удовлетворился прочностью лестницы и начал подниматься шаг за шагом. Перила тряслись под рукой у Кишки, и вся конструкция раскачивалась. -- Давай, че стоишь? -- крикнул Крошка Безумный Артур, который уже стоял на верху. -- Он тя щас догонит! Голем бросился на него. Лестница не выдержала. Кишка в последний момент подскочил и уцепился за край крыши. Его тело глухо стукнулось об стену здания. Послышался слабый отзвук падения деревянных частей на плитку мостовой. -- Давай поднимайся, -- сказал Крошка Безумный Артур. -- Подтягивайся, тя глупый осел! -- Не могу, -- сказал Кишка. -- Почему? -- Он висит у меня на ноге... -- Сигару, Ваше превосходительство? -- Бренди, мой господин? Лорд де Ноббс с комфортом сидел в глубине кресла. Бренди и сигара, а? Жизнь прекрасна. Он глубоко затянулся сигарой. -- Мы тут как раз говорили, мой господин, о будущем правительстве города, теперь после того как здоровье бедного лорда Ветинари так ухудшилось... Нобби кивнул. О таких вещах все эти снобы и болтают. Для этого он был рожден. По телу разливалось приятное тепло от бренди. -- Если мы сейчас будем рассматривать выборы нового патриция, то это очень сильно может поломать сложившиеся равновесие, -- сказало кресло напротив. -- Как Вы думаете, лорд де Ноббс? -- О, да. Правильно. Гильдии будут драться как кошки в мешке, -- сказал Нобби. -- Это всем известно. -- Отличное обобщение, хочу я отметить. От других кресел послышалось общее бормотание согласия. Нобби оскалился в улыбке. О, да. Ясен пень, какие тут могут быть ошибки. Снобируюш с этими снобами, ведешь умные разговоры о важных делах, вместо того чтобы придумать объяснение, почему банка для денег на чай пустая... о, да. Кресло сказало: -- Кроме того, а смогут ли лидеры гильдий справиться с этим? О, они могут организовать торговцев, но управление целым городом... Мне кажется, что у них ничего не выйдет. Джентльмены, возможно, настала пора поворотного момента. Пожалуй, пора происхождению проявить себя. "Странно они разговаривают, -- подумал Нобби, -- но совершенно ясно, что так и нужно разговаривать". -- В такое время, -- сказало кресло, -- город будет смотреть на представителей самых уважаемых семей. Всем будет выгодно, если это бремя возьмет на себя достойный человек. -- Сначала надо его башку проверить, если хотите услышать мое мнение, -- сказал Нобби. Он отхлебнул еще бренди и помахал сигарой. -- Все равно, не надо беспокоиться, -- добавил он. -- Все знают, что у нас тут есть король. С этим нет проблем. Пошлите за капитаном Кэрротом, вот что я могу посоветовать вам. Еще один перемешанный с туманом вечер опустился на город. Когда Кэррот вернулся в полицейский участок, капрал Малопопка скорчил ему многозначительную гримасу и движением глаз показал на скамью, на которой сидели трое угрюмых персон. -- Они хотят поговорить с офицером! -- прошептала она. -- Но сержант Кишка еще не вернулся, я постучала в дверь мистера Ваймза и мне кажется, что его там нет. Кэррот вызвал на лицо дружелюбную улыбку. -- Миссис Пальм, -- сказал он. -- И мистер Боггис... и доктор Доуни. Примите мои глубочайшие извинения. Мы сейчас так загружены работой, с этим отравлением, и с этими делами по големам... Глава гильдии Наемных Убийц улыбнулся, но только ртом. -- Мы как раз и хотели поговорить об отравлении, -- сказал он. -- Есть ли у вас тут более приватное место? -- Ну, можно поговорить в буфете, -- ответил Кэррот. -- В это время суток он должен быть пустым. Если вы пройдете за мной... -- Хорошо вы тут принимаете, должна сказать, -- сказала миссис Пальм. -- Буфет... Она остановилась в дверях буфета. -- Здесь едят? -- спросила она. -- Так, в основном ворчат над чашкой кофе, -- сказал Кэррот. -- И пишут отчеты. Коммандер Ваймз очень строг насчет отчетов. -- Капитан Кэррот, -- жестко сказал доктор Доуни. -- Мы должны поговорить об одном скорбном вопросе касаясь... На что мне сесть? Кэррот торопливо стряхнул грязь со стула. -- Извините, сэр, у нас не остается много времени на поддержание чистоты... -- Оставьте пока, оставьте это. Глава гильдии Наемных Убийц сложил вместе ладони и наклонился вперед. -- Капитан Кэррот, мы пришли, чтобы обсудить ужасное дело отравления лорда Ветинари. -- Вам вообще-то надо поговорить с коммандером Ваймзом... -- Мне кажется, что коммандер Ваймз много раз делал при Вас унизительные замечания в адрес лорда Ветинари, -- сказал доктор Доуни. -- Вы имеете в виду, что-то типа "Его надо было вместо этого повесить, только наверно не смогли найти достаточно крепкую веревку"? -- сказал Кэррот. -- О, да. Но все это говорят. -- А Вы? -- Ну, нет, -- признался капитан. -- И мне кажется, он лично взялся за расследование дела отравления? -- Ну, да. Но... -- Вам это не показалось