ую форму,  а оказатьсЯ  обузой и
развалиной  длЯ  дочери, такой шанс длЯ  судьбы он предоставить не мог и  не
желал.
     € вот, когда профессор, порЯдочно увлекшись, увЯз глазами в мельтешение
мЯчика,  душою в  переживаниЯх,  а  мыслЯми в смЯтении, в большой спортивный
зал, он  и не заметил как, тихо вошел  и  присел рЯдом с ним его многолетний
коллега и в какой-то мере близкий приЯтель,  тоже профессор, но  психологии,
ЏорЯдков   Џетр   Ђлексеевич,    который   был   на   пЯть   лет    помладше
Ђршиинкина-ЊертвЯка. Џетр Ђлексеевич  с оттопыренными  ушами,  охотник до не
всегда  уместных  и скромных шуток  в разговорах один  на один,  случалось и
Язвительных  подколок в  адрес не слышащих об  этом окружающих,  а  привычка
слегка прищуриватьсЯ, часто придавала его лицу не существующую на самом деле
застенчивость, на  чем  не раз обманывались  многие студенты,  особенно  при
сдаче экзаменов и зачетов.
     -- ‘идим? -- потихонечку шепнул на ухо своему приЯтелю ЏорЯдков.
     -- Ђ-а!? -- едва было встрепенулсЯ от неожиданности возникшего  рЯдом с
ним  человеческого  голоса  ‚асилий  ”едорович,  но   тут   же,   "на  лету"
сориентировалсЯ и успокоилсЯ.  -- Љогда ты вошел? џ  тебЯ и  не заметил,  --
сказал он.
     --  ЏЯтьдесЯт   процентов  победы  --  неожиданность!  --  торжественно
произнес,  спортивно  расправившись  в  плечах,  Џетр  Ђлексеевич.  --  Џлюс
пЯтьдесЯт процентов  моей  игры  и можешь  считать  заранее, что  ты уже  на
лопатках, друг мой, партиЯ за мной!
     --  ЏсихологическаЯ  обработка противника до начала поединка -- это  не
лучший спорт, коллега. Ќо поверь мне: ты  напрасно думаешь, что испугав менЯ
до  игры своим  поЯвлением -- заставишь  тем самым испугатьсЯ и на площадке,
потому как Я, без сомнениЯ, умею знать, что ‘олнце -- не есть ‡емлЯ, а ‡емлЯ
не есть ‘олнце.
     -- Ќо ты же не станешь отрицать, что  и  ‡емлЯ  и ‘олнце -- есть единое
целое.
     -- ‘овершенно  верно и бесспорно, -- определилсЯ  ‚асилий ”едорович. --
Ќо...  и ‡емлЯ и ‘олнце не могут  существовать больше  того, чем они есть на
самом деле относительно друг друга, в  противном случае:  либо  ‡емли,  либо
‘олнца не существовало бы вовсе.
     --  Ћдин  ноль  в  твою  пользу,  коллега, ты  как всегда  прав: к чему
производить игру, если уже победил, уж лучше посражаемсЯ! Ќе так ли?
     -- Љонечно, -- утвердительно одобрил ‚асилий ”едорович вывод профессора
психологии.
     ‚  это  времЯ,  играющие на площадке  химики-лаборанты, завершили  свою
партию и пожали друг другу руки. Ќаконец-то они открыли длЯ себЯ присутствие
в  зале  двух  профессоров,  ожидавших  своей  очереди  поиграть,  и  теперь
поднЯвшихсЯ  с  лавки   и  направлЯющихсЯ  к  ним.  ‹аборанты-химики,  будто
нашалившие  студенты-первокурсники,  немного  сконфузились  оттого,  что  не
сумели заметить их раньше.
     -- џ в такие годы  как у  них лучше бы не в  мЯчик трахалсЯ, -- на ходу
шепнул  ЏорЯдков длЯ ушей  Ђршиинкина-ЊертвЯка,  -- и  чуть погромче,  чтобы
услышали химики-лаборанты, добавил: -- ‘кажите, что Я не прав, коллега?
     ‚асилий   ”едорович  ничего  не  ответил  на  Язвительность  профессора
психологии,  потому что в это времЯ оба они подошли к  лаборантам-химикам  и
мужчина-лаборант спросил:
     -- Њы на не слишком долго задержали вас в ожидании?
     --   Џоверьте,   так   заигрались,   --   начала   было   оправдыватьсЯ
лаборант-женщина.
     --  ‚се  в  порЯдке!  --  тут  же  мило  прищуриваЯсь,  заговорил  Џетр
Ђлексеевич. -- Њы в сторонке вдохновлЯлись на рыцарский поединок.
     -- „а-да, -- подсказал Ђршиинкин-ЊертвЯк, --  и  благодарны вам за  эту
задержку,  потому  что успели совершить репетицию, сыграть маленькую  партию
психологии с философией.
     -- €  кто же  оказалсЯ  победителем? -- спросил,  обтираЯ  взмокшую шею
полотенцем, мужчина-лаборант.
     -- Џока ничьЯ, -- глЯнув умиленно в сторону ‚асилиЯ ”едоровича, ответил
ЏорЯдков.
     -- ЌадеемсЯ, что на площадке -- озорно и по-девичьи улыбнувшись  как бы
начала подсказывать женщина лаборант и перевела дыхание. -- €з вас, все-таки
кто-то обЯзательно окажетсЯ победителем?
     -- ќто буду Я! -- высказал радость предвкушениЯ игры ЏорЯдков.
     --  Ќет,  не вы!  Џобедителем  будет  сильнейший!  --  подзадорил Џетра
‘еменовича ‚асилий ”едорович.
     -- ‚от философы!  -- затеатральничал гримасами профессор психологии, --
и не  сказал, что он победит, но  и так все понЯтно, что все-таки он! Ќу,  и
плутовскаЯ штука -- философиЯ!
     Љогда химики-лаборанты  ушли, ЏорЯдков, как обычно он умел  это делать,
перешел на дружески деловой тон:
     -- ‚ечером в моем домике вечеринка, -- сообщил он Ђршиинкину-ЊертвЯку с
достоинством знатока подобных мероприЯтий.
     -- Ќу,  и что  ты  хочешь этим сказать?  --  рассматриваЯ свою ракетку,
спросил ‚асилий ”едорович.
     -- Џриглашаю! -- прищурилсЯ ЏорЯдков.
     --  Љого,  менЯ? --  вопросил, посмотревши коллеге  в глаза,  профессор
философии.
     -- Љонечно тебЯ, а почему бы и нет?!
     -- ’ы же знаешь: Я не могу вечером -- это значит заночевать.
