от боги,  в этом  смысле,  подкачали. ‚о-первых, богов было слишком
много,  чтобы  принимать их  всерьез,  во-вторых,  они  были наделены  всеми
человеческими  пороками, хотЯ  почему-то  оставались бессмертными. Љ тому же
они все времЯ не ладили между собой и отыгрывались на людЯх.
     ‚ообще,  Ћлимп,  в  нашем  представлении, напоминал  коммуналку,  тесно
набитую склочниками, хапугами и алкоголиками.  Ќо книга нам очень нравилась.
€ мы так зачитались, что бабушке пришлось несколько раз звать всех к обеду.
     „аже ЊитЯй,  который  никогда  не ждал  дополнительного  приглашениЯ  к
столу, был как-то рассеЯл.
     Џосле обеда мы сразу же ринулись дочитывать историю ’роЯнской войны, и,
только  когда  греки, забравшись  в  деревЯнного  конЯ,  проникли  в ’рою  и
захватили непокорный город, мы немного пришли в себЯ.
     - Ќу, что Я говорил,- сказал †ека  так,  как будто  это не  греки, а он
одержал победу.
     - ќтот  Ћдиссей башковитый,-  рассудил  ЊитЯй,- здорово он  придумал  с
конем. Ќо если бы не богинька, им троЯнцев не одолеть.
     - Ђ давайте играть в  греков,- предложил, наконец, †ека то, с чем к нам
пришел, решив, видимо, что длЯ этого настал самый подходЯщий момент.
     - Њне за простынь влетело от матери,- засомневалсЯ ЊитЯй.- Ћна сказала,
что лапы мне отрубит, если Я еще буду таскать из дому белье.
     -  Ќа кой нам сдалась  твоЯ  простынЯ,-  чуть ли  не кричал  †ека.-  Њы
сделаем  себе мечи, луки  и дротики как на картинках  и станем  преследовать
троЯнцев.
     Ќикто  против этого не возражал. Ћставалось  только распределить роли и
идти  в чулан за  дощечками длЯ  мечей. Ќо  вот  тут-то как  раз и  возникли
трудности.
     †ека  предлагал  мне  быть  ѓераклом,  ссылаЯсь на то,  что Я выше всех
ростом и  больше других  могу подтЯнутьсЯ  на турнике. Ќо Я открещивалсЯ  от
этой роли руками и ногами.
     - ’ы же у нас самый сильный,-  увещевал менЯ  †ека,- и ѓеракл был самый
сильный.
     Ќо Я не желал носить имЯ какого-то дуролома, который только из-за того,
что  ему медведь на ухо наступил, прибил учителЯ музыки, почитал  за  подвиг
придушить  какое-нибудь  животное  или  выгрести  навоз из  конюшни. ѓеракл,
наконец,  просто не участвовал в ’роЯнской  войне, потому что к тому времени
успел обзавестись  бессмертием  и осесть  где-то  в  теплом  местечке  возле
Ћлимпа.
     ќтот последний  аргумент решил спор в  мою  пользу,  и скрупулезный  во
всем, что касалось печатного слова,  †ека согласилсЯ,  чтобы Я стал Ђхиллом.
ЏризнатьсЯ,  и Ђхилл был мне мало  симпатичен из-за своего капризного, почти
девчоночьего   характера,   который   удивительным   образом   сочеталсЯ   с
кровожадностью, но  это все  же был герой,  который за друга мог  подставить
врагу даже  свою уЯзвимую  пЯтку. €  Я  решил  согласитьсЯ на  Ђхилла. ’аким
образом,  сам  собой  решалсЯ  вопрос  с  ЊитЯем.  Љому, как  не  ему,  быть
Џатроклом, который, правда, прославилсЯ только  тем, что был  другом Ђхилла,
но зато быстро умер и не успел как-нибудь набедокурить.
     „лЯ себЯ  †ека оставил роль ЋдиссеЯ, мы могли оспорить его выбор, но не
стали этого делать. ‚  конце концов,  у  него, как у автора игры, могли быть
какие-то особые права.
     Њы уже хотели и ѓлеба за глаза назначить каким-нибудь ЂЯксом, но тут он
сам заЯвилсЯ.
     ѓлеб  думал,  что придет к  нам  и станет рассказывать про елку,  а  мы
развесим уши, но  не тут-то  было.  Њы  так  рьЯно  бросились  объЯснЯть ему
условиЯ новой игры, что он сразу забыл про елку. Ќо через несколько минут он
уже попыталсЯ по своему обыкновению захватить инициативу.
     - ђешено,- сказал он погромче, чтобы было похоже, на  приказ.- €граем в
греческих героев. џ, чур, буду Њанолисом ѓлезосом.
     ѓлеб был в своем репертуаре, то есть, как говоритсЯ, не знаЯ броду, лез
в воду. Ќо уж  на сей раз,  нам казалось совсем не  трудным поставить его на
место.
     -  ’акого героЯ  не  было,- сказал  †ека  тоном учителЯ, разоблачившего
ученика, который списал неправильно решенную задачу.- џ прочитал всю книгу и
могу спорить на что хочешь, что такого греческого героЯ не было.
     - Ђ вот и был,- не сдавалсЯ ѓлеб.- € даже сейчас живет.
     - ќтого не может быть,- настаивал †ека.
     -  Ќа  что   хочешь  спорим,-сказал   ѓлеб.-џ  собственными  глазами  в
"Џионерке" читал, что  греческого героЯ Њанолиса ѓлезоса  посадили в тюрьму.
Ћн во времЯ войны, когда ѓрецию захватили фашисты, поднЯл флаг над греческим
Љремлем, а теперь его за это свои капиталисты посадили в тюрьму.
     - Ђ разве ѓрециЯ и теперь есть? - спросил ЊитЯй.
     - Ђ разве в ѓреции есть Љремль? - засомневалсЯ †ека.
     Ћн подозревал, что  ѓлеб все напутал, но доказать это тот час же не мог
и потому растерЯлсЯ. Ђ ѓлеб это почувствовал, и его понесло:
     - ‚от чудаки, вы что же никогда  не слышали про  Њанолиса  ѓлезоса? …го
посадили в самую страшную тюрьму, котораЯ находитсЯ глубоко под землей, и не
дают ему питаниЯ, а тюремщики издеваютсЯ над ним. Ђ спит он на голом полу.
     -  Љак  же  он  все  это  переносит?  -  спросил †ека,  который все еще
надеЯлсЯ,  что  ѓлеб запутаетсЯ в своих рассказах. Ќо соперник его,  видимо,
был в ударе.
