ели  бешенством,
багрово-красный рубец - след нагайки - бороздил щеку.
     ‚  ту  же  минуту  дверь  широко распахнулась и полициЯ, предшествуемаЯ
Њихако, вошла в зал.
     Џри   виде   вооруженных  людей  Ђбрек  сделал  невероЯтное  усилие  и,
вырвавшись  из  сильных  рук  Ѓрагима,  бросилсЯ  к окну. ‘ быстротой молнии
вскочил  он  на  подоконник  и,  крикнув  "айда",  спрыгнул  вниз,  с высоты
нескольких саженей прЯмо в тихо плещущие волны Љуры...
     ќто  был  отчаЯнно-смелый  прыжок,  которому  мог бы позавидовать любой
джигит Љавказа...
     џ  долго  не  могла забыть стройную фигуру разбойника-горца, стоЯщую на
подоконнике,  его  дикий  взглЯд и короткую, полную злобной ненависти фразу:
"…ще  свидимсЯ  -  тогда  попомните  душмана  Ђбрека!" Љ кому относилась эта
угроза  - ко мне ли, за то, что Я выдала его, или к моему отцу, оскорбившему
вольного  сына  гор  ударом нагайки, - Я не знаю. Ќо его взглЯд скользнул по
нас  обоих, и невольно опустились мои глаза, встретив его сверкающие бешеным
огнем зрачки, а сердце мое болезненно сжалось предчувствием и страхом.
     - €счез  мошенник,  -  сказал  отец,  подойдЯ  к  окну и вперив глаза в
пространство.
     - ЋтчаЯнный  прыжок, - сказал старый военный пристав, друг отца, - этот
негодЯй, должно быть, разбилсЯ на смерть.
     - Ќет,  Я  уверен,  что  бездельник осталсЯ жив, он ловок, как кошка, -
ответил  отец  и,  в  несколько  приемов  разломав  свою  казацкую  нагайку,
отшвырнул ее далеко в сторону.
     - Њолодец,  барышнЯ,  -  обратилсЯ  ко  мне пристав. - Ќе ожидал от вас
такой прыти.
     - „а,  она  у  менЯ храбраЯ! - ласково скользнул по мне взглЯдом отец и
потом, с серьезным лицом, взЯл мою руку и поцеловал ее, как у взрослой.
     џ  была  в  восторге.  Њне  казалось,  что поцелуй такого героЯ, такого
бесстрашного  джигита,  каким  Я  считала отца, должен превратить мою нежную
детскую руку в сильную и твердую, как у воина.
     ‹икуЯ  и  беснуЯсь,  Я  вихрем  помчалась  к  ћлико  - рассказать ему о
случившемсЯ.  Ћн  лежал  бледный,  как  труп,  в своей нарЯдной постельке и,
увидЯ  менЯ,  протЯнул  мне  руки.  Ђндро успел его предупредить обо всем, и
теперь глаза его выражали неподдельное восхищение перед моим геройством.
     - Ћ,  Ќина!  -  мог  только  выговорить он, - если у престола Ѓога есть
Ђнгелы-воители, вы будете между ними!
     Ќе  могу  сказать,  чтобы  восторженный лепет моего кузена Я пропустила
мимо  ушей.  Ќапротив,  Я  готова  была  теперь  простить  ему его вчерашнюю
трусость.
     - “йди, Ђндро! - приказала Я мальчику.
     Љак   только  маленький  слуга  вышел,  Я  рассказала  ћлико  все,  что
случилось со мною.
     - ‚ы  настоЯщаЯ  героинЯ!  - прошептал мой двоюродный брат. - Љак жаль,
что вы не родились мальчиком!
     - ќто  ничего  не  значит,  -  спокойно возразила Я, и вдруг совершенно
безжалостно  добавила:  -  ведь  между  мальчиками  найдетсЯ и не одна такаЯ
трЯпка, как ты.
     Ќо  когда  Я  увидела,  как  он  беспокойно заметалсЯ в своей постельке
среди  подушек,  украшенных  тончайшими  кружевами  и  кнЯжескими гербами, Я
словно спохватилась и сказала:
     - “спокойсЯ,  ћлико,  ведь  Я  понимаю,  что твоЯ робость происходит от
болезненности, и уверена, что она пройдет с годами.
     - „а,  да,  она  пройдет,  наверное,  пройдет,  только вы не презирайте
менЯ,  Ќина. Ћ, Я вырасту и буду храбрым. џ пойду в горы, найду Ђбрека, если
он  не  погиб  в  реке,  и  убью его из винтовки дЯди. ‚ы увидите, что Я это
исполню... ’олько это будет не скоро!
     Џотом он тихо прибавил:
     - Љак  бы  мне  хотелось,  чтобы вы снова возвратили мне звание пажа. џ
постараюсь быть храбрым насколько могу!
     џ  посмотрела  в  его  глаза.  ‚  них  были  слезы. ’огда, жалеЯ его, Я
сказала торжественно:
     - ЉнЯзь ћлико! ‚озвращаю вам звание пажа вашей королевы.
     €  дав  ему  поцеловать  мою  руку,  Я  с подобающей важностью вышла из
комнаты.
     . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
     Џроходили  дни,  недели - фамильных бриллиантов бабушки так и не нашли,
хотЯ  поднЯли  на  ноги всю полицию ѓори. Ќе нашли и Ђбрека, хотЯ искали его
усердно. Ћн исчез, как исчезает камень, брошенный в воду.
     ’аинственные  огоньки,  мерцавшие по вечерам в Ѓашне смерти и пленЯвшие
менЯ  своей  таинственностью,  также  исчезли.  ’ам снова воцарилась прежнЯЯ
тьма...


                                  ѓлава IX

                       Џир. „емон. ЏодслушаннаЯ тайна

     Ќаступил  июль,  пышный  и  знойный,  с  ароматом  подоспевших плодов и
частыми ночными грозами, разрежающими воздух, насыщенный электричеством.
     ‚  нашем  винограднике  зрели  и  наливались  изумрудные  лозы.  џгоды,
наполненные  соком,  горевшим  Янтарем  на солнце под тонкой пленкой кожицы,
манили к себе уже одним своим видом.
     ЏриближалсЯ  день рождениЯ отца, который всегда особенно праздновалсЯ у
нас в доме.
     Џриехал  дедушка  Њагомет  из  аула,  примчались Ѓэлла с мужем на своих
горных  скакунах,  и  дом  огласилсЯ  веселыми  звуками  их голосов и смеха.
’олько  двое людей не принимали участиЯ в общем веселье. Ѓабушка, котораЯ не
могла  примиритьсЯ  с  мыслью  о  пропаже  драгоценностей,  и  кнЯзек ћлико,
захваченный  недугом,  от  которого  он таЯл не по днЯм, а по часам, приводЯ
этим бабушку в новое волнение.
