        Џавло ‡агребельный. ђазгон

--------------------
Џавло ‡агребельный
ђазгон
---------------------------------------------------------------------
Љнига: Џ.‡агребельный. "ђазгон"
Ђвторизованный перевод с украинского €зиды Ќовосельцевой
€здательство "‘оветский писатель", Њосква, 1982
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 3 июнЯ 2002 года
---------------------------------------------------------------------
--------------------


                                ђоман


     ---------------------------------------------------------------------
     Љнига: Џ.‡агребельный. "ђазгон"
     Ђвторизованный перевод с украинского €зиды Ќовосельцевой
     €здательство "‘оветский писатель", Њосква, 1982
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 3 июнЯ 2002 года
     ---------------------------------------------------------------------


     Џавло ‡агребельный -  один из ведущих современных украинских писателей,
автор  многочисленных романов,  вышедших на  родном Языке  и  в  переводе на
русский Язык.
     Њногогранный талант Џавла ‡агребельного позволЯет ему  масштабно решать
в  своем  творчестве и  большие темы  исторического прошлого,  и  актуальные
проблемы нашей современности.
     ђоман "ђазгон" -  художественное исследование истории того поколениЯ, к
которому принадлежит и автор. ќто произведение о нашем сложном, прекрасном и
героическом времени,  в котором живут и трудЯтсЯ,  творЯт и мечтают, любЯт и
побеждают герои книги - ученые, рабочие, колхозники.


                                             Џостановлением     –ентрального
                                        Љомитета  ЉЏ‘‘  и  ‘овета  Њинистров
                                        ‘‘‘ђ  писателю  ‡агребельному  Џавлу
                                        Ђрхиповичу    за    роман   "ђазгон"
                                        присуждена   ѓосударственнаЯ  премиЯ
                                        ‘‘‘ђ 1980 года.


                             ‘одержание

                   Љнига перваЯ. Ђ‰ѓћ‹њ
                   Љнига втораЯ. ‚ ЌЂЏђЂ‚‹…Ќ€€ ‡Ђ‹€‚Ђ
                   Љнига третьЯ. "Ћ‰, Љђ€ЉЌ“‹€ ‘IђI ѓ“‘€..."
                   Љнига четвертаЯ. Џ…ђ‘ЋЌЋ‘”…ђЂ


                                                „оганЯ‘м “x доганЯ‘м
                                                џк конЯ що вiтрами перенЯ
                                                ’и й бачиш сам ростем щоднЯ
                                                ђостем ми туго так Як жолудь
                                                а все ж дерзотний смiх
                                                ’а хiба ж не завше молодь
                                                молодица од усiх.

                                                Џ.’ичина, "—ернiгiв"


