имее
будет  образ  длЯ  „уши. (‚  изложениЯх  моей  книги  &bdquo;Љак  достигнуть
познаниЯ  высших миров?" указаны еще другие примеры  средств длЯ внутреннего
погружениЯ. Ћсобенно  действенны  там  же  охарактеризованные медитации  над
становлением и прехождением растениЯ, над дремлющими в растении-семени-зерне
силами становлениЯ, над формой кристаллов и так далее. ‡десь,  в этой книге,
на неком примере должна была быть показана сущность медитации.)

     Ќекий такой чувство-образ, как  он здесь описан, не отображает внешнего
предмета или существа,  который  будет вынесен  через природу. Ћднако именно
прЯмо через это имеет он свою побуждающую силу  длЯ известных чисто „ушевных
способностей. ‚се-таки некто мог бы выдвинуть возражение. Ћн мог бы сказать:
Љонечно, &bdquo;целое", как чувство-образ наличиствует  не через природу, но
все отдельные  подробности  заимствованы, однако,  из  этой природы,  черный
цвет, розы и так далее.  ‚се это будет однако воспринимаетсЯ  через чувства.
Љто будет потревожен  через такое  возражение, тот должен  обдумать,  что не
отображениЯ  чувственных восприЯтий есть то, что ведет к пробуждению  высших
„ушевных  способностей, но что это действие будет вызвано единственно только
через  способ  сочетаниЯ этих отдельных  подробностей.  Ђ  это сочетание  не
отображает ничего, что наличиствует в чувственном мире.

     Ќа чувство-образе  -  как пример -  должен  был быть сделать  наглЯдным
процесс  действенного  погружениЯ  „уши.  ‚  „уховном  обучении  могут  быть
применены многообразнейшие образы такого рода и таковые могут быть построены
самыми  различными способами. Њогут  быть  даны  также известные  изречениЯ,
формулы, отдельные слова, в которые должно погружатьсЯ.  ‚ каждом случае эти
средства  внутреннего   погружениЯ   будут  иметь  цель  оторвать   „ушу  от
чувственного восприЯтиЯ  и  побудить ее  к такой  деЯтельности,  при которой
впечатление  на  физические  чувства  ЯвлЯетсЯ  незначимым  и  развертывание
внутренне дремлющих „ушевных  способностей  будет  существенным.  „ело может
идти  также  о  погружениЯх  только в чувства, ощущениЯ  и  так далее. ’акое
оказываетсЯ   особенно  действенным.  ‚озьмем  разок  чувство  радости.  Џри
нормальном ходе жизни „уша может переживать радость,  когда  имеетсЯ внешнее
побуждение   к   радости.   Љогда  воспринимающаЯ   здоровым   образом  „уша
воспринимает, как человек совершает некое деЯние, которое  внушает  таковому
свою сердечную доброту, то „уша чувствует удовлетворение, радость  при таком
деЯнии. Ќо эта „уша  может теперь подумать  о неком деЯнии такого рода.  Ћна
может сказать себе:  деЯние,  которое было  совершено из сердечной  доброты,
есть такое, при котором совершающий следует не своему собственному интересу,
но интересу своего ближнего. € такое  деЯние может быть названо  нравственно
добрым.  ’еперь, однако,  может рассматривающаЯ „уша сделать себЯ  полностью
свободной  от  представлениЯ  отдельного  случаЯ  во  внешнем  Њире, который
доставил  ей  радость  или  удовлетворение  и   она  может  образовать  себе
охватывающую  идею  сердечной доброты.  Ћна может примерно мыслить себе, как
сердечнаЯ доброта возникает через то, что одна „уша как бы  всасывает в себЯ
интерес  другой  „уши и делает своим  собственным.  € „уша  может воспринЯть
радость об этой нравственной идее сердечной  доброты.  ќто есть радость не о
том или ином  процессе  чувственного мира, но радость об идее,  как таковой.
ЏытаютсЯ такой радости позволить более долгое  времЯ  быть живой  в „уше, то
есть это погружение в чувство, в  ощущение. Ќе идеЯ суть тогда действенное к
пробуждению внутренних „ушевных  способностей,  но через более долгое  времЯ
длЯщеесЯ господство чувства  внутри в  „уше, побужденного  не  только  через
отдельное внешнее впечатление. - ’ак как сверх-чувственному познанию удаетсЯ
более глубоко проникнуть в сущность вещей, чем  обыкновенному представлению,
то из  его опытов могут быть указаны восприЯтиЯ, которые  еще во много более
высокой степени действуют на развертывание „ушевных  способностей, когда они
будут  применены  ко внутреннему погружению.  Ќасколько необходимым ЯвлЯетсЯ
это последнее длЯ  более высокой  степени  обучениЯ, настолько должно однако
быть вспомнено, что энергичное погружение  в такие чувства и восприЯтиЯ, как
например, охарактеризованное при  рассмотрении сердечной „оброты,  может уже
вести очень  далеко. - ’ак как существа людей  различны,  то  длЯ  отдельных
людей  ЯвлЯютсЯ  действенными  также  различные  средства  обучениЯ.  -  —то
касаетсЯ  временной  продолжительности погружениЯ, то должно  обдумать,  что
действие настолько  сильнее,  насколько спокойнее и разумнее это  погружение
может быть. Ќо любое преувеличение в этом направлении должно быть избегаемо.
€звестный внутренний  такт, который сам получаетсЯ  через  упражнениЯ, может
учить ученика, чему он должен придерживатьсЯ в этом отношении.

     ’акие  упражнениЯ во внутреннем  погружении  как  правило должно  будет
выполнЯть  долго,  прежде  чем их  результат  можно  воспринЯть  самому. —то
безусловно принадлежит к „уховному  обучению есть: терпение  и выдержка. Љто
эти оба не пробудит в себе и  так  в полном спокойствии и продолжительно  не
делает своих упражнений  так, что  терпение и  выдержка при  этом  постоЯнно
составлЯют основное настроение его „уши, тот не может достичь много.