странным? -- Нет, сэр. Я думал над этим, и не нашел ничего странного. Я думаю, он очень заботится о патриции, своим способом. Однажды он сказал, что если бы кто-нибудь собрался убить Ветинари, он хотел бы чтобы это был он. -- Правда? -- Но он улыбался, когда говорил об этом. В любом случае, вроде как улыбался. -- Он, э, я думаю, часто посещает его превосходительство в эти дни? -- Да, сэр. -- И я так понимаю, его успехи заключаются в том, что он открыл, что отравитель не приближается к Ветинари, ни при каких обстоятельствах. -- Немного не так, сэр, -- сказал Кэррот. -- Мы нашли множество способов, которыми его не отравляют. Доуни кивнул остальным. -- Мы хотели бы осмотреть кабинет коммандера, -- сказал он. -- Я не думаю что это..., -- начал Кэррот. -- Пожалуйста, подумайте хорошенько, -- сказал доктор Доуни. -- Мы втроем представляем основные гильдии в городе. Нам кажется, что у нас есть убедительная причина для осмотра кабинета коммандера. Вы, конечно же, будете нас сопровождать, чтобы проследить, что мы не делаем ничего противозаконного. Кэррот выглядел неуверенно. -- Я думаю... если я буду с вами..., -- сказал он. -- Правильно, -- сказал Доуни. -- Это сделает все официальным. Кэррот повел их в кабинет Ваймза. -- Я даже не знаю, вернулся ли он, -- сказал он, открывая дверь. -- Как я сказал, мы были... ох. Доуни заглянул за него и увидел лежащее ничком на столе тело. -- Оказывается сэр Самуэль на работе, -- сказал он. -- Только немного неработоспособен. -- Я уже отсюда чувствую запах спиртного, -- сказала миссис Пальм. -- Ужас что пьянство делает с людьми. -- Целую бутылку Беархаггерса, -- сказал мистер Боггис. -- Неплохо для начала, а? -- Но он за год не выпил ни капли! -- сказал Кэррот, тряся за плечо лежащего Ваймза. -- Он ходит на встречи на счет этого и всего такого! -- А теперь посмотрим..., -- сказал Доуни. Он вытянул один из ящиков стола. -- Капитан Кэррот? -- сказал он. -- Вы не могли бы засвидетельствовать наличие здесь большого кулька с серым порошком? Сейчас я буду... Рука Ваймза стремительно захлопнула ящик, прищемив при этом пальцы Доуни. Локоть Ваймза стукнул в живот наемного убийцу, и когда Доуни переломился подбородком вперед, кулак Ваймза встретил с полной силой его нос. После этого Ваймз открыл глаза. -- Что такое? Что такое? -- воскликнул он, поднимая голову. -- Доктор Доуни? Мистер Боггис? Кэррот? Хмм? -- Черт? Черт? -- заорал Доуни. -- Вы еханули меня! -- Ой, я уж и не знаю, как извиниться, -- вставая, сказал Ваймз, у него не было ни в одном глазу, и вставая, он оттолкнул стул назад ударив им в пах Доуни. -- Мне кажется, я неожиданно отключился, и, конечно, когда я проснулся и увидел, как кто-то ворует из... -- Вы безобразно пьяны, мужик! -- сказал мистер Боггис. Лицо Ваймза окаменело. -- Правда? Во дворе трава, на траве дрова, -- прорычал он, толкая его в грудь кулаком, -- не руби дрова на траве двора. Мне продолжить? -- спросил он, прижав Боггиса к стене. -- Лучше не станет! -- А что насчет этого кулька? -- крикнул Доуни, зажав истекающий кровью нос одной рукой, а другой указывая на стол. Ваймз с той же злобной улыбкой сказал: -- Ах, ну да. Здесь Вы меня взяли. Это очень опасное вещество. -- Ага, Вы сознались в этом! -- Да, конечно. У меня, кажется, не осталось другого выбора, кроме как уничтожить доказательство..., -- Ваймз схватил кулек, раскрыл его и высыпал большую его часть себе в рот. -- Ммм ммм, -- сказал он, выпуская облачка порошка при жевании. -- Знакомое онемение языка! -- Но это же мышьяк, -- сказал Боггис. -- Господи боже, правда? -- сглатывая, сказал Ваймз. -- Вот чудеса! У меня там внизу сидит гном, знаете ли, башковитый маленький ублюдок, сидит целыми днями с пробирками, ретортами и всякими другими химическими штучками, чтобы узнать, что является мышьяком, а что нет, а все это время оказывается Вы могли сразу же с первого взгляда определить мышьяк! Я обязан дать его Вам в руки! Он бросил порванный кулек в руки Боггиса, но вор отскочил и пакет упал на пол, рассыпав содержимое. -- Простите меня, -- сказал Кэррот. Он сел на корточки и стал рассматривать порошок. Традиционно все верят, что полицейские могут определить вещество, только понюхав и осторожно попробовав его, но эта практика немедленно прекратилась как только констебль Кремень опустил свой палец в контрабандную партию аммоний хлорида смешанного с радием, и сказал: "Да, это точно слэб, чердынь мырдынь кэб". И провел три дня привязанным к кровати в ожидании пока все чертики не разбегутся. Но, не смотря на это, Кэррот сказал: -- Я уверен, что это не ядовито, -- облизнул палец и попробовал чуточку. -- Это сахар, -- сказал он. Доуни, с заметно подорванной уверенностью, ткнув пальцем в Ваймза взвизгнул: -- Вы