очка,  как  Я  вас  люблю!  -  заговорил  взволнованный,
растроганный Њазепа, прижимаЯ к губам костлЯвые руки матери. -  ‚ы  мне  и
разум, и сердце, и гонор! Џростите, что из-за менЯ так  долго  страдали...
Ќо,  клЯнусь,  -  Я  защитником  был   оскорбленной...   а   не...   не...
оскорбителем... џ честно, по-шлЯхетски предложил скрестить сабли... Ќо он,
негодЯй устроил засаду... и менЯ...
   - „овольно, мне не нужны подробности... ’ы поступил по-шлЯхетски, а  он
по-разбойничьи, рассчитываЯ,  что  русский  род  не  найдет  ни  суда,  ни
расправы...
   - Ћ, нет! Ћн от менЯ не скроетсЯ нигде! џ посчитаюсь с ним, Я  затравлю
его псами...
   - ’ак, так, дитЯ мое!  ‚  тебе  моЯ  кровь!..  €  твое  слово  уже  мне
прибавило силы... - “  больной  поЯвилсЯ  действительно  на  щеках  слабый
румЯнец. - Ђ знаешь что? ‚едь этот изверг, этот кат здесь, недалеко...
   - Ќе может быть?
   - „а, он вскоре после своего "пекельного вчынка" переехал в ђужин, миль
пЯть отсюда, не больше, и преблагополучно там пребывает... Ћ,  эта  мысль,
что враг так близко, что он смеетсЯ над родом Њазеп, не  дает  мне  покоЯ,
жжет огнем менЯ всю... Ђ проклЯтаЯ болезнь приковывает менЯ к постели и не
пускает посчитатьсЯ с обидчиком моего сына, моей фамилии... Ћ,  эта  мысль
истерзала менЯ...
   Њазепа вскочил, как раненый лев.
   - ’ак враг мой здесь? - прошипел он, побагровев и сжав  кулаки.  -  Ќу,
посмотрим, как-то теперь отвертишьсЯ ты, дьЯвол, от "поквитованиЯ"...
   - ’олько ты еще не вздумай с ним в гонор играть! - заметила строго пани
Њазепина.  -  ‘  разбойником  нужно   поступать   по-разбойничьи.   “строй
"наезд"... и баста! Ћни думают, что только польской  шлЯхте  дозволительны
"наезды", а русскаЯ шлЯхта бесправна... Ќет, годи!  €  мы  потрошить  вас,
королЯт, станем! ‘ тобой приехало хоть сколько-нибудь казаков?
   - ‘ полсотни.
   - "„осконале"! ‚ицент и у менЯ наберет столько же... хотЯ народ и отвык
немного от сабли, да с твоими молодцами пойдет рука об руку, а с сотней ты
камнЯ на камне не оставишь и его, пса, вытащишь, да и потешимсЯ уж мы  над
врагом!
   - ‚ы правы, мамо... каждое слово ваше - истина! „а,  "наезд,  наезд"  и
расправа, - возбуждалсЯ больше и больше Њазепа, потираЯ руки  и  шагаЯ  из
угла  в  угол  по  спальне.  -  Ћ,  фортуна  ко  мне  благосклонна,  и  мы
воспользуемсЯ ее лаской.
   - ‡автра же. Ќужно напасть врасплох. Ћн считает, конечно, тебЯ мертвым,
а  менЯ  ничтожной  безопасной  вдовой...  и  никаких  мер,  вероЯтно,  не
принЯл... Ђ ты налети молнией и разразись над ним громом!
   - ‡автра? - остановилсЯ несколько пораженный Њазепа.
   - „а, завтра: раньше нельзЯ будет собрать команды и коней; но ‚ицент  и
‹обода мне все это за ночь уладЯт.
   - Ќу, что ж, хоть и завтра.
   - „а, сегоднЯ и твои отдохнут, подживЯтсЯ, Я уже распорЯдилась, а утром
рано с Ѓожьей помощью... Ќу, вот Я теперь и покойна, и  силы  прибавилось,
даже присЯду, поправь только мне подушки.
   Њазепа бросилсЯ к кровати и, усадив  больную,  подложил  ей  под  спину
несколько подушек.
   - •орошо, спасибо! - кивнула любовно головой вельможнаЯ пани. -  ’ак-то
Я скоро и вставать начну, а если привезешь и поставишь перед мои очи этого
шельму, ”альбовского, то и  сейчас  схвачусь  надавать  ему  пощечин.  Ќу,
значит с ним дело покончено, позор, лежащий на роде Њазеп, будет смыт... Ђ
теперь, когда Я успокоилась, возьми ты кресло  и  сЯдь  против  менЯ,  вот
здесь, да поведай мне, где ты теперь, при каком деле, и что думаешь вообще
предпринЯть?
   Њазепа придвинул стоЯвшее в углу кресло к кровати и сел  молча,  будучи
бессильным побороть сразу охватившее его волнение и взЯть себЯ в руки.
   - ѓде ты теперь? - спросила  снова,  после  небольшого  молчаниЯ,  пани
Њазепина.
   - “ гетмана „орошенко.
   - „орошенко? ‘лыхала, слыхала: он из славного казачьего роду...  только
теперь этих гетманов расплодилось,  словно  жаб  после  дождЯ,  -  то  там
прослышишь, то там, - и один на другого идут, - тот татар за собой  тащит,
а тот лЯхов... ‘мута одна, да безладье! ќх, не поведет это  к  добру  нашу
бедную  неньку-вдовицу!  -  Љак  умер  батько  Ѓогдан,  так  и  пошло  все
"шкереберть"! ‚от большую половину  нас  отдали  на  растерзанье  лЯхам...
ђазорвали нас надвое!..
   - Ђ вот, мамо, „орошенко Џетр и задумал "злучыть" обе половины  “краины
в одно целое.
   - „а помогут ему силы  небесные!  ќто  первое  благо,  которого  должен
добиватьсЯ всЯкий честный сын  своей  отчизны.  „а,  и  мы  можем  так  же
крикнуть, как крикнула одна мать на суде ‘оломона, - отдайте  кому  хотите
дитЯ мое, только не рубите его пополам.
   - ‘ловно угадали вы, мамо, думки гетмана.
   - ’ак служи ж ему, сыне мой, верой и правдой.
   - „а, мамо, гетману теперь  нужны  верные  слуги...  Џредстоит  трудное
дело... Ћн ищет союза...
   - ’олько не с лЯхами? - вскрикнула пани подчашаЯ.
   - “спокойтесь, мамо, он на полЯков именно  и  собирает  теперь  силы  и
подыскивает союзника. Ђндрусовский договор, которым нас, свЯзанных, отдали
им в руки, и побуждает его порвать эти путы.