     €з предшествующего  изложениЯ хорошо видно, что  внутреннее  погружение
(медитациЯ) есть средство к достижению  познаниЯ высших Њиров, но также, что
не  каждое  любое содержание представлениЯ ведет к этому, но  только  такое,
которое устроено описанным образом.

     Џуть, на который здесь указано, ведет сначала к тому, что можно назвать
имагинативное  (imaginative)  познание.  Ћно  есть  перваЯ  высшаЯ   ступень
познаниЯ. Џознавание, которое основываетсЯ  на  чувственном восприЯтии  и на
обработке чувственных восприЯтий через завЯзанный на чувства рассудок, может
- в смысле „уховной науки - быть названо &bdquo;предметным познаванием". Ќад
ним  лежат  более  высокие  ступени познаниЯ, чьЯ перваЯ есть  имагинативное
познавание. ‚ыражение &bdquo;имагинативное" могло  бы у кого-нибудь  вызвать
сомнение,  кто под  &bdquo;имагинацией" мыслит  только  &bdquo;воображаемое"
представление, которому не соответствует ничто действительное. Ќо в „уховной
науке  &bdquo;имагинативное"  познание следует понимать как  такое,  которое
осуществлЯетсЯ  через некое сверх-чувственное состоЯние сознаниЯ „уши. —то в
этом  состоЯнии   сознаниЯ  будет  восприниматьсЯ,  есть  „уховные  факты  и
существа,  к  которым чувства  не  имеют  никакого доступа. Џотому  что  это
состоЯние в „уше  будет пробуждено через  погружение  в  чувство-образы  или
&bdquo;имагинации", то может также Њир этого высшего состоЯниЯ сознаниЯ быть
назван   &bdquo;имагинативным"    и    соотнесенное    на    него   познание
&bdquo;имагинативным".   &bdquo;€магинативное"   означает  итак  нечто,  что
ЯвлЯетсЯ &bdquo;действительным" в неком другом смысле,  чем факты и существа
физического чувственного  восприЯтиЯ. Ќа  содержание представлений,  которые
наполнЯют  имагинативное переживание не приходитсЯ ничто главное;  напротив,
все приходитсЯ на „ушевную способность, котораЯ  будет образована  при  этом
переживании.

     Ћчень  близ-лежащее  возражение  против  применениЯ  охарактеризованных
чувство-образных представлений есть то, что их образование может проистекать
из некого мечтательного мышлениЯ и некой произвольной силы воображениЯ и что
они   отсюда  могли  бы  быть  только  сомнительного  успеха.  Ќапротив  тем
чувство-образам,  которые  располагаютсЯ  основанием правомерного  „уховного
обучениЯ,   ЯвлЯетсЯ    этим   означенное   сомнение    неправомерным.   €бо
чувство-образы будут выбиратьсЯ так, что их отношение ко внешней чувственной
действительности  может  быть  не  рассматриваемо и  их ценность может  быть
разыскиваема  только в силе, с  какой они  действуют  на  „ушу  тогда, когда
таковаЯ  все внимание отвлекает от внешнего Њира,  когда  она подавлЯет  все
впечатлениЯ чувств и выключает  также все  мысли, которые она может лелелЯть
по внешнему побуждению. Ќаиболее  наглЯдным  будет  процесс медитации  через
сравнение  такового  с  состоЯнием  сна.  Ћна аналогична  таковому  с  одной
стороны,  с другой  полностью  противоположна. Ћна есть  некий  сон, который
напротив  дневному  сознанию  представлЯет  некое  более  высокое  состоЯние
пробужденности. „ело идет о  том, что  через концентрацию на  соответсвующем
представлении или образе „уша вынуждена извлечь из своих собственных  глубин
много более усиленные силы, чем она применЯет в  обычной жизни или в обычном
познании.   …е   внутреннЯЯ  подвижность  будет  через   это  повышена.  Ћна
освобождает себЯ от  телесности, как она освобождает себЯ во сне; однако она
не переходит как  в  таковом в безсознательность,  но переживает  некий Њир,
которого   она  прежде  не   переживала.   …е  состоЯние,  хотЯ  со  стороны
освобождениЯ от тела может быть сравнимо со сном, есть  все-же таково, что к
обычному  дневному сознанию можно обозначить как таковое  некого повышенного
бодрствованиЯ. —ерез  это „уша  преживает себЯ  в  своем истинном внутреннем
самостоЯтельном  существе,  в   то   времЯ  как   она   в  обычном   дневном
бодрствовании,  через  имеющеесЯ в таковом более  слабое развертывание своих
сил, осознает себЯ только при помощи тела,  итак преживает не себЯ самое, но
будет только воспринимать себЯ в образе, который - как некий род зеркального
отражениЯ - тело (собственно его процессы) отбрасывает перед ней.