                             Љнига перваЯ

        Ђ‰ѓћ‹њ


        1

     †енщины чувствуют заурЯдность мужчин даже на расстоЯнии.  Љак, впрочем,
и  одаренность.  „о сих пор ЂнастасиЯ была уверена,  что тоже щедро наделена
этой  удивительной способностью,  котораЯ  поднимала ее  над  миром  мужчин,
давала право относитьсЯ к его представителЯм если и не пренебрежительно,  то
по   крайней   мере   снисходительно.   ЂнастасиЯ  называла  это   сведением
исторических счетов. ‚от вы угнетали нас, закабалЯли, топтали, сталкивали на
самое дно,  надеЯлись,  что  никогда женщине не  будет дано сбросить с  себЯ
ограничениЯ природы,  взлететь в высокие сферы свободы и духовности, а между
тем мы знали о вас все,  видели скрытое длЯ вас,  знали вам цену, судили вас
всегда и  везде,  были,  собственно,  арбитрами в судейской ложе,  сидели на
удобных местах в  амфитеатре,  а вы -  целые тысЯчелетиЯ -  на арене,  перед
нашими глазами, в поединке, в игре, в запальчивости, в гонах и перегонах...
     €  так  и  этак ловила она в  объективе очередного оратора.  ‚спыхивали
импульсные лампы,  вокруг Ђнастасии коллеги из других редакций делали то же,
что и она, на всЯкий случай хватали в объективы всех, кто сегоднЯ выступает,
хотЯ знали навернЯка,  что  фотографиЯм их  суждено было лежать там же,  где
лежат,  скажем,  тысЯчи снимков футбольных матчей.  ‚сЯкий раз  возле  обоих
ворот  целые  толпы  фотографов на  протЯжении девЯноста минут игры  щелкают
затворами аппаратов,  а  видел ли  кто-нибудь хотЯ бы  один их  снимок?  ‚се
залегает  в  черных  конвертах  в  редакторских  столах.  Ќедостаточно  было
изобрести  фотографию:   нужны  были  еще  и  черные  конверты,  которые  не
пропускают  света  и   не  выпускают  наружу  человеческую  мысль.   ‚едь  в
фотографиЯх так же конденсируетсЯ человеческаЯ мысль,  как и во всем, к чему
прикасаетсЯ  человек.  €ногда  поЯвлЯетсЯ  искушение  сравнить  редакторские
головы  с  теми  черными  конвертами,   но  то  в  минуты,   как  говоритсЯ,
безответственного досуга,  а  когда  выполнЯешь  задание  редакции,  в  тебе
говорит долг,  профессиональнаЯ честь, гордость, и ты делаешь свое дело так,
как только умеешь,  но в то же времЯ не забываешь ни на миг и о том,  что ты
женщина,  молодаЯ,  красиваЯ,  умнаЯ,  чувствительнаЯ,  порой даже  слишком,
чрезмерно, прЯмо-таки противоестественно.
     ’от,  кого она ловила в объектив своего маленького "Џетри", был усталый
и,  кажетсЯ,  совсем  некрасивый.  Ќевыразительный голос.  Љакие-то  смешные
жесты.  Ђбсолютно лишен возраста,  точно обкорнанное,  ошкуренное дерево. Ќи
высокий, ни низкий, ни полный, ни худощавый, большаЯ голова и широкие плечи,
а  шеЯ точно мальчишечьЯ.  €  лицо несерьезное,  какое-то  тоже мальчишечье,
слегка  дерзкое,  чуточку  словно  бы  даже  ехидное.  ‘овершенное  неумение
приспособитьсЯ  к   аудитории.   —еловек   пытаетсЯ  провозгласить  какие-то
сентенции, в то времЯ как от него требуетсЯ только несколько общих фраз. Љто
же напечатает твои сентенции в  газетах?  ѓазетчики обречены выслушивать то,
что  давно  уже  знают.  —тобы  спастись (а  может,  желаЯ  отомстить),  они
вынуждают к этому и своих читателей.  ќпидемиЯ стертых слов. ‚о что вылилось
то или иное событие?  ‚ Яркую демонстрацию.  Љак мы смотрим,  к примеру,  на
наших ученых?  ‘  гордостью и  надеждами.  ‡адача состоит в  том...  Њожно с
уверенностью сказать, что...
     Ђ  этот  чудак:  "‹юди любЯт лишь те  перемены,  которые они  совершают
сами".  Џеремены,  которые  они  признают,  это  новые  моды,  так  же,  как
пенсионеры -  новые  таблетки.  Ђ  он  опЯть:  "‚  поведении  человека  роль
сознательного познаниЯ - максимальнаЯ, инстинктов - минимальнаЯ".
     Ђ она-то жила инстинктами, как птица или пчела! ЂнастасиЯ разочарованно
опустила свой "Џетри".  Ќаивность еще  может украшать женщину,  хотЯ в  наше
времЯ это не такое уж достоинство, но наивный мужчина - да еще среди ученых?
Џервый кандидат длЯ черного конверта.
     - ЂнестезиЯ,   ты  что?   -  щелкаЯ  всеми  своими  шестью  аппаратами,
перепуганно зашептал џша ‹ебензон. - Џочему не снимаешь? ќто же Љарналь!
     "Ђнестезией" прозвал ее  именно  џша,  но  она  не  обижалась на  него.
‹ебензону все прощалось, ибо он - бог репортажа.
     - Љарналь? - спросила равнодушно. - Ђ кто это?
     - Ѓог кибернетики!
     - „лЯ тебЯ все боги, раз ты сам затесалсЯ к ним.
     ‹ебензону уже сто,  а может,  тысЯча лет,  он фотографировал Ђлександра
Њакедонского,   Ќаполеона  и  летчика  “точкина,   министров,   президентов,
маршалов,  генералиссимусов, но и доныне не потерЯл способности восторгатьсЯ
как ребенок.
     - ѓоворю тебе: бог кибернетики! —тоб Я так жил!
     - Ђ кто же тогда ѓлушков?
     - ѓлушков - верховный бог.
     - ђЯдовые боги  менЯ не  интересуют.  џ  атеистка-монотеистка.  …сли уж
вешатьсЯ, так на высоком дереве!
     - ’ы сошла с ума!
     - “же давно! Ђ ты и не заметил?
     Ћна  достала  зеркальце,  поправила  прическу,  понравилась сама  себе,
хотела припудрить нос -  передумала,  хотела уйти отсюда, не дожидаЯсь конца
встречи ученых с представителЯми прессы,  но что-то ее удержало. Њожет, этот
настырный шепот џши  ‹ебензона,  который изо  всех  сил  старалсЯ просветить
Ђнастасию,  выдвинув  как  окончательный аргумент  своей  заинтересованности
Љарналем тот факт, что:
     - Ћн же академик!
     - Ќу и что?
     - Ђвторитет.
     - ’олько то и делаю, что встречаюсь с авторитетами.
     - ѓолова!
     - ‘кучно, џша.
     ‹ебензон должен бы поглЯдеть на нее как на сумасшедшую: он не знал, что
такое скука, и не верил в существование скучающих людей. Ќо бог репортажа не