   - Ѓлагодарю ’ебЯ, –арица ЌебеснаЯ! - перекрестилась мать.
   - Џомни, мой сын,  что  твой  род  Њазепин  был  всегда  "по-божным"  и
ревнителем нашей родной ѓрецкой веры, так не изменЯй же своей  вере  ни  в
каких "прыгодах"... ‚ ней всЯ сила и мощь. ‚от и  сестра  твоЯ  единаЯ  не
восхотела суеты мира сего, а возлюбила тихое убежище молитв и  воздыханий,
сподобилась уже ангельского сана и молитсЯ за нас, грешных, во ”роловском.
   - ‘естра моЯ уже в черницах! - воскликнул  потрЯсенный  этим  известием
Њазепа. - ЃеднаЯ, любаЯ! Ћна всегда была такаЯ тихаЯ, да  печальнаЯ  и  не
нашла, видимо, радостей. Ђх! џ так любил ее...
   - € люби, а жалеть нечего, когда сердце ее понадобилось Ѓогу, а радости
душевные  она  в  монастыре  обрела,  там  только  и  есть  надежное   нам
пристанище, - пани  вздохнула  и,  взглЯнув  набожно  на  образ  ЏресвЯтой
Ѓогородицы, висевший у ее  изголовьЯ,  погрузилась  в  какое-то  раздумье.
Њазепа тоже замолчал, подавленный грустным настроением.
   - ‚о всем Ѓог! - промолвила как-то торжественно после долгого  молчаниЯ
пани. - ‚от и мне он послал радость, а вместе с ней и силы. џ вот задумала
встать сегоднЯ и хоть перейти до "креселка", а от креселка  к  столу  и  с
тобою, любым, сидЯ вот  за  тем  столом,  потрапезовать.  ЊенЯ,  очевидно,
"грызота" и держала в постели, невозможность отомстить врагу  терзала  мое
сердце, а теперь, когда Я  увидела  тебЯ  живым  и  здоровым,  когда  хоть
узнала, что ты стал на хорошей дороге и что завтра  же  ты  приведешь  мне
свЯзанным этого ”альбовского, то сердце мое успокоилось, а душа  взыграла,
и Я сразу почувствовала силы... Љликни, голубе, ко мне мою черничку, пусть
она менЯ опорЯдит.
   Џани действительно обедала уже со своим  сыном  за  столом  в  соседнем
покое, куда она дошла при помощи сына и чернички.  Џрислуживал  за  столом
сам ‚ицент, он никому не уступил этой чести и принес  еще  длЯ  радостного
днЯ особенного старого меду, еще прадедовского,  тайны  хранениЯ  которого
никому не доверЯл. ЃольнаЯ отведала  тоже  "столетнего  старца"  и  словно
воскресла: глаза ее заискрились огнем, бледные  щеки  вспыхнули,  в  речах
закипели энергиЯ и сила. Ќачала она расспрашивать сына о всех подробностЯх
его жизни  со  времени  последней  разлуки.  Њазепа  охотно  передавал  ей
пережитые  им  впечатлениЯ,  хотЯ  не  все,  а  про  своих  спасителей   в
заброшенном хуторе,  среди  диких  степей,  распространЯлсЯ  он  с  особым
усердием. Ћн не пожалел ни красок,  ни  теплоты  длЯ  описаниЯ  доблестей,
радушиЯ, гостеприимства, милосердиЯ и  отцовской  любви  старого  ‘ыча,  а
особенно ангельской доброты, дивного сердца,  природного  ума  и  чарующей
красоты его внучки, несравненной ѓалины. Њазепа рассчитывал,  что  рассказ
его  о  необыкновенном  казачьем  заслуженном   семействе,   -   последнее
обстоЯтельство он старательно подчеркнул,  -  умилит  до  слез  мать,  она
пожелает увидеть, обнЯть поскорей благодетелей,  спасших  ее  сына,  но  в
расчете он обманулсЯ. Њать, действительно, была растрогана его  рассказом,
но спасение от смерти отнесла к милосердию Ѓожию, которое избрало  простых
людей исполнителЯми …го воли, так что ѓалина и  ‘ыч  были  только  слепыми
орудиЯми свЯтых предначертаний; но во всЯком случае, по ее мнению,  и  они
заслуживали большой награды.
   - “ нас при ’рилисах есть отдаленный поселок, большой  хутор  со  всеми
удобствами, - заключила пани Њазепина, - так Я его и "фундую" навеки  этой
семье.
   - „а, - тихо промолвил, замЯвшись, Њазепа, - пока... конечно... им там,
в дикой степи... одним с калеками лишь... очень опасно,  татары  и  всЯкий
лихой человек.
   ЌесмотрЯ на пуховые перины  и  мЯгкие  подушки,  Њазепа,  взволнованный
впечатлениЯми  днЯ,  не  мог  уснуть  почти  всю  ночь.  €  этот  "наезд",
сопровождаемый опасностЯми, которых он хоть и не боЯлсЯ, но не  ожидал,  и
состоЯние здоровьЯ боготворимой  им  матери,  и  ее  гордое,  неподатливое
отношение к этой дорогой его сердцу семье, и проснувшаЯсЯ с новой остротой
тоска по ѓалине, - все это не давало успокоениЯ его нервам и  отгонЯло  от
очей сон.
   Ќа рассвете разбудил его в первой  дреме  ‚ицент.  ‚се  было  готово  к
отъезду;  сто  всадников,  хорошо  вооруженных,  с  двумЯ  хоругвЯми,  уже
гарцевали на породистых лошадЯх. Њазепа пошел к матери;  она  уже  сидела,
одетаЯ, в кресле.
   - Ќу, с Ѓогом, мой сыне, мой сокол, - приветствовала она его  радостно,
- сподобила менЯ  ЏречистаЯ  дождатьсЯ  этой  минуты.  ‘естра  ‹икериЯ,  -
обратилась она к сидевшей в углу черничке, - сними-ка ладанку,  что  висит
на ризе угодника ЌиколаЯ.
   —ерничка исполнила безмолвно волю своей патронессы.
   - Џусть мощи свЯтого угодника, зашитые в этой ладанке, хранЯт  тебЯ  от
всЯких бед и напастей,  -  сказала  она  торжественно  и,  осенив  снЯтыми
реликвиЯми наклоненную голову сына, надела их ему на шею.
   - Ђ теперь спеши, чтоб не опередила  тебЯ  "чутка".  Ќу,  с  Ѓогом,  со
•ристом! - перекрестила она его еще раз.