     Ќаш  дом  разделилсЯ  на  две  половины:  печальную  -  в  апартаментах
кнЯгини,  котораЯ поминутно заходила в комнату ћлико, надоедаЯ ему вопросами
и   микстурами,   и   беспечную  -  где  слышалсЯ  веселый  смех  Ѓэллы,  ее
пронзительные  взвизгиваниЯ,  которым Я вторила с особенным наслаждением, да
детски-добродушный   хохот   €зраила.   ’ам  были  тоска  и  дума,  здесь  -
беззаботное  веселье  и смех. —асто к нам присоединЯлсЯ отец, и тогда нашему
веселью не было конца.
     - ’ише! - иногда останавливал он Ѓэллу, - там больной.
     - Ћн  выздоровеет,  - отвечала она беспечно, - и будет еще джигитовать,
вот увидишь!
     ‚  день  рождениЯ  отца  мы вскочили спозаранку с Ѓэллой и украсили наш
дом  венками  из  каштановых  ветвей и лип вперемежку с белыми и пурпуровыми
розами.
     - Љак хорошо! - прыгали мы и хлопали в ладоши, любуЯсь своей работой.
     Ћтец, тронутый сюрпризом, расцеловал нас обеих.
     Љ  обеду  ожидали  гостей.  Ѓабушка приказала мне надеть белое кисейное
платье  и  собственноручно  пригладила мои черные, в беспорЯдке разбросанные
вдоль спины, косы.
     - ђазве  так  не  лучше,  девочка?  -  спросила  она  и  подвела менЯ к
зеркалу.
     џ  заметила,  что  с  некоторых пор бабушка относилась много ласковее и
добрее ко мне. џ заглЯнула в зеркало и ахнула.
     ‚  белом  платье,  воздушном  облаком  окутывающем мои худенькие плечи,
руки  и  стан, с туго заплетенными иссинЯ-черными косами, Я страшно походила
на мою покойную маму.
     - Љрасоточка,  джаным,  хорошенькаЯ!  -  бросилась ко мне на шею Ѓэлла,
когда  Я вышла к моим друзьЯм. Џотом она сорвала с куста розу и воткнула мне
ее в косы со словами: - ’ак будет еще краше.
     Ћтец взглЯнул на менЯ с грустной улыбкой и сказал:
     - ‘овсем большаЯ выросла! совсем большаЯ!
     - €  глупаЯ!  правда,  папочка,  глупаЯ? - приставала Я к нему, тормоша
его и хохоча, как безумнаЯ.
     - Ќу  и  глупаЯ!  -  улыбнулсЯ  он,  и  сейчас  же лицо его стало снова
серьезным.  -  Ќадо  будет  эту  зиму  начать  серьезно  учитьсЯ, Ќина. ’ебе
одиннадцать лет.
     џ  заЯвила  ему,  что  Я  отлично читаю по-русски и по-французски, знаю
историю  и  географию, словом, учительница довольна мною, и мое времЯ еще не
ушло.
     - ‚едь  Ѓэлла  не  ученаЯ,  а как она счастлива, - добавила Я серьезно,
тоном взрослой.
     - Ѓэлла  дикарка,  она  выросла  в  горах  и  всю жизнь проживет так, -
сказал отец и стал подробно объЯснЯть мне разницу между мной и Ѓэллой.
     Ќо  в  этот  день  Я  была не менее дикаЯ, нежели она, - Я и хохотала и
визжала,  как безумнаЯ, бегаЯ с нею от преследовавшего нас €зраила. џ вполне
оправдывала название "дели акыз"*, данное мне горийскими татарчатами.
     ______________
     * ‘умасшедшаЯ девчонка.

     Ћтец,  курЯ  папиросу,  сидел  на  террасе  в ожидании гостей. ‚друг он
неожиданно  вздрогнул.  ЏослышалсЯ  шум  колес,  и  к  нашему  дому подъехал
небольшой  шарабанчик,  в  котором  сидели  две  дамы:  одна пожилаЯ, другаЯ
молоденькаЯ  в  белом  платье  -  нежное  белокурое создание с мечтательными
глазами  и  тоненькой, как стебель, талией. Ћна легко выпрыгнула из шарабана
и,  ловко  подобрав шлейф своего нарЯдного шелкового платьЯ, пошла навстречу
отцу. Ћн подал ей руку и поманил менЯ.
     - ‚от, баронесса, моЯ дочь Ќина. Џрошу любить и жаловать.
     Џотом  он  помог  пожилой  женщине  с  величественной  осанкой выйти из
экипажа и тоже представил менЯ ей:
     - ЊоЯ дочь Ќина.
     џ  не  знала,  что  делать,  и  смотрела  на  них  обеих с любопытством
маленького зверька.
     - ЉакаЯ  прелестнаЯ  девочка,  -  проговорила  молодаЯ  дама в белом и,
нагнувшись ко мне, поцеловала менЯ в щеку.
     ѓубы  у  нее  были  мЯгкие,  розовые,  и  от всей ее фигурки, эфирной и
хрупкой, пахло очень нежными и очень приЯтными духами.
     - Ѓудем друзьЯми! - проговорила она мне и ласково еще раз улыбнулась.
     - “-у!  какаЯ красавица! - прошептала Ѓэлла, когда молодаЯ дама в белом
скрылась  в  доме  вместе  со  своей старой спутницею и отцом, - лучше нас с
тобою, правда, €зраил?
     Ќо  €зраил  не  согласилсЯ с нею. ‹учше Ѓэллы, по его мнению, никого не
было  на  свете.  Ћна  погрозила  ему пальцем, и снова мы пустились бегать и
визжать, забыв о прибывших гостЯх.
     •отЯ  отец мой много лет состоЯл на службе русского царЯ и в нашем доме
все  было  на  русскую  ногу,  но по торжественным семейным праздникам у нас
невольно  возвращались  к  старым  грузинским  обычаЯм.  Ќеизменный  обед  с
выбором  тулунгуши*,  бочки  вина,  поставленные под чинарами, шумные тосты,
порою  сазандары,  нанЯтые  на  времЯ  пира,  удалаЯ джигитовка, стрельба из
ружей  и,  наконец,  милаЯ  роднаЯ лезгинка под стон зурны и жалобные струны
чиунгури  -  все  это  сопровождало  каждое  семейное торжество. ‚ этот день
праздник обещал быть особенно интересным.
     ______________
     * ђаспорЯдитель пира.

     €з  полка  ожидались товарищи отца с их женами и другие гости. Њне было
как-то  неловко:  по  свойственной  мне дикости, Я не любила общества, и вот
почему  Ѓэлле  много  надо  было  труда, чтобы уговорить менЯ выйти к столу,
приготовленному  на  вольном  воздухе  в  тени вековых лип и густолиственных
чинар.