мог даже взглЯнуть на Ђнастасию:  не имел времени; щелкал своими аппаратами,
каждый из которых "нацелен" был уже загодЯ на какую-то редакцию, - в заказах
у џши недостатка никогда не было.
     ЂнастасиЯ смотрела на ЉарналЯ.  ‘ерый костюм,  кажетсЯ,  модный, но без
нарочитости. ѓалстук даже слишком дорогой - единственнаЯ вещь, котораЯ может
привлечь внимание. ’олько галстук? Ђ что же еще? Ћна думала о Љарнале как бы
по  принуждению,  вЯло,  касалась его лишь краешком мысли.  Ћн  не привлекал
ничем,  хотЯ и не отталкивал.  Џросто оставлЯл равнодушной.  „а, собственно,
она  и  задерживалась тут  не  из-за  ЉарналЯ и  не  из-за  этого шепота џши
‹ебензона,  а  только потому,  что  внезапно вспомнила,  какой сегоднЯ день.
ЏЯтница.  Џоследний рабочий  день  недели.  ЏроситьсЯ снова  на  дежурство в
субботу?  Ќо  над  нею  и  так  уже  смеютсЯ!  Ђ  редактор,  этот невыносимо
откровенный в высказываниЯх человек, непременно скажет ей: "‚ы хотите играть
жертву,  но  мы  не пойдем вам навстречу,  ибо чувство справедливости ставим
выше всего; каждый должен воспользоватьсЯ положенным ему отдыхом". ђедактор,
когда хотел быть  ехидным,  всегда пускалсЯ в  такое громоздкое и  неуклюжее
многословие.
     "‚оспользоватьсЯ положенным..."  ‘лова гудели,  как  печальные колокола
одиночества.  Ќикто не знает, что длЯ одиноких наиболее тЯжелыми оказываютсЯ
именно праздничные дни.  ‚  самой  плотной толпе,  в  самом  большом людском
столпотворении  не  спрЯчешьсЯ,   не  затерЯешьсЯ,  не  спасешьсЯ.  ‡аметЯт,
изобличат,  распнут  на  скрещениЯх  взглЯдов,  создадут  вокруг  пустоту...
‚зглЯните:  одна, одна, как былиночка в поле! ’акаЯ молодаЯ и симпатичнаЯ, а
вишь...  Њужчина от  одиночества может хоть  напитьсЯ.  †енщина -  разве что
кусать себе  локти.  „ругие,  может,  и  не  ощущают одиночества так  остро,
ЂнастасиЯ же боЯлась его отчаЯнно.
     „етство ее прошло среди военных, отец всегда брал ее с собой на учениЯ,
знакомил с  таким множеством офицеров и  молоденьких солдат,  что  ей  стало
казатьсЯ,  будто весь окружающий мир -  это молодые,  красивые люди в форме,
сбитые плечом к  плечу в  неразрывность,  в  монолит.  Њир молодой,  бодрый,
неисчерпаемый.  Љогда заканчивала девЯтый класс,  погиб отец. "Џри испытании
новой техники..."  ‘  матерью ничто не  соединЯло Ђнастасию,  она привыкла к
мужскому  деЯтельному миру,  не  хотела  погружатьсЯ в  неизбежную печаль  и
понурую  повседневность.  Ќесколько лет  метаний,  разочарований,  упорства,
мучительного опыта,  вплоть до неудачного кратковременного замужества,  -  и
вот страх перед одиночеством в праздничные дни,  когда торжествует то, что в
рабочие дни  словно бы  неприметно,  ибо  -  о  чем не  очень охотно пишут в
газетах, чего не показывают по телевизору - наступает царство так называемой
"личной жизни".
     џсное дело,  она тоже как-то заполнЯла выходные и  праздники,  но порой
становилось прЯмо-таки  нестерпимо.  Џотому  самый  будничный день  недели -
понедельник -  был длЯ Ђнастасии всегда праздником. ‘егоднЯ же, к сожалению,
не  понедельник -  пЯтница,  вот и  приходилось торчать на этой неинтересной
встрече, неинтересной не по сути, а по тому, что из нее сделает их редактор,
который загонит ее  под  рубрику "“ченые -  пЯтилетке",  даст тридцать строк
мертвого текста и  не выберет ни одной из фотографий,  сделанных Ђнастасией,
ссылаЯсь на необходимость "экономить газетную площадь", и даже не испугаетсЯ
издевательского вопроса своей дерзкой сотрудницы: "Ђ зачем экономить?"
     Ђкадемики разъезжались в  новых  "‚олгах",  ЂнастасиЯ подошла  к  своим
"†игулЯм" и  тут  заметила ЉарналЯ.  Ћн  шел пешком.  Ќе  имел машины или не
захотел задерживать шофера?  Ќеожиданно мелькнуло озорное: а ну как предложу
подвезти? ’ак, нечто неуловимое, шаловливое - прихоть, каприз.
     Ќо  от  своего намерениЯ отказалась сразу же,  особенно когда заметила,
как  еще  два  человека последовали за  Љарналем.  ’оже академики?  Ќо  они,
кажетсЯ,  не выступали.  Ќе догонЯют ЉарналЯ. Њожет, оберегают его от таких,
как она?
     ЂнастасиЯ рванула в свою редакцию.  Ќе отличалась последовательностью в
мыслЯх.   €  пока  доехала,   напрочь  забыла  о  Љарнале.  ‘дала  пленку  в
фотолабораторию, через час забрала еще чуть влажные снимки, стрЯхиваЯ, пошла
к редактору.
     ’от  думал.  “жасно  любил  этот  процесс.  Ќадоедал  всем  сотрудникам
редакции,  ежедневно напоминаЯ,  призываЯ,  требуЯ:  "„умайте! „авайте новые
идеи!"  ‘ам тоже часто любил показывать,  как думает,  сидел расслабленно за
широким своим столом, убрав с него все бумаги, затуманенный взглЯд направлен
в никуда, на лице страдание, как от чего-то кислого, полнаЯ беззащитность во
всей фигуре:  смилуйтесь,  не мешайте человеку сосредоточитьсЯ! ђедакционные
острословы это  редакторское состоЯние определили довольно ехидно:  "‘он  на
посту!" ‚се равно никаких оригинальных идей их редактору никогда в голову не
приходило -  ни в часы обычной суеты,  ни в эти минуты "думаниЯ".  Ќаверное,
когда думают, не показывают этого, потому что еще никому не удалось доказать
невидимое.
     ‘екретарша попыталась не пустить Ђнастасию,  но это было просто смешно.
Њатериал в номер: "“ченые - пЯтилетке". Љакое тут может быть думание?
     Ћна  влетела  в  редакторский кабинет,  не  дала  времени  редактору на
возмущение и жалобы, веером расстелила перед ним целый иконостас академиков:
вот  люди,   которые  действительно  умеют  думать.   ђедактор  застонал  от
профессиональной зависти. ‘ этими людьми он не мог бы выдержать конкуренции,
хотЯ,  по правде говорЯ,  истинный журналист всегда чувствует себЯ выше всех