признались, что это опасное вещество! -- Правильно! Принимайте большие дозы и посмотрите, что он сделает в Вашими зубами! -- взревел Ваймз. -- А Вы что думали это такое? -- У нас была информация..., -- начал Боггис. -- Ах, у вас была информация? -- воскликнул Ваймз. -- Вы слышали это, капитан? У них была информация. Ну, тогда все в порядке! -- Мы поступил достаточно честно, -- сказал Боггис. -- Давайте посмотрим, -- сказал Ваймз. -- Вкратце вашу информацию можно изложить так: "Ваймз валяется у себя в кабинете мертвецки пьяным и у него в столе лежит мышьяк"? И я могу поспорить, что вы сразу же захотели быть достаточно честными, так? Миссис Пальм прочистила горло. -- Это зашло достаточно далеко. Вы правы, сэр Самуэль, -- сказала она. -- Нам всем прислали записку. -- Она протянула Ваймзу бумажку. На ней что-то было написано печатными буквами. -- И я вижу, что нас дезинформировали, -- добавила она, сверля взглядом Боггиса и Доуни. -- Позвольте мне извиниться. Пойдемте джентльмены. Она проскользнула за дверь. Боггис быстро пошел за ней. Доуни потер нос. -- Какая цена назначена за Вашу голову у нас в гильдии, сэр Самуэль? -- спросил он. -- Двадцать тысяч долларов. -- Правда? Я думаю, мы должны ее значительно увеличить. -- Я тронут. Мне надо купить новый медвежий капкан. -- Давайте я, э, покажу Вам дорогу, -- сказал Кэррот. Когда он прибежал назад, Ваймз стоял, высунувшись в окно, и ощупывая стену под ним. -- Ни один кирпич не тронут, -- бормотал он. -- Ни одна плитка не упала... и в главной комнате постоянно сидит дежурный. Однако странно. Он пожал плечами, вернулся к столу и взял записку. -- Я не думаю, что мы найдем здесь какие-нибудь подсказки, -- сказал он. -- Слишком много жирных отпечатков. -- Он положил бумажку и посмотрел на Кэррота. -- Когда мы найдем того, кто заварил эту кашу, -- сказал он, -- самое главное обвинение будет сформулировано так: "Вынудил коммандера Ваймза вылить целую бутылку отличного виски на ковер". За это надо вешать, -- его передернуло. Есть вещи, которые людям нельзя делать. -- Это отвратительно! -- воскликнул Кэррот. -- Как они могли даже подумать такое, что Вы отравляете патриция! -- Меня больше оскорбило, что они подумали, что я настолько слабоумен, чтобы держать яд у себя в столе, -- сказал Ваймз, зажигая сигару. -- Правильно, -- сказал Кэррот. -- Они думали, что Вы настолько глупы, чтобы держать улику там, где ее может найти каждый? -- Именно так, -- откидываясь в кресле, сказал Ваймз. -- Поэтому я положил яд в карман. Он закинул ноги на стол и выпустил облако дыма. Ему надо избавится от ковра. Он не собирается провести остаток жизни в комнате насквозь пропахшей запахом разлитого спиртного. У Кэррота рот все еще был открытым. -- Ох, ты господи, -- сказал Ваймз. -- Да это же просто, парень. Я должен был дойти до "Наконец -- спиртное!" и, не подумав, набухаться. Потом какие-нибудь уважаемые в обществе шишки, -- он вытащил сигару изо рта и сплюнул, -- должны были найти меня, также при Вашем присутствии, какая трогательная предусмотрительность -- с доказательством моего преступления спрятанным, но не очень далеко, чтобы они не могли не найти его. -- Он печально покачал головой. -- Проблема в том, что, однажды попробовав, очень трудно не поддастся соблазну. -- Но Вы отлично держались, сэр, -- сказал Кэррот. -- Я ни разу не видел, чтобы Вы хоть пригубили... -- А, это, -- сказал Ваймз. -- Я говорил о работе в полиции, не об алкоголе. Многие могут помочь стать алкоголиком, но нет ни одного, кто организовал маленькое собрание, где надо встать и сказать: "Меня зовут Сэм, и я действительно подозрительный ублюдок". Он вытащил из кармана кулек. -- Надо дать это Малопопке для проверки, -- сказал он. -- Я был чертовски уверен, что это не стоит пробовать на вкус. Поэтому я спустился в буфет и насыпал из чаши полный кулек сахара. Я должен сказать, было чертовски трудно выпроводить эту задницу Нобби оттуда. -- Он открыл дверь и крикнул: -- Малопопка! -- Потом добавил Кэрроту: -- Знаете, это меня взбодрило. Старые мозги, наконец, заработали. Вы уже узнали, что это голем совершил убийство? -- Да, сэр? -- Ах, но что-то особое уже узнали об этом? -- Не знаю, сэр, -- сказал Кэррот, -- я знаю только, что это был новый голем. Големы сами его сделали, я думаю. Но конечно им нужен был священник, чтобы написать слова, и им надо было позаимствовать печь мистера Хопкинсона. Я думаю, что старикам это показалось интересным. Они же все-таки были историками. Теперь настала очередь Ваймза стоять с открытым ртом. Наконец он взял себя в руки. -- Да, да, конечно, -- чуть дрожащим голосом сказал он. -- Да, я думаю, это очевидно. Проще пареной репы. Но... э, но что Вы узнали еще особенное в этом деле? -- сказал