Наталья Ромашова. Библиотека.Ру
---------------------------------------------------------------
From: sasha_r@cityline.ru
Date: 10 Apr 1999
Интервью для журнала "Алфавит"
Вышло в печать 24 Jun 1999
Foto: Юлия Орентлихерман
---------------------------------------------------------------
Я: Конечно, первый вопрос - с чего началась библиотека Мошкова?
Мошков: В 93 я работал в Академии наук и работа у меня была довольно
странная - я поддерживал базу заявок на гранты, которые присылали от научных
институтов,
Одновременно там же в этих помещениях протащили интернет, сперва очень
маленький, потом чуть - чуть потолще, - так я и туда и проник.
Сначала это был сервер Академии и на нем я сделал домашнюю страничку:
"Моя любимая книжка", "Моя любимая кошка", "Мои увлечения".
Я смотрел статистику - кто куда и сколько ходит. Сколько ходит
собственно в Академию Наук и сколько ко мне. Тогда счетчиков не было, но у
меня был доступ к логам, и я считал - 13 посетителей в месяц, 18
посетителей. Первая моя задача была догнать и перегнать родной сервер.
Где-то через пол-года я его догнал. И дальше начался ровный постепенный
рост. Оказалось что Академия наук и математика народ волнует гораздо меньше
чем анекдоты или песни. Люди приходили, возвращались и приводили новых. Если
бы я сейчас с такой страничкой вышел в интернет, она была бы всего лишь
одной из нескольких тысяч подобных. А таких библиотек как у меня по размеру,
объему около пятисот.
Я: А что помогло твоему сайту стать первым?
М: Мне помогла известность. А известность родилась из первенства.
Главное было начать пораньше. В девяносто пятом году во всем интернете было
сотня страничек на русском языке. И достаточно было быть русской страницей,
чтобы про тебя знали. Сейчас уже десятки тысяч ссылок на мою страницу стоят
по всему миру. Я их раньше считал, но потом бросил. А посетителей примерно
10 тысяч в день. Я вхожу в двадцатку самых посещаемых российских серверов.
Писем ежедневно получаю около 100 - отзывы и предложения.
Я: А отзывы какие, положительные?
М: Это меня удивляет - да. За этот год я получил 20 тысяч писем из них
помню три письма, когда меня так по-хулигански, по-телефонному обхамили. Три
из 20 тысяч.
Я: "Пионеры", наверное.
М: Это не "пионеры" - это мальчиши - плохиши, которые борятся с Тимуром
и его командой.
Я: А какой текст был помещен в библиотеку Мошкова первым?
М: Да там сразу много было текстов. То что я первоначально выложил в
интернет, уже давно было в моей текстовой коллекции - примерно сотни три
книжек: братья Стругацкие, американская фантастика, песни Битлов, опера
"Иисус Христос - суперстар" на английском языке и отчеты - походные отчеты.
Сейчас им посвящен самый большой раздел в библиотеке, там примерно 800
текстов о походах по русским, американским, новозеландским рекам.
Я: Это ты везде был?
М: Чужие. Чужие походы, чужие отчеты, чужие картинки. А сам я хожу
примерно два похода в год. Это с университета началось, с аспирантуры. За
десять лет уже чего-то находил. Был в Карелии, на Алтае, на Кавказе,
Казахстане. Как видишь, рюкзак до сих пор валяется в углу.
Я: У тебя есть какой-то критерий отбора текстов для библиотеки?
М: Никакого. Старые тексты, которые у меня были, я все выложил. Самое
интересное, что посетители стали мне присылать тексты своих любимых книг.
Естественный отбор без всякого отбора. Сейчас чтобы книжку положить в
интернет надо взять сканер и угробить 20 рабочих часов. То есть, если
кому-то в голову приходит отсканировать текст, то он берет свою любимую
книжку - сканирует и присылает. Получается, что книги в моей библиотеке это
любимые книги кого-то. А не любимые в нее не попадают.
Но, ты знаешь, иногда бывают такие любимые книжки, что у меня волосы
дыбом встают. Диву даешься какую кошмарную литературу (или нелитературу)
люди читают.