     Љогда  мы  вышли  к  гостЯм, все уже были в сборе. Ѓабушка торжественно
восседала  на  почетном  месте  в  конце  стола; против нее, на другом конце
стола,  поместилсЯ  избранный тулунгуши - в лице дедушки Њагомета. ‘права от
бабушки  сидела  баронесса,  а подле нее молодаЯ дама в белом, около которой
поместилсЯ  мой  отец. ЏоЯвление Ѓэллы и €зраила в богатых туземных нарЯдах,
блещущих  красками  и  серебром, произвело легкое смЯтение между гостЯми. €х
встретили  шепотом  одобрениЯ.  „едушка  Њагомет не мог не порадоватьсЯ тому
приему, который сделали его детЯм.
     - ЉакаЯ  чудеснаЯ  пара!  -  слышалось  кругом  на татарском, русском и
грузинском Языке.
     € Ѓэлла принимала все эти похвалы как должную дань.
     Ћна скоро привыкла к своей новой роли, эта маленькаЯ кнЯгинЯ!
     Ђнна,  Ѓарбале  и  ђодам  разносили  куски  жареной  баранины и дичи, а
Њихако,  Ђндро  и  Ѓрагим  разливали вино по кувшинам и обносили ими гостей,
причем   Њихако  не  упускал  случаЯ  подшутить  над  старым  мусульманином,
которому вино было запрещено Љораном.
     џ  сидела  между  Ѓэллой  и молоденьким казачьим хорунжием, подчиненным
отца,   который   весь   обед   смешил  нас,  забавлЯЯ  самыми  невероЯтными
рассказами.
     Њы  так  и  покатывались со смеху, слушаЯ его. Ѓабушка приходила в ужас
от моего громкого смеха и делала мне отчаЯнные знаки успокоитьсЯ.
     Њежду  тем дедушка Њагомет поднЯл заздравный кубок в честь моего отца и
стал  славить  его  по  старому  кавказскому обычаю. Ћн сравнивал его силу с
силой  горного орла „агестана, его смелость - со смелостью ангела-меченосца,
его красоту и породу - с красотою горного оленЯ, царЯ гор.
     €  мой отец слушал, и все слушали в глубоком молчании маститого старца,
видевшего на своем веку много храбрых.
     Џотом,  когда  он  кончил,  все  поднЯли бокалы в честь моего отца. Њне
было  дивно хорошо в эту минуту. џ готова была прыгать и смеЯтьсЯ и целовать
деда  Њагомета  за  то, что он так хвалит моего умного, доброго, прекрасного
папу!
     Џосле  каждого  блюда,  заедаемого  по обыкновению лавашами и чади* или
солоноварным  вкусным квели, деда поднималсЯ с места и с полной чашей в руке
восхвалЯл  того  или другого гостЯ. ‚ина как верующий магометанин он не пил,
и каждый раз передавал свой кубок кому-либо из почетнейших гостей.
     ______________
     * ѓустаЯ каша кусками вместо хлеба.

     ‚осхваление   присутствующих  шло  по  очереди.  Џосле  блюда  вкусного
шашлыка,  мастерски  приготовленного  Ѓарбале,  дедушка  поднЯл чашу в честь
Ѓэллы,  называЯ  ее  кнЯгиней €зраил. Ћн обращалсЯ к ней немного напыщенно и
важно,  точно  к совершенно посторонней. Ѓэлла, потупЯсь смотрела в тарелку.
џ  же,  прикрыв лицо концом скатерти, еле сдерживалась, чтобы не фыркнуть на
весь  стол.  ‚ерно  глаза  мои  красноречиво смеЯлись, потому что бабушка не
менее красноречиво погрозила мне пальцем через весь стол.
     Ћчередь дошла, наконец, до менЯ.
     „едушка  поднЯлсЯ  еще  раз с полной чашей вкусной сладковатой влаги и,
вперив в менЯ любЯщий, ласковый взглЯд, произнес торжественно и нежно:
     - Њного  на  небе Ђллаха восходЯщих вечерних звезд, но они не сравнЯтсЯ
с  золотым солнцем. Њного в „агестанских аулах чернооких дочерей, но красота
их  потускнеет  при  поЯвлении  грузинской  девушки. Ќемного лет осталось им
красоватьсЯ!  Ћна придет и - улыбнетсЯ восточное небо. —ерные звезды - глаза
ее.  Џышные  розы  - ее щечки. ’емнаЯ ночь - кудри ее. •вала дочери храброго
кнЯзЯ! •вала маленькой кнЯжне Ќине „жаваха-оглы-„жамата, моей внучке!
     „едушка  кончил.  Ђ  Я  сидела  как зачарованнаЯ. Љо мне относилось это
восхваление,  точно  к  настоЯщей  взрослой  девушке.  ЊоЯ  радость не имела
предела.  …сли  б не гости, Я бы запрыгала, завизжала на весь дом и выкинула
что-нибудь  такое,  за  что  бы  менЯ  наверное  выгнала из-за стола строгаЯ
бабушка.   Ќо   Я  сдержала  себЯ,  степенно  встала  и  не  менее  степенно
поблагодарила милого тулунгуши:
     - ‘пасибо на добром слове, дедушка Њагомет!
     €  все  -  и  гости,  и родные, и мой милый отец не могли не улыбнутьсЯ
ласковой улыбкой маленькой девочке, игравшей во взрослую.
     Џосле  обеда  тот  же  молоденький  хорунжий начал рассказывать, как он
приехал на диком горном скакуне, не подпускавшем к себе никого другого.
     ќта  лошадь  была  его гордостью. Ћн прозвал ее „емоном за ее отчаЯнную
злую непобедимость.
     - “дивительный  конь!  -  говорил  хорунжий. - Њне привел его в подарок
один  горец.  Ћн  поймал  его  арканом  в ту минуту, когда он со своим диким
табуном  носилсЯ по „олине. Њне стоило много труда объездить и усмирить его.
€  он стал покорен мне, как своему победителю, но только мне одному и никому
больше.  Ћстальных  он  не подпускает к себе. „ва наших офицера чуть было не
поплатились жизнью, когда вздумали обуздать моего „емона...
     - ‚здор!  -  воскликнул  мой  отец. - Џослушай, ‚рельский, ты позволишь
мне попробовать объездить лошадь?
     - ќто  безумие,  кнЯзь, рисковать таким образом, - попробовал уговорить
хорунжий.
     - Џрикажи привести конЯ!
     - ЉнЯзь  „жаваха,  зачем  рисковать по-пустому, - пробовал протестовать
молодой казак.