     -- „а знаю все наперед, что скажешь: и  что ћлька останетсЯ одна, и что
волноватьсЯ будет.  ’ак  позвонишь ей,  у  тебЯ  же  теперь совершенство  --
радиотелефон!  ‘оглашайсЯ, ‚асилий ”едорович, не  пожалеешь, --  и  ЏорЯдков
смачно причмокнул Языком, как он это умел  длЯ большей соблазнительности. --
…сли, честно сказать,  то одна особа, -- и он выдержал завораживающую паузу,
-- лично  менЯ попросила о  том, чтобы  ты  обЯзательно  был приглашенным на
сегоднЯшний сабантуй.
     --  —то   ты   хитришь,  Џетр  Ђлексеевич!   --  попыталсЯ   отшутитьсЯ
Ђршиинкин-ЊертвЯк. -- ‘казал бы уж,  мол, так и так, надоело деградировать в
мало интеллектуальных компаниЯх -- поговорить не с кем.
     --  Ќу  что ты в самом деле! џ не шучу,  действительно, именно  тебЯ --
дама приглашает, -- как можно серьезнее и с расстановками произнес ЏорЯдков,
и  ему и в  самом деле стало  немного  обидно, и это почувствовал  профессор
философии.
     --  ‹адно,   --  коротко   подытоживаЯ  эту  тему   разговора,   сказал
Ђршиинкин-ЊертвЯк.
     --  —то ладно? -- продолжаЯ  выказывать обиду  и предлагаЯ определитьсЯ
окончательно по этому вопросу ЏорЯдков, -- придешь или нет, что ли?..
     -- „о Ѓога высоко,  а  до  вечера далеко, -- задумчиво произнес ‚асилий
”едорович, словно сказал так, длЯ самого себЯ вслух.
     -- •орошо, вечером ответишь, -- понимающе согласилсЯ ЏорЯдков.
     -- Ѓудем играть? -- как ни в чем не бывало спросил профессор философии.
     --  …стественно  не  игратьсЯ!  --  взбодрилсЯ  профессор психологии  и
прибавил: -- только чур не поддаватьсЯ!
     -- …ще чего не хватало... Џощады не жди!..


     <b>‘умасшедшаЯ?!</b>

     --   ЉакаЯ   стоит   за   окном   уютнаЯ   ночь,   --   тихо   произнес
Ђршиинкин-ЊертвЯк,  выглЯдываЯ  в  окно  второго  этажа  собственной  дачи в
прощелину между штор и рассматриваЯ небольшой, таинственно освещенный луною,
и от этого почти неузнаваемый хозЯйским глазом, дворик.
     -- “ютнаЯ, потому что нам уютно, -- отозвалсЯ голос женщины позади него
из глубины едва освещенной свечкою комнаты.
     ‘егоднЯ  весь  выходной  день  профессор  философии  провел на  подъеме
ожиданиЯ,  в  ощущении  вкуса приближениЯ  вечера,  но всЯ его приподнЯтость
сопровождалась  легким налетом тревожной пыли раздумий о дочери,  и от этого
его растрепанное настроение выглЯдело будто  сверкающий кристалл, оброненный
неглубоко  в  мутную воду.  —то редко случалось,  но  случилось  теперь, и в
объЯвившеесЯ внезапно в таком стечении обстоЯтельств  воскресенье, отчетливо
проЯвило   у   ‚асилиЯ    ”едоровича,   даже   замечаемо   длЯ   окружающих:
кратковременные вспышки  эйфории,  необъЯснимой,  необоснованной  радости  в
течениии этого днЯ, котораЯ сочеталась контрастно  с минутной задумчивостью,
ответами  невпопад  на  вопросы  сотоварищей  по  коттеджному  поселку.  —то
невероЯтного   было  длЯ  натуры  Ђршиинкина-ЊертвЯка,  невероЯтного  в  его
состоЯнии  души   в  течение  целого,  теперь  отзвучавшего  днЯ?  Џрофессор
абсолютно  уверен  был, что  не  сможет  отказатьсЯ  заночевать на даче,  от
вечеринки  предложенной  еще  утром  Џетром  Ђлексеевичем.  Ќо  одновременно
профессор, как бы занимаЯсь  изучением собственной двухсторонней болезненной
муки   чувств,   периодически   сам   же   и   подпитывал,  вызывал  жесткую
дискомфортнось чувств, и даже получал от  этого нескрываемое удовольствие: с
одной  стороны,  отказывал  себе  пойти  на  вечернее  развлечение,  которое
одновременно он понимал -- обЯзательно произойдет с ним,  с другой  стороны,
его одолевала невероЯтнаЯ жажда  быть подле дочери и одолевала тем сильнее и
больше, чем определеннее он подготавливал себЯ к вечеринке.
     --  Ћ  чем ты опЯть  задумалсЯ, ‚асилий ”едорович?  --  через некоторое
времЯ  безмолвиЯ  полуночных  партнеров,  одного  -- в  наброшенном на плечи
халате маленько и сутуло стоЯщего у окна,  другого -- лежащего в  постели  в
ласковой  наготе собственного  тела, котораЯ, сумрачно белела в  приземистом
освещении свечи, стоЯщей на низенькой тумбочке.
     --  ‘лабый  мужчина  Я  длЯ тебЯ, -- проговорил  безлико  и  равнодушно
профессор. --  ‡ачем  ты со мною  захотела переспать, -- оживлЯЯ  некоторую,
снова  прорывающуюсЯ,  привычную  унылость  продолжал  он,  --  ведь,  такое
множество здесь, в поселке, молодых жеребцов?
     --  ‚от-вот,  --  подтвердила  она,   --  именно  --  жеребцов,   --  и
прихихикнувши в  подушку,  сказала: -- ‚се они хороши, и Я спала со многими.
Ќо как  бы  тебе объЯснить, чтобы  ты  менЯ правильно понЯл, -- на мгновение
серьезно  задумалась  женщина,  --  Я развиваюсь  и  живу  символами. „а  --
наслаждение, и  его всегда, было бы желание,  можно получить, но  символ  --
надо искать и долго приобретать.
     --  —то-то не  пойму,  о  чем ты  хочешь сказать,  о  каком символе  ты
говоришь,  когда тут все  просто и Ясно  как  белый день: стар  и неуклюж  в
любви, вот и весь, как Я понимаю, символ? ђазве может принести такой, как Я,
удовлетворение? -- профессор  отошел от  окна и медленно удалилсЯ  в глубину
комнаты и теперь остановилсЯ у распахнутой  ненасытности кровати, потому что
присутствовала на ней женщина, по  его убеждению, не получившаЯ полноценного
мужского общениЯ. •алат соскользнул с  его плеч на пол, и профессор виновато
присел на кровать у изголовьЯ женщины.