   Њазепа с чувством поцеловал благословившую его руку и  бодро  вышел  из
покоЯ, промолвивши:
   - Ѓудьте покойны, мамо, - сын ваш исполнит свой долг.
   ‚есь этот день пани Њазепина провела бодро и в  особенном  возбуждении,
поднЯвшем ее жизненные силы. ЏоддерживаемаЯ черничкой, она хотЯ  тихо,  но
переходила и в другой покой, и в светлицу, призывала к себе несколько  раз
‚ицента и расспрашивала, хорошо  ли  он  спорЯдил  команду.  ‘тарый  слуга
передавал обо всем с восторгом, хвалил свою распорЯдительность и  хвастал,
что он сам собственноручно спорЯдил две небольшие пушки и отправил  их  на
всЯкий случай с отрЯдом.
   ’ак прошел день. Ќочь провела пани в молитве.  Ќо  на  следующий  день,
несмотрЯ на свой железный характер, начала волноватьсЯ, и чем  дальше  шло
времЯ,  тем  больше  ее  одолевала  тревога.  Ћна  велела  пЯти  всадникам
разъехатьсЯ по дороге мили на три вперед, в полумильном расстоЯнии один от
другого, и передавать один через  другого  известиЯ,  летЯ  сломЯ  голову.
’еперь она ежеминутно гонЯла и ‚ицента,  и  черничку  к  сторожевой  башне
спросить "вартового", не видно ли верхового гонца. Ќаконец, в сумерки  уже
только ей дали знать, что отрЯд с вельможным паном ротмистром благополучно
возвращаетсЯ назад. Ќе было границ восторгу матери,  но  вместе  с  тем  и
нетерпению ее не было границ;  она  распорЯдилась  осветить  парадно  весь
замок, велела перенесть в переднюю свое кресло и, дотащившись с трудом  до
него, уселась и начала ждать с необычайно жгучим  волнением  своего  сына.
Ќаконец завизжал подъемный мост, заскрипела брама, послышалсЯ топот коней,
а через минуту и торопливые шаги ее сына.
   - ѓде ”альбовский? - остановила она его хриплым голосом, - вели сейчас,
же привести его ко мне.
   - ”альбовского нет, - ответил с отчаЯнным жестом Њазепа.
   - Љак нет? ѓде же этот злодей?
   - Џрослышали уже все мосцивые, что  „орошенко  на  них  поднимаетсЯ,  и
удрали заблаговременно.
   - ’рус! - вскрикнула с презрением мать, - но что же ты сделал?
   - ‘жег весь двор, а поселЯнам отдал на поживу токи его, скирды,  амбары
и все добро.
   - ќто ты хорошо сделал... но враг... враг смеетсЯ на воле,  -  стиснула
она кулаки.
   - ЉлЯнусь клинком этой сабли, - обнажил ее побледневший  от  внутренней
боли Њазепа, - что найду его где бы то ни было, и смою его кровью позор!
   - Ђминь! - произнесла  сурово  взволнованнаЯ  благородным  негодованием
мать и, протЯнув сыну руку, поцеловала его в наклоненную голову.
   Џосле этого  эпизода,  взволновавшего  было  тихую  гладь  Њазепинского
стоЯчего "плеса", жизнь в замке вошла снова в свою  колею.  Џани  Њазепина
днЯ через два начала быстро поправлЯтьсЯ: ее крепкаЯ  натура,  не  получаЯ
больше разрушительных раздражений, вошла в свою силу  и  поднЯла  на  ноги
владетельницу замка. Њазепа тоже успокоилсЯ, занЯвшись усердно обновлением
и вооружением укреплений.
   ‚иделсЯ он с матерью хотЯ и часто, но беседы их были коротки,  так  как
присмотр и указаниЯ в работах отрывали его постоЯнно. ‚прочем,  и  в  этих
кратковременных беседах с матерью  высказывалось  Ярко  величие  ее  духа,
исполненного и суровой строгости в политических и религиозных вопросах,  и
глубокой привЯзанности к своей родине, и нежной, но вместе с тем и  гордой
любви к сыну;  она  возлагала  на  него  великие  обЯзанности  и  окрылЯла
надеждами его отвагу. Њазепа всегда любил и уважал свою  мать,  но  теперь
она возбуждала в нем какое-то благоговейное чувство,  и  каждое  слово  ее
падало ему на сердце огненной каплей, оставлЯвшей в нем неизгладимый след.


   XXXII

   Џрошла неделЯ. Љаждый вечер утомленный Њазепа бросалсЯ  на  постель,  и
крепкий "непрытомный" сон оцепенЯл  сразу  все  его  боли  и  раздраженьЯ,
улегшиесЯ где-то далеко в тайниках сердца, но когда главные интересовавшие
его работы  были  прикончены,  а  остальные  уже  не  представлЯли  такого
интереса, или просто прискучили, то Њазепа стал  больше  ходить  в  сад  и
задумыватьсЯ. ‚  отдохнувшую  от  бурных  тревог  голову  стали  врыватьсЯ
беспокойные мысли, уносЯ  его  то  в  —игирин,  то  в  безлюдную  степь  к
затерЯвшемусЯ в ней хуторку. Ќаконец, они все закружились там, возле этого
хуторка и светлой  хатки,  потонувшей  в  зелени  вишнЯка.  ‘ердце  Њазепы
заныло, и он  почувствовал  прилив  такой  безысходной  тоски,  с  которой
боротьсЯ нет сил человеку, она завладела им совершенно;  днем  точила  его
воспоминаниЯми, воскресавшими и стоЯвшими перед ним  неотступно,  а  ночью
ласкала и терзала его сновидениЯми; то он видел ѓалину, дивную, в  светлых
одеждах, несущуюсЯ к нему с ангельской улыбкой  и  сверкающим  счастьем  в
очах, то мерещилась она ему всЯ истерзаннаЯ от горЯ, то  снилась  уносимаЯ
татарином из дыма-пламени, простиравшаЯ к нему с воплем руки.
   Њазепа, наконец, не выдержал и объЯвил матери, что он должен завтра  же
отправитьсЯ в степь и  отыскать  своих  спасителей,  потому  что  они  там
находЯтсЯ в постоЯнной опасности. - Ќе спасителей, а  добрых  и  преданных
людей, - поправила, его строго мать, - а против поездки Я ничего не  имею:
чувство  благодарности  есть  удел  высших  натур.  џ   буду   сама   рада
поблагодарить их и водворить в подаренном мною хуторе.
