, а уж
про  других людей и говорить нечего... € Њишку сейчас ‘авелий ненавидел, как
змеЯ-искусителЯ.  Ќо  когда  Њишка  стал  прощатьсЯ  с  ним,  точно собралсЯ
умирать, ‘авелий поотмЯк.
     - Ќичего,  Њихайло Џотапыч, не сумлевайсЯ очень-то: бог не без милости,
казак не без счастьЯ. Џронесет и нашу тучу мороком...
     - Ќе  знаю, останусь жив, не знаю - нет... - уныло повторЯл Њишка. - Ќа
медведЯ,  кажетсЯ,  легче  бы  идти.  Ќу,  чего  господь  пошлет...  Џрощай,
‘авельюшко, не поминай лихом!
     Џрежде  чем  объЯвитьсЯ генералу, Њишка отправилсЯ в церковь и отслужил
молебен €вану-‚оину и все времЯ молилсЯ на коленЯх.
     ‚ыждав  времЯ,  когда  генеральша  уехала  из  дому  куда-то в гости, а
Њотька  улизнула к ‘авелию, Њишка смело заЯвилсЯ прЯмо в кабинет к генералу.
ќта  смелость  удивила  генерала. Ћн сидел на диване в персидском халате и с
трубкой  в  руках  читал  "‘ын отечества". Њишка только покосилсЯ на длинный
черешневый чубук, но возвращатьсЯ было уже поздно.
     - —его  тебе?  -  сурово спросил генерал, на мгновение исчезаЯ в облаке
табачного дыма.
     Њишка перекрестилсЯ и бухнул прЯмо в ноги генералу.
     - Ќу?  -  коротко  спросил генерал, сурово глЯдЯ на валЯвшегосЯ в прахе
верного раба.
     ЏутаЯсь  и перебиваЯ свои собственные слова. Њишка начал свой донос, но
генерал побледнел при первом же упоминовении полненькой генеральши.
     - —то-о?!.  -  грЯнул  он, и черешневый чубук засвистел в воздухе. - „а
как ты смеешь, рракалллиЯ?! Њеррзавец...
     Ѓой  на  этот  раз  был  непродолжителен:  и  чубук сломалсЯ, и генерал
задохсЯ от волнениЯ. ‚ерный раб Њишка ползал у его ног и повторЯл одно:
     - €кону  сниму,  ваше превосходительство... с места мне не сойти, ежели
Я  хоть  единым  словом  совру...  Ќе  таковское  дело, штобы облыжные слова
говорить. ‡авсегда как свеча горел перед вашим превосходительством...
     ѓенерал  был  страшен.  ЌедавнЯЯ  бледность на лице сменилась багровыми
пЯтнами,   руки  судорожно  сжимались,  глаза  смотрели  на  Њишку  с  таким
выражением,  точно  генерал  хотел  его проглотить. ЏереведЯ дух, он схватил
Њишку за горло и прошептал:
     - Ќу,  говори,  €уда...  говори,  змей...  задушу  своими  руками, если
соврешь хоть одно слово!
     ‘тоЯ  на  коленЯх,  Њишка  рассказал  по  порЯдку  все,  что разведал о
генеральше  и  о  назначенном  ближайшем  свидании.  ѓенерал  слушал  его  с
закрытыми  глазами  и  только вздрагивал, когда в рассказе Њишки упоминалось
имЯ  полненькой  генеральши.  Ђ если предатель Њишка говорит правду? …сли...
Љогда  Њишка  кончил,  генерал,  не  открываЯ глаз, махнул ему только рукой,
чтобы  убиралсЯ.  €збитый  и окровавленный верный раб, прихрамываЯ, вышел из
кабинета  и  в  душе  поблагодарил  бога, что так дешево отделалсЯ: перваЯ и
самаЯ  труднаЯ  половина  дела  была  сделана, а там уж что бог даст. Ќа его
счастье,  никто  в  доме  не слыхал о происходившем в кабинете избиении, и у
генеральши   не  могло  ЯвитьсЯ  ни  малейшей  тени  подозрениЯ,  когда  она
вернулась  домой.  ѓенерал  сказалсЯ  больным  и  на  ключ  заперсЯ у себЯ в
кабинете.  ќто случилось еще в первый раз, что старик был болен - он никогда
не  хворал,  как  настоЯщий  николаевский  генерал,  закаленный  на  военной
службе.  ‚прочем,  генеральша  не  особенно  встревожилась:  мало ли старики
хворают, да и ей было до себЯ.
     ‚ечером  генерал позвал к себе в кабинет Њишку и, не глЯдЯ на него, как
подручный ‘авелий, проговорил:
     - —ерез  три днЯ Я еду с тобой на заводы... понимаешь? Ѓудь готов... „а
скажи,  чтобы  на  дворе  к  нашему отъезду была приготовлена фельдъегерскаЯ
тройка. ќто на всЯкий случай...
     ќти  роковые  три  днЯ  верный раб Њишка оставалсЯ ни жив ни мертв, как
приговоренный  к  казни.  Ћ настроении генеральши он мог догадыватьсЯ только
по  Њотьке,  котораЯ  вихрем  летала  через его переднюю. ѓенерал должен был
выехать днем позже, и эта неаккуратность бесила генеральшу.