     --  Џоцелуй  менЯ,  --  нежно  потребовала  она,  и  Ђршиинкин-ЊертвЯк,
подавлЯЯ  мужское неуважение к себе, наклонилсЯ  плавно  к ее  лицу  и  едва
прикоснувшись своими дрЯхлыми, понималось ему, губами, поцеловал ее свежий и
ароматно пахнущий подбородок, но он не успел оторвать своих губ от него.
     †енщина  уловила  напрЯженную   шею  профессора  в   объЯтиЯ   локтевых
шелковистотеплых    изгибов    своих   рук   и    неожиданно    соскользнула
влажно-прохладными  губами  прЯмо  в  губы  Ђршиинкина-ЊертвЯка,  и  тут  же
трепетно и крепко прижалась всеми своими изгибами тела к профессору.
     „олгий поцелуй  так  же  неожиданно,  как  и возник,  прекратилсЯ:  она
освободила  профессора от взволнованного объЯтиЯ, и он отклонилсЯ от женщины
и осталсЯ сидеть у ее изголовьЯ.
     -- ‚ чем же символ? -- спросил он.
     -- ‚ам... --  женственно вздохнула она мужчинам никогда не понЯть, пока
вы сами не испытаете этого, не окажетесь женщиной...
     -- Џрости, -- остановил ее профессор, --  но ведь так же и женщинам, --
не понЯть нас, мужчин, пока они не побывают мужчиной.
     -- Ѓесспорно, но это другим, остальным женщинам.
     -- ’ы хочешь этим сказать: другим женщинам, но не тебе?
     -- €менно так.
     -- Ќо разве ты была в шкуре мужчины?
     -- Џозволь мне не отвечать на этот вопрос.
     €  Ђршиинкин-ЊертвЯк,  немного   насторожилсЯ,  но  постаралсЯ  никаким
образом не высказать этого.
     -- •орошо. Ќе отвечай, -- согласилсЯ он.
     --  ’ак  вот,  --  продолжила  ‚икториЯ, внимательно  присматриваЯсь  к
выражению  глаз  профессора  в отблесках  света  свечи,  как  бы  выискиваЯ,
думалось профессору,  именно его сейчас настороженность по отношению к  ней,
не исключено, длЯ того, чтобы поиметь повод прервать разговор  и  обидетьсЯ.
’огда  профессор  отвел свой  взглЯд  от  ‚иктории  и продолжал  слушать ее,
определенно всматриваЯсь в  огонь свечи.  ’ак  вот, -- говорила она, -- вам,
мужчинам, никогда не понЯть,  что если она, женщина,  не  может существовать
только  с  одним  мужчиной, так это не  всегда  от  безрассудства, глупости,
разврата  или  еще  чего, а и  от другого, скажем: незнаниЯ, скорее даже  --
познаниЯ себЯ как женщины, женщины  как таковой. ќто тот самый момент, когда
женщина  не знает  возможностей  женского  тела  и потому  обнаруживает  эти
возможности, изучает проЯвлениЯ своего тела и  души как ребенок какую-нибудь
игрушку. € только  те женщины, которые твердо знают свое тело и понимают его
--  быстро  охладевают  к  нему  или  же  всегда  остаютсЯ  в какой-то  мере
безразличными к своему естеству, а если нет..., есть еще  один путь, но лишь
длЯ немногих  женщин, которые, обнаруживают  себЯ  в  соединении  с истинным
мужчиной,  который проЯвлен в истинном символе, сотканном  из  бесчисленного
множества необходимых длЯ такой  счастливицы  образов, дающих ей возможность
раскрывать и познавать себЯ -- с этим, одним, единственным и незаменимым, но
заменЯющим и вмещающим в себЯ все и всех остальных. -- ‚икториЯ замолчала.
     -- “верен, что  ты, возможно, права, ‚икториЯ, -- прозвучал посвежевший
голос профессора,  смотрЯщего неотрывно в глаза женщине, еще не досказавшей.
-- Ќо  что  же  все-таки  есть символ?  --  придав  своему голосу  мЯгкую  и
заинтересованную   интонацию,   осведомилсЯ   он,  не  притворЯЯсь,  выказав
подлинную откровенность своей души, выказав то, что она, его  душа сейчас  и
чувствовала  на самом деле,  а еще  он  почему-то боЯлсЯ,  что  ‚икториЯ  не
продолжит начатый  разговор на тему, от которой профессор  находилсЯ  каждый
свой день неподалеку: дочь ћлиЯ. -- ’ак что же все-таки символ? -- поторопил
он ответ вторично, потому что ‚икториЯ все еще продолжала молчать.
     Џрошла осторожнаЯ минута  со стороны профессора и загадочно-напрЯженнаЯ
со стороны его партнера-собеседницы.
     -- ’ебе сколько лет? -- наконец, но неожиданно спросила она.
     -- „вадцать, -- немного обиженно ответил профессор.
     -- џ спросила серьезно.
     -- „вадцать... ‘орокалетней давности, -- грустновато подтвердил он.
     --  ‡начит..,  шестьдесЯт  лет,  -- подыскиваЯ  слова  длЯ  продолжениЯ
разговора, как бы по пути передвижениЯ своих мыслей, определилась она.
     --  ‡начит, шестьдесЯт, --  будто машинально  повторил  за ‚икторией  и
профессор.
     -- ‘лушай, ты прожил, -- заговорила она, -- шестьдесЯт и  неужели так и
ни разу не задумывалсЯ над этим?
     -- Ќад чем?
     -- Ќад символом.
     -- џ все времЯ пыталсЯ боротьсЯ только с его последствиЯми.
     -- —то ты имеешь ввиду?
     --  џ примерЯю на  себЯ  сказанное  тобою  и все совпадает. ’ы говоришь
символ, а Я понимаю -- цель.
     -- Њожно и так, -- подтвердила ‚икториЯ.
     --  ЊоЯ  перваЯ  жена,  (если  бы Я понимал  тогда!), имела  символ  по
отношению  ко мне, когда  выходила за  менЯ замуж,  всего  лишь, остатьсЯ по
окончании  университета на жительство в Њоскве, и по  осуществлении  символа
она стала уродливой натурой, отвратительным человеком.
     --  Ќо   она  не  виновна  в  этом.  Ћна   познает  себЯ,  --  поЯснила
заинтересованно слушающаЯ профессора собеседница.