   Њазепа прикусил губу от досады, что мать смотрит на его лучших друзей с
такой холодной  гордостью,  но  он  полагалсЯ  на  времЯ,  на  обаЯтельное
впечатление,  которое  непременно  произведет  ѓалина,  и  теперь  был   в
опьЯнЯющем восторге, что  мать  не  оказала  ему  никакого  препЯтствиЯ  в
задуманном предприЯтии. ‘ лихорадочной  поспешностью  бросилсЯ  он  делать
распорЯжениЯ о выезде. Ћн  собиралсЯ  завтра  же,  чуть  свет,  со  своими
казаками в степи, даже пригласил одного искрестившего их вдоль  и  поперек
старика ‹ободу в свой отрЯд длЯ указаниЯ пути, -  но  неожиданное  событие
расстроило все его планы: в тот же вечер прискакал из —игирина в Њазепинцы
гонец и привез Њазепе строгий приказ от гетмана - немедленно  вернутьсЯ  к
нему.
   Џриезд гонца совершенно  ошеломил  Њазепу.  Ћн  только  что  хотел  уже
отправитьсЯ в степь за ѓалиной, и снова  судьба  ставила  ему  неожиданное
препЯтствие. Ћн начинал уже подозревать во всем этом что-то фатальное; эти
необычные сцеплениЯ обстоЯтельств  пробуждали  в  нем  суеверное  чувство.
Ћднако,  несмотрЯ  ни  на  что,  было  невозможно  ослушатьсЯ  гетманского
приказа, а поэтому, не терЯЯ ни минуты  времени,  Њазепа,  скрепЯ  сердце,
начал собиратьсЯ в отъезд.
   €звестие о немедленном отъезде сына сильно потрЯсло и мать  Њазепы,  но
гордаЯ пани не показала никому  своего  страданьЯ,  она  не  просила  сына
остатьсЯ ни на одну лишнюю минуту, а только потребовала, чтоб Њазепа  взЯл
с собою душ десЯть ассистенции из своего замкового товариства.
   - Ќе годитсЯ тебе, сыну, быть без "власнои" компании, - объЯвила она. -
Џусть видЯт все, что не из какой-либо худобы  поступил  Њазепа  к  гетману
„орошенко на службу.
   - Ќо, мамо, - попробовал возразить Њазепа, - как же  вы  останетесь?  џ
буду боЯтьсЯ за вас: наступает тревожное времЯ.
   Ќа красивом, мужественном лице пани подчашей выступила гордаЯ усмешка.
   - ‘ыну мой, - произнесла она с достоинством,  -  отец  твой,  уезжаЯ  в
поход, не боЯлсЯ оставлЯть менЯ одну с малым  сыном  в  замке.  ‡амок  наш
крепкий, людей довольно, - он выдержит всЯкую осаду, да и Я, сыну, еще  не
постарела, хвороба было менЯ немного примЯла, а  теперь  Я  хоть  в  сечу:
глаза мои зорки и рука не ослабла, а  всем  хитростЯм  "татарского  шанца"
обучил менЯ еще твой дед, а мой отец.
   Њазепе ничего не оставалось возразить на эти слова, да и кроме того  он
знал, что никакие возражениЯ не будут принЯты его властолюбивой матерью.
   Ќачались поспешные  сборы.  ‚се  делала  сама  пани:  она  отобрала  из
замковой команды десЯть самых верных и  отважных  казаков,  а  к  ним  еще
додала и деда ‹ободу, выбрала из  табуна  лучших  кровных  лошадей  и  длЯ
казаков, и длЯ самого Њазепы, отобрала еще длЯ сына самое лучшее оружие  и
самые дорогие одежды.
   - Џусть видЯт, сыну, - говорила она Њазепе, прижимаЯ  с  гордостью  его
голову к своей груди, - что ты с деда и с прадеда шлЯхтич и казак.
   Љ утру все сборы были готовы.  Џосле  раннего  "сниданка"  пани  велела
седлать  лошадей  и  готовитьсЯ  к  выезду.  Њазепа  подошел  к   ней   за
благословением.
   - Џомни, сыну, всегда завет своего батька, - произнесла она,  складываЯ
руки на его голове. - Ќе прислуживайсЯ никому, а служи лишь отчизне, карай
всЯкого за измену ей. Њазепа прижалсЯ к ее руке, а пани продолжала дальше:
   - Ќе отступай никогда от своего русского письма, своего родного  Языка,
честных и "поштывых" обычаев наших, а главнее всего - своей веры. ’ы  один
у менЯ, - произнесла гордаЯ женщина, горЯчо прижимаЯ к  себе  сына,  -  но
хочу тебЯ лучше мертвым увидеть, чем уронившим нашу предковскую славу!
   —ерез полчаса обоз Њазепы уже выезжал со двора.
   Њазепа еще раз попрощалсЯ с матерью, еще раз пообещал  ей  присылать  о
себе известиЯ и, поклонившись всем слугам, вскочил на конЯ и  поскакал  по
спущенному подъемному мосту. …два только конь его  ступил  на  землю,  как
снова заскрипели железные цепи, мостовничие поднЯли мост и  суровый  замок
принЯл снова свой неприступный вид.
   ‚ыехав из замка, Њазепа повернул сразу налево на  дорогу,  извивавшуюсЯ
по склону горы вниз и  ведшую  через  густой  лес,  который  покрывал  всю
низину, окружавшую с  той  стороны  замок.  Џрисоединившись  к  обозу,  он
оглЯнулсЯ назад, чтобы еще раз взглЯнуть на свое родное гнездо.
   ‡амок сурово  господствовал  над  всей  окрестностью.  ‘  этой  стороны
высокий холм, на котором стоЯл он, мог уже назватьсЯ  горой,  урезанной  к
речке отвесным обрывом,  узенькаЯ  речонка  обнимала  словно  кольцом  эту
зеленую глыбу земли с каменным муром, с открытыми жерлами пушек,  глЯдЯщих
из узких амбразур, с высокой, уже посеревшей от времени. сторожевой башней
и двумЯ меньшими "вежамы".
   Ќа башне теперь стоЯла  его  мать,  опершись  рукой  на  длинное  горло
"гакивныци", и следила своим зорким взором за  удалЯющейсЯ  фигурой  сына.
Њазепа сбросил шапку и махнул  ею  несколько  раз.  Џриветствие  его  было
замечено, так как из окна башни высунулась  рука  и  также  махнула  белым
платком.
   Ќесколько раз оглЯдывалсЯ Њазепа и все еще видел свою мать.
   Ѓыло еще раннее утро, когда на пЯтый  день  своего  путешествиЯ  Њазепа
прибыл наконец в —игирин.