     - Ќа то он и герой,- сказал ѓлеб как ни в чем не бывало.- ђазве в твоей
книжке об этом не написано?
     -  •орошо,- согласилсЯ †ека.- Џусть  будет по-твоему, но  как мы станем
играть? Љакое тебе нужно оружие?
     - Ћн правда спит на полу? - спросил ни с того ни с сего ЊитЯй.
     Ќо никто ему не ответил. ‚се думали о том, как вооружить ѓлеба.
     Ќаши  древние, понЯтное дело, имели  короткие мечи и дротики. Ђ Њанолис
ѓлезос? ‚интовку? Ђвтомат?..
     Њы стали предлагать разные виды оружиЯ и спорить. ’олько ЊитЯй молчал и
думал о чем-то своем. € вдруг он сказал:
     - Ђ знаете, на полу спать очень холодно  бывает, особенно  когда из-под
дверей садит. „авайте напишем ему письмо.
     Њы сразу же прекратили свои споры и уставились на него выжидающе.
     ’ак,  наверно,  во  времена  великих  географических открытий  морЯки с
какой-нибудь каравеллы "ЌиньЯ" глЯдели на своего товарища, который высмотрел
невидимый пока что всем остальным берег, и крикнул: "‡емлЯ!"
     - „авайте напишем  Њанолису, что знаем  про  него,- продолжал ЊитЯй.- €
еще  про то,  как мы вырастем и пойдем его освобождать, а потом сделаем так,
чтобы никто не спал на полу.
     ‚от ведь задачу задал нам наш ЊитЯй.  Ѓыло над чем задуматьсЯ. Љонечно,
писание писем занЯтие куда менее увлекательное, нежели игра в войну, но ведь
не  каждый же день  представлЯлась  нашему брату  возможность участвовать  в
событиЯх, которым может быть суждено войти в историю. ‚ общем, колебались мы
не долго. Џервым предложение ЊитЯЯ подхватил ѓлеб.
     -  ђешено,- сказал  он.-  Ќапишем письмо. ‘очинЯть будем все  вместе, а
записывает пусть †ека, у него хороший почерк. € ошибок он почти не делает.
     - ќто по-русски Я пишу без ошибок,- возразил †ека,- а за греческий Я не
отвечаю.
     -  Ђ разве  мы будем писать по-гречески? - удивилсЯ ЊитЯй. Њне тоже это
показалось  страшным.  Ќо †ека  рассеЯл все наши  сомнениЯ. •орошо  все-таки
иметь ученого друга, что ни говори.
     - ‚ задачнике по физике длЯ седьмого  класса Я видел греческие  буквы,-
сказал †ека.
     ђаздобыть этот  задачник не составило  длЯ менЯ никакого  труда. ‘естра
моЯ  заканчивала школу, и  все ее учебники и задачники хранились  в  книжном
шкафу до той поры, пока они не понадобЯтсЯ мне.
     - ‡акорючки  какие-то,- хихикнул  ЊитЯй,  когда †ека раскрыл перед нами
греческий алфавит.
     - Ѓуквы как буквы,- почему-то обиделсЯ †ека.- ‘ам ты закорючка.
     -  Ѓуквы  нормальные,-  подтвердил ѓлеб.- ’олько  как мы  узнаем, какаЯ
ихнЯЯ вместо какой нашей пишетсЯ.
     -  ‚се очень  просто,- сказал †ека.- ‚от здесь написаны  названиЯ  букв
"альфа", "бета", "гамма", "дзета"... ЏонЯтно, что это "а", "б", "г", "д"...
     - Ђ где тут "в", "ж", "Я"? - засомневалсЯ ѓлеб.
     - Ђ эту  хреновину как перевести на русский  Язык,-  он ткнул пальцем в
букву, напоминающую человечка, поднЯвшего руки над головой.
     - …рунда,- отмахнулсЯ †ека.- …сли буквы не  найдем, то можно вместо нее
нарисовать  какую-нибудь  штуковину,  котораЯ   на  эту   букву  начинаетсЯ.
Ќапример,  вместо  нашего   "ж"  можно  вставить  жучка,  и   Њанолис  сразу
догадаетсЯ.
     - Џравильно,-  обрадовалсЯ ЊитЯй.- ‚место нашего "Я" подрисуем  Яблоко,
вместо "ч" - чайник...
     Џисать по-гречески оказалось необыкновенно просто и весело. Ќе прошло и
часа,  как письмо  было  готово.  Ћставалось только вложить его  в  конверт,
подписать адрес и бросить в почтовый Ящик.
     Ђдрес  мы  придумали такой:  "ѓрециЯ, тюрьма,  герою  Њанолису ѓлезосу,
лично". Ћпустить письмо в Ящик вызвалсЯ ЊитЯй.  Љаждому из  нас хотелось это
сделать, но мы понимали,  что ЊитЯй достоин этой чести больше, чем кто бы то
ни  было.  Љ  тому  же  счастливец  оказалсЯ  щедрым,  как  это  свойственно
счастливцам вообще, и предложил нам проводить  его  до  ближайшего почтового
Ящика.
     џсный Январский вечер встретил  нас  морозом,  от которого  захватывало
дух. ‘нег хрустел под ногами  и вспыхивал  в  свете уличных  фонарей синими,
зелеными,  малиновыми искрами. € нам  было хорошо, и  даже не очень холодно,
оттого что впереди  была всЯ жизнь и каникулы, а главное, у нас в руках было
письмо, которое поможет другу перенести все лишениЯ, как подобает герою.
     € все-таки  мы  играли в древних греков. Ќа целые  каникулы хватило нам
этой  игры. Џока стоЯли холода, все собирались  у менЯ или  у ѓлеба, который
тоже жил в старом  доме, в Ћрловском  переулке,  пилили,  строгали,  то есть
вооружались.  Ђ  когда морозы  сменились  оттепелью, и снег  стал  тЯжелым и
липким настолько, что из него можно  было делать снежки, мы в  полном боевом
облачении, к  удивлению  рощинской  валеночной  и  ушаночной братии,  обошли
ближайшие дворы и осадили снежную крепость в ‹есопильном тупике.
     ‡ащитники крепости,  все  эти васьки, мишки, кольки, которых  мы  между
собой называли  троЯнцами,  с недоумением смотрели на  наши  короткие  мечи,
копьЯ  и разрисованные  щиты,  но, решив,  в  конце концов, что  мы индейцы,
принЯли бой.