     - ѓосподин  хорунжий,  повинуйтесь вашему командиру! - притворно-строго
приказал отец.
     - ‘лушаю-с,  господин начальник! - и, сделав по-военному поворот налево
кругом, хорунжий пошел исполнЯть приказание отца.
     ‚се  гости  столпились вокруг последнего. ‚ полку знали „емона - лошадь
‚рельского,  -  и  действительно никто еще не отваживалсЯ проскакать на нем.
‚се  поэтому  боЯлись,  что  затеЯ  моего  папы  может  окончитьсЯ печально.
ЊолодаЯ  баронесса  поднЯла  на  отца  умолЯющие  глазки  и тихо просила его
изменить  его решение. ’олько взоры дедушки Њагомета да юных €зраила и Ѓэллы
разгорались все Ярче и Ярче в ожидании отчаЯнно-смелого поступка отца.
     Љ крыльцу подвели „емона.
     ’емно-вороной   масти,   с   дрожащими,  красными,  точно  огнедышащими
ноздрЯми,  с  черными  глазами,  сыплющими  искры, весь дрожащий с головы до
ног,   он   вполне  оправдывал  свое  название.  „ва  казака-мингрельца  еле
сдерживали его.
     Ћтец  смело направилсЯ к коню и взЯл повод. „емон задрожал сильнее. …го
карий  глаз  косилсЯ на человека. ‚есь его вид не предвещал ничего хорошего.
Ћтец  встал  перед  самыми  его  глазами,  и смотрел на него с минуту. Џотом
неожиданно  занес  ногу  и очутилсЯ в седле. „емон захрапел и ударил задними
ногами.  Њингрельцы  выпустили  повод  и бросились в разные стороны. ‚ ту же
секунду  конь издал страшное ржание и, сделав отчаЯнный скачок, сломЯ голову
понессЯ по круче вниз, в долину.
     „ва  воплЯ  потрЯсли  воздух.  Ћдин  вырвалсЯ  из моей груди, другой из
груди молодой баронессы.
     - Ћн  убьет  его,  он  убьет  его!  -  шептала  она,  закрываЯ глаза, и
судорожно билась на груди своей матери.
     џ  не  билась  и  не  плакала.  Ќо всЯ моЯ жизнь перешла в зрение. џ не
спускала  глаз  со скачущего по долине всадника на беснующемсЯ диком коне, и
что-то стонало и ныло внутри менЯ.
     "‘вЯтаЯ  Ќина!  ЏречистаЯ  просветительница  ѓрузии! ‘паси его! ‘охрани
его! ‚озврати мне его целым и невредимым!" - шептали мои побелевшие губы.
     - €окши,  славно, девчурка! “меешь быть настоЯщей джигиткой, - услышала
Я подле голос дедушки Њагомета.
     Ќо  на  этот  раз  его  похвала прошла незамеченной. џ была в ту минуту
олицетворением молитвы и страха за моего дорогого, любимого папу.
     Ќо  вот  показалось белое облачко пыли. ‚от оно ближе, Яснее... ‚от уже
виден  синий  с  золотым  шитьем  казачий  кафтан  отца...  Ћн  едет ровным,
растЯжным  галопом... ‚от уже можно различить конЯ и всадника... …ще немного
- и он здесь, он рЯдом!
     …го  лицо  бледно  и  весело, хотЯ следы утомлениЯ видны на нем. Ќо что
сталось  с  „емоном?  Ћн  весь  покрыт  белой  пеной... …го дыхание тЯжело и
прерывисто.   ѓлаза,   гордые  глаза  непобедимого,  дикого  скакуна,  полны
вымученного смирениЯ. Њой смелый отец усмирил его.
     - Ѓраво,  браво, кнЯзь ѓеоргий! Њолодец, батоно! ‘мелый, ага! - кричали
и русские офицеры и наши дагестанские друзьЯ.
     - Џапа! - могла только выговорить Я.
     Ћн  обнЯл менЯ одной рукой, а другую протЯнул баронессе, словно ожившей
при его возвращении.
     Ћ, как Я гордилась им - моим героем отцом!..
     Ђ  между  тем  уже  из дому неслись звуки чиунгури и зурны, призывающие
гостей  к  лезгинке,  начинающей  каждый  бал  в  домах  ѓрузии.  €м  вторил
потихоньку  военный  оркестр, приехавший из ѓори к своему командиру. €зредка
раздавались выстрелы винтовок: это Њихако салютовал отцу.
     Љогда  все  пошли  в дом, Я осталась на балконе. Њне так много хотелось
сказать  папе,  Я  так  переволновалась за него и так восхищалась им, что не
могла  утаить  в  себе  всех  моих  разнородных ощущений. Ќо он пошел в дом,
предложив руку молодой баронессе и как бы позабыв обо мне.
     - ЊаленькаЯ  кнЯжна, первую кадриль со мною, - услышала Я веселый оклик
хорунжиЯ ‚рельского.
     - Ќет,  ступайте,  Я  не  хочу  танцевать! - произнесла Я полупечально,
полусердито.
     - Ќо  ведь папа вернулсЯ здоровым и невредимым, - не отставал офицер, -
почему бы и вам не поплЯсать немножко? €ли вы боитесь бабушки?
     Ћ, это было уже слишком!
     џ сверкнула глазами в его сторону и твердо произнесла:
     - Ћ, Я не боюсь никого в мире! Ќо танцевать Я не желаю!
     Ћн  посмотрел с недоумением на маленькую злую девочку и, пожав плечами,
присоединилсЯ к гостЯм...
     €з  залы  неслись  звуки  лезгинки. џ видела из моего темного угла, как
мелькали  алые  рукава бешметов: это Ѓэлла плЯсала свой национальный танец с
кнЯзем  €зраилом.  Ќо  Я  не  пошла туда, откуда неслись призывные и веселые
звуки  чиунгури  и  звенЯщие  колокольчики  бубна.  џ  осталась  на балконе,
пытливо  вглЯдываЯсь  в  кусты пурпуровых роз, казавшихсЯ совсем черными при
бледном сиЯнии месЯца.
     ‚друг  раздалсЯ  скрип  двери,  звон  шпор,  еле уловимый, как дыхание,
шелест платьЯ и... все смолкло.
     Ќа  балкон  вошла  юнаЯ  баронесса в сопровождении моего отца. џ хотела
скрытьсЯ,  но  какое-то жгучее любопытство приковало менЯ к месту. Ѓаронесса
опиралась  на  руку  папы  и  смотрела  в  небо. Ћна казалась еще белее, еще
воздушнее при лунном свете.
     - €так,  вы вручаете мне свою судьбу, - ласковым шепотом произнес отец.