У меня есть несколько замечательных книжек из старых времен,
социалистических. Одна - "Книга о Коране" (где "Автор с
марксистско-ленинских позиций анализирует происхождение, содержание, а также
историю изучения..."), другая - "Книга о Библиии" ("Нет, не может
рабовладельческая мораль Библии научить чему-либо хорошему трудящегося
человека, сознающего свое классовое и человеческое достоинство." Когда я
учился на мехмате у нас все учебники по обществоведению были наполнены
примерно таким содержанием. Это немного странное ощущение - когда читаешь
текст, в котором невозможно ничего понять. Написанные слова понятны каждое
по отдельности, но произнести их вместе, чтобы получить пятерку на экзамене
мучительно и больно. С тех пор у меня двоякое отношение к таким наукам
осталось. И вот теперь открываешь такой текст и ностальгия по старым
временам, когда черное было непойми каким, а белого не было вообще. Иногда
полезно такую книжку взять, вспомнить что было.
Вообще в день я получаю около десяти книг.
Я: А как ты проверяешь правильность текста - не пропущена ли страница,
например?
М: Мне приходится в это верить. Моего рабочего дня, - а я на трех
работах работаю - библиотека потом, после трех работ, - хватает только на
то, чтобы книжки принять, отформатировать и выложить в библиотеку. Но
люди-то читают. Люди читают, исправляют и присылают исправления или
замечания - "ты знаешь, у тебя там-то - там-то страницы нет".
Вообще это библиотека не моя - это библиотека читателей, куда они
книжки на полки ставят. Сами ставят, сами читают, сами исправляют.
Я: Ты рецензируешь поступающую литературу?
М: Однажды мне прислали замечательный туристский отчет - матом от и до.
Я поглядел и сказал, автор, блин, попробую провести корректуру. Он ответил -
давай. Я попробовал, но когда увидел, что надо заменять примерно треть
текста, решил оставить все как есть. В общем-то, это не моя обязанность.
Я: А кого?
М: Читателя.
Я: А проблемы с авторским правом не возникали?
М: Да в общем-то нет особых проблем. Хотя не особые есть. Я за это
время познакомился примерно с сотней более-менее крупных писателей по
электронной почте. И когда знакомился первая задача была выпросить
разрешение. Всегда получалось.
Я: То есть ты первый им писал?
М: Да нет, наоборот. Я помещал их книгу. Потом они со мной
знакомились...
Я: Ругали?
М: ... нет, не ругали. Мы утрясали вопрос стоит ли эти книги помещать в
электронном варианте. Современные писатели, которые вышли в интернет очень
спокойно к этому относятся. Вот Пелевин, например, - он в Интернет даже не
вышел, он со внешним миром общается только по автоответчику. И, когда я с
ним разговаривал по телефону, он сказал: "Меня это прикалывает". Поэтому в
моей библиотеки почти полное собрание его сочинений. Первая пелевинская
книжка которая ко мне попала - "Принц госплана".
Я: Ну Пелевин молодой писатель, "продвинутый" в вопросах современности.
А другие?
М: Скажем так, Пелевин это пожалуй один из самых популярных - есть еще
масса других писателей. Вот например Владимир Войнович. У меня в библиотеке
почему-то не было его книг, поленился, видимо, их разыскать. И как-то до
меня доходят слухи, что Войнович буйствует и страшно не доволен, что везде
можно скачать его тексты. Узнав про это, я его книжки в библиотеку класть не
стал, подумав "вот Войнович какой странный - не хочет". Ну не хочет и не
надо. И вдруг, недавно, с удивлением обнаруживаю, что он перековался и очень
даже спокойно относится к электронным версиями своих произведений. Так что
даже авторы, которые поначалу категорически против, со временем могут менять
свое мнение. Что хорошо.
Я: А все же, был кто-то, кто запретил размещение своей литературы?
М: Автор - хозяин произведения. Последнее слово всегда за ним.