     Ћни  сражались до последнего снежка,  плевались  и лЯгались,  когда  мы
выволакивали их из крепости. Ќо  судьба их была решена еще тогда, когда †ека
принес свою чудесную книгу.
     Њы  были благородными  героЯми, которые  пришли  сюда ради  того, чтобы
восстановить справедливость, а они троЯнцами,  но только  длЯ нас.  ‘ами они
даже этого  не  знали,  и потому им не было  известно, что одолеть их  можно
только хитростью.
     ‡най они это, еще неизвестно, как бы сложилась судьба  крепости, потому
что  наш  Ћдиссей  не  отличалсЯ  ни  хитроумием,   ни  смелостью.  Џока  мы
вооружались и нам нужны были его познаниЯ  в греческой мифологии, он еще мог
оспаривать  у ѓлеба  первенство  в  игре.  Ќо  как  только начались  "боевые
действиЯ", его авторитет  сразу  же  поблек. ѓлеб так  громко  орал:  "„аешь
’рою!" с такой отвагой  подставлЯл свою грудь под  снежки противника, что  у
нас не оставалось ни капли сомнениЯ в его первенстве.
     ‚от  только достойного  имени ему не находилось.  Ћн  хотел  было стать
ЂЯксом,  но †ека ткнул его в книгу, где ЂЯкс называлсЯ могучим гигантом, что
никак не вЯзалось с обликом  цыпленка, из которого  со временем мог  вырасти
петушок, но никак не вол. Џокопавшись в  героЯх, ѓлеб, наконец,  остановилсЯ
на  Ђгамемноне. ќтот грек  не отличалсЯ  ни  силой, ни  умом, но командовал.
’аким образом, честолюбие ѓлеба было удовлетворено, а  истина не пострадала.
€ хотЯ мы  длЯ  удобства  тут же  прозвали его Ђгашей, он был вполне доволен
своей ролью.
     Ћкрыленные  первыми  победами,  мы  все чаще подумывали  о том времени,
когда отправимсЯ на  выручку Њанолиса  ѓлезоса. Ќеутомимый †ека  каждый день
перечитывал все газеты, которые расклеивались  от ‘ущевского вала до площади
Љоммуны,  чтобы узнать, как там держитсЯ наш герой. ѓлеб каждый день  строил
новые, порой совершенно невероЯтные планы спасениЯ Њанолиса.
     Ќо пожалуй, больше нас всех переживал за судьбу узника ЊитЯй.
     ‘ам он вроде  бы и  ничего не  делал  длЯ исполнениЯ  нашей благородной
мечты, но так близко к сердцу принимал  все фантазии, что нам ничего другого
не оставалось, как самим в них верить.
     Њы уже совсем было собрались, подобно  чеховским мальчикам,  податьсЯ в
далекие  краЯ, и  даже  припасли  кое-что из  продуктов  в  дорогу,  но  тут
произошло событие,  которое избавило  наших родителей от хлопот  и волнений,
свЯзанных с розыском беглецов.
     ќто случилось  в первый же день после каникул, на уроке пениЯ, когда мы
со  своей  учительницей, у которой были такие пышные волосы,  что то  и дело
выбивались  из-под  заколок,  разучивали песню про  березки и рЯбины, а сами
думали о том, надо ли брать с собой в ѓрецию электрические  фонарики, и если
надо, то сколько.
     Љак раз в это  времЯ дверь распахнулась  настежь, и  в класс  вошел сам
директор школы,  сопровождаемый нашей классной руководительницей. Ќи дать ни
взЯть громовержец ‡евс со своей мудрой дочерью Ђфиной пожаловали к нам.
     “чительница  пениЯ  как раскрыла рот,  чтобы спеть  про куст ракиты над
рекой, так  и осталась  сидеть  за пианино  с открытым ртом,  пока  ‡евс  не
сказал:
     - Џрошу прощениЯ, Љлара... ‘еменовна.
     Љаждое  слово  он произносил  отдельно  и так  широко  расставлЯл их во
времени, что даже простое "‡дравствуйте, садитесь!" в его устах звучало, как
левитановское "ѓоворит Њосква!".
     -  Њы  пришли,-   поЯснила  Ђфина,  после  того  как  шумок,  вызванный
неожиданным поЯвлением людей, которые в нашем представлении были вершителЯми
судеб,   утих.-  Њы   пришли  сюда,  чтобы  выЯснить  обстоЯтельства  одного
неприЯтного дела...
     Њы еще  не  знали, зачем они  пришли, но сразу  понЯли,  что  их приход
ничего  доброго  не  предвещает. Ќе такой  человек был  наш  директор, чтобы
попусту  ходить по  классам,  да еще  во  времЯ уроков. Њы его  вообще редко
видели.  ЏоЯвлЯлсЯ  он  главным  образом  тогда,  когда  в  школе  случалось
какое-нибудь —Џ, и нужно было принЯть строгие меры, чтобы навести порЯдок, а
потому каждое его поЯвление вызывало тревогу или даже трепет,  в зависимости
от того, насколько ученик чувствовал себЯ причастным к этому —Џ. ‚прочем, не
одних учеников это касалось. Љлара ‘еменовна, например, так растерЯлась, что
никак не могла пришпилить так некстати выбившуюсЯ прЯдь волос.
     -  „ело  в  том,-  сказал ‡евс,  предварительно  взглЯнув  на  Ђфину  и
удостоверившись  в  ее  полной солидарности,-  что  один  из  наших учеников
обвинЯетсЯ в краже.
     ’ут он сделал паузу такую глубокую,  что в нее мог провалитьсЯ весь его
престиж, если бы Ђфина не сочла нужным заговорить собственным голосом.
     - „ело в том,- сказала она, соблюдаЯ  все интонации своего начальника,-
что в  нашу школу  поступило  заЯвление  от  гражданки  Љопненковой  ’.Ђ., в
котором  она  утверждает,  что один  из учеников нашего  класса украл у  нее
пододеЯльник,  две наволочки  и  простыню,  которые она  повесила  во  дворе
сушитьсЯ.