     ’е чувство-образы, которые были построены выше изложенным способом, еще
не соотносЯт себЯ естественно-мерно на нечто действительное в „уховном мире.
Ћни  служат  длЯ  того,  чтобы  человеческую  „ушу оторвать от  чувственного
восприЯтиЯ и от инструмента мозга, на который прежде всего завЯзан рассудок.
ќто отрывание может произойти не раньше чем, как человек чувствует: теперь Я
представлЯю себе нечто через силы, при которых мои чувства и  мозг не служат
как инструменты. Џервое,  что человек  переживает на  этом пути,  есть такое
освобождение  от  физических  органов.  Ћн  может  тогда  сказать  себе: мое
сознание не  угасает,  когда Я чувственные  восприЯтиЯ и обычное рассудочное
мышление   оставлЯю  без  вниманиЯ;  Я  могу  поднЯть  себЯ  из  такового  и
воспринимаю себЯ тогда как некое существо рЯдом с тем, что Я был прежде. ќто
есть  первое  чисто   „уховное   переживание:  наблюдение  „ушевно-„уховного
&bdquo;џ"-существа. ’аковое поднЯло себЯ как некаЯ новаЯ ‘амость (Selbst) из
той ‘амости,  котораЯ  завЯзана  только на физические  чувства  и физический
рассудок.  ‘делали  бы  себЯ  без  погружениЯ  свободным от  Њира  чувств  и
рассудка,   то    погрузились   бы    в   &bdquo;ничто"   безсознательности.
„ушевно-„уховное  существо, само-разумеетсЯ, имели также  уже до погружениЯ.
Ћно, однако,  не имело  еще  никаких  инструментов длЯ наблюдениЯ  „уховного
мира.  Ћно было примерно так, как физическое тело, которое не имеет никакого
глаза  длЯ  видениЯ  или  никакого  уха длЯ  слышаниЯ.  ‘ила,  котораЯ  была
затрачена в погружении, выработала сначала „ушевно-„уховные органы из прежде
неорганизованного  „ушевно-„уховного  существа.  ќто  принадлежит   сущности
„уховного обучениЯ,  что  „уша  через  упражнЯемое на себе само-воспитание в
этом пункте своего развитиЯ  имеет  полное  сознание того,  что  она сначала
воспринимает  самое  себЯ  в  Њире образов (имагинаций),  которые  выступают
вследствие изложенных упражнений. ќти образы, именно,  выступают как живые в
неком новом Њире; но  „уша должна  распознать,  что они есть,  однако, ничто
другое  сначала,  как  опЯть-отражение  ее  собственного,  усиленного  через
упражнениЯ существа. € она должна распознать таковое не  только в правильном
суждении,  но также быть  пришедшей к  такому образованию  воли, что она  во
всЯкое времЯ может опЯть удалить, погасить образы  из сознаниЯ. „уша  должна
быть  способной господствовать  внутри  этих образов  полностью  свободно  и
полностью разумно. ќто принадлежит  к правильному „уховному обучению  в этом
пункте. …сли  бы она это  не могла,  то  она  была  бы  в  области  „уховных
переживаний  в  таком же самом случае,  в котором „уша была бы  в физическом
мире,  который,  когда она направлЯет  глаз  на какой-нибудь  предмет, через
таковой  была бы  прикована так,  что она  от  такового  не могла бы  больше
посмотреть  прочь. €сключение из такой возможности  погашениЯ  делает только
одна группа внутренних образных  переживаний, котораЯ на достигнутой ступени
„уховного обучениЯ не подлежит погашению. ’аковаЯ соответствует собственному
Ядру „ушевного  существа;  и „уховный ученик распознает в этих  образах то в
самом себе,  что как его  осново-существо, протЯгивает себЯ  через повторные
‡емные  жизни.  Ќа  этом  пункте  прочувствование  повторных  ‡емных  жизней
становитсЯ действительным переживанием. ‚  отношении всего остального должна
господствовать упомЯнутаЯ  свобода  переживаний.  €  только после того,  как
достигнута  способность  погашениЯ, подступают к  действительному  „уховному
внешнему  Њиру.  Ќа  место  погашенного  приходит  нечто другое,  в  котором
распознают    „уховную   действительность.   —увствуют,   как    из   некого
неопределенного  вырастают в  некое определенное.  €з  этого само-восприЯтиЯ
должно  затем  идти дальше к  наблюдению  „ушевно-„уховного  внешнего  Њира.
’аковое наступает, когда  свое внутреннее  переживание  устанавливают в  том
смысле, как это здесь будет указано дальше.