академий на свете,  ибо не они пишут о нем, а он о них, не они оценивают его
работу,  а он - их, не они делают его имЯ известным народу, а он прославлЯет
(или же замалчивает) их.
     - ’ак что? - спросил редактор.
     - ‚  номер.  "“ченые  -  пЯтилетке".  ’екст  сейчас  будет  с  машинки.
ЏЯтьдесЯт строк.
     - ’ридцать,  -  безапеллЯционно заЯвил  редактор,  рассматриваЯ снимки.
„елал это  умело -  ничего не  скажешь,  всегда отбирал самые худшие,  самые
невыразительные.  …го  девизом было:  ничего оригинального.  ’олько обычное.
ЌельзЯ дразнить читателЯ.  ѓазета - не цирк и не аттракцион с мотогонками по
стене.
     - „адим президента академии, - знаЯ все наперед, подсказала ЂнастасиЯ.
     - ’огда зачем вы развернули передо мной целую ’ретьЯковскую галерею?
     - Џоказать, что ваши сотрудники не терЯют времени.
     - Џрезидента мы давали на прошлой неделе.  Ђ  вот ѓлушкова давно уже не
было на наших страницах. ѓде ѓлушков?
     - …го не было на встрече. ‡анЯт.
     - Ђ это кто? Њогу Я опубликовать такой снимок?
     ђедактор    подвинул   Ђнастасии   снимок,    приглашаЯ   присмотретьсЯ
повнимательнее к своей работе: невыразительный человек в сером костюме одной
рукой зачем-то выдергивал из-под пиджака дорогой галстук,  а другой держалсЯ
за кончик носа, словно хотел извлечь оттуда какие-то истины.
     - ЉажетсЯ,  его фамилиЯ Љарналь, - спокойно молвила ЂнастасиЯ. - “ менЯ
записано.
     - ‡аписано! - возмутилсЯ редактор. - ‚ы не знаете ЉарналЯ? ’огда что же
вы знаете?
     Џосле этого должно было последовать: "“ходите и приходите ко мне только
тогда,  когда будете все знать об академике Љарнале". ’радиционное наказание
длЯ  всех,  кто  осмеливалсЯ  проЯвить  какое-либо  незнание  перед  грозным
редактором.  Ќо  на  этот  раз  редактор был  добрым,  даже,  можно сказать,
угрожающе добрым.
     - џ  помогу вам.  џ  пойду вам навстречу,  ЂнастасиЯ.  ‚ы узнаете ближе
академика ЉарналЯ,  которого у  нас  знает каждый ребенок,  а  вот работники
нашего органа...  -  Ћн  сдержалсЯ от потоков своих традиционных обвинений и
укоров,  немного подумал,  демонстрируЯ перед Ђнастасией весь  неисчерпаемый
арсенал   внешних  проЯвлений  этого   скрыто-загадочного  процесса,   затем
милостиво кивнул: - ‘адитись.
     ЂнастасиЯ села,  трЯхнула  своими  короткими волосами,  прикусила губу,
насилу сдерживаЯ улыбку.
     - Џочему вы такаЯ несерьезнаЯ?
     - џ  серьезнаЯ!  џ  даже  слишком серьезнаЯ.  —тобы доказать это,  могу
попроситьсЯ дежурить завтра в типографии.
     - ЋпЯть на  выходной?  Ќу,  это же  несерьезно.  Њы не можем допустить,
чтобы...
     - џ  это знаю,  благодарю за  заботу.  ђаз нельзЯ,  так нельзЯ.  ‚ы мне
хотели сказать что-то о Љарнале.
     - Ќе просто хотел. џ даю вам редакционное поручение. Њы открываем новую
рубрику.  ‚оспоминаниЯ ветеранов войны. ЌазыватьсЯ будет: "Ћдин день войны".
’ысЯча  четыреста  восемнадцать дней  -  и  из  них  выбрать  один,  который
запомнилсЯ более всего. Љак вам эта идеЯ?
     - Ћчевидно, грандиознаЯ, но Я не в состоЯнии ее оценить как следует.
     - ЋценЯт без вас.  Ћбщественность,  ответственные товарищи...  Ђ  вам -
первое задание.
     - ‚ы же только что говорили об академике.
     - €менно о  нем.  ‚ы должны будете встретитьсЯ с  академиком Љарналем и
организовать его воспоминаниЯ об одном дне войны.
     - ђазве он был на войне?
     - Ђ где же он, по-вашему, был?
     - џ это к тому, что Љарналь выглЯдит очень молодым. Џо крайней мере, не
таким, как ветеран... Ќу, Я не знаю... ‚ойна закончилась тридцать лет назад,
если ему теперь сорок, то что же - он десЯтилетним принимал участие в войне?
     ђедактор поднЯлсЯ, обошел стол, заглЯнул Ђнастасии в лицо:
     - ‘лушайте, вы нашу газету читаете?
     - Ќу... - ЂнастасиЯ засмеЯлась. - €ногда...
     - Ћно и  видно.  €наче бы вы не...  ђовно месЯц назад академику Љарналю
исполнилось пЯтьдесЯт лет,  и  наша газета,  как и  другие,  печатала “каз о
награждении академика орденом.  ќто  у  него  уже  пЯтый  орден.  ’еперь  вы
понЯли?..
     - —то академику Љарналю пЯтьдесЯт лет? Џоверим нашей прессе.
     - € понимаете, что он был участником ‚еликой Ћтечественной войны?
     - …сли так, то...
     - “ него поразительнаЯ биографиЯ, если хотите знать...
     ЂнастасиЯ засмеЯлась:
     - Ћб этом принЯто писать:  "Ћн прожил большую и  Яркую жизнь".  Џравда,
никто никогда еще не пыталсЯ истолковать,  что такое "ЯркаЯ жизнь", но пишут
все.
     - Ќу,  так вот,  -  подвел итоги редактор,  -  придетсЯ и на этот раз в
рубрике "“ченые -  пЯтилетке" дать фотографию президента, а с Љарналем - как
условились...
     - ќто не горит? - уже от двери спросила ЂнастасиЯ.
     - ‚ремЯ есть, но...
     €х редактор обладал истинным журналистским чутьем: на завтра все газеты
вышли    с    портретом    ЉарналЯ.     €звестный    ученый,    руководитель
научно-производственного объединениЯ,  которое дает длЯ  народного хозЯйства
передовую электронную технику. ‘транное дело: только узнаешь о существовании
какого-то человека,  как сразу же оказываетсЯ,  что его давно уже знает чуть
ли не весь мир,  да и  ты сама свЯзана с тем человеком множеством нитей,  до
времени невидимых,  но от этого не менее реальных.  Љак могла не обращать на
все это вниманиЯ, как могла жить, не знаЯ ЉарналЯ? ќлектроника. Љибернетика.
Ќаучно-техническаЯ революциЯ.  ’ворцы. Џередний край. Ќа этих людей смотрЯт,
как на небожителей. €х имена у всех на устах. € у нее? „а, будем откровенны.
Ќо  ведь о  Љарнале не  слышала.  Љак же так?  Ѓыло пЯтидесЯтилетие.  “каз в
газетах.  Ћрден.  €нтервью  по  радио.  ’елевизионнаЯ передача.  ‚ыступлениЯ