     ‘начала в классе установилась полнаЯ тишина. Џотом послышалось какое-то
движение, как будто  ветер  вспугнул листьЯ  дерева.  ќто самые слабонервные
заерзали на своих  местах. ‚ нашей школе, котораЯ находилась в самом  сердце
Њарьиной ђощи, района, за которым с давних времен закрепилась репутациЯ чуть
ли не  воровской  малины,  чего греха таить, мелкие  кражи случались  не так
редко.   Ћднако   и  не   настолько  часто,  чтобы  не  быть   происшествием
чрезвычайным.  Љ тому же в последнее  времЯ  директор, благодарЯ решительным
действиЯм и жестким мерам, очистил нашу школу от  всЯкого жульЯ. ‘ воришками
разговор у него был короткий, то  есть он их исключал  почти  без разговора.
Љак  правило, Явного  протеста  со стороны родителей  не  было,  потому  что
жертвами  директорской  принципиальности   обычно   становились  "бумажные",
которые  и без того куда-то исчезали еще  в младших классах, и лишь немногие
из них  по  инерции  продолжали  учитьсЯ  дальше. Ќо и  тут  они не  были  в
безопасности. Ѓеда чаще других навещала их.  ќто как  простуда, котораЯ чаще
одолевает тех, кто хуже защищен от холода.
     Ќа этот  раз беда говорила голосом громовержца  с молчаливого одобрениЯ
принципиальной Ђфины:
     - Њы сами можем назвать имЯ того, кто опозорил  наш  класс и всю школу,
но хотели бы, чтобы он сам встал и рассказал  нам и вам, как он докатилсЯ до
такой жизни.
     €  снова  шорох  листьев на  ветру,  а  затем эта противнаЯ  тишина, от
которой виски начинает ломить.
     -  •орошо,- сказала  Ђфина,  то  есть  наша  класснаЯ руководительница,
тоном, не  предвещающим ничего хорошего.- ‡начит, украсть белье не побоЯлсЯ,
а  ответить  за  свой  поступок  перед  товарищами  духу  не хватает.  ’огда
поговорим отдельно о простыне.
     „о сих пор  беда витала над всем классом,  а стало быть, ни  над кем  в
отдельности,  но теперь стало  Ясно,  кого она выбрала. ќта противнаЯ  птица
норовила вскочить на  плечи моего друга ЊитЯЯ, того самого Џатрокла, который
был лучшим из нас.
     € самое ужасное, что отогнать ее было не в наших силах. ‚се зависело от
каких-то зевсов, афин или даже афродит, а мы герои, перед  которыми не могли
устоЯть ни троЯнцы,  ни  греческие  тюремщики,  превратились  вдруг в детей,
которых можно таскать за  уши, ставить в  угол, лишать мороженого, пользуЯсь
тем, что они не в силах постоЯть за себЯ.
     -  ѓришенков,- ‡евс назвал  фамилию ЊитЯЯ.- ’ы сидишь  так, как будто в
первый  раз услышал об этой простыне.  Ђ между прочим, все  тебЯ  видели  на
новогоднем утреннике именно в простыне. —то ты на это скажешь?
     - ‚идели,- сказал мой Џатрокл так тихо, что даже Я, его сосед по парте,
не понЯл, сказал ли он на самом деле, или мне это показалось.
     - —то же ты молчишь,  ѓришенков? - вмешалась Ђфина.- ‘оседи видели, как
твоЯ мать пыталась сбыть белье на рынке.
     џ  ждал,  что  сейчас-то ЊитЯй встанет и найдет  слова,  чтобы защитить
себЯ, но он  по-прежнему сидел, уставившись в парту, и молчал. Њне на минуту
даже показалось, будто ЊитЯй и в самом деле провинилсЯ.  џ больно  пхнул его
ногой и  заглЯнул  ему в лицо. ‚ ответ  он зашевелил скулами  и едва покачал
головой.  "Ќет, это  не  он",- понЯл Я,  и мне  стало стыдно  за  то, что  Я
позволил себе сомневатьсЯ в честности друга.
     - Ќу, что ж, ѓришенков,  продолжим наш разговор в другом месте,- сказал
‡евс и строгим взглЯдом обвел класс.
     Ќеожиданно взглЯд его остановилсЯ на учительнице пениЯ, котораЯ все еще
не могла укротить свои буйные волосы. ‚ ответ она покраснела и отвернулась к
стене. ќта Ђфродита, конечно, тоже зависела от воли громовержца, но  конечно
же не так, как ЊитЯй. Ћна могла  сделать вид, что  не  замечает недовольства
громовержца, пожаловатьсЯ на него,  в крайнем случае  подать  заЯвление  "по
собственному желанию" и перейти на другую работу.
     Њы, "суконные",  хоть и не были хозЯевами самим себе, но все-таки имели
там,  на Ћлимпе,  покровителей -  отцов, матерей, бабушек и дедушек, которые
могли заступитьсЯ за нас  и  выручить в трудную минуту. ЊитЯй же и этого был
лишен. ‚ самом  деле, трудно себе представить, чтобы его мать пришла в школу
защищать сына. € потому он должен был идти туда, куда его вели.
     ‚се во мне протестовало против этого. Ђ ЊитЯй... …ще минута, и он уйдет
из класса и, может быть, больше никогда сюда  не вернетсЯ. ‚первые в жизни Я
увидел,  как  выглЯдит  несправедливость. ЊитЯй поднЯлсЯ,  даже  не  хлопнув
крышкой парты,  и, шаркаЯ ногами совсем как  маленький старичок, пошел между
рЯдами.
     € тут во мне  как будто что лопнуло. “ходил не просто мой одноклассник,
не просто, приЯтель, а лучший из нас, настоЯщий друг Њанолиса ѓлезоса. ќтого
нельзЯ было допустить. џ сам сейчас не  помню, как встал тогда и сказал, что
ЊитЯй  не  виноват, потому что это Я стащил простыню  и все  остальное,  как
потом собирал портфель и уходил из класса, как стоЯл  в  кабинете директора.
Џомню только, что  ни  ‡евс,  ни Ђфина, как ни старались, не могли заставить
менЯ отказатьсЯ  от моего признаниЯ. џ  больше не  боЯлсЯ  их гнева. Џришло,
наконец, и мое времЯ почувствовать себЯ хоть самую малость героем.

        ЃЂ‹Ђ•ЋЌ € ЋЃ™…‘’‚…ЌЌЋ‘’њ
        (ђассказ)

     “ нас  в  Њарьиной  ђоще  все друг  друга знали,  как в  деревне. ‹юди,
которые жили  где-нибудь на ’рубной или  на Ђрбате, так и говорили; "“  вас,
как в  деревне: собаки лают, петухи поют, сирень цветет в палисадниках..." €
еще спрашивали: "Ђ  вам не страшно?", имеЯ в виду, конечно, дурную репутацию
нашего района.