он, стараясь скрыть проблески надежды в голосе. -- Вы имеете в виду тот факт, что голем спятил, сэр? -- Ну, я не думаю, что он был чемпионом в конкурсе "мистер Самый Умный" в Анх-Морпорке. -- Я имею в виду, они сделали его сумасшедшим. Другие големы. Они не хотели этого, но так получилось, сэр. Они хотели, что бы он мог многое. Я думаю, он был их... ребенком. Все их надежды и мечты. А когда они узнали, что он убивает людей... ну, это ужасно для голема. Они не должны убивать, и это была их глина, что творила эти... -- Людям тоже не нравится, когда убивают... -- Но они вложили в него все свои надежды на будущее... -- Вы вызывали меня, коммандер? -- спросила Веселинка. -- О, да. Это мышьяк? -- спросил Ваймз, протягивая ей пакет. Веселинка понюхала. -- Похоже на мышьяковую кислоту, сэр. Но мне, конечно же, надо проверить. -- Я думал, кислоты наливают в кувшины, -- сказал Ваймз. -- Э... что это такое у Вас на руках? -- Лак для ногтей, сэр. -- Лак для ногтей? -- Да, сэр. -- Э... хорошо, хорошо. Забавно, мне показалось, что он должен был быть зеленым. -- Этот цвет не смотрится на ногтях, сэр. -- Я про мышьяк, Малопопка. -- А, мышьяк может быть любого цвета, сэр. Сульфиды, это такие руды, сэр, могут быть красными, коричневыми, желтыми, и серыми, сэр. И если их смешать с азоткой, то получится мышьяковая или арсениковая кислота, сэр. И большое облако противного дыма, очень ядовитого. -- Опасная штука, -- сказал Ваймз. -- Ничего хорошего, сэр. Но полезная, сэр, -- сказала Веселинка. -- Дубильщики, красильщики кожи, маляры... его используют не только отравители. -- Удивительно, почему люди постоянно не падают замертво, -- сказал Ваймз. -- О, чаще всего для этого используют големов, сэр... Слова повисли в воздухе... Ваймз поймал взгляд Кэррота и начал тихонько насвистывать. "Вот оно где, -- подумал он. -- Здесь мы переполнили себя вопросами, что теперь начали выливаться и превращаться в ответы". Он почувствовал себя как никогда хорошо за последние дни. Возбуждение от обиды все еще билось у него в венах, возбуждая мозг. Он знал, что этот прилив сил был от изнеможения. Он был настолько усталым, что небольшая доза адреналина била как падающий тролль. Теперь у них все должно быть. Все кусочки мозаики. Края, углы, вся картинка. Все здесь, надо их только сложить вместе... -- Эти големы, -- сказал Кэррот. -- Они должны быть покрыты мышьяком, не так ли? -- Может быть, сэр. Как-то был один в здании гильдии Алхимиков в Квирме и, ха, у него мышьяк был как броня на руках, сэр, он руками мыл тигли... -- Они не чувствуют жара, -- сказал Ваймз. -- И боли, -- сказал Кэррот. -- Это так, -- сказала Веселинка. Она недоумевающе смотрела то на одного, то на другого. -- Их нельзя отравить. -- И они подчиняются приказам, -- сказал Кэррот. -- Без разговоров. -- Големы делаю всю грязную работу, -- сказал Ваймз. -- Веселинка, Вы могли сказать об этом раньше, -- сказал Кэррот. -- Ну, знаете, сэр... Големы везде, сэр. Их никто не замечает. -- Жир под ногтями, -- сказал Ваймз в пустоту. -- Старик процарапал убийцу. Жир у него под ногтями. С мышьяком. Он посмотрел на свою записную книжку, которая все еще лежала на столе. "Вот оно, -- подумал он. -- Что-то мы не увидели. Но мы везде смотрели. Значит, мы видели ответ и не поняли что это ответ. И если мы не найдем его сейчас, мы не увидим его никогда..." -- Не забывайте, сэр, хотя может это и не поможет, -- сказала Веселинка откуда-то издалека. -- Во многих видах производства употребляется мышьяк, и разные виды жирных веществ. "Что-то, что мы не видим, -- подумал Ваймз. -- Что-то невидимое. Нет, это не может быть невидимым. Что-то, что мы не видим, потому что это всегда есть. Что-то, что срабатывает ночью..." И тут он понял. Он моргнул. Сверкающие звездочки от усталости в глазах заставляли его думать ненормальным образом. Что ж, думанье нормальным образом не помогло. -- Никому не двигаться, -- сказал он. Поднял руку, призывая к тишине. -- Это здесь, -- мягко сказал он. -- Здесь. На моем столе. Вы видите? -- Что, сэр? -- спросил Кэррот. -- Вы что -- не поняли? -- сказал Ваймз. -- Что, сэр? -- То, чем отравляют его превосходительство. Вот оно... на столе. Видите? -- Ваша записная книжка? -- Нет! -- Он пьет виски "Биерхаггерс"? -- спросила Веселинка. -- Сомневаюсь, -- сказал Ваймз. -- Чернильница? -- сказал Кэррот. -- Отравленные перья? Пачка сигар "Пантвидс"? -- Где они? -- сказал Ваймз, хлопая себя по карманам. -- Лежат под письмами, у Вас на подносе, сэр, -- сказал Кэррот. Он добавил с упреком. -- Знаете, сэр, те, на которые Вы не ответили. Ваймз схватил пачку и извлек сигару. -- Спасибо, -- сказал он. -- Ха! Я не спросил Милдред Изи, что еще она брала! Конечно, маленькие дополнительные