   Џервое, что поразило его  в  замке  -  это  множество  татар,  а  также
турецких Янычар, сновавших по замковому двору: одеты они  были  в  дорогие
одежды; догадатьсЯ было легко, что они составлЯли свиту  каких-то  знатных
особ. Љ гетману было еще рано ЯвлЯтьсЯ, а  поэтому,  устроив  своих  люде,
Њазепа первым долгом отправилсЯ к Љочубею.
   Њолодой подписок гетманский сидел еще в своей  светлице  и  старательно
занималсЯ бритьем своего полного подбородка, но при виде Њазепы он  быстро
вскочил с места и веселым возгласом: "Ђ, пане ротмистре,  слыхом  слыхать,
видом видать! - заключил Њазепу в свои  объЯтиЯ.  -  Ќу  что,  нашел  свою
казачку-наездницу?
   - Ђ, ну ее! - усмехнулсЯ Њазепа, отираЯ с лица следы  мыла,  оставшиесЯ
от дружественных поцелуев ЉочубеЯ. - ђасскажи-ка мне лучше, что это у  вас
здесь новенького, откуда з гости в белых намитках?[24]
   - Ђ  вот  садись,  садись,  пане-брате,  -  все  расскажем,  засуетилсЯ
Љочубей, предлагаЯ гостю место.
   —ерез несколько минут собеседники сидели друг  перед  другом  за  двумЯ
келехами подогретого пива; на тарелке подле  каждого  из  них  лежали  еще
тоненькие ломтики черного хлеба, поджаренного в масле.
   - ‚от видишь ли, без тебЯ тут у нас переделалось немало дел, -  говорил
Љочубей, отхлебываЯ  маленькими  глотками  теплое  пиво.  -  •отЯ  лЯхи  и
заключили мир в ‘тамбуле, да "пиймалы облызнЯ"[25] в Ѓахчисарае.
   - џ так и знал.
   - …ще бы, сухаЯ ложка, говорит и  наша  пословица,  рот  дерет,  а  они
вздумали татарву "обицЯнкамы" кормить! „ругаЯ новость не хуже этой: Њосква
велела Ѓруховецкому, пока что, вместе с запорожцами татар воевать:  думала
верно, что налЯкает этих голомозых и те запросЯт миру, а оно вышло не так:
голомозые решили лучше побрататьсЯ с  нами,  да  ударить  разом  на  общих
врагов. ѓетман присЯгнул перед ханом, что не будет служить ни  Џольше,  ни
Њоскве, а вместе с ордою воевать станет и лЯхов, и москалей. ‡а это и  хан
обещал нам прислать тридцать тысЯч орды, со  своими  братьЯми  -  султаном
Ќурредином, Њамет-ѓиреем и ‘аломет-ѓиреем.
   - ‚от оно  что!  -  протЯнул  Њазепа,  -  значит  татары  на  союз  уже
согласились.
   - € магарыч запили.
   - Ђ что же думает теперь гетман?
   - Ђ этого не знаю, - говорЯт, думает разделить войско на две части.  „а
он посылал за тобой?
   - Џосылал.
   - Ќу, значит, ты ему на что-нибудь особое надобен.
   - ѓм... гм!.. - Њазепа подкрутил свой ус и произнес, смотрЯ в  сторону:
- —то же еще нового?
   - Ђ вот приезжал опЯть ‘амойлович... ѓоворю тебе,  Њазепа,  дело  между
ним и гетманшей уже будто не на жарт идет.
   € Љочубей передал Њазепе, как приезжал ‘амойлович, как он  снова  сидел
по целым днЯм у гетманши, как сама гетманша стала вдруг весела и довольна,
а "выхованка" ее ‘анЯ загрустила, словно в воду опущеннаЯ: она-де  хоть  и
простаЯ девушка, но с добрым сердцем и гетману предана.
   …ще много новостей  передавал  Љочубей  Њазепе,  последний  слушал  его
рассеЯнно: теперь его  занимал  вопрос  гораздо  большей  важности.  ‡ачем
призвал его так экстренно „орошенко? Џримет ли он его предложение или нет,
и может ли выйти что-нибудь из задуманного им, Њазепою, дела?
   Џопрощавшись с Љочубеем, он отправилсЯ в самый замок. ‚ приемном  покое
он увидел важного турецкого агу и одного из татарских мурз, свиты которых,
очевидно, и встретились ему во дворе. ѓетман встретил  Њазепу  чрезвычайно
радостно.
   - Ќу, любый мой ротмистре, - произнес он приветливо, указываЯ Њазепе на
место против себЯ, - теперь настало  тебе  времЯ  оказать  великую  услугу
отчизне и показать нам свой светлый разум и "эдукацию".
   Њазепа поклонилсЯ на ласковые слова гетмана, а гетман продолжал дальше:
   - ’атары вступили с нами в союз, и теперь, пока они  не  прибыли  сюда,
есть еще времЯ попытатьсЯ затЯнуть в этот  союз  и  Ѓруховецкого.  џ  хочу
послать тебЯ к нему, если тебе удастсЯ убедить его, - ты будешь мне дороже
родного сына.
   - џсновельможный гетман, - ответил Њазепа, - верь, что если б ты  и  не
давал мне этого лестного обещаниЯ, Я  попыталсЯ  бы  употребить  все,  что
только было б в моих силах, длЯ этого. Ќо теперь,  клЯнусь  тебе,  если  у
Ѓруховецкого есть хоть немного смысла, он согласитсЯ на нашу пропозицию.
   - „а поможет тебе Ѓог! ’ы  передай,  что  Я  готов  ему  уступить  свою
булаву, лишь бы “краина соединилась под одной рукой. Ќе длЯ приватной моей
пользы, не длЯ высших гоноров, -  заговорил  он  с  волнением,  -  не  длЯ
каких-либо прихотей, но длЯ общего добра матки моей, бедной  “краины,  длЯ
всего  войска  запорожского  и  всего  народа  нашего,  -  хочу  Я   этого
соединениЯ. џ не ищу войны и крови: мира хочу  отчизне  и  длЯ  нее  готов
пожертвовать всем.
   „олго еще беседовал „орошенко с Њазепой,  и  этот  разговор,  казалось,
сблизил Њазепу еще больше с гетманом.  Љроме  переговоров  с  Ѓруховецким,
„орошенко  поручил  Њазепе  непременно  повидатьсЯ  с  одним  из  опальных
полковников Ѓруховецкого ђоманом ѓострым, который собственно  и  заправлЯл
тайно всем восстанием на левом берегу;  ему  нужно  было  передать  листы,
универсалы,  оружие  и  деньги.   Љроме   того,   гетман   просил   Њазепу
останавливатьсЯ по возможности в  больших  городах  и  привлекать  к  себе
горожан. ‚нешней  причиной  длЯ  посольства  к  Ѓруховецкому  решено  было
выставить просьбу „орошенко, чтобы он отозвал от берега полки и  не  чинил
бы никакой зацепки правобережным людЯм.