-  џ  верю  и  сознаю, что не легко вам будет это. Ћсобенно трудно вам будет
поладить  с  Ќиной  и  стать  длЯ  моей девочки второй матерью. Ќина - дикий
цветок.  Џривить его к чужой почве будет трудно. Ќо с вашим уменьем, с вашей
мудрой  головкой  вы добьетесь ее любви, Я в этом уверен. Ђ раз она полюбит,
то  делаетсЯ  мЯгкой,  как  воск.  Ћна добраЯ девочка. “ нее настоЯщее южное
отзывчивое и преданное сердечко.
     - ‡ачем  вы мне все это говорите, кнЯзь... џ уже люблю Ќину, как родную
дочь.
     - ‘пасибо  вам  за  это,  ‹иза!  џ уверен, что моЯ дочурка полюбит свою
новую маму.
     џ видела Ясно, как, говорЯ это, отец склонилсЯ в руке баронессы.
     - Ћна уже знает о нашей свадьбе? - помолчав, спросила баронесса.
     џ  не  слышала,  что ответил на это отец, потому что в ушах моих что-то
шумело,  звенело и кричало на несколько ладов. џ плохо сознавала: были ли то
звуки  доносившейсЯ  из  залы  лезгинки,  или  то билась и клокотала в мозгу
разгорЯченнаЯ кровь...
     џркой  огненной  полосою  пронизывала  менЯ мысль: "Њой отец женитсЯ, у
менЯ будет новаЯ мама!" ќта мысль показалась мне ужасной, невыносимой...
     - Ќет, нет, Я этого не переживу...
     џ  готова  была  крикнуть:  "џ  не  желаю  новой  мамы,  не желаю иметь
мачеху!"
     Ћднако у менЯ хватило мужества скрыть мое волнение пока они не ушли.
     Ќо  лишь  только дверь скрипнула за ними, Я с ловкостью кошки бросилась
в  сад,  обежала его кругом, очутилась во дворе и по черному ходу пробралась
в  самую  дальнюю  комнату.  ‘юда  смутно  долетали  звуки  военной  музыки,
сменившей  родную  чиунгури.  ‹учи  месЯца  слабо  проникали  через кисейные
занавески  окна.  ‚  углу стоЯла тахта. џ бросилась на нее, билась головою о
ее  подушки,  стучала ногами по ее атласным валикам и задыхалась от рыданий.
Њне  казалось,  что  произошло  что-то  особенное,  отчего  должен  рушитьсЯ
потолок, должны раздвинутьсЯ стены...
     Ќо  ничего  этого  не  случилось... ’олько близко около менЯ послышалсЯ
стон.
     џ вздрогнула от испуга...
     ‘тон  повторилсЯ...  Ќет,  не  стон,  а нежный голос, похожий на шелест
ветерка:
     - Ќина!
     ’огда  Я  понЯла,  что  менЯ звал ћлико, лежавший в соседней комнате. €
странное  дело, мои страданьЯ как-то разом стихли. џ почувствовала, что там,
за  стеною,  были  более  сильные страданиЯ, более тЯжелые муки, нежели мои.
ћлико  терпеливо  лежал,  как  и  всегда  с  тех  пор, как упал, подкошенный
недугом.  „о  него,  вероЯтно,  долетали звуки пира и музыки и веселый говор
гостей.  Ќо о нем позабыли. џ сама теперь только вспомнила, что еще накануне
обещала принести ему фруктов и конфект от обеда. Ћбещала и... позабыла...
     ‚сЯ  краснаЯ  и  смущеннаЯ  за  мою оплошность, перешагнула Я порог его
комнаты.
     ‹учи  месЯца  серебрили  его  белокурую  головку.  Ћн казалсЯ бледнее и
меньше среди своих белых подушек, при мерцающем полусвете наступающей ночи.
     - ’ебе хуже, ћлико? - спросила Я, на цыпочках приближаЯсь к нему.
     - Њне хорошо, - сказал он, - Я только хотел вас видеть.
     - ‘ейчас Я сбегу вниз и принесу тебе орехов и шербета. •очешь?
     - Ќет,  кузина... Я не хочу сладкого... а если вы мне принесете кусочек
мЯса, то буду вам очень, очень благодарен!
     - ЊЯса? - удивилась Я.
     - „а...  или  немного  чади!  Я  очень  голоден...  Я  целый день не ел
сегоднЯ.
     Њое сердце сжалось от боли. Ѓоже мой, о нем позабыли!
     Ѓедный  ћлико!  Ѓедный  маленький кнЯжич, голодающий на своей роскошной
постели, покрытой гербами своего великого рода!
     Ћ  нем  позабыли!.. ‘лезы жалости жгли мне глаза, когда Я сбежала вниз,
громко  крича  перепуганной  Ѓарбале,  чтобы  отнесли обед маленькому кнЯзю.
Љогда  Я  вернулась в сопровождении Ђндро, несшего тарелки с жарким и супом,
ћлико казалсЯ взволнованным.
     - Ђндро,  -  приказал  он  своему слуге, - поставь все это и иди... Њне
больше ничего не надо.
     Љак только Ђндро вышел, он схватил мои руки и залепетал тревожно:
     - ђади  Ѓога,  никому  не  проговоритесь, Ќина, ради Ѓога! Ђ то бабушка
рассердитсЯ  на  ђодам  и Ђнну, что они забыли накормить менЯ сегоднЯ, и их,
пожалуй, прогонит из дому!
     Ћн  ли  говорил это? ЉакаЯ перемена случилась с моим двоюродным братом?
Ћн  ли  это,  поминутно  жаловавшийсЯ  на  менЯ  то  отцу, то бабушке за мои
проделки?
     џ его просто не узнавала!
     - —то  с  тобой,  ћлико,  -  вырвалось  у  менЯ, - почему ты стал таким
добрым?
     - Ђх,  не  знаю, - возразил он тоскливо, - но мне хочетсЯ быть добрым и
прощать  всем и любить всех! Љогда Я лежал голодный сегоднЯ, у менЯ было так
светло  на душе. џ чувствовал, что страдаю безвинно и мне было чудно хорошо!
Њне  казалось  временами,  что  Я слышу голос „ато, который хвалит менЯ! € Я
был счастлив, очень счастлив, Ќина!
     - Ђ  Я  так  очень  несчастна,  страшно несчастна, ћлико! - вырвалось у
менЯ,  и  вдруг  Я  разрыдалась  совсем по-детски, зажимаЯ глаза кулаками, с
воплЯми  и  стонами,  заглушаемыми подушкой. џ упала на изголовье больного и
рыдала  так,  что, казалось, грудь моЯ разорветсЯ и всЯ моЯ жизнь выльетсЯ в
этих  слезах. Џлача, стенаЯ и всхлипываЯ, Я рассказала ему, что папа намерен
женитьсЯ,  но  что  Я не хочу иметь новую маму, что Я могу любить только мою
покойную деду и т.д., и т.д.
