и  все-таки
рассчитываю оказаться там раньше вас.  Вот  вам  и  первое  непредвиденное
обстоятельство.
   - О, землянин, не делай необдуманных заявлений!  Впрочем,  откуда  тебе
знать, что мой  корабль  оснащен  мощнейшей  ускорительной  энергетической
установкой.  Будет  интересно   понаблюдать   за   твоими   отчаянными   и
трагикомичными  усилиями,  в  когда  ты   будешь   предпринимать   попытки
преследовать меня.
   - Значит, вы мне не верите? Тогда давайте пари на скромных ставках. Как
насчет  ящика  красного  вина  против  одного  квадратного   дюйма   вашей
драгоценной шкуры, а?
   - Бедняга! Я как раз очень неравнодушен к красному вину. И  даже  готов
не обращать внимание на всю наглость, с какой ты решился назвать  за  меня
мою ставку.
   - Значит по рукам, Хонк?
   - Договорились, землянин. Когда ты проиграешь, я попрошу  у  тебя  вино
шестьдесят первого года, мое любимое, или любой  год  из  пятидесятых,  на
твое усмотрение.
   - Неплохой выбор. Жаль, что вы не сможете выиграть этот приз.
   - Учти, Ретиф! Я включаю свой ускоритель.
   - Включайте, а заодно киньте взгляд на ваш спидометр. Мне кажется, он у
вас сегодня что-то слишком вял.
   - С чего это? Разве ты не знаешь,  что  базуранец  не  может  совершить
ошибки, недосмотра? Не может сделать неправильной оценки?
   - И поэтому-то вы даете задний ход? - с улыбкой спросил Ретиф и включил
свой слабый ускоритель.
   - Ха! Неплохо сработано, Ретиф! Как ты устраиваешь такие правдоподобные
оптические иллюзии, а? Если бы я  не  был  выдающимся  гением  -  даже  по
высоким базуранским меркам, - я бы подумал на секунду, что  схожу  с  ума,
видя, как твой неуклюжий кораблик якобы сровнялся  с  моим  и  даже  якобы
вышел вперед!
   - Вашему бы спидометру сработать подобную оптическую иллюзию, Хонк. Мне
жаль вас. У вас приборы показывают 0,89 световой скорости.
   - Очень любопытно. Кажется, у  меня  что-то  вышло  из  строя.  Что  за
дьявол?! Этого не может быть!
   - Пока, Хонк. Увидимся на Блифе.
   В  течение  нескольких  мгновений  корабль  базуранца   превратился   в
крохотную звездочку за кормой и наконец исчез  вдали  окончательно.  Ретиф
налил себе стакан вина и вновь уселся в свое кресло с раскрытым романом на
коленях. Спустя несколько часов автопилот проинформировал землянина о том,
что бот начал торможение для выхода на орбиту Фезерона. Ретиф поблагодарил
за сообщение и вытащил из кухонного автомата готовое филе миньон с жареным
картофелем. К тому времени как он закончил свой сухой завтрак, его бот уже
снижался в фезеронской атмосфере, в которую вошел совершенно  благополучно
и мягко.
   - Меняю курс для того, чтобы зайти на посадку, - сообщил  автопилот.  -
Посадка наступит через тридцать одну минуту десять секунд.
   Ретиф принял душ, надел на себя свободный черный комбинезон, вытащил из
ящика лучевой пистолет "Марк-4" и опустил его в потайную  кобуру  рядом  с
внутренним карманом комбинезона. Затем он  распорядился,  чтобы  автопилот
наладил связь с контрольной службой на земле.
   Через минуту на разговорном экране  появилось  бледное  и  возбужденное
лицо молодого  человека,  который  часто  моргал,  как  будто  был  чем-то
необычайно взволнован.
   - Да, да, Корпус четыреста четыре, - говорил он раздраженным голосом. -
Намечаю вам посадку в квадрате пять. Могу предложить вам временную стоянку
в доке семьдесят девять. Этот док, разумеется, не обслуживается.  Побудьте
там с недельку-другую, потом я смогу перевести вас в двадцать  пятый.  Это
крытый док с обслуживанием по третьему  классу.  Можете  остаться  там  на
нормативный срок. Конечно, в доках с обслуживанием по  всем  классам  ниже
второго  у  нас  предусмотрена  семичасовая  отсрочка  убытия   в   случае
чрезвычайной ситуации. Надеюсь, вы представляете себе, что это такое? Все,
довольствуйтесь тем, что предложено. А то любят сваливаться нам на  голову
без всякого  предупреждения  и  еще  ожидают  всевозможных  привилегий  по
отношению к своей персоне... Все!
   - Нет, не все, сынок. Не надо брать меня на испуг, - мягко  посоветовал
Ретиф. - Если пороешься в  своих  бумажках,  то  обязательно  найдешь  мою
фамилию в плане полетов. Я  заказал  свой  прилет  двадцать  восемь  часов
назад. У меня с собой есть расписка. И припаркуюсь я с твоего разрешения в
доке  номер  один,  в  отсеке  номер  один.  И  мне   понадобится   полное
обслуживание по  первому  классу.  И  стоять  я  будут  бессрочно,  как  и
оговорено в моем заказе. Лучше оформи меня побыстрее, у меня мало времени.
   - Что за нахальство! Да будет вам известно, что я  держу  первый  отсек
первого дока для высокопоставленного иноземного гостя, который вот уже две
минуты как опаздывает!
   - Забудь о нем. Твой высокопоставленный гость прибудет  еще  не  скоро.
Кстати, для него хватит местечка и в семьдесят девятом доке.
   - Так! Хотелось бы знать, что вы о себе тут думаете?!
   - Если бы ты делал свою работу, а не  ушами  хлопал,  приятель,  ты  бы
знал, кто я такой. Я прибыл сюда с официальной миссией и  самыми  широкими
полномочиями, а вовсе не для того, чтобы поболтать  по  душам  с  дежурным
контрольной службы.
   - Это вы так говорите, а что  на  самом  деле  -  неизвестно,  господин
хороший. У вас есть по крайней мере имя?