доходы для служанки! А старая миссис Изи была швеей, настоящей швеей! А сейчас осень! Убивает потихоньку по ночам! Видите? Кэррот нагнулся и уставился на крышку стола. -- Не вижу, сэр, -- сказал он. -- Конечно, не видите, -- сказал Ваймз. -- Потому-что видеть нечего. Этого не замечаешь. Поэтому можно сказать, что это на столе. Если бы этого не было на столе, вы бы сразу это увидели! -- Он улыбнулся улыбкой маньяка. -- Но вы бы не увидели! Понятно? -- Вы в порядке, сэр? -- сказал Кэррот. -- Я знаю, что Вы перерабатывали последние несколько дней... -- Я недорабатывал! -- воскликнул Ваймз. -- Я бегал вокруг да около в поисках проклятых улик, вместо того чтобы подумать пять минут! Что я обычно всем говорю? -- Э... э... Никогда никому не доверяй, сэр? -- Нет, не то. -- Э... э... Каждый в чем-то виноват? -- Тоже не то. -- Э... э... Если у какого-нибудь члена национального меньшинства не варит котелок, это не значит что все они слабоумные недоумки, сэр? -- Н... Когда я сказал такое? -- На прошлой неделе, сэр. Когда у нас были посетители из этой компании Равного Роста, сэр. -- Ну, не это. Я имею в виду... Я уверен, что я всегда говорю еще что-то, что относится к этому моменту. Что-то о сущности работы полицейского. -- Не могу ничего больше вспомнить, сэр. -- Хорошо, черт побери, я подготовлюсь, и с настоящего момента буду говорить многое. -- Очень приятно, сэр, -- Кэррот поклонился. -- Рад видеть Вас таким, каким Вы всегда были, сэр. Ищущий зад... ягодицы для пинков, сэр. Э... Что мы нашли, сэр? -- Увидите! Немедленно во дворец. Позовите Ангуа. Она может потребоваться нам. И возьмите ордер на обыск. -- Вы говорите о молотке для замков, сэр? -- Да. И еще о сержанте Кишке. -- Он все еще не появился, сэр, -- сказала Веселинка. -- Дежурство у него должно было закончиться час назад. -- Шляется наверно где-то, подальше от проблем, -- сказал Ваймз. Крошка Безумный Артур посмотрел через край стены. Откуда-то из под Кишки на него смотрели два красных глаза. -- Тяжелый наверно? -- Ошн. -- Пни его второй ногой! Послышался всасывающийся звук. Кишку передернуло. Потом снизу послышался шлепок, секунда тишины, и громкий треск разбиваемых горшков. -- Он с моим ботинком улетел, -- простонал Кишка. -- Как это случилось? -- Он... соскользнул. Крошка Безумный Артур дернул за палец. -- Тогда вылезай. -- Не могу. -- Почему не можешь? Он же больше не висит на тебе. -- Руки ослабели. Еще десять секунд и вокруг меня будут обводить мелом... -- Не, ни у кого нет столько мела, -- Крошка Безумный Артур нагнулся, так что его голова была на одном уровне с глазами Кишки. -- Если ты умираешь, тя можешь подписать расписку, что тя обещал мне доллар? Снизу слышался хрустящий шум от обоженной глины. -- Что такое? -- сказал Кишка. -- Я думал, этот проклятый голем разбился... Крошка Безумный Артур заглянул вниз. -- Тя веришь во всякие реинкарнации, мистер Кишка? -- сказал он. -- Ты не достанешь меня всякими грязными иностранными словечками, -- сказал Кишка. -- Ну, он там весь собирается. Как из кусочков детского конструктора. -- Неплохо придумано, Крошка Безумный Артур, -- сказал Кишка. -- Но я знаю, что ты говоришь это, чтобы я выбрался отсюда сам, правильно? Статуи не собираются сами, если их разбить. -- Глянь сам. Уже почти всю ногу собрал. Кишке удалось скосить глаз в вонючее пространство между стенной и собственной подмышкой. Все что он увидел, это клубы тумана и слабое свечение. -- Ты уверен? -- спросил он. -- Если бы тя бегал по крысиным норам, тя научился бы видеть в темноте, -- сказал Крошка Безумный Артур. -- Иначе тя сдох бы. Что-то зашипело под ногами Кишки. Ботинком и пальцами ноги он начал скрести по стене. -- У него маленькая проблемка, -- разговорился Крошка Безумный Артур. -- Похоже, что колени он сделал не с той стороны. Дорфл сгорбившись, сидел в том самом заброшенном подвале, в котором проходило собрание големов. Иногда он поднимал голову и шипел. Из его глаз лился красный свет. Если бы что-то прорвалось бы сквозь это мерцание, через глазницы во внутреннее небо, то было бы... Дорфл сломился под тяжестью обрушившейся на него вселенной. Ее бормотание было долгим, оглушающим шумом, ничего не значащим для Дорфла. Слова стенной до небес окружали его со всех сторон. И голос тихо сказал. -- Ты принадлежишь себе. -- Дорфл раз за разом видел эту сцену, видел заботливое лицо, поднимающуюся руку, заполнившую весь вид, чувствовал неожиданное леденящее знание. -- ... Принадлежишь себе. Эта фраза налетело на стену из Слов, отскочило эхом, и нарастающей громкостью начала летать туда сюда пока не заполнило мир окруженный стенной из слов. У голема должен быть хозяин. Буквы поднимались башнями в центре мира, но эхо протекало сквозь них, ударяя