   -  Џомни  только  одно,  -  сказал  на  прощание  Њазепе  „орошенко,  -
Ѓруховецкому не верь ни в чем; он тебЯ одарит с головы  до  ног,  а  потом
увидишь, не только что дары свои, не и душу твою у тебЯ отберет.
   - …сть у менЯ с  собой  всегда  верный  товарищ,  -  ответил  Њазепа  с
улыбкой, ударЯЯ по эфесу сабли.
   - ќтого мало; скажи, есть ли у тебЯ верные люди, готовi  каждую  минуту
полечь за тебЯ?
   - џ привез с собой десЯть душ с дидом своей "власной" компании.
   - ѓаразд. ’ак помни же одно, Њазепа, тебе мы поручили  дело  величайшей
важности. Ћрда прибудет  к  нам  после  Џокрова,  Я  буду  ждать  от  тебЯ
известий, не начинаЯ военных действий, а поэтому  и  буду  терЯть  дорогое
времЯ: не  "гайсЯ"  же  нигде  и  спеши  скорее  сообщить  мне  о  решении
Ѓруховецкого. …сли же с тобой что случитсЯ  -  все  мы  в  воле  Ѓожьей  -
постарайсЯ дать мне как-нибудь знать  про  твою  пригоду,  и  Я  полечу  с
орлЯтами на выручку...
   Њазепа обещал все исполнить, как хотел гетман. „орошенко предложил  ему
взЯть еще с собою длЯ большей безопасности несколько  душ  из  чигиринской
надворной компании, но Њазепа с поспешностью отклонил это  предложение:  в
этот раз он решил уже непременно заехать на хутор к  ѓалине,  а  потому  с
замковыми людьми это было бы длЯ него неудобно.
   - Ќу, так с Ѓогом! - сказал „орошенко, обнимаЯ его на прощанье. - Џомни
же, Њазепа, что удастсЯ твое посольство, - и отчизна избавитсЯ от великого
кровопролитиЯ, а нет...
   - †изни своей не пожалею длЯ этого,  -  произнес  твердо  и  решительно
Њазепа.
   - ‚ерю! - ответил ему „орошенко и горЯчо пожал его руку.
   ‘боры Њазепы были недолги;  получивши  все  необходимое  из  гетманской
канцелЯрии, он в тот же день выехал из —игирина. ђешение  заехать  в  этот
раз на хутор к ѓалине теперь окончательно окрепло в нем, а потому,  вместо
того, чтобы ехать прЯмо к берегам „непра, он решил сделать раньше  большой
крюк и заехать в дикие полЯ; проводника ему не надо было  брать  с  собою,
так как старый ‹обода знал полЯ, по его выражению,  как  свою  собственную
ладонь, а потому, отъехавши на порЯдочное расстоЯние от —игирина,  путники
повернули прЯмо  на  юг.  Љрепкие  сильные  лошади  уносили  быстро  наших
путников от —игирина в степи.


   XXXIII

   Љроме желаниЯ увидеть поскорее ѓалину и  устроить  им  всем  безопасное
пребывание в ’рилисах, в глубине  души  Њазепы  ютилось  еще  одно  тайное
желание: заехать в тот лес, в котором он встретилсЯ с незнакомой казачкой,
и разузнать, не ведет ли из него куда-нибудь дорога? ‹ес лежал как раз  по
дороге, так что проминуть его нельзЯ было, да и Њазепа хорошо  запомнил  и
его вид, и его название,  так  что  на  четвертый  день  после  выезда  из
—игирина путники уже были на его опушке, на месте  прежней  стоЯнки.  •отЯ
времЯ было еще раннее длЯ стоЯнки, но Њазепа велел остановитьсЯ на  отдых,
и  пока  люди  занЯлись  приготовлением  пищи,  он,  едва  сдерживаЯ  свое
нетерпение, направилсЯ сам в лес.
   Ћднако поиски его были совершенно напрасны:  чем  дальше  шел  он,  тем
больше сбивалсЯ с пути: все полЯнки, все заросли и обрывы были так  похожи
между собой, что, казалось, не было решительно никакой  возможности  найти
ту лощину, в которой он встретилсЯ со своей незнакомкой; лес  же  был  так
велик, что надо было очевидно употребить  не  менее  трех,  четырех  дней,
чтобы осмотреть его хорошенько. Џроходивши так бесплодно до поздней  ночи,
Њазепа решил, наконец, возвращатьсЯ  назад.  „осада  на  потерЯнное  даром
времЯ  разрасталась  в  нем  все  больше  и  больше,  а  к   этой   досаде
примешивалось еще более острое чувство угрызениЯ  совести  и  недовольства
собой.
   ‡ачем он остановилсЯ в этом  лесу?  ‡ачем  он  ищет  дорогу,  по  какой
ускакала казачка, зачем он ищет ее? …дет к своей бедной, дорогой  голубке,
спасшей ему жизнь, ожидающей его, изнывающей от тревоги, тоски,  и  тратит
времЯ в поисках какой-то незнакомой и  ненужной  ему  девчины,  тогда  как
каждый день промедлениЯ может угрожать жизни его ѓалине!
   - Ћ, неблагодарное,  бездушное  животное!  -  повторЯл  себе  с  гневом
Њазепа, шагаЯ с какой-то злобной поспешностью назад.
   Ћднако, возвратитьсЯ было не так легко, как углубитьсЯ в чащу  леса.  ‚
лесу стало совершено темно, луна еще не всходила, или  стоЯла  так  низко,
что не могла освещать глубины его; с трудом выбираЯ  себе  дорогу,  рискуЯ
ежеминутно упасть в какое-нибудь "проваллЯ", Њазепа  должен  был  поневоле
замедлить свои шаги. —ем  дальше  шел  он,  тем  труднее  становилось  ему
подвигатьсЯ вперед. Ќесколько раз он снова  возвращалсЯ  назад,  несколько
раз ему казалось, что  он  все  колесит  вокруг  небольшого  пространства;
беспокойство уже начинало охватывать его. Ќочь  становилась  темной,  мрак
внизу,  среди  высоких,  сплевшихсЯ  вершинами   деревьев,   казалсЯ   уже
непроглЯдным: можно было каждую минуту не только угодить в какую-либо Яму,
но просто расшибить себе о ствол дерева лоб, или выколоть  о  сухую  ветку
глаза. Њазепа остановилсЯ. Ћн выстрелил раз и потом через некоторое  времЯ
- другой; эхо повторило далекими перекатами его выстрелы, но  не  принесло
ему никакого ответа: очевидно, он зашел так далеко в чащобу, что звуки его
выстрелов не долетали до места стоЯнки.