   - Да, кстати,  попрошу  предъявить  ваше  удостоверение.  Мое  имя  вам
незачем знать, оно вам ничего не скажет. Вы могли бы давно  уже  прочитать
его в своем плане  полетов,  если  бы  раскрывали  эту  папочку  в  начале
рабочего дня, как это положено. Я дам вам свой идентификационный номер, вы
взглянете на него, молодой человек, и думаю, больше у вас не будет ко  мне
дурацких вопросов.
   - Ладно, -  сказал  клерк  и  нажал  кнопку  на  своей  клавиатуре.  Из
специальной щели в панели у Ретифа поползла полоска бумаги.  На  ней  было
напечатано имя клерка и все его данные. - Почему же вы сразу  не  сказали,
что являетесь официальным лицом из Земного  Дипломатического  Корпуса?  О,
прошу прощения, сэр! Я просто хотел... Я только думал... Не  беспокойтесь,
сэр, вас обслужат в лучшем виде, ведь это моя работа. Я сам все устрою! Не
могу допустить, чтобы мои способности и умение бесцельно растрачивались на
рядовых  прибывающих.   Подумать   только!   В   кои-то   веки   объявился
действительно  важный  человек,  а  я  оказался  неспособен  принять   его
надлежащим образом!
   - Ужасно, - согласился Ретиф. - Я  сажусь  через  сорок  одну  секунду,
будьте готовы.
   - Разумеется, сэр. Я лично сделаю так, чтобы первый отсек первого  дока
был полностью подготовлен к тому, чтобы принять вас! Меня зовут  Хокинс...
Впрочем, у вас же моя идентификационная карточка.
   Ретиф скомкал эту карточку и бросил ее в корзину для мусора.
   -  Мне  понадобится  скоростной  транспорт   до   города,   Хокинс,   -
распорядился он. - Не трудитесь обивать салон норковым  мехом.  И  золотые
ручки тоже не обязательны. Кроме того мне  понадобится  квартира  на  пару
дней.
   - О, не извольте беспокоиться, сэр. Сей момент  бегу  искать  машину  и
квартиру!
   Экран связи пискнул и потух.
   - Ну, что ты думаешь? - спросил Ретиф у автопилота, откинувшись в своем
кресле. - Поладит ли  господин  Хокинс  с  Устрашителем  Дерзких  Выскочек
Хонком?
   - Если Хонк ведет себя соответственно своему  чину,  -  ответил  Ретифу
безразличный металлический голос. - Подозреваю, что господина  Хокинса  не
устрашит.
   Когда Ретиф  вышел  из  бота  и  ступил  ногой  на  ковер,  постеленный
специально для него как  для  высокопоставленного  лица,  вперед  выступил
коротенький  и  крепенький  человечек  в   красновато-коричневом   рабочем
комбинезоне.
   - Добро пожаловать в Паркитэ-Сити,  господин  Ретиф,  -  с  придыханием
поприветствовал он землянина. - Конечно, мы... фезеронское  правительство,
так сказать... Кстати, меня зовут Бурсадл. Я являюсь главой администрации.
Так вот мы с нетерпением ожидали вмешательства прародины в  эту  ситуацию.
Для нас настал судный день и мы... Но  если  честно,  мы  больше  все-таки
надеялись на прибытие небольшой флотилии сил поддержания мира... Никак  не
думали, что помощь ограничится командировкой к нашим  берегам  всего  лишь
одного  чиновника  из  дипломатического  ведомства.  Видите  ли,   здешний
базуранский военачальник, этот грубиян Хонк,  совершенно  глух  к  доводам
разума и с ним невозможно договорится. Он грезит военными  завоеваниями  и
богатой награбленной добычей.  Оно,  конечно,  понятно.  Но  что  до  нас,
фезеронцев, то мы не имеем сил остановить дикие орды Хонка. Мы никогда  не
создавали на нашей  планете  ни  военного  департамента,  ни  министерства
обороны... Никак не думали, не гадали, что вот так все  может  обернуться.
Но,  конечно,  стоило  только  прислать   один-единственный   корпус   сил
поддержания мира, и мы бы получили  возможность  диктовать  негодяям  свои
условия и вышвырнуть их вон с нашей земли в самые сжатые сроки. Можете  ли
вы подать нам надежду, сэр, на то,  что  принятие  подобных  мер  все  еще
обсуждается Землей?
   - Прошу прощения, господин глава администрации, - сказал Ретиф. -  Все,
что вы имеете - это один дипломат. То есть я. Но будьте уверены, я  сделаю
все что в моих силах.
   - Не сомневаюсь. А теперь, полагаю,  вы  пожелаете  принять  участие  в
торжественном  церемониале  по   случаю   вашего   прибытия,   который   я
организовал...
   - Я бы предпочел сразу заняться делом.
   - Но я уже нанял две тысячи зевак, которые  будут  стоять  по  сторонам
дорога, когда по ней  будет  двигаться  ваш  кортеж!  У  меня  уже  готовы
фейерверки!..
   - Приберегите их для парада победы.
   - Ха! Вы шутите, сэр! У  меня  нет  ни  малейшего  желания  праздновать
базуранскую победу.
   - Я имел в виду победу фезеронскую.
   - Тонко, но, увы, нереально. Но не будем терять время. Вы сказали,  что
хотите  сразу  же  приступить  к  делу.  Отлично.  Сначала  предлагаю  вам
осмотреть Административное здание, посетить различные министерства  и  все
такое в том же  роде.  Если  мы  поспешим,  то  управимся  с  этой  частью
программы еще до второго завтрака.
   - Хочу напомнить, что вовсе не являясь ценителем красот архитектуры или
инспектором-ревизором, - мягко сказал Ретиф. - Я бы хотел кратко осмотреть
оккупированные  территории,  может  быть,  провести  некоторое  время   на
передовой  продвижения  противника.  Хочется  посмотреть,  как  воюют  эти
базуранцы.
   - Они похожи на термитов, только  ущерб  от  этих  негодяев  несравнимо
больше, чем от любых  козявок!  Начинают  они,  понятно,  с  органического
материала. Ну там, животные, растения, овощи. Очень любят кушать  деревья.