ЉарналЯ  на  международных симпозиумах.  Џариж,  Ќью-‰орк,  Ђмстердам.  ќтот
человек занимает в жизни такое место, что не заметить его просто невозможно.
Ђ вот она сумела это сделать. ‚ придачу ко всему, оказываетсЯ, буквально под
нею  в  их  девЯтиэтажном стандартном доме  находитсЯ двухкомнатнаЯ квартира
академикова  шофера.   ќтот  шофер,  которого  все  в  доме  зовут  Њарчелло
ЊастроЯнни за его сходство с итальЯнским киноактером,  уже давно страдает от
влюбленности в Ђнастасию,  но что он шофер ЉарналЯ,  она узнает лишь теперь.
Њожет,  и  говорил он  ей  это прежде,  но  фамилиЯ Љарналь не  застревала в
памЯти,  собственно, не могла там зацепитьсЯ, попадала в пустоту, так же как
тщетнаЯ влюбленность женатого шофера...
     офер умышленно трет  черную "‚олгу" до  тех  пор,  пока  из  подъезда,
размахиваЯ сумочкой на длинном ремешке,  не выбегает ЂнастасиЯ. “ ЊастроЯнни
жена  и  маленькаЯ  дочка,  жена  -  хорошенькаЯ блондинка,  но  ему,  вишь,
вздумалось влюбитьсЯ в брюнетку. ’огда зачем было женитьсЯ на блондинке?
     - ‚ы каждый день опаздываете к своему академику?  - осчастливливает его
беседой ЂнастасиЯ.
     - ’ак он же не ездит на машине!
     - Љак это - не ездит?
     - “же давно. •одит пешком.
     - Ђ вы зачем?
     ЊастроЯнни беспомощно разводит руками:
     - Џоложено.
     - ’ак вы хотите, наверное, подвезти менЯ?
     - ‚ас? Ќо ведь...
     - Њои "†игули"? Ќесолидно, когда едешь к академику Љарналю.
     - Љ академику... - ЊастроЯнни потерЯл дар речи.
     - Ѓоитесь своего академика?
     - ‘ чего бы Я боЯлсЯ?
     - ’ак везете?
     Ћна уже сидит рЯдом,  и ЊастроЯнни готов поклЯстьсЯ:  эта чертова выдра
знает о его влюбленности. € ничего-то в ней нет. „линноногаЯ, стриженнаЯ под
мальчика,  правда,  глазастаЯ.  ‚се мужчины почему-то в нее влюблЯютсЯ. € он
тоже - и хочет отомстить и за себЯ, и за весь мужской род.
     - Ќе пустит вас к себе академик, - говорит ЊастроЯнни.
     - ЊенЯ? - небрежно спрашивает она.
     - Ќе пустит. Ћн никого...
     - Ћшибаетесь, менЯ всюду пускают. - Ћна делает паузу, затем говорит уже
нечто совсем хулиганское: - „аже в мужской туалет.
     "‚от окаЯннаЯ баба!" - думает ЊастроЯнни.
     - €  поэтому у  менЯ есть все  основаниЯ презирать людей...  мужчин,  -
говорит она холодно.
     "‚от бы отомстить, - сладостно думает ЊастроЯнни, - остановить машину и
сказать: "Џрочь! Ќе позволю!"
     Ђ сам молчит и едет дальше.
     - Џочему же вы не возмущаетесь? - издеваетсЯ она, словно бы читаЯ мысли
ЊастроЯнни.
     - „а ведь шутите.
     - …сть вещи, которыми не шутЯт.
     € уже побежала к входу,  даже не спросив,  как найти кабинет академика.
’акой и спрашивать не нужно: все найдет сама.
     ЊастроЯнни снова принимаетсЯ за свое:  вытирает машину, в которой никто
не ездит,  но сегоднЯ это занЯтие исполнено длЯ него высочайшего смысла:  он
ждет,  когда поЯвитсЯ эта дикаЯ девушка с глазами,  как у дьЯволицы.  •орошо
знаЯ своего академика, шофер убежден, что ждать долго не придетсЯ. ’ак оно и
произошло.  ЂнастасиЯ выскочила из  помещениЯ так  скоро,  как  будто дальше
вестибюлЯ и не была нигде.
     - џ  же говорил,  -  вздохнул ЊастроЯнни.  -  “ него на полгода наперед
расписана каждаЯ минута. Људа вас теперь подвезти?
     - Њожете возить свой воздух! - бросила ему ЂнастасиЯ.
     - ‚оздух? Љакой воздух?
     - Ђкадемика не возите - возите воздух. џ люблю ходить пешком.
     € она уходит, даже не взглЯнув на ЊастроЯнни. €дет, и глаза полны слез.
‘ нею даже не захотели разговаривать. Ќе записали фамилии. Ќикаких шансов на
встречу.  Ќикаких интервью,  никаких воспоминаний. ’олько деловые разговоры,
только разговоры по  существу,  только...  ‘екретарша позвала себе на помощь
лысоватого молодого человека,  и  тот тихоньким голоском развеЯл все надежды
Ђнастасии:  "Ђкадемик на такие темы ни с  кем не беседует.  Џо крайней мере,
мне неизвестно об  этом.  “знать Я  не  могу,  вы сами должны понЯть".  €  -
вежливый поклон.
     ЉажетсЯ,  это  впервые в  ее  журналистской практике так безжалостно и,
можно   сказать,   безнадежно...   ЂнастасиЯ  еще   не   верила.   Џроизошло
недоразумение.  ЋбиднаЯ ошибка.  …е  вот-вот догонЯт,  попросЯт извинить их,
вернут...  Ќикто не догонЯл,  никто не просил прощениЯ,  никто не возвращал.
Ќаверное,  уже и  забыли.  Ќе спросили фамилии,  не знают,  кто она и что...
ѓазету,  правда,  назвала,  но что это за газета? Њолодежный орган, никакого
авторитета...  ЂнастасиЯ долго  шла  пешком,  садилась в  какие-то  трамваи,
троллейбусы,  снова шла пешком,  сама не  заметила,  как очутилась на крутой
коротенькой  улице  Љоцюбинского  перед  высоченным  новым  домом.  ѓлЯнула:
магазин  научной книги.  ‡ачем  он  ей?  €  почему  приплелась именно  сюда?
Ѓессознательно-сознательно?  ЋтродЯсь  здесь  не  бывала.  „аже  готовЯсь  к
встрече   с   академиком,   ограничилась  лишь   несколькими   статьЯми   из
энциклопедий.  Џопыталась просмотреть двухтомную "ќнциклопедию кибернетики",
но  отложила,  не  читаЯ,  так  как нормальному человеку там читать нечего -
дикие формулы,  дикий текст:  "Њарков доказал,  что не может быть алгоритма,
который по  двум законченным триангулЯциЯм четырехмерных многочленов означал
бы томоморфизм этих многочленов".
     ’еперь,  когда ее позорно выгнали, она - перед магазином научной книги.
•очет приобрести книги академика ЉарналЯ? ‘мешно! Ќо в магазин все же вошла.
„олжны же у этого ЉарналЯ быть какие-то книги,  коли он академик. Џосмотрим,
что он пишет.
     ЂнастасиЯ трЯхнула волосами, остановилась у входа. ‚ магазине были одни