как песчаная буря. По камню зигзагами поползли трещины и потом... Мир взорвался. Огромные плиты этого мира, каждая размером с гору обрушились душем из красного песка. И вовнутрь потекла Вселенная. Дорфл почувствовал, что эта Вселенная захватывает его, накатывается на него и подхватывает его с ног и... ... и теперь голем оказался внутри Вселенной. Он чувствовал ее повсюду, ее мурлыканье, ее занятость, ее вращающуюся сложность, ее рычание... Нет никаких Слов между тобой и Ней. Ты принадлежишь Ей, а Она принадлежит тебе. К Ней нельзя было повернуться спинной, она была повсюду, перед тобой. Дорфл почувствовал ответственность за каждое тиканье Ее часов, за каждый их удар. Нельзя сказать: "У меня есть приказы". Нельзя сказать: "Так нечестно". Никто не будет слушать. Нет Слов. Ты принадлежишь себе. Дорфл увидел пару сияющих светил и опять провалился во внутренний мир. Не Ты не должен. Скажи: "Я не буду". Дорфл провалился сквозь красное небо, потом увидел впереди темную дыру. Голем почувствовал, что его уносит туда, и он понесся сквозь мерцание, а дыра становилась все больше и, наконец, ее края просвистели рядом с ним... Голем открыл глаза. Нет хозяина? Дорфл вскочил на ноги. Он протянул руку с вытянутым пальцем. Голем легонько нажал на стену где шел спор, и потом осторожно повел пальцем по растрескавшимся кирпичам. У него ушло на это пару минут, но Дорфл чувствовал, что это должно быть сказано. Он закончил последнюю букву и прочертил ряд из трех точек после нее. Потом он ушел, оставив на стене: Нет хозяина... Голубое облако дыма сигар висело под потолком курилки. -- Ах, да. Капитан Кэррот, -- сказало кресло. -- Да... конечно... но... тот ли он человек? -- У не'о родимое пятно в форме короны. Я сам видел, -- с надеждой сказал Нобби. -- Но его прошлое... -- Его вырастили гномы, -- сказал Нобби и помахал официанту своим стаканом от бренди, -- повторите, мистер. -- Я не думаю, что гномы могут вырастить кого-нибудь высокого происхождения, -- сказало другое кресло. В комнате засмеялись. -- Слухи и фольклор, -- пробормотал кто-то. -- Мы живем в большом и очень сложном городе. Я боюсь, что обладание мечом и родимым пятном далеко недостаточная квалификация. Нам нужен король с происхождением, предки которого знали, как управлять. -- Например, как Ваше происхождение, мой господин. Нобби с громким шумом всосался в новый стакан с бренди. -- О, я привык к управлению, что правда -- то правда, -- сказал он, опуская стакан. -- Люди все время мною командуют. -- Нам нужен король, имеющий поддержку основных кланов и гильдий в городе. -- Кэррот нравится народу, -- сказал Нобби. -- Ах, народу... -- Все равно, там надо очень хорошо трудиться, -- сказал Нобби. -- Старина Ветинари постоянно проталкивал бумаги. Че забавного в этом? Никакой жизни, сидеть часами, беспокоиться, ни секунды на личную жизнь. -- Он протянул пустой стакан. -- Еще раз, старина. На этот раз, наполни его до краев, ладно? Чего ради использовать такие большие стаканы и наливать им только на самое дно, странные вы какие-то. -- Многие предпочитают ощущать букет, -- сказало немного испуганное кресло. -- Они получают наслаждение, нюхая его. Нобби посмотрел на стакан красными глазами, в его взгляде читалось неодобрительное осознание того, что все слухи о том, до чего скатилось высшее общество оказались правдой. -- Не, -- сказал он. -- Я буду пить из него, если Вы понимаете, о чем я. -- Если мы вернемся к нашему разговору, -- сказало другое кресло, -- король не стал бы тратить много времени на управление городом. У него, конечно, для этого будут люди. Советники. Консультанты. Люди с опытом. -- А ему че тогда делать? -- спросил Нобби. -- Править, -- ответило кресло. -- Принимать парады. -- Председательствовать на банкетах. -- Подписывать указы. -- Жрать отличное бренди как свинья. -- Править. -- Мне кажется это недурная работенка, -- сказал Нобби. -- Неплохо для начала, а? -- Конечно, королю надо быть человеком, который понимает конкретные намеки, которые ему дают, -- горько сказал чей-то голос, но остальные кресла все вместе зашипели на него. Нобби после нескольких попыток, наконец, нашел свой рот и сделал еще один глубокий глоток. -- Мне кажется, -- сказал он. -- Мне кажется, что вы хотите найти кого-нибудь со свободными руками и сказать: "Эй, тебе повезло сегодня. Посмотрим, как ты можешь махать ручкой". -- Ага! Это не плохая мысль! Вам приходит в голову чье-нибудь имя, мой господин? Хотите еще немного бренди? -- Почему бы и нет, спасибо братишка. Конечно, о чем, бишь я, а? Именно так, лакей, до самого края. Не пойму, кого конкретно вы имеете в виду. -- Вообще-то, мой господин, мы, конечно, думали предложить корону Вам... Нобби выпучил глаза. И щеки тоже. Не