     -- € это Я теперь понимаю. Ѓольше того, скажу, и каждый мужчина, как ты
повествуешь о женщине, должен  научитьсЯ  заранее распознавать,  и  если  не
желает  потерЯть любовь  своей избранницы, то, и уметь во  времЯ выражать из
себЯ --  очередной символ, новый и именно тот, который она, его суженаЯ, еще
не  открыла, не  познала,  но  теперь возжелала --  открыть и  познать. Ћна,
обладательница  предыдущего  символа,  как  исчерпавшего себЯ,  ибо  она его
достигла, но она  не может  остановитьсЯ  и,  тем самым,  продолжаЯ собирать
себЯ,  она начинает стремитьсЯ  и  выискивать, иначе, убегаЯ от  деградации,
новый  символ, а  развитие не может  быть  обвинительно,  это все равно  что
ополчатьсЯ на свечение ‘олнца: оно есть и светит, потому что не может иначе.
Џо-детски просто, по  наитию природы, обнаруживает она  в себе свое естество
женщины, и потому ей будут всегда требоватьсЯ все новые символы, пока она не
станет полностью женщиной, чтобы  перестать быть и ею. €  ты  же  не станешь
отрицать, что мужчины так же познают и открывают себЯ, как и вы, женщины.
     -- ’ы присутствовал на защите  моей диссертации? -- тут  же ответила на
вопрос вопросом ‚икториЯ.
     -- „а, и потом внимательно читал ее содержание.
     --  ’огда  зачем  ты, -- немного  обидевшись,  в свою  очередь  сказала
собеседница, -- спрашивал о символе?
     --  Ќе обижайсЯ  на менЯ.  Ћдно дело знать об  этом, и  совсем  другое,
поверь мне, уметь правильно определЯтьсЯ в жизни.
     -- ќто касаетсЯ тебЯ и сейчас?
     -- „а... ЊоЯ дочь, ћлиЯ... џ  хочу остатьсЯ длЯ нее в символе, целью --
всегда необходимого рЯдом отца. ‚озможно ли такое?
     --  ЋстатьсЯ отцом... -- задумалась, заботливо оживившись, ‚икториЯ. --
„умаетсЯ, в основном  такое не  составлЯет проблемы длЯ большинства людей...
Ќо отцом..., который всегда рЯдом...
     -- €менно так, -- подтвердил без колебаний Ђршиинкин-ЊертвЯк.
     -- —то значит рЯдом? -- поинтересовалась ‚икториЯ. -- ‚ смысле, возьмем
гиперболу, даже в постели?
     -- џ  не говорил  этого,  но...  такое...  --  замешкалсЯ  стеснительно
‚асилий ”едорович,-- было бы в самый раз... €деал, -- вырвалось у него.
     --  ’ы говоришь о таких вещах, о которых можно услышать только человеку
понимающему.
     -- „а, ‚икториЯ, и ты  менЯ должна  понЯть правильно: она,  ћлиЯ -- как
две  капли  воды  похожа на  мою  вторую жену, если  хочешь, то она  --  мой
недостигнутый символ.
     -- ’ак и займись ею, женой.
     -- Ћна умерла. „авно.
     -- €звини, Я не знала, ‚асилий ”едорович.
     -- ’ак, возможно ли это? -- будто и  не  слыша извинений в  свой адрес,
волнительно спросил профессор.
     --  ‚озможно, -- коротко, но  почему-то  настолько убедительно  сказала
‚икториЯ,  что  профессору,  стало на  какое-то мгновение,  окрыленно легко,
по-мальчишески шаловливо и радостно. Ќо это  мгновение ускользнуло и  логика
отцовства предоставила свои достоверные оправданиЯ:
     -- Љак  же  Я  буду  выглЯдеть  в социуме,  не  говорЯ уже перед  самой
дочерью, если Я предложу ей свои  руку и сердце? -- опечалено, словно позорЯ
себЯ вслух, сказал он.
     Ќекоторое  времЯ, они, ‚икториЯ и  ‚асилий  ”едорович молчали: ‚икториЯ
словно решалась на что-то -- сказать или сделать,  но профессор, не  замечаЯ
ее чувственной подготовки на какое-то действо, сидел все так же, на кровати,
но теперь --  мучительно охватив свою голову  обеими руками и  облокотившись
себе на колени.
     --  Њне сейчас  трудно  тебе это объЯснить, но  Я  сейчас подумала, что
такую  проблему  под силу решить,  только...  "Ћбратной стороне"  -- шепотом
проговорила ‚икториЯ последнюю фразу.
     -- ’ы шутишь, -- не отрываЯ рук от головы, почти безразлично проговорил
профессор.
     -- Ќисколько, -- в полуголосе, но твердо подтвердила ‚икториЯ.
     -- Ќе  надо. џ  прошу тебЯ,  -- умолЯюще попросил Ђршиинкин-ЊертвЯк  и,
выпрЯмившись, посмотрел собеседнице в глаза.
     --  Ќапрасно. џ  думала тебе помочь и не более  того, но  то, о чем  ты
предположил, шутки исключены, ‚асилий ”едорович.
     --  •орошо.  Џомоги, -- безнадежно  согласилсЯ профессор. --  —то  это,
"ЋбратнаЯ сторона"?
     -- Љак ты думаешь..., -- прошептала собеседница, -- кто Я?
     --  ‚икториЯ,  --  начал  было  говорить  профессор,   но   собеседница
отрицательно покачала головой в знак неправильного ответа, -- Я имел в виду,
--   поправилсЯ   профессор,   --   ‚икториЯ  ‹еонидовна   ћсман,   кандидат
психологических наук.
     -- ЋпЯть же... Ќеверно, -- не принЯла ответа она.
     -- Ќу..., Я  не  знаю...,  хотЯ... Ќе  назвал еще одного  -- женщина?..
’ак?..
     -- Ђбсолютно не так.
     -- Ќо позволь, не мужчина же... ты?
     -- €менно так.
     --  ’огда,  в таком случае, мне  остаетсЯ подумать,  что ты либо дуришь
невпопад,  обижаешь, а  это,  мЯгко  говорЯ  --  неприЯтно;  либо  ты...  --
сумасшедшаЯ, извини конечно менЯ, ‚икториЯ.
     -- ’ы не назвал третьего.
     -- Ќикакого третьего варианта не может здесь быть.
     --  ’ретий вариант есть...  Ѓондаревски  ћрий Ђнатольевич,  -- спокойно
сказала ‚икториЯ.
     -- —то-то не  припомню. Љто  он?  -- озадачилсЯ профессор, настраиваЯсь
услышать привычную логику ответа.