женщины. Џокупателей - ни одного, а продавцами - только женщины. Ќевыносимо.
Џродавать книги -  мужское дело.  ‘едым,  мудрым,  спокойным,  углубленным в
нечто чуть  ли  не  потустороннее,  удивительно непрактичным,  наивным,  как
парижские букинисты.  Ќу,  она никогда не  была в  Џариже,  но о  букинистах
знает. •орошо бы и здесь. ‚ таком книжном магазине. “ женщин она не хочет ни
покупать, ни спрашивать.
     ЂнастасиЯ вышла,  так и не спросив никого о книгах ЉарналЯ. Ђ может, их
и  нет?  ќто когда-то академики были обЯзательно с  книгами,  с сочинениЯми,
теперь,   наверное,   иначе.   Ћна  однажды  слышала  выступление  какого-то
академика,  который не  умел  произнести слова "”инлЯндиЯ",  упорно повторЯЯ
"”индлЯндиЯ". Ћсобенно смешно было потому, что ученый только что вернулсЯ из
”инлЯндии и  рассказывал о  своей поездке.  Ќо  какое это  имеет отношение к
Љарналю?
     ЂнастасиЯ шла,  изо  всех  сил  размахиваЯ своей  сумочкой,  мстительно
закусываЯ  губу,   составлЯла  мысленно  статью  о  Љарнале.   ‚ы  верите  в
существование гениев?  Љнига,  которую вы берете в руки,  свидетельствует...
Ќет,  надо  начинать с  долгой и  Яркой  жизни.  “вы,  долгаЯ жизнь нарЯду с
успехами и радостЯми приносит и огорчениЯ,  просчеты, ошибочные поступки. Њы
можем с огорчением отметить в жизни нашего автора и неумеренные восторги, и,
что  много  хуже,  несвойственные ученому высказываниЯ по  адресу  рЯда  его
старших (или младших) коллег,  которые по  тем  или иным причинам...  Ќо  мы
должны быть  снисходительными,  тем  более что  эта  снисходительность -  не
проЯвление милости,  она заработана ученым,  его талантом,  его трудолюбием,
всей его  прежней жизнью.  Љонечно,  мы  можем сегоднЯ отметить,  что в  его
научной практике бывало и такое,  когда мысль опережала слово или, напротив,
слово опережало мысль,  и  тогда мы  встречались либо с  невыразительностью,
либо с анахронизмом, либо же с откровенными неудачами вообще. Ќо разве это -
не признак настоЯщего?..  Ћн живет и работает среди нас,  вместе с нами,  не
уступаЯ  в  активности  самым  молодым,   самым  энергичным,  хотЯ  в  науке
энергичность и  не  всегда свидетельство истинности намерений и  не  ведет к
полезным последствиЯм,  уже не говорЯ об открытиЯх...  …го времЯ нормировано
по наивысшим стандартам,  недоступным пониманию простых смертных. „остаточно
сказать,   что  оно  на  целых  полгода  расписано  до  последней  минуты...
Џредставить себе это трудно,  да,  наверное, и не надо представлЯть, так как
тут кончаютсЯ обычные параметры человеческой жизни и мы переходим в сферу не
то  машинного функционированиЯ,  не  то,  возможно (мы  бы  хотели надеЯтьсЯ
именно на это),  в  область будущего,  ибо академик Љарналь считает себЯ (и,
вероЯтно же,  не  без  оснований) среди  нас,  людей,  углубленных в  заботы
повседневности,  полномочным представителем грЯдущего.  Ћн  как бы  сошел со
страниц научно-фантастических книг,  в  чем вы легко можете убедитьсЯ,  если
вам удастсЯ каким-либо образом встретитьсЯ с  академиком,  хотЯ,  откровенно
говорЯ, врЯд ли вам удастсЯ это сделать...
     ЂнастасиЯ прервала  поток  своих  злых  мыслей.  —уть  не  застонала от
собственного бессилиЯ.  †алкаЯ месть жалкими средствами. Љто ты такаЯ, чтобы
судить?  € вообще - зачем ты? ‘ одинаковой легкостью пишешь о самодеЯтельных
концертах,  о  превращении Љиева  в  образцовый город,  о  новом спектакле в
оперном  театре,  о  сооружении нового  жилищного  массива  ‚иноградарь и  о
ветеранах войны.  Ђ задумывалась ли ты, когда была война? „лЯ тебЯ это нечто
совсем нереальное.  Ќевозможно даже вообразить. ђасстоЯние чуть ли не такое,
как  до  Џелопоннесской или Џунических войн.  Љогда,  была ’ретьЯ ЏуническаЯ
война?  €  когда  ѓаннибал впервые пустил на  римлЯн своих слонов?  Ђ  когда
впервые "заиграла" наша "катюша"?  €  кто подбил первого "тигра"?  Ќе знаешь
или же  не  хочешь знать?  Ђ  ведь вокруг еще полно людей,  которые пережили
войну и  помнЯт каждый день из  тех  полутора тысЯч дней.  Ћтец твой начинал
войну лейтенантом,  закончил полковником,  ты  родилась уже  как полковничьЯ
дочка,  детство твое прошло среди людей,  которые научились на  войне стоЯть
плечом к плечу, никогда не знать одиночества...
     Ћна  тоже  этому  училась,  а  потом забыла,  растерЯла все  найденное,
осталась только памЯть об отце, да и не памЯть, а сплошнаЯ боль, которой она
боЯлась все больше, но избавитьсЯ от которой, чувствовала это отчетливо, уже
никогда не сможет.  …сли бы она встретилась с  Љарналем,  она бы,  наверное,
сумела рассказать о  своей причастности к  людЯм войны и,  следовательно,  о
своем праве на  их  воспоминаниЯ.  €бо  журналист тоже обЯзан так  или иначе
завоевывать право.  ’о ли способностЯми своими, то ли общностью своей судьбы
с людьми,  о которых пишет, а то и просто настырностью, к которой приходитсЯ
порой прибегать.  Ћна не  могла быть настырной,  да  и  не хотела.  Ђкадемик
Љарналь ее  не  интересует.  ’еперь она  вспоминала свою неудачу в  приемной
ЉарналЯ безгневно,  почти весело.  ‚ела  себЯ  как  глупаЯ девчонка.  …хала,
переживала.  Ђ  между тем следовало попросту позвонить по телефону и узнать,
сможет ли  Љарналь принЯть ее.  €ли  пусть  бы  позвонил сам  редактор.  „лЯ
солидности и длЯ соблюдениЯ уровнЯ. Џотому что когда ты живешь в столице, то
на  каждом  шагу  приходитсЯ  заботитьсЯ  о  соблюдении странной  категории,
определЯемой таким знакомым и в то же времЯ непостижимым словом "уровень".
     ЂнастасиЯ  на  мгновение  остановилась,  чтобы  решить,  куда  идти:  в
редакцию или есть мороженое. Њороженое показалось привлекательнее.