     - ’ы  как  будто  не совсем здорова?.. - заметил ей генерал за обедом в
день отъезда.
     - Ќет, ничего, папочка.
     - џ могу и не ездить, если тебе нездоровитсЯ?
     - Ќет,  зачем  же,  папочка...  џ не желаю, чтобы ты из-за менЯ упускал
свою службу.
     ‘омнений больше не могло быть...
     ѓенерал  выехал  нарочно  под  вечер,  когда  спускались  мЯгкие летние
сумерки.  ѓенеральша провожала его с особенной нежностью до самого подъезда.
Њишка  сидел на козлах, как преступник на эшафоте. Ќаступал решительный час,
от которого зависело все.
     - ’ройка готова? - спросил генерал, когда они выезжали из ворот.
     - ’очно так-с, ваше превосходительство...
     Љ  удивлению  Њишки,  генерал  был совершенно спокоен и молча покуривал
свою  сигару.  ѓенеральскаЯ  пЯтерка  во  весь  карьер  вылетела из города и
понеслась  по  тракту  к  злобинским  заводам,  но на десЯтой версте генерал
велел  остановитьсЯ,  повернуть назад и ехать в город. “ заставы он вышел из
экипажа,  молча  сделал  Њишке  знак  следовать за собой и солдатским мерным
шагом  пошел  по улице. Ќочь была темнаЯ, так что высокаЯ фигура генерала не
обращала  на  себЯ  особенного вниманиЯ. ‚ерный раб Њишка плелсЯ за ним, как
грешнаЯ  душа. ’ак они дошли до кафедрального собора, повернули на плотину и
пошли  по  набережной  к  генеральскому  дому.  Њишка первый заметил одиноко
горевшую на окне гостиной сигнальную свечку и молча указал на нее генералу.
     - •орошо,  подлец,  -  ответил старик. - ’ы карауль у сада, а Я пойду к
подъезду.
     Њишка  притаилсЯ  у  садовой  калитки,  а  генерал зашагал к воротам, в
которых  и скрылсЯ, незамеченный даже зазевавшимсЯ часовым. Ќаступила минута
рокового  затишьЯ.  Њишка  приготовилсЯ  схватить  врага  за  горло  и жадно
вслушивалсЯ  в немую тишину ночи, нарушаемую только мерными шагами часового.
Ќо  вот  в верхнем этаже мелькнул тревожный свет, где-то быстро распахнулась
дверь,  и  Њишка  не  успел  мигнуть,  как  кто-то  с  балкона второго этажа
бросилсЯ  на  улицу,  перевернулсЯ  в  пыли  и одним прыжком перелетел через
железную решетку набережной в воду.
     - „ержи,  держи!  - крикнул Њишка, но уже было поздно - по пруду быстро
плыла чернаЯ точка.
     —то  происходило  в  генеральском доме - осталось неизвестным. Ќо через
полчаса  к  подъезду  подъехала  фельдъегерскаЯ тройка, генерал сам усадил в
экипаж свою полненькую генеральшу вместе с Њотькой и махнул рукой.
     ѓенеральша навсегда исчезла из ‡агорьЯ, как тень.


                                   ќпилог

     Џрошло  ровно  двадцать  лет... Њного воды за это времЯ успело утечь, а
действие  нашего  рассказа  переноситсЯ  с  “рала за тысЯчи верст, на берега
одетой в гранит Ќевы.
     Ѓыл  солнечный  осенний  день,  один  из  тех  дней, когда солнце точно
стараетсЯ  согреть  землю  по-летнему  и не может. ќта бессильнаЯ старческаЯ
ласка  кладет  на  все печать усталости и какой-то специально осенней, тихой
грусти.  €  небо  какое-то  грустное,  точно и там, вверху, незримо отлетела
животворЯщаЯ  сила,  а  в  мглистом осеннем воздухе носитсЯ невидимаЯ глазом
паутина.  Ћбщее впечатление от такого днЯ похоже на то, что как будто где-то
умер  дорогой  человек,  но  вы  еще  сомневаетесь  в  его  смерти, и в душе
чувствуетсЯ  смутный  протест  против этого уничтожениЯ. •очетсЯ верить, что
он  жив, вот именно этот самый дорогой человек, а сердце не может миритьсЯ с
самым  словом:  смерть.  Ќо  есть  и  своЯ  поэзиЯ  в  таких  осенних днЯх -
убывающаЯ  жизнерадостнаЯ  энергиЯ  наводит  на  мысль  о покое, о том мире,
который   при   всЯком  освещении  остаетсЯ  равен  самому  себе  и  который
неизмеримо  больше озарЯемого видимым солнцем. ќто умиротворЯющаЯ философиЯ,
котораЯ  залечивает  самые  глубокие  раны  и  успокаивает самые беспокойные
сердца.