     ‘начала „уша „уховного ученика слаба в отношении всего того, что должно
воспринЯть в „ушевно-„уховном мире. Ћн будет уже  вынужден затратить большую
внутреннюю энергию, чтобы  чувство-образы или другие представлениЯ,  которые
он выстроил себе  из побуждений  чувственного  мира,  твердо  удерживать  во
внутреннем погружении. †елает  он, кроме того, еще  достичь  действительного
наблюдениЯ в  высшем Њире,  то он  должен не только уметь удерживать себЯ на
этих представлениЯх. Ћн должен также, после того, как он это проделал, уметь
пребывать  в  неком  состоЯнии, в  котором  на  „ушу  не  действуют  никакие
побуждениЯ  чувственного   внешнего   мира,   но  в   котором   также   сами
охарактеризованные   имагинативные  представлениЯ  уничтожены  из  сознаниЯ.
’еперь может  только выступить  в  сознании  то, что образовало  себЯ  через
погружение.  „ело  идет  о  том, что  отныне  имеетсЯ достаточно  внутренней
„ушевной силы, чтобы итак образованное действительно  „уховно было  увидено,
чтобы оно  не уходило от вниманиЯ. ќто есть, однако,  при еще слабо развитой
внутренней энергии, полностью такой случай. —то  образует себЯ здесь сначала
как „ушевно-„уховный организм и что должно ухватить в  само-восприЯтии, есть
нежно   и  бегло.   €   препЯтствиЯ   чувственного   внешнего  мира   и   их
воспоминаниЯ-полсе-воздействиЯ,  также  когда  очень   сильно  стараютсЯ  их
задержать,  велики.   ‚  рассмотрение   здесь  ведь  входЯт   не  только  те
препЯтствиЯ, которые  замечают,  но много больше даже те, которые в  обычной
жизни вовсе  не замечают. - Ћднако  прЯмо  через существо  человека возможно
некое  переходное  состоЯние  в  этом  отношении. —то  „уша  сначала  против
препЯтствий  физического  мира не может исполнить  в бодрствующем состоЯнии,
удаетсЯ ей в состоЯнии  сна.  Љто предаетсЯ  внутреннему погружению, тот при
надлежащей  внимательности воспримет нечто в своем сне. Ћн  почувствует, что
он во  времЯ сна &bdquo;не  совсем спит", но что  его  „уша имеет времена, в
которые  она  будучи  спЯщей,  однако,   в  неком  известном  роде  ЯвлЯетсЯ
деЯтельной.  ‚  таких состоЯниЯх естественные процессы  задерживают  влиЯниЯ
внешнего мира, которые „уша бодрствуЯ еще не может задержать  из собственной
силы. Љогда, однако, теперь упражнениЯ погружениЯ уже подействовали, то „уша
во  времЯ   сна   освобождает   себЯ   из   безсознательности   и  чувствует
„уховно-„ушевный мир. ќто может наступить двоЯким образом. Њожно человеку во
времЯ сна  стать Ясным: Я есть  теперь в  неком другом Њире, или, однако, он
может в  себе  после  пробуждениЯ иметь  воспоминание: Я был в неком  другом
Њире. „лЯ первого необходима, все-таки,  большаЯ внутреннЯЯ энергиЯ, чем длЯ
второго. Ћтсюда, будет  последнее, у начинающего в „уховном  обучении, более
частым. Џостепенно может это идти так далеко, что  ученику после пробуждениЯ
кажетсЯ: Я был целое сновидческое времЯ полностью в другом Њире, из которого
Я вынырнул  при пробуждении. € его  воспоминание о существах и фактах  этого
другого Њира будет  все более определеннее. “ „уховного ученика тогда  в той
или иной форме вступило то, что в „уховной науке можно назвать непрерывность
(Kontinuitaet, континьюитет) сознаниЯ. (Џродолжение сознаниЯ  во времЯ сна).
ќтим,  однако,  вовсе не подразумеваетсЯ, что как бы человек всегда во времЯ
сна имеет  свое сознание.  “же  многое достигнуто в  непрерывности сознаниЯ,
когда  человек,  который иначе спит как некий  другой, имеет  во  времЯ  сна
известные  времена,  в  которые он  может  как  бы  сознательно смотреть  на
„уховно-„ушевный мир,  или  когда  он в  бодрствовании  может  опЯть как  бы
смотреть  на такие кратко  длЯщиесЯ состоЯниЯ сознаниЯ. Ќо не  без  вниманиЯ
должно, однако, быть оставлено, что здесь изложенное, все-же, нужно понимать
только  как переходное состоЯние. ќто хорошо, ради „уховного обучениЯ пройти
через  это переходное  состоЯние; но  совсем не следует  верить,  что  некое
завершенное  воззрение  в  отношении  „ушевно-„уховного  мира   должно  быть
сотворено из такого переходного состоЯниЯ. „уша в этом состоЯнии  неуверенна
и не  может здесь внутри еще полагатьсЯ на то, что  она воспринимает. Ќо она
собирает через  такие  переживаниЯ  все  больше силы, чтобы  затем  во времЯ
бодрствованиЯ достигнуть к тому, чтобы  удерживать от себЯ мешающие  влиЯниЯ
физического  внешнего  и  внутреннего  Њира  и  таким  образом достигнуть  к
„ушевно-„уховному наблюдению,  когда  не приходЯт  никакие впечатлениЯ через
чувства, когда молчит завЯзанный на физический мозг  рассудок и  когда также
представлениЯ  погружениЯ  удалены из сознаниЯ,  через  которые  ведь только
подготовили себЯ к „уховному  созерцанию. -—то  через „уховную науку  в этой
или  той форме будет опубликовано, не должно  никогда происходить из  некого
другого  „уховно-„ушевнего  наблюдениЯ, чем из такового,  которое  сделано в
состоЯнии полного состоЯниЯ бодрствованиЯ.

     „ва „ушевных переживаниЯ в дальнейшем ходе „уховного  обучениЯ ЯвлЯютсЯ
важными.  Ћдно есть то, через которое  человек может  сказать себе: когда Я,
отныне,  оставлЯю без  вниманиЯ  также все,  что  может дать мне  физический
внешний мир на впечатлениЯх, то Я взираю в мое ‚нутреннее, однако, не как на
некое  существо,  которому погашена  всЯкаЯ  деЯтельность,  но Я  взираю  на
существо, которое осознает само себЯ в Њире, о котором Я ничего не знаю, так
долго,  пока  Я  позволЯю побуждать себЯ только тем  чувственным  и  обычным
рассудочным  впечатлениЯм.  „уша  имеет в это мгновение ощущение, что  она в
себе самой родила  новое существо, как „уше-сущностное Ядро,  выше описанным
образом.  €  это существо  есть таковое совсем других свойств, чем есть  те,
которые  прежде были в „уше. - ‚торое переживание состоит  в том,  что  свое
прежнее существо отныне могут иметь рЯдом с собой как некое второе существо.
’о,  в чем  знали себЯ  до  сих пор  заключенным,  становитсЯ  нечто, чему в
известном  отношении   находЯт  себЯ  противопоставленным.   —увствуют  себЯ
временно  извне  того, что иначе рассматривали как собственное существо, как
свое  &bdquo;џ". ќто есть так,  как если в полной разумности живут  теперь в
двух &bdquo;џ".  Ћдно есть то, которое знали до  сих пор.  ‚торое  стоит как
некое новорожденное существо  над таковым. € чувствуют как первое  достигает
определенную  самостоЯтельность напротив второго;  примерно  так,  как  тело
человека имеет известную самостоЯтельность напротив первого &bdquo;џ". - ќто
переживание имеет большое  значение. €бо  через таковое  человек  знает, что
называетсЯ жить в том Њире, который он стремитсЯ достичь через обучение.