        2

     Ђлексей Љириллович относилсЯ к  той  категории людей,  которые изо всех
сил стараютсЯ подчеркнуть свою незаметность.  ‚от он стоит перед тобой,  а в
то  же времЯ его словно бы здесь и  нет.  Љак в  песне поетсЯ:  "Ћй був та й
нема,  тай по“хав до млина".  Ћдна нога тут,  другаЯ там, одно ухо к тебе, а
другое -  еще куда-то,  глаза уставились на тебЯ,  а уже где-то высматривают
что-то свое -  вечнаЯ раздвоенность, расколотость, распЯтость на всех ветрах
и сквознЯках.  ’аков Ђлексей Љириллович. ѓолос у него тихий, такой, что и не
поймешь сразу,  хочет он  тебе что-то  сказать или  просто шепчет сам  себе,
какое-то  чревовещание,  на  лице  не  дрогнет ни  единый мускул,  в  глазах
никакого выражениЯ,  в самом голосе навеки утрачены все интонации.  ЊашиннаЯ
речь?
     Ђлексей  Љириллович  принадлежал к  той  распространенной разновидности
людей, которые называютсЯ помощниками. „олжность, видимо, нужнаЯ, но в то же
времЯ иной раз и смешнаЯ.  Љ примеру,  что должен делать помощник академика?
Џомогать  думать?   Џомощники  у  ЉарналЯ  не  держались.  —увствовали  свою
ненужность,  бесполезность,  не  выдерживали  двусмысленности  и  комичности
своего положениЯ и уходили добровольно: расставаниЯ были мирными, часто даже
трогательными, но все-таки расставаниЯ.
     ЂлексеЯ  Љирилловича подсунул Љарналю  Ључмиенко.  ‘лово  "подсунул" не
относитсЯ к  литературным,  но другого Љарналь в  данном случае подобрать не
мог.
     Ђлексей Љириллович был невысокий,  но и не низенький,  не блондин, и не
брюнет,  сложен будто бы и крепко, но и не слишком плотно, его возраст никто
бы  не  определил с  первого взглЯда.  Џочти все как у  ЉарналЯ.  Џравда,  у
академика была довольно густаЯ шевелюра,  а у ЂлексеЯ Љирилловича уже что-то
предательски  поблескивало  на  макушке,  но  он  весьма  удачно  маскировал
преждевременную лысину.  ‘ первых же дней своего пребываниЯ на шаткой и,  да
позволено  будет  сказать,  довольно  неблагодарной  должности  он  старалсЯ
завоевать доверие ЉарналЯ своею честностью и  верностью.  Ќичего не скрывал,
никого  не  подпускал  к  академику,  оберегал  его  от  непрошеных  гостей,
отбивалсЯ от попыток посЯгательства на времЯ, мысли, личность своего ученого
бога, был жрецом в свЯтилище ЉарналЯ и гордилсЯ этим.
     “треннее вторжение дерзкой  корреспондентки в  свЯтыню  не  оказало  на
ЂлексеЯ Љирилловича ни малейшего впечатлениЯ.  ‚идел и не такое.  ‚ иерархии
ЂлексеЯ Љирилловича корреспонденты не возводились в высший ранг, особенно же
такие,  как эта девушка.  Џоэтому он  даже не сказал Љарналю о  той короткой
стычке, котораЯ произошла в приемной. „ел было так много, что помощник мог и
забыть о каком-то там незначительном эпизоде,  забыть,  но не навсегда,  ибо
это  противоречило бы  принципу честности,  который исповедовалсЯ помощником
свЯто и безоговорочно.
     ЌеделЯ или  месЯц прошли с  того утра,  когда смешнаЯ в  своей дерзости
девушка добивалась свиданиЯ с академиком,  сказать трудно,  но можно со всей
определенностью  утверждать,   что   прошло  именно  такое   времЯ,   какого
заслуживало столь незначительное событие,  и  вот  тогда Ђлексей Љириллович,
выбрав соответствующую минуту,  когда,  по его мнению,  академику нужна была
умственнаЯ    разрЯдка,    своеобразнаЯ   интеллектуальнаЯ   кратковременнаЯ
передышка,  небрежно проронил,  что,  мол,  была  тут  одна корреспондентка,
котораЯ добивалась, но это же несерьезно, поэтому он...
     Љарналь то ли услышал,  то ли нет.  Џередышка длЯ ума продолжалась один
лишь миг,  его мозг уже жадно вгрызалсЯ в  какие-то  лишь ему одному ведомые
идеи.  Ђкадемик взглЯнул на  своего помощника как-то отсутствующе,  точно на
неживой предмет,  как бы  на столб воздуха,  посмотрел без выражениЯ и  даже
оскорбительно,  но  Ђлексей Љириллович не смутилсЯ таким отношением к  своей
особе (ибо что такое личность там, где должен торжествовать долг?), он знал,
что  непременно должен пробитьсЯ к  ‘ознанию ЉарналЯ со  своей  информацией,
какой бы незначительной она ни была,  в этом, собственно, и состоЯла, по его
мнению,   первейшаЯ  обЯзанность  всех  помощников  в  мире,   наивысшее  их
назначение и оправдание самой этой профессии.  Љогда же у тебЯ есть цель, то
длЯ  ее  достижениЯ ты  должен применЯть все  известные тебе  способы,  а  у
ЂлексеЯ Љирилловича,  как у человека, посвЯщенного в тонкости тактического и
стратегического мышлениЯ,  число  способов  было  практически  неисчерпаемо.
Џравда, он не принадлежал к специалистам, скорее к дилетантам, поэтому часто
сама  суть  того  или  иного  широко применЯемого среди  сотрудников ЉарналЯ
метода умственных упражнений не  была ему понЯтна,  он схватывал лишь что-то
побочное, несущественное, одно лишь название, особенно же когда оно было так
или  иначе привлекательно,  интригующе.  Џоэтому так  ему  понравилсЯ термин
"мозговаЯ атака",  или, как говорЯт американцы, "brainstorming". ’ермин этот
Ђлексей Љириллович понимал буквально:  атаковать собеседника,  пробиватьсЯ к
его  сознанию любой ценой,  даже  когда тот  отмахиваетсЯ от  тебЯ,  как  от
осенней мухи.
     Ќа  этот раз  пригодилсЯ именно способ мозговой атаки,  так что Ђлексей
Љириллович снова вернулсЯ к своему сообщению о настырной корреспондентке, но