     €так,  был  солнечный  осенний день. Џо тротуару одной из дальних линий
‚асильевского  острова  медленно шел сгорбленный, но все еще высокий старик,
тЯжело  опиравшийсЯ  на  камышовую палку. Ћдет он был в военное генеральское
пальто.  Ћтставной генерал подвигалсЯ вперед медленно, не обращаЯ ни на кого
вниманиЯ:  он  делал  свою  обычную  предобеденную  прогулку. Џотухшие серые
глаза  смотрели  кругом  совершенно  безучастно  и не замечали встречавшихсЯ
лиц.  „а  и что их было замечать, когда все это были незнакомые, чужие лица,
которым  тоже  решительно  не  было  никакого  дела  до  отставного  желтого
николаевского  генерала.  ќто  был,  как  читатель  догадываетсЯ, знаменитый
генерал  ѓолубко, гроза и трепет целого горного мира. ЏоровнЯвшись с ‘редним
проспектом,  старик  повернул в аллею налево и направилсЯ к знакомой зеленой
скамеечке,  на  которой отдыхал во времЯ своих прогулок каждый день. Ќа этой
скамеечке  его  уже  поджидал  другой  старик,  тоже  высокий  и  рослый,  с
окладистой седой бородой и широким, умным русским лицом.
     - ‚ашему   превосходительству...  -  проговорил  сидевший  на  скамейке
старик, снимаЯ заношенный бархатный картуз.
     - ‡дравствуй... Љак поживаешь, ’арас …рмилыч?
     ‡лобин  -  это  был  он - только горько усмехнулсЯ и показал глазами на
свою  левую  ногу,  разбитую параличом. Џрогремевший на всю ‘ибирь миллионер
обыкновенно  каждый день в это времЯ поджидал на заветной скамеечке грозного
генерала,   чтобы  вспомнить  вместе  далекую  старину  и  посоветоватьсЯ  о
настоЯщем.  ’ак было и сейчас. Љогда генерал уселсЯ на скамье, ‡лобин сейчас
же заговорил с оживлением:
     - Ђ  мое  дельце, ваше превосходительство, опЯть поступило в сенат. ’ак
на  возу  и  привезли,  потому  как  весом оно одиннадцать пудов. Ќакопилось
достаточно писаной-то бумаги за восемнадцать годков. „а...
     - Ќынче  плохо  разбирают дела, ’арас …рмилыч, - уныло ответил генерал,
-  ежели  бы  оно  поступило ко мне, так Я бы его в три днЯ кончил... ‡абыли
менЯ  там,  не  нужен стал. Њолодые умнее хотЯт быть нас, стариков... Ќу, да
это еще посмотрим!
     ‘  старческим  эгоизмом  собеседники  думали  и говорили только о своих
личных  делах  и относились друг к другу скептически: генерал не верил ни на
грош  в  знаменитое  одиннадцатипудовое  злобинское дело, а ‡лобин не верил,
что  грозного  генерала  вспомнЯт  и  призовут.  Џри встречах каждый говорил
только о себе, не слушаЯ собеседника, как несбыточного мечтателЯ.
     - Њне  бы  только  воротить  енисейские  золотые  промыслы, - заговорил
‡лобин,  продолжаЯ  мысль, начатую еще дома. - Ђ остальному всему попустилсЯ
бы, ваше превосходительство.
     - …сли  бы  Я  обкрадывал  казну,  брал взЯтки, как другие... - отвечал
генерал,  продолжаЯ  свою  собственную мысль, начатую еще третьего днЯ. - Ћ,
тогда  другое  бы дело!.. ‡а мной бы все ухаживали, как тогда... ‡наешь, что
Я  скажу  тебе,  ’арас …рмилыч: дурак Я был! ‚се кругом менЯ брали жареным и
вареным,  а  Я  верил в их честность. ‡ато они живут припеваючи на воровские
деньги, а Я с одной своей пенсией... „урак, дурак, и еще раз дурак!..
     - Ђ  какие деньги прошли через мои руки тогда, ваше превосходительство?
‚  десЯть  лет  Я  добыл  в  ‘ибири  больше  двух тысЯч пудов золота, а это,
говорЯт,  двадцать  пЯть  миллионов  рубликов чистеньких. € куда, подумаешь,
все  девалось?  …жели  бы  десЯтую  часть оставить на старость... Ќу, да бог
милостив:  вот  только  дело в сенате кончитсЯ, сейчас же махну в енисейскую
тайгу  и  покажу  нынешним  золотопромышленникам,  как надо золото добывать.
’арас ‡лобин еще постоит за себЯ...
     - …сть  у  менЯ  один  хороший человек в горном департаменте, - Я его и
определил  туда,  когда  сам  был  в  силе.  ‡авернул  он  ко мне вечерком и
говорит:   "Ђндреи   €льич,   еще  ваше  времЯ  не  ушло...  Џридут  и  сами
поклонЯтсЯ".  Ђ Я говорю ему: "Џожалуй, уж Я стар... Ќе стало прежней силы!"
-  "—то  вы,  говорит,  Ђндрей €льич, да вы еще за двоих молодых ответите, а
главное  -  рука  у  вас  твердаЯ!" •е-хе... ‚едь твердаЯ у менЯ рука, ’арас
…рмилыч?..  Људа  им,  нынешним  фендрикам...  ђаспустили все, сами себе Яму
копают.
     - ѓлавнаЯ  причина  та,  ваше  превосходительство,  что  сибирЯки  менЯ
судами  доехали...  ‹егкое  место  сказать,  судитьсЯ  восемнадцать лет! ‚се
просудил,  что  было  нажито,  а  остальное  растащили  да сынок промотал...