Есть такие писатели Генри Лайен Олди - входят в десятку самых известных
современных фантастов. Они начинали с того, что выпустили свои книги в
Интернете. А через некоторое время постановили, что их крупных произведений
в Сети быть не должно. И я эти книги убрал. Если люди считают, что могут еще
поторговать своими произведениями и получить какую-то денежку, это,
безусловно, их право. Не знаю, приобрели ли они денежку, но то что они не
вернулись в интернет до сих пор - факт. На мой взгляд они больше от этого
теряют, чем приобретают. Но это дело хозяйское.
Я: А бывает наоборот, что автор сам присылает свой текст, что-то вроде
"Уважаемый Максим Евгеньевич, примите, пожалуйста, мое произведение"?
М: Да. Особенно в последнее время - минимум раз в неделю. Часто пишут
издательства.
Недавно одно предложило мне опубликовать неизданный роман Аксенова. Но
тут случай, требующих дополнительных разбирательств.
Я: Ты думаешь, могут быть проблемы с Аксеновым?
М: Могут или не могут, но я бы предварительно спросил разрешения автора
- к неизданным книжкам следует относится поаккуратнее. Так что Аксенова мне
все равно искать придется.
Я: Ты не считаешь, что книгу приятнее держать в руках, ощущать
страницы?
М: Я вообще не читаю произведения в Интернете. Видишь, полки стоят - я
книжки покупаю в магазине. Правда в последние два года 90% книжек которые я
купил, перед этим лежали у меня в библиотеке. Потому что я не покупаю книги
о которых ничего не слышал или о которых не сказали хотя бы одного доброго
слова. Попадание в библиотеку - это уже какой-то показатель.
Я: Ты проводишь хит-парады книг, зачем?
М: Что бы хоть как-то поставить их по рангу. Вот "Мастер и Маргарита" -
не выходят из самых читаемых. Культовая книжка, за нее меньше 10 баллов не
дают. Хит-парад нужен, знаешь, для чего? Когда имеешь десять тысяч книг, а
прочитать можешь только 50, надо чем-то руководствоваться при выборе.
Хит-парад - не самое худшее руководство.
Я: А сам писать не пробовал?
М: Я художественную литературу писать не в состоянии. По этому предмету
у меня всегда было не выше четверки и сочинение писать для меня - мука. Я
писал только техническую документацию и всякие микроскопические учебнички о
разных компьютерных системах, которые я изучал сам и которым обучал. Одна из
моих работ - преподавание всяческих околокомпьютерных наук - операционной
системы Unix, электронной почты, интернета и т.д.
Я: Кому преподаешь?
М: Всем, кто за это платит деньги. Я веду компьютерные курсы.
Я: Для молодых или дяденек?
М: Для молодых дяденек. Тетеньки среди них есть, но... раз, два и все.
Я: А как ты сам думаешь, почему?
М: Слушай, а оно вам надо? Склад ума определяет потребность
возможностей.
Программисты среди женщин есть, но очень мало, побольше просто
околокомпьютерных женщин. Не блистают они на этом поприще.
Я: То есть, не дано?
М: Да.
Я: А в чаты ты поболтать ходишь?
М: Раньше ходил. Первый раз, когда у нас Белый Дом палили. Помню,
несколько недель я приходил в чат и подолгу там сидел, болтал. Эти люди до
сих пор живы в Интернете, но меня они помнят вряд ли. Ощущения после -
бешено болит голова. Общаться там всерьез так же сложно, как познакомиться с
кем-то на улице.
Я: На улице сложно знакомиться? Вот уж нет.
М: Тебе, наверное, легче. Тем не менее. Я чаты ругать не буду, но
скажу: времени на них уходит много, а проку бывает мало. Самое трудное,
найти подходящий чат, чтобы аудитория соответствовала твоим требованиям.
Бывают избранные, изысканные чаты - где идут захватывающие беседы,
интересные обсуждения. Но такие поискать. Среднестатистический чат - это,
конечно же не то.
Вообще, надо знакомиться в жизни, а затем общаться по интернету.
Я: Если ты знаком в жизни, зачем тебе интернет для общения?