     Ћн  слушал  менЯ,  упираЯсь  локтем  на  подушки  и  поглаживаЯ тонкими
высохшими ручками мои волосы.
     - Ќина, Ќина, беднаЯ Ќина! …сли б ты знала, как мне жаль тебЯ!
     ’ебЯ!
     Ћн говорил мне ты, как равный, и это менЯ ничуть не оскорблЯло.
     ’ут  не  было  пажа и королевы, тут были две маленькие души, страдающие
каждаЯ по-своему...
     Љогда  мои  рыданьЯ  затихли,  ћлико  погладил  менЯ  по щеке и ласково
произнес:
     - Ќу  вот,  ты  успокоилась.  џ буду говорить тебе ты, потому что люблю
тебЯ, как „ато, а „ато Я говорил ты.
     - ѓовори  мне ты, - разрешила Я и потом жалобно добавила с полными слез
глазами: - и люби менЯ, пожалуйста, потому что менЯ никто больше не любит.
     - Ќеправда,  Ќина,  тебЯ любит твой отец... ’ы это знаешь! Ђ вот у менЯ
никого нет, и никто не любил менЯ никогда во всю жизнь.
     ‚се  это  было  сказано  так  грустно,  что  Я забыла о своем горе, и с
сердцем, сжимающимсЯ от жалости, обнЯла и поцеловала его.
     Њы  сидели,  крепко  обнЯвшись, когда к нам вбежала запыхавшаЯсЯ Ѓэлла.
Ћт нее так и веЯло жизнью и весельем.
     - Ћдна  лезгинка, два лезгинка, три лезгинка и все Ѓэлла, одна Ѓэлла, -
считала  она  со  смехом. - Ѓольше никто не хочет плЯсать... €ди на выручку,
красоточка-джаным!
     - Ќет, Я не пойду.
     - Љак не пойдешь? ’ебЯ всюду ищут. Ѓабушка приказала.
     - ‘кажи  бабушке,  что  Я  не  пойду.  ‘кажи ей, что Я посадила большое
пЯтно на платье и не смею выйти. ‘кажи, голубушка Ѓэлла!
     Ћна  удовлетворилась  моим  объЯснением  и  побежала  вниз,  ликующаЯ и
радостнаЯ, словно сиЯющий день.
     Њы  притихли, как мышки. Ќам уже не было грустно. Њы тихо посмеивались,
довольные тем, что нас не разлучили.
     ѓоре  сближает.  ‚  первый раз Я предпочла общество двоюродного брата -
веселой и смеющейсЯ Ѓэлле.


                                  ѓлава X

                          ‘мерть ћлико. ЊоЯ клЯтва

     ћлико  умирал  быстро  и бесшумно, как умирают цветы и чахоточные дети.
Њы  все  времЯ проводили вместе. Ѓабушка, довольнаЯ нашей дружбой, оставлЯла
нас  подолгу  вдвоем, и мы наперерыв делились нашими впечатлениЯми, беседуЯ,
как   самые  близкие  друзьЯ.  ЃелаЯ  девушка,  иными  словами  -  баронесса
…лизавета  ‚ладимировна  Љоринг  -  часто посещала наш дом. ‡авидЯ издали ее
изЯщный  шарабанчик,  так  резко  отличающийсЯ  от  грубых  экипажей ѓори, Я
опрометью бросалась к ћлико и тоскливо жаловалась:
     - Ћна опЯть приехала! ЋпЯть приехала, ћлико.
     Ћн   успокаивал  менЯ  как  умел,  этот  глухо  кашлЯющий  и  поминутно
хватающийсЯ  за  грудь  больной мальчик. Ћн забывал свои страданьЯ, стараЯсь
умиротворить  злое  сердечко  большой девочки. Ђ между тем предсмертные тени
уже  ложились  вокруг  его глаз, ставших больше и глубже, благодарЯ худобе и
бледности  истощенного личика. Ћн раздавал свои платьЯ и воротнички прислуге
и на вопрос бабушки: зачем он это делает? - заЯвил убежденно:
     - ‚чера  ночью  ко  мне приходил „ато; он обещал еще раз зайти за мною.
Њы  пойдем  туда,  где  люди  ходЯт  в  белых прозрачных платьЯх, от которых
исходит  Яркий  свет.  €  мне  дадут  такую  же одежду, если Я буду щедрым и
добрым... €ной одежды мне не нужно...
     Џотом,  оставшись  наедине со мной, он рассказывал мне разные чудесные,
совсем незнакомые сказки.
     - Ћткуда ты их знаешь? - допытывалась Я.
     - Њне рассказывает их мое сердце! - серьезно отвечал он.
     Ѓоже  мой,  чего  только не выдумывала его больнаЯ фантазиЯ: тут были и
светлые  ангелы,  ведущие  борьбу с темными духами зла и побеждающие их. ’ут
были  и  райские сады с маленькими птичками - душами рано умерших детей. Ћни
порхали  по  душистым  цветам  ќдема  и  прославлЯли пением ‚еликого ’ворца.
Џотом он говорил о свирепых горных духах, прЯтавшихсЯ в пещерах...
     ‘трашны и заманчивы были его рассказы...
     Ћднажды  Я  сидела  около  постели больного, и мы тихо разговаривали по
обыкновению, как вдруг неожиданно распахнулась дверь и вошла баронесса.
     - Љто это? - спросил он испуганно.
     - ЊенЯ  зовут  ‹иза! - весело и любезно произнесла она, - надеюсь, Я не
помешала вам, ћлико?
     Ћн молчал... Џотом неожиданно закрыл глаза, точно заснул.
     Ћна  постоЯла  в раздумье на пороге, улыбнулась мне немного растерЯнной
улыбкой и вышла.
     - Ћна ушла? - услышала Я в ту же минуту шепот моего друга.
     - “шла. Ђ ты не спал, ћлико? - удивилась Я.
     - Ќет. џ только хотел, чтобы она ушла поскорее!
     - Ќо... ћлико, ты ведь хотел быть добрым.
     - Ђх, Ќина! Ћна заставила тебЯ плакать, и Я не могу этого забыть.
     Њои  глаза  увлажнились  от  умилениЯ:  такой  преданности и любви Я не
ожидала от моего маленького бедного друга!
     ‚  тот  же  вечер  отец  ходил  с баронессой ‹изой по саду. “видЯ их, Я
хотела скрытьсЯ, но он заметил менЯ и подозвал к себе.
     - Ќиночка,   отчего  ты  прЯчешьсЯ?  -  спросил  он.  -  ‚от  …лизавета
‚ладимировна хочет подружитьсЯ с тобой.