‘перва-то,  как  сибирЯки  на  менЯ  поднЯлись,  Я, точно медведь, который в
капкан  лапой  попал,  зарычал  на  всех. Ќа силу на свою понадеЯлсЯ, а надо
было  потихоньку,  да  лаской,  да  приунищитьсЯ,  да  с  заднего крыльца по
судам-то,  да  барашка  в  бумажке.  „урак  Я  был, ваше превосходительство,
потому  что  их  много,  а Я один. ’ак и медведЯ в лесу маленькими собачками
травЯт...  Ђ  какие  Я убытки брал по своей гордости? Ѓить менЯ тогда некому
было, прЯменько сказать...
     ‘тарики   постепенно   разгорЯчались   от   этих   обидных   старческих
воспоминаний, размахивали руками и совсем уже не слушали друг друга.
     - Ђ  этот  подлец  Њишка, который у менЯ в передней стоЯл столько лет и
оказалсЯ  первым  вором?..  -  кричал  генерал,  размахиваЯ палкой. - ‚едь Я
верил  ему, €уде, а он у менЯ под носом воровал... „а если бы Я только знал,
Я  бы  кожу  с него снЯл с живого! Џо зеленой улице бы провел да плетежками,
плетежками...  Ќе  воруй,  подлец! Ќе воруй, мерзавец... „а и другим закажи,
шельмец!..  Ђ  ловкий  тогда  у  менЯ  в  ‡агорье  палач Ђфонька был: так бы
расписал,  что  и  другу-недругу Њишка заказал бы не воровать. Ђфонька ловко
орудовал...
     ѓенерал   даже   поднЯлсЯ   с  лавки  и  принЯлсЯ  размахивать  палкой,
показываЯ,  как  палач  Ђфонька  должен  был вразумлЯть плетью грешную плоть
верного   раба  Њишки.  Џрохожие  останавливались  и  смотрели  на  старика,
принимаЯ  его  за  сумасшедшего,  а  ‡лобин  в такт генеральской палки качал
головой  и  смеЯлсЯ  старчески-детским  смехом.  ‚  самый  оживленный момент
генерал  остановилсЯ  с  поднЯтой вверх палкой, так его поразила мелькнувшаЯ
молнией мысль.
     - ’арас  …рмилыч,  а что было бы, если бы Я этого подлеца Њишку прогнал
тогда? - спрашивал генерал. - ‚едь он главный-то вор был?
     - ’о и было бы, что на его место поступил бы другой такой же Њишка...
     - Ќет,  ты  это уж врешь... ђазве у менЯ глаз не было?.. „а Я... да как
ты смеешь мне так говорить?.. ‘ кем ты разговариваешь-то?
     - ‚аше  превосходительство,  успокойтесь...  -  уговаривал  ‡лобин, как
ребенка,  расходившегосЯ  генерала.  - ‘дуру Я сболтнул... Ђ всего лучше, мы
самого Њишку допросим. …й-богу... ’ут рукой до него подать.
     ‘тарческаЯ  беседа  уже  не  в первый раз заканчивалась таким решением:
допросить  верного  раба  Њишку.  Ћни  пошли по ‘реднему проспекту, свернули
направо,  потом  налево  и  остановились перед трехэтажным каменным домиком,
только  что  окрашенным  в дикий серый цвет. ‡лобин шел с трудом, потому что
разбитаЯ  параличом нога плохо его слушалась, и генерал в критических местах
поддерживал его за руку.
     - ‚от,  полюбуйсЯ!..  -  иронически  заметил  генерал,  тыкаЯ палкой на
прибитую  над  воротами  домовую  вывеску.  -  “  него,  подлеца,  и фамилиЯ
оказалась.
     ‚ывеска  была довольно оригинальнаЯ: "‘обственный дом 3-й гильдии купца
Њихайлы  Џотапыча  ђучкина",  и  генерал  каждый раз прочитывал вслух, точно
желал  еще сильнее проникнутьсЯ презрением к вору Њишке. „ворник, заметивший
издали  гостей,  побежал  на  всЯкий  случай предупредить хозЯина, и Њихайло
Џотапыч  ђучкин  встретил  их собственной особой на дворе собственного дома.
Ћн  был в "спинджаке", в сапогах бутылкой и в ситцевой рубашке, а по глухому
жилету  распущена  была толстаЯ серебрЯнаЯ цепочка - настоЯщий купец третьей
гильдии,  точно  на  заказ  сделан.  Ќа  вид  он почти совсем не постарел, а
только разбух, и ноги сделались точно короче.
     - Џожалуйте,  дорогие  гости... ‚аше превосходительство, ’арас …рмилыч,
родимые мои! ‚от уважили-то...
     - Џогоди, вот Я тебЯ уважу, €уду! - погрозил ему генерал палкой.
     ђучкин  жил  в  самой  плохой квартире, на дворе; окна выходили прЯмо к
помойной  Яме.  ЌедосЯгаемаЯ мечта верного раба Њишки иметь свой собственный
дом   осуществилась,   и   Њихайло   Џотапыч   ђучкин  изнемогал  теперь  от
домовладельческих   расчетов,   занимаЯ   самую  скверную  квартиру  в  этом
собственном  доме.  Ћн  ютилсЯ  всего  в  двух  комнатках, загроможденных по
случаю накупленной мебелью.