     -- ќто -- Я,  ‚асилий  ”едорович, -- подтвердила ‚икториЯ. -- Ћн самый,
собственной  персоной, и  она назвалась  громче и отчетливее, -- Ѓондаревски
ћрий  Ђнатольевич. Ќо теперь, -- прибавила она, --  в телесах женщины. Џрошу
любить и жаловать, но это между нами!.. —то ты молчишь, ‚асилий ”едорович?..
’ы   удивлен?..  Ђ-а...,   понЯтно...  ‘нова  подумалось,   что  говоришь  с
сумасшедшей?..  Ќу...,  как знаешь..., молчи, -- и  она потЯнулась  рукой, и
ловко  взЯла  свою  сумочку со стоЯщего рЯдом с  кроватью низенького стола и
пламЯ свечи раскачалось от ее манипулЯции.
     ‚икториЯ  извлекла  из  сумочки  блокнот  в  кожаном переплете,  быстро
раскрыла его, отлистала  несколько страниц и вырвала  ту, на  которой теперь
остановилась  --  страница оказалась чистой, как заметил наблюдавший за этим
профессор. ‚икториЯ бегло, по памЯти, написала оказавшейсЯ в ее руке ручкой,
видимо  хранившейсЯ в  корешке блокнота,  пару небрежного  почерка  строк  и
подала листок Ђршиинкину-ЊертвЯку.
     -- ‡десь, если надумаешь,  необходимый  тебе адрес и телефон... ‚озьми,
--  профессор  принЯл  листок,  продолжаЯ  молча  смотреть на  ‚икторию,  --
"ЋбратнаЯ сторона" -- делает перевертышей... ќто  официальнаЯ фирма,  правда
известнаЯ не такому широкому кругу как  другие медицинские учреждениЯ. Њожет
они и согласЯтсЯ  помочь, довольно не  исключено. Ѓольше... џ тебе ничего не
скажу,  ‚асилий  ”едорович. €  не  смотри ты  на  менЯ  такими  неподвижными
глазами. Ќикто, никогда  и нигде тебе не поверит, что Я не ‚икториЯ!... ’ы и
сам не поверишь, все-таки советую обратитьсЯ.
     --  Ќо Я же не... тот..., который... Ќе из тех..., что?... -- продолжаЯ
смотреть  стеклЯнным взглЯдом на  собеседницу,  недосказал,  будто попыталсЯ
оправдатьсЯ профессор.
     -- Ђ Я и не думала  тебЯ обижать, ‚асилий ”едорович. Ќо... Ќе могу Я, и
не имею права тебе сказать больше, чем уже тебе известно теперь.
     “тром,  всю  обратную дорогу  в  Њоскву,  сидЯ  за  рулем  своего  ЃЊ‚,
Ђршиинкин-ЊертвЯк,    машинально    распознаваЯ    дорогу,    сосредоточенно
просматривал в своей памЯти фрагментами саму вчерашнюю вечеринку, постельные
удовольствиЯ  с  ‚икторией. Ќо потом...  ’еперь,  в  кармане его спортивного
костюма, спрЯтан адрес "Ћбратной  стороны", написанный  на блокнотном листке
‚икторией.


     <b>„ьЯвольщина</b>

     Ђршиинкин-ЊертвЯк возвратилсЯ домой в Њоскву в привычную  трехкомнатную
квартиру  и  объЯвилсЯ перед  своею  дочерью  каким-то, как  показалось  ей,
нерасторопным: не одел свои тапочки, а только лишь взЯл их в руки и  немного
посмотрев на них, бросил валЯтьсЯ у вешалки  -- осталсЯ  в носках, проскочил
на кухню -- схватил бутерброд с колбасой -- надкусил его и положил обратно в
тарелку.
     -- Љак отдыхалось, папа? --  задала  обычный  вопрос ћлиЯ,  на  который
‚асилию ”едоровичу можно было даже не отвечать, потому что за последние годы
вопрос этот приобрел форму своеобразного приветствиЯ  между ним и дочерью, и
профессор  традиционно не ответил на него и  было уже  решил пройти к себе в
кабинет,  который,  впрочем ЯвлЯлсЯ  и его  спальней,  но... ћлиЯ  почему-то
вопреки образовавшимсЯ правилам настоЯтельно повторила вопрос:
     -- Љак отдыхалось, папа? -- более требовательно произнесла она.
     € теперь не ответить профессор не мог.  Ћн остановилсЯ в прихожей, едва
приоткрывши дверь в  свой кабинет, а дочь смотрела ему  прЯмо в глаза, и она
ожидала ответа.
     --  •орошо,  ћленька --  неуверенно  и  озадаченно  проговорил  ‚асилий
”едорович на инерции внутреннего раздумьЯ.
     -- ‡ачем же ты пытаешьсЯ  от менЯ скрыть очевидное! џ вижу.  џ понимаю,
что что-то не так... Џапа!
     -- ‚се  так. ‚се  нормально,  ћленька. Ќет  проблем, кроме  тех, что  и
всегда с нами, -- ласково проговорил Ђршиинкин-ЊертвЯк.
     -- Љак знаешь, папа. Ѓудем считать, что мне показалось.
     --  ‚не  каких-либо сомнений,  ћлЯ...  --  коротко  и  подвижно  сказал
профессор и... на  пару секунд замолчав,  извинительно  добавил: -- Њне  еще
надо успеть переодетьсЯ и кое-что обдумать.
     -- „а. Љонечно же, папа.
     --  Ќадо  войти  в  повседневную форму,  -- все так  же,  извинительно,
поЯснил ‚асилий ”едорович, но уже в тоне подоспевшей на выручку шутливости.
     ћлиЯ немного успокоилась.
     -- ’ебе заварить кофе? -- спросила она.
     --  „а-да, естественно,  --  тут  же  согласилсЯ  профессор  --  быстро
ускользнул в свой  кабинет  и уже, когда  он закрыл за собою дверь, вдогонку
уходЯщей  на  кухню дочери донессЯ  его поспешный  голос, -- и пожалуйста --
по-креп-че!..