теперь  это  уже  не  имело  вида  беспристрастной,  лишенной эмоционального
элемента информации,  а приобретало,  так сказать, некоторое очеловечивание,
поскольку помощник хотел оправдатьсЯ за  свое не  совсем учтивое поведение с
корреспонденткой, хотЯ в неучтивости его никто и не обвинЯл.
     - ‚ы  не  беспокойтесь,  Џетр  Ђндреевич,  -  доверительно  говорил  он
академику, - это не из серьезного органа...
     - Ќе понЯл, - встрЯхнулсЯ от своих мыслей Љарналь. - Љто, что, откуда?
     - ќта  корреспондентка,  о  которой Я  только что...  Ќе  из  партийной
газеты...  …сли бы  центральный орган,  так  Я  бы...  ‚ы  же  знаете,  Џетр
Ђндреевич, с прессой мы всегда в контакте. Ќо это - нет...
     - ’огда откуда же? - Љарналь наконец начинал, кажетсЯ, интересоватьсЯ.
     - ЊолодежнаЯ газета,  -  извинительно усмехнулсЯ Ђлексей Љириллович,  -
знаете:  комсомольцы,  молодежные  сердца...  Љстати,  о  встрече  ученых  с
журналистами все газеты дали ваше фото, а эта газета единственнаЯ не дала.
     - Ќе дала? ’ак там, значит, интересные люди?
     Ђлексей  Љириллович  вздохнул.  Ќе  всегда  устами  академиков глаголет
истина, как и устами младенцев. Љ сожалению.
     - џ сказал ей, что вы никогда не вспоминаете. Ћ войне в особенности.
     - ‚ы в этом убеждены? - с любопытством покосилсЯ на помощника академик.
     - Џо крайней мере,  Я не слышал от вас... ‡а времЯ моего... Љроме того,
Я сказал ей,  что ваше времЯ принадлежит государству, народу, никто не имеет
права посЯгать на  него...  …сли же  надо редакции,  то должен быть соблюден
уровень и  договариватьсЯ должен всЯкий раз только главный редактор,  а то и
еще выше...
     Ќо  этого Љарналь уже снова не  слушал.  Љто там должен договариватьсЯ,
редактор или кто-то там еще выше,  и кто этот "еще выше", - ничто уже его не
интересовало.  Ќе  оскорблЯло  и  то,  как  бесцеремонно  распорЯжаютсЯ  его
временем,  чуть ли не указываЯ ему, как эффективнее всего тратить это времЯ.
‡ато  бесконечно удивило,  что  даже  этот приближенный к  нему и,  Ясно же,
подставленный Ључмиенко  длЯ  всестороннего наблюдениЯ и  изучениЯ  человек,
собственно,  до сих пор не заметил,  что он, академик Љарналь, вот уже много
месЯцев   почти   совершенно  пребывает  в   сфере   воспоминаний,   полонен
воспоминаниЯми,  к  тому же мучительными и нестерпимыми,  отчего коэффициент
его  полезного действиЯ начинает приближатьсЯ к  нулю,  если уже  не  достиг
этого уровнЯ.
     - ‘кажите, Ђлексей Љириллович, - предложил своему помощнику сесть, хотЯ
тот  в  своей вечной незаметности никогда не  хотел этого делать,  -  вот вы
распорЯдились за  менЯ...  Ћтказали мне в  праве на воспоминаниЯ о  войне...
Љаковы ваши мотивы? Њогли бы вы мне объЯснить?
     Ђлексей Љириллович смутилсЯ.
     - ‚ конце концов,  - развел он руками, - Я не совсем точно выразилсЯ...
Ћтказывать  Я  не  имею  права...   Ќо  посоветовать...  џ  посоветовал  той
девушке...
     - —то же вы посоветовали?
     - Џростите,   Џетр  Ђндреевич,   но   вы  относитесь  к   генералам  от
кибернетики. џ это поЯснил ей достаточно популЯрно... —то же касаетсЯ войны,
то посоветовал ей поискать генералов из тех времен. ‚оспоминаниЯ генералов о
войне -  это же прекрасно.  …ще лучше -  когда вспоминают маршалы...  †уков,
‚асилевский... Џолководцы...
     Љарналь снова выпустил своего помощника из  полЯ зрениЯ и,  кажетсЯ,  с
горизонта мысли. ѓоворил и не ему, и не себе - просто думал вслух:
     - ‚оспоминаниЯ полководцев...  ќто и не воспоминаниЯ.  ”илософиЯ войны.
‘толкновение мыслей,  сплошнаЯ  абстракциЯ.  ”ронты,  армии,  огромные массы
людей, неизмеримые расстоЯниЯ, театры военных действий, гигантскаЯ шахматнаЯ
доска...  Ќо  нет  приближениЯ к  человеку,  отсутствует сугубо человеческий
элемент, исчезают судьбы, отрыв от корней, схоластика...
     Ђлексей Љириллович всей своей фигурой выказывал стремление к умалению и
уничижению,   старалсЯ  стать,   может,  и  вовсе  незаметным.  Ћн  казнилсЯ
откровенно и, если бы можно было так сказать, напоказ.
     - Џетр Ђндреевич, вина моЯ очевидна.
     - ‚ина? Ќе вижу.
     - џ  не учел.  ‘мотрел на вас сугубо функционально.  Ђ вы прожили такую
жизнь...
     - Љак и все.
     - Ќо  ведь  не  все  -  участники ‚еликой  Ћтечественной войны.  ’олько
очевидцы могут рассказать благодарным потомкам.
     Ђкадемик сказал  такое,  что  Ђлексей Љириллович онемел  от  тревожного
удивлениЯ:
     - Ќикто так не врет, как очевидцы.
     ‡атем прибавил без видимой последовательности:
     - —то такое воспоминаниЯ?  ‡анЯтиЯ длЯ пенсионеров, бездеЯтельнаЯ трата
времени?  Ќо ведь это же и  историЯ,  черт побери!  —еловек без воспоминаний
лишен  истории,  он  остаетсЯ голым в  холодных полЯх вечности.  Љаково ваше
мнение о полезности истории, Ђлексей Љириллович?
     - џ разделЯю ваше мнение, Џетр Ђндреевич.
     - Ќе надо разделЯть чужие мнениЯ, надо иметь свои!
     ЏугатьсЯ не  входило  в  функции ЂлексеЯ Љирилловича,  зато  среди  его
неисчерпаемого церемониала всегда в достатке было почтительности. Ћн склонил
голову набок, отдаваЯ дань уважениЯ прошлому своего шефа, прошлому, может, и
не очень героическому, но тЯжелому.
     - Џоверьте мне,