     Љогда  старики  вошли  в  квартиру,  там оказалсЯ уже гость, сидевший у
стола.  Ћн так глубоко задумалсЯ, что не слыхал ничего. ќто был сгорбленный,
худой,  изможденный  старик  с маленькой головкой. ‚етхаЯ шинелишка облекала
его  какими-то  мертвыми  складками, как садитсЯ платье на покойника. ђучкин
взЯл  его  за  руку  и увел в полутемную соседнюю каморку, где у него стоЯли
заветные сундуки.
     - ќто еще что у тебЯ за птица? - грозно спросил генерал.
     - Ђ  так,  несчастный  человек,  ваше  превосходительство,  - уклончиво
ответил  ђучкин  и  потом  уже  прибавил  шепотом:  -  Љараванного  ‘осунова
помните,  ваше превосходительство? Ћн самый... ‚ большом несчастии находитсЯ
и  скрываетсЯ от кредиторов: где день, где ночь. Џо старой памЯти вот ко мне
иногда завернет... ЃоитсЯ, что в Яме его заморЯт кредиторы.
     - ‚ор!..  -  грЯнул генерал. - ’акой же вор, как и ты, Њишка... Ќет, ты
хуже  всех, потому что все другие с опаской воровали, а ты у менЯ под носам.
Љак ты тогда кожу с менЯ не содрал?
     - ‘осунов,  говоришь?  - вслух соображал ‡лобин. - Љак же это так: ведь
он в больших капиталах состоЯл. „есЯть лет караван-то грабил.
     - Ќашлись  добрые  люди  и  на  ‘осунова,  ’арас  …рмилыч:  до  ниточки
раздели... ѓоленький он теперь, в чем мать родила. € даже очень просто...
     •озЯин  усадил  гостей  на диван и суетливо бегал из комнаты в комнату,
вытаскиваЯ  разное  барское  угощение  - початую бутылку елисеевской мадеры,
кусок сыра, коробку сардин и т.д.
     - Џерестань  бегать-то,  Њишка, - уговаривал его генерал. - Ќам не твое
угощение нужно, а тебЯ... Џо делу пришли.
     - ‘ею   минуту,  ваше  превосходительство...  €стинно  сказать,  што  с
праздником менЯ сделали... Ќе знаю, чем вас и принимать.
     Љогда ђучкин успокоилсЯ, наконец, старики принЯлись его допрашивать.
     - ‡аспорили  мы,  Њишка, что бы было, если бы тогда генерал тебЯ в шею,
- объЯснЯл ‡лобин.
     - ’о есть когда же это, ’арас …рмилыч?
     - Ђ когда, значит, они на генеральше женились...
     ђучкин весело взглЯнул на своих гостей и только засмеЯлсЯ.
     - џ  так  полагаю,  что  без  менЯ  вашему  превосходительству никак бы
невозможно  было управитьсЯ, - смело ответил ђучкин. - Ѓрать Я, точно, брал,
но  зато  другим  никому  не давал брать... “ менЯ насчет этого было строго:
всем крышка. Ђ без менЯ-то что бы такое было? Џодумать страшно...
     - Ђх  ты,  канальЯ!..  -  засмеЯлсЯ  генерал  и  сейчас  же нахмурилсЯ,
припомнив эпизод с полненькой генеральшей.
     - ‚едь  Я  как  брал,  ваше  превосходительство:  видеть  не мог живого
человека,  чтобы  не  оборвать  его.  †адность во мне страшнаЯ объЯвилась...
Ѓеру,  и все мне мало, все мало. ЏрЯмо сказать: прорва, ненасытнаЯ утроба. Ђ
что  было,  когда  Я  генеральшу  утихомирил?..  ‚се  ко  мне бросались, все
понесли,  а  Я  еще  больше ожаднел, потому наверстать было надо времЯ-то...
‚ы-то  тогда  окончательно  мне доверились, ваше превосходительство, ну, Я и
рвал,  в том роде, как истощенный волк. Ќе потаю, потому дело прошлое: прЯмо
веревку мне тогда на шею следовало да камень, да в воду...
     - Ђх,   подлец!..   Џлетежками  бы  тебЯ,  шельмеца...  Џомнишь  палача
Ђфоньку?
     - Љак  не помнить, ваше превосходительство. ќто вы правильно: следовало
и  плетежками  за  мое  зверство. Љак раздумаюсь иногда про старое-то, точно
вот  сон  какой  вижу: светленько пожили в ‡агорье тогда. Ћдин ’арас …рмилыч
какой  пыли  напустили... Ђх, что только было, ваше превосходительство! Ќи в
сказке оказать, ни пером написать...
     ќти  воспоминаниЯ о прошлом всегда оживлЯли стариков, особенно ‡лобина.
Ќо  сейчас  генерал  как-то  весь  опустилсЯ  и  затих.  Ћн не слушал совсем
болтовни  своего  проворовавшегосЯ  верного раба, поглощенный какой-то новой
мыслью,  тЯжело повернувшейсЯ в его старой голове. Ќаконец, он не выдержал и
заплакал...  Њелкие старческие слезенки так и посыпали по изрытому глубокими
морщинами лицу.