     ‚торое  -  новорожденное  - &bdquo;џ"  может теперь  быть  приведено  к
восприЯтию  в  „уховном мире.  ‚ нем  может  развиватьсЯ то, что  длЯ  этого
„уховного  мира  имеет  значение,  которое  приходитсЯ  органам  чувств  длЯ
чувственно-физического мира. ЏродвигаетсЯ это развитие вплоть до необходимой
степени,  то  будет  человек  ощущать  себЯ  не  только   как  новорожденное
&bdquo;џ", но он  будет  отныне воспринимать вокруг себЯ  „уховные  факты  и
„уховные  существа  так,  как  он  через  физические   чувства  воспринимает
физический  мир. €  это  есть третье значимое  переживание.  —тобы полностью
справитьсЯ на этой ступени „уховного обучениЯ,  человек  должен  считатьсЯ с
тем, что с усилением „ушевных сил себЯлюбие (Selbstliebe) и чувство  ‘амости
(Selbstsinn)  выступают в такой степени,  которую  вообще  не знает  обычнаЯ
„ушевнаЯ  жизнь.  ќто было бы  недоразумение,  если некто мог бы верить, что
здесь на этом пункте должно говорить только об обычном себЯлюбии. ’аковое на
этой ступени развитиЯ усиливаетсЯ так, что оно принимает вид некой природной
силы   в  пределах  собственной   „уши,   и  к   этому  принадлежит  большое
воле-обучение, чтобы  победить это  усиленное чувство  ‘амости.  ќто чувство
‘амости будет, примерно  как, произведено не через  „уховное  обучение;  оно
имеетсЯ  всегда; оно  достигает только  до сознаниЯ через  „ухо-переживание.
‚оле-обучение должно другому „ухо-обучению полностью уступить сторону. ‡десь
есть  сильное  побуждение  чувствовать  себЯ блаженно в Њире, который только
сами себе создали. € должно в определенной мере вышеупомЯнутым образом уметь
погасить то, длЯ чего только со  всем напрЯжением  старались.  ‚ достигнутом
имагинативном Њире должно погасить себЯ.  Џротив, однако, борЯтсЯ сильнейшие
побуждениЯ  чувства ‘амости.  -  ‹егко может возникнуть вера, что упражнениЯ
„уховного  обучениЯ  есть  нечто  внешнее,  что   отвращаетсЯ  (absieht)  от
морального развитиЯ „уши. Ќапротив этому  должно быть сказано, что моральнаЯ
сила,  котораЯ необходима длЯ обозначенной победы  чувства ‘амости, не может
быть  достигнута, без того, чтобы моральный  настрой  „уши будет  донесен на
соответствующую  ступень.  Џрогресс в „уховном  обучении  немыслим без того,
чтобы одновременно необходимо не получилсЯ моральный прогресс. Ѓез моральной
силы  невозможна упомЯнутаЯ победа чувства ‘амости. ‚есь разговор о том, что
истинное  „уховное  обучение   не  есть   одновременно  моральное  обучение,
ЯвлЯетсЯ,  однако  нецелесообразным.  ’олько  тому,   кто  не   знает  такое
переживание, может выдать себЯ возражение: как можно знать, что тогда, когда
мы  верим, что имеют  „уховное восприЯтие, имют  дело с реальностЯми, а не с
голыми воображениЯми (видениЯми,  галлюцинациЯми  и так далее)? - „ело  есть
именно таково, что тот, кто в правомерном обучении достиг охарактеризованной
ступени,   может   отличать  свое  собственное  представление  от   „уховной
действительности  также,  как человек со здоровым рассудком  может  отличать
представление некого раскаленного  куска  железа от  действительного наличиЯ
такового,  которого  он  касаетсЯ  рукой.   ђазличие  дает  именно  здоровое
переживание и ничто другое. € также в „уховном мире пробный камень дает сама
жизнь. Љак знают, что в  чувственном мире  воображаемый  кусок железа, каким
еще раскаленным его себе ни мыслить, не обжигает пальцы, так знает обученный
„уховный  ученик, переживает  ли он только в своем воображении „уховный факт
или  же на его пробужденные  „уховные  органы восприЯтиЯ  делают впечатление
действительные факты или существа. Њеры-правила, которые должно соблюдать во
времЯ  „уховного   обучениЯ,   чтобы  в  этом  отношении  не  пасть  жертвой
заблуждений, будут еще оговариватьсЯ в последующем изложении.

     ќто  есть  огромного  значениЯ,  что  „уховный  ученик  достиг   совсем
определенного  „ушевного   настроЯ,  когда  у   него  вступает  сознание   о
новорожденном &bdquo;џ". €бо через свое &bdquo;џ"  человек есть руководитель
своих  ощущений,  чувств,  представлений,  своих  побуждений,  вожделений  и
страстей.  ‚осприЯтиЯ  и представлениЯ не могут  в „уше  быть  предоставлены
самим   себе.  Ћни  должны  быть  урегулированы  через  мыслЯщую  разумность
(Besonnenheit).  €  это есть  &bdquo;џ", которое руко-владеет этими законами
мышлениЯ и которое приносит через них порЯдок в жизнь  представлений и жизнь
мыслей.  Ђналогично  есть это с вожделениЯми, побуждениЯми, наклонностЯми  и
страстЯми.  ќтические   осново-положениЯ   становЯтсЯ   руководителЯми  этих
„ушевных сил. € через нравственное суждение становитсЯ  &bdquo;џ"  водителем
„уши  в этой  области.  Љогда  теперь человек из  своего  обычного &bdquo;џ"
извлекает  высшее, то  первое  становитсЯ  в  неком  определенном  отношении
самостоЯтельным. ’аковому  будет  отнЯто  так много  живой силы,  как  будет
уделено высшему  &bdquo;џ". Ќо  установим однажды тот случай,  что человек в
себе еще не образовал известной способности и твердости в законах мышлениЯ и
в  силе  суждениЯ и  что он  желал  бы на такой  ступени родить свое  высшее
&bdquo;џ".  Ћн  сможет  оставить   своему  обычному   &bdquo;џ"  так   много
способности мышлениЯ, как он  образовал прежде. џвлЯетсЯ мера упорЯдоченного
мышлениЯ  слишком  малой,   тогда  в  ставшее  самостоЯтельным  обыкновенное
&bdquo;џ" вступит некое беспорЯдочное, спутанное, фантастическое мышление  и
суждение.  € потому что у такой  личности новорожденное &bdquo;џ" может быть
только  слабым,  то  длЯ  сверх-чувственного  созерцаниЯ   спутанное  низшее
&bdquo;џ"  достигнет  над-господства и  человек не  покажет равновесиЯ своей
способности  суждениЯ  длЯ  наблюдениЯ  сверх-чувственного. Ћбразовал бы  он
достаточно  способности логического  мышлениЯ, то  мог  бы он  свое  обычное
&bdquo;џ".  спокойно  предоставить  своей самостоЯтельности. - € в этической
области  есть это именно так.  …сли человек не достиг  твердости в моральном
суждении,   если  он  не  стал  достаточно  господином  своих  наклонностей,
побуждений   и   страстей,   тогда  он  свое   обычное   &bdquo;џ"   сделает
самостоЯтельным  (verselbstaendigen) в таком состоЯнии, в  котором действуют
названные  „ушевные силы. Њожет наступить  случай, что человек в определении
пережитых  сверх-чувственных познаний  позволЯет  господствовать  не  некому
одинаково  высокому  чувству  истины,  как  в  том,  что  он  через  внешний
физический мир приносит к  сознанию. Ћн мог бы при так  послабленном чувстве
истины принимать все возможное за „уховную действительность, что есть только
его  фантазирование.  ‚нутрь  в  это  чувство истины  должны  воздействовать
твердость   этического  суждениЯ,  уверенность   характера,  основательность
совести,  которые  образованы  в  оставленном  &bdquo;џ", прежде, чем высшее
&bdquo;џ" станет деЯтельным  с  целью сверх-чувственного познаниЯ. - ќто  не
должно полностью стать некоторым отпугивающим средством  напротив  обучениЯ;
это должно, однако, быть совсем серьезно принЯто.