   —то же было предпринЯть  дальше?  †дать  ли  до  света,  или  двигатьсЯ
наобум? Ќо куда двигатьсЯ? ‚едь каждый шаг мог отдалЯть его еще больше  от
места стоЯнки. Њазепа решилсЯ взобратьсЯ на высокое дерево  и  попробовать
оттуда осмотреть окрестность; он влез на  ближайшую  сосну.  Ќевысоко  над
горизонтом среди разорванных туч стоЯл зеленоватый серп луны; тусклый свет
ее слабо освещал окрестность. Љругом до самого горизонта  тЯнулась  темнаЯ
волнистаЯ поверхность, только в левой  стороне  серела  какаЯ-то  узенькаЯ
полоска. Њазепа стал всматриватьсЯ и ему показалось, будто  вдали  блеснул
огонек...
   Ћпушка и  стоЯнка!  решил  он  и  стал  слезать  вниз,  боЯсь  потерЯть
направление; когда он опустилсЯ ниже шапки леса, то ему почудилсЯ какой-то
вой или стон пугача. Ћн торопливо  стал  переступать  ногами  с  ветки  на
ветку, но  когда  опустилсЯ  до  голого  ствола,  откуда  уже  можно  было
спрыгнуть на землю, то его поразило, что в недалеком расстоЯнии  от  сосны
светилось полукругом множество зеленовато-огненных точек.
   - ‚олки! € ружье мое под деревом! - пронеслось молнией в его  голове  и
заставило вздрогнуть всем телом. Ћн чуть не  сорвалсЯ  с  сучка  вниз,  но
удержалсЯ и порывисто стал подыматьсЯ вверх, на более прочные  ветви...  Љ
несчастью он второпЯх зацепилсЯ полой жупана о выдавшийсЯ  сук,  напоролсЯ
на него и не мог никак ни оторвать полы,  ни  отломать  сучка:  ветка,  за
которую он держалсЯ руками, была непрочна  и  гнулась  при  более  сильном
нажиме... Ќичего больше не оставалось, как приладитьсЯ как-нибудь  в  этой
неудобной позе полураспЯтого... ‚олки, заметЯ ускользавшую от них  добычу,
пришли в бешеное волнение: они уселись  тесным  кружком  вокруг  дерева  и
начали выть, бросаЯсь иногда в бессильной злобе друг на друга...  Ќаконец,
Ярость стаи была возбуждена до того, что волки стали бросатьсЯ на дерево и
грызть в остервенении его ствол...
   Њазепе было трудно держатьсЯ; он чувствовал, что члены  его  деревенели
от напрЯженной позы, а руки уставали сдерживать на отвесе всю тЯжесть.  Ћн
пробовал несколько раз изменить свое положение, но ветвь начинала трещать,
а разъЯреннаЯ стаЯ приходила от этого в  неистовство...  Њазепе  казалось,
что уже близки те минуты, когда он сорветсЯ вниз и заставит падением своим
отскочить в сторону этих хищников... но через миг они  набросЯтсЯ  все  на
него со злобным рычанием и начнут терзать его тело... € ведь долго  будешь
чувствовать, как острые зубы впиваютсЯ в тело и отрывают от него кусок  за
куском... особенно должно быть будет чувствителен  первый  кусок...  Њороз
побежал по спине Њазепы... Џогибнуть и такой  глупой,  пошлой  смертью!  -
путались в его голове мЯтежные мысли. - € где теперь мои  мечты  послужить
отчизне? ѓде слово, данное гетману, исполнить его поручение?  ѓде  клЯтва,
даннаЯ матери? ЃессмысленнаЯ судьба тЯготеет над  ним  и  бросает  его  от
одной смертельной опасности к другой... Ћн какаЯ-то безобразнаЯ игрушка  в
руках судьбы! € вспомнилось ему живо, как он в такую же темную ночь  летел
привЯзанный на коне; испуганное животное мчало его вихрем; ветер свистел в
ушах, в голове отдавались глухими ударами толчки от бешенного  бега  конЯ,
веревки врезывались в тело...  €  вот  лес  черный,  дремучий...  мелькают
гигантские стволы, налетают, чтобы разбить его голову,  хлещут  ветвЯми...
Ћн молит Ѓога, чтобы скорее кончились его страданиЯ, но конь  инстинктивно
скользит между деревьЯми и охранЯет его муки... и вдруг  сотни  светЯщихсЯ
точек погнались, вот они сзади, направо, налево, несутсЯ  роем  удлиненных
теней... Ќо конь напрЯгает силы,  вылетает  на  опушку  и,  лавируЯ  между
пересекающими ему путь волками, успевает  броситьсЯ  в  какую-то  довольно
широкую реку и уплыть от преследователей...
   ‘ каждой минутой истощались силы Њазепы... руки его  разжимались,  ноги
скользили по ветви, еще минута, и он сорветсЯ...  "конец,  так  конец",  -
мелькнула последнЯЯ мысль... и он выпустил из рук  ветку...  Ќи  тело  при
этом не сорвалось вниз, а только обвисло и село на сук: оказалось, что  не
только пола, а и "велеты" его кунтуша были прорваны острием торчавшей выше
ветви и удерживали его на весу. €нстинктивно охватил тогда  Њазепа  руками
дерево  и  уселсЯ  верхом  на  сучке,  так  ему  было  гораздо  удобнее  и
покойнее...
   ‚прочем,  это  было  только  небольшой  отсрочкой;  волки   преспокойно
разлеглись вокруг дерева, видно было, что палачи  решили  терпеливо  ждать
своей жертвы... Ќочь проходила; лес начинал сереть и синеть,  но  стаЯ  не
разбегалась. ‚от и верхушки соседних деревьев зажглись, но и это,  видимо,
не встревожило голодных гостей...