     Њы, мальчишки,  очень  любили распространЯтьсЯ на этот  счет.  Ћсобенно
среди   чужаков.  €  такого  страху,  бывало,  нагонЯли  разными  историЯми,
услышанными от взрослых, что и на нас поглЯдывали с опаской.
     •отЯ  если  честно,  то в  те, теперь  уже не близкие пЯтидесЯтые годы,
воров и грабителей у нас было не больше, чем в любом другом месте. „а и  кто
их видел? ‚о всЯком случае, на лбу у них печати о судимости нет.
     ‚прочем, одного вора мы знали лично -- дЯдю ‚асю из Џервого проезда. Ћн
редко  живал  дома --  все больше где-то отбывал  срок. Ќо  зато  когда  его
выпускали, он любил играть на гармони у себЯ во дворе. € неплохо играл.
     ‘ удивительным постоЯнством он грабил один и тот же промтоварный киоск,
за что регулЯрно отсиживал свой год и -- снова играл на гармони.
     „ЯдЯ ‚асЯ был вором-рецидивистом, или, как он сам про себЯ говорил,  "в
законе".
     Ќо таких  дЯдей у нас в Њарьиной ђоще можно было по  пальцам сосчитать.
‚се, как говоритсЯ, пережитки прошлого. ‚ основном же наши  люди трудились в
поте лица  своего,  кто  на заводе,  кто на фабрике и редко где-нибудь  еще.
Њарьина ђоща была рабочей окраиной.
     ЉажетсЯ, только  старики и  дети не шли  по  утрам  к  станку,  да  еще
Ѓалахон. Ћн вообще был не как все, этот Ѓалахон.
     Ѓорода у  него, казалось, росла из  всего лица.  Ђ длинные космы  сразу
трех цветов -- черного, бурого и серого -- спадали на плечи.
     Ћдним словом --страхолюд.
     Људлатых Я  вообще  побаивалсЯ. ‚ самом раннем детстве, когда мне еще и
четырех не исполнилось, мать однажды взЯла менЯ с собой в баню. Ќаши женщины
часто  так  делали.  ‚едь  тогда  в  Њарьиной  ђоще  не  было  ни  газа,  ни
водопровода, а тем более центрального отоплениЯ.
     ЃанЯ показалась мне  сущим  адом.  ‡десь было сумрачно и мокро,  как  в
грозу, отовсюду  вырывались струи кипЯтка,  клубы пара, и  страшные задастые
чудовища с распущенными волосами  скалились на менЯ из каждого угла. ‚ руках
они держали железные посудины, в которых можно было запросто сварить ребенка
целиком. џ струсил и с ревом кинулсЯ прочь.
     ‘ тех пор мать  менЯ никогда больше не брала с  собой в баню,  но страх
перед длинными волосами Я  еще долго не мог  преодолеть. ‚прочем, дружок мой
Ђлешка тоже робел при виде Ѓалахона, хотЯ никогда не бывал в женской бане.
     Џро  других соседей мы все знали, а про  этого  Ѓалахона  было известно
только то, что жил он в почерневшем от времени доме напротив кладбища, где в
парадном на стенах висели трЯпки, похожие на людей, а по углам сидели пауки.
€  еще  нам  было  известно,  что  жену  его  женщины  называли  ЉрашенаЯ  и
недолюбливали за то, что из нее лишнего слова никогда не вытЯнешь.
     Љаждый божий день,  спозаранку,  Ѓалахон  выходил из  дому  с  плетеной
корзиной размером  с детскую колЯску, в шлЯпе, в сапогах и в длинном  черном
плаще, наподобие рЯсы,  за который  он  и получил  свое  прозвище. Љогда  он
возвращалсЯ, то корзина у него была  всегда полнехонька, а чем -- непонЯтно,
потому что он прикрывал ее сверху трЯпицей.
     Ќет, он не крал детей,  не собирал  старье по  дворам. —асто его  можно
было  видеть на Њинаевском рынке,  где  он  торговал всЯкой лесной всЯчиной:
летом и осенью -- Ягодами и грибами, зимой -- вениками, пучками сухой травы,
мхом и тому подобным товаром. Љаждый  день он ездил, в лес, а потом продавал
свои трофеи на рынке. ‘ того и жил. •отЯ кто знает, сколько зарабатывала его
жена и не сидел ли он у нее на шее.
     ’еперь  Я думаю:  "Џочему все-таки Ѓалахон выбрал  такой  необычный длЯ
городского  человека род занЯтий? Џочему он не работал как  все,  на заводе?
Џочему, на худой конец, не последовал примеру дЯди ‚аси?
     ќто было бы понЯтно, по крайней мере<b>.</b> Ќо  собирательство... „аже звучит
дико".
     Ѓывало, часами  стоит он  на рынке со своим товаром и никто  к нему  не
подойдет. ‚прочем, торговлЯ дело  азартное.  ’ут  еще  можно понЯть. Ќо  вот
какаЯ  сила гнала его каждый день в лес -- это уж совсем непонЯтно. ‚ дождь,
в снег, в слЯкоть, в будни и в  праздники -- всегда в одно и  то же времЯ он
выходил из дому и с ним была его корзина величиной с корыто.
     ‡имой   Ѓалахон    торговал   можжевельником,   шишками   и   древесным
грибом-чагой...  Ћхотники  на  такой  товар  редко,  но  все же  находились.
Њожжевеловыми  вениками  женщины  парили  кадушки  под квашеную  капусту,  а
мужчины парились сами. ишки золотили и  вешали на елку под Ќовый год вместе
с Яблоками и конфетами: стеклЯнные украшениЯ считались тогда роскошью. —агу,
видимо, тоже покупали, иначе зачем бы Ѓалахону ею торговать.
     —аще всего люди подходили к нему просто полюбопытствовать: "Ђ  длЯ чего
это травка?",-  "Ђ почем веники?..". Ѓалахон никогда не вступал в разговоры,
а только гудел с  высоты двухметрового  роста, как  гром с  неба:  "’ридцать
копеек...",  "„вадцать  копеек...".  Њогучий  и косматый -- он был  длЯ  нас
одновременно и „едом морозом и лешим.
     Ќелюдимый,  ужасный  был тип. €ногда  казалось, что он и  разговаривать
по-человечески не умеет. Ѓывало, какаЯ-нибудь бойкаЯ бабенка поздороваетсЯ с
ним  и  спросит:  "Љак ваше  здоровье?" Ђ он ей:  "Ђга..." -- и  никогда  не
остановитсЯ, чтобы покалЯкать о том о сем.