     Љто  имеет  сильную  волю,  чтобы  сделать  все,  что  приводит  первое
&bdquo;џ" к внутренней уверенности в исполнении своих отправлений, тот вовсе
не должен отпугиватьсЯ, задействовованным „уховным обучением, высвобождением
второго &bdquo;џ". Ћн должен  только предупреждать себЯ, что самообман имеет
тогда  большую власть  над человеком, когда дело  идет  о  том, что  таковой
должен найти себЯ &bdquo;зрелым" длЯ нечто. ‚ том „уховном обучении, которое
здесь  описанно,  человек  достигает такого  образованиЯ своей  мыслительной
жизни,  что  он  не  может  прийти в  опасности  ошибатьсЯ,  как  они  часто
предполагаютсЯ быть. ќто мысле-образование (Gedankenausbildung) воздействует
так, что все внутренние переживаниЯ, которые необходимы, наступают  так, что
они,  однако,  так разыгрываютсЯ, как они  должны  быть проделаны  „ушой без
того,  чтобы  быть   сопровождаемы  вредными  фантазиЯми-заблуждениЯми.  Ѓез
соответствующего мысле-образованиЯ  переживаниЯ могут вызвать в „уше сильную
неуверенность. Џодчеркнутый здесь  способ воздействует так,  что переживаниЯ
наступают так,  что их  полностью узнают, как  узнают восприЯтиЯ физического
мира   при   здоровом  „ушевном   настрое.  —ерез  образование  мысле-жизни,
становЯтсЯ  более наблюдателем того, что переживают у  себЯ, в то  времЯ как
без мысле-жизни не-разумеЯ стоЯт внутри в переживании.

     Ѓудут    названы    определенные   качества,   соразмерного    предмету
(sachgemдџen) „уховного обучениЯ, которые через упражнениЯ должен приобрести
тот,  кто желает найти путь в  высшие Њиры. ќто  есть прежде всего  таковые:
господство  „уши над своим водительством мыслей (Gedankenfьhrung), над своим
волением  и  своими  чувствами.  ‘пособ,  как  это  господство  должно  быть
приведено через упражнениЯ, имеет двоЯкую цель. ‘  одной стороны „уше должны
быть вчеканены твердость, уверенность и равновесие так  далеко, что  она эти
качества сохранЯет себе также когда из нее будет рождено второе &bdquo;џ". ‘
другой стороны, этому второму &bdquo;џ" должны быть даны с собой в путь силы
и внутреннЯЯ устойчивость.

     —то  мышлению человека длЯ  „уховного  обучениЯ прежде  всего  ЯвлЯетсЯ
необходимым, это есть  предметность  (Sachlichkeit). ‚ физически-чувственном
мире  жизнь  есть   великий  учитель   длЯ  человеческого  &bdquo;џ"   такой
предметности. †елала бы „уша любым способом позволить блуждать мыслЯм туда и
сюда:  она  должна была бы вскоре  позволить жизни корректировать себЯ, если
она не желала бы прийти в конфликт с ней. „уша должна мыслить соответственно
течению   фактов  жизни.  Љогда,  теперь,   человек  отвращает  внимание  от
физически-чувственного  мира, то ему  недостает принудительной корректировки
последнего.  …сть  его  мышление  тогда  не  в  состоЯнии, быть  собственным
корректором,  то  оно  должно  прийти  в  заблуждаемость  (Irrlichtelieren).
Џоэтому мышление „уховного ученика должно упражнЯть себЯ в том, чтобы самому
себе оно могло давать направление и цель. ‚нутреннЯЯ твердость и способность
строго оставатьсЯ  при одном  предмете,  это  есть то, что  мышление  должно
воспитать  в самом  себе.  Џоэтому  соответствующие &bdquo;мысле-упражнениЯ"
должны быть предпринЯты не  на отдаленных, сложных предметах, а на простых и
близ-лежащих.  Љто преодолевает  себЯ, насквозь через  месЯцы  ежедневно  по
крайней  мере пЯть минут,  чтобы направить свои мысли на  некий повседневный
предмет (например, булавку, карандаш и так далее) и в течение этого времени,
чтобы исключить  все мысли, которые  с этим предметом не  совместно-зависЯт,
тот в  этом  направлении уже  много сделал. (Њожно  ежедневно мыслить  некий
новый предмет или более дней удерживать один.) ’акже тот, кто чувствует себЯ
как &bdquo;мыслитель" через научное обучение, не должен бы пренебрегать тем,
чтобы таким образом сделать себЯ &bdquo;зрелым" длЯ „уховного обучениЯ.  €бо
когда в течение некоторого времени прикреплЯют мысли на нечто, что полностью
знакомо,  то  можно  быть уверенным,  что  мыслЯт  соразмерно  предмету. Љто
спросит себЯ: Љакие составные  части составлЯют вместе  карандаш? Љак  будут
выработаны материалы  длЯ карандаша? Љак будут они после составлены  вместе?
Љогда были изобретены карандаши? и  так далее и так далее: тот  подстраивает
свои  представлениЯ  навернЯка   ближе  к  действительности,  чем  тот,  кто
размышлЯет о том, каково  есть происхождение  человека или  что есть  жизнь.
“чатсЯ через простые мысле-упражнениЯ длЯ предметного представлениЯ напротив
Њира ‘атурно-, ‘олнце- и ‹уно-развитиЯ больше, чем через  сложные  и  ученые
идеи. €бо сначала дело идет совсем  не о том, чтобы мыслить об этом или том,
но   чтобы  мыслить   предметно  через   внутреннюю  силу.  ‚оспитали   себе
предметность  на  легко  обозримом  чувственно-физическом   процессе,  тогда
мышление приучаетсЯ также к тому, также чтобы  желать быть предметным, когда
оно  чувствует себЯ управлЯемым не  через физически-чувственный  мир  и  его
законы.  €  человек  отучаетсЯ беспредметно  позволЯть  роитьсЯ  (schwдrmen)
мыслЯм.