     Ђршиинкин-ЊертвЯк осталсЯ  один  на  один  сам с  собою.  ‚  начале  он
медленно  прохаживалсЯ  по  своему  небольшому  кабинету от окна  к  двери и
обратно,  потом он присел  на свой  любимый  мЯгкий, с нежной обивкой диван,
который уже два днЯ не принимал тепла  своего хозЯина и встретил теперь  его
прохладно. ‚се размышлениЯ ‚асилиЯ ”едоровича были направлены только в одном
направлении:  последнЯЯ ночь, проведеннаЯ в  обществе  женщины, безумнаЯ, но
может  быть,  очень  хотелось так, -- реальнаЯ  возможность  разрешениЯ всех
нестерпимо-болевых проблем, и такаЯ перспектива нормальной жизни! “держатьсЯ
от соблазна пофантазировать профессор не мог, но так  же, не мог  он, все же
отдаваЯсь  влечению  обольстительного  желаниЯ перестать быть самим собою --
профессором философии  “ниверситета, и он,  нарЯду с  наслаждением, все-таки
пыталсЯ давать  себе  отчет,  анализировать,  нарабатывать  вывод в  колючих
рамках  освоенной им на протЯжении жизни логики. "Ќу, это же не логично!" --
думалось ему, -- "Љак можно поверить в такое?!" --  спрашивал он сам у себЯ,
--  "‚икториЯ  ‹еонидовна  ћсман  вовсе  не  ‚икториЯ  ‹еонидовна  ћсман,  а
Ѓондаревски  ћрий Ђнатольевич! Ќе женщина,  а  мужчина, вернее  -- мужчина в
женском теле! Ќе верю!.. Ќе...  верю... Ќо..., собственно говорЯ...,  почему
бы  и  не...  поверить?.. —ертовщина  какаЯ-то, дъЯвольщина  и  только!"  --
разочарованно вскочил с дивана профессор и несколько раз бегло туда-сюда, от
окна  к двери, прошелсЯ по кабинету и снова размашисто уселсЯ на свой диван.
"Ђ хорошо бы, если все так!"  -- опЯть размышлЯлось ему,  и он, медленно и с
предвкушением наслаждениЯ закрыл  свои счастливые глаза и стал погружатьсЯ в
полудрему,  пытаЯсь разглЯдеть, в  теперь видимых  им внутренне мельтешениЯх
необъЯснимых форм,  образ  любимой женщины, своей второй супруги  --  ћлиной
мамы, давно ушедшей, но ставшей от этого еще ближе  ему, ‚асилию ”едоровичу,
потому что была  она с тех пор и сейчас, всегда и везде рЯдом в помыслах и в
переживаниЯх чувств и даже -- ощутимо рЯдом, в реальности, в образе  дочери,
котораЯ удивительно копировала  свою  мать и  телом  и  душою  и разумом,  и
Ђршиинкин-ЊертвЯк все больше  с  годами, труднее  мог различить,  разобрать,
кого же  он осталсЯ  любить: дочь ћлию  или жену Љатеньку? Ћт этого он часто
терЯлсЯ  и порою,  с  громадным  трудом успевал себЯ остановить, не решитьсЯ
войти на ночь в спальню к  ћлии. € ћлиЯ,  порою, кажетсЯ замечала, о чем--то
догадывалась, особенно, когда отец ласкал  ее в ранней юности. Ѓыли моменты,
когда  она просыпалась и тут же,  открываЯ  глаза, упиралась своим  сонливым
взглЯдом в отца, стоЯщего  у ее кровати: так, бывало, он стоЯл и смотрел, не
в силах подолгу отойти от дочери, а она, ничего не понимаЯ, смотрела на него
и  девственно снова засыпала под  его присмотром. Ћн ревновал  свою  дочь ко
всем  взглЯдам  молодых  людей  на  нее,  будь  то  на  улице,  в  метро,  в
“ниверситете или в каком-либо  другом месте.  ’еперь дочь приобрела молодую,
налитую свежестью  упругую плоть, и такую же  как и была у Љатеньки смуглую,
шелковисто-ароматную кожу. „евчоночным задором курносились ее груди как и  у
Љати.  ‘молЯного цвета волосы до  плеч, распущенные  и пышные  кое-где самой
природой  разбросано  --  сворачивались  они  в  крупные  пружины  плавно  и
мелодично обвисающие от своей тЯжести. Џрон-зительно карие глаза, понимающие
и отзывчивые.  ‘трогаЯ, но невероЯтно женственнаЯ улыбка губ. Ѓыли  моменты,
когда профессора  просто валило  с ног от безумного желаниЯ  обладать  всеми
этими  прелестЯми!  Ќо,  как  же  дико  и  не  по-человечески  несправедливо
издевалась над ним природа его жизни  теперь: Ђршиинкин-ЊертвЯк  пребывал  в
состоЯнии человека, у которого отнЯли что-то сокровенное, во что он  безумно
был  влюблен. ‘оздавалось полное впечатление, что  его супруга  продолжала с
ним жить, но только словно за невидимой, прозрачной и неощутимой  преградой,
нарушить  которую он был не в состоЯнии. Ѓудто супруга забыла его как мужа и
теперь  отчетливо  и  реально играла  роль  его  дочери,  но  достучатьсЯ  и
напомнить о себе  и  совершенно не дождатьсЯ окончаниЯ спектаклЯ!  Џрофессор
понимал  это Ясно,  даже надежда была  абсолютно  исключена --  словно актер
обезумел! †ена его Љатенька, в образе,  в роли его дочери ћлии! Љак бред! Ќо
реальность!
     --  Џапа, -- в прикрытую дверь кабинета постучалась ћлиЯ.  -- ’вой кофе
готов.


     <b>"ЋбратнаЯ ‘торона"</b>

     -- Ђлло. ќто телефон... номер... семь нулей?
     -- „а. ‚ы звоните правильно.
     -- €нтегральнаЯ фирма "ЋбратнаЯ сторона"?
     -- ‘екретарь €нтегральной фирмы "ЋбратнаЯ сторона" слушает вас.
     --   Ѓудьте  добры,   подскажите:   как   и   когда   Я   могу  у   вас
проконсультироватьсЯ?
     --  Њы  работаем с десЯти  до восемнадцати  часов ежедневно,  суббота и
воскресенье -- выходные дни, перерыв  с часа до двух, но длЯ того, чтобы вас
проконсультировали,  вам понадобитсЯ записатьсЯ на прием. Љакой день и времЯ
удобны длЯ вас?
     -- Ќеплохо бы...э...э-э..., сейчас сориентируюсь...
     -- Ќичего страшного, Я подожду, не торопитесь.
     -- ЉажетсЯ, в пЯтницу лучше всего.
     -- ќто уж вам решать, когда лучше. ’ак что, записывать на пЯтницу?
     -- „а. …сли можно, то, пожалуйста, на пЯтницу.
     -- Ќа который час?
     -- „умаю..., часика на три. Њожно так?
     -- ‡аписываю  вас на пЯтнадцать  часов. ЃольшаЯ просьба  не опаздывать.
‡апомните пожалуйста свой номер: двадцать два.
     -- ђазумеетсЯ. џ понимаю.
     --  Њинуточку,  не кладите, пожалуйста,  трубку.  Џо  какому вопросу вы
желаете получить консультацию?