У нас больше нет на планете лесов.  Жаль.  У  нас  были  обширные  посадки
голубого дерева. Вернее, его мутированного варианта. Использовалось и  как
красильное дерево и для мебели. Росло очень плотно. Цвета меняли прямо  на
глазах! От лазоревого до густого индиго! Знаете, как за ним  охотились  на
межпланетных рынках. Наш экспортный товар... Увы!
   Ретиф сочувственно покачал головой,  но  сделал  знак,  что  продолжает
внимательно слушать. Бурсадл, вздохнув, заговорил вновь:
   - После вычищения всей органики  растительного  происхождения  и  после
потребления животных, они не останавливаются  и  перед  охотой  на  людей.
Убивают! А что уж говорить о нашем  сельском  хозяйстве!  Какое  это  было
доходное производство! Что теперь?! Они стали есть  почву.  Мы  так  густо
удобряли нашу почву... Они пожирают почву вплоть каменистого слоя! Да  что
там каменистый слой! Гранит - их деликатес.  Когда  все  сожрут  на  одном
месте, продвигаются  дальше  еще  на  десять  миль  очерчивают  квадрат  и
начинают уничтожать новый кусок нашей многострадальной земли.  Сейчас  они
съели до голых камней территорию в полторы  тысячи  миль  в  длину.  Голый
камень остался!
   - Звучит мрачновато. Хотелось бы посмотреть.
   - На самом деле во всем этом мало интересного и уж тем более забавного.
Голая скальная местность, на которой копошатся, словно термиты, орды  этих
негодяев. Чему удивляться, если они  сожрали  дотла  свою  же  собственную
планету. Атакуют даже базальтовые пласты!
   - И все-таки мне бы хотелось на это посмотреть.
   - Ближайший пример их  деятельности  лежит  в  двадцати  милях  отсюда.
Кстати, за сутки они продвигаются вперед на большие расстояния,  порой  до
десяти миль.


   Быстрый правительственный  кортеж  доставил  Ретифа  в  город,  который
выглядел старым добрым земным городком. Еще более земным, чем  те,  что  и
сейчас были на Земле. Они прошли в высоченный дом-башню,  где  размещались
правительственные службы. Бурсадл показал Ретифу  огромную  географическую
карту Фезерона, на которой четко был изображен главный континент планеты в
форме клина. Почти половина его территории была заштрихована черным -  это
была зона оккупации и зверств базуранцев.
   - Даже не представляем себе, как  мы  будем  оправляться  после  такого
удара, - говорил, глядя на карту и разводя руками Бурсадл. - Даже если  бы
базуранцы убрались с планеты  сегодня.  Несколько  тысяч  квадратных  миль
угрюмой пустыни, возможно ли это вообразить?..
   - Вместо того, чтобы заниматься здесь упражнениями в воображении, лучше
было бы поскорее достать вертолет для  того,  чтобы  я  наконец  смог  все
увидеть - а не вообразить - собственными глазами.
   - Раз уж вы столь решительно настроены, а постараюсь сейчас же  достать
вам вертолет. Хотя многие лица, которые планировали,  что  вы  почтите  их
дома своим присутствием, будут разочарованы.
   - Могу им только посочувствовать, - сказал Ретиф. - Но после того,  как
я сделаю с этим, - он ткнул в заштрихованную часть карты, - все, что будет
в моих силах, я не откажусь от чашечки чая.
   Спустя несколько минут Ретиф уже сидел в  вертолете,  который  летел  в
восточном направлении навстречу ближайшей линии базуранского  наступления.
Внизу проплывали зеленые  холмы,  леса  и  возделанные  фермерские  земли.
Создавалась красивая картинка. Далеко  впереди,  затемняя  землю,  в  небо
взметались густые клубы  пыли.  Там  невозможно  было  разобрать  характер
ландшафта.
   - Входим в пылевую зону, - сообщил  пилот.  -  Мне  нужно  набрать  еще
высоты. Из-за пыли. Эти  мерзавцы  каждое  утро  в  одно  и  то  же  время
поднимают страшную пыль.
   Теперь-то Ретиф наконец смог  рассмотреть  своего  рода  демаркационную
линию,  которая  разделяла  зеленые  пейзажи  и  угрюмые   коричнево-серые
территории, покрытые, очевидно, голыми камнями. Они как раз пролетали  над
тем местом, где возделанные и огороженные забором поля фермеров уже то тут
то  там  изрезывались   черно-бурыми   линиями   наступления   прожорливых
базуранцев. Быстрая речка искрилась чистыми водами сзади и под вертолетом,
а впереди было видно, как она  превращается  в  грязную  черноватую  лужу.
Рядом с речкой теснились какие-то белые строения.
   -  Приземляйтесь  здесь,  Фрэд,  -  сказал  Ретиф  пилоту   и   опустил
оттопыренный большой палец вниз.
   Небольшой  вертолет  мягко  совершил  посадку  на  огороженном  забором
фермерском дворе, где бесцельно бродили десятки неуклюжих цыплят. С  одной
стороны возвышался крепкий дом фермера, с  другой  -  огромный  амбар.  На
заднем крыльце  распахнулась  дверь  и  из  дома  вышел  высокий  и  очень
загорелый  мужчина  в  рабочей  одежде.  Он  с  любопытством  смотрел   на
пожаловавших к нему с неба гостей. Ретиф спрыгнул на  землю  и  направился
навстречу хозяину дома.
   - Здорово! - издали поприветствовал землянина фермер и добавил: - Пошли
в дом к дьяволу от этой жары. Пропустим холодного пивка. Меня зовут  Генри
Сагс.
   Ретиф пожал натруженную перетянутую венами руку Генри.
   - Я Ретиф из Земного Дипломатического Корпуса,  -  представился  он.  -
Буду признателен вам, если вы расскажете мне о том, как вся  эта  ситуации
выглядит с расстояния двухсот ярдов.