М: Ты же по телефону разговариваешь, это то же самое. Ты не смотри, что
человек сидит тупо уставившись в монитор. Он в это время произносит некий
текст, но руками. Кстати, тут уместней не чат, а электронная почта.
Я: Тогда скажи, почему если есть возможность позвонить знакомому, ты
все же с большим удовольствием отошлешь ему письмо по e-mail?
М: Это не напрягает - первое. Во вторых, ты в состоянии сформулировать
то, что хочешь сказать - у тебя есть на это время.
Я: Знаешь, мой друг сказал, что здесь скрывается эгоизм человека.
Беседуя лицом к лицу ты волей-неволей должен выслушивать собеседника, давать
ему время высказаться - а здесь сиди пиши свои мысли сколько хочешь - никто
не перебьет.
М: Ты забываешь о романах в письмах. Вспомни, что творилось в 19 веке.
А письмо Татьяны к Онегину.
Я: Но это же компьютер. Многие не могут писать на компьютере письма, а
потом их распечатывать и посылать. И стихи многие пишут ручкой на бумаге.
М: Какая разница. Компьютер и та же электронная почта это просто
средство общения, причем очень хорошие средства - лучше и удобнее чем
телефон, быстрее - чем бумага.
Я: А было у тебя так, что ты знакомишься с кем-то, называешь фамилию, а
он говорит - А, тот самый Мошков?
М: Это очень забавно на моих учебных курсах происходит. Выходишь на
аудиторию и говоришь, мой электронный адрес такой-то, а потом оказывается,
что треть слушателей уже там бывали, паслись, и ту же самую документацию, по
которой я буду читать курсы, уже читали. Все чему я учу - в открытом доступе
в Интернете - приходи, читай.
Я: Люди, связанные с Интернет тебя знают. Я это по своим знакомым
определила. Те, кто не подключен к сети, спрашивали: "Машков? Это который
актер?" А те кто, являлся активным пользователем, говорили: "Мошков? Это
тот, у которого библиотека?"
М: Я до сих пор не могу к этому привыкнуть, что обо мне знают не только
родные и знакомые. Но мне сейчас надо все равно количество посещений
увеличивать. Уже много новых пользователей, которые с моей страничкой не
знакомы. Я хочу, чтобы они тоже знали обо мне.
Я: Ты говоришь надо и хочу, чтобы знали. А зачем?
М: А зачем люди идут в библиотеку? Пусть они знают, что она есть.
Я: Тебе приятно, что тебя знает такое количество народа?
М: Не это главное, хотя, конечно, приятно. В чем смысл мероприятия:
просто люди читать должны и по возможности хорошие книжки. А то, что люди
сейчас не читают ни черта - это научный факт.
Я: То есть ты себя чувствуешь этаким мессией?
М: Я себя чувствую ответственным. Есть общественная потребность, и если
я отвалюсь в сторону, то просто никто этого делать не будет. Потому что это
адский труд, который отнимает массу времени. Но есть ведь живой прок.
Я: Представь, что какая-нибудь государственная библиотека решит выйти
со своим книжным хранилищем в Сеть. Кстати, кажется, у Ленинки есть такие
планы.
М: Знаю я об этом. Они и вдохновились, насмотревшись в Интернете
библиотечных сайтов. Черт возьми, если бы пять лет назад Ленинская
библиотека занималась тем чем она и должна была заниматься - электронной
версией, продвижением культуры, а не проснулась бы только что, если бы она
занялась этим пять лет назад - я бы сейчас спокойно работал бы не на трех, а
на четырех работах. Я за это взялся только потому, что ничего Не - Бы - Ло.
А электронная библиотека нужна хотя бы для того, чтобы она была.
Я: А почему на твоей странице нет рекламных баннеров?
М: Рекламные баннеры это зло. Нет, я не принципиальный, но до места
жадный. А что до денег, то деньги там смешные. Люди привыкли бегать за
морковкой - рекламные баннеры это и есть та самая морковка - всеобщее
умопомешательтво и мелкий, а иногда и большой гемор. Мне как-то нарисовали
пару дурацких банеров. Один с теткой. Потому что на теток чаще всего
кликают. Она, правда, с книжкой нарисована была. Главное - что я себе могу
позволить жить без рекламы.