     - ‚аше  превосходительство, что с вами? - спохватилсЯ ђучкин. - ѓосподь
с вами... „а перестаньте, ваше превосходительство!..
     - „овольно...  будет...  - шептал генерал. - ‡ачем ты тогда подвел менЯ
с  генеральшей?  Ќе  был  бы  Я  теперь  один...  —то ж, она была молодаЯ, Я
старик...  Я  так  бы  ничего и не узнал... да и узнал бы после времени, так
простил  бы  ее.  ‘лышишь:  простил бы!.. Ђх, Њишка, Њишка, отчего Я тебЯ не
прогнал тогда.
     - Ђ   оно   тово,   ваше  превосходительство...  -  замЯлсЯ  ђучкин.  -
„ействительно,  по человечеству ежели рассудить, так следовало менЯ прогнать
и даже весьма...
     —тобы  понЯть  тЯжелую  сцену,  разыгравшуюсЯ  в  квартирке ђучкина, мы
вернемсЯ  назад,  к  тому  времени,  когда  ‘магин,  соскочивший  с  балкона
генеральского  дома,  быстро переплывал пруд. „омой он вернулсЯ весь мокрый,
в  одном  белье  -  сапоги  потом  нашли на берегу, а платье исчезло в воде.
Ќаутро  он навсегда исчез из злобинского дома, а затем, через несколько лет,
его  имЯ  прогремело  на  всю  ђоссию,  как  одного  из крупнейших сибирских
золотопромышленников:   злобинские   деньги   пошли   впрок.   —то  касаетсЯ
полненькой  генеральши,  то  она  кончила  очень  печально  где-то в Њоскве,
содержанкой какого-то купца. ‘ ней бесследно исчезла и Њотька.
     ‚ерный  раб  Њишка,  избыв  генеральшу, забрал еще большую силу, чем до
генеральской  женитьбы,  потому  что генерал теперь доверилсЯ ему вполне. Ћн
брал  взЯтки  артистически  и  далеко  превзошел  секретарЯ  золотого  стола
“грюмова  и  консисторского  протопопа  ЊелетиЯ.  Ћсобенно поживилсЯ Њишка в
крымскую  кампанию,  когда  доставил  ‘осунову  крупный  подрЯд  по доставке
артиллерийских   снарЯдов,  орудий  и  оружиЯ.  “словиЯ  были  изумительные;
‘осунов  взЯл  подрЯд,  без конкуренции, по восемьдесЯт семь копеек за пуд и
сейчас  же  сдал его ‘авелию по семнадцать копеек за пуд. Џолучилось чистого
барыша  по  семьдесЯт копеек с каждого пуда, а таких пудов были сотни тысЯч.
‘осунов,  таким  образом,  в  две  навигации  сделалсЯ крупным капиталистом,
Њишке  тоже перепало тысЯч пЯтьдесЯт, да и ‘авелий не осталсЯ в накладе. ‚се
трое  оправдали  исконную  русскую  поговорку,  что стоит казенного козла за
хвост  подержать  и  т.д.  „альнейшаЯ  историЯ  ‘осунова  представлЯла Яркий
пример  неуменьЯ  распорЯдитьсЯ  дико  нажитыми  деньгами. “ него было около
миллиона,  но  все  эти  деньги  ушли  меж  пальцев:  выстроил  он громадную
мельницу  -  мельница  сгорела,  выстроил дом-дворец, купил на юге громадный
конский  завод,  открыл  залежи графита и т.д. ќти предприЯтиЯ поглотили все
деньги  ‘осунова,  а  сам  он  осталсЯ  нищим  на  старости лет и должен был
скрыватьсЯ от кредиторов уже в Џетербурге.
     Ќо поучительнее всего была историЯ злобинских миллионов.
     Џримирение  с генералом состоЯлось в непродолжительном времени, конечно
благодарЯ  содействию  Њишки.  Ќо  генерал  уже был не тот: точно полненькаЯ
генеральша  унесла  с  собой  всю  его  служебную  энергию. Ђ дела у ‡лобина
запутывались  все  сильнее  с каждым днем. „авили его и "родные сибирЯки", и
петербургские  дельцы высокого полета, и разные неудачи со своими уральскими
заводами,  а  больше  всего,  конечно,  своЯ злобинскаЯ гордость. ‡наменитаЯ
злобинскаЯ  свадьба,  продолжавшаЯсЯ  целый год, закончилась очень печально:
во-первых,  скоропостижно  умер  виновник этого торжества Џоликарп ’арасыч и
умер  очень подозрительно, во-вторых, с тихой и покорной Ђвдотьей Њироновной
случилась   беда...   ‚прочем,   эта   последнЯЯ   историЯ  так  и  остаетсЯ
неразъЯсненной:  молодаЯ  женщина влюбилась в коробейника, песенника €люшку.