   - Считай, что с расстояния сотни  ярдов,  -  поправил  его  Сагс.  -  А
завтра, может, и этой сотни уже не будет. Вчера накрыли соседа, а  завтра,
глядишь, накроют и меня. Рад видеть, что  правительство  наконец  обратило
внимание  на  нас  грешных.  До  сего  дня  в  мою  сторону  большие  люди
предпочитали не смотреть, знали, наверно, что мне крышка и  что  никак  не
могут мне помочь. А я вот сижу здесь и жду тех мерзавцев, а что  делать?..
Сто лет назад здесь были одни голые скалы. Мой прадед порядочно погорбился
здесь, но землю удобрил. Сейчас будет урожай... Хотя, теперь я уже  не  за
что не ручаюсь. Прадед поставил здесь дом и амбар - каждое  бревнышко  или
досочку своими руками перетаскал. Батя привез мебель и прочие  причиндалы.
Технику там кое-какую... Я не хочу  все  это  терять  из-за  каких-то  там
прожорливых термитов.
   Из двери показалась крепко сбитая женщина с румяным лицом. Она вытирала
руки о запачканный фартук.
   - Генри! Где твоя вежливость? - мягко спросила  она.  -  Пригласи  этих
джентльменов к нам на обед. Я только что вытащила жаркое из духовки.
   - О, чувствую! - сказал Ретиф, с улыбкой потягивая носом. - Приглашение
принимается.


   Сидя за обеденным столом вместе с  семьей  Сагс,  которая  состояла  из
господина и госпожи Сагс, а также четырех детей-крепышей,  которые  сидели
за столом в порядке старшинства, Ретиф с  аппетитом  ел  жаркое  и  слушал
слухи   о   надвигающемся   бедствии,   которые   намного   опережали   по
распространению самое бедствие.
   - Я так понимаю: нечего попусту и возмущаться, коли все равно ничего не
можешь с этим поделать, - говорил Генри, тщательно прожевывая  мясо.  -  Я
уже было хотел тут как-то выйти на паразитов с дробовиком, но прошел слух,
что они совсем не возражают против горски хорошей  дроби.  Короче,  нашими
зарядами им шкуру не пробьешь. По ним нужно бить серьезным оружием.
   - Очень ценное наблюдение, Генри, - похвалил Ретиф фермера.
   - Я же говорила тебе. Генри, что наше правительство  не  бросит  нас  в
беде и не даст этим шалопаям ограбить и убить нас, - сказала миссис  Магс.
- Я знала, что Земля вот-вот пошлет нам помощь, и вот - пожалуйста.
   - Сколько у  вас  стволов,  Ретиф?  -  деловито  осведомился  Генри.  -
Полагаю, флот уже ждет только сигнала на орбите, а?
   - Нет, я уж сказал вам, что кроме  меня  и  моего  хорошо  подвешенного
языка Земля ничего не прислала, -  ответил  Ретиф.  -  Плюс  один  лучевой
пистолет, если угодно.
   - С помощью лучевого пистолета в них, пожалуй, можно будет  просверлить
дырку, - задумчиво сказал  Генри.  -  Но  чтобы  перебить  их  всех  одним
пистолетом, тебе потребуется, приятель, лет эдак сто.
   - У меня и в мыслях не было  задерживаться  на  Фезероне  так  долго  и
злоупотреблять вашим гостеприимством, - с улыбкой ответил Ретиф.
   Все присутствующие за столом,  как  по  команде,  настороженно  подняли
головы, когда издалека до них донесся какой-то свистяще-грохочущий звук.
   - Похоже на звук почтового вертолет, - сказал Генри. - Но тот потише.
   Все поднялись из-за стола и вышли на крыльцо. Прямо на  выгон  совершил
посадку на их глазах большой и причудливо разрисованный вертолет. Судя  по
надписи и значку на брюхе, это была машина фезеронского правительства.
   - Лучше зайдите в дом, - сказал Генри членам своей  семьи.  -  Я  улажу
все.
   - Только не лезь в драку, Генри, - умоляюще произнесла его жена.
   - Не трясись ты, Мэлли, я не ударю того, кто не заслуживает того, чтобы
его ударили. - Генри как-то как будто извиняясь, посмотрел  на  Ретифа.  -
Хотя мне еще ни разу не  приходилось  видеть  парнишки  из  правительства,
который бы не заслуживал хорошей трепки.
   -  Я  как  раз  хотел  с  вами  согласиться,  Генри,  -  ответил  Ретиф
чистосердечно.
   - Пойдем посмотрим, что это за птица, - сказал фермер.
   Они с Ретифом направились к той калитке в заборе,  которая  была  ближе
остальных к приземлившемуся вертолету. Едва они прошли через нее, как  люк
распахнулся и изнутри показалась какая-то громоздкая и причудливая фигура.
   - Ну так и есть, это У-Д-В Хонк, - сказал Ретиф. -  Интересно,  что  он
здесь мог забыть?
   Хонк неуклюже спрыгнул на землю и заковылял навстречу двум землянам. Он
остановился перед ними и взглянул на Ретифа.
   - Я заявляю, землянин, что ты очень похож  на  известного  мошенника  и
бессовестного трюкача Ретифа,  -  объявил  он  своим  обычным  скрежещущим
ржавым голосом.
   - Это я и есть,  -  спокойно  ответил  Ретиф.  -  А  вы  смахиваете  на
знаменитого копушу Хонка.
   - Я и есть Хонк, - поморщившись, ответил базуранец.  -  Скажи  же,  как
тебе удалось обмануть меня?
   -  Очень  просто,  -  сказал  землянин.  -  Даже  не   пришлось   почти
использовать ловкость рук.
   - Попади ты пропадом! Надеюсь, ты не раззвонишь  о  своей  бессовестной
выходке по всей округе? Лично я до сих пор в толк не могу  взять,  как  же
это меня обошли в моей собственной игре! Ты  знаешь,  что  мой  корабль  -
штучная работа. Но меня обманули! Я лично  сдеру  шкуру  тому  богианскому
прохвосту, который продал корабль нашему правительству!
   - Не утруждайтесь, -  посоветовал  Ретиф.  -  В  следующий  раз  просто
проведите тщательный технический осмотр корабля, перед тем как вылететь.