     Ќе  удивительно, что про него  ходили  всЯкие  слухи. ЌепонЯтное всегда
рождает  домыслы. Ћдни  считали  Ѓалахона чокнутым,  другие -- себе на  уме.
Ќаходились и такие, которые утверждали, будто он колдун.
     Њы, мальчишки,  на людЯх смеЯлись над невежеством женщин, которые в наш
век  автомашин,   телефонов  и   радиоприемников  ухитрЯлись  еще  верить  в
колдовство, но  в душе допускали и такое. “ж больно жутко поглЯдывал Ѓалахон
из-под черной шлЯпы. Ђ корзина... ‘мешно сейчас вспоминать,  но мы почему-то
больше всего боЯлись именно его корзины.
     Љем же все-таки был наш Ѓалахон на самом деле? „урачком?  слабаком? или
доморощенным  философом?  €ли  у  него  за  дремучей  внешностью  скрывалась
романтическаЯ душа, способнаЯ  тонко чувствовать красоту природы? Ќет, нет и
еще раз нет. ‘корей всего, он и сам  не знал, почему выбрал длЯ себЯ этот, а
не  какой-нибудь  иной род занЯтий.  Џросто в  один прекрасный  день он взЯл
корзину  и пошел в лес, только  потому, может, что так делал  его дед, отец,
сосед...  ’аким  же манером  наши  мужчины попадали  на  завод,  женщины  на
фабрику, а дЯдЯ ‚асЯ за решетку. ‘амо собой разумелось, что  за делом далеко
ходить  не  надо.  ’о  есть  люди  жили  по  принципу:  где  родилсЯ, там  и
пригодилсЯ.
     ’ак  и  Ѓалахон.  ‚  сущности, он  был  простым человеком.  ‚есь как на
ладони. ’ам,  откуда  он  был родом, где,  вероЯтно,  все жили лесом и  мало
разговаривали, на него бы  и вниманиЯ никто  не  обратил.  †ивет себе мужик,
никого не трогает, даже пользу приносит, и  ладно. Ђ мы думали про него черт
знает что, и  все только из-за  того, что судьбе угодно  было вырвать его  с
корнем из своей земли и забросить на нашу клумбу.
     Њы, пацанЯта,  шарахались от  него, как от огнЯ, а  исподтишка норовили
показать  ему  кулак.  Ѓахвалились  друг  перед другом,  кто  ловчее  с  ним
разделаетсЯ.  Ћдин  говорил: "џ  Ѓалахону  крыльцо  подпилю.  Ћн наступит  и
грохнетсЯ  вместе с  крыльцом".  „ругой  придумывал:  "…му  в  корзину  надо
кирпичей   положить..."  Ђ  третий   предлагал:  "Љарбиду   ему   в  уборную
подбросить..."  Ќо стоило Ѓалахону показатьсЯ  на  улице, как  мы прыскали в
подворотню, словно  кузнечики, и дрожали  там  от страха. ‘читалось, будто у
него глаз недобрый.
     Ћт  взрослых  Ѓалахон  отгораживалсЯ своим  мнимым идиотизмом. Ћни  бы,
может, и рады были обратить его в свою веру, то есть заставить жить как все,
но  подступитьсЯ  к  нему  не   представлЯлось  никакой  возможности.  ‹егче
фонарному столбу что-нибудь растолковать, нежели  Ѓалахону. Ќу и махнули  на
него рукой, дескать, всЯк по-своему с ума сходит.
     €  только  один  человек  во  всей Њарьиной  ђоще  не  пожелал оставить
Ѓалахона в  покое. ќто  был  Ђлешкин  дед,  ‘емен  ‘еменович,  за  которым с
некоторых пор закрепилось прозвище Ћбщественность.
     ќто был не простой человек, а "бзиковатый", как говаривала моЯ бабушка,
то есть увлеченный. „о пенсии он служил в каком-то  научном учреждении. „ома
у него в застекленных шкафах стоЯли книги без картинок, а в комнате, которую
называли кабинетом, помещалсЯ письменный  стол. ‚се  это  могло принадлежать
только научному  работнику.  „а и физиономиЯ у него  была  вполне "научнаЯ":
розоваЯ  лысина,  бороденка   клинышком,   очечки  круглые  в  металлической
оправе...   ЏенсиЯ   застала   ‘емена  ‘еменовича   врасплох.   ‡лые   Языки
поговаривали, будто он там, у себЯ в учреждении,  так всем в печенки въелсЯ,
что его просто-напросто выпроводили на пенсию.
     Ќекоторое  времЯ он не мог  найти себе достойного занЯтиЯ.  ’о книги на
столе разложит, то газету развернет.  Џопробовал даже в садике копатьсЯ, как
Њичурин, но  и это ему не подошло. Љто  ни пройдет мимо -- всЯк  видит,  как
научный работник ковырЯетсЯ в земле, а про Њичурина-то не всЯкий знает. € не
то чтобы  ему стыдно  было  заниматьсЯ  физическим трудом, а просто неудобно
казалось  разочаровывать  соседей.  Ћни  ведь  привыкли считать,  что  ‘емен
‘еменович  большаЯ шишка в науке, и почти всерьез величали  его  академиком.
‚се  прекрасно  понимали,  что  он  птица  особого  полета.  Ќекоторые  даже
испытывали нечто вроде гордости,  когда рассказывали кому-нибудь  с  ’рубной
или же с Ђрбата, что и в Њарьиной ђоще живет академик.
     ‘емен  ‘еменович понимал,  что  должен  выбрать себе занЯтие, достойное
высокой репутации,  но  это  оказалось  не  таким простым  делом  в условиЯх
Њарьиной ђощи. Џомог случай.
     Љак-то в  продажу "выбросили", как тогда  говорили,  крупчатку.  Ћбычно
муку "выбрасывали" под праздник. Ћчередь занимали заранее, за много часов до
начала продажи. „лЯ порЯдка  каждому на ладони писали  химическим карандашом
номер,  а  через   некоторое   времЯ  устраивали  проверку,  прежние  номера
зачеркивали и писали новые.
     ќто  делалось  длЯ  того,   чтобы  люди  не  вздумали  хитрить.  ‚сегда
находились умники, которые занимали очередь и, вместо того чтобы выстаивать,
зЯбнуть  на ветру  или мокнуть под дождем, шли  домой и преспокойно попивали
чаек,  а когда  их  очередь  подходила, они  были тут  как  тут  и  норовили
отоваритьсЯ на общих основаниЯх.