     - џ все времЯ с ћлико, папа, - ответила Я.
     - €  хорошо делаешь: бедному мальчику немного осталось жить... Ќо когда
он оставит тебЯ, ты не останешьсЯ одна. ‘ тобою будет твоЯ новаЯ мама!
     "ЌоваЯ мама", так вот оно, окончательное решение!
     - Ќиночка,  будешь  ли  ты  любить  менЯ?  -  услышала Я ласковый голос
баронессы.
     Ќо Я молчала, опустив голову и уставЯсь в землю.
     ЊенЯ выручила Ѓарбале, котораЯ пришла звать менЯ к ћлико.
     Ќочью  Я не могла спать. —то-то большое и тЯжелое давило мне грудь. Њне
казалось,  что  какаЯ-то  громаднаЯ  птица  с  лицом  новой  мамы  летает по
комнате, стараЯсь менЯ задеть своими крыльЯми.
     џ  проснулась  всЯ  в  холодном  поту.  ‘умерки давно спустились. ЏрЯмо
передо  мной  в открытое окно сиЯла крупнаЯ, как исполинский алмаз, одинокаЯ
вечернЯЯ звезда.
     џ  протЯнула  к  ней  руки...  џ просила ее не меркнуть долго, долго и,
пока  Я  не  вырасту  большою,  сиЯть  каждую  ночь,  чтобы мне - маленькой,
одинокой девочке - не жутко было одной...
     ‚друг  легкое  дуновение  ветерка  пронеслось  по  комнате,  и  в нем Я
Явственно услышала слабый зов ћлико:
     - Ќина.
     - ‘ейчас, - откликнулась Я и в минуту была около него.
     Ћн  лежал  на  спине  с открытыми глазами. Ќа ковре, у его ног, храпела
ђодам.
     - ’ы  звал  менЯ,  ћлико?  - спросила Я его и очень удивилась, когда он
ответил отрицательно.
     - Ќо Я совершенно Ясно слышала твой голос, - настаивала Я.
     Ћн вдруг забилсЯ и заплакал.
     - Ќина, дорогаЯ моЯ, это была смерть...
     - ‘мерть?  -  вырвалось  у  менЯ, и Я почувствовала дрожь ужаса во всем
теле.
     - „а,  смерть,  - с тоскою подтвердил он: - когда умирал „ато, - смерть
приходила  за  ним и позвала менЯ... џ тоже очень испугалсЯ... ’еперь умираю
Я... Ћ, как страшно, как страшно! - и он снова заметалсЯ в своей кроватке.
     - ћлико,  -  насколько возможно спокойно проговорила Я, - когда умирала
деда,  она не боЯлась смерти. Ћна видела ангелов, пришедших за нею, и дивный
престол  ѓоспода...  Ћколо престола стоЯли ликующие серафимы, и деда пошла к
ним  с  охотой,  она  не  плакала... ’емный ангел пришел к ней так тихо, что
никто его не заметил...
     - Ќо мне так душно, Ќина, Я так страдаю!
     - •очешь,  Я  вынесу тебЯ на кровлю, ћлико, - туда, где умирала деда? -
высказала Я внезапно блеснувшую мысль. - Њожет быть, там тебе будет легче.
     - ќто тебе не под силу, Ќина...
     - Ћ!  -  не  без  гордости  улыбнулась  Я,  -  не думай, что Я такаЯ же
слабенькаЯ,  как  ты!  ‡авернись хорошенько, и Я отнесу тебЯ: там тебе будет
легко дышатьсЯ; ты увидишь горы и полночную звезду.
     - „а,  да, горы и полночную звезду, - как эхо вторил больной, - да, да,
отнеси менЯ на кровлю, Ќина!
     џ  была  сильнаЯ,  как  четырнадцатилетний  мальчик,  и  ћлико, слабый,
исхудавший за времЯ болезни, показалсЯ мне легким, как перышко.
     Ћсторожно  ступаЯ,  чтобы  не  разбудить  ђодам,  Я шла с моей ношей по
длинному  коридору  и  затем  с  трудом  стала подниматьсЯ по витой лестнице
наверх.  ‘тупив на кровлю, Я положила ћлико, дрожавшего, как в лихорадке, на
тахту,  ту  самую тахту, на которой шесть лет тому назад умирала деда. Џотом
Я принесла подушки и бурку, которою закутала больного поверх одеЯла.
     - Ћ, теперь мне хорошо! - прошептал он. - ‘пасибо, добраЯ Ќина.
     ‚дали  темнели  горы...  ЋдинокаЯ  полночнаЯ  звезда стоЯла прЯмо перед
нами.  Љругом  слышалсЯ тихий шелест чинар в саду, и пахло розами невыразимо
сладко.
     - ’ебе не страшно больше? - спросила Я.
     Ћн  повернул  ко  мне лицо, все сиЯвшее каким-то тихим светом, делавшим
его  почти  прекрасным.  Џередо  мной лежал точно новый ћлико... Људа делись
его  маленькие  мышиные  глазки,  его  некрасивое,  надменное  личико!..  Ћн
казалсЯ  теперь  кротким белокурым ангелом... ѓлазами, увеличенными неземным
восторгом,  с  широко раскрытыми, сиЯющими зрачками, он смотрел на полночную
звезду и шептал тихо, чуть внЯтно:
     - Њне кажетсЯ... Я вижу „ато...
     - ѓде он? - спросила Я.
     Ћн поднЯл правую руку к небу и твердо произнес:
     - Ћн  подле  престола  ‘оздателЯ... там, между другими ангелами. “ него
золотые  крыльЯ...  и у твоей деды тоже... они оба улыбаютсЯ... манЯт... Њне
душно... очень душно... подними мне голову... Я, должно быть, умираю...
     - ћлико! - вскрикнула Я. - џ разбужу бабушку, папу...
     - Ќет,  нет,  -  испуганно  зашептал  умирающий,  - не уходи от менЯ. џ
никого  не  хочу,  кроме  тебЯ...  Ѓабушка,  наверное,  не  любит  уже  менЯ
больше...  џ  невольно  обманул  ее...  Ћна  думала,  что  Я буду здоровым и
сильным,  а  Я  ухожу  в  небо,  как  „ато.  џ  -  последний оглы-„жамата...
Џоследний  из  кнЯзей ѓорийских... Љогда умрет дЯдЯ ѓеоргий, не будет больше
рода  „жаваха...  ‡абудут героев, павших за родину наших отцов и дедов... Ќе
будет рода „жаваха...
     - ћлико,  -  вскрикнула  Я,  прислушиваЯсь к его слабеющему говору, - Я
позову бабушку, она тебЯ все-таки любит!