   - Это просто невероятно! Сверхъестественно! Всего час назад я  закончил
этот осмотр. Недосчитался соленоида. Сперли - ясно,  как  день!  И  скорее
всего эти апатичные ребята на Земле. Ну ладно, сейчас дело уже не в  этом.
Где я найду запасной соленоид на этой  богом  забытой  планете  -  ума  не
приложу!
   Ретиф вытащил из кармана соленоид и показал его Хонку.
   - Пойдет? - спросил он.
   - Естественно, нет! - возмутился базуранец. - Неужели ты не понимаешь?!
Я тебе говорю о сложнейшем устройстве, сделанном по специальному заказу, а
ты суешь мне под нос какие-то дешевые подделки! Кроме  того  я  ничего  не
приму из рук выскочки, да к тому же вражеского!
   - М-да, следовало предусмотреть это раньше, -  словно  бы  самому  себе
печально сказал Ретиф и швырнул металлический цилиндр  в  ближайший  бачок
из-под свиного корма.
   - Ну ладно, - засуетился Хонк. - Нет у меня времени болтать тут с тобой
попусту. Я здесь для того, чтобы обратиться с  горячим  призывом  к  своим
солдатам... то есть туристам. Если им время от  времени  не  напоминать  о
главной нашей задаче, они вскоре плюнут на нее окончательно  и  предадутся
мерзкому чревоугодию.
   - А что это за задача такая главная?
   - Задача-то? Очень простая - как можно быстрее довести эту  планету  до
состояния полной неорганической стерильности.
   - Но зачем?!
   - Господи, что у тебя за глупые  вопросы?!  Тем  самым  мы  сделаем  ее
непривлекательной для низших  цивилизаций,  наподобие  земной,  и  планета
останется полностью нашей. А через некоторое время мы  хорошенько  удобрим
голые камни микроорганизмами и вскоре  земля  снова  будет  готова  давать
урожаи.
   - Как быть с нынешним населением планеты? - спросил Ретиф.
   - А что, не скажу, чтобы я был уж очень привередлив в  пище,  -  развел
руками Хонк. - Мы съедим его, как и все  остальное,  и,  будь  уверен,  на
расстройство пищеварения жаловаться землянам не станем.  Если  честно,  то
нам больше по вкусу коровы и еще другие коровы... ну, ты знаешь.  Такие  с
длинными ногами и без рогов... На вашем варварском  диалекте  их  называют
лошадьми. А кроме того мы очень любим собак. Конечно, они не такие сочные,
как коровы, но уж во всяком случае приятнее на вкус,  чем  люди.  Впрочем,
многие из нас  считают  маленьких  представителей  людского  племени  тоже
вполне съедобными. Особенно, если речь идет о совсем маленьких.  Когда  их
готовят к обеду, они так возбуждающе извиваются и пускают пузыри.
   - Да, вы, Хонк, - сама добросердечность, - выдавил  из  себя  с  трудом
Ретиф.
   - Мне очень лестно слышать такие приятные слова даже из уст  мошенника.
Но меня нельзя захваливать - я теряю строгость, а сейчас  она  мне  нужна,
как никогда. Возьми, к примеру, моих туристов: если бы не  мои  регулярные
инспекции в войсках с прочтением лекций, поднимающих моральный дух  сол...
то есть туристов, они бы давно уже отправились  по  домам.  Они  ведь  как
думают: "Наесться мы наелись, а больше тут делать нечего". Глупые  ребята.
Но до сих пор признаков  открытого  брожения  в  их  рядах  не  было.  Они
стараются изо всех сил, а все почему? Потому что с ними всегда я. Тот, кто
умеет в нужный момент взбодрить, поощрить на новые подвиги.
   - Предположим, вы приказали им сняться с планеты и отправляться  домой?
- сказал Ретиф. - Их действия?
   - Исполнят с удовольствием этот приказ.  Но  все  дело-то  в  том,  что
такого приказа им никогда не будет, Ретиф.  Эта  планета  -  мой  трамплин
вверх, и у меня нет ни малейшего намерения отворачивать  с  полдороги.  Ты
ведь не знаешь, что после победы на  этой  планете  мне  должны  присвоить
звание Покоритель Всех Врагов. Суди сам: могу ли я плюнуть на это?
   - Смотри, видишь, как он облеплен весь пластинами, будто  доспехами?  -
сказал Ретифу Генри. - Для того, чтобы прошибить это  потребуется  восьмой
калибр, не меньше.
   - Совершенно верно, приятель, - гордо заявил Хонк.  -  Только  в  одной
точке... - он показал на место сочленения роговых пластин в той, которая у
человека называется грудью, - видите, вот здесь. Только в этой  точке  моя
шкура настолько тонка, что ее можно  пробить  обычной  пулей  или  средним
лучом. Ну, ладно, закончим с бесцельной болтовней. Ты покажи-ка мне  лучше
свой письменный стол, дружок, распорядился  он,  глядя  на  Генри.  -  Мне
необходимо написать донесение главному  командованию  о  близящейся  нашей
победе. Потом ты приготовишь мне из местных продуктов отличное угощение  и
выделишь лучшую комнату для моего ночлега.
   - С какой стати? Ты рассчитываешь  на  то,  что  я  буду  ухаживать  за
проходимцем, который хамски заявляет, что  явился  сюда  для  того,  чтобы
убить меня и мою семью?
   - Разумеется, дружок, ты будешь за мной ухаживать. Подумай сам: какой у
тебя выбор?
   - Ну что ж, - ответил задумчиво Генри. - Не уверен  насчет  выбора,  но
попробую все же.
   С этими словами он сжал кулак и, коротко размахнувшись,  изо  всех  сил
засадил прямо по лицевым пластинам Хонка. Такой удар мог бы свалить с  ног
буйвола, но с базуранцем ничего не произошло. Что же  касается  Генри,  то
он, взвыв от боли, отдернул свой окровавленный кулак. Хонк только  покачал
головой, как бы отмахиваясь от мухи.