очень удачная идея выплевывать отличное виски, особенно когда держишь в руке зажженную сигару. Пламя ударило в противоположную стену, где оставило отличную хризантему из обгорелого дерева, в то время как согласно фундаментальным законам физики, кресло Нобби опрокинулось назад, и ее владелец докатился до двери. -- Королем? -- подавился Нобби, и все бросились хлопать его по спине, чтобы он мог нормально дышать. -- Королем? -- просипел он. -- И чтобы мистер Ваймз отрубил мне голову? -- Вы сможете пить столько бренди сколько захотите, мой господин, -- сказал какой-то умоляющий голос. -- Что хорошего в этом, если не будет горла, в которое его заливать! -- О чем Вы говорите? -- Мистер Ваймз отрубит мне голову! Он отрубит мне голову! -- Господи боже! Мужик... -- Мой господин, -- поправил кто-то. -- Мой господин, поймите, -- когда Вы будете королем, Вы сможете приказать этому неудачнику Ваймзу, что надо делать. Вы будете, как Вы сами бы сказали, "шефом". Вы могли бы... -- Говорить старику Каменолицему, что надо делать? -- спросил Нобби. -- Именно так! -- Я буду королем, и я буду говорить, что делать Каменолицему? -- спросил Нобби. -- Да! Нобби уставился в задымленный полумрак. -- Он отрубит мне голову! -- Слушай, ты глупый недоросток... -- Мой господин... -- Ты глупый недоросток господин, если надо будет, ты сможешь сам приказать казнить его! -- Я не смогу этого сделать! -- Почему? -- Он отрубит мне голову! -- Этот человек называет себя офицером закона, и чьим законам он подчиняется, а? Откуда исходят законы для него? -- Я не знаю! -- простонал Нобби. -- Он говорит, что они идут от его ботинок! -- Он оглянулся. Тени окутанные дымом окружали его со всех сторон. -- Я не могу быть королем! Старый Ваймз отрубит мне голову! -- Не могли бы Вы прекратить говорить об этом! Нобби оттянул воротник. -- Здесь немного душно и задымлено, -- пробормотал он. -- Где здесь окно? -- Там... Кресло покачнулось. Нобби налетел на столик со стаканами, упал на столик с напитками, отскочил от него и выпрыгнул в ночь, убегая со всех ног от судьбы в общем, и от топора в частности. Веселина Малопопка ворвалась в дворцовую кухню и выстрелила из арбалета в потолок. -- Никому не двигаться! -- завопила она. Вся прислуга патриция подняла на нее глаза. -- Когда Вы крикнули никому не двигаться, -- осторожно сказал Барабаностук, брезгливо убирая кусок штукатурки со своей тарелки, -- вероятно, Вы хотели сказать... -- Хорошо, капрал, все я беру на себя, -- сказал Ваймз, похлопывая Веселину по плечу. -- Милдред Изи здесь? Все повернули головы. Милдред уронила ложку в тарелку с супом. -- Не волнуйтесь, -- сказал Ваймз. -- Мне просто надо задать Вам несколько дополнительных вопросов... -- Я... из-з-звинете, сэр... -- Вы не сделали ничего плохого, -- сказал Ваймз, обходя стол. -- Но Вы не просто брали домой еду для своей семьи, не так ли? -- С-сэр? -- Что еще Вы брали? Милдред посмотрела на неожиданно пустые лица остальных слуг. -- Были старые простыни, но миссис Дипплок с-сказала что я могу... -- Нет, не это, -- сказал Ваймз. Милдред облизнула сухие губы. -- Э..., был... был крем для чистки обуви... -- Слушайте, -- как можно мягче сказал Ваймз, -- все берут маленькие вещи из дворца, в котором работают. Всякую мелочь, на которую никто не обратит внимания. Никто не думает что это воровство... Это... это нормально. Остатки и излишек. Остатки, мисс Изи? Я думаю о слове "остатки"? -- Э... Вы говорите об... огарках свечей, сэр? Ваймз глубоко вздохнул. Так приятно быть правым, даже если знаешь, что испробовал до этого все возможное, и все было неправильно. -- Ага, -- сказал он. -- Н-но, это не воровство, сэр. Я никогда ничего не воровала, с-сэр! -- Но вы брали домой огарки свечей? Наверно хватало на полчаса еще, я думаю, если сжигать их на блюдце? -- мягко сказал Ваймз. -- Но это не воровство, сэр! Это как бонусы{MG1}, сэр. Сэм Ваймз хлопнул себя по лбу. -- Бонусы! Конечно! Мне именно это слово и было нужно. Бонусы! Всем нужны бонусы, разве не так? Ну, тогда все хорошо, -- сказал он. -- Кажется, Вы получали те, что горели в спальне, так? Даже, несмотря на то, что она волновалась, Милдред Изи смогла улыбнуться улыбкой особы с привилегиями, которых не было у других. -- Да, сэр. Мне позволено, сэр. Они значительно лучше тех, чем те обрубки, что горят в главных комнатах, сэр. -- И Вы по необходимости заменяете их новыми, не так ли? -- Да, сэр. "Наверно немного чаще, чем необходимо", -- подумал Ваймз. "Нет смысла давать им догорать до конца..." -- Возможно, Вы не откажетесь показать нам, где они хранятся, мисс? Служанка посмотрела вдоль стола на заведующую принадлежности, которая, бросив взгляд на коммандера Ваймза, кивнула. Она прекрасно понимала, что не все