’ак  по  крайней мере повторЯла молва, свЯзываЯ с этой романической историей
печальный  конец  Џоликарпа  ’арасыча.  Љоробейник  €люшка  открыл в ‡агорье
большой  галантерейный  магазин  и поживал припеваючи. Ћн уже успел объЯвить
себЯ  несостоЯтельным  три  раза  и  три раза рассчитывалсЯ с кредиторами по
семнадцать  копеек  за рубль, - эти семнадцать копеек сделались чем-то вроде
таксы  длЯ  следующих  купеческих  банкротств,  вошедших в ‡агорье, с легкой
руки  €люшки, в моду. ’олько своих соловьиных песен €люшка больше не пел: он
точно  забыл  их  в злобинском доме. ЂвдотьЯ Њироновна коротала свою жизнь в
полном   одиночестве,  забытаЯ  злобинской  родней.  ‘вадьба  открыла  собой
посыпавшиесЯ  на голову ’араса …рмилыча беды. Ќо это был один из тех крепких
людей,  которые  могут  переломитьсЯ,  но  не согнутьсЯ, - он и переломилсЯ.
Љогда  денежнаЯ  сила  была  надорвана,  на  ‡лобина посыпались всевозможные
случаи:  между  прочим,  выплыло  на  свет  божий  и  "дело  о  мертвом теле
енисейского  купца  ’уруханова". ЉажетсЯ, уж все было кончено и позабыто, но
нашлись  родственники,  которые стали обвинЯть ‡лобина в убийстве. „ело было
пустое,  как  знали  и  судьи,  и  свидетели, и сами родственники, но ‡лобин
все-таки  попал  в  тюрьму,  и  это  окончательно  сломило  его.  ’акие дела
возможны  были только в ‘ибири при старых сибирских судах. •одили слухи, что
все  это  дело  поднЯто  было ‘магиным, которому нужно было захватить в свои
руки  лучшие  злобинские  промысла,  -  он  нарочно  отправилсЯ  в …нисейск,
разыскал  родню  ’уруханова  и  заварил  кашу.  Ќи деньги, ни заступничество
генерала  ѓолубко  -  ничто  не  могло  спасти  ‡лобина,  опутанного цепкими
тенетами.  €з  тюрьмы  он  вышел  совершенно седым. Ћправдание было получено
тогда,  когда  уже  все  было  сделано,  чтобы  его обессилить окончательно.
„окончила  его  налетевшаЯ на “рал строгаЯ сенаторскаЯ ревизиЯ, открывшаЯ на
заводах   массу   злоупотреблений.  …го  вторично  арестовали  и  сослали  в
”инлЯндию,  а  на  дела наложили опеку. Љазенные опекуны растащили последние
крохи  злобинских  богатств,  так  что  в  конце  концов он оказалсЯ должным
казне,  и  все его имущество поступило в конкурс и было распродано по частЯм
длЯ  покрытиЯ  сделанного  опекунами  казенного  долга.  –елых  десЯть  лет,
дорогих  лет, прожил ‡лобин в ”инлЯндии, откуда вернулсЯ нищим и поселилсЯ в
Џетербурге,  чтобы  хлопотать  по своим бесконечным делам. ‚се министерства,
все  департаменты и комиссии отлично знали высокую фигуру ‡лобина, ходившего
по  своим  делам,  как  на службу. „епартаментские сторожа считали его своим
человеком.  ‡лобин  совершенно  ушел  в эту работу и по неделЯм просиживал в
разных  архивах,  откапываЯ  все  новые  документы по своим делам. —иновники
смотрели  на  ‡лобина,  как  на  сумасшедшего,  и тЯнули разными обещаниЯми,
советами  и  несбыточными  надеждами. ќтот тип сумасшедшего просителЯ хорошо
известен каждому департаментскому сторожу.
     ѓенерал  ѓолубко  слетел  с своего места по той же сенаторской ревизии,
котораЯ  унесла  и  ‡лобина.  Ќаступало  новое времЯ, времЯ преобразований и
новых  людей.  ‚оенный  режим  казенного горного дела отошел в вечность, а с
ним  вместе и генерал ѓолубко. Ќа него были сделаны какие-то начеты и начато
было  даже  дело,  но  все это было покрыто "милостивым манифестом". ѓенерал
был  честный  человек  и  осталсЯ  при  половинной  пенсии, которой сейчас и
существовал.
     €нтересна  была  встреча  генерала  и  ‡лобина  в Џетербурге в одном из
департаментов.  Ћни  не  видались  лет  десЯть,  но поздоровались так, точно
расстались вчера.
     - Ђ  у менЯ на днЯх все кончаетсЯ... - заЯвил ‡лобин, вытаскиваЯ старый
большой   бумажник   с   документами.  -  ‚сего-то  одной  пустой  бумажонки
недоставало. „обыл ее, и теперь все пойдет, как по маслу...
     ‡лобин  тут  же в передней разложил на окно разные документы и принЯлсЯ
читать  их генералу. Џотом вытащил из другого кармана свЯзку писем от разных
сильных  людей,  обещавших  свое  содействие  и  посильную  помощь.  ѓенерал
терпеливо  выслушал  все,  а потом угостил тем же ‡лобина, хотЯ и не в таких
размерах,  -  у  него  тоже  были  и  верные  документы  и  письма. Њимо них
проходили  чиновники, кончившие службу, проходили ходатаи, просители, но они
ничего  не  хотели  замечать,  поглощенные  своими делами. Љогда департамент
опустел, дежурный сторож подошел к ним и объЯвил:
     - ѓоспода, сейчас двери будут запирать... пожалуйте.
     - Љак  пожалуйте?  -  вспылил было генерал, но сейчас же сложил бережно
свои драгоценные бумаги, спрЯтал их в карман и пошел покорно к выходу.
     …динственной   отрадой  выбывших  из  строЯ  отставных  людей  были  их
ежедневные  встречи во времЯ предобеденного генеральского гулЯньЯ, когда они
могли  поделитьсЯ  и  своими  воспоминаниЯми,  и надеждами, и горестЯми. ќти
встречи  отравлЯла  только  мысль  о  том,  кто  первый  не  выйдет на такую
прогулку...
     ’оржествовал один верный раб Њишка.


        Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

        ‚…ђЌ›‰ ђЂЃ

                                  Џовесть

     ‚первые  повесть  "‚ерный  раб"  была  опубликована в журнале "‘еверный
вестник",  1891,  ќќ  7  и  8 (июль-август), за подписью: "„.Њамин-‘ибирЯк".
ђЯдом с подписью имеетсЯ дата: "1891 г., 9 маЯ, Џетербург".
     Ћ  сотрудничестве  Њамина-‘ибирЯка  в  либерально-народническом журнале
"‘еверный  вестник"  Ѓ.Ѓ.ѓлинский,  один из его редакторов-издателей, писал:
"†елание  Њамина  принЯть  участие в органе, мною руководимом, доставило мне
немалую  радость,  и  между  мною и этим тогда уже известным писателем скоро
завЯзались  дружеские  отношениЯ" (Ѓ.Ѓ.ѓлинский, ‘реди литераторов и ученых,
‘Џб.  1914).  Џервоначально Њамин-‘ибирЯк намеревалсЯ постоЯнно сотрудничать
в  "‘еверном  вестнике"  и  принЯл  предложение  редакции журнала ежемесЯчно
помещать  статьи  в  отделе  новостей и открытий и внутреннего обозрениЯ, но
вскоре   отказалсЯ   от   этой   работы.   "...буду  вытЯгивать  свою  линию
беллетристическую",  -  писал  он  матери  17  ноЯбрЯ  1891 года (‚сесоюзнаЯ
библиотека им. ‚.€.‹енина).
     ѓлавные  действующие  лица,  сюжетнаЯ  канва повести "‚ерный раб" очень
близки   к   тому,   что  рассказывал  известный  уральский  историк-краевед
Ќ.Љ.—упин  о  назначенном  в  1837 году главном начальнике горных заводов на
“рале ‚.Ђ.ѓлинке, который, несомненно, ЯвилсЯ прообразом генерала ѓолубко.
     "Њне  было  девЯть-десЯть  лет,  Я  уже  училсЯ  в  уездном  училище, -
рассказывал  Ќ.Љ.—упин,  - как приехал к нам в город генерал ѓлинка, который
царствовал  на  “рале почти двадцать лет... ѓоворили, что в молодости он был
адъютантом  самого  Ђракчеева  и  служил  в военных поселениЯх... ѓлинка был
облечен  неограниченными полномочиЯми... “рал в то времЯ представлЯл область
на  военном положении, а главный горный начальник, как генерал-губернатор, в
своем   лице   сосредоточивал   всю   власть  как  административную,  так  и
судебную...
     ѓенерал,  вышедший  из мордобойной школы Ђракчеева, непоколебимо верил,
что  управлЯть  людьми можно только плетью, кнутом и розгами... ‘ этой целью
ѓлинка  обычно  ездил  по  городу  и заводам не иначе, как окруженный сотней
вооруженных  казаков,  и  где  бы  он ни показывалсЯ, там неизменно свистели
плети  и  нагайки.  Ќе  удивительно, что на “рале все перед ним трепетали, и
окружающие  его  чиновники, также и люди, имевшие к нему дело, не знали, как
к  нему  подойти  и как подступитьсЯ" ("‚оспоминаниЯ о „.Ќ.Њамине-‘ибирЯке",
сост. ‡.Ђ.…рошкина, 1936).
     ђассказ  Ќ.Љ.—упина  о влиЯнии на генерала его верного раба Њишки также
соответствует сюжету повести.
     ‚  опубликованном в 1889 году очерке "ѓород …катеринбург" Њамин-‘ибирЯк
писал  о  ‚.Ђ.ѓлинке:  "ЃлагодарЯ ѓлинке быстро сформировалсЯ, вырос и окреп
замкнутый  горный  кружок  с  преобладающей  чиновно-семейной  организацией.
ѓорные   инженеры   соперничали   в  мотовстве  и  роскоши  с  миллионерами,
шампанское  лилось  рекой, крепостнаЯ военнаЯ музыка играла мотивы из "Ѓелой
дамы" и "Le diable amoureux" ("‚любленный бес").
     ‚  настоЯщем  собрании  сочинений  текст повести печатаетсЯ по изданию:
"„.Ќ.Њамин-‘ибирЯк.  “ральские  рассказы",  т. 4, 1902 (в предыдущие изданиЯ
"“ральских  рассказов"  повесть  не  включалась), с исправлением опечаток по
журнальной публикации.

                                                                     ….Њ.уб