   - До времени я не вспомню об этом, - сказал он. - Позже я разорву  тебя
на части в присутствии твоей женщины и ребят. А хочешь, наоборот? Их  -  в
твоем присутствии, а? Ладно, пока на это нет времени.  Иди  показывай  мне
мой офис!
   - Похоже, у меня и вправду нет выбора, как он  сказал,  -  извиняющимся
тоном, обращаясь к Ретифу, проговорил несчастный Генри. Он кивнул Хонку  и
повел его в дом.
   В заваленном книгами кабинете,  он  смахнул  со  стола  свои  бумаги  и
показал Хонку, что тот может сесть.
   - Давай сюда бумагу, перо и калькулятор, - приказал базуранец.
   Найдя изящное кресло из вишневого дерева для себя чересчур тесным, Хонк
отломал подлокотники и выбросил их в окно.
   Услыхав шум в кабинете, Мэлли подумала, что гостю что-то не понравилось
и зашла туда.
   - Так, а Генри... - начала она, но Хонк издал какой-то ужасный вопль  и
запустил в женщину пепельницей. Она попала Мэлли  прямо  в  лицо,  и  жена
Генри, заплакав, убежала.
   - Одиночество! - вдогонку донесся крик Хонка. - Мне нужно  одиночество!
Я должен остаться наедине со своим  величием  для  того,  чтобы  составить
донесение адекватное фундаментальности моего триумфа!
   Он схватил шариковую  ручку,  листок  бумаги  и  стал  что-то  неуклюже
писать.
   - Прежде чем вы совершите непоправимое, - заговорил вошедший в  кабинет
Ретиф, - как насчет того, чтобы серьезно обсудить нашу проблему?
   - Нет нужды! - рявкнул Хонк. - Карты брошены!  Ну  вот  скажи  ты  мне:
тебе-то какое дело до участи этих грязных крестьян? Теперь всякому  видно,
что они утеряли всю ту хрупкую  значительность,  которую  когда-то,  может
быть, имели. Они бесполезны, потому что беззащитны. Суди сам: денег  чтобы
откупиться у них нет, политического блата нет, организации чтобы оказывать
сопротивление нет. Ничего нет! Что они есть на свете, что  их  нет  -  все
равно. Никто от их отсутствия не пострадает. Мои ребята, если  у  них  все
идет по плану, должны добраться сюда через какой-то час. Мне надо спешить,
не хочу, чтобы в тот момент, когда я  пишу  важный  документ,  у  меня  на
глазах жрали стол! Мне нужно поскорее завершить с этой писаниной и  отбыть
в столицу, где я приглашен в качестве почетного гостя на банкет,  даваемый
Его Превосходительством главой администрации. Вижу, что это здравомыслящий
человек. Когда я  указал  ему  на  то,  что  сопротивление  бесполезно,  а
сотрудничество, - хотя бы и не существенное, - полезно и может  обернуться
кругленьким вложением наличности в гроасской валюте на его личный  счет  в
банке Цюриха, он  тут  же  предоставил  в  мое  полное  распоряжение  свой
правительственный   вертолет   и   начал    подготовку    просьбы    Блифа
аннексироваться в пользу Базура. Что там говорить, практичный человек.
   - И все же, Хонк, подумайте сами: Земля  не  сможет  спокойно,  стоя  в
стороне, взирать на то, как вы со своими  туристами  истребляете  тут  два
миллиона земных колонистов!
   - А ты уж это как-нибудь устрой, дружище! Лично я напишу тебе  бумажку,
в которой будет говориться, что ты делал свою работу с  рвением  и  риском
даже рассердить меня. Так что твоя карьера нисколько не пострадает.  И  мы
не будем тебе мешать отправиться к себе домой. А здесь... Здесь все  будет
идти своим естественным чередом. Подумай сам, не мог же спелый персик Блиф
вечно незамеченным болтаться на ветке дерева?
   - Хонк, у вас достаточно  здравого  смысла,  чтобы  понять,  что  Земле
ничего не будет стоить послать сюда флотилию войск поддержания мира. А  вы
знаете, на кораблях установлены с недавних пор такие  пушки,  что  выстрел
даже одной из них  может  превратить  весь  ваш  любимый  Базур  в  черную
головешку.
   - Никакую флотилию  Земля  сюда  не  пошлет.  Это  я  говорю  с  полной
уверенностью, так как читал земную историю и  знаю  землян.  Вы,  земляне,
страдаете от того,  что  у  вас  слишком  много  сдерживающих  факторов  и
различных табу, за которые вы не  смеете  переступить  даже  тоща,  когда,
казалось бы, этого требуют обстоятельства.  Вы  упускаете  время  и  даете
вашим недругам вдоволь наиздеваться и скрыться. А все из-за  удивительного
и мне лично непонятного нежелания применять имеющуюся в вашем распоряжении
силу. Отсюда у недругов вывод: делай,  что  хочешь,  эти  копуши  тебе  не
помеха.
   - Как насчет того, чтобы оставить здешнее  население  в  покое?  Хотите
жрать земля и камни - жрите, а людей не трогайте. Если вам  интересно  то,
что он вас подумают в галактике, не трогайте людей и вам за  это  поставят
большой плюс.
   - Ох уж мне эти проблемы с общественным мнением! Понимаешь, Ретиф,  все
это важно только для вас, землян. Нам, базуранцам, на это  наплевать.  Нам
нужны территории, а непопулярность.
   - Может, мне  удастся  выговорить  для  вас  некоторые  территориальные
уступки...
   -  Не  трудись,  Ретиф.  Мои  планы  уже   составлены   и   утверждены.
Передумывать я ничего не собираюсь. Вот так вот!
   Ретиф нашел Генри и Мэлли в столовой  в  окружении  детей.  Он  покачал
головой.
   - Не везет, - сказал он. - Могу вам посоветовать  пока  только  одно  -
удирать.
   - Нет уж, я пока не сдался,  парень,  -  мрачно  сказал  Генри.  -  Мне
почему-то не верится, что чужак и  впрямь  сможет  убить  меня  с  семьей.
Сейчас-то он грозится - это все слова. А как дойдет до дела  -  думаю,  не
сможет.
   В тот момент в столовую, попутно снеся с петель дверь, вошел сам Хонк.