Я: Ладно. А что происходит в твоей околокомпьютерной жизни?
М: Во-первых я женился. Наконец-то.
Я: Почему наконец-то?
М: Три раза не получилось, зато получилось на четвертый.
Я: Как это три раза не получилось, ты что из Загса исчезал?
М: До Загса мы не доходили. Невеста прислала отставку по электронной
почте.
Я: А с женой познакомился не в походе?
М: В бассейне, в котором мы плавали на каяках. Я как походный
человек туда пришел поплавать, потренироваться, а она пришла так, просто - ее
пригласили посмотреть. Вообще, она не походный человек, желание-то свое
изъявляла, но не очень активно. Сейчас, конечно, она никуда пойти не может -
25 декабря у нас родилась дочь Катерина.
Я: А у тебя есть книга, о которой бы ты сказал - вот, она произвела на
меня большое впечатление?
М: Я помню, как еще в школе читал Кафку "Замок", в течение чуть ли не
двух недель. Он читался ужасно медленно, тяжело. Тем не менее читал с
большим удовольствием.
Вообще, содержание книги может со временем стираться из памяти, а
ощущения от прочитанного - остаются. Я запомнил как читал первый раз
"Мастера и Маргариту". Теперь понимаю, что это была почти драма - я был
где-то в классе шестом, когда мне эта книжка попалась, и беда была в том,
что я эту книжку прочитать не успел. Мне сказали, что через два часа ее все
равно заберут, поэтому читай чего хочешь. И я читал только кусочки про
Понтия Пилата, и даже это не успел дочитать до конца. Книжку забрали. А,
потом когда читал уже все целиком, - ощущение было совершенно иным - ну
роман и роман. А вот то, первое ощущение вернуть не удалось. К сожалению.
Я: Ты закончил мехмат, поступил в аспирантуру, наверное серьезно хотел
заниматься наукой?
М: В аспирантуре я занимался чистой математикой. "Теория функций и
функциональный анализ". Очень цивильно, но мне до ужаса надоело, я увлекся
компьютерами и все это бросил.
Я: А для чего вообще существует чистая математика?
М: Для чего? Дрючить студентов, преподавать, писать научные статьи,
которые читают математики. Беда в том, что чистая математика, та самая,
настоящая, она с той математикой, которую в школе проходили не имеет
абсолютно ничего общего. То есть совершенно. Все те забавные задачки,
которые нравились в школе, преобразовались в совершенно другие.
Это одна из областей знаний, которая развивается сама по себе. Наука
вообще нужна для того, чтобы ученые могли ей заниматься. Точно так же, как
автомобили нужны для того, чтобы ездить в магазины за запчастями или
проходить техосмотр - без автомобиля это совершенно невозможно. А Интернет,
не забудь, Интернет построили для того, чтобы сгружать программы для
поддержки интернетовских приложений.
Я: Какой-то замкнутый круг. А жизнь тогда для чего дана?
М: ... Ведь все когда-нибудь кончается, но лучше поздно, чем сейчас...
Я когда маленький был, очень боялся умереть. Сейчас как-то отвлекся.
Я: Не боишься уже?
М: Некогда... Некогда. Это как камень, к которому ты привязан веревкой.
Толкнул, он тебя дернул, ты подбежал и опять толкнул. И так до
бесконечности.
Я: Ты вот говорил, что работал с базой данных заявок на гранты, а сам
никогда не пробовал посылать такие завки?
М: Пробовал. Я вот осенью настрочил заявку в фонд Сороса. Грант дали.
На библиотеку Мошкова. Теперь у меня будет свой собственный сервер и два
новых компьютера, а не этот гроб, который ты видишь сейчас. Вот тогда-то я
развернусь.
Я: Давай, спрошу про мечту. Есть у тебя заветная?
М: Сейчас у меня нет больших мечт. Хочу весной сходить в поход, летом
отдохнуть хоть немножко. А еще хочу нормально покататься на горных лыжах.
Вот и все.
Last-modified: Sun, 09 Apr 2000 20:19:24 GMT