   Њазепа изнемогал,  бессоннаЯ,  ужаснаЯ  ночь,  физические  страданиЯ  и
душевные пытки истерзали его, голова у него  начинала  кружитьсЯ,  в  ушах
стоЯл звон, и он посматривал с ужасом, куда он должен  будет  упасть,  как
вдруг заметил, что волки начали вскакивать, тревожно настораживаЯ уши.  Џо
лесу раздались вдали едва слышные крики... …ще мгновение, и стаЯ шарахнула
со всех ног и исчезла в дальних чащобах. ‚ это же самое  мгновение  Њазепа
уже не смог больше держатьсЯ на дереве: рукава его давно уже оборвались  и
не поддерживали,  так  что  он  в  последнее  времЯ  держалсЯ  лишь  силою
мускулов, но они ослабели вконец, и он сорвалсЯ; на минуту  замедлила  его
паденье пола, но она не выдержала всей тЯжести и оборвалась.
   Њазепа упал и, благодарЯ последнему  обстоЯтельству,  не  расшибсЯ,  но
все-таки от чрезмерного напрЯжениЯ он потерЯл сознание  и  долго  пролежал
так, не слыша приближающихсЯ голосов... Ћни бы так и удалились,  не  найдЯ
его, если бы, случайно не набрел  один  казак  на  Њазепу.  Ќа  его  крики
сбежались товарищи и привели в чувство своего ротмистра. ‚ыпивши несколько
глотков "оковитой", он пришел в себЯ, вспомнил ужасы пережитой им ночи, но
никому из них не призналсЯ, а объЯснил свое болезненное состоЯние  крайним
изнурением, свалившим его с ног.
   Ћн сел на конЯ и, шатаЯсь в седле, едва доехал до  стоЯнки;  в  дальний
путь Њазепа не тронулсЯ, решив отдохнуть.
   “сталый, измученный, раздосадованный и на себЯ,  и  на  все  на  свете,
растЯнулсЯ он на разостланной длЯ него бурке и сейчас  же  заснул  мертвым
сном.
   ’олько поздно вечером проснулсЯ Њазепа, а на рассвете,  совершенно  уже
оправившись, двинулсЯ в путь.
   Ѓыло прелестное осеннее  утро,  мЯгкое  и  теплое,  но  нежаркое;  небо
задергивал тонкий и прозрачный, как дымка, белесоватый  туман;  в  воздухе
было тихо, неподвижно; пахло прелым листом. ‚ несколько  минут  все  сборы
были окончены, и путники, не заезжаЯ уже  никуда,  отправились  прЯмо  "на
кресы", в дикие полЯ.
   —ем дальше подвигалсЯ вперед  Њазепа,  тем  больше  разгоралось  в  нем
желание увидеть поскорее ѓалину. ‚се заботы и мысли о будущем, отчизне,  -
все отошло теперь назад, оставив место милой дорогой  девушке,  так  долго
забываемой им длЯ них. Њазепа торопил своих спутников,  но  двигатьсЯ  еще
скорее не было никакой возможности.
   ’ак как хутор ‘ыча лежал в стороне от всех  шлЯхов  и  было  невозможно
отыскать его на  степи,  то  Њазепа  решил  отыскать  прежде  всего  устье
‘аксагани, а потом и направитьсЯ прЯмо вверх по ее течению.  Ћднако,  хотЯ
старый ‹обода и знал дикие полЯ, - но на эти  поиски  пришлось  употребить
немало времени. Џоколесивши вдоволь по степи, казаки нашли, наконец, устье
‘аксагани. ’еперь уже всЯкие сомнениЯ и тревоги покинули  Њазепу:  надежда
на близкое свидание наполнЯла его сердце неизъЯснимым блаженством. •отЯ он
и не знал, как далеко от устьЯ ‘аксагани отстоит хутор ‘ыча, но,  судЯ  по
тому, что речонка начинала все больше суживатьсЯ, он заключил,  что  хутор
должен был быть уже недалеко. ‡авидЯ какую-либо могилу или островок  белых
лилий на речке, он стремительно скакал вперед и  видел  снова  все  ту  же
бесконечную степь. ’ак прошел один день, другой, наконец  на  третий  день
утром рано, отъехавши верст десЯть  от  последней  своей  стоЯнки,  Њазепа
выехал на невысокую могилу и к величайшей своей радости заметил  вдали  на
горизонте густую группу уже пожелтевших  деревьев,  среди  листвы  которых
просвечивало что-то белое.
   Ќевольный крик восторга вырвалсЯ из груди его;  спустившись  с  могилы,
Њазепа пришпорил  своего  конЯ  и  понессЯ  вскачь  к  видневшемусЯ  вдали
"гайку".
   Љонь нессЯ птицей, и вскоре перед Њазепой  вырисовалась  уже  совершено
Ясно открытаЯ с этой стороны  котловина  и  разукрашеннаЯ  всеми  красками
осени густаЯ роща. ‚от среди желтых, зеленых и багровых листьев  мелькнуло
что-то белое, еще раз и  еще...  и  перед  глазами  Њазепы  выступила  уже
совершенно Ясно беленькаЯ хата, высокий частокол, ворота, клунЯ...
   Ќе было сомненьЯ - это был хутор ‘ыча.
   Њазепе  показалось,  что  сердце  его  разорветсЯ  от  бурного  прилива
радости.
   - ѓалина, ѓалина! -  закричал  он,  сбрасываЯ  шапку  и  махаЯ  ею  над
головой, словно девушка могла услышать на таком расстоЯнии его голос. …ще,
еще несколько минут, и вот он въехал под  тень  рощи,  вот  пронессЯ  мимо
вишневого садика, окружавшего хуторок, вот мимо него  промелькнул  высокий
частокол, и, наконец, усталый запенившийсЯ конь его остановилсЯ у ворот.
   ‚орота были заперты.
   Љакое-то неприЯтное предчувствие шевельнулось при  виде  этого  в  душе
Њазепы.
   - „а что это в голову лезет! „ид с рабочими, очевидно, на поле, а  баба
с ѓалиной заперлись, - успокоил он тут же себЯ верным соображением  и,  не
вставаЯ с конЯ, закричал громко:
   - ѓей, ѓалина, ѓалина! Ћткрывай ворота! Џринимай гостей!
   Џрокричавши эти слова, Њазепа замер в счастливом ожидании...  ‹ицо  его
улыбалось, на глаза набегало что-то влажное... вот-вот  раздастсЯ  звонкий
голосок ѓалины, легкий звук, ее шагов, распахнутсЯ ворота, и... но  кругом
все было безмолвно.
   Њазепа прождал еще мгновенье... Ќи звука! ‘трашнаЯ мыс  шевельнулась  в
его душе.
   - ѓалина, ѓалина! ѓей, кто там?.. Ћтворите же ворота! - закричал он еще
громче и снова замер в ожидании ответа. ‡а  воротами  все  было  мертво  и
безмолвно. •олодный ужас охватил сразу Њазепу. - ’атары! - промелькнуло  у
него в голове; но кругом все было в таком  образц