     Љак  властителем в  мире  мысли, так должна стать „уша таковым  также в
области воли.  ‚ физически-чувственном мире  есть  также здесь жизнь то, что
выступает как  властитель. Ћна  делает те  или иные потребности действенными
длЯ  человека; и  волЯ  чувствует себЯ побужденной,  чтобы удовлетворить эти
потребности.  „лЯ  высшего  обучениЯ  человек  должен  приучить  себЯ строго
повиноватьсЯ своим собственным повелениЯм. Љто приучивает себЯ к этому, тому
будет  все   меньше  и   меньше  вздумыватьсЯ   вожделеть   несущественного.
Ќеудовлетворенное, неустойчивое в волевой  жизни  происходит  из  вожделениЯ
таких вещей, об осуществлении  которых  не  делают себе никакого отчетливого
понЯтиЯ.   ’акаЯ   неудовлетворенность  может  привести  в  беспорЯдок   всю
нравственную жизнь, когда высшее &bdquo;џ" желает выступить из „уши. •орошим
упражнением  ЯвлЯетсЯ, через месЯцы насквозь к некому определенному дневному
времени давать себе повеление:  ‘егоднЯ  &bdquo;в такое определенное  времЯ"
будешь  ты  &bdquo;это"  исполнЯть.  ’огда  постепенно  достигают того,  так
повелевать  себе времЯ исполнениЯ и  образ исполнЯемой вещи, что  исполнение
полностью точно  возможно.  ’ак возвышают себЯ  над  пагубным: &bdquo;Я хочу
это; Я  желаю то", причем вообще не  думают об  исполнимости.  Ћдна  великаЯ
личность  позволЯет  одной  ‚идЯщей  сказать:  &bdquo;’ого   люблю   Я,  кто
невозможное  вожделеет  (Den  liebe ich,  der  Unmцgliches begehrt)"  (ѓете,
”ауст,  II).  €  эта  личность  (ѓете)  сама  говорит:  &bdquo;†ить  в  идее
называетсЯ  обращатьсЯ с невозможным,  как если бы оно было возможно (In der
Idee leben  heiџt, das  Unmцgliche behandeln,  als  wenn es  mцglich  wдre)"
(ѓете,   €зречениЯ  в  прозе.)  ’акие   изречениЯ   не  должны  однако  быть
использованы  как  возражениЯ  против  изложенного  здесь.  €бо  требование,
которое устанавливают ѓете  и его ‚идЯщаЯ  (Њанто, Manto),  может  выполнить
только тот, кто  сначала  воспитал себЯ  на вожделении  того,  что возможно,
чтобы затем через свое сильное воление мочь обращатьсЯ с &bdquo;невозможным"
так, что оно через его воление превращаетсЯ в возможное.

     ‚ отношении мира чувств, „уша должна  это длЯ „уховного ученика донести
к   определеному  спокойствию,  невозмутимости  (Gelassenheit).  „лЯ   этого
необходимо,  чтобы эта „уша  стала властелем  над выражением удовольствиЯ  и
страданиЯ,  радости и  боли.  Љак  раз напротив приобретениЯ этого  качества
могут выдатьсЯ некоторые предосуждениЯ.  Њожно  мнить,  что  станут тупым  и
безучастным    напротив   своему    соратнику-Њиру   (Mitwelt),   если   над
&bdquo;радостным не  должно радоватьсЯ и  над  болезненным  не  должно  боль
воспринимать". ‚се-же дело не идет  об этом. ђадостное должно радовать „ушу,
печальное должно  ей причинЯть боль.  Ћна должна  только достичь того, чтобы
овладеть выражением радости и боли, удовольствиЯ и неудовольствиЯ. ‘тремЯтсЯ
к этому, то вскоре заметЯт, что становЯтсЯ не тупее, но напротив, становЯтсЯ
восприимчивее ко всему радостному и болезненному окружениЯ, чем были прежде.
ќто требует  все-таки  точной  отдаче вниманиЯ  на  себЯ в  течение  долгого
времени,  если желают усвоить  себе качество,  о  котором  здесь  идет дело.
„олжно  на  этом  видеть,  что  удовольствие  и  страдание  можно  полностью
со-переживать,  без того,  чтобы при этом так  терЯть  себЯ, что  тому,  что
воспринимают, давать не-вольное  выражение. „олжно подавлЯть не  правомерное
горе, но не-вольное плакание; не  отвращение перед плохим деЯнием, но слепую
Ярость гнева; не внимание к опасности, но бесплодную &bdquo;‘амо-боЯзливость
(Sich-Fьrchten)"  и так далее.  - ’олько  через  такое  упражнение достигает
„уховный ученик к тому, чтобы иметь тот покой в своем нраве (Gemьt), который
необходим, чтобы при  рождении и именно при задействовании высшего &bdquo;џ"
„уша не вела длЯ себЯ, как некий род двойника рЯдом с этим высшим &bdquo;џ",
вторую нездоровую жизнь. Љак раз напротив этих вещей не  следует предаватьсЯ
самообману.  Љому-либо  может   казатьсЯ,   что   он  известное   равнодушие
(Gleichmut)  уже имеет в  обычной  жизни и что он,  поэтому, не нуждаетсЯ  в
таком  упражнении. Љак  раз таковой нуждаетсЯ в  нем вдвойне. Њожно, именно,
быть вовсе хорошо спокойным, когда противостоЯт вещам обычной жизни; и затем
при восхождении  в  высший  Њир,  тем сильнее  может  сделатьсЯ  действенной
неуравновешенность,  котораЯ  только была подавлена.  „олжно  полностью быть
распознано, что длЯ „уховного обучениЯ главное приходитсЯ  менее на то,  чем
казалось обладали прежде, как много более на то, чтобы полностью закономерно
упражнЯли  то,  что нужно.  Љак  бы  противоречиво также  ни  выглЯдило  это
утверждение, оно  верно.  Џриучила также  жизнь  кому-либо то  или иное: длЯ
„уховного  обучениЯ  служат качества, которые сами  себе  приучили.  Џривила
кому-либо  жизнь  возбужденность   (Erregtheit),   то  должно  отучить  себе
возбужденность; если же  жизнь привила равнодушие, то следует так встрЯхнуть
себЯ   путем   само-воспитаниЯ,   чтобы   выражение   „уши   соответствовало
принимаемому  впечатлению. Љто не может  ни над чем смеЯтьсЯ, владеет  своей
жизнью так же  мало, как тот,  кто  без  владениЯ  собой,  непрестанно будет
возбуждатьсЯ к смеху.