     - Ќет,  -  горько  улыбнулсЯ  он,  -  не  любит она менЯ, никто менЯ не
любит...  џ  чужой, никому не нужный... и Я никого не люблю, Ќина... никого,
кроме тебЯ, моЯ королева...
     - Ќет,  ћлико, - чуть не плача, вскричала Я, - ты больше не будешь моим
пажом,  ты  брат  мой.  Њилый брат! Я так часто была несправедлива к тебе...
Џрости  мне,  Я  буду  любить  тебЯ...  буду  любить  больше Ѓарбале, больше
дедушки,  тети  Ѓэллы... ’ы будешь первым после папы... †иви только, бедный,
маленький, одинокий ћлико!
     - Ќина!  -  восторженно-радостно,  как бы последним порывом вырвалось у
него,  - ты мне это сказала!.. Ћ, как хорошо мне теперь... обо мне пожалеют,
обо  мне поплачут... € кто же? - ты, моЯ сестра, моЯ друг, моЯ королева! Њне
не  страшно теперь! мне хорошо... Љак пахнут розы... ’очно фимиам стелетсЯ с
неба...  џ  вижу „ато... Я вижу темного ангела об руку с ним. Ћни идут сюда,
они  близко...  они  рЯдом...  Ћ,  как  мучительно... ’емный ангел поднимает
руку...  Ћн  зовет...  иду...  к тебе, „ато!.. Џора, Ќина... пора... видишь,
они  ждут  менЯ.  Ћ,  как нестерпимо светЯтсЯ их белые одежды... Ћт них идут
лучи  туда... к небу... к престолу Ѓога... Џора... ’емный ангел торопит... и
„ато тоже... €ду к ним... Џрощай, Ќина, прощай, моЯ королева!
     …го  голос  слабел,  делалсЯ  глуше,  тише.  ‚от еще усилие... трепещут
темные  ресницы... едва уже понЯтно, что он шепчет... ‹егкий стон... хрип...
закрылись  глазки...  снова  открылись... ‚се стихло... ћлико потЯнулсЯ всем
телом и - умер.
     Њне  не  было  ни  грустно,  ни  страшно.  ‚се  чувства  сбились в одно
необъЯтное умиление перед таинством смерти.
     џ  взглЯнула  вокруг...  ’ихо...  Ќи  шороха... ни звука... ’олько розы
распространЯют  далеко  вокруг  свой  прЯный аромат, да высоко в темном небе
горит по-прежнему Ярко великолепнаЯ, одинокаЯ и гордаЯ полночнаЯ звезда.
     ‘мерть  ћлико  никого  не  удивила.  Љогда,  закрыв его мертвую головку
белой  буркой,  Я  сбежала  вниз  и  разбудила бабушку, отца и весь дом, все
спокойно  отнеслись  к событию. Ѓабушка начала было причитать по грузинскому
обычаю,  но  отец  мой строго взглЯнул на нее, и она разом стихла. Џотом она
сердито накинулась на менЯ:
     - џ  знала, что он умрет, что его часы сочтены, но зачем ты вынесла его
на кровлю: этим ты ускорила его смерть, бессердечнаЯ девчонка!
     џ удивленно вскинула на нее глаза.
     - ћлико  умер,  потому  что  ѓосподь  прислал  за  ним  темного  ангела
смерти...  ѓосподь  знал,  когда должен умереть ћлико. џ не виновата. Њамао*
говорит, что люди невольны ни в жизни, ни в смерти. Џравда, мамао?
     ______________
     * Ѓатюшка, свЯщенник.

     ‘едой  свЯщенник,  пришедший  с  последним  напутствием  к  ћлико, тихо
улыбнулсЯ и положил мне на голову свою благословлЯющую руку.
     - ’ы  права, дитЯ мое, - сказал он, - один ѓосподь может дарить жизнь и
насылать смерть людЯм.
     Ѓабушка  отошла от нас, недовольнаЯ и сердитаЯ. Ћна не подозревала, как
она менЯ оскорбила!..
     ‘лезы обиды обожгли мои глаза.
     - Њамао,  -  решительно  подошла  Я к свЯщеннику, снимавшему епитрахиль
после молитвы у тела ћлико, - он пойдет прЯмо к Ѓогу?..
     - Ћн уже там, дитЯ мое. …го душа у Џрестола ‚севышнего.
     - € каждый умирающий ребенок пойдет туда?
     Ћн  подумал  немного  и,  остановив  на  мне свои добрые глаза, ответил
твердо:
     - Љаждый!
     "Ћ,  как  бы Я хотела умереть, - невольно думалось мне: - тогда бы Я не
видела ни бабушки, ни баронессы, которую Я возненавидела от всей души".
     ЏоследнЯЯ  приехала  на  похороны  ћлико  в  глубоком  трауре. ‚ черном
платье она показалась мне еще тоньше и еще воздушнее.
     Љогда   двинулась  печальнаЯ  процессиЯ  от  нашего  дома  с  останками
умершего кнЯжича, Я почувствовала горькое одиночество.
     Ќакануне  Я  пробралась  в  комнату,  всю  затЯнутую черной кисеею, где
стоЯл  гроб  ћлико,  и,  положив на кудри покойного венок из желтых азалий и
бархатных магнолий, сплетенный мною собственноручно, сказала:
     - Џрощай,  ћлико,  прощай,  бедный  маленький  паж своей королевы... ’ы
счастлив  уже  потому,  что  не  услышишь  больше злых речей и никто тебЯ не
упрекнет  ничем  уже  больше...  …сли  мне  будет  очень,  очень грустно, ты
сослужишь  мне  последнюю  службу: ты шепнешь Ђнгелу смерти, чтобы он пришел
за мною... ‘лышишь ли ты менЯ, ћлико?..
     Џотом Я поцеловала его...
     Љогда  арба  с  золоченым  гробиком  остановилась  у  открытой могилки,
бабушка заплакала и запричитала, как простаЯ грузинка:
     - Џоследний  ребенок...  последний  маленький  кнЯжич  рода  „жаваха...
вай-ме...  горе  нам!..  ѓоре мне, одинокой старухе, которой суждено увидеть
вымирание славного имени!
     …е  крики  становились все громче и неистовее. ’огда папа, взволнованно
покручивавший свои темные усы, подошел к ней.
     - Џерестань,  деда,  ты точно и менЯ похоронила, - сказал он с улыбкой,
-  а  ведь  Я  еще  жив,  слава  Ѓогу,  и, даст Ѓог, проживу еще долго, и не
увидишь ты прекращениЯ нашего славного рода.
     Ћна успокоилась и уже больше не плакала.
     ѓроб ћлико опустили в землю...
     ‚  тот  же  вечер  в траурной зал