     -- Љак-то... џ... не могу... сразу и сказать, честное слово.
     -- •орошо. ‡апишу по личному.
     -- ‚ принципе так... ‘кажите.
     -- „а. џ слушаю.
     -- Џо моему приходу в пЯтницу мне будет Ясно, там, у вас, к кому и куда
обратитьсЯ. џ имею ввиду, чтобы не разыскивать,  какое  помещение,  кто менЯ
примет?
     -- ‚ас примет ѓеоргио ”атович ‚орбий, второй этаж, приемнаЯ...

     ...  ‚  наступившую пЯтницу,  в  пЯтнадцать часов, как и предварительно
оговаривалось по телефону,  ‚асилий  ”едорович,  без особого труда  разыскал
€нтегральную  фирму  "ЋбратнаЯ  сторона".  Џо  указанному в  беглой  записке
‚иктории  ‹еонидовны  ћсман адресу, на  окраине  центральной  части  Њосквы,
находилсЯ  старой  постройки  двухэтажный  особнЯк:  множество  вылепленных,
видимо из гипса, всевозможных фигурок людей и  животных, покрытых золотистой
серебрЯнкой,  привлекательно украшали  со  стороны  непротЯженного  и  почти
безлюдного переулка лицевой фасад зданиЯ фирмы.
     Џрофессор, почему-то  не раздумываЯ долго,  что никак не определЯлось в
его  отработанных  правилах   ситуационного  поведениЯ,   сразу   же   нажал
продолжительно  на  кнопку  электрического  звонка, расположенную  невысоко,
слева у входной двери в здание, сразу под табличкой: "Џозвоните и ждите".
     ‘пустЯ  несколько  секунд через  небольшую  никелированную  решетку над
табличкой раздалсЯ металлический голос: "Џожалуйста, назовите ваш номер".
     -- „вадцать два, -- как можно отчетливее произнес профессор.
     ‚о входной  двери что-то щелкнуло и за  той же  никелированной решеткой
тут же возник все тот же, металлический голос: "Џроходите".
     ‚асилий  ”едорович, теперь  уже осторожно, открыл входную дверь и вошел
во внутрь особнЯка фирмы.
     € вот он  стоЯл в небольшом округлом фойе -- входнаЯ дверь захлопнулась
позади, и с этого  мгновениЯ профессор как-то почувствовал, что выйти отсюда
обратно в переулок он  сможет не  иначе как по чьему-то разрешению  на то, а
значит, ему  неминуемо предстоЯло  с  кем-то, но из представителей "Ћбратной
стороны", встретитьсЯ. ‡десь Ђршиинкину-ЊертвЯку пришлось смиритьсЯ со своим
положением  и  он  постаралсЯ успокоить  себЯ,  уравновесить  и отставить  в
сторону  волнительную  мысль  "вернутьсЯ   в  переулок",   котораЯ  возникла
одновременно с тем, как он, "хорошо не обдумавши", оказалсЯ в этом фойе.
     -- ‚ас  ожидают в приемной на  втором  этаже.  --  неожиданно  раздалсЯ
неведомо откуда мужской радиоголос, но внимательный, более очеловеченный.
     Џрофессор  поднЯлсЯ  по  беломраморным   ступенькам   довольно  широкой
лестницы  и,  пройдЯ  несколько шагов по коридору, оказалсЯ в крохотном фойе
второго этажа, где располагались мЯгкие кресла, здесь же  и находилась дверь
с выпуклой отливающей сталью надписью на ней -- "Џђ€…ЊЌЂџ".
     ‚асилий ”едорович  подумал было  присесть  в одно из комфортных кресел,
как вдруг, не позволив профессору расслабитьсЯ от настороженности и привести
свои  мысли и  чувства  из  легкой  растрепанности в  состоЯние, готовое  на
рассуждение  и  анализ,  остановив  его,  почти  что  готового  усестьсЯ   у
журнального столика в облюбованное  кресло,  скрипнув едва, плавно открылась
дверь в "Џђ€…ЊЌ“ћ", и профессору кто-то мужским голосом,  теперь кажетсЯ уже
знакомым, начинаЯ от входной двери в особнЯк, предложил:
     -- Ѓудьте добры -- мы вас ждем. Џроходите в "Џђ€…ЊЌ“ћ".
     -- ѓеоргио  ”атович  ‚орбий --  “чредитель €нтегральной фирмы "ЋбратнаЯ
сторона", --  представилсЯ  Ђршиинкину-ЊертвЯку,  наконец-таки усевшемусЯ  в
мЯгкое  кресло,  установленное  длЯ  посетителей в  приемной возле  рабочего
стола, представитель фирмы...
     -- "„овольно неприЯтный человек", -- подумалось профессору.
     --  ‘  кем  Я  имею  честь  начать  разговор? -- через  некоторую паузу
заинтересовалсЯ представитель фирмы.
     -- џ не хотел бы представлЯтьсЯ, -- сказал ‚асилий ”едорович.
     -- •орошо.  ‚аше право... Ќу, назовитесь...  хоть как-нибудь,  если  не
трудно. ‡наете ли..., мне кажетсЯ, -- общатьсЯ будет легче.
     -- „обро. ’огда... ‡овите менЯ просто Џрофессор.
     --  —то ж...  ќто имЯ, на мой взглЯд, вам очень к лицу.  --  с оттенком
лукавости высказалсЯ на этот счет представитель фирмы.
     -- ’ем более, что  оно ничего не скрывает,  -- прибавил к словам ‚орбиЯ
Ђршиинкин-ЊертвЯк, чтобы его не воспринимали унизительно.
     -- ‚ы хотите сказать, что вы и в самом деле...
     -- џ ничего  не хочу сказать, --  остановил представителЯ фирмы ‚асилий
”едорович. -- џ пришел к вам по делу.
     --  Џо  личному,  --  подтвердил  последнюю  фразу  профессора  ѓеоргио
”атович. --  Џо крайней  мере,  так у менЯ записано в  журнале приемов  моим
секретарем.  џ полон вниманиЯ, -- перешел на  строго  деловой тон ‚орбий. --
ЉакаЯ услуга требуетсЯ с нашей стороны? -- сказал он и тут же поправилсЯ. --
‘о стороны фирмы?
     Џредставитель  фирмы говорил так,  словно он,  казалось профессору, уже
что-то  знал о  своем посетителе. €  тут ‚асилий ”едорович  как-то замЯлсЯ в
своих чувствах, и это стало заметно внешне: молча, покашливаЯ  через нос, он
пробовал усестьсЯ в кресле поудобнее -- с левого подлокотника облокотилсЯ на
правый и наоборот; его мысли, будто наспех  примерЯли речевые  одежды-слова,
вертелись перед ‚асилием  ”едоровичем, но никак не решалсЯ он какими-либо из
них воспользоватьсЯ, заговорить.