     „лЯ  мышлениЯ  и чувствованиЯ есть еще  дальнейшее средство-образованиЯ
приобретениЯ    качества,    которое     можно    назвать     позитивностью,
положительностью.  €меетсЯ прекраснаЯ легенда,  котораЯ повествует об €исусе
•ристе, что он с некоторыми другими личностЯми проходит мимо мертвой собаки.
„ругие  отворачиваютсЯ  от  безобразного  зрелища.  €исус  •ристос   говорит
восхищенно о прекрасных зубах животного.  Њожно упражнЯть себЯ  в том, чтобы
напротив Њира удерживать такой „ушевный настрой, как  он есть  в смысле этой
легенды.  Ћшибочное, плохое, безобразное  не должно удерживать „ушу находить
истинное, доброе  и  прекрасное везде, где оно наличиствует. Ќе должно такую
позитивность  пререпутывать  с безкритичностью,  с произвольным  закрыванием
глаз   напротив   плохого,  ложного   и   неполноценного.  Љто   восхищаетсЯ
&bdquo;прекрасными   зубами"   мертвого   животного,   тот  видит   также  и
разлагающийсЯ  труп.  Ќо этот труп не  удерживает его  от того, чтобы видеть
прекрасные зубы. Њожно находить плохое не хорошим, ошибочное не истинным; но
можно достигнуть  того, что через плохое не  будут  удержаны  от того, чтобы
видеть хорошее, а через обшибочное истинное.

     Њышление  в  свЯзи  с  волей  испытывает  определенную  зрелость,  если
пытаютсЯ не позволЯть  себе никогда через  нечто, что пережили или испытали,
похищать  непредвзЯтую восприимчивость длЯ новых  переживаний. „лЯ „уховного
ученика должна  полностью потерЯть свое значение мысль: &bdquo;ќто Я никогда
не слышал,  этому Я не верю". Ћн  должен в течение некого известного времени
прЯмо-таки повсюду  исходить от того,  чтобы при  каждой  возможности каждой
вещи и существу позволить  сказать себе новое. Ћт каждого дуновениЯ воздуха,
от каждого древесного  листа, от каждого лепета ребенка  можно учитьсЯ, если
готовы  донести  к  применению  некую  точку зрениЯ, которую  до  сих пор  к
применению не доносили. ‚се-таки легко может быть,  чтобы в  отношении такой
способности, уйти  слишком  далеко.  Ќе должно  ведь, примерно как,  в неком
известном жизненном возрасте опыты, которые проделали о вещах, оставлЯть без
вниманиЯ. „олжно то,  что переживают в  настоЯщем судить по опытам прошлого.
ќто приходитсЯ на одну чашу весов; на другую, однако, длЯ „уховного  ученика
должна  приходитьсЯ  склонность  (Geneigtheit)  всегда испытывать  новое.  €
прежде  всего,  вера  в  возможность  того,  что   новые  переживаниЯ  могут
противоречить старым.

     ‘ этим  названы  пЯть качеств  „уши,  которые при  правомерном обучении
„уховный ученик  должен усвоить себе:  господство над  водительством мыслей,
господство  над волевыми  импульсами,  спокойствие  напротив удовольствиЯ  и
страданиЯ, позитивность в осуждении Њира и непредвзЯтость в понимании жизни.
Љто известные времена последовательно одно за другим применЯл  к тому, чтобы
упражнЯть себЯ  в приобретении  этих  качеств,  тот  будет  затем  еще иметь
необходимым,  донести   эти  качества  в  „уше  к  гармоничному  совместному
согласованию. Ћн  должен будет одновременно упражнЯть их в известной мере по
два и два, по три и одному, и так далее, чтобы задействовать эту гармонию.

     Ћхарактеризованные упражнениЯ даютсЯ через  методы  „уховного обучениЯ,
потому  что они  при основательном выполнении в „уховном ученике задействуют
не только  то,  что  выше было названо  как непосредственный  результат,  но
опосредственно имеют в последствии еще многое другое, что на пути к „уховным
мирам будет  использовано. Љто  эти  упражнениЯ  делает в достаточной  мере,
будет в течение таковых наталкиватьсЯ на некоторые недостатки и ошибки своей
„ушевной жизни;  и он