   - О, все в сборе для обеда,  -  весело  воскликнул  он.  -  Э,  да  тут
вертятся еще эти маленькие дьяволы!  Ничего,  и  до  них  дойдет  очередь.
Многие со мной не соглашаются, но я твердо считаю их вкусными. Вот  только
поймать их не всегда просто. Вспоминаю одного  такого  чертенка.  Третьего
дня решил убежать от меня. Вы только представьте: пробежал  без  остановки
три мили, переплыл через реку и другого берега, пока  я  преследовал  его,
кидал в меня камни. Пришлось завалить дерево, на котором он думал от  меня
скрыться. Но зато его вкус оправдал все мои усилия. Говорят, что  чернозем
вкуснее, но я не согласен.
   - Послушай, господин Хонк, - сквозь зубы проговорил Генри. - Давай так:
ты отпускаешь моих детей и мою жену, а  я  уж  как-нибудь  постараюсь  это
компенсировать собой.
   - Знаешь, парень... - задумчиво проговорил Хонк. - Мне нужен  проворный
слуга. Бегать по  поручениям,  носить  багаж,  чистить  и  полировать  мои
пластины, убирать за мной всякие отходы и прочее в том же  роде.  Согласен
занять этот пост? А я обещаю плюнуть на твоих и отпустить  их  куда  глаза
глядят?
   - Мог ли я когда-либо раньше представить, что настанет день, когда  мне
придется  убирать  кучи  дерьма  из-под  задницы  чужака?!  -  с   горечью
воскликнул Генри. - Но я сделаю это, если  никто  не  тронет  мою  жену  и
детей!
   - По рукам! - воскликнул образованно Хонк.
   - Обещание не трогать его семью распространяется и на  ваших  туристов,
не забудьте, - сказал Ретиф.
   - А что  касается  этого,  то  разве  кто-нибудь  может  поручиться  за
туристов, которым под влиянием красоты здешней природы черт-те что может в
голову залезть?
   - Мне нужны железные гарантии! - заупрямился Генри.
   - Между тем, что тебе нужно и тем, что ты получишь, может быть очень  и
очень большая разница, приятель, - надменно произнес Хонк. - Ну, хорошо, я
подумаю о своих ребятах. А сейчас  иди  к  вертолету,  выгрузи  мои  вещи,
перенеси  их  в  дом  и  устрой  мне  комнату  для   ночлега.   Да   живей
поворачивайся, дружок. Я не  даю  пощады  слугам-лентяям.  Кстати,  Ретиф,
отчего бы тебе не помочь ему? -  прибавил  Хонк,  пока  Генри  выводил  из
комнаты свою жену и детей.
   - Я бы все-таки остался, - сказал Ретиф. - Знаете, я все же думаю...
   - Бесполезно, Ретиф. Ты можешь убеждать меня в чем тебе  нравится  хоть
целую ночь, а я не сдвинусь и на дюйм. Дай мне спокойно  доесть,  я  очень
спешу. Мне нужно еще привести сюда своих туристов и  дать  им  направление
дальнейшего наступления. Пора пришла брать  нам  столицу.  Вместе  с  этим
ренегатом Бурсадлом и его банкетом.
   Генри вернулся в столовую.
   - Хонк, ты не возражаешь, если мы поедим  немного,  прежде  чем  явятся
твои головорезы, которые все равно все сожрут здесь на корню,  а?  У  меня
дети не кормлены.
   - Не приближайся к столу, Генри! Все, что здесь находится - принадлежит
мне и только мне. Не трогай ничего своими грязными руками!
   - Да, но ведь дети...
   - И не дай бог они будут орать за  стенкой,  когда  я  буду  спать!  Ты
свободен пока.
   - Разве вам не хочется иногда побыть великодушным победителем, Хонк?  -
спросил Ретиф базуранца.
   - Никогда не хотелось и не хочется, - ответил раздраженно базуранец.  -
Не спорь со мной, Ретиф, сколько раз тебе  повторять?!  Я  разговариваю  с
тобой только из уважения к тому, что ты являешься  представителем  Земного
Дипкорпуса. Если у меня ничего не получится, то я хоть смогу обратиться за
какой-нибудь помощью к вам, понимаешь? Поэтому я не хочу  ссориться  ни  с
тобой, ни с вашими ребятами. Но с другой стороны должен тебя предупредить:
я теряю терпение. Говорю последний раз: не надо меня ни в чем убеждать или
уговаривать. Ни одной детали своего плана я не изменю, и не надейся.
   - Ладно, Ретиф, плюнь - ничего не выйдет, - сказал Генри, заглядывая  в
столовую.
   - Я сделаю сейчас нечто, что может удивить тебя, Ретиф, - сказал Хонк и
вдруг съел небольшую винную рюмку. - Но ты не пугайся и не удивляйся. Врач
посоветовал мне не прерывать еды между  сменой  обеденных  блюд.  -  После
первого я съедаю тарелку, после второго - опять тарелку, а после  третьего
- стакан, из которого пил.
   С этими словами он разломал суповую  тарелку  на  две  неравные  части,
большую тут же сунул в рот и  с  хрустом  стал  прожевывать.  В  следующие
минуты он съел еще тарелку, вилки, нож и ложку.
   - Великолепно!  Прелестно!  Бесподобно!  -  почмокивая,  заявил  он.  -
Гораздо вкуснее чем капоты  двигателей  земных  автомобилей.  Ну  что  ты,
намного мягче! К тому же не застревает краска на зубах.
   - Сдается мне, пришло время  обсудить  итоги  нашего  пари,  -  вежливо
сказал Ретиф.
   - Какого? - быстро спросил Хонк, потом ударил себя по лобовой  пластине
ручищей. - Ах да! Какие там у нас были условия? Помнится, ты потребовал от
меня какой-то идиотской ставки.
   - И вы согласились. Вы проиграли мне один квадратный дюйм вашей  шкуры.
Этот дюйм отныне принадлежит мне, - смиренно опустив глаза, сказал Ретиф.