     €менно  так и  поступил в  этот раз бесстыжий  китаец  ‘има. ќтот  ‘има
вообще-то  работал  в  прачечной, но мы,  мальчишки,  больше знали  его  как
торговца  мЯчиками из  опилок  и цветной  бумаги  и  пищалками  с  печальным
названием  "уйди-уйди".  Ћн плохо говорил по-русски или делал вид, что плохо
говорит.  ‡ато матерные  слова  он произносил чисто, .и потому, наверно, его
речь, по большей  части, из них и состоЯла. ‡а это его и называли  бесстыжим
или похабным ‘имой.
     ‚от ‘има  и попер без очереди  с матерком.  †енщины ему показывают свои
ладони, где  по  два номера. Ђ  он делает  вид, что  не  понимает,  и  орет:
"’ак-растак вашу мать,  не надо переписать..." Ћн так поднаторел, что у него
в рифму получалось.
     †енщины  возмущались, но свЯзыватьсЯ  с ним всерьез не решались. ‡нали:
осрамить ему на людЯх, черту бесстыжему, ничего не стоит.
     †енщины шумЯт, а ‘има уже деньги продавцу протЯгивает. € продавец берет
деньги, потому что кому охота,  чтобы его  при всех поливали  помоЯми. € тут
вдруг поЯвлЯетсЯ  ‘емен  ‘еменович с портфелем. Ћн с этим портфелем  ходил в
баню,  но  очередь не знала,  откуда и  куда он  шел. „лЯ  женщин в  очереди
человек с портфелем мог быть только начальником.
     Ђ  поскольку никого другого  с портфелем в ту пору рЯдом не было, они в
отчаЯнии  ухватили  ‘емен ‘еменовича за пуговицы и потащили к  продавцу, все
времЯ повторЯЯ:  "‚ы им скажите,  а то  что же получаетсЯ..." Ђ продавцу они
крикнули: "‚от  гражданин уполномоченный сейчас вам покажет,  как  муку  без
очереди отпускать!"
     Џродавец  знал,  что ‘емен ‘еменович никакой  не уполномоченный, но, на
всЯкий  случай, впустил его за прилавок.  € ‘емен ‘еменович  знал, что он не
уполномоченный,  но  все  равно потребовал жалобную  книгу.  Њожет, он вдруг
возжаждал  справедливости,  а может,  и  впрЯмь  почувствовал  себЯ каким-то
начальником. € хотЯ  ‘има успел-таки получить свою муку, все в очереди  были
довольны,  и говорили: "‚от что ни  говори, а  общественность  большаЯ сила.
‚сех их  на чистую воду  выведет".  Џод  "ими"  подразумевались, видимо,  не
только, продавец и похабник ‘има, но и все те, кто мог безнаказанно нарушать
маленькие   законы   очереди,   улицы   и   всей   Њарьиной  ђощи.   Ђ   под
"общественностью" имелсЯ  в виду ‘емен ‘еменович,  потому что кому,  как  не
общественности, наводить порЯдок...
     ’ак в один прекрасный день в очереди  за мукой родилась  легенда о том,
что ‘емен ‘еменович не просто пенсионер, и даже  не бывший научный работник,
а  уполномоченный  от  общественности. € пошла гулЯть молва  о нем  по  всей
округе. ‘ тех пор его иначе как Ћбщественностью никто не называл.
     Џоначалу он инспектировал только торговые точки. Џройдет, бывало, вдоль
очереди, послушает, кто чем недоволен, достанет блокнот и что-то запишет.  Ђ
еще он просил взвесить себе тридцать граммов ветчины и проверЯл  точность на
весах, которые  таскал с собой в портфеле. € если у него  хоть  на  грамм не
сходилось, требовал жалобную книгу. € как ни странно-, получал ее без звука.
„а,  ту самую  книгу, до которой добратьсЯ было труднее, нежели  до Љощеевой
смерти, продавцы выкладывали перед ним безропотно.
     ‘о стороны  можно было  подумать, что у  нас в Њарьиной ђоще все  с ума
посходили:  произвели  пенсионера в  борца  за справедливость, чуть ли  не в
народного  заступника,  почти  в  ђобин  ѓуда, а  магазинщики,  ларечники  и
лоточники  не говорЯт  ему:  "Љто ты  такой есть,  чтобы  устанавливать свои
порЯдки?" -- и даже не намекают на это, а беспрекословно исполнЯют его волю.
     Ќа  самом  же  деле  ничего особенного  не происходило. ‹ихим  торгашам
Ћбщественность  не  только  не встал поперек  дороги, но еще и помог  обойти
некоторые препЯтствиЯ. „о сих пор они могли ждать  неприЯтностей от  всЯкого
недовольного. Љто знал, кому  и когда придет охота  жаловатьсЯ, а главное, в
какую инстанцию. Ќе ровен час, найдут люди дорожку  к ревизорам, и тогда жди
беды.
     Ђ  тут  бог  послал  им полоумного  старика,  по  собственному  желанию
взЯвшего на себЯ роль громоотвода. Ќикому в голову не придет жаловатьсЯ куда
следует, когда рЯдом Ћбщественность. Ђ что он все  книги жалоб исписал,  так
это ничего, кто будет принимать всерьез жалобы человека, который жалуетсЯ на
всех и по всЯкому поводу. Њало ли чокнутых на белом свете.
     Ћбщественность  все  расширЯл  зону действий. ‚скоре  в  его  "ведение"
перешли  парикмахерские,  прачечные,  трамваи,  пункты приема стеклопосуды и
ремонта  обуви... Џостепенно  он превратилсЯ в  какого-то  профессионального
уполномоченного  на общественных  началах. ‚ его  лексиконе поЯвились  такие
причудливые обороты, как "недодача  сдачи", "обмер посредством  недовеса"  и
даже "подтЯнутие крана в обход прейскуранта". ’еперь он щеголЯл во френче  с
ватными плечами,  чтобы  уж никто  не сомневалсЯ в его полномочиЯх. ‚прочем,
кому охота была сомневатьсЯ.
     „аже внук  Ћбщественности,  а  мой  закадычный  дружок  Ђлешка, который
прекрасно знал, что его дед по собственному желанию ходит везде и смотрит за
порЯдком,  более  того,  знавший, что и мне это  известно, вдруг заважничал.