     „ело  в том,  что только сейчас  Ђршиинкин-ЊертвЯк осознанно  и реально
понЯл  всю   нелепость   своего  положениЯ,   которое   требовало   сказать,
объЯснитьсЯ,  и  на  полном серьезе,  по поводу причины своего прихода сюда:
одно дело, хмельное, с глазу на  глаз,  откровение с  женщиной, и совершенно
другое дело -- здесь!..
     --- —то вас интересует? -- мЯгко, но требовательно предложил остановить
затЯнувшуюсЯ  паузу ‚орбий. -- „ело в том, -- поЯснил он и взглЯнул  на свои
ручные часы,  как  бы  прикидываЯ,  формулируЯ  вывод, --  что вам  придетсЯ
оплатить нашей фирме неустойку за потраченное на вас рабочее времЯ, в случае
вашего  необоснованного  прихода.  ’ак   что,  советую  вам  поторопитьсЯ  с
объЯснениЯми.  “ менЯ есть профессиональное, извините, подозрение, что вы не
страдаете  тем недугом,  которым  занимаемсЯ  мы.  ’огда что?..  Џотрудитесь
оправдатьсЯ или оплатить счет. ‚ремЯ неумолимо движетсЯ, профессор.
     --  Џлатить  или говорить  --  это моЯ  проблема, господин  ‚орбий,  --
сдерживаЯ  внутренний  напор  взволнованности   чувств,  как   бы  невзначай
приструнив  представителЯ  фирмы,  негромко  сказал  ‚асилий  ”едорович,  но
все-таки,  не  сдержавшись,  выказываЯ  тем  самым свою  неустойчивость,  он
подвижно и раздраженно  прибавил  --  хочетсЯ  напомнить  вам о  том, что  Я
совершенно свободен и  волен выбирать решение самостоЯтельно, без подсказки.
--  €  Ђршиинкину-ЊертвЯку  стало  немного  легче:  "Џоставил на  место"  --
подумалось ему.
     --  џ совершенно  не  подразумевал  вас обидеть, но “став  нашей  фирмы
действительно предусматривает...
     -- џ пришел не обижатьсЯ, а посоветоватьсЯ или же приобрести услугу, --
коротко, не давши досказать ‚орбию, определилсЯ ‚асилий ”едорович.
     -- џ все так же полон вниманиЯ, профессор.
     --  „ело  в том, что мне  уже  --  шестьдесЯт. --  ‚нушительно  объЯвил
Ђршиинкин-ЊертвЯк.
     -- ‚озраст -- не  помеха.  --  €гриво попыталсЯ пошутить  представитель
фирмы,  но было поЯвившаЯсЯ улыбка  на его  лице  тут же исчезла, потому что
посетитель  не поддержал его взаимностью, даже, скорее  весь вид  профессора
выражал определенно  то, что он  не заметил,  не  расслышал развлекательной,
эмоциональной вспышки ‚орбиЯ.
     Џрофессор   снова   молчал.   Ћн   сосредоточивалсЯ.  ѓеоргио   ”атович
извинительно и терпеливо ожидал, когда заговорит посетитель.
     --  џ ничего толком не знаю,  но насколько  осведомлен,  вы, ваша фирма
производит  каким-  то  образом  перевертышей?  --  вопросительно  заговорил
Ђршиинкин-ЊертвЯк.
     -- ‚ас неверно, то есть  абсолютно ложно информировали! -- разгорЯченно
и в  свою очередь  немного,  как  показалось  профессору, взволнованно, даже
обидчиво, тут  же отреагировал  на сказанное посетителем  ‚орбий.  -- „а, мы
занимаемсЯ аномалиЯми людской  психики и если мужчина желает быть женщиной и
наоборот -- мы не производим хирургических вмешательств, а исправлЯем самого
человека. „ругими словами, мужчина уходит от нас тем же самым -- мужчиной, а
женщина той же самой -- женщиной, с той только разницей, что ни мужчина и ни
женщина эти, уходЯщие  от  нас, более не мыслЯт изменить свое тело, поменЯть
свой пол: мужской на женский или женский на мужской! ђазве  же можно назвать
подобную работу с психикой  пациента -- производством перевертышей?.. ќто --
не ординарнаЯ "индустриЯ", всего лишь корректировки сознаниЯ.
     --   Џо-вашему...--  немного  замЯлсЯ  профессор.  --   Ћт  вас  уходЯт
совершенно те же мужчины и женщины, что и приходили,  с той только разницей,
что  у  них отсутствует  недуг, та самаЯ  болезнь  --  страсть  жить в  теле
противоположного пола. џ вас правильно понЯл?
     --  €менно так,  --  словно  немного  огрызнулсЯ в  сторону  профессора
представитель фирмы.
     --   ‡начит,   мне   помочь   вы   ничем  не   сможете,   --   произнес
Ђршиинкин-ЊертвЯк вслух, будто длЯ себЯ самого.
     --   Ђ  в   чем   собственно  ваша   проблема?  --  ‚  тоне  мимоходной
любознательности сказал  ‚орбий. --  ЋбъЯснитесь. Њожет, что-то и возможно с
нашей  стороны...  Џрофессор, голубчик мой! џ  ведь  вижу,  как вы пытаетесь
договорить -- договаривайте. ‘тены этого кабинета слышали многое, но никогда
не подслушивали. ђасслабьтесь.
     --  •орошо... -- начал решительно  говорить, но,  будто  спохватившись,
снова замолчал профессор.
     ‚орбий, на  этот  раз не подталкивал посетителЯ, не  убеждал  говорить,
потому что он понимал, будучи весьма опытным в подобных диалогах: "Џрофессор
сейчас заговорит сам".
     -- Њне необходимо приобрести другое тело,  -- негромко,  но отчетливо и
Ясно проговариваЯ  слова,  произнес Ђршиинкин-ЊертвЯк.  Ћн  словно пересилил
что-то в себе и, сказав эту фразу, даже не посмотрел в сторону представителЯ
фирмы: все так же продолжал сидеть, будто  ощупываЯ опущенный взглЯд в своих
ладонЯх.
     -- Џростите, -- театрально удивлЯЯсь, обратилсЯ к посетителю ‚орбий. --
Њожет,  вы  менЯ  неправильно  понЯли,  или  же Я  неверно понимаю  вас,  но
насколько расслышалось мне: вы...  --