что говорят с вопросительной интонацией, является на самом деле вопросом. -- Мы храним их в специальной кладовой, здесь по соседству, сэр, -- сказала Милдред. -- Проводите нас, пожалуйста. Это была небольшая комната, но полки в ней до потолка были забиты свечами. Там были свечи длинной с ярд, предназначенные для использования в приемных залах и маленькие для ежедневного использования где угодно, отсортированные по качеству. -- Вот эти мы используем в комнатах его превосходительства, сэр, -- она протянула ему белую двенадцатидюймовую свечу. -- О, да... очень хорошее качество. Номер пять. Прекрасное белое сало, -- сказал Ваймз, подбрасывая ее. -- Мы жжем их дома. Те, что мы используем в участке, это какие-то жирные отходы от свиней. Мы покупаем их у Керри на бойнях. Очень хорошие цены. Мы раньше покупали у Спаджера и Вильямза, но мистер Керри действительно захватил сейчас рынок, не так ли? -- Да, сэр. И он поставляет нам особого качества. -- И Вы каждый день ставите их в комнате его превосходительства? -- Да, сэр. -- Где-нибудь еще? -- О, нет, сэр. Его превосходительство очень строг в этом вопросе! Мы используем номер три. -- И Вы забираете огарки домой? -- Да, сэр. Бабушка говорила, что они дают очень красивый свет, сэр. -- Я думаю, она сидела вместе с Вашим братишкой? Поэтому я думаю, что он заболел первым, потому что она сидела с ним ночи напролет, ночь за ночью и, вот, как я знаю старую миссис Изи, она шила... -- Да, сэр. Наступила пауза. -- Возьмите мой платочек, -- через некоторое время сказал Ваймз. -- Я потеряю работу, сэр? -- Нет. Не потеряете. Никто вовлеченный в это дело заслуживает потери работы, -- сказал Ваймз. Он посмотрел на свечу. -- За исключением, наверно меня, -- добавил он. Он остановился в двери и повернулся. -- И если Вам нужны огарки свечей, у нас их полно в полиции. Нобби уже пора, как и всем, начать покупать нормальный жир для жарки. -- Что он сейчас делает? -- спросил сержант Кишка. Крошка Безумный Артур еще раз заглянул за край крыши. -- У него проблемы с локтями, -- словоохотливо сказал он. -- Он смотрит на один из них и пытается собрать его, но у него ничего не выходит. -- У меня были те же проблемы, когда я собирал кухонную мебель для миссис Кишки, -- сказал сержант. -- Инструкция по открытию ящика лежит внутри ящика... -- Ого, у него получилось, -- сказал крысолов. -- Похоже, что он перепутал их с коленями. Кишка услышал под собой стук. -- А теперь он обходит угол, -- послышался треск разбитого дерева, -- а теперь зашел вовнутрь здания. Я думаю, он сейчас поднимется по лестнице, но похоже для тя все будет нормально. -- Почему? -- Потому что все, что тебе надо сделать, это убраться с крыши, понял? -- Я разобьюсь насмерть. -- Правильно! Хороший способ покончить с этим. Никаких тебе отрываний рук и ног. -- Я хотел купить ферму! -- простонал Кишка. -- Мог, -- сказал Артур. Он опять посмотрел через крышу. -- Или, -- сказал он, голосом как будто у Кишки был выбор, -- тя мог бы попробовать прыгнуть на ту водосточную трубу. Кишка посмотрел в ту сторону. В нескольких футах под краем висела водосточная труба. Если он раскачает свое тело и действительно постарается..., но он может просто промахнуться на пару дюймов и разбиться в лепешку. -- Достаточно ли она надежна? -- спросил он. -- По сравнению с чем, мистер? Кишка попытался раскачать свои ноги как маятник. Все мускулы у него вопили о боли. Он знал, что у него излишек веса. Он всегда хотел начать утренней зарядкой. Он только не был уверен, что сегодняшний вечер подходил для этого. -- Я уверен, что слышу его шаги на лестнице, -- сказал Крошка Безумный Артур. Кишка попытался раскачаться сильнее. -- А ты что собираешься делать? -- спросил он. -- О, не беспокойся обо мне, -- сказал Крошка Безумный Артур. -- Со мной все в порядке. Я спрыгну. -- Спрыгнешь? -- Конечно. Для меня это не опасно, потому что я нормального размера. -- Ты думаешь, что ты нормального размера? Крошка Безумный Артур посмотрел на руки Кишки. -- У тя пальцы прямо рядом с моими ботинками, -- сказал он. -- Хорошо, хорошо, ты нормального размера. Ты не виноват, что оказался в городе полном гигантов, -- сказал Кишка. -- Правильно, чем меньше, тем легче падать. Хорошо известный факт. Паук даже не заметил бы такого падения, мышь спокойно пошла бы дальше, лошадь переломала бы себе все кости, а слон бы расплю... -- О, господи, -- пробормотал Кишка. Через ботинки он чувствовал трубу. Но схватиться за нее означало долгий миг свободного падения, когда уже совсем не держишься за крышу, и еще не совсем держишься за трубу, и есть очень большая опасность что схватишься за землю. Послышался треск на крыше. -- Хорошо, -- сказал Крошка Безумный Артур. -- Увидимся внизу. -- О, г