Љогда  кто-нибудь,  в  воспитательных  целЯх, пыталсЯ  надрать  нам  уши  за
исписанную мелом  стену  или продавленную  крышу  дровЯного  сараЯ,  Ђлешка,
вместо того  чтобы, как полагаетсЯ, нам,  пацанам, орать: "ќто не Я!" или "џ
больше  не  буду!",  вставал  вдруг  в  позу  обиженного  зазрЯ,  и  заЯвлЯл
препротивным голосом: "Љакое вы имеете право? џ скажу дедушке, и он составит
акт". ‚ такие минуты мне почему-то бывало неловко за него и  хотелось самому
накрутить  ему  уши.  Љак-то  Я  сказал  ‹ешке:  "‡ачем  ты   так,  ведь  мы
виноваты..."  Ђ он мне:  "‚се равно не имеют права лупить, раз  мой  дедушка
самый  главный уполномоченный".  Ђ  Я ему: "ќто  ты перед кем-нибудь  другим
фикстули,  а Я-то  знаю, кто его намочил и куда он упал. Џенсионер -- это не
милиционер". € тогда Ђлешка сделалсЯ  вдруг очень похожим на своего деда, ни
дать ни взЯть маленький Ћбщественность, и  заговорил со  мной так, как будто
ему ничего не стоило положить менЯ на  обе лопатки:  "Ќеправда,  мой дедушка
самый главный в Њарьиной ђоще. „аже участковый его боитсЯ".
     ’ут  он  попал  в  точку,  участковый и  впрЯмь  обходил Ћбщественность
стороной. Љто знает, что  этому старому чудаку стрельнет в голову... ‡а всем
не  уследишь,  а  начальству  надо реагировать на  сигналы. Ѓей  своих,  как
говоритсЯ, чужие боЯтьсЯ будут.
     Љ  тому  времени  Ћбщественность  был  уже  известной  в Њарьиной  ђоще
личностью. Ћдни его опасались, другие уважали, третьи подсмеивались над ним.
Ќо так или иначе Ћбщественность был на виду. €  только немногие  не замечали
его, скорей  всего,  в  силу своей  гражданской близорукости. Љ таким  людЯм
относилсЯ и Ѓалахон.
     Ћн вообще ничего не видел и видеть не желал, кроме своего леса и рынка.
†изнь его проходила по каким-то особым  законам,  и казалось, что  так будет
всегда. Ќо не тут-то  было. Ћднажды на рынке поЯвилсЯ Ћбщественность и все у
Ѓалахона пошло наперекосЯк.
     ќто  случилось   в  ноЯбре,  под  самый  праздник.  ’орговлЯ  на  рынке
сворачивалась. ‚се, кому надо,  уже запаслись продуктами.  Љолхозники наспех
сбывали остатки товара, не дорожились, лишь бы не в убыток. Љое-кто уж и сто
граммов успел принЯть "длЯ сугреву". ‚сем хотелось поскорее домой, к пирогам
и студню, а  тут  ЯвилсЯ Ћбщественность и стал  придиратьсЯ к одной женщине,
котораЯ торговала квашеной капустой, почему  она выбирает  капусту  из бочки
прЯмо руками. Ћн ее стыдил,  а вокруг  собиралсЯ народ. Ћна, беднаЯ, хлопала
глазами и готова была сквозь землю провалитьсЯ, но не со стыда, а от страха.
ќта деревенскаЯ молодуха так напугалась начальника  с портфелем, что даже не
могла  понЯть, чего от нее хотЯт.  Ќо вот Ћбщественность торжественно поднЯл
палец  и  заговорил о  нарушении  правил  санитарии и  гигиены. Ћна подумала
"могут посадить" и опрометью кинулась в уборную.
     ’огда  Ћбщественность пристал к здоровенному вечно  пьЯному инвалиду, у
которого  была всего одна нога, а вместо другой деревЯшка в виде опрокинутой
бутылки.  …го  все  называли •удожником,  потому что  он  продавал  гипсовые
фигурки.
     Ћбщественность начал мЯгко, даже ласково увещевать •удожника не портить
вкусов публики дешевыми  поделками. € это показалось  всем  очень  странным,
потому  что  дешевым  его   товар  уж  никак  нельзЯ  было  назвать.  ‡а  не
раскрашенный  бюстик Џушкина, который свободно умещалсЯ на  детской ладошке,
•удожник брал  трешку, а за раскрашенный просил пЯтерку. –ена зависела также
от того, сколько гипса пошло на изделие.
     Њы, тогдашние дети, просто  с ума сходили  по  этим гипсовым фигуркам и
все времЯ старались увЯзатьсЯ со взрослыми  на рынок, чтобы поклЯнчить потом
"статуйку". ’ак  мы тогда  называли эти творениЯ. “ них, на наш взглЯд, было
множество достоинств. €х можно было собирать,  как фантики  или разноцветные
стеклышки. “ менЯ  на этажерке возле кровати было с десЯток таких "статуек".
’ут и Џушкин, и ѓоголь, и всЯкие тетеньки, и олень без рога. …го Я выменЯл у
одного мальчишки на крест, который мой дед получил за оборону Џорт-Ђртура.
     ’ак вот, за этот товар  Ћбщественность  и критиковал  •удожника. ’от уж
был здорово навеселе и потому со всем благодушно соглашалсЯ, но  как  только
Ћбщественность  стал  ему говорить, что  люди у него получаютсЯ хуже,  чем у
Њикеланджело, •удожник поднЯл над головой костыль и заорал каким-то нутрЯным
голосом, одновременно и  страшным  и жалким:  "Ђ  ну, иди  отсюда,  сука.  џ
инвалид, менЯ все знают. џ вот сейчас тресну тебЯ промеж зенок, и мне ничего
не будет..."
     Ћбщественность  шарахнулсЯ от  него  и  чуть не сбил  с  ног  Ѓалахона,
который только  что  пришел  на рынок. ‚ руках  у  него была его  необъЯтнаЯ
корзина, доверху наполненнаЯ еловым лапником и еще какой-то зеленой мишурой.
     -- Ђ, это  вы, гражданин,--  обратилсЯ  к  нему  Ћбщественность,  как к
знакомому,  на  том  основании,  что несколько раз  видел  его на трамвайной
остановке.-- Љак вам это нравитсЯ: люди  встречают праздник новыми трудовыми
победами,  выдают уголь на-гора, ‘оздают рукотворные морЯ,  а  тут  ужас что
творитсЯ... антисанитариЯ,  пьЯнство, хулиганство... Џросто Язва какаЯ-то на
теле нашего обще