   - О, в самом деле? Какая жалость, что тебе никак не удастся  заполучить
этот дюйм. Я слишком ценю свою шкуру, чтобы вырезать из нее куски. Считай,
что этот дюйм твой, можешь даже трогать его когда захочется,  но  отодрать
тебе его я не могу, пойми меня правильно.  Конечно,  будь  кто  другой  на
твоем месте, он попытался бы отнять свое путем насилия. Но уж землян-то  я
знаю! Когда вы попадаете в такие ситуации, вы только и можете что противно
хныкать, а потом сами же отказываетесь от получения своего.
   Хонк, усмехаясь посмотрел на Ретифа, и продолжил:
   - Вообще забавное вы племя, земляне. Удивляюсь  я  на  вас.  По  уровню
своего интеллекта, изобретательности,  промышленности  вы  стоите  гораздо
выше средней планки галактической жизни. Вы могли бы иметь все, что только
ни пожелали бы. Вы могли бы создать такую армию, которой не было бы равных
в  завоеваниях.  Но  вместо  этого  вы  предпочитаете  вести  нескончаемую
болтовню, оперируете так называемым общественным мнением и прочими,  столь
же глупыми предрассудками. А в это самое время другие расы, которые слабее
вас в техническом и интеллектуальном  отношении,  но  сильнее  в  практике
теории выживания наиковарнейшего, крутят  вас  вокруг  своего  пальца  как
хотят. Спроси меня: боятся ли они адекватных мер со стороны землян? Ни вот
на столько! Настоящая ситуация - частный пример из  того,  о  чем  я  тебе
рассказал. С земной точки зрения  это  был  идиллический  мир,  населенный
процветающим, мирным и довольным народом. Но вот в один прекрасный день  в
базуранцах взыграл их конкистадорский дух и  вы,  земляне,  позволили  без
всяких помех отнять у вас этот идиллический мир. Мы оба знаем, что  только
корпусу  сил  поддержания  мира  удалось  бы  уничтожить  базуранцев,  как
организованную силу, вернуть планету ее так сказать  законным  хозяевам  и
тем самым спасти жизнь этим немудреным сельчанам, о  благополучии  которых
ты так долго тут беспокоился. Но вместо корпуса сил поддержания мира  этот
Генри увидит сегодня еще до захода солнца моих ребят, которые  сожрут  его
вместе с его семьей и его хозяйством за пару минут. И самое  смешное,  что
несмотря  на  все  твои   интеллектуальные   усилия,   тебе   не   удастся
предотвратить это, Ретиф.
   - Кажется, я придумал, как мне использовать для своей выгоды один  дюйм
вашей уважаемой шкуры, Хонк,  -  неожиданно  произнес  землянин.  С  этими
словами он извлек из внутреннего кармана комбинезона  лучевой  пистолет  и
тщательно прицелился в самое слабое место на груди, которое  указывал  сам
базуранец. - Я выбрал свой дюйм. Поскольку он все равно мой, думаю, вы  не
станете возражать, если я проделаю в нем дырочку, а? Для красоты?
   Хонк приподнялся из-за стола, не мигая  глядя  на  направленное  ему  в
грудь дуло пистолета.
   - На минуту... - пробормотал он, - я было подумал, что...
   Его  скрипучий  металлический  голос  был  заглушен  звуком   выстрела.
Базуранец откинулся назад на свой стул, но не удержался и  тяжело,  -  как
будто на всей скорости столкнулись два автомобиля, - рухнул на пол.  Едкий
дымок заструился из аккуратного отверстия в его груди.
   В комнату вбежал испуганный Генри.
   - Что случилось?! - вскричал он и только  тогда  заметил  лежавшего  на
полу врага.
   - По-моему, мне все же удалось хоть раз удивить  его  по-настоящему,  -
сказал Ретиф, опуская пистолет.
   - Я сделаю все от меня зависящее, чтобы люди поскорее  забыли  об  этом
ужасе,  -  заверил  Ретифа,  поднимавшегося  по  трапу  в  свой  бот   для
возвращения  на  Землю,  президент  Бурсадл.  -  Добытые   вами   сведения
относительно залежей полезных  ископаемых,  конечно,  нам  очень  и  очень
помогут. Ведь благодаря прожорливым базуранцам мы открыли на нашей планете
уран, плутоний, радий, золото и наконец новую пищу.  Миллионы  тонн  самых
ценных руд лежат абсолютно открытыми  в  тех  местах,  где  прошлись  орды
агрессора. И карьеры копать не надо! Что касается той  породы,  о  которой
вам рассказывали... Никто, разумеется, до нашествия и представить себе  не
мог,  что  ее  можно  использовать  подобным  образом,  но   вот   провели
эксперимент и наш ученый Мао-Тце Леунг уже употребил  вместе  с  завтраком
немного этого вещества. И знаете - понравилось! Так что теперь перед  нами
только проблема очищения продукта от радиоактивности и  слежение  за  тем,
чтобы кто-нибудь не уплел его сверх пока признанной безопасной нормы. Наши
ребята уже кое-что  рассчитали  и  решили,  что  если  мы  выйдем  с  этим
продуктом  на  межпланетный  рынок,  его  цена  будет   такова,   что   мы
восстановимся довольно скоро.
   - Отлично, - сказал Ретиф. - Ваш тон... Вы что,  наслушались,  каких-то
сплетней, сэр?
   - Так вы не имеете своего счета в швейцарском банке?
   - Что?! Я? Разумеется, не имею! Какая глупость!
   - В таком случае вы не будете возражать,  если  я  попрошу  сотрудников
банка перевести сумму,  помещенную  под  номером  Ц47289,  на  имя  одного
здешнего парня? Его зовут Генри Сагс?
   - Возражать, понятно, не буду. С чего бы это я  стал  возражать?  Какое
это может иметь ко мне отношение? Вас... что-то беспокоит?
   - Н-нет... - задумчиво проговорил Ретиф.  -  Просто  я  думал,  что  вы
удивитесь  моему  заявлению,  но  этого  не  произошло.  Вот  в  чем   мое
беспокойство.

Last-modified: Tue, 27 Nov 2001 22:48:18 GMT

Оцените этот текст: