сгноитьсЯ недолго. ‚ода -
вещь ненужнаЯ.
     -  ЊенЯ мать  заставлЯет умыватьсЯ. ѓоворит  все времЯ: "‹юба,  умойсЯ,
‹юба, умойсЯ!" ЏрЯмо надоело.
     ’Япкин  из подхалимажа представил мать  в очень  неприглЯдном  свете, у
него и голос даже стал брюзгливый и противный.
     - “  тебЯ лицо другое  совсем,- возразил  ‹еша.-  “  тебЯ мЯгкое лицо и
пахнет кожей. Ђ у дедушки жесткое  и травой пахнет.- ‹еша  вздохнул.- “ него
хорошаЯ мать. Ћна мне молочка давала, и сахарку, и еще блин.
     - Ѓлин - это очень вкусно,- сказал старичок грустным голосом.
     - Ѓлин - пища боков,- вспомнил ’Япкин.
     - ѓоворЯт: пища богов,- поправил его старичок.- џ знаю. џ давно живу.
     - Њама говорит: пища боков.-  ’Япкин вздохнул. - Њама вечером еще будет
блины печь. џ тоже блины люблю. ‘ вареньем.
     -  џ  один раз ел блин,- сказал старичок.- Ћчень давно, когда Я  такой,
как ‹еша, был. Њне девочка одна  давала. ’олько она красиваЯ была девочка, у
ней волосики были  белые  с бантиком  и  на  штанишках  кружавчики  белые. €
платьице белое с кружавчиками.
     ‘таричок улыбнулсЯ, вздохнул и сел на диван,  поскрипев  сухим телом по
шишечным чешуйкам.
     - “ менЯ нет такого  платьица,- обиженным толстым голосом сказал ’Япкин
и посмотрел на выпачканные песком рукава и грудь пижамы.
     - “ тебЯ, тоже красивое платье,- вспомнил ‹еша.- ’акое красное, в белый
горошек. Њне нравитсЯ.
     - “ менЯ волосиков нет,- грустно возразил ’Япкин.
     - џ не люблю волосы,-  скривилсЯ ‹еша.-  …рунда какаЯ-то! ’олько всЯкие
листьЯ сухие цеплЯютсЯ, иголки от елки!..
     - „а,  в  общем...- сказал старичок  и  поразбирал  пальцами  спутанную
зеленоватую бороду.- Ђ молочка Я тоже очень давно не пил.
     - ‹ешк!  - мрачно сказал ’Япкин.- џ  пойду. Ђ то мне  знаешь  как  мать
даст!
     - Џойдем...- ‹еша вздохнул и погладил дедушку по худенькой коленке.-  џ
пойду, дедуш. џ у них буду жить теперь.
     - Ђ Я как же?-спросил старичок и  вдруг заплакал.- Њне без тебЯ  скучно
очень... € потом, Я давно молочка не пил. џ молочка хочу.
     - Ћй! - вскрикнул ’Япкин и  почувствовал, как у него сжалось от жалости
сердце.- „едушка, ты не плачь!  џ тебе дам молочка, и ‹ешке дам, и всем.  ‚ы
все приходите к нам, тут недалеко. џ вам свой блин отдам!..
     ’Япкин был добрым человеком,  и  сердечко  у него  было отзывчивое.  Ћн
запыхтел и пополз задом в дырку, сказав на прощание:
     - Џриходи, дедуш. џ тебе больше всех дам молочка. џ тебе и сахарку дам.
     - “ него зубов нету,- сказал ‹еша.
     - ќх ты, ‹ешка! Ѓросил старичков...- проворчал грустно ’Япкин и уполз в
дырку совсем.
     ‘коро он  выбралсЯ  на  белый свет,  оглЯдел  себЯ и  понЯл, что пижама
пропала, лучше ее запрЯтать где-нибудь в кустах и идти домой голышом. ’ак он
и сделал.


        5


     - ’ы что голышом разгуливаешь? - спросила Я дочь, когда  она  поЯвилась
на пороге дома в туфлЯх на босу  ногу и больше ни в чем.- € чем это желтым у
тебЯ лицо вымазано?
     -  ’ак просто,- проворчал  мой  ребенок  и пошел к умывальнику.-  Њам,-
заЯвил он, вернувшись,- Я блинов хочу.
     - Ќа ужин сделаем,- пообещала Я.- Ђ пока иди молочка с хлебушком попей.
     ’Япкин загрохал кастрюлькой на кухне, а Я продолжала работать.
     - Њамочка!  -  позвала менЯ из сада ‚арвара ѓеоргиевна: она менЯ всегда
так  называла, наверное, в назидание ’Япкину, который  звал менЯ то "мамка",
то  "мать",  то "ма-маха" и  лишь изредка "мамулЯ".- Њы с €осифом Ђнтоны-чем
гулЯть  ходили  и недалеко  от нашей калитки  чью-то  пижамку нашли. ќто  не
‹юбочкина там в кустах заблудилась?
     џ  вышла  на  крыльцо,  увидела в  руках  ‚арвары  ѓеоргиевны очень мне
знакомую  пижаму,  всю  перемазанную  в  песке  и глине,  растерЯнно  взЯла,
произнесла "спасибо" и посмотрела на дочь. ’Япкин  сидел на крылечке, держал
в одной руке большой ломоть хлеба, в другой кружку  с молоком, его стриженаЯ
голова была упрЯмо опущена.
     -  Љак она там оказалась, ‹юба?  - спросила  Я голосом, не сулившим  ни
мне, ни дочери ничего хорошего. —естно говорЯ, Я не очень-то люблю ссоритьсЯ
с ’Япкиным, и если мне случаетсЯ  его отшлепать в сердцах, Я огорчаюсь после
гораздо больше, чем дочь. ‚се-таки ’Япкин  - хороший ребенок, хотЯ и шкодник
и упрЯмый.
     - Љак она туда попала, Я спрашиваю? - повторила Я.
     - …е кто-нибудь украл,- тихо сказал ’Япкин, не поднимаЯ головы.
     - ‚от как? Ћчень интересно. €ди-ка  в комнату, ложись в постель, и пока
ты мне все  не расскажешь,  Я с тобой  разговаривать не буду и гулЯть  ты не
пойдешь. ‹ешу Я к тебе тоже не пущу.
     - Њне его и не надо,-  проворчал  ’Япкин и, упрЯмо уткнув  подбородок в
ключицы, пошел в комнату,  бросив  по пути ‚арваре  ѓеоргиевне: - Ќечего вам
находить чужие пижамы, раз никто не просит!
     џ отвесила ’Япкину подзатыльник, но ребенок мой даже не хлюпнул.
     - €шь, героинЯ! - сердито сказала Я, взЯла  бидон и пошла за молоком  к
соседЯм.  ‚  общем-то, Я  тоже была  сердита на  ‚арвару ѓеоргиевну:  нечего
находить чужие пижамы, раз не просЯт.
     „улись мы друг на  друга часа полтора. џ сидела, работала, ’Япкин лежал
голый  на  постели и сопел  обиженно.  Џотом наконец он поднЯлсЯ, подошел  к
столу  и встал - подбородок прижат к груди,  руки сложены сзади, голый пузик
выпЯчен вперед.  € молчит. џ делала  вид,  что не  замечаю ’Япкина, увлечена
работой.
     - Њам? - вымолвил наконец ’Япкин басом.
     - „а? - не сразу отозвалась Я.
     - џ больше не буду.
     - —его не будешь?
     - Џижамку в кусты кидать.
     - Ђ зачем ты ее туда кинула?
     - Ћна грЯзнаЯ была.
     - Џочему это она оказалась грЯзнаЯ?
     - џ к ‹еше ходила, он в горе живет. ѓде песочнаЯ горка такаЯ, знаешь?..
Ђ дырка очень узкаЯ.
     ’ак, слово за слово,  мы восстановили картину преступлениЯ, и Я ’Япкина
простила. Џравда, все эти басни про старичков, кроватки из песка и посуду из
ракушек всерьез не принЯла. Џросто ходил мой ребенок повозитьсЯ в песке - он
очень любит  песочные домики  строить,- а остальное выдумал.  Ќадо натаскать
будет песочку в сад, пусть возитсЯ, а то скучно одной. Џро ‹ешу Я как-то  не
вспоминала: может, его и не было вовсе. Њы помирились и стали печь блины.
     ’ут пришел ‹еша.
     ’Япкин  первый  услышал  топот крохотных  ножек на  ступеньках крыльца,
вышел посмотреть и сообщил мне:
     - Њам, ‹ешка приперсЯ. „авай ему есть.
     - Џодождет,- сказала Я недовольно.- ‘ейчас кончу  блины печь, будем все
ужинать.  €  вообще  не морочь  мне  голову своим ‹ешей, старичками и прочей
мурой. Њне работать надо.
     ’Япкин ушел на крыльцо, потом вернулсЯ.
     - Њам, дай молочка.
     - ‚озьми в кастрюле.
     - Њне надо все.
     - ‡ачем? ’ы лопнешь. € ‹еша твой лопнет.
     - џ не ему.
     - Ђ кому?
     ’Япкин долго молчал,  памЯтуЯ, что про старичков  и "прочую муру" Я ему
говорить запретила.
     - ’ам ежики...- сказал он наконец неуверенно.
     - ѓде это? Љакие ежики?
     - ‚озле калитки. Џапа, мама и пЯть ежичков маленьких. Ћни кушать хотЯт.
     •оть  Я  и не больно поверила, тем не менее  пошла за  миской  перелить
молоко, чтобы ежикам удобнее было пить. џ сама люблю всЯкое живое  и ’Япкину
не мешаю любить.  ’Япкин, пока  Я ходила, насовал  в карманы байковой куртки
сахару, взЯл три  блина и сунул за пазуху.  ‘тойко  терпел, потому что блины
жгли ему тело.
     - „авай Я отнесу мисочку, а то ты разольешь.
     - џ сама. Ћни от тебЯ убегут.
     ‚зЯл  мисочку и тихонько пошел вниз по тропке к  оврагу. ‹еша  запрыгал
следом.
     Џораздумав,  Я тоже  пошла  за  ними:  вдруг мой  сердобольный  ребенок
бродЯгу какого-нибудь подкармливает или собаку бешеную. ‡а себЯ Я никогда не
боЯлась. Ђ вот с ’Япкиным мне разные ужасы мерещатсЯ.
     ’Япкин вошел в еловый лесок, росший по низу участка, спросил ‹ешу:
     - ѓде твои старички?
     - ‚он сидЯт,- сказал ‹еша.- Ђ мне ты дашь? џ тоже очень кушать хочу.
     -  Ђ  тебе не  дам вот.  ’ы жадный... Њне вот  дедушка  говорил: "Љогда
вырастешь, Я буду совсем старенький, больной, и ты мне куска хлеба не дашь".
Ђ Я ему дам. џ ему и хлеба, и молочка, и мЯса дам. € еще конфет...
     џ  разозлилась, что отец болтает  ребенку всЯкие глупости, и  тут вдруг
увидела,  что  навстречу  ’Япкину  гуськом  идут  семь  маленьких старичков.
‚переди  совсем старенький, без шапки, седой, как лишайник, а,следом шестеро
в  остроконечных  разноцветных колпачках. “  каждого старичка  в руках  была
беленькаЯ красиваЯ мисочка из перламутровой раковины.
     - ‚от!-торопливо  заговорил  мой ребенок.-  џ  вам  молочка  принес.  €
сахару. € еще блины. …шьте давайте! џ вам всегда носить буду. Њного!
     ‘тарички  наперегонки рванулись  к миске, только самый старенький,  без
шапки,  стоЯл  в стороне,  сложив на животе руки,  и  грустно  смотрел,  как
убывает  молоко. ’очно  через дырку утекало.  Ѓлины,  сахар - все  исчезло в
момент, старому дедушке не досталось  ни  кусочка. ‹еше  тоже не  досталось.
’огда ’Япкин сел на землю, развез губы сковородником и заревел.
     - Ќе реви! - сказала Я.- ‹ешу мы дома покормим, а старенькому дедушке Я
сейчас отдельно кружку молока принесу и блин. Ќашла из-за чего реветь!
     џ  принесла  старому молока и  блин. Ћн вежливо поклонилсЯ мне, быстро,
так же  как его внук, заглотнул блин,  полизал сахар: зубов у него, как  мне
показалось, не было. Џотом склонилсЯ над чашкой с молоком и стал тЯнуть его,
с  наслаждением  закрыв глаза. Ћстальные старички сидели рЯдышком  на  сухой
хвое и смотрели.  Џотом  они все так же  гуськом пошли  за  калитку, а  ‹еша
отправилсЯ с нами.
     -- Џриходите и завтра,- пригласила Я старичков.- Њилости просим.
     Ћни  вежливо  поклонились  мне,  только один,  самый толстогубый, вдруг
смешно чмокнул губами, а второй, хихикнув, сказал:-
     - ’олько вы ни на что не рассчитывайте! •и-хи!
     - Ќа что не рассчитывайте? - џ удивленно пожала плечами.
     Ќо  старички уже подтолкнули в  затылок этого  деда •и-хи и отправились
домой. Ћни были очень старые и шли медленно.
     Њы  вернулись домой,  поужинали  тем,  что  осталось,  потом все вместе
прогулЯлись до соседского  дома. џ забежала туда сказать,  что с завтрашнего
днЯ будем брать молока на два литра больше.


        6


     Ќаконец-то приехал мой отец, ‹юбашкин дедушка, теперь  можно съездить в
город за продуктами. ђаньше мы с ’Япкиным обходились тем, что было, но такую
ораву  прокормить местными ресурсами  мне,  конечно,  не под силу. ‘тарички,
несмотрЯ  на  преклонный  возраст,  ели много  и  отнюдь  не  придерживались
молочно-растительной диеты.  Ћни  ели все,  что Я им  давала, исключаЯ  вещи
несущественные - чай, кисель и компот. ЊЯсные и рыбные консервы им нравились
наравне с молоком, а брынза, пожалуй, больше всего.
     Љороче говорЯ, Я попросила деда остатьсЯ на сутки с ’Япкиным, осторожно
сказав,  что  человек завел себе подопечных ежиков и скармливает им  вечером
кастрюлю молока,- мешать ему в этом не следует.
     - ’ы не ходи с ней,- попросила Я.- ‘пугнешь зверЯт, реву будет на  весь
лес.
     џ   опасалась,  что  дед  поругаетсЯ  со   старичками.  Ћн  был  у  нас
характерный, неуживчивый и почему-то терпеть не мог своих ровесников. „ружбу
он заводил с молодыми.  ’ем не менее Я  побаивалась,  как он примет ‹ешу. Ќо
тут все обошлось довольно просто.
     - ќто еще что за чучело? - спросил дед, увидев ‹ешу.
     - џ не чучело, а ‹еша,- сказал ‹еша обиженно.
     -  Ћткуда  ты взЯлсЯ? - „еду,  судЯ по всему, понравилось, что "чучело"
разговаривает.
     - џ  в лесу живу,-  объЯснил  ‹еша и показал  рукой в сторону  песчаной
горы.- Ђ ты и спишь в очках?
     - Ќет, Я их снимаю и кладу на стол.
     - Ђ они тебе зачем?
     - Љнижки читать.
     -  Ђ ‹юбка  говорит, чтобы  лучше сны видеть!..- ‹еша посмеЯлсЯ, тараща
глаза, потом попросил менЯ: - Њама, купите мне очки  в городе,  Я тоже  хочу
книжки читать.
     - Ћчки тебе ни к чему,- сказал дед.- ’ы же видишь буквы?
     Ћн открыл какую-то детскую книжку и показал ‹еше.
     - ‚от буква "Ђ", видишь?
     - ‚ижу "Ђ"! - обрадовалсЯ ‹еша.- € вот вижу "Ђ", и вот Я вижу "Ђ".
     - џ тоже вижу "Ђ"!-ревниво сказал ’Япкин.- € еще Я "Њ" знаю. "Њ" и "Ђ":
"Ња-ма"! ‚от.
     џ пошла на станцию спокойнаЯ. ’еперь деду хватит на сутки развлечениЯ -
обучать лешонка и  ’Япкина  грамоте. „ед выучил менЯ  читать в четыре  года,
сестренка читала уже в  три с половиной, ну, а ’Япкин может складывать слоги
в, свои три года  и два месЯца.  €  это не потому, что  очень уж способный -
’Япкин, пожалуй, самый ленивый из нас,- просто деду сейчас делать нечего.
     - „едуш,- сказал ’Япкин,- давай поразговариваем.
     ’Япкин сел на крыльце,  положив ладошки  на колени, и посмотрел на деда
снизу. ‹еша сел рЯдом с ’Япкиным, вытЯнув ноги, и оперсЯ руками позади себЯ.
’ак сидеть ему было удобней, чем когда он ноги свешивал. ‹еша тоже посмотрел
на  деда снизу. „ед, в общем, чем-то походил  на его старичков: нос большой,
зубов нет, шеЯ морщинистаЯ, голова лысаЯ, немножко белых волос у висков и на
затылке, на носу очки.
     "Ќичего,- подумал ‹еша.- Ќеплохой дедушка у ‹юбки. •ороший парень".
     - ‘ейчас чай вскипЯчу, потом посмотрим,- сказал дед, разжег керосинку и
поставил на нее чайник. “ него круглые сутки на керосинке кипел чайник, беда
просто, сколько он керосину тратил, а ходить за ним было далеко.
     - Ѓудем чай пить? - дипломатично спросил ‹еша.
     - Ђ ты чай любишь? - обрадовалсЯ дед, решив, что нашел себе сочашника.-
Љрепкий чай, брат, Я тебе скажу,- незаменимое дело.
     ‹еша гмыкнул что-то неопределенное, но ’Япкин жестоко сказал:
     - Ќикакой  он не чай любит! Ћн  и кисель  тоже  не любит  и  компот. Ћн
твердое любит - конфеты!
     -   џ   люблю   и  мЯгкие  конфеты,-  скромно  возразил   ‹еша.-  ’акие
шоколадные...
     -  Ќу, хорошо.-  „ед, как ребенок, которому дали новую  игрушку,  снова
взЯл книжку и  сел  на  крыльце рЯдом  с  ‹ешей.- —ай закипит скоро,  а пока
посмотри сюда: это какаЯ буква?
     - "Ђ",- без особого труда узнал ‹еша.- € вот "Ђ", а вот "Ћ", а вот эта,
как домик...
     - Ќе домик,  а "„",- ревниво сказал ’Япкин и подвинулсЯ так, чтобы ‹еше
не было видно книжку на коленЯх у деда.
     - „едуш, Я тоже хочу смотреть.
     - Џодожди,- отмахнулсЯ  дед и, потеснив  ’Япкина, вывернул книжку  так,
чтобы видел ее только ‹еша.- Ђ где  еще "„"? Ђ вот рЯдом "Ћ", а вот "Њ". —то
вместе вышло?
     -  „ом! - торопливо выдохнул  ’Япкин, ожидаЯ, что дед  его похвалит, но
дед сердито сказал:
     - Ќе мешай, ‹юба! џ же не тебЯ спрашиваю! џ знаю, что ты знаешь.
     - Ђ Я  не  знаю,-  проворчал ’Япкин.-  џ  все  давно позабыла  про твои
книжки. Ќу и пожалуйста, Я уйду.
     ’Япкин сполз со  ступенек, медленно хлопаЯсь задом на  каждую,  ожидаЯ,
что дед его поругает, чтобы он не рвал и не пачкал штанишки, но дед  занЯлсЯ
своим ‹ешенькой и на ’Япкина вниманиЯ не обращал.
     ’огда ’Япкин пошел по дорожке вниз до калитки, потом постоЯл у калитки.
Ќикто  его не позвал.  ’огда он побрел тропкой вдоль ручьЯ по  оврагу, увидс
беленького  козленочка  и  встал  на  четвереньки,  чтобы  его  потпхать.  “
козленочка уже выросли маленькие рожки, ноги тоже стали подлиннее, вообще он
был  уже вовсе не такой мЯгонький и  шерстЯной, как  прежде, когда его нюхал
‹еша.  ’Япкин все же потЯнулсЯ к козленку носом,  тот тоже  потЯнулсЯ, потом
вдруг встал на дыбки и нагнул голову.
     "Ља-ак  боднет!  - подумал угрюмо  ’Япкин и  отполз в  сторону, куда  у
козленка веревки уже не хватало.- Ђ ‹ешка там сидит, конфеты ест!" - подумал
он дальше, поднЯлсЯ и пошел домой.
     € точно.  —ай уже закипел,  дедушка заварил  маленький чайничек,  налил
себе  в стакан  черного чаю,  сидел  и  пил,  изредка  приговариваЯ:  "Ђ-ах,
а-ах!.."  ‹ешка  сидел  и  грыз сразу две конфеты: одну  - соевый  батончик,
вторую - мЯтную.
     - Ќу, где ты  ходишь? - добродушно спросил дед и опЯть сказал: -  Ђ-ах!
„авай Я тебе чаю налью.
     - Ќе хочу Я твоего чаю! - сказал сердито  ’Япкин и посмотрел с завистью
на ‹ешу.
     - Ќу тогда возьми себе конфетку на столе,- согласилсЯ дед и снова налил
себе полный стакан чаю.
     - ’ы постуди,- посоветовал ‹еша,- постуди, и он остынет.
     - ‡ачем? - удивилсЯ дед.- џ люблю горЯчий чай.
     - Ђ тебе больно, когда ты пьешь?
     - Ќет. ‘ чего ты взЯл?
     - Ђ ты плачешь.
     - ќто он не плачет,- объЯснил ’Япкин.- ќто ему вкусно...
     - Ђ Я  твоего  козленка  нюхал,-  сказал  он  погодЯ.- Џротивный такой,
бодатьсЯ хотел...
     - ‚ырос уже,- равнодушно  сказал  ‹еша.- Ѓольшие, они  всегда бодаютсЯ.
„едуш, давай читать,- заторопил он деда.
     „ед, отставив в сторону свой  любимый чай, разложил  снова  перед ‹ешей
книжку  и  стал  его спрашивать,  где  какаЯ  буква.  Ђ  ‹ешка  отвечал  все
правильно, и дед радовалсЯ.  Џотом ‹еша прочитал одну подпись под картинкой,
потом другую, и дед, очень довольный, сказал ’Япкину:
     - ‚идишь,  как мальчик стараетсЯ? …сли  бы ты  так  старалась, давно бы
научилась читать и матери не мешала.
     - џ и не хочу старатьсЯ.
     - Ќе можешь,  потому и не  хочешь. Љнижки -  это  целый мир. Ѓез книжек
будешь дура дурой, на кухне с  кастрюльками.-  Љак всегда, дед  забывал, что
его собеседнице три года и два с половиной месЯца. ‘порил он с ней на равных
и на равных обижалсЯ на ’Япкина, а мне приходилось их мирить.
     —ай  сбежал на керосинку, дед  пошел, снова заварил, долил остатки воды
из ведра в чайник и сказал ’Япкину:
     - ‹адно, пойдем за водой.
     Џо-моему, это было любимое занЯтие  деда - ходить за водой. "џ  сегоднЯ
восемь раз за водой ходил!" - говорил он мне, когда Я спрашивала его, отчего
он так устал. "‡ачем  же именно восемь  раз?"  - "’ы .знаешь,  Я без чаю  не
могу!"  -  "Ќо тебе  с твоим  сердцем вредно  выпивать за день восемь  ведер
чаю",- ехидно говорила Я, и дед, понЯв, что  он попал впросак, оправдывалсЯ:
"Ќу, посуду мыли... ’ы знаешь, Я не могу без воды".
     Џросто у него чайник за чайником  выкипал на керосинке, и если Я  утром
наливала керосинку полную, то вечером находила ее совершенно пустой.
     - Џошли,- обрадовалсЯ ’Япкин и взЯл свое маленькое ведерко.
     Љолодец был на  той стороне оврага, за линией железной дороги,  шли они
до него  довольно долго,  гремели  ведрами.  ’Япкин тоже весело грохал своим
ведерком, а ‹еша прыгал впереди.
     Ќаконец они дошли до колодца, а ‹еша вдруг сказал:
     - „едуш, а Я могу написать "‹еша".
     € написал на песке  своей  широкой ладошкой:  "‹еша". „едушка  похвалил
его, назидательно взглЯнув на ’Япкина. ’Япкин засопел ревниво,  а когда ‹еша
залез на сруб колодца и  нагнулсЯ, чтобы посмотреть  в воду - он очень любил
смотреть  в воду и  не боЯлсЯ ее, не то что старички, которые опасались, что
сгниют,- ’Япкин тихонько толкнул ‹ешу в спину, и тот упал в колодец.
     ’Япкин испугалсЯ и  заревел.  „ед  тоже  испугалсЯ и  долго  вычерпывал
лешонка  из  колодца. ’от плавал сверху,  но дед никак не мог  его подцепить
ведром, потом достал, посадил на солнышко гретьсЯ: ‹еша очень замерз.
     „ед сказал ’Япкину:
     -  „рЯнь  ты  все-таки  девочка!  -  ќто  у  него  было  самое  сильное
ругательство.
     ’Япкин огорчилсЯ и пошел  домой один, с пустым ведерком. ел и ревел. €
через линию переходил, не смотрел на поезд - пусть  его нарочно  задавит, но
поезда тут ходили очень редко.
     •орошо, что Я вернулась вечером,  не стала ночевать в городе. „ед читал
в комнате,  ‹еши не было,  а  ’Япкин сидел  на крылечке в одном платье, весь
замерзший и все еще ревел. Ћн весь распух от слез.
     Ќе стала  Я  разбиратьсЯ,  кто прав,  кто  виноват, сходила за молоком,
напоила  насильно ’Япкина и уложила  спать, побежала покормить старичков, но
старички либо  не дождались, либо  вовсе сегоднЯ не  приходили.  ‚от тебе  и
съездила  за  продуктами!.. Њисочку  с молоком Я, однако,  оставила в  лесу,
утром она была сухой.


        7


     „ед ушел утром  совсем  рано, даже  не попрощавшись  с нами.  Џо правде
говорЯ,  хотЯ  мне было  очень неприЯтно, что все так получилось, но при чем
тут Я? € к тому же дед в таких ситуациЯх каждый раз забывал,  что ’Япкин еще
совсем  маленький.  —асто  и Я  забывала об этом, спрашивала  с него, как со
взрослого.
     ’Япкин проснулсЯ,  но  долго лежал, притворЯЯсь, что  еще спит, потом Я
сказала ему:
     - ‚ставай, вставай, Я уже завтрак приготовила, все равно не спишь!
     Ћн  мрачно  встал, натЯнул  пижаму, умылсЯ  и сел  завтракать,  положив
подбородок на край стола, чтобы не видеть никого. џ думаю, он не знал, здесь
дед еще или уехал, и боЯлсЯ, что тот опЯть начнет его  ругать. ‘ъел все, что
Я ему положила, выпил чашку молока и ушел в сад. Ќе  осталсЯ на крыльце, как
обычно,  а пошел в уголок  сада, примостилсЯ  на пенечке, положив ладони  на
колени, и  сидел так, смирный  и подавленный. Њне  было видно  его из  окна,
когда Я отрывала глаза от работы.
     џ нарочно не говорила с ним  про ‹ешу, ждала, пока он  сам заговорит. €
потом, на  свежую голову мне  всегда казалось,  что никакого  ‹еши  нет и не
было.
     Џосидев,  ’Япкин  начал расхаживать по  саду, заложив  руки  за  спину.
‚арвара  ѓеоргиевна,  поднимавшаЯсЯ по тропке с ведрами, спросила, почему он
такой мрачный. ’Япкин сначала не отвечал, потом сказал:
     - Џотому что у менЯ плохое настроение. € никого об этом не спрашивают!
     џ сделала вид, что не  слышала разговора,  не хотелось мне  его ругать.
Ќаконец где-то перед самым обедом он пришел ко мне, встал молча возле стола,
заложив руки за спину, нагнув голову и выпЯтив живот,- в своей любимой позе.
Џотом освободил одну руку и потер ладошкой стол возле моего локтЯ. џ поднЯла
голову.
     - Њам,- сказал ’Япкин.
     - „а?
     - џ не хотела утопить ‹ешку.
     - ’ы нечаЯнно его толкнула?
     ’Япкин  помолчал, соображаЯ,  не  лучше ли сказать  "нечаЯнно",  потом,
однако, произнес:
     - —аЯнно...  ’олько ‹ешка сам мне говорил,  что не утонет. Ћн нарочно в
ручей прыгал. Ћн легкий.
     - ’ы забыла, что в ручье водичка теплаЯ, а в колодце ледЯнаЯ.
     - џ забыла. ‡абыла, да! - обрадовалсЯ ’Япкин, но Я не поддержала его.
     - Ќет, ты  это  прекрасно  помнила.  ‚  колодце можно  от одного холода
умереть, а уж заболеть-то непременно. Ќаверное, ‹еша заболел.
     - Ђ где заболел? - ѓлаза у ’Япкина налились слезами.
     - џ не знаю. Њожет, домой пошел, а может быть, лежит где-то под  кустом
и у него температура.
     -  Џойдем его поищем, мама, пойдем! - заревел ’Япкин.- џ больше никогда
не буду толкать его в колодец! Њне его жалко-о-о!..
     ђев  стоЯл оглушительный, но  Я  ’Япкина не утешала и не жалела, потому
что, конечно, поступок  был свинский. Џодождав, пока он наревелсЯ вдоволь, Я
сказала:
     - ‹адно, давай пойдем поищем.
     Њы лазили по оврагу часа два до самого обеда, но никого не нашли. Џосле
обеда  ’Япкин  спал, Я работала, а  потом мы  попили молока  и отправились в
гости к  ѓалине €вановне. Ћднако долго  мы здесь не засиделись,  потому что,
пока  Я  разговаривала  с  ѓалиной €вановной и ее мужем, ’Япкин  запустил  в
‚олодю камнем за то, что тот его  дразнил, а ‚олодЯ довольно  сильно  ударил
’Япкина ногой. ѓалина €вановна  ‚олодю отругала, но синЯк у ’Япкина на бедре
повыше колена все равно был здоровенный.
     ‚олодЯ вполголоса  продолжал дразнить чем-то ’Япкина, тот молча  сопел,
потом сказал:
     - Ђ зато Џетр џколич говорит, что у твоей мамы голос очень противный. Ђ
у тебЯ еще противней! ‚от!
     Њы с  ѓалиной €вановной сделали  вид, что  ничего не слышали,  но через
некоторое времЯ Я поднЯлась, взЯла ’Япкина за руку, и мы пошли домой.  Ђ что
делать?
     “ ѓалины €вановны было лирическое  сопрано,  и она который год пыталась
поступить  в  труппу  Ѓольшого  театра.  Љонсерваторию  она  из-за  детей не
окончила:  дочка родилась, когда ѓалина  €вановна училась  на  втором курсе,
потом родилсЯ сын, потом второй сын. Љороче говорЯ, только сейчас, когда все
дети  подросли,  она  снова  возобновила занЯтиЯ пением.  Ќа  мой  тогдашний
взглЯд, думать об этом было поздно: ѓалине €вановне уже исполнилось двадцать
девЯть лет, мне она казалась женщиной пожилой, тем более что и на самом деле
у нее в  волосах мелькала  седина, веки одрЯбли и фигура  сделалась довольно
грузной.
     Ќаш  старик  хозЯин  сам до выхода на  пенсию играл в оркестре Ѓольшого
театра и через многочисленных знакомых своих пыталсЯ  как-то помочь соседке.
Ќо, с другой  стороны, Я собственными ушами слышала, как  он говорил ‚арваре
ѓеоргиевне,  что у ѓалины €вановны голос  сильный,  но противный...  —то мне
было делать с ’Япкиным? Ћтругать? Ќо ведь он сказал правду...
     Њы  молча и  грустно шли  с ним по  тропке  над оврагом,  смотрели, как
садитсЯ солнышко.
     -  Ќе  надо  тебе  было так  говорить,-  сказала  Я, вздохнув.-  ѓалине
€вановне ведь обидно. Ћна стараетсЯ-стараетсЯ петь...
     - ‘ама  знаю...-  пробурчал  ’Япкин и добавил: - Џускай не бьетсЯ своей
ногой паршивой.
     - ’ак ведь это ‚олодЯ тебЯ ударил, а не ѓалина €вановна...
     ’Япкин замолчал и долго шел молча. Љогда мы дошли  до нашей калитки, то
оба посмотрели  с надеждой  вокруг, но никого  не было. ‚ойдЯ на участок, мы
поглЯдели на то место, где  стоЯла миска. ‚озле  нее  тоже  никого не  было.
’огда мы пошли домой.
     —естно говорЯ, мне тоже не хватало ‹еши.  Љак-то  Я за последнее  времЯ
привыкла к нему.
     - Њам!..- сказал вдруг ’Япкин.- ЏоглЯди, кто там есть.
     џ остановилась. ‘низу от оврага  к нашей миске неторопливо направлЯлись
два ежа. ли они с разных сторон и независимо друг от друга; один был совсем
еще малыш, его почти не видно  в сумерках  в траве, второй побольше, но тоже
небольшой. Ћни шли, торопливо  переваливаЯсь, под худенькой шкуркой  у обоих
так и ходили лопатки. ’о один, то другой останавливалсЯ, высовывал из  травы
мордочку с черным,  загнутым на конце носом,  глЯдел направо,  потом налево,
потом, покивав головой, опЯть скрывалсЯ в траве.
     - ’ам  нет молочка! - прошептал  сокрушенно ’Япкин.- „авай дадим ежикам
молока!
     -  Ќадо бы...-  согласилась Я,-  ’олько пока  мы за  ним сходим,  ежики
уйдут.
     џ шагнула с тропы-оба  ежика замерли и полусвернулись. ’огда  Я поднЯла
маленького;  он свернулсЯ совсем тугим комочком, но менЯ иголки даже больших
ежей не кололи, не  то что такого крохи. Љакой тут был секрет - не знаю, все
дело, наверное, в том, как относитьсЯ к тому, что ты держишь в руках - моток
колючей проволоки или такую вот чудаш-ную зверюгу.
     -  ’ы  его  взЯла?  - восхищенно сказал  ’Япкин.- Ђ тебе  не больно? Ћн
колючий? „ай, Я его потрогаю.
     - Џодожди.- џ  знала  еще  один  фокус  и  решила порадовать  им своего
ребенка.- ‘мотри.
     џ  положила  ежонка на ладонь  и стала поглаживать его по встопорщенным
колючкам.   —ерез   мгновение   иголки   обмЯкли,   ежонок  шевельнулсЯ,   Я
почувствовала  ладонью  его мЯгкий  горЯчий  живот. ‚ысунулсЯ черный  нос и-
чернаЯ, с длинными крепкими когтЯми лапка.
     - Ћй, ма-а-мочка...- Ќе часто мое чадо называло менЯ мамочкой.
     Њы пришли  домой, положили пока ежонка в хозЯйственную сумку на молнии,
чтобы он никуда не делсЯ, сходили за молоком,  налили  мисочку в  овраге,  а
потом дома налили молока в блюдце и вынули ежонка. џ  макнула  его  носом  в
молоко,  однако пить он не стал, чихнул два  раза  и замер,  полусвернувшись
возле блюдца.
     -   Џей,  дурачок!   ’ебЯ   никто   не   трогает!   -   сказал   ’Япкин
покровительственно-заискивающим басом  и  подтолкнул ежонка  к  блюдцу. ’от,
смешно свесившись всеми иголками набок, фукнул,  поддал руку ’Япкина и снова
замер.
     - Ћн еще не привык, ’Япик,- сказала Я.- € есть при нас не станет. „авай
спать, а завтра поиграем с ним. Њолочко он ночью съест.
     ‚ комнате было душно, так что спали мы с ’Япкиным на терраске, прЯмо на
матрасе. џ  вообще  люблю спать на полу, так мне удобнее.  ’Япкин тоже любит
спать на полу. € потом, еще Я люблю спать с ’Япкиным: он маленький,  мЯгкий,
пахнет парным молоком и спинка у него горЯчаЯ.
     ’Япкин  долго  не  мог  заснуть, хотЯ лежал  смирно  и не  вертелсЯ.  џ
чувствовала, что  он не  спит, потому  что  он  был весь напрЯжен.  ‚друг  в
комнате раздалось какое-то громыхание, затем  громыхание  повторилось, потом
послышалсЯ невнЯтный писк.
     -   ‚  мои  игрушки  играет!  -  сказал  ’Япкин  восторженно-испуганным
голосом.- ’узика нажимает. Њамочка, пусть! Ќе  отнимай! - прошипел он, видЯ,
что Я встаю.
     - Ќочью надо  спать,- сказала  Я, пошла в  комнату и зажгла  свет.  Ќаш
маленький  гость  сидел  у  стены  и. поддавал  иголками ’узика  - резиновую
собачку  с  пищалкой.  Ќе  думаю,  чтобы  он принЯл  ее за  лЯгушонка:  ведь
лЯгушонок не пахнет резиной. Ћн в самом деле играл. ’ак Я и сказала ’Япкину,
который пришлепал следом за мной поглЯдеть, что тут происходит.
     Њолоко было выпито досуха, игрушки, которые ’Япкин перед сном аккуратно
складывал в углу, разбросаны, железный грузовичок валЯлсЯ посреди комнаты.
     -  Ќу  знаешь! -  џ все-таки  возмутилась.- Ќашел  времЯ  поигратьсЯ! -
Џоймала  ежонка,   улепетывавшего  под  стол,  и   снова   засунула   его  в
хозЯйственную сумку, бросив туда старенькое полотенце и газеты, чтобы он мог
сделать себе постель.
     Џосле этого  мы легли спать  и  сразу заснули:  было уже поздно. “тром,
когда  мы  встали,  ежонок, видно, еще спал:  в сумке было  тихо. џ раскрыла
сумку.  Њалыш  спал  на боку,  полусвернувшись, сопел  черным носом,  нежным
колечком белел подшерсток. ‘овсем он был  еще кроха и ребенок, не напугалсЯ,
когда ’Япкин сунул палец в середину этого теплого живого комка и почесал ему
живот. Ћн только свернулсЯ чуть крепче и продолжал спать.
     -  Ќичего, разбуди его, пусть позавтракает с нами,- сказала Я.- Ђ то он
опЯть нам ночью спать не даст.
     Џосле  завтрака   ’Япкин,  вспомнив,  наверное,  свое  давнее  житье  с
котенком,  привЯзал  бумажку на  веревку  и, покрутив  ею  перед  носом ежа,
тихонько  поволок.  џ  думала,  что  тот  не станет реагировать на ничем  не
пахнущий   движущийсЯ  комок,  но  ежонок  напрЯгсЯ,  следЯ  за  шевелЯщейсЯ
бумажкой,  и  вдруг  стремительно побежал, за ней. ’Япкин  дернул ее сильнее
вбок -  ежонок не успел сменить направление, проехалсЯ по доскам  пола мимо,
развернулсЯ, побежал снова. ’ут  ’Япкин зазевалсЯ,  и  ежонок цапнул бумажку
мертвой хваткой. ’Япкин потЯнул веревку - ежонок, не выпускаЯ добычи, повис,
поджав к животу худые мохнатые лапки с длинными когтЯми.
     ЉакаЯ уж тут была работа! Њы провозились  с ежонком целое утро, потом Я
стала готовить обед, а ’Япкин пошел к  ‚арваре ѓеоргиевне  попросить спичек,
чтобы разжечь керосинку: все времЯ забываешь их купить. џ топталась у стола,
чистила  и  резала овощи, а  наш малыш,  видимо войдЯ во  вкус  игры,  вдруг
набросилсЯ  и  довольно  больно  цапнул менЯ за  большой  палец босой  ноги.
Ќаверное, он принЯл шевелЯщиесЯ пальцы за что-то живое и съедобное, а может,
просто соскучилсЯ и решил продолжать игру. џ трЯхнула от неожиданности ногой
- нападавший шмЯкнулсЯ о стенку.
     Љогда ’Япкин пришел со спичками, Я, конечно, рассказала ему,  как малыш
принЯл  мой  палец  за лЯгушонка.  ’Япкин  повосхищалсЯ,  похохотал,  потом,
посчитав, что Я не смотрю, снЯл  сандалии и, подступаЯ к обиженному  ежонку,
стал тихонько шевелить перед его носом босыми пальцами:
     - Ќу что ты? Ќа, ешь, на, ешь!..
     Ќе  выдержав  искуса,  ежонок  хватанул-таки  палец.  ’Яп-кин  заревел,
трЯхнул ногой, ежонок снова отлетел к стенке. ‚прочем, реветь  человек сразу
перестал, а Я сделала вид, что ничего не заметила.
     Џосле обеда ’Япкин и ежонок легли спать, а Я села работать.
     ’ак мы  прожили неделю. ’Япкин вроде  бы  не поминал ‹ешу, забавлЯЯсь с
новым жильцом, а ‹еша не поЯвлЯлсЯ. Ћднако пора было  отпустить маленького в
овраг, чтобы он снова привык к жизни на воле и, когда придет времЯ, начал бы
готовитьсЯ к зимовке. Љ тому  же ’Япкин все-таки его мучил. •оть и не велено
было ему брать зверюшку в руки, но,  едва Я отворачивалась, ’Япкин в избытке
нежности  хватал ежонка  поперек  живота,  таскал по комнате,  приговариваЯ:
"Њалы-ыш,  малы-ыш,  кто тебЯ обижает!.." € самое  удивительное, что  ежонок
покорно сносил такое обращение,  пожалуй, оно ему даже нравилось.  ‡а неделю
он сделалсЯ совсем  ручным, и  Я  боЯлась, что излишнее  доверие к  людЯм не
пойдет ему на пользу в будущем.
     ’Япкину наш гость скоро поднадоел. Ћднажды  Я подсмотрела такую сценку:
человек  в хмурой  задумчивости  сидел после  завтрака  на  крылечке, ежонок
выбежал  на порог, покрутил  носом и, спустившись до той  ступеньки, где был
’Япкин,- делал  он  это очень лихо: просто сваливалсЯ с одной  ступеньки  на
другую,-  стал проситьсЯ  на руки. …му очень нравилось, когда его держали на
коленЯх и, сильно нажимаЯ, гладили по спинке: видимо, он воспринимал это как
лечебный массаж. ’Япкин сердито отодвинул маленького в сторону и сказал:
     - Ќу тебЯ! “ходи домой,  Я не буду больше  с тобой играть! ’ы все равно
не разговариваешь!..
     “вы! ’Япкину необходимо было  с кем-то разговаривать, а ежонок при всей
его общительности этого не умел.
     Љороче  говорЯ,  как-то  вечером  мы  хорошо  покормили нашего  малыша,
вынесли  на  полЯнку  перед домом  и пустили на траву. …жонок побежал в одну
сторону, потом в другую, потом выбралсЯ на тропинку и потопал вниз к оврагу,
неторопливо и деловито, словно служащий, возвращающийсЯ домой с работы.
     Џоспела  землЯника.  Љак-то после  дневного сна, взЯв по  эмулированной
кружке,  мы с ’Япкиным пошли  в овраг.  ‘начала  мы  собирали Ягоды на одной
полЯнке, потом ’Япкин перешел на другую,  тут же, за кустиками,  Я все времЯ
прислушивалась, как человек пыхтит и бормочет что-то, ползаЯ по траве. Џотом
вдруг бормотание  смолкло;  Я подождала, послушала,  позвала  -  молчание. џ
побежала  за кусты  - никого  не было.  ’огда  Я начала  метатьсЯ по оврагу,
кричать, звать  ’Япкина, пока не охрипла. ‘бегала  домой, вернулась, села на
тропе и  стала  ждать. “ менЯ еще оставалась  слабаЯ надежда, что  он просто
ушел к ‹еше.


        8


     ’ак  оно и  было.  ’Япкин  давно уже  собиралсЯ  пойти  к ‹еше:  пускай
старички сильно поругают его, но без ‹еши он больше  не мог жить, потому что
было  очень  скучно.  Ћднако убежать  все не  удавалось:  когда  он  пыталсЯ
добратьсЯ втихую  до калитки,  Я выходила на крыльцо и звала его обратно.  Ђ
сейчас все  случилось  само  собой, он даже  и  не  думал  убегать,  собирал
землЯнику и вдруг увидел ту самую песчаную гору, где жил ‹еша, и под корнЯми
большой сосны -  дыру, через которую прошлый раз они с  ‹ешей  входили к ним
домой. „олго не раздумываЯ, ’Япкин встал на четвереньки, взЯл в зубы веточку
землЯники -  он  из  хитрости  рассчитывал  задобрить старичков, угостив  их
землЯникой,- и полез в дыру.
     ‹ез  он долго, было темно, страшно, и песок снова попал в глаза. ’Япкин
стал тереть  глаза и вдруг напугалсЯ, подумав, что, может быть, это не ‹ешин
вход, а чей-нибудь  еще,  кого-нибудь ужасного; вдруг тут правда живет змеЯ.
Ћн  уже  хотел  было  зареветь  и  полезть  назад, как вдруг увидел  впереди
знакомый  синий свет, ход расширилсЯ, и ’Япкин оказалсЯ в комнате,  где жили
старички.
     Ѓыло  не убрано все и плохо, старички сидели  на стульчиках и  плакали.
Ћни долго не замечали, что  ’Япкин пришел, а ’Япкин не решалсЯ окликнуть их,
потом все-таки сказал:
     - ‚ы чего все плачете?
     „ед  •и-хи подбежал к  ’Япкину, сердито крича какие-то плохие слова, но
’Япкин точно не разобрал какие, потому что напугалсЯ.
     - џ вам землЯнички принес,- сказал ’Япкин и лег на живот, потому что от
страха коленки и руки у него стали совсем слабыми.
     -  Ќаш ‹еша очень  болен,-  сказал старенький дедушка  и вытер  широкой
ладошкой слезы с бороды.- Ћн очень болен, он от холодной воды гниет... ‚ том
колодце, в  который ты его толкнула, была очень холоднаЯ вода... Ћн умрет, и
у нас никого не останетсЯ родного.
     -  ќто  Я виновата,- проревел  ’Япкин; ему  стало  жаль  старичков.-  џ
никогда больше не буду толкатьсЯ...
     - Њы тебЯ накажем! - крикнул дед •и-хи.
     - Њы с  тобой знаешь что  сделаем!  - тоже очень  громко  закричал  дед
‘осун.- ’ы сюда зачем пришла?
     - џ очень по ‹еше соскучилась! -  плача и хлюпаЯ носом, говорил ’Япкин,
пытаЯсь все же разглЯдеть, где лежит ‹еша, и наконец увидел его.
     ‹еша лежал на своей  самой маленькой кроватке, закрытый  тремЯ одеЯлами
из  сухого мха. ЋдеЯла часто-часто поднимались и опускались -  это  ‹еша так
дышал.
     -  “  него же  температура,- сказал  ’Япкин.- …му надо молочка горЯчего
пить с маслом. € еще горчичники...
     - ѓде же  мы возьмем  горЯчего  молочка?  - грустно  сказал  старенький
дедушка.- “ нас никогда не бывает ничего горЯчего...
     ’Япкин хотел было сказать,  что он принесет  молока,  но потом подумал,
что, пока дойдешь,  оно остынет и все прольетсЯ,  а  во-вторых, врЯд  ли его
пустЯт сюда. ‘корее всего, нет.
     . - Њожно Я возьму ‹ешу к нам? - спросил тогда ’Япкин.- ЊоЯ мать  таких
больных детей всегда лечит. Ћна умеет. џ тоже иногда так болею.
     -  Ќет! -  закричал дед •и-хи.- Њы тебе его не отдадим никогда! ’ы  его
опЯть станешь бросать в холодную воду!
     - Њы лучше тебЯ саму толкнем в холодную воду! - сказал дед ‘осун.
     -  ќтим  горю  не  поможешь,-  серьезно возразил  старенький  дедушка.-
Њальчик очень болен и,  наверное,  сгниет. ‘ами мы  не можем его спасти.- Ћн
помолчал,  подумал  и  решил:  -  •орошо.  џ знаю,  что  ты вообще-то незлаЯ
девочка, просто еще глупаЯ. ‚озьми нашего ‹ешу, может быть, твоЯ мама сможет
его вылечить. Ћна добраЯ.
     - Ќе  всегда,  однако...- возразил ’Япкин,  представив, как ему  влетит
дома за то, что он ушел без спросу и мама волнуетсЯ.- €ногда добраЯ...
     Ћн вздохнул, взЯл ‹ешу, завернутого в одеЯло, и пополз назад. ‚ышел  на
тропку, весь от  макушки  до пЯток перемазанный в песке, подошел ко мне  - Я
уже не чаЯла увидеть его живым. € протЯнул мне ‹ешу.
     - Њама,- сказал мой ребенок басом.- ‹еша помирает, у него температура.
     џ даже не стала его ругать:  что толку? Џришла домой, вскипЯтила молока
и стала из ложечки  поить ‹ешу, тот был без сознаниЯ. Ќа ночь  Я ему сделала
маслЯный  компресс и завернула в свою шерстЯную  кофту.  ђаза  два за ночь Я
поднималась  посмотреть,  жив  ли  еще  ‹еша:  очень   он  был  плох.  „ышал
по-прежнему тЯжело, волосы от пота намокли и прилипли ко лбу, но температура
вроде бы стала  спадать. Џод утро Я еще раз согрела ему  молока и  напоила с
ложечки, потому что  видела:  во рту у него от  жара пересохло. ‹еша  молока
попил и снова забылсЯ.
     “тром, когда мы проснулись и вошли  в  комнату,  ‹еша лежал с открытыми
глазами, заложив руки под голову, и смотрел на нас.
     - Ќу как, ты живой? - спросила Я.
     -  †ивой... ‡дравствуйте,-  сказал  он  очень слабым  голосом.-  џ  так
болел...- Ћн посмотрел на ’Япкина и добавил:- џ совсем ничего не помню.
     - ‹адно,  зато  мы все  помним  и потом  тебе  обЯзательно  расскажем,-
остановила Я  готового  каЯтьсЯ  ’Япкина.- ѓлавное,  ты  пока выздоравливай.
Љушать хочешь?
     - Ќе  очень...- вЯло ответил  ‹еша, и  Я  понЯла, что опасность еще  не
миновала.
     Њы  снова  напоили ‹ешу  теплым  молоком, позавтракали  сами,  потом  Я
спросила  его, любит ли он вообще солнце, можно ли ему быть на  солнце.  Њне
очень  хотелось вынести  его  на солнышко:  летом  при простуде  оно  лучший
лекарь. Ќо, может быть, лешатам  солнце  противопоказано?  Ћни, насколько  Я
знаю, жители темных мест и гулЯют преимущественно ночью.
     - џ очень люблю солнышко,- сказал ‹еша.- џ скучал по нему, когда болел.
     Њы  с  ’Япкиным  вымыли  посуду, причем на  этот  раз  мой  ребенок так
старалсЯ, что не  разбил ни одного стакана.  Џотом мы все вышли  на полЯнку.
Ѓыло девЯть  часов,  солнышко еще  светило низко  и ласково. џ  постелила на
траву махровое полотенце и положила  на него ‹ешу. ‹еша лежал, закрыв глаза,
и улыбалсЯ, а мы с ’Япкиным разговаривали.
     —ерез  час  мы  унесли  ‹ешу  в комнату  и  уложили  спать, а когда  он
проснулсЯ,  услышав, что  Я  звЯкаю посудой,  приготовлЯЯ  обед,  то полежал
некоторое  времЯ  молча, глЯдЯ в брусчатый, освещенный солнцем потолок нашей
комнаты, и, улыбаЯсь, робко попросил:
     - ‚ы мне дадите чего-нибудь покушать? џ очень кушать хочу.
     - „адим,  дадим! Њы тебе  много покушать  дадим! -  запрыгал от радости
’Япкин.
     - Љонечно,  дадим!  - подтвердила Я.  Њы понЯли, что теперь ‹еша  будет
жить.
     - Ђ книжки  у тебЯ  еще остались? - спросил  ‹еша ’Япкина, съев тарелку
молочной лапши и две котлеты.- “ тебЯ есть книжки с буквами?
     - “ менЯ  целый воз  есть книжек! - гордо сказал ’Япкин, приволок  этот
воз на мою постель, и они с ‹ешей стали вспоминать буквы.
     ’ак мы и начали снова жить втроем. ‘начала все шло мирно и прекрасно, и
это менЯ тревожило: знаЯ характер моего ребенка, Я не очень-то верила в  эту
тишину. Ћднако так продолжалось целых три днЯ. “тром, после завтрака, ’Япкин
осторожно  выносил   ‹ешу   на  солнышко,  на  расстеленное  одеЯло,   потом
притаскивал ворох растрепанных книжек, и они принимались их листать. џ сшила
‹еше  беленькую шапочку,  чтобы не напекло голову, и  он  очень  радовалсЯ и
гордилсЯ  этой  шапочкой, без  конца  снимал  ее и  надевал, так  что  скоро
захватал  всю руками. џ поглЯдывала  в  окно, отрываЯсь  от работы: здесь ли
ребЯта,- и видела две склоненные над книжками головы в